Демон бродит у подножия горы моей, демон прикасается холодными пальцами, заглядывает в воду и просачивается с каплями, демон глядит на меня из мутной ряби и кладет пальцы мне на виски. За спиной он, впереди он - вот он, бредет, оскальзываясь в крови, по пандусу, вот он останавливается - его не пускает холодное железо. Вот смотрит он, запрокинув голову, вниз, в темноту - зачем? Что он ищет?..
Но я понимаю, что смотрю не вниз, а вверх - и вижу, как труп луны, покачнувшись, замер у колодца тьмы.

- Дочь Содома, протяни свои руки ко мне. Свои смрадные, звериные лапы протяни ко мне, дай мне целовать их, дай омыть слезами их. Не бросай меня, с глазами из золота.

Дочь неба, с телом изо льда, с волосами из серебристой ртути, не молчи. Видишь, демон твой ищет твоего света, видишь - он просит серебряное блюдо, чтобы ловить твой свет, чтобы слышать твои слова. Дочь ночи, безглазая, шепчущая...
Вы.. люди Иудеи, люди Нубии и Сирии. Вы. Люди. Везде одинаковые.
Жестким газом колет облако бок, морщится отражение. Вы, люди, простирающие руки ко мне, восхваляющие и поносящие меня, и рисующие мой лик на стенах своих храмов, эфемерных, неверных, как вы сами.
Царь ты, толстое тело, завернутое в тунику цвета быстро остывающей крови? Плачешь ты, хоть лицо твое сухо. Отвернись, не смотри, мне неприятны твои стенания. Ты глуп.

- Дочь Вавилона, говори со мной. В этом дворце ты одна, с волосами из золота, и когда слышал я хлопанье крыльев ангела смерти, спускающегося ко мне - то был не ангел, звук твоих шагов. Говори со мной, царевна. Дай коснуться тебя, дай взглянуть на тебя...

Смотри, дочь неба, он ослеп и оглох, тот, кто принес жертву во славу твою. Смотри, как немо твое отражение на серебряном блюде, залитое кровью. Ни слова не взовьется к тебе, ни капли больше не будет пролито - смотри, ты обманула демона ночи. Тебе не нужна была жертва. Зачем же ты явилась, зачем подала знак ему, зачем срывала с него покрывала безжалостным светом?..
Ты гневаешься, царь людей? Ты сравниваешь меня со своей царевной. Ты называешь меня, но упреки твои, как и твои хвалы унизительны для меня. Не принцесса я, блуждающая по черным садам небес, не отражение драгоценной падчерицы твоей, мертвой при жизни царевны, не бесстыдная женщина, не мраморная чаша. И только Тот, что сейчас из лодки Своей смотрит на меня, улыбаясь спокойно, знает, что я такое.
Но молчи. Молчи же, царь людей Иудеи, и вытри кровь с лица своей страны, пока не захлебнулась она!
Он здесь, слышишь? сердце пророка Его разрывается, гладя, как ты завязал себе глаза повязкой разврата. Уйди. Я не хочу видеть тебя.
Дочь мрака, владычица рукокрылых, дай коснуться плаща твоего. Позволь увидеть след пути твоего, встать у врат того, кого ты любишь, только не покидай. Дочь боли, не берись за покрывала тумана, которыми ты укроешь тело свое. Ты ужасна, твоим светов сводит судорогой члены, твоим дыханием застывает густая кровь, но если уйдешь ты - останется только тьма, и несчастному узнику не увидеть даже края твоей бесстрастной пляски.
Не уходи, молю.
Ты равнодушна, я знаю.
Но я не он. Я не смогу выдержать темноты и ожидания...
Ты заключил пророка Его в темницу, думаешь ты, но в темнице добровольной ты сам, царь людей Иудеи. Я проклята Им смотреть на тебя, смотреть каждую ночь, на тебя и дочь твоей жены, на твою жену и весь твой народ, я проклята, но Он улыбается мне сейчас. И мои волосы скользят в тончайшие щели плотно закрытого люка, и я незримо касаюсь лица.
А твоего лица касаться неприятно. Не зови меня ее именем.
Не спрашивай, почему я возвращаюсь. Каждую ночь.
Ты безжалостна, дочь молчания.
И если ты еще слышишь меня, то говорю тебе - когда-нибудь того, в кого ты так влюблена, принесут к тебе искалеченным, омытым в крови и жаждущим смерти, заставив смотреть на его раны и вкладывать в них персты, владычица.
Стража! встаньте, сломанные, мертвые, встаньте, воздев глазницы к небу, если я еще ваш царь - царь проклятых!

- Принесите мне серебрянный диск владычицы неба, принесите мне его на багровом полотне. Я отдам за это половину моего царства, половину мертвого царства, которому больше нет пределов.

Ты.. но замолчи! Язык твой тебе не послушен. Ты безумен, царь. Зови своих стражников, и музыкантов. Пусть факелы превратят ночь в день. Слепец, мой лик тебе не поможет.