- Если не возражаешь, привратник, то начну я со второго вопроса, - человек улыбнулся гнилыми зубами. – Жил да был где-то далеко от сюда волшебник. Обычный волшебник – башня, борода, одежда смешная. И была в тех краях такая… традиция что ли? Не суть, в общем, призывал себе каждый мало-мальски сильный колдун тварь какую волшебную. Кто-то ящерицу огненную, кто-то человека каменного, а этот вот решил страх призвать. Не знаю, как это у них все делается, но призвал он не кого-нибудь, а меня. Вот представь себе, кот, спишь ты себе где-нибудь, спишь, а тут тебя кто-то БАМ! И говорит мол, будешь ты мне служить, пришедший из тьмы, фамильяром моим будешь. Ну, я от таких заявок, сам понимаешь, в тролля какого-то обернулся да к нему потопал. Глаза бы ты его видел! Да не сложилось – грязь на земле лежащая не пустила меня. Тот еще вокруг меня попрыгал, проорал что-то и, значится, ослушаться приказов его не мог я больше.
Ну, так пару десятков лет прошло, как я помню. Собственно старикашке немногого и нужно-то было – крестьян попугать, рыцаря прогнать, перед соседями покрасоваться. Да один раз он проснулся обмотанный паутиной да с гигантским пауком на груди. А пауков он, к слову, жуть как боялся. Ну и не выдержало то сердце. Как старик откинулся, так слуги все из башни поразбежались, все ценное прихватив. Да меня это и е особо волновался. Я то думал, что как волшебник помрет, так я вернуться то смогу туда, откуда он меня призвал, но не срослось, сам видишь. И, скажу я тебе, скучно же на вашем плане без дела сидеть. Ну, помотался я немного по миру, попугал людей, даже пожил среди них немного, но тоска все равно съедает. Нагрянул однажды к одному колдунишке в образе инквизитора, так этот шарлатан только трясся и клялся, что ничего о фамильярах не знает.
Одним днем сидел я в таверне, а рядом какой-то мальчишка все нахваливался, что его брат отправился в какую-то академию, где всякая чертовщина происходит и учат далеко не философии да языкам. Я решил, что хоть там может быть что-то интересное для меня и вытрусил из него все, что он знал. А так, как я могу быть везде, где люди чувствуют страх, путь мой много времени не занял, хотя я рассчитывал попасть в саму Академию, а не за ее ворота.
Вот и все, господин привратник, уж прости за несвязный рассказ, бардов мало кто боится.

К воротам академии подполз паучок. В нем не было ничего примечательного, таких за свою жизнь видел любой. Подбежав к самым створкам, паук на секунду остановился, а потом исчез. Вместо маленького членистоногого перед входом в академию стоял высокий, одетый в лохмотья, мужчина. Грязные, нечесаные волосы спадали на лицо, покрытое уродливыми шрамами, на правой руке, которой человек распахнул ворота, был вытатуирован вырванный из глазницы глаз.
- Я хочу поступить в Академию – прохрипел, подойдя к столу, пришелец.