C Д.Г.Б.

Мы выражаем благодарность порталу, приютившему нас. Мастеру, принявшей в игру. Соиграющим - за интересные посты.

Через год от описываемых событий.

На окраине Эль-Пасо, штат Техас, стоит ранчо. Небольшой, но уютный двухэтажный домик обнесен забором, из-за которого выглядывает бугенвеллия. На резном крыльце стоит кресло-качалка. Дом дышит умиротворением, а белоснежные кружевные занавески на окнах говорят о заботливой руке хозяйки, повесившей их.

В кресле-качалке сидит хозиян ранчо. Он еще не стар, но в седине на висках и прищуре глаз угадывается насыщенная приключениями жизнь мужчины. Он курит сигару и смотрит на дорогу, по которой медленно пылят телеги, запряженные волами. Он ждет жену. Но вот раздается топот копыт и в ворота въезжает двуколка, запряженная парой гнедых жеребцов. Ими правит элегантная дама, в сером костюме и серой же шляпке с вуалью. Темный локон, выбившийся из-под шляпки, кокетливо заигрывает с ветерком. Рядом сидит изрядно постаревшая Летти, прижимающая к себе синеглазого мальчика в матроске.
- Сэм, о Сэм! - Полинн (а это была она) соскочила на землю и бросила поводья подоспевшему батраку,- я получила телеграмму! К нам собирается приеъхать матушка!
- Моя кошечка, - Стоун по-хозяски обвил тонкую талию жены, - я рад, конечно, видеть миссис Робийяр, но...
- Никаких но, - грозно нахмурила брови Полинн, - к тому же матушка не видела еще маленького Джеймса!

Маленький Джеймс, только недавно начавший ходить, вопросительно посмотрел на мать и поковылял к дремлющему в тени псу, не обращая внимания на причитания Летти.

Позвольте нам на этой пасторальной ноте окончить историю Сэма Стоуна и Полинн, Разбойника и Леди, обретших счастье.

+Д.Г.Б.

Белое платье Полинн флагом развевалось во тьме. Ей было холодно, несмотря на то, что Сэм отдал ей свою шляпу и куртку, по счастью, найденные мексиканцем, но мужчины не останавливались. На ходу перебрасываясь фразами, они резко меняли направление, пока не доехали до реки. Запаленные кони всхрапнули, почуяв воду, но напиться им не дали, Стоун правил прямо в стремнину. Поток захлестывал в седло и юбки девушки обвисли мокрым хвостом. И лишь проехав некоторое, показавшееся бесконечным, расстояние по реке, они выехали на берег, где мужчины отпустили лошадей пастись, а сами устало повалились на траву, уже слегка увядшую от ночных холодов. Ночь казалась бесконечной, но, Полинн удалось уснуть в относительном тепле и комфорте, ведь ей отдали единственное, невесть откуда взявшееся, одеяло.

Утро на реке Суитуотер было прохладным. Впрочем, когда девушка открыла глаза, рядом с ней уже лежал комплект одежды для верховой езды, конфискованный, судя по виду, у одной из богатых поклонниц механизмов: плотная кожаная куртка, почти кираса, украшенная затейливым узором (шестеренки, колесики, винтики причудливо переплетались и образовывали загадочное растение), узкие кожаные брюки, высокие сапоги на шнуровке, широкополая шляпа с тем же узором, что и на куртке. Лимонного цвета блуза. Чулки. Широкий пояс все с теми же шестеренками-винтиками.
- Откуда все это? - Полинн брезгливо повертела одежду, принюхалась, но ношеным не пахло.
- Долина Суитуотер - постоянная дорога для повозок, следующих через Вайоминг на запад по Орегонской, Калифорнийской и Мормонской тропам. - Отрапортовал ей Стоун, пакующий в седельные сумки позвякивающие мешочки с деньгами. - Это все не ношеное, не волнуйся. Ночью взяли повозку торговца одеждой. Женского мало было, но одеть-то тебя надо. Лови, - в девушку полетела сумка, в которой оказалась смена белья, мыло, духи с резедой ("О, Сэм!"), расческа, зеркальце и полотенце.
- Ну и деньжатами подразжились, - Мигель умывался из реки, довольно отфыркиваясь, - жаль, пока не потратишься. Пока шумиха утихнет...
- Еды все равно купить надо. - Сэм снял рубаху и присоединился к Мигелю, - мы сейчас ближе к Санд Дро, туда и двинем. Осмотримся, отдохнем, а потом и на Грин-Ривер можно.
- В эту деревню? - Мексиканец ожесточенно принялся растирать себя полотенцем, - да там даже борделя нет!
- Зато есть возможность снять домик на окраине и незаметно пожить. И там была таверна.
- Я чувствую себя странно! - голосок с недовольными интонациями заставил мужчин повернуться и восхищенно присвистнуть. Полинн определенно шел наряд, хоть она и смущалась плотно обтянутых штанами длинных ног.
- И совершенно напрасно, - сообщил ей Сэм, - это самые красивые ноги, какие я когда-либо видел.
- Ага, - поддержал его Мигель.
Недовольно нахмурив брови, мисс Робийяр уселась на валяющееся на берегу бревно, скромно сложила руки на коленях и осведомилась:
- Может быть, вы перестанете на меня так смотреть и мы позавтракаем?

С Д.Г.Б.

Ривертон

Все безобразие санкционированно Мастером.

Полинн, меж тем, отчаянно скучала. Платье, выданное ей служанкой, было белым, отделанным кружевом и больше подходило для летнего бала в саду, нежели для осеннего ужина. Низкое декольте неприлично открывало грудь и шею так, что бархотка с жемчужиной скорее навевала нескромные мысли, нежели отвлекала от прелестей. Шериф Ривертона, этот одышливый, обрюзгший мужчина, видимо, считал себя неотразимым. Он несмешно шутил, много ел и напоминал девушке борова.
"Скорее бы Сэм пришёл", - подумалось ей также естественно, как раньше она мечтала попасть домой. Но Сэм не шёл и Полинн через силу пила вино из высокого бокала и снисходительно улыбалась шерифу.

Внезапно половица в коридоре скрипнула. Шериф прервал речь, в которой живописал то, как он самолично и в одиночку поймал банду из десяти, нет, тридцати человек, и прислушался ( Стоун замер, проклиная скрипучие полы), но звук не повторился и законник продолжил. Отворившуюся за его спиной дверь, по счастью, он не услышал. Мисс Робийяр смогла сдержать своё ликование ("Он пришёл за мной, о Мадонна!") благодаря суровой муштре матушки и Летти. А потому, шериф осознал все произошедшее, лишь когда револьверной ствол уперся ему в затылок. Мужчина привычным движением поискал на бедре своё оружие, но вспомнил, что оставил пояс в своей комнате, посчитав, что за ужином он ему ни к чему.

- Полинн, - Сэм одобрительно осмотрел декольте девушки, отчего она почувствовала себя ещё более раздетой, - вы очаровательны, как всегда. Скажу без обидняков, я пришёл за вами ( о том, что он обчистил уже оружейную комнату, найдя там не только своё и напарника оружие, но и припасы, он умолчал). Вы пойдете со мной? Подумайте, прежде чем ответить. Я не могу дать вам спокойной жизни в роскоши...да не дергайся ты,..в роскоши, к которой вы привыкли. Но...Впрочем, вы и так все знаете. Думайте, ещё не поздно остаться и дождаться нарочных от папеньки.

- Я не буду их ждать, - Полинн не раздумывала ни секунды. Она выскочила со стула, и высоко подобрав юбки, подбежала к Сэму, намереваясь повиснуть на шее, или, как пишут дамы-романистки "броситься в объятия".
- После, - мягко отстранил её Стоун, - тихо, как маленькая белая мышь, спускайтесь во двор. Там Мигель с лошадьми. Когда будете верхом, пусть он подаст мне сигнал. Ну же, идите, не соблазняйте меня своим вырезом, иначе, клянусь честью, я не доведу вас до венца. Живее!

Полине выбежала на носочках, а Сэм отошёл на шаг и не опуская оружия, уселся на её место.
- Потолкуем, шериф? - предложил он, поднимая бокал, оставленный девушкой и принюхиваясь к вину.
- Я не беседуют с висельниками, - прохрипел законник, красная, - таким, как ты, место одно - болтаться на воротах.
- Как-нибудь потом, - не согласился с ним Стоун, - обязательно поболтаюсь. А пока разъясните мне.... - свист Мигеля оповестил, что мисс Робийяр добралась до него, - а, впрочем, не важно.
Сэм осушил одним глотком бокал и снова поднял руку с револьвером. Шериф медленно принялся вставать и уже почти вышел из-за стола, когда прозвучали выстрелы - Стоун почти полностью разрядил револьвер в своего недруга. Не веря происходящему, законник уставился на собственный живот, где по одежде начало расползаться кровавое пятно. Следующий выстрел, в коленную чашечку, опрокинул его на пол. Внизу захлопали двери, загомонили встревоженно люди.
- Кажется, мне пора, - Стоун изящно поклонился, - благодарю за гостеприимство, шериф. Встретимся на том свете.

Когда помощники шерифа, наконец, собрались, двор был пуст. Лишь обрывок белого кружева, впечатанный в землю копытом лошади, да окурок сигары, напоминали, что здесь были люди. В столовой хрипел от боли хозяин этого дома, шериф Ривертона, проклинавший жестокость бандита и забывший, что он сам был также жесток к людям.
- Врача! Священника! Не стойте, как выкопанные, остолопы! - прошептал он, прежде чем потерять сознание.

От перитонита люди могут умирать долго...

Полинн, меж тем, нежилась в замечательно горячей ванне, застеленной надушенными простынями. Ах, не будем упрекать девушку в неуместном сибаритстве, ведь в девятнадцать лет так жадно живется, так спешится наслаждаться всем, что, право, скорби отступают мгновенно и не долго не вспоминаются. Миссис Грасс, пожилая женщина с сурово поджатыми губами, неприветливо встретила мисс Робийяр, но все же предоставила комнату, служанку, ванну и даже согласилась приготовить подходящее платье к ужину. В мягкой полудреме, лениво колыхая рукой пышную шапку пены, Полинн вспоминала события минувших суток, отчего-то упорно возвращаясь мыслями не к Сэму, а к помощнице этого сурового шерифа (Рэда, Рэта или как там его?). Женщина, чей лоск и горделивую осанку не могли скрыть ни дорожная пыль, ни усталость, ни налет легкого dérèglement* (когда мисс Робийяр была благодушна, она думала по-французски), не могла быть помощницей шерифа. Она могла быть его женой или maîtresse**. Ну, или она была прекрасной, но несчастной девой, спасенной шерифом из лап...ну, допустим, коварных и жестоких разбойников. При этой мысли девушка вздрогнула и выпрямилась, сев ровно. Она совершенно забыла о Сэме! О, Мадонна! А ведь она дала себе зарок попытаться спасти его! Полинн яростно замахала рукой, призывая девушку, приставленную к ней в услужение, и потребовала одеваться.

*беспутство (фр)
**любовница (фр)

C самым лучшим Мастером и ДГБ

Полинн, не знакомая с протоколом сдачи, кубарем слетела с седла и, захлебываясь слезами, бросилась к Стоуну. Она понимала, что у шерифа ничего не грозит, пожалуй, только ей. Что Сэма и Мигеля, чьи физиономии на плакатах украшают стены всех учреждений этой местности, ждет виселица, без суда и следствия. Чудо, что вот этот законник их не узнал (видимо, портреты были, все же, слишком дурно исполнены). Что выкупить их у нее не хватит средств, да и не пойдет на это шериф Ривертона, ведь "банда Хромого Сэма" изрядно надоела ему, к тому же Стоун, как по его недомолвкам поняла мисс Робийяр, насолил чем-то этому человеку, пользующемуся не слишком хорошей репутацией. Ощущение безысходности и беззащитности поглотило ее. Ее, девицу из хорошей семьи, принятую при дворе вице-короля, всегда оберегали. Она никогда не принимала самостоятельных решений. Но сейчас, волей этого сурового мужчины со звездой, оставалась одна. Девушка прижалась к спине Сэма, все еще державшего руки поднятыми, обхватила его за талию и уткнулась в пропахшую пылью и солнцем рубаху.
- Вернитесь на коня, - сухо и тихо приказал Стоун, возвращаясь к вежливому "вы". - Полинн, вы же леди, не забывайте об этом. Утрите свои прекрасные глазки, в конце концов, меня еще не повесили. Не надо оплакивать заранее. Отпустите, говорю вам, - настойчиво повторил он, скорее ощутив спиной, чем услышав упрямое "нет", - нас сейчас обоих пристрелят.
Полинн нехотя оторвалась от него и медленно, со скорбным выражением Марии Стюарт, завидевшей эшафот, на лице подошла к своей лошади и влезла в седло.

Пока шериф держал на прицеле мужчин, Шарлотта быстро, безо всякой команды, словно всю жизнь этим и занималась, подошла и собрала оружие мексиканца.
- Теперь вы, - Рэд кивнул второму мужчине.
- У меня ничего нет больше, - мрачно сообщил Стоун, провожая взглядом мисс Робийяр. Сэм почти не врал, ведь его нож находился в седельной сумке , под сменой белья (подвес на ножнах оторвался, а купить новые или зашить эти руки не доходили), а следовательно, был вне досягаемости и не представлял опасности. Лассо, притороченное к седлу, оружием не считалось, а об опасной бритве в кармане мужчина забыл (равно, как и о том, когда последний раз её применял). К тому же, идти с лассо и опасной бритвой против револьверов и винтовки мог только самоубийца. Стоун таковым себя не считал. Он и сейчас сдавался только потому, что не мог без потерь вывести свой маленький отряд из перестрелки, буде такая возникла. И первой потерей была бы Полинн, не привычная к бешеным скачкам по прериям, не имеющая того необъяснимого чутья кавалериста (ну, или бандита), заставляющего пригнуться, когда в тебя стреляют, не умеющая заставить свою лошадь петлять, чтобы помешать целиться противнику.

c Мастером и ДГБ

Дорога на Ривертон

- Я - мисс Полинн Робийяр,- неожиданно заговорила доселе молчавшая Полинн,- я следовала в Омаху, где меня должен был встретить градоправитель и проводить в особняк моего отца, Пьера Огюста Робийяра. Путешествовала я по доброй воле, но имея поручение Американского Естественнонаучного Сообщества изучить природные комплексы прерии, в рамках самообразовательного путешествия. Вот мои документы, подорожная и поручение Сообщества, - девушка, краснея,пошарила за пазухой и извлекла тканевый мешочек из корсета. - Банда Хромого Сэма во главе с Хромым Сэмом лично похитила меня из дилижанса, следующего в Омаху...Вы позволите передать вам документы, шериф?
Когда Полинн заговорила, Стоун слегка побледнел, но продолжал молчать с таким взглядом, точно мир рушился воруг него. Один из этих взглядов он адресовал Ханне и знающие люди посоветовали бы ей бежать прямо сейчас, ибо побледневший и молчаливый Сэм, мечущий молнии, подобно Зевсу-Громовержцу, был предвестником крупных неприятностей, обычно заканчивающихся смертью того, кто эти неприятности обеспечил.
- Мне удалось бежать, - продолжала Полинн, ни капли не отступая от истины, ведь бежала от "банды Хромого Сэма" она несколько раз и будь сейчас у шерифа прибор, в будущем именуемый полиграфом (ах, как жаль, что его не было!), то искренность девушки не вызвала бы никакого сомнения, - и я, из средств отпущенных мне отцом, а также, обеспечив себя письмом, который этот господин, - легкий кивок в сторону Стоуна, - лично отправил отцу в Саванну, наняла этих господ сопровождать и охранять меня.
Теперь мексиканец выпучил глаза и возмущенно уставился на Сэма. Он понятия не имел о том развогоре, что произошел между нашей сладкой парочкой в ночь написания письма, в комнате на втором этаже таверны "Дикий конь". Сэм виновато улыбнулся ему. Так получилось, что у него не было времени (или желания?) сказать об этом напарнику. И о том, что куш будет меньше, но он будет наверняка. И о том, что в Солт-Лейк-Сити, передав Полинн папапше Робийяру, он отправится на Юг...Простится с Энни и дочерью и купит небольшую ферму.
- Заехав в племя лакота, по настоянию мистера Стоуна, оказывающего помощь мисс Заре, мы узнали, что у них содержится вот эта дама, - Полинн яростно, но невежливо махнула рукой в сторону Ханны, - раненая. Почему она была ранена, оставим это на ее совести и совести племени. Но, шериф, это я настояла, чтоб мистер Стоун согласился проводить ее до Ривертона, ведь я полагала, что нельзя оставлять леди в беде. О, Мадонна! - волнуясь, девушка начинала говорить с легким французским акцентом и низким, грудным голосом, бессознательно подражая матери, - если б я знала, что это воровка, я бы не просила...
Выдав эту речь, Полинн расплакалась. Некрасиво, утирая слезы тыльной стороной руки, точно была маленькой девочкой.
- Ну, будет, моя храбрая девочка, - Сэм, рискуя быть подстреленным, подвел андалузсца ближе к кобылке мисс Робийяр и обнял ее, прижав к себе. Обменявшись из-за ее плеча взглядом, которого никто не мог видеть, кроме мексиканца, с Мигелем, и убедившись, что верный Рохас начеку, он погладил девушку по спине, - не плачь, моя дорогая, ну же. Снова плачешь и, как всегда, у тебя нет носового платка. А если я полезу в карман за своим, то шериф и его помощница немедленно пристрелят меня, хотя его леди и рискует получить синяк на челюсти, если и дальше будет так неплотно прикладываться к винтовке. Шериф, позвольте, я достану для дамы платок? Только платок, клянусь, и ничего более.

Письмо мсье Робийяр получил в срок. И поверьте, об этом письме через час знал весь дом. Мальчишка-посыльный с почты получил звонкую оплеуху за него от Пьера и материнский поцелуй и целый доллар от Мари.
- Что значит "наняла"?! - вопил мсье Робийяр, размахивая письмом, изрядно потрепанным, надо сказать.
- Позвольте, mon cher*, - Мари-Луиза Робийяр, урожденная Лавальер, невозмутимая и изящная, отобрала письмо у мужа внимательно вчиталась в строки своей дорогой девочки.
"Père et Mère**, - писала Полинн, - вероятно, Летти уже известила о том неприятном случае, что произошел со мной по дороге. Я представляю, как вы огорчены, мои дорогие. Однако, спешу вас утешить. Мистер Стоун, оказавшийся вовсе не таким злодеем, как должно быть, описала вам нянюшка, любезно согласился сопровождать и охранять меня в моих научных изысканиях. Иными словами, я наняла мистера Стоуна за сумму, равную той, что необходима для покупки двух ранчо в Джорджии. Деньги я обязалась получить от вас, любезный батюшка, и уплатить мистеру Стоуну в Солт-Лейк-Сити, в тот день, когда он посадит меня в поезд до Саванны. Рада вам сообщить, что мной в прерии обнаружен прелюбопытнейший вид из семейства Chrysomelidae. Он питается исключительно пасленовыми. Подозреваю, что именно этого листоеда описал мистер Сэй. Остаюсь вашей преданной дочерью, Полинн Робийяр".
- Милая девочка, - улыбнулась Мари, - с ней все в порядке, Пьер, видите, вся в своей науке.
- Но как мы выдадим ее замуж, если она шатается по прерии с этим...разбойником? Этим Картушем? - Пьер выхватил письмо из рук жены и рассеяно вытер им пот со лба.
Миссис Робийяр повела плечами и нежно улыбнулась. Мésalliance*** - иногда неплохой выход, когда у тебя три дочери и ни одного сына. Ведь каждой герцога Орлеанского не сосватаешь.
- Мon cher, вы должны успокоиться. Кажется, у вас сегодня важный обед?
- Да, с членами Американской Пушной Компании.
- Ступайте и не волнуйтесь. Я все улажу.
- Вы-мой ангел, Мари, - Пьер с чувством поцеловал ручку жены и вышел из комнаты.
Мари-Луиза снова улыбнулась, уселась за изящный письменный столик и принялась считать. За девочкой необходимо дать хорошее приданое. Девочка привыкла к роскошной жизни.


* мой дорогой (фр)
** отец и матушка (фр)
*** мезальянс (фр)

С Д.Г.Б.

Где-то в прерии, по дороге на Ривертон.

Трехчасовая скачка изрядно утомила Полинн. Если раньше Стоун ехал неспешной рысью, не видя нужды куда-либо торопиться, то теперь он понукал Тамерлана, вынуждая остальных держаться за ним, будто торопился избавиться от неприятной обузы. Мисс Робийяр, не привыкшая к долгому сидению в седле на плохо выезженной лошади, то бледнела, то краснела. У нее тряслись руки и слегка обгорел нос, а ноги гудели, будто бы она не ехала верхом, а бежала за лошадью.
- Сэм, - взмолилась она, наконец, - я устала.
- А? - Стоун очнулся от раздумий и повернулся к ней, - потерпите, моя кошечка. Я надеюсь в течении ближайших дней прибыть в Ривертон.
- Сэм, я правда не могу больше ехать! - Полинн чуть не плакала, - я поводья уже держать не могу!
- Идите сюда, моя дорогая, - Стоун остановил Тамерлана, - я буду делать это за вас.

Легко втащив спешившуюся девушку в седло перед собой, он кинул поводья ее кобылы Мигелю и чуть сбавил темп.

Уютно, хоть и слегка неудобно устроившись в кольце его рук, Полинн принялась разглядывать эти самые руки. Пальцы длинные, точно у скрипача. На загорелом запястье широкий белый шрам, кольцом охватывающий мускулистую руку.
- Сэм, а это откуда?
- От кандалов, - Стоун дернул плечом, так, чтобы рукав сполз вниз и лацкан закрыл отметину.- Мигель, расскажи дамам ту историю про волшебное дерево.
- Кхм, - приосанился мексиканец, - ну значит, Педро ди Урдималас сидел у дороги под деревом и подбрасывал на ладони несколько песо. Монетки звенели невесело, потому что их было слишком мало. Вот Педро и раздумывал, как бы раздобыть их побольше.
Вдруг он увидел вдали на дороге облачко пыли...*
Под мерное журчание речи Мигеля и ровный аллюр Тамерлана Полинн задремала.
___

*народная мексиканская сказка "Волшебное дерево"

Когда-то очень давно, когда Полинн была маленькой,нянюшка Летти рассказывала ей сказки своего народа. Одна из них была о страшном людоеде, жившем на вершине высокого-превысокого баобаба. Людоед этот спускался ночами из своего убежища и воровал маленьких детей. С целью поесть, разумеется. И так продолжалось, пока храбрый вождь не хватился своего сына. И не убил людоеда. "Людоед никогда-никогда больше не спустится с вершины? - спрашивала маленькая Полинн, натянув одеяло до подбородка, - он не придет сюда, Летти?" "Нет, мой ягненочек, - нежно и ласково утешала ее негритянка, - спите спокойно". И все же, иногда мисс Робийяр, напуганной этой сказкой, снилось, как страшный людоед спускается по узловатым ветвям (Полинн не была уверена, какие ветви у баобаба, но они должны были быть непременно узловатыми) и крадучись идет к ее окну. Вот, кружевные шторы раздвигаются и в свете луны становится видна его кривая рожа, а комната наполняется смрадом от его дыхания...В этот момент Полинн всегда просыпалась с криком. Страшный сон не оставлял ее и сейчас, когда она была уже взрослой, самостоятельной леди на выданье. Когда Сэм напал на дилижанс, когда она впервые летела с седла, догнанная лассо, ей казалось, что кошмар ожил. Вот он, людоед. Не добил его храбрый вождь. Тем не менее, сон отступил, перестал тревожить ее. И все потому, что все время рядом был Стоун. Не людоед, нет (хотя, быть может, кошмар испугался кошмара?). Не Прекрасный Принц, которым грезила сестра Эллин. И даже не Подходящая Партия, о которой твердила матушка. Просто Хромой Сэм. То молчаливый и серьезный, то язвительный. То джентльмен, то грубиян и нахал. Но неизменно внимательный и даже заботливый. А потому, Полинн почти не лгала, в ее словах почти не было актерской игры (ну, может, самую толику), когда она произносила "О, Сэм! Я так переживала..."

С Д.Г.Б.

На ночлег, ожидаемо, они остановились в типи Зари. Точнее, оставили Полинн, встревоженно наблюдающую, как "её" мужчины куда-то собираются. И только когда завязавший нижнюю часть лица черно-белым шейным платком Сэм принялся проверять револьверы, мисс Робийяр осознала, что происходит.
- Сэм, вы...
- Да, - глухо из-под платка прозвучал ответ, - будьте хорошей девочкой и не создавайте проблем Заре. Ложитесь спать. Если повезет, я буду к утру. Если не повезет...Ну, не судьба. Как это по-французски будет?
- C'est La Vie, - прошептала Полинн.
- Вот, именно оно. Мигель, готов?
- Готов, amigo.

С этими словами мужчины вышли из хижины. Полинн хотела броситься за ними, но ее удержала Заря.
- Не ходи, - сказала она, - нельзя. Плохо. Примета - плохо. Мужчина сильный. Сам знать, что делать. Женщина ждать.
- Ой, не слишко-то и хотелось, - огрызнулась мисс Робийяр, усаживаясь на одеяла.
- Мисс лгать, - улыбнулась Заря, - Сэм тебе нравиться.
- Он-грубиян и мерзавец, - покраснела Полинн, уличенная проницательной скво, - он украл меня.
- Ну и что? - пожала плечами ее собеседница, - Сэм хороший. Сэм сильный. Сэм верный.

Девушка смерила виз-а-ви надменным взглядом и улеглась, завернувшись в одеяла. Сон не шел. В зыбкой, неверной дремоте мерещилась то Летти ( "леди не будет спать на полу, простудитесь, мой ягненочек"), то матушка ("о, Мадонна, Полинн, будьте благоразумны", то сестра Эллин, то...Сэм. Вот он, мчится на Тамерлане, паля в воздух из револьвера. Вот он, падает, пронзенный (да-да, именно так, высокопарно) чьей-то пулей. И умирает, истекая кровью, с ее именем на устах... Нет-нет, не умирает...Он возвращается к ней, с победой, со щитом, так сказать. Это противный Мигель падает и истекает кровью. Да, он...Хотя, кто тогда потащит ее саквояж? Вот если бы Сэм не был таким противным и позволил купить ей котенка...

О, боже, Полинн, не будь таким ребенком! Ты похищена, ты далеко от дома, ты мерзнешь и трясешься на плохо выезженной лошаденке. Ты готова влюбиться в своего похитителя? О да, кажется, готова.

Заря с улыбкой посмотрела на заснувшую белую девушку и накрыла еще одним одеялом сверху. Пусть спит, сладко, как младенец. Так, как спят только счастливые люди.

Саванна. Особняк Робийяров.

Пьер Робийяр бушевал. Бывший офицер французской армии не умел и не хотел сдерживать свой нрав и лишь Мари-Соланж, его обожаемая супруга, могла справиться с ним в минуты безудержного гнева. Но и она не спешила обуздать мужа сейчас.
- Как?! Как ты посметь ее оставить? - От поразившего его несчастья господин Робийяр снова начал говорить с акцентом, - О, Мадонна! Вот оно, влияние этих особ, суфражисток! О, Мари!
- Я думаю, Пьер, необходимо успокоиться, - Мари Робийяр, очаровательная и невозмутимая, истинная леди-южанка, сидела с вышиванием в руках. Тонкая игла не дрожала в пальцах и лишь складка в углу губ выдавала ее волнение, - необходимо приложить все усилия, чтобы найти нашу девочку. Летти, почему ты оставила Полинн?
- Но, миссис Мари, я ж ничего сделать не могла, клянусь Мадонной, - негритянка плакала, утирая глаза краем передника, - он, бандит, этот ей, касатке моей, приказал, а она и пошла. А мне велела возвращаться.
- Может, это и к лучшему. Она жива, по крайней мере, а похититель, несомненно, запросит выкуп, - мадам Робийяр воткнула иглу в центр цветка, который вышивала, - Пьер, любимый, не стоит бесноваться, подумай о своем сердце. А также о том, что необходимо сделать, чтобы мы снова увидели Полинн.
- А если он хотя бы в мыслях...- Месье Робийяр закончил тираду, которую он вс это время произносил по-французски, - я его заставлю жениться на ней! Или убью! На виселицу!
- О, мой бог...

C Д.Г.Б.

Насладиться стряпней ("насладиться" тут явно лишнее слово, учитывая местную стряпню) Сэму помешал Мигель. Взъерошенный и запыхавшийся мексиканец влетел в таверну и бросил перед носом Стоуна две листовки, на которых, пусть и с трудом, угадывались физиономии Хромого Сэма и его напарника.
- Валить надо, - сообщил Мигель, - шериф Сен-Луиса по проволоке передал. В городе говорят, нас из-за девчонки ищут.
- Вот и отдохнули, - Стоун поднялся на ног и, - собирайся, пойду девчонку подгоню. Припасы, патроны купил?
- А то как же.

Через четверть часа из "Дикого Коня" выехали трое всадников. Полинн, не взирая на ее протесты, снова была переодета в мужское.
- Это неприлично, - ворчала она себе под нос, на что получала в ответ резонное:
- Неприлично спать в одной комнате с мужчиной, не будучи его женой, моя кошечка.
- Ну вот на кой она нам, - бубнил Мигель, - денег она нам не принесла еще, а вот индейцы на нее польститься могут. Они таких белых скво любят.
- Мда, - согласился Стоун, останавливая Тамерлана, - а ну-ка, мисс...

Мгновением позже волосы Полинн были спрятаны под шляпу, а грудь безжалостно стянута широкой полосой ткани, которую Стоун намеревался пустить на бинты.
- Ну вот, - удовлетворенно сказал он, - в пончо - мальчишка мальчишкой.
- Вот выкупит меня отец, - задумчиво протянула мисс Робийяр, - и я вас убью.
- Всенепременно, - согласился Сэм, - а теперь помещайте свой милый задок на свою клячу и едем дальше.

Прерия живет своей жизнью. Пробежала мышь, хлопотливо таща колосок ковыля в свою норку - близился вечер, когда на охоту выходили хищники, а ей не хотелось быть чьим-то ужином. Уже по-вечернему щебетали птахи в кустах. Три всадника никак не нарушили размеренный распорядок жизни прерии - они здесь были частым явлением.

С Д.Г.Б.

Назад они возвращались неспешно. Полинн, окрыленная отправкой письма и пользуясь странным благодушием Стоуна (видимо, тоже предвкушал скорое расставание) предложила прогуляться. Сэм, подумав, согласился (хоть это было и неразумно) и предложил руку. Девушка оперлась на нее и, идя по улицам Шайенна, неожиданно поняла, что это, оказывается, весьма приятно идти под руку с привлекательным мужчиной (а в том, что ее спутник именно такой, не давали усомниться взгляды встречных дам). Стоун не спешил, подлаживаясь под шаги девушки, твердо, но аккуратно поддерживал на неровностях дороги.
- Сэм, - улыбаясь, начала она разговор, - а индейцы тут есть?
- Есть, - Сэм удивленно посмотрел на девушку. Разговора об индейцах он ожидал менее всего, - Шайенн так и назвали, в честь племени, что тут жило. Шайенны до сих пор живут неподалеку, Лакота ближе к Башне Дьявола.
- О, я никогда не видела индейца! А они мирные?
- Если их не трогать - да.
- А бизоны?
- И бизоны еще изредка попадаются, - подумав, ответил мужчина, - одного я видел. Издали. Здесь же ранчо вокруг, мисс Полинн, фермеры против дикой скотины. Опять же, когда чугунку прокладывали, их повыбили.

За разговором они не заметили, как дошли до городского рынка.
- Боже, какие они милые! - Мисс Робийяр увидела женщину, продающую котят.
- Нет, мисс Полинн, котята нам точно не нужны, - возмутился Сэм, уводя ее от заветного лукошка, - Мигель не согласится тащить еще и кота.

В таверну они возвращались после полудня. Стоун тащил корзину, из которой высовывались отрезы ткани ("Я вам сошью рубашку, Сэм!"), благоухало духами и мылом ("Такое мыло хорошее и недорого!") и размышлял на тему: "Женщины - это утомительно и разорительно". Полинн пребывала в отличном расположении духа, она упорхнула в комнату, где переоделась в лиловое платье, отделанное кружевом, умылась и сбрызнула волосы лавандой (постепенно становилось понятно, почему ее саквояж так перевешивал Мигеля в седле). После чего, свежая и разрумянившаяся после прогулки, она присоединилась к Сэму за обедом, внизу.

Летти молилась.
- Прости, Господи, и помилуй мя, грешную, Дева Мария, заступница...- Она посмотрела в окно. Поезд споро бежал, унося ее от Сен-Луиса, - ох, и спустит же с меня шкуру мистр Пьер, и прав же он будет...

Тогда, расставшись со своим ягненочком, со своей Полинн, она вернулась в Сен-Луис. В кармане у нее был кошелек подопечной и документы. Выйдя на уже знакомой почтовой станции, пожилая негритянка бросилась искать шерифа. Представитель порядка и закона в Сен-Луисе нашелся в собственном офисе и именовался Джеральдом Фишером. Выслушав сбивчивый рассказ Летти, он схватился за голову. Нет, сомнений в правдивости служанки у него не было - все северяне знали, как верны эти черномазые псы своим хозяевам. Но чтобы Хромой Сэм занялся киднеппингом?
- Ты...вы...это точно был Хромой Сэм? - переспросил он.
- Да нешто ж я врать буду, - всплеснула руками Летти, - так он и сказал, значит, что Сэмом Стоуном кличут. А уж потом мне в дилижансе жентмуны растолковали, что это, дескать, Хромой Сэм. Ох, и что ж с моей ясочкой-то будет? И где ж ее искать?
- Отставить истерику. Вот что, езжай-ка ты домой. А мисс Робийяр мы сами найдем.

И вот, теперь Летти возвращалась в Саванну. Возвращалась, не выполнив наказа мисс Мари, не уберегла рыбоньку свою. Ох, и кто ж ее замуж теперь возьмет-то? А ну как ссильничали да убили? Или того хуже - затяжелела она? Ох, а характер-то у нее не медовый, не сахарный. Да и кто ее одевает утром? Что кушает? Помилуй ее, Дева Мария-заступница, убереги ее святая Катерина...

+Д.Г.Б.

Шайенн, потом окресности Шайенна (таверна)

Тамерлан летел, не разбирая дороги и игнорируя попытки Полинн им управлять. Как ни странно, глаза девушки были сухими - плакать она не собиралась, это можно сделать позже, когда все образуется. Улицы Шайенна были пусты и угрюмы, неверный свет вечерней зари не добавил городку очарования, напротив, сделал его зловещим. Самое главное, что мисс Робийяр совершенно не представляла, что делать дальше. В незнакомом городе, без денег и документов...Выхода не было - нужно было возвращаться к Стоуну, в "Ободранный Пони", или как там ее называли, эту забегаловку?

Конь, не чувствуя ни сопротивления от всадницы, ни понукания, остановился.
- Молодец, хороший мальчик, - погладила его по гриве девушка, - будь умницей, иди к хозяину. Ну же, ищи хозяина.
Тамерлан покосился на наездницу карим глазом и зарысил в обратном направлении.

Тем временем, Сэм, перевязанный Эстеллой и даже побритый (собственноручно, разумеется), стоял у коновязи с Мигелем. Мигель, довольный дракой и собой, отчаянно жестикулировал, пересыпая речь испанскими ругательствами.
- Вернется, - в ответ на его бурную речь отвечал Стоун, - Тамерлан - умный конь. Вот, я же говорил.

Гнедой андалузец буквально вылетел из-за поворота, завидев хозяина и принялся гарцевать вокруг него, игнорируя возмущение Полинн.
- Ну-ну, Тамерлан, тише-тише, ты уронишь леди, - похлопал его по шее Сэм, - прошу вас, мисс Полинн.
Он уже привычно протянул руки к девушке, помогая спешиться. Мисс Робийяр, спустившись на землю, неожиданно для себя вцепилась в ворот рубахи Стоуна и уткнувшись в грудь, заплакала.
- Ну что вы, - опешил Сэм, обнимая девушку здоровой рукой за плечи, - тише, храбрая девочка, все уже закончилось.
- Вы - негодяй и подлец, - рыдала Полинн, - зачем вы это сделали? Если бы вы меня не украли, ничего бы не было!
- Ну что вы, мисс, - Стоун перевязанной рукой принялся поглаживать ее по голове, - если бы вы сидели дома, как положено юной леди, я бы вас не украл и ничего бы не было. Ну же, вытрите свои прелестные глазки и прекратите слезоразлив. На нас уже смотрят.

Действительно, на крыльцо таверны вышли Дик-салунщик и толстуха Эстелла.Слов наших героев они не слышали, хотя общая картинка их впечатлила.
- Вот это любовь, - мечтательно протянула подавальщица, - меня так никто и никогда не любил.
Дик неодобрительно покосился на излишне романтичную толстушку.
- И все же, ему не стоило останавливаться здесь с ней, - вынес свой вердикт он, - это место не для таких кошечек.

+Д.Г.Бертон

Устроившись за столиком под лестницей так, чтобы упомянутая лестница затеняла ему лицо, а он при этом видел вход, Сэм впервые внимательно посмотрел на пленницу. Бледное, как лепесток магнолии, лицо оттеняли глаза цвета аквамарина. Длинные ресницы были скромно опущены, приглушая лихорадочный блеск глаз и девушка казалась воплощенной женственностью.
- Вы устали? - Мягко осведомился он, - не бойтесь...
- Бояться? Вас? - Полинн презрительно усмехнулась, - я ничего и никого не боюсь, мистер Стоун, а уж вас - тем паче!
- Отрадно слышать, мисс, что небо послало мне столь отважную спутницу, - Сэм кивнул неопрятной толстухе - подавальщице, довольно-таки быстро доставившей заказ, - благодарю вас, красавица.
Толстуха приосанилась, одарила Стоуна соблазнительной, по ее мнению, улыбкой и ушла, раскачивая кормой так, что у Хромого Сэма от этого зрелища чуть было не началась морская болезнь. Он моргнул, стараясь отрешиться от увиденного и уставился на стол, куда подавальщица швырнула заказ. На яичницу с бекном, тосты и кофе это походило с трудом, но все же указанные продукты угадывались. А вот виски, когда Сэм его отхлебнул, немилосердно ударил в переносицу сивушными маслами. "Сколько сюда наезжаю, - подумал он, - а все привыкнуть не могу к стряпне".
Полинн лениво ковырялась вилкой (судя по всему, единственной в этом месте и отысканной исключительно для нее) в яичнице, вытаскивая из еды подозрительные лохмотья и аккуратно складывая их на край тарелки. Тарелка была покрыта желтым налетом и трещинами. За эту тарелку Мари Робийяр лично, своими маленькими аристократическими ручками, выдрала бы всю прислугу. Оставалось надеяться, что она хотя бы чистая.
- О, жратва! - обрадовался Мигель, не успев войти в таверну и сесть за столик.
- Ты почему один? - осведомился Сэм.
- А нету его. И будет только к концу недели, - сообщил мексиканец, чавкая яичницей, - гиблое дело ты задумал, amigo, накроют нас тут и почесаться не успеем.
- Ты - успеешь. Мы тут никому не мешаем. Сидим..., - Сэм добавил бы "починяем примус", но это были бы слова другого персонажа, в другой эпохе, у другого автора и он был бы не человеком, - едим. Я вообще человек почтенный и женатый.
- И еще, - поморщившись добавила Полинн, - будьте любезны есть с закрытым ртом. Есмли уж я вынуждена проводить время в вашей малоприятной компании, то я могу расчитывать хотя бы на хорошие манеры за столом.
Она обвела взглядом помещение и добавила:
- Даже если стол находится в этом свинарнике.

совместно с Джеймсом Генри Бертоном (в основном, писано им).

Где-то между Сен-Луисом и Шайенном, роща.

- Куда мы едем? - Мигель был недоволен тем, что его обязали тащить саквояж Полинн и всячески выражал это.
- В Шайенн, - Сэм, напротив, был само благодушие и он благожелательно поглядывал на девушку, связанную по рукам после предпринятой попытки бегства.
- Зачем? - мексиканец шумно высморкался. - Нас там тоже ищут.
- Там знакомец мой хороший. Вот ты, к примеру, писать умеешь?
- Нет.
- А как же ты управляющим работал? Впрочем, не важно. И я не умею. Значит, нам нужен тот, кто сможет написать письмецо папаше Робийяру.
- Так пусть она сама и напишет.
- А как мы узнаем, что она написала то, что нам нужно? Вот то-то и оно...Надо бы барышню переодеть.
- Тебе лишь бы барышень раздеть, - неуклюже сострил Мигель, - зачем?
- Твоя тупость меня поражает, amigo. Ее негритянка уже наверняка подняла на ноги всех, кого смогла. И нас ищут. А далеко она уедет вот в этом, - Стоун неодобрительно кивнул на мисс Робийяр, - все эти кружавчики и бантики - это, конечно, красиво. Но приметно и не практично.
- Это дорожная одежда, - угрюмо пробубнила Полинн.
- Это - дорожная одежда, - ткнул пальцем в свои грубые саржевые штаны Сэм, - привал, Мигель, остановимся вот в этой рощице. Тут рядом ферма была, кажется? Езжай туда, прикупи ей мужскую одежду и сапоги. Купи, ты слышишь меня? Не надо воровать обноски. Леди к такому не привыкла.

Спешившись, Сэм подошел к лошади, на которой сидела Полинн и протянул руки.
- Позвольте вам помочь, мисс.
- Уберите руки, - прошипела Полинн, тем не менее, приняла помощь мужчины. Стоун, устроив ее на собственном пончо и развязав руки (не забыв при этом связать ноги), принялся копать землю.Индейцы - великие мастера маскировки, изобрели это способ разводить костер. Стоун выкапал яму в земле и набросал туда веток. Поджег их. Вскоре из ямы потянулась струйка едва заметного белого дыма, огня же не было видно вовсе.
- Присаживайтесь ближе, мисс, - предложил он, блаженно вытягивая ноги и щурясь, словно большой кот, - ах да, вы же не можете. Позвольте я вас перенесу.
Мужчина легко подхватил Полинн на руки, будто она ничего не весила и посадил ближе к импровизированному очагу.
- Отвезите меня в Омаху, - попросила Полинн, - там, в особняке, есть драгоценности матушки. Она их держит на случай, если ей придется посетить бал Американской Пушной компании, что вряд ли. Они стоят больше того, что отец даст за меня.
- Вы, мисс, потрясающе наивны, - Сэм успел подвесить над ямой котелок и теперь сыпал туда крупу, - побрякушки вашей матушки еще сбыть нужно. А если они такие дорогие, то покупателя я на них не найду. Нет, спасибо, я предпочитаю доллары. Да и зачем вам в Омаху? Наслаждайтесь путешествием. Свежий воздух, хорошие попутчики, вкусная еда, - он попробовал кашу и одобрительно кивнул, - что еще нужно? Тем паче, все это за мой счет. С леди я денег не возьму. Только с ее папеньки.

Вернувшийся через четверть часа Мигель застал бандита и его жертву жадно поедающими (читай-пожирающими) кукурузную кашу. Полинн, как дама, получила железную миску, Стоун же ел прямо из котелка.
- Опять жрешь без меня, - пробубнил, откашливаясь он.
- Бьюсь об заклад, ты у фермера поел, - меланхолично ответил Сэм, дуя на ложку. - Одежду привез?

Вместо ответа мексиканец принялся вытаскивать из седельной сумки изрядно помятые, но, как впоследствии выяснилось, чистые вещи: штаны из грубой ткани, рубаху, пончо оранжевой шерсти, широкополую шляпу. Сапоги, притороченные к седлу и благополучно там забытые, он, спохватившись, также бросил на груду вещей.
- Переодевайтесь, мисс, - радушно пригласил Сэм.
- Отвернитесь, - буркнула Полинн, понимая, что упорствовать бессмысленно, а в юбках действительно неудобно ехать верхом. Правда, это так неприлично - носить мужское. Но, по совести сказать, ее репутацию уже не спасти - путешествия с двумя мужчинами, без дуэньи, надежно губили доброе имя девушки.
- А корсет вы сами расшнуровывать будете? - полюбопытствовал Стоун, не торопясь отворачиваться, - Мигель, и почему ты не привез даме чулки?
- Они на ней есть, - резонно заметил мексиканец, вдоволь налюбовавшийся ножками мисс Робийяр, торчащими из-под бесстыдно задранной мужским седлом юбки.

Полинн слушала их разговор с нарастающим изумлением. Вопреки опасениям, бандиты не спешили ее насиловать, убивать или чего похуже. Даже напротив - Стоун, похитив ее, вел себя, как заботливый папаша. Впрочем, переодеться все равно пришлось, Хромой Сэм неохотно, но все же загородил девушку пончо. Желтая рубашка оказалась ей велика, штаны, напротив, узкие и обтягивающие. Мягкие замшевые сапоги, как ни странно, оказались по размеру. Корсет мисс Робийяр снимать не стала, это уж совсем верх неприличия - распустехой ходить.
- Ты это специально? - осведомился Сэм у помощника, скептически осматривая результат.
- Мадонной клянусь, у фермера из нового было только это! - Ненатурально побожился мексиканец.
- Иногда я сам не понимаю, почему не пристрелил тебя еще, - задумчиво произнес Стоун, протягивая Полинн оранжевое пончо и шляпу, - наденьте, мисс, в сентябре вечера прохладные, а заболевшая вы теряете свою стоимость и причиняете мне дополнительный ущерб.
- Вы так говорите, - возмутилась девушка, - будто собираетесь продать меня на невольничьем рынке.
- Не самая плохая идея, - все также задумчиво признал Хромой Сэм.

Вместе с Джеймсом Генри Бертоном.

Из приятного тепла дремоты Полинн вырвал резкий окрик возницы и начавшаяся тряска доселе рамеренно покачивающегося дилижанса.
- Что? Что случилось? - встревоженно спросила она, увидев испуганное лицо священника.
- Бандиты, дочь моя, - бледнея ответствовал тот, - помолимся же...
- Какой помолимся! - Возмутился дедок в серой шляпе, сидевший рядом с ним, - ты, патер, человек уважаемый и все такое, но надыть отсреливаться. Дай-кось я к оконцу эвон подсяду.
Дед оттеснил священника и уселся напротив Полинн. Подмигнув ей, он извлек из сумки внушительного вида револьвер.
- Не бойсь, барышня, у Вонючки Билла рука еще тверда! - сообщил он ей, ухмыляясь.

"Приключения продолжаются, - обреченно подумала мисс Робийяр, крепче цепляясь за сиденье, поскольку дилижанс уже не трясло, а скорее швыряло из стороны в сторону, - чтоб их черти разодрали!" Кого конкретно упомянутые инфернальные сущноси должны были разодрать - бандитов, приключения или возницу (а возможно, и всех сразу), Полинн уточнить не успела. Возница странно вякнул-вскрикнул и, судя по звуку, упал на землю. Кони еще некоторое время бежали, но затем, повинуясь чьему-то окрику, остановились. Наступила тишина.

Первым не выдержал Вонючка Билл. По пояс высунувшись из окна, он с оглушительным грохотом принялся палить во все стороны.

- Слышь, дед, - воспользовавшись паузой между выстрелами лениво заговорил один из бандитов (а в том, что это банда того самого Сэма, никто в дилижансе и не сомневался), - не дури. Бросай свою артиллерию, выходи с поднятыми руками.
- Это хто там такой умный? - прищурился Билл, у которого закончились патроны.
- Сэм Стоун, - спокойно проинформировал его бандит, открывая дверцу кибитки, - привествую вас. Мэм, - полупоклон в сторону оцепеневшей от страха Полинн, - господа. Пожертвуйте все, что есть, на нужды голодающих.
- А это хто тут голодающий? - Неугомонный дедок явно хотел умереть героем.
- Вот он, - ткнул пальцем Сэм в подъехавшего ближе Мигеля, на лассо которого болтался спутанный возница. Мигель с довольным видом жевал какую-то травину. - Видишь, дед, парень с голодухи уже траву жрет. Ну же, достаем кошельки. Мисс, у вас замечательные сережки в ушах, прошу вас.

- Sam, esta mujer negro y una niña de su Robillard, hija.- подал голос Мигель, пристально вглядывавшийся в лицо Летти.
- ¿Cómo lo sabes?
- He trabajado como gerente*.
- Ты? - Удивился Сэм. - Воистину...

Воистину, сегодня был день неоконченных фраз. Денег и драгоценностей у пассажиров оказалось унизительно мало, на один хороший ужин и комфортный ночлег. Но была одна драгоценность, сверкающая в темноте тесной кибитки - мисс Робийяр. Дочь того самого Робийяра. Интересно, во сколько папенька оценит доченьку? Которая хоть и не единственная, но все же наверняка любимая?
- Мигель, выпряги клячу из этого тарантаса. Они и на одной до Сен-Луиса доедут. Мисс, прошу вас, - Сэм снял шляпу, и одной рукой почтительно прижал ее к груди, другую же предложил Полинн.
- Я никуда не пойду, - испуганно заявила девушка, - Летти! Скажи ему, что я никуда не пойду!
- Мисс Полинн говорит, что она никуда с вмаи не пойдет, - ворчливо сообщила Сэму негритянка, - негоже леди с таким негодяем расхаживать!
- Мисс, - Стоун застыл в почтительной позе, - со всем уважением к вам, либо вы выйдете сами, либо я вытащу вас за шкирку, как поганого котенка. И это будет, поверьте мне, совсем не уважительно.
- Нет! - совсем уже шепотом пролепетала Полинн, вжимаясь в сиденье тарантаса.
- Да что же это такое, - по тону Стоуна было понятно, что он раздражен и торопится,- уговаривай каждую, уламывай.
С этими словами мужчина схватил девушку за руку и так резко дернул, что мисс Робийяр вылетела из дилижанса и оказалась прижатой к его груди.
- Я польщен, мисс, - Сэм отодвинул Полинн от себя, крепко держа ее, меж тем, - но мы не знакомы столь близко, чтобы вы в мои объятия падали. Пока не знакомы.
- На кой она тебе? - Мигель обматывал веревкой возницу так, что несчастный стал похож на колбасу, готовую к копчению.
- А мы ее папаше Робийяру продадим. Ну же, мисс, я сегодня настолько добр, что позволю вам даже взять ваши вещи.
- Отец не даст за меня ни цента, - мисс Робийяр несколько собралась с мыслями и совладала со страхом, - а вас за это повесят!
- Рано или поздно меня все равно повесят, - пожал плечами Сэм, - но перед этим я успею пожить. И пожить хорошо. Берите вещи, мисс, пока я еще любезен и полезайте вот на эту милую конягу, которая, конечно, не достойна вашей, без сомнения, хорошенькой попки. Иначе вы поедете поперек моего седла этой самой попкой кверху. Выбор за вами.

Полинн, стараясь унять дрожь в руках, медленно высвободилась из рук бандита и повернулась к дилижансу.
- Летти, - твердо сказала она, - я уезжаю с этим джентльменом. Подай мой саквояж. Поезжай с этими господами в дилижансе. В ближайшем городе сообщи об этом инциденте представителям власти. Постарайся, чтобы градоправитель Омахи узнал об этом.
- Но мисс Полинн, как же, - начала было негритянка.
- Нет, Летти, - девушка казалась спокойной и лишь только легкая дрожь в голосе выдавала ее состояние, - делай, как скажу.

Вонючка Билл, распутывавший возницу, проводил взглядом трех всадников: Сэма, ведущего в поводу лошадь с сидящей на ней Полинн и Мигеля, которого перевешивал саквояж.

___
*-Сэм, это негритянка Робийяра и его дочь.
- Откуда знаешь?
- Я работал у него управляющим.

Ошеломленная, растерянная Полинн осталась стоять на перроне, очнувшись лишь когда Летти, охнув, уронила ей на ногу саквояж.
"Хорошо, что я не взяла с собой драгоценности, - подумала мисс Робийяр,- и в кошельке всего-то десять долларов".
О том, что эти "всего-то" для кого-то могут быть целым состоянием, Полинн не задумывалась. Да и до того ли ей было?
Логично рассудив, что паровой дилижанс хоть и быстрее, но все ринутся именно туда, девушка направилась на станцию с конными каретами, уточнив адрес все у того же начальника станции.

И вот теперь, трясясь в душном полумраке дилижанса, который иначе как кибиткой и назвать- то трудно, она устало склонила голову на створ окна. Приключения, и именно сейчас, в ее планы не входили; они хороши, когда ты после долгой дороги примешь ванну с лавандой, отменно поужинаешь и отоспишься в мягкой постели (чем, собственно, Полинн и намеревалась заняться по приезду). Сейчас же, сидя напротив пресвитерианского священника, в тесной кибитке, набитой людьми, девушка отчетливо понимала - ей хочется домой. Туда, где все просто, понятно и безопасно. Где ужин при свечах и вечерняя молитва. Где сестры (о,Мадонна!) говорят о поклонниках и о том, как "эта дурнушка Батлер танцевала с этим очаровательным джентльменом, ах, не помню его имени".

Летти мягко переложила голову уснувшей госпожи себе на плечо, но Полинн этого даже не заметила.

Ну, чудить можно по-разному. Отправиться в образовательное путешествие, прослыв при этом слегка взбалмошной, немного эксцентричной и добавив себе тем самым изюминку в репутацию - это способ привлечь внимание потенциального жениха, моя дорогая.

Унылые, похожие друг на друга, как два яйца из одного гнезда, версты мелькали за окном. Мерно стучали колеса вагона и в этом стуке "чух-тых, чух-тых" слышалось: "Вер-нись! Вер-нись!". Боязно впервые покидать дом так надолго и уезжать так далеко. Но и жить среди сестер, только и мечтающих о замужестве, а потом выйти замуж и нарожать кучу сопливых ребятишек...О,нет! Такая судьба не для нее, не для Полинн. Конечно, рано или поздно ей придется это сделать - жить старой девой совершенно неприлично, но лучше поздно, чем рано, не так ли? Мисс Робийяр снова посмотрела в окно. Почему монетка, которую она бросила на карту, упала точнехонько на маленькую точку Омахи? Боже, как кричала мать! Чопорная Мари Робийяр забыла о том, что она-леди и в резких выражениях, не стесняясь слуг, орала, что дочь на Севере изнасилуют, убьют, а то и хуже! Что уж может быть хуже смерти, матушка умолчала. Впрочем, Полинн умела настоять на своем и вот она уже в роскошном купе, мчит в Омаху. Четвертый день уж как мчит.

- Мисс Полинн, - затормошила ее ласковая и теплая рука Летти, - мы почти приехали. Это Сент-Луис. Завтра будем в Омахе.
Девушка вскинулась, привычно охорашиваясь, и с удивлением отметила, что она заснула, пропустив, как поезд остановился у вокзала этого маленького северного городка. Когда она, наконец, вышла на перрон, закутанная стараниями служанки в пелерину ("леди негоже до завтрака плечики оголять"), первым, кого она увидела, был начальник станции, худой, как палка, но зато в шляпе с кокардой.

С позволения Мастера.

Полинн Робийяр (Pauline Robillard), 19 лет.

Одна из трех дочерей Пьера и Мари Робийяр, "тех самых Робийяр".
Уроженка Саванны, штат Джорджия.

По меркам американского Юга, слегка заневестившаяся, но, впрочем, недостатков в поклонниках не испытывающая.
Умна, наблюдательна, обладает цепкой памятью и математическим складом ума, но скрывает это, ибо "джентльмены не женятся на леди умнее себя". Как все женщины, воспитанные в богатой семье, получила приличное образование: французский язык, фортепиано, домоводство, танцы, умение вести светскую беседу, верховая езда, немного математики и истории.

Путешествует, как и положено уважающей себя леди, с чернокожей служанкой Летти, вырастившей Полинн с колыбели.

Планирует прибыть в Омаху в рамках путешествия (как выразился досточтимый мсье Робийяр: "Девушка должна почудить перед замужеством"), где остановится в особняке, купленном ее отцом,имеющим в "Американской пушной компании" долю.