О-о-о! Всеми лапами, ушами и хвостом за! На счет сюжета ничего путного предложить не могу, но готова пообещать приложение всего энтузиазма в отыгрывании (если возьмут, конечно =)).
Уровень английского - до 6.5 IELTS дотянул =)

Она пришла с мороза,
Раскрасневшаяся,
Наполнила комнату
Ароматом воздуха и духов,
Звонким голосом
И совсем неуважительной к занятиям
Болтовней.

Она немедленно уронила на пол
Толстый том художественного журнала,
И сейчас же стало казаться,
Что в моей большой комнате
Очень мало места.

Всё это было немножко досадно
И довольно нелепо.
Впрочем, она захотела,
Чтобы я читал ей вслух "Макбета".

Едва дойдя до пузырей земли,
О которых я не могу говорить без волнения,
Я заметил, что она тоже волнуется
И внимательно смотрит в окно.

Оказалось, что большой пестрый кот
С трудом лепится по краю крыши,
Подстерегая целующихся голубей.

Я рассердился больше всего на то,
Что целовались не мы, а голуби,
И что прошли времена Паоло и Франчески.
А. Блок

Борис Смоленский (1921-1941)

Сын известного журналиста М. Смоленского, репрессированного в 1937. Собирался стать капитаном дальнего плавания, учился в Ленинградском морском институте. Изучал испанский, переводил Лорку. В начале 1941 был призван на службу в армию. Осенью погиб. Стихи при жизни не печатались.

Есть ремесло - не засыпать ночами.
И в конуре, прокуренной дотла,
Метаться зверем, пожимать плечами
И горбиться скалою у стола.
Потом сорваться. В ночь. В мороз.
Чтоб ветер стянул лицо. Чтоб, прошибая лбом
Упорство улиц, здесь, сейчас же, встретить
Единственную нужную любовь.
А днем смеяться. И, не беспокоясь,
Все отшвырнув, как тягостный мешок,
Легко вскочить на отходящий поезд
И радоваться шумно и смешно.
Прильнуть ночами к звездному оконцу,
И быть несчастным от дурацких снов,
И быть счастливым просто так - от солнца
на снежных елях. Это - ремесло.
И твердо знать, что жить иначе - ересь.
Любить слова. Годами жить без слов.
Быть Моцартом. Убить в себе Сальери
И стать собой. И это - ремесло.

**

Я сегодня весь вечер буду,
Задыхаясь в табачном дыме,
Мучиться мыслями о каких-то людях,
Умерших очень молодыми,
Которые на заре или ночью
Неожиданно и неумело
Умирали, не дописав неровных строчек,
Недолюбив, недосказав, недоделав...
1939

Он - Ей
(Ноябрь 1823 года, Одесса)

Я не хочу Вас оскорбить письмом.
Я глуп (зачеркнуто)... Я так неловок
(зачеркнуто)... Кокетство Вам к лицу.
Не молод я (зачеркнуто)... Я молод,
но Ваш отъезд к печальному концу
судьбы приравниваю. Сердцу тесно
(зачеркнуто)... Кокетство Вам к лицу
(зачеркнуто)... Вам не к лицу кокетство.
Когда я вижу Вас, я всякий раз
смешон, подавлен, неумен, но верьте
тому, что я (зачеркнуто)... что Вас,
о, как я Вас (зачеркнуто навеки)...
Белла Ахмадулина

...если кому интересно, то "он" - это Пушкин, а "она" - Каролина Собаньская, урожденная Ржевусская.

Павел Антокольский
Баллада о чудном мгновеньи.

Она скончалась в бедности. По странной случайности гроб ее
повстречался с памятником Пушкину, который ввозили в Москву.
Из старой энциклопедии

Ей давно не спалось в дому деревянном.
Подходила старуха, как тень, к фортепьянам,
Напевала романс о мгновенье чудном
Голоском еле слышным, дыханьем трудным.
А по чести сказать, о мгновенье чудном
Не осталось грусти в быту ее скудном,
Потому что барыня в глухой деревеньке
Проживала как нищенка, на медные деньги.
Да и, господи боже, когда это было!
Да и вправду ли было, старуха забыла,
Как по лунной дорожке, в сверканье снега
Приезжала к нему - вся томленье и нега.
Как в объятиях жарких, в молчанье ночи
Он ее заклинал, целовал ей очи,
Как уснул на груди и дышал неровно,
Позабыла голубушка Анна Петровна.
А потом пришел ее час последний.
И всесветная слава и светские сплетни
Отступили, потупясь, пред мирной кончиной.
Возгласил с волнением сам благочинный:
"Во блаженном успении вечный покой ей!"
Что в сравненье с этим счастье мирское!
Ничего не слыша, спала, бездыханна,
Раскрасавица Керн, боярыня Анна.
Отслужили службу, панихиду отпели.
По Тверскому тракту полозья скрипели.
И брели за гробом, колыхались в поле
Из родни и знакомцев десяток - не боле,
Не сановный люд, не знатные гости,
Поспешали зарыть ее на погосте.
Да лошадка по грудь в сугробе завязла.
Да крещенский мороз крепчал как назло.
Но пришлось процессии той сторониться.
Осадил, придержал правее возница,
Потому что в Москву, по воле народа,
Возвращался путник особого рода.
И горячие кони били оземь копытом,
Звонко ржали о чем-то еще не забытом.
И январское солнце багряным диском
Рассиялось о чем-то навеки близком.
Вот он - отлит на диво из гулкой бронзы,
Шляпу снял, загляделся на день морозный.
Вот в крылатом плаще, в гражданской одежде,
Он стоит, кудрявый и смелый, как прежде.
Только страшно вырос,- прикиньте, смерьте,
Сколько весит на глаз такое бессмертье!
Только страшно юн и страшно спокоен,-
Поглядите, правнуки,- точно такой он!
Так в последний раз они повстречались,
Ничего не помня, ни о чем не печалясь.
Так метель крылом своим безрассудным
Осенила их во мгновенье чудном.
Так метель обвенчала нежно и грозно
Смертный прах старухи с бессмертной бронзой,
Двух любовников страстных, отпылавших розно,
Что простились рано, а встретились поздно.

«Нет ничего прекраснее славного солнечного утречка в Анк-Морпорке! Уже просыпаются первые жители, со скрипом распахиваются ставни и...»

ПЛЮХ!!!

Нет, что вы! Отважно семенящего на встречу свежим революционно-восстанческим событиям Достабля ну уж никак не может сконфузить какое-то там ведро помоев. Тем более, если оно вылито на бедолагу Гнуса, скорбно выковыривающего теперь картофельные очистки из-за шиворота.

- Милый Гнус! Ну нинаинеудачнейшее же вы время выбрали для своего завтрака, друг мой! В то в ремя, как мы должны спешить к повстанцам чтобы...я хочу...

(Из всех жителей Анк-Морпорка один только Достабль наивно полагал, что на лбу у него не светится огромными буквами надпись на одном из древнейших языков Плоского мира, что единственное, чего может желать господин СРБН – это крупненькая и славненькая, непрерывно делящаяся и почкующася кучка денег. *Всего-то!)
...хочу помочь этим бедным людям определиться в том, чего они хотят!** Направить, так сказать, это стадо мукомольных барашков на путь истинный...Так где ты говоришь они разместились?


*Неизвестно, как это всеобъемлющее желание могло умещаться на узковатом лбу Себя Режу, возможно, дело было в искривлениях пространства в сторону лысины.
**А вы что, еще сомневались?

Вихрем вынеся свое высокочтимое* тело на улицу, Достабль чуть не влетел под колеса повозки, проезжавшей мимо дома. Он уже успел представить себе и свои похороны и собственную же пламенную на них речь, подсчитать выручку от проданных сосисок и продумать систему платных туалетов, как повозка резко свернула влево, подло разрушив эту прекрасную схему.
- День добрый, господин Себя Режу! – радостно прогромыхало откуда-то сверху.
Достабль задрал голову и увидел радостно улыбающегося ему толстяка-пекаря, перевел взгляд на кучу красноречиво набитых мешков за его спиной и привел свой нос в привычное ему состояние**
- А чего это вы, милый мой, не бунтуете во славу своей гильдии, как всякий уважающий себя человек?
Пекарь задумчиво потер лысину, нахмурился, усы взволнованно затопорщились, заменяе собой шевелящиеся извилины. Но через несколько секунд пекарь просиял:
- Так это, не будет вам в обиду, господин, сказано, токма богатеи зажировавшие наши с жиру бесятся, по городу со скалками бегают. У них эта…как ее, променадия. Мой хозяин тоже с ними убег. Токмо ежели так каждый убежит, денежки-то у него вскорости кончатся, вот он меня и оставил…для поддержания производственного процессу.
«Та-а-а-ак, - пробормотал себе под нос Достабль, так-так-так…»
И поспешно засеменил вперед по улочке, сопровождаемый неохотно, но весьма резво ковыляющим следом Гнусом.
*собой же высокочтимое
**привычным состояние для носа нашего СРБН является крайняя сморщенность

«Революции, они как черная икра и туалетная бумага – нужны всем и всегда» - так размышлял Достабль, придя в сознание после головокружительного падения и последующего собирания крох разума, закатившихся меж рассохшимися половицами.*
Этот медитативный процесс был прерван торопливым стуком в дверь – на пороге стоял запыхавшийся Дуля Гнус, к имени которого нужно добавить лишь долговязую фигуру, заплывшие жиром глазки и высокий замшелый цилиндр (в недрах которого, по древним преданиям Анк-Морпорка, выводит птенцов уж которое поколение ворон), дабы получить портрет достойного достаблева приспешника. «Позволите? – спросил он.
«Ну уж войдите-войдите, - гнусаво пробормотал Достабль, настраиваясь на самый на самый душувсемвыматывающекислорожий лад, - только что ж вы так рано? Просил же после обеда, не раньше».
«Так уж давно обед, ваше Достабличество, - ответствовал Гнус, не забывая при этом виновато шмыгать носом.
«Хм, правда? Ну…тогда, может, - в глазах Себя Режу заплясали алчные чертики, помахивающие кредитными билетами, - может, по сосисочке?»**
Как бы это не удивило почтенную публику, которая в этот момент как раз собралась в обиталище богов Диска и удивляться отказу от сосисок никак не могла, Гнус нашел в себе силы тактично перевести разговор.
Вызнав положение вещей, Достабль понял, что без его длинного носа там не обойтись…
* Никто не может гарантировать, что крохи были собраны все, а так же то, что они вообще существовали на свете.
** Тут Себя Режу в который раз своей жизни жестоко кривил тем, что у остальных обитателей Плоского мира находится на месте души: на самом деле он всегда любил только кабачковую икру…но об этом – ни-ни, страшнее тайны нет на свете.

Хех, а я очень люблю большие словари. Слов эдак тысяч на десять и выше, с ними можно часами сидеть в обнимку и отыскивать интересные слова. Вот однажды и нашлось – «Will-o’the-wisp» – «блуждающий огонек»…поняла, что мимо ТАКОГО пройти не могу =)
Для человека, которого вечно где-то носит, вечно переезжающего с места на место, лучше не придумаешь ) Ну а во-вторых как-то друг сказал, что у меня по глазам можно определить: влюблена или нет. Мол, светятся, как два огонька. С чего взял? Может, они у меня от голода светятся, или там от жадности…
А потом оказалось, что это еще и страшно весело: никто не понимал, что он значит. Обзывали болотным светлячком, Вилкой, Виспой и еще чем попало =)
В форумах тоже чертовски удобно, оказалось, что «А вот я не согласен с точкой зрения Will-o’-the-wisp» народу печатать просто лень, предпочитали просто не спорить.
А вот в первый раз пришла в инет с ником Шурша. Эх, ностальгия =)

Для меня любимые мелочи - это очень важно, из них так часто складывается настроение =)
- Люблю при раскопках в дебрях столов и полок натыкаться на старые фотографии (можно потом забить на всю эту уборку или поиски и сидеть перебирать, любуясь на родные лица)
- Люблю, когда в плеере выпадает та самая мелодия, которую в этот момент хотел услышать.
- Люблю дарить друзьям что-то, сделанное своими руками.
- И когда на запотевшем окне в автобусе нарисовано или написано что-то до безобразия смешное и наивное.
- И забираться на любой этаж по ступенькам, без лифта.
- И с кем-то одновременно произносить одну фразу.
- А еще находить в ящике письма от друзей, даже если виделись только вчера. (да-да, и там все равно столько новостей=)
- И гулять по кромке фонтана, чтобы брызги попадали.
- И когда маленькие дети со страшно серьезным видом тебе что-то втолковывают.
- И когда - хоп - и вдруг завтра уже суббота, а ты и не заметил, это тоже здорово.

Мыслительный процесс никогда не был легкой штукой. Мысли так и копошились в голове, мелькали туда сюда, тучными стадами кочевали с места на место и выловить Ту_Самую_Нужную не было никакой возможности. Она хитро косилась глазами-бусинками, нахально помахивала пушистым рыжим хвостом, но в руки не давалась.
Почтенный Достабль вальяжно развалился на стуле (некрологи которого плавно уходили к эпохе Саблезубых Шмыгриков, а ножки своей кривизной могли претендовать на образ бесконечной спирали истории), закинув ноги на стол. Ведь если ноги закинуты на стол, кровь приливает к голове и думается гораздо лучше. Эта сентенция была единственной, вынесенной Достаблем из речей покойной матушки. Впрочем, там было еще что-то про залежи ценных ископаемых под ногтями, к коим можно было обратиться в случае полной разрухи в карманах, но он не был полностью уверен в этом сомнительном факте.
Итак, восстание…Первым делом Без-Ножа-Режу интересовал самый насущный вопрос: а оно нам вообще надобно? Ответ на вопрос стада мыслей щедро вытолкали на самое видное место: «Нужно-нужно, еще как! А зачем – придумаем по-ходу событий. А что было бы, если бы…»
Тут вдохновенный монолог достаблевой интуиции прервался подлым крушением пола прямо на его затылок(да-да, затылок Достабля, а не пола. Хотя полом с красивым курчавым затылком в наше время никого и не удивишь, но у этого пола его не было – атрофировался в раннем детстве из-за тяжелых условий и постоянного недосыпания и поскрипывания…впрочем, это уже совсем другая история)
На самом деле не сложно догадаться (и сделают это все, кроме бедняги Без-Ножа-Режу), что на самом деле ножки стула просто решили уйти на заслуженный покой и занять почетное место в топке, а потому с хрустом надломили свои спины и отправили нашего героя в непродолжительный, но яркоощутившийся полет, а потом и в продолжительный сон.

Самая большая мечта детства – попасть в мир «Бесконечной истории» и услышать пение лунного дракона.
А еще пол жизни за билет в маленький городок штата Иллинойс, из «Вина из одуванчиков» Рея Бредберри.
Да и мир Ольги Громыко – это да, только туда без цехового знака магистра лучше не соваться.
А еще, а еще…хотя ладно, а то пора будет туристическое агентство открывать

Когда-то в утренней земле
Была Эллада...
Не надо умерших будить,
Грустить не надо.

Проходит вечер, ночь пройдет -
Придут туманы,
Любая рана заживет,
Любая рана.

Зачем о будущем жалеть,
Бранить минувших?
Быть может, лучше просто петь,
Быть может, лучше?

О яркой ветренней заре
На белом свете,
Где цепи тихих фонарей
Качает ветер,

А в желтых листьях тополей
Живет отрада:
- Была Эллада на земле,
Была Эллада...

Ромуальд Мандельштам