Не харизмой единой…
Я соглашусь с Тельтиаром, что «крутость» оценивать по харизме можно, но вот к мастерству редкий плюс имеет хоть какое-то отношение.
Выхожу я широкой поступью на форум часа этак в 4 ночи, гляжу - знакомец сидит. Ну, думаю, раз ты не спишь, худеешь, нарушаешь свой дневной цикл, то надо тебя поощрить – лови «плюс», да еще с шуткой. И мне весело и человеку приятно.
А вот так, чтобы за стиль изложения, за шикарные речевые обороты или неожиданную рифму – это бывает чаще всего на конкурсах. Уверен, что найдутся и те, кто с сакраментальной пеной у рта будет отстаивать полезность и объективность своих плюсов…
Я это все к тому, товарищи мужчины и женщины, что харизма – дело хорошее – никому не мешающее и настроение поднимающее. Была она здесь сто лет, столько и еще ей быть.

P.S. Есть правда в ней одна гадкая функция – это «минус». По мне так он должен быть, но чисто номинально. Поскольку когда начинают людишки объединяться против «неугодного» и минусовать ему с гадливой такой ухмылочкой – это очень уж жалко выглядит. Мол, на тебе, подонок, за нехорошие слова в мой\наш\их адрес. А это все от недостатка чувства юмора и излишней невежественности. Может избавимся от невежества на литературном форуме?

Смотрел недавно Голубой огонек 1962 года. Там выпускники Литературного института читали стихи про гравера, который что-то вырезал по металу, про девушку, которую "парень не трогал и не бил, хотя самым задиристым был"... И это при расцвете творчества Рождественского, Вознесенского и Евтушенко... Нашел сборник Жени...

Евгений Евтушенко

СКАЗКА О РУССКОЙ ИГРУШКЕ

По разграбленным селам
Шла орда на рысях
Приторочившись к седлам
рысакосый ясак

Как под темной водою
Молодая ветла
Русь была под ордою
Русь почти не была

Но однажды
Как будто все колчаны без стрел
Удалившийся в юрту
Хан Батый захмурел.

От бараньего сала
От ласняшихся жен
Что-то в нем угасало
Это чувствовал он.

И со взглядом потухшим
Он сидел одинок
На сафьянных подушках
Сжавшись, будто хорек

Хан сопел исступленно,
Скукотою томясь.
И бродяжку с торбенкой
Ввел угодник - толмачь.

В горсть набравши урюка
Колыхнув животом.
Кто такой ?-хан угрюмо
Ткнул в бродяжку перстом.

Тот вздохнул: - Божья матерь,
То Батый, то князья,
Дел игрушечных мастер
Ванька Сидоров я.

Из холстин дыроватых
С той торбенки своей
Стал вынать деревянных
Медведей и курей

И в руках баловался
Потешатель сердец
С шебутной балалайкой
Скоморох - дергунец

Но в игрушки вникая
Умудренный как змий
На матрешек вниманья
Обратил хан Батый

И с тоской первобытной
Хан подумал в тот миг
Скольких здесь перебил он
А постичь не постиг

В мужичках скоморошных,
Простоватых на вид,
Как матрешка в матрешке
Тайна в тайне сидит.

Озираясь трусливо
Буркнул хан толмачу
- Все игрушки тоскливы,
Посмешнее хочу.

Хан добавил икнувши:
- Перстень дам и коня,
Но чтоб эта игрушка,
Просветлила меня.

Думал Ванька про волю
Про судьбу про свою
И кивнул головою:
- Сочиню, просветлю.

Шмыгал носом он грустно,
Но явился в свой срок.
- Сочинил я игрушку,
Ванькой-встанькой нарек.

На кошме некичливо,
Стал простетский, не злой.
Но дразняще качливый
Мужичок удалой.

Хан прижал его пальцем
И ладонью помог
Ванька-встанька попался,
Ванька-встанька прилег.

Хан свой палец одернул
Но силен хоть и мал
Ванька-встанька задорно
Снова на ноги встал.

Хан игрушку с размаха
Вмял в кошму сапогов
И знобея от страха
Заклинал шепотком.

Хан сапог отодвинул,
Но держась за бока
Ванька-встанька вдруг
вынырнул из под носка


Хана страхом шатало
И велел он скорей
От Руси, от шайтана
Повернуть всех коней

И теперь уж отмаясь,
Положенный вповал
Ванька Сидоров – мастер
У дороги лежал.

Он лежал, отсыпался
Руки белые врозь
Василек между пальцев
Натрудившихся рос.

А в пылище прогорклой
Так же мал да удал
С головенкою гордой
Ванька-встанька стоял

Из под стольких кибиток
Из под стольких копыт
Он вставал не убитый,
только временно сбит.

Опустились туманы
На лугах заливных
И ушли басурманы
Будто не было их.

Ну а Ванька остался
Как остался народ
И душа Ваньки-встаньки
В каждом русском живет

Мы народ Ванек-встанек
Нас не бог уберег
Нас давили, топтали
Столько разных сапог

Они знали: Мы Ваньки
Нас хотели покласть,
Но о том что мы Встаньки,
Забывали, платясь.

Мы народ Ванек-встанек
Мы встаем, так в серьез
Мы от бед не устанем
Не поляжем от слез

И смеется не вмятый
Не затоптанный в грязь
Мужичок хитроватый
Чуть по-ка-чи-ва-ясь.

Недавно с Ноэль сошлись на почве знания этого стихотворения, положенного на музыку. Сейчас просто шикарно! Не пожалейте трафик - скачайте! Василий К. шикарно ее исполняет!

То, что здесь

Под землёй всё реже встретишь красавиц
Каждый ребёнок – то шут, то король
Я цыган, я пидор, я тебе не нравлюсь
Я люблю – твою нищету, свою боль

Эх, расколбасило Васю на пафос
А надо, чтобы бас вместе с бочкой – качал
Чтобы всё вокруг в позитив да в радость
Когда я похмелялся, ты выбирал

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это то, что мы есть, это то, что про нас
Мы – свободные твари на свободной земле

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это то, что мы есть, это то, что для нас
Мы – свободные люди в свободной стране

Тень Саломеи всё ищет Крестителя
Губы жаждут, вуали – в ногах
Я позвонил старикам родителям
”Сынок, не нуждаешься ли в деньгах?”

Ловлю слова, слов так мало
Те, что есть, как лягушки в мокрой руке
Зачем ты здесь? Ты повзрослела...
Зачем я здесь... Зачем я вообще

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это то, что мы есть, это то, что про нас
Мы – свободные твари на свободной земле

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это то, что мы есть, это то, что для нас
Мы – свободные люди в свободной стране

Тихо. Ни с места. Ночной Дозор
Девку – оставить. Втянуть клыки.
Вот тебе суррогат, чтобы ты не подох
От жажды, света и просто с тоски

Познакомься. Это – Твоя Оборона
Можешь грызть её до боли в зубах
А потом она скажет, что под этим нет крови
Что Бог – это робот и что счастье в деньгах

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это то, что мы есть, это то, что про нас
Мы – свободные твари на свободной земле

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это чей-то шансон, это мой джаз
Мы – свободные люди в свободной стране

Саломея танцует с заказанным блюдом
Каждый получит, что заказал
Полосы – белые, синие, красные
Чистый, как храм, Казанский вокзал

Модернизм подарил нам Сталина с Гитлером
Постмодернизм у нас их отобрал
Но – стоят истуканы, но идут прозелиты
Ясные мысли, простые слова

Каждому фашику – в жопу гранату
Каждому пьянице – вдоволь поспать
Много грешил? Опасаешься ада?
Научи хоть кого-нибудь кончать

Что? Где добро, а где зло? Да откуда мне...
Знаю лишь то, что вижу сейчас
Во Вселенной нет, не будет и не было
Ничего прекраснее твоих глаз

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это то, что мы есть, это то, что для нас
Мы – свободные твари на свободной земле

Это то, что здесь, это то, что сейчас
Это чей-то бостон, это мой вальс
Мы – свободные люди в свободной стране

Военных баз поблизости шаман не знал. Однако после двух секунд после своего отрицательного ответа он узнал о возможностях человеческой (в данном случае шаманской) смекалки.
Поскольку новенький нож Тэррана, который он приобрел перед самым отъездом, так ни разу и не побывал в настоящем деле, то скорость, с которой он оказался у горла горемычного индейца, была сравнима разве что со скоростью ответа шамана:
- У нас есть лошади! – крикнул шаман скороговоркой и нож остановился в миллиметре от шеи.
Такой расклад устраивал всех кроме снайпера и его ножа:
- Я не расслышал, что он сказал, - попытался оправдаться Тэрран и продолжить продвижение колюще-режущего предмета к немытой шее шамана.
- Отставить, боец, – переть против Доминики не хотелось, поэтому Джон нехотя убрал кинжал. - Так где уважаемый у вас тут лошади? Проводите?
Отказать было невозможно, поэтому индеец тихонько, так чтобы никто не заметил, вздохнул и повел отряд к загону.

- А можно я тоже на идола посмотрю. Я можно сказать тоже культурой туземцев интересую… ай… паналожили тут… всякого… - Тэрран беззастенчиво пнул все еще спящего шамана, об которого предварительно споткнулся. – Все-таки эти субнации тормозят движитель прогресса. В данном конкретном случае в лице элитных воинских подразделений США.

Внутренности вигвама несколько разочаровали богатую фантазию снайпера, достойным внимания он счел только алтарь на которым склонился Хоук.

- Эй, дружище, подвинься. Я тоже хочу разглядеть местные достопримечательности, - Джон, дабы подчеркнуть слово «дружище», дружески похлопал Энтони по спине как раз в тот момент, когда сапер держал склянки над бомбой.

Впрочем, не стоило винить Тэррана в халатности и безалаберности. Он не слышал предупреждение про бомбу, поскольку в ушах у него звучала очередная веселая песенка почти в тему:
Только приземлился в тот же миг,
Из кустов раздался дикий крик
Бледнолицые вьетнамцы верещат в кустах как зайцы,
Я упал на землю и затих.

1/7 Черного коня. Е-5. Епья-Ат.

Гулик летел себе и никого не трогал (птицы и все вставшие на дороге у пустынного демона не в счет), когда ковер-самолет потерял управление. От неожиданности Гул-Ябани даже выронил из рта недогрызенного зелено-желтого пса с тремя лапами, крыльями и большой пастью (впрочем, как выяснилось, понятие о большом у демона было несколько противоположным). То что осталось от твари медленно полетело вниз. "Медленно", - отметил самое важное Гулик, поравнявшись с недавней жертвой. Пролетая мимо третьего этажа, пустынный демон увидел довольно осклабившийся кусок человеческого мяса. "Мяса", - подумал демон и прыгнул. Кто скажет, что, падая с большой высоты на потерявшем управление ковре-самолете невозможно прыгнуть и (что самое главное) попасть в маленький проем окна, пусть первый кинет камень в кровожадного пустынного демона.
От врезавшейся в него здоровенной туши человек отлетел к противоположной стене, попытался сгруппироваться, а потом подняться на ноги. Нельзя сказать, что у него совсем уж ничего не получилось, но больно стукнувшись спиной о стену, а потом лицом об пол он понял, что на нем что-то сидит и очень интенсивно рычит. Потом рык резко оборвался.
Гул-Ябани - аки рыкающий лев - собрался пожрать человека, но тут опять неожиданно для себя понял, что летит к неприветливой кирпичной стене. "У юрты стены мягче", - решил Гулик внутренний спор, рассматривающий преимущества восточного образа жизни.
Человек поднялся на ноги на мгновенье позже демона, но тот не нападал. Стоял и смотрел. Серьезно так смотрел.
- Ты ведь за черный король воюешь? – рыкнул Гул-Ябани.
Таким образом, проницательность демона помогла наладить мосты взаимоотношений между Волчьим отрядом и отрядом на коврах-самолетах в целом, и между Гуликом и Шестиоким в частности.

Льюис Дерфорд, до этого тихо сидевший в угловом кресле и внимательно слушавший своих оппонентов, неожиданно промолвил:
- Джентельмены... и леди... Позвольте и мне рассказать вам одну поучительную историю. Случилась она где-то на востоке, а где и когда сейчас уже никто не помнит. Итак, извольте...

Одинокий путник брел по безжизненной пустоши. Солнце каленым железом прижигало многочисленные раны и ссадины на теле человека. Последний, казалось, этого вовсе не чувствовал – на лице его застыла маска обреченности и покорности судьбе. Глаза безумно блуждали по сторонам.
- О. Привет, змейка, – поприветствовал человек ползущего гада.
- Тс-с-с-с… - заметила змея.
- Как нынче дела в степи? – налаживал мосты взаимоотношений человек.
- Тш-ш-ш-ш…- с готовностью ответила змея, проказливо показав язык.
- Эй. Мальчишка-оборванец часто показывал мне язык, когда я прогонял его из моей лавки. Ты случайно с ним не знакома? – израненный путник придвинулся еще на шаг ближе. Змея доверительно осклабилась, показав зубы.
- Знаешь, я думаю, что мы могли бы подружиться. Ай! – самое ядовитое пресмыкающееся на много верст округ, с видимым удовольствием проявило свое дружеское отношение к человеку, поцеловав его в ногу. Внезапно что-то изменилось в клубке нервов отвечающих за мыслительную деятельность. Змея, не страдающая излишним воображением , вдруг увидела пугающую картину – себя и человека, стоящих у края пропасти и о чем-то весело болтающих. Эта мысль была настолько необычна, что ввела змею в состояние неописуемого ужаса. Тело же, наплевав на непривычные сомнения в голове, мгновенно сделало резкий разворот и рвануло прочь с большой скоростью. - Только не убегай. Стой! Куда же ты?!
Путник очень расстроился, что змея уползла, но сил догнать ее не было. Он обреченно вздохнул и, приволакивая левую ногу, поплелся дальше. Счет времени он потерял давно. Казалось, что солнце решило отстоять несколько смен на небесном посту, а ночь тем временем ушла в долгосрочный отпуск.
Вдруг в однотипном пейзаже безжизненной пустыни путник скорее почувствовал, нежели увидел какое-то изменение. Затуманенным и неясным взором своим он оглядел пространство вокруг, пытаясь выявить нарушителя смертельной гармонии. Спустя некоторый промежуток времени взгляд смог различить два светлых холмика с какими-то тряпками на них. Ноги сами потащили путника в ту сторону. По мере приближения холмики превратились в два горба верблюда, а тряпки в смуглолицего человека, в белой чалме.
- Приветствую тебя, о, одинокий скиталец,- низким голосом провозгласил чалмоносец.
- Воды… - поприветствовал его человек.
- Конечно, о, умудренный путем брат, вот, испей из моего бурдюка.
Прошло некоторое время, пока человек вдоволь напился воды и обрел определенную осмысленность во взгляде, а с ней и осознание того, что левая нога онемела и распухла. Его спаситель, скрестив ноги, сидел на песке и улыбался.
- Благодарю тебя, уважаемый. Воистину, ты был ниспослан мне свыше. Скажи, что ты делаешь здесь?- спросил путник.
- Пути мои скрыты от меня самого темной завесой, но это плата за тот дар, коим боги наградили меня. Я предсказатель судеб, брат мой.
- О.
- Воистину так. Не сомневайся. Хочешь, я скажу, что было у тебя за спиной и что будет впереди?
- Э-э. За спиной у меня пустыня, о, многоуважаемый, а впереди, - путник внимательно посмотрел вперед,- впереди, кажется, тоже пустыня.
- А если я скажу, что не далее, как три луны назад, ты был ограблен бандой разбойников. Весь твой товар – иноземные шелка, горшки из поющей глины и многое другое – были отобраны этими негодяями. Однако тебе чудесным способом удалось спастись от их острых клинков. Более того, брат мой, ты унес с собой самый ценный груз – черную жемчужину из страны пирамид.
- О. Так ты и прям… э-э-э… погоди, скажи мне тогда, когда я умру.
- Сейчас, - будничным голосом сообщил провидец.
- Постой, но ведь мы с тобой одни в пустыне, где никого нет на много верст вокруг. О, – нехорошая догадка, как нежданные гости, удобно устроилась в голове купца и, также, как и гости, не собиралась никуда уходить.- Значит, меня убьешь ты?
- Да.
- И ты вовсе не предсказатель.
- Да.
- Ты просто обычный разбойник.
- Нет.
- О. Ты просто хитрый разбойник.
- Да.
- И если я сейчас побегу, то ты вонзишь мне копье в глаз.
- Нет.
- А, ну да. Ты вонзишь мне его в затылок.
- Точно.
- Перед тем как ты все-таки ткнешь в меня чем-нибудь острым, позволь сказать последнее слово.
- Валяй, – благодушно бросил разбойник.
- Сейчас я подумал о смысле жизни и превратностях судьбы. Когда я один шел по пустыне и умирал от жажды, я встретил змею. В голове у меня возникла странная картина, будто мы со змеей друзья, но тут она меня укусила, и я решил, что ошибся. Потом я встретил тебя и сразу подумал, что Аллах послал мне такого хорошего человека, но оказалось, что ты желаешь мне смерти. Разочарование наполнило мое сердце горьким ядом, как яд змеи отравляет мое тело. Теперь же я вижу, что дружба - великая сила.
Ответить на недоуменный взгляд разбойника решила змея, заползшая в его сапог, но поскольку говорить она не умела, то поступила так, как поступала всегда.

Через три дня большой караван из сорока верблюдов обнаружил следы разграбленной повозки. Еще через два дня пути караванщики наткнулись на труп блаженно улыбающегося купца, а неподалеку лежало тело известного разбойника, который уже много лет наводил ужас на всех купцов халифата.

Черный конь. Ход b8-c6.

В8 – Бэв Осемь
Только отряд Жалмауыз Кемпир занял свою диспозицию на обширном зеленом лугу, только успели посетовать, что такую сочную траву, да в наши бы степи, едва дастархан разложили, всего-то два дня Той шел, даже напиться никто толком не успел, когда в лагерь прибыл посыльный.
Ну, напиться может и не напились, но были навеселе, поэтому прилетевшего на крылатой образине паренька вытащили из седла и усадили на пышный восточный ковер, по совместительству самолет. Паренек поначалу отпирался, все говорил про важность поручения, но не знал он, что нельзя с восточным народом сразу говорить о деле. Сначала надо поговорить о том, о сем, а потом уже плавно переходить к сути. Ну, незнание не освобождает от ответственности, хором решили братья Мыркынбай и Жыртонбай и напоили гостя свежайшим кумысом, накормили вкуснейшими баурсаками. Когда посланец уже наклюкался, они решили, что такой хороший человек может звать их – Мырик и Жырик. Паренек тоже расчувствовался и уже решил побрататься с демонами, но тут из юрты вышла Сама Жалмауыз и тем самым спасла посланца от разочарования в восточном гостеприимстве и возможности быть съеденным веселыми братцами.
- Мыркынбай! Жыртонбай! У шешен! – разом крикнули три головы предводительницы, - Сидеть тихо и никого не жрать! А ты, о посланник воли кого-нибудь, говори зачем пришел!
- Я… и-ик… от его Величества короля… и-ик… поручение вам доставить… вот… в письменном виде.. ха-ха… - тоненько прыснул паренек и тут же осекся под взглядом ведьмы.
- А теперь, о алкоголем одурманенный человек, открой послание и прочти мне его вслух.
Только посланец начал сбивчиво читать расплывающийся у него перед глазами текст, а Жалмауыз уже коротко кивнула головой своему отряду. Все жест поняли и стали неторопливо, по восточному деловито собираться. Когда парень закончил читать, отряд Восток-1 (как они решили себя именовать) расселся по коврам самолетам и ждал команды.
- Благодарю тебя, о почтеннейший. Передай своему королю и нашему нанимателю, что мы исполним его поручение прикрыть Каскырша… то есть Волчий отряд. Кет, бала! – Это уже своим, - По коврам! Весь отряд отправится со мной, а ты Гул-Ябани полетишь в лагерь наших союзников к городу Имакия, который также зовется Городом Кырык Имен. Кет!

С6 – Цэше Сть
Отряд без происшествий прибыл на Шрамовую гряду, расположившись в неприступных крепостях вдоль вершины. Жалмауыз конечно дала команду отдыхать, но так чтобы в случае чего быть готовыми придти на подмогу к отряду Каскыр (чит. Волчий отряд). Сары и Кара Албасты были отправлены на разведку местности.

Е5 – Епьа-Ат
Гул-Ябани, тем временем летел к Имакии. Ковры-самолеты – весьма удобное средство передвижения несмотря на сильный ветер. Гулик развлекался тем, что ловил ртом насекомых и слишком медленных и не достаточно проворных птиц.
К концу второго дня пустынный демон увидел Город Сорока Имен.

В портовом трактире пахло мочой, потом и рыбой. Кружки, которые когда-то и прям были прозрачными, теперь лишь тешили посетителей воспоминаниями об этом "когда-то". По утрам, когда под столом спали только несколько постоянных посетителей, а за стойкой стоял вечно невысыпающийся бармен, по полу часто сновали крысы. Избавится от них не удалось и с этим смирились. Даже иногда подкармливали.
Киф сидел за одним из столов, медленно потягивал разбавленный джин и ритмично скрипел половицей.
Вчера младший Стронбард, его непосредственный "подопечный" и наниматель, дал ему отгул на день. Киф не стал спорить и очень быстро согласился, что за один день без телохранителя с Аланом ничего не случится.
Голова раскалывалась. Зря просил Дженкинса следить, чтоб он, Кифстоль, не пил слишком много. Этот прощелыга сам наклюкался и ему позволил. Черт, а сегодня опять на службу. "Ладно, - решил про себя Бартлет, - посижу немного. Приду в себя. Ничего с ним за это время не случится. Сам кому хочешь этот "случай" устроит. А я, как только полегчает, так сразу пойду. Точно, так и сделаю. Вот еще один стаканчик пропущу и потом пойду".

Как я погляжу, у вас тут заварушка намечается, мои русский братья. Так не обидьте восточных родственников и примите в ряды вашей армии (черных, конечно). Нас, несчастных духов и демонов Великой степи тоже вытесняют проклятые технари, колючка им в жо… живот!
Итак, наш отряд из 7 человек (ну, или почти человек) на коврах-самолетах прибыл в вашу ставку.

Черный конь. B8

Во главе ЖАЛМАУЫЗ КЕМПИР – милое демоническое существо в образе старушки, с семью головами. По роду занятий – людоедка. Обладает качествами тоталитарного лидера (поэтому и во главе отряда), восточной хитростью (поэтому до сих пор живет… существует) и огромной магической силой (поэтому, если кто рыпнется…)
Дальше тупо по списку:

Сары АЛБАСТЫ - злой демон, связанный с водной стихией. Прибыла в облике уродливой женщины с длинными распущенными волосами и такими длинными грудями, что она закидывает их за спину. Может превращаться в животных и в неодушевленные предметы. Помимо "перекидывания", может насылать болезни, мороки и другие приятные вещички.

Кара АЛБАСТЫ – более могущественная сестра Сары Албасты. Для удобства их называют Сары и Кара.

ГУЛ-ЯБАНИ – пустынный демон. Обладает большой физической силой, отличается крупными размерами (упитанного носорога), покрыт тёмной шерстью (пробить которую сможет не каждый арбалетный болт, пущенный в упор), имеет вывернутые назад ступни (что позволяет ему прыгать с большой высоты без особого для себя вреда).

ЖЕЗТЫРНАК – Порой ее любя называют "Медный коготь" - злое демоническое существо в облике красивой молодой женщины с медным носом и медными когтями. Она обладает невероятной силой и громким пронзительным голосом своим криком она убивает птиц и животных, а крепких людей подвергает контузии.

Ну, и напоследок два брата-джина Мыркынбай и Жыртонбай – составляют магический костяк отряда. То есть именно они покажут противнику красочные фейерверки из шаровых молний, огненных шаров и печных копий, пока остальные участники убьют всех менее красочным и более действенным способом.

Ну что, товарищи безумцы и сумасшедшие, здравствуйте. Какой азарт я испытывал, пока ждал результатов голосования, после того как сам ответил, и как сладок был миг триумфа, когда я убедился в своих предположениях. А предположения следующего характера:
"Да" - ответит большинство, масса, так сказать, "Нет" - меньше всего человек, а остальные будут философствовать на заданную тему. Угадал.
Я ответил нет. Причем, не только и не столько из принципа, сколько из несколько иных убеждений, о которых не имеет смысла распространяться. А вот тем, кто с упоением жал на кнопку мыши напротив варианта ответа "Да", я хочу написать несколько предложений.
Вы уж извините, но результаты голосования несколько подмочили ваши признания в собственном сумасшествии, а также безумии и, следовательно, уникальности и особенности. Большинство не может быть уникальным, массы не могут быть особенными - это же очевидно. Безумие в глазах общества - удел избранных. Товарищи приводили примеры с Эйнштейном. И знаете, Альберт никогда не говорил о том, что он безумец. Нет, он искренне верил в свою правоту, истинность суждений и здоровую голову.
Так что - еще раз извините - глупо кичиться тем чего у вас нет. Вы и так уникальны по своей природе, откройте учебник по физиологии и узнаете, что даже по расположению внутренних органов нет идентичных людей, я не говорю о личностных характеристиках - неужели недостаточно? Надо обязательно кричать о том, какие мы, видите ли, безумные, стихи записываем, на парах счастливые сидим. И что? Я тоже вскакиваю с кровати, если в голову пришла здоровская идея, я тоже ослепляю улыбкой преподов и не только.
Так что будьте нормальными людьми, а еще лучше оставайтесь собой.

Есть у Высоцкого такое вот стихотворение:

Я не люблю

Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.

Я не люблю холодного цинизма,
В восторженность не верю, и еще -
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или - когда все время против шерсти,
Или - когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто,
И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья -
Нет жалости во мне и неспроста.
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,
Обидно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.

Выкладываю квенту с разрешения мастера.

Кифстоль Бартлет, более известный как Киф – статный мужчина 36 лет, ирландец. Русые прямые коротко остриженные волосы, серые глаза, прямой тонкий нос, острый подбородок. На щеках небольшие ямочки, уши плотно прижаты к голове. Развитая мускулатура, в тоже время Киф худощав и высок. Носит аккуратную недлинную бородку и тонкие усики.
Родился в семье с достатком ниже среднего. Мать – гувернантка. Отец –лейтенант в отставке, ныне – плотник. Младшему братишке скоро стукнет 7. Из семьи его вытурили рано. В один непогожий денек глава семейства велел Кифу собрать вещи и идти за ним. Сыну ничего другого и не оставалось, и он не слишком удивился, когда они с папашкой посетили гарнизон, где тот когда-то служил. По старой дружбе Кифа пристроили в полк. Где он и провел около десяти лет. После чего получил сначала младшее офицерское звание, а потом добрался и до лейтенанта. Ничем кроме войны все эти годы он не занимался, вне зависимости какие погоны он носил. Мастерски владеет саблей и рапирой, неплохо стреляет из огнестрельного оружия. Сдержан, хотя любит пошутить и повеселиться, на конфликт первым не напрашивается никогда, почти никогда. Любит цитировать Священное писание, порой вовсе не к месту. Некоторое время был пристрастен к выпивке, потом с трудом вышел из долгого запоя и решил, что пить больше не будет вовсе. Впрочем, было это давно и сейчас он может выпить, но просит всех окружающих следить, чтобы он не брал лишний стакан.
В данный момент находится на службе у губернатора острова, выступая в роли телохранителя его сына.

Дарион, сидя на корме парома, отжимал мокрую одежду и щурился солнцу. Смотреть на, стоящее в зените, светило было больно, но вор все равно подставлял лицо под яркие лучи, как бы пытаясь выжечь промозглую серую мерзость Могильников. От одного воспоминания о происшедшем по телу пробежала дрожь. Дарион заставил себя не думать о том, что случилось в тумане, и решил оглядеться.
Его спутники уже разбрелись по судну, каждый выбрав местечко для отдыха и просушки. Один лишь Тень стоял впереди, как всегда невозмутимый словно булыжник и (тут Дарион даже не стал удивляться) выглядел телохранитель абсолютно сухим, будто и не по воде он добрался до парома. Остальные все еще выглядели подавленными и поникшими. Видать они там тоже не на каруселях катались. Спрашивать же, что случилось с каждым, вор не стал. Хотя бы потому, что ему самому не хотелось об этом вспоминать.
Дарион перевел взгляд на паромщика: смуглый, сухопарый старикан стоял у руля, направляя свою посудину. Изредка он все же бросал опасливый взгляд на нежданных и нежелательных попутчиков, но как только кто-то смотрел в его сторону, он вжимал голову в плечи и продолжал остервенело цепляться за руль. Дариону, впрочем, было наплевать на старика, ему и своих проблем хватало, но гостеприимство он всегда почитал, поэтому, покопавшись в своем мешке, он достал флягу с остатками крепкого вина и направился к паромщику.

Нельзя сказать, чтобы Тэрран стойче всех выдержал пение Винсента, но, по крайней мере, остался на ногах. И кого волнует, что он на несколько минут все же отключился и стоял во время пения с выражением бескрайней муки на лице? Главное, что выстоял. Будет потом режиссер фильм снимать и ему обязательно выделят чуть больше экранного времени, чем даже капитану.
- Кейл, Тэрран, позаботьтесь о ней! – Доминика кивнула в сторону Элис.
- Так точно, сэр! То есть "мэм"! – как ему самому показалось, бодро гаркнул Тэрран.
Несмотря на ту муку, что он перенес, настроение у лучшего снайпера Соединенных Штатов, а значит и всей земли, заметно улучшилось. Дело в том, что от пения Винсента у него на долгое время напрочь отшибало аллергию, видно ей тоже не чуждо ничто человеческое.
Тэрран рысью боевого верблюда подскакал к Нильсен:
- Элис, ты как? Грей тебя не зашибла? Что ты говоришь? Не пойму никак? Чего? Говорите четче! Ой, прости. Так это тебе мое колено так на грудь давило, что ты говорить не могла? Ты уж извини. Это у меня на автомате. Если противник лежит, нельзя дать ему подняться. С девушками также. Не поверишь, но колено на груди творит чудеса. Ну, а на такой как у тебя… - Тэрран, потеряв субординацию чуть дольше, чем следовало задержал свой взгляд на обширной бюстовой площади Элис.

Шериф пару раз дернул литую обсидиановую кирасу за сочленения, проверяя их прочность. Те выдержали. Моллар довольно хмыкнул, поправил у пояса топор, накинул на плечи фиолетовый плащ и вышел в коридор. Толпа на площади уже собралась – глашатаи поработали на славу – и ждала, когда же начнется судилище. Не пристало шерифу Ноттингемскому отсиживаться в четырех стенах, когда можно завоевать расположение этих тупоумных людишек, опорочив их кумира.
В коридоре Ральфа уже ждал парадный эскорт: десяток самых лучших и верных стражников – личная охрана шерифа. Этим даже Гисборн не указ, точнее тем более Гисборн. Моллар подозревал, что Гай еще выкинет что-нибудь – слишком уж тщеславен и самодоволен - поэтому расставил своих людей возле всех выходов из замка.
"И если ты, Гисборн, надумаешь присвоить всю славу себе, я узнаю об этом раньше всех. Я всегда стоял выше тебя и теперь опережу". – Зло думал Ральф, чинно шествующий по внутреннему двору замка.

Моллар радостно осклабился и повернулся к Гисборну.
- У меня появилась замечательная мысль. – С широкой улыбкой, сказал шериф, игнорируя недовольную мину Гая. – Мы сделаем это сегодня, нет сейчас же. Очерним его перед чернью. Хех. Неплохой каламбур получился. Значит так, приведи мне людей, которые согласятся выступить свидетелями злодеяний разбойника. Скажем нищая вдова, у которой этот гад украл последнюю монету. Пусть это будут никому неизвестные люди. Заплати им. Запугай. Делай, что хочешь, но чтобы после обеда, мы уже могли показать это представление. И не делай такое лицо, Гай. – Упредил шериф высказывание капитана. – Даю тебе власть привлечь к этому делу сколько угодно охраны, в разумных пределах конечно. К тому же можешь сам сопровождать бандита с клинком у горла, если пожелаешь. Все. Можешь идти.
Моллар вновь отвернулся к окну, давая понять, что разговор закончен.

Ральф де Моллар, во время тирады Гисборна отошедший к окну, долгое время молчал, глядя на внутренний двор.
"Черт побери этого Гисборна! – думал он. –Чего ему не сидится на месте?! Пошел бы, да и сам этого Робина охранял. У меня есть более важные дела: хорошенькая служанка, к примеру…"
Вслух же он сказал совсем другое:
- Послушай, Гай, я и сам бы рад казнить этого подлеца как можно скорее, но… - шериф сделал театральную паузу - если мы его казним прямо сейчас – это сделает из него мученика, а из нас палачей! И найдутся глупцы, которые и себя решат сделать великомучениками, попытавшись продолжить его "благое" дело. Я устал от этих постоянных волнений в массах, Гай. Устал. – для выразительности Ральф потер переносицу, впрочем жест этот был искренним, только истинная причина усталости была несколько другой. Он устал от помешанного на разбойнике Гисборна, который даже в личные покои его врывается как в кабак.
- Я вот что тебе скажу, – обратился он вновь к рыцарю, - лучше мы придумаем способ, как очернить этого "зеленого" бандита. Надо показать его жалким воришкой и убийцей, каким он и является на самом деле, чтобы завоевать расположение этого народа. – Последняя фраза получилась несколько более презрительной, чем того бы хотелось.- А потом ты сам лично доставишь его в Лондон, дабы принц Джон полюбовался на этого Робина, прежде, чем он отрубит ему кисти рук, как жалкому воришке, а потом и голову, как убийце.

- Я слышал, что там был небольшой переполох с утра, но благодаря стараниям маркизы Жаклин де Авье все было улажено. – Вспомнил Шарль разговор на кухне, куда часто забегал послушать новости, давно завоевав расположение всех кухарок, как главной поварихи Жанеты, так и самой младшей помощницы Шарлоты. Оттуда он и узнавал львиную долю новостей. – Причем, ваш почтенный внук Филипп, был как я понимаю участником этого происшествия, внеся немалую лепту в сохранение здоровья этого великолепного экземпляра конского племени.
Тем временем слуги, сообразившие, наконец, что король намекнул на выполнение приказа, поспешили распахнуть занавески. Комнату залило ярким белым светом. После сумрака комнаты, каждый из присутствующих зажмурился от нестерпимо яркого света.
-Эмм... - король изумленно выпрямился и посмотрел на барона. - Маркиза де Авье и наша лошадь? Когда? Я же вчера лично проводил ее до покоев... Ну, прежде чем мы с Филиппом и этим, светийским, сели играть в карты.
- Прошу прощения, милорд, но я лично видел ее сегодня в конюшне.
-Эмм? - тут уж король приподнялся с постели, подошел к барону и даже взял его за руку. Наклонил голову к голове и прошептал. - Что могла принцесса делать ночью в конюшнях, барон?
- Почему ночью? Она ж утром... Принцесса? - Шарль кажется понял о чем они говорили с королем. О разных вещах. - Милорд, я вообще-то говорил о племенном жеребце, но раз вы так ставите вопрос, то...
Король не задумываясь наградил барона зуботычиной и состроил грозное лицо.
-Лучше бы вы высыпались по ночам, барон, ак и подобает честным людям, - Франсуа осенил себя крестом. - Поговорим об этом позже.
Повернувшись на каблуках король дал понять, что аудиенция закончена. Но все же напоследок бросил едва слышимым голосом. - После церемонии, Шарль.

(с многоуважаемым Сейденом)

В конце-концов, уважаемый читатель, хватит загружать тебя таким количеством информации. Не буду расписывать все остальные грехи. Поясню лишь свой выбор (и немного о лени).
Мой грех - это гордыня! Да, товарищи, как не пытаюсь ее скрывать - это все же она! Слишком уж я порой горд. Настолько, что бывает не замечаю и не хочу замечать того, что говорят другие. А если и слуша, все равно делаю по своему. Разве не гордость служит причиной этому?

А лень - это штука великая!!! И мне присуща в полной мере. Но все же от нее не такой вред как от гордыни. Ну лежу я целый день на диване и кому я мешаю? А гордыня - это порок!! Это и к вам товарищ Гатс относится в полной мере!!!

ЗЫ: А мороженное Дрого и правда покупает самое дешевое. Уж вы поверьте...

Шарль де Ларош-Матье в этот день проснулся рано. Впрочем, он всегда просыпался рано, но сегодня был особый день, поэтому сказать, что он проснулся как обычно, значит сбить себе всю канву. Собрался быстро, благо воспоминания о гусарском корпусе были свежи. Перед выходом окинул придирчивым взглядом молодого человека в зеркале и не нашел в нем ни одного изъяна.
- Что ж, - сказал он себе, - самое время пожелать Его Высочеству доброго утра. – И вышел из дома.
Денек выдался на загляденье. Не хотелось портить такое прекрасное утро поездкой в карете, посему, здраво рассудив, что время у него еще предостаточно, он решил совершить утренний променад до дворца. На лицо так и просилась улыбка. Барон решил не сдерживать ее и от всей души радовался, когда встречные прохожие улыбались в ответ. Вот и очередная девушка одарила молодого лейтенанта очаровательной улыбкой. Он улыбнулся в ответ, но в голове внезапно всплыл образ Соланж Клери.
- Ах, моя милая Соланж. – с улыбкой тихо проговорил Шарль. – Отчего же вы так прелестны?

Через четверть часа барон благополучно достиг королевской резиденции. До пробуждения короля, по сведениям Шарля, оставалось еще несколько часов. Больно уж любил Его Величество побаловать себя продолжительным благостным сном.
Ничего, подождем.
Ждать Шарль умел. Как и его отец. Как и все в его семействе.
Де Ларош-Матье вошел в залу, где уже толпилась орда придворных, во главе с шутом. Мысль: "А какого черта я здесь делаю?" была безжалостно подавлена в зародыше. Подумаешь так или, не дай Бог, скажешь и не видать тебе ни королевского благоволения, ни сословного продвижения, ни повышения на службе. А посему: Доброе утро, Ваше Величество!

НРПГ: С разрешения мастеров вступаю в это увлекательное приключение.

Шериф, слегка обескураженный поведением дочки, вошел в свои покои и упал на большую кровать, куда частенько укладывали несчастных девушек. Право первой ночи было, пожалуй, единственным правилом, которое Ральф соблюдал беспрекословно.
"И все же почему она так себя повела?- подумал он, вглядываясь в причудливый узор балдахина. - Может потому что наконец поняла, что бесполезно идти в разрез с моим веским мнением? Да, скорее всего, так и есть. Ведь не просто так же я занимаю свой пост. – Моллар самодовольно ухмыльнулся. – И этого бандита Робина поймал я, а никто другой. Гисборн, конечно же, отличный воин, но без моего умелого руководства он бы ничего не сделал. Правда в последнее время он стал заигрываться. Даже чересчур. – Кровь прилила к лицу шерифа.
- Да как он смеет?! – выкрикнул он уже в слух. – Жалкий человечишка!!! Да я его в порошок сотру!! Повешу болтаться рядом с преступником Робин Гудом!!!
Ральф де Моллар вскочил с кровати со сжатыми кулаками и уже пошел к двери, когда вспомнил те мгновения ужаса в камере разбойника… Гнев стал потихоньку утихать, когда перед мысленным взором вновь предстали холодные глаза Гисборна… Ральф остановился.
- Впрочем, нет смысла избавляться от марионетки, когда она еще может пригодиться. – Сказал он сам себе. – Его очередь тоже придет. Только не сейчас.
Довольный собственным всемогуществом, шериф широко улыбнулся и даже позволил себе гадкий смешок. Затем позвонил в колокольчик и приказал слуге принести в комнату вина, фруктов, а также служанку Бетти. Шерифам тоже надо отдыхать от тяжкого труда…

Здравствуйте, товарищи участники! Решил и я сказать свое жиденькое слово! Я понимаю, конечно, что невозможно слишком уж часто писать. У всех куча других приклов, дел в реале и просто лень... Понимаю также, что мастера давно не появлялись, но ведь все это не повод (по крайней мере в глобальном смысле этого слова) давать такому приклу загнивать!!
Остался еще кто-нибудь кроме Переплетчицы? Может стоит переписку провести, кто еще живой и в силах продолжать игру. Я не умничаю, просто обидно за прикл!
С уважением.

Жденек едва поспевал за длинноногой эльфийкой, ориентируясь по розовой…кхм… "Сладкой девочке", то и дело выныривающей из зарослей. Несмотря на первое негативное впечатление, язычница начинала ему нравиться. Может потому что первая пригласила его на чай, а может потому что была в ней та особая привлекательность, которая присуща всем убежденным сектантам. Неизвестно почему, но от этой мысли Гнус развеселился. Вспомнилась песенка, скачанная из Интернета, и он, перепрыгивая через ветки и обходя деревья, стал мурлыкать себе под нос:

Шел по улице парень,
С красивой модной гитарой,
В руках его было что-то
Похожее на Божье Слово.
Старушки все сразу притихли,
Смотрели так напряженно.
Соседка позвала сына,
Шепнула на ухо что-то:
Берегись сектанты!!!

Жденек так разошелся, что выкрикнул последнюю фразу вслух и взмахнул руками, воображая себя за барабанной установкой…
Он опять чуть не ткнулся лицом в надпись "сладкая девочка". Эльфийка недоуменно, но уже немного сурово посмотрела на гнома.
- Эээ… это я не про нас… это другие, которые сектанты… Как это по старо-индонезийски? Каки-каки… Житие мое, бурундук я плешивый…

Как уже было сказано, лев уставился на мужчин. Льюис в ответ уставился на льва.
В глазах хищника появился плотоядный интерес. В глазах джентльмена появилась легкая ирония, смешанная с усталостью.
Лев обнажил клыки и сделал шаг вперед. Льюис поднял бровь и сунул руку в карман.
Царь зверей изготовился к прыжку. Дерфорд достал шестизарядный кольт и три раза выстрелил зверю в сердце. Тот упал замертво.
Льюис убрал пистолет, устало потер пальцами переносицу и направился к большому пню, что-то бормоча про феминисток, которые, уже загнав супруга в могилу, непонятно зачем влезают в мужской клуб…