Мэв, дитя огня, живая и деятельная натура, каждый раз испытывала неописуемый восторг, принимая участие в том или ином приключении. Но только в том случае, если они не были связаны с сырыми подвалами и большой вероятностью остаться в последних навсегда. Конечно, всегда существовала подстраховка в виде мальчиков с хорошо накаченными бицепсами, но вызывать последних при малейшей опасности, она считала ниже своего достоинства. В конце концов, она осенена Великой мудростью и возраст, в её случае, лишь предмет для гордости, который принято сообщать всем желающим, а не стыдливо скрывать, празднуя одну и ту же дату дцать лет подряд.
Так что джинниха, практически упираясь носом в затылок впереди шедшей северянки, продолжала свой путь. Незаметно зыркая в сторону каждой двери, которые предварительно проверяла Къяра, и оценивая их на предмет деревянности и сжигаемости. К её великому сожалению, все они пока были каменные, с металлическими замками, которые, в принципе, можно было и расплавить.
Очередная дверца, на этот раз совсем небольшая, привлекла внимание девушки. Запором ей служил деревянный засов, который, казалось, намертво врос в пазы.
- Ну наконец-то!- облегчённо пробормотала Мэв. И тут же, дотронувшись до засова рукой, спалила его подчистую. Пепел дорожкой осыпался на пол. Сразу же после этого дверь медленно отворилась, скрипнув пару раз для приличия.
- Что за чёрт!- уже громче воскликнула джинниха, - ну это же не может быть сквозняк!

Мэв затаённо улыбнулась. Не смотря на свой горячий нрав, джинниха обрела за долгие годы жизни самую каплю такта.

- Тебе экономный вариант, или масштабная подсветка требуется? – на её ладони появилось яркое пятно, при ближайшем рассмотрении точная копия золотой монеты, ходившей в этих, да и во многих других местах. Только вот состояла она, не из какого-то презренного метала, а из чистого света. Мэв любила творить неординарно.
Девушка подбросила золотой вверх, и песок вокруг окрасился в приятные желтые тона. Жаль только всего на пару секунд, затем стало, кажется, ещё темнее, чем прежде.
На лице Мэв отразилось полное недоумение и непонимание всего происходящего. Вопросительно взглянув на воздух над головой, будто всерьёз ожидая внятного ответа, она сердито прищурилась.

- Ах вот значит как, в игрушки играем со мной значит! – налёт светской утончённости и наигранной усталости как ветром сдуло. Кожа у джиннихи заметно посветлела, став только что не алого цвета,- уж прости Кьярра, но вам всем придётся зажмуриться на секунду, будем работать масштабно! – спустя три секунды после этого весь песок в радиусе пятисот метров вокруг Мэв ярко вспыхнул. Каждая песчинка, казалось, излучала свет. К сожалению, на камнях, коими двор вымощен был, песка обнаружилось слишком мало для более менее нормального освещения. Обнаружив столь досадное недоразумение, Мэв дополнительно взмахнула рукой и засветились теперь и камни, правда только те, что двор застилали. Тьма очень быстро покинула свои позиции, сконцентрировавшись в замке и выглядывая из неплотно зашторенных портьерами окон. Казалось, что все стёкла затянуты чёрным, непроглядным бархатом.
Крепость подавляла своей мрачностью.

И Демоны бывают увлекающимися натурами.
Вот и Мэв порою слишком далеко уходила по тернистому пути своих мечтаний, так что и долгое время пролетало для неё мгновением, равным взмаху ресниц. Для подобных случаев и служили при ней могучие рабы, вечно ко всему прислушивающиеся, за всем зорко смотрящие и в случае какой опасности способные мгновенно хозяйку свою из оцепенения вывести.
На этот раз, правда, услуги такого рода ей от них не понадобились.
Кьярра напрасно думала, что никто кроме Серой не среагировал на быстро скрывшегося не совсем обычным способом мага и её саму, разве что не с шашкой на голо кинувшуюся спасать любимого друга. Проводив всех отошедших внимательным взглядом, Мэв глубокомысленно положила в рот виноградину, затем немного её пожевала, чуть поморщилась и, не дожидаясь прибытия новых гостей, которые уже «маячили на горизонте», доступные пока лишь ёе зрению. Пустую болтовню на отвлечённые темы джинниха предпочитала действиям, пусть даже и таким вульгарным, как драка.
Молниеносное перемещение в пространстве не составляло никакого труда и одежды с причёской не портило, правда и наслаждения лицезреть чёрную зависть на лицах людей тоже мешало, но поскольку в пустыне Мэв не перед кем было красоваться, а мелкий пройдоха Хайрулла испарился в неизвестном направлении, пришлось применять прадедовский метод.

- А ну, кто здесь еще не совсем мертвый! - хрипло заорала северянка в темноту. - Отдавайте мне Кауха!
- Тебе не посветить, о Воительница песков? – чуть насмешливо, но ровно на столько, чтобы не нарваться на грубую ругань или болезненный тычок мечём, спросила из темноты, окружавшей всё вокруг, материализовавшаяся из неуловимого вихря Мэв. Темнота вокруг неё немного расступалась, будто не могла приблизиться к коже джиннихи ближе, чем на полтора сантиметра.

Не по всякому лицу заметишь, что за чувства возобладали в данную минуту над существом.
Всякий, кто обратил бы в эту секунду свой взор на прелестную Мэв, ни за что бы не догадался, что девушка увлечена страшным пророчеством более, чем персиком, истекавшим соком в её тонких пальцах.
Рабы проворно вытирали его, не допуская до прекрасных одежд, в которые она была облачена.
Старинные пророчества и проклятия, её тайная страсть, вот уже многие годы не давали ей покоя. Прежде она увлекалась кое-чем другим и намного менее пристойным, а значительно более кровавым.
Эту сказку, если позволительно с таким неуважением относиться к страшному предопределению чьей-то жизни, она слышала не в первый раз, но всегда это были лишь невразумительные слухи, сейчас же, благодаря совместным усилиям Хайруллы и Книги, в её воображении, яркими красками расцвеченная, разыгрывалась драма.
Но всё же рассказанное её далеко не так сильно удивило, как вопрос магу заданный.
Одного взгляда на Кауха было достаточно, чтобы понять силу этого человека, но, конечно, только в том случае, если смотрящий знал, как и куда надо смотреть.

Мэв прищурилась, будто решив проникнуть новому знакомому в душу, узреть нечто, подвластное лишь взгляду богов.

Тщетно было ожидание Мэв – Хайрулла так и не удосужился её представить. Рабам нубийцам это было невозможно сделать, так что пришлось ифритке вступить в беседу, минуя надлежащий порядок.
Нет, она не была радетельницей всех этих старинных запутанных традиций, в которых даже жрецы уже толком ничего не смыслят, просто Мэв любила иногда покрасоваться перед новыми знакомыми, да и вообще…
Как бы то ни было, прекратив поедание персика, девушка, не вставая, грациозно поклонилась, затем, осмотрев каждого из новоприбывших по очереди и очень внимательно, будто оценивая, кто чего стоит, она всё же остановилась на единственной, которая удосужилась с ней заговорить.

- Друзья Хйруллы – мои друзья,- мило улыбнувшись и стрельнув взглядом в обладателя такого количества друзей, она продолжила,- а враги Хайруллы – ваши враги?

Чернокожие красавцы-нубийцы, зависть всей женской половины человечества, расселись вокруг возлежавшей на шёлковом покрывале ифритки. Мэв вкушала персик и наслаждалась жизнью. Её кожа, переливавшаяся, обыкновенно, под палящими лучами солнца всеми оттенками красного, в свете сегодняшней луны была цвета тёмного сандалового дерева - под стать настроению хозяйки. Настроение было прекрасным. Нигде на земле ифритка не чувствовала себя так хорошо, как под палящим солнцем пустыни Эф, скрывшимся сейчас, к её великому сожалению, за горизонтом.
Один из рабов, чью шею украшало кольцо червлёного золота, повинуясь щелчку пальцев повелительницы, подал ей веточку винограда, второй – в серебряном ошейнике, наполнил кубок вином. Ощущение счастья было бы полным, если бы не осёл, который истошно орал, наполняя сердце джиннихи тоской.
Чёрные глаза, в которых иногда вспыхивало оранжевое пламя, выжидающе упёрлись в третьего нубийца, не обременённого в данный момент никакой работой. Через минуту неприятные крики прекратились. Если бы девушка удосужилась взглянуть на своего верного слугу, она бы расхохоталась от представшего окружающему миру зрелища – парень обхватил руками пасть животного и просто-напросто не давал выдохнуть тому ни звука.
Неожиданно Мэв вскочила.
«Тысяча чертей, что же теперь меня раздражает?!»,- ифритка топнула ножкой в изящной сандалии. Для неё резкая смена настроения - в порядке вещей, но обыкновенно это все же в большей степени была игра. Когда являешься повелительницей огня, приходится отвечать за свои действия, пусть даже разрушения были непреднамеренными. В конце концов, до джиннихи, наконец, дошло, что причиняет ей такое беспокойство. Она шумно выдохнула и уселась, как ни в чём не бывало обратно на шёлк, с удвоенной энергией принявшись поглощать разнообразные фрукты.

Появившиеся путники могли вдоволь любоваться порочно-безмятежной красотой черноволосой Мэв, олицетворявшей собой к их приходу полное спокойствие.

Минимум два раза в неделю Шер выбиралась на пляж. Быстрая езда опьяняла, а вода расслабляла, снимала усталость, раздражение. Такие вылазки на пляж нравились ей ещё и тем, что здесь не было вездесущего Рамзеса-зануды, который даже фройляйн Лавгуд, девушку на редкость терпеливую и неприхотливую порою доводил до белого каления. Примерно дважды в неделю. Вот и сегодня она не выдержала и сбежала от него к морю.
Сейчас же настроение у девушки было отличным, и она даже с симпатией думала про этого невероятного умника.
- Всё-таки с чувством юмора у него явно проблемы,- пробормотала Шер, по-видимому отвечая каким-то своим мыслям. С концов её вечных косичек капала редкими каплями на перекинутое через плечи полотенце вода, сотрудница службы безопасности, чья внешность совсем не вязалась с профессией, шла к себе в комнату, глядя под ноги. Завернув за угол, практически на пороге собственной каюты, она врезалась в Фокса Сноу.
- Ой!- Шер отшатнулась и запрокинула голову, чтобы посмотреть в лицо жертве своей невнимательности.
"Жертва" улыбалась во все лицо, показывая свои идеально ровные белые зубы.
-Привет! - бархатным голосом героя-любовника голивудских фильмов сказал Фокс, протягивая Шер бутылку красного вина. -А я вот в гости к тебе. Ты не против?
В этот момент освещение мигнуло и погасло. "Черт, я чего-то не то спаял?" - промелькнуло в голове у Фокса. Весь день он занимался перепайкой электрораспределителя на третьем уровне, но когда закончил работу, вроде все работало.
Послышался отдаленный грохот взрыва, сильно тряхнуло и Фокс, не удержавшись на ногах, навалился на девушку. Через секунду оба лежали на полу. Бутылка вина, чудом не разбившись, с характерным позвякиванием катилась куда-то в сторону. "Ух ты, похоже мне сегодня везет"- подумал Сноу, вдыхая аромат чистого женского тела, у него аж звездочки перед глазами заплясали от удовольствия, - "только б этот кретин Рамзес раньше времени все не испортил".
-Оу, у нас будет романтичный ужин при свечах! - похоже, Фокс не собирался вставать с дамы.
Шер больно ударилась локтём о стену, а коленом об пол. В итоге девушка оказалась буквально размазанной по полу не в меру прытким «романтическим кавалером».
- М…,- выдавила из себя девушка,- Фокс, ты бы хоть на локти опёрся, а то на ужин будешь кушать меня и, притом, в одиночестве.
-Я бы с удовольствием съел тебя на ужин, детка - Фокс слегка приподнялся с девушки.
Мисс Лавгуд покраснела до самых ушей. Ей, конечно, приходилось много чего слышать в свой адрес, но она до сих пор не научилась скрывать своей реакции на провокационные заявления мужчин. В принципе, Фокс ей нравился, но как он ей мог быть не симпатичен на этой Богом забытой станции.
«Хорошо хоть чуть приподнялся. Не видно ни зги, что же всё-таки случилось…».
- Как ты думаешь, что произошло, -девушка решила не придавать внимания словам Фокса.
-Боги услышали мои молитвы, и даровали нам тихий вечер наедине друг с другом - прошептал Фокс девушке на ухо. Он улыбнулся, потом вскочил, и галантно подал руку. Жалко только, что Лавгуд не видела ничего этого в темноте.
Руку, к стати говоря, она тоже не видела, так что только по чистой случайности наткнулась на неё за весьма непродолжительное время, почти не воспользовавшись парнем для вставания, девушка вскочила на ноги и тут же опёрлась о стенку. Колено болело практически нестерпимо, и локоть ощущался тоже весьма неприятно. Тихо ойкнув, Шер попыталась собраться с мыслями.


(с Морокъ) ждите продолжения...

Алонзо, пока не объявили общий сбор, находился на палубе. Отсюда открывался прекрасный обзор того, что происходило внизу, да и всё, что делалось на палубе, тоже было видно.
Вот появилась мисс Анна. Сердце парня буквально подпрыгнуло в груди. Но молодому Каралису не повезло. Девушка его в упор не замечала, поглощённая разговором с суперкарго.
Юноша сжал перила так сильно, что побелели костяшки пальцев.
В этот момент мисс Беркли звонко рассмеялась. Неизвестно что бы предпринял Алонзо дальше, но в этот момент прогремел выстрел. А затем глаза юноши встретились с глазами капитана, и ветреная мисс отошла на задний план.
Тем не менее, Алонзо совершенно «случайно» оказался рядом с девушками, когда Монбижу произносил свою пламенную речь.

Как это ни удивительно, но лупу они даже не раскололи. И даже не приземлили кому-нибудь на ногу. Катечкина, конечно, благоразумно отошла. Всё-таки не женское это дело, тяжести таскать, а штука эта была определённо тяжёлой.
- Ого,- только и смогла выговорить она, когда лупа с грохотом опустилась на пол.
Осторожно подойдя к отверстию в стене, совершенно точно пригодному, чтобы туда пролезть, Катечкина, оперевшись о косяк, если так можно назвать края круглой дыры, заглянула внутрь.
- Хм.
«Тренажёры? Тренажёры?! Надеюсь, мы не останемся здесь так надолго, что они нам понадобятся для поддержания формы».

Вмешательство Патриции застигло, честно сказать, Джо в врасплох и, конечно, задело за живое. Девушка честно пыталась воспитывать в себе лояльность по отношению к пилотскому составу, но порою следовать к намеченной цели становилось очень трудно. Но, надо отдать капитану должное, ни одна буря в её душе не была заметна для окружающих.
- Парни,- она оглядела недобрым взглядом своих подчинённых,- за мной.
«Нет, нельзя срываться на ребят, они-то как раз не причём».
– Лейтенант Джо, я хотела попросить вас в этот раз сопровождать пилота Кейси, во время его визита.
Капитан Джо резко развернулась, она уже следовала за десантниками. На этот раз девушка не смогла сдержать нахлынувшие эмоции. Левая бровь поползла наверх, пальцы привычным движением заправили чёлку за ухо. Девушка немного растерянно посмотрела на удаляющуюся спину полковника. Впрочем, капитан быстро справилась с собой.
«Что за чёрт!!!»
Девушка скосила взгляд на Кейси. Потом перевела его на явно ничего не понимающую Сарину и её робота, который только что выразил согласие пришелицы на всяческие контакты.
- Да, конечно, - Патриции,- разойтись,- не в меру заинтересованным десантникам,- Кейси?- собственно Кейси.

Джеймс Аспен, молчаливо раздумывающий над немым вопросом, где же ему искать лери Лерлиннь, так некстати успевшую куда-то уйти, стоял на галерее, глядя в сторону коридора, ведущего к покоям королевы-матери. Когда там мелькнула чья-то фигура, Аспен рванул с места:
- Подождите! - он завернул за поворот и остановился, поняв, что почти что ошибся в своих убеждениях - перед ним была явно не Шерилл Лерлиннь. Однако девушка не уступала статс-даме внешностью, и Джеймс позволил себе улыбку - почти такую же, какая была у его отца. - Ох, простите, миледи... я искал леди Лерлиннь...
Гертруда улыбнулась, в её не обременённую мыслями головку даже не закралось подозрение, что искать могли Шерилл. Посему она ослепительно улыбнулась.
- Так в чём же дело, или у Вас есть сомнения в том, что я Лерлиннь?

- О-о, - Аспен почтительно склонил голову, лукаво улыбаясь и явно стараясь не отставать в очаровании девушке. - Если я не ошибаюсь, миледи, я искал Вашу сестру, леди Шерилл Лерлиннь. Мне нужно передать ей послание для королевы. Но, к сожалению, нигде не могу ее найти. Вы не подскажете скромному слуге Его Величества, где можно сыскать леди Шерилл?
Гертруда, конечно, не обладала блестящим умом, да и великолепной сообразительностью похвастаться не могла, но сейчас и она кое до чего додумалась.
- Послание для королевы…. Хм, это, должно быть, очень срочно. Не так ли?
Джеймс нахмурился. Почему-то он принципиально не мог вспомнить, говорил ли Ричард о том, что послание срочное, или же нет.
- Я... не думаю... - неуверенно протянул он, вытянул конверт из-за пазухи. - Его нужно передать лично королеве, и я имею приказ попросить об этом статс-даму Ее Величества.
Аспен задумался, хотя в большей степени его восхищали черты лица Гертруды.
- Миледи, Вы же тоже являетесь фрейлиной Ее Величества? - произнес он, приподняв бывшие до того нахмуренными брови.
Гера сделала незаметный шажок и оказалась совсем близко к Джеймсу.
- Ну конечно я фрейлина Её Величества,- девушка подняла до того опущенный взгляд на Аспена,- и совсем не обязательно искать мою драгоценную сестрицу, меня не затруднит самой передать сие послание по адресу.
Джеймс протянул конверт Гере, и когда та взялась за него своей ручкой, не выпустил из своих:
- Я могу пригласить Вас на конную прогулку, леди Лерлиннь? - спросил он, продолжая улыбаться.
Гера сдалала вид, что задумалась над его предложением, хотя, конечно, приняла решение сразу же, как только эти слова слетели с его губ.
- Ну что ж, пожалуй, я смогу найти для Вас время,- чарующе улыбнулась она.
Джеймс выпустил конверт из своих рук и склонился, дабы прикоснуться губами к руке Геры:
- Почту за честь, миледи, - он выпрямился и, вновь склонив голову, направился прочь все с той же улыбкой на устах.
Фрейлина прищурилась глядя ему в след.
«Это всё так занимательно…».


(с Мастером... принося глубочайшие извинения за столь долгую задержку, впрочем, оправданную)

Эйнар и Асмунд со товарищи.
Берега Эйна.
(С майстером, всего ему хорошего, Тельтиаром).



Подхватили с оков херсиры Асмунда, уже качаться начавшего, да потащили в сторону лагеря Эйнарова. Вскоре волочиться ноги Кровавого по земле стали.
- Ух и тяжёл.

Расступились воины перед Ярославом да Ратибором, сквозь ряды их пропуская. Множество обидных слов Асмунду кричали они, да трогать никто не решался, на взгляды херсиров злые натыкаясь. Меж тем Эйнар тоже следом пошёл. Остались с ним несколько воинов, спину прикрывать, когда уходить станет. Хотел ярл что-то воинам Альхеймсона сказать напоследок, да передумал, только посмотрел взглядом недобрым, в котором обещание скорой смерти читалось, коли не уйдут они сейчас всей ратью, да биться попытаются.
Временем тем, один из спутников Асмунда, что помоложе был, следом за Эйнаром бросился:
- Ярл, дозволь в твоей дружине служить! - Прокричал. - Все мы здесь видели, чей бог сильнее! Креститься я хочу!
Остановился Эйнар, к юнцу повернулся.
- Только тот, кто Христу истинно и бескорыстно верит, может силы у него просить. Коли хочешь, приму я тебя к себе в дружину, да только креститься пока погоди. Со священниками поговори. Негоже это, не обдумавши всё как следует, веру менять. А служить у меня любой может, не зависит от веры это.
- Хочу богу сильному я поклоняться, - юнец бросил, обиженно слегка. - Видимо прав был Харек, что погибли старые боги в Рагнарек, раз проиграл Асмунд поединок тебе!
Взглядом дерзким окинул он бывших своих соратников, что неприязненно на него теперь смотрели.
- В дружину к тебе пойду, Эйнар!
Увидал это Оттар, тихо прошептал ярлу однорукому:
- Не теряй времени, покуда впечатлены они все поединка исходом - на службу к себе зови всех людей Асмунда.
Лишь вздохнул ярл, грустно ему было, что не понял ни слова его юноша сей.
- Приму я тебя, коли ещё кто ко мне в дружину захочет, приходите в лагерь нынче, на службу определим вас,- почти прокричал он, чтобы все воины проигравшего слышали.
Возмущение прокатилось по воинству асмундову. Кто-то мечи обнажал, кто-то слова бранные в ответ закричал. Затряслось знамя с Вепрем Хейдмеркским, размахивал им кто-то, дух боевой вселить в воинов желая.
- Смотрите! - Прокричал один из дозорных, что был Эйнаром выставлен.
По реке корабли поднимались, на веслах идя, много было кораблей этих, на стяге же виднелись головы волчьи и тюленьи.
- Это Торир Собака! - Кто-то прокричал из людей Асмунда. - На подмогу к нам пришел!
Вновь всколыхнулось воинство конунга самозваного, Оттар же, глядя на них усмехнулся лишь:
- Зазря надеются, - произнес. - Убил я Торира Собаку еще когда из Дании возвращался. Пошли ярл людей узнать, кто плывет к нам.
Но никак не среагировал Эйнар на слова Оттаровы, хмурился ярл, рассмотреть пытался, что за знамёна у гостей нежданных. Вдруг широкая улыбка лицо его преобразила.
- Не нужны здесь люди, сам я всё увидел уже. Харек Волк это, на подмогу нам спешит. Где ж, его черти носили столько времени!
- Точно Харек! - Воскликнул Оттар Рваный. - Да уж, кто еще волчью голову носить будет!
Теперь-то и хейдмеркцы узнали стяги ночного губителя конунгов их, дрогнули. Отступила часть воинства, другая же на месте осталась, разве что бросили хирдманы знамя с черепом волчьим, да один за другим на колени опустились. Не более трех сотен их было, но все воины - не бонды ополченные. Херсир, что Асмундом оставлен был войском руководить прокричал что-то злое, мечом ближайшего перебежчика рубанул и прочь коня направил, к Хейдмерку обратно.
- Коли служить в моём войске будете,- Эйнар произнёс,- в живых останетесь, позор свой честно заслугами будущими смоете, но коли худое удумаете, тогда и пощады не ждите. Каждый сам решайте, по нутру ли вам жизнь новая, мною предложенная.
- Те, кто против был - ушли все! - Отвечал за других гридень бородатый. - Веди нас, Эйнар - мы суд богов видели, твоя правда ныне!
- Поднимайтесь с колен, воины, да за мной следуйте,- решил Эйнар, что нечего больше тянуть, что Харека, друга старинного, встречать уже пора и направился в сторону лагеря, не оглядываясь. Оттар за ним следовал, да в сторону новоиспечённых дружинников поглядывал.
Завершилась битва, так и не начавшись. Последовали хирдманы покорно за Эйнаром, а там уже и Харека суда к берегу причалили, вышел навстречу побратиму Волк Агдирский, в обьятия заключил. Да после рассказал все, что случилось с ним с той поры, как расстались они - о сражении в усадьбе хевдинга поведал, да о том, как его конунгом над Ранрики народ признал, да о пиратах, что берега Вингульмерка грабили.
Поведал и Эйнар другу историю свою, да поздравил того, что всё благополучно разрешилось. Дивился Харек поступку ярла последнему, да не корил его в неосторожности. Знал Волк, что за сила в Заговоренных Губителе кроется.
Временем тем лагерь разбили они, да ужин приготовили. Поднес Оттар Хареку вина крепкого, да о том спросил, знают ли в Сарасберге о том, что конунгом ныне Волк стал.
- Гонца я отправил, - отвечал Харек. - Одного к Рагхильде Вещей на мудрость ее уповая, а другого в Трандхейм к Харальду, дабы не сумел никто меня вновь в его глазах очернить. Завистливы сердца у многих, кто конунга нашего окружает, но верю я, что мудр он сам и Гутхорм подле него пока, не позволит от законов чести отступиться.
Замолчал в раздумье Эйнар.
- Тяжкую ты ношу взвалил на себя, Харек. Мудр конунг, конечно, да только множество страшных людей его окружают. Да и молод он, к тому же, горяч ещё, хоть и стремится всех в этом разуверить. Могут неприятности у тебя с ним случится. Да и кюна тоже не проста… Впрочем, сам знаешь ты всё это. Погостишь ли ты у меня в Гиллисберге, поглядишь, как Асмунда крестить будем?
- Жестокого зверя удалось тебе пленить, брат, - Харек произнес. - До сей поры не могу я понять, как мог юноша сей жестоким таким оказаться? Да и отца его предательство слишком неожиданно для меня было - вместе последний хлеб делили в прошлом, сейчас же.
- Боги Севера жестоки и коварны, - добавил Оттар. - И люди здесь под стать им становятся.
- И я понять не могу, что за Лукавый их с пути истинного сбил. Да и не в богах дело, Оттар, в вере. Кто веру истинную на поклонение бездумное меняет, у того она в торговлю превращается. Коли веришь, верь бескорыстно, ничего не проси зазря, добивайся всего сам, тогда и Бог поможет, и всего достигнешь.
- Прав Эйнар, - Рваному Харек молвил. - Не Боги, люди изнутри прогнили. Вспомни речи Высокого:
Лучше совсем не молиться,
Чем жертвовать слишком усердно.
Награжденья за жертву все ждут.
Лучше вовсе не резать руны,
Чем кровь лить без меры.

- Так велено было им Одином, но Торлейв жрец, как и Гандальв лишь в жертвах обильных видят смысл веры своей. Такие как они ведут народ наш к гибели.
- Надежда одна сейчас, на конунгов здравомыслие,- ярл устало сказал. Да глаза прикрыл. Всё-таки и для него не бесследно бой этот прошёл.
- Верить следует нам, что Рагхильда кюна не забыла все то добро, которое мы ей сделали.
- Она-то может и не забыла, да вот только кабы ближние её советчики наше добро наизнанку не вывернули. Корыстью не очернили, -вновь раздражаясь Эйнар промолвил. Да рассказал Хареку о подозрениях Отара, да о том, что и сам в последнее время, после раздумий долгих, к мнению его склоняться начал.
- Знаешь ты, Эйнар, что и сам я от Торлейва претерпел, и не могу сказать, что простил его, что же до Асгаута и детей этих, то нет у меня веры им. Кто с лет младых душу свою ложью отравляет, губит в себе благородство.
Ещё боле посуровел ярл.
- Так что же предлагаете,- на молчащего до сей поры Отара взглянул,- коли не нравится нам положение дел такое, менять его надобно. Думается мне, что стоит окрестить Асмунда, да в Гиллисберге оставить, под присмотром надёжным, тем временем человека надёжного к кюне послать, да и самим туда явиться. Тебе брат, это при любом случае надобно.
- Прав ты, Эйнар, - согласился Харек. - Следует нам противостояние это подлое завершить честь по чести и всех противников наших на чистую воду вывести.
- С Торлейва за злодеяние его виру взять надобно, - Оттар добавил. - Но сдается мне, что гонцы одни делу помочь не смогут. Верно Эйнар сказал, что следует лично к кюне придти. Коли не лишена она чести, так вспомнит, что вы ее от гибели и рабства позорного спасли.
- Но сначала Асмунда крестим в церкви гиллисбергской, - промолвил Волк. - Спокойно мне тогда лишь будет, когда зверь этот постриг примет.
На том и порешили. Но сразу же расходиться не стали, много ещё о чём говорили воины, жену Эйнара поминали. Волновался ярл о здоровье её, говорил, что не следует откладывать, а сразу в обратный путь идти, ведь не было битвы, а значит воины не устали ещё. В скорости и правда в обратный путь тронулись. Эйнар с Хареком вдвоём вперёд поехали, вновь всех опережая.

Эйнар и Асмунд со товарищи.
Берега Эйна.
(С Тельтиаром).

Прошло время условленное, вышли из войска хейдмерского десять воинов во главе с Асмундом Альхеймсоном, пошли навстречу эйнаровой рати. Гордо шел конунг самозванный, улыбался в бороденку редкую, пальцами по рукояти меча стучал. Но вот остановились они на полпути, крикнул тут один из людей его зычным голосом:
- Выходи Эйнар, как уговаривались, коли не испугался боя смертного!
Вышел и Эйнар с десятью воинами лучшими врагу своему смертельному на встречу. Некуда теперь отступать было ему. Тысячи пар глаз за каждым движением его следили. Чем больше сила, тем больше и ответственность, и велика сию минуту сила ярла была. Спокойно лежала рука его единственная на меча рукояти, лик его спокойствием и уверенностью светился.
- Здесь я, Асмунд. Не мне боя бояться надобно.
- Ты слаб и увечен, - с усмешкой молвил молодой воин. - Не позорь людей своих, раб, выстави вместо себя другого бойца, у которого хотя бы обе руки на месте.
Дрогнули губы Эйнара в насмешливой улыбке.
- Для такого как ты, сил во мне достаточно. Что медлишь Асмунд, может это ты трус и отказаться от боя желаешь?
- Я затолкаю твои слова тебе же в глотку этим клинком! - Зло бросил самозванец, резким движением сбрасывая с плеч плащ. Силен, статен был Асмунд, высок, широкоплеч, тело его кольчуга вороненая закрывала, до колен доходившая, на руках перчатки латные были, какие рыцари в землях франкских носят. Надел шлем с пастью волчьей он, а затем медленно меч обнажил, напротив Эйнара становясь. - Помолись своему богу, раб. Сегодня я оставлю тебя без второй руки.
Взметнулись знамена позади Асмунда, стали выкрикивать кличи воинственные херсиры, с ним пришедшие.
Не спеша и своё оружие Эйнар достал. Помнить должен был ещё Альхеймсон, как меч этот направо и налево в умелых руках ярла головы ворогам рубил. Как кровь текла по лезвию сверкающему. Коснулся концом меча Эйнар земли. Могло кому-то показаться, что тяжело воину с ним управляться, но обман это был, и ничего боле.
- Готов ли ты, Альхеймсон, али нет?
- Что, Эйнар, рука меча не держит? Как же ты сумел Вингульмерк покорить тогда? За спины гридей прятался?
Рассмеялся, глядя на слабость противника, Асмунд, а после, щит принял, хирдманом поднесенный, и, клинок занеся, на христианина бросился:
- Один! Тебе посвящаю жертву эту!
Нечем было Эйнару щит держать, да только и не требовался он ему. Уклонился воин, удар противника вскользь по лезвию широкому пришёлся. Повернулся к Кровавому ярл, вновь меч его земли касался. Удивлен был Асмунд, что противник его сумел удар сильный принять столь легко. Слышал и раньше он про воинов, что могли руками обеими одинакого сражаться, но в бою таких удальцов лишь среди берсерков видел. А о том, что ярл-иноверец однорукий сможет ему сопротивление оказать, и не помышлял даже Асмунд, в победе своей уверенный. Да и что с того, что один удар отразить сумел он - впереди битва вся!
Не видна была усмешка его под шлемом, а вот клинок, дугу описав, точно в плечо нацелился Эйнару. И вновь уклониться попробовал воин, да немного не успел, чиркнуло лезвие по стали кольчужной. Мечом же он к ногам противника потянулся, присев немного. Странный бой это был, даже крики херсиров утихать начали, но всё равно шумно было. Отбросил меч эйнаров своим лезвием, вновь смех донесся из-под шлема. Забавой был поединок этот для Асмунда, до сих пор не считал он достойным противником христианина однорукого. Отошел на шаг, затем подскочил клинком клинок отводя, сам же постарался щитом ударить врага в лицо. Да только не вышло у него ничего из задуманного. Шагнул Эйнар в сторону, так что щит мимо него прошёл, а он сам боком правым к Асмунду оказался, да и сделал выпад ещё и инерцией от вражьего удара усиленный. Прошелся меч по кольчуге асмундовой, звенья разрывая, болью глухой в теле отдаваясь, отклониться успел конунг самозваный, но теперь прореха зияла на боку его, да позвякивали кольца разрубленные.
- Тор! Наполни меня гневом своим! - Закричал Асмунд вновь меч занося и ударил наотмашь, желая разрубить от плеча до пояса врага.
Ни один мускул у ярла не дрогнул, не занёс Эйнар меч свой, чтобы удар противника встретить, лишь глаза прищурил, видно сосредоточившись, но не мог этого никто под шлемом видеть. Отклонился Губитель Заговоренных от удара зверя раненного. Пронёсся меч Альхеймсона мимо ярлова тулова, да и сам Кровавый, равновесия пытаясь восстановить, за грозным оружием своим вперёд подался. Не успел он и двух шагов сделать, к врагу ликом повернуться, как нанёс Эйнар удар ему в спину, силы такой, что хребет мог спокойно самозванцу перерубить. Дрогнули воины в рядах, что стягами мятежными отмечены были. Никто средь них такого исхода бая не ожидал. Уверены в себе и предводителе своём были они. А что конец схватки это, ни у кого сомнений точно не было. Упал Асмунд на колени, казалось, не поднимется никогда более, да не так судьба распорядилась. Не было у Эйнара желания врага своего убивать, знал он, что вера новая хуже смерти для самозванца. Так что лишь ранил его, хоть и мелькнула мысль землю от такой мрази избавить.
Медленно кровь сочилась по звеньям кольчуги. Глубоко в тело вошел меч эйнаров, но мог бы еще продолжить битву Асмунд, достаточно сил в нем оставалось, да только лезвие холодное ощутил у шеи своей. Скрипели зубы в гневе бессильном - один выбор был, поражение признать или же на меч вражеский броситься, с жизнью расставаясь. Но не хотел так просто умирать Асмунд, сын Альхейма, кровавым прозванный. Жить ему хотелось сейчас, как никогда раньше хотелось. Взгляд его к дружинам верным обратился - в удивлении, в смятении были воины его, не ожидали такого, не понимали, как мог калека их повелителя одолеть, их конунга. Развязки ждали, но медленно время текло.
Шагнул жрец вперед, произнес так, чтобы слышали все:
- Один в чертоги свои призвал Асмунда! В годы младые уже доказал он, что достоин стать эйнхерием и все мы...
- Жив я еще! - Проскрежетал Альвхеймсон, такие слова услышав. Жить хотелось, а не к Одину пировать. - Победил ты, христианин...
Сквозь зубы признание поражения донеслось, как сплюнул его конунг самозваный.
Снял Эйнар шлем свой, да только меч от горла противника не убрал.
- Громче скажи Асмунд о поражении своём, чтобы все слышали.
- Чтоб тебя Локи сжег, - прошептал он, а затем бросил воинам своим: - Победил иноверец!
Только усмехнулся Эйнар.
- Помнишь, Асмунд, какой уговор у нас перед боем был, что в чём клялся ты перед воинами своими и передо мной?
- Напомни, - с хрипом слова вырвались.
- Уговор таков, коли проиграешь, так христианство примешь да навсегда в монастырь уйдёшь,- жёстко Эйнар сказал. Да так на Асмунда посмотрел, что ясно тому стало, коли обещания не сдержит, не пожалеет его ярл, потеряет наконец терпение.
- Еще скажи, что прямо здесь меня крестишь?
- Нет, не здесь, и не я, но присутствовать буду. Так что давай, Асмунд, поднимайся, сопровождать тебя до монастыря сам буду.
Подошли к самозванцу поверженному Ратибор с Ярославом. На ноги рывком поставили.
Рванулись тут к господину поверженному сопровождавшие его воины, мечи из ножен наполовину доставая:
- Уговор уговором, но это наш конунг, а не твой пленник! - Старший над ними произнес. - Нам его отдай!
Усмехнулся, боль превозмогая Асмунд, затем через силу:
- Нет у вас больше конунга, Олав, тебе поручаю я жену свою и владения, и все дело свое.
Херсир бородатый лишь кивнул сдержанно, взглядом злым Эйнара сверля.

Шер Лавгуд.

21год

Место рождения: Германия.

Внешность: невысокая, худенькая блондинка. Волосы заплетает в две короткие косички. Немного лопоуха. Вечная чёрная форма резко контрастирует с бледной кожей. По носу рассыпаны веснушки.

Рост: 158

Характер: дружелюбная, общительная. Во всём старается видеть только лучшие стороны, но при случае может быть жёсткой и добиться от людей желаемого, большинство сторон своего характера ещё не обнаруживала перед сослуживцами. На самом деле настоящий профи в своём деле. Не смотря на то, что делать в Комплексе ей практически нечего остаётся здесь и отказывается от лучшего распределения по неизвестным никому кроме неё самой причинам.

Работает в службе безопасности.

Эйнар и Асмунд со товарищи.
Берега Эйна.
(С Тельтиаром).

Дюже торопил воинов своих ярл Эйнар, ни их ни себя не жалел. Наконец, ранним утром, застучали копыта коня его могучего о камни, что берега Эйна усыпали. Открылась перед мужем сим картина красоты необычайной.
Гладка была поверхность реки, даже рябью зеркало воды не нарушалось. Тишина была вокруг, вперёд Эйнар ускакал и посему мог наслаждаться он ей, ничем ещё не смущаемой.
В скорости и прочие воины за предводителем своим подтянулись. Остановились все на берегу, устремили взоры в даль на север, трудно было дымов не заметить, что с той стороны виднелись. Хмурился Эйнар, на то глядючи, да и остальным не по себе стало. Гадал каждый, что же там происходит, да ждали, что ярл решит.
Первым Оттар молчание нарушил, дерзок был херсир, да и служить в свое время присягал Хареку, а потому часто на равных с ярлом держался, вот и сейчас сказал он:
- Там пес бешенный дома огню предает, не повезло тем, кто в деревнях приграничных жил.
Косо взглянул на херсира ярл, согласен с мнением его был.
- Многое делает Асмунд, что справедливого осуждения достойно. Как его ещё земля носит,- добавил он совсем тихо.
- Земля много дряни на себе носит, - кивнул Рваный, не слишком голос понижая. - Гандальва того же, например, и щенков этих...
- Оттар,- предостерегающим тоном произнёс Эйнар,- я тебе уже говорил, и повторять не намерен! Мы встанем лагерем здесь.
Ярл отвернулся.
Пожал плечами херсир. Встанем, так встанем. Он и раньше так советовал. Не повезло жителям приграничных деревень - но судьба их предрешена да и помочь не удасться уже, так зачем с места выгодного уходить? Здесь лучше всего получится устроить встречу почетную мяснику кровожадному, а значит так и будет.
Воеводы эйнаровы уже вовсю приказы отдавали - там Ратибор суетился, тут Ярослав что-то командовал, костры походные ставили, котелки грели. После пути долгого подкрепится никому не мешало, тем более что далече еще было войско вражье.
Эйнар в думы свои погружён был, не замечал, что вокруг делается, очнулся лишь, когда от запахов пищи, вокруг витающих, желудок сводить стало. Устроился он у костра, где Ратибор, Оттар, Ярослав да прочие близкие воины его поджидали.
- Что скажете вы, когда войско вражье нам ждать?
- Подойдет ужо супостат, по дымам судя, к середине дня, - бороду пригладив, Ратибор молвил. - А там будем до темноты рубится, сдается мне.
- А коли к ночи подойдет, - добавил Оттар. - Так мы Хрингасакр повторим. Отец его из битвы бежал, посмотрим, насколько сын храбрее окажется, когда придется ему не крестьян резать, а с воинами столкнуться.
Кивнул ярл удовлетворённо, будто мысли его воины читали. Да, покрестившись, за еду принялся.

Отправил Оттар людей на конях быстрых дальше вдоль берега, на сторону Хейдмерка, дабы доложили они о приближении войска вражеского. Высоко солнце поднялось уже, когда вернулись они, сказав, что приближается рать Асмундова, а над ним знамена реят с Черепом Волчьим и Клыкастым Вепрем.
- Восстановил значит знамя попранное негодяй, - проскрежетал Оттар. - Я уж было думал, как прикончили мы Фроди и Хегни, так и свинью их с ними вместе к Хель отправили.
Хмыкнул Ярослав, речи такие наивные от Рваного услыша, но не сказал ничего. Нет нужды перед сражением союзникам ссориться.
- Людей выстраивайте, - прокричал десятникам Ратибор, шелом одевая. Старый, опытный воин, он от битвы этой хорошего не ждал.
- Много воев с кровопийцей? - Разведчиков спросил херсир Рваный.
- Большая рать, не стал я их считать, но не меньше нашего.
- Хорошо мы сделали, что не стали ждать, покуда остальные его рати подоспеют, - довольно произнес Оттар.
Дружина тем временем выстраивалась в порядки ратевые - на центре гридни стояли бывалые, на флангах же молодые вои да бонды встали, неуверенно копья сжимая, да кресты поглаживая, заступничества прося у Господа.
Выехал Эйнар вперёд воинов. К ворогу спиной оборотился. Понимал ярл, что битва наверняка тяжкая предстоит, смотрел в глаза людей, перед ним стоящих и не видел единодушия в них. Единства и победить желания. Старые, опытные мужи спокойны были, молодые же в нервном напряжении пребывали. Ничего хуже для воина, чем состояние души такое нет. Посему, принял ярл единственно верное решение, слез без труда с коня, да встал на колени- молиться. Все, кто видели его сейчас с головой склонённой со вздохом облегчения за ним последовали, а прочие, на соседей по строю своих глядючи сами обо всём догадались. Странно было видеть Эйнара на коленях, к земле склонённым, с единственной рукой, к сердцу прижатой. Но исходила от него такая сила, такая вера, что никто из воинов его в сию минуту поверженным представить не мог. Истово молился Эйнар, но сухи глаза его оставались, негоже было плакать перед людьми, что к сражению великому готовились. Наконец, встал с колен ярл, горели глаза его огнём, будто победил он уже Асмунда Кровавого, у каждого воина глаза тем же светом светились. Едины были сейчас все в строю, каждый знал, что за правое дело борется, за какое и умереть только честь. Поднялись люди на защиту домов своих, жён и детей и даже наёмники и прочие лихие в то уверовали.
Надвигалась временем тем на них армия вражеская, видны, различимы стали стяги их - вот череп на черном знамени - символ принадлежности Асмунда к роду конунжему, а рядом взвился Хряк Хейдмеркский - что означало то знамя, не ведали воины Эйнара, не знали, но пусть и тревожно им на душе становилось, да все же многие рады были, что не было Волка Агдирского на знамени противника их, не против конунга они шли, против ярла. Против ярла, что знамя вражеское поднял.
Блестели шлемы и кольчуги - много хирдманов шло, битвы жаждя, гремели железом, надвигались. Стиснул зубы Оттар:
- Жаждут вороги кровью христианской мечи каленые напоить!
На Эйнара смотрели все, приказа его ожидали.
Вскочил ярл на коня своего, будто взлетел.
- Не достанется Убийце кровь христианская,- вроде тихо сказал ярл, да только всё равно услышали в строю его. Гул одобрения средь воинов прокатился, думали они, что о детях и жёнах на родной стороне оставленных говорит Эйнар, да не то он имел в виду. В скорости, близко подойдя, остановилась рать вражеская.
Чуть больше расстояние было, чем стрелы из лука тугого пущенной, полет. Стояли воины Асмунда, в щиты били мечей рукоятями, на битву звали войско христианское. Глумились, слова обидные кричали издали. Кто-то из них вперед выехал со стягом небольшим - могли близкие к ярлу хирдманы узнать знамя то, под который Эйнар в битву при Хакадале шел, да после Асмунду подарил на прощание.
Бросили стяг, точно тряпку на землю, растоптали сапогами кованным гридни под смех войска всего.
Но абсолютное безмолвие царило над воинством эйнаровым. Таило оно в себе угрозу страшную и сильнее действовало, чем шум и крики Кровавого приверженцев.
Только зубы сильнее сжал ярл, поругание то увидев. Понял он теперь окончательно, что ничего не осталось в Асмунде от того мужа, с коим он кров делил да плечо к плечу бился. Оттого ещё сильнее возросло в Эйнаре желание не допустить бойни кровавой.
- Оскорбил меня Кровопийца, подарок от чистого сердца даренный растоптав. Вызову я его на поединок,- громко произнёс слова эти ярл, чтобы каждый за его спиной услышать мог. Закричали войны, забили в щиты,- кто со мной пойдёт, вызов щенку в лицо бросить?- спросил уже у херсиров своих. Вызвались Оттар да Ярослав. Да знаменосец поскакал, мальчишка ещё молодой совсем. Приблизились они к строю вражескому, на крики и угрозы внимания не обращая.
- Хочу видеть я Асмунда,- Эйнар прокричал.
Донесся смех со стороны войска хейдмеркского, да кто-то бросил:
- А хочет ли он тебя видеть?
Но вскоре уже крики смолкли эти, выехал на коне рослом Асмунд Кровавый, в кольчугу облаченный вороненую да с плеч его плащ спадал, на котором вепрь и скелет волчий вышиты были. Сильно изменился ярл со времени последней встречи их в Хрингасакре. Уже не мальчишка безбородый перед Эйнаром был, но правитель жестокий. Волосы отпустил до плеч Асмунд да борода подбородок его покрывала, а на губах тонких играла улыбка.
Следом за ним и знаменоносцы показались, да свита ближняя - могучие воины со взглядами злыми.
- Сдаться хочешь, христианин? - Асмунд его спросил.
Растянул в улыбке губы Эйнар, да больно неискренней, оттого и жуткой, получилась она у него.
- Да нет, на поединок вызвать тебя.
Рассмеялся уже неприкрыто молодой ярл, никак не ожидал он подарка такого от врага:
- Совсем отчаялся, первым умереть желаешь, чтобы разорения земель своих не видеть? - Бросил он. - Много мне чести будет тебя, калеку одолеть?
- Свои причины у меня на то, чтобы оскорбление в присутствии воинов не снести, да только знать их тебе не надобно. Не тяни, али трусишь?- с насмешкой произнёс Эйнар.
- Голову тебе я всегда срубить успею, мне недолго это.
Роптать стали дружинники Асмундовы, тихо сначала, потом все громче. Битвы они хотели, не за разговорами пришли.
- Что за выгода мне с тобой в поединок вступать? - Холодно спросил он, жестом властным заставив замолчать гридней. - Проиграешь когда, сложат воины твои оружие?
Почувствовал Эйнар, как подобрались за его спиной Ярослав с Оттаром, как гул прошёл по рядам воинов-христиан. Понимал каждый, что от ответа Эйнарова судьба очень многих людей зависит. Но тот не колебался, принято решение было давно уже.
- Да, только и ответил он,- но коли я из битвы победителем выйду, должен ты будешь христианство принять и в монастырь уйти, немедля.
Оскалился ярл кровавый, блеснули глаза его, а из-за спин ратников передовых прокричал кто-то:
- Да он потешается над нами!
- Руби его, Асмунд конунг! Пусть течет по земле кровь иноверцев!
- Вздернем на дубах каждого третьего!
- На крестах распнем - пусть к богу своему ближе будут!
Зашлось в крике войско хейдмеркское, гремело железо, брань слышалась. Но вот стихло все, и тогда лишь произнес Асмунд:
- Хорошо, уж коли явят асы славные несправедливость такую, что проиграет их верный служитель, приму пришлого бога.
Смеялись приближенные его, за шутку приняли эти слова - ведь не могли же оставить милостью своей Один и Тор того, кто более всех им жертв принес.
- Готовься к поединку Эйнар. - Бросил Асмунд, коня поворачивая. - Через час сойдемся.
Ни слова не молвил в ответ ярл, повернулся спиной к мальчишке самоуверенному да вернулся к строю своему. Смотрели на него воины, кто с непониманием, кто с восторгом, да ни один взгляд злобы али ярости не выражал. Верили своему ярлу люди, верили в его победу.

Джо улыбнулась Дэккеру вполне человеческой улыбкой.
«Всё-таки хорошие люди в наше время действительно редкость!»- полковник девушке нравился, но она строго держала себя в рамках, помня о причинах, по которым она здесь и не позволяя себе ничего лишнего.

- Здравствуйте, Гэш. Если на моё усмотрение…, то пускать их в каюту к моей подопечной не следует. Как сказал врач, ей требуется полный покой и здоровый сон.

Джо с неодобрением посмотрела на пилотов, хотя те, конечно, ни в чём не были виноваты. Приказ- всегда приказ.

- А что касается моего подчинённого, что проявил такое рвение, то я его сюда поставила оберегать покой госпожи Сарины, что он и пытался сделать. Так что это было выполнение моего приказа…, кроме того,- она сделала небольшую паузу,- Вы же завязывали шнурки.

Неожиданно из-за угла появилась Аврора Финли, причём в сопровождении робота и кучей претензий.
«О Боже!»

- Как мы только что выяснили с полковником Дэккером,- предельно спокойным тоном проговорила капитан,- покой нашей гостье совершенно необходим. Поэтому я и не намерена пускать в её каюту никого. Даже вас,- с нажимом произнесла она.

Пол ночи Глория разбиралась с тем беспорядком, что случился в борделе за время её отсутствия. Гарри, как и девочки, ничего вразумительного сказать не смог. Это больше всего и злило.
- Какого чёрта я тебя здесь держу, если ты даже не можешь элементарно обеспечить сохранность моего имущества?- вопрошала Хозяйка у своего дворецкого.
«Что им здесь было нужно? Почему именно у меня он спрятался? Совпадение ли это, что Ада после стольких лет обратилась ко мне и как ко всему этому отнести ту девушку с кошкой и разговорами об Избранном». Казалось, голова должна расколоться от напряжения.
«Если я сейчас что-то быстро не придумаю, последствия могут оказаться весьма плачевными, а может, я ошибаюсь?»
- Ты видел, куда они уехали?
- Кто?
- Этот парень и те, что карнизы переломали!
- Да они вроде не вместе уезжали.
- С этого места поподробнее…
- Мне Моник сказала, что она видела, что они не вместе…
- А где она в это время была, что не сказала мне об этом сама?! Моник!!!!
- Да,- реверанс.
- Где ты была?
Молчание.
- Я ещё раз спраши…,- тон всё более угрожающий.
- Ну, э…
- Хватит заикаться!
- В общем, я была на улице.
- Где?- буквально шипение.
Вздох.
- На улице.
- Я даже догадываюсь с кем. Ладно, с этим потом разберёмся. Гарри, отведи Моник в отдельную комнату на эту ночь спать. Ты понял?
- Да.
- Ключ принесёшь мне.

Оставшиеся ночные часы Глория расхаживала по своей комнате. Над самым роскошным и знаменитым домом на улице Роз сгущались тучи.

Катечкина вовсю помогала ребятам, болты падали на пол один за другим, но их было так много, что стало возникать ощущение их совершенной бесконечности.
- Ребят, давайте вы уже от неё отвернётесь, а то ослепнете совсем. Вы бы спиной к этой штуке встали и за низ взялись, немного приподняли, а я попытаюсь оставшиеся болты отвинтить. Мне кажется, так дело быстрее пойдёт.
Глаза начали слезиться.

Вот он, долгожданный берег! Какие только слухи не ходили среди пиратов на борту о конечной цели их путешествия, но все сходились на одном, что в итоге будет очень много золота. И вот теперь они уже почти у цели. И никакая пробоина не сможет помешать!
Как ни крути, Алонзо Каралис всё ещё оставался немного восторженным юнцом, не слишком хорошо знающим жизнь и мечтающем о приключениях на каждом шагу. Долгие поиски дяди, потеря близких не оставили видимых ран в его душе, возможно, им ещё суждено проявиться, но позже, совершенно точно позже. А сейчас парень буквально с замиранием сердца оглядывал раскинувшийся перед ним берег, этот новый мир, где жизнь его круто изменится.
Каралис - младший не оказался в числе парней, что Хантингтон выбрал в качестве охраны и лесорубов, хотя и стоял рядом. Но просить Дэниэла юноша, конечно, не собирался. Ещё чего.
«Ну и ладно, в конце-концов и здесь может быть что-нибудь интересное, а помахать топором я всегда успею». И Алонзо решил держаться поближе к капитану.

Пилотская палуба. Возле каюты 32
2681.025 / 19:16:13


- Отставить вздохи!- процедила капитан сквозь зубы провинившимся десантникам. Хотела ещё что-то добавить, но в этот момент её рация ожила и выдала просьбу о помощи голосом изрядно перепуганного десантника.
- Что за чёрт!- не сдержалась Джо,- Так, вы четверо, немедленно привести себя в порядок и на пилотскую палубу к каюте 32. На всё про всё пять минут.
Капитан, не оглядываясь, быстрым шагом направилась к месту вызова.
«Что там стряслось?!!!»
Она появилась в коридоре, как раз когда из противоположного его конца выходил начальник корабельного караула. Внешне девушка выглядела абсолютно спокойной, только глаза выдавали бурю в её душе. Десантника не было. Джо только сильнее сжала зубы. Лэнс, Маэстро и Дэккер всё ещё стояли живописной группой возле проклятой 32й каюты.
«Опоздала, могут возникнуть сложности. Посмотрим».
- Полковник,- отдала честь, в электрическом свете завораживающе полыхнули бриллианты,- косо взглянула на пилотов.

Джин ничего не сказала. Только прищурившись посмотрела на Змея, попыталась определить, всю ли информацию он выдал, или предвидятся сюрпризы.
«За что боролись…».
Девушка подошла к ящику и взяла винтарь, пулемёт ей был явно ни к чему, да и таскать за собой этакую дуру, Депп было несподручно. Она украдкой глянула на Изабель, но вновь так ничего и не сказала, потом окинула взглядом Ромула, пытаясь сообразить, помнят ли они о недавнем уговоре, или в случае чего отойдут в сторону.
«Нет, не похоже. А эту историю про прокажённых я уже где-то совершенно точно слышала».
С полным отсутствием изящества леди забралась в тачку. Какая уж тут грация, когда того и гляди, на собственные кишки любоваться придётся.
- У нас есть план?

Солнце вставало над Вингульмерком, освещая лучами своими дворы да крыши соломенные, отблески золотые от креста церковного отражались. Собирались в поход воины - кто с родными прощался, кто припасы в последний раз проверял, кто доспехи чистил. Воин один у ворот самых на камне придорожном сидел, меч до остроты небывалой точил. Вжик-вжик, точило пело в его умелых руках.
С грустью наблюдала Сигрун картину эту невесёлую. Стояла у окна владычица Вингульмеркская, да текли слёзы по её лицу. Первый раз отпускала она мужа своего одного в поход, быть может, смертельный, впервые не следовала за ним. Несколько минут назад вышел Эйнар из спальни её, и дала теперь она волю чувствам своим, доселе хоть немного сдерживаемым.
Смотрела она теперь, как муж её, ярл гордый, что мгновения назад при прощании, так же как и она, еле слёзы сдерживал, по ступеням крыльца спускается. Ничто в нём не выдавало грусти душевной, что только для жены предназначена была. И преобразилась Дева Битвы под стать мужу своему. Стала спина её, что лезвие меча ровной, загорелся взор. Погладила женщина ласково чрево своё, где жизнь новая теплилась. Скоро суждено сыну ярла, воину истинному на свет появиться. Все бабки в округе предсказывали, что непременно сын у Девы появится, чему Сигрун рада несказанно была.
Спустился ярл с крыльца высокого, приказания последние отдавая, сел на скакуна своего могучего да повёл войско своё славу в битве предстоящей стяжать. Лишь раз обернулся Эйнар, на жену свою взглянуть стремясь. Увидел он в окне силуэт её да глаза горящие, улыбнулся на прощание да погнал коня вперёд, неизвестности навстречу.
Потянулись воины вслед за ярлом и через немалое количество времени, опустел Вингульмерк. По-прежнему сверкал крест церковный, да только тихо в усадьбе стало.
В пути уже поравнялся с ярлом Оттар Рваный, раньше видимо с воями подотставшими разговор он вел да колонну походную выстраивал. Теперь, как и подобало предводителю ратному, подле господина своего он ехал:
- Тяжело тебе жену оставлять, Эйнар, - произнес он, после молчания долгого. - То ведомо мне, но без тебя, не сдюжить нам будет ворога. Сам знаешь ведь.
- Знаю, потому и еду с воинами. Лучшей защиты, чем моя, Сигрун не сыскать, а сейчас чтобы уберечь её, выступить супротив Асмунда надобно. И она это знает.
- Асмунд - пес бешенный, - сплюнул Оттар, всегда корежило его, едва только ярла кровавого припоминал. - Но скажи, ты же с ним под кровом одним жил, и с отцом его ходил в походы. Ты руку потерял в том бою, о котором теперь легенды слагают и плечом к плечу с ним бился - неужели не видел в нем жестокости этой ранее?
Нахмурился Эйнар. Сам он себе последнее время часто этот вопрос задавал, и неприятно ему было, что Оттар тоже этим интересуется, тем более что не знал ярл ответа.
- Дивлюсь я Оттар, что ты, воин бывалый, вопросы такие мне задаёшь. Неужели не знаешь ты, что в друзьях своих мы многого не замечаем, многому значения не придаём?
- Оттого потом и выходит потом, что кровь рекою льется, - скрипнул зубами херсир, за отговорку ответ этот принял. - Добр ты, Эйнар, многих слишком простить готов. Но они тебе второй щеки не подставят.
- Не злись Оттар, кабы знал я ответ лучший, сказал бы тебе. Но не заходи слишком далеко, всем нам Асмунд враг, мне так втройне. И победить мы его должны, а не зубами попусту скрипеть.
- Волк зубы скалит, змей же тихо шипит, - пробурчал Рваный. - Как бы мы, одного врага одолев, другим повержены не были.
- Что ты сказать этим хочешь,- подавив злость свою Эйнар спросил. Тяжко ярлу с домом расставаться было, готов он был на любом злость свою выместить, да сдерживал её по обыкновению.
- Мальчишки эти, - рублено слова с губ срывались, неприятна была тема Оттару. - Порой кажется мне - зря их отпустили мы. Не было в змееныше этом раскаяния ни на грош. Людей потравили, сколько добрых христиан погибло? А ярл?.. И тут этот троллиный выродок со своей гра...
- Замолчи Оттар!- готовы были резкие слова с губ Эйнара сорваться, но поймал он их за хвост, даже рука его единственная на поводьях дёрнулась, вот как разозлился он,- Сделанного не вернёшь. Правильно мы порешили и точка.
На самом деле и сам ярл порою сомнениями мучился, но не хотел он это Рваному раскрывать.
- Правильно.. правильно... ты ярл, тебе и правильно, - сам себе уже это Оттар сказал, ярлу же так отвечал: - Другое волнует меня - быстро как посланец этот заявился с помилованием конунжим. В иной раз месяцами ждем решения, а тут, так словно ждали вестей таких в Сарасберге.
- Не могли там сих вестей ждать, сам знаешь, если только…
Замолчал ярл, в даль глядя.
- Если только меня убить отнюдь не дядя их захотел, а кто-то поближе к конунгу находящийся, знаешь же.
Не прерывал разговора этого Оттар, хотел до конца довести.
- Знаю Оттар, знаю,- сквозь зубы проговорил Эйнар. Не хотелось верить ему, что рядом с конунгом такие подлости творятся, но и не глуп ярл был, чтобы от очевидного отворачиваться.
Молчание воцарилось между воинами. Они направлялись к берегам Эйна.


(C Тельтиаром)

- Я так и поняла.
Джо отошла от косяка, пропуская сержанта и тоже отдавая честь, впрочем, весьма условно. Честно признаться, эта армейская дисциплина была для капитана, как кость в горле, но сопротивляться системе, тем более находясь на задании, дело неблагодарное. Так что условности соблюдать приходилось.
Оглядев бравых Стражей, девушка принялась обозревать своих подчинённых, находившихся в, мягко говоря, неутешительном состоянии.
«Бравые парни, чёрт возьми!»- жалость к провинившимся слегка улетучилась. Не смотря на то, что Джо старалась не лезть во все эти внутренние интриги и соперничества, искушение перещеголять другую роту возникало с неутешительной частотой.
- Как Вы думаете, сержант, достигли ли наши с Вами подчинённые приемлемой физической формы за сегодняшнюю тренировку? Мне почему-то кажется, что нет,- и она выразительно оглядела тяжело дышащих парней. Так что завтра весь Ваш взвод, вместе с Вами, в полном составе и под моим чутким присмотром повторяет все сегодняшние упражнения,- без намёка на шутку произнесла она,- вы свободны,- глядя в глаза Лому, произнесла девушка,- Дэвис-Тримэйн-Пауэрс-Кавальски, за мной.
Капитан повернулась на каблуках и вышла из оружейной.
«Ещё не хватало, чтобы они и дальше там маячили, на глазах у Стражей».

После недолгого молчания она всё же произнесла.
- Какие странные поступки порой совершают люди. Быть может, бремя власти, это непосильная ноша для некоторых знакомых нам особ.
Шерилл криво усмехнулась, припоминая то, как совсем недавно эта самая знакомая особа представлялась ей в ночном колпаке. После вчерашнего вечера девушка уж и не думала о короле столь фривольно. Она вообще запрещала себе о нем думать.
-И Вы решили, что вполне можете разделить эту тяжкую ношу? А эта самая известная особа, повела себя как и должно в подобной ситуации: съела яблоко, прикатившееся ему в руку, и выбросила огрызок. Впрочем, это еще не самое неприятное в этой истории. Но, надеюсь, леди, вы отнюдь не собираетесь обсудить со мной нрав нашего синерайского светила, который, хоть и оставляет желать лучшего, столь зауряден, что не способен послужить поводом для серьезного разговора. Только если для пошловатой шутки в девичьей комнате.
- Боюсь, что наше синерайское светило, как Вы соблаговолили выразиться, выбрасывает не только огрызки, но и целые яблоки, которые по недоразумению или неожиданной непозволительной недальновидности оказываются у него на пути. Но, впрочем, что это мы всё о фруктах. Бесспорно, двум девушкам, оказавшимся в весьма схожей, если приглядеться, ситуации, есть о чём поговорить, кроме еды. Вы понимаете, о чём я?

(с Ноэль и при незримом присутствии кого-то третьего)

Утро явно не задалось.
Окончательно проснувшись и критически оглядев себя в зеркале, Лилит осознала, что в жизни всё идёт совершеннейшим кувырком. Такой поворот событий в её планы не входил.
«Да в общем-то какая разница, что я сделала не так! Пора взять всё в свои руки. В конце концов, для чего я вообще сюда приехала.… И эта досадная неурядица с Норвичем. Чёрт, чёрт, чёрт!»- думала девушка, выходя из комнаты.
Этим утром она была настроена весьма решительно.

Радоваться бы. Только даже в привычном цокоте туфель было что-то предостерегающее. Не то чтобы было чего бояться, но весь задор, вызванный разговором с ричардовым любимцем, куда-то повыветрился, так и не уступив место самолюбивому удовольствию от полученного букета. Надвигалась гроза.

- Леди Шерилл!- окликнула статс-даму девушка с противоположного конца коридора. Ей очень нужно было с ней поговорить, а на приличия при такой спешке можно было и слегка наплевать,- мне нужно с Вами поговорить.
«Нет, это не гроза. Это загнанная кошка , которой наступили на хвост. Учитывая то, что в этом был замешан мой каблук, можно уже спасаться бегством»,- подумала фрейлина и, сладко улыбнувшись, продолжила уже вслух
-Я рада приветствовать вас в добром здравии, миледи. И, если Вам угодно, то я с удовольствием уделю Вам пару минут.
«Ах как это мило с её стороны, я просто умираю от счастья!»- леди Тампти послала в ответ не менее приторную улыбку,- пары минут, конечно хватит,- с обещанием в голосе пробормотала она,- полагаю, нам стоит где-нибудь уединиться, - рядом с покоями королевы о таком не разговаривают. Вы знаете подходящее место?
-Конечно. Могу предложить Вам мою скромную обитель, -усмехнувшись, ответила Шерилл,- Если она Вас не слишком поразит своей обыденностью, после столь достойной возможности побывать в местах куда боле роскошных,- добавила она, недвусмысленно косясь в сторону покоев Его Величества.



(С Ноэль)