Такие вопросы:
- зомби медленные или быстрые?
- как зомби определяют людей? в "ходячих мертвецах" этот вопрос определяется в соотвествии с нуждами сценаристов - в первых сериях по запаху, дальше как придется, вплоть до визуального контакта. Может быть, по температуре тела?
Впрочем, этот вопрос не обязательно раскрывать игрокам. Главное, чтобы мастер точно знал ситуацию, при которой зомби могут или не могут обнаружить игроков, а игроки имели возможность обнаружить все закономерности экспериментально.
- набор еще ведется?

Ваши спины прикрою я! - Адреналин выскочил из-за спины Астахова, как чертик из табакерки. - Спарта, не стреляй! Хехе... Здесь все свои. Я обшарил коридорчики близлежащие, ничего интересного... И никого... Скучно - Клайв театрально зевнул. - Эй, большой человек! Я уже пришел, буду вас караулить, так что помоги давай! Хей-хо!!! Пол-турбины за бутылку холодного пива, девушку и лежачок какой-нибудь, а то прям скулы сводит от этой тишины... И все работают, бедному мне не с кем поговорить даже. Хотя молчать лучше, чем работать. Правда, Спарта?

Сабля с неприятным звуком царапала землю, но поправлять перевязь было лень, тем более что вино оказалось на редкость хорошим. Виллем потянулся, посмотрел на голосящего что-то про добычу Рудольфа, на приближающихся зомби, на перекосившееся от страха лицо слуги, на всех этих бродяг, оборванцев и бывших аристократов. Безумно захотелось напиться в хлам, чтобы хотя бы пару дней не видеть, не знать и не помнить ничего.
Отвращение к самому себе достигло такого уровня, что превратилось в холодную ярость, которая вдруг, когда он увидел Пикардо, отставшего от основной массы раубритеров и отчаянно спешащего за ними, сменилась каким-то полубезумным весельем. Виллем расхохотался, кивнул слуге, и пошел за уже исчезнувшими среди узких улочек бандитами. Карло пошел следом, ведя коня на поводу, и со странной смесью жалости и страха глядя на заливисто смеющегося хозяина.
- Что, Карло, хозяин-то твой с ума сходит потихоньку. Ну да уж лучше так, чем сойти с ума быстро. Больше удовольствия… Намного больше… Да не бойся ты, не отстанем мы от этих! Знаю я, куда они идут… А даже если немного опоздаем - не беда. Пока они решаться напасть, мы уже будем рядом. Слушай, а может бросить все это дело? Пойти к церковникам и отправиться с ними, воевать с туманом? Ладно, это так… мысли вслух… Подведи-ка коня, пора обретать славу, деньги, а, главное, свободу! Я бы не прочь освободиться. Только ведь снова обманут! А, Карло, обманут ведь?!

- Навигатор, чтоб тебя! Твое молчание действует мне на нервы. Что с Рамзесом? Если полетела цепь питания или даже блоки памяти, то не беда… Нет, плохо, конечно, но восстановлению подлежит. А вот если накрылся личностный блок, то там уже все равно, ест информация, не информации. Этот параноик поставил себе блок. И если он не ощущает себя, то и все его службы будут недоступны. Так что, или ты говоришь нам, что произошло… Ну или что ты знаешь об этом… Или Чеслав тебя отключит. Когда поймет, что все его старания восстановить Рамзеса пошли прахом из-за недостатка информации. Кстати…эээ… Кайл? Сделай мне бутерброд тоже. Прошлый закончился, а я даже почувствовать его начала не успел.
Ги улыбнулся и подошел к Чеславу.
- Мда… В этом деле я не слишком разбираюсь… Вот если бы у Рамзеса хотя бы питание было…. Эй, Навигатор, будешь делиться знаниями?! И мультики выключи… Или хотя бы что-нибудь другое поставь,а?!

…До лестницы он добежать не успел. Сначала Анри споткнулся о столик, потом до него добрался один из похитителей. Конечно, оттолкнуть его было делом одной секунды, благо тот уже совсем перестал соображать, где он. Но этой-то секунды и не хватило де Шону, чтобы выскочить вслед за Луизой и беспризорником. Когда дворянин добрался до двери из за угла появились два всадника и шестое чувство подсказало Анри, что на глаза им лучше не попадаться. До переулка, в котором скрылись спасенные, было уже не успеть.
Анри метнулся обратно по лестнице наверх, в комнату, где держали Луизу, попутно добавив ногой поднимавшемуся грабителю, так, что тот, скатился по ступеням вниз. Добежав до окна, де Шон, не останавливаясь и ни на секунду не задумавшись, прыгнул. Как ни странно ноги остались целы, зато руку пронзило резкой болью, и пятно крови на рукаве стало расплываться все шире.
- Надо бы перевязать… А, ладно! К черту!
Анри припустил по переулку, надеясь, что хоть в этот раз угадал с направлением. После второго поворота, надежда пропала совсем. Но в этот момент он услышал голос беспризорника. По-видимому, паренек снова успокаивал излишне впечатлительную барышню.
- Вот и я… Извините, что отстал. Бандиты оказались слишком уж прыткие. За вами кто-то гнался?!

- Рамзес?! Рамзееес?! Что за игра в молчанку? Ведь есть же дублирующая система жизнеобеспечения… Ну, и что это тогда за тишина?!
Происходящее нравилось Ги все меньше и меньше. Если Рамзес не восстановился до сих пор, значит произошло что-то не просто серьезное, а очень серьезное… В лучшем случае это механические повреждения.
- Стоп! Если все дело в механике, то я там пока не нужен. Да и вообще не нужен, пока Рамзеса не восстановят. Думаем дальше… Если что-то произошло, кто должен об этом знать? Прааавильно, служба безопасности! А где ее искать? Правильно, там, где просто обязана быть энергия и прочие приятные для жизни вещи. То есть у Навигатора. Вот туда-то я и пойду, а то эти разговоры с самим собой – штука весьма опасная…
Ги развернулся и побрел в обратную сторону. Туда, где располагалась единственная система, работающая при любых условиях.
Путешествие всего на три яруса вниз оказалось неожиданно долгим. Во-первых, в темноте было неудобно передвигаться, и Ги умудрился отбить себе все колени и локоть, упав с лестницы. А во-вторых, один раз ему показалось, что он услышал голоса дальше по коридору, и, к тому же, почувствовал запах спирта. Но пока он ковылял, неведомые люди куда-то пропали. Пришлось продолжать свой путь к Навигатору.
За железной дверью, прятавшей младшего брата Рамзеса, Навигатора слышались какие-то голоса. Судя по тому, что они были крайне недовольными и что-то выговаривали компьютеру, Ги сделал вывод, что и здесь никто ничего не понимает. Но, по крайней мере, здесь были люди и это лучше, чем ничего.
Зайдя в комнату, глазам Верхарна предстало незабываемое зрелище, две девушки и парень смотрели мультфильм про Вини-Пуха и обсуждали планы на будущее.
- Всем здрасте! Видимо, вы нехило разозлили Навигатора, если он показывает вам это! Меня зовут Ги и я присматриваю за Рамзесом. Присматривал, если быть точным…
Верхарн улыбнулся.
- О! Здесь есть холодильник! А я и не знал… С утра маковой росинки во рту не было… Там нет ничего посущественней сока, никто не смотрел еще?!

Когда компания оказалась на улице, Макси, усмехаясь сказал.
- Вот видите, мой план сработал. А вы волновались…
Но несмотря на улыбку на лице, в голосе его слышалось плохо скрытое облегчение.
- Да заставил нас этот полицейский понервничать, верно? Ладно, пойдемте быстрее, а то он еще решит, что пошутил недостаточно. А времени на сидение в кутузке у нас нет.
Дойдя до ближайшей скамейка, которую не было видно из кафе, Дорнхоф развалился поудобнее, достал сигарету и глядя в небо, уже начавшее темнеть, пробормотал.
- Попили кофейку… Нет, теперь до самого конца приключения никаких забегаловок. Особенно тех, где ни в коем случае не может оказаться полиция. Почему-то именно в них «черные» и заглядывают чаще всего. Вот эта скамейка крайне безопасное место, поэтому предлагаю остаться здесь. А чтобы время летело быстрее, рассказывать друг другу всякие глупости. Желательно, смешные.
Действительно, время до вечера пролетело на редкость быстро. И даже без приключений, если, конечно не считать стрельбы где-то вдалеке, которая, впрочем, быстро прекратилась.
- Вот, вроде бы и время выдвигаться к новому месту дислокации. Все готовы, никто не передумал? Тогда встаем и едем… Куда там, говорил этот парень, нам надо?

совместно с бабкой Гульдой

Анри поудобнее перехватил канделябр, вытянул шпагу из ножен и пошел к двери. Уже у выхода он обернулся и с досадой посмотрел на спасаемую даму. Из-за ее нежелания побороть собственный страх, у де Шона резко прибавилось проблем. Причем проблема численного превосходства противника была не самой главной. Будь он один или с этим на редкость смышленым пареньком пробились бы без труда, даже если бы дорогу перегородил взвод бандитов. А с ней... И уговорить ее вылезти в окно уже не успеть. Да и ничего уже не успеть...
В коридоре раздались шаги, потом ручка двери начала двигаться. Все что Анри успел сделать, это шепнуть беспризорнику.
- Как только проход освободится, хватай даму в охапку и бегом на улицу...
Дверь открылась. Стоящий на пороге не успел даже поднять взгляд, как получил по голове канделябром и упал. Анри перепрыгнул через лежащее тело и лишь в последний момент смог уклонится от кинжала, который уже успел достать шедший вторым бандит. Следующий удар, уже шпагой, де Шон отклонил канделябром в сторону, и ударом ноги отбросил нападавшего от двери.
- Бегом!
Лапен проглотил ругательство. Как, интересно, хватать эту особу в охапку? Нашли грузчика, разрази их громом!
Он сделал все, что мог: схватил даму за руку, дернул за собой и яростно скомандовал:
— Живо за мной! Будешь стоять столбом, я тебя... я тебе прическу растреплю, будешь патлатая, как прачка!!!
Последнюю фразу Беспризорнику подсказала Актриса, знаток женской психологии. И угроза сработала. Знатная девушка, двигаясь, словно заводная кукла, двинулась за Лапеном.

Краем глаза Анри заметил бывшего воришку и девушку, выскочивших в коридор, и уже хотел было последовать за ними, но в этот момент заворочался лежащий на полу одноногий и, что гораздо хуже, второй бандит оправился от удара и, паскудно ухмыляясь, двинулся на де Шона.
- Ах ты тварь! Что ж тебе неймется, а?!
Первый удар Анри отбил без труда и, поднырнув под клинок, сделал выпад. Но противник успел отреагировать и ушел в сторону. Клинок дворянина лишь слегка оцарапал ему бок. Зато ответный удар был куда удачней. Отпрянув от летящей в живот полоски стали, Анри споткнулся о пытающегося подняться калеки и растянулся на полу. Одноногий одной рукой, как клещ, вцепился в кисть, держащую шпагу, и одновременно ударил кинжалом зажатым во второй в бок де Шону. Но из-за неудобной для удара позы лезвие лишь распороло камзол. А вот удар второго бандита буквально пригвоздил предплечье руки с зажатым в ней канделябром. Дворянин резко дернулся от пронзившей тело боли и разбойник, не ожидавший этого, выпустил шпагу из рук. Анри бросил в него подсвечником и одновременно ударил одноногого каблуков в лицо. Освободившись, он вскочил на ноги, выдернул шпагу из левой руки и, не обращая внимания, на боль, становящуюся все сильней, бросился за Луизой и беспризорником, почти достигшими лестницы.

НРПГ: прошу прощения у мастера за отсутствие. Постараюсь больше не исчезать без предупреждения.

- Рамзес, тебе что, совсем не скучно?! Здесь же абсолютно нечем заняться? В шахматы ты меня обыгрываешь как ребенка, даже неинтересно, тесты последние провалил… Кстати, о тестах! Вот ты, на данный момент, одно из лучших произведений человеческого гения… Сам почти что человек… Ну почему у тебя совсем нет воображения? Чувство юмора есть, а воображения нет… Ведь и то и другое – иррационально, и просчитать их нельзя… Ладно, я тебя достаточно загрузил на сегодня… Отдыхай… Только ту схемку просчитай все-таки… Интересная штука, да и, может быть, поможет тебе стать еще больше человеком… Бывай…
Ги отвернулся от терминала и поплелся в свою каюту. Настроение было отнюдь не радостным – работа с Рамзесом застопорилась. Несмотря на все усилия, эта зараза никак не желала выходить на новый уровень развития. Хотя Ги видел, что машина вполне на это способна. Впрочем, была проблема и поважнее. Верхарну было скучно, безумно скучно. Нет, любимая работа радовала его так же как и раньше и экипаж был весьма неплох, но хотелось еще чего-то. А чего, Ги никак не могу понять.
Задумавшись, бельгиец не сразу понял, что прошел свою каюту. Точнее он бы и вовсе этого не заметил, если бы корабль как следует не тряхнуло. Оказавшись на полу, Ги ошалело посмотрел на потолок, на стены, потом на собственные ноги. Его удивил не столько внезапно перевернувшийся мир, сколько то, что Рамзес никак не отреагировал на тряску. Обычно его реакция была цветистой и весьма впечатляющей. Ги недоверчиво пощупал то место за ухом, куда был вшит чип – ведь даже, если бы отказали динамики, Рамзес все равно мог бы общаться с Верхарном. Но компьютер молчал, и это было весьма и весьма тревожно. Ги поднялся с пола и поспешил в обратно в центр управления. Мысль найти кого-нибудь из экипажа даже не возникла. Во-первых, экипаж все равно рано или поздно соберется в центре, а во-вторых, если Рамзес в норме, то можно воспользоваться общей связью, восстановив ее, если нужно.

Ги Верхарн
Хорошо здесь… Хотя если бы не Рамзес, вполне вероятно, была бы скука смертная. А так, после небольшой обработки, из центрального компьютера получился весьма приятный собеседник. Намного более приятный, чем большая часть людей…
Нет, иногда очень хотелось вернуться в родную Бельгию. Посмотреть, что там изменилось за последние годы. На маму посмотреть, если она еще жива. Ох, опять чип разболелся… Почему каждый раз, как я вспоминаю о доме он болит. Хотя теперь уже легче – первое время после вживления боль была куда неприятнее.
Кстати, до чего же хорошо, что все думают на охранников. А ведь могли бы обратить внимание, что кроме всякой похабщины Рамзес периодически выдает термины, вышедшие из обращения лет двести назад. Хотя кто знает о том, что они вышли, кроме самого Ги?
А ведь это увлечение у него с детства – космические полеты и цифровой мир прошлого. И мечта служить на Комплекса оттуда же. Как надрывался тогда, узнав о требования к физической подготовке. Два года – зарядка, тренажерный зал, рукопашный бой. Но прошел ведь, прошел… В итоге ничего не понадобилось, кроме вызубренной с пеленок машинной механики. Отец, молодчина, всю жизнь угробил на разработку и улучшение квазиживых сущностей, и все знания передал. Ух, как они пригодились на экзаменах. Как удивлялись преподаватели будущему студенту, рассказывающему о таких вещах, которые не каждый специалист знал…
И как скучно было первые дни, когда мечта сбылась, когда Комплекс принял меня. Какое разочарование, когда здешний мозг – Рамзес оказался практически ребенком. Создатели – дураки, пусть и талантливые. Использовать мощности этого компьютера на двадцать процентов, это ж надо! Ничего за последний год, он подрос, не сильно, но все же. Вот только почему никто не понимает, что он совсем дитя, потому и капризничает. Ищет внимания. А кто у него есть… Я, разве что… А какой из меня отец?! Ну ничего, еще годик и он станет совсем взрослый, станем ровесниками. Еще год, и служба на Комплексе превратится в праздник. Всего год…

Личное дело:
Ги Верхарн
22 года
место рождения: Бельгия
внешние данные:
рост-177 см
вес - 72 кг
лицо прямоугольное, волосы черные, корткие и постоянно топорщатся в разные стороны, глаза серые, особые приметы – небольшой шрам за ухом, татуировка на лопатке в феникса, собранная из единичек и нулей.
характер: жизнерадостный, но с людьми сходится с трудом. Зато души не чает в Рамзесе.
лидерских качеств, скорее всего, нет. Во всяком случае, ни разу их не проявлял.
Отец Ги – ведущий специалист по квазиживым компьютерным системам. Сам Верхарн – подающий большие надежды специалист.
Отправился на Комплекс, как сам говорит, исполняя мечту детства. По непроверенным данным
настоящей целью является проверка новой системы – компьютерного комплекса «Рамзес» в нелабораторных условиях.

«Святой Патрик»
Слишком сильная качка… Да еще эта ссора с лейтенантом не дает спать спокойно… Нельзя ее оставить просто так… Все-таки я - офицер, да и как каждый, кто считает себя человеком, должен отстаивать свое мнение… Но как?! Капитан без сомнения поддержит Джонатана…Этот Стронбард вообще прогнил насквозь… Что делать?! Ах, черт, вахтенный уснул! Надо разбудить его и сделать выволочку… Не хочется, но надо.. Потому что совсем уж перебор..
Дик еще пару секунд постоял, неподвижно уставившись в одну точку. Матрос все так же дремал, не замечая офицера…
- Матрос, что вы себе позволяете?! – вахтеный подскочил как ошпаренный. – Как вы посмели уснуть?!
- Я всего лишь слегка задремал, господин лейтенант… - разобрав, кто перед ним, матрос перестал паниковать и изобразил на лице заискивающую и виноватую улыбку. – Мы перед отплытием немного набрались с ребятами, так что…
- Молчать! Вы думаете, если я… - Ричард слегка замялся. - То вам все можно?! Если бы на моем месте сейчас стоял бы лейтенант Блэкхарт, вы бы не были столь дерзки! Вот велю всыпать вам десяток плетей!...
Лейтенант замолчал. В голове появилась противная мыслишка, что Блэкхарт поступил бы именно так… Ричард ненадолго задумался, его лицо озарила улыбка. Кажется, он нашел выход, пусть и не самый лучший.
- Вам повезло, – произнес он, в упор глядя на провинившегося матроса – что никто не пострадал! Но если нечто подобное еще раз повторится, я доложу Блэкхарту. Вы знаете, что я сам не смогу ничего вам сделать и пользуетесь этим . Но ведь я и не буду ничего сам - последнеее слово Дик выделил интонацией - делать? – Ричард изобразил самую злобную из имеющихся в его распоряжении улыбок. Матрос побледнел и вытянулся во весь свой невеликий рост, видимо лейтенанту в полной мере удалось задуманное..
Как же противно! Боже мой, как же противно!.. А самое ужасное, они так похожи на животных… Понимают лишь силу и боль… Но я же не могу…
Ричард вспомнил, как легко далась ему последняя фраза про Джонатана и эта мерзкая улыбка. Его передернуло от омерзения, но нехорошее предчувствие, поселившееся в сердце, не исчезло. Слишком уж легко…

Зайдя в комнату, Костя обнаружил все ту же картину. Все в печали и с каждой секундой все больше уходят в себя. Слезы, кофе и снова слезы.
Усталость и опустошенность превратились в злость. Как они могут сидеть и страдать, когда лучшей девушки на свете нет! И никогда не будет!.. А у милиции слишком мало шансов найти хоть что-то – скажут самоубийство и все… Сидящие здесь тоже могли совсем немного, но, по крайней мере, могли бы попытаться. А вместо этого…
- Да что же это за ! Вам еще не надоело ныть?! Ну, хоть что-то попытайтесь сделать, кроме как поплакать!
Костя выскочил за дверь. Глубокий вдох…
Сорвался… Зачем? Только пустых обид сейчас не хватало. Надо пойти и извиниться…
Но вместо того, чтобы вернуться, Костя уселся на подоконник и закурил.
Инга… Инга… Я ведь тебе ничего не успел сказать… Столько всяких мелочей – смеялись, смеялись… Ты рассказывала всякие глупости, фантазии свои… А ведь мне нравилось… Ни одного плохого слова, ни одной плохой минуты. Я ведь даже начал думать, что понимаю тебя… Оказалось, что ни черта не понимаю. Ну неужели так сложно было рассказать хоть что-нибудь. Поделиться. Так нет же, всегда улыбка, всегда все хорошо. Ну почему?! Уфффф… Надо собраться… Надеюсь, ты видишь меня и знаешь, что я делаю все, что могу…
Молодой человек достал телефон.
- Антон… Сережа… Олечка… Кто же из вас мог с ней общаться с последние дни?..
Ох… Начал разговаривать вслух сам с собой… Нехорошо…
- Антон? Короткие гудки… Оля. Автоответчик? Оль, ты с Ингой давно виделась? Она что-то не отвечает… Мне с ней нужно срочно поговорить, если знаешь что-нибудь - перезвони!
Актер…Ага... Противно-то как… Инга, ты же понимаешь, что я это только ради тебя… Я бы…
- Серег, привет! Ингу давно видел? С прошлого месяца? Ну ладно, извини… Просто мы встретиться должны были, а у нее телефон не отвечает… Ладно, давай… Пиво? Может быть на следующей неделе? Я перезвоню, ок?!
Костя поморщился. До чего же неприятно было заниматься этим обзвоном – играть радость, принимать приглашения на посиделки в баре. Все так глупо по сравнению с тем, что случилось.
- Игорь? Хм... Алло, Игорь? Это Костя. Слушай, ты же спец по пушкам и прочей ерунде? Мы тут с ребятами поспорили о виде ствола, ты не мог бы проконсультировать? Замечательно!.. Скажи мыло, я тебе сброшу фотографии. Запомню… Ок, еще одно спасибо. Минут через двадцать придет…
Парень резко затушил сигарету о подоконник, соскочил на пол и пошел обратно в квартиру. За время его отсутствия ничего не изменилось. Совсем ничего.
- Ребят, вы меня извините. Просто Инга… А, ладно. В общем, я поговорил с одним человеком, нужно ему сбросить фотки пистолета. Сделаешь?! – проговорил Костя, обернувшись к хозяйке квартиры – А остальных я очень прошу обзвонить общих с Ингой знакомых, если такие есть, и спросить о том, как давно виделись, что Инга говорила и делала. Только спрашивайте аккуратнее, ок? И давайте подумаем .что нам делать дальше. Ты фотографировала пулевое отверстие, я не помню уже. Если да, я начну искать судмедэксперта какого-нибудь левого, может проконсультирует. И вообще вспоминайте свои последние встречи с Ингой, было ли что-нибудь необычное? Ну, соберитесь же!!! Плакать будем потом….

Лагерь раубритеров. Виллем Эшер.
Город пах страхом, Туман – смертью, лагерь – жаждою наживы. Но сегодня все было не так.
Шестое чувство редко подводило Виллема и потому он никогда не оставлял без внимания сигналы, поданные инстинктами. Поэтому, когда он почувствовал неладное, то тут же прекратил тренировку и задумался.
- Карло, принеси вина. И воды. Кстати, ты ничего не чувствуешь?
Слуга помотал головой, то ли отвечая на вопрос господина, то ли осуждая Эшера. Еще бы, последние лет пять господин пил по утрам лишь в самых исключительных случаях. А этот день ничем особенным не выделялся. Но приказ нужно выполнят, поэтому старик выбрался из палатки и побрел искать вино. Свои запасы закончились позавчера, после очередного приступа у молодого господина.
Сам же Виллем уселся поудобнее и начал думать. Буквально через несколько минут на него снизошло озарение – лагерь пах страхом и смертью. Будто Туман пробрался в самое сердце их стоянки….
В палатку вбежал Карло. Виллем давно уже не видел слугу в таком смятении.
- Господин, там зомби! Я видел зомби!
- Ну, чего ты раскричался?! Мертвяки и мертвяки… В нашу палатку они не сунутся, а на остальных мне плевать. К тому же я догадываюсь, почему они здесь. Но, впрочем, неважно. Собираемся! Я подозреваю, что мы сейчас куда-нибудь двинем. Ох… Как же мне все это надоело! Если бы ты знал, Карло… Еще немного и я сам порешу этих ублюдков. Зачем мы связались с этими бандитами? Молчи! Сам знаю, что это мое желание. Но я, в конце концов, могу и передумать. В конце концов, благородному человеку не место среди этой швали. Где моя сабля, Карло? Пойдем посмотрим, что у нас там… Кстати, где мое вино?

Опять-таки вместе с Тотом. Где-то там...

Искореженный пистолет отлетел под дерево.
- Черт! – вскрикнул Барбл, хватаясь за окровавленную руку и злобно смотря на Мил-Йола. – Сволочь! Пацифист хренов! Мне чуть пальцы не оторвало!
- Это не я, - спокойно отозвался щуплый. – Наверное, пулю заклинило. Нам всем крупно повезло сегодня.
- Что-то совсем технарям худо, раз детей уже на войну посылают, - усмехнулся Аллонир, поочередно напрягая и вновь расслабляя каждую группу мышц, приводя их к обычному состоянию.
- Поручик Барбл, к вашим услугам, - огрызнулся тощий, баюкая раненую руку.
- Ого, так вы войну в два счета выиграете, - засмеялся эльф. – Стайку ребятишек на передовую и ни одна конница не пройдет, не станет топтать.
- Лет двадцать назад так и сделали, - невесело сказал Мил-Йол. – Только не вышло ничего. Провалился эксперимент.
- А ты у нас тоже поручик? – перестав смеяться, спросил Аллонир.
- Я? Нет. Я вообще не военный. Я… что-то среднее между литератором и учителем.
- Учишь литературе? Или литературно обучаешь? А сюда ты, надо думать, за вдохновением полез?
Мил-Йол печально улыбнулся.
- Я искал здесь то, что ваш народ, в свое время, получил в избытке. Не нашел.
- Ну, так и мы не сразу нашли. Знали бы, сколько было потрачено времени, сил и крови. Если бы мы не были почти бессмертными, то и нам не удалось бы ничего найти. Не расстраивайся - ищи дальше...
- Боюсь… поздно. Благоприятные условия формирования вашего общества привели к замечательным результатам. Мы же, люди, скорее всего уже обречены.
- Может, я скажу неприятную и обидную вещь, но... Люди очень похожи на крыс... или тараканов. Они могут умирать в любых количествах, но почему-то никогда не исчезают окончательно. Скорее исчезнут эльфы, чем вы. Может быть дело в том, что вы слишком смертны и поэтому слишком хотите жить, а?
- Побежали уже с этого тонущего корабля, - встрял в разговор Барбл. – Пора выбираться отсюда.
- Поручик прав. А что касательно смертности, не хотелось бы мне жить в мире, где никто не знает что такое подлинная музыка. Кстати, господин эльф, - обратился к Аллониру Мил-Йол, - скажите, как вы относитесь к людям, ничего не создающим, не сочиняющим музыку, не пишущим стихов? Говоря «вы», я имел в виду всех эльфов.
- Вот это вопросец!.. Кстати нам туда, вон под ту корягу. И внимательней смотрите под ноги, здесь не стоит даже думать о том, чтобы на корень наступить. Здешние деревья чересчур мнительны... Все эльфы относятся к тем, кто не создает ничего прекрасного, как к ущербным, больным детям. Но я-то не все эльфы. Вы, люди, научили меня видеть прекрасное даже в смерти. И вот в ее... создании что ли... вам нет равных. К тому же среди людей иногда попадаются такие, что даже эльфы по сравнению с ними - глухи и слепы. У вас многого нет, но если что-то дается, то в таком количестве, что остается только подбирать слюни и молча завидовать...
- Вот и…
- Слушайте, тьютор! – перебил Барбл. – Я знаю, что вы собираетесь сказать, поэтому лучше молчите. Я не больной, ущербный ребенок, запомните это раз и навсегда. Черт! Господин эльф, вы сильны в медицине? Помогите остановить кровь.
- Мда... А я все ждал, когда же ты попросишь. Ладно, садись вот сюда. Аккуратней, корень! Давай сюда свою лапу. Ну и дожил... лет сто пятьдесят убивал, а тут вдруг за целительство взялся... Хех... Да не дергайся ты, не так уж это и больно. Как же выматывает эта дурацкая магия лечения... Или это с непривычки? Вот и все! Теперь не забывай поливать руку раз в три дня и удобрения вносить, а то завянет!
- Спасибо, - поблагодарил поручик, бережно прижимая руку. Шутки он не оценил.
- Всегда пожалуйста. Если что, обращайтесь. Ладно, мы почти вышли. Смотрите внимательно. Обходите вот это покореженное дерево слева, в полуметре. Обязательно слева! Справа оно еще живое и очень злое к тому же. Ну а там прямо шагов сто, двести и выйдете, наконец, отсюда. Главное - не задевайте веток и корней! Мне туда идти не стоит, потом замучаюсь домой добираться. Но на всякий случай постою, послушаю. Мало ли...
- Туда значит?
Барбл опасливоприщурился, рассматривая природную арку, на которую указал Аллонир. Там был просвет. Там лес кончался. Поручик обернулся к эльфу.
- Как бы там ни было, но спасибо вам. Извините, что не могу подать вам на прощание руку, - сказал Барбл, оглаживая покалеченную конечность. – Надеюсь, мы не встретимся на этой войне. Если такое все же случится… сделайте это быстро. Удачи вам.
- И вам удачи. Я тоже надеюсь, что не встретимся. У меня слишком много планов, чтобы отвлекаться на убийства. Хехе... Кстати, хотел вам сказать две вещи. Во-первых, вы очень смелые: человек, которого я сюда однажды завел, обмочился когда к нему протянуло ветви первое дерево. Ну, а во-вторых, лично для тебя, Мелкий - три лучших поэта по мнению большинства эльфов - люди... А теперь можете идти...
- Благодарю вас, - кивнул Мил-Йол. – Надеюсь когда-нибудь услышать вашу игру.
Они ушли через арку и свет заходящего солнца поглотил их, а Аллонир помахав им вслед развернулся и пробормотал:
- Какая прекрасная история. Хоть балладу пиши. Эльф-герой детей спасает. Ага.. как же. А теперь, пожалуй, пора возвращаться. А то ребятки выйдут из транса, а наставник сидит, слюни пускает. Добить ведь могут, по доброте душевной. Хм... О! Нашел.
Эльф неспешной походкой двинулся к самому большому и старому из деревьев. Уже через несколько шагов его фигура начала буквально таять в воздухе. И взметнувшиеся ветви дерева-гиганта пронзили пустоту.

совместно с Тотом

- Ммммм... Где поляна?.. Вот это медитация, вот это транс! Выйти в призрачный лес, тьфу ты... И как меня деревья выпустили. Вернусь и всем выскажу! Хотя нет... Ребятам про это место знать рановато...
В этот момент раздался крик. Аллонир повернулся в ту сторону откуда он донесся и побежал бесшумно и незаметно, словно растворившись в светло-зеленом воздухе.
Зрелище, которое он увидел стоило и прерванной медитации и того, что эльф очутился в этом не слишком гостеприимном даже для лесного народа месте. Одно из деревьев пыталось превратить какого-то мальчишку в очередное полено. Паренек кричал и сопротивлялся, но сделать ничего не мог. Ал уже собрался вмешаться, как на поляну выбежал еще один мальчик. И не просто мальчишка, а вооруженный пистолетом. Вот это уже было очень и очень интересно. Эльф притаился на ветке и стал ждать.
Новый мальчик оказался очень смелым. Но и очень глупым. Технарям вообще не стоит появляться в этом месте и уже тем более стрелять почем зря. А вот вежливая просьба - это он молодец. Если ему еще помочь немного, совсем хорошо получится. И правда, дерево успокоилось, если судорожное размахивание ветвями можно назвать спокойствием.
Тот, который был с пистолетом помог мелкому выбраться и они поспешно ретировались с полянки. Разумные попались детишки. Аллонир последовал за ними.
- Земную жизнь, пройдя на половину, я очутился в сумрачном лесу, - продекламировал один.
- Куда идти, комедиант?! – усмехнулся второй. – Солнце садится, скоро стемнеет.
- Так. Так… - первый остановился, покрутил головой. – Солнце садиться там, значит нам на запад, то есть в противоположную сторону.
- Точно? А если и в этом лесу солнце выполняет те же самые эволюции, которые, благодаря нашему опыту, мы привыкли воспринимать?
- Для тощего большеглазого подростка ты знаешь слишком длинные слова.
- Для маленького белобрысого заморыша ты слишком невозмутимо держишься.
- А я всегда таким был. Пойдем туда. И постарайся думать о чем-нибудь реальном и приземленном. О Дэл-Сейбере там, или о ящике с коньяком.
Аллонир обогнал их, поудобнее уселся и, когда мальчишки поравнялись с ним, уже не скрываясь спросил:
- Ну и кто это шастает по такому опасному месту? Вам мамы не говорили, что в лесу водятся страшные эльфы, которые только и ищут заблудившихся детей?
Длинный отреагировал весьма предсказуемо, но щуплый опередил его, поймав за руку, тянущуюся к кобуре.
- Здравствуйте, меня зовут Мил-Йол, а моего товарища Барбл, - скороговоркой выдал он. – Мы заблудились.
- Ой, как здорово! Чтобы здесь заблудиться нужно немало постараться... В лес этот попасть, например... Кстати, что это у тебя за штучка на поясе? Я такой любопытный, просто жуть!
Аллонир улыбался, но на душе было тревожно. Что делали технари в этом лесу? И что с ними делать дальше? В том, чтобы убить их особой проблемы не было, но что-то подсказывало Алу - нужно что-то другое. Но не спасать же их, в самом деле?! Хотя почему бы и нет, транс подсказал именно этот вариант. Конечно, если эльф все правильно понял. Но как бы то ни было, все завит от того, как пойдет разговор.

- Молодцы, детишки! Так и продолжаем! Я прямо вижу, как на вас опускается лесная благодать! Продолжаем в том же духе, а я к вам, пожалуй, присоединюсь…
Нда… Не зря я выбрал эту поляну – старичье вряд ли бы согласилось трепаться целый день. Они вообще неразговорчивы, старые деревья. А молодежь вон как шепчется, косточки людишкам перемывает. Вот, у Кэрри уши покраснели, услышал… Молодчина, закончу медитировать, похвалю. Отец, прими меня в свои объятия, освободи и напитай… Я слышу тишину, я ее чувствую. Я слышу твой шепот…
…
- Аллонир, ты чересчур легкомысленен даже для эльфа. Ты вообще думаешь, что и кому ты поешь?!
Нет бы эпос какой-нибудь, про героев… Так нет же! Похабщину какую-то исполнил… И перед кем! Перед посольством людей! Ты вообще знаешь, что они собирались уехать, плюнув на всякую дипломатию? Что ты спел-то? Что?! «Девушка и эльф»?! Я сомневаюсь, что у тебя вообще есть что-то в голове? Сказал еще, небось, что она основана на реальных событиях? И даже сказал на каких? Ну и что, что это правда, людям этого знать не обязательно. Ладно, иди и подумай над своим поведением, а лютню здесь оставь! Я своим королевским решением запрещаю тебе играть два месяца! ЧТО?! Негодник, как ты смеешь! Полгода! Остановите, его кто-нибудь!..
…
Щенок, кто так двигается?! Это тебе не танец, точнее, не только танец! Давай, по новой, теперь нападаю я. Да что за… Ты должен меня ненавидеть, все чего я хочу – твоей смерти! Нет, нет, нет! Ненависть не должна мешать, она не должна заставлять руки дрожать, но обязана делать удар сильнее, а танец смерти неистовее! Еще раз, теперь нападаешь ты!
…
Рядовой Ал! Твоя задача добраться до обоза и поджечь вон ту подводу с соломой, понял? Черт, где это он? Куда делся рядовой? Горит? Что горит?! Вот ведь эльфийский ублюдок, а? Даже злится на него не могу… В атаку!!!
….
Аллонир, поднимай свой десяток! Орки добрались до села! Стой, куда ты?! Одного – живым! Слышишь, одного – живым!!! Если будет как в прошлый раз, можешь не возвращаться!! Нам их головы ни к чему, мы ж их не солиииим!!
….
Найра, Найра… Найра! Почему, а? Почему именно ты? Ведь целая деревня этого скота. Ну почему ты полезла? Защищать?! Было бы кого? Тебя ни разу за неправильные уши вилами проткнуть не хотели? Ну так чего же ты?.. Найра?.. ……………………………..!!!
…
Запомни, сынок, ненависть – инструмент. Но если есть средства лучше, то почему не выкинуть старый испорченный молоток? Так и твоя ярость. Воля, холодный расчет, вот что должно теперь стать твоим инструментом. И ты увидишь, как твое искусство растет. Отныне ненависть для тебя пройденный этап. Ты не ремесленник, а поэт, творец. Смерть твое искусство! И ты уже не можешь пользоваться грубым молотом – ненавистью… В руках лишь кисть, лютня, гитара… Воля, сынок… И желание быть лучшим…
…
Жалость… Сострадание… Любовь… Ты же знал эти слова?! Знал ведь?! Вспомни!.. Ты можешь найти новую дорогу, я знаю… Твой выбор еще не сделан, что бы ты не думал… Когда-нибудь ты поймешь… Вспомнишь и поймешь…
…
Почему именно она? Сейчас? Я разучился ненавидеть и почти научился любить. Я понял, но не могу ничего сделать. Я помню тебя, Далранна… Что это там в лесу за шорох? А ребятки не реагируют, совсем замедитировались. Надо будет не забыть сделать втык, сначала похвалить, потом втык… Пойду-ка проверю….

— Брата тут нет, а вот бандиты в комнате имеются? — зло зашипел Лапен непонятливой пленнице (ему ужасно не хотелось первому лезть наверх).
- Нет тут никого, но если вы провозитесь вернуться, - в голосе пленницы послышался страх.
- То, что их нет, это, конечно, хорошо. И я оценил твой ум по достоинству, но наверх тебе лезть все равно придется, потому что выходить через парадный вход, прорубая дорогу сквозь на редкость неприятных типов мне очень не хочется. А посмотреть, может ли она спуститься, я доверю только тебе и никому более, даже себе не доверю. Давай же! – Анри встал спиной к стене и сцепил кисти рук.
Лапен отскочил в сторону и поинтересовался:
— А сколько вы мне заплатите?
- Ну, давай подумаем... Вот сколько ее брат заплатит за спасение, как думаешь? Трети этой суммы тебе хватит? Если не устраивает, я полез сам...
— Я пока и с брата ее ни су не видел, ни с вас... — Заметив нехорошее выражение лица дворянина, Лапен пожал плечами: — Ладно, я полез.
Он ловко взобрался по рукам, а потом по плечам де Шона на подоконник, быстро окинул взглядом комнату... ура! Кроме барышни — никого!

(Сарина, Рауль, бабка Гульда)

Виллем Эшер
Скука… Он боролся с ней как только мог, но ничего не помогало… Виллем искал спасения в любви, но видел в глазах женщин лишь похоть или немое обожание, и это было скучно. Пытался забыться в вине, но оно лишь делало страдания сильней. Он убивал и искал забытые знания, разбрасывал деньги и спасения в вере, но ничто.. ничто не помогало. Он путешествовал, жил с нищими, забывал кто он и откуда родом, но скука неотступно следовала по его следам. Свое спасение он нашел в Антверпене и спас его туман. Потому что Туман – это смерть, а там где есть смерть, нет места скуке.
Никто, ни сам Эшер (так его стали звать в Антверпене), ни его слуга Карло, ни кто либо еще не могли знать почему именно туман Антверпена вдруг вдохнул жизнь в почти задушенного скукой Виллема. Но это было и неважно, главное враг повержен, пусть на время, но возможности подняться Эшер больше не даст.
Вот только с его характером стало происходить что-то странное. Иногда, что-то словно накатывало и все развлечения прошлой жизни внось захватывали Эшера. И слава богам, если вновь просыпалась лишь тяга к знаниям или любви…
…
Раубриттеры не любили Эшера. Не любили,не понимали, но уважали. Он никогда не собирал добычу, его мало интересовали цели разбойников и было непонятно, почему он связался с ними, а не с учеными ли церковью, например. А старик Карло молчал и лишь улыбался, когда у него спрашивали о хозяине. Вот только улыбка была неуверенная. Хозяин менялся…
Эшера пытались убить и не раз. Обычно после этого убийц-неудачников хоронили где-нибудь неподалеку от лагеря. А их имущество растаскивали наиболее шустрые из разбойников. Иногда Виллем срывался и в такие дни ему на глаза старалсь не попадаться самый отъявленный смельчак. Только старый слуга был при господине неотступно, удерживая его от безумств.
…
В последнее время приступы участились. Виллем метался от книг к бутылке, от женщин к мечу. Ему казалось, что он сходит с ума. По ночам он метался в бреду и что-то шептал, а Карло сидел рядом и молчал. Старик привык молчать за двадцать лет, которые он находился радом с Эшером.
Но в тот день, когда на пристани зазвенел колокол, Виллем прошептал слуге:
- Вот и все, Карло, скоро я успокоюсь. Так или иначе….

Я продолжу участие. Во-первых мир интересный. Во-вторых, героя своего совсем раскрыть не успел, а очень хочется. А в-третьих, интересно, чем там история с полицией закончится.
Ну и в продолжение хотелось бы попросить своих "площадян"(с) немного увеличить темп, чтобы догнать тех, кто в баре.
Сеанс связи окончен, вечно ваш=)

- Эх, опять работать… А где же отпуск, пляжи, девушки полуголые, в конце концов?! – параллельно с полушутливым бурчанием Адреналин проверял снаряжение. Излучатели висели, где им и положено, нож (пережиток древности, горячо любимый Клайвом) тоже был, где надо, то есть на левом предплечье. Наконец, сборы были завершены, и Льюис выскочил наружу.
- Хей-хо, рыцари космоса! Вперед к славным свершениям! Неприкасаемый Адреналин к вылазке готов! Вот только есть одна проблема… Сервомотров нет, но команду я не подведу, справлюсь свои силами… Често-честно… Хей-хо! На группы мы делимся по интересам или по другим признакам. Можно я со Спартанцем пойду, за ним так удобно прятаться? – Еще одна улыбка.

фрррр...
Вот так всегда, только собрался поздравить, как оказалось, что меня обогнали. Обидно, конечно, обидно потому, что слов для поздравления и так не хватало, а теперь и совсем нет. Все что хотел сказать я и еще немного больше, сказала Хакэ.
Мне, собственно, ничего не остается, кроме как присоединиться к поздравлениям. Номи, с праздником тебя!
Да пребудет с тобой Мастерство!!!

зы: это от всего ежиного сообщества...

совместно с Чероном

В хижину Гиппократа очень редко заходили гости. Настолько редко, что и сам хозяин дома не сразу мог вспомнить имя последнего из посетителей. И дело вовсе не в том, что старик никого не звал к себе, даже не в том, что он так редко помогавший людям, не пользовался почетом и уважением односельчан. Главной причиной был непонятный артефакт, принесенный техником из своего путешествия. Черная коробочка длиной в две ладони и в пол-ладони шириной c таким же черным стержнем наверху, с несколькими рычажками и колесиком, издававшая непрерывное шипение, в котором, если прислушаться, можно было иногда услышать, словно бы, какую-то жизнь, движение или, может быть, даже чьи-то далекие голоса. Вот ее-то и боялись односельчане, привыкшие с подозрением относиться к вещам оставшимся от тех, кто был до. Правда, этот страх был присущ далеко не всем, дети, например, не боялись ее вовсе и с удовольствием крутили колесико и дергали рычажки. И иногда их развлечения приводили к неожиданным результатам. Так, во время одной из игр детей с артефактом, сквозь однообразный шум прорезался четкий и вполне реальный голос, который, правда, тут же сменился тишиной. Но Гиппократу хватило и этого мгновения, чтобы понять, что время уходить пришло. Ведь чем мог быть это голос, кроме как знамением?
И последние дни старый техник был занят тем, что перебирал свой потрепанный дорожный мешок, меняя местами оружие, одежду и провизию. Дети же, словно чувствуя близкое расставание, теперь просиживали у хижины старика ночи напролет, а Гиппократ говорил и говорил без остановки, чтобы успеть закончить свою историю до конца. Ведь нельзя оставлять неоконченные дела. Особенно, когда уходишь навсегда.

***

Ньюмены спешили на центральную площадь. Гиппократ сидел на пороге и смотрел на это суматошное движение, не понимая, что случилось. Дела племени его не интересовали, но любопытство буквально заставило его подняться и пойти вслед за остальными. И старик не пожалел о своем решении. Потому что там стояли Они… Странные создания из плоти и металла, приносящие радость и горе. Приносящие истину. Именно они, придя в прошлый раз, дали смысл жизни Гиппократу, но отняли у него самое дорогое - отца. Именно они указали Дорогу, идя по которой старик потерял друзей и близких, но вплотную приблизился к Раю. И вот Они вернулись, теперь техник ни на секунду не засомневался, что перемены уже рядом. И последний путь начинается уже сейчас.
- Мы принесли вам Спасение…Да и в прошлый раз все было точно так же… – старик издалека смотрел на проповедника и бормотал под нос что-то бессвязное. – Ничего не меняется… Тем более у них… Ведь у них есть вечность на поиски Города… А ведь в прошлый раз их слушали внимательней… И верили… Верили сильнее, чем сейчас… Ничего не меняется, но ньюмены изменились… Им уже не нужна сказка… Нужен костер, еда и кровать… Уйдет ли кто-нибудь на этот раз… Уйдет… Нам так нужна Вера… Кому-то нужна…
Старик развернулся и побрел обратно к хижине. Сейчас ничего не начнется. А когда начнется, старик уже будет здесь. С дорожным мешком и желанием уйти. Пока же нужно собрать вещи и попрощаться. Иначе нельзя. Не сказать спасибо тем, кому он был нужен все эти годы – нельзя.

***

У порога хижины Гиппократа встретили дети, которых не пустили на площадь. В прошлый раз племя потеряло слишком многих, и сейчас старались уберечь хотя бы детей от пагубных, как многим казалось речей проповедников. Старик не знал, почему они пришли к его хижине, ведь им было запрещено выходить на улицу, пока посланцы Сада в деревне. Скорее всего, дети просто почувствовали, что старик собрался уходить и пришли проводить его и попрощаться. Ньюмен смотрел на них и горько улыбался. Потому что нельзя не идти, если Сад зовет, но дорога только тогда легка, когда кто-то ждет тебя у порога дома. Вот только где дом старика? Здесь ли? Не в первый раз Гиппократ задавал себе этот вопрос, но впервые смог на него ответить. Потому что прочитал во взглядах детей, что они будут ждать. Будут, даже зная, что он не вернется.
Афродита, Геркулес, Тесей… Сколько вечеров и ночей провели мы за разговорами, сколько могли бы еще провести, но…
Старик забросил за спину дорожный мешок, протянутый Геркулесом, потрепал по голове Афродиту и пошел обратно на площадь.
А дети стояли и смотрели ему вслед… Смотрели, пока старик не скрылся за хижинами… Гиппократ просил не провожать его, и поэтому все что они могли – это смотреть ему вслед.

***

Старик шел к посланцам Сада, чуть покачиваясь, словно в бреду. Неизменный нож висел на цепочке, отмеряя шаги до осуществления мечты. До осуществления ли?! Гиппократу впервые стало страшно. Ведь эти странные существа были совсем другие, не те, что приходили в прошлый раз. И возьмут ли они его с собой? Пройдя половину пути от края площади до группы посланцев, Гиппократ понял, что вцепится в проповедников всеми руками, а если понадобиться зубами. Если понадобиться, то он будет стоять на коленях, плакать, молиться или сражаться, но обратно в свою хижину старый Техник уже не вернется…
Он шел, и бессвязное бормотание его с каждым шагом становилось все громче и громче
- И обретете вы вечную жизнь… Пред вами откроет врата Земля Обетованная… И славу воспоют в раю тем из вас, кто дойдет… И не было счастья большего, чем жить в свете Его…
Пошел град. Техник был уже так близок к проповедникам, что смог заметить, как они отреагировали на гнев небес. И понял, что это его шанс помочь им и стать необходимым. Пошел град. Техник был уже так близок к проповедникам, что смог заметить, как они отреагировали на гнев небес. И понял, что это его шанс помочь им и стать необходимым. Он остановился, развел руки, словно пытаясь обнять небо, и замер. По вискам старика потекли струйки пота, ноги начали дрожать, еще немного и, казалось бы, он упал, но в этот момент в воздухе над стоящими проповедниками начала появляться водяная пыль, превративщаяся в ледяной щит, надежно прикрывающий не-людей. Теперь оставалось лишь удерживать его в воздухе до тех пор, пока град не закончится. Кто бы знал, сколько усилий для этого требовалось?! Кто бы знал…
Гиппократ нетвердыми шагами подошел к пришельцам и упал на колени – силы его закончились.
- Я столько лет ждал этого дня. Я ждал и надеялся… Я готов к Дороге…- В этот момент странный артефакт, лежавший в мешке старика зашипел, а потом из него раздался голос – База… База, это Ястреб… Плохая видимость, мы не може… - вновь сменившийся шипением.

Аластор только сейчас понял, как он устал. Проповедь высосала из него все силы; напряженное внимание сотен глаз растворило волю - как фортепиано насилует пальцы пианиста, ломая их и притягивая мелодией по нужным клавишам, оживленное чем-то извне. Она, как змея, исторгнутая изо рта, напитаная ядом, обвилась вокруг толпы, свернула кольца на площади, и... и впилась клыками в горло старика,
он шел, покачиваясь, словно в бреду
который уверовал в сказку.
Его глаза. Все остальное внезапно утратило значение - подкашивающиеся ноги, дрожащие колени, тело, поддерживающее жизнь - жизнь, ушедшую в веру, растворенную целиком во взгляде. В его глазах всходило солнце.
Это ужасно. Он так искренне... так огненно и опустошающе... а я так устал...
Аластор вздохнул и присел на корточки перед старым ньюменом. Их лица оказались на одном уровне, и апгроиду стоило больших усилий не отвести взгляда. Спасибо, спасибо сенсору-импланту, скрывшему наполовину мечущуюся в глазах ложь, отчаяно старающуюся найти выход... Благословить на путь? Взять с собой? Простереть пророчески длань и возвестить остальным?
С настоящими пророками никогда так не бывает. Они всегда знают, как правильно - хотя потом порой поколениями оспаривают и толкуют их правоту...
- Ты хочешь идти с нами? - тихо спросил Аластор. - Но мы не люди. Мы не принадлежим живым и мы отвергнуты Садом. Все, что можем мы - нести Его Слово тем, кто осилит дорогу Туда... таким, как ты.
Идет дождь? Нет, стучат льдинки, падая в промерзлую пыль... Град? Но почему не задевает нас, почему небо в который раз отвело от нас карающую длань? Неужели мы все-таки нужны?..
- У вас свой путь... Может, в нем тебе поможет то, что у тебя с собой? - уродливая металлическая клешня плавным жестом указала на поперхнувшийся помехами мешок.

Аластору, не стоит скрывать, было любопытно. Еще один транзистор? Поистине удивительно... Вот бы взглянуть...

- Все пути сливаются в Единый. Вам ли этого не знать? Сад не отвергает, он лишь испытывает волю. Саду нет дела до силы и умения Идушего. Важно лишь желание, лишь воля можетпровести туда. Так мне говорили, икто я такой, чтобы отказываться? Вы говорите, чтобы я шел сам, но я не могу. Я не знаю Дороги и нет того, кто бы мне ее указал... Я многое могу, даже гнев небес смиряется передо мною, пусть и требуя за это часть жизни. Но найти дорогу без Видящих и Знающих я не могу. И потому я прошу вас взять меня, даже если вы и не идете в Сад. Я верю, я чувствую, что ваш путь приведет меня к цели. А если не приведет, то и жизнь моя мне не нужна. Я дарю ее Вам... Если Вам мало моей жизни, я дарю Вам артефакт, найденный в моем путешествии, возможно он окажется дороже жизни... - Старик достал из мешка черную коробочка c стержнем наверху, несколькими рычажками и колесиком и протянул его проповеднику, - Берите...

Все пути сливаются в единый. Старый ребенок... он говорил с такой наивной убежденностью, что доктору было бы смешно, если бы не было так страшно. Страшно от плавящегося во взгляде собеседника металла. От того, что было понятно даже полупомешанному Зи - вот это и есть настоящий пророк. Не они, придумавшие легенду посреди обломков старой... он, техник-ньюмен,
важно лишь желание?
ожививший ее.
половина меня - из мертвого металла, но я все еще чувствую...
Да, многие говорили так. Не именно, но похоже. Как просто идти вслед за мудрым и знающим, который приведет тебя в нужное место. Все пути сливаются в единый, конечно... Как просто. Как удобно. Мне будет жаль тебя разочаровывать, старик, но все пути ведут ведут за край земли - туда, где тишина. Я не смогу все так же хладнокровно вести тебя по деревням и племенам, рассказывая одну и ту же ложь - когда-нибудь то во мне, что еще не подчиняется холодной логике процессора, заставит рассказать правду. Что будет тогда?..
- Пусть будет так, - слова, совсем не те, что хочется сказать, пробивают себе дорогу сквозь губы. - Значит, таков твой выбор, Ищущий. Идем. И запомни - ни один артефакт
рация... еще действующая... откуда он ее взял?
не стоит твоей жизни.

Отряд Аллонира. Цепят. Без хода.

- Итак, детишки, практику нашего нелегкого диверсантского дела вы худо-бедно усвоили. С теорией похуже, но даже моя изощренная фантазия не может придумать как запихать в вас хотя бы половину моих знаний за столь короткое время. А двухчасовая пробежка с напарником на плечах мозгов вам почему-то не добавляет, странно? Мне в свое время помогла… Хотя это потому, я думаю, что на моих плечах сидел инструктор, который совмещал приятное с полезным – с комфортом передвигался по пресеченной местности и одновременно вдалбливал в мою голову знания. Иногда кулаками, между прочим. Хм... Хорошая идея… Да ладно, не паникуйте так! Шучу я… Вбивание мы будем производить завтра. А сегодня у нас медитация. Поэтому обеда не будет, и завтрака, поэтому не было. Медитировать нужно на пустой желудок… Как?! Вы и вчера не ужинали?! Досадное упущение, но такова жизнь… Вот, пока болтал с вами, мы и дошли до полянки. Рассаживайтесь… Не так как в таверне, олухи. Поза есть специальная, чтобы не расслабляться больше положенного, то есть не засыпать. Понятно. Вот и молодцы. А теперь отрешаемся от всего и начинаем слушать лес. Я договорился с деревьями, а за этот взгляд, рядовой Кэрри, ты и вечером есть не будешь. Я не сумасшедший, а эльф, и действительно умею разговаривать с деревьями. Так вот, тот, кто первый услышит, что ему говорит лес, получит пряник, а тот, кто вообще не услышит - получит по почкам. Ясно?! И не вздумайте врать, я же все пойму. Вообще-то медитируют немного по-другому, но научить вас концентрировать энергию я не смогу до тех пор, пока вы не научитесь полностью отрешаться от происходящего. Поэтому мы пользуемся самым быстрым из известных мне способов. Но что-то я заговорился. Кстати, если кто-то из вас заговорит вслух во время медитации, оставшийся день он проведет в полном астрале. А все оставшуюся жизнь будет слышать не только лес, птиц и прочее, но и дополнительные голоса в голове из-за сильнейшей контузии головы. Если кто не понял, повторю попроще. Первому же открывшему рот раньше, чем я разрешу, будет обеспечены повреждения с трудом совместимые с жизнью. Все все поняли?! Тогда приступайте!

Леша начал выходить из себя. Не то, чтобы его смущало то, что разведчика не замечают. Это-то как раз было весьма и весьма неплохо – шпион и должен быть незаметным. Но вот-то, что хоть какой-нибудь обдуманный план действий отсутствовал напрочь – было очень плохо. Поскольку, во-первых, это значило, что никаких сведений у разведчика не было, а во-вторых, отсутствие в том плане, что существовал, какой-нибудь роли для Алексея означало, что следование зерга за колонной будет проблематичным. Ведь если его обнаружат, то без оправданий приказом начальства, его могут принять за шпиона, что само собой было Леше совсем не нужно. Поэтому он решил в последний раз попытать удачи, подойдя к руководству и если его снова не заметят, отправиться в собственное птешествие, наблюдая за остальными издалека. С такими мыслями зерг подошел к командованию.
- Рядовой гидра… Рядовой прибыл! Какие будут приказы?! – прокричал Леша и вытянулся в струнку под взглядом старичка-командующего.

Барду первым досталась сомнительная честь ползать по спине дракона, начищая ее. Особенно, если учесть, что работы он не то, чтобы боялся, но сторонился. Но деваться некуда и Рауль принялся за очистку чешуи, попутно пританцовывая, если так можно назвать странные телодвижения полусидящего человека, и рассказывая про свою жизнь, как того и просили.
– В общем, зовут меня Рауль Гарсия Хименес. Родился и вырос я в довольно далеком мире. Там у меня было все или почти все, что я мог пожелать, так как мой род был одним из древнейших и могущественнейших. Но я как-то сразу отдалился от остальных, поскольку выбрал долю барда, а не военного или мага, как это издавна повелось в нашей семье. Родители, правда, скорее обрадовались, чем огорчились такому выбору. Хоть за меня не приходилось волноваться. А вот дедушку это страшно раздражало. Именно из-за него мне и пришлось в итоге повоевать. Точнее, сначала пройти обучение в Военной Академии, благо какие-никакие навыки были, и обучение там особых проблем не составляло. Потом началась война, я в ней научаствовался так, что две недели лежал в коме, а подвижность лица и рук еще до конца не вернулась, так что ничего действительно стоящего в плане искусства пока не выходит. Вернувшись домой с званием командира полка и контузией, я долгое время не знал куда себя приложить. В итоге увлекся театром, написал две пьесы, их поставили. Но правительство увидело в них нападки на себя любимых, и я был осужден к вечной каторге. Ее правда за заслуги семьи и мои личные заменили пожизненную ссылку за пределами мира, имелась у нашей семьи такая возможность. Останься я у себя в мире, убили бы меня, как пить дать, убили. Вот и скитаюсь теперь где придется, познаю мир. Хороший друг подсказал эту Академию. И вот я здесь! Готов к получению знаний, а в перспективе, к окончательному излечение и возвращению к своему основному и горячо любимому признанию. – Рауль попробовал отвесить шутовской поклон, но чуть не упал со спины дракона, решил не выпендриваться. – Вот такая у меня история, если есть вопросы - обращайтесь, всегда рад почесать языком в неограниченных количествах…

/нрпг: Отредактировал. Спасибо за указания=)