Все вопросы в эту тему или в PM.

Внешняя лестница, перила которой в весеннее и летнее время украшают цветы, в осеннее – гирлянды рыжих листьев, в зимнее – еловые ветви, ведет к последнему этажу небольшого дома, который находится на Улице Творцов. За стеклом зеленой двери висит табличка: «Кафе «Мансарда». Открываешь дверь – и видишь зал, похожий на сбывшуюся сказку: удобные стулья, диваны вдоль стен, деревянные столы, над которыми мягко и ненавязчиво светятся зеленые фонари.


Чтобы принять участие, Вам следует:
1) Оставить заявку, отправив PM Кысь и Соуль с текстом работы или ссылкой на неё (если она находится на одном из ресурсов prikl.ru) а также с пожеланиями об оформлении текста и о соблюдении Вашей анонимности. Тема и форма произведений любая. Объем до 30 000 символов. Не более одной работы от одного автора на один вечер.
2) Обратится в PM к Darkness и Соуль с предложением рассмотреть чужое понравившееся произведение из тем: Сквер Художников, Сквер Поэтов, Парк для писателей, Фотография, Осторожно, креатив!, Сад Камней, а так же из архивов официальных конкурсов и архивов неофициальных конкурсов.
3) Придти на обсуждение.

Встречи проходят в 2 этапа:
1. Подача работ (не более пяти для одного вечера).
2. Обсуждение работ (от десяти дней до двух с половиной недель).

Принимая участие, Вы обязуетесь соблюдать следующие правила:
1. Каждый подавший заявку обязан прочитать работы остальных участников в рамках одного вечера и написать о них мнение. В противном случае подавший заявку лишается доступа как автор, пока не примет участие на одном любом вечере в качестве посетителя.
2. Придерживаться корректных рамок поведения и не переходить на личности.

Если Вы полагаете, что вас оскорбили:
1. Убедитесь, что Вы действительно оскорблены и оскорбитель именно этого добивался.
2. Составьте цитатник фраз, которые вас оскорбили и аргументировано поясните, в чем именно состоит обида.
3. Подайте жалобу одному из модераторов раздела.
а) Рассмотрение жалобы модераторами и администраторами форума.
б) Допрос провинившегося критика.
с) Вынесение решения.

С уважением, персонал кафе «Мансарда»
(Ри, Соуль, Кысь, Даркнесс.)

PS мы только рады, если в обсуждении принимают участие не только авторы.

Примечания:
1) Автор, если не желает выкладывать работу под своим именем, может использовать псевдоним, как регулярно, так и единожды.
2) Анонимный автор может отправить свою рецензию через персонал кафе, как и остальные сообщения в обсуждении.



Сообщение отредактировал Соуль - 3-08-2011, 15:01

Присоединённые файлы
 the_maintenance____11.04.2009.txt ( 3.77кб ) Кол-во скачиваний: 1048

Хигф, поймав самолетики, рассматривал их с озадаченным видом, затем улыбнулся и начал писать. Хотел было послать летуна сиамцу тайными путями личных сообщений, но потом передумал. Все-таки это - мнение об обсуждении работ.
Крылья были исписаны следующим текстом...

Нет, что ты, какие обиды? Просто... попробую пояснить ситуацию. Ты был эгоцентричен? Так я и просил ИМХО, только развернутое. Я получил его, понял, обдумал. Вопросов, в общем-то нет. Промолчать казалось не лучшим вариантом (Пририсован смайлик ).
Спорить? Конечно, я могу вынести свое понимание персонажа. Но получится, что я сперва просил критики, а теперь отвергаю ее и утверждаю: "нет, я прав, всё было именно так, как я написал"!
Да и "доказать ощущение" - само по себе понятие внутренне противоречивое.
Так что извиняться не за что, я просто толком не знал, что написать.
По поэзии. ИМХО, часто можно доработать ее технически, не причиняя ущерба образам. Впрочем, я не поэт, за пять лет всего два стиха на Прикле, и основываюсь больше на общении с таковыми.
Я не против неклассических форм, но тогда в идеале, на мой вкус, лучше последовательно неклассические.

Бакалавр Данковский, до этого сосредоточенно дремавший в уголке, неожиданно для самого себя пробудился, извлек из внутреннего кармана плаща вишневую трубку и принялся набивать ее табаком.
Трубка была подарком… ну да, подарком от одного знакомого гаруспика. Правда, гаруспик пока еще об этом не знал. То-то он удивится, когда не обнаружит… впрочем, Даниил уже давно его убеждал, что курить вредно. Многим. Не бакалавру, конечно.
Выдохнув облачко дыма с легким ароматом стеблей кровавой твири (twyrine sangvinia), бакалавр Данковский наконец заговорил:
- Я, пожалуй, начну с самого начала, а именно – с того что я пропустил, пока Морфей отказывался выпускать меня из объятий.

Пушинки
Зарисовка в настоящем времени. Для полноценного рассказа этот прием слишком смел и успевает надоесть уже к девятой тысяче знаков, для повести – тем более, хотя многие рискуют, для зарисовки же – в самый раз.
Чувственно и красиво, с привкусом горечи, но все же – это не слова старика. Разумеется, откуда мне знать – но почему-то кажется, что старики мыслят по-другому, как-то иначе, чем описано тут. Это и признание того, что сейчас – совсем не как тогда, и нежелание с этим смириться, иногда явное, иногда затаенное. Задаваемый себе немой вопрос – а не близок ли уже конец? За плечами так много – и в то же время так мало… по крайней мере, от общения с людьми старше пятидесяти-шестидесяти у меня складывалось такое впечатление.
А еще… знаете, по-моему, она все равно ему пишет. И будет писать. А он – ей.
Неважно, откуда.

Слова автора
Чудесно!
Необычная форма, не имеющая твердых рифм, только аллитерации, не требует, чтобы ее как-то назвали… неважно, верлибр это или не верлибр, рассказ в стихах или что-то иное… Прочитать и почувствовать. Или не почувствовать, но я почувствовал. Волшебство сквозит в каждой строчке.
Нельзя также не оценить оформление. Будь оно написано без этих особенных, волнообразных расположений строк – читалось бы уже иначе.
А теперь я перейду к произведениям сегодняшнего вечера.

Одно лицо
Сразу скажу, что по ощущениям оно – не мое, не близкое. Это не мешает субъективной оценке. Для объективной оценки это и неважно)
Миниатюра-картина. Повествование вызывает в воображении ряд сцен-кадров, и будь я в достаточной мере наделен художественным талантов, непременно изобразил бы. Одинаковые люди, одинаковые лица, шахматная доска, на которой встречаются два черных короля – в окружении одинаковых пешек… Эта миниатюра – о чем-то большем, чем пара отдельно взятых человеческих жизней, силы, о которых здесь говорится, намного выше и сложнее. Армии, штурмы высоких башен – масштаб поистине мировой. Настроение миниатюры полностью соответствует ее содержанию.
Что любопытно – в качестве главного героя взят непременно Темный, не Светлый. Светлые приходят за ним уже в конце – низвергнуть. Особый род тяги к представителям темной стороны, м?
Хорошая работа, красивый язык.

Я тоскую
Работа неплоха – ритм выверен, язык чист, целен, образен, вполне в духе того, о чем идет речь. Но есть ряд нюансов, которые… скажем так, вызвали вопросы.
Во-первых, нужна ли была разбивка на строфы, вернее, именно такая разбивка? Оно могло идти подряд, имхо, без ущерба для смысла и даже напротив. Смысловой переход между восьмистишием и четверостишием есть, это я согласен. А между первым и вторым четверостишиями? Они вполне однотонны, неужели нужно было их разделять?
Рифма есть не везде, но это автор, разумеется, знает и вполне вероятно, что так и задумывалось.
И о смысловой части… почему он, лирический герой, тоскует именно по серенадам? До последних строк перечисляются, на мой взгляд, куда более важные и существенные причины для тоски.
Легкое ощущение незаконченности…
А в целом, повторюсь – очень неплохая работа, учитывая прочие стихотворения автора. Так держать.

Медное имя
Сначала, увидев, что это аллюзия, я ожидал и соблюдения ритма цветаевского стихотворения. Но оно есть не везде, впрочем, это и хорошо.
Ритмический рисунок в трех строфах несколько различается, по мелочи – ударения в различных местах, количество слогов. Что странно и интересно – при прочтении это не помешало, даже добавило колорита, что ли… однако в одном месте все же запнулся:

Прочитаю имя из трех слогов,
И в сумасшедшем танце дня,
Я соберу его из огня.

Выделенная строка. Это из-за расстановки ударений. Ничего страшного.
Здесь ощущения на первом плане, а форма – на втором. Закрыть глаза и слушать…
Да, понравилось. Мррр =)

- Вот почему же я так давно здесь не бывал... - горько вздохнул дракон, помахивая чашкой чая. - Мое упущение, да... Что ж, постараюсь искупить.

Одно лицо
Хорошо. Действительно - но вступает в дело моя обычная проблема с миниатюрами. Хочется больше.) То есть - подробностей о мире, тем более, что события помянуты явно весьма значимые и впечатляющие. И вот это, увы, мешает впечатлиться как следует.

Я тоскую
Тихо и красиво. Разбирать мне не хочется, поскольку не большой я специалист по стихам.

Медное имя
Увы, стиха, на который идет аллюзия, не помню совершенно, так что, вероятно, что-то не оценю. Но мне весьма понравилось - ибо красиво.
Вот только почему медь?

На Улицу Творцов пришла осень. Она гоняла пожелтевшие листья по улицам, гремела черепицей - вина, конечно, оказывалась на шаловливом ветре, и смывала напоминания о лете с брусчатки мостовых холодными дождями.
В Мансарде начинался новый вечер. По углам прятались уютные, пушистые тени, пахло свежезаваренным чаем, булочками с корицей. По столам были разложены листы, сшитые между собой разноцветными шнурками из ниток. Листов было мало... Но во всем, конечно же, была виновата непогода, располагавшая к дремоте и теплому одеялу, а не к окололитературным беседам.

I
Hel

Плен

А за окном летят на свет,
Сгорая, мотыльки
Внутри тепло, но света нет
Как нет в душе тоски.

Тоски о том, что есть полет,
О том, что за стеклом
Другая жизнь сейчас идет
Сгорая мотыльком.

Когда-то стаей белых птиц
Кружилась у огня
Твоя душа. Остановись!
Ведь ты не знал меня!

Со мной тебе тепло, темно
Уютно и легко.
Но не лететь тебе теперь
На пламя мотыльком.

II
Higf
Эта работа до сих пор интересна мне, а потому хотелось бы услышать по ней подробные отзывы. От тех, кто не досказал что-то в рецензиях на конкурс, или вообще не писал их.

По-настоящему

III
V-Z

Ветролов

Когда-то один мой приятель ехидно заметил, что, сидя на краю крыши, я очень напоминаю горгулью. Помнится, я тогда изрядно оскорбился: нашел что сравнивать – это каменное уродство и куда более грациозный силуэт мантикоры…
Но сейчас вынужден признать – да, что-то похожее есть. Особенно когда я не просто сижу, а свешиваю голову с крыши, цепляюсь когтями за карниз, а крыльями и хвостом помогаю себе сохранить равновесие. Не каждая горгулья так изогнется, замечу.
Неудобно, конечно. Но иначе следить за этой улицей не получается, тем более, что это Ночной сектор, самая середина, даже с моими глазами тут нелегко…
Да сколько же мне в этой позе иероглифа сидеть?
Словно отвечая на мой вопрос, внизу хлопнула дверь, и показался худой сутулый ящер в тяжелой куртке. Во-от он… Три дня за ним охочусь, все время ускользает, крокодил недожаренный. Как мне это задание надоело – словами не передать.
Я подождал, пока он отойдет подальше от дома, а затем резким движением взмыл в воздух, оттолкнувшись от крыши. Крылья подняли меня в небо; короткий вираж – и бросок вниз.
Ящер оглянулся, услышав хлопанье крыльев, уставился на меня и резко сунул руку под куртку.
Поздно – я с размаху врезался в него передними лапами, отбросил назад и прижал к мостовой всем весом.
– Служба доставки и почты «Сфинкс и другие», – объявил я, устраиваясь поудобнее. – Господин Рохаж, у меня послание от вашей жены – уведомление о разводе и требование половины имущества.
И полез в сумку на боку за нужным конвертом.
Ящер слабо затрепыхался, но я придавил его свободной лапой.
– Ага, вот оно. Держите. И распишитесь, – вслед за конвертом появилось зачарованное перо. Я позволил Рохажу высвободить одну руку и коряво расписаться на квитанции.
– Все? – мрачно поинтересовался ящер, той же рукой принимая конверт. – Слезь с меня!
– А заплатить?
– Что еще заплатить? – возмутился он.
– На штамп смотреть надо, – ткнул я когтем в синеватую печать. – Оплата получателем.
– Вот змея! – с чувством сказал ящер. – Мало ей развода и раздела, так она еще и так деньги тянет! И мантикорами травит!
– Нечего было налево ходить каждую неделю, – заметил я. – И не просто мантикорами, а работниками уважаемого агентства.
Рохаж проворчал что-то нелестное, выпустил конверт и вытащил из кармана кошелек. С моей помощью – извлек нужную сумму.
– Спасибо, – клыкасто улыбнулся я и вот теперь спрыгнул с него на мостовую. Ящер со стоном поднялся.
– Это не доставка, а бандитизм какой-то…
– Не надо было три дня от нашей службы прятаться, – фыркнул я. – Все равно ведь найдем.
И, чуть разбежавшись, снова взмыл в воздух.

Разница между секторами очевидна – из-за времени суток. Но вот кое-что другое заметно только если взлететь над городом и парить из района в район… Здесь, в Ночном секторе, ветер сильный и холодный, его поймать просто, но крылья мерзнут. На них-то шерсти нет, в отличие от тела.
(И вообще – хорошо, что я из фел-мантикор, а не антро, и лицо у меня тигриное).
В Утреннем секторе ветер теплый и удивительно ласковый, хотя и не очень сильный. Попробуй подхвати его… на нем трудно летать, но вот просто понежиться в его потоках – одно удовольствие.
Очень неплох ветер в Дневном – и сильный, и теплый. Чего еще ожидать-то? Там взлетать ну очень просто и приятно; наверное, потому наша контора там и находится.
Но все-таки самый лучший ветер – в Вечернем секторе. В меру прохладный. Незаметный на малой высоте. А вот если его все-таки поймать, то можно взлететь так легко и так высоко, как ни с каким другим не получится.
Как говорил один мой знакомый аристократ: «На крыльях вечернего ветра можно достичь даже звезд». И хотя я не уверен, что небо над этим городом – настоящее… он прав.
Мы-то в этом знаем толк. Прадед говорил, что в другом мире нас называли не просто мантикорами, а ветроловами – именно потому, что мы парили на ветру, и искусства этого не утратили, даже переселившись в город.
Холодный ветер Ночного сектора пронес меня над темными домами, позволив легко скользнуть в Вечерний. Удача махнула крылом, и я поймал новый поток сразу же, взмыв над городом и откровенно любуясь им сверху.
Я здесь родился, и за стены никогда не выходил: дара Проводника не досталось. Прадед много про другой мир рассказывал – именно его город и притянул, а до этого он успел немало пожить. Но… честно говоря, мне туда и не хочется. Здесь хорошо.
И не думаю, что за пределами города есть такие ветра. Особенно в Вечернем и Утреннем; когда последний ерошит самые кончики шерстинок, проходится по крыльям, усы щекочет… мррр…
Я чуть было не замурлыкал, но вовремя спохватился: что делаю-то? Мантикора, причем уже отнюдь не ребенок, а веду себя как кошка обычная!
Раздраженно фыркнув, я заложил вираж и направился по дуге вниз – к Дневному сектору.

Наша контора – одна из старейших в городе… наверное. Когда она была основана, знает разве что шеф, но здание точно старое, и выглядит ну очень внушительно. Колонны, просторные окна и балконы (а как же еще, когда почти все сотрудники крылаты), крыша большая и плоская… вот только здоровеннейшее каменное гнездо впечатление нарушает. Ну, оно-то не для красоты, там живет семейная пара рухов, самые большие коллеги.
Отец рассказывал, что когда-то один чудаковатый маг заказал притащить ему из другого мира огромную гранитную статую. Десять Проводников ее еле-еле пропихнули в город, а потом именно рухи изваяние к заказчику и тащили. Зато и заплатил он хорошо.
Я подлетел к одному из балконов, уцепился за перила, спрыгнул на пол… и немедленно был оглушен радостно-пронзительным воплем:
– Мэйвертмэйвертмэйверт!
Нечто маленькое, очень пернатое и невероятно быстрое завертелось вокруг, возбужденным писком выкладывая… не пойми что, слишком уж быстро. Всего пара секунд – и у меня уже в глазах поплыло от этого мелькания.
Я помотал головой, постарался подловить момент, когда комок перьев окажется прямо передо мной, и рявкнул.
Звуковая волна бросила надоеду о стену, и теперь наконец его можно было разглядеть, не напрягаясь – мелкая ало-золотая пташка с длинноватым для своих размеров клювом.
И зовут его Килаль. Такие, как он, обычно только легкие письма носят и заказы конторе – ничто другое им не поднять. А еще с максимальной скоростью передают приказы от начальства.
– Ты чего орешь? – возмущенно осведомился он, съезжая на пол.
– Не мельтеши! – рыкнул я, садясь и обвивая шипастым хвостом лапы. – Чего сказать-то хотел?
– Так я уже все сказал, – Килаль взмыл в воздух, и явно собрался вновь набрать скорость.
– Грр, – предупредил я, и пернатый малыш, все поняв правильно, опустился на пол прямо передо мной.
– Так вот, Мэйверт, – вздохнув, сообщил он, – у нас заказ лежит, и шеф поручил его тебе. А тебя нет! И не найдешь!
– Предыдущее задание, – мрачно пояснил я. – Три дня эту чешуйчатую морду выслеживал…
– Ну, сдай квитанцию и бери новый пакет, – махнул крылом Килаль.
– Да иди ты в циклон! – возмутился я. – Поем сперва. У меня крылья не железные – мотаться туда-сюда по городу без перерыва.
И я двинулся с балкона в коридор; Килаль тут же вспорхнул мне на голову, и мне оставалось лишь рыкнуть для очистки совести. Своей, конечно. У этой пташки и его сородичей совесть отсутствует по определению.
К счастью, перекусить у нас можно всегда. Шеф, сам любитель покушать, отлично понимает, как важно вовремя подкрепиться, и столовые на каждом этаже есть. Ходят туда все, а потому…
А потому есть хороший шанс встретить того, кого никак не подловишь!
Высокий птицечеловек с белым оперением что-то втолковывал скептически настроенному ворону, стоя спиной ко мне, и потому не замечая. И только увидев ехидный блеск в глазах собеседника, он оглянулся.
Судя по испуганному выражению клюва – узнал.
– Так, – задумчиво сообщил я, облизываясь, – сейчас я кем-то буду обедать…
Птицечеловек определенно поверил.
– Э-это не очень хорошая идея, – слегка дрожащим голосом сообщил он. – И вообще, мне пора…
– Стоять! – взъерошился я, выпуская когти, но, увы, он скорость набрал быстрее, нырнув за поворот. Я бросил взгляд вслед, потом на дверь столовой, откуда так аппетитно пахло… ну, ладно, тайфун с ним.
Но все же для порядка заорал вслед:
– И чтоб при следующей встрече наконец отдал зарплату за три месяца! Счетовод ощипанный!
Главу нашей бухгалтерии не любит никто. А я – особенно.
– Меньше пропадать на заданиях надо, – хихикнул Килаль. – Получку пропускать не будешь.
– На себя посмотри, колибрин сын, – отозвался я. – Сам исчезаешь на недели, причем даже не по делу.
– Мне простительно, я все равно самый быстрый, – гордо заявил Килаль.
Ворон – Аркор его зовут, работает в архиве, – насмешливо каркнул. Я мрачно покосился на него и прошел в столовую.

После обеда можно и за новое дело приниматься. Как дед говорит: «Голодное брюхо к заданию глухо».
Я отнес квитанцию Рохажа в отдел курьеров и получил взамен продолговатую коробку с прилепленным адресом. Попытка прочитать его на месте провалилась, так что пришлось сунуть посылку в сумку и топать на балкон. Там, при ярком свете, будет полегче… было бы…
Если б не почерк, мистраль ему поперек! Такое чувство, что писали… не знаю чем! Хвостом. Отмороженным. Причем таким, какой у меня самого – с иглами.
Наконец разобрал… Дориан Эвалль, живет на Одинокой улице, в Дневном же, только вроде на окраине. Гм, и зачем именно я понадобился?
Ладно, на месте разберусь.
Пролетая мимо верхних этажей, я услышал рокочущий бас шефа, вопрошавшего: «Разве у вас было недостаточно времени? Разве нельзя было приложить больше усилий?»
Обычная его манера речи, иначе шеф не изъясняется. Он даже официальные документы сплошными вопросами пишет.
Поймав сильный теплый поток, я скользнул к окраинам, слегка прикрыв глаза; все равно в здешнем небе я каждое облачко знаю, так что…
И едва увернулся от десятка стремительно пронесших птиц, наперебой что-то обсуждавших. Ну вот куда они, не разбирая ветра, ломятся?! Видят же – мантикора по делам летит, никаких правил воздушного движения не соблюдают!

Через пару часов, озадаченно кружа над городом, я начал понимать, почему задание спихнули именно на меня. Улица и дом эти – тайфун ведает где, так просто не отыщешь. Другой бы уже потащил коробку обратно… но, извините, я так не могу. Мне поручено – я и сделаю, не будь я Мэйверт!
Я опустился на ближайшую крышу и попытался сообразить, где же адресат умудрился поселиться. Дом номер один, так что в самом ее начале… Нет, надо было с Аркором посоветоваться, он-то каждую улочку, которая старше года, знает.
Из окна позади гневно залаял чей-то пес. Я, не оборачиваясь, махнул хвостом, с врожденной меткостью ветроловов вогнав в оконную раму с полдюжины длинных игл. Лай мигом стих. Вот и умница.
Но где же эта Одинокая улица-то? А хотя… кажется, знаю! Надо только подумать как те, кто по земле ходят, и все ясно становится!
Я сорвался с крыши, почувствовав крылом сильный поток. С легкостью развил скорость, промчавшись под аркой, соединяющей две белые башни, взмыл вверх, обогнув тройную корону шпилей…
А затем снова скользнул вниз – прямо к высокому дому, стоявшему на углу, и умудрившемуся оказаться как бы в стороне от улиц.
Конечно. Одинокая улица, дом первый, он же единственный. Просто стоит так, что сверху зазор между ним и улицами не очень-то заметишь.
Так, этаж седьмой, квартира – тоже седьмая, получается, что…
Я вцепился когтями в массивный деревянный карниз и постучал лапой по стеклу, разглядывая просторную комнату внутри (беспорядок изрядный). Никто не отозвался, и я постучал снова, так, что окно затряслось.
Вот теперь отозвались – из соседней комнаты появился высокий человек с каштановыми волосами; руки перепачканы краской. Художник, что ли?
При виде меня он удивленно поднял брови, но окно открыл (внутрь, к счастью).
– Служба доставки и почты «Сфинкс и другие», – с некоторым раздражением представился я. Все-таки у шефа самомнение высшего уровня. – Вам посылка, распишитесь.
– Сейчас, – Эвалль отошел от окна. – Заходите, пожалуйста.
– Благодарю, – я влез внутрь и вытащил из сумки коробку с квитанцией.
– А, от сестры! – весело улыбнулся художник, только бросив взгляд на адрес и расписываясь. – Она мне давно обещала новые кисти прислать.
– Она врач? – мрачно осведомился я.
– Да, и очень хороший.
– Заметно…
– Папа, это от тети Мэйлин? – в дверях объявился мальчик лет семи, сразу за ним – девочка, того же возраста. Похожи на отца и друг на друга как лучи солнца.
Теперь понятно, почему в комнате такой разгром.
– Ой… – восторженно выдохнула девочка, смотря на меня. – Котик…
– Я не котик! – возмутился я, отступая к окну. – Я мантикора при исполнении!
– Мантикот? – озадаченно уточнил мальчик.
– Мантикоррра!
– Ой, а он рычит! – хором обрадовались близнецы, каким-то чудом мигом оказались рядом и запустили руки в шерсть. Я опешил на какие-то секунды, и за это время дети умудрились погладить и почесать за ухом, пусть даже и с трудом дотягиваясь.
М-м… как-то неожиданно вдруг приятно.
– Дети, не приставайте к почтальону, – заметил Эвалль, распаковывавший коробку. – Лучше принесите гостю чего-нибудь.
– Молока, если найдется, – попросил я. – Пить хочется.
Мальчик тут же сорвался к двери; девочка, привстав на носки, продолжала почесывать и гладить. Гм… даже рычать не хочется…
Ее брат вернулся через минуту со здоровенным стаканом; я поблагодарил кивком и отпил пару глотков. Потом вытащил из сумки рацион – крупную плитку шоколада, посмотрел на нее с отвращением и откусил большой кусок.
– А вы что, шоколад не любите? – удивилась девочка.
– Терпеть не могу, – признался я, запивая молоком. – Но он силы отлично восстанавливает, так что приходится…
Эвалль, вроде бы ушедший в разбирание присланных кистей, вдруг глянул на меня и близнецов.
– Послушайте, – начал он, – я давно хотел детей к сестре свозить, но не успеваю. Вы не могли бы…
– Не ко мне, – решительно отказался я. – Напишите запрос в службу, они пришлют грифона. А я только посылки ношу.
Дети заметно приуныли. А что поделаешь? Ну не умею я летать с всадниками… и… и не люблю вообще. Вот.
– Ответ писать будете? – сменил я тему.
– Чуть потом, – вздохнул Эвалль, – мне сперва ответный подарок уложить надо.
– Ну, тогда мне пора, – кивнул я, поворачиваясь к окну.
– Подождите. Может, вам проще будет через студию? Там окно куда больше.
– Давайте, – кивнул я, и двинулся к двери. Мальчик попытался было влезть ко мне на спину, но я вежливым движением крыла эту попытку пресек.
Окно в студии Эвалля было действительно великолепным – и я в него пройду без проблем, и подоконник широкий… только я посреди комнаты замер, оглядывая картины.
Небо… Небо и ветер.
Где-то – пейзажи города, где-то – портреты… но всегда, на каждой – небо. Светлое, темное, черное, пронизанное лучами солнца, усыпанное звездами…
Я невольно оглянулся на Эвалля, с гордостью улыбавшегося от двери, и смотревшего на меня с каким-то почти вдохновением. Интересно, рисовал ли он раньше мантикор в небе? Или как раз сейчас о такой картине задумался?
А, потом увижу! Теперь-то знаю, где он живет.
– До свидания, господин Эвалль, – кивнул я, запрыгивая на подоконник.
– Заглянете еще?
– Возможно, – показал клыки в улыбке я.
А потом сжался, метнул себя в окно, расправил крылья…
И снова поймал теплый ветер Дневного сектора.

Сообщение отредактировал Darkness - 25-09-2009, 22:26

- Рад, что вечера в "Мансарде" продолжаются, - оживился Хигф. - И, надеюсь, авторы проснутся и новые работы не заставят себя долго ждать...

Hel
Сперва чисто технически.
В первых двух строфах все рифмы хорошие, а вот во второй вызывают сомнение "птиц-остановись" и особенно "темно-теперь" А еще не хватает знаков препинания, могу подробнее о них в ПМ.
По смыслу... Не без огрехов, но легко, непринужденно и эмоции я ощутил. Не пробрало до костей, но ощутил, стих хороший.

V-Z
О, продолжение цикла про этот город! Как же, помню начало, и рад, что продолжаешь про него писать. На мой взгляд, цикл из лучших твоих вещей - миротворчество, как всегда, великолепно. А когда ты добавляешь юмора, твои произведения заметно выигрывают.
Такие вещи трудно рассматривать отдельно, а в целом... Главный герой тут все-таки город. И, может быть, поэтому излишне конспективно, много действий и мало описаний.
Но прелесть, как и вообще весь сеттинг... Интересно бы все это собрать и прочесть вместе, когда рассказов поднакопится. Эту чудесное место. И мантикор прелесть.
А, да, маленькая техническая погрешность - ненужное созвучие имен Мэйверт и Мэйлин. Но, пожалуй, и все. Если придерживаться рамок избранного стиля, пожалуй, добавить или предложить больше нечего.

Новый вечер! Hel снова вошла в кафе в длинном голубом платье. Прошла по полупустому залу и села за столик у окна. Перебирая листки, разложенные на столе, вдруг густо покраснела и отвела взгляд. Вот незадача. Теперь до конца дней будет стыдно. Но есть такое свойство - замечать ошибки лишь в изданном, когда исправить уже нельзя. Сто раз уже обещала себе, напечатать, прочитать - потом отправлять, не раньше! Но нет, и очередной ляпсус готов. Снова стыдно, было бы это в последний раз...
Но сидеть, бесконечно глядя в окно и притворяясь, что тебя тут нет, это как-то не совсем логично. Этим можно было бы заниматься и не приходя.

По-настоящему.
Вчера читала первый раз. Восхитительно. Страстно. Сильно, пробирает. И действие на сцене, и то, что происходит за кулисами. И то, и другое достаточно горячо, но не перебивает вкуса друг друга. Очень захватывающе.

Правда вот тут

Цитата

Со щелчком сдвигается рубин на перстне, порошок сыпется в котел. Тихий плеск. Жидкость клокочет, ярясь прожилками ряби; успокаивается, вновь ловя отблески очага

Немного как-то на зубах хрустнуло, это если придираться. Плеск бы на что-то другое заменить. Не ритмичен он, что ли. И я бы написала - сыплется. Может всплеск? Ну, наверное, понятно, что я хочу сказать.
А больше - все. Придраться больше не к чему.

Очень понравилось.

Ветролов.
Такая красивая картина. Очень хорошее, легкое впечатление остается от прочтения. Пожалела, что не знаю, как же это выглядит летящая в небе мантикора. Вот бы вместо интернет-версии книжку с картинками. Было бы чудно.
Тут даже придраться не к чему - как не ищи. Спасибо за рассказ.

Щирк-щирк-щирк.

Вспыхнули, пронзив напитавшийся темнотою воздух, мелкие искры-иглы. Разлетелись в стороны, потрескивая словно миниатюрные молнии, что, тут же затухая, на краткий миг освещают одутловатое лицо.

Щирк-щирк-щирк.

Вспыхнули и растворились в неровном, подрагивающем язычке огня, что торопливо лизнул кончик сигареты, тут же затухнув, и оставив после себя лишь тлеющую, ярко-красную точку. Эта точка часто-часто пульсировала, медленно увеличиваясь в размерах, распространяя вокруг запах тлеющей табачной бумаги – монструозной замеси из целлюлозы и тертых листьев вышеуказанного растения.

Фффффф… Пф-ф-ф-ф.

И я даже не знаю, чего мне сейчас не хватает больше – моей любимой фетровой шляпы, которая так хорошо подходит к костюму-тройке, или же эффекта сепии на все это великолепие. Я никогда не любил нуар, в мой кабинет чаще заходят кредиторы, нежели грудастые блондинки со смазливыми личиками, и я, черт возьми, даже сигар себе позволить не могу. Но это еще не значит, что я лишен некоего фундаментального чувства вкуса и жанра – мои ноги в туфлях «чище-только-языком» исправно покоятся на крышке стола, задумчиво-мрачновато-небритое выражение лица отдает той самой «байроновщиной» что действует на дамочек всех типов примерно так же, как спелый банан на голодную обезьянку… Если вы, конечно, понимаете о чем я.

Ффф…

Все это, пересекаясь, создает хитрый эффект оптической иллюзии, и меня не покидает мерзкое ощущение того, что если я сдвинусь хоть на миллиметр, «небритость» превратится в клочковатую щетину типа «где густо, где пусто», а закос «а-ля Байрон» будет наводить на мысли о хронических запорах и прочих неприятных штуках. Но это неважно – я, в конце концов, не для того сюда пришел. И поскольку торопиться мне некуда…

Пфф…

Боже, помоги мне принять то, что я не в силах уразуметь.
Боже, помоги мне уразуметь то, что я не в силах принять.
Упаси меня, Боже, перепутать одно с другим.


«Одно лицо». Я смакую название, неторопливо обсасывая его со всех сторон. All the same? Мысль из разряда «неважно кто, как и каким образом – все похоже на одно, все повторяется»? Шероховатая косточка царапает небо – большего из этой ягодки я при всем желании вытащить не смогу, а посему её остатки падают в маленькую пепельницу, смешиваясь с пеплом. А я продолжаю прислушиваться к потрескивающим ощущениям на кончиках вкусовых сосочков…
Определяющие типа «близнецы», «одно лицо», вкупе с цикличностью типа «с чего начали тем и заканчиваем» ощущаются приятно – знаете, это как черный, он ведь всегда в моде.
Оседают, к чему-то, на языке слова вроде «архетип», «хаотично-злой», «упорядоченно-злой» и… эээ… и… «событийная лента Мебиуса» - но это уже полная чушь, за которую я бы не дал и громанного лоша.
Что забавно и даже немного интересно. Стиль, тот самый стиль, неизменно вызывает ощущение того, что где-то ты это уже читал-видел-слышал, и вообще знал прямо с пеленок – посему, удовлетворившись одним найденным смыслом, остальные, возможно скрытые, искать как-то и не хочется – с изрядной долей равнодушия ты принимаешь это как… нечто похожее на притчу, со слегка размытым идейным посылом.
И если бы эта работа попалась мне вне контекста Мансарды – я бы её скорее пролистнул, или прочитал бы по диагонали, особо не вдумываясь.

«Я тоскую». Я морщусь – стихи всегда пролетали мимо меня, являясь неким особым, изящным направлением искусства, что навечно закрыто для слонов и нуарных героев. Хотите чувства – обращайтесь к Гюго…
Первая, несмелая ассоциация на запах и вкус… Романс. Если бы немного обескураженный мозг еще знал что это такое… Хотя, и в тексте упоминается… Неважно.
Закрывая глаза, я медленно, с псевдо-циничной ухмылкой прокручиваю строчки, произвольно останавливаясь на некоторых кусочках. Недолго думаю. А потом, мысленно, начинаю вплетать рядом с буквами простенький мотивчик-подвывание, постукивая пальцем по колену, отсчитывая незамысловатый ритм…
Фразы с легкостью накладывались на ментальное, простейшее, окологитарное – и, потеряв все, что связано со стихом, почему-то превратились в текст песни, что…
Мысль коротнула, и больно ударила по нервным окончаниям – субъективное восприятие еще не означает волшебной догадки. Но я все равно потряс головой, вытряхивая мотивчик из ушей.

«Ме-дно-е-и-мя». Прислушиваюсь к себе, и пытаюсь выловить хоть одну мыслеформу-ассоциацию. Название эхом отзывается в полупустой голове, а имя русской поэтессы отражается «всякая тарелка будет мелкой!» и затихает где-то в отдаленных участках сознания. Имя, от которого идет кислинка. Имя, которое с легкостью проводит электрический ток. Имя, которым можно расплатиться в каком-нибудь пиратском кабаке.
И все ассоциации пролетают мимо, свистя как медн… свинцовые пульки. Беда с этими стихами – стоит не так прочитать, не под то настроение, и медный ключик не находит свой замок. Цепочки картинок расходятся в разные стороны, и в какой-то момент безвольно провисают, не находя продолжения – но взамен нам предлагают другую цепь-образ, которая тоже начнется чтобы не закончиться логически.
Слайд-шоу из образов, абстрактные искры и снежинки аннигилирующие друг друга в вихре.
А поскольку вода превратилась в пар, а флогистон разложился на воздух и некий первичный элемент не видный глазу, то ничего не осталось в руках. Хотя, может, я просто не умею скрещивать снежинки и искры.

«Плен». Заточение, тюрьма, арест. Слово «заточение» - резкое, драматичное, немного свистящее, чуть-чуть даже шипящее, его хорошо цедить сквозь зубы или рычать. Слово «тюрьма» автоматически выдает нечто сырое, грязное, в любом случае не особо приятное. Нежно произнести его нет возможности – я такого еще не встречал. «Арест» - сухое слово, попахивающее всяческими юридическими прибамбасами. Но это первичные ассоциации.
А вот слово плен… Плен. П-л-е-н. «Ласковый плен», «пленительный образ», «пленяющие мечты». Ласковое заточение, тюремный образ, арестовывающие мечты. Есть ведь в этом слове нечто такое томное, отдающее романчиками в мягкой обложке про распутных женщин с золотым сердцем девственниц в тридцать и Санта-Клауса нефтяных магнатов в двадцать пять.
Так вот, что я хотел сказать. Слово «плен» в окантовке из этого стиха в моем сознании создает образ… ээээ… томного страдания. Юная девушка смотрит в окно с невыразимой печалью во влажно блестящих глазах. Или не смотрит. Или не девушка. Или без печали.
В стихах мне всегда не хватало «околосюжетной» части. В большинстве из них. Я готов плакать и биться головой о стену, готов чувствовать тепло внутри и смеяться с комком в груди. Только объясните мне, почему я должен это делать. Мне советовали почитать учебник «лирика для чайников, или как интерпретировать сто самых запутанных метафор», но я его потерял.
Так о чем это?

«По-настоящему». «Матушка погрузилась в непривычное, а потому нервное молчание и попыталась разобрать, о чем говорит Пролог. Театр ставил ее в тупик. Он был начинен своеобразной магией, магией, которую она не понимала, которой не могла овладеть. Он изменял мир и утверждал, что все на самом деле не такое, каким кажется. Но самое страшное было в другом. Эта магия принадлежала людям, весьма далеким от волшебства и чародейства. То были обыкновенные люди, которые не знали правил. И они перекраивали мир, руководствуясь звучанием фраз»
«Вещие сестрички», Терри Пратчетт.

Небольшой экивок в сторону недавно перечитанного. Тоже аллюзия на. Что до самой работы, то эти курсивы, эти новшества… Кажутся лишними. Ну, или создающими впечатление, будто бы автор специально хотел создать что-то нетипичное, необычное по методу подачи на стол. Пропуская сквозь пальцы сюжет…
Чередования линий, стихи в прозе, и кривой уклон на девяносто градусов влево в конце.
И в принципе мне хронически плевать на все вышеперечисленное – читается легко. Но вот этот перекос… Это бессмертие как «ноша»… Ну к чему этот финт ушами? Показать обычный рядовой день из жизни бессмертной актрисы?
Нет, я не скажу, что мне не понравилось. Правда то, что понравилось, я тоже не скажу.

«Ветролов». Чисто из природно-врожденной вредности хочется взять и сказать какую-нибудь гадость о тексте. С чувством, с тактом, с рас-ста-нов-кой насмехаться над добрыми и кавайно-застенчивыми мантикорами, вкупе с картинно-детскими ребенками. А еще взять мухомор и сгрызть у всех на глазах с криками «да я такой, я такой какой я есть, я очень циничный». Но после долгого периода игралки в «злого маленького ребенка в пубертатном», я нахожу это амплуа… Отвратительно манерным. Да-да, шляпа совсем не моя.

«Девочка глядит из окошка —
За окошком едет рыцарь на кошке.
Или, может быть, на медведе...
Непонятно — куда он едет?
Может, хочет спеть серенаду
О любви с каштановым взглядом
И кудрями спелого лета?
Рыцари — такие поэты...
Если даже ловят дракона,
Говорят с ним о красе небосклона,
И загадывают гаду загадки,
И играют, простодушные, в прятки.
А потом они дерутся, недолго.
У драконов велико чувство долга.
И кончается весь бой — отпираньем
Душ, и дружбой, и взаимным братаньем.
Смотрит девочка в окно на балконе —
Едет рыцарь на крылатом драконе.
Тихо плачет позабытая кошка.
Все красиво...
Только грустно... немножко»
А. Белянин

…Хм?

- Ах, Genazi! Ваш комментарий просто восхитителен! - Hel, внимательно ожидавшая окончания речи оратора, встала со своего места и подошла к его столику, - Очаровательно! Разрешите присесть? - и не дожидаясь разрешения села на краешек стола.
- С удовольствием отхлебнула бы коньяка из Вашей рюмки, - продолжила она щебетать с милой улыбочкой.
- Так вот, мне ужасно любопытно, что же это значит: "Так о чем это?". Это значит все настолько все плохо, что нельзя выразить и можно только презрительно спросить, или все же Вы действительно хотите узнать?

Предположим второе...

Понимаете, человек, нашедший свою любовь, становиться в некотором роде несвободен, то бишь пленен.
И в данном контексте эта самая любовь, глядя в окно, сидит и размышляет. Может, не сидит, может, не в окно... не так важно.
Вот он, теперь уже безнадежно плененный, стремился, искал, спешил куда-то. А теперь он сидит в тепле и уюте, и ему уже ничего не нужно больше. Она дала ему все, что было нужно.
А ведь он был милее, когда искал...


Сообщение отредактировал Hel - 7-10-2009, 19:16

- Пожалуй, - дракон с подозрением посмотрел на чай, поискал глазами ложку, не нашел, и размешал его миниатюрным смерчем, сорвавшимся с пальца, - пора бы и мне высказаться.
Аллэй...

Плен. Достаточно теплое стихотворение, пусть даже я не совсем согласен с идеей. Правда вот в первой строфе показалось сравнение света с тоской довольно странным, обычно их как раз противопоставляют.

По-настоящему
Собственно, я свои эмоции тогда в теме выразил (хотя и не проголосовал). А если более развернуто, то... то не выходит. Текст очень эмоциональный и лично я его именно через призму эмоций и воспринимаю. А вот в слова они укладываются с трудом.
Что могу сказать: что про историю героини витража вполне можно поставить свою оперу. И с должными голосами она будет впечатлять.

А теперь отвечу о своем.
higf

Гмм... да, соглашусь. Уже заметил проблему: пишу по городу, удерживая в памяти предыдущие рассказы, и вообще воспринимаю это как одно целое. Скорее всего, когда допишу еще то, что хочу, то соединю воедино.

Согласен. Пожалуй, заменю на "Марион".

Hel

Увы, увы, рисовать я умею слишком плохо. Вот разве что нашел неплохое изображение мантикоры... Разве что рога непонятно зачем.)

Genazi

Цитируя Эмберли Вейл: "Это я предпочту считать комплиментом".)
А насчет застенчивости не соглашусь, тут скорее некоторая ошарашенность - не так часто ему приходится иметь дело с человеческими детьми.

- Осень таки развернулась вовсю, и зовет зиму. Листопад кружится, и листья рассыпаются, рассыпаются маленькими смерчами крошечных кусочков, которыые бледнеют и становятся снегопадом... Ой, что это я?
Хигф потряс головой и отпил горячего чаю.

Да нет, глубинных смыслов и подтекстов не предполагалось, как ни печально признавать. Предполагались эмоции, но, видимо, вышло недостаточно хорошо.

О том, что здесь два набора витражных слов, чередование лиц, одно из которых второе, два сюжета и попытки писать похоже на стихи... Знаю. Возможно, это перебор. Но оно так писалось. И, подумав, не стал правит - не тот случай, когда это ошибка. ИМХО. Эксперимент, чтоб или смотрелось, или нет, или принималось, или нет.
Насчет финала... А почему нет? Мне интересен был такой показ бессмертия... В сочетании с театром. И я намекал, что она, возможно, и есть героиня самой пьесы.

Кстати, спасибо за хорошие отзывы.


Тоже предпочту считать это комплиментом. В общем-то, так примерно и рассчитывалось.

Похоже, дамочки с декольте все же предвидятся. Надо добавить задумчивости, надо казаться сухим и отстраненным, и сигарету, сигарету мне. А, к черту!
- Хм... - Я не нашел ничего умнее, кроме как выдавить из себя неопределенный, протяжный звук, который в равной мере может говорить как об иронии, так и о задумчивости.
Покрутив в руках очередную никотиновую палочку, я окинул внимательным взглядом свою собеседницу. О да. Эта улыбка, этот тон. "Я буду делать вид, что мне приятно с тобой говорить, но на самом деле ты просто самовлюбленный идиот, как и все мужчины, впрочем". Или, я просто слишком отвык от общения с женским полом, и забываю все эти их приемчики…
Сигаретный дым вновь причудливым узором поднялся к потолку, на минуту отвлекая от девушки передо мной – это, конечно, невежливо, заставлять даму ждать, но… Эти кольца, это изящество. Красиво.
Я вздохнул, и, нацепив на лицо полушутливое-полуудивленное выражение, начал:
- О, как вы могли подумать об этом, мисси? – пролебезил я, включаясь в игру. – Презрение к столь прекрасной девушке… Как вообще можно о таком подумать? Просто «я старый солдат, и не знаю слов любви». Ну, или как-то так. И вот, теперь, когда вы рассказали… нет, поведали мне смысл вашего стихотворения, все действительно становится на свои места. Если прочитать его, зная эмоциональный настрой, события, которые наполняют стих – то да, вопроса «о чем?» не возникает. Но что же теперь – сопровождать лирику сноской «я хотел(-а) сказать здесь то-то и то-то»?
Я откинулся на стуле – не столько для того, чтобы принять вальяжную позу, сколько для того, чтобы успокоить ноющую спину – чертовы боли…
- Или писать так, чтобы последний идиот от стихосложения… Коим я, по совместительству и являюсь… Понял без слов? Или просто, пардон за выражение, забить на него? Мне просто интересно, если бы человек подобный мне прочитал бы сборник ваших стихов, и сказал бы вам «я ничего не понял», стали бы вы ему объяснять смысловое наполнение каждого отдельного стихотворения, или бы плюнули и сказали «Значит, не судьба»? Волновало бы вас мнение каждого прочитавшего, или вы предназначаете свои творения только для определенной аудитории?
Мой протяжный вздох разлетелся по кафе, даже порождая небольшое эхо. Кажется, я опять сказал не то, что нужно. Впрочем, это, наверное, не важно. А все-таки дым красивый…
- А то что в «рюмке» как вы сказали, - я выразительно покосился на небольшой стаканчик. – Это чай. А запах клопов – от меня, уж извините.

Hel внимательно смотрела на кольца дыма, что поднимались к потолку. "Так красиво, легко, воздушно. Как бы хотелось, чтобы строки моих стихов были такими..." - подумалось ей.
- Знаете, я пожалуй все же присяду, - сказала она, слезая со стола и присаживаясь на самый-самый краешек стула. Опираясь на стол локотками и проникновенно глядя в глаза собеседнику, она продолжила.
- Понимаете, для меня очень важно, чтобы все читающие меня понимали! - взахлеб защебетала она, - Я ведь рассказываю все это для того, чтобы разделить мои чувства с другими. И я буду биться с каждым, пока он не поймет в чем суть. Зачастую я пытаюсь доказать в чем там дело до тех пор, пока это не начнет напоминать мне разговор с закрытой дверью. Если честно, то я, наверное, ни разу еще не писала столь непонятного стиха, поскольку первый раз получаю настолько шокирующий отзыв! А может быть, большинству все равно и они просто ничего не говорят, чтоб не натыкаться на мои объяснения, - навряд ли Мансарда когда-либо слышала столь же горестный вздох, как тот, что издала Hel после всех этих объяснений.
- Хорошо, что этот стих не из разряда самых важных и концептуальных, поэтому Вы избавлены от долгой истерики по поводу. Знаете, а давайте все-таки коньяку! За дружбу и понимание!



to V-Z
Знаете, сейчас я и сама слегка не согласна с идеей, очень уж долго оно пролежало в почтовом ящике. Взгляды меняются. Но ведь бывает и так, согласитесь. А что до света и тоски, то это не противопоставление, это другое. Просто нет ни света, ни тоски по нему. Просто он перестал быть важным. Огонь костра для мотылька заменило пламя керосиновой лампы, и о костре он забыл. Что-то вроде того.

А мантикора - чудесная!

Тлеющий фильтром окурок смялся о край пепельницы темно-серого, дымчатого стекла. И последний дымок, тонкой струйкой поднялся к потолку, впрочем, разбиваясь на невидимый запах еще на середине своего пути - я даже поморщился, ибо этот момент всегда не особо приятен. Может сигарета в пальцах и выглядит хоть как-то эстетично, но вот бычок в пепельнице – едва ли.
- А, да-да. Знаете, я ведь на самом деле не детектив, и даже не его ассистент, - горькой капелькой упало куда-то признание, немного обыденное, немного скучноватое. – Я коммивояжер. Продаю специальные пылесосы для чистки ковров. И ведь не у каждой семьи есть дома ковер, да и из тех, у кого он даже есть – не каждому нужен мой товар. Вообще, если бы я не был таким упертым, я бы, наверное, продавал по паре-тройке пылесосов в полгода. Но так как, сами понимаете, время такое, деньги зарабатывать надо… В общем, я стучусь к ним до тех пор, пока они не вызовут полицию, или все-таки не купят мои пылесосы – тем более что цена-то им по двадцать баксов за штуку. Ну, плюс специальные хитромудрые насадки, гели для влажной чистки – но это уже аксессуары, так, по желанию. Иногда мне удается даже убедить какого-нибудь клиента в том, что ему жутко НУЖНЫ мои пылесосы. Хотя чаще всего на меня стравливают собак.
Зудящий шрам у левого предплечья. Комнатная болонка. Позор мне.
- И в принципе, я бы мог продавать обычные пылесосы, не для ковров. Правда они и стоят дороже, и таскать их с собою накладней.
Я пригубил чай из стаканчика. Холодный, неприятный напиток. Горячим он был гораздо лучше.
- Язва, уж простите, - рука со стаканом отсалютовала вверх и медленно опустилась к губам. – Как вы сказали?.. Ах да, за дружбу и понимание!

Постепенно стихли отголоски последнего вечера, и в темных углах устроила себе логово тишина. Не пора ли бы её снова потревожить?
Смешливые брауни уже перемыли всю посуду, натаскали ворох осенних, мягко-желтых, листьев и разбросали их по столам... Гостей дожидаются чьи-то новые, чужие строчки, горячий чай и терпко пахнущий специями кофе.


I
Вейд Дартер

Ода (которая должна была быть сонетом) изысканному национальному кушанью,
написанная в день четвертый месяца октября
по случаю одной презабавнейшей опечатки.

Твои блины на звезды не похожи,
Они красны, как выпившие рожи.
Они сладки, как у любимой губы,
Но губы ведь так не укусишь грубо.

И аромат у них воистину чудесный,
Он к небу быстро поднимается, как песня.
Нет ничего прекраснее блинов,
За них готов остаться без штанов!
Насмешка злого рока в их судьбе,
Хоть вешайся на первом же столбе.
С рождения обречены на гибель,
И это знает каждый, кто б он ни был.

Их жертва нам во счастье и на благо,
О жертве их поэты сложат саги.
Так воздадим хвалу, блины вкушая
И оду нашу этим завершая!


II
Scorpion(Archon)

Наше время прошло. Ты просила ещё немножко...
Вышло много и долго. Но смысла привычно нет.
Наше счастье лежит в ладонях стеклянной крошкой,
И играет на каплях крови замёрзший свет.

Наше сердце, одно на двоих - ведь зачем иначе? -
Не открылось, хоть кажется ключик и был в руках.
А теперь ты сидишь у себя и зачем-то плачешь,
Разминая в ладонях намоченный солью страх.

Наше сердце одно на двоих. Но иначе - вышло.
Вышло как-то само, и гадать - бесполезный труд.
На ладонях четыре отметины цвета вишни
Поживут пару дней - и сами собой умрут.

Наше время прошло. Будет холодно и тревожно,
И смотреть друг на друга - ненужная трата сил.
Знаю, мы не хотели, но поздно. Иначе - можно.
Я уже в это верю, хоть - веришь ли? - не просил.


III
Genazi

Ловчий.

Сообщение отредактировал higf - 21-10-2009, 18:23

Проголодавшийся Хигф решил не ограничиваться одним чаем и придвинул в ожидании себе тарелку с блинами, слушая спор... Но, как только появились новые листки, поспешно отодвинул на угол, делая вид, что это не его и вообще всегда тут стояло.

Вейд Дартер

- А точно оценка нужна? Ну ладно... - с серьезным видом, - напишу. Размерчик у оды, конечно, пошаливает, но рифма везде есть, что в данном случае уже достоинство. Это бы выложить на масленицу – самое то было бы. Прямо страшно теперь в «Теремок» ходить, убийцей себя чувствуешь.

Scorpion(Archon)

Тут же действительно посерьезнел.
- Тема одновременно относится к разряду банальных и вечных, и я не намереваюсь вдаваться в дискуссию по этому поводу. Тем более, что против таких тем при красивом исполнении ничего не имею. А оно красивое. Читается легко, только третья строка почему-то чуть подвисает, но даже не могу объяснить. Возможно, чисто субъективное. Самое вкусное, как обычно в стихах – образы. В этом плане начало красивее, ИМХО. Очень понравился «намоченный солью страх», «счастье стеклянной крошкой» и «играет на каплях крови замёрзший свет».
Хорошее стихотворение.

Genazi

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.
Н. Гумилёв, "Слово"

Мир слов очень красив, хотя мне трудно вообразить автомобили из слов на дороге из слов, перед домами из слов. Можно, наверное, но очень тяжело.
Правильно ли я понял, что мир слов каждый видит по-разному, в зависимости от личных особенностей? Ведь англоязычный ловчий увидит в дымке буквы s, m, e, o, k... И еще – насколько различны в материальности «слова-материя» и «слова-слова»? Или это единое целое?
Интересно, что за организация их объединяет, и какие цели ставит? Безопасность? Но ведь данный случай, как сам герой говорит, ничем не грозил. Коллекционеры? Нет, не очень похоже. Какой-то вседозволенностью и скрытой опасностью, если вдуматься, веет от героя и тех, кто за ним стоит.

В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
(оттуда же)

Хорошо смотрятся вставки-цитаты. Может быть, стоило все сделать узнаваемыми цитатами?
Немного поцарапало место «грузной кучей «ненужное мясо» падая вниз», как-то не смотрится такое описание. И не очень понятно, что увидел бы наблюдатель в физическом мире?
Финал превращает странную историю в добрую сказку...

Мансардный кошак сонно приподнял голову. Сказать по правде, он думал, что сейчас начнется столпотворение, придет множество гостей... Одинокий Хигф и блины(при взгляде на них хвостатое облизнулось) слегка удивляли. Подтянув к себе лапой маленькую тыкву, пока еще не превращенную в джека-пампкина, кошка решила развеять странную тишину Мансарды своим около-литературным "ма!".

1. Вейд Дартер

- В копилку! В смысле, в копилку мне. Если еще конкретней: в мою копилку юмористической поэзии, которая... приятна глаза и уму.) Как-то так.)))
Если честно, меня особенно умилила - порадовала - тема.) Ода блина-ам, ах! Заучить его что ли, и цитировать на блинных посиделках?)))))

2. Scorpion(Archon)

- Стыло и грустно, - кошка нахохлилась, обняла лапами тыкву, - по настроению - стыло. По-зимнему. И правда - очень грустно и остро. У этого стихотворения зимнее настроение, мне кажется - причем зимнее холодным воздухом, замерзшими руками, колким снегом и серым небом. Оно очень образное, да, я полностью согласен с Хигфом. И "отметины цвета вишни" - у меня сразу пронесся образ перед глазами.
Грустное. И очень красивое.

3. Genazi

Кошка молчит долго. За это время она успевает выцарапать на оранжевой поверхность тыквы след будущего ухмыляющегося рта "пампкина".
- Я даже не знаю, с чего начать. Наверное, с самого... с самого отдаленного - с ритма. У этого рассказа потрясающий ритм, нарастающий, в момент "падения-погони" достигающий, как мне показалось, пика, бросающий тебя вперед... и плавно, именно так, как нужно, затухающий.
А еще я боялся конца, думал, что там будет что-то.. плохое ><" Но, нет... За конец - мр. Большой мр. За светлую каплю слов и надежду.)
Пока я читал, мне почему-то вспоминалась то "Вита Ностра" Дяченок, то госпожа Ле Гуин. Слова, слова...
"Браво" за идею, потому что мир, как слово - это известно, но вот мир в виде слова...) Это странно, но представляется очень живо, наверное, благодаря прекрасному описанию. Да.
Мне эта идея в какой-то степени близка, потому что иногда сталкиваюсь с глюком своего мышления, которое в голове создает слова-образы, причем слова именно рукописные, и в тоже время являющиеся образами..) Но, впрочем, ну их нафиг, мои тараканы.) Мы о рассказе говорим.)
Если закругляться и говорить итог: потрясающе. Мне очень понравилось. Правда-правда.

Закончив, кошка снова уткнулась в свою тыкву, занявшись уже основательно вырезанием будущего фонаря. А еще хвостатое искренне надеялась, что на этот вечер все же пожалуют авторы, которые, кажется, слегка потерялись в осенней дымке....Или нет?

Eight.
Подача энергии восстановлена В ??.??.??. перевод внутренних часов.
Seven.
ОШИБКА УСТРОЙСТВА. Файлы памяти отсутствуют. Запуск программы самодиагностики.
Six.
Результат самоидентификации = RSD-ALPHA-300-12.
Five.
Функция = ОШИБКА! Данные были повреждены или удалены.
Four.
Системное обозначение = сверхразумная технология «Марк V»
Three.
Серийный номер модели = 0101
Two.
Вероятное местоположение = виртуальное кафе «МАНСАРДА».
One.
Запрос информации: "COM1:9600,E,8,1,BIN". Конвертирование в абстрактную мысль.
Overdrive.*

Небольшой механизм, что покоился на чуть пыльной крышке дальнего столика, мигнул ярко-красным светодиодом и вновь погас. И этот факт вполне можно было бы оставить без внимания, если не брать в учет то, что через секунду чуть поодаль от непонятного конструкта, появился чуть смазанный мужской силуэт, что медленно, но верно, становился более четким, более… живым.
И, в конце концов, в очертаниях этой фигуры вскорости можно было угадать серую, слегка отливающую металлом, форму, навевающую несколько ностальгические мысли о старых добрых американских сериалах про звездные путешествия и строго-бюрократическо-футуристические наряды путешествующих. Однако, лицо самого «путешественника» дивным образом дисгармонировало с постными лицами актеров, которых обычно приглашали на подобные роли – оно было живым, оно было улыбающимся и оно было… Несколько удивленным.
- Приветствую вас, дамы и господа. Меня зовут Лайонель Смит, ваш покорный слуга, - Легкой иронией выделив последнее слово, он склонился в почти незаметном поклоне, и озорно подмигнул присутствующим. – Полагаю, это немного странно – видеть кого-то подобного мне на столь… Утонченных, скажем так, мероприятиях. Тем не менее, прошу вашей снисходительности и понимания – иногда, даже самые практичные, и, казалось бы, далекие от искусства…ммм… «люди» интересуются результатами «разговора с ангелами», вне зависимости от того, чем они являются – будь то стихи, или же проза.
Лайонель смущенно улыбнулся, запуская шаблон «легкая неловкость» - вслед за улыбкой последовало легкое покраснение гладко-выбритых щек.
- Посему, с вашего позволения, я перейду непосредственно к делу. И первая работа, чьи строчки я удостоен созерцать - «Ода», написанная неким... Оу… Интересные у вас здесь анаграммы, пожалуй. Куда уж там всяким «топорам-ропотам» и «ластам-атласам». – Процесс создания абстрактного образа в этой системе был представлен довольно слабо, посему попытки представить объект анаграммы, пишущего фривольные стишки про блины, закончились полным крахом. – Впрочем, полагаю… Вернее, надеюсь, что это неважно. Что более важно, и даже немного забавно – в списке работ находятся, как минимум, два произведения, которые позволили себе упомянуть тот самый знаменитый сонет Вильяма нашего Шекспира.
«И вдоволь над ним поизвращаться» - повисло в помещении невысказанное, но ясно читаемое в смеющихся глазах Лайонела.
- И сказать честно, автору удалось выполнить свою задачу – и весело, и пародийно, и… - Смит запнулся. – И блинов хочется. Что несколько странно, поскольку пищеварительная система у меня отсутствует как таковая. Впрочем, возможно, во всем виноваты чипы воображения.
Внезапно раздавшееся урчание пустого желудка наиболее полно обрисовало ту гамму эмоций, что испытывал Лайон. Впрочем, достоверно неизвестно, от кого именно из присутствующих оно доносилось. Откашлявшись, мужчина продолжил:
- Пожалуй, я перейду к следующему творению, и, надеюсь, не буду покаран за слово «контраст», что так и просится на язык, когда осматриваешь рядом стоящие работы неизвестного автора и мессира Архона. – На секунду ИИ задумался, правильно ли называть сего автора только по второму имени, но, решив, что это не столь уж принципиально, продолжил. – Как заметили предыдущие риторы, разумеется, в самом хорошем смысле этого слова, стих… Образен, и этими образами подкупает мое внимание. Да, я нечетко представляю себе ситуацию, к которой относились приведенные строчки, но, думаю, это не слишком-то и нужно – лирика все же отображает именно что переживания, верно?.. – Смит поморщился. – Правда, не скажу, что отвлеченные переживания меня хоть сколько-нибудь волнуют – но это не к вам, это так, небольшая мысль по поводу. К слову сказать – сам лирический герой мне не слишком понравился. Не могу сказать, чем именно, то ли в счет своей вселенской усталости, ощущения безнадежности… Впрочем, вру, такие вещи мне нравятся. Но, вальсирующее на нервных окончаниях ощущение того, что этот самый лирический герой… Слаб? Нет, он не слаб. Безнадежно равнодушен? Может быть – следы ярких эмоций смываются волнами этого «ненужная трата сил». Но что странно, необъективно и вообще – почти невесомо, так это то, что на протяжении всего текста мне почему-то кажется, что герой то ли обвиняет, то ли стыдит, то ли просто неодобрительно смотрит на человека, которого любил. И, возможно я неправ, но в стихе есть… Присутствует… Нотки отвращения. Друг к другу, и к самим себе.
Лайонель открыл было рот, чтобы что-то добавить еще, но тихий звук выдергиваемого из розетки штепселя оборвал его речь, равно как и существование – фигура смазалась и растворилась в воздухе.

- Полагаю, он достаточно сказал. К сожалению, ответить на все дальнейшие вопросы ИИ не в силах, посему, я решил поиметь внезапно появившуюся совесть и заявиться сюда, - Я, напротив моему заменителю, сегодня не слишком настроен на разухабистые умствования, посему просто отвечу на вопросы… как смогу, пожалуй. Ибо мир приведенный в рассказе делался буквально за те тридцать-сорок минут, что я уделил его написанию. И, как мудро заметил мессир Хигф, без своих ляпсусов, разумеется, не обошлось.
Что касательно первого вопроса, то да, все действительно так. Просто, я решил, что… либо языковые различия в дефинициях не слишком-то важны, потому что общий смысл все равно достигает читающего, либо, они опять же не слишком-то важны уже потому, что Настоящие Слова (тм) соединяются с «чем-то еще», а посему их «сухая словесная оболочка» медленно отходит на задний план.
Отвечая на второй вопрос, я прибегну к аналогии – разница примерно такая же, как между булыжником летящим в лицо и «волновыми колебаниями упругой среды», то бишь, звуком. Если угодно, можно воспринимать различие другим образом – оазис-мираж и оазис вполне настоящий. Довольно коряво, но, на этот вопрос у меня нет четкого и ясного ответа – посему, я позволю себе отбиться «тайной сией, великой есть».
А вот касательно организации… Вот тут я предоставлю ваш вопрос вашему же воображению. Но могу обмолвиться, что себе представлял ловчих, как «людей, появляющихся в нужное время, в нужном месте, с флакончиками подходящих слов в руках». Вполне возможно, тот флакон, который получил наш герой, пригодится в каком-нибудь другом месте. Как насчет очень важного династического брака, благодаря которому прекратится затяжная война на севере какого-нибудь материка? Сквозь изменчивость и шаткость, как будто царящих в мире, проглядывает некое скрытое сцепление событий, благодаря которому, все идет как положено, по заранее предначертанному пути.
Что до «ненужного мяса», то да, mea culpa**. Я и сам испытывал некоторые сомнения на этот счет, но исправлять не стал – уже не помню почему.
Засим… Полагаю, что моя роль в этом вечере если не окончилась, то медленно отходит на задний план.

___
*В приведенной вставке ведется обратный отсчет от восьми до единицы, а затем следует «overdrive»

Overdrive
1. ['əuvədraɪv]
сущ.
1) авто ускоряющая передача, повышающая передача
2) интенсивная работа; лихорадочная активность
to go into overdrive — резко активизироваться
His career went into overdrive. — Его карьера резко пошла в гору.
Her mind went into overdrive. — Её мысль лихорадочно заработала.
Our engineers went into overdrive. — Наши инженеры стали работать с усиленной нагрузкой.

На самом деле – дань опенингу аниме «Canaan» - очень уж мне понравилось там начало.
** Mea culpa – (лат.) моя вина

Hel, раскрасневшаяся от мороза, практически влетела в Мансарду. Как замечательно, что сегодня подают блины! В такую погоду это самое чудесное, что можно придумать.

Вейд Дартер
Очччень вкусно и замечательно! Браво! Можно еще один блинчик?


Scorpion(Archon)
А эти строки полны печалью. Как тягостно всегда расставаться с теми, кого любил. Самое горькое слово на свете слово – любить, когда оно в прошедшем времени.
Стих красив, ровен и отточен. Все на своем месте, хотя разве бывает иначе?

Genazi
О! А это вот чудный рассказ.
Сначала, где-то первую половину, мне казалось, что повествование идет о создании стиха, о вытаскивании слов и складывании их в произведение, стих ли, прозу ли, но в слова. Что-то созвучное с Тяжелым дымом Набокова.
Но все гораздо более интересно. Здорово!

Только вот мне немного царапали глаза те цитаты, что я часто вижу вокруг себя. Про кошек особенно.
Мне вот, в отличие от Хигфа, больше бы понравились совсем неузнаваемые мысли.
На вкус и цвет, как говорится…

- Моя очередь, - рыцарь устало поднялся с места в своём неизменном углу. Всякий, кто знал его, сейчас мог бы и не узнать - настолько тусклыми, померкшими казались его глаза. - ПРостите, что ждал остальных. Просто не всегда просто подобрать слова.

Вейд Дартер
- Царапнули мне слух ваши "рожи", да и к блинам я всё больше золотистым, а не красным привык... Но это я так, эстетствую. Замечательно, что кому-то пришло в голову наконец воспеть великий подвиг жизненного бытия блинов. Они того достойны, честное слово. Мне было приятно прочитать и от души посмеяться над этими строками, а главное - конечно же захотелось блинов.

Genazi
- Мир слова. Точнее, не так - мир Слов. Вечно значимых и вечно что-то значащих, изящных, ярких, грубых, прямых, кривых и даже, наверное, зигзагообразных и спиралевидных - раз были клубящиеся, то уж как таким-то не быть? За что большое спасибо - так это за поразительную натуралистичность фантазии - после такого восхитительного качества описания просто невозможно не представить себе всё то, что пытается поведать сказитель. И, без сомнения, отдельный плюс за самый конец - потому что ярко и красиво. Потому что хорошо, когда кто-то приносит нужные слова, благодаря которым что-то да изменится... но не обязательно сейчас. Людям, видимо, будет не лишне иногда так помогать. Только вот вопрос... а почему именно "ловчие"? И как велик их потенциал? Очень любопытно. Думаю, в рамках мира можно ещё многое придумать, и интересно, возьмётся ли за это автор. Впрочем, и как цельная, органичная вещь это творение на диво хорошо. Спасибо - от всей души.

- Что до сказанного о моей работе... Что начало красивее - да, верно. Должно ли так быть, но у любви, которая ушла, хотя и не могла, не имела права и просто никак не должна была уйти, тоже начало наверняка было красивее того, чем всё кончилось. Что до отвращения - нет, отвращения тут нет. Есть... наверное, попытка поставить точку, не пытаться солгать себе уже не в первый раз и снова на что-то надеяться. Сердце, которое билось одно для двоих, не могло умереть наполовину или разорваться пополам. Но - так случилось. Неизвестно, почему - ведь не должно же было! Но раз случилось... с этим надо жить. Надо признать, что связь порвана - даже если для этого придётся надавить на рану и вскрикнуть от боли. Даже если этого и не хотел раньше - теперь так просто есть. Да и потом... если иначе - можно, то жизнь ведь продолжается... Кто знает, как она обернётся. Может, два сердца когда-нибудь поймут, что, даже не сходясь в одно единственное, могут любить друг друга? А вдруг? Давайте оставим строкам право на призрачный отблеск чуда, ладно? Я - оставлю. А вас - прошу решать для себя самих. Как бы вы не решили - я буду благодарен.
Рад, что вам понравились образы. Я... старался? Врядли. Скорее, рад, что слова сложились, как нужно. Спасибо ещё раз.

Рыцарь сел, чуть лязгнув сочленениями лат. Тусклый, почти невидящий взгляд совсем померк - воин света снова погрузился в свои раздумья, не замечая никого вокруг.

Бакалавр Данковский приподнял шляпу, неизвестно откуда у него взявшуюся.
- Честь имею, - сообщил он, - внести и свою лепту в это обсуждение. Особенно учитывая собранные сегодня образчики творчества...

Вейд Дартер
За свою жизнь я видел немало од. Но таких я еще не видел... о_О Давайте проверим эту по канону. Каноническая ода должна иметь ужасно длинное название и что-то такое великое воспевать. Учитывая нарочито длинное название и сниженный предмет стихотворения я прихожу к выводу, что это - пародия!.. - тут бакалавр взглянул на лица слушателей и засмеялся. - Нет-нет, я шучу, не подумайте, что я сразу этого не понял. Смотрите-ка, в ней даже Шекспиру досталось...
Вполне замечательно - легко, позитивно, тема блинов раскрыта. А у автора, надо сказать, говорящий... псевдоним.

Scorpion(Archon)
С первых строк я влюбился в размер. Слова не льются, а проговаривают себя, превращаясь из просто стихотворения в живой, настоящий рассказ-монолог. Оно звучит так, будто существует только сейчас, только в тот миг, когда его читаешь.
Высоко оцениваю я и находку с единоначатиями: "наше время - наше сердце - наше сердце - наше время"; композиция замкнулась в конце кольцом.
Живые образы - "намоченный солью страх", "четыре отметины цвета вишни".
Очень цельная, трогающая вещь.

Genazi
Вот это идея!.. напомнило, знаете ли, одну картинку, что мне показывала любезная Самозванка - со словами, складывающимися в Город. Для кота и филолога эти строки - как бальзам на душу, к тому же, написано замечательным языком (несколько отсутствующих запятых мы простим), к тому же опять-таки идея... в общем, безумно понравилось, и простите, что краток - как-то не идут слова больше.