Стихи, которые нас проняли, Стихи, которые наполнили нас прекрасным

Не более одного сообщения от пользователя на страницу. Накрутчиков будем бить аккуратно, но сильно. Светозар.

Рядом с центральной площадью существует небольшой переулок где притаился небольшой трактир со странным названием "Трёхрогая луна" /копирайт/, в нём любят собираться любители поэзии, той которую пишут не они, что бы услышать или расказать какое стихотворение или песня вновь дала им силы двигаться дальше и продолжать своё дело. Часто здесь звучат стихи и песни старых времён и глаза трактирщика наполняються слезами от глубины переживания, но всё равно старый скряга никогда не даёт выпить в долг.
____________________________________________________
Был вечер когда в переулок мягкой походкой зашёл эльф и акуратно пройдя между спящими приключенцами подошёл к двери с вывеской, которую даже днём было трудно увидеть. Он открыл дверь и свет внутри его немного ослепил, но он всё равно сделал шаг вперёд он знал что может ничего здесь не опасаться. Пройдя к стойке он заказал себе выпить и сразу же положил кошель на стойку, он не хотел думать о деньгах в столь хороший вечер. По прошествии нескольких часов и нескольких бокалов вина, он наконец то вышел к сцене и глотнув из бокала сказал:
-Друзья, собравшиеся здесь услыште мой расказ, хоть вы не знаете меня, а я не знаю вас (копирайт из руской версии Робин Гуда). Когда то давно прочтя на родном мне языке замечательное стихотворение одного поэта, я потерял покой и сон, оно было величественно, но я хотел знать как же оно звучит в подлинике, и проходили дни и ночи долго поиска и наконец я нашёл его... подлиник сегодня я хочу поделиться им с вами:
Once upon a midnight dreary, while I pondered, weak and weary,
Over many a quaint and curious volume of forgotten lore -
While I nodded, nearly napping, suddenly there came a tapping,
As of some one gently rapping, rapping at my chamber door -
"'Tis some visiter", I muttered, "tapping at my chamber door -
Only this and nothing more".

Ah, distinctly I remember it was in the bleak December;
And each separate dying ember wrought its ghost upon the floor.
Eagerly I wished the morrow; - vainly I had sought to borrow
From my books surcease of sorrow - sorrow for the lost Lenore -
For the rare and radiant maiden whom the angels name Lenore -
Nameless here for evermore.

And the silken, sad, uncertain rustling of each purple curtain
Thrilled me - filled me with fantastic terrors never felt before;
So that now, to still the beating of my heart, I stood repeating
"'Tis some visiter entreating entrance at my chamber door -
Some late visiter entreating entrance at my chamber door; -
This it is and nothing more".

Presently my soul grew stronger; hesitating then no longer,
"Sir", said I, "or Madam, truly your forgiveness I implore;
But the fact is I was napping, and so gently you came rapping,
And so faintly you came tapping, tapping at my chamber door,
That I scarce was sure I heard you" - here I opened wide the door; -
Darkness there and nothing more.

Deep into that darkness peering, long I stood there wondering, fearing.
Doubting, dreaming dreams no mortal ever dared to dream before;
But the silence was unbroken, and the stillness gave no token,
And the only word there spoken was the whispered word, "Lenore?"
This I whispered, and an echo murmured back the word, "Lenore!"
Merely this and nothing more.

Back into the chamber turning, all my soul within me burning,
Soon again I heard a tapping somewhat louder than before.
"Surely", said I, "surely that is something at my window lattice
Let me see, then, what thereat is, and this mystery explore -
Let my heart he still a moment and this mystery explore: -
'Tis the wind and nothing more!"

Open here I flung the shutter, when, with many a flirt and flutter,
In there stepped a stately Raven of the saintly days of yore;
Not the least obeisance made he; not a minute stopped or stayed he;
But, with mien of lord or lady, perched above my chamber door -
Perched upon a bust of Pallas just above my chamber door -
Perched, and sat, and nothing more.

Then this ebony bird beguiling my sad fancy into smiling,
By the grave and stern decorum of the countenance it wore,
"Though thy crest be shorn and shaven, thou", I said, "art sure no craven.
Ghastly grim and ancient Rave wandering from the Nightly shore -
Tell me what thy lordly name is on the Night's Plutonian shore!"
Quoth the Raven "Nevermore".

Much I marvelled this ungainly fowl to hear discourse so plainly.
Thought its answer little meaning - little relevancy bore;
For we cannot help agreeing that no living human being
Ever yet was blessed with seeing bird above his chamber door -
Bird or beast upon the sculptured bust above his chamber door.
With such name as "Nevermore".

But the Raven, sitting lonely on the placid bust, spoke only
That one word, as if his soul in that one word he did outpour.
Nothing farther then he uttered - not a feather then he fluttered -
Till I scarcely more than muttered "Other friends have flown before -
On the morrow he will leave me, as my Hopes have flown before".
Then the bird said "Nevermore".

Startled at the stillness broken by reply so aptly spoken,
"Doubtless", said I, "what it utters is its only stock and store
Caught from some unhappy master whom unmerciful Disaster
Followed fast and followed faster till his songs one burden bore
Till the dirges of his Hope that melancholy burden bore
Of 'Never - nevermore'".

But the Raven still beguiling my sad fancy into smiling,
Straight I wheeled a cushioned seat in front of bird, and bust and door;
Then, upon the velvet sinking, I betook myself to linking
Fancy unto fancy, thinking what this ominous bird of yore -
What this grim, ungainly, ghastly, gaunt, and ominous bird of yore
Meant in croaking "Nevermore".

Thus I sat engaged in guessing, but no syllable expressing
To the fowl whose fiery eyes now burned into my bosom's core:
This and more I sat divining, with my head at ease reclining
On the cushion's velvet lining that the lamp-light gloated o'er,
But whose velvet-violet lining with the lamp-light gloating o'er,
She shall press, ah, nevermore!

Then, methought, the air grew denser, perfumed from an unseen censer
Swung by seraphim whose foot-falls tinkled on the tufted floor.
"Wretch", I cried, "thy God hath lent thee - by these angels he hath sent thee
Respite - respite and nepenthe from thy memories of Lenore;
Quaff, oh quaff this kind nepenthe and forget this lost Lenore!"
Quoth the Raven "Nevermore".

"Prophet!" said I, "thing of evil! - prophet still, if bird or devil! -
Whether Tempter sent, or whether tempest tossed thee here ashore,
Desolate yet all undaunted, on this desert land enchanted -
On this home by Horror haunted - tell me truly, I implore -
Is there - is there balm in Gilead? - tell me - tell me, I implore!"
Quoth the Raven "Nevermore".

"Prophet!" said I, "thing of evil! - prophet still, if bird or devil!
By that Heaven that bends above us - by that God we both adore -
Tell this soul with sorrow laden if, within the distant Aidenn,
It shall clasp a sainted maiden whom the angels name Lenore -
Clasp a rare and radiant maiden whom the angels name Lenore".
Quoth the Raven "Nevermore".

"Be that word our sign of parting, bird or fiend!" I shrieked, upstarting -
"Get thee back into the tempest and the Night's Plutonian shore!
Leave no black plume as a token of that lie thy soul hath spoken!
Leave my loneliness unbroken! - quit the bust above my door!
Take thy beak from out my heart, and take thy form from off my door!"
Quoth the Raven "Nevermore".

And the Raven, never flitting, still is sitting, still is sitting
On the pallid bust of Pallas just above my chamber door;
And his eyes have all the seeming of a demon's that is dreaming,
And the lamp-light o'er him streaming throws his shadow on the floor;
And my soul from out that shadow that lies floating on the floor
Shall be lifted - nevermore!


Edgar Allan Poe, THE RAVEN
Он остановился и слёзы блестели на его глазах цвета молодого дуба, мир для него замер, но вот он вернулся к действительности.
-Оно божественно, воистину так друзья мои.
И поклонившись он сошёл со сцены и направился к выходу.

Гм... Хотя, общий смысл темы уже давно ускользнул, но ведь ясно - покажите ту песню, которую вы считаете вашей. А так некоторые товарищи запостили уже по две-три. Ясно, что трудно выбрать одну, но ведь тема называется не "Запостите побольше любимых песен" - таким путем она скоро в песенник превратится

By magnificent me (Джей Пройдоха)

Тема предназначена для выкладывания самого-самого, а не для перечисления всех понравившихся стихов. И кнопку "редактировать" еще никто не отменял! Еще раз увижу по десять постов на странице от одного автора, буду просто удалять.
Китти

Любители стихов, пожалуйста! Не забывайте указывать авторство строк, что вы выкладываете. Уже надоело напоминать по сто раз. Crystal

Сообщение отредактировал Светозар - 6-05-2007, 16:49

Стиши школьные, шестой, кажется, класс... Тогда - очень впечатлили. Настолько, что сейчас еще легко читаю по памяти.

Александр Яшин

ОРЕЛ

Из-за утеса,
Как из-за угла,
Почти в упор ударили в орла.

А он спокойно свой покинул камень,
Не оглянувшись даже на стрелка,
И, как всегда, широкими кругами,
Не торопясь, ушел за облака.

Быть может, дробь совсем мелка была
Для перепелок, а не для орла?
Иль задрожала у стрелка рука
И покачнулся ствол дробовика?

Нет, ни дробинки не скользнуло мимо,
А сердце и орлиное ранимо...
Орел упал,
Но средь далеких скал,
Чтоб враг не видел,
Не торжествовал.
1956

Николай Заболоцкий

ОДИНОКИЙ ДУБ

Дурная почва: слишком узловат
И этот дуб, и нет великолепья
В его ветвях. Какие-то отрепья
Торчат на нем и глухо шелестят.

Но скрученные намертво суставы
Он так развил, что, кажется, ударь —
И запоет он колоколом славы,
И из ствола закапает янтарь.

Вглядись в него: он важен и спокоен
Среди своих безжизненных равнин.
Кто говорит, что в поле он не воин?
Он воин в поле, даже и один.
1957

Откопал в "Свароге" Бушкова:

Когда-то в утренней земле
Была Эллада...
Не надо умерших будить,
Грустить не надо.

Проходит вечер, ночь пройдет --
Придут туманы,
Любая рана заживет,
Любая рана.

Зачем о будущем жалеть,
Бранить минувших?
Быть может, лучше просто петь,
Быть может, лучше?

О яркой ветренней заре
На белом свете,
Где цепи тихих фонарей
Качает ветер,

А в желтых листьях тополей
Живет отрада --
Была Эллада на земле,
Была Эллада...

Владимир Леви:

Любовь... измеряется мерой прощения
Привязанность - болью прощания,
А ненависть - мерой того отвращения
С которым мы помним свои обещания.

Я снова иду по заброшенной улице
На мыс где прибой по змеиному молится
Качая права, и пока не расколется,
Качать продолжает, рычит алкоголицей
И пьяные волны мычат и тусуются,
Гогочут, ревут, друг на друга бросаются,
Как толпы поэтов, не втиснутых в сборники,
Не принятыхв члены, но призванных в дворники,
Стихия сегодня гуляет в наморднике,
Душа и природа не соприкасаются...

Любовь измеряется мерой прощения,
Привязанность – болью прощания,
А совесть, как требует упрощение,
Всего лишь с собою самим совещание.

На пляже не прибрано.
Ржавые челюсти,
Засохшие кеды, скелеты консервные,
Бутылки, газеты четырежды скверные.
Ах, люди, какие вы все-таки нервные,
Как много осталось несьеденной прелести
На взгляд воробья – и как мало беспечности.

Модерные звуки как платья распороты,
А старые скромно подкрасили бороды
И прячутся в храме – единственном в городе
Музее огарков распроданной вечности.

Сегодня органный концерт – возвращение.
Забытого займа, узор завещания.
Любовь измеряется мерой прощения,
Привязанность – болью прощания.

Перечитывала Владимира Высоцкого. В сердце впечаталось такое вот стихотворение:

Мне каждый вечер зажигают свечи,
И образ твой окуривает дым, —
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

Я больше не избавлюсь от покоя:
Ведь все, что было на душе на год вперед,
Не ведая, она взяла с собою —
Сначала в порт, а после — в самолет.

Мне каждый вечер зажигают свечи,
И образ твой окуривает дым, —
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

В душе моей — пустынная пустыня, —
Так что ж стоите над пустой моей душой!
Обрывки песен там и паутина, —
А остальное все она взяла с собой.

Теперь мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым, —
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

В душе моей — все цели без дороги, —
Поройтесь в ней — и вы найдете лишь
Две полуфразы, полудиалоги, —
А остальное — Франция, Париж…

И пусть мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым, —
Но не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

стихи прекрасного человека и оборотня Leyu

Кружится снег-зима пришла опять
Закат в крови- и жизнь к закату мчится.
Теперь настало время вспоминать,
Тебя,моя прекрасная волчица!

Настало время вспоминать теперь,
Тебя,царица, в тысяче обличий.
Матерый волк,вожак,отважный зверь,
Всегда Считал тебя своей добычей.

И лебеди летели на восход
И клекот журавлиный в небе таял,
И мчался по реке последний лед,
И я увел тебя из волчьей стаи

Навеки отражен в глазах твоих,
Навеки опьянен тобой,волчица,
Мы обрели свободу для двоих,
И поклялись навек не разлучиться.

Ты умоляла вожака загрызть,
И я загрыз,чтобы с тобой слюбиться
Как ты могла предать меня,забыть,
Моя царица,красная волчица

Опять пришла зима белым-бела,
Я одинок в следах земного круга.
Скажи,зачемсудьба нас развела
Так далеко-далеко друг от друга?

С тех пор я навсегда в твоем плену,
Взошла луна,снег под луной кружиться
И волчья стая воет на луну,
Я умираю,красная волчица!

Вадим Степанцов, "Царь"

На двадцать пятом лете жизни
один блондинчик-симпатяга
свисал, мусоля сигарету,
с балкона ресторана "Прага".

Внезапно пол под ним качнулся
и задрожала балюстрада,
и он услышал гулкий шёпот:
"Ты царь Шумера и Аккада".

Он глянул вниз туманным взором
на человеческое стадо.
"Я царь Шумера и Аккада.
Я царь Шумера и Аккада".

На потных лицах жриц Астарты
пылала яркая помада.
Ступал по пиршественной зале
он, царь Шумера и Аккада.

Смахнув какой-то толстой даме
на платье рюмку лимонада,
он улыбнулся чуть смущённо,
"Я царь Шумера и Аккада".

И думал он, покуда в спину
ему неслось "Лечиться надо!":
"Я царь Шумера и Аккада.
Я царь Шумера и Аккада".

Сквозь вавилонское кишенье
московских бестолковых улиц,
чертя по ветру пиктограммы,
он шествовал, слегка сутулясь.

Его машина чуть не сбила
у Александровского сада.
Он выругался по-касситски.
"Я царь Шумера и Аккада.

Я Шаррукен, я сын эфира,
я человек из ниоткуда", -
сказал - и снова окунулся
в поток издёрганного люда.

По хитрованским переулкам,
уйдя в себя, он брел устало,
пока Мардук его не вывел
на площадь Курского вокзала.

Он у кассирши смуглоликой
спросил плацкарту до Багдада.
"Вы, часом, не с луны свалились?"
"Я царь Шумера и Аккада.

Возможно, я дитя Суена,
Луны возлюбленное чадо.
Но это - миф. Одно лишь верно:
я царь Шумера и Аккада".

Была весна. На Спасской башне
пробило полвторого ночи.
Огнём бенгальским загорелись
её агатовые очи.

От глаз его темно-зелёных
она не отводила взгляда,
выписывая два билета
в страну Шумера и Аккада.

Сегодня ночью мне неспалось, решила поискать чего-нибудь в сети. Наткнулась на АМВшки.. скачала и.. О, чудо! клип оказался на самую красивую песню о разлуке, которую я когда-либо слышала. Но не перепетый вариант, а изначальный. В общем, вот:

Я ТЕБЯ НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ...
Музыка А.Рыбникова
Стихи А.Вознесенского
Из оперы "Юнона и Авось"

Ты меня на рассвете разбудишь,
Проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь,
Ты меня никогда не увидишь

Заслонивши тебя от простуды,
Я подумаю: боже всевышний,
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу.

Не мигают, слезятся от ветра
Безнадежные карие вишни,
Возвращаться - плохая примета,
Я тебя никогда не увижу.

И качнуться бессмысленной высью
Пара фраз, залетевших отсюда:
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу.

Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу.

А вот это стихотворение, точнее переделанную песню, я просто не могу не выложить, так как ее посвятили мне на мой День рождения.

9-й класс, 9-й класс
Ты подарил нам нашу Свету,
И мы уже в который раз
Благодарим тебя за это.
Ты - наша общая душа
Ты добрый ангел Казахстана
И повторяем не спеша
И повторяем чуть дыша
"Ура, любимая Светлана!"

Проходят месяцы, года
И забывается былое
Но нам хотелось бы всегда
Перевозить тебя с собою,
Ты повидала много зла
Как мальчик Гарри из чулана
Но жизнь свою не предала,
Но жизнь свою не наврала,
Моя любимая Светлана!

Ты уезжаешь далеко,
И потеряешь наши души
Нам расставаться нелегко
Не забывай о нас! Послушай
Послушай как стучат сердца
В ожидание приезда
Чтоб ни случилось - вспоминай
Чтоб ни случилось - вспоминай
Любить тебя мы будем вечно
Любить тебя мы будем вечно

Авторы - мои самые любимые и самые лучшие друзья. И даже часть из них вы имеете честь наблюдать на Прикле - Drogo и Father Monka

Поединок
Едва коснулось солнце темных крон,
Пурпурным светом окропив листву,
Как пятеро, забыв покой и сон,
Ступили на промокшую траву.

Два дуэлянта молча разошлись,
Не слушая призывов помириться.
А там, над ними, розовела высь,
И, не печалясь, щебетала птица.

А у кареты, словно мел бела,
Дрожь сдерживая, женщина стояла.
Но с ними ли она сейчас была,
Или святых о чем-то умоляла?

Когда сказал ей секундант-старик:
''Прошу уйти! Здесь женщине не место!''
Два голоса слились в единый крик:
''Оставь ее! Она моя невеста!''

Бой начался. И в ловкости равны,
Те двое знали: шансов выиграть мало.
Но много шуток есть у Сатаны, -
И время для одной из них настало.

Пускай не занимать им мастерства,
И поединок долго мог бы длится,
Но утром от росы влажна трава, -
Не мог один из них не оступиться.

Другой же шанса упустить не мог:
Когда его противник поскользнулся,
Он сбил его ударом сильным с ног
И к женщине с улыбкой обернулся:

- Не хочешь посмотреть, моя любовь?
Не бойся, он теперь уже не встанет.
Лишь укрепит союз наш его кровь,
Для нас отныне талисманом станет.

И женщина с улыбкой подошла:
- Любой награды можешь ты желать.
- Хочу, чтобы моею ты была!
Хочу тебя сейчас же целовать!

Ее он обнял и еще сказал:
- Хочу, чтоб его кровь с меня оттерла…
И в этот миг серебряный кинжал
Безжалостно вонзился в его горло.
(с) Саломея

на самом деле не знаю автора, но меня тронули эти строки.

Застыла любовь
Бесконечною мукой.
И чистая кровь
Для нас стала разлукой.

Однажды сломал –
Вновь не склеишь заклятьем;
Однажды предал –
Ты навеки предатель.

Я чувства убила,
Даже трепет ранимый;
Губам запретила
Это слово – «любимый»...
***

Ты ушел, а я искала.
Ты исчез, а я мечтала.
Рухнул замок на песке...
Скользким шагом по доске...

Будто в самом страшном сне
Ты ушел, оставив мне,
Неразгаданный вопрос.
Ароматом белых роз...

Каплей льдинка по щеке,
Алой ниткой по руке,
Это все в последний раз.
Через миг не станет нас.

Стоном... Стрелки на часах.
Вздохом... Боль в твоих глазах.
Красным заревом рассвет.
И назад дороги нет.

Нежно серые глаза.
Этот взгляд забыть нельзя.
Метко пущенной стрелой,
Ты вернулся, но не мой.
***

Если сможешь - то прости.
Если можно – то прощай.
Умоляю, отпусти.
Вспоминать не обещай

Раскаленное клеймо
Прикасается к плечу.
Если было суждено,
Я свободы не хочу.
***


Люблю тебя, люблю!
Мне холодно – согрей.
Но оттолкнув, молю,
Убей меня, убей!

На крыльях ветра вдаль
Неси меня, неси.
Разбей мою печаль,
Спаси меня, спаси!

Наивный этот взгляд...
Очнись скорей, очнись!
И губы словно яд...
Коснись меня, коснись!

В бреду моем, в бреду,
Мой нежный визави,
Иду к тебе, иду...
Зови меня, зови!

Не смей, не отвечай;
Я жалость не стерплю.
Молчи и просто знай:
Люблю тебя. Люблю...

***

Мой любимый, мой жестокий,
Как же смог в такую боль,
Вечно дерзкий, одинокий,
Превратить мою любовь?

Посмотри в ночное небо –
Бриллианты в облаках.
Растворились капли снега
Горьким медом на губах.

Ты поил меня любовью,
Добавлял по капле яд.
Тонкой струйкой, свежей кровью
Превращал надежды в ад.

Темным ангелом хранимый,
Так неосторожно ты,
Мой жестокий, мой любимый,
Сам разбил свои мечты.

***
Пой для меня прощание.
Протянешь слепую руку.
Мне было твое признание
Запретною нежной мукой.

Как сладко тобой навеян
Забытым грехом раскаянья,
Мой сильный прекрасный демон,
Пьянящий туман отчаянья.

Я падаю в твои руки –
Укроешь крылом отверженным.
Найду ли покой в разлуке?
Спасусь ли в порыве сдержанном?

Стихотворение человека, зарегистрированного на одном форуме под именем Welder:

Сумерки безудержно сгущались,
Круг луны на сосны пролил свет.
На лесной дороге повстречались
Принц - спаситель дев и людоед.

Гордо вздыбил грудь наследник трона,
Страх отринул вздёрнув головой:
"Вам, во избежание урона,
Следует проследовать за мной."

Ухмыльнулся монстр, подбоченясь.
Хищьно рыкнул, глядя свысока:
"За твоё невежество и дерзость
Запросто намну тебе бока."

"Что-ж, извольте,- молвил принц сурово.-
Если суд людской вас так страшит,
Если к покаянью не готовы -
Поединок спор наш разрешит."

Втот же миг по-волчьи выгнув спину
Принц издал звериный жуткий вой,
И подняв корявую дубину,
Стал вращать её над головой.

Людоед помедлил, удивляясь.
Хоть поверить этому не мог,
Из своих лохмотьев, защищаясь,
Он достал серебряный клинок...

Кровью чистый лик луны налился,
Что стекла по лезвию клинка.
На траву убитый волк свалился -
Рана в сердце слишком глубока.

...

Кто-то обещал суровой мести,
Кто-то пробыл в скорби много дней...
Но с тех пор в далёком королевстве
Нет пропавших без вести людей.

Александр Блок:В углу дивана.


Но в камине дозвенели
Угольки.
За окошком догорели
Огоньки.
И на вьюжном море тонут
Корабли.
И над южным морем стонут
Журавли.
Верь мне, в этом мире солнца
Больше нет.
Верь лишь мне, ночное сердце,
Я – поэт!
Я какие хочешь сказки
Расскажу
И какие хочешь маски
Приведу.
И пройдут любые тени
При огне,
Странных очерки видений
На стене.
И любой колени склонит
Пред тобой…
И любой цветок уронит
Голубой…

ЗЫ: Писал на память, хлопайте!


И вот еще Александр Блок,(нас его в школе учить заставляли )

Есть минуты, когда не тревожит
Роковая нас жизни гроза.
Кто-то на плечи руки положит,
Кто-то ясно заглянет в глаза...

И мгновенно житейское канет,
Словно в тёмную пропасть без дна...
И над пропастью медленно встанет
Семицветной дугой тишина...

И напев заглушенный и юный
В затаенной затронет тиши
Усыплённый жизнию струны
Напряжённой, как арфа, души.

Июль, 1912 г.

ЗЫ:И это тоже на память!Как раз под моё настроение сейчас!
ЗЫ2:Эля Элоэрн:Приятный стих.

Сообщение отредактировал Anark1 - 25-05-2006, 21:37

Spir(i)t ,очень понравилось из "Сварога".
Anark1 ,громко хлопаю в ладоши.


Шумели сосны на тенистых склонах
И легкой рябью покрывалась гладь озер.
А люди в черных длинных балахонах,
Шутя, тащили ведьму на костер.

Она ступала, глаз не поднимая,
Измученная грубостью мирской.
Смеялись люди, в неё камни запуская -
Ведь ведьме чужда человечья боль.

Толпа кричала и желала представленья
С восторгом, ожидая казни час.
А она шла, скрывая все мученья
От пошлых, ненасытных, злобных глаз.

Вот к костровищу подтолкнули её смело,
И от земли подняв отчаянный свой взгляд
Она с тоскою в небо посмотрела,
В последний раз, взглянув на пурпурный закат.

Вот ведьму крепкими веревками связали
И с яростью заполыхал огонь,
И слезы по щекам ее стекали,
И крики рвались из груди нагой.

Стояла, корчась в муках, чуть живая,
Сдвигая жизни обреченной срок
Кричала, слёзы жадно ртом глотая:
«Вы просто звери, да простит вас Бог!»

Она рыдала, все на свете проклиная:
Людей жестокость, их бессмысленный закон…
А пламя ее жадно пожирало,
И вот затих последний ее стон.

Шумели сосны на тенистых склонах
И лёгкой рябью покрывалась гладь озер.
А люди в черных длинных балахонах,
Шутя, тащили ведьму на костер.


Жаль,но не знаю автора.

Автор опять же не известен:

Дарить себя-не значит продавать,
И рядом спать-не значит переспать,
Не повторить-не значит не понять,
Не говорить-не значит не узнать.

Не значит не увидеть-не смотреть
И не кричать-не значит не гореть,
И промолчать ,и не найти ответ-
Две вещи разные, в них родственного нет.

Стоять, совсем не значит не лететь
И замолчать - не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть-
Не значит унижение стерпеть.

…Бежать во мрак - не значит уходить
И отпускать-не значит упустить;
Не отомстить - не значит все простить.
И порознь быть - не значит не любить.


Особенно нравится последнее четверостишье.

Не для девушек.....

Не девушкам дана хвала
За то,что сердце разрушают.
И не за них вся кровь текла,
Как все они воображают.
Не им отдам последний день,
Что будет сумрачным до смерти,
Не им я выстрою сто стен,
Не им письмо пришлю в конверте.
Не дам я им разбить мечты,
Что зрели в юношеском сердце.
Никто,и в том числе не ты
Не будешь в мире том пришельцем.
Я не спасу тебя никак,
и не подам на помощь руку.
Однажды был я как дурак,
И заслужил себе разлуку.
Не вам написана хвала,
Что возвышает в поднебесье,
Не ты одна меня ждала,
Не жди меня,ведь мир так тесен.
Не девушкам дан этот час,
Не девушкам тот путь проложен.
Не девушкам убить всех нас,
Ведь этот грех им невозможен.
Не девушкам вершить судьбу,
Не силой их судьба страдает.
И не услышать им мольбу,
Что рядом с каждою играет...(с)Сын мира

Стихотворение не то чтобы проняло, но улыбнуться заставило точно.
Усатый-полосатый

Капли крови нитью на пол…
О еда моя! Куда ты?
Я, усатый-полосатый,
Ты же мучила меня!
Я, из гордой, злой породы,
Кот Лесной! Дитя природы.
В лапах… фырк, в руках народа,
Кличку дали мне – Лентяй!
Мыши – малая добыча,
Когти заточу, и лично
Сьем тебя, за эту кличку,
Кости обглодаю, да!
Вот за всё, за одеяло,
То, в которое совала,
И еду что мне давала!
Колбасу с нитратами!
Ты поплатишься я верю,
Я в засаде, я зверею…
Не помогут жертве двери,
Прыг. И поймана еда.

Автором этого шедевра является milerna

Понравился эпилог из книги Дюна, вот оцените!


Нет погребального запаха для Муаддиба,
Нет коленопреклонения и обрядов, освобождающих мозг
От жадных теней.
Он глупец и святой,
Золотой чужеземец, живущий вечно
На краю разума
Ослабьте свою охрану, и он придёт!
Его алый мир, его бедность
Ударили по пророческой паутине нашей Вселенной –
От края до края!
Из сверкающих звёздных джунглей
Смотрит загадочный, смертный оракул без глаз,
Орудие пророчества, чей голос не умрёт!
Шаи – Хулуд, он ждёт тебя на краю пустыни,
Где расцветает скука любви.
Он шагает через Время,
Разбрасывая свои сны.
Гимн гхолы.

Дамы и господа. Я понимаю, и стихи неплохи, но вы читали фразу наверху?

Тема предназначена для выкладывания самого-самого, а не для перечисления всех понравившихся стихов. И кнопку "редактировать" еще никто не отменял! Еще раз увижу по десять постов на странице от одного автора, буду просто удалять.

Хигф.

Хигф, я всё понял! Я объединил Блока, но я не могу объединить БЛОКА и роман "ДЮНУ", надеюсь, ты меня поймешь! С уважением

Anark1.

Сообщение отредактировал Anark1 - 26-05-2006, 8:03

Взято из ЖЖ Гендара, который взял пока неизвестно откуда... Он тут, знаю, не запостит, но я проникся и - мало ли, может ещё кто проникнетс?)

Книжечки беленькие, книжечки красненькие
В детстве стояли на полочке,
«Библиотека современной фантастики»…
Все угробили, сволочи.

Думал ночами бессонными,
Как буду сквозь волны эфира
Вести звездолет фотонный,
Облетая черные дыры.

Вырасту, думал, буду Мвен Масс
Или Дар Ветер.
Вырос. Вокруг одни пидарасы,
Да эти…

Вырасту, ждал, отобью Низу Крит
У Эрга Ноoра.
Вырос. Вокруг наркомания, СПИД,
Да эти, которые…

Выучусь, в детстве мечтал, на прогрессора,
Служить буду доном Руматой.
Вырос. Вокруг сплошь бычье в Мерседесах,
И все ругаются матом.

В Руматы меня не брали,
Иди, говорят, не треба.
В результате, во всю в Арканаре
Жирует орел наш дон Рэба.

В книжках один был мерзавец – Пур Хисс
(Еще бы с такой-то фамилией).
А теперь оказалось – Пур Хиссов, как крыс,
И всех они зачморили.

Навеки улыбка сползла с лица,
Я стал обладателем бледного вида.
Вместо эры Великого Кольца
Настал нескончаемый День Триффидов.

Вот тебе и Роберт Шекли,
Вот тебе и Гарри Гаррисон,
В мире, где правят шекели
Пойду утоплюсь в Солярисе.

Оказался чужой я на этом пиру
Пришельцев пиковой масти.
Тщетно шарит рука по бедру,
Ищет мой верный бластер.

Гляну сквозь стеклопакет
И, как всегда, офигею –
Вместо звезд и планет
Горит реклама «ИКЕИ».

Грустно сижу на жопе
На их табуретке фанерной.
Нынче не время утопий
Об покорении Вселенной.

Я все понимаю: Сталин,
Репрессии, пятилетки…
Но зачем мы Космос сменяли
На фанерные табуретки?

(с) Емелин

/Один нюанс. Я взял на себя смелость подправить уважаемого (теперь) автора и добавить "триффидам" вторую "ф", ибо оригинал надо чтить и не искажать.

Недавно покапавшись срди рассказов, скачаных моим другом, случайно нарвалась на это стихотворение и оно мне понравилось, запомнила, а вот автора вспомнить проблематично, так что извините.

Я стою посреди перекрестка
Там где грани обрыва остры,
Как озябший замученный путник
В ожидание знака судьбы,

В темноте их глаза ярче солнца
Что уходит на ночь в небытьё,
Их зрачки, словно лики у кошки
Голоса их - шипенье её.

У других же, глаза как алмазы
Свет очей осветил небеса,
Голоса их сияют как стразы,
Вечной жизнью, блаженством маня

Что ж, пожалуй, стоять буду вечно
Созерцая красу темноты,
За спиной светит солнечный месяц,
То крылатый посланник светил,

Обещают покой, наслаждение
Милых жен, и красоты земли
Жажду власти, богатства, владенья
Исполненье забытой мечты

И взамен они просят не много
Лишь черкни пару раз на листе
Дай им ключ, сам отринься от воли
Стань слугою иль свету иль тьме.

Перечитала стихотворение очень известного поэта.
Незнакомка.

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
"In vino veritas!" кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.


А. Блок

А вот это стихотворение написано одной девушкой, с которой я вместе училась в школе. Мне оно очень нравится за такую простоту и в тоже время правильность.

Life in 100 words

Колыбель. Пеленки. Плач.
Слово. Шаг. Простуда. Врач.
Беготня. Игрушки. Брат
..Двор. Качели. Детский сад.
Школа. Двойка. Тройка. Пять.
Мяч. Подножка. Гипс. Кровать.
Драка. Кровь. Разбитый нос.
Двор. Друзья. Тусовка. Форс.
Институт. Весна. Кусты.
Лето. Сессия. Хвосты.
Пиво. Водка. Джин со льдом.
Кофе. Сессия. Диплом.
Романтизм. Любовь. Звезда.
Руки. Губы. Ночь без сна.
Свадьба. Теща. Тесть. Капкан.
Ссора. Клуб. Друзья. Стакан.
Дом. Работа. Дом. Семья.
Солнце. Лето. Снег. Зима.
Сын. Пеленки. Колыбель.
Стресс. Любовница. Постель.
Бизнес. Деньги. План. Аврал.
Телевизор. Сериал.
Дача. Вишни. Кабачки.
Седина. Мигрень. Очки.
Внук. Пеленки. Колыбель.
Стресс. Давление. Постель.
Сердце. Почки. Кости. Врач.
Речи. Гроб. Прощанье. Плач.

Я считала, тут правда сто слов.

Чисто случайно наткнулся на этот произведение в своей очередной вылазке по сети. Автор сей баллады думаю известен многим, хотя может и нет. Зовут ее Йовин. И хотя это, скорее всего песня, то в сочетании с музыкальным сопровождение текст должен проникать глубоко в душу. Но поскольку самой песни не слышал, то буду надеяться, что это так. Когда я читал, то у меня мурашки бежали по коже.

Поединок

Глаза в глаза, а за спиной
Два войска к битве ждут сигнала...
Должны сразиться мы с тобой,
И это битве даст начало.

И вот стоим мы, два врага,
Клинков сжимая рукояти...
А за спиной трубят рога,
Исхода ждут две грозных рати.

Я узнаю знакомый взгляд,
С твоими встретившись глазами.
Ты помнишь, много лет назад
Мы были верными друзьями.

Судьба свела нас здесь теперь
К началу страшного сраженья.
Я не хочу убить, поверь,
Но не хочу и пораженья!

Гнетущий мрак в душе растет,
Умолкло все... Восток алеет...
И за спиною войско ждет,
Кто в поединке одолеет.

И вот стоим мы, два врага,
Застыв в неведомой заминке.
Сегодня вырастет курган
Над пораженным в поединке.

Ты начал первым... Что же, бой!
Мечи звенят и искры мечут.
Сегодня ты падешь, герой,
На мертвом поле бранной сечи!

Но что со мной? Я не могу,
Не в силах я себя заставить
Удара нанести врагу
И в грудь ему клинок направить...

Глаза в глаза... Над полем тишь...
Ведь мы сошлись убийства ради!
Но почему же ты молчишь,
И нет враждебности во взгляде?

Железо падает из рук,
Блеснув на солнце острой гранью.
Всего два слова - "Здравствуй, друг!" -
Нарушив мертвое молчанье...

Сообщение отредактировал Hideki - 1-06-2006, 14:59