Проклятье замка Кайлентор, Мрачная легенда

[She-fiend >>>]

C Genazi

Вскоре Ниара спустилась в зал, видимо оставив пантеру в комнате, дабы не случилось чего-то непоправимого. Еще в зале она заметила человека, чье выражение лица являло собой холодную маску апатии. Это было довольно странно, потому что людей и нелюдей сюда двигало если не что-то общее, то чувство.
Женщина подошла ближе и придвинула свободный стул с ближайшего столика.
- Не против, если я вам составлю компанию? Мое имя Ниара Ас'Сарен.
На появление девушки, Арсен отреагировал на удивление спокойно – не то что бы он совершенно расслабился, но почему-то сия персона не вызывала у него особой настороженности. По крайней мере, пока.
Тем не менее, желания с кем-либо говорить он не испытывал, и смерив новоявленного (равно как и нежданного) собеседника внимательным взглядом, он с некоторое долей задумчивости пробормотал:
- Не занято, разумеется. Но, прошу меня простить, здесь полно мест, где не занято точно таким образом…
Он кивнул в сторону соседнего столика, где самым наглым образом спало нечто напоминающее борова, вставшего на задние лапы. Вполне возможно, это даже был человек.
- В любом случае… - Так и не закончив предложение, он внезапно нахмурился, что-то усиленно вспоминая. – Стойте. Как вы сказали вас зовут?
Женщина встала в разворот к предполагаемому собеседнику и проследила взглядом до ближайшего стола. Она бы могла назвать это отвратительным зрелищем, потому сама стремилась сохранить как можно меньше человеческого в себе.
- Ниара Ас'Сарен, - с улыбкой снова обернулась она к вопрошавшему. - Возможно, вы слышали обо мне что-то. Я довольно известный менестрель и сказитель. А как ваше имя сударь? - Она все же присела за стол.
- Менестрель и сказитель. Надо же, - С легкой насмешкой в голосе произнес мужчина, прищурившись. – Должно быть, те люди, которые знают вас исключительно с этой стороны, были бы удивлены, услышав про ваши таланты в дисциплинах отличных от исполнения песен.
Сказав это, Арсен на некоторое время замолчал, словно бы собираясь с мыслями. Появление подобной личности в таком месте не вызывало удивления, но все равно, стоило бы обдумать тактику поведения с человеком, что носит титул «вестник духов».
- Что же, приятно видеть вас воочию. А что до меня… Мое имя Арсен Даплфест. Не ройтесь в памяти, я не особо знаменит в каких бы то ни было кругах. Род моей деятельности не представляет какого-либо интереса, я… Просто странствующий ученый. Ну, или нечто вроде этого. Но вернемся к вам. Что привлекло вас в такое место? Неужели закончился материал для новых песен?
- Мои другие деяния остались людьми незамеченными. Среди же эльфов у меня иная слава, - очень дипломатично произнесла Ниара.
- И материал для песен, - она улыбнулась, разведя руками, потому как не собиралась ущемлять свою принадлежность к Певцам Искусства, - и интерес. Когда-то я видела... нечто похожее. Не так давно. - Она стала серьезнее и менее радостной. - Вы не против, если я закурю? Тогда мне будет проще рассказывать эту историю.
- О, не стесняйтесь, - Арсен пожал плечами. – Это место и так наполнено разнообразными запахами. Табак ничего особо не изменит. Так что же насчет вашей истории?
- Благодарю.
Она достала из внутреннего кармана плаща сигарету и золотую зажигалку, украшенную синим огнем. Знающий бы сразу определил по драгоценному пламени, что это символ Дома Лирандар. Ниара непривычно для красивых и изящных женщин сильно затянулась и выдохнула в сторону струю дыма. Ей всегда хотелось закурить, когда она сильно нервничала.
- Мы, я и мои друзья, когда-то были отрядом наемников в Ауире. Тогда нас нанял очень богатый и благородный дом, - она позволила лучам факелов и ламп сверкнуть в гранях зеленого камня, чтобы дать понять собеседнику о ком шла речь, а потом снова спрятала ее в складках. - Мы не ожидали встретить там то, что сейчас вокруг Кайлента. Едва выбрались оттуда, хотя все должны были умереть там. Но в деревне было Истинное Зло, а здесь все не так. Одним из моих друзей на тот момент был карнатский некромант. - Еще одна затяжка. - Вместе с ним мы обнаружили то, что жило в тумане и то, что оставалось давно забытым. И это давно забытое оставили друиды. Но дело в другом. В моем случае был виноват жрец Аэлара, который добрался до тайн друидов в недрах земли. А в нашем случае все не до конца ясно. - Она понизила голос и подалась вперед. - Что вы думаете о истории Кайлента?
Вопрос Ниары в некоторой степени загнал Арсена в тупик. По хорошему, выяснить что именно, вследствие чего и каким образом случилось несчастье в Кайленте – и было целью Даплфеста. А на основании малопонятных и противоречащих друг другу слухов сделать продуктивный вывод было просто невозможно.
- Как менестрель, вам наверняка известна история этого места. Красивая, хоть и слегка мрачноватая сказка про двух братьев-принцев, убийство, неразделенную любовь и предательство. Мне бы и хотелось бы исходить из того, что это дух неупокоенного Малуса, но это было бы слишком… Похожим на легенду.
Последние три слова Даплфест произнес с нескрываемым отвращением, а затем, будто опомнившись, продолжил:
- Нет, не поймите меня превратно, я ничего не имею против легенд. Ровно до тех пор, пока они не пытаются превратиться в жизнь. Что до причин и следствий, то слишком уж много скрыто и неизвестно. Собаки и кошки, а также прочая живность покинувшая Кайлентор в один прекрасный день – кажется сомнительным как минимум. Ни разу я еще не слышал достоверных сведений о подобных явлениях. Скорее, это просто украшательство для пущего ужаса. А вот упоминание духов умерших меня несколько… Заинтересовало.
Арсен вздохнул и прикрыл глаза. Некоторое время он молчал, а затем продолжил, медленно, будто подбирая каждое слово:
- Духи, призраки… Просто так они не появляются, это понятно и так. Чаще всего, нужно применение кое-каких сил, для того, чтобы превратить определенное место в клетку для неупокоенных. Эмоция или предмет, а также большое количество магии. Возникновение подобной ситуации просто из-за природы места – едва ли. Это… Некое событие, какой-то катализатор. Логично было бы считать, что уничтожив данный катализатор можно развеять и туманы и прочие неприятности… Когда-то давно я читал легенду, рассказывающую о магическом посохе Инфернис Энтернум… Там было… нечто похожее. Но это не так важно, как мне кажется.
Мужчина открыл глаза и развел руками:
- В сущности, ничего нового я вам не открыл.
- Духи везде, Арсен. Я могу вас называть по имени? Они и сейчас вокруг нас. – Она говорила это тихо и спокойно, чтобы не сойти за сумасшедшую. Люди всегда с трудом воспринимали ее дар. – но вы правы, чтобы возникло что-то столь коварное, вбирающее в себя, нужно не просто Быть для них. Мы же не знаем подробностей королевской истории. Там могло участвовать и другое лицо. Ведь как хорошо получается. Замок и столица в тумане, а счастливые молодожены в новом граде. Я могу вам сказать… духи не хотят приближаться к Кайленту. А животные ушли, потому что видят и могут с ними общаться.
А знаете… вы мне нравитесь. Не смотря на ваше отношение к легендам и сказаниям. – Она затушила недокуренную сигарету.

[Серина >>>]

Радость, отразившуюся на лице сестры нельзя было назвать неискренней.. Скорее, нездешней, какой-то чужой. С другой стороны, глупо было ожидать от человека, полностью посвятившего себя богам приземлённых чувств. Любить всех - значит не любить никого.
Танцовщица дождалась, пока она закончит говорить с девушкой, кажется, Сильвой, и сама обратилась к последней:
- Мне нужна комната на ночь, корм для лошади... и просто квас.
Клио практически никогда не ела вечером, с её распорядком жизни ужин приходился на раннее утро и медленно перетекал в завтрак, а дневные часы сна вполне компенсировали долгие ночи бодрствования. Сейчас, с непривычки проведя всю светлую половину суток в седле, она почти валилась с ног, хотя точно знала, что в вряд ли заснёт намного раньше, чем первые лучи солнца заглянут в окно. Похоже, до Туманов придётся успеть изменить своим привычкам, иначе маловероятная возможность выжить грозит стать совершенно призрачной.
От размышлений её отвлекли звуки музыки, реакция на которые то ли была врождённой, то ли вошла в привычку так давно и прочно, что ничего другого просто не могло бы прийти в голову. Поймать ритм, увидеть узор - несколько мгновений, но в такие моменты взгляд Клио обычно стекленели. Голос, вплетавший слова в мелодию, звучал поначалу будто из далека и вернул девушку в реальность. Да и говорить девушка умела на славу, чётко выдерживая паузы, повышая и понижая тон по необходимости. Клио вслушивалась, буквально насквозь чувствуя настроение, которое сложно было описать словами.

Сообщение отредактировал Серина - 31-01-2009, 13:35

[She-fiend >>>]

c Cериной

"Я вижу тебя что-то интересует?" - Услышала танцовщица в своей голове. В этот момент Ниара задала точно такой же странный вопрос Арсену. "Ты видишь меня? Иди к нам. Будет и вино и музыка и приятные разговоры" - Закончила сообщение леди-бард.

- Я вижу тебя что-то интересует? - услышала танцовщица уже наяву. Девушка неуверенно поднялась и направилась в сторону говорившей.

Наблюдать реакцию Арсена было как минимум интересно. - А, вот и ты. Присаживайся. - Предложила бард, указывая на уже приготовленный для будущей знакомой стул. - Мое имя Ниара Ас'Сарен. А это Арсен Даплфест.

Танцовщица легко кивнула, отвечая ни приветствие.
- Меня зовут Клио. Чем обязана такому вниманию?
- Внимание достойное вашей персоны, сеньорита. - Ниара улыбнулась. - Я не буду гениальной, если скажу, что мы все собрались тут с одной целью. Идти в проклятый замок. И по опыту я знаю, что нам лучше идти в месте. Как такое вам предложение? Если вы не можете принять его сейчас, то расскажу вам, почему именно со мной вы должны идти.

- Не стоит, я вполне могу оценить разницу в шансах между таким путешествием в одиночку и в компании, - девушка вернула улыбку собеседнице. - Таким образом, я принимаю ваше предложение. - Клио улыбнулась ещё раз, уже намного теплее.

- Что ж... в любом случае, я должна вам сказать. Я вестник духов. И прежде чем мы отправимся в замок, мне бы хотелось знать о вас больше. Но не сейчас. - Она подозвала девушку, чтобы та принесла ей бутылку вина. - Сейчас у меня другие планы... в том числе и на вас. - Тон голоса стал заговорщицким. - Мы должны узнать кое-что у Ганса. Точнее узнать о вернувшихся из Кайлента. Вы ведь слышали о них?

- Ну кто же не слышал.. Хотя верить тем сплетням, что ходят в городах. Хотя, вы правы, если уж кто-то и знает правду, хотя бы частично, то это Ганс, - Клио говорила негромко, ровно так, чтобы звук не ушёл дальше одного столика.

- Правда дело поправимое, - в некоторым весельем в глазах произнесла Ниара. - Меня больше интересует был ли сам Ганс в городе. Это опасное место и обитающая там сила может нас запутать. Сейчас главное знать что и где расположено за его стенами. Духи могут обманывать даже меня, но обмануть себя в точных знаниях это уже сложно. Начнем в четыре утра - воровское время.

[Orin >>>]

(Совместно с Архоном)

-Лорд Майри, даруй нам силу своего беспристрастия, дабы мы могли выносить мудрые и справедливые суждения, и отвагу, чтоб могли мы противостоять тьме как внешней, так и той, что внутри нас…
Айвор сидел на одной из скамей храма и ждал окончания молитвы, попутно рассматривая фрески и витражи зала.
Храм Майри, в отличии от храмов других богов, не выделялся ни богатым убранством, ни необычной архитектурой. Вместо огромных статуй стояла одна - изображающая человеческую фигуру в сером плаще и с лицом всегда закрытым низко опущенным капюшоном. У беспристрастия не было своего лица. В правой руке божество держало меч, а в левой - чернильницу с пером. Майри был всегда готов вынести суждение и покарать виновного. Фресок также было меньше чем везде, и в основном они изображали битвы членов ордена Наказующих с армиями демонов и подобной им жути.
Молитва кончилась, и монахи начали расходиться по своим делам, а настоятель жестом позвал Айвора за собой на улицу. Выйдя из монастыря, они немного прошли в молчании, до тех пор, пока не достигли длинной платановой аллеи. Там настоятель наконец заговорил.
- Твоё задание ?
- Выполнено, лорд. Сардон ответил за свои земные прегрешения, и теперь будет держать ответ перед самим Майри.- Айвор благочестиво склонил голову.
- Иного мы от тебя и не ждали, брат мой. Впрочем, готов утверждать, даже не увидев произошедшего - твоё появление запомнили надолго. Ты ведь явно не постеснялся в средствах, я прав? - сходу было непонятно, осуждает настоятель своего собрата или хвалит. Одно было очевидным – любопытство.
- Не было ничего необычного… Во всяком случае крови невинных пролито не было… Больше чем нужно, во всяком случае… Правда, назвать весь сброд невинными можно только с огромной натяжкой. Я считаю, что стоит указать на подобные просчеты капитанам городской стражи. Подумать только, эта жирная свинья даже не оценила моего жеста. Я дал ему целую минуту чтобы подготовить душу, а он начал сулить мне деньги-на лице Айвора промелькнула холодная усмешка.
- Как будто нам нужны деньги. Нет, воистину Аэлар даровал Майри мало власти - будь иначе, справедливость уже торжествовала на земле, - печально вздохнул настоятель. - но Огненноносный слишком любит жизнь и всех, кому даровал её. Но в мудрости своей он дал одному из своих сыновей власть видеть несправедливость, судить обвинённого и карать виновного. Скажи, брат мой, давно ли ты прибыл в наш город?
-Вчера ночью. Когда я доложил о выполнении задания, мне передали этот сверток – Айвор протянул настоятелю перехваченный льняной ниткой свиток – В нём вы приказывали срочно прибыть сюда. Что-нибудь произошло?
- Произошло. Не знаю, брат мой, как ты к этому отнесёшься. ты знаешь, мы всегда ценили тебя за храбрость и искреннюю верность делу Майри. таких бойцов, как ты - не найти. ты неподкупен, как и все мы. ты неустрашим, как большинство из нас. Но в то же время - ты неистов, как немногие среди наших братьев. Сам посуди, брат мой... Это - меч о двух гранях, и риск порезаться велик. А посему, - настоятель воздел длань к небу, словно готовился прочитать очередную проповедь - по воле владык Ордена и самого Майри твоё имя была названо, когда Орден избирал нового Посланника. Такова судьба и священная воля справедливости, брат мой. Будешь ли ты покорен ей?
Айвор на несколько секунд остановился, и начал пристально рассматривать гравий у себя под ногами. Потом поднял взгляд. Любой нормальный человек, окажись он рядом, в ужасе сбежал-бы от одного вида его ухмылки.
- Я и помыслить не мог, что мне будет оказана подобная честь. Даже моей наглости не хватало на то, чтобы попросить позволения выжечь это гнездо тьмы до самых костей земли. А теперь вы говорите, что сам Майри повелевает мне это. Я приложу все усилия, чтобы его воля осуществилась, и горе тем, кто встанет у меня на пути.
- Иного мы и не ждали от тебя, брат мой, - настоятель улыбнулся, но в глазах его промелькнула тревога. Этот служитель Майри с каждым днём нравился своему брату всё меньше - слишком многого он хотел даже от Того,кто знает истину. Слишком многого. Больше, чем жрецы Майри могли даровать служителю, обнажившему меч правосудия.
- Когда ты сможешь отбыть на святое дело, брат-Посланник?
- Я выеду сегодня - же вечером и через два, максимум два с половиной дня буду там. Да свершиться правосудие Именем Его.
-Да свершиться. – Пробормотал настоятель в след Айвору.

Сообщение отредактировал Orin - 2-02-2009, 16:30

[Барон Суббота >>>]

События, только что неторопливо тянувшиеся вялой игрой осторожных картёжников, рванули вперёд на максимальной скорости, сплелись и завертелись лихой монетой. Кто-то, кто знал Руфуса лишь как игрока, мог бы предположить, что молодой дворянин немедля направиться к игрокам в кости, но он бы ошибся. Равнодушный взгляд профессионала, которому попросту скучно вмешиваться в возню новичков - вот всё, чего удостоились гном и орк, когда Гамбет проходил мимо них в поисках подходящего места. В тавернах, трактирах, харчевнях и прочих едально-питейных заведениях, далеко не всегда соответствующих своим названиям, он бывал довольно таки часто, и уже привык к атмосфере и калейдоскопу событий, внимание не рассредотачивалось, отступая под ударами окружающей действительности, а избирательно выхватывало отдельных персонажей и образов: монашка, молодой человек, что называется, со следами вчерашнего порока на лице, бард, тут же сделавший всё, чтобы привлечь всеобщее внимание к своей персоне, золотоволосая красавица... Всё это было уже видано и не раз, и не слишком интересно. Руфус потолкался в зале некоторое время, а потом, заметив уже знакомого феалари, сидящего за одним из столов, подбросил монетку. Аверс.
Гамбет улыбнулся и направился к Римору, огибая столы, стулья и окружающих.
- Не возражаете, если я присоединюсь к вам, уважаемый? - спросил он, вежливо подходя спереди.

[V-Z >>>]

- Не возражаю, - Римор повел рукой, приглашая садиться. Он начинал чувствовать себя каким-то островом в океане бесед, как говорили в Канфеорне, и собеседник (тем более в определенной степени высокородный) был весьма кстати.
Тем более, что, как феалари смог расслышать, некоторые из посетителей уже начали заниматься весьма логичным и правильным делом - подбирать спутников для путешествия в Кайлентор. Вот только, по мнению Римора, бард неправильно выбрала - впечатления выносливого бойца ее собеседница не производила.
А вот Гамбет вполне мог стать ценным спутником.
- Вижу, некоторые уже договариваются, - заметил Римор, кивнув на соседние столики.

[Woozzle >>>]

Мягкие белые длани касаются лица – осторожно, ласково, будто пальцы девы, склонившейся над постелью умирающего возлюбленного. Лоб, густые брови, ссадина на виске... Пальцы льнут к щеке, мимоходом трогают обветренные губы и скользят вниз, вдоль шеи. Застывают, прижав пульсирующую жилку над ключицей, стремясь запомнить сбивающийся ритм, запомнить, чтобы навеки сохранить в себе. И двигаются дальше - в распахнутый ворот рубахи, к самому сердцу.
Поднимайся, мальчик. Поднимайся, взгляни, какой царский подарок приготовил тебе проклятый Кайлент. Сердце застывает от нежности этих холодных рук, сердце не хочет биться, оно устало, оно болит, оно исполосовано когтями – когтями той самой девы.
По телу проходит судорога – мучительной волной скручивает нутро, растекается по конечностям, вздергивает голову и вновь швыряет ее оземь.
Хрип? Мычание? Стон? В звуке, рвущемся из сведенного горла, нет ничего человеческого – так мог бы проклинать бездушное небо зверь, попавший в капкан. Горестно, бездумно, мучаясь от боли в искалеченной лапе, зная – помощи не будет. Неоткуда ждать помощи, когда сама судьба щерится стальными челюстями.
Мальчик открывает глаза и равнодушно смотрит перед собой. Неба нет. Нет звезд, нет рваных туч, несущих косые дожи, – ночь укутана молочной дымкой. И тишина – вокруг и внутри.
Дрожь в пальцах. Тонкая мальчишеская ладонь вжимается в землю: чтобы встать, нужна опора. Дрожь в коленях. Удержаться на ногах, когда позади многие мили, свитые в тугой хлыст погонщика, не так-то просто. Дрожь в самой душе. Голос… исчез? Или затаился, выжидает удобного момента, чтобы вновь растоптать его, Хальберга, чаяния?
А впереди – дорога. Разрыв в упругой плоти тумана, его не было, не было, не было! - Хальк помнит наверняка. Но теперь он есть, и дрожь души становится сладкой, предвкушающей, надежда вибрирует высокой струной, рождая звонкие отголоски внутри. Чем истребить веру в лучший исход в сердце мальчишки, которому нет еще и четырнадцати? Ничем. Разве что смерть оборвет этот аккорд – вместе с биением пульса. Но смерть медлит – мальчик еще не готов. Мальчик еще цепляется за этот мир, повисший в белесой паутине, мальчик зубами вгрызается в существование, он готов делить самого себя с этим туманом, с обжигающе холодным существом внутри себя, со змеиным этим шепотом – лишь бы жить. Мальчик верит – стоит вырваться за пределы проклятого города, и все станет как раньше. Сердце застучит неистово и жадно, кровь быстрее побежит по венам, растопит тонкие иглы льда, уже готовые сковать члены. Вернется прежняя жизнь, в которой всего-то и забот – раздобыть кусок хлеба да выбрать для ночлега место посуше. И никогда впредь с ним не случится ничего плохого, ведь должна же быть хоть какая-то справедливость в этом мире?
Хальк верит.
Дорога ластится к ногам потерявшейся кошкой.
Мальчик идет вперед, и не чувствует сопротивления. Ему не препятствуют - пока.

(В ожидании невроза)

Сообщение отредактировал Woozzle - 3-02-2009, 8:05

[She-fiend >>>]

С Сериной и Скорпионом

- Сильва, Сильва! Еще вина! - когда девушка подошла, Ниара подставила бокал. - Позови своего отца. У нас к нему важное дело.
- Ой, минутку! Джезза, Джезза! Где тебя носило, негодница?!
Только что вбежавшая на порог девчушка лет пятнадцати, синеглазая, светловолосая и босая, залилась краской, при свете зажжённых факелов -даже как будто ярче.
- Сиси, я... Прости,я заигралась!
- Ну что с тобой сделать, заноза? - усмехнулась старшая. - Принеси заказ госпоже священнице. Ей овощей, грибной подливки с картошкой и квасу! Быстрее давай!
- Бегу-бегу! - девочка вихрем пронеслась мимо сестры, едва не посшибав всё вокруг.
- Ждите, - не переставая улыбаться, кивнула Сильва и, как ни в чём не бывало, побежала к следующему столику...
Не прошло и десяти минут, как старый Ганс, довольно потирая руки, примостился к новым гостям.
- Эх, народу-то! Я гостям всегда рад! - громко гаркнул он и незаметно подмигнул Ниаре и примкнувшим к ней путникам.
Путники терпеливо ждали.
- Дочь сказала - у вас ко мне дело, - переходя на шёпот, промолвил Ганс. - К старому Гансу у всех дело. Надо чего достать, или серьёзнее?
Танцовщица с интересом поглядывала на Ганса, оставив переговоры, которые никогда не были её коньком, если только речь не шла об оплате заказа, на барда.
- Серьезнее, - произнесла за всех Ниара.
- Выкладывайте, - хлопнув в ладоши, улыбнулся Ганс. - Только учтите - чем серьёзнее, тем и дороже. Сами знаете, не себе стараюсь - дочурам. Вот коли я помру - на кого останутся? Замуж бы им, да вот покудова не ладится - ну да не век вековать в девках-то им, таким красавицам!
- Мы хотим знать, жил ти ты когда-нибудь в Кайленте.
- А кто там не жил, кто не бывал? Знамо дело - столица ж была, - принялся объяснять трактирщик. - Родичей там было много, всех и не упомню - всё больше дальние. А так... ну вот кто успел, кто нет. Бывает, на всё аэларова воля.
- У тебя с тех времен не осталось карты?
- Какой карты? На что она мне нужна-то была, когда город как свои пять пальцев знавал? И никому, разве что чинушам каким приглянулась бы, а и то налоги и без карты собирать можно!
- А по памяти что помнишь? Сколько врат в город, где замок внутренний или храм Великого Пантеона?
- Врата токмо у замка, на то он и замок, - здраво рассудил Ганс. - Ворота, стало быть, у него одни, но может есть секретные входы, это мне неведомо. А что замок, что Аэлара храм-то в самой серёдке, на площади. Только вокруг замка - прямо посередь города, эка невидаль-то, а! - ров вырыли, чтоб всё как полагается! Ну да он неглубокий, в нём порой ребятня и то купалась.
- А ров, позволь узнать, вырыли после казни одного из братьев-принцев или до? - решила уточнить леди-бард очень важный момент.
И повисло молчание...

[Барон Суббота >>>]

Гамбет не замедлил воспользоваться приглашением и сел рядом с феалари.
- Это странно, не так ли? - сказал он, красноречиво поведя ладонью. - Никто из них не имеет ни малейшего понятия о том, с чем ему предстоит столкнуться в Кайленторе, но каждый строит предположения, ждёт чего-то и соответственно выбирает спутников. Да уж, ни соображения логики, ни слепой случай подобного не объяснят! С другой стороны, идти в неизвестность в одиночестве - в любом случае не лучшая затея, так что их, нет, нас, можно понять. А что думаете вы, Римор?
Монета вращалась в пальцах Руфуса и приглушённо поблёскивала в неровном освещении, демонстрируя то аверс, то реверс, как воплощённая неопределённость.

[V-Z >>>]

(с Оррофином)
- Мое мнение, - протянул феалари, - таково, что к любой опасности следует идти вместе с теми, кто может справляться с опасностями. И личные предпочтения тут мало что решают.
- Пожалуй, что так, - согласился Руфус. - Искусство - не выиграть с сильной картой, а выиграть с той. что пришла.
- Интересное сравнение, - кивнул Римор. - Как по-вашему, у кого из собравшихся здесь есть шанс выжить в Кайленторе?
- Шанс, - Гамбет как-то странно улыбнулся, - есть у всех. Хотя, если менестрель будет брать такие ноты в этом тумане, то я готов пересмотреть своё высказываение!
- Музыка обладает силой, но ее надо уметь направить, - пожал плечами феалари. - Я предпочитаю то, что... менее зависит от вдохновения и настроения.
- Как, например, магия?
- Разумеется. Впрочем, в мире немало магических традиций, так что я могу судить лишь о нашей.
- Увы, едва ли я что-то пойму из вашего суждения. Несмотря на упорные слухи о эльфийском или даже феаларийском происхождении рода Гамбет, магов среди моей родни небыло, нет и не предвидится в ближайшем будущем.
Римор едва заметно улыбнулся. Здравое рассуждение ему понравилось.
- Ну, магические способности могут наследоваться по обеим линиям, так что насчет будущего я бы не был так уверен.
- Я имею ввиду исключительно ближайшее будущее. Я, а тем более мой младший брат, наследников роду пока поставлять не собираемся, да и жениться, тоже, - ответил Руфус, улыбнувшись в ответ.
- С такими важными решениями действительно торопиться не следует, - согласился феалари. В Канфеорне вообще брак раньше семидесяти лет считался очень ранним и поспешным.
Римор вновь бросил взгляд на других - уже расспрашивавших трактирщика.
- А вот это здравое решение, - задумчиво заметил он.
- Возможно, - Гамбет прислушался к тому, что рассказывал Ганс и продолжил, уже в полголоса. - Но не думаю, что стоит опираться на эти сведения, как на нечто незыблемое. В конце-концов, многое могло измениться в туманном замке...
- Полезны любые сведения, - возразил Римор. - Изменения не бывают бесконечными.
- Разумеется. Всё зависит от меры, - кивнул Руфус, и некоторое время аристократы слушали Ганса в относительной тишине.

[She-fiend >>>]

Cо Скорпионом

Ганс молча смотрел на собеседницу, думая о чём-то своём. Минуту, две, три...
- Так вы значит из совсем дальних краёв, а? Что замок, что ров с мостом веками стоят, словно сам Дибар, руки его умелые, поставил. Али вы про неупокойников подумали? Мол встанет выходец, да через воду-то чай не переступит. Нешто решили, что кто-то боялся духов и прежде? Вот что вам скажу, господа - по дружбе, за нисколечко - были тут такие уже. Однажды цельный эльфийский принц пожаловал, а в спутниках - трое нагинь да наг! Мы как их углядели - думали уж всё, мучениям конец настал, спасен Кэларон от совей прежней столицы - ан нет. Вот он и говорил - дескать вокруг замков рвы потому копают, что коли злой дух заведётся внутри - так никуда из замка не денется, а коли снаружи - так даже по мосту внутрь не пройдёт. Умный был, а уж какие чары ткал! А какой у него клинок был - и нашему королю бы такой не грех в руки брать! А сгинул, и спутники его с ним - все как один сгинули. Ушли да уползли - и не видывали их с той поры...

Ниара загрустила, вспоминая историю принца. Эльфы всегда испытывали горечь утери, которые люди не могли постичь. Лишь единицы из них, во всяком случае.
- Мы грустим о той потери, - произнесла она, словно сама была носительницей крови долгоживущей эльфийской расы. - Может быть оно пока что не может пересечь воды. Дело времени. А площадь, на которой сожгли одного из братьев, как до нее добраться? Входишь в ворота и по главной улице? Какие-нибудь приметы?

- А какие приметы? Просто идите себе насквозь через город - к ней любая из главных улиц выводит, - махнул рукой Ганс. - Только вы того... осторожнее. Хоть в замок сам не ходили бы уж - гиблое там место, гиблое!!

- Да, гиблое. А позволь узнать, заходили ли к тебе вернувшиеся из Кайлента маг и орк? Что они говорили? Может быть орк вещал о чем-то постоянно, словно это не могло покинуть его мыслей?

- А как же нет. заходили. Орк только совсем рехнувшийся был.... А маг - мага помню, - добродушно улыбнулся Ганс. - Имя только запамятовал, то ли Занобиус, толи тЭзабиус... как-то так. Говорили - великий маг, но оно и видно, коли из Кайлента возвернулся. Пил, ел досыта, трубку курил - рад видно был, хоть в глазах тоскааааа... Тоска, в общем. жуткая. ну да это небось мудрость мажеская - она, говаривают, к ни м с магией их и приходит.

- Он ничего не вынес из Кайлейнта? - вдруг забеспокоилась Ниара.

- Оттуда ничего нельзя вынести... наверное, - пожал плечами Ганс. - Думаю так, потому что никто не выносил. Видимо, пытались... Толку не было, я думаю.

- А Зенобиус не упоминал что-то вроде... как если он говорил с замком?

- Он поведал об этом только королю. Всё, что известно королю - известно всем. Или, - Ганс наклонился к уху путницы и шепнул, - то, что король счёл нужным всем поведать. Но вы этого от меня не слышали... Король у нас добрый да справедливый, но всё же Аэлар охрани нас от гнева вельможного.

- Спасибо. Я услышала достаточно.

[Scorpion(Archon) >>>]

- И не только вы, - так же тихо промолвил Ганс, чуть заметно кивнув в сторону прислушивавшихся Римора и Руфуса. - Видимо, вы тут не одни счастливцы, которым жизнь надоела. Эгее, а это ещё что такое?!
Громкий хлопок в унисон с фразой хозяина заставил нескольких гостей и простых выпивох отодвинуть кружки, а кое-кто даже прошептал что-то, призывая заступничество Аэлара.
Прямо у ног старого Ганса, не таясь и ни капли не пугаясь, сидел... или сидела... нет, скорее всего сидело на корточках и преданно смотрело то на хозяина гостиницы, то на Ниару маленькое косматое существо с огромными серыми-серыми глазами, занимавшими с пол-лица или даже больше. Всё с ног до головы существо было покрыто шерстью, верхняя губа у него была малость отклячена и наружу из небольшого рта торчало два здоровенных, однако же безупречно белых зуба.
Кто-то из гостей хотел схватиться за меч или факел, чтобы учинить над тварью показательную казнь. Но Ганс вдруг с силой треснул кулаком по столу и гаркнул на окруживших диковинную зверушку гостях:
- Чего разглазелись?! Домовика вовек не видели?! Это ж Зубарь наш, не троньте его! слыхали? Коли что, всё равно не трогайте. Он хороший, незлобивый, неча его сердить.
Словно в доказательство покорности Зубарь картинно раскланялся перед всеми присутствовавшими, шаркая мохнатой задней лапкой, после чего кинулся к Ниаре и обнял её ногу, несколько раз потершись щекой... или что там у него было, главное что не зубами.
- С чего бы ему являться? - вслух подумал Ганс. - Уж не песню ли ещё просит? С ним случается.
- И мы, и мы просим! Красиво! - завизжала от восторга младшая дочка хозяина, только что умудрившаяся, ничего не разбив и не уронив, подать заказанные служительницей Аэлара кушанья.
- Джезза! Ну что за негодница?! - шутя отчитала сестрёнку Мари, но и сама присоединилась к просьбе. - Спойте ещё, пожалуйста. Вон ведь как всем понравилось, даже Зубрик и тот прибежал послушать, и показаться не постеснялся, шельмец!

[She-fiend >>>]

Бард обернулась в сторону, куда указал ей Ганс. Ниара еще не решила как ей стоит относиться к феалари. Присутствие темного эльфа здесь, в Последней Свече, настораживало. Воспитавшие ее лесные редко хорошо отзывались о своих дальних родственниках. Из размышлений о том, как стоит подступиться к двум сидящим у двери мужчинам, ее вывел удар по столу. Менестрель едва не подскочила. Ей было неуютно без своей пантеры, ибо Аштар всегда защищала ее и следила за обстановкой.
- Я его позвала, - с улыбкой промолвила Ниара Ас'Сарен.
- Meneaires la estenno. - Поприветствовала она домовика. - Nes na kairo fae? Gierro na tano.*
- Я спою вам песню о Сноходце. Но для этого мне нужны земля и стакан воды, - она улыбнулась. Довольно быстро все необходимое принесли, а бард тем временем так же ловко достала свою лиру, которая находилась всегда при ней, но было непонятно где и как она ее прячет.
- "На запястьях моих кандалы тонких струн,
Narra se (огонь из камина тонкой линией сплелся с водой из стакана и руки леди-барда оплели сияющие солнечные тенета)
Ярким пламенем сердце одето.
Я иду по границе серебряных лун
Veneno monstra (свет в таверне потускнел и как будто зашло сонце, на потолке засияли полумесяцы лун)
И прозрачной завесы рассвета,
Umbra gratiam (и луны посыпались мелкими блестками с импровизированного неба и зал таверны объяло рассветное сияние)

В ткани грёз меж стежков я неслышно пройду,
Не порвав, не разъяв даже нити.
В снах людей, их мечтах или даже бреду
Arma vulgi (мир вдруг стал размытым и призрачным для всех, кто сидел в зале, из стен стали выходить дымовые люди из соприкосновения воздуха и воды. Это были женщины и мужчины, они словно исполняли танец, о чем-то мечтами и встречали друг друга, точно давно не видевшиеся влюбленные)
Столько разных сокрыто событий:

Духи тонких миров о своём говорят
Video falso (зал наполнил шум голосов, подобный тому, что слышит сама Ниара, когда призывает духов)
Там,
Где плетёт свой туман Колодец…
(Иллюзии растаяли, осталась лишь одна дымовая фигура)
Забытьё в тех краях – это может быть яд
(Фигура проходила меж столов, точно что-то бессмысленно искала.
Exivit dolor tua
Зал покрыла ледяная корка и снег посыпался с потолка)
Вам –
Но не мне, ибо я – сноходец
Из давних времён…

Но запомните крепко, что выхода нет
Точно там, где и вход в виденье,
Dolor in te est (зал окутала темнота, были видны только Ниара, дымовая фигура и Зубарь)
И минута во сне может длиться сто лет,
И вся жизнь – пролетать мгновеньем.
(Дымовая фигура на глазах у зрителей начала очень быстро стариться и в панике метаться, точно понимая что из нее высасывают молодость)

Если вас не страшит лабиринт дивных тайн
Potentia Llotis mei defendit (из земли возник подсвеченный замок более характерный по архитектуре южным землям, он менялся, опадал, пока не остался от него лишь подземный лабиринт, стены которого подобно змеям, переползали, открывая проходы в разных местах)
И
Ароматы нездешних песен,
Позовите меня, я дорогу вам дам
В мир,
Что безумен и так чудесен…**
(Иллюзии растаяли под завершающие звуки лиры)

Ниара поклонилась, она чувствовала себя усталой. Два подобный представления отнимали у нее много сил, в том числе и ментальных.
- Зубарь, selly-miana.***

* (на самом деле это ничего не значит, но будет так) Пусть твой дом будет полон тепла, Зубарь. Ты не против если я исполню еще одну песню? А после мне хотелось бы с тобой поговорить. (Язык фей)

** Аэлирэнн

*** Зубарь, иди за мной.

[Барон Суббота >>>]

В наступившей после выступления монашки тишине, тихий звон ногтя Гамбета о край его монеты прозвучал особенно звонко. Какое-то короткое мгновение внимание всех присутствующих было приковано к монете, а потом там резко скрылась в перчатке Руфуса, и наваждение пропало.
- Реверс, - вслух сказал игрок, покачав головой. - Не к добру вы это, сестра. Что там было насчёт не поминать всуе?
Молодой аристократ относился к религии с модным в последние годы лёгким оттенком пренебрежения. Нельзя сказать, что он был убеждённым атеистом, однако, никогда, даже во время самой напряжённой игры, он не взывал к богам, чувствуя в этом что-то вроде измены, мелкого жульничества по отношению к Азарту.
- Скажите, Римор, - добавил он уже тише и обращаясь исключительно к феалари, - а у вас на родине отношение к богам такое же...жаркое?
Слово "фанатичное" Гамбет употреблять не стал, вдруг, для этих эльфийских родственников вопрос окажется больным?

Сообщение отредактировал Orrofin - 7-02-2009, 22:20

[V-Z >>>]

Переход от разговоров к пению и музыке был... неожиданным. Хотя, учитывая, что в зале бард - стоило ли действительно удивляться? Можно было лишь спокойно послушать песню, она того стоила. Впрочем, Римор слегка поморщился, при появлении призрачных фигур; по его мнению, настоящее искусство совершенно не нуждалось в магической подпитке. Разве что дабы донести звук до всех слушателей.
С другой стороны - чего еще ожидать от ученицы лиарикай? Они всегда были склонны добавлять свое "естественное волшебство" всюду, даже туда, где оно было лишним.
И потому зазвучавшая сразу после этого скрипка произвела на феалари куда большее впечатление. Никакой дополнительной магии - лишь чистый звук, и вера, вложенная в каждое движение смычка.
Римор не питал интереса к человеческим богам, но сейчас с уважением подумал - им повезло минимум с одной служительницей.
Вопрос Гамбета вырвал феалари из задумчивости; поначалу показался странным, но, учитывая только что прозвучавшее...
- Богу, - поправил Римор. - У моего народа один бог - Каэллар, Звезда Бессмертия.
Он машинально коснулся лба знаком кинжала*.
- И... мы не устраиваем походов в Его честь, но ни один феалари не потерпит оскорбления Каэллара. И я не знаю никого из сородичей, кто бы отрекся от Его покровительства.

*Знак кинжала - касание лба ладонью, с отведенными в стороны большим пальцем и мизинцем и сжатыми тремя остальными.

[Барон Суббота >>>]

- Мой отец, - Руфус покачал монету в пальцах, но подбрасывать не стал, - которого я уважаю и чту превыше всех смертных и бессмертных, часто говорил, что любой господин заслуживает ровно тех слуг, которых он имеет. Полагаю, он имел ввиду скорее отношения между аристократами и чернью, но, если его верно, то Каэллар действительно заслуживает уважения.
Молодой Гамбет, помянув отца, невольно представил, что сейчас творится в родовом имении, но желание тревожно сглотнуть героически подавил. Нет пути назад, и это тоже часть ставки.

[Сигрид >>>]

(со Скорпионом (мастером) ))

Странно. Никакой реакции. Никакой. Та небольшая часть сознания Хелаксы, что втайне готовилась к буре противостояния, слегка удивилась. Но тишина из опустевших пальцев быстро скользнула наверх, запустила жадные ватные когти под желудок. Экзорцизм отнял больше сил, чем Хелакса могла подумать - и, кажется, больше, чем у нее было на тот момент, а такое строго карается.
Ох, бренная, несовершенная плоть! На рефлексе отложив скрипку на край стола, чтобы не в тарелку, бледная что гипсовая статуя монашенка начала оседать. Причем явственно мимо стула.
- Сестра!
Джезза ухватила служительницу аэларову за одеяния, еле успев поймать. Девчушку качнуло, но быстрые пальцы и ручки помогли - упасть монахине не удалось, С трудом перехватывая складки одеяния, чтобы не разодрать его и не уронить его носительницу, третья дочка Ганса усадила Хелаксу обратно на стул, проявляя в каждом касании священное почтение.
- Сестра, ну что же они... Ээээх, гнева аэларова на них нету! А вы что растрещались, господа хорошие!? Али всем на обед в Кайлент надобно - ну так и ступайте себе, нечего добрых людей обижеть! - последнее было явно брошено Гамбету лично.
- Джезза, это наши гости, - примирительно поднял руки Ганс. - Уймись. Незачем их обижать.
- Так гости-то все, и платят все! Вот и пусть знают - здесь "Последняя Свеча"! Многие, что пришли, здесь последний суп ели да квас пили в последний раз! Тут все равны, все, и нечего вот... нечего!
Топнув ножкой в знак закрепления победы, Джезза низко поклонилась Ниаре и прошептала:
- Спасибо вам за песню! Вы просто волшебница.
После чего обернулась к Хелаксе и, опустившись на коленки, продолжила:
- И вам спасибо, сестра. Вы чудесно играли...
Свет, дарованный Аэларом, словно в наказание за грех пренебрежения едой - пролитым квасом, и грех гордыни, на секунду воспылавшей в сердцевине праведного стремления искоренить нечисть, погас и долго мерцал круговертью маленьких бесячьх глазок. Затем Творец всемилостивый и всеблагой простил свою недостойную рабу. Хелакса вспомнила слова девушки.
- Игра... нет, сестра, то не игра, то глас Аэлара. Много. тьмы с Кайлента к вам сюда тянется. Ой много... - она закрыла лицо ледяными вспотевшими ладонями, оперлась локтями о стол.
- Да, много, - пожала плечами Джезза. - Кайлент всех забирает, кто к нему идёт... Потому и про нас разное болтают, но вы не верьте, сестра. Мы люди добрые.
- Много.. - повторила Хелакса, больше для ритма, чем со смыслом. Квас больше не журчал. - Ах, я растяпа, прости- -Мэлла, - монашенка спохватилась, подобрала кружку, с ней в руке заглянула под стол, большая ли натекла лужа.
- Много, - еще раз утвердительно, но не ясно, к квасу ли погибшему, к людям ли. - А скажи мне, Джезза, не проходил ли тут месяца три назад дьяк Фауртан? - кружка аккуратно встала на дерево столешница, избегая лужи.
- Ой, сестра... Не скажу, вот не скажу. Может отец помнит... Хотя постойте-ка, - Джезза по-детски закусила нижнюю губу, вспоминая что-то. - Кажется помню, вот только... А какой он был, ваш дьяк?
Хелакса бережно натягивала сумку на скрипку.
- Ну... какой. Высокий, выше меня, да и тебя на четверть ладони. Глаза ясные, серые, в них будто вся Священная Скрипта отпечаталась и огонь Аэлара горит благословенный. Голос еще громкий был и чуточку осипший - прошлой зимой проповедь читал, народу много пришло, в часовню не влезли - вот и проводил на улице. А морозы тогда были... да ты знаешь сама, чего я рассказываю! Борода еще, положено так, белая борода, цвета пшеницы, на грудь ложилась. Был он в рясе, как я, веревкой подпоясанный, на поясе четки. На безымянном пальце левой руки кольцо-печатка, патриархом подаренные на добрую дорогу.... вот так, кажется, - монашенка посмотрела на Джеззи
- Ой, точно, вспомнила! Добрый такой ещё, он мне образок освятил - я сама вырезала, в память о матушке! Как не помнить, целую ночь у нас провёл,а наутро... - Джезза осеклась. - наутро тоже в Кайлент ушёл. С тех пор мы его и не видали. Видно тоже сгинул, сестра, да согреет Аэлар его чистую душу.
- И.. и глубя не было огнекрылого? - монашенка спросила так, будто дочь трактирщика позабыла, а Хелакса ей подсказывает. Должен был быть голубь, сильным клириком был Фауртан, праведным. Если он сгинул - Хелаксе в проклятом городе и за ворота ступить не дадут. - А... не передавал ли чего? Не спрашивал ли?
- Вот про голубя не знаю, не видела, - снова пожала плечами Джезза. - Спрашивал про матушку мою... Как пропала да когда. Спрашивал про людей. Он не один пошёл, с ним и другие были. Никто не вернулся. Перед самым уходом радостный вроде был... будто понял что-то, да не сказал, что.
Монашенка на секунду замерла, взгляд поплыл, подернулся туманом. Потом она встряхнулась, пододвинулась, ласково приглашая девушку присесть.
- А как пропала твоя матушка - прости, если мой вопрос ранит, не говори.
- Я привыкла, - тихо отвечала девочка. - Меня многие спрашивают, и сестёр, и отца тоже. Она поехала сестру к нам привезти... тётя Беата в городе жила, а мы тут. Как всё началось, мама забеспокоилась, вот и поехала. И всё.
- А во сне к тебе не приходит мать? К себе не зовет? - монашенка заботливо коснулась плеча Джеззы
-Н-нет... - смущаясь, прошептала Джезза. - Но было другое... Мне иногда снится. Только вы никому не говорите, ладно? Мне снится, что плачет кто-то, а я не знаю кто... Порой - словно печальный, тихий такой плач, будто кого-то обидели, и он в уголке попискивает. А иногда так, словно горе у кого тяжкое... И так плачет, так плачет - всю ночку не успокоится. Я как просыпаюсь - никому не говорю, а только знаю - все во сне то же слышали. Потому что отец поутру трубку грызёт, да Сильва волосы теребит, словно косы плести хочет, да раздумала, и в глаза не глядит. Всем это снится... Не знаю вот,к чему... Мне тот дьяк сказал, что это чужое горе души живые точит, помощи просит. Может, это что-то важное, сестра?
- Любое горе важно, сестра, - Хелакса подумала, что еще и благословление на голодный желудок вгонит ее в обоморок, это как пить дать. Но девочку надо успокоить, сама же растревожила! - Скажи мне только, чей то плач? Ребенка, взрослого? и зовет ли он куда-то или просто тоскует? - может, свечу запалить? будет легче, но свечи ей нужнее будут _там_. Хелакса погладила Джеззу по плечу успокаивающе.
- Когда как. Последний раз вроде бы ребёночек плакал, - хлюпнула носом Джезза, утирая выступившую на щёчке слезу. - Ма-ахонький такой, ещё неходячий. Плакал, будто его кормить пора... Я слышала, как это - у нас однажды купца жёнушка прямо здесь родила, две недели жили, вот их-то ребёночек точно так плакал. И ещё будто бы котёнок мяукал голодный - прямо рядом, руку протяни - достанешь. Я и потянула... и проснулась, едва с кровати не свалилась...
- Джезза, - ганс подошёл к ним тихо, осторожно, и теперь смотрел на дочь, словно та снова сказала что-то лишнее. - Не забивай нашей гостью голову своими выдумками. Сколько же тебе говорить - не для того люди к нам ездят!
- Прости, пап, я просто... про маму рассказывала, - девочка повернулась к отцу, и вся серьёзность Ганса куда-то делась, стоило ему увидеть мокрые глазки дочери. Старик улыбнулся и ласково взлохматил дочки волосы широкой ладонью.
- Ладно, беги. Всё у нас хорошо будет.
- Ага, - снова шмыгнув носом, кивнула та и, отвесив короткий поклон Хелаксе, снова бросилась куда-то, засунув подмышку пустой поднос.
Как ...... нехорошо. Хелакса протянула руки вслед, но девушка уже убежала. Как неверно начинается путь.
- Простите меня. Вы приняли в свой дом, поделились пищей, а я только горе несу. Простите. - Она опустила голову. И правда, надо свечку запалить, да помолиться за этих добрых людей.
- Да какое от вас горе, сестра, - улыбнулся Ганс. - Горе от той гадости, что в Кайленте сидит. А от вас лишь благодать аэларова. Отдыхайте, пусть огонь Его славно вас греет.
- Да снизойдет благодать Его на вас и весь дом ваш, добрый человек, - смиренно ответила Хелакса. - Скажите мне имя вашей жены и дочерей, я хочу за них помолиться
- Дочки мои - Сильва, Марианна и Джезебелла. А жену... мартой звали. И сестру её - беатой. Вместе пропали, бедные. Помолитесь за них, сестра, - смиренно отвечал трактирщик.

[Черон >>>]

Вот и все, мои живые...
Не те мысли. Все это уже не напоминает дорогу. Скорее похоже на плавание в аморфном море серебристого, тягучего, живого - и не совсем. Странно - только недавно у него было тело, едва ли пару секунд назад, а до того тысячу лет не было, и все это было похоже на бесконечное блуждание в колодце. Обретя плоть, долгожданную куколку - он стал жить, едва переборов первичный ужас от ощущения рук - своими, тепла - принадлежащим себе, даже боль теперь была его ровно в той же степени, что и мальчика.
Тогда он испугался.
Это оказалось куда ужасней, чем говорила его жажда, когда тянула рвущиеся руки к теплу.
Он затаился внутри, сжавшись до размеров булавочной головки, которая изредка колола шею и истрепавшиеся волосы Халька, и мир вокруг сузился, а кукла, казавшаяся маленькой игрушкой в пальцах - стала огромным колоссом, скрипящим шарнирами. Она двигалась в море тумана, она зачем-то верила, что туман когда-нибудь кончится... если кукла и в самом деле может верить!
Каждый шаг - как грохот, падение с неба... если здешнее небо могло чем-то отличаться от мертвой земли.
Существо внутри другого; молча, сдерживая плач, ожидает своей участи. Откуда-то вспыхнуло полузабытое воспоминание - его? собственное? а может, куклы? - так начинается жизнь. Жизнь начинается в страхе наступления чего-то нового.
Туман был прежней жизнью, был плотью, был им. Он позволил улитке заползти в раковину, но только вода оставалась водой - от нее было не скрыться.
Он понял это, когда перед падающей куклой расступились клочья белесого моря, и из открывшегося провала пахнуло сизой чернотой - и ветром. Секунда промедления - и они рванулись, до безумия закусив губу, ломая кости - потому что оба стремились в разные стороны.
Мальчик Хальк рвался наружу. Чужая жизнь в нем, скованая диким страхом остаться без воды, высохнуть, сгореть - рвала тело, простирая призрачные пальцы в его скелет, комкая его на месте и хрустя суставами.
Стой!
...потом, когда боль, к которой Хальк уже начал привыкать, проходила... он не мог понять, в какую сторону шел. Туман снова смыкал все вокруг, все, кроме камней у самых ног и ледяной земли.
Где-то внутри бился, обвив позвоночник, дрожащий комок страха.
Поэтому Хальк не чувствовал холода.

(временно без пациента)

[V-Z >>>]

В ответ на слова Гамбета Римор лишь задумчиво кивнул; он слышал все произнесенное, но сейчас мысли феалари были посвящены совершенно другому.
Властитель Восьмого Дома вновь окинул взглядом таверну; сейчас он мысленно примерял каждого из увиденных на роль попутчика в колдовских туманах.
Молодого пьяницу Римор отбросил сразу; он изрядно сомневался, что от него будет толк. Арделлэ-менестрель... тоже. Барды хороши в дороге и на отдыхе, но при возможном столкновении с нежитью их польза крайне сомнительна.
Гамбета феалари причислил к полезным; похоже, он отнюдь не чужд мастерству боя, и вряд ли отступит. И сейчас взгляд Римора устремился на монахиню.
К своей служительнице бог арделли явно благоволил. И это могло оказаться весьма полезным; помощь двух Покровителей не мешала еще ни одному отряду.
Вопрос - но согласится ли она? Римор встречал самых разных священников и так и не смог определить, от чего зависит их отношение к феалари. Кто-то был совершенно спокоен, кто-то шарахался, кто-то был дружелюбен, но мягко пытался обратить Римора в веру арделли, что было совершенно удивительно.
Впрочем, рискнуть и предложить стоило; в любом случае он ничего не терял.
Римор не отрывал задумчивого взгляда от монахини, подбирая подходящие фразы.

[Orin >>>]

с мастером

Главная Королевская Библиотека. Самое большое хранилище знаний на всём континенте, место своеобразного паломничества практически всех ученых и исследователей, как самого королевства, так и его соседей. Говорили даже, что библиотеки Магических Гильдий по сравнению с этой библиотекой - небольшие частные коллекции.
Располагалась библиотека в огромном здании с множеством витражей и башен, более напоминавшем королевский дворец, чем книгохранилище. Вокруг здания был разбит довольно обширный парк с множеством тенистых аллей по которым могли неспешно прогуливаться посетители библиотеки, ведя неспешные беседы.
Широкая мраморная лестница вела от небольшой мощеной площади со статуей склонившейся над книгами Ваэланы – богини покровительницы знаний и учебы к двустворчатому входу в здание.
Внутри всегда было прохладно и сухо. Специально приписанные к библиотеке маги строго следили за тем, чтобы внутри сохранялся благоприятный для книг климат. Огромные залы были заставлены шкафами с стонями тысяч книг. Еще большее их количество находилось в подвалах-хранилищах. Говорили, что любая написанная в этом мире рукопись или книга получает тут свою магически сделанную точную копию в момент, когда автор ставит последнюю точку.
Внутри всегда было полно народу вне зависимости от времени суток, но никогда не бывало шумно-звукопоглощающие заклятия работали во всю, и даже если человек орал во всю глотку, проходящих рядом это не особо отвлекало. Данный момент однажды показался очень удачным довольно сомнительного вида личностям. О судьбе которых в последствии предпочитали не упоминать. Но охоту к подобным мероприятиям отбило у всех и напрочь.
Если где и можно было найти информацию, так это здесь. Айвор справедливо рассудил, что лезть туда, где пропало уже столько людей, не имея никаких представлений о причинах приведших к этим исчезновениям, по меньшей мере – самоубийственно. И потому уже второй день штудировал книги пытаясь найти хоть какие-то зацепки. Были найдены несколько заслуживающих внимания отрывков, но до целой картины было так-же далеко, как до заокеанной Таривии.
В этот день Айвор решил попробовать просмотреть записи допроса выжившего орка, потому обложился словарями клановых наречий, и мысленно подготовил себя к тому что предстоит разбирать.
Сзади раздалось вежливое покашливание – это служитель библиотеки принес требуемые документы.
- Благодарю вас.- Сказал Айвор принимая принесенные документы. – Так, а теперь посмотрим можно-ли чтонибудь отсюда извлечь.
Процесс извлечения не был особенно лёгок даже для экспертов по орочьему языку. Множество клановых наречий и двусмысленных, а то и имевших несколько совершенно разных смыслов слов осложняли работу самым многоопытным из учёных людей (и не только людей), а тут ещё и сами слова были откровеннейшим бредом без какой-либо системы. Поговаривали, что постоянные усобицы орочьих племён вызваны в первую очередь именно языковым барьером - порой фраза "я кладу тебе на плечо руку в знак братства" истолковывалась как "клал я на тебя, брат безрукого чучела" - и тут же начинались счёты по оскорблениям чести кого-нибудь, а за ними - драки, плавно перераставшие в битвы, по истечении которых над полем боя оставались скорбные курганы в несколько десятков, а то и сотен черепов.
"Мать моя... кошмар... духи (или души, или призраки, или туман, или сырость)... везде, везде, везде... Мрак (или ночь, или темнота, или внутри, или желудок)... они тянут (или тащят, или ловят, или держат) мея... Меч... топоры, холод, холод, холод (точно холод, другое слово!)... Я вырываюсь, мне больно... Синие глаза, красные глаза, зелёные глаза... Изогнутые когти (или ногти, или кости)... Лицо изуродовано... грязь, гниль, страх (или ужас, или трусость, или яд)..."
Фрагмент шёл за фрагментом - рехнувшийся орк говорил много, и оставалось лишь поблагодарить переводчиков, не пожалевших сил и времени, чтобы пометить наиболее вероятные варианты.
Бред был первостатейным, но всё-же не так начисто лишенным смысла как представлялось ранее. Через двадцать минут почти два листа бумаги были покрыты многочисленными заметками, взятыми из данных описаний. Возможно, что-то из этого при большей фильтрации и окажется полезным.
«Духи… Души… так, с этим понятно - призраки. Они тащат... – А вот это уже кое-что. Обычный призрак не может взаимодействовать с миром живых напрямую. Нужно посмотреть классификации нечисти, чтобы найти аналогию. При том чувство холода, хотя, возможно это страх. Но всё равно сделаем пометку. Так-же обратить внимание на цвет глаз… Не особо важно, но может помочь точнее определить классификацию. Изуродованное лицо - скорее всего нежить типа восставших. Довольно распространенный тип зомби. Есть вероятность, что всё это дело не столько Прорыва, сколько очень умелого демонолога или некроманта. Проверить записи за последние годы.»
Вздохнув, Айвор принялся за следующую страницу.
Которая, по сути, мало чем отличалась от предыдущей. Постоянно вспыхивали и затухали глаза - самые разноцветные, какие только можно было придумать. пары глаз, одинокие глаза, тройки глаз... Когтистые лапы, холод, снова лапы, дрожь, грязь, переулки - и тут же коридоры, коридоры, залы, доспехи, картина с красивой женщиной... и снова - переулки, площадь, синий огонь и бирюзовый снег... Никакой наркотик не мог бы дать столько продолжительного бреда, но орк говорил и говорил, а мастера записывали и записывали. Трудно было ручаться даже, сколько часов он протараторил... может, не один день. Порой речь становилась почти осмысленной и повесмтвовала о пустых улицах Кайлента, лужах, полных тёплой, живой крови, и стонах младенцев за углами - там, где клубился густой туман и никого никогда не находилось... И вдруг снова начиналась тарабарщина о глазах - золотых или чёрных, огненных или багровых... И снова про когтистые лапы, кости, гнилые или обожжённые лица, пару раз - про волчьи и пёсьи морды, один раз что-то про крыло цапли и змеиные хвосты, с которых течёт яд или гной... Потом на долгие пять страниц речь вообще превращалась в междометия и местоимения, чтобы снова обратиться в бессвязную чушь в конце.
Покрыв еще два листа, Айвор с измученным видом уставился на них. Ну, могло быть и хуже. Хотя-бы ориентировочно картина была ясна. В перспективе были необычного вида призраки, зомби, как вариант - оборотни или демоны. Скорее всего второе – устраивать шоу с кишками на стенах и кровавыми лужами это в их стиле. На обычного обывателя действует просто убийственно. Остальным – же мерзко но не страшно.
А вот три места привлекли особое внимание Наказующего. Это упоминания про снег, крыло и картину.
Отложив записи, и сделав небольшой перерыв, Айвор вернулся на место и подозвав одного из служителей библиотеки попросил принести ему несколько книг – классификаций нежити, в том числе из закрытых для обычных людей архивов, а так - же найти в упоминаниях связанных с замком всё о крыле цапли или чём-либо похожем на него, а так-же о таком явлении как бирюзовый снег. В любом его проявлении.
Получив ответ, что данные материалы будут готовы завтра к полудню, Айвор ушел из библиотеки направившись к небольшой (по сравнению с главным зданием) пристройке оборудованной под гостиницу для читателей из дальних мест. Там уже был снята комната на несколько дней.
Перекусив внизу, Айвор поднялся к себе. Наступало время вечерней молитвы. Айвор закрыл глаза.
- Лорд Майри, благодарю Тебя за оказанную мне честь и доверие, за позволение нести свет вечной справедливости. Прошу придай мне сил, и укрепи мою веру и мою руку деражщую клинок. Укрепи мой разум дабы я мог…
Заученные слова молитвы успокаивали душу, но постепенно к ним стали прибавляться другие слова. По началу Айвор думал, что это просто говорят посетители гостиницы, но голоса становились громче. Чего никак не могло быть. При том они приближались. А это было уже совсем необычно. Резко прервав молитву, Айвор потянулся к мечу готовый встретить угрозу или незваных гостей. Однако рука застыла на пол-пути…
Стены вокруг двигались, комната дрожала и плыла. Что-то яркое блеснуло перед глазами, на миг ослепив, и тотчас погасло...
Каменные стены. Холод, какого нет нигде... Холод оставленного жилья, не знавшего топота людских ног и света очага. Мертвый, умерший много дней назад камень. Словно склеп - вокруг темно, ничего не ясно... И вдруг очередная вспышка: два огонька в необъятном море пустоты и черноты. Два синих огонька, дрожащих во тьме, холодных и острых, как тонкие иголки. Иголки света впиваются в душу, медленно прошивают грань за гранью,у стремляются в самую суть и выходят наружу где-то там, за спиной - а внутри расползается по венам холод, словно сердце само вдруг замёрзло и перестало биться.
Вокруг - Кайлентор, теперь это ясно. И внутри уже тоже - Кайлентор.

Очнувшись вновь в своей комнате, Айвор не медля ни секунды, вихрем вылетел в коридор, оттуда -на лестницу и к выходу, попутно сбив кого-то с ног.
Такого шанса нельзя было упускать.
На улице ночь уже вступала в свои законные права - по парку и остальному городу горели фонари, ремесленники и торговцы уже закрыли свои лавочки, но кого это волновало.
Выбежав из библиотечного сквера, Айвор остановил первого попавшегося ночного возницу, и в нетерпящей отказа форме потребовал гнать в торговый квартал города.
Подъехали они туда уже ближе к полуночи. Бросив удивленному вознице плату, Айвор, не сбавляя скорости бега, понесся по улице высматривая нужную вывеску. Надо было спешить.
Искомая лавка нашлась под вывеской с нарисованными посохом и шляпой. Отбросив в сторону такие мелочи как волнение о хозяине, наказующий изо всех сил застучал в дверь.
- Уже поздно, добрый человек! Приходи утром, я буду рад тебе! - раздался изнутри дребезжащий старческий голос. Если это и был владелец лавки - у него во рту оставалось совсем мало зубов.
- Нет времени, Эгрот тебя задери!- Айвор терснул по двери еще раз, уже ногой. – Открывай давай, иначе о твоей контрабанде через час будет знать вся городская стража. –Прошипел он тому, кто скрывался за дверью.
- Какой контрабанде? Уж не лишил ли тебя Аэлар разума в наказние за грехи твои, нечестивец? - продолжил невозмутимо голос. - Ступай своей дорогой, и пусть Его пламя осветит её для тебя!
- Какой ? Напомнить ? Позавчера вечером. Четыре подвозы. Или у нас уже легализована торговля отмыкающим зельем ? Не усугубляй лучше. Открывай, именем Майри!
- Майри?! Именем Майри?! - дверь щёлкнула, сверкнула изнутри пурпурной вспышкой и с тихим скрипом отворилась. на пороге стоял лысый, толстенький старичок лет семидесяти, а то и больши. Клочковатые бакенбарды его встопорщились, по лбу крупными каплями стекал пот, который он то и дело утирал тыльной стороной ладони, а на носу - на самом кончике - угнездились круглые очки: одно стекло прозрачное и одно закопчённое.
- Тримукс Вритукс к вашим услугам! Простите, я не знал, кто вы такой. Чего изволите? - во рту старика торчало несколько полусгнивших зубов, что вкупе с потёртым спальным халатом придавало дельцу жалкий вид - совсем уже некстати для солидного торговца колдовскми редкостями.
Айвор сунул торговцу под нос свой амулет, после чего натурально затолкал его в лавку.
- Так. Определяемся сразу. Мне плевать на твою контрабанду и прочее пока это не вредит людям сверх положенного. Точнее мне нужно кое-что из этого товара. Зелья памяти. И не говори что их нет. Я могу ОЧЕНЬ расстроиться.
- З-зелье памяти? Милор-рд, я д-даже не з-знаю, - замямлил, сбиваясь и стуча остатками зубов, старый лавочник. - Я п-постараюсь вам п-помочь. М-минутку подождите, ладно?
Пятясь и дрожа всем телом, старик скрылся в боковой комнате неказистой лавчонки. Всё здесь напоминало о бедности, сырости и дряхлости - словно магазин уже многие годы ничего и никому не продавал. Книги и странные колбы на многочисленных полках покрывал слой пыли, в углах угнездились в центре многослойных паутин пауки, явно подыхающие от голода, потому что последняя муха залетала сюда ещё в день основания города. Жидкость в большом котле на прилавке уже давно превратилась в вязкий грязно-бурый студень, а насекомые в большом стеклянном ящике уже даже не копошились. Скелет непонятного ящера с расставленными крыльями (детёныша дракона?) утратил за прошедшее время добрую дюжину костей, и на морду кто-то повесил морковку - теперь всю побелевшую и усохшую.