Новые Земли, колонизация

[Соуль >>>]

Соуль, Визет, Оррофин

День: семнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: E1 (ОНР)

После возвращения со "Скалы" Страмарк ненадолго заскочила в кабинет Джейма, чтобы оставить чертежи. Она выглядела бодро, улыбалась, и, похоже, была очень довольна совместной работой с советником, да и в общем - полевыми испятаниями. Техномагесса в кабинете натолкнулась на криоманта, кивнула быстро, чуть ли не проскользнула под рукой - спеша убраться с глаз долой. Воспоминание о железном коте все еще было свежо в памяти.
- Подождите, - остановил ее Вензел. - Я бы хотел поговорить о недавнем экспериментальном празднике с вашим участием и его результатах.
Можно было подумать, что первое предположение Ростиса было верным, и данЛей действительно научился читать мысли.
- Я тороплюсь! – бойко отозвалась техномагесса, резво намереваясь выскочить за дверь.
Этого ей сделать не дали - и препятствием послужил как раз Джейм, именно в этот момент вернувшийся в свой кабинет. Они едва не столкнулись, а вслед Вейонке полетела фраза криоманта:
- Я все же прошу подождать.
- Мастер Ростис, меня Гилберт ждет… - прозвучало почти жалобно.
- Мастер Вензел, тут действительно важное дело, - пришел на помощь Джейм, снова пытаясь разобраться в чувствах, кольнувших при упоминании ожидающего Манфрейда.
- Вот как, - задумчиво произнес криомант. - Насколько важное и срочное? Вы можете сослаться на меня, и я практически уверен, что Гилберт поймет причины.
Страмарк демонстративно выдохнула. Она обернулась, немного подняла голову.
- Все, готова превращаться в ледяную статую в наказание за создание скульптурного объекта с вашим светлым ликом. - прозвучало действительно покаянно.
- Это было бы неадекватной и трудновыполнимой мерой, - невозмутимо ответил данЛей. - Однако я должен заметить, что меня обеспокоило не столько создание нового существа, сколько степень опьянения, потребовавшаяся для этого. Злоупотребление алкоголем неприемлемо для всех профессий, а для магов - в особенности. Пристрастившийся к спиртному маг становится немногим лучше пристрастившегося к наркотикам, он разрушает собственное тело, психику и силу, для которой требуются и то, и другое.
Джейм мысленно застонал: отношение наставника к хмельному он прекрасно знал и понимал, какой лекции можно ждать дальше.
- Вы очень талантливы, - продолжал тем временем Вензел, - однако подобные мероприятия могут погубить ваш талант раньше, чем он достигнет высот своего развития. Я не могу согласиться с аскетическими идеями магов далекого прошлого, однако в том, что касается спиртного и наркотических веществ они были совершенно правы.
- Слушаюсь, мастер Вензел, - отчиталась Страмарк, едва не козырнув.
- Я как раз хотел спросить, - Джейм ловко вклинился в секундную паузу, желая увести тему в сторону. - Мастер Вензел, я задумался о том, возможно ли техномагическим машинам повысить интеллект, если работать не с зачарованием? Если, скажем, призывать существ стихийных ми...
- Нет.
Слово данЛея рассекло фразу пополам, не дав закончить.
- Почему? - с недоумением спросил Ростис.
- Отпечатки Стихий на нашем мире можно использовать без опаски, Джейм - создавая мор'анов и подобных им, накладывая такой отпечаток на металл и иные материалы. Однако привлекать разумных обитателей Стихийных Миров не будешь ни ты, ни кто-то еще, о ком я могу узнать. Это один из тех запретов, которые слишком хорошо оплачены.
Повисла краткая пауза.
- Мастер Вензел, - выдохнул Ростис, аккуратно отступая от двери, более не закрывая проход, - а вы про...
- Не пробовал, - сухо проронил данЛей. - Но один раз заглянул в Мир Холода, и смотрел в глаза некоторым высшим его.
- И? - не удержался от чисто научного интереса Джейм.
Вновь пауза - Вензел подбирал слова. И наконец подобрал - три, которых в таком сочетании от него никто никогда не слышал.
- Я их боюсь.
Страмарк закусила губу.
- Простите, я могу идти?
- Не стоит задерживать работу, - отозвался Ростис раньше, чем данЛей успел отозваться. Криомант, помедлив, кивнул. Все-таки ОНР и деятельность сотрудников были сферой ответственности Джейма, никак не Вензела.

[V-Z >>>]

Девушка выскочила за дверь и только там позволила себе перевести дыхание.
«Ты гро-озный», - послышался задорный голосок сына в мыслях. Золотистый лисенок стремительно пересек мастерскую Джейма и закрутился юлой возле ног отца. На лице криоманта возникла улыбка; он наклонился, собираясь поднять юркое дорогое существо. Оно рассыпалось вихрем искр, и светловолосый мальчишка счастливо обнял родителя: соскучился.
- Как ты тут? - тихо спросил Вензел, погладив сына по мягким волосам. - Не скучаешь?
- Скучаю, - честно ответил Сазел. - Тут такое было...
Мальчишка покосился на Джейма.
Тот, прислонившись к косяку двери, кивнул. Последние недели были... сложными для всех.
- Я примерно представляю, - наклонил голову Вензел.
- На "Скале", и эта рыжая, и... Манфрейд сюда перехал, потом новенькие, - начал перечислять лисенок, бегло загибая пальцы.
- Сазел, - мягко напомнил криомант, - "эту рыжую" зовут...
- Да помню я... - отмахнулся мальчик. - На что спорим, что они снова пьют?
Темные глаза ребенка озорно сверкнули.
- Я не стану спорить за недостаточностью сведений, - невозмутимо отозвался данЛей. - Впрочем, если Джейм поделится со мной оценкой психологических мотивов своей сотрудницы...
- Чего я делать не стану, ибо личная информация, - закончил фразу улыбающийся Ростис. Сазел хитро улыбнулся, соединив руки за спиной:
- Конечно, - тоном невинного ангела протянул он.
Вензел, уловив что-то еле заметное в интонации, вопросительно приподнял бровь. Джейм сохранил каменное лицо. Постарался.
- А здесь мама обычно говорит: «Он опять покраснел, а ты плохо занимался его воспитанием», - вздохнул Сазел.
- Я брался за обучение магии, а не... - едва заметная пауза, - личностному общению.
Сазел кивнул.
- А вот меня обучать будете вы оба, - подвел он итог.
- Кстати, о магии, - чуть сощурился Вензел. - Вот как раз о той стороне дара, которой обучать должен буду я...
- Боюсь, у меня в последнее время не было возможности как-то серьезно помочь, - виновато сообщил Джейм. - Я только дал Сазелу свои ученические записи.
- Неплохо для начала, - констатировал Вензел. - Я захватил пару книг, с которых некогда сам начинал осваивать криомантию.
- Эти талмуды?! - он тут же осекся, смутился. - Прости...
- Понимаю твои чувства, - невозмутимо отозвался маг. - Это, может быть, и скучно, но полезно; Магия Холода - не самая простая, и изучать ее надо серьезно и вдумчиво.
- Может, позже?..
- Я не настаиваю, чтобы ты изучал их прямо сейчас, - пояснил Вензел, - это все равно лучше делать с наставником.
Он бросил короткий взгляд на Джейма.
- Но книги я все же оставлю, и советую мало-помалу их читать. Потому что дар, если ему не уделять внимания, может выйти из-под контроля. Такое редко, но случалось. Впрочем, я же не зря сказал, что с этих книг я начинал - еще дома, до того, как мастер Летинар взял в ученики. Они достаточно легкие для чтения.
Сазел мягко улыбнулся.
- Па-п, я знаю… - мальчишка снова обхватил его, уткнувшись носом куда-то в локоть, - но ты же мне покажешь самые простые упражнения?
- Конечно, - по лицу Вензела вновь скользнула быстрая улыбка, холодная ладонь ласково коснулась плеча сына. - Только обещай, что будешь их повторять, когда уеду обратно на "Ланьяр".
- Обязательно буду. Я... я просто очень соскучился, - и, видимо, вредничаю по этой причине.

Сообщение отредактировал V-Z - 2-06-2010, 22:03

[Соуль >>>]

Обещала вернуться через пару минут, получилось - через полчаса. Страмарк влетела в мастерскую Гилберта и смахнула косичку, выпавшую из хвоста:
- Мастер Вензел задержал.
Манфрейд, в одной рубашке и бриджах, задумчиво сидел на письменном столе, поджав под себя ноги. Ботинки его ютились под кроватью, извечный редингот небрежно висел на стуле, а жилетка вовсе пропала в неизведанном направлении. В руке Гила пропеллером вращались очки. Словом, решительно всё в облике молодого учёного свидетельствовало о крайней степени душевного разлада.
- Читал лекцию о вреде алкоголя? - задумчиво поинтересовался он.
Страмарк сверкнула улыбкой и бодро кивнула.
- Кстати, что у нас по разработкам дальше?
- Знаешь, - очки с размаху вернулись на нос. - Я вот тоже задал себе этот вопрос, когда пришёл. БУмаги посмотрел, вон они, на кровати лежат...так вот, у нас сейчас нет ничего, кроме наработок для "Скалы". А её не будет. И это сделали мы с тобой.
Крепкие кулаки девушки уперлись в пояс широких рабочих штанов.
- И прекрасно.
- Да. Представляешь, что бы было, если бы мы её сделали в полный размер? Ужас. Но это было бы первое настоящее техномагическое чудо. А мы его придушили. Знаешь, Вейонке, я не знаю, нам праздновать с тобой или траур надевать.
Гил спрыгнул со стола и до пояса скрылся под кроватью. Через некоторое время что-то звякнуло, прошуршало, Гил чихнул...и выволок из-под лежанки ящик с печально знакомыми тёмно-зелёными горлышками бутылок.
- Я знаю одно - лично мне жизненно надо по этому поводу напиться в хлам. Составишь компанию?
Вейонке задумчиво опустила руки, немного наклонила к плечу голову.
- Чудо... Может, чудовище, Гил? Давай. - она протянул ладонь к одной из бутылок.
- Может и чудовище, - согласил Гил, откупоривая сразу две. - Но...понимаешь, посмотрев на "Скалу" другие техномаги могли бы понять, что мы можем всё. И сделать что-то прекрасное...или создать такое оружие, из которого мы сможем застрелить Бога. За крах "Скалы", Вейонке.
Дзынь...
Они пили методично, одна бутылка за другой. Перебрасывались словами, поминая проект, чуть ли не ежедневные в первое время проверки. Страмарк сняла окуляры, открыв каре-зеленые глаза, сейчас – поблескивавшие с горчинкой. Дзынь! То и дело звучало между словами, не то сюита, не то – похоронный марш.
Двое техномагов сидели на столе, спиной к спине, скрестив ноги.
Колдовать что либо даже не пытались - при одной мысли об этом перед глазами вставало лицо ДанЛея, пугающее призраком мгновенного протрезвения. Изредка передавали друг другу чертежи, вспоминали, как проектировали главное орудие или активную броню, как доделали ходовую часть. Иногда оба чувстовали себя так, будто выдрали из себя по куску мяса. Иногда, наооборот, ощущали себя едва ли не спасителями цивилизации. И не закусывали.
В коридоре послышались шаги, в мастерскую заглянул Джейм. Чуть сдвинул брови, увидев картину, переступил порог.
- Не помешаю?
Гил посмотрел на него очень серьёзно (это ничего, что правый глаз всё время закрывается!) и произнёс, наставительно подняв палец:
- Вся беда в том, что правительство использует нас исключительно для производства оружия. Как думаешь, Ростис, сможем ли мы создать камень, который Бог не сможет поднять, а? Я вот думаю, что да.
Голос у него был совершенно трезвый и размеренный. Палец же с первым словом принялся выписывать в воздухе замысловатые фигуры.
- Я бы не стал мерить возможности Всевышнего, - Джейм с подозрением глянул на знакомые бутылки, подошел к столу. - Это вы отмечаете, или...?

[V-Z >>>]

Страмарк тряхнула головой, как будто попыталась отогнать хмель – ничего не вышло, конечно. Она подобрала окуляры, осторожно заложила дужки за уши.
- Хороним…
- И...празднуем. Одновременно. Ещё не решили.
- О "Скале"? - мгновенно понял Джейм, бросив взгляд на чертежи на кровати. Вздохнул, опершись на стол. - Понимаю... Не уверен, как выглядело изнутри - но со стороны казалось настоящим чудом.
Страмарк села на краю стола, свесив ноги, и качнулась, едва не упав.
- Рассчётная мощность выстрела главного калибра - пятть тонн порохового эквивалента, - отчеканил Гил. - Вы понимаете, что это значит, друзья?
- В три раза мощнее, чем пушка для "Темного пламени", - заплетающимся языком произнесла Вейонке. - Разносит... горы.
- Смотря какие горы, - машинально уточнил Джейм. - Но если в среднем... то да. Гартвиг был явно очень рад видеть выстрел.
- Ага. А если добавить зажигательный эффект, то...я, кажется, таких чисел не знаю, сколько можно сжечь. Ух, за победу! - последнее он почти выкрикнул, рьяно приложившись к горлышку бутылки.
С координацией и у Манфрейда и у Страмарк были явные проблемы, а потому приходилось держаться, за что придётся. В основном приходилось за стол и друг за друга.
- Вы сейчас упадете, - предупредил Джейм, испытывая неловкость единственного трезвого человека. Кого ловить первым в случае падения, решить было трудно.
- Ага. Подопри нас. И возьми себе бутылку. Там ещё...на семерых осталось.
Ростис вздохнул, движением ладони сотворяя что-то вроде ледяных поручней, которые, по идее, должны были удержать техномагов на столе.
- Нет, пить не буду. Мне предыдущих случаев хватило, а после того, о чем сейчас с мастером Вензелом поговорили, тем более не хочется. Еще привидится.
Гил нервно икнул и пробормотал что-то вроде "Чур меня!" Видимо, духи предков его не услышали или не поняли суть послания - из коридора послышался знакомый лязг и о штанину Ростиса потёрся свинцовый кот.
- Мы не должны воевать! - решительно заявил, тем временем, Гил. - Наши возможности слишком опасны.
- Как думаете, - внезапно спросил Джейм, припомнив краткую беседу с Гартвигом перед испытаниями, - а там, у лиа, сейчас кто-нибудь тоже ведет похожий разговор?
- Даже Единый не знает… - брякнула не особо набожная Страмарк.
- Так пусть придёт и спросит, я ему расскажу рассчётные мощности и крепость брони той же "Скалы"! - горячо нарушил сразу несколько предписаний Инквизиции Гил. - Скажу и поинтересуюсь, какого собственно, хрена?!
- Что? – Страмарк убрала окуляры на лоб, обхватила советника за плечи, наклонившись к уху.
- Да, вообще. Почему всё это можно построить. Зачем с лиа война. Почему Тёмное пламя и Скала вообще могут быть, - Гил чувствовал дыхание Вейонке на своём ухе и постепенно терял нить рассуждения, итак извивающуюся и скачущую. - Наверное так, да.
Он тоже повернул голову, отчего их носы едва не коснулись друг друга.
- А у тебя глаза...красивые, - растерянно сказал он, приподнимая очки. - Очень.
Техногесса оттолкнулась ладошкой от чужих лопаток, опустив голову.
Джейм почувствовал, что еще немного - и сам зальется краской. По той причине, что совершенно не мог понять, хочет ли он оказаться подальше отсюда... или же, напротив, на чужом месте – на месте Манфрейда.
- По-моему, вам уже хватит, - решительно вмешался он, вклиниваясь холодной ладонью между коллег. Поймал взгляд Страмарк и мысленно согласился с Гилбертом.
- Хватит, - внял "гласу рассудка" Гил. Потому что иначе мы завтра проснёмся мёртвые. А так будем живые и...обновлённые. И надо устроить совещание. Вот. Решим, что делать дальше. Да.
Вейонке кивнула.

[Соуль >>>]

- В таком случае, вам обоим надо выспаться, - добавил Джейм, пытаясь не показать радости. - Иначе получится не совещание, а сплошная головная боль во всех смыслах.
- Точно! - согласился Гил и таки свалился со стола. - Вейонке, погоди совсем немного, - раздался его голос с пола. - Я сейчас встану и помогу тебе...дойти.
- Может… я?
- Лучше я, - снова вмешался Джейм. - В отличие от вас, я на ногах твердо стою.
Сказанное было предельно логичным, второй смысл слов Ростис сейчас старался отогнать, уверяя себя, что не имеет никаких оснований.
- Погоди минуту. Или две, - раздалось всё оттуда же.
Не вставая, Гил с трудом дотянулся до ящика стола, после двух или трёх попыток открыл его и извлёк небольшую непрозрачную склянку. Её горлышко и губы никак не хотели встречаться во взаимном поцелуе, но потом объединение таки произошло, пробка, мешающая оному коитусу была вырвана зубами, и содержимое бутылочки сменило место дислокации на утробу Манфрейда.
А потом эротика кончилась и начались ужасы. Молодого человека выгнуло дугой, из его лёгких вырвался весь воздух сразу, а потом он вдруг рухнул на пол и обмяк.
- Мама моя, - донеслось из-за стола через некоторое время. - Надо доработать. Для личностей со слабым сердцем не подходит совершенно!
Цепляясь за стол, Гил поднялся, отёр со лба выступивший пот и поправил очки. Его взгляд сфокусировался на Ростисе.
- Ох, Джейм, простите за фамильярдность тона. Нам было...нужно. Сейчас, сейчас, я уже трезвый. Отдышусь и доведём Вейонке вместе.
Пьяная девушка моргнула пару раз, яркие глаза блеснули.
- Хор-рошая… штука, - Страмарк потянулась к тому же ящику.
- Вейонке, нет! - Гил, прекрасно знающий, что может быть в его "алхимическом сундучке", перехватил руку техномагессы. - Это был пробный образец. Больше нет...пока. Не волнуйся, я к утру тебе сделаю, похмелья не будет...
Вы когда-нибудь пытались спорить с магом земляной стихии? А с пьяным магом земляной стихии?.. Железный пол «Пламявержца» под тумбочкой изогнулся, пододвигая необходимый объект поближе к Страмарк. В полу образовалась дыра.
"Мастер ДанЛей!" - было написано на лице у Гила, когда он прикрыл глаза ладонью.
- Вейонке, честно нет больше!
Тумбочка бойко просрежетала по вывернутому металлу, вывалив содержимое между столом и чертежной доской. Вейонке ойкнула. Гил очень осторожно подошёл к ней ближе и попытался взять за руку. Получилось.
- Вей, пожалуйста, нам жить негде будет...
- Не надо, - мягко, но непреклонно заявил Джейм, машинально взяв Страмарк за запястье и мимолетно удивившись тому, как легко это получилось. - Эксперименты - потом, хорошо? А то еще себе повредите.
- Я дойду-правда.
- С помощью - конечно, - попытался воззвать к логике Ростис. - Если помните, после празднования с шоколадом я тоже был уверен, что сам дойду, а вы оказались правы.
- Точно-точно, с помощью! - Гил ненавязчиво устроился по другую сторону Вейонке, и тоже взял её под локоть. - Пойдём, Вей, пойдём.
Она перевела затравленный немного взгляд с одного техномага на другого, потом судорожно кивнула.
- Гилберт, а вы уверены, что тоже дойдете? - осведомился Джейм, когда они вежливо вывели Страмарк в коридор. - Слышал я про подобные... м-м... экстренные вытрезвители, их действие склонно кончаться неожиданно. С головной болью. И всем прочим.
- Нет-нет, тут другой принцип, - Гил чуть было не поправил очки фирменным жестом, но спохватился. - Просто через час мне станет плохо. Ну и...душ придётся лишний раз принять, не без этого. Я потом формулу покажу, если угодно.
- Мог мне… оставить…
- Чтобы через час и вам было плохо, - кивнул Джейм. - Нет уж. Гилберт, рецептом лучше с Релеей поделитесь, она целитель и алхимик. Думаю пригодится.
- Оставить не мог, - строго сказал Гил. - Свои физические показатели я знаю...проверял недавно.
Он еле успел прикусить себе язык, чтобы не сказать, зачем.
- В общем, первая проверка, я не могу рисковать кем-то ещё.

[V-Z >>>]

- Да иди ты! – Страмарк пьяно-решительно вырвала руки у обоих. – Как… ну! К черту! К дьяволу!
Нетрезво качнувшись, она твердо и определенно на автопилоте направилась к своей каюте.
- Нам там делать нечего, - пробормотал Ростис, устремляясь вслед. Походка вроде была твердой... но, вообще-то, после помянутого шоколада Джейм тоже в себе был уверен.
- Понимаю. Джейм, не удобно спрашивать, но...а что вы думаете о случившемся? Я про "Скалу" сейчас говорю.
Техномаг оглянулся на Манфрейда.
- Вы с Вейонке создали чудо, которое не подошло для этого времени. Но хватает надежды, что мы все повторим его позже - когда все изменится.
- Джейм...это чудо...такого не должно быть! - Гил снял очки и посмотрел на Ростиса взглядом, полным решимости. - Помните, когда только изобрели огнестрельное оружие, один философ сказал: "Из ружей мы застрелили Бога?" Так вот... тогда он ошибся. А сейчас я боюсь, что у нас чертежи такого вот ружья. Понимаете?
Хлопнула дверь каюты Страмарк.
Джейм прислонился к стене, чувствуя затылком холодный металл.
- Понимаю. Но есть еще одна идея, которая не дает покоя.... - он внимательно взглянул на Манфрейда. - Гилберт, вы можете придумать хоть одно наше изобретение, которое нельзя при должной фантазии применить для крови и смерти?
- Не могу, - Манфрейд прислонился рядом и вновь одел очки. - Иногда мне кажется...вы слышали о Золотом Веке, Джейм? Элоквентские мыслители любили его поминать.
Из каюты донесся звон разбиваемого стекла, стук метала о металл, и только потом воцарилась тишина, благостная и совершенная.
Ростис тревожно оглянулся на каюту, сдвинул брови.
Но все же произнес вслух:
- Да, слышал. Хотя... из золота не сделаешь оружия, но оно им превосходно оплачивается. Эта мысль мне отравляет любые картины от слов "Золотой Век".
- Если принять золото, как метафору, знаете, мне кажется, что мы пропустили свой золотой век. Пока не было техники, была разрушительная магия, а потом пришли подобные нам. Джейм...что же нам всем делать-то? Элоквент погубил себя малефицией, и выжившие прокляли её. Не выйдет ли, что выжившие после новой катастрофы проклянут нас?
- Не знаю, - чуть шевельнулись плечи Ростиса. - Одно могу сказать... лично я сделаю все, чтобы такой катастрофы просто не случилось. И ученикам, если будут, накажу то же самое.
- Ученики...мне кажется, что вся проблема в ответственности. Пока мы принимаем её - мы не создадим Абсолютного меча. А вот если о ней забыть, можно заиграться. Как мы с Вейонке.
- Синдром Харпера, - грустно улыбнулся Ростис. - Как раз недавно об этом думал.
- Никогда не слышал о таком синдроме. Что это?
- Не так давно говорили с Вейонке, - Джейм припомнил то, как впервые заговорил об этом, постарался отогнать болезненное воспоминание, пояснил, почти повторяя давние слова: - Патрик Харпер был одним из создателей по-настоящему мощной и вообще серьезной артиллерии. Мне потом попались в руки его мемуары; запомнил слова о том, что он прекрасно понимал, как применят его изобретения. Но не мог остановиться, не мог оставить незавершенной разработку интереснейшей идеи, не мог перестать придумывать новое и улучшать его. Потом вот такое состояние "синдромом Харпера" и назвали.
- А, вот оно что. Я слышал о похожем. У гномов, например, порох изобретали раз шесть или семь. И благополучно забывали, уничтожая все наработки. Понимали...впрочем, он всё равно появился.
- Вероятно, первые изобретатели умирали с ощущением того, что выполнили свой долг, - Джейм вздохнул. - Я этой мыслью утешаться не могу.
- Понимаю, Джейм. Что ж, обсудим дальнейшие планы завтра с утра. Мне нужно ещё в комнате...прибраться,а времени всё меньше.
- Согласен, - кивнул Ростис, вспомнив про часовой срок. - Завтра похмелье мучать не станет?
- Не станет...и Вейонке тоже, я ей действительно сделаю порцию эликсира. До завтра, Джейм, всего вам доброго!
Джейм кивнул в ответ, улыбнувшись.

Сообщение отредактировал V-Z - 2-06-2010, 22:07

[Darkness >>>]

с Соуль

День: утро восемнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: A5

Таль не спалось. Все те часы, что прошли после ухода Ирари, лиа лежала, глядя на тусклые узоры в дереве внутренней обшивки. Ныла голова, ныло все тело. Несколько раз адмирал пыталась встать, но с шипением и руганью валилась обратно на койку. "Ты должна, ты должна" - упрямо твердила сама себе Сейней, но, в конце концов, пришлось признать - не сможет.
Изнутри лиа жгла горечь... нет, не поражения. Таль слишком мало знала о том, что сейчас происходит с эскадрой; но того, что она помнила - хватило с головой. Сейней громко втянула в себя воздух сквозь зубы, прикрыла на мгновение глаза, чувствуя, как защипало уголки.
- Этого еще не хватало, - лиа прикусила нижнюю губу. Сильно, больно. Выдохнула. Приподняла ресницы и попыталась сесть.
- Лежи, - хмуро буркнули от двери.
Ирари со звоном опустил чашку и тарелку возле кровати и мрачно посмотрел в лицо адмиралу.
- Не буду, - упрямо в тон Чайре отозвалась Таль. На бледном лице блестели мелкие бисеринки пота.
- Двину, - пообещал Ирари, - насильно уложу. Поняла?
Сейней мотнула головой. Обида - на саму себя, в первую очередь - стояла в горле горьким комком.
Ирари хмуро посмотрел на нее и одновременно - тепло.
- Давай, лекаря позову, он тебе сменит повязки.
Таль замерла, приподнявшись на локте - сил сесть ровно не было, хотя лиа ни за что бы не призналась. Спустя пару мгновений адмирал бухнулась обратно на койку, мрачно посмотрела в потолок. Потом - на Ирари. Вздохнул и кивнула.
Через пару минут вошел лекарь, а Ирари сел за стол, не глядя на адмирала.
Сухощавый и длинношеий целитель был похож на черного журавля - загорелый до черноты, с яркими и живыми глазами. Вокруг худых запястий обвивались ярко-белые на темной коже браслеты - змейки асхи; в Шэн-лие они были символами лекарей, и считалось, что они сопутствуют удачи в целительском деле. А еще - эти крохотные нейа хорошо приручались и привязывались к своему хозяину, как кошки.
Сев на край постели рядом с Таль, лекарь тихо поздоровался к лиа, потом задал пару вопросов о том, как она себя чувствует. Адмирал отвечала односложно и не охотно. Из сумки, висящей на плече, целитель достал керамическую баночку с плотно закрывающейся крышкой, связку бинтов, еще какие-то баночки. По каюте потянуло травами.
Ирари кивнул своим мыслям, склоняясь над картами... над еще не до конца пустой чашкой с чем-то горьким.
Лекарь закончил минут за десять - обработал раны светло-зеленой и густой, как камедь, мазью, наложил новые повязки. Тихий и молчаливый, он, казалось Таль, даже не касается её - настолько легки были движения. Закончив, целитель поднялся.
- Я бы вам не советовал пока так резко двигаться, адмирал, - посоветовал лекарь. Голос у него оказался, словно песок пересыпаясь - шур-шур-шур - тихий и шелестящий. Таль хмуро кивнула.
- Я могу привязать ее к кровати, - хмыкнул Чайре.
Лекарь кивнул. Без улыбки. Сейней вскинула голову и зло сверкнула глазами.
Ирари нахально хмыкнул.
Целитель повесил сумку обратно на плечо и вышел за дверь, аккуратно прикрыв её за собой. Сейней проводила его взглядом, потом покосилась исподлобья на Ирари.
Он ответил ей усмешкой, а потом сказал на удивление спокойно и без издевок:
- Поправляйся, хорошо?
Таль посмотрела на него теперь уже не так мрачно. В глазах мелькнуло что-то от обиженного ребенка.
- Куда я денусь.

[Соуль >>>]

День: ранний вечер семнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: B4 (Ясный)


Арнольд пил. На дне тяжелого, из мутного стекла, стакана плескалась прозрачная, бьющая по ноздрям резким запахом, жидкость.
Перед глазами старика стояло лицо Элеоноры, каким Стаммер его запомнил. Лицо еще живой Элеоноры. Птичий профиль девушки сменилось мальчишеской физиономией Ганса. Потом – карий взгляд Федерико. За ним – светлые глаза и кудрявая челка Картера.
Вереница мертвых возникла в памяти живого. Хлестнула по сердце плетью потери и растаяла.
Дети - погибли. Он - старик, дряхлая развалина по сравнению с этими мальчишками - и девочкой - остался жив.
Стаммер не помнил, как ему удалось выхватить двадцать минут одиночества в лихорадочном движении Ясного. Собирали живых. Хоронили мертвецов. Помогали раненым.
Пальцы Арнольда болели от несуществующих ожогов; через сознание прошло столько чужих разговоров, криков, проклятий, слез, что старик уже не мог бы отличить свои - от не своих.
И все-таки - он смог. И теперь смотрел сквозь стакан тусклым взглядом, а в голове вертелись, как сухие листья на поверхности осеннего ручья, лица и имена. Элеонора. Ганс. Федерико. Картер.
Стаммер глубоко выдохнул, сделал большой, отчаянный глоток. Разбавленный водой спирт пронесся по горлу, обрушился в желудок горячим клубком. Арнольд смотрел перед собой; лишь спустя секунд пятнадцать или двадцать - вдохнул сквозь зубы, чувствуя воздух на опаленном горле.
Лиа. Еще до начала войны Арнольд относился к хозяевам этих земель с интересом, присущим каждому человеку, в душе которого живет ученый и исследователь. С интересом. Новый народ, новый обычаи, языки, способы управления Силой.
Теперь... Лиа были виновны в смерти всех тех, чьё дыхание оборвалось сегодня ночью. Они были - врагами. Теми, кто принес смерть и боль.
В другое время, в другом месте - старик-связист думал бы по-другому. Но сейчас изнутри поднималась обжигающая, злая ярость, мешавшаяся с болью.
Стаммер не был могущественным магом, способным обрушить на головы лиа огненный шторм или бурю – бурю, во много раз страшней той, что накинулась на ясный, как бешенная собака – на свою жертву. Нет. Старик был всего лишь связистом, умел держать в раках десятки ниточек каналов связи, работать с кристаллами. Но кристаллы не могли отомстить лиа, и сейчас, держа в руке стремительно тяжелеющий стакан и проталкивая воздух через опаленное спиртом горло, Арнольд с той белой, пылающей ярость, что может быть только по-настоящему искренней, желал лиа смерти. Той страшной, мучительной смерти, что жители этих земель послали на экипаж «Матео», смерти погибнуть под развалинами домов или для тех, кто еще должен был жить долгие десятки лет.
Стамеер выплеснул содержимое стакана на пол, грузно поднялся. Ему самому казалось, что эта ночь прибавила ему несколько десятков лет жизни.
Перед глазами стояли мертвецы. А старая, дырявая душа была переполненная яростью до краев, еще капля – и перехлестнет через край, сметая все на своем пути.
Старик сжал зубы и двинулся вперед, медленно и тяжело. Данное самому себе слово легло на сердце монолитной плитой: «лиа ответят за Ясный»

Писала Даркнесс

[Тео >>>]

День: девятнадцатое августа
Фигура: конь G8
Ход: без хода
Официальная клетка: F6
Фактическое местоположение: F6

Курт показался на границе лагеря всадников, когда солнце едва успело приласкать землю первыми лучами. Командир фино был изрядно встрепан, с кругами под глазами - после ночных вылазок, и в весьма расстроенных чувствах. Если говорить точнее, на его лице одновременно присутствовали ярость и мучительный вопрос: "Ну за что мне такое счастье".
Несмотря на то, что солнца только поднялось, в лагере уже давно, казалось, проснулись: часть всадников занималась своими нейа, часть - устроилась у общего костра. До Крылатого долетел запах каши с травами, жареного мяса.
Он невольно повел носом, в животе голодно забурчало. Но не до того сейчас. Курт окликнул какого-то парнишку:
- Эй, утро доброе. Где я могу найти Тейну?
Лиа махнул рукой в сторону костра.
- Она там мозгомойку устраивает, - скорчил недовольную физиономию всадник - судя по всему, ему уже попало от командования.
- А, ну подброшу ей еще один повод, - многозначительно кивнул эрианец, - Спасибо.
Ускорил шаг в указанном направлении.
Лейтенант действительно сидела у костра, скрестив ноги. Рядом лежал зачехленный лук - достаточно мощный, судя по размеру. Тейна в достаточно резких выражениях отчитывала стоящих по другую сторону костра пару всадников. Парни стояли молча, лишь хмуро переглядывалась.
- ... где ваши головы? Военное время! Думали вы о чем? - заметив Курта, лиа махнула ему рукой, словно говоря "привет, садитесь", а потом вновь обратила внимание на своих подчиненных. - Ладно... идите.
- По поводу чего разбор полетов? - дружески поинтересовался Крылатый. - Если не военная тайна, конечно...
Лиа поморщилась.
- Эти идиоты решили, что сейчас - самое время дурачиться в воздухе. К счастью, все живы. Но вот теперь у меня один всадников со сломанной ногой; и потрепанные анйар.
Тейна выругалась. Коротко, но емко.
- Ну, у тебя их хоть больше, чем моих недо... - Курт оборвал себя на полуслове, - И все равно, одна в другой отряд умудрилась улизнуть, вторая ногу повредила, третья...
Командир несомых стал мрачнее грозовой тучи. Его молчание было сродни удушающей тишине перед бурей.
- Вот о третьей я как раз и хотел поговорить.
Тейна как-то озадаченно приподняла брови.
- Слушаю? - она кивнула Курт в сторону пузатого котелка, - будешь? Мои тут... накашеварили.
- Возможно, позже, - с видимой неохотой отказался он. От котла доносились чудесные запахи. Но разговор не особо располагал к чревоугодию. - В общем, пока меня не было, несколько твоих ребят неплохо развлеклись с моими подопечными. Уж я не знаю, как дело было. Но один из всадников неплохо постарался. С ощутимым, можно сказать, результатом, - Крылатый бродил вокруг да около, не находя в себе силы назвать вещи своими именами, настолько не укладывалась в его голове вся эта идиотская ситуация. - В общем, наверное, вся эта муть раскрылась бы еще очень нескоро. Но драгены приучены на кровь своих несомых, и когда ее состав меняется в силу каких-либо обстоятельств, они перестают подпускать к себе своего фино. Короче, дело такое, девчонка у меня в группе беременна.

[Darkness >>>]

Тейна хлопнула себя по колену. Сощурилась.
- Ну не... - она осеклась, покачала головой. - Плохо дело, да? Выходит, она теперь - летать не может? Не узнал, кстати, хотя бы, кто из моих... идиотов?
- Летать не может, наземной подготовкой тоже в полную силу не... я же не зверь, Тейна, веришь? - Курт устало склонил голову, покачался из стороны в сторону. Посмотрел на свои ладони - широкие, грубые, мозолистые. - А твоего идиота, знаешь, вот этими самыми руками бы придушил за такой подарок. Главное, девчонку-то жалко. Ата говорит, та всю ночь рыдала. Избалованная, знаешь. Веселиться любит, значит, а последствия разгребать... эх! - Он встряхнул головой. Мелкие косички жалобно зашуршали бусинами.
Тейна запустила ладонь в короткие волосы на затылке.
- Ну, насчет наземной подготовки это ты все-таки неправ - минимум пару месяцев еще сможет, да и без вредя для обоих. А вот то, что летать... - всадник прицокнула языком. - Как зовут девочку-то?
- Такой интенсивный курс? - с сомнением протянул Крылатый. - Не, я помню, как у меня сестра старшая не выносила, как раз в первые месяца. Не хочу виноватым быть, если что, - он поморщился. - а фино Тола зовут.
- Тола, - повторила вслед за ним эриан, кивнула. - Попробую узнать, кто. Твои подопечные не сказали, кто такой идиот был?
Курт мрачно сплюнул на землю.
- Они расскажут, как же. Я и эту-то информацию из Аты как клещами тянул. Она-то знает, я чувствую. Но - не скажет, бестия белобрысая, - впрочем, последняя фраза, в контрасте с ее содержанием, была произнесена едва ли не с благоговением.
Тейна побарабанила пальцами по острому колену.
- Хорошо. У своих узнаю, - она оглянулась, потом окликнула светловолосую девчонку-подростка, крутившуюся неподалеку, - Нерайка, иди сюда.
Девчонка одним слитным, кошачьим, движением подскочила к костру, вытянулась по струнке, приложила ладонь к груди.
- Да, командир!
- К нам тут на днях фино приходили в гости. Видела?
Нерайка закивала - по щекам хлестнули светлые прядки.
- А кто их... принимал?
Девушка прикусила губу, вспоминая.
- Кайро, Йар, Лиес, Арен и Цайли, - отбарабанила она имена. Тейна кивнула.
- Зови их.
- Всех пятерых? - распахнула глаза девочка. Лейтенант махнула рукой.
- Бегом.
Всадница испарилась.
- Йара можно было не звать, - хмыкнул Курт. Казалось, одно имя всадника сидело в его горле рыбьей костью. Противно, колко и очень больно, - Это не он.
Тейна вопросительно подняла брови, однако спрашивать ничего не стала. Только - вновь кивнула на котелок.
- Кстати, за ним надо приглядывать повнимательнее, я не знаю, как остальные, а этот регулярно видится с одной из фино, - зрачки опасно сузились, на скулах заиграли желваки похлеще, чем когда Курт рассказывал о Толе.
- Разберусь, - кивнула Тейна. Она огляделась по сторонам, высматривая провинившуюся пятерку.
- Ну... мне оставаться на разбор полетов, или это ваше личное "внутрисемейное"? -Крылатый сидел все так же нахмурившись, сдвинув густые брови к переносице.
- Если будешь кидаться на них с кулаками - то лучше не оставаться; если пообещаешь не убивать на месте - то можно и остаться.
- Кидаться с кулаками? Фи, лишать ребенка отца - это некрасиво.

Сообщение отредактировал Darkness - 3-06-2010, 21:27

[Тео >>>]

- Никто не мешает провести воспитательную… беседу, - лейтенант убрала с лица волосы.
Помолчала, а потом пояснила:
- Я не запрещаю своим всадникам такие... связи. У анйар, все же, нет такой привязки к тому, сколько жизней носить. Однако, сам понимаешь, лишаться воинов мне тоже не сподручно. Они знают это и выкручиваются, как могут. А вот тут видимо… не головой уж явно думали.
Курт явственно фыркнул.
- Ну а что... своеобразная экзотика. Фино ведь довольно малочисленный народец. Но внешний вид, конечно... впрочем, если кому-то ходячие скелеты по вкусу - их право.
Тейна пожала плечами, словно ей была не слишком приятна эта тема. Откуда-то из палаток показалось трое лиа – двое парней и девушка. Они приблизились к костру; идущий впереди рыжий всадник вскинул руку.
- Нера сказала, что вы нас звали, командир.
- Арен, Лиес и Цайли, - представила подошедших в воздух Тейна. – Садитесь.
Переглянувшись, молодые лиа села перед уже затухающим костром.
- Пару дней назад у нас в лагере были гости. Из соседнего лагеря. Я права?
Кудрявая Цайли кивнула.
- Да, командир, были.
- С кем была девушка по имени Тола? - чуть хрипловато пробасил Курт, не особо утруждая себя вступлениями.
Всадники переглянулись, замешкались.
- Отвеча-ать старшему по званию, - ядовито протянула лейтенант.
Рыжий Арен покосился в сторону Курта.
- С Кайро.
Тейна дернула уголком губ, посмотрела на Крылатого:
- Он сейчас в патруле.
- А парню везет, - ехидно заметил командир разведывательного отряда.
Троица всадников вновь обменялась взглядами. Лейтенант хмуро повела плечом:
- Как вернется – чтобы сразу ко мне явился.
Курт задумчиво потер лоб.
- Тейна, если не сложно... пусть когда Кайро вернется, кто-нибудь меня тоже позовет. Я с ног валюсь после ночного вылета, если честно.
Лиа кивнула.
- Хорошо, Курт. По идее, утренний патруль должен через пару часов вернуться. Я отправлю за тобой кого-нибудь сразу же.
- Спасибо.
К своим Курт возвращался, вопреки обыкновению, на своих двоих: натруженные крылья болели до ломоты в перьях. Подойдя к могучему дереву, ставшему временным приютом для его отряда, командир заметил Толу. Она спала, прислонившись к морщинистому стволу спиной и безвольно откинув голову. Опухшие веки, грязные потеки слез на щеках... Курт тихо цокнул языком и покачал головой.
Через два часа к лагерю фино примчалась та самая светловолосая тико, которую Курт уже видел утром. Казалось, эта девчонка вообще не может стоять спокойно на месте – юная всадница походила на крошечный ураганчик.
- Эй, капитан Курт?!
- А? - Крылатый с трудом разлепил тяжелые веки, - Немного потише... Нер... - он честно попытался вспомнить имя девчонки, но почти сразу сдался, - У меня фино спят еще после ночного патруля.
Он грузно спрыгнул с ветки в траву. Хрустнул, потягиваясь, суставами.
- Что, никак Кайро вернулся? - шепотом поинтересовался он у тико.
- Да-а, - протянула тико, чуть ли не оббегая Курта пару раз вокруг, - вот буквально минут десять назад.
Голос, к слову, девчонка все же понизила; несмотря на явную бесбашенность, она была… послушной.
- Ну пойдем тогда, что ли? - вопрос был риторическим. Несколько раз крепко зажмурившись, эрианец согнал с себя остатки сна.
Мило улыбнувшись, тико протянула Курту фляжку, в которой что-то глухо булькнуло.
- Лайте утренним патрулям травы заваривает. Сон сгоняет…у-уу. Бегаешь потом весь день, как в задницу ужаленный.

[Darkness >>>]

- Нет, спасибо, - поморщился Крылатый, - Я после разговора планирую еще вздремнуть. Ночной вылет никто не отменял.
Нера пожала плечами, повесила флягу обратно на пояс, обхватывавший талию всадницы несколько раз.
- Это из-за того, что твои фино на ночь оставались, да-а?
- Много будешь знать, скоро состаришься, - хмыкнул Курт, неохотно расправляя крылья. - Я по воздуху, если ты не против.
Тико мгновенно оказалась перед Куртом, сделав большие глаза:
- А можно на вас покататься?!
- Если только в когтях, - вскинул брови тот, посмеиваясь, - Согласна?
Тико запрыгала на месте, по детски хлопнула в ладоши.
- Да!
Курт с сомнением поглядел на юную всадницу.
- Ткань-то выдержит? Не за плечи же тебя хватать, шрамы останутся...
Нарейка отмахнулась.
- Хватай! – она подмигнула Курту, - у нас, знаешь, какая шку-ура. Двоюродного брата мужа моей сестры один раз дъякаи за руку хапнул – так ничего!
- Ну как знаешь.
Он поднялся в воздух, какое-то время покружил на приличной высоте, потом камнем стал падать вниз, лишь над самой головой у тико снова распластав крылья и хватая ее, словно крупную добычу, за плечи. Взмыл вместе с ней снова ввысь.
- Нормально все? - вопрос дался ему с трудом, Курту раньше как-то не приходилось общаться со своими "жертвами".
В ответ тико радостно завопила, нагло ухватившись руками… за лапы Курта, и сама заболтала ногами.
- А-аа, завидуйте мне, ползучий ящерицы! Яохо-у!
Крылатый сделал пару кругов над лагерем всадников. Не то что ему хотелось еще немного полетать, но как осуществить посадку с таким грузом в когтях, он себе мало представлял. Обычно как-то о комфортном соприкасновении добычи и земли Курт не задумывался.
- Группироваться хорошо умеешь? - поинтересовался он у Наре.
- Кидайтесь, дяденька! – с хохотом отозвалась тико, а потом завопила, углядев кого-то внизу, - Лайте - блестящая голова, береги лысину, я лечу-у!
Курт растопырил крылья, стараясь максимально затормозить ими о воздух, снизился. Когда светловолосая коснулась ногами земли, он быстро разжал пальцы на лапах, и снова ушел ввысь, чтобы, заложив небольшой вираж, приземлиться рядом, обдав тико поднятой потоком воздуха пылью. Нарайка одним прыжком повисла у лиа на шее, радостно завопила на ухо, чмокнула в щеку – лихо и звонко, и вновь спрыгнула на землю, отряхиваясь.
- Это было здо-орово!
- Угу, - Курт явно не разделял девчачьей радости, соглашаясь чисто из вежливости. - Где Тейну и этого... доброго молодца искать?
Тико кивнула ладонью в сторону костра и унеслась прочь с дикими и радостными воплями. Как её терпели всадники – тот еще вопрос.
"Место встречи изменить нельзя", - подумалось Крылатому. Он проводил девчонку долгим задумчивым взглядом, потом встряхнулся и направился к лейтенанту. Кострище явно было у отряда чем-то вроде походного зала советов. Попутно – полевой кухней, залом приема и прочим.
На бревнышке, неизвестно откуда и кем притащенном, сидела Тейна. На том же бревне, но на другом конце, сидел загорелый всадник с выбеленными солнцем волосам. Парень был достаточно хмур, чтобы определить в нем виновника событий.
- Он уже в курсе? - кивнул головой в сторону всадника Курт, подойдя ближе.
При виде Крылатого парень поднялся, явно давая однозначный ответ на этот вопрос.

[Тео >>>]

Дайо все же кивнула.
- В курсе. – она помолчал, повертела в руках длинную, не набитую, трубку из темного дерева. – Понимаешь, Курт. Эти мои, - Тейна мотнула головой в сторону Кайро, явно имея ввиду всех участников ночного дела, - балбесы, которым голову и что пониже местами поменяй – разницы не будет, наверняка ничего такого и желать не хотели. Да и знать они про ваших… драгенов не могли. То, что эти нейа не носят двойную жизнь. Переучить, кстати, никак?
- Вообще, приучением Миита занималась, - пожал плечами Курт, - я не Мастер и с этими зверушками не работал. Да и, чего тут говорить, я не считаю, что беременной девке место на войне!
Он сверкнул глазами и махнул рукой, будто расписываясь в собственном бессилии. Начистить физиономию молодому всаднику, конечно, хотелось. Но даже во вспышке ярости Крылатый понимал, что этим делу не поможешь. Резко выдохнув, он обратился к Кайро:
- Что делать-то будем, а?
- Я готов на себя принять всю ответственность.
Тейна закатила глаза.
- Ну и как ты себе это представляешь, юноша? - Курт приподнял брови.
- Возьму её в свою семью, - без колебания отозвался Кайро.
Дайо с хрустом сломала палочку, которую вертела в руках, кинула щепки в слабо тлеющий костер. Парень покосился на командира, потом перевел взгляд на Курта:
- Эй-раани Дайо рассказала мне про то, что… Тола теперь не может летать со своим нейа. Мне очень жаль; знай, что это приведет к таким последствиям, я бы этого не допустил. Я действительно готов взять ответственность за Толу и… - пауза. Кайро явно было нелегко все это говорить, но лицо молодого лиа было серьезным, - и нашего ребенка.
Курт тяжело вздохнул. Живо вспомнилось опухшее от слез лицо фино.
- Ты бы с ней поговорил сначала, что ли. По-моему, как это не дико прозвучит, она не слишком-то рада.
Кайро кивнул. Потом кинул быстрый взгляд в сторону лагеря фино. Дайо махнула рукой, мол, иди, потом вопросительно глянула на Курта, мол – отпустишь к своим девочкам?
- Она сейчас спит. По крайней мере, когда я уходил, спала, - Крылатый в задумчивости скривил губы и потер указательным пальцем переносицу, - Ладно, пойдем. Я сейчас своих уведу, чтоб вы могли наедине пообщаться.
Всадник снова кивнул.
Илая и Ата уже проснулись и тихо перешептывались о чем-то у костра. Вид у последней был едва ли лучше, чем у виновницы всей этой истории, под глазами отчетливо разлилась синева. Завидев Курта в сопровождении молодого всадника, девчонки сразу оборвали свой разговор и теперь с внимательным любопытством смотрели на мужчин.
- Так, девушки, - обратился к ним Курт, - Растолкайте Виду, если она еще не проснулась, и марш на озеро. Или куда-нибудь. Короче, чтобы глаза мои вас тут в ближайшие час-два не видели. Приказ понятен?
Фино напряженно кивнули и переглянулись. Потом, словно два маленьких урагана, подскочили и полезли на дерево, из ветвей которого почти сразу же послышался сонный недовольный голос Виды. Возмущенные громкие возгласы, впрочем, довольно быстро сменились едва различимым в шорохе листвы шепотом, и три девушки юркими тенями соскользнули в траву и вскоре скрылись из вида.
Кайро проводил их взглядом – но скорее, просто задумчивым, нежели каким-то еще. Потом посмотрел на Курта и негромко спросил:
- А где… Тола?
Крылатый кивнул в сторону дерева. Маленькая лиа спала практически в той же позе, в какой командир видел ее в последний раз. Только чуть-чуть съехала вниз, так, что со стволом соприкасалась теперь лишь голова и лопатки.

[Darkness >>>]

- Буди ее сам, если сможешь, - Курт хмыкнул и отечески похлопал парня по плечу. После чего, ни слова более не говоря, взмахнул крыльями и оторвался от земли.
Кайро подождал, пока Курт поднимется высоко, а потом подошел к дереву – тихо и осторожно, присел на корточки рядом со спящей фино. Вздохнул. И мягко погладил девушку по коротким волосам.
Та вздрогула. Когда она рассмотрела, кто перед ней сидит, в зеленых глазах отчетливо заплескался почти животный страх.
- Ты?..
Всадник, заметив страх девушки, чуть отодвинулся назад, приподнял ладони.
- Тшш… Тола, тихо…
- Ты зачем здесь?
- Можно сесть? – кивнул на траву всадник. – Я… хотел поговорить с тобой.
- Садись, - почему-то шепотом отозвалась Тола, - Поговорить о... об этом? - она почему-то скользнула взглядом вниз.
Кайро кивнул, потом сел рядом с девушкой – где-то на расстоянии полуметра.
- Да… Что ты.. . планируешь теперь делать?
- А ты? - ответила фино вопросом на вопрос.
Кайро сплел пальцы на колене, посмотрел на Толу – внимательно и серьезно.
- Я готов быть с тобой. Взять тебя в семью; и заботится о вас обоих. Или обеих.
Тонко чувствующая прислушалась к его эмоциям. Потом покачала головой:
- Эта готовность продиктована чувством вины и ответственности. Это не правильно. Так быть не должно. Я так не хочу.
Всадник некоторое время молчал:
- А что ты думаешь делать?
- Пока не решила, - честно призналась Тола. - Но круто поворачивать и твою жизнь тоже я бы не хотела в любом случае. Я не дура и все понимаю. Мимолетная интрижка, даже не увлечение. Развлечение, скорее. Так бывало не раз и... кто ж думал, что так повезет? Ата мне рассказала, что Илая запрещенную траву им поутру раздала. Я никогда не нарушала закона, полагаясь на волю Средоточия. Вот оно мне и ответило.
- У моей сестры была такая же ситуация, - вновь после недолгого молчания отозвался Кайро, - а она – тоже из всадников, только из старших. И… когда ребенок родился, то Альса его отдала в другую семью – они были бездетны. Это было лет десять назад. Насколько я знаю… все в порядке.
Тола хмыкнула, и в ее усмешке отчетливо слышалась боль и... презрение?..
- Он скорее не родится, чем так, - процедила она сквозь зубы. - Но я тебя услышала, да. Еще что-нибудь, что ты хотел бы обсудить?
Всадник поднялся, посмотрел на фино снизу вверх:
- Нет. Скажи, вы знали о том, что ваше нейа не могут нести две жизни?
- Что-то подобное Миита говорила, но она вечно столько болтает, что выловить из ее речей сколько-нибудь ценную информацию... - лиа махнула рукой.
- Вот как, - Кайро кивнул сам себе. – Чтобы ты не думала, я буду рад взять этого ребенка.
Он говорил искренне. Еще раз посмотрев на фино, всадник кивнул ей, слабо улыбнулся и пошел прочь.
Она проводила его долгим взглядом, полным отчаяния и непонятной злости. Сидела, обняв колени руками, и чувствовала, как глаза начинает щипать от соленой влаги. Кайро оказался благородным. И заслужил ответного благородства. Правильно ли она поступила?.. Тола криво усмехнулась сама себе. Сойтись с нелюбимым лиа, войти в семью, чьи обычаи незнакомы?.. Чувствовать на себе странные взгляды. Нет, определенно это было не то, чего желала фино в этой жизни.
"Я не знаю, кто ты... но я тебя уже ненавижу".

[V-Z >>>]

День: утро восемнадцатого августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: E1 (ОНР)

Утро, обычно тихое, нарушалось гулкими ударами тяжелого мяча в стену возле крейсера. Из давних обитателей "Пламевержца" если кто и слышал, то не реагировал - привычки Вейонке были знакомы всем.
Почти всем.
Через борт перегнулась худая фигура, заинтересованный взгляд остановился на фигуре внизу. Ройден Аскерс негромко присвистнул и легко перемахнул через планширь, призвав Стихию и почти бесшумно спланировав вниз.
- Доброе утро! - широко улыбаясь, жизнерадостно поздоровался он.
Сегодня волосы Ройдена отливали цветом снега.
Страмарк, не обратив внимания на друга детства, пробежала мимо и со всего размаху отправила мяч в поднятую на аэродроме каменную стену. Гранитный шар раскололся на кусочки, стремительно собрался обратно и отлетел под тяжелый ботинок техномагессы.
- Чего тебе? - не оборачиваясь, спросила Вейонке, готовясь к следующей пробежке.
- Слышу лавину в голосе, - Аскерс устроился на невидимых воздушных потоках, глядя на Страмарк поверх очков. - Настроение, что ли плохое?
Гранитный мяч полетел ему в грудь.
Аскерс устремил задумчивый взгляд на остановившийся у самой груди тяжеленный шар.
- Кажется, мы это уже проходили, - заметил он вслух. - Кстати, я бы увернулся.
- Серьезно? - огрызнулась Вейонке. - Может, проверим, сколько ты против меня продержишься?
- Не стремлюсь, - развел руками Ройден. - Но могу чем-то помочь - кажется, когда дурное настроение, это вполне улучшает ситуацию.
- Не сейчас.
Аскерс вновь посмотрел на мяч и неспешно отплыл немного в сторону.
- Понятно. Но я просто не возьму в толк, что такое стряслось.
Мяч крутанулся и снова скользнул под ногу Страмарк - покатился, зашуршал, с диким грохотом опять разбился о каменную стену.
- Вот сейчас все проснутся, - флегматично заметил Ройден. - Нарушениями слуха тут никто вроде не страдает.
Страмарк не обратила внимания. С глубоким грохотом мяч впечатался в очередной раз в стену и отскочил на тяжелый носок ботинка. Тут же Вейонке отправила снаряд обратно, потом еще раз, и еще... Майка цвета хаки прилипла к крепкой спине, обрисовав каждый из острых позвонков и лопатки. Собранные в тугой хвост косы били по затылку, а на локтях и предплечьях осела каменная пыль серой коркой.
Аскерс бросил еще пару реплик - ему по-прежнему не отвечали, единственной реакцией был грохот каменного мяча.
Но через несколько минут наверху послышались шаги, и через борт перегнулся Джейм. Вид у техномага был изрядно сонный.
Мяч снова ударился о стену, снова отскочил. Страмарк подбросила шар пару раз на колене.
- А мне во сне показалось, что новый страйдер испытывают, - озадаченно произнес вслух Ростис.
Мяч замер и тут же втянулся в землю. Страмарк тоже застыла, она быстро соединила ладони за спиной, повернулась к начальству и кивнула:
- Доброе утро.
- Доброе, - от борта к земле протянулась ледяная дорожка, по которой Джейм легко соскользнул вниз. - Хорошо выспались?
- Простите пожалуйста, - начала оправдываться Страмарк, - я не думала, что так громко получится, обычно... выходит на порядок тише, и никто не...
- Это я просто довольно чутко сплю, - махнул рукой Джейм, - да и не очень спокойно сегодня, так что проснулся... Про других не знаю, конечно.
- Я сейчас все уберу, - с этими словами "ворота" стали идеально-ровной частью аэродрома. - Еще раз, извините-пожалуйста.
Страмарк упорно смотрела в землю, не разъединяя рук за спиной. Потом - попыталась просочиться мимо, в сторону трапа на "Пламявержец".
- Вейонке, подождите, - Ростис повернулся, догнав Страмарк. - Как я помню, вы идете этим заниматься, только когда расстроены. Что-то случилось?
Позади беззвучно хмыкнул Аскерс, задававшийся тем же вопросом.
- А? Нет...
Джейм сдвинул брови, не слишком поверив в то, что действительно все в порядке.
- Ну ладно... Да, вы днем сильно заняты?
- Нет, сейчас мало осталось... когда "Скалу"-завершили, - замявшись, закончила Страмарк. - Хотя работы все равно не мало. Но вы - мой начальник, конечно время есть.
Она неловко улыбнулась.
- Нет, если у вас какие-то планы... - поспешил заверить Джейм. - Просто мне пришла в голову одна интересная мысль, хотел обсудить.
- Конечно, - кивнула Вейонке.
- Отлично, - улыбнулся Ростис. - Тогда, скажем, в час у меня в мастерской обсудим.
Он оглянулся на ухмылявшегося Ройдена.
- Вы хотели что-то добавить?
- Нет, - покачал головой тот, - я просто наслаждаюсь прекрасным утром.

(и Соуль)

[Darkness >>>]

все - дело лап моих. Соуль - помогает выкладывать черное дело

День: восемнадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: С7, ответвление реки Ки-раль

Запах жизни дразнил. Тонкие крылья носа, перечеркнутого черной, бугристой полосой шрама, трепетали, как у хищного нейа в предвкушении добычи.
Под босыми ногами трескалась, покрываясь извивами сухих линий, земля. Деревья и кустарники словно пытались отпрянуть прочь.
Тэргре – так его звали когда-то – прикрыл клубящиеся черной мутью глаза. Сейчас ему не нужно было зрение, гхара-нэг был слухом, был обонянием.
Добыча, истекающая жизнью, как израненное дерево – соком, была рядом.
Тонкие губы скривились в страшной, пронизанной желчью, улыбке.
Гхара-нэг стоял на берегу одного из маленьких ответвлений Ки-раль, столь многочисленных и мелких, что их даже не карты не наносили. По берегам этих речушек то тут, то там были разбросаны крохотные деревни – рыбацкие и охотничье, хорошо, если на тридцать-сорок жителей каждая.
У бледных ног, в черных линия, бугрящихся под кожей, сжималось и расширялось, в такт дыханию, пронизанное мертвенно-зелеными и багровыми прожилками темное марево. От него веяло ужасом, смертью. Тэргре создал это порождение боли из своей первой жертвы, пропустив сначала тело, а потом – шэа, через немыслимые страдания, превращая некогда живое существо в плотный сгусток ужаса и мучений. Шэа всех остальных жертв гхара-нэг вливал в это шевелящееся облако, живое и неживое одновременно, пронизанное ненавистью и болью. Злоба собственного порождения была сладка.
Но еще слаще – жизни тех, на другом берегу. Даже через блестящее золотым и алым в закатном солнце узкое полотнище реки, ученик найрити чувствовал биение их сердец, пульсацию крови, мерное дыхание.
Тэргре наблюдал за деревенькой уже полтора дня, знал – пятеро детей, трое стариков, пол десятка взрослых. Этого хватит, чтобы напитать силы, утолить жажду – гхара-нэг все еще ощущал на языке горький вкус прошлой добычи: старая, больная шэа. Молодая же…
Ученик Исказителей сжал ладонь в кулак: он помнил яркий свет, хлестнувший по глазам, жар, опаливший пальцы, когда он тянулся к бьющейся от страха жертве. Тэргрэ знал этот запах, знал, что он обозначает, и от этого желание завладеть той, ускользнувшей из пальцев, чистой и молодой шэа, становилось все сильней с каждым днем. Но гхара-нэг знал – не время. Сейчас перед ним была гораздо более доступная добыча.

Он вошел в деревеньку на границе заката и ночи, когда истекающее кровавым потом солнце уже практически скрылось за горизонтом.
Визгливо забрехала выскочившая навстречу собачонка – животное учуяло сладковато-гнилостный запах и, вздыбив шерсть, заливалось теперь лаем.
Тэргрэ повел рукой; вспухающая отростками пелена рванулась вперед изголодавшимся хищником… Нейа зашлась хрипом, дернулась в цепкой хватке черноты и резко смолкла, рухнув на траву с переломленным хребтом.
Гхара-нэг повел языком по сухим губам. Шэа нейа – капля. Щека в море.
Но эта щепка привлекла внимание.
Повинуясь даже не жесту – мысли, чернота поползла по желтоватому песку, оставляя за собой слизистые следы, навстречу вышедшему на собачий лай лиа. Тэргрэ двинулся следом.

Сообщение отредактировал Darkness - 4-06-2010, 21:19

[Соуль >>>]

Рыбак, приземистый и грубоватый, заметил сначала – клубящееся марево. Потом – высокий черный силуэт. И лишь когда уже было слишком поздно – тело нейа у кромки воды.
В этот момент ростки жадной темноты рванулись вверх по ногам лиа, опутывая, лишая равновесия, поднялись выше, впившись в кожу, накинув на лицо плотную, пахнущую тленом, маску, заткнули рот вязкой чернотой.
Тэргрэ развел руки в стороны, затем – свел, согнул пальцы когтями хархеры, словно сам рвал чужую плоть. В такт движениям рук колыхался черный кокон, терзая, вспарывая до костей тело лиа, не давай вырваться, не позволяя провалиться в спасительное забытье.
Когда ученик Исказителей наконец приблизился вплотную, плоть черной твари разошлась, обнажая изломанное, растерзанное тело лие. Еще живого. Не тронутым было лишь лицо – белая маска в потеках слез и крови. Тэргрэ склонился, положил ладонь на мертвенно-холодный лоб, в упоении зажмурился – чужая боль заструилась по венам, перетекала из умирающего в гхара-нэг. Острые когти впились в кожу жертвы, сомкнулись.
Черный смотрел мгновение на жертву, опутывая крепкими нитями истерзанную шэа. А потом – рванул руку, не разжимая когтей, на себя; в тот же момент вырвал из обезображенного тела шэа. Вспышка удовольствия пробежала по позвоночнику, истомой растеклась по рукам и ногам, осела кровавыми хлопья пепла там, где у гхара-нэг когда-то была собственная шэа, прогнившая и изуродованная теперь.
Упоение. Тэргрэ выпрямился. У ног дрожала и набухала чернота, впитывая в себя кровь и витавшую в воздухе боль.
Ученик найрити сжал руку с лоскутом кожи в кулак, хрипло рассмеялся. И двинулся в сторону обреченных домов.

Когда рассветное и тусклое солнце пробилось сквозь темное брюхо облаков, Тэргрэ закончил.
Он был сыт, покрыт чужой, уже засохшей, кровью. Черное облако боли обвивало его со всех сторон, ложилось на плечи и тянулось крыльями из спины.
У ног гхара-нэг умирал последний житель деревеньки, от которой осталась лишь память и ужас. Молодая лиа, когда-то красивая, но теперь похожая на груду переломанного валежника, слабо дышала – с каждым разом, все слабей и слабей. Черный склонился над девушкой, глубоко вдохнул её запах – ужас, кровь, боль и что-то едва уловимое – аромат темных волос. Фиалки.
На губах гхара-нэг мелькнула улыбка. Эта лиа принесла ему много удовольствия.
- Вы ни в чем не виноваты, - негромко произнес Тэргрэ, - просто – не повезло.
Бледная рука скользнула по лицу, прикрытому свалявшимися волосами, обнаженному, изуродованному телу, замерла напротив сердца – медленное, угасающие биение. Ученик Исказителей сжал пальцы. Сглотнул, ощущая на языке сладость чужих мучений. Выпрямился и, не оборачиваясь, пошел прочь, оставляя за собой опустевшую, молчащую деревню. Деревню, в которой не осталось живых.
За черным и худым силуэтом стелилась по земле, оставляя сухие следы на траве, вязкая масса – отяжелевшая на ночь, то и дело выпускающая из себя длинные отростки.
Гхара-нэг и его чудовище скрылись в тусклом, блеклом рассвете.
Над деревней молчали птицы. В страхе замерли нейа. Мертвая тишина обволакивала дома, впитавшие в себя всю боль погибших лиа. Погибших и изуродованных до неузнаваемости.

[V-Z >>>]

День: восемнадцатое августа, утро
Фигура: ферзь D1
Ход: без хода
Официальная клетка: D1
Фактическое местоположение: D1 (Неуштадт)

В очередной раз столкнувшись с проблемой «Темного пламени», Ренан коротал время у Кшугера и Аделаиды Нолман, изучая варианты решений. У старика-инженера голова работала, как гномьи часы. А оба супруга умело создавали в доме не только рабочую атмосферу, но и уют.
Однако, последней ночью полукровка спал плохо – повлиял вечерний разговор с древним, ветхим, как сотни раз переписанная бумага, солнцепоклонником, который чуял внутри корабела демона с такой же легкостью, с какой молоденькие девушки плели из одуванчиков венки.
А на утро Ренан узнал, что тот солнцепоклонник мертв: вспомнил вчерашние слова, на рассвете обнаружил на небосклоне закатившуюся звезду. Сидя на пороге дома Нолманов, Ренан смотрел на руку, где между двумя пальцами расцветала язва шелушащимся цветком. Лис пытался слушать так, как посоветовал ему старик – не только человеческими и лисьими ушами, но и ушами спрятавшегося в глубине демона.
Когда он уловил первый звук, который никогда не слышал прежде, – звук низкий, трубный и тягучий, - то по коже вихрем пробежали мурашки. Язва между пальцами зазудела так, что ладонь пришлось сжать в кулак. На несколько мгновений лис провалился как будто бы вниз, в ту тень, которая становилось длиннее с каждой секундой за Неуштадтом – во время. За несколько долгих, как показалось Ренану, секунд, он увидел прошлое – далеко на века, потом – настоящее, после - отголосок будущего.
Кшугер присел на ступеньки рядом с лисом и предложил закурить.
- Жаль, ты не можешь уехать, - произнес Ренан, растеряно принимая у старика трубку.
Тот вопросительно приподнял косматые и седые брови, но лис не ответил – выдохнул струйку дыма через ноздри, закашлялся. Кшугер добродушно постучал Ренана по спине.
- Жаль, что война… - ответил инженер.
Ренан вернул трубку и потер ладонями лицо.
Напротив дома, в метре над землей висела «Ланьяр». Нолман проследил взгляд лиса, хмыкнул.
- Вы же на одной стороне теперь, - заметил Кшугер.
- Я помню, но… не могу.
Инженер заметил, что резковатые черты солнцепоклонника ненадолго стали мягче, а сам он – словно моложе. Как будто стерли воспоминания время. Ренан продолжал смотреть на корабль, и в черных глазах паруса темнели, обращаясь в пепел, стылый прах. Этого он не желал видеть. Никогда.
Лис поднялся и скулу запястьем:
- Я вернусь скоро, - и направился к кораблю.
Деревянное тело шхуны напоминало манящую иллюзию пустыни, которая с каждым шагом отнюдь не становится ближе. По лестнице лис забрался легко, как когда-то еще дома. Здесь – натолкнулся на защитное заклинание, выросшее между ним и ютом как стеной.
Потом на палубу выбежала она – лисица. Боском, в запахнутом наспех халате, сонная. Очень детская, очень родная – сетренка. Ренан увидел, как расширились в удивлении продолговатые глаза Саяры.
- Уходи, - вместо приветствия сказала она.
- Ты занозишь ноги, - придушив рвущуюся из горла грубость, ответил Ренан. – Можно поговорить с тобой, Яра?
Саяра застыла, как напряженный звереныш. Тонкие ноздри красивого носа трепетали, как будто лица пыталась вынюхать, почуять чужие мотивы. Ренан поднял руки, показывая открытые ладони… Саяра мотнула головой, подбородком указывая на грот-мачту.
- Садись и говори.
Ренан, не сводя с нее глаз, осторожно прошел к указанному месту, так же осторожно опустился на доски и подождал, пока сестра сядет напротив. Он внимательно рассматривал ее лицо – бледное, с глубокими тенями под черными глазами, волосы обрамляют скулы шелковистыми лентами: так и хочется протянуть руку, коснуться, как это было одиннадцать лет назад.
Вместо всего, лис спросил:
- Ты чувствовала то, что происходило ночью?
Угольные зрачки в глубине черных глаз на мгновение удивленно расширились. Лиса наклонила золотистый подбородок, отвечая согласием:
- Я плохо спала.
- Я могу рассказать тебе, отчего это происходит. – Ренан накрыл ладонями пыльные носки сапог, не обращая внимания на то, как отпечаталась серая крошка на ладонях. – Хотя ты догадываешься, верно?
Лиса промолчала.
- То, что я когда-то отдал, все еще живет глубоко внутри тебя. Хотя в мои силы ты давно потеряла веру, но эта демоническая часть откликается на происходящее в созвучных заклинаниях против твоего желания.
Саяра немного наклонила голову, глядя на брата исподлобья. Он залюбовался – совсем как маленькая упрямая девчонка, которая вечно от него убегала.
- Что ты хочешь от меня?
- Просто помочь, - скупо ответил лис.
Саяра приподняла одну бровь.

(тут была только Соуль)

[Соуль >>>]

Когда за спиной остался планширь «Ланъяр», Вензел застыл. Супруга и ее сводный брат сидели друг напротив друга возле грот-мачты и беседовали. Достаточно спокойно, хотя Саяра иногда сжимала губы, что у нее было жестом вынужденной сдержанности.
Лиса вскинула на криоманта глаза. Ренан неторопливо обернулся. Взгляд солнцепоклонника, спокойный и наглый – казалось, небрежно – скользнул по светлой фигуре ДанЛея.
– Саяра, – неспешно проговорил Вензел; воздух вокруг начал почти незаметно холодеть. – Позволь уточнить, что он делает на корабле?
"Не мешай, пожалуйста", – ткнулась в виски требовательная мысль.
– Мы беседуем, – вслух ответила Саяра.
Бровь криоманта приподнялась на пару миллиметров. Вслух он не произнес ничего.
"Он пришел просто так или с хоть сколько-нибудь значительным поводом?" – скользнула мысль.
"Ты слышал об облаве на темномажье этой ночью?"
Этой ночью лиса плохо спала, даже плакала во сне, словно ребенок, спрятав мокрый нос у чужого плеча. Вензел вспомнил. Он плохо умел успокаивать, но постарался окружить супругу, если не теплом, то спокойствием. Молчал, осторожно касаясь тонких золотистых плеч.
"Да. Связано?"
Саяра ответила на очередной вопрос Ренана и подперла запястьем скулу.
«Он сам – демон, и убеждаю его, что от его силы во мне не осталось не капли», – за лениво-спокойным настроением, однако, чувствовалась серьезность.
"Он пришел только с вопросами?"
Лиса наклонила голову, одновременно – кивая Вензелу; одновременно – соглашаясь со сводным братом.
– Я куда более опытный корабел, чем ты, и вижу, что ты не врешь.
«Он чувствует что-то очень плохое, – скользнула ответная мысль, – убили, Кернана сын Замъяна. Очень старого лиса, который умел говорить с демонами. Ренан как будто боится, что перед смертью Кернан выдал его инквизиторам, но на самом деле его тревожит не только это".
"Что именно?"
Глаза криоманта чуть сузились, он сделал несколько неспешных шагов. Пусть даже Ренан и демонстрировал, что пришел с миром – все равно в такой ситуации Вензел предпочел бы находиться поближе, а желательно – между ним и Саярой. Супруга повела острой бровью, во второй раз прося не вмешиваться.
– Моя стихия – время, Саяра, – отчеканил Ренан. – Я вижу его шаги назад, вперед. Я чувствую как там, – лис мотнул головой в сторону ратуши, – начинает твориться что-то предательское, подлое, темное, плохое, как те силы, что текут внутри меня.
ДанЛей застыл как изваяние, не проронив ни слова. Холодный разум касался каждого произнесенного слова, определяя, можно ли верить, подбирая возможные значения – если это правда.
– Я не хочу уходить, – пожала плечами Саяра.
В ее словах донеслось до супруга что-то пронительное и хрустальное. Очень искреннее, простое.
– Я не хочу уходить в Манхет.
На лице криоманта по-прежнему не дрогнул ни один мускул, но мысль кольнула болью.
Он не хотел, чтобы она вообще уходила. Никуда. Никогда.
Ренан качнул головой резко, отрицательно. Он сжал в кулак ладонь, и едва заметно для глаза бледно-розовым блеснула язва между средним и указательным пальцами. Саяра успела ее заметить, улыбнулась грустно.
– Ты ведь не за этим пришел, Ренан? Ты не очень похож на спасителя лис, прости мне эту откровенность, – как всегда, она говорила прямо, непосредственно, словно ребенок.
С ответом Ренан помедлил.
– Не за этим.
Бровь Вензела чуть приподнялась. Мелькнула мысль, с тонкой искристой иронией.
"Лисы..."
Всегда немало смыслов во вроде бы простых словах. Неудивительно, что Саяра восхищалась Видящим.

[V-Z >>>]

– Я хочу тебя защитить.
Бровь криоманта приподнялась еще выразительнее. О талантах Ренана Вензел знал, но обоснованно полагал чары и силу семьи достаточными, чтобы защититься от почти любого нападения. Саяра тихо и открыто засмеялась, темные глаза замерцали, словно два вечерних солнышка. Ренан, напротив, был абсолютно серьезен.
– Я тебя ненавижу, – спокойно, твердо произнес он. – Но есть то, что я не способен пожелать даже тебе.
– Например? – холодно проронил Вензел, заговорив вслух во второй раз с момента прихода.
Лис поднял голову. Он небрежно, как будто криомант и вовсе не заслуживал даже капли уважения, смотрел на него снизу вверх, даже не попытавшись встать.
– Есть многие вещи, которые людям кажутся обыкновенными, но нас будто лишают части души.
Ответом ему был ледяной взгляд с вежливой заинтересованностью. Вытягивать из Ренана сведения данЛей не собирался; если он пришел помогать – то расскажет. Лис прочал.
Потом Ренан перевел взгляд на Саяру и под ее выжидательной и мягкой улыбкой очень медленно наклонил голову:
– Позволь мне тебя защитить.
"От чего?" – чуть было не сорвалось с губ Вензела. Уклончивость лиса прибавляла лишние краски к раздражению, которое вызывал у него Ренан.
Брат и сестра смотрели друг другу в глаза. Они общались беззвучно – мысленно. Улыбка, горевшая солнечным лучиком на губах Саяры, стала неяркой. Вензел, глядя со стороны, задумался над пришедшим на ум сравнением: если Саяра была теплым, ласковым солнцем... то Ренан мог напомнить о гибельной стороне светила – иссушающие жестокие лучи. Безжалостные, как природа демонов.
– Хорошо, – согласилась лиса, выдохнув. И опустила голову.
"Что – хорошо?" – скользнула мысль по солнечно-морозной нити, связывавшей супругов.
«Я принимаю его помощь», – подняла глаза на Вензела Саяра.
"В защите от чего?"
"От той силы, которая сопутствует демонам. Он и правда боится, Вен", – лиса встала и, протянув руку, аккуратно взяла пальцами ладонь криоманта.
– Тогда приготовь все необходимое, – сухо сказал, вставая, Ренан; Вензела он продолжал игнорировать.
"Я надеюсь, что он не собирается постоянно оставаться на "Ланьяр»?”
В черных раскосых глазах супруги сверкнуло веселье: "Ты же придешь и ночью его задушишь, если он останется".
"Удушение – это скорее к магам Воздуха, – педантично поправил данЛей; в глазах мелькнули ответные веселые искры. – Я бы в таком случае предпочел заморозить кровеносные сосуды".
Ренан хмуро посмотрел в сторону супругов, но промолчал.
Саяра нерешительно разжала пальцы: «Ты уйдешь с «Ланьяр»?»
"Сейчас? – нахмурился Вензел. – Это нужно?"
Лиса молчаливо кивнула: «Чуть позже, когда мы подготовимся».
"Хорошо, – после долгой паузы наклонил голову криомант. – Но если с тобой что-то случится – то он уйдет отсюда как минимум в госпиталь".
«Ты преуменьшаешь свою способность злиться», – иронично заметила Саяра.
"У меня пока недостаточно сведений, чтобы оценить то, как разозлюсь", – флегматично отозвался Вензел.
Лиса поднялась на цыпочки, поцеловала его в уголок губ – Ренан при этом дернул щекой – и убежала вглубь деревянного тела корабля. Лис и криомант остались на верхней палубе. Вензел перевел ледяной взгляд на Ренана. "Шурином" он его называть не собирался даже в мыслях.