Новые Земли, колонизация

[Момус >>>]

Десятое августа, утро
Пешка а2
Без хода
Официальная клетка а2
Фактическое местоположение а2

...Горизонт выгнутый горбом холма, срезал последние тени удаляющегося конвоя. Мичман не позволяя расслабиться ни на миг закаменевшей мимической мускулатуре, впечатывая каждый шаг в и без того утоптанную землю, удалился в сруб.
Крош взялся за наваху, готовясь создать очередной шедевр для "Смерти царя" (именно он стал тем ферзём, который так озадачил пака). Молитвенный коврик уже стремился навстречу с палубой. подобно юному влюблённому под балкон прелестной чаровницы...
- А прикольно у вас тут!
Голос был достаточно звонкий, чтоб его услышал даже Боевой Конёк на вышке. Означеный Боевой Конёк порыскал взглядом определяя источник неуставного звука и чуть не сверзился со своего боевого насеста, узрев внизу пацана, лет пятнадцати, с интересом озирающим внутренности форта...
- Так почему эта хрень - ферзь? - Братец Кролик вновь воззрился на богла
Последнее детище фантазии и навахи выглядело, как сильно потрёпанный штормами кораблик
- Ну ты прикинь, если вся эта война - чья-то партия в "Смерть царя", кто с нашей стороны может быть ферзём?!
- Я - абсолютно серъёзно отозвался пак.
- Да иди ты в...
- Запомни, никогда не посылай другого туда, куда бы ты не хотел, чтоб послали тебя - наставительно сказал Братец Кролик. - Ладно не злись. Так что это?
- Летучий будуар Дан-Леев
- Зашибись!
... Пацан оказался юным бескудом - черноволосым, кучерявым и деловым до невозможности. Мичман, когда ему представили пойманного (с большим, кстати сказать трудом - бескудёнок носился точно ошпаренный спринтер, верещал, обзывался и не давался в руки, как обмылок в ванне) новопоселенца, застонал и схватился за голову.
Отослать найдёныша означала с точки зрения Отта публично опозориться и расписаться в некомпетентности.
- Ну и чего с тобой делать - безнадёжно вопросил он Шнуфеля (так отрекомендовался парень)
- Да вы не бойтесь, дядечка - лучезарно улыбнулось чрезвычайное происшествие - Я ведь уже был комбантом
- Кем?
- Ну этим, комбататом
- Комбатантом?
- Ага, им! Я каюром был!
- Чего - глаза мичмана вылезли на лоб, а сам он не контролируя не только органы зрения, но и вообще мало что соображая, понимал что сходит с ума
- Каюром. Вы же про Первый Северный слышали...
- Нет!
- Первый Северный егерский полк. А там снег... холодно. Ну мы, кароче, на собаках ездили... на санках
- Так на собаках или на санках - взвыл Отт
- На упряжках. А я был каюром...э-э-э - погонщиком! Меня даже Лихой Шнуфель называли!

Сообщение отредактировал Момус - 14-03-2010, 19:47

[Scorpion(Archon) >>>]

(Дарки и Я)

День: девятое августа, утро
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: с7 (север)

Кино и Гелара ночевали на опушке леса, там, где деревья уже редели, становились тоньше и моложе, и то и дело попадались открытые поляны, заросшие травой и поздними летними цветами.
Пара темно-серых микуе спокойно пропаслась всю ночь рядом, не пытаясь убежать - нейа были смирными и послушными. Да и куда им бежать... Съедят ведь.
Августовское утро было прохладным и росистым. Солнце еще только поднималось над горизонтом, и из леса длинными языками выползал туман, постепенно тающий.
До Чареи Гелара и её спутник должны были добраться только через два дня. Путь был неблизкий.
Волшебница сидела, скрестив ноги и закрыв глаза. Одеяние, мокрое от росы, липло к телу, в подставленных чашей руках собиралась влага - холодная, чистая, словно слеза младенца. На губах Гелары играла тонкая, чуть лукавая улыбка, плечу чуть-чуть дрожали.
- Кино? Ты где? Проснулся уже?
Глаз она так и не раскрывала.
В стороне послышался шорох. Словно кто-то тяжелый - хотя, кому, кроме Шатти еще быть - выбирался откуда-то из леса.
- Ясного солнца, Гелара, - донесся до волшебницы веселый голос полукровки. Затем - звук падающих на землю сухих ветвей.
- За хворостом ходил. Не против?
- Нет, хотя мне не нужно много огня, - усмехнулась лиа. - Вода меня не застудит, да и намочить меня трудно... заново. Подойди сюда, а?
- А мне вот - нужен, - хмыкнул, по-доброму, Кино, - не люблю сырое мясо. Не вкусно.
Он вновь хмыкнул, но как-то уже озадаченно. Потом послышались шаги - легкие и осторожные; как полукровка при своих... размерах так двигался - тот еще вопрос. Шатти остановился рядом с Геларой, присел на корточки возле волшебницы, с вежливым любопытством оглядывая её.
- Посмотри, - водная чуть кивнула вперёд. - Загляни в мои руки. Что ты видишь?
Кино придвинулся еще ближе, склонился над сомкнутыми ладонями женщины.
- Вода... - негромко произнес лиа, - прозрачная. Солнечные блики. Пальцы... Красивые.
- Вода, говоришь? - ухмылка Гелары стала и вовсе лисьей. - А ты пробовал когда-нибудь утреннюю росу?
- Лизать траву не пробовал... - поднял на волшебницу глаза Шатти; пусть даже она этот взгляд не видела.
- А зачем лизать? Вот она. Попробуй. Хоть глоток, - Гелара вытянула руки, протягивая собранную воду спутнику. Лёгкий, едва уловимый солнечный блик отразился от прозрачной поверхности, и вода словно сама собой блеснула синеватым сапфиром. На мгновение - словно удар сердца, одно дрожание ресниц. - Ну смелей. Не боишься ведь, воин Камеда?
Кино молча качнул головой. Он вновь на один миг поднял взгляд на волшебницу, и в медово-карих глазах мешалось почти детской любопытство, легкое непонимание, интерес...
Протянув руку, эрбр-полукровка придержал ладони Гелары снизу, словно боялся, что она их раскроет, и прозрачные капли упадут на землю, навсегда затерявшись среди травы. Шатти склонился и осторожно коснулся губами прохладной росы.
Улыбка чародейки стала ещё ярче - грозя скоро затмить солнце. Руки наклонились, щедро вливая драгоценную утреннюю влагу в рот воителя.
А потом в глаза тому кинулась синева.
Небо - благодатное, яркое, живое. Прямо как в детстве. Бесконечное, беспредельное и величественное, оно заполняло глаза и шэа, лезло в самое сердце, окрыляя волшебным, совсем простым и потому понятным счастьем. Чувство вечной, необоримой свободы, которую не отнимешь, не заберёшь никогда у того, кто хоть раз видел небо.
Море - пенное, близкое и далёкое, гневное и добродушное, дарующее жизнь и играющее её, как утлой лодчонкой. Безбрежно мудрое, не знающее рамок и ограничений, смеющееся над наивно считающими его пленником берегами, бурливое и прозрачное, готовое принять в свои нежные, тёплые воды любую жизнь, от мала до велика, от вершины до основы. Вечное. И вечно прекрасное.
Лесной дождь, когда синий-синий, серебрянно-лазурный и бесконечно чистый дождь омывает пыль и солнечную позолоту с листьев и колючек, чернит нежными касаниями стволы и наполняет свежей силой корни, тайком ласково проникая сквозь тело земли.
Ночной мрак - не жуткий и печальный, а предрассветно-добродушный, предвещающий скорый восход солнца, когда миром правит сапфировая тень, грань между светом и сумраком. Когда можно увидеть, как ночная и дневная жизнь украдкой подглядывают друг за другом - ведь когда ещё увидишь тайны собрата, с которым живёшь в двух шагах и ни разу не говорил лишь потому, что спите вы в разное-разное время?
Синева нахлынула на Кино, словно беспощадный поток, словно разлившаяся река, затопляющая всю шэа... Всю суть. Словно само Средоточие вдруг стало этой синевой... И приняло в себя юного Шатти.
Кино вскинул ладонь в глазам. Ему казалось, что он стал всем эти миром, что проносился вокруг, внутри его. Синева, в которой кроется все то, что нельзя охватить - огромные и безбрежный океан жизни. Синева, которая похожа на глоток воды в пустыне, и хочется пить его бесконечно долго, чтобы не пропадал момент наслаждения, момент, когда в одном маленьком глотке - все жизнь.
Шатти беззвучно выдохнул, отвел ладонь от лица. Кожа была мокрой, и соленые капли собирались в уголках глаз, и бежали вниз по щекам. Но золотисто-карие глаза светились счастьем. Кино смотрел на Гелару, и уголки губ полукровки то и дело подергивались, не смея приподняться, но отчаянно этого желая.
- Глоток росы... - прошептал Шатти, смаргивая с коротких ресниц слезы. Лиа зажмурился, словно пытался вернуться в эту синеву, которую они никогда не видел, но которая была - в его сердце, в его шэа.
Наощупь Кино нашел ладонью руку Гелары. Осторожно сжал. И тихо рассмеялся.
- Глоток росы, - смеясь, кивнула Гелара и, задорно плеснув остатками воды во все стороны, откинулась, падая в мокрую траву и увлекая за собой Кино.

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 14-03-2010, 17:46

[V-Z >>>]

День: девятое августа, вечер
Фигура: пешка b7
Ход: в рамках хода b7 - b5
Официальная клетка: b7
Фактическое местоположение: b7

Хассаи растянулся в траве, придирчиво изучая наконечники стрел: хотя недавнее путешествие к Сердцу, как и ожидал командир, его успокоило, но прежняя нервозность все же начинала брать верх. Сеши не сомневался, что отряд вскоре отправят или на разведку, или в сражение... в конце концов, не сидеть же им у самых границ.
Эту мысль он однажды попытался высказать Чиаму, за что удостоился ледяного взгляда и комментария: "Терпение - добродетель".
Ее хийе и пытался проявить, углубившись в изучение стрел.
Киасс сидел невдалеке, свернув хвост и, похоже, просто наслаждаясь солнцем и шелестом высоких трав вокруг. Кайше, как обычно, не было нигде видно; возможно, эйфе была в тени крупного камня, лежавшего в паре десятков шагов от Хассаи.
Чиам кормил летучих змей, и те тихо посвистывали от удовольствия.
Зашуршали невдалеке кусты. Потом послышалось ржание - если можно было назвать так доносившиеся звуки - каких-то нейа. А через минуту и полторы показалось двое всадников, верхом на пепельно-серых микуе. Впереди ехал темноволосый, крепкий лиа в простой одежде; но по тому, как он сидел, как цепко оглядел остальных, незнакомых лиа, выдавало в нем воина. Как и видневшееся за плечом лезвие гуань дао. За широкоплечим парнем ехала на таком же микуе темноволосая женщина в синей одежде.
Воин остановил своего нейа в десятки шагов от хийе, приподнял в приветственном жесте ладонь - медленно и осторожно.
- Ясного неба, эй-раан. Мы ищем Чиама Камие.
Сетонец неспешно снял с руки Кэи, насыпал еду на землю (оба шемма немедленно скользнули к ней), все так же неторопливо выпрямился, оглядел новоприбывших и только после этого ответил:
- Вы пришшли в правильное мессто.
Женщина, сидевшая на своём животном, свесив ноги на одну сторону, осторожно поклонилась, стараясь сохранить равновесие - было видно, что верховой ездой она владеет совсем неважно, хоть на своего микуе и смотрела совсем нежно, как на дитя. на плече её сверкнул большой синий камень - брошь-капля.
Змеиные глаза Камие не выразили совершенно никаких чувств, когда он ответил легким кивком.
Хассаи поспешно поднялся; Киасс, развернувшись, с шелестом скользнул к гостям.
- Ясного дня, - еще раз поприветствовал Чиама темноволосый лиа, - мы - от Тигра-Властителя.
- Что угодно повелителю теплокровных от тех, чья жизнь течет разумным холодом?
Молодой воин приподнял брови, явно удивленный таким началом разговора. Помедлив, он спрыгнул на землю, подал руку своей спутнице.Та кивнула, принимая помощь, и упруго спрыгнула вниз - словно ухнувшая вниз горсть воды из разомкнутых ладоней, сияющая и чистая - также сияла и улыбка странницы. Взгляд Чиама не изменился; Киасс смотрел со спокойным вниманием, Хассаи - с задумчивостью.
- Мы должны передать вам приказ Тигра-Властителя, - молодой лиа, чем-то похожий на медведя - размерами ли, лохматостью, посмотрел на свою спутницу, словно спрашивал: будет ли она говорить, или продолжать ему. Гелара лишь смущённо улыбнулась, чуть отступая назад в лёгком поклоне: когда дело касалось войны, говорить пристало воину, а скромной женщине... А у скромной женщины были дела, которые могли и воина напугать. Но о них она говорить пока ни с кем не хотела.
Шатти чуть приподнял плечи, соглашаясь с тем, что он будет голосом повелителя. Потом воин повернулся к Камие. И четко, сжато, словно... отчитывался командованию, перескал Чиаму все то, что еще несколько дней назад запомнил в Эаши. Про дорогу к морю, встречу с кораблем дома Кемай, путь на другую сторону залива и основную цель змеиного отряда - о том, что они должны идти первым, первыми же наности удар. И - беречь жизни. Свои. И чужие.
При последних словах щека Змея Сетонов едва заметно дернулась. Киасс покачал головой, со вздохом; глаза Хассаи радостно сверкнули, и молодой сеши покрепче сжал лук.
Когда посланник замолк, Камие некоторое время размышлял. Потом коротко бросил:
- Кайше.
Эйфе и в самом деле оказалась в тени камня - но была там совершенно незаметно, пока не скользнула вперед, оказываясь на свету.
- Поссмотри, где ессть арнак, - распорядился Чиам.
- Да, кьесс, - коротко отозвалась разведчица.
- Киасс, ссобери вссе, что понадобитсся. Хассаи, закончил ссо сстрелами?
- Да, кьесс, - одновременно отозвались оба хийе.
Чиам удовлетворенно кивнул и вновь вернул внимание посланнику.
- Вссе сслова ссказаны?
- Вы должны встретиться с кораблем дома Кемай через два дня, одиннадцатого числа. Ночью. У лимана Чийара. Знаете, где это? - непривычно сухо, как могла заметить Гелара, произнес Кино, но на лице женщины, даже приметившей изменившийся тон, не дрогнул ни один мускул. Даже улыбка, кажется, стала только ярче, а брошь сверкнула тысячей лазурных граней.
Камие вновь помедлил, припоминая.
- Пути Потоков Жизни могут привести лиа всюду, в прошлом и будущем.
Шатти кивнул.
- Это все, что нужно было вам передать.
- Тогда насс могут ждать у моря, - прозвучал ответ.

(с Даркнесс и Скорпионом)

[Барон Суббота >>>]

День: одиннадцатое августа
Фигура: без фигуры
Ход: в рамках хода b7 - b5
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: а6 (Чареи)

(С Хелькэ, Даркнесс и Соуль)

Губы были солеными. Сейней облизнула их, и, прикрыв глаза, подставила лицо резким порывам ветра, расстрепавшим светлые пряди маленькой лиа. Адмирал морской эскадры дома Кемай стояла на фальшборте, ухватившись за леер и подавшись в сторону.
"Никакого уважения к эполетам" - мелькнула в голове мысль. Сейней хмыкнула и спрыгнула на палубу, выпрямилась.
Ветер был попутным, и "Наамея" подходил на всех парусах в Чареи, белой полосой уже видневшийся у горизонта.
Где-то под водой, в аквамариновой толще, взмахивал тяжелыми и широкими ластами эштар Нело - так Таль звала этого нейа, из чьей спины вырастал светло-коричневый, словно позолоченный солнцем, бриг.
Конечно, был и тяжеловесный флагманский фрегат, "Аизер", с густо-синим парусами, мощный, с развевающимся на ветру флагом дома Кемай.
Но "Наамея" был - любимым и первым.
Бриг качнулся на встречной волне, и через шпигат плеснулась вода, окатив ноги Сейней. Маленькая лиа недовольно повела плечами, поправила черный и сложенный узкой полосой платок, удерживающий волосы у лба. "Наамея" возвращался с юго-восточной стороны залива, куда ходил... капитан Таль предпочитала это называть - разведкой. На деле, это больше походило на схватку с дурным нравом моря - шли возле Скалистой Пасти, и зубы рифов словно бы тянулись к кораблю и эштар под ним.
Впрочем, "Наамея" и в этот раз ушел целым: Таль слишком хорошо чувствовала море, чтобы позволить себе посадить свой бриг на скалы.
Об этом предпочитали не трепать на берегу, но к юго-восток Сейней водила своб команду не только на разведку. В том районе, сейчас, с наступлением августовской духоты, поднимались к поверхности шэддэ - огромные, живущие у самого дна нейа, слепые, с толстой чешуёй, на которой множеством искорок мерцали жемчужины. Шэддэ всплывали из глубины лишь на несколько недель в августе: в доме Кемай говорили, что эти огромные нейа оставляют в это время на поверхности воды тысячи своих детенышей, крохотных и едва заметных, чтобы те напитались солнечным светом.
Лиа же - из тех, что по отчайней, следуют за шэдда, и в те часы, когда огромные нейа замирают на поверхности, и от их тел разбегается по воде легкая рябь, унося с собой дитенышей, снимают с грубой и морщинистой чешуи жемчужины.
Рука ласкает шпаги разукрашенный эфес,
Никто не знает, где гоняет нас проклятый бес.
Корабль старый верен капитану, словно пес.
Да, мы корсары! Наливай, чтоб весело жилось.
Песня раздавалась откуда-то сбоку и сзади, из-за мачты. Кристоф Чёрный, гордо именующий себя главным калибром судна снова пребывал в весёлом расположении духа.
- Я до сих пор не могу понять, Кристоф, кто такой – «бес». Сколько бы ты мне не рассказывал, - Сейней обернулась к магу, сверкнув белозубой улыбкой. Потом похлопала дерево фальшборта, - и «Наамея» - не старый. Хотя песня - хороша.
Маленькая лиа залихватски отсалютовала мастеру воды. Маг поклонился с изяществом придворного и лихостью моряка. Во время войны на континенте он успел изрядно отличиться в регулярной армии Севера и теперь частенько щеголял вынесенными оттуда привычками. Вот и сейчас, в правой руке Кристофа дымилась трубка чёрного дерева, которую успели возненавидеть чуть ли не все члены экипажа.

Сообщение отредактировал Orrofin - 14-03-2010, 20:50

[Darkness >>>]

- Семь футов, кэп! - отозвался он, выпуская клуб едкого дыма. - Есть новости с берега?
Таль замахала ладонью перед собой, хотя морской ветер не позволил «ядовитым испарениям», как именовал дым корабельный заклинатель парусов, до неё добраться.
- Не прилетал еще никто, - Сейней цокнула языком, - даже не знаю, радоваться, что про нас забыли – или волноваться, вдруг - произошло невесть что.
- Вот как, - Чёрный встал рядом и долго смотрел куда-то вдаль. - Знаешь, кэп, признаюсь честно, я не уверен, что наша скорлупка выдержит первый бой. Смотрел тут корпус...не знаю, какие у чужаков орудия на кораблях, в мои времена флота у них вообще не было, но те, что использовались на земле пробьют наши борта с лёгкостью.
Таль хмыкнула, легко подпихнула Кристофа локтем под ребра.
- «Наамея» выдерживал и не такой. Я ходила на нем в дальние моря, - лиа с неуловимой нежностью провела ладонью по дереву планширя. – Тем более… знаешь сам: если на войну – то я пойду «Аизере». Вот его-то ничем не пробьешь.
- Ха! Если! Скажи уж лучше: когда. Впрочем, ничего. Они сами не поняли что сделали, когда магию на шестерёнки свои пустили. Порвём мы их, точное слово, порвём.
- Шестеренки… - протянула за магом девушка, скривила облезающий от солнца нос, - когда ходили к их Ясному, я видела эти… чудовища.
Она уперла острые кулаки в бока, выпрямилась во весь свой маленький рост.
- Их железкам с нами не справится, да, - Сейней коротко хмыкнула, - только не хочу я войны, Черный. Веришь, нет?
- Верю, - кивнул Кристоф. - А я вот, уж извини, хочу. Уж очень надо мне им ответить за всё хорошее, пойми правильно.
- Понимаю, - кивнула намье-полукровка, - я войну не застала. Но мне – рассказывали.
«Наамея» подпрыгнул на встречной волне, и обоих моряков окатило водой. Сейней расхохоталась.
- Тысяча чертей! - обрадовался Чёрный, выливая воду из трубки. - Вот канальская же стихия, а?! Покурить нормально не даст.
- На берегу покуришь, - вновь взмахнул рукой Таль, - все равно, будем через пару часов. Уж потерпи.
- А что мы там забыли? Провизии полный трюм, пресной воды я сделаю столько,сколько потребуется... неужели у нас пополнение?
- Говорили вернуться за кем-то вроде пассажиров. Попросили взять их на борт.
- Ну, понятно, - пробормотал Кристоф и вновь принялся разжигать трубку.
Спустя не два, но полтора часа, корабль мягко остановился совсем рядом с пристанью. Один из матросов швырнул на причал конец каната, который был немедленно и очень сноровисто привязан. Вобщем-то, эта процедура была практически формальностью, ибо эштар легко могли удерживаться на одном месте, однако, бывали, пусть и редко, случаи, когда подводные нейа теряли рассудок и кидались невесть куда. Чтобы избежать этого, швартовами старались не пренебрегать.
Кристоф вышел встречать гоcтей при полном параде: в шляпе, камзоле с орденской лентой Старого Севера, при шпаге и фамильном перстне. Нет, он не пытался оказать на них какое-то особенное впечатление, просто, дома было принято встречать гостей именно таким образом, а Чёрный своим воспитанием по праву гордился.
Заклинатель парусов, снедаемый любопытством, маячил в стороне, с интересом поглядывая в сторону перекинутого на пристань трапа.

[Хелькэ >>>]

В гавани Чареи, как всегда, было неспокойно: скрип мачт, крики чаек, ругань моряков. Пахло водорослями и солью. На пристани ждали двое – мужчина и женщина, непохожие, как… как...
Сложно было даже подобрать пару противоположностей, которая показала бы всю глубину разницы. Огонь и вода? Земля и небо? Звук и тишина? Но здесь различие крылось скорее во внешнем наборе признаков, а у этих двоих нечто такое было и во взгляде – заставляющего понять, что сами души у них и то чужды друг другу, несовместимы.
И все-таки они были вместе. Он – длинноволосый, ярко-рыжий, в зеленой одежде и с торбой за плечом, невероятно высокий. Она – маленькая, не достающая ему до плеча, тонкая и хрупкая, светлокожая и светловолосая, налегке… кажется, даже босиком. Странно одета – короткое платье-сарафан и штаны, закатанные до середины голеней.
Что у них было одинаковым, так это цветки Фейра.
- Здравствуйте, - склонил голову мужчина. – Я – Лис, а это Мари. Вы оказываете нам честь, принимая на борт.
Женщина ничего не сказала – разглядывала корабль; не столько остов, сколько то, что было скрыто водой.
- Ясного дня и чистого неба, - махнула им рукой Таль - в глазах намье-полукровки ясно читалось любопытство, - поднимайтесь.
Длинный и встрепанный эрианец, Эеши, подошел со спины к Сейней и, склонившись к уху капитана, что-то шепнул. Лиа, фыркнув, только рукой махнула.
Заклинатель парусов отошел назад. Смотрел он на Лиса и Мари не с интересом; с настороженностью.
Мари подобрала легкие туфли, стоявшие рядом, взбежала по трапу легко, не боясь занозить босые ноги. Ее взгляд ни на секунду не задержался ни на ком из команды - женщина смотрела куда-то в сторону и вверх. Словно нарочно заставляла задуматься: показное пренебрежение? Или просто размышления о чем-то своем, недоступном остальным?
Лис улыбнулся чуть грустно, проследовал за ней. Дружелюбно кивнул капитану, улыбнулся остальным. Чувствовалось, что палуба ему непривычна, но он, будто из деликатности, старался не подавать виду.
- Мы здесь еще пару часов будем стоять, - пояснила Лису Сейней, - давайте, пока каюту вашу покажу?
- Покажите, - согласился он. - Мари?..
Та ответила только вопросительным взглядом.
- Пойдем, - снова улыбка, адресованная Таль. - У нас, конечно, вещей немного, но я предпочту швырнуть их куда-нибудь сразу - и забыть до конца поездки.
Полукровка хмыкнула и повела пассажиров вниз.
Изнутри "Наамея" ничем не отличался от старых парусных судов Тиресканны. Совсем. Лишь, если прислушаться, можно было уловить странный шорох, но он то замолкал, то раздавался снова. Попадавшиеся по дороге члены команды смотрели с интересом, но помалкивали.
Каюта, в которую Таль отвела Лиса и Мари, была небольшая, с единственным круглым окном и довольно аскетичной обстановкой. Мужчина сразу осуществил высказанное желание, стащил с плеча торбу и положил на кровать. В рюкзаке что-то зашуршало, как шуршит обыкновенно бумага. Выглянул в окошко - без любопытства, скорее, так, для порядка.
- А что тут за звуки? - внезапно спросила Мари. Голос у нее оказался тихим, мелодичным, но каким-то... сухим, без особенных проявлений эмоций. - Слышала по дороге. Но могло показаться.
- Это дышит Нело, - пояснила Сейней, - эштар.

[Барон Суббота >>>]

- Так вот на чем построен корабль, - протянула женщина. - А ему не тяжело, как вы думаете?
Таль вскинула светлые и густые брови.
- Не жаловался, - она приподняла уголки губ, - но - нет, не тяжело.
- Просто решила - мне было бы неудобно, если бы на мне был корабль, да еще с экипажем. На что он похож? Я, кажется, видела ласты под водой...
- На тюленя. На большого тюленя. А ласт у него две пары, - лиа говорила об эштар с теми интонациями, с какими говорят о любимом домашнем животном.
Мари кивнула, и в этом жесте можно было узнать... одобрение.
- Это чудесно, - сказала она, - спасибо. А вы видели когда-нибудь, как такие корабли выстраиваются на нейа?
Лис рассмеялся.
- Она может засыпать вопросами. Особенно если дать волю.
Таль улыбнулась в ответ.
- Вопросы - это хорошо. - потом полукровка повернулась к Мари, - нет, не видела. Это долго, да и мастера къямай не любят выносить... свою работу на обозрение. Чаще всего - они...создают только часть корабля. Все остальное достраивают в доках.
Та вздохнула, исполнившись неподдельной печали.
- Жаль, безумно жаль. Вот бы посмотреть. Мы так мало знаем о къямай...
- Мы вообще мало знаем, если сравнить нас с любым из лиа, - усмехнулся Лис. - Все поправимо, девочка.
"Девочка" дернула плечом, весело фыркнула - и на секунду действительно стала похожа на девчонку-подростка, с озорными глазами, с шальными искорками в них. Но наваждение быстро исчезло - осталась женщина неопределенного возраста с отсутствующим выражением лица.
- А куда вы отправитесь? - спросил Лис, предоставив Мари своим мыслям, в которые та явно готовилась погрузиться.
- В сторону Пасти, может быть... - несколько неопределенно отозвалась Сейней, - хотя - сами знаете, из-за Шторма мы заперты в заливе. До войны, - лиа поморщилась, - к Ясному бы пошли. Сейчас - нет.
- А сейчас мы пойдём туда, куда направит Тигр-Властитель, так, кэп? - бодро поинтересовался Кристоф, молчаливо, но неотступно следующий за Таль. - Кстати, дамы и господа, мы, кажется, не были представлены. Я - Кристоф Чёрный, офицер в команде кэпа и главный калибр корабля, по совместительству.
- Лис, - автоматически, дежурно представился Лис, - и Марийка...
- Мари, - вскинула голову прислонившаяся к стене женщина. - Я просила.
- И Мари, - поправился он. - Вольные исследователи, путешественники и тому подобное. Вы, как я вижу... с Севера?
- Мои предки были графами на протяжении трёх сотен лет, - коротко поклонился Кристоф. - А вы, судя по паузе, южанин. И что же побудило вас бежать вместе с нами, презренными ортодоксами?
- Разногласия с политическими методами, - этот ответ тоже был "дежурным". Но затем Лис сменил тон: - А вообще, если быть более точным, меня побудила бежать Мари.
Упомянутая усмехнулась как-то зло и произнесла:
- Обязательно добавь, что вышепоименованную преследовали призраки прошлого, не дающие покоя во сне. А также гнали вперед и куда подальше чувство вины и чувство страха за собственную задницу, вызванные мелкими, но неприятными для Республики диверсиями.
- Извини, обидеть я не хотел, - пробормотал Лис.
Молчавшая до этого Таль потянула Криса за рукав.
- Пойдем, м? Нашим гостям надо устроиться, - капитан вскинула глаза на Лиса, - а потом я вас с остальной командой познакомлю, идет?
Кристофа из каюты практически уволокли.
- Идет, - одобрил он, все еще чувствуя некоторую неловкость - и пристальный взгляд Марийки, как дуло к виску.

[Соуль >>>]

- Забавная девочка, - прокомментировал Чёрный, уже на палубе. - Парень попроще, а вот девочка - ой-ей-ей. Ты видела, как она такелаж осмотрела? Уверен, если ей теперь понадобится сбежать - обрежет в важнейших местах, найдя их с завязанными глазами и смоется на шлюпке.
Сейней слегка округлили глаза.
- А сбегать-то ей зачем? На корабль, с которого сбегают, сами не приходят, м? - она махнула рукой десятке матросов, - пара часов у вас есть. Но чтобы были к полудню. Иначе останетесь грызть причал.
- Это я так, примера ради. Ну что, кэп, пойдём на берег?
- Я за ближайшие годы еще по берегу нахожусь, - мрачно буркнула намьё-полукровка, - Шторм, чтоб его. Останусь тут.
- Ладно тебе, годы. Потерпим годика два, поплаваем по рекам и вдоль берега. Зато потом разгуляемся! - Кристоф, видимо предвкушая грядущий разгул, сунул руку за борт камзола и извлёк плоскую фляжку. - Будешь?
Намьё-полукровка забрала у него флягу, сделала глоток, давший бы фору любому кабацкому громиле. Впрочем... капитан "Наамея" и без фляги вполне соперничала с портовыми "шкафами". Выдохнув, Таль вернула флягу Кристофу. Потом кивнула в сторону видневшийся у носа высокой и худой фигуры заклинателя парусов.
- Ему пассажиры не нравятся. Видел, какой Эеши мрачный...?
- Мне они тоже не нравятся, - Кристоф повторил глоток капитана. - Сразу видно - южане. Не люблю я их, хоть ты что. Мыслят они...не так.
Таль пожала плечами.
- В голову я им не заглядывала. Но... - она спиной оперлась о планширь, - Лис - улыбается, а Мари интересен эштар. Это - хорошо.
- Ага, хорошо, - Кристоф опёрся на борт локтем. - Может, конечно, они и другие. Может, потому и сбежали. Но все южане, которых я знавал всегда стремились всё разложить на часть, упорядочить и сложить на полочки. Они не допускают существования тайны, они не верят в то, что существуют вещи, которые понять невозможно. Они убивают чудеса.
- Может, дашь им шанс? - подала голос темноволосая женщина, стоявшая немного в стороне. Она подошла незаметно.
- Может быть, - отмахнулся Кристоф. - Ладно, не смотрите на меня, как на пожирателя живых котят, я буду сама обходительность с нашими южными гостями.
Сейней скривила нос; ей явно не понравилось сравнение. Потом намьё-полукровка мотнула головой, словно отбрасывая неспокойные мысли:
- Ладно. Море - оно всегда показывает, кто и чего на самом деле стоит. Посмотрим.

[Хелькэ >>>]

Когда они остались одни, Лис скрестил руки на груди, повернувшись к женщине. Холодно, непонимающе посмотрел:
- Мари, за что ты так?
Резко взвившись, она процитировала тогда Кристофу один из их с Лисом разговоров – проникновенный, доверительный, о самом больном. Тогда, он помнил, поминались и «призраки прошлого», и «чувство вины»… «Собственная задница», кстати, тоже; но суть была в другом. Все эти фразы, пусть и возвышенные, прежде не казались наигранными, красивыми и пустыми – а сейчас, когда женщина с убийственной точностью и не менее убийственной усмешкой выдала их незнакомцу, они таковыми стали. И на это он злился.
- За дело. Вернее, за слово. Не хочу вспоминать старое, а ты заставляешь.
- Не хочешь вспоминать, но теперь предпочла имя, которым звал тебя только он? Не кажется странным?
Марийка взглянула на него исподлобья.
- Мне? Странным? Не кажется, Лисенок, - она глубоко вздохнула. - Извини, я сорвалась. Он снился сегодня.
Лис кивнул, с явным облегчением. Теперь понятно, почему она с утра была… такая.
- Плохо оказалось уходить, не прощаясь. Да? – спросил он.
- Гораздо хуже прощаться и не уходить, - старая шутка прозвучала в ее устах совсем не смешной.
Мари уже дано мечтала о новом мире. Где все будет иначе, нежели на ее родине, где будут люди с другим цветом кожи, цветы с другим запахом и немножко другое небо над головой, заполненное по возможности птицами, а не летающими кораблями. Когда ЭКК в порыве вдохновения направлял в неизведанную область все больше и больше экспедиций, она знала, что должна быть там. Только, упаси всевозможные божества, не в составе ЭКК.
Еще она знала, что не может поехать одна. Нужен был кто-то, тоже готовый отречься от прежней жизни – желающий от нее отречься. Фиерс однажды обмолвился ей ненароком, что Лис ушел на гражданку, и Марийка поняла, что поиски компаньона можно прекратить.
Лис согласился. Правда, его идеи непременно попрощаться со всей родней и друзьями, объясниться в своем поступке и прочее не получили воплощения. Мари не просто не одобрила – она запретила это делать. Нужно было не уйти, степенно собрав чемоданы, а исчезнуть внезапно, не взяв с собой почти ничего: ни вещей, ни денег, ни приличного оружия.
Немного еды, чтоб хватило только на дорогу… и бумагу. Несколько блоков желтоватой бумаги, пять толстых разлинованных тетрадей и три набора черных карандашей.
«Это зачем еще?» - спросил он тогда. «Почему так много?»
«Бумага быстро кончается, даже если записывать с обеих сторон. Карандаши - тоже».
Сначала он не понял, чего она там собирается записывать… а через полгода пребывания в Шэн-лие согласился – действительно, бумага кончалась очень быстро.
- Пойдешь знакомиться с остальной командой?
Неопределенное пожатие плечами.
- Давай. Я знаю, ты делаешь вид, что не любишь, когда много народу. Но все-таки они тебе нужны.
- Кто же, позволь узнать?
- Люди. Лиа. Нейа. Разные. Ты смотришь на них, видишь, насколько они разные, и тебе становится лучше.
- Люблю тебя за твою догадливость, - она поднялась с кровати, потянулась. – На самом деле, Лис, мы с тобой не путешествуем, не исследуем и не бежим… от «призраков прошлого». Мы залечиваем раны…
«Которые сами себе нанесли», мысленно добавил он.
- …которые сами себе нанесли, - закончила Мари.

[Darkness >>>]

- Ну да, - тем временем на палубе кивнул Чёрный. - Кэп, слушай, а кого ещё ждать-то будем?
Таль округлила глаза.
- Никого не должны мы...
Она не успела договорить. Лавируя среди моряцкой толпы на причале, к переброшенному трапу вышел темноволосый, крепкий лиа.
- Капитан Таль?
Сейней, вопросительно приподняв плечи, шагнула вперед.
- Я.
Незнакомец коротко отсалютовал ей.
- Кино Шатти, посланник дома Камеда, - на этих словах намьё-полукровка не весело хмыкнула, - мне поручено передать вам послание.
Шатти выудил из небольшой сумки плотно запечатанный конверт и протянул его капитану. Кивнув, Сейней забрала конверт, не церемонясь, порвала его по краю и, вытащив сложенный вдвое лист елани, углубилась в чтение.
За посланником на борт поднялась темноволосая женщина.
По мере чтения брови Сейней приподнимались, а на лице к концу письма блуждало странно-задумчивое выражение
- Что там от нас хотят великие воины? - в голосе Кристофа мелькнула неуловимая аристократическая издёвка.
- Гхм... - Таль подняла глаза на гонца. Тот приподнял руки.
- Я мало что знаю и только - вестник.
- Ясно, - кивнула полукровка, потом перевела взгляд на Кристофа, - война на море. Эскадра отходит к Ясному. Мне нужно поговорить с Советником Штормов.
- Вот оно как, - пальцы Кристофа привычно погладили бородку, прошлись по усам. - Интересно, но логично: если шестерёночники откуда на нас и пойдут морем, то это из Ясного. Не написали, что делать будем? Блокируем или сразу штурм?
Сейней еще раз пробежалась глазами по строкам, посмотрела на гонца. Кино помотал головой. Таль вздохнула. Вестник дома Камеда кивнул морякам на прощание, потом обернулся к темноволосой женщине.
- Береги себя, - он произнес очень тихо, так - что было слышно только ей.
- Хорошо, - кивнула та и, осторожно наклонившись вперёд, легко-легко коснулась губами щеки провожатого. - Спасибо тебе. С тобой здорово путешествовать.
Темноволосый лиа вскинул пальцы к щеке, чуть растерянно улыбнулся.
- Я буду хранить в сердце надежду на встречу. Возвращайся, - замерев на мгновение, он, в следующую секунду, осторожным жестом вложил что-то в ладонь женщины. И сбежал по трапу. Очень быстро.
Та лишь успела сжать пальцы, ощутив в ладони теплоту недавно срезанного дерева, и попыталась помахать рукой... неловко, едва-едва.
- До встречи, воин...
Только тогда капитан, молчавшая до того, повернулась к Кристофу.
- Нам нужно отправится сейчас к северу - забрать один из отрядов. Потом - соединится с эскадрой, идущей к Ясному. А там, видимо, будет штурм. С моря. Нам нужно... - полукровка чуть поморщилась, - лишить пришедших с востока города. Полностью.
- Вот оно как, - в голосе Чёрного мелькнула нотка предвкушения. Мелькнула и исчезла. - А о гражданских жителях что-то сказано?
Таль качнула головой:
- Имеется ввиду только военная мощь города.
- Понял, кэп, цунами отменяется. Какие там укрепления со стороны моря, не помнишь?
Сейней в задумчивости запустила ладонь в короткие волосы на затылке, чуть прищурилась.
- Стена. С орудиями. Сам понимаешь, я была, конечно, в Ясном... но кто ж мне дал все это рассмотреть. Думаю, еще успеем это обсудить. Нам сейчас - на север вдоль берега нужно идти.

[Барон Суббота >>>]

- Ну, значит стену-то мы того, проредим немножко...и канонирам устроим весёлую жизнь, да, - улыбнулся Кристоф хищной, волчьей улыбкой. - Куда идём-то и что мы на севере забыли, если Ясный на западе?
Таль хмыкнула в ответ.
- Забрать отряд там один. А потом его высадить неподлеку от Ясного, южней тоже. Переброска следопытов...
Намьё-полукровка оперлась локтями о планширь, лицом к городу. Все незамеченная темноволосая вела себя очень тихо.
- Знать бы еще, что творится на другой стороне пролива.
- В худшем случае, там собирают эскадру...но ты же знаешь, как плохо у шестерёночников с кораблями! Там откуда они...откуда все мы приплыли морей нет, да и особо крупных рек немного.
Таль посмотрела в сторону юта.
- Надо Лису сказать, как дела повернулись.
- Я скажу гостям, а заодно проверю, не навертели ли они дыр в обшивке! - сделал страшное лицо Кристоф. - Сколько у нас времени до возвращения команды?
- Пара часов, - отозвалась Сейней, а потом округлила глаза, - Дыры... зачем?
Кристоф покрутил в воздухе кистью, прищёлкнул пальцами, а потом отмахнулся:
- А, уймись, кэп, я пошутил! Ну чего, мне идти к пассажирам?
- Давай. Только - будь умницей и самой обходительностью.
- Я буду с ними...нежен! - томно закатив глаза, промурлыкал Кристоф, потягиваясь почти по-кошачьи. Вскоре его подкованные ботфорты уже грохотали по спуску в каюты.
Этот-то шум и услышала Марийка - заволновалась, бросилась к двери. Увидев Кристофа, сразу сникла и вернулась назад, присела на край кровати, закинув ногу на ногу.
Ноги были красивые и загорелые.
- А, это вы, - кивнул Лис. - Мы как раз собирались подняться. Что-то случилось?
- Случилось, - кивнул Чёрный. - Прошу простить мою непонятливость, но скажите прямо: как вы относитесь...к войне?
- Никак, - быстро ответил мужчина. - А... что?
На лице Мари начала проступать, словно показываясь из-под слоя грима, совершенно дикая, звериная улыбка - верхняя губа приподнялась, обнажая ровные зубы, уголки рта искривились.
- А то, что вы имеете вполне солидный шанс туда попасть. Командование объявило сбор эскадры и выдвижение к стратегически важной точке, так сказать. Мы трубим сбор, проще говоря, - Кристоф явно был доволен сложившейся ситуацией, он прямо-таки лучился этим довольством.
- В наши намерения "на войну" не входило, - нахмурился Лис. - И... я думал, мы договорились с капитаном. Почему вдруг планы поменялись?
- Потому, - губы Кристофа искривила ехидная, чуть брезгливая, усмешка аристократа, ощущающего своё превосходство, - что капитан Таль и все мы являемся поддаными Зелёного Трона. Пришёл недвусмысленный приказ, а потому, как ни жаль, ваше соглашение расторгнуто. Гражданским не место на военном корабле, так что... Впрчоем, если желаете, можете попробовать завербоваться в команду.
Мари опустила голову, так что лица на было видно из-под упавших на него, растрепавшихся волос.
- Если желаем... - нараспев произнесла она. - Значит, завербоваться...
Молниеносного движения Лис заметить не успел - все произошло слишком быстро. Женщина, вскочив, метнулась к магу и вцепилась обеими руками в его воротник, дернула на себя, ощутимо сильно. Приблизила свое лицо к его, так что они почти соприкасались губами.
- Я никогда не вернусь на войну, слышишь? - прошипела она зло, сверля его глазами. - Какого черта ты радуешься? Не терпится убить кого-нибудь, да? Прекрасно, великолепно, я и не знаю никакого другого занятия, которое вы, мужчины, любили бы так страстно!
- А сейчас вода в твоих глазах выйдет наружу, - тихо и буднично сказал Кристоф. - Или из мозга. Хочешь?
Мари улыбнулась. На этот раз совершенно искренне.
- Поверь, я успею сделать тебе больно. Очень.
Но еще до того, как она договорила, почувствовала тяжелые ладони на своих плечах. Ладони дернули, развернули к себе, заставив ее выпустить воротник Кристофа...
"Хлопок одной ладонью" получился громким. Но Мари даже не дернулась, словно не почувствовав пощечины.

[Хелькэ >>>]

- Успокойся, - сказал Лис твердо. В голосе у него звенела сталь, и странно было слышать подобное от веселого, живого и дружелюбного парня.
- Чудно, - Кристоф тщательно поправил воротник. - Полагаю, дискуссию о войне, чести, мести и старых счётах можно считать несостоявшейся. Так что слушайте варианты: первый - вы записываетесь в команду и включаетесь в состав формируемой армады. Второй - вы сходите на берег здесь, в порту. Отправляемся мы через несколько часов, так что, время подумать и решить у вас есть.
- У нас есть время вообще много чем заняться, - фыркнул Лис. - Еще успеем все, что хотели. Крайне признательны, что вы просветили нас насчет наших "вариантов", только их я бы лучше обсудил с Таль.
Марийка медленно подошла к кровати, подхватила рюкзак и молча вышла.
- Полагаю, она вас будет долго помнить, - проводив ее взглядом, добавил Лис.
- Полагаю, что да, - Чёрный кивнул и с интересом уставился на собеседника. - Скажите, молодой человек, а что вас, шестереночника, заставило идти сюда, а?
- Шестеренки надоели, - усмехнулся тот. - Да нет, на самом деле... вот вам приходилось сталкиваться с Отто фон Мацумбахером?
Чёрный криво усмехнулся, причём лицо его перекосилось так, что усмешка выглядила оскалом. Он непроизвольно коснулся локтя и кивнул:
- Приходилось.
- Вот и мне приходилось. А Церковь его... канонизировала, - Лис поморщился. - Это не единственный подарок от республики, разумеется, но остальные менее возмутительны. Слишком тяжело нам там жилось... в качестве тех, кем мы являлись.
- А кем вы там являлись? - Кристоф продолжал потирать локоть, занывший при воспоминании о старом ударе, но смотрел уже иначе. Без насмешки. Внимательно. Серьёзно.
Рыжий тяжело выдохнул.
- Разведотряд особого назначения. Кидали в такие места, куда никого другого не кинули бы. Проблема в том, что... прошлую войну мы начали некоторым образом с дезертирства.
- Вот как. Расскажешь? - Кристоф опёрся на край стола и достал трубку. - Кстати, не против, если я закурю?
- Пожалуйста, - махнул рукой Лис. Устроился на койке, прислонившись к стене, заложил руки за голову. - Нас отправили в подземелья Криона, полные магических ловушек и столь же магических секретов... за которыми и шла охота. Но это полбеды. В наше задание входило заодно найти предыдущий отряд, посланный с той же целью. Они ушли и не вернулись. На связь не выходили, в общем - ни слуху ни духу. А когда мы подошли совсем близко, то обнаружили её, - он кивнул в сторону двери, - Марийку. Она - единственная, кто выжил из того отряда. И она не пустила нас в подземелья, убедила повернуть назад. Рассказала, что произошло там. Честно говоря, после этого у меня, да и у остальных, как-то пропало желание воевть с магами, и воевать вообще.
- А, старик Крион! Я слышал о нём, хотя личного знакомства не было, как ты понимаешь. Да уж, говорят, манеры у него были никакие, но убедительно показать, что такое магия на самом деле, он мог, это точно. Скажи, ты знаешь, почему началась война, а?
- Которая? - усмехнулся Лис.
- Разумеется, та, настоящая война.
Он пожал плечами:
- Не... не помню, знаешь. Да и говорили разное, а что было правдой, знают, наверное, только короли да те, кто повыше рангом, вроде данЛея. Не простые солдаты, это факт.
- Типичное мышление для выходца из низких сословий, уж извини. Нет, я не пытаюсь тебя оскорбить, просто констатирую факт: вас с рождения учат думать, будто есть кто-то, кто понимает такое, что вам в принципе недоступно. Кто-то, кто выше. В общем-то, так оно и есть, но лишь потому, что не все дают себе труд думать. Что, маленький урок глобального мышления: почему мы воевали тогда, на плато?
- Извини, конечно, но лично мне в принципе недоступно понимать, почему должны умирать невинные люди. Люди, которым вообще не было никакого дела до этого плато. За что они умирали тогда? Понятия не имею. Не за свои идеалы, должно быть. Не в своей борьбе. Как пешки на шахматной доске.
- В яблочко! - Кристоф так рубанул воздух ладонью, что тот засвистел. - Шахматы - идеальное сравнение. А у тебя есть потенциал, знаешь ли. Одна сторона чёрная, а другая белая, так? Конфликт мировоззрений. Не идей, не идеологий, не ценностей - мировоззрений. Магия, настоящая, я имею в виду, не укладывается в картину мира-на-шестерёнках. Она необъяснима, её источник не определён, её невозможно систематизировать хоть как-то. Поэтому и началась война, понимаешь? Это было... неизбежно. Как ни крути - всё равно каждый из нас избрал тогда свою сторону, даже если не хотел.
- Ну да, так и было, - кивнул Лис. - Но это было тогда. А потом мы и вы оказались здесь. Вы-то почему, хотел бы я знать?
- Потому, что не хотел жить там, где магию низвели до уровня усилителя шестерёнок. Где из неё убрали всё таинство, всё...чудо. А ещё потому, что хотел помочь бежать друзьям, - Кристоф усмехнулся. - Я лелеял планы набрать тут армию и вернуться домой, но... знаешь, передумал.
- Охотно верю. Здесь, среди лиа, как-то... мягче, спокойнее. И в то же время - больше жизни вокруг. Безумно жалею, что не оказался тут раньше, лет этак на десять...
- Да уж! - Кристоф понимающе улыбался. - Кроме того, у нас нет и никогда бы не было таких кораблей, как тут. Кстати! Вы хотели осмотреть нашу "Наамею"?
- Именно, - подтвердил рыжий. - Полагаю, Марийка сейчас этим и занимается. Правда, ей больше интересен нейа, несущий на спине корабль, чем сам корабль, но вот меня техническая сторона привлекает чуть больше, - Лис пожал плечами, немного виновато. - Поэтому мы и здесь. Она хотела посмотреть море и корабль, а я - корабль и, возможно, море.
- Если хочешь, я проведу, пока время есть.
- О! Я не найду в себе сил отказаться, - он широко улыбнулся, вскочил, тряхнул головой, рассыпав волосы по плечам. - Пошли.

Сообщение отредактировал Хелькэ - 5-07-2010, 9:37

[Соуль >>>]

Валь, та самая темноволосая женщина, остановила Кристоффа в коридорах, крепко поймав рукой за предплечье:
- Значит, собираем вскоре вещи и в море перезжаем на посудину покрупнее?
- Вроде того, - он остановился, не делая никаких попыток освободить руку. - Дом Камеда желает, чтобы мы приносили пользу обществу Шэн-лие.
Он покрутил головой, будто у него затекли плечи, и в ответ на это чуть качнулся плотный фиолетовый цветок-переводчик, давно уже ставший привычным, пусть и экзотическим элементом его костюма. Валь прикоснулась к своему, немного задумчиво.
- Займусь пока картами.
- Я вот одного никак в толк не возьму, - отстранённо сказал Кристоф. - Зачем лиа наносят на карты рифы? Что, эштар сам не оплывёт?
- Может, старая привычка? - с усмешкой предположила женщина.
- Может быть. А может не могут заставить себя верить чему-то, что выходит из моря. Ты слышала их сказки об Исказителях?
- Немного... - неуверенно отозвалась Валь.
- Ну вот, - Кристоф попытался изобразить пальцами нечто большое, страшное и с щупальцами. - А они из моря лезли, как блохи с мёртвой собаки.
- Рифы - исказители? - задумчиво произнесла женщина. - Может быть, может быть...
- Рифы-то, может быть, и не исказители, но вот то, что из-под воды может вылезти какая-то дрянь - в это лиа точно верят!
В ответ Валь странно улыбнулась, как будто знала, что может показаться из воды.

Сообщение отредактировал Соуль - 13-03-2010, 23:36

[Darkness >>>]

***
Дворец Дома Кемай располагался на воде, на пустивших в соленую воду корни деревьях. Внутри переливались лазурные и индиговые радуги, потому что купола и стены украшали тонкие пластинки слюды, через которые лился отраженный морем свет. Сейней прошла через небольшую дверь, предназначавшуюся для тех, кто «пришел по делам». Адмирала не стали задерживать.
В переходах было много лиа, и общее… настроение настораживало. Слишком много серьезных лиц, слишком много тяжелых взглядов, которые словно опирались на плечи Адмирала, слишком много… тревоги.
В зале Бурь, вотчине Советника Штормов, присутствовали Госпожа Озер, Советник Приливов Шенна Зеей (дипломат), Советник Дождя Аишер Нито (занимавшийся самыми деликатными вопросам Дома Кемай), четыре капитана, и… тот, кому зал принадлежал.
«Дядюшка», - мрачно подумала Сейней. Когда она вошла, один из моряков поднял голову. Капитан Ирари Чайре внимательно посмотрел на адмирала и наклонил бритую голову, возвращаясь к изучению карт. Он и Таль не ладили.
Тяжелый и круглый стол окружало два десятка таких же массивных кресел – обычно в зале собиралось больше лиа. На темном дереве была выложена разноцветная мозаика – карта Шэн-лие. Поверх многоцветной смальты сейчас были навалены обычные карты – на листах елани.
На своё место Таль опустилась… громко: ножки отодвигаемого кресла проскрежетали по каменному полу. Госпожа Озер беззвучно вздохнула – так вздыхают родители при виде непослушных, но очень любимых и избалованных детей. Сейней ответила ей широкой, лихой улыбкой и в следующий момент закинула ноги в тяжелых сапогах на стол. Не глядя, Советник Штормов резким и привычным движением сбросил их на пол.
- Доброго всем дня, - вновь улыбнулась адмирал Таль.
- Вы опоздали, - негромко и въедливо заметил Аишер Нито.
- Как доставили письмо, так я и пришла, - покосилась в сторону серого – во всех смыслах, лиа Сейней.
- Вы уже решили, кого отправить с «Наамей», чтобы забрать отряд следопытов? Эскадра вас ждет. – спросил Нарьен т’Еро, Советник Штормов.
- Я сама поведу «Наамей» сейчас. Заберу отряд и присоединюсь к остальным.
- Таким образом вы перекладываете подготовку эскадры на чужие плечи, - ровным голосом заметил Чайре.
Таль покосилась на своего дядюшку.
- Полагаю, она была готова еще месяц назад, - с подозрением произнесла капитан.
Госпожа Озер вопросительно приподняла зеленоватые и тонкие брови, а Советник Штормов излишне пристально вгляделся в мозаику. Чайре улыбнулся.
- Кстати, капитан… - Таль повернулась в сторону Ирари, - вы от сына письма не получали? Как он там? – в голосе послышалась неподдельная нежность.
- Насколько я знаю, нашел себе юную и чудесную нежную лиа. Из Фэнлинь.
- За неделю-то…? Какой быстрый наш Тэй!
- Капитаны. Здесь не место обсуждать подобные вопросы, - прерывал обоих Нито.
Советник Штормов кашлянул, призывая ко вниманию. Сосредоточились все. Неудивительно. Кашель Нарьена, как шептались особо ехидные моряки, мог разбудить даже Морской Ужас.
- Я думаю, двух частей эскадры достаточно для атаки Ясного. Другие три должны остаться для защиты Чареи.
- Я поведу вторую часть. Может, адмиралу лучше остаться в городе?
- А может, вы не будете давать глупые советы адмиралу? – вскинулась Таль, обращаясь к Ирари.
- Полагаю, никто бы не хотел терять командование в начале войны.

[Соуль >>>]

- Я – не то командование, которое позволит потеряться, - отрезала намьё-полукровка.
- Вы с капитаном Чайре являетесь отличной командой в бою, - примирительно проговорил т’Еро.
- Если забываете о своих разногласиях, - добавил Нито.
- Перейдем к делу, - посоветовал Нарьен. Он наклонился вперед, и говорить начал Шенна Зей. Он кончиками пальцев отряхнул запястья от невидимой пыли и расправил несколько листов елани.
- Кстати, что с их дипломатом?
- Неужели они надеются на дипломатию после нашей атаки на Ясный? – хмыкнул один из капитаном. Госпожа Озер посмотрела серьезно.
- По объяснениям посланника, она не является дипломатом, только лицом, уполномоченным действовать на свой страх и риск, - мягкий и текучий голос Тия-нэ действовал успокаивающе. – Если она сможет найти точки опоры, судя по всему, снова вмешается Таану. Это странно. Но я понимаю нежелание вести беседу после провала.
Шенна Зей, удовлетворенный объяснением, кивнул.
- До того, как мы окончательно провели границу, в ясном находилось семь легких… боевых кораблей, которые они называют крейсерами и два броненосца…
- По сравнению с броненосцами наши самые тяжелые фрегаты – легкие перышки, - буркнула себе под нос Таль.
- «Матео» и «Мацумбахер», - продолжал рассказывать Советник Приливов. – Несколько канонерок. Я хотел бы заметить, что с нашей стороны несколько не разумно рваться в бой, не имя точных данных о силах противника.
- Мы никогда не знали точных сил найрити, - возразил Советник Штормов. Шенна Зей приподнял уголки тонких губ в задумчивой улыбке и продолжил говорить.
Капитаны слушали внимательно. При всех сведениях, и с какой стороны не посмотри, они знали о пришедших-из-за-моря слишком мало. С другой стороны, когда-то давно о найрити лиа знали еще меньше. Оставалось лишь надеяться, что война не затянется снова на несколько веков.
- С двумя частями эскадры отравится отряд следопытов-намье, - переставляя по столу яркие фигуры кораблей, объяснял Советник Штормов, - они пойдут вперед, чтобы разведать обстановку, положение кораблей и фортификации города.
- У меня на «Наамее» есть маленькое ручное цунами.
- Я помню, - кивнул т’Еро, - если собрать в команду твоего Черного и наших ,шепчущихся-со-средоточием, то удар стихий будет велик.
- У нас будет всего тридцать кораблей, - задумчиво проговорил Чайре, - у них – меньше, но оружия у них больше, и оно опасно.
- Зато на нашей стороне – неожиданность, - ответила Таль.
- Все равно они ждут атаки, - прищурился еще один капитан.
- Значит, нужно сделать так, чтобы ее ждали с другой стороны. – продолжила Сейней. Неожиданно она прищурилась. – Намье могут нагнать сотню или две нейа, которые направятся к Ясному с противоположной от кораблей стороны. Их будут сопровождать три эштар, а иллюзии шепчущихся добавят видимости силы.
Советник Штормов одобрительно хмыкнул. Во взгляде Нарьена читалась гордость за племянницу. Ирари потер ладонь бритую голову и, опуская руку, задел сережку с синим камнем в левом ухе.
- А кто доставит к берегу следопытов?
- Мой старший помощник. На «Намей» доставим и этого… вольного дипломата, - криво улыбнулась Таль.
- Хорошо, тогда займемся деталями. У нас слишком мало времени. «Намей» должен подобрать отряд, - т’Еро вскинул взгляд на Ирари, - а эскадра должна выдвинуться в крайний срок на закате.

[Darkness >>>]

Благодаря заклинателю ветров, "Наамея" набрал воздуха в паруса, как ребенок - в щеки, готовясь с дерева сдуть листок. Бриг стремительно взял курс на север, и место кормчего заняла Валь. Она не знала здешние берега хорошо, но лоции и карты помнила наизусть: пустая память с радостью схватила строчки и запечатлела их намертво. Теперь, когда навигатор смотрела на неровные края берегов, то видела их то словно с высоты птичьего полета, то - как на ладони. Силуэт берега отражался в темно-карих глазах. Наверное, так же отражался в памяти... Ясно. Стеклянно. Кристально.
Натертые деревом ладони горели. Валь установила курс и, закрепив румпель-тали, села неподалеку от штурвала, скрестив ноги; закурила. Время потянулось неспешно, как и струйка дыма из небольшой темной чаши.
"Наамея" должен был дойти до Чийара, мелкого и соленого лимана; это был ориентир, который часто использовали, чтобы с кем-то встретиться. Или - кого-то забрать.
- Быстро доберемся, - Сейней подошла с подветренной стороны. Дым она не любила. За капитаном, бесшумно перебирая лапами по доскам палубы, увязался лесной кот: юнга, Линье, был из народа чиа.
- Эеши изо всех сил старается, - прикусила чубук Валь. - Следопыты, значит...
- Следопыты, - кивнула Таль, - а потом - на "Аизер" перейдем. Когда с эскадрой встретимся.
Полукровка посмотрела в сторону берега, темневшего по левый борт, а затем перевела взгляд на запад, где, за горизонтом, находился Ясный.
Линье запрыгнул на колени к Валь. Молчаливый чиа больше времени проводил в кошачьей шкуре; и к удивлению остальной команды - не шипел на дым от трубок ни Валь, ни Кристофа.
- Следопытам-то с эскадрой делать нечего, - качнула головой женщина, - что тебе сказал Советник?
- Передал мне слова Тигра-Властителя, - намьё-полукровка повернулась к Валь, - говорили про атаку, про наши возможности. Про корабли, что стоят в Ясном.
- А следопытов куда?
- Следопытов высадим южней города, в километрах пятидесяти.
Валь кивнула и, закусив чубук трубки, откинула с лица темные волосы.
- Будем к ночи за ними.
Юнга-кот, встав на задние лапы, положил передние на плечи женщине, заурчал. Сейней оперлась локтями о планширь, нагнулась вперед, глядя на пенящуюся внизу воду.
- Спустим за ними пару шлюпок. Думаю, поместятся.
- Там можно и к берегу близко подойти, - задумчиво отозвалась Валь. Она прикрыла глаза, как будто припоминая карты.
Намьё-полукровка кивнула. Она верила словам лоцмана, её памяти.
- Хорошо. Можно и ближе, тем более - ночь все же будет. А нам нужно быстро забрать следопытов. И - к эскадре.
- Если все пойдет хорошо, с ними к утру соединимся.
Таль вновь кивнула.
У носа виднелась высокая и тонкая фигура заклинателя ветров. Лиа стоял, вскинув руки и прикрыв глаза. Вблизи можно было заметить, как едва-едва двигаются худые пальцы лиа, словно он наматывает на них невидимые нити. Одежду Эеши то и дело начинал трепать налетающий из ниоткуда ветер, и тогда по лицу выходца из дома Эриан мелькала улыбка.
Через некоторое время он опустил руки и сел на доски палубы, там же, где стоял. Выдохнул. Сновавшие мимо матросы привычно помогли заклинателю подняться. Тот - по привычки - отнекивался. Лиа кивали.

[Тео >>>]

День: ночь с девятого на десятое августа
Фигура: конь G8
Ход: без хода
Официальная клетка: F6
Фактическое местоположение: F5

… Легкие наполнились чужим воздухом. Тут же кто-то так надавил на грудь, что казалось – еще сильнее, и переломают все ребра. Снова чьи-то губы на ее губах. Ата возмущенно завертела головой.
- Ну слава Средоточию… - вздох облегчения.
Фино открыла глаза. Прямо перед собой она увидела расплывшееся в глупой улыбке лицо Курта. Его косички мокрыми веревками болтались, едва касаясь кожи Тонко Чувствующей. Вода ручейками стекала, щекоча и заставляя покрываться мурашками.
Из-за спины Крылатого высунулась мордашка Илаи с выражением крайней степени обеспокоенности. Увидев, что Ата открыла глаза, полукровка радостно заверещала и стала выплясывать какой-то дикарский танец. Фино не видела ее всю, но ноги подруги выделывали немыслимые кренделя.
Девушка закашлялась.
- Порядок? – участливо поинтересовался командир.
Кивнула. Лежать на камнях было неуютно и холодно, ветер неприятно касался голой кожи. Голой кожи?..
- Не смотри на меня, изверг! – неожиданно огорошила Тонко Чувствующая Курта.
Он сочувственно покрутил пальцем у виска, но все же отвернулся:
- Илая, кончай прыгать, как коза, накинь на нашу стеснительную утопленницу что-нибудь, а то она сейчас меня прибьет!
- Она тебя и так убьет, когда поймет, что ты к ней прикасался, - небрежно отозвалась девушка, накрывая подругу рубашкой.
- Пусть встанет, для начала… воинственная наша, - хмуро отозвался тот, не поворачивая головы.
Ата видела его широкую спину, два крыла сейчас топорщились мокрыми перьями, испачканные илом и тиной. Она обидела его, и обидела – несправедливо. Осознавать это было горько, будто полынь жуешь. Фино практически ничего не помнила из того, что было, когда ночное небо скрыла толща воды. Сознание довольно быстро покинуло ее. Она даже не успела толком понять, кто или что утащило ее ко дну. Сейчас, глядя на вымокшего насквозь командира, Ата понимала, что это он спас ее, а она… как последняя неблагодарная нейа – осклабилась при первой же возможности.
- Это рефлексы, Ата, - поняв ее состояние, успокоила подруга, положив руку на ее плечо. Сама она, кстати, так и оставалась нагой, - Ты стеснительная, это была естественная реакция. Он поймет.
Девушка неуверенно кивнула. Хорошо, что Курт не был Тонко Чувствующим. Ее настроение сейчас изрядно потешило бы его самолюбие. Крылатый, стоя все так же, спиной к фино, поинтересовался:
- Сесть, встать – можешь? Лететь нам еще не скоро, конечно… когда у меня перья высохнут… Искупался, блин. Стал еще грязнее, чем был.
- Грязнее невозможно, - ободрила его полукровка. Ата громко цыкнула на нее.
Фино приподнялась на локтях. Илая помогла ей натянуть рубашку. Перед глазами все завертелось, и девушка опустилась обратно на камни.
- Не могу, все тело болит… руки, ноги.... И еще ты мне ребра, наверное, сломал.
- Ребра твои целы, - Курт раздраженно встряхнул головой, - а вот за лодыжку я бы не был так уверен.
Ата снова нашла в себе силы подняться и рассмотреть свои ноги. Левая щиколотка опухла и угрожающе почернела…
- Охо…
- Вот тебе и «охо», - рассерженно буркнул Крылатый, - меньше надо было дрыгаться. Может, и отпустило бы тебя льюма. Но ведь нет, сила есть – ума-то не надо.
- Тебя бы вот так, - Илая уже взвилась, готовая защищать подругу.
Лиа и фино в этот раз были поразительно единогласны:
- Помолчи!
Полукровка обиженно дернула плечами. Ата нахмурилась:
- Ну и что теперь делать?.. Может, подумаем…
- Думать надо было раньше, - оборвал ее командир, - как только прилетит Птаа-ха, отправлю тебя с ней обратно. Какой из тебя боец…

[Darkness >>>]

День: десятое августа
Ход: без хода
Официальная клетка: c8
Фактическое местоположение: c8 (Трехречье, военная застава)

Дее-Рей говорил, что в любой музыкальный инструмент вкладывается душа того места, в котором он был сделан. "Хочешь, чтобы окарина звучала морским прибоем - надо выйти на берег. Лесом - уйди в чащу". Мальчишка-приблуда, не знавший ничего тогда о мире вокруг, спросил - "А бывают флейты, поющие пустыней?". Дее-Рей ударил его тогда. Первый и последний раз. И сказал, чтобы Йель никогда больше не смел задавать таких вопросов. Т'Айлари запомнил урок, и никогда больше не спрашивал, как будет звучать музыка пустыни, помня о том, как еще неделю болела скула.
Йель не знал, что Дее-Рей, иссохший старик-намье, воевал с найрити. И видел своими глазами, как Исказители превращают цветущие земли в черную пустыню.
Т'Айлари казалось, что флейта Джейл не должна звучать чем-то... одним. Все миром, безграничным и неохватным. Лиа с самого раннего утра, когда еще не встало даже солнце, и воздух был сизый и прохладный, ушел на открытый берег реки. Ветер продувал эту поляну со всех сторон, с одного края подступала вода, с другой - лес.
"У чудес не должно быть объяснений. Иначе - это не чудо" - так тоже говорил Дее-Рей. "Нельзя - понимать, нужно - делать. И все".
Вряд ли Йель смог бы объяснить, как он складывал одна к другой тонкие и хрупкие рыбьи кости, как соединял их, и как делал круглые дырки. Флейта казалась прозрачной, и солнечный свет уже поднявшегося солнца проходил сквозь неё, оставляя тепло внутр.
- Как крылья маньи... - чуть ребристая поверхность флейты под пальцами уже ничем не напоминала кость. Она была чем-то... иным.
Йель на мгновение прикрыл глаза, повел затекшими плечами.
Золотой диск солнца висел в зените. Джейл подошла к нему неожиданно и тихо, как будто подкралась на цыпочках. Она заглянула Йелю через плечо, потом на кончик уха Т’Айлари села одна из маньи, обдав ручьевой свежестью крыльев.
Лиа поднял голову, глядя на женщину снизу вверх, потом протянул ей флейту.
- Она еще не звучала. Попробуй...
Джейл присела рядом с Йелем на песок и мягко протянула руку к музыкальному инструменту. Т'Айлари вложил флейту ей в ладони, откинулся потом на песок. Кость еще хранила тепло его рук, казалась хрупкой и полупрозрачной. Джейл покрутила инструмент в пальцах, а потом поднесла к губам, подула. Вылетевший звук получился невесомым, низковатым и чистым. Лиа прислушалась, улыбнулась своим мыслям. Она снова вздохнула, выдохнула, и теперь пальцы переступили с отверстия на отверстие, складывая одна к одной три ноты. Джейл опять улыбнулась. А потом заиграла, неторопливо и аккуратно, как будто дыханием боялась разломить хрупкую флейту. Йель прикрыл глаза и закинул руки за голову. Флейта... звучала. Он никогда не делал их раньше, и боялся сейчас, что инструмент будет молчать. И фальшивить, и голос его будет неправильным.
Но мелодия текла, как ручей, как солнечный свет. Т'Айлари улыбнулся.
Одновременно песня напоминала птичий щебет и стрекотание насекомых. Музыка бежала, немного подпрыгивала, как непоседливый ребенок, стремящийся найти что-то на ближних к дому полянах.
Она была совсем не похожа на ту, что помнил Йель. На ту, которую играла светловолосая лиа, так похожая на Джейл - образ из прошлого, который появился в настоящем.
Светлая и добрая, но - другая. Т'Айлари приоткрыл глаза, перекатился на бок, подперев голову рукой и внимательно посмотрел на играющую. Джейл продолжала переставлять кончики тонких пальцев по отверстиям еще несколько мгновений, а потом заметила, что Йель – наблюдает. Мелодия плавно затихла.
- Спасибо, - поблагодарила Джейл. – Она не такая, как та, что была у меня. Маленькая, хрупкая, эта – похожа на ребенка.
Т'Айлари улыбнулся: тепло и широко.
- Она еще похожа на маньи. А у тебя - теплые руки. Такие, как нужны такой флейте, - он вновь откинулся на спину, потянулся, прогнувшись в спине; рубаха натянулась, обрисовав ребра. Йель замер, глядя вверх, на растрепанные перья облаков. - Я рад. Что... вы играете.
Джейл положила флейту в складки юбки и немного наклонилась вперед, глядя на берег. А потом повернулась к т’Айлари.
- Мы друзья, Йель?
Лиа скосил на неё глаза.
- С тобой - тепло.
Она протянула ему руку, как будто предлагая названную дружбу на ладони. Привстав на локте, Йель протянул Джейл руку в ответ, вновь улыбнулся.
- Будем друзьями. И пусть флейта будет тоже дружеским даром, - ответила лиа.
Т’Айлари зарылся пальцами в горячий песок, пошевелил ими, пустив по золотисто-коричневой поверхности крошечные дюны.
- Все говорят, что дружба – это хорошо.
Джейл не ответила. Она немного прикрыла глаза, качнула головой, потом коснулась двумя пальцами горбинки на носу. Йель приподнял руку, глядя, как осыпается поток песчинок. Потом, зачерпнув их ладонью, с детской непосредственностью высыпал горсть песка на подол юбки Джейл. Она спасла из пустынного шторма флейту и погрозила Йелю пальцем.

[Момус >>>]

Десятое августа
Пешка а2
Без хода
Официальная клетка а2
Фактическое местоположение а2


... - Я ведь, дядечка, в "Смерть царя" уже играл - Шнуфель зачисленный юнгой на фелуку, ясным взором брачного афериста взирал на Маруфа нависшего над доской. - Я, ух, как играл. Я даже у одного полковника...
- Тебе мат - скучно объявил капитан и отправился за молитвенным ковриком.
- Это случайность - тонны лапши нашли свободные уши - свидетелей скорого и безжалостного разгрома Шнуфеля Кроша и Роджера Бани - А вообще я однажды...
- Шнуфи - голос пака возникшего по обыкновению из ниоткуда, был сладкий-сладкий. Такой, что бескудёнок внезапно захлопнул рот - Зайка моя, по большому счёту, мне всё равно, кто первый навешает тебе люлей и подравняет географию твоего жуликоватого личика. Но когда на старости лет, твои внуки припруться ко мне и спросят почему, в своё время, я не утрамбовал их деда так, чтоб гундосые слабали над ним Шопена и тем самым обрёк их на жизнь полную бесконечныз терзаний о стыда за свой род, что я им отвечу? У нас не сиротский приют, Шнуфи. Потому швабру в зубы и к Акмалю за заданием.
- Понял - бескудёнок подхватился так неудачно, что его котомка раскрылась и из неё выпали несколько книжек, напечатанных на жуткой желтоватой бумаге, с картинками такой яркости на обложке, что начинали слезиться глаза.
- Очень интересно - Крош поднял выпавшее - "Неуштадт-бук. Тиресканна Джонс и проклятие каюра"... "Тиресканна Джонс и тайна игровой доски"...
Плечи бескуда поникли, в глаза появилось странное выражение обиды до слёз, отчуждения и вызова.
- Я...
- Шнуфи - рука пака легла на загривок мальчишки - Тебя ждёт Акмаль и швабра... а вечером почитаешь взрослым дядям лучшие моменты.
- Правда - переменчивый, как весенняя погода последователь доктора Джонса просиял
- А то...

"...лая Аделаида. Не сочтите столь частые мои письма за назойливость. Они обусловленны лишь моим к вам расположением..."

Я всё чаще задумываюсь над словами Маруфа. И порой мне становится не по себе. Ведь если мы все фигурки одной большой игры, то кто поручится. что наши судьбы не прописаны наперёд? Вот ты живёшь, строишь какие-то планы... а тебя уже разменяли и ты уже не принадлежишь себе. Ты этого ещё не знаешь. а партия, уже расписана по ходам...
Господи...

Сообщение отредактировал Момус - 25-03-2010, 11:35

[V-Z >>>]

День: ночь с одиннадцатого на двенадцатое августа
Фигура: пешка b7
Ход: в рамках хода b7 - b5
Официальная клетка: с b7 на b5
Фактическое местоположение: b6

По левому борту, вдалеке, темнела полоса берега. Было невозможно различить, что там - холмы или низины, пустошь или леса. Просто - темнеющая линия.
Таль стояла у другого борта, глядя на горизонт, на бесконечное пространство синевы и соли, то и дело вспенивающееся белыми спинами волн. Намьё-полукровка думала о том, что для многих из тех, кто по моряцки легко ступает по доскам палубы, море - это выход. Такие лиа понимают почти с самого рождения, куда им стоит идти, и легко отдают свое сердце, тянущееся к терпким ветрам и крепким ветрам, этому лихому и своенравному миру.
Солнце постепенно скатывалось к закату. Ало-золотая дорожка протянулась по воде - от дрожащего в мареве диска до корабля. "Наамея" уверено шел к месту назначения. Он замер в нужном месте надалеко от берега, когда сумерки уже сгустились до темно-синего марева ночи. Высоко в небе вспыхнули звезды.
Место кормчего снова заняла Валь и оставила только тогда, когда в воду, надежно остановив корабль, опустился якорь.
Зажимая между зубов чубук тлеющей трубки, женщина сбежала с юта. Матросы уже готовили три шлюпки - Сейней решила, что их должно хватить. Капитан отправлялась на берег - дождать "гостей", выразить им свое почтение и покомандовать загрузкой. Валь подбежала к борту, перегнулась через планширь, глядя на упавшие на воду лодки. В темноте блеснули тлевшие в трубке угольки.
- Не задерживайтесь там...
- Мы быстро, - Сейней затянула на затылке концы платка. Ночами на побережье было прохладно и, смешно ведь! - у полукровки мерзли кончики ушей. - а вы тут пока не расслабляйтесь. Потом сразу же уходим на восток. Курс ты знаешь.
Капитан с навигатором уже успели посидеть над картами. Вскоре шлюпки толкнули днищами мелкий прибрежный песок, и матросы выбрались на берег. Они приготовились ждать, однако их ожидание долгим не было. Уже через четверть часа невдалеке показалось несколько силуэтов.
- Ты когда-нибудь бывал на корабле, Хассаи? - благодушно поинтересовался Киасс, скользя немного позади командира.
- Нет, - покачал головой сеши. - Вообще на большой воде не бывал...
- А вот мне доводилось. Я вообще люблю плавать и неплохо умею.
"Ну конечно," - Хассаи с невольной завистью покосился на мощный хвост целителя. С таким, ясное дело, на воде держаться несложно.
Кайше настороженно оглядывалась; ей определенно не нравилось быть у всех на виду. Чиам же шел к шлюпкам совершенно спокойно, казалось, даже не замечая их.
Он остановился в десяти шагах от матросов.
- Хороших волн, - произнес Камие.
Сейней поднялась в песка, на котором все это время сидела, скрестив ноги. Отряхнулась.
- Чистого неба и вам. Я - капитан Таль, капитан "Наамея". Это... - полукровка быстро оглядела небольшой отряд, - все ваши воины? Никого больше не ждем?
"Можно было взять и одну шлюпку..." - мысленно хмыкнула сама над собой Таль.
- Разве воссьми глаз не хватит, чтобы ссмотреть, дессяти рук - чтобы убивать?
- Хватит и одних, - хмыкнула уже вслух Таль, - ладно... м-мм...эй-раан...? - она выжидающе посмотрела на Камие, словно спрашивая, как его называть, - грузитесь в шлюпки. Можете устраиваться вольготно, места - много.
Командир едва заметно поморщился, сознавая невежливость.
- Чиам Камие.
- Змей Ссетонов, - добавил Хассаи из-за спины.
Лиа оглянулся, и сеши поспешно замолк.
- В лодки, - скомандовал Чиам и первым двинулся к шлюпкам на песке.
Таль махнула рукой матросам, чтобы те готовились к отплытию. Потом небрежной моряцкой походочкой двинулась вслед за Чиамом, сунув ладони за широкий пояс.
- Как добались, эй-раан Камие? - спросил она у спины сетона.
- Верхом, - одним словом отозвался Камие, бросив взгляд через плечо.
Неподалеку зашуршала трава под весом уползающего арнака.
- Ну, после такого вам морская качка будет не по чем. До другой стороны залива не один день пути, - Сейней лихо запрыгнула в шлюпку, устроилась на носу, дожидаясь, пока другие займут свои места.
Чиам шагнул через борт, невозмутимо занял место. Кивнул остальным.

(и троекошье в лице Соуль, Даркнесс, Оррофина)