/с великолепной Тунгуской/

Долго церемониться не пришлось, с Крысоловом кровопивец распрощался тепло, условившись встретиться если не в тот же час, то в том же месте - безусловно. Что и говорить, чувства и эмоции, с которыми Тайво покидал этот бар, не шли ни в какое сравнение с теми, что преобладали в первые минуты здешнего его пребывания. "Хайвей" ему понравился, даже более чем, он вдруг почувствовал легкое сожаление, но тут же его и отбросил, вспомнив о том, что наверху его ожидает Гер.
Поднявшись по узким ступенькам, количество которых вомпер недавно сосчитал собственными костями, Тайво оказался на крыше и вдохнул воздух, пропитанный близостью Сети, полной грудью. Похолодало.
Вашингтон расправил крылья и уставился в поблескивающую золотыми отливами Сеть, будто увидел ее впервые. Затем вздохнул и положил руку на плечо Гертруды, покачивающейся на самом краю крыши.
- Ну, и что теперь? Навестим твоего друга, а?
- На-вес-тим, - по слогам произнесла лиса, хитро щурясь. Свет запутался в ее волосах, заигрался рыжими прядками. Воздух, и до этого не отличавшийся чистотой и прозрачностью, еще больше потяжелел, наполнился запахами, налился, как зрелый плод соками очнувшегося города (этот город никогда не спал, он переходил из одного состояния в другое - не меняя своей сути - сути гуляки и вора). Гер почувствовала, как сильно кружится голова, как легки, невесомы крылья. "Последняя доза - лишняя", - пронеслось там, где еще могло жить трезвое сознание, - "аааа, плевать", - прозвучал окончательный приговор, и было уже непонятно, кем он вынесен - самой Стамп или ее одурманным мозгом. Лисермаха повернулась к Тайво, улыбнулась, будто безмерно счастлива и расправила красивые ухоженные крылья.
- Летим - коротко обронила девушка, сильно оттолкнувшись от самого края, внезапно сложив крылья. Веселье, обуявшее расчетливую Гер, искало выхода. Она решила сыграть в свою любимую игру, забывая, что рядом находится друг, который может и не знать о ее сумасшедшей привычке падать камнем вниз, а потом спасаться за несколько секунд до земли. С закрытыми глазами, со сложенными крыльями, лиса стремительно приближалась к собственной смерти, но ей казалось, что она взлетает, что вот-вот пронзит Сеть, и та примет ее, как мягкое воздушное облако. Гер буквально растворилась в наслаждении, утонула в мягких складках невообразимого кайфа. Рыжая бестия Стамп совсем забыла, что падает...
Смех возник внутри и тут же разгорелся эдаким своенравным костром, сдерживать который вомпер был не в силах, расхохотавшись во всю мощь легких. Он смотрел вниз, вслед улетающей к земле брошенным камнем Гер, и думал о том, что такими грацией и безумием не обладает ни одна птица. А вороны, давние его неприятельницы, все кружились в отдалении, поглядывая на него с неодобрением, и молча завидовали.
Он скользнул вниз с края, устремился следом за подругой, разрывая холодное спокойствие воздушных потоков, захлебываясь смехом и выкрикивая давно забытые ругательства на всех языках древнего города Омфала, которые только мог сейчас вспомнить. Он как мог помогал себе мощными движениями крыльев, но догнал ее у самой земли, крепко заключив в невольные обьятия, и они вместе едва не впечатались в грязную и замызганную мостовую, распугав окрестных бродяг и жуликов, но все же участь эта их миновала.
Гер открыла глаза и захохотала. Происходящее дурманило еще больше. Адреналин бушевал в крови, как безумный змей в поисках добычи. Легко освободившись, не поблагодарив, - так, будто они вместе совершили какой-то старый ритуал, будто опасное падение всего лишь увертюра, начало чего-то грандиозного, Лисермаха задрала голову вверх. Играя слогами, как сладкой карамелью, пробуя слова, на предмет начинки - клубника или черника - Гер тихо спросила:
- Как думаешь, что там? Хочешь туда?
Ему больше хотелось глядеть при этом в ее глаза, но выбора не было, и вомпер тоже засмотрелся Сетью, обводя взглядом ее смутные контуры. Он мог бы сказать о том, что ему туда совсем не хочется, его частенько пугает это жестокая синяя высь, и это прозвучало бы жуткой неправдой, и так оно и было бы. Заговорить о том, что никто из них, ни даже из их далеких предков никогда не видел того, что находилось за Сетью, и ведь неизвестно, так ли хорош тот мир, как о нем говорят. Так они утешали себя сами, вдали от посторонних глаз, когда требовалось. Вспомнить, что уже очень давно не случалось даже романтично настроенных психов, согласных пожертвовать крыльями и жизнью этой – ради одного-единственного глотка жизни той. Каждый из крылатых понимал, что главным богатством из числа всех, отнятых у них Сетью, была свобода.
Он не ответил, и просто улыбнулся, слегка прикоснувшись к ее руке. Настал черед Гер - девушка вздрогнула, но не от неожиданности, а от того, что прикосновение мужчины показалось ей очень знакомым, близким. Стамп задумчиво, не боясь, провела пальчиком по щеке вомпа. Чертики в ее желто-зеленых глазах не просто плясали, а дико носились в бесноватом танце - то возрождаясь, то погибая в черных, бездонных, расширенных зрачках.
- А мне - веришь, нет, - наплевать, никто меня не удержит, я свободна... если захочу хоть сейчас поднимусь туда, - Стапм встала на носочки, чтобы немного сократить разницу в росте. - Я люблю жить, Тай, но и умереть не страшно. - Но главное - мне любопытно, - лиса рассмеялась звонким смехом, который рассыпался вокруг нежно-голубыми хрустальными осколками. - Давай почистим этого жирдяя Шаромунделя, наедимся грибов и посмотрим, что там может быть интересного, - взгляд Гер был прямой, с вызовом игрока, испытывающего судьбу. Пальчик застыл на секунду, едва коснувшись четко очерченных губ, а потом исчез вместе с рукой - Стамп потрогала крыло и вновь рассмеялась:
- Железная хватка, Тай, у меня все косточки хрустнули.
Он рассмеялся в ответ, его смех эхом устремился ввысь, но тут же и прекратился, будто и не было. Лицо вмиг обрело серьезность, разбавленную легким оттенком грусти, и только глаза все еще смеялись, и никакая сила не могла остановить это чуточку нелогичное веселье, но голос прозвучал сухо и пафосно, будто речь продажного политика:
- Давай сделаем это. Грибы томятся в ожидании.

Весело подмигнув подходящему сэнмурву, Мадж хлопнула на стойку рокс и потянулась за бутылкой. Ты-то мне и нужен, красавчик. Если и брать штурмана, то только тебя.
- Что желает мой быстрокрылый друг, - несвойственным ей любезным тоном осведомилась сильфида.
Зная Мадж не первый день, Умр аль Фатх не сомневался - ласковой и милой его подруга бывает в трёх случаях: когда видит новый байк и ей разрешают на нём проехать; когда ей хорошо...хм в мужских обьятиях, да не прогневается Милосердный на ласки мужчины и женщины в дневное время (это он знал, потому что пару раз барменша всё же проспорила); и когда ей чего-то надо.
Но друзья, потому и друзья, что любят и воспринимают нас, такими, какие мы есть.
- И вновь салам тебе, прекраснейшая Мадж
Мой путь к тебе - как будто к Мекке хадж.
Я счастлив видеть на лице твоём улыбку,
Которую не купишь, не продашь.
Сэнмурв тявкающе хохотнул радуясь своему дурацкому ребячливому экспромту.
- Покажи класс, о несравненная, угадая чего я желаю.
Вскинув брови принимая вызов, байкерша склонилась за стойкой и некоторое время гремела бутылками. Как и у любого уважающего себя бармена у Мадж в запасниках было несколько действительно ценных напитков «для особых случаев». Откупорив пузатую потёртую бутылку, на которой не было даже этикетки, только сургучная бирка болталась на горлышке, девушка невольно вдохнула плотный густой аромат. Букет, вот что отличает короля от свиты. Стакан на треть наполнился тёмно-золотистым напитком.
- Попробуй вот это.
Точно глоток воздуха с горных лугов обжёг обоняние.
... снежные искристые вершины плывут вдали в мареве необузданной синевы неба... горечь миндаля... полынное безумие... переплетаются и тут же тают ароматы чабреца и мяты...облако душистого разнотравия... ковыль метущий воздух в такт поцелуям ветра... россыпь маков... лавандовый дым... вновь горечь миндаля...
Глоток бархатисто скользнул по горлу. Шёлковой удавкой затянувшись на вкусовых рецепторах...
... облака бросающие тень на озеро в светлых водах которого купают свои ветви ивы...сливовый сад в кипении цвета... виноградники карабкающиеся на холмы...разломанный гранат с лалами влажно блестящих зёрен... пенистый прибой у берега выпирающего горбом белоснежного песка...
- Что это - прохрипел сэнмурв ошарашенно наблюдая едкую улыбку довольной собой барменши. Улыбку победительницы.
- Это то, что ты хотел, - наслаждаясь произведенным эффектом, игриво ответила Мадж, крепко прижимая бутылку к груди. Барменша явно медлила прятать её назад в сокровищницу. Удивить истинного гурмана всегда приятно, особенно когда это твой друг.
Глазами путника измученного жаром пустыни и алчущего глотка воды, более, нежели всех иных сокровищ земли; глазами ребёнка, которому подарили новую долгожданную игрушку, но тут же отобрали, дабы не сломал; глазами матроса взирающего на пропадающий в туманной дымке берег, на который ему не ступить возможно больше никогда, ибо плавание полно неожиданностей, а Океан - капризный бог - таким взглядом полировал бутылку в руках подруги Умр аль Фатх.
- И с чего такая щедрость, не свойственная некоторым взбалмошным особам, особенно в рабочее время?
- Я хочу тебе кое-что предложить, - с несвойственной ей мягкостью улыбнулась сильфида, поглаживая тёмное горлышко бутылки.
- Судя по твоим движениям, которые даже Фрейд не смог бы верно оценить, это что-то захватывающее... Плесни-ка ещё и я послушаю твою гениальную задумку, которая вероятно отправит нас в логово ортопедов.
Хмыкнув, Мадж отвинтила крышку и медленно стала подносить её к стакану, но остановилась на половине дороги.
- Сначала скажи, что согласен.
Это был откровенный и грубый шантаж, пригодный только для старых друзей.
- Дёшево ты ценишь мою принципиальность, о бриллиант средь хрусталя - пробурчал сэнмурв - Судя по тому, как заворожённо смотрит на нас эта восхитительная роза - кивок в сторону Сороки обозначил упомянутую розу - она уже в курсе того безобразия, в которое ты стремишься втянуть меня, пользуясь моим хорошим к тебе отношением и беззастенчиво играя на струнах моего алкоголизма. Согласен, Иблис с тобой. Надеюсь речь идёт о кувыркания под одеялом и ты решила разнообразить наш дуэт своей новой подружкой.
Щедро плеснув другу ещё, барменша игриво рассмеялась:
- Другого ответа я и не ждала. Наше трио участвует в гонке на аэростатах, а ты будешь штурманом.
Часть божественного нектара распылилась вовне.
- Кем? - прохрипел несчастный синий волк стирая слёзы и пытаясь прокашляться. - Какого Даджаля! Это что. шутка такая?
- Мне нужен штурман, - спокойно повторила Мадж. Любезная улыбочка испарилась, уступив место по-деловому поджатым губам.
Сэнмурв обречённо взглянул на бокал с расплавленной бронзой напитка и одним махом засадив в себя содержимое оного подставил опустевшую тару под дабл-дринк
- Рассказывай давай - велел он.
Говорила Мадж чётко, собрано и по делу, ставки были высоки, а хитрить и ходить вкруголя, сильфида не любила. В конце она начертила мокрым пальцем на отполированной столешнице знак процента.
- Десять мы получим в любом случае и тридцать, если выиграем, - голубые глаза сверкнули азартом.
Сэнмурв внимательно изучал лицо подруги. Нет, не деньги заставляли её продумывать план действий и позволять фантазии увлечь себя. Бескрылую манило небо. Пусть такое, сублимированное, пусть в кабине аэростата. Но зато ветер свистящий в ушах, парение над размазанным кляксой, городом. Простор. И азарт победы.
Нельзя лишать человека мечты. Как нельзя отрубать крылья. И какой же он друг, если поступит подобным образом.
- Я в деле - прорычал Умр аль Фатх и приняв решение расслабился.
Лапа впечатала в полированную поверхность стойки купюру - одну из немногих оставшихся от недавнего "заработка"
- На все!И давай чего-нить мерзопакостно-праздничного!

(с велеречивым мастером)

Сообщение отредактировал Факел - 31-01-2011, 21:23

Судьба с лёгкой улыбкой наблюдала в иллюминатор за причудливыми вдохновенными пируэтами двух тел. Так матери наблюдают за выступлением своих ад на сцене - переживая и гордясь. И важно ли, что танец двух пар крыльев - это спектакль на двоих. Дуэт?! Дуэль?! Па де-де?!
Хрупкая стремительная ломкость перьев, рисующих в синеве сгущающихся сумерек иероглифы бытия. Пугающая архаичная тяжесть кожистых крыл вспенивающая воздушные потоки.
Судьба заказывает водку с клюквенным соком, салютуя удаляющимся летунам, которые уже вышли на финишную прямую перед кардинальными переменами в своей жизни.
Она цедит коктейль и смотрит на новое лицо в галерее шаржевых зарисовок "Хайвея". Новый камешек вынесенный очередным поворотом калейдоскопа в круговерть узоров.
Судьба ещё не знает, как сегодня назовёт себя этот не стремящийся к публичности камешек, но, зато она предчувствует, как через три минуты он двинется в туалет. Как ещё через две с половиной минуты пойдёт обратно и постаравшись уклониться от столкновения с Дейзи, несущей себя и заказ, влипнет в барную стойку, поймав суть разговора Мадж и Умра аль Фатха, точно бумажный самолётик улетевший из чужого окна. И как неожиданно остро, забыв, про стремление к одиночеству и отчуждённости, ему захочется принять участие и в нём и в деле...

Мириэль поежился, вставая из -за столика. Мутно. Эмоции были, но сегодня они были не того качества как хотелось бы. На автомате проследовал известным маршрутом, легко уклонился от официантки, поправил объемный капюшон, который чуть приоткрыл лицо. Зачем он ходил куда то, зачем заказывал водку, зачем вообще совершал эти странные на его взгляд действия, пожалуй, и сам Мириэль объяснить не мог бы. Годы жизни "завернутой в лохмотья" превратили эти действия в привычку, бессмысленную симуляцию активной жизни. На обратном пути легкая вспышка изумрудной эмоции у барной стойки привлекла его внимание, и Мириэль направился туда.
У стойки барменша ловко обрабатывала своего собеседника на авантюру. То, что пахло авантюрой, ангел даже не сомневался: запах был тонкий и пряный. О да... именно этого запаха ангел так ждал, это была не простая авантюрка на одну ночку, это было сродни запаха самки для самца в период гона. И эмоции были искрящимися и яркими.
Мириэль почти упал на стойку невдалеке от пары, не удержался- втянул искорку удовольствия отлетевшую в сторону. Понял, что удовольствие было алкогольным. Невольно вслушался в разговор. Распластавшись по стойке смотрел из -под глубоко надвинутого капюшона на разговаривающих. Лохмотья рукавов живописно расстелились по стойке.
"Похоже на облака" - невольно подумалось Мириэль - "Вот это похоже перистое..." Облачко -лохмотка заскользило по поверхности стойки, и ангел придвинулся ближе к разговаривающим. Со стороны он мог показаться обычным пьяницей в сером бесформенном балахоне, решившим выклянчить выпивку у бармена и, как водится, "все вернуть с получки".
- Эээээ... доброго времени, милейшие - скирипуче прозвучал его голос.

(ходили с Номи по грибы)

Лисермаха отошла на пару шагов, чтобы не мешать вомпу расправить мощные крылья и взлететь. "Не зря я провожу в салоне по нескольку часов кряду - мои крылья тоже позволяют подниматься легко", - мельком подумала Гер, любуясь красивым полетом Тайво. Стамп не удержалась и спикировала на парочку потрепанных ворон, которые не спускали с них завистливых взглядов. Ей удалось поддеть носком кожаных сапог одну из них - птица с криком перевернулась в воздухе.
- Кыш, курицы, - засмеялась довольная Гер и пустилась в погоню. - Здесь лучше под мостом, - прокричала она на подлете к "кладовке" деляги Шаромунделя.
Крыша дома, где снимал помещение беск, имела довольно сильный наклон, но Стамп знала, где найти маленький уголочек для обсуждения дальнейших планов.
- А теперь к делу, - Гертруда отбросила рыжие волосы за плечи, - толстяк редко когда вылетает из своей берлоги, сидит там вонючка сутками, наверное, деньги считает, - девушка хихикнула, но тут же осеклась, понимая, что дальше все будет серьезно. - Будем брать его за жабры? Или попробуем отвлечь и стырить грибочки?
Вашингтон расслабленно повел плечом и глянул вниз, раздумывая, какой из предложенных вариантов сулит больше удовольствия в конечном-то итоге. В другой день он бы, возможно, и предпочел бы получить грибы прямо из рук их владельца, окропив их солидной порцией его кровушки, но не сегодня. То ли слишком живо представлял толстого коротышку, что вряд ли вызвал бы у него жадный аппетит, зато приступ тошнотворной брезгливости при одной лишь мысли о применении его в еду - наверняка. То ли столь благотворно влияла на него Гер. Но применять силу ему совсем не хотелось – и не от большой любви к хозяину желаемого.
- Второй вариант мне больше по душе, если честно. Давай я притворюсь очередным озабоченным клиентом, а ты достанешь то, зачем мы здесь, без шума и пыли?
- Отлично, - хитрый прищур и чуть курносый нос придавали Гертруде вид плутовки. - Второй подъезд, там на первом этаже - магазина подержанных вещей. Последний этаж, направо. Заходи, дверь открыта, иди по коридору, слева увидишь табличку "Лавка судьбы". Постучи три раза с короткими интервалами. Скажи, что ты от Падкого Джо - это один забулдыга, который поставляет ему клиентов. - Говори что хочешь, - лиса закатила глаза, - изжога, грыжа, несварение, газы от несвежей крови, - этому придурку все равно за что содрать деньги. Твоя задача сделать так, чтобы сначала он привел тебя в маленький кабинет, заставленный рухлядью и открыл окно, а потом толстяк должен уложить тебя на свой ветхий топчан в соседней каморке. - Да, Тай, у тебя нелегкая роль, - лиса еле сдерживала смех, поэтому ямочки на щечках стали видны отчетливее, а острые уши, покрытые рыжим пушком, слегка задрожали, - там таааакая вонь - я тебе не завидую. Буду наблюдать с крыши соседнего дома. Ровно через минуту, как откроется окно, я залечу в него. - Уверена, что большую часть товара он прячет у себя под подушкой или в трусах, но мы об этом думать не будем, иначе ни в жизнь не попробуем грибочков, - теперь уже и подбородок задрожал, но Гер сдержалась. - У беска под столом есть тайник, нам должно хватить.
Стамп подмигнула и протянула вперед руку с открытой ладошкой.
Вомпер не удержался, хлопнул протянутую руку и закрыл глаза. А когда открыл, то обнаружил себя стоящим прямиком у тяжелой двери Шаромунделя, он перенесся туда во мгновение ока. Ну, или ему так показалось, какая уж там разница, как он добирался до входа в скромную обитель упомянутого индивидуума. Ощущение странной легкости прикосновения не хотело покидать руку, и Тайво решился играть свою роль по-своему. Решился и громко постучал. Сначала раздался неясный шорох, потом скрип половиц и кряхтение, потом вообще все замерло, и только лишь после того, как упало что-то тяжелое, за дверью раздался противный гнусавый голос:
- Вам кого? Еще рано для визитов, "лавка" открывается в полдень.
Вашингтон невольно поежился, но произнес с той неуловимой юношеской неуверенностью в голосе, коей давно уже не испытывал:
- Простите, пожалуйста. Мне очень надо.
И склонил голову, дожидаясь результата короткой, но пламенной речи.
- Приходите в двенадцать, сказано же - не работает, - ворчливо добавил Шаромундель, голос которого явно удалялся от двери.
- Вы... вы не понимаете, - заговорил вомпер громче и неувереннее. - Вы - моя последняя надежда! Если откажете, я же сейчас пойду, вены себе вскрою...
Прыгнуть с крыши было бы более понятным и логичным шагом, но Тайво решил шокировать толстокожего торговца абсурдностью поступка.
- Или тебе, - добавил он сухо и тихо, себе под нос, а затем припомнил что-то важное и озвучил громче. - И Падкий Джо будет расстроен!
- Да откуда вы свалились на мою голову, - голос Шаромунделя опять стал слышнее, - какая собака вас укусила в такую рань, - продолжал браниться беск, - я вот этому забулдыге Джо шею-то начищу, придурку недоделанному....
Дверь приоткрылась неполностью. Тяжелая железная цепь контролировала то, что сможет разглядеть посторонний взгляд в тускло освещенных "апартаментах" жулика.
- Ну что тут у вас? Что стряслось? Предупреждаю сразу - деньги вперед. Двадцать монет за консультацию, мне поговорить бесплатно есть с кем, усек?
Немытая голова Шаромунделя показалась в дверном проеме. Глаза, утонувшие в жирных складках с трудом, но все-таки округлились, когда толстяк увидел могучую фигуру вомпа. Настроение шарлатана мгновенно изменилось:
- Проходите, проходите, пожалуйста, извините за столь нелюбезный прием - ходят тут всякие, времена-то сами знаете какие, - тараторил беск, провожая гостя в кабинет, которую Гер называла кладовкой. Стирая со стула пыль тряпкой, которая и сама выглядела жирной, грязной ветошью, беск, заискивающе глядя в глаза Тайво, спросил:
- Готов выслушать и помочь, так сказать, по мере сил, - потные ручки с волосатыми пальчиками скользнули по бокам и заняли свое привычное место на огромном пузе Шаромунделя.
- Понимаете, - отозвался вомпер, вкладывая в свой спокойный голос тот тонкий оттенок грусти и мягкой укоризны, который, по его скромному мнению, всегда отличал безнадежно любящих и прочих душевнобольных. - Я влюблен. А она меня не замечает. С этим надо что-то делать, а то и жить уже опротивело. Мне вас рекомендовали как крупного эксперта в различных областях. Вы ведь поможете, правда?
- О да, да, конечно, - без тени смущения врал беск.
Ни одна сила в мире, никакой страх не смог бы отвратить эту подлую натуру от лжи и надувательства. Даже, если бы перед ним предстал Вседержитель, Создатель Сети, Шаромундель и ему бы продал подделку с обещаниями скорейшего выздоровления.
- У меня есть кое-какие снадобья. - Существует два способа, уважаемый...ээээ? - любопытство может и было излишним, но "доктор" должен знать пациента, как ни крути.
Вашингтон не думал ни секунды. На такие случаи у него было еще одно имя. Несколько имен. Много имен.
- Линкольн. Просто Линкольн, - вомпер выдержал паузу и добавил для полноты эффекта. - Сэр. Так что за снадобья? И что за способы? И что за запахи тут у вас, бог мой...
- О, господин Линкольн, издержки профессии. Я привык за столько лет, а вот посетителям не нравится, но ничего не поделать - тараканьи усы, вымоченные в моче рыжей крысы - это еще фиалки по сравнению со сгнившими глазами буйвола... - беск, наверное, мог бы, еще долго трепаться, если бы не озадачился видом посетителя:
- Что с вами, господин Линкольн? Вам плохо?
- Да, господин хороший, мне плохо, - Тайво даже натурально позеленел, но на темной коже разглядеть получилось бы только несвойственную бледность. - И, кажется, станет еще хуже, если с этим ничего не поделать. Воды мне. И воздуха, пожалуй. Есть в вашей прекрасной квартире такие удобства, я надеюсь?..
- Пройдемте, пройдемте со мной, скорее, - нешуточно испугался толстяк, но не здоровье пациента было тому причиной, а элементарная трусость и боязнь заиметь проблемы с правосудием.
Уговаривать себя долго вомпер не разрешил, последовав доброму совету. Беск своими толстыми лапками, как мог придерживал Тайво, стараясь протиснуться вместе с ним по узкому коридору в спальню. Вторую каморку от первой отличало лишь одно - наличие небольшого топчана, на который и уложил Шаромундель своего пациента. Надо отдать ему должное - сориентировался он моментально:
- Давайте я вам капельки еще пропишу? Мне не нравится этот тусклый цвет кожи, синяки под глазами, головокружение - пока не поздно, надо лечить...
План шел почти так, как задумывали сообщники. Почти. Тайво забыл, что окно необходимо открыть.

Сообщение отредактировал Тунгуска - 13-02-2011, 16:59

(С обожаемым Момусом)

Жизнь Умра аль Фатха сводила с разными существами. Бывали и люди, как впрочем и совсем не люди достойные до такой степени, что знакомство с ними хотелось продолжать, называть их не стесняясь опошлить или обесценить смысл этого слова - друзьями. Бывали и такие, что только благосклонность и хорошее настроение Милосердного, спасали случайных сих знакомых от цепкой хватки травматологов или страстного поцелуя арматурины.
Будучи поэтом, Крысолов изредка сравнивал свою жизнь с баром, вроде "Хайвея". Приходят в бар посетители. Кто-то становится завсегдатаем, кого-то вышвыривают подрихтовав внешность вышибалы. Кто-то засветится один раз, чтобы след в памяти остался глубже, чем траншея вырытая экскаватором.
Но всегда, Умр аль Фатх доверял интуиции. И если самая преданная из всех его спутниц по жизни, шелестящим шёпотком на грани эротики щекотала ухо, призывая присмотреться к существу располагающемуся в непосредственной близости личного пространства, фактом сим сэнмурв не пренебрегал.
Вот и сейчас внутренний голос милой барышни - чуть хрипловатый и грудной, как у певички из кабаре, что возникает из полумрака в сизых волнах сигаретного дыма, обласкал сознание сквозняком мысли. "Стоит приглядеться" - гласил этот ментальный сквозняк.
- Салам и тебе, незнакомец, да вознаградит тебя Милосердный и приветствует. Тем паче, что судя по твоему виду, больше особо в этом вопросе рассчитывать и не на кого...
Мириэль смутился от пристального взгляда и чуть глубже натянул капюшон своей робы, «черт мне в постель, я сам это начал» - подумал он и учтиво чуть поклонился в приветствии:
-И вам милостивые господа доброго времени и сытой жизни на все времена.
- Слишком пафосно - Крысолов ухмыльнулся во всю пасть. - Голубизной отдаёт. Слышь чел, ты либо прикипи рядом и давай разговаривай, как создание, на которое Милосердный в день гнева не пожалеет слезы или, если не в теме и или из этих - лапа с растопыренными пальцами поболталась крылом колибри в замедленном показе - то вали на хрен и не порть вечер.
- Эта. Я ,походу, могу по всякому баять - ангел чуть расслабился:"Сразу не погнали, хороший знак" - подумал он. Очень хотелось запросто вот так выпалить: "Круть, ребят, тут у вас замута клевая, я в тему хочу!" Но за такие заявы можно было отгрести по остаткам крыльев. Мириэль поежился, оправляя постоянно болящие крылья под робой и размышляя как бы продолжить разговор.
- Тема - ухмылка растеряла свойства оскала - У меня сегодня день знакомств. Ты чего пьёшь?
- Водка - первое попавшее на ум брякнул, и вспомнил что где-то в районе бара болтался недопитый стакан
- Законно. А зовут тебя как, а то я не привык пить с неизвестными. Хоть совместная выпивка чем-то и похожа на решение уравнения.
-Мира. А бабка звала как придется, тип хоть горшком обзови, ток в печь не сади...- попытался сшутить Мириэль
- Мне не нравится - честно признался сэнмурв. - Какое-то оно женское. Я хоть не твоя бабка, но буду звать тебя по другому. Ты у нас такой типа весь в балахоне, как джедай. Я тебя буду Люк звать. Слышишь. Давай вмажем, чтоб гнев, ярость и ненависть не увели нас из под руки Милосердного, да удлинится наша тень по слову его, на грёбаную тёмную сторону силы, которой, чё-то чем дальше - тем больше.
- Да какая разница, главно что б я понял что это меня зовут- произнес только что назвавшийся Мирой и мысленно поморщился под капюшоном, а вслух сказал -точно. Давай выпьем.

Сообщение отредактировал Аленький - 17-02-2011, 21:24

Отвлёкшись на заказы, сильфида лишь краем глаза отметила невзрачного типа, пристроившегося рядом с другом. Завсегдатаем молчун не был, но периодически заходил, так что успел примелькаться, хотя сидел всегда в углу, не подходя к стойке. Зачем он приходил, барменша не понимала, уж точно не пить и не искать подружек.
Полный водки шот скользнул по отполированной столешнице точно в грязноватую руку, Мадж ухмыльнулась, крутанула в руках бутылку и тусанула шот дубль два Умру. Если синий решил поболтать, она только «за». Тем более водки у неё было куда больше, чем коллекционного алкоголя.

Сообщение отредактировал Факел - 27-02-2011, 16:28

(С неподражаемыми и восхитительными Факел и Аленькой)

Засадив первую стопку холодного льдистого-прозрачного "Абсолюта", отчего даже по его выжженной всеми видами выпивки глотке точно прогулялась позёмка, обернувшаяся горячим шаром ухнувшим в желудок,сэнмурв удовлетворённо тявкнули глянул на собеседника.
- И чем ты занимаешься, Люк, кроме того, что играешь в Гюльчатай и судя по запахам подрабатываешь грузчиком в порту?
Ангел чуть коснулся водки губами медля с ответом. - Занимаюсь всем чем придется, и скучаю по небу - Мириэль решил играть в открытую...ну или почти в открытую, какое то подспудное ощущение вертелось на языке кисло-сладкой остринкой.
Крысолов оценивающе посмотрел на уровень водке в таре "Люка", на всю его фигуру в целом. Очень внимательно. со снайперским прищуром поизучал тень под капюшоном.
Потом глубоко втянул носом запах
- Слышь, допивай давай, нечего её греть.. и по второй раскачаем. И что там у тебя с небом... кто виноват в разводе?!
Мира вздохнул и моментально опустошил стакан одним глотком:
-Трудно летать с ободранными крыльями - невесело усмехнулся он.
- Базара нет, ещё как - поддакнул Умр аль Фатх, с неизмеримой тоской имзучая пустой стакан. - Но одно дело когда рубят крылья хитрому вору, другое, когда крылья теряет кто-то, кто попахивает амброзией и ладаном. не смотря на весь парфюм вчерашнего рыбного завоза и ночёвки где-то в районе Северной пустоши.
Сэнмурв вновь воззрился в тени, запутавшиеся в складках капюшона.
- Так где говоришь крылья потерял?
Мириэль воровато оглянулся по сторонам, мало ли ушегреек бывает по сторонам, но публика в зале выглядела озабоченной только собственными делами.
- Это был несчастный случай- довольно тихо произнес ангел
- Угу. Маджи, повтори. И присоединись ка к нам, я тебе друга нашёл. Плесни себе за мой счёт и давай вместе погрустим о путях, которые бросает нам под ноги Милосердный...
- Синий, ты мне льстишь,- хмыкнула она, стрельнув глазами в сторону нового знакомого сэнмурва. Однако "сообразить на троих" не отказалась, тем более им было что отметить.Барменша выставила три шота в ряд и одним движением наполнила их до краёв.
- Польстишь тебе, ага. У меня здоровья столько нет. Знакомься, это Люк. У него, правда, какое-то другое имя, но оно дебильное. У вас с ним много общего... на спине...
При упоминании о его имени Мира невнятно хмыкнул.
- Значит Люк, - прищурилась Мадж, поднимая стопку. - Будь здоров, Люк.
- Ваше здоровье - откликнулся Мира, успешно переименованный в Люка.
- Ой, все вежливые такие - взрыкнул хохотком Крысолов - Я себя просто неуютно чувствую, в столь изысканном обществе.Слушай подруга, есть у моей пятой точки стойкое ощущение правильности момента. Чем-то мне этот джедай нравится. Не могу правда понять чем. Давай ты смену доломаешь. возьмём его, гурию эту с фотиком, что тебе глазки строила и рванём ко мне. Слышь, Гюльчатай - взгляд сэнмурва обратился к Мире - Если продержишься со мной и Мадж на алкомарафоне до зенита светила вывешенного Милосердным на радость и процветание всем его созданиям, я тебя официально приятелем назову.
- Закусить у тебя дома есть чем? - задала более конструктивный вопрос сильфида.
- Не помню - честно признал синий волк.
- Тогда я на кухню. Думаю, Зайра по доброте душевной не даст нам помереть с голодухи. А то будет у нас не марафон, а чистой воды спринт.
Ангел хихикнул, в былые времена он бы давно смеялся от всей души покатываясь по полу.
- Значит согласен - подытожил Крысолов, припечатывая лапой это самое не озвученное согласие к барной стойке. - Тогда ещё по одной и... сколько там тебе ещё до отбоя, о роза средь барменш?
Холодные глаза байкерши просканировали зал. Народу было не много, а без неё бар точно не развалится
- А пошли сейчас, - стопки снова наполнились, - Пусть Дейзи порулит.
Забыв про свою порцию, Мадж выскользнула из-за стойки и направилась к пышногрудой официантке, которая давно хотела повышения. Перекинувшись с Дейзи парой слов, сильфида повернулась, показала Умру поднятый вверх большой палец и скрылась за дверью ведущей на кухню.
- Ну что, дёрнули? - вопрос Умра аль Фатха, обращённый к "Люку" всеми интонационными переливами подразумевал ответ.
Люк молча кивнул, подразумевая полное согласие со словами говорящего.
Ангел был весел, насколько это было возможно в его состоянии. Обещанный алкомарафон его не напугал - спиртное не оказывало на него опьяняющего действия, но с другой стороны похмелья тоже не бывало. Эмоции- вот что могло пьянить и доставлять немыслимую радость. За ними он и приходил в этот бар. Поглощая пьяное веселье, сам хмелел, но в этот раз новые ощущения и предвкушение чего то нового бодрили и заставляли тянуться за новой порцией ...

/ели грибы с бесподобной Тунгуской/

Когда Гер подлетела ближе, ей стало ясно, что придется рискнуть - если окно заперто на щеколду, то... Впрочем, она решила, что сегодня не тот день, чтобы забивать себе голову прогнозами. "Тук-тук", - прошептала Стамп, дернув ветхую раму с жалкими остатками краски, в которую пришлось вцепиться острыми коготками. К счастью (к счастью для Шаромунделя, судя по всему, потому что, если бы окно не открылось, лисермаха вынесла бы его к чертовой матери) створки легко распахнулись, проскрипев приветствие старыми петлями.
Гертруда бросилась под стол, все надо было проделать быстро: она нащупала какую-то шкатулку грубой работы - явно предмет многое повидал в этой жизни, потом извлекла ее на свет и, расковыряв ножичком замок, открыла. Не раздумывая девушка стащила все деньги, а маленький пакетик с сухими грибными останками засунула в лиф. Затем вернула коробку на место и покинула логово Шаромунделя, прикрыв окно.
Вомпер тоже времени зря не терял. Он выслушал длинную - хоть и бессвязную, но этому удивляться не стоило – лекцию о пользе продаваемых толстым шарлатаном чудодейственных средств, полежал, посидел, подумал. Даже вспомнил о той части плана, в которой он допустил оплошность, но никаких резких и суетливых телодвижений не предпринял – шестое чувство подсказывало, что ошибка не входит в разряд критичных, и грибы с каждой минутой, проведенной в этом смердящем логове, становятся все ближе. И вкуснее. В какой-то момент Тайво отчетливо ощутил, что желает только одного: поскорее убраться подальше отсюда, но роль стоило доиграть до конца.
- Любезный, и все же мы отвлеклись, а время не терпит. Когда я смогу получить свое приворотное зелье?
- Заходите, уважаемый, завтра, только попозже, попозже, знаете ли - я с утра не принимаю, - беск заискивающе улыбнулся. - С вас сорок монет: за консультацию, и за осмотр. Зелье будет стоить пятьдесят, но это уже со скидкой, лично для вас.
Улыбка Вашингтона не сулила ничего хорошего, хоть и назвался он Линкольном.
- Так не пойдет. Осмотр, если вам угодно называть его именно так, был вызван состоянием вашего жилища, будем откровенны… - Вомпер нахмурился. - И мне бы не хотелось предьявлять вам какие-либо претензии по этому поводу. А что касается консультации, то она все же не принесла мне ничуть практической пользы, а платить за пустые слова я не привык.
- Позвольте! - жадность Шаромунделя иногда была сильнее страха. - Я, конечно, не настаиваю, если хотите...
Беск еще раз окинул мощный торс вомпера, понимая, что аргументы все на стороне "пациента". "Зачем я только открыл этому вурдалаку", - подумал толстяк, примирительно скаля гнилые зубы:
- Ну что же, завтра так завтра.
- Вот и славно, - Тайво прекратил улыбаться и сейчас выглядел чуточку растерянным. – Я пойду тогда. Провожать меня не надо, выход, кажется, найду по запаху. Вернее, по его отсутствию. До встречи.
- Да, да, отличненько, - с облегчением выдохнул Шаромундель, семеня за посетителем. - Вот, правильно, да, выход там, - показав толстым пальцем на дверь, "доктор" только сейчас понял, что визит был несколько странным, но задерживать гостя расспросами не решился:
- До встречи, господин Линкольн, - сказал беск, торопливо закрывая дверь.

На улице и впрямь дышать было легче и приятнее, хотя обычно такими качествами воздух Омфала не отличался. Тайво судорожно втянул в легкие хорошую его порцию и двинулся, тяжело взмахивая крыльями, к тому месту на крышах, где оставил лисермаху. Сейчас казалось, что прошла целая вечность, прежде чем визит напускной вежливости и коварной подлости закончился.
- Мы сделали это!!! - взвизгнула Гер, встречая вомпа, при этом пакетик с грибами в ее руке трепыхался, как бабочка. - Кстати, это не все, я еще прихватила пару монет, - лисермаха и не пыталась скрыть своего удовольствия. - Я в предвкушении, Тайво, надо побыстрее найти удобное местечко. Ты в порядке? Наш толстый доктор тебя не залечил? Что-то ты бледненький.
Вашингтон сморщил длинный нос и усмехнулся лучезарной улыбкой, не скрывая радости и самодовольства.
- Мне удалось выжить и остаться здоровым, если ты об этом, - он вдруг задумался. – Последние недели я ночевал не в самых удобных местах. Чего одна старая колокольня в центре города стоит… - вомпер поежился, вспомнив досаждающую боль, проникающую до самых основ черепа, вызванную неловким пробуждением. – Потому вряд ли я могу посоветовать что-то толковое.
- Хочу высоко-высоко... - Гер задумчиво теребила крыло. - Хочу лечь, раскинув крылья, глядя в небо. И чтобы ни одна тварь не мешала, - неожиданно резко закончила она рассмеявшись. - Слушай, а летим на крышу высотки, как ее? "Подтяжки" - вспомнила! Летим? Там сейчас точно никого.
- Летим, конечно. Только мы, крыша, небо и грибы. Мне уже нравится. - Тайво расслабленно повел плечом. - Показывай дорогу, я прямо за тобой.
Гертруда кивнула, зажмурилась и расправила крылья - падать вниз ей сейчас на хотелось - только вверх, как можно дальше и быстрее. За несколько секунд сообщники набрали высоту. Дома стали маленькими, будто игрушечными. Ветер, очищенный облаками, пьянил: лисермаха еле сдержалась, чтобы не выкинуть какой-нибудь фортель, но близость гораздо большего наслаждения удержала ее. Чуть поодаль от центра города, на безликом пустыре, стояла высотка, которую прозвали "Подтяжки". Слава у этого дома была из рук вон, впрочем, это совсем не новость для города греха.
- Вон там у трубы, вроде почище, - крикнула Гер, снижаясь.
Действительно, на захламленной крыше нашелся небольшой участок, где можно было найти пристанище.
Вашингтон приземлился легко и пружинисто, расслабленно сложив крылья, хоть посадочная площадка и была не слишком большой. Массивная темная труба уставилась в небо, туда, где с неизменно немым позолоченным любопытством на нее поглядывала Сеть. Вомпер почему-то счел это весьма забавным обстоятельством и отметил про себя, что место, в общем-то, выбрано недурно: здесь не было поднадоевших уже своей наглостью ворон, а ветер приносил откуда-то издалека легкий аромат крови и пряностей. Близость неба располагала к чему-то необычному. Тайво лег прямо на крышу и широко раскрыл глаза, вглядываясь в пересечение линий и всем телом впитывая знакомое тепло.
- Эй, ну где ты там? Где грибы?
- Один момент, мой генерал, - усмехнулась лисермаха, быстро расчищая место рядом с вомпером (мало того, что она была достаточно брезглива, так еще и мелкие камешки под спиной её совсем не привлекали). - Вот, держи, - сказала Гер почти шепотом, устраиваясь поудобнее и едва касаясь холодной ладони Тайво. - Слушай... мне немного страшно... - Стамп повернула голову и посмотрела на Вашингтона.
Он держал. Ему вовсе не было страшно, по крайней мере, не от возможного дурного влияния сьеденных грибов. Единственным доступным ответом на незаданный вопрос почему-то оказалась улыбка, и вомпер тепло улыбнулся, глядя ей в глаза, на долю секунды бережно сжал ее руку в своей. И нашелся с тем, что делать со своей порцией грибов. И началось.
Гертруда могла поклясться, что прошло лишь мгновение - один взмах ресниц, когда она закрыла глаза, тая о взгляда вомпера и замирая от прикосновения, - и тут же открыла их, не успев почувствовать кисловатого, замшелого вкуса грибов, как небо стало стремительно приближаться. Лиса зажмурилась и вновь уставилась в светлое воздушное золото, падающее на нее. - Тай, ты видишь? - испуг сменялся восторгом. Гер сжала руку вомпера:
- Летим навстречу? Давай! Летим! Тай, мы разорвем ее! - Стамп подалась вперед, не в силах отвести глаз, в расширенных зрачках которых плясали желтые всполохи.
Тайво смотрел на синее небо, будто увидел его впервые. Чувствовал его близость и понимал, что ничего, совсем ничего о нем не знает. Отчаянно хотелось тонуть в его глубинах целую вечность, захлебнуться воздухом и плавать среди облаков левиафаном. Но что-то мешало. Рассеянный взгляд, повинуясь гневной мысли, вдруг обрел фокус, и он увидел. Сеть дымилась, пылала и плавилась, разьяренным зверем закрывая собой синеву. Сеть забыла о вековой немоте и сейчас переговаривалась тысячей голосов, и ни один из них не обещал ничего хорошего потревожившим ее спокойствие. Она приближалась, и ее древняя сила наконец явила себя, пытаясь раздавить их о крышу, а затем сбросить вниз. Вомпер молчал, тишина вдруг стала целью его жизни, именно здесь и сейчас. Он вцепился в руку лиссермахи и рванулся вверх, показав клыки в безумной улыбке. Голоса умолкли. Молчание стало полным.
Встречный поток воздуха был такой силы, что казалось - Гер не сможет дышать. Вдруг она увидела себя и Тайво со стороны - они стали другими. Кожа вомпера еще больше потемнела, мощные мышцы будто налились кровью, а крылья... крылья стали зеркально прозрачны и отливали холодным серебром. Лиссермаха же, напротив, была воздушно-белой с гривой облаков за спиной. Стамп смотрела на Сеть и видела руки - они извивались и корчились, они молили и проклинали. Сеть хотела их испугать, остановить, но при этом еще больше манила. "Они схватят нас и будут душить, стоит лишь достичь, коснуться. Они - стражи. Мне не страшно, не страшно, я хочу смеяться, смеяться, смеяться..." Голос Гертруды разорвал пространство - пронзительно, звонко, она еще сильнее сжала руку Тайво и закричала:
- Я поняла! Мы на той стороне, где отражение! - взгляд девушки был абсолютно безумен.
Спустя небольшой кусочек вечности Сеть осталась далеко позади, как и крик, исполненный безудержного восторга, который Тайво не в силах был сдержать, всей крылатой сущностью почувствовав долгожданный запах свободы.
Он посмотрел на нее растерянно и грустно, словно только что потерял какую-то важную часть себя. И ему мучительно хотелось ее вернуть.
Отвел взгляд, прошептал одними губами:
- Но мы ведь не будем этого делать, правда?
И, не ожидая ответа, упал в высокую зеленую траву далеко-далеко от серых стен города Омфала.

Маргарет молча (что для нее было довольно, надо заметить, странно) наблюдала за присоединившимся к их компании типом. Крылатая не могла вспомнить, видела ли его раньше, но ведь Город большой, могли и не встречаться. По крайней мере, имя Мира (хотя, теперь с легкой руки Умра вряд ли кто его так назовет) было ей незнакомо.
Она пристально, по-птичьи наклонив голову, изучала Люка как объест для фотосъемки. Это она делала с почти каждым новым знакомым. Этот тип виделся ей в белой студии, с ласкающими пол солнечными лучами. Или на одной из заброшенных крыш. Да, крыши Города - лучший объект для съемки. С них видно небо, и, если не смотреть вниз, не мешает сам Город. Они, правда, имеют свойство проваливаться, но падать обычно недалеко - один-два этажа. Так она однажды и нашла свое «Гнездо», в очередной раз снимая Небо, оступилась и провалилась на чердачный этаж старого небоскреба. Конечно, пришлось его как следует вымести и починить потолок, прежде, чем там стало можно жить, но о лучшем месте нельзя было и мечтать.
Крылатая встряхнулась, обратив внимание, что уже второй раз за день «уходит в себя». Нехорошо. Еще даже пить не начали. Кстати, о пить, тут намечается алкомарафон...
- Я же только утром пообещала себе, что больше так не буду! - по-театральному горестно вздохнула чернокрылая, - Впрочем, черт с ним, пообещаю еще раз. Ближе к утру.

ДЕНЬ ВТОРОЙ


... я тогда моложе. я лучше, кажется, была...
Почему сознание возвратилось именно вспышкой данной строчки Крысолов сказать затруднялся. Более того, Он вообще затруднялся что-либо сказать, так как пересохшие связки, как никогда напоминали мумии фараонов вышвырнутые из своих уютных саркофагов под палящее солнце, допустим Каира, допустим же революционно настроенной чернью. Что же до языка, то он напоминал пустыню Гоби в засушливый год и непонятно как умещался не то что во рту синего крылатого волка, но и вообще в комнате.
Попытки оторвать голову от той поверхности, на которой она пребывала несколько затянулись. Вес был взят на четвёртой минуте и беглый обзор окружающей действительности подтвердил худшие из опасений.
Люк, так и не снял балахон и лежал теперь этаким персонажем Асассин Крид, в позе, от которой позвоночник начинал болеть у зрящего оную. При этом забросан, а иначе назвать эту вакханалию тел было нельзя, он был с правого бока полуголой Мадж, что вообще странно, ибо бескрылая вообще тяжело сходилась с существами, а уж упасть в объятия позволяла себе далеко не к каждому; а с другой, тоже полуголой, но с другой стороны тела - её новой подругой.
Видимо алкогольные змии или уже похмельные тролли свалили всех троих в момент какого-то бурного объяснения на троих.
Умр аль Фатх опустил голову и направил помыслы к Милосердному, моля простить себя неразумного за невозможность намаза.
- Офигенная у нас команда подбирается...

Первой из троицы проснулась сильфида, она со стоном подняла всклокоченную голову и забористо выругалась, обнаружив, что бёдрам на редкость свежо.
- Кто снял мои штаны? - возмутилась Мадж. Стоило развязываться, чтобы опять проснуться, сверкая голым задом.
Самумы и хамсины иссушившие глотку Крысолова видимо перекочевали в куда-то под темя, и там закручивали такие узоры, что даосский знак инь-ян, по сравнению с ними казался сопливым детским садом. В очередной раз совершив подвиг сродни подвига Геракла, подержавшего на плечах земной свод, крылатый волк оторвал свою синюю главу от горизонтальной поверхности и, превознемогая все недуги утреннего похмелья с явным удовольствием воззрился на оголённые части тела подруги.
- Ты прекрасна, о роза средь барменш - голосом сделавшем бы честь любому напильнику прошваркал он. - И хвала умелым рукам того, кто способствует началу утра с таких восхитительных картин. Вот так взглянешь и не сразу поймёшь, что трезв и что уже день пролитый над миром по воле Милосердного. Взглянул на тебя и, о радость - луны двояться в глазах!
- Сомнительный комплимент, хотя сойдёт, спишу на похмелье. Помоги штаны найти, собака синяя, - барменша стянула с себя куртку, которая каким-то чудом осталась на ней, и завязала рукава узлом на талии, лишив друга удовольствия обозревать "луны".
- Это противоречит моим жизненным принципам - вяло усмехнулся Умр аль Фатх, но всё же начал медленно воздевать своё бренное тело с пола - Я предпочитаю женщин, как раз раздевать. Кстати оцени утреннюю прелесть бюста нашей новой подруги. Который столь же прекрасно обнажён, как и твои ягодицы. Я искренне завидую этому тихоне в балахоне и искренне не понимаю, почему он его так и не снял, когда вы как раз более чем разоблачены... Куда катится этот мир...
Сорока, не открывая глаз, сдавила руками виски, пытаясь унять пульсирующую боль.
- Черт, что вчера вообще было? И хватит пялиться мой бюст.
-Ну, драгоценная, когда у меня ещё будет такая возможность. Это Люку хорошо, с его слабой половой ориентацией. А меня на свой розовый девичник вы вряд ли в ближайшем времени позовёте.
Крысолов хрипло и дурашливо тявкнул и занялся поиском одежды.
- Вот не пойму, ты-то чего терялся? - пожала плечами барменша, поднимая лежавшую у её ног подушку.
- Бедняжка, - в голосе Маргарет было почти искреннее сочувствие. Крылатая наконец нашла в себе силы сесть и открыть глаза. Рубашка валялась рядом с ней, искать, к счастью, долго не пришлось, и Сорока, не долго думая, превратила ее в узкий топ.
Умр аль Фатх замер на миг, после чего повернулся к оживевшим дамам и неподвижному сродни хладному трупу Мире и продекламировал
- Покоя нет и этому я рад!
Пускай твердят, что пьющего ждёт Ад!
Но пробуждаюсь утром и с похмелья
Я вижу чей-то бюст и чей-то зад!
- Но оголённых не тобой и не тебе
За что мы с Маргарет признательны судьбе, - съязвила в тон Мадж.
- О наиядовитоустая из разливающих вино, к чему эти нападки. Стоит ли опошлять ночь выпивки банальным соитием, когда под это можно выделить свою ночь. Как-нибудь, под аромат сандала и танец свечей в самшитовых канделябрах, мы возляжем на ковры любви изукрашенные парчой и предадимся сладострастию. А сейчас надо выпить кофе, подаренный нам Милосердным, чтоб исцелить последствия от возлияний другого его дара. Скажи мне, о служительница фотоаппарата, ты пьёшь кофе с корицей и тростниковым сахаром?
- Лучше без сахара.
- Уважаю - кивнул Крысолов. - Тебе тоже без сахара, о драгоценная... как я помню... Ну и мне без сахара.
Сэнмурв тяжело воспарил в полуразвернутое крыло и подвиснув где-то между полом и потолком, улетучился на кухню.
(Аленький, Момус, Серина и я)

Сильфида тем временем задрала голову вверх и расхохоталась.
- О, вот и пропажа нашлась, - она ткнула пальцев в болтавшиеся на люстре джинсы.
Крылатая проследила за взглядом барменши:
- Хорошо повеселились... - люстра, к счастью, висела не слишком высоко и, привстав на цыпочки, Сорока стянула джинсы с "вешалки".
Мадж надела джинсы и, придвинувшись к девушке, спросила осторожным шёпотом.
- Что мы в нём нашли, а? - она покосилась на нового знакомого. - Ты хоть что-нибудь помнишь?
Сорока подняла глаза в тщетной попытке вспомнить хоть что-нибудь, но память упорно молчала.
Мира, он же Люк. тихонько застонал, просыпаясь... Общее похмелье задело и его.
Крылатая покосилась в сторону четвертого собутыльника и так же тихо сказала Мадж:
- Зато он может помнить... наверное.
- Доброе утро, Люк, - чересчур громко сказала сильфида, о чём сама и пожалела, поморщившись от приступа мигрени.
Люк сел потирая лицо руками, но получилось что он просто запихнул руки под капюшон, тут же упавший обратно на лицо.
- Доброго утра, прелестные - слегка осипшим голосом прошелестел балахонистый.
- Как тебе вчерашняя ночь? - сильфида начала осторожно прощупывать почву.
-Кхм.. - в кашле послышалась скрытая усмешка - вы очаровательны, дамы.
Лица видно не было, но казалось. что под тряпьем собеседник довольно-предовольно улыбается.
Мадж резко протянула руку и откинула капюшон с головы недавнего, по-видимому, любовника.
Мириэль истинктивно дернулся прикрыть лицо рукавом, но через секунду поняв что это бесполезно и уже видимо бессмысленно, просто жалобно взглянул на сильфиду. Под тряпьем было что скрывать - поперек лица шел здоровенный шрам зарубцевавшийся неровно и исказивший ангельское лицо почти до неузнаваемости. Рука не отдёрнулась, а, наоборот, прильнула к изуродованной щеке, в глазах Мадж мелькнуло понимание.
- Что, прекрасноокие, ругаетесь, кто будет главной женой в гареме Люка - посвежевший сэнмурв вплыл в комнату с серебрянным подносом, на котором, подобно патронам в барабане кольта, льнули друг к другу серебрянные, не больше напёрстка, изукрашенные чеканкой чашки, полные густой, почти в цвет дёгтя жидкости. Их было четыре - видимо безошибочное чутьё подсказало хозяину, что четвёртый участник алкомарафона воскресс из павших. - Предупреждаю сразу, я буду ревновать.
Поднос был водружён на столик, а сам Умр аль Фатх воззрился на "Люка".
- Досвидос штопал? Или Коновал Джастин?
Мира чуть вздрогнул и оторвал взгляд от сильфиды, будто очнувшись.
- эээ...- задумчиво протянул он, подбирая слова, - вобще-т само оно... так вот...
- Ну и зря. - Пробить стену невозмутимости Крысолова было практически нереально. - Пейте кофе, о гости. Пейте, дабы усладить взор Милосердного и без того вряд ли довольного поведением своего заблудшего чада. Пейте, ибо остывший кофе больший грех, нежели пропущенный намаз
- Чёрный, как ночь, горячий, как арабский скакун, и что-то там ты ещё говорил про поцелуй, - вспомнила Мадж, наслаждаясь восхитительным ни с чем не сравнимым запахом свежесваренного кофе..
- Не исключаю. А теперь давайте ка о деле. То, что ты, роза средь виночерпиев, капитан - это уразумеет даже малоумный. Теперь напрягись и распредели обязанности среди членов твоего горе-экипажа.
Мира с удовольствием наслаждался кофе и витавшими эмоциями, которые и были отравлены похмельем, но с каждой минутой становились приятнее.
- Нам нужен штурман, второй пилот и техник. Кто из вас летал на аэростате?
- Было дело... правда, довольно давно. Отличный кофе, кстати, спасибо, - Сорока кивнула Умру, вдыхая великолепно-терпкий аромат напитка.
-Я раньше сам летал... - вздохнул тряпичный, осторожно глотнув кофе.
- Что-то мне подсказывает, что мне прочат роль техника.
Сэнмурв потянулся хрустнув суставами.
- Я видела тебя штурманом, а разве ты разбираешься в начинке аэростата?
- Твоя красота может поспорить лишь с твоей мудростью... ну конечно когда не спорит с твоей язвительностью. Значит из садов ал Джаны полного гурий изгоняем в техники... кого?
- Давайте решим это на месте. Вот посмотрим машину, я же тоже её не видела, а уже команду набрала, - она залпом допила кофе, ощущая на губах крупинки осадка.
Не говоря ни слова Умр аль Фатх воззрился на Сороку.
- Надо посмотреть на машину. По крайней мере, решать что-то без этого - не слишком разумно.
Так же молча сэнмурв перевёл взгляд на Миру.
-Я готов - "Люк" рывком натянул свои тряпочки обратно на лицо. Было очевидно, что ангел настроен решительно и отставать от своей новой компании не намерен.
Крысолов обвёл взглядом хаос царивший в квартире и ухмыльнулся, вывалив из пасти язык
- Потом уберусь. Где говоришь этот хитропрошаренный кот прячет свой "Летучий голландец"?

(Факел, Момус, Серина и я)

Сообщение отредактировал Аленький - 12-04-2011, 17:43

День второй для Тайво и Гер

Мягкая зелень травы сменилась изумрудной хрупкой колкостью. Льдистые кристаллы прорастали там, где ещё мнгновение назад, расквашивались в сок стебли и листья. Небо наливалось чернотой, точно фингал под глазом, и всем своим весом проседало над выгнувшей горбом спину землёю. И в этубыстро матереющую мглу, точно призрачный фонарь, выкатилась откуда-то сбоку луна - такая же бледнозелёная и прозрачная, как и кристаллы. И сквозь солнце мёртвых можно было различить ход на ту сторону неба, и мутные расплывающиеся фигуры.
А потом земля пересохла, пошла трещинами, а кристалл стали чёрными и острыми ножами, пронзающими плоть...
Вашингтон задохнулся, сел разрывая погребальные пелены дурного сна и захлебнулся собственным криком. Рядом на куче тряпья стонала Гер. В себя она так и не пришла, но от того, как ломается в корчах тело, становилось ясно, что тропы призрачного мира бросили ей под ноги столь же тяжкие странствия, как и ему самому.
Подкатила тошнота. Заломило в висках и гулкой болью отозвалось где-то в подреберье.
Медленный, как смерть многоножки, Тайво подполз к подруге. На лбу лисормахи алела свежая ссадина.
Вомпэр потряс тело, но особого эффекта данное действо не произвело.
И лишь после, обведя глазами помещение, похожее скорее на заброшенный склад, и чудовищным напряжением сведя за один стол переговоров память и восприятие, Тайво Вашингтон осознал, что ни фига это не то место. где начиналось грибное пиршество. А ещё он осознал, что прямо на запястье у него темнеет рабским клеймом, штрихкод. которого отродясь не было. А на запястье Гертруды шинкует привычные устои мира, второй - до крайности смахивающий на его собственный.

Фио стоял на краю крыши самого высокого здания в городе. Вечно пугливый брат давно убежал в страхе от одной идеи того. Последний взгляд на надоевший до жути город и взлет. Крылья распахнулись, натянулись перепонки, и он на некоторое время завис в воздухе, а потом вверх, выше, выше! Прямо к сети и пусть все эти людишки открывают рты и смотрят на него! Сеть, вот она, близко, совсем близко, два метра, метр... Он врезался в нее, натянул ее, нет, она не в силах сжечь его. Еще секунда и... да, нету больше Сети, восторг охватил Фио, наконец-то он вырвался из этого клоповника...

- Ей, подъем, вставай, вот сейчас сброшу тебя вниз, будешь знать, - кто-то, обладающий скрипучим высоким голосом и сразу же занесенный в список сволочей, хлопал... в общем, чем-то хлопал Фио.
- Аааа, чтоб тебе перепонки поотрывали, - крылатый открыл глаза, перед ним покачивался... ну конечно же это "любимый" братец Хио, который в оном списке уже давно значился в первых рядах. Сразу же закрыв глаза, он расправил крылья и потянулся, а потом обратно укутался в них. - Ну что тебе от меня надо?
- Просыпайся говорю! В соседний ангар кого-то привезли.
- Как привезли, так и увезут...
- Так давно уже привезли! Нехорошее чую... - с беспокойством в голосе продолжал Хио. В его понимании «давно» могло значить как десять минут так и два часа, но в основном, время, называемое «давно», становилось тем меньше, чем больше в это время Хио нервничал.
- Ты предлагаешь нам и отсюда сбежать? - сразу же открыл глаза Фио и перехватившись ногами повернулся лицом к Хио. Ах да, висели оба зацепившись за балку под крышей какого-то цеха. - Братец, это уже пятое гнездо, из-за твоей паранойи скоро места в городе не останется!
- Благодаря моей "паранойе" мы до сих пор целы! - в ответ огрызнулся Хио и кивнул в сторону выбитых окон, достаточно широких, чтобы братья смогли пролететь сквозь них. - Летим!
Фио лишь обреченно выдохнул и перевернулся в сторону окон, показывая готовность лететь. Первым в полет отправился Хио, он немного оттолкнулся вперед и отпустил балку одновременно с раскрытием крыльев. Вот он уже в плавном парении скрылся за окнами. В последний раз, зная, что они сюда уже не вернуться, Фио осмотрел цех, который уже посчитал для себя хорошим домом. Хорошо хоть вещи из предыдущей стоянки притащить не успели.
Догнав Хио, к великому облегчению брата летящему в сторону старого убежища, крылан поднялся чуть повыше того и ненавистно посмотрел в сторону сети, в который раз пытаясь прожечь в ней дыру. Он ненавидел сеть настолько, что приловчился плевать в нее прямо во время полета, да так, чтобы на себя не попасть. Вот и сейчас он исполнил этот сомнительный трюк и опустился чуть ли не до уровня крыш, глаза б эту сеть не видели.
Старое убежище являло собой недоснесенное здание, из которого они и ушли ввиду крайней аварийности.
- Ну и что теперь будем делать, - скептически сказал Фио, зависнув под крышей и внимательно наблюдая за действиями своего брата с высоты третьего этажа, сквозь частично обвалившийся второй. Но Хио не отвечал, вместо этого он подбросил Фио в руки одежу, и сам надел такую же.
- Ай, ну в какой клоповник ты сейчас собрался? - спланировав на полурасправленных крыльях вниз сказал его брат.
- А куда мы обычно ходим собирать слухи и деньги? - с небольшой хитрецой в глазах спросил Хио.
- В клоповники и ходим, - вместе с пониманием, что затеял брат на лицо наползла угрюмая мина. - В какой из них на этот раз?
- Хайпей, - сказал Хио, разминая крылья. - Ну или как-то так.
- Ладно, полетели, - набросив на себя одежу, являющуюся неким подобием плаща супермена с приделанным спереди фартуком (а что делать было, перепонки никуда не денешь) обреченным тоном сказал Фио и на этот раз взлетел первым. Через некоторое время, братья калонги, подобно двум истребителям приближались к Хайвею.

Под этим небом, сотворённым Милосердным, да будет благосклонен взор его обращённый на нас ничтожных, и под этой Сетью, отрыжкой Даджала, всё имеет свои границы. И когда истребители-калонги уже вышли на траекторию приземления, так, что иллюзорная посадочная полоса казалось манит радостными огнями, подобно окнам дома где тебя ждут; Именно в этот момент Судьба, что сидит за столиком возле иллюминатора, схожего с округлившимся от изумления творящимся вокруг глазом и отхлёбывает свой коктель "Иокогама", делает пальцами "щёлк" ...
И выплывает навстречу истребителям гигантское тело не то мега-бомбардировщика, не то - вообще космического челнока - Рамон собственной персоной.
Судьба улыбается, делая ещё глоток зеленоватой прозрачной сладости. Судьба знает - мелкие трудности - закаляют. И хоть Рамона сложно назвать мелкой трудностью, однако всё в руках братьев.
Армейские ботинки с грохотом впечатались своими подкованными подошвами в пол. Напряглись и, подобно хищникам затаившимся в засаде и поджидающим добычу, замерли мышцы. И косой взгдяд, что сродни вееру трассирующи пуль прошил тела истребителей.
- Джентльмены что-то хотели? - ласки в голосе рамона невозможно было обнаружить и с телескопом Хабл.
А весь вопрос прозвучал, как ария Напильников в массовке сцены пыток ржавой трубы.

Истребители совершили экстренную посадку, чуть не налетев на Рамона. Лицом, для ведения мирных переговоров, как-то незаметно и неожиданно для самого себя стал Хио. Из полного надежды взгляда назад, всю эту надежду выбил насмешливый взгляд Фио.
- Повеселится, выпить, в бильярд поиграть... - Хио начал изливать весь поток слов, которые по его мнению хоть как-то могли относится к бару, все это он сопровождал активным жестикулированием, которое наверное смог бы выдать не всякий пантомим.
С каждым новом словом в "списке", Хио начинал чувствовать себя все свободнее, под конец долгой, цветастой и по его мнению очень убедительной речи, он отошел от Рамона и с надеждой глянул на его лицо.
Фио сзади тихо угорал над свои братом и предчувствуя, чем может все закончится, отошел немного подальше.

День вступил в свои права спокойно и с достоинством, подобно тому, как спокойно и с достоинством вступает права наследования престола отпрыск королевской фамилии. И хотя одной судьбе известно, какие они, эти отпрыски, на самом деле сволочи, мы не будем очернять лик наступившего дня беспочвенными подозрениями.
Солнце рухнуло на Сеть всей тяжестью своего пламенного взора и расплющившись о золотистую преграду, растянулось паутинкой истинных лучей и отражённых их двойников, залив город маревом, где перемешались оттенки лимона, янтаря и карри.
- И где же мы, о роза средь барменш найдём летательный аппарат, на котором, о воля Милосердного, наша гоп-компания отправится ввысь?
- Шеф сказал, на стоянке ждёт, - ответила Мадж, - у бара. Как добираться будем?
- Я просто чувствую в этом вопросе просьбу, которую можно сформулировать как: "Покатай меня большая черепаха" - проворчал сэнмурв.
От их четвёрки остались покамест лишь они с Мадж. "Люк" отправился добывать себе новые, более чистые и презентабельные шмотки, решив не позорить компанию и не привлекать внимания сверх того, что они и так оказывались эпицентром любого сообщества. Что же до Сороки, то она так же удалилась в длительный анабасис пудрения носика в условиях своего жилища, но в назначенный час обещалась быть как штык.
- Следует отметить - синий волк окровенно скалился - Что после всего того, чего между нами не было, требовать от меня поиграть в крылатое такси, как минимум не куртуазно, о наисладколуннейшая из обнажавших ягодицы...
- Хочешь, я тебя покатаю? - глаза сильфиды опасно сверкнули.
- Ты скорее укатаешь, а меня столько здоровья нет - Крысолов дурашливо мотнул головой, после чего с места, неожиданно рванулся, подхватив на руки Мадж, распластал синие крыла уйдя в два взмаха выше уровня крыш и уже там лизнул горячим шершавым языком щёку подруги
- Куда, о наипрекраснейшая из пассажирок нашего такси желает лететь?
- Твой перегарище даже кофе не перебил, - игривый хлопок по носу, - Вверх.
От стремительного ускорения захватило дух, Мадж судорожно хватанула воздух, по телу пробежала дрожь.
- Слушаю и повинуюсь - от насмешливости не осталось и следа. Сейчас сэнмурв был спокоен и щедр, как набоб щедр к своим друзьям. Он дарил сильфиде небо, которое не принимало её искалеченное тело. Дарил свои крылья, взамен утерянных. Дарил простор, скорость, вихри воздуха. И как всякий настоящий даритель - не оглашал цены подарка и не требовал благодарности там, где она и так понятна.
Милосердный не для того, осыпает нас бриллиантами дружбы, чтобы мы искали в них трещины и забивали ими гвозди самоутверждения.
- Ты - чудо, - жарко выдохнула байкерша. Эти совместные полёты держали её на плаву, не давая соскользнуть. Здесь ковался тот стержень, с которым сильфида встречала каждый новый день.
- Что я, когда в моих объятьях ты!
Пусть чудо я - ещё чудесней ты!
И если я когда-нибудь низвергнусь,
Кто руку мне подаст - лишь только ты!
Ветер подхватывал фразы и свистяще хохоча швырял их за спину, рассеивая в мутноватом воздухе города.
- Снижайся, - скомандовала сильфида, когда впереди показался яркий пузырь аэростата.
Пустырь на котором ночевало их будущее воздушное судно, терялся даже в высоты. Что уж говорить о прохожих, которые видели серые коробки домов, ограды различной степени изящества - от чугунных решёток с претензией на вензеля и бронзулетки и до простых сероватых покосившихся штакетин, воткнутых в землю. Те же пешеходы видели узкие, разбегающиеся в разные стороны коридоры переулков, в которых заблудится было вернее, нежели в лесу. Или их взору открывалась утомлённая зелень парка - неухоженного и похожего в связи с этим на заросшего и небритого холостяка. Бугристые мостовые ныряли под арки, протискивались между стенами, и казалось ведут они в иное измерение. И если бы не раздутая серебристая с вызывающе режущими глаз рекламными наклейками гигантская сигара аэростата, то даже врождённое чутьё вряд ли позволило парочке с первого аза приземлиться в нужном месте.
- Вытрухайся, Ядрёныч - лапы синего волка царапнули землю - Такси дальше не едет!
Засмотревшись на корабль, Мадж несколько нетвёрдо спрыгнула на землю.
- Прямо мешок скинул, а не прекраснейшую из барменш, - хмыкнула темноволосая, отряхая колено.
-Ага - совершенно спокойно подтвердил Крысолов, и в свою очередь воззрился на летучий корабль. - Интересно, где этот хитрозадый котяра нарыл этого красавца?!
- Кто знает, может за долги взял, - пожала плечами байкерша. - Пошли глянем, что внутри.
Шагов за десять до траппа их встретили. Глупо было бы считать, что дорогая эта игрушка вот так одна обживает недолётное поле пустыря. Чтобы профукать такие деньги ни за хрен собачий, надо быть круглым идиотом. А Мрчайлд, при всей свой круглости был скорее круглым умником. Три или четыре боевых хорька, с пистолетами и косыми ухмылками слились по траппу на грешную землю. Одинаковые, как клонированные баклуши, в синих линялых кобмезах с пузырями штанин на коленях и карманами глубиной с Марианскую впадину, они воззрились на Мадж и сэнмурва, желтоватыми хитрющими глазами. Затем мягко ступая, точно бредя по скрипучим половицам из аэростата появился не то эльф, не то полуэльф. Звали его правда совсем не по высокородному Гастоном и был он известен как один из лучших спецов по охране, хотя и морфинист.
Гастон приподнял свою видавшую виду шляпу
- Чем могу быть полезен, уважаемые?
- Меня зовут Мадж, - сильфиду не смутил грозный вид охранников, впрочем, как и известность говорившего. - Я - капитан пилотов, нанятых Мрчайлдом.
- Аха - Гастон левой рукой сдирижировал что-то своим присным и те истаяли в воздухе, как дымок от раздавленных в пепельнице бычков. - Нам ещё кого-нибудь ожидать?
- Догадливый, - хмыкнула барменша. - Будут ещё двое.
- Аха - что-то скалькулировав и подытожив у себя в голове, отводок на величественном стволе эльфийской генеалогии сунул руки в карманы и не спеша двинулся в сторону ближайшего подъезда.
- Я смотрю, всё складывается так занимательно, что мурашки эмигрируют с лопаток в области куда более интимные - протянул Крысолов.
Проигнорировав последнюю реплику охранника, сильфида решительно двинулась к траппу.

(Момус и я)

совместно с Момусом

Разглядеть на лице, если конечно это можно было в полном смысле слова назвать лицом, Рамона какие-либо эмоции не взялся бы и самый опытный физиогномист. В своих функциях Сим-Сима крылатый обезьян доверялся не столько фразам - в его каръере встречались куда более велеречивые златоусты нежели Хио; доверялся он в первую очередь интуиции. Тому самому чувству пятой точки. В сочетании со звериными инстинктами это приносило очень хорошие результаты. Потому когда вопрошающий уже отчаялся прочесть на монолите лицевого черепа хоть какой-то отклик и последняя надежда на проникновение расточилась в воздухе. Когда отзвуки фонтана красноречия стали не более чем воспоминанием. Когда все театральные паузы были выдержаны и провисшее молчание мягкой лапкой похлопало по плечам незадачливого просителя, мол - пора...
Именно тогда гранитный утёс рамоновского тела сдвинулся в сторону под рокот сложившийся во фразу:"Если джентльмены будут причинять неудобства другим посетителям, они рискуют покинуть помещение в менее приглядном виде, нежели войдя в оное. И более быстро"
- Так значит войти можно? - казалось на лице Хио вместе с радостью расцветут цветочки. - Что вы, что вы! Никаких проблем не будет! Мы просто тихо мирно посидим!
Весь совсем недавно оглашенный список в расчет видимо не принимался.
- Рекомендую сектор школьниц - на языке завсегдатаев это означало столики, обслуживаемые официантками в формах японских школьниц.
- Спасибо, спасибо! - Калонг почти моментально прошмыгнул внутрь. - Мы бы и сами разобрались! Фио, хватит статую изображать!
Опомнившись, брат тоже проскользнул внутрь.
- Я всегда знал, что у меня хорошие ораторские навыки, - не замедлил сказать Хио.
- Просто ему было стыдно трогать задохлика вроде тебя, - огрызнулся Фио.
- На себя глянь.
Шелестя перепонками, близнецы пока что без цели направились к стойке, денег все равно не было.
В отсутствие Мадж и в силу загруженности Дейзи за баром царил грек Коста, которого иначе как Мальвина не называли. Либидо его было окрашено в нежно-небесные тона волос куклы, в честь которой и появилось прозвище. Было он гламурен, томен, смугл и строен, как кипарис. Влажный блеск карих глаз усиливался подводкой, а белозубая улыбка в сочетании с пластикой движений, больше напоминающих некий танец, завораживали даже самых закоренелых и ядовитых гомофобов. При виде калонгов Мальвина расплылся в фирменом подобострастном оскале:
- Шот? Лонг?
- А? Да мы пока просто посидеть, - отмахнулся Фио и, пройдя мимо барной стойки, сел на один из самых незаметных столов. - Ну и зачем мы сюда приперлись? Посмотри на эту морду, - он кивнул в сторону еле видной спины Рамона. - А нам перепонки оторвет и кресла ими обтянет если мы только посмотрим в сторону чьего-то кармана.
- Да помолчи ты! Давай хотя бы просто посидим, - буркнул брат, сам поняв провальность затеи. - А здесь в карты играют?
Полузвериная голова повертелась по сторонам. Голова же Фио немедленно опустилась в разочаровании от очередной выдумки брата.
Свято место никогда не бывает пусто. Временно выбывший из игры колобок Уилбур Райт освободил нишу. И со скоростью достойной лучшего применения, она была занята личностью куда более экзотичной. Это его старомодные и начищенные до блеска ботфорты отбивают свой ритм по полу бара. Это его усы, завитые на концах в тонкие косички торчат в разные стороны подобно стрелкам обезумевшего будильника.
Судьба за своим столиком ставит чашечку полную аравийского знойного дёгтя на блюдце и с улыбкой Джоконды любуется, как лавируя между островками столиков к братьям приближается:
- Моё почтение, господа. Готфрид Мюнхгаузен. Однофамилец и даже потомок славного рода. Позволите присесть?
Высохший, прокалённый солнцем всех пустынь, с лицом изрезанным морщинами, точно ледник трещинами, усатый щёголь в камзоле под старину - Готфрид Мюнхгаузен похож на поджаренного кузнечика
- Присаживайтесь конечно, - сразу ответил Фио, логично рассудив, что может хотя бы поговорят "от души". - Нам не жалко.
- Господа желают расслабиться, как я понимаю - рука вскинулась вверх в жесте призыва официанта - Возможно господа готовы предаться пьянящему чувству азарта? Покер? Ятч? Очко?
- Дурак? Крюк? Козел? - продолжил список Хио. - Похоже карточные предпочтения у нас расходятся.
- Зато сходятся интересы, не так ли. Смею вас заверить, здесь вы лёгких денег не найдёте. И в игры здесь играют в более солидные. Боюсь у вас даже на взнос не хватит. Полноте - Мюнхгаузен успокаивающе поднял руку глядя на возмущённое движение крыла собеседника. - Я живу далеку не ервый и день и знаю кто и сколько стоит. Предлагать сыграть здесь в крюк, это всё равно что профессиональным хокеистам предложить поиграть в расшибалочку. Так что давайте сойдёмся на нейтральном болуджентльменском бридже, по три долара за вход. Согласны?
Братья переглянулись. Ни долларов, ни любой другой валюты у них не было.
- А может без интереса сыграем? - предложил Фио. - Так, скуку развеять.
- Я так пониаю, мои уважаемые собеседники испытывают некоторые, разумеется временные, финансовые затруднения - иезуитская ухмылка метнулась электрической искрой по излому губ - Как на счёт займа на начальную игру? Возврат с выигрыша. Процент минимальный, скажем - два.
- Хм, а может без процента? Мы же здесь сидим, никуда не убежим, а если попробуем - то тот шкафчик поймает, - Хио с самым невинным в мире лицом кивнул в сторону, где по его мнению должен был находится Рамон и одновременно с этим увидел прожигающий насквозь взгляд Фио. - Да и еще неизвестно, кто выиграет.
- Не стоит опошлять игру мелким стяжательством. Его величество азарт - не терпит торговли. Так что, моё последнее слово уже было сказано. Вы в игре?
- Идет, - с готовностью ответил калонг, не очень то и надеявшийся на хоть какой либо успех от его фразы. - Но для бриджа нам нужен кто-то четвертый.
- Разумеется - скорее всего именно такой улыбкой улыбался Змей в Эдемском саду, в ответ на фразу испуганной Евы: "А ты уверен, что всё будет нормально?!"...

Совместное творчество с saroff cane

Чутьё не подводившее Мрчайлда почти никогда, в своё время сообщило ему по секрету. на ушко, что не следует сомещать эмоциональную выжержанность самураев от билльярда и взрывоопасную экспрессивность берсерков карточных раскладов. А потому для картёжников была выделена отдельная комната с допуском только тех, кому позволил сам хозяин заведения, ну и тех за кого допущенные могли поручиться. Располагалась она комната за баром, стойка которго исчезая в главном зале, точно обрываясь в паралельном мире, возникала в игровом, продолжая овал, который можно было разглядеть лишь на плане. Царил за этой стойкой Маверик - юркий серебристо-серый лис. с серьгой в правом ухе,(потому как левое было рваное) и ухмылкой пирата ломающей пасть, точно борец - хребет противнику.
Что же до четвёртого игрока, то он возник чёртиком из табакерки, уже после того, как игроки расселись и получили каждый по кружке пива.
Четвёртым был серый саблезубый кот.
Имя своё он назвал лишь через четверть часа, когда всё было кончено - Фио и Хио по результатам игры заработали долг в пятьсот долларов. А с учётом процента, так и пятьсот десять.
Утешаться они могли лишь тем, что Готфрид уже не раз и не два разводил на игру посетителей. Шулер намер семь в негласном рейтинге, он обдиралал жертв как липку, с молчаливого, финансово подкреплённого согласия Мрчайлда.
Ну а имя саблезубого кота было Роберт Ричард Роджер Ройстон, хотя куда больше он был известен как четыре Р, ещё больше, как Снупи и уж совсем знаменит, как Катала Бобби - номер три, согласно тому же негласному рейтингу.
Мюнхгаузен потягивал портер, отчего усы покрывались проседью пены и скользил улыбкой по краю кружки
- Как насчёт расплатиться, молодые люди?
Молодые люди, уже давно выпившие предложенные напитки вместе с горестными вздыханиями очевидного проигрыша и уже также давно начавшие понимать, с кем связались, сейчас окончательно это поняли.
- Ну молодые люди с самого начала сказали, что в данный момент у них денег нет, - стараясь говорить самым спокойным во вселенной тоном произнес Хио. - Но мы все обязательно вернем как только эти деньги появятся!
- Разумеется, разумеется - покивал головой шулер намер семь и, повернувшись к своему коллеге опередившего его на четыре позиции, поинтересовался - Снупи, у тебя есть основания не доверять этим, в высшей степени достойным джентльменам?
- Ни мафейфых - с дикцией саблезубого кота были некоторые проблемы.
- Мой друг утверждает, что ни малейших - сама любезность, донёс Готфрид информацию до братьев. - Пристало ли сомневаться мне?
Он вновь прополоскал ухмылку в пиве.
- А не пройти ли нам вдохнуть свежего воздуха? С балкона сего замечательного заведения открывается чудный вид на город.
Снупи демонстративно потянулся и братья сумели оценить две миникобуры подмышками. слитые в единое целое с жилеткой.
- Это на тот ффуфай, есфи кто-то захофет помахать крыффыфками
- А не кто и не хочет! - сразу же заявил Хио. - Кто же захочет бросить такую замечательную компанию?! Конечно пойдемте!
Фио получил слабый пинок и прожигающий взгляд, который буквально кричал "вставай придурок!". И оба брата впереди шулеров засеменили на балкон.
Облокотившись на перила Мюнхгаузен извлёк трубку, медленно и с удовольствием от процесса набил её, раскурил, выпустив облачко дыма илишь затем повернулся к братьям
- Долг мы вам молодые люди простим... за одну небольшую работу. Выполняете - мы в расчёте и разбежались. Согласны?
- Все зависит от работы, - на этот раз заговорил Фио. - Хотите я вам этот город к чертям взорву? С вас если что бомба.
- Похвальная горячность, однако в случае с нашим делом, нужны, скорее, противоположные качества - выдержка и наблюдательность. Меня до крайности интересует вот этот аэростат - фотография появилась в руке Мюнхгаузена, точно карта в руке фокусника. - Узнаете, расскажите мне и долг забыт.
- Сроки? - деловым тоном спросил Фио.
- О! Со сроками всё будет в порядке - улыбка стала на миг хищной.
На тот самый миг, как Хио увлёкшийся беседой брата и их недавнего партнёра по бриджу, ощутил укол в область шеи.
Дёрнувшись он обернулся, чтобы увидеть, как летит отброшенный лапой Снупи, шприц.
- Неюльшая гарантия, джентльмены - невозмутимо сообщил Мюнхгаузен на вопли братьев.
- Фоффем небоффая - подхватил саблезубый кот.
- В шприце медленно действующий яд. Если по истечении двадцати часов не ввести противоядие, которое находится у моего компаньона, можно смело обращаться к гробовщику. Так что, джентльмены, рискну вам посоветовать поторопиться.
- А какая именно информация нужна? - продолжал Фио, попутно зажав рот брату, который похоже собрался высказать все, что он думает об этих "джентльменах".
- Просто найдите, где этот аэростат находится. И кто его охраняет. Удачи.
- Стойте, стойте, - не отставал Фио. - А где мы вас найдем?
- Если вы найдёте аэростат, найти нас вам тем паче не составит труда. Не правда ли. друг мой?
- Ифтинная. Я фам, врядфи фкафаф бы фучфе
- Полетели, - скомандовал калонг и первым с хлопком перепонок прыгнул с крыши. Хио бросил ненавидящий взгляд на шулеров и полетел следом.
- Сходили в клоповник блин, - на лету сказал Фио.