Бессонница, Когда сон - это смерть...

[Флу >>>]

Игроки:
Флу
Мора
ORT
Hel
Набор игроков закрыт

Информация о мире выдана игрокам лично

Эпиграф:

Ты уверен, что случившееся сон?
Если так – тебе неслыханно везёт.
Можно выбрать только парочку окон,
В остальных уже бессонница живёт.

Можно верить только паре человек
С оговоркой «не всегда» и до поры.
Остаётся только думать, что за век
Вывел в свет такие правила игры.

Остаётся только снова выпить яд -
Он спасёт ещё на несколько часов,
Ты потратить на себя их был бы рад,
Но ещё отбросить совесть не готов.

Не готов глядеть в закрытые глаза
Узнавая в лицах будущую смерть.
Жаль, что времени не след идти назад,
Ведь на сон грядущий боязно смотреть.

31 октября 2063 года, Москва

Моросящий осенний дождик неприятно холодил лицо и мелкими капельками оседал на волосах и форменной куртке.
Город насторожено встречал очередной вечер. В сумерках один за другим зажигались расплывчатые жёлтые пятнышки фонарей, немногочисленные пешеходы спешили поскорее покинуть улицы, и всё реже раздавался в подступающей тишине гул проезжающих машин. Город готовился ко сну. Вот уже пять десятков лет с наступлением темноты его улицы пустели, а в домах, как по команде, зажигался свет, и окна не гасли всю ночь. Вот уже пять десятков лет, как люди начали считать бессонницу величайшим благом. Потому что сон – это смерть. Потому что каждый раз, ложась спать, жители города молились о пробуждении, и благословляли тех, кто следил за работой Купола – единственной защиты от павшего на человечество проклятия.
И всё же горожанам повезло гораздо больше, чем многим другим. Сон не был для них дефицитом. Им даже не приходилось за него платить. Москва… Город-рай, закрытый для большинства. Если ты не родился здесь или не принёс человечеству какой-либо пользы, вряд ли ты увидишь когда-нибудь, какова жизнь там, за 10-ти метровой городской стеной. Ворота Москвы останутся для тебя закрытыми.
Занятый подобными размышлениями, Стефан неторопливо брёл по тротуару, задумчиво разглядывая рекламные плакаты. «Мы работаем, пока вы спите. Ваше пробуждение – наш долг»… «Новые фиксаторы для сна. Чтобы не случилось беды! Теперь с голосовыми кодами!». Молодой человек досадливо поморщился.
Его перевели сюда из Твери. В направлении значилось: «За особое мужество при выполнении задания». На самом же деле командир просто решил отправить его на покой. Видимо понял, что нервы бойца на пределе. После того случая Стефан две недели вообще не мог спать. Перед глазами стояли детские личики… С закрытыми глазами. Перепачканные кровью. Даже когда он всадил в каждое тельце по обойме, они продолжали ползти к нему – маленькие, неестественно движущиеся фигурки. Следствие так и не установило, почему в детском доме сломался прибор Сереброва. Откровенно говоря, для Стефана это было уже не важно. И для тех сорока ребятишек и их воспитательницы тоже. В тот момент, когда взрыв уничтожил здание, лейтенант Службы Тетта умер, остался только молодой парень, с навечно поселившимися в глазах усталостью и виной.

Сообщение отредактировал Флу - 10-11-2009, 14:15

[Мора >>>]

Блондинка в розовом халате удивленно взирала на припозднившуюся гостью. Та вымученно улыбнулась и тихо-тихо произнесла:
- Привет…
- Аня, что с тобой? – наконец обрела дар речи блондинка. – Да не стой же ты на пороге, проходи скорее. Паши дома нет, переночует на работе.
Растрепанная девушка с черными тенями под глазами, вся осунувшаяся, будто какое-то горе лежало на ее плечах неподъемным грузом, прошла в просторную прихожую, скинула туфли и, кажется делая все на автомате, засунула ноги в пушистые тапочки.
- Будешь мартини с соком? – прощебетала блондинка, улетая через огромную гостиную куда-то на кухню.
- Лучше кофе, - попросила Анна, присаживаясь на кожаный диван.
- Секунду, сейчас заварю. Слушай, ты чего так поздно? С Альбертом что ли поссорилась? Выглядишь неважно… Он тебя не бил?! – вдруг всполошилась обладательница розового халата и шикарной квартиры в центре Москвы.
Девушка откинулась на спинку дивана, потерла лицо ладонью. Альберт даже голос никогда на нее не смел повышать, не то, чтобы руку поднять.
- Нет, Ира, что ты. Я просто… не выспалась сегодня.
- Хочешь, иди ложись, - предложила блондинка, выходя из кухни с чашечкой ароматного кофе в руках.
Анна вздрогнула и решительно замотала головой.
- Нет, нет. Я… не хочу спать.
- Странная ты какая-то, - недоверчиво покосилась на подругу Ирина.
- Слушай, Ира, можно я у тебя до утра посижу?
- Да в чем дело-то? Все-таки поссорились?
- Нет, нет. Просто… я. Просто.
Блондинка покачала головой и внимательно вгляделась в лицо Анны.
- Выглядишь, будто неделю уже не спала.
- Четыре дня, - на автомате поправила девушка.
- Сдурела ты что ли?! Слушай, Аня, ты пьяная что ли? Давай я позвоню Альберту, он, наверно, обыскался тебя.
- Нет, нет! Только не мужу! – взмолилась девушка, падая на колени и вцепляясь в халат подруги. Та шарахнулась в сторону, не ожидая такой бурной реакции, и выругалась.
- Все, я звоню Альберту.
Анна беспомощно опустила руки, уперла взгляд в пол и быстро-быстро, словно человек, сообщающий что-то страшное, кроющееся в глубине души, заговорила:
- Я боюсь спать. Очень боюсь. Я боюсь, что закрою глаза, и никогда не открою, что… что я убью кого-нибудь. Я была там, я видела, как это… глаза закрыты, будто спит до сих пор, тянет к человеку руки, хватает, вцепляется зубами в плечо, душит… Вокруг темно, нет сил закричать. Не убежать. Идет прямо на тебя, и ты понимаешь, что это – смерть. А потом вдруг падает, а за ним стоит мужчина, смотрит на тебя, спрашивает, в порядке ли ты…
Ирина ошарашено глядела на подругу. Та, закончив говорить, мелко вздрагивала, будто плакала, но слезы не катились по ее щекам. Голубые глаза с расширенными зрачками казалась абсолютно безумными и глядели сквозь Ирину. Если бы блондинка не знала свою подругу пятнадцать лет, то подумала бы, что перед ней наркоман со стажем.
- Аня, давай позвоним доктору? – почти умоляюще предложила девушка.
Та мотнула головой и уже совершенно осмысленно поглядела на блондинку.
- Не нужно, Ира, пожалуйста. Они заставят меня спать. У меня сердце не выдержит.
Короткая трель разнеслась по квартире, заставив обеих девушек вздрогнуть от неожиданности.
- Телефон, - зачем-то сообщила Ира и, не сводя взгляда с подруги, боком двинулась к аппарату, словно держала ее на прицеле пистолета. Та растеряно глядела на блондинку, так и сидя на коленях на полу.
- Да?.. Здравствуй, Альберт, как дела?.. Спасибо, у нас тоже хорошо…
Анна всхлипнула и умоляюще уставилась на подругу, ничего не говоря, а лишь мотая головой из стороны в сторону. Блондинка хотела еще что-то сказать, но запнулась, закашлялась, скороговоркой произнесла:
- Нет… кхе-кхе… извини… Нет, не заходила, а что случилось?.. Нет, не дома, на работе всю ночь. Да, конечно позвоню… Спокойной ночи. – Ирина повесила трубку и, не отрывая руки от телефона, задумчиво поглядела на Анну.
- Знаешь, я тебя не понимаю.
- Я сама себя не понимаю… Ир, я лучше пойду. Прямо сейчас. Я как-то не подумала, что по друзьям меня будут искать в первую очередь. – Голубоглазая поднялась и смущенно отряхнула колени, хотя, конечно, никакой пыли на полу шикарной комнаты не было.
Силой удерживать Анну Ирина не хотела, но еще меньше хотела отпускать ее в таком состоянии, толком не понимая, что с ней, ночью на улицу под дождь.
– Давай посидим на кухне, как в старые добрые времена, а? Помнишь? Посплетничаем, чай с печеньем попьем? Там на улице погода жуткая, куда же ты на ночь пойдешь? А муж твой уж точно не завалится к нам ночью.
- Ну… - Анна чувствовала подвох, но не понимала, в чем он. Ну уж предать-то ее Иришка не смола бы, тихонько Альберту не позвонит, не сообщит, где сбежавшая жена. – Ну… может… до утра…
- Вот и отлично! – улыбнулась блондинка и скрылась на кухне, где тут же загремела посудой, ойкнула, что-то часто застучало по кафелю, видимо, призванные скрашивать ночь печенюшки.
Анна, сама не замечая этого, улыбнулась и поспешила на помощь подруге…

… Ирины хватило ровно на пол ночи. Когда стрелки часов сошлись на тройке, она сдалась и отправилась спать, взяв с Анны самые страшные клятвы, что та не сбежит ночью. Мучимая бессонницей девушка уверила Иру, что до утра почитает книгу или посмотрит телевизор. В общем она и планировала так поступить, но мельтешение на экране начало ее усыплять, чего уж говорить о буквах, которые самым наглым образом начинали то скакать, то расплываться перед глазами. Анна встряхнулась, заварила себе еще кружку кофе – пятую по счету – и принялась ходить туда-сюда по гостиной. Спать хотелось жутко, просто невыносимо. И если бы не Коктейль, девушка уже давным-давно бы свалилась с ног. Да, опасный препарат, помогающий организму не засыпать два-три дня, но такой необходимый сейчас. Раньше бы девушка ни за что не поверила, сообщи ей кто, что она применит это средство. Это же все равно, что отведать героина. Навсегда заклеймить себя и подвергнуть жизнь нешуточной опасности. Но заснуть… Нет, это хуже, гораздо страшнее.
Анна вздохнула и решительно направилась к дверям. Плохо, плохо, обещала же Иришке! Но вдруг ее муж вернется раньше? Или, хуже всего, сама Анна не выдержит, и заснет таки. Нет, кошмар. На улице холодно, дождь идет, сон как рукой снимет!

Капли ударили по лицу, бодря лучше любого кофе. Ночной холод тут же пробрался под легкую курточку и жадно вцепился в кожу, ядом растекаясь по телу. Анна поглядела на застывший дом, черной громадой высившийся за ее спиной.
Нет уж, лучше дождь и холод, чем слепой тварью тянуть скрюченные пальцы к жертве. Анна встряхнулась и зашагала прочь от дома. Все равно – куда. Только бы не спать.

[Флу >>>]

1 ноября 2063 года, Москва. 5 часов утра.

К утру дождь усилился и из мелкой мороси перешёл почти что в ливень. Капли падали с высоты и разбивались о стёкла окон, стекая по гладкой поверхности прозрачными дорожками. "Мерзкая погода" - подумалось Стефану. Ночная прогулка по городу не принесла ожидаемого облегчения.
Окна домов постепенно гасли - люди просыпались и собирались на работу. Просыпались... Здесь это слово звучит так легко и спокойно... Жаль, что только здесь.
Молодой человек поёжился, спрятал руки в карманы. В песочнице, на бортике которой он просидел последний час, уже образвалось несколько лужиц: дождь радостно наполнял ямки в песке водой, и Стефану казалось, что он смотрит на гротескную карту какого-то неведомого сказочного мира пустынь и озёр. Изредка тихий шелест дождя нарушал звук чьих-то шагов. Это слегка раздражало - приходилось поднимать голову и выискивать взглядом источник звука. Профессиональная привычка, залог выживания. Вот опять - стук каблуков по асфальту. Девушка... Зябко кутается в лёгкую куртку. Что-то с ней не так... Стефан чуть нахмкрился и поднялся с бортика. Девушка как раз проходила мимо него. Медленно, почти спотыкаясь...
- Девушка с вами, всё в порядке? - не выдержал Стефан и направился к ней.

Сообщение отредактировал Флу - 1-11-2009, 20:06

[ORTъ >>>]

Лабораторный корпус вот уже много часов как погрузился во мрак, и свет еще теплился лишь в единственном окошке третьего этажа да в парадной, где при допотопной настольной лампе ворочал газетные листы усталый охранник. Павел не раз предлагал ему оставить ключи и ехать домой, не дожидаясь смены, но упрямец только отмахивался да украдкой глотал какие-то пилюли. Впрочем, на трое суток бессменного дежурства он вызвался добровольно и пока держался, к тому же днем сердобольные лаборанты постоянно подкармливали героя и снабжали чтивом. Благо, газет в корпусе без счета, недавно ворошили коробки со старым оборудованием, так чуть работа не встала - зачитались новостями вековой давности, в которые некогда без сожалений заворачивали лампочки.
А вот Павел спать не хотел. Поспать можно будет и потом, и молодой ученый уже знал, что ему приснится. Крысы.
Наверное, крысам тоже иногда снится Павел Майоров. Но это дурные, беспокойные сны.
Убедившись, что Б-41 хочет спать не больше, чем он сам, ассистент Становского позволил себе отложить тетрадь с пометками и потянулся к шкафчику. Наклейка на шкафчике гласила "Только для живого материала", однако внутри обитали только вафли, на вид не только не живые, но даже не съедобные. Внешность, впрочем, обманчива.
Скоро уже, должно быть, начнет светать, а дурная Б-41, крупная белая крыса с розовой маркировкой между ушей, все мечется по своей норке, скребется, гадит. Нервничает.
Вот А-44 не нервничает, лежит среди датчиков и ровно дышит. У нее разрушены электронами центры быстрого сна, в том числе и тот, что стимулирует пробуждение. Она не видит снов и никогда не проснется.
Другие, тот "живой материал", которому полагалось бы делить полки с Пашкиными вафлями, спят вповалку, сбившись в плотные кучки в своих клетках. Холодает. Им сейчас снятся сны, они видят, словно в видеозаписи, все, что было с ними за день. Довольно скучное кино для лабораторной крысы.
В первые годы обучения у Становского молодому парнишке было до слез жалко "живой материал", хотя профессор и придерживался исключительных этических правил в отношении подопытных объектов. Но теперь Павел понимал, что ценой этих маленьких жизней можно однажды спасти... да все человечество спасти, особенно тех, кто ютится под хрупкими щитами приборов Сереброва там, вне спасительных стен Москвы. А жили его крыски не так уж плохо, по сравнению с уличными собратьями - по-королевски, правда, Б-41?..
- Спи давай, - вслух взмолился Майоров, на всякий случай отложив вафлю. Впрочем, Б-41 сейчас не могла его видеть, стенка камеры прозрачна только в одном направлении.
С маленького портрета, притаившегося среди электронных пушек и микроскопов, застенчиво улыбалась мужу белокурая красавица. Муж в ответ рассеянно моргал и потирал небритые скулы.
- Потерпи, родная... Если сегодня закончу таблицу активности, завтра смогу поработать дома. Графики... ты мне заваришь кофе... М-м, домашний кофе! - Павел блаженно потянулся, кресло под ним опасно заскрипело. - Сейчас. Еще разок снять показания с А-44...

[Мора >>>]

Будто налитые свинцом капли срывались с проводов, козырьков крыш, ветвей деревьев и тяжело ударяли по земле. Им аккомпанировали более быстрые, стремящиеся с неба на землю капли, создавая неповторимый шум, даже в городе затмевающий собой любые другие звуки. Особенно ранним утром.
Анна, кажется, могла различить удар о землю каждой капельки, сосчитать их, если понадобится. Только считать нужно бы было быстро-быстро. Непонятно с чего обострившийся слух улавливал любые, даже самые малейшие звуки. Мужской голос прозвучал в этом царстве шорохов дождя неожиданно и оглушительно, заставив девушку вздрогнуть. Анна недоуменно уставилась на молодого человека. Нет, лицо незнакомое. Но с чего бы ему обращаться к ней?! А вдруг…
- Нет, - замотала головой Анна. – Нет-нет! Вам меня не заставить! Я не буду! – девушка попятилась, а потом вовсе развернулась и, не разбирая дороги, побежала прочь от незнакомца, даже не осознавая того, что мужчина и в лучшие времена бы без труда догнал ее.
Ане казалось, что она бежит очень-очень быстро, только окружающий пейзаж почему-то этого не понимал, ползя мимо раненной черепахой. Под ноги подвернулась какая-то бутылка, девушка не слишком грациозно проехала на ней одной ногой и плюхнулась в лужу. Подняться у нее сил уже не хватило – так и застыла на асфальте, безумными глазами таращась в пустоту.

[Флу >>>]

- Девушка, с Вами всё в порядке? - не выдержал Стефан, и направился к незнакомке.
Реакция на оклик оказалась несколько… неожиданной. На него с ужасом уставились шальные голубые глаза, затем девушка отчаянно замотала головой, что-то жалобно пробормотала, и, сделав отчаянную попытку рвануться куда-то в сторону, плавно осела в ближайшую лужу.
«Пьяна?» - с недоумением и некоторым облегчением подумал Стефан, подходя к ней и всматриваясь в белеющее в предрассветных сумерках личико. Девушка замерла, бездумно направив взгляд куда-то за его плечо. «На НИХ не похожа…».
- Вы не ушиблись? – участливо спросил парень, остановившись рядом с ней и протянув руку. «Наверно, напугал её…» - мелькнула запоздалая мысль…

[Мора >>>]

Девушка с ужасом уставилась на протянутую руку и замотала головой:
- Нет, я не пойду! Вы меня не заставите!
Стефан удивлённо поднял брови.
- Не волнуйтесь, никто не собирается вас заставлять... - он замялся, не сообразив чего именно он не собирается заставлять её делать, - Успокойтесь. Я просто хотел помочь вам подняться.
Девушка с недоверием покосилась на мужчину, в глазах ее появились искорки осознания, лицо озарилось понимающей улыбкой:
- Я знаю, кто вас послал. Альберт. Вы следили за мной. Он хочет заставить меня спать, но я не буду, не-е-ет.
Стефан глубоко вздохнул и выпрямился, опустив руку.
- Я не знаю, кто такой Альберт. И я за вами не следил. Да и в конце концов, - он пожал плечами, - не моё это дело. Если хотите сидеть в луже, сидите дальше.
Молодой человек сделал несколько шагов по направлению к детской площадке. Затем остановился и, обернувшись, мрачно заметил:
- Не желаете спать... Вам дано такое великое благо - спать в безопасности, а вы выкобениваетесь, испытываете терпение судьбы... Тьфу...
"Как же тошно... Зажрались в своей Москве..." - мысль была почти физически ощутимой. Он сглотнул подступившую тошноту и побрёл прочь от девушки. Возле песочницы остановился было, но затем, видимо передумав, направился к тротуару. Нельзя же вечно страдать меланхолией. К восьми утра его ждали в Управлении - московский отряд Тетты должен был принять нового бойца.
- Подождите… - донеся до мужчины хриплый голос. Девушка выглядела растерянной и беспомощной. Попыталась подняться, но пошатнулась, не удержалась на ногах и вновь упала.
Молодой человек нехотя обернулся - на его лице застыло неприязненное выражение. Но увидев бесплодные попытки девушки встать, чуть нахмурился и быстрым шагом вернулся назад.
- Обопритесь на меня, - сказал он наклоняясь и снова протягивая ей руку.
Девушка уцепилась за предложенную ладонь – пальцы у нее были ледяные, а сама она мелко дрожала - мокрая насквозь одежда нещадно холодила тело. Оперлась на руку, поднялась и, вновь покачнувшись, прижалась к мужчине, чтобы не упасть. Хоть поведение незнакомки и наводило на мысли о страшных ночных алкогольных возлияниях, но пахло от нее лишь дорогими духами, такими, запах которых не выветривается сутками.
- Простите меня, пожалуйста, я не в себе. Мне очень плохо. – Прошептала она.
- Я заметил... Ничего, - пробормотал Стефан, осторожно приобняв её за плечи, - Кхм... Давайте найдём какое-нибудь сухое местечко. И вы мне расскажите, что с вами приключилось. Если хотите, конечно.

(с Флу, за что ей спасибо)

Сообщение отредактировал Мора - 8-11-2009, 17:27

[Hel >>>]

Снова на улице холод. Осень. Промозглая и сырая. За окном едва-едва начало светать. Кончается второй урок. Математика. Нудные задачи, подготовка к экзаменам. Сколько можно.
Решив очередную контрольную за пятнадцать минут вместо отведенных сорока, Лена сидела опершись на правую руку, левой рисуя цветочки на полях тетради. Слава Богу, что сидела она за третьей партой и учительница не могла ее видеть. Полчаса безделья. Никто не трогает, даже списать не просят. Весь класс усердно вгрызается в гранит науки. Ну что там сложного-то? Пять пределов посчитать. Ерунда.
Ах, как же ей сейчас хотелось снова оказаться в теплой постели. Прямо сразу, сейчас же, сию минуту. Не ждать, не терять еще несколько часов драгоценного времени на нуднейшую работу, которая так легко дается, что приходится не столько работать, сколько делать вид, чтобы не заметили и не дали еще задания. Вот если бы можно уйти пораньше и лечь спать! Вот тогда она бы одолела все свои восемь уроков за пару часов и летела бы домой. Пока не пришли еще родители с работы, пока бабушка еще у соседки. Пока дома никого. И юркнуть под одеяло, не раздеваясь, с головой, согреть озябшие пальцы дыханием и спать, спать. Спать, пока не придут, не разбудят, не начнут снова ругаться. И видеть сны.
Звонок, учительница собирает тетрадки.
- Ты чего такая сонная? – сосед по парте, Лешка, толкает Лену под локоть. – Историю выучила?
- Выучила! – еще бы не выучить, когда твоя мама работает учительницей этой самой истории, хорошо, хоть в ее классе не ведет.
- Тогда пойдешь отвечать сегодня.
- Сам пойдешь! Не могу же я каждый раз за вас отдуваться.
- Ну ты же у нас супер истеричка.
- Сам такой! – Лена собрала тетрадки и пошла на второй этаж в кабинет истории.

На этот раз ее действительно не спросили, и она сидела до конца урока, мечтая о сне. Рисовала цветочки и царапала на парте карандашом «Сны о чем-то большем…»
- Ты с ума сошла?!! – громкий шепот соседа по парте, увидевшего нацарапанное, едва не оглушил Лену.
- А что такое?
- Ты что пишешь? Идиотка!
- А что тут такого? Это песня, правда, очень старая, зато красивая.
- О снах песня? Наверное, эти наши предки были совсем идиотами. Это тебя твоя мамочка научила такому?
- Да иди ты! Ничего ты не понимаешь! – Лена стерла рукавом написанное и погрузилась в рисование цветочков в тетради больше не реагируя на возмущенного до глубины души Лешку.
- Ты и правда двинутая. Лечить тебя надо. – сказал ей Лешка, и стал усиленно делать вид, что читает учебник.
Остаток учебного дня прошел спокойно и безрадостно. Пятерка по инглишу, куча домашки по алгебре. Все как всегда.

- Ба, я дома! – Лена кинула сумку с учебниками в прихожке, и пошла мыть руки. – Что у нас сегодня на обед?
- Обед на столе, какие оценки у тебя сегодня?
Под ворчание бабушки Лена поела. Настроение было ужасным, а тут еще всякие пристают с дурацкими вопросами. Кто в классе нравится, кто с кем дружит. Да какая ей разница вообще? Хватит доматываться.

- Ба, я пока телик посмотрю!
- Мать велела сначала уроки выучить.
- Да мне почти ничего не задали! Прям как будто я в первом классе учусь!
- Нет уж, она придет и проверит, тогда и отдохнешь.

Лена нехотя пошла в свою комнату, тихо-тихо включила радио и почти засыпая над учебниками стала имитировать бурную деятельность. Бабушка ходила взад вперед по квартире, дожидаясь прихода родителей.

Отец с матерью пришли поздно, усталые и замерзшие. Все вместе поужинали и стали ложиться. Как всегда, проверили все приборы для сна, пожелали друг другу спокойной ночи.
Лена залезла с головой под одеяло, чтобы этот мерзкий надоедливый свет не лез в глаза и стала мечтать…

[Мора >>>]

Кажется, щелкнул замок на двери. Ирина даже сквозь сон вздрогнула – мелькнула мысль о том, что вернулся муж. Мысль тут же оформилась в короткий, невнятный сон, в котором Паша дарил ей букет алых роз, и прямо из центра букета выползала здоровенная белая крыса. Закричать сновиденьческая Ирина не успела – Ирина реальная проснулась, уставилась в темноту комнаты. Спать со светом она не любила, хотя в других квартирах свет частенько горел всю ночь, будто люди думали, что он охраняет их от ночного кошмара. Но, конечно же, от кошмара спасал Купол, а свет – это так, видимость безопасности, легкое успокоение для души.
Никакие монстры из темноты комнаты на Ирину не стремились, зато сон не хотел возвращаться тем более. Девушка немного поворочалась, попыталась перебить глупый сон какими-нибудь мыслями, но ничего дельного так и не вышло. Поднялась, прошла на кухню, налила себе стакан воды и залпом осушила его. Вздохнула, поглядела на хрустальную посудину, отставила в сторону. Что-то не так, какой-то подвох…
- Ань, - тихо позвала она, выглянув из кухни в гостиную. Желтоватый приглушенный свет настольной лампочки разгонял тьму по углам, заставлял ее страшными тенями корчиться на стенах. – Аня, ты спишь?
Конечно, не отозвалась. Оно и понятно, если спит, а если… Чувство тревоги все нарастало, заставило Ирину крадущимся шагом обойти квартиру, будто кто-то мог напасть на нее из темного угла. И только, когда она удостоверилась, что Анна просто пропала, Ирина с удивительным спокойствием подняла телефонную трубку и быстро набрала номер мобильного мужа. Тревога и страх странно прояснили мысли, девушка произнесла в трубку после ряда гудков:
- Пашечка…

[ORTъ >>>]

(Мы)

- Да? - голос в трубке прозвучал напряженно. Впрочем, не уловить волнение девушки было сложно, да и время... не для праздных звонков. - Ты чего не спишь? Случилось что-то?
- Паш, Аня пропала… Пришла сегодня поздно вечером – никакая. Бредила. Просила Альберту не звонить. Я оставила ее до утра, думала, ты придешь – разберемся. Сейчас проснулась – а ее нет. – Ирина растерянно умолкла.
- Так, погоди... - Майоров устало погладил пальцами виски, собираясь с мыслями. - Аня осталась у нас ночевать и пропала?
- Да! Если б она нормальная была – я бы не переживала. А она бредила, натурально бредила!
- А что с ней случилось-то?
- Растрепанная вся пришла, чуть не плакала. Говорила, что больше не может спать. Что боится убить кого-нибудь. Я думала, она пьяная, но вроде бы не похоже. Потом успокоилась, кофе со мной пила. Ах да – Альберт звонил, я не сказала ему, что Аня у нас. Видел бы ты ее глаза! Знаешь… так… умоляла взглядом, не объяснить даже толком.
- Ох... - только и ответил Павел и принялся барабанить пальцами по лабораторному столу. - Вот чего. Она давно пропала?
- Я не знаю… Сколько сейчас времени?
- Пятый час... наверное. Тьфу, ни одних нормальных часов в лаборатории...
- Я в три заснула, - виновато протянула блондинка. – Только сейчас узнала, что Аня ушла… Пашечка, что мне делать?!
- Так, во-первых успокоиться и не переживать. Я сейчас приеду. Альберту пока не звони, если сам позвонит, не рассказывай. Я разберусь. А ты давай-ка ложись, голос как у покойницы. Ни о чем не беспокойся, Аню мы найдем.
- Паша, мне страшно, - призналась девушка. – А вдруг с ней что-нибудь случится? Может, я пока пойду ее поищу на улице – она на ногах еле держалась!
- Не вздумай! - отрезал Майоров. Еще не хватало, чтобы Ира тоже пропала. - Никуда не ходи, дождись меня. Еле на ногах держалась - значит, далеко уйти не могла. Я уже скоро приеду, ты же знаешь, мне добираться всего-ничего. Ложись-ка спать и ничего не бойся. Все будет хорошо.
- Пашечка, давай быстрее, ладно?
- Конечно, сейчас же выезжаю. А ты не дожидайся меня, иди спать. Я разберусь, - таблица активности отправилась в ящик стола. - Я люблю тебя.
- Я тебя тоже люблю, - всхлипнула девушка и повесила трубку.
Какой там спать! Ирина заметалась по квартире, словно лодочка в штормовом море, не зная, что делать. Наконец, девушка бросила якорь на кухне, заварила себе большую кружку кофе и села за стол, пытаясь по совету мужа успокоиться. У него неплохо это получалось – успокаиваться и мыслить разумно, а вот блондинке в голову лезли мысли, одна другой страшнее. Пашечка умный, сосредоточенный. Придет – сразу во всем разберется. Скорее бы!

Сообщение отредактировал ORTъ - 11-11-2009, 21:03

[Флу >>>]

Елена
Туман, молочно-белый, густой и какой-то... ненастоящий. Хочется отбросить с лица это полупрозрачное покрывало и увидеть, чем же на самом деле окажутся размытые силуэты впереди. Но пальцы касаются лишь влажной кожи... А если вытянуть руки, то ладоней почти не видно. Остаётся только покорно вдыхать сырой утренний воздух и ждать. Чего? К несчастью, никогда не угадаешь.
Лёгкий шорох откуда-то снизу заставил вздрогнуть. Сегодня всё было... не так. И почему-то впервые отчаянно захотелось проснуться. Легкое прикосновение к ноге вызвало волну дрожи по всему телу. Неожиданно стало холодно... "Я же... босиком" - мелькнула запоздалая мысль и тут же растворилась в волне панического ужаса... Туман рассеялся, унесённый внезапным порывом ветра. Взгляд непроизвольно скользнул вниз. В ответ на непрошенную гостью уставилась пара чёрных глазок-бусинок. Маленький белый зверёк сидел возле её ног, и улыбался, забавно наморщив носик и обнажив ряды маленьких острых зубок. От этой улыбочки становилось особенно жутко...

[Hel >>>]

Продолжение сна, с Флу

-Маленький, ты тут откуда взялся? - спросила Лена. Желание взять зверушку на руки пропало, как только она увидела взгляд пушистика. На вид безобидная и маленькая, она смотрела так, как будто хочет вцепиться в горло.
Зверёк слегка прищурил глазки и наклонил голову набок. Его большие ушки, по форме чем-то напоминающие крылья летучей мыши, слегка подрагивали.
- Фырк... Хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи... - пушистое нечто премерзко захихикало и улыбнулось ещё шире.
-Знаешь, малыш, а пойду-ка я отсюда, - Лена попыталась обойти зверька и сделала несколько шагов влево.
Зверёк не сдвинулся с места. Внезапно стало очень тихо... Слабый свет луны безмолвно ронял серебристые пылинки на замерший в ожидании осенний лес. Синеватые в ночном полумраке ели и черные гротескно-корявые стволы сбросивших листву осин напряжённо молчали. И в следующий момент тонкое стекло тишины разбилось на множество острых осколков. Они ледяными иглами впились в скованное внезапно накатившей волной страха сознание: за спиной Елены, и откуда-то сбоку, слева, справа и даже сверху доносилось пробирающее до костей хихиканье.
Страх охватил все ее существо. Она остановилась, как вкопанная на месте не в силах сделать и шагу. Что-то не так в этом сне!
На земле, среди обломанных веток и уже слегка подгнивших желтовато-бурых листьев виднелись белые пушистые комочки. Много... Несколько десятков... В какой-то момент они все разом, будто кто-то дал им отмашку, кинулись к застывшей в ужасе девушке.
Увидев множество блестящих глаз вокруг, Лена скинула с себя оцепенение и бросилась бежать. Вправо, влево, повсюду они, эти белые пушистики. Кажется, они окружили ее. В панике, налетая на деревья, она бежала, но они ни на шаг не отставали от нее.
Лес, казалось, никогда не закончится. На глаза наворачивались предательские слёзы. Деревья норовили подставить подножку, словно нарочно распластав на пути узловатые дуги корней. Мерзкий, гнусавый смех отдавался звоном в ушах... Звоном... Звон заполнил собой всё... И на девушку обрушилась темнота.
"Будильник..." - отрешённо констатировала она, просыпаясь.

[Флу >>>]

Анна и Стефан (с Морой)

Миниатюрные водопадики стекали с цветастого козырька над входом в небольшую забегаловку, чудом втиснувшуюся между монстрами индустрии массового общепита. На стеклянной двери красовалась наклеенная переводными буквами надпись «Кафе «Синий ёжик». Что характерно, буквы были синими, а почти позабытая в современной письменности буковка «ё» явно пыталась изобразить из себя карикатурного ёжика, весело подмигивая потенциальным клиентам глазками-точечками.
- Ну что, может здесь? – неуверенно спросил Стефан, ныряя под козырёк и несколько раздражённо стряхивая капли дождя с начинающей уже промокать куртки. Они битый час бродили под дождём по городу, пытаясь найти, как выразилась Анна, «достаточно безлюдное место». При этом поговорить где-нибудь в подворотне, она решительно отказывалась, а заведения типа «Шоколадницы» под критерий «достаточно безлюдные» не особенно подходили. Молодой человек заглянул внутрь кафе через занавешенное полупрозрачным тюлем окно. Особого скопления народа там явно не наблюдалось.
- Наверное, можно, - неуверенно произнесла девушка, покосившись по сторонам, будто кто-то мог следить за парочкой.
Стефан с некоторым облегчением толкнул стеклянную дверь. Приветственно звякнул колокольчик, а в ноздри ударил восхитительный запах свежесваренного кофе вперемежку с ароматом яблочного пирога и корицы. Помещение оказалось даже меньше, чем можно было предположить – всего шесть столиков, в данный момент никем не занятых. Приятный полумрак, несмотря на слабое синеватое освещение, казался даже уютным. За крохотной барной стойкой, отделанной выкрашенными в голубовато-серый цвет деревянными панелями, сидел пожилой мужчина в старомодном костюме-тройке и увлечённо читал газету. Со стен на посетителей меланхолично, даже немножко грустно, смотрели изображения симпатичных мультяшных ежиков. Один из них расположился прямо над головой увлекшегося чтением мужчины, и, развязав маленький узелок, с нескрываемым удовольствием уткнулся мордочкой в банку малинового варенья.
Девушка с удивлением осмотрелась. Хотя, глядя на нее, можно было подумать, что этих самых ежиков она видит не так уж редко, а сейчас удивлена тому, что они почему-то с ней не разговаривают по старой привычке. Волосы растрепаны, глаза светятся нездоровым огоньком, вся промокшая, дрожащая, шарахающаяся от любого резкого звука – словом, девушка очень странного вида. Анна вдруг осознала, что она безумно хочет есть. К тому же запах кофе приятно дразнил обоняние, обещая еще небольшой заряд бодрости.
- Давай закажем кофе, а? – спросила она у Стефана, будто он мог запретить ей это сделать.
- Для начала выбери столик, - отозвался Стефан, снимая куртку и оглядываясь в поисках вешалки. Таковая обнаружилась возле самой стойки. Оставив Анну выбирать место приземления, парень направился к витиевато изогнутому деревцу, обильно утыканному разномастными одёжными крючками - судя по их количеству, в кафе должно было быть не шесть, а как минимум двадцать шесть столиков.

[Мора >>>]

(с Флу, продолжение)

- Что вам угодно, - встрепенулся мужчина за стойкой, наконец-то заметив постороннее присутствие. Он поспешно отложил газету и потянулся к аккуратной стопочке меню, примостившейся на углу стола.
- Можно большую чашку крепкого-крепкого кофе? – с надеждой поглядела на бармена Анна. - И что-нибудь покушать… сладкого.
- Конечно, милая леди, - добродушно отозвался он, поправляя сползшие на кончик носа очки, - Вот, прочтите меню, - мужчина выбрался из-за стойки и церемонно протянул девушке пухлую книжечку в синем кожаном переплёте. С обложки на Анну весело смотрел брат-близнец карикатурного ежика с надписи на двери. – Курточку можно повесить, как уже сделал ваш кавалер, и присаживайтесь, не стесняйтесь. Выбирайте столик по душе, - голос его слегка подрагивал, выдавая старческие нотки, но глаза из-под очков блестели весёлыми искорками. Костюм бармена, хоть и был старомоден, выглядел новым и пошитым буквально с иголочки. Несмотря на солидный возраст, мужчина держался статно, и в нём чувствовались манеры, что теперь было большой редкостью даже среди людей его лет.
Стефан тем временем кивнул Анне на столик в углу, подальше от окна. От остальной залы его отделяла резная перегородка, увитая сиреневатым в отблесках здешних ламп плющом.
- Может, туда? – поинтересовался молодой человек, вопросительно приподняв брови.
Анна кивнула, неловко избавляясь от мокрых объятий курточки. Впрочем, мокрой оказалась и кофта, и юбка. Девушка недоуменно поглядела на себя и горестно вздохнула. Придется раздобыть где-нибудь запасную одежду. Покидая дом, она даже не задумывалась о таких мелочах, как дождь.
Поглядев скорее сквозь, чем в меню, девушка заказала себе чашку кофе и наугад ткнула пальцем в какой-то пирог, попросив его в двух экземплярах. Чуть заплетающимся шагом прошла к столику и, плюхнувшись на стул, вновь устремила взгляд в какие-то недостижимые дали, будто могла глядеть сквозь стены.
Бармен одобрительно покивал, сосредоточенно записал в блокнотик заказ и удалился, исчезнув за неприметной ширмочкой, прикрывающей, по-видимому вход на кухню. Стефан пристроился напротив девушки и уткнулся в меню, старательно изображая муки выбора. Воцарилось неловкое молчание.
- Вообще я не ем сладкое, - вдруг произнесла девушка. – Ну, если уж нарушать правила, то все – да?
Молодой человек поднял на неё слегка растерянный взгляд и отложил меню в сторону.
- Наверное… Либо пан, либо пропал - так и живём, - задумчиво произнёс он.
- Я пропала, - оперлась щекой на кулак девушка. – Меня зовут Анна, а вас?
- Какое обнадёживающее начало разговора, - усмехнулся парень, - Что ж, моё имя Стефан. И я тоже, если можно так выразиться, пропал.
- Приятно познакомиться. А почему вы пропали? Вам тоже не заснуть? – говорила Анна абсолютно нормально. Ее мягкий голос и спокойный тон могли создать обманчивое впечатление о том, что девушка совершенно вменяемая. И только непривычный блеск в глазах мог выдать обратное.
Стефан вздохнул, опёрся локтями на стол и положил подбородок на сцепленные ладони.
- Физиологически - не до такой степени. Просто я… сломался. Знаете, люди очень тонко устроенные механизмы. И если что-то всерьёз разлаживается, не помогут никакие ремонтные работы, - он грустно улыбнулся, - Что-то меня понесло. Так что с вами приключилось?
- О-о, - понимающе кивнула Анна. – Только тс-с-с… - поднесла она тонкий пальчик к изящным губкам. – Понимаете, мне нельзя спать. Но никто мне не верит. Но вы поверьте – нельзя. Стоит только заснуть и… - девушка задумалась, - …и все! Пух! – и меня убьют солдаты… И еще – я ведь и сама могу кого-нибудь убить в таком состоянии. Так что нет, спать мне никак нельзя. И нельзя домой – там Альберт, он обещал отвезти меня к врачу. – Девушка уставилась на Стефана, будто ожидая подтверждения ее словам.

[ORTъ >>>]

Паша и Ира

Когда на улице тихо прошуршали по асфальту колеса машины, Ирина подскочила с дивана и выглянула в окно. Да, Паша приехал. Один камушек из горы камней, лежащих на сердце, скатился вниз и, похоже, угодил в желудок – внезапно нахлынула дурнота. Не обращая внимания на такую досадную помеху, Ирина маленькой лавиной бросилась к двери, чуть не сшибив журнальный столик и какую-то дорогущую вазу. После прохода лавины в центре комнаты остался сиротливо лежащий тапочек и сбитые со стола журналы.
Замок щелкнул три раза, Ирина распахнула дверь и уставилась в полумрак подъезда.
Если бы первым в подъезд вошел не Павел, а какой-нибудь, например, незадачливый старичок, страдающий бессонницей, беднягу ждало бы серьезное потрясение в позеленевшем и совершенно осоловелом лице женщины, застывшей на лестнице в одном тапке, но, когда входная дверь распахнулась, первым звуком после жалобного писка кодового замка стал возглас:
- Ира! С ума сошла, босиком на лестнице! - не дожидаясь объяснений, Павел буквально взял супругу в охапку, и лавина, прибавившая в объеме, хлынула обратно в квартиру.
- Давно ты так стоишь? - страдальчески вопросил Майоров, заглядывая Ире в глаза. - На тебе лица нет... тебе плохо?..
- Нет, что ты, даже не замерзла! – горячо заверила девушка. – Паша, мне так страшно было! До сих пор страшно, Аня же там совсем одна…
Мужчина вздохнул, покосившись на рассыпанные по полу журналы, обнял Иру, прижал к себе, ногой подтолкнув к ней несчастный второй тапок.
- Ну, теперь уж ничего не бойся, - проговорил он полушепотом. - Я с тобой. Аню мы найдем. Я уже позвонил Становскому, он все равно не спал... Он обещал помочь. У него связи в Управлении... Может быть, еще до утра ее найдут. Я просил, чтобы не сообщали Альберту, сперва нам.
- Что же с ней такое? – Ирина уткнулась носом в плечо мужчины. – Знаешь такая…. диковатая что ли. И глаза странные.
- А у тебя красные, - Павел поцеловал девушку в макушку. - Все-таки отдохнуть бы тебе, а? А Аня, судя по всему, долго не спала, даже боюсь представить, насколько долго. Говорила, не может?.. Не знаю, что с ней, но ее найдут, обязательно найдут. Если она так ослабла...
- А если она сейчас лежит где-нибудь в подворотне?! – ахнула Ира. – Паша, Пашенька! Нужно срочно идти ее искать!
- Ну как ты себе это представляешь? Все подворотни оббегаем? - грустно улыбнулся Майоров. - Я ее и когда подъезжал высматривал, и возле дома...
Впрочем, надежды на то, что девушка успокоится и согласится отдохнуть было еще меньше, чем на то, что сумбурные поиски под утро увенчаются успехом. Он хотел уже вызваться пойти в одиночку, скорее чтобы успокоить жену, нежели в самом деле рассчитывая найти Аню, но оставлять Иру одну в таком состоянии не хотелось, и мужчина сдался еще прежде, чем получил ожидаемую отповедь.
- Ладно, - вздохнул он. - Может, и правда стоит... Оденься только потеплее. Там сыро.

[Мора >>>]

Ира и Паша

На улице и правда было сыро. Накрапывал мелкий дождик, а тяжело ворочающиеся в небе тучи сулили настоящий ливень в самое ближайшее время. Ирина поставила стоймя воротник кожаного плащика и застегнула молнию до самого носа. Раскрыла большой зонт-трость и неуверенно огляделась. До сегодняшнего утра ей никогда не приходилось вот так вот искать людей. Девушка поежилась.
- Ну, давай пройдемся вокруг дома, во дворах посмотрим, - предложил Павел, принимая из рук жены зонт. Он сам весьма слабо представлял, как следует осуществлять подобные поиски, да и все больше сомневался в их результативности, но виду не подавал - напротив, демонстрировал крайнюю степень уверенности, спокойствия и решимости. Для Иры это сейчас важнее всего. Одно дело - не найти, другое - не искать...
- Паш, может, покричать? Да нет же, глупо. Перебудить всех можно. – Ирина сделала неуверенный шаг, еще один, и быстро-быстро зашагала через двор. – Ужас, холодно-то как. Ну зачем она ушла-то?
- Вот у нее и спросим, а кричать точно не нужно. Если она и правда лежит где-то без сознания, не услышит, а народ сейчас пугливый, мы тут всех на уши поставим, - приобняв девушку, будто в надежде, что ей от этого станет теплее, Майоров более-менее подстроился под ее шаг. - Лучше будем смотреть в оба.
- А от чего она могла себя так вести? – не унималась Ирина. Молчать она не собиралась – намолчалась, пока, переживая, ждала мужа, пусть даже приехал он совсем быстро.
- От нервного срыва, стресса и усталости, - он хотел добавить что-то о крысах и ядрах головного мозга, но не стал.
- Что же с ней такого случилось? – вопросила в пустоту девушка.
Двор был абсолютно пуст, лишь мокрая серая кошка бросилась наперерез супругам и нырнула под ближайшую машину, где затаилась на время. Мелкая морось прекратилась на пару минут, но на смену ей пришел настоящий ливень. Капли часто забарабанили по асфальту, натекшие лужи вышли из берегов, а с крыш вода лилась маленькими водопадами.
- Кошмар какой… - Ира всмотрелась в сплошную пелену дождя.
- Может, вернемся? - Павел кивнул куда-то вверх, имея в виду, вероятно, дождевое небо. - Еще простудишься... Мы так долго можем блуждать, а в дождь еще и видимость никакая... Даже если она где-то поблизости, мы можем ее просто не заметить. Теттовцы не зря свой хлеб едят, они ее мигом найдут...
- Нет, Паша, так нельзя, а что, если… - Ирина не договорила, прищурилась и внимательно уставилась куда-то вперед. – Паш, там кто-то стоит? Вон, смотри, на углу.
Мужчина проследил ее взгляд:
- Да, какая-то женщина... Не пойму.
- Да это же Аня! – Ахнула Ирина и бросилась к ней. - Аня! Аня! А..
Женщина обернулась – нет, не Анна, только прическа похожа. Незнакомка прошипела:
- Тс-с-с-с-с… Вы их спугнете! - И женщина недовольно поджала губки.
- Извините нас, - негромко отозвался Павел и решительно повлек жену прочь. Мысль описать незнакомке Анну и спросить, не видела ли, он решительно отмел. У этой женщины, вероятно, дома далеко не все - кого нынче этим удивишь? Кого бы ни караулила она под проливным дождем в такую рань, Ире сейчас все это совершенно ни к чему. Ей к чему горячий чай, теплый плед и крепкий сон.

[Флу >>>]

Москва, штаб отряда Тетта. 31 октября 2063 года, время 7:00.

Яков Михайлович задумчиво вертел в руках фотокарточку. Пальцы меленько постукивали по глянцевой поверхности бумаги. В тишине полупустого кабинета даже этот мимолётный звук был осязаем. Ровный свет лампы дневного освещения делал окружающие предметы какими-то отдалённо-нереальными, будто бы сложенными из выцветших от времени сероватых листов бумаги. «Нужно было выбрать ореховый» - не впопад подумал Запредельный, отложив фотографию. На широком офисном столе в некотором беспорядке громоздилась куча развороченных папок. Они хищно щерились потрёпанными листами, и на их фоне редкие вкрапления новеньких скоросшивателей смотрелись слегка неуместно. Яков Михайлович вздохнул, и потянул из кучи тоненькое дело. На новой обложке красовалась надпись: «Стэфан Браун. Личное дело № 587».

[Ясмик >>>]

Время вышло.
При желании возродить прикл - обращаться ЛС.

С ув. цензор Смик.