Орден клинка и чаши

[Octo Ber'gun >>>]

Тихая часовня мгновенно превратилась в нечто среднее между газовой камерой и приютом безумных. В воздухе носились перегар, стеклотара и смерть, щедро приправленные отвратительными звуками вариации на тему "реквием поддатому ковбою". Грязный пол больно ударил по лопаткам, мелькнули чьи-то пыльные сапоги - Эрик проехал, словно стакан по стойке, и уперся в стену, едва не открыв головой дверь, изрешеченную пулями. Над головой тут же склонился священник. Рано, папаша, еще рано...
У стены было потише, и Эрик разглядел в святом отце одного из рыцарей. Тот потирал запястье - явно успел ввязаться в драку. Решил дискредитировать местное духовенство, что ли?
- У Ордена великолепное чувство юмора, мой друг, - недовольно буркнул новоиспеченный пастор. - Вы хотели, чтобы мы пристрелили бармена? Думаю, было решено дать вам самому шанс это сделать.
Чувство юмора у Судьбы явно было еще сквернее, чем у Ордена, так что подобные милые происшествия уже успели войти у Эрика в привычку. Одним движением он выхватил из-под плаща пару пистолетов и не глядя (как будто можно было разглядеть что-то в этом дурдоме!) выстрелил в разные стороны. Мгновение спустя пистолеты полетели следом. Все равно пластмассовые, с присосками. Эрик был уверен, что попал оба раза: и невиновный бармен, и горе-пианист (которого, к слову, не грех и в самом деле пристрелить!) получили свое. В конце-концов, не очень-то хотелось их убивать.
Причин оставаться в негостеприимном притоне больше не было и Эрик, схватив за ногу священника, рванулся к изрешеченной двери. В паре сантиметров пролетела пузатая бутылка, гулко ударившись о косяк. Брызнули стекла...дым рассеялся.
Лже-ковбой и лже-священник гордо восседали на вершине одинокого утеса. Вокруг простирался Большой Каньон. Эрик смотрел на заходящее солнце, стирая капли крови с оцарапанной щеки.
- Пожалуй закаты - единственное, что мне нравится в Диком Западе, - сказал он. - Закаты и шляпы.
Откуда-то сверху свалилась широкополая темная шляпа, простреленная в нескольких местах. Эрик поднял ее и надел на голову. Посмотрел вниз.
- Я надеюсь, ты захватил с собой альпинистское снаряжение, сэр Наставник?

Сообщение отредактировал Octo Ber'gun - 12-03-2009, 12:54

[Tvey >>>]

Девушка резко отскочила от бесформенного тела поверженного хищника, еще минуту назад имеющего все шансы полакомиться ее хвостом.
- Ни в коем случае не выбрасывайте меч! – выдохнула Твей. - Мне бы тоже не мешало бы обзавестись хоть каким-нибудь оружием, прежде чем отправляться сюда. Но теперь уже делать нечего. – Девушка опустилась на корточки и попыталась найти наиболее острый камень.
Внезапно край неба подернулся дымкой и начал светлеть. Нежный розовый свет смывал с небосклона колкие звезды. Твей вдруг резко выпрямилась и с недоумением рассматривала проклюнувшуюся сквозь каменную крошку светло-зеленую травинку. Оглянувшись вокруг, девушка увидела, как возрождается жизнь. Быстро светлело и далекие, неясные фигуры постепенно обретали очертания величественных деревьев, быстро покрывающихся листвой, маленьких аккуратных домиков, плавно переходящих в более массивные каменные здания. Через минуту дымка рассеялась, и на фоне голубого неба показались высокие башни, на шпилях которых играли лучи восходящего солнца. На горизонте маячила горная гряда, подковой окружая расцветающую долину.
Твей перевела взгляд на рыцаря, и только сейчас поняла, что так испугавший ее оттенок доспехов наставника, был всего лишь отсветом кровавых звезд. Сочная трава достигала уже ее колен, но в паре шагов, возле воды, сходила на нет. Вода же быстро становилась прозрачной, и вскоре уже можно было различить дно, по которому мельтешили серебристые рыбешки. А на месте мерзкого чудовища лежал разрубленный пополам зверек, чья серо-голубая шерсть быстро пропитывалась кровью. Твей не в силах оторвать взгляд, не сразу заметила грязную уродливую старуху, появившуюся на опушке леса и направившуюся к ним.
- Мир уже умер, - проскрипела старуха, - но никак не может поверить в это. Это его проклятие, но и его последняя надежда. Каждое утро, он возрождается с рассветом, чтобы с закатом умереть. Но не каждому дано это увидеть, люди, - старуха замолчала и, охая, подошла к рыцарю, - люди, животные, даже растения, радостно приветствуя друг друга и новый день, не знают, что с последним лучом закатного солнца, они превратятся в чудовищных созданий, демонов воплоти и начнут охоту друг на друга, чтобы утром снова возродится. И снова, и снова, и снова…
Голос старухи становился все тише, казалась, она впала в некий транс, все повторяя и повторяя одно и то же. Женщина подняла голову и сказала:
- Нас с каждым годом становилось все меньше, нас, выбравших правду, отказавшихся от дара забывать чудовищные сны, нас, способных видеть то, чем все это закончилось. Теперь я осталась одна, и мне хочется забыть… - Внезапно старуха схватила рыцаря за руку и неожиданно сильно ее сжала. – Вы должны нас спасти! Вы, вы ведь видящие! Я так стара… - женщина поникла и прошептала. – Это хуже смерти. Я хочу… Я хочу забыть!

[The lover of destiny >>>]

От звука проносящегося мимо копья по спине побежали мурашки. Не оглядываясь, Хум бросился бежать, на ходу перебирая свободной рукой рисунки в карманах. Ничего полезного обнаружить так и не удалось: лишь зарисовки бутылок с вином да кошельков.
Занятый разработкой плана спасения, Хум не особо смотрел под ноги и, конечно же, налетел на какую-то корягу, что спасло его от ещё одного копья, пролетевшего прямо над ним.
Листы с рисунками разлетелись весёлым фейерверком. Топот множества ног раздавался уже совсем близко. Хум попытался встать, но плащ за что-то зацепился и упорно тащил назад. Руки дёрнулись к застёжке, но до сознания вдруг дошло, что это бесполезно. Хум в красках представил, как дюжина острых копий пронзают его тело, как его голову вешают на стену дома шамана, а мужчины рассказывают захватывающие истории о том, как они убили злого духа.
Взгляд упал на лист приземлившийся неподалёку. На нём красовалась пузатая бутылка рома. Хум положил на него руку и тихо прошептал заклинание.
Глоток обжигающей жидкости привёл его в чувства и вновь пробудил ярость. Схватив с земли трость, Хум нажал на кнопку, выпуская острое лезвие, и одним резким движением срезал застёжку у плаща.
Поднявшись на ноги, он ещё раз глотнул из бутылки и запел старую песню моряков, которую как-то слышал в порту, будучи ещё ребёнком. Другой рукой Хум держал трость и периодически махал ею в сторону варваров.

[Scorpion(Archon) >>>]

Octo Ber'gun
- Люблю учеников, готовых сразу взять коня за рога! - рассмеялся сэр Альбрехт. - Освоились - вот и чудесно, давайте теперь подумаем, что может быть на дне каньона. А что до снаряжения - я же несу слово Его. Он не даст мне окончить свою жизнь в падении от страха смерти.
Горе-миссионер, закатав рукава, сложил руки на груди и поднял взор к небесам, самозабвенно повторяя "слово Его, слово Его!"
И сделал шаг вперёд, с утёса в пустоту.
И ещё шаг. Ещё один.
И ещё один, снова.
- Что и требовалось доказать! - шаги священника-рыцаря становились всё твёрже и быстрее. - За мной. Урок в самом разгаре!

Tvey
- Если Альбрехт думает, что ему достаются талантливые ученики - что тогда сказать об этом?
Рыцарь посмотрел на свою спутницу, затем - снова на старуху.
- Мир, который не верит, что умер... Но если умер, то почему? Что случилось? Почему мрак отдаёт вас гибели, а свет возвращает к жизни?
Словно в ответ над странниками пронёсся в небе чёрной тенью огромный орёл, громко крича что-то на своём, непонятном никому из ныне живущих орлином языке. Тень его, в несколько раз больше самого орла, вместо того, чтобы стелиться по земле, неслась за ним, как охотник за добычей, в отблеске сияющих лучей дрожа и искажаясь, напоминая разинувшего пасть чёрного, многоглавого дракона.
- Мрак прячется в тени, ожидая ночного царства кошмаров. Почему?

The lover of destiny
- Схватите его!
Дикари обступали Хума со всех сторон, пики сыпались градом, образуя вокруг некое подобие клетки. Простые, грубые наконечники впивались в землю глубоко - люди эти точно были очень сильны. А в голове тихо и размеренно, словно из небытия или из глубин памяти (что в сущности одно и то же) стучали слова:
- Глупо. Глупо учить жизни других, когда у самого на собственных "шедеврах" только алкоголь да кошельки. Ты хоть помнишь, мазила, в какие работы стоит вкладывать душу? Или она у тебя вся пропахла спиртом, как сейчас? Помахать тростью легче, чем взмахнуть кистью! Браво, отменное решение... Если не думать. А если подумать?

Bes/smertnik
- Осмелел.
- И пользуется логикой. А слова какие умные знает! Жаль, что мы тут ничего не можем - а то я бы уж ему устроил встречу...
- Ты бы конечно устроил. Мы здесь не за этим. Его логика противоречит временной последовательности, видишь?
- Вижу, но исправлять это будешь ты. Ты же специалист по восстановления, исцелениям... Это по вашей, по светлой части!
- И как, интересно? Я же бессилен.
- Не мои проблемы, сам понимаешь.
- Нет, ну нашёл же он время, честное слово!

Вода вокруг Галатеи становилась всё мутнее и непрогляднее с каждым мигом, приближавшим её к поверхности. Для Пинга наоборот вся вода вокруг оказывалась чистой, и даже было слышно сквозь толщи потоков и течений, как несётся где-то за спиной трубный, низкий звук нескольких рогов-раковин. Наверное, охотничьих... Хотя какая охота под водой.
За спиной Пинга, на солидном удалении друг от друга и от самого странника один за другим то снизу, то сверху, то сбоку выныривали и устремлялись в погоню за ним воины с трезубцами, с длинными узкими клинками или широкими сетями. Все как один похожие на виденных ранее жителей глубин, они восседали на резвых морских конях-гиппокампах с нечеловеческой грацией и уверенностью, которой позавидовали бы иные кавалеристы.

- Логика в отсутствии логики. Это всё же интересно!
- Но не вопреки же здравому смыслу!
- Это да. Но не всё же можно разом учесть.
- Нам - можно. И нужно.
- Согласен. Нет, всё же мы слишком часто соглашаемся, что-то тут не так!

Sen
- Страж. Страж врат в царство дивного народа. В некоторых местах обладающего такой внешностью назвали бы эльфом. В других - сидом или сидхом, сэидхэ - но это уже крайности. Дивные - это, кстати, самая лучшая им характеристика. Странные. малопонятные. Но - в основной своей массе весёлые, а веселы они до сих пор именно потому, что о них забыли. Иначе... иначе то, что мы видели наверху, будет и тут, внизу.
Новый поворот вёл в длинный землистый коридор, испещрённый древесными корнями. То тут, то там по узловатым отросткам скользили, разгоняя темноту, маленькие золотистые огоньки - словно рои светлячков или искры от невидимого костра. Пол коридора устилала густая трава, сочная и высотой чуть ниже колен.
- Они не любят меня здесь видеть, но... но здесь что-то есть такое. Дивное. Если плохо видно, я могу подправить, кстати - это нетрудно. Ты и сама можешь - здесь, кстати, все говорят на "ты". Когда многие не стоят одного, глупо в одном видеть многих. Согласна?

Light
- Браво-браво-браво. Глубокомысленно. Сбивчиво порой - но глубокомысленно, это да.
Всё вокруг поглотил синий свет - уже привычный, словно близкий родич. Это была теперь небесная синева - лишь поверни голову, чтобы увидеть облака и ощутить порыв треплющего волосы холодного ветра.
- Думайте чётче и будьте храбрее, ученики, - раздался откуда-то смех учителя. К кому он обращался? Ни к кому? Ко всем? Если всем - то кому, кроме Карда? - Время возвращаться в Орден. Дорогу сквозь эту синеву найти нетрудно. Просто... думайте чётче и не ищите знамений в падающих совах!

[Tvey >>>]

- Мир, который не верит, что умер... Но если умер, то почему? Что случилось? Почему мрак отдаёт вас гибели, а свет возвращает к жизни?
Старуха снова подняла голову и, всматриваясь в черты лица наставника, произнесла:
- Пойдемте со мной, я вам покажу. – женщина убрала руку и медленно двинулась в сторону леса. Твей переглянулась со своим учителем - ничего другого, как пойти за ней, не оставалось.
Старуха медленно шла к опушке, поминутно оглядываясь, как будто проверяя, идут ли все еще за ней ее спутники. И спутники шли, Твей всматривалась в приближающиеся деревья, кустарники, камни. Все было таким естественным, тихим и умиротворенным. На ветке дерева сидела небольшая птичка, ее оперение переливалось всеми цветами радуги. Девушка даже немного замедлила шаг, чтобы лучше рассмотреть это маленькое чудо природы. Но птица неожиданно повернула голову, сверкнув рубиновым глазом, и тишину разорвал практически человеческий крик. Твей поспешила нагнать своего учителя.
- Они чувствуют, - не оборачиваясь, сказала старуха, - они чувствуют вас, животные, птицы. Они не знают, но чувствуют.
Вскоре спутники достигли леса и свернули на еле заметную лесную тропку, которая привела их к покосившейся избушке, окруженной чахлыми грядками. В отличие от окружающего мира, где царило великолепие природы, и огород, и домишко производили унылое впечатление.
- Заходите, гостями будете, – старуха отворила незапертую дверь. Внутри стоял полумрак, и пахло сыростью. Твей осторожно перемещаясь по комнате, опустилась на скамью.
- Сейчас, сейчас, – хлопотала старуха возле печи, подкидывая сухих корявых веток и раздувая еле теплящееся пламя. – Сейчас чайку выпьем, и я вам все расскажу. Через полчаса на столе стояли три дымящееся кружки с чаем, попахивающие лебедой и миска с небольшими лепешками.
- Угощайтесь, не пир, конечно, но это все что я могу вам предложить.
- Большое спасибо, - девушка взяла одну лепешку и откусила. Лепешка была, кажется, приготовлена из обдирной муки, смешенной с корой. Девушка с трудом проглотила откушенный кусочек, - все очень вкусно.
Твей посмотрела на наставника, который в свою очередь взглянул на старуху.
- Ах да, конечно, совсем забыла… - старуха ушла в темный угол. – История… Легенда.
Женщина вернулась к столу с толстым фолиантом, на обложке которого все еще проглядывало золотое тиснение.
- Вот вам и легенда. – Женщина зажгла свечу и открыла книгу. – Как всегда, все произошло от незнания и, наверное, от желания стать равными богам. – начала старуха свое повествование. - Нет, не было могущественных властителей, желающих править миром, не было чудовищных проклятий, а было лишь желание стать выше природы, сделать свою жизнь проще, легче, жить дольше и счастливее. Но, как известно, благими намерениями вымощена дорога к демонам.
История нашего мира насчитывает не одно тысячелетие. Возникали, развивались и гибли города, страны, империи. Вспыхивали войны, заключались союзы, налаживались торговые отношения. К моменту рождения моей бабушки мир уже был стар, давно уже погасли пожары войн и даже небольшие стычки на границе империи затихали сами собой в течение месяца. Империя управлялась советом правителей отдельных стран и ковеном магов. И правители, и крестьяне жили счастливой и довольной, в меру своего понимания, жизнью. Но человеку свойственно не удовлетворятся уже имеющимся. Около восьмидесяти лет назад, ковен магов, а за ним и совет, приняли на ассамблее проект молодого, амбициозного мага Алластора. О-о-о, он был очень красноречив, уверен, с жаром доказывал выкладки своей теории. Он обещал всем чуть ли не вечную жизнь, благоденствие, богатство… Он обещал, что каждый кусочек земли станет цветущим садом, обещал избавление от болезней. А всего-то нужно было впустить сны. Ведь мы их все равно не помним, - убеждал он, - и если ребенок или взрослый просыпается от дурного сна, то ведь это только сон, виденье, не способное причинить вреда. Он говорил, что нужно всего лишь разделить свет и тьму, и тогда боль, страданья, болезни, голод и страх перейдут в наши сны, где уже никому не смогут навредить.
Решение о принятии проекта было принято не единогласно. Сомневающиеся были, они хотели знать, откуда у молодого еще совсем мага появились знания, позволяющие осуществить этот проект. Он отмахивался, говорил, что нашел один манускрипт на руинах старой империи. Странные это были руины. Практически не поврежденные тысячелетние постройки, на стенах которых, то там, то здесь виднелись полосы, как будто оставленные огромными когтями. И полное отсутствие останков, живших там людей. Они как будто ушли, растворились во мраке столетий. Зароненное зерно сомнения проросло, старая гвардия, маги, прожившие не одну сотню лет, пытались убедить ковен повременить с принятием решения, но их было слишком мало и, как водится, молодые маги, с пламенем в глазах обещавшие здоровье и благоденствие за столь маленькую цену, выиграли спор, и ассамблея приняла проект.
Предстояла длинная и кропотливая работа, ведь манускрипт, добытый Алластором, был лишь частью великого труда, посвященного магическим знаниям исчезнувшей цивилизации. Ковен трудился в течение десяти лет, пока не восстановил заклинание. И вот на рассвете, в день равноденствия, они собрались на специально подготовленном к церемонии месте и, соединив силы всех магов, произнесли заклинание, разделившее ночь и день, свет и тьму.
Чем выше поднималось солнце, тем очевиднее становилось, что заклинание сработало. Кругом расцветали цветы, затоптанная земля прорастала сочной травой, впрочем, вы сами это видели. Началось всеобщее ликование, Алластор стал национальным героем. Народ праздновал начало новой эры, а к городу подкрадывалась ночь, тихая бархатная ночь, в которую впервые на небе проклюнулись кровавые звезды.
Старуха закрыла фолиант и сказала:
- Этой ночью заканчивается летопись Империи, начинается время бесконечного радостного дня и темной кровавой ночи. Вот и вся легенда… Оказалось, что старые маги успели поднять щиты, и заклинание не затронуло их. Именно они, почтенные старцы, ходили по городам, селам и весям, умоляли, пытались объяснить, убедить. Именно они собрали видящих, показали им истину, освободили от снов. А потом ушли… оставили нас одних. Уже три поколения видящих пытается исправить ошибки молодого Алластора, найти противоядие для целого мира, но с каждым годом все труднее найти последователей… - Старуха встала и ушла в угол комнаты, откуда донесся ее надтреснутый голос. – Все чаще мне кажется, что спасти нас может только смерть. И только тогда, перегнившая плоть этого мира, станет основой для рождения и развития новой цивилизации. – Женщина быстро приблизилась к столу и ее безобразное, бугристое лицо осветилось пламенем свечи. – Вот только, как защитить новую жизнь от старых ошибок?
И старуха снова скрылась во тьме. Твей сидела, забравшись на скамью с ногами, и сжимала в руках чашку с давно остывшим чаем. Ее мелко трясло, и только спустя несколько минут она очнулась и подняла глаза на учителя. Старая женщина снова хлопотала возле печи, ворошила угли, гремела нехитрой утварью.
- Опять в доме холодно, мои старые кости предпочитают тепло. А вы кушайте, кушайте, я сейчас еще чайку заварю. – и поставила кастрюльку на плиту печи.

[helpboy >>>]

Гоблин не знал как попала к нему записка с приглашением в Орден Клинка и Чаши, он надеялся что подбросил её доброжелатель. Перед уходом Бредли проверил все возможные варианты появления записки, чуть не выпал из окна, но в конце концов отправился в путь по приглашению. Следуя указанному в записке маршруту Проныра трижды заблудился и сделал пять кругов вокруг холма, оказавшемся частью того самого Ордена. Только присев на лавку, Бредли обернулся и увидел чахлый монастырь. Недолго думая, он зашёл внутрь. Интересное дело - Приёмная у них замок, а направили его в какое-то полуразвалившееся здание. Наверняка сейчас будет отрабатывать в рабстве своё проживание, скажем у вон тех мужичков. "Один - серый, другой - белый! Два весёлых дядьки!", прямо песня получается. Бредли снял домру из-за спины, бренькнул пару раз, остался недоволен и оглянулся.
Народу в зале было прилично, возникло ощущение что без Проныры тут уже начали пить крепкие напитки, неслыханно! На стенах висели какие-то зеркала, но гоблину было не до изысков. Он напрямую обратился к парню в чёрном, т. к. во времена когда сам Бредли промышлял воровством, приходилось общаться с тёмными магами, в том что это тёмный маг - Проныра не сомневался.
- Приветствую Мастера Тени! Извините за прямоту, я немного устал с дороги - у Вас нечем промочить горло?

[The lover of destiny >>>]

Хум сел на землю. Его поймали как дикого зверя и неизвестно, что эти люди намеревались с ним делать.
«Плюс ещё этот голос. Кто это говорит? Неужели совесть?! Не может быть, ведь я давно забыл об этом явлении. Здравый смысл? Может и он, но тогда следует не обращать на него внимания. Как всегда». - Хум глотнул из бутылки и поднял голову. Множество лиц перекошенных гневом уставились на него, будто пред ними находилось воплощение вселенского зла. Взгляд вновь упёрся в землю.
« В какие картины стоит вкладывать душу? А действительно, в какие?! Лично я не имею никакого понятия. Всю жизнь меня окружали злость и презрение, а ведь когда-то и я был романтиком. Верил в мечту, любовь и прочие глупости. Взмахнуть кистью не сложно, было бы ради чего! В итоге мой магический дар стал моим же проклятием. Всё что хочется рисовать, это выпивка и ещё раз выпивка - лишь бы забыться. Слабак? Да, я не спорю! Не для кого быть сильным. Сам виноват? Врёте! Мы все виноваты, даже эти дикари. Чёрт, как же хочется верить в людей!»
Хум замотал головой и тихо завыл. Эти мысли сводили с ума, выхватывали из памяти то, что хотелось забыть навсегда. Но одно Хум знал точно – капля мечты ещё плескалась в океане цинизма, пожравшего его изнутри, и умирать совсем не хотелось. Хотя бы ради этой капли. Хум встал, отбросил бутылку.
- Эй, старик! Может нам удастся найти компромисс?

[Lout Actics >>>]

Путник, горностай, и светяшийся шарик приблизелись ко входу в монастырь. Шарик, опять прибывший на помощь, после выполнения своей миссии, а точнее доставке студента к месту обучения, покрутился ещё немного на месте и улетел восвояси. Лэйт со своим деймоном остались одни, перед двумя рыцарями. Белым и черным. Светом и тьмой.
Новоприбывший студент учтиво поклонился рыцарям, горностай вытянул передние лапы, тоже опустившись в своеобразном поклоне.
Выпрямившись, Лэйт достал из кармана письмо и протянул его рыцарям, пусть сами разбираются, кому брать, и произнес:
- Приветствую вас. Я - Лэйт, меня направили сюда после приемной. Вот письмо.

[The Blueness >>>]

В глазах рябило. Было солнечно. И одновременно темно. Мне показалось что идет дождь... Но наверно только мне. В записке было указано что меня вызывают в "Орден клинка и чаши". пообщавшись с одним из прохожих я выяснил что этот монастырь находится на холме... Точнее это была часовня. Спустя 20 минут поисков я нашел заветные руины.
"-Достаточно много народа..." задумался я. 2 из всех походили на нужных мне людей. Подойдя чуть ближе я уже знал что буду им говорить. Но я не знал чему меня будут тут обучать...
-Будьте здоровы. -Обратился он ко всем присутствующим

[Light >>>]

Синева неба, вновь сменившая мир, была настолько родной и знакомой... После всех испытаний такой знак был бы понятен каждому - время возвращаться домой... или хотя бы в то место, откуда все начиналось. Просто вспомнить эту небольшую часовню, похожую на маленький замок с массивными воротами, красивый зал, напоминающий храм какого-то забытого божества с множеством витражей, скамьи с учениками и учителей - рыцарей.
Когда вспомнишь все, достаточно просто сосредоточиться и... открыть глаза. Может именно так и твориться реальность? Во всяком случае, Кард вновь оказался на скамье с чашей в руках.
Он огляделся по сторонам и взглянул на рыцарей, ожидая их слов об этом уроке.

[Bes/smertnik >>>]

Галатея упорно рвалась вверх. Ей было все равно, гонятся за ней или нет, ей было важно другое – гонятся ли за Пингвином. Ах, ну зачем они разделились! Его ведь нельзя оставлять надолго одного! Вот в прошлый раз он умудрился отравиться супом собственного приготовления, а сейчас…Прилив его знает. Может, трансформируется из осьминога в пузырек воздуха и растворится на поверхности. Или, геройствуя, рванет обратно спасать рыцарей. Развернется, а его – бац гарпуном! Галя съежилась, мелко подрагивая теневым ореолом. Рыцари… они как два шкафа железных с пристройкой, вон, какие сильные. Неужели не выберутся!? А Пинг слабый, маленький, у него с детства здоровье неважное. «Ты нянчишься со мной как с ребенком!» в сердцах крикнул ученый однажды, когда Галя разбила колбу с Новейшим Зельем Старения Волос, над которым он корпел больше месяца. А ведь она просто боялась, что первым испытуемым, который попробует это чудовищное варево, будет сам Пинг. Разумеется, он ребенок. Да еще какой. Независимый, взрослый человек просто не додумался бы слепить из обрывков хаоса существо, заменяющее ему дочь, сестру, мать и чуточку, самую-самую малость, жену. Не грезят самостоятельные здравомыслящие люди о таких абсурдных вещах!
Это он, Пингвин во всем виноват. Он сделал себя главным смыслом ее жизни. А теперь этот самый смысл еще и бродит, а вернее плавает неизвестно где.
«Ты живой?» если бы у Гали было сердце, оно бы сейчас замерло в ожидании ответа.
«Плыву»
«Какого Ниммора! Не зли меня!» свирепо рыкнула сфера «Где плывешь? За тобой гонятся, их много? Не вздумай трансформироваться в воздух!!!»
«Хм. Любопытный вариант»
«Ты-ы-ы…»
«Не бойся, не буду. Моя придумка лучше. Я позволил им подобраться ближе, а потом увернулся от сети и выпустил в воду гигантское чернильное облако, которое накрыло меня и нескольких моих преследователей. Пока клякса расплывалась, я успел притвориться одним из них, так что сейчас я еду на виртуальном гиппокампе, размахиваю трезубцем и что-то булькаю»
«Они тебя не вычислят?..»
«Не-ет. Ну, не сразу. Я заплыл дальше остальных, меня, кажется, зовут обратно. Делаю вид, что увлекся погоней и не слышу»
«Ох, доиграешься»
«Все в порядке, не нервничай. Кстати, рыцари с тобой? Они целы?..»
«Эм…сейчас посмотрю…» как же Галатея не любила врать! От своего изобретателя она получила в подарок наимерзейшую особенность – совесть. Эта черта до невозможности осложняет жизнь, особенно, когда врешь регулярно. Но если сейчас не солгать, Пинг попробует вернуться, а этого нельзя допустить! Проверять, насколько реальна смерть в этом полунастоящем мире у Гали не было ни малейшего желания: «Да, рыцари прямо за мной, я их вижу. С ними все в порядке»
«Уф. Хорошие новости, я уж было хотел возвращаться»
Галатея промолчала, ведя бесшумный бой со злодейкой-совестью.
«Вода-то какая чистая! Поверхность уже близко, я вижу солнце!»
«Солнце? Ах, да! Я тоже его вижу…» вновь вяло солгала сфера. Никакого света и чистой воды вокруг нее не было и в помине, одна муть и серость. Освещение становилось все слабее, и Галатея чувствовала, что катастрофически быстро теряет энергию. Вода так стремительно забирает тепло!
«А-ах! Ничего себе!..» голос Пинга прозвучал глухо и немного испуганно. «Это копье…не обращай внимания, теперь все нормально… я вовремя ускользнул. Если бы раньше мне было известно, что оптические иллюзии могут быть настолько полезными – учился бы на иллюзиониста. Хотя в таком случае, я не создал бы тебя. Держись, до воздуха и чистого неба осталось каких-то десять метров!»
«Круто» на более длинное слово у Гали не хватило сил. Она продолжала движение в выбранном направлении, но уже не понимала, где низ, а где верх. Вокруг нее плотными фосфоресцирующими колоннами теснились призраки, но их зеленоватым свечением нельзя было питаться, их свет горел у Гали внутри. Десятки, нет…сотни Пингов с каменными, мертвенно бледными лицами плыли рядом со сферой, их пустые рыбьи глаза сверлили перед собой мутную воду. Так иногда смотрят плохие куклы – без выражения, тускло поблескивая стеклянными белками… И волосы…волосы у всех призраков были седыми!.. Галя еще никогда так не боялась смерти.
«Га-аль, ты чего притихла? У тебя точно все нормально?..»
К Ниммору призраков-обманщиков. Все будет хорошо, она обязательно выживет. Кто-то же должен сказать этому рыжему недоразумению, что более дурацкого эксперимента не было за всю историю Сарна!

***

Штиль. Спокойствие, затишье. Море тихонько дышит, поблескивая на солнце горстями сапфировых бликов. Внезапно водяная гладь взрывается изнутри, выворачивается наизнанку, выталкивая из своих недр маленькую чужеродную пылинку.
- Прямо как пробка… - охает пылинка (на поверку оказавшаяся Пингвином), зависая в паре метров над водой вопреки всем законам физики. Вода ручьями стекает с одежды и волос ученого, но выглядит он довольным: - Кажется, все обошлось. Слышишь, Галь?
Путешественник замолкает, растерянно вертит головой, силясь отыскать знакомый округлый силуэт. Но вокруг только штиль и спокойствие. Затишье.
- Сэр Аурон? Сэр Альбрехт! Галя! Галя!!!

***

Кромка мутной воды была совсем близко. Галатея наконец почувствовала свет и это прибавило ей сил. Осталось. Немножко. Последний. Метр.

Сообщение отредактировал Bes/smertnik - 12-04-2009, 23:01

[Octo Ber'gun >>>]

- Люблю учителей, которые идут на шаг впереди ученика! Тем более, что таких мне пока не попадалось. Боялись, судя по всему, пинка в подставленные тылы. Что до рогатых коней...сдается мне, верность здешних кобыл оставляет желать лучшего.
Эрик старался говорить беззаботно, однако от одного взгляда на рыцаря, вышагивающего по воздуху, внутренне содрогался. Утес был достаточно высоким, а внизу не было ничего, кроме острых камней и пыли. Захудалую речушку бы какую...в воду падать не так страшно. Страшно? А кто тут струсил? Да и падать никто не собирается. Эрик неуверенно потоптался на краю.
- Слово Его - это, конечно, аргумент. Да вот беда - я несу лишь свое слово. Оно, конечно, не менее живописно...но сомневаюсь, что столь же убедительно. Подожди, сэр Наставник! Еще не поздно взять меня на ручки!
Рыцарь, однако, не останавливался.
- Я понимаю, что ты рад избавиться от ученика, но мои останки, размазанные по дну каньона, здорово испортят вид! - крикнул вслед рыцарю Эрик. Тот продолжал идти. Выбора не было. Эрик вздохнул. И чего паниковать? Все просто. Один шаг вперед и пятьсот футов вниз. Воздев руки к небу и самозабвенно повторяя «мама моя, мама моя!..», Эрик сделал этот шаг. И сразу же провалился вниз. Примерно, по колено. Выдержав паузу, он шагнул еще. И еще...подняться на уровень рыцаря никак не удавалось. Похоже, пора худеть.
Эрик посмотрел вниз и хмыкнул: между скал прокладывала себе путь мутная речушка, больше похожая на последствия прорыва канализации. Достав из внутреннего кармана плаща фляжку и сделав хороший глоток, он произнес:
- За ирригацию прерий! И сопутствующие события.
Спина рыцаря понемногу приближалась, и Эрик прокричал ему вслед:
- Сэр Наставник, не то что бы я против пешей прогулки, но все же предпочитаю летать самолетами американских авиалиний!

[Scorpion(Archon) >>>]

Tvey
- Стоп.
Рыцарь резко сжал руку в кулак - и вместе с пальцами сжалось само время. Незаметное, едва уловимое, оно вдруг стало монолитным кристаллом, в котором застыло всё вокруг. Даже старуха. Всё, кроме наставника и его ученицы.
- Как ты это сделала? Как... как Он позволил тебе это сделать? - мрачно поинтересовался рыцарь. - Я никогда бы не поверил, что такое возможно, но... У тебя огромный потенциал. Очень большой, и границ его ты, похоже, ещё не знаешь... Чтож, мне остаётся пока что довериться тебе. Время, пространство - в твоей власти. Возможно, ты уже показываешь задатки силы Мастера... но будь осторожна. Эта власть - тяжкое бремя.
Время снова побежало своим чередом, стоило рыцарю разжать кулак.
- Что мы должны делать? - прямо и честно спросил он у старухи.

Задание: продолжайте писать сюжет, при этом стараясь не брать на себя управление мастерским персонажем. Иначе - он будет подправлять время

helpboy
- Не к нему, он всё равно не ответит, - Серый рыцарь радостно пронаблюдал появление в Ордене гоблина. Всё же не так уж часто такие существа появляются в обители знаний. Интересно, чему этот паренёк рассчитывал тут научиться? Впрочем, наставникам виднее, а его дело...
Перед гоблином в воздухе зависла призванная для него чаша.
- Угощайтесь-угощайтесь, и скорее на урок! - почти добродушно произнёс Серый.

Задание: описать витражи изнутри (и что в них увидел персонаж), написать[, как выглядела чаша и каково на вид и вкус её содержимое/B]

[b]The lover of destiny
- Компро-что? Что ты говоришь? Мы не понимаем тебя! - громко, хором заорали все вокруг, и если старик что и ответил, то в гуле голосов ответ благополучно утонул.
А "голос" продолжал вещать:
- Не для кого? Какой разочарованный, бывает же, а? А другие что делают? Живут, и не ломаются под ударами судьбы. Но тебе, дурачине, представился шанс изменить к лучшему хотя бы свою жизнь! Не для кого, не встретил, не нашёл, не обрёл, видите ли! А ты... нарисуй! Можешь же, можешь! Сам знаешь, что можешь! А пока - говори им яснее и по сути, а то они на пределе ярости! Да слова покороче - так понятнее.

Lout Actics
- Тихо вы, они вас всё равно не услышат. Урок идёт, - отвлекшись от гоблина, покачал головой Серый рыцарь. - Будьте благоразумны и вливайтесь в учебный процесс. Да, кстати, это для вас - как раз чтобы влиться поудачнее.
Чаша, точно также как и перед всеми, появилась перед Лэйтом. И ещё одна - перед горностаем.
- Всем на радость, - заговорщически подмигнул встречающий. - Выпейте - и урок начнётся. Ожидаемо, верно?

Задание: всё то же самое, описание картин в витражах и вида чаш, а также вкуса и вида напитков в них.

The Blueness
Голос донёсся из-за дверей, и Серый рыцарь поёжился с досады.
- Опять временные аномалии! Проходите скорее!
Двери сами собой отворились, жалостливо скрипнув и пахнув на новоприбывшего холодом и ветром. Тот же порыв ветра, словно развернувшись, хлестнул гостя - теперь уже ученика - под ноги, подхватил под ноги и легко, как пушинку, внёс внутрь.
- Проходите, не стесняйтесь. Витражами - любуйтесь. И пейте на добрую учёбу! - размахивая руками, как заправский дирижёр, бросил Серый, и перед гостем тут же возникла ещё одна чаша. Сколько их ещё придётся раздать сегодня?

Задание: описать витражи изнутри и чашу вместе с содержимым

Pirocraft
"А вот и ещё один застрял в прошлом. ВПрочем, учитывая способ прибытия... Считает себя очень могущественным. Ничего, это быстро проходит у тех, кто могуч на самом деле".
Только успевшая захлопнуться дверь повторила всё как по заученной схеме из детского учебника: резко распахнулась, подхватила порывом ветра новоприбывшего, обдала холодом, захлопнулась, не забыв и собаку, конечно - друзей, господ со слугами, семьи и напарников Орден привычки разлучать не имел или не показывал таковую явно.
- Не удивляйтесь и не бойтесь, всё идёт правильно! - мысленно рыцарь отметил про себя, что с такой интересной внешностью самого гостя нужно было бы бояться, но служители Ордена были не из пугливых. Работа обязывала. - Располагайтесь, у нас пока всё только начинается... Хотя ведь там, где и время-то не идёт, всё всегда анчинается в первый раз! Прошу, прошу, прошу!
На подносе прямо по воздуху точно перед Фениксом спустились две чаши - для него и Кальстера соответственно, о чём указывали маленькие клочки бумаги с именами, что присутствовали рядом с чашами.
- Пейте и спешите на урок! - снова донёсся голос Серого рыцаря. - Вас ждут... хотя разве я могу знать, что вас ждёт?

Задание: описание волшебных витражей и поданных чаш, напитков в них. Если есть желание - можно попробовать в качестве спецзадания описать взгляд Феникса на чаши и витражи глазами Кальстера

Bes/smertnik

- Дура!
- Влюблённая.
- Она не может быть влюблена. Она искусственная.
- На своей памяти я видел, как один раввин-каббалист создал существо, готовое ради него убивать...
- Знаю. Голем. Мет-эмет-ещё-один-куплет!
- Нет. Это другой случай. Голем в этой ситуации был женщиной. Из глины.
- Да ну? Не знал, что бывают такие раввины.
- Раввины бывают разные, и творения их тоже. Голем-женщина...
- ... женщина только по виду! Не была она живой, и ты сам это знаешь.
- Допустим, но эта-то живая. Интересно, а если сделать ей тело - настоящее, человеческое? Как отнесётся?
- Возьми и сделай. И кстати - живая пока ещё, а с её характером это ненадолго. Вот-вот оборвётся всё. Улавливаешь?
- Да. Уже в пути.
- Спасай-спасай, среди твоего списка принцесс ещё точно не было шарообразных.

Жёсткие руки, прорезая толщу воды, подтолкнули Галю, словно выбрасывая её на поверхность.
- Так нельзя, - сурово отчеканил сэр Аурон. - Риск был ненужный, эксперимент - наглый и опасный, но... Примем вещи такими, как есть. Что дальше? Вечно я никого спасать не буду, даже такую очаровательную даму... Если слово "дама" кажется применимым, конечно. Альбрехт отправился за вашим... другом и создателем. И скоро его сюда доставит - если он не найдёт нас быстрее.

- Найдёт, скорее всего - потому что я его точно не найду!
- О чём ты?
- Ты сам знаешь, где мы всплыли?
- Не задумывался.
- Ну давай задумайся тогда, пока я тут рыщу невесть где.

Octo Ber'gun
- Не желайте, а то исполнится. Кстати, могли бы и угостить учителя? - не оборачиваясь, спросил Альбрехт. А где-то над головой, гудя мотором, по чистому небу, словно из ниоткуда, протарахтела "этажерка", раскрашенная в звёздно-полосатые цвета.
- Если это и земной запад, даже дикий - то он куда более дикий, чем в последний раз, когда я там бывал, - прокомментировал рыцарь, провожая самолёт взглядом. - Дойдём до реки - не удивлюсь, если там окажутся такие же следы "цивилизации" - в лучшем случае какой-нибудь лагерь или пещера контрабандистов. В худшем - масляные пятна на воде - терпеть их не могу кстати!
Тут же, как по команде, снизу раздались нестройные, но настойчивые звуки выстрелов и собачий лай. Что-то из сказанного могло оказаться верным, но что - пока было не разглядеть.

[helpboy >>>]

В воздухе появился большой деревянный кубок с гоблинским квасом. Что бы там не думали о его пристрастии к алкогольным напиткам, а пить он любил именно этот. Прежде чем выпить, Бредли всё же решил уделить внимание витражам.
То, что изначально Проныра принял за показную роскошь на самом деле оказалось всего лишь дырой в стене, в которой... Ну уж нет, это же иллюзия, по другому быть не может! В дыре гоблин увидел всех своих старых товарищей, с которыми он не раз ходил на дело, а так же своего деда, который учил его военному исскуству. Вот Пещера Теней - злосчастное место, в которое Бредли полез выручать своего друга-убийцу. Тень догоняет его, парень понимает что это всего лишь отражение, но и оно может убить. Тени опасны, могут убить...
Гоблин постарался отогнать нахлынувшие мысли как можно быстрее, поднял бокал и произнёс:
- За Ваше здоровье!
С этими словами Бредли выпил весь квас залпом.

[Raphael >>>]

Рафаэль стоял в дверном проеме храма целую вечность. А перед глазами кружило прошлое. Оно звенело эхом под потолком и в хорах, шептало сквозняком между лавок, и смотрело прямо в душу цветными кусочками витражей.
Вот два одинаковых юноши, стоящие перед символом Спасителя. Они отличаются только цветом волос и предметами в руках, один салютует мечем, другой - торжественно воздел посох священника. Антарес вышел на витраже как живой, только глаза другие... А какие глаза у него? Уже так сложно вспомнить...
Вот девочка лет шести, двенадцать воинов держат её трон на своих плечах, а перед ней склоняются тысячи и тысячи... людей, эльфов, гномов, орков... А в следующее мгновение в этом же витраже стеклянные фрагменты стоят по-другому, на троне перед многонациональной толпой восседает юная дева, лет двадцати, и над нею витражист мастерски изобразил лицо другой женщины, прекрасное, если бы не выражение злобы и ярости перекосившее его.
Куда не бросишь взгляд - витражи отражают сюжеты всё более трагичные.
Преступница, хворост под ногами которой уже тронул праведный огонь. И судья, восходящий на эшафот к ней, невзирая на жар.
Город, огромный город, осажденный безчисленным количеством врагов, но отделенный от них тончайшим куполом, созданным будто из солнечного света.
И она, удивительно похожа на настоящую, изумрудные глаза, огненная буря рыжих волос, и занесенный для удара Соколиный трезубец...

Рафаэль пошатнулся. От частого взволнованного дыхания во рту было сухо, а в голове мутно. Какой-то человек предлагал утолить жажду, и Раф не смог отказаться. Он схватил протянутый ему ковш. Потемневший от времени, грубо выдолбленный деревянный ковш, до краев наполненный прохладной родниковой водой.
Жадными глотками ковш опустошался.
А витражи тускнели.
Драгоценные камни и металлы витражей прошлого блекли перед глотком простой воды из старого деревянного ковша настоящего.
Глаза сами собой закрылись, а Раф успел подумать: "Если это первый урок, то его я усвоил хорошо..."

[Tvey >>>]

- Что мы должны делать? - прямо и честно спросил он у старухи.
Женщина вздохнула, и только через минуту до наставника с ученицей донесся тихий шелест ее слов:
- Убить, - прошептала она и чуть громче, - убить Алластора.
Старуха подошла к путникам и снова села за стол.
- Для осуществления заклинания необходимо было провести определенный ритуал – маги, становясь на углы пентаграммы, должны были передать свою силу одному – тому, кто произносит заклинание, тому, на ком оно замыкается. Им и был Алластор. Убить его и заклинание разрушиться само собой, но сделать это нужно ночью, когда в амбициозном, но, в общем-то, безобидном мальчишке просыпается повелитель кровавой ночи. Заклинание не только разделило свет и тьму, но и даровало ему невообразимую мощь, которая позволила стать правителем ночного города. Именно это сила правителя и поддерживает заклинание, подпитывая его.
Старуха встала из-за стола и подошла к большому сундуку в углу комнаты.
- Я вижу, что вы, благочестивый рыцарь, всегда готовы к борьбе, а вот юной леди мне придется помочь. – Старуха открыла сундук и, наклонившись, стала там что-то искать. Через пару минут она вернулась к столу с двумя стальными перчатками в руках. Они состояли из множества небольших пластин, позволяющих перчаткам плотно прилегать к тыльной стороне ладоней, оставляя внутреннюю их часть свободной. Твей взяла в руки одну из перчаток и, повертев в руках, случайно нажала на одну из пластин. Кулак разжался, и показались специальные пазы под пальцы, каждый из пальцев в перчатке оканчивался острым загнутым лезвием, наподобие кошачьих когтей.
- Простите, но не умею этим пользоваться. Я не могу взять это. – Девушка протянула перчатку старухе.
- Этим оружием не пользовались очень давно. Много веков назад, когда граница империи еще проходила по горной гряде за городом, когтями была вооружена пограничная горная гвардия, куда принимали только самых смелых, мужественных и яростных бойцов. Это снаряжение не только позволяло буквально разорвать горло врагу, но и легко передвигаться по отвесным скалам. Гвардия Снежных барсов - Ирбисов наводила ужас на своих врагов. Это правда, что управляться с когтями не просто, не каждому это дано. Но если сейчас, спустя века, кто-то и вправе одеть их, то это ты, дитя мое. – И старуха протянула перчатки Твей. Девушка приняла когти, ее черные уши прижались к голове, а хвост нервно хлестнул по ножке стола. – Одевай, и… Я не смогу, конечно, даровать тебе мастерство обращения с ними, но я дарую тебе – и старуха, неожиданно разжав ладонь, сдула алый порошок в лицо Твей, - я дарую тебе ярость зверя.
Глаза девушки заволокло красной пеленой, и она различила все детали убогого убранства комнаты, ранее скрытые во мраке.
- Как тебя зовут? – спросила женщина. Из горла Твей вырвалось шипение, перешедшее в рычание:
- Шарима. Меня зовут Шарима. – Глаза отсвечивали в темноте. Неожиданно они потухли и девушка, опустив голову, прошептала:
- Зачем, зачем вы это сделали?
- Я лишь освободила зверя, дремавшего в тебе несколько лет, зверя, которому неведом страх, сочувствие и слабость, яростного бойца, живущего по законам природы. Это произошло бы в любом случае, раньше или позже, я лишь ускорила процесс и дала тебе время научиться управлять им до того как он поглотит тебя. Шарима станет тебе верной подругой и не раз спасет твою жизнь.
Старуха снова сжала ладонь в кулак, а когда раскрыла его, над ладонью висел небольшой шарик, освещая комнату серебристым сиянием.
- И еще кое-что. Проводник. Через него я могу связаться с вами, он укажет дорогу к Алластору. Сияющий шарик сорвался с ладони старухи и завис между Твей и Ауроном.
- Вот теперь все… Вам лучше поторопиться, чтобы найти убежище до наступления темноты. – Старуха перевела взгляд с наставника на ученицу и обратно, и отошла в дальний конец комнаты.
- Мне это не нравиться! – прошептала Твей. – Откуда у нее такие познания в магии, в проведении ритуала заклинания? И что нам делать дальше? Неужели… убивать?
Девушка в растерянности смотрела на своего учителя, а внутри жаркий голос шептал. «Убивать это не страшно, убивать – это наша природа. Чья-то смерть – это наша жизнь».

[The lover of destiny >>>]

«Либо у меня раздвоение личности, либо этот «голос» принадлежит не мне. А может это один из тех рыцарей? Я их ни разу не встретил с тех пор как попал сюда, а ведь мне даже не сказали, что здесь делать». Хум попытался вновь заговорить, но его слова утонули в шуме. «Живут и не ломаются? Может потому, что уже сломаны, и вся их жизнь превратилась в выживание? Терпеть все удары судьбы и стараться жить дальше я не хочу. Все ваши доводы верны (Хум решил обращаться к «голосу» как к учителю), по всему получается, что я не прав, но меня это совершенно не смущает. Не хочу жить правильно, как все. Хочу, чтобы судьба зависела от меня, а не я от неё! Пускай у меня пока не очень получается, но каждый раз упав, я стараюсь вставать. Именно поэтому я пришёл к этой часовне, а не лежу где-нибудь в придорожной канаве с бутылкой рома».
Гул затих и Хум снова обратился к старику:
- Давайте поговорим! Быть может, я могу вам как-то пригодиться? Про волю духов я вам не расскажу, так как я простой человек, но может смогу помочь иначе? – Хум судорожно сглотнул.- Только не убивайте меня.

[Bes/smertnik >>>]

Море сверкало, подобно пириту – частыми всполохами золота и серебра, нестерпимо яркими и по-стальному холодными. Впрочем, сияние не было равномерным, тени, отбрасываемые сотнями летающих островов, ложились на морскую гладь неровными синими пятнами. За счет этого создавался странный оптический эффект пульсирования воды, окончательно сбивающий с толку неподготовленного наблюдателя.
- И занесло же меня, по самый Прилив к… - вместо того, чтобы окончить фразу, ученый вдруг закашлялся и умолк. Сказывалась отцовская муштра.
«И когда я приучу тебя нормально ругаться?..»
«Галя! Ты цела?»
«Да, я в добром здравии благодаря сэру Аурону. Спасибо, сэр!!! Сэр! Вы меня СЛЫШИТЕ?..»
«Если он и слышал твою телепатическую речь, то сейчас оглох. Не кричи»
«Кто их, рыцарей, знает. Он такой суровый, аж…в общем, суровый. Учите-ель! Я сейчас полечу за Пингвином, ладно? А вы пока отдохните, присядьте на эту деревяшку-у-у!!!»
«На какую деревяшку? Ты нашла поваленное бурей дерево?» Пингвин волчком завертелся в воздухе, пытаясь различить хоть что-нибудь в дрожащем калейдоскопе бликов и теней.
«Там, где я сейчас, есть пара больших веток…но эта деревяшка другая. Именно она мутила воду, мешая мне подниматься»
«Тебе было трудно всплывать? Но ты же…А сэр Альбрехт? Они же…»
«Тихо-тихо, не нервничай. Я на подходе. Ты такой смешной издали!»

Пингвин увидел Галатею только тогда, когда черный шарик оказался метрах в двадцати от него. Ученый приветливо махнул сфере рукой, но предпочел дожидаться ее, стоя на месте. Все равно так быстро двигаться, как Галя, у него не выйдет. Галина затормозила точно над головой Пинга, и, не дожидаясь одобрения или порицания, пролилась на него сверху горячей липкой субстанцией. Пингвин рефлекторно подогнул колени, обхватил их руками и опустил голову. Теперь Галатея царила повсюду.
«Устраивайся поудобнее и вперед! Я отнесу тебя к моему спасителю! Кстати, он сказал, что твой эксперимент опасный и наглый»
«На его месте я бы подобрал более жесткие эпитеты. Когда прилетим, я постараюсь перед ним извиниться»
«То есть, будешь молчать и жалобно на него смотреть, не в силах произнести ни звука?»
«Не утрируй! В моем характере, конечно, есть некоторая…стеснительность…но не в такой же крайней форме!»

Спустя четыре минуты полета Пингвин воскликнул:
«И это, по-твоему, деревяшка!?»
«Конечно. Точнее, много деревяшек, скрепленных между собой железяками»
Из помутневшей воды величественно выступала корма корабля. Чуть поодаль дрейфовал ствол какого-то молоденького деревца, несколько раскидистых веток плавали около полузатонувшего судна вперемежку с россыпью обломков цивилизованной жизни – бочками, досками, какими-то причудливыми деталями… Тел видно не было.
«Та-ак, посиди-ка рядом с сэром Ауроном, а я поищу сэра Альбрехта. До встречи!»
Прежде, чем Пинг успел что-нибудь у нее спросить, сфера вытряхнула его на наклонную палубу и умчалась, не дав опомниться. Ученому оставалось только вцепиться в перила, по счастью оказавшиеся рядом, и стоически пережидать приступ головокружения. Немного придя в себя, Пингвин огляделся, ища глазами наставника и одновременно рассматривая корабль.
- Учитель…я…простите. Это была всецело моя идея. Я знаю – перехватывать инициативу глупо. Особенно, если не решил, что с этой инициативой потом делать. Я подверг всех ненужной опасности…зато нас теперь вряд ли скормят Эвкетерламону. - Пинг бледно улыбнулся - И, кстати. Поверхностно изучив конструкцию этого корабля, я пришел к выводу, что он не предназначен для плаванья.
«Оно и видно. Зато как тонет!» встряла в разговор Галатея.
- Дело не в этом, - Пингвин ответил мысленно и устно одновременно - Я сказал, что судно создавалось не для плаванья, потому что считаю, что его построили для полета.
«Штуковина летала!?»
- Именно. И, похоже, что буря застала врасплох не только нас.
«У них же должны были быть эти…предсказатели погоды. Да и опасные места обычно помечают на карте. И почему не видно команды?»
- А если на корабле в это время был мятеж или какая-то эпидемия?
«Ну да. Симптомы: кашель, озноб и растворение в атмосфере»
- Все может быть.
«Милый Пинг, в твоей голове слишком уж много теорий. Ой! Я нашла сэра Альбрехта! Он тоже смешной издали! Учите-е-ель!!! Не двигайтесь, я сейчас вас спасу! Я иду к ва-ам!..»
- Галь, пожалуйста, не изображай спасительницу мира. Просто приведи достопочтенного рыцаря сюда.

Сообщение отредактировал Bes/smertnik - 10-05-2009, 22:41

[Rockerok >>>]

НРПГ:
Искренне прошу прощения у наставника за долгое отсутствие.

Дождь, сперва тёплыми струями после солнцепёка показался спасением, однако уже спустя минуту ставшие холодными большие капли небольшими струйками-змейками поползли по телу. Да и лохмотья, в которые «старик» сейчас был облачён стали мокрыми насквозь.
При виде будущего убежища эльф только хмыкнул достаточно громко, чтобы учитель услышал и попытался дотянуться до наставника мыслью:
«Мы обязательно должны туда входить? Ведь можно было бы защититься от непогоды своими методами». Эльф попытался придумать или просто вспомнить любой способ, самым простым из которых был обыкновенный зонтик.
Тем временем Снорк, воспользовавшись заминкой, прозрачной тенью (по крайней мере во время дождя контуры его тельца хорошо были видны) проскользнул в землянку и спустя несколько мгновений выбрался наружу. Рокерок присел на корточки протянул руку своему прозрачному «питомцу» и когда тот занял своё любимое положение на плечах, замер как статуя прямо с протянутой рукой. В таком состоянии он провёл не меньше минуты, ведя спор со зверьком, однако этот диалог учителю был не доступен. Дождь всё это время беспощадно лупил по плечам, спине, шляпе и лужам, что уже успели собраться вокруг эльфа.

Дождь, сперва тёплыми струями после солнцепёка показался спасением, однако уже спустя минуту ставшие холодными большие капли небольшими струйками-змейками поползли по телу. Да и лохмотья, в которые «старик» сейчас был облачён стали мокрыми насквозь.
При виде будущего убежища эльф только хмыкнул достаточно громко, чтобы учитель услышал и попытался дотянуться до наставника мыслью:
«Мы обязательно должны туда входить? Ведь можно было бы защититься от непогоды своими методами». Эльф попытался придумать или просто вспомнить любой способ, самым простым из которых был обыкновенный зонтик.
Тем временем Снорк, воспользовавшись заминкой, прозрачной тенью (по крайней мере во время дождя контуры его тельца хорошо были видны) проскользнул в землянку и спустя несколько мгновений выбрался наружу. Рокерок присел на корточки протянул руку своему прозрачному «питомцу» и когда тот занял своё любимое положение на плечах, замер как статуя прямо с протянутой рукой. В таком состоянии он провёл не меньше минуты, ведя спор со зверьком, однако этот диалог учителю был не доступен. Дождь всё это время беспощадно лупил по плечам, спине, шляпе и лужам, что уже успели собраться вокруг эльфа.
Наконец наёмник «ожил», поднялся во весь рост, ни капельки не горбясь, и посмотрел на рыцаря, ожидая от него действий либо указаний.

[DarkElf >>>]

Нивен Драэнкоу стоял недалеко от часовни, с недоверием разглядывая место возможного своего обучения. Обучения чему, Нивен так и не узнал.
-Хм…мне точно сюда? – От «Ордена Клинка и Чаши» Нивен сразу не ждал ничего хорошего. Орден у воришки ассоциировался в первую очередь с паладинами, паладины с законом, закон… закон, в лучшем случае, с длительной беготнёй, в худшем с решёткой. – Наверное, это наказание, за все мои прегрешения. А ладно, заглянем, осмотримся, здесь я вроде ещё ничего не стащил и даже не попытался…
Маленькое здание медленно приближалось, пока Нивен неторопливо шагал в сторону часовни. Нет, ему определённо нечего делать в этом старом, полуразвалившемся домишке. Сюда бы какого-нибудь святошу, читать молитвы по восемь раз на дню, поститься и чего они там ещё делают.
-Может меня не туда занесло? Интересно есть тут вообще кто живой? - Подойдя ко входу, Нивен заглянул внутрь. Всю таки он попал по адресу, это определённо какой-то орден.
-Ого, неплохо они замаскировались! Снаружи и не скажешь что тут столько всего. - Пронеслась мысль, при взгляде на учебный зал. Кажется занятия, если можно было так выразиться, уже начались.
-Похоже, тут учат правильно спать.- Ухмыльнулся Нивен, продолжая осмотр. Место действительно напоминало храм какого-нибудь ордена, особенно витражи. В общем-то, довольно распространённые для храмов мотивчики героических сражений, ликов святых или сценок из священных писаний, сменялись более приземлёнными, но не менее впечатляющими картинами. Казалось, здесь собраны кусочки всех возможных религий, верований, мировоззрений или, скорее, даже целых миров запечатлённые в картинах из разноцветного стекла: Тут воины, в белоснежных доспехах, бьются с монстрами, которых даже представить смог бы не каждый; там, какой-то учёный или маг, склонившийся над грудами книг и свитков; немного в стороне картина изображающая, крестьянина возвращающегося после долгой работы в поле домой, к своей семье; а рядом, снова какое-то сражение, но, ни оружие, напоминающее ложе от арбалета и выплёвывающее огонь, ни странная грязно-зелёная одежда людей, не казались знакомыми; а там, Нивен не смог бы точно описать, что он видит на одном из витражей. Уж больно не естественными и не свойственными реальному миру были формы существ, да, наверное, всё-таки существ изображённых на нём. Одновременно пугающие и завораживающие. И Множество других картин, которые просто не могли поместиться все разом в окнах этого зала, но в тоже время были здесь.
- Бррр…- Нивен встряхнул головой, - У меня уже голова начинает кружиться, от всего этого разнообразия.