"Мансарда", побеседуем о том, что пишем.

Все вопросы в эту тему или в PM.

Внешняя лестница, перила которой в весеннее и летнее время украшают цветы, в осеннее – гирлянды рыжих листьев, в зимнее – еловые ветви, ведет к последнему этажу небольшого дома, который находится на Улице Творцов. За стеклом зеленой двери висит табличка: «Кафе «Мансарда». Открываешь дверь – и видишь зал, похожий на сбывшуюся сказку: удобные стулья, диваны вдоль стен, деревянные столы, над которыми мягко и ненавязчиво светятся зеленые фонари.

Виртуальное кафе «Мансарда» - место для беседы о Вашем и чужом литературном творчестве.

Чтобы принять участие, Вам следует:
1) Оставить заявку, отправив PM Кысь и Соуль с текстом работы или ссылкой на неё (если она находится на одном из ресурсов prikl.ru) а также с пожеланиями об оформлении текста и о соблюдении Вашей анонимности. Тема и форма произведений любая. Объем до 30 000 символов. Не более одной работы от одного автора на один вечер.
2) Обратится в PM к Darkness и Соуль с предложением рассмотреть чужое понравившееся произведение из тем: Сквер Художников, Сквер Поэтов, Парк для писателей, Фотография, Осторожно, креатив!, Сад Камней, а так же из архивов официальных конкурсов и архивов неофициальных конкурсов.
3) Придти на обсуждение.

Встречи проходят в 2 этапа:
1. Подача работ (не более пяти для одного вечера).
2. Обсуждение работ (от десяти дней до двух с половиной недель).

Принимая участие, Вы обязуетесь соблюдать следующие правила:
1. Каждый подавший заявку обязан прочитать работы остальных участников в рамках одного вечера и написать о них мнение. В противном случае подавший заявку лишается доступа как автор, пока не примет участие на одном любом вечере в качестве посетителя.
2. Придерживаться корректных рамок поведения и не переходить на личности.

Если Вы полагаете, что вас оскорбили:
1. Убедитесь, что Вы действительно оскорблены и оскорбитель именно этого добивался.
2. Составьте цитатник фраз, которые вас оскорбили и аргументировано поясните, в чем именно состоит обида.
3. Подайте жалобу одному из модераторов раздела.
а) Рассмотрение жалобы модераторами и администраторами форума.
б) Допрос провинившегося критика.
с) Вынесение решения.

С уважением, персонал кафе «Мансарда»
(Ри, Соуль, Кысь, Даркнесс.)

PS мы только рады, если в обсуждении принимают участие не только авторы.

Примечания:
1) Автор, если не желает выкладывать работу под своим именем, может использовать псевдоним, как регулярно, так и единожды.
2) Анонимный автор может отправить свою рецензию через персонал кафе, как и остальные сообщения в обсуждении.

А это наши постоянные посетители.

© Аншерра aka Переплетчица (с позволения автора)

Сообщение отредактировал Соуль - 3-08-2011, 15:01

Присоединённые файлы
 the_maintenance____11.04.2009.txt ( 3.77кб ) Кол-во скачиваний: 1040

------------------------------------------------------------------------------------------------------

I
Кумро

Дерзость

Гуляя ночью под луной,
украдкой я тебя заметил.
Хотел глаза я отвести – не смог.
Своей фигурой ты была подобна
амфоре прекрасной.

И высота груди, и крутость бедер,
водопад волос – прекрасно все в тебе.

Ловлю и пью я каждое движение твое,
как жаждущий пьет воду.

Ты повернулась, и твоя спина
предстала взору моему.
Она тонка и ею можно любоваться вечно.
Но вот за шнур ты дернула,
И шторы пали, тебя отгородив от взора моего.

Но я стою тобою пораженный,
Уже влюбленный и уже живой.

------------------------------------------------------------------------------------------------------

II
Морфи

Песчанные замки

------------------------------------------------------------------------------------------------------

III
Sirion

***

Сегодня дождь, как постовой,
Проходит вдоль по мостовой,
Оберегая мой покой
От любопытных взглядов.
Сегодня, сидя у окна,
Я вновь налил себе вина
И вспоминаю времена,
Когда была ты рядом...

Не так давно, пуглив и скор,
Я был весьма известный вор,
Проклятье, гордость и позор
Своей родной столицы.
Я без отмычек и ключей
Входил в покои богачей,
И из кольца стальных мечей
Мне удавалось скрыться.

Я жил, не помня о былом,
Судьбу пытая на излом,
Был сам себе добром и злом
И не желал иного.
Но время - цепь, а не кольцо,
И я нашёл в конце концов
Твоё невинное лицо
В объятиях алькова.

Ах, Дженни! Солнце и луна!
Я рыскал без еды и сна,
Чтоб ночью оплатить сполна
Счета твоих объятий.
Я, как отравленным ножом,
Тобой был в сердце поражён,
И - волей судеб - не нашёл
Торчащей рукояти.

Ах, Дженни, Дженни... Видит Бог,
Я делал более, чем мог,
И стража скоро сбилась с ног,
Ловя мою персону.
Я крал, не покладая рук,
Пока однажды поутру
Король не обнаружил вдруг
Отсутствия короны.

В час звёзд и пения цикад,
Когда все люди крепко спят
(Помимо тех, кто вору брат),
Я шёл к тебе с добычей.
Я напевал себе под нос
Балладу про лису и хвост,
И я пришёл, и я принёс...
И пойман был с поличным.

Был суд не долог и не скор,
Судья затачивал топор...
Ты обсуждала приговор
С коллегией присяжных.
В тот день судьба была мягка:
Не голова, а лишь рука...
Катились слёзы по щекам,
И было всё неважно.

Я отмахал пять лет киркой
И удалился на покой -
С моей единственной рукой
Воруется не очень.
Но часто, сидя у окна,
Я пил вино и вспоминал
Те золотые времена,
Все наши дни и ночи...

Я не виню тебя ни в чём,
Я знал прекрасно, что почём:
Опасность встречи с палачём
Для всех воров привычна.
Ты нынче - лучшая из жён,
Судья без памяти влюблён...
Ну что ж, рассказ мой завершён.
Удачи в жизни личной!

------------------------------------------------------------------------------------------------------

IV
Рюдо

***

Дарту (одному очень хорошему знакомому, которого вы, скорее всего, не знаете)

"Ты как слон в посудной лавке моей души"
Слио

Меня в тебе всегда поражает -
Умение кровь стирать с лица.
Слегка с оскалом улыбнуться,
И снова биться до конца.
Меня безумно раздражает
Твой реализм из всех щелей.
Твой перегар из под забрала.
И пофигизм насчет властей.

При мне ты падал может дважды.
Но каждый раз всегда вставал.
Ты делал многое неверно -
Заместо книжек шел в спортзал.
Ты не хотел советов слушать,
Сжигал научные труды.
Ты бил наотмашь и зажмурясь,
И превращал мосты в костры.


А помнишь старые стихи?!
Ты помнишь про щенков и кость?!
"У вас тут нету преспектив"
.....

Я не швырну в могилу горсть.
Я вас не буду хоронить.
Я не приду на сорок дней.
Речей не буду говорить
Среди "А ну-ка мне налей!".
Не буду чавкать за столом.
Кричать: "Убийцы и скоты!"
Не будет праведных речей
Для утешения толпы.

Но нет меня среди и тех,
Кто счастливо смеется вслух,
Кто жажду мести утолил
И не испытывает мук.

Я не жалею. Не сужу.
Я не читаю эпитафий.
Не соглашаюсь с большинством.
Я против этих порнографий.


Меня в тебе всегда восхищает -
Умение глядя миру в глаза,
Руку согнуть в локтевом суставе

И выделить средний палец из кулака.

------------------------------------------------------------------------------------------------------

V
Kurumo

***

Скоро небо в воде спрячется,
Схоронится до поздних сумерек.
Только старая баба кабатчица
В дверь стучащим открыть не думает.

Шмыгнут мышка за печку старую,
Зашуршит, погрызёт, спрячется.
Кубок крепче рукой правою
Держит старая баба кабатчица.

А вино каплей красной пряною
Упадёт, разлетится брызгами.
А кабатчица баба упрямая
И не важно, что в ведьмах числится.

Она сядет у окон запертых,
Запоёт свою песнь старинную.
Вспомнит молодость баба кабатчица,
Помянёт свою жизнь длинную.

И заплачет слезами горькими,
Голос громче ударит песнею.
Прожила она жизнь гордую,
Но такую не интересную.

Вот и небо в воде прячется.
Где-то дверь заскрипит в сумерках.
Где-то старая баба кабатчица
О своей жизни спьяну задумалась.

3.11.2007

Кгхм... Насколько я помню, обязательным условием участия является критика, кгхм, сотрапезников. Что ж, это занятие относится к разряду моих любимых. Приступим-с!

1 Дерзость.

Честно говоря, жанр "свободного стиха", иначе верлибром именуемый, не слишком мной любим. Почему? Его трудно критиковать Однако же, к счастью для меня, даже здесь есть куда ткнуть пальцем. Метафоры... Внимательный читатель без труда заметит и амфору с высокими грудями, и жаждущего, который ловит воду, а затем пьёт... Учитывая, что тропы - единственное, что отделяет верлибр от прозы, простить подобное нет никакой возможности.
Впрочем, если бы я писал фэнтези, я бы с удовольствием вложил этот стих в уста какого-нибудь начинающего поэта. На большее, я думаю, претендовать не стоит.

2 Песчаные замки.

Мне понравилось (благо, я не разбираюсь в прозе ). Напомнило некоторые фрагменты из Лукьяненко. В моих устах это - нешуточный комплимент.
Из недочётов - частое повторение "песка" в различных грамматических формах. Стоило бы кое-где заменить на эвфемизмы. И ещё "детям и не надо". Мне кажется, что это предложение смотрится... не вполне красиво.

3 ***

Замечательно, прекрасно, восхитительно... Ах, это же моё?! Извините...

4 ***

Шедевр! Честное слово, я восхищён богатством авторского языка! "Но каждый раз всегда вставал..."
Ладно, постараюсь быть серьёзным. Если в первом стихотворении мне явно виделась неопытность автора (вполне простительная, если я правильно оценил его возраст), то здесь "из всех щелей" прёт воинствующая бездарность, помноженная на незнание русского языка. По желанию публики я могу представить её вниманию полный список ошибок и некрасивостей. Сегодня, за оставшиеся полчаса интернета, я это сделать точно не успею.

5 ***

Неплохой тонический стих. Желания ругаться совершенно не вызывает. Единственно - рифмы могли бы быть и лучше. Если уважаемый автор окажет мне доверие, я смогу предложить свой, немного улучшенный (с моей точки зрения, разумеется) вариант. Однако я не вполне уверен, что мои улучшения требуются.
Браво!



Вот, собственно, и всё, что я имел сказать. Благодарю за внимание.

- Здравствуйте, товарищи. Я сегодня быстренько, по верхам, не углубляясь. Потому что нет хуже кары, чем критиковать чужие стихи, это пятнадцатый круг ада, если вы меня понимаете...
Капитан печально посмотрела вокруг:
- И вообще.

Кумро. Что ж, это имеет право на существование, хотя я все равно вижу в этом не более чем подстрочник. Я люблю рифмы, а если не рифмы, так размер, а если не размер, так четкость изложения. Здесь мне оказалось не на что особенно смотреть.

Морфи. Милая сказка, занятная, с сюжетцем, характерами, моралью. Нареканий не имею.

Сирион. Действительно прилично, хорошая рифмовка, очень технично, неплохая стилизация.

Рюдо. Мне совершенно нечего сказать. Я что-то даже расстроилась.

Курумо. Плохая рифмовка, повторы. Кабатчица-спрячется два раза подряд режет глаз, ставит подножку и бьет по затылку. Содержание есть, но форма - мне не понравилось, как раскрыта тема, это можно было бы сделать лучше, изящнее.

Роджер смахнула с рукава пылинку:
- В общем сегодняшний вечер что-то не очень. Или, тоже вариант, я сегодня не очень. Но в любом случае, спасибо за проведенное время.

Нынешним вечером Вуззл выглядела задумчивой и немного смущенной. Она сидела на высоком стуле возле барной стойки и, слушая чужие стихи, отрешенно вертела в пальцах вытащенную из коктейля соломинку.
Когда вступления закончились, девушка прикрыла глаза и на некоторое время погрузилась в себя. Думала, что действительно стоит сказать, а о чем лучше бы промолчать? Да. Решала, с чего начать? Пожалуй.

- Итак, господа поэты. Сразу оговорюсь, рифмоплет из меня...хм… достаточно средненький. И если я говорю «вот здесь и здесь мне не нравится», это вовсе не означает, что я могу написать так, чтобы мне самой нравилось везде. Учитывая это, возможно, разумнее было бы провести сегодняшний вечер Мансарды в молчании, неспешно потягивая коктейль, но.. Но мне захотелось, во-первых, кое-кого поприветствовать *легкая улыбка и кивок Сириону*, а во-вторых, сказать несколько добрых слов автору единственного прозаического текста. А так как здесь не принято упоминать одни произведения и обходить вниманием другие, достанется всем.

Вуззл улыбнулась, давая понять, что к ее словам не стоит относиться серьезно.

Кумро
Исповедь вуайериста, да? *улыбается*
Извините, мне показалось, что в этом слишком мало Вас. Каких-то личных, выстраданных образов, мыслей. Потому что каждая строчка оставляет ощущение «где-то я это уже видела». Не дословно, нет. Всего лишь на уровне картинок, которые рисуются в воображении.
Знаете, что понравилось? Самая последняя строчка – «уже влюбленный и уже живой». И то, как эта строчка – именно она – резонирует с названием. Дерзость.

Морфи
Хорошая сказка. Красивая, добрая, подарившая мне помимо основной идеи автора еще пару ниточек, за которые лишь потяни – клубок покатится, уводя в далекие дали.
Здесь есть к чему придраться в техническом плане. Текстов, к которым нельзя придраться, существует не слишком много (а они вообще существуют?) – было бы желание. «Песчаные Замки» желания придираться не взывают. А вызывают желание размышлять, улыбаться и мечтать.

Sirion
Прежде всего – рада видеть Вас здесь.
Думаю, не сильно погрешу против истины, если скажу, что самые сильные стихи в сегодняшнем вечере – Ваши. И с точки зрения техники, и с точки зрения смысловой цельности. Я, признаться, не поклонник рифмованных жизнеописаний, мне больше по душе стихи иной направленности - вспышки эмоций, сиюминутные настроения, но судьбой Вашего персонажа я увлеклась.

Рюдо
Рюдо.
Рюдо...
Эх… Дело ведь даже не в технике – черт бы с ней. Просто я все еще помню свою первую встречу с твоими стихами. «Улыбка становится шире, шпангоуты-швы рвутся» - об этом много спорили тогда, но для меня оно было – вспышкой. Оно прошило меня от затылка до копчика, пересчитало все позвонки туда и обратно, а потом замерло где-то в горле. И я считаю, что это – лучшее, что можно сказать о любом тексте, вне зависимости от его технической стороны. А здесь… Не задевает. Не может.
Но мне кажется, я понимаю, какие эмоции этот текст вызывает у тебя. Когда каждая строчка связана с дорогим человеком, как-то не думается о шероховатостях и о том, что для других это будут просто слова.

Kurumo
О Ваших стихах мне будет говорить сложнее всего – и именно поэтому отзыв будет очень коротким. Есть несколько отличных моментов, но картинка в целом у меня не вызвала особых эмоций. Извините.

Тролли не любят, когда в одном месте собираются много людей – когда они вместе, все тролльи шутки обычно не проходят. А впрочем, тролли мало что любят. Но делать было нечего, так что Морфи, тихонько приоткрыв дверь, зашла в кафе едва ли не на цыпочках. Осмотрелась, поправила очки на носу, теплый шарф на шее и желтый бантик на хвосте, прошла к стойке.
- А можно чаю? С медом? Зима на носу, пора запасаться здоровьем, - нерешительно улыбнулась бармену.
- Хм, оказалась я в компании поэтов… Искренне прошу не обижаться на мои слова, если они покажутся вам несправедливыми. Итак…

Кумро.
Наверно, это все-таки стих. Правда, очень странный по форме. Не знаю, может, я не внимательно читала, хотя вроде бы и несколько раз возвращалась к Вашему произведению, но рифм я в нем не нашла. Простите, на стих не похоже.

Sirion.
Я зачиталась. История жизни героя логична, и написана красиво, по моему мнению. Складывается цельная картина, и рифмы… к ним можно придраться по крайней мере в трех случаях. Точнее, не к самим рифмам, а к неправильным ударениям, которые приходится ставить. Портят они впечатление, жаль…

Рюдо.
Мне кажется, не имею я права комментировать. Оно… наверно, личное очень?
А всякие недочеты... не мое это дело, лезть в Ваш стих со своими поправками, предложениями, замечаниями.
Рада за Вашего хорошего знакомого, да…

Kurumo.
Двойственное впечатление. С одной стороны, есть удачные образы, а с другой – ну не складывается целостная картина. Поверхностно как-то, зацепиться не за что.

Что о моей сказке…

Sirion.
Рада, что вам понравилось…
Что до замечаний…
Да, множество песка… Но я просто не знаю, как его убрать, на что заменить. Может, посоветуете?
Лукьяненко? Вот уж чего не ожидала… А какие именно моменты, можете уточнить?

Весёлый Роджер.
Хм. Спасибо, наверное…

Woozzle.
Ну что ж, значит, мне удалось хорошо ее написать, если сказка вызывает у вас такие желания. Спасибо вам.

Тролль оглянулась на дверь – посмотреть, не пришел ли кое-кто еще, для кого это все и затевалось…

Чашка чая перед Морфи задрожала-затряслась – чай разверзся, боязливо ютясь у бортиков кружки, и вот на дне упомянутой чашечки буквально из ниоткуда появилось создание, по виду напоминающее человека. Гребя на кусочке хлеба по волнам вновь сомкнувшегося чая, человечек с залихвастским писком выпрыгнул-таки из чашки и горделиво оглядел всех собравшихся. А затем принялся расти прямо перед их глазами. Сначала достиг размера с тараканчика, мышь, черепашку, затем толстенного хомяка, мелкого кота, среднего кота, крупного кота, приличного пса, а дальше уже достиг вполне человеческих размеров. Но только достигнув своего настоящего роста, Сейден (а то что это был именно я, не может быть совершенно никаких сомнений), соизволил слезть со столика, на котором он и сидел.
- Всем доброго вечера. Мне бы тоже хотелось сказать своё слово о ваших работах, если позволите.

«Дерзость»
В принципе, фраза про амфору и объяснила все, что вы вкладываете в этот стих – как в описание этой девушки, так и свое отношение к ней. Это прекрасная картина для одних, статуя для других, но все эти определения не могут точно передать ваши ощущения, как я думаю. Посему и появилась амфора как вместилище всего лучшего, изящного, красивого, верного и достойного любования, чем только может удостоить свой взор человек.
Язык выглядит сухопарно. Не чувствуется эмоциональной составляющей. Скорее уж эстет остановился полюбоваться вазочкой, прогуливаясь по галереям Версаля.
Заставило рассмеяться слово «шнур». Оно жестоко оттеняет остальной стих, вырывая из произведения созданную картину. Обычно в таких случаях выбирают либо проверенное слово, либо действие, не содержащее конкретного значение (например, мановение руки, по которому что-то происходит).
Последней фразе не верится в том смысле, что вам не удалось передать влюблённость созерцателя в большей степени, нежели экстаз от эстетического удовольствия.


«Песчаные замки».
Бодро прочитал название, показал авторше большой палец и хотел уже смыться по направлению к следующей работе, когда многозначительное хмыканье заставило втянуть голову в плечи и, отсалютовав, направиться по обозначенной ссылке.
*прочитал*
Угум. Детей вижу. И верю. И вообще ты знаешь мое состояние и настроение. Сказка… оно всё так. И то как ведет себя девочка и мальчик – именно так, как это представляется.
Почему-то кажется, что за замком, небом, детьми, их разговорами и действиями скрыт некоторый философский подтекст Не уверен, достоверно ли, но за словами детей, за замком и за морем скрываются идеи, не всегда осмысленно понимаемые и взрослыми.
А еще ощущается тепло и пляж. Но нет яркого солнца. Скорее легкий теплый ветерок.
Никогда не умел строить замки дальше оснований, всегда хотелось, чтобы ров заполнялся водой, и в результате конструкция получалась зыбкой и разваливалась еще на попытке возвести вал.
Дети потрясающе серьезны. Именно этим они и доказывают, что дети, а не подставные лица =) Но это если шутить.
Скажу одно… Морфи, спасибо)
Да и критики не дождешься, вот. Вот если покажешь здесь что-нибудь спорное и Зверёкъ разрешит, тогда начнутся серьезные дебаты


Три звездочки от Sirion
Ну, то что к построению придраться сложно, это вы и сами знаете, поэтому пожалуй признаюсь, что и не придирался, поверив на слово, что не собьетесь, покажете что-то красивое.
И действительно симпатично. История в стихе. Соответствие языка повествователю истории, вору, прошедшему через серьезнейшие беды своей профессии – влюбленность, лишение руки и каторги – есть, и соответствие на хорошем уровне. Скажу так, ни к самим словам, ни к характеру, ни к сравнениям по большей части желания придираться не было. И тем не менее что-то заставило взгляд задержаться и попытаться сообразить, что же не устраивает в этом по-своему достойном произведении. Увы, сообразить так и не смог, поэтому списал на саму личность вора и ту горечь, которая чувствуется и что эти черты не сочетаются с собственным настроением.
Позвольте поспрашивать по отдельным моментам?
«В час звёзд и пения цикад,
Когда все люди крепко спят
(Помимо тех, кто вору брат),
Я шёл к тебе с добычей.
Я напевал себе под нос
Балладу про лису и хвост,
И я пришёл, и я принёс...
И пойман был с поличным.»
Скажу так, это желание автора, чтоб так было. Почему вора поймали? Непонятно. Почему не поймали саму Дженни? Или она сама сдала? Или её родственник/слуга, а она попыталась спасти несчастного? Сложно.

Понравилось выражение «судья затачивал топор». Абсолютно абстрактное =)
Одна рука и шахты? Не совсем достоверно могу представить ситуацию, но тут одно из двух – либо галеры/шахты, либо руку долой. Одно другому мешало. Предположительно, вы увлеклись. Хотя… возможно что вор просто пошел после этого на шахты. Но и тогда нелогично.
И по смыслу еще получается, что удалился на покой, потому что стало вороваться не очень, а не потому что вынужден был работать на шахте вместо основной, гм, профессии.

Вот. Понял. Завершение. Его завершил не вор, а вы, автор. Суть сбивка повествования.
А так же благодарю за стих)


Рюдо.
Вот и думай, одна это история или их две.
НеТ, раз вы показали эту работу здесь, то ей просто обязано быть разобранной и откомментированной.
Весьма вероятно, что ваш друг не ангел. Но раз он вам важен, так почему бы нет? Почему нельзя чувствовать теплые эмоции там, где они возникают сами собой?
Не знаю, тут Woozzle сказала, что этот стих не задевает, другой задевает. А я скажу, что не знаю. Оно поражает своей искоркой. Может быть оно и не лучшее, не знаю. Да и не дай бог тебе написать своё самое лучшее. Пусть просто каждое из них будет сильнее, насыщеннее и ярче в соответствии с твоим восприятием.
Подбор слов действительно может вызывать впечатление детскости, но как я понял, эти мысли-заявления нужно либо принимать так как они есть, либо молчать в тряпочку. Еще, может мне только кажется, здесь чувствуется легкая дрожь в первой части. Словно сомневаясь, имело ли право это быть произнесено.
Хм) Прием - отрицательные стороны, выказываемые достоинствами. И может в отдельности они бы создали картину неприглядную, но вместе дают понимание именно характера этого «слона души».
Опять же сильная концовка второй части. Очень сильная.
Резюмирую, это не стих, э
То клубок впечатлений, подобранных сознанием. Мне кажется, что я оцениваю замечательность сознания сейчас)


Kurumo
Хм, с одной стороны сказка, с другой одна сплошная мораль.
Ударения хочется смаковать, вот)
Общее настроение заунывное, уносящее время с каждой прочитанной фразой как песчинки – в прошлое.
Нет, придираться не хочется. Если бы не произведение Морфи, назвал бы ваше лучшим вечер. Но увы, тут итальянская мафия, все друг за другом повязаны =) Да и правдой было бы сказать, что «Песчаные замки» касается моих внутренних струн, когда здесь лишь образов из памяти. А хотя нет, назову лучшим стихом за вечер, вот. Здесь конкуренции точно не будет
Можно вопрос? Откуда всё-таки появилась баба-кабатчица? Как вы к ней вышли? Серьезно, чувствуется, что у неё некая подноготная, обусловленная не только её собственной историей, но и вашим жизненным путём.

Кумро

мммм....не моё. Не моё по смыслу и по технике).... Хотя финальная задумка лучше обычных, но всё-таки мне как-то не ложиться.

Морфи

Мне понравилось. Просто и уютно, без пафоса и наркотиков. Без астролябии в волосах. Четко и реально. Без подвала и шпаны. Просто и красиво. Им совершенно реально.

Sirion
Симпатично, хотя
"Твоё невинное лицо
В объятиях алькова."
мне осталось не понятным.


Kurumo

Супер. Обалденно. Мне очень понравилось. Особенно по звучанию. Очень-очень мяф!!!

////////***************/////////////

По комментам

Sirion
Критика - это в башне Гарпий. А тут обсуждение) Разницу надо уметь чувствовать))
"воинствующая бездарность" - я могу лишь улыбнуться)

*
Весёлый Роджер и Woozzle

Думаю, что следующий стих на вечере будет вам больше по нраву.. )

Морфи
Комментировать можно) Но в даном случае...ммм..всё-таки не стоит)

Простите, что я столь долго заставил вас ждать своего ответа, привычка обдумывать так никуда и не ушла.


Кумро.

Ваш ник, чем-то напоминает мой. Но я к огромному моему сожалению не понимаю белый стихи или именно ваше стихотворение. Простите, но при прочтении стало комом в горле. У меня есть привычка, читать стихи вслух, что бы понять, как они должны звучать, а не как выглядят на бумаге или электронной странице, но тут-то и произошло это, запинка и я не могу его прочитать на одном дыхании. Я не хочу сказать, плохое оно или хорошее, я его просто не понимаю.


Морфи.

Сказка, такая добрая и детская. Но почему-то в голове мелькнуло "Пособие о постройке песчаных замков", а так одним словом... БРАВО. Как только родятся дети, обязательно прочитаю, если автор не против.



Sirion.

После очередного прочтения вслух, так и хотелось перечитать снова и найти, хоть что-то к чему можно прицепиться... Но вот оплошность, не нашлось такого. Спасибо за удовольствие читать хорошее стихотворение.


Рюдо.

Ваше творчество всегда вызывало во мне много разных противоречивых чувств... негодование, злость, восхищение и тому подобные. Можно мне немного детское описание?
первое- не очень понравилось.
второе - интересно, очень интересно....


Моё.
Мет комментариев.


Теперь пройдёмся по слушателям.

Sirion, если у вас появится такое желание, можете переписать, но только сначало покажите мне, авторское право знаете ли оценить...
(неужто по мне уже "фанфики" писать начнут ^___^)


Woozzle, что вы, не стоит. Это был всего лишь эксперимент. Не очень удачный, но дальше, надеюсь, будет лучше.


Сейден, что до кабатчицы. Не знаю даже, наверное, это собирательный образ из каких-то частичек моей душонки.

Sirion.
Рада, что вам понравилось…
Что до замечаний…
Да, множество песка… Но я просто не знаю, как его убрать, на что заменить. Может, посоветуете?
Лукьяненко? Вот уж чего не ожидала… А какие именно моменты, можете уточнить?

Заменить? Хмм... В голову упрямо лезет "кварцевая пыль". Признаю, задача нетривиальна.
Из Лукьяненко напоминает, например, пролог к роману "Звёзды - холодные игрушки". Ещё - рассказ "Плетельщица снов". Но это - сугубо моё ИМХО.
В принципе, это всё, что я хотел сказать, однако бездушная машина ругается на меня сообщением "Слишком короткий пост".
Выражение "Краткость - сестра таланта" ей явно незнакомо.

Кумро буквально "ввалился" в "Мансарду", но при этом выглядел вполне довольным. Быстро оглядев всех собравшихся, он на минуту сосредоточился, а затем выдал:

Приветствую всех, кто когда либо занимался сложением стихов или чего-то подобного.

Кумро:

Почитал все ваши отзывы, я уже начал было сомневаться в правильности размещения своего стиха. Дело в том, что он родился на одной из пар, в моем институте и он был навеян одной из девушек. Я не ставил себе задачу объясниться в любви, я всего лишь положил на бумагу то, что чувствовал. В принципе я согласен, что стихотворение немного странное, в смысле построения, но, как автор, этого стиха, я уверен, что он, т.е. стих, прекрасен.

Морфи:

Очень милая сказка, как раз из разряда, Где-то я это уже слышал. Но, здесь это скорее плюс, нежели минус. Красивая сказка. Мур...

Сирион:

"Широкая улыбка от уха до уха". Хороший стих. Мне понравилось почти все, кроме одного. Построение стиха идет, как бы сказать, обрывом. То есть три строки - по восходящей, и четвертая - резкое падение вниз. Может быть это какой-нибудь способ построения стиха. Я не знаю, но читать его так мне не очень приятно. А так, хороший стих. Мур...

Рюдо:

Я в сомнении. С одной стороны, стих гораздо лучше моего ), а с другой - я не могу его полностью воспринять, что ли? Плюс сложно подобрать слова для описания стиха. Когда подберу, опишу подробнее, если конечно разрешат. Вот так. Мяу...

Курумо:

"большая чеширская улыбка". Если похоже, значит родственники )).
Теперь по стиху: прочитав его я понял, что я неисправимый консерватор. Почему? Ответ: Твой стих очень напомнил стиль наших Отечественных писателей Серебрянного века, вроде с периодом не ошибся, и поэтому он мне очень понравился. Мой большой тебе Мурр..

За сумбур поста извиняюсь, просто день сегодня был тоже немного сумбурным.

-------------------------------------------------

I
Торвик

***

Код

Многоточие
Остро,
       как секирой по яйцам
А быть может, ещё острей
А попробуй один остаться
Остаться
            среди людей

Оно всех нас догонит
                              время
Поздней,
              а кого-то раньше
А я –
          молодой шизофреник
На острие фальши

Небо –
           старый пергамент.
Вторичный.
Зарабатывает гонорар
                                    ливнем
А у меня всё отлично.
Дивно.

Ныряется
              в тень и обратно.
Готовится,
             хотя б к просмотру.
Занятно?
           Приятно?
                          Внятно?
А не послать ли
                        к чёрту?

И это всё –
               стылые будни.
Как карусель
                     кругом.
А я хочу небес-незабудок.
И –
       по молодым подругам

Хочу в тихий омут
                           с вышки
Хочу сенокосить
                           в полдень
Хочу…
            Но сказал всевышний, -
«Полно».

Изволь.
         Подписал – соответствуй.
И –
     не греши на лакмус
Даже в стране Советской
Бобры не грызут
                         кактус

Так что
               – разряд по ранжиру
Руку поднял,
                 ответил.
                                 Славно.
Нам не жира.
Мы понимаем, кто главный.

Но вот только
                  тоска дымом
И бледная хмарь
                      среди прочего
Оборвём у откоса следы мы.
Многоточием…    

-------------------------------------------------

II
Woozzle

Носительница осколка


-------------------------------------------------

III
wwwolk

Пара фраз о драконах.

ЭТО, обрушилось сверху. Упало как гром среди бела дня, жалобно хрустнули, посыпались крошкой стекла. Моя старенькая четверка обиженно фыркнула, дернулась и буквально уткнулась носом в асфальт. Меня спасла годами отработанная реакция оперативника, прежде чем противно заскрипел и стал расползаться по швам металл, я уже кубарем катился в сторону канавы. Рука шарила по пустой подмышке, табельный «ГШ18» находился там, где ему и положено в сейфе оружейной комнаты.
Все это время я не сводил глаз со своей машины. Вернее с того, что раньше было моей машиной. ЭТО, взгромоздившись сверху на чудо российского автопрома, методично полосовало жестяную крышу, как старую тряпку. Временами оно помогало себе клыками и издавало утробный хрип. Рыком, я при всем уважении к разрушителю моего средства передвижения, не мог это назвать. Я говорю ЭТО, потому что сказать дракон, у меня язык не поворачивался. Драконов не бывает! Я знал это с детства. Однако же глаза говорили обратное. Вот он вороненый красавец терзает мою четверку, да так словно она ему кровный враг. Тихо шизея я сполз на дно канавы.

Кабинет шефа, радовал глаз, просторный и светлый, обставлен ореховой мебелью из лучших салонов. В углу тихо жужжал притаившийся кондиционер. Я сидел на дальнем конце Т-образного стола и, стараясь выглядеть спокойным, тупо листал какой-то журнальчик. Шеф, развалившись в уютном кожаном кресле, поигрывал карандашом, и время от времени с улыбкой поглядывал на меня. Наконец, он не выдержал и, облокотившись о стол, сказал фразу, которую я твердил себе все утро – Саша, драконов не бывает!
Я молча кивнул, отложил в сторону журнал. Взглянул шефу прямо в глаза и ответил – Максим Леонидович, объясните это моей, безвременно усопшей, четверке. Когда эта тварь распускала ее на ломти, мне драконы выдумкой не казались.
Шеф откинулся на спинку кресла и вновь принялся сверлить меня взглядом. Очевидно, непроизвольно он грыз кончик карандаша. Временами морщился, и тогда лицо его принимало вид сушеного опенка припорошенного белым мохом.
– Давно ты подсел на психотропные вещества, – тихо спросил он?
– С детства, – буркнул я – а когда пришел в вашу организацию, меня еще и технике секса обучили.
– Не остри, – беззлобно откликнулся шеф – ты у психолога давно был?
– Максим Леонидович! – с болью в голосе воскликнул я. Может, просто прокатимся на вашей девятке до места?
– А если там ничего нет?
– Расстреляете там же, дадите посмертно медаль, а в деле запишете погиб при ИСО.
Шеф встал, кресло, скрипнув колесиками, откатилось к окну – поехали, – коротко бросил он.
– Только пистолет дайте, – затараторил я, идя следом за ним по коридору – и на всякий случай возьмите «Вихрь».
– а ПЗРК не прихватить? – ехидно поинтересовался он.

Моя четверка, сиротливой грудой металла лежала на обочине, именно там где все это и произошло. Шеф, захлопнув дверку девятки, рассматривал ее издали. Я усиленно озирался по сторонам, прислушивался и опасливо поглядывал в небо.
– Не суетись, – бросил шеф и направился к месту трагедии.
Наскоро осмотрев то, что осталось от моей красавицы, он достал сотовый и, набрав номер, негромко стал отдавать распоряжения.
– Миша, срочно группу экспертов на 12 километр, да в полном составе, кроме баллистиков и медиков, трупов нет, огнестрела тоже. Поехали, – это он уже мне – нам тут больше делать нечего.

В зале для совещаний было ужасно тесно. Интересно мне, кто его проектировал. Люди сидели за длинным овальным столом. Спорили громко, перебивая, и практически не слушая друг друга. Сизый дым плавал под потолком, клубился, напоминая грозовые тучи. Я скромно притаился в уголке, рядом с пальмой, грыз орешки, сплевывая шелуху в самопальный кулек.
– Да о чем вы говорите! – кричал молодой человек в дорогих очках серебристой оправы. Это Вадик, наш дока по части всего что дышит и движется. Сухощавый, высокий, нескладный, с вытянутым интеллигентным лицом, неисправимый романтик и вечный невезун по части женского пола. Не смотря на это неунывающий и постоянно делающий бесплодные попытки склеить секретаршу нашего шефа Анечку. Он стоял, размахивая руками, и горячо доказывал – нет, и не может быть драконов в природе, это миф, скорее я поверю в ожившее ископаемое! Возможно птеродактиль!
Головы, как по команде, повернулись в мою сторону. Я замер с шелухой на губах.
– М-м-м, – промычал я, мотая головой и сплевывая шелуху в кулек. Какой нафиг птеродактиль, – в возмущении я даже привстал со стула – видел я птеродактилей и на картинках, и по телику, да и скелет видел в музее. Совсем не то.
Вадик скорчил ехидную рожу – да что его слушать, – сказал он, отмахиваясь от меня как от мухи. Он даже не знает кто такой археоптерикс!
– Ископаемая древнейшая птица подкласса ящерохвостых, – надменно произнес я – ты, что, думаешь, кроме тебя никто энциклопедии не читает? Я вам говорю это, был дракон, настоящий дракон! Длина тела около шести метров, включая хвост, узкое туловище с вороненой чешуей, нечто вроде костяного нароста по всей длине тела, как у динозавров. Маленькая голова на длинной шее. Ярко выраженные надбровные дуги, вполне осмысленный взгляд как, например, у собак. Офигенные клыки!
Я перевел дух и продолжил. Сильные задние лапы, намного длиннее передних, такое впечатление, что он передвигается на них как тираннозавр. Однако передние в отличие от тираннозавра тоже неплохо развиты, причем похоже на то, что они приспособлены, для того чтобы хватать и нести. Крылья перепончатые как у летучей мыши, однако, непрозрачные. Размах точно определить не смогу, но метров 10 – 12. Чего он точно не делал, так это не плевался огнем! Я сел в наступившей тишине и принялся мять пальцами кедровый орешек.
– Можете считать меня идиотом, – сидя и не поднимая головы, продолжил я – однако это не вашу машину, утром, раскатало в блин рычащее чудовище. Я лежал в канаве около пяти минут и прекрасно его рассмотрел. Не знаю, видело ли оно меня. Но на первый взгляд, было похоже, что его интересует только автомобиль. Из чего я могу сделать вывод, что с людьми оно не знакомо. Ибо хищники, например, те же тигры, прекрасно знают, что автомобиль всего лишь железо и нападают именно на людей, пытаясь извлечь их из автомобиля. Тут случай иной, как мне кажется.
– Кажется ему, – в наступившей тишине подал голос Валентин Николаевич. Профессор, кандидат каких-то там запредельных наук. Сухонький, вечно сгорбленный, седой старичок, в извечном белом халате. Повадками очень похожий на хорька, движения быстрые, резкие повороты головы, суетливый и постоянно сомневающийся во всем кроме собственных выводов. Нам молодой человек, – продолжил он – не домыслы нужны, а факты.
– Эксперты вы, вам и карты в руки, – ответил я и принялся за орехи.
Снова поднялся невообразимый галдеж.
– Друзья мои, – мелодичный голос перекрыл гам в кабинете и заставил всех замолчать. Я, как и все, обратил свой взгляд в угол кабинета, там, рядом с окном приютился невысокий журнальный столик. За ним сидела Ольга Васильевна, наш аналитик-координатор. Ей было чуть за тридцать, однако любой мужчина дал бы ей максиму двадцать пять. Высокая, с точеной фигурой и обворожительной улыбкой, она мигом укрощала любых разбушевавшихся спорщиков. Наперекор всем внутренним уставам она всегда ходила с распушенными волосами и они, ниспадая волной черного шелка, покрывали ей практически всю спину.
– Друзья мои, – с улыбкой произнесла она – давайте перейдем от домыслов и гипотез, к имеющимся у нас фактам. Она оглядела всех, постукивая карандашом по исписанному листу. Никто из вас не удосужился собрать в кучу все, что мы там, – она кивнула в сторону окна, – накопали. А накопали надо признать не мало. И внимательно изучив все, что мы имеем, я пришла к выводу, что молодой человек не врет.
Я удивленно приподнял брови. Молодой человек? Это она про меня? Елки палки, да я едва ли не старше ее!
– Итак, – продолжила Ольга, не обращая внимания на мою возмущенную мимику – судя по отпечаткам следов, их глубине и расположению, мы действительно имеем дело с существом, которое до сегодняшнего времени не было ни кем и ни где не обнаружено. Отпечатки задних лап намного сильнее вдавлены в грунт, вывод – именно на них приходится основная масса тела. Отпечатков когтей в грунте не обнаружено, однако они явно видны на автомобиле и даже на асфальте, это позволяет предположить, что когти существо, может втягивать как, обычная кошка. Исходя из площади следов и их глубины, можно приблизительно рассчитать массу тела существа. Я это уже сделала, – кивнула она, пытавшемуся было встать Валентину Николаевичу. Результаты довольно странные, я их проверила дважды, и все же они меня повергают в изумление. Она выдержала эффектную паузу. И когда кое-кто уже заерзал, произнесла – предположительная масса тела существа, 150 килограмм!
– Не может быть! – воскликнул кто-то из расчетного отдела.
– Чушь, – отмахнулся Валентин Николаевич.
Ольга переждала бурю эмоций с очередной сияющей улыбкой, когда все немного поутихли, она положила листок на стол – можете проверить, – произнесла она и села обратно. Изучив повреждения автомобиля, – Ольга продолжила, словно сама для себя, однако все тотчас внимательно уставились на нее. Можно сделать выводы, – продолжая говорить, она, быстро накидала на листке какой то эскиз. Строение скелета данного существа чем-то схоже со строением скелета кошки. Что позволяет ему падать на жертву с довольно большой высоты с приличной скоростью. Это, несомненно, увеличивает силу удара. Что мы и наблюдали с автомобилем. Она передала эскиз сидевшим за столом, и он быстро стал кочевать из рук в руки.
– Однако, чтоб поднять в воздух такую массу, животному приходится делать разбег, следы это подтверждают, – она вновь опередила, пытавшегося было вставить слово Валентина Николаевича. Я внимательно просмотрела место происшествия и фотографии, на них можно различить следы разбега, если знать, что искать и где. К тому же, основываясь на свидетельских показаниях, – Ольга, улыбнувшись, кивнула мне – можно предположить длину крыльев данного существа и, сопоставив все имеющиеся у нас факты, приходим к выводу, что свидетельские показания верны. Размах крыльев действительно должен быть не менее 10 метров. К тому же у существа должна быть очень хорошо развита группа мышц, отвечающая за работу крыльев. У меня есть предположения по механике движения крыльев, если кому-то интересно могу дать кое-какие выкладки и соображения. Но все это лирика господа и дамы. Вопрос в другом, – улыбку сменило очень серьезное и озабоченное выражение. Это существо факт! Вопрос в том, что нам делать с этим фактом. Мы не знаем ни его намерений, ни его физиологии, ни того, откуда оно взялось и куда направляется. Сегодня оно напало на машину, и нашего сотрудника спасла только отменная реакция.
Я горделиво расправил плечи.
– Но завтра под удар могут попасть простые граждане, учитывая наш профиль, мы обязаны сообщить в органы внутренних дел и не только.
– Нам не поверят, – скептически сморщился Вадик.
– Именно, – согласилась Ольга – именно по этому мы просто обязаны найти его сами и принять меры.
– И какие же? – с ехидцей поинтересовался Валентин Николаевич.
– Все необходимые, – холодно парировала Ольга. В конце концов, его можно изловить, такой шанс науке предоставляется не каждый день. Ну, на это у нас есть оперативники и это их работа.
– Ну да, – я усмехнулся про себя – как что-то не входящее в обычные рамки так сразу оперативники. А вслух спросил – Латы и копье полагаются?
– Конечно, – откликнулся, как всегда неслышно, вошедший шеф – а еще принцесса и полцарства в придачу. Можешь идти коня подбирать.

Мир, куда ее кинуло странное стечение обстоятельств, был абсолютно иным. То есть тут тоже был воздух, вода, деревья и трава. Но все было какого-то странного зеленого цвета. Было немного прохладно, как у них на пике зимы, но вполне терпимо, чтоб существовать и выводить потомство. Сроки поджимали, и инстинкт требовал найти место поукромнее. Она, конечно, не знала, есть ли в этом мире враги, но поостеречься все равно стоило.
Место нашлось случайно, уютный выворот как раз достаточный для того чтоб, свернувшись, уместится в нем полностью. При надобности она могла мгновенно из него выбраться и бросится в драку. Детеныш же оставался в полной безопасности. Роды прошли удачно и почти безболезненно. Но вот голод с каждым днем он становился все сильнее. А пищи поблизости не было. Спустя три дня голод погнал ее на охоту.

– Василич! – Николай, закинув пилу за спину, вразвалочку шел к вагончику. Василич, мать твою! Ты когда обещал наряды закрыть? Хочешь, чтоб мы тебе за бесплатно лес валили?
– Не ори, – Василич, оказавшийся крепким седым стариком, высунулся в открытое окно вагончика и важно сдвинув очки на самый кончика носа, буравил Николая взглядом.
– Не ори, – повторил он и водрузил очки обратно – наряды я вам уже закрыл, деньги хозяин завтра привезет. А вам к субботе надо на распадок выйти. Там кедрач знатный.
– Лесничего на вас нет, – проворчал Николай, сплевывая под ноги. Он бросил бензопилу к стене вагончика и плюхнулся на лавку за грубо сколоченный стол, устланный газетами.
– А деньги тебе тоже лесничий будет платить? – не отрываясь от бумаг, спросил старик. Мы ведь Коленька никого силком не держим. Беги в свое Замухрыминское и сиди баклуши околачивай.
– Мухоморское, – сквозь зубы процедил Николай – Мухоморское! И баклуши бьют, а не околачивают.
– Ну, вот иди да бей раз такой умный – усмехнулся старик. Чего ты тут сидишь.
– А то и сижу что страной, такие как вы, управляют – рассвирепел Николай. Разворовали, да развалили все!
– Ты вот что, – прервал его старик – хошь выступать, иди в депутаты, а хошь деньги зарабатывать, так давай ешь, да в деляну дуй. Машка! – громко крикнул он, высунувшись в окно – спишь что ли!? Не вишь работник пришел, накорми, не задерживай.

Пилы визжали на все голоса, ревели трактора. Работа кипела, деревья шумно рушились, с треском ломая сучья. Лес брали на выбор. Благо платил хозяин с выработки, а не как государство по сменам. За чистотой и порядком особо не следили. Рвались к распадку за вековым кедрачом, вот где деньги рекой потекут. А тайга, она большая, она все скроет.
Трелевщик наполз на выворот как танк на дот. Смял его, даже не заметив, а то, что там, под крушившими корни и трухлявую кору гусеницами трактора, что-то захлебнулось в крике боли, никто не услышал. Рев двигателей и истошный визг пил, глушили звуки тайги.

Крик боли детеныша она услышала бы и за сотни миль. Что-то внутри дрогнуло и оборвалось. Она метнулась назад, мощным взмахом подняв себя почти без разбега. Где-то внутри она понимала, что уже опоздала, но глупая надежда еще жила и гнала ее к логову.

– Чушь какая-то, – капитан Локотаев потер виски и снова уставился в отчет. Все как один твердят ерунду. Большая черная птица бросилась на трактор, искромсала его как жестянку. Так, – он пальцем водил по строчкам отчета шевелил губами, словно это могло как-то прояснить ситуацию. Люди живы все. Ничего не понимаю, – он откинулся на жалобно скрипнувшую спинку стула.
– Гаспарян дуй сюда, ты отчет составлял?
– Ну да, – Гаспарян растеряно переминался с ноги на ногу
– И какая такая к лешему птица, чего ты тут понаписал, ты трактор видел?
– Там куча железа товарищ капитан, нет там трактора, все измято словно его слон топтал.
– Чего ты мелешь, какой слон? Тайга кругом на сотни километров, утопили, небось, а теперь чепуху выдумываете.
– Да вы со свидетелями поговорите, товарищ капитан, – не унимался Гаспарян – они ж бледные как поганки и слова толком сказать не могут.
– Поговорю, поговорю, – пробубнил капитан, заново перечитывая отчет – вызови-ка их на завтра на 10 утра. Мне вообще интересно, какого лешего они в заповеднике с техникой делали. Вот что! – он остановил Гаспаряна в дверях – не надо их вызывать, я завтра сам сгоняю и все посмотрю.

Назавтра в 10 утра капитан Локотаев был на месте происшествия. Деляна с варварски вырубленным лесом напоминала поле боя. Напоминала тем, что посредине стоял, словно подбитый немецкий танк, трелевщик т-55. Кабина, вернее те куски жести, что от нее остались, валялись рядом. Но самое странное капитан увидел на щите трелевщика, на толстой металлической плите остались следы когтей. По спине капитана скользнул неприятный холодок. Медведей он видел, и тигра встречать доводилось, но капитан отчетливо понимал что ни тот, ни другой сотворить подобное не в состоянии. Расстегнув на всякий случай кобуру, он подошел ближе.

Я внимательно изучал фотографии со спутника, когда ко мне ворвался Жорж. Жорж у нас за эфир отвечает, сканирует милицейские и другие служебные частоты, на всякий случай, иногда получает оттуда полезную информацию. Вообще-то, его зовут Жора, Георгий, но он чем-то неуловимо похож на француза, вот и прилипло к нему это странное имя Жорж.
– Смотри, он сунул мне распечатку под нос. Наш дракон как пить дать!
Он едва не пританцовывал на месте, создавалось впечатление, что это он открыл этого дракона и в мир выпустил. Я принялся читать распечатку.
«12.25 – радиоперехват, переговоры капитана Локотаева с дежурным райотдела милиции поселка Дальний».
«– Что не понял?
– Дракон говорю!
– Какой дракон, «локоть» ты, что пьяный что-ли?
– Я тебе говорю дракон, на двадцать пятом обходе возле реки Кедровая, там за распадком еще кедрач начинается. Тут несанкционированная валка леса была.
– Ты чего плетешь, какая валка, там заповедник.
– А то я твою мать не знаю! Приезжай и посмотри трактор, тут искореженный. Я сам не поверил, решил осмотреть, а тут это!
– Что это?!
– Дракон твою мать! Я хотел трактор осмотреть, а он сверху, ну я пальнул пару раз и бежать.
– Капитан ты сам понимаешь, чего несешь? Драконов не бывает. Нажрался так и скажи. И не лезь в эфир больше. Уазик на выезде, вернется, приедем, заберем тебя от греха. Все отбой».
– Ну, как? – нетерпеливо спросил Жорж, видя, что я пробегаю распечатку глазами заново.
– Ехать надо, – ответил я, мысленно прокручивая все возможные варианты.
– Я на доклад к шефу – Жорж метнулся к дверям – а ты готовься давай!
– Не понял! – я зыркнул на него глазами так, что он попятился, – ты чего тут раскомандовался? Твое дело сейчас всю эту лабуду шефу доложить вот иди и выполняй!

Шеф угрюмо пялился в монитор компьютера – садись – он, не глядя, махнул мне рукой, указывая в кресло.
– Сейчас будут снимки со спутника, – буркнул он и зло добавил – варвары.
– Кто варвары? – не понял я.
– Мы кто ж еще, – тяжело вздохнул шеф – люди в смысле. Такую тайгу гадим, она тут столетиями росла, а мы с топором.
– Это вы о чем? – я привстал, стараясь разглядеть что там, у шефа на мониторе.
– Это я о том, куда ты сейчас полетишь, – он ткнул пальцем в начавший тихо гудеть принтер, – вот распечатки места происшествия. Дуй туда и разберись, оружие захвати, если наш красавец еще там попробуй усыпить, опер группу вызовешь по результатам. На рожон не лезь – он взглянул на часы, затем на меня – ты все еще здесь?

Параплан я посадил на просеку километрах в трех от места. Отметил место посадки на навигаторе и двинул. Как не смеялись ребята в группе, но я все же надел бронежилет, конечно от когтей дракона защита никакая, но чувствуешь себя уверенней. Вместо привычного «ГШ» взял «Вихрь» пусть тяжелее, зато убойность намного больше. Я, честно говоря, наделся, что стрелять не придется. Только вот кто его знает, действует ли на драконов земной парализатор.
На поляну я вышел минут через двадцать. Что и говорить зрелище ошеломляло. Не каждый день видишь трактор, который кто-то пытался разорвать на куски. Именно разорвать, а не разломать. Учитывая расторопность местной милиции, времени у меня было хоть отбавляй. Я начал неторопясь изучать окрестности. Через полчаса, чертыхаясь, я присел на поваленное бревно. Следов было море, только вот драконьих я не нашел, если конечно не считать отметин на тракторе. Какого лешего он кидается на технику, размышлял я. Погруженный в раздумья шевеление я заметил не сразу, а когда заметил, похолодел. Буквально шагах в десяти от меня, под раскореженным выворотом лежал он.
Дракон поднял голову, и наши глаза встретились, записывайте меня в сумасшедшие, но это были глаза человека, в этих глаза стояла невыносимая боль. Мне кажется, я даже видел слезы в уголках глаз.
Дракон медленно, словно из последних сил выбирался наружу. Меня словно парализовало, я забыл про все, про парализатор и «вихрь» висевший за спиной. Я как зачарованный смотрел на переливающуюся, на солнце вороненую чешую. На то, как медленно раскрываются огромные крылья. Он встал передо мной во всей красе, гордо вскинул голову, и я понял, что он ранен, два пулевых отверстия были отчетливо видны на его груди. На чешуе чернела запекшаяся кровь. Дракон всхлопнул крыльями словно собирался взлететь, затем, всхлипнув, рухнул на землю.
Я подошел к нему не сразу. Нет вовсе не от страха, меня душили слезы. Я никак не мог взять в толк, как мы смогли убить чудо? У кого поднялась рука на это? Я уже не помнил, что полчаса назад сам не задумываясь, всадил бы в него всю обойму. Там за мертвым телом дракона в гуще переломанных корней и земли я нашел детеныша. Мне все стало ясно. Когда трактор убил ее потомство, она стала мстить, нет, не людям, направившим трактор, которого тут попросту не должно было быть. Она стала мстить машинам, которых по недоразумению винила в смерти малыша. Она мстила машинам, а убили ее мы.
Я позвонил шефу – Я нашел ее.
– Кого ее?
– Нашего дракона, только это она. И у нее был детеныш.
– Что значит был?
– Он мертв.
– Ты убил их обоих?
– Нет Максим Леонидович, не я, мы убили их…

-------------------------------------------------

IV
Неизвестный автор

Написано по мотивам рассказа Higf-а.

Маленький Джон – большой, грузный, обросший жесткой черной бородой, поерзал на колоде и испустил долгий, несчастный стон, слишком театральный, что б быть настоящим. Но и этого ему показалось мало: насмешливо подмигнув Мэриан, он чуть приподнял руки и к следующему стону примешался звон цепей.
Девушка грозно сверкнула глазами, но сдержалась, мысленно пообещав ему на голову все кары, которые только придумает отдел разработки. Кажется, в славянском секторе опять висит вакансия Соловья-разбойника? Устроим…
Шериф оторвал взгляд от хмурого неба, где все еще можно было разглядеть белую точку почтового голубя, и в пятый раз выразительно посмотрел на контрабандные часы.
Мэриан густо покраснела.
-Я, конечно, понимаю, что в отделе не хватает людей и полевые агенты вынуждены отрабатывать три-четыре ставки. И по масштабам операции четырехчасовое ожидание не считается чем-то серьезным…. – Ровным голосом проговорил Шериф. – Но, я все же желал бы знать, где пребывает уважаемый Робин Гуд.
-Я… я не знаю. – Вынуждена была признать Мэриан.
-Возможно, это что-то вам прояснит. Отвязанная от лапки голубя записка развернулась в плотный отпечатанный лист. Со своего места Мэриан разглядела официальный бланк Славянского сектора и знакомую подпись:
- Кощей подал официальную жалобу. – Подтвердил ее догадки Шериф. – Что одолженный у нас агент явился в рабочий сектор на месяц раньше оговоренного срока. И уже выбил почти всю партию лягушек, срочное и повторное восстановление которых в смету разрабатываемой сказки не входило.
О, Господи!
-Я его приведу. – Быстро произнесла Мэриан. – Я сейчас в Центр…
-Долго! – Прервал ее шериф. – Воспользуйтесь срочным допуском Василисы. Кащей прислал ключ.

Невообразимо далеко от Шервуда, В Тридевятом царстве на болотную кочку вступила зеленая лягушачья лапка. Юмор у Василисы был соответствующий роли, так что Мэриан пришлось ждать установленные хозяйкой аккаунта десять минут, до возможности снять капсулу перехода.
Это время она потратила на то, что б собрать стрелы (на проверку оказавшиеся Шервудскими) и быстро осмотреть испорченные механизмы лягушек, мимолетно посочувствовав группе восстановления при Славянском секторе. Реставрировать сложную бионику лягушек после стрел шервудских стрелков – работа не для слабонервных.
Молодой человек, появившийся из-за кустов ракитника, бросил на Мэриан удивленный взгляд и быстро отступил назад.
Девушка наградила его мрачным взглядом, сверилась с таймером и единым движением стянула лягушачью капсулу:
- Робин, что ты себе позволяешь! – едва удерживаясь от желания надавать безответственному парню по голове, она уперла руки в бока. – Опять пожаловались из славянского отдела, сам Кощей! У нас задерживается казнь Маленького Джона, поскольку ты должен застрелить шерифа! А вместо этого опять разыгрываешь Ивана-царевича! А если б тут была Василиса?
«А уж если б я тебя с Василисой застукала!..» - явно прозвучало между строк.
Щеки Робину залила краска, и он поспешно опустил голову.
- Но Мэриан, - он храбро шагнул к возмущенной девушке, и взял ее за руку, не понаслышке зная, как эта хрупкая красавица быстра на расправу, - я знал, что ее тут еще не было, хотел только немного развлечься! Ну... извини... – он виновато и чуть неловко поцеловал ее.
- Я тебя когда-нибудь убью! – со вздохом пообещала Мэриан. Вдвоем побросав испорченных лягушек в технический портал, парочка подхватила с земли стрелы, и взялась за руки. Мэриан огляделась по сторонам, убеждаясь, что все следы убраны, стиснула ладонь своего спутника и включила экстренный переход. И оба исчезли, словно растворяясь в воздухе.

Сегодня Вуззл явилась в Мансарду раньше прочих. Выпив кофе с шоколадом и неспеша прочитав все произведения, она написала по коротенькой записочке для каждого из авторов и убежала по своим делам.

Торвик
Ваши стихи вызвали у меня смешанные чувства. С одной стороны – старый пергамент неба и многоточие следов у откоса. С другой – «секирой по яйцам» и бобры, не грызущие кактус. Мне в этом почудился некий диссонанс, хотя если вспомнить строчку «А я –молодой шизофреник», то эта двойственность вполне объяснима, и может стать еще одним слоем произведения.
Кроме того, занимательно – для меня – в плане техники. Я, не имея стихотворных талантов и мастерства в мере, достаточной для того, чтобы пытаться отойти от классических форм, с интересом слежу за такими вот экспериментами с ритмом. Пытаюсь для себя понять и прочувствовать, как это пишется.

wwwolk
Помню этот рассказ. И все равно, когда читала концовку – комок стоял в горле. Я очень высоко ценю способность текста вызвать эмоциональный отклик. Твои тексты этой способностью обладают, и этим они мне очень симпатичны.
Не все гладко с пунктуацией. Запятые, поставленные не в тех местах, порой серьезно меняют смысл фразы. Могу подкинуть ссылку на сайт с правилами. Сама закопалась туда по уши - восполняю школьные пробелы и просто провалы в памяти. ;о)

Продолжатель традиций Хигфа
Предыстория, конечно, любопытная, но почему-то мне кажется, что Вам будут заданы все те же вопросы, что и автору первоисточника.
Чуть более подробно раскрыта техническая сторона вопроса. Лягушачья капсула – это, безусловно, находка, но тут встает один вопрос. Для того чтобы Мэриан могла явиться в Тридевятое царство, ей капсула была необходима, а чтобы уйти вдвоем с Робином – уже нет? Впрочем, возможно я просто недопоняла механизм перехода. ;о)
Жаль признавать, но рассказ не стал смешнее – а я была бы рада развитию именно этого элемента, ибо эмоциональной составляющей здесь не предполагается.
В целом – ощущения очень схожие с теми, что вызвал первоначальный рассказ Хигфа. Наверное, это закономерно.

Сообщение отредактировал Woozzle - 22-11-2007, 19:54

Волк впервые шагнул под своды данного заведения. Есть места, где атмосфера уюта наполняет все твое существо сразу и до предела. Очевидно это место было одним из таких. Во всяком случае, Волк, всегда настороженно относившийся к новым местам, чувствовал себя здесь прекрасно. Он уселся за столик, спросил рюмку коньяку, стакан лимонного сока и принялся изучать рукописи.

Торвик – понравилось, во-первых, потому что необычно, а я люблю все необычное. Во-вторых, потому что чувствуется, писалось от души, прямо таки рвалось наружу. Но прошу учесть, в хитром и нелегком деле стихосложения я даже не любитель, в лучшем случае вдумчивый чтец.

Woozzle – я высказывался на счет этого произведения у тебя в ЖЖ, мнения не поменял, написано отлично. Я всегда говорил, что мне с тобой не сравниться и повторюсь. Мне никогда не достичь такой образности, сочности и выплеска эмоций. Красивая вязь слов сплетающих твой рассказ похожа на переплетение лоз дикого винограда. Моя же в основном на клубок колючей проволоки.
На счет запятых, - ты знаешь что я знаю. Ссылку давай буду очень признателен.

Неизвестный – Ценю попытку смешения фольклоров и вплетения фантастики, но мое субъективное мнение – чтобы начать писать смешную прозу, надо вначале научиться отлично писать серьезную.
Когда читал рассказ, улыбки не было, хотя технически вроде бы придраться не к чему. И вообще допускаю что рассказ и не должен был улыбку вызывать.

Предыдущий, поэтический вечер Хигф пропустил, не считая, что его мнение о поэзии особенно интересно, но теперь нарушил молчание.

Торвик
Тебе часто удавались интересные речитативы и нестандарты, но в этот раз образы меня не задели и не зазвучали. Это, наверное, очень индивидуально.

Woozzle
Первым словом будет - тема не нова, и даже на Прикле я встречал подобное. Впрочем, не запрещать же после Пушкина писать про любовь и осень! Написано, несомненно, эмоционально и талантливо, но концовка меня немного разочаровала. Хотелось чего-то необычного, чтоб не только богатый, красивый язык был достоинством рассказа. И последний абзац я бы убрал - конец предпоследнего сильнее и красочнее.

- А теперь не о рассказе, а о мыслях, им навеянных, - Хигф хитро прищурился поверх кружки с чаем. - Это правда, с одной стороны. И говорит, что автор во все это играл - слишком много деталей, которых я не знаю. Идея хороша, но если ее принять, то надо бросить, наверное, не только компьютерные игры, но и книги, и приклы - ведь мы тоже немало издеваемся над героями. Иными словами, перестать творить образы...

wwwolk
Оформление прямой речи, которое меняется по непонятным принципом, честно говоря, сильно сбивает. Это в первую очередь. Есть и другие неточности, связанные с правилами русского языка. А ведь замысел и сюжет хорошие - разрушение сказки жестоким миром... Жалко дракона.
Еще одна неточность с оформлением диалогов. Они не очень смотрятся либо без действий, либо с небольшими, схематичными добавками. Мало, чтобы увидеть разговаривающих героев, хотя сама речь героев вполне хороша.

Неизвестный автор
По мне пишут фанфики! И даже лучше оригинала! По крайней мере, тут не страдают бедные лягушки, которых все жалели.

Higf, спасибо.
Так вышло, что выслушать мнения об этом тексте для меня важнее, чем о любом другом, когда-либо выкладывавшемся мной на Прикле.
Позволю себе пояснить причины появления рассказа на свет, а также цели, которые он преследует.
Прежде всего – тем не нова, да. Собственно, темы-то и нет никакой, более того, я бы даже сказала, что сюжета как такового нет. Это текст-боль. Писался он на эмоциях и ради эмоций. Ради того, чтобы показать, как чувствует себя человек – не персонаж! – зажатый в тиски сюжета, и этими тисками раздавленный. И другой человек, загнанный этим сюжетом в пустоту, выпитый ей до дна. И третий человек – вынужденный в рамках этого сюжета продолжать жить.
Кроме того, при написании текста, его авторы преследовали и некие…хм… агитационные цели – и в свете этого последние строки необходимы. Именно как часть мысли, которую мы хотели выразить. Как призыв. Хотя, если рассматривать рассказ сам по себе – оставив за кадром личные заморчки авторов – возможно, последний абзац и правда выглядит лишним. Равно как и первый.

И говорит, что автор во все это играл - слишком много деталей, которых я не знаю.

Нет, именно в это не играл ни один из авторов. Было бы несколько лицемерно писать такие тексты, но при этом играть в данную игру – на мой взгляд. А детали почерпнуты из бесед на тематических форумах.

Идея хороша, но если ее принять, то надо бросить, наверное, не только компьютерные игры, но и книги, и приклы - ведь мы тоже немало издеваемся над героями. Иными словами, перестать творить образы...

А знаете, я ведь об этом тоже думала. И вот к каким выводам для себя пришла:
Прежде всего - приклы. Мне кажется, что конкретно в этом случае можно вообще не проводить аналогий. Здесь человек не просто играет персонажем – мне кажется, игрок в какой-то мере сам становится этим героем, сам испытывает все его эмоции. Он не кукловод и не кукла. Он – то, чем в принципе и является человек в реальном мире. Ведущий и ведомый одновременно. Способный принимать решения, но порой вынужденный действовать согласно чьим-то пожеланиям.
Далее – книги. Здесь более спорно, но осмелюсь все же предположить вот что – вряд ли кто-то из авторов избавляется от своих персонажей, словно от ненужного мусора. Мне редко доводилось прописывать смерть своих героев, но каждая такая смерть очень болезненна для меня самой. Они – часть моей жизни, часть меня, и потому я позволяю себе не считать их куклами в своих руках. Хотя, возможно, я просто пытаюсь себя оправдать. :о)

Сложнее всего с компьютерными играми. Действительно, ни от одной из них (кроме той, о которой идет речь в тексте) я не отказалась, стремясь пощадить чувства персонажей. И мне кажется, здесь имеют значение два вопроса – насколько живыми эти персонажи вышли у создателей и насколько жестоко с ними обходятся. НВН2 и ее аддон в этом плане – очень показательны. Персонажи первой части хоть и вызывали массу споров, но очень для многих стали по-настоящему живыми. А разрабатывая продолжение, создатели решили, что они плохо вписываются в сюжетную канву, и, не мудрствуя лукаво, отправили всех в утиль. Отсюда – всплеск негодования, вылившийся в данный текст. Боюсь, что более подробное объяснение грозит вылиться в оффтоп, уместный скорее в «Игорном клубе» ;о)

Сообщение отредактировал Woozzle - 22-11-2007, 19:52

Woozzle
Рад, что не играли - от этого для меня эмоциональная ценность текста сразу бы снизилась. Что ж, теперь понятны и начало, и окончание.
Насчет живости - очень личное понятие, и не могу судить, не играв.. Кто жив для одного, для другого скучен. Мне вот было жалко наемницу в "Диабло II", хотя там и характера-то не было прописано.
Насчет книг... Знаете, читая, к примеру, цикл "Драгонлэнс", не раз хотелось закричать авторам - "Да оставьте уже этих героев в покое, дайте им дожить спокойно и счастливо, ведь заслужили!" Да и вообще за всех литераторов я бы не отвечал. За себя, конечно, можно и нужно!
Смею надеяться, что я не ухожу в оффтоп, а обсуждая вызванные произведением мысли.

I
Genazi

Сказка четвертая. Для Велы.
Одинокое Нечто.

Жило-было как-то давным-давно Нечто. Никто не знал, когда оно родилось, никто не знал, как оно выглядит. И любило это маленькое Нечто, бродить ночью по тихим улочкам и заглядывать в окна домов. Смотреть, как засыпают люди, как мамы читают сказки своим детям, как напевают им колыбельные. Ему очень нравилось слушать, как поют мамы. Было в этом нечто очень нежное, и ласковое. Еще он любил сидеть на маленьком прудике, в глубине тихого леса. Смотреть, как падают на водную гладь маленькие листья, как они покачиваются на ветру. Нечто, вообще много чего любило. Гулять по лесу, собирать опавшие листья, смотреть на небо.
Было также то, чего Нечто не любило. Нечто не любило потухшие окна, карканье ворон и когда люди ругаются. Но больше всего, маленькое Нечто не любило одиночество. Оно подавляло его, мучило и терзало холодными лапами. В такие времена, Нечто любило забираться на чердак, сидеть в старом кресле-качалке и слушать тиканье старых ходиков.
Тихо скрипела качалка, неустанно отбивали «тик-так» ходики, а маленькое Нечто, в это время мечтало.
Мечтало о Настоящем Друге.
О человеке…Или не обязательно о человеке, который бы тоже любил бы сидеть вместе с ним на маленьком прудике, смотреть как падают опавшие листья и заглядывать в окна людей.
Долго мечтало оно сидя в кресле-качалке, и с удовольствием жмурясь в темноте. Как вдруг…
Как вдруг дверь на чердак внезапно раскрылась, и в темноте показалась маленькая фигурка. Маленькая фигурка, дрожа, протопала в сторону выключателя, и забравшись на стул босыми ногами, и подпрыгнув включила старую лампочку. Нечто, в это время, спряталось за старое расстроенное пианино, и пугливо выглядывало из него. Фигурка же, превратилась в маленького мальчика, лет пяти-шести судорожно сжимавшего в правой руке плюшевого мишку, а в левой старую погнутую лыжную палку. На голове у мальчика блестела белая эмалированная кастрюля с ручкой на боку.
Нечто, даже хихикнуло от уморительной картины. Мальчик же, державший ухо востро, оглянулся и крикнул дрожащим голосом, выставляя как меч- лыжную палку, а как щит – мишку.
-Кто здесь?
-Я - Нечто – прошелестело Нечто, тихо.
Мальчонка подпрыгнул на месте, шлем-кастрюлька сполз на нос, и в результате он шлепнулся на пол со стула.
-Экий ты…Чебурашка. – вновь хихикнуло Нечто.
Мальчик тем временем еще раз оглянулся, и тихо спросил:
-А где ты?
-Я? Я за…шкафом. – наугад сказало Нечто, смотря что будет.
Мальчик с опаской подошел к шкафу, и быстро за него заглянув, разочарованно пробормотал:
-А на вруне…Штаны горят!
-Кто вру? Я вру? – возмутилось оно. – Ты просто слишком медленно двигаешься, я уже успело перебежать за пианино!
Мальчик недоверчиво посмотрел в сторону пианино.
-Точно не врешь? – спросил он, поправляя на лбу кастрюлю.
-Точно.
Мальчик прошлепал босыми ногами за пианино…и увидел Нечто. Нечто очень удивилось, увидев мальчика ближе. Оказывается, глаза у него были разного цвета – один серый, а другой – ярко голубой, волосы у него были цвета спелой пшеницы, а на маленьком курносом носике весело желтели веснушки. Мальчик, тем временем разочарованно опустил свой «меч», и буркнул:
-И никакое ты не чудище…У тебя даже щупалец нету…
-Нету. – грустно повторило Нечто, ковыряя носком, дощатый пол. Ему вдруг очень захотелось заиметь парочку-другую щупалец. Пусть совсем маленьких, пусть даже всего одно – но щупальце.
- У тебя хоть клыки то есть? – спросил мальчик, смотря на Нечто оценивающе.
- Тоже нету, – совсем печально прошептало Нечто.
-Совсем-совсем нету?
- Совсем-совсем нету.
-Это плохо.
-Плохо – эхом откликнулось оно, желая только одного – сбежать отсюда подальше, ведь у него даже нет таких важных и нужных вещей как щупальца и клыки.
Мальчик внезапно улыбнулся:
-Ну, ничего. Я тебе когти сделаю, из бумаги. Будешь не хуже чудища.
Нечто с надеждой посмотрело на мальчика…
…И стали они дружить. Бегали по лесу, сидели на прудике, смотря в небо. Мастерили когти, подглядывали в окна к людям. Нечто вдруг почувствовало себя очень-очень счастливым. Холодные лапы отступили, и Нечто больше не было одиноким.
А через несколько дней, мальчик уехал. Совсем-совсем уехал. Долго сидело Нечто в старом кресле качалке, долго думало. Скрипело кресло, стучали ходики. А потом…Потом кресло внезапно перестало скрипеть. Лишь только ходики все продолжали отстукивать мерное «Тик-так»…

II
Сигрид

Снежная королева. Становление.

Я хотел уйти. Думал, так проще будет.
Забудет меня хитрая солнцеглазая девчонка, и жизнь снова наладится.
Надоела эта хмарь, бесконечная, тяжелая, мутная, всем уже надоела, все озлобленно рычат – на меня рычат, Я девчонку обидел.
Я ее видел.
Простит? Никогда. Я надеялся, забудет.
Руки дрожат, ручка из пальцев выпадает, третий листок яростно, с мясом, вырывается из тетради.
«…потому что я тебя...»
Я тебя видел?
Ты – да. Ты меня насквозь прожгла глазами желтыми.. нет, не так. Не прожгла – согрела. Это все равно, что в ноябре найти себе безветренный солнечный пятачок и замереть, не дышать – чтобы солнце обняло горячим одеялом, проникая сквозь тебя, каждый нервик согревая. Я ж в вихре закружился, смеялся, шутил, и получил результат: чего разглядел, лишь образ смутный остался в памяти, образ теплого чего-то, мягкого, словно бы родного.
Я уйти хотел.
-Куда ты? А. Понятно. Жаль. Когда вернешься?
«Никогда».
- Йелка..
Это она сама придумала. Ёлка – банально. Ёлок миллионы.
«Вот пойду я по улице, а на заборе написано: ‘Ёлка, ты солнце’. И думай, какой Ёлке так повезло?»
Йелка – одна.
«Увижу на парте нацарапанное карандашом, между двумя шпаргалками, и станет тепло вот здесь - кто-то меня помнит...»
Я... пойду?
Она хмурая. Потому и живем, словно в антиутопиях, атмосфера грязно-плотная, точь-в-точь как на Венере, толстый слой азота, водорода, чего-то еще… непрозрачный для солнца слой. Не то осень, не то ядерная зима, не то весна на ранней стадии сумасшествия, падает мерзость какая-то с раздраженных туч, кажется, именно что грязь, потому что ни полноценных луж, ни самого тоненького слоя снега не остается, только слякоть, слякоть, слякоть…
Она плачет, зло, мелко, некрасиво, чтобы не видел никто. Лист желтый лапковый в волосы вставит хитро, и плачет где-нибудь в парке.
-Йелка...
- Все хорошо, Ис, все хорошо. – Рисует на лице улыбку.
Разве я могу ее оставить?
Сижу. Молчу. Слушаю.
«Когда люди станут сильнее валар...»
Уже. Уже сильнее, ведь это мы их придумали, а не они нас.
Йелка надувается, она в них верит. Носит на шее маленькую картину – изображение. По последим дням мая костры жжет, вместе с остальными такими же. Верит, пусть верит, если верится. Я даже не смеюсь над ней. Я слишком ее…
..видел?
Сколько же весят слезы?
Рождественский бал в губернаторском доме, снежная каша на подоле шелкового платья.
Пятый листок скомкан, а тетрадочка совсем тоненькая теперь.
«Йелка, все сложно…»
Почему я не хочу ей ничего объяснять? Почему думаю, что она будет морщиться, читая мои оправдания – только морщиться, и все. Потому, что она Йелка. Одна такая, не в пример многим миллионам Ёлок.
Когда-то я носил на руках прозрачное тельце, и счастлив был одним этим. Мечту нельзя на руках носить, мечту надо держать в ежовых рукавицах, только тогда она не улетит.
Йелка. Йеленька.
В очень мягких ежовых рукавицах, с акриловым ворсом, чтобы не задеть хрустальных крылышек на тончайшей проволочке, не погнуть, чтобы потом не убеждать себя, что, в принципе, и так неплохо – она-то понимает, что плохо, неприятно и вместо радости только осадок в душе, как после куска кремового торта.
Йелка, так лучше.
Вот и нет тетрадки. И на телефоне денег нет. И оператор сети не иначе как в запое. Я…
Давай, я пропал, ne? Я просто пропал, я ушел в туман, как уходит воин вереска, твой любимый воин вереска? И обязательно вернусь, сказка же должна закончиться?
Не хмурься. Йелка моя, людям нужно солнце, для роста, наверное. А люди..
Хе… Люди все равно сильнее валар. Только вы, валар, еще об этом не знаете…

-\\-
(три месяца спустя)
«..а еще я ключи потерял. Представляешь, Йель, я потерял ключи! Только Анжеи не говори, он расстроится, проклянет меня опять. Снимать проклятие – такой геморрой, к тому же, неделю невыносимо болит голова. Я найду, в конце концов, сделаю дубликат, он не заметит.
Йелка, ты… ты не грусти! Ты очень, очень, очень хорошая. Самая лучшая и замечательная, только не грусти. Здесь слишком холодно, чтобы ты грустила. Вчера двое замерзли, их так и нашли обнявшихся, покрытых серебристой изморосью. Если бы еще не голод, возможно, было бы легче.
Прости, я не должен на тебя давить. Кончалось бы все на мне, и слова бы не сказал, но институт насквозь пробрал мороз, техника отказала, пишу тебе на льдике.
Йелка, я пишу тебе на льдинке. А вчера замерзли Юлька и Андрей, и их вынесли в коридор, потому что на улицу выйти не может никто. Улыбнись, Йелка! Ты сильная, ты сможешь!...»

-\\-
«..синий свет, он всюду. Вер говорило, синий цвет способствуют мозговой деятельности. (Вер – это Вера Максимовна. Оно по-прежнему гениально, по-прежнему так же мало похоже на женщину, как и на автомат для продажи кофе).
Да, а кофе мы теперь грызем. В ящике, где раньше держали протоколы собраний ученого совета, лежат ровными рядами контейнеры для льда. В кубиках и хранится кофе, по утрам мы его вытряхиваем и грызем, подсасывая безвкусную стаявшую на языке водичку.
Нас теперь трое. Из тринадцати, да. Я, Лика и Тоюр. Наверное, скоро будем только я и Тоюр. Лика южанка, у нее это на лбу написано. Она влюблена в Тоюра, но вряд ли это спасет отца русской демократии?
Я не циник, Йель. Я скучаю по тебе»

-\\-
«..Йеленька.. Когда-то ты была Йеленька. Теперь – строгое, холодное. Йель.
Так? Или уже - Ваше Снежное Величество?
Тоюр ушел. Подошел к двери, постоял, держась за ручку.
- Я не знаю, что ты сделал, Ис. И не хочу знать. Но что на твоей совести весь институт – да, за это ты должен жить. Вечно. И вечно помнить. Я тебя не виню, если в кошмарах приду – извиняй. Скажи мне только – это Йелка?
А я должен был молчать?
- Да.
Тоюр кивнул, открыл дверь.
Он и шага не успел сделать, рассыпался стеклянной пылью.
Почему я, Йель?! За то, что я сделал? за это я собираю слово «вечность» из льдинок – тел коллег и друзей? Или за другое что-то?
За то, что НЕ сделал?
Впрочем, сегодня уже все равно. Я чувствую, что не могу подняться. Давно уже это чувствую, существую на стуле. И, вместе с тем – путешествую по пустому институту, среди этого давящего синего света, не запинаясь о Них, в халатах трех цветов, по отделам, с бейджиками, с манжетами, отглаженных трехлетним холодом. Я пишу тебе, больше, в общем-то, заняться нечем.
Йеленька. Солнечноглазая девчонка с брызгами веснушек по носу и щекам, веселая и хитрая.
Йеленька…»

III
Nomihin

Колокол

Окрик катится вдоль улиц,
Где грохочет сапогами
Выкормыш щитов и сулиц –
Страж с холодными глазами.

Гаснут окна в темных стенах,
Сон приходит в город мрачный,
Горожане на коленях
Молят колокол невзрачный.

"Не умолкни! Не утихни!
Бей и дальше, не стихая!
К алтарю позволь приникнуть
Мне и завтра, умоляю!"

А туман вокруг клубится,
А туман сверкает тускло
А туман рекою мчится,
Что забыла свое русло.

Звонари стоят на башне,
Стерегут покой уснувших,
И туман не подступает,
Не ползет по чьи-то души.

Город спит, а он не дремлет,
Бьет аккорды, интервалы…
Мглу, что мир вдали объемлет,
Гонит, прочь чтоб отступала.

Сиротливо пляшут мнихи,
Все звоня, не смежат вежды,
И с гармониями тихо
В сны людей войдет надежда.

Город спит, пускай во страхе,
Но лицо его сурово.
Нет, идущие на плаху
Так не хмурят грозно брови!

Город спит, порты раскинув,
В кулаки дворцы собравши.
В звонарей вдыхает силу
Снами гнева, мягче замши.

Спят таверны, замок, храмы…
Кто отходит, кто рожает.
И во сне суровый город
Верой колокол питает.

IV
Cоуль

Навеянное беседой с Тотом и Дарклайт. С их разрешения.

Аллиен

Код

85 Страшно рычащая Сцилла в пещере скалы обитает.
       Как у щенка молодого, звучит ее голос. Сама же -
       Злобное чудище. Нет никого, кто б, ее увидавши,
       Радость почувствовал в сердце, - хоть если бы бог с ней столкнулся
       Ног двенадцать у Сциллы, и все они тонки и жидки.
90 Длинных шесть извивается шей на плечах, а на шеях
       По голове ужасающей, в пасти у каждой в три ряда
       Полные черною смертью обильные, частые зубы.
       В логове полом она сидит половиною тела,
       Шесть же голов выдаются наружу над страшною бездной,
95 Шарят по гладкой скале и рыбу под нею хватают.
       Тут - дельфины, морские собаки; хватают и больших
       Чудищ, каких в изобильи пасет у себя Амфитрита.
       Из мореходцев никто похвалиться не мог бы, что мимо
       Он с кораблем невредимо проехал: хватает по мужу
100 Каждой она головой и в пещеру к себе увлекает.
                Там и другую скалу, Одиссей, ты увидишь, пониже,
       Близко от той. Отстоит от нее лишь на выстрел из лука.
       Дико растет на скале той смоковница с пышной листвою.
       Прямо под ней от Харибды божественной черные воды
105 Страшно бушуют. Три раза она их на дню поглощает
       И извергает три раза. Смотри же: когда поглощает -
       Не приближайся! Тебя тут не спас бы и сам Земледержец!
       К Сциллиной ближе держися скале и как можно скорее
       Мимо корабль быстроходный гони. Несравненно ведь лучше
110 Шесть людей с корабля потерять, чем всех их лишиться.

Гомер. Одиссея.

Понимание и безумие.

- Он называет себя «человек», они - «люди». Я смотрела на нас глазами пришельцев, - говорила Ллау Таххе, ведущий алиенолог Центрального Университета. – Одни из них считают катхерианцев искалеченными природой страшилищами, а другие полагают полуреальными существами, стоящими на грани красоты и уродства. Но все называют нас невинными детьми природы, не подозревая о скрывающейся в глубине Двуединого мира цивилизации. По мнению чужаков, мы стоим на ступени развития четырех с половиной тысячелетней давности…
Потухли кварцевые цветы, и по стенам главного лекционного купола заскользили полупрозрачные пейзажи Верхнего мира: влажная земля, в которую пустили корни изогнутые деревья с мясистыми листьями; маленькие озера, где отражалось наполненное зеленоватым светом небо; болотистые равнины, размытые дождями и укрытые туманом… Громоздкая конструкция, раскинувшая по холму металлические щупальца и человек с неизвестным катхерианцам устройством в руках.
- Даже при некотором физическом сходстве, очевидно, что мы рознимся путем развития, менталитетом и образом общения. Пришельцы в одинаковой мере используют вербальные и не вербальные методы, но имеют слабое представление о психометрических возможностях, не смотря на то, что в их организме заложены предпосылки для успешного развития.
- Скажи, наану* Таххе, - поднял руку молодой специалист в области ксенологии, - ты изучала это при непосредственном контакте с гостями. Каким образом тебе удалось придти к подобным выводам?
Женщина спрятала улыбку за поднятой к губам четырехпалой ладонью:
- Мне представилась уникальная возможность долгое время контактировать с чужаками. Поскольку экспериментальное вмешательство непременно бы разрушило процесс ознакомления гостей со средой, я применила метод наблюдения и изучала проблемы, возникающие при общении. Интенсивность, содержание и продолжительность речи, экспрессия мимики и движений, перемещения и дистанции между объектами, а также физическое взаимодействие. На основе полученных результатов была очевидна разница в образе поведения и восприятия. Сопоставив данные с психометрическими таблицами, я сделала предположение о ментальных возможностях. Впоследствии, когда мне удалось получить образец крови, предположение частично подтвердилось.
- Наану Таххе, ты не считаешь такой опрометчивый контакт опасным?
- Вначале я испытывала определенные опасения и беспокоилась, что гости окажутся столь же агрессивными, как хессы…
- Наану Таххе, это недопустимое безрассудство, – повысил голос заведующий отделом алиенологии, наану Рраи Гетте, - не санкционированное Центральным Университетом.
Ллау отвела взгляд в сторону, чтобы скрыть чувства: рыхлый и напоминающий очертаниями слизкую гусеницу, обвившуюся вокруг дерева, ученый вызывал у женщины раздражение. Вероятно потому, что являлся приверженцем старых методов и отказывался рисковать.
- …но после того, как в наш отдел попал человек, - акцентировала последнее слово наану Таххе, - чудом вырвавшийся из Хесциды, мои опасения развеялись.
- Наану Таххе, почему ты не продолжила исследования с ним? Ведь это был более безопасный способ, – специалист по межпланетным связям, обладатель полупрозрачно-рыжей косы, оторвал взгляд от изображения и повернулся к женщине.
- Димитрий Шинский был сильно напуган, когда попал к нам, - рассудительно наклонила голову Ллау. – Как удалось узнать из его рассказов, корабль, на котором прибыли чужаки, был захвачен хессами. Гости не успели передать объяснительный сигнал, когда их пленили. Многие члены команды были убиты, а оставшиеся подверглись негуманным экспериментам. Первое время общения с Димитрием я испытывала серьезные сомнения в его разумности, однако через несколько дней психическое состояние стабилизировалось, и полноценное общение стало возможным.
- Наану Таххе, после этого общения ты пришла к окончательному выводу о безопасности контакта с другими гостями? – вновь подал голос молодой ксенолог.
- Да, - кивнула женщина. – В их восприятии, как и в нашем, заложены идеалы, принципы, правила и нормы. Пришельцы гуманны по своей сути, хотя, судя по всему, отдельные особи под влиянием внешних факторов становятся склонными к жестокости. Чужаки не имеют представления о Нижнем мире, а других способов противодействия разрушающей силе Шшу, по-видимому, не обнаружили.
- Наану Таххе, и на основе этих идеалов, принципов и норм ты решила, что они имеют способности для ментального развития? – насмешливо спросил Рраи.
- Это побудило меня исследовать данный вопрос, - сдержанно опустила взгляд в пол женщина. – В первую очередь я работала с подсознанием: влияла на сновидения, задействовала неосознанные реакции. Гости оказались крайне чувствительны. Некоторые из них даже ощущали настроение соратников. Вероятно, под силой Ююн, их способности начали развиваться. Уже сейчас, спустя всего декаду…
- Но это абсурд! – перебила Ллау коренастая девушка с закругленными ушками. – Если бы в чужаках было заложено психометрическое развитие, то их методы изучения больше бы напоминали наши, а, судя по предварительным оценкам, способы имеют схожесть с хесцидскими.
Женщина вновь подавила в себе раздражение и удивилась – негативные эмоции редко проявлялись у катхерианцев. Сказывалось ли общение с чужаками или повлияло отношение к скандальной аспирантке наану Гиин Лубе, специалистки в области технических наук, Ллау не знала.
- Да, аналоги технологиям пришельцев мы можем найти в древних трактатах недружелюбной нам Хесциды, - подтвердила женщина, - но они напоминают методы чужаков лишь отдаленно. Скорее внешним видом, чем принципом действия.
- И в чем же заключается принцип действия?
- Люди, - вновь подчеркнула слово Ллау и неожиданно мягко улыбнулась, словно вспомнив о чем-то радостном и светлом, - удивительным образом соединяют логические и интуитивные методы.
- Наану Таххе, в этом ты мыслишь их схожесть с катхерианцами? – снова поднял руку молодой специалист по межпланетным связям. Вопрос прозвучал мягко, и вместе с тем испытывающе. – Кроме восприятия, о котором ты уже говорила.
- И в этом в том числе, - соединила пальцы перед грудью Ллау и негромко продолжила, глядя в одну известную ей точку. Огромные, прозрачно-зеленые глаза чуть мерцали в неясном свете лекционного зала. – Людское восприятие, способности к ментальному пониманию, интуитивно-логические методы познания и внутреннее отторжение негуманных методов Хесциды – все вместе заставляет меня думать, что гости со временем способны развиться в цивилизацию подобную катхерианской, но не идентичную, поскольку мы и они изначально следуем отличными путями.
- А как же желания чужаков доминировать, захватывать и уничтожать, проявляющиеся, как ты сказала, под влиянием внешних факторов?
Ллау Таххе коснулась кончиками указательных пальцев губ:
- Я полагаю, они – народ, который способен соединить в себе понимание Катхерианы и безумие Хесциды…
_______________
Наану* – профессор.

"Суресу" - значит "Будь добрым".

- Здравствуйте, Димитрий.
Человек оторвался от созерцания сложной мозаики и посмотрел на гостью. Она поприветствовала его на людской манер.
- Суресу, Ллау, - ответил по-катхериански мужчина. Благозвучное трехсложное слово заменяло, и «здравствуйте», и «досвидания»; одинаково лишенное постфиксов, префиксов и градаций вежливости, оно использовалось утром, днем и вечером между друзьями, коллегами и незнакомыми людьми.
- Как ты себя чувствуешь?
- Уже ничего не болит, - улыбнулся Шинский и подвинулся, освобождая место алиенологу. Еще одна забавная странность Катхерианы – не существовало понятия «вы», а неотъемлемой частью уважительного отношения считалось обращение к собеседнику по имени.
Женщина села рядом, положив ногу на ногу. Зеленоватый свет солнца, которое катхерианцы называли Глазом, скользнул по оливковым коленкам, задержался на травяных браслетах, охватывавших лодыжки, и, отразившись от гладких плит пола, снова взлетел к небу.
Алиенолог посмотрела на подопечного в упор, и он отвернулся: стыд за собственное, изуродованное ожогами лицо, покрытые шрамами руки и отрубленные пальцы перед этим созданием с огромными, как чайные блюдца, глазами неуклюже выполз из темной ниши сознания.
- Как продвигается твоя учеба, Димитрий? - Ллау говорила о развитии паранормальных способностей. Катхерианцы силой мысли заставляли механизмы работать и обладали способностью поникать в прошлое предметов. Неудивительно, что для них не составило труда обменяться языковыми знаниями.
- Учусь, - Шинский наклонил голову и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Невидимая рука дотронулась до четырехпалой ладони с острыми ногтями.
Женщина улыбнулась. Ментальные прикосновения считались частью интимной близости, но Ллау никогда не останавливала. Димитрий смутился.
- У тебя очень хорошо получается, - алиенолог подняла руку и медленно накрыла ладонью мужское предплечье.
Иногда мужчину смешили попытки пойти против катхерианских правил, иногда вызывали болезненно-застенчивое отторжение. Жители болотистой планеты считали личное пространство священным и держались друг от друга на расстоянии более локтя.
Шинский снова посмотрел на туго перевитые в мозаике лианы, цветы и звериные тела. Кусочки смальты подогнали один к другому и отшлифовали так, что искусственный берег ручья ловил плясавшие на воде отражения. Мраморное русло, причудливо изгибаясь, исчезало в глубине сада.
Три дня назад человеку позволили ходить по территории аллиенологического отдела, и теперь свободное от тестов время Шинский проводил среди светло-серых стволов, спрятанных за полупрозрачным шелком серебристой, сиреневой и розовой листвы. Узловатые корни деревьев утопали в жирной земле, пронзенной водянистыми стеблями растений. Линии цветов и листьев отдаленно напоминали очертания камышей, багульника, вахты.
- А как продвигаются исследования? – поднял голову Димитрий.
- Я общаюсь с твоими сородичами, недавно мы даже начали говорить не только на языке жестов, - Ллау смотрела на покрытую шрамами руку. – Им кажется, что они изучают меня.
- О, это неудивительно, - негромко рассмеялся мужчина. – Человек – царь природы и творение Бога.
- Ваша культура построена на превосходстве? – внимательно посмотрела на него алиенолог.
- Да, многое в ней, - небрежно отмахнулся Шинский, но, заметив отстраненный взгляд собеседницы, спохватился. – Извини.
Ллау наклонила увенчанную маленькими и острыми ушками голову:
- Как необычно. Я отмечала некоторую небрежность и высокомерность по отношению к окружающему, но не подумала о том, что это может иметь подобные корни.
- Ну… - неуверенно хмыкнул Димитрий, - разве менталитет расы не обусловлен… м, историей, философией и морально-этическими нормами, формировавшимися на протяжении веков?
Алиенолог посмотрела на собеседника:
- Катхерианцы считают, что менталитет формируется под действием сил Ююн и Шшу.
- Ха, глупости. Религиозный подход к науке уже давно не оправдан, – фыркнул человек.
- Насколько давно? – неожиданно мягко улыбнулась женщина, и Шинский снова стушевался. Катхерианская раса существовала вчетверо дольше людской. – Почему населяющие одну планету разделяются, когда дуальное строение мира становится очевидным?
Шинский почувствовал себя дураком рядом с размерно-спокойной инопланетянкой.
- Мы не делаем тайны. Хессы и катхерианцы выросли в одной колыбели, но уже более тысячи оборотов живут в отдалении друг от друга и враждуют. Как мы говорим, прощаясь и приветствуя «суресу», что означает «будь добрым», так хессы произносят «суризу», что переводится с древнего языка, как «будь жестоким». Насколько мы гуманны, жители Хесциды безжалостны.
- Да уж, - потер лоб свободной рукой человек, - наверное, мы кажемся вам… недоделанными? Ну, после ваших соседей.
- Скорее, многогранными или не до конца сформировавшимися, - Ллау убрала руки и начала жестикулировать, словно так пыталась сделать слова понятнее. – Вы слишком молоды, чтобы считаться взрослыми и одновременно имеете куда больше признаков взрослости, чем другие встреченные нами расы. Вы не похожи на нас до разделения, но в одинаковой мере сочетаете признаки молодых хессов и катхеранцев, следуя по тонкой черте между жестокостью и гуманностью.
Шинский следил за плавными и скупыми жестами и непроизвольно пытался их повторять. Пальцы женщины двигались в такт неслышимой музыке, изящно замирая в редкие моменты пауз.
- У нас один из историков… называл наш период «детством человечества», - перебив, откинулся на спинку лавочки мужчина и поднял взгляд на зеленовато-белое небо.
Женщина заинтересованно замерла:
- Он был катхерианцем?
Димитрий рассмеялся и еще минут пять не мог остановиться.

Оказаться первым.

Условия на «***4» мягкие, аналогичны земным на 98,7%. Период обращения планеты – тридцать два часа, полное прохождение траектории вокруг звезды – четыреста суток. Климат влажный, рельеф суши на две трети представляют равнины и низменности. Почвы болотистые. Флора и фауна схожи с земными.
Лапка прибора бесстрастно царапала данные на белой ленте. Раденский сел на землю рядом с агрегатом и убрал защитный экран шлема нажатием кнопки. Лица коснулись прохладные ладони ветра. Воздух, тяжелый и сырой, напоминал о родном городе.
– Эй, Мечтатель, опять о доме тоскуешь?
Мужчина запрокинул голову – небо, затянутое непрозрачными и серыми облаками, жалось к земле, совсем как в Петербурге.
– Вспоминаю.
– Ой, забудь, Сережка, на ближайшие года четыре… – рядом с рослым техником из Канады возникла хрупкая и худенькая Лидочка. С ней Раденский учился в одной группе.
Пути выпускников разошлись, и встретились друзья случайно, уже на борту «Желтого карлика». Миниатюрная блондинка с карими глазами занималась сейсмологическими исследованиями, Сергей же изучал геомагнитные поля.
– Или на пять, - задумчиво добавил Клод О’Налли и, поежившись, побрел обратно. – Сыро.
– Как москвич, честное слово, - обернулась на техника девушка. – Ему везде холодно и сыро, даже когда тепло и сухо. Потому что «во-от».
Мужчина широко улыбнулся и проводил канадца нахальным взглядом. Прибор рядом продолжал размерено потрескивать.
– Что-нибудь новенькое? – присела рядом Лидочка. Темно-синий костюм удивительно ей шел, ненавязчиво подчеркивая по-детски резкую линию плеч. – Наши биологи с утра опять убежали. Капитан только за голову хватается и едва успевает к каждому по громиле приставить. Незнакомая планета, незнакомая планета…
Геофизик хмыкнул: Шинская и в студенческие годы отличалась непосредственностью и талантом говорить несколько часов без остановки.
- Ничего необычного. Ты?..
- Увы, - печально передернула плечами девушка, - эта планета пока кажется донельзя скучной в плане сейсмологии. Лучше бы я работала где-нибудь на Иво Джиме.
Конечно, Лидочка врала. С видными учеными за место на «Желтом карлике» она билась с отчаяньем, достойным моськи, лающей на слона. Раденский наблюдал со стороны и вспоминал, как одногруппница грезила звездами и прятала от преподавателей книжки про космические путешествия. Прошло время, и девчонка в нелепых очках превратилась в серьезного специалиста.
- Или на Огненном кольце на границе Тихого Океана – все интересней, чем здесь, - Шинская поднесла к глазам ленту и вздохнула, не обнаружив ничего интересного и нового. – Ску-ука.
- Работа, - ответил Раденский.
За бытовыми фразами ученые прятали одновременно любопытство, восторг и страх. Небольшой группе представилась возможность шагнуть в чужой мир, изучить новые законы… Первыми познать нетронутую еще планету. Было что-то тихое, почти интимное в осторожных прикосновениях исследователей к природе. Мужчины вели себя с ней, как с неопытной невестой, а женщины заботились, словно о новорожденном ребенке.
Младенец весит пять секстиллионов тонн.
- И словно никто не видит, как ты в сторону леса пялишься, - поддразнила Сергея девушка. – Спорим, этот ботаник Декруа проснется, и ты с ним улизнешь.
- Зоолог, - поправил Лидочку Раденский. – Кто-то должен нести камеру.
Она рассмеялась:
- Хороша отмазка!
Геофизик деликатно улыбнулся и повернул голову в сторону полуразмытой черты леса. Водянисто-зеленая кромка упиралась в облака, а на темном фоне стволов белели палатки-купола. Городок пустовал даже ночью – пока не иссяк исследовательский энтузиазм, ученые пропадали на объектах.
- Я думала установить приборы во-он там, - подняла руку Шинская. – Видишь, за лесом едва-едва холмик проглядывается? Между прочим, одна из самых высоких точек на семь квадратов вокруг. Может быть что-то интересное будет. А сегодня снимала показания с тех, что установила на северном холме. Такое ощущение, что планета спит и видит прекрасные сны. И даже не ворочается с боку на бок!
- Ни одного колебания?
- Ничего выше двух баллов, - сердито поджала губы Лидочка и неожиданно печально вздохнула. – У наших ботаников работа все-таки поинтересней: растения, птички, рыбки. Вон, бегут. Счастливые…
В голосе девушки звучала искренняя зависть. Сергей обратил внимание на две стремительно приближающиеся фигуры. Рыхлый Михаил Федорович Климов едва успевал за коллегой-украинцем. Молодой ученый с ежиком дерзко встопорщенных волос бежал, размахивая огромными ручищами, и что-то кричал.
- Found? Find? – нахмурила светлые брови Лидочка.
Глаза Сергея загорелись:
- Они что-то нашли. Что-то необычное.

Сообщение отредактировал Соуль - 4-12-2007, 10:34

Буду первым?

Genazi
- А ведьэто сказка, Дженази, - улыбается. – Как насчет того, чтоб не писать по сказочным мотивам? Или вы имели в виду известных героев?
А еще ее опять же не мешало б вычитать, поправив мелкие огрехи.
Что до содержания... Написано неплохо, и чувство есть, но лично у меня оставляет ощущение незавершенности. Вот такой кусок из жизни Нечто... Без конца. Кстати, если б заменить непонятное существо на щенка, к примеру, суть бы не пострадала.
Скажите, это рассказ или зарисовка, вещь в себе? если первое, оно требует завершенности и продолжения. Если второе – сделано симпатично, и больше сказать мне практически нечего.

Сигрид
Приквел к сказке Андерсена? Очень красиво, и мне понравился финал, и все же осталось много неясного – наверное, из-за незнания кельтских легенд. Но при чем тут институт – Эксперимент, вышедший из-под контроля? Погибшая в прошлом цивилизация, породившая этим магию? Много вопросов, хотелось бы пояснений автора. если не понял я один – в личке, если многие – тут.

Nomihin
Конкурсное стихотворение... Если бы я был верующим человеком, наверное, оценил бы его сильнее. Вера, хранящая и объединяющая – тут ничего против не скажешь. Исполнено сочно и ярко, а вот по технике стихов останусь верен себе и не буду делать дилетантского разбора.

Соуль
- Знаешь, - улыбается, - помню, уже был твой рассказ в «Мансарде», оставляющий схожее чувство, выражающееся так: «И?!..» Ага, это отличное начало романа о понимании, различии и противоречиях... но не рассказ, как самостоятельное произведение. Для зарисовки заложено слишком много. Кстати, если это продолжать как произведение, изложенные характеристики рас, думаю, не надо давать в столь же явной форме.

Джен мрачно пожевал губами и уселся на ближайший диванчик. Дрожащие пальцы вытащили из кармана тонкую сигаретку и темно-серую зажигалку. В помещении раздалось слабое чирканье и чей-то глубокий вдох. Затем послышалось сдавленное «Черт», и пропитанные раздражением «Что б я еще раз…пошел на день рождения…на голодный желудок…».
Нервный вьюноша слегка сжал и помассировал виски.
- Gomenasai. Голова болит, как…как…ну очень болит, так что извините заранее за весьма поверхностные отзывы.
Мальчик быстро оглядел глазами листы бумаги, покоящиеся на его коленях, затем, заинтересовавшись, углубился в чтение.
По прошествии около сорока минут, он, наконец, отнял взгляд от новых творений посетителей, и затянувшись еще раз, с расстановкой сказал следующее:
- Давайте по порядку, да? Так как под первым номером стоит мое, сразу хочу сказать следующее: эта, с позволения сказать, сказочка писалась мною в порыве «сырого вдохновения», это именно тот случай, когда наутро после крепкой чашки кофе, выдаешь в процессе перечитывания: «О-Боже-что-я-написал». Не судите строго. Я уже нашел несколько ошибок и назойливых повторений, неудачных оборотов, но мне лень их исправлять, так что можете не тратить напрасно время на тыканье меня носом, в подобное.
Мальчик скосил взгляд на Хигфа:
-На подобные вопросы, я отказываюсь отвечать без моего адвоката. Бе-е-е. А что до щенка...У меня есть сказка про щенка. Но тут нужно именно Нечто. Именно Нечто.

Дженази тряхнул головой, и поморщился от гадостного привкуса во рту.
«Кофе?.. Водички бы…» - подумал он, оглядываясь вокруг в поисках чего-нибудь чайникоподобного. Кто-то решил сжалится над недомогающим мальчиком и предложил стакан кипяченной воды. Джен благодарно кивнул головой, и прикрыв глаза от наслаждения, глотнул поистине райский напиток. Затем продолжил, уже более оживленно.

- Продолжаем. Автор под номером два, уважаемая Сигрид. Нууу…- мальчик протянул с улыбкой. Затем поднял взгляд на автора текста. – Если я начну вас хвалить, вы мне, конечно же, не поверите? А я все-таки похвалю. Красиво. Красиво очень, безусловно. Однако, для меня текст уже перешел ту грань, что разделяет «информативно» и «непонятно, но красиво». Оригинально, одним словом.

Джен запустил пятерню в волосы и прикусил губу, ища что бы такое сказать. «А вот на этом месте, я должен сказать что-то вроде «Красиво, но не мое…» Ксо, эти фразы-штампы преследуют меня всюду», наконец юноша, отчаявшийся подобрать какое-либо подходящее сравнение, выдавил:
- Красиво, но не мое... Больше похоже на отрывок, читая ваш рассказ, появляется слишком много вопросов, как мне кажется. В чем смысл зеркал? Кто такой Крюм? В чем смысл жизни? Ой…Извините, не в ту степь.
Сконфуженно, он перевел глаза на следующее творение.

«О, стих…Не везет мне сегодня, мучения продолжаются, дамы и господа!»

- Автор намбер фри, многоуважаемый Номихин. Та-а-акс… - мальчик слегка прищурился, скользя взглядом по строчкам стихотворения. – Знаете, а что-то напоминает… Mistmare, да? Кажется. Ну, если это еще и со «странствованиями Исидора» связано, то для меня это темный лес вдвойне. Рифма, слово, все приятно, конечно. Но…Эх…

Дженази неопределенно махнул рукой.

- На мой взгляд, стихотворению, коль скоро оно написано именно в русле страха, этого страха как раз и не хватает. Верится, но с натугой. Сие не есть гуд. А вот к качеству написания, нареканий нет абсолютно. Красивые сравнения, словесные обороты, все очень, очень хорошо.

Тут подросток позволил себе сделать перерыв, и потер ладони, облизнувшись.
- Вот какой я молодец! Награжу себя тортиком! Кррибле-кррабле-бумс!

На коленях Джена оказался кусочек торта «Медок», аппетитно лежащий на маленьком блюдечке. Схватив серебряную ложечку, мальчик со счастливым видом принялся «награждаться». Чуть позже, когда на блюдце (и на рубашке) юноши остались только крошки, он с довольным видом похлопал себя по животу и продолжил вещать:

- Товарищ Соуль…- Джен плотоядно улыбнулся, откинувшись на спинку дивана. – Ну, наконец-то я как рыба в воде! Мой любимый цвет, мой любимый размер. Итак, начнем, пожалуй.
С моей точки зрения, сие творенье написано как раз профессионально. Именно что «профессионально», перейду на гастрономическую тему, можно сравнить рассказ с едой ресторанной, когда как творения начинающих (к коим себя причисляю и я) скорее домашняя кухня. То бишь, новички могут конечно писать и хорошо и плохо, но там зачастую отсутствует тот элемент «вылизанности», продумывания деталей, красоты самого текста, не сюжета. В этом рассказе, как раз больше бьет в глаза сам текст. Идея, сюжет же…Не обижая никого, хочу сказать что напоминает так много вещей сразу… Стойкое ощущение «deja vu» не отпускает от самого начала и до конца. Встреча с Чужими, развитые телепатические способности, намек на romance line между Чужим и человеком, сомнение со стороны «более развитых» инопланетян в целесообразности контакта с людьми…Так что, творение безусловно вкусное, однако…За сам текст красивая и большая пятерка, а вот за идею…три с плюсом. Три с плюсом.

Мальчик показал язык, и улыбнулся.

«Пожалуй награжу себя тортиком еще раз…»

Я выскажусь чуть позже, послезавтра или завтра, так как сегодня сбегаю на сутки из города за документами.

Хигф, хочу сказать, что это действительно не самостоятельное произведение, уже сейчас у меня есть продолжение, и я хочу выкладывать по мере написания. Для меня это вообще первый опыт подобного рода. Не совсем поняла твои слова относительно рас... что значит - столь явными?
Мне хочется изначально задать как белое и черное Катхерианцев и Хессов. Дуальное строение мира - без теней и оттенков.

Дженази, спасибо за слова относительно языка, но это черновик. Хочу немного огорчить на тему romance line - не будет. Со стороны аллиенолога поощрение контакта есть поощрение контакта... Вообще, да... я существо то ли пафосное, то ли с больной головой. Но у меня зарисовка задумалась на строки Гомера. Между Сциллой и Харибдой, причем с первой я ассоциирую именно хессов. Больше всего мне хочется постепенно выйти на следующее: невозможность понимания между людьми и существами, которые давно оставили эту реальность и которые давно эту реальность исказили. Катхерианцы - они не живут в реальности, предпочли ей эдакий облегченный вариант. Хессы - те катхерианцы, которые не сумели от реальности сбежать и столкнулись с ней в полной мире (та часть жителей, которая оказалась не способна переходить между мирами и до сих пор ищет "шанс"). Люди - действительно что-то среднее. В силу физиологии не могут достичь полного единения - следовательно уйти в мир, подобный катхерианскому, но в то же время, в отличие от хессов, имеют ментальные способности, в принципе уход предполагающие.
Утвердение Ллау, люди - среднее "между и между". Если на примере двух али-рас показать резко дуальное строение мира, то в плане людей - добавить оттенки. Пока не уверена, что у меня получится.

Искренне.

Сообщение отредактировал Соуль - 5-12-2007, 13:46