давайте попробуем, вряд ли может быть хуже

Кэйла Моррайан О`Каллахан
21 лет, механик мастерской "Эйррах" ("Рессора"). Владелец мастерской - дядюшка Кэйлы Бриндан Патрик О`Каллахан, который и вырастил девочку, как сумел.

отличные навыки
- вождение транспортных средств (наземных)
- ремонт транспортных средств
- прицельная стрельба вишневыми косточками из трубочки (тростинки)
- конструирование девайсов из подручных деталек
- быстрая реакция

хорошие навыки
- вождение транспортных средств (летательных, легче и тяжелее воздуха)
- ремонт транспортных средств (летательных, тяжелее воздуха)
- знание народных легенд и преданий
- акробатика
- отвлечение внимания ("развешивание лапши на благодарные уши слушателей")

Невысокая круглощекая девушка в комбинезоне, пятна с которого, естественно, никаким растворителем не выводятся, в ботинках на толстой подошве с протектором. Волосы черные, кудрявые, глаза сине-зеленые.

Уважаемый ores!
Ниженаписанным прошу Вас ввести в будущее пространство игры эльфов. Возможно, скрывающихся или живущих среди людей, не раскрывая свою истинную сущность.
[при необходимости ТТХ пропишу]
Раса нужна для заявления персонажа.
[пожалуйста, кидайте Ваши кубики?)]

Немного о том, как оно все было на самом деле. Ну вдруг это кому-то интересно.

[несколько ранее]
Пока Белла седлала Филиппа, Румпель молча стоял у двери денника, опустив голову.
- Милый.
Он вздрогнул, поднял на нее глаза. Белла была растеряна, почти напугана, хоть и не собиралась просить его отказаться.
- Расскажи мне. Что происходит.
Он достал из-за пазухи длинный, в полторы ладони, нож с узким лезвием, не шире двух пальцев, передал ей, рукоятью вперед.
- Тот, кому я должен, возвестил, что срок его искупления истек, и настает время виры. Через год, может быть, полтора. Он велел мне собрать столько запасов силы, сколько я смогу – не столько себе, сколько в резерв основным частям.
Белла рассеянно убрала нож в сапог. Колдун взял ее за руки, поднял к себе.
- Ты знаешь, что мы с тобой живем и не стареем волшебством – теми чудесами, или, вернее, верой в чудеса, которая клубится вокруг сказок. И что чем серьезнее выпадают препятствия и приключения на долю героев, тем больше в сказке чудес. Но, чтобы приключения случались, у героя должен быть антагонист.
- Да, я знаю. Я помню. Ты взращиваешь ведьм и черных королев. Ты собственную до..
- Тссс. Да. Не произноси того, что не должно быть произнесено. Чем могущественнее ведьма, тем сложнее герою ее победить, тем больше веры в чудо. Я отдам им черную болезнь Хартхайма, и Маутхаузена, и еще других мест, чтобы достигли пика своей силы. Пусть этот последний год они устроят небывалый пир и принесут в мои закрома желанные нам чудеса.
- Милый.
- Ты поедешь в замок Спящей Красавицы, чтобы добыть ее слезы. Из этих слез ты сделаешь себе ожерелье, которое защитит тебя от черной магии.
- А кто защитит _тебя_, пока меня не будет?
- Мышуха, - колдун пожал плечами, и девушка невольно улыбнулась, очень нежно.
- Да. Она справится.
- Скачи. К рассвету ты должна прибыть в Пассау.
- Прощай, - запрыгнув в седло, Белла наскоро наклонилась, колдун горячо поцеловал ее в скулу.
- Прощай. Если станет туго, позови меня в зеркало.

Конь понес ее по тропинке в горы, такой узкой, неровной и крутой, что автомобиль бы по ней не проехал. Белла думала над словами мужа. Он никогда не называл имени, всегда говорил «Тот, кому я должен», подразумевая под долгом ее, уступленную у клятвы. Он не знал (и не мог узнать, и таковы условия договора), что первую Кузнец Счастья посетил ее, предложив сделку, и она согласилась. Оба они служили одному йотуну, оба ждали наступления битвы, которая стала бы вирой за обиду, и оба делали все, чтобы принести сыну Лаувейи победу.


*если кто-то это видит, пожалуйста, закройте тему, ввиду исчезновения интереса игрока

Уважаемая other
Паропанк сам по себе фентезиен)
Конечно, разумнее всего было бы дождаться ответа Мастера, но мне иногда так нравится словоблудить строить предположения)
1. Если нет всем известной магии, возможны всякие биологические эксперименты разной степени легальности.
2. Я все же цепляюсь взглядом за слово "кубики" и повторю "если не оговорено иное". Может быть, эльфы и вампиры действительно оговариваются в самом начале? А может быть, в самом начале автор просто не скажет "только люди и ничего, кроме людей")
Прошу простить, что отнимаю Ваше время своими досужими домыслами.
с уважением.

Уважаемая other
я предполагаю, что имеется в виду, ЕСЛИ НЕ ОГОВОРЕНО ИНОЕ
То есть, если изначально вы заявили, что вы человек, эльфом вы самопроизвольно не станете.
Однако же пресловутые эльфы могут появиться в повествовании.

Поправьте меня, если ошибаюсь

с уважением

никому обоснования не интересны
Позволю себе с вами не согласиться. Поиск обоснуя как самоцель может быть занятием весьма увлекательным, если подходить к нему с должной материальной базой

В таком случае, простите, мне совершенно не понятна Ваша цель. Больше того, мне кажется, что иногда Вы сами себе противоречите. Вполне вероятно, что я ошибаюсь. Но в любом случае - спасибо за ответы.

Если Вы не против, я бы попробовал ввести персонажа.

Слушайте, это, конечно, не мое дело, но вы потрясающи. Нет, серьезно. Я в непередаваемом восхищении.
Ни у кого нет часа времени на то, чтобы прочитать малюсенькие, несложные по структуре, сюжету и псилогическому фону зарисовочки и написать про каждую пару слов (да пусть даже не каждую, про половину, треть), зато на то, чтобы прийти сюда никто ни желтухой не болеет, ни на раскопки в Испанию не уехал. Браво. Nomihin, вбос засчитан))
Я_лично_я_ считаю, что такие вещи нужно обсуждать ПОСЛЕ конкурса, по итогам. Я_лично_персонально_я считаю, что одна или две недели особой роли не играет, также как две или четыре, если уж вы собрались уезжать. Если внезапно! написав работу самым первым, вы сваливаетесь в больницу с острым перитонитом, а когда возвращаетесь, обнаруживаете, что злой провайдер отрубил вам интернет, а потом на ваш город упал метеорит и аккуратно на ваш интернетовский кабель, а потом приехали пришельцы, и вы неделю спасали мир, а потом.. в общем, я думаю, все поняли, что тут и четырех недель будет мало, и всех ЧП не предусмотришь.
И если у вас есть время _написать_ что-то, что требует куда больших ресурсовых затрат, то, имхо, на пару слов у вас должно, по идее, остаться и время, и силы.
Я знаю, что бывает всякое. Я знаю, что такое внезапные (!) командировки на месяц в места без интернета и сотовой связи, обвал сети и нашествие родственников. Но под каждого же ведь не подстроишься, не?

Так что, если вдруг кому интересно мое мнение, я поддерживаю идею с делегированием прав _в_случае_чего_, ну или экстренным внеплановым продлением сроков.
В конце концов, это не конкурс от издательства "Эксмо" и не челлендж с призовым фондом в 6 млн.руб.)
ИМХО
С искренним уважением

И последний глупый вопрос, и я уже оставлю вас в покое)
Уважаемый ores, учитывая все вышесказанное, правильно ли я понимаю, что задуманная вами площадка прежде всего направлена на поиск Обоснуев, торжество рационального мышления в любой, самой фантастической ситуации, завернутое в красивую паропанковую тканьку?
Благодарю за уделенное время.

Уважаемый ores, я еще раз, на всякий случай уточню, правильно ли я понял Ваше намерение.
Вы желаете организовать площадку с максимально свободным сюжетом и максимальным простором для фантазии, практически не лимитированным ни здравым смыслом, ни законами физики (а лишь только мифической "удачей")? Простите, что надоедаю, мне важно убедиться, что мы с Вами одинаково понимаем Ваш посыл.
Если я правильно понял (поправьте меня), вы берете за основу антураж XIX века с его промышленной революцей, паровыми двигателями и женщинами в тюрнюрах (т.н. "стимпанк"), не привязываясь ни к какому конкретному сеттингу?
Правильно ли я понял, что, если вдруг мой персонаж, даже являсь бастардом означенного покойника, не захочет участвовать в гонке за наследство, ему будет во что поиграть? Скажем, если мой персонаж обладает на редкость мерзким характером, и желает не сам получить пресловутые богатства, а помешать достичь цели некоторым из своих сиблингов (по разным причинам). Или в основе сюжета (и это обязательное условие) - именно жажда реализации прав наследования?
Спасибо за уделенное внимание и время.
с уважением

*а я б сыграл. Это же стимпанк!*

- Насколько игрокам дозволено самостоятельно изменять, дополнять и углублять сеттинг? До какой степени можно прописывать детали, не советуясь с мастером? *государственный строй, состав кабинета министров, революционного лидера последней гражданской войны, строение дирижабля, структура военных ведомст, принципы поддержания внутреннего порядка, география. etc?
- Какие персонажи допустимы? или, если переформулировать, какие персонажи _не_желательны_? и нужно ли предварительно согласовывать квенту с мастером в личке?
- Имеет ли место традиционная стимпанковская мистика (масонство, алхимия, рунная магия тамплиеров и викингов, etc)?
- как-то так

ЗЫ. Нет, простите, это НЕ очевидно. И как человек, неоднократно обжегшийся об юристов, я хотел бы, чтобы было оно было прописано словами, чтобы, в случае чего, можно было сослаться на мастерское "можно все вообще все, ДА И ЭТО ТОЖЕ". Нет, речь не идет о прописывании всех моментов. Да, возможно, это будет тавтология.
Понять можно по-разному.
Впрочем, я ни на чем не настаиваю*

с уважением

- Да, майне кёнигин, - поклонился Лонауэр. - Прошу, следуйте за мной.
Шугнув тощего призрака, что полз по полу, оставляя за собой ошметки собственной плоти, мужчина в халате полетел вперед, кое-где просачиваясь через решетки и двери - открыть которые Регине не составило труда.
Удивительное дело, но, по мере того, как они удалялись из подвала (а шли они, судя по всему, на улицу), плотность силы, в которой королева буквально купалась, постепенно снижалась, как будто ее тугое облако Регина забрала и несла с собой.
Так или иначе, Лонауэр, расшвыривая бывших узников пинками, вывел королеву маленький внутренний дворик.
Она заметила периферическим зрением дрожащее белое марево, опоясывающее замок - но если повернуть голову, марево тут же пропадало, вместо него оставались лишь вполне реальные толстые внешние стены. "Вихревой сторожевой дракон", догадалась королева. И эту магию у нее не получилось бы взять, даже если бы она захотела - сторожевые драконы создавались вместе с краеугольными камнями, из которых выращивалась магия дома, закладывались вместе с фундаментом, они были частью дома и слушались только его хозяина. Проще было спрятать в карман одну из башен замка, чем подчинить такого дракона.
И на этом все - маленький дворик был пуст и тщательно выметен.
Призрак суетливо метался от постройки к постройки, причитая "но вот тут же была... стояла...".
Черная сила насколько переполняла королеву, что зрение и слух ее обострились до предела. Она увидела, что действительно, раньше. лет шестьдесят назад, здесь действительно находилось место уничтожения трупов (и не только), однако сейчас от них ничего не осталось.
Чуть-чуть сосредоточившись, она различила, наконец, мощнейшую защитную магическую плиту, которая, подобно бетонным и свинцовым плитам бункеров, запечатывала нечто, похороненное под землей. Под такими плитами маги прятали нечто, что не желали выпускать и не имели возможности уничтожить. Достаточно могущественный маг для верности клал под плиту некоторую разъедающую прослойку, наподобие извести, чтобы итоговый "саркофаг" рано или поздно нейтрализовал угрозу так, чтобы ее ни один безумец не смог вытащить.

Давным-давно, когда колдун, чье имя никому не известно, только начал ткать полотно своего могущества и бессмертия, жил король со своей королевой. В назначенный час у них родилась девочка, прекрасная, как заря, матерью нареченная Авророй. Три добрые феи явились, чтобы одарить ее чудесами, и одна – чтобы наложить страшное проклятие: когда исполнится принцессе шестнадцать лет, она уколет палец веретеном и в тот же миг умрет.
Опечалились король и королева, но третья добрая фея успокоила их, сказав, что она еще не принесла своего дара, и вот этот дар – принцесса не умрет, а лишь уснет, до тех пор, пока поцелуй прекрасного принца не разбудит ее.
Король разгневался и в тот же день повелел сжечь все прялки в королевстве. Ужасающий кризис потряс бюджет страны – теперь всякую ткань приходилось закупать из других королевств, не торгуясь; сотни женщин остались без средств к существованию. Но все напрасно: в день, когда принцессе минуло шестнадцать лет, она прогуливалась по замку и на чердаке самой высокой башни обнаружила древнюю старуху, едва не обросшую паутиной, что мирно пряла шерсть. Аврора, никогда не видевшая прялки, попросила потрогать странное устройство, и только она прикоснулась к веретену, как на пальчике ее выступила кровь, а сама принцесса упала без чувств. Королевство погрузилось в волшебный сон.
Многие уверены, что это случилось в замке Нойшванштайн. Многие уверены, что, по прошествии ста лет некий юный и отважный принц не убоялся густых зарослей терновника, отыскал принцессу и разбудил ее, а заодно и весь замок. Не зря эту историю называют «сказкой».
Белла долго шла, карабкалась, проползала и перепрыгивала по узкому карнизу длинных пологих и крутых галерей, что соединяли системы пещер, изредка проверяя, не отцепилась ли веревка, один конец которой она закрепила на железном кольце у входа, а второй обвязала вокруг пояса. На самом деле, все это произошло здесь, в австрийских Альпах, по воле колдуна, который тогда только начал осознавать мощь волшебства. Никакой принц сюда, естественно, не забредал и заклятий не разрушал – колдун создал эту сказку для того, чтобы, когда в далеком будущем настанет критический момент, ему было откуда зачерпнуть недостающей силы. В самом начале замужества Белла была здесь, и помнила, что пещеры еще были похожи на залы, а переходы – на галереи и лестницы в пышном убранстве. Сталактиты еще были перилами, плоские выступы – гобеленами, бесформенные валуны – обратившимися в камень людьми, застигнутыми заклятием в самых неожиданных позах.
В самом начале Румпельштильцхен привел ее в замок Спящей Красавицы в знак полного доверия, показал спальню принцессы и рассказал, что делать, если ему (или ей) потребуется волшебная помощь («Но помни – только в крайнем, самом крайнем случае!»).
Белла приблизилась к высокой каменной постели, неотличимой от надгробия, склонилась над принцессой. Подземные воды, по капле стекая с потолка на некогда прекрасное лицо, сгладили ее черты, почти размыли, но даже сейчас она все еще была необыкновенно красива: самая красивая женщина из всех, что когда-либо жили на земле. Белла достала чашу и узкий длинный нож со скругленным кончиком.
- Простите, Ваше Высочество, - произнесла она без голоса. Осторожно, стараясь не повредить того, что еще пощадило время, баронесса ножом принялась сковыривать в чашу каменные слезы с гладких щек.
Касаясь стенок чаши, слезы оживали и скатывались на дно чистейшей водой, чтобы снова застыть неподвижно.

Заклинание ли закончилось, или барону надоело стоять неподвижно, но он встряхнулся и подошел к столу, выложив на крышку обе ладони. Все шло не слишком изящно и не слишком по плану, однако на данном этапе результат его устраивал. Он все еще контролировал ситуацию и мог прогнозировать дальнейшие шаги всех участников. Барон взял из вазы яблоко, с хрустом отгрыз большой кусок. Вот пусть теперь Регина развлекается, за кой-то же он дал ей появиться на свет.

- Сердце? – мужчина в халате смутился, - о каком сердце вы говорите, майне кёнигин? Если Вы о рейхскомиссаре Брандте, нашем руководителе, так его здесь нет. Или, может быть, - призрак приблизился, масляно лыбясь, - майне кёнигин имеет в виду печь, где сжигали нечистые трупы?

Ощущения были сродни опьянению старым выдержанным вином. Ее окружали духи – калеки, увечные, больные, идиоты, евреи, коммунисты, католические монахи и священники. Худой старик с остро торчащими ушами (Бернхард Хайнц Манн, подсказала маслянистая сила, что плотно окутывала королеву) царапал дверь своей камеры пальцами. Еще один старик (они все здесь старики, даже те, кому едва ли исполнилось пятнадцать) рвал себе горло высохшими пальцами (Неунгёусерер Готфрид). Еще один, с безумно горящим взглядом. Еще один. И еще.
Тысячи.
Призрак крупного мужчины в накинутом поверх военной формы халате приблизился к королеве в негодовании, но, приглядевшись, расплылся в сладкой улыбке.
- Моя госпожа, - прошелестел призрак, - Я Рудольф Лонауэр, главный врач, к вашим услугам. Не хватает слов, чтобы выразить, как я благодарен, что Вы выпустили всех нас.
Он потянулся с явным намерением поцеловать руку Черной Королеве.
Рядом с ним показался, словно выпал из стены, призрак еще одного мужчины в белом халате, маленького и неспокойного. Слева на груди у него была табличка с именем Георг Ренно. Он бросал на Регину нервные взгляды, поклонился издалека, но приблизиться не решился.

По замку будто прошла невидимая волна. Мышуха беспокойно подняла голову; усы, коралловые рога, продолговатые, как у кролика, уши и грива ее встопорщились. Но дракоха накрепко помнила завет хозяйки и заставила себя снова уложить голову на хвост.

Барон фон Хартхайм оставался неподвижен, скованный парализующим заклятием, в той же нелепой позе, в пол-оборота к столу. Но теперь желтые глаза его смеялись.

Слуги собрались расходиться, когда замок вздрогнул.
- Хозяин сошел с ума! - взвизгнула миссис Пэн, и Люмьеру пришлось зажать ей рот мягкой ладонью.
- Тише, мадам. Я уверен, он знает, что делает. Лучше нам не вмешиваться.

- Жди здесь, Филипп, - Белла спрыгнула на камень, вытащила из сумок фонарь, запалила фитиль от бензиновой зажигалки. В пещеру нельзя с фонариками от батареек, только с живым огнем, иначе пропадешь.
Наконец огонь разгорелся, баронесса осторожно поставила его в сторону и вернулась к сумкам, чтобы достать чашу и веревку. Кое-как обмотавшись веревкой и засунув за нее чашу, она подняла фонарь.
- Я постараюсь очень быстро, Филипп. Ничего не бойся.
Конь фыркнул. Белла вошла в пещеру.

Тоненькая струйка темной силы, словно слабый сквозняк в щели между камнями, манил к себе дразнящими прикосновениями. Сила, изголодавшаяся по хозяину, по властной руке, что не дрогнет перед бездной. Она уверенно вела Регину в западное крыло, но постепенно королева поняла, что источник ее находится скорее в подвале под замком, или в подземелье. А вот и узкая винтовая лестница, полускрытая тенями, ведет вниз, через пять ступеней перекрыта ржавой решеткой.
Дверь же в западное крыло величественна и массивна, ее резные украшения позолочены, и та позолота осыпалась, и так призывно закрыт замок.
Сам Хартхайм, казалось, хищно замер в ожидании ее решения.

Филипп летел по горной дороге так быстро, как только позволяла сила ног. Белла приникла к его шее, вглядываясь в темноту. До рассвета ей необходимо преодолеть перевал и отыскать ту пещеру, чтобы успеть все сделать и, переодевшись в охотничьей хижине с северной стороны перевала, в два часа пополудни встретиться в Пассау с Урсулой ван дер Ляйен.
Фрау министр проявляла чудеса терпения и понимания по отношению к своему лучшему юристу, однако его отсутствие в течение месяца вызывало ее беспокойство, не говоря о том хаосе, который непременно должен настать без его надзора. Успокаивать фрау министра входило в обязанности фрау Герихтенглюк, и Елизавета честно их исполняла.
В ее седельных сумках лежала сменная одежда для перемещений по городу и платье для встречи с Урсулой, ключи от Форд Мондео, чаша и старинное зеркало на длинной ручке.
На левой скуле Беллы горел прощальный поцелуй барона. До рассвета она должна найти ту пещеру и собрать то, что он сказал ей. Она била пятками крутые бока лошади, и Филипп летел по горной дороге, высекая копытами длинные искры.

Барон не пошевелился, но из его облика исчезли остатки теплоты.
- Знание, полученное без усилий - потерянное знание. Мне казалось, ты усвоила это еще в самом начале, - он расцепил пальцы и поднялся. - Едва ли можно назвать Хартхайм моим родовым "гнездышком": ни мои предки не жили здесь, ни мои потомки здесь жить не будут, хотя бы потому, что я избавлен от тех и от других. Скорее, Хартхайм - место, где я могу запитаться энергией взамен потраченной, - он медленно обходил длинный стол, приближаясь к ней, и за все время ни разу не разорвал зрительного контакта: впрочем, желто-каменные глаза колдуна читались не лучше стены его собственного замка.
- Не важно, чего хочу я. Подумай над тем, чего хочешь ты, - он забрал из ее рук истерзанное яблоко, прикоснувшись пальцами к мякоти ладони, и надкусил. все так же глядя ей в глаза. - Раньше ты делала то, что считала нужным, не спрашивая разрешения. Да, еще раз, пятьсот раз - да, ты вольна делать все, что тебе вздумается. Но имей в виду, - он наклонился к Регине, - я говорю это в последний раз.
- Я бы на твоем месте перестал предаваться пустым мечтаниям о том, какую выгоду я хочу извлечь, и начал действовать, - барон сделал несколько шагов от стола, подбросил яблоко, - Давай будем считать, что цена всему - твое неведение.

Он проглотил кусок, стиснув яблоко в кулаке. Вдруг тень осознания пробежала по безобразному лицу, он резко обернулся к королеве, но едва успел поднять руку, как тело его застыло, словно хрустальная статуя, только глаза сохранили живое выражение изумления, злости и потаенного страха (не за себя? за что?).

- Тебе давно пора научиться брать, а не одалживать, - улыбнулся барон, и все его лицо, как маска из мягкой резины, растянулось морщинами в этой улыбке. - Если сможешь вытащить из этого замка хоть какую-то силу, пользуйся. И не стесняйся обращаться ко мне, если что-то вдруг... не будет у тебя получаться.
Невидимые слуги забрали у Регины тарелку, стоило ей отвлечься, заменив на чистую салфетку.
- Ты вправе не делиться со мной своими мыслями и соображениями, - продолжал барон, - но и я не буду утруждать тебя своими. И я по-прежнему тебя не держу.

Тем временем большая людская гудела от негодования. Слуги, работники кухни, конюшни, двора, горничные и смотрители, собравшись вокруг общего стола. Недовольные голоса жужжанием сплавлялись в единый дребезжащий гомон.
- Возмутительно, - приговаривала дородная миссис Пэн, - Просто возмутительно! В голове не укладывается.
- В вашей премилой головке и не должно укладываться ничего, кроме кухарского дела, миссис Пэн, - устало отвечал ей Люмьер, - однако же необходимо что-то делать. Хозяин будто сошел с ума.
- А я говорил! Я говорил, что девушка не принесет ничего хорошего! - вставил солидный мажордом в парике поверх гладкой лысины.
- Ты ничего такого не говорил, Коксворд, и девушка тут ни при чем. ТИХО ВСЕ!!! - Люмьер поднял ногу, чтобы оценить степень чистоты своей подошвы, скривившись, признал ее удовлетворительной, и забрался на стол (чем еще больше подогрел негодование хорошеньких служанок). - Давайте прекратим этот базар и поговорим спокойно. Итак, что мы имеем?
- Хозяин хочет отдать замок Черной Королеве!
- Кто нам это сказал?
- Да он сам и сказал!
- Тебе лично, Дастер?
- Нет, но...
- Пока Королева здесь, она наша гостья. И если замок позволяет ей черпать магию, значит, это ему не повредит.
- Но откуда мы знаем, что замок излечен до конца? И что, если Черная Королева будет брать его силу, к замку не вернется безумие 1940-44 годов?
- Мы этого и не знаем, Люси. Я предлагаю! Довериться мудрости хозяина и не отвлекать его нашими бунтами!
- ДА! - дружно отозвалась толпа (как любая толпа отзывается на восторженную фразу, произнесенную должным образом, вне зависимости от вкладываемого смысла).
- А ты все-таки поговори с Хозяином, - покачала головой миссис Пот, когда Люмьер слез наконец со стола. - Кто знает, может быть, сейчас, когда девушка покинула Хартхайм, ему нужна помощь, и некому помочь, кроме нас.

За все время ужина баронесса едва произнесла пару слов. Она почти ничего не съела, не поднимала глаз от своей тарелки и очень напоминала шарнирную ростовую куклу или марионетку. Едва закончив с основным блюдом, она тихо извинилась и, сославшись на плохое самочувствие, удалилась.
- Сколько человек? - голос барона скрипел, как ветка по стеклу. - Во _всем_ этом мире? Знаешь, что мне в тебе нравится, моя дорогая? Безграничная вера в свои силы. Но продолжай: мне интересно, какие выводы ты успела сделать из того, что нашла.
Он сложил под подбородком длинные уродливые пальцы с плоскими ногтями.

Зайдя в свои покои, баронесса заперла дверь на ключ. Затем, оглядевшись, она вытянула подбородок вперед, неестественно далеко, и стала вся растягиваться, сильно, как будто была резиновой, утончаться; в трещинах кожи стала проглядывать белая чешуя, волосы растрепались, посинели, зазмеились вдоль хребта. От усилия она приподнялась и зависла над полом в судороге обращения, пока, наконец, не вернула свой обычный облик - белой драконицы в два метра длиной.
Мышуха встряхнула фиолетовой гривой и, медленно раскачиваясь, поплыла к двери. Она аккуратно плюнула в замочную скважину и приникла к отверстию выпученным глазом, чтобы убедиться, что слюнка осталась внутри замка. Успокоенная, дракоха оттолкнулась и направилась потолку, приговаривая "ньям-ни-мя-пфф". Зацепившись пальцами за украшения, она удобно разложила тело на изгибах люстры, устроила голову на хвосте и в задумчивости затихла.

Баронесса пожала плечами.
- Не стоит. Вы имеете над ним большую власть, чем привыкли думать, Ваше Величество, - она вернулась к книжным полкам и ловко вытянула из тесного ряда книжицу в обложке с золотым тиснением.
Керамические фейки вились вокруг собачки: одна из них запуталась крылышками в густой шерсти, собака завертелась, пытаясь зубами содрать с себя помеху, другие пикси, шепелявя на своем стеклянном языке, то бросались на помощь подружке, то молотили черный собачий нос крошечными кулачками.
- Вот, - Елизавета положила книжку на самый верх внушительной стопки. – Считаю нелишним заметить, что мой муж занимался составлением заклинания около пяти лет.
Она присела, опустив колени, поймала в горсти феек, как пушинки в прозрачной воде озера, отогнала от собаки.
- И никому не ведомо, сколько ушло на подготовку, - баронесса запустила руку в спутанную белую шерсть, чтобы высвободить фею. – У него есть дневник, или рабочая тетрадь, но доступа к ней я не имею.
Среди книг, возвышавшихся перед королевой, не оказалось ни «Лемегетона» царя Соломона, ни «Гептамерона» де Амаро, ни книги Абрамелина и прочих гримуаров . Зато красивым готическим шрифтом или изящной вязью на корешках были выдавлены «The Golden Bough: A Study in Magic and Religion*» J.G. Frazer, «Psychologie des Foules» G. Le Bon и «L’opinion et la foule»*** G.Tarde, и им подобные, и все в таком духе.
- Если вдруг Вам интересно мое мнение, Ваше Величество, - баронесса выпрямилась, и на какую-то минуту словно выпустила себя из железной девы самообладания. Темным дымом силы и недоброго огня повеяло от нее. – то я считаю, что в мисс Бланшет не осталось ничего от Белоснежки, кроме имени, да и имя свое она успела забыть.
Но в тот же миг, будто ветер развеял мираж одним жестом, она лучезарно улыбнулась.
- Способ всегда несколько, Ваше Величество. Обращайтесь, я рада буду Вам помочь, - Елизавета провела по торцу шкафа пальцем, и лозы вновь стали лишь искусным узором, а пикси заторопились замереть на своих фарфоровых постаментах. Баронесса вернулась за конторку.


_____
*Золотая ветвь: Исследования магии и религии
** Психология масс
*** Мнение и толпа

[браво, Ваше Величество!))]

На протяжении всего вдохновенного монолога королевы Елизавета сохраняла непроницаемо-вежливое выражение, лишь иногда по лицу ее промелькивали тени, да в глазах вспыхивали искорки как будто веселья. Под конец она и вовсе опустила голову, так что Регина не могла видеть ее лица.
- Благодарю за историю, Ваше Величество, - когда она снова посмотрела на королеву, самообладание к ней вернулось, будто захлопнулась на тугой пружине металлическая створка. – Разумеется, я с радостью окажу Вам любую помощь или содействие.
Баронесса вышла из-за конторки и приблизилась к книжному шкафу, расположенному между двумя окнами. Она погладила резные завитки деревянного основания, и те вдруг ожили, развились, потекли живой лозой по всему шкафу.
- Я могу, например, дать вам книги и свитки, которыми руководствовался мой муж, составляя это ваше заклинание. Если, конечно, вас интересует это.
Она прикоснулась к одному корешку, другому, вспоминая, наконец сняла некий фолиант в переплете сильно вытертой синей кожи. А тем временем завитки разбудили фарфоровых пикси, что стайками принялись порхать над самыми верхними полками, выискивая нужные книги. Воздух чуть-чуть дрожал от мягкого стеклянного стрекота их крылышек.
Баронесса положила синюю книгу перед Региной (на легкий четырехногий столик, и откуда тот только взялся?), отошла к другому стеллажу; деревянная плеть очень аккуратно добавила сверху еще один том; три драчливые феечки засыпали все ворохом свитков.
- Вы можете работать здесь, или воспользоваться любым кабинетом или залом Хартхайма на свое усмотрение, - произнесла Елизавета, забираясь по приставной лестнице наверх. И внезапно обернулась, - или, может быть, Вам требуется от меня помощь… другого рода?

[йа там в предыдущем чуть-чуть добавил]

Все портьеры были собраны, освободив огромные окна, но при этом Регине показалось, что свет льется откуда-то еще: может быть, система зеркал передавала и приумножала солнечные лучи, рассеивая их до самых дальних уголков библиотеки. Может быть, особая домашняя магия освещала помещение изнутри, выпуская накопленные за годы жизни деревьев, ушедших на отделку, солнечный свет.
Баронесса сидела у окна за конторкой и что-то писала в большой толстой тетради. Рядом с ее столом лежала, свернувшись калачиком, маленькая лохматая собачка, отчетливо напоминающая скамейку для ног.
Только войдя в библиотеку и отыскав глазами Елизавету, Регина заметила (или ей показалось), как сквозь окно к баронессе впорхнула большая хрупкокрылая бабочка, прикоснулась к плечу, и женщина бережно взяла ее в ладонь.
Потом, уже приблизившись, королева обнаружила большой резной лист, похожий на те, что она видела в галерее, аккуратно отложенный на край стола.
Услышав шаги, баронесса подняла голову от своей работы, а затем встала, приветствуя королеву – но без излишнего почтения, тем более раболепства, просто и спокойно, как к равной, больше из уважения к букве этикета, чем к самой Регине.
- Вы искали меня, Ваше Величество?

Он тепло сощурил глаза. как будто королева сказала старую, но неизменно милую шутку.
- Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что в моей власти что-либо запрещать или приказывать ей.
Небрежный взмах кистью - вьюнок снова торопливо уполз, освобождая окно. Барон устремил задумчивый взгляд на бархатные склоны, на тонкую ленту дороги и вдали - блестящее синее полотно Дуная.
- Делай, что хочешь, бери, что хочешь, поезжай, куда хочешь - только не ходи в западное крыло, - отсутсвующе добавил он.

Барон посмотрел на нее долго и внимательно, приподняв кисть, как будто хотел прикоснуться, как встревоженные родители трогают тыльной стороной ладони лоб своего больного ребенка, чтобы проверить температуру. Затем он опустил взгляд.
- Даа, ты властвовала и повелевала, - он приблизился к стеклянной стене, небрежно махнув кистью, от чего вьюнок с громким шелестом расползся по углам. Темно-зеленые Альпы ослепили, на миг ворвавшись в освободившиеся окна и наполнили галерею ощущением глубокого пространства и монументальности, какое испытывает неонат, впервые вступив в неф большого католического храма.- И сама не видел, что происходит.
Барон провел указательным пальцем по стеклу; прозрачная поверхность затуманилась, на ней проступили очертания городка, сперва силуэтом, затем четко и даже в цвете.
- Тебе казалось, что все обитатели сказочной страны, собранные тобой, подчинены тебе безусловно и беспрекословно,- задумчиво, с оттенком едва уловимой печали говорил барон. Под его пальцами городок оживал, наливался объемом; по улицам заскользили тени, вышли люди. – Признаю, я тоже поддался этому заблуждению. Однако здесь все оказалось несколько сложнее.
Над городком собралась туча: на первый раз обычная грозовая туча, темная и грузная, она все увеличивалась и приобретала все более отталкивающий, омерзительно-плотоядный вид.
- Ты ли что-то напутала с ценой и средствами, или нельзя было пытаться вызвать такую силу с нескольких попыток, или ошибка скрыта в начале, в самом составе заклинания. Или…
Он обернулся и посмотрел Регине в глаза. Кажется, сейчас он говорил правду.
- Оно пожирает тех, на кого наложено, выедает изнутри, как личинка наездника свою гусеницу. Сначала воспоминания, потом – волшебную силу, потом душу.
Барон махнул рукой, городок исчез. Любопытные плети вьюнка вновь осторожно поползли по рамам.
- И таким образом, у нас остаются три выхода: запечатать и уничтожить это заклинание, вместе со всеми жителями городка – но затем где-то взрастить новую сказку; по одному, осторожно и с тщательной дезинфекцией вывезти жителей, чтобы, оставшись в пустыне, заклинание иссохло; и попробовать найти противодействие. Выбор предоставляю тебе, как даме.
Барон снова улыбнулся гаденько, в своей обычной манере. Узорчатые листья затянули горы.
- Дерзай, Ваше Величество, в твоем распоряжении вся библиотека Хартхайма и любой либрариум, который сможешь найти. Ты же знаешь, меня всегда привлекали женщины, жаждущие знаний.