В начало форума
Здравствуйте, Гость
Здесь проводятся словесные, они же форумные, ролевые игры.
Присоединяйтесь к нам - рeгистрируйтeсь!
Форум Сотрудничество Новости Правила ЧаВо  Поиск Участники Харизма Календарь
Сообщество в ЖЖ
Помощь сайту
Доска Почета
Ответить | Новая тема | Создать опрос

> Greensleevеs. В поисках приключений., Добро пожаловать в мир злых заек!

Spectre28 >>>
post #921, отправлено 25-12-2018, 8:45


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

- На дерево его намазывать неудобно, - признал Раймон голосом гурмана. - И дерево невкусное. Помню, как-то пытались на спор грызть кору... Господи, кто же это предложил... не Шафран ли? Дескать, кролики жрут, а мы чем хуже? Ну хоть болели потом недолго. Не то, что эти несчастные твари, которые зачем-то лезут не ко вкусной еде, а к огню, рябине и шиповнику.
В этом Эмма ничего смешного не находила. Ей часто приходилось есть кору - мать размельчала её, смешивая с остатками муки и пекла хлеб. Таким караваем вполне можно было стрелять из пушки или бросать со стены крепости во врагов. Но его ели - и никто не болел. Раймон, не любя Орден, не считая резиденцию домом, всё же, рос в тепле и сытости. У него оставалось время на проказы - на детство. У Эммы Фицалан коровье масло на столе появилось только когда Дик взял себя - и хозяйство в руки, купил трех коров и разбил нос Клариссе, отдавшей первый надой первому же нищему. Нищий тоже не дошел до приюта в церкви, но о его судьбе ни Рисса, ни Эмма не спрашивали. Да и некогда было думать об этом. Приходилось собирать хворост и травы, ягоды и коренья, яйца птиц, делать настойки и чаи. Печь этот самый деревянный хлеб, который под оленей и коз, приволакиваемых Диком, был даже съедобен. Наверное, вырасти Эмма в достатке, в неге, не было бы в ней этой практичности, которой так умилялся Раймон, втайне гордясь. Стала бы она иной - нежной, беззащитной и жалостливой. Такой, какой положено быть настоящей леди. От её грусти, от боли затихло даже то, что пыталось копать ледник и стучаться в окна. А пальцы тускло засветились темнотой.
- Даже жаль, что ты убьешь Дика, - задумчиво проговорила она. - Всё же, он делал всё, чтобы на столе было мясо, пусть и с хлебом из опилок.
За стеной стало тихо - но лишь для того, чтобы взорваться новой какофонией голосов. Воронов стало двое и сначала они согласно наорали на жуть, а затем, кажется, сцепились друг с другом. Порыкивали твари, оставшиеся без поводыря. Копать они не прекратили, и хоть и полыхали желтым замешательством, но было ясно: куда идти, что делать и кого съесть - знают точно. Внутри домика были вкусные человеки. За стенами домика были вкусные лошади, но это тварей, кажется, не волновало вовсе.
- Хм-м, действительно, - не менее задумчиво протянул Раймон и моргнул, жалобно глядя на Эмму. - Но теперь я могу добывать мясо! Я же не хуже Дика? Хочешь лесавку?
Не выдержав, она рассмеялась, уткнувшись ему в плечо. Порой Эмме казалось, что Раймон попросту покупает её. Если не драгоценностями, то хотя бы лесавками. Но лишь - казалось.
- Звучит заманчиво, - признала Эмма сквозь смех, - но, пожалуй, откажусь. Только не уверяй меня, что лесавки съедобны!
Съедобно-несъедобные лесавки - или кто они там были? - недовольно ворчали, огрызались друг с другом, но копали, хоть пара тварей и направилась к лошадям. Вскоре от денника раздался визг - Роза не церемонилась с теми, кто желал ее сожрать. Раймон вскинул голову, прислушиваясь, но, судя по выражению лица, это его не слишком встревожило. Зато звуки подкопа... он задумчиво смерил взглядом стен, пол и покивал.
- А это там не ход в подвал, случаем, в углу? Я думаю, стоит всё-таки утащить одну. Ты отказываешься просто потому, что никогда не пробовала лапку лесавки, маринованной в крепком бренди. Знаешь, когда долго охотишься по лесам, то... У вас ведь есть крепкий бренди? - вопрос прозвучал почти испуганно, словно сама возможность того, что выпивки может не оказаться, только сейчас пришла на ум.
И мелькали странные образы, менее всего похожие на мирные угли у шалаша под звёздным небом.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #922, отправлено 25-12-2018, 8:45


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Крепкого бренди в подвале не оказалось - Дик почти не пил, напуганный примером отца. Впрочем, желающих говорить ему, что надменный Ричард Фицалан чего-то боится, не было, а потому братец просто - не пил. Зато странных образов было хоть отбавляй. По стенам висели пучки трав и шкуры зверей, какие-то старые вожжи, чучела, а в углу поблескивал облупившейся позолотой рождественский вертеп, из недр которого сурово и печально глядели на мир волхвы. Впрочем, там нашлось и конопляное масло, чей запах Эмма ненавидела так, что на бочонок указала взглядом.
- Лесавки, маринованные в конопляном масле, вряд ли также хороши, как те, что томились в бренди. Но, - она пожала плечами, - хотя бы не пригорят.
- Шкура всё равно невкусная, - рассеянно заметил Раймон, разглядывая угол, в котором пыхтение и звуки раздираемой земли слышно было лучше всего. - Отодрали бы.
Тяжело вздохнув, он скинул оверкот и принялся оттаскивать связки сена, связанные стопки пожелтевших от времени, погрызенных бумаг и мешки в сторону. Закончив, опёрся на заступ, чтобы отдышаться.
- Что у вас в этих мешках? Тяжёлые, как черти.
- У нас?
Думать, что Раймон ел лесавок почему-то не хотелось. Эмма плохо представляла, кто из тех, копающих угол, был лесавкой, но отчего-то казалось, будто есть их также полезно, как пить талый снег.
- У нас там ничего нет, - любезно просветила его она, - а Дик хранил в них овес для лошади. Ой, это кто?
Земля под стеной осыпалась и в дыру просунулась лапа, больше похожая на ветку или корягу.
- Еда же, - удивлённо ответил Раймон, с размаху проломил заступом крышку у бочки с маслом и пнул её туда, где начинался лаз. По подвалу разлился тяжёлый густой запах. - Лесавки, как обещал. Хотя, конечно, по ним не скажешь. Видишь, мох растёт? Вот когда такая херня сидит на ветке, ни в жисть не заметишь. А когда их десяток, да ещё пяток вокруг пнями притворяется... им же главное - что? Глаза прикрыть, чтобы не светились лишний раз. Ну и не тявкать, конечно.
Обещанные лесавки, будто в пику ему, тявкнули, завозились, а в лаз заглянул круглый, кошачий глаз с вертикальным зрачком. На смену ему пришла лапа - но уже другая, пятнистая, тоже кошачья.
- А это кто? - С любопытством, которое напомнило ей саму себя, поинтересовалась Эмма, морщась от мерзкого запаха конопляного масла. Оно всегда пахло для неё рыбой, речной, поднятой со дна, пахнущей илом, дешевой. Часто - лежалой, от которой потом мутило и болели животы.
- А это - десерт. Или закуска. Главное - чтобы не выпивка.
Поглядывая на то, как расширяется дыра, Раймон отступил на несколько шагов, увлекая её за собой. В лужу масла полетел сноп душистого сухого сена, ещё несколько связок Раймон раскидал по полу. А потом потянул из ножен кинжал.
- Ладно, с убивать я, кажется, погорячился. Охотники - люди полезные. Но всё-таки. Представь, что надо будет быстро... - он покосился на другой угол, откуда тоже начали доноситься скребущие звуки. - Ну, например, убегать. А в это время у твоего брата болит голова и хочется совета по травкам.
- Представила, - покладисто кивнула Эмма, брезгливо отбрасывая на сено какую-то просмоленную тряпку, упавшую на нее с потолочной балки. - Мне будут мешать юбки. А без юбок бегать, должно быть, неприлично.
Высоко, тревожно заржал Солнце, ему глухо вторила Роза. Трещали наверху двери. Тварям было невкусно, занозисто прогрызать ход в толстом, старом дубе досок. Но упрямства им было не занимать. Почти как Раймону. С Раймоном, полагала Эмма, в этом не сравнится никто, даже старый баран, стоящий перед новыми воротами. Вот и лесавки ломали дверь почти также, как это сделал бы дражайший супруг, будь он похож на корягу - упорно, повизгивая, когда щепки вонзались в десны, но не отступая. Странно, что страшно не было. Тревожно - за лошадей, грустно - что испортится мебель и книги. Но... Бояться Эмма де Три, кажется, разучилась. В подвале лаз в ту пору увеличился так, что первая, мелкая тварь с хитро поблескивающими глазами смогла просунуть плоскую морду, украшенную длинными усами. Увиденное ей, кажется, понравилось. Лесавка радостно вякнула, заскребла лапами, ввинчиваясь.
- Зато красиво, - возразил Раймон. - Просто холодно. Штаны, а сверху юбки, которые легко сбросить? Но каковы твари. Почти правильная осада ведь!


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #923, отправлено 25-12-2018, 8:46


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

За первой тварью в подвал пролезла вторая, в лазе мелькнули хищные голодные глаза третьей. И в этот момент полыхнула пропитанная маслом солома - жарко, жадно. И сразу же Эмму опалило чужой болью - одна из лесавок, в азарте влетевшая в огонь, визжала, каталась по полу в надежде сбить то, что грызло её. К счастью - или к сожалению, весь ум зверей пошел на почти правильную осаду. Иначе нипочем бы не полезли туда, где неспешно и жарко разгорались масло и солома, где пламя уже принялось лизать просмоленные балки.
- Надо было сумки оставить с лошадями, - меланхолично заметила Эмма, поспешно отступая с Раймоном к лестнице, - откапывать их из-под завалов будет сложно и грязно.
Услышав её голос, лесавки ощерились, вздыбили мох и шерсть на холках, и на негнущихся ногах медленно пошли к ней. Твари нещадно дымили, отчего казались не лесавками, а чем-то вроде мерзких восточных ифритов. И ещё казалось, что с каждым шагом всё больше уходит из их движений кошачья ловкость.
- Да, иногда не хватает воздушника, - повинился Раймон, поднимая руку. - И лесавки, кажется, будут скорее вялеными. Ты же не против?
Он сжал кулак, и огонь, который до того упорно расползался по сторонам, жадно гудел и рвался вверх, рванулся к нежити, словно ему пообещали много вкусных сухих дров, хороших, сосновых, с сучками, которые так приятно трещат. К потолку взметнулись новые клубы светлого пара, на удивление приятно пахнущего влажным мхом и грибами.
- Воздушника, должно быть, в жертву принесли уже.
Вышло ворчливо, но, чего уж греха таить, в первую очередь Эмма ворчала на себя. Потому что не думала до этого момента, как выкрутился Бойд - и выкрутился ли? Нянюшка назвала бы её бездомовницей, наверное.
Взбежав по лестнице, Эмма остановилась на верхней ступеньке, наблюдая, как усыхают твари, как истошно визжат, срываясь на сип. Как, наконец, затихают на полу, рассыпаясь углями. Под одну из полок закатилась обугленная лапка и теперь трогательно подёргивалась, оставляя на полу чёрные следы.
- Надеюсь, они не воскреснут?
- Если полить кровью - могут. Но мы же не хотим домашнюю лесавку? Или?..
- Нам хватит домашних ворон.
- Ты хочешь больше одной? Ладно. А воздушник, - Раймон хмыкнул, сочувственно глянул в подпол, где всё ещё танцевали язычки обиженного огня, которому вместо вкусного подсунули какую-то гадость. - Ха! Если его и принесли в жертву, то наверняка по его собственному плану, желанию, и культистам от этого будет только хуже. Подавятся.
- Я вообще бы обошлась без ворон, - рассеянно ответила Эмма, пропуская мимо ушей культистов, планы и жертвы: Солнце ржал надсадно, кричал испуганным младенцем. Роза только возмущенно всхрапывала, и, судя по гулким шлепкам в стену, по лесавкам не промахивалась.
А вот дверь, если что-то испытывала от дыры в досках, то молчала. За неё говорила нежить, спешно влезающая в маленькую каминную комнатку. И снизу снова доносилось копошение. Может, твари и не умели регенерировать после сожжения, но новые через подкоп лезли исправно. Да и гул огня снова набирал силу. Раймон, посерьёзнев, резко кивнул на лестницу на второй этаж. К спальням. К бумагам. И голос его стал куда серьёзнее.
- Много их. Знаешь, обычно на стаю лесавок уходят группами. М-м. Тебе этот домик очень дорог как память?
- Дика удар хватит, - юбки, однако, не помешали взлететь по лестнице быстро, будто за пятки уже хватали твари. - Он здесь от Клариссы отдыхает.
Дверь жалобно всхлипнула, рассыпаясь трухой, когда в домик вошли те самые энты, которых Раймон собирался наряжать в доспехи. Точнее, их миниатюрные копии, не выше годовалого ребенка, но зато с такими когтями, что любая мамаша бы упала в обморок, увидев такое у своего чада. Мощные лапы, будто из скрученных веток, какой-то сумасшедший творец прибил острыми сучками к пню, пень - оснастил пастью с зубами, над пастью проковырял глазницы, и, следуя своей прихоти, украсил макушки кокетливыми хохолками из голубоватых перьев, похожих на лесной подснежник. Твари сопели и отдувались, но дорогу к лестнице нашли сразу, засеменили, смешно переваливаясь.
- Хм, а это кто? - Заинтересовалась Эмма, протягивая Раймону латную перчатку, лежащую на столике у перил. Перчатка принадлежала отцу и вот её-то было не жаль.
- Спасибо. Зыбочники, - процедил Раймон. - Как-то не слышал я, чтобы они с лесавками одной стаей бегали. Впишем новую страницу в бестиарии. Трактат. Привычки зыбочников по ранней весне в условиях нехватки пищи, мать их природу.
Пока он говорил, руки работали, запихивая в перчатку обрывки тряпок, впитавших за свою жизнь многие слои дёгтя. За доспехами здесь ухаживали от души - металл даже не успел проржаветь, только покрылся рыжеватым налётом. Но дождаться скребка ему было не суждено. Раймон подкинул перчатку в руке и легко бросил ближайшей твари, у уха которой покачивались красные ягоды волчьего лыка.
- Лови!
Пакость, названая зыбочником, перчатку, раскалившуюся в полете, поймала. Зубами. То, что она потом взвыла, зашипела от влаги и выплюнула железяку, Эмму уже не задело. Да и понимать чувства тварей, по чести, было некогда, приходилось споро, будто мешочки травами, набивать доспех тряпками и передавать эти снаряды Раймону. Нежить бесновалась, рычала и даже пыталась бросаться на горячие перчатки, поножи и шлем, обжигалась и сгорала. А вот нагрудник съел остаток тряпок и часть бумаг, потяжелел так, что его пришлось подтаскивать с жутким грохотом и мерзким скрежетом по доскам.
- Мои платья, - грустно проговорила Эмма, глядя, как сквозь пол уже начинают проглядывать язычки пламени из подвала. - И плащик. И эта ночная рубашка, которая тебе нравится... Сгорят же. И почему я утащила наверх твои сумки?
- Потому что внизу они бы уже сгорели, - наставительно заметил Раймон и, крякнув, поднял доспех к груди. - А так всё сгорит вместе с нами, и горевать уже не придётся. Правда, хороший план?
Последнее слово на выдохе прозвучало как "пла-а-ан". Доспех улетел недалеко. Только до начала лестницы, где и сгрудились в дыму, мешая друг другу, монстры. Тлеющие доски нагрудник не удержали. Из проломленного пола взметнулись языки пламени, вспорхнули, обугливаясь на лету, бумажные бабочки. Возможно, именно в этих бумагах были ответы на все вопросы. Но, возможно, и нет.
- Воистину, - злобно согласилась Эмма, размышляя, стоит ли оборачивать красивую кованую кочергу в бумагу или же она сойдет за пику и без упаковки, - а если не сгорим, то мне придется покупать всё новое. Моя сумка-то аккурат там, где пролом, была. Отличный план. Расточительный, как мы любим, правда?
Кочергу она, все же, всучила Раймону, хоть твари, истошно воя, и проваливались одна за другой в огненный зев подвала. Лишь одна, особо прыткая лесавка, ухитрилась уцепиться зубами за перила и теперь быстро карабкалась наверх.
- Хм, - глядя туда, где разверзлась, поглотив сумки, геенна, Раймон задумчиво почесал в затылке. - Перестарался, что ли... А мы любим? И вообще, - он посветлел лицом - покупать необходимое - не расточительство! А новая одежда теперь ведь необходима. Значит, полный гардероб... два... или три? С украшениями?
Меч скрежетнул об оковку, выходя из ножен. Несмотря на ночь, в домике было светло, как днём: огонь радосто поедал старое сухое дерево, а дым пока что клубился под крышей, хотя и угрожал опуститься ниже. Дику Фицалану, кажется, тоже предстояли необходимые траты, причём не на наряды. Впрочем - в том числе.
Лесавке покупать было нечего, но выражение морды тоже было каким-то смущённым. Возможно, оттого, что способа спуститься вниз после предполагаемого ужина она тоже не видела. Конечно, оставались окна, но...
- И телега, - тяжело вздохнула Эмма, живо представляя сундуки с вещами, из под полуоткрытых крышек которых почему-то свисали нити жемчуга. - Телега тоже нужна, чтобы все это увезти. Убей ты её уже, она тебя боится.
Лесавка и впрямь боялась Раймона так, что виделась в синем цвете. Но, всё же, оскалила крупные, похожие на человечьи, зубы, кинулась бестолково и суетливо.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #924, отправлено 25-12-2018, 8:46


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Иногда фламберг с его жутким волнистым лезвием был не нужен, хватало обычного меча. Раймон сбросил лесавку с лезвия, и нежить с визгом покатилась вниз по лестнице, скребя когтями. Твари никогда не умирали так легко, но внизу ждал огонь - и он жрал всё. С костями. Но какого дьявола?! Лесавки, зыбочники... они никак не могли собраться в одну стаю и уж тем более действовать настолько согласованно. Одновременный подкоп и выламывание двери? Спасибо ещё, в окна ломиться не додумались, а то ведь чуть больше скоординированности, и они с Эммой скорее всего остались бы внизу. Нет, само по себе такое произойти не могло. Мороки? Но на нежить они... в памяти всплыло кладбище чёртова фокусника, и Раймон поморщился. Ладно, мороки на нежить действовали, ещё как - если был кукловод. Та тварь снаружи - не то демон, не то скоге...
Пол под ногами дрогнул и перекосился, а пламя внизу взревело громче, почти победно. Балки. Раймон ухмыльнулся Эмме через плечо.
- Хотел предложить выкинуть мои ценные вещи в окно и выпрыгнуть за ними, но шалаш делать откровенно лень. Подождёшь здесь, дорогая?
Со стороны, должно быть, это выглядело самоубийством. Изнутри - тоже, но только если не говорить с огнём, не чувствовать, где балки ещё не прогорели, где доски оказались чуть толще, чуть мокрее, чуть лучше сопротивлялись стихие. Нужно было всего лишь закрыть глаза и точно знать, куда прыгаешь. Ну и, конечно, умение создавать опору из прототумана тоже не мешало. Раймон приземлился мягко, как кот, спружинил и хотел театрально всплеснуть руками, но помешал кашель. Чёртов дым! А ещё здесь было... жарко!
"Огневик, умирающий от огня. Захлебнувшийся маг-водник. Есть ли в ордене книга, куда вписывают за подобные поступки? Какой-нибудь толстый том, который магистры вытаскивают раз в год, чтобы посмеяться? Например, на Йоль, язычники старые".
Раймон припал к полу и сделал глубокий вдох. Выдохнул, выгоняя напряжение, страх, который там, в подвале, чуть не выбивало за браваду. Хорошо! Хорошо, чёрт подери! Воздух рвался от подкопа к прогрызенной двери, раздувал огонь, но и сдувал часть дыма, позволяя дышать. С огнём он мог справиться. В теории. Правда, этого самого огня тут было до чёртиков. Но не прыгать же, в самом деле, за окно, чтобы потом видеть в лесу, ожидая, пока вернётся тварь. И лошади... пожар мог добраться до конюшен быстрее.
Жадная стихия. Непослушная стихия. Опасная, непредсказуемая, только и ждущая возможности укусить. Раймону доводилось видеть гравюры, на которых маги втягивали воздух в себя или гоняли вокруг мановением руки. Художники порой обладали излишне богатым воображением - или нездоровым чувством юмора. Раймон легко мог представить, как какой-нибудь герр Хейндрих Хайнц смеётся, хрюкает в пышную грудь фрау Магды, представляя, как какой-то идиот попробует вдохнуть огонь. Художники, по его мнению, были порой ещё более странными, чем михаилиты.
"В конце концов, нельзя же просто так взять и нарисовать. В портретах вот точно заключены души. Хотя бы частично. Идёшь мимо, а они так смотрят... забирает ли художник часть души у пейзажа? У натюрморта?"
Пейзаж взвихрился оранжевым, пытаясь облизать оверкот, рассыпался радостными искрами, и Раймон вытянул руку, позволяя облизать рукав. Игривая стихия. Раймон шагнул к дверям. Плиты из морока под ногами слабо пружинили, словно пытались подменить рассыпавшиеся доски. Может, так и было. Дом всё ещё помнил, что у него когда-то был пол, крепкий, надёждый. По нему так же гремели сапоги, так же хозяева шли к выходу, чтобы затем вернуться. Правда, кажется, прежде не тянулось за ними лисе-рыжего шлейфа, но среди тысяч теней дом не был в этом уверен. Может, это было и правильно.
"Так, правильно. Туда".
Собирать огонь было почти больно. Стихии хотелось есть, а дома оставалось ещё много. Или нет? Дом окружал снег. Мерзкая мокрая вода, с которой всего проку - взрываться клубочками пара. Скоро - слишком скоро останется лишь обугленный остов, в котором огонь просто умрёт. Стихия рванулась, отказываясь принимать эту истину, и Раймон до крови закусил губу. Обещания. Мороки всегда оставались ложью, даже когда были правдой. Интересно, что скажет на это всё Дик Фицалан, которому зачем-то нужны травы от мигрени? Хм. Пожалуй, действительно, зачем его убивать. Пусть живёт и cтрадает. Не все ли они в этой же лодке?
- Заплатить за сожжённый дом сожжённым лесом, - Раймон задумчиво покатал мысль в голове, чувствуя, как заинтересованно вскинулся огонь.
Стихия могла не понимать слов, но вот образы, которые за ними стояли - другое дело. Все балки, все доски когда-то были частью чего-то целого. Большого. Просторного. Вкусные, трескучие сосны, берёзы, береста на которых так красиво тлеет по краям, прежде чем займётся целиком. Сладкая, прочная сердцевина дуба. Достаточно было просто идти за ветром. Он и так уносил искры наружу, словно в трубу, следовало просто немножко помочь. Роб Бойд справился бы лучше, но здесь хватило бы и Раймона де Три.
Должно быть, со стороны это смотрелось безумием. Изнутри? Изнутри было всего лишь трудно дышать.
Огню не хватало пищи, и он ел, что мог, нетерпеливо рвался туда, где продолжали граять вороны. Откуда, чуя беду, разлетались нормальные птицы.
Роб Бойд. Наверное, Эмма права, и они действительно слишком мало думали о близких. Это было легко - не думать. Потому что если задумываться, то получалось, что Роб Бойд, что бы он о себе не говорил, был слишком велик для Раймона де Три. Там, в таверне, когда Бадб Ката спускалась по лестнице, ему на миг показалось, что Роб Бойд слишком велик и для неё. Слишком размыт. Отбрасывает слишком много теней. Неуловимое, странное ощущение, дурацкое чувство морочника, почти такого же безумного, как художники.
Позволяя огню обглодать очередное дерево по пути, Раймон покачал головой. Скорее - просто чувство человека, который привык заботиться только о себе самом. Теперь ещё - об Эмме, которая стала им самим, но и только. И ощущение потери контроля, ощущение, что он со всех сторон - лишь пешка в игре, которую не понимает - злило. Заставляло замыкаться. Враждебность Великой Королевы и забота Роба Бойда качались на весах, и он отметал и то, и другое. Возможно, зря. Возможно - нет. В любом случае, за магистра он не боялся, но... голубя послать стоило. Обязанности, обязанности...
Подходящая роща нашлась не сразу, но всё же нашлась - недалеко от широкой тропы, по которой вполне могла проехать телега. Хорошее место для нового поля, под распашку. Лес было жаль, но... на этом месте скоро взойдёт что-то новое. Главное - не переборщить. Вести снаружи - внутрь, ловить искры, которые пытаются удрать. Светлячки. Второй раз за эту зиму он сжигает рощу, и в этот раз - хладнокровно и осознавая, что делает. Плохо ли? Хорошо? Или... просто пожар.
Раймон переступил с ноги на ногу. Огонь - огнём, но ветер в спину казался тёплым и сырым тоже. Пах... ещё не весной, а обещанием её.
Просто пожар просто весной.
Вздохнув, он прислонился к сосне на границе выжженного леса. Дальше деревья стояли обугленными, мёртвыми, обвиняюще вздымая почерневшие сучья к небу, словно обвиняя в том, что оно не пролилось дождём. И всё же, в земле жизнь оставалась. Он чувствовал медленный могучий пульс, биение, которое вскоре станет быстрее, зажурчит вместе с настоящими ручьями, согреется солнечным огнём. Раздумывая, не стоит ли извиниться перед лесом, Раймон потёр подбородок. Пожалуй, нет.
- А перед Диком Фицаланом? - спросил он себя и решительно потряс головой. Губы сами собой растянулись в усмешке. - Чёрта с два! А вот рассказать или показать - стоит. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть на выражение лица.
Конечно, он говорил, что не стоит встречаться с братом Эммы, но... некоторые поводы того стоили. Да и ведь было что-то там про шансы?
Не переставая усмехаться, Раймон повернулся к наполовину сгоревшему охотничьему домику. Если он всё-таки не развалился окончательно, на втором этаже ждала кровать. Только сперва нужно было выкопать сумки Эммы из подвала. И убедиться, что накинутая в последнюю секунду оболочка из протоморока их спасла. В конце концов, та рубашка ему действительно очень нравилась.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #925, отправлено 25-12-2018, 8:46


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

23 февраля 1535 г. Там же, те же.

К утру они, всё же, уснули, хоть для Эммы это и было непросто. Она жадно читала листы из дневника своего почти дьявольского отца, хмурилась и бледнела. Покойный Ричард Фицалан любил писать, делал это много, охотно и подробно. Он описывал приступы своего безумия, до дрожи напоминающие ту тварь, что римляне, а следом за ними - и михаилиты именовали веспертилом. Рассуждал о том, что прабабка де Молейн так отчего-то боялась появления в потомстве "и света, и глади", что запретила учить Фицаланов магии. Сетовал на няньку Эммы, "старую язычницу", увидевшую в девочке нечто, заставившее отца натравить на дочь сыновей. "Свет гасится тьмой, гладь раскалывается яростью, - писал он, - пусть ненавидят друг друга, иначе..." Что будет иначе - пропойца, картежник и сумасшедший не уточнял, но зато рисовал. Кажется, своей кровью: лошадей, ворон, рогатых и когтистых тварей. И выходило, что был отец Эммы той еще сволочью, ибо веспертил-веспертилом, а пить, избивать и стравливать он начал по своей доброй воле. И когда Эмма, наконец, задремала в начавшем остывать домике, зябко прижавшись к Раймону под одеялом, раздались крики. Уставшую Эмму они не разбудили, она лишь недовольно вздохнула, но вопли становились всё ближе.
- О, господи! - Визжала женщина.
- Спаси Христос! - Вторил ей мужчина, с хэканьем рубивший что-то. Точнее, отбивавшийся, судя по глухим ударам. "Что-то" знакомо взрыкивало голосом полетухи, должно быть, привлеченной вчерашней жутью. И судя по всему, вся эта милая компания двигалась к домику.
- Вот оно нам надо? - задумчиво спросил Раймон у закопчёного потолка. - За что, Господи? За какие грехи? Ну почему их не могли сожрать где-нибудь подальше? Поглубже в лесу? Ещё на тракте? Ещё вчера? Как там этот чёртов мастер управлял временем... если убрать их во вчера... нет, лучше в завтра...
- Ты не Христос, - сонно пробурчала в плечо Эмма, - значит, зовут не тебя. К тому же, про деньги они тоже ничего не кричат.
Раймон тяжело вздохнул.
- У нас лошади снаружи. И если шальную лесавку Роза прибить может, то вот эту тварь - уже вряд ли. Разве что полетуха быстренько схарчит мужика... вместе с бабой, да, и задрыхнет, - надежды в его голосе было откровенно мало: судя по звукам, пришельцы и в самом деле не собирались позволять себя жрать.
Недовольно хмыкнувшая Эмма на подвиги его отпускать не спешила. Напротив, для верности еще и обхватила ногами.
- Тогда... просыпаться и уезжать. Не будут же они гнаться следом с криками... Ну, скажем: "Сто! Двести! Спаси, Фламберг!"
Раймон прислушался к крикам повнимательнее. Аристократической наглости в них не слышалось, купеческого самодовольства - тоже, но, может, хотя бы богатые ремесленники?.. Здесь? Ранним утром? Скорее простые лесорубы, да ещё и нарушители. И лошадей выводить как раз с той стороны - дальняя стена не успела прогореть, и конюшня почти не пострадала. В отличие, разумеется, от остального дома. Впрочем, спальня уцелела, а что ещё нужно?
- Я боюсь, они напрыгнут на нас по дороге, - он сокрушённо вздохнул. - Причём, все втроём. Но проснуться, наверное, всё-таки нужно. Двери нет, а эти невоспитанные люди могут и сюда вломиться. Невзирая на отсутствие половины лестницы.
Вламываться, впрочем, никто не спешил. Напротив, причитания женщины стали тише, сменились болезненными стонами, которые эхо разносило с удовольствием, разбрасывая по лесу. Полетуха уже не рычала, а выла тем незабываемым охотничьим кличем, какой первым делом дают послушать тиро-практикантам, вышедшим на тракт. А вот мужик-лесоруб, кажется, вошел во вкус. По крайней мере, богохульствовал он так, что святые, должно быть, с облаков падали. И во всю эту какафонию вклинивался голос Эммы.
- О боже мой, моё бархатное платье! Эту сажу никогда не отчистить! Твоя льняная рубашка!.. Новый колет!.. Раймон, нам все равно нужен новый гардероб! Это всё пропахло дымом и испачкано сажей, и...
Раймон, натягивая кольчугу, умиротворённо кивал, соглашаясь со всем сразу. Дымом, действительно, пропахло всё. И, наверное, он припозднился с магией. И перестарался с магией, пусть даже в ином случае их бы сожрали - оставив гардероб в целости.
- И с некоторых вещей её не так просто... А что это?
Раймон повернулся, удивлённый сменой тона. Эмма, перед тем сокрушенно рассматривающая черные разводы на белом льне, вскинула голову и прислушалась. Должно быть, заглянула внутрь себя, как это уже бывало, когда она не понимала происходящего. А потом лицо построжело.
- Странное ощущение, будто в лесу кто-то еще. Точнее, был кто-то еще. Как тогда, в Кентерберри, где тебя утащили в гобелен. Или когда эту ворону подстрелил.
Богинь, демонов и прочие странные сущности планы на отдых не включали. Жаль, что те этого совершенно не хотели понимать. Раймон нахмурился, механически проверяя, легко ли ходит оружие в ножнах, не перетянут ли ремень.
- Почему поговорки на самом деле сбываются так редко? Или от той, про любопытство, страдают только кошки? А то ведь любопытствуют все вокруг, а по голове получаем, кажется, только мы, - вспомнив поединок за гобеленом, он невольно ухмыльнулся. - Не считая, разумеется, отдельных приятных моментов.
Эмма, всё еще прислушивающаяся к чему-то с самым рассеянным лицом, пожала плечами.
- Им скучно, - проговорила она, - вот и любопытствуют. Бессмертие, должно быть, очень утомительно и лишено развлечений. Ты, всё же, хочешь побеседовать с этой... полетухой?
Полетуха, в отличие от бессмертных, отнюдь не скучала. Она выла и ревела, громко хлопала крыльями, но и к остаткам домика вылетать не спешила. Да и вообще, казалось, что она гоняет несчастного холопа кругами. По спирали. В центре которой стонет женщина.
Общаться с опасной тварью не хотелось категорически, до мыслей о том, что всё-таки можно было бы пробраться в конюшню вдоль задней стены, а потом - пустить лошадей в галоп. Но спускаться через окно означало пусть ненадолго, но разделиться, что, по мнению Раймона, плохо сочеталось со скукой бессмертных и их развлечениями. Он взглянул на дверь. Лестница, конечно, пострадала, но через прожжённый участок вполне можно было перепрыгнуть.
- Беседовать, может, и не получится - пасть у неё больно неподходящая, - а вот посмотреть, что там такого интересного, я бы посмотрел, только, наверное, не...
Досадливый вздох за спиной заставил обернуться - как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эмма, швырнув в окно сумки, прыгает следом за ними, цепляясь за чуть обгорелую, но все еще крепкую плеть дикого винограда. Если юбки и мешали двигаться, этого было совершенно не заметно. Спустя миг девушка уже скользнула вниз, спрыгнув на снег, где тот был почище.
- Никогда не видела полетух, - радостно заявила она.
Раймон закатил глаза и тяжело вздохнул.
- Женщины... михаилиты в юбках. Вот была бы там вторая полетуха под стеной...
Не переставая ворчать, он потянул за лозу, убедился, что та выдержит, и тоже полуспрыгнул-полускользнул вниз.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #926, отправлено 25-12-2018, 8:46


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- Ты бы вытащил меня прямо из пасти, - отмахнулась от ворчания Эмма, - как и положено рыцарю в... хм... хорошо продымленных доспехах.
В лесу, откуда доносилась брань лесоруба, мельтешили яркий красный джеркин, рыжая голова ему подстать и красивая, полосатая полетуха. Даже от домика было ясно видно, что желто-черными полосками боевого окраса были украшены и суставчатые когтистые лапы, и ядовитый отросток на спине, и даже голова с огромными желтыми глазами. Раймон пожевал губу.
- Какая отъевшаяся.
Нежить явно наслаждалась охотой, и заканчивать её быстро не собиралась. Должно быть, недавно уже удалось перекусить, или просто умертвие попалось на диво игривое. Поразмыслив несколько секунд над вариантами, Раймон кивнул сам себе.
- Выведем лошадей, подъедем поближе. Не каждый день видишь, как кого-то жрёт такое вот полосатое, верно?
Эмма пробурчала что-то невнятное про жён михаилитов, но послушно направилась к конюшне. Полетуха, на мгновение прервав свою погоню, проследила за ней взглядом, мгновение же поразмыслила, кинуться ли за этим ярким зеленым человеком - и вернулась к красному джеркину. А вот мужик, глянув вслед за ней к домику, явно обрадовался. И завопил громче, выбегая из леса и подслеповато щурясь.
- Лорд Ричард! Лорд Ричард! Счастье-то! Спаси Христос!
Отбиваться от нежити при этом он не прекращал.
"Лорд Ричард?"
Откуда?! На миг у Раймона закружилась голова. Даже полуслепой крестьянин вряд ли спутал бы его со светловолосым лордом, и вряд ли Фицалан любил на досуге наряжаться в зелёное платье, да ещё показываться так крестьянам. Да и смотрел лесоруб не на него, не на угол, а на сам домик, где не оставалось ничего живого.
Додумывал он, уже доставая меч и прыгая следом за Эммой. Обойти домик с другой стороны было бы ближе, но... "но" было большим, жирным и опасным. Особенно потому, что того, что видел лесоруб, Эмма явно не чувствовала.
На дорожке, ведущей к домику, восседал светловолосый, сероглазый мужчина, удивительно похожий на Эмму и Дика одновременно. Точнее, восседал он на пеньке, виден был замечательно и издали его вполне можно было бы спутать с Ричардом Фицаланом.
- Он тихо подошел, - пролепетала Эмма, вышедшая из конюшни с лошадьми, - я даже не услышала. И... Это Эд. Эдмунд, второй брат.
Эдмунд Фицалан с интересом наклонил голову, явно прислушиваясь к испугу в её голосе и ничуть не смущаясь тому, что его обнаружили. Под воротом добротного, темно-зеленого оверкота блеснула кольчуга.
- Когда мне сказали, что Дик этот брак благословил, я не поверил даже, - задумчиво сообщил очередной шурин. - Ну разве мог Ричард Фицалан, глава семьи и наследник титулов, одобрить союз михаилита и леди из Говардов? А выходит, братец-то с ума сошел, в папеньку весь.
Он поднял руку, чтобы пригладить длинный локон, выпавший из хвоста и под обшлагом мелькнула татуировка, украшающая запястье. Почти, как у Бойда, но и иная тоже: широкий браслет, кажется, тянулся до локтя.
- Даже не знаю теперь, дорогой зять, убивать вас сразу или смириться с решением Дика? Впрочем, убивать вас тоже запретили. Здравствуйте, дорогая сестрица.
Эмма молча и весьма резво взобралась в седло, не удостаивая его даже кивком. Быть может, в этом была виновата полетуха, рычавшая уже совсем близко.
"Надоела".
Раймон коротко глянул через плечо, и полетуха зашлась жалобным визгом: лесоруб вздрогнул, качнулся влево, занося топор, и неожиданно прыгнул вперёд и вправо, всаживая тяжёлое лезвие в голову умертвия. Зачем убивать самому, когда рядом есть инструмент получше. Которого не жаль, если заденет коготь-другой. Впрочем, кажется, лесорубу повезло, или морок лёг удачнее, чем обычно. Всё-таки мужик был крепок и ловок.
"Запретили. Надо же. А у Ричарда, кажется, гордости было побольше. В конце концов, кажется, илот - это то, что идёт не только снаружи. По крайней мере, если судить по тому мальчику с браслетами по локоть".
Словно и не глядя на Эдмунда, Раймон убрал меч и вскочил в седло Розы, потрепал лошадь по холке и усмехнулся, когда та довольно всхрапнула.
- Дорогая, что мы там сжигаем дальше по плану?
Эмму заметно потряхивало. Даже с Диком она была спокойнее, не бледнела так мертвенно. А вот Эдмунд поглядывал на неё довольно, точно ожидал чего-то.
- Впрочем, на михаилита даже обижаться лениво, - презрительно констатировал второй Фицалан, поднимаясь на ноги. - Как на холопа, разве что. Но тогда придётся в плети. Однако, я не с того начал. Госпожа моя, Великая Королева, Госпожа Призраков, Та, Которая в Тени, Морриган предлагает Эмме союз. Раз уж Зеркало теперь принадлежит её сестре, то Светоч должна служить Королеве, во имя гармоний.
Эмма охнула, вцепилась в поводья так, что было ясно - никакой королеве она служить не будет. Охал же, почесывая затылок рукоятью топора, крестьянин. Правда, делал он это удивленно, осторожно тыча носком сапога нежить.
- Эт как так? - Восхищался он. - Эт я ж никогда...
Спутница его, все это время стонавшая в леске, затихла, отчего мужик встрепенулся, оставив в покое полетуху и припустив туда.
"А ведь вырос здесь. Может, даже знает и этого лесоруба, и ту женщину. Говарды - Говардами, а в бедных поместьях полностью закрыться от крестьян - тяжело".
Он бы попробовал сам, но... поворачиваться спиной к Эдмунду Фицалану не хотелось, невзирая ни на какие запреты. От него исходил тонкий, но отчётливый запах безумия, как от бешеной собаки, которая ещё не брызжет пеной из оскаленной пасти, но уже больна. Опаснее Ричарда, опаснее Бойда, потому что тех сдерживал разум, правила, а здесь оставалась лишь вязь татуировок. Только желание, порыв, над которыми вздымался холодный разум Великой Королевы. Что угодно, лишь бы это не нарушало законов впрямую. И что выторговал молодой Фицалан, кроме защиты?
Раймон упёр левую руку в бок и выпрямился, надменно глядя на Эдмунда со спины Розы. Рукоять кинжала в пяди от ладони звала, заранее жгла пальцы.
- Мы подумаем. На этом можно и закончить.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #927, отправлено 25-12-2018, 8:46


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

- Время на раздумья было, - сообщил Эдмунд, с нескрываемым любопытством прислушиваясь к горестным воплям крестьянина. - Всему свое время, дражайший зять, знаете ли. Время жать и время собирать камни... Ну, да вы знаете. Пора делать выбор. Или я осмелюсь сделать его за вас. Не сегодня, так завтра.
"А может быть, он как раз знал ту девушку и... ждёт. Яд полетухи может убить, а может нет, но вот сопротивляться человек уже не может. И чем дальше, тем..."
- Что будет - то будет, ибо всё в руце Божьей, - вздохнул Раймон, но тут же, словно извиняясь, махнул рукой. - Впрочем, простите. Вы ведь, кажется, обменяли стадо на... ящик с игрушками. Прощайте, милорд.
Он сжал колени, и Роза послушно шагнула вперёд, подстраиваясь к Солнцу.
- Прощайте, дорогой зять, - охотно согласился Фицалан. - С возлюбленной сестрицей распрощаться не могу. Простите.
Возлюбленной он Эмму назвал не как это было бы положено брату, а с таким плохо скрываемым вожделением, что Эмма дёрнулась в седле, рванула поводья, напугав Солнце. Жеребец взвился на дыбы, чуть не выронив её, а Эдмунд ухмыльнулся: мерзко, нахально, жадно. И протянул руку. Солнце немедленно успокоился, пошел к нему, хотя до сих пор не признавал никого, даже Бойда. Даже Эмму, которую терпел, но хозяйкой не считал. И это укололо почему-то сильнее, чем затягивание в гобелен или даже похищение Эммы прямо из рук. От магии ждёшь всякого, за свои ошибки платишь, но красть преданность лошади, которой доверили то, что дороже всего? Злость на Эдмунда полыхнула алым, и Раймон сам мысленно потянулся к Солнцу, похлопывая по тёплой шкуре, вспоминая, как случалось вести его в поводу, слова и уверенность. То, что обычно недорого стоило, когда речь шла о повелителях зверей. Их связь шла глубже мороков, но, дьявол, разве он - и Эмма через него не были связаны с Солнцем куда дольше?!
"Ну же. Ты ведь везёшь то, что моё, а не его".
Жеребец недоуменно всхрапнул, остановился... и радостно заплясал, сдавая назад, чтобы ухватить за рукав. Эдмунд лишь рассмеялся, отступая на шаг назад.
- Уедем, - Эмма, точнее - Берилл, говорила спокойно и холодно. - Я не желаю говорить с безумцем.
Эдмунд не мешал, и это настораживало ещё больше. Прикрывая собой Эмму, Раймон вёл Розу широким полукругом, чтобы хоть краем глаза ловить силуэт - и, вероятно, только поэтому остался жив. Заметив резкий взмах руки, он дёрнулся, и засапожник только взрезал кожу на шее, сразу над воротником кольчуги.
- На добрую память, дорогой зять!
Раймон крутнулся в седле, вскидывая руку, и кусты, куда отступил шурин, вспыхнули тенью прошлой ночи. Увы, криков боли не последовало - лишь смех, который растаял в воздухе. Скотство! Он прижал перчатку к шее, чувствуя, как горячие струйки пробираются под рубашку. Кровь отстирывалась не намного лучше сажи. Лес перед глазами чуть расплылся, потом снова собрался чёрными стволами, упёршими вершины в сизое небо. Раймон принюхался к окровавленным пальцам и закатил глаза. Болиголов. Немного, не на него, здорового михаилита. А вот Эмма, которая, порой казалось, питается воздухом, скорее всего потеряла бы сознание, а потом - паралич. И делай, что угодно.
От места, куда упал ножик, с шипением поднялся клуб пара - свою кровь оставлять, кому ни попадя, Раймон не собирался, хотя и проливал, казалось, на каждом углу. Шеи коснулись прохладные пальцы Эммы, легло шершавое- для раны - полотно.
- До Уорнхема час, - виноватый вздох пощекотал ухо, - в поместье нельзя. Потому что это - его дом. А значит, и она туда может войти. И нам лучше убраться из графства...
"Потому что Суррей - ленное владение Говардов." Озвучить это вслух Эмма не посмела, но образ передала чёткий.
- Ты права.
Вопреки словам, Раймон направил Розу обратно к домику, туда, где осталась лежать нежить с раскроенным до самых челюстей черепом. На то, чтобы вырезать четыре длинных клыка и отростки с ядовитыми железами, много времени не ушло - а пригодиться они могли, ещё как.
"Время собирать камни. Верно, шурин, всё так", - подумал Раймон, заворачивая добычу в кожу и пряча в сумку.
Закончив, он глянул туда, откуда доносились причитания мужика. Возможно, полетуху привели для того, чтобы он ринулся в лес, оставив Эмму внутри, в доме, который был родным и для Эдмунда. Лесорубу, скорее всего, просто не повезло оказаться рядом. Если только это всё не было игрой на два акта, а не на один. Снова вскочив в седло, он улыбнулся Эмме.
- Сбежим. Героически! Так, что только пятки засверкают! Но я бы взглянул и на то, что там в лесу творится. Потому что...
Потому что Эдмунд действительно мог бы вернуться. Что в этом случае делать, Раймон пока не знал, стал бы он что-то делать - тоже. Но оставлять... игрушку для игрушки не хотелось тоже.
- Сэр рыцарь Опущенного Забрала...


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #928, отправлено 25-12-2018, 8:46


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Эдмунд не вернулся бы - это Раймон понял сразу, стоило только охватить взглядом истоптанную прогалину. Незачем ему было возвращаться. Потому что полетуха, конечно, умела парализовывать людей ядом, могла драть когтями и кусаться, но...
Лесоруб в алом, не по размеру джеркине стоял на коленях над молодой девушкой. Яркие, явно господские юбки раскинулись по снегу, едва прикрывая бёдра, на которых застыли потёки крови. И порезы на обнажённой груди оставили не когти нежити, пусть даже ей хотелось играть, а не драть. Здесь же кто-то резал, как по дереву, оставляя то ровные линии, то прихотливые завитушки. Раймон скривился от отвращения. Мужчину полетуха отогнала почти к домику, и в это время... картина рисовалась настолько мерзкая, что теплело в пальцах. И всё же, девушка дышала. Редко, слабо - но дышала. Чудом - или наоборот. Тяжело спрыгивая в снег, подавая руку Эмме, Раймон пытался думать - но в голове вертелись только строчки из гримуаров и бестиариев. После такого, после такой смерти, не спасали даже освящённые кладбища. А всей вины девушки было, что они решили пособирать хворост именно здесь. Да и то, сами ли?
Шаги звучали громче, чем обычно. Полетуха - и Эдмунд - разогнали зверей и птиц, а больше звуков и не было. Лесоруб рыдал беззвучно, содрогаясь всем телом. Не выл, не молился, не проклинал, не богохульствовал, только держал девушку - дочь? - за руку и гладил, по усыпанному веснушками бледному лицу, по тёмно-рыжим волосам.
- Смертью пахнет, - прошептала Эмма, чуявшая костлявую госпожу раньше других.
Тихо, но крестьянин обернулся, слепо глянул на неё - и сник.
- Силле, её зовут Силле, - сипло проговорил он. - Силле!
Если бы Раймон пошёл в лес один, в самом начале, то, наверное, мог спасти эту девушку - и при этом потерять Эмму. Выбор на самом деле был прост, на самом деле прост, до отсутствия его, и всё же чувство вины копошилось где-то глубоко внутри. Мог защитить, но не защитил. И это чувство не зависело ни от устава, ни от заповедей, ни от размера оплаты. Просто некоторых вещей... не должно происходить в мире, где ты живёшь. Забрало или нет. Примешивалась и тень вины за то, что если бы не та дуэль с глейстиг, не привязались бы богини, не устроили бы этой ловушки с выбором, который не был выбором.
"Не привязались бы? Эмма, кажется, виновата Великой Королеве уже тем, что родилась".
От них двоих, как от брошенного в мир камня, расходились круги, захватывая других людей не хуже, чем иной водоворот. Раймон опустился на снег рядом с крестьянином.
- Я - Фламберг, михаилит. Леди Берилл - травница. Вы позволите?
Эмма разрешения не дожидалась. Расплескав юбки по снегу она поспешно рухнула на колени подле девушки. И покачала головой, показывая, что здесь бессильна. Сопереживание, со-смерть давались ей нелегко, но ни вливать настои трав в уже синеющие губы, ни пускать кровь она не стала. Лишь прижала руку девушки к груди.
- Холодно и страшно.
- Холодно и страшно, - эхом повторил за ней лесоруб, стягивая с себя джеркин, чтобы бережно накрыть им умирающую, - доченька...
Раймон кивнул и сам протянул руку, стараясь не касаться кожи. Он не был жрецом или друидом, не мог создать вокруг Авалон или Туата - зато мог вспомнить ощущение тёплого ветра, одеряющий запах трав и цветов, жужжание толстых, чуть не с воробья, шмелей. Страна настоящего лета - не того бледного подобия, которое дарила Англия, когда вообще удосуживалась вспомнить о том, что дождю не обязательно лить неделями. Пусть его самого тогде меньше всего волновала погода, но разум запомнил всё, сохранил и готов был отдать умирающей девушке.
Но Туата ещё не был всем. Раймон коснулся плеча крестьянина, но тот даже не обратил на это внимания. И хорошо. Мороки умели отнимать и давать, но у них плохо получалось смотреть глубоко. Зато это умела Эмма, и по мосту, выстроенному из умения понимать и иллюзии от отца к дочери потекла память, смешанная с ощущениями михаилита от тракта. Прохладное английское лето, когда радуешься солнцу, даже когда оно всего на час выглянет из-за тучи. Запах леса, где так славно ломать хворост, яркие кусты боярышника и ароматная пыль скошенного сена накладывались на мелкий тёплый дождь, стук топора за домом, дорогу между старых деревьев, на пение птиц поутру и полёт стрижей перед тем, как опустятся светлые сумерки. Любовь стала перилами, опоры стянула подаренная яркая одежда, а страха, чужих рук, ножа на мосту не было, как не было и боли.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #929, отправлено 25-12-2018, 8:47


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

Зато констебль, вышедший с отрядом стражи из леса - был. Пусть его уже не видела девушка, не слышал её отец, убитый горем, но зато остальные его слышали и наблюдали отчетливо. Невысокий пожилой мужчина с розой на груди постарался, чтоб никто не упустил его присутствия.
- Да, - громко и задумчиво произнес он, - все, как сэр Эдмунд и сказал. Только, гляжу, еще и домик успели сжечь, да и девушку еще одну прирезать. Соблаговолите отдать меч, сэр Фламберг, и прогуляться с нами в Уорнхем, в управу.
Эмма гордо вскинула голову, недовольно глянув на констебля, и нахмурила брови, явно не желая подобной прогулки.
По мере того, как констебль говорил, Раймон всё сильнее стискивал зубы. Грусть исчезла, словно и не было. Так подставиться!.. Нет. Так подставить!.. Представилось, как Эд тщательно просеивает пепел, убирая остатки лесавок, как прямо сейчас заставляет исчезнуть тушку полетухи. Или делает что-то ещё, поинтереснее. Очень, очень способный человек! Раймон мысленно безрадостно улыбнулся.
"Дорогая, если каждый новый твой брат заставляет пожалеть, что ты плохо отнёсся к предыдущему, то я не уверен, что хочу знакомиться с третьим".
Прежде чем подняться, он склонил голову. Слова прозвучали не столько вслух, сколько дыханием.
- Госпожа Немайн, вам отдаю эту душу.
Лучше так, чем нежить, которая выроется из могилы на Белтайн. Лучше так - с шансом, который был у Листа. Чтобы приблизить смерть, не потребовалось даже подправлять морок.
Выпрямившись, Раймон, склонив голову, оглядел констебля, стражников, оценил хруст в кустах, такой, словно там паслось стадо кабанов. Лучники? Наверняка. Как и Эмме, ему в управу не хотелось до... ну, почти до смерти. Почти. Констебль мог оказаться таким же, как в Кентрбери, не признать брака, и тогда Эдмунд мог просто войти к сестре по праву старшего брата, пока Раймон читал бы Библию в камере. Если бы ему дали что-то почитать. Эдмунд Фицалан подготовился хорошо, не оставил и лазейки. Раймон медленно развёл руки, показывая, что в них нет оружия.
"Вот Бойд обрадуется!.."
Он свёл ладони, как тогда, в другом мире, и туман пришёл, надвинулся на поляну седыми клубами. Взять Эмму за руку. Под удивлённые и испуганные возгласы стражников найти Розу, от которой умный Солнце не отошёл далеко. А потом оставалось только шагнуть туда, к мосту в резиденцию ордена. Шагнуть, ведя с собой небольшой караван и море проблем, которые, вероятно, стоили куда дороже того, что мог за всю жизнь начудить Ворон.
И щурясь на яркое солнце, опускающееся за зубцы донжона, Раймон ухмыльнулся Эмме.
- Дорогая, ну а хотя бы этого брата мне убить можно?
Эмма медленно, подражая святой Маргарите с одной из фресок в Уэльбеке, подняла руку в благословляющем жесте. И будто в ответ на это, на плечо грузно рухнул иссиня-черный ворон.
Немайн выглядела чуть ощипанной, взъерошенной. Она встряхнулась, выронив перо, заглянула в ухо и подцепила клювом присыхающую к ране повязку.
- Жив, хвала Дагде, - выдохнула богиня.
Раймон закатил глаза. Воистину, Немайн бывала очень непосредственной. Краем глаза поймав ошарашенное выражение лица послушника, который в этот день стоял на воротах, он пожал плечами.
- Да, не повезло. Так бы лежал и ни о чём уже не думал. Снежок, птички клюют, солнышко светит... красота. В следующий раз, кажется, там и окажусь, если ничего не буду знать о таких сюрпризах.
Судя по взгляду, Эмма с трудом удержалась от затрещины. Зато от нее не отказалась Немайн. Птица больно клюнула в макушку и огрела крылом.
- И это благодарность за то, что повыщипывала нынче ночью перья у Старшей! - В голосе богини появились почти трагические нотки. - Не успела, виновата, Немайн - дура, а как же иначе?
Раймон вскинул руки, признавая поражение.
- Ладно, ладно! Умирать не стану, за перья - благодарен! - он посерьезнел. - И всё же... что ещё эта скотина натворила? За что откупаться от короны? Что ещё натворит - не спрашиваю, скорее всего он и сам не знает.
- Двух шлюшек в Уэльбеке придушил, - А еще Немайн не задумывалась о выборе слов. Совсем. - Страшных, что дерьмо единорога. В одну воткнул орденский кинжал, другую хорошенько поджарил и в подвал домика бросил. Понарисовал этих... пентаграмм и кости зверей разложил, будто ты там призывал кого-то. В фигурки восковые булавки навтыкал и в спальне борделя оставил. А фигурки-то в виде короля и королевы...
"Очень талантливый человек. Должно быть, быстро сгорит на этой работе".
Раймон тяжело вздохнул. Сколько событий - и всё без него.
- Кажется, нам нужен корабль в эту... Америку.
Или королевский телепат, вот только сопутствующие их методы как-то не радовали. К тому же, один лишний вопрос, и... значит, нужен был способ этих лишних вопросов избежать.
Хлынувшая из ворот толпа мальчишек чуть не смела вместе с лошадями в ров. Наставники безуспешно пытались придать этой стихии хоть какое-то подобие порядка, но дети просто радостно неслись на свободу, оставляя обрывки слов.
- ... в Лондоне. Оружейная - это...
- Миланский кинжал и пирожок с творогом. И наставник Лис говорит, что...
- ... лучше всего - это кнут. Кожаный...
- и чтоб с рисунком.
Детей вели выбирать первое в жизни оружие. Дети не хотели ждать. Наставники проходили мимо, здороваясь и ничуть не удивляясь тому, что на плече сидит ворон, лишь Эмма огорченно вздохнула, когда Эрдар пробежал, бросив поспешное: "Здрасьте."
- В Америку, - повторила Немайн, когда мальчики, наконец, закончились. - Я вот думаю, сказать Неистовой сейчас, или пусть они там на балу отдохнут?
Раймон хмыкнул.
- Порадовать всегда успеется, а теперь спешить уже, кажется, некуда. Пусть отдыхают. Хотя, конечно, - он усмехнулся, - трудно представить себе Роберта Бойда, который наслаждается королевским балом.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #930, отправлено 25-12-2018, 8:47


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Резиденция. Полдень.

Подушки, которые Эмма, злясь, бросала в стену, закончились. Они лежали сиротливо у окна, у дверей и даже у кровати, жалобно глядя на неё вышивкой и вопрошая: "За что?!" Но отвечать им не хотелось. Было пусто и одиноко. Раймон ушел.
Его окровавленная рубашка еще пахла можжевельником и железом. Еще слышались голос и шаги. Но этим было не обмануться, не забыться ни рубашкой, ни сном.
Она долго не могла его отпустить, разжать руки, хоть и слышала доводы, понимала, что Раймон говорит. Но расстаться было выше её сил, а потому Эмма упрямо держалась за пояс, непреклонно сопела, уткнувшись ему в плечо и не позволяла себе плакать.
И лишь когда равнодушно хлопнули ворота резиденции, отдавая его тюрьме, она поняла - есть такие разлуки, которые как будто протекают спокойно, но они полны отчаяния. Горько, проникающего в самую глубину души, горящего неугасимым адским пламенем. Оно отравляло ум, заставляло швырять эти подушки и... молчать. Так открылась вторая истина, которую Эмма знала давно: молчание не перекричать.
Зеркало отражало холодное, надменное лицо и глаза, наполненные тихой грустью. Ведьминский облик, веющий чарами безумного безразличия к себе, колдовством тревоги за него. Капли непролитых слез будто наблюдали за ней сверху, с яркого расписного неба-потолка, кружили в танце меланхолии, норовили сорваться вниз, коснуться щек, пробежать по подбородку, но... Их крепко держали ангелочки. Пухлые, светловолосые, розовощекие. Дети, наверное, такими и должны быть, но Эмме сейчас представлялся черноволосый мальчик с темными, почти черными глазами. Мальчик, которого не было. И которого не будет. Он мог бы скрасить сейчас одиночество, отодвинуть в сторону холодный мир, заглядывающий в глаза с немой печалью. Потому что если в ком-то есть часть тебя - это почти цельность.
А пытка жизнью все длилась. Нужно было жить эти мгновения. Что-то делать. Быть. Слушать капель за окном, радоваться уже совсем весеннему солнцу. И осознавать, что горе лучше всего переносить в стужу, когда дни коротки, а ночи длинны и темны. Когда кажется, будто мир погрузился во тьму вместе с тобой.
И ведь во всем виновата была она одна! Останься Эмма в монастыре, не вспыхнул бы феникс в ответ на... любовь Раймона? Странно, что до сего дня она не задумывалась, как это называется. Раймон просто был. Всегда, даже когда его не было. Он не нуждался в словах, в определениях и наверняка сейчас вылил бы на голову содержимое вон той вазы с цветами. Потому что, злость - хорошо, а самоуничижение - плохо! Всё просто, когда перестаешь искать того, кто виноват и берешь себя в руки. Вот только сейчас это не работало. Потому что преследовал их Эд Фицалан, с которым не связывался даже Дик. Эд, должно быть, уже родился безумным. Эд закапывал заживо кошек, прижигал лапки лягушкам, а однажды, прочитав о том, как татары пируют, сидя на своих живых пленниках, чуть не задушил крестьянского мальчика. Они вечно дрались за первенство, двое старших, Эдмунд и Ричард, но Дик был упрямее и злее, он побеждал. А Эмма каждый раз боялась той ярости, что полыхала в Ричарде и того странно-болезненного наслаждения, вспыхивающего в Эде.
А теперь братец хотел её. Сначала для себя, как женщину. Потом - для своей госпожи. И Раймона он хотел тоже. В той же последовательности, но... Раймон был для него еще и дичью. Опасной, а потому интересной добычей.
Эмма рухнула на кровать, обхватывая руками голову. "Всё будет хорошо, Эмма."
Надежда - самая великая и самая трудная победа из всех, какие человек способен одержать над своей душой. И умирает она, как известно, последней. Жаль, что тогда её некому похоронить... Но она же - и врач. Всё будет хорошо? Наверное. Солнце есть всегда, даже за облаками. И Раймон есть. А если думать, что он всего лишь взял контракт, то даже получится уснуть. Хоть ждать - трудно и долго.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #931, отправлено 25-12-2018, 8:47


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

Бермондси. Тюрьма. Полдень.

Говорили, у Роджера Мортимера было развлечение - охотиться за вороном, который подлетал к оконной решётке. Раймон скептически оглядел окно и вздохнул. Что за гадская судьба. Окно дали, решётку тоже, а вот ворон, которого вполне можно было бы подманить, развлекался в Туата, дёргая за перья старшую сестру. Конечно, в такой ситуации жаловаться было грех. Тёплая светлая камера с постелью, мебелью, даже матрасом и подушкой не шла ни в какое сравнение с той, откуда его вытащил Кранмер. Джеймс обещал принести книги, а любезный и словоохотливый мистер Клоуз с удовольствием провёл экскурсию по тюрьме, похваставшись и чернокнижником, и какими-то неудачливыми контрабандистами, и даже тем, что в этой самой комнате сидел странный тип, продавший Гленголл товары, за которые уже уплатил налог. Камера Гарольда Брайнса. Что ж, это была почти честь. Раймона подставили, а вот торговец, кажется, влипал в неприятности исключительно по собственной воле. Уникум.
В общем, жаловаться было не на что - его по сути даже пообещали избавить от пыток. К ним Раймон вроде бы приготовился, выходя за ворота резиденции... и, разумеется, не был готов. И всё же он жаловался. Жаловался тощей подушке, кровати, колченогому столу, решётке и расчерченному в клетку клочку высокого неба. Жаловался вдумчиво, детально, но - про себя, чтобы не мешать соседям и не тревожить лишний раз стражу. Пусть их сидят, пусть их работают. А глупости некоего Раймона де Три касались только его самого. Ну и, вероятно, этих надписей на стенах, которых Раймон, меряя шагами комнатку, насчитал ровно десять - и собирался добавить одиннадцатую, исключительно для симметрии. Что-нибудь вроде: "Свободу михаилитам!" или "Блаженны идиоты, полагающиеся на авось".
Хотя, нет. Прокручивая раз за разом события той ночи и утра, Раймон не находил ошибок. Да, можно было бы отреагировать на вороний грай, но - как? Да, можно было уехать, не заходя в лес утром, но тогда обвинения настигли где-то в городе, неожиданно, так, что можно было бы и не уйти. Проверить дом? Он не успел бы убрать улики до прихода констебля. Проклятый юнец. Вряд ли он заживётся на свете, но неприятностей устроит ещё на караван констебльских записок. Дьявол, всё-таки он, Раймон, был крайне паршивой, неумелой дичью. Он остановился, разглядывая надпись как раз под окном.
"Элли, счастье".
Эмма, его счастье, злилась, грызла себя и уже даже не швырялась подушками, и это было хуже всего. Кольцо ещё как-то держалось, несмотря на зачарованные стены, но слабо, слабее, чем тогда, с гобеленом, тоньше, чем тогда, на Авалоне. Он ловил только отголоски чувства, а сам обратно не мог передать спокойствия потому, что его не чувствовал. Инхинн или нет, без пытки или нет, но он сидел в чёртовой тюрьме! Причём подставляя под удар Клайвелла. Ещё по дороге Раймон в красках представил, как Эдмунд всаживает констеблю отравленную стрелу в спину на тракте - и всё потому, что некий михаилит не смог придумать собственного способа выкрутиться. Но дьявол! Если бы не тюрьма, не алиби, не помогло бы даже убийство Эда. После этого оставалось только бежать из страны, а это было - он не знал, почему, но чувствовал - рано. Ещё не все дела здесь были закончены. И всё же, возможно, уехать из резиденции было ошибкой. Пусть она и стала бы просто тюрьмой чуть большего размера - зато с Эммой, цельным, не балансирующим на грани Фламберга, как какой-то чёртов оборотень. Бойд бы, вероятно, что-то придумал - он тоже умел выворачивать закон, но... наверное, не так. И Клайвелл был хорош. И предупреждён. Если Эд клюнет, легко ему уж точно не будет. Нет. Это тоже не ошибка, пусть и кажется таковой, пусть от неё дерёт, как от больного зуба, пусть поперёк гордости - просить о таком, признавать слабость, неуверенность, бессилие. Впрочем, гордость стоит дёшево, особенно если ей всё-таки можно купить счастье. Продолжение его. И Клайвелл сделал всё, чтобы просить было... легко. Нет, не легко, но - легче.
"Хм, интересно, зачем ему эта одежда вечером в Лондоне? Ведь мог бы переодеться и на следующий день?"
Следующую надпись кто-то выцарапал - чем? - на столе.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #932, отправлено 25-12-2018, 8:47


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

"Душа моя, душе..."
И не злись, душа моя. По крайней мере, на себя. На меня - можно, на Эда - нужно, а вот отвар на голову в моё отсутствие придётся лить себе самой. Или попроси Бойда. А так - было нужно. Наверное, я недостаточно сильный, чтобы просто взять и уплыть в Кале, хотя мы бы успели. Наверное, слишком гордый, чтобы смириться с таким... остатком. Не оправдание. Но, возможно, объяснение?
Интересно. Надпись казалась недоцарапанной, и всё же на удивление завершённой. Душа - душе. Всё правильно. И рядом кто-то нарисовал то ли лилию, то ли ирис. Раймону приятнее было думать, что - ирис.
Следующие две надписи обнаружились над нужным местом и стояли рядом, словно специально, хотя писала их явно не одна рука.
"Но слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся".
Раймон только хмыкнул.
"Как про меня".
Бесчинно, впрочем, по мнению церкви поступали все михаилиты поголовно, а уж суетились так, что жуть брала. А он, кажется, больше всех. Был бы с этого ещё какой-то прок... Впрочем, насколько Раймон помнил послание Фессалоникийцам, желательно было работать в поте лица - и молча. Увы, такое было определённо выше его сил. Уж лучше суета. И уж точно он отказывался признавать врагов за братьев - хотя и наличие некоторых братьев во врагах радовало как-то не слишком. Возможно, потому, что тоже оказывались на редкость, просто невероятно суетливы, а конкуренции Раймон не любил. Ни в чём.
"Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную".
Вера, вера, вера. Верить может любой дурак. Понять - вот это уже посложнее будет, а без этого Господу Богу требовалось не только пожертвовать сыном, но и проявлять поистине божественное терпение, принимая тех, кто верил, не понимая, каялся, не раскаиваясь, грешил, чтобы очиститься. С богинями всё было и проще, и сложнее. Они, в отличие от христианского бога, были ближе - и это сбивало, потому что за близостью, за частушками и перьями крылась та же бездна, только наполненная отнюдь не терпением. Раймон мог понять, чего они хотят. Мог понять, что предлагают - пусть устами Бойда. Но вот понять, чего хочет он сам? Хочет ли быть частью этого ренессанса? Кем нужно быть, чтобы спокойно взглянуть в глаза Немайн и понять, увидеть и принять всё сразу? Со скрижалями, заповедями - легко. Без них... ты или такой, или нет. С другой стороны, разве можно со скрижалями стать - не собой? Разве что притвориться.
"Эмме не нравятся богини, но, помилуйте, если и женщина, и богиня хотят стукнуть тебя одновременно - у них точно больше общего, чем кажется!"
Неровные буквы на потолке над кроватью: "Мама, помолись за меня".
Раймон задумался, не торговец ли Брайнс это писал? Ведь была у него где-то мать, отец, может, братья и сёстры. Большие семьи - не редкость. Странный человек, и чего ему дома не сидится? Впрочем, торговец... небось, ноги по дороге скучают. А сам он? Даже когда получил перстень - не заглянул домой. Впрочем, домой? Раймон остановил шаги, всмотрелся в себя, в отражение серо-голубых глаз и кивнул. Всё просто: свой дом он теперь возил с собой, а до того его просто не было: то, что осталось за спиной - лишь место, где случилось родиться. Он ещё раз взглянул на надпись и покачал головой. Даже если бы эти молитвы помогали... сама просьба казалась странной. И всё же он надеялся, что тому, кто это писал, молитвы помогли. Потому что больше, скорее всего, уповать ему было не на что.
"Стыд отцу рождение невоспитанного сына, дочь же невоспитанная рождается на унижение".
Старший Фицалан уже умер, и не мог испытывать ни стыда, ни унижения, ни боли - и это было жаль. С ним определённо стоило бы поговорить о воспитании - после отлова веспертила. Впрочем... к дьяволу его. Теперь проблемой стали явно слишком хорошо воспитанные сыновья. Впрочем, Ричард, глава семьи... Раймон улёгся на скрипучую кровать и закинул руки за голову. Эмма была права. Что-то там происходило такое, отчего судить слишком поспешно не хотелось. Фицалан мог оказаться и актёром, лишь изобразить потрясение, но в таком случае - актёром он был великолепным. И этот вопрос про травы. Для себя? Веспертил, конечно, тварь территориальная, со своими охотничьими угодьями, но он вполне мог и последовать за Ричардом... куда-то. В этом случае... стоило помочь? Странная идея, но, в конце концов, Эмма, вероятно, знала лучше. И чего стоило просто ей довериться? Ничего, кроме собственного упрямства, выкованного годами одиночества на тракте. Жаль, что для этого понимания пришлось посидеть в тюремной камере. И, даже если она ошибалась, это стоило выяснить. И это не учитывая того, что Эдмунд, вероятно, теперь не прочь стать главой семьи. Может, играть в приманку Раймон и не умел, но вот охотником всё-таки был неплохим.
"Хотя бы пока речь идёт и тварях. Но так ли он отличается? Та же тварь, просто - умнее обычных и легче может сойти за человека. Нужно просто чуть изменить угол зрения".
Угол зрения менять оказалось неожиданно тяжело: глаза упорно пытались закрыться и не хотели смотреть на серые стены. Оставшиеся надписи расплывались - да по правде говоря, писавшие и не старались сделать их разборчивыми. И вставать было лень, так что Раймон сдался и закрыл глаза снова. Гораздо приятнее было думать о ваннах. Ваннах с горячей ароматной водой, пушистой пеной и Эммой. В резиденции ни на что не хватило времени, а жаль. Очень-очень жаль. Два-три дня. Оставалось надеяться, что Бойд её хоть как-то успокоит. Разумеется, после того, как успокоится сам. Хм. Возможно, стоит надеяться, что Эмма успокоит его. Это ведь ещё после чёртого бала... о, как Роберт Бойд не любил официальные приёмы!.. Танцы, завистливые взгляды, бессмысленные разговоры и осмысленные угрозы, запах мускуса, жеманное хихиканье и кудряшки... Говорят, фрейлины похожи на овечек с отравленными копытами. Ха. Плохо, что он вернётся так поздно. Бал, да ещё ужин. Не раньше ночи. Дьявол. Хорошо, хоть Лондон недалеко, а то ведь Роб мог оказаться в Портенкроссе.
За стеной кто-то постанывал, в коридоре стучали по камню сапоги стражников, и это почему-то усыпляло. Возможно, потому, что здесь, в отличие от Тауэра, ему было, чего ждать, и было, кому ждать. Будущее всё-таки казалось не таким уж плохим. Особенно, если действительно обойдётся без пыток. Потому что если до них дойдёт, то придётся срочно учиться закрывать кольцо, а это, как Раймон подозревал, удовольствие то ещё. Проверять не хотелось категорически. Да и за такое Эмма потом, вероятно, гнала бы его пинками до Нового Света. Хм. Они так и не успели попасть на бал у Грейстоков. Жаль. Было бы очень любопытно посмотреть, как же танцуют... эти. И как выглядят. Вряд ли - овечками. Интересно, кто победит, если стравить их с фрейлинами? Это, должно быть...
Додумать помешал сон, в котором Роб Бойд почему-то водил хоровод с Эме, Немайн и Айме, а в центре отплясывала Бадб - вприсядку, как, говорят, принято у диких славян.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #933, отправлено 25-12-2018, 8:47


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

И получалось это у неё весьма плохо. Не в такт. Потому что провансальская мелодия, которую кто-то негромко насвистывал, не годилась для таких плясок. Да и звуки двигаемой мебели сну не способствовали.
- Спите? Отлично, - одобрительно произнес Клайвелл, вторгаясь в сон. - Но лучше проснуться, иначе ночью спать не будете. А это здесь - самое тяжелое.
Он уже успел разложить на столе книги, смену одежды, выставить бутыль с вином и сверток с пирожками. И даже накрыть Раймона толстым одеялом. И теперь раскачивался на шатком стуле, опасно балансируя то на одной, то на двух ножках.
- Я уж не говорю о том, что ночи тут слишком холодны, чтобы бодрствовать. Час назад прилетел голубь из Уорнхема. И из Норвуд-Хилл. Держу пари, наш лорд Эд уже в Лондоне. И потому, не могу не спросить вас, сэр Фламберг, в преддверии дознания, о некоторых вещах. Потому как в присутствии госпожи Анастасии это может быть весьма... чревато дыбой. Мой коллега из Уорнхема пишет, что вы убили двух проституток в местном борделе. Заколов одну орденским кинжалом и вырезав на лбу меч Архистратига, а вторую - утащив в охотничий домик Фицаланов, чтобы сжечь ее вместе с жертвенной нежитью, судя по пентаклям - во славу Люцифера. К тому же, он утверждает, что вы изнасиловали и зарезали крестьянку с ленных владений лорда Ричарда, принуждая леди Берилл держать несчастную за руки. А потом сбежали. Призвав, разумеется, уже упомянутого демона. Исчезли в сиянии, аки Денница. Несомненно, только для того, чтобы осквернить алтарные чаши в Норвуд-Хилл! - В голосе Клайвелла звучал смех, а губы кривились в тщательно удерживаемой улыбке. - Да еще таким... норманнским способом. Чаши, думаю, они теперь выбросят. Вместе с восковыми фигурками короля и королевы, утыканными иглами. Но всё это - чепуха, если вы скажете мне, что из рассказанного похоже на правду.
Раймон протёр глаза и широко зевнул. Не спать ночью? После прошлой-то? Ха! С удовольствием втянув носом запах выпечки, он соскочил с кровати и потянулся.
- Сколько всего на одного меня! Неужто проститутку прямо при всех в охотничий домик волок? Но, если серьёзно. Начну с простого. В Уорнхеме я в последний раз был больше чем полгода назад и совершенно точно так не развлекался - запомнил бы. В Норвуд-Хилл не заглядывал ещё дольше, столько, что уже и не помню, восковых фигурок не лепил и не тыкал. Охотничий домик и лесок рядом я действительно сжёг - отбиваясь от нежити. Стая или две лесавок, несколько зыбочников - отбиться иначе было бы невозможно. С утра к этому добавилась полетуха, но её я убил руками крестьянина, - Раймон пожал плечами, - хотя признаю, что звучит странно. Но в этом доме никаких демонов я не призывал, в жертву никого не приносил, пентакли не рисовал. Сбежал при помощи магии - обычной, стихийной. С девушкой... - он помрачнел, - впервые мы увидели её уже изрезанной и изнасилованной. Да, Эмма держала её за руку - чтобы попытаться помочь, она ведь лекарка. Да, я мороками скрасил ей последние минуты жизни, создав мостик между девушкой и отцом. Насиловал я её или резал? Нет!
- Неправильный ответ, - не без удовольствия просветил его Клайвелл, качнувшись слишком сильно и поспешно уцепившись за край стола. - Я же не просил вас рассказать жизнь от рождения, а задал вопрос, на который нужно было ответить: "Ни слова истины". С полным осознанием своей правоты. Не говорите лишнее, прошу вас. Потому что иначе я вынужден буду спросить: "Вы сказали, что в этом доме демонов не призывали... А в каком вы это делали?" Чем больше вы говорите - тем легче вас поймать на несоответствиях, понимаете? Даже если их нет. Итак, если на допросе я спрошу вас... Допустим, призывали ли вы, сэр Фламберг, когда-либо демонов, чтобы поклоняться им?
- Нет, - со вздохом ответил Раймон. Искусство отличать разговор от допроса до сих пор от него как-то ускользало. К счастью. И он искренне надеялся, что в будущем и не пригодится.
- А чтобы приносить жертвы? Быть может, просто так, для беседы? Впрочем, - констебль встал со стула и зачем-то перевернул его, - последнее я спрашивать не буду. Какой михаилит не беседовал с демонами хотя бы в экзорцизме?
Говоря это, он расшатывал ножки, пока не остановился на одной, по виду ничем от своих товарок не отличающейся.
- Не думал, что когда-то буду это говорить и показывать... Но! Предприятие наше с вами опасное, я могу и не вернуться завтра. И тогда вы останетесь здесь, пока в Бермондси не появится новый констебль. Знаете, в нашей работе бывает всякое. Заключенные могут и по голове огреть, и в камере закрыть. И вот для таких случаев...
Ножка стула выскочила, наконец, из своего гнезда и в ней обнаружился толстый, острый железный кол.
- Если двадцать пятого после полудня не будет дознания, если его не будет и двадцать шестого утром, вы найдете на двери три гвоздя. Там, где могла бы быть замочная скважина. Выбьете отверстие между ними вот этим. - Джеймс потряс своим странным орудием и прикрутил ножку обратно. - А затем откроете камеру ключом и будете пробираться в резиденцию. Тоже самое вы сделаете, если вдруг начнется пожар, но тогда вы уйдете только до двора тюрьмы.
- Чтобы приносить жертвы - тоже, - откликнулся Раймон, наблюдая за действиями констебля, вскинув бровь. - Не думал, что когда-либо такое увижу... или услышу.
"Интересно, а не смог бы я уйти отсюда через туманы?"
Конечно, тюрьма отсекала чары, но чары ли это? Попробовать было искусительно. Останавливала только возможность застрять, например, в зачарованной стене. И отсутствие того самого алиби в случае успеха.
- Надеюсь, что пользоваться не придётся, но... благодарю. От души.
И за способ, и особенно - за доверие. Впрочем, последнего говорить, кажется, было не нужно. Понятно и так.
- Ключ найдете в вещах, - Продолжал свои наставления Клайвелл, отмахнувшись от благодарностей, - и его лучше спрятать. Мистер Клоуз настолько гостеприимен, что старается уберечь своих постояльцев от побега. А теперь скажите мне, о чем не спрашивать на допросе. Вы уж простите, но в вашей истории я усматриваю провалы. Хотя бы потому что в ней нет Эдмунда, который выступает чуть ли не главным свидетелем обвинения, по словам коллеги из Уорнхема.
"Ещё бы он не был главным свидетелем. Небось, такое удовольствие получал, всё это готовя, что запомнил накрепко каждую деталь".
Раймон скупо улыбнулся. Эдмунда и его связь с кельтскими демонами он заложил бы с огромным удовольствием и без оговорок. За одной небольшой деталью.
- О том, что именно я сделал, чтобы умирающая девочка не поднялась такой нечистью, что сровняла бы ближайшую деревню с землёй, если не глубже. Цеховая тайна. Стандартные орденские методики.
Джеймс кивнул, показывая, что понял, предлагая продолжать, и Раймон прислонился к стене, задумавшись. Про Эдмунда он знал слишком мало, а доказать не мог вообще ничего. Больше было догадок, и всё же...
- Эдмунд Фицалан появился в истории совсем недавно. Я знаю лишь, что он присягнул на верность сущности, которой очень нужна Эмма - древнему кельтскому... демону, которому мы перешли дорогу на тракте. Эд продал душу и тело, если угодно, получив метку - широкие татуировки на руки. Я почти уверен, что их нельзя ни срезать, ни сжечь... хотя доказать этого не могу. Но он исполняет то, что должен - так, как хочет. И, помимо приказа, он хочет Эмму для себя тоже. Пока мы вместе - я могу её защитить, а так... - он пожал плечами и обвёл рукой стены. - Разделяй и властвуй. Покончив со мной, он, вероятно, прикончит старшего брата, если не сумеет с ним договориться, а мне что-то подсказывает, что не сумеет. Ричард Фицалан тип не слишком приятный, но гордость у него есть.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #934, отправлено 25-12-2018, 8:48


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- Ни срезать, ни сжечь...
Клайвелл коснулся серьги в ухе, потер шрам на виске, заметно помрачнев. И долго молчал, глядя в окно.
- К дьяволу, - наконец, выдохнул он. - Quis attero mihi tantum, planto mihi validus*. В конце концов, судьбы вершат люди, а не древние боги. Позвольте совет, сэр Фламберг, перед тем как я уйду. Когда все это закончится - а оно закончится хорошо - уезжайте на время. Обвинения я могу снять, а вот поправить репутацию, увы, не в моих силах. Магистр, кажется, шотландский лэрд? Быть может, он не откажет вам в гостеприимстве. Люди должны забыть то, что натворил Эдмунд. А я сделаю все, чтобы ему отрубили голову. Унизительно для Фицалана - в Тайберне.
- Продолжить отпуск в Суррее не получится точно, - мрачно проворчал Раймон.
Уехать было бы славно. Если бы не необходимость искать куски чёртова венца. Они, конечно, могли бы оказаться и в Шотландии, но не грабить же все монастыри подряд! Ирландия и Слив Голри? Но фэа они пока что и так были сыты по горло. Или уезжать, или... дьявол, сколько же выстраивать репутацию заново даже после того, как утихнут страсти? Заново? Словно он когда-то занимался таким нарочно, а не просто жил, как душа лежала. И что, люди просто так всё забудут? Крестьяне, которые договорились с мавками, будут ворчать, что лорды друг друга покрывают, родители Тина и Тины покачают головой и попеняют за то, что напачкали в комнате? Староста проклянёт, что дочь лишили разума? И все в один голос примутся жалеть о деньгах, пошедших наверняка прямиком на чёрную мессу. Верить в это не хотелось настолько, что до сих пор об этом почти и не думалось. А зря. В дурное верить было легче. Чёртов Эдмунд Фицалан, слуга Великой Королевы! Уехать далеко - всё равно, что сбежать. Только подпитает слухи. Сбежал, затаился, и ведьму свою уволок, значит точно что-то в этом есть. Оставаться - рисковать теми же вилами в брюхо в ближайшей деревне. Верит ли он в людей настолько, чтобы рискнуть, да ещё не только собой, а Эммой? Да и так ли хорошо он выглядит для этих крестьян и горожан? Возвращаться по следам доводилось редко. А где приходилось, порой случалось всякое. Билберрийский палач. Разоритель. Раймон скривил губы.
- Кажется, я подумаю об этом совете даже не завтра, а послезавтра. Сначала - обвинения и Эдмунд. А то ведь может статься, что завтра он учудит что-то такое, за что резиденцию ордена горожане в осаду возьмут. С факелами.
- Им сначала придется пройти мимо банды валлийца, - также криво и совсем невесело улыбнулся в ответ констебль. - Да и кто пойдет жечь притон гадких мракоборцев? Впрочем, время лечит всё. И мне пора, кажется. Мэри ждёт. Постарайтесь спать эту ночь.
Гадкий мракоборец кивнул и неожиданно улыбнулся так, словно и не в тюрьме.
- И у меня тоже есть совет на завтра, Джеймс. Личина, брошь, верёвки - это всё хорошо, но не отмахивайтесь от встрёпанной вороны, особенно если та говорит частушками. Нет. Пожалуй, только когда она говорит частушками.
Клайвелл тяжело вздохнул, неопределенно хмыкнул и, ворча, направился к двери.
- Говорящие вороны, цветы в начале весны, лисички...
Дверь за ним захлопнулась, и шаги вскоре стихли. Но пирожки - остались, и Раймон с удовольствием откусил от одного, а потом не заметил, как умял его до последней крошки. Пирожки оказались удивительно нежными, ещё мягкими после печи, а в тюрьме и вовсе сходили за пир получше того, что сейчас наверняка задавали во дворце. Второй пирожок последовал за первым, а затем Раймон, наконец, снова смог думать. Задумчиво откусив третий пирожок и чуть не сломав зуб, он выплюнул на ладонь ключ и уставился на него. Клайвелл поверил. Мало того - принял, не стал спрашивать лишнего, понял опасность, придумал план, а теперь рискует собой. Отрывая себя от себя, закрывая за собой дверь, кивая послушнику на воротах, Раймон надеялся только на справедливость дознания и на то, что этого хватит. Но возможные вопросы... у каждого михаилита слишком хватало на совести такого, что нежелательно было рассказывать на суде, а он, кажется, выделялся в этом даже по меркам магистров. Надеялся на дознание, на то, что обойдётся не слишком жестокой епитимьей - хотя какое там. На тот момент он думать почти не мог, только чувствовал то, что волнами уходило от Эммы, поднималось из сердца. И где-то там всё же сверкало и приятие Клайвелла, одобрение, понимание, что он - свой. Не только из-за трактира Тоннера и церкви, а просто. Чувство за пределами разума, логически обоснованной надежды и мыслей всё ж оказалось право. И это, несомненно, было - хорошо.

-----------
* что не убивает - делает сильнее (лат)


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #935, отправлено 25-12-2018, 8:48


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

24 февраля 1535. Резиденция.

Гибискусы, кроваво-алые, невиданные в Англии, пышно цвели в оранжерее. Эмма потянула цветок, сорвала с ветки, забрызгав рукав зеленым соком. И тут же с досадой вздохнула. Глупо. Уже к вечеру лепестки увянут, к ночи - умрут. Не засушишь в книге, не сохранишь, даже в духи не сгодится. Слишком быстро умирал цветок смерти, символ женской красоты. Увядал, как девичья прелесть. Не ирис, не лаванда, но пахнет также нежно, с горечью... Раймону понравилось бы. Наверное.
Жизнь женщины - ожидание. Чьей бы женой она не была. Мужчина свободен, он может покидать дом, чтобы путешествовать, воевать, гулять... сидеть в тюрьме, наконец. Женщине же оставалось хозяйство, дети и тоска. Первого и второго у Эммы не было, а третье - надоело. Нельзя вечно страдать, а если занять себя делом, то на это еще и времени не останется. И Эмма села за парту. Вместе с мальчишками, на задних рядах, она постигала то, что не успела узнать в монастыре. Наставники косились, но не прогоняли.
И если в травничестве, в лекарстве она сама могла кое-что порассказать, то магия камней захватила её. Эмма и раньше ощущала теплоту самоцветов, понимала, что они способны взять на себя печаль, тоску, подарить радость. Но теперь - понимала. Видела сосредоточенные в них краски природы, в наплывах яшмы и агата усматривала рощи, горные склоны, русла рек, будто рука неведомого творца навсегда запечатлела их. Глядела в них - и улавливала, как камни откликаются на настроение человека. А вслед за этим пониманием приходило пока еще неуверенное осознание: самоцветы можно подбирать эмоциями, усиливать - травами, огранкой, металлами.
Когда аметист, вышедший из ее рук, ощутимо уколол наставника, Эмма возликовала. Пусть маленький, но успех. Уж теперь-то её не зря будут называть михаилитской ведьмой! Но день все равно тянулся, никак не хотел заканчиваться. Бойд не возвращался из Бермондси, вестей никаких не было, а гибискусы все также цвели, точно насмехаясь алым и желтым над ее тоской. Слышал ли Раймон её успокоенность, чувствовал ли аромат этих цветов? Наверное, нет. Но думать, что он всё ещё понимает - было легче.

Час, два, три... Игла тянула за собой нитку, нитка пятнала полотно ирисами, надоевшими настолько, что Эмма невольно задумалась о том, чтобы сменить духи. Но Раймон бы не одобрил, должно быть. Он ирисы-то сначала находил чересчур терпкими, впрочем, валериана, которой долго пахли волосы, ему нравилась меньше. Эмма хихикнула, вспомнив, как отмывали они тот отвар над тазом. И тут же укололась, окрасив цветок в алый. Сестра Маргарита непременно бы отходила её линейкой за испорченную вышивку. Раймон... При Раймоне она не вышивала - незачем.
Иногда ей казалось, будто эта кровь на ткани - отголосок тех ран, что он приносит, возвращаясь и прогоняя ожидание. Что ранит она себя как раз тогда, когда когти или зубы вонзаются в Раймона. Но это, разумеется, было глупостью. Сентиментальной, с розовым и малиновым оттенком, как в рыцарских романах. Как в этих томных лангедокских песнях, которые наигрывал констебль Клайвелл в Билберри. Любопытно, обзавелся ли он лютней и играет ли эти мелодии своей жене? Странным он казался человеком. Жестоким, суровым, но при этом - способным петь так страстно, так... Снова уколовшись, Эмма досадливо ойкнула и засунула палец в рот. Эдак недолго и вышивку испортить!
- Простите, миледи, я, наверное, помешал...
Эмма подняла глаза. Эдвард? Эдмунд? Светловолосый юноша с вечно выбивающимися из длинного хвоста локонами. Ему лет четырнадцать, должно быть, но все дети здесь выглядят старше. Забавно, что все взрослые при этом - бесконечно молоды, даже если убелены сединами и испещрены морщинами, как Ёж. Даже Раймон порой - мальчишка, хотя в его возрасте уже многие становятся государственными мужами, принимают управление наследством. Бойд магистром уже стал к этому времени... Впрочем, он тоже - юнец. До сих пор.
- Нет, Эдвард, - кажется, его звали так, всё же. - Вышиванию помешать нельзя, а мыслям - тем паче.
- А матушка вечно... - Эдвард осёкся, сплёл пальцы на животе, потом решительно убрал руки за спину. - Простите, миледи. Я хотел у вас спросить... просто это, наверное, настолько невежливо, что брат Ёж будет до утра таскать за уши по замку, но - скажите, прошу, как это? Когда вы на тракте, с сэром Фламбергом?
Сложнее вопроса Эмме еще не задавали. Хотя бы потому, что она никогда не задумывалась - как это? Эмма улыбнулась, подобрала юбки и подвинулась, предлагая место на узенькой каменной скамеечке подле себя.
- Поначалу было любопытно и страшно. Но когда... Знаешь, Эдвард, когда доверяешь кому-то больше, чем себе - уходит страх. И ты просто привыкаешь, живешь, находя сладость и в тракте, и в тавернах, и даже в тварях. А брату Ежу мы не скажем, верно? Уши тебе еще пригодятся.
Послушник улыбнулся и устроился рядом.
- Говорят, вы отравили целый приход, чтобы сбежать. Или заколдовали. Но я хочу спросить, если можно, а как вы поняли? Что... доверяете? Я хочу сказать, - он заторопился, - это ж тракт. Встреча, расставание, постоянно новые люди, и сэр Фламберг никогда нигде не задерживается - по крайней мере, так говорят, и...
Эмма фыркнула, скрывая смех в ладони. Дети, разумеется, сплетничали. Слишком редко михаилиты женились, чтобы это не обсуждали даже малыши. Но целый приход?
- Сэр Фламберг и в самом деле перекати-поле, - согласилась она. - И доверие пришло позже. После того, как отравишь целый приход, Эдвард, выбора не остается. Только сбежать с первым же, кто позовет. Иначе заколдованный монастырь начнет мстить.
Особенно - отравленная абатисса. Эмма вздохнула, вспомнив розги и холодные камеры, которые в Бермондси именовались молельными. Каменные полы, каменные стены без окон, двери с решетками, запирающиеся снаружи. Только за них мать-настоятельница заслужила всё произошедшее. Но - и не только, конечно. Просто... не хотелось вспоминать.
Эдвард кивнул неожиданно серьёзно, словно разделял мнение о проклятиях монастырей, и вздохнул.
- Понять бы, что делать, когда нельзя этот приход отравить.
- Кто у тебя в монастыре?
Порой дети-шестилетки понимают и запоминают больше, чем думают взрослые. Вырастая, проносят эти воспоминания через жизнь. Раймон никогда даже не говорил о том, месте, где родился, не называл его домом. Вихрь неохотно пояснял, что его нашли на улице, а родителей он и вовсе не помнит. И лишь Бойд с нескрываемым удовольствием вспоминал детство, с теплотой говорил о матушке и братьях. А Эдвард, кажется, душой всё еще был дома. Или в том монастыре, где... Эмма поморщилась, понимая, что не хочет глядеть в Эдварда, чтобы увидеть цвета его чувств. Гораздо приятнее было просто говорить и просто слушать.
- Не в монастыре, конечно, да и увезти не получилось бы - характер у неё, у Бесси Клайвелл, - Эдвард улыбнулся, но тут же помрачнел. - Я ведь даже не знаю, нравлюсь ли. Наверное, нет. Письма... просто вежливые, понимаете? - он вздохнул. - Простите, миледи. Сам не знаю, почему об этом рассказываю. Здесь ведь никто, кроме меня самого ничего и не сделает, верно? А пока что я здесь - а она там... ой! - это прозвучало совершенно по-мальчишески. - Простите! Сэр Фламберг же на охоте, а я тут... но он наверняка вернётся. В спальнях говорят, ещё такой твари не народилось, чтобы его прожевала.
- Боюсь, это не правда, - смешок сдержать не удалось. Да и незачем было. Мальчикам нужны герои, но больше - осторожность на тракте. - Но вот, чтоб переварила... Да, таких, пожалуй, еще не встречалось.
Эмма поколебалась мгновение и обняла мальчика за плечи, совершенно не зная, что ему сказать. Наверное, когда... если у нее будут свои дети, она найдет слова, чтобы объяснить: первая любовь редко бывает прочной, хоть и забыть её невозможно. Сейчас же... Но ведь Эдвард не пошел к кому-то из наставников, задал этот вопрос ей, а это накладывало неожиданную ответственность, которой было всё равно, знает ли Эмма, чем утешить ребенка.
- Что до Бесси... Она просто еще слишком мала, Эдвард. Ты же - уже воин. К тому же, подозреваю, чтобы понравиться мисс Клайвелл, надо походить на её отца. А потому, время, которое ты проводишь тут - только на пользу. Твоя дама сердца повзрослеет, ты - закончишь учиться, и оба взглянете друг на друга уже другими глазами.
Вышло, наверное, плохо. Совсем неутешительно. Но зато - правдиво? Разлуки - на пользу? Эмме с этим было трудно согласиться. Приходилось принимать.
- Не знаю, - эхом отозвался Эдвард, потом вздохнул, расправил плечи и кивнул. - Наверное, вы правы. Но это больно, да? И ждать, и уезжать одинаково.
Эмма кивнула, с тревогой глядя на возникшего в зарослях померанца Бойда. Тот хмурился, держа в руках тоненькую трубочку голубиной бумаги. Но Эдварда одарил улыбкой и похлопал его по плечу, отпуская. И протянул бумагу Эмме.
Первые пару ударов сердца она не дышала, боясь разворачивать. Следующие - еще и не жила, потому что первое, выхваченное из послания слово, было "ранен". Но снова забилось сердце, задышалось, и она поняла: Раймон просит приехать. Несмотря на то, что уже вечерело, несмотря на свои же запреты и возможного Эда на дороге. Впрочем, после известия о ранении, Эмма сама бы сбежала. В ответ на взгляд, вопрошающий о том, кто сопроводит, Бойд лишь вздохнул, кивнул и всучил ей кольчугу, которую, должно быть, клепали для мальчика - так была мала. Но ей бы - подошла. И когда он бешеным галопом увозил её через лес, в своем седле, собой же прикрывая, Эмма нашла ответ, которого ждал Эдвард. Разлуки - нет, есть лишь расстояния.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #936, отправлено 25-12-2018, 8:48


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Тюрьма в Бермондси. Вечер.

Не унывать. Совет, бесспорно, был хорош. Проблема состояла в том, что заниматься в камере было решительно нечем, не считая чтения, мыслей, воспоминаний и составления бесплодных и оторванных от реальности планов. Всё это помогало не слишком, к тому же Раймон заметил, что камера значительно сужает кругозор, ограничивая его теми же стенами. Ехать на запад или на восток? Без ветра в лицо, взглядов крестьян и грефье вопрос оставался исключительно академическим. Что делать с Эдмундом? Это тоже зависело от того, как повернётся дело на тракте и в Лондоне. Поэтому Раймон поступил просто. Когда нечего делать, нужно придумать себе занятие. Отжимания сменялись перечнем тварей из бестиариев и мыслями о том, переварят ли они при случае Эдмунда Фицалана. Это, в свою очередь, переходило к бою с тенью, а после этого - к размышлениям о том, что за тварь таки водилась в Суррее, куда определённо ещё предстояло вернуться, подготовившись получше. И, конечно, оставалась Великая Королева. Сила. Пусть её чемпионам было запрещено убивать Раймона, но всё-таки они вынуждали становиться сильнее тоже - и, как и прежде, он едва ли мог это игнорировать. Можно ли убить богиню? Нужно ли ради этого принимать браслеты - и всё связанное с ними? Бойд, Ричард Фицалан, Эдмунд Фицалан, прочие. Сила и обязанности. Нет. Пока ещё он до такого не дошёл. Конечно, можно было, вероятно, подчиняться, не подчиняясь, возможно, это было к лицу шуту, и всё же - нет. Пока ещё нет. Встряхнув головой, Раймон снова принялся отжиматься от пола. Это хотя бы прогоняло бесплодные мысли. И помогало заменить их полезными - например, тем, как именно составлять ответы на дознании. С уверенностью в своей правоте, надо же. И как удобно, что Немайн он с чистым сердцем мог не называть демоном, а вот Морриган - вполне. Не менее искренне. А это означало, что и про себя, и про Эдмунда можно говорить чистую правду. Главное - не увлекаться.
Сосредоточившись на дыхании, он едва расслышал, как кто-то поскрёбся в дверь. Не постучал, не грохнул сапогом, а именно поскрёбся, словно Раймон сидел не в тюрьме Бермондси, а в богатом трактире. Хмыкнув про себя, он поднялся, отряхнул с ладоней соломинки и пригладил волосы. Раз уж уважение - и встречать нужно соответственно.
- Прошу.
Мистер Клоуз вошел тихо, стараясь не стучать каблуками. Любезно поклонился и его бесцветное, ничем не примечательное лицо расцвело от вежливой улыбки. Он неспеша оглядел камеру, окно, лежанку, стол, жестом отпустил стражника и закрыл за собой дверь.
- Сэр Фламберг. Это честь - принимать вас здесь, в "Тишине". И я бы мог, наверное, долго говорить о том, как замечательно и даже престижно, что у нас гостит такой прославленный рыцарь, но мистер Клайвелл приучил всех говорить точно и по делу. Потому перейду сразу к сути, надеясь, что вы не откажете в помощи вашему временному дому. Извольте припомнить, здесь гостит Ролло. Живет он у нас уже довольно-таки давно, от предшественника Джеймса остался, но на волю не спешит и, кажется, находит определенную сладость в своем положении. Рисует свои схемы, пишет стихи и грезит сокровищами, которые где-то спрятал. Правда, позавчера...
Клоуз вздохнул и замялся, взглянул на Раймона с опаской.
- Позавчера он нарисовал "Ногу друида". В крайне любопытной модификации. И отказывается закрывать, а из нее лезет, простите, всякая дрянь. А сколько налезло до того, как стража заметила - я и не знаю. У-у, бездельники... Сами понимаете, репутация заведения страдает, и я даже не могу никого из ваших братьев пригласить. Вы же - человек уже свой. Не откажетесь взглянуть?
На слове "свой" Раймон едва удержался, чтобы не скривиться. Задерживаться даже в таком чудесном заведении больше, чем необходимо, не хотелось совершенно. А вот чернокнижник... сдержать удивление у него не получилось: брови сами собой поползли вверх, и он недоверчиво уставился на Клоуза.
- Вы что, позволяете чернокнижнику проводить ритуалы?..
Ритуальная магия, пожалуй, была единственной из всех, что знал Раймон, которая имела шанс сработать за зачарованными стенами. Разрешать чертить графы и символы в тюрьме!.. Перед мысленным взором возникала раскидистая сеть знаков и иероглифов. Царапина в этом коридоре, штрих в той камере, царапина в прачечной. Нет энергии, которая бы питала чертёж? Ха! Магия была везде, даже там, где её впитывали камни. Да и то сказать: если впитывали, то неизбежно должны были отдавать, хотя бы для того, чтобы не допускать перегруза. Да и кровь - та же магия, а рисунок опытного мага искажал реальность так, что уже не имело значения, что там вокруг.
- Это одна из его привилегий, - кивнул Клоуз, разводя руками. - Понимаете ли, Ролло - не совсем чернокнижник. Он теоретик, скажем так. И сбежать отсюда не может - некуда, да и безопаснее ему тут. Три тома по ритуальной магии, извольте знать, написал! Но порой Ролло ведет себя, как ребенок. Известно, что старый, что малый... Впрочем, до такого, как сейчас, никогда не доходило.
Раймон только вздохнул. Кажется, это была самая уютная тюрьма из всех... двух, где доводилось бывать. Он понимающе кивнул:
- Ладно, давайте взглянем. Раз оно сугубо между своими, то мне нет нужды потом отчитываться в работе перед капитулом. Ведите, мистер Клоуз. Скажите, впрочем, а ведь этот Ролло небось рисовал не только в своей камере, верно?
- Он постоянно ведет свои изыскания, - кивнул смотритель тюрьмы, - но обычно не активирует свои творения, а мы потом стираем их.
Распахнув дверь, он посторонился, пропуская и долго вел коридорами, пока не остановился напротив камеры, расположенной в башенке. И протянул ключ.
- Полагаю, вам лучше самому открыть дверь.
- Разумно, - согласился Раймон, не спеша открывать. - Мистер Клоуз, а что именно за дрянь лезет? Та, которую успели заметить.
Дрянь, привычная михаилитам, обычно оставляла следы в виде луж крови и тел, но Клоуз выглядел достаточно спокойным, не слишком торопился, да и сопровождал их всего один стражник. Так что оставалась надежда, что Ролло открывал дорогу всё-таки не нежити.
- Последним стража поймала карлика. Черного, как смоль, с острыми зубами, копьем и в набедренной повязке из серого меха, - невозмутимо пояснил Клоуз, точно такие чудеса в тюрьме были обычным делом. - Он откусил палец Сеттеру, это стражник. Мы держим эту тварь в седьмой башенной. А до него - гадкая зверюга с длинными лапами. Когтистая. За ней пришлось погоняться, слишком ловко бегала по стенам и потолку, что дьяволова обезьяна. Все полы слюной закапала, а куда сгинула - неведомо. Ну, на нижних этажах в общих камерах отыщется, должно быть... Там - сброд, сэр Фламберг.
- Поймаете - продайте ордену на опыты, - рассеянно посоветовал Раймон. - Капитул на такое не поскупится. А то вдруг они сбегут и размножатся?
Ему самому всё равно не собирались возвращать оружие, так что охотиться на когтистых зверюг никакого желания не было, пусть сброд и было жаль. Менее полугода назад он сам мог оказаться в такой вот общей камере, которую хоть затопит - никто не пожалеет. Ну разве что о том, что теперь придётся писать много бумаг о бандитах, которые так и не дожили до ассизов, чтобы их вздёрнули по правилам. А мог и позже, как ренегат. Интересно, что на самом деле чувствует смотритель тюрьмы? Раздражение оттого, что неведомые твари нарушают порядок? Удовольствие от нежданного развлечения? Злость на Ролло? Или просто тревогу, потому что старый чернокнижник, которому некуда идти - почти родной, - может пострадать? Они ведь не стали бить его по голове, уговаривали. Конечно, прерывать многие ритуалы было опасно, но... оставалось только гадать. За плечом было до жути пусто, так, что хотелось оглядываться. Эмма могла бы сказать точно. И что позади, и что впереди, и что рядом. Без неё отвечать на эти вопросы оказалось сложнее настолько, что это на миг лишило уверенности. Осознаёт ли он, что происходит? Правильно ли оценивает людей? Граница между знанием и пониманием поплыла, а потом рывком вернулась. Какая разница, что именно чувствовал Клоуз? Главное - что он делал и говорил, чего хотел. А это всё он выражал достаточно определённо и тем, что делал, и тем, чего не сделал. Достаточно было просто смотреть, слушать - и обращать внимание.
"А ведь то, что лезет, обратно скорее всего не загнать, если не менять ритуала. Ай, к дьяволу".
Не испытывая особенной уверенности, кого именно он туда послал - или пошлёт, - Раймон постучал в дверь. Тюрьма или нет, а чернокнижник-теоретик, автор трёх книг - и, вероятно в процессе написания четвёртой - заслуживал хоть толики уважения. Никогда не стоит злить тех, кто могут выпускать всякую дрянь.
После короткой паузы изнутри раздалась скороговорка, едва разборчиво, на грани слуха.
- Толь...итрый, то ли ...упый, пролетит свой путь и встанет...
Звучало как приглашение. Насчёт хитрости он уверен не был, но лента на руке вполне определённым образом говорила о разумности. Так что Раймон пожал плечами и под мелодичный звон колокольчиков повернул ключ в замке.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #937, отправлено 25-12-2018, 8:49


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

На чернокнижника, сидевшего с блокнотом и карандашом в центре ритуального... не-вполне-круга Раймон едва взглянул. В первую очередь стоило осмотреть комнату на тот случай, если когтистые дряни успели появиться прямо здесь. Тварей не обнаружилось, зато в углу обнаружился щуплый светловолосый парнишка едва ли старше Эммы. И успыпанное веснушками лицо было чем-то знакомо. Где-то, и, вроде бы, не так давно... Раймон нахмурился, присмотрелся, и парень вскочил, прижимаясь к стене, а потом начал отступать к окну. И он явно берёг руку. Точно! Раймон мысленно хлопнул себя по лбу и хищно улыбнулся лесному разбойнику, который, можно сказать, познакомил его с Эммой, вначале познакомившись с анку.
- Вижу, оба глаза на месте. Сидеть! И не шевелись.
Неудачливый грабитель не сел, а буквально упал на каменный пол и затих, не моргая. Кажется, даже перестал дышать. Раймон хмыкнул и, наконец, осмотрел внимательнее странный... трискель. Пять лепестков ромашкой раскинулись в пятиграннике, отмеченном знаками стихий, а в дополнение к этому их пересекал круг, деля поле на внешнюю и внутреннюю части. И северные руны... Раймон присмотрелся и хмыкнул снова. Снаружи Ролло вписал общую схему, помогающую в достижении цели, открывающую путь, значит, внутри круга, на самих лепестках должно быть направление - так или иначе. Он осторожно, не приближаясь, обошёл схему по кругу. Ролло сидел лицом к руне отал. Наследие, прошлое, связь отдельной ветки с великим древом. Карлик, говорите? Обезъяна?
Раймон тяжело вздохнул и присел на корточки лицом к Ролло.
- Добрый вечер, мастер. И как далеко вы ушли?
- Ordo sancti Michaelis Archangeli, - задумчиво констатировал старый чернокнижник, не отрываясь от своих записей и лишь мельком глянув на него, - кошку видно по походке. Не советую, юноша, носить шутовские амулеты просто так. Вы знаете, что шут - это переход от Рыб к Овну? И значение его - искупление? Ваши бубенчики несут вам начало нового цикла жизни, сложную и тернистую дорогу, в конце которой - счастье, если вы примите благословение тишины, если выстоите между Судом и Миром! Кто подарил вам эту ленту? Отвечайте одним словом, юноша!
"А где-то там, наверное, появляется очередная дрянь".
- Ветер. А как вы заставили стихии работать на зачарованных камнях?
- Ветер... Посланник богов, приносящий их волю, - пробормотал под нос Ролло, - свобода, страсть, возрождение. Если камни были кем-то зачарованы, юноша, то кто-то может и воспользоваться этим. Тюрьма может быть большим накопителем, понимаете? Черточка там, руна тут, зодиак здесь... Память камня, зеленый и серый, немного алого, чуть мела и самую капельку веревок! И вы - это узилище. А узилище - это вы.
Представив слияние с тюрьмой, Раймон невольно вздрогнул. Хуже, наверное, было бы только с бойней, но ритуалисты часто воспринимали мир иначе, снаружи, через простыню символов, и для Ролло, скорее всего, здание оставалось лишь инструментом. Или... Или нет. В любом случае, он покосился на престарелого чернокнижника с новым уважением.
За спиной досадливо вздохнул смотритель, но Раймон только мысленно фыркнул. Надо быстрее - пусть сами делают. Он лично не видел никакого способа нарушить ритуал, не рискуя жизнью Ролло - или, если на то пошло, целостью тюрьмы. Можно было разве что удалить всё, что маг раскидал по тюрьме. Стереть, зашлифовать, чтобы и следа не осталось. Схема уже набрала энергию, но зачем оставлять ей лишнее? Не говоря о связи с другими коридорами, камерами и комнатами. Он бросил назад, не оборачиваясь.
- Мистер Клоуз, не могли бы ваши люди заняться этими нежелательными модификациями?
- Разумеется, сэр Фламберг, - голос Клоуза не выражал ничего, - однако, хочу заметить, что мессир Ролло дорог нам. Пожалуйста, постарайтесь ему не навредить.
За спиной фыркнул стражник, занявший место смотрителя, а сам Клоуз поспешно удалился. А вот разбойнику все это не понравилось настолько, что он осмелился подняться на четвереньки и быстро, вдоль стены, поползти к двери. Раймон повернулся к нему.
- Что тебе непонятно в словах "не шевелиться"?
- Ой, - испуганно сообщил ему разбойник, тыча пальцем в Ролло, - дык...


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #938, отправлено 25-12-2018, 8:49


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Парень, который в аббатстве разливался соловьём, сейчас не мог выдавить и пару слов. Боялся настолько, что говорить не мог, а вот действовать, да ещё так осознанно - вполне? Очень сомнительно. В том же аббатстве боязнь ему ничуть не мешала. Так зачем бы ему уходить от интересного зрелища туда, где тут же поймают, где дряни появляются? Да ещё так, чтобы пройти за спиной страшного михаилита, а не про противоположной, подальше от него? Пусть даже там надо пройти мимо рисунка дважды. Подальше от злодейского гада, который угрозами добыл правду и, небось, лично прислал констебля.
- Дык сидит, тебя не трогает, - резюмировал Раймон, снова поворачиваясь к Ролло и устраиваясь поудобнее. - Но понимаю. Страшные рисунки, непонятные. Коли так - давай, вали.
Он снова повернулся к Ролло.
Мороков не хватало просто до смерти. Без них приходилось полагаться на стук и шуршание грубых ботинок, на тени, скользившие вокруг, на звуки дыхания и расчёт времени. На чувство, без которого морочника просто не существовало, магия там или нет. Нападать на него было бы самоубийством, но... парень ведь уже смертник, чего ему терять.
Когда шаркающие звуки за спиной внезапно смолкли, Раймон чуть не закатил глаза. Какой идиот, спаси Господи. Словно на михаилитов никогда не кидались со спины. Словно их не учили... он резко развернулся, входя корпусом между руками разбойника - придурок толкал обеими, не одной! - поймал за правую и с выдохом рванул.
Лепесток пентакля, в который попал разбойник, не вспыхнул, не взорвался, даже не стерся. Сверху посыпались голубоватые снежинки, а парень исчез, не попрощавшись. Зато вместо него из угла выглянула усатая, морщинистая рожа тюленя с трепыхающейся рыбой в пасти. Животное с интересом огляделось, плюнуло своей добычей в Раймона и нырнуло в пол, окатив солено-горькой морской водой.
- Любопытный эффект, - равнодушно заметил Ролло, что-то помечая на бумаге.
- Весьма, - пожал плечами Раймон, вытирая брызги с лица. Вода оказалась просто ледяной, но, по крайней мере, в апартаментах чернокнижника было тепло и сухо. Он повернулся к стражнику и вскинул бровь. - Про этого типа смотритель ничего не говорил. Наверное, он был не очень дорог? Рыба, признаться, выглядит лучше. Честный обмен.
Стражник оглядел рыбу, поспешно прыгающую к дверям, Ролло, все также безмятежно пишущего, мокрого Раймона и вздохнул:
- Констебль будет очень зол...
- И в линиях тонких проявится тайны печать,
И в душу вольется огнем сокровенный поток!
И я расскажу все, что было и будет - опять -
Словами богов из нашептанных нескольких строк, - судя по тону, согласился с ним чернокнижник.
- Я принесу констеблю нового, - отмахнулся Раймон, глядя на Ролло. - И всё же, мастер. О какой же тайне речь? Об ответе на какой вопрос?
- Назовите цвет, юноша, - потребовал чернокнижник. - О котором думаете.
Почему никто никогда не говорит по делу? Даже тюлень выглядел более определённо. И хотя бы принёс свежую рыбу. Раймон поднял очи горе и застыл, только сейчас заметив узор на потолке, куда почти не доставал свет свечей. Цветной вычурный узор из трискелей-лепестков Ролло нарисовал как раз над кругом, заключённым в пятиугольник. Алый, жёлтый, зелёный и белый, огранённые чёрным закручивали вокруг себя небесную лазурь.
- Ирис.
Рядом с контуром валялся кусочек мела. Раймон поднял его и задумчиво оценил расстояние до стены. Могло хватить, могло и нет.
- Ирис - это цветок. Мужество, доблесть, достоинство и страдания. Конь через коня перепрыгивает.
Ролло досадливо вздохнул и впервые оторвался от своего листка, положив его на пол.
- Попробуйте думать о зеленом, - посоветовал он, наблюдая за Раймоном. - Ибо мел помнит. Почти как камень.
- Зачем? - удивился Раймон, подкидывая мел. Колокольчики согласно звякнули. - Я просто порисую тут в сторонке. Один уголочек вам ведь не жалко? Думал было про плоскость, но может быть слишком ой. Так, конечно, тоже, но шанс меньше, согласны?
- Чему вас в вашем ордене-то учат, - сокрушенно покачал головой Ролло, вставая на ноги и обнаруживая под собой еще один круг. - Стыдно, юноша, таким необразованным быть. Чем вы на уроках занимались? Горохом в потолок плевали? Мел - структура кристаллическая. Он запоминает, что им рисовали, как рисовали, с какими мыслями. Вы хотите перемкнуть контур, если я верно понял ваш замысел, а значит, чтобы оно тут не шарахнуло, вы должны учитывать активационные свойства. Я замыкал старт-ключ не на руны, но на цвет мысли, понимаете? На ощущения. Эмоции. И их цвет - зеленый.
Пока он говорил, из неприметной черточки на стене высунулась корявая, больше похожая на куриную лапу, рука. И пошевелила когтистыми пальцами.
- Бывало, что и плевал, - повинился Раймон. - Думаете, правильный, нормальный михаилит в тюрьму попадёт? Но придётся обойтись тем, кто есть, - он глянул на лапу, на дверь, на лицо стражника. - Хм. Мистер... а, неважно. Мечом не поделишься? У тебя наверняка в арсенале ещё есть, а тут вот... дрянь.
Стражник нервно кивнул, поспешно отцепил ножны и, бросив меч на пол, тут же захлопнул дверь с такой силой, что даже гул пошёл. В замке скрежетнул ключ. Подобрав оружие, Раймон повернулся к Ролло.
- Мне кажется, или эксперимент может прерваться слишком резко, если на контур плеснуть крови или затереть мел, как... - он скосился на пролом в стене, - курица лапой?
- Отнюдь, юноша, мы можем получить весьма любопытные наблюдения, - отмахнулся Ролло, поднимая бумагу. - И рекомендую очертить себя кругом.
Вслед за куриной лапой, по пристальному рассмотрению оказавшейся вполне человеческой, но с обглоданными пальцами, выглянула голова, а потом нечто выпрыгнуло на пол. Должно быть, это была женщина. По крайней мере, длинные волосы и черты лица указывали на это. Однако же, возраст женщины угадать мешали шрамы: правая сторона её лица была изуродована так, что не открывался даже глаз. Лохмотья прикрывали изуродованное тело, а когда тварь повернулась, стало видно, что у нее красные глаза. Старуха потянула носом воздух, как это делала вся нежить, и прытко запрыгнула на стену.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #939, отправлено 25-12-2018, 8:49


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

Арсеналы не баловали стражников - это Раймон понял, едва бросив взгляд на лезвие меча. Паршивая сталь, и ковка не лучше. Но чертить круг не спешил - быть прикованным к месту пока что не хотелось. Вместо этого он пошёл по кругу - вокруг контура и лепестков. В конце концов, если в схеме исчезали разбойники, почему бы ей не есть и нежить? Не хватало только кольчуги - и Раймон с ностальгией вспомнил туманы Авалона, способные стать всем, ибо они были ничем.
На ходу он продолжал следить за необычной тварью, которой не помнил по бестиариям, но, сделав четверть оборота, всё-таки глянул в лист, который держал Ролло.
"котенок, поделенный на гуся, помноженный на Меркурий - это больше часа, меньше минуты".
Спорить было сложно. Хотя отчего-то упорно казалось, что котёнок, поделенный на гуся и помноженный на Меркурий должен быть равен Луне. Или для этого нужно ещё сложить с Марсом, Венерой и Юпитером?
- Исключительно из академического интереса, мастер Ролло, а что будет, если не перемкнуть контур, а создать зеркальную проекцию?
- Изнанка изнанки, юноша, корни мироздания вывернутся нутром и вы сможете... Слышали ли вы о том, что в мире некогда были Светоч и Зеркало? Хотя, откуда? Сие - тайна старых гримуаров. Таких старых, что они и написаны не были. Старая некромантка Кэт де Молейн долго изучала этот вопрос, но сожгла записи отчего-то... Так вот, Зеркало, должно быть, видело мир также. От изнанки к истине, блеском разрезая тьму, светом разгоняя мрак. Зеркальная проекция была бы любопытна, разумеется. Но пока сдерживающие функции этих камней недостаточно изучены, молодой человек, а потому такие эксперименты ставить небезопасно.
Старуха, впрочем, его объяснениями не прониклась. Она споро поползла по стене навстречу, вывесив изо рта фиолетовый, покрытый язвами язык.
Раймон с усилием свёл руки. Туманы пришли неохотно, тяжело, выглядели так, словно их не было, казались высушенными, да и вовсе дробились стенами и дверями, но - пришли, и повернуть комнату вокруг твари получилось. Почти. Вместо того, чтобы просто появиться на стене, старуху словно оттащили туда за подол чёрного платья. Застыв на миг, она открыла рот, и комнату наполнил скрежет непонятной северной речи.
- Фёрбаннада фитта! Ден котта йавен скулле кюнна кнюлле син еген систер!
Раймон удивлённо хмыкнул, покосился на руки и покачал головой. Языка он не понимал, но куда послали, было ясно и без переводчика. Будь у него ещё эти сёстры. Впрочем, тогда папенька был ещё не стар... Как назло, Ролло поднял свой листок. Большую часть надписей закрывали длинные пальцы чернокнижника, но вот там, в самом низу...
"семь сестер и третий сын третьего сына?"
Нет. Семи папенька бы не наплодил. Наверное? Почти наверняка?
- Слышал. Сожгла, мастер Ролло? И ничегошеньки не осталось? Не похоже на учёного.
Ричард, значит, отражает свет? Зеркало. Но зачем Молейн было пытаться закрывать то, что закрыть невозможно?
- А в ордене учат лучше, чем я думал, - вздохнул Ролло, дорисовывая внутри своего круга черточки посолонь. - Говорят, Кэт узнала нечто такое, что заставило её пересмотреть свой взгляд на магию. Она сочла, что штука это опасная. Даже потомков своих обучать запретила. Говорят, её труды в библиотеке герцога Нортумберленда хранятся, ибо ближе держать их опасно. Однажды, юноша, я и туда открою дверцу.
Старуха, тем временем, попыталась упасть на пол, но была снова втянута на стену. Тюрьма воистину действовала на туманы очень необычно. Раймон кивнул чернокнижнику.
- Любопытно. Разумеется, я мог бы заглянуть в эту библиотеку и, хм, попросить книги. Пожалуй, стоит так и поступить, потому что теоретические труды о Светоче и Зеркале - тематика крайне интересная, и я бы с удовольствием занялся ею более плотно. Особенно исследованием природы Светоча во всех проявлениях.
Старуха упала на пол плашмя, рванулась, точно ее держали на веревке, взвыла нечто вроде "Фёрбаннелзе!" И бросилась, нелепо растопырив обглоданные пальцы. Ролло лишь грустно вздохнул, наблюдая, как тускнеет пентакль. Видимо, стражники и кто там ещё всё-таки находили и стирали оставленные символы, которые питали контур.
- Загляните, юноша, - не обращая внимания на старуху, проговорил он, - быть может, из вас выйдет толковый исследователь.
Скрипнув зубами, Раймон рубанул от плеча, горячо надеясь, что паршивый клинок не сломается. Проверить, впрочем, не удалось - на удивление вёрткая нежить, уйдя от удара там, где уходить было некуда, взбежала по стене и кинулась на него сверху с жутким воем. Раймон успел только повернуться вслед за ударом, пригибаясь к полу. Отсвечивающие сталью когти прошлись по левому плечу, но сама тварь, не успев остановиться, влетела в контур Ролло. Исчезла она под мелодию, напоминавшую частушки Немайн, сверху кто-то звонко захихикал, и на Раймона, больно стукнув по макушке, свалился орех. Почти настоящий, с золотой шапочкой и изумрудным ядрышком, которое просвечивало сквозь треснувшую скорлупку.
Мысленно зарекшись в ближайшее время посещать леса у Бермондси, он, шипя сквозь зубы, тоскливо оглядел разодранную одежду. Шкура-то заживёт, а вот штопать такую бахрому!.. И объяснять Эмме, как так получилось.
- Разумеется, я с удовольствием бы разделил удовольствие, но... скажите, мастер Ролло, каковы цели и задачи вашего текущего эксперимента?


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #940, отправлено 25-12-2018, 8:49


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- …А мы - дети павших Домов,
Безымянные дети Великих Домов,
Чьи глаза затуманены бликами снов
Об утраченном лете.
По бескрайним дорогам миров,
Мы идём по бескрайним дорогам миров.
Одинокие искры полночных костров
Освещают нам путь к нашей смерти, - с чувством продекламировал Ролло, принимаясь стирать лепесток, из которого не так давно вынырнул тюлень. - Грядущее - вот цель, минувшее - задача.
Раймон на секунду закрыл глаза. Он не понимал решительно ничего. Бессмысленные стихи были хуже, чем котята в Меркурии, а пульсирующая боль в плече ещё и мешала сосредоточиться, попытаться понять... впрочем, было ли тут, что понимать, или Ролло всё-таки сошёл в тюрьме с ума и сам не понимал, что говорит, не видел разницы между этой белибердой и нормальными ответами? Что хуже, накатывало гнилое, болотистое ощущение собственной беспомощности. В этой идиотской патовой ситуации он, обученный михаилит, не мог сделать ровным счётом ничего. Рисовать контур? Он не переиграл бы Ролло на его поле, не смог бы отключить схему, не взорвав бы при этом... что-нибудь - вместе с собой. Не мог вытащить чернокнижника из пятиугольника - даже если бы удалось провернуть пространство, схема без управления скорее всего просто пошла бы вразнос. По этой же причине не годилось просто дать ценителю науки по лбу и вытащить за пределы кольца. И, наконец, Раймон не видел ни одной возможности его уговорить прекратить эксперимент, несмотря даже на то, что книга Ролло явно интересовала. Рассказывать о Светоче? Увольте. И без того хватало странных типов, которым только отвернись - тут же цапнут на опыты.
"Ладно. Стихи отбросить вместе с котятами - и что останется? Задача, которую нужно решить, цель, которой нужно достигнуть".
- И что именно вы хотите изменить в прошлом ради будущего? - устало поинтересовался Раймон
Скорее всего в ответ он получит ещё больше абракадабры, но в конце концов, вариантов не оставалось. Ну разве что сесть у стены и ждать, пока вернётся Клоуз с претензиями по поводу исчезнувшего заключённого.
- Ох, юноша!
Из Ролло будто вытащили стержень. Он устало обмяк в своей схеме, где вместо лепестка успел нарисовать остроконечный треугольник. Отложил в сторону мел и покачал головой.
- Легко ли быть архимагом? Вы когда-нибудь задумывались, каково это? Особенно, думаю, тяжело стихийникам. Чихнул - и развалил половину мира. Хе-хе, - дребезжаще засмеялся чернокнижник, - утрирую, разумеется. Большая сила - большая ответственность, молодой человек, вам наверняка твердили об этом наставники. А еще - это цепи и стены, надёжнее тюремных. Ведь я когда-то сдался сам. Не выставил охранные контуры, не повесил заклинания, просто лёг спать - и ждать стражу. А теперь... Теперь я хочу ветра и солнца, весны! Перед тем как снова запереть себя, но уже в монастыре. Знаете ли вы, что спираль - это и грядущее, и сущее, и, самое главное - прошедшее. Где-то там, в начале своей спирали, Ролло-Чернокнижник еще был просто Роллоном Егером, уличным мальчишкой с задатками, но не способностями. И сейчас, когда я почти подошел к тому, чтобы совместить, сжать спираль в точку, стать снова не-магом... Вы можете задавать вопросы, но если не можете помочь, прошу: не мешайте.
Раймон осторожно сел, прижимаясь спиной к прохладному камню, поднял орешек и подкинул его на ладони.
- Зачем монастырь, мастер, когда хочется весны и тепла?
- Во искупление, юноша, - чернокнижник поднял мел, принимаясь вычерчивать новый луч. - Ведь только на небесах я смогу встретить свою Мадлен, заглянуть в её глаза. Они были похожи на ваши, такие же темные, почти черные, провансальские... Вас ждет кто-то, молодой господин, на воле?
Само осознание служило переломным моментом, после которого можно - нужно было! - жить дальше. Кем бы ни был Ролло во времена молодости, сейчас перед Раймоном сидел просто старый человек, который хотел лишь касания солнца на лице - и покоя. И Мадлен. Впрочем...
- Простите за вопрос, но почему вы думаете, что она на небесах?
- Потому что я её заколол на алтаре, - просто ответил Ролло, скептически рассматривая новый луч и тут же стирая его. - Криво. Руки не те уже, вот лет сорок назад...
- И... кому вы её посвятили? - осторожно поинтересовался Раймон.
Даже если ангелам, он здраво сомневался, что небеса принимали подобные жертвы, невзирая на вид покрывала и цвет свечей. А вот преисподняя ещё и облизнулась бы с осквернённого алтаря.
Чернокнижник глянул на него удивленно, оторвавшись от рисунка.
- Никому, юноша, - просветил он, - она просто умерла в мучениях. Потому что жизненные силы влюбленной женщины - отличное наполнение для кадавра. Рекомендую попробовать.
"И действительно. Глупый вопрос".
Ладно, порой осознания было определённо недостаточно. Правда, в данном случае, кажется, не помог бы и монастырь. А Мадлен, скорее всего, бродила где-то призраком или тварью, если за прошедшие годы никто её не упокоил. Любовь и жизнь действительно обладали могущественной силой. Редкостной. Раймон со вздохом поднялся и шагнул к чернокнижнику.
- Непременно. Ох, мастер... если действительно хочется избавиться от своего дара - позвольте предложить сугубо прикладной вариант. На тракте к ним как-то привыкаешь - потому что они на самом деле работают.
- Это ж какой?
Чернокнижник настороженно замер, и Раймон приостановился, крутя орех в пальцах.
- Дар, мессир учёный, можно просто вышвырнуть. Хотя бы в это самое изумрудное ядрышко. Конечно, мне понадобится ещё немножко силы на то, чтобы закрыть его в золотой оболочке, но после этого - финита.
- И какой же вы вариант ритуала предлагаете, юноша? На крови, на доброй воле, на огне и мече?
Говорил Ролло, впрочем, без особой заинтересованности.
- Я предлагаю четвёртый, - Раймон переступил с ноги на ногу, поморщился, повёл раненым плечом. Левая рука двигалась не так хорошо, как хотелось бы, ну да к дьяволу. - Чего только не нахватаешься в пути по спиралям, особенно когда они - на Авалоне. Видите ли, мастер, направлений там нет, но если двигаться...
Удар пришёлся как раз в опущенный на кивке подбородок Ролло. Раймон едва успел его подхватить, не давая упасть на пол. В воздухе сладко повеяло магией, но... чёртова тюрьма. Даже такая малость пахла пиром, но брать её было бессмысленно. Стены всё равно не дали бы ничего использовать. Зато рука ныла приятно. Монастыри - монастырями, жизнь там часто бывала несладкой, но лично наложить руки на любителя кадавров из любимых женщин приносило мало с чем сравнимое удовольствие. Особенно, опять же, в тюрьме и особенно учитывая, что он так и не договорился с Клоузом об оплате, поддавшись на желание развеять скуку. Зря.
- Авалон... нет, мастер, боюсь я, вы бы там слишком прижились. Пожалуй, обойдёмся кровью.
Золотая скорлупка хрустнула о рукоять, и на ладонь Раймона выпало изумрудное ядрышко.
"Вот животные, которые никогда не будут бедствовать".
Кровь суть жизнь, суть душа. Раймон прижал изумруд к ранке на руке чернокнижника и подождал - недолго, достаточно лишь, чтобы камень запомнил, с кем связан. Мудрость и осознание. Ролло хотел вернуться туда, где были задатки, но не способности? На монастырь это походило куда меньше, чем на желание начать всё с нуля. Возможно, в ином направлении, возможно, нет, но что Раймон знал точно - так это то, что магия исходит из мира. И неважно, кому посвятил себя чернокнижник, неважно, что вокруг были стены тюрьмы.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
3 чел. читают эту тему (3 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:

Ответить | Бросить кубики | Опции | Новая тема
 

rpg-zone.ru

Защита авторских прав
Использование материалов форума Prikl.ru возможно только с письменного разрешения правообладателей. В противном случае любое копирование материалов сайта (даже с установленной ссылкой на оригинал) является нарушением законодательства Российской Федерации об авторском праве и смежных правах и может повлечь за собой судебное преследование в соответствии с законодательством Российской Федерации. Для связи с правообладателями обращайтесь к администрации форума.
Текстовая версия Сейчас: 28-03-2024, 16:45
© 2003-2018 Dragonlance.ru, Прикл.ру.   Администраторы сайта: Spectre28, Crystal, Путник (технические вопросы) .