Старая кровь Блокпост №121-Б; Северный Кавказ; 20**год. - Не, я тебе говорю, Сандер совсем свихнулся! Вован на той неделе журнал какой-то в развалинах откопал. Ну и приволок значит... Сам же знаешь, какие сейчас с бумагой напряги! Ну и что, что мелованная? Разомнешь хорошо и в самый раз! Да и перед делом картинки посмотришь, все интереснее, чем на дощатую дверь втыкать! А Сандер отобрал! Нефиг, мол, говорит печатное слово на такое разбазаривать, на это лопухи есть. Ну и вот, теперь как свободная минута, так в него и пялится! Скоро совсем бледным станет от книг своих... Двое солдат в полной выкладке, стоявших в уголке у вышки, затоптали "бычки" и продолжили свой неспешный шаг по периметру блокпоста. Тот о ком они говорили, в этот момент сидел штабном блиндаже и рассматривал уже другой, но подобный "журнал"... Александр - "Сандер", как его звали в десанте, был не просто невысоким, как остальные механики-водители, а очень невысоким и щуплым, как мальчишка. Но жилистым. Узкое лицо с тонкими чертами, курносый нос, пшеничные, очень коротко подстриженные, волосы и как ни странно, темно-карие глаза, - так он выглядел. Он должен был бы чертовски нравиться женщинам, если бы не его рост в 154 сантиметра. Он всегда был спокоен, ко всем приветлив, будь ты хоть "дух" с свеже обритой головой, хоть "дед" с тремя лычками за ранения и сотней покойников на щету. Он очень редко повышал голос, но его слушались и немножко побаивались. Сандер казался гораздо старше всех остальных десантников, - молодых, здоровых, похожих на медведей парней, не отягченных излишним интеллектом и душевными метаниями. Он был задумчивый, малоразговорчивый, во всем взводе был лишь один человек, с которым он мог поболтать на отвлеченные темы. Это был командир взвода, вечно угрюмый, слегка сутулый лейтенант, которого солдаты за глаза окрестили "Шпала". Когда на Шпалу "нападала блаж", они с Сандером садились за стол, пили настоянный на острейшем красном перце, медецинский спирт и беседовали о книгах. Причем ладно бы о детективах, или там боевичках, "Месть сутулого", например... А то о всякой философской тягомотине. Или, совсем редко о каких-то странных книгах именуемых термином "фэнтэзи". В общем, странным был этот Сандер. О его детстве никто ничего конкретно не знал. Он был детдомовский, - но не в том редкость. Таких, по ком некому плакать, во взводе была половина. О его родителях не было известно ничего. Несовершеннолетняя мать не оставляла его в "Доме малютки", его не сдавали в приют "дорогие" родственнички, что бы без помех продать квартиру. Его просто нашли однажды на скамейке, в парке одного большого города в день св. Александра Невского. По тому в документах и значилось "Александр Иванович Найденов". Будучи еще пацаном, он не трусил, когда старшие мальчишки пытались на него "наезжать", а отбивался коротко и умело. Когда вырос, Сандер быстро понял, что никому на этом свете нафиг не нужен. Потому повестку о призыве "в ряды вооруженных сил" воспринял с радостью, - как же, он понадобился хоть кому-нибудь! Но восторги были быстро выбиты суровой действительностью. Он, в качестве механика-водителя БМП попал в состав одного из разведывательных батальонов Кантемировской дивизии, прослужил пол года и вместе со своей частью принял участие в первом "входе" в Грозный. Уцелел он тогда чудом. Танки и БМПхи шли колонной, без прикрытия, без боевого охранения, на некоторых машинах даже не было боекомплекта. Им сказали, что ожидается легкая прогулка. Мол горцы чуток пошумят, покричат, может парой тухлых яиц кинут, и на этом все... Как бы не так... Из начавшегося ада, его "тридцатка" вырвалась с огромной дырой в правом борту и побитым пулями корпусом. Сандер на всем ходу гнал свою машину, увозя в тыл раненых и обгоревших товарищей, тех, что еще можно было спасти. Так началась его эпопея. Потом было множество походов, боев, засад и штурмов непокорных аулов. Много раз менялся личный состав взвода и лишь Сандер оставался на своем месте. Казалось, он был заколдован. Его "тридцатку" зала вся дивизия, его машина всегда обходила фугасы, ее не брали снаряды гранатометов, да и от ракет ПТУРов, Сандер как-то умудрялся уворачиваться. Воинственные горцы, с которыми вот уже который год шла "странная" война, тоже "знали в лицо" его машину. О приключениях "тридцатки" ходили легенды, а самого Сандера, боевики иначе как "шайтаном" не называли. И было за что. Десантники неоднократно видели его лицо во время боя и потом в один голос уверяли, что оно оставалось абсолютно спокойным, вот только глаза загорались каким-то яростным светом, отчего видевших это брала дрожь. И всякий раз, сжимая до боли ручки управления, всякий раз, тараня широким носом БМП очередную глинобитную стену, раскатывая в блин очередную огневую точку мятежников, Сандер спрашивал себя: "Кому это нужно? Зачем мы здесь, на этой чужой земле? Нас ведь сюда никто не звал! За что мы кладем и отбираем жизни? Ради кого?". Он спрашивал себя и не находил ответа. Потому он так любил книги, особенно книги о других мирах. Мирах, где он был бы кому-то нужен. Где мог бы найти родню... Именно из-за своей невинной страсти, он и прослыл "странным". Именно из-за нее он отобрал у солдата яркий журнал, с нарисованными на обложке человекоподобными существами. Существами, похожими на него... Очень похожих, за исключением заостренных ушей, каковых у него никогда не было...Сандер не знал, с кого художник рисовал этих существ, да в принципе и не сильно хотел знать... Они были похожи на него, они были вместе, были нужны друг другу, заботились друг о друге... Сандер смотрел на них и мальчишеское желание иметь семью поднималось в груди. Он смотрел и думал: "Пусть они будут моей семьей! Тогда я уже как будто не одинок..." Так проходили дни... Одно, о чем Сандер иногда жалел, так только о том, что журнал был на английском. А с английским языком Сандер еще с детдома был не в ладах, так что о чем говорили его "родственники" на рисунках можно было только гадать. Но сегодня был особый день. Сегодня, у заезжего интенданта Сандер смог выменять еще один такой журнал. Новый журнал! Именно сейчас Сандер удобно развалился на табуретке, ноги в ботинках закинул на стол и рассматривал его. Он опять видел своих "родственников" и был счастлив, в этом журнале их стало больше, они почему-то суетились. Их верные волки почему-то рычали на одного из привычных Сандеру "родственников", а затем он увидел... "Нет! Только не это! И у них тоже! Война! Будь она проклята!" - Сандер хотел захлопнуть журнал, но не мог. Как завороженный, он глядел на разворачивающуюся перед ним картину битвы. Битвы, в которой его "родственники" сцепились с какими-то здоровенными зеленокожими уродами. Битва была короткой, его друзья победили и Сандер вздохнул с облегчением. Как оказалось напрасно. Вновь на рисунках перед его глазами происходила какая-то суета, "родственники" начали какой-то дикий танец, а потом... Сандер покраснел... Покраснел, но продолжил смотреть... И увидел... Его "родственники" шли по туннелю, столкнулись с несколькими "зеленокожими" и перебили их, причем женщины участвовали в бою наравне с мужчинами. Сандер было хотел с облегчением вздохнуть, но не успел...Его "родственники" вломились в какой-то зал, где часть "зеленокожих" с кандалами на ногах тягала руду. Не понятно зачем, наверно из-за чего-то важного, такие как он, напали на уродов носивших на головах шлемы и "зеленокожие" кандальники присоединились к ним. Особенно его поразили "родственник" и "зеленокожий", сражающиеся спина к спине. Сандер в очередной раз проклял свое незнание английского языка и продолжил смотреть. Холодный пот прошиб Сандера, перед ним разворачивалась картина резни... "Зеленокожие" были выше и явно сильнее, так что в рукопашной все преимущества были за ними. Единственное, в чем "родственники" их превосходили, была подвижность. Но в суматохе и толчее боя "стенка на стенку" не было места маневру. Сандер с ужасом смотрел, как "родственники" убивали, убивали и умирали сами... Впервые в жизни, его столь долго отращиваемая скорлупа невозмутимости треснула, и он понял ради чего стоит жить, убивать, умирать... Ради тех кто тебе нужен, а не ради неведомо чьих финансовых интересов... Впервые за много-много лет, ему захотелось заплакать. Он видел боль и смерть тех, кто стал ему дорог и не мог вмешаться... Сандер закрыл лицо руками и в этот миг до его ушей долетел дикий, нарастающий свист. Свист буравил барабанные перепонки как сверло... Хотелось залезть куда-то поглубже... Хоть под кровать, но Сандер уже понял, что это за звук. Так могла выть только мина из тяжелого армейского миномета. - Тревога! Бородатые! - Заорал он вскакивая и вдруг зажмурился от хлынувшего с открытой страницы света. Ярко-фиолетового слепящего света. Сандеру показалось, что в комнатушке поднялся ветер, очень странный ветер, дующий словно из страницы и в страницу же уходящий. Резавший уши свист вдруг прервался, стены блиндажа дрогнули и Сандера неумолимо потянуло к источнику фиолетового свечения. Туда, на страницу... Он попробовал ущипнуть себя, или покрутить головой, но только шмякнулся на холодный, залитый чем-то липким, пол. Мгновено вскочив, Сандер ошалело огляделся. То что он увидел было полным бредом, но болезненный щипок утверждал, что все вокруг реально. Он попал внутрь рисунка! Безмолвная, на иллюстрации, битва вдруг обрела звуки и запахи... Мерзкие и такие привычные запахи... Сандер одним прыжком вскочил на ноги. Как это получилось - не важно, но теперь он здесь! Теперь он может вмешаться! Первого же урода, ринувшегося на него с обнаженным мечем, Сандер встретил мощнейшим ударом подкованного каблука в зубы. Выхватив из ослабевшей зеленокожей лапы широкий, непривычный клинок, Сандер полоснул им бывшего хозяина оружия и бросился в самую гущу свалки. Напав на "зеленокожих" с тыла, он вполне успешно расстроил их ряды, обзавелся вторым клинком и прорвался к "своим". "Родственники" косились на него весьма недоверчиво, а некоторые поглядывали "как Ленин на буржуазию", но Сандеру было все равно. Впервые в жизни он был уверен, что делает все правильно, что делает то, что должен делать! Битва в зале гремела не затихая. К "Зеленокожим" подошло подкрепление, и они начали наседать... Сандер делал что только мог, как фурия он носился по залу прикрывая спины "родственников", отводя удары, оттаскивая в тыл раненых. Форма на нем была изодрана в клочья, что-то теплое текло из многочисленных порезов, но он не сдавался. Один за другим, "родственники" падали на залитый кровью пол... В этот решающий миг Сандер услышал за спиной лязг закрывающегося люка. Два "зеленокожих" умудрились закрыть единственный свободный выход из зала, в то время как из второго толпой валили их соратники. "Мы влипли... Теперь точно конец! А в прочем... Я уже столько лет хожу по краю... Есть время собирать камни, а есть время разбрасывать камни... Мое время "разбрасывать камни" - пришло... - Мелькнуло в голове у Сандера, а затем думать стало некогда... Ввалившиеся в зал свежие, не обнажавшие меча, "зеленокожие" мгновенно потянули весы победы в свою сторону. Лязг клинков и стоны раненых и умирающих стали еще громче. Сандер бил, уворачивался, отводил удар нацеленный в соседа и бил снова. Блок - удар, блок - удар, удар - прыжок - присед - снова удар... - все это слилось в бесконечную череду перед глазами Сандера. Услышав сзади громкий призывный крик, он позволил себе на миг обернуться. Каким-то образом "родственники" сумели проделать в каменной плите преграждавшей проход, достаточно большое отверстие, через которое сейчас и эвакуировались куда-то вне зала. "Ого! Молодцы ребята, не все еще потеряно!" - Сандер воспрял духом и с яростью проснувшейся надежды бросился в гущу боя. Он бился в последних рядах отступавших и чувствовал себя как никогда счастливым, хотя и понимал, как сильно устал. Руки начинали неметь, пот заливал глаза, ноги скользили по залитому кровью полу, но он держался. Вместе с остальными "родственниками" он отходил к спасительной дыре. Медленно, яростно отбиваясь, но отходил. И вот когда до спасения оставалось совсем чуть-чуть, все полетело в тартарары... Неожиданно насевшие на Сандера уроды оттеснили его к стене зала, а другая группа "зеленокожих" с дикой яростью атаковала оставшихся защитников лаза в плите. Двое "родственников" пали в один миг, еще одного контузили и унесли с поля боя свои же... Лишь горстка храбрецов сдерживала толпу разъяренных, размахивающих оружием "зеленокожих". Сандер яростно оскалился, он уже давным-давно взглянул в глаза своему "ангелу" и был готов к смерти, она не пугала его. "Сандер - это Гром если позвучно перевести на английский..." - Сказал ему однажды, во время пьянки, незабвенный "Шпала". Теперь Сандер вспомнил слова человека, который там, далеко, на чужой и ненужной войне, почти стал его другом. "Что ж, если Гром, значит я и стану Громом!" - Ухмыльнувшись, подумал он и рванулся вперед, на помощь немногим оставшимся в живых "родственникам". Он чуть-чуть опоздал, - строй "своих" развалился, отход товарищей прикрывала лишь черноволосая девушка с булавой и коротким клинком в руках. Она дралась как одержимая, но надолго задержать толпу нападавших - не могла. Сандер оглянулся. Из глубины спасительного лаза ему махали руками, сюда мол, но он помахал головой - не бросать же товарища! А через миг отступать стало поздно... Несколько яростно ревущих и размахивающих оружием "зеленокожих" вклинились между Сандером и девушкой. Его опять прижали к стене и все, что он мог, это лишь отбиваться и смотреть, как ее, прыгнувшую в спасительное отверстие, ловят за ноги и волокут в плен. Сандер проклял свою слабость и рванулся ей на выручку, но тщетно... Он не успел, ее уволокли прочь... Подобно демону разрушения, Сандер прорывался к лазу в стене, но слишком много "зеленокожих" было перед ним. Один из уродов полез внутрь и лаз тут же захлопнулся, оставив от нахала мокрое место... "Ну вот и все... Приплыли..." - Подумал Сандер смахивая заливающую глаза кровь, Он устал как собака, но был твердо уверен, что живым не дастся... Слишком уж хорошо он представлял себе, что такое плен, даже у обычных людей, людей с которыми воевал несколько лет. А тут еще какие-то дикие уроды... - "Не-е-ет ! Не прокатит у вас ребята! Вот вам, а не Сашка Найденов!" В сердцах он скрутил пальцами дулю и ткнул ею в сторону остановившегося врага. "Зеленокожие" не торопились нападать, резонно считая, что он от них никуда не денется. Тот кто ими командовал, очевидно не захотел терять еще нескольких воинов, а предпочел решить все коротко и чисто. Сандер с ужасом увидел, как стоящие перед ним уроды натягивают и наводят на него самострелы. С яростным воплем прыгнув вперед, он успел сбить с ног трех "зеленокожих", еще пару одел на зажатые в руках клинки, но на этом его удача кончилась... Первая стрела пронзила ему плече как раз когда он шел на следующий прыжок, затем еще несколько стрел ударили его в грудь, развернули, прижали к стене... Захрипев, Сандер медленно сполз вниз, рукой случайно зацепившись за полураспоротый карман штанов, в котором было что-то круглое и металлическое, величиной с порядочное яблоко. "РГДха... Неприкосновенный Запас... Пригодилась..." - Мелькнуло в все больше погружающемся в тьму разуме Сендера. - "Все же хорошо...Почти ничего уже не болит... Я сегодня впервые жил не зря... И умру не зря... Я смог помочь многим, так пусть ваша жизнь будет очень долгой и спокойной... Живите за меня, родственники..." В свой последний миг, уже не глазами, а каким-то иным, внутренним взором Сандер видел высокие башни странного замка... Башни, от вида которых казалось шел свет, тепло и радость, как от доброго друга, встретившего тебя после долгой разлуки... С жутким всхлипом пробитых легких он смог чуть повернуться и зацепить предохранительное кольцо слабеющим пальцем. В тот миг, когда отточенная сталь вошла ему между лопаток, распрямилась окровавленная рука и железный "апельсин" медленно покатился под ноги тычущих упавшее тело копьями, "зеленокожих". И грянул взрыв... ______________________________________________________________________________ Когда нападение боевиков было отбито, уцелевшие десантники начали разбирать завалы и стаскивать в ряд трупы убитых друзей . Уже большая шеренга тел, с накрытыми капюшонами головами, лежала во дворе, когда из-под развалин штабного блиндажа извлекли тело Сандера. Солдаты сняли пропитанные потом подшлемники и долго удивленно перешептывались, - в теле всем известного "странного" Сандера торчало с десяток арбалетных стрел. Подошедший выяснить, в чем причина задержки и от души наоравший на подчиненных, "Шпала" долго сидел возле трупа низкорослого механика-водителя и молчал. Когда же никого из солдат рядом не оказалось, он воровато оглянулся и прошептал:" Я знал, дружище, что ты так или иначе попадешь домой! Слишком уж ты отличаешься от нас, что бы выжить в нашем суматошном и неустроенном мире. Спи спокойно, заблудившийся и все же нашедший свой дом странник... Я знал кто ты, но все не решался тебе сказать... Прощай! Эльф ты или полуэльф - теперь уж роли не играет..." - С этими словами он прикрыл глаза покойнику.