Похититель магии

[нпс >>>]

Едва экипаж отъехал от дома, Лихсбетт повернулась к сестре и обе весело расхохотались. Утро действительно выдалось радостным, приятно дисгармонируя с прошедшей ночью. Правда, некоторые неудобства доставляла длинная рана на щеке, но, к счастью, она была неглубокой и ровной – шрам, конечно, останется, но это совсем малая цена за полученную свободу и спасение ребенка.
– Мне кажется – я сплю и во сне попала в сказку, – призналась Анабел. – Человек-дракон, Сильф… знаешь, я бы тоже подумала, что господин Крайс – это сам Сильф. Господин Симон… то есть, господин Ар’сан несомненно прав, когда говорил, что ему необходимо снова покрасить волосы, но он такой упрямый! И такой красивый… – Анабел мечтательно вздохнула.
Лих шутливо шлепнула сестренку по заду.
– О чем это ты думаешь?
– Ой, ну что я такого сказала-то?
Лихсбетт вздохнула.
– Если бы я не знала точно, что для тебя нет никого важнее твоего мужа, то заперла бы тебя в комнату и провела душеспасительную беседу. Такие, как господин Крайс, не приспособлены для супружеской жизни. Они приходят и уходят, разбивая сердца и даже не обращая на это внимания. Знаешь, Анабел, я сейчас страшно жалею, что судьба не свела меня с… Ар’саном раньше, чем я так глупо согласилась на брак со Скапелли.
– Он же дракон, – напомнила сестра.
– Ну и что? – пожала плечами Лихсбетт. – Скапелли был бараном и свиньей в одном лице, что не помешало мне прожить с ним больше десяти лет. Ладно, сестренка, теперь нечего кусать локти. Мы не сможем предъявить труп моего мужа, поэтому все равно придется ждать семь лет, пока его не признают мертвым, а меня – вдовой.
Анабел погладила ее по щеке.
– Забавно, а ты заметила, что господин Ар’сан сказал о каком-то оформлении развода? Неужто в их мире супруги могут перестать быть супругами, не становясь вдовцами? Знаешь, а это было бы удобно.
– Да, наверное… – рассеянно ответила Лих. – Давай-ка, милая, займемся сборами и пошли кого-нибудь узнать, когда отходит дилижанс в столицу, и купить место в ближайшем.
Сборы были недолгими. Слуги перепаковали вещи Крайса и дракона в цивильные, подходящие для багажа леди, баулы и кофры. Собственных вещей Лихсбетт взяла немного – только самое необходимое. Остальное сестра должна была отправить с ближайшим эшелоном в столицу, а то и привезти сама – её муж должен был вот-вот вернуться. Кухарка с особой заботой приготовила «бедному котику» просторную корзину, положив в нее несколько мягких подушечек. Очень скоро вернулся посланный на станцию дилижансов слуга и сообщил, что у сестер осталось всего полчаса. Анабел неожиданно расплакалась, хотя Лих и уверяла ее, что прекрасно доберется в компании «дракона и демона». Затем Лих не выдержала и расплакалась сама. Похищение ребенка, размолвка с мужем, удар по голове, страшная ночь… С прошлого утра, казалось, прошло много лет и все эти годы она не спала и даже не отдыхала ни минутки. В теле давно угнездилась слабость и желание прилечь или хотя бы присесть. Голова слегка кружилась и была тяжелой, где-то на границе головной боли. Мысли о еде вызывали легкую тошноту. Расставание на какое-то неопределенное время с любимой сестрой и подругой неожиданно стало последней каплей и Лих не сдержалась. Призывая друг друга беречь себя и обещая, что увидятся как можно скорее, сестры проплакали до приезда экипажа. Только в нем Лихсбетт, наконец, утерла слезы и в дилижанс села пусть и со слегка покрасневшими глазами, но спокойная и уверенная в себе, как и всегда.
Уверенность ей понадобилась, потому что пассажиры дилижанса, конечно, хорошо знали супругу командира гарнизона, а уж слухи о разыгравшейся у дома Анабел сцене без сомнения перемывало уже полгорода. Поздоровавшись с торговцем шелками и его супругой, адвокатом и его секретарем, двумя юнцами – отпрысками сестры мэра города, отправляющимися в столицу поразвлечься – и их репетитором, она села на свое место возле окна. Сразу после Лих в дилижанс села последняя пассажирка – госпожа Эвелина, которую до дилижанса провожал ее молоденький слуга. Госпожу Эвелину в городе не любили и боялись: старухе было больше сотни лет и она-то застала войну с драконами, чем любила попугать «молодежь». Старая, сгорбленная, с большим слуховым рожком, хотя прекрасно слышала, она напоминала злую колдунью из детских сказок и имела соответствующий характер. Всегда носила черные старомодные платья с короткими белыми кружевами на стоячем воротнике и манжетах, а седые волосы убирала в причудливый узел на затылке, заколотый двумя резными костяными шпильками. Непременным ее атрибутом была палка-костыль из узловатого мореного корня какого-то дерева. Едва усевшись, Эвелина вытащила из рукава трубку с длинным мундштуком и бесцеремонно раскурила ее, не обращая внимания на возмущенный взгляды соседей. Курила она, как поняла Лих, черный табак – во всяком случае, запах был просто убийственный.
– Ну что, девочка, – обратилась она к Лихсбетт, – допек тебя муженек-дебил? Давно пора было послать его подальше. На твоем месте я бы его убила, да зарыла на свалке. Никто бы и не заплакал. Через семь годков была бы свободной женщиной. А так – останешься на всю жизнь соломенной вдовой. Эх… молодежь, всему-то вас учить надо. Ну, ежели вздумаешь все же избавиться от него окончательно, так скажи мне – я уж пособлю тебе в этом деле.
Лих не знала, куда деваться от стыда. Опустить вуаль она уже не могла – это стало бы признанием, что она не может достойно принять подобные выпады выжившей из ума старухи.
– Буду иметь в виду, – сказала она таким тоном, как говорят с детьми или душевнобольными, желая успокоить их своим согласием.
Одно утешало – вздорная старуха почему-то была на ее стороне. Это значило, что остальные, кто вздумал бы осуждать ее и обвинять в чем-то, заткнут рты, не желая связываться со злоязычной Эвелиной. Вот только бы избавиться от назойливого внимания старухи, опустить вуаль и постараться заснуть. Почти тотчас ее желание исполнилось. Старуха неожиданно выругалась и схватилась за шпильку, которая, как заметила Лих, неожиданно резко ушла внутрь узла волос. Спустя секунду стало ясно почему – над головой старухи весело порхала Эдна. Этого еще не хватало! Путешествие, еще не начавшись, стало казаться похожим на дорогу в каторжную тюрьму.
Дилижанс тронулся. Лихсбетт торопливо опустила вуаль и приклонила голову к углу кареты. Эдна тут же пристроилась к ней на плечо.
– Эй-эй, – заявила сильфида, – кто эта старая кошелка? А эти прыщавые кто? Ну расскажи же мне!
– Эдна, – едва слышно прошипела Лих, – заткнись. Я не спала двое суток и страшно устала. Приедем в Кимер, где назначена встреча, и я тебе все расскажу, а пока дай мне отдохнуть.
– Ладно-ладно, – сильфида надулась и исчезла.
Лих с облегчением вздохнула и очень скоро задремала. Эдна же, чтобы не скучать, решила переместиться наружу, где был привязан багаж пассажиров и в частности – корзина, в которой проветривался Маг. Усевшись на ее край, сильфида позвала кота:
– Эй, алкоголик? Что, едешь, как провинившийся арестант в клетке?
Маг, разнежившийся было на подушках, приоткрыл один глаз:
– Хозяин позаботился обо мне, чтобы меня не укачивало.
– Вот уродство! – фыркнула сильфида. – Да чего о тебе заботиться, если ты хозяина в гроб вогнал… Скажи спасибо, – добавила она мрачным голосом, – что Сильф не напустил на тебя Черный Ветер. Но это совсем не за горами… Сильф любит Крайса, а ты его убил! Если бы дракон его не оживил, гулять бы тебе без мозгов…
Маг трагически застонал. В его голове все еще бродило похмелье, тело ломило, здорово подташнивало и в глотке совсем пересохло. Лих, не знавшая, что такое похмелье, не догадалась снабдить кота водой, а потому бедняга мучился как морально, так и физически. Самое ужасное, что из окна кареты тянуло едким табачным дымом, который будоражил и без того неспокойный желудок Мага.
Эдна довольно долгое время со знанием дела изводила кота, но скоро поняла, что физические мучения стали превышать моральные, а потому сменила тактику.
– Эй, хочешь пожрать? Представляешь, сырая печенка… жирные сливки… маслице… немножечко самогону…
Маг судорожно сглотнул – мысли о еде, а особенно о выпивке, усиливали тошноту.
– Селедочка… жирный окорок… самогон…
– Беее…
Маг не выдержал, точнее, не выдержал его желудок. Боясь испачкать корзинку, он телепортнул наружу, но промахнулся и рухнул на дорогу. Тут его и вывернуло. Пока кот блевал, дилижанс уехал на весьма приличное расстояние. Не раздумывая, кот телепортнул обратно… и снова промахнулся.
Он возник прямо внутри кареты, приземлившись точнехонько на обширную грудь супруги торговца шелком. Почтенная дама обомлела, а затем завизжала, точно свинья на забое.
– Маг! – невольно вскрикнула проснувшаяся Лихсбетт.
Торговец разразился страшной бранью, кот заорал, Эвелина лихо врезала по нему костылем, но его уже успели отшвырнуть, поэтому попала она по купчихе. Та попыталась вцепиться Эвелине в волосы, но толчок кареты завалил ее на колени юным прыщавым субьектам. Лих в этот момент пыталась поймать кота, а вместо этого уселась на колени адвокату. Юнцы не растерялись и принялись лапать тетку и комментировать ее телеса. Их репетитор скорбно взывал соблюдать спокойствие. Эвелина тоже не осталась в стороне и, зажав пальцами кончик носа купчихи, пребольно скрутила его. Визги и вопли заставили возницу остановить дилижанс и заглянуть внутрь. Это было его ошибкой, так как Маг, увидев открытую дверь, ломонулся туда и влетел точно ему в физиономию. Возница заорал благим матом и принялся бегать возле кареты, стараясь снять с себя орущий и царапающийся комок. Лих выскочила из кареты, схватила кота за шкирку, оторвала от возницы и основательно встряхнула.
Разразился жуткий скандал, в результате которого дилижанс смог тронуться в путь только через полчаса, оставив на дороге двух пассажиров и их вещи.
Лих посмотрела вслед пылящему дилижансу, с досадой швырнула кота на землю и повернулась к Эвелине, которая спокойно сидела на своем бауле и раскуривала трубку.
– Ну что, девушка, влипли мы? – хихикнула старая карга. – Следующий дилижанс пройдет здесь через полсуток.
Лих снова посмотрела на дорогу. Через два часа она должна была сойти с дилижанса в Кимере и встретиться с Крайсом и Ар’саном. Можно было послать им весточку, да только единственный возможный гонец, сильфида, в пределах видимости не наблюдался или не желал показываться.

[Kriss >>>]

Несмотря на выматывающую тряску, которую обеспечивала горгулья своим всадникам, Крайса упорно клонило в сон. Он никак не мог понять, почему? В общем, поспать удалось довольно много времени, для того, чтобы хоть как-то отдохнуть, но все равно в теле гнездилась усталость, мягкой, но сильной лапкой закрывая глаза и навевая дремоту. Чтобы не заснуть, вампил начал перебирать в памяти события ночи – самое главное – появление Черного Ветра. Это было странное ощущение. Какое-то время его мыслями и словами управлял Сильф. Вампил не мешал ему и не сопротивлялся – Драконий Бог имел право высказать свое «фи» фанатикам. Затем Сильф словно исчез, а внутри Крайса появилось нечто смертельно холодное, пугающее и опасное…
«Прости, что не предупредил тебя, – тут же заговорил Сильф, – но ты мог испугаться и помешать. Мне надо было проверить, смогу ли я послать Черный Ветер через тебя. Возможно там, за барьером, Гестар поставил еще какую-то защиту от меня и я не смогу пройти к башне. Черному Ветру преграды не будет, если я пошлю его в тебя. Просто считай, что ты обзавелся новым оружием».
Такая перспектива вампила не радовала, но, по сути, Сильф был прав, Черный Ветер станет их тузом в рукаве. Он посмотрел вниз, на проплывающие под ним скошенные поля, разделенные ленточками деревьев. Всё это выглядело унылым и холодным, подернувшись рябью моросящего дождя. Впрочем, холод не только казался. Здесь, на высоте, он основательно пробирал. Крайс уже пожалел, что отправил свою теплую куртку, купленную во Вьерте, в багаже с Лихсбетт, а не надел ее.
«Скоро придет зима», – сказал Сильф.
Голос Духа Ветра был печальным и уставшим, в нем тихой нотой звучала боль. Вампил только вздохнул – он ничем не мог утешить Сильфа, похоронившего вместе с храмом последнюю память о том, что когда-то было ему дорого.
Ар’сан тоже молчал – то ли дремал, то ли думал о чем-то своем. Хмурый день вымыл из души хорошее настроение. Сейчас Крайс даже жалел, что отправил Мага с дилижансом – было бы над кем поприкалываться и постебаться.
«Немного западнее, – сообщил Сильф, – а то пролетите мимо города».
Вампил послушно повернул Магдалену.
«Ты думал уже, как пробраться в столицу? По-моему не стоит появляться там в образе гвардейца», – Крайс даже вздрогнул, когда с ним заговорил Смок.
– Да уж… Хотел бы я знать, кто засветил нас? Такая удачная маскировка была.
– Может, хозяин Магдалены? – предположил Ар’сан.
«Нет, – тут же отозвался Сильф, – я о нем позаботился».
– Сильф говорит – нет. Ладно, это мог быть и койот Гестара. В любом случае, в столице мы все равно не смогли бы появиться – Магду несомненно узнают, а вот меня – нет.
«И что? – поинтересовался Смок. – Я так полагаю, нам надо отыскать ключ от барьера. Где эта хрень может храниться? В королевском дворце что ли?»
– Вполне возможно, – засмеялся Ар’сан. – Мы посмотрим на короля, потом ты превратишь меня в него и… вуаля!.. заберем ключик.
– Сначала надо добраться до короля. Слушай, дракон, мне ведь не пригрезилось, что в храме, когда я там буянил, ты был собакой?
«Был, – подтвердил дракон. – Волкодавом».
– Что если ты опять в него превратишься? Спрячем Магду, войдем в город пешком. Ищут гвардейца и его спутника на горгулье, а будут мужчина, женщина и собака.
– И кот, – добавил Ар’сан.
Смок помолчал, обдумывая. Крайс тем временем снова принялся рассматривать поля и чуть не впал в транс от однообразия земли и неба. Широко зевнув, он потряс головой.
«Идея неплоха, – наконец, заговорил Смок. – За одним «но»…»
– Что еще?
«Твои волосы… Боюсь, даже если ты их перекрасишь, они все равно остаются слишком броской приметой. Ты мог бы заметить, что в этом мире нам встретилась только одна личность, имеющая такую же шевелюру, что и ты…»
– Что-то не помню, – нахмурился Крайс. – Разве что Бродяга, но у него космы были намного короче моих.
– Он говорит о Сильфе, – засмеялся Ар’сан.
Крайс снова помотал головой.
– Туплю что-то… Не дали мне выспаться, вот и не соображаю. Так что ты предлагаешь, ящур? Обкорнать мне волосы? Только через мой труп.
«Да уж догадался, – фыркнул дракон. – Только вот объясни мне, зачем ты с собой платье таскаешь? Тебе не кажется, что две женщины и собака будут и вовсе вне подозрений?»
Крайс поморщился. Вообще-то платье он прихватил в коллекцию и намеревался дотащить его до дома. Трансформация в женщину была слишком тяжелым делом и слишком болезненным. Об этом вампил тотчас сообщил дракону.
«Я только предложил», – нарочито безразличным голосом ответил Смок.
– Да ладно, я не отказался. Надо будет только найти уединенное местечко у столицы, где можно спрятать Магду и где я могу превратиться, никого не пугая своими воплями.
«Есть такое, – сообщил Сильф, – я покажу».
В этот момент однообразие внизу изменилось – показался небольшой населенный пункт. Крайс направил Магдалену на посадку и приземлил ее на опушке небольшого лесочка за пределами города.
– Вот что, – сказал он Ар’сану, – я укроюсь в лесу, а ты топай и жди дилижанс. Пусть Смок изменит твою внешность… ну там на слугу или еще кого. Так мы меньше засветимся.
Не зная, сколько придется ждать, он начал расседлывать горгулью, всем своим видом давая понять, что в поселок не пойдет.

[Ar'san >>>]

Собственно, говорить дракону, чтобы он изменил внешность Ар’сана, было лишним, Смок и сам понимал, что в образе Мердокка и уж тем более Скапелли соваться в город было рискованно. Однако в этом он всё-таки проявил определённое упрямство – сменив одежду Ар’сана на костюм простолюдина, он, тем не менее, оставил его лицо без изменений. Крайс, возившийся с упряжью, мельком взглянув на него, рассмеялся:
- Ну, ты, дракон, даёшь! Где ты видел простого горожанина с такой блыгародной физиономией?
- А что, - смутился Арсан, - что-то не так?
- Увидел бы ты себя в зеркале, - усмехнулся вампил, снимая седло, - ты бы догадался, что именно не так. Смок, ты б ему хоть бороду полохматее сделал. Простолюдины такой фасон не носят.
«Ничего, и так сойдёт», - буркнул дракон.
Ар’сан развёл руками, давая понять, что в данном вопросе он ничего изменить не может, развернулся и, не торопясь, направился к городу. Хотя дождя и не было, но погода была пасмурной. Небо задёрнули низкие дождевые облака, готовые в любой момент расплакаться холодным осенним дождиком. Пожухлый бурьян пропитался водой с предыдущего дождя, поэтому Ар’сан очень обрадовался, выбравшись вскоре на просёлок. Пусть дорога и была раскисшей от дождей, но по ней идти было проще, и штаны не намокали от травы. Значительно прибавив шаг, и бодро огибая лужи, он чувствовал, что настроение у него неуклонно повышается. Дорога шла под уклон, идти было легко, и вскоре впереди показались первые строения Кимера – маленького городка, где дилижанс делал первую большую остановку. Ар’сан довольно быстро, и даже без помощи местных жителей, нашёл вокзал, куда прибывали дилижансы, и вскоре выяснил, что ожидаемый им экипаж должен прибыть часа через два, если в дороге его ничто не задержит. В голове мелькнула мысль, что им с Крайсом стоило бы гораздо раньше вылететь на тот тракт, по которому ехал дилижанс, они наверняка давно бы перехватили его. Но он тут же сообразил, что они тогда наверняка бы подставили Лих. О беловолосом гвардейце с пассажиром знают далеко за пределами Тангердта, а уж те, кто ехал из него, тем более.
Делать было нечего, и Ар’сан отправился осматривать достопримечательности городишка. Очень скоро он убедился, что достопримечательностей здесь нет никаких, но, обойдя полгорода, он всё же смог убить те два часа, что пришлось ждать дилижанс. К назначенному времени он снова был на вокзале. Но экипаж всё ещё не приехал. Когда опоздание набежало за пол часа, Ар’сан уже начал волноваться, не случилось ли что-нибудь по пути? Наконец, гремя кованными колёсами, огромная карета, запряжённая шестёркой рослых упряжных лошадей, въехала во двор вокзала. Первое, что бросилось в глаза Ар’сану, это почти полностью забинтованная голова возницы. Из бинтов торчал лишь пучок волос на затылке, да злобно выглядывали мрачные глаза. Ар’сан усмехнулся:
- Фильм ужасов «Мумия возвращается».
«Зря смеёшься, - охладил его пыл дракон, - вряд ли он в таком виде выехал из Тангердта».
Работники вокзала подбежали к остановившемуся дилижансу, откинули лесенку, открыли дверь. Первыми, прыская от смеха вывалили два прыщавых подростка, судя по всему братья. Вслед за ними сошёл сухощавый субъект с недовольной физиономией. Ар’сан догадался, что он призван приглядывать за мальчишками. Его догадка подтвердилась, когда юнцы вдруг ринулись к зданию вокзала, а тощий рысью припустил за ними, крича им вслед, чтобы они не слишком налегали на сладкое.
Вслед за этим из дилижанса вывалилась пышнотелая мадам, судя по одежде, скорее всего, принадлежавшая к мещанскому сословию. Лицо дамы было раскрасневшееся, а причёска сбита. От неё пахнуло потом, что Ар’сана весьма удивило, поскольку погода была прохладная. За ней показался невысокий лысоватый мужчина, как оказалось, её муж, так как он назвал женщину «дорогушей». Теперь Ар’сан склонялся к мысли, что эта пара скорее всего была не мещанами, а зажиточными купцами. Во всяком случае одежда мужчины говорила об обеспеченности её обладателя.
За купцами из дилижанса выбралась занятная пара. Первым выскочил молодой, но уже лысеющий человек, одетый в недорогой, но аккуратно выглаженный костюм. Встав рядом с дверью, он подал руку второму, мужчине за сорок, которого Ар’сан сперва принял за священника, но потом, вспомнив, что в этом мире нет классической церкви, предположил, что он служащий, возможно, адвокат. Тогда молодой человек должен быть его секретарём. Однако взгляд, который он бросил на старшего, жест, которым тот подал ему руку, некоторые другие моменты, не заметные для других, натолкнули Ар’сана на мысль, что между этой парой существуют куда более тесные отношения, нежели отношения начальника и подчинённого. Провожая их взглядом, Ар’сан даже забыл, кого ждал. Опомнившись, он обернулся к дилижансу, в который нырнул работник вокзала для уборки. Заглянув вслед за ним, Ар’сан убедился, что все пассажиры покинули экипаж. Это его очень удивило, ведь Лих должна была ехать именно им. Неужели она передумала? А, может, её что-то задержало, и она не успела на этот, и поедет следующим? Тогда им придётся ждать слишком долго. Единственный, кто мог прояснить ситуацию, был возница, к которому Ар’сан и обратился с вопросом. Такой цветастой ругани он ещё не слышал. Возница высказал всё, что думает про дамочек с куриными мозгами, про любовь к домашним питомцам, от которых одни неприятности и никакой пользы, про незаживающие раны, полные отвратительной инфекции, про запрет провоза всякого зверья в дилижансах и полезность получения из них шкурок на шапки, тем паче, что зима не за горами, про пользу пеших прогулок, про принудительное ограничение продолжительности жизни, про необходимость создания заведений для престарелых и умалишенных, про безобразное поведение и опять про куриные мозги. В довершение всей тирады он смачно хлестнул лошадей по крупам, и дилижанс рванулся с места, направляясь на задний двор, где лошадей ждал непродолжительный отдых. Из салона послышался грохот и отчаянная руган. По всей видимости, человек, убиравшийся там, не ожидал такого резкого рывка и упал.
- Если б я ещё чего понял, - озадаченно произнёс Ар’сан, глядя вслед дилижансу.
«А чего тут непонятного? – спросил у него дракон, - Лихсбетт ссадили где-то на полдороги, и наверняка в этом деле замешан кот.»
- И что нам делать?
«Возвращаться к Крайсу и отправляться на поиски»
Путь назад показался Ар’сану в два раза длиннее, чем путь до города. К тому же идти пришлось уже в горку, а Смок категорически отказался превращаться в какое-либо животное. Поэтому, добравшись до опушки леса, где он оставил Крайса, Ар’сан прилично запыхался. Магдалена, отдыхавшая у кромки леса, даже не поднялась ему навстречу, лишь вытянула шею, наблюдая за ним. Крайс нашёл себе уютное местечко в корнях большого дерева, и устроился там на сухом мхе, подложив седло под голову. На приближение Ар’сана он отреагировал, приоткрыв один глаз.
- Что у тебя с лицом? - спросил Крайс не дав Ар’сану даже вздохнуть.
- А что такое? - человек машинально дотронулся до щеки и почувствовал, что его борода сильно увеличилась по площади.
- Всё же дракон внял моим наставлениям, - засмеялся вампил, - привёл твою внешность в соответствие с мужицким стандартом. Значит, ты поддаёшься влиянию голоса разума, да, Смок?
Дракон не ответил.
- Ты что там, умер что ли? - продолжал глумиться вампил.
- Ладно, - прервал его Ар’сан, - оставь мою внешность в покое, у нас проблемы с Лих.
- Ну? – спросил Крайс вяло, - Вы что, разминулись?
- Уф, всё гораздо хуже, - Ар’сан перевёл дыхание, - её ссадили с дилижанса, и нам надо лететь на её поиски.
- Что, не заплатила за проезд? – ухмыльнулся вампил.
- Не знаю. Там что-то произошло, и, как мне кажется, не без участия нашего Мага.
- Нет, этот кот точно меня сживёт со свету, - заворчал Крайс, - и откуда он только взялся на нашу голову?
- Хватит валяться, - Ар’сан решил не напоминать другу, откуда и при каких обстоятельствах в их компании появился рыжий облезлый нытик склонный к алкоголизму, - седлай Магду, летим на поиски.
- И не собираюсь, - Крайс демонстративно повернулся на бок, зевнул и закрыл глаза, - попроси Смока, пусть обернётся горгульей и сам смотается, а нам с Магдой надо немного отдохнуть.
«Ага, а Смоку отдыхать не надо?» - возмутился дракон.
- Ооо... этот дракон еще живой? – засмеялся Крайс, - не укачало внутри Арша все время бегать? Не пора ли в птичку превратиться и хоть как-то полетать?
«Суду всё ясно, - хмыкнул Смок, - пойдём, полетаем»

Сообщение отредактировал Ar'san - 24-08-2005, 10:13

[Smok >>>]

Смок предпочитал не подниматься высоко над лесом, дабы его издалека не было видно. Как ни странно, дорога была совершенно пустынна. За всё время ему не встретилась ни одна повозка, и ни один путник. И всего лишь два раза попадались небольшие деревеньки, которые он предпочитал облетать стороной, всё же вид горгульи, летящей без всадника, мог вызвать подозрение. Хотя, ведь перед Последним оплотом на них нападали именно птицы без всадников.
Когда за очередным поворотом он увидел двух женщин, сидящих на мешках c вещами, он даже не сразу успел сообразить, что это Лихсбетт с кем-то ещё. Пролетев по инерции над ними, он взмыл вверх и перешёл на круги, рассматривая сидящих.

Внезапно появившаяся из-за леса огромная птица насторожила обеих женщин. Они встали и принялись рассматривать кружащуюся горгулью, а та тем временем опустилась на дорогу неподалёку, и, подняв хохол и сильно вытянув шею, чтобы лучше рассмотреть их, стала медленно приближаться. У Лих холодок пробежал по спине, она ведь хорошо знала, что птицы эти вполне способны убить и съесть человека, а эта была явно не объезженной, на её пере не было ни следа использования упряжи.
- Разве бывают чёрные горгульи? – спросила она Эвелину, неотрывно глядя на медленно приближающуюся птицу.

Смок рассматривал пожилую женщину, стараясь понять, что можно от неё ожидать. Интуиция говорила ему, что она может быть небезопасной. Осторожно коснувшись её сознания, дракон наткнулся на сильнейший ментальный блок. Более того, он понял, что она почувствовала его касание. Он, конечно, мог бы сломать его, проникнуть в её мозг, прочитать мысли, но не хотел этого делать, пока не увидит серьёзной необходимости для этого. Но в любом случае с ней надо быть осторожным. Она явно очень сильный прирождённый маг, хоть, скорее всего, не практикующий. Ведь ей здесь просто неоткуда взять магию.

- Нет, девочка, - негромко и спокойно произнесла Эвелина, - чёрных горгулий не бывает. Всё гораздо хуже, это дракон.
- Дракон?! – Лихсбетт изумлённо оглянулась на старуху, а потом снова обернулась к птице. Страх прошёл, уступив место любопытству и надежде.
- Смок? – неуверенно спросила она горгулью.
- Я, - ответила птица, - а кто это с вами?
- Это Эвелина, - Лихсбетт заулыбалась, шагнув навстречу горгулье, - нас ссадили с дилижанса из-за…
- Маг? – мрачно спросил Смок, сверкнув глазами.
- Да, он внезапно возник прямо в салоне и устроил нечто невообразимое, - было видно, что Лих до сих пор чувствует себя виноватой.
- Смотрите-ка что твориться! – перебила их пожилая женщина, - так вы, душенька, якшаетесь с драконами?
- Это хороший дракон, - вступилась за Смока Лихсбетт, - он совсем не такой, как те, что жили здесь раньше.
- Хороших драконов не бывает, - категорично заявила старуха.
Смок в этот момент словно услышал голос Сильфа, заявляющий то же самое. Дракон аж вздрогнул, и машинально опять попытался просканировать Эвелину. Та явно ожидала этого и усилила блок.
- Не пытайся меня сканировать, дракон, - старуха с равнодушным видом присела на свой баул и раскурила трубку, - со мной этот номер не пройдёт.
- Занятно, - Смок прищурил глаза, глядя на старуху, - то же самое говорил Сильф. Я уж подумал, не знакомы ли вы?
- Сильф? – Эвелина от удивления вынула трубку изо рта, глядя на чёрную горгулью, - Ты хочешь сказать, что ты разговаривал с Сильфом?
- Если вы мне не верите, можете спросить Лихсбетт.
- Хорошая идея, - трубка вернулась обратно в рот старухи и выпустила облачко дыма, - расскажи-ка мне, девочка, как ты связалась с этой компанией. Подозреваю, что только этим драконом не обошлось.
Лихсбетт пришлось рассказать Эвелине всё, что произошло с ними за последние дни. Старуха слушала внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы и попыхивая своей трубкой. Когда Лихсбетт в общих чертах рассказала о событиях последних дней, она ещё некоторое время сидела молча, обдумывая услышанное.
- Так-так, - Эвелина потерла подбородок, - занятная история. Сильф спелся с драконом... это нечто... - Она поднялась с баула, на котором сидела и обошла дракона, опираясь на костыль, хотя и не хромая. - Занятная... занятная история. Чуяло мое нутро, что в городе творится что-то неладное... Только вот, девочка, что заставляет тебя думать, что этот дракон и тот демон не врут тебе? - она уставилась прямо в глаза Смоку. - Может быть им что-то нужно от тебя? Твоя семья, насколько я помню, имеет доступ ко двору. Вот они и устроили представление... Подумаешь, какое дело - грохнуть пару-тройку своих последователей!
Смок закатил глаза и издал протяжный вздох.
- Ну, уважаемая, - хмыкнул он, обращаясь к Эвелине, - ваша подозрительность похвальна, однако, думаю, мы сами разберёмся со своими проблемами.
Потом он обернулся к Лихсбетт:
- А что, у вас действительно есть связи при дворе?
Лих уклончиво кивнула, давая понять, что, в принципе, какие-то связи есть.
- Ладно, до дворца ещё далеко, а вот Крайс нас заждался, наверное, - Смок демонстративно не смотрел на старуху, стоящую сбоку от него, обращаясь к Лихсбетт, - вы присоединитесь к нам?
Казалось, Лихсбетт начала сомневаться. Возможно, слова старухи её задели.
- Только вот, помочь в погрузке багажа не смогу, - вздохнула горгулья, - крылья не помощники в этом деле.
«Зашибись! – возмутился Ар’сан. – А на это время «выпустить» передние лапы ты не можешь? Нас же всё равно никто не видит, а эта старуха и так знает, кто ты!»
«Но как я буду крепить вещи у себя за спиной?» - язвительно переспросил его Смок.
«А кто возит груз на спине? Только мулы. «Создай» грузовые сети под пузом и все вещи сложи туда»
- Гм, - смущённый Смок взглянул на Лих, растерянно осматривающую свой багаж, - Ар’сан подсказал мне выход.
Ему всё равно надо было создавать седло для Лихсбетт, поэтому он заодно создал и подвешенные под грудью сети, куда и стал грузить вещи, старательно избегая багажа Эвелины. Лихсбетт подсунула ему один из баулов, так он просто отложил его в сторону.
- Смок, - Лих встала почти напротив горгульи, - ты ведь не бросишь пожилую женщину одну на пустынной дороге вдали от человеческого жилья?
- А я тут причём? – стал прикидываться дракон, - не я ссадил её с дилижанса.
- Я без Эвелины никуда не полечу, - Лихсбетт демонстративно села на чемодан.
- Хорошо, - смирился дракон, - я доставлю вас обеих в окрестности Кимера, а там уж вы сами решайте, кто с кем и куда дальше поедет.

Бедный Маг сидел в своей корзине и впервые в жизни мечтал, чтобы о нём все забыли. Однако он в тайне сильно надеялся, что корзину на дороге никто не оставит.

Сообщение отредактировал Smok - 14-08-2005, 8:02

[Kriss >>>]

– Летят! Летят! Возвращаются, – прозвенел голосок сильфиды.
Крайс, успевший отхватить два раза по два часа сна, открыл глаза и посмотрел на небо. Так как из-за деревьев был виден не слишком большой кусок, дракона не было видно. Вампил встал и Магдалена, дремавшая поодаль, тут же подняла голову и приветствовала его басистым воркованьем. Потягиваясь и сладко зевая, Крайс подошел к ней, присел на землю, и птица тут же уложила ему голову на плечо, как это делают лошади. Кольнуло чувство вины – за это время он совсем не вспоминал о никуре. Более того, он мысленно прикидывал возможность взять Магдалену с собой – горгулья была идеальным транспортным средством. Это значило, что его старый слепой друг станет ненужным.
– Но ведь ему нужно отдохнуть, – сказал он. – Правда, Магда? Он много потрудился за свою длинную жизнь. Ему же понравится побегать свободно, поплавать в озере или реке…
«Ты прав, – тут же сказал Леший. – Если хочешь, можешь привести его в мой лес. Там есть и широкие поляны с сочной травой, и озеро и речка. Я пригляжу за ним».
– Люблю тебя, – улыбнулся Крайс и снова обратился к птице. – Ты ведь тоже научишься понимать меня, как никур? Эх… – он вздохнул. – Свиньи мы со Смоком. Про себя подумали, а тебе-то еды не захватили. Но ты не расстраивайся – к вечеру найдем какой-нибудь лес погуще и я поймаю для тебя что-нибудь очень вкусненькое.
В этот момент на Крайса упала тень и, подняв глаза, вампил увидел здоровенную черную горгулью, делающую круг над поляной.
Смок пошел на снижение не слишком по-птичьи, как-то неестественно – видно поддерживал себя левитацией. Внизу, под его брюхом, в сети болтались тюки и баулы. Выглядело это чрезвычайно забавно.
– Эй, Смок, – крикнул он, не дожидаясь, когда дракон приземлится, – что это ты так задержался? Не иначе как с Лих все местные магазины обежали? Вон барахла-то сколько тащите в авоськах.
– Угу, мы ещё воблу привезли специально для тебя, – мрачно рыкнул дракон голосом, совсем не подходящим для горгульи. – Вот только пива в розлив нигде не было.
– Вобла – это что?
Дракон осторожно приземлился.
– Много будешь знать – скоро состаришься.
Он слегка присел. Лих тут же соскочила на землю, и только теперь вампил заметил второго всадника. Точнее, всадницу. Для Лихсбетт Смок сделал нечто вроде дамского седла, позволяющего сидеть боком в длиной юбке. Парное седло таким быть не могло, но старая карга, прилетевшая пассажиром, ничуть тем не смущалась. Она сидела на седле, по-портняцки скрестив ноги, и невозмутимо смолила трубкой с длинным чубуком.
– Это и есть тот самый демон? – поинтересовалась она. – Хм… симпатичный мальчик. Я бы взяла его в секретари вместо Вейсса.
Крайс открыл было рот, чтобы как следует нагрубить старухе, но тут же понял, что не может управлять своими губами.
«Прости», – раздался в голове смешок Лешего, а затем Крайс заговорил, но его интонации и даже голос разительно переменились: – Эвелина? С трудом верю, что это ты. Я был уверен, что все маги давно мертвы.
Старуха прищурилась, внимательно разглядывая вампила.
– Аааа… Леший… По-прежнему играешь чужими мозгами? Если хочешь поговорить со мной, оставь в покое этого мальчика и явись сюда сам.
– Не могу, – ответил Леший. – Пока в этот несчастный мир не вернется магия, я не могу надолго покидать свой лес. Может быть, приду позже, перед столицей.
– Вот и приходи, – ворчливо буркнула Эвелина, – а мальчишке мозги не пудри.
– Ты придешь? – с радостной надеждой спросил Крайс как раз в тот момент, когда Леший дал ему свободу речи.
Поняв, что сказал это вслух, вампил выругался и повернулся к Лих.
– Так что натворил этот кошак? – быстро заговорил он, стараясь увести тему в сторону. – Почему вас ссадили с дилижанса?
Лихсбетт давно решила не рассказывать подробностей происшедшего Крайсу – она уже поняла, что тот не любит кота, хотя и считается его хозяином. Однако Маг, уверенный, что сейчас женщина выложит все в ярких красках, решился подать голос.
– Это всё Эдна виновата-а-а-а, хозяиииин… – раздался его тоскливое нытье из-под брюха горгульи-Смока.
Несколько мгновений Крайс смотрел в том направлении с полнейшим недоумением, пока не понял, что дракон, не особо церемонясь, закинул корзинку с котом в багаж. На губах вампила появилась весьма жестокая ухмылочка, вызвавшая у Лих приступ дрожи.
– Ну-ка, вылезай на солнышко, – потребовал он.
Дрожащий взъерошенный кот возник перед ним. Выглядел он более чем жалко: уши – в разные стороны; тощий хвостик трясется, даже усы обвисли.
– Крайс, пожалуйста… – начала Лихсбетт, но Эвелина прервала ее:
– Нет, детка, никогда не вмешивайся во взаимоотношения хозяина и его фамильяра.
– Итак, – вампил начал наматывать на палец длинную прядь челки, – ты утверждаешь, что это Эдна во всем виновата?..
В этот момент Смок мысленно передал Крайсу краткий рассказ Лих о происшедшем в пути, и собственные догадки.
– Она виновата… – заныл маг.
– Значит, это она телепортировала тебя внутрь кареты, где ты устроил переполох, да еще покалечил возницу, из-за чего Лихсбетт и эту старую ведьму высадили посреди дороги?
– Я… – пискнул кот, понимая, что свалить вину на эту нахалку-сильфиду ему не удастся.
Крайс приложил руку тыльной стороной ладони ко лбу и опустился на землю, точно ноги перестали держать его.
– Ты так расстроил меня… – слабым голосом сказал он. – Теперь моя жизнь сократилась не меньше, чем на год.
Кот тоненько завыл, молитвенно складывая лапки.
– Ты же понимаешь, Магордосвернитус, что моя жизнь мне дорога и я не хочу, чтобы она сокращалась…
– Я тоже не хочу, – пискнул кот.
– Тогда ты поймешь меня, – патетически сказал Крайс. – Ты – магическое существо и, если я разорву нашу связь, ты исчезнешь, превратишься в чистую магию и тебя втянут камни. Это мучительная смерть, я не могу подвергнуть тебя ей, поэтому…
Кот с надеждой воззрился на него.
– … поэтому я скормлю тебя Магдалене.
Маг издал душераздирающий вопль и повалился на спину, дрыгая всеми четырьмя лапами. Лихсбетт не выдержала, шагнула к вампилу и положила руку ему на плечо.
– Ты же не серьезно это говоришь?
Крайс страдальчески взглянул на нее:
– Ну вот, сейчас ты начнешь его жалеть и меня уговаривать. Я поддамся на уговоры и скоро умру, потому что этот кот явно вознамерился вогнать меня в гроб.
Кот перестал биться в истерике и прислушался.
– Ну можно же как-то решить этот вопрос, – неуверенно спросила Лих.
Крайс посмотрел на кота. Ясное дело, что у него не поднялась бы рука ни развоплотить этого облезлого придурка, ни скормить Магдалене. Однако, и терпеть его рядом тоже не было сил. Вампил поднялся, взял кота за шкирку и заглянул в перепуганные глаза.
– В общем так, – сказал он. – Ты остаешься моим фамильяром, но если ты хотя бы на милю приблизишься ко мне, то пойдешь на корм горгулье. Ты и раньше жил без меня, проживешь и теперь. Когда мы отыщем твоего прежнего хозяина, я позову тебя и передам ему. Понял?
– Хозяяяиииин, не прогоняяяяй меняяяя… – заныл кот.
– Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Считаю дл трех… Если ты не телепортируешься за это время на милю отсюда, то пойдешь на корм Магде. Раз…
Кот в голос разрыдался, умоляя хозяина не прогонять его.
– Два…
– Крайс, это жестоко, – снова вступилась Лихсбетт, – давай я буду присматривать за Магом?
– Три…
В руке вампила остался только клок рыжей шерсти, а Мага как ветром сдуло. Вампил повернулся к Эвелине.
– Теперь нам нужно избавиться от старушки.
«Даже не думай! – неожиданно сказал Леший. – Это невероятная удача, что она жива. Эвелина была одним из ведущих магов королевства во время войны с драконами. Я уверен, стоит ей войти в зону башни, там, где сконцентрирована украденная магия, и вы получите сильнейшую магическую поддержку».
– Даже не думай, мальчик, – эхом отозвалась старуха. – Какие бы вы цели не преследовали, я не выпущу из поля зрения дракона. Думаю, что сильф со мной согласится. Никогда не поверю, что он станет доверять дракону.
«Ещё одна! – мысленно взвыл Крайс. – Ну сколько можно доказывать, что…»
«Смок не такой… – засмеялся Леший. – Считай, что голоса разделились. Ты и Лихсбетт Смоку доверяете, я и Эвелина – нет. Думаю, вам пора лететь дальше. Только скажи дракону, что черных горгулий в природе не существует, пусть не выпендривается».

[Smok >>>]

Смок иногда жалел, что дал Крайсу обещание не сканировать его. Он прекрасно видел по мимике вампила и его эмоциональному фону, что тот часто общается с Сильфом, но Крайс практически никогда не озвучивал эти диалоги. У дракона всё больше и больше возникало чувство отчуждения, ему казалось, что Крайс с каждым днём всё меньше доверяет ему. Что ж, они знакомы не так давно, прекрасно обходились друг без друга до сих пор, и так же прекрасно проживут и в дальнейшем. Но всё же, всё же дракону почему-то было обидно, что Крайс отдалился. Он успел привязаться к этому вечному мальчишке, и, похоже, где-то даже ревновал его к Сильфу. Или это были эмоции Ар’сана? Смок не всегда мог понять, где были его собственные чувства, а где чувства человека. На уровне подсознания связь между ним и Ар’саном была очень велика.
- Вещи распределим между обеими птицами, - Смока оторвал от размышлений голос Крайса, взявшего на себя командование, - я могу взять несколько вещей Лих. К тому же корзинку можно выкинуть, нам она больше не понадобится. Лихсбетт, у вас есть какие-нибудь штаны? Думаю, в них вам лететь будет удобнее, нежели в платье. Смок, не позорься с этими авоськами, приторочим все вещи к седлу, их не так много. И ещё, я ценю твоё постоянство в выборе цвета костюма, но перо тебе всё же придётся перекрасить. В этом мире чёрных горгулий не бывает.
- А в других мирах я вообще не видел подобных птиц, - буркнул дракон.
- Тем более! – ухмыльнулся вампил.
- Но меланизм, явление достаточно распространённое в природе, - возразил Смок, -поэтому существование чёрной птицы возможно.
- Драконы всегда отличались чрезмерным упрямством, - не обращаясь ни к кому сказала Эвелина, - что ж, если один дракон очень жаждет выставить себя напоказ, хочет привлечь к себе побольше внимания, пусть пощеголяет в чёрном пере. Во всяком случае, он этим здорово облегчит кому-то поиск.
Смок скосился на неё, но ничего не сказал. Хоть ему это и не нравилось, но он всё же сменил цвет пера на тёмно-бурый. Сперва он хотел скопировать окраску Магдалены, как он скопировал её облик, но потом подумал, что Крайсу это не понравится, он чувствовал, что вампилу просто необходимо, чтобы всё, что связанно с ним, было лучше, чем у других. Эту маленькую прихоть дракон вполне мог простить своему другу.
- У обычных горгулий не бывает такого хохла, - попыхивая трубкой произнесла Эвелина.
Смок мог поклясться, что старая ведьма не смотрела в его сторону. Как она узнала про хохол? Ещё больше его удивило, что Крайс не стал возражать против дальнейшего путешествия с ними старухи. Дракон представить не мог, чтобы Крайс, предложивший сбагрить ведьму, вдруг согласился её оставить, стоило только ей открыть рот. Явно тут на сторону Эвелины встал сам Сильф. Это влияние на вамипла местного божка всё больше и больше волновало дракона. Однако пока он не видел возможности для вмешательства.
Крайс очень быстро заседлал Магдалену, и, навьючив на неё свои вещи и несколько баулов Лихсбетт, вскочил в седло, давая тем самым понять, что обе женщины с оставшимся багажом полетят на Смоке. Даже поверхностного взгляда было достаточно, чтобы понять, что большая часть багажа досталась ему. Ну, понятно, Крайс заботился о своей птице.
«Да ладно, ты же дракон, что тебе сложно перевезти пару лишних баулов?»- пристыдил дракона Ар’сан.
«Сложно - не сложно, но где ж справедливость? - почти обиженно произнёс Смок, - Почему я должен тащить груз в два раза больше, чем Магда? Если обе женщины летят на мне, Крайс мог бы взять побольше багажа».
«В конце концов Магда – тоже женщина, - улыбнулся Ар’сан, - смотри на это с такой позиции».
«Угу, тогда, может, ты мне предложишь ещё и её на себя посадить? - хихикнул дракон, - во картинка будет!»
Так как Крайс уже сидел в седле, навьючивать Смока пришлось Лихсбетт. Увы, помочь ей дракон никак не мог, а Эвелина всё так же восседала на своём бауле и невозмутимо курила трубку. Казалось, что табак в ней никогда не кончался. Или просто Смок не заметил, как старуха успела перезабить и снова раскурить её?
Когда все вещи были закреплены у седла, магичка с проворством, удивительным для её возраста, взобралась в седло, оставив Лих наедине с последним баулом, с которого только что встала старуха. Женщина с трудом подняла его и понесла к птице. Этот баул оказался самым тяжёлым. Дракон чуть-чуть применил телекинез, чтобы облегчить Лихсбетт работу, а когда баул занял своё место, почувствовал весь его вес.
- Что у вас там, - обернулся Смок к Эвелине, глядя на неё одним глазом, - булыжники что ли?
- Серебряные слитки, - криво усмехнулась старуха.
«Это что, типа, юмор у неё такой?» - не понял Ар’сан.
«Ты у неё спроси!» - рыкнул в ответ дракон.
Наконец-то и Лихсбетт взобралась в седло. То ли у неё не было с собой брюк, то ли она не стала их надевать, но дальше она полетела всё в том же дорожном платье, сидя в позе амазонки. Магда взлетела первой, а Смок потянулся уже за ней. Первые полчаса дракон сосредотачивался на том, чтобы правильно махать крыльями, ведь способ полёта дракона кардинально отличался от способа полёта Магды. Однако, наблюдая за летящей впереди горгульей, он вскоре приноровился лететь точно так же. Теперь он уже смог отвлечься и осматривать окрестности. Хотя, собственно, ничего особо интересного внизу не было. Всё такие же скошенные поля, небольшие деревеньки, размытые осенними дождями просёлки. Скучно и серо. К тому же, в сельской местности дракон не мог надеяться найти себе достаточное количество пищи, если не нападать на домашний скот. Нет, конечно, он мог ещё долго обходиться без еды, но всё же, подкрепиться не мешало.

Сообщение отредактировал Smok - 15-08-2005, 15:08

[нпс >>>]

Динельдегар, что в переводе с какого-то вымершего наречия значило – «пуп земли», встретил Мага неласково. Впрочем, ласковой столица никогда не была. За последнее столетие, когда исчезла магия, довольно широкое распространение стала получать механика. Маг не был в столице уже лет пятьдесят и теперь с удивлением осматривался.
Он появился здесь ночью и сразу забился в какой-то темный уголок, чтобы как следует выспаться. Сейчас, ранним утром, он выбрался на улицу и едва не попал под колеса какого-то жутко рычащего чудовища. По мощеным дорогам в совершенном беспорядке ездили и конные повозки и эти механические штуки без лошадей. У каждой такой штуки из большого черного железного ящика валил пар. Город и сам стал выглядеть как-то механически. Не то, чтобы он глобально изменился: те же красивые многоэтажные здания, украшенные лепниной и колоннами, те же улицы, деревья фонари. Только везде были какие-то непонятные механические приспособления. Мальчишек, чистильщиков обуви, заменили автоматы. Двери открывали механические швейцары, газеты продавали механические газетчики. Зонтики в открытых кафе и маркизы над окнами магазинов явно открывались механически. Маг решил обозреть город с высоты, поэтому телепортировал на колокольню ратуши и изумленно открыл рот – языки колоколов в звоннице были присоединены к какому-то агрегату.
С высоты колокольни открывался отличный вид на королевский дворец. Казалось бы, он тоже не изменился, но чем дольше Маг приглядывался, тем яснее становилось, что дворец механизирован по уши: начиная от широких ажурных ворот и заканчивая поливалками на газонах. Мелькнула мысль пойти и проверить во дворце охрану и прочее. А что? Когда Крайс прибудет в столицу, у него будет полная рекогносцировка дворца и он, конечно, простит бедного брошенного котика.
Придумано-сделано! Маг телепортнул в дворцовый сад и тут… на него бросилась жуткая, гремящая железная собака. Маг ломонулся в кусты, подстриженные в виде горгулий, но оттуда в него пальнул заряд дротиков. Завыла сирена, поливалки наклонились и влепили в кота жесткими струями воды. Из дверей дворца посыпались охранники с мечами и арбалетами. На этом рекогносцировка закончилась – перепуганный, мокрый Маг телепортнул обратно на колокольню.
– Ня… мняяя… – он повалился на пол, хватаясь лапой за сердце. – У ёёё… мняяя… чуть не прикончили… блиииннн…
Он валялся так еще очень долго, пока день не перевалил за половину и не начал склоняться к вечеру. Суматоха во дворце утихла, вернулись патрули, брошенные на обыск ближайших улиц. В желудке Мага подозрительно заурчало. Припомнив, где раньше был большой рынок, кот телепортнул туда в расчете своровать какую-нибудь снедь. К его разочарованию рынок тоже разительно изменился. Вместо горластых и вечно раздраженных торговцев за прилавками стояли автоматы. Покупатели бросали в щели монетки, нажимали кнопки, а продавцы, сделанные в виде людей и разных животных, выдавали товар. Маг долго присматривался, ходил между прилавками, пока не заметил один прилавок, где не было товара и продавца. В хитром кошачьем умишке созрела гениальная идея. Спустя секунду Маг исчез из столицы и возник в Запретном Лесу…

[Kriss >>>]

Магдалена сделала круг над лесной поляной, недалеко от столицы. Место это указал Крайсу Сильф. На поляне стоял небольшой сруб и какая-то хозяйственная постройка, а также была вполне приличная площадка для посадки. Смок сделал синхронный с Магдой поворот.
«Сильф показал?» – мысленно спросил он.
«Да», – ответил Крайс.
Он давно уже чувствовал, что Смока обижает и раздражает его секретничанье с Сильфом, но ведь он всегда пересказывал то важное, что говорил ему Дух Ветра, а вот включать дракона в разговоры Крайсу не хотелось – не хотелось, чтобы дракон ощутил ту нежную связь, возникшую между ним и Сильфом. Немного стыдно было и за то, что переложил на Смока максимум груза, но ведь дракон же сильнее, а Магда голодна. Сейчас стало очевидным, что все было сделано правильно – они провели почти полтора суток в воздухе, останавливаясь максимум на час, чтобы дать Магдалене передохнуть. Вообще до столицы лететь было дольше, но Сильф обеспечил им роскошный попутный ветер и, хотя столько времени в пути без сна для женщин были тяжеловаты, они не жаловались и даже настаивали на продолжении пути.
Горгулья опустилась перед домом и, пробежав несколько шагов, присела, чтобы Крайс мог спрыгнуть. Рядом тотчас опустился Смок и, повторив маневр Магдалены, ссадил своих наездниц, причем Эвелина весьма выразительно ругалась на то, что некоторые драконы зачем-то подражают горгульям и попадают в воздушные ямы. Крайс снял с Магды багаж и повел ее к хозяйственной постройке, оказавшейся, как он и предполагал, универсальной конюшней. Стоило снять две жерди-перегородки и три стойла превратились в один просторный вольер для птицы. В большом ларе нашлись сухие опилки из которых вампил сделал Магде мягкую подстилку. Вот только еды никакой для птицы не оказалось. Заперев конюшню, он подошел к дому и увидел, что Лихсбетт и Ар’сан заносят вещи в дом.
– Дверь всего-то была приперта поленом, – пояснил Арш.
Крайс кивнул.
– У нас в мире тоже есть такие домики. Их строят охотники, чтобы было где переночевать. Здесь должен быть запас дров, огниво и, может даже, какая-то снедь. Только утром нам надо будет пополнить запас дров.
– Да, я понял.
Крайс подхватил тяжеленный баул Эвелины и внес его в дом.
Внутри было чисто, но Лихсбетт уже взялась за веник, а Эвелина рассматривала содержимое полок над плитой. В доме не было никаких изысков: бревенчатые стены, несколько лежанок с набитыми сеном тюфяками, небольшие окошки со ставнями, которые Арш начал открывать. За узкой дверью в стене оказались еще одна спальня и лестница на чердак.
– Отлично, – сказал вампил. – Это то, что надо, – он повернулся к Ар’сану. – Смок жаждет поохотиться? По-моему, он уже слишком давно не ел. С тех пор, как они с Магдой поделили оленя в Запретном Лесу.
– Да, – улыбнулся Арш, – жаждет. Полетим, когда стемнеет.
Он присел перед плитой и принялся разводить огонь. Не найдя ничего полезного, Эвелина бесцеремонно распотрошила сумку, в которой вампил вез припасы, и отправила Лих за водой. За водой, правда, отправился Крайс.
Не прошло и получаса, как на плите весело булькало какое-то варево, распространяя оглушающий аромат – Эвелина, несмотря на то, что приправляла еду запахом табака и руганью, оказалась отличной поварихой. У Крайса слюньки потекли, но, когда все сели есть, он отрицательно покачал головой.
– Очень хочется, но превращение на полный желудок – это ужасно.
– Это так неприятно? – спросила Лихсбетт.
– Более чем, – поморщился вампил.
Лихсбетт с сочувствием посмотрела на Ар’сана, но тот лишь пожал плечами.
– Мы не испытываем никаких неудобств, – ответил он на ее взгляд.
– Думаю, это потому, что Смок не перестраивает свой организм. Он больше занимается внешним видом, а я, если превращаюсь, то полностью становлюсь женщиной, включая внутренние органы. Хотя, может я и ошибаюсь насчет Смока. Если часто превращаться, то это становится не так болезненно. Просто я давно этого не делал.
– Всем есть, – призвала Эвелина и, пыхнув в сторону вампила своим ядреным табаком, поинтересовалась: – И родить женщиной можешь?
– Нет, – весело засмеялся Крайс, видя, как отчаянно покраснела Лих при этом вопросе. – Как женщина, я стерилен. Мой истинный облик все же мужской.
Ужин прошел за легкой беседой. Крайсу удалось разговорить Эвелину и старая магичка рассказала несколько историй из времен войны с драконами. За окнами стемнело и снова заморосил дождь. Как не оттягивал Крайс этот момент, но пришлось подняться и попрощаться со всеми на ночь.
– Пойду на чердак, – сказал он. – Само превращение займет примерно час. Пара часов на моральную подготовку и сутки на то, чтобы оклематься, – он виновато пожал плечами. – Раньше никак… Постараюсь громко не орать.
– А мы слетаем на охоту, – сообщил Арш.
– Магде что-нибудь поймай, – попросил вампил, уже открыв дверь.
– Обязательно.
Крайс поднялся на чердак, разделся и сел на один из тюфяков – здесь они лежали прямо на полу. Маленький охотничий домик вполне мог разместить роту солдат. На каждом тюфяке лежала набитая соломой подушка и свернутое шерстяное одеяло. Не роскошь, но охотникам много не надо. Вампил прикрыл глаза и стал сосредотачиваться на своем теле, мысленно представляя его строение, ощущая биение сердца, работу органов, ток крови в сосудах. Его разум уходил все дальше от внешнего мира, погружаясь в себя, вызывая наружу женскую часть своей души. Все стало таким далеким – этот мир, Сильф, Арш – точно между ними пролегла бездна Хаоса. Он был один во тьме – неродившееся дитя в утробе матери. Девочка…
Прошло почти два часа, когда первый спазм трансформации скрутил тело. Он пришел изнутри, из живота и разлился острой болью. Двинулись, изменяя форму и расположение кости: расширялся таз, сужались плечи и грудная клетка, трансформировались лицевые кости. Вместе с этим менялись внутренние органы и мышечная ткань. Невыносимая боль терзала тело, но вампил старался не дать ей вырваться наружу воплем – незачем тревожить спутников. Дикая боль – точно над его телом работал опытный палач. В мучительных судорогах Крайс корчился на жестком тюфяке, вцепившись руками и зубами в подушку и кричал… Кричал мысленно, без слов, без мыслей, посылая в ментальное пространство звериный вопль непереносимой боли…

[нпс >>>]

Едва Крайс ушел, Эвелина повернулась к Лихсбетт и приказала:
– Давай-ка, девочка, сходи в соседнюю комнату и приготовь нам постели. И не вздумай подслушивать – я намерена сказать кое-что важное этому дракону.
Ар’сан, уже подошедший к входной двери, удивленно остановился и посмотрел на магичку. Лихсбетт кивнула и вышла в ту дверь, куда только что ушел Крайс. Эвелина выбила трубку в плиту, затолкала в нее новый табак из расшитого черным бисером кожаного кисета, раскурила и выпустила смрадное облачко дыма.
– Сядь, – велела она. – Не люблю, когда стоят над душой, как укор совести.
Ар’сан повиновался. Он все еще не понимал, почему Крайс решил не расставаться с этой старой ведьмой, но послушать ее стоило.
– Что вы хотели мне сказать? – поинтересовался он, когда молчание несколько затянулось.
– Смотрю я на тебя, – старуха усмехнулась, – и вижу: ты действительно не такой, как те, что здесь жили. Ты привязан к этому мальчику. Те, другие, вообще под конец не испытывали никаких привязанностей… – она снова выпустила облако дыма. – Именно поэтому я хочу кое-что сказать тебе, а уж какие делать выводы и предпринимать действия – это ты сам решай.
Ар’сан заерзал в кресле – тон старухи очень обеспокоил и его, и Смока.
– С Крайсом что-то не так? – спросил он.
– Определенно не так, – серьезно ответила старуха. – Я, как ты мог догадаться, очень давно знаю Сильфа. Никогда и никому Бог Ветра не был другом, но к некоторым он благоволил. Я была одной из этих любимчиков и, надо сказать, магия ветра сделала меня одной из сильнейших. Всегда, особенно в последнее столетие, Сильф предпочитал иметь лишние глаза и уши, гуляющие по королевству, но животные в качестве фамильяров его не устраивали – их разум скуден, их наблюдательность низка.
Ар’сан изумленно приоткрыл рот, догадываясь о том, что собирается поведать ему старуха.
– Последним его фамильяром был Бродяга, – безжалостно продолжила Эвелина. – Полагаю, теперь он мертв. Сильф насылал на избранника Черный Ветер, а потом приручал его заблудившуюся, ничего не помнящую душу. Когда он менял фамильяра, прежний терял волю к жизни и умирал… Обычно, убивал себя, – Эвелина подметила ужас в глазах собеседника и снова ухмыльнулась, напомнив Ар’сану сказочную ведьму. – В его отношениях с Крайсом есть нечто новое – Сильф не убил его разум, но то, что твой приятель стал фамильяром Сильфа – это… Готова поставить свой баул против ломаного гроша, что это так.
Она поднялась, негромко проклиная жесткое кресло, и направилась к двери. Ар’сан хотел заговорить с ней, задать вопросы, но старуха только махнула рукой и предупредила:
– Не летай над западной частью леса – это очень близко к столице и там находятся королевские охотничьи угодья, а значит – куча егерей, постоянно обитающих там. Не хотелось бы, чтобы они натыкали стрел в твою чешуйчатую задницу – нам не на ком будет в столицу лететь.
Она вошла в соседнюю комнату, громко хлопнув дверью. Арш стоял, точно пораженный громом, отрешенно слушая, как Эвелина за дверью распекает Лихсбетт за то, что не просушила хорошенько одеяла…

[Ar'san >>>]

«Лучше бы мне этого не знать, - Ар’сан снова сел на лавку, как только Эвелина вышла, и обхватил голову руками, - Что нам теперь делать?»
«Ничего, - тихо ответил дракон, - я почти догадывался об этом, но боялся даже размышлять на эту тему. Только вот, мне кажется, сам Крайс тоже до конца не понимает этого, или гонит эту мысль от себя так же, как и я».
«Крайс – фамильяр Сильфа! У меня в голове не укладывается».
«Я подозревал, что у Сильфа к Крайсу не простой интерес, и теперь я полностью уверен, что этот полубог использует нас в личных целях. Возникает вопрос, какие у него на нас планы после того, как мы выполним то, чего ему от нас нужно?»
«Что станет с Крайсом? – холодок пробежал в душе Ар’сана, - Старуха говорила, что все предыдущие фамильяры Сильфа умирали после того, как он бросал их!»
«Не думаю, что с Крайсом он именно так и поступит, - задумчиво произнёс Смок, - во-первых, Крайсу он оставил душу, сохранил воспоминания. Похоже, что он ему ценен именно как самостоятельная личность. Я до встречи с Крайсом ничего не слышал о фамильярах, но, как я понял, фамильяра можно освободить так же, как привязать, если это фамильяр не истинно магический, созданный самим магом. А раз процесс обратим, значит и с Крайсом можно проделать то же самое».
«Но зачем он это сделал?!» – мысли Ар’сана почти сорвались на крик.
«Тише, не хватало ещё, чтобы Крайс почувствовал наши эмоции. Давай-ка на улицу, мы же собирались размять крылья и поохотиться».
«Ты что, ещё не налетался за эти сутки?»
«Это не совсем то, - вздохнул Смок, - я давно не принимал свой собственный облик, а это, как ты знаешь, плохо сказывается на моём самочувствии и психическом состоянии».
Ар’сан вышел на улицу. Ночь вступила в свои права, поглотив всё кромешной темнотой. Дождь ещё усилился, но это было только на руку Смоку, в такую погоду в чёрном небе увидеть чёрного дракона просто невозможно. Однако прежде чем перекинуться, Смок всё же на всякий случай просканировал окрестности. Ни одного разумного существа поблизости не оказалось, да и не разумных крупнее белки тоже не было. Дракон перехватил мыслеобраз Магдалены, мечтающей о ведре запаренных овсяных отрубей. Горгульи могли долго поститься, но это не значило, что птица не хотела есть. Крайс мог и не напоминать Смоку о том, чтобы он поискал пищи для птицы, дракон и сам понимал, что Магду надо бы покормить.

[Smok >>>]

Смок поднялся над лесом и, сделав круг над поляной, полетел на юго-восток, памятуя о предупреждении Эвелины насчёт западной части леса. Дракон не мог понять этого, но старуха почему-то стала ему нравиться. Причём даже до того, как она рассказала ему про Крайса. А это только усилило его симпатию к ней.
Кромешная тьма и дождь позволяли дракону побыть в одиночестве, хоть в полном одиночестве он никогда и не был, ведь Ар’сан оставался всегда его второй половиной.
«Я вот о чём сейчас подумал, - подал голос Ар’сан, - ведь Крайс запечатлил Мага, или как там можно сказать про обретение фамильяра? Разве может хозяин фамильяра сам быть фамильяром?»
«Не знаю, - подумав, ответил дракон, - я слишком мало знаю о природе этого явления. Видишь, Крайс вон утверждает, что и ты по сути мой фамильяр».
«Я помню. Интересно, у него с Сильфом похожие отношения?»
«Трудно сказать. Однако я теперь понимаю, почему Крайс не озвучивает нам свои разговоры с Сильфом. Возможно, они слишком личного характера».
«А почему Сильф не попробовал сделать своим фамильяром тебя? Ты ведь в этом плане гораздо удобнее, ты можешь принимать почти любой облик, неплохо владеешь магией. Почему же он выбрал Крайса!»
«Ну, думаю, Крайс ему просто понравился, к тому же, он терпеть не может драконов. А ты что, хотел бы, чтобы я стал фамильяром Сильфа?»
«Ещё чего не хватало! – возмутился Ар’сан, - я просто пытаюсь понять мотивации духа ветра».
«И не пытайся, всё равно не поймёшь».
«А что во-вторых?» – внезапно спросил Ар’сан.
«В каком смысле?» - не понял дракон.
«Ну, ты говорил, что, «во-первых, сделав Крайса своим фамильяром, Сильф сохранил его личность», а что ты хотел сказать про «во-вторых»?»
«Я хотел напомнить тебе о том, что у Крайса есть отец, и это не простой крестьянин, а один из Древних. Не думаю, что ему понравится известие, что Сильф превратил его сына в фамильяра. Уверен, что Сильф тоже помнит об этом и не допустит, чтобы с Крайсом что-либо произошло».
«Тогда я опять возвращаюсь к своему вопросу, - задумчиво произнёс Ар’сан, - ЗАЧЕМ Сильфу понадобилось делать из Крайса своего фамильяра?»
«Ну, может быть для того, чтобы лучше чувствовать его, поддерживать с ним связь на большом расстоянии? В конце концов, если предположить, что Сильф хочет покончить с Гестаром, он может смотреть на Крайса как на своё оружие в этом деле. Я не удивлюсь, если сам Сильф не может близко подобраться к своему врагу, и посылает туда нашего вампила, как, своего рода, дистанционно управляемый пистолет, который должен будет выстрелить в нужный момент…»
«А пуля, это…»
«Чёрный ветер. Помнишь, Сильф тогда в храме вызвал его, и этот монстр пришёл как бы из Крайса. Возможно, что именно Чёрный ветер и есть главное оружие Сильфа против мага, а доставить до Гестара его может только Крайс».
«Тогда какова наша роль? При ненависти Сильфа к драконам он давно мог бы убить тебя, но не сделал этого».
«Тут тоже есть два варианта, во-первых, за нас наверняка заступился Крайс, Сильф что-то об этом говорил, а во-вторых, мы просто мишень для отвода глаз Гестара от главного оружия – Крайса».
«А у Гестара, насколько я помню, был особый интерес на тебя, - ухмыльнулся Ар’сан, - может, он хотел тебя использовать против Сильфа?»
«Фиг его знает… Свиньи!»
«Кто?» – не понял Ар’сан, но тут же сообразил, что дракон увидел стадо диких кабанов в лесу. Однако полог леса был настолько густой, что Смок не мог начать атаку. Дракон завис над местом лёжки животных, но не мог найти прогал меж ветвей, а звери тем временем почувствовали неладное и бросились врассыпную.
«Похоже, ты останешься голодным, - подытожил Ар’сан, - в сплошном лесу тебе ничего не светит, ты просто физически не сможешь поймать никого среди деревьев».
«Да тут и живности маловато, почти два часа летаем, и только стадо кабанов спугнули, - огорчённо рыкнул Смок, - слишком близка столица, местные охотники наверняка вычистили все окрестные леса».
«Если только…» - Ар’сан не договорил.
«Не думаю, что кто-то из егерей в такую погоду в полночь шляется по лесу и охраняет животных от браконьеров, - хмыкнул дракон, разворачиваясь на запад, - к тому же я не видел ещё ни одной стрелы, способной пробить мою шкуру».
«Вот это ты врёшь», - вполне серьёзно заметил Ар’сан.
«Ну не думаешь же ты, что в качестве егерей король нанимает эльфов? Да мы в этом мире не только не видели ни одного остроухого, но даже не слышали вообще об их существовании».
«А про атаку у реки ты забыл?»
«Ну, там были мощные арбалеты и заговорённые болты. Вряд ли егеря этого заказника держат против обычных браконьеров подобное оружие».
«Ладно, но будь осторожен».
«А то я обычно на рожон лезу!» - засмеялся Смок.
Королевские угодья действительно оказались гораздо богаче остального леса. Численность животных здесь поддерживалась исключительно на строгой охране и на прикормке копытных. Оленям просто не охото было уходить в ту часть леса, где не было кормушек, а тут они были почти на каждом шагу. К тому же, лес был изрядно прорежен, были вырублены большие прогалины, на которых и устраивались прикормочные площадки, а по окраинам прогалин располагались засидки для охотников. С одной из таких прогалин Смок спугнул десяток оленей, которые кинулись в лес, даже не сообразив толком, что произошло. Животные не ожидали атаки с неба, поэтому резко снизившийся дракон привёл их в ужас. Подлетая к следующей поляне Смок учёл свои ошибки и не стал кидаться сразу в атаку, а сделал пару кругов в небе над прогалиной, присматривая себе жертву, а заодно сканируя местность на предмет наличия других живых существ. Людей поблизости не ощущалось, а оленей оказалось гораздо больше, чем можно было разглядеть на поляне. Осень, период брачных игр у этих животных. В это время самцы теряют осторожность, всецело поглощённые поиском самок. Вот и на этой поляне начал разыгрываться «рыцарский поединок» между двумя «коронованными особами». Два крупных рогача ходили кругами вокруг друг друга, пытаясь напугать противника своим грозным видом. За этим наблюдало несколько самок, продолжавших между делом кормиться у яслей, а так же несколько молодых самцов, предпочитавших держаться под пологом леса, подальше от грозных патриархов. Когда противостояние достигло предела, самцы кинулись навстречу друг другу, и по лесу раскатился сухой треск сцепившихся рогов. В этот момент дракон бросился в атаку и одним махом уложил обоих противников. Они даже не успели сообразить, что произошло, когда Смок сломал им шеи. Остальные олени кинулись врассыпную. И тут со стороны засидки раздался визжащий прерывистый звук. Смок аж вздрогнул. Подхватив обе туши он взмыл в небо и помчался на юг.
«Что это было?» – удивился дракон.
«Похоже на сигнализацию, - Ар’сан был удивлён не меньше Смока, - вот только я не понял, как она могла сработать? Ты ведь не зацепил какой-нибудь проводок?»
«А я знаю? В любом случае людей там не было. Если бы даже кто-то спал в той засидке, я бы его почувствовал».
«Ой, зря мы сюда полетели, - забеспокоился Ар’сан, - там наверняка на земле остались достаточно заметные следы от твоего нападения. Совсем не здорово будет, если люди поймут, что прямо рядом со столицей в королевском лесу охотился дракон».
«Да ну, какие ещё следы, о чём ты говоришь?»
«Ты думаешь, во влажной земле не осталось следов твоих лап?»
«Ммм, - Смок задумался, - не знаю. Как-то не подумал об этом».
Он нашёл небольшую поляну и опустился на неё. Справа, с покрытого лесом холма послышался рёв рогача.
«О, ещё один», - облизнулся дракон прислушиваясь.
«Тебе мало двух?» - возмутился Ар’сан.
«Подумай о Магде», - рыкнул Смок оборачиваясь чёрным тигром. В облике огромной кошки он легко мог подкрасться к увлечённому самцу, обуреваемому гормонами. Олень медленно брёл по хребту холма, периодически оглашая окрестности серией громогласных воплей. Смок прошёл чуть вперёд и затаился на пути животного. Ждать пришлось недолго, минут через пять олень вышел на сидящего в засаде гигантского кота. По всей видимости хищников в этих лесах не было, во всяком случае олень не сделал ни шагу, когда Смок ринулся на него, и только в самый последний момент стал разворачиваться, чтобы убежать. Смок завалил его одним ударом и тут же сломал шею. Вытащив тушу на поляну, дракон вернул себе свой естественный облик и с аппетитом поужинал двумя первыми из добытых животных, оставив третьего для горгульи.
«Тут и Магде хватит, да и нашим женщинам, думаю, будет приятно съесть на завтрак по свежему жаркому» - сообщил Ар’сану дракон, возвращаясь к их убежищу.
«Нашим женщинам? – Ар’сана смутил подтекст, с которым Смок это произнёс, - что ты этим хотел сказать?»
«А то, что в нашей кампании только мы с тобой остались мужского пола, - засмеялся дракон, - Мага Крайс сплавил, а сам наверняка уже перекинулся в Краиссу».

Сообщение отредактировал Smok - 15-08-2005, 16:42

[Kriss >>>]

После трансформации сил не было никаких и нисколько. Не то, чтобы подняться, – даже позу изменить. Краисса тихо всхлипывала в подушку, на которой остались следы крови от прикушенной губы. Сейчас она до смерти завидовала Смоку, которому превращения давались до свинства легко.
– Просто надо чаще это делать, – сказала она.
Вместо обычного для женского образа грудного контральто из горла вырвался хрип, похожий на карканье простуженной вороны. Пить хотелось страшно. Было холодно и неудобно лежать на жестком тюфяке, укрывшись лишь собственными волосами. Это надо было перетерпеть… часа два-три, пока не появятся силы натянуть на себя одеяло.
Тоскливо… Хотелось плакать… Эти эмоции не были присущи Крайсу – только его женской ипостаси. Сейчас, как никогда остро, чувствовалась его вина перед Аршем. Без сомнения, после встречи с Сильфом, она слишком отдалилась от него и дракона, обидев их этим. Но Сильф…
Во имя жизни! Как же пить хочется… Просто сил нет терпеть…
Она ощутила присутствие Сильфа еще до того, как Дух Ветра прикоснулся к ней. Леший осторожно приподнял ее, повернул, укладывая на руках, точно ребенка. В руке его была большая кружка с холодной водой. Краисса даже застонала перед тем, как начать пить. Леший придерживал кружку так бережно, как это делает хорошая сиделка. Смутно вспомнилось, что в Запретном Лесу его считают знахарем. Наверное, так и есть…
– Конечно так и есть, – тихо ответил он. – Я вылечил немало людей, хотя… убил гораздо больше.
Он отставил кружку, уселся поудобнее и осторожно закутал Краиссу в жесткое шерстяное одеяло. Она притихла, пристроив голову на его плече и прикрыв глаза. За крохотным оконцем в темноте мирно лопотал мелкий дождь, весело танцевал огонек небольшой масляной лампы, подвешенный под покатым потолком чердака. Пахло не так, как в доме Сильфа, но почему-то казалось, что запах тот же. Боль отступала, уходила из тела, вытекала, рассеивалась в воздухе и ее уносил легкий сквозняк. Нежные объятья Лешего – физические и ментальные – дарили покой, уют и чувство безопасности.
– Ты устанешь так сидеть, – тихо сказала она.
– Да, наверное, – согласился колдун.
Она не стала продолжать – Леший и без ее просьбы уложил ее на тюфяк и лег рядом, не размыкая объятий.
– Мне никогда не было так хорошо после превращения…
– Спи, – Леший погладил Краиссу по спине.
– Я люблю тебя, – она почувствовала, как губы Сильфа нежно касаются ее виска, а затем сон все же стал неодолимым.

[нпс >>>]

Дух Ветра умел и любил спать, хотя во сне не нуждался, однако сейчас он не позволил бы сну увлечь себя. Он лежал, глядя на черное окно, за которым плакал дождь, и его мысли скользили все дальше по темным волнам памяти, точно луч маяка выхватывая обрывки воспоминаний его безумно длинной… длинной настолько, что вряд ли кто-то мог бы представить… жизни. Мысли скользили, но луч маяка ни разу не высветил ничего похожего на то, что ощущал он сейчас: тепло и нежность существа, доверчиво прижавшегося к нему. Его боялись… боялись до смерти. Его ненавидели… Его уважали, но никто и никогда не любил его. Впрочем, и он никого не любил. Мысли осторожно касались этого нового чувства, кружили, недоумевали, радовались… Мысли старались не заглядывать в будущее, ибо знали – счастье будет недолгим; знали цену, которой придется расплатиться за изгнание Гестара из этого мира… Точнее, за его уничтожение.
Окошко начало светлеть и дождь утих, точно был непременным атрибутом ночи и должен был исчезнуть под первым светом дня. Краисса даже не пошевелилась ни разу – так и спала, положив голову на плечо Лешего, а руку – ему на грудь.
«Готов ли я заплатить эту цену?» – Леший уже не раз задавал себе этот вопрос, но сейчас он неожиданно заколебался, отвечая себе.

Почти совсем рассвело… Во дворе послышался шум крыльев подлетающего дракона. Немного он припозднился, но не страшно – в этой части леса охотники бывали крайне редко. Внизу послышался шум и ворчливый голос Эвелины. Да… отсутствие магии уничтожило ее вечную молодость. Жаль… Магия вернется, но ее молодость – нет. Процесс старения не обратить вспять.
Он опять потерял счет времени и к реальности его вернул окрик Ар’сана из-за двери:
– Крайс? К тебе можно?
Леший сжал тонкую изящную кисть, лежащую на его груди, в тоскливой надежде, что Краисса не проснется и Ар’сан уйдет. Что можно будет хотя бы еще на час продлить эту невероятную ночь, но…

[Kriss >>>]

Краисса встрепенулась и, не успев еще открыть глаза, ответила:
– Естественно.
Ар’сан вошел тотчас. Краисса села – одеяло сползло, белые волосы рассыпались по плечам. Открыв рот, чтобы приветствовать своего друга, она неожиданно поняла, что абсолютно не знает, как вести себя с Аршем и какого поведения он ждет от нее? Мысли и чувства все еще были в полном беспорядке, но отчетливее всего чувствовалась некоторая подавленность. Так бывало всегда при превращении. Она подметила несколько коротких выжидающих взглядов, брошенных на Лешего – видимо Арш заранее знал, что он здесь, а теперь удивлялся, что тот не исчезает, как обычно.
– Доброе утро, Ар’санчик, – наконец заговорила Краисса, подмигивая и посылая пылкий воздушный поцелуй, при этом сама удивляясь и ужасаясь собственному фривольному тону. – Вы со Смоком позаботились о моей пичужке? – кокетливо продолжила она. – Бедная Магдочка такая голодненькая…
В глазах Ар’сана появились недоумение и ужас. Краисса и сама испугалась той чуши, которая срывалась с ее губ – она категорически не контролировала свои мысли, точно пьяная. Интуитивно стараясь скрыть овладевшее ей при виде Ар’сана смущение, она уже не могла остановиться и сменить этот дурацкий тон. Леший, продолжавший лежать, закинув руки за голову, весело рассмеялся, еще сильнее изумив человеческую половину дракона. Да и драконью тоже – оба не ожидали от Сильфа веселья.
– Знаешь, Ар’санчик, – никак не могла остановиться Краисса, – я все стеснялась тебе сказать… Ты такой сексуальный… Особенно, твоя бородка…
Она попыталась подняться, но тут же выяснилось, что сидеть на полу – это максимум, на что она способна. Накатили слабость и головокружение, откуда-то изнутри снова поднялся мышечный спазм. Сразу вспомнилось, как однажды, когда ему удалось проникнуть в Серую Башню, точно такой же приступ слабости после трансформации хоть и не выдал его, зато отправил изучать местные тюремные камеры.
Леший поднялся, заботливо накинул ей на плечи одеяло и обнял, поддерживая. Ар’сан, смирившись с тем, что колдун не намеревается удалиться, присел рядом.
– Да ладно, я в порядке, – отмахнулась Краисса. – Такая хрень еще в течение суток может повторяться, – она посмотрела на Ар’сана и на этот раз это был знакомый насмешливый взгляд вампила. – А что, красавчик, – ухмыльнулась она, снова начиная кокетничать, – не завтракать ли пора? Жрать хочу, как медведь – бороться. Ох… что я говорю? Приличная девушка не должна так выражаться, правда?
– Может тебе еду сюда принести? – предложил Арш.
– Вот уж нет! Я еще помирать не собираюсь и тем более, не откажу себе в удовольствии пообщаться с нашими ледями. Леший, ты же не смоешься прямо сейчас?
– Ты же знаешь, что я не могу надолго покидать Сердце Леса, – напомнил колдун.
– Ну и катись тогда! – раздраженно заявила Краисса.
– А вот и не покачусь, – возразил Леший. – Хочу посмотреть, как ты будешь жевать стряпню Эвелины, привереда.
Краисса рассмеялась и протянула руки Ар’сану:
– Помоги-ка мне подняться, красавчик.
– Нравится подкалывать меня? – усмехнулся тот, помогая девушке встать.
– Мне?! Да ладно тебе! Просто в этом образе я вся такая неожиданная и противоречивая.
– А кто говорил мне, что вот здесь, – Арш постучал пальцем по лбу, – и вот здесь, – он указал на грудь, – ты остаешься прежним, невзирая на облик?
– Ммм… Крайс? Угадала? – Краисса обворожительно улыбнулась. – Он такой врунишка… Тэк-с… – она посмотрела по сторонам. – Платье напяливать пока неохота. Интересно, а в штаны я влезу? Арсик, тебе не кажется, что у меня слишком большая задница? Может мне на диету сесть?
– В самый раз, – улыбнулся Ар’сан. – Давай уже, одевайся, а то будешь есть холодный завтрак.
Краисса нагнулась, чтобы поднять брошенные на соседний тюфяк штаны и новый приступ слабости швырнул ее вперед. В тот же миг Смок подхватил ее левитацией, а Леший – порывом ветра. Как результат – ставшая очень легкой благодаря дракону девушка взлетела под потолок чердака.
– И что это вы такое выдумали? – поинтересовалась она, чувствуя, как поток восходящего воздуха нежно гладит тело. – Вообще-то, конечно, приятно, но жрать хочется.
Ар’сан и Леший посмотрели друг на друга, затем колдун взмахом руки убрал ветер. Дракон осторожно опустил Краиссу на пол.
– М-дя… – сказала она, усаживаясь на тюфяк рядом с Лешим. – Всё гораздо хуже, чем я думала. Леший, поможешь мне одеться?
– Не сажать же тебя голой за стол, – усмехнулся колдун.
Она несколько секунд смотрела на Лешего, затем неожиданно расплакалась, повисла у него на шее и спрятала лицо на плече. Ар’сан счел за благо незаметно удалиться. Когда он спускался по лестнице, его догнал мысленный голос колдуна:
«Превращение в женщину для Крайса – это то, что ты и дракон называете стрессом. Не вини его за развязность – ему надо успокоиться и настроиться на эту роль. Он не раз использовал женский облик, но никогда не общался в нем с… У него к тебе особое отношение и он не знает сейчас, как вести себя с тобой».

[нпс >>>]

Гестар ненавидел автоматы не меньше, чем он ненавидел ди Лайона и его беловолосого отпрыска. Возможно даже сильнее. Эти лязгающие, скрипящие, жужжащие механические штуки, от которых постоянно воняло ржавчиной и смазкой, были прямой угрозой всему, что составляло смысл и основу его существования – магии. Медленно, но верно, они вытесняли из разума людей воспоминания о ней, переводя волшебство в разряд сказок, которым не верят даже дети. За короткий промежуток времени – всего-то лет пятьдесят, может, чуть больше – обитатели этого мира научились прекрасно обходиться без магии. Более того, ко всему волшебному стали относиться с опаской. Еще бы! Легенды о войне с драконами за столетие обросли массой невероятных подробностей. Если бы все происходило так, как поют менестрели, этот мир давно стал бы искалеченной выжженной пустыней. Он и так едва не погиб чуть больше столетия назад…
Гестар прикрыл глаза и откинулся на мягкую спинку кресла. Огонь камина приятно согревал в это весьма прохладное осеннее утро. В роскошных апартаментах королевского дворца, которые колдун занимал больше полувека, еще со времен отца нынешнего короля, не было ни одного автомата, не носилось тошнотворного запаха смазки. В ожидании завтрака, который ему придется разделить с Джорибеллом, Гестар принялся перебирать воспоминания, надеясь, что они помогут ему как-то разрешить ту странную ситуацию, в которой он оказался.

Катастрофа произошла на третий год его пребывания в этом мире. Колдун-дракон все еще осматривался и обживался, прикидывая, как прибрать к рукам драконье племя. Своим логовом он сделал недоступные людям горы на восточных островах. Очень скоро стало ясно, что подчинить обезумевшее племя драконов будет невероятно трудно, а управлять ими – еще сложнее. Более того, Гестар понял, что вовсе не желает управлять этими тварями, приносящими в жертву каким-то безумным богам друг друга, людей, людских детишек и, более того, собственных детей – маленьких дракончиков, которых отбирали по каким-то непонятным признакам. Гестар был злобен, жесток, но даже его покоробили эти омерзительные ритуалы. Третий год прошел в размышлениях, как уничтожить драконье племя в этом мире? По мнению колдуна, они не имели права на существование. Можно было бы обратиться к драконам в других мирах, но… «Но» было целых два. Во-первых, Гестар в нескольких мирах был объявлен драконьим племенем вне закона, а, во-вторых, он не мог создавать порталы. Скоропостижное бегство из мира ди Лайона, когда он наобум создал переход, вынесло его в Хаос. Какое-то время потребовалась, чтобы вырваться обратно в реальный мир, но при этом он потерял некоторые способности, присущие драконам – в частности, способность создавать переходы между мирами.

– За это ди Лайон и его сынок мне еще заплатят, – пробормотал колдун, не открывая глаз.

Оставалось одно – самому как-то разобраться с драконами и их богами. Впрочем, в существование богов Гестар не верил, считая их созданием воспаленной драконьей культуры. Однако на третий год он познакомился с одним из богов.
Это был ритуал Двойного Новолуния, где Богу Ветра намеревались принести в жертву четырех драконят. Гестар присоединился к ритуалу, намереваясь… О! Он и сам себе не верил, но он действительно намеревался спасти детенышей, а заодно обрушить свод храма на головы жрецов и паствы. Гестар вовсе не ожидал, что призыв бога окажется успешным. Сильф появился до жертвоприношения – прекрасный и разъяренный. Дракон-колдун сразу опознал Древнего, такого же, как он сам, однако, попытка наладить мысленный контакт натолкнулась на блок такой мощи, что Гестар даже засомневался, а не бог ли это на самом деле? Мановение руки – и детеныши исчезли. Это стало последней каплей. Бог или Древний, но он такая же мерзкая тварь, как и его почитатели. Не сдерживая себя больше, Гестар шарахнул по Духу Ветра ледяной молнией. Сильф буквально обезумел. Магия воды и холода, которой в совершенстве владел дракон, не является противовесом магии воздуха и растений, а сочетается с ними. Сильф сделал то, что Гестар никоим образом не ожидал: использовал сочетание магий против него. Его вихри врывались в любое заклинание, превращая его в нечто иное и более сильное, что мигом обращалось против колдуна. Надо было отступать, перегруппироваться, подумать, но Духа Ветра было не остановить.

Гестар вспомнил, как тряслась земля, когда из ее глубины, из самых жарких недр начал вырываться раскаленный воздух. Проснулись вулканы на всех островах, волны цунами заливали сушу и мчались к побережью материка. Всего за ночь Восточных Островов, находившихся в сейсмически нестабильной зоне, не стало. С ними не стало и нескольких источников магии…
– Здесь и я виноват в какой-то мере. Надо было встретиться с ним после обряда и спокойно все выяснить, – снова заговорил Гестар.
Да, он лишь потом узнал, что драконят, похищаемых с ритуалов, Сильф отправлял в другие миры, предварительно спустив на них Черный Ветер. Гестар понимал эту меру предосторожности – Дух Ветра надеялся, что Черный Ветер вытравит из детенышей все следы драконьего безумия.

А потом началась война…
Кто и как ее развязал, было неясно. Однозначно лишь то, что драконы упорно мешали установке магических камней. Оба – и Гестар, и Сильф – приняли сторону людей, при этом не присоединяясь к ним. В конце концов Гестару удалось вызвать Сильфа на переговоры, но они ни к чему не привели. Едва Сильф узнал, что Гестар – дракон, он просто ушел…

Дракон-колдун мечтательно улыбнулся, представляя это невероятно красивое и своевольное существо – Высшего Элементала стихии воздуха. Существо необычное и неординарное, потому что элементалы практически никогда не создавали себе форму. Во всяком случае, Гестар таких не встречал, хотя в «Летописях Древних Богов» – манускриптах той, погибшей, вселенной – о подобных случаях упоминалось. Сильф пошел еще дальше – он создал себе материальный, человеческий облик.
«Странный» – это слово подходило Духу Ветра больше всего. Крайне эмоциональный для Древнего, крайне непредсказуемый. Его цели и мотивации были неясны, как, впрочем, и его ненависть к драконам. Иногда он вел себя совершенно нелогично, а логика той, прежней, и этой, новой, вселенных была одинакова – Древние просто принесли ее с собой. Иногда казалось, что Сильф следует какой-то своей логике, непонятной другим. Впрочем, Гестара это почти не удивляло. После Великого Перехода многие Древние были весьма не в себе, а этот к тому же пережил встречу с Вихрем Хаоса и, более того, как-то сумел подчинить его. Черный Ветер без сомнения в какой-то мере придал неординарность характеру хозяина.
Одеть бы на него ошейник… Дракон отдавал себе отчет – он никогда не рискнул бы проверить, сможет ли подчинить Черный Ветер, но почему бы не подчинить того, кто управляет Вихрем Хаоса? Гестар снова мечтательно усмехнулся: ошейник… да, он был создан уже давно… настоящий шедевр, который сможет подчинить Сильфа и зафиксировать его в человеческом облике. Проблема в том, как его надеть? Сильф равен по силе Гестару. Его техника магического боя неординарна и, хуже того, он владеет стихией, которая не совмещается лишь со стихией земли. В воду и огонь он легко вплетает свои заклинания и обращает их на противника. Еще и сил при этом меньше тратит. В этом мире, как назло, стихией земли никто не владел…

С помощью двух Древних люди успешно выиграли войну. Лёд и ветер не дали драконам шансов на выживание. Единственное, что весьма досаждало Гестару – это его безвестность. Люди приписывали всё Сильфу, чьи смерчи на полях сражений буквально выкашивали драконье племя. Впрочем, Сильф не особо смотрел и на людей – не смягчал ударов, если они попадались под руку. Он просто уничтожал драконов, не считаясь с ценой. Единственное, кого он действительно оберегал – это неразумных тварей, особенно магических. Почему?.. Гестар этого не понимал. К счастью, в своей ненависти Дух Ветра больше не доходил до такого безумия, как на Восточных Островах…

Гестар поднялся с кресла и подошел к высокому арочному окну, выходящему в дворцовый парк, за которым виднелся купол Храма Ветра – должно быть, единственного храма драконьих богов, сохранившегося в неприкосновенности. Да… столицей людей этот город стал сотни три лет назад, когда драконы покинули его – свою столицу. Деградация шла так стремительно, что им просто стали не нужны города. Сейчас уже никто и не помнит, что красивое здание с куполом – это драконий храм. Великолепные фрески, где был изображен Сильф, помогающий и оберегающий драконов, скрыли высокие стеллажи самой лучшей и самой полной библиотеки королевства.
Внизу что-то зашумело и по лужайке пробежала одна из любимых механических собак Джорибелла. Гестара даже передернуло от отвращения…

Когда закончилась война, Гестар понял – вот он – его шанс! Шанс завоевать этот мир, сделать его удобным для себя, своим домом. Система, которую создал Эдивар, перераспределяющая магию, – вот самое верное и бескровное оружие. Нарушив магический баланс, Сильф сыграл ему на руку. Пройдет много сотен лет, пока погребенные в недрах земли источники снова не выберутся наружу и не заработают нормально. До этого времени только система Эдивара сможет обеспечивать правильное распределение магии. Власть над этим миром будет в руках у того, кто управляет распределением.
Прикинувшись деревенским простачком, Гестар напросился в ученики Эдивара…

– Глупый человечек, – дракон презрительно фыркнул. – Он даже не распознал дракона под ментальным блоком. Он даже не знал принципов ментальной маскировки.

[Ar'san >>>]

- Можно подумать, Я знаю, как мне с ним… с ней себя вести! – пробормотал Ар’сан, спускаясь по лестнице в ответ на посланную ему Сильфом мысль.
«Как? – слегка удивился дракон, - Относись к Краиссе как к сестре».
«Хм, не получится. Во-первых, у меня никогда не было сестры, а во-вторых, Краисса ведёт себя совсем не так, как должна вести себя моя сестра».
«А ты относись к ней так, как будто она сестра Крайса, - предложил Смок, - его родная сестра, близнец».
«Ладно, там видно будет».
Ар’сан распахнул дверь в общую комнату. Лихсбетт с Эвелиной уже накрыли на стол, и в воздухе висел чудесный аромат тушёной оленины. Ар’сан непроизвольно сглотнул слюну.
- У нас всё готово, - Лихсбетт улыбнулась, увидев его, - Крайс идёт?
- Нет, - мрачно ответил Ар’сан.
- Чего так? – На лице Лих отразилась растерянность. Ар’сан не выдержал и рассмеялся:
- Не Крайс - Краисса! Сейчас они спустятся.
- Они?!
- У нас гость, - Ар’сан выбрал себе место с краю стола.
- Неужто сам? – Эвелина опять раскурила трубку. Ар’сан поморщился, запах её табака был слишком ядрёным. И как она ещё не отравилась, куря эту дрянь?
- Кто «сам»? – в первый момент не поняла Лих, но тут же догадалась, - Сильф?
- Точнее, Леший, - пояснил Ар’сан.
- Тогда надо ещё прибор достать, - женщина тут же поставила на стол ещё одну кружку и положила вилку с ложкой.
- Ннн, не, не надо, - замотал головой Ар’сан, - я не буду, я сыт.
Эвелина хмыкнула, пуская клубы дыма в потолок. Лихсбетт удивлённо посмотрела на Ар’сана:
- Почему? Тут очень много мяса, на всех хватит, - она подняла крышку над странной вытянутой формы чугунком, в котором лежала груда тушёного мяса. Необыкновенный аромат поплыл по комнате. Ар’сан невольно сглотнул слюну, но всё равно отрицательно замотал головой. Старуха в голос расхохоталась:
- Милочка, он всю ночь охотился. Уж наверняка про себя-то не забыл, а ты ему ещё тушёного мяса суёшь. Хочешь, чтобы он лопнул?
- Вы действительно не хотите? – казалось, что женщина не верила, что мужчина может отказаться от мяса.
«Ладно, не выделывайся, - встрял Смок, - ты же хочешь, ну так и ешь».
- Ты же двух оленей слопал, - удивился Ар’сан, - куда ещё-то?
«Ну мясо-то вкусное наверняка, вон какой аромат идёт!»
- Ну? – Лих смотрела на Ар’сана с таким выражением, словно от того, попробует он мясо или нет, зависел успех всего их мероприятия. Сдавшись - всё равно побороть слюнотечение не было никакой возможности - Ар’сан взял в одну руку ложку, в другую вилку, наколол один кусок мяса и, чтобы не капать на стол, подведя под мясо ложку, поднёс его ко рту. Мясо было действительно необычайно ароматным и вкусным. Ар’сан давно уже так вкусно не ел. Захотелось ещё ломоть мягкого белого хлеба и кувшин молока, но, увы, этого у них не было.
- Хм, деточка, - усмехнулась Эвелина, - у тебя талант уговаривать.
В этот момент в проёме двери появились Леший с Краиссой на руках. Эвелина хотела было что-то сказать, но так и застыла с раскрытым ртом. На её лице было написано невероятное изумление. Справившись с секундным замешательством, старуха глубоко затянулась трубкой, и неожиданно закашлялась.
- А вот и мы, - улыбнулась Краисса, потом потянула носом и сглотнула слюну, - ох, как жрать-то охота!
- Присаживайтесь, - засуетилась Лихсбетт.
Смоку и сканировать Лих не понадобилось, чтобы понять, что её смутило появление Сильфа. Она суетилась у стола, стараясь не смотреть на него. Простым людям непривычно общаться с богами.
Сильф усадил Краиссу на лавку и сам сел рядом. Краисса сидела, доверчиво прижавшись к нему, как сидят либо влюблённые девушки рядом с возлюбленным, либо маленькие дети рядом с родителем. Все при этом находились в каком-то ступоре, и когда Краисса взяла себе кусок мяса, и заметила, направленные на неё взгляды, она оглядела всех присутствующих, прежде чем отправить его в рот.
- Вы чего? – насмешливо спросила она, - Все так и будете смотреть, как я ем?
Ар’сан первым опомнился и подцепил вилкой кусок мяса. Охотничий домик не мог предложить им тарелки, ими тут просто не пользовались, но зато необычные, очень большие ложки и странные двузубые вилки были в достатке, как и огромные, грубо вылепленные кружки. Скорее всего, люди, построившие этот дом, и пользовавшиеся им, ели точно так же из общего котла. Это было не только удобно в полупоходных условиях, но ещё имело значительный психологический момент. Совместный раздел пищи, еда из общего котла во всех расах было наиважнейшим сплачивающим ритуалом. Между сотрапезниками устанавливались новые, незримые связи высшего порядка. Даже раздел ложа для сна имел меньшее значение.
Завтрак начался в тишине. Всё же некоторая неловкость ощущалась. Во-первых, само по себе превращение Крайса в Краиссу уже было весьма шокирующим, хоть все про это знали заранее. Но знать, это одно, а вот увидеть результат, совсем другое дело. Ну, а во-вторых, конечно, ещё более сильный эффект создавало присутствие Лешего. Пусть в обличье человека он не был похож на бога-Сильфа, но это же не меняло его сущности, он всё равно оставался Сильфом. Даже Эдна не позволяла себе шалить.
Чтобы хоть как-то снять напряжение, Ар’сан решился заговорить:
- Эх, вот сейчас бы кувшинчик холодного молока сюда, да буханку хлеба, - мечтательно произнёс он.
- В чём проблема? – хитро спросила Краисса, и Ар’сан почувствовал, что она хочет сказать какую-то колкость, - Пусть Смок обернётся коровой, а Лих или Эвелина его подоят.
- Ценю твоё чувство юмора, - ухмыльнулся Ар’сан, - но предложение придётся отклонить.
- А как там моя птичка? – вспомнила Краисса о горгулье, - Смок позаботился о ней?
- Угу, - Ар’сан принялся жевать очередной кусок мяса, - она сейчас потрошит почти целую тушу оленя. Думаю, ей дня на три хватит. Ночи сейчас холодные, мясо не успеет испортится.
- Ну, если что, Смок ведь всегда сможет ещё поохотиться.
- Ммм, я бы не хотел этого, - нахмурился Ар’сан, - всё-таки дракон, охотящийся так близко от столицы может быть кем-нибудь замечен.
- Вас этой ночью кто-то видел? – насторожилась Лихсбетт.
- Нет, - Ар’сан ответил не очень уверенно, - Смок постоянно сканировал окрестность, но на земле могли остаться следы…
- Ты всё же попёрся в королевские леса, - едко заметила Эвелина, - знала я, нельзя доверять драконам.
Старуха считала Ар’сана со Смоком единым целым, просто драконом, принимающим обличье человека, в отличии от Крайса-Краиссы и Лихсбетт, которые относились к ним как к двум самостоятельным личностям.
- Мы полночи летали, но здесь лес практически пуст, а там много оленей и есть открытые пространства, где Смок мог успешно атаковать. Под деревьями-то ему добычу никак не взять.
- И что? – Краисса слегка отстранилась от Лешего, сев прямо, - куда вы опять влипли?
- Там сработала сигнализация.
- Что? – удивленно спросила Лихсбетт.
- Чушь! - безапеляционно заявила Краисса. - Вам с драконом что, голову под Луной напекло? Какая сигнализация при полном отсутствии магии? Ее даже поставить невозможно!
- Это если говорить о заклинании, - пояснил Ар’сан, - а я говорю о механизме. Ставится какой-нибудь сторожок, например, натягивается проволока, и если на охраняемую территорию проникает посторонний, он задевает её и срабатывает механизм, раскручивающий особый барабан с прорезями, и тот начинает выть как стая ополоумевших волков.
Краисса накрутила на палец прядь длинной челки.
- Механика? Как в твоем мире?
- Почему бы и нет? Механизм-то простейший.
- У нас собирались вводить такую охрану в гарнизоне, - заметила Лихсбетт, - в столице её давно используют, но я никогда не слышала, чтобы её ставили в лесу. Зачем?
- Ну, для защиты от браконьеров, наверное, - пожал плечами Ар’сан.
- Так она бы срабатывала на самих оленей, - фыркнула Краисса, - лес бы ревел постоянно.
- А, может, эту сигнализацию ставили именно на драконов? – неожиданно подала голос Эвелина, - хотя, скорее всего, всё гораздо проще, горгуланы всегда замечались за страстью поохотиться со своими птичками в королевских угодьях. Эта штука наверняка была настроена на них, а дракон за неё зацепился.
- Самое логичное объяснение, - вдруг заговорил Леший, - и если дракон не оставил слишком уж характерных следов, эту тревогу на горгулий и спишут.
- Ар’сан, Краисса сейчас сказала про ваш мир, - перевела разговор Лихсбетт, - а расскажите про него.
- Это долго рассказывать, - Ар’сан налил себе травяного чая с мёдом, - к тому же, о каком мире конкретно идёт речь? Том, откуда я изначально или том, где мы живём сейчас?
- Меня бы скорее интересовало, как вы вообще сюда попали, - проскрипела Эвелина, набивая трубку, - И главное, зачем? Что вам здесь понадобилось?

[нпс >>>]

Гестар повернулся к двери и с досадой прищелкнул пальцами. Ну и здоров же Джорибелл спать. Солнце взошло давным-давно, нормальные люди уже обедать скоро сядут, а этот ленивец еще не завтракал. Гестару давно хотелось убрать этого никчемного, ленивого, тщеславного королька, но, увы, это было невыгодно. Династия Торбрекенов была молодой – всего четыре поколения – однако Дартгатт, второй король, начал войну с драконами и выиграл ее. Это был очень сильный король, настоящий, тот, который действительно радел о благе королевства. Даже сейчас, спустя два поколения, народ боготворил Торбрекенов. Джорибелл был очень похож на деда. Внешне, конечно. Ему нравилось почитание народа, а потому он старательно держал себя в форме. Посмотреть со стороны – герой-победитель. Статная мускулистая фигура, чеканный профиль. Слегка безвольный подбородок успешно маскируют холеная бородка и усы. Грива рыжих волос чуть ниже плеч, обычно завязанных в хвост темно-зеленой атласной лентой. Голубые глаза. Несмотря на возраст – Джорибеллу в будущем году исполнится уже полвека – по королю сохло все женское население столицы независимо от возраста и социальной принадлежности. Да… мало кто знал, что у дуба гнилая сердцевина.

Разобраться в системе Эдивара оказалось легче легкого. Очень скоро Гестар знал ее, как свои пять пальцев. Сам Эдивар только радовался, что у него такой способный ученик – все ему дается легко, магическую науку схватывает на лету.
Так протекло лет пять. Маги и охотники рыскали по стране в поисках уцелевших драконов. Их еще осталось немало, но после войны пришлось затаиться. Гестар успешно дурил мозги своему «учителю», рылся в книгах по магии… Начало шестого года успешно доказало, что в этом мире никто не практикует рунную магию и не имеет понятия о рунных порталах. Не знали о том, как проходить в другие миры и пойманные драконы. Стало окончательно понятно – это тюрьма. Тем не менее, перед Гестаром расстилался целый мир. Если уж он не может отсюда убраться, то надо перекроить его под себя. Первым делом – избавиться от возможных противников.
Удар ножом в грудь отправил Эдивара на границу смерти. Маг оказался ловким – сразу не умер – успел применить какое-то неизвестное Гестару заклинание. Именно это и подвигло дракона заключить его в стазис. Оказалось, верховный маг знает нечто такое, что ему, Древнему, неизвестно. Хуже всего, маг по какой-то причине не обучил его. Почему?

Гестар взял кочергу и поворошил дрова в камине. Не было причины делать это, но ожидание просто доканывало. Этот мир точно издевался над ним, постоянно заставляя обуздывать свой характер. Вот и сейчас, вместо того, чтобы плюнуть на весь этот дурацкий праздник и отправиться в башню, он бродил по комнате, рылся в воспоминаниях и ждал. Поступить иначе было стратегически неверно.

Понадобилось время, чтобы медленно и аккуратно стянуть магическую энергию к башне. Понадобилось много деликатных манипуляций, чтобы убедить народ, что он, Гестар, стал преемником ушедшего на покой Эдивара. Понадобилось много тайных убийств, чтобы закрыть рот магам – близким друзьям Верховного. Остальные, когда магия иссякла окончательно, просто состарились и умерли.
Казалось, все прошло успешно – магия в его руках, можно начать управлять миром. Он забыл только об одном: духи стихий сами являются источниками магии. С этим он ничего не мог поделать – магическая сила Сильфа не иссякала.
Чего хотел Дух Ветра? Чего добивался? Гестар не мог этого понять. Однажды закралось подозрение, что он – наблюдатель и как-то связан с Темной Академией. Подозрение было тотчас отметено в сторону и забыто – наблюдатель никоим образом не учинил бы такого буйства, как на Восточных Островах, нарушив баланс. Чего же хочет этот ненормальный? Тоже завоевать мир? Но он мог сделать это давным-давно. Вместо этого он собрал в Сердце Леса разную магическую живность и охраняет ее. Гестару на живность было наплевать, а Сильф казался угрозой. Он попробовал захватить Запретный Лес и получил жестокий отпор. В ответ, Сильф атаковал башню…
Чтобы отразить эту атаку пришлось бросить всю накопленную магию на укрепление защиты башни, а затем просто несколько раз телепортировать, спасаясь от Черного Ветра.

Гестар повернулся к окну, словно ожидая увидеть в нем то, что видел во время нападения на башню: мчащуюся за окнами стену ветра и воды, пронизанную молниями, а на этом фоне прекрасное и яростное лицо Сильфа и его развевающиеся вопреки направлению ветра волосы. Тогда Сильф позволил увидеть себя в своем истинном облике второй и последний раз, но этих двух раз хватило для того, чтобы невероятный образ запал в душу. Почему? Гестар долго не понимал этого. Страшно долго… Пока в этот мир не ввалились мальчишка-вампил и его ручной дракон.
Именно тогда, когда он, глазами фамильяра, увидел Лэрейна, спящего, прислонившись к лапе черного дракона, он вдруг осознал, что Сильф невероятно похож на него. Те же самые неправдоподобно правильные черты лица, длинные светлые волосы и большие выразительные глаза. В первый момент при виде Лэрейна он испытал… радость… не от того, что, наконец, сможет отомстить, а просто от того, что видит его.
Гестар выругался и помотал головой. Он и тогда, в другом мире, тоже все время путался в своих чувствах к этому необычному оборотню. Не хватало еще, чтобы все началось сначала. Нет, мальчишка снова станет его рабом, из которого можно легко вытряхнуть знания ритуальной магии и создания рунных порталов. Когда-то он назвал любовь Гестара – адской пыткой. Теперь он узнает, что такое адская пытка на самом деле. Лэрейн ему нужен только для мести. Приятно будет одеть на него ошейник и день за днем мучить – морально и физически. А потом… может быть лет через сто, когда надоест, прислать его отцу… например, по частям. Или лучше присылать части в течение ста лет.
Мечты можно было воплотить только в одном случае, если на его стороне будет Сильф со своим цепным псом. Без Черного Ветра ему, Гестару, не устоять против разъяренного вампира, который, несомненно, захватит еще и подмогу. Но как? Как надеть ошейник на Сильфа? Как противостоять его магии, не владея магией земли? Как заполучить это прекрасное и противоречивое существо? Вполне очевидно, что, сорвавшись с крючка, на который когда-то зацепил его Лэрейн, он тут же попал на другой, еще более прочный крючок. Внешняя схожесть Сильфа с мальчишкой-вампилом, но при этом полная недоступность, породили в душе Гестара очень странное чувство.
– Не думать об этом, – тут же приказал себе колдун. – Есть проблемы более серьезные.
Серьезной проблемой было то, что магия потеряла свое значение. Люди заменили ее механикой и сам Джорибелл первым подавал пример использования автоматов – очень уж ему нравились эти игрушки. Магия стала не нужна и воспринималась негативно. Потому-то Гестар и согласился устроить магическое шоу на празднике. Если магия потеряет свое значение, то все старания дракона завладеть ей – напрасны. А ведь в первоначальном плане значилось только одно – собрав энергию, уморить всех магов-конкурентов и снова распределить ее по миру. Тогда он остался бы единственным волшебником, стал бы Верховным, набрал себе учеников и воспитал их по-своему. Хотя, ну их, учеников. Быть единственным куда круче. Так бы и случилось, если бы не Сильф. Стоит только отпустить магию и Дух Ветра уничтожит его. Поэтому приходится сидеть на ней, как собака на сене, забаррикадировавшись непроницаемым барьером, а тем временем механика успешно завоевывает мир.
Гестар криво ухмыльнулся. Было бы неплохо, если бы пришлый дракон напал на столицу во время праздника. Можно было бы красиво отразить его атаку и снова поднять престиж магии.
Пришлый дракон… Когда Гестар увидел его впервые, то подумал, что это один из его сыновей – самый младший. Сходство было сильным, если учесть возрастные изменения, но скоро стало ясно, что характер и ментальное излучение другие, да еще эта странная вторая душа…
Дети… Они были от разных самок и в разных мирах. Гестар заботился о них, но двое старших отвернулись от него, когда отца объявили вне закона. Младший жестоко разочаровал – рос трусоватым, слабовольным, если не сказать – бесхребетным. Очень скоро Гестар просто махнул на него рукой и забыл, как страшный сон, а ведь именно у него были неплохие способности к магии огня и земли – как раз то, что сейчас так требовалось колдуну. Надо будет проверить способности этого дракона, когда его поймают – может повезет? Даже если он не слишком хорошо владеет магией земли, то с энергией, накопленной возле башни, он станет невероятно сильным противником для Сильфа. Вдвоем они справятся с Духом Ветра, и тогда можно будет, наконец, вздохнуть свободно и обосноваться в этом мире со всеми удобствами. Впрочем, с Сильфом на поводке и со знаниями рунных порталов ему покорится любой мир, а этот пусть развлекается своими автоматами.
Стук в дверь прервал размышления Гестара. Вошел слуга, напыщенный и холеный до отвращения, и снисходительно сообщил, что Его Величество даст ему, Гестару, аудиенцию в малом обеденном зале. Гестар не сдержался, мысленно потянулся к кольцу с магическим камнем, в который подкачивалась энергия из башни, и наколдовал слуге фурункул на нос.

Сообщение отредактировал нпс - 3-09-2005, 13:34

[Kriss >>>]

У Краиссы разгорелись глаза – стоило только Эвелине задать свой вопрос. В женском или мужском облике, она обожала быть в центре внимания. Сейчас как раз представилась отличная возможность. Удивив и шокировав женщин своим поведением (благо Леший воспринимал ее выходки с полным пониманием), Краисса начала подумывать, не устроить ли заодно скандал? Вообще, повод был, правда слабоватый. Если бы Краисса не воспринимала серьезно невнимание Арша, она закатила бы грандиозную сцену, но вопрос взаимоотношений с Ар’саном для вампила был очень важным, а такие вещи напоказ не выставлялись. Краисса временами ловила мимолетные взгляды, которые Арш бросал на Лихсбетт. Он, наверное, и сам не осознавал этого, но внимательному взгляду было видно, что госпожа Скапелли задевает в душе Ар’сана какие-то струнки.
«Так же очевидно, что я в нем ничего не задеваю, – мрачно сообщила она Лешему. – Мужчиной я его не интересовал, женщиной – тоже… Ну, мужчиной – это легко объяснимо, а чем я женщиной-то плоха?»
«Возможно, ему нравятся рыженькие, – мысленно усмехнулся Леший. – Но вообще… ты, знаешь ли, неженственна. Ты не вызываешь желания помочь тебе или защитить. Ты относишься к тому типу женщин, для которых попросить кого-то о помощи равносильно изнасилованию. Ты полагаешься только на себя, считаешь, что только ты сама можешь сделать так, как тебе нужно. К тому же у тебя такое решительное выражение лица, что мысль о физической защите тоже в голову не приходит – скорее приходит мысль спрятаться за тобой».
«Во имя жизни! Я и не думала, что все так плохо… И чего? Мне теперь надо сделать беззащитное лицо, шмыгать носом, хлопать глазами и смотреть снизу вверх?»
«Ты сам-то представляешь, как будешь выглядеть?»
Краисса хихикнула вызвав недоуменный взгляд Лихсбетт, не увидевшей ничего смешного в вопросе старой магички. Сама Эвелина пронзила Лешего колючим взглядом, справедливо полагая, что хихиканье вампила – это результат мысленного диалога с Духом Ветра. Краисса налила себе еще травяного чая.
– Это совершенно банальная история, – заявила она в ответ на вопрос Эвелины. – Даже не знаю, утомлять ли вас таким скучным рассказом?..
– Я вполне готова утомиться, – ухмыльнулась старуха. – Все одно, мы здесь зависли, пока ты не сочтешь, что способен… то есть, способна стоять на ногах. Так что давайте, вещайте, а мы послушаем.
Ар’сан, с беспокойством следивший за разговором, решил вмешаться, пока Краисса и Эвелина не затеяли перепалку, к которой вполне мог привести такой разговор.
– Конечно, расскажем, – заговорил он. – На самом деле, всё началось со свадьбы…
– Неправильная у вас история, – смех магички сильно напоминал карканье простуженной вороны. – Нормальные истории свадьбой заканчиваются…
– Это только сказки заканчиваются свадьбой, – усмехнулся Ар'сан, – «Жили они долго и счастливо, и умерли в один день». Но в жизни настоящие истории начинаются именно ПОСЛЕ свадьбы. До свадьбы, это ещё не сказка, это присказка.
– Странно, – вздохнула, внезапно грустнея, Лихсбетт. – Мне почему-то так не показалось. Присказка была замечательной, а сказка закончилась, едва начавшись…
– И жил он, жил, пока не помер, – патетически продекламировала Краисса. – Нечего сопли пускать. Твоя сказка как раз только начинается. Давай, Арш, ври дальше, у тебя складно получается.
– Ну так вот, – продолжил Ар'сан, – всё началось с того, что один мой знакомый эльф решился-таки обвенчаться с одной, не менее знакомой полуэльфийкой. Сама по себе ситуация уже более чем странная, ведь эльфы очень трепетно относятся к чистоте крови, брак между эльфом и человеческой женщиной явление очень редкое, наоборот ещё бывает, хоть и не часто. И всё же, Джелу... это, кстати, человеческий вариант его имени, по-эльфийски он зовётся очень уж заковыристо... в общем, он, наконец-то, сделал предложение Аннит. Их отношения давно зрели, и я уже думал, что закончатся ничем, мне казалось, что они охладели друг к другу, но неожиданно получил от них приглашение на свадьбу. Однако с самого начала всё пошло как-то не так, и гости прибывали не особо споро, и сам жених всё никак не появлялся. Зато был ещё один мой знакомый, воин, человек, который, как оказалось, давно был влюблён в Аннит. Ну и...
– Так свадьба не состоялась? – удивленно спросила Лихсбетт.
– Я здесь совершенно не причем! – тут же объявила Краисса. – Я только кольца подарила.
– Угу, с твоих-то колечек всё и началось, – ухмыльнулся Ар’сан, – Аннит их сразу и решила с Рейтом примерить. Ох как же злился потом Джелу, когда явился. Ну, думаю, именно из-за этого всю церемонию и собрались перенести в сумеречный замок, одним из воинов которого и была Аннит. Но кто-то умный догадался под ноги людям порталы накидать, и ведь ловко как открыли порталы-то, мы даже их не заметили, пока не провалились.
– Портал был один! – возразила Краисса. – Я все прекрасно видела, пока ты не ухватился мне за волосы, чтобы не рухнуть на землю!
– Чего?! – взорвался Ар’сан, – сам... то есть, сама пролетела мимо меня, как котёнок, шмякнувшийся с крыши. Если бы я тебя не поймал, а Смок не расправил бы крылья, долго мы бы отскребали тебя с тех скал. И если портал был один, то почему Аннит так далеко от нас выкинуло? Портал-то был прямо над нами. Или ты веришь в сказки про блуждающие порталы?
– Чего?! Я шмякнулась?! К твоему сведению крылья и я выпускать умею. Может, и не летаю нормально, но уж приземлить себя сумею. Если бы ты за мои волосы не схватился, я бы их выпустила, а так – тебя задеть боялась! А если ты в порталах фишку не рубишь, так и не говори попусту. Мой отец может создать портал, который разбросает всех в разные места одного мира – всё будет зависеть он места на портале или времени шага в портал. Даже этот задавака-Храмовник… Тьфу… вы его не знаете… Наверняка мы и попали в подобный портал. Ты вцепился мне в волосы, потому и провалились вместе.
– Предлагаю вам устроить дуэль, – насмешливо сказал Леший. – Могу выступить в роли секунданта Краиссы.
Оба спорящих обожгли Духа Ветра яростными взглядами.
– Лучше скажите, что это за кольца, из-за которых расстроилась свадьба? – продолжил Леший. – Кажется, я пропустил этот момент вашей биографии, как маловажный.
– Да, просто волшебные колечки из сказок про счастливые супружества. Нашла их на складе Академии. Отец называл их – «Единение»… Что?.. Что?.. – переспросила она, когда Леший и Эвелина изумленно воззрились на нее.
– Хм, судя по лицам Эвелины и Лешего, – засмеялся Ар’сан, – не простые колечки ты стырил... ...ла.
Он никак не мог привыкнуть к женской ипостаси Крайса, поэтому путался, не зная, как к нему (или к ней?) обращаться. Ещё больше Ар’сана смущали взгляды, которые Краисса иногда бросала в его сторону. Ему казалось, что она что-то от него ждёт, но вот чего? И до определённой степени он боялся, что догадывается, чего именно. В то же время то, как Краисса прижималась к Лешему, как тот нежно её обнимал, наводило на совершенно другие мысли, и это ещё больше сбивало Ар’сана с толку. Он решил до поры, до времени стараться держаться несколько безразлично с ней, пока не выработает нормальную стратегию отношений. С Крайсом ему было легче, как и с Лихсбетт, тут всё было понятно, всё было на своих местах, но вот Краисса...
– Минутку… – наконец заговорила старуха. – «Единение»? ТО САМОЕ?
– Похоже на то, – согласился Леший.
Краисса недоуменно посмотрела на них, затем на Лихсбетт, а потом на Ар’сана. Сказочки про кольца, связывающие возлюбленных, всегда смешили ее, и подарок казался просто забавной проделкой.
– Чо-то я ни во что не врубаюсь, – сказала она, доставая из нагрудного кармашка предмет обсуждения – колечко, переданное Рейтом через Гайола. – Кусочек хрусталя… Что с ним не так?
Леший взял его, поднес к глазам на раскрытой ладони, довольно долго рассматривал. Странно, но взгляд его стал задумчивым и нежным, словно он погрузился в какие-то приятные мечты.
– Да, это именно «Единение», – тихо сказал он. – Вещь настолько древняя… Кольца были созданы задолго до того, как в эту Вселенную пришли Древние. В одном из миров существовала странная… очень необычная раса – венгали. Как и у драконов, их предками были не обезьяны, а ящеры. Прихоть природы сделала их крайне похожими на людей, – Леший сжал кольцо в руке и прикрыл глаза. Со стороны казалось, что сейчас он говорит о том, что видел когда-то давно. – Сильнейшие маги, сильнейшие телепаты. Они строили прекрасные летающие города, так как сами были крылаты. Их крылья – это была чистая магия – радужно сияющие, точно за спиной колыхались сполохи полярного сияния. Один недостаток – они считали себя высшей расой. В том мире было еще две разумных расы: люди и гиганты… Венгали считали их низшими, а потому относились как к животным: отлавливая, разводя, приручая… Их мнение о себе и своих способностях было столь высоко, что они замахнулись даже на Хаос, собираясь построить пути через него…
– Собираясь? – переспросил Ар’сан. – Что-то им помешало?
– Да, именно… Раса людей тогда только зарождалась и была примитивной, но у гигантов, чьими предками так же были ящеры, развилась вполне приличная цивилизация. Достаточная для того, чтобы понять и возмутиться отношением к ним венгали. Началась война и венгали проиграли ее… – Леший открыл глаза и на миг Ар’сану показалось, что из них снова смотрит Вихрь Хаоса.
Краисса и Лихсбетт заворожено слушали его, как дети слушают сказку о богах и героях. Эвелина попыхивала трубкой и вид у нее был невозмутимый, но эмоции говорили, что старуха увлечена рассказом не меньше остальных.
– Почему? – спросила Лихсбетт. – Они же были намного сильнее? Магия, летающие города…
– Драконы тоже были сильны… – проскрипела Эвелина. – Вот и зарвались.
– Верно, – со вздохом согласился Леший. – Они совсем не умели воевать, эти венгали. Война была жестокой. Чтобы добраться до врагов, гиганты использовали драконов. В том мире они не отличались развитым разумом – немногим больше, чем у лошади или горгульи. Города венгали были сброшены на землю, сами они – уничтожены до последнего ребенка, а их удивительная техно-магическая цивилизация исчезла в веках. Вскоре человеческое племя развилось настолько, что смогло противостоять гигантам в территориальных спорах и расу гигантов постигла участь венгали. Люди совсем не владели магией, развивались технически и…
– Звучит интригующе, – хмыкнула Краисса. – Дай-ка угадаю. Цивилизация погибла?
– Верно. Они никак не могли успокоиться и воевали между собой, придумывая всё более сильное оружие, пока не придумали что-то, что уничтожило жизнь на всей планете. Всю… начисто… Этот мир теперь – стерильная пустыня с высохшими морями. Нет ни воды, ни воздуха.
– Ну а кольца? – содрогнувшись при мысли о нарисованной Лешим безрадостной картине, поинтересовался Ар’сан.
– Они и еще несколько артефактов венгали ушли из того мира невероятно давно, возможно еще при жизни расы гигантов, и кочевали по мирам, обрастая легендами, теряясь и объявляясь снова. «Единение»… два кольца, объединяющие магическую силу двух существ, связанных сильным чувством. Не обязательно любовью, хотя венгали, наверное, думали именно об этом, коль уж, если предание не врет, предусмотрели возможность слежения кольцами за состоянием их владельцев…
– Если один в беде, – задумчиво сказала Краисса, – то кольцо потемнеет, и почернеет, если один из окольцованных умрет. Но…
– Они не думали об объединении ненавистью, – продолжил колдун. – Подчинив своего врага и забрав себе объединенную силу, носящий кольцо получит невиданную мощь…
Краисса ошеломленно приоткрыла рот и уставилась на Ар’сана.
– Так вот почему Гестар велел искать кольцо Рейтара! У него кольцо Аннит и он намерен найти парное! Если он подчинит того, кого ненавидит, и наденет на него кольцо… и… и ошейник…
Взгляды всех четверых уперлись в Лешего.
– Надеть на меня ошейник? – улыбнулся он. – Я просто превращусь в ветер и ищи… ветра в поле... Ну, впрочем, мечтать об этом я ему запретить не могу.
Краиссе стало страшно до холода только при мысли о Гестаре, получившем силу Сильфа. Нет… не от этого. От мысли о Сильфе в ошейнике и с этим проклятым кольцом на руке.
– Вообще-то мы отвлеклись от рассказа, – заговорила она, стараясь отогнать ужасные мысли, но при этом невольно придвигаясь к колдуну, точно он уже сейчас нуждался в защите.
Лихсбетт поднялась и, налив в небольшой жестяной ушат горячей воды, стала мыть посуду. Ар’сан поднялся, подошел к ней и начал помогать.
– Идиллия, – фыркнула старуха. – Ты посуду-то мой, дракон, да не забывай рассказывать дальше.

Сообщение отредактировал Kriss - 4-09-2005, 14:46

[нпс >>>]

– Две недели… – Жеар ди Лайон прошелся по своему кабинету в одной из башен Академии. – Я не рассчитывал, что его приключение продлится так долго. Похоже, он решил сам справиться с этой проблемой.
Вампиру вдруг показалось, что массивные стеллажи с самыми разнообразными книгами – от совсем крохотных, карманных, до громадных инкунабул, – вдруг наклонились внутрь круглой комнаты без окон и стали сдвигаться. Так было всегда, когда ди Лайон начинал волноваться за сына. Стены и потолок начинали душить, точно замыкая его в клетке – это не была клаустрофобия – просто в этой вселенной возможности вампира, даже Древнего, ограничивает солнце. Были, конечно, миры похожие на тот, в котором родился и жил ди Лайон – затянутые непроницаемыми тучами, тёмные, но… безжизненные. Мир ди Лайона обладал громадным магическим потенциалом, что и позволило расе вампиров мигрировать туда и поселиться, не ведая ограничений. В этой вселенной таких миров пока не обнаружили. Впрочем, в той вселенной им подходила любая кровь, в этой – только кровь людей.
Именно из-за солнца вампир не находил себе места. Невозможность в любой момент отправиться на помощь Крайсу заставляла его метаться по кабинету, как по клетке.
– С ним дракон, – попытался успокоить он себя. – И… Сильф. М-да… это-то меня и пугает. Слишком непредсказуемое существо. Отозвать Крайса?
Ди Лайон отчетливо понимал, что Крайс с радостью покинет тот мир без магии и будет радоваться до того момента, пока не поймет, что фактически его отозвали, так как сомневались в способности справиться с заданием. Этого Крайс не простит. Нет… простит, но никогда не забудет эту обиду.
Что делать?
Желание выйти на воздух стало настолько сильным, что вампир поднялся по небольшой винтовой лестнице, расположенной прямо в кабинете, на смотровую площадку башни. Это было пустое круглое помещение с серыми каменными стенами и узкими окнами-бойницами по всему периметру. Лучи утреннего солнца прошивали площадку насквозь узкими сияющими лезвиями. Ди Лайон нашел место в тени и посмотрел через бойницу. В сужающееся кнаружи окно был виден обширный лесной массив почти на горизонте, скошенные поля перед ним и блестящая лента небольшой реки и двух ее притоков. Вместе с солнечными лучами внутрь ворвался холодный ветерок, предвестник осенней слякоти. Это снова направило мысли вампира на Сильфа.
Дух ветра был смертельно опасен для кого угодно. Нельзя было сказать, что для Крайса – в особенности. Скорее, «в особенности» он был опасен для дракона, сопровождавшего вампила. Тем не менее, ди Лайону категорически не нравилось, что его сын все же столкнулся с Духом Ветра. Хотя… Сильф без сомнения следит за вампилом и может ввести его, ди Лайона, в курс событий.
Не раздумывая более, вампир переместился в небольшое помещение в подвале главного корпуса Академии. Здесь тоже не было мебели и вообще ничего не было, кроме громадного и крайне сложного портала, который всегда работал. Шагнув в него, вампир перенесся в мир, созданный руками наблюдателей. Даже не совсем мир, а просто кусок реальности, плавающий по волнам хаоса. Отсюда можно было послать зов любому из тех, кто носил талисман наблюдателя.

Ар’сан и Лихсбетт как раз приступили к мытью посуды, когда Леший ощутил слабую вибрацию талисмана, спрятанного среди навешанных на его шею всевозможных амулетов и оберегов. Нахлынула тревога и Краисса тут же почувствовала изменение его эмоций.
– Всё в порядке, – тихо сказал он. – То есть, не совсем. Мне нужно проверить Сердце Леса.
– Возвращайся, – усмехнулась Краисса, закинула ему руку на шею и жарко поцеловала.
С ощущением этого поцелуя Сильф возник в Месте Рандеву и порадовался, что по лицу его нематериальной ипостаси невозможно читать эмоции.
– Разве мы не договаривались много веков назад, что не пользуемся вызовом в личных целях? – поинтересовался он, усаживаясь на возникшее прямо из пола кресло.
Ди Лайон тоже создал себе кресло, а также круглый стол, разделивший собеседников. Этот мир чем-то напоминал живую мебель Сильфа – выполнял желания своих гостей. Таким уж его создали наблюдатели.
– Я оторвал тебя от каких-то важных дел? – поинтересовался вампир.
– Да, – беспечно ответил Дух Ветра, – я как раз целовался с твоей дочерью.
Брови ди Лайона стремительно взметнулись вверх, но прежде, чем он начал выяснять достоверность этой, в общем, абсолютно правдивой информации, Сильф продолжил:
– Ты же знаешь, что я не покидаю Сердца Леса без крайней необходимости. Поэтому выкладывай, что тебя интересует и не задерживай меня.
Ди Лайону с трудом удавалось обуздать свой гнев и это при том, что он всегда великолепно владел своими эмоциями. Хотелось схватить наглеца, скрутить его в бараний рог… нет, выжать, как половую тряпку… Где-то в глубине души раздался рык: уничтожить… уничтожить проклятую тварь… это отродье Хаоса… эту мразь… эту…
Ди Лайон взял себя в руки – гневом от Сильфа ничего не добьешься. Никто, ни один Древний не мог противостоять этому чудовищу. «Знали бы, что так будет, убили бы перед уходом из нашей вселенной. Или оставили бы там».
– Ты задерживаешь меня, – напомнил Сильф. – Что ты хочешь узнать о Крайсе? Сейчас с ним всё в порядке. Он с драконом и двумя решительными леди намерен проникнуть в столицу, чтобы раздобыть шестой ключ.
– Ты назвал его дочерью…
– Да, он сейчас в женском облике, приходит в норму после трансформации. Хочешь узнать что-нибудь еще? Или я тоже могу начать задавать вопросы?
Вампир вздохнул, облокотился локтями о стол, а подбородок примостил на скрещенные пальцы.
– Ты всегда ведешь себя так, точно все наблюдатели тебе должны что-то.
– Наверное, у меня такой мерзкий характер, – усмехнулся Сильф и принял облик Лешего. – Не удается мне быть возвышенным и благородным. Да вот… такие дела.
– Что ты хотел спросить у меня? – фраза Лешего, а, главное, перемена облика немного сняли напряжение разговора.
Леший намотал на палец шнурок от одного из амулетов и поинтересовался:
– Зачем ты позволил ему взять «Единение»? К тому же, отдать его непосвященным.
– Потому и позволил, что непосвященные. Не беспокойся, «Единение» – более хитрая штука, чем кажется. У меня была масса времени изучить этот артефакт.
– Мог бы и рассказать о своих исследованиях всем.
– Они еще не закончены, – улыбнулся вампир. – Остался последний эксперимент.
– Понятно, – усмехнулся Леший. – Ставим опыты на кошках? Ладно, если ты больше ничего не хочешь узнать о Крайсе… Например, кто будет его противником… то я пошел.
Он поднялся с кресла и выжидающе посмотрел на ди Лайона. Не хотелось идти на поводу у наглеца, но выхода не было.
– Кто же его противник? – вампир постарался придать голосу снисходительный тон.
– Имя «Аль-Малик» тебе что-то говорит?
Спокойствие как рукой сняло.
– Что? Что за чушь ты несешь? Аль-Малик мертв уже полторы сотни лет.
– Это ты так считаешь. Эти полторы сотни лет он живет в нашем мире под именем Гестара – черный дракон с серебряной гривой, потерявший часть своих способностей, в частности, возможность ходить между мирами.
Вампир стремительно поднялся.
– Верни моего сына из этого мира. Крайс не должен встретиться с Аль-Маликом.
– Думаю, ему стоит преодолеть свой самый большой страх, – хмыкнул Леший. – К тому же победа Крайса в моих интересах. Нет… я не отправлю его домой. Он не поблагодарит ни тебя, ни меня за это.
Ди Лайон сжал кулаки, в который раз проклиная всё и вся за то, что никому не под силу обуздать это существо. Заодно он проклинал и мир, лишенный магии. Он не мог отправиться туда – камни лишили бы его части магии, да и подлаживаться под его ночной образ жизни мало кому захочется. К тому же Крайс станет считать, что отец ему не доверяет.
– Ладно, я пошел, – усмехнулся Леший, снова превращаясь в Сильфа.
– Постой-ка, – притормозил его вампир. – Откуда ты знаешь про Аль-Малика и про связь Крайса с ним? И вообще… Ты слишком хорошо осведомлен о характере моего сына, точно глубоко сканировал его.
– Именно так, – кивнул головой Сильф и призрачный ветер взметнул его длинные волосы. – Дело в том, что твой сын с настоящий момент является моим фамильяром, – Дух Ветра улыбнулся. – Не расстраивайся, это обратимо, если он захочет.
– Стой!
Но Духа Ветра уже не было в полуреальном мире. Ди Лайон сжал кулаки и выругался. Черный Ветер – единственный всепоглощающий страх Древних. Против него не существовало оружия… Никто не мог принудить Сильфа или попытаться причинить ему вред.
Вампир стоял так долго, пока в его мыслях не воцарился покой и не пришел на память тот эксперимент с волшебными кольцами, который он, с невольной помощью Крайса, начал проводить. Мысли плавно перетекли на другое существо, которому, как и Сильфу, отсутствие магии не доставит особых неприятностей. Если снабдить его портативным генератором порталов…
Спустя секунду после этой мысли, ди Лайон тоже покинул Место Рандеву.

[Raziel >>>]

Сёджи из семьи Адарэ-Атт, по прозвищу Храмовник, никогда в жизни, никому не признался бы в двух своих маленьких слабостях. В общем, вся Академия знала, что он – «сова» и ночи проводит за чтением. Библиотека Темной Академии была «прочитана» им почти вся. Прочитана в кавычках, так как большинство книг были ему не интересны и он их брал только для виду. Страстью Сёджи были книги из двух техно-миров. Он регулярно мотался туда, притаскивая обширные стопки беллетристики: детективов, фантастики, приключений. Иногда он сам себе удивлялся – в работе эмиссара наблюдателей достаточно детективно-фантастических приключений, но устоять перед такой литературой Сёджи не мог. Один мир – с техно-магией очень высокого уровня (именно там Сёджи сделали его усилители) – поставлял литературу поплоше. Второй мир – чисто техногенный, понятия не имеющий о практической магии, – тем не менее, обладал великолепным воображением, удивительной, неосознанной чуткостью к «ментальному плану» и умение мечтать. К своему немалому изумлению, Сёджи даже обнаружил пару, так называемых, «компьютерных игр». В одной – главзлодей был невероятно похож на самого Сёджи по внешности, только, кажется, на руках носил не усилители, а доспехи. Вторая игра поразила его почти точным описанием мира, в котором он родился: от того, как он выглядел, до основных исторических фактов, магической техники, нравов и обычаев. Даже название расы звучало весьма похоже… так что, этот мир Сёджи нравился, хотя был довольно агрессивен и грязноват. Нравился за книги, которые там сочиняли.
Храмовник потянулся, закинул руки за голову… Да… это была его вторая слабость – поваляться в кровати. Особенное удовольствие, вот как сейчас, это занятие доставляло ранним солнечным утром, когда в окно, теребя занавеску, врывается прохладный свежий ветерок, пахнущий увядающей листвой. За окном шепчутся деревья, готовясь к долгой зиме. Птицы щебечут, наверное, о дальней дороге на юг. Хорошо… Да и вообще, что может быть лучше, чем вот так нежиться в постели и мечтать? Мечтать о ком-то, кто обнимет, поймет, укроет от невзгод, как тихая гавань укрывает измученный штормами корабль. Не отдавая себе отчета (и такое было не в первый раз), Сёджи вскинул руку, прикасаясь к щеке воображаемого существа, сидящего рядом с ним на постели и нежно глядящего на него. Впрочем, существо, которое Сёджи так хотел видеть рядом, вовсе не было плодом его фантазии.
– Доброе утро, – тихо сказал Храмовник и в этот момент в его голове зазвучал ментальный голос ди Лайона:
«Хватит валяться, а то я решу, что ты стареешь».
– Здравствуй, солнечный свет, – с сарказмом пробормотал Храмовник, мигом отбрасывая все свои мечты и иллюзии.
«Давай-ка, ноги в руки – и ко мне».
«Щас, – Сёджи перешел на ментальную речь. – Одеться-то мне можно?»
«Одеться? – притворно изумился ди Лайон. – Ты сегодня решил одеться? Не может быть!»
Подначки главы Академии ничуть не злили Храмовника. Пожалуй, древний вампир был единственным существом во всех мирах, к которому Сёджи не испытывал обычной для него холодной неприязни. С тем, другим существом, о котором Храмовник частенько грезил по утрам, да и по ночам тоже, отношения были, мягко говоря, напряженные, если не сказать – враждебные.
Сборы заняли не больше получаса: последний завершающий штрих в виде расчесывания и вот он уже критически рассматривает себя в зеркале.
Если бы не манера экстравагантно одеваться и усилители, похожие на часть рыцарских лат, заковывающие его руки от кончиков пальцев до плеч, Сёджи вообще не привлекал бы к себе внимания, так как имел вполне заурядную внешность. Ну, разве что, кто-то содрогнулся бы, под взглядом бледно-серых глаз, поражающих холодной невыразительностью, точно глаза змеи. А так… симпатичное, в общем, тонкое лицо. Небольшой рот, нос слегка вздернутый, кожа бледная, болезненного сероватого оттенка, точно у человека, просидевшего в подземелье несколько лет. Ровное каре волос до плеч, а оценить цвет и вовсе сложно – пожалуй, близкий к цвету того очень светлого песка, который используют для песочных часов, и такие же, как этот песок – матовые, без блеска. К тому же все время путаются и падают на лицо.
Фигура тоже не блещет атлетическим сложением, а при не слишком высоком росте Храмовника, так и вообще кажется хрупкой. Тем не менее, еще никто не усомнился в его силе… точнее в том, что Храмовник смертельно опасен и не только потому, что носит на руках эти «жуткие железяки». Сёджи действительно напоминал змею – маленькую такую ядовитую змейку, которая в один миг может разжать свои колечки, броситься и… Если Сёджи бросался, живых он не оставлял… В том, что половина обитателей Академии была не мертва, благодарить стоило исключительную лень и равнодушие Храмовника. Чтобы заставить его броситься, надо было придумать крайне изощренное оскорбление. Много лет назад одному нерадивому ученику удалось это. После того, как на глазах не успевших вмешаться обитателей Академии, Сёджи ударом боевого стилета в лоб пригвоздил насмешника к дубовой двери, было принято негласное правило: Храмовника не задирать.
«Я надеюсь, ты уже подходишь к моему кабинету?» – вновь насмешливо заговорил ди Лайон.
«Правду говоря, я еще из своей комнаты не вышел», – без раскаянья признался Сёджи.
«Давай-ка побыстрей», – вздохнул вампир.
«Когда это я торопился получить новое задание, едва прибыв со старого?»
«Зимой, – хмыкнул вампир, – когда ты начинаешь мерзнуть здесь».
Действительно, Сёджи не слишком рвался оставаться зимой в этом… да и вообще, в любом мире. Он не любил холода, все время мерз, несмотря на пылающие везде камины. Жару, правда, он переносил немногим лучше. Сейчас было еще не слишком холодно, а потому Храмовник из одежды ограничился только кожаными штанами, которые каким-то неведомым способом удерживались довольно низко на бедрах, и высокими ботфортами. От пояса штанов спускалась широкая кожаная… хм… юбкой это назвать было нельзя – скорее, нижняя расклешенная часть приталенного плаща. Фасон был подсмотрен в той самой «компьютерной игре», а сшит в другом, техно-магическом мире. Вообще, из-за доспехов-усилителей на руках, одежда представляла для Храмовника некоторую проблему. Не желая особо выкручиваться, он, не мудрствуя лукаво, просто не носил рубашек и прочих шмоток, прикрывающих верхнюю часть туловища. Пара кожаных плащей без рукавов на случай похолодания – не в счет.
«Сёджи…» – снова напомнил о себе ди Лайон.
«Уже иду».
Он в последний раз посмотрел на себя (вообще, вертеться перед зеркалом не входило в его привычки, но вдруг что-то разобрало). Сегодня клановая татуировка – переплетение тонких стеблей с длинными очень узкими листьями и мелкими сиренево-лиловыми цветками, – занимающая всю правую сторону тела, выглядела вполне ярко. Речные цветы Адарэ – символ его семьи – показывали его магическое состояние: бледнели, когда он основательно выкладывался для колдовства. Впрочем, такое случалось крайне редко.
Сёджи повернулся, заставив взметнуться полы своей «нижней половины плаща», вышел в коридор и стремительно направился к кабинету ди Лайона, не обращая внимания, что обитатели Академии: ученики и даже преподаватели – уступают ему дорогу.
Второй причиной, почему никто не задирал Сёджи, было то, что никто не жаждал с ним общаться без крайней необходимости. Очень многое в Храмовнике не располагало к общению, да и сам он, хоть и осознавал вакуум, царящий вокруг него, не стремился выбраться наружу. Нет, ему определенно не было достаточно общения только с ди Лайоном, но остальные обитавшие в Академии существа были ему не интересны. Кроме одного… но оно не хотело общаться с Сёджи.
Мягко скрипнула дверь кабинета.
– Не может быть, – усмехнулся вампир, – ты все же пришел сегодня. Я уже отчаялся увидеть тебя раньше завтрашнего утра.
– Вообще-то, я собирался прийти послезавтра, – парировал Храмовник, – но что-то упрямо зудело у меня в голове. Надо же было как-то от этого избавиться.
– Ты выбрал самый надежный способ. Присаживайся.
Сёджи сел в кресло, закинул ногу на ногу и зевнул.
– Если речь пойдет о новом задании, то смею напомнить, что я только три дня как вернулся с предыдущего.
– Я помню, – кивнул вампир, – но… дело крайне деликатное. Ты же наверняка давно озаботился узнать о прошлом Крайса и знаешь, кто такой Аль-Малик.
Сёджи коротко кивнул, подтверждая предположение вампира. Его бледно-серые глаза на миг потеплели и выразили подобие интереса.
– Хорошо, – продолжил ди Лайон, – тогда мне будет проще ввести тебя в курс дела…