Enchou-1947, Победителей нет.

[Далара >>>]

Мегуро

Под ногами хлюпало - ночью шел дождь, - приходилось смотреть, куда ступаешь, чтобы не очутиться по щиколотку в луже. Скользкая глина под ногами добавляла интереса к прогулке. Рики, брезгливо выпятив нижнюю губу, разглядывал рыжие пятна грязи на с утра еще чистом ботинке. Люди, которые без видимой цели толклись в узком пространстве между уцелевшей кирпичной стеной и на скорую руку возведенных халупок, текли одинаковой серой массой, делая длинный проулок похожим на сточную канаву после дождя. Белая рубашка сына доктора Кацуки казалась в этой безвольно булькающей человеческой жиже цветком камелии, который сорвали и выбросили - может, ветер, а может быть, чья-то рука. Кию, скованная в движениях традиционной одеждой, едва поспевала за спутником, который уверенно прокладывал им путь между шаткими столиками, полотняными навесами и деревянными лавками. Она непременно потерялась бы, не держи ее Кацуки-младший за руку. Их сторонились, как пришельцев из иного мира, незатронутого недавней войной.
На ветру мотался красно-белый бумажный фонарь. Под навесом уместилось целых три столика, заведение процветало. К стене некогда дома напротив, а теперь просто стене лениво прислонился еще один гость из мира, отличного от жизненного пространства здешних обитателей. Маленькая пухленькая спутница Рики глядела на этого человека со смесью уважения, недовольства и боязни. Но замедлить шаг Кацуки и тем самым отдалить неизбежную встречу у нее не получилось, оставалось только поправить выбившуюся от быстрой ходьбы заколку с дешевой подвеской и придать набеленному лицу приятное глазу милое выражение. Нет, она не думала, что сумеет обмануть им кого-то, обязывала избранная ею деятельность. На мгновение "Персик" сжала крепче мужскую ладонь в своей руке - последний знак надежды на заступничество.

(японское трио)

Сообщение отредактировал SonGoku - 3-09-2010, 10:57

[Кысь >>>]

Ребенок ненадолго остался в больнице, Мэнди вышла, чтобы выкурить дешевую сигарету. Каким образом здесь оказалась Рису, трудно было сказать, но она была - ловила летучий мусор у самой земли, потирала локоть, улыбалась из-под пушистого каре: потеряла шнурок. Австралийка подумала, что привыкла относиться к странной женщине так, как на ферме относилась к любимой собаке. У нее была огромная лохматая серая овчарка, которая целыми днями ходила следом за ней. На ферме не было больше детей, только братья и стеснительный полукровка-наггет. За неимением ничего лучшего Мэнди играла с Дворнягой, доверяла ей нехитрые тайны, даже читала стихи. Собака была молчаливым спутником, но это не умаляло ее достоинства.
- Я была очень правильной в детстве. Боялась подвести семью, отца, братьев. Потом стала нарушать правила, но было уже слишком поздно, - Рису заговорила так неожиданно, что Мэнди чуть не уронила недокуренную сигарету. Вот и строй аналогии... Японка оглянулась и замолчала. Мэнди хмыкнула и затянулась.
- В моем детстве никто не давал ломаного гроша за то, что я делаю. Чтоб под ногами не путалась только. Потом выросла, сказали выметаться замуж. А я в армию...
Рису оглянулась еще раз, посмотрела дольше, задумчивее. Потом кивнула и, резко опустившись на корточки, поймала пожелтевший лист. Он не сразу рассыпался в пальцах.

[Bishop >>>]

Мегуро

Это он? - уточнил вполголоса Рики, хотя ответ был очевиден.
Звонкое: "Угу!" оказалось слишком громким, на них обернулись несколько человек и тут же отвели взгляды. Прямо посмотрел лишь тот, о ком шла речь. Кию исполнила ритуал подзащитной и наполовину спряталась за неширокой пока что спиной. Рики сглотнул, оказавшись меж двух огней.
- Принесла? - вместо приветствия спросили их похоронным голосом.
Женщина молча подтолкнула в спину что-то заробевшего благодетеля.
- Ну что? - огрызнулся тот. - Я еще ничего не обещал!
Его подтолкнули снова, настойчивее.
Прохожие обходили троицу как можно дальше, даже если это означало прижаться к стене. Еще более умные просто сворачивали в соседний проулок. Над головами в тучах опять собирался дождь.
- Ну ладно... - Рики поскреб в затылке; следы недавней драки уже были почти незаметны. - Я могу...
Его снова пихнули.
- Я хочу отыграть долг Кию.
Их обоих смерили взглядом.
- Сразу весь?
- Он очень хорошо играет, - внесла свою лепту пухленькая девушка. – Очень-очень хорошо. Он сможет. Позвольте ему, пожалуйста.

(втроем)

[SonGoku >>>]

Она в волнении теребила ручку сложенного зонта-трости. Западный и мужской, он был слишком большим для ее нежных ручек и, казалось, стоит его раскрыть, как первый же порыв ветра унесет ее как семечко одуванчика.
- Залог есть?
- Ч-черт!
- На что ты рассчитывал?
Но Рики уже было не остановить. Из кармана появился бумажный пакет.
- Тут должно хватить на взнос. Не верите - посмотрите сами.
Пакет сменил хозяина, человек у стены бросил на содержимое короткий взгляд, затем кивнул.
- Ну, а если ты проиграешь?
Кию знала, что это последний вопрос, который стоит задавать мужчине перед схваткой, будь то драка или турнир по бильярду. Еще хуже – заставлять на него отвечать. Она воинственно перехватила зонтик, будто нагинату, и вышла из своего «укрытия».
- Он лучший из лучших! Я поручусь за это своим телом и своей жизнью.
Их собеседник сунул пакет в карман.
- Твое тело меня не интересует.
- Так мы договорились? - Рики нетерпеливо приплясывал на месте, словно играть нужно было через час.
- Да.

(японское трио, ун)

Сообщение отредактировал Далара - 4-09-2010, 10:06

[Далара >>>]

Май 1947 года
Клиника доктора Кацуки, Токио

- Дорогая, ты же видишь, что сюда нельзя сажать еще один куст, это нарушит весь порядок, - ласково говорил садовник.
Человек непривычный посчитал бы, что женщина, с которой он говорит, не видна за пышными ветвями молодой смородины. Впрочем, в дальнем углу двора, отданного под огород, посторонним было делать нечего.
Почувствовав на себе взгляд, Ягимори, похожий на некрупного добродушного медведя, обернулся и, чтобы не быть невежливым, положил испачканную в земле лопатку и поднялся на ноги.
- Доктор Югэ, посмотрите, какие замечательные кусты!
Он с гордостью окинул взглядом только-только высаженный вдоль забора смородиновый ряд.
- Красиво, - согласился врач. – Откуда они у вас?
- Мой приятель купил для своего сада, но теперь он уезжает за море. Он приходил вчера навестить меня в последний раз, а сегодня утром привезли их. Прощальный подарок.
Югэ понимающе кивнул.
- Кто передал вещи для нашего Ньёро? – перешел он сразу к делу.
Крепыш-садовник смутился, глядя в землю, потер друг о друга ладони в тряпичных рабочих перчатках.
- Жена считает, сплетничать нехорошо.
- Мне нужно поговорить с тем человеком. То, что он знает, может очень сильно помочь в лечении Ньёро. Неужели вы не желаете бедному парню выздоровления?

[SonGoku >>>]

Деревня Шичиригахама

Песок был черным.
При низких тучах и зеленовато-серых волнах контраст смазывался, но послеполуденное солнце резало глаза и хотелось отвернуться, смотреть куда угодно - только не на широкую полосу берега, словно укрытую неостывшей золой. Перевернутые вверх килем рыбацкие лодки были похожи на мертвых китов.
В прилив океан наверняка добирался почти до небольших деревянных домов, что лепились выше по склону, а скала на границе песка и воды превращалась в небольшой островок. Сейчас на мелководье плескалась чумазая малышня под присмотром девочки лет шести, а над их головами, точно страж, неторопливо парила коричнево-рыжая большая хищная птица. Она напоминала военные самолеты.
На станционной платформе раздался свисток, возвещая, что небольшой, в два вагона, поезд отходит, и пассажирам - двум тетушкам с корзинами и свертками - до Камакуры стоит поторопиться.
День выдался теплый и ясный, вот только черный песок...
Доктор Югэ жил в Токио лишь последние два года, но сейчас, когда он, в начищенных ботинках и сером европейском костюме, при галстуке и с зонтом-тростью в руке шел по плотному рассыпчатому волнистому «ковру», он походил на столичного пижона. Неуместного в этом диком уголке мира. Наверное, все здесь было точно таким же и сотню, и тысячу лет назад. И не изменится еще через сотню.
Воздух здесь был прохладнее, чем в городе. Морем пахло сильнее. Из-под ног то и дело шмыгали прочь непонятные создания, похожие на толстеньких коротких змей.
Потребовалось время, чтобы узнать, где найти нужного человека. Это теперь доктор знал его фамилию, а начинал поиски в деревне Миура он единственным подспорьем – фотографией. Многие знали Кабурагу, мало кто мог внятно сказать, где он может быть в этот час.

(пока дуэтом)

Сообщение отредактировал SonGoku - 12-04-2011, 13:58

[Далара >>>]

И вот теперь Югэ Морихиро по черному мрачному берегу шел к лодке, над которой усердно трудился небогато одетый мужчина в летах - счищал с днища розоватые хлопья ракушек. Завидев столичного гостя, Кабурага отложил скребок. Какое-то время застенчиво переминался с ноги на ногу, не решаясь поднять взгляд.
- Неудобно-то как получилось... – сквозь темный загар пробился румянец, неуместный на плоском обветренном лице. – Вы уж извините, что оторвал вас от важных дел, господин...
- Доктор Югэ. И, по правде сказать, вы и есть мое дело. Я хотел бы поговорить с вами об этом человеке.
На фотоснимке, бережно извлеченном из картонной небольшой папки, будто специально для него сделанной, три человека позировали на фоне «зеро». Белая линия как будто стала меньше оттого, что фотографию больше не складывали пополам.
- В деревне говорят, что я умом тронулся. Не в лицо, конечно... так, шепчутся за спиной, сторонятся, - Кабурага оглянулся на неприхотливые дома, отсюда напоминающие колонию древесных грибов на замшелом стволе. - Золовка мечтает отвести меня к лекарю, дед твердит, что пора идти в храм.
Как неловко должен был чувствовать себя этот неторопливый в мыслях и действиях деревенский житель, может, не слишком образованный, но смышленый, чтоб управиться с самолетом, рядом с юными лейтенантами, выпускниками военных училищ и опытными боевыми пилотами предыдущей войны. Вероятно, держался в сторонке и отмалчивался. На фотографии рядом с мальчишками (один держит щенка на руках, второй - ни дать, ни взять, наследный принц, если судить по позе) он казался лишним.

(все еще дуэтом)

[SonGoku >>>]

Кабурага неловко погладил плотную желтоватую бумагу, разглаживая снимок.
- Вот вы - ученый господин, из города, знаете все на свете, - коротышка-рыбак уставился на песчинки, припорошившие дорогие, до блеска начищенные ботинки столичного гостя. - Вот если кто-то умер, а потом опять встречаешь этого... человека, как такое возможно?
Задай он такой вопрос кому-нибудь в деревне, тот отшатнулся бы в испуге. И пробормотал бы охранные слова, а потом держался бы подальше. Доктор не шевельнулся, напомнив этим тех самых юных лейтенантов, которых подобные вещи могли позабавить и только.
- Почему вы уверены, что он умер? – в ласковом тоне не было и намека ни на страх, ни на презрение образованного человека перед дремучим суеверием.
- Я видел, как загорелся его "рей-сен"*.
Ястреб-томбэ с пронзительным криком прошел над самыми их головами, Кабурага улыбнулся ему как давнему и хорошему знакомому.
- Левый бак подтекал. Не успели отремонтировать, так молодой господин приказал механику заправить только правый, а о левом забыть вовсе. Я предложил поменяться машинами, а молодой господин сказал, что нет времени. Он и господину Хашимото отказал...

(еще дуэтом, но речь о третьем)

[Bishop >>>]

- Кабурага?..
- Все в порядке.
Напряженный голос выдал ложь, но лейтенант ничего не сказал. А Кабурага ничего не сказал про то, что у командира не хватит горючего вернуться на авианосец. Их машины шли над построением противника, слишком высоко, чтобы самим представлять угрозу и чтобы завязывать бой.
- Кабурага, хочу знать о повреждениях твоей машины.
А он хотел знать, как себя чувствует А6М лейтенанта; «зеро» шел, перекосившись, светло-серый борт из-под левой плоскости пачкала темная полоса.

Видимо, воспоминания были такими яркими, что бывший летчик погрузился в них с головой. Он замолчал, только беззвучно шевелил губами. Наверное, видел, словно наяву, как раскручиваются винты, как поднимаются один за другим в воздух самолеты.
- Откуда вы взлетали? – вторгся в его мысли Югэ.
Кабурага вздрогнул.
- С «Каги», с корабля господина капитана Окады. Нам дали приказ уничтожить один из американских авианосцев.
Рассказ все норовил неожиданно вильнуть в дебри; Кабурага путался, конфузился и сбивался, но упрямо (как, по-видимому, делал все в жизни) пер к сути.
- Молодой господин сбросил обе торпеды, но ему показалось, что они прошли мимо цели, - бывший летчик собрал лоб в широкие складки. – И тут его самолет загорелся. Бак-то тек...

(теперь - трое)

[Далара >>>]

- Вы видели, как он упал? – подсказал доктор, глядя сверху на уже седеющую макушку и опущенные плечи.
У Ньёро были следы от ожогов на кистях рук и запястьях. Белые шрамы казались причудливым рисунком, и кое-кто из пациентов побаивался смотреть на них. Лицо, как ни удивительно, осталось чистым, на гладкой молодой коже не было даже намека на ущерб от огня. Сейчас безымянный молодой человек как две капли воды походил на себя на снимке, хотя прошло уже несколько лет. Различий было всего два: он похудел, а из взгляда не уходила растерянность человека, который не помнит себя.
Кабурага покачал головой.
- Там был дым и огонь. Только самоубийца мог решиться на такую атаку. Может быть, он сумел врезаться в крейсер, может быть, упал в море. Я не знаю. Один раз молодой господин произнес очень странную фразу... – Кабурага посмотрел на россыпь содранных с днища лодки ракушек, они были похожи на облетевший лепестки.

Многие пилоты, взяв пример с матросов, прятали, где только могли, фляжки с трофейным алкоголем или дешевым, купленным в отпусках сакэ. В офицерской кают-компании никого не было, Кабурага воспрянул духом и только потом заметил лейтенанта – тот сидел в углу, сосредоточенно мусолил карандаш над письмом.

(трио)

[Bishop >>>]

«Дорогая мама, несколько раз перечитал твое последнее письмо – все семь страниц. Я недавно посылал тебе деньги и, раз тебе не пришлось жертвовать их в этот раз богам, потрать всю сумму на себя. Потрать их так, будто мы все еще богаты. Не надо откладывать на свадьбу Фуки-фуки, моего жалования хватит. Да и сомневаюсь, чтобы она сейчас думала о замужестве. И, пожалуйста, не плачь, если получишь уведомление о моей смерти. Буду ждать тебя в храме Ясукуни». На одном из столов лежала бумага, на верхнем листке кто-то оставил неуклюжие каракули, ребенок и тот нарисовал бы самолет лучше. Лейтенант запустил пальцы в карман, вытащил игрушку-талисман – лисичку с красной лентой на шее и улыбкой на острой мордочке.
- Кабурага... когда вернусь, перед моими глазами должны быть не растоптанные цветы.

- Когда я вернусь, перед моими глазами должны быть не растоптанные цветы, - повторил бывший летчик. – Что молодой господин хотел этим сказать, я тогда не понял.
В паузе доктор Югэ окинул взглядом расстроенного собеседника – трагическое выражение, достойное лучших образцов нового искусства, кинематографа, в сочетании с пропыленной черным песком рабочей одеждой. На горизонте собрались тучи, их несло к островам, и лучи-прожекторы солнца, которым удалось пробиться сквозь них, терялись в могучем просторе океана. Разноцветные ракушки на темном дереве лодки напоминали позабытые детьми игрушки.

(sanbiki)

[SonGoku >>>]

- Вы не собирались просить в том доме работу, так?
Кряжистый собеседник доктора потупился настолько смущенно, что не потребовалось доказательств: если бы ему предложили место, едва ли он отказался.
- Я хотел извиниться перед его семьей, - Кабурага вытер ладони о полотняные выцветшие штаны. - За то, что такой никчемный человек, как я, выжил, а их сын - нет.
- И вам удалось?
- Их там не было...

За оранжереей давно не ухаживали, и она – предоставленная сама себе – превратилась в то, чем должна была казаться по замыслу архитектора. В то, чем, ничего не зная об этих давних планах, делали ее в играх дети. Застекленный купол еще сдерживал непогоду, хотя некоторые фрагменты треснули, закоптились. Островок буйной зелени посреди разрушения и кирпичных развалин. Где-то звонко щелкали по широким листьям капли, журчала вода. Незваный гость боязливо оглядывался по сторонам, прижимая к животу потрепанное военное кепи.

- Он спал там, на полу... ну, мне показалось, что спал, - бывший летчик говорил теперь очень тихо, так что шипение волн, накатывающихся на черный песок, почти заглушал слова. – И он был как новорожденный, без одежды...

...только огненная вязь татуировок покрывала тело - незнакомый орнамент все его тускло светился в полутьме оранжереи.

- Я со страху чуть не обделался, - Кабурага пристыжено улыбнулся. – Вы уж извините меня, сенсей.

(ун!)

[Далара >>>]

Югэ почувствовал неожиданный прилив энергии. Кто-то, как садовник, мгновенно принявший случай с замороженным телом за бесчинства демонов, поверил бы в потустороннюю природу этих татуировок. Кто-то стал бы отрицать саму возможность такого или приписал бы увиденное Кабурагой усталости и желанию чуда. Доктора не волновали настолько тонкие материи. Выживший в невероятной ситуации пациент, прошедший через то, что редко выпадает на людскую долю, погруженный в глубины собственного сознания. И под рукой. Здесь пахло прорывом в кропотливой работе, которую Морихиро вел с того самого августа. Вел, не зная, куда она приведет и на что будет похож результат. Цель формулировалась расплывчато и слишком обобщенно. Но он узнает, когда достигнет ее.
- Это вы доставили его в клинику доктора Кацуки?
Бывший летчик кивнул.
- Тоже все как-то странно получилось... Одолжил ему смену белья, все болталось, точно на вешалке.
Оказалось, что идти некуда, и поэтому они бесцельно бродили по разоренному городу, пока не проголодались. Вернее, есть захотел Кабурага, его спутник молчал, недоуменно разглядывая дома и людей.

(продолжаем)

[Bishop >>>]

Мимо прокатили американцы, их тяжелая машина попала в выбоину колесом, окатив грязной смесью воды и глины и уличный лоток, и пристроившихся вокруг с мисками лапши людей. Кабурага ожидал громких криков, но вокруг все молчали, только опускали головы, чтобы не встречаться с ним взглядом.
- Чтоб вы сдохли... - процедил бывший летчик.
- Это можно, - легко согласился кто-то рядом.
Кабурага оглянулся. Его спутник так и не притронулся к супу, сидел, будто школьник, сложив руки на коленях, смотрел вслед победителям - их "студер" пытался одолеть чересчур крутой поворот. С громким "пуф-ф!" лопнуло заднее колесо, автомобиль нелепо осел на задок, точно ошарашенная деревенская баба.
- Надо было тщательнее бомбить! - крикнул им молодой парень, который пристроился со своей миской в стороне от остальных. - Чтобы здесь совсем ничего не осталось
Кабурага его принял сначала за американца: волосы цвета осенней травы, да и ростом высокий, не в пример остальным. Лишь чуть-чуть погодя сообразил, что злой шутник одет точь-в-точь как они, в выцветшую «тип 3» без знаков отличия. Наблюдая, как стайка неугомонных мальчишек с хохотом прыгают вокруг "студебеккера" и поддразнивают пассажиров, незнакомец протянул сложенную втрое бумагу.
- Отведи по этому адресу, - посоветовал он. - И поверь, так всем будет лучше.
У него было по-крестьянски широкоскулое лицо и обветренная, с россыпью веснушек кожа. Кабурага замялся, и тогда незваный помощник сунул записку ему в нагрудный карман.

(mochiron)

[SonGoku >>>]

Что ж, от Рики тоже иногда бывает польза, не только растраты и хлопоты, что бы ни выражал всем видом, хоть и молча, его отец.
- Вы правильно поступили, что воспользовались советом. В нашей клинике о нем хорошо заботятся. Скажите, не было ли других случаев наподобие той неудачи со «студебеккером»?
Становилось все интереснее. Югэ не намеревался делиться своими мыслями с отставным летчиком, но начинал думать, что необычное происшествие в жизни его пациента дало тому не только амнезию. Много шума наделал человек, который демонстрировал всем женщину, способную точно повторить текст на бумаге, к которой ей дали прикоснуться, но не показывали саму надпись. Ни одна комиссия еще не сумела доказать обман. А доктор, который присутствовал на одном таком показе, был склонен верить в неизведанные возможности человеческого мозга.
- Может быть, вы высказали еще какое-нибудь желание, и оно исполнилось?
Щурясь от яркого света, Кабурага запрокинул голову к небу, в котором ходил широкими кругами рыжий ястреб.
- Не исполнилось, - вздохнул бывший летчик. – Но я верю в молодого господина. Один раз я проговорился... мы тогда были пьяны... я признался, что хотел бы, чтобы он вернулся домой.

Лейтенант удивленно вскинул брови, словно только-только проснулся – была у него такая привычка, когда слова собеседника выдергивали его из задумчивости. Рассмеялся.
- Мне ничто не помешает. И никто. Не волнуйся ты так, Кабурага.

- Молодой господин не обманул... Как вы думаете, сенсей, он поможет мне вернуться в небо?

[Далара >>>]

Югэ изучил покрытое морщинами не такое уж старое – но война наложила свой отпечаток – лицо собеседника. Лучистые мечтательные глаза, словно отраженная глубина небес в озере посреди изъеденного сопками каменистого высокогорья.
- Вам больше поможет действие, чем бездеятельное ожидание чуда. Сейчас идет запись пилотов в гражданскую авиацию, почему бы вам не попробовать себя там? Уж точно будет лучше, чем здесь.
На горизонте копились сизые тучи. По левую руку ввинчивались в небо оранжевые скалы Инамурагасаки, по правую – упрямой скалой поднималась из воды Эношима, остров, целиком посвященный богине.
- Так как же его звали до того, как он попал к нам в клинику?
- Ашимура Такауджи, - Кабурага помахал рукой большой птице, что кружила над ними, словно давнему хорошему знакомому. – «Ястреб». Только он мог сделать позывной из собственного имени.

«Учитель, я все не оставлю этих мыслей. Как будто только и живу ради них», - Югэ усмехнулся. «Кто-то назовет это местью, кто-то ответом. И то, и другое предполагает обидчика, противника. В этом человек и страна равны: их можно повергнуть физически или морально. Но только если достаточно на это сил».
Обычно человек идет против человека, страна против страны, масштаб не сравнится.
Раздался свисток об отправлении, и маленький, всего из двух вагонов, поезд тронулся, постепенно набирая ход. Соседи везли кур, из которых завтра наверняка выйдут отличные блюда в дорогих ресторанах. Пара студентов с развернутыми на коленях книжками пихали друг друга локтями и обсуждали правильность написания сложного иероглифа. Когда-нибудь такие же, как они, будут обсуждать длинные химические формулы, каких не знают сегодня... У самого окончания платформы, опустив голову, словно рассматривала высокую траву около путей, застыла, подобрав под себя ноги, крошечная грязная старушка. Платье цвета нищей обездоленности было ей велико и сидело косо.
«Вот оно, отражение Японии сейчас».

[Кысь >>>]

"Дома", в миссии, нашлись новые поручения и беготня счастливо продолжалась до самого вечера. С долей сожаления проводив последние солнечные лучи, Рису, пробегая, закрыла и убрала на полку драгоценные книги. Учеба на английском и Мэнди здорово помогали вспомнить язык, но иногда девушка чувствовала легкий стыд от того, что не знала многих названий на собственном.
Сама светловолосая "оккупантка" с режущим уши акцентом кричала во дворе на какого-то местного, то ли прихватившего больше еды, чем положено было, то ли пытавшегося купить излишек. Искаженная японская речь прерывалась вполне аутентичными австрализмами и международной руганью. В конце концов, на шум примчался священник и скоро крики затихли. Позже белая от злости Мэнди зашла за курткой.
Рису скользнула за ней. Эта часть города была обитаема и сравнительно хорошо обустроена - хотя, наверное, любому приезжему австралийцу - да и самой ей лет семь назад - так бы не показалось. Но вместо невнятной свалки до горизонта вокруг теперь красовались определенно-человеческие дома. Кое-где земля даже была заново размечена: многие документы сгорели, и диспуты решались по-деревенски, на месте.
Мэнди курила в дороге, не слишком заботясь о сохранности сигарет, и по этой примете Рису верно предположила дорогу. На Небесном Рынке у Аманды было много знакомых и еще больше врагов, но, согласно текучим законам этого места, врагам пока было труднее, а миссия постоянно нуждалась в деньгах и поставках. И при всей любви местных завсегдатаев к легкому заработку, обойти австралийку в переговорах с англоязычными "поставщиками" они не могли. Рису надвинула на глаза позаимствованную у Мэттью фуражку - взгляды этих людей оставляли неприятный след.

[Далара >>>]

«Вот оно, отражение Японии сейчас».
Никакая месть ей не поможет.
«Разве не сможет она, переродившись, обрести новую молодость и занять трон победителя?»
Ты мечтатель, мне нравится в тебе это, я часто говорил. Но твои мечты пусты, как выброшенная ракушка – моллюска из нее уже съели. У Америки есть кнут, и даже самый ретивый конь не пойдет против него, как его ни корми и уговаривай.
«Пегасу не страшен кнут. Он парит в небесах, пока людишки возятся в земле».
Уж не уверовал ли ты в сказки? Морихиро почти слышал добродушно-язвительный смешок, которым, вместо наказаний, направлял их, студентов, будто непослушное стадо, учитель.
«Человеческий мозг способен на многое. Он может гораздо больше, чем мы себе представляем. Мы мним себя всемогущими, но лишь слегка отличаемся от животных. Живем по инерции, почти не пользуясь своими возможностями, которых и не знаем толком. Но если начать раскрывать их...»
«Станция Шинджуку», - прервал его внутренний диалог громкий вежливый женский голос.
Пора выходить из вагона.
В действительности ему уже никогда не поспорить с учителем, как бы ни хотелось. То ли учитель действительно занемог, то ли по каким-то другим причинам отправил вместо себя накануне в пригородную больницу, где требовалась консультация, любимого – судя по тому, сколько требований и претензий на него сыпалось, – ученика, Югэ. Тем утром от их городской клиники в двух кварталах от моста Айой остались лишь стены и погнутая оплавленная решетка забора. Ни врачей, ни пациентов.

[Bishop >>>]

ГОРОД ТЕНЕЙ

Кто-то дернул его за штанину - очень настойчиво, деловито, прихватил и тянул за собой, так что впору было второй раз испугаться за предмет, что достался ему с большим трудом и экономией. Не отказывать же себе еще раз!
- Да пригнись же ты, дуралей! - пискнул тоненький голос.
В лицо ударил жаркий, с запахом мускуса ветер, следом за нежданным советчиком Серидзава нырнул за нагромождение бетонных плит. Над головой впустую щелкнули когти, взмахи гигантских крыльев подняли клубы пыли. Разочарованно басовито взмяукнула огромная кошка.
- Т-сссс! - зашипели рядом. - Прячься!
Зажимая обеими ладонями рот, Серидзава согнулся в приступе беззвучного кашля.
Когда шквал утих, он осмелился выглянуть из убежища и оглядеться. Осторожно потрогал глубокие борозды на бетоне - он мог спорить на что угодно, что минуту назад их тут не было.
- Эй! - он повернулся к спасителю. - Кто это бы...
В тени балок, сложив маленькие когтистые лапки и зажмурившись, бормотала молитвы большая - размером с собаку - крыса с наголо обритой головой. Вдобавок ко всему, она была облачена в полное монашеское одеяние вплоть до джикитоцу* и кэса*. Дойдя до одному ему ведомой точки, зверь замолчал, шевельнул ушами и открыл глаза. У крыс не бывает человеческой мимики, но эта скептично искривила рот, блеснули два больших металлических зуба.
- Что глаза-то вытаращил? – поинтересовался миниатюрный служитель Будды.

------------------
*jikitotsu – верхняя одежда буддийских монахов, преимущественно черного или темно-серого цвета.
*kesa - 袈裟 – она же касайя, желтая или коричневая накидка буддийских монахов.

(Далара soshite)

[Далара >>>]

10 мая 1947
Клиника доктора Кацуки

- Югэ-сенсей!
Раскидывая ногами камешки гравия, юная Нодзоку промчалась по дорожке к воротам. Белый фартучек медсестры сбился на бок, из-под чепчика торчали оттопыренные уши. Врач остановился, чтобы маленький белый вихрь не сшиб его с ног.
- Снова этот гадкий инспектор Ханата! Он в морге мучает крысу!

Югэ распахнул дверь редко используемого морга. Изнутри дохнуло холодом каменного мешка в заключении толстых стен. Нодзоку преданно топталась за спиной врача, бережно держа обеими руками медицинский чемоданчик. Четким ритмом прозвенели шаги по кафелю, когда доктор подошел к столу, над которым орудовал полицейский, и заглянул в металлический лоток.
- Что вы делаете? – потребовал он.
- А, здрасти, доктор, - почти любезно поприветствовал его Ханата. – Не извольте беспокоиться, она уже дохлая.
Серая тушка, подогнув лапки, безжизненно лежала в толстом слое сухого льда. Медсестра у двери тихонько заскулила.
- Думаю, уже достаточно. Теперь вот так...
Инспектор двумя пальцами извлек крысу из ледяной колыбели и положил рядом. У него все не получалось завязать веревку вокруг задних лапок животного – соскакивала петля. Югэ наблюдал с отвращением. Выставить этого человечка за порог не было возможности: скандал с полицией в дополнение к смерти санитара слишком сильно отразился бы на репутации клиники.
А Ханата вот-вот лишит зверька лап.
- Дайте сюда, - не выдержал доктор.
Он быстро и ловко затянул узел и посмотрел полицейскому в глаза. Тот на мгновение смутился и отвел взгляд, но тут же вернулся к привычной браваде.
- Вот спасибки.

Сообщение отредактировал SonGoku - 23-08-2011, 10:43