Greensleevеs. В поисках приключений., Добро пожаловать в мир злых заек!

[Leomhann >>>]

Уилл всего мгновение стоял с открытым ртом, после чего, схватил с земли вилы, и всадил их в налетевшего сверху демона. Тот угкнул, но смог подняться вверх, вырвав из рук вилы. Следом обрушились ещё пять тварей с такими же двузубцами, от которых едва удавалось отбиваться. Один из демонов даже успел вырвать с поясницы Уилла кусок плоти и тут же сожрал её прямо с вил. От адской боли свело скулы и захотелось убить ещё дюжину тварей. Воняло от демонов деревенским сортиром, и ещё черт знает чем. Уилл метнул камень вслед заходящим ещё на один налет тварям, и приготовился отбиваться. К этому моменту безумная окончательно охрипла, и теперь издавала странные звуки, благо, оставаясь лежать.
В этот раз вонючие черти решили не уподобляться чайкам и возомнили себя орлами. Они рассыпались цепью по обе стороны от Уилла, взмыли высоко, прямо к ослепительно белому солнцу, чтобы камнем упасть вниз.
Свет треклятого солнца слепил глаза, а Уиллу снова пришлось крутиться, как ужу на сковородке. Рана пульсировала жгучей болью, в нескольких шагах
хрипло вздыхала юродивая, а вокруг мелькали то пики, то крылья, то причинные места демонов. Уклонившись от всех пинков и уколов, Уилл выдохнул, в процессе поминая матушек рогатых пидоров, и прыгнул на последнего из демонов. Тварь забила крыльями, пытаясь достать до него двузубцем, и больно хлеща хвостом, но тут же обмякла от сильного удара камнем в затылок. Уилл выхватил вилы, крутя головой, как сумасшедший, и оценивая расстояние до подлетающих тварей. Те уже падали на него, но пары оставшихся ударов сердца хватило, чтобы подскочить к раненому демону и добить его вилами прямо в рожу. Уилл бы многое отдал, чтобы увидеть выражение своего собственного лица в тот момент. Но метать ничего не потребовалось - демоны резко взлетели, крича благим матом, и обдавая всё внизу, и в первую очередь Уилла, вонючим дерьмом.
Уилл ответил той же бранью, приправляя её самыми неприличными жестами, какие он знал. Стряхивая с себя демонское дерьмо, он подошел к юродивой.
- Когда вспыхнул Сириус-Б, папа велел мне спариться в первый раз. Тогда у меня и появилась вагина - звезда прожгла тело, одарив меня женской сутью. А дойдя до головы, Сириус остался там, стал мужским мозгом. И я глубока, как межзвёздный колодец, как гравитационная дыра, - перемежая слова тихими жалобными всхлипываниями, заметила девушка и протянула ему остатки подранной демоном рубашки. Одежда теперь годилась разве что на тряпки - её даже не пришлось снимать, ткань сама сползла с округлых плеч. По животу, от правых рёбер к треугольнику волос шли три длинные царапины от когтей, такая же тройная полоса отметила бедро от колена вверх. - А всё потому, что собака лесная.
На ногах у девушки раны были совсем скверными - их нужно было перевязать. Уилл потянулся было к трепкам, но выругался, увидев в каком дермище были измазаны его руки - так в раны можно было занести инфекцию. Он замер, и с ужасом осмотрел свои собственные царапины и то место, где демон вырвал кусок плоти. Всё было в демонском дерьме. Смерть от инфекции. Медленная и болезненная.
- Вытирайтесь же, рубашка всё равно уже никуда не годится, - неправильно поняла его замешательство девушка, скорбно разглядывая бедро. - А пахнет плохо. Или вам нравится?
Уилл с удивлением взглянул на неожиданно внятно заговорившую Алису.
- Тебе бы перевязаться. Я тут, - он стряхнул с рук гадость, - не помощник. Так что перевяжись, а я уж оботрусь чем останется.
Если в пустыне в следующие пару минут чудом бы не оказалось чистого источника воды, шансов у него оставалось мало. И сил, чтобы заживить хотя бы часть царапин тоже не было. Рана в низу спины перестала отдавать адской болью, но колола и противно щипалась, накатила жуткая усталость.
- Я не смогу идти, - скорбно заметила девушка, не выказывая желания перевязываться. Провела пальцами вдоль царапин и вздохнула. - Ксенозоиды не болеют. Гадкая пустыня. В моем мире мы уже спаривались бы на мягкой травке, а здесь все вокруг мара, не знаю, что, зачем и когда. Папа хочет всех убить, но на самом деле вам просто надо стать женщиной. Вы же хотите родить свою вселенную?
Уилл скорбно вздохнул, взял тряпку поменьше и стал обтираться. Такой хероборины он не ожидал даже в самом страшном сне.
- Я для начала хочу выбраться из этой пустыни, а тебя, мой юродивый ксенозоид, попробую понести на спине. Нужно взглянуть над чем кружили эти гады - там может быть мой разодранный товарищ.
Закончив обтираться, Уилл закинул остатки тряпок в тюрбан, туда же пристроил вилы, и попытался поднять девушку так, чтобы не задеть грязью её ран. На что он вообще надеялся? У Алисы, кажется, мысли были схожими. По крайней мере, бубнить ему на ухо, удобно положив голову на плечо, обнажённая девушка не переставала.
- Я смотрю на звёздное небо и не понимаю, за что я здесь, а не там. Наверное за ваши грехи, но это нечестно ведь, мур? Я разве просила себя рожать, чтобы на себе жениться и рожать себя раз за разом, собаку за собакой? Сколько пройдёт соитий, прежде чем этот путь закончится и я смогу стать собой? Я знаю, что родила папу, себя, мужей, но это же ничего не объясняет, да?
Кожу внезапно обдало прохладой, словно ксенозоид стала русалкой. По спине, ногам Уилла заструились тонкие ручейки.
Уилл недоуменно посмотрел на мокрый песок. Он подумал, что беспрерывно болтающую девку стошнило, или что юродивая вообще решила облегчиться, не слезая с его спины, но на землю текла абсолютно чистая вода. Уилл осторожно опустил девушку на землю, и повернулся. Пустыня его доводила - по всем признакам родниковая вода текла у девушки из сосков и влагалища. Там, где влага попадала на землю, сквозь песок тут же пробивались чудесные розовые цветы. А Алиса, чтоб её, ещё и смотрела на него так, будто совсем не понимала с чего вдруг остановка.
Уилл вздохнул, снова поднимая девушку на спишу.
- Может, это я сошел с ума, а, Алиса? Отказываться от воды, когда горло горит, а в ранах так и чувствуется зарождающаяся зараза. - Он взглянул на солнце. - А может и не чувствуется, потому что прижигает это солнце лучше всякой раскаленной железки.

[Spectre28 >>>]

Ох, он получал наказание за все свои ошибки сполна, а может и правда свихнулся от какой-нибудь магии. Интересно, на каком моменте? Может ещё когда заехал в этот трижды треклятый Саутенд?
- Вы, люди, такие странные. Ты так смотрел, словно не каждый ксенозоид так умеет, - пожаловалась Эли-Мария-Лилит-Фея-Ксенозоид и отстранилась, придерживая его за плечо только левой рукой. Раздалось бульканье, затем неторопливые глотки, и девушка с удовольствием выдохнула. - Хорошо-то как! Держи тоже. Не волнуйся, она чистая. Мои импланты генерируют только воду первой категории с нужной концентрацией минералов. Чуть присоленная, потому что солнце, собака лесная...
Перед носом Уилла появилась сложенная ковшиком ладошка, полная воды.
- Пей, пока не высохло.
Уилл жалобно застонал, глядя на прозрачную воду и чувствуя, как девушка прижимается к нему голой грудью. Один бог ведал, как ему сейчас хотелось грязно выругаться, подавиться жадно глотая воду, а потом задохнуться, повалив девку прямо на песок. Чертова пустыня, чертов Кромвель со своими приказами, чертовы черти и их чертовы вилы. У него заканчивалось любое христианское и не христианское терпение, и всё-таки Уилл мотнул головой.
- Нет, спасибо, я ещё не умираю. Может ты знаешь, как отсюда выбраться, раз так легко раздобыла воду, несмотря на хвастовство демона?
- Вы пьёте воду один раз в жизни, когда умираете? - В голосе девушки звучало искреннее восхищение. - А почему?
- Нет, я просто занимаюсь самоистязанием, чтобы искупить свои грехи. - Уилл бы сплюнул, если бы было чем. - Кажется, бесконечные. Так что, ты знаешь, как выбраться?
Впечатление Алиса производила всё более странное, не считая льющейся из груди родниковой воды и рассказов явно не из того мира, откуда был Уилл, она казалась почти нормальной. А может это просто был такой вид безумия, когда осмысленные фразы тонули в общем потоке бреда?
- Нарисуйте круг на песке, - деловито сообщила ему девушка. - А в нем - пятиконечную звезду, ориентированную вон на ту лилию.
Она ткнула рукой вперёд, указывая на далёкие горы, и вода пролилась на песок.
- Почему именно звезду? И от чего ты сама тогда не выбралась? - Уилл переступил через пятно влаги. Девушка начинала нести не просто чушь, а ересь - предлагала начертить оккультистскую пентаграмму. Конечно, всё это время его вела одна идея, что выход был связан с аббатисой, но чертить пентаграммы было равносильно тому, чтобы с самого начала согласиться прислуживать демону-содомиту.
- Нужны не только дверь и замок, но и ключ, - раздражённо пояснила через плечо ксенозоид. - А почему - нужно говорить, пока чертишь. Ты что, совсем ничего не знаешь?
- Не знаю. - Пожал плечами Уилл, отчетливее чувствуя спиной формы девушки. - Но ты объясни, что ключ, что дверь и что замок. Времени - то у нас всё равно чуть ли не вечность.
- Ну вообще-то нет, - весело отозвалась Алиса. - Маленькие бесы, которые уже зародилась в твоей крови от грязи, спариваются в венах и скоро захватят мозг. Ты разве не слышишь, как они мерзко хихикают внутри? Вот я прижимаю ухо к твоей спине - и ой. А ведь у нас нет большой синей таблетки с михаилитами, и красной тоже нет, чтобы выпить. И порошкообразных михаилитов нет, чтобы развести водой. К тому же, здесь они бы вскипели, а этого допускать нельзя.
- Это если здесь вообще можно умереть. - Процедил Уилл. - Но я чувствую, как зараза расходится по моей крови. Сил у меня осталось только на то чтобы ощущать этих самых бесов, которые вот-вот начнут жрать меня изнутри. - Он осмотрелся, пытаясь разглядеть на горизонте парящие силуэты. Хорошая идея - обгадить его и подождать пока сам сдохнет. - Не знаю, что эта за красные и синие михаилиты, но шансов у меня, даже если врата в мой мир откроются прямо сейчас, всё меньше. Я уже наполовину иду просто, чтобы поскорее ослабнуть и свалиться. Убивать себя грех, хотя мне кажется, что из этого ада я просто перемещусь в настоящий. Что скажешь, хорошенькая перспектива?
- И ты меня не слушаешь, - не обращая внимания на вопрос, продолжила девушка. - Объяснять нужно, когда чертишь. Ты не знаешь даже связи между действием и словом? Символьное слово, произнесённое просто так, без символа - все равно что пыль в сердце. Или чертишь и слушаешь, или не чертишь и не слушаешь. Всё просто, как одна сторона дороги против другой.
- Нет, Алиса. - Уилл продолжал искать взглядом демонов. Перед тем, как у него закончились бы силы, можно было притвориться мёртвым и приманить пару тварей. Сволочи легко отделались за оторванный кусок его задницы, да и досаду нужно было на ком-то выместить. - Я родился христианином, христианином и умру. Пусть и не самым добрым. Так что закончим эти еретические разговоры.
- А зачем тогда спрашивал? - Удивилась девушка и завозилась, устраиваясь поудобнее. - Если думаешь, что твоему богу нужны твои страдания на пустом месте - так и скажи, я в эти дела не лезу. Жаль, конечно, с тобой за компанию помирать, но что делать. Пусть это тоже будет частью твоих страданий. Эх... Что люди знают о бесконечности? Я помню храм богини любви - они всегда богини и никогда бог - в городе высокой башни. Как горяч был алтарь, когда меня узнали на улице, как впивалась в кожу резьба. Как тяжело рождаться из своей головы в чужие и особенно из чужих в свою. Волосы от этого растут внутрь. Везде, брр. Вы когда-нибудь чувствовали, что волосы растут внутрь и одновременно хочется чихать? Хочется - а нельзя.
- Не хочешь умирать - так черти сама, а спрашивал я на случай, если найдётся какой-нибудь не еретически-сатанистский выход, который погубит мою душу. - Болтливость девки начинала надоедать, так что Уилл просто замолчал, топая дальше. Если, чтобы выбраться, раскаяться нужно было им обоим - то таща юродивую еретичку на спине он терял всякие шансы.
- Но если ты хочешь спасти душу, то зачем идешь? Нужно сесть и отрешиться. Мой сын для этого на крест залез, чтобы его распяли, - деваха грустно вздохнула, - но ему быстро надоело и он сказал: "Мать, повиси за меня!"
- Слушай, мать. - Уилл ущипнул Алису за ляжку в том месте, где не было царапин. - Мало того, что демоны тебя не прикончили, имея возможность, так ты ещё и несёшь такую отъявленную хрень, что, я при всём желании не придумал бы. Помолчи, пока моя же религия не дала мне право оставить тебя за ближайшим камнем, может даже хорошенько отоспаренную. Я иду, потому что у меня был выбор - стоять или идти, и я пошел. И я буду идти, пока не упаду или не доберусь до этих треклятых гор. И я не стану чертить пентаграмм или молить о чём-то демонов. Видит Бог, следующего летучего гада я ещё и попытаюсь оседлать.
Уилл зашагал быстрее. Как же его всё задрало - везло этой дуре, что она была бабой, потому что небабу он давно бы уже придушил.
- Мать?.. Ой, прости, Иисусик, не признала! - девушка восторженно пискнула и заёрзала у него на спине активнее. - Слушай, а интересную религию ты придумал! И то позволяет, и это. Не зря же висел, а говорил - скучно, скучно, папе не верил. А ведь все знают: когда скучно - лучшие вещи и придумываются. Но как скажешь. Если, наконец, решил спариться, то давай. Вон и камень подходящий, плоский. Только попью ещё. Для кожи полезно. А как спариваться - там и помолчу, потому что сам знаешь, дыхания не остаётся, если, конечно, спариватель правильный. Или ты - не оно?.. Усох?..
Её рука, всё ещё прохладная от воды, скользнула ниже.
Уилл отпустил девушку, позволив той плюхнуться на песок. Это было выше его сил и за пределами любого терпения. Всё ещё вспоминалась неспасенная Эмма, но никогда больше не увидеть ни мать, ни родной дом из-за этой сумасшедшей идиотки? Непонятно было, как юродивая вообще доросла до такого возраста, но ни в одном месте, где он побывал она бы не протянула и дня, и погубила бы ещё и Уилла. Видимо, спасти можно было всё-таки не каждого, и да простит его Господь, если это была очередная ошибка. Уилл молча зашагал дальше.
- Вот один в один как отец, - донеслось в спину, но тут же ксенозоид осёкся и поправился. - Но ведь это я - отец. И сын. И дочь тоже. И мать. Тьфу, без спаривания и не разберёшься. Короче, вот один в один как я.

[Leomhann >>>]

Весь следующий путь смешался в одну желто-белесую картину. Уилл делал шаг за шагом, прислушиваясь к собственному телу и пытаясь понять, насколько ещё его хватит. Была обдумана возможность оседлания заветного черта, который никак не хотел появиться на горизонте. На большой высоте нужно было быть особенно осторожным, даже если бы до этого получилось оторвать твари руки, а в качестве узды пришлось бы использовать оставшуюся штанину. О сумасшедшей Уилл особенно больше не вспоминал.
Сил тем временем оставалось всё меньше, ноги проваливались в песок, а горло пылало. В такое время, наверное, стоило подумать о прожитой жизни, но в голову вместо этого лезла только глупая песенка Ворона, и то, что Фицалан говорил о невесте. Шел он удивительно долго, не уставая удивляться собственной живучести, и всё-таки на очередном камне Уилл споткнулся и упал на колени. Голубая полоса неба и желтая - пустыне размылись, свет стал глуше. Уилл упал лицом в песок даже не пытаясь подставить руки, а рядрм воткнулся в землю черный двузубец.
Страшнее всего было от идеи, что демоны могут появиться, и начать раздирать его до того, как он умрёт, а сил не будет даже на пару ударов. Представилось, как мать выгоняют из их дома, и как несчастная старушка кутается в рванье на улице. Несправедливая судьба для такой трудолюбивой женщины. С другой стороны в такой момент Уилл остался совсем один, настолько один, что внутренний монолог терялся, не зная за что зацепиться. Захотелось побыстрее впасть в небытие, чтобы не чувствовать боли в горле, жара от солнца и того, как по крови расползается зараза. А сдругой стороны было страшно - так, что если бы смерть была бездной в которую было нужно шагнуть, он бы ещё оттянул время.
Через несколько минут Уилл со вздохом попробовал подняться на локтях. Да не мог он тут сдохнуть, трахайся оно всё кругом! И какого хрена Ворон выбрался, не могло быть чтобы этот гад был таким уж праведником. Но Уилл только хрипнул, чувствуя, как его не слушаются руки и снова упав, проваливаясь в темноту.

[Spectre28 >>>]

Очнулся Уилл от того, что ему на затылок лили какую-то дрянь отдающую застоялой морской водой. Рядом пыхдело что-то большое и резко пахнущее ванилью. Уилл застонал, приподнимаясь и ища взшлядом вилы - те оказались в пасти стоящего над ним огромного белого быка, моча которого и текала по затылку Уилла. Железо скрипело и хрустело. Уилл выругался, выползая из под туши. Было так хреново, что не хотелось даже спать.
- Трахнутый рот этой пустыни. Ты кто такой?
Бык не отвечал и невозмутимо дожевывал вилы.
Уилл взлохнул, секунду оценивая высоту животного, и прыгнул, пытаясь взобраться на быка. Это, конечно, был не летучий демон, но необходимость добраться до гор и лилий никуда не пропала, а намного хуже от одного падения ему бы не стало. Увидев возню Уилла, бык невозмутимо отошел всторону, так что в самый момент прыжка цель сдвинулась и ослабший Уилл больно плюхнулся на песок. По крайней мере животное не пыталось его затоптать или поднять на рога - ничего из этого пережить бы не получилось. Он поднялся, поправляя на голове штанину, и снова подошел к животному.
Увидев возню Уилла, бык невозмутимо отошел всторону, так что в самый момент прыжка цель сдвинулась и ослабший Уилл больно плюхнулся на песок. По крайней мере животное не пыталось его затоптать или поднять на рога - ничего из этого пережить бы не получилось. Он поднялся, поправляя на голове штанину, и снова подошел к животному. В этот раз запрыгнуть полвчилось, но бык тут же улёгся на песок принявшись жевать камень. Уилл попробовал ударить нерадивого скакуно внутренними сторонами ступней, но тот только удивленно взглянул на него и продолжил есть. Уилл измучанно вздохнул, оценивая в ту ли сторону повёрнуто животное и решив, что в ту, из-зо всех сил укусил быка.
Бык недовольно фыркнул, повернулся к Уиллу и выплюнул ему в лицо кучу мух, но всё-таки поднялся. На вкус скотина была как дерьмо с ванилью, и вряд ли оказалось бы особо съедобным. В ответ на дальнейшие тычки, пинки, и удары, зараза только блаженно жмурилась, обдавая Уилла стайками мерзких кусачих комаров.
Он ещё раз попробовал укусить быка, и тот наконец-то пошел, но ко всем проклятиям Уилла, назад. Пришлось пытаться встать на ноги, чтобы дотянуться до рогов. Уилл дёрнулся, но не поднялся ни на дюйм - он прилип к спине скотины.
Как Уилл не пытался отклеиться, чтобы хотя бы слезть - ничего не получалось, а скотина всё шла себе задом наперед.
- Ты можешь идти вперед?! Вперед, коровья твоя голова! - Уилл попробовал ещё раз укусить тварь. Хотелось уже хотя бы слезть и снова полежать на песке в тени гиганта. А треклятое солнце всё никак не хотело заходить.
Бык ехал дальше и через пару минут проехал мимо оставленной Лилибет. Лишившийся за это время одной ноги ксенозоид лежала в странной, хлюпенькой кушетке, под круглым радужным навесом выполненным из костей и крашеной кожи. Смотрела девушка на огромный, высыпанный солью на песке силуэт лошади, одета была в несколько почти ничего не скрывающих ниток.
- Пришла в себя, Хизер? - голосом синьора заботливо произнесла ксенозоид, громко икнула и стыдливо прикрыла рот прозрачным узким кубком, в котором плесалась ярко-голубая жидкость. - Ой, мур. А я не говорила, что меня зовут и Ричард тоже? Родила себя в шестнадцатом веке. Отличный муж получился! Или жена? Хи, не помню!
Уилл схватился руками за голову, всё ещё не в силах отклеиться от белой шкуры.
- Что за пиздец?! Я что, ебанулся?
После слов сумасшедшей белый бык повернуся и поцеловал напрасно пытавшегося отпрянуть Уилла. Дыхание животного на удивление отдавало не дерьмом и даже не ванилью, а шалфеем, прямо как у Фицалана в храме.
- А со мной спариваться не захотел, - посетовала ксенозоид, томно потягиваясь. - Мужики, собаки лесные... С кем-то уже ебанулся - и счастлив.
А бык всё шел назад, так что вскоре исчез и силуэт ксенозоида. Уилл за это время лишился всякой надежды что-то понять - не стал даже отвечать сумасшедшей или требовать, чтобы она помогла ему отцепиться. Просто молча уставился в затылок сволочной скотины. Это был беспроглядный пиздец, которого не должно было быть даже в аду. Всё это ничего не означало и ни к чему не вело. Вскоре бык остановился на том самом месте, куда в самом начале выкинуло Уилла и Ворона. Всё напрасно, каждый шаг, что он сделал был напрасным мучением и тратой сил. Который, в общем-то, тоже были ни к чему. Уилл выругался, снова пытаясь отлепиться от твари. И готовясь или пойти в другую сторону или докопаться до влаги прямо в том месте, где осталась сделанная им труба.
Ничего не вышло и он опять укусил быка. Раз не получалось дойти до одной стороны чаши - можно было добраться до другой. Но бык на этот раз пошел вперед, а Уилл просто повис, устав кусаться и ругаться благим матом. Когда он уже должен был умереть?
- А ведь такую замечательную одежду будут запрещать, - пожаловалась девушка, оттянула один из треугольничков и помахала ладошкой, загоняя под него воздух. - Можете в такое поверить? Невероятные идиоты. Но хорошо, чёрт подери! Солнце, выпивка, море... а. Моря нету. Хотя - пустыня это ведь тоже море, просто из песка? А вы, получается, на корабле. Хороший кораблик, красивый, с не усохшим, э, килем. Не то, что у некоторых импотентов.
- В гробу я видел этот кораблик, это море и тебя. А до импотенции мне ещё далеко, если хочешь могу доказать.
Эту безумную заразу стоило поиметь ещё, когда он её оставлял. Уилл снова взглянул на ненавистного была, представляя, как было бы приятно вскрыть тому горло.

[Leomhann >>>]

- В гробу? Это когда же? - Девушка задумчиво нахмурилась, покачивая кубок, в котором плавали красивые круглые льдинки. - Когда папа убил меня в первый раз? Или во второй? Или когда я... ай, в любом случае, извращенец. Подглядывать за мёртвыми ксенозоидами, вот придумал тоже. Знает же, хоть и человек, что нас всегда голыми в гроб кладут. И знаю я вас, мужиков. Как на быке яйца печь, так всё обещаете, а как слезете - только вас и видели.
Соляная лошадь, проплывавшая в поле зрения Уилла, согласно мотнула головой и фыркнула, взбив фонтанчик песка. А ксенозоид обиженно продолжала, загибая пальцы.
- Спариваться уже отказался - дважды. Пентаграмму чертить отказался. А потом вообще взял и кинул. На смерть, между прочим, - подчёркивая слова, она махнула кубком. - И кинул ради чего? Чтобы спариваться с летающим демоном, да ещё в такой позе. А по дороге ещё быка себе нашёл, да ещё с таким хозяйством. Всё с тобой понятно! Фу!
- Ну, и хрен с тобой - только не ной тогда, раз сама передумала. - Уилл ещё раз дернулся, но не сдвинулся ни на дюйм. - Мне-то уже вообще всё равно. Странно, что я ещё не помер. Может, у тебя найдется нож или ещё чего, чтобы я отхреначил себя от быка, а вернее - быка от себя?
Вот он дурак, девку ж, очевидно, нужно было оставить с чертями - те то уж накидали бы ей кильев и сзади, и спереди. Уилл недовольно посмотрел на прилипшие ноги.
- Это ты помощи так просишь? - задумчиво уточнила девушка, разглядывая его.
Уилл ещё раз сильно дернулся, попробовал руками оторвать ногу от быка. Никакого видимого результата не последовало, и он скрестил руки на груди.
- Да. - Неизвестно, просили ли ксенозоиды в награду что-то, что у него было, но о чем он не знал или золотые гривны, но сильно лучше от того, что он слез бы с быка не стало, так что Уилл был готов максимум трахнуть дуру, ещё может быть выпить жижу из бокала.
- А говорил, что хочешь страдать и умереть христианином, - все также задумчиво протянула ксенозоид, - неужто передумал?
- Нифига ты не понимаешь в христианской морали. Но если упрощать - хочу страдать не на быке, а лучше вообще выбраться. У меня работа, между прочим, и нервная мать. - Уилл устал отрывать свою задницу от белой шкуры, и попытался устроиться поудобнее.
Ксенозоид кивнула, явно соглашаясь, что да, уж она-то нервная. Потянулась так, что грудь выпала из треугольничков. Хмыкнула.
- Укуси его за задницу, - посоветовала она.
Уилл посмотрел на грудь, потом попытался взглянуть на задницу быка, но едва смог вывернуться.
- Доставал бы - уже укусил бы.
- А ты выгнись дугой, - невозмутимо просветила ксенозоид, - и хряпни, куда дотянешься.
Уилл почесал нос.
- Херня получается какая-то, а не укус, но разницы всё равно нет.
Он выгнулся, цитируя летучих демонов и попробовал укусить быка.
После первой же попытки огромная скотина рванула так, что Уилл ударился затылком, а в ушах засвистело. В лицо полетели камни и песок, несколько особо крупных булыжников больно ударили по груди. Он развернулся, взглянув на улыбающуюся и одобрительно кивающую Алису, и выругался. Ксенозоид исчез из виду за несколько секунд, а бык пронёсся через то место, где Уилл потерял сознание. Мало какая лошадь выдала бы такую скорость, и скорость даже доставила бы удовольствия, если бы не попадающий в рот песок и не отбивающие остатки печени камни. Через пол часа безумного галопа, Уилл задумался о том, что было бы хуже - вечность разговаривать с сумасшедшей или вечность нестись на быке черт знает куда. Ни один вариант не вызывал приступа радости и даже лёгкого оптимизма.
Через минут сорок сквозь летящую в лицо пыль проступило что-то странное, а бык замедлился, а потом и вовсе остановился.
Темные воды глубокой реки хранили мрачное спокойствие. Они еле двигались, словно боялись испачкаться, брезгливо соприкасаясь с грязным песком дикого пляжа. Текли жирно, лениво, сонно, облизывая скорлупу засохших орехов, валявшихся на берегу. Над водой выгнулись стволы облезших деревьев. Белеющие во тьме тушки мертвых рыб, перевернутых кверху брюхом, смешивались с отвратительной бурой пеной, собравшейся на поверхности воды. Душное пространство онемело: не было слышно даже противного писка комаров. Река была мертва, как и все живое.
Опрокинутая серебряная чаша, облепленная мокрым песком, зарывшаяся в тину у берега, не нарушала мертвого спокойствия. Должно быть, её отчеканили уже очень давно, во времена владык, чьи призрачные царства забылись, превратившись в пыль. Сцены, выбитые на стенках чаши, изображали толпу людей, склонившихся перед солнцем. Три вертикальные линии, второпях нацарапанные на дне, выглядели как удар когтей дикого зверя. И рядом с чашей, на трепещущем крыльями и тельцами бабочек ковре сидел юноша лет семнадцати. Крепкий и плечистый, как деревенский кузнец. Понурившись, он глядел на чашу.
Уилл ещё раз попытался отодрать себя от быка, и когда в который раз убедился, что ничего не выйдет, встретился с грустным взгядом незнакомца.
- Здравствуйте, не подскажете, где тут выход из ада? - Кровавая река не выглядела преодолимой преградой для скотины, да и сам Уилл не спешил захлебываться кровью. После абсурдного карнавала ксенозоида, окружающая картина навевала грусть и серьезность, что он даже обратился к новому обитателю ада на вы.
- Из откуда? - удивился юноша, оглядываясь.
- Отсюда. - Терпеливо повторил Уилл, повернув голову и пытаясь получше рассмотреть чашу. Кажется, с этим тоже мало чего можно было добиться.
- Отсюда или из ада?

[Spectre28 >>>]

Парень повел немаленькими плечами, откидываясь на мокрый от крови песок.
- Отсюда - просто. Уезжайте. Из ада, где бы он ни был... Леди Алетта читала, что где-то в аду есть ворота. Итальяшки какого-то книгу, знаешь? Завлекательная. Пишут же люди!... Словно сам там побывал.
- Со мной с самого утра такой пиздец творится, что хватило бы минимум на две дополнительные главы для Божественной комедии. - Уилл пропитался неожиданной солидарностью к итальянскому писателю. - И в какую сторону езжать, и кто такая эта леди Аллет?
- Не знаю... не помню, - нахмурился парень. - Да и какая разница?
- Да никакой. - Пожал плечами Уилл. - Просто у меня невесту так же зовут.
- Ну если никакой разницы, то едь в любую сторону. Лес - большой.
Парень тоже пожал плечами.
- Нет, в какую сторону ехать имеет значение. Конечно, если выход не в любой стороне. Мне нужно к выходу. И что это за чаша, местный грааль?
Уилл ещё раз попытался отодрать ногу от быка. Невеста. Встретишься тут с невестой, когда то демоны вилами в задницу тычут, то бык на голову ссыт.
- А бес её знает, - хмыкнул юноша. - Не знаю. Не помню. Почему ты вообще решил, что тут ад?
- Потому что тут неописуемо хреново, демоны летают, и... - Уилл указал рукой. - Река вот красная. - Эх, если бы эта гадкая река оказалась наполнена ни кровью, а прохладной водой
- Я, конечно, не помню точно. Но ты будто Англию-матушку описал. Разве что ангел был... Да и тот исчез.
В кровавую реку полетел камешек.
- Какой ангел, где был? - Уилл рассмотрел реку, ища, чем бы отодрать себя от быка. От ангела ему, конечно, тоже было бы мало пользу, тем более, откуда там было взять ангелу? А вот на ад Англия была совсем не похожа, по крайней мере отдельные её части не сосенствующие с Саутендом. Например его дом, где сейчас можно было бы развалиться на стуле и выпить прохладного матушкиного отвара. В Англии по крайней мере иногда был выбор - делать ли место вокруг себя похожим на ад или нет, а тут всё просто напросто этим самым адом и было.
- Самый красивый ангел на свете, - вздохнул парень, - с терпкими и прохладными губами.
- Хм. Хочешь губ? Тогда ступай пару миль в ту сторону. - Уилл мотнул головой назад. - Там тебе будут и губы и прочие ксенозоидские прелести. Может ты тогда хотя бы знаешь, как мне слезть с быка? - Наверное, стоило укусить скотину надеясь, что она всё-таки переберется через реку. Животным он всё равно не управлял - так что не помог бы не брод, ни мост, ни объезд.
- Я хочу ангела, - упрямо мотнул головой юноша, отмахиваясь от комара, вылетевшего из ноздри быка. - И я кузнец, а не погонщик быков. Надо - так слезай.
Уилл ещё раз дернулся.
- Не могу. И что же ты куёшь, кузнец? Я бы сейчас не отказался бы от оружия. - Если бы бык не захотел бы переплывать реку делать было бы совсем нечего. - А ангелы они, вроде бы, бесполы. Если ты имел в виду настоящего ангела.
- Богохульник, прости Христос, - вздохнул парень. - Настоящей, господней любви не нужен пол. И даже потолок, да и стены от неё так сносит, что храни святой Георгий. Да и где мне тебе оружие сковать, ты разве видишь кузню в этом лесу?
Уилл хмыкнул.
- Не помню, чтобы упоминая настоящую господню любовь, говорили о губах. Но я не богохулен, я истинный христианин, истиннее, чтоб это всё, некуда. - Он устало вздохнул. - Ну да дело твоё. Может, у тебя что из оружия с собой есть? И с чего ты решил, что мы в лесу? Это пустыня, кажется, самая пустынчатая и хреновая на свете.
- Истинный христианин не будет похваляться, потому что это грех гордыни. Так священник говорит, - просветил его парень, - а с чего ты решил, что это адская пустыня?
- Тут песок, жарко и воды нет. - Уилл выгнулся, снова пытаясь укусить быка. Значит, нужно было ехать дальше пока он не нашел бы выход, или хотя бы не смог слезть со скотины.
Бык рванул, плюхнувшись в густую кровь, и через пару секунд оказался на другом берегу, с всё так же сидящим на спине Уиллом, который теперь был измазан не только демонским дерьмом, но и гнилой кровью. Гниль лезла в рот, уши и нос так что его чуть не стошнило. Горло не переставало гореть ни на секунду, а в глазах уже темнело. На другом береге оказалась та же пустыня, а в ней...
Уилл вздохнул, отплевываясь. Всё тот же ксенозоид, только теперь без обоих ног, и в другой одежде, тоже странной. В руках девушка держала костяной лук и копье. Уилл попытался вытереть руки о спину быка, но шерсть тоже была безнадежно испачкана. Жажда превращалась уже просто в невыносимую муку.
- Знаешь, это ведь я научила людей жарить и варить еду, - задумчиво просветила ксенозоид, помахивая копьем с нанизанным кусочком розового мяса. - Огонёк тут, огонёк там, и все уже слюной исходят, а папа меня за это убил. Говорил, пусть дальше сырое жрут, полезнее, но я-то знаю, что он просто завидовал, что не сам додумался, морда толстая. Чертовы взрослые. Командуют только потому, что ростом выше, а я разве виновата, что не расту больше? Ну, не считая сисек, конечно. И бёдра пришлось чуть расставить, потому что поди роди такую кучу всего!
- Сколько мне нужно ещё проехать, чтобы ты исчезла полностью?
- Куда и зачем? - удивилась девушка, явно сбитая с толку. Потом просияла и указала на обрубки бёдер. - А-а, ты про это! Не обращай внимания, я потом просто рожу себя заново.
Уилл ещё раз попытался оторваться от быка - животное нагревалось, и то, на чем он сидел, уже больше походило на сковороду, чем на спину. Ничего не вышло, так что Уилл вздохнул, выгибаясь.
- Ну, рожай, кто ж тебе помешает.
И укусил быка.
Всё снова затряслось, а в глаза полетели песок и камни. Скотина громко ревел, испуская отвратных комаров. К этому моменту тварь адски раскалилась, и Уилл раз за разом пытался отцепиться, хоть и знал, что всё равно не получится. Горло так пересохло, что уже просто не получалось ругаться вслух. Вскоре впереди показались огромные ворота, с каменными гаргульями и лицами, чем-то напоминающие портал очень тёмного храма. Над воротами виднелась написанная задом на перед латинская надпись. Которая говорила об отчаянии входящих.
Уилл ещё раз с силой попытался оторваться, но не смог. Отчаянье было подходящим словом. Он извернулся, ещё раз кусая треклятую тварь. Господи, почему он не мог просто умереть, ну хотя бы разбившись об эти самые ворота вместе с быком?!
Тварь только переступила копытами, начиная жевать камни. Уилл зло саданул кулаком по боку быка и потянулся, чтобы укусить того ещё раз. У него закончилось всякое терпение и остатки сил, и в гробу он видел советующего не открывать флягу Ворона, и всю их чёртову братию. Горы с лилиями были не просто далеки, а недосягаемы. И выхода там не было. И эти ворота. Уилл не на секунду не поверил, что эти гадские ворота его куда-нибудь выведут.
Бык наконец сдвинулся, отходя назад. Уилл было побоялся, что тварь снова поедет назад, но животное остановилось, и рвануло в сторону ворот. В ушах засвистел ветер, и захотелось поверить, что сейчас его либо убьет, либо выкинет прямо домой. Бык неожиданно резко затормозил, не доехав до ворот полу ярда, и Уилла выкинуло вперед, отдирая куски кожи с ног. Он хрипло заорал, пролетая через портал.

[Leomhann >>>]

Его выкинуло неподалеку от того места, где они попали в пустыню с Вороном. Уилл закатался по песку, хрипя от боли.
- Трахал рот того, кто это придумал, и мать его, и сестру, и из окна их всех выбрасывал, и головы им камнями разбивал. И отца его заставлял на это всё смотреть и в рот ему ссал. Сука.
Соляная лошадь теперь была вписана в огромную зубастую рыбу. Уилл приподнял голову, и увидел, катающегося на ослике ксенозоида. Лицо у теперь не только безногой, но и однорукой дуры было воодушевленным и счастливым. Девка обмахивалась веером и постанывала от удовольствия. А за её спиной, вдалеке, поднимались призрачные макушки тёмных деревьев. Доходил лёгкий запах влажной гнили.
При виде Уилла ксенозоид потянула носом воздух и просияла.
- Вот знала, что людям жареное приятнее! И, вижу, тоже решил начать с ног, по моему примеру, мур! Но берегись, к аутофагии легко привыкнуть, уж я-то знаю. Сколько раз доводилось себя поедом есть, потому что жизнь - она такая порой гадкая. Вот сидишь в теле, сидишь, а потом каааак надоест! И что делать...
- Иди нахер. - Уилл сел, дрожа от гнева и боли. Видел Бог, он этого не хотел, но сил больше не было. В гробу он видел всё на свете. Никогда ему ещё не было так хреново, и одна мысль, что это могло продолжаться вечно, сводила с ума. Уилл так больше не мог. Нужно было что-то делать, или чертить сраную пентаграмму, или... Он хрипнул, прочищая горло.
- Эй, Сатана, хочешь заключить сделку?
- Сатана?! Где? - ксенозоид выпрямилась на спине ослика, потом, раздражённо хмыкнув, подняла себя за волосы в воздух и огляделась. Стало видно, что из спины животного растёт толстый блестящий член в блестящей от влаги серой шерсти. - Нету, врёшь ты всё. А так давно не виделись... вот все вы мужики такие! Ай...
Отпустив волосы, она рухнула на песок возле рыбьего плавника.
- Ой... неудобно-то как...
- Не с тобой, блядота тупая, говорю. - Огрызнулся Уилл. Лес начинал угрожающе надвигаться, потихоньку прорастал под ногами. Он ещё раз прочистил горло и прохрипел в пространство.
- Люцифер, я хочу поговорить с тобой, и предложить сделку.
"Выходи давай, рогатая башка".
- А мамы учат маленьких ксенозоидов, что не стоит общаться с мужчинами, готовыми заключить сделку с Люцифером, - задумчиво протянула тупая блядота и вздохнула. - Но это так увлекательно. А как у людей принято его призывать? Будешь рисовать? Танцевать? Я ещё что-то помню про бубны, но для них нужна кожа... хотя ты уже начал её с себя сдирать. Для этого как раз?
Еще раз вздохнув, она сунула руку между обрубков бёдер, запустила глубже и, поморщившись, с силой потянула. Воздух пошёл рябью, и спустя миг на песке в окружении призрачных макушек деревьев стояла целая Алиса, только чуть моложе и с сиреневыми волосами.
- А маленьких христиан не учат не заключать сделок?
Уилл выдохнул.
- Учат, но только это совсем не помогает. Простите, что не признал - маленьких христиан учат совсем другому облику владыки ада. - Таким, главного демона он никогда себе не представлял - конечно, ад не был обязан соответствовать представлению христиан и тем более его личным придумкам. И всё-таки, куда он лез? А с другой стороны, что могло быть хуже, и чего ещё можно было бояться?
- А, теперь оно извиняется, - Алиса отряхнула песок с груди и взглянула на него, хмурясь. - С осла практически снял. Ладно-ладно. Значит, говоришь, сделка. Ну, чудно, чудно, почти как тогда, с Сириусом. И какую же сделку ты хочешь, блядота тупая?
Уилл никогда бы не подумал, что в жизни ему доведется называть Люцифера тупой блядотой. Интересно, за это полагалось какое-нибудь звание или награда? Может быть, замок в Палестине. Хоть безумные боль, жажда и голод, не отстающие от него много часов и притупили страх, Уилл всё равно боялся сказать хоть что-нибудь лишнее.
- Мне нужно отсюда выбраться, но ни душой, ни верой я жертвовать не хочу. В библиотеке Бермондсийского монастыря была интересная рукопись о монахах, не отлученных от церкви, но возвращающих сбежавших из ада. Что насчет тринадцати беглецов в обмен на моё возвращение в Саутенд?
Он не знал, были ли эти записи правдой, или чем-то хотя бы к ней близким, но на такое он бы ещё согластлся.
- Тринадцать лет возвращать беглые души к местам мучений - мало, сын вишенки, - укоризненно покачала головой Алиса, в голосе которой отчетливо послышались мягкие, бархатистые нотки другого... демона, а одежда сменилась на черный, бархатный, шитый итальянским кружевом оверкот, вкупе с черными же мужскими штанами.
- Я имел в виду тринадцать душ, но если говорить о годах - то даже год много. Всё-таки, труд тяжелый, да и собирать души можно по-разному.
Тон нового демона заставлял вздрогнуть - если Люцифера было просто страшно, то этот, казалось, был не против посадить его на осла. Значит, Гарольд Брайнс всё-таки был оккультистом, да ещё и содомитом каким-то.
- На осла? - задумчиво протянул демон. - Нет, не интересно. Но, право, даже любопытно, мой медовый малыш, год - это много? В сравнении с теми столетиями, что ты проведешь здесь до второго пришествия? Впрочем, любя твоего батюшку, соглашусь на двенадцать лет.
Стоило ожидать, что демон умел читать мысли. Хм, за сотню лет Уилл, пожалуй, вытащил бы из Алисы кого-нибудь, кто выпустил бы его просто за флягу, но торчать сотню лет в сволочной пустыне Уилл не собирался.
- Три года, и я не против, если будете и дальше делать с этим "батюшкой" то, что делаете. Всё-таки я комиссар и часто езжу по самым гадским местам в Англии, где как раз и место этим самым бегляцам - католическим монастырям.
Алиса тихо рассмеялась, все отчетливее грубея голосом, приобретая в нем мужские оттенки.
- Ну что же, пирожок, спасибо за любезное позволение. Как мы раньше без него жили - и не знаю... Десять лет, к ним - фляга, что у тебя за набедренной повязкой.
Уилл взял флягу, как следует её потрусив.
- Знаете, вы так старательно не обращали на неё внимания, что мне кажется там что-то поценнее двух лет. Да и михаилит, исчезая потрудился сказать, чтобы я её не откупоривал. Четыре года и фляга.
Позволение? Плевал он на этого батюшку.
- А зря. Плевать на отца - грех, лишний ловцу душ, которому семь лет работать.
Алиса легко повела плечами, улыбаясь, и изящно уселась на камень.
- А фляга - приятный сувенир от хорошего друга, сахарок. Итак, семь лет, фляга и атам твоего папеньки, очень уважаемого человека.
Уилл бы с радостью не видел морды этого уважаемого человека ещё сотню лет, но на атам он был не согласен. Сатанинская муть - связь с которой комиссару была не к чему. Не хватало ещё слухов, что в ведомстве Кромвеля полно оккультистов. Он мог возвращать души не влипая в демонопоклонническую грязь, а вот чтобы найти атам, нужно было в неё нырнуть.
- Подарками друзей нужно дорожить - шесть лет и фляга. В замен на моё целое и здоровое возвращение в Саутенд-он-Си. В приличной одежде в тот самый день, в который я сюда провалился.
- Шесть лет, значит, и фляга. Ты путаешь нас с другой конторой, наглая косточка от вишенки, - демон хмыкнул, закидывая ногу на ногу, - но по рукам. Вот только тот же день - это как река, в него дважды не войдешь. Сатанинская муть, не обессудь, мой святой христианин.
Алиса тряхнула кудрями, отскочив в сторону и оставив темноволосого, стройного мужчину, с полными чувственными губами и чистым смуглым лицом. В ушах у него качались серьги с тяжелыми жемчужинами.
- Итак, Уилфред Харпер, баронет Хорли, ты согласился отдать флягу и свободу в обмен на выход из этого Ада. Став этим договором ловцом беглых душ сроком на шесть лет, ты обязуешься изловить беглеца, на которого укажет Ars Goetia в течении пяти дней, но не позднее ближайшей субботы. Я, лорд Саргатанс, генерал адских легионов, этот договор принял.
В руках демона появилась чаша. Человеческий череп был окован серебром, и в него-то дьявол нацедил крови из своего запястья, ласково улыбаясь Алисе.
- Твой черед, ловец, - протянул он этот страшный кубок Уиллу, - излей свою кровь сюда и выпей. Тем самым договор наш будет законен даже в глазах Света.
Уилл подошел и взял кубок. У него был выбор - навечно остаться в аду или шесть лет ловить души, отдав беспечно подаренную Фламбергом флягу. И Уиллу хватило одного дня, чтобы понять, что никто за ним не пойдёт, и с неба не слетит ангел справедливости. Ничего не изменится, пока он сам всё не изменит.
Уилл вспорол руку о край чаши, уже почти не чувствуя вспышки боли в общем потоке, и позволил каплям крови смешаться. На вкус кровь Саргатанаса была как хорошее виноградное вино, прокатившееся по высохшему горлу волной райской прохлады. Уилл ощутил что-то странное, какое-то изменение в себе. А может тело просто реагировало так на несколько долгожданных глотков.
- Это череп русского князя Святослава, - грустно сообщил демон, пригубливая вино тоже, - он был знатный видок, да вот беда - замучен ханом Курей. Ну что же, ловец... Иди!
В этот момент всё померкло и Уилл провалился в темноту.

[Spectre28 >>>]

26 марта 1535 г. Саутенд-он-Си. Полдень.

Уилл моргнул несколько раз. Он сидел во дворе саутендской обители. Внутренний монолог как будто споткнулся о порожек, переходя из одного мира в другой, а в голове ещё из пустыни пронеслись мысли: почему именно Святослава и как искать эти самые души?
Уилл замотал головой - Ворона рядом не было, фляги тоже. Не было вообще ни одной из его вещей. Значит, перевертыш мог не выбраться.
Уилл поднялся на ноги. Главное, что он был жив и находился в Англии, остальное должно было сложиться. В первую очередь нужно было попробовать вытащить Ворона, а для этого стоило найти Шафрана или Нефрита. В том, чтобы рассказывать михаилитам, что из-за него погиб один из них не было ничего приятного, но без этого вытащить перевёртыша точно бы не вышло.
Уилл осмотрел двор. Было совершенно нечего на себя накинуть, а он так и остался в одной повязке, весь в ноющих ранах и с хрипящим горлом. У демонов было особое представление о здоровье и приличном виде.
Он вдохнул полной грудью прохладный весенний воздух, который бывал только после дня дождей. Письмо матери, невеста, торговец мёдом, извинения, поляки, но сначала - Ворон. Сила весело била по венам, как будто никогда не было пустынного истощения. Уилл ощутил "маленьких чертиков в крови", остановил кровотечение на ногах, и притупил боль. Снова ощутить контроль было приятно, как сесть в любимое кресло после долгого отсутствия. Очистить кровь было труднее, но через пару мгновений дело пошло быстрее. Он отошел в часть двора, где не было трупов, и в почву не впиталась гнилая кровь, сел, ударив по земле пальцем, от чего та расступилась, образовав лужицу. Уилл начал сцеживать туда воду из влажной почвы, чувствуя, как очищается кровь. Следов михаилита во дворе не было - он бы точно почувствовал их на влажной земле. Не было их их собственных следов - так что прошел, как минимум день. Куба или книги, от которых можно было бы начать поиски, тоже не чувствовалось.
Вода набралась, и Уилл склонился, сделал несколько жадных глотков. Сначала поток просто обжег горло, но потом пришло спокойствие и усталость. Он почувствовал себя развалившимся, как будто прожил полжизни за один день. Напившись, Уилл расширил лужу, превращая её в маленькую бадью. Нужно было отмыть от себя демонское дерьмо и гнилую кровь, пока он ещё раз не заразился чем-то. Стоило оставаться начеку - хоть Ворон и зачистил двор, какая-нибудь падла ещё могла вылезти и наброситься сзади.
Может быть, стоило просто немного подождать михаилита и через какие-нибудь пол часа тот бы вылетел из какого-нибудь портала ещё более грязный и замученные, чем Уилл? А может михаилит уже выбрался ещё до дождя и теперь отдыхал где-нибудь возле госпиталя, похлестывая эль. Уилл поднялся из воды, и пошел к стоящему неподалеку гостевому домику - нужно было найти чем укрыться, перед тем, как выходить с территории обители, а в самом, ещё незачищенном здании были твари. В небольшей комнатушке оказалось только какая-то гниль и дрянь, а голод, до этого меркнувший на фоне нечеловеческой жажды, напомнил о себе. Уилл пошел к выходу из монастыря, прислушиваясь к земле. Не хотелось встречаться ни с тварями, ни с горожанами - на тварей почти не было сил, а горожан мог смутить его внешний вид. Уилл, должно быть, загорел, аки какой-нибудь богопротивный мавр.

[Leomhann >>>]

Сделав шаг за ворота, Уилл обомлел. Первой мыслью было, что его обманули и это всё-таки был ад - пылающий, полный чертей и демонов ад, которому для шутки придали очертания набившего оскомину Саутенда. Сам цвет города изменился, всё отдавало огненной желтизной, а по земле пошли огромные трещины. Уилл разбито вздохнул, глядя на трех мелких бесят, играющих в скакалку из кишок. Двое гадов держали отрывок, а третий весело через него перескакивал.
Первой мыслью было свалить из города - слишком он от всего этого устал, и не для того выбирался из одного ада, чтобы тут же погибнуть во втором, и отправиться в третий. В гробу он хотел видеть весь этот Саутенд-он-Си, вместе с его пылающими домами и бесконечными проблемами. В небе мелькнуло что-то белое и к Уиллу спикировал белый голубь, смотрящийся теперь, как ангел на празднике у чертей. К птичьей лапке была прикреплена записка, но что важнее - с птицей можно было отправить письмо Кромвелю. Уилл развернул листочек, вчитываясь в мелкий, ровный почерк.
"Мистер Уилфред, поздравляю вас со совершением брака, который был заключен по доверенности, в присутствии сэра Рольфа де Манвиля и священника. Помните, что вы теперь - муж и глава семейства баронетов Хорли, а потому обязаны вести себя достойно. Вам предписывается незамедлительно явиться в Рочфорд, дабы вступить в свои права мужа и консумировать брак. Ричард, лорд Фицалан."
Быть того не могло, чтобы он оказался женат. И всё это теперь, когда вокруг творилось такое, а сам Уилл еле перебирал ногами. Это был ещё один повод вскочить на какого-нибудь коня и рвануть к молодой жене, вместо того, чтобы умирать в городе. То, что Фицалан не просто умудрился всё устроить, но ещё и отправил письмо - настораживало, но если невеста и правда была так недурна собой, то Уиллу следовало быть благодарным. В этот самый момент его рассуждения прервал ещё один бесёнок, умудрившийся выхватить из рук Уилла и тут же сожрать голубя. В ответ на злой взгляд зараза только издевательски выплюнула перья, за что тут же был схвачена. Уилл придушил черта, зло шипя.
- Я, гад, и не таких гадов душил. И что мне теперь делать?! Как писать?!
Черт укусил его, выскальзывая из рук и весело хохоча. В полете Уилл попытался догнать тварь добрым пинком, но той повезло увернуться и убежать, не прекращая злорадного хохота.
Ворота за его спиной сами собой захлопнулись, заставив ещё раз устало вздохнуть. Нужно было решать, что делать - убегать или всё-таки пытаться понять, что творилось. Уилл пнул ближайший камень. Как же несправедливо было, что даже заключив контракт с адом, он попадал не на свою кухню к миски похлебки, а в ещё один чертов ад, теперь даже без ксенозоидских сисек. А вообще - всё было в его руках, немного оставшихся сил, час другой осторожного прокрадывания, и Уилл Харпер мчится разбираться с угрожающими короне поляками, благоразумно, дальновидно и взвешенно отложив осмотр обители. Хорошенько набивает брюхо и заезжает по дороге к молодой жене. В общем, сплошное счастье. Он вздохнул. Нифига. Выбравшись из города, он бы не смог вытащить Ворона, да и работу свою по сути бы не сделал. Кого он пытался обмануть? Это был Кромвель, который прекрасно всё понимал. Нет, ему была нужна работа, теперь не только для кое-какого статуса и денег, а ещё и чтобы выполнять договор с демонами. Уилл сплюнул.
Найти михаилита, попросить его связаться с орденом и предложить им половину монастыря или даже всё треклятое здание в обмен за зачистку города. Всё равно оно нихрена не стоило, пока у ворот демоны играли человеческими кишками. Только было бы неплохо сначала спросить Кромвеля, и как на зло мелкая сволота сожрала такого важного голубя! В любом случае - раз он делал свою работу, и хотел вытащить Ворона - нужно было хотя бы попробовать найти хоть одного твареборца.
По дороге к госпиталю Уилл решил заглянуть в лавку с одеждой, чтобы натянуть на себя хоть что-то приличное. Всю дорогу по горящему, гудящему и дрожащему городу в голове витала мысль, что в этом ухудшении мог быть виноват именно он, когда полез к камню и книге. Тогда, наверное, шансов хоть когда-нибудь искупить свои грехи не оставалось. То, что выбрался Уилл сам подкашивало его веру - ну какая была справедливость, в том, что не прожив и восемнадцати лет, он уже был обречен на вечный ад, а многие люди погаже - нет? Хотя, может в том и была задумка Господа, чтобы отвести ему ту роль, которую он на себя взял, ведь беглецы из ада были опасны для людей, и кому-то из христиан нужно было их отлавливать.
Уилл подобрался к дверям той самой лавке, где он до этого выбирал себе одежду. Земля в городе постоянно гудела, жутко его раздражая - всё равно что в ухо залетела какая-то особо противная и живучая мушка.
В лавке было тихо и темно, стены трещали, как будто горели. Посередине комнаты прямо в полу зияла огромная трещина, в которой пылал огонь. На прилавках ещё лежала одежда, которую Уилл смутно припоминал - а вот, чего он не ожидал, и никак не помнил - так это тёмный силуэт полного мужчины. Уилл подошел поближе, осторожно огибая трещину и пытаясь разглядеть - демон это был, оживший труп или что-то ещё.
Существо наклонилось ближе, словно действительно продавец пытался получше рассмотреть покупателя - а потом прыгнуло, выставив когтистые лапы. В оранжево-алых отблесках мелькнуло лицо - точнее, морда с желтыми глазами, острыми как у летучей мыши ушами, торчавшими из спутаных волос, и, главное - с огромным ртом, из которого торчали острые иглы зубов.
- Ааа! - Уилл отпрыгнул вправо, пытаясь уклониться от жутких когтей и особенно - клыков. Тварь всё равно умудрилась зацепить его за плечо, от чего Уилл потерял равновесие, глухо плюхнувшись на спину. Тоже пошатнувшаяся зараза не растерялась и изогнула лапу так, что отвратительные крючковатые когти ещё глубже вошли в его плоть. Уилл сжал зубы, шипя и ища в набедренной повязке камень - один камешек, и он бы оторвал заразе голову. То ли выпав во время езды на быке, то ли по шутке демона, весь его боезапас пропал, а Уилл только потерял время - тварь тащила его к огненному разлому в полу. Казалось, снова пытаясь затянуть в пустыню. Он скрипнул зубами, схватив тварь за лапу, чтобы когти не дергались в ране, и попытался врезать мыше-выблядку ногой, куда получится, но промахнулся.
Пролом был всё ближе, и Уилл бы попытался ещё немного подтянуться на лапе и вырвать когти из плеча, если бы тварь не вцепилась в руку клыками. От боли свело скулы, и он ещё раз со злостью попробовал садануть заразу по морде, одновременно пытаясь запустить той в тело немного силы. Какого чёрта с ним постоянно творилась такая дрянь?! Господи, лишь бы это не была какая-нибудь нежить, и у него вышло убить её, зарастив несколько артерий в мозгу. И ни земли, ни камня, как на зло, всё не было под рукой.
Сила, как будто с щелчком ворвалась в мерзкое тело, пронесясь к мозгу твари, и отвлекшийся Уилл промахнулся ногой, попав по лапе. У заразы было три сердца! Через мгновение, когда неправильно расположенные артерии лопнули, и в мозг сволоты вылилась кровь, тварь захрипела, падая на пол и, кажется, сдыхая.
Чувство было отвратительное, но Уилл выдохнул, собираясь вытаскивать когти-крючки. Кажется, у него вышло. А ведь так можно было делать и с... Неожиданно тварь поднялась, так больно дёрнув когтями за рану, что он вскрикнул. Выблядок поднялся на задние лапы - по коже чудовища пошли серые и зеленые пятна, между зубов потекла струйка слюны. Оно ожило! Уилл попытался оттолкнуться ногами от пола, чтобы когти вышли из раны, но тварь изогнула кисть так, что он только дернулся вверх, а потом вниз, разворотив себе плечо. В глазах потемнело, а зараза потащила его по ступенькам наверх, больно ударяя задними лапами по голове и плечу.
Уилл со стоном оттолкнулся ногами от ступенек, поднял себя на руках, хватаясь за лапу твари, и разодрав плечо, сорвался с когтей. От боли хотелось выть, и он даже открыл рот, чтобы вскрикнуть, но не успел, скатываясь по ступенькам. Пропасть внизу расширилась, захватив почти весь пол. Он больно ударился у начала ступенек и тут же быстро откатился в сторону, потому что сверху на него уже прыгнула тварь. Ну сколько можно было?!
Уилл упёрся спиной о стену, не успевая встать, где-то у двери с грохотом рухнул в завывшее пламя кусок пола, а тварь проскребла когтями по доскам, оставляя полосы, извернулась и прыгнула сна него. "Трахнутые штаны, трахнутая лавка, трахнутый свет!" Кругом было одно дерево, и от отчаянья Уилл попытался запустить силу в доски, чтобы выломать их и использовать, как колья. На секунду ощутилась застывшая навеки основа чем-то напоминающая человеческое тело, но Уилл споткнулся, как неопытный ребенок, пытающийся ходить, и доски под ним лопнули, поднимая в воздух тучу щепок. Он свалился вниз, и больно ударился о раскалённую от жара землю. В боковом зрении промелькнула огромная, дышащая паром трещина, а Уилл схватил доску, уперев её об пол, и встав так, чтобы смотреть в сторону дыры - сверху уже летела тварь-нежить.
Нужно было спихнуть заразу в пламя. Уилл бы попробовал использовать земляной пол под ногами, но тогда могло не остаться сил на то, чтобы выбраться из расширяющейся ямы. Тварь с силой налетела на доску, но деревяшка, к несчастью, раскрошилась и нежить придавила Уилла к полу, не прекращая испускать слюну. До огромных щепок в боку гаду явно не было дела. Уилл зло сжал зубы, снова запуская силу в мёртвое тело и разрывая сухожилия лап и мышцы челюсти. Тварь ударила его верхней частью пасти по уху, а лапой на которой не получилось ничего разорвать больно царапнула под ребром. Задними лапами мёртвый пидор больно драл ему ноги и живот. Уилл завыл, подбирая под себя ноги и пытаясь с силой толкнуть тварь в сторону ямы. Рукой от ударил по пасти, снизу вверх, целясь в нёбо. Опять надрывисто потянулся к силе, пытаясь разодрать сухожилия и на задних лапах, чтобы гад не удержался и слетел в яму. Но опять от непривычки не получилось испортить сволочи заднии лапы, и Уилл просто оттолкнул заразу в сторону. Та отошла в угол обращая мало внимания на разодранную лапу и, явно, готовясь к продолжению банкета. Уилл воспользовался паузой, чтобы вскочить и нырнуть в стену дома. Так у него не осталось бы сил на ухо. Тварь прыгнуло следом, больно царапнув ногу, но не сумев его схватить.
Через пару мгновений Уилл тяжело дышал, опираясь о стену соседнего дома - что-то ему не верилось, что тут помогла бы пара облаток и даже целый, мать его, каравай. Он проверил кровь, и остановил кровотечение - на теле уже было мало живых мест. Если михаилиты были в городе - то странно, что орден ещё не вытаскивал своих. Уилл покрался в сторону госпиталя. По дороге нашелся мужской труп, с которого получилось снять штаны и рубаху. Процесс был не из приятных, но одежда была нужна хотя бы на случаи новых ран - их пришлось бы перематывать, потому что сил оставалось жутко мало.
Надевая рубаху, Уилл вздрогнул - по ногам и рукам пробежало какое-то странное ощущение. Он тут же попытался отбросить одежду, но та прилипла - так что ушло несколько мгновений, чтобы отобрать рубаху, а вот штаны снимать было поздно. Они вросли в плоть с каким-то жутко странным, даже возбуждающим чувством. Уиллу захотелось пнуть труп, но это было грехом, и он просто трёхстопно выругался. Пытаясь отыскать штаны он потерял все силы, пол литра крови и кожу на обоих ногах! Штаны не причиняли боли, и дай Господь, могли бы отлипнуть вне Саутенда. Уилл вздохнул, решив, что уезжать всё равно было поздно - он бы прилип ещё и к лошади.

[Spectre28 >>>]

Найти госпиталь оказалось ни хрена не простым занятием - Саутенд кишел демонами и тварями, как неделю гниющий на солнце труп лошади кишел червями и мухами. Черти мелькали в выбитых окнах, проскальзывали за углы зданий, прыгали по крышам. Несколько раз твари пробовали ухватить Уилла за ноги, но успокаивались после первого же пинка. Земля всё это время тряслась и гудела, и этот гул проникал в голову и кости. В расщелинах поднималось, а над всем этим носились твари на перепончатых крыльях. Летучие гады маневрировали, огибая коптящие небо столбы дыма, время от времени спускаясь к самой земле и снова взмывая.
Уилл уже не удивлялся, упрямо продолжая продираться сквозь Саутенд. Как бы не было обидно, нужно было признать, что он всё ещё не выбрался. Подписал контракт с демонами, получил дюжину ран, проторчал кучу времени в пустыне, но так и не выбрался.
Вряд ли госпиталь мог уцелеть даже под охраной твареборцев, поэтому он повернул в сторону тюрьмы - единственного места в городе, куда не проникала сила. Может быть, там кто-то и остался, а если нет - оставалась только передохнуть, пользуясь защитой стен, и выбираться самому.
Больше всего по дороге Уилла удивляли его собственная живучесть - никогда до этого он бы не подумал, что переживёт и пятой части всей той блядотной дряни, что с ним случилась за последние дни. Но если выбор был между тем чтобы- сбежать, снова коря себя за чужие смерти и пряча лицо при упоминании Саутенда, или попробовать сжечь к чертям книгу вместе с настоятельницу - то он выбирал второе.
Уилл заплутал среди пожарища, и раньше плохо ориентируясь в Саутенде - прошел мимо удивительно тихого домика пекаря и вышел к таверне, где лежали его вещи, и должна была оставаться Ковыль. В окнах виднелся свет свечей. На секунду захотелось вывести лошадь из конюшни и всё-таки ускакать из треклятого города, но Уилл только вздохнул, решив даже не проверять, что было внутри. Каждый дом и закоулок в Саутенде был лишним риском, а у него не оставалось сил даже на самое главное.
В общем копошении демонов и тварей взгляд Уилла привлекло женское платье - двое чертей тащили по земле бездыханную девушку. Из-под рваной, грязной тряпки виднелись маленькие, почти детские, ступни. Уилл сжал зубы, вытаскивая из стены соседнего дома камень. Демоны, везде были эти чёртовы демоны! Мало было ему выбить дурь из двоих и всадить двузубец в третьего! Уилл разломал камень надвое и со злостью пульнул его, метя в головы тварям. Бросок вышел скверным, и ни одного из гадов даже не свалило - оба демона с визгом побежали, а Уилл собравшийся было пускать им вдогонку ещё пару снарядов, и в этот раз метко, остановился. Толку от этого не было - всех демонов в городе он бы не перебил, а девушку твари уже бросили.
Он подошел, и опустился возле молодой горожанки на колено. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что спасать было уже некого. Захотелось вскочить, побежать за демонами, и догнав, придушить гадов голыми руками. Почему такое вообще могло происходить? У трупа были выедены глаза, губы и соски, платье на груди было распахнуто и по белой коже текла смешанная с грязью кровь. Было видно, что девчонку насиловали и жрали одновременно. Уилл несколько мгновений вглядывался в изуродованное лицо, на котором, несмотря на грязь, кровь и слезы ещё виднелись милые веснушки.
Никуда он не уезжал. Истреблять каждого выблядка в отдельности было бесполезно - если Уилл хотел что-то сделать нужно было искать центр дряни и душить его.Город не мог оставаться таким вечно, а значит, что-то поддерживало это состояние - и скорее всего это была именно треклятая книга. Через несколько минут ходьбы, послушался знакомый голос, и Уилл впервые за несколько часов улыбнулся.
- Харпер! Харпер! Вот кретин-то!
Шлем Ворон где-то потерял, зато обзавелся белоснежной повязкой через лоб. Тамплиерской котты тоже не было, но в руках тускло поблескивала недурная сарацинская сабля, а из-за плеча виднелась рукоять арбалета. Кольчуга и наручи были покрыты темной кровью, а сам михаилит выглядел усталым, но довольным жизнью.
Уилл вздохнул, не теряя улыбки.
- Рад тебя видеть, дуэлянт хренов. Вот скажи, Ворон, где в этом мире справедливость, когда кому-то в аду выдают тамплиерские наручи, а у кого-то сдирают последнюю кожу с задницы? Ты давно выбрался? - На иллюзию михаилит был не похож, и Уилл искренне обрадовался, тому, что всё-таки не погубил Ворона. Теперь нужно было узнать, всё что знал твареборец, и решать, что делать дальше. Конечно, если между этими занятиями ему не попытались бы выбить зубы.
- Потому что кому-то пришлось осаждать Аламут, а кто-то чем думал, то и ободрал, - нелюбезно просветил его михаилит. - Нашел место потрепаться...
Ворон подскочил, резко отдергивая Уилла от свалившейся с неба твари. Та пронеслась над самой землей, и михаилит тут же потащил его за собой по улице. Значит, относительно безопасное укрытие в городе всё-таки было.
- Хм, мечта детства? Знаешь, а я вот никогда до этого не мечтал поиметь ксенозоида. - Уилл посерьезнел, почувствовав горькость в собственном голосе. - Это всё из-за книги?
- Это всё из-за тебя.
Уилл почувствовал себя разбитым - захотелось сесть, а лучше лечь. Срать он теперь хотел на всё это, и толку от беготни не было, раз ему всё равно полагался ад, сегодня, завтра или через несколько лет. Выходило, что ещё не меньше сотни горожан, и та девчонка, и мужчина, с которого он снял штаны умерли только из-за него.
Ворон внезапно остановился, недоверчиво глядя на беса, танцующего среди зеленой травы прямо посереди улицы. Ярко-зеленый полукруг жутко и нелепо смотрелся в горящем городе, а бес - рогатый, с копытами и острым хвостом, одетый только в яркую разноцветную шапку из шерсти, с витыми бараньими рогами, выплясывал, высоко взбрыкивая ноги и срамной уд, хохотал.
- Харпер, - мерзким блеющим голосом вопросил бес, - а ты как выбрался-то? Там Алиса скучает.
Уилл взглянул на беса без интереса. А он ещё злился на демонов - мог бы с таким же успехом придушить самого себя. Господи, ну и дрянь, ну и дрянь же с ним творилась.
- Скажи Алисе, чтобы потерпела. Всё равно я рано или поздно к ней попаду и поимею, куда она там хочет.
- Кстати, а как ты выбрался? - Задумчиво поинтересовался Ворон, нехорошо, через прищур оглядывая демона.
- А он ловец нынче, малыш, - ласково просветил его тот, взбрыкнув так, что на мерзкое, козлячье лицо упали засаленные косички.
- Слушай сюда, пидарас рогатый, я нынче не в духе - так что, исчезни, пока тебе не помогли хорошим пинком. - Уилл скрестил руки на груди. - А ты, Ворон, говори - если есть, что сказать.
В итоге он истребил часть города и стал ловцом душ. От всего этого уже тошнило и хотелось вогнать в кого-нибудь камень. На месте твареборца Уилл бы прикончил себя только за погибших, так что договор на этом фоне был мелочью. Да и хотел бы он поглядеть, что бы на его месте сделал сам Ворон.
- Недосуг, - коротко уронил михаилит, нетерпеливо перетаптываясь на месте.
Уилл кулаком выбил из стены ближайшего дома камень и с силой метнул её в черта, но тот только заблеял, легко проглотив камень.
Второй камень, нацеленный в волосатую бесову грудь, полетел даже сильнее первого, и отродье даже заволновалось, топнуло ногой - а потом дохнуло белёсым дымом. Снаряд завис в воздухе, лениво выписывая круги, а демон взоржал снова, тыкая в него пальцем.
- Как плавает-то! Ой, щас кончусь! Давай ещё!

[Leomhann >>>]

В зияющих в стене дырах что-то шевельнулось. Что-то тёмное, клубящееся. Любопытное.
- Идём другой улицей. - Вздохнул Уилл. - Тут только потеряем время.
Не было у него желания и дальше пытаться прикончить выблядка, особенно если тот мог утянуть его обратно в пустыню. От стены Уилл отошел.
- Нет другой улицы, разве не чуешь? Ло-вец, - Ворон зло сплюнул и потянул из ножен саблю.
Тьма вокруг вытекала и собиралась в клубы, а Уилл устало вздохнул. Он бы не справился ни с какой нечистью быстрее михаилита - так что стоило просто подождать и не путаться под ногами.
- Алиса ждёт в гости и обещает навестить, - бес внезапно оказался рядом, весело наблюдая за тем, как Ворон пластает тёмный силуэт. Тьме сабля явно не нравилась, но и убираться обратно в дом она не хотела, кружила, распадалась на щупальца, заставляя михаилита крутиться дервишем. - А ты разве находил время, чтобы его терять? Он ведь такого не любит. Потому что ну вот нашёл ты его, в карман сунул, а остальным что, без времени жить?
Из ушей беса, между зубами струился белый дымок, подбирался к Уиллу с жарким дыханием, и становилось от него - ещё не хорошо, но уже приятно.
- Как же вы все мне надоели. - Уилл резко попытался врезать демону кулаком. Учитывая, что до этого тот проглотил камень, ничего скорее всего бы не вышло, и закончилось новыми ранами. Но настроение было таким отвратным, что становилось всё равно.
- Какой страстный! - Бес мелко засмеялся - чуть приглушенно, потому что кулак вмял ему щёку, как плотную глину. - Ну, ладно. Любовь так сложна, когда это - настоящая любовь...
И внезапно, без перехода он оказался ещё ближе, обхватил голову Уилла ладонями, сжал, не давая вырваться, и впился в его губы своими, выдыхая дым прямо в рот.
Уилл попытался оттолкнуть гада от себя, но его руки превратились в какое-то тесто. Улица за спиной демона удлинилась и стала светлее, донеслись четкие и приятные звуки режущей воздух сабли. Тоска и гадость отпрянули, как будто только теперь он вспомнил, что всё-таки выбрался из пустыни. Выжил!
В дыме была какая-то расслабляющая дрянь. Нужно было задержать дыхание, но не было никакого желания возвращаться к тусклому дерьму, именуемому жизнью. Уилл вдохнул дым полной грудью, метя коленом демону в хрен. Как же его задрали эти твари.
Колено попало хорошо, судя по тому, как отдался в нём удар. Уд беса даже как-то съёжился, словно пытаясь заползти внутрь.
- Ой, - прокомментировала тварь. - То есть, м-мееее. Бе-бе-бе.
- Кретин! - прохрипел сбоку Ворон, окружённый всполохами тьмы вперемешку с огнём. Тьмы было заметно больше, и где-то внутри вспыхивала полукружьями сабля. - Комиссар! За три раза не понял, что так оно не рабо...
Тьма сомкнулась, заглушив слова, и запульсировала жадно, содрогаясь в спазмах и чуть не всхлюпывая то ли от удовольствия, то ли от боли. А бедро Уилла пронзила боль - впрочем, тут же стихшая, словно и не было. Срамной демонический отросток заметно вырос, потолстел и обзавёлся на конце пастью с тонкими иглами зубов. Пасть ухмылялась, шипела и явно тянулась куснуть снова, точнее.
- Заебали меня твои недомолвки, Ворон! Научись говорить по существу. - Весело крикнул Уилл, поставив демону руку на плечо. - Послушай, классный у тебя дым - дыши не надышишься, но клянусь верой в Господа Бога, мне сейчас не до того. Я такой херни за всю жизнь не творил. - Уилл вздохнул, покачав головой. - Нужно исправлять.
Ответа Ворона не послышалась, а вот демон отшатнулся от имени господнего в строну. Уилл прищурился, улыбаясь.
- Хех, а что такое? Не нравится имя Господа, отца нашего? Милостивого, всемогущего, милосердного, праведного Господа.
Он перекрестил демона, качая головой. Дома весело склонились над ними, а в конце улицы вылетали из тьмы искры. Искры радостно прыгали по мостовой, как маленькие человечки, а Уиллу даже расхотелось бить демону морду.
В тот же миг серебряным росчерком свистнула сабля, срубая бесу голову, и изрядно потрепанный Ворон устало оперся на плечо Уилла. В зубах у него был зажат внушительных размеров серебряный крест, богато украшенный рубинами.
- Фофре... Вовремя ты его по Господу приложил, - одобрительно сообщил он, выплевывая реликвию в ладонь. - Молодец. Послушай меня теперь. Вот тебе нож, - в руку Уилла был вложен простой, грубой работы клинок, - святого Кирилла Антиохийского. Черт его знает, поможет ли, но мне надо бежать. Брата искать. Ясеня, то есть. А он прошел здесь. Чуешь, эта улица - нормальна пока еще, из нашего мира, а не адская? Тебе должны были дать зрение ловца, значит - чуешь. И помни, я тебя на дуэль вызвал. Значит, если сдохнешь тут - будешь трусом, который решил так избежать поединка. Понял?
Не дожидаясь ответа, Ворон юркнул под падающую балку, припустив вперед по улице.
Уилл удивленно посмотрел на останки демона, размышляя, с чего это вдруг Господь решил вспомнить о нём только сейчас. Всё труднее было оставаться ярым христианином в матушке Англии, когда имя господа действовало в среднем на одного демона из двадцати, не говоря о ксенозоидах. Уилл посмотрел на возвышающуюся над улицей и городом тюрьму, чувствуя, как радость ещё играет в груди. О каких дуэлях говорил этот дурак, когда кругом не где было демону упасть? И чутье. Ни хрена он не чувствовал, кроме действия дыма. Угрозы демона относительно визита Алисы воспринимать всерьез он не стал - ни в этом мире. Уилл попытался сосредоточиться на улице, отгоняя радужные краски. И чем она, интересно, отличалась от других?
Выглядели здания вполне натурально, конечно не считая иллюзорного пламени и трахающихся на крыше демонов. Обычные домики, которые можно было найти в любом другом английсеом городке в том числе и в Лондоне, на его родной улице. Господи, не приведи такой дряни случиться там. Нужно было поскорее закрыть все клятые католические монастыри со всеми клятыми католическими аббатисами. Уилл постарался запомнить улицу в деталях, делая пару шагов и заглядывая в переулок. Может быть была какая-то небольшая разница в свечении или запахе? Ничего существенного видно не было - дома в переулке точно так же пылали, осыпая мостовую иллюзорными искрами. Пока Уилл наблюдпл картину ноги неожиданно сами понесли его по переулку, и тут стены домов дрогнули рябью, поплыли. Он резко обернулся, гянув на улицу с которой пришел. Сзади дома тоже дрожали, причудливо изгибались, но ещё виднелся островок нормальности. Уилл повернулся полубегом полуприпрыжкой возвращаясь на центральную улицу. Трахал рот он таких путешествий - уже видали, спасибо, больше не надо. Странно, что Ворон умудрялся не проваливаться во всём этом. Ступив на каменную мостовую, Уилл снова обереулся, чтобы взглянуть во что превратился переулок, но стены зданий всё ещё причудливо искривлялись, напоминая плохо отлитое зеркало. Ноги снова было потащили его с надежного камня, но Уилл сумел остановиться, саданув для надёжности себя по ляжке. Эта пара гадов уже не в первый раз его подводила! То не отлепляясь от быка, то неся куда не попадя. Он зашагал по улице. До этого Уилл никогда бы не подумал, что обрадуется возвращению к трахающимся на крыше демонам.
- Когда же вывели их вон, то один из них сказали: спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть.
Нужно было меньше смотреть по сторонам, и не позволять увести себя с дороги. Значит город проваливался в ад. Интересно, чем вообще можно было заслужить такую участь всем городом?
Возле самой тюрьмы штаны - эти полуживые гады, сползли с Уилла, стащив с собой набедренную повязку, и удрали назад. Догонять их он не стал, только посмотрев вслед, и радуясь, что обошлось без сдирания кожи. В итоге к воротам Уилл подошел абсолютно голый, посчитав лишней идея надевать на себя ещё что-нибудь злое и вороватое. При себе остался только нож святого, добытый Вороном из песков. Уилл постучал в тюремные ворота, почувствовал, как разболелись оставленные демоном раны на ногах. Жутко это было - город целыми улицами проваливающийся в преисподнюю, да ещё и, как будто под наклоном - так что не заметишь и сам скатишься. А скатываться Уилл совсем не хотел. Можно ещё было попробовать выбраться, петляя по улицам, опираясь на способность, но так он мог не выйти, только потратив время, за которое город окончательно провалился бы в ад.

[Spectre28 >>>]

- К-кто там? - Осведомился дрожащий женский голос из-за ворот.
- Человек, Уилфред Харпер. Откройте, пожалуйста, я не пущу демонов внутрь. - Странно, но мерцание совсем исчезло к тюрьме - видимо, он устал. Кажется тюрьма, всё-таки осталась островком реальности, и не хранила в себе ни книги, ни настоятельницы.
Дверца скрипнула, выпуская заплаканную девушку, измазанную сажей. Подрагивая то ли от холода, то ли от страха, она втащила Уилла во двор тюрьмы и поспешно отпрыгнула в сторону.
В тревожном молчании узилища, среди осколков горшочков, следов пламени и копоти, среди обугленных и порубленных тел демонов, на Уилла смотрели дрожащие, плачущие женщины, дети и старики.
- Это комиссар, - громко вздохнула одна из молодок, - мы спасены. Ведь вы пришли спасти нас от настоятельницы? Вывести из Саутенда?
Уилл слегка прищурился, пытаясь вызвать то чувство, которое показало ему верный путь. Странно, что никто не молился, и не требовал молитв от него. Никто из женщин по-моложе не обратил никакого внимания на его наготу. Уилл перекрестился.
- Помощью Его! Конечно, комиссариат обязан помогать христианам. - Жест не вызвал никакого видимого эффекта, но никто так и не начал поминать Господа. В любом случае, что притворяющихся демонов, что пострадавших женщин, выводить из тюрьмы не стоило. Раз дело, скорее всего, было в аббатисе, нужно было попытаться найти её. Уилл ещё раз перекрестился, делая несколько шагов к выходу со двора. - Потому как милостью Его величества и его волей комиссар обязан быть образчиком христианских благодетелей, конечно в меру сил своих.
Если это были просто пострадавшие женщины, то он всё равно собирался сделать всё, что сможет, и им стоило простить такую дурь, в такое время.
- Но ведь выход - там, - очаровательная, сероглазая барышня в богатом шерстяном платье утерла слёзы, недоверчиво глядя на него, - а вы в тюрьму идёте. Вы собираетесь нас спасать или мудями пришли потрясти?
- Всё успеется, не спешите. Сейчас я возьму там тряпок, чтобы весь этот срам прикрыть и будем выбираться. - Уилл ускорил шаг - странно, что женщины хотели выбраться в город, а не подождать спасения. И вообще, не нравилось ему всё...
Уилл моргнул, приглядываясь к личику ирландки. То, как в сказке, вытянулось, обзаведясь пятачком. Девушка невинно улыбнулась, моргнув ресницами, пока её пальцы превращались в тонкие коготки. Тоже самое происходило и с остальными женщинами. Вытаращивший глаза Уилл попытался бежать, но его тут же повалили на землю. Пятерка демониц принялась игриво облизывать и покусывать его, водя коготками по коже. Случалось же. Эх, если бы не пятачки...
Демоницы до жуткого напомнили ксенозоида, частью которого, впрочем, и были. Мучительно захотелось задержаться, натянув демоницам какие-нибудь вёдра на головы. Уилл погладил по голове ирландку, пытаясь дотянуться силой до древнейших глубин, и выпустить в кровь чистое удовольствие. Но силы не было, будто он сделал шаг в овраг.
- Ёбаный свет, это же тюрьма! - Уилл ещё раз любовно провёл рукой по голове демоницы, размахнулся и врезал прямо по пятачку.
Одна из свиней больно вцепилась в руку, а Уилл умудрился дотянуться до выпавшего при падении ножа. В это время, здоровый демон-мавр, подозрительно подошел сзади, хлопнув Уилла по заднице и пристраиваясь между ног.
- Сука, вам конец! - Уилл резко дернулся влево, делая ногами ножницы. Демоницы не смогли его удержать, и через мгновение Уилл уже был на демоне. Он с силой черкнул по горлу гада святым ножом, и отпрыгнул назад. - Хотите меня трахнуть?! Да я вас сам трахну!
Об этой части его путешествия лучше было никому не узнавать.
Сзади. Почему-то демоны любили подходить именно сзади.
Показались ещё два здоровых гада, по внешнему виду - француз и немец. На втором была кожаная портупея, за которой демон, подмигивая, водил большим пальцем. Оба игриво улыбнулись и бросились на Уилла. Пришлось быстро отскакивать в сторону, метя демону ножом в бок.
- Почему?
Из под земли вырос камень, и Уилл больно споткнулся. Уже не было никаких сил, а тварей оставалось не меньше трёх десятков. У черта получилось увернуться, и он опустил Уилла на колени. Пришлось кувырнуться вперед и в сторону. Откатившись, Уилл попытался подняться, чтобы бежать к двери, но его схватили за ноги и поволокли назад.
И тут все демоны взвыли, будто от страшной боли, скорчились от волны незримого жара, вбивавшего их в землю. Один, второй, третий... Пять. Как пять ран Христовых - и черти слиплись в один шар, который попытался достать до Уилла руками, ногами и членами. Когда раздался последний, шестой, удар, ком распался в визге и пепле, оставив после себя лишь единственный уд, продолжающий ползти к Уиллу.
- Вот, брат, - Ворон, покрытый ранами и кровью, дерьмом и слизью, тюремную дверь распахнул ногой и теперь стоял, бережно поддерживая полупрозрачного, серого даже в этой прозрачности, Ясеня, - а я его на дуэль вызвал. Эвон, какой Содом... И биться теперь... мерзко.
- Смотреть надо, кого вызываешь. Добрый вечер, комиссар. Как проходит инспекция? Слышал, были интересные находки? Как, погляжу, и потери. Лорд Кромвель разрешает комиссариату работать в таком неприличном виде?
На плечо Ясеню спорхнул маленький, облезлый воронёнок, и михаилит устало закатил глаза, согласно кивнув хриплому карканью птицы.
Уилл поднялся, чувствуя в основном только усталость и лёгкую злость. Выходило, что шел он в тюрьму зря - скорее всего устроил городу второй круг ада, и вместо того, чтобы всё прекратить только сам побарахтался в грязи. Хорошо хоть эти двое выжили, и было бы совсем замечательно, выживи и констебль. Хотя, как разговаривать с законником после такой дряни, Уилл представлял слабо. Нужно было отдохнуть.
- Рад, что вы выжили.
- Не скажу, что это взаимно, - пробурчал Ворон, протягивая собственный, изрядно драный плащ.
Уилл принял плащ, думая о том, что Ворон мог и не входить в список тех, о ком он радовался.
- Вы не знаете, жив ли констебль?
Ворон пожал плечами, помогая Ясеню спуститься на мощеный камень двора. Поддерживал он старшего михаилита аккуратно, и в каждом движении сквозила братская забота.
- Я не гулял по городу, а брат сейчас ничего не скажет об этом, в таком-то состоянии. Но такие не умирают. Ну что же, Харпер, наша вахта окончена. Через пару дней здесь будет брат Скрамасакс, и надеюсь, ты закончишь свою работу.
Михаилиты медленно пошли к воротам, тихо переговариваясь между собой.

[Leomhann >>>]

Уилл вздохнул, глядя в коридор. Может быть, стоило взглянуть на то, что осталось от настоятельницы, поискать каких-нибудь подсказок, но опыт говорил, что он бы только устроил больше проблем горожанам. Уилл тоже пошел к выходу - нужно было найти хотя бы одежду и еду, проверить жива ли Ковыль. Ехать к жене с голой задницей не было никакого желания, а в аду пропали ещё и документы.
Ковыль, ожидаемо, не пережила нескольких дней в Саутенде - лошадь лежала на боку, с разодранным горлом и выпотрошенным брюхом. Было видно, что она отбивалась. Ковыль принадлежала конторе, да и Уиллу было просто жаль добрую лошадь. Интересно, как он собирался начать жить в достатке при таком ходе дел. В таверне тоже мало что поменялось, только в зале теперь валялись подгнившие тела трактирщика и двух подавальщиц. Удивительно, что недоеденный им ужин никто не тронул, а тела вытащили. А может, они сами вытащились. Уилл взял вещи из комнаты Фламберга и свалился на кровать, грызя то съедобное, что нашел в сумке - заплесневевшие сухари.
Нужно было решать - останется ли он в городе до конца, пока не получится извести тварей, или поедет дальше - сначала к невесте-жене, а потом выполнять приказы Кромвеля. Лучше михаилита Уилл бы с делом всё равно не справился, а готовящие переворот поляки казались более важной задачей. По крайней мере, задачей, с решением которой он мог бы помочь. В итоге, поручение Кромвеля Уилл провалил ещё, когда слёг от горячки - теперь можно было только быстрее описать монастырь и ехать дальше. Может, удалось бы проскакать хотя бы пару миль до начала восстания. В любом случае, просто ночевать в Саутенде не хотелось - если уж Уилл решил не путаться под ногами констеблю и твареборцам, то стоило хотя бы переночевать в безопасном месте. Он с трудом поднялся, борясь с желанием хотя бы вздремнуть. Закончить с храмом, спросить констебля или ещё кого-нибудь о торговце мёдом и драпать из этого Богом забытого Саутенда. Конечно, хотелось как-то загладить всё что он успел натворить, и что не предотвратил, но Уилл ощущал себя жутко слабым. Даже здоровый, со всеми силами он бы не одолел и десятой части тварей, что бродили сейчас по улицам. Не умел, и не мог. А значит, оставалось только оставить дело михаилитам, и пытаться делать свою работу.
Внутри монастыря было тихо, и Уилла не покидало чувство что вот-вот должен был послышаться скрип пера о пергамент. Пол, и даже стены были покрыты пушистым серо-белым пеплом, видимо, оставшемся ещё с первой зачистки обители. То тут, то там валялись мертвые монашки, вид которых уже не стопорил, но заставлял насторожиться. Казалось, одна из них обязательно должна была вскочить и кинуться ему на спину. Тайник нашелся неожиданно быстро - в небольшой полости за распятием лежала целая кипа бумаг. Было достаточно пробежаться взглядом по нескольким первым, чтобы понять, что с торговцем он угадал. Правда, православному новгородцу имя Альб Мак-апи-Альбус подходило только с очень большой натяжкой. Ещё бумаги говорили о каких-то - Анне-Генриетте де Бофор, Жане-Жаке де Тревиле, Анри д'Артаньяне, некоем "Кардинале", "дорогой Мари Мишон" и аббате д'Эрбле, но главное, главное - в бумагах упоминался приор Вустерского аббатства. Как оказалось, один из организаторов заговора.
Деньги из монастырей шли не Риму, а готовящим католическое восстание предателям.
Дальше Уилл решил не тянуть - взял, что попалось под руку, описал обитель и пешком пошел из Саутенда.

[Ричард Коркин >>>]

УИЛЛ ХАРПЕР

30 марта 1535 г. Хокуэлл, Эссекс. Полдень.

В густом, тёмном лесу пахло хвоей и росой. Солнце уже спустилось за горизонт, и кроме Уилла на ведущей в Хокуэлл дороге не было ни души. Звёздное небо отдавало прохладой, и путь казался вселенской противоположностью пустыни. Раскаленное солнце сменилось бледной, катящейся за острыми верхушками луной, колющее громадностью небо потемнело, как будто отвернулось от него, оставив в покое. Не было больше ни песка, ни уродливых валунов - только свежие от весны и росы ели, да лёгкий запах пыли, как будто перед дождем.
Пусть и натворив дряни, но хорошо, что он выбрался - Саутнед как будто остался в другом, мрачном, сволочном мире тварей и трупов. В итоге на душе всё-таки было радостно - с остальным Уилл должен был как-то разобраться - деньги вышло бы раздобыть, продав найденный в монастыре мешочек специй, лошадь должны были выдать в конторе, пусть и как следует пожурив. Главное, что его жизнь не закончилась ни во дворе обители, ни в лавке, ни в тюрьме. Хотя, лёгкое чувство паранойи ещё покалывало затылок - будто Алиса могла просто так выйти из-за ближайшей ели. Про демонов и долги думать вообще не хотелось - к чёрту их всех, по крайней мере пока он не поест и как следует не отконсумирует молодую жену. Уроки из пустыни Уилл выносил простые - нужно было жить, пока жилось, потому что в ад можно было попасть и просто так. Попытки не продать ничего из монастыря на стороне и вовсе были глупыми и имели очень мало общего с реальностью. Нужно было думать о результатах, а не о бюрократии, по крайней мере, пока руководство разрешало.
К Хокуэллу Уилл добрался продрогшим - он сам не заметил, как приятная прохлада переросла в холод и зябь. Из конторы получилось отправить отчет Кромвелю, хоть и пришлось настаивать, чтобы отослали бумаги сразу. Там же ему согласились выдать пятьдесят фунтов авансом - так что теперь было за что отмываться, отъедаться и отсыпаться в ближайшей таверне.

[Leomhann >>>]

Объевшись и напившись, Уилл завалился спать, и продрых почти сутки, оклемавшись только под утро тридцатого. Нужно было узнать, не пришел ли ответ от лорда-канцлера и решать что-то с лошадью - в конторе конюшни не оказалось, а притоптывать к невесте пешком было как-то несолидно. Он и так, должно быть, выглядел, как какой-то мавр - так ещё и остался без меча и Ковыли. Благо хоть еда была - так что горе всегда можно было заесть. Уилл спустился вниз, чтобы перекусить и устало вздохнул, когда к нему подошел молодой человек лет двадцати четырех, со взглядом убийцы-отравителя. Глаза у незнакомца были внимательными, подмечающими детали, одет он был, как и полагалось шпиону, скромно, но добротно; на руках блестели тонкие золотые кольца. Может быть, магические накопители или что-то вроде того.
- Мистер Харпер? - Мужчина улыбнулся тонко, будто бритвой полоснул. - Меня зовут Уильям Пейар, и я имею честь быть секретарем очень уважаемого господина, который желает иметь с вами беседу, как только вы изволите окончить трапезничать. Дело очень срочное и относится к тем, которые никак нельзя поверить бумаге. К сожалению, я не уполномочен сообщить детали прямо здесь, а мой господин занимает слишком высокое положение, чтобы появляться в городе, поэтому разрешите пригласить вас на небольшую прогулку?
Уилл отодвинул тарелку, изучая фламандца взглядом - не нравился ему этот Пейар - создавалось впечатление, что за ближайшим поворотом ему попробуют перерезать горло несколько гадов с такими же холодными глазами. Но если уж Уилфреда Харпера хотели увидеть - проще было просто согласиться, потому что убить могли и просто на улице. Хотя было неприятно не ощущать ни меча на поясе, ни даже ножа в сапоге, соглашаясь на такие прогулки. Неужели упомянутые в записках настоятельницы французы могли так быстро спохватиться? И почему тогда его просто не отравили или не прикончили во сне?
- Ну пойдемте. Надеюсь, вы расскажете, кто удостоил меня такой чести?
Пейар кивнул, вежливо распахивая дверь таверны. Однако, по пути к доходным домам, что составляли в этом городе отдельный квартал, не проронил ни слова. В подвале одного из этих домов и обнаружилась секретная дверь, ведущая в подземный ход. Не заговорил Уильям, даже когда сопровождал Уилла по этому ходу, освещая путь камешком, от которого так и разило магией. Лишь поднявшись по винтовой лестнице и открыв дверь в большую комнату, он откланялся.
- Подождите здесь, мистер Харпер.
Комната оказалась уставлена сундуками, рамами от картин и завалена бумагами. В стоящей тут же конторке верхний ящик был выдвинут, и в его распахнутом зеве виднелось жемчужное ожерелье.
Уилл блуждал взглядом по комнате, чувствуя себя исключительно хреново. Сила перестала слушаться ещё когда он зашел в подземелье - так что определить в какое именно здание его привели не вышло. Выглядело всё так, будто притащили Уилла либо к какому-то главарю бандиов, либо к местному главе французской разведки. Не нравилось ему всё это - оставалось только надеяться, что при желании напали бы ещё в подземелье.
Стена, возле которой стояла конторка, отодвинулась, показывая небольшой кабинет, в потолке которого были проделаны отверстия. Посередине, за длинным белым столом, восседали черноволосый пожилой мужчина, глядящий на Уилла властно и задумчиво, очень похожий на него сухощавый священник в облачении архиепископа и молодой, не старше Уилла, рыцарь. Последний был бледен, нервно покусывал длинный ус и теребил свою бородку так, что поневоле возникало опасение - оторвет.
- Сэр Винченцо Гарпари, мэр, - прошелестел на ухо Пейар, - отец Александр, архиепископ Эссекский. И сэр Лифипп, молодой рыцарь.
Мэр, легко узнаваемый по цепи с гербом города на груди, приглашающе кивнул, указывая взглядом на свободное кресло.

[Ричард Коркин >>>]

Уилл поклонился, пытаясь вспомнить, когда это какой-то итальянский город, с вольными нравами и мэром, больше похожим на воюющего за власть дожа, решил переехать в матушку Англию. И главное - при чем тут был он, епископ и какой-то там рыцарь. Уилл занял предложенное место, всем видом показывая, что внимательно слушает.
- Я слышал, мистер Уилфред, - медленно, вальяжно заговорил сэр Винченцо, поигрывая пером, - что о вас весьма высоко отзывается лорд-канцлер и что вы обласканы своим синьором, принцем крови. А потому... должен сделать вам предложение, от которого не сможете отказаться. Кажется, вам нужны лошадь и деньги?
- Да, и не только они. - Пожал плечами Уилл. - Но чем я могу быть вам полезен? - Ему нужно было очень много всего, но Уиллу никак не приходило в голову, чего от него могли хотеть. Да ещё и сам епископ. Может местные решили, что он приехал инспектировать какой-нибудь монастырь, и хотели его подкупить. Как-то много выходило денег за подобный подкуп, а ничего особо ценного с собой у Уилла не было. Разве что нож святого, о котором мэр знать не мог. Ну, по крайней мере он знал, чего хотел сам.
Мэр вздохнул, прикрывая холеной рукой глаза и подталкивая другой миниатюру. На маленьком портрете художник изобразил прелестную черноволосую девушку лет пятнадцати, белокожую и темноглазую.
- Это моя дочь, Бьянка Гарпари. Портрет был сделан два года назад, но с этого времени моя девочка не слишком изменилась. В ближайшее воскресенье, то есть, в конце этой недели, должна была состояться ее торжественная помолвка с благородным сэром Лифиппом, - проговорил он, кивая на молодого рыцаря. - Как вы понимаете, этот брак существенно укрепил бы позиции торгового дома Гарпари, одновременно продемонстрировав его верность старым традициям. Также это значительно укрепило бы мои шансы на грядущих выборах мэра, о которых вы тоже наверняка слышали. Однако вчера моя дочь таинственно исчезла из своей спальни. Как вы понимаете, я достаточно влиятелен, чтобы решить эту проблему без вашей помощи, но чрезвычайные обстоятельства вынуждают меня искать внешние источники. Поэтому, хотя мой уважаемый брат, - улыбка отцу Александру, - и был против, мой личный секретарь Уильям порекомендовал мне обратиться к вам. Комиссару, сказал он, многое проще. Я хочу, чтобы вы нашли мою девочку. Что касается оплаты, то я готов выдать вам сотню золотых сейчас и пятьсот по выполнении задания, а также лошадь, если ее удастся вернуть в целости и сохранности. Это не включает затрат на необходимые расходы. Я думаю, вы понимаете, что об этом разговоре никто не должен знать. Если по городу поползут всякие слухи, а это подрывает нашу репутацию, особенно перед выборами, то мы вас не знаем, а о дальнейшей оплате не может быть и речи.

[Leomhann >>>]

Уилл дослушал мэра, не моргая. Хоть такого поворота он и не ожидал, идея была не такой уж и бредовой, учитывая, что расспрашивающий всех подряд комиссар никого бы не удивил. Девочка на портрете была симпатичной, может быть, даже похожей на его жену. В любом случае, в конце ему достались бы по крайней мере сто золотых, а это уже что-то. В голову приходили только: какая-нибудь тварь, политические конкуренты и самовольный побег к другомы рыцарю, а лучше - поэту. Но жених, вроде, не был ни калекой, ни католиком. Хотя это ещё нужно было выяснить. Тварь бы тоже должна была показать себя раньше, и тогда однозначно звали бы михаилита. Но Уилл был не в том положении, чтобы отказываться. Уилл помолчал секунду, выдерживая паузу - будто кому-то в комнате было непонятно с насколько голой задницей, он пришел из Саутенда.
- Я согласен. - Уилл сдержал вздох, думая с чего- то начать. - Нет ли у вас никаких подозрений, даже самых малейших? Может быть, леди Бьянка была недовольна помолвкой?
- Это невозможно, - сэр Лифипп улыбнулся ему с сочувственным удивлением, как ребёнку. - Леди не может быть недовольна помолвкой. К тому же, мы с моей Бьянкой знакомы так давно, что это всё - пустое. Она ведь даже подарила мне обрезки розовых ноготков, перевязанные прядью волос - в подарок, - и я отдарил тем же. Как сейчас помню тот тихий вечер над рекой, морковки странной формы, почти как... облака, хм. Да, тогда мне как раз исполнилось шесть, а ей незадолго до того - три. Такая маленькая, но уже - истинная леди!..
- Понятно... - Задумчиво кивнул Уилл - рыцарь был каким-то дворянским полудурком. На самом деле, весёлого пока было мало - за дело он взялся, а никакой зацепки пока не видел. Уилл обратился к мэру. - Что насчет подозрений? Даже самых незначительных.
Сэр Винченцо устало потер виски, покачав головой.
- Я занят, юноша. Очень занят и через четверть часа у меня важная встреча. Пожалуй, я оставлю вам для расспросов мистера Уильяма, а сам пойду.
Отец Александр воздел руку в благословляющем жесте, и вся троица скрылась за одним из гобеленов.
- Подозрений, мистер Харпер? - переспросил Пейар.
- Да. - Кивнул Уилл. Может, вопрос казался глупым, и если бы мэр кого-то всерьез подозревал - то разобрался бы сам, но ему всё равно нужно было хотя бы немного вникнуть в то, что происходило в городе. Спешка мэра казалась странгой, но кто их знал, этих богатых.
- Вам лучше поговорить об этом с нянькой юной госпожи, старухой Агатой. Но лично я подозреваю Аска, соперника сэра Винченцо в выборах.
Шпионский секретарь улыбнулся, разводя руками.

[Ричард Коркин >>>]

Уилл вздохнул - такое похищение было бы слишком банальным. А выяснись такой факт в разгар выборов, шансов у Аска бы не осталось - хоть сам свою дочь похищай. Так что ничего, за что можно было бы зацепиться, Уилл пока не слышал.
- В комнате леди Агаты магия тоже не действует? А если действует - то не обнаружили ли вы каких-либо следов? - Учитывая немагию, фламандец, наверняка, должер был обратить внимание на такой момент.
- Агата - не леди, старуха из франклинов. Да и кому нужна комната няньки? Мы там и не искали, - Уильям удивился так, что на мгновение даже поднял брови.
Уилл почувствовал неприятное урчание в животе, да и рассеянным он был каким-то. Отравили, что ли, и самое время было ложиться и умирать?Странными были эти итальянцы - не искали первого возможного свидетеля, который приходил на ум. Так и представлялась либо пустая, либо и того хуже - украшенная трупом комната старухи. Не считая круглой суммы - искали молодую леди как-то в пол силы. Уилл потёр глаза.
- Где комната этой Агаты, и комната молодой леди?
Уильям мотнул головой, поднимаясь и откидывая все тот же гобелен. Дальше фламандец повёл Уилла по потайной лестнице наверх, через балкон итальянского палаццо. Строго посередине красиво украшенного ковра. От пола несло магией, и когда проходящий мимо слуга случайно оступился тут же запахло жженым. В таких богатых местах Уилл ещё не бывал - удивляла даже не невероятно красивая галерея, а обилие магических артефактов, каждый из которых должен был стоить целого состояния. Может быть, девушку украли, просто, чтобы потребовать выкуп? Сила всё не отзывалась, и Уилл начинал нервничать - шутки шутками, а проверить свое здоровье он бы не отказался. Ещё две недели горячки и он либо сам помрёт, либо, и не известно, что хуже, просто будет придушен Кромвелем. Нужно было не забыть написать письмо матери - в таком богатом городе обязана была быть хотя бы одна станция.
Фламандец открыл дверь в одну из комнат и пропустил Уилла. Комната явно принадлежала самой пропажа - явно девичья, украшенная всякими побрякушками, с огромным сундуком для платьев, комната выглядела очень богато. Посередине на кресле, у огромного окна дремала старушка в старомодном платье. Лицо у женщины было грустным. Уилл сделал шаг к центру комнаты, осматриваясь.
- Здравствуйте... Меня зовут Уилл, могу я задать вам пару вопросов? - Пол был покрыт мягким ковром. Кровать, двустворчатое окно, дорогая мебель - всё было целым. На столе лежали две книги - покрытая пылью Библия, и явно читаемые жизнеописания святых. Уиллу неожиданно захотелось выкинуть запыленную книгу в окно, но прикасаться к ней не хотелось ещё больше. Ненормальными были такие чувство при виде святого Писания.
На столе же лежало лежали перо, чернила и стопка чистых листов - видимо, молодая леди переписывалась с рыцарем. Одеяло с кровати было откинуто, но явно не в спешке - в общем никаких следов борьбы Уилл не заметил.

Сообщение отредактировал Ричард Коркин - 17-10-2019, 8:15

[Leomhann >>>]

- Спрашивай, мальчик, нешто ж нельзя?
Старушка подскочила в своем кресле, поспешно перекрестившись и испуганно глянув на Пейара.
Уилл рассмотрел трюмо, заложенное склянками с притираниями и кремами. Было видно, что воспитывали девушку в относительной строгости, и то она почти не пользовалась гримом.
- Вы не видели и не слушали ничего странного? - Уилл краем глаза следил за реакцией женщины - она просто боялась наказания за то, что не уследила за подопечной, или фламандец наблюдал, чтобы нянька не сказала чего-то лишнего?
- Так я утречком поднялась к ней, разбудить - а ее и нет, ласточки моей, - Агата расстроенно всплеснула руками. - А ведь она уж такая благочестивая, такая богобоязненная, моя девочка. И как же она одна-то теперь? Без отца, без жениха?..
Уилл подошел к столу , не обращая особого внимания на причитания няньки, и начал искать хоть что-нибудь, перелистывая книги и стопку листов.
- Ничего странного в поведении молодой леди накануне вечером не замечали?
- Моя ласточка не странная, - обиделась старушка, - она истинная леди! Позавчера только на представление уличное ходила с сэром Лифиппом и папенькой!
На столе ничего нового найти не удалось. Жизнеописание было открыто на странице, где рассказывалось о жизни Марии Египетской до встречи со спасителем. Может девушке надоело воспитываться в строгости и она решила получить свои семнадцать лет веселья? Уилл принялся за трюмо, стараясь ничего не разбить.
- Господин Пейар, учитывая ковры, коридоры и прочую защиту, леди ведь не могла покинуть виллу незамеченной?
- Отчего же? - Уильям пожал плечами, вздохнув. - Защита от чужих, не от своих.
Голубая краска для ресниц была израсходована почти полностью, хотя кувшинчик с ней был немаленький. Уилл подошел к окну. На раме виднелись символы защитного заклинания - выхода со двора видно не было, но одно из деревьев росло так, что по нему можно было перебраться из окна на забор. Уилл вздохнул, переходя к кровати. Выходило, что девушка вполне могла сбежать сама, либо от воспитания, либо всё-таки от помолвки. Как бы его собственной невесте не захотелось сбегать через окно при виде полу-сарацинского, ободранного вида мужа. Рука нащупала что-то интересное, под кроватью, и Уилл достал небольшой дневник, который тут же вырвал из рук фламандец. Уилл поднялся, вопросительно глядя на Уильяма. Он, конечно, понимал, что там могли находиться записи об их итальянских оргиях и всём прочем, но вряд ли получилось бы найти девушку без дневника.
- Сначала с этим должен ознакомиться сэр Винченцо, - Пейар засунул тетрадь за ворот, - вы получите записи завтра.
Странная боль в животе пропала. Может это было из-за того, что он теперь служил демонам? Но появилась она уже когда священник вышел. Да и не должно было ему становиться хреново, он же не продавал души. Или боли было всё равно?
Нарастало желание накинуться на фламандца, и как следует придушив его, вытащить дневник. Во-первых, за этот день их леди могла погибнуть. Во-вторых, делать ему не было чего - ждать день. Уилл секунду всматривался в Пейара - нет, так просто дневник бы тот не отдал. Да и нужно ли было Уиллу узнавать что-то, что скрывала эта семейка? Проблем ему и так хватало.
- Хорошо... но прошу вас не откладывать. Окна тут открывать можно?

[Ричард Коркин >>>]

- Открывайте, - пожал плечами Пейар, - ключ-руна "соуль".
- Не знаю, как работают защитные руны. Можете показать? - Уилл знал руну, и предположил бы, что нужно было просто нарисовать её пальцем на стекле. Но быстрее и проще было так.
Пейар снова пожал плечами.
- Я секретарь сэра Винченцо, а не учитель магии, мистер Харпер. К тому же, наняли вас, за немалые деньги. Потрудитесь сами.
Уилл захотелось с размаху выбить окно ногой, но он только вздохнул подходя к узорчитой раме. Эта дрянь тоже должна была стоить целое состояние, да ещё и кусалась, небось. Да, когда дело касалось пропавшей, в этом доме никто не спешил.
- И о чём было представление, Агата. - Уилл попытался начертить руну пальцем в воздухе. - Сигель.
- Так кто же старуху с собой возьмет, - нянька снова покосилась на безмятежно поднявшего бровь Пейара. - Кристина, внучка моя, она за госпожой была ходить приставлена, говорила, что про любовь и блудницу, пакость-то какая...
- Да, - задумчиво подтвердил секретарь, успевший развернуть дневник, - вот и леди об этом пишет.
Он протянул стопку листов Уиллу, снова пряча остаток тетради. Уилл взял бумагу и пробежался по аккуратному почерку взглядом.