Лига Неудачливых героев, Кто бы мог подумать...

[Aves >>>]

НРПГ: Список участников, обсуждение игры, все в соответствующей теме.


-"Давным-давно, в эпоху Грейтвика Скромного, боги были очень добры к нам, и проявляли заботу о заблудших детях своих. Урожаи были обильны, девушки были послушны и красивы, дети слушались своих родителей, брат не шел против брата, сын против отца. Даже подлый Шеррим не смел нарушать покой Мортока и других городов Триера."

Ниру сделал большой глоток из своей кружки.
-" Старый пустозвон. Давным-давно... Десять лет назад. И не сказал бы я, что Грейтвик был особо мягок к своим подданным... но всяко лучше той склочной бабы ,впрочем."

Изрядно подвыпивший старик не обращал внимания на комментирующего его рассказ Ниру. Как ,впрочем ,не уделял он внимания и пытающимся остановить его посетителям таверны.
Хмель выпустил наружу все то негодование, что было на душе у бедного крестьянина.
-" А из-за чего Боги к нам благоволили? А я вам отвечу! Наш покровитель Морток обронил свой божественный сандаль на голову Удмунду Основателю.
Это был божественный знак! Построить Град, который объединит все свободные города в одно великое государство...
Приносил нам Сандаль и радость и удачу... А теперь его нет, и что? А я скажу вам что!"
Один из присутствующих умудрился быстренько подскочить к рассказчику и закрыть ему рот.
-" Старый дурень! Ты не знаешь что ли, что Великая и Прекрасная Майла, слышит все твои слова? -
В другое время сочетание таких слов как "прекрасная" и "Майла" - рассмешило бы всю таверну, но... Просидеть лишнюю ночь в тюрьме никто не хотел.
Если хочешь почесать языком - расскажи-ка парочку баек про Лайтнинга. Я слышал он опять что - то учудил. Еще похлеще пьянки с Великанами"

Бывший герой подавился темным пивом. Десять лет унижения, глупых историй, похабных песен и присказок... Он должен был привыкнуть к ним. Должен был...
Быстро расплатившись и сделав еще один глоток из своей кружки, Ниру покинул помещение.
Действительно. Морток стал мерзким городком с тех пор как Триер был захвачен...
Ниру хотел уйти отсюда. Все равно куда -но уйти. Но кошелек уже давно не радовал глаз героя. А единственное что он мог сделать - попытать счастья на Турнире(что за глупый каламбур). А потом...Потом прочь из этого проклятого города.

Сообщение отредактировал Aves - 1-04-2008, 20:19

[Гвентаир >>>]

Великая и Прекрасная восседала на диковинном кресле перед огромным зеркалом. Зеркало показывало Майле немолодую уже особу, на лице которой маской застыло раздражение и что-то ещё, что-то необъяснимое, но никогда не предвещающее ничего хорошего. Особа скребла чёрным ногтем золочёный подлокотник и смотрела неотрывно в одну точку.
За окном что-то зашелестело, захлопало, потом клацнуло по подоконнику, но Майла даже не повернула головы. На подоконнике, со стороны комнаты, сидел огромный чёрный ворон, склонив голову набок, и изучал женщину в кресле. Не дождавшись реакции, он перелетел с окна на спинку кресла и что-то тихо проклокотал ей на ухо. Реакция хозяйки заставила птицу кубарем слететь с насеста, и, потеряв пару перьев, в панике взлететь обратно на подоконник - к спасительно открытому окну: Майла, до этого неподвижная, настолько резко вскочила с места, что тяжеленное кресло зашаталось, норовя перевернуться.
- Опять?! - Вскричала наместница до того пронзительно, что видавший виды ворон счёл сообразным сделать пару шажков назад. - Клянусь, если людишки в этом городе не перестанут болтать, здесь будет место только крысам и летучим мышам!
Кое-как справившись с нахлынувшим гневом, женщина стала расхаживать туда-сюда вдоль огромных окон, иногда всё же сверкая яростным взглядом.
- О, их счастье, что на носу этот глупый турнир! Их счастье, что я и без того занята сверх всякой меры! Болтуны! Разгильдяи! Грязные пьяницы!
Ворон быстро пришёл в себя, и теперь с интересом, и не без доли иронии смотрел на бушующую хозяйку. В конце концов, он был намного старше, и перевидал на своём веку многих злодеев и деспотов. Что любопытно, все они обладали взрывным характером и излишней нервозностью. Впрочем, ворон, вечный шпион и доносчик, пережил их всех.
Окончательно успокоившись, наместница снова подошла к зеркалу, поправила широкие рукава своего неизменно чёрного платья и повернулась к ожидавшему дальнейших указаний пернатому осведомителю.
- Я хочу знать, что говорят о Турнире. Жду тебя вечером. Лети! - Майла резко махнула рукой, заставив ворона вылететь наружу, и подошла к окну. Под окнами зеленел парк, шумел фонтанами, сверкал богатством. Пожалуй, он был единственным местом в городе, которое не тронули нищета и убогость, царившие во владениях Великой Наместницы. Впрочем, Майла редко выходила за пределы парка, и её нисколько не заботило общее положение дел.
- Где запропастились эти распорядители... - раздражённо пробурчала она себе под нос, - Вечно приходится их ждать, а не дождавшись, делать всё самой.
Это было неправдой по трём причинам. Первая причина заключалась в том, что назначенное распорядителям время ещё не пришло, вторая - в том, что сама Госпожа Наместница никогда ничего не делала, а третья - в том, что сейчас она больше ждала вовсе не организаторов турнира, а одного интересного человека, который тоже был связан с предстоящим действом, но несколько иначе. Человека звали Ваэль И., и слава о нём ходила самая, что ни на есть, дурная.

Сообщение отредактировал Гвентаир - 2-04-2008, 20:48

[Клинт Иствуд >>>]

   - Вон смотри, как стражник смотрит. Он точно что-то подозревает. Что за безумная идея, тебя точно повяжут. О, боги, боги... Только этого мне не хватало. Оказаться в сыром каменном мешке, во тьме!.. А там ведь еще и призраки наверняка, всякие обезглавленные... Ты же знаешь, как я боюсь призраков. А крысы?! Нет, я этого не перенесу!..

   Плаксивый голос был невыносим. Сколь славным и неразговорчивым малым был Бато при жизни, столь же несносным и слезоточивым духом стал после скоропостижной кончины. Хорошо еще, что ему хватает разумения не появляться на людях. Робби заскрежетал зубами и тихонько, сквозь них же выдавил.

   - Хвтыт прчтать...

   - Чего?..

   - Хватит причитать, говорю!

   Шагавшая рядом дородная горожанка, взвизгнула и резво отпрыгнула от подозрительно голосистого, скрытого широкополой шляпой старичка с объемистой котомкой и длинным луком за сгорбленной спиной.

   - Вот видишь...

   Уже одними губами прошептал бывший вольный стрелок. Еще сильнее скукожился и ввинтился в толпу, потоком стекавшуюся к большой городской площади. Туда где не слишком бодро, но все же трепыхались подвыцветшие флажки, надтреснуто дудели трубы и зазывали померяться молодецкой удалью "добрых жителей славного Триера" луженые глотки герольдов.

   Да, определенная опасность имелась, но пропустить такое мероприятие как знаменитый на весь мир мортокский турнир Робби не мог. Тем боле он никогда на нем прежде не бывал и, более того, все необходимые меры предосторожности и конспирации были предприняты: крестьянский наряд, великолепная, седая лопатой бородища, большая шляпа. Что еще требуется народному герою, чтобы проникнуть в город? Раньше этого всегда хватало, хватило и сейчас - пока все шло как по маслу. Городские ворота он миновал без проблем, как в былые годы. Даже, - в это так хотелось верить, - забрезжила надежда, что черная полоса в его жизни подходит, наконец, к своему концу.

   - Кто такой, откудова? - Толпа вынесла Бихуда аккурат на закованного в посеребренную сталь сержанта распорядителя.

   - Фто? А... Боб Зуд... С Малых удоев мы... Эфто за Фамфитовым фляхом... - Силясь придать голосу старческой дрожи, старательно прошепелявил Робби.

   - Да знаем, знаем. Лучник значится. - Наличие оружия не скрылось от хоть и скрытых забралом, но зорких распорядительских глаз. - Откуда вас только несет. Песок уже сыплется, а все туда же... Ну, записал? - Маячивший у стражника за спиной, студиозно-замученного вида молодой писарь с длинным пергаментом в руках, утвердительно кивнул. - Тада проходь, не задерживай! Лучники там! Следующий!

   Следуя в направлении указанном сверкнувшей на солнце сержантской дланью, Робби проник за оградительную ленточку и затерялся в плотной группе разномастных, но все как один вооруженных луками мужчин. Никто на очередного соискателя особого внимания не обратил. Стрелки обменивались незначительными репликами, проверяли стрелы и луки, покуривали трубочки. Все чего-то ждали, видимо какого-то сигнала к началу. Бихуд не был знаком с местными традициями, обычно избиралась королева турнира, потом она махала какой-нибудь веткой или платком. Впрочем, ему встречались обряды затейливые и презанятные.

[Ketzer >>>]

Редкий купец, курсирующий со своим торговым караваном между городами некогда процветающего Триера мог удержаться от того, чтобы не выразить в самых изысканных выражения свою оценку тем многочисленным новшествам, что привнесла оккупация в складывавшуюся здесь ни одно столетие и ставшую уже само собой разумеющимся благом прекрасно отлаженную системы товарно-денежных отношений. С падением законного правительства Мортока канули в Лету и столь ценимые деловым людом торговые привилегий. Ну а пришедшая им на смену не шибко разумная налоговая политика заставила расползтись все торговые маршруты на такое отдаление от стольного града, что на появление любого торговца сбегалось поглазеть чуть не все окрестное население.
По поросшему бурьяном и разобранному на хозяйские нужды торговому тракту ползла аккуратного вида крытая повозка, запряжённая единственной лошаденкой вороной масти, покрытой разноцветной попоной. Возница – составить хоть какое-то представление о его внешности мешал мешковатый кафтан и соломенная шляпа с широкими полями – уверено вел телегу к воротам, насвистывая какой-то старый мотив на тему: «…я не могу ответить вам на чувства, ведь я Его Величеству верна…»
Стоящий на вахте торговый смотритель, из состава стражи, преспокойно спал на посту. Надобности в его должности, в виду полного отсутствия внешней торговли, не было. Тем более, было видно, что бедолага намучился за ночь, мародёрствуя в городе и весело празднуя завоевание по всем кабакам. Очухавшись, разбуженный скрипом колёс, он, сперва, несказанно удивился, ведь вид торговца едущего по торговому тракту в Морток был по нынешним временам зрелищем редко кому являвшимся даже в состоянии подпития. Страж протёр глаза, поправил висевшую поверх брони связку где-то сворованных сосисок, спрятал за камень бутылку, подтянул вывалившийся, было, из-за ремня живот, и попытался придать своему лицу умное выражение.
- Стой, кто идет! – произнёс он, с трудом ворочая заплетающимся языком.
- Торговец Лойдек из вольного города Глюккена. Везу груз дурман-травы по заказу дворцового алхимика. – Дружелюбно ответил хозяин повозки.
- Эта… - охранник поднял щит и, сфокусировав взгляд, прочел текст, предусмотрительно нацарапанный на его обратной стороне комендантом Превратной крепости. – Согласно Постановлению оккупационных властей за номером 4960-Р 6.30, от третьего двенадцатого четыреста сорок шестого, - монотонно вещал он - я уполномочен принять с вас пошлину за проезд через город, а так же следующие виды обязательных платежей в погашение долга данного населенного пункта по выплате контрибуции…
- Конечно, офицер. Никаких проблем – Улыбнувшись, ответил торговец
- Что!?
- Что «что!?»? – переспросил торговец.
- Ты эта… совсем дурак? – Прищурился охранник.
- Простите, офицер? Что вы имеете в виду?
- Нет… у тебя лишние деньги есть, что ли? Слушай сюда! Два золотых – мне. И я тебя пропускаю, как будто и не видел… Дошло?
- Э-э… Честно говоря, офицер, я являюсь поставщиком наместника и предпочёл бы не иметь дел с… - замялся торговец
- Стой-стой-стой! – вдруг радостно заверещал подвыпивший страж – А то я думаю: что он такой странный? Это же вы! Точно! Вы! Сэр, не откажите в любезности… автограф!!! Пожалуйста! Ту самую собачью голову, что вы рисуете кончиком кинжала – мне и ребятам из моего взвода.
- Во-первых, офицер – это голова койота, - запротестовал торговец - во-вторых, вы меня с кем-то путаете…
- Да нет же, а то я смотрю… я ведь ваши мемуары читал! Это ведь – он указал на лошадь – Тёмный Гамелькар, ваш верный скакун?! А ваш знаменитый приём инфильтрации под видом торговца веселящими травами – это вообще классика! Вы к матери-командирше?… гы-гы… это мы так нашу наместницу за глаза кличем. Кого-то убить хотите, да? Круто! Тайная операция?
- Чёрт…
- Какой «черт»? - не понял охранник, и тут же его лицо перекосило выражение ужаса. Молнией блеснул в воздухе кинжал, грузное тело повалилось на землю, и вскоре исчезло в недрах крытого фургона.
Приближался следующий пост Превратной крепости. Койот без лишних слов сунул следующему охраннику взятку и поинтересовался, как найти дворец наместницы. Вдруг из фургона донёсся невнятный стон, начавший складываться в слова: «пожалуйста,… моя шея… помогите… меня кто-нибудь слышит?… как больно…»
- Что это за такое? – насторожился охранник.
- Чёрт…

Сообщение отредактировал Ketzer - 3-04-2008, 4:12

[Blindman >>>]

Деннис похлопал по висящему на поясе кошельку - тот отозвался уверенным позвякиванием, обещая ужин, крышу над головой и вдобавок кое-какие немудреные развлечения, доступные на празднике. Сохранить наличность, заработанную тяжким трудом помог медальон - увидев его и вспомнив какому богу он принадлежит, стражник в воротах заодно вспомнил и об обширном арсенале мелких, но от этого не менее неприятных пакостей, которым славились жрецы Шеррима. Поэтому стражник ограничился обычными пошлиной и взяткой, не прибавляя к ним сбор на ремонт улиц, налог на ношение оружия, налог на торговлю и прочие многочисленные и разнообразные причины обязывающие всех проходящих попрощаться с деньгами.
Клирик окинул взглядом площадь. Небольшой помост, с которого унылые актеры повествовали о свержении Грейтвика Подлого Майлой Благодетельной, кучка зрителей, с кислыми улыбками изображающая верноподданнический восторг... Огороженные площадки для состязаний, пока еще не начавшихся... Лоток, с которого торговали разбавленным по случаю праздника вдвое против обычного пивом... Пока ничего стоящего внимания. Кажется, он все-таки успел вовремя и турнир еще не начался. Осталось лишь немного подождать...

[бабка Гульда >>>]

И город дурацкий, и жители - дурак на дураке! У них есть редкая возможность узнать свою судьбу из уст самой Дженнифьоры Прозревающей, а они...
С раннего утра Дженни крутилась на полупустом, убогого вида базаре. Жрать хотелось ужасно, и утешала лишь мысль, что голод слегка погасит ненавистный румянец на щеках и сделает лицо бледным, благородно-землистым. Ведь эта смазливая рожица, которая подошла бы скорее крестьянской девахе, - единственное, что мешало Дженнифьоре Прозревающей повергнуть к своим стопам весь мир... разве не так?
В двух шагах от Дженни ругались две женщины: торговались из-за петуха. Птица обреченно висела в руках хозяйки-крестьянки, не подавая признаков жизни, но цену за нее продавщица ломила, как за живого феникса. Покупательница же интересовалась, какой именно дурной смертью околела эта несчастная тварь и давно ли произошло это печальное событие...
Наконец обе пришли к согласию, покупательница полезла за кошельком.
И тут у ее плеча возникла смуглая румяная физиономия.
- Ви-и-ижу! - трагически взвыла Дженнифьора Прозревающая. - О женщины, беда протянула к вам свою грозную руку! Внемлите мне...
Договорить пророчице не удалось. Ее пронзительный вопль совершил чудо.
Петух, до той минуты смиренно вспоминавший свои цыплячьи дни, от ужаса вдруг почувствовал себя орлом, мощно рванулся из рук крестьянки, воспарил над базаром, круто перелетел через повозку с хворостом и шустро улепетнул за лоток булочника.
Женщины дернулись было следом, но сразу сообразили, что уже поздно.
- Чего стоишь? - спросила горожанка. - Беги, лови своего петуха.
- А чего это - моего? Мы уже по рукам ударили! Денежки давай!
- Угу, прям щас! Ты мне его в руки не отдала...
- Дамы, - робко встряла Дженни, - пока вы меж собой не рассчитались - может, заплатите мне? Я же вам предсказала беду - и пророчество сбылось...
Обе женщины разом перевели взгляды на гадалку.
Общеизвестно, что пророки и прорицатели не могут видеть свое будущее. Но сейчас в глазах горожанки и крестьянки Дженни прочла свою судьбу, столь ужасную, что немедля дунула наутек под два пронзительных голоса вслед: "Стра-а-ажа! Хватайте эту мерзавку!.."

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 3-04-2008, 2:20

[Torvik >>>]

Как Муня оказалась на площади, где проводили соревнования описывать даже не стоило. Оказалась так же, как и прочий народ, пришедший поглазеть на то, что организует нынешняя наместница вместо традиционного праздника урожая. Кто-то ворчал, кто-то недовольно пыхтел, держа свои мысли при себе, многим было просто всё равно и они радовались даже такому поводу прервать повседневное вкалывание на ниве своей профессиональной деятельности. Дети галдели, путаясь в юбках бледных рассеянных мамаш. Младенцы орали благим матом, грубо наплевав на торжественность мероприятия и всяческую субординацию. Муня морщилась и протискивалась в первые ряды, ставя свою котомку на плечи стоящих впереди. Лохматые мускулистые грузчики, субтильные портные и напыщенные мелкие чиновники неохотно расступались перед ней, так как иметь на своих плечах чужую котомку не хотелось никому. Пару раз её обозвали дешёвой шлюхой, разок сильно звизданули по афедрону, но Муня терпела. Желание увидеть состязание вблизи побеждало всё. К тому же Кошара тайно надеялась, что, если она будет стоять в первых рядах, её непременно заметят. Заметят влась имущие, срочно нуждающиеся в её знаниях и советах.
А ещё Муня страшно боялась за свой желудок. Последние два сухаря, которые девушка утром съела, сидя на задворках таверны возле бака с мусором, имели вкус плесени, хотя вид имели самый аппетитный. Это характеризовало их, как предметы заколдованными, а колдовство было сильным коньком Кошары. И теперь Муня думала о том, что же это значит и что необходимо принять, чтобы нейтрализовать все побочные эффекты злонамеренного умысла её многочисленных врагов, которые давно уже жаждут изничтожить колдунью в пятом поколении.

[Moriko >>>]

«Шаг. Шаг. Еще шаг. И какой рогатый дернул идти пешком по торговому тракту в этот городишко? Все равно работы там не найдешь! На один Турнир этот надеяться приходится. Вот проезжала же повозка, можно было попросить подбросить…»,- так рассуждала Морико, плетущаяся по дороге в Морток. Отсутствие стражи ее ни в коей мере не смутило- они вообще давно обленились после того как купцы стали объезжать столицу стороной.
Город был в предвкушении Турнира. Идя и думая о своем, Морико не заметила откуда выскочил ей под ноги этот мерзавец-петух. Падение, последовавшее за столкновением с наглой птицей, вызвало ряд неприятных последствий. Спасительная шляпа, скрывавшая уши слетела с головы. Тут же люди вокруг начали оборачиваться, послышались визги крики. Ну все как всегда. Что за реакция? Схватив шляпу девушка поспешила ретироваться куда подальше от людей, пока те, чего дорого за ней не погнались… «скорей бы начался турнир»- пронеслось в голове-«может отвлекутся»

Сообщение отредактировал Moriko - 4-04-2008, 15:48

[Aves >>>]

Ниру терпеливо ждал, пока сержант распорядитель поднимется с земли... Беднягу надолго выбило из душевного равновесия всего лишь одна фраза Лайтнинга, и заставила его взорваться непрекращающимся, громким (практически конским) ржаньем.
-Ни...Ни...ру... Я то думал вы, не оправились от вашей последней встречи со стаей драконов... Ой, не могу...
Писарь же, мерзко хихикая, делал какие то заметки (по ходу весьма скабрезного содержания)
Сержант в это время попытался взять себя в руки.
- Тааак....
Бравый солдат пристально посмотрел на Проклятого и буквально согнулся пополам.
-Оооой, я не могу... вы будете звездой турнира... Студент, запиши Нашего Великого героя. А я пойду, скажу ребятам, что сегодня жители Мортока лично увидят новые подвиги Ниру Незабвенного.
Не говоря ни слова (а только скрипя зубами) с высоко поднятой головой, новый участник турнира прошел к остальным рыцарям.
Слова проклятия, сказанные десять лет назад, вертелись в его голове.
- "Никто из людей никогда не вспомнит ни одного твоего подвига, но будут до конца радоваться твоим неудачам... И сама Природа будет против тебя".
Стараясь отвлечь себя от грустных мыслей( и как-нибудь с пользой скоротать время ожидания Турнира) Лайтнинг стал наблюдать за своими соперниками.

[Moriko >>>]

Совместно с бабкой Гульдой

Собственно, погони и не было. Покричали глупые бабы да заткнулись. Какая уж там "стра-а-ажа", когда всем известно: когда стражники нужны, их рядом не бывает. Это такой закон природы...
Дженни остановилась возле деревянной загородки, огораживающей турнирное поле. Собственно, остановилась, чтобы не сбить с ног какого-то щуплого и мелкого парнишку в потрепанной пестрой одежде, который старательно расправлял на голове шляпу с обвисшими полями.
Пробежка только раздразнила чувство голода, поэтому Дженнифьора Провидящая решила, что незачем тратить время на поиски другой жерт... э-э... другого клиента, которого можно осчастливить предсказанием.
- Стой, где стоишь! - хмуро потребовала она. - Разве можно так неосмотрительно относиться к собственной жизни? Разве можно идти вперед с завязанными глазами, когда можно за пару медяков узнать свою судьбу? Ведь злой рок капризен и прихотлив. Его орудием может стать даже...
Тут Дженни вспомнила недавнюю сцену и совсем уж мрачно закончила:
- ...даже петух!
Морико не была настроена прислушиваться к словам гадалки, да и денег лишних не бывает, что б на такие бредни тратить, однако слово «петух» ярко выделилось на фоне остальной речи. С новой силой заныл ушибленный лоб, вспомнилось и падение и погоня, от которой не так давно удалось укрыться. Сомнение закралось в голову девушки. «ладно послушаю, хуже не будет»,-подумала она.
- Ну и каким же орудием на этот раз грозит мне злой рок?- ехидно спросила девушка- мешком с мукой, свалившимся с обоза мне на голову?
- Будь почтительнее, ибо с тобой говорит сама Дженнифьора Прозревающая! - строго сказала гадалка. - Покажи ладонь - и положи на нее два медяка.
«Ага, обязательно. Ты сначала нагадай что-нибудь путное»,-подумала девушка. Подумала, но промолчала. Скрипя сердце, она полезла в кошелек, достала деньги.
-Ну-с?- нехотя протягивая руку.
Легкое движение смуглой ладошки гадалки - и деньги исчезли из пальцев Морико. Это чудо изумило бы каждого, кто не знал, что в бродячем цирке юную Дженни обучали, помимо прочего, и фокусам.
- Никакой мешок тебе на голову не свалится. Более того: сегодня тебя ожидает большой успех... О-о! - удивленно воскликнула Дженнифьора. - Так, значит, именно тебе предстоит победить на сегодняшнем турнире?!
Жертва подняла на гадалку небесно-голубые глаза - и Дженни содрогнулась. Да это же девушка!..
Но признавать свою ошибку Дженни не умела и дурой себя не считала ни разу в жизни. Раз она предсказала победу, значит, будет победа!!!
- Ты слышала, что сегодня на турнире будут избирать самую красивую девушку Триера? Вот тебя и признают первой красавицей. Только умойся сначала.
«красавицей? Как же! С моими-то ушами?! Вот трепло, только зря деньги потратила А хотя… я же правда первая красавица… и фигурка ничего… может правда, а? Чем рогатый не шутит?».
-Ладно, будем считать что я тебе верю.- для проформы проворчала Морико. Хотя душа ее пела,как же наконец-то ее единственную прекрасную и неповторимую заметят и оценят.
Дженнифьора Прозревающая открыла рот - и медленно закрыла его. Не каждый день ей приходилось слышать слово "верю". Собственно, даже не каждый год.
- Еще бы тебе не верить! Моими устами говорят боги! И духи! И тени предков! И...
-ну-ну, боги , говоришь? вот трепло...
Любая гадалка бы оскорбилась. А Дженни лишь удивленно распахнула глаза:
- Мы что, уже знакомы? В смысле - встречались раньше?
-Слава богам нет. И надеюсь больше не встретимся- вспомнилось, что кошелек то от встречи уменьшился.но,может,это того стоило?

Сообщение отредактировал Moriko - 4-04-2008, 21:20

[GreyNight >>>]

Михаэль, одетый в лохмотья, выбрался из воды, «осыпанный» водорослями, будто золотом. Вытащив надоедливую рыбкшу из-за шиворота, он, постоянно отряхиваясь от рнчной растительности, выбрался на скользкий берег. За что ему это все? Ну почему именно Он из многих наступил на одну гнилую ступеньку моста из сотен хороших? Почему потом прямо ему на голову свалились еще две, помимо гнилой? Эх, хоть бы на турнире в него не попали бы стрелой! Ну да ладно, авось пронесет! Человек вышел на дорогу и, под хохот окружающих, вытащил еще одну рыбу из пояса и снял водоросли с плеч.

«Ха-ха-ха! Посмотрите-ка! Водяной выполз! А ракушку тебе не дать? На память? Ха-ха-ха! – с такими словами один из озорных школяров бросил раковиной прямо по несчастному простолюдину. Бывший солдат и что с того? Какая от этого польза? А относятся к нему еще хуже, чем к прокля… хотя, а кто он, если не проклятый? Черт его знает. Михаэль, еле стерпев камни и насмешки окружающих, прошел к своему месту на трибунах и, присев на голую землю из-за так некстати пришедшего барона с его рабами и слугами, смиренно уставился на готовящееся начаться ристалище. Зал вокруг гудел. Гудел от нетерпения, недовольства и предвкушения крови, шуток и многих других вещей, которые то и дело случаются на турнире. Михаэль, найдя какой-то старый квадратный кусок доски, и прикрывшись им, будто щитом, приготовился к стреле, которая сегодня по закону подлости пригвоздит его к скамейке. Закрыв все тело доской в слепой надежде спасти свою жалкую шкуру, простолюдин забыл о своем горе, желая пережит этот день. Странная философия! Погибнуть от своей руки – освобождение; погибнуть от чужого меча или стрелы – несчастье. Жалка человеческая страсть к выживанию. И противоречива! Рядом с Михаэлем присел мужчина в сером балахоне. Руки его были спрятаны в полах, а посох был облокочен на деревянное ограждение. Странный мужчина с лицом, закрытым капюшоном, в перчатках, торчащих из рукавов его балахона. Он, искоса посмотрев на простолюдина, закрыл оба глаза и откинул голову назад. Церковнослужащий, а храпит, по меньшей мере, на всю округу. И что он здесь делает? Что такого священного в этом месте? Где здесь найти духовную пищу? И так всегда! Нравственность народа? Подчинение заповедям? Ха! Ну и кто им следует? Все мы порождения этого мира. Каков мир, таковы и мы. И Михаэль, и этот священник, и каждый зритель вокруг – все они не более, чем грешники. Может, неудачливость и есть проклятие Господне за все грехи человеческие? Кто знает. Михаэль оглянулся рядом с ним на несколько мест - никого. Только рядом посапывали два стражника, да начальник арены копался в бумагах неподалеку. В такой атмосфере добыть деньги было проще всего.

Простолюдин запустил свою руку, со сжатым в ней ржавым ножом, в балахон своего соседа. Послышался легкий шорох, затем звон. Церковнослужитель одернулся, но тут же снова погрузился в сон. Михаэль ссыпал золотишко в свой карман, и сделал вид, что спит. Проще простого! Хоть в этом мелком карманничестве ему сопутствовала удача! Хоть…

Сообщение отредактировал GreyNight - 8-04-2008, 1:38

[Гвентаир >>>]

Дверь в покои наместницы с грохотом распахнулась, и оттуда врассыпную бросились служанки. Следом за ними, вращаясь, в коридор вылетел увесистый золочёный канделябр и загремел по каменному полу. Майла собиралась почтить своим присутствием начинавшийся на городской площади Турнир. И очень злилась.
Какой бы деспотичной она ни была, всё же пост обязывал идти на уступки простонародью. И терпеть народные гулянья, пусть не часто, но всё-таки терпеть. Политика. А всё Майлино тёмное нутро протестовало и кипело, предчувствуя ненавистное зрелище – целую площадь праздношатающихся и, что самое ужасное, веселящихся людей.
По сути, она не была виновата в том, что такой стала. Уж такое получила воспитание, в такой среде росла. Но, при одном взгляде на брезгливо сморщенное Вампирино лицо, невольно приходила мысль, что, вырасти она в благополучной богобоязненной семье, результат был бы, в целом, тот же. Только улыбки и радость вызывали бы в ней не омерзение злобной и чёрной натуры, а праведный гнев истинного аскетизма. А лицо было бы тем же. Такая уж она была.
В последний момент передумав встречаться лично с прибывшим Койотом из соображений секретности, теперь она нервничала и ломала локти. Разумеется, только когда её никто не видел. Нервничала, потому что вовсе не была уверена в том, что послание, которое она отправила новоиспечённому тайному агенту, найдёт адресата. Майла не верила никому из людей. Поэтому наспех составленное мелким угловатым почерком письмо понёс её личный курьер – старый Ворон, успевший заблаговременно выследить легендарного головореза. Хоть Ворон и был самым надёжным и верным её подчинённым, и почти никогда не давал осечки, ему она не доверяла тоже. На всякий случай.
Итак, покинув, с горем пополам, свой дворец, а вместе с ним оставив в покое измочаленных и запуганных слуг и придворных, Майла тряслась в огромной тяжёлой карете, приближаясь к главной городской площади, и в беспокойстве кусала губы.
Впрочем, её беспокойство было неоправданно. Ворон, несущий накрепко привязанный серебристой тесьмой к когтистой узловатой лапе свиток без подписей и печатей, был уже близок к цели.

[Ketzer >>>]

Даже через пару часов, после бесконечных петляний по городу, Койоту так и не удалось выяснить направление. Горожане если и не пытались уйти от разговора при упоминании дворца наместницы, то связный разговор, по случаю какого-то местного фестиваля, вести всё равно не могли. Стражи же, как сговорившись, только узнав о конечном пункте его следования немедля порывалась проверить личные бумаги «торговца травами», а те, надо сказать, сработанны были… дурно (если не пользоваться более откровенными выражениями). Неминуемо случались конфликты, который далеко не всегда удавалось уладить по средствам желтого метала. Повозка Ваэля И. сильно потяжелела. Не найдя взаимопонимания с представителями властей, он таскался по закоулкам, пока не решил воспользоваться не до конца ещё угасшим в нём чутьём профессионального киллера. Пара секунд сосредоточения дали ему абсолютно ясное понимание того, что цель его находится именно в той точке, куда стекается сейчас всё разумное население города – некий турнир.
Койот уже хотел в очередной раз восхитится той «властью на жизнью этих букашек», которою дает идеальный сплав его безупречной логики и тонкой интуиции, как вдруг, у его темной музы (о существовании которой он, по правде говоря, забыл ещё много лет назад из-за её отказа вдохновлять его на новые «симфонии смерти») совсем снесло крышу и она повела его по таким-то ухабам: то некий неадекватный петух, вдруг выскочив из-за угла, расцарапав агенту всю физиономию, то фургон застрял на мосту, провалившись в дыру от вышибленных кем-то ступенек. И даже, при желании перевести дух и глотнуть пивка на площади, Ваэль И. обнаружил, что пиво, мало того, что не отвечало даже минимальным санитарным требованиям, но ещё и было разбавлено водой чуть не на четверть.
«Каждый момент пребывания в этом треклятом городе даёт всё более… и более… Нет. Это не то, что проникать в гарем того олуха-падишаха» – Койот улыбнулся, вспомнив один из немногих приятных моментов, выпавших на его долю за всю многолетнюю службу. Вдруг с небес спикировало что-то чёрное, и в кружку агента рухнул свиток без печатей подписей. Агент развернул его, распознавая зашифрованный текст в режиме реального времени, и скривил самую недовольную мину, которая только была в его арсенале (чем, конечно же, заставил продавца пива стыдливо потупить взгляд и виновато развести руками: «али я один напитки разбавляю»)
Через четверть часа он уже стоял рядом с каким-то странным бормочущим дедом на площадке для стрельбы. В списки соревнования на Кубок Мортонского Сандаля Койот зачислился под именем Джона Смита из Сырой Хмари, лучшего стрелка По-Ту-Сторону-Болот. «О, привет тебе, шедевр чистого идиотизма… – тихо прошипел он - сейчас будем стрелять по баночкам… В чем только ни примешь участие во благо страны… мда… думаю, мне даже обещанный «административный ресурс» не понадобиться для победы над всей этой деревенщиной»

Сообщение отредактировал Ketzer - 9-04-2008, 17:05

[Гвентаир >>>]

Площадь гудела, как огромный пчелиный улей. И мельтешила всеми цветами радуги, да так, что у наместницы уже добрых полчаса рябило в глазах. Сама наместница сидела на возвышении, под натянутым от солнца тентом, постукивая тонкой посеребрённой тростью по деревянному полу помоста. Главный организатор ещё минут двадцать назад решился на свой страх и риск сунуться к Майле с тем, что, мол, пора бы уже начать. На что, к всеобщему удивлению, она только рассеянно покивала, пробормотала что-то, и вновь уставилась на шевелящуюся массу людей.
И вот, оставшийся в добром здравии организатор, рискнул снова появиться за широкими спинами личной охраны Великой и Прекрасной. Робко протиснувшись между двумя внушающими всяческое уважение молодцами, он, непрестанно кланяясь и семеня, подобрался к высокому наместническому трону и что-то промямлил. Майла на секунду оторвалась от созерцания толпы внизу, в который раз бросила взгляд на безоблачное небо, и повернулась к распорядителю. Он к тому моменту был уже изрядно бледен, и мысленно успел попрощаться со всеми своими родными и близкими.
- Да, да. Сейчас начнём, сейчас. – Болезненно поморщилась Майла.
Лицо её, хоть и было по своему обыкновению недовольным, всё же не выражало излишней злобы. Наместница, скорее, казалась растерянной и взволнованной.
- Ваше… - начал, было, распорядитель, но тут в небе появилась большущая чёрная птица, хрипло и очень громко каркнула, сделала пару кругов перед наместническим помостом, и скрылась из виду.
- Начинайте! – Вскрикнула, даже слегка подскочив, Вампира. – Ну же, чего вы там копаетесь, начинайте!
Организатор, побледнев ещё больше, приказав себе ничему не удивляться, подпрыгнул и сорвался с места, как ужаленный. И через пару минут, оглушая народ на площади, грянули трубы, возвещающие о начале Турнира.
Люди внизу притихли, и глашатай, во всю силу своих тренированных лёгких, начал занудно перечислять правила и условия, не забыв перед этим вознести хвалу Великой Наместнице.
Майла слушала его вполуха, она, прикрыв глаза, откинулась на спинку своего кресла, и думала о чём-то своём.
Когда глашатай, вконец охрипший, многозначительно замолчал, кто-то осторожно кашлянул у Вампиры за спиной. Она открыла глаза, неспешно встала и подошла к краю помоста.
Площадь надрывно завопила, и Майла, сдерживая раздражение, величественно повела рукой в знак приветствия и повеления начинать. Площадь возопила ещё раз, снова заиграли трубы, и новый, пришедший на смену охрипшему, глашатай стал перечислять имена участников.

[Клинт Иствуд >>>]

   Однако некоторое время платками, ветвями и ничем подобным никто не махал. Пауза несколько затянулась. Впрочем, жизнь в кои то веки играла для Робби свежими красками, и этот вынужденный простой настроение ему нисколько не испортил, да и Бато наконец то заткнулся. К тому же для поддержания возникшего мажорного расположения духа, долгое время оторванный от благ цивилизации лесной изгнанник с удовольствием этими благами воспользовался. После пятой или шестой кружки замечательнейшего, своеобразного и с тонким послевкусием местного пива Бихуд обнаружил, что та которую все ждали, оказывается уже объявилась на ристалище. Как он уразумел из разговоров остальных участников, это была местная владычица. Говорили о ней, правда, как-то странно, вполголоса и деликатно потупившись, и именовали Великой и Прекрасной Майлой, вот именно так - с прописных букв и каждый раз полностью.

   Когда же заинтригованный инкогнито из леса узрел ее на специальном помосте, то ничего прекрасного в ее облике не распознал. На это он благосклонно решил, что годы работы и забот о нуждах подданных наложили на некогда прекрасный облик свой отпечаток, а благодарный люд, помнит и чтит ее в своей народной памяти юной и цветущей. Так что вполне искренне вместе со всеми Робби проорал и отсалютовал властительнице кружкой. В общем, она махнула белой ручкой и глашатай принялся зачитывать утомительно длинный список имен и званий участников. В особенности это относилось, конечно, к рыцарской части турнира, там пышных и витиеватых титулов хватило бы на весь собравшийся на площади народец.

   Когда вступительная часть закончилась, все приступили к главному: рыцари начали сшибать друг дружку полосатыми палками из седел, кто попроще, дубасить тупыми мечами, кистенями и палицами, а стрелки истыкивать стрелами, по счастью не друг друга, а ростовые мишени-чучела. Стрелы Роб Би Худа ложились сегодня просто на загляденье, так как он любил: не целясь, интуитивно, и до невозможности метко. Так что первая отборочная половина турнира была преодолена легко и непринужденно. Дальше соперников заметно поубавилось, а задания пошли более замысловатые, зато Робби очень и очень знакомые: стрельба на скорость, по всяким вращающимся мишеням, сквозь кольца, именуемые здесь отчего-то одиссеевыми и прочий ярмарочный репертуар.

   Постепенно участников осталось всего ничего, зато народец, сразу видно, что тертый и проверенный - йомены-наемники, и к гадалке не ходи. На общем фоне выделялся разве что сам Бихуд, в своем гротескно-крестьянском облачении, да еще один странноватый то ли средней руки селянин, то ли мелкий купчик, как нынче они себя именовали - мерчендайзер. Правда, веяло от этого странника каким-то скверным холодком, и будь Робби потрезвее, да и в настроении чуть похуже, он бы попристальнее его изучил, но не сегодня. Нынче все шло настолько хорошо, что думать о чем-то таком, да и вообще думать, не хотелось. Тем паче, что предстояло испытание наилюбимейшее, его коронка, и где-то даже пунктик: логовазов дуплет, сиречь - стрельба двумя стрелами единовременно.

[Father Monk >>>]

   Кто такой Маркус Швиммер? Как это кто?! Он - почти полноправный выпускник Самого Знаменитого, Существующего За Гранью Реальности и Бытия, Окутанного Семью Печатями Тайны Университета Трех Магических Искусств! И только один зачет, один только проклятущий зачет по "Уважению" отделяют его от заветной седой бороды, остроконечной шляпы, посоха с набалдашником от фирмы горных гномов "Хеккель и сыновья", и подписанного всеми мыслимыми и немыслимыми преподавателями Университета документа о праве именоваться магом!.. Не простым шарлатаном, а самым, что ни на есть, настоящим магом!.. Один только...

   Стоп, что это такое? Что за звуки? Почему прохожие поворачивают головы в сторону этих призывных нот, исторгаемых горнами? Стоп, какие прохожие?! На улице почти никого нет, кроме беззубого и слепого старика, да ополоумевшей девки, что пускают слюни, глядя на черного кота... Маркус многозначительно и очень презрительно - специальные факультативные занятия под руководством заслуженного профессора Презрения мастера Айоды не прошли даром! - фыркнул, припоминая суеверия обывателей относительно черных котов. Кот в ответ выругался так, как умели только черные коты, посоветовав убираться подальше со своими идеями с его улицы. Конечно, для тех, кто не обладал астральным воплощением, кот всего лишь тихонько мяукнул. Швиммер не стал спорить - ему было не до кота с его опороченной репутацией.

    - Дамы и господа! - надрывался какой-то лоточник, тщетно пытаясь привлечь внимание к своим потускневшим товарам. - Только у меня, только сейчас!..

   Маркуса слабо интересовал товар, однако столпотворение потенциальных жертв было достаточно привлекательным и разноцветным зрелищем, как-то натужно махавшим флажками и ветками. Будущий маг в задумчивости закусил губу, потеребил коротенькую черную бородку клинышком, пытаясь сообразить, с какой части зрителей ему стоит начать свои поиски, сосредоточил свой взгляд на выстроившихся напротив лучников, которым подносили по две стрелы. Рядом с одним из них мелькнуло нечто вроде астральной ауры, такой, которая обычно собирается на кладбищах и в то же время неожиданно отличавшейся от виденного Швиммером ранее...

[Torvik >>>]

Турнир начался. Точнее - началась та длинная и муторная прелюдия, которая занимает большую часть времени и не даёт ничего никому, кроме власть имущих, которые (уж Муня-то знает) всегда рады выступить перед прочими смердами, дабы возвести своё высокое имя на пьедистал истории. Сперва читали длинный список имён, потом проверяли орудия труда (то бишь стрельбы или борьбы) на наличие заклинаний, механизмов и прочих недозволенностей. Парочку рыцарей и одного стрелка даже выперли прилюдно, уличив в чём-то таком, чего делать следовало, но не здесь или не следовало совсем. Потом... Потом какой-то детина, воспользовавшись сутолкой, попытался залезть Муне под юбку своей шершавой рукой и она отвлеклась. Не то, чтобы детина был совсем уж плох или Муня слишком привередлива, просто сейчас ей было не до этого и она наступила ему на ногу, не преминув больно врезать по причинному месту. Пока детина приходил в себя, охая и выбирая в толпе более сговорчивую добычу, Кошара пробилась ещё на два ряда вперёд и выставив свой острый нос прямо под локтем длинного трубочиста оглядела оставшихся. Кандидат, к которому её повлекло так, что остальные отошли на задний план, был один. Муня поставила бы три медяка против десяти золотых, что именно он займёт первое место, что бы там ни говорили другие. Но, как твердила её бабушка, историю творят маги, а магом тут была именно Кошара. А значит - кто должен помочь симпатичному кандидату на приз, если не она. А он её потом накормит вкусным ужином и...
Муня размечталась, чуть прищурив глаза и начала одними губами шептать отличное заклинание, которое всегда должно приносить удачу тому, на кого направлено, увеличивая силу его рук за счёт меткости последнего. Зачем, спрашивается меткость стрелку? Главное - хорошо натянуть бечёвку, которую натягивают на лук, чтобы послать стрелу куда подальше.
Муня перехватила торбу,скрестила пальцы на правой руке и, плюнув в их перекрестье, послала заклинание в сторону героя своих грёз.
- Фьють! - заклинание светлой змейкой окутало фигуру на линии прицеливания.
- Ты что творишь, курва? - толстенная лоточница с плоским носом схватила Муню за волосы...

[Ketzer >>>]

Мероприятие проходило скучно и уже порядка на три зашкалило за верхнюю строку составленного Ваэлем И. личного рейтинга самых тягостных способов времяпрепровождения. Но, в соответствии с утвержденным планом операции, вид Койоту следовало иметь «лихой и придурковатый, дабы сойти за героя истинно народного». Так что он, в ознаменование очередного меткого попадания в очередную тыкву, выдал победный клич, отвесил поклон обрадованным зрителям и даже сочувственно похлопал по плечу какого-то выбывшего на этом этапе соревнования деревенского слюнтяя, пообещав, что нальёт тому пивка в случае свой победы. Он старался, но чувствовал, что долго так не выдержит.
В итоге, оставалось только несколько финалистов – сам Койот, тот дед («а борода-то точно клееная…» - отметил агент) и парочка людей, которых он почему-то определил для себя как «йомены-наёмники», хотя абсолютно не представлял себе значение этого термина. К своему большому удивлению он, также, обнаружил, что в его голове крутятся ещё и такие удивительные понятия, как «логовазов дуплет» и «мерчендайзер». Объяснений этому могло быть только два. Либо, выдаваемая за местное пиво, отрава спровоцировала в мозгу Койота некие необратимые процессы, либо… Охота Началась(!) (а именно так особо настроенные на эстетику тёмного романтизма своей профессии коллеги, называли то, что, так же, описывалось как «волею самой Смерти сплетенные воедино нити двух судеб – жертвы и палача – причудливой вязью скользящие по ткани событий к точке, где лишь обрыв одной из них определит развязку»). Сам он был далёк от подобных суеверий, однако некую ментальную связь с жертвой действительно начинал иногда чувствовать и потому огляделся в надежде сообразить, откуда же ему было послано знание о «мерчендайзере».
Между тем все было готово к последнему туру. Участникам раздали по две стрелы и объяснили, куда их следует выпускать. Ваэль И. конечно не сомневался в успехе, но мало ли что… Да и руки в это время дня у него теперь часто дрожали. Он подал тайный знак и, как из-под земли, на дальнем конце площадки вырос некий гражданин. Гражданин мигом подскочил к судье и, предъявив ему какой-то документ, быстро сообщил нечто, что заставило того взять под козырек ещё до того, как по его лицу стало видно, что смысл сказанного понят. Первым стрелял некий ветеран мортокской стрелковой ассоциации и (как и ожидали все, без исключения, зрители, следившие за его выступлениями уже 50 лет и слегка даже удивившиеся его выходу в финал) промазал. Второй участник всадил обе стрелы точено в цель, но неожиданно был дисквалифицирован из-за вдруг открывшегося факта несоответствия длинны его лука и коэффициента натяжения тетивы только что принятому гос. стандарту. Третьего участника Койот угостил из своей фляги, и тот тоже промазал, после чего впал в кому прямо на позиции для стрельбы (от огорчения, как констатировал судья). Пока шла суматоха с попытками реанимации, Ваэль И. украдкой вынул из сапога заготовленные стрелы из заговоренного магнит-метала. Стрелы эти, по замыслу устроителей, непременно должны были достигнуть мишеней точно в той точке, куда нужные люди вставили соответствующие заговоренные стрелоловушки.
«Ха! Да это ведь вообще не серьёзно. Утройте расстояние до целей, что ли! – Потребовал «Джон Смит» - Я хочу, чтоб мой выстрел был последним на этом турнире! …Мои два выстрела точнее. Этот – он продемонстрировал магнитную обманку, высоко подняв её на головой – я посвящаю трудолюбивому и… во всех отношениях славному… народу Мортока! А этот – он показал другую – нашей госпоже Великой и Прекрасной Майле, наместнице нашего, процветающего одной лишь мудростью её и самоотверженным служением на благо народа, города! Ура!!!» И он выстрелил. Стрелы пролетели мимо целей, покружили над трибунами, прошили пару флагов и одного глашатая, снесли голову статуе наместницы и, о чудо, таки угодили ровно туда, куда и должны были – каждая в центр своей мишени. «Ну? – ехидно обратился он к оставшимся соперникам, когда стихли возгласы (возможно не только испуганные) – Есть желание побить рекорд, или я уж пойду награждаться?»

Сообщение отредактировал Ketzer - 16-04-2008, 7:07

[Blindman >>>]

С начала турнира прошло уже немало времени, и победители в каждой номинации должны были определится в течении получаса, не более. Неизвестно из-за чего Денниса неудержимо тянуло посмотреть на состязания стрелков, хотя к лукам клирик испытывал стойкую неприязнь. Луки, в свою очередь, платили ему той же монетой. Но тем не менее, вот уже изрядное время Корни стоял у барьера, ограждавшего стрельбище, наблюдал за состязанием и время от времени заключал пари с окружающими. Ставки росли по мере выбывания лучников, споры о том, кто же выиграл и кто здесь мошенник и плут, становились все горячее, и вот, наконец, на стрельбище остались лишь пятеро претендентов.
Первый промахнулся, увеличив шансы Денниса на выигрыш. Вторым стрелял тот, на которого Корни поставил весь свой сегодняшний выигрыш - и выстрел был великолепен! Но по какой-то причине, невнятно пробубненной глашатаем, стрелок был дисквалифицирован. Клирик огорченно сплюнул, постаравшись попасть на сапог толстяку, постоянно пытавшемуся отпихнуть Денниса и протолкнуться к барьеру. Уже без особого интереса Корни продолжил наблюдать за соревнованием. Третьему участнику внезапно стало плохо прямо на стрелковом рубеже, и его место занял четвертый. Выстрел! Казалось, стрелы летели куда угодно, кроме мишеней, по невероятным траекториям - но, тем не менее, вонзились точно в цели. Остался последний претендент - старик в дурацкой шляпе. Неожиданно медальон клирика нагрелся, и у Денниса появилось ощущение, что сейчас должно произойти нечто забавное.

[GreyNight >>>]

Михаэль, вернувшись на свое место, доедая странную пищу, продаваемую у лавочника в третьем ряду, обнаружил свое место занятым (а как же иначе) каким-то толстым господином, скрывающим свою личность под красным плащом с капюшоном. Рядом с ним, на счастье Михаэля, отпихнув мужчину рядом (теперь его не смогут побить за кражу), стояли двое, закованных в латы, с полуторными мечами наперевес, двое широкоплечих охранников. Забрала их шлемов были подняты, что позволило минуту насладиться их лицами. Один из них был круглолицый, смуглый, черноволосый человек, лицо которого было похоже на шар. Второй же, наоборот, был худощав. Его лицо было похоже на трость, а бледно-белая кожа по-настоящему делала его похожим на скелет. Михаэль прислонился к барьеру в паре метров от этого сборища и обратил свой взор на участников. С момента его ухода, их число заметно сократилось. Теперь соревнуются всего пятеро участников. Михаэль бросил взгляд на наместницу… «Великая и Прекрасная Майла»! Бред! Очередной тиран, хорошо о котором подхалимы говорят прилюдно, простолюдины втихаря, а все остальные – про себя. Кто мы для нее? Люди? Личности? Разве мы что-то большее для этой «Великой», чем просто мусор? Мусор, который можно убирать? Убирать жестоко, любым образом… Мусор, который только рабочая сила, и ничего более? Наместники… Они недооценивают силу простого народа. А народ – гораздо сильнее их. Михаэль легонько ухмыльнулся и вернулся к турниру. По каким-то странным обстоятельствам, трое участников выбыли, и теперь стрелял четвертый…. Что-то в нем смущало проклятого… Его внешность, манеры, его взгляд – все говорила о чисто отрицательных чертах его характера…. На площади суматоха и возня, которая собралась вокруг одного из несчастных участников, но на проклятого это не произвело ни малейшего внимания. Он просто увидел нечто гораздо интереснее и в тоже время гораздо грустнее. Жулик… Странно, но судья ни сказал ни слова. А, хотя, чего тут необычного? Подкупили. Сейчас все так делают. Неужели, все началось со смены власти? Кто знает…