Идеальный мир, Четыре точки зрения

[Grey >>>]

Париж

Светоч также беспрепятственно покинул здание хранилища, никто так и не успел понять, куда же пропал человек с крыльями в белом одеянии.

Париж, несколько часов спустя

Инспектор Лароше присел на краешек стола и нервно раскурил сигарету. Да, отдел внутренних расследований никогда не оказывался так глубоко в заднице, как сейчас. Коллега по отделу, инспектор Моблан, излучал такой же здоровый пессимизм.
- Итак, что же мы имеем? – решил подвести итог швейцарец.
- Мы имеем, - Лароше стал загибать пальцы, - во-первых, одиннадцать сошедших с ума охранников, твердящих о божественно пороке и времени всепрощения и очищения душ. Во-вторых, восемнадцать трупов, одиннадцать из которых – это бойцы отряда специального назначения. В-третьих, командира этого отряда, у которого крыша вообще улетела куда-то в Антарктику. В-четвертых, охранника, утверждающего, что у него просто отключилась память, после чего он спокойно вышел из охраняемого здания в момент боевой тревоги. А еще, в-пятых, начальника смены с повреждениями барабанных перепонок. И чуть не забыл, в-шестых, пустые кассеты записи на всех камерах!
- Полный абзац, - не мог не согласиться Монблан. – Но пойдем по порядку. Итак, кто-то напал на хранилище, напал изнутри и, судя по проверке, ничего не взял.
- Есть, - кивнул Лароше.
- Жак Фурье, несомненно, подвергся атаке, скорее всего электромагнитной пушки, вот и полный сбой в работе приборов и камер.
- Но такие образцы оружия есть у очень ограниченного числа группировок в мире.
- Что сужает круг подозреваемых…
- Но, мы все равно не засекли место ведения «огня», да еще и эти проплешины в гараже, как после напалма…
- И, тем все же, несколько более-менее вразумительных ответов у нас есть. Жискар, Журден и остальные, скорее всего, подверглись психологической атаке или попали под воздействие какого-то психотропного газа. Ну, не могут же, в самом деле, сразу тринадцать человек сойти с ума?
- Не могли, но вот в случае с Журденом, я бы не делал столь скоропалительных выводов, о его полной непричастности.
- А никто и не делает.
В дверь постучали, и в кабинет для допросов вошел посыльный и передал Лароше приказ.
- Что там? – поинтересовался Монблан, увидев, как брови напарника поползли вверх.
- Это по поводу Жискара и Фурье, приказ сверху, мы должны передать их в особый отдел.
- В особый? – интерполовец сочувственно присвистнул. – Значит, что-то накопали все-таки на них…
- Да не совсем, в приказе говориться «направить», а не «передать дело»…

Москва, Арбат

По Арбату неторопливой походкой шел человек в цветастой рубахе и драных джинсах. На голове у цыгана была кепка с эмблемой «Чикагских Быков» и сломанным козырьком. Босые ноги спокойно ступали на окурки, плевки, в грязь и лужи, если такие попадались на пути. Глаза цыгана были прикованы лишь к небесному своду, резкий профиль и черная с сединой борода выражали лишь полное и бесконечное блаженство, совсем как у заправского наркомана, после принятия очередной дозы. Старый кассетный плеер «Тошиба», висевший на затертом поясе, вещал какую-то незамысловатую мелодию через единственный сохранившийся наушник. Остановившись напротив витрины кафе, цыган несколько минут просто покачивался из стороны в сторону, а затем опустился на брусчатку, скрестил ноги и, продолжая качать головой в такт неслышимому ритму, так и остался сидеть. Лишь на одно мгновение, краем глаза он позволил себе зацепиться за стоящие внутри фигуры двух мужчин.

Каир

Под нарастающий свист Сулейман Катар спускался с кафедры, с трудом удерживая спину прямо, чтобы с головы не упала красная феска, обязательный атрибут парадной одежды современных египтологов. Коллеги провожали его криками, а кое-кто и проклятьями. За дверями уже тоже поджидала группка «единомышленников», вышедших еще во время выступления Сулеймана покурить.
- Друг мой, - пробасил толстобокий Хаим. – да бросай ты эту ерунду, займись настоящим делом, наконец! Езжай в Америку охотиться за НЛО в Роззуэле!
Незамысловатая шутка была встречена очередным взрывом хохота. Катар понимал, что после сегодняшнего дня путь в науку ему закрыт, но закрыт как ученому, а не как испытателю.
«Всего один иероглиф, всего один», - твердил Сулейман про себя, спускаясь к стоянке такси с лестницы Каирского гуманитарного университета, где проходил очередной съезд египтологов Ближнего Востока.

Сообщение отредактировал Grey - 18-02-2006, 19:47

[Марк Октавий >>>]

Каир

Сулейман был так подавлен, что совершенно не заметил бегущего ему навстречу человека с кипой бумаг под мышкой. Не успев (или не захотев?) сманеврировать, спешащий куда-то незнакомец на полном ходу столкнулся с египтологом, вызвав падение их обоих и разлет насвоих бумаг на значительное расстояние. Бормоча извинения, человек (лица его Катар впоследстии так и не вспомнил, как ни старался, впрочем, он списал это на свое тогдашнее состояние) принялся лихорадочно собирать выпавшие листы. Собрав все, до каких смог дотянуться, он вскочил и снова побежал.
Такое странное поведение незнакомца поначалу даже не удивило Сулеймана - его голова была занята другим. Но тут он заметил, что один листок, выпавший из папки, так и остался сиротливо лежать на ступенях института. Египтолог поднял его и хотел было окликнуть незнакомца, но тот уже скрылся из виду. И когда только он успел?
Пожав плечами, Сулейман перевернул листок. На нем была изображена какая-то конструкция, составленная из египетских иероглифов, но в то же время представлявшая собой нечто законченное, цельное и... невероятно красивое.
И тут он вдруг ПОНЯЛ.
- Господи... Господи, Милостивый и Милосердный... - только и смог прошептать египтолог.

[Даглас >>>]

Человек улыбнулся, обнажив белоснежные зубы.
- Мошете насыфать меня так, как сахотите. Кому-то Дьяфол, кому-то Сатана, кому Люцифер, Мефисто , Шайтан и прочшие, прочшие...
Рыжий иностранец достал пачку сигарет, купленную во время прогулки по Арбату. Сняв целлофановую обертку, он сорвал фольгу и спросил:
- Фы не протифф, если я сакурю?
Не дожидаясь ответа, иностранец достал сигарету и, щелкнув пальцами, зажег её без зажигалки. Дунув на горящий палец, рыжий потушил небольшую струйку пламени, выбивающуюся из-под ногтя.

[Grey >>>]

В предместьях Руана

Старинный замок времен Жанны д’Арк стоял на возвышенности, бросая свою суровую тень на далекий город. Старые угрюмые бастионы и башни, сложенные из глыб серого камня, казалось, сохраняют свою средневековую силу и уверенность.
Несколько автомашин въехало во двор, минуя несколько врат и барбаканов, тяжелые стальные решетки опускались следом за ними одна за другой. Коммодор Рено и остальные члены французского магистрата уже встречали гостя на ступенях, ведущих в донжон. Магистр фон Хорст тяжелой поступью пересек брусчатку двора, сопровождаемый своими помощниками, и, обменявшись приветствиями с братьями по Ордену, вошел внутрь. Старая винтовая лестница вывела группу на четвертый этаж строения, располагающийся на высоте почти десяти метров. Широкое пространство с высокими потолками было заполнено компьютерами и людьми, которые постоянно перемещались по залу с бумагами и папками. При появлении главы ордена Креста и Розы, все на мгновение остановилось, но Хельмут махнул рукой, и работа продолжилась. В углу в закутке, отгороженном толстыми пластиковыми ширмами, высшие иерархи уселись за длинный деревянный стол, несколько слуг расставили на столешнице напитки и легкие закуски, однако, никто так и не прикоснулся к яствам.
- Что же конкретно случилось? – задал вопрос верховный розенкрейцер.
- Пока нам сложно это определить, - начал отвечать Рено. – Нашим техникам и медиумам удалось зафиксировать необычный энергетический скачок. Его особенность в том, что он отразился на всем астрально-ментальном поле Земли, и главное – стабилизировался. Сейчас уровень кинетических реакций возрос на четыреста с лишним процентов, и продолжает удерживаться…
- Что это может быть? Хоть какие-то предположения?
- Мы связываем это со странными событиями, произошедшими в центральном хранилище вещественных доказательств Интерпола в Париже. Там произошло нечто необычное, но рыцарям Крюзо и Фурье удалось локализовать утечку информации, вместе с еще одни свидетелем случившегося они уже направляются сюда, везя с собой пленки записи камер наблюдения хранилища.

Каир

- О Боже! – красная смятая феска осталась валятся на ступенях университета.
По дороге в свою лабораторию Сулейман успел не раз перебрать имена всех богов всех конфессий, не забыв особо отметить и Гора с Осирисом. Ведь именно из имен этих двух богов и состоял необходимый элемент «командной цепи».
Уже дома, перерывая груду бумаг, Сулейман вспомнил, где видел этот же рисунок раньше. Копия с одного из Ратагонских Свитков подтвердила его догадку. Конструкция на нем была точной копией случайно оказавшегося в руках у египтолога документа, вот только в нем на месте необходимого символа зияла белая брешь. Проверив и перепроверив расчеты еще несколько раз, Катар позвонил своему помощнику Ибрагиму и велел подготовить машину.
- Куда это мы на ночь, глядя? – с неохотой поинтересовался тот.
- Я нашел его, - загадочно ответил Сулейман.
- Нашел! – всякая тень лени и безразличности исчезла из голоса Ибрагима. – буду через сорок минут. Брать оборудование?
- Да, бери все, что только есть.

[Locke >>>]

- Вы не против, если я закурю? - спрашивает он со своим дурацким акцентом. Вообще-то здесь не курят, но ему, по-видимому, на это наплевать. Он прикуривает от пальца. Ну-ну. Фокусник. Гоша также делал - какая-то химическая дрянь, наносится на кожу.
Я пожимаю плечами и достаю из внутреннего кармана пачку. Capitan Black, вишневый табак - я курю редко, но уж если курить, то только его. Девочки из обслуги неодобрительно на нас смотрят, но спорить не решаются. Я отправляю сигарету в рот, касаюсь ее кончиком пальца, выпускаю струйку дыма. Это мой любимый фокус, его я выполняю почти не напрягаясь. Задумчиво посасываю фильтр, вспоминаю его слова. "Можете называть меня так, как захотите. Кому-то Дьявол, кому-то Сатана, кому Люцифер, Мефисто , Шайтан и прочие, прочие..." Клиент, определенно. Будем окучивать.
- Ну-ну. Допустим я вам верю, - говорю я подчеркивая это самое "допустим", - Что же понадобилось Мефистофелю от простого смертного?

[V-Z >>>]

(V-Z&Hideki)
- Кристина? Я Игорь, - обратился к Ней мужчина, одетый во все черное.
- Да, это я. Очень рада с тобой встретиться, - ответила Она с легким французским акцентом, едва уловимый, он придавал девушке некий шарм, который так нравится мужчинам. На Ее лице появилась легкая улыбка. – Надеюсь, ты покажешь мне достопримечательности Минска? Но сначала я бы хотела попасть в гостиницу и принять душ. Перелет был немного утомительный. Я…я нечасто летаю на самолетах.
- В гостиницу? – поднял бровь Волков, и, не подумав, добавил: - А не проще ли было бы остановиться у меня?
Только когда слова сорвались с языка, он сообразил, что такое предложение полу знакомой девушке звучит, мягко говоря, не совсем прилично. Однако назвать себя идиотом он не успел: Кристина с интересом посмотрела на минчанина через очки и кивнула.
Игорь хотел уже предложить ей пройти к выходу, но Кристина положила ему на плечо руку и напомнила про багаж, который она так и не взяла.
- Извини, я совсем забыл.
- Ничего страшного, - все так же беззаботно произнесла Она.
Пройдя немного, они подошли к транспортеру, по которому катались два небольших черных кожаных чемодана с бирками свидетельствующими, что они принадлежат Кристине.
Игорь поднял оба чемодана с конвейера – благо тренированные мускулы легко позволяли ему это сделать. А сам он вещей не захватил – только легкую сумку с книгой.
Через какие-то несколько минут они уже были в такси.
И, разумеется, время заняли разговором.
Чем больше они беседовали, тем больше у них находилось общего. Волков уже спустя три минуты уверился, что такой девушки ему встречать еще не приходилось; Тень за то же время окончательно поняла, что этот человек может стать ее первым сторонником.
Такси остановилось; названная водителем сумма поначалу сильно удивила Кристину, но Игорь, расплачиваясь, пояснил особенности белорусской денежной системы*.
– Четвертый этаж, – сообщил Волков, когда они подошли к подъезду; поставив чемодан, он выудил из кармана куртки ключи и вставил тонкую пластинку в щель. Пискнул зуммер, и дверь открылась. – Лифта, увы, нет – при постройке никому и в голову не пришло, что в пятиэтажке он понадобится.
С порога Кристина оглядела квартиру Игоря. Нельзя сказать, что ей не понравилось – обилие книг, несколько картин на стенах ясно говорили о том, что владелец – убежденный гуманитарий.
– У вас все так живут? – с интересом спросила она.
– В смысле? – удивился Игорь. Он как раз внес оба чемодана в самую просторную комнату – обычно она у него служила гостиной.
– Просто… у вас город очень сильно отличается от Парижа. Он старый, как и наша столица, но по-другому. И живете вы иначе.
– А как же еще? – усмехнулся Волков. – Знаешь, я сколько не встречал иностранцев в Беларуси, все они находили здесь что-то свое и им очень не хотелось уезжать обратно, пожив здесь какое-то время.
– Мне уже не хочется, – развеселилась Кристина.
– Рад это слышать. Ты завтракала, кстати?
– Нет. То, что подают в самолетах – это не завтрак.
– Ну, тогда я приготовлю, не возражаешь?
– Конечно! Только… если можно, что-нибудь именно ваше. Хочу посмотреть, как тут готовят.
– Разумеется.
Поставив чайник, Игорь некоторое время занимался готовкой; Кристина, стоя в дверях кухни, наблюдала за процессом. Впрочем, как и Тень – ведь приготовление пищи тоже является творчеством.
– Ну вот, теперь пусть минут десять поварится, – закончил Игорь, закрывая кастрюлю крышкой.
Вместе они вошли в жилую комнату; Кристина даже сощурилась, несмотря на очки – солнце проникло сквозь окна и било в глаза. Игорь быстро задернул шторы, установив в комнате приятный полумрак; попутно он подумал, что девушка так до сих пор и не сняла очки… но эта мысль тут же исчезла.
Машинально Волков включил компьютер, но тут же сообразил, что гостья может расценить это как невежливость.
К счастью, Кристина не обиделась. Наоборот, Она заинтересовалась.
– Я тоже первым делом, придя домой, его включаю, – улыбнулась девушка. – Так интересно смотреть, сколько за твое отсутствие написали… А что это за фотографии под стеклом? Кто снимал?
– Я, – сообщил Волков, открывая почту. Хм, только одно письмо. Адрес совершенно незнакомый. Кто ж это?
Кристина обернулась, удивленно взметнув брови.
– Ты профессиональный фотограф? – это умение людей мгновенно запечатлеть понравившееся с помощью маленькой коробочки именуемой фотоаппаратом ей нравилось и в дальнейшем могло пригодиться.
– Нет, и никогда не был, – покачал головой Игорь. – Талант, наверное – я умею находить хорошие кадры.
Кристина прошлась рядом с полками, внимательно глядя на фотографии. Не удержавшись Она провела пальцем по изображению одной из фотографий, как будто могла проникнуть туда. Да, Она не ошиблась – этот человек действительно принадлежит Ее миру.
Тем временем Игорь открыл письмо.
Работа над этой картиной начата семь месяцев назад, нам надо поговорить, думаю, ты понимаешь, почему
Игорь удивленно воззрился на послание. Уж чего у Волкова не было, так это таланта художника. И почему некий живописец озаботился его мнением?
Клик по прикрепленному файлу. Короткое ожидание – загрузка.
– Нич-чего себе! – озадаченно выдохнул Игорь, глядя на картину.
– Что такое? – Кристина подошла сзади, наклонилась, глядя на экран. Близость девушки вызвала у Волкова желания и порывы, не имеющие ничего общего с живописью, но Игорь усилием воли перенацелил внимание.
Объяснять ничего не понадобилось – Кристина помнила фотографию, показанную в чате.
– Только церкви не хватает, – уверенно заявила она. – Вы с художником не встречались?
– Снимок сделан этой осенью, – покачал головой Игорь. – И показывал я его от силы пятерым людям – а художников среди них нет.
– Тогда это просто удивительное совпадение, – решила Она. Возможно, этот художник тоже может стать Ее последователем… – Думаю, тебе стоит ответить.
– Разумеется, – Волков положил руки на клавиатуру.
Понял, о чем речь, изрядно удивлен. Поговорить действительно не помешает. Давай встретимся в…
Игорь задумался. Вообще-то он намеревался показать Кристине Минск. Но к семи вечера можно и вернуться – ночной город посмотрим как-нибудь в другой раз.
… в семь по минскому времени в этом чате.
Волков добавил ссылку на один из известных ему чатов, нравившийся ему ну о-очень малым числом глюков (админ был знатоком своего дела), и отправил письмо.
Поднялся из кресла, оборачиваясь к Кристине – неосознанным, плавным движением бойца.
Она еще раз убедилась в своей правоте. Боец с душой творца – это именно человек Тени. Он должен пройти обряд и как можно скорее, Она чувствовала, что остальные тоже время зря не теряют, но и «гнать лошадей» она тоже не хотела.
– Показать тебе Минск?
- Да, конечно, но…сначала душ, - на ее лице появилась, та улыбка, которая говорит, что все вы мужчины одинаковы. Вечно спешите и за большим не видите малого. – У тебя там, на плите ни чего не сгорит?
- Шахнуш тодд! - подскочил Игорь и ринулся на кухню.

[*В Беларуси самая мелкая купюра – 10 рублей. И в дальнейшем все считается десятками. То есть, скажем, нет ничего странного в том, чтобы за диск, скажем, заплатить 10 000. А иностранец, привыкший к своей системе, за голову схватится]

Сообщение отредактировал V-Z - 21-02-2006, 17:30

[Даглас >>>]

- А фы не снаете, что мне нужно? - рассмеялся иностранец, выпустив дым из ноздрей, - Бартер. Честнейший, что есть в мире. Вы, я чуфстфую, стоящий кандидат. Я дам фам способности, которые фам и не снились. А вы мне, - у рыжего зажглись глаза, он перегнулся через весь стол и шепнул, не усмехнувшись, - Душу!
Сигарета вдавилась в пепельницу, из кармана пиджака появилась новая. Старый фокус иностранец повторять не стал,
просто поднес сигарету к безымянному пальцу, отчего табак немедленно воспламенился. Со стороны это все было странновато, как будто легенда цирка зашла в кафе и вместо того, чтобы вести себя как все нормальные люди обедать или пить, показывает фокусы.

[Черон >>>]

Шаг повисает в воздухе остановившимся перед наковальней молотом, и ставится на землю совсем уже по-другому - печатью, оттиском на зеленом сургуче (а вовсе не фиолетовой мазней по бумаге, уже самой по себе навевающей скуку ассоциацией с бюрократией). Вроде бы... все осталось тем же. Город, люди, книга под мышкой...

Только вот шаг.
Воодя поймал себя на ощущении сердцебиения. Оно непонятно почему вдруг возникло, усилилось, но не от страха, а из-за волнения... даже приятного, что ли - или все же нет? так ждешь реакции зала, зная даже, что сыграл все правильно и тебе понравилось самому, веря в лучшее, но маленьким червячком проигрывая худшее - "а вдруг?"

Да ну, в самом деле! С чего бы?
Эол направился дальше, переведя через поворот внимание на прилавок с дисками. В толстенной подставке, раскрашенной звереподобными варварами, обольстительно ухмыляющимися девицами и пустоглазыми драконами, красовался какой-то новый хит приходящего года... стоп, это же игры - не то, значит...

Музыка оказалась в том же отделе. Ничего из предпочитаемых, однако, не было видно - разве что какая Tellen Gwad, кельтику играют, судя по всему - диск смотрелся симпатично, да и музыку в духе древней Британии Эол любил. Может быть даже и купил бы сейчас...

Но его словно что-то увлекло дальше. Шаги, печать, замыкающая Дверь-которой-нет... она ведь должна быть где-то здесь! где же, где...

Мысли уже не витали - реяли, заходясь в штопорах и головокружительных виражах, как летчики на воздушном параде. В совершенно пустом черепе. И никак не удавалось ухватить один из самолетиков, одну-единственную мысль поймать за хвостовое оперение и узнать

Из-за поворота впереди вышел человек. Григорьев мельком глянул - а потом уже не отпускал глаз.

[Grey >>>]

Санкт-Петербург

Отоспавшись немного после двух бессонных ночей, Петр наконец-то сумел почувствовать себя хотя бы слабой пародией на человека. В электронном почтовом ящике обнаружилось письмо с ответом. Что ж, в пять часов, так в пять часов. Желание встретиться с этим человеком в живую росло с каждой минутой, и не только из-за простого любопытства. Через «глобальную паутину» Петр не мог услышать мыслей своего собеседника…

Каир

Пирамида Хеопса медленно вырисовывалась на горизонте, залитом алыми красками заката. Джип-внедорожник мчался по еле заметной полосе пустынной дороги. Белый полицейский вездеход остановил его на подъезде к самой пирамиде. Выбравшийся наружу полицейский узнал Катара и занес его имя в список.
- Там много наших патрульных, обращайтесь к ним если что. Ну, вы знаете регламент, господин Катар.
Джип продолжил свой путь. У подножия Сулейман оставил Ибрагима и машину, а сам лишь с небольшой сумкой проследовал к входу в то, что так долго ошибочно считалось гробницей фараона.

Киев

- Боже мой! Микита, ты совсем не разумиешь! Это же должно быть легко и воздушно, а не тьяп-ляьп! – с заметным французским акцентом причитал Лавуазье, шеф-повар нового ресторана «Тур Эфель». – Дай сюда, придется делать все опять сам!
Презентация открытия должна была пройти без сучка и задоринки, но помощники, которых набрал владелец ресторана Артем Григорьев, совершенно не устраивали месье Филиппа, и он уже представлял себе, как будет жаловаться на них, когда двери ресторана наконец-то закроются.
Взбитые сливки легли на пирожное совсем по-другому, и повар отправил официанта в зал с очередной порцией. Сам он тоже появился среди публики в белоснежном фартуке и колпаке. Душа Лавуазье буквально купалась в рассыпаемых ему посетителями комплиментах, многие видные люди нового Киева ясно давали понять, что оценили искусство французского кулинара.
То, что произошло в следующую секунду, изменило жизнь Филиппа навсегда. Кто-то из официантов проносясь на скорости мимо гостей, повернулся слишком резко, и на полненная раковым супом супница сорвалась с серебряного подноса. Растяпа даже не заметил этого, а фарфоровый сосуд начал падать прямо на один из столов. Никто в ресторане не успел обратить на это внимания, кроме шеф-повара, наблюдавшего этот ужасный момент с самого начала. Его всего охватил ужас, неосознанное желание хоть что-то исправить рванулось вперед, и…
Официант с супницей продолжал свой забег по залу, а бледный Филипп быстро ретировался в туалетную комнату. Набрав из-под крана холодной воды, он ополоснул лицо и посмотрел на себя в зеркало. Того, что произошло в зале, просто не могло быть, но оно случилось. Это не было галлюцинацией, тень от, стоящего в углу, фикуса действительно изогнулась и, подхватив фарфоровую чашу, водрузила ее на место. Но ведь такого не бывает!
- Святая дева Мария, - прошептал Лавуазье и перекрестился.

Орск, Урал

Он пришел с юга, откуда-то от границы с Казахстаном. Желтые одежды и тигриная шкура вызывали у прохожих лишь редкие заинтересованные взгляды, оставалось лишь гадать, что могло занести на Урал буддийского йога. А Римпоче уверенно мерил шагами городские улицы, даже не чувствуя промозглого ветра, что раздывал его одежды, и шел себе все дальше и дальше, до его конечной цели оставался долгий путь.

Грац, Австрия

Лестер Кронрот, ярко выраженный ариец с волосами цвета серой стали и глубокими голубыми глазами, ворвался в кабинет Загбера. Маленький лысый человек сидел в громадном кожаном кресле, перебирая отчеты, на его черном костюме ярким пятном выделялась повязка ордена «Туле».
- Да, Лестер? – спросил он, не поднимая головы и прекрасно догадываясь, зачем тот пришел.
- Бригада «Тотен»! По какому праву ты отдал приказ о их ликвидации?! Это мои люди, я потратил месяцы и миллионы на их подготовку!!!
- И они прекрасно выполнили то, для чего их готовили. Больше они не нужны. И я отдал приказ о ликвидации. Ты забыл, нам нельзя оставлять следов.
- Но они прекрасно пригодились бы нам в дальнейшем!
- Кто?! Эта свора маньяков и убийц, которых ты выпестовал, словно диких цепных псов, вскормленных человечиной! – не выдержал Загреб и вскочил со своего места, сверля оппонента презрительным взглядом.
- Я подам апелляцию в Высший Совет, - других аргументов у Лестера уже не оставалось.
- Подавай, но как старший офицер Объединения, я отдаю приказ о ликвидации бригады «Тотен» сегодня же!
- Бригада «Тотен» подчиняется на прямую «Памяти предков»!
- Здесь командует «Туле», а не «Ананербе»! – не выдержал Загреб, и эта была его последняя ошибка.
Тяжелый дубовый стол с силой ударил его в живот и, набирая скорость, припечатал к стене вместе с креслом, лестер так и остался стоять по середине комнаты, заложив руки за спину.
- Тварь! – на губах командующего выступила кровь, его рука потянулась за пистолетом, но мимолетное движение брови Кронрота, и парабеллум, выскочив из кобуры Загреба, оказался в ладони куратора «Тотен».
Три глухих выстрела разнеслись под сводами катакомб старинного австрийского города Граца.

Сообщение отредактировал Grey - 25-02-2006, 12:08

[Locke >>>]

Нда, я думал, клиника, оказалось - морг. Видимо этот из новой породы сатанистов, тех, что объявляют себя не пророками и любимчиками Светоносного Князя, а им самим. Так сказать, сразу первой инстанцией. Конечно, определенная харизма у него есть. Но как же я не люблю подобных наглецов! Ну-ну. Душу Фенрира, значит, захотел. Я улыбаюсь.
- Давайте посмотрим, что мне может понадобиться. Значит так: бессмертие, власть над миром, умение читать мысли людей и убивать взглядом.
Некоторое время я примеряю на себя весь арсенал фишек героев комиксов и голивудских боевичков. Удивляюсь, как однообразна людская фантазия. Потом добавляю:
- А еще я хочу летать.

Сообщение отредактировал Locke - 25-02-2006, 12:28

[Даглас >>>]

Иностранец улыбнулся и, закинув голову, глянул косыми глазами на Дениса.
- Тчеловек фсегда хотел уметь летать... - изрек рыжий извечную истину, - Но федь для этого и фыдумали самольёт? Фам никто не гофорил, что фы - максималист и многого хотите? Что ж, попробуем отфетить... Убифать взглядом?Недурно но не реально. Могу дать вам самовозгорание без вреда организму, ускорение заживления ран, настоящую физическую силу... Бессмертие? А зачем оно вам? Я, конечно, могу вам его устроить, но только в этом случае вы раз и навсегда перестанете быть человеком.
Странно, но акцент иностранца самопроизвольно исчез, так что к концу речи трудно было сказать, был ли он вообще.

[V-Z >>>]

Как ни странно, но кулинарные старания Игоря даром не пропали – он вовремя успел вмешаться.
Пока Волков разбирался с проблемами на кухне, Кристина отправилась в душ; звуки льющейся воды и картины, всплывавшие при этом в сознании Игоря, готовке не способствовали. Помогли лишь выработанное на войне умение сосредотачиваться на четко определенной цели.
Однако, когда девушка покинула ванную, Игорь остолбенел – освежившись, она стала еще красивее. Правда, упавшие на лицо волосы опять не дали возможности взглянуть в глаза… а минутой спустя Кристина вновь надела очки. У Волкова снова промелькнула мысль о том, что это странно… и снова он немедленно забыл о ней.
Они позавтракали; Кристина спросила о виденных в комнате фотографиях, и Игорь рассказал о том, как и когда ему доводилось снимать.
А затем и началась обещанная ранее прогулка по Минску.

– А много у вас таких парков? – Кристина с изумлением вертела головой, глядя на деревья, обступавшие дорожку, по которой они шли.
В пяти минутах ходьбы от дома Игоря была школа… а напротив нее – парк. Причем весьма обширный и ухоженный. Собственно, это уже и парком нельзя было назвать – скорее уже какой-то полулесной зоной. Дети тут появлялись постоянно – что во время учебного года, что на каникулах.
Сейчас они уже находились в глубине парка, куда не доносился шум улиц. Здесь властвовала спокойная тишина природы.
– Хватает, – кивнул Игорь. – Я, вообще-то, домосед, но минимум пять таких тебе спокойно назову. У нас вообще город зеленый, исключая разве что самый центр, но там и не получится.
– Понятно…
Они свернули и Кристина остановилась, глядя на открывающуюся картину.
Вниз уходила расселина, изогнутая как клинок сабли, прямо-таки каньон. Широкий – человек пять могли пройти в ряд; и глубокий – «берега» были куда выше роста человека.
Наверху через расселину был перекинут деревянный мост.
А за «каньоном» был виден… замок? Или даже городок?
Камень и дерево, цветные кирпичи и массивные бревна. Крепкие стены и сложенные из деревянных брусьев необычные конструкции.
– Что это?
– Затерянный город, – усмехнулся Игорь. – Точно не знаю, чем это было, но когда я сюда переехал – лет двенадцать назад – это уже было. Это еще что; если в другую сторону от дома пройти, так там целый деревянный фрегат будет. Или какой другой корабль… не очень я в парусниках разбираюсь.
– Осколки истории, – нашла удивительно верное определение Кристина.
– Точно, – кивнул Волков. – Минск – он такой, двадцать первый век с прошлыми столетиями постоянно сходится.

Игорь действительно не любил часто выходить из дома. И свою столицу он до мелочей не знал… но уж те места, где бывал, изучал весьма и весьма пристально.
Вот по ним-то он сейчас Кристину и водил, показывая Минск с самых приятных ему сторон. Город не возражал; он взял под свое крыло молодую француженку с Абсолютом в душе, как раньше привечал рожденных здесь и приехавших с севера, юга, востока… всех, кто прибывал и оставался здесь жить.
Они побывали во многих местах – и на тенистых старых улицах, и на широких проспектах, в обширных парках и маленьких скверах. Игорь не стремился показывать достопримечательности – нет, он приводил Кристину именно в те места, сочетание которых и создавало теплый, спокойный и добрый образ Минска.
А завершилось их путешествие на берегу Свислочи, недалеко от Оперного театра. Волков только что показал Кристине крупную книжную ярмарку, располагавшуюся невдалеке, и девушка была изрядно удивлена, сравнив цены на книги, диски и кассеты во Франции и здесь.
– Вообще, окрестности метро «Немига» – удивительное место, – заметил Игорь, облокотившись о прочные каменные перила, отделявшие их от реки. – Тут и книжная ярмарка, и театр, и торговые дома… Церковь, причем даже две – православная и католическая.
– Это здесь ты снимал? То фото?
– Да, именно тут. Специально дожидался грозового времени… Странное это все-таки место. Видела, как станция оформлена?
– Да, – Кристина невольно вздрогнула. – Черные тона… прямо похоронная тема какая-то.
– Почти так оно и есть, – кивнул Игорь. – Здесь же битва была, столетия назад… причем страшная. А потом эти места стали частью города, и построили здания, метро… Не так уж давно тут вновь погибли люди – страшный, конечно, случай был… Как один мой знакомый писал:
Короткий спуск, как порванная нить,
Двенадцать опаленных солнцем плит,
Но мне на эти плиты не ступить,
Так холоден полуденный гранит*…
А вообще, у меня с Немигой еще одно воспоминание связано… довольно-таки мистическое. Самому не верится, но это чистая правда.
– Расскажи, – попросила Кристина. Вернее, сейчас это уже была инициатива Тени.
– Мне тогда лет семнадцать было – только школу закончил. Выпускной вечер, веселье на всю катушку… в общем, нас каким-то ветром занесло сюда. А уже поздняя ночь, на улице никого. Мы Антона проводили – он тут рядом живет – и разбрелись к транспорту. Я через мост пошел, – Игорь глянул вверх, на упомянутый мост, – к метро. Мы, кстати, тогда в других местах жили, на Пушкинскую уже я сам перебрался… Так вот, я уже один, иду к метро… и вижу картину.
Представь себе – луна на небе, отблески на воде… и у перил на мосту стоит человек с мольбертом. Рисует вот эту картину – ночь, река, город…
Я, признаться, остановился. Знал, что среди людей творческих оригиналов хватает, но в два ночи заниматься живописью – это, по-моему, перебор. Тем более, что время тогда уже было менее спокойное – начиналась перестроечная пакость…
Так вот, подхожу ближе; он мои шаги явно слышит, но не обращает внимания. Чувствую, что что-то в нем не то, а что именно – не могу понять. Одежда вроде – белая рубашка, без пуговиц, цельная, штаны какие-то темные… вроде домашней одежды. Но есть и какая-то другая странность.
Подхожу еще, остается пара шагов до художника. Лицо уже вижу – резкие такие черты, волосы темные, губу прикусил – что-то ему не нравится. И тут он задумчиво осведомляется:
– Как думаешь, стоит еще бликов на воду добавить или хватит?
Это он мне – несмотря на то, что даже головы не повернул. Но вокруг ни души… кого он еще спрашивать может?
Присматриваюсь к картине. У меня в семье живописью увлекаются, так что оценить я могу… говорю уверенно:
– Нет, хватит. Еще немного – и уже аляповато получится…
И осекаюсь. Потому что наконец соображаю, что в нем не так – нет кисти. Пальцы сложены так, будто он кисть держит, мазки на полотне остаются… а кисти нет! Только лунный свет на руку падает.
Вот тут он ко мне повернулся. Глаза – темные-темные… и очень внимательные. Говорит негромко:
– Настоящему творцу для творения нужен только он сам. Остальное… это так, не обязательно. А если цепляешься за предметы – так твое право. Ты-то словом овладеешь, а не кистью или мелодией, так что тебе опора и так не нужна.
– Каким словом? – Дурацкий вопрос, но что еще сказать?
– Человеческим, – роняет он и снова к мольберту отворачивается. – Глаголом жечь сердца людей будешь и в прямом смысле. Хотя святого из тебя точно не получится… а тебе и не надо. Не та судьба.
Я даже и не сказал ничего. Обошел его и в метро отправился… Дома рассказал родителям; отец полез в какие-то свои записи и нашел. Ночным Художником его называют. Объявляется обязательно в Минске или окрестностях… лет триста, не меньше. А что он такое – привидение, волшебник, дух или еще кто… так и не установили.
Но кем бы он ни был, сказал верно. Рисовать я умею скверно, музыку люблю, но сам не играю… а вот словами работать умею и люблю.
Игорь закончил рассказ и перевел взгляд на Кристину.
И тут внезапно понял, что странное он ощущал в девушке.
- У тебя глаза черные, - удивленно сказал он.

[Примечание:
*Из поэмы Андрея Тявловского «Немига»]

[Locke >>>]

Ага, идет на попятную. Прекратил паясничать, признался, что хватил лишку. Надо сказать, собеседник он интересный. Как и полагается настоящему психу, искренне верит в то, что говорит. Ладно, наигрались, пора брать голубчика.
- Ну-ну. Я не максималист, уважаемый. Я просто знаю себе цену и не люблю размениваться по мелочам. Скажу честно: я не против предложенной вами сделки. Но не терплю халатности. Давайте оформим все как подобает. Вы не против прокатиться со мной до моей дачи? Выпьем коньяка, обсудим условия договора. Видите ли, в последнее время я веду серьезые дела только там.
Вежливо улыбаюсь ему и приглашающим жестом указываю на дверь. Если не испугается - примет предложение. А если испугается - он недостоин возведения в рабство к Азатоту. Да, я не оговорился. Опускают в другом месте и другие люди. В рабство к Безумному Богу возводят.

[Даглас >>>]

Рыжий рысплылся в улыбке и вновь закурил. По его лицу было видно, что ему нравилось пропускать дым через лёгкие. Прищурившись, он пустил несколько колечек по направлению к потолку. Он не спешил отвечать, всё шло так, как он и предполагал. Его проверяли. Но он точно знал, что каждое испытание пройдет с легкостью.
- Прокатиться непротив. А почему коньяка? - удивлённо спросил иностранец, - Может прямо здесь и сейчас - водки? За знакомство? Я угощаю...
Рука иностранца медленно потянулась в карман, откуда возникло пять сотен "евро", через мгновение ровной стопочкой лягшие на стол.

[Locke >>>]

Клиент достал деньги и я тоже потянулся к кошельку. Но сам себя одернул - хватит, намерялся крутостью. Я затушил об стол сигарету и подозвал девицу в форме. У нее во взгляде ясно читалось желание вызвать милицию - ну-ну. К тому времени мой здравый смысл окончательно отступил - я вошел в раш. Девица принесла водку. Водка это хорошо. Не сама по себе, а в плане воздействия на людей. Она расслабляет. К сожалению, пить я умею плохо.
Затягивать мы не стали. Налили, тяпнули. Потом еще тяпнули. Потом зашел Виталик и я утянул циркача-сатаниста в свой "Хаммер". Да, я езжу на "Хаммере". Я понимаю, что тем самым ставлю себя на один уровень с разжиревшими на краденном урками и тому подобным отребьем. Но тут опять-таки положение обязывает. Итак, мы приземляемся на сидении и я достаю из минибара бутылку - на этот раз все же коньяк, "Белый аист". Дружелюбно улыбаюсь рыжику, извлекаю на свет божий две металлические рюмашки и спрашиваю:
- Будешь?

[Grey >>>]

Руан

Магистр велел прокрутить запись еще раз, и все вновь увидели как черный силуэт, скользящий по полу, слился с тенью Журдена, а затем охранник просто развернулся и направился к выходу. Он вышел, открыто и спокойно, а встречавшиеся ему коллеги и даже человек на проходной, словно и не заметили его. Хельмут побарабанил пальцами по столу, да, предыдущая сцена в гараже была куда зрелищнее, но и этот фокус производил впечатление.
- Что на последней записи?
- Третий нарушитель, - ответил Фурье. – Рекомендую просмотреть без звука.
- Как ни странно, эффект от акустической атаки подчинения первого порядка, сохраняется даже на пленке записи, хотя такого не должно быть по определению, - объяснил рыцарь-протектор Крюзо.
- Включайте со звуком, - распорядился фон Хорст.
Рыцарь-хранитель вставил в уши беруши, и ввел команду на воспроизведение в DVD-магнитофон. На экране появился белый силуэт с крыльями. А потом грянул голос, нет, не голос. Скорее, это был глас.
Находящиеся в комнате, все кроме Хельмута, буквально взвыли, хватаясь руками за головы. Даже на каменной маске, заменявшей магистру лицо, пробежала тень неприязни. Хельмут резко поднял руку, и хромированный жидкокристаллический монитор в стальной раме смялся, словно лист бумаги в руке школьника, колонки замолчали. Собравшиеся начали приводить себя в порядок, а фон Хорст сложил ладони домиком и посмотрел на Крюзо, инспектор Интерпола поежился, почувствовав на себе прищур холодных серых глаз.
Еще несколько томительных мгновений прошли в полной тишине, и, наконец, глава розенкрейцеров произнес тот самый вывод, который сложился в головах у всех, но который они так боялись объявить:
- Это не люди, не духи и не фантомы. С этим мы еще не сталкивались…

Москва, Арбат

Цыган поднялся с мостовой и, насвистывая какую-то мелодию, зашагал прочь, от кафе, за полминуты до того, как парочка «фокусников» покинула заведение. Он уходил обратно в глубину старого города…

Близ Каир

Черная тушь легла последнее полосой, Сулейман отступил на шаг назад, разглядывая свое творение.
«И что дальше?»
Катар подошел обратно к стене, и приложил ладонь к иероглифу, следуя странному наитию. Желтая кладка вдруг засеребрилась, и мощный импульс выбросил море света прямо в лицо Сулейману.
Тишина нависла под сводами пирамиды Хеопса, в пустой комнате валялась баночка с тушью и кисточка…
Ибрагим вылез из джипа и раскурил сигарету, выпустил кольцо дыма и окинул взглядом столь знакомый ему силуэт пирамиды. Сколько же веков ты стоишь здесь, зачем тебя построили, кто и как это сделал… Некому дать ответы на эти вопросы, хоть бы Сулейман был бы прав и тогда жизнь повернется к ним лицом, а не мертвым настенным профилем. Появятся деньги, появиться власть, появиться настоящая жизнь.
Серебряный свет привлек внимание помощника египтолога, он поднял взгляд и ошалел. Тлеющая сигарета упала на песок, а луч яркого света, вырвавшийся из сияющей вершины, накрыл собой Ибрагима и утянул за собой.

Серебряные лучи метались над пустыней, полицейские и сотрудники государственной службы охраны памятников архитектуры Египта, исчезали один за другим, не успевая даже понять, что происходит.

Здесь было тепло и приятно, хорошо и спокойно.
- Где я?
- В Обители Операторов…
- Сулейман это ты?!
- Да, я тот, кого звали Сулейманом Катаром.
- Почему звали?
- Потому, что звали. А как зовут тебя, ты помнишь?
- Я… Я… Меня звали Ибрагим ан-Насир…
- Как тебя зовут сейчас?
- Я… Я – Осирис, Оператор внешней системы, Воин Центра.
- Оператор внутренней системы Гор приветствует Оператора-сына!
- Оператор Осирис готов служить, Оператор-отец!
– Оператор Анубис, Воин Периметра уже готов, его воины тоже…

Теперь нужен был лишь сигнал и человек, который его даст. Операторы ждали, они умели ждать…

[Hideki >>>]

(совместно с V-Z)
- Да, черные, - спокойно ответила она и посмотрела на Игоря. – Они всегда черные у людей, которые… верны Мне.
Тень посмотрела на Игоря Волкова, но уже не как женщина, а как Сущность. Взгляд этих черных глаз мог выдержать не каждый человек, но и не каждому она предлагает то, что хотела предложить Игорю. Он смотрел в них и Она не чувствовала страха, что не могло не радовать ее. Это еще одно свидетельство того, что избранный ею человек подходит для задуманного ею плана.
Игорь действительно не испытывал страха… прошедшим войну трудно бояться чего-либо. И к тому же, он чувствовал рядом с собой Силу… не враждебную. Просто спокойную Силу.
- Ты не боишься. Это хорошо. – Кристина снова надела очки и показав рукой, что им следует пройтись, сделала первый шаг. Игорь молча последовал за ней.
- В твоей голове сейчас полная неразбериха. Ты идешь рядом с девушкой, но ты уже не знаешь, человек ли она. Может это всего лишь очередное видение. Нет, я не видение и рядом с тобой идет девушка, которую зовут Кристина, – она немного помолчала, поскольку мимо них прошла влюбленная парочка и как только они остались одни, Она продолжила. – Но разговаривает с тобой не она. Кристина, лишь оболочка, которая помогает мне осваиваться в этом мире.
Она рассмеялась:
- Я не пришелец из космоса. Хотя то, что ты сейчас услышишь, может показаться фантастичным. Я уже многие тысячелетия живу на этой планете. Я была первой, кто создал на ней человеческую цивилизацию. Ты думаешь, что если я была первой то, кто тогда был потом. Все просто. Нас четверо и каждый из нас старается создать мир, где люди будут счастливы, - не стоило рассказывать все, но и утаивать наличие соперников тоже не стоило. Игорь должен знать с кем ему придется столкнуться. – Три моих соперника по-своему видят будущее человечества. Один стремиться сделать его лучше через насилие, второй используя страх, третий через подчинение. А я вижу мир полный творческих личностей. Мир, где каждый художник, писатель, скульптор, нет, каждый человек способный творить найдет себе свое место в моем мире. Люди станут добрее, потому что свою нерастраченную энергию будут переносить не на ненависть, а на стремление сделать мир лучше. Разве не об этом ты мечтал?
Видать, она слишком много и страстно говорила, потому что увидела, что Игорь смотрит на нее, как-то особенно. Пора переходить к главному.
- Я пришла, потому что увидела в тебе своего верного воина. Хочешь помочь мне? Хочешь стать моим Приближенным, - последнее предложение прозвучало больше утвердительно, чем вопросительно. Ее голос стал более мягким и вкрадчивым. Ее черные глаза смотрели в глаза Игоря, как будто она хотела увидеть в них, нет, не ответ, а подтверждение своих слов.
Волков помедлил с ответом. Он чувствовал – это правда. И знал, что сейчас ему предстоит принять едва ли не самое важное решение в жизни.
Получить шанс переделать мир… исправить все ошибки, совершенные в прошлом…
Помочь создать мир, где правят не пули и голоса политиков, а слова писателей, краски живописцев и хрупкие мелодии композиторов…
Но кем станет он сам, приняв предложение, присоединившись к Силе, которая сейчас смотрит глазами молодой француженки?
Решение было простым и быстрым. Как на войне, когда нет времени на раздумья – надо действовать.
– Да будет так!
Почему-то именно такая форма показалась Игорю наиболее уместной.
Тонкие пальцы коснулись лба; окружающий мир стал стремительно выцветать, словно Игорь погружался в тень… а ведь так оно и было…

Шепот… со всех сторон, разные голоса, разные интонации… А объединяет их одно и то же – все они говорят о тенях.
Голоса:
Уверенный спокойный, тихий:
Тень - моя подруга, моя любовница, моя напарница. Я прячусь в тени, я живу в ней, только она всегда готова принять меня, спасти от стрел, злобно сверкающих в лунной ночи клинков или от кровожадных золотых глаз демонов.
Ироничный, звенящий, не-человеческий:
Тот, кто выиграет Игру, получит в качестве приза одну из теней Изначального мира. Представь себе - с ее помощью можно создать совершенно новый, идеальный мир. Мир, где будут учтены ошибки, допущенные в других мирах. Победа-это реальный шанс создать совершенство
Старческий, но сильный:
…land, where the Shadow lies…
Твердый и уверенный, с командными интонациями:
Тьма враждебна нам, но и со Светом нам не по пути. Тень и Сумрак – вот дорога, которую мы выбираем.
Высокий и звенящий:
Хрупкий камень ляжет в пыль, как огонь ложится в вены.
Были - сказка, стали - быль, не помогут ваши стены.
В ткани вечности надрез, сталью ставшая страница,
Тень, упавшая на лица - нам нужен мир…
И желательно весь.
Мягкий и певучий:
Вот реальность наша - пей ее как чашу:
Стань незримой тенью, научись терпенью,
Все для выживанья - вот девиз последних.
И тебе нет равных, лишь один – наследник.

Игорь понял, что стоит на дороге. Пути, сотканном из теней… и тени же царили вокруг. Но – чем-то неуловимо отличающиеся, так что спутать их было невозможно.
Волков сдвинулся с места. Шаг, еще шаг…
– Постой.
Из складок тени выступил человек – неброская серая одежда, улыбчивое лицо, голова прикрыта капюшоном.
– Ты хочешь прийти к Тени? Я пришел, получил дар творить… но еле выжил на пути к этому дару.
Игорь знал, кто перед ним. Знал, еще до того, как вспомнил этот образ, прочтенный в книгах…
– Мне не привыкать к выживанию, мастер-вор, – ответил он. – Это не самая плохая цена.
Собеседник пожал плечами.
– Тогда проходи и бери дар творить Тенью, – сказал он и бросил Игорю монетку.
Волков машинально поймал ее… и тут же понял, что в руке его ничего нет. Но… что-то изменилось в разуме, в том, как он теперь смотрел на мир.
Шаг…
Еще шаг…
– Постой.
Глубокий низкий голос. И громадная фигура – темная сталь, мерцающие глаза.
– Идешь по пути Тени? Я распространил Тень на многие земли, но был сражен теми, от кого не ожидал опасности. И все же не жалею – я сам выбрал свой путь.
– Я тоже выбираю его, Аннатар, – согласился Игорь. – И не стану жалеть о том, что было и чего не было.
Тихий смех раскатился по теням.
– Тогда иди и получи знание Тени.
Глаза его неожиданно вспыхнули, и встретившийся с собеседником взглядом Волков почувствовал, как в его тело вливаются новые способности… или возвышаются те, которыми он обладал раньше?
Шаг…
Еще шаг…
– Постой.
Худощавый человек в черном мундире, с узким мечом на поясе. Холодный взгляд, седые пряди в волосах.
– Идешь сражаться за Тень? Я получил мощь Сумрака под свою руку, но заплатил за это невозможностью когда-либо увидеть родину.
– Мне не надо никуда уезжать, милорд, – склонил голову Игорь. – Наоборот – я нужен моей родине здесь.
Человек с мечом усмехнулся.
– Тогда иди и возьми оружие Тени.
Сотканный из сумерек клинок лег в руку Игоря и пропал. Но Волков знал, что теперь то, чьего символа он коснулся, пребудет с ним вечно.
Шаг…
Еще шаг…
Еще…
Этот не останавливал – просто обернулся, когда Игорь подошел. Среднего роста, крепкий, очень спокойный взгляд. Безрукавка плотно закрывает торс; обнаженные руки покрыты цветными татуировками.
– Чего ты хочешь, Игорь Волков?
– Мира.
– А что за значение этого слова ты употребляешь?
– Оба, Мастер.
Он склонил голову набок, разглядывая Игоря.
– Что тебе ближе – Меч или Слово?
– И то, и другое, – усмехнулся Волков.
– Верно, – кивнул собеседник. – Иначе тебя не было бы на этом пути… В таком случае – иди и смотри на мир через Тень!
Словно плотная повязка легла на глаза, скрывая мир вокруг… а еще через секунду темнота исчезла.
И Игорь понял – теперь мир будет выглядеть для него по-другому.
Как и для всех, кто смотрит темными глазами.
Он повернулся и взглянул в лицо стоящей рядом девушки.
– Теперь в тебе пробудятся силы, заложенные от рождения, – тихо сказала Тень. – А сначала ты должен научиться отводить взгляд людей. Это несложно…

Сообщение отредактировал Hideki - 9-03-2006, 13:06

[V-Z >>>]

Медведь… полковник Медведев всегда говорил – для успешной работы нужны мозги, руки и оружие. Последнее не обязательно, но желательно.
А сейчас оно необходимо – к собственным способностям совершенно не помешают сталь и свинец.
Почему-то многие считают, что бывшие солдаты хранят дома целые арсеналы. Ну, может быть, кто-то и хранит, но не Игорь. У Волкова имелся только боевой нож и ТТ в ящике стола. Разрешение имеется, никто не придерется… но вот для столкновения с воинами, чьи возможности превосходят человеческие, этого откровенно мало.
В данном случае Тень не могла помочь ему… да Игорь бы этого и не хотел. Что ты за воин, если не можешь добыть себе оружие?
Тем более, что есть хороший способ… А всего-то надо – съездить на улицу Купалы, подняться на седьмой этаж.
– Кто там? – старческий, но все еще сильный голос.
– Волк из лесу, – усмехнулся Игорь.
Щелкнул замок.
– Вот уж не думал, что на Пушкина опять леса выросли, – ехидно заметил хозяин квартиры, пропуская гостя. – Или ты бетонные джунгли имеешь в виду?
Аркадий Сергеевич Волков, дядя Игоря, и единственный оставшийся родственник, жил в этой квартире, сколько сам Игорь себя помнил. И Волков-младший всегда точно знал, что здесь ему помогут и посоветуют. Собственно, очень многому из того, что он умел, учил именно дядя – благо полковник КГБ, ушедший со службы всего пару лет назад, знал очень многое.
Но сейчас, когда они из коридора прошли в комнату, Игорь даже остановился – дядя сильно постарел. И дело вовсе не в том, что Аркадию Сергеевичу было под семьдесят… нет, сохранилась и крепкая тренированная фигура, и легкость движений, да и седая шевелюра не старила. Но вот своим новым зрением Игорь видел, что дни хозяина квартиры уверенно движутся к концу.
И порадовался, что теперь может отводить людям глаза, скрывая свой наполненный тенями взгляд… кто знает, как такое зрелище повлияло бы на старика.
– Чаю хочешь? – осведомился тем временем Аркадий.
– Нет, спасибо, я дома поел, – отказался Игорь.
– Предусмотрительность Волковых налицо, – вновь съехидничал полковник. – Лучше уж невежей прослыть, чем пробовать мою стряпню.
Игорь фыркнул: готовил дядя отлично, еще задолго до того, как после смерти жены стал вынужден обходиться сам.
Они сели за стол; по своему обыкновению, Аркадий Сергеевич положил подбородок на кулаки и внимательно взглянул на собеседника.
– Ну так что ж тебя ко мне привело? Только не говори, что поболтать пришел – у тебя ведь телефон стоит. Так что не поверю…
– Оружие мне нужно, дядя, – честно сказал Игорь.
Всякое ехидство мигом сползло с лица Волкова-старшего. И теперь перед племянником был Аркадий-настоящий – сосредоточенный, внимательный, профессионал до мозга костей.
– Какое?
– Чем качественнее, тем лучше, – ответил Волков. – Что желательно – пара пистолетов, снайперка, автомат… еще спецназовское снаряжение было бы неплохо.
– Хор-рошие запросы, – протянул полковник. – Выполнимые, кстати… я красть со складов никому не позволю, но сделать все законно возможно. Только… объясни, пожалуйста, зачем тебе.
– Важное дело… – медленно ответил Игорь. – Очень важное, дядя, важнее всего, что мне приходилось делать. Я сейчас тебе всего рассказать не могу, но поверь…
Полковник склонил голову, внимательно посмотрел на племянника. Встал, прошелся по комнате. Остановился, разглядывая фотографии на стене.
– Кому другому я бы не поверил, – сообщил он, не поворачиваясь. – Но ты с детства ничего не преувеличивал… однако все равно не хватает. Кстати, сними свой морок, или как это называется…
Брови Игоря взлетели вверх.
«Вот это номер! Мда… а чего ожидать? Нашел с кем шутки шутить – с дядей, у которого за плечами больше сорока лет в Комитете…»
– Ты о чем? – оставляя голос совершенно спокойным, спросил Игорь.
Аркадий Сергеевич повернулся, продемонстрировав очень добрую улыбку.
– Знаешь, что ты умеешь что-то эдакое, я давно знаю. Благо ты сам рассказывал, как от афганцев умело прятался. А сейчас… когда я с пятого раза не могу рассмотреть лицо родного племянника, которого с рождения знаю – тут любой поймет, что дело странное. На зрение я пока что не жалуюсь…
«Будь что будет».
И Игорь убрал морок, давая разглядеть свои черные глаза.
Дядя не вздрогнул; лишь сощурился, разглядывая изменившееся лицо.
– Интересно, – наконец сказал он. – Всякие фильмы ясно демонстрируют, что такие глаза – это от служения злу. Но цепочка с крестом у тебя по-прежнему на шее. Так что я пока подожду с испугами и воплями. Рассказывай, Игорь.
И Волков-младший рассказал. То, о чем беседовал с Тенью после Ритуала. Про Абсолюты, про их соперничество… про свой выбор.
Аркадий Сергеевич слушал историю, вернувшись за стол. Лицо его своего выражения не меняло, так что Игорь не мог судить о впечатлении, которое произвел его рассказ.
А когда он закончил, Волков-старший спросил:
– Девушка – это естественная форма, или…
– Нет, Тень лишь временно в теле Кристины, – покачал головой Игорь. – И мы пришли к выводу, что пора менять… для будущих событий девичье тело не очень подходит.
– А тело, которое Тень займет, будет бессмертным?
– Уверен, что так.
Откинувшись на спинку стула, Аркадий Сергеевич неожиданно произнес:
– В таком случае, думаю, я подойду на эту роль.
– Что-о? – изумился Волков. – Но, дядя…
– У меня рак, племянник.
Игорь онемел.
– Уже больше двух лет. Врачи утверждают, что где-то полгода-год у меня есть, так что до семидесятилетнего юбилея я доживу, – он криво усмехнулся. – Можешь не делать расчеты – да, верно, именно после диагноза я ушел со службы. Так что меня теперь ничто не держит… Знаешь, я всегда хотел трех вещей: блага для страны, для своей семьи, и возможности жить столько, сколько захочу. Как я понимаю, Тень может помочь в первом. Ты свой выбор сделал… а кроме тебя, у меня родичей нет – после смерти Полины и того, как разбились Валентин и Вика. Ну а твои слова только что дали мне и третью причину.
Голос был спокойным и уверенным, создавая ощущение – Волков-старший все уже для себя решил и отступаться не намерен.
И Игорю оставалось лишь молча кивнуть.
А затем – пойти к телефону и позвонить Кристине.
Уже в конце разговора его взгляд неожиданно упал на часы, висевшие в коридоре, и хлопнул себя по лбу:
– Совсем забыл! Я же договорился встретиться в чате с тем художником… Что? Хорошо. Дядя, я могу от тебя в Сеть выйти?
– Разумеется, – кивнул Аркадий Сергеевич.
– Появимся вместе? Да. Хорошо.
Через несколько минут в оговоренном чате появились Сумеречный_Кот и Тень.
До встречи оставалось восемь минут.

[Father Monk >>>]

Человек медленно улыбнулся и кивнул Эолу. Он замедлил шаг и встал прямо на пути недоумевающего музыканта.
- Здравствуй, Владимир, - спокойным, даже нежным голосом сказал человек в желтом свитере. - Я искал тебя.
Шепот утих, как утихает ветер, оставляя после себя лишь тишину. Он нашел его. Именно этого человека он должен был найти. По крайней мере - сейчас.
- Искал слишком долго, чтобы пройти мимо, - слова лились из человека мягко, певуче, создавая подобие нежной, тихой музыки - практически той самой, которую играл сам Эол. - Я - Светоч.
Он сказал это так, будто Владимир мог понять смысл данного имени, которое человек воспримет не иначе, как прозвище.
- Ты занят? - не давая вставить ни слова, спросил Светоч у человека и бросил быстрый взгляд вокруг. - Я хотел бы с тобой поговорить. Нам о многом следует поговорить. Нам следует поговорить...
Последние слова странно завибрировали в воздухе, заставляя поверить в то, что им действительно следует поговорить. Эти слова заполняли собою мозг, вытесняя иные мысли, крутились, не желая покидать своего нового обиталища, и звучали, звучали, звучали...

[Grey >>>]

Санкт-Петербург

С необычным для себя волнением Петр прослонялся у компьютера весь день, и вот, наконец, в назначенное время он подсел к монитору и вышел в Сеть. Страж_Теней появился в чате за две минуты до назначенного срока, но ожидаемые собеседники уже были там.
Кот, я тот, кто прислал тебе письмо с фото. Меня зовут Петр, я – художник, картина, которую ты видел моя. Ты знаешь, что происходит?
Роменов старался не смотреть на пользователя Тень, словно она могла увидеть его взгляд. Как же сложно общаться через Сеть, когда чужие мысли слишком далеко, чтобы их услышать.

Венеция

Гораций стоял посреди огромного пустого зала, он часто стоял так здесь, вглядываясь в символический знак на стене, находящейся напротив входа, и точно за спиной у кресла председательствующего. Идеально ровные грани пирамиды уходили под самый потолок, где их венчала отделенная вершина с сияющим всевидящим оком. Сколько времен пережил этот символ, сколько трагедий и побед, да сейчас он был вновь могуществен, его изображение даже замелькало на денежных знаках ведущего государства мира, но власти никогда не бывает мало.
Глава общества Иллюминатти Гораций Капарелли расправил плечи и обернулся на звук шагов позади себя. Человек в черном плаще с капюшоном склонился в поклоне.
- Новости? – суровый голос Горация совсем не вязался с его мягкой и тихой внешностью.
- Розенкрейцеры зашевелились, это как-то связано с событиями в Париже.
- Атака на хранилище вещдоков?
- Да… Беспокойство в Каире, пропала группа египтологов и охрана пирамиды Хеопса.
- Вся? – Капарелли заломил бровь.
- Вся. Ничего неизвестно.
- Ступай, Бальтазар, я позову тебя, когда кое-что обдумаю.
Человек в плаще вновь поклонился и вышел. Волны разбивались о подножие величественного особняка в центре воспетой в поэмах Венеции.

Грац

Лестер сидел в кресле управляющего, закинув ноги на стол. Двое бойцов «Тотена» застыли за спиной нового командующего офицера. Посланник Альянса неторопливо зачитывал ноту. Руководство «Ананербе» отнеслось к выходке Кронрота вполне благосклонно, но вот «Туле» взбесилось не на шутку. Они требовали голову убийцы, но, похоже, скоро должны были поутихнуть, главное – бригада Кронрота оставалась жить и существовать. Посланник щелкнул каблуками и вышел, младший магистр «Памяти предков» усмехнулся себе в черные усы.
«Насилие правит миром, и лишь в нем есть сила и власть!»