Палантас. "сцена в Великой библиотеке"

Иридия пришла в себя только тогда, когда тело монаха упало на пол. Ярость, которое мгновение назад она не могла контролировать, прошла, и волна усталости навалилась на нее. Она с отвращением отвернулась.
В дверном проеме стоял свидетель расправы над библиотекарем. Судя по его реакции, он не был огорчен смертью толстяка, да и вообще, не производил впечатления человека, впервые увидевшим смерть ближнего, наоборот он даже предлагал сделку.
Иридия ничего не отвечала, казалось, процесс натягивания перчатки интересовал ее больше, чем предложение помощи в поимке Гаррета.
Наконец, она подняла голову, холодные глаза впились в незнакомца.
- Какая тебе от этого выгода? – спросила девушка. Она не стала рассуждать на тему, что всем в этом мире что-то от кого-то нужно, и никто ничего не делает просто так. В этом мире все решают только сделки, в которых участвуют дурак и мошенник. Других вариантов не существует.
Иридия вышла из комнаты, не дожидаясь ответа. Если ему действительно что-то от нее надо, то он сможет это рассказать и на ходу, она же не может медлить, к тому же у входа в библиотеку ее ждали…

Отвлекшись от художественной росписи ворот, ставших уже больше всего абриса вместе взятого, Дангина с невнятным «тута» ткнула пальцем в отрезок дороги. Весь участок непосредственно перед городом был свободен от кордонных точек-«тутов», и обещал занять, если верить масштабам творения Водной, чуть меньше полудня ходьбы.
Пока же эльфы продолжила размышлять, элементаль, не прерывая столь понравившееся рисование, мысленно потянулась к Тариму. Однако, в отличие от сугубо деловых бесед с остальными, брата в стихии она не собиралась ничего просить или спрашивать. Только легким касанием, мыслями без слов, словно веером прохладных капель в знойный день, шепнула. Что именно, вряд ли можно было пересказать, но так же нельзя пересказать, что шелестят бесконечные волны, накатывающие и отбегающие от берега.
Умиротворяющему настрою Дангины, которым она могла делиться столь же непринужденно, как и закручивать исполинские воронки ко дну моря, весьма способствовало маскировочное осушение. Приобретя хотя бы внешне сухой вид, воплощение рассталось с частью уз, связывающих с водной стихией, которые и заменила другими. Способность ощущать (скорее, замечать) не самое хорошее настроение Тверди в том числе.
В силу характера Дангины, не умеющей делать что-то слегка и наполовину (а вы попробуйте из огромной бочки вылить ровно одну каплю), спокойной лаской обдало всех. Не всем это показалось дождем в полуденный зной – рокот прибоя, шорох ручьев, соленый ветер с моря или брызги водопада... У воды было много обличий. Только что до сих пор не было повода показать другую сторону силы, кроме разрушительной.
Неприятные воспоминания о путешествии потускнели и словно размылись.
Хотя, как обычно, сама Дангина и не заметила что натворила. Интересовали ее не смертные, а Земля.

Черный маршал

Путешествие по реке Джеян особо не запомнил. Вместе с милой он держал защиту лодки, причем ее приходилось то и дело выравнивать - лавовая река это вам не лесной ручеек. А великая битва элементалей тем более не придавала окружающему спокойствия.
Единственное, что хорошо запомнил Черный Майа - это песню Гартена. Среди всех пассажиров лодки драконид, похоже, больше остальных не хотел показывать свой страх. И, когда стало невозможным держать все в себе, он запел. Чтобы отвлечься и отвлечь остальных. Песне этой его когда-то научил Джеян, в тот период, когда они вместе с сиваком провели несколько дел. Песня из иного мира, из далекой Арды звучала под сводами царства лавы.

Клубится туман над вершинами Пепельных гор,
И синяя молния в нем - как зловещая руна.
Бессильны эльфийские стрелы или гномский топор -
У орков в сердцах разгорается пламя Удуна.

Пламя Удуна - забурлила кровавая муть,
Пламя Удуна - как дракон бьется черное знамя,
Пламя Удуна - Бледный Лик освещает наш путь,
Смерти дыханье - это черно-багровое пламя -
Пламя Удуна!

Рокочущий голос Гартена поднимался над шумом лавы, глаза сивака горели мрачным пламенем, и продолжалась боевая песнь орков Мордора.

На мордорском небе не слышно дыханья зари.
Холодные звезды лучами друг друга пронзают.
Та Внешняя Тьма, в честь которой дымят алтари -
Ничто перед гибельным мраком в душе урук-хая.

Пламя Удуна - забурлила кровавая муть,
Пламя Удуна - как дракон бьется черное знамя,
Пламя Удуна - Бледный Лик освещает наш путь,
Смерти дыханье - это черно-багровое пламя -
Пламя Удуна!

Тишина воцарилась в лодке, стихли испуганные возгласы, и остался только рев лавы и голос Гартена, который в облитой лавовым светом чешуе казался истинным огненным драконом, напоминая Смога Алого.

На знамени эльфов расплещется алая кровь,
Вобьет его в землю народ, что был создан в Утумно.
Все те, кто не с нами, дождутся кровавых оков,
Их души поглотит багровое пламя Удуна.

Пламя Удуна - забурлила кровавая муть,
Пламя Удуна - как дракон бьется черное знамя,
Пламя Удуна - Бледный Лик освещает наш путь,
Смерти дыханье - это черно-багровое пламя -
Пламя Удуна!

Наконец, лодка пошла вверх. Все вцепились крепче в скамьи, борта и во все, во что можно вцепиться. Скорость нарастала, и вот вельбот вырвался из желрла вулкана. Ферическая картина открылась перед глазами отряда Черного Маршала, у самого Джеяна сердце тожезабилось чаще. А потом бот ухнул вниз и, проехав по оствыающей лаве, затормозил.
- Здорово прокатились! Как насчет повторить? - Залихватски фыркнул Гартен.
- На тебе верхом. - Мрачно пробурчал Думвинг.
Сивак виновато улыбнулся.
- Добрались. - Констатировал Джеян. - И если я не ошибаюсь, то мы находимся недалеко от Палантаса. Похоже, что наши светлые друзья именно туда направляются. Значит, нам тоже путь туда лежит. Только подождем, пока это все остынет.

Джокер в большой игре

На небольшой поляне в трех часах пути до Палантаса расположились двое. Могучий синий дракон свернулся гигантским клубком и задумчиво гляделд на темное небо. Рядом с ним развел костерок кендер.
- Значит, Палантас? Здорово! А что мы будем здесь делать? Такой большой город. А ты уверен, что нам помогут? А кто? - Урфин уже явно пришел в себя, три дня пути на драконьей спине этому поспособствовали.
- Ашар Алый. - Флегматично ответил Лас. - Это древний красный дракон. Они, красные, конечно, не блещут умом, но этот - исключение.
- Ух ты! Красный дракон! Древний! - Засиял Урфин. - А сокровища у него есть? У драконов должны быть сокровища! А у красных и древних - особенно.
- Спроси у него сам. - Предложил Лас.
- Нет, нельзя так. Он же не скажет. Или обидит кендера. Он дыхзнет - и кендер сгорит. Это больно. Так плохо. Нельзя дракона о сокровищах спрашивать.
- Ну, не спрашивай.
- Ты как всегда многословен, друг! Нет чтобы предложить что-то дельное. Вот так, никто не любит болтать с кендерами. А мы хорошие. Просто немного любопытные.
- Хорошие. Только шумные иногда. Ладно, завтра в город, будем искать Ашара.

Операция "Укол"

В кабинете начальника Тайной Стражи царил полумрак. Ночь накрыла Ангбанд, звезды мерцали на небе. И Одинокая Звезда царила над ними.
Полумрак разгоняла одинокая лампа, горящая на столе. Зеленое скуно громадного стола было завалено свитками, бумагами и картами. Над ними склонился невысокий старичок в сером костюме. Его большая лысина чуть поблескивала в свете лампы, губы улыбались. От него веяло миром и доброжелательностью. И с первого взгляда нельзя было понять, что этот милый дедушка - легендарный первый заместитель начальника Тайной Cтражи, умелый интриган и комбинатор Изимир Мюйер. В отсутствие Джеяна тот держал в своих руках весь этот громадный отлаженный механизм, всю эту сеть. И Черный Маршал не зря доверял своему заместителю - не было на Кринне более умелых и преданных рук, которые могли бы держать такую сеть.
- Значит, атака на Квалинэсти. - Улыбнулся Мюйер. Голос его был тихий и приятный, словно принадлежащий добродушному отцу семейства. - И этот самый Гарсиас хочет, чтобы емсу помогли Волки.
- Именно. - Коротко бросил его собеседник.
Это был человек, представляющий собой полную противополдожность добродушному Мюйеру. Высокий, поджарый, с жестким волевым лицом, колючим взглядом зеленых глаз и короткими седыми волосами, он напоминал матерого волка. И это было истиной. Ибо на его черной форме красовалась нашивка Волчьей Стаи. На синем поле щита черная волчья голова.
Темные волки. Отряд-легенда, элита из элит, лучшие воины Кринна. Они выходили на дело, когда казалось, что выхода нет. И не было еще ни одного случая, чтобы Темные Волки не выполнили задачу.
Их имена были неизвестны. Их лиц не видел никто.
А седой мужчина был их командор. Легенда среди Волков. Айлан Кеттель.
- Хорошо. Думаю, что двух стай им хватит. Кровавые и Лунные подойдут. - Мюйер задумчиво провел пальцем по карте. - Только если этот самый Ут-Деймар думает, что ему можно руководить Волками, то он жестоко ошибается. Думаю, что цели мы назначим сами.
- Согласен, господин командир. - Кивнул Кеттель. - Теперь ближе к делу. Что планируется атаковать?
- Полагаю, что нет надобности ломиться в сам Квалиност. - Задумчиво промолвил Изимир. - Он слишком хорошо охраняется жрецами, там вотчина Элинсинос. Против такой силы Волки не помогут, разве что ваши ребята, Айлан. Они творят чудеса.
- Благодарю. - Сдержанно улыбнулся Кеттель. - Но мои парни тоже смертные. Хоть и очень умелые воиниы, да и маги есть.
- Тем не менее, не думаю, что Темные Волки будут нужны в этой операции. И, таким образом, цели должны быть разбросаны по территории Квалинэсти.
- Инфраструктура?
- Именно, Айлан! Имено так. В первую очередь - склады. Продукты, оружие, все связанное с войной не должно поступать в распоряжение арми светлых. При возможности желательно уничтожить и военные лагеря на территории Квалинэсти. Но это только при возможности. Главное - дестабилизировать тыл. Армия без тылового обеспечения слаба.
- Хорошо. Наши молодцы постараются.
- Тогда я сегодня же отправляю вести Гаспару Ромелю и Дориану Гейрину. Пусть выдвигаются, только не в основной ударный кулак. Пусть выждут, когда регулярная армия пойдет на штурм, а потом проникнут в другом месте, пока светлые будут отвлечены. И далее действуют на усмотрение командоров, руководствуясь инструкциями.
Айлан согласно кивнул. Изимир Мюйер отличался большой проницательностью, и его нынешний план был тому подтверждением. А мастерство Волков должно было претворить этот план в жизнь.

«Вот это уже лучше», – подумал Даламар, наблюдая за изменением облика Дангины. Правда, настроение мигом ухудшилось, как только Водная принялась рисовать карту – самому эльфу понадобилось бы читать заклинания, а она творила одним желанием…
А, ладно. Чего еще ждать от элементали?
Маг внимательно выслушал замечание Тессы и решил, что пора и ему вмешаться.
– Сейчас наверняка охраняются все входы. В Палантасе хватает магов и священников, чтобы поставить хотя бы по одному у каждых ворот. Впрочем, – тонкая улыбка скользнула по лицу Даламара, – в данном случае есть верное средство…
Стараясь не запачкаться в грязи, размытой водой, эльф прислонился к колодцу.
– Моему шалафи не раз приходилось путешествовать инкогнито. А поскольку внешность у него была более чем приметная, он маскировал ее особым заклинанием… собственно, мы разрабатывали его вместе. Я, как вы понимаете, тоже привлекаю внимание – эльфы редко надевают черные мантии.
«А снимать символ своего мастерства лишь для путешествия неузнанным – еще чего не хватало!»
Этого, правда, Даламар вслух не сказал. А продолжил:
– В результате получилась очень и очень достоверная иллюзия. Распознать ее практически нереально – для этого надо быть равным мне по силе и искусству, или же превосходить. А разрушить… вот тут сложнее. Разумеется, тут тоже требуется большая сила и искусство… но больше я вряд ли что скажу. Дело в том, что все, кому приходило в голову разрушить иллюзорный облик, оказывались лицом к лицу с очень раздраженным шалафи. Как вы понимаете, после этого любители экспериментов уже не могли рассказать, как им удалось развеять заклинание… Подводя итог, могу сказать – я способен замаскировать нас троих. С Воплощениями, увы, это невозможно, но я уверен, что они прекрасно справятся и без моих услуг.

Остались лишь тени...


Серый сидел на ступенях Палантаской Библиотеки и просто отдыхал... Маги не заставили себя ждать... Прошло совсем немного времени и первые отряды стали мелькать в тенях ближайщих домов, уже готовя новую атаку...
Иридии ещё не было видно, но серый понимал, что его час настал и сейчас всё решиться. Он встал, поправил доспех и приготовился к отражение атаки. Они медлить не стали и нанесли массированный удар, сконцентрировав максимум сил...
Серый успел прочитать свиток, что сейчас сгорал на пылающей от огня и взрывов мостовой. Он прыгал среди всполохов огня и посылал в ответ искрящиеся шары, разгоняя их с помощью меча. Сапфиры в его доспехе, вспыхивали в такт заклятьям... Когда же удары противников достигали своей цели, то один или несколько камней лопались, высвобождая энергию для защиты. С каждым ударом их оставалось всё меньше и заклятья серого постепенно слабели. Маги тоже несли потери, когда шары достигали своей цели и разбрасывали шоковые сети...
Чувствуя, что силы слабеют, посланник отступал к библиотеке, отражая атаки и надеясь, что Иридия успеет...

(с Тельтиаром)

"Нутари, где твой свет, осенивший меня в день Испытания? Почему я вижу лишь этот искаженный лик луны, желтый и слабый? Почему ты оставил меня?! " Дариас не мог связно размышлять, его волокли по мостовой, нещадно задевая о поребрики и выбоины, заставляя ноги биться о камни.
Один из стражей сорвал с него маску, и отбросил ее прочь. Дариаса втащили в храм, поставив перед троими иерархами, стоявшим возле алтаря - Протожрецами и Архижрецом Палантасскому. Он поднял на них застланный потом, ненавидящий взгляд, всмотрелся в их благообразные лица, укрытые окладистыми бородами с благородной сединой.
- Велика вина твоя, Дариас Драугнар, - произнес Архижрец, тихо, но не терпящем противоречия тоном.
Маг не отвечал, его глаза уже скользили по залу, выхватывая послушников, жрецов, словно кото-то ища, пока не наткнулись на лежащего Ашара.
- Учитель! Помогите мне! Их обвинения лживы!!! - Глас исполненный надежды вырвался из груди юноши. Вот он, всемогущий учитель, величайший из драконов настоящего! Он сможет спасти его, сможет одним вздохом расправиться с проклятыми святошами! Учитель, которому он спас жизнь в башне.
Ашар посмотрел на изможденное лицо ученика, на его бедственное положение, на окружавших его жрецов. Архижрец слегка покачал головой. Дракон видел умоляющие глаза ученика, и понял, что сейчас жизнь этого юноши завершиться.
Ашшарриаторекс отвернулся, давая понять, что происходящее в Храме его более не касается.
- Ты говоришь, обвинения лживы? – Архижрец поднял брови. – Что ж, в этом легко убедиться. Мелькор, дай мне сил и помоги узнать правду о вине этого человека!
Все трое воздели руки к небу, а затем Архижрец подошел ко все еще бессильном магу и возложил руку ему на лоб. Сейчас он делал то же, что делал в Башне Хаска, читая мысли девушки.
Приняв ее в храме и исцелив, жрецы обнаружили стертые магистром воспоминания. Однако о случившемся должны были помнить двое, и теперь Архижрецу открывались деяния Дариаса.
Он видел, как Драугнир грабит торговца, насилует несчастную девушку… Как Хаска спасает его от стражников… Жрец поморщился, но магистр все равно был мертв.
А затем ему открылась еще одна сцена – подвалы Башни, и иная бесчувственная девушка в объятиях Дариаса… Ее легко узнал бы Мелькор, но Архижрец знать не мог.
- Виновен! Отведите его в темницу Храма до решения его участи.

Темницы Храма

Тюремщик затворил дверь, едва лишь юношу бросили на холодный каменный пол. В его глазах застыла ненависть к священникам, проклятым черноризцам, посмевшим бросить его в темницу из-за ничтожной распутной девки! Поднявшись, он стал бить в дверь кулаком, требуя тюремщика, тот не спеша открыл небольшое окошко, посмотрев на изуродованное лицо заключенного.
- Чего тебе? – лениво поинтересовался страж.
- Выпусти меня! Помоги выбраться!
Страж не повел и бровью – слишком часто он слышал подобные предложения.
- Я Дариас Драугнар! Мой отец богатейший человек Ансалона! – Отчаяние и злость сплелись в голосе парня. – Он заплатит любые деньги! Не уходи! У него есть золото, много золота! Стой!
Окошко захлопнулось.
- Стой! Ты получишь все что угодно, только помоги мне!!!
Маг медленно сползал по стене, отчаявшись спастись, проклиная бросившего его учителя, недальновидного Хаску, себя самого и стократ жрецов…



Библиотека. Ночь Колдовской Бури.

- Я попрошу тебя об одной услуге взамен, - произнес, нагоняя девушку, Клык. Сейчас его интересовал союз с этой колдуньей, поскольку в ней чувствовалась немалая сила. Но действовать следовало довольно осторожно, однако при этом не плести слишком уж явные сети лжи. – Убить несколько человек, если конечно тебе не претит убийство…
После того что он видел в келье, он в это не слишком-то верил.


Несколько магов упали, сраженные заклятиями серого, кто-то уползал с перебитыми ногами. Но петля стягивалась все туже – теперь уже маги били не мощными заклинаниями, но слабыми, однако обрушивая их целыми каскадами, стремясь вымотать противника, а затем нанести решающий удар.
Лиловые вспышки рассекали воздух и плоть магов Башни…



Вулкан

Иллас медленно восстанавливался после путешествия по лавовой реке – не то чтобы ему было совсем плохо, но необычность сего мероприятия на нем сказалась в виде усталости и головной боли. Остальные рыцари и разведчики чувствовали себя не намного лучше, исключение составлял разве что Думвинг, но он – чешуйчатый – к огню был привычен. Трас и Брас, напевая что-то скрежетали точильными камнями по лезвиям топоров – любимое их занятие, хотя по остроте лезвия не уступали кинжалам гаванских убийц, Тарвил примостился немного вздремнуть, после прогулки с ветерком, зато Лайонис вновь принялся за свои молитвы. Иллас же, хотя и был набожен, во многом не понимал этого стремления священников денно и нощно прославлять, просить, умолять Бога.
Кайл, паренек из стражи, взятый Думвингом в Гавани о чем-то говорил с рыцарями, хотя отвечали они довольно вяло.
- Генерал, - Грузная фигура Рагни появилась рядом, заслоняя свет от едва проникавших солнечных лучей. – Я вам сказать кое-что должен был, да вот не успевал раньше.
- Слушаю тебя, - Иллас поднял взгляд на могучего воина, шириной плеч способного поспорить с гномом, но бывшего едва ли не вдвое выше ростом. После предательства Клыка Рагни так же подозревался в измене, а потому генерал непроизвольно относился к нему предвзято.
- Мы в Гавани-то воришку поймали, - произнес разведчик. – Он это, многое рассказал, и про резню в городе, и про другое разное, прежде чем Найл ему шею свернул…
- Зачем?! – «Вы его убили?» хотел спросить генерал, но Рагни оборвал его на полуслове.
- Да взбрыкнул стервец, нож вытащил, вот и пришлось его успокоить, ну сил не рассчитали, что же теперь поделаешь.
- Хорошо, - вздохнул Иллас. – Рассказывай дальше.
- Ворами теми Старик какой-то заправляет, поговаривают что магик, али еще проходимец какой, да только бандитов в узде крепко держит и без его слова они мало что сами учинить могут.
- И что это сейчас нам даст? – Кривин изогнул бровь, не понимая, к чему сейчас был разговор про Гавань, если там уже навели порядок Лунные Волки.
- Так ить пришли к нему, Старику этому трое – Клык, Раф и Карп наш, да с ними деваха одна, явно из магичек, и с той поры вся свистопляска и началась…
- И ты молчал?! – Генерал поднялся вдавливая разведчика взглядом, так словно тот был виновен во всем творившемся в гавани. Уж не предал ли он их, не специально ли прикрывал бывшего командира, рассказав обо всем лишь сейчас. Но зачем тогда рассказал? Чтобы посмеяться над ними? Или же Рагни невиновен…
- На лодке ж плыли, - испуганно пробормотал он. – А я воды боюсь до жути, худо мне сделалось, не соображал ничего.
- Бог с тобой, - махнул рукой Иллас. – Я чувствую что мы встретим его в Палантасе, и там он заплатит за свои прегрешения.
- Позвольте мне убить его, генерал, дабы доказать свою преданность, - испросил Рагни.
- Он должен умереть, мне все равно кто убьет его.

Аора согласилась, что честная компания находится недалеко от Палантаса.
- Могу остудить лаву. Есть пара небольших хитростей, - улыбнулась она Джеяну. - Только...
- Только что, милая? - Спросил Джеян.
Воздушная проказливо улыбнулась, наплевав на все умные мысли, которые пытались до нее достучаться.
- Только за поцелуй.
Черного Маршала не пришлось долго уговаривать. Он подошел к Аоре, обнял ее и нежно поцеловал в губы.
Воздушная счастливо засмеялась. Прохладный ветер закружился вокруг пары, сорвался вниз, выстужая лаву, разбиваясь о нее, взлетая ввысь, вместе с украденным у нее жаром.
- Я бы провела здесь вечность... - прошептала девушка.
- Я бы тоже, счастье мое. - Тихо произнес Джеян. - Как жаль, что придется уходить.
Аора надулась.
- Вот так всегда: только настроишься на романтический лад, как дела, дела, дела... Не говори ничего, все понимаю. Но мне от этого не легче.
Воздушная резко отстранилась от Джеяна.
- Тогда в путь, - сказала она подозрительно ровным голосом.
Маршал вздохнул. Интересно, когда в конце концов он сможет отдохнуть с любимой? Иногда Джеян начинал тихо ненавидеть этот поход.
- Идем. Нам в Палантас нужно как можно скорее.
И горько вздохнул... но так, чтобы не слышал никто. Он предводитель отряда и не имеет права на слабость.
Аора пожала плечами и первая спрыгнула на почерневшую лаву, целеустремленно направившись вниз. Ее настроение выдавали только терзаемые крутившимся вокруг нее вихрем волосы. Впрочем, лица Воздушной никто не видел.
- Скорее бы это уже все закончилось, - буркнула она себе под нос да досадливо топнула ногой, заметив "полынью". Часть своей ярости элементаль выплеснула на то, чтобы закрыть опасное место. Но это, увы, не помогло: внутри у нее все кипело.
- Что вы там копаетесь? Нам в Палантас нужно как можно скорее, - сказала она с интонациями Джеяна.
- Госпожа, так мы ж не воздушные, летать не умеем. - Ответил, кряхтя, Бартек. Полненький лекарь не испытывал удовольствия от карабканья по застывшей лаве.
- Попрошу не обобщать. - Хмыкнул Гартен и, распахнув крылья, взлетел.
Аора цыкнула, свила поток воздуха, который подхватил Бартека и донес его до нее.
- Я могу в этом помочь, - улыбнулась Аора, сверкая глазами.
- Прекращаем это, а. - Устало проронил Джеян. - Не хватало нам еще разругаться. Наша свара лишь потешит Квалинэсти. - Он едко усмехнулся, произнеся эту фразу. - Аора, пожалуйста, отпусти Бартека.
- А он уже и так стоит на твердой зе... лаве, - хмыкнула Воздушная. - Да и кто здесь ругается? Мы? Да ни в жизнь. Просто я...
Голос девушки дрогнул.
- Скорее бы все это закончилось, - прошептала она так, чтобы ее услышал только Джеян. И тут же вскинулась:
- Ну идемте же, идемте.
Одним плавным движением оказавшись возле любимого, Аора чмокнула его, прошетала "Не хмурься" и вновь сорвалась вниз.

Сообщение отредактировал Трэнелах - 9-03-2006, 22:29

- В таком случае, - Тесса улыбнулась - не будем терять времени. Чем быстрее мы тронемся в путь, тем быстрее будем в Палантасе. А там в одном из проулков у площади Росы расположена маленькая гостинница, "Чёрный алмаз". Оттуда мы свяжемся с Каудалом. И, Даламар... не знаю, как вы к этому отнесётесь, но мне кажется, что лучше было бы не просвещать нашего союзника относительно вашего присутствия в группе. Вы не согласитесь пребывать в палантасе под мороком?
Тесса внимательно посмотрела в глаза магу, надеясь, что он уже понял её опасения насчёт их палантасского союзника...

Остались лишь тени...


Серый отступал к библиотеке, посылая всё слабеющие удары в атакующих магов, что сыпали на него град легких заклятий. Этот град ломал защиту серого, постепенно разрушая сапфиры, что взрывались градом осколков или вытекая из своих гнёзд. Некоторые маги падали, пораженные заклятьями серого, так и не успев защититься. Соседних шокировало волнами вспышек и они теряли сознание.
Защита ослабла максимально и серый уже не кидал шары, просто защищаясь. Он пропустил момент, когда один из высших магов запустил в него тщательно сплетённое "световое копьё". Оно ломает остатки защиты и пробивает серого насквозь. Его отбрасывает ударной волной на ступени, доспех разрушается и черные куски летят в стороны.
Он лежит среди огня и дыма, копьё торчит из его груди и слабо мерцает. Через пару мгновений он с трудом поднимается и идет к воротам библиотеки, магам его не видно из-за всполохов огня и клубов дыма. Иридия как раз вышла из ворот здания и серый подойдя к ней, произнёс:
- У меня не осталось времени... Я тут появился ради тебя, чтобы помочь... Возьми вот это, - он протянул ей перстень с сапфиром. - В нужный момент ты найдёшь ему применение...
Он посмотрел ей в глаза и добавил:
- Это я был в твоих снах, те редкие сны, были от меня... Прощай, Иридия...
Он отошёл в сторону и выдернул из себя копье, открыв сверкающую рану. Отбросив его, он прошел несколько шагов и упал, покатившись вниз по ступеням. Скатившись вниз, его доспех загорелся белым пламенем и через несколько минут там остались только обгоревшие куски доспеха, что крошился от дуновений ветра. Тела не было...

Элтанас наблюдал за "переговорами" с чувством нескрываемого безразличия и с насмешливой улыбкой на устах (разумеется, всё это было напускным, и все это прекрасно понимали - просто эльф пытался так подбодрить товарищей по... чему? путешествию? борьбе? несчастью? как ни крути, выходило глупо). Наконец, когда всё было изречено, он быстро произнёс, словно пытаясь тем самым положить конец затянувшейся беседе:
- По-моему,в ремени слишком привиредничать в выборе пути у нас нет, а посему предлагаю как можно быстрее отправляться. Со своей стороны поддерживаю Тессу по поводу необходимости морока на Даламаре, - ехидный взгляд быстро скользнул по лицу тёмного мага, - и на нас с ней, поскольку эльфы в крупном людском городе, особенно теперь, вызывают подозрения, и немалые. В прошлый раз мы, на мой взгляд, допустили ошибку в том, что сохранили много отличительных черт, так что попробуем придерживаться большей достоверности образов. Я воспользуюсь жреческой молитвой, даламар - своим заклинанием, и по идее тот, кто попробует развеять одно, натолкнётся на другое. Так будет проще. Ну что, преступим?
Последние слова были сказаны не терпящим возражений (и не дающим на них время) тоном. Привычным жестом сжав на груди святой медальон, жрец прошептал несколько слов, и облик его спутников начал преображаться. На его глазах двое эльфов и два элементаля исчезли, расплылись и перемешались, чтобы через минуту обратиться в группу бродячих торговцев, каких и в самом Палантасе, и по окрестностям города было великое множество - и большая часть выглядела людьми, что Элтанас при наведении иллюзии конечно учёл. Потёртые штаны и рубашки в заплатах, жилетки на манер кендерских, довольно популярные у странников, так как всегда были удобны и практичны, запылённые от долгих странствий и ночлегов в дешёвых гостиницах, стоптанные башмаки и чуть надтреснутые края шляп - всё было здесь, и даже вполне соответствующий общим представлениям о "простой страннице" Дангина капельку видоизменилась. Тариму, ввиду его совершенно непомерных размеров, в качестве усиления натуральности прибавился на спину здоровенный короб,в которых бродячие кузнецы хранили свои инструменты и пару железных оковалков на всякий случай. сам Элтанас, нагнувшись, поглядел в лужу и остался доволен белобрысым удальцом, усыпанным веснушками бородатым лицом, посмотревшим на него карими глазами и усмехнувшегося, как законченная деревенщина. На поясе у "лица" занимал подобающее место короб с "красным товаром", который всегда можно было объявить пустым и добавить, что идёшь за новыми редкостями в город, к своим поставщикам, которые всегда готовы уступить в цене...
- А теперь пошли, - всё тем же решительным тоном заявил Элтанас. - И пошли быстро. По какому пути - скажите сейчас, и быстро, потому что решение уже слишком долго зреет. Мы не можем только и делать, что выбирать путь.
На самом деле Элтанаса гнало в Палантас не только желание скорее довести до конца то, на что он положил жизнь. Где-то в уголке его сознания что-то шептало ему: "Эла, может быть, жива... Я наверное смогу её увидеть... отыскать... забрать с собой..." Несбыточная мечта волновала эльфа, лишала покоя и не давала отдыху с тех самых пор, как он снова услышал это имя, такое родное, такое нужное... Она не могла затмить собой мечту о победе над проклятым Мелькором, но по крайней мере подпитывала её, и две мечты, сливаясь в одну, наполняли сердце неведомой решимостью. кто-то назвал ыб её решимостью героя, кто-то - обречённого или одержимого. Но никто из них не рискнул бы встать на его пути. Он был готов смести все преграды перед собой - и встань сейчас перед ним мелькор во всём своём тёмном величии, он всё равно шёл ыб вперёд, даже без единого шанса...

Две невинных души
Они шли по лесу медленно - не потому, что так хотели,а потому, что просто не знали дороги. Огромные деревья в этой части квалинестийских чащоб словно сами собой закрывали солнечный свет, который проникал сюда лишь в виде тонких лучей. Кустарники, бурно разросшиеся по зелёному моховому ковру и удивительно колючие, царапали ноги Телии и цеплялись за её одеяние (Сигмару было проще - латные сапоги легко проламывали себе дорогу среди густых зарослей). на одном из таких кустарников сандалии девушки разорвались совсем, и она уже было хотела выбросить их, но навыки Сигмара пригодились и тут - сын купца, в общем-то простой горожанин, он сумел так переплести и перелатать обувку девушки, что та, хоть и превратилась из динных сандалий в короткие, доходившие только до щиколодок, стали даже удобнее и почти совсем защищали ступни от колючек и острых камней.
- И откуда ты всё это умеешь? - заинтересованно спросила Телия, разгладывая юношу в доспехах, завязывавшего на её левой ноге новую сандалию.
- Я же купеческий сын. Мы обязяны были знать свой товар, а уж чем только не приходилось торговать. И кое-как с ним обращаться я научился, - ответил тот, вставая.
- Например?
- Ну, например, разрезать искуссно сплетённую шаль так, чтобы получилось два платка, и чтобы не казалось, что они разрезаны... Или перешить застёжки у куртки, или сделать лезвие кинжала ребристым и при этом сохранить его остроту...
- А по тебе не скажешь, что ты купец. По виду ты вылитый рыцарь...
- Это всё доспехи, - горько усмехнулся Сигмар. - Они очень старые, но отец говорил, что волшебные... Ума не приложу, где он такие приобрёл.
- А ты уверен, что он их купил? Купцы ведь много путешествуют... Может, он нашёл их где или получил в дар...
- сама подумай, где аткое можно найти? В горных пещерах драконов, в Пакс Таркасе или Даргаарде? Или на острове Митрас? Да кто в здравом уме будет в такие места соваться? А отец мой был в здравом уме. И дарить купцу доспехи никто тоже не станет, а если и станет - то простую кольчугу, чтобы шальная разбойничья стрела не погубила зазря. нет, мой отец купил их... наверное просто для забавы, я не разу не видел, чтобы он надевал их. Хотя это и странный способ позабавиться... или может мечтал, что я стану рыцарем... Только я бы рыцарем тьмы не стал никогда, да и знаки тут соламнийские - в этом-то я разбираюсь.
Через какое-то время слева псолышался шум воды, на который путники и поспешили - конечно, колючие кустарники были богаты ягодами, да и жёлуди порой свисали с раскидистых могучих дубов, но возможности напиться им уже какое-то время не представлялось. И действительно, через несколько минут лес чуть поредел и открыл взору обоих большой полноводный рукчей, скорее даже речку, с небольшими порогами, стекавшую в маленькое озерцо. Жадно припав к воде губами, путники напились, и Сигмар вызвался было перенести Телию через брод, который заприметил у верхнего порога (благо вода там доходила чуть выше колена), как вдруг на обоих словно повеяло холодом - не речной прохладой, а странным, тяжёлым, чуть болезненным, который щипал кожу, как в морозный день. Не сговариваясь, Сигмар и Телия подняли глаза и застыли от удивления и страха...
На другой стороне реки над берегом парил человек. Его можно было бы принять за мага, если бы не две оговорки, которые и внушали ужас в сердца молодых людей: человек был белоснежно-прозрачен и светился странным ледяным светом. А голова его, отделённая от тела грубым разрезом, висела чуть-чуть выше основания шеи. Призрак взглянул в их сторону, и Сигмар невольно почувствовал, как кровь стынет в его жилах и как бегут по спине мурашки - нет, сотни, тысячи мурашек... Но Телия, вместо того, чтобы отпрянуть прочь, вдруг привстала и, не веря самой себе, прошептала:
- Дайвер? Ты?
- Да, - раздался тяжёлый, глухой, но в то же время не суливший опасности голос, от которого веяло какой-то доброй грустью. - Я рад, что ты жива, возлюбленная дочь Света. Я не был столь же счастлив в этом, но друг спас меня... так, как мог. Подойди, дай мне посмотреть на тебя. Не касайся меня - но знай, что я с тобой, как и прежде, и тебе не стоит меня бояться.
За спиной духа из чащи выступил высокий эльф в белом одеянии и, улыбаясь, произнёс:
- Не бойтесь, идите сюда. Ну, где же твоя легендарная храбрость, Сигмар, последний из Ут-Вистанов?

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 12-03-2006, 11:59

Иридия быстро шла к выходу, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать… и ее саму удивляло это чувство. С какой стати? Почему она так переживает за спутника, которого оставила на пороге Библиотеки? Неужели, она успела привязаться к нему за столько короткое время? Погруженная в свои мысли, девушка практически не слушала, что ей говорит человек, которого она встретила внутри.

Иридия опоздала. Атака магов достигла своей цели...

Перстень с сапфиром обжег руку девушки холодом. Но она даже не обратила на это внимание. Смерть того, кто эти несколько дней заботился о ней, и открывшаяся правда повергли Иридию в смятение… Казалось, этот мир специально создан для того, чтобы нарушать, смущать, ломать судьбы живущих здесь. … И есть ли выход?
Девушка надела перстень и повернулась к Клыку.
- Я убью тех людей… и тебя… если мне что-то не понравится. Тебе же следует достать амулет как можно скорее, иначе потом уже не будет смысла – она ненадолго задумалась и шепотом добавила - ничего не будет…

В дне пути от Палантаса

Тесса на ходу достала из сумки своё верное зеркальце и с грустью убедилась, что предел есть всему, в том числе - и посеребренному стеклу. Зеркальце треснуло, сделав отражение крайне невнятным. Всё, что эльфийка смогла разобрать в паутине трещин - это сменившийся на каштановый цвет волос и потемневшие до почти чёрного глаза... Тесса запихнула зеркальце обратно в сумку. К счастью, предусмотрительность числилась среди её достоинств, и сумка была двухслойной и практически непромокаемой, так что вещи принцессы не пострадали, даже флаконы с лекарственными снадобьями не разбились, а мешочки с сушёными травами - не промокли.
Тесса вскинула сумку на плечо, постаравшись разместить её поудобнее, и зашагала вслед за Элтанасом.

(Last Unicorn)

Мире была просто в восторге. Захлопнув книгу, она попыталась восстановаить дыхание и от радости не разметать всю это библиотеку. Конечно, она искала не это...Но ведь в этой книге было написано столько всего полезного и очень нужного, что драконица даже на минуту прекратила поиски..Интересно, а где Клык?

(Тельтиар)

А Клык был неподалеку, у выхода из библиотеки, где он стал свидетелем жестокой и завораживающей схватки магов. Его ненависть и отвращение к колдовству лишь усилилось, когда он увидел эту мощь, когда почувствовал рассекающие воздух заклятия. Уж если даже он, никогда не умевший колдовать чувствовал это, то что же в действительности творилось в городе?!
На ступенях валялся человек в обугленных доспехах, по видимому дерзнувший бросить вызов магам. Он приподнялся, протянув девушке перстень. С деревенеющих губ сорвалось прощание - Клык расслышал имя: "Иридия", но это ничего ему не говорило. А вот перстень был в чем-то похож на те, что нашла Мире, но в то же время отличался - одно несомненно, в нем заключена немалая сила.
- Я убью тех людей… и тебя… если мне что-то не понравится. Тебе же следует достать амулет как можно скорее, иначе потом уже не будет смысла - она ненадолго задумалась и шепотом добавила - ничего не будет…
Оставаться и становиться невольным свидетелем сражения магов Клык не собирался в любом случае. Не в его силах было на чтолибо повлиять, да и желания особого не было. Он резко кивнул:
- Через два дня, вечером в таверне "Черный Зев" ты получишь свой амулет или информацию о нем, - "А возможно и голову Гаррета" - там мы поговорим и о твоей части сделки, Иридия!
"Если ты выживешь", про себя добавил дезертир, отступая под арку входа и исчезая в библиотеке. Если она выживет в битве с магами, то она будет достойным союзником, если же умрет - то быть может старику приглянеться ее амулет. Оба варианта устраивали разведчика, а в своей способности найти воришку он не сомневался. Ничуть...


Потери магов Башни были велики, ни Лонг, ни Хаска не отвечали на воззвания собратьев, но они были полны решимости довести дело до конца. Огненное Копье пронзило колдуна, обрекая его на медленное сгорание изнутри, и тогда из библиотеки появилась искомая девушка - она была нужна Ашару живой, и потому на несколько мгновений маги прекратили атаку.
Но затем ударили с той силой, что еще оставалась у них - не слишком большой силой, ведь из сорока восьми магов, отправившихся на охоту, сейчас боеспособными осталось лишь четырнадцать, и из них пятеро лишь учеников.
Заклинание называлось Параличом...

(Иридия)

- Мне не нужна информация, мне нужен амулет! – бросила Иридия в след уходящему Клыку. Она снова осталось одна. Впрочем, это ее только обрадовало. Уж к чему, а к одиночеству она привыкла и даже полюбила его. Ведь одиночество - неотъемлемая часть свободы, а этим она дорожила больше всего...
Возможно, Иридия и смогла бы найти Гаррета сама, но какой-то злой рок преследовал ее, когда она уже казалось, была готова схватить его, он вновь ускользал… Так пусть амулет теперь сам найдет ее, рассуждала девушка, стоя около библиотеки. Недалеко валялись доспехи, принадлежавшие колдуну, взявший на себя роль пешки… Зачем?
- У тебя еще будет вечность, чтобы подумать над этим. – прошептала Иридия и сжала руку в кулак. Холод обжег ее так же внезапно, как и заклинание магов. Оно сработало мгновенно, и девушка не могла ни пошевелиться, ни разжать пальцы. Возможно, если бы она не оставила там в библиотеке еще один подарок Серого – обруч, у нее был бы шанс противостоять магам… но если бы, да кабы…
Сейчас же ей не оставалось ничего, как стоять здесь, и ожидать свою судьбу…

Почти любой маг умеет «взглянуть на себя со стороны». Даламар, разумеется, это тоже умел… и остался доволен новым обликом. Да, все верно. Лицо стало чуть грубее, черные волосы значительно укоротились и стали светлыми. А черное одеяние сменилось обычной мешковатой одеждой, какую носят практически все люди, отправляющиеся из одного города в другой.
На замечание Тессы об иллюзии эльф лишь кивнул. Незнакомому магу он не доверял и доверять не собирался. Так что лучше принять меры.
Прямо на ходу Даламар сплетал свои чары, пряча их слой под молитвой Элтанаса. Тому, кто захочет увидеть истинное лицо путешественников, придется сперва понять, что иллюзия вообще есть, потом разбить результат молитвы истинно верующего священника, а потом – расколоть заклинание Даламара Темного. И это если все они будут сидеть тихо… а эльф был уверен, что почувствует любое магическое прикосновение.
Маг наложил маскирующее заклинание не только на тела; теперь вряд ли кому-то бы удалось распознать могучего волшебника, священника и элементалей. Прочный щит демонстрировал всем любопытным совершенно обычных путников. Весьма умелый маг сумел бы лишь понять, что у кого-то из них есть Дар… ну так это дело почти обычное – человек с Даром, который так и не развил. И останавливать его на улице поздно… староват для обучения.
Сие предназначалось не только для палантасских магов, но и специально для Вертебры. Еще не хватало, чтобы «союзник» принялся их читать.

Джигеши краем глаза отметила поведение Джеяна и Аоры, но решила отложить размышления о чувствах на потом, тем более что она разглядела неподалеку нечто более интересное на данный момент. Мысленно порадовашись тому, что высадила спутников в таком удачном месте, Огненная проинформировала остальных:
- А я вижу деревню... - и указала рукой вниз по склону.
Действительно, почти у самого подножия наблюдалась приличная деревушка - десятка два дворов, огороды, луга. Местные жители с умом использовали природные условия: хорошую почву и тепло спящего вулкана. Сейчас в деревне явно была паника - извержений здесь не случалось лет пятьдесят: женщины хватали плачущих детишек, мужчины пытались поймать испуганно ржущих лошадей... А это, похоже, было главное богатство деревни - табун, надо признать, был отменный. "Крайне кстати!" - подумала Джигеши. - "Иначе мы не доберемся до Палантаса так быстро, как хотелось бы." Джеян, похоже, был того же мнения и отправил Гартена слетать вниз и поговорить со старейшиной на тему конфискации лошадей.
К тому времени, когда весь отряд спустился к деревне, драконид успел уже уломать (или запугать именем маршала?) и старейшину, и не обрадовавшееся такому предложению население, так что Джеяну осталось лишь перекинуться с ними парой слов и подписать бумагу о возмещении деньгами или лошадьми из казначейства. С упряжью было сложнее, ведь табун разводили на продажу. Но и это нашлось после непродолжительных поисков по домам...
В пути Джигеши ехала молча - беседовать со вспыльчивой элементалью ни у кого желания так и не нашлось. Мысли у нее были вовсе не весело-жаркие, как обычно, а какие-то пепельные.
Раньше... Раньше, еще до смертных, Кринн принадлежал стихиям. В этой вечной войне возвышались и рушились могучие пики, рождались и высыхали моря, пламя вулканов сталкивалось стеной с ледовыми лавинами, бушующие ураганы вырывали клочья земной плоти, древние горы рушились в море. Но и тогда существовало Равновесие. Потом Боги успокоили Стихии, оставив им вместо войны - игру. Игру элементалей, для которых борьба - смысл жизни. А сейчас Джигеши чувствовала, как трещит по швам основа основ, кости мирозданья, та Сила, что разделяет Тьму и Свет, Огонь и Воду, Землю и Воздух. Что же будет? Что будет, если нарушится Равновесие? Быть может, это лишь развяжет руки Мелькору и Элинсинос. Быть может, смешает Свет и Тьму. А может...
Бесконечная холмистая равнина наконец стала радовать взгляд редкими деревушками, что говорило о приближении к Палантасу. Солнце клонилось к вечеру; похоже, отряд доберется до города уже в потемках. Пожалуй, оно и к лучшему - совершенно не обязательно, чтобы завтра весь Палантас говорил о приезде Темного Маршала...

Палантас
Вернувшись из библиотеки, Клык сразу отправился к Старику. Дело казалось совсем несложным – что для главы Гильдии может быть проще, чем разыскать в городе одного из её членов. Однако прошел день, пошел другой, а Гаррет не находился.
Среди воров ходили слухи, что у него была вторая, тайная берлога, неизвестная даже товарищам по ремеслу, от которых он всегда держался чуть отстраненно. Сперва это не вызвало никаких опасений – ну появится чуть-чуть позже. Старик был не прочь немного помариновать ожиданием самоуверенного дезертира, тем более что отлично знал что переполох вокруг башни магов не обошелся без его гостей…
Однако по мере того, как вторые сутки вора не видели вообще нигде, даже на городских улицах, был отдан приказ искать Гаррета активно.
Все это время компании Клыка оставалось только ждать. Мирэ изучала найденные сведения и обменивалась колкостями с Эссеном, Вианда приходила в себя после жуткой встречи и почти не показывалась, Фиск и другие как могли проводили время и все больше скучали и злились, как и сам их предодитель.
Капитан Майриган был человеком дерзким, рисковым и энергичным, а ждать для таких натур – тяжкое испытание. На второй день, несмотря на протесты спутников и приставленных к ним людей старика, он бродил по городу, отыскивая по приметам Гаррета, слушая рассказы обывателей о стычке драконов и наслаждаясь опасностью – ведь, несмотря на маскировку, Клыку все время грозила опасность быть узнанным людьми Мелькора.


Гаррет все это время пребывал в странном состоянии между сном и бодрствованием. Разум человека, никогда не интересовавшегося магией вне прикладной сферы в воровском деле, не в силах был справиться сразу с новым знанием. Да и давалось оно нелегко, ибо «статуэтка», вернее, то, что было ею, сохранила свою странную власть над душами.


Иллас ждал приезда в Палантас с нетерпением. Он собирался сразу наведаться к коменданту города и узнать все, что Палантасская тайная служба знает о Старике на данный момент. Многое пограничнику пересказал ее глава, маршал Джеян, но на месте могли лучше знать детали. До них, к тому же, могли дойти сведения о Клыке. Генерал искренне, и не без оснований, если вспомнить сцену воскрешения, считал себя карающим мечом Мелькора, который существует, чтоб наказать предателей.


Дариас Драугнир был казнен на рассвете следующего дня после ареста. Жрецы, собравшись вместе, вынесли приговор. Молодой человек бился в цепях, но был бессилен против прочной стали, а наложенное на него заклятье мешало использовать магию. Архижрец храма прочел молитву, его голос, будто мечом, рассек воздух, поднимаясь к Богу.
Дариас почувствовал, словно невидимый нож разрезает сердце и мозг, казалось, оставляя их невредимыми, но лишая той субстанции, которую обычно называют душой и которая составляет отличия живого человека от мертвого. Он отчаянно сопротивлялся, но не во власти воли одного человека это было… Через несколько минут абсолютно неповрежденное, но столь же абсолютно безжизненное тело Дариаса осело на камни Храма. Такова была казнь для преступивших меру, тех, кто своими действиями мог вызвать в глазах жителей Кринна ненависть и недоверие к власти Мелькора, в тех случаях, когда публичный скандал признавался нецелесообразным.
Впрочем, Драугниру повезло, ибо, дойди сведения о до Черного трона о том, что сотворил он в подвалах Башни Высшего Волшебства, смерть молодого мага была бы куда более длительной и болезненной, а душа не попала б туда, где обычно оказываются души смертных. Черный Вала никогда не отличался снисходительностью.


Ашшиарторекс доложил Мелькору о своем ранении как причине того, что Иридия до сих пор не найдена. Также он добавил, что Вианда в Палантасе, но остальных не видно и не слышно. Невозможно было скрыть бой в башне и схватку в библиотеке, хотя дракон постарался, насколько можно, преуменьшить ее, свалив все неясности на погибшего спутника Иридии. То, что осталось от него, переправили в Ангбанд, но даже Мелькору не удалось установить, кем был загадочный маг и откуда он появился.
Ашар был временно поставлен во главе Конклава и был в течение всего времени занят сбором сведений о гибели магов и разрушениях и сведению последствий к минимуму.

Спустя энное время
- Твою лидоедскую мать, побыстрее нельзя? - орал какой-то торгаш, усевшийся вместе с дружками в маленькой гостинице "Чёрный Алмаз" в Палантасе, под лестницей на второй этаж, который вмещал в себя десяток небогатых, но всё же уютных комнат. - Ну сколько можно ждать! Я жрать хочу, и моим дружкам да подружкам пора промочить горло, а ты, свинья, тянешь так долго, словно у тебя гостиница с золочёной вывеской, а не эта развалюха! Мелькора на тебя нету, ирод толстомордый! Вот ужо он эльфам ухи пообрываеть, дождёшься и ты своей очереди, образина! Припомни мои слова, как за тобой пришлют, припомни! Говорю тебе, не заработай я так славно на паре-тройке олухов за последний месяц - ни в жизть бы не заплатил тебе таких денег, а ты, блоха запечная, ещё и не можешь пожрать сконстролить как следует!
Элтанас сам от души потешался, разыгрывая из себя бродячего торговца. Впрочем, важно было не переиграть, за чем он пока что довольно успешно следил. Патрули на пути к городу относились к ним более чем благосклонно. Самым сложным оказалось раздобыть "нормальные деньги" - здесь платить было принято мелькорами, или мелочью примерно таких же малоприятных названий, и разменять деньги, частью всё ещё остававшиеся квалинестийскими, было сущей проблемой. В Утехе и Гавани их почти не приходилось тратить, но у торговца стражники часто выпрашивают (а то и отбирают) "плату за охрану спокойствия" - и хотелось по возможности избежать излишних расспросов, которые наверняка бы запомнились обеим сторонам. По счастью, по пути им попался один меняла, с готовностью взявшийся за рискованную торговую операцию при условии, что наживётся по одной монете с пяти обменянных. Элтанас аккуратно проследил за подсчётами, после чего аккуратно оглушил незадачливого торгаша (да, это был не самый достойный священника поступок, но даже светлая сущность его доспехов одобрила подобное - в отличие от тёмной, которая упорно требовала ещё и ограбить несчастного, но и в этот раз была совместными усилиями заткнута в дальний угол сознания, где продолжала гневно ругаться). Тело Элтанас передал на руки ближайшему встречному каравану торговцев, сказав, что их богатый наниматель сильно занедужил в пути, немного повредился рассудком и обвинил их, честных торговцев, взявшихся помочь ему распродать его товар по выгодной цене, в краже. После чего торговец якобы пришёл в жуткую ярость, кричал на них,а потом ему стало дурно и он упал без чувств... Да, эту игру стоило видеть. И лицо Тарима, недоумённо смотревшего на эльфа, ломавшего комедию даже чересчур достоверно, тоже стоило видеть. Пожалуй, больше всего представление оценили Дангина и Тесса,с трудом удержавшиеся от хохота. О реакции Даламара судить было трудно - этот мастер манипуляции чувствами и сейчас мог думать, чувствовать, говорить и делать, совершенно не связывая смысл одного с другим, так что чистейшим безумием было бы пытаться угадать, что из всего этого правдиво.
Между тем душу Элтанаса терзали сомнения... каждый шаг в сторону Палантаса был для него шагом в сторону его Элы, его прекрасной, любимой Элы, которая для него не была мертва всё это время... и которую он, быть может, всё-таки сможет вызволить. Сейчас Элтанас не думал, что девушка, о которой до него дошли слухи, может быть просто похожей на его любимую... Да и что это были за слухи! Пустяки, не более. Но разве любви этого мало? Нет, пожалуй, этого было даже чересчур много для него...
Улизнуть сейчас? Сказать, что отправишься на разведку, а самому пойти искать её? Но как, где?! Не стражников Мелькора же, в самом-то деле, расспрашивать? Приходилось признаться себе, что здесь всё в руке случая, и даже молиться было некому... Элинсинос далеко, и сил у неё еле хватает на другое... Не Мелькору же возносить хвалу или хулу? Хотя последнее в глазах Элтанаса он уже много раз заслужил, и, прислушивайся Тёмный ко всему, что про него говорили, то наверняка различил бы в этом и несколько слов от эльфийского жреца...
Безумная затея нахождения любимой была ещё более безумна, чем затея,в результате которой они оказались тут... Но хотя бы одну из них откладыватьв долгий ящик уже не было никакой возможности,а потоум Элтанас, не переставая ворчать и горланить, жалуясь на подкисшее пиво и якобы чёрствые лепёшки, пододвинулся к Тессе и, приобняв её, словно шепча на ухо какой-нибудь сальный комплимент, бросил:
- Итак, каким образом предполагается выйти на связь с тем амбициозным "мудрецом", который здесь может быть нам так или иначе полезен?

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 25-03-2006, 22:29

Образ, избранный Элтанасом... удивлял. Впрочем, за время, прошедшее с начала похода, Даламар уже почти разучился удивляться - слишком уж много всего происходило.
Собственно, стоило даже подыграть... да, это будет интересно!
Темный маг устремил на трактирщика взгляд, преисполненный доброты и всепрощения. Хозяина ощутимо затрясло: те, на кого так смотрят, умирают обычно долго. Кто его знает, что это за парень... говорят, богатые торговцы любят при себе умелых убийц держать...
Подобные взгляды Даламар отточил давно; помимо впечатления, они гарантировали, что никто не побежит докладывать страже, даже если что-то заметят. А тут вряд ли заметят...
Даламар склонился к Элтанасу и Тессе; по выражению его лица можно было сделать один-единственный вывод: что наемник с ухмылкой подсказывает хозяину какую-то скабрезность. Что, разумеется, не имело ничего общего с реальностью.
Попутно маг следил за посетителями трактира. Кто его знает, кто может здесь обретаться...

Человек шел, слегка покачиваясь, будто немного перебрал, но держался совсем не так, как пьяный. Скорее он походил на одержимого демонами, и в какой-то степени это было правдой. Сейчас его вела в большей степени не своя воля.
Он вошел в зал таверны, обвел его взглядом и остановился на Даламаре, будто что-то толкнуло изнутри. Прямо пройдя через таверну, он подошел к столику, где сидели Тесса и ее друзья и поклонился им.
- Не найдется ли место у вас за столиком? - почтительно спросил вошедший. Капюшон чуть сполз, открыв лицо, казавшееся бледным, как будто в нем не было ни кровинки. Губы же его, пока он кланялся, прошептали еле слышно. – Мне надо срочно поговорить с вами вдали от любопытных глаз и ушей.