Новые Земли, колонизация

[Хелькэ >>>]

Дата: неизвестна
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: неизвестно

все тот же флэшфорвард

Передо мной человек в коричневом свитере, заколотом большущей медной булавкой. У него длинные темные волосы, неаккуратно стянутые в хвост – несколько прядей упорно спадают на лицо и лезут в глаза, поэтому ему приходится трясти головой. Рукава свитера закатаны до локтей, и именно это позволяет мне обнаружить татуировки – загадочный орнамент на каждом предплечье.
Конечно, я не так представляла себе скандально знаменитого актера и драматурга. Для своей репутации он был какой-то слишком спокойный.
- Если хотите, можно чаю, - сказал он, - или чего-нибудь другого, если хотите. Это вы из газеты, да?
Я кивнула и представилась, показав карточку. Господин Терранова, в свою очередь, указал мне на кресло, а сам расположился на журнальном столике, напротив.
- О чем хотите поговорить? Я, в принципе, не готов выдать на-гора все секреты своей личной жизни, но читателей, наверное, интересуют не только они, поэтому…
- О «Чертополохе»! – быстро сказала я, понимая, с одной стороны, что перебивать невежливо, а с другой стороны – что, если я промолчу, мы можем уйти слишком далеко от темы.
В этом человеке, безусловно, чувствовалось такое качество – уходить как можно дальше от темы. От любой темы, когда бы то ни было.
- А, ну да, ну да… - усмехнулся господин Терранова. – О чем же еще. Рассказать что-нибудь интересненькое, или у вас уже где-то приготовлен список вопросов?
Я-то уже полезла было в сумочку за блокнотом, но поняла, что доставать его будет ошибкой. Что ж, буду делать вид, что импровизирую, - он наверняка это оценит и разговорится.
- Нет-нет, никаких списков, - заверила я, улыбнувшись. – Давайте так – самым волнующим моментом пьесы для читателей обернулось ее название. Ведь чертополох, который там упомянут, совершенно никак не фигурирует в тексте самой пьесы!
- Вот сюрприз-то! – радостно заявил мой собеседник. – Но тем, что вы мне это рассказали, вы меня нисколечко не удивили. Именно так и обстоят дела с чертополохом. Я понимаю, что обычно название должно отвечать содержанию, но сказать по правде, в этой пьесе для меня слишком много личного. Название тоже туда относится.
- Значит, так и должно быть? – уточнила я.
- Так и должно быть.
- И вы не расскажете историю, которая для вас связана с чертополохом?
- Ни в коем случае. Любую другую историю, только не эту.
- Хорошо, - я смирилась. – Тогда так… Пьеса в первую очередь о войне…
- Угу, два раза, - фыркнул господин Терранова, заставляя меня смутиться. – Вы ее смотрели или читали?
- И то, и другое, - с готовностью ответила я, чувствуя, как щеки мои заливает краска. Неужели я что-то не так сказала, и теперь интервью пойдет насмарку?
- Даже странно, - покачал головой писатель. - В первую очередь пьеса вообще не о войне, а о людях. Причем даже не о людях на войне, а, ну… просто о людях. Или вы не согласны? Да не пугайтесь вы так, черт возьми, я не экзамен у вас принимаю.
- Ну, - выдохнула я, - мне показалось, что о войне. Все эпизоды, с ней связанные, настолько живописно и ярко выглядят, что создается впечатление, будто…
- Будто я там был? А я там действительно был. Не на передовой, конечно, и история эта довольно засекреченная, но я, в общем-то, знаю, чем была эта война. Я в какой-то степени сыграл на том, что кампания против лиа, и все такое – оно еще слишком свежее в нашей памяти. Мной двигало желание заработать, а не ошеломить публику. нужно же чем-то кормить семью – жена, дети… Кстати, учитывая, что вам пришло в голову задать мне такой вопрос – вы из метрополии. Недавно здесь, ага? Первую тиресканнскую уже не помните?

[Барон Суббота >>>]

Я опускаю глаза, чтоб не встречаться с ним взглядом, и говорю:
- Мне было тогда всего девять.
- Да и мне не намного больше. Ладно, закроем тему. Еще раз повторяю вам – это не про войну. Ваш чай уже остыл, а вы так и не подобрались к каким-нибудь коварным и интересным вопросам, - господин Терранова в очередной раз отбрасывает прядь волос с лица задумчивым движением ладони, а потом распускает волосы. Они едва достают до плеч, и выглядит он теперь встрепанным и безумным.
- Ну, - говорю я, - вот вам коварный вопрос. О нашумевшей истории с Алуэттой Мароне, которой вы сначала отказали в главной роли.
- Ой, - мой собеседник весело ухмыляется. – Да, неловко вышло тогда. Я расскажу. У меня была на примете, скажем так, одна актриса, притом гораздо лучше Алуэтты – не в обиду ей будет сказано, если вы это напечатаете. Не потому что Алуэтта плохо играет – она великолепна в роли Миры, серьезно, но моя знакомая была бы еще великолепней. И вот я присылаю ей текст пьесы и письмо, соглашайся, мол, на главную роль, потому что это собираются ставить в Неуштадте. А надо сказать, что она про скандал с «Чертополохом» ничего не знала и пьесы до этого не читала. Ответ мне пришел очень своеобразный… сейчас я его вам даже покажу.
Тут господин Терранова спрыгнул со столика и поспешно скрылся в другой комнате. Я ждала довольно долго, прислушиваясь к передвиганию мебели и шуршанию бумаг. Наконец он вышел и протянул мне смятый конверт, довольно крупных размеров. Я украдкой посмотрела на данные отправителя, но имени там не стояло – только адрес, довольно далекий. Сунула пальцы в конверт и пребольно укололась обо что-то… это была сушеная веточка чертополоха.
- Загадочно, - пробормотала я.
- Это еще не все, - хмыкнул господин Терранова и достал из конверта лист бумаги, тоже весьма помятый.
«В задницу себе это засунь» - гласила лаконичная (и единственная) строка на листе.
- Она, как вы видите, отказалась, - развел руками писатель. – Поэтому пришлось мне извиниться перед госпожой Мароне и дать ей согласие. Слава Создателю, что она оказалась необидчивой и все поняла правильно. В отличие от моей знакомой.
Тут у меня вырвался вопрос, которого не то что в блокноте, и в мыслях-то не было – не должно было быть.
- А она была вашей возлюбленной?
Он так на меня посмотрел, что мне пришлось срочно придумывать себе оправдания:
- Это просто предположение! Все-таки, роль Скитальца исполнили именно вы сам, поэтому я подумала, что Мира для вас больше, чем просто нестандартный персонаж…
- Конечно, больше, - неожиданно грустно произнес господи Терранова. – В какой-то степени она была моей возлюбленной. И даже больше. Я до сих пор ее обожаю и знаю, что она недолго будет на меня обижаться за Миру… Мира – это ее прототип. Но я никогда не был Скитальцем.
- У него свой прототип, да? – догадываюсь я.
- Даже несколько. Но не у всех персонажей есть прототипы, не надейтесь. Иначе это было бы слишком легко писать.
Мы поговорили еще несколько минут о какой-то ерунде, но такой откровенности, как в начале беседы, мне увидеть уже не довелось. Вероятно, я задела что-то в его душе, и это заставило его свернуть разговор. Когда я уезжала обратно в редакцию, я поняла, что по дороге непременно перечитаю «Чертополох»… а еще – что никогда не опубликую свое интервью, ни в том виде, в каком оно было, ни в обработанном. Пусть пришлют другого корреспондента.

[Хелькэ >>>]

Дата: 5 ноября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: D2 (Штаб РДО "Игла")

Дентон замялся в дверях, не зная, прилично ли входить вот так, если дверь вроде и открыта, но Мари вроде его и не звала. Вот, видно в проеме — сидит на кровати, подобрав ноги, голова запрокинута высоко-высоко, к потолку. Уйти или потревожить?
Но он, наверное, не был бы собой, если б не вошел.
- Привет, брат, - она тут же дернулась от неожиданности, - ты как насчет разговора?
- Можно, - Мари провела рукой по лицу, словно убеждаясь в том, что она по-прежнему — она, а не кто-то другой. - И о чем хочешь разговаривать?
Тони почти виновато пожал плечами:
- Вроде как о тебе, - он присел рядом с Марийкой на кровать. - Ты знаешь, Эрис теперь тебя боится. И нет, это не она сама мне сказала, черта с два она бы такое сказала — это я увидел. Точнее, понял и разглядел. Ну что за дела, разве вы поссорились?
Женщина округлила глаза:
- Конечно, нет. Когда нам ссориться, если мы и не говорим почти?
- Вот это-то, - пояснил Дентон, - меня и смущает. Это как если бы я перестал разговаривать с Макабреем. Какого черта?
Мари помолчала.
- Мне с ней нельзя быть рядом. Нежелательно.
- С какой стати? - фырнул парень. - Что, неужели Макабрей ревнует?
- Не-а. Знаешь, ты просто прими к сведению, не надо пытаться что-то понять...
- Особенно тебя.
Ответный взгляд был почти злым.
- Если хочешь, - бросила она сквозь зубы, - то пусть будет так. Можно меня не понимать, можно не слушать, можно вообще делать все прямо наоборот. Но я тебе говорю, чтоб ты, во-первых, ее берег, а во-вторых, чтоб близко ко мне не подпускал. И, да, мне совершенно плевать, узнает она про этот разговор или нет.
Дентон встал, скрещивая руки на груди.
- Отличный получился разговор, как же. Ты в который раз говоришь мне всякими красивыми словами, что я идиот, и доказываешь, что знаешь жизнь в тысячу раз лучше. Только я не в курсе, замечаешь ты или нет... - Тони улыбнулся, и улыбка эа вышла кривой и рваной. - Но ты со всеми так разговариваешь. Всегда. У меня такое ощущение, что ты просто делаешь вид, что тебе чуть ли не планы Единого известны, а на самом деле, не знаю — как будто тебе поиграть захотелось.
Он пожал плечами:
- Хотя кто я такой, чтобы тебя осуждать?
Марийка сидела перед ним, бледная и уже в ярости.
- Все сказал? - ядовито поинтересовалась она. - Ничего не забыл?
- Вроде все. Может, только пару случаев еще припомнить? Я припомню — последнюю встречу с майором, например...
- И чего терпел так долго? С Ригором ты уже ругался, с Эрис ругался, а со мной нет, и решил наверстать? Сделано. Счастлив?
Тони помолчал.
- Ну... Просто за последний месяц так много изменилось. Вы все изменились, стали другими. Типа, все эти новые вещи... Ходить по снам, играть с тенями. То, се... А я не изменился, и поэтому меня все так быстро выводит из себя.
- А может, ты тоже изменился, и в этом все дело? - Марийка усмехнулась. Она чувствовала, что между ними сейчас начинает расти стена.
- Я подумаю об этом завтра, - вздохнул он и вышел.
Надо было его позвать назад, извиниться за что-нибудь, но Мари не стала. Прикрыла за ним дверь, опустилась на пол, стиснула пальцами виски. Ей нужно было поговорить, но сейчас... было не с кем. Или?

[Барон Суббота >>>]

Дата: 5 ноября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: F1 (Нордштадт)


Ганс зажмурился, отгоняя от себя видение - желтые глаза, с насмешкой глядящие прямо в его душу. Голос, однако, все еще звучал в ушах, и голос этот был женским.
- Что такое? - спросил майор Фиерс, без тени участия. - Голова разболелась?
- Нет, я... - Эппельхайм помассировал виски пальцами, заставил себя разлепить веки. - Мне показалось...
Тебе не показалось, убедительно сообщил голос. Цербер дернул ушами, словно тоже слышал все это и понимал. И, нет, не подумай, что пес заговорил с тобой.
- Что показалось? - майор непонимающе смотрел то на Ганса, то на свою трехголовую домашнюю зверушку.
- Со мной словно бы говорит какая-то женщина, - инженер беспомощно пожал плечами. Указал пальцем на Цербера: - Это как если бы... я читал его мысли, мысли этого пса. Но в его мыслях кто-то другой.
Фиерс резко помрачнел:
- И я даже догадываюсь, кто.
Передай ему привет от Мари, телепат.
- Вам... передают привет от Мари, - послушно повторил Эппельхайм. - Майор, что это значит?
Тот нахмурился, скрестил руки на груди и тоже встал перед псом.
- Кажется, это значит, что твой некстати обнаружившийся талант может нам пригодиться.
Он может пригодиться мне, уточнила неведомая невидимая Мари. Слушай, телепат, твоя помощь нужна, это правда. Я хочу поговорить с Фиерсом, но он меня не слышит. Зато ты слышишь. Тебя не затруднит?
- Сложно отказаться от такой просьбы, когда ее излагают через такой... своеобразный проводник, - хмыкнул Ганс. Цербер, не оценивший юмора, оскалился - а может, это был и не он сам, а та женщина его заставила. Вполне логично было предположить, что пса она контролирует полностью.
- Какой просьбы? - Фиерс чуствовал себя не в своей тарелке не только потому, что Марийка объявилась так неожиданно, но и потому, что действительно не слышал ее слов. Это было как подслушивать чужой разговор по кристаллу - слова одного еще худо-бедно можно разобрать, а вот слова того, кто далеко-далеко, за много миль и помех...
- Она просит меня передавать вам ее слова, - пояснил инженер. - Нас с вами она слышит, а вот ее слышать могу только я.
Если бы Цербер умел говорить, все было бы куда проще, вздохнула Мари. Это не передавай. Кстати, буду благодарна, если сделаешь вид, что ты просто кристалл связи. Не надо никаких "она передает" или "эта стерва сказала". Кивни, если согласен.
Эппельхайм скривился, но кивнул. Предупреждающе поднял руку, как бы давая отмашку.
Значит так...
Взмах.
- Привет, Феликс. Мы, конечно, не лучшим образом расстались.
- Как всегда, ты имеешь в виду?
- Вроде. Но мне сейчас не к кому больше обратиться и не у кого просить помощи. Точнее, не мне, а нам.
- Помощи в чем?
- Во многом. В основном у нас проблемы транспортного характера. Надо выбраться очень далеко, нас некому прикрыть, все сейчас в своих заботах...
- Даже твой не... - Фиерс хотел сказать "некромант", но осекся. - Ненаглядный?
- Даже он. И все остальные тоже. Как-то глупо выходит - я с ними совсем рядом, руку протянуть, но мысленно мы очень, очень далеко друг от друга. И думать о нашем общем деле, наверное, получается только у меня. Не знаю, зачем я решила вдруг вспомнить о тебе. И не думала, честно говоря, что получится связаться - откуда рядом с тобой телепат? Просто хотелось посмотреть на тебя, пусть даже чужими глазами.
Майор почувствовал, как ледяная стена, которую он так старательно строил вокруг части своих воспоминаний об этой женщине, дает трещину. А потом сеть трещин. А потом рушится, рассыпаясь в куски.
- Чтобы убедиться, что не у тебя одной все плохо, и позлорадствовать? - он выдавил из себя ехидную ухмылку.
Ганс - и Мари - замолчали. На какое-то время.
- Хочешь думать обо мне плохо - на здоровье, не разубеждаю. Тебе, наверное, вообще неохота со мной говорить.
- Нет, - быстро сказал майор, - нет. Я очень хочу с тобой поговорить. Расскажи, в чем у вас там дело. Что тебе нужно. Может, я смогу что-нибудь придумать.
- Ладно. Мы сейчас недалеко от... места, где виделись с тобой в последний раз. Нам нужно попасть в горы за Нордштадтом. Две проблемы - военное положение и время. Нам нужно как можно скорей. Понимаешь?
Настал черед Фиерса помолчать.
- Понимаю, - медленно проговорил он наконец, - и даже могу помочь. Железная дорога. Между Неуштадтом и Нордштадтом налажено сообщение.
- И что ты сделаешь? Выправишь нам документы и купишь билеты?
- Нет, - мотнул головой Фиерс, - я добуду вам отдельный поезд.
- Что?! - возмутился Ганс, отвлекаясь от роли проводника. - Какой отдельный поезд? Два состава и так ходят туда-сюда, я что, третий построить должен сегодня ночью?
- На дополнительной ветке, - хладнокровно произнес майор, - уже давно стоит запасной паровоз. Тот самый, экспериментальный.
- Не проверен! Еще не на ходу!
- Вот и проверишь. Только других инженеров не бери с собой, ладно?
- Майор, вы решаете чужие проблемы за... еще более чужой счет; кто сказал, что я буду вам помогать в этих ваших авантюрах?
- Ганс, - мягко осадил начальника Фиерс, - у нас уговор с вами. Есть вещи, о которых ваша команда не хочет узнать, так? Вещи о вас и вещи обо мне. А вот эта история, которую я вам расскажу чуть погодя, она находится как бы между всеми этими вещами... потому что касается и меня, и вас, и ситуации в колониях. Не верится? А ведь чистая правда.
Так, значит, паровоз? Или нет?
- Пока что паровоз, - подтвердил Ганс, - но я могу и передумать. Если история майора мне не понравится.
Тогда я вернусь потом. Завтра. Расскажете мне.
- Она вернется завтра, чтоб узнать, что мы решили.
- Мари, подожди, - Фиерс протянул руку к собачьей морде, коснулся пальцами холодного мокрого носа. Осторожно погладил по голове. - Я скучал. И скучаю.
Эй, я все еще здесь, Феликс.
- Я знаю.
Я иногда тоже скучаю.

[Хелькэ >>>]

Дата: 25 ноября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: Е2 (окраины Неуштадта)


Паровоз тряхнуло в очередной раз – разогнавшись, пришлось очень резко сбрасывать скорость. Эппельхайм выругался сквозь зубы, вцепился в какой-то рычаг и потянул его на себя. Ход потихоньку выровнялся, а колеса перестали душераздирающе скрежетать по рельсам.
- Извини, - выдохнул Ганс, - никак не привыкну. Дополнительные кристаллы сделали из него просто какое-то чудовище.
Фиерс махнул рукой – он успел вовремя ухватиться за сиденье помощника машиниста, которое занимал чисто номинально.
- Зато какая скорость, - сказал он. – В мое время о таком можно было только мечтать
- Если бы не ОНР, мы бы до сих пор мечтали, - фыркнул инженер. – Но все-таки, эти скорости не для меня. Кайенна бы нас вмиг домчала, а мы бы и ухом не повели.
Майор помолчал немного.
- Спасибо, что ты ее все-таки не взял.
Эппельхайм скривился, поворачивая очередной вентиль:
- Хотел бы я ответить «всегда пожалуйста», но это мне дорогого стоило. Я, наверное, не смогу ей объяснить, почему отказал ей, даже когда вернемся.
Фиерс мрачно затушил окурок о ставень.
- А ты должен ей объяснять свой приказ?
- Майор, мы ведь не на войне…
- Ха!
- Мы инженеры, мы не военные. Я не старший по званию, я просто ее начальник, и я не хочу, чтобы отношения в моем коллективе строились на… не знаю, на количестве нашивок, к примеру, - Ганс пожал плечами.
Взгляд майора так и говорил: «Ну да, я-то знаю, как ты строишь отношения в своем коллективе, телепат». Впрочем, Эппельхайм оценить этот взгляд не успел.
- И еще я не смогу объяснить, почему я именно вас взял с собой.
- Скажи, что распоряжение сверху.
- От кого? – фыркнул инженер. – От Беатриче? Она тебя так любит, что на новый паровоз пустила покататься?
- Ну, в какой-то степени, можно и сказать, что она меня любит. Я, кстати, храню ее подарок до сих пор. Очень трогательный сувенир.
- Да ну? Какой же?
- Вилка, - буркнул майор.
- По крайней мере, - рассудил Ганс, высовываясь из кабины, - это полезный подарок!
Ветер подхватил его слова и утащил за собой в степь.
- Долго до развилки? – спросил Фиерс, тоже выглядывая в окно со своей стороны. Неуштадт остался за спиной, а впереди, на горизонте, все заволокло дымом. Громадные клубы, серо-зеленые, изредка озарялись вспышками… на это невозможно было долго смотреть, и военный отвернулся.
- Нет, скоро будем! Кажется, я уже вижу… Да, я их вижу!
Майор закрыл глаза.
Сердце забилось быстрее, совсем немного, но пока еще – заметно для него самого. «Когда же я отвыкну от этого? Когда же мне наконец станет все равно?»
Прогнозы пока что были неутешительны. Впрочем, нет, он же нашел в себе силы не смотреть в окно. Вот когда поезд остановится, можно будет выйти неспешно, оглядеть всех, убедиться, что ничего не изменилось.
Жаль, что не будет возможности поговорить с глазу на глаз. Ему бы, пожалуй, хотелось.

[Рея Сильвия >>>]

(помогаю выкладывать продолжение)

Ганс высунулся в окно едва не по пояс, концы шарфа приглашающе свесились вниз — дёрни за верёвочку, дверь откроется. Но никто даже не улыбнулся весёлым кисточкам, закачавшимся туда-сюда.
- Привет, - осторожно сказал Ганс, оглядывая всех четверых.
Один — мужчина, высокий, бледный, с выцветшими до белого (а не седыми ли?) волосами. Темно-зеленая форма. Шрам на скуле почти не заметен. Глаза-изумруды, тусклые и злые. И все, больше никаких эмоций на точёном лице. Эльфья кровь? Возможно...
Два — черноволосая девица, ненамного уступающая тому первому ростом. Такие же глазищи, сон-трава зрелая, так и убивает взглядом. Если б не волосы, могла бы показаться его сестрой. Хотя, поди разбери этих. А девица хороша, разве что бледновата, но это мелочи, вот фигура-то и в самом деле — ничего себе, Ганс едва удержался, чтоб не присвистнуть. Почему удержался? Что-то подсказало, что так безопасней будет. Ради сохранности собственных зубов, вроде того.
Три — растрёпанный парнишка, слегка загорелый, даже веснушки вокруг носа. Прищурился, тоже стал разглядывать машиниста в ответ. Гансу даже тень улыбки померещилась — но не больше. Хотя казалось, что вот этот парень-то как раз и должен улыбаться. Чувствовалось в нем какое-то природное нахальство и беззаботность, только сейчас все это словно тенью накрыло. Как в той печальной шутке: «да ведь я и есть тот знаменитый клоун».
Четыре... Эппельхайм замер.
- Это вы, - выдохнул он. На него смотрели те самые жёлтые глаза.
Мысли сразу плавно потекли в одну сторону — какое сравнение подобрать, как обозначит вот это, то, что перед глазами? Свет, заключённый в тысячу тысяч острейших граней. Веточка чертополоха, которая хрустнет под пальцами и переломится от малейшего движения. Мотылёк за секунду до того, как коснуться раскалённого стекла.
Женщина без возраста.
- Это я, - произнесла Мари и улыбнулась, разрушая чары. - Узнали, да? Как там моя псина?
- Ну, - Ганс развел руками, - как видите, мы его не привезли, иначе тут бы никто кроме него не поместился. Но ему очень хотелось поехать, пришлось отгонять его от внедорожника. Вы с вещами?
- Еще как, - фыркнул загорелый парнишка и отступил в сторону на шаг. За ним открылись рюкзаки и сумки в количестве, явно избыточном для всего-то навсего четырех человек. - Куда их можно забросить?
- Если не опасаетесь за содержимое, здесь есть багажный отсек. Если опасаетесь, можем устроить в кабине...
- Там взрывчатка, - уточнил парень.
Эппельхайм замер, так и не сойдя со ступеньки.
- Там... что?
- Обычно эту фразу произносит майор, - вздохнул Дентон, - но раз уж его тут нет, могу сказать, что вы шикарно справляетесь с его обязанностями. Очень... проникновенно вышло. Там, говорю, взрывчатка.
- Мы так не договаривались, - поморщился Ганс. - Я был уверен, что повезу только людей. Ну, с вещами, допустим, но оружие...
- Он прям вжился в образ майора, - Дентон оглянулся на остальных, но его никто не поддержал.

[Хелькэ >>>]

Особенно его не поддержал сам Фиерс, наконец набравшийся смелости и показавшийся у Ганса за спиной.
- Очень рад, Тони, что вы нашли себе новую мишень для издевательств, - хмыкнул он. Оглянувшийся на него Эппельхайм явно был совсем не рад. - Ганс, давай-ка представлю всех... Это Мари, Дентон, Эрис и... гм... Ригор?
Фиерс не был уверен, что Макабрею хочется как-то представляться. Собственно, если судить по его постной мине, он и находиться-то здесь не желал. Моментального убийства не последовало, и майор решил, что сказал все правильно.
Все кивнули Гансу, и Фиерс с инженером спустились по лесенке. Ганс скептически воззрился на сумки, затем на майора:
- Так, значит, взрывчатка? Ты вроде тоже был не в курсе?
- Я к этому как-то поспокойней отношусь, - Фиерс дернул плечом. - Даже новейшие разработки — все с запалом. Если не поджечь — не рванет. Можешь не беспокоиться за свой паровоз.
- Я не за паровоз беспокоюсь, - нахмурился инженер. - Слушайте, вы ведь не лиа собираетесь взрывчаткой снабжать? Зачем она вам в горах?
Макабрей едва слышно, со свистом выдохнул. Фиерс понял — еще один вопрос, и убийство все-таки произойдёт.
- Ганс, они к лиа никакого отношения не имеют, чем угодно ручаюсь. Давайте забросим вещи в кабину и...
- И я посижу отдохну с полчасика, - закончил Эппельхайм мрачно. - Потом еще часов шесть по рельсам. Нелёгкий вы мне денёк устроили.
- Сам согласился, - тихо сказала Марийка, и Ганс как-то вдруг решил больше не жаловаться.
Они оттащили сумки в кабину, устроив их под сиденьями по периметру. Места там сразу стало очень и очень мало, но на шестерых должно было хватить. Инженер, немного поразмыслив, показал ещё небольшую площадку позади паровоза, огороженную перилами:
- Тут на пару человек хватит места, если кто непритязательный. Эх, надо было прицепить вагончик... Но сейчас лишний состав днем с огнём не найдёшь.
"И с вашей стороны было бы верхом наглости об этом просить", мысленно договорил он. Как хорошо, что он здесь единственный телепат.
Пока Эппельхайм обходил паровоз, проверяя все, что можно и нужно было проверить, остальные - к удивлению Фиерса, - просто молча забрались в кабину. Никаких шуточек и подначек, даже со стороны Тони. Мрачные люди, которым прямо не терпится поехать дальше. Похоже на кого угодно, кроме Макабрея, Эрис и Тони.
На Марийку - вполне похоже. но она почему-то осталась пока снаружи, с майором.
- Пройдемся? - предложил Фиерс, сам удивляясь собственной дерзости. Но куда больше он удивился, когда женщина согласилась.
- Случилось что-то? - спросил он сразу, как только они оказались достаточно далеко. - Вы все вдруг поругались, или еще что?
- И это тоже, - Мари пожала плечами. - Знаешь, он вообще не хотел, чтоб я связывалась с тобой и просила о чем-то. И особенно чтобы при этом был кто-то посторонний. Но уж я-то знаю, что нам это нужно!
Она тряхнула головой, будто прогоняла мысли о том, что может быть неправа.
- А все остальные? Их тоже как будто муха укусила.
Марийка поморщилась.
- У каждого своя проблема. И у меня, конечно, тоже. Но сделать дело нам это не помешает, - она закусила губу. - Мы сейчас все - сплошняком острые грани, не дай Создатель подойти слишком близко.
Фиерс решился.
- Но я же, - сказал он, - я же близко. - И взял ее за руку.
- Ты другое дело, - серьезно ответила Мари, даже не моргнув. - Ты поедешь обратно этим же вечером. Погладишь пса - ведь погладишь, правда? Обнимешь Ренн, за нас всех. Будешь жить дальше и воевать свою войну. Когда-нибудь даже выиграешь ее.
- А ты?
- Ты разве еще не понял? - она покачала головой. - Феликс, мы едем умирать.

[Барон Суббота >>>]

- Вы едете - что?! - опешил Фиерс. - Послушай, я знаю, тебя обычно бесполезно просить о таком, но, демон раздери, что и где вы собираетесь делать?
- Если я действительно расскажу тебе все, - задумчиво протянула Мари, - не исключено, что демоны-то меня и раздерут. Причем дружеский огонь не исключается тоже… Ох, не знаю, с чего и начать.
«Значит, расскажешь», отметил про себя майор. «Значит, я уже не чужой и не враг? И все потому, что вы едете умирать?» В прошлый раз она сначала дала ему пощечину, а потом возилась как кошка с котенком, зализывая раны. А сколько месяцев прошло с той встречи у Черных пустошей?
«Нет, Мари, ты меня не обманешь больше. Ты никогда не хотела меня вычеркивать из своей жизни, ты просто… испугалась и сбежала. Дура была потому что».
- Помнишь, как Лабораторию накрыли? Мике застрелился, Эленберг стал капитаном?
- Ну.
- Никогда не задумывался о том, почему в подвалах не нашлось ни подопытных, ни оборудования, ничего?
- А его там не нашлось? У меня не было времени вникать в это все. Я, прошу прощения, с сотней гномов разбирался.
Марийка фыркнула.
- Короче. Не было там ни детей, ни оборудования, потому что их вывезли сюда, в горы.
- Кто вывез?
- Крой. И… еще кто-то с ним. Помогал Белькампо, наверняка, но сейчас Белькампо мертв, а некроманты все равно здесь… Они тут крепко окопались. Особенно после истории с «Сердцем демона».
- Какой истории? - Фиерс с ужасом осознал, что находясь на таких вот небоевых заданиях, вроде постройки укреплений или укладки рельсов, он абсолютно не в курсе событий на фронте. И в тылу. А в тылу, похоже, разворачивалось самое интересное.
- Крепдоспех разобрали по кускам, а начинку пустили на производство, - мрачно ответила женщина. - Причем пустили некроманты, и с помощью этого демонского сердца призвали в Шэн-лие нечто… очень могущественное и очень злое. Это полбеды. Вернее, это треть беды.
Ветер, дувший в их сторону (и слава Создателю!) доносил до них обрывки чужих фраз: тони пытался узнать у Ганса, чем так уникален вот этот конкретный паровоз, а усталый инженер пытался отвечать ему в рамках приличий.
- А две другие трети?
- Бывшая лаборатория. Она тоже… пошла на производство. То, что делают с ребятами некроманты - это докторам Мике и не снилось. Даже самым двинутым.
Фиерс напряженно потер пальцами лоб. Сморщился, покачал головой:
- Стой, стой. Откуда вы знаете, что там делают некроманты? Откуда вы вообще узнали про это место?
- Во-первых, у нас было целых три осведомителя, и что примечательно, один из них до сих пор жив и здоров, - Мари пожала плечами, - чего не скажешь о прочих. И во-вторых… да подумай сам, какой с точки зрения некроманта недостаток есть у Эрис и Тони? Из такого рода недостатков, что помешали бы в бою?
Майор задумался:
- Ну, они… не знаю, по сравнению с какими-нибудь умертвиями… - и тут до него дошло. - Они… живые?
Мари кивнула.
- Вот примерно такое там и делают с подопытными. Сначала избавляют от самого главного недостатка. Потом от всех прочих.
- Но и это еще не все, так? Третья треть. Давай, удиви меня.
- А ничего удивительного уже не будет. Глава Ордена некромантов, лицом к лицу, что тут удивляться.
Фиерс зло сплюнул на землю:
- В Неуштадте вам не сиделось тогда. Полезли в осиные гнезда. Вам что, терять нечего?! - он встряхнул женщину, взяв ее за плечо. - Вас четверо сейчас, вы как, улавливаете это вообще?
- Да выбора у нас нет! - заорала в ответ Марийка. - Или нас завтра прибьют, или через месяц, когда от ЭКК вообще ничего не останется! Вот и думай, плевать в потолок в Неуштадте или пытаться остановить этих уродов… Они уже начали свою войну, понимаешь? Это третья сила, которая против всех, - женщина уже успокаивалась, и голос становился все тиге, пока не превратился в шепот: - И что еще хуже, она сильнее всех.
Глубокий вдох.
- Мари, - и чтобы голос не дрогнул, - да что вы против них вообще сможете? Вы об этом подумали?
- У нас взрывчатка, - грустно улыбнулась она, - и Макабрей. Должно хватить.

[Хелькэ >>>]

***
Они стояли на огороженной задней площадке, опершись на перила. По бокам свистел ветер; поезд набрал уже приличную скорость, и пожелтевшие деревья мелькали, сливаясь в один сплошной ряд. Странно было наблюдать за ними, видя, как за этим лесом и холмами поднимается зеленоватый дым. Даже в сумерках он был заметен. А еще то ли казалось, то ли действительно можно было почувствовать запах.
Запах войны. Близкой-близкой такой, а для них - для двух солдат, которые и убивали, и учились убивать, и потом опять убивали, - неожиданно далекой.
Остальные сидели в кабине. Места как раз хватало, и даже оставалось еще, но было что-то захватывающее в поездке снаружи. Знай только стой да лови ветер руками. Кто бы мог подумать, что в Республике когда-нибудь смогут ездить на таких быстрых поездах? Хотя, в Республике есть свои инженеры. Может, там сейчас поезда еще быстрее.
- Не хочу тебя терять, - сказал вдруг Фиерс, накрывая ладонь Марийки своей. - Я пошел бы с вами, ты знаешь. Я даже сейчас думаю об этом, ищу возможность. Не хочу бросать тебя вот так.
- Но ведь я-то тебя бросила, - мягко напомнила Мари.
- Да. Трижды, - уточнил со всей деликатностью майор. - Но я хотел бы быть с тобой рядом. И с ними… Эрис, Тони. Когда-то я, может, и не ладил с ними, но сейчас я за них боюсь.
- И я. И Ригор. Мы все…
- …так боимся, что даже не разговариваем друг с другом?
Она сразу отстранилась, сжалась, словно кошка перед прыжком. В янтарных глазах сверкнули недобрые искры.
- Представь себе, - холодно сказала она, - так и есть. Это не потому что мы одновременно решили заледенеть и накопить побольше злости перед решающей, вроде того, битвой. Мы просто… бережем слова до последнего. Самые важные - бережем.
Она не в первый раз проходила такое, о нет. Еще в «Чайке», вместе с Артуром, когда они в лесу сначала охотились на беглых магов, а потом сами едва не стали их добычей - тогда тоже думали, что скоро конец. И Артур сказал, Артур предложил ей… только тогда…
- Прости, - пробормотал Фиерс, - я понял, серьезно. А ты не меняешься, ты в курсе?
- Н-не поняла…
- По-прежнему не боишься задевать людей за живое. И сразу отстраняешься, когда задевают тебя, - майор неловко погладил ее по голове. - Есть в мире хоть что-то неизменное.
- Ох, - Мари вздохнула, - теперь я поняла, что пытался сказать мне Тони. Глупо вышло, конечно. - Она увидела, как смотрит Фиерс, приподняв брови, и пояснила: - Мы ругались, он сказал, что я делаю вид, будто все на свете знаю, и при этом не даю другим право выбирать.
- Как он тонко подметил.
- Не смешно, Феликс.
- А кто смееется?! - впрочем, майор сам себя перебил ехидным фырканьем. - Ого, в кои-то веки меня не взбесило собственное имя из твоих уст. Прогресс, как считаешь?

[Рея Сильвия >>>]

Марийка поморщилась.
- Не-а. Или попытка меня подбодрить, или самовнушение, - она задумчиво побарабанила пальцами по металлическому поручню. - И я даже дам тебе право выбрать! Что из двух ты предпочтешь?
- Третье, несомненно, - усмехнулся Фиерс. - Позволь-ка…
Он поймал ее за запястья и поднес тонкие руки почти к самому своему лицу. Что можно было разглядеть в темноте, когда солнце уже начало опускаться, прячась за верхушки деревьев? Царапины и ссадины вот, например, оказалось можно. Коротко стриженые, но все равно обломанные ногти. На ладонях - если повернуть кисти от себя, что он и сделал, - вообще шрамы от порезов, от очень глубоких порезов. И шрамы эти - не заживленные некромантией. «Что же он, не научил ее залечивать себе раны? И пожалел капельку драгоценной магии сам?»
Мария и так все поняла, он даже спросить не успел.
- Шифруемся, майор. Магию нам сейчас нельзя, а то в два счета обнаружат. Я даже с Таэль стараюсь говорить поменьше, хотя что толку. Ей и не до меня сейчас.
Таэль, стал вспоминать Фиерс. Эльфийка-убийца, Стриж. Ставшая после смерти чужой тенью и верным помощником.
- А у нее разве есть другие заботы, а? Кроме тебя?
- Да есть вот одна…Он, пожалуй, ей нравится. Очень нравится. Только он ее не видит. А Ригор видит. Вот она и прячется от одного, чтобы быть рядом с другим. Видел у Тони кольцо на цепочке? С обсидианом?
Фиерс не видел - не обратил внимания.
- Она… внутри? Не знал, что она так может. А Дентон знает?
- Ты что. Она бы не простила, если бы я рассказала ему. Вот я и не рассказала, - Мари повела плечами, но руки ее по-прежнему сжимал Фиерс. Не отпускал. И она не попыталась убрать их.
- Значит, ее сейчас нет рядом?
- Да.
- И здесь только мы, и ветер, и этот пар из труб?
- Да.
- И заходящее солнце, и лес, и война за горизонтом, и сегодня мы можем расстаться, и больше никогда не увидеть друг друга?
Теперь она помолчала немного, прежде чем ответить.
- Да. Да, Феликс. Именно так.
Он снова задумчиво оглядел ее ладони а затем по очереди коснулся каждой губами.
- Столько хочу сказать тебе, - шепнул он. Ветер унес его слова, растворяя их в сумраке, но Мари все равно услышала и поняла. - Но не хватает времени. И даже если бы вечность была впереди, все равно не хватило бы. Знаешь, мы оба правы с тобой, каждый по-своему. Ты - в том, что ушла. Я - в том, что старался вернуть. А сейчас точно знаю, что мы с тобой… не подходим друг другу, ты не та, что нужна мне. И слава Создателю.
Мари улыбнулась.
- Да. Не подходим. Ты лечишь раны наложением губ, я лечу губы наложением ран.
- Та, что нужна мне, сейчас бы плакала, а не улыбалась. И уж тем более не изобретала бы каламбуры.
- Вот тебе и наглядное подтверждение… - женщина не договорила: на полувздохе, на полуслове Фиерс прервал ее поцелуем. Ладони вокруг лица - клеткой, чтобы не вырвалась; а она и не вырывалась. Запах от ее волос - все тот же, травяной, пряный, свежий. Вкус на языке все тот же - мягкий, неуловимый, нотка меда с яблоком пополам. Такая нежная, податливая. Чужая.
Они наконец взглянули друг другу в глаза. Внимательно и осторожно.
И наконец увидели там, в отражении, только хорошее.

[Хелькэ >>>]

Дата: 25 ноября
Фигура: без фигуры
Ход: без хода
Официальная клетка: нет
Фактическое местоположение: F2

Калейдоскоп

I. Лабораториум

Они столкнулись в коридоре случайно – а быть может, и нет, - две тени, два оттенка черного: синева и багрянец. Оба куда-то спешили – в противоположные, как ни удивительно, стороны. Оба заметно напряглись, завидев друг друга, и остановились на месте в тягостном молчании. Впрочем, Багряный скоро его нарушил:
- Коллега, - протянул он почти напевно, - вы весьма кстати. Как обстоят ваши дела с господином Кроем? Мне показалось, вы весьма уверенно заявили, что получите от него нужную информацию, не прибегая к крайним средствам, и что же?..
- Я работаю над этим, - сухо ответил Синий. – Мне удалось получить некоторые ценные сведения, но я не стал бы пока оглашать их – с вашего, разумеется, позволения на это, - пока данные не проверены.
- Как знаете, - пожал плечами некромант. – Но если окажется, что вы зря теряли с ним время, я усомнюсь в вашем профессионализме.
- Я вас не разочарую. Кстати, ведь и я хотел расспросить вас, - интонации голоса эльфа совершенно исключали наигранность и театральность, но почему-то Багряный не мог избавиться от ощущения, что над ним посмеиваются, - как обстоят дела с господином Макабреем?
Ощущение не подвело.
- Я работаю над этим, - хмыкнул Багряный. – И не стал бы, по вашему примеру, коллега, оглашать те ценные сведения, что мне удалось получить… из своих источников. Пока сведения не проверены.
Тягостное молчание вернулось.
- Ваше право, Багряный. Тогда… насколько мы готовы к последнему шагу? Если я не ошибаюсь, мы подготовили все, что планировалось.
- Да, - в ответе чувствовалась задумчивость, - да, подготовили. Завтра или послезавтра все начнется. Вернее, все закончится. Черная обещала доложиться о результатах сегодня вечером, от вас я также жду отчета. Проверяйте все, что вам было нужно проверить. Дольше тянуть нельзя.
- Все будет готово сегодня, - заверил Синий. – Вы можете положиться на меня.
В ответ раздался глубокий вздох.
- Вы прекрасно знаете, что я ни на кого не могу положиться. Как и любой из нас. Прошу прощения… - ладонь в перчатке легла маледикту на плечо и слегка отодвинула его в сторону. – Мне нужно навестить мое любимое детище.
- Встретимся вечером, - кивнул Синий и тоже собрался было уйти, но вдруг пальцы на его плече сжались коршуньей хваткой.
- Я чувствую кровь, - шепнул Багряный. – Кровь, от которой намокла ваша маска, она блестит, а это трудно не заметить, однако вы ни слова не сказали о том, что ранены…
Некромант протянул руку к подбородку собеседника, ухватил пальцами за край маски и резко дернул. Перед ним предстало узкое лицо эльфа, лишенное каких бы то ни было признаков возраста, бледное, изуродованное отвратительным росчерком раны. Она тянулась почти от самого правого глаза к подбородку, вертикально вниз; края ее отстояли достаточно далеко друг от друга, чтобы можно было разглядеть кровоточащую плоть и даже белое пятнышко кости под ней – таким глубоким был порез.
- Это незакрывающаяся рана, Багряный, - Синий вырвал из чужих пальцев свою маску. – Я принял на себя это проклятие, когда проводил ритуал. Я принял его на себя, чтобы не пострадал никто из моего окружения. Вы ставите это мне в укор?
Багряный отступил назад, словно признавая свое поражение.
- Я… прошу у вас прощения, коллега. Я не знал, что проклятие может быть столь определенным. Всегда был уверен, что маледикт, прося что-то, лишается чего-то равноценного, но определяемого случайностью…
- Случайностей почти не бывает, - поморщился эльф, - а вы знаток своего дела. Не моего.
«Поэтому прощения не будет», добавил он про себя.

Сообщение отредактировал Хелькэ - 20-06-2012, 21:53

[Рея Сильвия >>>]

Калейдоскоп
(продолжение)

Фиерс и Эппельхайм оглянулись в последний раз, прежде чем паровоз тронулся. Четыре фигуры застыли там, у подножия холма, точно такие же, какими майор и оставил их, прощаясь. Словно время остановилось, словно не поздно еще исправить все и вернуть на свои места.
Не надо, хотел сказать Фиерс, не стоит делать этого.
Риск неоправдан.
А я не хочу прощаться с вами навсегда.
Он хотел сказать, но не сказал, а слов таких, конечно, не выкрикнешь из окна паровоза - все равно потонут, потеряются в серых клубах дыма, растворятся среди миллиона искр, вспыхивающих в этом дыму.
“Возвращайтесь”, думал он, стесняясь скрестить пальцы при инженере, «только возвращайтесь!»
А Ганс, как ни странно, думал примерно о том же.
О том, как это невозможно - увидеть человека впервые в жизни и вдруг понять, что веришь и доверяешь ему безгранично. О том, как это странно - тонуть в чужом взгляде, но не смущаться от того, что на тебя глядят безотрывно, и молить Творца о том, чтобы продолжал вглядываться в твою душу. Хоть целую вечность гляди, желтоглазая, и не возвращай - ни в коем случае не возвращай тот кусочек сердца, что ты у меня украла.
А ты, зеленоглазый, никогда на меня не смотри. Мне еще дорог спокойный сон, и, отвыкнув за долгие годы бояться темноты, как в детстве, совсем не хочется снова все начинать.
Ни тебе поцелуев на прощанье, ни громких слов - они все просто руки друг другу пожали. Поблагодарили его, конечно - все-таки инженер им очень помог, а они-то и не надеялись.
Поблагодарили и пошли умирать. Ведь пошли же?..
Да кажется, нет.
Четыре фигурки, четыре тени, никуда не исчезли с пригорка. Но к ним присоединилась пятая…

***
У него был шрам в поллица, не затянувшийся даже - кровоточащий рубец, испортивший всю красоту. Кажется, рана гноилась, во всяком случае, болезненный запах ощущался явно.
Но он все равно был красив. Эльф.
- Это тебя я видела, да? - спросила Эрис. - Ты приходил ночью?
Он кивнул.
- Я нашел твое имя среди многих ненастоящих и пришел на его звук. Я рад, что ты услышала меня в ответ.
Некромант посмотрел на Макабрея и Дентона, но руки им не подал. Руки были в синих бархатных перчатках.
- Никаких вопросов больше, хорошо? - он уточнил это шепотом. - Идите за мной. Я покажу вам дорогу. Я поведу за собой младших. Я больше ничего не обещаю.
- И мы так и не узнаем, почему ты нам помогаешь? - поморщилась Эрис. - Ты так и не сказал. А я ведь хочу узнать, черт тебя дери.
- Во-первых, никаких вопросов... - повторил эльф.
- А во-вторых, - негромко произнес Макабрей, - я и так знаю, почему он нам помогает.

Сообщение отредактировал Рея Сильвия - 19-08-2012, 20:34

[Хелькэ >>>]

Калейдоскоп
(продолжение)

***
Мия уходила в лес все чаще. С набитым рюкзаком и без Честера Гранвилля. Самым странным было то, что даже Гранвилль не возражал, как будто он знал - а знал ли? - что даже если у нее в рюкзаке запас еды на три дня, она все равно их не бросит.
Мия Ниманд, малефик, в кураторе больше не нуждается. Может, еще клеймо со лба сведете?
Она знала, что не сведут, потому не питала лишних надежд. Впрочем, ей никогда и не хотелось затеряться в толпе. Наоборот - пусть все видят, пусть знают, чем наградил ее Творец в милости своей. Мия носила себя наизнанку, душой наружу, и клеймо словно было этой душой. Она не боялась так выставляться напоказ - знала, что никто не причинит ей больше зла, чем ее собственное прошлое.
Братец-Изверг, кто сейчас носит в себе твое прошлое? Спасибо, спасибо ему, забравшему... освободившему.
Мия уходила в лес молиться. Никто не препятствовал. Кругом была война, не захлестнувшая только Черную Пустошь, и здесь они были в бездействии и безопасности.
Ее провожали взглядами, но даже не окликали.
Никто. И Ивит тоже.
Когда Мия понимала, что не чувствует на себе ее взгляд, ей становилось холодно - холоднее обычного.

Вечером приехала машина, и человек, вышедший из нее позвал Гранвилля на разговор.
- Я еле нашел вас, - пожаловался человек. Он был в офицерской форме, вид у него был недовольный и усталый. Человек представился, потом протянул какую-то бумагу: - У меня приказ. Всех малефиков забирают на фронт.
- С нами не связывались, - покачал головой Чет. - К тому же... сейчас будет проблематично забрать госпожу Ниманд, она ушла на какое-то время.
Человек удивился.
- Ушла? Вы ведь ее куратор? Почему же вы тогда здесь, а она ушла?
- Потому что я ее отпустил, - Гранвилль почувствовал, как почва уходит из-под ног. Медленно, но верно. Это уже подходило под служебное разбирательство... Вот только что за служащий приехал с ним разбираться? Он не назвал отдел.
-

Сообщение отредактировал Хелькэ - 19-08-2012, 22:01