Битва на Лалангамене, пешки рвутся в ферзи

[Late >>>]

Пешка а2, без хода
Граница с b2

Кейра с интересом разглядывала грифонов и их всадников. Больше всего её впечатлили “Ням-ням” Лимка и его хозяин с пирожками. Это ж надо с таким аппетитом лопать, девушка не сдержала улыбку. Любопытные у них соседи. Занятно, почему же они раньше не встречались. Хотя, округа-то огромные. Кейра посмотрела на Зика, тот спокойно жевал неизвестно где подобранную травку с самым невозмутимым видом. Они сюда попали совершенно случайно – догоняя Эрика, а тот, в свою очередь, пытаясь настичь Черного Дыма. И на кой ляд эту тварьку потянуло к соседям?
Кейра вздрогнула, кстати, о тварьках – Дым-то ещё здесь. Но от Дыма её оторвал дикий крик “Мяу”, раздавшийся где-то за домами, в которых скрылась Алексия и её товарищ.
- Это ещё что за хрень? – взволнованно вскрикнул Эрик. Нет, его волновала не опасность, его волновал тот факт, что Дым может улизнуть. Парень зло посмотрел на Зика, словно говоря “Предупреждал же, что надо в воздухе остаться”.
В это время «хрень» вывернула из-за поворота на центральную улицу, и оказалась весьма не маленькой: метров восемь – девять в высоту точно достигала. По виду, если закрыть глаза на рост, существо могло бы сойти за обычного рыжего кота, вот только за спиной у него были сложены нетопыриные крылья. Но самым странным являлся тот факт, что крылья были механические, покрытые золотистой броней.
Тварь утробно рыкнула, припав на передние лапы, хитро прищурила зеленые глаза, внимательно наблюдая за людьми. По морде и загривку волной пробежали золотистые искры.
- Птерокот? – опешив, тихо произнес Кэм, припоминая, когда в этих местах в последний раз видели таких существ. – Но с крыльями-то что?
- Понятия не имею, - Нэро уже запрыгивал в седло. Альбиноса больше тревожило то, где эта, отнюдь не маленькая тварька, пряталась до сих пор, и как ее раньше могли не заметить. – Вот прибьем, потом разберемся.
Фарг осуждающе глянул на Кэма, не понимая, почему человек задает столько пустых вопросов, когда надо просто атаковать врага, и взвился в воздух, расправив белые крылья.
Кэм, тем временем, тоже сообразил, что птерокот явно настроен не очень-то дружелюбно, и вскочил на спину подвернувшемуся Лимке.
- Птерокот? - эхом повторила Кейра за пареньком с пирожками. Звучало не очень. Девушка к охотникам присоединилась совсем недавно и, потому, не знала всех ярких и опасных представителей последствия Чароизвержения. А вот сдавленное оханье стоящего чуть позади Зика не предвещало ничего хорошего. Охотники, не сговариваясь, но как по команде раскрыли крылья и стремительно поднялись в воздух.
- Попробуем поймать, а? - прищурившись, предложил Зик. - Ты посмотри, какой красавец. За такого много дадут...
"Красавец", тем временем, деловито озирался, видимо размышляя, чем бы сейчас развлечься.
- Вообще-то мы сюда по другому делу прилетели, - запальчиво напомнил Эрик, раздраженный, что какой-то птерокот отвлек внимание командира от Черного Дыма. Зик со страданием посмотрел на своего товарища, признаться, командиру отряда уже надоело следовать за своим нерадивым подчиненным в поисках Дыма. Зик уже давно считал, что Дым просто играет с Эриком. А вот какого рода эта игра, разбираться ему не хотелось.
- Дым где-то здесь, мы в любой момент можем переключиться на него, - покривив душой, отозвался Зик, доставая сетку. - И, вообще-то, командую тут я... Кейра, ты прикрываешь.
Девушка кивнула и быстро пристегнула свою сеть к поясу, взамен беря в руки арбалет и взлетая чуть выше над охотниками и грифонами.
Кэм ловить птерокота не собирался - слишком уж хитрые эти зверушки – просто достал лук и прицелился. Выпущенная стрела ярко вспыхнула, в полете превращаясь в огненный шар, расцвеченный красно-желтыми всполохами, однако цели так и не достигла – тварь внезапно расправила крылья и прикрылась ими словно щитом. Огонь рассыпался по золотой броне искрящимся дождем, не причинив ни малейшего вреда.
- Ни фига себе, крылышки, - не удержавшись, воскликнул парень. – Нэро, разве так бывает?
- У птерокотов вообще не бывает брони, если ты помнишь, - сквозь зубы процедил альбинос. – Не нравится мне это…
Магии по-прежнему не ощущалось. Ни грамма. А зверь тем временем издал очередное «мяу» и легко поднялся в воздух, разгоняя потоки ветра металлическими крыльями.
Зик оценивающе проследил за полетом стрелы и защитой птерокота. Впечатляло. И откуда у этой твари взялись такие крылья? Командир взглянул на Эрика, тот осматривал деревеньку, совсем не интересуясь потенциальной добычей. Зик скептически хмыкнул, понимая, что тот выискал «свою» жертву. Как же это утомляло.
Кейра нервно сглотнула. Почему-то ей начинало казаться, что от её прикрытия не будет никакого толка. Разве, что каким-то чудом окажется, что сталь наконечника её стрелы будет крепче и разрушительнее крыльев кота. Становилось не по себе, а по коже пробежались мурашки. Она взлетела чуть выше, нужно было беречь крылья и не попадаться под вихревые потоки, вызываемые летающей тварью.
Эрику, кажется, единственному было плевать на кота. Он всецело занялся высматриванием Дыма. В какой-то момент он подумал, что его друзья правы, и он действительно одержим. Но… Останавливало ли его это? В конце концов, Дым опаснее кошака…
- Мать твою! – раздался вскрик Эрика, додумать свою мысль о том кто и почему всё-таки опаснее парень не успел, потому что на него несся птерокот. И, судя, по его хищному взгляду собирался им поужинать. Благо, Эрик не первый год в охотниках и обращаться с крыльями умел. Он довольно ловко увернулся от кота, подавшись в сторону.
А кот, тем временем, заходил на второй круг, твердо решив кого-нибудь сегодня слопать. Ситуация повторилась.
Огненные стрелы Нэро и Кэма, не причиняли зверушке абсолютно никакого вреда, и убираться восвояси она тоже, судя по всему не собиралась, нарезая круги и пытаясь сцапать вредных ускользающих прямо из-под носа людишек.
Алексия и Сэт выбежали из дома как раз в тот момент, чтобы увидеть все происходящее в воздухе над деревней.
- Вот тебе и кошак, - подытожил Сэт. – Какой-то он странный…
- Крылья… - Алексия запрыгнула в седло - грифоны уже поджидали своих хозяев у самого крыльца, - Нет у птерокотов металлических крыльев. И действует он так разумно и четко... Понял мою мысль? – она лукаво подмигнула, - Я пока помогу ребятам удержать эту тварь, а ты прошвырнись по округе.
- Понял, - кивнул Сэт, и, перепрыгнув через перила крыльца, исчез в ближайшем кустарнике. Гарс жалобно посмотрел на небо, недовольно фыркнул и вразвалочку направился за хозяином.

Сообщение отредактировал Late - 16-11-2010, 17:14

[Тунгуска >>>]

Ладья а1 (селение Ней, заповедник Меривиан, без хода)

- Точно говорю, господин капитан, юнкеры что-то затевают, - шептал Мох на ухо коменданту Гроссу. – Шушукаются, бандиты, глазища хитрые, так и гляди сопрут чего-нибудь или шалость учинят дикую.
Хриплый, трескучий голос старика гоблина действовал на капитана как ни странно успокаивающе, и он, не выказав ни тени озабоченности, продолжал задумчиво поедать приготовленный женой завтрак.
- Не пускайте их в город вечером, как бы беды не вышло, опять придет булочник или мадам Жаланес из галантереи жаловаться на их проказы и хулиганства, а нам краснеть да убытки нести, - гоблин не оставлял попытки убедить Эдварда Гросса в своей правоте.
- Может быть и так, дружище, но я лучше буду разбираться с их проделками вне школы, чем искать тебя весь день, пока ты будешь сидеть запертым в подвале, - капитан улыбнулся, глядя на сморщенное неприятными воспоминаниями, лицо Моха. – Или еще того лучше - вместе с тобой перерывать весь дом снизу до верху, ища драгоценную учетную книгу, без которой, как выяснится позже, ты больше не можешь служить у меня (это был, конечно, удар ниже пояса: гоблину было ужасно стыдно за ту истерику, которую он учинил в связи с пропажей бухгалтерских записей, но разве можно было объяснить людям, как гордиться бедолага тем, что будучи простым слугой умет читать и писать, а главное - вести такой важный документ, как учетная книга).
- Ну, как знаете, как знаете, - отстраняясь, обиженно забубнил Мох, всем своим видом выказывая разочарование.
- Не сердись, дружище, - капитан поторопился исправить положение и, пододвигая старику чай, продолжил:
- Мох, ну что ты прикажешь мне делать? Запереть их, чтобы света белого не видели? Они же пацанва еще, кровь горячая, вспомни себя в молодости. Разве ты не шалил? Разве не делал глупостей? Как без этого обойтись? У них считай и так детства не было.
- Порядок должон быть, - не желая вспоминать свое дремучее детство в деревне гоблинов, настаивал слуга.
- Порядок-то, конечно, я разве спорю, ты меня знаешь, если что – со всей строгостью. Капитан, наконец-то задумался над словами старика:
- А, что ты конкретно слышал, Мох? Чего всполошился-то?
Возвращаясь в прежнее положение непосредственной близости к капитану, гоблин, понизив голос, сказал:
- Они после отбоя шумели сильно, болтали о чем-то, я и спустился, - на всякий случай оправдывая наушничество, уточнил Мох, - слышу, говорят про книгу какую-то, то ли Источающую, то ли Излучающую, я не расслышал, врать не буду. Точно говорю, затеяли что-то. Может, стащить чего хотят?
Эдвард еле сдерживая смех, дабы не обидеть слугу, попытался напустить на себя озабоченный вид:
- Ладно, Мох, спасибо за службу, я выясню все и накажу зачинщиков, - сказанная ложь была самым разумным выходом из создавшегося положения. – Я их вечером все же отпущу, сам понимаешь, чтобы бунта не было, но следить надо в оба. Только тебе и могу, старина, доверить. Знаю, что ты никогда меня не подведешь.
- Рад служить, господин капитан, глаз не спущу! - удовольствие расплывалось по мелким морщинкам, усыпавшим сухую, коричневатую кожу на лице гоблина, едва ли не быстрее, чем чувство собственной значимости растекалось теплом по душе преданного слуги.
Когда Мох вышел, капитан с улыбкой вздохнул, потом достал свой старый, потертый кожаный планшет в котором хранил заявления, прошения, квитанции и прочие бумаги, необходимые для получения приютом, хоть какой-то помощи от городских властей. Комендант стал задумчиво раскладывать бумаги на столе, готовясь к предстоящему визиту в Управу.

Днем, в свете ярких полуденных лучей, заполнявших спальню кадетов так отчаянно, что казалось даже под кроватями и то светло, когда юнкеры были заняты своими делами, а точнее сказать предписаниями командира, уборка комнаты досталась Александру Мастрейну. Рей, обычно выполнявший, как и все ребята, работу тщательно, сегодня явно халтурил, да и вообще было видно, что парень нервничает и думает о чем-то постороннем. А подумать действительно было о чем. Юнкеры затеяли опасное приключение, которое могло обернуться, как катастрофой, так и триумфом. И главным зачинщиком в этом деле, как всегда, был он – Рей. Нельзя сказать, что в мотивах Александра совсем уж отсутствовали нотки самолюбия и тщеславия, скорее напротив, но и обвинять его в абсолютном эгоизме торопиться не стоит. Эта обычная гремучая смесь бродит в умах всех молодых смельчаков, героев и просто тех, в ком есть хоть капелька авантюризма. Найдя книгу и задумав побег, Рей прежде всего хотел послужить людям, хотел попытать счастья и в случае удачи – победить ту нежить, которая лишила его и друзей родителей, детства, дома. Конечно, он уже представлял себя победителем, видел слезы умиления на глазах красавицы Эль и замирал от предвкушения того момента, когда капитан обнимет его и скажет, что страшно гордится тем, что у него вырос такой славный юнкер. Все это служило мощным стимулом для того, чтобы сорваться с места в тот же миг. Но также существовало и то, что останавливало, что могло разрушить все планы и привнести свои коррективы – это друзья, вернее, не сами кадеты, а страх за их жизни, за то, что с ними может что-то случиться. Рей никогда в жизни так не боялся. Он увлеченно и без сомнений, по началу, вовлек их в свой опасный план, а потом, опомнившись, оценив степень риска задуманного, испугался, что его безумный поход может стать для друзей страшным испытанием. Мысли юнкера были прерваны тактичным покашливанием. Юноша резко обернулся и тут же отбросил мокрую тряпку куда-то за спину. Перед ним стояла дочь коменданта.
- Извини, мне надо с тобой поговорить, - голос эльфийки был лучше всякой музыки, а ее умение появляться бесшумно, уже никого не удивляло, казалось, она проходит сквозь стены, да и скрипучие петли дверей с ней в сговоре. – Я хочу попросить тебя, Рей, отказаться от поисков Источающего, - девушка аккуратно поправила белый фартук, одетый поверх серого простого платья, в котором, несмотря на поношенность и маленькую заплаточку на подоле, на потертые воротник и манжеты, сокрытые белыми, сплетенными девушкой, кружевами, Эль выглядела, как сказочная принцесса, а не дочь отставного капитана.
- Я знаю, знаю - это кажется безумием, - юноша будто был рад, что может поделиться с ней своими мыслями, - но пойми, пожалуйста, а вдруг это шанс? Вдруг кошмар, царящий вокруг, закончится? Мир готов прийти к равновесию, милая Эль, а эти твари, непонятно откуда взявшиеся, разрушают все, несут смерть. – Мне тоже страшно, не думай, я все понимаю, но... у нас нет выбора, рано или поздно мы все погибнем. Рано или поздно, они доберутся до Нея. Даже если у нас есть, хоть малюсенькая надежда, ее надо использовать.
На какое-то мгновение воцарилась тишина: Рей смотрел на девушку, не отводя глаз, а потом тихо сказал:
- А еще я боюсь за тебя. Я хочу, чтобы ты жила долго, чтобы ты всегда смеялась и носила самые красивые платья, которые, впрочем, не смогут сделать тебя лучше, потому что это невозможно. - Ты самая красивая, самая лучшая, ты – Свет, Эль, - щеки Рея чуть покраснели, ресницы задрожали.
Девушка подошла ближе и, погладив щеку кадета, поцеловала в губы – легко и нежно, будто вдохнула в него счастье, будто подарила волшебные крылья, которые оторвали его от земли и наполнили грудь сладким блаженством.
- Я знала, что ты упрямый, - улыбнулась она, - упрямый и смелый. - Вот, возьми это, - Эль достала из кармана фартука маленький флакончик с темно-синей жидкостью, - эликсир, Рей, способный одной каплей излечивать самые страшные раны. - А это, - на тонкой ладошке лежала маленькая хрустальная капелька, - ты должен носить на шее, не снимая. Слеза Эмаи будет беречь тебя. Слушай свой внутренний голос, запоминай сны и никому, слышишь, никому не отдавай ее, иначе вся твоя сила уйдет без остатка.
Юнкер замер, принимая щедрые подарки эльфийки, в надежде на прощальный поцелуй, но девушка лишь заглянула в его глаза и, еще раз погладив по щеке, тихонько вышла. Рей коснулся губами подаренного амулета, прежде чем надеть на шею. Сомнений больше не было. После обеда капитан Гросс объявит юнкерам об увольнительной на вечер и кадеты осуществят задуманное Александром Мастрейном.

Сообщение отредактировал Тунгуска - 25-03-2011, 22:21

[Lux Aeterna >>>]

Ход Е2-Е4

- Я принесла новости, - с порога заявила Артэ.
Ивгейр что-то неразборчиво хмыкнул, медитативно раскачиваясь над шахматной доской. Морано, развалясь на тахте напротив Ивгейра, лениво переложил хвост чуть по-другому и сделал заинтересованный вид:
- Затонула еще одна башня?
Артэ, презрительно хмыкнув, демонстративно подняла хвост и запрыгнула на кресло в дальнем углу комнаты.
- Может быть,- протянула кошка, начиная вылизывать мех на грудке. - Я не проверяла. Зато в последний раз, когда я заглядывала в ларец, там оставалось едва достаточно, чтоб оплатить еще одну неделю в этом клоповнике.
Она обвела кончиком хвоста помещение и улеглась на сидение.
- И ты нашла клад,- Морано зажмурил изумрудные глаза и ме-е-е-едленно потянулся.
- Вот! - Ивгейр наконец закончил консультацию с высшими силами и с радостным лицом передвинул фиугуру на доске.
Морано раскрыл один глаз и движением хвоста передвинул пешку вперед. Ивгейр опять помрачнел и задумался.
- В каком-то роде, - мурлыкнула Артэ. - Нам, конечно, придется немного за ним погоняться, но часть мы получим сразу.
Она не стала далее испытывать терпение компаньонов и продолжила:
- Ищут добровольцев для проведения разведки. Есть вознаграждение. И часть - сразу.
- И что мешает нам сбежать с авансом?- Ивгейр почесал бороду и сделал ход.
- А вот это мы выясним у вербовщика,- сообщила Артэ, спрыгивая с кресла.

Как и обещали слухи, подслушанные Артэ на площади, вербовщика они нашли на первом этаже своей же корчмы, так что идти далеко не пришлось. На удивление, в очередь желающие вознаграждения к нему не выстраивались. Малый был небольшого роста и плотного сложения. Он сидел за столом и задумчиво пил из большушей кружки. Бегающими сальными глазками он моментально оценил подошедшего Ивгейра и двух его домашних питомцев. В чем в корне оказался не прав.
- Вы не поймите и не подумайте, - вещал он четверть часа спустя, когда Морано и Артэ популярно объяснили ему, что плохо себя вести с будущими работниками - себе дороже. - Я ведь человек простой, многого не знаю. Вот и мастеров магов принял поначалу за безродную животину, которой не гоже в харчевне быть даже и в компании уважаемого мессира Ивгейра.
Мессир изволили раздобреть от выпитой кружки дареного пива и понимающе кивали на каждое слово; зато Артэ, недовольно заурчала:
- Ближе к телу любезный. Вам нужны добровольцы на трудное и опасное путеществие? Таки вот они мы.
- За соответствующее вознаграждение,- подхватил Морано. - Хоть в жерло Чароизвержения. Если вы меня понимаете.
Вербовщик согласно закивал и, казалось принял решение.
- У меня тут записано…- из-за пазухи показался мятый кусок пергамента на поверку оказавшийся небрежным наброском береговой линии.
- Мы - тут, - на карте была нарисована покосившаяся башня, означавшая, видимо, округ Дискрафию. И красный крест. Видимо - на память. - Направляетесь вы сюда.
Толстый палец указывает на помеченный кружком район на рисунке.
- Задача - разведать и доложить обо всем интересном и достойном внимания. Сроку вам две недели, начиная с этого дня. Так что на все сборы у вас от силы дня три. Если надо еще вам человеков - их у меня есть. Целых давадцать лбов разного сброду на выбор. Я тут отметил, куда подойти, с кем поговорить.
Он потыкал по оборотной стороне рисунка, после чего отдал лист Ивгейру.
- Теперь к сделке,- вербовщик за пазухой грязной рубахи нашел на удивление чистый пергамент и небольшую жестяную коробку. - Вот. Надо подписать.
Пергамент был расстелен на столе и прижат за уголки пивными кружками. В коробочке оказалась губка с незасыхающими чернилами.
- Обмакните любой палец, - он запнулся. - Или лапу. И приложите к листку.

Артэ переглянулась с Морано. Оба мага даже не читая документ поняли, что пергамент - не просто бумажка. Оставляя на нем свои отпечатки они бы связали себя нерушимым обетом исполнения договора. До тех пор, пока цел свиток.
Ивгейр в это время уже активно читал текст:
- … Так, тут не инетересно… Вот… Исполнитель получает четверть вознаграждения сразу по заключению довгора… Ага. Дальше. …Во избежание обмана нанимателя, исполнители оставляют на сем документе пер-ма-нент-ные инсигнии…
- Переходи к ответственностям сторон,- попросил Морано, которому неудобно было читать со своего места.
Ивгейр поводил пальцем по тексту и зачитал:
- … при невыполнении условий договора со стороны исполнителя по его собственной вине, исключая обстоятельства, неподвластные или выходящие за его возможности, к исполнителю будут применены меры принуждения...
- То есть сбежать нам не дадут,- сказала Артэ.
- Что ж, - Морано вжал лапу в губку с чернилами, - работа непыльная и вмеру интересная. - и прижал подушечки к пергаменту. На свитке остался аккуратный след.
Артэ кивнула, и через пару мгновений на листе красовались еще два отпечатка - лапы и пальца.
- Вот и славненько, - улыбнулся почему-то поддельной улыбкой вербовщик и свернул свиток. - Я буду ждать вестей не позднее, чем через неделю. И ежели не дождусь, с пергаментом поработает опытный маг…
Он хотел было уже встать и уйти, но Артэ, выставив перед собою лапку, выпустила острые когти и елейным голосом промурлыкала:
- Четверть вознаграждения будет билетом на выход, милый.
Улыбка вербовщика враз испарилась, и на стол опустился довольно увесистый мешочек.
- Приятно иметь дела с честным человеком, - заявил Морано, смахивая мешочек себе в лапы.
Вербовщик еще раз напомнив, что ждет вестей через неделю был таков.

Упомянутые люди вербовщика ничем примечательным не отличались - наемники, потрепанные, желающие заработать. Таких было легко держать в узде показав золотой или два.
Согласовав причитающуюся каждому наемнику плату, Троица озадачилась транспортными делами. Пересекать море на утлом суденышке - себе дороже. Так что в конце концов от четверти вознаграждения осталась хорошое если треть.
А шхуна, нанятая Ивгейром для перевозки была не плоха. Аккуратное на удивление чистое судно мягко покачивалось на волнах у причала. И через совсем небольшой срок отчалила.
А у хозяина корчмы осели несколько монет и сообщение для вербовщика об отбытии Троицы.

Сообщение отредактировал Lux Aeterna - 25-11-2010, 20:20

[Torvik >>>]

Король E1 (В рамках хода B1 - на C3)
- Жорез, мне плохо...
- Хы, я бы удивился, если б было хорошо.
- Но вчера же было!!!
- Так то вчера. Я кому говорил рассолом запивать...
- Не люблю рассол. Пиво люблю.
- Им и запивал?
- А то! Король я или не король? Хочу - пивом запью, хочу - морсом. Да, морс хоть есть?
- Мате, дёрни за верёвочку - Масима притащит.
- Да ну его, видеть его толстую харю не хочу. Это он меня, гад споил...
- Да окстись, а кто кричал, - "Всех перепью"? Тоже Масима?
- Ой, да мало ли.... Да не зуди, а? Лучше...
- Опять мысли, куда кого послать?
Матео даже присел, и протёр левой рукой грудь под шёлковой рубахой.
- А ты откуда знаешь? Шпион?
- Да ты, когда с похмелья всегда всех посылаешь... - хмыкнул Жорез сидевший тут же, возле стенки на пуфике.
- Тогда слушай - у нас грифоны и хреногрифы чего делают, а?
- Жрут и гадят. Чего ещё?
- О! Прям как я! И не пьют?
- Это смотря со всадниками считать или отдельно...
- Значит - не пьют. Вот пусть тогда летят....на полуостров Талоссии. И сожрут всё, что там движется. Понял?
- Как не понять...
Матео откинулся на подушки:
- Свободен...

[saroff cane >>>]

Пешка f2, без хода.

- Менкирия! Менкирия, ты меня слышишь?! - орал в предоставленное Черелем радио, Маркло, каким образом микрофон до сих пор не сломался и держался в рабочем состоянии, неизвестно. - Менкирия, что у вас происходит?!
- Грифосомы... много... держимся... долго ли... не... - сквозь оглушительный треск пробился неразборчивый голос. - не говорите... папе... связи.
- Черт, Менкирия! Тебя не слышно! Что случилось?! - продолжал орать Маркло. Но не было слышно даже помех. - Что такое? Что с этой штукой?!
Стоявший рядом боец, который хоть что-то понимал в технике, подошел.
- Она отключилась.
- В смысле? Эта штука сама отключается?
- Нет, Менкирия прервала связь, - с беспокойством в голосе сказал бывший механик. - Как думаете, они справятся?
- Конечно справятся! Вопрос в том, скольких они при этом потеряют...
Ветеран сплюнул и пошел вниз. Там всюду сновали бывшие преступники, кто-то пел песни, кто-то рассказывал истории, некоторые отдыхали, некоторые несли дозор. Все население завода жило достаточно активной жизнью. Командир прошел мимо дозорных и направился к трубе бывшей котельной. Два дня назад площадки на верху упали и унесли с собой жизни двух бойцов. Ремонтировать их поручили нескольким людям, но на верхотуре работа шла не очень.
- Дис! Как идет работа? - окликнул назначенного ответственным за ремонт беглого, Маркло.
- Никак, эта фигня уже в третий раз отваливается, да и темно уже, скоро сворачиваемся... - ответил вечно мрачный Дис, наблюдая за очередной попыткой прикрепить площадку.
- Как это сворачиваемся?
- А так, нам с факелами работать? И так уже один чуть не разбился, я их угробить не хочу.
Ветерану это не понравилось, но ответить ничего не мог, Дис был прав. Труба служила единственным местом, откуда было видно большую часть округа. Плохо, но хоть какой-то обзор. Маркло закусил губу, бойцов Менкирии было терять крайне нежелательно. Да и саму Менкирию было страшно потерять. При воспоминании об этом, Рест потер верхнюю губу, а ведь когда-то он не поверил в способности этой девушки. Сейчас же он дорожил ей, так долго отражать атаки грифосомов не смог бы никто.
Но отступать из верфи было нельзя, там строился... корабль. Да-да, из всякого хлама и того, что привез с собой Черель, они строили настоящий, большой (а по некоторым задумкам Череля даже боевой) корабль. На случай необходимости побега отсюда.
***
И сейчас этот самый корабль изо всех сил обороняли подручные Менкирии. Все, кто мог сражаться или хоть как-то помогать обороне, сражались. Все остальные прятались и в любую секунды были готовы к отъезду. За помощью. Несколько паровых пушек (которые планировалось поставить на корабль) были в нерабочем состоянии, а поэтому бесполезны. Бронетехники у беглецов отродясь не было, кроме стен верфи спрятаться было не за чем. Грифосомы шли как заколдованные, убить удавалось мало. Чудища нападали, отступали и снова нападали.
- Что-то затихли... - озадаченно сказала Менкирия, находясь в будке охраны, бывшей.
- Отступили наверное, - не менее озадаченно сказал помощник.
- Долго, слишком долго не нападают, не хорошо дело, - девушка резко поднялась на ноги и пошла по зданию верфи.
- Диннад! Что случилось? Почему они не нападают? - окликнула она одного из лучших бойцов.
- Менкирия! Ты с ума сошла? Ты что здесь делаешь?
- Я должна знать, что творится, - ответила девушка тоном, не терпящим возражений.
Диннад хотел было возразить но обреченно уставился наружу, в окно. Ее не оспоришь.
- А тьма их знает, спрятались не знай куда и все...
- Корабельный ангар в безопасности?
- Спрашиваешь?! Я туда отряд отправил не большой, если малейший шорох - пускают сигналку, - с коварностью в голосе сказал мужчина.
- Надеюсь все будет хорошо, и мы не узнаем, что за сигналка, - про Динновы "сигналки" она знала слишком хорошо. Он мастерил их сам и они больше походили на оружие массового уничтожения, чем на сигнальную вещь. Но сигналили они знатно. Тут послышался громкий хлопок и яркая белая вспышка, на секунду озарившая все вокруг.
- Корабль!
- Что корабль? - не поняла девушка. - Не мог же он взорваться с таким звуком?
- Глупая, сигналка! Я и не думал, что так жахнет, - засуетился боец. - Ну чего стоишь? Бегом! - сказал Динн и сам ломанулся в дверь вперед Менкирии.
Остальные бойцы следили за улицей и ничего не знали о "сигнаках".
- Крет, Абрам, Знор - бегом вместе со своими бойцами в ангар!
- Куда Крета?! А кто этих тварей сдерживать будет? Мы одни не протянем! - возразил один из остающихся.
- И ты, Ренар, тоже к кораблю, бегом! - прокричал Динн и обернулся к своим подручным. - Мы будем здесь, вдруг упыри со всех сторон попрут.
Девушка незаметно проскользнула мимо вояки и уже рванулась в сторону ангара, как Дин схватил ее за руку.
- Ты куда это? В ангар собралась? Да мне "танк" уши открутит, если с тобой что-то случится!
- Я не маленькая и могу думать сама!
- Но ты наш командир! И должна думать в первую очередь об отряде! Спрячься получше и сиди тихо! - возможно Динн и перегибал палку, но это было необходимо.
- Ладно, но если что-то случится с кораблем из-за того, что меня там не было, то уши тебе откручу я, - пригрозила на вид безобидная девушка и побежала по лестнице.
- Ведь на смотровую побежала! Тьфу... - опять обреченно сплюнул Динн, который в последнее время был вынужден выполнять функции ее няньки.
А Менкирия уже буквально влетела на ту самую смотровую. Это было небольшая площадка высоко над полом ангара, наверное когда-то раньше здесь было много таких площадок, но сохранилась только эта. В ангаре шел бой, бойцы подоспели слишком поздно, грифосомы уже были в ангаре. Беглые не дали им зайти на корабль, но сдерживать их не получалось, то и дело они умудрялись подобраться близко и бросались на солдат, впрочем в этом были и свои плюсы - в них стреляли вплотную и уже несколько грифосомов лежало мертвыми. Крет каким то чудом занял место на корабле и теперь держал в страхе своим огнеметом всех чудищ, которые пытались попасть на судно. Недалеко от него грифосомов отпугивали его подручные.
В ангаре стали появляться новые грифосомы, которые очевидно только сейчас прибежали к ангару.
- Мы победим, - с радостью сказала Менкирия.
***
Черель Астон был неспокоен, его мучило плохое предчувствие. Вот уже несколько минут они не могли наладить связь с его дочкой.
- Да что такое, почему она не отвечает?! - в который раз откинулся на спинку стула пожилой мужчина.
- Может снова грифосомы? - спросил один из сидевших рядом.
- Так она иногда за пять минут отгоняет, и почему она не отвечает?
В это время за окнами прозвучал хлопок и что-то ярко блеснуло.
- Что за чушь? Это со стороны верфи... - глядя в окно сказал Астон.
- Молния? - спросил все тот же человек.
- С таким звуком? И такая яркая? И без дождя? - пробурчал пожилой папаша.
В это время в радио раздался треск помех и прерывающийся женский голос.
- Папа... напали... порядке... отразили...
- Менкирия! - бросился к микрофону Черель. - Ты в порядке?
- Хорошо...е в порядке...ай танку...о все хорошо. У меня...емы со связь... нец связи.
Рация заглохла. Обрадованный мужчина облегченно вздохнул.
- Я рад, что все хорошо... Едони, что ты там хотел про дирижабль? Ганц, передай Маркло, что все хорошо, - Астон встал и пошел вслед за Едони.
***
Крил и Нерл уже пять минут блуждали по подземельям.
- Я устал, он может быть где угодно! Как мы его найдем? Он все ходы знает! - присаживаясь на какой-то ящик пробурчал Крил.
- Он стоит на месте, ты что, ключника не знаешь? Звона то еще не слышали... - присел рядом его товарищ.
- Только вот где это место...
- Прямо здесь, - сказал хрипловатый голос сверху и из темноты в верхнем углу спрыгнул, звякнув ключами, Нершан Азгри. - Поздравляю вас с успешно проваленным уроком, вы не смогли меня отыскать.
- Но мы старались! Мы все обошли! Вот как ты там мог усидеть? - спросил ворчливый Крил.
Нершан молча взял его руку и сунул в темноту, прямо в ладонь к ученику лег какой-то прут, торчащий из стены.
- Ладно, задание номер два. Хороший разведчик должен уметь не только находить спрятавшегося противника, но и незаметно проходить мимо явного. Сейчас вы должны тайно прокрасться мимо постовых в жилые подвалы. Постовые не предупреждены и ничего не знают о задании, время пошло.
Нершан подождал, пока ученики пойдут в сторону жилых подвалов, а сам пошел более коротким путем, предварительно сунув ключи в маленький карман, чтобы не звенели. И не зря, следя за постом он заметил, как Крил и Нерл договариваются с часовыми о том, что те их не видели. Ладно, проверим честность постовых. После того как двое миновали пост, Нершан подошел к часовым.
- Крила и Нерла видели?
- Нет, они же с тобой пошли вроде... - соврал боец, даже не покраснев.
- А я думал, что ты честный человек, - сказал Азгри и прошел мимо часового. Чуть дальше нашлись и жулики ученики, спокойно ждущие учителя.
- Что же, вы выполнили задание, расскажите, как вы прокрались мимо часовых, - невозмутимо сказал Нершан.
Крил тут же охотно изложил все их подвиги, довольно при этом улыбаясь.
- Мда, а вы хорошие разведчики, - сказал учитель и двое уже было заулыбались, но он продолжил: - не раскрываете правды даже своим, не то что врагам. Никогда не надо пытаться мне врать, еще раз, и будете учится сами. Либо отправлю вас на верфь и не видать вам звания "разведчик", как своих ушей. Пойдемте, - Нершан развернулся и пошел по направлению жилых подвалов, два неудачливых ученика последовали за ним.
***
Высокая фигура в бронежилете возвышалась на небольшой смотровой площадке. Его бойцы считались самыми недисциплинированными, но зато они были хорошо тренированы и могли без постоянных приказов сориентироваться сами. Вот и сейчас они проходили обучение и тренировались в руинах вокруг. Пока одна группа преодолевала импровизированную полосу препятствий, другая группа разыгрывала сражение, за которым и наблюдал Григори. Самое интересное было то, что солдаты были абсолютно равны, ни одна из сторон импровизированного сражения не уступала, бой шел в ничью. Подобные тренировки проходили почти каждый день, не смотря на недисциплинированность бойцов. Они сами приходили на них, по желанию, возможно по боеспособности они поспорили бы с верфью, но нет дисциплины, никакой. Под присмотр Григори попали самые отъявленные зеки, которые не желали слушаться никого. Приказам не подчинялись и подчинятся не собирались. Поэтому Тесг учил их в первую очередь не дисциплине, а подготавливал в остальных смыслах, учил принимать верные решения в бою, мастерить оружие прямо из подручных средств. Поэтому в арсенале бойцов были многие способы уничтожить врага, каждый из них знал что с чем смешать и с какой стороны обмотать, чтобы рвануло. На вспышку Григори не обратил внимания, верфь была наиболее удалена от "колизея". Зеки закончили бой и начали расходится, не мешало бы провести еще одну тренировку, но не стоит, взбунтуются еще.

Сообщение отредактировал saroff cane - 16-01-2011, 18:50

[SergK >>>]

Ферзь D1, без хода.

Снург, прикрыв глаза и полностью расслабившись, отдыхал в кресле своего рабочего кабинета. У новоиспеченного комэска Доминиона редко выдавался свободный часок, чтобы безмятежно вздремнуть, но сегодняшний день был исключением: вылет эскадрильи был вновь отложен, дополнительные приготовления не требовались, а беспокойные экипажи мегавионов с утра были на практическом занятии по экстренной воздушной эвакуации, которое было поручено провести ответственному барону Вайнхелю. Поскольку роскошь эвакуации с погибающего судна капитану недоступна по старой традиции, командирам экипажей была предоставлена увольнительная. Ригеон взялся вновь пересчитывать запасы в трюме своего «Кормильца», а Цург, Крогг и Дрогг отправились в Маленвилль, чтобы «повидаться с родными». Поскольку свою женушку в квартал для поселения родственников военнослужащих привез с собой только Крогг, комэск крепко подозревал, что пойдут капитаны не в его скромный дом с ворчливой гарпией и пятью неугомонными спиногрызами, а в кабак — просаживать королевское жалование за выпивкой и игрой в кости.
Затягивающееся затишье перед грядущей бурей, которую предвещало недавнее послание короля, действовало старому капитану на нервы. Снург понимал, что спешка в деле освоения опасных и диких земель — дело опасное и зачастую губительное. В Тиресканне они, помнится, наломали немало дров и на плоскогорьях Эфпяти и в окрестностях Некрогенида…
Снург вдруг вскочил с кресла как ужаленный — в кабинет вместе с порывом свежего утреннего бриза ворвался запыхавшийся Зигги:
— Фнург! Фнург! Фух… Фам ковафль… фух… офшваф… фух!
— Отдышись и говори толком, Зигги! — Капитан окинул зеленого гоблина взглядом, отметив изорванный летный костюм и очумелое выражение лица, — налет, катастрофа, начальство, у Цмикуако опять плохое настроение?
— Фух… Ага, плохое! Он офшвафтовалфя и фклюфил двигафели. Я попыфалфя его офтанофить…
— Ты пытался его остановить?! — Глаза комэска полезли на лоб. Зигги закивал и развел руками в знак собственного бессилия.
— Надо отдать должное вашей врожденной семейной смелости и твоей собственной приобретенной глупости. Он — семидесятитонный стимкинет! Как ты хотел его остановить? Руками? — Снург кивнул на рукав летной куртки, превратившийся в лохмотья. Лицо Зигги густо покраснело, и даже показалось капитану мужественным и зрелым, приобретя желтоватый оттенок.
— Идем, глянем, что к чему.

Железное крепление, которым стимкинет позволил пришвартовать себя к вышке, было аккуратно выварено. Комэск вздохнул:
— Цмик давно жаловался, что ему скучно, а я не слушал…
— Полефим за ним?
— Зачем? Он живой… механизм, пусть сам решает, что ему делать. Кроме того, он обязательно вернется. — Снург носком сапога указал на металлическое покрытие причала, на котором была выгравирована ровная надпись:
«Не занимать»

[Вито Хельгвар >>>]

Пешка D2 - D4. Ход


Из восемнадцати бортов, отправившихся из Гурриды неделю назад, через окраинные округа Лямара прорвалось чуть более половины. По-настоящему погибли – в пламени и грохоте – только два шлюпа, один из которых вылетел на суда миротворцев и хитроумным маневром выскочил из-под обстрела на патрулирующее неподалеку звено воздушных катеров из Бельзенига, а второй оказался под ударом внезапно ожившего здания, убредшего затем куда-то в сторону деловых кварталов.
Но масса аборигенов – и среди них мутировавших, что хуже всякого зверя, - сумели справиться еще с пятью командами.
Положительных моментов Арканумани увидел в их поспешном и едва не сорвавшемся исходе всего три: во-первых, Волчья Рота, идущая тесным ключом трех быстроходных корабликов, отбилась от всех и всяческих атак, никого не потеряв; во-вторых, главное оружие, которое все-таки было завершено, находилось именно в этих самых трех трюмах и не было потеряно… в-третьих же, стоял давящий, жаркий штиль, спасающий от колдовских бризов, нередких в этих районах Города, а заодно и от всевозможных парусников, включая хитроумные костованы пылепоклонников, подпитывающиеся от волшбы. Но – и все. Минусов же усматривалось в достатке.
И один из них виднелся за крайними зданиями вдали.
Тряхнув головой, он отвлекся от всех печалей, едва услышав очередной возглас Денно Станизаэля. По опыту любой из странствующих на «Отце Всех Скорбей» мгновенно выучился распознавать оттенок ликования в голосе Травника. Со второго раза команда научилась быстро и сноровисто отыскивать ученого человека и прилежно изымать у него все, не похожее на простые ложки или вилки. После того, как настой из почек четырех совершенно невзрачных кустов, - торчавших еще утром из окон колоссального здания в виде книги, - превратил уже и набор столового серебра в жужжащий и стремительно носящийся вокруг палубы рой, Станизаэля предложено было завернуть в простынь, связать и запереть в абсолютно пустой каморочке. Или в гробу с просверленной крышкой. Идея нашла широкую поддержку, но Захор и Арканумани вовремя предотвратили членовредительство среди своих, отговорив Станизаэля использовать стеклянную рюмку, подозрительно светившуюся в сумерках, а Фридемайера – швыряться тяжелыми и угловатыми предметами в увлеченного диверсанта-подрывника.
Иначе пришлось бы поплавать…
Сейчас Станизаэль информировал окрестную живность, а заодно и весь некогда прибрежный район Лямара – череду великолепных, вычурных зданий, сущих дворцов, служивших в прежние годы постоялыми дворами для богатых купцов и прочих влиятельных гостей города, - что сумел обыграть в тотру обоих Садлемаков. И Буэндиа.
Арканумани прислушивался с интересом: он раньше не сталкивался с примерами фольклора гвардейских частей Республики Онтарта; впрочем, довольно скоро сам собой образовался вывод, что вся сказочность умения этих бойцов происходит только и исключительно от высокой изобретательности и склонности спрягать бранные выражения способами замысловатыми и причудливыми.
- Денно! – крикнул он, задрав голову.
- Э-э-эп? – вежливо спросил Травник, перегнувшись через фальшборт.
- Сколько вы играли, а?
- Ну, часов пять, это ж тотра! А что, книжная Ваша душа?
Арканумани молча указал на здания, напоминавшие громадные паруса. За ними садилось солнце.
Травник замер.
- Да ну… Чепуха, не могли мы…
- Не могли, - скучным голосом подтвердил Виталиано. – Это ж и не вы вовсе. Это солнышко. Садится.
Станизаэль выругался снова. Гораздо беднее, зато искренне.
- Зовем Захора? – спросил он.
Кевад, чего скрывать, попросту примчался. Арканумани помахал ему рукой, приглашая присоединиться.
Трое офицеров некоторое время задумчиво созерцали роскошный закат; потом Захор медленно отвернулся. Тем временем роскошные постоялые дома отодвинулись далеко назад, звено стремительных судов оказалось в море – летя навстречу неизвестности. И привкус у неизвестности был поганый.
- И что это? – вопросил Кевад зло. Ответа не ожидалось, но Виталиано счел уместным ответить.
- Магия, конечно. Других вариантов ведь никто и не ждет, верно? Что-то, связанное со временем.
- Опасное? – хмыкнул Травник.
- А как думаете? – в тон сказал Арканумани. – Не упомню что-то, чтобы баловство со временем, тем более – магическое, не было опасным. Похоже, на нас пока не действует. То ли еще недалеко зашли, то ли проходим по самому краю, но кажется мне, что тут ни шиша полезного сделать мы не в состоянии. Единственное спасение – скорость. Чем быстрее, тем…
- Смотрите, теоретик, - встрепенулся Кевад, глядя в сторону правого борта.
Вдали виднелись несколько кораблей, сбившихся в странный табун, среди которого виднелись и толстые трубы мощных современных паровых эсминцев, и мачты с парусами. Корабли казались отсюда почти целыми, но механический глаз Арканумани, всмотревшись в отдаленное, тут же отразил и пятна ржавчины, и прорехи на ткани. В той или иной степени все суда были обветшалыми. Исключение составлял только узкий хищный кораблик, густо дымящий трубой и, полное впечатление, поспешающий улепетнуть от чего-то, что пока не было видимым для команды «Отца».
- Красные, - напряженно выдохнул Арканумани, массируя висок. – На том, который цел – Красные мундиры. Суетятся что-то. Крепко так суетятся.
В этот момент орудие на носу военного корабля развернулось в сторону переселенцев – и грянул залп. Ни один из троицы не услышал ни звука. Теперь Травник чуточку побледнел.
Затем все наблюдали за снарядом, рванувшимся вперед со скоростью стрижа, а потом вдруг замедлившемуся, сделавшемуся хорошо различимым, и практически висящим в воздухе.
- Обходить, - каркнул Захор. – Обходи-и-ить!
Суда Вольчьей Роты дружно вильнули влево, обходя по широкой дуге висящий на дымном хвосте снаряд, и уж подавно – кладбище вымерших кораблей. Арканумани еще долго глядел вслед Красным, зарвавшимся куда-то, где не место было простому техницистскому человеку ли, эльфу ли, гному. Он единственный изо всех успел заметить странные силуэты, которые верхом на дельфинах и китах явились из глубины и атаковали попавшихся в западню.
Впрочем, решил он для себя, ни помочь, ни помешать тут не сумел бы и сам профессор Хэйнстайн, а оттого не стоило и кручиниться.
В конце концов – Красные мундиры это всего лишь враги.
Найдутся и другие.
***
И одним очень странным утром они наконец увидели землю.
Еще более странную.
Кевад внимательно изучил карты, пожал плечами, достал карандаш и упер его в бумагу согласно рассчитанным координатам. Карандаш медленно, с хрустом пополз, чертя нарядную лазурь изломанной береговой чертой. Остановился – до новых данных.
Арканумани стоял на мостике и смотрел вперед, не отрываясь.

Сообщение отредактировал Вито Хельгвар - 26-03-2011, 18:13

[Тунгуска >>>]

Ладья а1 (селение Ней, заповедник Меривиан, без хода)

- Нервничаешь, Рей? - шепотом, чтобы не слышали другие ребята, спросил сильф.
- Есть немного, - Александр Мастрейн опустил голову, разглядывая мыски поношенных сапог. – Как думаешь, Харди, есть шанс, что у нас получится найти Источающего?
- Шанс есть всегда, только в этот раз он такой же маленький, как веснушка на носу Шиля. Но, если спросишь меня, я считаю идти надо, - Мариус смотрел спокойно, а говорил ровно, без бравады. – Что толку сидеть без дела, ждать непонятно чего, все равно нежить придет в Ней рано или поздно, остаться в стороне не получится. Да и потом, знаешь, тяжело смотреть, как старик мучается, еле-еле сводя концы с концами. - Хотя я представляю, что он сделает с нами, если поймает, - сильф белозубо улыбнулся.
- Да уж, - поддержал его Рей. - «Губы» не миновать.
- Так что, дружище, выбора нет. Вперед!
Эльхард толкнул дверь скрипучей калитки, и ребята вышли на улицу. Ватага мальчишек тут же сплотилась вокруг них в едином порыве узнать, что будет дальше и каков план действий.
- Спокойно, кадеты, пока не уйдем подальше, ведите себя, как обычно, - одернул юнкеров Рей.
Ребята переглянулись, молча соглашаясь подождать, и пошли уже, как ни в чем не бывало. Шиль привычно болтал обо всем на свете, ни к кому конкретно не обращаясь. Амро задумчиво молчал, витая в своих мыслях. Вечно голодный верзила Барабукс хмурился, выискивая глазами съестное. Фук и Добс шли последними, усиленно делая вид, что им ничуть не страшно, поэтому Кувалда громко свистел, а Вайрен угрюмо пинал только ему видимый камушек.
Спустя десять минут ребята решили сделать привал и все обсудить. Место они выбрали самое подходящее – небольшую полянку во дворе заброшенного дома. Поваленное дерево, несколько шершавых пеньков и следы от костра, который зажигали в прошлый раз – ничего в их логове не изменилось.
- Шило, проверь обстановку, - приказал Рей самому младшему и тот, шустро задирая ноги, забрался повыше, чтобы посмотреть, нет ли кого постороннего поблизости. Удостоверившись, что все чисто и можно спокойно продолжать, кадеты сели поближе к Александру Мастрейну и Мариусу Эльхарду. Все-таки они были самые старшие и самые опытные, поэтому лидерство их было неоспоримо.
- Ну что, юнкера, все готовы? – спросил Рей и, внезапно наступившая тишина, ознаменовала начало серьезного разговора, даже болтун Шиль замолчал, устраиваясь поудобнее. – Я спрашиваю каждого из вас, потому что поход наш совсем не безопасен и, если кто-то решит остаться, ничего страшного, я обещаю, смеяться никто не будет.
Александр обвел ребят суровым взглядом.
- С этой минуты, кадеты, мы вместе до конца, пока не найдем Источающего или пока… - Рей запнулся, но Харди вовремя пришел ему на помощь:
- Или пока не вернемся назад в нашу скромную обитель, - сильф улыбался, будто ему предстояла увеселительная прогулка. – Там нас в любом случае, по-отечески радостно, встретит капитан Гросс, об этом тоже не стоит забывать.
Ребята дружно загоготали, прекрасно понимая, о каком радушии толкует Эльхард: хоть капитан и был человеком справедливым и, в общем-то, добрым, злить его столь грубыми нарушениями Устава еще никто не пробовал.
- Мы постараемся как можно дольше идти безопасным путем. На это у нас уйдет пару дней. А потом, следуя карте, мы должны свернуть к Большой Мощеной дороге и выйти к Шоссе. Там будем действовать по обстоятельствам. По большому счету, до Хранилища не очень далеко, но одну Станцию пройти придется полностью. – Вопросы есть? – спокойно закончил Мастрейн.
- Если честно, Рей, наша вылазка – это один большой вопрос, - Гвоздь, как всегда был сосредоточен и чуть отстранен. – Но, что толку сейчас спрашивать, мы же не знаем, с чем конкретно нам придется столкнуться.
Юнкера слушали внимательно, не пропуская ни одного слова - Амро Стиллверстерн никогда зря не болтал.
- У меня лишь одно замечание. Настаиваю, что ночью идти очень опасно, поэтому каждый день с наступлением сумерек, мы разбиваем лагерь, укрепляем его и выставляем караул, меняемся каждые два часа. Двигаться будем исключительно в светлое время, с восходом солнца.
- Дельно, Гвоздь, я согласен, - поддержал Амро Рей. – Если вопросов больше нет, быстро достаем спрятанные вещь-мешки, и уходим.
Через несколько минут все было готово, и ребята покинули развалины старого дома.
Из-за большого ветвистого дерева за кадетами следили два зорких жёлтых глаза, провожая юнкеров в очень опасный, полный приключений, путь.

[Вито Хельгвар >>>]

Конь B1-C3. Ход.

Громадные, разлапистые тени расположившихся клином Берлог и угловатого, напоминающего парящий остров, Гнезда скользили внизу, пересекая раздолбанную дорогу, кое-где утыканную многообразными стимкинетами, дилижансами, фиакрами, а подчас и попросту телегами. Вежимон…
- Отчаливают, - негромко произнес Индавель, провожая взглядом флегестаты, растворяющиеся в солнечном утре. Несколько сверкающих скошенными, заостренными крыльями авионов миротворцев сделали еще пару витков назойливой, нервирующей спирали – и также ушли в сторону рассвета, чтобы намного быстрее сгинуть за горами.
В принципе, не так уж они и неправы: территория, подчиненная их Штабу, уже почти час как осталась за кормой. Приказ же на боевое сближение не поступил в первый час после взлета Звена, и тем менее вероятным был с каждым пройденным мгновением. Индавель ощутил болезненный укол в глубине души: он-то теперь, пусть и подчинялся единому командованию возглавившего Ушельцев Матео, самолично отвечал за каждого рядового и офицера, пошедших за ним. И обязан был своим умом находить способ уцелеть и выполнить задачи, не ожидая четких инструкций, приказов, статутов патрулирования и тому подобных, чего греха таить, успокаивающих столпов мироздания.
- Можем мы выпустить, наконец, животных? – поинтересовался оживившийся Рехат, быстро натягивавший перчатки. – Грифоны еще полбеды, но гиппогрифы чересчур застоялись.
Индавель на миг задумался. С одной стороны, как раз массивность Берлог и Гнезда послужили серьезным сдерживающим фактором для Красных в Ресорне: противник не догадывался о том, какое вооружение несут громадные воздушные крепости, и наверняка вынужден был предполагать что-то, многажды более взрывчатое и опасное, чем мобильные вольеры и конюшни. Если отпустить порезвиться табун гиппогрифов, да еще и стаю грифонов до кучи, местные части Красных могут сориентироваться и потребовать реванша.
С другой стороны, если не тренировать и не разминать животных, всей эскадрилье грош цена, и неважно – сейчас ли, или на неизвестной землей за океаном.
- Разбейте на смены, максимум пять-семь всадников. И можете работать, - разрешил Индавель, игнорируя сдержанное удивление Рехата. Ну да, даже четвертьгном обладает надменностью и самомнением в той же степени, что и чистокровный подгорянин. В жизни им не понять и не признать силы сверх их силы. Впрочем, если внимательно смотреть вниз, на притихший и попрятавшийся в укрытия Вежимон, несложно увидеть подтверждения великой гномьей мощи, сохранившейся даже после Чароизвержений. Подтверждения давно подпортились, и наверняка отвратно смердят, полуобглоданные быстрыми мутантами и обычным зверьем. Здесь везде то и дело вспыхивают перестрелки или начинается рукопашная драка. Присмотреться – так под каждым деревом можно заметить либо покореженные трупы, либо неясные силуэты в камуфляже, поблескивающие бронниками и касками. Не глядя вслед удалявшемуся Рехату, Индавель вздрогнул. Последний Выход из Подгорья остался далеко слева, да и равнина не выглядела слишком уж удобной для разработки новых отнорков. Стало быть – правду говаривали про гномов и о том, что невысокое ростом племя нашло-таки способ сохранить поставки вежимонских руд и присадок – путем прямого насилия. Грабя и убивая.
«Это нас не касается», - с горечью напомнил себе флаг-полковник. Да и коснись их эта беда… рудокопы нынче встречали огнем и сталью любого. Устраивали охоту на небольшие караваны. Поговаривали – пускали пленников то ли на корм домашнему скоту, то ли даже на собственный праздничный стол. Возможно. Возможно, все – правда. Магия не принесла в Штаты ни света, ни радости – одни боль и страх. Магия была злом. В том, конечно, виде, в каком она пришла. Магия нуждалась в узде; однако и то, как с ней пытались бороться Алые Мундиры… Индавель усмехнулся. Убого. Бессмысленно. Уничтожая пораженных – но не сами проклятия и чары, обретающие с течением дней новых и новых жертв…
«Не выход».
Потому он и стоял на мостике. Потому он и глядел на гражданских, умерших и тех, кому это еще предстояло – не пытаясь эвакуировать или просто защищать.
Шанс легко можно было потерять всегда. И легче всего – растрачивая силы впустую.
- Мессир флаг-колонель, - прозвучало позади, и Левон бесшумно возник у правого плеча. – Прибыла разведка.
Индавель еще раз посмотрел в смотровое окно – теперь вдаль. Там ослепительно сверкала на солнце водная гладь. Пока не море – всего лишь крайнее Дышащее Озеро, разлившееся на целую долину, едва ли не смыкавшееся там, южнее, с соседними.
Флаг-полковник обернулся. И удивился куда больше, чем за истекшие три месяца кряду. Два бравых грифонира держали между собой крупноячеистую клетку с облезлой тушкой полудохлого стервятника.
- Этого изловили после контакта с местной живностью, - исправно доложил боец с густыми усами. – Очень уж они слаженно атаковали, господин флаг-полковник! Словно оборотни. Ну, мы и решили, что их не помешает изучить поближе…
- Уроды, - не сдержался стервятник, сверкнув желтым злобным глазом.
- Сам такой, - едва шевеля губами, фыркнул боец без усов.
- Допросили, полагаю? – уточнил Индавель у Левона, глядя, однако, только на крупную птицу.
- Непременно. Похоже, еще одно исчадие Чароизвержения. Разумен. Когда узнал, куда держим курс, просил свернуть севернее, чтобы обогнуть порт Вертаг . Причин не назвал, ссылается на страх.
- Вертаг? – спросил Индавель. – Интересно. Мы ведь должны там запастись провиантом и топливом. Можем завезти туда и этого птенчика…
- Сам ты птенчик, бесклювый! – рыкнул стервятник, - не боюсь я портовых! Везите!
- Заметано, - отвернулся флаг-полковник. – Уносите.
Клетка скрежетнула по полу, грифониры слаженно двинулись обратно.
- Болваны! – ругнулся рыбоптиц, - Индюки! Дегенер-раты! Там «Гокко», «Мокко» и «Зирокко»! Они ж вас с илом!.. И меня до кучи, недоумки.
Стервятник осекся. Поглядел на улыбки Индавеля и Левона и махнул крылом: ладно, мол, слушайте уж...
Вот так эскадрилья и получила новые путевые маршруты – мимо порта Вертаг, где звенья гиппогрифов и грифонов сумели-таки затопить три одушевленных и зверски недружелюбных эсминца, мимо башен Элизиума, с которыми пришлось обменяться огнем.
Прямиком на Талоссию, сиявшую огнями и днем, и ночью. Талоссию, на которой шла своя, уже давно не человеческая война. Талоссию, где больше не существовало базы Ушельцев. Но где были топливо, запчасти и провиант.
И когда Берлоги приблизились к этим берегам, Индавель лично оседлал старшего из драконов.

[Cordova >>>]

Qd8-a5 (окончание)
Ход Лунный зверь Рекуай, урожденный айакатчи

   Он отправился в путь, простившись лишь с вышедшим проводить его Учителем. Обиженная Каньете не показывалась весь день, а Ику, по всей видимости, не отходил от нее ни на шаг, утешая и успокаивая. И хотя Лунный зверь вздохнул с облегчением, где-то в глубине души копался червячок разочарования: он хотел еще раз увидеться с этой странной девочкой. Кто знает, может больше и не доведется…

   Его путь лежал через курганы Малавак Катапаган. Никто из Верных уже не упомнил, кто и когда создавал эти насыпи, что хотел сохранить в их недрах. В другое время, он предпочел бы их обойти. Но сейчас он искал встречи со здешними обитателями, всерьез рассчитывая убедить их помочь жителям Древорощи.

   Никаких признаков обитания Рекуай не заметил, но когда слишком ретивый росток обвил его ногу, он понял, что приближается к стойбищу - одаренная волей и разумом трава способна истребить любого врага еще на подходе. Но то предупреждение стало первым и единственным. Травы не только не нападали, они расступались, расстилались перед одиноким путником, создавая для него удобную тропу - прямо к стойбищу Гхаргурраш. Напоенный ароматом воздух пампас кружил голову, но Рекуай хотел учуять запах дыма.

   Когда он ступил на землю стойбища, он уже знал, что не встретит здесь никого. Разрушенные неведомой силой хижины, следы огня, уже подернутые молодыми ростками. Уже к следующей луне от стойбища не останется и следа. Но Рекуай искал не живых, он высматривал следы и знаки. Если выжил хоть кто-нибудь, он должен был куда-то отправиться.

   Еще три дня Лунный зверь бродил по равнинам Малавак Катапаган, не отыскав ни одного существа, в ком Атль горел бы разумом Верных миру. Только травы приветствовали шаги одинокого айакатчи по этой земле. Они же и привели его к громадному кургану, расстилаясь под ногами и указывая путь. Бросив взгляд на древнюю насыпь, Рекуай утратил надежду на то, что местные племена укрылись с святом месте. Весь курган был выжжен, глубокие морщины на его склонах еще не успели затянуться вездесущей травой. Но своим грубым набегом нежить вскрыла подножие холма, и Лунный зверь увидел узкий проход внутрь. Трава ласково обнимала его ступни и будто подталкивала, просила сделать еще шаг. Туда – внутрь, вглубь, в темноту…
«Да не покинет меня Атцлак», - пробормотал он и протиснулся меж свисавших комьев земли. Подземный проход почти сразу стал выше и просторнее, так что Рекуай смог выпрямится. Света осколка панциря черепахи Донго хватало лишь на то чтобы видеть дорогу под ногами, но сосем скоро впереди забрезжил другой свет – это горел чей-то Атль. С каждым шагом этот свет становился все ярче, Рекуай уже прикрывал глаза, а когда вышел в небольшую пещеру, то упал на земляной пол лицом вниз и зажмурился, не в силах больше выносить этого ослепительного сияния, пронизывающего насквозь тело.
- Я не причиню тебе вреда. Пощади! – мысленно взмолился Рекуай.
- Ты не можешь навредить мне, глупый юнец, - услышал, или почувствовал, он в ответ, но безжалостный свет стал мягче. Потом померк, сжался и отодвинулся в сторону. – Встань и открой глаза!
Лунный зверь поднялся и приоткрыл веки. Для его кошачих даже этот свет был через-чур ярок. Как будто в ответ на его мысли, сияние стало еще слабее.
- Что тебе надо от Извечного? Зачем ты нарушил бег моего времени? – Рекуай не мог сказать с точностью, звучал ли этот хрипловатый голос на самом деле или он слышал его в своей голове, но решил ответить вслух.
- Я ищу айакатчи, живущих на этих землях. Ты можешь сказать мне, где они сейчас?
- И ради такой мелочи ты решился потревожить меня? – в голосе послышались нотки угрозы.
- Это важно! - поспешил объяснить Рекуай. – Верные миру теряют свои земли и свои Атли. Нам нужно…
- Мне неинтересно, - перебил его хозяин Кургана, - Существа приходят и уходят… Так было уже много раз. Те, которых ты ищешь, тоже когда-то пришли… А те, которые жили раньше – ушли. Сейчас все повторяется. Я слышал новых существ, они разбудили меня, но быстро поняли свою ошибку. Теперь вот появился ты…
Свет стал быстро разгораться, давая понять, что разговор окончен. Рекуай попятился к выходу, но земля под ногами задрожала, задвигалась, и он упал, пригвожденный к земле ослепительными лучами. Теряя сознание, он почему-то вспомнил девочку, согревавшую его своим теплом с сердце Древорощи. Курган забирал его Атль вместе с воспоминаниями о жизни. Его тело уже оплетали травы, даря вечный покой. «Спи, отдохни, не сопротивляйся», - слышал он шепот.
Когда Лунный зверь вновь открыл глаза, то снова увидел свет хозяина Кургана. Приподнявшись на локте, он увидел, что лежит в люльке из травы.
- У тебя вдруг нашлись защитники, - свет шевельнулся, но ярче не стал. – И я решил к ним прислушаться. Никогда прежде травы не проявляли участия к существам этого мира. Иди! Я отпускаю тебя.
Пошатываясь и опираясь на стены, Рекуай пошел к выходу.
- Погоди! Пока ты спал, я посмотрел твою жизнь. Прошлую и будущую. Ничего нового и интересного, но я скажу тебе, что твоя судьба ждет тебя сейчас на Пенном Побережье. Не трать здесь время своей короткой жизни. Этот ваш Атцлак просил передать, что зовет тебя туда.

   После соседних пустошей Йангвани Тепи узкая прибрежная полоса суши зеленела совершенно ярко и безумно. Громадные волны обрушивались на берег с оглушительным грохотом, занося немногочисленные песчаные пляжи пушистой, отливающей голубым, пеной. Лунный зверь стоял на высокой скале, потрясенный мощью и великолепием Праотца Вод, встречающимся с Пенным побережьем. Эту картину он видел уже не в первый раз, и не в первый раз не мог не восторгаться и не мог не бояться. Эта стихия была ему неподвластна. Все его навыки и инстинкты были попросту бесполезны в этих бурных и холодных водах. Но именно здесь, по словам Хозяина Кургана, его ждала судьба, одобренная самим Атцлаком. Никогда прежде он не получал таких посланий, и сейчас решил хотя бы проверить их истинность.

   Полдня пути вдоль бушующего побережья. Рекуай пристально вглядывался в горизонт, но видел лишь облака. Но когда его ноздри уловили еле слышный запах дыма, он прибавил шагу. Идти пришлось еще далеко, но когда его взгляду открылась небольшая, защищенная скалами бухта, он сел на камень.
- Смотри, смотри, я успеваю, - радовалась Каньете, перепрыгивая набежавшую на песок волну.
Через мгновение, следующая волна обдала ее с головы до ног. Ику, стоявший у костра неподалеку, расхохотался:
- Ты похожа на куропатку после полуденного дождя.
- Иди ко мне, попробуй сам! Это же здорово! – Каньете улыбалась и махала рукхой. – Вода совсем теплая.
- Ну уж нет, - Ику замотал головой, - Лучше я на берегу посижу.
- И правда теплая, - Рекуай сначала поймал рукой набежавшую волну, а следом и взгляд Каньете. – Меня с собой возьмешь?
- Реку! – она бросилась ему навстречу, споткнулась и упала в набежавшую волну, поднялась и снова побежала, раскрыв объятья.
Он поймал ее на лету и крепко прижал к себе.
- Он правда похож на Панпа Марка. Только синий! - девочка захлебывалась то от воды, то от радости, а Лунный зверь просто обнимал ее и кивал невпопад. – И я нашла тебя!
- Вообще-то это я вас нашел, - Рекуай подхватил Каньете на руки понес на берег.
- Но откуда ты знал, что мы здесь? – пробурчал Ику вместо приветствия.
- И я вижу твой Атль, - усмехнулся Лунный зверь, - Похоже, наши встречи предначертаны Атцлаком.
- Тогда ты слишком долго исполнял это предначертание. Мы здесь уже три дня. И утром ты бы нас уже не застал.
- А куда это вы завтра собрались?
- На остров Рейкайдо. Мы нашли племя, о которым ты говорил. Ну те, которые на летающих рыбах. Они собирались отправиться сегодня, но Каньете как-то уговорила их подождать еще один день.
Лунный зверь обернулся и вопросительно посмотрел на девочку.
- Я знала, что ты все-таки придешь! – кивнула она просияв. – Я сказала, что нас будет трое.

Сообщение отредактировал Cordova - 24-05-2011, 8:22

[Вито Хельгвар >>>]

Конь. C3. Без хода.

Вертлявый катерок, получивший первую очередь из пулемета Внешнего Дозора Гнезда почти точно, теперь упорно держался мертвой для пулеметчиков зоны, в то же время резво маневрируя в ответ на передвижения соседних Гнезд.
Держался в тени, не спеша героически помирать.
Флаг-полковник хмуро ждал, пока оседлают Миягу, старшего из драконов Берлоги. Он собирался лично заняться неуемным катерком: сбросить на него Негасимый Огонь, или попросту смять и исковеркать. В конце концов, шкипер суденышка должен был бы понять, что едва он разузнал подлинный характер летучих крепостей, едва уверился в том, что в них попросту кишат драконы и грифоны – и никакой хитроумной техники! – его паршивая жизнишка закончилась. Ибо уйти от берегов Талоссии ему никто бы не позволил.
Так что все его усилия были напрасны.
Мияга распахнул громадные, празднично-пестрые крылья и негромко рыкнул, ощущая взвинченность Индавеля. Обслуга отскочила было, но немедля продолжила вздевать многосложную сбрую.
Катерок скакал по волнам, а сбоку забегала густая, темноликая буря, вспыхивающая адовыми усмешками молний. При буре шансы Внешнего Дозора поуменьшатся, а вот катеру можно будет рискнуть прорываться, пускай и через высокие лютые волны.
Индавель ругнулся и забарабанил пальцами по стене.
И в этот миг очередной отдаленный раскат грома вдруг повторился – с лязгом и металлическим взвизгом. Катерок дрогнул – раз, другой – и завертелся вовсе уж волчком. На его бортах обнаружились какие-то металлические руки, мерно разрывающие металл обшивки. На палубе катера засуетились крохотные фигурки, замерцали вспышечки, обозначившие стрелков, – но громадные руки никак не реагировали на открытый по ним огонь.
Все было кончено быстро и ловко: катер разобрали на части, а потом из глубины показались массивные, отдаленно напоминающие человека, фигуры и клином направились к берегу, вроде бы и не замечая Гнезд и Берлоги.
- Готово! – сказал грум за спиной флаг-полковника. – Стая готова к бою!
- Этот бой провели без нас, парень, - задумчиво сказал Индавель. Он начал крепко сомневаться… и тут же пресек упаднические мысли. База, конечно же, цела.
База – цела.
«А вот это», решил он, «мы как раз и проверим.»
- Готово? – переспросил он у грума. – Тогда вылетаем.

[Somesin >>>]

Племя Куай. Клетка С6. В преддверии хода.

Мико опускалась. Утреннее кормление прошло не слишком хорошо: рядом оказалось стадо зверовидов, мощно и вольготно плескавшихся в воде, так что воды те не отличались богатством по части рыб и планктона. Кое-как утолив голод, Большая Рыба поднялась не так высоко и парила не так быстро, как вчера и позавчера.
Ей еще непривычным было питаться от моря, и хотя голодной Мико не оставалась, все племя еще как чувствовало перепады настроения своего чешуйчатого дома. Рубалль и Семео уже не первый день старались упроситься на внешнюю стражу, а Крон – тот попросту свернулся калачиком и монотонно, очень-очень тихо подвывал на одной ноте, одновременно щепая косточки диких птицерыбешек. Косточки, если обработать их загусшей и смешанной со смолкой слюной кунокуды становились прочными надежными иголками. Работа была нудная, но томящийся и беспокойный Крон ничего лучше и не хотел.
Вот отчего Смилли который день маялся сильнее обычного.
Нет, его, разумеется, не обошел вниманием достойный Лекуага… Он поручил Человечьей Крови опекать и наставлять доставшуюся под опеку их фратрии орчанку Мыгхрэт с сестренкой. Вождь был прав и вождь был мудр; орчанки дичились и сторонились женщин-кошек. Старая игра в соперничество, начавшаяся еще в далеких-далеких краях, смущала и тех, и других. Смилли до старых счетов было все равно. Вернее, ему-то как раз не было все равно, а сидеть и возиться с девчонками, тем более – орочьего племени… Смилли возмущался, но потихоньку и вдалеке от чутких кошачьих ушей. А после того, как обе сестренки навострились было вцепиться ему в косы – и подальше от сестер.
Впрочем, многому-то орчанкам учиться не пришлось. Племя их жило по сходным устоям, растило похожих зверовидов, следовало одному пути… до той поры, когда ночью появились создания неживи. Мыгхрэт метала дротики до тех пор, пока не осталась с голыми руками, и вот тогда-то возник из темноты измазанный в сажу и масло отец, воззвал к ней и напомнил о Долге перед семьей и родом. Они с сестричкой долго бежали сквозь ночь, старательно отворачивая в сторону от встречных врагов и небольших кучек, в которые сбивались сражающиеся, мчались, шелестя травой и топоча, и Мыгхрэт плакала от злости, но не смела ослушаться. А чуть позже они уносились прочь на быстроногих пауках, а следом, лязгая и рыча, мчался неживь с огромными узкими клешнями; и некоторое время они просто молчали, не понимая, кто и куда, и зачем их везет.
Просто надеялись, что свои, что это родичи победили, и…
Тут Мыгхрэт прервала свой нехитрый рассказ, чтобы расплакаться. Смилли молчал дурак дураком и хмуро притопывал копьем по узлу на внутренней шкуре рыбы. Он не помнил, как его самого подобрали коты, и как-то не слишком задумывался, как и почему вышло, что он один-одинешенек. Вытеснил из разума и мыслей. В конце концов, здесь тоже был дом, и друзья, и даже какая-никакая семья. Его род. Его племя. Мыгхрэт было много сложнее… У нее память сделалась сплошной открытой раной, и чего ни делай – не поможет. Разве только рано или поздно сама заживет.
…оказалось, что подобрали бежавших и едва не погибших воины-коты, которые привели еще и злую, как оса, рыбовидину. На этом бой был окончен; обломки и щепки от неживи летали по всей степи. Стая врагов была крупной, но до того, чтобы забрасывать к побережью здоровенные махины самых могучих своих монстров, неживь не доросла. То, чего хватило для небольшого племени, чьи зверовиды паслись поодаль, ничего не сумело противопоставить возмущенной мощи Мико и ее крепкому славному хвосту.
Вот, закончила Мыгхрэт. Вот.
Вижу, что вот, спокойно сказал Смилли, внимательно всматриваясь вдаль. Было на что посмотреть.
Мико взмыла вверх, завершив кормление, и тут же к воде пошли два здоровенных мохнатых бизолота. Гуххуррат и Мрутурраш, с нежностью и горечью сказала орчанка, они хорошие звери, они хорошо и много пригодятся племени… нашему племени, добавила она, подумав и похлопывая по плечу сестру. Наше родное племя старалось, воспитывая их. Если бы они были ближе…
Смилли молчал. Он слышал от взрослых о том, как закончились дни старшего из бизолотов, застигнутого на земле. Небольшие бесшумные твари неживи успели ворваться в его залы и прогрызть ходы до позвоночника – а уж потом орда, снесшая стойбище орков, обглодала несчастного зверовида до костей. Заживо. А начали они с голосовых связок, чтобы крики не всполошили стойбища.
Кто знает: будь все бизолоты на земле все, закончилось бы так? Или, может, неживь ограничилась бы плотью громадных зверовидов… но что лучше для племени – выжить на неделю, много две, но остаться без зверей, на которых можно лететь к Новой Земле? Или лучше сохранить немногих, но сберечь и своих Зверей? Смилли был уверен, что орки тоже выбрали бы будущее. Невелика цена тому, кто решается спасать себя от боли и унижения смерти, чтобы лишиться возможности продолжить свой путь в потомках и наследниках. Коты бы наверняка выбрали своих рыбовид.
Не надо тужить, не надо убиваться в скорби, грустно сказал Смилли в конце концов. Наш путь вперед. А бизолоты – смотри, какие они огромные и сильные! У вас будет, где жить над Новой Землей, пока не обживемся, у вас места хватит для большого и сильного племени. И племя у вас тоже будет…
Слова казались непослушными, неразумными, чуть ли не как неживь, ранящими и рвущими. Смилли смутился. Прошло некоторое время. Они ходили по Мико и Человечья Кровь не спеша рассказывал, как что у них устроено. Мыгхрэт кивала. Потом Чогох, младшая ее сестренка, шмыгая носом, рассказывала, как было устроено у них, и как она устроит, когда обзаведется женскими меховыми ремешками. Тут уж пришел черед кивать Смилли. Они ходили втроем, и за ними следом ходили два племени: человеческое и орочье. Так шло время.
Они со временем все больше молчали. И даже когда Смилли придумал, чем им заняться, – говорить много было незачем.
В молчании Смилли оседлал кунокуд и показал Мыгхрэт, как удерживаться на вертлявой зверушке, визгливо порыкивающей и хитро поблескивающей глазами. В молчании он передал ей мешок и объяснил, как распускать хитрую завязку. В молчании крылось лечение для боли.
Они вылетели из Мико и взмыли вверх, к огромному плавнику, плавно перебирающему ветер, потом понеслись вдоль сверкающего чешуями бока все ниже и ниже, к волнам. Мимо мелькнули удивленные Рубалль и Семео, потом Стражи постарше…
А потом они выпустили скатсанов, и перламутровый блеск плавников засверкал над водой.
Казалось, все теперь будет хорошо… не так: казалось, что-то еще будет хорошо…
Но Смилли молчал, ни словом не открывая главного.
Что-то – еще будет.
Вот это и есть хорошо.

Сообщение отредактировал Nomihin - 29-08-2011, 19:42