Продавец жизни, хроники Азерота, часть первая

[DarkLight >>>]

Лагерь Алиянса. Шиенна.

Немного оправившись от беседы с Джагаром. Которая почему-то отняла достаточно сил (хоть до драки дело и не дошло), Шиенна начала обдумывать другую интересную тему. Что сказать даларанцу насчет ситуации, и Главное, стоит ли что-то ему объяснять? Доверия чуждо Культу, его иерархи, скорее, желают кого-то использовать, чем с кем-то сотрудничать. Но сейчас она была на чужой территории, а Ульрик – единственный, кого можно было с натяжкой, но счесть сидящим в одной утлой лодчонке. Если бы Джагар сказал, кто она – Шиенна бы умерла. Но и Ульрик Ветер, докажи она его связь с Кел-Тузедом, переживет Проклятую ненадолго. Они могут не верить друг другу, но сейчас разумнее держаться вместе. И разгадать-таки эту загадку в черном капюшоне.

[Father Monk >>>]

Лагерь Альянса. Порубежный патруль.

- Плохо дело, Найрин, - успел прохрипеть товарищ, когда лошадь споткнулась, и конник медленно, закашлявшись кровью, сполз из седла, упав на сырую землю.
Командир натянул поводья, огляделся, пытаясь среди голых, острых веток деревьев разглядеть опасность. С таким же успехом он мог дышать под водой.
- Не успеем... - в голосе молодого, светловолосого послышались нотки безумия. По губам парня блуждала странная улыбка, а рука поглаживала эфес меча. - Все помрем. Прямо здесь. Мертвяками станем.
- Заткнись, Эйл, - бросил десятник, развернул уставшего скакуна. - Что с ним?
Найрин, соскочивший на землю рядом с упавшим товарищем, покачал головой, прикрыл его глаза ладонью в перчатке:
- Он отдал свой последний долг Империи, сир.
Командир выругался, потянул меч из ножен. Почувствовал, как медленный холодок смерти бежит и поднимает по спине. Его воины, вырвавшиеся из смертельного капкана, загнавшие лошадей, пытаясь уйти от убийственной хватки мертвяков, смотрели на рыцаря с немой мольбой в глазах. Они были солдатами. Но не были воинами. Слишком молодые, как Эйл, бывшие фермеры, которых война и Чума выгнали из своих домов, когда братья и сестры, обнажив кривые зубы в напавшей на них злобе, раздирали родственников на части, обезумев от болезни... никто из них, посаженный на коня, не был настоящим конником, не был рыцарем. Командир один знал, что такое - быть рыцарем. Его посвятили еще в самом начале войны, когда была вера, когда был Артес. Он помнил холодное прикосновение меча к своему плечу, тихий, уставший голос командующего. А за спиной горела деревня. Также сгорела надежда, со смертью Теренаса. И он стал единственным рыцарем в этом маленьком отряде, в этом безумном лагере сира Витуса.
- Мы все отдадим свой долг Империи, ребята, - лицо командира, украшенное двумя косыми шрамами, скрывающимися в короткой русой бороде, было спокойным. Голос не дрожал. Они должны видеть в нем пример. Пример для подражания, когда каждый пойдет на смерть. - Мы все знали, на что шли...
- Я не хочу умирать, сир... - крестьянский сын, бывший наследник солидной компании. Небось, жил раньше в самом Лордареоне, городе с белыми стенами. У него дрожали губы, когда он вытолкнул эти слова. - Не хоч-чу, с-сир...
- Мы поклялись служить до смерти нашему настоящему королю, а не этому выродку, убившему своего отца, королю Теренасу! - повысив голос, провозгласил командир. - Мы видели, что творят миньоны Плети, что творит Чума с нашими домами и семьями! Мы дали клятву, что положим свои жизни на алтарь победы, но не позволим дать врагу преуспеть в своем умерщвляющем начинании!..
Они не знали, что командир повторял слова. Слова своего начальника, прозвучавшие так давно, еще в самом начале. Слова того самого человека, который, превозмогая боль, посвятил его в рыцари и умер в госпитале. Эта речь навсегда осталась у него в сердце.
- Но у нас есть еще один долг. Доложить о надвигающейся опасности, принести это известие сиру Витусу, - он обвел их всех своим взглядом. Он прекрасно знал, что сейчас каждый готов вцепиться другому в глотку, чтобы только быть этим посланником, получить эфемерный шанс на то, чтобы выжить, оттянуть свою кончину. Только не каждый сможет проделать этот путь. А он не может покинуть свой отряд. - Найрин...
Где-то позади них тоскливо, с придыханием, взвыл первый из линии мертвяков. Гули настигали их, двигались без устали, не ведая того, что с лошадей капала пена.
- Пошлите меня, сир! - взвыл купеческий сынок. Его бледное, красивое лицо было перекошено от ужаса. - Я не подведу! Я д-доставлю! Я об-бещаю! П-пожалуйста!
- Нет, меня! Меня!
- Мы все умрем, а солнце будет сушить наши кости! - безумным голосом вещал Эйл.
- Меня пошлите!
- Я не хочу умирать, сир!..
- Молчать! - рявкнул рыцарь, рванул поводья. - Найрин, ты должен доставить известие, что на лагерь идет атака, что они узнали о нашем местоположении. Твоя лошадь устала меньше всех, ты был в арьергарде, когда нас настигли. Скачи, беги, если она падет, но доставь это известие. Ты меня понял?!
Найрин поднял взгляд, в котором плескался ужас, сковывающий конечности. Медленно кивнул и как деревянный взобрался на скакуна. Купеческий сынок вцепился одной рукой в рукоять меча.
- Пошлите нас двоих, сир! - у него дрожали не только губы. - Двоим легче доставить сообщение!..
- Давайте бросим оружие, и станем пить чужую кровь! - расхохотался Эйл. Командир замахнулся и сильно, наотмашь, ударил его ладонью по лицу. Смех тут же прервался, и юноша вылетел из седла.
- Мы отдадим долг Империи, задержим их, дабы дать Найрину шанс! - вновь рявкнул рыцарь. - Мы все уже мертвы! Все до единого! Старость наступает нам на пятки, нам, детям войны! Так покажем же этим мертвым тварям, что перед смертью мы стоим сотни таких, как эти мешки с дерьмом!
Кто-то поддержал его нестройным хором, купец пытался вытянуть меч, но руки его не слушались. Найрин подхлестнул коня и скрывался среди деревьев.
- Я не могу... не могу! - взвыл наследник торговой компании, развернул коня. - Не могу!..
- Стоять! На месте!!! - командир потянулся к нему рукой, когда сверху на него, ломая ветки, упало нечто огромное, крылатое, с длинными клыками и когтями, разрывая все ужасным, леденящим душу криком. Удар гаргульи был быстрым, мощным и точным, разорвал горло рыцаря, выбросил его из седла, и командир врезался спиной в ствол дерева, рухнув на землю и уткнувшись лицом в опавшие листья. Было холодно. Чертовски холодно.
Тихие, влажные, будто сквозь толщу воды, звуки, крики, ржанье, железный лязг и чей-то пронзительный крик... все это стихло с ударами сердца.

[Сейден >>>]

Рука Тира

Наверное, вам довелось слышать забавную историю о том, как однажды один из членов ордена, испугавшись, что под личиной великого инквизитора может скрываться хорошо замаскированная нежить, едва не убил того на месте. К счастью, главу ордена вовремя спасли. Среди молодёжи потом эта история долго ходила в качестве анекдота. Да только шутка эта была настолько опасной, что воспринималась уж скорее сквозь слёзы. Да и в любом случае, напряжение в те дни повышалось с каждым прожитым часом. Ведь в любой момент попрощавшись с другом и отойдя от него, вернувшись в следующий раз вы могли общаться не с ним, а с врагом, даже не подозревая об этом.
Но в разы было бы хуже, если бы это был ваш друг, но подвергшийся чуме. Всей магии паладинов могло не хватить, чтобы прекратить эпидемию. Ведь и самих паладинов осталось не так уж и много. Из десяти тысяч, постоянно базировавшихся в монастыре на окраине Руки Тира, едва ли осталось больше половины воинов. А сам монастырь напоминал скорее хорошо защищённую крепость, чем место для пятничных служб.
Старики с тоской вспоминали те времена, когда здешними землями командовал лорд Пенерхолд. Конечно, он оказался предателем, спевшимся с орками, и лорд Лотар поступил с ним по всей справедливости… Но он хотя бы был человеком. Теперь же людей пугает само слово, Плеть. Нежить. Пока что Рука Тира держалась. Неся то там, то здесь потери, силой своего оружия крепость держала земли вокруг монастыря. Уже давно были оставлены попытки содержать гарнизон вне пределах замка, в Хартглене, жалкие остатки тех двух тысяч войск теперь стеклись к монастырю. Но даже с такими силами алые крестоносцы обладали армией, едва-едва превосходившей число в 6 тысяч мечей да небольшой отряд воинов в две тысячи мечей, из которых и четверти не наберётся паладинов, базировался на расстоянии одного дневного перехода от монастыря.

Поздним вечером в дозоре случился переполох. Вернулся один из коней, принадлежавший алым паладинам. Он был ранен, дрожал от усталости и пройденных миль пути. Один вид животного вызывал жалость, но лидер крестоносцев, Сэйден Датрохан, после беглого осмотра приказал убить животное.
- И не забудьте сжечь останки, я не хочу, чтобы по замку распространилась чума, - бросил он караульным практически уже через плечо, уходя обратно в свои покои.
Отчаянно заржав, определённо поняв, что с ним собираются сделать, Андерхалл встал на дыбы, пытаясь сорвать привязь. Растяпство ли паладинов послужило тому причиной или для коня действительно сегодняшний день сулил множество неожиданностей, но привязь порвалась. И конь, напрягая все свои силы, рванул прочь сквозь ещё не закрытые ворота.
Дальнейшая его судьба неизвестна. Вернее, в Руке Тира Андерхалл более не появлялся. Куда лежал путь сего зверя? Кто знает…

Тем временем стоя в одном из залов перед портретом почившего Теренаса, верховный крестоносец заложил руки за спину, покусывал губы и с недобрым блеском в глазах смотрел вдаль, словно за фреской могло находиться нечто незримое обычным человеческим взором.
- Ваше превосходительство? – один из адъютантов подошёл к крестоносцу, но практически тут же попятился назад, попав под взгляд своего лорда.
- Брезин, вы видели этого коня. Что вы можете сказать, - меж тем поинтересовался Датрохан.
Адъютант кивнул головой, принимая внимание лорда к его мыслям за высшую милость:
- Думаю, это был всего лишь обычный конь… Хотя, конечно, мы не имели права рисковать.
- Так, и?
- Это конь Билграма, - вмешался в разговор воин усталого вида, только что подошедший к портрету. Вне сомнения, это был генерал паладинов, Абендис. – Наш разведчик, посланный проверить окрестные деревни на востоке. Кажется, он нашёл то, что мы и ожидали.
- Что вы предлагаете?
- Мы и так находимся в состоянии практически постоянной готовности. Однако теперь, похоже, пришло время ожидать прямого нападения.
- Хорошо, - крестоносец кивнул. – Я скажу лорду Таэлану о переводе крепости в предвоенное состояние.
Генерал усмехнулся и отсалютовал Датрохану.
- Свет вам.
- И тебе, - автоматически махнул рукой крестоносец, уходя прочь.
«Традиции» - если бы можно было заглянуть человеку внутрь, в генерале Руки Тира можно было бы с удивлением разглядеть злой оскал, направленный, казалось, во всех направлениях – «Они идут ко мне. Я знаю. Лорды… что им до этой битвы. Но когда мы победим… Ответный удар…»
Мысли так и остались недооформленными. Генерал тряхнул головой и также отошёл прочь от портрета.

Сообщение отредактировал Сейден - 30-01-2008, 0:56

[V-Z >>>]

Наблюдая за армией на марше, Роллен не мог не подметить странного парадокса: ранее считалось, что с удовольствием видеть армию нежити может только человек с больным разумом. Но сам он таковым не являлся… и тем не менее, ему доставлял радость вид этого марша.
«Наверное, все дело в чувстве контроля, – решил Мартейн. – Раз я командую этим – значит, и страшиться нечего, и смотреть как на обычных солдат можно».
Вновь и вновь командир армии короля Артеса повторял про себя составленные планы. Недооценивать паладинов было смертельно опасно… и, как ни странно, сейчас нельзя было сделать скидку на очевидные преимущества не-мертвой армии. Паладины, к великому сожалению Роллена, неплохо умели с нежитью бороться.
Ничего. Есть и обратная сторона у этого преимущества – Мартейн о нем знал, и собирался строить битву именно таким образом, чтобы давать паладинам минимальные возможности для применения своего искусства.
Плохо то, что об их приближении знают. Утеряно хоть какое-то преимущество внезапности… ладно. Все равно на него особо рассчитывать не приходилось; незаметность, увы, не числилась в списке преимуществ армии Плети. Хотя, если поработать…
Так, сейчас это все равно несущественно.

Пожалуй, самым впечатляющим в армии, медленно текущей к стенам крепости, было молчание. Лязгало оружие, были слышны шаги… но ни одного голоса. Ни одного.
Паладинов это, наверное, не устрашило бы; но ведь в городе имелись отнюдь не только рыцари…
Сейчас Плеть еще не выстраивалась в боевой порядок; сперва должны были расположиться катапульты. А до того на расстояние выстрела такого же орудия из крепости никому подходить не следовало.
– Тенсар! – позвал Роллен, и позади тут же послышался стук копыт.
Через мгновение юный Тенсар осадил коня рядом. Этого семнадцатилетнего паренька Мартейн взял в помощники сразу после возвращения с Нортренда, и не пожалел; юноша горел энтузиазмом, искренне верил в величие короля Артеса и был готов сражаться за него.
– По вашему приказанию прибыл! – звонко отрапортовал Тенсар, и Роллен улыбнулся.
– Держи, – командир передал юноше свернутый свиток. – Отправишься к городу и передашь послание лично их командиру; захвати белый флаг.
Роллен даже и не думал, что на послание отреагируют, но цель была совсем другая. Показать горожанам, что паладины могли бы их спасти, но не пожелали. И показать самим паладинам – против кого они сейчас будут воевать. Не только против нежити. Против таких же людей, как и они сами.

[Сейден >>>]

Рука Тира. Монастырь-крепость.
Вместе с V-Z'ом.

- Милорд! К крепости едет парламентёр, - адъютант застал лорда в его покоях. Последние несколько часов весть о том, что к крепости движется противник распространялась среди паладинов и воинов подобно степному пожару. Паники среди воинов не было, наоборот, необычная даже для военного время собранность и готовность ко всему читалась во взоре каждого.
Лорд Сэйден Датрохан оторвал свой взор от картины, что висела на стене в его комнате и кивнул.
- Хорошо. Распорядителсь от моего имени беспрепятственно пропустить посланника через внешние ворота в малый двор. И я бы хотел, чтобы генерал Абендис также присутствовал при этом разговоре.
- Он уже оповещён, милорд, - поспешно заверил адъютант.
- Отлично, - только и кивнул крестоносец. – Идите, я сейчас подойду.
Наблюдавший издали Роллен пожалел о том, что не может воспользоваться ситуацией; открыты ворота... вот сейчас бы ударить... Увы, не получится.
Тенсар направил коня во двор; глаза светились искренним энтузиазмом. Сам командующий поручил ему такое дело! Вот сейчас он передаст свиток... и паладины наверняка примут верное решение.
Лорд Датрохан и генерал Абендис встретили посланника уже во внутреннем дворе. Когда тот спешился, лорд и генерал вместе вышли из Нижней башни. По дороге они о чём-то в полголоса переговаривались, только когда они подошли к Тенсару, разом замолкли и совершенно нейтрально посмотрели на него. Один с холодной иронией, второй несколько устало, с усмешкой старого полководца.
- Кого вы представляете, юноша? – нарушил тишину Абендис. – И какая дорога привела вас в земли Руки Тира?
Тенсар соскользнул на землю с седла и четко, по-военному, отсалютовал.
- Я прибыл по приказанию командующего Мартейна Роллена, верного воина его величества Артеса, - звонкий голос разнесся над двором. - Мне поручено передать вам послание.
И он протянул туго скрученный свиток.
- Поручено ли вам ждать ответ? – только и уточнил генерал, спокойно беря свиток из рук гонца.
- Конечно, - кивнул юноша. - Мой командующий хотел бы услышать ваше слово как можно скорее.
Генерал паладинов кивнул и развернул свиток, неторопливо читая его. После чего протянул лорду Датрохану.
В свитке спокойным и вежливым стилем излагалось предложение капитулировать и признать власть его величества Артеса Лордеронского. В случае согласия жителям крепости гарантировалась жизнь; требовалось лишь сдать оружие и подчиниться наместнику короля.
Подписано послание было Мартейном Ролленом.
- Хорошо, - решил лорд крестоносцев, дочитав письмо и предупреждающе посмотрев на своего спутника. – В течение нескольких часов мы дадим свой ответ.
При этих словах надо было видеть, как сжал кулаки генерал, как заиграли желваки на его щеках от сдерживаемых выражений по отношению к Артесу в частности и его служителям в целом. И всё-таки в вопросах ведения переговоров он целиком и полностью доверялся своему более подкованному, хотя и, похоже, менее принципиальному спутнику. Кроме того, каждый лишний час давал возможность послать весточку одному из последних форпостов паладинов, где располагалось около двух тысяч воинов, из них почти четверть – паладины. Несомненно, получив весточку, они пойдут на помощь и, кто знает, может быть удастся зажать противника в клещи… или хотя бы нанести ему ощутимый урон. А посему Абендис и сумел сдержать себя. Меж тем лорд продолжал:
- Мы не в праве давать поспешные ответы, за которыми стоят судьбы целых провинций. А посему – прошу вас подождать. Вы можете воспользоваться гостеприимством одного из наших внешних гостевых залов. Мой личный адъютант Шаргал проводит вас.
К молодому человеку подошёл один из воинов, который не носил на себе броню паладинов – редкое зрелище в крепости – и кивнул.
- Я буду ждать ответа, сэр, - улыбнулся в ответ юноша и последовал за паладином. Тенсар ничуть не сомневался в ответе командиров; они ведь видят армию Артеса, и знают, что он - законный король.

[Сейден >>>]

В центре залы находился большой алтарь – три каменные плиты, вытесанные в форме капель, тоненькими частями направленные в незримый центр, словно в тучу, клубящуюся серой дымкой, слабо поблёскивающую молниеносными желтоватыми сполохами.
Пол в этой зале был выложен мозаикой. Колонны начинались ближе к стенам, отличить несущие от декоративных не представлялось возможным. Свет из высоких узких окон с трудом пробивался меж ними, создавая полутьму вдоль стены. Если бы не десятки десятков факелов, что буквально заполняли залу, в ней было бы до невозможности темно. Однако за ней следили. Сменяли потухшие факелы, вешали масляные лампы. Потому ровный красновато-жёлтый свет успешно боролся с тьмой уже не первый век.
Он падал на ряд доспехов, выставленных вдоль стены зрелищной группой. От самых древних, до новых. Все они до единого имели какой-нибудь дефект: пробитый панцирь, погнутый шлем, порубленный бок лат, - перечислять можно было бесконечно. Здесь хранились доспехи павших героев. Тщательно очищались, сохранялись от действия времени, но ни один из паладинов или служителей не осмеливался исправить то, что некогда натворили вражеские оружия.
В этой же зале находился и широкий овальный стол, за которым устроились глава крестоносцев Сэйден Датрохан и генерал Аббендис. За спиной Инквизитора стояли два его адъютанта, в том числе и Брезин. За спиной генерала стояли два воина из его личного отряда. В центре стола находился магический шар, внутри которого клубилось множество образов. Столь нечёткий, неясных, что ни один из присутствующих не успевал рассмотреть картину прежде, чем она сменялась новой. Впрочем, помехой это не являлось, они беседовали с тремя оставшимися лидерами Руки Тира, не считая их самих, которые находились во многих милях от монастыря.
- … Таким образом, положение можно признать безвыходным, - пренебрежительно закончил свой доклад Датрохан. – Ещё можно надеяться, что враг недооценивает наши силы и наши возможности, но это всё же иллюзорная надежда.
Голос из шара показался странно приглушенным, но по интонациям собравшиеся различили, что говорил Изилен, инквизитор и духовный наставник алых паладинов.
- Мы угодили в глубокую яму, друзья мои. И выбраться из неё сможет лишь тот, кто пойдёт по трупам. Но… имеем ли мы на это право?
Датрохан, равно как и генерал поморщились, но если второй промолчал, то Сэйден не сдержался:
- Будет вам, сударь. Ваше дело духовные наставления, вот и давайте их, только не ломайте нам дух перед боем, умоляю. Лучше посоветуйте чего конструктивного.
- Помолчите, существо, - голос из шара приобрёл грозный оттенок. – То что вы на нашей стороне и то что ваше прошлое было славным не даёт вам право вмешиваться в этические нормы. Потерпите.
На удивление, Датрохан промолчал. Хотя присутствующие ожидали, что он сейчас взорвётся. Более того, верховный инквизитор даже побледнел и сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. А голос меж тем продолжал.
- Возможно, мы победим. Не знаю. Среди нас не найти предсказателей. Вы, лорды и генералы сделаете всё, что можете. Но мы должны подумать о том, что после нас останутся люди в любом случае. И будут ли они нас считать узурпаторами или освободителями, своими или чужими, от этого будет зависеть будущее этой войны. Даже если мы падём.
Голос в шаре изменился. Теперь в нём угадывались нотки властные и в то же время ленивые. Голос принадлежал лорду Таэлану Фордрингу.
- Я не понимаю вашего беспокойства, братья. Ведь ясно же как божий день, что мы будем сражаться. Так почему мы не можем применить военную хитрость и не пригласить их в крепость, а после разнести к демонам головной отряд?! А остальных вынудить в спешке отступить?
- Нельзя, - шар словно бы разговаривал сам с собой. – Неужели ты не думаешь, что о нашем поступке не будет известно всем?
- И?
- А то, что мы не имеем права пойти на подлость.
- Но и послать его мы не можем! – едва не взорвался лорд Таэлан. Но голос Изилена словно тушил огонь. – Нет, не можем. Это будет смерти подобно. Письмо будет таким, чтобы в нём было максимум почтения к Артесу, но которое поставило бы все точки над i.
- Это абсурд, - Аббендис раздражённо коснулся перчаткой лица. – Мы ждём вас как можно раньше. Пока враг меньше всего этого ожидает. Удар сразу с двух сторон, уверен, сломит его силы. Или хотя бы его уверенность в себе.
- Это в своё время, - спокойно ответствовал Изилен. – В любом случае этим ударом мы принудим противника к активным действиям. А кто поступает в спешке, тот ошибается всегда.
- Или наоборот. У вас всё слишком легко выходит, - вмешался лорд. – Почему мы не можем под ложным смирением устранить их командира?
Бесконечно терпеливый голос инквизитора словно непреодолимая стена стал на пути безумного предложения.
- Даже если вы будете уверены в своей победе, мы не можем поступить вероломно. Только не так. не оружием соперника. Вспомните судьбу принца. Он считал, что держит всё в своих руках. Ему позволили так считать. И сделали всё, чтобы прибрать к своим рукам. Нет. Давайте лучше составлять послание…

Часа через три гонца вызвали к верховному крестоносцу. Датрохан вручил Тенсару запечатанный ответ и велел передать его своему господину.

«Почтенному предводителю, Мартейну Роллену.
Мы искренне рады видеть вас в наших краях. Искренне рады слышать, что принц здравствует и, более того, радеет за сохранность земель королевства Лордаэрона. Тем не менее мы не можем выполнить его приказ, ввиду того, что он полностью противоречит последнему приказу его величества Теренаса. До нас доходили слухи, что его величеству нездоровится и принц некоторое время назад побывал в столице, чтобы быть ближе к родителю. Мы искренне надеемся, что здравие короля не будет долго омрачаться тяжестью болезни и он будет продолжат править королевством к вящей славе короны, страны и человечества.
Но, надеюсь, вы решите это недоразумение и раздобудете необходимые бумаги, позволяющие вам не только находиться в пределах Руки Тира, но и посещать его древний центр.
Искренне ваши, лорд Таэлан Фордринг и высший генерал Аббендис»

[V-Z >>>]

Все время, которое посланец провел в крепости, Роллен не потратил даром. Солдаты занимали отведенные им позиции; катапульты готовились к обстрелу, командиры лишний раз повторяли в голове план будущей атаки.
А в том, что атаковать придется, Роллен почти не сомневался. Может, будь тут обычный город, он бы и сдался... но только не цитадель паладинов.
И потому, увидев, как открываются ворота и Тенсар пересекает поле, Мартейн уже был уверен в ответе.
- Вот, командующий! - сияющий от радости юноша протянул ему пакет. - Мне его передал лично командир паладинов.
Роллен вскрыл письмо и пробежал его глазами. Усмехнулся безупречно вежливым фразам.
Примерно чего-то в этом роде он и ожидал.
- Они сдаются? - нетерпеливо спросил Тенсар и тут же осекся. - Прошу прощения, командующий.
- Ничего, - отмахнулся Роллен. - Нет, они сдаваться не собираются.
- Почему? - искренне изумился юноша. - Они что, не понимают...
- Видимо, так, - сухо ответил командующий. - Что ж, придется пояснить Алым всю ошибочность их мнения.
Слова с делом не разошлись; спустя несколько секунд по рядам прокатился приказ - быть готовыми к битве. И ожидать сопротивления врага.
В конце концов, к этому они и готовились.

А тем временем, в совершенно других местах, тоже начиналось действие с участием нежити. Правда, на сей раз не-мертвые к воинству Артеса имели лишь косвенное отношение.
Помимо Плети и сопротивляющихся ей человеческих отрядов и армий, существовала еще такая несомненная сила как Отрекшиеся. И их королева отнюдь не собиралась складывать оружие и уходить в тень.
Точнее, в тени она пребывала и так.
Именно сейчас Сильвана решила провести свою военную операцию. Как ни странно, направлена она была тоже против людей... правда против именно тех, кому Кел-Тузед сейчас вреда причинять не собирался.
Отряды Отрекшихся выступили по направлению к лагерю Витуса Стернглэйра.

[Father Monk >>>]

Лагерь Альянса

Взмыленная лошадь, пена на ее губах, ошалелый взгляд глаз животного, слабое ржание... все это осталось позади, когда верный скакун пал, подломив переднюю ногу, свалился в овраг, не в силах продолжать безумную скачку, перекинув через себя Найрина, угодившего в ручей, бегущий от родника. Вода было невероятно холодной, сковывающей и без того уставшее тело. Изо рта вырывался пар, ветер кружил опавшие листья.
Зима наступила слишком быстро, притаившись в длинных тенях, спрятавшись в глубине леса от теплых солнечных лучей.
Ноги переступали с трудом, меч якорем висел на поясе, заставляя тело крениться в одну сторону. Кольчуга сковывала движения. Он ее снял... и бросил. Уже расстегивал пояс с ножнами, когда позади, далеко-далеко, но так близко, одиноко завыл гуль. Разведчик. Или погоня?..
Руки задрожали, вцепились в рукоять меча, не понимая, не принимая холодной логики - все равно он уже не сможет сражаться. Слишком поздно, он неспособен поднять над собой клинок, встать в атакующую позицию. Он неспособен даже просто и банально ткнуть противника...
Кажется, один раз он упал. И пролежал очень долго, вслушиваясь в свое хриплое, неровное дыхание. Пар окружал лицо, оседал капельками на щеках и лбу. От мокрых волос тоже шел пар - или ему это только казалось?
Он боялся подумать, что при падении потерял сознание. Боялся представить, что позади него - оголодавший, безмозглый, но невероятно проворный гуль, не знающий усталости. Страх придал сил, ноги зашагали быстрее, а меч перестал казаться якорем - лишь тяжеленным валуном на шее у будущего утопленника. Найрин отчаянно застонал, перешел на бег, отталкиваясь руками от голых стволов. Он уже слышал голоса, слышал ругань. Знал, что это один из прочесывающих территорию отрядов. Он закричал, как-то сумбурно, почти плача. В голове все смешалось: слова, наставления, приказы... Он просто закричал.

- Нежить, милорд, - глухо проговорил Крайдор, взлохмаченный, седой, с глубоким рубцом поверх правого уха. - Видимо, они нашли ход через перевал, потому сумели обойти наши патрули в той части и подобраться так близко...
- Или наших патрулей уже нет в живых, - бросил Сэллендор, светловолосый, откинувший одной рукой свой голубой плащ с блестящих лат. Голос его сочился презрением всегда, когда говорил Крайдор. Седовласый отвечал угрюмым и не сулящим ничего хорошего светловолосему рыцарю взглядом. - Или эти патрули разбежались, оказавшись так далеко от лагеря. Видимо, сир Крайдор позабыл, что на такое расстояние стоит посылать только верных людей.
В устах Сэллендора рыцарское обращение к Крайдору звучало так, словно это было самое грязное ругательство. Он неоднократно заявлял, что предсмертный хрип умирающего рыцаря и его мазок окровавленной рукой по лицу склонившегося Крайдора не есть посвящение в рыцари. Крайдор отвечал, что доказать собственную причастность к рыцарскому титулу Сэллендор тоже не может - из его Ордена он был единственным выжившим.
- Мои люди надежны и верны Его Величеству Теренасу и сиру Витусу. Я не беру тех, кто зарекомендовал себя грабежами и поджогом в прошлом, до Плети.
- И сразу видно, как эти верные люди распоряжаются со своей верой. Не удивлюсь, если мы найдем ее в той кучке отходов, что обычно остается возле временного пристанища людей...
Крайдор побагровел, опустил руку на эфес меча:
- Я могу доказать собственную веру на деле, сир Сэллендор...
- Гонец был послан уже с третьей линии, милорд, - перебил накаляющийся спор Борх Эддингер. Он опирался спиной о балку, поддерживавшую шатер собраний, задумчиво покусывая травинку во рту и сложив руки на груди. В темно-серых глазах Борха застыло граничащее с сумашествием спокойствие. Говорили, что Эддингер, прозванный Чайкой, видел собственными глазами то, что миньоны Плети сотворили с целым городом. С тех пор его нельзя было ничем удивить. Ничем. - Это означает, что мы должны или принять бой, или трогаться в путь немедленно...
- Я прекрасно понимаю, что это означает! - огрызнулся Витус и ударил кулаком по столешнице. Удар пришелся по карте, ровно туда, где значился темной отметкой Наксрамас. Или его приблизительное местоположение. Стернглэйр поморщился от собственного крика, схватил кубок с водой, жадно отпил. Советники понимающе замолчали. Каждый догадывался, почему командующий явился в не самом радужном расположении духа, почему потребовал воды и почему его лицо было слишком бледным, нежели обычно. - Что нам скажут маги? Какой от вас вообще прок, если вы постоянно молчите?! Ветры пускать, дабы разжигать магические костры под своими котлами?
Ричард Де-Мейле, одетый как обычно в свою бывшую некогда алой, а ныне - скорее бордово-коричневую и чуть потрепанную робу, бросил быстрый взгляд на Ульрика, как на мага, который был не только старше, но и много опытнее. Ричард не успел переброситься с коллегой и парой слов, когда их вызвали. Обоих.
- Я... я не тактик, милорд... сир Витус, - проговорил Де-Мейле.
Амелия Стернглэйр громко и очень презрительно фыркнула. Де-Мейле поспешно закашлялся, пытаясь скрыть выступивший румянец смущения на своих щеках. Он всего лишь предложил ей прогулку вокруг лагеря, а девушка, с которой он познакомился еще в Даларане, его высмеяла, сказав, что вместо размышления о спасении королевства Ричард думает о ближайшем сеновале. Тон Амелии был резок и отдавал горечью, но Де-Мейле не знал женщин и не заметил этого.
- Отец, - голос дочери был мягок, когда она отвернулась от молодого мага. - Кажется, судьба сама решает за нас. Ты всякий раз говорил, что никогда не поступишь так, но идти нам можно только...
- Нет, - резко, грубо и жестко проговорил Витус, разом перерубив слова Амелии. - Нет. Мое решение, Амелия, обсуждению не подлежит. И запомните все - следующий, кто хоть заикнется об этих... этих... известно-ком, получит приказ отправлять отвлекать нежить ценою собственной жизни!
Юная Стернглэйр поджала губы, с минуту разглядывая родителя, затем решительно повернулась и вышла из шатра, чуть не задев стоявшего у выхода Джагара. Она бросила на советника странный взгляд. Джагар ответил на него, но в его глазах девушка не смогла уловить ничего - ни страха, ни уважения, ни страсти, ни презрения...

[V-Z >>>]

Лагерь Стернглэйра
Ульрик выслушал сообщение довольно спокойно; но за маской хладнокровия шла напряженная работа мысли.
Откуда – нежить? В том разговоре Кел отнюдь не упоминал, что намерен кого-то послать сюда. Да и зачем ему - когда в лагере есть его... союзники.
Думать о себе, как о союзнике Плети было все еще больно.
Кел-Тузеда во многом обвиняли, но только не в нелогичности, и с этим Ульрик был согласен. И был практически уверен, что приближающаяся нежить не имеет ничего общего с Плетью.
Ну, почти ничего, конечно. У всей нынешней нежити Азерота корни - в воинстве Артеса.
Получается... Сильвана? Пожалуй, только у нее есть возможность выслать организованные отряды.
Логика неопровержимо указывала на этот вариант. Но озвучивать его Ульрик не собирался; ясное дело, тогда бы возникло множество вопросов по поводу того, почему маг отвергает причастность Плети.
Но сказать что-то было необходимо.
- К сожалению, сэр Витус, я просто бы не успел поставить маяки-сторожи, - проговорил Ветер. - Единственное, что я могу сейчас сделать - это предложить все свои знания для защиты лагеря; поверьте, я и мои спутники уже неоднократно бились с нежитью и выходили победителями из этих схваток.

[DarkLight >>>]

Лагерь Алиянса. Шиенна.

В лагере что-то происходило. Шиенна не стала бы одной из иерархов Культа Проклятых, не обладай она интуицией. Для живых в окруженье немертвых это было не мене важным, чем для культистов в окруженье нормальных людей. Так что женщина все замечала. И вызов Ульрика к сэру командующему. И ту неуловимую напряженность, что появилась в движеньях солдат. Люди еще не знали, что происходит, но чувствовали приближение бури. Шиенна видела то, как изменились их голоса и движения, столь же ясно, как свое отражение в зеркале. Но спрашивать не спешила: подозрения были ей не нужны. Сами расскажут.

[Сейден >>>]

В лагере.

Эльф с сардоническим видом стоял над скамьёй и держал в вытянутых перед собой руках вязаный шарф. Взгляд его был устремлён вперёд, поверх соседней палатки, меж лагерных нагромождений в одну ему видимую точку. А ещё его уши прилежно внимали брани, издаваемой гномом, ту самую скамью и оккупировавшим.
Эльф усмехался одними губами, забавно морщил нос, но не произносил ни слова. А гном, натужно вдыхая и сипло выдыхая, костерил всю родню этого "длинноухого отродья", поминая их совместно с собственной печёнкой во всевозможных интерпретациях и наклонениях.
Стоило гному на мгновение замолчать, переводя дыхание, и эльф вопросительно посматривал на него. Этого оказывалось достаточно, чтобы гном, ударяя кулаком себя по груди, продолжал гневную тираду. Характерно, что Съюгорн (собственно, тем самым ругающимся гномом оказался именно он) всё-таки не пытался схватиться за топор, чтобы привести в исполнение обещание срубить Халдину голову.
Неизвестно, сколько бы длился их замечательный диалог слов и жестов, если бы гнома внезапно не скрутил кашель.
Эльф в течение сего момента смотрел вдаль, не проявляя и тени сочувствия или брезгливости, а так - скучающий путник, увидевший на другом берегу глубокой реки леопарда.
Гном дочихал, шмыгнул носом, скривился и тут же высморкался. Только после этого Халдин соизволил перевести на него взгляд.
- Ну?
- Демон с тобой, - гном махнул рукой и нехотя расстегнул куртку.
- Чудесно.
Эльф деловито нагнулся над ним и быстрыми, едва различимыми движениями замотал приятелю шарфом шею.
- Чушь какая-то, - гном возмущённо застегнулся обратно, облокотился о колено и уткнулся носом в свою бороду, намереваясь сидеть так вплоть до седьмого пришествия армии нежити, поминая и эльфов, и людей и всю прочую наземную нечисть, которая только придёт в голову. – И вовсе я не болен.
- Конечно-конечно.
Эльф пожал плечами, вернувшись взглядом к полюбившейся ему точке в пространстве. И всё-таки, если приглядеться повнимательнее, можно было заметить, что в глубине его глаз танцевали два смеющихся огонька
Гному и не надо было смотреть на своего приятеля, он фыркнул и продолжил сидеть на своей скамеечке, впрочем, внутренне очень даже довольный – друзья на дороге не валяются.

Сотней шагов дальше от палатки, близ небольшой осиновой рощи нашли себе развлечение Джерри Стреклайд и Тинара. Они стояли на узкой доске, держась за веревки руками, почти касаясь друг друга, и с беззаботным смехом молодости взмывали ввысь. Так высоко, как только получалось, на несколько секунд замирали там, а затем со всё увеличивающейся скоростью неслись обратно, по дуге, чтобы взмыть уже по другую сторону деревьев.
Кто-то из местных некогда сделал здесь качели, которым посчастливилось пережить как нашествие людской армии, так и дыхание времени. И теперь они были совершенно случайно обнаружены молодыми людьми. И радовались миру, вдвоём, словно вернувшись в детство и в то же время осознавая, что они уже взрослые, получившие право на минутку счастья.
Старший брат Джерри, Джек, там и нашел их. Постояв некоторое время в тени деревьев, он улыбнулся и пошёл прочь в сторону редколесья. За детей можно было не волноваться, дела в лагере… а что с ними станется? Да, по рассказам Хальдина и Джерри выходило, что начальство повело себя как-то странно (Джек искренне не мог поверить, что кристально благородный Витус Стернглейр посмел напиться). Да и ситуация с нравственностью и этикой в лагере, похоже, по-прежнему оставляла желать лучшего. Что называется, пожалуйста, товарищ нежить, приходи, бери тёпленькими… Но всё-таки это был лагерь. Военный. Мощный, способный противопоставить противнику не только кружку эля в лоб.
Разумеется, столь крамольные мысли не смели и близко показываться рядом с честным и открытым сознанием Джека. Вот только на краю его мыслей копошилось тёмное, нехорошее предчувствие. Хотелось действий. Хоть каких-то.
Что-то чивкнуло, на ветке, нависавшей прямо над тропой, показалась беличья мордочка. Два уха, поочередно, дернулись, затем зверёк выбрался полностью и вопросительно посмотрел на Джека. Человек хмыкнул. Поначалу он хотел подстрелить потерявшего страх зверя («заодно и какое-никакое разнообразие к ужину» - подумал он), но потом остановился, так и не донеся руку до оружия. Пригляделся к белочке, вздохнул, порылся в кармане в поисках чего-нибудь. Этим чем-нибудь оказалась корочка хлеба, которую Джек прямо так и протянул к ветке с белкой.
Зверёк беспокойно пофыркал, подбежал к угощению, принюхался, поглядывая чёрными глазёнками на человека. По-видимому, результаты осмотра полностью удовлетворили белку. Она цапнула краюшку лапами, тут же перехватила зубами и быстро сиганула прочь, к стволу дерева.
Джек улыбнулся, приставив руку козырьком над глазами и поглядев зверьку вслед, а затем последовал дальше в лес.

Сообщение отредактировал Сейден - 13-03-2008, 15:51

[DarkLight >>>]

Близ лагеря Алиянса.

А между тем, под сенью густого леса происходило нечто небезынтересное. И в данный конкретный момент это "нечто" как раз направилось к лагерю.
Часовой у северного окопа сначала принял фигуру, появившуюся из-за кустов, за одного из своих. Даже подумал: "Ну, надо же - так набраться". Но, когда незваный гость подошел несколько ближе, сделалось очевидным: если этот мужчина когда-то и выпивал, то в данный момент такое ему не грозит. По причине стародавней и окончательной гибели тела. Надо сказать, что зомби вообще привлекательностью не отличались. Но, так как ходили они в основном группами, и, к тому же, со смертоубийственными намерениями, то рассматривать их людям было, в общем-то, некогда. Сейчас мертвец был один, так что парнишка мог насладится и цветом кожи, и трупными пятнами, и прочими признаками давней смерти, вроде почти белых глаз. Юноша струсил: зомби мог бы легко с ним расправится, если бы это было в приказе. Но, чем бы ни руководствовался колдун, ожививший мертвое тело, убийство в его планах не значилось. Пошатывающийся труп прошел мимо замершего юнца - и направился в центр лагеря. И тут у часового прорезался голос...
Менее чем через минуту, толпа вооруженных людей молча смотрела на мертвое тело. Теперь уже - мертвое бесповоротно: магия оставила истерзанную плоть, превратив зомби в обычного мертвеца.

[Father Monk >>>]

(Совместно с V-Z)

Похоже, лагерю Стернглэйра действительно было суждено стать центром многих событий ближайшего времени; Эрик Уоллес, получивший задание уничтожить эту часть человеческого сопротивления, отнесся к поручению со всей серьезностью.
Опытный военный не собирался недооценивать разведку противника; а уж с возможностями магов он был знаком весьма неплохо, навидавшись таковых на службе у Сильваны. И именно магические способы он решил применить для сокрытия своих сил.
Увы, незаметностью армия нежити не отличалась никогда; разве что отдельные представители, вроде баньши. Но их Уоллес приберегал для отдельного задания.
Так что пришлось полагаться на помощь магов; в свое время Артес и Кел-Тузед предусмотрительно передали своим некромантам библиотеки эльфийской столицы. И, само собой, планируя раскол, Сильвана позаботилась о том, чтобы тексты оказались у нее; позже маги ими творчески воспользовались.
Плоды этих разработок Уоллес и применил; по его приказу чародеи окутали отряды туманом, делавшим их незаметными для человеческих глаз. Конечно, действительно пристальное внимание могло рассеять чары… но Эрик рассудил, что к тому времени они уже подойдут на достаточное расстояние.
Однако что-то явно пошло не так - к тому моменту, когда передовые линии достигли месторасположения лагеря, последнего на своем прежнем месте не было. Все говорило о том, что люди надежно и очень долго стояли здесь большим количеством, даже воздух выдавал человеческую стоянку легким привкусом смрада выгребных ям. Однако нежить этого заметить, конечно, не могла. Зато она найти следы. Следы покинувшего место своей стоянки в спешке лагеря. Следы людей. Следы жертвы.

- Они нагоняют нас, милорд! - крикнул, осаждая взмыленного коня, разведчик поверх голов окружавших сира Витуса людей. Лагерь, растянувшись в длинную цепь, быстрым маршем старался оставить позади себя как можно большее расстояние, прыжком достичь перевала и выбраться к морю. Там можно было затеряться - речки, болотца, леса... все это играет на руку тому, кто умеет пользоваться дарами природы. Нежить, являясь силой новой, еще слишком резко контрастировала с окружающей ее природой и не могла похвастаться не то что эльфийской, но даже человеческой способностью прятаться в сенях природы.
Но сегодня был явно не тот день, когда войско Стернглэйра могло сделать то, что умело лучше всего - рвануть с места и спрятаться, собравшись в другом месте. Сегодня нежить подобралась слишком быстро. Они банально и просто не успевали.
Крайдор переглянулся с сиром Витусом, замечая, как медленно лицо командующего принимает то самое выражение, когда из запутавшегося человека Стернглэйр превращается в несгибаемый стальной клинок в человеческой плоти. Лицо выражало уверенность, твердость, упрямство и... ту безнадежную отвагу и храбрость, что сопутствует оскорбленным влюбленным, когда лучше смерть, нежели жизнь в унижении. Витус готов был пойти на смерть, если бы это был только он один...
- Амеллия! - командующий натянул поводья, заставляя свою лошадь приостановиться, оглянулся на дочь. - Теперь ты возглавляешь отряд. Выведи всех оставшихся за перевал, идите к морю и затеряйтесь среди ландшафта.
Девушка открыла рот, хотела уже возразить, но заметила то же, что и Крайдор до нее - Стернглэйр уже принял решение. И здесь не было места спорам.
- Точка сбора прежняя. Не ждите нас дольше суток - за это время нежить успеет подобраться ближе и почти прочесать все окрестности. А еще лучше - уходите дальше, оставьте гонцов у означенного места...
- Ты вернешься, - поток людей уже утаскивал девушку, но она отчаянно рвалась назад, к фигуре отца, возвышающегося в седле, одинокий, прямой. - Обещай меня, что ты вернешься!..
Он не ответил, позволил спешащим людям утащить дочь прочь от себя, дождался, пока ее одежды не скроются среди фигур солдат, женщин и стариков...
- Сир Витус? - произнес Крайдор.
Стернглэйр кивнул. Кивнул сразу всем - и Крайдору, и Сэллендору, и Чайке, и Джагару... и самому себе.
- Мы их задержим. Большего от нас не требуется, - тихо произнес Витус окружающим его советникам.
- Смерть не страшит нас, сир Витус... - как-то неуверенно ответил Пеллетрон. Светловолосый Сэллендор рассмеялся. Его смех, звонкий, чистый, под стать сверкающим латам, заставил идущих солдат оборачиваться, удивленно смотреть на рыцаря.
- Нас час еще не настал, сир Витус, - очень тихо проговорил Джагар. И медленно улыбнулся.

(продолжение следует...)

Сообщение отредактировал Father Monk - 25-04-2008, 17:31

[Сейден >>>]

(выкладываю по просьбе Фазера Монка)

Эрик Уоллес, поднявший руку, остановился, выжидательно глядя на разведчика. Тот говорил быстро, связно, старательно пытаясь, чтобы хриплое дыхание не перебивало его речь. Выходило плохо, но Уоллесу не нужно было понимать каждый факт в отдельности, чтобы представить картину происходящего. Вот только со слов гонца выходило что-то малопонятное и... почти нереальное. Эрик поспешно откинул подобное слово в сторону - служба Сильванне научила его, что нереального не бывает. Бывает лишь труднодостижимое. Именно то, что сейчас удалось этим выжившим остаткам Альянса...

- Назад, назад, сукины дети! Назааааад!!!
Кто-то хрипел, захлебываясь кровью. Падал вниз, вопил, рыдал, молил о пощаде. Гули, что плотным строем показались на горизонте, не торопились нападать - упирались, рыли землю когтями, странно выли... но лишь малая их часть-таки решилась на спуск, где, повалил деревья, их уже ждали. Но даже этой малой части хватило на то, чтобы земля пропиталась кровью. Человеческой кровью...
- За Альяаааа... - крик прервался, человек судорожно булькнул, когда когтистая лапа рванула его по горлу. Стяг Альянса начал крениться на бок, собираясь свалиться.
- Сдохни, сдохни, мерзкая тварь! - Крайдор с силой опустил тяжелый двуручный меч, перерубая хребет гуля. Тот уткнулся своим белесым лицом в землю, затих. Пеллетрон вновь замахнулся - казалось, что двуручник весит не больше перышка, ходит из стороны в сторону, словно легкий, изящный клинок светлых эльфов. Удар Крайдора пришелся на вурдалака, и разведчик тут же поднырнул под готовящийся удар нежити...
Линия гулей, что упорно не желала продвигаться вперед, вздыбилась, разлетелась в стороны, а на ее месте возник и тут же лопнул огненный шар, разбросав языки пламени по кустам и остаткам травы. Судорожный вой нежити заглушил даже звуки битвы и крики раненых...

- Они не продвигаются вперед, мой командииииир... - прошелестел тень рядом с Уоллесом, когда Эрик въехал на ближайший холм. Низкие горы, поросшие зеленой травой, образовали небольшое ущелье, где, непотревоженные, уже не первый год шелестели листвой деревья безымянной рощи. - Словно боятсссса...
- И позицию люди выбрали удачную, - согласился Эрик. - Только их много меньше, чем нас.
Он взглянул на призрака, и тот растворился в воздухе, уловив приказ командира.
- Уничтожить их, - спокойно произнес Уоллес. - Завалить их собственными трупами.
Стоявший позади некромант позволил себе засмеяться и выдвинуться вперед, дабы детальнее видеть кипящую битву. Отодвинув в сторону Морбиуса Мэйта...

- Они идут, сир Витус!.. Мясники!.. И гули... гули снялись с места!..
- Рубите деревья! - голос Стернглэйра донесся издалека. Оттуда же долетел чей-то дикий вопль. Седрик не стал оборачиваться, дабы взглянуть на произошедшее. Он мог представить себе, как вурдалак, разодрав живот пехотинца, вытаскивал его внутренности...
Счастливец содрогнулся, почувствовал, что его вот-вот вырвет, но сдержал рвотный позыв, перехватил крепче меч.
- Нам всем уготовано место в Раю! - нараспев декламировал светловолосый рыцарь. Сэллендор. - Все мы - слуги Создателя, Божьи воины! Нам не должна быть страшна смерть! Мы выше, сильнее смерти!
Он декламировал что-то еще, когда сверху спикировали гаргульи, мощными, короткими, точными движениями разбрасывая воинов с баррикад. Сэллендор вскочил на бревно, уклонился от прямого удара, полоснул нежить мечом по брюху. Гаргулья хрипло завыла, ударила рыцаря крылом, отбросив его в сторону, на землю. Сэллендор покатился по земле, ударился о чей-то оставленный щит, тряхнул головой, разбросав соломенные волосы по лицу.
- Сир Сэллендор! - рядом с Седриком возник новый воин, замахнулся топором, ударил сильно, мощно, неожиданно даже для самого себя. Лезвие топора разрубило гаргулья на две половинки, в лицо юноше ударила струя странной чернильной крови. Он не успел заметить новый удар, который сорвал его голову с плеч. Счастливец закричал. Бездумно, дабы придать себе отваги и сил. Бросился вперед, уклонился от удара, полоснул меч, почти как Сэллендор до него, нежить по брюху, развернулся, ударил снова, отрубая крыло. Монстр завыл, свалился с баррикады, пополз по земле, стараясь занять позицию и превратиться в камень. Ему не дали этого сделать - огромный здоровяк вонзил свое копье, пригвоздив гаргулью к месту, перехватил чей-то топор одной рукой и двумя короткими, сильными ударами лишил чудовище остатков искусственной жизни...

Сообщение отредактировал Father Monk - 25-04-2008, 20:37

[DarkLight >>>]

Близ поля битвы. Шиенна.

Проклятая стояла на невысоком холме, чуть в стороне от сражения. Точнее сказать «чуть в стороне» это место было в начале битвы. Когда два отряда столь отчаянно борются за противоположные цели – защитить и прорваться – очень сложно быть наблюдателем. Даже если ты не бежишь в гущи битвы, сражение приблизится самостоятельно. Людей теснили: не надо было быть иерархом культа, чтобы заметить подобное. Шиенна была неподвижна, как еще одно дерево. Она задействовала совсем немного способностей: что может быть проще для проклятой, чем стать незаметной? В те годы, когда культ был в подполье, его служители изобрели много полезного. Итог прост: люди просто смотрели сквозь женщину, не замечая ее средь листвы. А их противники – не видели в Шиенне и капли жизни. Мертвое их не интересовало – приказ мага был прост. Конечно, если бы она побежала, или попросту сдвинулась с места, ее бы заметили. Тот же принцип, что у лягушки с добычей: пока насекомое неподвижно, оно не представляет собой пищи. Один из воинов сэра Витуса упал совсем рядом, захлебываясь собственной кровью. Преследовавший его «мясник» на секунду запнулся: остатки того, что когда-то звалось его мозгом, осознали неправильность. Он собирался оторвать от добычи пару кусков, но Шиенна слегка потянула за ниточку, связавшую это создание с некромантом.
«Еще много живых»… - не слова – ощущения. Опасно влезать в путы чужой тебе магии, особенно если пытаешься остаться лишь наблюдателем. Так что она не приказывала – только напоминала. Созданию было достаточно: гора плоти, некогда составлявшей людские тела, неуклюже протопала вниз по склону. Проклятая забыла о мяснике в ту же секунду, занятая решением личной дилеммы. Нападающие не были армией Плети, это было бы очевидно и низшим служителям Культа. Она могла бы помочь Витусу выиграть, но это значило бы – раскрыть часть своих козырей. Люди заняты боем но, может быть, еще есть кто-то внимательный. Больше всего Шиенне хотелось бы услышать прямой приказ Короля Мертвых – или хотя бы совет даларанского мага. Если людей перебьют, то ее миссия в этом лагере будет потерей драгоценного времени. А с этим врагом все равно придется сражаться: именно поэтому она была столь внимательна, отслеживая потоки энергии, запоминая тактику нападавших и вычисляя количество магов. Негусто у них с некромантами, прямо сказать. Но для остатков недобитого Алиянса вполне достаточно того, что имеется.
«Ульрик, хорошо бы тебе предпринять что-нибудь», - подумала Шиенна, слегка наклонив голову. Человек у ее ног был еще жив и мешал размышлениям. Добить его было бы милостью, но милосердием Культ не славился отродясь. Пришлось выбирать между спокойствием мыслей и принципами. Эгоизм победил: человек ткнулся носом в траву, мигом лишившись и боли, и страха, и жизни. Женщина растянула губы в улыбке, мысленно предавая украденной у умирающего энергии вид небольшого – с ладонь – бледного шара. Достаточно мерзкая штучка, с какой стороны не смотри. И для нападающих, и для защищающихся. Вопрос только в том куда ЭТО кинуть.

[Сейден >>>]

Отступающий лагерь.
Пятеро из десятка Тирон Стилура отступали вместе с лагерем. Не оставалось больше ничего. Последовал сигнал экстренного сбора. Без речей, почти без приказов. Лишь указание двигаться и как можно быстрей. Но неясные ощущения тревоги коснулись сердец и печёнок всех, кто хоть в малой мере был склонен к беспокойству за собственную жизнь. Неподалёку от лагеря обнаружился враг. Сильный. А значит, надо было снова бежать.
- почему мы не можем остановиться и просто преподать им урок?! - на сей раз в сердцах крикнул эльф. Только его голос утонул в деловой беготне тех, кто оказался поблизости. Никто из них не удосужился поднять и головы, чтобы посмотреть на нарушителя спокойствия. И некому было одёрнуть эльфа. Тирон был далеко, другие десятники предпочли не услышать его крика.
Они бежали не быстро. Долгое время толпа не отличалась слаженностью отступления. Отряды наскакивали друг на друга, бешено ругались и бежали дальше.
Съюгорн, всё ещё не оправившийся от болезни, походил на собственную тень. Он с трудом держался наравне с эльфом. И Халдин постоянно поглядывал на него украдкой, готовый в случае чего поддержать друга. Впрочем, братья Джерри и Джек также были неподалёку от них, также, как и Тинара..
В какой-то момент отряд остановился. Командование что-то решало. Но вот большая часть воинов (тех, что были впереди) отделилась от основного отряда и двинулись дальше. Пятёрка стрелков оказалась в той части, что продолжала оставаться на месте.
Но вот со всех сторон последовали сигналы. Воины начали медленно разворачиваться. Кажется, начальство всё же решило дать бой.
- Съю? – Тихо спросил эльф.
Гном устало потянулся за своим топором.
- Всё в порядке, не обращай на меня внимание. Только скажи, где нежить, и я с ней разберусь.
- Как с ним? – тихо, чтобы услышал только один Хальдин, спросила Тинара. В сложившейся неразберихе и путанице их отряд на некоторое время разнесло по разные стороны пробирающегося к фронту отряда мечников. Стреклайды и гном остались по одну его сторону, девушка и эльф по другу.
- Не очень. Он болен. Надеюсь, нам не придётся перейти к рукопашной, Сьъ может сжечь себя.
Отряд прошёл мимо, стилурцы снова объединились.
- Почему мы будем биться не всеми силами? – Джерри снял со спины свой лук и замер, ожидая своей очереди. Стрелять в мёртвых последнее дело, но чем Артас не шутит. Кто знает, какие силы двигались за ними. Во всяком случае от луков и посеребрённых стрел прока было больше, чем от ружей. Хотя и для тех тоже найдётся работа. Луки на быструю мелочь, ружья против мясников. Ответа на его вопрос не последовало. Его не знал никто из тех, кто находился здесь.
Никакой команды к атаке не поступило. Просто передние отряды внезапно вступили в бой. И стало ясно, что стилурцы просто не смогут воспользоваться своим дальнобойным оружием. Но фронт постепенно прогибался. Нет, войска не бежали в панике и даже не отступали под силами противника, просто удар оказался достаточно мощным и атакующие сумели пройти немало метров, прежде чем ряды защитников сумели остановить их продвижение. А дальше началась обычная бойня. Когда обе стороны рубились и счёт шёл лишь на то, кто из игроков отнимет у другого большее число фигур.
Вот Хальдин перехватил свой лук и почти не целясь выпустил первую стрелу, удачно перебивая сухожилие на крыле горгульи, залетевшей чересчур далеко вперёд. Нежить громко взвыла и пала на головы защитников.
- Скоро, - произнёс Джек.
Брат внимательно вгляделся ему в лицо. Спокойное, собранное, решительное выражение, полная готовность к предстоящему событию – всё что он увидел в нём.
Почти все последовали примеру гнома и взялись за оружие ближнего боя. Разве что эльф всё ещё держал в руках лук и стрелу для подстраховки.
Схватка приближалась.

Рука Тира.
Сквозь ворота крепости промаршировала ещё одна тонкая струйка воинов. Скорее всего последние. По крайней мере, больше основанные ворота не откроются ни для кого, кто захочет попасть внутрь, спасаясь от наступающих войск нежити, пока осада не будет завершена.
Разведке уже не надо было напрягаться или скрываться, следуя за войсками неприятеля. Они только старались не попадаться в пределы досягаемости их оружия. А через некоторое время и это не стало необходимым, войска вышли на равнину и двигались прямиком в сторону крепости.
Монастырь готовился к осаде.
Главнокомандующий крепости не боялся предстоящего. Крепость была столь же прочна, как и в те времена, как он только принял её. Пусть в ней было меньше войск, чем раньше, но все они стоили любого противника, а запасы продовольствия и воды вполне могло хватить и на месяц осады.
Первый ход предстояло сделать предводителю нежити. Датрохан стоял на уступе стены и разглядывал их войска:
- Посмотрим, что вы можете, добрый мистер Роллен».

[Lux Aeterna >>>]

{Пост принадлежит Фазеру Монку}

Седрик приподнял голову, отчаянно пытаясь соскрести с лица что-то опаляющее, нечто бордово-зеленоватое... Получалось не очень удачно, и Счастливец в припадке кричал, сквозь страх и ярость почти не ощущая боли от пронзающих кожу ногтей. Рядом кто-то снова декламировал, взобравшись на одно из уцелевших бревен. По соломенным волосам человека текли алые ручейки, а его еще помнившие прежний блеск латы почернели от крови. Сэллендор не боялся смерти – она давно обходила его стороной. Как и Седрика. Как и почти весь их отряд. Одно только было в привычках у Смерти: она никуда не отставала. И рано или поздно добиралась до всех. Даже... как бы глупо это не звучало, но даже и до нежити. До тех, кто однажды умер.
- ...и будет вечным сиянием озарен лик воина, не опустившего меч перед врагом своим; и ангелы воспоют его в своих песнях, ибо... – рыцарь изогнулся, ударил что-то ногой, отпихивая от себя. Распухшее и синеватое тело зомби неожиданно дернулось повторно, затем еще раз и еще, сотрясаемое поражающими его выстрелами ружей. Сэллендор не стал дожидаться повторной улыбки судьбы, размахнулся широко, ударил с плеча, рассекая мертвое тело надвое.
- И ангелы воспоют его в песнях своих... а, дьявол! – ругнулся рыцарь, поскальзываясь на залитом кровью бревне и исчезая из виду Седрика.
- Сир Сэллендор! – успел крикнуть Счастливец, успел перехватить чье-то копье, рывком поднимаясь на ноги...
И увидел надвигающиеся туши, составленные из кусков бывших некогда трупами тел. Мясники, размахивая толстыми ручищами с зажатыми в них тесаками, работали не хуже мельниц, проходясь косой по рядам защитников. Меж неповоротливыми мясниками шустро пробегали гули и пауки, выплевывающие паутину и зеленоватую слизь. Седрик почувствовал, что неожиданно его желудок взбунтовался, ноги подкосились, и все тело согнулось в рвотном позыве.
- Сир Сэллендор... – успел прошептать он, чувствуя, не видя, но чувствуя, как над ним взмывает ввысь меч, зажатый костлявой рукой поднявшегося из могилы зомби.

- Кайл! – Лутер отразил чей-то выпад, пригнулся, даря возможность стоявшего позади стрелку поразить гаргулью выстрелом. – Кайл!
Клацнувший челюстями скелет схватил Тэлоса за горло, вгляделся пустыми глазницами в лицо Лутера. Юноша ударил его ногой, отпихивая назад, закрутил меч над головой, разбил череп, отправляя скелета на землю.
- Ка-а-а-а-айл!!!
Что-то липкое опутало его позади, заставило упасть на землю и больно удариться лицом о неё. Лутер успел глухо застонать, пытаясь отползти в сторону, разорвать опутывающую его паутину. Успел отпихнуть от себя руку очередного скелета, ударить его мечом по ребрам. Успел увернуться от клыков гуля, перехватить голову нежити и резко повернуть, до хруста, до повизгивания... В тот момент, когда он уже почувствовал, что стягивающие его позади путы слабеют, когда поверил, что успеет вывернуться, на него упала новая сеть, а затем еще одна, что-то брызнуло ему в лицо. Он закричал, от боли, от страха, от отчаяния. Хотел вложить в этот крик имя своего брата, но все смешалось слишком быстро, перепутав и мысли, и слова. Он просто кричал, молотил ногами и отчаянно напрягал мышцы рук...
Потом его пронзило что-то острое – в ногу, в плечо, схватило за бок. Что-то, похожее на челюсти, сомкнулось на его руке.
- Луте-эээээр! – донеслось издалека.
Тэлос уже не кричал – крик потонул в хлынувшей в рот жижи, залившей лицо.

Потому он не видел, что мясники затормозили свой размеренный шаг, странно накренились в сторону, словно потеряв связь с приказывающими им некромантами.
- Сир Витус! Мясники!.. Смотрите!..
Стернглэйр оттер рукой кровь со лба, бросил короткий – на большее не было времени – взгляд в сторону огромных туш. Мясники еще некоторое время топтались на месте, а затем резко, словно по команде, взмахнули руками – и удары пришлись по мелькавшим у их ног гулям, скелетам, зомби, паукам... Проносившаяся мимо гаргулья не успела отклониться от удара тесаком, поразившим его насквозь. Другой мясник ударил по обратившейся в камень союзнице, откалывая от нее то, что должно было быть головой...
- Создатель... – прошептал Витус. – Создатель, что это?..
Мимо проплыл огненный шар, оставляя дымящуюся полосу на земле и дергавшиеся в конвульсиях туши трупных пауков.
- Сир Витус! – молодой голос. Тот, который Стернглэйр слышал уже в шатре. Ричард. Ричард Де-Мейле... – Они вышли из-под контроля, сир Витус! Мы спасены!..
Что-то быстрое мелькнуло в воздухе, ударило мага в грудь, бросив его тело на камни позади. Ричард хрипло закашлялся, не удержал танцующее на кончиках пальцев пламя, которое рвануло во все стороны. Витус не успел вскрикнуть – лишь прикрыл глаза, дернув головой в сторону, когда огонь ударил в него, швыряя, словно куклу, прочь...

- Что это? – Уоллес ткнул рукой в сторону мясников, крушащих ряды наступавшей нежити. – Что это?!
- Милорд, я... – некромант уставился на Морбиуса Мэйта, словно именно мертвый алхимик мог дать ответ на данный вопрос.
- Морбиус?!
- Будь я на вашем месте, сир Уоллес, - Мэйт обнажил в странной ухмылке желтоватые зубы, - я разворачивался и отступал. Здесь что-то явное сильнее нашей магии...
- Я не чувствую никакой магии, милорд! – возмущенно произнес некромант. – Ни эльфийской, ни человеческой, ни...
- Так почувствуйте!.. – успел приказать Эрик в тот момент, когда некромант дернулся, захрипел, упал на колени перед Морбиусом.
Алхимик отпрянул в сторону, словно боялся заразиться поразившим тело человека недугом. Уоллес не был столь боязлив, тут же рванул меч из ножен, успев в первый же момент заметить торчавший кривоватый нож из спины мага.
Из-под крон деревьев скользнула Тень. Именно тень, черная, не дающая взгляду возможность зацепиться за свои контуры, подвижная, растворяющаяся.
- Артас! – выдохнул Эрик, вкладывая в одно-единственное и ненавистное имя сразу все: и армию принца, и его проделки, и прислужников Кел-Тузеда.
В следующий момент мертвый капитан осознал свою ошибку – существо не было Тенью, не было поднятым из мира мертвых по воле создателей сгустком темной энергии и призраком. Но двигалось оно не менее быстро. Если не быстрее.
Эрик был воином. Отличным воином. Он и раньше не ведал страха, но после своей смерти, той самой, что навсегда затянуло туманом в ту памятную ночь в лесу, вообще позабыл о таком понятии, как «страх». Но напавшее на них существо не было солдатом, не знало правил солдатского боя. И было слишком подвижно. Ловко, легко и изящно уйдя от трех молниеносных ударов Уоллеса, существо, облаченное в темный балахон с накинутым на голову капюшоном, поднырнуло под руку Эрика, ударило слегка изогнутым и темным клинком, подрезая мышцы на руке капитана. Уоллес развернулся, вложил в выпад инерцию своего тела – и опять промахнулся. Меч с бешеной скоростью пронесся над изогнувшимся назад телом существа, которое в следующий миг выпрямилось... и оказалось слишком близко от Уоллеса. Слишком близко, чтобы он мог защититься. И все-таки Эрик попытался, зная результат, зная, что обречен, рванул оружие назад, ставя блок...
Клинок существа ударил так быстро, что капитан даже не заметил мелькнувшего лезвия. Оно рассекло кожу на горле Уоллеса и прошлось по глазам гвардейца. В наступившей тьме Уоллес еще слышал хруст ломаемых позвоночников своего отряда, попавшего под удары мясников, услышал тихий шелест опускающегося клинка...

Морбиус Мэйт, упав на землю и пытаясь отползти назад, смотрел на неподвижное тело Эрика Уоллеса, лишенное головы. Существо, расправившиеся с командиром, медленно приближалось к алхимику. Рука, затянутая в перчатку, поднялась, откидывая капюшон и обнажая лишенное всякой растительности голову, украшенную причудливой татуировкой. Человек. Или что-то, слишком похожее на человека.
- Передай это послание своему господину, - с придыханием, странно выговаривая, произнес татуированный.
- Кто ты? – произнес Морбиус, глядя в это странное лицо.
- Джагар.

Сообщение отредактировал Lux Aeterna - 7-05-2008, 10:47

[Сейден >>>]

- Зовите магистра Штирмахера, зовите милорда Арнульфа! Синие огни!
Такой крик дозорного всколыхнул одно мирное утро Амбермиля. Случилось то, чего с нетерпением ждали уже более двух недель. Флотилия адмирала Праудмура двигалась в гавань.
И ровно с таким же недоверием эта новость была встречена и теми, кто видел корабли воочию, и теми, кого разбудили посыльные или крики команд, раздающиеся за дверями.
Крепость города, как растревоженный муравейник готовилась принимать корабли. Здесь не возникало вопроса, свои это или чужие, это были свои.
Огромная процессия двинулась из главных ворот в сторону гавани, встречать корабли, на которых прибывали, как надеялись защитники города, целая армия, которая будет способна погнать неприятеля, нежить, прочь с этих земель. Как можно дальше.

Стилурцы отступали. Вернее, бежали. На отступление те часы мало походили. Нежить просто сметала ряды людей. Просто в какой-то момент Джерри почувствовал, что у них появилась возможность бежать. Один его крик и они понеслись. Впереди Джек и Джерри, подхватившие под руки яростно сопротивлявшегося и до хрипоты кашляющего гнома, позади Хальдин и поддерживающая его Тинара.
Эльфу в этом бою досталось больше остальных, ему перебило плечо. Удивительно, что он вообще не потерял сознание, так как нести двоих, эльфа и сопротивляющегося гнома было определённо выше сил стилурцев.
Они бежали, где в окружении таких же отступающих бойцов, где оторвавшись от остальных войск. Они не разбирали дороги, всякие ориентиры потеряли свою ценность. Разве что было ясно, что дорога их лежит на восток, в стороне от старого королевского тракта и уж совсем не в том направлении, где находился Амбермиль.

- Скоро они прибудут, милорд, - начальник гавани сообщил Арнульфу совершенно ненужную информацию. Уже невооружённым взглядом было видно, что корабли направляются ко входу гавань. И даже совершенно далёкий от морского дела человек мог авторитетно заявить, что они собираются зайти в неё. И это было бы истинной правдой. Но начальник порта старался выказать себя расторопным и предусмотрительным. Именно поэтому на его реплику предпочли внимания не обращать.
На флагмане развевался уже призабытый в этих землях флаг Королевства. Старый мир ещё был жив. И он показывал мощнейшие клыки любому из хищников, который бы только осмелился встать против него. Все ждали, все хотели увидеть того самого человека, который внезапно подарил надежду людям. Даэлин Праудмур. Самые зоркие пытались высмотреть его на палубе флагмана, но пока не преуспел никто.

Отряды занимали свои места на зубцах крепости. Генерал армии нежити не стал ждать, первые отряды хлынули в атаку на людские укрепления. Двигавшиеся за войсками катапульты грозно ощетинились на башни зарядами.
- Ждите! – Сэйден Датрохан стоял на первой линии обороны стен. Безумие ли его туда привело или холодный расчёт, но он собирался сдержать первое нападение ровно той ценой, которую и следовало заплатить.
Увы, потянуть с переговорами ещё не удалось Командир армии нежити отказался от всяческих переговоров. И вернул отправленного командующим крестоносцев посла уже, мгм, перевербованного во всех смыслах.
- Не стрелять! Ждите! – катапульты, лучники и дежурные на чанах с маслом ждали. Сигнала ещё не поступало. Но медлили и нападающие. Они встали напротив крепости, безразличными взглядами рассматривая редуты, укрепления и защитников.
Наступило затишье перед бурей.

Ожидание. Боевое, с надеждой, безразличное, холодное – просто ожидание заполняло один из последних регионов, где всё ещё жили люди. Что-то приближалось. С разных направлений. Вряд ли будут ещё такие же часы странного состояния, когда всё шатко замерло в ожидании, что же первым послужит камешком, по которому замерло всё Сребролесье.
Нервно переступил с копыто на копыто конь под Штирмахером. Сходни с грохотом коснулись берега. Рука военачальника поднялась над равниной Рука второго опустилась. Отступавшие всё также не сбавляли шага, не оборачивались, только двигались как можно дальше от поля битвы.
- Вперёд!

Первая часть прикла по Азероту, именуемая «Продавец жизни», имеет честь быть завершённой. Большое спасибо всем за игру!