Снаружи за тонкими перегородками кто-то спорил - вполголоса, спокойно и настойчиво. И Юкио догадывался. кто именно.
- Каждый сейчас зарабатывает, как умеет, одзи-сама, - Юкио вертел в ладонях чашечку с саке, не зная, чем лучше занять руки. - Приходится продавать свои услуги, а я... ничего другого не умею,только владеть мечом.
Куда клонит родственник - понятно. И что с ним надо будет согласиться - яснее ясного. Им с напарником требуется помощь, да и Широ надо будет хотя бы на время куда-нибудь пристроить, пока с ней не случилось беды.
Юкио рассказал и про договор с тайной полицией - и про то, что не верит им ни на чуть.
- Вот нас и послали, - он усмехнулся; видно, не судьба ему уйти на покой. - Недалеко, но основательно. Помогите мне, одзи-сама, и мой меч будет к вашим услугам.

Смени имя, внук Аматэрасу, в нынешнее время наши истинные имена приносят одни несчастья... Самурай перед тем, как уйти с оябуном, бросил на прощание эту фразу, но наверняка даже не подозревал, насколько был прав. Скорее всего, он даже не догадывался, что в первую очередь должен был адресовать свою шутку к себе самому. Громилы притомились его бить и стали держать совет, что делать дальше, а бродяжка, воспользовавшись передышкой, наслаждался относительным покоем. Вот еще бы не болело все что можно и все что нельзя. Не то чтобы тумаки, пинки и колотушки не составляли привычную и довольно обширную картину его повседневной жизни, но разнообразие всегда приятно.
Кто-то присел рядом с ним на корточки, щеке стало тепло - к лицу поднесли фонарь.
- Не люблю тянуть. Скажи, что тут случилось, и мы тебя отпустим.
Идзуна кое-как покачал головой; та гудела и напоминала ему котел для варки риса, по самые края наполненный крутым кипятком. Бродяжку встряхнули, точно соломенную куклу, и через некоторое время Идзуна опять перестал соображать, на что именно натыкается - стены или очередной кулак.
- Уберите его отсюда, еще запачкает кровью циновки.
Идзуна сипло пискнул, что тут и до него было грязно, как на скотобойне. Говорить было больно. В соседнем помещении еще занимались переноской мертвецов в другое, более подходящее для них место.
- Умный больно, да? Тащите его на улицу, пора освежить ему голову.
Идзуна уперся всеми конечностями. Его просто оторвали от пола и унесли. Тогда бродяжка применил последнее на данный момент доступное оружие Громила заорал и выпустил слепого. Шлепнувшись на землю, Идзуна предпринял отчаянную попытку побега, только недалеко, поймали его мгновенно.
- Еще раз укусишь, останешься без зубов.
Бочка с водой, куда его пару раз макнули, произвела на бродяжку неизгладимое впечатление, особенно, когда его голову подержали под водой подольше. Идзуна испугался по-настоящему. Его так и подмывало выложить якудза все начистоту, но, как обычно, мешало несколько обстоятельств. И почему ему всегда так отчаянно не везет?
Во-первых, он понятия не имел, что именно входит в ту самую "начистоту", и сам не меньше громил жаждал знать, кто устроил тут резню. Во-вторых, если бы слепой располагал нужными сведениями, то в первую очередь помчался к этому человеку с интересным предложением. А в-третьих... тут он захлебнулся всерьез.

Смени имя, внук Аматэрасу, в нынешнее время наши истинные имена приносят одни несчастья...
Что Хироюки хотел этим сказать, вот вопрос. Что такого в нынешнем времени и что вообще происходит со страной? Гокайшин не успел спросить разъяснений - оба Матсумото удалились, оставив его на попечение троих людей оябуна. Идзуну куда-то увели.
Что делать с Минамото подчиненные оябуна определенно не знали. С одной стороны, приказали допросить; с другой - этот совершенно не выглядит, как бродяга, даже наоборот. Налицо имелись достаточно дорогая одежда, еще более дорогой китайский меч, аристократические черты лица и манеры придворного. Меч, правда, отобрали, но на большее не решились. Сказывалась веками заложенная в сознание и подсознание иерархическая структура общества, где лицо, стоящее на гораздо более высокой позиции, недосягаемо. Поэтому подручные Матсумото кидали косые взгляды, хмурились, надували губы, но допрашивать так и не собрались.
Лишь один из них, самый смелый, задал вопрос о трупах.
- Кто их убил, не знаю, - ответил Гокайшин, сидящий на циновке с таким видом, будто скоро должен прийти император - прямая спина, кисти рук спокойно лежат чуть ниже бедер, взгляд устремлен куда-то в стену. - Я пришел, когда все уже было кончено. Где мой слуга?
- Его э-э... допрашивают.
Гокайшин метнул острый взгляд на собеседника.
- Почему это происходит не в моем присутствии?
Тот потупился. Пожевал губами, но ответ так и не родился. На улице раздался крик боли, и все тут же вскинули головы.
- Еще раз укусишь, останешься без зубов, - злобно сказали во дворе. Сквозь тонкие стены слова отчетливо долетали до сидящих внутри.
Минамото насторожился. Послышался плеск воды, потом еще раз. Гокайшин встал, прежде чем его успели задержать, сделал несколько шагов и отодвинул седза. Двое держали третьего и макали его головой в бочку. Еще двое стояли рядом. Макаемый отчаянно дергался, но держали крепко.
- Yamero! - рявкнул Минамото. - Выньте его.
Макавшие послушались, не размышляя. Только когда Идзуна оказался стоящим на земле между ними, они сообразили, что делают, и застыли в нерешительности.

Сообщение отредактировал Далара - 28-03-2006, 23:19

Идзуну на мгновение отпустили, и фыркающий, отплевывающийся и кашляющий бродяжка шлепнулся на землю. И тут же со всей доступной ему прытью направился не поднимаясь с четверенек на знакомый голос. Идзуну ухватили за одежду. Бродяжка заскулил.
- Эй! Куда это ты?
Слепой понял: "пора".
- Господин, скажите же им, что мы пришли позже, чем все случилось, что всего только и хотели, что оказать вежливость хозяину этого дома, а тут как все начнется! - выпалил он на одном выдохе и снова набрал воздух для следующего нытья.
Хорошо бы еще слезу пустить, хотя с волос так течет, что все равно никто не обратит внимания. Идзуна голосил так, что сам себе поверил.

Юкио и его спутники
Когда оябун выслушал своего племянника, с его лица сползно невозмутимое выражение и он выглядел крайне обеспокоенным.
- Да, Хироюки. Ты оказался буквально между молотом и наковальней. Я хоть и живу на отшибе, но у меня и моих покровителей есть уши в столице, а обдумывать полученную информацию я могу и сам. Не буду вдаваться в подробности, но обрисую в общих чертах, чтобы ты понял ситуацию. За близость к императору сейчас борется несколько групп. Одна из них сейчас на самом верху, большинство министров... гм. В общем, по слухам компромитирующее их письмо из переписки с француским правительством, попало в руки к их конкурентам.... Это если коротко. Если хочешь, могу расписать всё куда подробнее, но на это потребуется не один день. У тебя серьезные проблемы. Хотя... Сам я не очень велик, но у меня есть серьезные покровители. Если получишь это письмо - передай его мне и тогда моё влияние сильно увеличится. Я смогу защитить тебя.

Идзуна и Гокайшин
Выслушав вопли бродяжки, громилы озадачено переглянулись.
- Да, точно. Наверняка залезли трупы пообдирать.
С этими словами они быстро принялись обыскивать обоих.

- Мне больно, я ничего не понимаю, что со мной произошло, чего они хотели, что со мной будет, куда мне идти, я даже поесть сама не могу, - горячие слезу струились по щекам Недзуми, когда она почувствовала на своей голове руку бродяги. Она подняла на него взгляд из-под мокрых ресниц, - вы не бродяга да? - Немного наивно спросила она, не надеясь впрочем на ответ - ни на один вопрос до этого момента она еще не получила ответа.

Наконец, охранники, посовещавшись, решили все-таки допустить Кодзи и его спутницу внутрь, правда, не к оябуну, а только в соседнее помещение. За стеной были слышны голоса, музыкант сел на циновку и принял отрешенный вид, на самом деле его слух сейчас начал усиленно ловить слова Юкио и его дяди. Парень не собирался терять времени даром, и последние слова Матцумото заставили его подобраться. Отдать письмо Кодзи мог только владельцу, таковы правила его клана, а значит, в будущем могут возникнуть проблемы.

Вот и весь разговор, как будто нечего еще сказать друг другу. А может оно - и к лучшему. Что бы он ответил, если дяде пришло бы в голову поинтересоваться, как так получилось, что телохранитель главы клана разгуливает живой и здоровый, когда самого даймё все забыли?
- Постараюсь что-нибудь сделать, одзи-сама, - Юкио поклонился на прощание. - А сейчас мне надо идти, меня ждут.
В соседней комнате под присмотром якудза сидели те, кого попросили ждать в гостинице. Перепутали, что ли? Самурай молча кивнул спутникам: пошли, мол, отсюда, не хочу больше здесь оставаться. Они вышли на улицу.

Бродяга улыбнулся, размышляя над словами Недзуми.
- Ну как когда. В зависимости от настроения, можно сказать. Вот тебя сейчас повстречал и вспомнил старый образ жизни.
Он попытался плотнее укутать девушку в одеяло и спросил.
- Может тебе чего-нибудь принести? О. Может я приведу врача? Да....

- Что там произошло? - девушка, как всегда, встала справа от Юкио и подняла на него голову. Он явно был чем-то озабочен.
- Нас не касается.
Ни Широ, ни "господин Шидзо" ответом не удовлетворились; по лицам видно.
- Кто-то убил его людей, дядя не очень доволен, - Юкио усмехнулся.
- Мда. Как же так, что нас не касается, а ты занимался этим полдня..-проворчала Широ, дотрагиваясь до дового меча, который скрывался под складками кимоно. Как много народу стало вокруг Юкио! ЕЙ определенно намного нравилось, когда они были вдоем.
Тощий "господин Шидзо" благоразумно промолчал; он вообще больше молчал, только время от времени задавал вопросы - и всегда в тему. Ладно, удовлетворим любопытство... чуть попозже.
- Вы гостиницу нашли?
Гостиницу они нашли, но в ней не усидели.
- Могу я просить господина Шидзо об услуге? Пока совсем не стемнело, мне бы хотелось зайти в пару лавок. Встретимся в гостинице.
Ему кажется или эту фразу он уже произносил? После чего обнаружил эту парочку опять рядом с собой. Может, на этот раз получится? Хотелось бы верить.
- Надо купить нашей спутнице другую одежду, в этой она будет привлекать излишнее внимание.
- Аа!- негромко вскрикнула она, услышав про новую одежду.
Юкио хочет купить ей новый наряд! Девушка посмотрела на свое грязное и местами порванное кимоно... Главное, не наткнутся на зеркало, а то у нее такая истерика будет... А может, он ей купит ножны для меча?
Они все-таки опоздали - торговцы уже закрыли ставнями на ночь. Юкио отыскал нужную вывеску, долго колотил рукоятью меча в дверь, пока в проеме не показалось испуганное лицо.
- Открывай! - велел Кумихимо.
Удивительно, как быстро возвращаются старые привычки. Торговцу хватило одного взгляда на сумрачного самурая, чтобы лавка вновь заработала. От цветастых шелков рябило глаза.
- Выбирай, что понравится, - сказал Юкио девушке.

Сообщение отредактировал SonGoku - 19-04-2006, 9:47

Кодзи несколько раз кивнул на слова спутника и отправился в гостиницу, ему было, что обдумать теперь, после части подслушанного разговора.
Прежде всего, музыкант потребовал назад деньги с хозяина гостиницы, тот долго упирался, говоря о том, что он не смог удержать девушку, поскольку это не девушка, а злобный демон. Но холодный и бескомпромиссный напор Кодзи сделал свое дело, хозяин вернул монеты, правда, не все. Парень сделал вид, что не заметил, все равно завтра утром он как раз не доложит в оплату той части, что сейчас присвоил себе кабатчик.

По просьбу игроков администрация передала этот прикл новому мастеру, который надеется, что сумеет довести игру до конца, не сильно разрушив замысел своего предшественника.
Поэтому прошу продолжать игру тех, кто хочет остаться, а тех игроков, которые хотели бы выйти из сюжета, сделать это логичным и литературным путем.

Модератор

- Да, точно. Наверняка залезли трупы пообдирать.

Обыскать его решили? Умники. Раньше надо было думать.
Идзуна завопил еще громче, сменив тональность. Из его воплей следовало, что трупов он боится, как огня, а еще он боится щекотки, поэтому, ой-ёй-ёй, не надо его там трогать, и вот тут тоже не очень-то следует, и никаких трупов он не трогал, а если бы трогал, то весь с макушки до пяток перепачкался бы в крови, а он чистый. Почти.
Улучив момент, бродяжка выдернул из волос спрятанный там кунай и воткнул его в ближайшую ногу, пригвоздив ступню к земле, не зря же он к этой ноге уже несколько минут прижимался, как к родной матери. Пораженный в самом прямом смысле громила даже пинка не сумел отвесить обидчику, зато это сделал другой якудза. Идзуна подкатился к ногам Гокайшина, затормозил о них и выудил следующий нож, на этот раз из широкого рукава.

Четверо квадратных якудза - вернее, трое здоровых и один с проткнутой ногой - с ножами против одного меча и кунаев. Неизвестно, сколько их в запасе у Идзуны. Меч, сверкнув на предзакатном солнце, уставился острием на якудза, которые, впечатленные воем и прыжками пострадавшего и скоростью бродяжки, остановились в нерешительности. На их лицах отразилось сожаление о том, что прошляпили момент и не отобрали у пленников оружие.
- Слева от тебя ворота, - прошептал Гокайшин, не будучи полностью уверенным, что Идзуна его слышит, но не решаясь прибавить громкости, чтобы не услышали громилы. У слепых должен быть хороший слух, ведь так?
- По моей команде беги к ним.
Якудза, наконец, преодолели затруднение, сгруппировались для атаки и кинулись вперед с ножами наперевес.
- Ima! - крикнул Гокайшин Идзуне. И понадеялся, что тот расслышал и послушается.

Сообщение отредактировал Далара - 10-05-2006, 11:28

Верить гадалкам - себя не уважать. Жаль, что никто не напомнил этого Анне пару недель назад, когда она мирно просиживала штаны в порту и долечивала старые дыры в плече. Ведь поверила, поверила во все обещания, в золотые горы, бубнового короля на борту, славу на все побережье. Впрочем, славы-то ей теперь на всю жизнь хватит - не скоро злоязыкие моряки забудут, как помощник капитана "Рубаки" месяцами шлялась по Японии в поисках пути домой.
Деревня за деревней, город за городом Анна повторяла одно слово - Нагоя. И в каждой деревне ей показывали новое направление. Сначала отсылали в Киото, потом в какое-то местечко по имени Оцу... Оцу Анна еще не нашла, но была уверена, что там ее пошлют еще севернее и еще дальше от знакомых портов. Городишко, улицы которого она мерила шагами сейчас, похоже, переживал не самые спокойные времена - на улицах не было ни души. Женщина остановилась перед диковинным зданием с вывеской. Увы, по-японски она не читала, но на вопрос там наверняка бы могли ответить. Не успела Анна войти в неизвестное заведение, как со двора здания, из-за ворот и ограды, раздался громкий окрик.
Идзуна не любил, когда им командуют, но признавал, что в жизни складываются неприятные моменты, когда кто-то другой лучше знает, что делать. И поэтому при словах Гокайшина припустил со всех ног, быстро... только не очень долго. Ворота он нашел, а так же того, кто в этих воротах стоял, перегораживая путь к спасению. Мальчишка колобком укатился куда-то в сторону, рука привычно нырнула в рукав за кунаем.
Ох, никогда не следует паниковать раньше времени! Дети играют, вот и все.
- Хэй, подожди! - от неожиданности Анна окликнула налетевшего на нее подростка по-русски, но тут же поправилась. - Ты кто?
Пацан склонил голову к плечу, прислушиваясь. Голос незнакомый и очень необычный, слова произносит в общем-то правильно, но как-то непривычно.
- Идзуна, - процедил бродяжка сквозь зубы.
Здесь угрозы он пока не почувствовал и переключил внимание на двор, где топотали громилы, бросившиеся в погоню за Гокайшином. Идзуна переждал, когда "молодой господин" проскочит ворота, и метнул нож. Кто-то вскрикнул, но количество бегущих ног не уменьшилось. Очень жаль.
От неожиданности Анна чуть не прикусила язык. Прямо на нее выскочил сначала молодой японец, потом еще один - в неприятно-яркой одежде. Первый, увы, успел отскочить довольно быстро, а вот второй получил удар сапогом в живот. Кто-то вскрикнул совсем рядом - еще один островитянин сражался с глубоко вошедшим в плечо метательным ножом. Выхватив из-за пояса кинжал, но не вынимая его из ножен, индианка косо ударила противника по носу. Разобраться бы еще, кто друзья а кто враги...

(вместе с Даларой и СонГоку)

Сообщение отредактировал Hinode no otome - 10-05-2006, 11:41

(SonGoku, Hinode no otome и я)

Гокайшин (а первым налетел на девушку именно он), увидев как незнакомка наносит удар якудза, решил прийти на помощь. Вместо того, чтобы кидаться к лошади, как задумывалось изначально, он ринулся обратно в драку. По дороге успел порадоваться, что Идзуна снаружи двора, а не внутри. Ворота не слишком широки, трое мордоворотов одновременно не проскочат, да и сдерживать их легче. Очутившись рядом с девушкой, Гокайшин с налету рубанул одного из нападающих мечом. Чуть было сам не испугался результата, но разозленный третий не дал времени, ринувшись в проем и, кажется, решив смести «защитников» своим весом.
При всей своей нелюбви к "дремучему средневековью" мечей, сейчас Анна очень обрадовалась, что оружие в руках союзника а не противника. Сейчас она уже сориентировалась - подросток и парень с катаной сражались со всеми остальными. И северянка уже, похоже, тоже. Следующий "аляповатый" решил, что сегодня день столкновений - и вполне заслуженно получил рукоятью ножа по уху. На этом противники, увы, кончились.
- Ты кто? - повторила Анна вопрос, обращаясь уже к владельцу меча.
- Мина... – он вдруг осекся, вспомнив мимоходом брошенный совет Юкио. Судя по всему, что творилось с момента возвращения в Японию, стоило этому совету последовать. Хотя бы частично. – Гокайшин. А ваше имя?
- Анна Шелестова, - свое имя северянка произнесла на чистейшем русском. Следующая реплика была уже обращена в основном к подростку-мародеру. - Вы всех будете убивать?
- Если придется, - ничуть не смутился практичный во всех отношениях Идзуна.
Идзуна, так и не поднявшись с четверенек, подобрался к поверженному врагу и принялся шарить у него за пазухой, за поясом и в рукавах тоже не забыл проверить. Никогда не знаешь, где можно отыскать что-то ценное. Находки переправлялись за пазуху самого Идзуны, чтобы в ближайшем будущем быть рассортированными, перепроданными или перепрятанными.
- Сейчас еще набегут, - сказал мальчишка в пространство.
- Тогда надо уходить отсюда, - принял на себя роль пространства Минамото. Повернулся к Шелестовой: - У вас есть средство передвижения?
Анна сокрушенно пожала плечами - эти японцы даже безумнее обычного. Меньше всего ей хотелось быть подрезанной в местечковой драке во многих милях от побережья - так что предложение того, который с мечом, пришлось ей очень по душе.
- Нет, - просто ответила северянка. И хотелось бы съязвить, да знание языка не то.
- Плохо...
Было действительно плохо, потому что конь был всего один. Вдвоем с Идзуной они еще могли на него взгромоздиться, втроем уже никак.
- Вы знаете город? – уточнил Гокайшин.
- Город? А как называется? - В вопросах Анны не было и тени иронии.
Минамото подавил желание схватиться за голову. Присев, вытер меч об одежду ближайшего из мордоворотов, вряд ли тот будет жаловаться. Меч отправился в ножны, Гокайшин встал.
- Оцу. Видите, коня, - в некотором отдалении и правда паслась полностью оседланная лошадь. – Садитесь на него. Идзуна, поедешь вместе с Шелестовой.
- Нет.
- Почему?
- Потому что эта лошадь меня не любит.
- Как тебя может не любить лошадь, которая тебя никогда не видела?
- Здесь можно купить еще лошадь? - Анна обратилась к старшему из своих новых знакомых.
- Да, и даже не очень далеко. Я могу вас проводить. Только нужно уговорить Идзуну не упрямиться...
Женщина сделала пару шагов и присела на корточки перед подростком. В его или ее повадках - у этих японцев не определишь сразу кто парень а кто девушка - было что-то странное... Словно бы юный мародер совсем не доверял своему зрению. Поэтому северянка старалась двигаться медленнее и громче.
- Если я поищу другую, смирную лошадь, ты поедешь на ней?

Сообщение отредактировал Далара - 10-05-2006, 11:41

- Нет. Мне нужно остаться здесь. Там еще есть живые, - Идзуна махнул рукой в сторону дома.
В общем-то подручные Матсумото не могли считаться его родней, но ведь якудза сами называют себя одной семьей. Одним кланом. А значит, у Идзуны прибавилось дел.
- Много? - Анна окончательно утвердилась в мнении, что подросток безумен.
- Ты же сам сказал, что их там достаточно, чтобы справиться с нами.
У Гокайшина уже не было никаких сомнений, что именно собирается Идзуна делать с теми живыми.
- Ты не сможешь сейчас убить их всех. Они убьют тебя, и до главного ты не доберешься.
Да, это аргумент.
- Хорошо, - мальчишка выпрямился, протянул к Гокайшину руку. – Только со смирной лошади я все равно упаду. Я не умею на них ездить.
Минамото взял протянутую руку, измазанную в уже засохшей крови. На мгновение он почувствовал острую жалость к этому ребенку, который вынужден думать о мести. Но сейчас не время задавать вопросы, что же подвигло его на это.
- Ты же ехал по лесу. Здесь будет так же - ты будешь сидеть на лошади, а я ее поведу.
Всю дорогу Идзуна мучался сомнениями. Все его общение с лошадьми завершалось, как правило, не слишком приятно.
- А я опять палку потерял, - вздохнул бродяжка.
Гокайшин издал немного нервный смешок.
- Значит, придется ограбить какой-нибудь забор.
- Это оружие? - Поинтересовалась Анна. Он что, и правда слепой? А как он тогда ножи кидал? Женщину запоздало передернуло от мысли, что нож мог с таким же успехом попасть и в нее. - Или?..
- Иногда оружие, - пояснил изрядно повеселевший Идзуна. – Но без нее очень трудно бывает ходить.
- Ты давно ножи кидаешь? - Анна понимала, что вопрос звучит нетактично, но удержаться не смогла.
Тем временем они добрались до лошади, которая в очередной раз оказалась намного крупнее бродяжки. С некоторыми усилиями получилось усадить Идзуну в седло, так что теперь он возвышался над всеми, как Фудзи над Японией.
Улыбка мальчишки могла бы украсить собою мордочку особо вредной лисы.
- Не бойся, - сказал Идзуна женщине. – То, о чем ты думаешь, мне не мешает.
Смешно, но Анна и правда успокоилась. Странный все-таки парень... Или девчонка?..

(еще - Далара и Хинодэ-но отомэ)

(Биш и я)

Шутит, что ли? Это все - для нее?
Широ сделала шаг вперед, пытаясь охватить взором все пространство красивейших тканей, потом снова обернулась на Юкио, взглядом спрашивая разрешения. Так как своим ушам она точно не верила.
Самурай с улыбкой кивнул.
- Бери хоть все. Бери, что понравится.
Это послужило толчком для действия - радостно что-то воскликнув, она с детским восторгом кинулась разбирать ворохи тканей, примеривая к себе. Широ никогда не позволяли самой выбирать одежду. В борделе ей все выдавалось, и она даже не могла возразить, иначе ей не в чем было бы ходить.
Ножны с новеньким мечом и флейта уже лежали на полу, а она, спрятавшись за ширмой, примеряла новые наряды. И небесно голубой, и пурпурный с золотыми нитками, и серебристый... От каждого цвета она была в восторге, с каждой тканью она возилась по полчаса.
Наконец, девушка выбрала - она вышла в кимоно бело-голубого цвета, украшенного серебряным орнаментом на рукавах и поясе. Пожалуй, это было слишком нарядное кимоно для повседневного хождения в нем, но Широ оно очень сильно понравилось.
Она с улыбкой подошла к Юкио и, довольная, сжала его руку в своей ладошке. Потом, на секунду спохватившись, резко убежала обратно, и вернулась с мечом и флейтой, которые чуть не забыла.
- Я выбрала... Как тебе?
Необычное, забытое ощущение - дарить что-то женщине. Девицы из веселого квартала в Киото - не в счет, да там и не подарки были вовсе, какая-то мелочь, скорее дань традиции, а не искреннее желание.
Хозяин лавки почуял выгодного покупателя, забыл о прежнем намерении если не звать стражей порядка, то выставить вон, принес чай и начал делать жесты супруге, чтобы не скупилась и достала из шкафчика кувшинчик саке и все, что нужно.
Когда Широ вынырнула из-за ширмы онемел не только Юкио, хозяин тоже потерял дар речи.

Сообщение отредактировал SonGoku - 16-05-2006, 9:42

(Last Unicorn mo)

- Ааа! - она от радости кинулась на шею Юкио и запечатлела на щеке поцелуй. А потом кинулась обратно в лавку, только босые пятки заблестели. И снова за ширмой появилось движение... Девочка была просто в восторге от всех подарков ее спутника.
Хозяин воспользовался смущением покупателя, пошел в наступление; его жена подлила спорщикам еще сакэ и достала веер - вдруг им станет жарко. Хозяин еще приподнял цену, Юкио тут же вспомнил, что Широ требуется еще один подарок; жаль, но не в этой лавке.
- Про пояса не забудь, - подсказал он девчонке.
- Угу, - раздалось из-за ширмы; девушка, видимо, ломала голову над очередным выбором цвета ткани. Наконец, когда она усталая и довольная вышла из-за ширмы, у нее на руках был ворох кимоно, и несколько тканей, которые ей просто очень понравились.
- Ну... вот, - она смущенно подняла на Юкио взгляд, указывая на стопку выбранного добра.
Самурай достал из рукава стопку монет – у хозяев лавки жадно разгорелись глаза. Юкио дал им полюбоваться на деньги вволю, потом одним движением сдвинул половину столбика, сорвав бумажную ленту, что скрепляла его. Высыпал зазвеневшие монеты перед хозяином.
- Мы уходим, - произнес Кумихимо. – И радуйся, другие дали бы меньше.
Если их спутник наблюдал за улицей со второго этажа гостиницы – а он наблюдал, в чем Юкио не сомневался, - то увидел целую процессию. Впереди шел слуга из лавки торговца тканями – с фонарем в руке, освещал дорогу. Потом черной тенью шагал самурай в черной одежде, на шаг от него приотстала девушка в дорогом ярком фурисодэ, что было немного странно, по мнению горожан (они тоже подглядывали через щели в ставнях), но общее мнение склонилось к тому, что пара может быть пока не жената. Замыкал процессию еще один слуга с ворохом покупок.
- Иди наверх, - сказал Юкио девушке. – Я поднимусь позднее.
Сам он уселся в углу, велел принести сакэ и закусок; есть после разговора с дядюшкой не хотелось, но надо было хорошенько все обдумать.

Она быстро кивнула, улыбнувшись, и , указав слугам на лесницу наверх, побежала следом за ним.На середине лестницы она остановилась, оглянувшись на Юкио, как буд-то хотела что-то сказать...В ее глазах читался невероятный восторг и благодарность..
Постояв так полсекунды, девушка побежала наверх, видимо передумав.
Хотя,и так все было ясно...
Когда слуги выгрузили все покупки, она уселась среди них, на лице появилась блаженная улыбка.
Широ давно не была так счастлива. Девушка еще раз пересмотрела все свертки и осталась довольна.
Осторожно оправив кимоно, она подошла к окну и вдохнула прохладный ночной воздух. Скоро придет Юкио...