В начало форума
Здравствуйте, Гость
Здесь проводятся словесные, они же форумные, ролевые игры.
Присоединяйтесь к нам - рeгистрируйтeсь!
Форум Сотрудничество Новости Правила ЧаВо  Поиск Участники Харизма Календарь
Сообщество в ЖЖ
Помощь сайту
Доска Почета
Ответить | Новая тема | Создать опрос

> Greensleevеs. В поисках приключений., Добро пожаловать в мир злых заек!

Хельга >>>
post #901, отправлено 25-12-2018, 8:34


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

здесь и далее - с мастерами.

Джеймс Клайвелл

20 февраля 1535 г.

Серая стена управы пестрела цветными лоскутами. Некоторые из них были связаны нитками, но большинство висели одиноко, приколоченные гвоздиками. Сбежавший от жены с утра пораньше Джеймс думал.
Думалось плохо. Лик Фанни размывался то рутиной писем (коллеги продолжали вешать на Брайнса всё, что не ушло в ассизы), то жалобами купцов на лесных, то кражей гуся прямо с реки. Замерзшей, между прочим, реки. И потому Джеймс метался между стеной, гусем и "Уважаемые законники, констебулат Шрусбери обращает ваше внимание на то, что известный как Гарольд Брайнс похитил из церкви св. девы Марии что в Шрусбери золотой потир, облачение священника, расшитое золотом и разбил статую гаргульи на фасаде. Приметы совпадают полностью". Приходилось отписываться, что понял, меры будут приняты, аще сей негодяй появится в констебулате Бермондси, указывать, что означенный Брайнс имеет свойство называться Джеймсом Гротом... И - снова возвращаться к стене, глядя на алый лоскут, призванный обозначать Фанни. Скрайб, кажется, порчи стены не одобрял, но ничего не говорил, а значит, можно было не обращать внимания, рассуждая вслух.
- Ездить в Лондон бессмысленно. Пока двери Морли не откроются или не найдут новую жертву - это трата времени. Значит, не будем его тратить и будем думать.
Арена все не отпускала. Думал Джеймс теперь, отжимаясь от пола, размахивая мечом или попросту расхаживая по управе. Это, несомненно, разражало еще и Хантера, но ничего с собой Джеймс поделать не мог. Мысли будто запускали привычку заставлять работать тело. Почему Фанни пошла с мистером Потрошителем, еще не остыв от прошлого клиента, не вернувшись на точку? Хотела утаить эту выручку от сутенера, держащего угол Дубовой и Холлоу? Знала своего убийцу? Вопросов, уже традиционно, было больше, чем ответов. Кто вообще держал этот угол и почему Джеймс не спросил этого, когда был у Гленголл? Воистину, дурная голова... И ведь теперь не было даже Дженни, готовой за соверен сбегать с запиской...
Судьба мисс Хейзелнат беспокоила ничуть не меньше, чем убийство Фанни. Джеймс не уставал себя корить, что не настоял тогда, не отправил на мельницу. Что не взял за руку, чтобы привести к себе домой и воспитывать со своими детьми. Впрочем, Мэри и без того теперь занималась его дочерью, навязывать ей еще и уличную воровку, наверное, было неправильно. К тому же, Бермондси скро начнет шушукаться, что констебль ночует дома, а миссис Клайвелл так и не понесла. И наплевать им, что Мэри всего пятнадцать, что с венчания еще и месяц не прошел, что дети появляются тогда, когда этого хотят оба. Приюти он Дженни, шушукались бы не меньше, приписывая ему внебрачных детей. Но сердце болело, точно он и впрямь отправил с Брайнсом собственное дитя.

К полудню, когда и Скрайб, и Хантер сбежали обедать, Джеймс настолько утомился от размышлений, что решил думать лёжа. Разумеется, на лавке, скинув на пол кольчуги, дубинки и невесть откуда взявшийся серый плащ. Последний, впрочем, после некоторого колебания, он свернул и положил под голову. Раскидывать умом стало значительно приятнее, хоть глаз и упорно цеплялся за трещинку на потолочной балке. Трещина была похожа на ехидную улыбку - и потолок будто говорил ею: "Ничего у тебя, констебль Клайвелл, не выйдет". В самом деле, Нерон помогать обязан не был, сколько бы Джеймс не рассуждал об этом, убийца ловиться - не должен, а следующим трупом он порадует нескоро. Скорее всего, он вообще тихий, скромный, ничем не примечательный и добропорядочный семьянин. Такие чаще всего становились жестокими душегубами. Но могло быть и обратное - обаятельный, яркий, заметный... Умный и тщательно планирующий свои преступления, не убивающий вблизи своего жилья. Джеймс досадливо стукнул кулаком о стену. Ему нужна была новая жертва - хотя бы для того, чтобы представить личность злодея. Не выкапывать же Фанни из могилы, чтобы понять, насколько педантичен или неряшлив мистер Потрошитель. Поди найди еще ту могилу, среди сотни таких же, бесприютных, над которыми некому было даже крест поставить. Крест поставить... Не вовремя, а быть может - вполне, припомнился брат-лекарь и колокольня, над которой высоко в небеса возносился крест. Облюбовавших его крикс михаилиты выбили из луков. Рассказывали, будто они даже состязание устроили, соревнуясь, кто больше пристрелит. Жаль, что безумный инквизитор не был тварью, Джеймс валялся бы в ногах у шерифа, умоляя оплатить его голову Ордену. С людьми приходилось справляться самому.
Дверь скрипнула сразу, как раздался отрывистый стук. Еврейка-Брунхильдочка, твёрдо ступившая в помещение управы, как и прежде несла с собой атмосферу лёгкого безумия. По крайней мере, не успевшего подняться Клайвелла она оглядела одобрительно и как-то мечтательно. А ещё она, как и в прошлый раз, несла пачку бумаг, правда, уже потолще.
- Отдых в тёплых краях, а теперь с новыми силами за работу. Кажется, наш добрый король платит лучше, чем я думала. Эх, продешевила с переводом... Добрый день, мастер констебль. Скажите, вы специально отсылаете своих людей к моему приходу? Даёте надежду невинной девушке?
- Разумеется, мисс Кон, - с удовольствием, какое, должно быть, не приличествовало женатому человеку, согласился Джеймс. - Даже лег, как видите. Чтобы обнадежить во всей красе.
Встать, а точнее - свалиться с лавки, все же пришлось. И даже одёрнуть тунику, мысленно посетовав на то, что Мэри никак не озаботится новой. В этой порой было опасно пожимать плечами - трещала. Джеймс вздохнул, алчно уставившись на стопу бумаг.
- В следующий раз - заодно раздевайтесь, - посоветовала еврейка, раскладывая листы на столе - по неравномерным кучкам. - Итак. Что я могу сказать точно, так это то, что в вашем учёном злодее нет ни капли еврейской крови. Никогда не отмечал он бар мицву, не изучал Тору, иначе не стало бы для него столько вещей сюрпризами. Значит, так, здесь, - она припечатала самую жидкую стопку ладонью, - Механика. Ритуалистика, мистицизм, королевские маги, наверное, пищать от восторга будут. Исследование природы перехода материального в нематериальное и ухода нематериального - сиречь души. На небо, в ад, куда угодно. Но этот человек вывел - и смог доказать хотя бы себе - что после смерти что-то всё же остаётся. Боль, кровь, впитывают и земля, и воздух... нет, - поправилась Бруха. - Не совсем воздух, потому что эти... эманации не уносит ветер. То, что за воздухом и землёй. Само пространство. Так что, на бойнях, на старых местах казней мистики и без того замечали странности, так? Некромагия, медиумы. Но эффективность - никакая, потому что обычный маг работает с энергией, а здесь речь о призраке энергии. Душе души - если переводить его жуткий немецкий, смешанный с латынью. Но это, конечно, для обычных магов. Скажите, констебль, вам дорог Лондон?



--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #902, отправлено 25-12-2018, 8:34


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- Помня, что Бермондси - часть его? Поневоле приходится дорожить, мисс Кон.
Брат-лекарь, кажется, не читал еще и итальянцев, того же Самуила Парниа, который изучал и смерть, и процессы перехода ее в не-жизнь и даже взвешивал тела, чтобы доказать, что от них отделилась некая духовная часть. Трупы при этом становились тяжелее, но Парниа не отчаивался, объясняя это тем, что душа придавала организму легкости. А вот о душе души, animam meam, с интересом послушали бы не только королевские магии, но и михаилиты. И, пожалуй, орденским исследователям стоило это увидеть раньше, чем кромвелевским. Хотя бы потому, что теперь это касалось и Артура.
- Это хорошо, - Брунхильда провела ладонью по лицу, и внезапно стало видно, насколько она устала. Резче стали складки от носа, чётче проступили тёмные круги под глазами. - Хорошо. Потому что, не беря чужой опыт, раз за разом изобретая колесо, наш учёный, кажется, нашёл способ использовать эти остатки душ, эмоций, чувств, людей - называйте, как хотите. Научился их... усиливать. Концентрировать. Он даже в журнале не пишет, как именно, но ошибиться нельзя. Вы знакомы с ритуалистикой, констебль? Знаете, что энергия движется по линиям и между точками? Разумеется, со всей этой белибердой про углы, линии Земли, пересечения, дуги, ориентацию по свету? Если нет, не суть. Просто представьте огромную алхимическую фигуру вокруг Лондоне. Рисунок, где аббатство Бермондси - лишь точка на карте. Точка, в которой текущая в мире сила отклоняется и следует к другой точке. Что-нибудь жуткое там, что-нибудь жуткое здесь, тут и вот там, семь раз, четырнадцать - и Лондон начинает меняться, собирать силу внутри себя. Вбирать, пока она не начнёт переливаться через край - но края нет, и она бьёт в небо.
- Вся беда констебулата, мисс Кон, в том, что унизительно мало людей умеют работать с ориентировками. Я мог бы описать его так, как запомнил. Уточнить, что характером он педантичен и даже методичен, склонен к поиску величия, блестяще образован и начитан. - Джеймс досадливо стукнул кулаком по раме окна, рассеянно, по привычке поправив волосы, будто они были всё ещё длинными. - Мог бы сказать, что вся эта его исследовательская лихорадка не более чем мания. Но представьте, сколько невинных ученых будет задержано. А сколько казнено? На скольких переложат всё нераскрытое? Увы, всё это слишком много для Джеймса Клайвелла, к тому же эти ритуалы не дают нам даже имени.
Ничего не дают, кроме того, что слабой стороной ритуалов всегда были рисунки и точная последовательность. Алгоритм. Вмешательство в который нарушало колдовские процессы. Но пока Джеймс безнадежно отставал, не знал ровным счетом ничего, а в папке с бумагами по брату-лекарю лежала лишь записка от Циркона, в которой он сообщал, что случайно наткнулся на следы монаха в Блите. Идти по следу оттуда? Но в Лондоне... Чёрт, в Лондоне же! Там был еще один одержимый манией - и оставить его было нельзя. Джеймс зашагал по управе, пытаясь ногами уложить мысли в порядок, привести их к чёткой последовательности. Не выходило. Красный лоскуток - Фанни - накладывался на рясу брата-лекаря и в этом было какое-то жуткое, рациональное безумие, отдающие привкусом очередного культа. На ум приходили все эти вавилонские практики, в которых тоже расставлялись фигуры богов в строго выверенную по звездам схему. По разным городам и священным местам. И... приносились жертвы. Почка, матка, печень, сердце, кровь - в столице. Тоже - в столице!
- И без Иштар и жизнь остановится, и продолженье рода,
И обернутся вспять Евфрата воды...
Иными словами, наступит конец света, а чтобы это не случилось, надо питать эту самую Иштар и мужа ее, Баала-Мардука, который без жертвы не мог... привести себя в боевую готовность. Что поделать, мужские проблемы бывают и у богов. А вот думать о том, что кто-то пытается воспроизвести ритуал поклонения вавилонским богам - и тем самым обрести власть или отсрочить Армагеддон, не хотелось. Джеймс повернулся к Брухе, улыбнулся мягко и спокойно.
- Спасибо вам, мисс Бруха, - проговорил он, - без вас я бы возился с этим годами.
- Не за что! Хотя нет, есть. Не то чтобы я переводила по доброте душевной, - оживившись, уточнила Брунхильда, вытащила из толстой папки и помахала им в воздухе. - А так у меня, кажется, есть и хорошая новость. Правда, может быть, и плохая. В аббатстве этом что-то случилось. Что-то такое, что отвлекло его от прежних планов. Не вы, конечно, этого в дневник он занести не успел. Ритуал почти разрушила какая-то странная фэа, и они его теперь очень интересуют. За гранью ереси, замечу, потому что именно так называют приписывание фэа божественных, а не дьявольских, сил. А вдруг и в самом деле бросит, что бы там ни придумал? - особенной надежды в голосе не прозвучало, но еврейка тут же улыбнулась, скупо, одними губами. - Зато, наверное, если получится понять, что это ваш учёный что-то натворил, а не просто, хм, обычное для Англии кровопролитие, то, наверное, я смогу постепенно проследить фигуру. И время. А то ведь переезды нынче дороги, да и где ещё такое спокойное и приятное место найдёшь.
"Вот фэа-то мне и не хватало, для пущего счастья."
- И такого попустительского констебля, - охотно согласился Джеймс, - однако же... Я вынужден просить вас, мисс Кон, посещать мессу вместе с батюшкой. Мне нужно, чтобы ваш отец числился при управе на совершенно законных основаниях. Должен же я как-то платить вам жалованье.
В аббатстве этом что-то случилось... Медленно, неохотно всплыла в памяти сестра Магдалена, лежащая в центре пенткаля, смазанные линии схемы и пузырек чернил, упавший со стола. Также неохотно вспомнилась и Эмма Фицалан, помрачневшая при вопросе о дверях, которые мечтал открыть брат-лекарь. Джеймс прищелкнул пальцами, злорадно усмехнувшись. Что ж, если монах решит потягаться с Фламбергом за жутко очаровательную Берилл, то Джеймс, пожалуй, поставил бы на михаилита.
- А пока мы не знаем, что успел натворить чертов монах, подумайте вот о чем, мой очаровательный experitum...
И Джеймс снова зашагал по управе, излагая свои наблюдения и мысли о Фанни Пиннс, её убийстве и пока неявном modus operandi мистера Потрошителя. И пока рассказывал, понимал, что связи между братом-лекарем и лондонским убийцей нет.
- Подумайте на досуге, мисс Бруха, нельзя ли здесь уловить ритуальный подтекст, - закончил он со вздохом. - У вас все спокойно? Кумушки не обижают?
- Почти нет, не больше, чем... - Бруха нахмурилась, словно прокручивая что-то в голове. - Простите. Мне послышалось, вы сказали что-то про жалованье. И про управу. Наверное, виновато отсутствие... сна в моей скучной еврейской жизни.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #903, отправлено 25-12-2018, 8:35


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

С трудом остановив себя на полушаге, Джеймс развернулся и вздохнул. Ему в последнее время удивительно везло на женщин, думающих не о новом платье и туфельках, а о делах. Причем так, что эти мысли делам же мешали.
- Мисс Бруха, - улыбнулся он, - при управе Бермондси полным-полно должностей. Медика, консультанта, помощников палача, консультанта-алхимика... Мы относимся к констебулату Лондона и обязаны иметь штат, как в столице. Но всех этих знатецов сыскать не просто. Волей случая и неприязнью к Мавру у меня есть вы. Но женщину я принять на службу не могу. Зато могу её отца. Он будет числиться и приходить за скромным жалованьем, вы - работать. Однако, мы снова не можем обойтись без нюансов. Ваша семья должна ходить к мессе и подписать Акт о Супрематии. Для короля это служит признаком благонадежности.
Как часто ходила к мессе его Мэри? Впрочем, святость и благолепие в дом с лихвой приносила матушка.
- Это... интересно, - медленно проговорила Брунхильда. - Знаете, господин Клайвелл, вы - очень необычный констебль. Наверное, почти такой же, как я - необычная еврейка. Мы подпишем акт, а месса... место для работы не хуже иного другого. Знаете, эти монотонные голоса, запах ладана и тепло. Самое то - думать о ритуалах, хотя то, что вы описали, больше подходит востоку. И, кажется, югу, - она задумчиво кивнула. - Пожалуй, да. А вот учёный брат, кажется, куда ближе к западу. Но я подумаю, посмотрю, почитаю. А насколько жалованье скромное?
- Восемьдесят золотом каждый месяц, - виновато вздохнул Джеймс, - чуть больше того, что получает сержант стражи. Но казначейство думает, что головой работать проще, чем дубинкой, да и не так опасно. И вы мне безбожно льстите, мисс Бруха, констебль я самый обычный.
Ленивый попуститель, думающий лишь о том, как бы сбежать домой. Настолько же охотно, насколько раньше думал, как сбежать из дома. Чёртов, точнее - Неронов, Актёр, видящий во сне арену, слышащий вой трибун и чующий солоноватый запах смерти - запах крови. Джеймс мрачно хмыкнул, подумав еще и о том, что если цезарь снизойдет к просьбе, то снова придется ломать комедию, надевая маску гладиатора - опасной игрушки для любого, кто смог заплатить. Это подходило и востоку, и югу, но отдавалось болью в отметинах от зубов Фламиники, всё еще пятнавших тело жёлтым.
- Я определённо продешевила с блокнотом, - пожаловалась еврейка в пространство и улыбнулась Джеймсу искренне и тепло. - Пусть обычный, господин Клайвелл, если хотите, но для меня, кажется, вы всё-таки останетесь особенным, ничего? А заработок сержанта стражи... да. Да, пожалуй, этого... хватит. Разумеется, до повышения!
Пока она говорила, дверь скрипнула снова,и в управу, сбивая с сапог снег, вошёл Хантер и уставился на еврейку, нахмурясь.
- Повышения? Мисс Брунхильда.
- И этот занят, - вздохнула еврейка, почти не сменив тона. - Что за горькая судьба!
- У нас Скрайб свободен, - проворчал Джеймс, с дрожью принимая из рук Хантера записку, скрепленную знакомой печатью с маской и поспешно разворачивая её. Нерон назначал свидание на одной из улочек Ист-сайда, обещая прогулку. Право же, худшего места для того, чтобы говорить о делах, да и гулять, цезарь придумать не мог. Однако же, выбирать не приходилось. Джеймс глубоко вздохнул, прогоняя нервный трепет и улыбнулся сержанту. - Мистер Кон будет числиться при управе, Том. Нам нужен консультант по этим чёртовым культистам, ритуалам, сам знаешь. Глядишь, может быть, перестанем твои ножи терять.
"Ещё одна?!" не прозвучало, но читалось явственно.
- Всего-то один и потеряли... а второй я для этой сволочи особенным сделал. Авось потом и искать не придётся, - но, помедлив, Хантер вздохнул и кивнул Брухе. - Но что ритуальных сволочей чем дальше, тем больше, и не поспорить. Так что знатица... знаточка... мастер по магии и пригодится.
- Знаточка, - восхищённо пробормотала еврейка и присела в книксене. - Ой, буду стараться! А ведь если ещё и мечом научиться работать - за это двойное жалованье положено?
"Тогда я бы разбогател..."
Мысль бахвальная, хвастовская и даже самонадеянная, но Джеймс и в самом деле смел надеяться, что мечом владеет прилично. А вот сама идея, что Брухе может понадобиться такой навык, ему не понравилась. Женщины в рейде по злачным местам... Или в погоне за ритуальными сволочами - к беде.
- Увы, мисс Бруха, - вздохнул он, выуживая из папок Скрайба листы Акта о Супрематии, - если бы нам платили двойное жалованье за то, что умеем, Том давно бы стрелял из золотого лука. И помните, по бумагам здесь служит ваш отец. Не стоит давать кумушкам лишний повод поточить о вас зубы.
С кумушками Джеймс сделать ничего не мог. Пока они не переходили грань, Кромвель не знал о том, что в церкви Бермондси служат по католическому правилу. А грань старые мерзкие кошки не переходили.
- Ладно, - вздохнула Бруха, забирая бумаги - и акт, и принесённое. - Отец так отец. Вот только в управу придётся ходить часто. Тут почитать, там почитать. Вы ведь эти милые папочки вряд ли разрешите унести? Вот и я думаю, что вряд ли. Что ж, благодарю, мастер особенный констебль. И не хмурьтесь, мастер старший сержант, иначе ваша Клементина проклянёт страшным проклятием гадкую еврейку, из-за которой появляются новые морщины!
Хантер только хмыкнул, а еврейка, кивнул напоследок, степенно проследовала к двери.
Проводив её тоскливым взглядом, Джеймс вздохнул. Бруха была... Вот именно, Бруха просто была, говорила то, что думает, ставила в тупик своими вопросами-шуточками и привносила нотку хаоса в жизнь управы. И отчего-то, когда она уходила вместе с этой ноткой, становилось тихо и тоскливо. И хотелось сбежать домой.


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #904, отправлено 25-12-2018, 8:36


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

21 февраля 1535 г. Лондон.

Актон, один из самых грязных районов Лондона было найти просто - по запаху, даже если бы дорога была незнакома. Еще бы, ведь бедой и особой гордостью актонцев были выгребные ямы, в которые свозили нечистоты со всего огромного Лондона. Впрочем, то ли золотари промахивались, вываливая своё содержимое свое тележек, то ли обитатели здешних трущоб чистоплотностью не отличались, но дерьмом здесь было заляпано все - от нищих лачуг до тропинок, вдобавок захламленных горами мусора. Но, казалось, актонцев это не смущало. В грязных дворах бегали неумытые, но веселые ребятишки, женщины в живописных, разноцветных лохмотьях судачили у колодца, хмуро посматривали на чужака мужчины, на чьих лицах отчетливо читалась вчерашняя попойка. Пьяницы спали повсюду, вповалку, глубоким сном, прижимая к себе початые бутылки так нежно, как никогда не обнимали жен. Им не нужны были теплые одеяла, перины - все это заменял им снег, и лишь горячо парящие желтые лужи под ними говорили о том, что они пока еще живы. На углу странного пузатого строения, в котором с трудом угадывался трактир стояла торговка. Выглядела она как живое воплощение госпожи Чумы: худая, черная от худобы, замотанная в дерюгу женщина держала в руках лоток с пирожками, накрытыми ветошью.
- С требухой, господин, - развязно, громко и без особой надежды прокричала она, когда Джеймс прошел мимо.
С собачьей, кошачьей, крысиной, человечьей... Джеймс отмахнулся от нее, сожалея, что заколол свою брошь под оверкот, да и оделся как для Гленголл - скромно, но чисто. Сюда нужно было идти одетым в рубище, извалявшись в золе и нечистотах, чтобы уподобить себя местным. Но зато теперь становилось понятно, откуда столько дерьма в голове у Брайнса. Уроженец здешних мест просто не мог стать иным.
Нерона не узнать было невозможно. Небесно-голубой оверкот и зелёные штаны бросались в глаза ещё от начала улицы. Не меньше внимания привлекала толпа чумазых ребятишек, глядящих на невиданного гостя, открыв рты. Взгляды жителей постарше, впрочем, выражали вовсе не веру и любовь к сказкам и принцам.
"Главное - не простынь", - сказала утром Мэри в ответ на полупросьбу-полуизвестие о том, что Джеймс пойдет "гулять" с Нероном. А надо было: "Главное - не умри", кажется. Одеться в цвета дома Риверсов для того, чтобы пройтись по Актону мог только эпатажный цезарь. Джеймс досадливо вздохнул, одергивая собственный черный оверкот, и поспешил к этому... владельцу арены, стараясь не думать матерно о внешнем виде императора, его умственных способностях и том, какой развеселой будет прогулка. Не думал он об этом и склоняясь в вежливом поклоне, заставляя себя произнести вбитое Квинтом:
- Хозяин.
Нерон досадливо вздохнул, оглядел его одежду и преувеличенно вздрогнул.
- Доброе утро, мастер Клайвелл. Прошу вас, никаких хозяев. Не на арене же, право. Ну разве похоже? - он обвёл рукой домики, канавы и, кажется, особенно - жителей, после чего приложил палец к губам. - Впрочем, действительно похоже... но и не совсем, верно?
- Не вижу разницы, - пожал плечами Джеймс, бросая монету детишкам, - нечистоты везде одинаковы, сидят ли они на трибуне, валяются ли на улицах. Впрочем, воля ваша.
Столь внезапной отменой правил он не обольщался. Квинт, а он не был склонен к излишним наставлениям, достаточно внятно пояснил, что гладиатор - это навечно. И, кажется, способен был достать с того света, если вдруг некто Актёр понадобится, но уйдет раньше срока.
- Я осмелился просить встречи, потому что мне нужна помощь. Особняк на Морли, увы, закрыт для меня без протекции...
Рассказывать о Фанни и её убийце было сложно. Что за дело Нерону до того, как умерла женщина, до её дочери и многих других женщинах, которых зарежет Потрошитель, пока его не поймают? Ровно такое же, как и до головной боли Джеймса, до этих поисков. Но в этот раз Джеймс говорил о том, что волнует его самого, лишь скользом упомянув, как некрасиво, неумело разделал убийца несчастную. Пытался сказать, что убийство Фанни тронуло его, что даже на арене он думал об этом, не в силах отрешиться от мыслей. И что остался лишь один крючок - чёртов особняк.
- Мне некого просить о протекции, кроме вас. Я понимаю, что вы не обязаны помогать, да и я задолжал вам. Но всё же - уповаю.
Какое-то время Нерон размышлял, потом двинулся дальше по улице, заложив руки за спину. На поясе качнулась та же сабля, от которой так недавно погиб неудачливый, глупый Задранец.
- И всё же, разница есть, пусть и заключается лишь в завитках на боках кувшина. В иллюзии отличия. Впрочем, речь не об этом - хотя и о том тоже. Морли... место, где внешнее возводится во внутреннее куда чаще, чем наоборот... Вы правы, констебль, я могу помочь. Захочу ли? Сам я вас туда не проведу, значит, придётся просить. Но тем, кого придётся просить, лучше не позволять задумываться о том, что ты им обязан в мелочах, пусть даже обязан всем. После такого они могут шагнуть чуть дальше, понимаете?
- Понимаю.
Долг - хитроумная выдумка, позволяющая надсмотрщику обойтись без цепей и кнута. Но для философии, пожалуй, можно было найти иное место, иное время и иные слова. Сейчас следовало спросить о другом.
- "Захочу ли", - сказали вы. - Джеймс швырнул еще одну монету мелюзге и махнул им рукой, дабы отстали. - Что я могу вам предложить, чтобы желание возникло?
- Действительно, что? - Нерон аккуратно перешагнул через горку вонючих отбросов и лучезарно улыбнулся хмурой женщине с тележкой, которая попалась навстречу. - Рано ещё, слишком рано, но... Когда придёт время, вы выполните одну мою просьбу из двух. Не так много, если подумать. Не так мало.
"Дорого".
Не по силам, особенно, если Нерон попросит жизнь Бесси, Мэри или Артура. Очень много, если ему снова потребуется гладиатор Актёр. Но зато - умеренно, если цезарю будет нужен констебль. Закрывает же глаза Джеймс на проделки Гленголл? Дружит с лесными? Он закусил губу, понимая, что уговаривает себя согласиться. Но ведь можно было попробовать попасть в особняк самому. Не попади Джеймс на арену, не познакомься с Нероном, как бы пришлось выкручиваться, где искать протекцию? И всё же, так было проще. Пусть - дорого, пусть - новый долг, но время убегало слишком быстро, а следующую жертву мистера Потрошителя Джеймс себе не простил бы.
- Хорошо.
- Чудно, - сказал Нерон таким голосом, словно убеждал в этом самого себя. - Тогда Фламиника. Она из самых разумных, и вы уже знакомы, так что...


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #905, отправлено 25-12-2018, 8:36


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

- Штанишки-то какие, - раздался ломкий, юношеский голос из-за спины, - зелёнчатые, понимаешь. Цвету напрочь королевского.
Говорил щуплый парнишка с когда-то светлыми, а теперь - серыми волосами, сальными сосульками свисающими на рваную одежду. Руку он держал вычурно, кистью на излом, точно собирался пуститься в какой-то куртуазный, придворный танец. Но, всё же, заговорить так он бы не осмелился, не будь с ним двух невысоких сутулых мужичков, хмуро насупившихся и поигрывающих дубинками.
Нерон вскинул бровь.
- А что это ты имеешь против королевского зелёного? Цвет не по душе? Может, тебе и его величество не нравится? И реформы? Еретик, фу. А то ещё и испанский шпион?
Устало порадовавшись, что не поленился надеть кольчугу, да и брошь не забыл, Джеймс вышел вперед, закрывая собой цезаря. Магов он не любил, но парнишке этому был рад: он сумел разогнать отчаяние, в которое привело само это имя - Фламиника и мысли о предстоящем объяснении с Мэри. И слова Нерон подобрал самые подходящие, разумеется. Актонцы славились своей любовью к королю. Еще бы, ведь нечистоты сюда свозились из королевского дворца тоже.
- Э-э, - выдавил из себя он, - господа, а где здесь живут Брайнсы?
"Господа", кажется, удивились. Настолько, что на лицах дубинконосцев возникло глубокомысленное выражение, перекосившее их в маску безумия. Да и мальчишка не сдержался, взмахнул рукой, из которой вырвался длинный язык пламени. Брошь сработала, как и всегда, хорошо. Пламя, а точнее та его часть, что подпитывалась силами юноши, осыпалась к ногам Джеймса, точно натолкнувшись на невидимый щит - и угасло, зашипев на снегу. Оставшиеся язычки, жалкие, слабые, затанцевали на рукаве оверкота.
- Ой, мамочки, - растерянно выдал парнишка, тряся рукой.
- Как неаккуратно, - поцокал языком Нерон.
- Чертовы маги...
Огонь пришлось прихлопнуть рукой, поспешно, досадуя на неровные дырочки с опаленными краями, отнюдь не украшавшими старый, потрепанный оверкот. Мэри наверняка хотя бы вздохнет, глядя на них. Может быть, даже неодобрительно покачает головой.
- Так где живут Брайнсы-то? - Ворчливо поинтересовался Джеймс, отступая назад, ближе к цезарю, чтобы добавить тихо. - Вы не возражаете посмотреть на родителей предмета нашего пари? Я очень не люблю драться в таких вот крысятниках.
- Драться? Не совсем то слово. Мне больше нравится "избиение", - проворчал Нерон и, судя по шуршанию ткани, выразительно пожал плечами. - не возражаю. Я думал посетить одну из этих новых курилен, но ваше предложение куда интереснее. Этот Брайнс промелькнул так быстро...
Парнишка, пока он говорил, почесал голову, почесал шею, не прекращая почесываться, сплюнул на снег - и поскреб ногу с тем мерзким звуком, с каким по клинку ходит точило.
- Брайнсы-то? - Переспросил он. - Дык, в домике аккурат посерёд. Его спутать сложненько будет, самый хороший туточки. Дык вы за долгом, штоль?
- За долгом?
Кажется, долги чертова торговца настигли его родителей. Если, разумеется, у них своих не было. Но глянуть на тех, кто породил... вот такое, было и в самом деле любопытно, раз уж все равно судьба занесла в Актон.
- Ну, за долгом, - еще больше удивился парнишка, - бумажка надысь пришла, что сын еейшниих - жуть какой страшный... этот... иритик. Заплатить за него надо... аблокату, во.
- На редкость плохой сын, - едва слышно вздохнул на ухо Нерон. - Но это надо обязательно утащить на арену. Публика будет в восторге от этого милого... языка. Платить аблокату за иритизмы... это ли не прекрасно?
- Я вам таких воз и маленькую тележку притащу, - также тихо вздохнул в ответ Джеймс, припоминая Дженни и её "чуйства", - хотя вот такое "еейшний" я слышу, признаться, впервые.
За совереном пришлось лезть за ворот, сняв перчатку.
- Проводишь к Брайнсам, малый? За монету? Еретик, говоришь? А родители его, значит, правильно веруют?
Юнец пинком прогнал своих спутников, алчно глядя на монету.
- Спровожу, чего же нет? - Радостно согласился он, зашагав в сторону домов. - А родителев у него и нету. Так-то старый башмачник сам был христьянин, нешто ж нет? К мессе аккурат приходил, в церкву нашу. Ну и пошел он с дочкой своей тудысь, на апостола Андрея. А тут карета, вся резная, фу-ты ну-ты, в свиньях и лиопёрдах. Шибко неслась, да и зашибла, не остановимшись. Брайнсу ноги перебило с рукой, а Брайнсочку чутка зашибло.
- Свиньи и леопёрды, - с явным удовольствием повторили сзади. - Ну, это, как пить дать, молодой Херли.


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #906, отправлено 25-12-2018, 8:37


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- А дальше чего было? Почему родителев... тьфу, родителей-то нет?
Джеймсу порой хотелось взять за ухо этих уличных грамотеев, отвести в школу и посадить за парту. Их привязчивый говорок, сдобренный жаргоном, частенько сбивал с мысли, вызывая улыбку. А апостол Андрей... Выходило, что случилось все по осени, на языческий Самайн. Полгода прошло, и за это время Брайнс изволил побывать в Бермондси и Лондоне, но, кажется, не был у родителей, иначе в повествовании актонского Харона звучало бы его имя не только в связи с бумагой от "аблоката". Не заехать, не спросить о нуждах и бедах... Даже при всей нелюбви к матушке, Джеймс бы так не смог. И надеялся, что ни Бесси, ни Артур, ни еще не рожденные дети Мэри не покинут его в старости. Если он, конечно, до неё доживет.
- Вон чего было, - туманно пояснил паренек, но тут же исправился. - Брайнс-то калекой стал, токмо побираться. Негодящий для башмаков. Обнищал. Брайнсочка крышей подвинулась с того, все чудесатости какие-то видела, херли, как господин изволил сказать, ей и днем, и ночью являлись всякие. А как письмо от аблоката пришло, так и Брайнсиха за ней следом, особливо опосля, как старого Брайнса в Тайберн за долги кинули. Ну да Брайнсочка кудысь-то пропала, а мать еейная в дому, а какжить?
Если разобраться, то в этом была и вина Джеймса. Но ведь любой другой не слишком дорогой, не слишком дешевый законник точно также вогнал бы Брайнса в долг! А законопослушному подданому Его Величества короля Генриха адвокат вообще не понадобился. Но... Совесть даже не колола, резала саблей цезаря, шептала на ухо: "Это ты... ты лишил их дома, свободы и разума". И это было тем горче, что Джеймс всё равно ничего поделать не мог. Прецеденты и уложения были удивительно единодушны в вопросах возврата долгов.
- "Аблокат" - это я, - мрачно и тихо просветил он Нерона, - а письмо пришло из адво... хм, аблокатской коллегии. Чего ж ты решил, что мы за долгом, - громко поинтересовался Джеймс у юнца, - если уж и в Тайберн бросили?
Парнишка вздохнул и остановился у небольшого домика, который и впрямь был лучше многих.
- Ну дык, - проговорил он, - надысь приходили, а у одного вот такая же сережка, значит, как у вас была. Токмо с рисунком другим. Я и заподумал. Они всё на Брайнсиху про долг орали, да она совсем того, кукукнутая. Пришли, вот оно как. Тутысь Брайнсы и живут.
Серьга с розой и бокалом, вросшая намертво, так что только с мочкой отрезать, тоже напоминала о том, что в трущобах возможно обойтись и без хозяев, но это ровным счетом ничего не меняло. Была арена, был ее владелец и был гладиатор Актёр, Джеймс Клайвелл, который принадлежал этому ланисте. И были другие вольноотпущенники, не сумевшие приспособиться к жизни вне арены, а потому ставшие выбивателями долгов. Джеймс коснулся уха, грустно взглянув на Нерона - и вздохнул. Мэри помогла вернуться ему к обычной жизни, и хотя бы из благодарности за это не стоило соглашаться на такую сделку с цезарем. Но... Ведь когда-то он свято верил в торжество закона, в справедливость?
- Чужих вольноотпущенников много, господин?
Хозяином называть запретили, имя не назвали, а обращаться как-то было надо. И если в речи оно прозвучало окрашенным в ироничное "хозяин", то Джеймс был тут совсем не причем. Не дожидаясь ответа, он толкнул дверь дома.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #907, отправлено 25-12-2018, 8:38


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

Внутри царил полумрак. Невысокая, когда-то полная, а сейчас попросту усохшая женщина со следами былой красоты сидела у потухшего очага, раскачиваясь из стороны в сторону. Монотонно, страшно, вперед-назад, вправо-влево, в каком-то ломаном ритме, напоминающем языческие пляски. Скрип двери и звук шагов заставил её вскинуть голову - и просиять безумно-счастливой улыбкой.
- Гарольд, сыночек, - Нерон удостоился крепких объятий и материнского благословления, - я не верила, не верила тому, что о тебе говорят! Ни единому слову! Не мог ты, я знаю, оговорили, оговорили, оговорили....
- Миссис Брайнс, - Джеймс бережно коснулся руки пожилой женщины, благодарно кивнув цезарю, погладившему несчатную по спине, как это сделал бы сын. Наверное, сделал бы сын,- миссис Брайнс, сын с вами, всё хорошо, он больше никуда не уйдет. Присядьте.
В поисках того, на что могла бы присесть женщина, он огляделся. К несчастью, в бедном доме не было ничего, кроме скамеечки у очага, но сгодилась бы и она. Оставлять старушку в пустом и холодном доме не годилось, но лучше ли ей было бы в монастырском приюте? И одобрит ли Мэри, если бедняжка переночует у них, до того как отправится в женскую обитель в Суррее? В конце концов, не виновата была миссис Брайнс в том, что у нее был такой нерадивый сын.
Женщина послушно оторвалась от цезаря и уселась на скамеечку, укоризненно глядя на него.
- А ты, Джеймс, отчего так с женой? Совсем в тюрьме ум потерял? "Миссис Брайнс", ой... Одри я, Одри, как ты меня звал ласково, помнишь?
- Одри, - согласился Джеймс, памятуя, что с сумасшедшими не спорят, - не помню... Веришь ли, память отшибло. А где... дочь? Что с нею?
- Коралина... Наша девочка... Она ушла, ушла, - Одри закивала головой, быстро, размеренно, - ушла, ушла... Ушла!
Говорить сейчас было бесполезно, в привычной обстановке женщина жила в своем маленьком мирке, где домой могли вернуться муж и сын, а дочь попросту ушла. Джеймс вздохнул, поворачиваясь к Нерону.
- Вы всё ещё хотите этого засранца на арену, господин?
- Вы, маменька, правильно не верили, - Нерон врал, как дышал, как на арене. Даже говор стал попроще. - Я ведь спешил, как мог, да вот только задержали... Разбойники. Да. Насилу отговорился, едва сбежать смог так, чтобы и товар сохранить, и самому в целости. А от пари я не отказываюсь. Может, даже наоборот?
- Тогда я хочу бой с ним. И сведем пари к ничьей?
Увы, но, кажется, констебль Клайвелл не получил бы столько удовольствия, вешая эту сволочь Брайнса, сколько испытал бы его Актёр, прирезав того, как зверя, в доспехе бестиария.
Не заглянуть домой, не спросить о нуждах, не помочь... Называвший себя плохим сыном Джеймс никогда бы не смог... так. Всё же, миссис Элизабет, несмотря на нелюбовь к невестке, несмотря на битые статуэтки, жила подле него, не голодала и даже нянчила внуков. У этой женщины не осталось ничего, ведь даже эта скамеечка уйдет за долги. И, что страшнее - никого, ведь Гарольда Брайнса нельзя было считать сыном.
Одри счастливо кивала, слушая их, мелко и беспрерывно крестилась и всё порывалась встать со скамеечки, кинуться к Нерону.
- Благослови тебя Господь, сыночек, мой сыночек, мой Гарольд, - утирая слезы, говорила она.
- О, какая готовность вернуться, - пробормотал Нерон, потом повысил голос. - Ну как тут откажешь при оказии. А вы, мама, не волнуйтесь, не переживайте. Папа и сын, - он приятно улыбнулся, - о вас позаботятся. Да, папочка?
- Разумеется, сын мой, - важно подтвердил Джеймс, хмурясь. Готовности вернуться не было, но... Стоило признать хотя бы самому себе, что испытавший песок арены раз, тянулся к нему, будто одурманенный. И потому, пожалуй, изредка, нечасто, не отрываясь от Мэри и Бесси, от управы, он мог бы... выходить гладиатором, чтобы вновь почувствовать вкус риска и азарта, услышать вой толпы, почуявшей кровь. - Скажите ей, чтоб собиралась. Она, кажется, сына послушается охотнее. Переночует у меня, а потом... В Суррее есть неплохой монастырь для таких, как она. И... спасибо вам.
Нерон удивлённо вскинул бровь.
- За что? Это всё вполне увлекательно. А вам, маменька, лучше пойти с папой. Видите же, дом в ремонте, вещи даже вынесли, а там уже заплачено за новый домик, временный, пока...
По описаниям, монастырь в Суррее наверняка был куда лучше, чем был, принадлежал явно к какому-то иному миру. Но в чем-то цезарь, всё же, был прав. Там хотя бы не обижали старушек и сытно кормили. А что приходилось заниматься рукоделием, так это ведь даже на пользу.
Ответил Джеймс императору, уже выведя на улицу безропотно одевшуюся в какую-то дерюгу женщину.
- За помощь - спасибо. За науку арены, хоть это следовало сказать еще на том ужине, но... Пользу осознаешь только, когда есть с чем сравнить. Когда начинаешь дорожить женой и дочерью, скучать по сыну... Даже жалеть мать того, кого повесил бы. К слову, а что Эспада?
- Свет! - Одри замерла, вцепилась в руку Джеймса и глубоко вздохнула. - Солнце! О Господи, где же... Что же... Сыночек, какая наука? Арены? Джеймс, дорожить, скучать? Но ведь... Свет! Воистину это - благодать божия!
Стайка детей приостановилась, тыкая пальцами и оживлённо обсуждая происходящее. "Тайберн!" - "Гляди, какой яркий-то! Тоже хочу!" - "Нельзя, дурак, королевское же" - "А этот здоровый какой! Ух ты!" - "Выба... выбиватель, во!" - "Да что тётке Тайберн, не помнит ничего..."
Взрослые же просто шли мимо, едва удостаивая взглядом.
Нерон помахал детям рукой.
- Воистину! Свет вечен, что с ним станет? Поди погаси ещё. Детишек вот освещает.
Значит, Эспада всё еще был жив. Джеймс по нему не скучал, но узнать о его благополучии было неожиданно приятно, точно весточку получить от дальнего родственника. Он покосился на зевак, с тоской подумал, что лошадь оставил на конюшне стражи Ист-Сайда и добраться со старушкой туда будет ой как сложно... А ведь еще предстояло объясняться с Мэри! Писать письма констебулату о судьбе родственников разыскиваемого всеми Брайнса! К ночи бы закончить...
- Как вы посоветуете держать себя у Морли? С Фламиникой?
- Какое странное имя, сыночек, - умиленно вздохнула Одри. - Это твоя невеста? Ты ее из Испании привез? А когда познакомиться приведешь?
- Сама приехала, матушка, - вздохнул Нерон и едва заметно скривился. - Прилетела даже, как на золотых крылышках, из самого Вулфхолла. А знакомиться - как сговоримся, так и приведу. Подарок ищу, какой бы ей подошёл. Вот распродам, что натороговал, и сразу. Ведь держаться везде стоит так, словно ты хозяин, верно? И что ничем тебя не удивить, после путешествий-то.
"Сеймуры?!" Джеймс на мгновение прикрыл глаза, даже не пытаясь разобраться в ситуации и понять, что одна из самых родовитых леди королевства делала на арене. Точнее, понятно - что, но... Оставалось надеяться, что ему оказала честь не сама новая фаворитка короля... Впрочем, она, кажется, блондинка? Ругаться, грязно, по-валлийски, как это бывало делал отец, хотелось неимоверно. С трудом напомнив себе, что он с утра был воспитанным, Джеймс благодарно наклонил голову, не желая давать пожилой женщине повод к новым переживаниям. Они ей были вредны.

До Бермондси Джеймс добрался нескоро, к вечеру, когда наспех написанные письма пришлось рассылать голубями. В первую очередь - крупным констебулатам. Мелкие получат их позже, гонцом. Миссис Брайнс нервничала, ёрзала в седле, недоумевала и пахла тем острым, терпким потом, каким пахнут давно не мывшиеся старушки. Джеймс терпел - ванну ей было взять негде. Терпел, скупо отвечал на вопросы. Не потому что с сумасшедшей говорить было не о чем, нет. Он снова боялся за семью, ведь Нерон, этот любитель открытых услуг, так и сказал, чего хочет. И от этого меркло даже воспоминание о Фламинике... Леди Сеймур, мать ее всем Вулфхоллом! Чего не хватает этим высокородным леди, что им так наскучило, что заставляет искать перчинку в жизни вот так? Джеймс хмыкнул, понимая, что задается вопросами риторическими. И совсем неуместными. Но - не думать не мог, даже когда писал, рассылал, вёл старушку через Бермондси к собственному дому. И уже у порога сообразил, что видел Нерона иным. Не цезарем, но человеком.


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #908, отправлено 25-12-2018, 8:38


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

22 февраля 1535 г. Бермондси.

- Матайр ди-диа Дану
Ау-кесих эр снехда кэлль
Аннс ант сагад алинтен Эррах...
Бесси пела негромко, но отчего-то слышен был каждый слог, протяжный, нежный, восторженный со старательно раскатистым "рр". На голос накатывал звук капели, которая словно отмеряла такт, но вот в музыку вступили новые инструменты. Шарканье шагов, сиплый кашель несчастной матери Гарольда Брайнса. И, конечно, знакомый с детства голос.
- Мисс Элизабет Клайвелл, - миссис Элизабет, как это было у нее в обычае, говорила громко, с трагичным надрывом, но тоже - в ритм, только в другой, собственный. - Вы глупы, неосмотрительны, небогобоязненны и непочтительны! Не следуй влечению души твоей и крепости твоей, чтобы ходить в похотях сердца твоего, и не говори: «кто властен в делах моих?», ибо Господь непременно отмстит за дерзость твою! О, пресвятая Маргарита, и это - вместо заутрени! Вспомни, дитя мое, что сталось с Вавилоном, с градом сильным! Вспомни - и устыдись, ибо рассеял Господь по всей земле языки, всяк в свою землю! А посему, не пристало юной леди распевать песни языческие, языческими же наречиями!
Песня замерла, но ненадолго. И когда она продолжилась, стало ясно, что Бесси Клайвелл отлично освоила науку обращать внимание только на то, что было удобно.
- Землю отогрев дыханьем,
Ручейки журчать заставит,
Лишь одним своим желаньем
Так спешит весну прославить.
Трагический вздох миссис Элизабет прозвучал почти контрапунктом. Наверное, она схватилась за сердце. Возможно, оно действительно пропустило удар или два.
- Где богини ножка ступит,
Отступают снег и холод.
Она всех сердечно любит,
Тех, кто стар и тех, кто молод.
- Мисс Элизабет Клайвелл!
- Кажется, славный английский язык не лучше, - сонно заметила Мэри, прижимаясь плотнее под одеялом. - Может быть, миссис Элизабет больше понравился бы французский?
- Рукавом взмахнет тихонько
И, глядите! Из-под снега
Потянулись нитью тонкой
Вдруг зеленые побеги...
- Pour faire des pousses vertes, vous devez agiter la manche*, - сквозь дрёму перевел строчку про рукава и побеги Джеймс, и лишь потом сообразил, что дочь поёт какую-то почти культистскую бесовщину, а чтимая матушка упрекает Бесси в этом. И делает это так громко и вместо заутрени, что стоило бы проснуться раньше. - Сомневаюсь, Мэри. Французский - это исковерканный английский, ведь эти пакостные норманны... О!
Трагический надрыв получился бы почти, как у матушки, но смех... Смех сдержать не получилось, хоть дом с каждым днем всё больше напоминал одну из этих лечебниц, куда свозили душевнобольных.
Мэри, тоже не удержавшись от смеха, стукнула его кулачком по груди.
- Ну, латынь! Неважно! - посерьёзнев, она добавила: - И всё-таки с этой учительницей стоит поговорить... наверное. Представь: спускаемся, а там посреди гостиной алтарь Дану! Вот между камином и шкафом, чтобы утренний свет из окна падал. И вода журчит, потому что Бесси пробила стену и устроила небольшой ручеёк во имя природы. Ветерок гуляет, потому что ни окна, ни дверей... И зелень, зелень вокруг! Пенёк удобный вместо твоего кресла, плющ по стенам, аромат роз и ирисов, - голос её стал мечтательным, и Мэри вздохнула. - Хотя песня красивая.
Словно услышав, Бесси продолжила:
- На проталинке, у ели
Забелел лесной подснежник
И снега кругом осели,
Удивил цветок их нежный.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #909, отправлено 25-12-2018, 8:38


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

- А латынь - это почти наверняка: "Безбожные римляне, язычники, захватившие славные зеленые берега", - вздохнул Джеймс, не торопясь выбираться из-под одеяла. - Ну, и тебе ведь понравились бы и зелень вокруг, и пенёк, и плющ по стенам, и даже невесть как крепящееся ко всему этому окно, из которого падает утренний свет. Алтарь, конечно, в Бермондси был бы лишним. О него непременно разобьют грудь кумушки, а первая - миссис Мерсер.
Разумеется, с миссис Фионой следовало поговорить. Но не о том, что дитя распевает по утрам гимны языческим богиням, а поинтересоваться успехами дочери. Конечно, Мэри бы справилась, но перекладывать на юную жену, у которой было слишком много забот, беседы с учителями, не годилось. И вместе с мыслями о наставниках, а может быть - в связи с ними, пришли воспоминания о прогулке с Нероном, о Фламинике и особняке на Морли.
- Знаешь, - проговорил он, притягивая к себе Мэри, чтобы коснуться поцелуем шеи, - она вскоре может стать членом королевской семьи. Как там поют про Джейн Сеймур? "Старой Англии нежный цветок?" Эта её родственница если и цветок, то с футовыми шипами.
- Она? - уточнила Мэри. Голос её чуть изменился; остатки сна ушли, зато влились нотки настороженности и прохлады.
- Вчера Нерон сказал, что к Морли меня введёт Фламиника, вопреки чаяньям. И намекнул, кто она и как следует держаться.
Конечно, это следовало сказать еще вчера, не портить этой новостью утренние часы, самые томные, самые беззащитные. Но могло статься так, что уже завтра он уедет в Лондон - и Мэри снова придется искать его. Да... и будет ли вдругорядь? Джеймс пригладил белые, пушистые локоны, вдыхая их запах, прочно связавший его с домом.
- И по тому, что он сказал, выходит, будто она из Сеймуров. А еще я должен ему услугу, характер которой он не озвучил. А Нерон задолжал мне, кажется, новый потрепанный оверкот.
- Я перешила тебе пару туник и рубашки, - невпопад ответила Мэри, - Чтобы лучше сидели в плечах. Ту, которую вышивала - тоже.
- По снегам богиня Дану
Нежной поступью проходит,
Для весны готовит место!
С давних пор твердят в народе...
Бесси замолчала, зато песню сменила возмущённая скороговорка миссис Элизабет.
- Это не дитя, а наказание Божие! - Кричала она, уже не сдерживаясь, как то подобало бы леди. - Ибо кого любит Господь, того наказывает, и благоволит к тому, как отец к сыну своему! Сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет?! Ох, воистину, сын мудрый радует отца, а сын глупый – огорчение для его матери. Ибо не следовало давать ему воли в юности и потворствовать неразумию его!
- Странно, - задумчиво протянул Джеймс, садясь на кровати, - не помню, чтоб она мне потворствовала хоть в чем-то. Мэри...
Рубашки, туники - и эти слова о Фламинике, напоминающей ей об измене, которой не было. Но которая, всё же, была.
- Мэри, с миссис Фионой мы поговорить еще успеем, думаю. А вот удивительно спокойного дня, когда мне никуда не нужно спешить, может больше и не быть. Ты ведь хотела посмотреть, как там справляется Джек?
Звучало это скорее как "Прости меня, я не знаю, как искупить. Ведь такого никогда не было со мной - и больше никогда не будет." Но Джеймс и впрямь не знал, как загладить эту вину, а говорить - не получалось.
Секунду Мэри молчала, а потом со слабой улыбкой кивнула.
- Хотела. Не столько Джека, правда, сколько... как вообще так вышло? Почему я сама не настояла на том, чтобы проверить? Ведь чувствовала. Но ведь... как не верить человеку, которого помнишь с детства? И всё же - может быть, в другой раз? Можем ведь просто погулять? Никуда не ехать, ничего не выяснять.
Не верить человеку, которого знал с детства выходило легко. Слишком религиозна была матушка, слишком жарко пылали костры веры еще так недавно - при Томасе Море, чтобы доверять ей и не беспокоиться о Бесси. Ведь сочти миссис Элизабет, что душу ребенка может спасти лишь аутодафе... Джеймс тряхнул головой, мимоходом порадовавшись, что выкроил время на цирюльника, иначе отрастающие локоны бы лезли в лицо. И улыбнулся Мэри. Пожалуй, стоило забрать жену и дочь, чтобы прогуляться по реке. А потом, может быть, навестить эту миссис Фиону.

Чтобы оценить семейное счастье, необходимо терпение. Нетерпеливые предпочитают несчастье. Джеймс терпением похвастаться не мог, но - терпел. И любопытные взгляды праздношатающихся горожан, гуляющих по еще не вскрывшейся, но уже потрескивающей Темзе терпел, и холодок Мэри, и безмятежную болтовню Бесси, на которую уже заглядывались мальчишки. И мыслей не было никаких, потому как никто не может быть мыслителем вечно. Лишь манил знакомый обрыв, поблескивал окнами капитанской каюты из стрижиных норок, хлопал парус на мачте-дереве, но и туда Джеймс не пошел. После. Когда-нибудь. Быть может, однажды придется уйти туда насовсем, забрав семью. Главное - "Горностай" его ждет. А пока стоило посетить наставницу дочери.


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #910, отправлено 25-12-2018, 8:39


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Домик Фионы Грани окружала живая изгородь в рост человека - зелёная и совершенно неаккуратная, словно её никогда не касались ни нож, ни топор, ни магия. Шипастые ветки торчали во все стороны и мирно шелестели под злым и холодным, несмотря на приветствие весны, ветром. А за распахнутой калиткой, прямо посреди дорожки, выломав плиты, поднимался красивый мощный дуб. Точнее, вначале казалось, что деревьев там два, но, видимо, когда-то в крону ударила колния, расщепив ствол надвое, и теперь две половинки одного дуба стояли, переплетя ветви, словно братья - вместе и всё же порознь. Всё бы ничего, но дуба этого не было ещё месяц назад, это точно. Даже в виде саженца. Остального двора просто не было - ни огорода, ни беседки, хотя на последнюю намекали особенно густые заросли в углу. Всё пространство занимали кусты, стелющиеся по земле деревца в плетьях мха и цветы - разные, странные, какие в Англии можно было увидеть, наверное, только в оранжереях. Фиона даже не оставила дорожек, чтобы как-то ухаживать за... низким лесом; возможно, её магии это и не требовалось. Возможно было так же, что кумушки были недалеки от истины, и миссис Фиона всё-таки заключила договор с дьяволом и просто пролетала над всем этим приземистым великолепием. На метле.
Дом, впрочем, не изменился совершенно. Потрескавшаяся штукатурка на грязно-жёлтых стенах, бурая, как почти везде, черепица с пятнами мха, резные, видавшие виды ставни на окнах. И дымок из трубы поднимался белый и уютный, обещая тепло и, возможно, что-нибудь горячее.
- Это очень странное место, - заметила Мэри, остановившись перед калиткой. - Тёплый воздух поднимается в небо, в на его место течёт понизу холодный, но здесь? Он просто... кружит за оградой?
Джеймс, у которого на уме крутились лишь ругательства, просто кивнул. Цветы в самом начале весны, дуб посередине дорожки и весь этот лес живо напомнили ему чёртов Балсам. К тому же, он был почти уверен, что если поискать, то в этих зарослях можно найти таких же карликовых разбойников. Тварей. Мелких михаилитов, чем миссис Фиона не шутит. Кого угодно, в общем. Но... Наверное, было бы неправильно выписывать штраф за ненадлежащее содержание двора учителю собственной дочери? Джеймс вздохнул и пропустил Бесси вперед. Ребенок ведь как-то попадал на занятия? Значит, мог провести и родителей.
- Веди, Бесси.
Бесси просто кивнула и шагнула в заросли. Кусты расступались, отодвигали колючие ветки и снова смыкались не сразу, пропуская всех троих. И, если в траве кто-то и бегал и пищал, то увидеть, кто именно - или что - Джеймсу не удавалось. Идти было недалеко - и всё же на то, чтобы добраться хотя бы до дуба, ушло несколько минут, словно тепло ещё и растягивало пространство. Зато у подножия дерева оказалось, что идти дальше вроде бы незачем. Миссис Фиона сидела в развилке, читая небольшую, но толстенькую книгу в яркой обложке. Никакой тёплой одежды - женщине хватало чёрной юбки и платья в бело-синюю полоску, а рядом на ветке покачивалась шляпка с чёрными ленточками. По околышу золотыми буквами вилось слово "Реформация". Подняв взгляд, учительница широко улыбнулась:
- Гости! Какая радость!
- Здравствуйте, миссис Грани.
Шляпка была странной. Очень. И Джеймс теперь в полной мере понимал, что так не нравилось матушке в "этих лондонских модах", а кумушкам - в "этой ведьме Грани". Потому что шляпка, похожая на лепешку, надетый на околыш, к которому пришиты две ленты приковывала взгляды больше своей обладательницы. И вызывала один-единственный вопрос, отнюдь не касающийся обучения Бесси, хоть и заставляла порадоваться тому, что на лифе платья не вышит портрет Кромвеля.
- Реформация, миссис Грани?
- Я покажу оранжерею? - негромко спросила Бесси и потянула Мэри куда-то в сторону, откуда доносилось самое активное шевеление и раздавались взвизги. - Там такие цветы!..
Учительница захлопнула книгу и спрыгнула с дерева, оказавшись Джеймсу едва ли по плечо. Чёрные глаза с остренького лица смотрели внимательно, но в ночной глубине плыли облачка смеха.
- Мы всецело поддерживаем инициативу его королевского величества, мистер Клайвелл. Душой, сердцем и вот шляпкой.
- Приятно видеть столь законопослушную подданную короля, миссис Грани, но... Король еще почему-то против того, чтобы в городских дворах рос лес и... гимнов богиням.
Джеймс вздохнул, оглядев дуб. Будущее его дома глядело на него из-под шапки ветвей и, казалось, дерево ухмыляется корой, обещая скорую встречу на Эсмеральд.
- Я допускаю, миссис Фиона, что песни - часть обучения и не вижу ничего плохого в изучении языков, но... Здесь живут очень... праведные христиане, назовем их так. И мне не хотелось бы однажды вернуться домой, чтобы обнаружить аутодафе с дочерью и вами. Пожалуйста, объясните Бесси, что гимны - сакральны, что их не распевают, сидя у окна. Коль уж вы разучиваете их с нею.
- Гимны, мистер Клайвелл? - Фиона улыбнулась. - Там, откуда я родом, это просто бессмысленные песенки, уж простите провинциалку. Ладно. Аутодафе мы, разумеется, не хотим. Будем осторожнее, вы правы.
Из кустов с шуршанием высунулась плокая рыжая морда и просительно уставилась на Джеймса зелёными бусинками глаз. Создание чем-то походило на лису, но у лис обычно мех был не таким плотным и без белых кругов вокруг глаз и носа, а уши - не такими округлыми и толстыми. Но пыхтело оно очень жалостливо. Женщина, не обращая на тварь внимания, продолжала.
- Жаль, даже слова не заменить. Хотя... можно петь о том, как весну призывает Мария Магдалина? Понимаете, если весну вообще никто и никак не призыает, она ведь может обидеться и не прийти, верно?
- А это будет уже ересь, - в тон ей вздохнул Джеймс, глядя на лисичку и размышляя, можно ли её приравнять к собакам. И отчаянно сожалея, что не взял с собой сыр. - Но, миссис Фиона, быть может, вы расскажете мне об успехах дочери?
- Куда ни посмотри - всё ересь, - пожаловалась Фиона, вздохнула, но тут же просияла. - Зато у меня на ночной рубашке портрет Кромвеля! Прямо на груди! Такой мужчина!.. - она чуть посерьезнела. - А, Бесси. У вашей дочери, мистер Клайвелл, настоящий дар, из тех, что приходят в мир так редко, а ещё реже - расцветают. Она одновременно знает - и пытается понять. Принимает то, что понять невозможно, откладывает то, что не совпадает с пониманием. А мир, мастер констебль с розой, по-настоящему работает именно так, только изнутри. Стихийные маги обманывают, навязывают волю, Бесси же сможет просто жить. Просто идти. Понимаете?
Лисичка вытащила из куста короткое плотное тело, подобралась ближе и принялась с интересом обнюхивать сапоги, шевеля длинными усами.
Никто никогда не отвечал на вопросы точно, так, как они задавались - в этом Джеймс за годы констеблем успел убедиться. Вот и сейчас, вместо того, чтобы просто сказать, что Бесси - способная и гордость любого учителя, ему читали лекцию по магии и обнюхивали лисами, которые таковыми не были.
- Понимаю, - согласился он, не понимая решительно ничего и отказываясь думать о Кромвеле на ночной рубашке. Но лорд-протектор настойчиво возникал перед глазами, ухмылялся и всем своим видом демонстрировал, что на груди Фионы находиться приятнее, чем в королевском совете. - Хоть и странно, что у Бесси обнаружился такой дар.
Фиона с интересом склонила голову к плечу.
- Почему?
Лисичка, почти в точности повторив движение женщины, со вздохом положила морду на сапог и задумчиво лизнула носок. Язык у неё оказался фиолетовым.
- Клайвеллы никогда не были магами, - просветил ее Джеймс, аккуратно вытаскивая ногу из-под морды, - а мать Бесси растения любила только в букетах, а животных - только в жарком. Но... Если дар, то надо развивать. Правда, конфузно, что вы делаете это бесплатно.
И подозрительно, после таких-то обычных песенок, леса во дворе и лисичек. Однако, запрещать что-то Бесси сейчас, когда её разлучили с братом, когда уехала Дженни, было неправильно, обидно для дочери.
- Когда-то, мастер Клайвелл, в жилах нынешнего армейского архимага не текло ни капли магии. А потом - фьють! - Фиона всплеснула руками, изображая фонтан. Даже приподнялась на цыпочки от усердия. - Иногда мать-природа творит интересные вещи. Возможно, где-то угас род, в котором магия была сильна, и облака в тот день несло в нужную сторону? Возможно, сошлись звёзды? Господь обратил благосклонный взгляд с небес? А я... муж, как видите, оставил мне неплохую пенсию. Знаете, ему очень везло в жизни. Не считая того копья, разумеется. В тот день у кого-то удачи оказалось больше. Но, - она погрозила пальцем, - не думайте, что всё за так! Я беру удовольствием - и будущим. Компанией. Пониманием. Какой прок от знаний, если их некому передать?
- Воистину, миссис Фиона.
Джеймс вздохнул, озираясь. Его девочки не спешили возвращаться из оранжереи, а ему самому уже хотелось попасть в управу. Мать - природа и впрямь делали интересные вещи, но ему они доставались не в виде фонтанов и облаков, а всевозможными ошибками творения. Возможно, так сошлись звезды, возможно, это был не слишком благосклонный взгляд с небес, но кто-то предначертал ему устранять эти огрехи. Звучало это все излишне выспренно, но вот в этом уж точно была виновата Фиона. И её философия.

-------------------
*Чтобы появились зеленые побеги, необходимо взмахнуть рукавом (фр)


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #911, отправлено 25-12-2018, 8:40


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

23 февраля 1535 г. Бермондси.

Плотная кремовая бумага. Синие чернила. Каллиграфический почерк. Записку в управу просто подкинули, в корзину для прошений, и счастье, что Джеймс открыл её раньше Скрайба.
"Завтра в пять часов вечера на месте. Подобающую случаю одежду вам принесут.
Ф."
Джеймс, вздёрнув бровь, читал записку, написанную сухо и повелительно - и понимал, что протестует против... такого. Его захлестывало удушливой синей волной чернил, обвивало кремовой лентой бумаги, зубы букв вонзались в руку. Что, черти её задери, Фламиника думала о нём? Да, он нуждается в помощи! Да, он не знатен! Да, не посчастливилось оказаться в её постели! Но право не выполнять приказы Актёр откупил своей кровью, а Джеймс внезапно для себя обнаружил, что горд. И грехом это не считает. Подобающая случаю одежда, надо же!..
Он заметался по управе, досадуя, что Скрайб уже утвердился за своей конторкой, что так быстро светает и долго не темнеет, что эта весна пришла так рано, так грязны и слякотны стали улицы, что... Подобающая случаю одежда, мать её!
Даже красный лоскуток-Фанни, от которого по всей стене тянулись нити, теперь бесил. Не сиделось же ей у себя, в том местечке, не воспитывалось дочь! Если бы не она, не поехал бы Джеймс в Лондон, не попался бы...
Впрочем, если его продал Скрайб, то все равно оказался бы на арене - и Фанни тут была не причем. Нельзя было обвинять других в собственной глупости и неосмотрительности, но так хотелось! Одежда ведь! Случаю подобающая!
Ход мыслей оборвал скрип двери, и на пороге возник михаилит Фламберг, неловко сбивая снег с сапог одной рукой. Во второй он держал объёмистый свёрток, с которым обращался преувеличенно осторожно. Отчего-то по управе отчётливо потянуло дымком.
- Мастер Клайвелл. Давно не виделись. Мистер?.. - он бросил вопросительный взгляд на клерка.
- Скрайб, - секретарь управы удивленно поднял голову.
- Сэр Фламберг?
Джеймс остановился на шаге, разворачиваясь к михаилиту. Такие визиты не бывали дружескими, да и друзья, зашедшие навестить, обычно не пахли дымом.
- Мистер Скрайб, не хотите сходить позавтракать? И если встретите Тома, то пусть тоже... позавтракает.
Клерк с явной неохотой поднялся, неспешно сложил перья в коробочку, и только потом вышел, аккуратно закрыв дверь. Фламберг же аккуратно поставил на стол свёрток и развернул верх, давая разглядеть содержимое: герань с ярко-розовыми цветочками.
- От Эдварда для Бесси, - с ухмылкой пояснил михаилит. - Кажется, ваша дочь производит незабываемое впечатление не только на хухликов. Жаль, меня тогда не было в резиденции.
Джеймс хмыкнул, убирая горшок на камин. В доме, где рос даже цветок, сорванный Мэри на Тортуге, воистину не хватало герани из михаилитской резиденции.
- Сэр Фламберг, - проговорил он, жестом предлагая сесть на лавку, - ни за что не поверю, что вы решили уподобиться Амуру и разносить цветочки. Что-то случилось с леди?
- А у вас интересно, - Фламберг задумчиво оглядел управу и уставился на стену под окном. - И мистер Скрайб, кажется, не слишком голоден. Даже странно. Холодное утро, человек в возрасте, а сидит у стены, как какой-то мальчишка. Так ведь и заболеть недолго.
Снаружи отчётливо донёсся удаляющийся хруст снега, и михаилит, кивнув сам себе, опустился на лавку и с силой провёл по лицу ладонями.
- Простите. Тяжёлая ночь, поганое утро, да и будущее не лучше. И я немножко зачаровал стражника на крыльце, ничего? И заодно само крыльцо тоже. Но с леди всё в порядке, не считая того, что в этот момент, она, кажется, злобно швыряется подушками в стену потому, что её не взяли с собой.
- Ничего, - обреченно согласился Джеймс. - Харрису полезно зачароваться. Не лучшее будущее, говорите?
Люди, у которых была легкая ночь и чудесное утро, обычно в управу не приходили. Если сами в ней не работали, разумеется. Но удивляться или злорадствовать тому, что надменный Фламберг пришел сюда, Джеймс не мог. Не потому, что проникся невольной симпатией к михаилиту, укравшему Эмму Фицалан из монастыря, лишь только увидев её братца. Не от того, что вместе были в Билберри. Просто казалось неправильным, когда такие гордые люди были вынуждены просить помощи. И это перекликалось с его собственной гордыней.
- Да. Кажется, я всё-таки нашёл тварь, которая меня переиграла. И беда в том, что играет она на вашем поле, не моём, и - является человеком. Поверите ли, мастер констебль, с нежитью оно куда как проще. Если коротко, - Фламберг наклонился вперёд, сложив руки на коленях в замок. Глаза его вспыхнули злостью и огнём - не тем, что горел в Билберри, а чем-то ещё более тёмным, худшим, тяжёлым. - То меня поймали в ловушку, подставили. На мне висят обвинения в убийстве, изнасиловании, ереси, измене короне, а теперь ещё и в том, что я скрываюсь от правосудия, потому что отказался сдать меч и расстаться с Эммой в Суррее. На землях, где Эд Фицалан, который всё это и устроил - младший брат синьора. Иными словами, сейчас я... где-то и, вероятно, продолжаю делать что-то ещё не менее гадкое где-то ещё. И это ставит передо мной несколько интересных вопросов. Перед вами, - он наклонил голову, - наверняка тоже, за что прошу прощения. Вероятно, голуби ещё не успели добраться до Бермондси.
Обалдел Джеймс, должно быть, еще на середине речи. Иначе почему бы к её концу он обнаружил себя сидящим в кресле за своим столом и привычно поигрывающим ножом для взрезания конвертов?
- Вы не примирились с Фицаланами? Нет, не тот вопрос... Как давно?
Допустим, теперь, когда Фламберг сидел в управе, он не был где-то еще и ничего не делал. Но... тогда зря отослали Скрайба, дотошно записавшего бы каждый вздох. Ставшего свидетелем, наконец. Голубя из Суррея, в самом деле пока не было. А до того времени, как коллега известит...
- Сутки? Двое? Почему младший Фицалан так... озаботился?
- Эта ночь, - уточнил Фламберг, прислонившись к стене. - Это утро. Почему - сложнее, но если говорить попросту, то Эдмунд Фицалан принадлежит к секте, которой очень нужна Эмма. Почему озаботился именно так? Потому что он так мыслит. Я не могу этого объяснить, нужно просто видеть этот взгляд, слышать голос.
- Я не уверен, что хочу знать, как вы за пару часов оказались в Бермондси. - Джеймс с досадой швырнул нож на конторку и принялся расхаживать по управе, зачем-то считая шаги и сбиваясь со счета. - Но если так... Это все усложняет и упрощает одновременно. Я вам верю. Хотя бы потому что не видел ни одного насильника и еретика, поспешившего сдаться. Но этого мало, понимаете? Вам - или моему отчету - должны поверить ассизы. А для этого нужно дознание... и тюрьма. Которая обеспечит вам алиби. Бойд, - мрачно резюмировал он, - меня убьет. Несколько раз. И, всё же, иного выхода я пока не вижу. Два-три дня, не больше. Но то, что Эдмунд припишет вам - обратится в ничто. А для всего остального у нас есть госпожа Инхинн.
Тюрьма в Бермондси - это не душные подземелья арены, но - несвобода. Джеймс сочувственно вздохнул, невольно припоминая высокие потолки и зарешеченную стену, через которую можно было рассмотреть лишь Задранца да Эспаду. Его тогда насильно разлучили с Мэри. Фламберг был сильнее - он ушёл сам.


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #912, отправлено 25-12-2018, 8:40


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Фламберг вздохнул тоже.
- Если важно, как - то я просто растворился в тумане. Вы же знаете, как они скрадывают расстояния. Сам не замечаешь, и вот уже резиденция. Что до остального, то так я и думал, но, - он снова подался вперёд, - никак не могу избавиться от мысли о том, нельзя ли как-то это всё обернуть. Прижучить эту падлу. Устроить свою ловушку, сыграть в приманку. Допустим, никто не знает, что я в тюрьме. Если так - а у Эдмунда есть свои источники информации, и отличные - то игра продолжается. Если кто-то знает, что я в тюрьме, то Эмма - цель, но только вне резиденции ордена. Поэтому я морочил стражу, и просил отозвать клерка, и прикрылся щитом. Варианты, возможности, но это всё впустую. Дьявол его забери, - он раздражённо ударил себя по колену кулаком. - Не думается. К слову, что за госпожа Инхинн?
Фламберг, кажется, был хорошим охотником и совсем не умел быть приманкой. Джеймс задумчиво уставился на красный лоскут, ставший на время просто лоскутом.
- Госпожа Инхинн - палач. А что до прижучивания... Мы с вами ведь почти одного роста. И волосы у обоих темные, да и кто их разглядит под капюшоном плаща? И мне так кстати завтра необходимо в Лондон. Как думаете, если михаилит Фламберг снимет комнату в таверне, посетует на то, что жена на сносях и осталась в резиденции, а в ночь уедет по своим михаилитским делам?.. И, скорее всего, не вернется, потому что Джеймсу Клайвеллу нужно будет переодеться, но зато одежда обнаружится, скажем, в Билберри... А уж как она туда попадет - дело моё.
Глаза Фламберга вспыхнули интересом.
- Если так, то, конечно, в резиденцию Эдмунд не полезет, а если и полезет, то зубы обломает. Допустим, всё будет так, и, конечно, мои наряды - ваши наряды, - но что в итоге?
- А в итоге, о том, что вы наслаждаетесь гостеприимством мистера Клоуза, сэр Фламберг, будут знать ровно те, кому это необходимо. - Джеймс достал из-под стола бутылку кьянти и две глиняные кружки. С тех пор как Хантер стал сержантом, посуда оставалась целой. А вино Фламбергу сейчас бы не помешало. - Я в своих людях уверен. А вот ловля на живца... Это любимая забава у нас, мужланов из городской стражи. Потому что тогда вне закона оказывается сам Эдмунд. Его слова теряют вес и смысл, титул - ценность, а клевета и наговор сами по себе - тяжелые преступления. Доказать, что он насильник и еретик становится совсем просто: следуя от противного и руководствуясь принципом "Is fecit qui prodest". Я люблю закон, сэр Фламберг. Ибо это - не толстенная книга, забитая параграфами, не трактаты и бредни о справедливости... Это даже не безопасные дороги и тракты, не таверны, из которых можно выйти в сортир, оставив кошелек на столе. Это - дышло. А я - умею его вертеть. Иногда, конечно, выходит рискованно. Но кто не рискует, тот не пьет кьянти.
Одна из кружек перекочевала к Фламбергу, сам Джеймс снова уселся за конторку. Разумеется, можно было бы красиво, напыщенно, с дракой арестовать михаилита где-то на тракте, оставить леди в таверне, чтобы потом её забрал Бойд, но... Время! Если этот Фицалан был так хорош, как описывал его Фламберг, ему хватит и нескольких минут, чтобы добиться своего. Джеймс не стал бы рисковать Мэри. Потому не мог рисковать Эммой.
- Чудно, - михаилит кивнул, потом снова, увереннее, и улыбнулся, поднимая кружку в знак одобрения. - Хорошо! Только осмелюсь добавить ещё один штрих. Плащ защитит от взглядов, морок обманет слух, но чтобы в Лондоне и дальше те, кто умеют смотреть глубже, поверили в то, что комнату снял именно михаилит Фламберг, потребуется чуть больше. Но это уже моя забота. Вы ведь не против помощи, которую не услышите и не увидите - или хотя бы не узнаете?
- Я не против помощи. Более того, нам не нужно, чтобы в Бермондси знали, что в тюрьму Харрис проводит сейчас именно вас, а не кого-то более приметного с уродливым шрамом на лице. Чем уродливее - тем лучше. В узилище, разумеется, чары падут, но там они уже и не нужны.
Говоря, Джеймс быстро писал, досадуя на то, что Скрайба нет. Приказы об аресте, о размещении в теплую камеру, о довольствии как для рыцаря... Он ненавидел это крючкотворство, избегал его, но порой... Вот как сейчас, когда уже предвкушал азарт погони - даже наслаждался. Хоть с ужасом и думал, как скажет об этом Мэри.
- Я зайду к вам вечером. Принесу смену одежды. Возможно, книги. На работы не проситесь, прачечная не для вас. И, хоть это нелегко, спите. Не стоит метаться по камере, терять силы, думать. Меч доверите?
Фламберг кивнул и припал к кружке. А когда опустил, лицо выглядело заметно мрачнее. Михаилит потёр шею, словно та болела.
- Он очень опасен, мастер Клайвелл. Этот человек не погнушался бросить мне в спину отравленный нож. Умеет зачаровывать животных. Смог уйти от огня, а Эмма его не ощущает. Даже не хочу думать, за что ещё он продался. Наконец, он просто безумен, как безумен бешеный пёс. И надо сказать, крайне погано ощущать, что подставляю вас - вместо себя. Хотя, - он неожиданно усмехнулся, - дознание и палач, конечно, тоже не слишком радуют. Не говоря о том, что Бойд убивать будет не вас, а меня. Но благодарю, мастер Клайвелл. Как михаилит Фламберг и как Раймон де Три. За такое не отплачивают, но если когда-то пригожусь...
Джеймс вздрогнул, услышав имя. Эти двое, михаилиты, Циркон и Фламберг, не уставали его удивлять. То благодарили за то, что он выполнял свою работу. То открывали имена - и вот мимо этого жеста пройти было нельзя. Потому что когда тебе говорят бережно оберегаемое - приобщают к тайне. К той части себя, в которой живет настоящее, искреннее.
- Джеймс. И никто вас пытать не будет, госпожа Инхинн - телепат. Разумеется, допросная совмещена с пыточной, но... Не стоит благодарности, иначе мне придется быть в долгу за тварей на тракте. У каждого своя работа.
В дверь, подзывая Харриса, пришлось постучать. И улыбнуться широко, открыто Фламбергу. Нет, Раймону де Три.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #913, отправлено 25-12-2018, 8:41


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

Уже стихли шаги стражника и михаилита, уже вернулся Скрайб, весьма раздосадованный, что вода отсвятилась без него, а Джеймс всё также сидел за своим столом, уставясь на герань. Цветок нахально расправил листья и лепестки, одуряюще пах и, кажется, наслаждался своей растительной жизнью. Цветку было хорошо, тепло и, наверное, радостно. Констеблю Джеймсу Клайвеллу было тоскливо. Дочь росла, ей дарили вот такое розовое великолепие михаилитские юнцы и, кажется, скоро один из них утащит Бесси с собой на тракт, по примеру Фламберга. А Джеймс ничем не сможет ему помешать, потакая прихоти любимой дочери. И дом осиротеет, замолчит, не услышит больше песенок о богине Дану, смолкнет воркотня матушки. А Мэри... Мэри не сможет развеять эту тишину, потому что дом жив, пока в нем есть дети. Иди дети детей. Представив себя дедом в окружении табуна внуков, Джеймс хмыкнул и, попрощавшись со Скрайбом, вышел из управы.
Розу, фламбергову лошадь, уламывать пришлось долго. Красивая, статная, рослая кобыла, гнедая до черноты, фыркала, отворачивала морду от сухаря с солью и смилостивилась, когда разъяренный Джеймс купил ей фиалки. Фиалки оказались способны проложить путь к сердцу любой женщины, даже лошадиной, и Роза, поартачившись для проформы, послушно пошла на конюшни стражи. Удержаться от смешка было трудно. Фламинике покупать цветы он не будет, но и водить себя за поводья не позволит. Наплевать на подходящую случаю одежду. Наплевать на ее титулы. Всего-то высокопоставленная шлюха, с неуемным зудом, ищущая остроты жизни от неуверенности в себе. Ей, должно быть, очень понравился бы этот Эдмунд Фицалан, черти б его разодрали. Впрочем, людей Джеймс не боялся, хоть и почитал за опаснейших чудовищ на свете. Лорд Эд был всего лишь человеческим монстром, таким же, как брат-лекарь или Потрошитель. Но при всем, он оставался человеком, а значит - был слаб.

К вечеру Джеймс устал. Настолько, что малодушно возмечтал нарушить свое слово, не навестить Фламберга. Но, всё же, взяв из дома сменную одежду, пару книг, теплое одеяло и вкуснейшие пирожки с мясом, на которые расщедрилась миссис Элизабет, он поплелся к городской тюрьме, прихватив записки от коллег из Суррея.
Тюрьма к вечеру была тихой. Мистер Клоуз уже оставил свою контору, и начальник ночного караула вступил в свои права. Он поморщился, но проводил Джеймса до камеры Фламберга, отметив, что постоялец спокойный и тихий. И это - радовало. Михаилит не шумел, не скандалил, отчего у Джеймса появлялась надежда, что удастся все спустить без подков. Если заключенный уверен в себе и своей правоте - ассизы ему тоже верят. Ведь виновный себя так не ведет.
Этот арестант если и боялся чего-то, то никак об этом не говорил. Потому что спал. Крепким сном измученного усталостью и дорогой человека. И глядя на него, накрывая толстым одеялом, Джеймс невольно задумывался о том, почему помогает. Ведь мог бы попросту закрыть это дело раньше коллеги их Уорнхема, а пытка - сломит любого, вынудит признаться даже в том, что совершит кто-то другой в будущем. Можно было бы получить премию за этого человека и купить Мэри алхимическую лабораторию, но... Наверное, это был бы не он, не Джеймс Клайвелл, который носит в себе ад и рай. Не констебль, постоянно находящий на страже врат, стоящих на границе ада и рая. Не муж своей жены, учащийся у неё верить в людей. Не отец рыжего мальчика, смирившийся с выбором сына... Артур ведь тоже может оказаться в такой вот камере, но только Джеймс уже вряд ли сможет помочь ему. Фламберг, пусть он всего-то несколькими годами моложе, тоже был чьим-то сыном. Быть может, где-то до сих пор тосковала о нем мать. Быть может, однажды кто-то поможет и Артуру.


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #914, отправлено 25-12-2018, 8:41


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

24 февраля 1535 г. Лондон.

Порой Джеймсу казалось, что ему следовало бы всё бросить, уйти в оставку и жить если не спокойно, то хотя бы просто семейно. Вот как сейчас, когда он неспешной рысью ехал в Лондон на чужой лошади, в чужой одежде и под чужой личиной. Еще и со слегка потрепанной вороной, назойливо кружащей над деревьями. Удивительно крупной и упитанной. И это так будоражило, так волновало, что понималось совершенно отчетливо - спокойная жизнь не для него. Иначе не был бы он ищейкой Норфолка, не тянуло бы к "Горностаю", а стал бы каким-нибудь клерком в чьей-нибудь конторе. Или даже управе. Или... Джеймс хмыкнул, с трудом удерживая себя от того, чтобы коснуться шрама на виске - Фламберг так не делал. И вместо этого потер подбородок. Дурацкий жест и почти наверняка он это сделал не к месту, но личины было мало, если уж казаться приманкой - то во всём.
Светловолосый мужчина, похожий на Ричарда Фицалана - только моложе и беззаботнее - выступил из-за тонкой берёзы, где никак не хватало места спрятаться, словно соткался из теней. Алый оверкот искрился под солнцем серебряной и золотой вышивкой, а шёл Эдмунд с нарочитой ленцой, давая себя разглядеть.
- Любезный зять, какой сюрприз. Вас ищут, а вы спокойно разъезжаете. Не подскажете, в каком борделе оставили мою милую сестрицу? А то ведь сгниёте в Тайберне, а мне - ищи, старайся.
- Разумеется, в Бермондси, милый шурин.
Разговаривать с шурином, кажется, входило в обычай. Правда в этот раз, для разнообразия, его звали не Джек, да и вообще он был чужим родственником. "Теперь - моим", - напомнил себе Джеймс, заставляя Розу попятиться назад, благо, что лошадь согласилась слушаться за одну из гераней Бесси, которую пришлось утащить тайком. Представлять, как договаривался с ней Фламберг, не хотелось совершенно.
- Замечательное место, верите ли? Зеркал много, дом теплый. Не то, что ваше поместье фамильное.
Эдмунд с улыбкой пожал плечами.
- Что же делать, если Ричард не умеет устроиться в жизни. Когда повиснете за то, что пытались согреться - обещаю обнять вашу якобы жену так пылко, что замёрзнуть у неё уже не получится. Конечно, после ваших прикосновений её сначала придётся долго отмывать, но отдам должное, разодели вы игрушку со вкусом. И эти светлые волосы - прелесть! Знаете, не у каждой шлюхи такие.
Джеймс хмыкнул, смешком выражая согласие, несогласие и надежду, что мальчишка не будет трепаться весь день. Михаилитов не вешали. Им рубили голову, но откуда это было знать юнцу?
- Рекомендую сразу снять кожу. Не отмоете, дражайший шурин.
К тому же, этот Фицалан не умел в скабрезности так, как стражники. И потому они не задевали Джеймса, хотя, без сомнения, могли бы взбесить Фламберга. Но, к счастью, щенок полагал, кажется, что михаилит не дорожит своей супругой.
- Но вы ведь сюда явились не для того, чтобы обсудить прелести Эммы? Хотите показать новый нож? Похвастать ядами? Продемонстрировать вновь трусость?
На лицо Эда нашла тень, но он тут же пришёл в себя.
- На каждую дичь, мой любезный михаилит, своя тактика. Свой цвет оверкота. своё настроение. Но хамам простительно путать трусость с брезгливостью, это только добавляет проценты к ударам плетью. Но так вышло, что вы угадали. Я действительно хотел показать вам одну игрушку.
Он сунул руку за дерево и взял словно из воздуха небольшой изящный арбалет чёрного дерева, похожий на тот, что висел сейчас у седла Джеймса. Наконечник тонкого болта слабо поблескивал.
- Понимаете ли, смазано тем самым чернокнижным ядом, который вы варили в подвале, одновременно призывая демонов. Отличная штука, надо сказать, вы, орденцы, знаете в этом толк. Мышцы сводит так, что человек бьётся в припадке не меньше получаса. С каким хрустом ломаются суставы... я думаю, вы ведь могли по ошибке глотнуть капельку, правда? Когда злоумышляли очередное действо вроде сожжения беспомощного священника?
- Воистину, - охотно согласился Джеймс со всем сразу, раздумывая, не пора ли падать с лошади, но вместо этого лишь подался вперед, поглаживая Розу по гриве. Для рывка было рано, для падения - поздно, а в Лондон все равно - нужно. К тому же, страшно не было совершенно, точно после доброй чарки рома. - Игрушка хороша, но... Понимаете ли, чтобы злоумышлять что-то, не достаточно взять арбалет, выйти из тени, надеть яркую тряпку, поймать настроение. Еще нужно смотреть по сторонам. И, - он заговорщически приглушил голос, - знать, что творится за спиной.
За спиной не творилось ровным счетом ничего, но кто мог помешать улыбнуться и приветственно подмигнуть крепкому ясеню, который вполне мог бы сойти за магистра?
Эдмунд Фицалан не стал оборачиваться. Он просто отпрыгнул в сторону, на ходу спуская тетиву арбалета - и втянулся в тень. Последними исчезли вспыхнувшие азартом глаза - и широкая белозубая улыбка.
Выругаться Джеймс не успел - Роза рванулась по щелчку, повинуясь коленям. А потому, о том, что у него пробит плащ и дыра слегка дымится, он узнал только спустя пару десятков ёлок, дубов, кустов и нескольких ям на дороге. Но узнав - ничуть не огорчился. Эд Фицалан, конечно, был безумен, но мало чем отличался от всех тех засранцев, что довелось определить к мистеру Клоузу. Фламиника, пожалуй, сейчас была страшнее.
По Лондону Джеймс разгуливал долго, петляя, заходя в разные таверны, но - пешком. Оставив Розу на платных конюшнях и улпатив за нее на трое суток вперед. И, наконец, найдя подходящую таверну-бордель неподалеку от Морли, остановился там. Пожалуй, было даже любопытно, сунется ли Эд в особняк, но мысли эти до поры стоило выбросить из головы. Думать и разыгрывать из себя поддатого михаилита, жалующегося на то, что жена так не вовремя решила порадовать пополнением семейства, было сложно. Впрочем, трактирщик слушал сочувственно, кивал, изредка вставляя грустное "Женщины..." Эда видно не было, но он, без сомнения, гадко хихикал в какой-нибудь тени. И лишь когда Джеймс поднялся в комнату, появилось время чуть поразмыслить о Фламинике. Переодеваться из фламбергового он не собирался. Не потому, что одежда была роскошнее присланной. Наряды все равно не пригодились бы - в пику благодетельнице. Но если шитый серебром оверкот, такую же рубашку и даже штаны запомнят на Морли, пусть и без личины - это неплохо. Останется лишь попросить валлийца подкинуть все это великолепие какому-нибудь купцу, едущему из Лондона. Ворона, точно прочитав мысли, согласно каркнула за окном, а Джеймс откинулся на кровать. До вечера следовало подремать, помечтать о Мэри и доме, подумать о Бесси и Фионе.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #915, отправлено 25-12-2018, 8:42


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

К пяти часам он был у памятного особняка, оставив прожженый плащ в таверне. Прислонившись плечом к решетке, Джеймс ждал, зажав сверток с одеждой подмышкой. И, кажется, было уже всё равно, как его примет Фламиника, потому как во главе была работа, а не своенравная бабёнка. Фламинику он узнал ещё издали, несмотря на длинный плащ с капюшонами. Женщина прятала лицо, но походка выдавала аристократку с головой, а ещё лучшей приметой служили лапочки, которые тянулись следом, мрачно нахмурясь. Лапочкам, кажется, это место не нравилось.Пришлось отлипнуть от забора, не слишком низко поклониться и бросить в одного из лапочек сверток с одеждой.
- Держи, дарю. Замечательный вечер, госпожа.
- Неплохой, - согласилась та, блеснув глазами из-под края капюшона, и оглядев Джеймса, неохотно продолжила. - Вижу, одежда не пригодилась. Интересно. Кажется, вы всё-таки не совсем... ладно. В конце концов, это не имеет значения. Идите за мной - и постарайтесь не испортить мне репутацию.
Кивнув, она шагнула к воротам.
Джеймс лениво улыбнулся, в душе радуясь, что Мэри не видит его таким... наглым. И вздернул бровь.
- За вами, госпожа? Позвольте предложить вам руку и напомнить, что если кто и рискует репутацией, так это я.
- Вы?! - Фламиника даже остановилась, но ладонь на его предплечье положила. - Актёр, пройдя туда - со мной! - репутацию только улучшит. Констебль из Бермондси, оказавшись в таком изысканном обществе - тоже. Ни от того, ни от другого не будут ждать изящества и обхождения, но я в случае скандала рискую утратить право входа!
- Хм-м, - протянул Джеймс, улыбаясь. - Я, пожалуй, согласился бы с вами, но... Для Актёра являться с одной и той же женщиной в общество, где его знают - слишком мало, для констебля Клайвелла - постыдно, а для Джеймса - еще и унизительно. Так что, госпожа, придется вам поверить, что я все-таки не совсем.
- Что ж, - тонко улыбнулась в ответ Фламиника. - Вы, кажется, женаты? В следующий раз упросите Нерона достать семейный пропуск. Это, кажется, подойдёт всем троим. Но ведите же, чем стоять перед воротами как барану, козе и, - она оглянулась на лапочек, - двум боровам. Возможно, немножко веры будет... освежающе.
- Вы ведь сами велели забывать в вашем присутствии, что женат, - напомнил ей Джеймс, придерживая руку Фламиники заботливо, будто сопровождал Мэри. - А потому не вижу ни единой причины приходить сюда с супругой. Как точно сказал об этом Платон, которого никто еще не смог упрекнуть в невоспитанности: "Женщине - её место".
- Там, где она сама выберет, - согласилась Фламиника. - Предложите. Вдруг?
- Непременно, госпожа. Когда-нибудь.
"Когда научусь не думать о вас".


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #916, отправлено 25-12-2018, 8:42


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Внутри особняк можно было бы принять за дом благовоспитанных, зажиточных купцов. О таком убранстве говорили "пошлая роскошь". Множество свечей переговаривались с тенями портьер алого, тяжелого бархата, играли с позолотой зеркал. Кровью отливало желтовато-багряное вино в тяжелых кубках дорогого венецейского стекла, а откуда-то сверху, с балюстрады, доносились звуки мелодий. Тех, что играли трубадуры великолепной Алиенор. И отовсюду за Джеймсом следили любопытные, но такие знакомые глаза. Юная белокурая прелестница, когда-то возлежавшая на трибунах в одеяниях, усыпанных звездами, а теперь - в закрытом под горло платье, улыбалась с низенького диванчика. Томности её улыбка не растеряла, но зато прибавила во властности. Виной ли тому был мужчина, весьма скудно одетый, у ее ног, цепь от ошейника которого держала она в нежных ручках? Кто знал? Но неподалеку от нее стояла женщина с пирожными. Сластей у неё в этот раз не было, но бирюзовое платье, а точнее - тряпочка, прихваченная у горла лишь серебряной нитью, не скрывала ничего. Она беседовала с роскошно одетым мужчиной, когда-то предлагавшем за Джеймса триста фунтов. И тот вежливо улыбался ей. В дальнем углу холеные, надменные аристократы тихо переговаривались о чем-то. Рочестер, Бреретон, Уайетт, о'Тул - и в этой толпе неожиданно простое, незнатное Смитон... Сэр Генри Норрис, который, как говорили, сватался к родственнице королевы, флиртовал с некрасивой девицей, увешанной изумрудами так густо, что трудно было угадать, какого цвета у нее платье.
Впрочем, по сторонам Джеймс больше не смотрел. Рассеянно, вежливо улыбаясь, он глядел на виконта Рочфорда. Джорджа Болейна. Среди всех, среди толпы, именно от него необъяснимо тянуло опасностью. Именно он, этот темноволосый, смуглый мужчина, о котором болтали всякое, казался самым грязным, самым темным, самым... Джеймс опустил глаза, не желая верить, что "чуйство" указывало ему на Потрошителя. Не могло быть так, что брат королевы!.. Всему виной, без сомнения, был Эд Фицалан, его арбалет с ядом и слухи. Болейну приписывали и мужеложество, и жестокость, но убийцей он быть не мог. Мог и не быть. Черт возьми, злодей вообще не обязывался присутствовать сегодня здесь! И, всё же, Фламиника была в опасности.
- Госпожа, - наклонив голову, точно говорил любезности, он тихо обратился к Фламинике, - не сочтите за дерзость, но... Насколько лапочки способны вас защитить?
Женщина удивлённо взглянула на него и улыбнулась, подняв бровь.
- Смотря от чего, мой милый. Но не думаете же вы, что я обхожусь только ими? Когда сильный с оружием охраняет свой дом...
- Не думаю, что он придет в ваш дом. Не знаю, насколько цезарь посвятил вас в суть дела, однако же, считаю обязанным предупредить, что могут осмелиться мстить за помощь мне. Подумайте сами, если тот, кого я ищу - здесь...
И как, черти б его драли, расспрашивать этих выскородных о проститутке Фанни? Они ее, наверное, и не помнят. А уж поймать на несоответствиях, зацепить за слово убийцу - задача и вовсе неразрешимая, ведь репутация Фламиники, мать её... Репутации, разумеется, не дамы.
- Вы ведь можете позволить себе усилить охрану, госпожа? Нанять тень, которая будет беречь вас?
- Возможно, - Фламиника, не выдав удивления, поразмыслила и кивнула. - Я найду, у кого спросить на тему таких услуг, пусть это и кажется лишним. Мстить - мне? Да ещё в таком деле? Это слишком безвкусно даже по меркам высшего общества.
Снобство у этой женщины, кажется, было неизлечимо. Джеймс вздохнул - и поклонился, признавая право Фламиники самой решать, как умирать.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Хельга >>>
post #917, отправлено 25-12-2018, 8:43


Рыцарь
***

Сообщений: 79
Пол:

Харизма: 11

Откуда-то сверху спустился уже немолодой, крепко сложенный мужчина, одетый хоть и роскошно, но как-то безвкусно. Точно напоказ. Точно хотел выставить все свои драгоценности. Завидев Фламинику, он просиял, поспешил к ней, но раскланявшись, завел беседу, всё же, с Джеймсом.
- Я помню вас на арене, да! - Затараторил он. - В вихре клинков! Где вас учили так? Чья школа?
Джеймс от такого нежданного признания даже вздрогнул. И, памятуя о репутации своей спутницы, сначала слегка поклонился, не роняя своего достоинства, но и вежливо.
- Лестно, - признал он, - но меня учили в городской страже Бермондси. А потом - на улицах.
- Жаль, жаль, - погрустнел мужчина, но быстро оживился, - но, быть может, вы согласитесь... Фламиника, дорогая, я украду у вас вашего Актёра?
Фламиника холодно улыбнулась.
- Разумеется, Генри. Он ведь не моя собственность.
"До чего же приятная женщина..." Джеймс тоскливо вздохнул, позволяя увлечь себя куда-то к центру зала - и сочувствуя Эдварду Сеймуру. Жениться на этой гадюке в алом - это подвиг. За который нужно сразу возводить в святые великомученики. Но... хотя бы он теперь не был собственностью - и это радовало.
- Позвольте спросить, на что мне необходимо согласиться?
- Моему отпрыску учитель фехтования необходим. И работа почетная, и платить больше, чем вы сейчас зарабатываете, стану.
Покосившись на него, Джеймс покачал головой. Во-первых, в воздухе повисли слова о дополнительной плате за некие услуги, каких, несомненно, потребовали бы от Актера. Во-вторых, без Бермондси и броши на груди, он не жил. Выжить - мог, но только ради моря и "Горностая". Золоченая клетка Джеймса не прельщала.
- Простите, я вынужден отказать вам. Благодарю вас за лестное предложение. Скажите, быть может, вы знаете... Фанни сегодня будет?
Генри покивал, выслушав отказ. А вот на вопросе о проститутке задумался.
- Фанни, Фанни... А кто это?
В самом деле, откуда бы им всем помнить Фанни? Даже особняк, кажется, её не запомнил. Или Джеймс попросту не мог представить здесь несчастную.
- Кто же может знать, будет ли сегодня Фанни, господин?
- Распорядитель, разумеется. - Генри резко взмахнул рукой, точно рубил мясо. - Но если вы сами не хотите стать... учителем, быть может, кого-то посоветуете?
- Увы, я не знаю никого, кто подошел бы вам.
Пожалуй, стоило это дело передать в ведоство Кромвеля, оставив право допроса за собой. В пыточной у Инхинн не продержался бы ни один из них, пели бы соловьем. Джеймс снова поклонился и оглянулся, выискивая Фламинику. Спрашивать о распорядителе и Фанни было лучше у нее. Для начала. Женщина, по крайней мере, была осведомлена о его поисках. А обнаружив - поспешил, лавируя между людьми, которых становилось всё больше.
- Я помешал вам, простите, - покаялся он, провожая взглядом кавалера, прервавшего любезный разговор с Фламиникой и ретировавшегося, - но коль уж я не могу допрашивать, чтобы не рисковать вашей репутацией... Скажите, госпожа, а вы-то помните Фанни?
- Фанни? Одна из девчонок для тех, кто любит попроще. Скучная, - Фламиника выгнулась, закинув руки за голову. - Хорошо, чёрт побери! Знаете, за что я люблю это место, Джеймс Клайвелл? И арену тоже? За то, что там можно быть собой, без оглядки. Ну, почти, - она проследила взглядом за тем, как Рочфорд с галантной улыбкой уводит собеседницу к алькову, занавешенному чёрным. - Вам так уж хочется их допрашивать? Знаете, если подумать, у Морли найдутся и те, кому это понравится.
Собой быть у Джеймса не получалось. Ни здесь, ни на арене. Черт побери, быть собой у него получалось только с Бесси! Но пришлось кивнуть, соглашаясь, просиять улыбкой и вздохнуть.
- Увы, госпожа, допрашивать тут я не могу. Лишь беседовать. И это так... неэффективно, что не стоит об этом и говорить. Скажите, здесь есть какой-то распорядок? В какой момент появляются девчонки попроще?
Фламиника задумалась.
- Пожалуй, ближе к полуночи. Когда старое уже отошло, а новое ещё не настало, но солнце не видит.
- И кто их приглашает?
Дожидаться полуночи не хотелось. Мэри, наверное, ждала, ревновала и злилась. Эдмунд Фицалан почти наверняка готовил ловушку, а в тюрьме томился Фламберг, которого следовало как можно скорее отпустить к его Эмме. Впрочем, хуже спешки была только... ничего не было хуже спешки, неприятия места, бегства. Джеймс уже досбегался из аббатства - и получил сестру Делис, кровавое пиршество и сумасшедшую Аливию. Хантеру повезло больше, ему досталась Клементина.
- Распорядитель, - Фламиника небрежно ткнула пальцем в пузатого мужчину с аккуратно подстриженной бородой. Объёмистое чрево, обтянутое парчой, перетягивал алый кушак, а с лица не сходила приятная мягкая улыбка: декольте юной его собеседницы позволяло заглядывать, кажется, до пупа. - Зовут... - она замялась, нахмурилась. - А бес его знает. Распорядитель, что ещё надо.
Знала ли Фламиника имя хоть одного из тех, кто был ниже её? Странно, что она Джеймса-то запомнила.
- Вы позволите оставить вас ненадолго?
Обычная учтивость, но с Фламиникой она звучала будто раболепие. Или казалась таковой ему. И мыслей, как заговорить с распорядителем о Фанни - не было.
Фламиника с улыбкой склонила голову.
- Развлекайтесь, мой милый.
"Гадюка. Ядовитая гадюка с зубами в четыре... нет, в шесть рядов!"
В который раз Джеймс посочувствовал лорду Сеймуру, которого никогда не видел. Кажется, эта женщина даже родила бедолаге двоих детей? И говорили, что ни один из них на Сеймура не похож. Должно быть, кто-то из гладиаторов постарался, иначе трудно было представить мужчину, осмелившегося напроситься в опочивальню к этой... гюрзе. Откланявшись, Джеймс направился к распорядителю, чувствуя, что скептически заломленная бровь становится привычным его выражением лица.
- Распорядитель? Простите, я хотел бы узнать у вас о Фанни Пиннс. Как вы поняли, что она подходит для заведения?


--------------------
Кофе даже обсуждать нечего. Я его пью. Он вкусный. © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #918, отправлено 25-12-2018, 8:43


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- Фанни? - Распорядитель призадумался, подхватывая его под руку и увлекая наверх, на балюстраду. - Фанни, Фанни... А! Эта, худышка, которая когда-то была прекрасна. Понимаете, мой драгоценный, посетители хотят видеть женщину, которая могла бы... помочь им в их наслаждениях. Достаточно опытную, достаточно слабую... Или достаточно сильную. Так вот, Фанни была достаточно доброй. Не вульгарной. Обычной. Да, - кивнул сам себе мужчина, - пожалуй, это то слово.Гостям часто хочется обычности.
Необычно обычная Фанни, пожалуй, и не знала, что удостоилась столь лестной похвалы. Особняк на углу Морли не нравился Джеймсу до того, как он в него вошел, не нравился и сейчас. А его обитатели и вовсе вызывали отвращение.
- И кому же чаще хотелось обычности?
- Но откуда же мне знать? - Всплеснул руками распорядитель. - Господа бывают в масках, да и не запоминаю я. Ни к чему.
- В самом деле. Простите.
Визит к Морли все больше окрашивался бесполезностью. Впрочем, Джеймс не роптал. Даже если он ничего не вынесет отсюда, то встреча с Эдом Фицаланом была бесценна. Особенно - в деле оправдания Фламберга. Для госпожи Инхинн будут важны не только мысли и воспоминания арестованного, но и того, кто ведет дознание. Которое Джеймс вести и не собирался. В чулане томилось ежевичное вино, поставленое летом миссис Элизабет, а Мэри почти наверняка согласится испечь пирог. Суровые допросы - для убийц, насильников, воров. Михаилиту, который полезнее на тракте, сойдет и беседа.
Внизу, под балкончиком, тем временем разыгрывалось действо. Мужчины, женщины под пение скрипок поспешно раздевались, бросались в объятия друг друга, приведенных собак и коз. Свальный грех, содомия, скотоложество... То, за что были разрушены Содом и Гоморра. Джеймс равнодушно скользнул взглядом по вакханалии у его ног, не отворачиваясь, но и не выказывая интереса. Где-то там, в этом месиве, сверху напоминавшем белесых червей на куске мяса, в этих стонах и криках удовольствия была и Фламиника. И теперь она не вызывала ничего, кроме гадливости. И сам он у себя вызывал только отвращение. Лучше бы, право, стукнул её тогда вазой по голове! Касаться после нее Мэри... чистой, невинной Мэри! Джеймс вздохнул, понимая, что эту грязь будет смыть очень непросто.
- Даже не забавно, не так ли?
Рочфорд подошел тихо, мягко, будто шел по лесу, а не по бальной зале. И остановился рядом, почти прижимаясь плечом.
Будто с равным. Джеймс согласно кивнул, снова - и в этот раз тщетно - пытаясь избавиться, что его дичь, его потрошитель - здесь.
- Да, милорд. Особенно - для вас, должно быть.
- Путешествия меняют вкусы, - пожал плечами Джордж Болейн, скучающе глядя вниз, - точнее, утончают их. Верите ли, всё это... примитивно. Вульгарно.
- Вкус чужой крови, без сомнения, напоминает дорогое вино, - охотно, даже слишком, согласился Джеймс, поворачиваясь к нему. - Особенно, если эта кровь добыта.
Репутация? Ха! Репутация Фламинике, кажется, больше не понадобится.
Рочфорд хмыкнул, опираясь локтями на балюстраду.
- Вы понимаете толк в охоте, мастер констебль. Это заставляет уважать вас. Обычно игрушки Нерона быстро становятся скучными и послушными. Любопытно.
- Вдвойне любопытно, милорд, что я отнюдь не игрушка. У каждого свои игры.
С трудом унимая нервную дрожь, дрожь ищейки, поставленной на след, Джеймс закусил губу, болью отрезвляя себя. Доказать он ничего не мог и сейчас лучше было вообще увеличить расстояние между ним и дичью, не позволять себе говорить с Рочфордом, чтобы не связывать себя плотнее, чем это нужно. Личные отношения между законником и престуником только мешали.
Болейн тихо рассмеялся.
- Разумеется, вы правы. Забавно, что вас все полагают пешкой, в то время, как вы сами их двигаете. Знаете, порой мне хочется сказать всем... этим, что внизу, кто они. Но... репутация-с.
Джеймс досадливо закатил глаза. Какая, к дьяволу, могла быть репутация у людей, приходящих сюда? И, коль уж дело дошло до откровений, пора было уходить. Совсем.
- Репутация, несомненно, важна, милорд. А потому, позвольте откланяться.
- Позволяю, - великодушно кивнул Рочфорд, - но вы пропустите прелюбопытнейший момент, когда сонм избранных уйдет в отдельную залу.
"Переживу". Джеймс поклонился и спустился вниз, пробиваясь через уже утихающую оргию к выходу. Пожалуй, стоило запомнить тех, кого Болейн назвал избранными. Пожалуй, это пригодилось бы после. Непременно бы пригодилось, поскольку такой гнойник, как Морли, нельзя было забыть, он непременно бы прорвал. Ошибка, за которую бы попеняла сестра Делис? Пусть! Гораздо опаснее сейчас не сдержаться, бросить обвинение в лицо брату королевы. И тем самым спугнуть добычу, оставить Фламберга в тюрьме, а Мэри - соломенной вдовой, ведь такие слова без доказательств - вина обвинителя.
Холодный воздух, пусть и с запахом миазмов, был несравненно приятнее, нежели надушенные залы особняка. И даже крики из бордельной таверны, где остановился лже-Фламберг уже не могли встревожить. "Фламберг, о боже мой, это он! - Вопила какая-то женщина, мерзко и пронзительно. Трещали доски, лобызаемые начинающимся пожаром. К дьяволу Эда Фицалана. Хотя бы сегодня. Завтра Джеймс проснется пораньше и отправит одежду михаилита валлийцу с просьбой подбросить ее в обоз какому-нибудь купцу. Завтра он займется рассылкой писем о невиновности Фламберга, проведет дознание и, быть может, посетит Ю с просьбой помочь в восстановлении репутации твареборца. А сейчас он просто поспешил на платную конюшню за Розой, не обращая внимания на то, что к таверне уже бежали пожарные.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #919, отправлено 25-12-2018, 8:44


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

здесь и далее с Leomhann и Хельгой

Раймон де Три и Эмма Фицалан

22 февраля 1535 г. Уорхем, Суррей. К вечеру.

Двухэтажный охотничий домик стоял именно там, где помнила его Эмма - у большого дуба, в который когда-то попала молния. Дерево выжило, но вместо одной вершины у него теперь было три, а в расщелине вольготно расположились сороки, надстраивая одно гнездо над другим, пока не превратили своё жилище в многоэтажный особняк. Они и сейчас встретили стрёкотом, плеском крыльев, суматохой - и кричали еще долго, даже когда Эмма, наконец, нашла ключ, который Дик зачем-то прятал под крыльцом.
Внутри было тихо и пыльно, но мебель, шторы, посуда и подсвечники содержались в полном порядке, точно брат жил здесь, а не в усадьбе, да и в камине был толстый слой пепла. Дрова аккуратной поленницей лежали у очага, кресла - укутались в плотную ткань, книги - составились на сундук. Спальня Дика была заперта, а вот вторая, гостевая, гостеприимно распахнула дверь, демонстрируя широкую кровать и еще один камин. У двери стоял старый арбалет, за которым явно ухаживали - и рогатина.
- В детстве мы здесь бывали чаще, чем дома, - задумчиво сообщила Эмма, смахивая пыль со стола, который тут же заалел дорогим красным деревом. - Отец не увлекался охотой, зато братья... Может быть, они меня не любили, но и не гнали. И делились мясом, когда им удавалось загнать оленя или подстрелить кролика. Дик, кажется, здесь спасается от Клариссы.
Брат ощущался в стенах, стульях, мисках и жаровне - во всем. Даже зеркало на стене помнило о нем. Но здесь Ричард был иным, спокойным, даже умиротворенным, будто воистину приходил домой - и отдыхал.
- В chatelе de Trois был охотничий домик? Или ты не помнишь?
- Не такой ухоженный, - Раймон, войдя, так и стоял у дверей, не проходя дальше, и оглядывал домик настороженно, хмурясь. - Отец был слишком горд. Если домик нельзя поддерживать в подобающем состоянии, значит, с тем же успехом его нет вовсе. Лучше ночевать в шалаше, под еловыми ветками, чем там, где видишь лишь тень былого. Так что наш домик скорее походил на... домик с привидениями, а не охотничий. Не уверен, что сейчас от него уцелела хотя бы крыша. Старался не заезжать в те края.
Эмма вздохнула, протанцевала к нему. Легко коснулась нахмуренных бровей, разглаживая их. Спрямлять лезвие фламберга становилось все сложнее, всё отчетливее понималось, что имя ему это дали не только за склонность ранить тяжело, неизлечимо, но и за характер.
- Здесь все были людьми, понимаешь? - Тихо проговорила она, заглядывая в глаза. - Здесь нет боли, нет отца, нет... поместья, которое будто проклято чьей-то злобой. Входи. И разожги огонь, иначе я провожусь весь вечер.
А еще сюда отдавали бумаги, чтобы братья сжигали их в камине, в кострах. Но волей Дика они оказывались на втором этаже, и Эмма сомневалась, что брат всё уничтожил.
Раймон послушно сложил поленья и, не утруждаясь растопкой, щёлкнул пальцами. Дрова занимались медленно, неохотно, но магия оказалась сильнее - и не отступала. Фламберг отступил, отряхивая ладони, и пожал плечами.
- Пока что - не понимаю, несмотря на то, что проклятья вроде бы по моей части. Надо взглянуть на это поместье, чтобы понять точно, но в основном во всех "проклятых" местах, с которыми приходилось иметь дело, просто жила какая-нибудь сволочь. И люди не слишком менялись, переезжая в другой дом. Например, в Лондон.
Эмма в ответ лишь вздохнула. Если уж Раймону что-то не нравилось, то убеждать его в обратном было бесполезно. А с Фламбергом говорить - тем паче. Пообещав себе подумать об этом позже, она взбежала по лестнице на второй этаже. Большая, пыльная комната была сплошь уставлена стопами бумаг, аккуратно увязанных бечевой. Чтобы изучить их все, понадобилась бы не одна жизнь. К сожалению, у них с Раймоном была только эта - и тратить ее на копание в архиве Эмме не хотелось. Вряд ли отец сослал бы сюда что-то важное, завещание бабки де Молейн они не найдут тут почти наверняка. Но любопытство всегда было худшим врагом Эммы. Оно толкнуло ее навстречу Раймону в монастыре, оно же сейчас заставило потянуть листок из ближайшей стопки. А остолбенеть от прочитанного ей пришлось с изумлением.
"Нет ничего вокруг, - писал отец, - лишь тьма, которая поглощает поместье. В ней не слышно голосов, не видно никого. Я выхожу во двор - и даже собаки пропали. Нет жены, нет мальчишек, не переговариваются слуги. А когда все снова появляется, деньги проиграны, супруга избита, дети - прячутся в страхе. Лишь Ричард не боится, волчонок. Дерзко глядит, хмурит брови - и от этого снова тьма."
С этой страницей, исписанной пьяным почерком отца, Эмма спустилась вниз. И, вручив его Раймону, заперла дверь. Здесь всегда запирали двери, как говорила нянька - "от лиха". И сейчас Эмма сожалела, что не расспросила - от какого. Какое-то время в домике царила тишина, потом Раймон покачал головой.
- Ого. Да уж, хороший человек был. Может быть, даже радушный - если делил с кем-то или чем-то голову... пусть это одновременно похоже и не похоже на одержимость. Кстати, никогда не замечали, что здесь вокруг маловато тварей? Следы есть, но скорее так, на бегу, не гнездовья.
- Раймон, - Эмма оторвалась от выбивания постели и с упреком посмотрела на него, - от тварях мне рассказываешь ты, забыл? Я о них знаю, кажется, меньше всех в королевстве. Здесь их никогда не видела, а в Бермондси... Там констебль чуть что вызывал твоих братьев. Тот анку для монастыря был, как пришествие антихриста.
Рядом с Раймоном удавалось всё: пыль и грязь выбивалась из белья, отчего то начинало пахнуть морозной свежестью, складки разглаживались - и с тех пор, как Эмму стали называть леди де Три, ни одна рубашка, ни одна юбка не были прожжены. Но делать все это при нем Эмма по-прежнему стеснялась. Раймон понимал, как работает магия, умел объяснять и находить основы. Эмма - просто делала так, как научила нянька, теми же жестами. Которые почему-то работали.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #920, отправлено 25-12-2018, 8:44


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Ночью за ней пришли. В том, что пришли именно за ней, Эмма не сомневалась. Чужое присутствие чувствовалось за дверью, за окнами, за стенами домика. Кто-то осторожно поскребся в ставни - и Эмма готова была поклясться в том, что это не ветви дуба. И как всегда, когда ей было страшно, она прижалась к Раймону, пряча голову у него на плече. В ставни снова постучались, настойчивее, но первая жуть уже отступила, а думать стало проще. Явилась ли за ней тьма, которая посещала отца - и почему именно за ней? Ведь Дик никогда не жаловался на помрачения, лишь на головную боль... Теперь стучались в дверь, тихо, будто мягкой лапой.
- Я не боюсь, - вздохнула Эмма в плечо, на котором пряталась, забывая о наставлениях Раймона. - И дверь не открою.
Говорить с жутью было нельзя, но от звука собственного голоса становилось легче.
- Почти невежливо, - заметил Раймон голосом, в котором сна не слышалось вовсе. - Может, они погреться хотят? Горячего вина выпить? Чему только учат в монастырях юных послушниц.
- Сбегать с умудренными опытом михаилитами, разумеется, - любезно просветила его Эмма. - Каждая послушница только и ждет, когда такой неосторожно заедет в монастырь, на гобелены полюбоваться. Знаешь, сколько кос мне пришлось выдрать, чтобы выйти к тебе?
За стеной озадаченно замерли, точно прислушиваясь к совсем уже улетучившемуся страху - а затем начали стучать в стены, не пропуская каждый камешек, вырисовывая звуком странную ломаную линию. Эмма потянула к себе платье - спать в корсете она так и не научилась, после него болели бока, ныла грудь, а спину и плечи спасал Раймон, разминая. Еще и спать в этой костяной клетке? Увольте. Одеваться, когда это нужно, она давно умела так быстро, что не прогорела бы лучинка.
- Сколько? - живо заинтересовался Раймон, быстро натягивая штаны, пояс и проверяя, как ходит в ножнах кинжал. - Интересно же знать себе цену. А то только кусочек поймал во время всенощной. Даже дослушать не получилось.
- Нисколько. - Получилось несколько злорадно, но Эмма решила, что сойдет. - Травницам всегда лучшие достаются. Остальные-то приворотные зелья не умеют варить. Не открывай дверь, пожалуйста. Постучит - и уйдет. Всё равно ведь никто не заплатит, так?
Жуть, впрочем, уходить не спешила. Она перетаптывалась на крыльце, поскрипывая досками, чем-то скребла по стенам и тихо пыхтела. Вдобавок ко всему, неподалеку, должно быть - на дубе, начал громко, тревожно кричать ворон. Как ни странно, этот звук успокаивал тоже. К опеке черноволосой богини Эмма уже почти привыкла, находя такую заботу полезной.
- Оно ж спать мешает, - резонно возразил Раймон. - Да и невежливо как-то получается. Оно, значит, старалось, в гости шло... - он прижал ладонь к стене, помедлил несколько секунд, затем продолжил: - Летело. Появлялось. В общем, как-то добиралось, возможно, издалека. И что ему, даже тепла жалеть?
Эмма упрямо нахмурилась, напоминая сейчас себе Дика. Возможно, нужно было снова уступить, согласиться с решением Раймона, но все чувства вопили, что ни дверь, ни окна открывать нельзя, что Это только и ждет, когда можно будет обнять одну из Фицаланов. Оно звало выйти, манило, обещая то, чего Эмма никогда не желала - безграничную мощь. Только выйди, Эмма Фицалан, только выйди...
- Я - де Три, - напомнила она сама себе шепотом, и добавила уже громче, - но мы его в гости не приглашали, для чего быть вежливыми?
Раймон прислушался снова и покачал головой.
- Боюсь, оно будет напрашиваться. И придёт снова... теперь, возможно, и не только сюда. Привязчивый пёсик. Но воля госпожи - закон, пообщаемся в другой раз. Надо - так приплетётся, - тёмные глаза вспыхнули неожиданным весельем, которое никак не сочеталось ни с шумом вокруг домика, ни с нависшей угрозой. - Или прилетит, или появится. Но что же нам делать? Если уж законопатить окна и двери, зажечь огонь, чтобы метались по комнате блики, а тени не знали, куда и спрятаться... жаль, что здесь нет ванны, правда?
- Есть, - напоказ обиделась за домик Эмма, - на втором этаже бадья.
Вот только за водой все равно пришлось бы идти к ручью. Он бил из земли, был горячим - а потому не замерзал и на вкус казался препоганым. Для умывания годился, а для похлебки воду привозили из поместья. Эмма со вздохом подошла к Раймону, приникла щекой к спине. Пальцы привычно зашагали по шрамам - и это не понравилось жути. В дверь грохнуло так, что толстые дубовые доски затрещали, а в карканье ворона послышались отчетливо ругательные нотки. Жуть ответила на них недовольным пыхтением и, кажется, что-то уронила у порога. Судя по грохоту - полный доспех, вместе с защитой лошади.
- Впрочем, - спина была теплой, широкой и надежной. За ней можно было и порассуждать, - мне уже почти любопытно, что оно там делает.
- Таран? - предположил Раймон. - И ещё были ведь сказки про ходячие деревья. Берёшь такое, наряжаешь в доспехи - и вперёд, ломать крепости. Огненные стрелы уже не берут, а если зонтик сделать, то и маслом не полить. Тут есть масло?
- Мой стратег! - Восхищенно и умиленно выдохнула Эмма, не спеша отрываться от спины и бежать за маслом. - Только коровье, на леднике. Но я бы предпочла его видеть за завтраком на столе, а не на дереве в доспехах.
По стене чем-то проскрежетали, а потом домик затрясся. Жуть старательно пугала, ярилась от того, что ее не боятся - и подкапывала ледник чужими лапами, не обращая внимания на то, что ворон уже слегка охрип. Нежить из лесов, отчаянно сопротивляясь чужому приказы, боясь и злясь, неохотно рыла лаз. Чувства тварей сливались и понять, сколько их там, было сложно. Тишина Раймона, подвеска магистра мешали, скрывая от Эммы несчастных зверей.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
2 чел. читают эту тему (2 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:

Ответить | Бросить кубики | Опции | Новая тема
 

rpg-zone.ru

Защита авторских прав
Использование материалов форума Prikl.ru возможно только с письменного разрешения правообладателей. В противном случае любое копирование материалов сайта (даже с установленной ссылкой на оригинал) является нарушением законодательства Российской Федерации об авторском праве и смежных правах и может повлечь за собой судебное преследование в соответствии с законодательством Российской Федерации. Для связи с правообладателями обращайтесь к администрации форума.
Текстовая версия Сейчас: 28-03-2024, 9:14
© 2003-2018 Dragonlance.ru, Прикл.ру.   Администраторы сайта: Spectre28, Crystal, Путник (технические вопросы) .