Идеальный мир, Четыре точки зрения

[Grey >>>]

Жискар не мог поверить своим глазам, его люди, великолепные профессионалы, отличные бойцы, гибли один за другим, а пули, буквально рвущие неизвестного на части, никак не могли его остановить. Каким образом нападавшему удавалось выпускать огненные шары и струи, капитан не думал, сейчас перед ним был противник и его следовало уничтожить. «Хеклер-Кох» в руках спецназовца выплевывал одну за другой порции свинца, каждую точно в голову. Жискар сместился влево, чуть не зарычал, наблюдая как еще двое его бойцов превратились в пылающие факела, окончательно освободив неизвестному дорогу к тяжелым стальным воротам гаража. Из разбитых дверей, появились четверо охранников, австрийские штурмовые винтовки утробно загрохотали в их руках, разрывая на куски спину врага. Ярость, неудержимой волной накатившаяся на сознание Жискара, заставляла его сейчас лишь стрелять, стрелять и стрелять, пока не щелкнул глухо автомат и последний запасной магазин не полетел на пол. Вытащив тяжелый «браунинг», командир спецподразделения вытянул вперед руку и просто пошел следом через разгромленный подземный гараж за уходившим чудовищем, всаживая тому одну пулю за другой в развороченный затылок.

- Инспектор Крюзо на связи. Кто это?
- Это Жак Фурье, начальник смены безопасности хранилища вещественных доказательств. Месье, трудно поверить, что у нас тут происходит, - Жак с ужасом следил за сценой в гараже, разворачивающейся сразу на трех мониторах слежения. - Но думаю, вы поверите... Est um pulibicum...
- La rohh furlazion... Готовьте материал, брат-хранитель!
- Слушаюсь, брат-протектор!
- Я выйду на связь с магистратом в ближайшие минуты...

[Mirlen >>>]

Селение на холмах Урала. Южнее Челябинска.

Вот и взор постиг величественность и целостность громадной ели, кажущейся продолжением самой земли, ладонь ощутила шероховатость чуть обтесанной балки, что выступала вверх с калитки, служа условной ручкой..
Здесь пришлось остановиться, пропуская небольшую девицу с заплаканным и закрытым волосами лицом - к Матвею ходили здесь почти как к шаману, принося горести и беды.. да и помогал он порой лучше, чем таблеточная продукция цивилизации. Правда, сам он отрицал себя шаманом, потому что, по словам, духи не говорят с ним.. Однако, порой кажется, что именно он говорит с духами.
Сделать пару шагов по выложенной меловыми, давно обломавшимися с краев и рассыпавшимися крошкой в трещинки, камнями, ощущая подошвами стоп, обутых в один слой бычьей кожи, сухость и некоторую пружинистость известняка.. Вот и сам, чуть сгорбленный и патлатый, в выцветших рубахе и штанах, что, конечно, вряд ли можно сказать о его глазах и немного светящихся участках кожи..
- Здрав будь, Матфей, - я привык к старым именам и такому же произношению, - поговорить хочу с тобой, если свободен.
Немного наклонить голову направо, остановившись на середине дорожки.. метрах в шести-семи от крыльца, как раз между кустами жимолости.
- Если, конечно, помнишь меня, - совсем без улыбки, но несколько тише первых слов.

[Father Monk >>>]

- Смерть и насилие! Смерть и насилие губят землю под вашими ногами! - воскликнул человек, и его белые крылья развернулись за спиной, слегка осветив коридор помещения.
- Огонь! - выкрикнул человек, нажимая на курок своего орудия.
Автомат глухо загрохотал, посылая в сторону Светоча рой маленьких свинцовых жуков, которые, наверняка, больно жалили тело. Белые одежды Светоча затрепыхались от попаданий, разрывались и покрывались маленькими ровными дырками. Светоч укоризненно взглянул на стреляющих в него людей, и сознание Абсолюта поразила мысль, что ведь, ежели стрелять в людей, то их одежды будут окрашены...
... что-то алое брызнуло на одежды, тут же расползаясь по ним, и Светоч вздохнул. Забота об окружающих его людях никогда не оставит его голову в покое, заставляя перенимать практически все их признаки и привычки.
- Вы до сих пор ничего не поняли? - спросил Светоч, глядя на свои якобы окровавленные одежды. - Вы будете продолжать стрелять в меня?..
У одного из нападавших автомат выдохся, замолчал, но человек продолжал упорно спускать курок.
- Остановитесь! - вновь воскликнул Светоч, протягивая в сторону людей развернутую ладонь, и голос Абсолюта странно завибрировал и возвысился, проникая в сознание и заставляя вслушиваться в слова. - Путь насилия и смерти не несет успокоения вашим мечущимся душам. Созидание и доброта приведут вас к свету! Остановитесь!

________________
*использует Проповедь

[Черон >>>]

- Аст эдва, мессирэ! - последний клич Алисы обратился ястребиным клекотом, звеня и проницая сердца, продолжая щемящий звук только что утихнувшей скрипки. Эол только беззвучно присвистнул - не ошиблись он с солисткой! Лет пять назад он безумно любил "Властелин Колец" и всерьез учил эльфийский язык, будучи способным отличить квенью от синдарина и наречия Черной Пущи. Одинаковые увлечения же подчас серьезно облегчают совместную работу....

Однако раздумывать было некогда - завершение играл он, и гибкие длинные пальцы словно сами по себе побежали медленным перебором, а на грифе другая рука чередовала мажорные барре с минорами, увеличивая последние и переходя все ближе и ближе к резонатору, повышая тон. Теперь ми, потом фа бемоль... все, последние две струны должны завершить мелодию - медленно и грустно, но Эол вдруг, без раздумий перешел с перебора на линейный бой и двумя энергичными ударами, слившимися в один, закрыл песнь.

Зал этому внимания не уделил. Импровизация - вещь нередкая, к тому же...

- "Последний пир" - донеслось из зала сквозь аплодисменты. - "Последний пир" или "Каэр Морхена"!
Эол вежливо проигнорировал любителя Тэм. Он и сам был неравнодушен к ее песням, но сегодня на грустные мотивы не тянуло. Посвящение Каэр Морхену - еще ничего, и он уже собирался махнуть Юле рисовать аранжировку, как следующий крик привлек его внимание:
- "Бродягу"!

Алиса обернулась, и Эол, не выдержав просящего взгляда, кивнул. Страсть девушки к "Властелину" могла поколебать только ее любовь к "Мельнице" - а в конце концов, "Бродяга" ничем не хуже...
Он ударил по струнам, играя быстрым двусторонним боем, словно летящее ввысь вступление пробежалось по ладам, настраивая и слушателей на жизнерадостный лад - простите за грубый каламбур - бежало дальше, еще дальше, как сама дорога странника...

- "Хэй, я позабуду дом и друзей,
Полкоролевства отдам за коня,
И я буду верен любимой своей,
Если она не забыла меня!

Я безнадежно влюблен в паруса,
В скрип башмаков и запах дорог,
Вижу чужие во сне небеса,
Но иногда вижу твой порог".

Может быть, песню стоило играть и в миноре, но Эол перевел тональность только для последнего куплета, после огненно-затухающего проигрыша скрипки. Он порой мечтал о такой доле - бродить по земле, ночевать под крышей небес и петь, пока не оборвется жизнь... петь о лапах сосновых крон, усыпанных снегом, о тумане над долинами и пиках горных вершин, о благородных рыцарях и жестоких злодеях... Как жаль, что он не живет в другой реальности, и не в силах перестроить эту... для себя и для всех людей - сделать мир чище, ярче, живым и наполнить небеса музыкой...

Очнулся он уже когда кресла в зале пустели, а обе девушки красовались букетами, принятыми с благодарностью от особо ярых поклонников. Эол поздравил их с удачным выступлением, день следующей репетиции был нескоро, через неделю, и можно было идти домой...
...А где мой дом?

[Hideki >>>]

Кристина сидела на полу перед большим окном, что занимало все пространство от пола до потолка. Ее ноги были перекрещены и согнуты под себя, «поза лотоса», название само всплыло у нее в голове. Да, когда-то это тело, а точнее его обладательница увлекалась йогой и Тень решила, что на данном этапе самообучения эта поза ей подойдет.
Разговор, а точнее переписка с Сумеречным_Котом немного утомил Ее. Она не могла еще, как следует освоиться в этом, пока еще чуждом мире, но она делает уверенные и главное правильные шаги к своему само совершенству. Мир продвинулся вперед как в плане творчества, так и в сфере передачи информации. Интернет, как много Она почерпнула в нем, но знания без умения их использовать были ничто. Поэтому Она сейчас сидела и медитировала, Ее разум пытался проникнуть в самую суть нового мира, но что-то Ей мешало, какая-то едва уловимая преграда всегда ставала перед ней. Может это оттого, что в мире стало больше людей и стало трудней уловить нужную волну. А может это коммуникационные провода и спутниковая связь, что окутали, словно паутиной, всю планету.
Люди больше не верят в богов, люди стали более приземленное, мелочнее. Каждый ищет свою выгоду, позабыв о главном, о прекрасном творческом порыве, который охватывает человека и тянет за собой в невиданные глубины познания. О как прекрасен будет Ее мир. Только бы не повторились события многотысячелетней давности. Как Она могла попасть в ловушку Мелхиседека? Она была доверчива, но подобного не повторится.
Дуновение легкого ветерка развеял длинные каштановые волосы девушки, и она открыла глаза, абсолютно черные, как будто сама царица ночь поселилась там, смотрели в пустоту. Она моргнула и встала. Ей следует собираться в дорогу. Билет на самолет она заказала. Интересные устройства для передвижения по воздуху придумали люди, надо отдать им должное.
…
Такси остановилось возле стеклянных дверей аэропорта. Вышедшей из автомобиля водитель обошел машину сзади и, открыв дверцу такси, подал руку молодой девушке в строгом сером костюме и в черных очках. Каштановые волосы пассажирки были собранны в причудливую, но органично вписывающуюся к костюму и деловому образу девушки, прическу. Та, выйдя из машины, первым делом подняла голову верх и осмотрела стеклянный фасад здания. Она была явно под впечатление, потому что некоторое время не замечала носильщика с тележкой, на которой таксист уже выложил не многочисленные вещи своей очаровательной, но загадочно молчаливой пассажирки.
Почувствовав, что на Нее смотрят, она неловко улыбнулась носильщику и, произнеся номер своего рейса, пошла следом за ним, поудобнее ухватив в одной руке свою сумочку, а в другой саквояж с ноутбуком.
- Ваше имя, - спросил вежливый таможенник.
- Кристини Омбрэ, - спокойным голосом ответила Она.
- Но в паспорте записано Трюфо, - чуть настороженный голос мужчины, навел Ее на мысль, что она опять сделала прокол.
- Омбрэ, это псевдоним, а своей настоящей фамилией я уже давно не пользуюсь, - мягкий голос обволакивал таможенника, слегка вгоняя его в краску. – Я писательница.
Она поставила этим окончательную точку в разговоре и, поблагодарив таможенника, за быструю проверку багажа пошла к самолету.
Рейс до Беларуси был долог, и она хотела воспользоваться свободным временем и еще немного покопаться в сети. Глядишь еще кто-нибудь …

[Даглас >>>]

Свинцовые пули одна за другой дробили затылок, разрезали кожу, застревали в позвоночнике. Демон двигался вперед, не обращая внимания на глупого загнанного человека. Теперь ему никто не помешает уйти. Жискар отстрельнул обойму и тут же вставил новую, не теряя из виду горящего человека. Последовали выстрелы. Снова и снова. Но чудовище упорно двигалось к воротам...
Тяжелая трехслойная дверь гаража выгнулась после первого удара кулака. После второго дверь вылета с петель. Горящий человек, ухмыляясь, повернулся в сторону Жискара. Схватив себя за волосы, Демон содрал с себя шкуру и через мгновение перед обезумевшим командиром отряда интерпола, предстала черная огромная птица. Огромный ворон посмотрел одним глазом на Жискара и, взметнувшись в воздух исчез в пробитом проёме двери.
Француз опустился на холодный пол, залитый кровью чудовища, и обхватил голову руками. В один миг он потерял всё. И своих подчинённых, - элитный отряд профессионалов, - и работу, которая была для него главной вещью в жизни. Что его ждет дальше? Суд? Разбирательство? Трибунал? Тюрьма? Или психушка?
- Почему со мной? - выдавил Жискар, переворачивая в руках Браунинг и зажимая челюсью дуло пистолета. Француз закрыл глаза и нажал на курок. Выстрела не последовало. Патронов в магазине больше не было.

Из темноты переулка возле книжного магазина на безлюдной парижской улочке вынырнул странный тип. Одет человек был в чёрный деловой костюм, главным элементом которого, похоже, являлся красный галстук. Шел он прямиком к магазину, чуть-чуть прихрамывая. Брюки были немного коротковаты, из-под них виднелись разного цвета носки - зелёный и красный. Подойдя к двери, неизвестный качнул головой, сбросив на глаза рыжие волосы. Больше всего прохожих пугали его глаза. Они были косоваты - смотрели в разные стороны и кроме того, были разноцветны - зелёный и голубой.
Дверь осторожно открылась, заиграла музыка ветра, человек прошел внутрь и, прошел на второй этаж магазинчика, заметив табличку "Войны века." Около получаса человек простоял на втором этаже, выбирая книгу, но скорее - просто листая одну за другой весь ряд.
- Интересуетесь первой мировой? спросил подошедший продавец-консультант, на карточке которого было написано "Пьер", - Или больше второй? А как вам вот эта книга? - с этими словами Пьер протянул незнакомцу толстый семисотстраничный трактат Эдварда Лемминга "Уроки Холодной Войны".
Человек хмуро посмотрел на продавца, но книгу взял и сосредоточенно пролистал. Через десять минут, так ничего и не купив, незнакомец в деловом костюме вышел из книжного магазина и, поймав такси, сухо ответил на вопросительный взгляд водителя:
- Аэропорт. Быстро.

Сообщение отредактировал Даглас - 14-02-2006, 2:45

[Grey >>>]

Париж

Жак с удивлением следил, как на мониторе охранники растерянно замерли перед фигурой в белых окровавленных одеждах. Они слушали, молча и не шевелясь, словно боялись даже дышать. Рука сама повернулась, подключая вмонтированный рядом с камерой в коридоре микрофон.
- ... Созидание и доброта приведут вас к свету! Остановитесь! Ибо лишь доброта и чистота помыслов могут очистить ваши души от ярости и скверны! ...
Голос дурманил, обволакивал, завораживал, лишал воли к сопротивлению. И в следующую секунду Жак Фурье взвыл, словно смертельно раненый зверь.
- Gartana umbrum! Mataka! Mataka! - кричал он так, словно слова древней ритуальной фразы могли сбросить наваждение.
- Mataka!!! - две алых капли появились в глубине ушных раковин и медленно покатились вниз.
Стук пульсирующей крови заполнил все вокруг, и охранник сумел дотянуться до переключателя и отключить льющийся из динамиков благостный глас. На экране охранники один за другим медленно опускались на колени перед крылатым пришельцем.
"Да что же это такое!" - вытирая платком, все еще текущую кровь, Жак попытался собраться с мыслями, но зрелище на другом мониторе пугало еще больше.
Единственный человек, выживший в подземном гараже, капитан Жискар стоял бессмысленно пялясь на развороченную дверь, продолжая сжимать в руке пустой пистолет. Охрана, вбегавшая в гараж изнутри и снаружи замирала, пораженная увиденным. Но неизвестный пропал, пропал не замеченый ни внешним оцеплением, ни вертолетами Интерпола, кружащими над зданием.

Руан

Поль-Пьер Рено вбежал в свой роскошно обставленный кабинет и схватил трубку трезвонящего телефона.
- Да, я уже знаю! - крикнул он в микрофон. - Французская рота поднята по боевой тревоге, проследите за работой людей в Париже. Мы пытаемся отыскать магистра. Да, он здесь, в Сан-Ромене, на выставке вооружений.

Санкт-Петербург

Последний мазок был положен на холст, Петр сделал шаг назад и в который уже раз окинул полотно взглядом. Свет чудно играл на золотой спирали, уходящей в глубину ночного звездного неба. Так приятно работать, как над этой картиной ему уже давно не приходилось. Вытерев рукой пот на щеке, и оставив там очередную незамеченную полоску золотистой краски, художник накинул клетчатую рубашку на оголенный торс и, еще раз бросив взгляд на мольберт, пересилил себя и вышел прочь из мастерской. Он работал уже три дня, не отвлекаясь на еду и сон, но силы человека не безграничны, даже такого человека как Пьер Ромене, в реальности же Петра Роменова, одного из самых "востребованных" художников современного дня.
Давясь бутербродом с колбасой, Петр плюхнулся в кресло и включил ногой компьютер. Через несколько минут, пользователь Страж Теней вошел в глобальную паутину Интернета.

Сообщение отредактировал Grey - 13-02-2006, 19:32

[Марк Октавий >>>]

По улице шел человек, совершенно не выделявшийся из толпы. Не выделявшийся настолько, что это, пожалуй уже само по себе было странно и подозрительно. Если бы кого-то из тех, чей взгляд на мгновение скользнул по нему, спросили, как он выглядел, едва ли можно было бы получить сколь-нибудь информативный ответ. Скорее всего прозвучало бы что-то вроде: "Ну... такой, как все. Ни то, ни се.". Впрочем, кому бы пришло в голову это спрашивать? Ведь этого человека не было...
Человек внимательно прислушивался к разговорам прохожих. Среди этой праздной на вид болтовни можно было подчерпнуть немало полезной информации. Если, конечно, подвергнуть полученные столь нехитрым образом сведения правильному анализу. Картина этого нового мира, который ему предстояло осваивать и покорять, мазок за мазком складывалась в его голове. Самое главное - он очень быстро узнал, где именно следует искать кладезь информации об этом мире. И хотя Призрак не сомневался, что противники, скорее всего, пойдут тем же путем на первых порах, его это не смущало. Симметричные ходы чем-то даже хороши до определенного момента: знаешь, что тебя не обогнали.
С этой мыслью незаметный человек вошел в двери интернет-центра. После часа просмотра ресурсов, по большей части связанных с наукой, он уже знал, куда отправится в первую очередь. Путь лежал в Каир...

[Locke >>>]

Человек, несколько часов топчущийся у столика и поглощающий кофе стакан за стаканом, представляет собой зрелище в чем-то любопытное, но в целом нелепое. Впрочем, людям вообще свойственно выглядеть глупо и жалко, потому я не слишком комплексую. Я вообще считаю себя мужчиной без комплексов. Этот паршивец, которого я должен встретить, опаздывает более чем неприлично. Минут десять назад звонил - извинялся. Сказал, что скоро будет. Ну-ну. Придушил бы щенка!
Заходил Виталик, спрашивал, все ли в порядке. Заботится. Ну-ну. Собственно, я бы уже двадцать раз уехал, наплевав на этого придурка, но, как говорится в известном анекдоте, есть один ньюанс. Папаша этого сопляка - шишка городского масштаба. И, черт подери, я буду горазо большим идиотом если все сейчас брошу. Хотя ноги устали стоять, а мозги плавятся от безделия. Развлекаю себя тем, что изучаю посетителей. Когда-нибудь наблюдали за муравейником? Забавнейшее зрелище. Множество мелких тварюшек суетится по своим делам, и каждому его занятие кажется таким важным... Так и люди - каждый мнит себя особенным. Но крыльев не хватит на всех.

[Даглас >>>]

Париж, здание одного из аэропортов.
Увидеть париж - и улететь.

Посреди зала ожидания, в самой середине потока взбаламученных людей, стоял человек в деловом костюме. Он был абсолютно неподвижен. Взгляд его был устремлён на табло рейсов, где то и дело высвечивался новый город и новое время. Казалось, что человек просто хочет улететь куда-то, но не может определиться с пунктом назначения. Со всех сторон слышались отрывки фраз на разных языках. Человек понимал большинство из них, но не обращал внимания.
- ...Джузеппе, до свидания... Позвони когда прилетишь...
- ...А я ему: "Да ты небыл в Ирландии! Потому что не пил ирландское пиво..."
- ...Слушай, Анджей, ты боишься самолётов?
На табло, в самом низу появилась строчка "Москва", рядом - время. Человек, явно решившись, встрепенулся, и пробравшись сквозь очередь, купил билет до Москвы.
Всё время полета человек, вращая косыми глазами, читал газету "Вашингтон пост".

Через несколько часов тот же самый человек сходил с трапа в Шереметьево-2. Поймав такси, он поколебался и велел водителю ехать к Старому Арбату. По пути машина попала в пробку, таксист открыл окно и нервно закурил.
- Не одолите сигарету? - послышался голос пассажира.
Водитель кивнул и, не оглядываясь, протянул клиенту то, что он желал.
Через несколько минут пробка рассосалась и машина продолжила свой путь. Когда такси остановилось вблизи от Старого Арбата, неподалёку от ресторана Прага, пассажир, затянув потуже галстук, вышел из машины и расплатился евро. Довольный водитель тут же припрятал купюры вод кепку и, развернувшись, уехал.
Человек вглядывался в вывеску ресторана "Прага" и качал головой. Было похоже, что что-то ему сильно не нравилось.
- Не здесь... Но где же? - пробормотал он. Обойдя вокруг здание, рыжеволосый иностранец зашел в небольшое неприметное кафе, где ошивалось несколько молодых людей. Заприметив человека в сером косюме-тройке, иностранец прищурил глаза, подошел к нему и с явным акцентом произнес:
- А я федь снаю, кто фы... Я фишу, фам скучшно. Расрешите состафить фам компанию?

[Черон >>>]

Санкт-Петербург, квартира Григорьева Владимира Даниловича.

Уверенный скрежет ключа в замке - ххрумсть, хрумсть... Бряк-звяк - колокольчик над дверью, стук - и снова хкхр-румсть...
Потом - снова тишина.
Усталый вздох разорвал ее, позвав за собой снова водопад звуков - шуршание ботинок о коврик, шелест чехла на гитаре, стук самой гитары о дверной косяк, и шаги, шаги, шаги...

А вдруг в них - в них-то и заключен великий смысл?
И совсем не в силе, не во власти, не в уважении, не в знаниях, не в музыке...
...в тишине...
Мысли были правдивыми и до отвратности неприятными, и посещали Эола почти с детства. Поэтому он приучился относиться ко всему одинаково. Что к своей, что к чужой жизни... что к покупке спичечного коробка - легко и с улыбкой, видя серьезность во всем и не возводя ее на вершину пирамиды.

С чего ему подумалось про пирамиды?

Володя оглядел небольшую квартирку, что притулилась в старых кварталах Петербурга (оставленных для памяти, так сказать, и многократно реставрированных). Две комнаты, почти пустые - раздвижное кресло, стол, два стула, радиоприемник, диван, вот и все. Вкусностями наподобие Интернета он пользовался разве что в соответствующих кафе с доступом, и то редко. Но не жаловался... разве что переплетение улочек и нависшие стены домов ему здесь не нравились. Который год он мечтал выбраться с отпуском домой в горы, родителей навестить - а можно даже выехать всем вместе и устроить пару-тройку выступлений...

Мечталось охотно и радостно.

Перекусив и выпив чая, Эол еще немного поперебирал веселые скандинавские напевы ТГЕ - в воздухе ощутимо запахло пивом и снегом, еловой смолой и чем-то еще - потом долго слушал звуки, которые еще не успели улететь от него за горизонты, наконец заботливо укрыл инструмент кожаным чехлом и выбрался из четырех стен на прогулку.
Например, куда-нибудь к большой воде. Прокатиться, узнать новости, просто пройтись...
От нечего делать.

[V-Z >>>]

Через несколько часов после общения с Тенью Игорь вновь залез в Сеть (слово «Интернет» ему не слишком нравилось). Усталости не чувствовалось совершенно – Волков отменно выспался, прежде чем садиться за работу, продолжившуюся поиском.
Но вот есть хотелось, и именно этому Игорь часть времени и посвятил. Запустил антивирусник, предоставил ему делать с компьютером все нужное, а сам погрузился в чтение «Осеннего Лиса».
Вскоре программа сообщила, что завершила работу и делать ей в активном состоянии совершенно нечего. Игорь согласился, убрал окно, полазал по своей файл-библиотеке – дабы убедиться, что любимые Скирюком аллюзии ему не почудились. Нет, все верно.
Вот после этого Волков вновь скользнул на просторы Сети. Скачал несколько книг, пару музыкальных файлов, забрел на какой-то форум… и глазам своим не поверил, увидев внизу, в числе посетителей, ник «Тень» (поскольку здесь к чтению без регистрации не допускали).
Да не может быть…
Через минуту к Тени уже ушло личное сообщение следующего содержания: «Я Сумеречный_Кот. Это с тобой мы недавно разговаривали?»
Реакция была быстрой: «Да. Вновь встретились, необычно…» - Кристина быстрыми движениями профессионала набила текст. Она была довольна тем, что сумела заинтересовать этого мужчину.
«Может, поговорим в чате?» – предложил Игорь, открывая соответствующее окно и регистрируясь под тем же «кошачьим» ником.
Ответом ему послужило скорое появление Тени.
Тень: Послушай, я сейчас нашла сайт с материалами по религиям… но там как-то не очень хорошо разобрано. Ты можешь подсказать, где найти еще?
Сумеречный_Кот: Хмм… я не очень интересуюсь религиями. Я православный, мне хватает этого.
Тень: Я о православии почти ничего не знаю. Только что это ветвь христианства. Чем она отличается от других?
Сумеречный_Кот: Я бы сказал… добротой, наверное. Понимаешь, у нас никогда не было религиозных войн, во всяком случае – в Беларуси. У католиков – крестовые походы, инквизиция, гонения на альбигойцев, Варфоломеевская ночь… У протестантов – фанатики-пуритане, Салемская охота на ведьм… А у нас не было. Да у нас даже на волшебников гонений не было – князя Всеслава вообще Чародеем прозвали, искренне считали оборотнем… и гордились.
Тень: Как вам это удалось?
Сумеречный_Кот: Мы вообще разные – славянские страны, в смысле. Да хотя бы по церковному искусству видно… Знаешь, у католиков храмы либо романского стиля – похожие на крепости, либо готического – стрельчатые, высокие… Красиво, спору нет. Даже очень. У меня дядя в Праге бывал, там ведь сплошная готика, фотографии привез чудесные… Но все это… холодное какое-то. А точнее – подавляет, демонстрирует – «мол, ты червь, а это – Дом Силы». У протестантов церкви этакого семейного типа, часто они на святое место вообще не похожи. А у нас не так. Может, я придираюсь… но мне всегда спокойно на душе рядом с храмом или внутри. Белая церковь, золотые купола… да вот, смотри.
(Игорь выложил ссылку на свою фотографию – ту самую, церковь на фоне ночного неба).
Тень: Красиво… у вас все церкви такие?
Сумеречный_Кот: Я не так много их видел. Но те, что видел – запоминаются.
Тень: А ты сможешь мне их показать?
Сумеречный_Кот: То есть?
Тень: Я сейчас в самолете, и он через некоторое время прибудет в Минск.
Игорь, признаться, слегка опешил. Ну надо же… А впрочем, почему бы и нет? Особо много работы сейчас нет, в крайнем случае можно и отпуск взять – благо накопилось.
Сумеречный_Кот: Давай я тебя встречу. Когда самолет прибывает?
Записав время, Волков вдруг сообразил, что имен-то они друг другу так и не назвали. Но прежде чем он успел положить руки на клавиатуру, Тень его опередила.
Тень: А как твое имя? Настоящее?
Сумеречный_Кот: Игорь Волков.
Тень: Я – Кристина. Кристина Омбрэ.

[Grey >>>]

Санкт-Петербург

Петр неспешно путешествовал по глобальной сети, спокойно и неторопливо выбирая нужную ему информацию. Не самый большой любитель англоязычных сайтов и чатов, он как будто бы случайно попал на один из таких, и уже хотел выйти, когда его внимание привлек разговор. Лезть в чужой разговор даже в чате, художник считал плохой манерой, однако, эти двое заинтересовали его: Тень и Сумеречный Кот, но все-таки не настолько, чтобы нарушать приличия. Страж Теней просто наблюдал за их беседой, и почти что неосознанно щелкнул по, скинутой Котом, ссылке. На мгновение, отвлекшись от монитора, Петр, вновь взглянув на него, замер словно парализованный. Фотография была хорошей, не великолепной, но хорошей, как художник, Роменов мог легко указать на удачно подобранную композицию, правильный угол съемки и многое другое. Но поразило его совсем не это, а небо над храмом…
Это было, то же самое, звездное небо, что было изображено на холсте, стоящем за стеной. Та же золотая вспышка молнии, та же причудливая игра света на облаках, вот только на картине не хватало купола церкви, который так гармонично вписывался в нее здесь…
Следующие полчаса ушли на поиски давно потерянного цифрового фотоаппарата и на несколько наглый взлом кое-каких файлов. Программист из Петра был так себе, но некоторые штучки он все-таки знал. По личной почте для того, кто, именовался в сети Сумеречным Котом, ушло письмо, в котором была вложена фотография картины, так чтобы было понятно, что это полотно на мольберте. Пояснение к письму гласило: «Работа над этой картиной начата семь месяцев назад, нам надо поговорить, думаю, ты понимаешь, почему». В конце стоял е-мэйл-адрес Роменова.

Сообщение отредактировал Grey - 16-02-2006, 8:09

[Hideki >>>]

- Мадам, что вы будете пить?- вежливо поинтересовалась стюардесса и сидевшей, возле окна, Кристины.
- Минеральной воды, если можно, - она даже в самолете не стала снимать черные очки, дабы не шокировать людей своими глазами.
- Ваша вода, - вежливая стюардесса протянула пластмассовую бутылку с водой. Еще холодная бутылка, с нее даже стекали капельки влаги, образовавшиеся от конденсата, коснулась пальцев Кристины, отчего у Нее появилась легкая улыбка на лице. Такая улыбка бывает, когда человек вспоминает приятный эпизод из своей жизни, который неожиданно всплыл в памяти. Тень вспомнила храм, возвышающийся на морском берегу. От храма вела изумительной красоты лестница прямо к воде. Паломники на своих кораблях приплывали и разевали рты, как совсем недавно Она, глядя на фасад аэропорта, при рассмотрение Храма Теней. Она открыла бутылку и, не наливая воды в стакан, прямо из горла сделала большой глоток освежающей воды. Веселые пузырьки «ударили» Ей в нос, отчего тот зачесался. Да, храм строило три поколения строителей, но он того стоил. Она тяжело вздохнула. В Интернете Она не смогла найти ни одного ныне существующего храма, который был построен в Ее честь. Только Мостовая Гигантов, единственное, что осталось от былого величия Ее цивилизации. Как же это могло произойти? В чем Она ошиблась, в какую формула закралась предательская ошибка, которая привела цивилизацию творцов к краху. Может время ее главный враг, все-таки пару сотен веков прошло, а может… Ох, уж эти «может». Она сама где-то просчиталась и теперь пытается все свалить на кого-то. Но главное, что поможет ей сейчас, Она поняла. Информация, в любом своем проявлении, может все. Она решила, что это будет ее первостепенная задача, после того, как она соберет своих сторонников.
Ту неделю, что Она провела в квартире Кристины Трюфо, была потрачена не зря. Из помещения она выходила не часто, только что бы сравнить полученные знания с реальностью. За время ее заточения очень сильно изменился не только язык, на котором разговаривают люди, но и сама манера их поведения. Ей, как маленькому ребенку, пришлось учиться общаться с людьми заново, что давалось Ей легко. Хотя и сейчас, летя в самолете, Она старалась, как можно меньше говорить и больше слушать.
- Наш самолет произвел посадку в аэропорту …, авиакомпания благодарит вас за то, что воспользовались услугами нашей компании, и желает вам приятного времяпрепровождения в Минске. Просим вас не вставать со своих мест до полной остановки двигателя, – произнесла заученную фразу стюардесса и мило улыбнулась своей дежурной голливудской улыбкой.

[Locke >>>]

Все мы читали "Мастера и Маргариту". Помните сцену на Патриарших, когда к Бездомному и Берлиозу подходит Воланд? Так вот, передо мной стоял не менее экставагантный иностранец. Тоже, кстати немец. Но похож он был скорее на Азазелло - рыжий и косоглазый. Но ассоциации с Булгаковым у меня возникли позже, сначала я подумал об одной компьютерной игрушке. Postal, знаете? Там главный герой точно такой же огненно-рыжий маньяк. В Америке есть такое выражение - going postal. Типа, пойти вразнос. Вот что-то во внешности иностранца говорило, что он готов в любой момент пойти в этот самый разнос. Так что я даже резко пожалал об отсутствии Виталика.
Когда он ко мне обратился, мне захотелось осмотреться в поисках скрытой камеры - слишком уж это похоже на розыгрыш. Но, в конце концов, мне действительно было скучно. Я протянул ему руку:
- Денис Викторович.

[Mirlen >>>]

Селение на холмах Урала. Южнее Челябинска.

Каждому человеку, что берет постепенно контроль над своей памятью, требуется какое-то время, часто весьма условное и плохо заметное, чтобы распознать явление, событие, условие или вспомнить человека, когда-то уже встреченного и предложенного для знакомства - вот и Матфей лишь пару мгновений пристально рассматривал представшего перед ним человека в свободных шитых северными рукодельницами одеждах, с несколько горящим взглядом..
- Проходи, конечно, - шаман продолжал спускаться с крыльца, неся кастрюлю, сжатую ладонями за ручки через полотенце, - в дом заходи, сейчас вернусь.
Видимо, здороваться забывает сознание, закиданное иными проблемами.
Вдыхать казалось весьма приятно запах, правда, уже слегка проветренный, оставшийся от возжигания какой-то смеси трав.. наверняка ведь, прислушавшись, можно определить какие-то основные, что в большей части наполняли перемолотую сухую мешанину..
Наклонившись в низкватом первом косяке, оставалось порадоваться теплоте, мягкости и целостности самого существования домика со всей его узостью, втиснутостью в другие, внутренней сжатостью..
Матфей повел на кухню, где начинал печь оладьи - видимо, разговор с людьми совсем не мешал ему заниматься повседневными делами, если, конечно, не требовалось что-то особенное…
- Расскажешь, что ждет нас, шаман? - выпив из кружки теплого молока с парой еще горячих запеченных кусочков теста..
Разговор до этого касался лишь каких-то совсем незначительных ситуаций, общих изменений.. если и правда что-то ощущалось, сам расскажет.

[V-Z >>>]

Аэропортов в Минске было два; тем не менее, Игорь точно знал, в какой ехать. А чего тут думать - все сообщение с Европой идет через "Минск-2"; "Минск-1" же предназначен для внутренних рейсов.
Темно-серые брюки, темная рубашка, черная куртка, такие же ботинки - любимые тона Игоря еще с войны.
Ехать было далеко... но это не проблема - благо можно вызвать такси прямо к подъезду. Обойдется дороже, но Игорь и так пользовался этим средством транспорта от силы два раза в год, и мог себе позволить.
Скучной дорога не была - Волков, как обычно, прихватил с собой книгу.
Прибыв, Игорь расплатился и покинул машину; обратный путь его не особо волновал (уж такси-то в аэропорту достать несложно). Как оказалось, явился он вовремя - самолет из Франции приземлялся всего через десять минут.
Расположившись рядом со столом регистрации, Игорь принялся ждать...
И очень скоро, среди пассажиров, увидел ее. Красивая стройная девушка в темных очках... почему-то Волков мигом понял, кто это.
Подождав, пока она пройдет регистрацию, Игорь шагнул вперед, извинился, обходя какого-то старичка, снова извинившись - обходя мужчину с яркими цветными татуировками на руках, уже менее вежливо - отодвигая в сторону парня в кожаной куртке, застывшего столбом на дороге...
И подошел к девушке.
- Кристина? Я Игорь.

[Черон >>>]

Сколько же прошло уже... дней, недель? Никак не меньше трех месяцев, а то и больше. Пять выступлений, приработок по мелочи в библиотеке - хорошо, можно не торчать там каждый день, а приходить по желанию, разгребая книжные завалы по умной вещи, именуемой каталогом... Бегущие по своим делам люди, тоненькие ниточки событий и размытые покрывала действий, выцветшие знаменитые "белые ночи" весной и черные зимние дни, когда солнце восходит к восьми, а садится уже к шести... Музыка, пронизывающая дни и ночи, каждый раз своя - особенная, другая...

Весь этот хоровод увлекал Григорьева за собой и протащил его мимо всех достопримечательностей Санкт-Петербурга, о которых он успел наслышаться.
Метро он, конечно, уже видел. И на Невском побывал, захватил краешком шпиль адмиралтейства, но - и только. Порой доводилось ощущать себя залетной мошкой в муравейнике - не понимающей сути его непрекращающегося движения, вертящей фасетками во все стороны и разевавшей рот, пока один из чрезвычайно занятых трудяг-жвалоносцев случайно не примет ее за еду или веточку.

Владимир шел, рассеяно глядя по сторонам, и старался любоваться. Не получалось. Город словно нависал над ним, закрывая во весь небосвод сияющее солнце, подавляя своим неспокойством... То ли дело дома! Алтай он излазил вдоль и поперек, будучи еще студентом - ходил в походы со студенческой группой, да и на практике доводилось там оказаться. Чего стоит одно только Телецкое с его тремя сотнями хрустальных ручьев, яркое и какое-то живое, что ли... Бывало, он брал у приятеля, что жил в прибрежном поселке, моторку - и отправлялся куда-нибудь подальше от всего под веселые брызги волн и кряканье движка - старый советский "Ветерок" тогда еще был, помнится... Теперь у того приятеля вроде бы целых пять навороченых катеров Yamaha, и живет он тем, что развозит туристов по приметным местам наподобие рухнувшего где-то в районе Бии метеорита.

Здесь река была другая - возможно, она сошла бы за текучую воду для горожанина, но куда ей до бурных перекатов той же ледяной Когши! Мутная, гладкая и какая-то серая, в каналах плавает мусор, а по ночами - еще и пьяные, не ко времени склонившиеся над водой. Но все же это была вода, а не асфальт и бетон. Поэтому Григорьев первым делом отправился глянуть на прославленный в детской песенке крейсер "Аврору".

...крейсер, посвященный римской богине зари (с чего бы?), оказался увешан туристами, как новогодняя елка гирляндами. Эол мысленно посочувствовал тоскливо болтающемуся на привязи кораблю - ему бы рассекать морские валы крутого посола, а заржавевшим от времени орудиям - хищно отслеживать перемещения противника, чтобы потом извергнуть в цель всполох огня... Корабль показался Григорьеву грязным и усталым. Очень вовремя вспомнилась песня Макаревича, знаете? - так и называется, "Старый корабль"...

В общем, на палубу он подниматься не стал. Уж лучше как "Новороссийск" - перевернуться и кануть в пучине, если не погибнуть в бою.
Он еще прогулялся немного в окрестностях, поглядев новинки из области фантастики - таковых не оказалось, зато повезло встретить "Альтиста Данилова" Орлова. Эту книгу Эол читал еще в школьном возрасте и не до конца, сохранив смутные воспоминания о чем-то положительном, но как ни странно - не помнил, о чем.

Дальше он шел уже с книгой под мышкой. Та уже не пахла типографской краской и непрочитанными мыслями, а явно выглядела не первый год лежащей на складе. На "суперобложке" был изображен задумчивый мужчина с короткой бородой, держащий в руках альт и зависший над городом в огненном небе, а вокруг - какие-то адские машины, инструменты, монстры, бесы, конгломераты веществ, в общем - дикая свора образов, то ли страхов, то ли отвращений, то ли демон знает чего...

[дон Алесандро >>>]

Пригород Москвы, Новорязанское шоссе.


- Ну-ка притормози!
Патрульная машина затормозила рядом со странным пешеходом, здоровенный дядька примерно двух метров роста и огромной ширины в плечах, одежду гиганта представлял дырявый халат, сильно потертые штаны, и зеленые туфли крайне большого размера надетые на ноги гиганта, кожа пешехода была бронзового цвета. А его лицо украшала косматая каштановая борода, на плече сидел потрёпанный попугай, за плечами болтался армейского вида рюкзак.
Из машины выбрался патрульный, и направился к человеку.
- Кхм, куда это ты шлепаешь, такой, а? – милиционер осматривал пешехода, - Документики у вас есть? А регистрация?
Гигант чуть хмыкнул и тоже принялся смотреть на человека в форме.
- Ты русский язык вообще понимаешь? А? – милиционер с сомнением посмотрел на смуглого собеседника.
Гигант вздохнул и поправил лямки рюкзака.
- Я говорю по-русски… но я эмм… не понимать зачем вы держать меня?
- Ха! Заговорил! Так куда ты прешься со своим попугаем?
- Разве ты не видеть? – на лице странника отразилось глубокое удивление – Смотри!
Он показал рукой на дорожный указатель, на котором значилось «Москва»
- Шутки шутим? – милиционер помрачнел – ну-ка говори, зачем тебе туда? У нас и так каких как ты хватает! Не продохнуть уже…
Из машину вылез его напарник.
- Проблемы?
- Сейчас они кончатся, вот только запихаем этого…
- Боюсь, что… не получиться у вас это… - странник полез за пазуху.
Оба стража порядка, как по команде схватились за оружие.
- Эй, ты без глупостей!
- И говорили мудрые… гость гостю рознь – с этими словами человек достал из-за пазухи фиолетового цвета паспорт и подал его милиционеру – Дело своё знаете.
- Кхм… - милиционер раскрыл документ и кашлянул – эм… вы сотрудник ООН?
Гигант кивнул.
- Но куда вы всё-таки идёте и почему вы идёте пешком…
Странник протянул милиционеру сложенную в несколько раз бумажку. Тот развернул её и принялся читать.
- Нам нужно проверить… - он сел в машину и принялся что-то говорить в рацию, второй его напарник не сводил глаз с владельца фиолетового паспорта. Через какое-то время милиционер вылез и кабины и протянул странному пешеходу все его бумаги.
- Всё в порядке… кхм… всё подтвердилось… можете идти.
- Да благословит вас Всевышний – гигант кивнул и продолжил свой путь в сторону российской столицы.

- Мда, чего только не бывает… - протянул милиционер
- Кто это ваще такой? – спросил напарник.
- Эксперт по каким-то там чудесам в Исламе, конференция у них в Москве, что-то про роль Ислама и чего-там… важная фигура, блин… - проговорил первый.
- Да… дела… - протянул его напарник.

[Father Monk >>>]

Голубь взглянул одним глазом на опешевших интерполовцев, взмахнул крыльями и резко взмыл над особняком, улетая всё дальше и дальше в небо. Перистые облака, лениво тянущиеся по нему, поглотили маленькую белую точку, и голубь скрылся с глаз.

Голоса... они всё громче, это уже жаркий шепот, который доносится с востока... Да, город, я вижу город на берегу моря, на набережной стоят львы, мосты перекинуты через проливы и реки, широкая центральная дорога охвачена, будто руками, домами, и по ней ползут странные существа... Машины... кто это шепнул?.. Там кто-то шепчет, очень громко. Я слышу музыку, она прекрасна...
Он должен стать моим. Моим Сторонником.

Голубь начал снижаться. Никто и не заметил, что из облаков вырвалась стремительная белая точка, которая парила над разворачивающимся внизу Санкт-Петербургом. Мимо шпилей, мимо торчащих тут и там антенн, мимо своих "сородичей", которые недоуменно косятся на собрата глазами... мимо цепких лап кошки, которая впустую прыгнула за стремительной добычей... вниз, в этот проулок, под эту арку, мимо этих машин, которые еще спят, мимо пьяного человека - он бесполезен, он не сможет помочь. И пока не стоит тратить на него силы...

Голубь спустился на землю, походил, покосился туда-сюда глазом, а затем как-то странно нахохлился и начал расти... Мощная вспышка света, невидимая глазом волна, заставившая машины истерически пиликать от включившейся сигнализации - и в проулке над пьяницей стоял высокий человек с белыми волосами. Он, казалось, светился изнутри, его умиротворенное лицо, нежные черты и голубые, чуть ли не до белизны, глаза - всё это создавало образ спокойствия, мира и доброты. Одет он был в светлые джинсы и желтый свитер с надписью "Peace". Светоч посмотрел на пьяницу, провел над ним рукой и прошептал:
- Не пей... - пьяница хрюкнул, открыл глаза и радостно закивал.
Светоч улыбнулся, развернулся и зашагал к выходу из проулка, где неиствовали машины. Шепот, назревавший внутри, был подобен ветру в поле, который клонил к земле колосья пшеницы, создавая неповторимый звук. Шепот становился всё громче, все ближе, и Светоч даже огляделся в поисках его источника.