совместно с Reylan

За несколько дней до гонок. Пустыня

Пустыня наполнена множеством тайн и загадок. Лишь на первый взгляд или для непосвященных она оправдывает свое название и кажется пустым местом, где нет ничего, кроме песка или выжженной земли. Для знающего же человека и пески и земля хранят в себе самые разнообразные формы жизни, приспособившиеся к существованию в суровых условиях, нашедшие способ защититься от иссушающего жара солнца днем и стылого холода ночи. Пустыня - не плодородная равнина или напоенный жизнью лес, где, чтобы добыть себе пищу и воду, стоит лишь протянуть руку. Только умеющему искать и знающему ее характер пустыня позволит взять то, что имеет.
От города до завесы - около трех дней пути. Это если по прямой и верхом на верблюде. А если на своих двоих, да кружным путем, обходя зоны с зыбучими песками, да выискивая места обитания редких насекомых - так уж как повезет. Не каждый из собирателей отваживался подбираться вплотную к завесе. Завеса - не стена, которую можно потрогать, не горный хребет, заметный издалека. Просто ты идешь, идешь, и даже не сразу замечаешь, как неуловимо меняется воздух вокруг. Не то цветом, не то запахом, но так незаметно, что ты и сам не поймешь, как оказываешься увязшим по пояс в песке, а он затягивает тебя все глубже, и некому протянуть руку, и звать тоже некого... Впрочем, судьба иных, оказавшихся в завесе, бывала не столь трагична: эти счастливчики внезапно обнаруживали себя радостно топающими в обратном направлении по вполне себе надежной тропе, а впереди уже маячил знакомый дорожный столб. Столбы эти, некогда окрашенные в яркие белые и зеленые полосы, а ныне облезлые и выцветшие, обозначали границу, за которой начинался морок, дурманящее действие таинственной завесы, отделяющей Оазис от остального мира, не впускающей никого и никого не выпускающей. Конечно, наваждение начинало действовать не сразу. Можно было сделать и шаг, и даже десять, или идти еще добрых полчаса, прежде чем аура странного места заставит забыться.
Должно быть, именно благодаря этой ауре там, за столбами, в трещинах высохшей земли произрастали растения, свойства которых удивляли многих знатоков магических зелий. Если человек достаточно собран, а самоконтроль и внимание обострены до предела, он мог позволить себе рискнуть и забраться достаточно далеко, прежде чем влияние морока заставит его потерять себя. Если он будет предельно внимателен к своим ощущениям, то почувствует, когда надо остановиться и повернуть назад. Поймет это прежде, чем лишится возможности повернуть. Так говорят знающие люди тем, кто желает заработать, собирая столь ценные и желанные многим растения. Однако же репутация завесы отпугивает многих, из тех же, кто решается, переступить черту возвращаются далеко не все.
Мягко, но нарпяженно, как умеют ступать ягуары, к завесе шел мужчина. Белая одежда скрывала большую часть его тела и из как-то характеризующих черт видны были лишь глаза - узкие, привыкшие щуриться под палящим солнцем. Взгляд был серьезный, и даже сосредоточенный - со стороны последнее могло показаться совсем лишним, для чего сосредотачиваться вот в такой вот пустоте. Но человек, закутанный в легкие светлые ткани, определенно был сосредоточен. Ветер время от времени хлестал по лицу порывами, колючими из-за поднятого в воздух песка, приходилось морщиться, и на какое-то время закрывать глаза.
Сосредоточенность идущего объяснялась просто - сейчас он делал свою работу. Немного необычную, правда, потому что мало кто решался зарабатывать на жизнь таким вот способом. Но Хад-ад-дин другой для себя жизни не представлял - он был потомственный добытчик. То, что он делал сейчас - было совсем рядовым, будничным делом, он с детства привык ходить к месту, которое остальные обходят стороной, правда раньше его сопровождал отец.
Песок привычно струился под каждым шагом. Мужчина с детства отвык думать во время похода о чем-то кроме работы - это отвлекало и могло привести к опасной невнимательности. Если совсем станет тяжело сопротивляться развлекающим мыслям - то можно просто считать шаги: раз-два-три... Так учил отец, чтоб не терял концентрацию. Самое главное - после ста девяносто девяти шагов начинать считать заново, иначе мозг до того утомляется монотонностью, что можно уснуть на ходу.

и Kethinar

Пограничный столб, отмечающий начало опасной территории, еще не показался: эта тропа поднималась по пологому холму, а после ныряла вниз. Через несколько десятков шагов он окажется на вершине и лишь тогда увидит обозначение границы. Некоторые говорят, что и саму завесу можно распознать по едва заметному дрожанию воздуха, вот только заметили бы они его, не будь перед их глазами предупреждающего столба? В любом ином месте пустыни воздух также пульсирует, нагретый солнцем. В тех местах, где нет утоптанных троп и нет пограничных столбов лишь собственное внутреннее чутье или способность определить точное расстояние помогает понять, сколько еще ты можешь пройти, и не следует ли повернуть и бежать назад.
Ощущение, охватившее Хад-ад-дина, было внезапным. Будто чья-то невидимая мягкая рука, проплыла над ресницами, едва не коснувшись век - первый признак присутствия чужого влияния. Он определенно ждал его, вот только не здесь. Иной раз он мог бродить за столбом минут пятнадцать, прежде чем ощутить первые признаки. Сейчас до предупреждающей отметки даже не дошел.
Мужчина немного замешкался: непривычно было ощущать то, к чему он готовился, раньше положенного срока. Вернее даже - удивление от того, что не успел он дойти до грани, между неведомым и относительно безопасным, как неведомое уже пытается окутать дымкой гипноза. Для него, тренированного годами контролировать себя настал пожалуй, первый в жизни момент, когда он растерялся.
Мучительным далось решение все-таки идти вперед. Просто не могло быть такого, что завеса приблизилась, не могла же она шагнуть вперед.
"Показалось" - уверял он себя, доставая флягу с водой из мешка, что был спрятан в складках широкого балахона и делая большой глоток. - От жары показалось, плохо сконцентрировался, от того и дурнота напала, а вместе с ней и примерещилось".
Хад-ад-дин немного постоял, еще раз отпил холодной, придающей силы влаги и прислушался к себе. Ощущений, помимо удовольствия от удивительно вкусной (да-да, хотите узнать вкус воды - смело идите в пустыню, вкуснее там ничего не бывает) жидкости не было никаких. Не было ничего настораживающего, а небольшая встряска собственным мыслям оказалась полезной - мужчина окончательно уверил себя, что ему все-таки показалось и пошел дальше. Все остальное было привычно и буднично - шел так же как и всегда, искал то же, что и всегда, добывал и аккуратно запаковывал в заранее подготовленные мешочки - тоже как всегда. И все-таки навязчивой мухой в голове вертелась мысль о том, что случилось, почему не дойдя до столба он почувствовал то самое,чего так рано случиться никак не могло?
Да и зайти удалось не дальше и не меньше обычного: прошло примерно столько же времени, что и во многие прошлые разы, когда разум понемногу начало заволакивать. И жестко, годами вышколенная выучка, через силу, заставила Хад-ад-дина повернуть назад. Разделяя, как это обычно бывало, собственное же сознание на два "я" - то, которое подчиняется природе, и то, которое способно контролировать это подчинение ( вот тут уже добытчик сам не мог себе объяснить, как это у него выходит - может быть это было что-то сродни таланту или дару, что дано лишь не многим) он велел себе вернуться. Шагать назад - собранного за сегодня было достаточно, и не было больше смысла испытывать судьбу.
Ласковые касания морока были настойчивее у границы, как если бы он давно миновал ее. Они, как волны далекого моря, о котором так любят петь менестрели Оазиса, то накатывали, то отступали, приглашая путника расслабиться и убаюканным унестись вслед за ними. Они не отступали от Хад-ад-дина и по пути обратно, до того самого места, где он впервые ощутил их. Лишь только когда он взобрался обратно на холм и начал спускаться, морок разочарованно схлынул.

Сообщение отредактировал Reylan - 25-01-2011, 16:13

я и Рейлан
Трасса, место крушения

- Давай-ка мы поможем тебе, - Шенол протянул руку пареньку, - Ты можешь подняться?

Теймир поглядел на мужчину, и на лице мальчишки отразилось полнейшее непонимание, словно с ним заговорили на чужом языке. Но несмотря на это, он поднялся на ноги и вытер рукавом текущие по лицу слезы.
Шенолу никогда не доводилось иметь дело с детьми. Он сам был единственным ребенком в семье, да и двоюродных младших родственников у него не наблюдалось. Поэтому заплаканное детское лицо повергло его в форменный ужас. И что прикажете с ним делать?
- Ты не ранен? - неловко поинтересовался Шен, не придумав ничего более уместного.
Мальчишка покачал головой, но опять ничего не сказал.
Внешность его была вполне обыкновенная, мальчик как мальчик. Мелковат, пожалуй, да и смазлив для мальчишки, хотя это проходит с возрастом. Единственным, что сразу привлекало внимание, были его глаза - слишком яркие, казалось, они светятся изнутри. Это стало особенно заметно, когда мальчик чуть опустил голову и тень от темных прядей волос упала на его лицо. В следующее же мгновение мальчик насупился еще больше, вперился взглядом в песок у себя под ногами, и ощущение его странного взгляда исчезло.
Молодой человек недоверчиво поглядел на мальца и нахмурил брови.Чего только не привидится после пережитого... сияющие глаза, вот глупость! Шен задумчиво почесал за ухом. Он бы так и продолжал стоять посреди царившей вокруг неразберихи, соображая, как же поступить, если бы верный слуга не кашлянул у него за плечом.
- Может быть господин изволит пригласить юного друга в свой дом?
- Действительно, не стоять же нам тут, вдруг что-нибудь ещё рухнет?! - Шенол сказал это столь невозмутимо, будто идея отправиться домой изначально ему и принадлежала.
- Дворец... - тихо произнес мальчишка, продолжая разглядывать песок. Но теперь было по крайней мере понятно, что говорить он умеет.
- Хех, дом у меня, конечно, шикарный, спору нет, но никак уж не дворец! - Шен усмехнулся и мечтательно закатил глаза, вспоминая приобретенный особняк, видом которого он ещё не успел как следует насладиться. - Да, что уж там, вот сейчас пойдем, сам всё и увидишь!
Повинуясь внезапно нахлынувшему вдохновению, Шенол взял мальчонку за руку и повел прочь от развалин, некогда бывших городской стеной.
Мальчишка послушно пошел следом. Казалось, он все еще был не в себе.

Сообщение отредактировал Heires$ - 2-02-2011, 21:09

(совместно с Reylan)

День первый. Олли на тонких планах

Сложно было определить, сколько прошло времени с того момента, как Олли застрял между входом и выходом. То казалось, что оно - время - точно расплавленная солнцем конфета-тянучка расползается медленно, лениво, долго... А в следующий миг ощущалось, что рука юного мага только-только провела последний штрих того самого злосчастного знака перемещения, и пальцы еще покалывает от едва завершенной волшбы. Туман все тек и тек мимо. Небо или то, что его заменяло, отливало равнодушной серостью. Тишина казалась абсолютной. Настолько, что шум крови в собственных ушах делался все ощутимей, все оглушительней. В какой-то момент - снова сложно было сказать, сколько времени прошло - Олли осознал, что гул нарастает не только в его голове, но будто бы... вокруг. Паренек зажал ладонями уши, но это мало помогло. Ему казалось, будто само бесконечное пространство, узником которого он теперь являлся, слабо дрожит. А может, это он сам дрожал от страха, непонимания или холода?..
Впервые за все время, с тех пор, как тоннель выплюнул его в эту безразличную пустыню, Олли вскочил на ноги и... замер. Решительность, внезапно овладевшая им, столь же стремительно его покинула. Ученик мага понурил голову. Подошел к клубящемуся серому туману. Тот тянулся в обе стороны - насколько хватало взгляда. И, казалось, вовсе не было ему конца. Казалось? Или, может, так и было на самом деле?..
Гул тем временем стал явственным настолько, что Олли ощущал его уже едва ли не физически - каждой клеточкой тела. Хотелось убежать, спрятаться, закрыться... только куда? Как? Подросток, внутренне сжимаясь в маленький комок страха, коснулся рукой тоннеля.
Туман обволок его пальцы, потянулся холодом вверх по кисти, охватывая руку, точно перчатка... и, распробовав, наконец, и сочтя неподходящим, выплюнул, отбросил мальчишку прочь от тоннеля резко, с неожиданной для столь эфемерной субстанции силой. Олли едва устоял на ногах и теперь ошарашенно смотрел на враждебную дымку.
Гул нарастал, и к нему добавилась вибрация. Серая поверхность под ногами мальчишки дрожала. Горизонт в противоположной от тоннеля стороне начал темнеть. Спустя пару мгновений стало понятно: нечто, что в нормальном мире сочли бы за дым... или скорее клубы пыли поднимается от земли вверх, заволакивая небо. Ученик мага обернулся и несколько мгновений созерцал это явление, потом до его сознания медленно дошло, что Это, кажется, надвигается... Олли никогда не отличался смелостью. Храбрый он был тогда, когда настоящих поступков не предполагалось - иначе говоря, на словах. Поэтому сейчас мальчик не придумал ничего лучшего, чем побежать вдоль пульсирующего "хвоста", нимало не задумываясь о том, чем это, собственно, могло бы ему помочь.
Однообразие ландшафта играло с сознанием злую шутку: невозможно было определить, пробежал ты много или мало. Не было никаких ориентиров, кроме не впускающего обратно туманного тоннеля с одной стороны и приближающейся стены пыли с другой. Бежать можно было в любую сторону. До тех пор, пока темные клубы не придвинутся вплотную к тоннелю. И парень бежал. Пока хватало дыхания и сил, пока ноги не стали заплетаться... тогда он, всхлипывая, упал на серую дрожащую поверхность и закрыл голову руками.
Туман тоннеля продолжал невозмутимо клубиться, изредка дыша в сторону загнанного в ловушку ученика мага холодом. Земля вибрировала сильнее, и звук нарастал и был уже не просто гулом. Казалось, что-то трещит и ломается. Резко, оглушительно до боли, неотвратимо.
Внезапно Олли обдало порывом ветра, а в следующий миг что-то острое впилось в плечи и резко дернуло вверх. Парень заорал - скорее от страха и неожиданности, нежели от боли - и замахал ногами во все стороны, пытаясь избавиться от невидимого (глаза Олли на всякий случай зажмурил) чего-то, что его теперь держало.
Казалось, грохот достиг высшей точки. По серой поверхности, откуда нечто ему неизвестное только что подняло Олли, бежали трещины. Земля разрушалась, проваливалась, оставляя лишь непроглядную черноту, и плотные клубы пыли вздымались вверх, разъедая глаза даже сквозь сомкнутые веки, забиваясь в нос и горло, мешая вздохнуть.
Но Олли продолжали куда-то нести, все выше и дальше. По крайней мере так казалось, поскольку звук начал стихать и дышать становилось все легче. И тогда мальчишка решился открыть глаза, медленно покосился в сторону и осторожно обернулся через плечо, чтобы хотя бы увидеть, что или кто его удерживает. Вниз он старался не смотреть.
Ему удалось разглядеть две мощные птичьи лапы с когтями, чью остроту он успел оценить, выше... это казалось странным и в то же время что-то смутно напоминало - выше грубая кожа птичьей лапы делалась ровнее, очень напоминая человеческую. Еще выше ногу скрывали темные складки шуршащей на ветру ткани. Мощные птичьи когти, светлая кожа, темная ткань, скрывающая фигуру, да несколько раз промелькнули подхваченные ветром каштановые пряди. Вот и все, что Олли удалось рассмотреть. Увиденное вызвало у мальчишки неподдельное изумление, щедро приправленное любопыством в смеси с опасением.
- Эй, там... - осторожно позвал ученик мага, когда гул стих настолько, что можно было без проблем слышать не слишком громкий голос. Олли смутился: так жалко, сипло он сейчас звучал. - Вы кто? Куда вы меня несете?..
Едва ли можно было придумать более идиотские вопросы в данной ситуации.
Ответом его не удостоили. В следующий момент они влетели в зону тумана. Он был чем-то похож на тот, что окружал тоннели телепорта: холодный, влажный и непроглядный, только теперь сквозь клубы пробегали крохотные разряды лиловых молний, а ощущение, охватившие Олли, были далеки от приятных. Казалось, будто все внутренности разом пожелали выпрыгнуть через горло. Тело сделалось ватным и невесомым. Дышать было тяжело, парень жадно хватал губами сырой и липкий воздух, но грудь словно придавили тяжелой плитой. Легкое головокружение переросло в бред с элементами видений - то тут, то там среди сиящих зарниц ему мерещились какие-то причудливые создания.
Они вырвались из тумана также стремительно, как влетели в него, и встречный ветер сорвал с лица Олли остатки липких наваждений. Впереди замаячили неясные очертания... похоже, это было какое-то высокое строение, теряющееся в сизых облаках.
Оставшееся до здания расстояние неведомый летун преодолел за считанные мгновения. Спикировав к широкому балкону, он пронесся над ним метрах в полутора и разжал когти. Олли кубарем покатился по холодному полу. Когда движение осталовилось, мальчишка решил не шевелиться. "Пусть думают, что я умер", - с какой-то мстительностью подумал он, будто кому-то было до этого особое дело. Он лежал теперь на животе, неловко подвернув под себя руки. Плечи ныли и зудели, и нестерпимо хотелось их почесать. Вдобавок, на полу было лежать довольно мерзко - твердо и прохладно. В общем, решение не двигаться было основательно загублено сложившимися обстоятельствами, и ученик мага с тяжелым вздохом приподнялся. Осмотрелся, потирая лоб.

Шенол, путь домой

Джарс шел впереди, и ему удивительным образом удавалось ловко лавировать между хаотично бродившими горожанами. Шенолу оставалось только крепко держать за руку своего юного спутника и не терять из виду черноволосую макушку слуги. Когда они выбрались на относительно свободную от людей улицу, молодой господин даже взмок, что обычно за ним не водилось. Его нарядная белоснежная рубашка стала серой от пыли, алые шаровары потеряли прежний лоск, а изящно завитые локоны растрепались. Какое огорчение! Молодой человек поправил свободной рукой останки своей утренней прически и попытался хоть как-то привести свою одежду в порядок. Получилось плохо, точнее никак не получилось.
Шенол взглянул на молчаливого мальчика и в десятый раз за последние несколько минут задумался, зачем же он потащил его с собой? Он и своих-то детей заводить не собирался (по крайней мере, в ближайшие годы), а уж чужие ему не требуются и подавно. Но не бросать же, в самом деле, мальца посреди улицы.
Они прошагали ещё несколько кварталов, и Шен неожиданно для себя обнаружил, что ребенок – это не всегда лишний груз. Несмотря на потрепанный внешний вид, лишенный самомалейшего шика, Шенол привлек внимание миловидной девушки, идущей навстречу. Красотка посмотрела на него с этаким уважением и одобрением, чему молодой господин настолько удивился, что даже не сообразил воспользоваться ситуацией. Только когда хорошенькая горожанка проплыла мимо, Шен понял, в чем дело и решил, что нужно взять образ «благородный отец семейства» на вооружение.
А вот и знакомая улица… увидев свой небольшой, но красивый особняк, Шенол ускорил шаг.

Отдав мальчика на попечение прислуги, через некоторое время Шен получил отчет о том, что маленький гость накормлен и уложен спать. Прекрасно, теперь осталось выяснить, кто будет тем счастливым родителем, узнавшим, что юный наследник остался цел и невредим. И, кажется, подходящий шанс как раз подвернется нынешним вечером. Неожиданно объявился курьер с письмом, содержащим в себе приглашение в элитные бани. Что ж, Шенол как раз мечтал вкусить все прелести Оазиса, жаждал предаться всем тяжким… Почему бы не начать с этого мероприятия? Вряд ли там намечается чопорное чаепитие, ох не таков был этот город!
- Джаааарс! Приготовь мой любимый наряд, мы едем на званый вечер!

Сообщение отредактировал Heires$ - 8-02-2011, 11:40

вместе с мастером

Ренар Северянин. Середина первого дня. Где-то в городе

Город гудел потревоженным улием. И немудренно. Даже Ренар, который за свои, скажем так, не особо седые - мягко говоря - года успел повидать много чего, был озадачен и встревожен случившимся. Не каждый день стены рушатся... вот так. Внезапно, в самый разгар праздника и с кучей расфуфыренных горожан на самом, так сказать, пострадавшем месте.
Из толпы, не переставающей испуганно гомонить, а иногда даже завывать и куда-то метаться, Ренар поспешил выбраться уже давно и сейчас успел порядком отойти от стены и от переполошенных горожан.
Не сказать, что молодой наемник был равнодушным человеком - нет, вовсе нет. Ренару было жаль пострадавших и погибших, но... На разборах завалов он явно был бы лишним, все же там нужны маги...
Мысль о магах словно чем-то щелкнула в голове, выкинув наружу весьма важное воспоминание - о назначенной встрече и адресе, который был впопыхах записан на клочке бумаги.
Это предложение было сделано накануне вечером одним из знакомых. Человек тот наболтал примерно следующее: клиентка - приехавшая в город молодая особа, представительница богатого и знатного рода - откуда приятелю это известно, то пустынные духи ведают. Судя по виду барышни, семейка эта - излишне пуританских взглядов, вот девушка и желает поразвлечься вдали от зорких глаз опекунов. Инкогнито, разумеется, а потому и в гильдию наемников обращаться за охраной не желает. Опять же, сказал ли приятелю все это кто достоверно, или он сам нафантазировал - духи... да и какая разница?
Судя по адресу, квартал не элитный, но и не трущобы. Вполне приличное место, где можно поселиться, не привлекая внимания.
Выудив на свет пустынный нужный клочок бумаг и убедившись, что он - тот самый, Ренар, принявшись что-то легкосмысленно насвистывать себе под нос, двинулся в сторону обозначенная района, обходя, впрочем, особо людные улицы.
В голове уже выстраивались предположения - одно веселей другого, к слову, о том, как именно захочет развлечься эта самая, пока еще неведомая, клиентка.
Осознав, что мысли заводят его не совсем в ту степь, которая сейчас неоходимо, Ренар встряхнулся, убрал с физиономии несколько пошлую улыбку... и зашагал быстрей.
Рядом с нужным Ренару домом стояла небольшая повозка. Впряженный в нее ослик лениво подергивал мохнатыми ушками, отгоняя мух. Тощий носильщик как раз вынес из дому перевязанный веревками тюк.
За всем этим неподвижно и молча наблюдал еще один человек. Она стояла к Ренару спиной и была с головы до ног завернута в палантин песочного цвета, однако же изгиб талии и плавная форма бедра, подчеркнутая складкой ткани явно свидетельствовали о том, что это именно она.
Ренар подошел ближе, сложил руки за спиной и негромко окликнул стоявшую о повозки женщину - девушку?
- Доброго дня вам, сударыня. Мне нужно увидеть госпожу Кайтэ.
Иногда Северянин умел быть поразительно вежливым.
Женщина обернулась. Движение показалось очень плавным, точно смазанным: казалось, на нем невозможно зафиксировать взгляд. Будто ты стараешься смотреть на человека, но что-то все время отвлекает, уводит взгляд в сторону. Лицо девушки также невозможно было рассмотреть... быть может из-за тени от капюшона? И только когда она подняла на Ренара глаза, все встало на свои места, как будто в сумерках, которые имеют свойство превращать обычные предметы в невнятные образы, вдруг зажгли яркий свет. Глаза эти были оранжевого цвета и почти светились в тени.
- Можно увидеть, - произнесла она тихим мягким голосом, в котором сквозил незнакомый акцент, но кого этим удивишь в Оазисе? Когда она заговорила, в окружающих весь ее образ сумерках стало еще больше света. Теперь она казалась совершенно обычным человеком, а наваждение, не дававшее разглядеть ее еще секунду назад, развеялось без следа.
Чуть было не брякнув "О, так это вы?", наёмник осекся и вежливо улыбнулся. Ему доводилось видеть... разное. Совсем разное, но отчего-то эта девушка казалась...
Ренар тряхнул головой, выбрасывая из головы странные мысли и снова улыбнулся.
- Меня зовут Ренар Северянин. Мне говорили, что вы... ищете себе охрану, - улыбка стала каплю нахальней, - так вот - это я.
- Очень приятно, - вежливо ответила госпожа Кайтэ, - Да, я ищу. И как удачно, что вы прибыли именно сейчас. Как видите, я переезжаю. Думаю, прийди вы чуть позже, и мы бы уже не встретились. Странная штука случай - вы не находите?
- Один мой знакомый говорил, что случайности правят миром, - улыбнулся Ренар. - В какой-то мере я с ним согласен. Вот как сейчас.
- А умение не упустить счастливый случай называют удачливостью, насколько вы считаете себя удачливым, Ренар? - спросила Кайтэ.
- Удача меня любит, госпожа, - сверкнул наглой улыбкой Северянин, - а я знаю, как с ней обходится и насколько любезным быть.
- Надеюсь, что так, - улыбнулась в ответ госпожа Кайтэ. Улыбка ее была странной: правый уголок губ поднимался выше левого, и на одной щеке образовывалась симпатичная ямочка. При этом улыбка казалась мягкой и обаятельной, но, не смотря на все детали, Ренару все не удавалось запомнить лица нанимательницы целиком. Отдельно улыбка, ямочка чка на щеке, глаза... но стоило попытаться представить цельный образ - снова туман.
- Вы еще можете передумать, Ренар. Я хочу честно сообщить вам... Дело в том, что у меня есть основания подозревать, что в городе есть те, кто, возможно, желает мне зла. А значит, ваша работа - это не просто охрана одинокой женщины от уличных хулиганов.
- Госпожа Кайтэ, я рискую своей жизнью не в первый год, - молодой наёмник склонил голову на бок, весело глянул на девушку, - мне не привыкать ни слышать такое, ни сталкиваться с чем-то большим, чем просто уличное отребье.
Он слегка пожал плечами.
- Свою работу я выполняю хорошо, не переживайте.
Она прищурилась в ответ.
- Могу я это проверить... прежде, чем сам случай предоставит такую возможность, ибо тогда моя ошибка в выборе обойдется слишком дорого? Уж не обижайтесь на мои сомнения, но в таком городе, да в общем и не только в нем, опасно верить новым знакомым на слово.
- Разумеется, - и бровью не повел Северянин.
Иногда такое случалось; да, что там говорить - многие клиенты хотели проверить своего наемника, посмотреть на его силы.
- Прямо на улице? - молодой человек позволил себе легкую улыбку, и не более того.
Госпожа Кайтэ огляделась, точно и впрямь подыскивала кандидатуру для немедленного избиения, однако же ничего такого не предложила.
- О нет, конечно нет. Знакомо ли вам место под названием "Большая бочка"?
О "Большой бочке" знал каждый воин, пробывший в Оазисе хотя бы пару дней и пообщавшийся с товарищами по ремеслу. Название свое заведение получило благодаря форме арены, действительно напоминающей огромную плоскую бочку. Здесь проводились поединки на самых разнообразных условиях, а иногда и вовсе без правил. Все, как желали сами поединщики и те, кто ставил на них. И здесь всегда можно было родемонстрировать свое мастерство и, если оно того действительно заслуживает, заработать на нем.
- Бывал там, - Ренар пожал плечам, как ни в чем не бывало. Он там, надо сказать, не только бывал, но не один раз участвовал в поединках - хотел проверить себя, да и глянуть, как деруться другие - тоже неплохо.
- Я понимаю, на что мы намекаете, госпожа. Что ж, это тоже не проблема, поверьте.
- Вот и чудесно, - одарила его улыбкой Кайтэ и обернулась к носильщику, который уже сложил все ее вещи в повозку и теперь ожидал указаний.
- Закончил? Тогда пошли. - кивнула Кайтэ, слуга забрался в повозку и тронул вожжи.
- Прогуляемся сперва до моего нового дома и пообедаем, - предложила Кайтэ Ренару.

(мы с Рей)

На тонких планах

Широкий полукруглый балкон, на который уронили Олли, имел массивный парапет и целых два арочных выхода, ведущих вглубь строения. Здесь было прохладно. Даже, пожалуй, холодновато. Клочья белого тумана стелились по каменному полу и казались сырыми и очень... осязаемыми. Темная занавесь, скрывающая одну из арок внезапно отдернулась, и бархатистый голос произнес вопросительно:
- Ши'илиани? - или что-то вроде того. Незнакомое слово заглушилось звонким цоканьем, когда на балкон шагнуло существо.
Это вне всяких сомнений была женщина. Платье, короткое и узкое, подчеркивало ее безупречные формы. Кожа отливала темной бронзой, на фоне которой весьма необычно смотрелись волосы цвета топленого молока. Большие золотые глаза казались нечеловеческими из-за отражающего свет вертикального зрачка. Но еще более нечеловеческими оказались ноги красавицы: ниже колена их покрывала шелковистая светлая, в тон волосам, шерсть, и оканчивались ноги не ступнями, а парой блестящих мощных копыт. Пожалуй, первой мыслью при взгляде на них могла бы быть мысль о том, насколько велики шансы сохранить кости в целости после того, как тебя подобным лягнут.
- Ши?.. - вопросила копытная барышня более требовательно, - Что это ты притащила?
Летунья зависла в воздухе и призрачные крылья быстро затрепетали. Пронзительный взгляд рубиновых глаз устремился на сестру.
- Моя новая забава, - бросила Ши'илиани, как будто бы говорила о чем-то незначительном.
На самом деле необычная "находка" чем-то привлекла дочь богини, но демонстрировать слишком сильную приязнь перед Джадарин она не собиралась.
Ши грациозно приземлилась на балкон, и когтистые птичьи лапы неприятно царапнули холодные камни.
Копытная обошла вокруг Олли и строго осведомилась:
- Где ты его взяла?
- С чего ты взяла, что я буду перед тобой отчитываться? - Ши надменно вздернула изящный подбородок, с тенью ревности глядя на то, как сестра изучает ЕЁ находку, - Впрочем, я удовлетворю твое любопытство. Это всего лишь телепортист-неудачник. Я нашла его, когда он вывалился из тоннеля.
Ши'илиани хищно следила за движениями Джадарин, точно ястреб, готовый спикировать на неосторожную добычу.
Джадарин же, вероятно, не находила мальчишку столь интересным, она лишь недовольно фыркнула и процокала к парапету, вглядываясь в горизонт.
- Ты же прекрасно знаешь: все, что упало в обрушаемые земли принадлежит Хаа. Не стоит гневить демонов нижнего мира.
- Не волнуйся, "упасть" он не успел, - беззаботно усмехнулась Ши'илиани, демонстративно сжимая когти правой ноги. При этом она не посчитала нужным отрывать её от пола, поэтому воздух пронзил душераздирающий скрежет, - Не стоит так переживать, сестренка, ведь если демоны ни о чем не узнают, то и гневаться у них не будет причины? Правда, же?
Демоница заговорчески улыбнулась Даре, правда без особой надежды на то, что сестрица поддержит игру.
Джадарин скривилась от мерзкого звука и, поглядев на парня, произнесла с непонятной интонацией - не то вопрос, не то утверждение:
- Ты его своими когтями продырявила...
Ши равнодушно передернула плечами, но всё же бросила внимательный взгляд на свою зеленоволосую добычу. После того, как сестра утратила к ней интерес, Ши'илиани перестала столь бдительно следить за мальчишкой.
- Что с того? Думаю, у Хаа его бы ждала куда менее приятная участь. А эти царапины пройдут, не говоря уже о такой ерунде, как порванная одежда.
Джадарин вновь прошлась туда-сюда, стуча копытами и нервно поглядывая то на сестру, то на мальчишку, то вновь на горизонт.
- Мне не нравятся эти тучи... - сообщила она.

(продолжение с Рей и Ириской)

Олли не нравилось, что о нем говорят как о неодушевленном предмете. И уж тем более его не привело в восторг определение "телепортист-неудачник". И главное кто? Кто посмел так его назвать? Какая-то... нет, "девчонкой" он не смог назвать Ши'илиани даже в мыслях. Но негодовал от того не менее искренне. Заговорить с незнакомками, впрочем, он не торопился, отчаянно пытаясь вникнуть в суть их диалога.
Ши'илиани подошла к краю балкона и проследила за взглядом сестры.
- По-моему, самые обычные тучи. Как всегда здесь всё скучно и мерзко, - демоница крутанулась на месте, чтобы снова полюбоваться на свою находку.
- Он умеет говорить? - поинтересовалась сестра у Ши'илиани.
- Умею, - буркнул парень, отвечая на вопрос, который ему напрямую так и не задали.
- Смотри, он очень сердитый, - вновь подала голос копытная, все также обращаясь к сестре, и насмешливо подмигнула: - тебе ведь такие нравятся, да?
- Слушайте... ничего, я что здесь, а?.. - Олли порядком надоело уже ощущать себя мебелью.
- Ничего страшного, - любезно согласилась Джадарин, - Хотя вообще-то ты должен был провалиться к Хаа.
Ши хмыкнула, слушая разговор сестры и своего маленького гостя. Он оказался ещё более необычным, чем она ожидала.
- Должен - не должен, какая уже теперь разница? Чем меньше мы будем об этом рассуждать вслух, тем лучше, не находишь?
Логично рассудив, что последний вопрос, даже не будучи риторическим, предназначался не ему, мальчишка промолчал. Вроде бы, его не собирались убивать или мучить (впрочем, находиться в одном помещении с двумя особями женского пола - это уже мучение!), и, судя по всему, даже спасли от чего-то крайне неприятного... страх постепенно отступал, сменяясь обычной разухабистой наглостью.
- Ну? - деловито осведомилась Джадарин, - И что ты с ним будешь делать? Приковывать к стене или гонять по всему замку плеткой?
Она как чувствовала, что вновь нагнать страху не помешает. Не то уловив в ее голосе фальшь, не то не восприняв сказанное всерьез, не то просто отчаянно пытаясь изменить свое незавидное положение, Олли предложил свой вариант:
- Может, вы меня лучше домой отправите?.. Плеткой меня и там погоняют, будьте уверены.
- Неужели я похожа на добрую тетушку, которая спасает непослушных мальчиков, чтобы отправлять их домой? - Ши неприятно рассмеялась, но, в то же время, наглость мальчишки пришлась ей по душе.
- Если честно, то на тетушку ты вообще не похожа, ни на добрую, ни на злую, - теперь очевидно стало, что на "вы" Олли обращался не из почтения к сестрам, а просто во множественном числе.
- Дара, ну посмотри, разве он не прелесть? - демоница снова засмеялась, но уже почти искренне. - Он будет меня развлекать! - Ши задумчиво потерла пальцами подбородок и добавила едва слышно, - Пока не надоест...
Джадарин, вернувшаяся было к созерцанию горизонта, заинтересованно обернулась и уточнила:
- А когда надоест, то что?
- К чему так далеко загадывать? Я уверена, наш малыш сможет долгое время приносить радость, правда же? - Ши весело подмигнула мальчику, - Кстати, а имя у нашего гостя есть?
- Есть, но я не уверен, что вы не дадите мне какое-нибудь другое, - хмыкнул ученик мага, благоразумно не став уточнять, что, по мнению птиценогой, означает "долгое время".
- Скажи мне свое, а если мне не понравится, то я могу придумать и другое, - Ши определенно забавляла эта ситуация, хотя она сама уже не знала, что заставило её утащить мальчишку. Однако нельзя же было произнавать (особенно перед сестрицей), что это был всего лишь сиюминутный каприз, которому Ши'илиани так легко поддалась. Оставалось лишь поддерживать игру.
- Может, поменяемся очередностью? Дамы вперед... - Олли, похоже, окончательно расслабился.
- Что-то мне подсказывает, что ты, маленький негодник, наши уже подслушал, - впрочем, в словах птиценогой сестры не было ни капельки злости, напротив, слова звучали весьма благодушно.
- Возможно, да, а может, и нет. Но если ты настаиваешь... - пожал плечами мальчишка, впервые за все время изобразив нечто наподобие улыбки. Он поднялся на ноги, отряхнулся и протянул незнакомке раскрытую ладонь, - Олли.
- Олли... Олли, - точно пробуя имя на язык, протянула демоница, - Мне нравится! А моё имя Ши'илиани, но можешь звать меня Ши. И кстати, не хочешь ли поблагодарить меня за спасение? Поверь, результат твоей неудавшейся игры мог быть вовсем не таким ... приятным.
- Да?.. Ну тогда - спасибо, - парнишка склонился в шутовском поклоне. - Веселить столь милую особу, надеюсь, будет куда лучшим исходом.
- Уверена, и ты найдешь здесь массу всего интересного. Ты ведь догадываешься, кто мы такие? - Ши'илиани пристально посмотрела на Олли, пытаясь угадать ответ по его лицу.
Если до этого вопроса мальчик еще сомневался, кто перед ним, а точнее - гнал от себя подобные мысли, то теперь догадка подтверилась... Он снова несколько оробел.
- Наверное.
- Вот и славно! - Подытожила Ши и принялась деловито расхаживать по балкону. - Давай-ка для начала приведем тебя в надлежащий вид, а то эти лохмотья...
Дочь богини брезгливо оглядела плод трудов своих когтей и крепко задумалась, что бы предложить юному гостю.

День первый. Палас Эль-Фах-Надир.

После гонок мадам Эль-Фах-Надир вернулась домой сильно взволнованная, если не сказать больше: случившееся разрушило все ее планы, мало того, могло обернуться ужасной бедой. Элеоноре хотелось поскорее остаться одной, но слуги окружили её всяческим вниманием и заботой. Кугуш злобно ворчал на устроителей, на сами гонки и даже на господина Лое, который был, по сути, ни в чем не виноват. Мадина постоянно причитала и плакала, описывая ужасные сцены, которые представляла себе, как только они с мужем узнали о катастрофе. Но тяжелее всех страдал Пале: его мадам, его Королева чуть не погибла. Верный слуга был в таком отчаянии, что казалось готов наложить на себя руки.
- Пале, голубчик, хватить, я так усталь, поверь, я не серррдиться, я же сама пррриказаль тебе остаться. - Ничуть не виноват, - в подтверждении своих слов Элеонора похлопала слугу по руке.
Юноша замер и перестал дышать. Видя, что мадам не убирает тонкой изящной ладони и благосклонно кивает, Пале склонил колени перед хозяйкой и припал к руке. Через пару секунд мадам решила отвлечь его новым поручением:
- Мой наррряд испорррочен...
- Ис-пор-чен, - еле слышно, с благоговением в голосе, поправил ее Пале, которому было приказано учить мадам языку.
- Да испорррчен, спасибо, - продолжала Нора, - а меня пррригласить сегодня вечером в баню...
Видя удивление на лице слуги, мадам объяснила:
- Ну, баня - это не только для того, чтобы пятка грррязный мыть (иногда было совершенно непонятно, откуда брала воспитанная и образованная госпожа столь вульгарные обороты). Это очень пррриличный заведений господина Лое. Там будет все высшее общество, Пале, да и дело с мёсье Морраусом осталось не рррешенный. – Я так понимать, о цветке нет никаких новостей? – вздохнула девушка и грустно опустила глаза.
- Нет, моя госпожа, никаких, - Пале снова был готов впасть в отчаяние, - если бы я мог, то отдал бы жизнь за него, но никто не знает, где искать цветок, в Оазисе о нем не слышали.
- У меня появилься маленькая надежда. Мой новый знакомый очень влиятельный, богатый чьеловек и я знаю, чем его заинтррресовать.
- Шкатулка готова, мадам, - с поклоном ответил Пале, посчитавший, что поправлять хозяйку еще раз не стоит.
- А наряд? Я не могу пойти на такой вечеррр в старррье! – уверенность, с которой мадам определяла практически новые вещи в разряд обносок, тут же передалась слуге:
- Конечно, госпожа. Госпожа достойна самого лучшего и будет блистать также ярко, как и всегда, впрочем, и в рваном рубище – вы будете самой ослепительной женщиной на свете.
- Рррубище? Что за рррубище? Хочу немедленно рубище? – загорелась Нора, которая видно не поняла сути сказанного.
- Все будет сделано, госпожа, я немедленно распоряжусь, Мадина сама отправится к швее. А вы пока прилягте, отдохните, наберитесь сил.
Уже на выходе, Пале обернулся и спросил с мольбой в голосе:
- Мадам, я надеюсь… что мне будет позволено вас сопровождать?
- Да, Пале, - не сдержала улыбки Элеонора.
Впрочем, улыбка ее быстро исчезла. Стоило слуге скрыться, девушка опрометью бросилась к зеркалу. Пальцы трепетали, легко касаясь персиковой кожи, разбирали волосы, трогали шею. «Что, что теперь делать, - вихрем кружилось в голове Норы, - сколько хватит моих сил оставаться в таком облике, что будет, если завтра я проснусь столетней старухой?» На самом деле, Элеонора Ле Корбюзье не помнила, сколько ей лет – то ли сто тридцать, то ли сто сорок – после девяноста девяти, считать стало не интересно.
Мадам Эль-Фах-Надир была в ужасе: ей нужно было или срочно покинуть Оазис, что могло означать верную гибель, или остаться, но и этот вариант не сулил ничего хорошего, если только не найдут Цветок Фей. Несчастная ведьма, лишенная всех своих магических сил, обняла единственное существо, которое знало все ее тайны:
- Жак, голубчик, что же мне теперь делать, - бормотала она на своем родном фракийском. - Я погибну, погибну. Они же меня прогонят, скажут, что шарлатанка, не будут любить.
Обильно смоченная короткая шерсть вызывала у питомца чувство некоторого дискомфорта, но Жак стойко терпел, потому что обожал свою хозяйку. Круглые навыкате глазки застыли, замерли как две вишенки на торте, в тщетном усилии понять происходящее.
- А, если я сбегу - меня тут же схватят Стражники Святого Огня и сожгут на костре, как Жозефину, как Карла, как… мамууууу….
На последнем слове мадам тоненько и очень жалобно завыла. Бедный Жак, не зная, как ей помочь, тоже заскулил. Неизвестно, сколько бы это продолжалось – час, два, три, - но тут неожиданно в дверь постучались и озабоченно спросили:
- Мадам, у вас все в порядке?
- Да, Мадин, это Жак немного ррразыгрался, иди, иди, я буду отдыхайть.
Элеонора немедленно взяла себя в руки, вспомнив, что совсем скоро ей предстоит блистать в высшем обществе…

Когда мадам покинула паланкин, ее снова охватило волнение: через несколько минут она встретит того, кто, возможно, ей поможет.
- Пале, оставь шкатулка здесь, - приказала Элеонора, опираясь одной рукой на слугу, а второй придерживая шлейф.
Надо отдать должное - в созданном за несколько часов «рубище» мадам и правда была божественно красива. Пусть на нем не было искусной вышивки и каменьев, пусть ткани не были специально привезенными из дальних стран, но глубокий, чистый бирюзовый цвет так подходил к цвету глаз Элеоноры и подчеркивал бархатистость ее великолепной кожи, что казалось, она одета не в материю, а в морскую волну. Подол длинной юбки со шлейфом, то мягко струился прочь, то обнажал разрезами стройные ноги, но укутывал их бережно от посторонних глаз. Лиф был обыкновенный, и скромно подчеркивал то, чем так щедро была награждена его обладательница. Еще одна изюминка наряда скрывалась сзади. Вырез на спине был так глубок, что доходил до границ дозволенного. Мадам, в какой-то момент, была готова отвергнуть предложенный наряд, потому что никогда не позволяла себе таких вольностей, хоть и не слыла пуританкой. Отсутствие выбора и необходимость встречи с Лое, все же сделали свое дело.
Волосы Мадина уложила очень изящно - гладко зачесанные, блестящие, они были убраны на затылке в замысловатый узел, украшенный живыми цветами. Сегодня на Элеоноре не было драгоценностей – одна из самых богатых женщин Оазиса могла позволить себе такую роскошь. Лишь россыпь браслетов, удивительно переливающихся, искрящихся - не то хрусталем, не то невиданным никем сплавом – мелодично позвякивала в такт движениям девушки.
Наконец, двери распахнулись, и мадам Эль-Фах-Надир пошла навстречу своей единственной надежде.

Незадолго до обрушения стены. Пустыня
С Kethinar

Попыток подойти к завесе после неудачи было две. Хад-ад-дин все никак не мог смирится с таким изменением. Он надеялся что в тот раз показалось: может контролировал себя не слишком хорошо. Но все-таки осторожничал добытчик, когда попробовал во второй, а потом и в третий раз. И результат огорчал - он был таким же.
После странного изменения в поведении завесы пустыня не преподнесла Хад-ад-дину ничего необычного. Несколько дней пути протекли так же, как и многие дни до того.
И лишь последнее утро, когда до города было уже рукой подать, удивило еще одним явлением.
В этих местах не бывает плавного рассвета, день сменяет ночь почти мгновенно. Так, словно незримый хозяин дома включает и гасит свет. Определить, что рассвет уже скоро можно лишь благодаря внутреннему чутью, едва уловимо изменяющемуся запаху воздуха, да по поведению ночных тварей.
Когда его разбудило... нечто, Хад-ад-дин сразу определил, что рассвет уже скоро, но час еще более ранний, чем тот, в который привык подниматься он сам. Путешественник не сразу понял, что именно разбудило его. Если бы он когда-нибудь плавал на корабле в океане, то наверняка сравнил бы это ощущение с качкой на волнах: земля под ним то вздымалась, то опускалась. Медленно и плавно.
Мужчина старался не дышать, прислушиваясь к ощущениям. Последние сбытия и творящееся с завесой не то, чтобы пугали его, но определенно наводили на размышления и заставляли осторожничать.
Граница определенно сместилась, стала ближе к городу - растет, словно живой организм. Эта мысль, была пожалуй, основной за последнее время, она беспокоила и тревожила.
А теперь еще и странное пробуждение. Покачивало, плавно покачивало - не страшно, но раньше такого не было. А значит, это повод насторожиться.
Хад-ад-дин поднялся, но ощущение не проходило. Очень не хотелось верить, что пустыня перестает быть его лучшим другом, но отчего тогда такие неожиданности? Тошно становилось на душе, словно действительно теряет он кого-то дорогого, давно знакомого и близкого. Немного успокаивала мысль, что раз уж он так сроднился с пустыней, то и изменения ее должен принять органично: как будто это часть какой-то ее физиологии, словно большого организма.
Хад-ад-дан проверил крепко ли держится походный мешок и тихо пошагал в сторону города. Странные волнения земли под ногами успокоились почти сразу. Если бы кто-нибудь спросил Хад-ад-дина о подробностях этого происшествия, он мог бы добавить, пожалуй, что по ощущениям "волны" пришли из пустыни и двигались в сторону города, а не наоборот.

балаган вместе с мастером))

Середина первого дня. Оазис

Минуты все текли и текли, и что бы ни пытался предпринять Ширах, его ночная гостья оставалась пугающе неподвижной. Она не была мертва, продолжая сидеть с прямой спиной и взглядом, устремленным на что-то Шираху не видимое. Но и назвать ее живой язык не поворачивался.
В итоге, через десяток попыток привести девушку в порядок, Сей сдался. Он присел на диван рядом со... спящей - мертвой Ширах отказывался считать гостью .- и мрачно задумался о том, что ситуация сложилась донельзя глупая...
Сам он явно абсолютно не мог разобраться в ситуации, значит, стоило обратиться к магам. Хотя Ширах и, положа руку на сердце, вовсе не любил обращаться к кому бы то ни было за помощью.
Но...
Путем проб и ошибок оказалось, что девушку можно поднять на ноги и даже повести - хотя в сознание она так и не пришла.
В конечном счете, через пол часа Ширах и его "спящая" спутница выбрались на улицу. Куда идти - Сей знал.
На улицах было неспокойно. Взбудораженные люди обсуждали какое-то событие. Чаще всего звучали фразы про обрушенную стену и какое-то чудовище под городом. Путь Шираха и его спутницы лежал в жреческий дворец, левое крыло которого занимали придворные маги. Там, в одной из комнат первого этажа велся прием посетителей.
Заведя спутницу внутрь, Сей устроил её на одной из скамей, а сам встал рядом, ожидая... ну, вот хоть чего-нибудь, да ожидая.
Высунувшийся из-за ширмы невысокий толстый человек в просторнном балахоне некоторое время разглядывал Шираха, затем лениво осведомился:
- По какому вопросу?
Вместо ответа Сей молча указал на Аниас.
- По её вопросу.
- Семейными проблемами занимается другое ведомство, - все также лениво прогнусавил толстяк и попытался впихнуть свою задницу в явно маловатое для нее кресло.
- Внимательней просмотрите, - каплю нелюбезно отозвался Ширах, - я в магии не сведущ. Это ваше дело.
Толстяк покосился на Шираха с неудоволствием. Вытаскивать из кресла с таким трудом втиснутый туда зад ему явно не хотелось. Но все же, недовольно сопя и тяжко вздыхая, он поднялся. Для этого, надо сказать, ему пришлось изрядно поднапрячься, а ручки кресла жалобно скрипнули. Приблизившись к неподвижной девушке, он принялся разглядывать ее, поводил ладонью перед ее лицом, пощелкал пальцами. Выражение округлого лица при этом заметно изменилось. Приятнее от этого оно не стало, но по крайней мере теперь выражало должную озабоченность.
- Н-да... ведь это похоже на... - он обернулся к Шираху, - Где вы ее взяли?
- У себя дома, - и бровью не поведя, отозвался Сей, - это моя гостья. Я её нашел в таком состоянии утром.
- Труп оставили там? - деловито осведомился толстяк (до сих пор было не понятно, маг он все же или нет).
- Какой труп? - теперь Ширах все-таки удивился. Откашлявшись, он пояснил, - не было никакого трупа. Только она, - Сей кивнул на девушку, - и все.
- Очень интересно... - протянул толстяк, - Дело в том... знаете, это ведь не первый случай, но в прошлый раз рядом с девушкой обнаружили труп. Зрелище, доложу я вам...
Он внезапно осекся, поняв, что наговорил лишнего. Можно подумать, в городе и без того мало паники. Толстяк откашлялся и нахмурился.
- Вы вот что, посидите пока здесь. Сами понимаете, в связи с последними событиями все поразбежались. Сейчас я кого-нибудь поищу, - с этими словами он скрылся за ширмой, и Ширах услышал, как хлопнула внутренняя дверь.
На довольно длительное время его оставили наедине с неподвижной Аниас и собственными мыслями. Должно быть, толстяку и впрямь было сложно разыскать хоть кого-нибудь в связи с загадочными событиями, о который Сей ничего еще не знал, кроме пугающих и странных обрывочных фраз, услышанных на улице.
Наконец дверь хлопнула вновь, послышался быстрый стук каблуков, судя по звуку - очень острых каблуков, за которыми торопились уже знакомые шаркающие шаги толстяка. Ширма отъехала в сторону и взору Шираха предстала бледнокожая черноволосая леди лет двадцати пяти на вид. Красота ее - резкая и холодная - невольно вызывала ассоциации с кожанными одеждами, шипастыми ошейниками и треххвостыми плетками.
Быстро пройдя через комнату, она остановилась подле Аниас, окинула ее цепким взглядом, после чего воззрилась на Шираха так, словно ей только что сообщили, что этот негодяй растлил ее малолетнюю сестру.
- Зачем вы привели ее сюда? - казалось, от этого голоса стены вполне способны покрыться льдом. Даже в таком жарком городе, как Оазис.
- А куда мне нужно было её деть? - Сей даже поднялся, вежливо улыбнувшись, и продолжил, - я не маг и не знал, что мне делать с гостьей в таком... состоянии.
Он слегка развел руками, никоим образом не смутившись - или делая вид, что не смутился - чужого взгляда.
- А что мне нужно было делать?
Женщина раздраженно закатила глаза, словно ответ был очевиден, и разве что совсем тупой (вероятно, Шираха уже причислили к этой категории граждан) может не понимать, что именно надо было делать.
- Позвать нас на место преступления, - процедила женщина, - Но ладно теперь...
Она покосилась на толстяка и тот поспешно придвинул ей кресло. Магэсса - а в том, что на этот раз перед ним магэсса, Сей мог не моневаться - опустилась в предложенное сидение с грацией дикой кошки, закинула ногу на ногу и, покачивая носком высокого сапога, потребовала:
- Как это произошло? С самого начала.
- Не смею отказывать такой прекрасной леди, как вы, - вежливо и мило улыбнулся Ширах и принялся рассказывать. Степенно, обстоятельно, не упуская ни одной детали, начиная от цвета его тапочек, заканчивая изысканными комлиментами красоте его гости. Физиономия у Сея была непрошибаемая, и мастер ароматов просто-таки лучился желанием рассказать все-все-все, не упустив ни одной детали - ведь даже самая маленькая может оказаться важной!
Губы женщины плотно сжались, сделавшись подобны слегка изогнутому лезвию, глаза сузились, носок ее сапога игредка постукивал по полу, но она слушала, не перебивая: в самом деле, любая деталь может быть важна. Толстяк, точно неисправный насос, напряженно пыхтел рядом. Когда обстоятельный рассказ дошел до того места, где отважный хозяин лавки эфирных масел преследовал песчаного червя, женщина остановила рассказчика и потребовала повторить еще раз, что он чувствовал и что видел.
Сей развел руками и рассказал. Память у него была хорошая, поэтому эта история вышла еще более обстоятельной, чем предыдущая.
Глаза Шираха были чисты и невинны.
- А потом я увидел этот взгляд... - торговец маслами повел руками, - такой... жуткий. Знаете, - он доверительно глянул на магэссу, - я сразу вспомнил свою бабушку Алалель. Она тоже так смотрела, словно душу из вас вытаскивала!
- У вашей... бабушки тоже были оранжевые глаза? - холодно уточнила магэсса.
- Нет, что вы! Такие.. серые. Кажется. Я её не помню, она умерла, когда мне было три... или четыре. Знаете, на её похоронах играла такая красивая музыка и пахло миртом... Наверное, я именно с похорон любимой бабушки и решил заниматься ароматическими маслами, потому что тот запах оставил такой глубокий след... Как и её взгляд! Такой глубокий, проникающий в душу.. Но совсем не оранжевый, вы не подумайте. Хотя...
Тут Сей замолчал на пару секунд.
- Я не уверен. Это могло быть вполне в духе моей бабушки - в песок обращаться...
Повисла звенящая пауза. Толстяк как-то съежился и чуть попятился в сторону от магэссы. Однако, если он и опасался чего-то, то вероятно этого не произошло. Женщина пару секунд оглядывала допрашиваемого с ног до головы, затем произнесла:
- Как трогательно, - яд в ее интонациях мог бы прожечь пол.
Женщина поднялась, и толстяк встрепенулся, попытавшись, похоже, вытянуться по стойке смирно, чего ему с его комплекцией явно не удалось.
- Девушку отправь к доктору Седжину, - распорядилась магэсса и вновь обернулась к Шираху:
- А теперь мы отправимся к вам в гости, - голос ее сделался почти ласковым, - Как, вы сказали, вас зовут?
- Сей Ширах, - не моргнув глазом, отозвался тот, - только, прошу простить, у меня дома небольшой беспорядок, знаете ли..
Он длинной и худой птицей вспорхнул с кресла и поклонился магэссе.
- Я вас проведу.

Улицы Оазиса, лавка эфирных масел "Амирис"
С Дарки))

Магэсса велела подать ко входу самодвижущийся экипаж. Предложив господину Шираху назвать водителю адрес и присоединиться к ней в салоне, она сама разместилась на лавке. Еще двое магов втиснулись следом.
Ширах, сохраняя спокойствие истинного наглеца, великодушно сказал, куда ехать, и развалился на лавке так, будто она была мягчайшим из всех диванов, а экипаж... ну, вот даже и залом приемов.
На узкой и загорелой физиономии Сея читалось искренее благодушие.
Магэсса не удостоила его взглядом. Пока экипаж двигался по узким улицам - медленно и лениво, объезжая встречных и притормаживая, когда объехать было невозможно, она смотрела из-за занавески в окно. Зато ее помощники разглядывали Сея с интересом. Вскоре один из них подал голос:
- Так ты что же, из-за своей подружки все веселье на гонках пропустил?
- А какое там веселье было? - изволил приподнять одну бровь Ширах, - пыль, вопли вокруг и палящее солнце, как обычно?
Маги переглянулись и как-то нервно захихикали.
- Пыль и вопли - оно конечно, - поведал один.
- Гораздо больше, чем обычно, - поддакнул другой.
Магэсса бросила на них недовольный взгляд, но промолчала, и маги продолжили:
- Вот уж удивительно! Да ты, приятель, наверное, единственный в городе, кто еще ничего не знает.
- Чего - не знаю? - заинтересовался Ширах, приподняв уже и вторую бровь, - что, столкновение какое-то случилось? Или что?
- Ага-а, - жизнерадостно сообщил один из магов, - Столкновение чего-то с городской стеной.
Он сделал страшные глаза, ожидая реакции.
- А-а-а... - протянул Сей, - так вот, почему все так на улицах суетились.
Примерно также обычные горожане произнесли бы "так вот, почему соседки с утра ссорятся". Или что-то подобное.
Но магов его реакция ничуть не расстроила. Им явно хотелось поговорить, так что они принялись обсуждать происходящее, скорее не для Сея, а для самих себя, выдвигая версии и предположения, пока начальница не велела им заткнуться. Но к тому моменту Ширах уже вполне мог представить все масштабы произошедшего.
Экипаж наконец-то дотрясся до нужного места, и пассажиры выгрузились на улицу.
Магэсса в ожидании воззрилась на хозяина лавки.
Тот жестом, исполненным галантности, приподнял над головой несуществующую шляпу:
- Прошу, - и первым пошел к двери, вытащив из поясного кармашка ключи и отпирая дверь лавки. И первым же шагнул внутрь, принявшись зажигать фонари.
- Надеюсь, вас не смутит запах масел, - Сей обернулся через плечо, мило улыбнулся магэссе и подмигнул её сопровождающим.
- Масла? - заинтересовались общительные маги, - Любовные зелья, да?
Их начальница проследовала в дом все с той же холодной невозмутимостью.
- Эфирные... - Ширах порхал долговязой птицей по помещению лавки, - но любовное... то, которое дает вам мужскую силу, смешать тоже могу, - он хитро сощурился и хмыкнул.
Один из магов хохотнул, второй замялся и пробормотал:
- А такое... ну знаете, чтоб она учуяла и тут же захотела?.. - и покраснел под сдавленное хрюканье товарища.
Тем временем начальница, стуча каблуками, обходила помещение, бесцеремонно беря в руки предметы, открывая банки и ящики.
- Не могли бы вы быть каплю поосторожней во-о-он с тем бутылочками? Их нельзя открывать в этом помещении, а то эссенция мгновенно испарится и, - тут Сей печально вздохнул, - боюсь, тогда причиненный ущерб даже ваша гильдия не сможет покрыть.
Он обернулся к магам.
- Увы, такое я предложить не могу, господа. Эфирные масла - это искусство, а оно не бывает мгновенным. Разумеется, всегда можно создать аромат, усиливающий вашу притягательность и раскрывающий все ваши достоинства, но все равно то, отправитесь вы в постель в одиночестве или нет, будет зависеть исключительно от вас.
Хихикающий маг загоготал громче, а его интересующийся зельями коллега покраснел. Обоих резко одернула магэсса, приказав заткнуться и заняться делом. Указанные бутылочки она на всякий случай трогать не стала, вместо этого обратилась к хозяину:
- Уважаемый господин Ширах, не могли бы провести меня туда, где все произошло?
- Конечно, конечно, как я могу отказать такой прекрасной леди. Следуйте за мной.
Ни капли не смущаясь, Сей повел новую гостью вверх по лестнице.
Магэсса последовала за ним, оглядываясь и как будто принюхиваясь - впрочем, неудивительно в лавке торговца аромамаслами.
Ширах, кажется, даже что-то себе под нос намурлыкивал, пока вел девушку в гостиную, где все и случилось.
- Прошу... - он галантно распахнул дверь.
Магэсса принялась осматриваться и продолжала принюхиваться. Двое ее спутников выкатились у нее из-за спины, разбежавшись по разным углам комнаты, шлепнулись на корточки и принялись елозить по полу едва ли не носами.
- Так вы утверждаете, что ничего не слышали? - уточнила женщина, скосив глаза в сторону Шираха.
Тот развел руками и изящно опустился на край дивана.
- Ничего. Я спал, как младенец.
- Отдельно от нее спали? - переспросила женщина.
- Разумеется. В свой комнате.
- А че так? - удивленно приподнял голову один из магов. Кажется, как раз тот, что интересовался особыми ароматами.
- Я предпочитаю сначала познакомиться с человеком поближе, а потом уже спать с ним в одной постели, - вежливо улыбнулся Ширах. - А с леди Аниас я познакомился только прошлым вечером.
- Весьма благоразумно, - оценила магэсса, - Как знать, спи вы с ней вместе, быть может сейчас были бы в том же состоянии.
- Если бы он забрал ее в свою спальню, - не сдавался помощник, - быть может она бы осталась в порядке!
- Да не-е, мэтресса Ноара права, - вмешался второй, - Тогда бы оно туда приползло. За обоими!
- А зачем этому "оно" вообще приползать за моей гостьей? - поинтересовался со своего дивана Ширах.
- Почему вы решили, что именно за ней? Мне кажется, вы сказали, что видели песок еще до появления у вас в гостях леди? - напомнила Ноара.
- Если бы песок пришел за мной, он бы просочился в спальню, - резонно отозвался Сей, - по дому он передвигался весьма бодро.
- Быть может, ему вообще было все равно, - поделилась Ноара, - Впрочем, это лишь догадки, вам следовало позвать нас сразу, а теперь следов не найти.
Она подняла голову и окрикнула помощников:
- Ну ладно, кончайте ползать, и так все ясно.

Сообщение отредактировал Reylan - 16-02-2011, 23:45

Замок демонов в параллельном пространстве
Рейлан, ТеО, я

Комнаты замка, чьи арочные двери вели на балкон, были заполнены самым разнообразным барахлом. Первую комнату, из которой появилась Джадарин, занимали в основном стеллажи с книгами и почему-то зеркала. Зато во второй было множесто сундуков с одеждой и прочими предметами, необходимыми в быту. Все это пребывало в достаточном беспорядке. Многие сундуки были открыты, а вещи вывалены на пол, на пушистый ковер, кресла, диваны и стол.
Именно туда решительными шагами и направилась Ши'илиани. Легкий подол тёмно-бордового платья хлестал её по стройным ногам, точно паруса в штормовой ветер. Демоница даже не оглянулась, чтобы проверить, пошел ли за ней Олли. Впрочем, куда ему ещё деваться? В этом было восхитительное преимущество. Назови мальчика хоть пленником, хоть гостем - суть от этого не менялась, потому что сбегать было решительно некуда.
- Так, что тут у нас есть? - Ши пнула когтистой лапой гору тряпья, загораживающую проход, - Хм, а вот это платье я почему-то ещё не видела!
Птиценогая красавица залюбовалась золотистой тканью, открывшейся взору, когда куча одежды стаей пёстрых птиц вспорхнула в воздух.
- О да, - оценила вошедшая следом Джадарин, - Твоему питомцу очень подойдет.
- Ох, сестрица, у меня всё же не настолько извращенный вкус, - засмеялась Ши, - Хотя... если он сам его выберет...
- Не выберет, - вынес свой уверенный вердикт Олли, который - как ни странно - тоже был здесь. - Хотя бы из-за ткани. Я не сорока, чтоб мне нравилось все блестящее.
- Ну вот, а я уже представила тебя в этом прекрасном наряде, - с притворным сожалением в голосе вздохнула Ши'илиани, - Что поделать...
Ещё немного печально повздыхав, демоница улыбнулась мальчику и окинула рукой захламленную комнату:
- Можешь выбирать, что понравится. Я хочу, чтобы мой гость выглядел прилично, а не как оборванец.
- До твоего вмешательства я и так выглядел вполне прилично, - фыркнул Олли, - я, между прочим, ученик придворного телепортиста.
- Без моего вмешательства ты был бы уже там, где приличность твоего внешнего вида не имеет никакого значения, - легко парировала Ши.
- Я думаю, что в таком случае мне было бы уже все равно, - нахально осклабился парень. - А что, среди залежей.. этого всего... действительно что-то найдется на меня?
- А что, мы похожи на затворниц, которые кроме друг друга никого и в глаза не видели? - Отвечать вопросом на вопрос было, хоть и приятно, но оставляло место некоторой недосказанности, поэтому демоница закончила мысль, - У нас, знаешь ли, бывают и гости... мужчины!
Глаза Ши'илиани блеснули, а выражение лица не оставляло сомнений в том, что все мысли и ассоциации, которые могли бы прийти на эту тему, были абсолютно верны. Олли посмотрел на птиценогую с неподдельным удивлением и недоверием.
- Правда что ли?
- А разве ты не находишь нас весьма привлекательными? Или даже соблазнительными? - Ши кокетливо убрала выбившуюся каштановую прядь за ухо и подарила Олли одну из своих самых сладких улыбок, - Я думала, мальчики твоего возраста уже вовсю интересуются девочками...
Парень, который в принципе не отличался хорошими манерами, не нашел ничего лучшего, чем еще раз окинуть демонессу долгим изучающим взглядом, и, наконец, протянул:
- Ну... сверху вроде как ничего так, да...
- Вот видишь, а более опытные мужчины считают, что и пониже всё тоже очень даже ничего... Иногда так хочется экзотики, знаешь ли, - будто спохватившись, Ши стерла с лица мечтательное выражение.
- Опыта у меня маловато, да, - совершенно без тени смущения признался Олли, и тут же, нагло сверкнув глазами, спросил: - Поможешь мне исправить это недоразумение?
- О, какой ты бойкий, - засмеялась демоница, - Мне это нравится!
Однако демонстрировать свои постельные таланты Ши'илиани отнюдь не собиралась... по крайней мере пока. Впрочем, смелость требовала определенного поощрения, поэтому Ши, плавно покачивая бедрами, подошла к мальчику и ласково коснулась изящными пальцами его щеки. Ей пришлось немно наклониться, чтобы её губы коснулись его рта. Она легонько провела горячим кончиком языка по его губам и отстранилась, заглядывая своими рубиновыми глазами в его глаза. Олли судорожно сглотнул. Он откровенно покривил душой, сказав Ши'илиани про то, что опыта у него маловато - опыта у него не было вообще. Никакого. Учитель держал мальчишку в ежовых рукавицах, бдительно следя за тем, чтобы ничто не отвлекало парня от постижения сложной науки. Нет, конечно, пару раз в коридорах Олли зажимался с хорошенькими служанками, но дальше поцелуев в щеку и глупых хихиканий дело не заходило.
- Еще, - прошептал он.

- Ммм, да тебе понравилось! - Глаза Ши хитро прищурились, и она слегка прикусила нижнюю губу, - Только хорошего помаленьку. Но я рада, что теперь ты находишь пребывание у нас в гостях столь волнующим. Может, всё же выберешь себе что-нибудь из одежды?
Наблюдавшая до того за происходящим, Джадарин многозначительно хмыкнула, одарив сестру насмешливым взглядом. Копыта ее процокали в сторону балкона, и спущенная с крючка занавеска упала, скрывая демоницу из виду. Олли проводил Дару долгим взглядом - и залился краской до самых кончиков ушей. Быстро нагнулся и наугад вытащил из горы тряпья первое, что попалось под руку. Это оказалась рубаха из какой-то тонкой материи, больше всего похожей на щелк.
- Думаю, это подойдет, - встряхнул он наряд в воздухе, - штаны я могу свои оставить?..
Ши'илиани с нескрываемым любопытством и удовольствием разглядывала яркий румянец на щеках паренька. Надо же... такой юный и очаровательно неопытный. Хотя демоница и имела весьма обширный сексуальный опыт, обычно её партнерами становились уже зрелые мужчины. Поэтому ещё непонятно, кто для кого мог бы стать более экзотичным. Однако сейчас, как казалось Ши, время для экспериментов было не самое подходящее, поэтому из размышлений она вернулась к прерванному разговору.
- Ну, если они тебе так нравятся, то оставляй. Но можешь приглядеть и что-нибудь поинтереснее... - демоница хмыкнула, подумав, что найти в этом бардаке хоть что-то было вообще большой удачей, - Так ты, говоришь, был учеником телепортиста?
- Почему - был? Я вроде как и есть, - удивился Олли. - Или ты хочешь сказать, что уже нет?
- По крайней мере у тебя есть выбор: возвращаться туда или нет. Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовал себя здесь пленником. В любом случае, я надеюсь, ты не будешь спешить с возвращением, а немного погостишь у нас. Ты ведь ещё не всё видел... - многозначительно закончила Ши.
- Это как в сказках, которые читают детям на ночь, - задумчиво произнес парень, стягивая изодранную рубашку и обнажая худое, но довольно тренированное тело, - чем дольше остаешься и больше узнаешь, тем меньше хочется уходить, да? Учитель расстроится, он столько сил на меня положил...
- Когда ты вернешься к своему наставнику, - а в этом возвращении Ши нисколько не сомневалась, так как ни один простой смертный не может развлекать её вечно... это так быстро приедается, - Он определенно оценит, какой полезный урок ты извлек. Хотя... мое вмешательство, вероятно, помешало тебе в полной мере ощутить, насколько опасно ученику использовать телепорты самостоятельно.
Собственные слова показались демонице каким-то нудным нравоучительством, поэтому она беззаботно улыбнулась мальчику и добавила:
- Впрочем, к чему сейчас об этом говорить? Совсем ведь не обязательно так срочно возвращаться...
- Угу, - уныло отреагировал мальчишка, переоблачаясь. Найденная рубаха была ему немного велика в плечах, впрочем, Олли, как и большинство подростков его возраста, совершенно не смущала некоторая расхлябанность внешнего вида.
- Ну-ну... не стоит печалиться о том, чего ещё не случилось, - ласково промурлыкала Ши, подходя к загрустившему пареньку. Она нежно потрепала его по зеленым (ах, какой замечательный и, главное, необычный цвет...) волосам, а потом, медленно проведя пальцами по юношеской щеке, приподняла его подбородок. - Тебе идет эта рубашка.
Олли шумно выдохнул:
- Я... рад, что тебе нравится.
- Может быть, хочешь тут осмотреться? - Предложила демоница, рассеянно поправляя ворот его рубашки.
- Тут? - эхом повторил парень, у которого немного кружилась голова.
- Тут, конечно, тоже есть, на что посмотреть, - Ши, как бы невзначай, медленно провела пальцами по шее Олли, но вдруг убрала руку. Ей так нравилась его неопытность и искренность, что эту игру совсем не хотелось заканчивать. Именно о таких случаях и говорили, что предвкушение куда приятнее.
Олли смотрел на нее, как завороженный - затуманенно-пьяным взглядом. На лице блуждала совершенно растерянная и идиотская улыбка. И только грудь вздымалась в такт напряженному дыханию.
Ши'илиани вдруг дернула за завязки на своем корсете и деловито принялась ослаблять переплетение веревок, пока кожаная вещица не упала к её ногам. Она осторожно высвободила птичьи когти из узкой ловушки, а потом небрежно проговорила, будто бы сама себе:
- Слишком тесный...
При этом демоница осталась в своем полупрозрачном бордовом платье, которое хоть и оказалось слишком свободного кроя, но лишь едва скрывало мягкие женские формы. Она же просто издевается над ним!.. Олли покраснел, потом побледнел, потом снова весь залился румянцем. Не в силах ни отвести взор, ни отвернуться, ни приблизиться и "отомстить" за подбную пытку... Ученик мага крепко зажмрился и тряхнул головой, будто желая избавиться от навязчивого видения.
- Так... что ты говорил? Что хочешь тут осмотреться? - Ши нарочито исказила их разговор, прохаживаясь по захламленной комнате. Легкая ткань двигалась в такт её движениям, то подчеркивая слишком многое, то скрывая под собой рельеф тела. - Давай я покажу тебе другие комнаты?
Больше всего на свете ему сейчас хотелось прильнуть к ней, ощутить тепло девичьего тела, а потом сорвать это одеяние, дразнящее даже больше, чем нагота... все эти действия, конечно, Олли вычитал когда-то в книгах, стоявших на самой высокой полке в кабинете учителя. И в теории все было просто, но на практике... на практике парень лишь затравленно кивнул, готовый проследовать за дочерью богини хоть на другой конец мира.

(+ Heires$, + Reylan)

совместно с Reylan

Середина первого дня. Недалеко от города. После обрушения стены

До самых финиковых рощ, расположенных неподалеку от Оазиса, Хад-ад-дин не встретил ни единой живой души. Была уже середина дня, когда он оказался в тени пальм и встретил первых за долгое время людей. То были сборщики фиников. Работа их не продвигалась. Оставив корзины и лестницы в стороне, люди собрались в кружок и возбужденно обсуждали что-то.
- Говорю тебе! - донесся до Хад-ад-дина высокий мальчишеский голос, - Сожрал, как есть сожрал. Вместе с машиной сожрал! Нет, вы как хотите, а я больше в хижине за стенами города ночевать не останусь. Пусть лучше хозяин меня утром за опоздание бранит...
Молодой человек бесшумно приблизился к разговаривающим. Наверное, это было любопытство, сказывалась жизнь в одиночку. Люди теперь выглядели чем-то занимательным и не совсем понятным, оттого и слушать их всегда было интересно. Точнее даже не слушать, а прислушиваться.
Тем более что говорили вдали от посторонних глаз о чем-то странном. Хад-ад-дину самому уже было понятно, что с Завесой дело не ладное, но вот то, что за пределами города стало опасно - было в новинку. Но и доверять этим работягам особо не стоило такие соврут и недорого возьмут. Работа вон у них - унылая и однообразная, поэтому и баек вполне могут напридумывать для того чтоб время коротать.
Заметив его, работники не выказали удивления: не частный сад все-таки, обычная роща, и путники, хоть и редки, но вполне ожидаемы. Должно быть, события, взбудоражившие этих людей вызывали их живой интерес, а может им просто не хотелось возвращаться к работе, так что они только порадовались возможности обсудить все еще раз, теперь уже с новым слушателем.
- Храни тебя Богиня, встречный, - приветствовал Хад-ад-дина старший из них, - И как тебе это нравится? Вот уж кто бы мог подумать, что она рухнет, да?
- Кто рухнет? - совсем не понял о чем толкует незнакомец мужчина. Честно сказать, он даже не знал, хорошо ли поступил сейчас, заговорив с первым встречным, поэтому вел себя довольно настороженно.
- Шутишь? - хохотнул мужчина.
- Да может он просто не знает, - заговорил второй, подтащил ближе ящик, уселся на него, достал из мешка флягу и кружку и предложил: - Воды хочешь? Вина на работе не пьем, так что уж чем богаты...
Опять Хад-ад-дин не был уверен в правильности своих действий, но отчего-то показалось, что вряд ли стоит ждать нехорошего от этих людей. Поэтому он согласно кивнул и принял кружку из рук незнакомца.
- Так что у вас тут произошло, - в очередной раз удостоверившись, что напитка, вкуснее воды не существует, вежливо спросил добытчик.
К слову надо сказать, что его обособленная от других людей жизнь сказалась и на его манере разговаривать тоже: речь его была чистой, без каких-либо жаргонных или простонародных слов, но при этом отрывистая и скупая.
Работники этого ждали. Рассевшись вокруг, кто на ящики, а кто и прямо на землю, они весьма охотно поделились душераздирающей историей о том, как ожившая земля разрушила городскую стену в самый разгар гонок, как были сметены с трассы гоночные кары, и благородные господа, что орехи с пальмы, посыпались с пробитой стены в разные стороны. Как лишь благодаря магам, подхватившим в свои волшебные воздушные сферы падающих людей, удалось избежать многих жертв, и как уже после здесь, да-да, в этой самой роще, в том месте, где она граничит с гоночной трассой, нашли воронку и остатки машины магов-обходчиков, проверяющих трассу перед соревнованиями.
- Да, вот так, - подытожил старший, - А магов-то тех так и не нашли. Домой, говорят, не вернулись. И в городе их не видали.
Он замолчал, полез в карман за трубкой и принялся набивать ее какими-то пряными листьями, которые доставал из небольшого поясного мешочка.
- Вот я и говорю! - подал голос самый младший из работников. Тот, кого Хад-ад-дин услышал первым, когда подошел, - Сожрали их, с машиной сожрали! Нет, вы как хотите, а я за городом больше ночевать не стану!
"Значит, не почудилось", - вспомнил давешнюю свою ночевку в пустыне подумал добытчик. - "И в правду земля из-под ног уходила. И граница сместилась".
Как-то тревожно стало на душе у Хад-ад-дина: ломался привычный уклад жизни, все что было изведанным и проверенным становилось таинственным и не понятным. Вслух своим собеседникам он ничего не сказал - что толку-то? Разведут лишнюю панику. А сплетни, они как известно, с течением времени обрастают новыми и новыми неправдоподобными деталями, так что уж лучше промолчать.

Вечер, дворец
С Хигфом

Мэтресса Ноара появилась во дворце ближе к вечеру. Не то среди дворцовой прислуги у нее была агентурная сеть, не то она каким-то особым чутьем подобно охотничьей крысе северян разыскала Керима в лабиринтах дворца и, не утруждаясь докладом, бесцеремонно нарушила покой верховного жреца.
Тот как раз принимал душ в одной из нескольких купален, расположенных в саду. То были помещения с многочисленными арочными проемами, ажурные настолько, что скорее напоминали беседки, увитые причудливыми растениями, чьи цветы, раскрываясь под вечер, источали тонкий пока аромат. Когда стемнеет, их лепестки распустятся полностью, а запах станет более насыщенным и дурманящим.
Внутри на керамическом полу располагались низкие резные скамейки и столики. От подогреваемого над жаровней медного бака, чьи толстые бока украшала искусная чеканка, изображающая прекрасных обнаженных дев, отходил длинный кран с вентилем. Само углубление купальни было скрыто от глаз многочисленными ширмами.
Тихо войдя в помещение, Ноара приблизилась к баку и первым делом закрутила вентиль, перекрыв воду.
– Эй, откройте кран, – раздался голос Керима, скорее повелительный, чем раздраженный.
Он наслаждался омывающей тело водой и не был сейчас расположен сердиться.
Реакции на этот приказ не последовало.
– Быстрее! – прикрикнул он уже раздраженнее на нерадивых слуг.
Послышались тихие шаги. Из-за ширм появилась магэсса Ноара и окинула Керима критическим взглядом. На секунду на лице жреца была сыграна гамма некоторого замешательства, однако потом оно приобрело слегка красноватый оттенок, который вполне можно было отнести к гневу.
– Какой засухи ты пришла сюда без предупреждения? – уставился он на молодую женщину, продолжая стоять.
На красивом лице магэссы расцвела улыбка кошки, добравшейся до хозяйской сметаны. Женщина скрестила руки на груди и, продолжая беззастенчиво разглядывать стоящего перед ней мужчину, произнесла:
– А какой засухи вы, о возлюбленный сын нашей возлюбленной Богини, прохлаждаетесь здесь в то время, как в нашем благословенном городе происходят столь мрачные события?
– Я надеюсь, мои верные слуги не нуждаются в стоянии за плечом для выполнения приказов, – отрезал жрец, делая шаг вперед. – А я – в ценных советах. Ты давно не видела мужчин, Ноара? Выйди и подожди, пока я оденусь!
– У меня еще уйма дел, в отличие от некоторых. Мне некогда ждать, пока ты прикроешь то, что стыдишься показывать. Может, ты просто нырнешь в свою лужу и выслушаешь, что я скажу? – огрызнулась Ноара. Выражение ее лица разительно переменилось. Теперь на нем не было и тени улыбки.
– Одежду! – крикнул Керим и принялся вытираться большим полотенцем. Кто-то из слуг внес одеяние, пискнул при виде магессы и испарился под взглядом жреца. Тот буркнул: – Рассказывай.
Ноара грациозно опустилась на стоящую подле ширмы скамью, закинула ногу на ногу и, не переставая достаточно демонстративно наблюдать за Керимом, начала свой рассказ.
То, что удалось узнать магам и сыщикам, звучало достаточно странно и не могло не вызвать беспокойства.
Как выяснилось уже после обрушения, одна из проверяющих трассу перед стартом машин не вернулась в гараж. Об этом не было доложено сразу в силу вопиющей халатности, за которую, разумеется, непременно, по всей строгости, в назидание прочим... ну и так далее.
– История банальна до безобразия, – поведала Ноара, – Мы допросили оставшийся в живых экипаж и выяснили, что коллеги их – маги с пропавшей машины, попросили черкнуть в отчетном листе, что, мол, трасса проверена, все, дескать, в порядке... Прикрыть, одним словом. У этих двоих незадачливых недоносков была, видите ли, интрижка. Вот только папаша одного из пареньков – человек строгих правил, не местный, подобной любви не понимал. Грозил в лучшем случае сына наследства лишить, а в худшем, говорят, и прихлопнуть мог. Вот искали наши голубки всякий повод для встречи. Хотели, как трассу проверят, с отчетом не возвращаться, а тайком свернуть, да уединиться. Там недалеко финиковая роща есть и бараки собирателей. Вот только не доехали они до своего любовного гнездышка. Едва только с трассы сошли, как что-то их в землю засосало. Мои ребята только воронку нашли. И обломки машины. А не хватились их сразу, поскольку друзья верные прикрыли, как обещали.
– Дальше, – бросил Верховный жрец, который уже вытерся и начал одеваться – будто забыл сейчас, что Ноара женщина. Кто-то однажды пошутил, что подчиненные пола не имеют...
– Что касается следов от того, что обрушило стену... – магэсса вздохнула, сменила позу, опустив одну ногу и закинув сверху другую, – Маги во главе с Игерием продолжают копаться в архивах. Это определенно магия, но слишком уж для нас непривычная... Та же самая, кстати, с помощью которой произвели ночное убийство в Аль-Арсуф, которое мы обсуждали утром. Кстати, нашли еще одну девушку в таком же отрешенном состоянии, как и свидетельница убийства. Трупов, по счастью, на этот раз не было...
Ноара кратко обрисовала ситуацию, произошедшую в доме торговца эфирными маслами.
– Плохо, – заметил жрец, натягивая штаны. – Наш неизвестный гость не особенно прячется – значит, имеет большие амбиции и не скрывает этого. Как-то можно отыскать след?
– Пытались искать, – кивнула Ноара. Во взгляде ее больше не было той издевки, с которой она разглядывала Керима в начале их разговора. Сейчас глаза ее были серьезны, и вся она сосредоточилась на деле, – Пройдя под стеной, это... эта дрянь двигалась дальше под городом. К счастью – недолго. Обрушилась еще пара не особо значимых построек. А после оно словно растворилось, понимаешь? Просто исчезло.
– Направление движения? – бросил жрец.
– В центр. В центр города, – отозвалась Ноара, – Мы все знаем, что под городом пещеры, подземные реки... Вотчина твоей матери и ее очаровательных дочек. Поспрашивай их.

(и Рейлан)

– Хорошо... Я так понимаю, надо искать обычным путем, а магия ничем не поможет – до следующего удара?
Ноара поморщилась.
– Ты не хуже меня знаешь, как редки хорошие маги-ищейки. А тут, пожалуй, нужен даже не просто профессионал.
Керим задумался.
– Пусть твои люди шарят по городу. Этот человек – или люди – еще себя проявят. Нужно выжидать и ловить след. Геройствовать не стоит. Лучше, если вы будете работать вместе с Алерио, чтоб не кусать друг друга за хвост.
Ноара кивнула и подняла взгляд на Керима.
– Ты думаешь, это все?
– Есть предложения?
– Я говорю о приятных сюрпризах на сегодня, – бесстрастно пояснила магэсса, разглядывая свои ногти.
Жрец, привалившись к стене, на некоторое время задумался, потом с некоторой досадой отрицательно мотнул головой – мокрые рыжие волосы встрепенулись, соскользнув на лицо.
– Не знаю. Я не могу понять его игры. Или ее... Не видя цели, нельзя просчитать ходы. А что?
– Что-то не так с телепортами, – коротко ответила Ноара.
Стряхнув налет расслабленности, Керим выпрямился:
– Этого еще не хватало, во имя волос моей матери! Что именно?
Прежде, чем ответить, Ноара вздохнула глубже, точно собралась нырнуть.
– Мы проверили отчеты с телепортов и заметили, что это началось через пару часов после обрушения стены. Людей прибывало все меньше, несколько человек, прибывших последними, были очень напуганы. Они утверждали, что их путешествие длилось много дольше положенного.
Вскоре наши точки начали сообщать о сбоях: они не могли никого отправить. Сперва думали о поломках на самих телепортах, пока не догадались провести эксперимент – между точками в черте города связь идеальна. Но за пределы Оазиса доступа нет.
– Мы отрезаны от внешнего мира, что ли? А что думает мэтр Дариф?
Ноара удивленно поглядела на верховного жреца.
– Мэтр Дариф? Тебе разве не сказали?
И встретила не менее удивленный взгляд.
– Не сказали – что? Что, во имя песков пустыни, еще произошло?!
– Мэтр Дариф погиб, – коротко сообщила Ноара. Никаких колкостей в духе "пока ты тут наслаждаешься..." не последовало. Лицо магэссы не выражало ничего и тон был спокоен, но для тех, кто знал Ноару лучше, эта сдержанность указала бы на то, что магэсса действительно сожалеет о погибшем.
– Вот это да, – Керим казался больше изумленным, чем расстроенным. – Он? Как? Утренняя катастрофа на стене?
– Да, на стене, – подтвердила Ноара, опершись ладонями о скамью, – Свидетели говорят, как только рушиться стало, он попытался переместиться. Вполне естественная реакция для телепортиста... Вот только его из телепорта отшвырнуло. Его и еще нескольких, кого он с собой пытался забрать. Спасти. Со стены так и раскидало в разные стороны всех, кто войти пытался. Уже после, когда все закончилось, тоннели нормально открывались, поэтому мы и думаем, что Дарифу помешали помехи от той магии, что стену обрушила.
– Тогда она же могла отрезать Оазис от мира? – взволнованно спросил Верховный жрец.
Дариф, конечно, был хорошим человеком – но не его личным другом. А вот каждый час неработающих порталов тянул за собой большие убытки.
Ноара кивнула.
– Да, вероятно, это не досадное совпадение.
– И вы опять ничего не можете сделать? – с досадой произнес правитель. – Надо восстановить связь!
Магэсса смерила Керима взглядом, в котором вновь вспыхнула высокомерная насмешка, и поднялась.
– Этим, как и многим другим сейчас занимаются. Будьте уверены, о возлюбленный сын нашей возлюбленной Богини, ваши верные слуги не лягут спать этой ночью.
– Они могут и днем дрыхнуть, я не против, лишь бы связь заработала и порядок был, – фыркнул жрец.
Ноара повела плечами и развернулась, чтобы уйти, не дожидаясь разрешения. Она уже шагнула обратно за ширму, но вдруг обернулась, точно вспомнила что-то, и добавила:
– Да, еще одна мелочь. Говорят, этого сопляка, твоего братца после обрушения никто не видел. Если тебя это волнует.
Тон Ноары и ее выражения явно свидетельствовали о том, что уж ее-то это не волнует ни капли, если не сказать радует.
Керим вскинулся, губы его зашевелились – впрочем, беззвучно. Со стороны казалось, что он просто проглотил несколько слов, и вырваться удалось одному – юркому и быстрому:
– ...иди.
Впрочем, оно было произнесено уже спокойно и сопровождено кивком.
Когда она покинула комнату, жрец выразительно посмотрел «хорошей девочке» вслед и пробормотал что-то неразборчивое. Потом затребовал письменные принадлежности и набросал короткую записку.

"Хрустальный грот". Общественные бани Морауса Лое.

Бани, бессмысленные и беспощадные (с) higf


Общественнные бани, принадлежащие господину Мораусу Лое, располагались в дворцовом квартале Оазиса. Непосредственная близость к жреческим покоям и озеру богини давали Мораусу лишний повод писать в своих пригласительных листовках о том, что вода, наполняющая купели в залах его заведения, поступает от священного источника и благословлена самой Айвель-о-Мерей. Слова эти были, безусловно, правдивы, как, впрочем, и тот факт, что вся вода Оазиса бралась исключительно из этого подземного источника. И разница, пожалуй, была лишь в расстоянии, которое она преодолела.
Общественным заведение можно было назвать лишь условно. Двери открывались далеко не для всех. Кому будет дозволено переступить порог заведения, определялось размером кошелька и положением в обществе. Само слово "баня" также не раскрывало всей полноты картины. Да, заведение предлагало посетителям множество разнообразных способов мытья. К услугам их были ванны с различной температурой, сухие и влажные парилки, очаровательные мойщицы и не менее очаровательные мойщики, которые, следует заметить, были искусны не только в мытье, благовония и бальзамы на любой вкус.
Название же "Хрустальный грот" получил благодаря своему главному залу. То было большое округлое помещение с витражными окнами под самым потолком. В стены были вплавлены стеклянные магические светильники. Располагались они настолько близко друг к другу, а оттенки подобраны так, что в самом деле казалось, будто стены залы состоят из светящегося изнутри хрусталя. Некоторые участки стены, не занятые светильниками, украшали разноцветные мозайки, изображавшие фривольные сцены с двумя, тремя и более участниками разного пола и иногда, если приглядеться, вида. Курильницы с благовониями источали волнующий аромат, пробуждающий мысли о том, какие наслаждения может таить в себе теплая южная ночь.
Несколько утопленных в пол бассейнов распологались вдоль стен, пространства между ними занимали низкие кресла и столики. В центре же находилась высокая купальня, забраться в которую можно было по резным каменным ступеням. Стены купальни были прозрачны, так что у посетителей, отдыхающих вокруг, была великолепная возможность наблюдать за плавающими за стеклом юношами и девушками, служителями "Хрустального грота", и, разумеется, каждый желающий в любой момент мог присоединиться к ним или напротив, позвать приглянувшегося плавца к себе. Несколько коридоров вели из главной залы в более уединенные комнаты.
Посетители потихоньку подтягивались к бассейнам. Многие из гостей Морауса пришли раньше, чтобы успеть попариться или насладится массажем (сегодня все за счет заведения, вознаграждение служителей - на усмотрение гостя). Одеяния прекрасных служителей Грота, снующих по залу с подносами, были весьма фривольны и будоражили воображение, однако же шуршащей искрящейся ткани на их телах было достаточно, коль скоро кому-то из посетителей покажется интересным собственноручно снять ее. Сами посетители были одеты разнообразно. Некоторые только что появившиеся из внутренних покоев были облачены в дорогие халаты или и вовсе завернуты в простыни. Иные щеголяли последними новинками моды.
Сегодня господин Мораус, как радушный хозяин, лично встречал гостей. Он расположился в кресле неподалеку от главного входа, и, стоило верному Хейдану доложить о вновь прибывших, тут же поднимался, приветствуя очередного посетителя.
Ханоэль явился на вечеринку одним из первых. На входе он переоделся в мягкий халат лиловых, преимущественно темных, тонов, который укутывал его почти до пят, отчего выглядел здесь несколько странно. Впрочем, дельца это ничуть не смущало. Эшам сразу же уселся в одно из кресел, расслабившись. Слегка распахнул халат. Лишь зоркие глазки бегали по залу, с ревностью подмечая введенные хозяином новшества – а также оглядывая гостей.
Высокая стройная девушка, чья кожа была слишком темна для уроженки Оазиса, появилась возле Ханоэля с подносом, предлагая вино и фрукты, а также любезно осведомляясь, чего еще изволит уважаемый гость. Голос ее оказался мягким и приятным, а выговор лишний раз подтвердил, что она не местная.
- Садись, - хлопнул он ладонью рядом с собой. – Мне скучно есть одному.
Служительница поставила поднос на низкий ажурный столик и послушно опустилась рядом с посетителем, при этом лямка ее золотистого одеяния, еще больше оттеняющего темную кожу, как бы невзначай соскользнула с худенького плеча. На вид девушке можно было дать не больше пятнадцати лет, фигура ее могла показаться слегка угловатой, но при том не лишенной изящества. Эта девушка была незнакома Ханоэлю, но вряд ли оказалась подле него случайно. Извечный деловой соперник Мораус никогда не упускал случая похвастаться своими новыми приобретениями.

начали вечеринку с Хигфом))

(пока вдвоем с Рейлан)

Довольная улыбка заиграла на узком лице, и на этот раз Лое получил в свою сторону взгляд, в котором можно было бы прочитать и насмешку, и одобрение. Если только вы глядели прямо в глаза и имели очень большой опыт в чтении.
- Откуда ты приехала? - поинтересовался он, разглядывая девчонку. Рука по-хозяйски легла на талию.
- Путешественники называют мою родину Алхми, господин, - охотно поведала девушка, - А я из народа золотой травы.
Алхми не было государством или городом. То были бедные земли, принадлежащие разрозненным кочевым племенам.
- А, ну да, у нас лучше, - самодовольно заметил Ханоэль и кивнул на бокал вина, не утруждая себя жестом руки. – Попробуй.
Рука, впрочем, тоже была занята, поглаживая талию и опускаясь ниже. Ткань тихонько шуршала.
Девушка обвила бокал тонкими темными пальцами. Касаясь стеклянного края губами, она подняла взгляд темных глаз на господина.
- Пей-пей! – повелительно произнес он. Эшам имел привычку, хотя и не афишируемую, не пробовать первым вина.
Девушка покорно пригубила темный напиток. Тогда Эшам, выждав чуть, выпил тоже и надкусил яблоко.
- Давно уже здесь? Где тебя Мораус откопал?
- Хозяин путешествовал на границе Алхми и Леополуса, господин. Я работала служанкой в доме, где он остановился. Он все так расписывал, господин, - поведала темнокожая красавица, ее тонкая рука осторожно обняла шею Ханоэля. Немного робко, будто неловко, впрочем, это вполне могло быть мастерски наигранным.
- У пройдохи всегда был неплохой вкус, - ухмылка искривила тонкие губы Эшама, и он хлопнул девушку по ягодице. Затем погладил по давно уже открытому плечу, сдвигая лямку еще ниже. В ответ ее ладонь маленьким зверьком юркнула за полу халата господина, золотистая ткань тонкого одеяния сползла еще больше, обнажая темную кожу, когда девушка закинула стройные ноги на колени Эшаму.
Тот протянул руку и налил себе еще вина. Отхлебнул, а затем, помня, что сегодняшняя вечеринка полностью оплачивается для него хозяином, наклонил бокал над служанкой. Вино полилось на обнаженное плечо, потом на грудь. На животе вино кончилось, но после следующего бокала пропитавшаяся влагой ткань облепила девушку.
- Тебя как зовут-то, девка? - протянул он, проводя рукой по мокрой, некогда золотистой ткани на обрисовавшейся груди.
- Мое имя Санхи, господин, - ответила девушка, подавшись вперед в такт движению его руки.
- Ага. Пей, Санхи! - следующий бокал мораусова вина наклонился к ее губам. Пальцы сильно сжались на облепленном пахнущей вином тканью полушарии, и тут же разжались. Стройное тело чувственно вздрогнуло под пальцами господина, Санхи пригубила вино и маленькая рубиновая капля сверкнула на темной коже, стекая из уголка рта.
- Хорошая девочка. Ты пей, пей, - над бородой проскользнула усмешка. Бокал продолжал наклоняться. Эшам провел пальцем свободной руки по губе, догоняя и стирая каплю вина, и скользнул вниз, к еще закрытому плечу, стягивая лямку и с него, при этом не собираясь останавливаться на полумерах. Девушка обхватила бокал, ее пальцы легли поверх руки Ханоэля. Вино текло слишком быстро, частично проливаясь на подбородок и капая на и без того мокрое одеяние. Быть может, юная Санхи и была искусна в любовных утехах, но вероятно не обладала большим опытом употребления горячительных напитков. Сделав несколько больших глотков, она едва не задохнулась, но продолжала пить, не смея отказывать господину.
Вливая в девушку вино, Эшам стянул лямку по руке, а край платья – вниз, открывая всем в зале, кто хотел видеть, одну темную грудь. Сочно причмокнул и ущипнул ее. Девушка вздрогнула и закашлялась. Дождавшись, когда она откашляется, Ханоэль влил остатки бокала и посмотрел ей в лицо.
- Ну как тебе вино? – спросил он с таким видом, словно напиток был из его погребов.
- П-прекрасное вино, господин, - отозвалась Санхи. Горячительное уже ударило ей в голову, на темной коже выступили капельки пота, а дыхание сделалось учащенным.
- Отлично, - Ханоэль не спешил действовать. – А теперь давай, шевелись, двигай своей попкой ко мне на колени!
Казалось, Санхи вздохнула с облегчением. Попавшая из глубинки в бурную жизнь большого города, эта девушка не имела представления о том, как поддержать беседу. «Да, господин!» - это, похоже, было самое большее, на что она способна. Древнейшему же из искусств ее обучили уже давно. Нищие племена Алхми частенько отдавали своих младших дочерей, которых не могли прокормить, соседям в услужение, редко ограничивающееся уборкой дома. Теперь, когда не нужно было отвечать на вопросы или пить вино, так резко вскружившее голову, юная служительница Грота почувствовала себя увереннее. От выпитого жесты ее сделались более резкими и импульсивными, когда тело ее одним движением, странно сочетающим подростковую угловатость и женскую грацию, скользнуло к Ханоэлю на колени.
Эшам хлопнул ее по облепленному мокрой тканью бедру и принялся в ожидании дальнейших действий девушки поглаживать ее ногу. Руки Санхи проворно пробежались по телу Ханоэля, чуть задержавшись на плечах, прежде чем освободить их от ткани халата. Девушка наклонилась, и ее темные губы коснулись основания шеи мужчины, проложили дорожку из поцелуев вниз и наискосок по груди, острый язычок Санхи обрисовал окружность вокруг левого соска, затем ее губы двинулись ниже, со знанием дела исследуя худое тело господина. Тем временем ее платье с помощью рук клиента медленно сползало к талии, открывая грудь, живот, пупок... и наконец сбилось внизу, напоминая пышную набедренную повязку. Худые пальцы немолодого уже человека двигались по смуглой коже девчонки.

Там же, я и Рей

Нет, Шенол ни на секунду не пожалел о том, что выбрал в качестве своего нового дома именно этот город. Даже утреннее происшествие, испортившее настроение и новый красивый наряд, даже пережитый страх и растерянность – чувства, совершенно не украшающие мужчину – всё это забылось в одночасье, как только молодой господин перешагнул порог «Хрустального грота». Он-то представлял себе нечто более… или менее? В общем, он даже вообразить себе не мог ту феерию, представшую перед его глазами.
Этот щеголь, с малых лет вкусивший роскошь и самые экзотические удовольствия, замер, точно нищий голодный мальчишка, нечаянно попавший на званый ужин. Впрочем, врожденное чувство собственного достоинства, фамильная выдержка и сдержанность, присущая наследникам состоятельных семейств, не позволили Шенолу открыть рот и глазеть на окружавшую обстановку и, в особенности, на едва одетых девушек. Мужчина судорожно одернул плотный халат, богато расшитый шелковыми нитями, который пришелся весьма кстати, и неспешно двинулся к свободному креслу возле бассейна.
Завидев нового гостя, Мораус направился к нему. Этого человека хозяин "Хрустального Грота" едва знал и то по рассказам. Да и не мудрено - этот молодой и, вне сомнения, состоятельный человек только недавно прибыл в город. Следовало разузнать о нем больше, а также о его вкусах и предпочтениях. Верный Хейдан лишь на пару мгновений оказался поблизости, шепнул на ухо господину нужное имя и моментально испарился. Лое же, на бледных губах которого играла приветливая улыбка, остановился в нескольких шагах от гостя и осведомился:
- Шенол Альтан Мар’ави Контен, полагаю?
Шен вскинул глаза на незнакомого бледного мужчину, назвавшего его полным именем и удивленно вскинул брови. Немногие, даже хорошие друзья семьи умудрялись без запинки произнести непростое сплетение слов. Это заставило мужчину проникнуться невольным уважением к собеседнику. С легкой улыбкой на губах Шенол слегка наклонил голову в знак приветствия:
- Всё верно, это я. С кем имею честь беседовать?
- Мораус Лое, хозяин сего заведения к вашим услугам, - коротко поклонился Лое, приложив руку к груди на местный манер.
Сегодня он был одет в белые шаровары и просторную голубую рубашку с разрезами на рукавах, и светлая ткань едва не сливалась с белизной его кожи. Вместо излюбленного тюрбана голову Морауса украшала лишь тонкая золотистая лента, и светлые, почти белые волосы свободно падали на плечи, прикрывая уши.
- О, тогда примите моё восхищение, - Шен красноречиво окинул взглядом роскошное убранство, - Ваше заведение превыше всяких похвал. Вы, должно быть, знаете, что я в городе недавно, так вот, у себя на родине я не видел столь замечательных бань. Можете не сомневаться, что в моем лице Вы обрели постоянного посетителя.
- Я рад это слышать, - польщенно кивнул хозяин, - Но право, не смущайте меня столь скорой похвалой, ведь я еще не успел продемонстрировать всех прелестей этого заведения. Скажите, кого бы вам было приятнее видеть подле себя в этот вечер? - он обвел рукой зал, указывая на юношей и девушек, продолжающих разносить подносы. Некоторые из них, как и темнокожая служительница, приставленная к Ханоэлю, уже никуда не спешили, усаживаясь рядом со своими господами, - Вам стоит только сделать выбор, и любая... или любой из служителей Грота будет исполнять сегодня все ваши пожелания.
Шенол поднял тёмные глаза к потолку, и на его губах заиграла улыбка. "Все пожелания" - какая магия звучала в этих словах, она будила в молодом человеке самые глубинные желания, о которых, казалось, он давно позабыл.
- Звучит весьма заманчиво... - Шен неспеша и со вкусом начал оглядывать молодых красивых служителей "Грота", точно и не видел их до этого.
Юноши его определенно не интересовали, а вот девушки... О, они все были прекрасны, особенно учитывая тот факт, что Шенол так давно не ощущал теплых женских объятий. Выбрать худенькую милашку, совсем ещё девочку, с большими испуганными глазами? А может быть ту пышногрудую, которая определенно разбирается в тонкостях обольщения? А что мешает попросить и ту, и другую? Даже мечтать об этом оказалось так пленительно приятно. Однако молчание затянулось, хозяин бань ожидал ответа, и Шен нехотя оторвался от созерцания стройных ног.
- Я предпочитаю женщин... однако все они так хороши, что я даже теряюсь. Может быть, мне стоит довериться Вашим познаниям? Я бы хотел провести вечер в компании опытной прелестницы, которая сможет меня удивить.Ну, вы понимаете?
- О, разумеется, - кивнул Лое и махнул кому-то в противоположном конце зала, - Кстати, вам непременно стоит попробовать расслабляющий массаж или, быть может, ванну с эфирными маслами. А лучше и то, и другое.