Сказание ветра, История о...

[Рапсодия >>>]

- ...Что будем делать дальше?
Маха сняла чайник с подставки и залила кружку, где уже болтался пакетик цейлонского чая, свежим кипятком. Рассеянно девушка посмотрела на то, как вода постепенно окрашивается в бледно-жёлтый... оранжевый... бордовый... и, наконец, привычный коричневый ("карие-этнический", как почему-то называла его Маха) цвет. "Заварился. Здорово", - и девушка выбросила пакетик. Сидеть не хотелось - даже холодный ночной ветер не остудил нервы. Маху немножко трясло, но она знала, что никто не заметит этого её состояния.
Что ж, родители предупреждены, впереди вся ночь... и вся жизнь? И, как всегда, ответственность за жизненный выбор только на самой Махе.
Какое же счастье, что она почти всегда это понимала...
- Что будем делать дальше?..
"Кто это сказал?" - встрепенулась девушка. Но все казались занятыми своим делом. Однако по ответу Толяна Маха поняла, что фраза ей не почудилась.
- В первую очередь - есть! И отдыхать. Сейчас мы все равно ничего не добьемся, разве что нужно еще раз подытожить факты.
- Всё правильно, - с благодарной улыбкой поддержала брата Маха. - Сейчас всё будет готово. Здесь немного, - она кивнула на будущий ужин, - но, надеюсь, на всех хватит. А подытоживать факты могу начать и я. А вы мне поможете.
Сидеть по-прежнему не хотелось, поэтому Маха примостилась неподалеку от стула, на котором сидел Толя, и начала вспоминать всё, что сегодня произошло.
- Около часа-двух дня мне – и, видимо, всем вам – пришла SMS от Инги с просьбой срочно приехать по такому-то адресу. Встреча – на крыше, - Маха вспомнила, что мобильник остался в рюкзаке, а рюкзак после похода в супермаркет лежал в прихожей. – Кстати, никто не пытался позвонить Инге и выяснить, в чем дело?.. Мы приехали. Крыша. Убитая Инга, в её руках – мобильный телефон. Рядом – револьвер, из которого, судя по всему, и был произведен выстрел в голову… - Маху заметно передернуло, когда она вспомнила картину произошедшего на крыше. – Костя, Ингин мобильник по-прежнему у тебя? Ещё у нас есть фотографии – Марин, их всё-таки необходимо просмотреть. Но, может быть, не сегодня. Я ещё не знаю – сейчас поужинаем и решим.
Маха посмотрела на кружку и поняла, что за время своего небольшого монолога выпила почти весь чай. Но еще один вопрос остался незаданным:
- КОГО мы ищем, ребята? Почему мы так уверены, что это не самоубийство?

[Серина >>>]

- КОГО мы ищем, ребята? Почему мы так уверены, что это не самоубийство?
"Инга не могла... или могла? Нет, не может быть... просто потому, что этого не может быть..."
Ответила девушка, впрочем, совсем не то, о чём думала:
- Но чтобы узнать это, как минимум, нужен знакомый криминалист, а это, как мы уже выяснили, благополучно отпадает. Кстати, я пыталась позвонить Инге сегодня, когда пришла смс, но абонент оказался не абонентом.
Марина достала посуду, убрала со стола провода и ноут на подоконник.
- А фотографии, действительно, стоило бы посмотреть сегодня...
Снова хотелось курить. Вот он, пожалуй, главный минус некурящих гостей - неудобно выходить каждые полчаса.
Девушка налила себе ещё чая, закрыла глаза, согревая о чашку замёрзшие руки. В этой квартире всегда было холодно, сколько она здесь жила, хотя порой это было не так уж плохо.
- Кажется, уже готово? - девушка кивнула в сторону плиты.

[Gojen >>>]

Леа не могла оставаться на месте. В коленках осело то ватное ощущение, что бывает во сне, когда пытаешься убежать от опасности - по оврагам, лестницам, переулкам, коридорам, снова лестницам, падаешь, пытаешься встать, бежишь, снова падаешь... тупик. конец. С судорожным вздохом распахиваются глаза, возвращается осознание реальности, и, перевернувшись на другой бок, ты снова засыпаешь...
Однако это был не сон, не игра, не очередная книга.

Почему мы так уверены, что это не самоубийство?..
Хороший вопрос, кстати... И ведь действительно логично было бы предположить именно это - СМСки, крыша, пистолет... Но что-то никак не сходилось, не складывалось в голове...

Кажется, уже готово?
- Вроде бы да... по крайней мере пахнет вкусно. Или просто я такая голодная... - девушка усмехнулась и решительно мотнула головой, - Может, сытое брюхо и глухо к учению, но разбираться во всем этом на голодный желудок - увольте!..

[Рапсодия >>>]

(с разрешения Серины)

- Готово, - с удовольствием заявила Маха. – Марин, тогда давай точно договоримся, что фотографии посмотрим после ужина. Ах да, и я мою посуду. Может быть, с помощью Леа, - девушка подмигнула последней упомянутой личности и сняла с плиты кастрюльку пельменей (штук пятьдесят которых в ней поместилось), а также целую сковородку жареных блинчиков – десять штук, на каждого по два.
- Разбирайте, ребята, кому что!
…Через несколько минут, небольшой путаницы с количеством вилок и с нужной глубиной тарелок, а также успешно обнаружив в доме салфетки, компания наконец села ужинать.

[Серина >>>]

совместно с Рапсодией
Ужин кончился быстро и как-то незаметно. Казалось, они только что сели и вот уже вымыта посуда, а в чашках налита очередная порция чая.
Наконец пришло время посмотреть фотографии. Марина вернула на стол ноут, нажала кнопку выхода из "спячки".
- Приступим?...
Маха подавила внутреннюю дрожь и пристроилась на стуле справа от хозяйки квартиры.
- Давай, - тихо сказала девушка. - Подожди! - воскликнула она, увидев, что курсор уже двигается к первому файлу. - Их там... много?
Марина неопределённо пожала плечами: - Достаточно. - как фотограф, девушка имела привычку делать один и тот же кадр несколько раз, чтобы была возможность выбрать лучший вариант для обработки.
Девушке тоже было мягко говоря не по себе, но она взяла себя в руки: чай и находившиеся вокруг люди странным образом успокаивали, хотя и были едва ей знакомы.
Маха прерывисто вздохнула, но заставила себя молча - и внимательно - смотреть на экран.
Марина двойным щелчком мышки открыла первую фотографию в окне ACDSee. Крыша, Инга, рядом лежит пистолет. снимок кажется чёрно-белым - слишком вокруг всё серо и только яркое красное пятно выдаёт то, что картинка цветная.
Вторая - всё тоже, только крупным планом.
На третьей фотографии - непосредственно Инга.
На четвёртой - выход на крышу, антенны.
Несколько следующих фотографий изображали револьвер с разных ракурсов.
Потом снова девушка, пистолет, крыша, вид на улицу, лестница, подъезд.
Марина старалась прокручивать картинки не слишком быстро, пыталась воспринимать их только как изображения, которые привыкла оценивать с точки зрения света\тени, композиции.
А Маха сидела рядом, вцепившись в кружку с чаем, не замечая, как побелели костяшки и побледнело её собственное лицо; как были вытаращены глаза и сжаты зубы от страха... А отвернуться было нельзя. И серым фоном билась в голове мысль: "Почему именно Я?! За что - я? Почему не кто-то другой сидит здесь и боится, боится... и не может даже застонать от страха, не может проявить равнодушия. Почему именно мне - такое испытание?"
Всё, что было на фотографиях, Маха, разумеется, уже видела. Только это забылось. Маха сама убрала эти воспоминания прочь из некоей сознательной части в голове - будто старые картины в нижний пыльный ящик, если не навсегда, но очень, очень надолго... А надолго не получилось. До последнего момента Маха надеялась не увидеть эти фотографии. Она боялась собственного страха - точнее, его возвращения. И вот страх вернулся. И Маха абсолютно не знала, что с ним делать.
Все фотографии сплетались в единую картину, несомненно. Марина действительно молодец, что еще тогда, на крыше, проявила выдержку и зафиксировала всё это. Кстати, ни на одной из фотографий не было никого из ребят, что сейчас сидели на кухне.
...И когда Махе уже казалось, что эта вереница фотографий никогда, нимкогда не кончится, вдруг - снова крыша, Инга, пистолет.
- Было, - отрывисто, с выдохом облегчения сказала Маха и залпом допила остатки чая. "Закрывай, закрывай скорее! - молила она внутренне. - Невозможно же больше."
- Я думаю, достаточно? - глядя в монитор, обратилась Марина ко всем присутствующим. Она не хотела показывать, что ей было страшно смотреть на все эти фотографии, и выражение её лица никак не менялось от картинки к картинке. Но нажав на почти уже заветный крестик в углу окна, девушка почувствовала невероятное облегчение.

[Gojen >>>]

Леа медленно выдохнула - тихо-тихо, чтобы не выдать облегчения. Хотя от кого его тут скрывать - все сидели в странных, нервных позах, неестественных и напряженных. Девушка кашлянула, желая как можно скорее разрушить это оцепенение.
- Конечно, достаточно... - хрипловатый от долгого молчания голос слегка сорвался; Леа поморщилась и поставила чашку на стол. В застывшем, словно сгустившемся молчании все звуки казались неожиданно громкими и режущими слух.
- Знаете... - тихо произнесла она, - Я, конечно, не скажу ничего нового... но нам нужно что-то делать.
Девушка, особо выделив последние два слова, обвела взглядом всех собравшихся за столом и продолжила - еще тише:
- Вот только я не знаю, что именно...

Сообщение отредактировал Gojen - 2-01-2008, 19:08

[Шибер >>>]

Кое-как проглоченный ужин, еще одна кружка горячего чая. И люди вокруг, которые никак не могут успокоиться. Да что там говорить, и сам Толян не знал, как описать боль, смятение, холод, которые царили сейчас в нем, а главное - не знал, как от них избавиться. От них можно было лишь ненадолго скрыться - в плодотворных размышлениях. А потому, когда голос Леа замер в тишине, Толян, наконец справившись со сжавшимся горлом, заговорил сам:

- Как я уже говорил, нам нужны идеи. Если нет идей по расследованию, то можно подумать над тем, что произошло. Версия номер раз - самоубийство. Не будем сейчас говорить о том, чего не могла Инга, просто учтем, что труп с пулей в голове и револьвером рядом с ним обычно значит, что убийца как раз и лежит мертвым. Кстати, в порядке бреда - СМС-ки у всех в мобильниках одинаковые? Версия вторая - убийство. Тут мы снова упираемся в неопределенность с временем появления всех на крыше и в то, куда мог спрятаться убийца за время, прошедшее после выстрела, до нашего появления. Хотя стучаться в квартиры нам вряд ли кто-то позволит. Версия третья, ненормальная - убийство, совершенное другим оружием. Да, кстати, никто не знает, правду ли говорят о том, что руки у трупа сжимаются как клещи в момент смерти? Это к вопросу о самоубийстве и револьвере, лежавшем рядом. Что еще...

Толя активно рылся в мозгах, чувствуя, что тот запал, который у него было появился, заканчивается, и сейчас вновь накатят холод, боль и апатия, а этого допускать было нельзя, совсем нельзя...

[Серина >>>]

Долгое молчание, тяжёлоё молчание.
- У меня такое чувство, что идей нет. И вообще, утро вечера мудренее и я хочу спать. - На самом деле, сна не было ни в одном глазу - слишком рано - но Марина решила, что на сегодня, пожалуй, хватит. - Тем более, что мы всё время "упираемся в неопределённость". Здесь две комнаты, у меня кровать и раскладушка, в зале - двухспальный диван и спальник. Разберитесь пока, кто куда, а я уберусь здесь.
Девушка встала со стула и начала убирать со стола и плиты пустую посуду в раковину. Ноут снова перекочевал на подоконник, за плотные шторы - видеть его ей сейчас совсем не хотелось.
"Интересно, что будет утром?..."

[Хелькэ >>>]

(и Призрачный Волк)

Раннее утро застало его, как и полагается, в постели. На этот раз - в его постели, и, опять же, на этот раз - одного.
Зеркало в ванной отразило бледное узкое лицо, обрамленное темными, чуть ниже мочек ушей, волосами. Лицо довольно усмехнулось чему-то и повернуло кран-"вертолетик". Шумно заструилась вода... он нагнулся и стал жадно глотать водопроводную воду, так, словно ничего вкуснее в жизни не пил.
Получасом позже, когда он сидел на подоконнике кухни, глядя в окно и грея руки о чашку с горячим кофе, на столе звякнул мобильник с характерным жужжанием. "И кому же я понадоблся?" - с легким недоумением подумал он, нажимая на "посмотреть".
Надо встретиться. По делу. Это касается нас обоих, сообщала ему неизвестная личность с неизвестного номера.
Немного поразмыслив, он набрал в ответ: "Где и когда?"
Смска с ответом пришла почти сразу, как будто таинственный отправитель заранее знал о согласии. "Сокольники" - было написано там. Далее шёл подробный адрес и инструкции как дойти до места.
Часа, в течение которого было предложено добраться до указанного места, должно было хватить, если выйти из дома (он взглянул на часы) - буквально через пять минут. Одевшись и взглянув в зеркало, теперь в прихожей, еще раз, он покинул квартиру.

... Домофон на двери смотрелся просто кощунственно, точнее, это дверь за ним так смотрелась - разбитая и исцарапанная, выкрашенная в темно-коричневый, зато с новенькой блестящей коробочкой сбоку.
Пальцы пробежались по цифрам - 2, 4.
Ответили почти сразу, как будто бы кто-то ждал прямо у самой трубки домофона, что находилась в квартире. Приятный девичий голос вопросил: - Кто там?
"Девушка, надо же", удивленно отметил он про себя.
- Ты мне писала, - пожалуй, ничего определеннее он сказать не мог. Должна понять.
По ту сторону домофона были слышны обрывки музыки, а на фоне оной доносились негромкие голоса, девушка явно с кем-то разговаривала. Через какое-то время голос коротко ответил:
-Заходи, дверь открыта.
Противно запищал домофон...
Высоко подниматься не пришлось - этаж был самый что ни на есть первый.
Толкнув дверь и сделав шаг, он оказался в прихожей. Планировка была удобной: из коридора можно было увидеть вход в каждую комнату (всего их было две, если только какая-нибудь третья не спряталась от чужих глаз за каким-нибудь шкафом), а также кухню. Он огляделся.
Из кухни вышла девушка и, пройдя по коридору, прислонилась к стене в точности напротив входной двери. Девушку нельзя было назвать красивой, нельзя было сравнивать её с красотой фотомоделей. Но...она была привлекательна. Светлые длинные волосы свободно рассыпались по плечам, глаза небесно-голубого цвета внимательно изучали незнакомца. Стройная, из одежды только домашние тёмно-синие штаны да светлая рубашка. Несмотря на то, что осень уже вступила в свои права, три верхних пуговицы рубашки были расстёгнуты.
Из комнаты слева вышла девчушка, не девушка, а именно девчушка, подросток. Немного нескладная, как и все подростки, рыжая, болезненно худая.
-Ками, кто это? - голос был знаком, это именно она отвечала по домофону.
Девушка, подпиравшая спиной стену, отделилась от оной, подошла к подростку, присела на корточки, и негромко ответила:
-Это мой знакомый, нам нужно поговорить. Скажи девочкам, чтобы не мешали, хорошо? - закончив фразу поцелуем в губы, Ками выпрямилась и взглянула в глаза гостю. - Что ж, закрой дверь, разувайся, и проходи на кухню, у нас тут сквозняк, сам видишь. Чай? Кофе?
- Я завтракал, - отрывисто сообщил он. Расшнуровал ботинки, прислонил к закрытой двери ("Ну хоть пушистые тапочки не предложили"), прошел на кухню и устроился на табурете с таким видом, будто он всегда здесь сидел и в жизни не видел другого места и другой обстановки.
Это было одно из замечательнейших его качеств - вписываться в любые обстоятельства, любое окружение.
- Так значит, Ками, да? - улыбаясь одними уголками губ, поинтересовался он, разглядывая девушку.
-Да - коротко ответила девушка, устраиваясь напротив на точно таком же табурете и делая глоток из пиалы, стоящей на столе. Помимо пиалы там были листки с какими-то записями, рисунками, творческий беспорядок царил на столе. - Перейдём к делу? - Ками вздохнула. - Я не вмешиваюсь в чужие дела, сам знаешь, но то, что было, это не лезет ни в какие ворота. Сам должен понимать - не маленький. И...да, а как тебя зовут?
- В паспорте сказано - Островский Никита, но... какая может быть польза от этих бумажек? Зови меня Они, будешь гораздо ближе к тому, что есть на самом деле, - он усмехнулся, в то время как взгляд его блуждал по предметам интерьера, надолго не задерживаясь ни на одном.
Разве что кроме самой Ками.
- Ни в какие ворота, значит? - взгляд искоса, то ли игривый, то ли угрожающий.
-Именно. – девушка покачала головой. – И не думай мне угрожать. Выпячивать силу вообще глупо, да и, как мне кажется, никакого толку из этого не будет. Я… случайно стала свидетельницей последнего акта судьбы той девушки. Ник…Они, ты сам нарушил данное ей слово. Я понимаю, что не в моих силах требовать отмены сего, однако справедливость… может быть мною запрошена, как считаешь?
Тем временем кто-то, быть может, та самая рыжеволосая девчушка, включила в соседней комнате музыкальный центр. Из колонок зазвучали строки песни…

Когда ты грустишь - мне хочется петь,
И так вот всегда.
Упреком ли, словом захочешь задеть -
Так я не горда.

Ты хмуришься вечно, а я так беспечна,
Не быть нам вдвоем.
Мы разные песни поём - ты о вечном,
А я о земном.

Ты ночью сидишь при свете луны
Над книгой своей.
Страницы алы ,а знаки черны,
И ты всё черней…

Сползаются тени из дальних углов
К твоей голове,
А я ухожу на запах костров
По мягкой траве.

Ками сделала ещё один глоток чая и улыбнулась, закрыв глаза. Совпадение, которых, как известно, не было, оказалось забавным…
- Выпячивать, - повторил он. - Интересно звучит по отношению к силе. В любом случае, ты и так знаешь, что эта сила есть. Что же до слова... Оно - мое, могу дать, могу и взять обратно. И как ни странно, безо всяких угрызений совести.
Он задумался на минуту, вслушиваясь в слова песни.
- Красиво... Ах да, о справедливости. Что ты имеешь в виду, Ками?
-Я не говорила о совести, глупо говорить человеческими категориями… но слово «справедливость» здесь подойдёт больше всего. Пусть даже у вас была устная договорённость, контракт был, иначе бы ты не стал жульничать, тебе не было бы выгодно. А значит, что у меня, как у любого знающего – Ками выделила слово интонацией своего голоса – существа есть возможность воззвать к Силам, которые следят за соблюдениями подобного рода вещей, Судьям, если тебе угодно. Я могла бы попросить повернуть договор вспять, но это было бы так же глупо, ибо они следят за тем, как договор соблюдается. Посему я бы хотела, чтобы ты дал ей шанс… если она проиграет, ты получаешь свою выгоду, если выиграет, соблюдаешь договор. Кажется всё честно.
"О, гляньте-ка, уже и о высших заговорила..."
Здесь было над чем подумать. Надо же так случиться - его, не какого-нибудь там мелкого жулика, а именно ЕГО, - словно котенка, взяли за шкирку и ткнули мордочкой в разлитое молоко. Давай, мол, разбираться по-взрослому, раз уж так неслабо похулиганил.
- Да, - через некоторое время произнес он, - все честно. И... ты, конечно, не оставляешь мне выбора, Ками, на эту "сделку по справедливости" мне остается только согласиться... Но нам надо обговорить условия, - он понизил голос до шепота. - Ты, разумеется, уже знаешь, что они всерьез собрались найти некоего загадочного убийцу?
-Да, конечно… и мы дадим им шанс. – Ками зашептала в ответ – это будет игра, игра по правилам, наперегонки со временем. Я думаю, что девяти дней им будет более чем достаточно. Если успеют – честь им и хвала, если же нет… я думаю, и продолжать не стоит. Это будет как игра в шахматы или го, только мы не можем непосредственно влиять на фишки. Пусть всё это начнётся… сейчас?
- Сейчас, - согласился Они.
Он взглянул на часы. Ровно полдень, какая удача.
- Девять дней. Две сотни и шестнадцать часов. По-моему, более чем достаточно. Я засек время, Ками, учти это. Как и еще кое-что - если что-то делаешь ты... то я тоже делаю что-то. И наоборот. Похоже не гонку, тебе так не кажется? - он улыбнулся, в этот раз безо всяких задних мыслей.
-Я тоже… - девушка посмотрела на часы. – Как всегда спешат. Что ж, тогда приступим… Мой ход первый. Я им постараюсь объяснить ситуацию в наиболее общих чертах, и будет… игра. А затем ходы по очереди. И… не волнуйся, тебе и мне даже не придётся напрягаться, Судьи обеспечат нас способом знания... До встречи, мой противник.
- Отлично, - только что казавшийся таким...живым и веселым, Они сухо кивнул. На лице не отражалось никаких эмоций. Игра? Превосходно. Сопернику не нужно показывать больше, чем следует. - До встречи. Спасибо за... прием.
Он отодвинул стул, слегка поклонился, прощаясь, и вышел в коридор. Зашнуровал ботинки и ушел, не дожидаясь, пока его проводят.
"А игра обещает быть интересной", мысленно отметил он, переходя улицу, уже с обычной ухмылкой.


НРПГ: Господа игроки, мастера искренне советуют вам проснуться и позавтракать))

[Рапсодия >>>]

с Шибером

И наступило утро. Назло всем неприятностям, это было солнечное, тихое утро – с высокими, почти незаметными облаками, с легким ветерком, изредка стучавшим в окна квартиры на «Проспекте Вернадского», и удивительно светлым, голубым небом. Не по-осеннему мягкое утро – словно и не будет зимы…
Маха проснулась как от удара. Тяжело дыша, она рывком села на диване и огляделась. Удалось почти моментально вспомнить, где она и что здесь делает – сказывался опыт ночевок не у себя дома. Однако ощущений от кошмарного сна это не уничтожило. Казалось, она видит все сквозь пелену – и только несколькими секундами позже Маха поняла, что смотреть мешают слезы. Так бывает, когда снится, что плачешь во сне: по пробуждении слезы все еще стоят на глазах, но их слишком мало, чтобы они лились по щекам…
«Чушь. Успокойся». Маха потерла веки пальцами, и мир вновь обрел четкость. Девушка глубоко вздохнула – вздох получился прерывистым, да и ее саму все еще трясло, будто после плача или нервного потрясения. Маха спустила ноги на пол; вчера она попросила у Марины домашние брюки, ибо спать в юбке все-таки неудобно. Девушка огляделась, практически ничего, однако, не замечая. В голове по-прежнему мелькали обрывки сна. И, кажется, болела голова.
Толян успел шепотом ругнуться на раннее пробуждение, стянуть косуху, которую он для надежности набросил поверх спальника, и аккуратно повернуться, дабы посмотреть, не проснулся ли кто. На диване обнаружилась Маха. Впрочем, назвать глядящую в пол сестру проснувшейся у него язык бы не повернулся - видимо, на ней тоже сказывался недосып. "Да сколько времени-то?" - Толян вытащил из кармана мобильник, на котором светились цифры 9:43. Однако Толяна это уже не интересовало. Откинувшись на спину, он смотрел в потолок, а в голове его неслись мысли о вчерашнем дне. Подавить желание треснуть себя по башке было трудно, прогнать на время пелену воспоминаний и пугаюшей и нервирующей неизвестности - тоже, но ему это удалось. А потому Толян тихо поднялся на ноги и, шагнув к Махе, легонько тронул ее за плечо, прошептав: "Доброе утро. Наверное. Пошли на кухню - просыпаться." Пока Толя говорил, уголки его губ приподнялись в улыбке - хотя пустота внутри не давала покоя ни на мгновение.
Маха вздрогнула от прикосновения, но слабо улыбнулась в ответ, увидев, что это брат.
- Да, пойдем… - шепотом проговорила она и поднялась. Трясти не перестало, но девушка решительно перестала обращать на это внимание. Схватив с лежащего рядом стула свои сережки, она, оглянувшись на Леа, направилась на кухню.
Похоже, Марина еще спала – дверь в ее комнату была прикрыта, и оттуда не доносилось ни звука. На кухне было пусто – вчера, перед тем как лечь, девушки помыли и убрали посуду и даже вынесли мусор. Маха запомнила, где у Марины чай и кофе, и надеялась, что та не будет против, если гости воспользуются продуктами. Будить измученную девушку не хотелось – вчера ей было совсем плохо. А сегодня этот кошмар должен был продолжаться. И сегодня, и завтра, и…
Слабо звякнули сережки в руке – Маха сама не заметила, как крепко сжала ладонь. Девушка вздохнула.
- Ты что-нибудь будешь пить? – негромко спросила она Толяна.
Аккуратно выбравшись их комнаты вслед за Махой, Толян сладко потянулся. Больше всего сейчас хотелось пробежаться по улице, невзирая на холод, или хотя бы сделать разминку. Все, что угодно, лишь бы согнать сон и отвлечься от каких-либо мыслей. Но пока ничего этого делать было нельзя, а потому он прошел в кухню, как раз вовремя, чтобы ответить на вопрос Махи:
- Кофе. И, надеюсь, там осталось, чем заесть эту растворимую гадость.
Голос, пусть и тихий, но хриплый с утра, гулко разносился по маленькой кухне. Из открытого Толей холодильника пахнуло холодом, но занятого поиском продуктов парня то не смущало. Вскоре на столе появилась колбаса и пакет молока, холодильник был закрыт, а Толян обшарил кухню глазами в поисках доски. Собирался импровизированный завтрак.
Маха ловко нацепила на уши серьги и чуть потрясла головой. Сережки зазвенели, рыжие волосы приняли некое подобие порядка, и девушка улыбнулась.
- И мне кофе. Тут полбанки – надеюсь, Марина не обидится, - она нашла две кружки, сахарницу и две ложки, нажала кнопку чайника. – Тебе с сахаром? И сколько кофе? Ой, а можешь и мне бутерброд сделать? Хлеб был где-то тут… Вот, держи. И доска, да. И нож. Всё есть, - Маха негромко засмеялась. Так хорошо было смеяться этим солнечным утром…
Инги нет. К горлу снова подкатил комок слез, улыбка моментально слетела с лица. Маха отвернулась к стенке, сделав вид, что отмеряет сахар, свободной рукой сжала шею рукой и постаралась успокоиться.
- Тсс!
Толян поднес палец к губам, но, когда он взглянул на Маху, слова застряли у него на губах. "Нельзя ломаться. Никак нельзя." Глядя на нарезаемый хлеб, он ответил:
- Ложка кофе, две ложки сахара. И кружку побольше. - он взглянул на Маху из-под слегка свисающей челки, надеясь увидеть хоть проблеск улыбки. В другой день он бы давно засел за размышления о том, почему так внимателен к ней, пусть она ему и сестра, но не сегодня.
- Хорошо, - голос девушки звучал глухо, но вполне себе адекватно. Маха усмехнулась. Вот так всегда: только бы не заметили наших слез, ах, не поймите, какие мы слабые, увольте, какая помощь, я справлюсь сама, я сильная…
- Пол-литровую кружку осилишь? – она показала брату найденную у Марины в шкафу огромную прозрачную посудину. – Я положу кофе побольше, будут те же пропорции.
"Подобие улыбки есть. Времени на разговоры и попытки понять, каково же нам на самом деле, как и желания это делать - никакого. Ладно."
- Слушай, я сейчас с голодухи сожру весь этот батон и засыплю кружку сверху. Возможно даже без кофе. - он сделал паузу и даже почти улыбнулся. - Наливай уже. - В такие моменты, по утрам, "высокий штиль" никак не лез в голову, а потому фразы получались грубоватыми...но не для того контингента, с которым привык общаться Толян. Кое-как разложив на доске четыре разнокалиберных бутерброда, он присел на стул и выглянул в окно, любуясь небом и облаками на нем, подсвеченными утренним солнцем.
Пожав плечами, Маха быстро сотворила две кружки благословенного напитка (между нами говоря, откровенной гадости, ибо в растворимом кофе от кофе остается только одно название) и протянула одну брату. Затем цапнула с доски бутерброд и с наслаждением откусила сразу около трети.
- М-м, пища… - с интонациями кровожадного дракона промычала Маха. – Главное – оставить народу что-нибудь.
Тут у девушки в сумке запищал мобильник. Маха метнулась в коридор, на ходу дожевывая бутерброд, и почти сразу вернулась обратно, сжимая в руке аппарат.
- «Позвони родителям». Благослови небо напоминалки. Тебя-то твои не хватятся? – отпивая кофе, спросила она у брата.
От резкого и неожиданного звука Толян вздрогнул, едва не расплескав кофе. Впрочем, праведный гнев он сдержал и ответил вернувшейся сестре уже спокойно:
- Да не должны вроде. Не первый раз пропадаю. И они по-любому знают, что я не валяюсь где-нибудь пьяный под забором. - он сделал большой глоток кофе, намеренно обжигаясь, чтобы встряхнуть организм. - А звук все-таки выключать надо.
- Да я не привыкну все никак, - виновато сказала Маха. – Теперь все точно проснутся, - вздохнула она.

[Серина >>>]

Марина как всегда проснулась очень рано - ещё не было семи. Девушка тихо встала и, набросив шёлковую рубашку и натянув джинсы, пошла на кухню, но не стала варить кофе или готовить какое-либо подобие завтрака, а просто села на широкий подоконник, смотря невидящими глазами во двор, где гулял с собакой сосед.
Слова о том, что Инги больше нет были как будто вырезаны на стекле, слышались в уличном шуме, читались на асфальте вместо привычной надписи белой краской: "Оленька, я тебя люблю". А в глазах девушки стояли слёзы, застилая всё туманной пеленой.
Марина привычным движение нащупала сигареты в заднем кармане джинс и уже почти закурила, но вспомнила (только сейчас), что она не одна, что кому-то из гостей запах курева был неприятен. Вот только кому? Пожалуй, на этот вопрос Марина ответить не могла.
Марина выскользнула за дверь, взяв с собой только сигареты и мятую пятихатку - стоило заодно купить нормальный кофе и что-нибудь к завтраку. Одеть куртку она, разумеется забыла, но возвращаться не стала.
Девушка сидела во дворе, на скамейке, мрачно выкуривая одну за другой сигареты. Холодный утренний ветер растрепал волосы, чуть шелестел стоящий рядом пакет с продуктами: кофе, нарезка, мюсли, шоколад.
Про время девушка вспомнила только когда последняя сигарета оказалась в урне. "Десять...всё уже стали, наверное...". Прежде, чем вернуться, девушка, всё-таки, сходила за сигаретами к ларьку на остановке.
В доме была очень хорошая акустика, поэтому приглушённые голоса Марина услышала ещё из-за двери. Уходя она не закрывала дверь на ключ, поэтому открыла её почти бесшумно. Только войдя, прислонившись к тёмно-коричневой кожаной обивке, она поняла, насколько замёрзла.
Марина мельком посмотрела в зеркальные дверцы шкафа - видок был ещё тот. Она представила себе реакцию своей мамы на то, что любимая дочь приглашает в дом, на ночь, совершенно незнакомых людей, появляется перед ними в таком виде - в общем, ведёт себя совершенно неподобающим образом. Марине хотела усмехнуться, но зеркало отразило только плотно сжатые губы и чуть прищуренные глаза.
Она вошла на кухню, где сидели Маха с Толяном.
- Привет.
Марина поставила банку с кофе на полочку около холодильника, ту да же отправились и мюсли, а шоколад и нарезка - на стеклянный стол, тот самый,за которым они вчера разговаривали.

Сообщение отредактировал Серина - 19-03-2008, 20:21

[Gojen >>>]

Леа почувствовала, что проснулась. Сразу ударили в нос непривычные запахи - это всегда было первым, что она чувствовала, ночуя в незнакомых местах. Она перевернулась на спину, потянулась, разминая затекшую спину, и наконец открыла глаза. Постепенно возвращалось нормальное восприятие окружающего мира - сфокусировалось зрение (привет-привет, родные минус три!), прорвались в мозг звуки, даже проснулось некое подобие аппетита, что по утрам было редкостью. Только сейчас девушка поняла, что все, кроме нее, уже проснулись. Леа, фыркнув, тряхнула головой, откинула упавшую на лоб темно-каштановую прядку и пошла на звуки голосов.
Остановившись в проеме кухонной двери, она с сонной улыбкой оглядела собравшихся.
- С до-о-о... - посередине слова девушка протяжно зевнула, - добрым, насколько это возможно, утром.

[Рапсодия >>>]

- Привет, - на автомате Марину поприветствовала Маха, доедая уже второй бутерброд. И чуть им не поперхнулась: - Ты что, уже в магазин сходила с утра пораньше? Обалдеть можно… Спасибо тебе! – искренне улыбнулась девушка. – А то мы, видишь, нагло собрали то, что нашли, ибо голод – ощутимая все-таки штука… Слушай, надо бы скинуться, денег тебе вернуть, а то нехорошо как-то.
Тут в проеме кухни возникла сонная Леа.
- С до-о-о... добрым, насколько это возможно, утром, - зевнула она. Маха улыбнулась.
- Выспалась? Хоть немножко? Кстати, никто не знает, где Костя?

[Silencewalker >>>]

Что снилось? Что-то. Но что именно, Костя не помнил. Уснул он поздно. И дело было не в кушетке, а в раздумьях. Чувства постепенно пришли в себя и разумно ретировались, уступая место логике. А логика стала мерно разбирать произошедшее. «Крыша с двумя выходами. Труп...» Тут Костя заворочался. «Нет, тело. Снова не то. Инга. Да. Так лучше. Так спокойнее. Итак: Два выхода с крыши. Инга. Брошенный редкий пистолет. Включенный телефон, но ни звонков, ни сообщений. Шесть подозреваемых. Версия самоубийства." Он осекся."А могла ли Инга в принципе совершить такое? Всегда веселая, открытая, общительная... Неужели это была лишь красивая маска за которой скрывалось что-то?" Костя сел на кушетку, на которой вчера в углу и уснул, и протер глаза. Да, на этой мысли он и уснул. Но, как мерзостна она не была, исключать ее нельзя. Поморщившись, Костя достал пачку сигарет. Но курить не хотелось. Не так, будто это уже сделал или не испытываешь потребности, а просто не хочется. Встав, Костя прошелся по комнате и понял, что встал последним. "Нехорошо, наверное, заставлять ждать остальных." Так и держа пачку сигарет в руке, он направился на кухню, все еще думая над вчерашними рассуждениями.
- Доброе утро, - поздоровался он со всеми уже не сонным голосом. - Приятного аппетита.
В ответ на это в животе проснулся голод.

Сообщение отредактировал Silencewalker - 14-04-2008, 19:20

[Серина >>>]

- Привет, ты что, уже в магазин сходила с утра пораньше? Обалдеть можно… Спасибо тебе! А то мы, видишь, нагло собрали то, что нашли, ибо голод – ощутимая все-таки штука… Слушай, надо бы скинуться, денег тебе вернуть, а то нехорошо как-то.
- Всё в порядке. Мне всё равно утром было нечего делать - Марина улыбнулась Махе, заметив про себя, что давно не была открыта с людьми.
- Доброе... наверное. - она обернулась к Косте и Леа, а после этого прошла к полкам с посудой, чтобы взять турку и кофейный сервиз с бирюзово-золотым восточным орнаментом.
Вода закипела быстро, девушка бросила туда кофе и корицу. По квартире разнёсся терпкий аромат напитка.
- Маха, достань, пожалуйста, сливки из холодильника. Они в дверце, внизу. Кто ещё не завтракал - есть мюсли и бутерброды. - самой Марине есть не хотелось.

[Рапсодия >>>]

- Ой, привет. А где ты спал? - девушка удивленно посмотрела на Костю. - Что-то я тебя не заметила... Наверное, вчера сразу отрубилась. Да-да, сейчас помогу, Марин...
Маха закрутилась по кухне ярким вихрем - негромко звенели браслеты, которые она уже успела натянуть с утра пораньше, и мелькали рыжие короткие волосы.
- На сколько чашек хватит сего великолепного напитка? - улыбаясь, спросила Маха. Аромат дразнил нос, в голове стало неожиданно легко... наверное, потому, что с этими людьми было очень уютно. Как дома.
Дом?..
- Черт побери, я не позвонила родителям!
Яркий вихрь унесся в коридор. Взглянув на часы, Маха немножко подуспокоилась - еще был далеко не полдень, - и набрала домашний номер. Разговор получился еще более коротким, чем вчера: родители лишь поняли, что с дочерью все, как говорится, о'кей, что она все там же и вообще - всё как всегда. Маху вполне устраивали такие довольно поверхностные отношения с мамой и папой - без лишних вопросов и лишних знаний о ее жизни... Вот одной из ее лучших подруг, Свете, было тяжело без частых вечерних разговоров "за жизнь" с матерью. Светка даже жаловалась, что в отсутствие таких разговоров чувствует пустоту и бессмысленность жизни. Впрочем, там дело другое - подруга потеряла отца, а у Махи была полная и (тьфу-тьфу-тьфу) вполне благополучная семья.
Каково было Светке, когда умер отец? Так же, как и Махе, которая сейчас потеряла не сестру, не даже лучшую подругу - просто очень светлого человека? Хм... Важнее даже не Махина потеря, а то, что мир остался без Инги.
И почему с ее именем у Махи всегда связывались подобные глобальные размышления?! Что такого сделала эта девушка, чтобы даже посмертно объединить пятерых человек, которые не так уж и часто ее видели?
- ...Кто же она такая, эта Инга? - достигнув кухни, рыжеволосая нечаянно произнесла конец своих размышлений вслух.

[Серина >>>]

- На сколько чашек хватит сего великолепного напитка? - поинтересовалась у девушки Маха.
- Чашки на четыре, но я сварю ещё - последняя часть фразы прозвучала как само собой разумеющееся. Всё-таки, кофе никогда не был напитком, предполагающим большие компании, так что девушка и не расчитывала, что одной турки здесь хватит. Особенно, если учесть, что сама Марина редко когда могла ограничиться одной чашкой. А временами кофе вообще заменял ей завтрак, обед и ужин - от усталости, отсутствия времени и банальнейшей лени; готовить девушка не то чтобы не умела, скорее не любила, хотя мама много раз пыталась сделать из непутёвой дочери хорошую хозяйку.
Ожидая, пока в турке снова вскипит вода, Марина достала с полки нарезанный батон для бутербродов, положила его на стол.
Себе девушка налила кофе уже из второй порции напитка, заполнившего ароматом всю квартиру и пила его, сидя на подоконнике, прислонившись спиной к холодному стеклу. К этому моменту завтрак в общем и целом подошёл к концу.
Марина была погружена в свои мысли, но расслышала слова Махи:
- ...Кто же она такая, эта Инга?
"Вот уж правда... ведь никто ничего не мог сказать о ней определённо... какая у неё семья? С кем она действительно близко общалась? Где, в конце концов училась... Хотя, разве всё это имеет значение?" В голове рыжей с трудом укладывалась картина мира без Инги, без её света.
- Какие на сегодня планы? - пожалуй, даже несколько резкий голос девушки разбил сгустившуюся тишину.

Сообщение отредактировал Серина - 19-08-2008, 22:17

[Призрачный волк >>>]

Вновь сгустившуюся тишину, сгустившуюся до почти осязаемого состояния, когда её можно(и нужно) кромсать в припадке безысходности словами, звуками, ором и топотом, шумом и гамом, плачем и стонами...или хотя бы шёпотом...
Тишину нарушил звук, исходивший из того устройства, без которогоне может обойтись ни один современный городской житель, а именно - мобильника. Причём, что характерно, телефон сей, что стало ясно через пару секунд, не принадлежал никому из пятёрки собравшихся. Это был телефон Инги.

Звучащая мелодия была знакома достаточно многим, в особенности тем, кто играл на гитаре. Металлика, их знаменитая "Nothing Else Matters"* заполнила образовавшуюся пустоту, странно вплетаясь в настроение людей, которых не так давно объеденила столь печальная причина - смерть близкого им человека.

Того, кто первый взял трубку, дабы прочитать пришедшее сообщение, ждал следующий текст:
"Отомстите. Отыщите причину. Я не могу назвать себя. Будьте осторожны. Ищите зацепки. Начните с её комнаты."
Далее шёл адрес.
Номер был скрыт. Абонент предпочёл умолчать о себе.
Треклятая тишина вновь расползлась по кухне...

Бесконечна пытка тишиной,
Тишина смеётся над тобой,
Застывает время на стене,
У часов печали стрелок нет...**

Прим.
*"Нет больше смысла"
**Песня группы Ария "Пытка тишиной"

[Шибер >>>]

&Рапсодия
Утренняя суета проносилась мимо. Дом - привычное название для квартиры - постепенно просыпался и жизнь перемещалась из комнат на кухню. Прихлебывая кофе, Толян мог наблюдать за всеми от окна. Набирающее силу солнце уже давно обогнало электрические лампы по силе бросаемого в квартиры света и тем резче выделялась усталость на лицах его...спутников?
Порадовавшись наличию нормального кофе, Толян одним глотком допил его растворимый аналог и принялся смаковать бодрящий напиток, оценивающим взглядом смерив хозяйку. Как-никак, не каждый день видишь женское бедро на уровне своего плеча. Впрочем, очередь из отрезвляющих мыслей замерла, не достигнув головы - девушка заговорила:
- Какие на сегодня планы?
Вот тут уж Толян не поленился и заглянул девушке в лицо:
- Если получится - стандартные ментовские: дом, знакомые...
И вдруг все потеряло смысл: и размышления касательно личности Инги, и возвращающие к реальности выяснения "пожеланий" на день. Маха никогда не любила Металлику, но мелодию, без сомнения, узнала. В сознании не появилось даже удивления выбранной на звонок мелодии - только какая-то пугающая пустота: СМС или звонок на номер человека, которого уже нет. Сказать по правде, Махе было боязно даже смотреть на светящийся аппарат, а тем более узнавать, что за информация пришла к ним, вынужденным хозяевам этого телефона.
На мгновение в кухне стало совсем тихо.

[Серина >>>]

- Да уж... видимо, не мы одни думаем про "стандартно-ментовские", - негромко сказала девушка, прочитав смс-ку на прошедшем по рукам телефоне - Только вот как объяснить родителям Инги, что нам у неё понадобилось? Я что-то сильно сомневаюсь, что они будут активно приветствовать наши изыскания... - говоря всё это, рыжая дотянулась до турки, где как раз сварилась ещё одна порция кофе, и налила себе в чашку дымящийся напиток.
По поводу именно расследования Марина испытывала смешанные чувства: с одной стороны, ей безумно хотелось знать, кому и, главное, зачем понадобилось избавиться от Инги - сама девушка не могла придумать какой-либо более-менее реальной причины; с другой же, настроена она была довольно-таки скептически. Впрочем, это касалось исключительно взгляда со стороны. Если же учесть, что Инга значила для Марины очень много...
Марина редко соотносила людей и вещи, поэтому она не заостряла внимания на том, что смс с неизвестного номера пришла именно на Ингин телефон; зато девушке свойственно было отмечать детали - выбор мелодии её несколько удивил... Это казалось, что ли.. слишком банальным для такого человека, каким было Инга.