Нарния
(Совместно с Graham и Факел)

Мадам встретила их несколько рассеянным взглядом поверх зеленых линз. Грубоватое женское лицо обрамляла шикарная грива. Длинные кожистые крылья, похожие на нетопыриные, наполовину скрывали мощное львиное тело. Хвост, как и положено мантикоре, был похож на скорпионий, только увеличенный в несколько десятков раз.
Она слегка улыбнулась и указала хвостом в сторону горящего костра, пространство возле которого было устлано звериными шкурами.
Да, занавеска с рюшами была явно кем-то подарена, скорее всего кем-то с рыжим пушистым хвостом, имеющим противоположные взгляды на домашний уют, но на пороге полёт его дизайнерской мысли и прервался. Мадам Люмьен была приверженецей древних традиций и консервативного подхода.
К слову сказать, жилище мантикоры, выглядело именно как обиталище опасного хищника, ничего похожего на гостеприимный дом Шульцев, да и других говорящих животных не было. Высокий свод рассекала расщелина, дающая достаточно света, в дальнем углу белели чьи-то внушительные рёберные кости. На стене за спиной хозяйки были растянуты две пятнистых шкуры, видимо для просушки. Только многочисленные стопки книг и свитков, занимавших почти половину пещеры, не вязались с общей обстановкой. Толстые древние фолианты в драгоценных окладах мирно соседствовали с типографскими книгами и пергаментами, были даже несколько глиняных табличек с клинописью.
Несмотря на то, что пещера мадам Люмьен действительно отличалась от того домашнего уюта, что Юкари довелось видеть в этом мире прежде, она тоже не вызывала ощущения угрозы. Скорее и пещера, и её обитательница, казались ей загадочными и таинственными. Уже от входа Юкари обратила внимание на множество самых разнообразных книг, отметив, что многие из них она никак не могла бы представить их в одном месте.
"Надо будет спросить у неё потом, откуда они тут взялись. Путешественники нанесли, что ли..если мы тут не одни такие".
Неся на плече крыса, Юкари последовала указанию мантикоры и направилась к костру. Обстановка произведила впечаиление какой-то строгости, что ли, и она, несколько смутившись, решила подождать, пока мадам Люмьен заговорит первой.
Мадам Люмьен в это время смотрела в пространство остекленелыми глазами, ничего не замечая. Она улыбнулась чему-то в пустоте и снова замерла, только хвост отстукивал чёткий такт, словно метроном. Белка же не растерялась и засуетилась вокруг гостей, подтягивая шкуры поближе.
- Не обращайте внимания, - успокоила она. - Это мадам грезит другие миры. Скоро вернётся.
После того, как прозвучали слова белки, в пещере снова повисла тишина, нарушаемая только тихим треском костра и недолгим шорохом шкур, когда гости устроились у костра поудобнее. Юкари вслушивалась в мерный стук хвоста мадам Люмьен и чувствовала, что может задремать, каким бы нелепым это не показалось со стороны, и своми глазами увидеть пространства, которые "грезит" мадам. "Крыса бы не уронить" - подумала она и вздрогнула, словно проснувшись, после чего предпочла вернуться к рассматриванию книг, а звуков старалась больше не замечать. "Наверное, в этом мире мантикора занимается примерно тем же, чем наблюдатели у меня на родине - думала Юкари. - смотрят другие миры. Если так, то нам должно быть несложно понять друг друга".
Доктор за время недолгой поездки на плече успел задремать, устав от непривычно долгой ходьбы, и сейчас негромко посапывал на плече.
Наконец, мадам Люмьен очнулась и окинула гостей удивлённым взглядом, потом искра понимания мелькнула в её золотистых глазах.
- Добрый день вам, странники, - мантикора поднялась и прыгнула к костру, заставив пламя встрепенуться.
Чуткий сон грызуна прервал голос мадам Люмьен, и Доктор встрепенулся, спросонья чуть не падая вниз с плеча. Лишь в самый последний момент он успел схватиться цепкими коготками за плечо девушки.
В свете костра мантикора выглядела ещё более внушительной и вызывала уважение, граничащее с потрясением. Поэтому Юкари не нашла ничего лучше, чем растерянно ответить:
- Добрый..
Крыс поддакнул, не сводя с мадам Люмьен удивленного взгляда:
-Аха...то есть, здравствуйте.
- Вы из разных миров, - удивлённо прищёлкнула языком мантикора. - Твой мир я знаю, - она кивнула крысу. - А вот откуда ты дитя?
На несколько секунд Юкари прикрыла глаза, сосредотачиваясь на ответе. Три мира, сменившиеся за сравнительно недолгий промежуток времени, два из которых - за последние несколько часов, сделали воспоминание о родине похожим на далёкий забытый сон. "Удивительно, что мадам Люмьен не знает об этом мире... она ведь, кажется, знает если не всё о далёких мирах, то очень многое". Отвечать на вопрос мантикоры было немного сложно, словно приходилось переводить слова с какого-то другого языка.
- Мой мир называется Сфера... он не имеет материальной формы, это чистая энергия. И мы, которые обитаем в нём, перед тем, как станем взрослыми, должны понять, как живут другие миры. И нужно жить среди всех, пока не найдёшь и не решишь загадку, оставленную учителями в мире. Я говорю понятно?..
Доктор помотал головой так, как будто последний вопрос относился к нему. Крыс, во все глаза смотря на мантикору, пробормотал что-то вроде:
-А мой мир называется Москва. Нет, Земля...хотя для меня мой мир - это была моя квартира, а единственные жители - Сенька да я. - После недолгого раздумия серый зверек добавил. - И животные там не разговаривали...
- Вы хотите вернуться обратно? - мадам несколько оторопела от такой словохотливости.
Опередив крыса, Юкари уверенно ответила:
- Я, по крайней мере, не хочу. Я хочу узнать, должна ли я что-то сделать в этом мире.
Действительно, в её намерения входила узнавать в каждом месте, где она оказывается, как можно больше, чтобы найти наконец ту самую загадку.
- Загадку? - переспросила мантикора. - Придётся тебе самой разбираться, что для одного откровение, для другого проза жизни, - философски заметила она и наклонилась к грызуну.
-Да ну его, - буркнул крыс невоспитанно, - этого Сеньку. Променял меня на кошку! А здесь мне нравится, прямо как в телевизоре. И понимают все.
Доктор угрюмо нахохлился, вздыбив шерсть на загривке.
-Можно, я останусь здесь? - крыса посмотрела вопросительно на мадам Люмьен.
Мантикора всмотрелась в языки пламени, припав на передние лапы.
- Ко мне обычно приходят, когда хотят вернуться, зачем тогда вы здесь, если решили остаться в Нарнии?
Доктор надолго замолчал, уставившись в пол в задумчивости. Другие миры, Нарния, говорящие белки и диковенные звери, которые обращаются к нему на "вы". Всего этого слишком много для крыса, привыкшего к своей тесной московской квартире и сереньким газонам с ощипанной травкой за окном.
-Я просто...потерялся. Я даже не знаю, что такое "Нарния" и где это находится! - Наконец поднял морду крыс, - И мне нужен совет - что мне делать?
- Для начала успокойся и перекуси. Дорогая, - она повернулась к белке. - Накорми моих гостей, а мне пока нужно кое-что проверить.
Она вернулась на плоский камень, где лежала раньше, и снова погрузилась в транс.
Белка тем временем принесла к костру корзинку с продуктами, накрытую белоснежной салфеткой.
- Ой, я сейчас ещё брусничную воду принесу, - она всплеснула лапками и скрылась за занавеской.

Юкари, Нарния
(совместно с Факел)

Жилище росомах выходило даже за существовавшие у Юкари представления о возможном, а они были шире, чем у большинства людей. За время, проведённое за наблюдением за различными мирами, она видела многое, но животные, не только говорящие, но и ведущие себя как люди, не встречались ей ни разу. И пища, которая тоже выглядит вполне по человечески. Здесь это, похоже, было в порядке вещей.
Ворон, склевав несколько кусочков печенья, покосился на неё. Наверное, нужно было что-то сказать, но Юкари так и не придумала, что. К тому же она вдруг осознала, что после всех приключений последних часов ей захотелось есть.
Она молча протянула руку и взяла одну печеньку. Попробовала её и сказала совершенно искренне:
- Спасибо, очень вкусно!
Матушка Шульц расцвела в улыбке, и немедленно вскочила:
- Что же я рассиживаюсь, клуша старая, пирог-то, пирог, - засуетилась она, вновь повязывая передник, брошенный на спинку стула. Как таковой одежды хозяева не носили, но при общении с горячей печью, без передника было никак не обойтись. Росомаха схватила полотенце и скрылась в глубине комнаты. До оставшихся за столом донёсся аромат горячей выпечки. Мистер Шульц довольно потянул крупным носом и обстоятельно начал:
- Альма делает лучшие пироги с грибами. Вот попробуете и мигом добавки попросите. Карл, старый шельмец, всегда на пирог заглядывает, видать охвостьем чует.
- Сегодня я не с пустым клювом, - притворно обиделся ворон. - Давно в нашем лесу гостей из другого мира не было. Ещё чаю? - галантно осведомился он, поворачиваясь к девушке.
- Если можно. - ответила Юкари, отметив, что хозяева не выглядят очень уж удивлёнными. Как будто необычным для них является скорее тот факт, что "гостей из другого мира" давно не было. А раз так, можно и задать какой-нибудь глупый вопрос. Вот например вопрос, интересовавший её с того момента, как она заговорила с вороном:
- Скажите, а в этом мире много говорящих существ? Вы все совсем как люди. Извините…
- Много. В Нарнии множество таких как мы, потомки первых пар, получивших в награду дыхание Аслана. Хотя есть и обычные, они обычно меньше, не умеют говорить и много думать. Ты скоро привыкнешь, - обнадёжил мистер Шульц. - Как и к гномам, единорогам, фавнам, драконам, кентаврам, грифонам... - росомаха осёкся. - Надеюсь ты знаешь кто это?
- Знаю. - ответила Юкари. - но как-то по отдельности. Мне не приходилось слышать о мире, где все они уживаются рядом. Ведь уживаются, я надеюсь?
Многим обитателям её родного мира сам факт того, что жители мира материального вступают в конфликты и даже убивают друг друга из-за различий в виде внешней формы, казался странным. Ведь если смотреть на них внутренним зрением, они зачастую оказывались очень похожи… Можно только надеяться, что обитатели этого мира, при всём их разнообразии, более зорки в этом отношении, чем большинство людей.
- Это сложный вопрос, девочка, - вступил в разговор ворон. - Давным-давно, когда я был ещё юн и пылок, как ты, была большая война против армии Белой колдуньи. Отголоски этой битвы до сих пор звучат в наших сердцах.
Юкари отпила ещё немного чая. Этот мир был довольно интересен и необычен, но прежде, чем выяснять его историю, стоило позаботиться о более насущной информации.
- А сейчас здесь есть существа, которых мне следует опасаться?
- Здесь ты в полной безопасности, Юкари, - успокоила девушку матушка Шульц, ставя в центр стола румяный пирог. - Ешьте пока горячий.
- Спасибо. - улыбнулась Юкари и принялась за действительно вкусный пирог, который становился ещё вкуснее из-за царившей вокруг атмосферы безопасности и домашнего уюта.

Юкари, Нарния
Совместно с Факел.

Всё-таки умение держаться в седле редко бывает врождённым, а может быть всё дело в лошади, решившей вспомнить буйную молодость. Так или иначе, Юкари не удержалась в седле и свалилась, всколыхнув дорожную пыль. Когда она подняла голову, странная парочка уже скрылась из виду.
- Прривет, дочь Евы, - раздался низкий раскатистый голос откуда-то сверху. - Не ушиблась? - на старом высохшем дереве недалеко от дороги восседал, как на троне, крупный чёрный ворон.
Вероятно, говорил именно он. Хотя это казалось Юкари несколько странным: лицом к лицу с говорящими животными или птицами она ни разу не сталкивалась, хотя и слышала, что таковые бывают. Она осторожно попробовала подняться, и ответила ворону:
- Вроде нет, спасибо.
С кем бы она ни говорила, всё-таки стоит быть вежливой. На всякий случай. После всего, что случилось за последние несколько часов, вряд ли что-то удивит её настолько, что она забудет об этом правиле.
"Как-то странно он меня назвал, - подумала она. - "Дочь Евы". Интересно, что это значит..."
- Странно, - птица была явно озадачена. - Ты словно упала с неба, а без крыльев это должно быть больно.
Юкари села и посмотрела наверх. Небо было высоко. Да нет, она вроде бы падала не с неба, а с лошади того странного рыцаря, как его, кстати звали? Предшествующие события ускользали из памяти, словно сон. Придётся задать ворону тот же вопрос, что она уже произносила недавно:
- Скажи, а где я, собственно, нахожусь?
Ворон склонил голову набок, блеснув чёрными маслинами глаз. Затем он церемонно поклонился, отведя крыло в сторону, словно взмахнув пером шляпы:
- Ты в Нарнии, дочь Евы. Благословенной стране. Позволь представится, меня зовут Карл, бывший придворный церемониймейстер, - ворон ещё раз раскланялся.
В ответ на поклон ворона Юкари, наконец встав, также поклонилась. Впрочем, выглядело это, наверное, несколько смешно, поскольку одновременно она отряхивала с себя пыль. Ворон опять назвал её этими странными церемонными словами. "Дочь Евы.. И как только меня не называли за последнее время, и госпожой, и благородной сеньорой.. ."
- Меня зовут Юкари. Скажите, Карл, вот… вы называете меня "дочь Евы", а как я должна обращаться к вам?
- Теперь уже просто Карл, - кажется, ворон коротко вздохнул, - последние сто лет меня зовут именно так. Юкари, может тебя стоит проводить в более, - Карл замялся, - располагающее к общению место. Если поторопимся, то как раз успеем на послеполуденный чай к семейству Шульцев. А то солнце приятное утром, становится сущим наказанием в зените.
Юкари кивнула.
- Буду рада, если вы познакомите меня ещё с кем-нибудь. А пока мы идём, может быть расскажете, что это за мир? Вам показалось, что я упала с неба, на самом деле я попала сюда из другого мира, и это было полной неожиданностью для меня… Но мне здесь нравится. - неожиданно для себя самой сказала Юкари. Действительно, этот мир, согретый утренним солнцем, казался ей спокойным и умиротворённым. Интуиция подсказывала ей, что даже если что-то и случится, вряд ли это будет настолько суматошно и шумно, как в предыдущей истории.

Над сочинением Юкари задумалась довольно надолго. Сама идея ограничивать магию сначала показалась ей странной: как можно ограничивать то, что лежит в основе всех вещей. Но после некоторого размышления она пришла к выводу, что ограничения необходимы постольку, поскольку способности магов выходят за пределы возможностей обычных людей.
В итоге, получилось следующее:
"Я, королева Юкари, устанавливаю для магов моего королевства следующие законы:
1. Все маги должны подчиняться общим законам, установленным для жителей королевства.
2. Если магия является для человека основным источником дохода, или используется как вспомогательное средство, это облагается дополнительным налогом.
3. Применение магии при совершении преступления является отягчающим обстоятельством.
4. В некоторых ситуациях (например, война или стихийное бедствие) маги обязаны использовать свои способности для помощи населению.
5. Поединки с использованием магии разрешены, но только в том случае, если магами являются оба противника, а поединок проводится в присутствии судьи, следящего за исполнением правил.
6. Маг не должен применять заклинания, воздействующие на окружающую среду в большом масштабе (такие, как изменения погоды) без разрешения совета магов соотвествующего масштабу заклинания уровня".

Юкари, Испания времён Дон Кихота

Некоторое время после того, как толпа скрылась за поворотом (видимо, пары монет, которые кинул им Санчо, хватило, чтобы те не погнались за ними), Юкари молча оглядывалась по сторонам, пытаясь как-то определить своё отношение к происходящему. Лошадь двигалась не очень быстро, и удерживаться на ней было несложно, хотя Юкари и не приходилось раньше ездить верхом. Она ожидала, что когда они отъедут на достаточное расстояние, кто-то из её странных спутников заговорит с ней. Но они молчали, и тогда Юкари решила спросить сама:
- Простите, а куда мы собственно направляемся?
Она обращалась к рыцарю. Ей показалось не очень вежливым, что она задаёт вопрос, не глядя на собеседника, но, поскольку она сидела на лошади впереди него, других вариантов всё равно не было. Реальность вообще в последнее время предоставляла ей не слишком много вариантов…
- Мы едем в Барселону, - с готовностью отвечал Дон Кихот. – Дабы выступить на рыцарском турнире в честь прекраснейшей Дульсинеи Тобосской.
- Угу, огрести промеж ушей, - пробормотал Санчо себе под нос, но тем не менее отчетливо.
- А по дороге постараемся совершить столько подвигов, сколько пошлет нам судьба, - добавил рыцарь, сделав вид, что не расслышал едкого замечания. А может и правда не расслышал за побрякиванием и поскрипыванием своих старых лат.
- Но ведь вы говорили, что ехать до Барселоны несколько дней? - удивилась Юкари. Она всё ещё колебалась, не зная, стоит ли продолжать путь вместе с этой странной компанией. Если ей предназначено провести в этом мире долгое время, погрузившись в его обыденную жизнь, тогда, конечно, стоит вернуться в Ла-Манчу. А если её задача -выбраться из этого странного места, стоит остаться с этими людьми, притягивающими к себе необычное. Юкари был нужен хотя бы какой-нибудь знак, намёк на то, что она должна делать, и она, прежде чем рыцарь или Санчо успели начать отвечать, дополнила свой вопрос:
- И что вам нужно от меня?
Странный рыцарь взволнованно замахал руками, выпустив поводья. Кляча, и без того не слишком резвая, почуяв свободу, и вовсе остановилась.
- Нам ничего не нужно от прекрасной сеньоры! Напротив, наш долг – оберегать ее от опасностей пути.
- Вам куда надо-то, барышня? – поинтересовался более практичный Санчо. – Если по дороге, то подвезли бы, чего уж.
- Мне? - Юкари вздохнула. Отчасти от того, что рыцарю от неё ничего не было нужно, следовательно, знака она не получила, отчасти от того, что не совсем представляла себе, как ответить на вопрос Санчо.
- Мне нужно… наверное, поеду с вами, не оставаться же посреди этой пустынной местности.
Дон Кихот радостно всплеснул руками, ржавые перчатки мелькнули в опасной близости от носа Юкари. Лошадь, пользуясь полным попустительством хозяина, остановилась вовсе.
- Это так любезно с вашей стороны, о прекрасная сеньора! Своим чудным ликом вы озарите угрюмые будни двух мужчин, смягчите их суровые нравы…
- Ну может и обед когда состряпаете, - дополнил оруженосец и лукаво подмигнул Юкари.
Последние слова оруженосца не слишком обрадовали её. Если он говорил серьёзно, ей в очередной раз предстояло ощутить пробел между теорией и практикой, который то и дело возникал в её знаниях. Впрочем, странники тоже не походили на людей, очень уж хорошо умеющих "стряпать" и вообще заботящихся о завтрашнем дне. Вопрос о том, что они будут есть и где ночевать, действительно, начинал беспокоить Юкари, но она решила не задавать его сейчас: а то рыцарь от возмущения, чего доброго, свалится с лошади, да и её саму уронит..
Нарадовавшись, Дон Кихот снова взялся за поводья и лошадка неохотно оторвалась от обгрызания придорожного кустика. Дорога вильнула раз, другой, словно желтая песчаная змейка, извивающаяся меж камней. Очередной холм порадовал путешественников забавным зрелищем: на его макушке весело махали крыльями три ветряные мельницы. Лопасти были ярко выкрашены в зеленый, желтый, красный и синий, отчего было похоже, что на округлой зеленой верхушке холма выросли диковинные цветы.
- Ааааа! – вскричал вдруг Дон Кихот и поднялся на стременах, да так неожиданно, что Юкари чуть не свалилась.

(Совместно с Алеф)

Последнее время, почти каждый раз, когда Юкари приходилось отвечать на какие-то вопросы, она пересказывала, фактически, одну и ту же историю, каждый раз с какой-то другой точки зрения. Она подумала, что это полезно - ведь каждый раз она воспроизводит в памяти те сведения о своём мире, которые должна помнить всегда - и ответила на вопрос учителя:
- Мои способности к магии связаны с тем, что я родилась в мире чистой энергии. Я научилась видеть потоки энергии раньше, чем физический мир, и в какой-то степени это умение осталось во мне и сейчас, в человеческом теле. Я могу почувствовать, когда кто-то начинает творить заклинание, проследить его направление. Могу ощущать внутреннюю сущность существ, например, отличить человека от оборотня в человечьем обличье... Но мне хотелось бы не только развить свои способности к видению, но и научиться управлять энергиеЙ, использовать эти потоки в своих целях.
И Юкари умолкла, погрузившись в раздумья над сочинением.

Юкари, Испания времён Дон Кихота

- Спасибо, - произнесла Юкари, - Я тогда, пожалуй, пойду.
Она уже сделала шагов по дороге в сторону от них, как ей вдруг пришла в голову мысль, что "во все подряд истории" странные путники попадали как раз на той дороге, по которой она собирается. Она оглянулась на них ещё раз, пытаясь оценить, в какой степени это связано с их собственной невезучестью (впрочем, какова степень её удачи в этом мире, она также не была уверена), но всё же продолжила идти.
Не успела Юкари пройти и десятка шагов, как навстречу ей из-за поворота дороги, огибавшей холм, высыпала целая толпа местных жителей. Выглядели они весьма комично. Казалось, нечто или некто внезапно оторвал их от всяких хозяйственных дел, заставив помчаться по желтой пыльной дороге куда глаза глядят. Полногрудая молодая женщина обтирала передником измазанные в тесте руки, седобородый старичок закинул на плечо грабли, а у молодого коренастого мужичка даже была намылена одна щека. Вторая же блистала свежим безукоризненным бритьем. Кроме того, были дети с надкусанными яблоками в руках, старушки с корзинками, полными клубков и незаконченного вязания и симпатичные черноглазые девушки, не забывающие на ходу искоса поглядывать на высоких смуглолицых парней. Предводительствовал этой странной компанией низкорослый круглый человечек, сильно напоминающий уже знакомого Санчо Пансу. На круглом животике не сходилась белая полотняная куртка, а через шею было перекинуто белое же полотенце. В руках у толстячка грозно щетинился помазок и сверкала опасная бритва.
- Вот он! – завопил предводитель, указывая помазком на Дон Кихота. – Это он украл мой тазик!
На какой-то момент эти люди напомнили Юкари её саму: они выглядели так, как будто были внезапно вырваны из их привычного мира и перенесены сюда, в место, которое до этого было безлюдным.
Юкари отступила с дороги в сторону, чтобы не оказаться на пути у толпы, если им вдруг придёт в голову ринуться вперёд, и оглянулась на Дон Кихота. Её представлению о ворах (а в наблюдениях, которые они вели, ещё когда она жила на родине, попадались, конечно, и воры) он вроде бы не соответствовал. Она посмотрела на него внимательнее, и вдруг поняла: его шлем действительно похож на небольшой тазик. А может быть, просто такой странный шлем, а эти люди ошиблись? Юкари решила подождать, что ответит им Дон Кихот.
Она начинала чувствовать себя неуютно в присутствии такого количества шумных людей. "Если в их Ла Манче также шумно и суматошно, мне там вряд ли понравится".
- Разбойники! – прогремел Дон Кихот. – Прикрой меня, мой верный Санчо!
Непонятно было, как именно должен был прикрыть рыцаря его оруженосец. На всякий случай Санчо прыгнул на своего серого ослика и развернул его мордой к Барселоне.
- Я спасу вас, благородная сеньора! Сохраняйте спокойствие! – продолжал вопить рыцарь, потрясая выщербленным мечом. Толпа слегка смутилась, кое-кто даже сделал шаг назад. А Дон Кихот, не теряя времени, подскакал к изумленной Юкари, нагнулся и на удивление ловко подхватил девушку, усадив на лошадь впереди себя.
Юкари почувствовала, что она совсем запуталась. Казалось, что обе стороны как будто находятся в разных мирах или не видят друг друга. Дон Кихот и Санчо не были похожи на воров, но их назвали ворами. Разношёрстная толпа не походила на разбойников (грабли, которые были у одного из них, конечно, могли послужить оружием, но это было скорее исключение, чем правило), но рыцарь (который сам себя назвал рыцарем) обозвал их разбойниками. Что такое "благородная сеньора", Юкари не очень хорошо представляла, так что возможности на собственно примере экспериментально определить, чья точка зрения лучше отражает действительность, не представлялось. Поэтому (на всякий случай) не стала спорить с Дон Кихотом, и только поудобнее перехватила сумку, чтобы не потерять её, когда они поскачут.
Дон Кихот слегка ткнул лошадиные бока тупыми шпорами, и усталая кляча послушно затрусила по дороге. Санчо на ослике пропустил господина вперед, а сам украдкой (рыцарь этого не видел, а Юкари заметила) кинул под ноги селянам пару монеток. Последнее, что увидела Юкари, прежде чем скрыться за изгибом дороги: «разбойники» дружно мутузили белокурточного, попытавшегося единолично завладеть деньгами.

(совместно с Алеф)

Юкари, Испания времен Дона Кихота.

Лесная тропинка оборвалась внезапно. Так обрывается невесомый газовый шарф, прижатый тяжелой дверью, которую в сердцах захлопывает за собой рассерженная красавица. Юкари даже показалось, что она слышит тяжелый «бумс» у себя за спиной, словно и впрямь хлопнула дверь. Леса больше не было. Была привольные зеленые холмы, прихотливо вьющаяся между ними желтая дорога, а над ними – ярко-голубое небо с пушистыми белыми облачками. Солнце стояло по-утреннему невысоко, отчего сама Юкари и редкие деревца у обочины отбрасывали аккуратные черные тени.
"Неужели - подумала она, - Неужели моё первое воплощение закончилось так быстро и учителя решили отправить меня в какой-то другой мир?" Как должно происходить перемещение-перевоплощение, Юкари не слишком хорошо представляла, но случившиеся казалось вполне можно было истолковать именно так. Она осмотрелась по сторонам, ища хоть что-то, общее с миром, где находилась за секунду до этого, и не найдя ничего общего, кроме такого же синего и ясного неба, перевела взгляд на свои руки и одежду, чтобы понять, осталось ли прежним её тело.
С телом, вопреки ожиданиям Юкари, не произошло ничего удивительного или непонятного. Остались прежними и одежда, и прическа, насколько это можно было определить, не имея зеркала. Зато окружающий пейзаж немного изменился: из-за холма появились и начали неспешно приближаться два всадника. Один – высокий и худой, в странных доспехах, на длинноногой костлявой лошади. Второй – низкорослый и кругленький, в широкополой соломенной шляпе, и не конь был под ним, а понурый серый ослик.
К собственному удивлению, Юкари восприняла перемещение в другой мир (или странный сон? или попадание в пространство иллюзий? но судя по звуку хлопнувшей двери это, скорее всего, был другой мир, так ей казалось) спокойно, словно это было в порядке вещей. Законы материального мира, который обычно был стабильным, были ей известны, но не стали привычкой, и поэтому необычное не удивляло.
Всадники не казались ей опасными, по крайней мере издали, и она подошла к дороге, прошла немного им навстречу, а затем остановилась и стала дожидаться их приближения. Юкари надеялась узнать у них, что это за место - её волновало не столько то, как оно называется, сколько где оно находится.
Незнакомцы приблизились и остановились шагах в двадцати от девушки. Высокий что-то вполголоса сказал маленькому, тот фыркнул и помотал головой. Высокий настаивал, один раз даже ткнул спутника кулаком в спину. Наконец коротышка вздохнул, спешился и пошел навстречу Юкари. Лицо его было кругло, румяно и лоснилось от пота, шляпу он снял и старательно поклонился, загребая истрепанными соломенными полями желтую пыль.
- Благородная… ээээ… госпожа! – начал он. – Мой господин Дон Кихот де ла Манча приветствует вас и нижайше просит сообщить ваше имя, дабы знать, кому посвятить следующий подвиг. Чтоб вы не подумали дурного, у господина уже есть дама сердца, которой он посвящает подвиги, но один-то можно и вам, чтоб никому не обидно было.
Сказав это, коротышка тяжело перевел дух, словно перетаскал дюжину камней, а не произнес два десятка слов. Дон Кихот на своей кляче приосанился и поправил странный плоский шлем с двумя ручками как раз над ушами. Вблизи он выглядел еще более худым и изможденным, в тонких усиках и бородке белела седина.
Вблизи всадники казались такими же безобидными, как и издали. Слова коротышки были не очень понятными: ни он сам, ни высокий измождённый мужчина, которого он назвал Дон Кихотом де Ла Манча, мало соответствовали её представлению о людях, которые обычно совершают подвиги. Но в данный момент Юкари больше интересовал другой вопрос. Она поклонилась в ответ и произнесла, обращаясь к коротышке и стараясь соответствовать его манере выражаться:
- Имя моё Юкари, но прежде чем посвящать мне подвиги, не расскажут ли мне благородные господа, где я сейчас нахожусь и как называется это место?
Юкари запоздало подумала, что вопрос неизбежно прозвучит странно, но ведь его в любом случае пришлось бы задать...
- Дак это… - коротышка почему-то совсем не удивился. – Если туда, - он махнул рукой себе за спину, где скучал серый ослик и Дон Кихот на костлявой лошади, - там и будет Ла Манча. Оттуда мы, сталбыть, едем. А вперед и по дороге денька через три Барселона будет. Ну это если конным, а пешим ходом и все дней десять чалить.
- Санчо, Санчо… - раздался укоризненный голос, и благородный дон неловко сполз с лошади. Звякнули плохо подогнанные доспехи. – Так ли я тебя учил говорить с прекрасными дамами?
- Санчо – это я, чтоб вы знали, - не смутившись, пояснил коротышка. – Санчо Панса. Оруженосец этого вот благородного ну и присматриваю, чтоб чего не вышло.
Он заговорщически подмигнул девушке. Тем временем его спутник подошел и, лязгнув, опустился перед Юкари на одно колено.
- Дозволено ли будет мне, недостойному, запечатлеть на вашей несравненной руке целомудренный поцелуй? – серьезно осведомился он.
- О как! – всплеснул руками Санчо. – А вроде как Дульсинея ваша несравненная была, а?
- Любая дама несравненна, - строго поправил тощий как доска Дон Кихот. – А Дульсинея Тобосская среди них неповторима, ибо любима мною более жизни.
"Странное место, странные обряды..." - подумала Юкари, но всё же протянула руку Дон Кихоту, не видя разумных причин отказывать.
"Интересно, - подумала она, - а как он будет вставать, во всех этих железных латах... Значит ближайший город - Ла Манча, туда и стоит идти. Странные они, интересно конечно, но лучше сначала обрести какую-то почву под ногами, а потом уже ходить до Барселоны со всякими странными..."
- А безопасен ли путь до Ла Манчи? - спросила она, пока Дон Кихот, поскрипывая доспехами, наклонялся к её руке.
- Там, где проехал Дон Кихот и его отважный оруженосец, путь остается безопасным! – похвастался рыцарь, ткнувшись в руку Юкари сухими жесткими губами. После чего попытался подняться, но колено, на котором стоял Кихот, почему-то никак не желало разгибаться. Санчо Панса обреченно вздохнул и подставил господину плечо. Тот встал, балансируя на одной ноге. Вторая так и торчала вперед, согнувшись под прямым углом. Оруженосец крякнул, примерился и стукнул по зловредному колену кулаком. Наколенник скрипнул, но позволил выпрямить ногу.
- Ага, безопасным, - насмешливо подтвердил Панса. – Уж всяко безопасней, чем ехать в компании нашего благородного дона.
Слова Санчо показались Юкари справедливыми: Дон Кихот производил впечатление человека, который притягивает к себе неприятности. Или притягивается к ним, как посмотреть. Может быть, поэтому он и путешествует по столь пустынным местам...
- Удачи вам в вашем странствии! - искренне пожелала она. - Я, пожалуй, отправлюсь в вашу Ла Манчу. Санчо, скажи, как скоро я доберусь до неё, идя по этой дороге?
Юкари решила уточнить это именно у оруженосца, который производил впечатление человека более надёжного.
- Да к вечеру, пожалуй, и доберетесь, - ободрил Санчо. – Ежли не будете влипать во все подряд истории, как мы.

(Совместно с Алеф)

Юкари, что было для неё вполне обычным, прогуливалась по лесу без особой цели. В определённом смысле она воспринимала такие прогулки как часть обучения: конечно, она, как и другие жители Сферы, любила наблюдать за материальным миром, но эти знания оставались как бы теоретическими, отстранёнными. Другое дело - жить в материальном мире. Ощущать его. Видеть. Слушать. Юкари уже не чувствовала себя такой растерянной как вначале, но всё же часто останавливалась на месте, погружаясь в собственные ощущения. Этот лес был светлым и казался достаточно безопасным, чтобы позволять себе такую задумчивость.
С собой у Юкари была только небольшая сумка, в которую она иногда подбирала бросившиеся ей в глаза предметы. Просто понравившиеся. Может быть, думала она, потом из этих впечатлений можно будет сделать талисманы. На данный момент в сумке болтались: странного вида фиолетовый цветок с шестью лепестками, серый продолговатый камушек диаметром сантиметров пять и ещё несколько листьев, привлекших её внимание необычной формой. Да, и ещё в отдельном кармашке сумки были несколько листов бумаги и стило - удерживать в памяти информацию, касающуюся её родного мира, было довольно сложно, и она припасла бумаги, чтобы записать, если её что-то придёт в голову относительно подсказок учителей. Которые они, она смеяла надеятся оставили.
Итак, день был солнечный, лес тихий, тропинка просторная, прогулка только началась и не предвещала ничего необычного.

Хочу принять участие в Винегрете в Отражениях вот с этой квентой.

1.Имя: Юкари.

2.Раса: в данном воплощении – человек.

3.Возраст: 20 лет.

4.Внешность: девушка среднего роста, тёмные волосы, лицо азиатского типа, серые глаза, которые иногда как будто светятся изнутри. Одета в тёмно-синее удобное кимоно с синими же более светлыми узорами. С собой носит сумку, в которую собирает, что понравится.

5.Предыстория.
«Мой родной мир - Сфера, и его довольно сложно описывать словами. В нём нет ни направлений, ни чётких форм, это мир чистой энергии. Существа, населяющие его - обладающие личностью воплощения энергии - духи, души, сущности. Мы собираем знания, мы наблюдаем за многими другими мирами. Мы очень разные, мы можем меняться. Мы учимся. От рождения постепенно формируется личность, и чтобы этот процесс завершился, она должна воплотиться и прожить. Понять и решить задачу, данную учителями. И это я, я - Юкари, и я должна заслужить право на возвращение домой, странствуя по материальным мирам».
В настоящий момент Юкари проживает своё первое воплощение, и материальный мир во многом непривычен для неё. Она охотно учится, узнаёт новое. Любит просто гулять, осматривая окрестности. Чувствуя себя не очень уверенно, ищет во всём «знаки судьбы» - подсказки от учителей из её родного мира. Очень разговорчива. Возможно, обладает способностями к магии, хотя ещё не научилась их осознанно применять. Способности связаны с тем, что она хорошо чувствует энергетические потоки и может научиться ими управлять.

Юкари, с любопытством осматриваясь по сторонам, подошла к огромному ангару в котором, как он слышала, находилась школа магии. И действительно, та табличка, которая выглядела более новой, гласила: Павильон магии стихий. Преподаватель – Анганн Зиентандт». Она не знала, к какой именно стихии относится её магия, но чувствовала в себе какие-то способности к восприятию энергии и управлению ей, и надеялась, что здесь ей помогут с этим разобраться.
Юкари открыла калитку и тихо вошла. То, что она увидела, вполне подходило под её представления об обучении: столы, чернильницы с перьями, ученики, отвечающие на вопросы учителя... Занятия уже начались, поэтому она выбрала свободный стол и села за него.
Она была готова ждать достаточно долго, пока учитель обратится к ней. В обучении это очень важно, уметь ждать.
Не теряя времени даром, Юкари осматривала обстановку. Её несколько удивили стулья: при довольно однообразном оформлении остального помещения, у всех учеников они были разными. Например, тот, на котором сидела она, представлял собой деревянный предмет, сделанный довольно грубо, хотя и основательно. Сидеть на нём было не то чтобы неудобно, но чувствовалось, что тот, кто его делал, заботился в первую очередь о прочности, а только потом об удобстве или, тем более, о внешнем виде. Дерево не было покрашено и сохранило все свои естественные оттенки, что было по своему красиво.

В ответ на слова Тагиры Юкари слегка поклонилась - интуиция подсказывала ей, что почему-то нужно сделать именно так - молча, чтобы не мешать очередным новоприбывшим - и вошла в ведущий в общежитие портал. Учиться -это именно то, к чему она была расположена сейчас, как и большинство жителей Сферы в свою первую материальную жизнь, поэтому обстоятельства складывались как нельзя лучше для неё.

Юкари на некоторое время задумалась, заслушавшиь разговорами других путешественников: они отвечали на вопросы о магии, а магия была тем, что, кажется, связывала этот мир с её родиной, по крайней мере, делала их похожими. Ведь так или иначе, магия - это управление энергией, направление её в нужное русло... Кроме того, её внимание привлекла девушка, с которой сейчас говорила Тагира: в её внутренней сущности было что-то, что неуловимо отличало её от остальных, что-то нечеловеческое. Если бы Юкари смотрела извне, наблюдая из своего мира, она бы точно смогла сказать, в чём дело, но теперь ей, похоже, предстояло учиться этому способу видения заново.
Потом Юкари вспомнила, что тоже должна ответить на вопрос.
- Нет, обычно мы не занимаем чужие тела, это же воровство! Ну только в исключительных случаях, вот тогда, когда принято решение вмешаться. А так... Я прихожу в мир и обретаю форму, я не знаю, честно говоря, откуда берётся материя, в которую я воплощаюсь, но предполагаю, что в нашем мире достаточно энергии, чтобы обеспечить первое воплощение. А что до конкретной формы, я уже сказала, кажется, что получаю тот облик, который наиболее соответствовал моему состоянию в тот момент. И какую-нибудб подсказку от учителей. Это моя первая жизнь в материальном мире, так что подсказки должны быть наверняка. Честно говоря, мне очень нравится у вас, я постоянно вижу вещи, которые напоминают мне о родине...

Кот исчез, оставив после себя вопрос. Исчезновение кота, как и история с живым предметом, несколько сбивало с толку - разница между двумя мирами оказывалось не такой уж резкой. Юкари лишь краем уха слушала, что говорили другие путешественники. Учителя бы не одобрили такое отношение к чужим словам, всё-таки говорили, что она сможет стать неплохим наблюдателем. Но чем больше Юкари обдумывала вопрос кота, тем более сложным казалось ответить на него: всё, что было за пределами заученного текста, словно сон поутру - каким бы необычным и впечатляющим он не был, если заняться своими обычными делами, не зафиксировав его хоть как-то, от него вскоре останутся лишь обрывки.
Поэтому когда Юкари наконец начала говорить, она говорила быстро, торопясь сказать всё, что помнит, пока оно не исчезло из сознания.
- Мой родной мир, я уже сказала, Сфера, мир чистой энергии. Представьте себе все цвета радуги, разноцветные прозрачные потоки - это основа нашего мира. Мы наблюдаем, учимся, собираем знания, я правда не знаю зачем - мы всегда испокон веков занимались этим. Очень-очень редко мы вмешивались в ваши события, и эти истории стали для нас легендами Кому-то может показаться, что если у существа нет определённой физической формы, то у него нет и уникальной личности, но это не так, мы безошибочно узнаём друг друга, особенно взрослые. Есть свои дома, и дороги, и города...только взрослые хорошо знают их. Дети не имеют столь чёткой формы. И прежде чем они станут кем-то в своём родном мире, они отправляются в странствие - кому-то придётся прожить несколько жизней, кому-то хватит одной, чтобы понять, кто они на самом деле. Кем они станут. Наблюдателями, жрецами (конечно, и у нас есть своя вера, хотя я сама уже не слишком хороша знаю её), воинами (ведь и наш мир не обходится без враждебных сущностей), сказителями или кем-нибудь ещё. Нити наших судеб отличаются от ваших, и учителя могут вмешаться в них - дать подсказку, помочь или, напротив, усложнить жизнь, если сочтут это необходимым.. Время не имеет большого значения, и у некоторых на обретение формы уходили сотни лет (хотя я надеюсь, что мне понадобиться меньше)...
Закончив свой монолог, Юкари шумно вздохнула. В конце концов, теперь, если она забудет что-то из сказанного, можно будет найти кого-то из присутствующих и спросить у них. Ожидая ответа (или вопроса) Тагиры, она стала осторожно рассматривать других людей, стараясь запомнить их внешность.

Юкари наблюдала за всей этой суматохой, отступив несколько в сторону, насколько это было возможно в пространстве Приёмной, чтобы гоняющийся за торбой парень не сбил её с ног. "Пожалуй, этот мир оказывается даже слишком материальным, - думала она. - слишком шумным, что ли..." Кроме того, её несколько озадачивал тот факт, что предмет, выглядящий как типичный неживой объект, попав в мешок, ведёт себя вполне естественным для живого существа образом.
"Это что же получается, здесь всё что угодно может оказаться живым?"Она сама не заметила, как произнесла этот вопрос вслух, ни к кому конкретно не обращаясь. Такая перспектива её не пугала, напротив, делала этот мир намного более похожим на её родину.

Вопрос не стал для Юкари неожиданностью, к тому же пока говорила другая девушка, назвавшаяся Линой, у неё было немного времени, чтобы собраться с мыслями. А много времени ей и не было нужно: рассказ о том, кто она и и из какого мира, учителя заставили затвердить едва ли не наизусть, перед тем как отправиться в путешествие. Конечно, не для того, чтобы быстро отвечать на вопросы, а для того, чтобы каким бы сильным не было преображение при переходе в другой мир, у неё было больше шансов вспомнить, кто она и откуда.
Юкари несколько растерялась, не зная, к кому обращаться в первую очередь - к коту или к женщине, задавшей вопрос, и заговорила, глядя то на одного то на другого, и иногда замедляя речь - прислушиваясь к звуку собственного голоса.
- Мой родной мир - Сфера, и его довольно сложно описывать словами. В нём нет ни направлений, ни чётких форм, это мир чистой энергии. Существа, населяющие его - обладающие личностью воплощения энергии - духи, души, сущности. Мы собираем знания, мы наблюдаем за многими другими мирами. Мы очень разные, мы можем меняться. Мы учимся. От рождения постепенно формируется личность, и чтобы этот процесс завершился, она должна воплотиться и прожить. Понять и решить задачу, данную учителями. И это я, я - Юкари, и я должна заслужить право на возвращение домой, странствуя по материальным мирам.
На этом заученный на память текст, кажется, кончался, и Юкари решила добавить несколько слов от себя.
- Когда мы воплощаемся, мы не можем выбрать облик и мир, но можем предполагать, исходя из представлений о себе. Например, мне близки миры востока, и я много наблюдала за ними, ещё когда была дома - и поэтому, наверное, я оказалась в этом костюме и с этим именем. Это мой первый материальный мир, и это немного пугает меня - поэтому вполне логично, что меня притянуло к месту, связанному с обучением, о котором я знала из наблюдений. Он называется Академия, да? Кстати, я смутно чувствую в себе маическую силу, но ещё не могу сказать какую, здесь могут помочь с этим разобраться?
Помолчав несколько секунд, Юкари закончила, немного смущенным голосом:
- Извините, я, кажется, слишком много говорю. Я никогда не думала, что это так приятно - звучащая речь...

Перед тем, как открыть дверь Приёмной Сапфировой Башни, Юкари несколько минут постояла перед ней, чтобы привыкнуть к окружающему её теперь миру. Ведь это только тому, кто всю свою жизнь провёл в одном привычном мире, может показаться, что все они одинаковы: на самом же деле хотя бы неуловимые отличия есть всегда - то воздух слишком разреженный, то земля тянет к себе сильнее, а то всё пространство настолько пронизано магической энергией, что приходиться сводить своё зрение к обычному физическому, чтобы разглядеть хоть что-то. Так рассказывали. А в её собственной жизни это был только первый чужой мир, и сравнивать было особо не с чем.
Юкари прислушалась к себе: она не была до конца уверена, что её внутренняя сущность примет в этом мире именно ту форму, которой она ожидала. Нет, всё в порядке. Человек. На мгновение прикрыв глаза, увидела себя со стороны - молодая темноволосая девушка в просторной одежде. Кажется, она называется кимоно - подумала Юкари. Узоры на тёмной ткани, кажется, складывались в какой-то смысл, но понять его она не успела - смотреть с закрытыми глазами оказалось неожиданно утомительно. Вообще, стоять на месте было утомительно, хотелось, наконец, начать двигаться.
Поэтому она, наконец, открыла дверь и шагнула в Приёмную, попутно отметив мысленно: "Предметы твёрдые, непроницаемые..". Центром пространства в этой комнате был кот, именно к нему сходились нити всех разговоров присутствующих (а общались они с помощью звуков). К нему и следовала обратиться. Юкари боялась, что её речь прозвучит неправильно, но единственным способом проверить это было что-то сказать. Поэтому она, склонив голову, тихо произнесла, обращаясь к коту:
- Здравствуйте... Я понимаю правильно, что в этом месте могут научить... как быть-сущестовать в этом мире?