В начало форума
Здравствуйте, Гость
Здесь проводятся словесные, они же форумные, ролевые игры.
Присоединяйтесь к нам - рeгистрируйтeсь!
Форум Сотрудничество Новости Правила ЧаВо  Поиск Участники Харизма Календарь
Сообщество в ЖЖ
Помощь сайту
Доска Почета
Ответить | Новая тема | Создать опрос

> Greensleevеs. В поисках приключений., Добро пожаловать в мир злых заек!

Leomhann >>>
post #1061, отправлено 7-02-2019, 9:03


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Первое, что бросилось в глаза - кусочки мяса рядом с мисками у порога. Молоко - обычная жертва для благостных фэа, соседствующее с подношением Неблагому Двору? Роб покачал головой, стараясь попадать в такт колыщущимся теням. Кто вообще кормил слоа и зачем? Переходя от дома к дому, он рассматривал детишек, среди которых девочки были миловиднее мальчиков, глядел на мужчин и женщин, спешащих после вечерни домой. Тех, кто задерживался - звали и влекли, точно на улице оставаться было небезопасно. Невольно припоминая кротокрыс в Танелле, Роб прижался к стене одного из домиков, где уже зажгли лучину, и прислушался к голосам.
- Вот уродился же на мою голову, - брюзжал низкий женский голос, словно пилой по мокрому дереву. - Куда овцу задевал, горе луковое?
- Дык, небось, волк задрал. Не искать же, - без тени вины отозвался мужчина. Раздался стук ложки о миску, затем послышалось чавканье. - А ты готовила б повкуснее. В каше силов нету. На вкус как пепел.
- И каша ему не нравится! Овец теряет, дров носит мало, едва на готовку, охотник вовсе паршивый. Где шкуры, на соль сменять?! В кашу твою... угробище бородатое. Лучшие годы...
Стук прекратился.
- На лучины-то дерева хватит? А то я могу.
- Хватит. Сиди уж. Могёт он...
Всё, как и везде. Она потратила лучшие годы своей жизни на бородатое угробище, он - пропил овцу в кружале, если тут вообще был трактир. Перебиваются с каши на похлёбку из репы, а мясо бывает на столе так редко, что... Оно оказывается у двери. Роб озадаченно нахмурился, пытаясь понять, почему бедняки оставляют то, что могли съесть сами, на пороге. Ловить кого-нибудь из уже редких прохожих и спрашивать не хотелось отчаянно. Потом пришлось бы убегать быстро, не узнав ничего. Досадливо дёрнув плечом, он перебрался к другому дому, на вид побогаче.
Голоса гудели и там, перемежаясь азартными детскими вскриками - кажется, играли то ли в войну, то ли в свадьбу. В гомоне почти терялся унылый мужской тенор.
- Хиреет скотина-то. И чего им не хватает, рогатым? И сено есть, и воды вдосталь носим.
- Чесать нечего будет, - согласилась женщина. - Да запас есть...
- А хватит насколько? - возразил муж. - А ты ещё ленты хотела, как Айлин. Да тише вы! Поговорить не дают.
- Пусть их шумят. Лучше так, сам знаешь.
Кто-то тяжело проскрипел досками пола туда, обратно. Зевнул с подвываниями.
- Устал я, Милли. Завалюсь. Да ты свечи-то не гаси.
- Вот ничего не делал, а устал, - беззлобно фыркнула женщина. - Не погашу уж.
И свечей так не напасешься. Роб беззвучно хмыкнул. Чего-то они тут боялись, в надвигающейся тьме. Чего-то, что можно было отогнать детской вознёй и светом. Нежити? Буки из-под кровати? Всё же, стоило бы отловить одного деревенского поумнее и спросить, какого дьявола тут творится, отчего хиреет скотина и кто загоняет всех в дома с наступлением сумерек. Но те, что поумнее, кажется, уже сидели у очагов. На улице бродили несколько группок, да и тех становилось всё меньше. Подобравшись к ближайшим, Роб приник к стене, выпростал из узелка монетку и чирикнул, подражая воробью, надеясь, что запоздалое пение привлёчет внимание хоть одного уродца.
- О, птица? - действительно, один из жителей дёрнулся было к Робу, но второй тут же подхватил его под руку и потащил дальше, оглядываясь через плечо.
- Ночью? Домой пора. Птицы ночью спят.
- А если?..
- Если птицы ночью спят, то это не птица, - раздельно проговорил второй, и любопытный, словно понял, заозирался тоже и прибавил шагу.
"Грамотеи. Птицы ночью не спят", - мысленно просветил их Роб, досадливо закатывая глаза. Птицы и впрямь не все спали ночью, но петь коростелем или ухать совой уже было неуместно. Пришлось звякнуть мешочком с монетами и бросить одну в сторону от себя. Так, чтобы кто-нибудь неизбежно прошел мимо. А потом - еще одну, ближе. И еще, будто в пристенке стукнув денежкой о камень стены.
- О, монетка! - обрадовался очередной крестьянин, но, стоило ему нагнуться, как вмешался спутник.
Кряжистый бородач оттолкнул более хилого спутника в сторону и схватил добычу сам.
- Я первый заметил!
Первый сжал кулаки и злобно на него уставился, но тут в стороне хлопнули ставни и резкий женский голос позвал:
- Неил, где тебя черти носят?!
Щуплый ещё раз тоскливо покосился на монету и сплюнул.
- Ладно. Сквитаемся же.
Когда он ушёл, бородач ещё несколько секунд смотрел ему вслед, зло улыбаясь, а потом заметил вторую монету и потянулся поднять её тоже.
"Повезло."
Мысль эту Роб думал, выметывая тело из тени, рывком, прижимая мужчину к себе и перехватывая ему горло.
"Хвала Бадб, жадны они, как и все в мире".
Эту, уважительную - когда уволакивал сопротивляющегося мужчину в густую тень за угол:
"Сильный, tolla-thone"
А эту - приставляя к спине всё еще вырывавшейся добыче дирк.
- Тише, - пришлось прошипеть на ухо бородачу, - будешь умницей - дам еще монету. Почему нельзя быть на улице после заката?
- Дурной, что ли? - удивлённо, но вовсе не тихо просипел мужик. - Ежели за дочкой пришёл, так не отдам красавицу, хоть убей. Отпусти уже, домой пора.
Роб хмыкнул и собрался было съязвить что-нибудь неодобрительное о красоте здешних дочек, но вместо этого лишь сильнее сжал горло и почему-то оскорбился.
- Если убью, то кто тебя спросит-то? Почему не отдашь?
- Если убьёшь, так другая родня есть, - объяснил мужчина. - Лэрд, опять же. А не отдам потому, что сговорена уже, понятно. За своего, родного, правильного. Тебе что, других мест мало? Пусти уже.
- А остальные, значит, неправильные? Чего вы боитесь? Частокол высокий выстроили, в сумерках девки с парнями по углам не шепчутся, свет в домах не тушите, птиц ночных страшитесь. Уж не... прокляты ли вы тут?


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
F_Ae >>>
post #1062, отправлено 7-02-2019, 9:03


Воин
**

Сообщений: 61
Пол:

Харизма: 6

На миг, на вздох показалось заманчивым просто уйти, сказав Кайлу, что Ислу его замуж выдали. Соврать, не соврав. Сговор - почти свадьба. А потом снова стало любопытно. Все эти браки между своими были ничем иным, как гейсами. Гейсы - почти проклятиями. И можно бы на тот же миг предположить, будто наложены эти проклятые гейсы на деревушку не из вражды со всем миром, а... почему-то. По неясной пока причине.
Остальные звуки в деревне утихали - местные всё-таки разбрелись по домам, а лая разогнать тишину - не было. Только взблеивали порой овцы в загонах.
- Чегой-то прокляты? - обомлел счастливый отец сговоренной дочки. - За что же это? Мы хрестьяне верные, молимся. В самой церкве вот, по книге.
- Аминь, - согласился Роб, давая себе последний шанс понять, что ему тут не нравится, хрестьянину верному - сказать хоть что-нибудь полезное, - тебя домой проводить, тестюшка? Боязно, чай, без собак в темноте такой ходить?
Отца Бадб он, разумеется, не знал. Но отчего-то хотел верить, что тот не был похож вот на этого бородатого и низколобого. И надеялся, что неистовая не оскорбится таким спектаклем.
- Проводи, - неожиданно согласился тот. - Поздно уже. Нельзя тут, да и как бы жёнка искать не вышла. А она-то устаёт сильно, не то, что я. А монета где?
- Почему нельзя?
Иногда Робу казалось, что он снова превращается в шестилетнего. Слишком много задавал вопросов, не требующих ответов, и слишком легко всему верил. Монету пришлось уронить крестьянину за шиворот, из душившей руки, чуть ослабив захват для этого. И уколоть кинжалом бородача, понуждая идти.
Впрочем, толкать не приходилось - мужчина припустил чуть не рысью, волоча его за собой.
- Потому. Быстрее давай. А то... вот зараза, - закончил он будничным тоном.
За спиной, там, где они стояли прежде, раздался шорох осыпающейся земли.
- Воистину. А от чего устаёт жёнка?
Дети, скотина, стирка, готовка, огород, дом поджечь и в него же войти, коня на скаку остановить - мало ли дел у обычной шотландской крестьянки в почти обычной шотландской деревне? Роб полуобернулся, стукнул каблуком в землю, чувствуя, как расползается тепло от амулета - простой деревяшки с выжженными на ней рунами: эваз, альгиз и иса. Ему до смерти надоело ходить в сапогах, которые жрали все, кому не лень.
- И что - а то? - Поинтересовался он, размышляя, известно ли этим земляными шуршальщикам, которые еще и чирикали, что альгиз приписывают мощные охранительные свойства от любой формы воздействия и в любых ситуациях.
- А то худо!
Мужик неожиданно сильно рванулся, от него остро пахнуло страхом. Переспрашивать Роб не стал, лишь чуть придержал крестьянина, взывая к совести лекаря и прислушиваясь к шорохам, которые слышались отовсюду. Сейчас бедолага почти наверняка чувствовал сухость и жжение в горле, а если бы попытался заговорить - не смог. Убивать его было ни к чему, не воевали они, а в деревню эту Роб залез из любопытства, не имея здесь никаких дел. Но и тревогу поднимать не годилось. И лучше бы этому счастливому папаше дочери-невесты онеметь на время, охрипнуть, потерять голос. Пока разберутся, что он вещает - будет время сбежать. А чтобы еще и не написал ничего...
Глянув на несчастного, у которого руки повисли плетями, Роб удовлетворенно кивнул, снимая со спины арбалет. Подумаешь, руки! Зато ногами вон как споро передвигает, любо-дорого посмотреть.
- Ты же рыжая, детка. И руки твои легки,
И в крови твоей яд перемешан с живою водою, - едва слышно промурлыкал он под нос песенку, что с лёгкой руки Генри Руссильона входила в моду. Крыши, как назло, были соломенными. Горели такие хорошо, а вот шестифутовых магистров, которые воображали себя котами, держали плохо. Роб взметнул тело на балку, чувствуя себя распоследним акробатом и стараясь не шуметь, не трясти домик и не ронять солому. В конце концов, его в той ложбине ждала рыжая детка, а руки у нее были ой как тяжелы.
Деревня оживала. Шорохи доносились уже со всех сторон; порой ночной ветерок доносил слабое высокое чириканье. А потом земля в переулке вспучилась. Создание, выбравшееся из тени, походило на помесь боггарта с пауком. Большие серебристые глаза, мерцающие в лунном свете, тонкие руки и ноги. Светлая кожа была лысой и гладкой, не считая костяных наростов на голове. Бёдра создания прикрывала грязная тряпка. Помедлив, оно подняло голову к балке, на которой устроился Роб, но затем решительно двинулось к крыльцу, волоча руки по земле, взрывая её когтями. Вскоре раздалось жадное бульканье и плеск молока, льющегося на землю.
"Вataichean."*
Почему-то не хотелось представлять мамашу этих уродцев. И Роб её честно не представлял, переползая на крышу соседнего домика и отчаянно радуясь тому, что улочки узкие. Не успел он устроиться на новой балке, как ублюдок с недовольным шипением отбросил полупустую миску, и та грохнула в стену, оставляя белые потёки. Изнутри не раздалось ни звука, зато слева, оттуда, куда убежал мужчина, раздался женский визг. Создание вскинуло круглую голову и застыло, не дожевав кусок мяса.
- Ты же рыжая, детка. А значит, танцуй в огне,
Золотые осколки искр вбирая в сердце, - задумчиво пробубнил себе под нос Роб, усаживаясь на балку и вскидывая арбалет. - Что за идиот эту песню писал-то?!
Должно быть, начнись в деревне пожар, жители сгорели бы, но не вышли. С трудом удержавшись от соблазна проверить, он выстрелил, гадая, считается ли такой ублюдок хорошей жертвой для жёнушки. Выходило, что нет - уж очень легко и даже охотно умер этот красавчик. Подозрительно легко. Вызывая вопросы, почему их так боялся крестьянин и боялся ли он именно их, отчего местные сами не посадили ублюдков на вилы и что с этим всем теперь делать? Арбалет снова отправился за спину, Роб перебрался на следующий домик, стараясь держаться поближе к визгам, и призадумался. Выходило, что жениться тут Кайлу ну никак нельзя - наплодит, чего доброго, вот таких МакЛаудов, папенька не порадуется. Задерживаться - не хотелось, хоть и было любопытно узнать если не всё, то хотя бы почти всё. И ведь так близко к чертовой дугласовой долине... Если придётся драпать оттуда, то снова мимо этого гнезда. И потому лучше было бы разыскать их старосту. Лэрда. Священника. Верховную жрицу, мать её всей деревней!
- Как я магистром-то стал? - Вопросил он сам себя, переползая на соседнюю крышу. - Дьяволова привычка работать в убыток...
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1063, отправлено 7-02-2019, 9:03


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Далеко за спиной женские крики перетекли в хрипение, а потом всё стихло. Роб, слушая это, только вздохнул. До странности, до боли было всё равно, не трогали судьбы ни женщины, ни оставшегося без голоса и рук мужика, которого могли сожрать тоже. Не насиловали же эти выродки бабу, в самом деле! Он и раньше не слыл добрым или сочувственным, но теперь, когда умирать было страшно, рубашка стала ближе к телу, а неистовая чуть ли не насильно волокла в политику, равнодушие накрывало его плотным, темным плащом, заглушало совесть.
Поместье встретило его наглухо закрытыми узкими окнами, запертыми воротами и на диво скользкими скатами черепичной крыши господского дома. По внутреннему двору белыми призраками расхаживали с полдюжины ублюдков, переворачивая миски, царапаясь в двери и хрипло, совершенно неубедительно мяукали, словно сами не понимали. что им здесь нужно. Временами из-за куска мяса вспыхивали свары, но обходилось без крови и настоящей грызни. Да и дом их интересовал явно больше, пусть и не знали, как открыть двери и окна - или сделать так, чтобы их открыли изнутри. А из-за ставень пробивался то дрожащий свет свечей, то - на втором этаже - ровное мягкое сияние ламп. И там - были люди. По крайней мере, из труб курился дымок, временами доносился скрип пола, а из бокового окна, ближнего к воротам, до Роба донёсся тяжёлый мужской кашель.
Вот в это окно он и постучал, осторожно свесившсь с чертовски неудобной крыши. И тут же подтянулся обратно, чуть не сверзившись вниз.
Наступило молчание, потом раздались шаги, и, наконец, усталый баритон произнёс:
- Уходите. Здесь для вас ничего нет. Только свет, - и, тише: - Значит, теперь они умеют карабкаться. Вот дьявол... что с деревней?!
- Там, кажется, кого-то сожрали, или что они делают с людьми? Но в целом - тихо, - вежливо сознался Роб, не спеша спускаться. - Добрый вечер.
Мужчина удивлённо хмыкнул, помедлил, а потом стукнул замок, ставня приоткрылась, и шаги проскрипели к дальней стене, хоть и было это недалеко.
- Вечер добрый. Заходите, коли гостем пришли.
Поколебавшись мгновение, Роб скользнул вниз, усаживаясь на подоконник. Отсюда можно было порскнуть за окно, в комнату, виделся двор с выродками, а щеки здесь касался любопытный ветер.
- Признаться, не хотелось бы обременять вас гостеприимством, - любезно улыбнулся он, оглядывая комнату и собеседника - мужчину лет тридцати. Его внешность, после морд деревеснких и выродков, радовала глаз - он был обычным. Бородатым, усатым, кареглазым, в хорошей одежде с булавкой, украшенной кусочком горного хрусталя, с кинжалом и рыцарской цепью на груди. Стоял он за тяжелым дубовым столом, на краю которого лежали меч и два пистоля, были разложены бумаги и стояли два кувшина и кубок с вином. - И отрывать от работы, сэр. Но побывать, не нанеся визита... Боюсь, вы сочли бы меня неучтивым, обнаружив тело одного из этих созданий. Если его, конечно, еще не сожрали собратья.
А еще он был Сполдингом, если верить фамильному перстню на пальце. Хорошо, что михаилит Циркон мог не быть Бойдом. Плохо, что представители древних и уважаемых семей встретились вот так: один слез с крыши, будто вор, другой - сидел в собственном осаждаемом доме.
- Шон Сполдинг, - представился рыцарь и иронично поднял брови. - Неучтивым, говорите, счёл бы? Что ж, возможно, хотя в это время - едва ли удивился бы. Но я, кажется, знаю меньше гостя, а хозяину это не пристало. Кто погиб? И как?
Он, не торопясь, прошёл к полке, взял ещё один кубок, плеснул в него вина и долил водой из второго кувшина.
- Управитель купил такую сладость, что приходится разбавлять. Да и не стоит episkythizein, уподобляясь варварам. Не побрезгуете?
- Циркон, михаилит. Увы, погибшие не представились, - сокрушенно развёл руками Роб, благодарно кивая. - Женщина, быть может - мужчина. Оба - по моей вине, уж очень увлекательной и бессмысленной оказалась беседа. И один из этих... ребят, что так любят молоко. Этот - от арбалетного болта, остальные... Это вы знаете лучше, полагаю. Кто они, сэр Шон, эти ночные ходоки?
Снова вяло подивившись собственному безразличию, он вздохнул. Право же, хоть в ноги неистовой падай и проси гейс в наказание за равнодушие к чужим жизням. Он, Роберт Бойд, почитавший жизнь высшим даром, так легко, походя, отнял чужие! Вино было приправлено виной, что чувствовалась даже через густую, приторную сладость. А вот вода, лишенная жизни и теперь восполнявшая свои пустоты за счет лекаря, осозналась не сразу. Что ж, зажженному положено гореть - и Роб отставил едва пригубленный кубок на подоконник, не сожалея о глотке.
- Михаилит? - вот это хозяина удивило. Осушив кубок до дна, он отставил его на стол и устало покачал головой. - Впрочем, это объясняет... или нет. Доводилось встречать брата Кайта, но от Циркона ждал бы иного. Но - душа ваша, а я на орден зла не держу. Особенно в последнее время, но и новых смертей мне не хотелось бы. На том всё. Кто эти ходоки, спрашиваете вы? Это длинная история, но сперва я спрошу сам, если позволите. Зачем? Кто-то дал ордену заказ на нашу несчастную деревню?
- От Циркона я и сам бы ждал иного, - Роб сдернул с руки перчатку, привычным движением демонстрируя кольцо. - В оправдание скажу, что юнец из близкого моей семье клана воспылал страстью к здешней девушке, и... Взгляда на лица караульных хватило для этой вылазки, за которую прошу прощения. Орден пока не знает.
И вряд ли узнает, даже если Роба отпустят отсюда. Отчеты писать порой было лениво, а даже в Шотландии понимали, что означает красная лента, привязанная неподалеку от деревни.
Шон Сполдинг фыркнул.
- К здешней девушке?! Вот уж необычно, клянусь Господом. Но вы ведь понимаете, что такая страсть ни к чему хорошему не приведёт. Даже если каким-то чудом он увезёт избранницу отсюда, то дети... - весёлость с лица исчезла, и он зашагал по комнате, заложив руки за спину. - Это долгая история, мастер Циркон, и не из тех, что приходится рассказывать часто. Но михаилиту... может быть, это имеет смысл. Как вы думаете, сколько поколений здесь живёт эта... семья?
- Больше полувека, полагаю.
Для быстрого вырождения не нужны были столетия, пять-шесть поколений браков между кузенами - и потомки становились похожи то ли на хобий, то ли на обезьян. Странно, что они были так сильны, для вырожденцев-то.
Сполдинг мрачно улыбнулся и вылил в кубок остаток вина с водой напополам. Воды получилось больше.
- Было время, когда ходили ещё по земле великаны... и карлики. Тысячи лет назад, мастер Циркон, сказочное жило рядом с людьми - чтобы ни там ни говорил мой духовник про демонов. Хотя, пусть демоны. И иногда случалось так, что люди жили с ними ближе, чем полагалось. Ближе, чем было безопасно, понимаете? Те, кого вы видели и убивали - сородичи. Если позволите - предки, - он сделала паузу, сделал несколько больших глотков и выдохнул. - Когда-то это работало. Люди тогда отличались... едва ли. У них лучше получалось выращивать зерно, у тех, других - ловить рыбу и собирать подземные грибы. Симбиоз? Совместимость.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
F_Ae >>>
post #1064, отправлено 7-02-2019, 9:04


Воин
**

Сообщений: 61
Пол:

Харизма: 6

Было время, когда небо сотрясали крики легионов и им вторили граем священные стаи воронов, земля дрожала от шагов, а вместе с нею - и фоморы. Карлики и великаны, фэа наземные и морские... Роб мечтательно улыбнулся мысли о том, что демоница духовника Сполдинга ждала в холмах, нахмурился размышлению о странностях Кайла, нашедшего тут красавицу - и отбросил думы до поры.
- Прошу вас, сэр Шон, продолжайте.
- Наследственность, мастер Циркон. Тогда люди и... они скрещивались. И с тех пор в них... в нас что-то осталось. Не у всех. Не всегда. Не у всех одинаково, и целебная магия что-то может - не изменить, но затормозить, пусть это и стоит состояния. Но община останется замкнутой сама в себе - с этим уже ничего не сделать. Мы долго жили так, они - внизу, мы - наверху, в мире и договоре, отвечая за прошлое и настоящее, оставляя молоко и немного хлеба с мясом в память о прошлом, о нашей связи, и проживём ещё дольше. Или, - улыбка стала ещё мрачнее, - не проживём. Несколько месяцев назад что-то изменилось. Священник талдычит о проклятьях, карах господнях, но я не верю. Иисус терпелив, и едва ли стал бы наказывать невинных. И всё же... словно мор, и даже сверх того.
Допив вино, он приподнял кувшин с водой, обнаружил, что тот пуст, нахмурился и крикнул в сторону двери:
- Исла! Ещё воды!
- Вода - мёртвая, - уведомил его Роб, с интересом глядя на дверь. Где-то там бродила неведомая красотка Исла, покорившая сердце юного МакЛауда. - Что изменилось, сэр Шон?
Священники всегда слишком охотно твердили о проклятьях и было даже чудно̀, что здешний не попытался очистить деревню огнём. Ибо сказано: "Но если бы кто противопоставил Мне в нём волчцы и терны, Я войною пойду против него, выжгу его совсем".
- Он хотел аутодафе, подумать только, - с отвращением проворчал, отвечая на невысказанное, хозяин. - И что значит - мёртвая? Из тех же колодцев берём, как и всегда, - он подозрительно принюхался к пустому кувшину и пожал плечами. - Вроде бы... вода и вода. Но, правда, пить хочется постоянно. А случаться - ничего не случилось. Вы ведь понимаете, тут даже гости - редкость. Всё, что случается - случается с кем-то другим, а не с нами. За холмами, за горами, а здесь...
Обрывая речь, скрипнула дверь, и в комнату вошла девушка, при взгляде на которую в голову никак не шли мысли о вырождении и карликах: высокая, статная, в клетчатой юбке горянки и кружевной рубашке, открывающей белоснежные плечи. Тёмные, цвета чёрного мёда волосы Исла заплела в косы, вьющиеся по высокой груди двумя змеями, а на лбу мерцал тонкий золотой обруч. Заметив гостя, девушка приостановилась, прижав к себе поднос, бросила взгляд на Шона, который с явной гордостью махнул рукой.
- Михаилит Циркон, моя любимая дочь - Исла.
- Мадемуазель, - Роб почтительно склонил голову, не пытаясь разглядывать присевшую в книксене девушку. Красота его не трогала сейчас, когда приходилось думать. Пройди перед ним обнажённая Рианнон - не заметил бы. - Понимаете ли, сэр Шон, я - водник. И эта вода для меня - мертва. Её будто опустошили, вытянули из неё жизнь, а теперь она восполняет пустоты от тех, кто её пьёт. Подозреваю, от того и скотина у вас хиреет, да и с урожаями беда.
Могли ли соседи из языческой долины стянуть к себе всё благополучие из округи? Из воды - благостную основу, из земли - плодородие, из воздуха - тепло? И что михаилит Циркон мог сделать для этой деревеньки? Роб недовольно дёрнул плечами, мысленно вздыхая о простых и быстрых решениях.
- Опустошили, - сэр Шон взял у дочери кувшин, понюхал снова - и отставил в сторону. Взгляд его стал острее. - Если опустошили, значит - кто-то или что-то, так? Значит, с этим можно что-то сделать, так? Как минимум - найти это что-то или кого-то и... скажите, мастер Циркон, маг-водник, похоже ли это на контракт для михаилита? Пусть деревня выглядит небогато, и счета не сходятся - я ещё могу заплатить. По крайней мере - выслушать цену.
- Сложно говорить о деньгах, когда не понимаешь толком, что произошло, сэр Шон.
А Роб - не понимал. Живая или мёртвая вода осталась лишь в легендах, сказках, в источнике у корней Древа, в памяти. Но сейчас, когда в мире что-то сдвинулось, изменилось, легенды оживали слишком часто, на его вкус. Дьявольщина, да он сам был взят в мужья богиней!
- Но, пожалуй, я бы взялся, не называя цены, вопреки уставу и уложениям. Если получится - отблагодарите, чем сможете. Лишь одну вещь попрошу заранее. Письмо. Брачный контракт. Что-то, что я смогу показать юному Кайлу МакЛауду, чтобы убедить его: ваша прелестная дочь уже отдала своё сердце другому.
Иначе юнец непременно ринется штурмовать крепость, спасать Ислу от страшных ночных выродков и творить глупости, которые так легко и приятно совершаются в четырнадцать лет.
Отец с дочерью обменялись долгим взглядом, и Исла с тихой улыбкой скользнула к столу, поднимая перо.
- Брачного контракта нет, мастер Циркон, но письмо будет правдой. Моё сердце действительно уже отдано другому, и молодые рыцари, из какой бы знатной семьи ни были - не прельщают ни руки, ни взгляда.
- Избавьте нас от этого проклятья, - Шон Сполдинг протянул ему руку, - а я найду, как отблагодарить, слово.
- Что питает колодцы?
Руку Сполдинга Роб принял. Так, как делали это равнинники - перехватывая запястье. В ладонь застучало уставшее, угасающее сердце, силы которого вытянула вода. Пожалеет ли сегодня о том, что поделился целебством с этим рыцарем, Роб не знал: не успел еще привыкнуть к новому расчёту, новому расходу сил. Доведется ли драпать через Авалон от напоказ злой неистовой - тоже. Не спросил. Он вообще слишком многое не сделал, что должен был. Не собрал живой, точнее - живущей, воды из воздуха для умирающих. Дождь не напоил бы всех жаждущих, но хотя бы чуть притупил эту смертельную усталость, каковой веяло даже от Ислы. Не поспешил к той женщине. Не... Роб на мгновение нахмурился, снова запрещая думать. Сначала - дело.
- Я не зна... - Шон тряхнул головой, словно проснувшись, и задумался. А когда заговорил, речь звучала увереннее, живее, так, что даже Илса оторвалась от письма, взглянула на отца с удивлённой нежностью. - Есть маленькое озеро в холмах на северо-западе, к Дугласам, почти бездонное, и я не помню, чтобы из него вытекали реки. Форель там вкуснейшая, эх. А речки текут из Гадлох, но это восточнее будет. Но какие где стоки, - он виновато пожал плечами, - не скажу, простите. По вкусу помню, что вроде похоже на Лох-Битэг, но уже не поручусь. В последние месяцы всё на один вкус выходит. Но получается, что вода - она ведь и внизу, так? Получается, что малых гонит наверх тоже самое?
Выходило, что так. Вряд ли этим недофэа нравилась водица, утоляющая собственную жажду. А еще выходило, что придётся спускаться в логово к малым. К выродкам. Если уж чего не любил маг-водник-воздушник-лекарь Циркон, так это пещер и подземелий. Конечно, вода была везде, даже там, стоило лишь позвать, и разумеется, там непременно был воздух, но земля будто давила, хоронила его, казалась холодной и чужой. Можно помнить, что угодно. Даже дрожь камней, повинующихся приказу. Понимание не даёт контроля, если из души, из крови уходит нечто, роднящее тебя со стихией. Чтоб они сдохли, малые эти!
- Откуда они приходят?
Роб завладел одним из кувшинов и снова утвердился на подоконнике, вглядываясь в воду. Вода была ленивой, отдавала чужой, наведённой пустотой. И понимания, что произошло, это не давало. Пришлось выплеснуть воду за окно, мстительно метя в одного из ублюдков, ожидаемо не попав, но зато поймав за хвост мысль. Которую немедленно принялся воплощать, как обычно не задумываясь о том, как выглядит. Для начала он уцепил один из кубков, порядочно запыленный. Его пришлось протереть полой собственной туники и лишь потом досадливо хлопнуть себя ладонью по лбу: пыль - это почва. Но сокрушаться и собирать с одежды её было поздно, а потому Роб укоризненно уставился на посудину, наблюдая за тем, как она наполняется чистой водой, пока в другом кубке испарялась её мёртвая сородственница. В воздухе на некоторое время повисла пустота, её ощущение, а потом кубок просто исчез.
- Ой, - меланхолично заметил Роб, вручая чистую воду Шону и любуясь на его изумленно-задумчивое лицо, краем глаза ловя улыбку Ислы. - Кажется, стоит поторопиться. Так откуда они приходят? И почему горный хрусталь на булавке?
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1065, отправлено 7-02-2019, 9:04


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Если на краткий миг поддаться упоительной подозрительности, над которой так много смеялись в капитуле, то улыбалась девушка жалким потугам фокусника-михаилита хоть что-то понять. Потому что знала о происходящем и была причиной всему: магом-водником, тщательно заметающим следы, желающим уморить носителей проклятой наследственности. Но только на мгновение, мимолетное, достаточное для воспоминаний о тяжелой руке неистовой, после которой становилось пусто и звонко в голове.
Сэр Шон откашлялся, передал кубок Исле. Та ответила благодарной улыбкой, поднесла кубок к губам и внезапно нахмурилась, глядя туда, где только что был ещё один. А хозяин поместья уже тронул килстин и заговорил.
- Откуда? Снизу, мастер Циркон, из скалистых пещер и коридоров. Я был там один раз, с отцом, когда всё ещё не... изменилось. Я помню мили и мили каменного лабиринта, где порой свет факела не доставал до потолка, а порой и факелы были не нужны, так светились свисающие плети мха, лишайники, странные твари, похожие на слизней. И народ - много, везде, смотрят, щурятся, молчат. Этот кусочек отколот от огромного кристалла в их святилище. Там, где с потолка льёт могучий водопад, растекаясь ручьями по всей их деревне. И свод - как звёздное небо из-за кристаллов и этих... улиток. Только постоянно движется.
"Уж не в катакомбах ли Танелла вы побывали, Шон?"
Роб обреченно стукнулся головой о створ окна, не понимая решительно ничего. Водопад, могучий и растекающийся ручьями, затекающий еще и в колодцы... Что было его источником? Озёра? Реки? Почвенная вода? Слишком много всего, чтобы метаться, проверяя. Слишком опасно вниз, слишком долго наверху, слишком... Как-то тут всё было слишком. Даже Исла была излишне красива для тех, кто вырождался, а на фоне этих низколобых угробищ и вовсе казалась богиней. Как же ему осточертели все эти богини!.. Хоть вешайся прямо на кристалле в святилище выродков!
- Водопад... Откуда он льёт? Подумайте, что может быть его источником?
- Это было так давно, - пробормотал рыцарь себе под нос и снова заходил по комнате от стены до стены. - И расстояния тогда казались другими, вы же понимаете. В пять-то лет. Вашим воспитанникам то, что дома осталось, не кажется больше, чем было? И слизняки меня тогда интересовали куда больше направлений. Но всё же, если вспомнить... отец шёл без карты, но с прутом, и вслух проговаривал всё - так ему было проще. Восток, север, но... пожалуй, всё-таки в сторону Лох-Битэг. Шли мы тогда медленно - чтобы не насторожить охранников, и весь путь туда-обратно да ритуал заняли целый день, так что... если и не озеро, то получается недалеко.
- Нашим воспитанникам зачастую не хочется вспоминать дом. А у многих его вовсе нет. Ритуал, сэр Шон?
Любопытно, как относился к отправлениям ритуалов здешний священник, готовый на аутодафе? Роб устало покосился за окно, где тьма стала густой, чернильной, обещающей сон и покой. Значит, Лох-Битэг...
И развернуться бы сейчас, уйти, и пусть дохнут они тут к дьяволу, но что тогда делать с осознанием, что рано или поздно эта вода опорочит почти все источники в стране, а то и утечёт в море?
Хозяин меж тем пожал плечами.
- Ничего особенного. Это сейчас всё изощрённое, сложное, а этот достался со старых времён. Чуть пения - правда, больше похоже на чириканье, - удар по кристаллу железным зубилом, из которого потом сделают иглу, а прочее расплавят, чтобы ушло в землю. Связь, как я и говорил. Но вода... дьявольщина. Получается, ни местное зерно, ни мясо есть нельзя, а мы?.. Зараза. Что-то можно завезти, пусть и дорого, но ладно. Это я могу. А то, получается, кроме этого чёртова мёда снаружи вовсе ничего не осталось.
- Из долины? - Мрачно уточнил Роб, прозревая простую отцовскую истину, впитанную с молоком матери и вбитую оплеухами братьев: "От Дугласов - беды".
- Торговец из вольных заезжал в конце осени, - кивнул сэр Шон. - И недавно снова. Вроде бы на юг направлялся, но я, право, не стал особенно расспрашивать. Может, и внеклановый, но товары-то оттуда, а Чернолицых не люблю. Но что делать, не слишком-то мы тут балованы.
Муравьи очень любили мёд. Роб почти увидел Ангуса Дугласа, рыжего и смуглого, обмазанного сластью и лежащего на муравейнике. Связанным и обнаженным.
- Ненавижу мёд, - пробормотал он себе под нос, доставая из сапога фляжку, чтобы приложиться к ней. И со вздохом всучить Шону. - Выпейте. Вам придётся пока выпаривать воду и собирать ту, что осядет из пара. Подозреваю, при этом исчезнет немало посуды. Ох, как же к озеру не хочется!..
Исла капнула сургучом на письмо, подула на него и вручила Робу.
- Вот. Если это не отпугнёт вашего Кайла, то даже и не знаю. Тогда придётся ставить капканы.
"Скиснуть тебе в простоквашу, девочка!"


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
F_Ae >>>
post #1066, отправлено 7-02-2019, 9:05


Воин
**

Сообщений: 61
Пол:

Харизма: 6

Шон, для человека, живущего на границе клановых земель, был удивительно нерасторопен. Плохо ходил по крышам, не знал, как вывести лошадь, чтоб на неё не посягнули подземные родственнички, но зато к озеру рвался так, будто ему там клад золотой обещали. Роб, всё глубже впадая в Циркона, лишь досадливо закатил глаза, молча соглашаясь с этим. Мало ему было жены и влюбленного сопляка, обзавелся лэрдом. Раймон где-то в Англии, быть может, снова сцепился с Эдом Фицаланом, капитул снова заседал без Тракта, а сам магистр, дерзновенно мечтая об ужине, карабкался в холмы по осыпающейся тропке! К озеру!
Вы же, братия, не унывайте, делая добро. Укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени, ибо в своё время пожнём, если не ослабеем.
Удивительно, как Библия влезала в мысли именно в такие моменты, когда ничего не хотелось. Настроение Писание не улучшало. Напротив, вспоминалась всякая дрянь про то, как праотец Авраам продавал свою престарелую жену фараону; как премудрый, но такой бесхитростный Соломон обзавелся гаремом; и как великий Давид отобрал Вирсавию у своего генерала. Причем, становилось интересно, как Соломон справлялся с таким количеством баб. При самых простых рассчетах выходило, что в день он должен был принимать три с половиной женщины, а при столь плотном графике на премудрости времени не оставалось...
Для ощущения заседания в капитуле Робу не хватало только кубка с вином и бубнящего брата-казначея под ухом. И вот этого мечтательно глядящего на луну анку, что развесил сытое брюхо на колени, сидя на камне.
Впрочем, умиротворенную нежить Роб оглядел бегло, лишь подивившись безмятежному выражению морды. И сосредоточился на озере, покрытом черным, хрустким льдом, стараясь не смотреть на лоснящихся лесавок, что затеяли игру в салки на холме. В озере в самом деле был сток, куда уходила вода - это чувствовалось слабыми отголосками из-под льда, но в завихрениях, в спиралях, подобным тем, что украшали жертвенники древних, ощущалась и пустота.
- Tairbh.**
Де Круа, восприемник и предшествователь, частенько напоминал Робу, что михаилиту платят не только за дело, но и за зрелище. Роб - исправно об этом забывал. Вот как сейчас, когда он просто сидел на корточках у воды и смотрел с задумчивым видом на лёд, подражая анку. Пустота, которую он понизил до херни, текла от полуразрушенного причала с лодочками, куда и пришлось направить стопы.
- Dè a nì thu tairbh?***- тихо поинтересовался лэрд, кивая на лесавок и анку. - А то вдруг кинутся? Никогда таких спокойных не видел. Дурной знак.
Дурным знаком было повстречать на пути Старшую, хромого ворона и Гарольда Брайнса. Всё остальное казалось ничего не значащей ерундой.
- Кинутся - сделаем, - коротко ответил Роб, подходя к причалу.
Неподалёку от причалов на берегу чернели брюхами перевёрнутые лодки. Судя по наметенному снегу без единого следа, пользовались ими в последний раз давно - или аккуратно несли до воды по воздуху. Причалы тоже выдавали запустение. Прочные столбы ещё стояли, но доски кое-где провалились до самой воды. От ближайшего дерева - старой покосившейся ели - уходил под лёд толстый, новый на вид канат, оставленный Робом на сладкое. Пока метался, изучая следы груженых телег, костей животных под снегом - не до веревки было. Лишь потом, подергав канат, чтобы убедиться в его прочности, оглядев ель и не найдя на ней никаких знаков, даже руны завалящей не найдя, обреченно вздохнув, он опустился на потрескивающий лёд, касаясь его ладонью.
На том конце, под водой, были бочонки. Не слишком большие, и почти наверняка не тяжелые, из которых, по ощущениям, сочилась хернёвая пустота.
А еще в неверном свете полумесяца Роб видел, как ветер играет с изумрудной густой шерстью лесавок, глядящих на него с нескрываемым интересом.
- Шон, на дерево!
Под тихую ругань лэрда и звуки карабканья Роб поднялся на ноги, рассеянно потянув из-за спины арбалет. Ему не нравились лесавки нападающие, а уж изучающие - тем паче. Но нежить пока не нападала, и время, силы, внимание доставались бочонкам.
- На кой дьявол вам канат? - Поинтересовался он у нежити, подмигивая крупной и пушистой самке. Лесавка ничего не ответила, но зато приосанилась и повела ушами, точно польщенная вниманием. - Могла бы и ответить, бесстыдница. Жаль, что я не Моисей, мда...
Разверзнуть воды, обнажая дно и два бочонка на одной веревке, казалось заманчивым. Но, увы, почти невозможным. Не в ситуации, когда дрянь надо поднять со дна аккуратно, не расплескивая, не позволяя ей пролиться в почву и не трогая каната. Последнее - из любви к осторожности. Его, разумеется, могли привязать просто так, чтобы поднимать бочонки. Или спускаться к ним на дно. Но пачкать о него руки не хотелось, да и лесавки взирали на это неодобрительно. Роб продемонстрировал заряженный арбалет самке, с которой кокетничал, и уселся у кромки воды, нащупывая пузыри воздуха. Порой не нужно быть Моисеем, достаточно просто припомнить старую кличку.
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1067, отправлено 7-02-2019, 9:05


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Подлёдная каверна подходящих размеров обнаружилась почти сразу. И воздух там был правильным - послушным, верным и похожим на пса. По крайней мере, получившийся из него пузырь нырнул вниз охотно, как Девона за мавкой, и также радостно попытался вынырнуть: вода упиралась в саму же себя, окружая воздух незримой для глаза плёнкой, выталкивала и отторгала.
- Если однажды я встречу тебя, - почти нежно пообещал Роб неведомому утопителю бочонков, расставаясь с силами из накопителя, - четвертую.
Пузырь окружил, обтёк бочонки, оттеснил от них воду, приподнимая над дном, а казалось - будто руками тащит Роб их из воды, и налиты они - свинцом. Сокровища медленно всплывали, поднимаясь к поверхности, с гулким уханьем треснул лёд и взору явились бочонки светлого дерева, небольшие, перехваченные обручами, без каких-либо трещин и дыр. Плеснула вода, подталкивая их к берегу, а Роб уставился на свою добычу тем же взглядом, каким баран смотрит на новые ворота. С бочками нужно было что-то делать. Но что?! Трогать руками, пусть даже в перчатках, их не хотелось. Плотного мешка, в который их можно было бы завернуть, под рукой не было, а вечно держать их в воздушной капсуле Роб не смог бы.
Пора было решаться на что-то, хоть и не хотелось. Он глянул на лесавок, что неотрывно следили за каждым движением и несмело коснулся воды в их телах. Со своей ленью надо было бороться, но и с этим можно подождать. Пока же нежити стоило вскипеть если не гневом, то хотя бы выпитой водой, свариться внутри своих шкур.
"Эх, знал я и бога, и чёрта..."
Гляди покойный де Круа на Роба сейчас, непременно бы возгордился. За героическую позу с воздетой рукой, горделиво вскинутую голову, над которой в свете луны должен был светиться нимб белых волос, за эти прямые плечи и суровое лицо в иных местах платили много, а женщины - еще и собой приплачивали. Из женщин, к сожалению, тут была только лесавка, а анку вообще вряд ли впечатлился. Впрочем, изумрудные твари тоже не подкачали. Умирали они небыстро, падали в живописных позах, вываливали фиолетовые языки в судорогах и даже истошно визжали. Их вожачка и вовсе умудрилась добраться до сапог и цапнуть, скорчив недовольную морду от укола обережной руной. Шутовски раскланявшись в ответ на аплодисменты Шона, отдающие иронией, Роб глянул на недовольного анку, что неспешно брёл, явно намереваясь побеседовать с человеком, отнимающим у него такую вкусную мертвую воду.
- Иди-иди, - ободрил его Роб, набирая в ладони воду. - Шон, вы хотите, чтобы дети Ислы гордились своим дедом в веках?
- Допустим, - не без подозрительности в голосе согласился лэрд. - Кто же не хочет. А что?
- Спускайтесь. И одолжите крест вашему будущему крестнику. Вам нравится имя Дионисий для него?
Роб ехидно улыбнулся, благословляя воду. Ему хотелось проверить мысль, вынашиваемую так давно, что она уже почти забылась, но ради неё он носил в сапоге пузырек елея.
Судя по звукам и новой порции ругани, Шон с дерева скорее упал, чем слез. Подойдя к Робу, он скептически оглядел анку и заломил бровь.
- Такая ответственность... справлюсь ли я? Кажется, трудно будет воспитать... это в вере. Да и отвечать за него перед Господом потом не очень хочется. Разве что... - снимая крестик, Шон Сполдинг оглянулся на лодки. - Жизнь окажется недолгой?
- А виру я вам выплачу, - кивнул Роб, подцепляя непременный атрибут любого христианина пальцем.
И вздохнул. Ярая вера и благочестие никогда не были спутниками ни Роберта Бойда, ни магистра Циркона, но в такие моменты, когда совершалось таинство, когда всепрощающий Христос откликался на его слова и призывы, обоих охватывал священный трепет. Казалось, стоит прислушаться - и различишь шорох ангельских крыльев.
- Крещаю тебя, анку, во имя Отца, и Сына, и святого Духа. Нарекаю Дионисием. Аминь.
Крещаемый благодати не обрадовался, рванулся так, точно преисподняя ему дорога была и даже успел порвать оверкот своему крестному, но трижды облитый святой водой, замер, протянув лапы.
- Et nomini Patris, - на шее новокрещенного Дионисия закачался крест, а на лапы лег белоснежный платок из-под обшлага, который сошёл бы и за крестильную рубашку, и за рушник. - Et Filii, et Spiritus Sancti. Иди с миром, Дионисий.
Обряд, как и положено, завершил елей. Начертав крест на сером, шелушащемся лбу анку, Роб невольно подумал, что союзником аду он будет хорошим. Так богохульствовать мог только святой Дионисий, обращавший в христанство сатиров и пингвинов.
- Под крайней лодкой в промасленой коже рядом с острогами и прочим есть топор, - задумчиво проговорил лэрд, трогая прорехи в одежде, под которыми блестела сталь кольчуги. - И дерево хорошее.
- Ай, как неблагочестиво, Шон, - поцокал языком Роб, разглядывая дело рук своих и уже почти видя главу в трактате об упокоении нежити. - А как же "да приступаем с искренним сердцем, с полню верою, кроплением очистив сердца от порочной совести, и омыв тело водою чистою"?
Впрочем, рубить на куски Дионисия, который из новокрещенного быстро стал новопреставленным, разговор не мешал. Напротив, отвлекал от мыслей о бочонках, к которым приходилось возвращаться. Торговцы мёдом, ворванью, маслом и прочим могли перевозить вот такие вещицы среди своего товара, подбрасывая в озера и реки, чтобы потом вытащить... Для чего?
Глядя на то, как неохотно разгорается погребальный костер, щедро сдобренный виски, Роб хмыкнул. А что, если они не отравляли воду, а чем-то, что пряталось в оболочке из досок и обручей, отнимали у неё суть? Известно, вода - подательница жизни. Она сияет из глубин, дарует весть об единстве миров - земных, божественных, мёртвых. Вода первой целует мужчин и женщин, а на земле все подвластно её силе. Итак, воду убивали бочонками, собирали в них жизнь, чтобы...
Чтобы оживлять в долине павших? Дарить Клайдсайду вечное лето?
Роб задумчиво взъерошил себе волосы. Ему нужно было содержимое этих бочонков. Ему оно было незачем, ведь иначе деревня Шона попросту не протянет до оттепелей и таяния снега, до дождей и чистых рек. Циркон не мог переступить через себя. Роберт Бойд - тем паче, ведь на месте Томатина уже однажды оказался Фэйрли. И никто не помог. Со вздохом Роб опустился к одному из бочонков, натягивая перчатки, и аккуратно поднял, удивляясь тяжести.
- Значит, вот какую рыбу теперь ловят в озере? - вот теперь в голосе Шона не осталось ни юмора, ни иронии, только глухое напряжение и упрямая горская злость. - Что это, мастер Циркон?
"Если б я знал."
- Думаю, предмет, которыми лишали воду сути. И если мы поймем, как открыть, не ломая...
Бочонок был по виду обычным, хорошей выделки, с аккуратными ободьями и гладкими донышками. Он обрывал руки тяжестью и совершенно не хотел ни говорить, ни показывать, ни открываться. Утвердив его у ног и только что не облизав, Роб, наконец, нашел под одним из ободов воздух. Едва заметно отставала железка от дерева, самую чуть, будто посудину случайно помяли в повозке. Роб досадливо сдернул перчатку, чувствуя, как жадно к его жизни присосался этот деревянный вампир и подцепил пальцами обод, с трудом проворачивая его. Бочонок щелкнул и донышко приподнялось, прерывая вытягивание сил.
Внутри были руны. Их Роб заметил первыми, привычно считывая - жизнь, здоровье, сила, разделение, смерть. По виду - германские. Одну, особо любопытную комбинацию, он даже зарисовал, вырезая кинжалом на куске лодки. Руны в ней опознавались плохо, будто встраивались друг в друга. Будет о чем побеседовать с Филином долгими вечерами в резиденции, хоть их почти и не бывало.
А еще письмена наводили на мысли о Вальтере Хродгейре, содержании полка и свободном порте в Фэйрли, но сейчас об этом было думать нельзя.
С ожесточением выбивал Роб кинжалом содержимое бочонка, чтобы разломать о колено и выбросить в воду. Деревянные соты, начиненные брусками из серебра, сплавленного с железом, ломались неохотно, с громким треском, ровно по центральной засечке. Германцы... Они тоже были кельтами, почти гэлами, почти людьми. Они тоже почитали древних когда-то, поклоняясь богам-воинам, богиням-воительницам, женщине как Плодородию. Но их никогда не было в этих землях! Или были? С римлянами, в легионах! Наемниками! О, Бадб!..
Вода шипела, принимая отнятое в себя. Но шипела - довольно, как хорошее игристое вино, а в воздухе пряно и свежо пахло силой. Роб с наслаждением, каковое и не думал скрывать, вдыхал эти пары, с трудом удерживая себя от того, чтобы не испить этой воистину живой теперь воды прямо из озера.
- Сэр Шон, ваша вода.
Не смальчишествовать он не мог, хоть и не было для этого настроения. Пастилки из трав подстегивали разум, заставляли бодрствовать, но мрачность и меланхолию лишь усугубляли. Роб взялся за ворот туники, собираясь нырнуть - и тут же передумал. Сердце пошаливало, да и обнаружить однажды, что не стареешь, казалось печальным. Судя по выражению лица, лэрд думал схоже, если не зная, то явно догадываясь, что произошло. Поколебавшись, он опустился на колени рядом с кромкой льда, набрал в ладони воды и осторожно отпил глоток. Потом - ещё и ещё, наливаясь силой и жизнью. Остановившись после третьего глотка, местный владетель решительно вылил из собственной объёмистой фляги бренди и набрал воды над тем местом, где тускло блестели железные бруски.
- Думаю, пригодится. Благодарю, мастер Циркон.
- При повторном обращении - скидка, - пробурчал Роб в ответ, неохотно улыбаясь. Переколдовал лишнего - и от этого начинало знобить. Вздохнув, он вогнал кинжал в ножны. Его ждали жёнушка и этот сопляк Кайл. И, быть может, ночлег в какой-нибудь охотничьей избушке.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
F_Ae >>>
post #1068, отправлено 7-02-2019, 9:05


Воин
**

Сообщений: 61
Пол:

Харизма: 6

Шон вздохнул.
- Надеюсь, второе обращение не понадобится. Когда есть нужда в михаилитах, это значит, что сначала появилась проблема, и немаленькая, и непростая. Но, к слову о скидке. Мы, конечно, небогаты, увы, но в качестве благодарности, пожалуй, мог бы наскрести двести фунтов.
Роб вздёрнул бровь, начиная улыбаться уже искреннее. Начиналась любимая игра Фламберга - торг.
- Двести в иное время я только за лесавок беру. А ведь еще анку-философ. Очень опасная модификация, сэр Шон. Когда убивает, думает о Сократе. Но из уважения к небогатству - тысяча, вместе с озером.
Мелкие волны шуршали тающим льдом, а по берегу разливалось зябкое журчание - снег ручейками сбегал в озеро. Но воздух ощутимо теплел, лаская лицо и руки. Впрочем, лэрд выглядел так, словно им подавился.
- Озеро - фамильный лен, мастер Циркон! Как можно! К тому же... тысяча? В Англии один из ваших братьев взял за анку всего двадцать пять фунтов! И за эти два месяца деньги никак не могли так обесцениться.
- То был обычный, необразованный анку, - просветил его Роб, - к тому же, брат остаток суммы взял послушницей монастыря. Но озеро мне ваше не нужно, тысяча - это лесавки редкого зеленого окраса, за шкуры которых вы выручите гораздо больше, анку-стоик и очистка воды.
Дьяволов акцент подводил снова, но в этот раз не понимали его гэльский. Странно это было - казаться скоттом в Англии, и англичанином - в Шотландии.
Лэрд упрямо сложил руки на груди.
- Триста. Разницу могу дать какой-нибудь из деревенских женщин, даже двумя - по весу будет больше, чем лесавки. Запрет - запретом, но хорошему человеку не жалко. Или... как насчёт поставок горного хрусталя и других минералов вашему ордену со скидкой? Лаборатории жрут их, как тот конь - вереск.
Роб вздохнул, вытаскивая из-за ворота гранат магистра над трактом, что всю дорогу болтался на шнурке. Хрусталь и минералы звучали заманчиво, но в Форрест-Хилл Сполдинг возить их уморился бы. Отступив на шаг, чтобы не мешать расти подснежнику - следу Дану, которым богиня возвещала свой приход и весну, он покачал головой.
- Мне женщины ваши ни в пиз... кхм... никуда, в общем. Женат, а на рынке продавать претит. Так что, восемьсот и минералы.
- Молодые магистры пошли, - удивился Шон, но пожал плечами. - У нас тут таких нет. Что ж, как магистру - четыреста пятьдесят, минералы и каменный цветок для жены, чтобы не била ножнами.
- Тогда она будет бить каменным цветком. - Сознался Роб, в свою очередь складывая руки на груди, - предпочту ножны. Семьсот и минералы. И мне в Самайн будет пятьдесят три, сэр Шон.
Он наклонился, бережно подкапывая один из подснежников кинжалом, поднимая его на ладонь вместе с комом земли. Быть может, неистовая порадуется такому незамысловатому подарку больше, чем каменному цветку.
Лэрд вздохнул, тоскливо оглянулся на вылезший из-под снега у лодок кустик вереска.
- Торгуетесь точно на пятьдесят. Шестьсот, минералы и буду рад, если когда заглянете не по делу. Библиотека у меня, может, и не чета орденской, но интересные свитки о старых временах найдутся. Дневники...
- По рукам, - согласился Роб, баюкая подснежник. Слишком большую цену он назвал за мертвых крестьян, одного выродка и несколько порушенных крыш. Но лэрду, вынужденному думать, как прокормить жену, детей и полк, поневоле приходилось быть жадным михаилитом.
Шон Сполдинг с улыбкой пожал ему запястье, открыл было рот, собираясь что-то сказать, и осёкся.Озеро плеснуло, потом ещё, громче. И волна, плавно катившая на берег, не уменьшалась, а напротив, горбилась тяжелым валом. Наконец, на поверхности показалась вытянутая кожистая голова размером с лошадиную. Огромные зеленые глаза под чешуйчатыми бровями хлопнули на солнце, сфокусировались на Робе, после чего голова равнодушно отвернулась, и создание рывками полезло на берег. За головой показалась шея, которая всё тянулась и тянулась, пока не перешла в толстое гребенчетое тело на огромных ластах. Следом за прыгающим, как огромный тюлень, существом показался длинный мясистый хвост. Не обращая на людей внимания, оно подпрыгало к сосне, попробовало на вкус ветку с рыжеватой хвоей, чихнуло и задумчиво сожрало кустик вереска, перемолов его широкими плоскими зубами.
- Кажется, вода слишком живая, - философски заметил Роб, созерцая дракона, который с явным удовольствием уплетал вереск. И, не оглядываясь больше, направился к выходу из этих холмов, где на мгновение воцарилась почти туатская весна.

-------------------
* ублюдки
** херня
*** А с этой хернёй ничего делать не надо?
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1069, отправлено 7-02-2019, 9:06


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

27 февраля 1535 г. Хижина.

Порой Робу казалось, что всё происходящее ему снится. Спит маленький Робби в колыбельке, похрапывает рядом кормилица, а все эти богини, выродки, орденцы и твари просто снятся, тревожат в сладких дрёмах, покусывают комарами, что залетели в открытое окно...
Но в начале весны комаров не бывало, жаром дышало не лето, а камин в хижине, и Бадб не похрапывала. Напротив, заставляла спать. Впрочем, сну, как и всему на свете, тоже наступал конец, да и ощущать себя заколдованной королевной из сказки было совсем не забавно.
- ... и анку сидит на камне, брюхо развесил по коленям, луну созерцает, - рассказывал Роб неистовой, поздним вечером утвердившись перед камином и принимаясь чистить репу для похлёбки. - Я окрестил его Дионисием, в честь святого, который обращал пингвинов. И подумал, что надо пробовать гонять нежить именем... ну вот хотя бы Старшей.
Седельная сумка лежала неподалёку, и он на мгновение отвлёкся от своего занятия, чтобы засунуть за щёку новую пастилку.
- Подавишься, - ласково помахала большой деревянной ложкой Бадб, колдовавшая над котлом, от которого уже поднимался пряный пар. С найденным домом им откровенно повезло - за добротной дверью, с которой не справились звери, подземные херни и нежить, нашлись и заботливо сложенные дрова, и даже продукты для путников. Приправы богиня привезла свои - неожиданно много и разнообразно, словно доставала из воздуха. - Вот точно подавишься. Не на этой пастилке, так на следующей - точно. А я скажу, что предупреждала. Что говорила: вредны они, эти твои штуки. Советовала бросить гадость, чтобы не было лиха. Вот как Гарольд Брайнс в этот самый момент говорит некоему констеблю, что у того "туатский загар", - она помедлила, наклонив голову. - А, нет. Прости, спрашивает, не туатский ли у него загар. Легко ошибиться, понимаешь?
Роб задумчиво перекатил мерзкого вкуса пилюлю за другую щеку, игнорируя угрозы неистовой, что решила побыть попросту сварливой и изобразить из себя ржавую пилу. Жену приходилось терпеть, а вот Гарольд Брайнс ему надоел почище Старшей. Риск - дело благородное, но только лишь когда стоит на основе из разума. Брайнс даже не рисковал, он просто был невоспитан, глуп и заносчив, поступки его и слова уважения не вызывали, а способность к верности хотя бы самому себе была сомнительна. Порой Робу казалось, что торговец ненавидит себя и стремится к гибели.
- Понимаю, - покладисто согласился он, опасливо поглядывая на ложку, которая вполне могла при посредстве Бадб пройтись по его спине, - и трепещу. Но Джеймс всё равно узнал бы, кто учит Бесси магии, так или иначе.
Бадб со вздохом отвернулась и отложила ложку на край котла, звякнув ручкой.
- А теперь он говорит, что ты со всем этим связан.
Всё же, она была пророчицей. Нет, Роб не подавился пилюлей, но зато нож соскользнул с репы и вонзился в ладонь, пока он удивлённо таращился на неистовую. За непокорство порой наказывал фатум.
- Я?! Почему?!
- Потому что ты мой муж и полководец, разумеется, - просветила богиня, протягивая руку. - Давай ладонь.
- А...
Роб ошарашенно уставился на порез, только сейчас ощутив боль. Какого дья... торговца происходило в Бермондси, и зачем Брайнс вообще заговорил о богинях и их полководцах?! Скучно гореть на костре в одиночестве, или ад теперь принимает жертвы с аутодафе?!
- Я сам, спасибо, mo leannan. - Кровь капнула на пол, и он, заставляя ранку затянуться, поспешно затёр её ногой. - Скажи, у тебя уже есть вдовье?
Впрочем, вдове еретика не позволят даже темно-синего платья. Отнимут всё, вместе с жизнью, не оставят ни замка, ни земель, ни маленького Райна. Все сгорят в одном пламени, даже Девона.
- Знаешь... - Бадб поглядела на его ладонь, на котёл. Оглянулась куда-то за стену, глядя на юг, и отряхнула руки. - Думаю, мне самое время его пересчитать. Проверить, довольно ли, хватит ли на безбедную старость. Ты выиграл, Роб Бойд, тракт весь твой. Но уж репу я напоследок порезать помогу.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
F_Ae >>>
post #1070, отправлено 7-02-2019, 9:06


Воин
**

Сообщений: 61
Пол:

Харизма: 6

Неистовая исчезла внезапно, резко, с хлопком, заставившим репу разлететься ровными кубиками по хижине, котел - выплеснуть похлёбку в огонь. Роб досадливо пнул поленья, что сам и принёс из-под навеса. Богини... Женщины! Желание уберечь от опасности принимают за пренебрежение, за обидное невнимание. Попытку обойтись без её помощи - за избегание, увиливание, презрение, попирание, гнушение и...
Слова закончились, а в окна робко поскреблось одиночество.
- Badb! Badb Catha, fàilte!
Илот не может ждать хозяйку, возвышаясь над нею - и Роб опустился на колени. К тому же, так было проще каяться и просить.
- Прости меня. - Заговорил он, опуская голову. - Я порой забываю, что жизнь нужно делить на двоих - и это моя вина. Но делаю я это, думая о тебе. Желая, чтобы ты жила сама, не в тени, но рядом. Чтобы на миг забыла о божественном и просто наслаждалась солнцем, ветром, водой, огнем очага, дыханием земли. Жила среди людей, ярко и жадно. Я постоянно забываю, что тобой пренебрегать нельзя. Но и это делаю, думая о тебе. Никто не должен сказать, что твоими генералами становятся через постель, илотами - желая получить блага, мужьями - чтобы хвалиться победой. Много ли чести в том, чтобы говорили: "Его полюбили - за смазливую физиономию; его берегли - за горячее ложе; давали силы - боясь потерять?" Люди, твои будущие последователи, смотрят на меня - и видят тебя. Даже в мыслях я не могу позволить себе взять от тебя что-то. Даже наедине. Я не выиграл. Я проиграл. Вернись, моя Бадб.
"И спаси от одиночества."
В ставни постучали. Пришлось подняться, чтобы впустить рыжеватую ворону, втайне радуясь, что хотя бы моргенштерн на голову не уронила: злая Бадб в окно не стучалась, а значит - была в бешенстве.
Но злость неистовой была понятна. Не хотел Роб брать с собой жёнушку, дорожа не только ею, но и холостячеством тракта. Потому и злился до сих пор, что принудила взять, приучила к себе рядом. А его невысказанное недовольство, зудящее за гранью мысли, его отстраненность, бесили Бадб. Но и радоваться, что ушла, он не мог. Кампания, в которой победивший проигрывает - горька. Да и кто будет превращать брак в поле битвы?
Потери открывают глаза на истину, а истина была в отчаянной, щемящей пустоте, которую птица заполнить не сможет. С птицей нельзя просыпаться рядом, на побасенки вороне наплевать, и даже досаждать ей заботой не получится. Жаль, что такие осознания приходят поздно. Хорошо, что они вообще приходят. Бабья тряпка, говорите, мистер Брайнс? О, нет! Чтобы признать свою вину, необходимо мужество рыцаря, входящего в пещеру к василиску.
- Я не лицемерю, - уведомил Роб птицу, снова опускаясь на колени и изумленно наблюдая, как ворона разгрызает острыми зубами кусочек репы, - да, не хотел брать. Да, молчал о злости. Но понял, что обижаю, лишь сейчас, оказавшись перед лицом совести. И мне нужна рядом ты, пусть даже в птице. Но лучше - вне её. В конце концов, это могло быть - и будет! - отличное путешествие, клянусь. Возвращайся, моя Бадб, ты нужна мне. Муки одиночества нестерпимы.
Возникшая вместо птицы Бадб проглотила репу, и заговорила не оборачиваясь, глухо.
- Я знаю, что грубая, настырная... древняя с привычками, которые уже не умирают. Что отрываю от того, что важно ради того, что важно. Не знаю даже, лицемерие ли игра в жизнь, когда ты мёртв. Жива ли я, или рядом с магистром Цирконом тащится по тракту гниющий труп, сотканный из земли, огня, воздуха и мёртвой воды?
Роб покаянно вздохнул, стыдясь самого себя. Воистину, порой молчание нельзя назвать золотом, скорее - углём, на котором медленно вскипает котёл раздора. И в который раз поднялся на ноги, чтобы подойти ближе. Муж, обидевший жену, обязан был обнять её. Илот, оскорбивший госпожу, даже смотреть на неё не смел. И от этих противоречий Роба трясло, как мальчишку на первом свидании. Он несмело коснулся плеч неистовой, прижимая её к себе.
- Не отнимай у меня вину, моя Бадб. Жизнь - это не лицемерие, не обман, не фальшь и даже не морок. Ты злишься, радуешься, наслаждаешься трактом и поместьем, смеешься моим глупостям, слушаешь и советуешь, управляешь и... Ты живешь. Ну разве может труп обижаться на невнимание мужа? Поверь михаилиту - нет. Разве что, когда надеется его сожрать. А что настырная - так это хорошо. И грубость тоже хороша. А тому, кто назовет тебя древней, я сломаю нос, вечно юная. Об одном попрошу: не прощай, не заслужил. Но - останься.
- Хм-м, - протянула богиня, опёршись на него и запрокинув голову на плечо, - не прощать - это мне нравится. А если выплюнешь пастилку, даже расскажу заранее, за что твоему великовозрастному сыночку верховный магистр завтра поручит оборвать уши.
"Дались тебе эти пилюли..."
Роб послушно сплюнул в кулак и выбросил забытую пастилку в очаг. Раймон-то останется с ушами, а ему еще вину искупать, примиряться и хотя бы на некоторое время становиться белым и пушистым котиком. С, мать их, полосками. Он молча отвёл локон в сторону, чтобы припасть к горячей шее, где под нежной, белой кожей слышалось совсем настоящее, живое, человеческое сердце.
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1071, отправлено 7-02-2019, 9:06


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Заговорил Роб уже после неспешного, неторопливого примирения на хлипком топчане: хрипло, унимая дрожь в руках и ногах, ласково кутая неистовую в собственный плащ и превозмогая чудовищную усталость, которая, ак и всегда бывает с пилюлями, нахлынула внезапно.
- Не сбежишь больше, mo leannan? Не гоже, если такой важный гость, как Гарольд Брайнс, застанет нас в раздоре. Особенно, если явится с инквизицией.
Важнее было знать, не бросит ли, не улетит ли, но... Теперь, когда они примирились, невольно думалось об аутодафе. Говорили, что испанские инквизиторы умели сжигать даже богов. И Роб подозревал, что король был достаточно жаден, чтобы заплатить им за сожжение всех михаилитов вместе с еретиком-магистром, женатым на демонессе. Демонессу, сиречь Бадб, они сначала помучают, и выжмут ихор, кровь богов.
Говорили, что в Ватикане была лаборатория, где хранились склянки с ихором. Живо представив ёмкость с этикеткой "Бадб Ката, Ворона Битв", Роб содрогнулся, прижимая к себе неистовую так, будто её уже отбирали.
- Клайвелл его приструнил, - отметила богиня. - Но дело уже не только в этом. Брайнс сказал констеблю, что за его дочерью охотятся чернокнижники. Да ещё потому, что она как-то связана с Вороной. Дитя двух миров...
Бесси Клайвелл теперь следовало охранять. Имп или еще какой-нибудь мелкий фэа вместо телохранителя и двери в Туата, наверное, был бы уместен. Потому что на Фи не было никакой надежды. Сегодня мелкой и младшей, которая скорее всего была крупной и старшей, было забавно возиться с девочкой, а завтра - расправит крылья, и ищи её.
- Кажется, Джеймсу нужен домовой, - задумчиво проговорил Роб, приглаживая рыжие локоны, - что там с Раймоном, моя Бадб?
Мысли богини о Клайвелле были явно созвучны.
- Когда-то Фи потеряла чемпиона потому, что ей показали хор белых мышей в розовых платьях, - пробормотала она. - А твой Раймон с компанией поиграли на дороге в мрачных жнецов, с телегой, наполненной через край кусками нежити.
Роб снова вздрогнул, представив эту картинку и наложив её на аутодафе. Получилось... мрачно. И жутко, настолько, что хотелось снова нырнуть в меланхолию. Но он обещал неистовой путешествие. Не омрачаемое ссорами, обидами, тоской и разговорами о Гарольде Брайнсе. А потому, отвесив себе оплеуху - но мыслями, он лишь улыбнулся, целуя ладонь Бадб. Завтра, быть может, они въедут в долину, откуда возили мёд и где писали странные руны на дощечках бочонков. Но этой ночью в хижине не было ни богини, жаждущей возрождения, ни генерала её легионов, которых не было. Лишь двое людей, мужчина и женщина. Живые.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #1072, отправлено 17-03-2019, 9:21


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

здесь и далее - Хелла, Леоката и я

Джеймс Клайвелл

1 марта 1535 г. Бери-Сент-Эдмундс.

В дороге Джеймс размышлял, улыбаясь совсем уже весеннему солнцу, грязи на дороге и встречным-попутчикам. Но радостно не было. Бермондси оставался за спиной, с поляками и культистами, грозящими Бесси. И невольно казалось, будто дочери было бы лучше учиться при монастыре, в которых на французский манер открывали пансионы, подальше от опасной профессии отца и беспокойного городка. Но стыдясь этих мыслей, Джеймс прикусывал себя за губу и - улыбался. Разве легче ему было б, убей дьяволопоклонник малышку где-то подальше? Поговорка "С глаз долой - из сердца вон" не работала почти никогда. и оставалось лишь радоваться, что миссис Элизабет, заметно растроганная почтительной просьбой присмотреть и проконтролировать, немало встревоженная торопливым сообщением о культистах и просьбой пока не беспокоить им Мэри, уверила, что не допустит. Ничего не допустит. От её обещания легче не становилось, но можно было подумать о Брайнсе. Жаль, что голубей при управе был так мало - всего-то дюжина, но все они разлетелись по констебулату с вестью о чертовом торговце и уличении его в клевете и лжи на высокопоставленных особ. И о том, что тот скрылся от наказания. Осознание своей безупречной репутации ищейки, благодаря которой поверят его словам, но не словам тщательно утопляемого Брайнса - радовало тоже.
Как жаль, что дьяволова дрянь Гарольд был нужен и Нерону, и Ю! С каким бы удовольствием Джеймс наблюдал за его казнью! К тому же, ведь он обещал голову этого мерзавца Инхинн, да так и не сдержал слова.
- Надо бы что-то привезти миссис Элизабет, как считаешь, маленькая?
Сказал - и порадовался снова. Тому, что сообразил заговорить хотя бы к Бери-Сент-Эдмундс.
- Нужно, - Мэри согласно наклонила голову. - Только что? Если честно, на ум приходят только статуэтки или что-нибудь свя... - она замолчала и нахмурилась. - Знаешь, я только что поняла, что ничего не знаю о миссис Элизабет, кроме того, что на виду. Она горячо и много говорит, но глубина словно размывается под грузом этих слов, ты не замечал? Хотя, наверное, я всё придумываю...
Джеймс согласно хмыкнул. Сколько он себя помнил, матушка всегда была такой, точно за словами прятала себя, искупала рождение сына вне брака. Но следовало быть благодарным. Миссис Элизабет ждала его из управы, растила детей и выхаживала его всякий раз, когда он едва доползал домой израненным.
- Она была замечательно красива в молодости. Отец, увидев её, забыл о хвалёной валлийской верности. А потому, пожалуй стоит присмотреть ей четки. Но - кокетливые, нарядные, которым будет завидовать миссис Мерсер.
И все остальные праведные кумушки, сборище старых толстых кошек, которым всегда до всего было дело.
Мэри кивнула.
- Думаю, ей подойдут янтарные, жёлтые, чтобы ловили свет в церкви. Такие почти светятся изнутри даже в полумраке. И она...
Договорить она не успела: сбоку, со стороны леса, послышался хруст ломающегося под шагами наста, хлюпанье словно кто-то бежал. Секунду, две Джеймс не видел ничего, только возникающие на рыхлом снеге следы, смутную серо-коричневую тень, мелькающую на фоне голых деревьев. И только когда это нечто приблизилось на десяток шагов, словно из воздуха возник юноша лет восемнадцати в разодранной перепачканной одежде. Лицо его пятнали кровоподтёки, а изрезанные о ледяную кромку ноги оставляли алые следы. По остаткам изысканно вышитого джеркина юношу вполне можно было принять за пажа какого-нибудь рыцаря или зажиточного горожанина.
Споткнувшись, он упал на колени и почти выдохнул:
- Пожалуйста!.. За мной гонятся! Прошу вашей защиты!..
Джеймс лишь вздохнул в ответ, спешиваясь иперекалывая брошь поверх оверкота. По этой дороге мог ехать кто угодно, когда угодно, в любую из сторон, но окровавленный, избитый и догоняемый должен был достаться именно ему, старшему констеблю Джеймсу Клайвеллу, следующему из Бермондси в Бери-Сент-Эдмундс вместе с юной женой!
- Извольте, - юношу пришлось вздёрнуть на ноги и закутать в собственный плащ. Новый, с оторочкой тесьмой по краю. - Закон Его Величества всегда защищает невинных и карает виновных. От кого же вы бежите?
- М-меня зовут, - пересиливая дрожь, юноша вцепился в полы плаща, замотался в него так, что походил на кокон, - Эжен д'Альби. Понимаете, я - ученик... и оруженосец, да, оруженосец благородного рыцаря сэра Генриха. Мессир, моего повелителя злодейски убили - и никак иначе, чем по приказу здешнего синьора, поверьте! Я могу поклясться, чем угодно, и теперь они гонятся за мной. Я еле вырвался... - он опасливо оглянулся на лес, и, словно в ответ, из-за деревьев раздался лай гончих.
"Ну разумеется..."
Мечты о простом и лёгком поиске гуся какой-нибудь докучливой крестьянки рухнули с грохотом тяжелого рыцаря, выбитого из седла. Злодейски убитого, между прочим, рыцаря. Джеймс недовольно хмыкнул, доставая из-под кольчуги свои патенты. Бежать от гончих даже верхом было нельзя, вступать в бой - тем паче, а корона всё равно не терпела, когда посягали на неё через её слуг.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1073, отправлено 17-03-2019, 9:22


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- Сэр Генрих? - Задумчиво переспросил он у юноши, подсаживая того на Белку. - Это не тот, который поэт и менестрель?
- Тот самый, - горько кивнул Эжен, не прекращая беспокойно посматривать на лес. - Горьким станет этот праздник... но, милорд, может быть, мне стоит бежать дальше? К стыду своему, не сообразил сразу, но ведь я подвергаю опасности не только вас, но и леди. Те ублюдки могут и не уважить знак короля. В конце концов, они уже раз не уважили его закон.
- Мы - джентри.
Выспренность речи Эжена заставляла говорить лаконично, точно в пику велеречивости, да и милордом Джеймса еще никто не называл, что невольно отталкивало от юноши, будто тот льстил.
- Так от кого вы бежите, Эжен?
- От егерей лорда Уильяма. Жерар... фамилию не знаю, с ним ешё двое, и собаки.
Гончие как раз вырвались из леса, и следом выбежали трое мужчин и остановились при виде компании. Двое сдерживали рвущихся псов, а третий, коренастый, невысокий, в клёпаной коже, вышел вперёд, упёр руки в бока, глянул на Клайвелла холодными серыми глазами. На Эжена он внимания не обращал вовсе, Мэри удостоил только беглым взглядом.
- Жерар Лупо. От имени господина требую выдачи этого человека как браконьера и чернокнижника.
- Старший констебль Джеймс Клайвелл. Именем короны оставляю этого человека на своём попечении до разбирательств его преступлений.
Джеймс нахмурился и только теперь понял, что почти точно повторил позу этого Жерара - позу хозяина земель, победителя. Вызова местным держалам он не хотел, потому сложил руки на груди, бегло улыбнувшись Мэри.
Егерь переглянулся со своими людьми.
- И награду от синьора за чернокнижника тоже вам, звёздам заезжим, а не нам, кто его нашли, подняли и гнали? Далеко-то он бы не убежал, бессапожный, а теперь выходит, полторы сотни в чужой карман? Нечестно получается, старший констебль. Отдайте нам - и треть ваша, как по совести полагается.
- Если вина мальчика будет доказана, вы получите награду сполна, - пообещал Джеймс, тоскливо размышляя о том, что на Мэри лучше бы завязать поясок из этой замечательно противомагической веревки, что была положена законникам и стражникам. Порой в городах очень плохо относились к магам, а уж в Бери-Сент-Эдмундс должны были их вовсе преступниками считать. Здесь когда-то, то ли в восемьсот семидесятом, то ли чуть позже, датские викинги напали на королевства восточной Англии. Короля Эдмунда пленили, а после того, как он отказался поклоняться языческим богам - казнили. Побили, расстреляли из лука, отрубили голову и выкинули её в кусты за ненадобностью. И долго бы англичане искали её, если бы в один прекрасный, но очень странный день, из кустов не вышел волк, во всю глотку голосивший: "Сюда! Сюда!" Голову нашли, приложили к телу, а она возьми и прирасти. Эдмунда сразу объявили святым, нарисовали ему герб с волком и на месте захоронения построили аббатство. А вокруг святилища - город. Налогами тут облагалось всё, даже разбойные набеги! И в тысяча триста двадцать седьмом году жители собрались на площади, где и поклялись избавиться о монахов. На их счастье, мимо города проходил разбойник Дик Уорв со своей шайкой. Идея убийства и грабежа аббатства ему понравилась, а потому приору скоро оторвали башку и насадили на кол. А мощи Эдмунда в тот же год зачем-то спёрли французы и говорили, что они до сих пор хранятся в каком-то тулузском монастыре. В общем, Бери-Сент-Эдмундс был странным, и от местного синьора можно было ждать каких угодно уложений.
- Сполна? Что ж, дело, благодарствуем. Ладно тогда. Тащите его сами, всё нам легче. А вину - докажем, - пообещал ему Лупо, затем смерил Эжена долгим взглядом и хищно осклабился. - А ты, парень, мои слова попомни: всё одно по лесенке на эшафот подниматься придётся. Ну или втащат, это уже как получится. А то ты, вот прям вижу, особо запирательный. Люблю таких. Так что - не радуйся заранее-то. Глядишь, ещё свидимся.
Он махнул рукой, и помощники потащили собак обратно в лес, а сам главный егерь, прежде чем последовать за ними, вежливо поклонился Джеймсу.
Эжен, который вовсе не выглядел радостным, тоскливо смотрел им вслед.
Джеймс, в свою очередь, глядел на него. Не походил мальчишка на чернокнижника, хоть тресни, разве что на очень юного и излишне восторженного.
- Рассказывай. Без лишней поэзии. Почему они хотят тебя?
Эжен с горечью улыбнулся.
- Они нашли меня утром рядом с телом варварски изуродованного рыцаря, а мне хватило ума сказать им, что я всё знаю. Обвинил, пообещал сложить песню, от которой... дурак. Наверное, я был не в себе. Неудивительно, после ночи рядом с телом сэра Генриха...
- Почему вы сразу не сообщили об этом констеблю соседнего города? Зачем вы всю ночь сидели на могиле?
Вздохнув, Джеймс подобрал поводья Белки, направляясь к Бери-Сент-Эдмундс. В тюрьму мальчишку отдавать было нельзя, оставлять подле себя - тоже. Приходилось думать о том, как сразу же попасть на аудиенцию к королевскому судье.
- Я... отстал от сэра Генриха. Нет, - поправился Эжен. - Не совсем так, простите. Он услышал меня в Лондоне и предложил взять в ученики, но я колебался. Понимаете, у меня уже были слушатели, поклонники, семья, наконец, и вот так всё бросить - непросто. Решился только на следующий день, и гнал коня, как мог - и всё же опоздал. Нашёл в ночь, и... я не знал, что делать. Когда всё вот так переворачивается... Скажу откровенно, у меня не было сил немедленно отправляться за стражей - слишком был потрясён, поэтому помолился как мог, как подобает христианину, и устроил шалаш под елью, чтобы утром отправиться к констеблю. Только вот ночью... - он замялся.
- Что было ночью?
Жизнь была бы так легка и проста, отправляйся случайные свидетели преступлений за стражей сразу, вместо того, чтобы молиться на могилах, над телами и в часовнях. Джеймс даже зажмурился, представив себе этот идеальный мир, где все говорят вовремя и по делу.
- Вы сочтёте меня сумасшедшим, - проворчал Эжен и удивлённо оглянулся на смешок Мэри. Пожал плечами и продолжил. - Ночью, когда я всё-таки уснул после молитв, в свете костра мне явился призрак сэра Генриха.
- Сказал что-нибудь? - Без особой надежды осведомился Джеймс
Может быть, хотя бы призраки мертвых поэтов говорили по делу. Например нечто вроде: "Меня убил негодяй, живущий на такой-то улице, и зовут его так-то!" Впрочем, сколько Джеймс знал всех этих пророков, призраков, культистов и стихоплётов, выражались они весьма туманно и часто врали.
- А как же! - удивлённо взглянул на него Эжен. - Всё и сказал. Что, дескать, подкараулил его сэр Генрих, из ревности-то. Даже поединка не дал, приказал егерям забить насмерть, а те и рады стараться. Вроде как частная стража, понимаете?
- Понимаю...
Джеймс даже остановился, услышав такое. Когда это призраки рассказывали о своих убийцах охотно и в подробностях? Тяжело вздохнув, он прибавил шага, надеясь до вечера успеть в город, а к полуночи - на могилу рыцаря.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #1074, отправлено 17-03-2019, 9:22


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

Вот только к засаде он оказался не готов. И когда щелкнули арбалеты на деревьях, бросился закрывать собой Мэри, не Эжена. Плечо обожгло болью, резкой и острой, горячей от крови, а юноша рухнул оземь с простреленной грудью. Даже лекарь уже не помог бы юному поэту. Стиснув зубы, придерживая раненую руку, Джеймс обошел кусты, заглянул на каждое дерево, но ничего и никого, кроме браконьерского ножа не нашел. И всё же, арбалеты были слишком дорогим удовольствием для лесных, а вот егери эти как раз-таки были вооружены ими. И эта засада пусть косвенно, но подтверждала слова юноши, хоть свидетель обвинения теперь и был убит.
Джеймс тяжело оперся о Белку, чувствуя, как кружится от боли голова.
- Мэри, сможешь болт вытащить?
У лесных случается всякое, и раз уж они дружили с мельником, Мэри почти наверняка доводилось их штопать.
- Смогу.
Оказалось, пока он ходил, Мэри успела приготовить и крепкое вино для промывания, и нарезать чистое полотно, которое прихватила с собой словно как раз на такой случай. И дрожь рук у неё утихла, стоило надрезать рукав и усадить Джеймса на скинутый тюк другим плечом к старому дубу, хотя лицо оставалось мертвенно бледным. Свободной рукой она взяла его за руку и глубоко вздохнула, словно сама готовясь к боли.
- Готов?
- Нет.
Джеймс мотнул головой, жадно покосившись на вино, которое боль приглушить не могло. Но почему-то казалось, что глотнув, будет легче. Точно к ранам можно было привыкнуть, черт побери! Впрочем, Мэри его согласие и не требовалось. С хладнокровием полевого хирурга, не торопясь и не выказывая волнения, она пропихивала болт сквозь плечо, выбивая его.
Молчать - было тяжело. Рукав оверкота, который пришлось закусить, чтобы не орать, и вовсе был мерзким, шерстяным и скрипящим на зубах. И это почему-то казалось важнее простреленного плеча, мертвого Эжена. Важнее бледной Мэри, но не превыше гордости за неё и сожаления, что никто её сейчас не видит.
- Испугалась, маленькая? - Спросил он, когда рана была перевязана, а рука принялась ныть и покалывать той отвратительно-навязчивой болью, какой напоминают о себе швы.
Мэри кивнула и тут же помотала головой.
- Что теперь с ними делать?
- Четвертовать, - допивая остаток вина, просветил её Джеймс.
Корона и в самом деле не терпела посягательств на своих слуг, а потому к тяжести преступлений ассизы всегда охотно плюсовали нападения на констеблей и стражей. Оставалось лишь завернуть тело Эжена в плащ и подвесить на дерево повыше, чтобы его забрали стражи из Бери-Сент-Эдмундс. И отправиться в городок, с трудом удерживаясь от ругани. Без правой руки лучший меч городской стражи Лондона становился посредственным леворучником, а это... Это звучало очень нехорошо. Особенно, рядом с женой, которую надо было оберегать. И лучше бы егерям сознаться самим, вместе со своим лордом и этим... Лупо! Говорят ведь, что неумелый палач хуже опытного, а из констеблей палачи обычно получались плохие. Злые.

Город был странным. В нём не было лавок мастеров амулетов, но зато на площади красовался эшафот, увенчанный плахой и колесом. Впрочем, отсутствие магов, кажется, не отпугивало рыцарей, собравшихся показать свою доблесть - вокруг торговой площади раскинулись шатры, а в центре её, недалеко от эшафота, устроили ристалище. Всё это Джеймс оглядел бегло, равно как и высокие шпили замка здешнего синьора. Плечо ныло немилосердно, верёвка вместо пояска смотрелась на Мэри мило, но забавно, а дорога и приключения на ней тянули в ближайшую таверну, спать. К тому же, было неспокойно за Бесси. И Джеймс, не раздумывая долго, свернул к таверне "Сыр и Ворона", что виднелась аккурат за эшафотом.

В трактире пришлось много говорить. Впрочем, местные, бери-сент-эдмундцы, говорили охотно и много. Так, что Джеймс едва успевал кивать и запоминать. Говорили разное. Что трактирщик недавно пошел, как обычно, за хворостом, а вернулся седым стариком, ибо напал на него призрак. И жаль, жаль, что михаилиты турнирами не увлекаются, ведь тогда всем миром бы скинулись, и...
"И" Джеймс дослушивать не стал, пересел к стойке. Трактирщик, совершенно не седой, назвался Кином Браубергом. Собирал он, значит, хворост... Джеймс поморщился, понимая, что даже думать начал привязчивым, певучим слогом Брауберга. Так вот, собирал хворост трактирщик и наткнулся на свежий холм, в который знаком креста воткнут был рыцарский меч. Оружие Брауберг хотел было взять с собой, но лишь начал вытаскивать клинок, его плеча коснулось нечто. Развернувшись, трактирщик обнаружил, что на него глядит признак и спешно ретировался домой.
Меч он, всё же, принёс - и Джеймс конфисковал его в пользу следствия, выслушав нытье о том, что законники лучше б смертью жены лорда Уильяма занимались, ведь там что-то нечисто! Что именно, Джеймс так и не узнал, но зато наслушался баек про несмываемый кровавый след под окнами и сэра Генриха, часто остававшегося ночевать в таверне.
Мэри и Бесси не были призраками, и именно поэтому они занимали мысли. Не работалось и не спалось, потолочные балки трактира давили. Не спасала даже Мэри, сопящая под боком. Мысли, мысли, мысли кружились, путались и мешались, мерещились то культисты, вооруженные огромными турецкими ятаганами, зажатыми в зубах, то Гарольд Брайнс, поросший серой шерстью, которого оседлала Дженни, то Нерон, целующий Норфолка. Норфолк, кокетливо улыбающийся, подмигнул, и Джеймс, наконец, заснул. Завтра его ждал Ричард Рич. И большой город.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1075, отправлено 17-03-2019, 9:23


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

2 марта 1535 г. Бери-Сент-Эдмундс.

Большой город, впрочем, ему не понравился - слишком шумно было из-за чёртова турнира, слишком слонялись повсюду праздные люди, слишком долго пришлось ждать аудиенции у Рича, чтобы получить краткое указание - "Жена Сэра Уильяма Дальберг-Актона странно умерла. Займись".
Над этой формулировкой Джеймс негодовал долго, с чувством, собирая сплетни о синьоре по городу. Гораздо больше выбросившейся из окна взбалмошной леди его интересовал призрак поэта. Но - приходилось слушать горожан. За пару-тройку часов Джеймс стоптал ноги, стер до крови язык и доверху нагрузился бреднями. Сэр Уильям здесь был известен как кулинар, охотник, хороший боец и неплохой правитель, невзирая на то, что в пылу охоты он часто топтал крестьянские поля, а в ярости - был жесток. Наверное, потому и был женат трижды. Первая супруга, навязанная родителями, отравилась грибами. Вторая - ударилась головой о ветку на охоте и умерла. Третья, именуемая Катериной, выбросилась из окна. Аккурат после того, как сэр Генрих выбрал её своей Дамой, посвятил ей победы и спел несколько песенок под окном, коварно исчезнув после.
Порядком замерзнув, Джеймс отправился в замок. Беседовать со слугами и духовником Дальберг-Актона, которого все почтительно именовали отцом Николасом.

Духовника лорда Уильяма найти оказалось легко. По словам дворецкого, священник каждое утро проводил в своей келье, и этот день исключением не стал. Дверь была закрыта, но на стук немедленно ответил раздражённый голос, велящий войти.
Отец Николас, седовласый сухой мужчина с узким лицом, сидел за небольшим столиком, склонившись над толстой тетрадью, исчерченной таблицами с цифрами - по виду счетоводческими. Рядом высилась стопки подшитых разномастных листов - писем, счетов, векселей, насколько удалось разобрать в заметавшемся сете толстых восковых свечей. Точнее - огарков, поскольку они уже почти прогорели. Тени прыгали, и мужчина нахмурился сильнее, поднял, наконец, голову.
- Дурной мальчишка, клади уже... о. Простите, господин. Служку где-то носит, хотя он уже давно должен был принести новые свечи. Боюсь, я принял вас за него, - он близоруко прищурился, вглядываясь в Джеймса. - Кажется, мы незнакомы? Меня зовут Николас, но вы, вероятно, это знаете, раз постучали в мою дверь. Чем могу быть полезен?
"Чтоб я знал..."
Джеймс оглядел комнату, с интересом рассматривая корешки книг. Медицина, натурфилософия, богословие - всё изрядно запыленное. И по всему выходило, что дела лорда вёл его духовник - иначе зачем ему эти кипы бумаг?
- Джеймс Клайвелл, констебль, - кивнул Джеймс, ища взглядом, на что присесть. - Вы позволите задать несколько вопросов?
Список которых был так обширен, что даже надежда вернуться к Мэри до темноты, умирала. Впрочем, Мэри он отправил гулять по лавкам и турнирам, запретив снимать веревку. Наколдует случайно чего-нибудь - и тащи жену с костра или виселицы.
- На топчан, - угадал мысль духовник и со вздохом повернул стул. - Спрашивайте.
Покосившись на этот самый топчан, Джеймс вздохнул вслед за священником - и остался на ногах. Сидеть на чужой постели было неправильно, даже если тебя ранили намедни.
- Скажите, вы и леди Екатерину исповедовали, отче? Я чту тайну исповеди, но, быть может, леди помышляла о чем-то, что сподвигло её выброситься из окна?
Например, о прелюбодеянии. В непорочную и платоническую любовь заезжих рыцарей к прекрасным жёнам местных синьоров он не верил уже давно.
- Помышляла? - Николас хмыкнул и поднялся сам, заложив руки за спину. - Не будем тратить время на околичности, мастер констебль. Как грешила эта прелюбодейка, так в ад и ушла.
- Без околичностей и мне проще, отче. Верно ли, что сэр Генрих Руссильон ухаживал за леди Екатериной?
Джеймс прошелся по комнате, разглядывая книги, стены, пол, изучая потолок и окно. Плечо отчаянно ныло, дергало и намекало на то, что надо бы прилечь, напоминало об егерях.
- Сэр Руссильон ухаживал за половиной города, - с отвращением заметил Николас. - Но, всё же, песни он пел только ей. Выделял, до неприличия. Барды...
- К слову, - Джеймс задержался на полушаге, учуяв от стены у окна слабый запах спирта, - чем провинился этот мальчик, Эжен д'Альби?
Стену, без сомнения фальшивую, хотелось сломать. Но Джеймс лишь отошел подальше, не подавая вида. Перепрячут то, что за нею, и не раскопаешь потом ничего.
- Кто? - священник наморщил лоб. - Не знаю такого.
- Забавно, а некто Жерар Лупо утверждал, что за голову мальчика лорд дает награду, как за чернокнижника.
Вдвойне забавно, что счетовод этого не знает. Джеймс с подозрением уставился на священника, потерев зудящее плечо.
- Какую ещё награду? - Николас взглянул на него с подозрением не меньшим. - Вы мне голову морочите, мастер констебль?
- Золотом. Сотню. Поделиться предлагали, - охотно просветил его Джеймс, - отнюдь не морочу, отче, ложь - грех. К тому же, незадолго до смерти мальчик называл себя учеником сэра Генриха и утверждал, что знает, как тот был убит. Значит, лорд Уильям ревновал, говорите?
Ничего такого священник не говорил, но допрашивать лорда констеблю-джентри никто бы не позволил. Оставалось лишь узнавать нужное через близких к нему людей. А что самоубийство Катерины было связано со смертью барда, Джеймс уже не сомневался.
Николас только пожал плечами.
- Ничего не знаю ни про награду, ни про учеников, господин Клайвелл. Что до ревности, то вы сами не ревновали бы, пой кто-то вашей жене серенады под окном? Заповедано не желать чужого, но нигде не сказано, что нельзя беречь своё.
К счастью, Мэри серенады под окном никто не пел, но если бы такое и случилось... Убивать констеблю ни к чему, достаточно вспомнить об излюбленной ухватке - и задержать певуна за бродяжничество.
- Mea culpa, отче, - вздохнул он, - но ведь сказано: "Не ревнуй до того, чтобы делать зло."
- Кто творит зло, кроме грешников, мастер Клайвелл, если зло в этом городе искореняется? - священник нетерпеливо покосился на бухгалтерию.
- Уйду не раньше, чем закончу, - предупредил его Джеймс, перехватывая взгляд, - не откажите в любезности позвать служанок леди.
Горничные всегда знают всё. Они - почти трактирщик и торговцы, только носят юбки и прислуживают в спальнях. Горничные видят и слышат многое, то, о чем их господа и не подозревают.
Священник вскинул брови, потом нахмурился.
- Откажу, не обессудьте. Здесь не допросная, и присутствие женщин - особенно горничных, которые самые пустоголовые из всех - только внесёт беспорядок и путаницу. Что до поисков, то я уверен, что с ними куда лучше меня справится любой слуга. Или вы сами.
- Увы, отче, не все нынче готовы возлюбить ближнего своего, - сокрушенно вздохнул Джеймс, - кто из девушек служил леди Екатерине?
Удивительно несговорчивый священник... Джеймс улыбнулся так, будто был в арене, а Николас - сидел на трибуне. Он был почти уверен, что этот управляющий-монах выгораживает своего синьора, что это по приказу сэра Уильяма был убит бард и, быть может, лорд сам принимал участие в охоте. Он только не понимал, почему леди Екатерина выбросилась и что делать с призраком. Впрочем, призрака Джеймс намеревался допросить тоже.
- Кэтлин и Питтипэт, - скривившись, ответил Николас. - У одной в голове ленты, у другой - вовсе ничего.
Джеймс благодарно кивнул, удерживая себя от того, чтобы попросить благословения. Хотя... К дьяволу, зачем отказывать себе в удовольствии мешать священнику в его делах? Он благочестиво склонил голову.
- Благословите, отче.
На миг показалось, что Николас едва удержался от того, чтобы закатить глаза сводчатому потолку, но лишь на миг. Священник с торжественным видом овеял его крестным значением и произнёс с чувством:
- Благославляю, сын мой. Да обратит Господь лице Свое на тебя - и даст тебе мир.
Хмыкнув, Джеймс вышел, давая себе зарок выманить священника из комнаты и посмотреть, что он прячет за фальшивой стеной. Почти наверняка - запрещенную в этом городе алхимическую лабораторию или что-нибудь мажье. Любопытно, знал ли здешний синьор, не озаботившийся отменить законы против магов, что его советник и духовник занимался незаконными тут практиками? Впрочем, сам лорд, вспыльчивый по мнению горожан, кажется, сам был причастен к убийствам. И если бы не приказ Рича, не копаться Джеймсу в грязном белье синьора, его жены и сэра Генри Руссильона. Но - констебль подневолен: куда посылают, там и служит. Невзирая на то, что дома осталась дочь, которой грозили культисты. И жену, у которой даже медового месяца не было.
Невесело размышляя, он спустился в кухню, не в силах избавиться от ощущения, что ключ ко всему - в замке.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #1076, отправлено 17-03-2019, 9:23


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

В кухне, как это водится, судачили.
- На рыцарей я бы поглядела, - говорила та, чьи ленты виднелись даже через приоткрытую дверь, - как по мне, так ничего лучше нет, когда они в доспехе выезжают, блестят - аж жуть. Даже ноги подкашиваются и сердце бьётся быстро-быстро.
- А когда упадёшь, и они в... ворота въезжают - ещё быстрее, - с понимающим хихиканьем вторила девушка с белокурыми волосами, собранными в аккуратную косу с драгоценными заколками. - К слову, какая цаца с этим новым красавчиком приехала. И что он в ней нашёл - ни ущипнуть, не укусить. Может, не зря он её в город отправил, а сам - здесь вот?
- Вот дуры-то, - третий голос, низкий и обстоятельный принадлежал пока невидимой женщине, но так говорить могли только кухарки, - послал же Господь на мою голову этих щебетух, как языки-то не стёрли еще?
- Не ругайте их, госпожа, - подслушивать было невежливо, хоть и полезно. Но Джеймс, не взирая на пользу, толкнул дверь, входя в жар кухни, где топились несколько печей, пахло хлебом и мясом, а над грубым деревянным столом висели вниз головой два упитанных гуся. - Дамы, добрый день, ибо он не может быть плохим в такой очаровательной компании.
Хорошо, что он отправил Мэри в город, потому что слыша она такое... Впрочем, что сделала бы жена, увидев, как Джеймс кокетничает со служанками, придумать не получилось. Прецедентов не было.
- Вы ведь не откажетесь ответить на вопросы, леди?
Лентоносица хихикнула, прикрывая ладошкой рот, ее подружка - еще и порозовела, оправив лиф и смущенно кивнув.
- Джеймс Клайвелл, - улыбаясь, представился Джеймс, - а что, леди, верно говорят, будто вы лучшими подружками госпоже Екатерине были?
"Леди" ошалело кивнули, томно вздыхая.
- Так жаль её, - продолжил Джеймс, сокрушенно вздыхая и подмигивая той, что была с заколками, - а вы, должно быть, и вовсе скорбите по сей день.
Усмотрев скамеечку, он потянул ее к себе тем лихим движением ноги, какое подсмотрел у магистра. А усевшись - потер раненое плечо так, чтобы в вороте рубашки показалась повязка. Впечатление следовало усиливать и поддерживать, а барышни любили героев. Особенно - израненных.
- И помните каждое её слово, должно быть?
- Конечно, - счастливая обладательница лент просияла, бросив торжествующий взгляд на свою товарку, - Питтипэт вот ничего не помнит, волос долгий, а ум короткий. А я помню, про любовь. Госпожа аккурат за три дня, как выброситься изволила, сказала, с лордом ссорясь. "Да, - говорит, - я люблю его, и только смерть разлучит нас!" Вот оно как!
"Вот оно как..."
Джеймс удивленно и восхищенно оглядел девушку, и это было почти искренне. Сама того не ведая, горничная сообщила ему мотив, что сподвиг лорда Уильяма к убийству барда.
- А лорд-то что, милая?
- А лорд-то злющий на охоту укатил, - вступила блондинка, оттеснив вторую горничную. - Потому как конюха ажно плетью ожег, когда тот замешкался, вот. А хотите, покажу то место... - она потупилась и печально вздохнула. - Откуда бедняжка наша, страдалица...
- В другой раз, моя сладкая.
Джеймс поднялся на ноги, не забывая морщиться, как и положено герою. Завладев рукой белобрысой, он припал к длани, будто к королевской. И спешно ретировался из кухни, намереваясь побеседовать с конюхом перед тем, как ему пришлось бы сознаться Мэри, что чуть не соблазнил служанок.

Конюху пришлось сочувствовать, рассказывая байки из тяжелой констебльской жизни, лакеям - совать серебрушки и удивляться их статью. И потому из замка Джеймс не вышел, а вывалился - измочаленным, что лыко. Но зато, вкупе со сказанным горничными, картинка складывалась прелюбопытнейшая. После ссоры с женой, лорд выскочил взбешенный и приказал собираться на охоту, причем вскакивая в седло, сэр Уильям обронил нечто вроде: "Клянусь святым Дунстаном и всеми кругами Ада, что эта проблядь съест его сердце". Вернулся он уже успокоившимся и веселым, велел устроить пир, причем проторчал у плиты сам, что было обычным для него делом, готовя для супруги очередное лакомство. Но когда пришло время подавать на стол, место слуг заняли егери. И всё становилось ясным, а несколько звеньев цепи Джеймс легко мог представить и сам. Лорд накормил леди жарким из тела барда, Катерина этого не снесла и выбросилась. И лишь то, что свидетельства холопов не являются доказательством в ассизах, удерживало Джеймса от написания отчета Ричу. Он любил такие дела - простые, понятные, не заставляющие ломать голову над дневниками сумасшедших священников, искать Потрошителя среди знати и пытаться не повесить Брайнса. В таверну, к Мэри, ноги несли сами, под веселую песенку и совсем уже весенний щебет птиц.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1077, отправлено 17-03-2019, 9:23


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

- Ты выглядишь очень довольным для человека, только вчера получившего арбалетный болт в плечо. Как кот, который нашёл незакрытую крынку со сметаной.
Джеймс хмыкнул, не стирая улыбки с лица. Мэри, его маленькая, странная супруга, стояла у окна, разглядывая содержимое длинной деревянно коробочки - янтарные бусы.
- Мне пришлось заигрывать с горничными, беседовать со священником и восхищаться конюхом, но зато, кажется, нашел нить.
Беседу с призраком он счёл излишей. Явиться в ассизы привидение все равно не сможет, а доказать вину лорда без наличия изъятых у тела частей - было сложно. Разве что... Джеймс прокружил Мэри по комнате танцем, припоминая запах спирта в комнате Николаса. Он всё знал, не мог не знать! Мог ли духовник лорда заспиртовать сердце или голову барда? Кажется, именно головы сохраняли в назидание неверным жёнам древние. Но для обыска кельи нужен был повод, для тайной вылазки - турнирный пир, когда ворота замка открыты будут для всех.
- Скажи, маленькая, ты не слышала в городе, когда турнир победителей?
- Завтра к вечеру, - Мэри вскинула брови, обнимая его за шею. - Почему конюх достоин восхищения больше, чем горничные и священник, и что за нить? В городе чего только не говорят, но всё, кажется, не по делу.
- Потому что конюх говорил только о своих статях, - пожал плечами Джеймс, - и через призму его "какой рыцарь со мной сравнится?" приходилось выуживать крупицы истины. А горничные попросту глупые болтушки. Но я почти уверен, - он прижал к себе Мэри плотнее, понизив голос до шепота, - что скоро закончу это дело. Что говорят в городе?
В чужом городе сложно уяснить, где в сплетнях зерно истины: молва всегда раздувает до невиданных размеров и правду, и ложь. Но если истина - это событие рассказанное двумя кумушками, то Джеймс не отказался бы послушать.
- Во-первых, лорд - чернокнижник и по договору с дьяволом обязан убивать не менее одного человека в месяц - потому и убивают, кого ни попадя, - начала Мэри, сосредоточенно нахмурившись. - По этой же причине, видимо, лорд казнит преступников лично, головы потом утаскивает к себе и хранит в особой комнатке с трофеями, а ключ постоянно носит с собой. А когда жертв не хватает, он охотится на людей в лесах - кого найдёт. Катерина, получается, сбросилась с башни, когда смогла сбросить его чары и заглянула в ту комнатку... говорят, придавила при падении двух караульных, но тогда им надо было стоять очень близко друг к другу. Ах, да, его духовник тоже чернокнижник, разумеется, потому что секта. Но есть и версия, что рыцарь-поэт тоже продал душу Сатане - разумеется, за песни. Два приворота на одну Катерину - и бедная женщина бросается к своей гибели, не выдержав такой жизни. А самого рыцаря убил какой-нибудь кузнец, дядя очередной пастушки, которую тот затащил на сеновал, и вообще во всём виноваты тамплиеры и альбигойцы. И вот глядя на эту картину... - Мэри помедлила и со вздохом подытожила: - Правды тут, кажется, ровно на то, что бард был знатный кобель.
Духовник вполне мог быть чернокнижником, хоть доказать это Джеймс и не мог. Пока. И не знал, надо ли. К тому же, в головах преступников, утаскиваемых в потайную комнату тоже чувствовалось зерно истины.
- Мой маленький констебль...
Такой сметливой женой можно было только гордиться. Увы, он делал это недостаточно часто, не уделяя ни толики времени, ни капли внимания. В который раз пообещав себе исправиться и в который же раз усомнившись в своем обещании, Джеймс вздохнул, касаясь губами теплой макушки. Всему свое время, если верить Екллезиасту, но сейчас было время смеяться и любить.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #1078, отправлено 17-03-2019, 9:23


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

3 марта 1535 г. Бери-Сент-Эдмундс.

Утро и полдень были проспаны самым наглым, беззастенчивым образом. Быть может, турнирные увеселения и прочие прелести больших праздников требовали его присутствия, но Джеймсу было все равно. Его не покидало ощущение отпуска, оно пенилось, бурлило дорогим игристым вином в крови, а такие игрища нужно непременно восполнять сном. А потому выбрался Джеймс из опочивальни лишь к вечеру, направив свои стопы прямиком на пир победителей, хоть глазеть на рыцарей и не собирался. Толкучка в замке - это занятый лорд и не менее занятый его управляющий-духовник, и - самое главное - опустевшие покои, которые можно не торопясь, со вкусом обыскать.

И это ему удалось. Пока люди со вкусом, шумно пировали внизу, в зале, где стены были увешаны охотничьими трофеями барона, Джеймс, тихо позванивая отмычками, обшаривал комнаты, начиная с самой верхней. С её замком пришлось повозиться, пару раз проскальзывая в тень, чтобы пропустить стражу. И, как оказалось, зря. В пыльной комнате не было ничего, кроме пыли, цепей с крюками на конце и поясного портрета какой-то леди на кровати. Оглядев все это и придя к выводу, что на цепях некогда висел светильник, Джеймс аккуратно закрыл дверь, спускаясь к келье Николаса.
Здесь уже было любопытно. Во-первых, книги стояли в шкафах в несколько рядов, что из-за выемки в стене осталось незамеченным в первое посещение. Во-вторых, в этом самом втором ряду находились книги по некромагии и демонологии, что само по себе было преступлением, хоть и пользовались ими уже давно. Перебором - интуиция спала - Джеймс потянул за один из гримуаров, открывая потайную дверь.
В тайной лаборатории священника он не стал разглядывать дневники, склянки и прочее, что составляло обстановку. Голова в огромной склянке, принадлежащая Руссильону - а это был бард! Совпадали приметы! - занимала Джеймса сейчас гораздо больше.
Дальше стало совсем просто. Так просто, что Джеймс невольно разулыбался от удовольствия - он разобрался с этим грязным дельцем. Вернуться за городской стражей и местным констеблем, явиться с ними в замок, глядя на багровеющее лицо лорда Уильяма обыскать замок и комнаты снова. Найти голову, тайную лабораторию, голову - и сочувственно выслушать сникшего синьора, оказавшегося человеком чести.

Дама Катерина, третья жена лорда Уильяма Дальберг-Актона не была счастлива в браке, как ни старался муж ублажить её кушаньями, цветами, украшениями и книгами. Последний шанс лорда Уильяма обрести семейное счастье обернулся великим горем. И Джеймс его понимал. Здешний синьор был чуть старше его самого, леди Екатерина - немногим моложе Мэри. Сэр Генрих Руссильон, в которого супруга влюбилась без памяти, казался обаятельнее обоих, он целовал руки и пел песни на каждом углу, даже под окнами леди. Отче Николас даже посетил его тайно, уговаривая покинуть город, но бард опрометчиво отказался. И когда после семейной сцены Уильям в ярости отправился икать обидчика, то сэр Генрих обнаружился в крайне беспомощном положении - в силке. Он умолял дать ему меч и позволить умереть в поединке, но... Егери забили его ногами, кистенями, древками копий, сердце вырезали и приготовили леди Екатерине, а голову сэр Уильям хотел выбросить, но почему-то передумал и отдал Николасу. Дама Катерина выбросилась из окна, Уильям закончил на это свой рассказ, покорно протягивая руки стражникам, чтобы связали, а Джеймс все глядел на голову рыцаря в банке.
Никогда он не признается в том, что поступил бы также. Его позднее счастье, юная странная Мэри, способная быть и хозяйкой, и любовницей, и маленьким констеблем, не могла достаться больше никому. Особенно - потому что Джеймс был много старше. И наплевать на мнение Феогнида с его якорями-кораблями-веревками! И волнующий вопрос он задал, едва переступив порог комнаты в таверне.
- Ты со мной счастлива, Мэри?
- Прости? - жена, успевшая его обнять, с явным удовольствием вдыхая запах, удивлённо взглянула в лицо. - Откуда такой вопрос - что-то стряслось? Почему бы мне быть несчастной?
- Мысли вслух, маленькая.
Джеймс вздохнул, прижимая её к себе. Грань между счастьем и несчастьем была такой тонкой, такой хрупкой, что вопрос и задавать не следовало. Всё же, Нерон плохо его воспитал, так и не научив не спрашивать, если ответ знать не хочешь.
- Лорд Уильям во всём сознался, но судить его будут в королевском суде, не в ассизах. И мы можем отправляться домой. Или еще куда-то, куда захочешь.
- Домой... - Мэри, которая всё ещё поглядывала на него немного подозрительно, задумалась. - Дома хорошо. Но, может быть, мы могли бы... Хм. В Бирмингем, наверное, не стоит, пусть он и знаменит мастерами. Или, может быть, в Или? Я слышала, король собрал там немецких часовщиков и шкатулочников... если ты не против?
Джеймс был не против. Куда угодно, лишь бы оторваться от рутины, мистера Потрошителя, кумушек, уехать от Нерона. Сбежать от матушки и миссис Фи. Привязать к себе Мэри плотнее. Коварно и самонадеянно? Пусть! Но лучше так, чем уподобиться лорду Уильяму. Джеймс всегда боялся зверя в душе, а теперь когда знал его имя, когда Актёр проснулся на арене - тем паче. И если поездка в Или... в Бирмингем... к дьяволу сохранит его для разума, для мира и жены - то пусть. Мэри имела право на маленькое свадебное путешествие..


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Leomhann >>>
post #1079, отправлено 17-03-2019, 9:25


леди серебряных туманов
******

Сообщений: 1332
Откуда: Нидзеладзе-гоу
Пол: женский

туманов развеяно: 131

Здесь и далее - я и Спектр

Раймон де Три и Эмма Фицалан

2 марта 1535 г. Бини, Корнуолл.

Отсюда уже был виден Тинтагель - в ясную погоду, какой почти не бывало на побережье. Говорили, что в этом замке родилась Моргейна, Моргана Ле Фей, но графы Корнуоллы утверждали: предок их Ричард построил его не далее как в тысяча двести тридцать третьем году, а значит, ножка Игрейны не могла ступать по этим гулким и сумрачным коридорам, не могли слышать эти серые стены детского смеха величайшей волшебницы Британии. Но когда развеивались туманы и хмарь, об этом забывалось. Тинтагель был величествен, монументален и возвышался на своем утесе над окресностями с надменным видом аристократа среди замков. Эмма, одетая в по-весеннему яркое, новое синее платье из дорогого китайского шелка, в зеленый кокетливый дублет, с шапочкой, украшенной пером цапли, на голове вполне бы сошла рядом с ним за феечку, явившуюся почтить память верховной жрицы и владычицы Авалона. Потому и мелькнуло в глазах проезжающих мимо крестьян недоумение, когда такая роскошная дама, наклонившись в седле, сорвала с вестового столба лист с reclamare.
- Роберт Фиц-Рой, лорд Корнуолл, предлагает работу братьям ордена архангела Михаила Архистратига. - Она покрутила лист в руке и вздохнула. - Свежее, еще беспокойство осталось даже.
Теперь, когда пришлось потратиться на одежду для обоих, когда нужно было покупать лошадь, Раймон снова брал работу, не гнушаясь ничем. Заставляя ждать и вышагивать по комнате таверны, считая балки на потолке. А Эмме хотелось танцевать под пение птиц, с каждым днём щебетавших всё веселее. Танцевать, чувствуя твёрдую руку на талии, а под ногами - зеленую траву. А впервые услышав шум моря - еще и на берегу, на камешках и песке, взметая в прибое мокрый подол.
- Повезло, - заметил Раймон и притянул её к себе, опирая на плечо. - Кто первый - того и награда. И, конечно, всё прочее, если, напротив, не повезёт. Но странно это всё. В детстве здесь не бывал, потом - специально не заезжал так далеко на северо-запад, а теперь вот - пришлось, но как-то... поздно? Смотрю - и не вижу. Море - чувствую, им даже дышится, а замок - нет.
- Никогда не видела моря.
Эмма улыбнулась, вдыхая с бумаги беспокойство и пряно-терпкий запах конюшен. Солнце новая лошадь не заменит, но хотя бы заполнит пустоту.
- Никогда? Это определённо нужно исправить, - он повёл было Розу влево, в шум прибоя, но приостановился, перебирая поводья в пальцах. - Дьявол. Записка эта... говоришь, беспокойство? Это значит, что или гадство только случилось, или доросло до такого состояния, что терпеть уже нельзя. В первом случае оно может и подождать, а вот во втором... - он махнул рукой крестьянину, неторопливо плывущему мимо на телеге с прелым сеном. - Бог в помощь, мил-человек. Не знаешь, что такого в замке стряслось, что михаилитов ищут?
Тот встрепенулся, повел кустистыми бровями.
- Ничаво, господин. Чаво в замке будет? Стоит себе.
Эмма вздохнула. На море хотелось отчаянно, прикоснуться к пене, к солёным брызгам, дышать свободой, что обещал прибой. Но - сначала дело.
- Ладно, - покладисто согласился Раймон. - А где стряслось? Даром-то такое не пишут, чай.
- Так в конюшнях лордских. У, чаво было, - оживился крестьянин. - Сперва-т мы и не поняли, как она пришла. Пришла да и села. А теперича - ууу.
Он со значением потеребил куцую бороденку, выглядевшую по мнению Эммы так, будто все волосы ушли в брови и широко развел руками, показывая масштабы "ууу".
- Ничего себе. А что за она-то? И на что села?
- Говорю ж - на крылечко села, конюшни-то. И сидит. Вот замок стоит, а она сидит. А там Некромант уже на случку хочет, деньгов немеряно, лорд Роберт рвёт и мечет.
Крестьянин покачал головой, светло-красным досадуя недогадливости Раймона, который тяжело вздохнул.
- Ну, сталбыть, придётся ехать смотреть, что там такое сидит, пока замок стоит, у конюшни, из которой Некроманты на случку рвутся, из-за которых лорд рвёт и мечет, а деньги уже вовсе не меряются. Бывай и благодарствую!
Монетка сверкнула в воздухе, напоминая рыбную чешуйку, солнечный зайчик на волнах моря, которое всё еще ждало Эмму. Быть может, безнадежно.


--------------------
Когда-нибудь я придумаю такую же пафосную подпись, как у всех.

Организую дуэли. Быстро, качественно, бесплатно. Оптовым покупателям скидки.


Настоящий демон Максвелла © ORTъ
Amethyst Fatale © Момус
Львёнок © Ариэль
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
Spectre28 >>>
post #1080, отправлено 17-03-2019, 9:26


Рыцарь в сияющей футболке
*******
Администратор
Сообщений: 3950
Откуда: Таллинн
Пол: мужской

футболки: 826
Наград: 7

Лорд Роберт оказался жилистым мужчиной с седыми усами. Одет он был скорее, как крестьянин - тепло и добротно, хоть кожа на его охотничьей куртке и была выделана получше, чем у иного браконьера. На загорелом до черноты лице светились ярко-голубые, добродушные глаза. И конюшни его, которые скорее были огромным, размером с целое поле, поместьем, были такими же основательными. Здесь ржали нервно красивые лошади, гарцуя и взбрыкивая на выгулах, гомонили люди, дрались за овес птицы. Лишь собаки не лаяли. Завидев своего лорда с михаилитом, люди умолкли тоже. Тишина установилась такая, что сразу стал слышен звук, похожий на стон. Пошарив глазами, Эмма наклонилась и заглянула в собачью будку, чтобы вытащить за цепь здоровенного кобеля, из тех, которые одним своим видом способны напугать банду грабителей. Сжавшись в комок и прикрыв морду лапами, пес тихо выл.
- Извольте видеть, сэр Фламберг, - проговорил Фиц-Рой, - четвертый день уж так. А Лиска так вообще щенят на зады перетащила.
- Вижу.
Раймон оглядел кобеля и хмыкнул. Подход лорда к делу не нравился ему вовсе, но делать было нечего. Не ругаться же? За это только платили меньше, профессионал или нет. И всё-таки, почему было просто не сказать, что случилось вместо того, чтобы тратить время на то, чтобы собеседник угадал нужный вопрос? Смотреть - полезно, бесспорно, но куда важнее часто оказывалось то, чего не увидишь. Что-то в прошлом... наверняка как сейчас. Наверняка, если подумать, в отцовском поместье, потому что в новую связь с Великой Королевой всё-таки не верилось. Прошлое. Он взглянул на хозяина этого лошадиного рая.
- Четыре дня, говорите, лорд Роберт? А ничего необычного в ту пору не случалось? Как раз тогда или незадолго до того?
Лорд нервно хмыкнул, указывая рукой вперед.
В тени, на пороге одной из каменных конюшен, сидела девушка лет семнадцати, уронив руки на колен и тупо глядя перед собой.
- Три дня дома не было, - задумчиво сообщил лорд Роберт, - мы с леди Фиц-Рой не слишком заботились - девка заневестилась, взрослая. По осени сватать думали, а конюхов она все равно уже всех по сеновалам перетаскала. Вот и думали, что с кем-то время коротает. А на четвертый день она вернулась. На рассвете. Собаки вой подняли. А она как вошла на дворы, так вот села. Опять-таки, сегодня четвертый день, как сидит. Некроманта на случку надо бы, но никак не вывести. Анжелина швыряется и двоих уже порвала.
Девушка медленно подняла голову, демонстрируя бледную, водянисто-белую кожу, синеватые припухшие губы, пустой взгляд.
"Прелестно".
Потенциальная цена работы одним скачком выросла в половину этих конюшен - или одного мёртвого михаилита. Двух, если Шафран так и ехал следом. Бедняга. Но поразмыслив, понаблюдав, Раймон решил, что всё-таки неправ. И что лорд, возможно, был прав, предпочитая показать, а не рассказать. За девушкой не тянулось нитей, обозначавших принадлежность к пирамиде, не чувствовалось остатков сорванной паутины, да и вела она себя скорее как недо-стрыга, а не гуль. Вернулась к себе, в то место, которое знала лучше всего. И, в отличие от зародышей гулей или вампиров, просто сидела на пороге, вместо того, чтобы лежать в земле, набираясь сил. Четыре дня на трансформацию, четыре дня здесь... период не имел смысла. Раймон видел, что дозревать оставалось ещё несколько дней, но только в том случае, если Анжелина не начнёт охотиться более успешно. Но это всё не складывалось. Если не пирамида, не вампир во главе стаи, значит, её сделали такой искусственно, без связи, без привязки и чувства покоя, тепла, которое даёт принадлежность к таким же - и к хозяину. Искусственно сделали, нарядили в монастырскую рубаху и выпустили, чтобы... на этом мысли заканчивались. Сажать такого недогуля на пороге - просто привлекать внимание. Или отвлекать от чего-то ещё, но... граф, кажется, и так дневал и ночевал у конюшен, и Анжелина явно никого не пугала настолько, чтобы стягивать дополнительную охрану. Мелкая неприятность, которая внезапно может стать очень крупной. Или мелкая месть с таким же итогом?
- Скажите, лорд Роберт, а кто эта девушка? Кто-то из дворни?
- Воспитанница супруги. - Фиц-Рой нахмурился, глянул на Эмму, к ногам которой жался испуганный пёс, и продолжил. - Сестра графини де Три. Младшая, разумеется. Граф, мой добрый сосед, попросил принять девку, хоть она и купеческой семьи, Анжелина Пайнс. Знал бы, что стаскается... Эх, да что говорить зря. Некроманта-то мы вывести можем и стену разобрав, но ведь она же мёртвая!
- А чего не можете, милорд? - поинтересовался Раймон, чтобы выиграть чуть времени. Значит, папаша на старости лет женился снова, и на деньгах, а на крыльце, получается, сидела сводная тётка? Родня со стороны мачехи, на михаилитский вкус, получалась уж слишком специфическая. Неживая какая-то. Впрочем... Он мысленно вздохнул. Девушка, гулящая или нет, точно не заслуживала превращения в упыря. И всё происходило слишком близко к той чёртовой деревушке для совпадения. - В чем заключается моя работа? Спрашиваю потому, что мог бы её упокоить, но ведь дело не только в этом, так?
- Ну сами посудите, сэр Фламберг! - Всплеснул руками лорд, понизив голос. - Нам доверили потаскушку эту, а она возьми и умри. Я конюхам не говорю, что она мертвячка, вру, будто с ума сошла. А как де Три узнают, что будет? По графству уже слухи ползут, правда, пока что о пакостниках на конюшнях. Сделайте что-нибудь, а за конфиденцию я уж доплачу сверх.
- Что-нибудь, - повторил Раймон и покачал головой. С тем же успехом Фиц-Рой, кажется, мог желать Луну с неба. Даже если бы удалось найти виновника, вовсе не обязательно, что у него обнаружилось бы средство прервать или обернуть процесс. Да и прошло уже четыре дня. - Лорд Роберт, вы просите практически невозможного. Я не слыхал о случаях, когда непробудившихся упырей удавалось вернуть. Только в сказках - и повторять те методики мы не станем, особенно при том, что все гримуары советуют максимально быстрое упокоение. Если бы мне и удалось что-то подобное, даже не представляю, чего бы оно стоило. Возможно, спокойной смирной лошади из ваших знаменитых конюшень.
- У меня нет смирных лошадей, - обиделся Фиц-Рой, - мои лошади огненные! Страстные, как поцелуй испанской донны! Игривые, как мавританка в постели! Вот, поглядите туда, - он ткнул пальцем на один из коралей, где резвился черный, как смоль, жеребец, потряхивая длинной гривой и отливая синью на солнце, - это Шторм. И они все такие, мои лошади!
- Красивый, - вздохнула Эмма, глядя на Шторма.
Раймон вздохнул тоже. Ради такого стоило и расстараться. И не тянуть слишком долго.
- Прошу прощения. Лошадь просто невероятна, как и это задание. Стоит ли одна невероятность другой, милорд?
- Шторма не дам, - предупредил его лорд, - но если вы сможете сделать так, что никто не заподозрит в Анжелине мертвячку... Пусть даже одержимость! Мы сговоримся на лошадь.
Другая лошадь устроила бы тоже. Чёрт, Раймон был готов согласиться и на просто скидку, если речь шла о коне из того же табуна. Оставалась только маленькая закавыка. Он взглянул лорду в глаза.
- По рукам. Но, милорд, гарантий я дать не могу. Вы должны понять, что если что - мне придётся её убить. Окончательно. Или найти способ увезти в резиденцию, в лаборатории. Иначе здесь не сможет жить никто. Но попробовать - я попробую.


--------------------
счастье есть :)
Скопировать выделенный текст в форму быстрого ответа +Перейти в начало страницы
5 чел. читают эту тему (5 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:

Ответить | Бросить кубики | Опции | Новая тема
 

rpg-zone.ru

Защита авторских прав
Использование материалов форума Prikl.ru возможно только с письменного разрешения правообладателей. В противном случае любое копирование материалов сайта (даже с установленной ссылкой на оригинал) является нарушением законодательства Российской Федерации об авторском праве и смежных правах и может повлечь за собой судебное преследование в соответствии с законодательством Российской Федерации. Для связи с правообладателями обращайтесь к администрации форума.
Текстовая версия Сейчас: 28-03-2024, 23:56
© 2003-2018 Dragonlance.ru, Прикл.ру.   Администраторы сайта: Spectre28, Crystal, Путник (технические вопросы) .