АкадемГардарик, (это не Хогвартс) МГ: Хигф, Соуль.

[Соуль >>>]

Нелля, забыв про конспирацию, выглянула из-за плеча героини мечтаний незадачливого поэта и послала тому очередной взгляд. На этот раз сочувственный.
Шунишу вздохнула.
- Эх... поэт... Александр Евгеньевич, - то нее был скорее мрачным, чем уважительным, - это тоже может иметь отношение к слугам магии?
Он обернулся к временщице:
- Ариша... вы... можете? Вы достаточно хорошо знакомы с теорией, - словно Лисов сомневался, что она его послушает.
Но рыжая согласилась.
- Давайте мы поговорим о феях, - а последняя фраза относилась к Шу. - И ваших родственниках.
Тон не терпел возражений.
- Что вы хотите услышать, - наклонила голову девушка, волосы полускрыли лицо. – Если про Анну-Марию... Наверное, о ней может лучше рассказать ее куратор, - глаза блеснули. – Мы обменялись именами... Это долгая и странная история. И, как оказалось, не только именами. С ними была связана какая-то тайна. Я не знаю, что значит для нее имя и что я должна отдать, и знать не хочу! – в голосе прозвучал вызов.
- Не горячитесь.
Нелля опять ничего не поняла, а потому, заскучав, вновь села на коварный стул, подспудно ожидая от него какой-нибудь подлости.
- Способности, передающиеся по наследству и через имя, да... - вздохнула Шу. – Какие – это надо ее спрашивать. Еще... я тоже к тотему попасть не могу. И...
Она помянула про странный знак, который попросила вырезать Жорика. Макридис посмотрел на Аришу и попросил дополнить про остальные семь. Она пересказала, как амулет был взят у Анны-Марии с легкостью, не сводя с преподавателя внимательного взгляда.
Лисов кивнул.
- Давайте к камням, - вздохнула девушка. Взглядом попросила у Нелли прощения.
- Идемте сейчас и вместе? – предложил грек настойчиво. – А по дороге подумаем... Хотя... Мы сможем пройти в лес?
- Он же закрыт?? - с надеждой спросила Зая, которая сразу побледнела. И даже уши будто бы удлинились...
Шу и Макридис, не сговариваясь, скрестили прицелы взглядов на историке.
Антип с облегчением спрятался за чужие спины. Его не растерзали на бестактность и не кинулись выселять фей из общежития - и на том спасибо.
В лес так в лес. Это уже не страшно... ну, не страшнее, чем рассердить Лисова.
Хорошо, что он взял с собой котелок и разные нужные мелочи.

[higf >>>]

На этот раз опушки достигли без приключений. Там все задержались. Лисов отогнал группу подальше. Макридис попытался задержаться, но после короткого спора отойти пришлось и ему. Историк явно не желал раскрывать всем секреты защищавшего Винный Лес барьера. С точки зрения Макридиса, это было глупо, но не спорить же до бесконечности!
Наконец они все прошли внутрь. Александр Евгеньевич задержался и пошептал что-то еще. Потом догнал остальных. Те застыли в недоумении – Зая не очень-то помнила, куда идти, и где находятся описываемые камни.
- И как нам теперь дорогу искать? - удивился Макридис.

[higf >>>]

Все тот же день 12 октября

Волк в лесу – обычное дело, это всякий в Росси скажет. Но в Винном лесу волков не было видно, и потому серый чувствовал себя неуютно.
Впрочем, Аль-Абэку вряд ли было бы уютно в любом лесу, только пустынь, увы, поблизости не было. Он бродил по зарослям, изрядно проголодался, устал и начал жалеть, что сбежал. Может, ничего бы ему и не сделали? Но теперь идти к дому Заи было малодушием, и молодой человек – или волк – не хотел признавать свою ошибку, а потому упрямо куда-то брел...
Пока не услышал аромат готовящейся пищи, который защекотал ноздри, свернувшись в них аппетитными витками. Устав от споров, что делать дальше, компания склонилась к тому, что, пока они думают, Антип может приготовить поесть. При этом ему строго-настрого приказали не брать никаких подозрительных трав, отрядив Шу следить за поваром.
- Суп, попытка номер два, - с легкой ехидцей возвестил Жорик и посмотрел на Лисова. – У кого-то номер один.
Именно в этот момент их кустов высунулась серая морда.

[Ноэль >>>]

Зая, с самым невинным видом отлынивающая как от функций проводника, так и от почетной женской обязанности по участию в суповарных работах, к кустам была ближе всех. Выбор местоположения был отнюдь не случаен, а потому появление волчьей морды, которая принадлежала явно особи мужского пола, вызвал в девушке живейшую бурю негодования.
- Ты что тут делаешь,- отчаянно зашипела Нелля, не задумываясь ни о том, что это мог быть какой-то другой, незнакомый волк, ни о том, что звук ее голоса привлекает куда больше внимания к появлению нового персонажа из импровизированных ветвистых кулис.

[бабка Гульда >>>]

(Хигф, Ноэль и кто-то там еще затесался...)

Антип обернулся на голос Заи - и тут же забыл обо всем, включая присутствие грозного Лисова.
Как и девушка, Антипка-недотепка не подумал, что волк может оказаться обычным серым лесным жителем. Разумеется, перед Саморуковым стоял тот, кого он так искал!
- Здравствуйте! - начал поэт с чувством, но негромко, чтобы не спугнуть долгожданного зверя. - Умоляю, не уходите! Скажите, это вы сожра... скушали жар-птицу?.. Нет, я ничего, я не против, на здоровье, приятного аппетита! Но очень прошу: покажите, где вы ее поймали! Мне позарез нужно хотя бы одно ее перо! А те, что были у вас в пасти, куда-то затерялись! Я обшарил все мусорные баки, но, увы...
Волк совсем не по-волчьи захлопал глазами от такого напора, спрятал пасть в заросли, откуда остался торчать только нос. К нему обернулись все собравшиеся. Счастье, что лесные хищники не умеют краснеть.
- Я здесь случайно, - попытался он оправдаться сразу пред девушкой и парнем. – Гулял, наткнулся на вас... перьев с собой не взял.
Лесные хищники, конечно, краснеть не умеют, а вот домашние Заи вполне себе легко, что и было наглядно продемонстрировано всем присутствующим. Не то чтобы лавры тумбочки не давали девушке покоя, но цикламеновый оттенок ее лица мог бы и посоперничать с мебельными цветовыми вариациями.
А до Антипа еще не успело дойти, что все на него смотрят.
- Да я понимаю! - воскликнул он. - Мне бы только узнать, где птица была поймана!
Он обернулся к спутникам, словно призывая их в свидетели... напоролся на взгляды... и побагровел не хуже Заи.

[higf >>>]

Шунишу молчала, Лисов – тоже, но последний, кажется, молча наслаждался ситуацией. Быстрее всех прореагировал Макридис.
- Перья подождут. Так вы знакомы, значит, - он пристально посмотрел на Заю. Что-то мне подсказывает, что одну из наших историй всем хочется услышать сначала.
- Может, поедим сперва? - робко предложил Аль-Абэк, которому очень хотелось снова удрать. Удерживал только аппетитный запах.
-Угу! - закивала Нелля, искренне надеясь, что после еды все могут и забыть, что и как случилось. Мало ли что с супчику привидится.
Впрочем, вопреки ожиданиям Заи, никто не умер и не воспарил в облака. И память тоже не отшибло. Правда, все проследили, чтоб Антип отведал варева, чтоб потом было не так обидно страдать одним.
- Давай, рассказывай, - предложила Шу, посмотревшую на подругу и соседку с легким укором. «От меня – и тайны!», читалось во взгляде.
Нелля затравленно посмотрела на окружающих, еще теснее прижавшись к волчьему боку.
- Мы не хотели... Мы даже... только один раз... и вообще... ну... правда!
Антип, добирая остатки супа со дна котелка (ложка в складном ноже была одна, ее пустили по кругу и повар оказался последним) мстительно думал:
"Ну, покажу я этим музам-феям! Девчонки знают, где волка найти, а эти мелкие проныры ничего не сумели разведать!"
Шу раскрыла глаза в веселом восхищении и посмотрела на Зайкину. Лисов и Ариша переглянулись, а Жора спросил, хлопнув ресницами:
- Э... Чего один раз?
Волк злостно молчал, не зная, как выпутываться, за что и получил локтем под ребра.
- А чего вечно я все делаю, а? Ты тоже не изображай Тузика бессловесного! Сам же меня на все подтолкнул! А я не хотела!

(втроем)

[Ноэль >>>]

- Я тоже не хотел! – принялся оправдываться он. - Все само получилось! Раз, и...
- ...И съел жар-птицу? - не выдержал Антипка-недотепка.
- Да какая Жар-птица! – в свою очередь не выдержал Аль-Абэк. - Не до нее сейчас!
Он вдруг дернулся и бросился в кусты. Макридис хотел было догнать, но Александр Евгеньевич махнул рукой. Воцарившееся молчание нарушило появление черноглазого юноши в лохмотьях.
Шунишу присвистнула с одобрительным кивком в сторону Нелли.
- Вы прятались в лесу? – холодно спросил Лис.
Оборотень нервно кивнул.
- Мы не только в лесу, но и у меня прятались... в комнате. Чтобы вы нас не ругали...
- И как пря-яталось? – сладко пропела Шу.
- Пока этот дурак не вылез, хорошо!
- Я не дурак! – обиделся он. – Я Аль-Абэк, жертва магического произвола.
Зая презрительно фыркнула, закатила глаза и сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что подобный произвол применительно к некоторым особям вполне легитимная мера.
- Стой, - скомандовал грек, который в очередной раз напомнил себе, что должен быть суровым и решительным. – Ты с ней в лесу был, когда она камни видела.
- Был, - потупился парень.
- И тоже дороги не помнишь, конечно, - продолжил допрос Георгий.
- Сам ты не помнишь, - похоже, сегодня южанин был особо обидчив. – Я все же волк, хоть и не настоящий, все помню!
- Тогда пошли? - преподаватели переглянулись. Лисов кивнул.
Оборотень выглядел несчастным, не очень понимая, чего от него хотят. Точнее, он точно понимал, что вон тот высокий парень хочет от него вполне определенную вещь – жар-птицу, про которую Аль-Абэк ничего не помнил. Но сейчас ему было все равно, лишь бы дружелюбное лицо увидеть. И, приблизившись к Саморукову, прошептал:
- Попробую тебе помочь.
Антип не понял, почему это было сказано шепотом, но на всякий случай воровато огляделся и ответил тоже вполголоса, как матерый заговорщик:
- Договорились...

(трое в аське, не считая кипа)

[higf >>>]

Путь был долгим, и солнце начало клониться к закату. Антип удивился – по его подсчетам, они давно должны были исходить все вдоль и поперек. остальные только усмехнулись наивности первокурсника. При желании здесь можно было смело спрятать небольшую страну... Никогда и никто из них еще не углублялся так далеко в Окольный Лес – за исключением, может быть, Лисова. Впрочем, в непробиваемом спокойствии и уверенности преподавателя виднелась легкая трещинка, еле-еле заметная – и все же Георгий ощутил ее. Конечно, Ариша почувствовала раньше, и приблизилась к историку.
Напрягшему слух Георгию удалось поймать слова:
- Сил – меньше.
Ответом был молчаливый кивок, затем резкий взгляд хлестнул назад через плечо, и грек запнулся, отстал. С ним поравнялась Шу. Девушка выглядела осунувшейся... А вот Анна-Мария казалась странно довольной.
Она делилась с Георгием, может, потому, что хотела, а остальные не были расположены слушать. Зая следовала за Аль-Абэком – серое тело зверя уверенно скользило между деревьев. Антип... Антип и есть Антип – по прежнему смущается! Когда же его перевоспитает студенческая жизнь?
- Мне кажется, что-то происходит. Я... ощущаю больше, чем раньше. Не знаю, почему. Словно что-то поворачивается и открывается мне. Легко, как полет облаков... – китаяонка смутилась, словно не она разнесла его мастерскую недавно. – Простите, я назойлива.
- Нет, что вы, - пробормотал Георгий.
Чего бы он только не отдал за возможность обменяться парой слов с тотемом-покровителем!.. Даже остатки мастерской. Нет, много не отдал бы, есть вещи более ценные, чем... Чем вещи. Но увы – никто даже не предлагал заплатить какую-то цену, и путь был по-прежнему закрыт.
- Здесь, - с порыкиванием сказал Волк, остановился... Казалось, хотел обернуться, но остался в обличье зверя.
Трава отпрянула к деревьям, и кости земли поднялись здесь к поверхности, словно в месте плохо сросшегося перелома. Валуны придавили травы, обрамляя центр поляны. Впрочем, зелень в свою очередь брала реванш, обвивая их, проникая в каменный круг в центре расступившегося, как по волшебству, леса.
Кольцу было много лет, и ветры порезали камень трещинками, откололи кусочки-оспинки, а потом загладили раны, омыв их потоками воды... И все же они не смогли стереть начертанных на небольших, ниже колена, колоннах-огрызках знаков. Правда, различить их можно было, лишь подойдя вплотную и вглядевшись. Тем более, что вечерний свет слабел, катящееся вниз солнце уже не могло посылать отряды лучей сверху, и они путались, терялись в ветвях.
Макридис попробовал опознать технику и школы вырезки знаков, но то ли она была слишком чужой, то ли слишком стерлось... оставалось лишь общее ощущение – круг был мертв. Был – а теперь начал пробуждаться, и в нем ощущались медленно пробивающиеся к поверхности камня отголоски жизни. Не обычной, человеческой или животной, а странной, своей. Жизни камня, который был осколком чего-то исчезнувшего, а теперь ждал вестника из прошлого, скитавшегося века, что они могли опознать друг друга по тайному знаку...
А еще такие же линии он вырезал совсем недавно – и их могли узнать Лисов, Ариша, Анна-Мария и Шу.

[Переплетчица >>>]

Когда Всеволод Ильич, декан факультета магии Земли, негромко постучал в дверь мастерской Георгия, ответом ему была тишина. Хотя приглушенные голоса явно слышались из помещения, что, постучав еще раз, было воспринято им как возможность войти. Его взору представилась весьма неожиданная картина: на освобожденном пяточке пола, недавно тщательно протертого мокрой тряпкой, лицом друг к другу сидели двое молодых людей. Молодой китаяонец, держащий в ладонях тонкую фарфоровую чашчку с жасминовым чаем явно прибывал в глубоком раздумье.
-Хорошие вы все-таки ребята! Хоть и пьете свое саке теплым. - На второй циновке скрестив ноги сидел Вахтанг, судя по слегка поплывшему взгляду и старательным попыткам дышать куда-нибудь в сторону предпочитающий «тому самому чаю» - «это самое сакэ».
Троица гостей же была абсолютно трезва, хотя и порядком озадачена.
-Почему о чем бы не начинался разговор китаяонца с выходцем роси он сводится к обсуждению теплого сакэ? – Наконец спросил Каями.
-Да? – Теперь задумался Вахтанг. – Наверное, потому, что вы ее теплой пьете. Это кто ж водку пьет теплой, да еще и заедает ее сырой рыбой?
Он широким жестом обьвет несколько мисочек, ни в одной из которых сырой рыбы не было.
-А вот скажи, Камура..
-Каями
-так и я о том же. Что, нет того, что тебе не нравиться?
-Есть. – Поразмыслив, признал китаяонец. Сей факт он обнаружил сразу после общния с собственной сестрой.– Дверью седзи нельзя хлопнуть.
Повисло молчание.
-Почему? – Потребовал ответа Вахтанг, сдвигая брови.
Повисла пауза.
Незамеченный собеседниками Всеволод Ильич кашлянул:
-Я разыскиваю господина Макридиса.
Через мгновение трое китаяонцев стояли, прижав руки к бокам и вежливо склонив голову (уважение к старшим было краеугольным камнем воспитания китаяонской молодежи). Сзади барахтался Вахтанг, пытаясь встать с циновки.
-К сожалению, мы не обладаем сведениями о местонахождении многоуважаемого Макридис-сана.
-Да? Жаль. Ну, увидите, скажите, что б зашел на факультет Земли.
К сожалению Каями плохо разбирался в местном распределении магии по факультетам, ориентируясь на родную высшую школу, где созерцательную философию и изобразительное искусство традиционно относили именно к земной стихии.
-Могу ли я обратится за помощью и совету, ибо на распутье мы нуждаемся в мудром совете тех, кто уже шел этой дорогой.
-Да? – Приподнял бровь Всеволод Ильич
Сзади Вахтанг отчаянно замотал головой, размахивая руками, но его проигнорировали обе стороны.
Увы, проблема, которая тревожила Каями, легко быть решена просто не могла. Дело было в юго-западном угле мастерской, где Георгий хранил материал для будущих скульптур. Проще говоря, там были свалены каменные и мрамарные глыбы, а так же мешки с сухой глиной. Точнее все было так пока заклинание Анны-Марии весьма видоизмененное неподдающимися опознанию защитными чарами Шу не улетело именно в тот угол. И теперь среди раскатившихся в удивительной последовательности камней на равномерном слое глины зеленела молодая бамбуковая роща.
Это был единственный уголок, еще не приведенный в порядок, тогда как все остальное ни на грамм не отличалась от той мастерской, какой привык ее видеть Жора до памятной встречи в ней названных сестричек.
И теперь молодой китаяонец разрывался между требованием чести следовать данному слову, то есть привести угол в первозданный вид, и невозможностью поднять руку на совершенный уголок сочетания сада камней с природой.
...Возможно, уважаемый мэтр сможет помочь? К сожалению уважаемому Вахтанг-сану это не удалось, но ведь пропасть между познаниям ученика и мудростью учителя – необъятна. Да, искривление магического напряжения поля заметна. Хоть оно и не совсем типично, сам Каями счел бы возможным сослаться на расположение камней и с расчетом… нет, к сожалению с теорией потерянного времени он знаком лишь поверхностно. Но даже это поверхностное знакомство позволяет ему считать, что такое резкое увеличение угла…
Через несколько минут Всеволод Ильич и Каями сидели напротив друг-друга на циновках, увлеченно испещряя лист рисовой бумаги мелкими значками, отвлекаясь лишь на то что б сделать более точные замеры на интересующем их угле с садиком, а Всеволод Ильич – что б сделать небольшой глоток сакэ. Теплого.

Сообщение отредактировал Переплетчица - 3-12-2008, 21:59

[higf >>>]

Все замерли, глядя на круг, и даже сама тишина не шевелила пушистыми лапами. Она обвила стволы деревьев и траву, забилась в трещинки древних камней, почти дотянулась объятиями до рваных серых облаков. Она могла бы пребывать так вечно, отогнав ненавистный, нарушающий покой шум, но кто-то из людей оказался не так терпелив и недостаточно деликатен: тихий вздох, что-то зазвенело, и миг всеохватывающего господства тишины истек в траву.
- Здесь, – Лисов озвучил то, осознание чего тихо зашевелилось в душе каждого – они пришли.
- Что? – первой подхватила общий вопрос и произнесла его Зая, которая смотрела на камни немного обиженно.
- Теория Этто не говорит об этом, но это здесь, - кратко ответил преподаватель, держа в руках флейту.
- Жаль, что здесь нет сфинкса, который задает вопросы и знает ответы, - Макридис мысленно попытался вписать каменное изваяние в эту поляну, но композиция не складывалась.
- Только волк, - отозвался Аль-Абэк. Похоже, он сам не понял, попытался пошутить, или просто сказал первое, что пришло в голову.
Они топтались вокруг, перекидываясь мячиками малопонятных фраз, пока Анна-Мария не скользнула в круг вечерней тенью. Оглянулась вокруг и... ничего не случилось. Жора разочарованно опустил голову, Аль-Абэк рыкнул, остальные смотрели выжидающе, а девушка застыла, плотно зажмурив глаза – как боялась, что случайно попавший в глаза лучик света помешает разглядеть что-то там, в глубине.

[бабка Гульда >>>]

Когда глазам Саморукова открылся Круг, парню стало страшно. Действительно страшно. И даже не от вида покрытых знаками камней, а от того, как остановился на краю кольца грозный Лисов. Это какая же силища должна быть в этих каменюках, чтобы смутить самого Лисова?!
Но когда Анна-Мария бесстрашно шагнула в круг камней, Антипке-Недотепке стало стыдно. Так стыдно, что лицо жаром опалило. Девушка не струсила, а он...
Антип нагнулся к волку (которого не хотел выпускать из поля зрения - вдруг все-таки знает про волшебные перья?!) и шепнул:
- Давай и мы туда, а?

[higf >>>]

12 октября
И они прошли туда. Один за другим, в тишине. Только шорох листьев, крошащихся под ногами. Остановились – ничего не происходило.
- Идите сюда! – тихий, но четкий голос.
Никто не понял сразу, что это Анна-Мария. Уверенность делала слова приказом. И никаких признаков сомнения, мысли об ослушании. Это спокойствие создавало ощущение, что иначе не может быть.
Георгий удивился. Ведь они шли из круга наружу. Зачем? Шаг, второй... Он ощутил легкое головокружение, будто в голову ударило доброе вино. Дымка перед глазами рассеялась. Нет, отодвинулась, обволокла лес. Отзывалась издалека звоном, похожим на комариный.
А там, за пеной марева, волны леса сплетались причудливо и незнакомо.
Макридис сбился. Шаг в сторону, другой, третий. Недалекие деревья не стали ближе хоть на ноготок. Грек повернул голову – спутники уже еле видны. И он лихорадочно бросился вдогонку.
В тишине около получаса. Затем марево внезапно рассеялось. Снова шумел лес. Густая, сочная, влажная зелень. В пальмовых листьях скрываются змеи-лианы. Вокруг них кольцо камней. От покинутого ими оно отличался мало. Разве что маленькие глыбы более источены водой. И, словно стесняясь, закутались в зеленый бархат мха.
На них смотрел великан. Могучие каменные руки держали две палицы, какие не в силах поднять человек. Оружие было угрожающе занесено над людьми. Десять голов смотрят зло и упрямо – скульптор передал даже взгляд.
- Это же... – прошептала Зая, глядя на лес.
- Ракшас Равана, - Макридис глядел на изваяние. – Памятники ему есть только на Шри-Ланке, где он некогда правил.

Паника казалась невозможной в буйном, беспечном Академгардарике. И все же она началась, когда оказалось, что со своим тотемом не может поговорить никто. Совсем.
Этого больше нельзя было ни скрывать, ни отрицать. Только развести руками, а такое никак не могло успокоить студентов, привыкших к незримым собеседникам, покровителям, а иногда – опекунам. Как чувствуешь себя, если вдруг пропало существо, которого не часто замечали, но оно всегда было рядом? Принимало таким, как есть, добродушно прощало... Часть тебя, властная, но снисходительная совесть.
И надежный рубеж против применения волшебства для разрушения.
Единственный надежный рубеж.
Общие подавленность и возбуждение были горючим материалом. Он готов был вспыхнуть от первой поднесенной спички пламенем любого цвета. И это оказался черный огонь страха, охвативший кого-то из экспансивных южан. Словно молниеносная чума, волна испуга прокатилась по университету. Занятия отменили. Студенты бросали друг на друга косые взгляды, боясь, что вчерашний сокурсник заморозит музыкой, сожжет картиной, заставит окаменеть. Толпа, даже состоящая из умных по отдельности людей, живет по своим законам.

Они вернулись на тропу, хотя прежде китаяонка выругалась. Понять ее смог бы только розовый Лунни. Все, что стало ясно спутникам – они повернули не туда.
Макридис подивился – ведь не пересекали моря, как же оказались на острове? И, оказывается, дело Ивана Сусанина жило не только в Роси.
И снова та же тропа. Если и была разница, Жора ее не заметил. Наверное, они опять выйдут в знакомый Окольный лес...
Почему-то все молчали, словно боялись, что привлекут беду. А может, не знали, что сказать. Ночь все не наступала. Вечер задержался посмотреть – чем же все завершится. Неожиданно дорога закончилась.
Деревья вокруг – более привычны. Широкую поляну озаряли сотнями светляков. Наступившая ночь тихая, ясная. Первые звезды легко протыкают сиянием плащ небес. Дымка исчезла. Нет... Она вся собралась в глазах сидевшего напротив них лиса. Множество хвостов разметалось вокруг рыжим ковром. Глаза зверя были на одном уровне с глазами Жорика.
И это не была статуя.
Странно – лис напомнил ему о дриаде. Трудно было найти более непохожих существ! Георгий и сам не мог бы объяснить себе ощущение. А вот поди ж ты! Скульптор был уверен – облик не единственный для этого существа.
Робко вступила флейта. И неожиданно все оглянулись. Лисов смотрел на своего «тезку» и играл. Совсем незнакомая музыка была лишена гармонии. Точнее, привычной гармонии. Резкие, нехарактерные для флейты ноты. Перепады звука – и вдруг плавная, мерная мелодия. Как река, которая то спокойно разливается, то клокочет в теснинах.
Оборвалась музыка так же неожиданно.
- Мы пришли, - серьезно сказал преподаватель истории.
- Вы пришли, - согласился многохвостый слуга магии. – Поговорить.

8 июня
Академгардарик бурлил. Накануне выпускного всех охватило радостное возбуждение. Кто-то завершил обучение вовсе. Другие перешли на следующий курс. Все кафе были заполнены до отказа. Стулья выставили на улицу, но места все равно не хватало.
Текло рекой вино из Окольного леса. Туда уже вернулся Дриад Дриадович. На радостях он был небывало щедр. Многие студенты и преподаватели поминали хозяина леса добрым словом. Никто ничему не удивлялся. Даже если то в одном, то в другом месте являлась странная пара – огромная кошка, сидящая на ярко раскрашенной тумбочке...


________________________________________________
Прикл завершен. Спасибо всем игрокам от мастеров.