13 Мая, там где реальность нереальна

[Uceus >>>]

Совместно с noComments


ДЕНЬ 15 - 94

Пару дней Инга просто отдыхала, по большей части ела и спала, после вынужденной голодовки, измученная и истощенная. Встреча с магом оставила вопросов больше, чем ответов. И гей их искать было непонятно, да и стоило ли? А вот кого действительно стоило искать, так это Виталину. Их новый дар, данный им Асороссом на двоих был мало полезен, порой Вороне казалось, что до нее доносятся обрывки мыслей и эмоций. Но ни направления, ни самих мыслей она разобрать не могла. Порой она звала Тошу в своих мыслях и вслух, но отклика не слышала.
За время, проведенное в этом мире она одичала. Инга прекрасно понимала, что встреть ее в нынешнем виде кто-то из коллег и даже босс, они бы предпочли перейти на другую сторону улицы, а может и вовсе бы вызвали полицию. В испачканной и измятой одежде с бледным лицом и глазами полными лихорадочного блеска. Она была подобна дикому зверьку, вечно настороженному и готовому обратиться в бегство. Но ее почему-то эти перемены будоражили. Впрочем, до полной деградации было далеко. Каждый день Инга старательно умывалась и причесывалась. Вечерами, до заката, до наступления полной темноты, она порой читала книгу, стараясь отвлечься от угрожающей и сводящей с ума действительности. Пару раз пыталась молиться, неловко и неумело - Инга никогда не была особо религиозна. И во время молитв, столь неловких и непривычных, она вспоминала Асоросса, не всегда зная, молиться ли за него или ему.
Оторвав несколько полосок ткани от пол своего плаща, Ворона обмотала руки, чтобы не ранить ладони при случайных падениях или при попытках куда-либо забраться. Теперь она уже планомерно осматривала дома, на предмет живых людей и вещей, что ей могли бы пригодиться. В одном из кафе она разжилась вполне сносным ножом с металлической рукояткой. Женщина не думала что оружие поможет ей против мороков города, но все же присутствие оружия на поясе придавало ей толику уверенности. А вскоре она и вовсе уверилась в его необходимости. В один из ее походов, когда она искала сама не зная что, ноги будто сами привели ее в проулок. Он мало чем отличался от других, такой же мертвый, серый, неприглядный и вымерший. Но в нем витал запах. Запах от которого волоски на затылке Вороны начали шевелиться. Сладкий запах разложения и гнили. Там, в полутьме подобно сломанным игрушкам лежали тела. Тела людей. Вначале, женщина не поверила своим глазам, шагнула вперед на негнущихся ногах. И лишь затем рука метнулась вверх, закрывая рот, подавляя и тошноту и всхлипы. Она не знала их, могла сказать одно, не так давно они были живыми, а затем были убиты, о чем свидетельствовала кровь, пятнавшая их одежду. С напряжением и ужасом она вглядывалась в их лица, бояь увидеть знакомое. К величайшему облегчению среди погибших Виталины не было. Но там лежала девушка, не менее юная, в одежде как у официантки... Так значит городские иллюзии не столь уж безобидны. Или в городе есть некто, кто охотится на попавших туда людей? Или один из них сошел с ума. Инга пятилась, почти физически ощущая, как мысли испуганной стаей птиц мечутся в ее голове. И более того, ей показалось, что кто-то смотрит на нее холодным хищным взглядом. Затем раздался звук, потом Ворона даже определить не смогла что же это было. Но его хватило, чтобы сработал инстинкт, отточеный в этом мертвенном мире - Инга бросилась бежать, петляя по улочкам и меняя направленье... Еще несколько дней ей снились тела и лица тех людей, лежавших будто сломанные
куклы. Не спасали ни книга, ни молитвы.


После встречи с магом жизнь Тошки кардинально изменилась: она решила обустраиваться в этом мире, сделать его своим домом. Раз уж "злой дядя" не собирался возвращать ее на родину, то нужно было как-то приспосабливаться к жизни здесь. Мысли о возвращении и до этого были редкими гостями, а уж после разговора с таинственным недоброжелателем Вита и вовсе отказалась от них.
Маленькая циркачка нанесла визит вежливости своему "месту приземления" и перенесла оттуда все до последнего винтика (ведь никогда не знаешь...). Для жилья она приспособила ранее найденную ею кафешку - пустые квартиры и прочие жилые помещения заставляли чувствовать себя неуютно. Из нескольких кожаных диванов сдвинутых вместе получилась отличная кровать, которая к тому же защищала от сквозняков, ну а использовать барную стойку как кухню сам Бог (интересно какой?) велел. Плюс ко всему недалеко от кафешки была детская площадка.. или, возможно, площадка для тренировки собак со скромным набором турников и прочих подобных приспособлений, но это все же было неплохо. По утрам Виталина с удовольствием проводила время там, резонно решив, что хорошая физическая форма не помешает (вспомнился Андрей Олегович и его коронное "нечего делать - качай жопу, хуже не станет, а накачанная жопа еще никому не мешала"), а потом совершала рейды по окрестным строениям в поисках полезностей и Инги. Мыслей о том, что тут могут найтись и другие люди, у Виты почему-то не возникало. То есть, умом она понимала, что это возможно, но на практике все казалось нереальным.
В ходе "рейдов" "Тошкин дом" пополнился четырьмя керосиновыми лампами, несколькими отвертками, книгами, которые были неплохи для растопки, глубокой жестяной миской и гордостью Тошки - небольшим куском полиэтиленовой пленки. Девушка расстилала ее на ночь на крыше соседнего дома и иногда там появлялась вода. Не всегда и не много, но за месяц Виталина даже смогла два раза "помыть" голову.
В один из дней Тошка оказалась довольно далеко от своей "базы", почти на окраине, там, где дома больше напоминали вагончики - одноэтажные, длинные и унылые. Девушка старалась не шуметь (на всякий случай), благо двери в этом городе чаще всего были открыты.
В двух первых "вагончиках" не оказалось ничего, кроме пыли и дурного предчувствия, третий же подарил циркачке довольно приличную литровую кастрюльку (с крышкой!) и ржавый зонтик, который было решено не брать. Уже на выходе Виталину догнал звук, даже не звук, а какое-то послезвучие (если, конечно, такое слово существует). Вита почувствовала, как напряглись плечи. Прислушалась. Тишина... С неохотой, словно под принуждением, сделала шаг. Хлюп...
По спине прошел озноб, словно внизу «двенашка» и страховки нет. Хлюпшлеп! Откуда-то с улицы… Тошка на цыпочках подкралась к узенькому кухонному окошку. Никого. Серый газон с застывшей навеки газонокосилкой, чахлый ствол дерева, лужи. Шлепхлюп! Звук явно приближался, а это могло означать только одно: то, что издавало его, двигалось. Девушка сглотнула, ей вовсе не хотелось найти здесь ничего (ох, ну признайся уже, - никого!), что могло бы, двигаясь, издавать такие звуки.
Прошло еще минуты четыре, прежде чем Вита увидела ее. Тварь была настолько уродливой и неземной, что разум девушки не соглашался воспринимать ее как реальность. Гладкое зелено-желтое тело оканчивалось хвостом, конечностей было всего две (они были похожи на лягушачьи лапки, и, наверняка, именно перепонки издавали этот "шлепхлюп"). Голова существа была лишена глаз и ушей, но рот был на месте. "Уж лучше бы наоборот", - мелькнула ехидная мысль.
Циркачка затаила дыхание - тварь замерла напротив дверей, вытянулась и повела головой, словно принюхивалась.
"Пошла вон! Пошлавонпошлавонпошла вон..." - Тошка не могла точно знать, кусается ли это существо, но какое-то гаденькое предчувствие билось внутри, как пульс. Девушка точно знала, что эта дрянь добра не желает. Ей оставалось только ждать и надеяться, что это (этот?эта?) не учует ее.
Через несколько минут она услышала знакомое хлюпшлеп, удаляющееся по периметру дома, и еще какой-то звук, похожий на скрип несмазанных петель. Тоша судорожно выдохнула и внезапно ощутила неимоверную усталость: ноги дрожали, а сердце вязко бултыхалось в груди. Услужливое воображение тут же подкинуло картинку: большая банка с подсолнечным маслом, а в ней сердце, такое же, как на картинах в учебнике по биологии. Вита подождала еще несколько минут, вновь выглянула в окно, но везде было тихо. Хлюпшлеп пропал. "Он только этого и ждет, поверь мне..." - но, сколько бы эта мыслишка не сверлила мозг, выбора не было, нужно было сваливать отсюда. Последний взгляд в окно, неуверенные шаги к выходу.
Когда Тошка переступила порог, она уже знала, что она увидит - эта мерзость притаилась там и ждала, чертова мразь. А дальше были слайды. Вот Вита перепрыгивает хлюпшлепа, тот изворачивается в прыжке, пытаясь достать ее ногу, но промахивается. Циркачка несется по направлению к лесу, оглядывается, не рассчитав, натыкается на газонокосилку (та падает на бок, издавая густой "бульк"), каким-то совершенно неестественным движением перескакивает через нее, но, приземляясь, подворачивает ногу. Хлюпшлеп подпрыгивает, его пасть разевается до ушей, создавая впечатление дикого восторга и "черт, черт, черт, там зубы!!!". Челюсти твари смыкаются на икре девушки, Вита хватает зверюгу руками за ноги (было бы смешно, если б не было грустно), пытается оторвать от себя, но хлюпшлеп держится как клещ. Кадры сменяют друг друга с молниеносной быстротой. Тоша видит, как вокруг рта хлюпшлепа обозначается и начинает растекаться ярко-алый ореол (чертчертчерт!), и начинает лягать тварь по спине свободной ногой, не целясь никуда, стараясь раздавить эту гадость вместе с собственным ужасом. Вся возня завершается победой человеческой расы (как и почему, Вита не смогла разобраться даже позже). Девушка вскакивает и, не обращая внимания на пожар в левой ноге, изо всех сил бежит к лесу, хлюпшлеп старается не отставать, но движется как-то кривовато, подскоками. Гонка по пересеченной местности продолжается минут пять, потом прыжок через забор (спасибо всем, кто заставлял впахивать на треньках). Упала, конечно, в лужу, ногу, казалось, режут раскаленным ножом. Четыре секунды. "Сейчас он упадет сверху..." Ощущение полного бессилия. Потом опять этот звук. "Уходит куда-то в сторону." Раз, два, три, четыре, пять! Я иду тебя искать!
Вита собрала в кулак все, что осталось - боль, злость, отвращение - поднялась, и, припадая на левую ногу, побежала дальше, добралась до какого-то дома с разбитым окном, кое-как забралась внутрь, прохромала к противоположной стороне и вышла на улицу, надеясь, что тварь потеряет след.
До дома в тот день Тошка так и не добралась. Провела остаток дня и ночь на голом полу многоэтажки в бреду и страхе. Сознание возвращалось урывками, иногда девушке казалось, что левая нога гниет и распадается на куски, а она пытается собрать эти ошметки и пристроить на место. Еще был серый туман, густой, влажный, мерзкий. И кроме этого тумана во Вселенной не было ничего. В такие минуты Вита звала Ингу, она точно знала, что Ворона рядом и слышит, а еще она знала, что нужно уходить. Через сутки она более-менее пришла в себя и побрела домой. На память о встрече с хлюпшлепом остались постепенно заживающая нога и бронхит.
К величайшему сожалению Виталины это была не последняя встреча с местной фауной, они с хлюпшлепом еще несколько раз виделись, но в большинстве случаев Тошке удавалось перехитрить существо. Однако, жизнь с оглядкой не была приятной, и девушка все чаще задумывалась о том, как же сделать так, чтоб хлюпшлеп сдох. Стрелять было не из чего, а даже если бы и было, Вита не могла быть уверенной, что попадет, а подпускать его на расстояние вытянутой руки и пытаться затЫкать до смерти отверткой было рискованно и глупо. Мысли об этом заменили Тоше послеобеденные рейды, и в конце концов выход нашелся. Нужно было вернуться на место их первой встречи, надеясь, что газонокосилка еще там, а потом немного удачи, время и скорость.
Виталина не имела понятия, где обитает хлюпшлеп, и чем он занимается в свободное время, поэтому оставалось только ждать случайной встречи. День Х настал неожиданно скоро - Красавица и Чудовище встретились вновь. Когда Тоша увидела кислотно-зеленую спину хлюпшлепа, уже начинало смеркаться. Девушка крикнула:
- Эй, красавчик, иди ближе!
Она надеялась, что тварь не слишком удивится внезапной перемене в их взаимоотношениях. Хлюпшлеп заметно оживился и повернул голову в сторону циркачки.
- Да, милый, я тебе говорю! Не стесняйся! - внутри у Виты все похолодело и сжалось, адреналин хлынул в кровь.
Желтый недоящер рванул к Тошке со всей возможной скоростью, но девушка не спешила убегать, ей нужно было раззадорить зверюгу.
"Давай, крошка..." Циркачка побежала, когда между нею и хлюпшлепом оставалось не больше десяти метров. "Хорошо хоть бежать недалеко. Давай, крошка! Только бы не упасть." Мысли уплывали с каждым выдохом, оставалась лишь работа мышц, четкая, слаженная, привычная.
- Почти пришли, дорогой, сейчас все будет, - Виталина юркнула в подъезд. Место она присмотрела уже давно - подвал был небольшим, больше похожим на погреб, с массивной металлической дверью. Оставалось самое простое: сделать так, чтобы хлюпшлеп оказался там в гордом одиночестве.
Девушка нырнула в темноту, мгновенно ощутив тяжелый запах гниения и плесени, и спряталась под лестницей. Она слышала, как тварь подобралась ко входу, но не нашла в себе сил подбодрить врага. Тошке было страшно, и, хотя она довольно долго училась преодолевать страх, и, вроде бы, преуспела в этом нелегком деле, безрассудной малышка не была. Стараясь издавать поменьше звуков, Вита аккуратно вытянула из рукава бутылку с "молотовым". Для приготовления "коктейля" она потратила довольно много усилий, и большая часть их была направлена на то, чтобы слить бензин из газонокосилки. Вообще-то Вита приготовила три таких бутылки, но не придумала, как взять с собой все, и при этом сохранить маневренность и динамику. Теперь она держала в руках свой единственный шанс на победу. Хлюпшлеп тем временем топтался наверху, словно не решаясь спуститься. Циркачка ждала развязки, не находя в себе мужества ускорить ее. Теперь, в одном шаге от финала, она уже не была уверена, что хочет участвовать в этом. В теории все казалось проще.
Тварь издала скрипящий звук и прыгнула вниз, лишив Виталину (да и себя тоже) выбора. Девушка подождала, пока хлюпшлеп упадет на пол, и, воспользовавшись тем, что он казался дезориентированным, изо всех сил пнула его ногой. Существо взвизгнуло, а Тошка рванулась по лестнице наверх. "Бегом, бегом, бегом!" Сзади были слышны шорох и возня, но, на счастье, хлюпшлеп не пытался напасть. Циркачка надеялась, что тварь не умеет лазать по лестницам, однако, была уверена, что выпрыгнуть при желании сможет.
Вита подождала еще с полминуты, прежде чем открыть дверь вновь. Какой-то голос внутри нее говорил о том, что рано или поздно эта зараза сдохнет сама, и открывать нет необходимости, но Тошка не поддалась на эти успокаивающие трели - раз решила, надо довести все до конца. Она с трудом поднялась, как старуха, опираясь руками о колени, подожгла торчащую из бутылки тряпку и взялась рукой за ручку дверцы. Постояла и отпустила. "Давай, не тупи, крошка! Давай!" Пара резких выдохов, словно входила в ледяную воду, немного приоткрыла дверь - щель отверзлась, словно рана, зияющая пустотой - и швырнула бутылку вниз. Раздался звон стекла и, внезапный удар в дверь.
- Что, сучонок, не нравится?! - Вита села рядом и закурила. Руки тряслись, и подкурить удалось далеко не сразу. - Мир праху твоему... хотя... нет.
Малышка вдруг осознала, что привыкла говорить сама с собой. И случилось это даже не здесь и не сегодня. Глаза защипало, но Тошка не собиралась плакать. Она вообще не собиралась плакать. Никогда. Но вещи зачастую не спрашивают, случаться им или нет.

[noComments >>>]

совместно с Uceus

ДЕНЬ 95 - 114

Ворона все так же бродила по мертвому городу. Порой она возвращалась к своей стоянке, брала припасы и вновь отправлялась в путь. Пару дней Ингу преследовало отчетливое ощущение, что ее зовут. Наверно, Вита, кто бы мог еще? Зовут с отчаянной настойчивстью и страхом в голосе. Ворона с не меньшей исступленностью искала девушку, но видимо не правильно выбрала направление. Потом это ощущение пропало и женщина с отчаяньем и испугом подумала о том, что может быть Виталину постигла та же участь, что и всех этих людей в проулке. В горле забился кисло-сладкий ком, когда непрошено пришли воспоминания мертвых лиц. Нет, этого не может быть, Виталина слишком сильная, слишком молодая, чтобы вот так взять и погибнуть. Она бы поняла, узнала бы, почувствовала, если бы с ней... если бы ее убили. Наверно только эта вера и отгоняла все ближе подбирающееся отчаянье. Она верила и продолжала искать, мысленно молясь Богу, Асороссу и кому угодно, способному ее услышать, и мысленно пытаясь обнаружить Виту, отправить ей, что она не бросила своих попыток найти ее. Что она рядом, близко и придет...
- Ну все... - слова прозвучали глухо и безрадостно. Конечно, Виталина знала, что однажды этот день наступит, но ведь завтра, это завтра. А потом вдруг вышло, что завтра оказалось сегодня. Сигареты кончились как-то внезапно и насовсем. - Вот черт, - девушка швырнула пустую пачку в угол и обшарила вещи в поиске... "в поиске чего, дорогая, ты же их пересчитала, поделила дозу...", но чуда не произошло. Настроение упало ниже некуда, Тошка уже почти решила никуда не идти, но потом все-таки натянула свитер и вышла на улицу. Улица порадовала моросью и скользким асфальтом.
- Да чтоб ты сдох.... - слова были направлены вникуда, никому, просто в попытке сбросить напряжение. Вита накинула капюшон и потопала к спортплощадке. В мыслях были только сигареты, спорт как-то не вдохновлял, но циркачка надеялась, что втянется в процессе. После разминки Виталина подошла к бревну, провела рукой по влажному металлу, нехотя взобралась и несколько минут просто стояла, глядя под ноги и размышляя, а стоит ли, собственно, так выпендриваться. Однако, выяснилось, что чувство противоречия сильнее здравого смысла, - девушке хотелось сделать что-нибудь кому-нибудь на зло (вот умру я, вам стыдно будет). Она решила не мелочиться и начать с колесика, правая рука едва не соскользнула, но Тошу это, естественно, не остановило. Почти отпрыгав первый разряд, который был любимым еще со школы, Вита все же шлепнулась вниз, перекатилась на спину и посмотрела в небо. Небо было серым и пустым. Впрочем, не только небо.
Инга всегда начинала от переферии города, со временем углубляясь, в этот раз она решила не тратить время зря, и устремилась к центру города, без всяких экивоков. Проходя мимо дворов и подъздов, она заглядывала и прислушивалась, пару раз влезала в магазины, чтобы уйти в разочаровании, все по большей части утратило свой первоначальный вид. Один раз, правда, она зашла туда, где видно продавались товары для туризма и разжилась еще одним плащем из ткани больше походившей на клеенку и гамаком. Удочки ее не впечатлили - коль нету даже насекомых, откуда взяться рыбе. Да и не сильна она в рыбалке. Был так же прибор, напоминавший примус, но принцип работы и топливо, используемое им, а главное его вес, заставили Ворону отказаться от своей находки. А вот топорик из какого-то металла вроде стали был ей взят. Женщина покинула здание и вновь двинулась вперед, крутя головой, прислушиваясь к тишине и собственным ощущениям. Почти час она слышала лишь собственные шаги и видела лишь привычно серый пейзаж вокруг, когда вдруг, краем глаза заметила движенье. Резко развернувшись на ногах, готовых в любой момент сорваться в бег, Ворона замерла. В одном из дворов, она увидела стройную фигурку, что выполняла упражнения на бревне такие, что Инга видела лишь по телевизору во время Олимпиад и соревнований по гимнастике. В конце, фигурка неожиданно упала. У Инги оборвалось что-то в душе. Она стремглав бросилась туда, не думая, что это очередной морок, или иллюзия, что создала надежда.
- Вита! Вита, ты в порядке?!
Лицо Вороны появилось на фоне серого неба так внезапно, что Вита автоматически оттолкнула подошедшую женщину:
- Инга? Прости... - девушка поднялась с земли, - Ты тут откуда? - она много чего хотела узнать, но все вопросы потонули в приступе кашля. Откашлявшись, Тошка уже ничего не хотела говорить, просто подошла к Инге и неожиданно для самой себя обняла ее.
Почувствовав как Тоша прижалась к ней, обняв, Ворона улыбнулась дрожащими губами. Глаза наполнились влагой, нос предательски защипало, но она изо всех сил старалась не заплакать. Женщина обняла девушку и мягко прижала к себе, слегка покачиваясь всем телом.
- Все будет хорошо, девочка моя. Все будет, хорошо. Мы нашлись, а это главное.
Инга улыбалась, ощущая как по щекам текут горячие слезы. Сейчас ее переполняли ощущения какой-то невероятной благодарности и покоя. Она была благодарна всему этому мертвому миру с его опечаленным Божеством и безумными мороками, что они не забрали эту девочку, как остальных. Она почти свято верила в свои слова - они нашлись и это главное. Повинуясь внезапному порыву, Ворона коснулась губами лба девушки, подарив поцелуй то ли сестринский, то ли материнский.
Тошка почувствовала себя крайне неловко и отстранилась, хмуро глядя в сторону. Она всегда считала такие сцены неуместным проявлением сентиментальности, слабости или... вобщем, чего-то, что в ее представлении не имело права на существование. Она злилась на себя и стеснялась собеседницы. Девушка потерла ушибленное бедро и машинально сунула руку в карман, достала зажигалку, пошарила в поиске сигарет. Потом как-то хрипло произнесла:
- Кстати, поздравь, я сегодня бросила курить...
- Поздравлю...
Послушно ответила Инга. Сама она не курила, но к курильщикам относилась спокойно. Она с чуть грустной улыбкой посмотрела на Виталину, чувствуя ее неловкость и непривычность в таком проявлении чувств.
- Прости... на какой-то миг мне показалось, что тебе это нужно. Видимо, показалось.
Ворона вновь слабо улыбнулась, глядя на эту маленькую, но столь независимую девушку. Нет. навязываться она не будет, обычно она и сама испытывала затруднения с проявлением эмоций, а потому привычно ушла в свою раковину. Хотя в голосе ее при новых фразах мелькнуло плохо прикрытое участие.
- Знаешь, неделю назад, или около того, мне показалось, что ты меня звала. Сильно. Я искала... Облазила что могла... с тобой что-то произошло?
- Да... - Вита осеклась, - ну не то чтобы... просто... мелкие неприятности.
Девушка закашлялась и посмотрела в небо, зябко поведя плечами, продолжила:
- Я тут живу недалеко... Хочешь, прогуляемся?..
"Конечно", - Инга с готовностью кивнула,
- Я ужасно волновалась за тебя. Я знаю - ты сильная, но в этом городе есть кто-то еще. Не только мороки и призраки. Кто-то, убивающий людей. И, да помимо нас тут были и иные люди. Быть может и сейчас есть. Но те, кого я обнаружила... были мертвы... убиты.
Голос Вороны приобрел мрачную серьезность. Да, тема разговора мало подходила для встречи двух подруг, но Инга сочла, что Тошу необходимо предупредить. Однако, чтобы подбодрить Виту, женщина произнесла: "Но я верила, что ты сильная, что сможешь выжить в этом месте. Да, кстати, ты с Магом говорила?"
- Го-во-рила, - произнесла Тошка почти по слогам, грустно усмехнулась, - буду жить здесь. Ты, я так понимаю, тоже?
- Да, немного побеседовали. Он говорил что может дать нам шанс. Но что за шанс, когда и где? Наша беседа оставила вопросов больше чем ответов. Если подумать, у меня там никого и нету кроме мамы. Ее вот жаль. А здесь... запасы ведь не бесконечны, если они исчезнут и что нам делать? Ни поохотиться, ни порыбачить. Просто не на кого. К тому же, кто-то же охотиться на нас... Правда, есть идея... а впрочем, нет, бред - не идея! Полный бред, наверно.
- Человеческая жизнь - ЭТО бред! - слова прозвучали довольно резко, - А вот выживание - чистая наука. Что за идея?
- Ну...
Женщина заколебалась. Затем, пожав плечами и решив, что от слов хуже не будет, продолжила: "Мы встретили пока здесь две реальные силы - Маг и Асоросс. И если Маг нам помогать не жаждет, то может, попробовать наладить контакт со вторым? Маг обещал нам шанс, но тут, боюсь, от нас ничего не зависит, захочет - даст, не захочет - не даст. А местному и столь могущественному созданию... наверняка ему здесь тоже неуютно. Прийти лишь для того чтобы увидеть, во что был превращен твой дом - врагу не пожелаешь... возможно, мы чем-нибудь смогли бы ему помочь, а он нам... хотя... предлагать помощь Богу... говорю же, бред".
- Хммм.... - Тошка явно была разочарована. Девушка не была особо религиозной и в принципе считала мистику полной чушью, даже не смотря на свое теперешнее положение, - То есть ты предлагаешь .... молиться?
"Не знаю", - Ворона обескуражено качнула головой, почувствовав отклик разочарования подруги. Она догадывалась, что это таинственное создание, все нешедшее из ее головы, все еще в этом мире, полном тоски и печали. Порой она ощущала к нему чувства, знакомые большенству женщин - желание утешить, приободрить. "Материнский инстинкт", как насмешливо отметил маг. Материнский инстинкт той, кто никогда не была матерью. Но, одновременно ей казалось, что это может оскорбить его, каким-то образом принизить до простого смертного существа... а, впрочем, кто сказал, что Боги бессмертны... Разговаривая, женщина и девушка почти дошли до убежища Виты.
- Входи... Это, конечно, не пентхаус, но я довольна, - Виталина толкнула дверь, пропуская Ингу вперед. Убежище выглядело не слишком-то уютно, хорошо обжитым казался лишь один угол возле барной стойки. Там стояло четыре диванчика, сдвинутых вместе, рядом на полке разместилась пара кастрюлек, на подставке для сушки бокалов висели носки и майка - вот и весь комфорт. Тошка закашлялась вновь, потом сказала:
- Я зову это "Тошкин дом". Садись, где удобно. Чая нет... Воды хочешь? Или сухпай?
- Да нет, все свое - ношу с собой.
Ворона чуть смущенно улыбнулась и оглядела помещение. Ее внезапно и остро поразило что их потребности при необходимости сводились к столь малому. Немного относительной безопасности, немного однообразной и пресной еды, вода, не имевшая вкуса. Оказывается, всего этого им довольно для... пусть не для счастья, но для успокоения. Как, оказывается, легко перестать мечтать о несбыточном. Сама Инга давно уже забыла свои грезы о чем-нибудь сладком, слишком сосредоточенная на собственном выживании. Да и Виталина выглядела вполне удовлетворенной своим существованием. Женщина печально качнула головой. Однако, чтобы не тревожить девушку, улыбнулась.
- А у тебя здесь довольно уютно. Здорово получилось.
Она нерешительно присела на краешек дивана. В ее сараюке не было и такого. Сама Инга сделала себе из пустых коробок нечто вроде закутка, логова, давашего ей иллюзорное но столь желаемое чувство защищенности. Пол в нем был устлан картоном и когда она ложилась на него в спальном мешке, было немногим, но все же теплее, чем на голой земле. Из еще одной к тому времени уже опустевшей коробки был сделан стол, за которым она и ела, если была в своем "стойбище". Как же мало им стало надо... как изменились их ценности... как изменились они сами. Похудели, одичали, может быть даже ожесточились. Но почему-то этот спуск в примитивизм, не пугал Ингу. Она принимала ео с какой-то покладистой отрешенностью, едва ли не с удовлетворением. Она заглянула в глубь себя и увидела Зверя (а может и птицу) и увиденное ее успокаивало. Произошло разделение. На Ингу, ту, которая любила вечерами сидеть с чашкой чая в кресле и наслаждаться детективом, а днем закапывалась в архивные папки и документы. И Ворону, которая появилась здесь, непрошенная, настороженная и пугливая, но такая нужная. Как прежняя Инга, она бы здесь не выжила. А вот Ворона... да, у нее был шанс. Женщине не хотелось думать, как могла измениться здесь Вита. В какую сторону и сколь сильно...
Дни шли за днями, заботы непривычного мира стали привычнее, будни становились такими же серыми, как если бы они все еще жили на Земле. Стех пор, как странницы стали вместе жить в "Тошкином доме", Вита все чаще ловила себя на мысли, что присутствие другого человека, пусть даже и такого неконфликтного и мягкого, как Инга, действует ей на нервы. Иногда девчонке хотелось нахамить или обидеть, чтобы Ворона ушла, чтобы не видеть ее глаза, встревоженные и колкие, будто женщина здесь для того, чтобы напоминать об их бедственном положении, или следить. Иногда Тоша пыталась договориться с собой, убедить себя, что это просто паранойя, благополучно развившаяся на фоне событий последних месяцев, но разум не мог совладать с эмоциями.
По мере того как становилось ясно, что еды скоро не станет, отношения "подруг поневоле" становились все более напряженными. Они перестали ходить "на охоту" вместе, почти перестали разговаривать.
Во время одного из таких одиноких рейдов Виталина набрела на небольшой магазинчик, который, по всей видимости, раньше специализировался на продаже алкоголя. Опустошение полок помогало немного сбросить напряжение, но поставило большой крест на занятиях спортом (похмелье еще ни одного спортсмена не вдохновляло на великие свершения). Инга молчала, когда Тошка возвращалась глубокой ночью, хотя, определенно, все слышала. Утром Виталине было стыдно, от этого она еще больше замыкалась в себе, мрачнея с каждым днем.
В день, когда припасы подошли к концу, Тошка молча отодвинула от себя брикетик, встала и вышла, со злостью толкнув дверь ногой. Она не появилась даже ночью, и лишь под утро Инга услышала шорох.
Да, все оказалось гораздо сложнее. Ворона порой думала, что им было бы проще жить поодиночке, нежели вдвоем. И даже то, что через неделю она перенесла гамак свой на другой этаж, что б дать себе и Виталине хотя бы иллюзию одиночества - не помогло. И дар Асоросса теперь казался едва ли не проклятьем. Девушка чувствовала молчаливое неодобрение Инги, которая привычно "забилась в раковину" и молчала, а женщина ощущала отголоски растущего раздражения. А тут еще запасы как на зло, решили подойти к завершению, что легкости в общении не прибавляло. Уж слишком разными они были. Порой Инга выбиралась на крышу здания и смотрела на звезды, когда небо не было затянуто пеленой серых туч. В последние дни Тоша стала приходить позднее и до Вороны доносился запах спиртного. Порой она хотела с Витой поговорить, хоть как-то поддержать, но что сказать чтобы не вызвать еще большего раздражения, она не знала. А потом девушка не вернулась ночью. Инга в тревоге бродила по дому, меряя шагами пустые комнаты. Порой она пыталась помолиться, но мысли путались, а под кожу пробирался озноб. Под утро, когда она едва не задремала, сидя у окна (опять приснился сон про трупы и паука, что обволакивал ее своею паутиной), раздался шорох. Бледное и помятое лицо Вороны, ее покрасневший глаза выдавали ночь, проведенную практически без сна. Бросаться с причитаниями подобно, старой клуше, не хотелось, как и пилить, подобно жене, поджидавшей пьяного мужа. А потому она лишь молча повернула голову на шум. Голос ее прозвучал сухо и ломко.
- У нас закончилась еда. Совсем. Остался лишь один брикетик. Ешь, я свой съела.
Теперь ни девушка ни женщина не имели выбора - пора было отправляться на поиски продуктов, или их ожидает голодная смерть.
- Бери себе. - Тошка говорила глухо и немного невнятно, что явно выдавало ее состояние. Она остановилась, положив руку на спинку обшарпанного дивана, с минуту молча глядела в пол, потом каким-то рассеянным неточным движением похлопала себя по карманам, облизнула губы и беззвучно выругалась. - Ты чего не спишь?
Вита никак не могла понять, кем же они друг другу приходятся - по всему выходило что-то вроде дальних родственников, вынужденных жить на одной жилплощади и поддерживать видимость "крепкой дружной семьи". Против Инги девушка ничего не имела, даже наоборот, но Тоша никак не могла понять, почему ей стыдно смотреть в глаза Вороне. Ведь они чужие люди, и она не сделала своей союзнице ничего плохого, а что до ее жизни, так Инге вообще нет дела....всмысле не обязана она... вобщем, к черту все это!..
Инга молчала... ответить на вопрос почему она не спит. Она ведь волновалась. Ведь этот город не безопасен, проживи здесь хоть сотню лет. И то, как Виталина беззаботно относилась к этому. Но сказать об этом вслух. Кто она ей? И почему переживает, хотела бы опекать, но она не смеет. Ей страшно посягать на независимость девушки, но и смотреть на то, как она себя гробит. Пожалуй, даже к лучшему, то, что у них закончилась еда, возможно, это побудит Виту к активным действиям, кроме того, что бы накачиваться алкоголем. Догадываясь, что после выпивки Тоше едва захочется еды, Ворона не стала спорить, а убрала брикет в рюкзак. Пора было выдвигаться.
- Ну, что... ты поспишь для начала или мы сразу отправимся?
Даже эти слова дались ей непросто. Женщина не могла подивиться на то, как много проблем в общении может быть у двух разумных существ, ринадлежащих к одному виду, полу и даже к близкой национальности (в конце концов они обе были славянки). Она ощущала смутное недоумение по этому поводу.
- Некогда спать, - по лицу Виталины пробежала тень улыбки, - в гробу отоспимся. Девушка хотела сказать что-то еще, но не нашла нужных слов, и, запутавшись в собственных мыслях, смущенно молчала.
Они вышли из убежища, взяв с собой лишь самое необходимое. Рыскали по городу, методично обшаривая все в поисках еды. Как ни странно, столкнувшись с очередным испытанием и угрозой смерти, Виталина и Инга вновь сплотились, хотя бы навремя закрыв глаза на все противоречия между ними. Последний брикетик был съеден на следующий день и теперь они обе ощущали голод, подступавший в плотную и заглядывавший в глаза хищным зверем. Именно Вита, более молодая и активная, обнаружила карту с местоположением склада, который, как они надеялись, был продуктовым в том числе. Пожалуй, даже знай они что там хранятся несметные сокровища, то обрадовались бы куда как меньше. И они отправились на его поиски с жадной поспешностью.

[Комиссар >>>]

Совместно с Fukuyo

День 114, 10:00 утра

Росица стояла возле входа в помещение опираясь на посох который подобрала в городе, и который представлял собой пластмассовый шест неизвестного предназначения. Она заглянула вовнутрь: почти рядом со входом начиналась широкая лестница утопающая внизу в темноте. "Потребуется факел" подумала Росица. Её рюкзак сильно полегчал. Она давно выбросила спальный мешок и многие другие вещи, еда, "витамины" и батарейки для фонарика давно закончились. С ней были лишь, литровая бутылка воды, литровая бутылка технического спирта и относительно чистые тряпки при помощи которых она и начала приготовливать факел. Оглядываясь в поисках того что могло бы сойти за ручку она внезапно услышала какой-то звук.
"Спалился..." - Понял Миронов, снимая штык с подобранной винтовки. Вид побоища, происходившего некогда тут, заставил Миронова перемещаться по возможности скрытно, двигаться от укрытия к укрытию, прячась за прогнившими ящиками и остовами грузовых автомобилей. Когда уже до помещения в центре периметра оставалось рукой подать, охотник приметил винтовку и лежащую рядом кучку стрелянных гильз. Патронов, конечно, в ней не оказалось, но к ней был примкнут штык-нож, которым, недолго думая, он и решил разжиться.
"Ладно, раз уж ты себя выдал, то дерись! Что там этот Маг тебе говорил...Эпический конец, кровь, трупы и все такое." - Подумал Константин, примкнув штык к своей Мосинке - "Гляди-ка, подошел! Ладно, будем начинать".
Миронов встал, вскинув винтовку, и оглядел периметр. Он несколько удивился, узнав в человеке у входа Росицу. "Опять она? Та капиталистка? Видно не помогло ей то золото... Ладно, узнаю, нужна ли ей помощь. Может сработаемся еще"
- Эй! - Окликнул девушку охотник - Росица! Это ты?
От страха Росица вскрикнула и вздрогнула так что выронила "растопку" на асфальт. Её содержимое хлынуло прямо ей под ноги, но не обращая на это внимания, она завертела головой по сторонам в поисках окрикнувшего.
И вот она его заметила - это был давешний русский - Константин, он смотрел на неё и в его руках была винтовка с примкнутым штыком направленным прямо на неё. Он показался ей довольно помятым, вероятно долгими странствиями и все вместе это выглядело жутковато. Она внезапно почувствовала слабость и едва слышно проговорила:
- Да, Константин....
- Росица, как хорошо, что это вы! - Миронов убрал винтовку - Меня тут, знаете, маг пугал, кровавый финал обещал, я уже было готов был стрелять, а это вы! Право, как хорошо! - Тут охотник на мнговение замолчал - Вы уже были внутри?
- Да, однажды. Уже давно, - ответила Росица, - но едва ли что-нибудь здесь переменилось. Внизу, на втором подземном этаже есть консервы, скорее всего пригодные в пищу. Я кстати уже 4 день голодаю... Только темно там внизу, давайте сделаем факелы и вместе спустимся?
Росица наконец-таки обнаружила неподалеку подходящую рукоядку и бодро наматывала на неё тряпку для того, чтобы получился факел.
" Интересно, когда это она тут была..." - Подумал Константин.
-Ладно, голод не тетка, поехали. Давай сюда факел, - Он достал зажигалку, - Огоньку дам.
Росица сжимая в руках факел двигалась по широкой лестнице вниз. На первом этаже царил полумрак, свет прорывался сверху из дверных проемов и отверстий подъемников. По левую и правую стороны зияли чернеющие дыры входов в складские помещения. Прямо перед ними виднелась конвеерная лента.
- Нам нужно спуститься на второй, там есть консервы, много всяких. Я рискнула попробовать фруктовые - с красно-голубыми метками на белом фоне. Они съедобны хотя может быть несварение, но быть может если их проварить как следует.... Константин, у Вас есть с собой мешок или что-нибудь? Давайте поднимем как можно больше таких на поверхность и разведем костёр? - Росица не оборачиваясь скороговоркой говорила все это, двигаясь по лестнице на второй этаж. Её мучали голодные спазмы и накатывала страшная слабость.
- Да, - Ответил Миронов, поправляя пустой рюкзак и винтовку, - Набьем мой ранец под завязку и наружу.
"Консервы - это хорошо... Быстрее бы уже добыть их..." - Размышлял охотник, спускаясь за девушкой - "Интересно, как это она узнала, что они фруктовые? Видимо, она уже была здесь. Или... Неважно. Потом расспрошу. Сейчас бы уже покушать..."
Росица спустилась на второй подземный этаж и медленно и неуверенно двигалась среди стеллажей.
- Вот, кажется они, - она поднесла горящий факел поближе к банке рассматривая маркировку, - здесь есть еще другие - консервированный хлеб, я их попробовала на зубок и живая, но консервированные фрукты лучше.
Она начала набивать рюкзак банками и спустя несколько минут он был полон.
- Давайте поднимем все это на поверхность?
Не дожидаясь ответа Росица двинулась в сторону выхода. Она уже была на пути к лестнице, как случайно задела факелом стену. Тот дал искру, тряпица упала за влажный пол и погасла с едва различимым шипением. Чертыхнувшись Росица крикнула:
- Константин!!
Но его голос как ей показалось прозвучал откуда-то совсем издалека. Росица в испуге попыталась зажечь зажигалку, но та лишь искрила и огонька пламени не было. Тем не менее свет появился - тот самый багровый отсвет за которыми следовали "тени", появился откуда-то справа, где она ожидала увидеть лестницу. В ужасе Росица попятилась и из её рюкзака с оглушительным, как ей казалось, грохотом посыпались консервные банки, они покатились под ноги. Росица сделала еще шаг назад, еще. И еще один, наступила на банку и с криком провалилась в темноту.
В последнюю секунду она успела подумать: "это лифтовая шахта", после чего ударилась о что-то затылком, и сознание помутнело. Она слышала всплеск, но не чувствовала ледяной холод который тут же начал сковывать её тело попавшее в затопленную, тёмную лифтовую шахту. "Теней" она тоже не слышала, и уже ничего не видела, она лишь ощущала как ледяная вода проникает в её лёгкие. Она отчаянно задергалась в агонии, попыталась позвать на помощь, но в рот полилась вода и она начала падать, падать и погружаться всё глубже. Её руки запутавшиеся в лямках рюкзака в последней отчаянной судороге скребли ногтями мокрую и скользкую кирпичную стену, после чего её сознание окутал мрак.
...
Это было полное безмолвие и тишина. Она хотела кричать, но не могла. Она обнаружила что у неё нет рта. Нет также ушей и носа и тела... были лишь мысли и глаза. И мысль была одна:
- Я больше ничего не смогу сказать.
Она видела горы - внизу далеко далеко под собой с высоты нескольких километров - заснеженные горы огромного хребта. Может быть это был Мёртвый Мир, а может быть Земля. Они проплывали далеко под ней все в том же молчании, словно невероятно четкий черно-белый снимок.
- Так будет вечно... - была её вторая мысль - последняя.
...
- Росица! Где вы? - Чиркая зажигалкой, кричал Миронов - Отзовитесь!
"Вот же кулема - видать факел погасила. Ладно, небось уже наверх поднялась, вот и не слышит. Я вот тоже сейчас... Вдоль стеночки пойду, да небось к лестнице и выйду..." - Размышлял охотник, двигаясь в поисках выхода. Зажигалка почти не давала свет, так что приходилось одной рукой придерживаться стены. Рюкзак, набитый консервами, и страшный голод побуждали шагать в ускоренном темпе, обещая вкусный обед.
Через некоторое время рука Константина ушла в пустоту, да так неожиданно, что он чуть не улетел в проем. Посветив зажигалкой, он предположил, что это - шахта лифта. Однако что-то было не в порядке. Присмотревшись, мужчина осознал, что она затоплена.
"Видимо, тот плеск мне не послышался... Она что, туда навернулась? Да ну, небось уже наверху, фрукты уплетает. И мне бы поспешить" - Миронов двинулся дальше к выходу. Дальнейший путь прошел почти без осложнений, разве что несколько раз запнулся в темноте. Однако Росицы он не нашел и наверху, как бы он не пытался.
"Видать, утопла, все же. Ну, пусть земля ей..." - Константин присел на один из ящиков, снял рюкзак, прислонил рядом винтовку и взял банку. - "Спасибо, что указала, что и где искать..."