Антаберт. "Дети Шести Королей".

Вступление:

Никто никогда не найдет эту книгу. Книгу в кожаном обухе со странными узорами, в которых едва ли можно рассмотреть изображение каких-то существ. Старые, выцветшие страницы лист за листом аккуратно исписаны, а каждую главу открывают небольшие иллюстрации. Художник создавал их или нет, но каждая картинка настолько реальна и проникновенна, что даже самый бесчувственный чурбан откроет в себе мечтателя, переполненный желанием погрузиться в мир, так внезапно возникший на страницах этой книги. А если он начнет читать! «Умение читать портит надолго и письмо и мысль» - говорил Заратустра, но здесь, держа в руках эту ценность, человек не сможет оторваться от ее строк, преследуя романтический интерес, такой же пытливый и всепоглощающий, как интерес к мифам о могучих героях и их прекрасных возлюбленных. «Но о чем она?» - спросите вы, и ответ покажется сказанным на каком-то незнакомом языке. «Легенда ли это?» - последует затем. И лишь тот, кто осмелится открыть ее, познакомится с увлекательной историей, в которой узнает о кровавой борьбе двух братьев, о настоящей дружбе, исполненной истинной добродетели и высокого благородства, об ужасной лжи жаждавших золота предателей, о грабеже и попрании храмов, о неимоверной жестокости страшных демонов и сил зла, о прекрасных девушках, сброшенных со ступеней тронов и снова подымающихся, чтобы мстить за свой народ, о сильных мужчинах, ищущих подлинную награду – душевный покой, который никто не может ни отнять, ни дать, о трусах, кто понял на своей шкуре, что не всегда исполнение наших желаний является вознаграждением, о чести, любви, настоящем самопожертвовании. И если кто-либо найдет ее, то прочтет эту историю, как самое поразительное, что было когда-либо написано, историю, рядом с которой бледнеют арабские сказки, и, наконец, историю о столкновении двух миров, в котором каждый найдет свой конец…
Итак, главное место действия нашей истории – прекрасный мир фэнтези Антаберт, держащий на себе многочисленные города, замки, зеленые просторы, леса и реки. И столь же разнообразны его обитатели: люди, эльфы, дроу, орки, полукровки и другие существа, которые только могли прийти в голову создателя. По временам же описываемые нами события относятся к началу воцарения сил тьмы, пришедших некогда из мира мрака и теней Виасваток-Сипа, когда появление спасителя и героя казалось желанным, но уже невозможным для всех народов, порабощенных демонами и их уродливыми слугами. При всем этом бесконечном притеснении, они уже давно забыли, с чего все началось, и лишь одно существо могло рассказать о прошлом, потому как повествовало оно о жизни своих предков. Имя его Дебреис. Наполовину человек, наполовину сарк, маг древней силы, сын Серза. Ему было всего два года, когда в прекрасный Антаберт были открыты врата Виасваток-Сипа и кровожадный тиран Зарках с тысячью демонов, казалось, навек оборвал спокойствие и безмятежность этого места. Могучие города падали один за другим. Из самых потайных уголков Антаберта выползала нежить, всюду начались ожесточенные битвы. Главный город Шивий-Новолунный из последних сил держался под натиском демонов, когда отец Дебреиса Севз, потеряв жену, бежал с двумя сыновьями-близнецами в один из эльфийских городов. Там, вместе со своим другом, предводителем серебряных эльфов, Медереем, он решил найти тех, кто осмелится дать отпор демонической силе. Он основал великую лигу «шести королей», получившую такое название, из-за состоявших в ней шести великих существ: сам Севз, могучий маг древней силы, эльф Медерей, правитель серебряных эльфов, верховный друид Ардус, светлый маг Ательстан, Вальдемар - полоумный священник из Каруса и Румер - пират янтарных парусов, который отказался вступать в союз с Заркахом и стал последним членом лиги. Враждующие в прошлом они, забыли или предали забвению все то, что раньше ярким ненавистным огнем загоралась в их сердцах, всю ратную злобу дальних радетелей мира, лишь представитель гномов Валус не мог забыть злобу на Медерея и отказал в помощи «шести королям». Но и с ним и без него, лига не смогла обеспечить счастливое будущее своим народам и победить Заркаха. Демон одержал вверх, из-за страшного предательства Румера, который смог убить Медерея и сломить великий союз. Зарках получил непомерную власть над эльфами, а не подчинившихся превратил в «огненные клинки», ловкие темные эльфы-демоны, орудующие маленькими клинками. Все без исключения людские короли были истреблены, а поверженные члены лиги взяты в плен. Но и тогда Зарках не остался спокоен. Он дал им сделать выбор. У каждого члена лиги был ребенок, и, зная, что после их смерти, как бы он их не искал, чтобы убить, дети смогут продолжить борьбу отцов, демон предложил отдать сокровенных отпрысков в обмен на их жизни. Но никто не смел даже слушать его. С покорностью они приняли смерть, и Зарках спрятал их души. Такие светлые, что, объединившись, своей силой они могли уничтожить весь Виасваток-Сип, и поэтому каждая из них была помещена в ларец и спрятана в одном их двух миров. Но одна душа все же осталась на уничтоженной земле. Слишком боясь смерти, Серз принял предложение Заркаха, и отдал старшего из своих сыновей, согреваясь мыслью, что лишь один из них сможет возвыситься над всем миром, а через несколько лет он умер от глубокой скорби. В 18 лет, возмужавший Дебреис, год за годом, наблюдая вокруг угнетения и смерти, решил найти детей «шести королей», чтобы начать поиски мощной силы, сосредоточенной в душах их родителей и навсегда положить конец тирании Заркаха и его демонической армии.
На этом начинается наша история.

Мастер - я

Герои:
Дебреис и Мадок - я
5 человек, которые бы играли за детей шести королей(сын или дочь на ваш выбор):
Айнури, дочь Медерея - занято Эсмеральда
сын друида Ардуса Тэйтрин эфРавилид о’Ардус - занято Вито Хельгвар
потомок светлого мага Ательстана - роль свободна
Анахорет, сын священника из Каруса Вальдемара - занято Anahoret
Теорус, потомок Румера, пирата Янтарных Парусов - занято Lila
Денирэ, актриса в таверне - занято Margosha
раМаАРР, сын шамана - занято Изумрудный
Игроки могут создать и своих персонажей. Квенту выкладывайте на тему. С общими вопросами обращайтесь в Обсуждение. Заявки посылайте в личку, буду ждать.

Квенты персонажей оставляю здесь:

Дебреис

Многочисленным землям Антаберта Дебреис хорошо известен в виде странника, но еще лучше они знают его как доблестного война Дебро Мечника.
После смерти своего отца, известного мага и исчезновения брата близнеца Мадока, Дебреис в два года оказался у монаха Великого Ордена, и до восьми лет учился в монашеской школе при храме бога хаоса Ахора. Скоро мальчик ушел из монастыря и устроился на работу к одному богатому торговцу, вспоминая годы, проведенные в храме, как самые мучительные. Благодаря этому доброму человеку, Дебреис никогда ни в чем не нуждался, но всегда считал себя обязанным ему. К семнадцати годам, он уже хорошо освоил торговое ремесло, и ориентировался на дорогах. Постоянные нападения разбойников и бандитов, вынудили его заняться военным искусством. Кровь искусного сарка в его жилах дала о себе знать – Дебреис быстро обучался, и с тех пор не расстается с мечем, который подарил ему на совершеннолетие опекун. «Вода течет, и она должна течь, ибо она привыкла течь» - часто вспоминал Дебреис монашеское наставление. Однажды, в небольшой городок, где они жили, вторгся отряд Заркаха, опекун был тяжело ранен и перед самой смертью поведал историю отца Дебреиса и лиги «семи королей». В тот самый момент, когда глаза отчима закрылись, и больше никогда не открывались, он впервые подумал о своем предназначении, и решил, во что бы то ни стало найти детей «семи королей» и собрать «новую лигу» для борьбы с силами зла.
В то время, о котором идет речь, Дебреису было двадцать один год, он всего на пятнадцать минут младше своего брата и едва различимо ниже ростом. Для своих лет он высок. Его часто можно увидеть в старой одежде, значительно пострадавшей от долгих путешествий, которая состоит из простого бурого плаща и темного хитона. Несмотря на который, понятно, что этот юноша является обладателем худощавого, но довольно сильного телосложения. На нем надеты большие сапоги, отороченные мехом, а под одеждой странника скрывались легкие доспехи из клепаной кожи, защищающие и позволяющие легко двигаться. Главное оружие Дебреиса – легкий меч, с гравировкой на лезвии «Отцу двух лун», о смысле которой ему известно лишь то, что этот меч когда-то был подарен его отцу правителем серебряных эльфов Медереем. Иссиня-черные длинные волосы почти всегда растрепаны, и прячут смуглое от солнца лицо, чей благородный профиль рассказывает о множестве испытаний, перенесенных им, и о готовности перенести столько же. Очень выразительное лицо, с плавными чертами лица, темными, смелыми и проницательными глазами, во взгляде которых можно было прочесть историю его жизни.
Детство, проведенное в монашеском ордене, как бы он этого не хотел, наложило свой отпечаток. Дебреис по натуре дружелюбен, порой скромен и даже робок, особенно рядом с женщинами. Заглянув ему в глаза, вы увидите спокойного юношу, но тут же поймете, что в любую минуту может разразиться буря. Дебреис рассудителен и осторожен, перед принятием решения он долго обдумает его, взвешивая за и против, из-за чего иногда винит себя за отсутствие решимости. Его лицо, постоянно скрывающееся за волосами, часто кажется задумчивым. Несмотря на то, что у него много знакомых по всему миру, он очень одинок, и еще не нашел человека, которому смог бы доверить все тайны и страхи.
Дебреис уверен, что главная цель его жизни – помогать живым существам, не дать им потерять семью и навсегда изгнать Заркаха с родных земель.


Мадок

Мадоку было два года, когда его отец по договору отдал его Заркаху, повелителю демонов, в обмен на свою жизнь. По непонятной причине Зарках оставил мальчика в живых и наказал, что в восемь лет он будет испытан, и если пройдет все испытания, то не только будет жить, но, и станет служить помощником самому повелителю. Так и произошло. Демоны не обучали детей, они создавали тварей из огромного кратера, ведущего в преисподнюю, и черпали магическую силу из убитых существ. Поэтому, Мадоку приходилось учиться самому. Повзрослев, он овладел магией огненной стихии, перевоплощения в волка смерти и приобрел такие демонические качества, как кровожадность и равнодушие. Главное оружие Мадока – огненная алебарда, также неожиданно возникает в его руках, как и исчезает. Те, кто выживал со встречи с ним, рассказывают, что Мадок может создавать огромный огненный вихрь, с помощью появляющихся позади призрачных демонических крыльев. Но здесь же он имеет уязвимое место: после вихря, Мадок не в силах использовать демоническую силу.
Мадок - брат-близнец Дебреиса. Он высок и хорошо сложен. Главный помощник Заркаха одет в багровую кольчугу из тонких, но невероятно прочных мелких колец, которая была сделана так искусно, что плотно прилегала к телу. Насколько позволяли видеть складки туники, которую он часто носит сверху, такая же кольчуга, но с многочисленными металлическими шипами защищает бедра, а колени и икры покрыты белыми пластинами с острыми разлетающимися углами, которая была сделана из необычного металла. Правое плечо облегает широкий доспех такого же цвета с наплечником. Черные мягкие сапоги и перчатки из кожи дракона дополняют его одеяние. Длинные иссиня-черные волосы аккуратно обрамляют необыкновенно бледное лицо.
На котором ясно выражалось желание вызвать в каждом встречном чувство боязливого почтения и страха, в темно-синих глазах постоянно блистает уверенность и высокомерие, а взгляд говорит о привычке к неограниченной власти. Осанка и поступь Мадока полны величавой грации. Даже те, кто четко видел в его облике выражение дерзости и полного равнодушия к чувствам других, не могли отрицать, что он необыкновенно красив.
Выросший среди бездушных тварей и демонов, Мадок никогда не думал о себе как о человеке. Единственное, что его волнует – это воцарение его повелителя над всем Антабертом.

Сообщение отредактировал Lady - 3-11-2006, 17:26

Денирэ

Рождение Денирэ стало настоящей неожиданностью и лучшим подарком для ее родителей, живших в небольшом городке на востоке Антаберта Шахре: кузнеца Ружона и прекрасной актрисы из местной труппы Мариэль. Когда Денирэ появилась на свет, Шахр уже был захвачен демонами и больше остальных городов знал нищету и угнетения со стороны нового правителя Заркаха, но счастливые родители желали иное будущее своей дочери. Когда ей было уже пять лет, люди стали замечать необыкновенную красоту девочки, ее звонкий голос стал главным достоянием города, и народы с ближайших земель, несмотря на угрозу быть схваченными слугами Заркаха, спешили послушать ее пение. Вечерами, сидя в небольшом зале в подвале кузницы, они могли видеть ее маленькую фигурку, порхающую по сцене в окружении актеров и ее лучшего друга Меррисвеля, и стоило этой юной особе открыть рот, как зал замирал, а затем наполнялся громким гулом, восхваляющим это небесное дарование. Между тем Денирэ становилась все краше, и скоро ее юное сердце стало предметом мужских мечтаний. Но лишь одному существу, она смогла подарить любовь – эльфу Меррисвелю, который, возмужав, стал лучшим бардом Шахра. Но, однажды, явившаяся в город, армия Заркаха велела отдать им всех девочек, которым исполнилось шестнадцать лет. Юная Денирэ, только отпраздновав свое совершеннолетие, видела, как демоны убили ее мать и с помощью отца, она и Меррисвель вынуждены были бежать из города. Около двух лет эта пара путешествовала по не разрушенным еще землям Антаберта, покоряя сердца их обитателей своими дивными выступлениями. В один прекрасный день, вспомнив своих родителей, Денирэ сказала: «Мы будем петь! Пусть музыка, станет самой разрушительной силой, какую только могли видеть демоны!».
На время начала нашей истории, Денирэ 19 лет. Она стройна, как серебристый тополь, а теплая белоснежная плоть ее подобна ожившей фигуре богини справедливости Мевеннис. Темный блеск ее длинных, черных, как смоль, кудрявых волос – словно беззвездная ночь. Пленителен овал ее лица, рот – будто только что раскрывшаяся кроваво-красная роза, напоенная росой. Черные, аккуратные брови мило поднимаются, когда она хмурит лобик, а если вы увидите улыбку на ее лице, то она околдует вас, поразив невероятной белизной зубов. Поднятый горделиво нос дополняет красоту ее лица. Ну а руки! Руки настоящей аристократки, нежные и в то же время сильные. Это дивное существо освещает страстный огонь ее темных глаз, от которого любого охватит трепетный восторг. Движения ее полны томной гармонии, и красоты не только неоспоримой, но и необыкновенной. С этой милой внешностью, Денирэ могла бы походить на самую хорошенькую эльфийку, но все же она была человеком и была премного горда своим происхождением. На выступлениях, вы могли бы увидеть ее в легких шелках, но на улице она стремиться стать незаметной, именно поэтому надевает поверх грубых клепаных штанов серую тунику. За черным пояском Денирэ прячет небольшой кинжал, всегда готовый вонзиться в сердце ее обидчика. Но это, на первый взгляд милое создание, обладает буйным характером. Даже, зная, что не права, Денирэ будет настаивать на своем, о чем потом, даже попав в плохую ситуацию, не пожалеет.

Внимание: Желающие играть всегда могут сообщить в личку!
Но, а мы начнем.

Ранним утром, с каждым лучом солнца просыпалась жизнь в маленьком городке Сиз. Солнце дивной красотой освещало весь восток, от леса до Элворского нагорья. Мощная горная цепь Баар, служила здесь границей и верным стражем уже многие тысячелетия, ибо природа позаботилась о защите этого места, где в центре города стоял красивый храм богини справедливости Мевенисс. Стоит сказать, что Сиз был одним из тех спокойных мест, куда не ступала тень Заркаха. Представляя собой чашу, стенами которой были высокие горы, она наполнялась солнечным светом, и казалось, что сами боги благосклонны к ее жителям. Городок этот был очень мал: главная дорога проходила через храм, жилые домики с небольшими цветниками, особняк правительства, городской колодец, школу, старинное кладбище в горах, да недавно построенную таверну.
Но что-то было не так, гнилой запашок витал в воздухе и был хорошо ощутим, привыкшим к аромату цветов носам. Черные тучи виднелись вдали.
С гор к лесу спустился человек. А человек ли? За темно-коричневой туникой пилигрима он прятал не только свою душу, но и фигуру, тяжелой поступью следуя к стенам новой таверны. Был он высок ростом, а из-под большого капюшона виднелись аккуратные иссиня-черные пряди длинных волос. Местами деревья стали расступаться, образуя длинные, убегающие вдоль аллеи, в глубине которых теряется восхищенный взгляд. Молодой человек шел уверенно, не торопясь. Скоро он подошел к дверям таверны и прежде чем войти задержал взгляд на большом окне. Музыка доносилась оттуда с каким-то живым звучанием, и он подумал, что впервые слышит подобное. Когда она закончилось, так мелодично и весело, громкий гул охватил зал, а затем раздалась вновь, но уже не так, как прежде.
Войдя внутрь, странник направился к владельцу таверны, что стоял за стойкой и весело беседовал с каким-то стариком. Судя по их внешности, они принадлежали к числу простолюдинов. Владелец таверны, более состоятельный, был радушный на вид человек, заметив незнакомца, он подошел к нему с бутылкой лучшего эля и заговорил:
- Что-то я вас не видал, здесь прежде. Угощайтесь, раз издалека! А может комнатку желаете?
- Нет, скажите, а кто играл здесь минуту назад? – тихо спросил гость.
- Точно издалека! Это наш сапфир, любимый бард. – Усмехнулся мужчина. – О Мевеннис, прокляни ты этих капризных шутов! Как я с ним намучился! Приходит когда хочет, уходит, когда желает! Он вечером играет, а сейчас вышел, потому что у старого торговца праздник, дочь его замуж выходит. Вы, если послушать его хотите, к закату подходите, но обещать я ничего не могу!
- Я здесь жду кое-кого.
- Я могу вам помочь.
- Я давно не видел старых знакомых, и послал им по письму, чтобы встретиться в этом месте. Я сяду, вот у той стены. – Он слегка кивнул в сторону окна, и положил руку на стойку. А когда убрал, то владелец таверны к своей радости обнаружил там монету. – Если Дебреиса спросят, скажите, что я жду.
- Дебреиса. Я понял.
Молодой человек прошел к стене и, откинув капюшон, сел на стул. Стянув перчатки с рук, он положил их на стол, и прислушался к гулу посетителей, словно искал что-то в их разговорах. Лучи солнца, пробиваясь сквозь оконную сетку, отбрасывали дрожащий свет на его молодое, бледное лицо, которое ко всему было печально. Судя по его угрюмому виду, можно было подумать, что мрачность делает его равнодушным ко всему, но огонь, иногда загоравшийся в его темно синих глазах, говорил о стремлении к сопротивлению. Слегка приоткрыв тунику, он откинулся на спинку. Под туникой на нем был надет плащ, сшитый из прекрасного сукна темно коричневого цвета, красивыми складками облегающий его статную фигуру. На правом плече, виднелась часть стального доспеха с непонятным рисунком, но, заметив, что туника приоткрыта, странник быстро задернул ее. Остается отметить еще одну очень любопытную и примечательную деталь в его внешности: красивый синий перстень на его левой руке, в камне которого играли языки пламени, что говорило о его магическом происхождении.
Молодой человек, поднял взгляд на дверь, ожидая долгожданных гостей, детей «Шести королей».

В то самое время в таверне, в соседней комнате, предоставленной сапфиру этого места, известному барду Меррисвелю, отдыхали двое влюбленных. Здесь, в окружении вишневых шелков, обитала черноглазая Денирэ. Низко опущенные шторы за окнами, выходящими на дорогу, не только не пропускали горевшего в комнате света, но и не давали любопытному взгляду рассмотреть ее дивную красоту. В глубине этой комнаты, около небольшого столика, переполненного вазами с фруктами, на кровати находились двое: эльф Меррисвель, с нежным и улыбающимся лицом и его любовь, в чьих жилах течет человеческая кровь, Денирэ.
- Почему бы нам, не дожидаясь вечера, снова не выйти к гостям. – Предложила она. – Как забавно смотреть на их изумленные лица! – С этими словами Денирэ приподнялась на локте, и шаловливо рассмеявшись, запечатлела поцелуй на губах возлюбленного.
- Тебе и впрямь забавно, - улыбнулся он, одурманенный ароматом ее тела. – А мне так тяжело, когда они дарят тебе свои взгляды. В эти минуты я вспоминаю, те трепетные слова, которые ты сказала однажды «Я люблю тебя, милый Меррисвель, и только тебя!». Помнишь? – Потом он взял ее за руку, и, обхватив ее талию, окутанную длинными кудрями, вернул поцелуй.
- Идем же! – Поднялась она, подав ему лютню, которая лежала рядом.
Скоро зал снова загудел, приветствуя сапфира Меррисвеля и прекрасную Денирэ, которая, как только заиграла музыка, закружилась по залу. В этот самый момент наступала тишина, едва нарушаемая звоном монет и кружек. Она танцевала, и в то же время рассматривала, сидевших в таверне посетителей, улыбалась их пьяным речам. Вдруг она заметила, сидевшего у окна странника. Она не видела его здесь прежде и была поражена свинцовой бледности его лица, и красивыми иссиня-черными волосам. Этот странный оттенок его лица, как бы говорил ей о невероятной мрачности его души или, как она вдруг подумала, о ее отсутствии. Мрачная усмешка нависла на его лице, а грозный взгляд, устремленный в одну точку, словно был отроду чем-то озлоблен. Под звуки музыки, она запорхала вокруг гостей и приблизилась к незнакомцу. Воздух зала, его фигура – все это издавало какой-то вялый, удушающий запах.
- Пусть вас согреет песня сапфира Сиза! – С этими словами она опустилась ему на колени и была изумлена жару от прикосновения его руки. В эту же секунду незнакомец как-то небрежно оттолкнул ее, что прекрасная Денирэ еле удержалась на ногах. С плохим предчувствием она, танцуя, вернулась к Меррисвелю, который заиграл еще живее.

(тут - ссылка на описание расы мараат и небольшая информация по персонажу)

Шаман задумчиво вылизывал чёрную лапу с когтями. Два кустика, смешно подпрыгивая, ползли, замирая и осматриваясь, по его следу. Утро было плохим временем ночи. Думалось трудно и вяло. Передний кустик на удар серрдца распахнулся и стала видна белая борода. Вместе со слабым, прибитым запахом человека это означало что это человек. Шаману было очнь неудобно-неудобно: с конца ночи испытывал он противоестесственное желание высунуть язык, выскочить на тропу и начать тереться о лапы двуногов, притворяющихся кустиками. Шаманство! Двуноги используют магию на охоте... Наверное, было легко уйти ночью, но у города с языческим храмом было много пугливых, но опасных людей. Нужны были проводники. Неожиданно пришло время, и шаман, не думая (думать в это время ночи, как он уже недавно подумал - трудно) выскочил на тропу и ударил в симпатичные кустики долго сдерживаемой (а до этого выпрошенной у леса и подарка друидов) волной Жизни и Добра. Задний кустик покачнулся, а передний обернулся назад... на пройденный след. Который оказался иллюзией из запахов, видений и самообмана...

   Старый следопыт - человек - увидев мараат, конечно удивился (большие братья воргов не появлялись в этих лесах со времён демоновых войн) но при этом начал аккуратно поднимать лук - до чёрного волка было двадцать четыре с половиной шага. *эх, старые мои кости, ух судьба нелёгкая мне тут принесла...* Неожиданно его накрыла волна гармонии (по территории, как оказалось - совсем "зелёный" спутник седого следопыта выронил свой самострел и расплылся в *тупой улыбке) и от шеи мараат во все стороны брызнули зелёные бабочки.. Яшмовые бабочки - символ покровительства друидов. Раньше они составляли футляр на шее немаленького, насколько разгледел дед Серафим (имя следопыта), мараата. Сейчас они рассыпались в воздухе, на землю упало письмо. "Страшный волк" опустил голову, бережно подцепил бумажку и быстро, грациозно побежал к охотникам..

   Шаман передал бумажку "ноге" (по аналогии с "языком" - захваченный проводник). раМаАРР был очень довольный - даже через настойчивое желание поспать, или на худой конец потереться о лапы двунога - тем, как всё быстро и спокойно прошло. Седой двуног прочёл письмо, озадаченно глянул на шамана и, пробухтев что-то на своём птичьем языке глазом разрешил волку "говорить". Молодой шаман неторопливо и с расстановкой (а на самом деле медленно и сонно) наладил "разговор" и "сказал", что ему надо в город, в едальню, к Дебреису - чтобы "вмазать демонам", а пытоследы удачно подвернулись и проводят умного мараАТа в городок с языческим храмом. Седой "сказал", что, дескать, деда Большой Белый Птицолюд (ммм... Серафим) и его молодой бестолковый ученик помогут такому вежливому волку и в настоящем кивнул. Умный Седой прекратил "разговор" и повёл бестолкового ученика и умного Малого Шамана в едальню...

Яшмовые бабочки вспорхнули с деревьев, неуверенно подхватили брошенное им письмо, с тихим, потусторонним шелестом сложились в друидский мешочек-ошейник-футляр на шее у чёрного зверя и умерли. До следующего пробуждения... Яшме ведь полагается быть мёртвой...

Сообщение отредактировал Изумрудный - 23-08-2006, 20:31

Айнури, дочь Медерея.
Отец Айнури погиб, когда она уже была сознательным существом. Увы, гордый король отверг безрассудно храброе предложение юной Айнури её жизни вместо его. Ну, и какой же родитель предпочтёт жизни собственного ребёнка свою?! Никакой! Но думал ли Медерей, каково бедной эльфийке жить с этим. С сознанием того, что смерть отца она могла предотвратить.
После того, как Зарках расправился с королями, Айнури пустилась в бега. Ещё в детстве она обучалась фехтованию у лучших мастеров среди серебряных эльфов, получила истинно придворное воспитание, и никогда не могла смириться со своим положением принцессы, будущей королевы. Но после смерти Медерея, усердно наставлявшего дочь на путь правителя, она смогла попробовать себя в роли странницы, наёмницы. За долгие годы скитаний Айнури не приобрела ничего и даже не стремилась к этому. Единственной целью её нелёгкой жизни стала месть за отца. Но будучи простой наёмницей и завсегдатаем придорожных таверн она не могла конечно же сразиться с могущественным Заркахом.
Много дорог прошла Айнури прежде чем встретила своего лучшего друга – белку Магду. Этот рыжий зверёк был с ней всегда. Единственный свидетель героических побед хрупкой эльфийской воительницы над приспешниками тирана. Чем дальше продвигались полчища Заркаха по Антаберту, тем больше приходилось эльфийке скрываться от посторонних глаз, ведь правитель знал, какая опасность для него таится в самом существовании детей убитых им королей.
Принимая заказы в основном от мирных жителей, Айнури старалась выбирать лишь те, которые предполагали в себе битвы с демонами и нежитью, но не с людьми и тем более животными. Какой суровой воительницей бы она ни была, эльфийское начало было сильно в принцессе, так же сильно, как и сознание своего права на трон эльфов, свет в Антаберте и право вонзить серебряный кинжал, который всегда носила при себе, в сердце коварного и жестокого Заркаха.
Конечно, много драк пришлось пройти прекрасной девушке, чтобы доказать сою силу и ловкость, в особенности тем, кто путал её с представительницей штата работниц древнейшей профессии той или иной забегаловки. Но со временем даже самые дерзкие плохо пахнущие бродяги уяснили, что с Чёрным Серебром шутки плохи. Такое прозвище получила неразговорчивая девушка за то, что носила чёрный потрепанный погодой и временем плащ и чёрные истёртые свободные штаны. Серебро, потому что под чёрными одеждами скрывались серебряные туника и щитки на груди, животе, ногах и руках. Оружием ей, как истинной эльфийке служил небольшой лук и тот самый заветный серебряный кинжал. Не брезговала Айнури и трофейными клинками.
По характеру принцесса замкнутая и неразговорчивая. Лишь десяток людей во всех исхоженных ею землях могут похвастаться тем, что более или менее близко с ней знакомы. Единственный друг печальной красавицы – белка. Воительницу никогда не оставляет мысль и воспоминание о гибели отца.
Так идут они по терзаемому Антаберту вдвоём: умная рыжая белочка и её печальная задумчивая и непримиримая к демонам её хозяйка. Чёрное Серебро. Принцесса Айнури, бежавшая от своего царства, чтобы скрыться от агентов Заркаха.

Человек, представившийся Дебреисом, хмуро поглядывал по сторонам. "Им уже давно следовало появиться!" - горело в его холодных глазах. Слегка наклонив голову, он поймал взгляд танцовщицы.
- Не скучаете? - Улыбнулся хозяин таверны, поставив перед ним кувшин.
- Кто это?
- Это? А! Денирэ! Правда, прекрасное создание?
- Я хочу с ней познакомиться.
- О, будьте осторожны гневных взглядов ее мужа, господин! Денирэ! О прекрасная моя Денирэ, подойди же сюда! - выпрямился мужчина, указав девушке на стол, за которым сидел странник.
Но черноглазая танцовщица лишь испуганно засеменила на месте и скрылась в двери.




Тем временем, между двумя огненнами сферами, где находился мрачный Виасваток-Сип, Зарках принял двоих воинов. Огненные всполохи дивными цветами заполняли зал, где в самом центре в бесформеном пламени стоял сам повелитель демонов. Оранжевая чешуя его доспехов создавала ослепительный свет, такой холодный и пульсирующий, что оба воина не спешили поднимать взгляды. Лишь медленно, по очереди сообщали о случившемся:
- Группа лучников сломила несколько наших коллесниц. Это не большая потеря, учитывая то, что башня Руэла и паладины уничтожены.
- Отлично, я с самого утра жду от вас этих слов, Энтер.
- Может быть, мое сообщение доставит Вам большее удовольствие, - сообщил второй, решительно. В отличие от Энтера, который был облочен в серые костяные доспехи, другой носил черный рогатый шлем и мерцающий панцирь. Их внешний вид говорил о высоком положении среди воинов Заркаха, но при Хозяине они держались смиренно, как самые низшие из слуг.
Уродливая морда Заркаха выразило любопытство.
- Вам знакомо имя Серз? - Усмехнулся воин. - По моим сведениям, его дорогой сын, тот, что младше конечно, ищет детей королей..."шести королей".
- Какого будет удивление этого юнца, когда он найдет лишь одного из них, да едва живого! - Смех громовым раскатом раздался в зале. - Браден, ты один из лучших моих воинов, неужели ты не мог преподнести мне более свежие новости?! Я уже несколько лет назад приказал багровым рыцарям найти сына этого червя Ардуса, и лишь недавно узнал, о чем шепчутся друиды. Говорят, что его полномочия были переданы кому-то другому. Я хочу чтобы ты нашел его. А ты, - стало ясно, что повелитель обратился к Энтеру. Серое лицо Брадена перекосила недовольная ухмылка. - Позаботься о еще одном существе, для отпрысков Медерея у меня особый подарок. Его драгоценная Айнури унаследовала от отца невероятную любовь к пряткам. Возглавь охоту на нее, девушку доставь сюда живой. Они ни в коем случае не должны встретиться.
- Я позабочусь об этом, хотя это будет трудно. - Сообщил Энтер без доли каких-либо чувств, а сам подумал: "Уже многие годы эльфийской принцессе удается скрыться от наших патрулей". - Этой девушке удалось заставить уважать себя народы северных эльфов. Теперь они с оружием и ее именем на устах встречают наши отряды.
- Поэтому я и хочу, чтобы вы нашли ее. Душа этой девушки станет настоящим украшением моей коллекции. А что касается Дебреиса, у меня есть тот, кто очень хочет встретиться с ним.

Сообщение отредактировал Lady - 24-08-2006, 12:45

Сердце Денирэ запрыгало в груди, так беспокойно и громко оно умоляло ее бежать отсюда, скрыться, броситься прочь. Прекрасные глаза ее блестели от испуга, и крошечные слезки-бреллианты рассыпались по лицу. Она прижалась щекой к стене, слышала, как кончилась музыка в зале и через секунду она ощутила ласковое прикосновение возлюбленного.
- Денирэ, что случилось? - Спросил Меррисвель.
Денирэ подняла на него трепещущий взгляд и положила руку на лютню, та была еще теплая.
- Разве ты не чувствуешь!Как ты можешь играть и смеяться, когда каждый глоток воздуха так ядовит! Как глупо, я молилась Мевеннис, я каждый день сжигала ладан и вкладывала его пепел ей в руки, только чтобы они не нашли нас. Но, это все же случилось.
- Что ты такое говоришь, Денирэ!
- Демоны рядом. - Никогда еще Денирэ не вела себя так безумно. Ее губы дрожали. - Они уже здесь, я слышу их, голоса, неужели ты думаешь, что я могу спутать их с чем-то другим!
- Успокойся, прийди в себя, здесь никого нет. - Ласково улыбнулся бард. - Сегодня посетители рады слушать нас! Посмотри на них, они ждут.
- Нет! Уйдем, Меррисвель! Откажи хозяину таверны, верни деньги!
- Денирэ, - Юноша говорил тихо, пытаясь успокоить ее, о девушка не слушала. - Хорошо, мы уйдем. Оставим Сиз, хотя я еще никогда не встречал пристанища спокойнее. Но, мы должны сыграть в последний раз. Пусть всех согреет песня сапфира Сиза!

   Хитрый шаман почти не привлекая внимание пробрался в город под видом ручного зверька Большого Белого Птицелюда (деда Серафима). Какая тонкость! Дети людей увидев его начинали плакать, взрослые - временами вздрагивать; недалеко от края городка из-под ворот какой-то усадьбы (...большой берлоги...) выбрались три ободранные домашние шавки и начали чего-то бормотать о том какие они сильные, о том какие храбрые - за что быстро и беспощадно были схвачены и унизительно помечены. мараАТ неожиданно начал тереться о своих спутников, удерживать их чтобы они не падали с лап, урчать как позорная кошшка.. Как и ожидал раМаАРР, стало очень хорошо...

   Город был грязный, маленький, но живой, по-весеннему зелёный и чуть-чуть весёлый - в принципе неплохо... К седому следопыту подошёл человек с разбойничьей мордой лица и толстым брюхом - и с разным дорогими игрушками - металлическим нагрудником, шлемом, алебардой и самострелом. Они о чём-то недолго почирикали, а потом седой вытащил из футляра раМаАРР-а зеленоватую бумажку и протянул толстяку. Толстый двулапый почитал и обиженно вздохнув отошёл. *друидское письмо возвращается в футляр* он и крикнул что-то в сторону близкого дома; оттуда выполз какой-то стрелок (мараАТ знают что такое стрелок) с луком, в кожанке и сказал что-то толстому. Толстый что-то ответил. Следопыты что-то сказали по очереди и пошли дальше весело перечирикиваясь. Двуногий в кожанке увязался сзади. Толстый отстал. мараАТ смотрел вокруг и с интересом изучал.

   Чуть дальше на дороге, продуваемой ветром, неожиданно пахнуло вкусным мёртвым мясом.. Тихо бубнили из соседнего леса рассерженные местные духи... убитых во время демоновой войны воинов! А людишки вокруг ничего не замечали, не слышали своих умерших предков.. Шаман попытался разобраться в необычном.. страшном, шёпоте духов и шерсть на загривке у него немного привстала. Глупые люды! Куда смотрят их жрецы? Куда смотрят их боги? Лентяи! Никому нет дела... Он ткнул следопыта... ой, это молодой... какой же этот неуклюжий! надо седого следопыта.. да и не так сильно.. ага.. и "поговорил" с ним о криках духов. ..."Умолчать" сейчас перед таким хорошим двуногом было бы глупо... Духи сказали: волк-из-ада - адская гончая ходит рядом... недалеко... Он пришёл за душами живых..

*чем ближе к едальне, тем слабее запах Гончей.. и да и вполне светло вокруг... только на душе у раМаАРР-а почему-то от этого спокойней не становится*
...
*топ-топ-топ*

Сообщение отредактировал Изумрудный - 25-08-2006, 5:09

Абсолютно холодное выражение лица. Нет страха. Есть желание отомстить! Ничего больше, ничего меньше!
Айнури медленно отступала под натиском двух демонических существ. Эти красно-бурые магматические ящерицы решили, что смогут победить всего лишь вдвоём дочь Медерея. Наверняка, специально подосланные, они теперь с уродливыми ухмылками на мордах спешат поразить Айнури своими огненными мечами, принести её душу своему грязному хозяину. Не бывать!
Прыжок. Тонкая серебряная тень скользнула между двух воинов в красных чешуйчатых доспехах, сверкнул кинжал и впился в шею не успевшего опомниться левого. Правый отскочил. Что ж. Небывалая прыть для ящерицы. Молниеносное движение, и лук уже на изготовке. Стрела как падающая звезда ночью очертила свой стремительный путь и окончила его прямо в груди второго демона. «Как плохо вы подготовлены. Раз зажали эльфа в угол – значит победили?» – Айнури вытащила стрелу из раны и вытерла её о свой чёрный плащ. Она никогда не сделала бы этого о траву, трава живая, она помогала ей. Кто если не лесные духи, живущие в каждой былинке, сделали этих существ такими неуклюжими перед дочерью природы.
Тем временем, принцесса поспешила сойти с этой тропы6 мало ли какие ещё слуги Заркаха подстерегают спешащую на встречу Айнури в Элворском лесу. Сколько лет в скитаниях, в путешествиях по лесам, по селам, охваченным лихорадочной смертью под когтистой лапой демона-тирана?! Как это надоело! Как хочется всё прекратить и принести мир всем народам Антаберта, но в первую очередь, освободить свой народ! Стыдно было покидать их в очередной раз, уходить сюда, на юг, где не так сильно влияние Заркаха, оставлять своих храбрых воинов под предводительством командира, который никогда в полной мере не поймёт всю страшную силу полной и самоотверженной любви к своему народу. Но то письмо, попавшее в руки Айнури прямо в Серебряном лесу, прямо из рук деревьев в её руки. Дебреис. Эльфийка без труда вспомнила тогда ещё маленького мальчишку Дебреиса и его сгинувшего брата. Как жаль было их, как жаль было всех детей королей.
Уже много дней была Айнури в пути, ни на минуту не выкидывая из головы то, что должно происходить в родном городе, в который она пробиралась всегда под личиной скитальца и всегда сразу становилась во главе войска, первая шла в атаку, чтобы пасть за свой народ.
Элворский лес не был ещё поглощён проказой, разносимой Заркахом. Поэтому идти по нему было очень приятно: изумрудная трава, живые деревья, цветущие растения. Но даже здесь уже невозможно было забыть о беде: все они говорили о страхе, об ужасе, о посланниках Заркаха, о смерти, которая скоро придёт; животные пугались даже эльфийки. Времени было в обрез.
Лес поредел, Айнури вышла на опушку, и перед ней раскинулся маленький тихий городок. Тот самый Сиз, о котором говорилось в письме. Принцесса закуталась в чёрный плащ и изобразила из себя горбатую скиталицу. Этот трюк работал безотказно – такую её пропускали во все городские ворота. Не забыла она и применить заклинание визуального изменения лица. Теперь перед стражниками стояла старая, согбенная старушка с лицом, изрытым морщинами и обезображенным бородавками.
- Пусти сынок, переночевать бабушке негде, - заскрипел голос путницы.
- Иди, проклятая! – отмахнулся высокий статный охранник.
- А ты случаем проказу не разносишь? А ты не слуга демонов? – засомневался тот, что постарше.
- Нет, милок, ты что? Я ж старая уж. Милостыню прошу! Мне бы переночевать и покушать.
- Иди! Проходи! – отрезал молодой караульный.
Едва стражу и путницу разделила стена, как вместо горбатой старухи вновь зашагала по улице города статная невысокая девушка с серебряными волосами, закутанная в чёрный плащ. У городской школы столпились мальчишки. Грязные сопливые дети вызывали умиление – они, по крайней мере, были живы и душу держали при себе.
- Где таверна? – спросила Айнури у одного из оборванцев, смотревшего на незнакомку с открытым ртом.
Он указал грязным пальцем на новое строение и эльфийка быстро пошла туда. Она пересекла улицу и вошла в крепкие деревянные двери. Внутри было довольно светло и многолюдно. Было уже далеко за полдень, поэтому не редкими стали пьяные лица тружеников, отдыхавших в таверне от дневных работ. Айнури подошла к бармену, без разговоров сунула ему в руку золотой.
- Мне нужен Дебреис, - внутренне она вся содрогалась: вдруг ловушка?
Бармен с улыбкой указал на человека, сидевшего в углу. Необычный парень: бледный с иссиня-чёрными волосами. Красив.
- Приветствую, Дебреис, сын Севза, - эльфийка поклонилась. Её нисколько не удивили холодные глаза воина, у самой, вероятно, были такие же. – Я Айнури, дочь Медерея, короля Серебряного народа.
Без приглашения эльфийка села напротив Дебреиса, который лишь мгновение разглядывал собеседницу, а потом его глаза вновь потеряли всякий блеск, кроме того, что жёг сердца простым людям.

«Так вот она какая, Айнури!» - Юноша содрогнулся от ослепительного света ее прекрасных глаз. Да они показались ему прекрасными, совсем на мгновение он почувствовал невероятную теплоту, не огонь и не жар, окружавший его всю жизнь, а нечто другое, незнакомое, хотя он мог смело сказать, что взгляд эльфийской принцессы был холоден. Холоден, как вода зеркального озера по утру, как легкий туман, окутавший серебряным покрывалом каждое дерево, как крошечные звезды в небе. Холоден и прекрасен. Он поспешил отвести глаза, еще никогда не встречая такого истинного воплощения красоты. А ведь красота была не знакома ему, как самому темному и уродливому существу в душе. «Я нередко давал себе понять, что не способен чувствовать и ценить ее. Нет, это давал понять …» - Он остановился. Нельзя. Как он мог такое подумать?! Мгновенно его глаза вернули весь тот лед, который, казалось, растопило появление Айнури. Он выпрямился и с видом самой искренней радости, которую он только мог изобразить на своем лице, выдавил улыбку. Существо, сидящее сейчас напротив, было чисто и невинно, в то же время красивый стан и движения говорили о невероятной силе души и самообладании. Несколько секунд, казались страннику часами, которые он был готов провести, наблюдая за ней. «Нельзя»- снова повторил он себе.- «Я пришел за другим. И должен довести дело до конца».
В зале снова заиграла музыка. Юноша усмехнулся, снова увидев, как в зале затанцевала танцовщица. Его забавлял ее страх и мучения, что теперь отражались в каждом ее движении. Это не придавало им грации и совершенства, а наоборот. Посетители недовольно роптали.
- Здравствуй, Айнури, дочь Медерея, правителя серебряных эльфов. - Приветствовал он так четко и без чувства, словно долго заучивал эту фразу. Во всяком случае, он сделал все верно. Но дальше… «Она одна. Других еще нет» - вздохнул он, а это означало, что ему нельзя торопиться.
- Я рад видеть тебя после стольких лет. – Выдавил он, положив руку на стол. Как только камень перстня оказался напротив девушки, темно синие языки затанцевали на его гранях.





Деревья шептали. То глухо, то звонко, они говорили между собой о разном. То с возмущением, то с любовью передавали друг другу слова лесных существ, и лишь разговоры о демонах и войнах были переполнены злобой и ненавистью. Все это слушал пилигрим, быстро двигающийся по тропе. Еще недалеко, он уже пришел. Грязная, рваная одежда скрывала его фигуру и в то же время была объектом его размышлений. Он уже так давно в пути, что забыл, как выглядит. Забыл свое лицо, забыл того, кто отправился в путь. Его старинный наряд хорошо помогал ему, но не в местах, переполненных богачами и торговцами. Странник остановился. Воздух такой чистый и свежий в Элворском лесу, в этом месте был сперт и ядовит. Вонь витала над кустами, вонь, принадлежащая демону. Но не живому, а мертвому. И не одному. Такое содержание вынес странник, сын мага древней силы. Он сделал шаг в сторону, осторожный и внимательный взгляд опустился на землю: следы демонов. Они оставляют такие глубокие ямы! Да, действительно, два крупных демона, судя по следам и отметинам от когтей. Они были убиты, их трупы уже давно разложились в ядовито-красную массу, способную нанести небольшой вред земле. Еще шаг. Была борьба. Но кто убил их? Кто бы ни был, странник мысленно пожелал ему удачи. Едва различимые следы на земле, если их и можно было назвать следами, скорее легкое прикосновение к земле, принадлежали эльфу. Дальше следы обрывались. Но, а пилигрим поспешил вперед по тропе.

Денирэ собрала все силы в кулак и вошла в зал, где ее ожидали веселые пьяные лица. Как только заиграл Меррисвель, девушка начала плавно покачиваться под звуки музыки. Ее голова кружилась, сердце стучало так сильно, что, казалось, вырвется из груди, все мысли ее перепутались, и потому движения были резкими и грубыми. Тело не слушалось ее. Внезапно девушка почувствовала на себе чей-то взгляд. Снова это чувство! Теперь, как никогда Денирэ была уверена, что демоны здесь, они нашли их. Угол, где сидел незнакомец, был темным и пугающим в ее глазах. Но на этот раз его украшало присутствие прекрасной девушки: луча света, все еще не поглощенного густым мраком. Она слышала возмущение посетителей, но в голове крутилось только одно: бежать!
Внезапно ее ноги налились кровью, и она остановилась. Денирэ была пронизана решимостью броситься к эльфийке, чтобы предупредить.

Анахорет

По хорошо вытоптанной тропе с нахлобученным капюшоном в черной изодранной рясе, будто заблудившийся скелет, плетется двухметровый гигант. Холодный свет луны падает на лицо путника: белые невидящие глаза, поседевшие короткие волосы, правильный нос, которого так и не смог добиться некий Майкл Джексон; брови расслаблены, губы слегка приоткрыты, подобно рельефу скал - выступают скулы, а по левой стороне лица, точно червь изъедает землю, пробегает буграми темная кровь. Анахорет, потомок священника из Каруса, останавливается, широкая грудь с шипением вбирает воздух, - не стоит ворошить прошлое, как говорится «много воды утекло», - поправляет капюшон, крепче сжимает в левой руке стальной посох - слышится, словно скрипят голые кости – и продолжает путь, ибо огонек таверны уже близок…
Толчок. Дверь распахивается со смачным для таких местечек звуком. Эх, добавить бы еще сюда призрачный вопль…
-- У-у-у, - загудел прижатый дверью карлик.

Сообщение отредактировал Anahoret - 27-08-2006, 11:00

   Ну, чтобы не терять драгоценное время раМаАРР ухватил зубами за одежду и остановил седого Птицелюда, чтобы "рассказать" всё-всё с о гончей... Седой споренько собрался, и, кликнув молодого лесничка бросил несколько фраз. Ученик что-то насмешливо профырчал и сразу растворился в боковом переулке. Соглядатай за спиной заволновался - видимо услышал... Неважно. Не маленький - догадается вестимо, что молодой не из города убегает. Путь к едальне был насильно продолжен.

   Город давил на все чувства пестротой - запахи переходящие во вкус - вокруг всего хватало; звуки - дети, торговцы, грузчики, разные ремесленники; краски - пёстрые, яркие, тихие и крадущиеся. Для достойного лесного воина просто кошмар. А ещё и на сонную голову... И с высоким демоном, таскающимся рядом... Плохо.

   Едальня показалась в конце улицы - от неё отчётливо несло приятным, горячим, мяском; невкусной, но душистой зеленью; костром сосны, тьфу, дрянь!... Ням-ням, кушать захотелось даже как-то. ...Какой-то высокий человек - почти не задохлик - закутанный в Чёрный Плащ с железноблестящей палкой-игрушкой, мелькнув перед взором мараАТ-а высадил дверь едальни внутрь, раздался крик и шмяк...

   раМаАРР отвлёкся - оказывается сзади подошли жрецы местного бога. И сбоку их курировал есс-но "молодой". Жрецы несли в вытянутых руках фонарики с какой-то тлеющей и чадящей волшебной травкой (какой - на несветлую голову трудно разобрать было... и лениво тоже, конечно...), были облачены в толстые и серые покровы, вырезанные тем не менее красиво (мараАТ иногда умеют ценить красоту). Шли гуськом. Было их восемь. Главный подошёл к Седому и несколько обеспокоенно (неудивительно) что-то сказал. Седой что-то ответил. И этому захотелось посмотреть грамотку друидов. *осмотр грамотки и триумфальное, церемонное возвращение её в зеленоваты футляр - эти жрецы с друидами дружат* Жрец посмотрел на раМаАРР-а но разговор не удался - велика честь говорить с воплощение одного из Высоких Духов... В птичье чириканье, которое смешно нарастало и металось между двулапыми туда-сюда (как это вообще можно понимать?!) неуверенно вмешался стрелок сзади, на что жрецы начали жутко высказывать одобрение.

   А потом вся эта толпень пожалела несчастные чувства сонного волка и разбежалась - жрецы поделились на две стаи и убежали в совсем разные стороны. И остались только следопыты, раМаАРР, да стрелок переминающийся сзади. Стрелок кстати, быстро приманил какого-то людского щенка, и не менее быстро куда-то послал, помахивая лапами и покрикивая... Как-то вокруг всё притихло, все посторонние люди рассосались в стороны. Чуют неприятности, водно... Ух, предки, помогите этим задохликам.

   раМаАРР вошёл в таверну перед попутчиками. И гончая подняла глаза. Узнал шаман её лишь по дрожи молчащих душ, угодивших ей в рабство. Как мелкий дождик стучит по пустому голому дереву... Немало же их было!.. Нет, это походило на неудачную шутку - давно раМаАРР-у так не везло. Он пропустил следопытов, Большой Белый Птицелюд пошёл к толстому, вечно скалящемуся (раМаАРР видел его всего ничего, но духи уверяли, что скалится тот постоянно) человеку. А раМаАРР сидел у двери, рассеянно дёргал ухом и потихоньку осознавая мозжечком ситуацию горестно пришёл к выводу о том, что давненько он так не лопухался. Но к великим духам всё-таки не хотелось, поэтому, мараАТ продолжил так, как единственно было возможно в его плачевном состоянии. Неторопливо и весьма аккуратно (не первый раз недосыпает - не задохлик, всё ж).

Сообщение отредактировал Изумрудный - 27-08-2006, 7:50

Анахорет

Отшельник равнодушно пропустил буйную компанию вперед, для приличия стряхнул с себя уйму пылинок и, нагибаясь да скукоживаясь, протиснулся внутрь.
Из-за двери, точно пышущий самовар, выскакивает доселе прижатый карлик, хищно сверкает глазами, занимает ковбойскую позу, но от размеров «обидчика» уменьшается чуть ли не в два раза. Кто-то, захлебываясь пивом, начинает дико ржать:
-- Ой, не задавите мышку!

Анахорет ставит к стене посох, который, будто сорвавшаяся с цепи собака, наваливается всем весом, прогибает половицы, - не поднять простому смертному.
Путник ухватывает за плечо «официанта»,тот даже и не понимает происходящего – вроде ноги продолжают свободно двигаться, а с места не сдвинуться, словно уперся в невидимую стену.
-- Дебреис, - произносит священник.
Разносчик от доброго напевного голоса незнакомца расплывается в улыбке и указывает на требуемый столик. Анахорет не спеша начинает движение «по указателю». Видимо что-то полностью заменяет слепоту отшельника.

Сообщение отредактировал Anahoret - 27-08-2006, 14:54

Но вдруг девушка увидела необычайно высокого человека, только что вошедшего в таверну. Белые невидящие глаза, поседевшие короткие волосы, правильный нос, выступают скулы, а по левой стороне лица сильно выступают вены. В его внешности было что-то отталкивающее и одновременно притягивающее. Ее взор упал на стальной посох, который странник поставил к стене. " Колдун? Или может быть маг?" Размышляла она, внимательно рассматривая незнакомца. Вдруг путник направился к тому темному углу, где сидели незнакомец и прекрасная эльфийка. Денирэ охватило непреодолимое желание узнать, что общего между этими совершенно разными людьми.

Странник смело поднял голову, явственно ощущая, что кто-то ищет Дебреиса. "Вот и еще один. Не правда ли удача? Пока все идет на редкость гладко". Не оборачиваясь, он ждал, когда мужчина приблизится к ним.
- Айнури, не к нам ли это?
Но не зря злые языки поговаривают, что любой похвалой можно навредить. За окнами таверны опустилась ночь. Как хищница она незаметно подкралась к спокойному городку Сиз, неся с собой духоту и пелену пепла с соженных земель. Не нужно было быть обладателем хорошего слуха, чтобы услышать ужасный рокот и рев, и совсем не обязательно иметь зоркое зрение, чтобы лицезреть, как из ночисо стороны гор и леса выползают уродливые твари. В таверне поднялись крики. И уверенный в хорошем конце дня, странник проникся удивлением. Черные ящерицы, мерцающие словно угли, свесились с потолка. Два крупных демона возникли из-под земли. И удивление странника тут же переросло в досаду: "Рано, не сейчас." За окном что-то громыхнуло. А тот, кто осмелился подойти, стал свидетелем, как на охранную башню лучников с гор спустилось огромное создание. Рухсош Арах - Адская гончая, зверушка Заркаха, которой он каждый день с наслаждением приподносил плоть и мучения живых. Мелкие черные чешуйки покрывыли ее трех метровое туловище. Две крупные головы были защищены тяжелыми шлемами из неизвестного металла. Как только воины подбегали к нему, лапы создания, которых к тому же было около четырех, яростно опускались на людей, с невероятной силой, вдавливая их в землю. Но стоило Рухсошу открыть пасти, как два мощных потока огня появлялись на свет и это было началом картины ужаса...От каждого шага твари подпрыгивали камни. Расправившись с охраной города, она неповоротливо поплелась к высокому зданию, здешней школе.
В таверне властвовал огонь. Он был везде: полз по стенам, съедал столы. Люди не могли защитить себя. С криками и воплями они ломились в окна и двери, становясь легкой добычей для кровожадных демонов. Кто-то снаружи крикнул, чтобы никого не выпускали. "Не хватало, чтобы и эти повылазели!" Первыми жертвами стали те умиротворенные граждане, с кружками в руках крепко спавшие под табуретками собственных мест. Неповоротливый хозяин таверны, споткнулся об мертвого карлика, рухнул на пол и тут же почувствовал, как острые когти вонзились ему в спину. Он уже не слышал, как звонко запрыгали его монеты, раскатившись по полу, но их некому было подбирать...

" Демоны! Демоны! Этого не может быть! Это не реально!" Денирэ рухнула на колени, но тут же поднялась, ошеломленная криком и ревом вокруг. Она видела, как две молодые девушки бросились к окну, но демоны перегородили им путь. Пробираясь через рухнувшую балку, она пыталась найти Меррисвеля. Чтобы скрыться от заметившей ее твари, она ловко юркнула под стол. Отсюда девушка видела всю ужасную картину, происходящую в таверне: огромный демон в красной чешуе убил мужчину и бросил его на обломки стульев. Раскинув руки, он обратил свое неживое лицо к ней. " Меррисвель! Нет!!!" Сапфир Сиза был мертв. Не смотря на опасность, она кинулась к возлюбленному. Слезы горьким потоком потекли по ее лицу, а сердце будто перестало биться в ту самую минуту, когда был убит Меррисвель. Отсутствующее выражение лица - она никогда не забудет его. Его руки, плечи... Денирэ хотела обнять его, когда когтистая рука отшвырнула ее в сторону. Подняв, красные от слез глаза, она увидела склонившегося над ней демона. Яростный взор и занесенная с мечом рука отражали его намерения: смерть!

   раМаАРР был в бешенстве! Шавки! Ничтожества! Тварри.. Они ранили Седого: старик привалился к деревянной стене и харкал кровью на белую бороду а ласковый-злой огонь подбирался к нему, шевеля живыми проклятыми лепестками. Вой прорвался в эту сторону реального а через демонские врата проползали кошмары и духи, которых призывал совершенно злой чёрный волк. Бабочки... рассыпались, оттдав жизнь раМаАРРУ. Свет огня.. притух. Тени.. стали чернее. Демоны стали реальными! Воззвание... Песня... Пока длится Песня Смерти и Настоящего, их можно рвать обычным оружием - иллюзии подчинялись теперь не этим недоделкам. На когтях и зубах огромного мараАТа танцевали зелёные блики, силуэт его размылся и он стал полупрозрачным. Вой сфокусировался и, вобрав в себя магию зова, стал воем Воинов мараАТ. Зелёный следопыт стреляет из своего лука. Три стрелы одна за одной с чмоком впивались в шею чешуйчатого демона, согнувшегося над телами. В этот момент сфокусированный вой оборвал одну огненную ящерицу с потолка и отбросил её к теням... ...где-то в её крошечном мозгу поднимался ужас перед всей водой, которая *несомненно!!* в тенях плескалась... Вой вцепился в окно и вырвал его наружу - колдовство, только и всего....

   *раМааАРР поёт (рычит, клацает зубами и выпускает недоступные к восприятию людов запахи и звуки..) половинку минуты и слегка выдыхается*

   ...Противник немножко притих, а шаман с низкой и злой ноты завёл новую песню.. Седой держался. Вокруг кто-то кого-то (в основном люди демонов) с хрипом рубил. Молодой пытослед после пятой стрелы переключился на второго большого демона, вторую ящерицу и тех шавок, которые топтались снаружи. Шаман продолжил Танец Бешенства. Теперь он хотел кусать сам. Правда сначала он отбросил Большого Белого (....Красного...) Птицелюда от двери. Надеясь, что тот ещё сможет летать. Соглядатая в кожанке нигде не было видно.

   Отброшенная ящерица притухнув в вообрашшшаемой воде подкралась к глупому шаману. Она коварно вспорола шипящим хвостом воздух там, где стояла призрачная фигура волка. Хвост не встретил сопротивления. Фигура рассыпалась. Яшмовыми осколками. Саламандра почувствовала как откуда-то сзади её кто-то нежно взял прохладными зубами за шею, и, не обжегшись, её сломал. хрумК

...а вообще шаман утомился и фиг знает на чём он держится...

Сообщение отредактировал Изумрудный - 28-08-2006, 16:14

Анахорет

Огонь плавно обтекает священника, словно встретил противницу-сестру воду и не желает вступать в бесконечные споры.
Голова ходит ходуном - слишком много звуков… ядовитое шипение демонов, беспощадный треск горящего дерева, страшные умирающие крики, чужая боль любящего сердца…
Анахорет срывается, в два прыжка преодолевает расстояние, отделявшее от посоха. Ощущается, как в ход идет странное колдовство, которое, «словно насильно загоняя джина в лампу», наполняет плотью заблудшие души. Отшельник хватает «неподъемную палку», с разворота сметает пару тварей…
Звук прорезаемого воздуха - лезвие меча, как топор мясника, опускается на черноволосую девушку. Темные восхитительные женские глаза, кажется, на миг возвращают зрение... Анахорет не успевает. Прыжок. Оружие врага задевает плечо гиганта, но конец посоха, как пробку, выбивает плоть из живота демона. Взмах, и по полу расплывается мокрая кровоточащая каша. Священник опускается на колени, прислоняется лбом к раскаленной стали, шепчет:
-- «Кубок жизни был бы сладок до приторности, если бы не падало в него несколько горьких слез», но «высушить одну слезу - больше доблести, чем пролить целое море крови»… Аласток, Бог жизни, помоги...

Сообщение отредактировал Anahoret - 27-08-2006, 19:09

- Да, Дебреис, это к нам, - ответила Айнури, разглядывая высокого седого мужчину. – По виду, священник. – вынесла свой вердикт эльфийка.
Айнури промолчала о лесном шамане. Она почувствовала присутствие сына леса с тех самых пор, как он под видом простой собаки (в образе которой он до сих пор пребывал) пересёк границу Элворского леса. Его присутствие грело эльфийку.
Но больше чем новые посетители таверны, внимание принцессы привлекала танцовщица. Каким-то шестым чувством Айнури улавливала отзвуки тех эмоций, во власти которых она пребывала, с которыми никак не могла справиться. Страх, ужас…. Как часто приходится теперь их видеть повсюду! От этого омерзение охватило сердце эльфийки и постоянное чувство собственного бессилия, бессилия что-либо изменить, как-то помочь всем.
Но предположительный священник не успел представиться, когда началось Нечто. Нападение воинов Заркаха. Опять. «Значит те двое были не случайными разведчиками, и не меня они выслеживали. Проклятый Зарках добрался и до благословенного Мевенисс городка. Отреагировала Айнури мгновенно – привычка, выработанная постоянными опасностями. Лук быстро лёг в тонкие эльфийские руки, затянутые чёрными перчатками с серебряным шитьём, стрелы, будто молнии, полетели в двух ящериц, висевших под потолком. Обычными стрелами пробить их толстые шкуры невозможно, но если подкрепить оружие соответственным заклинанием жизни и света, то смерть неизбежна. А ещё один прекрасный способ – бить в красную разверстую пасть твари, благо открывает её она очень часто. Чтобы выплюнуть сгусток адского пламени.
Вокруг творился хаос: демоны врывались в мирную таверну и убивали, убивали, убивали, убивали…. Всех подряд, всё крушили и ломали: стулья, столы, барную стойку, двери, стены, окна, жизни, чувства.
Айнури метнулась в центр зала из угла, объятого пламенем. Вокруг творился настоящий ад. Из тех людей, что пришли сюда, чтобы спокойно попить пива и почесать языком, в живых не осталось почти никого, а кто и остался – был обречён. Прямо под ноги эльфийке упал юноша необыкновенной красоты. Эльф. Сердце наполнилось страданием и ненавистью, что была не свойственна серебряному народу. Но принцесса не могла спокойно смотреть на смерть такого же, как и она. Тонкий стан покачнулся, она отступила на пару шагов к двери. Но замешательство в бою не прощается, но даже карается. Острая боль резанула по спине, лишь нечеловеческая реакция спасла Айнури от неминуемой смерти – чёрный рогатый воин, закованный в доспехи до самых копыт ударил в спину принцессе своей когтистой лапой – секиру уже умудрился потерять, тупое создание. Всё увиденное и испытанное излилось криком, неистовым криком взбешённого воина. Одной лишь серебряной стрелой Айнури пронзила глаз уродливого врага, припала к полу, чтобы схватить его секиру и начала крушить всё вокруг. Она не заметила, как где-то внизу, у её ног, к мёртвому эльфу подскочила та танцовщица, принялась рыдать. Айнури почувствовала вновь её боль, но битва уводила её всё дальше от беззащитной девушки.
Бой затих на мгновение, лишь потому что все твари, бывшие внутри, были убиты, а новые полчища от чего-то медлили.
- Проклятые! – вскрикнула Айнури, опуская секиру. Руки болели от непривычной тяжести оружия, глаза искали прекрасного Дебреиса. Но не успела она найти глазами сына Севза, как взгляд её наткнулся на бесчувственную танцовщицу и склонившегося над ней священника. Раненого священника. – Позволь, я помогу.
Вероятно, седовласый тоже плёл какое-то заклинание, Айнури этого не могла знать, она пела эльфийскую Песнь Исцеления.
- Да помогут тебе силы природы, о, воин, вся сила моей магии пребудет с тобой, - прошептала на прощание принцесса и поднялась с пола, оглядывая поредевшие ряды врагов. Она подняла секиру и приготовилась к новому бою. Рядом с ней, ощетинившись, стоял гигантский волк, варг, раМаАРР, сын шамана.

Сообщение отредактировал Эсмеральда - 30-08-2006, 6:44

   Вокруг пылал ад как в Настоящем, так и в мире Снов. Живые метались в пламени огня; хотелось убежать. Большой Птицелюд лежал на полу; над ним склонился ученик и шептал молитвы.

   В разбитое окно врывался ночной ветер, раздувал огонь... Духи древних воргов и мараАТ временами обретали плоть и становились чудовищами, рвавших людей, лежавших у стен и трупы детишек Виасваток-Сипа; в иное время (будучи целиком в в Ненастоящем) они бросались на не "высадившихся" демонов, захлебнувшихся в своей хитрой атаке - во вратах. Выли души - иногда в Настоящем - только что умерших. Свободные духи - яростно; пойманные, или используемые - тихо и горестно. Рядом стояла эльфийка - сейчасс она подошла к какой-то оглушённой самочке людов. Над той уже сидел-стоял Подчинившийся Высокому Духу Длинный, в чёрном одеянии и щедро дарил ей Силу Жизни своего хозяина. Даймоны у Главной Двери пошли на новый приступ - раз не могли "высадиться" внутрь, решили зайти снаружи, как цивилизованно твари. Добро пожаловать в ад. Им-то огонь нипочём. Злой мараАТ не думая (думать в это время ночи было, к сожалению, удобно лишь тем, кто спал в светлое её время...) подрубил плечом ближайшего адского "лыцаря", выкатился наружу вместе с ворохом демонских тел и вихрем живых, чавкающих теней (все призванные Иллюзорные твари и твари Смерти нехотя высыпаются на улицу, чтобы позднее истаять, либо вернуться на тот свет).

   Потом, быстро вскочив на лапы, "сложил" ближайшего врага (неброско отсверкивающие зелёные зубы, в которых на время поселился кристально чистый дух Природы, Жизни, пока всё ещё ещё "не замечали" проклятую броню.. не давая ей вредить шаману), притянув его голову в жгущемся шлеме к пяткам (ХРУМ, сказал позвоночник врага) и не оглядываясь по сторонам рванул по умирающим улицам, роняя кровь - и в Настоящем, и в мире Снов - подальше от УЖАСНОГО огня в незапертое место где можно хотябы чуть-чуть подумать (двулапые авось справятся - не так уж и много демонов "вышло"). Вокруг хрипы и плач. Он *раМаАРР* скатился в какую-то подворотню нашёл удачное место посреди людячьего кладбища, и прокрался туда. Теперь надо было сделать невозможное - успокоиться и подумать, пока есть несколько десятков ударов сердца. Его смутно терзает совесть (!!) из-за того, что он бросил маленького щенка следопыта и Седого Птицелюда в едальне. Не по-свойски. Не по-стайному. раМаАРР осматривается. Он вздыхает несколько раз и "на скорость" успокаивается. С начала "прорыва" сквозь заслон у двери прошло не более минуты.

Сообщение отредактировал Изумрудный - 28-08-2006, 20:49

«Ад, настоящий ад, кишащий огнем и уродливыми тварями…Он дошел и до Сиза. Прощай Великий Сиз! Прощай Прекрасный Сиз! Демоны как из бездонной дыры высыпались зловонным потоком. Есть ли живые?! Кто-то еще дышит…да, дышит, живет.»
Странник, представившийся Дебреисом, все это время стоял в тени дальнего угла. Огонь обходил это место, пурпурными языками облизывал ноги юноши, отражаясь в его синих глазах. С видом величайшего восхищения он поглядывал на тонущих в криках людей, улавливая их последние мысли, боль и сильный страх. Постороннему наблюдателю улыбка, застывшая на его лице, показалась бы бессердечной. Но все же, она с любопытством вздрагивала на его бледных губах, когда взгляд юноши падал на сражающуюся Айнури. В этот момент он восхитился ею с новой силой. Да, теперь он понимал, за что ее уважали другие народы, за что слагали песни про это весьма еще юное существо, за что были готовы отдать жизни. Он уловил сильную ненависть, немыслимую боль…Нет, не эльфийха, человек. Танцовщица склонилась над любимым. Как трогательно. «Скоро они будут съедены огнем, похоронены под горами пепла, забыты, Сапфир Сиза и прекрасная Денирэ! Но, что это? Самопожертвование? Слепой священник принял удар на себя! Он, верно, устал от темноты и хочет обрести свободу?! Но нет!» Юноша чувствовал желание жить, необычайно сильное, и желание это было сковано непомерной верой. « А этот зверь! Мелькнувший в огне шаман. Он мог бы быть союзником демонов, быть с победителями, но остается с побежденными». Как многого странник не понимает. Рядом сверкнул меч – Энтер, слуга Заркаха, влетел в зал, как огненный вихрь, направлял он демонов и рыскал беспощадным взглядом. А странник, должен был наблюдать. Но больше он этого не хотел. «Все кончено!» - Думал он, с умилением взглянув на искрящийся перстень. «Дети, повторят судьбу отцов, даже не уйдя из таверны!».
Он выпрямился. Теперь плащ его валялся в ногах, окутанный огнем, который раньше так хорошо скрывал его багрово-красную кольчугу. Ему не нужна была алебарда, демоны сделают все за него.
- Повелитель, - Обратился Энтер, подняв меч, это был знак его готовности.
Мадок величаво вышел из тени. Его улыбка пылала, как огонь, развернувшийся на сухой траве, и в тот же миг испепеляющие ноты сорвались с его губ:
- Убить детей и всех, кто им помогает! Но принцесса…нужна живой.


Сквозь деревья странник заметил огонь. Все застыло у него внутри. Как, он мог опоздать? Однако, скоро его нога вступила на территорию города, или того, что от него осталось – в бескрайнюю сланцевую пустыню. Огонь не щадил ничего живого, подминая под себя людские жизни. Дебреис ускорил шаг, он уже бежал, и сердце его становилось тяжелее с каждым открывающимся кусочком пейзажа. Земля Сиза, серое небо слагались в очередной мрачный ландшафт Антаберта. Еще один павший город, в котором блекли краски, а воздух был наполнен пылью, еще одна земля, где больше не было места для живых. Но все же, он без страха шел по этой земле. «Братец поспешил встретить их!» - догадался Дебреис, не обращая внимания на разлетающиеся грязные волосы, что лезли в глаза. Он бежал вперед, сжав под плащом рукоять меча, подарок Медерея его отцу. Он продолжал верить, вера в собственные силы и меч – единственное, что было у него. А еще, он надеялся на помощь. «Они не могли погибнуть, они будут сражаться с той же решительностью, с которой их отцы отдали свои жизни». Он сохранял веру в «детей», как хранятся веками валуны в чаще леса, над которыми дриады совершают танцы, сохранял твердую веру в будущее Антаберта, ибо оно зависело от них.

Сообщение отредактировал Lady - 28-08-2006, 21:55

Оглушенная испугом, Денирэ уже была готова принять смерть от руки ужасного демона, как вдруг, открыв глаза, она увидела перед собой того высокого седого странника. Тварь была убита, и неприятное зрелище заставило замереть ее дыхание. Ошеломленная, она села у ног спасителя, заметив кровоточащую рану. Но твердость и мужество его лица, освященного огнем, говорило о силе, с которой он преодолевал боль. Кто бы он ни был, она была благодарна ему. Несмотря на то, что Меррисвель был убит, она не хотела прощаться с жизнью, и с лютой ненавистью сжала ладонь, будто в ней был кинжал. Когда в таверну, влетел высокий демон, непохожий на других, внешность, которого говорила о достаточно высоком положении, она спряталась за спину защитника, все еще озабоченная его состоянием. Она хотела помочь ему. Но тень странника, стоящего в углу, его взгляд сковывал ее. Она видела, как высокий демон с мечом приблизился к тени и будто заговорил. А через некоторое время из угла вышло истинное воплощение зла. Денирэ с ужасом в глазах, увидела свое будущее.

Анахорет

Рана начинает затягиваться, но…
«Брось! Переключись на чувства!» - раздается в голове грубый голос.

Анахорет резко поднимается. Кровь, словно взрыв вулкана, новым потоком рвется из плеча, а отшельник, видать, наслушавшись «транс музыки», лишь хищно левым уголком рта улыбается, поднимает посох и с силой пробивает пол: тяжелое соприкосновение с землею. Пауза.
Земля, кажется, будто оборотень, превращается в море, посылает окружную волну, разламывая доски и сотрясая таверну; подобно кракену, заглатывает «под горячей рукой» демонов.
-- Наружу! Сейчас может все рухнуть! – выкрикивает священник и, точно пушинку, подхватывает на руки танцовщицу.
В образе тоннеля, разгоняя мрак, впереди создается чистое, как душа младенца, голубое сияние.

Сообщение отредактировал Anahoret - 29-08-2006, 18:25

   Успокоился молодой шаман и потихоньку начал обдумывать то что случилось. Потихоньку, но неумолимо. Во-первых демоны решили вырезать это поселение. Угу - не любят они людей и языческие храмы светлых богов, это они легко. Никакой интриги тут нету. Во-вторых сам шаман угодил сюда. Не повезло - но и отказывать родителю как-то духа не хватило раньше - а сейчас-та чего беситься.. Впрочем - ну его, родителя - сейчас и без него раМаАРР будет искать любой способ напакостить детям Виасваток-Сипа - они высказали решительное неуважение шаману. И драть их трудно - интересно. Тут тоже вопросов нет. Втретьих по-крайней мере один щенок королей - эльфийка Айнурри находится в пылающей таверне. А рядом с ней малый волк-из-ада - Мадок. Тут проблемка: с первой стороны длинноухие (эльфы) и мараАТ не дружат - но с второй стороны прошлые демоновы войны давно прошли, и союзный договор демонов с мараАТ был послан обоими сторонами псу под хвост. Дружеские чувства к ней? Хм. Нету. И вшивый Мадок тоже там - с огненными ящерицами и тучей адских панцирщиков. Можно ведь и зубы свои об них обломать... И шаман устал как собака. И Седой без помощи умер - разве что из суетящихся двуногих о нём позаботился хоть кто-нить из гуманизма. Но со второй стороны... там ведь остался щенок пытоследа... *Шаман заворочался от угрызений совести, косясь на приближающихся демонов с алебардами*. Последняя память о Седом. А втянул пытоследов в эту мясорубку скорее всего раМаАРР - будь они за городом - авось ушли б... Со второй же стороны: и драться сейчас будет проще - шаман высосал немножко Энергии из слабого дикого источника Смерти, выбивавшегося на кладбище. Немножко - потому что времени-прошло всего - ничего. С первой стороны - если часто пользоваться этой Энергией недолго самому непокойным духом обратиться - уже сейчас шаман видел чуть-чуть сквозь свою лапу. *демоны с визгом бросились за тенью шамана в переулок - находчивый колдун повесил Морок себя большого на какую-то случайную кошку* Но со второй стороны - демоны ничтожно управляют своей территорией. И оттдавать им этот мир в конечном счёте - глупость, достойная щенка Воина. Шаман должен быть мудрее. Хм.

   раМаАРР взрыкнул, встал и скользнул в тень улочки. Если он пойдёт далльше - он выйдет к едальне - сбоку от главного входа.

Сообщение отредактировал Изумрудный - 29-08-2006, 18:27

«Какая мощь!» - Мадок опустил голову, удерживаясь на ногах. Он хорошо контролировал свое тело и не позволил взрывной волне причинить ему вред. Разве что, отряд демонов, находившийся рядом с ним, оставил вместо себя красную зловонную жижу и стены таверны рухнули, открывая взору «чудесный» вид: стоны, крики, огромное чудовище – адская гончая обрушила передние лапы на школу, из которой испуганные женщины с ужасом на лице выносили оставшихся в живых детей. «Крохотные создания, ростки будущего…» - думал Мадок. Странное чувство коснулось его. Сочувствие? Он даже испугался этому.
- Повелитель, - Снова обратился Энтер, и рядом с ним снова собирались толпы демонов. Его мощная рука взмыла в воздух, указывая куда-то в сторону, где находилась Айнури. Демоны спешили окружить ее.


Дыхание замерло. Дебреис проскочил рядом с демоном, склонившимся над поверженным лучником, и мечом лишил его головы. Уродливая морда отлетела в сторону, покатилась вниз по склону, туда, где разворачивался настоящий ад. Он никогда не был в Сизе. Но по разговорам, четко представлял, где находится недавно построенная таверна. На фоне тяжелой работы в полях и рубки лесов, это место было истинным раем. А сейчас вместо нее две горящие стены и мрачные развалины, в которых происходила ожесточенная битва. И никого из «детей» он не видел, и это зарождало в нем самые плохие мысли. Убив еще одну тварь, он полетел в переулок. И остановился посреди дороги. Кто-то находился в тени, и веяло от него некогда дружественным ему шаманом…

В ушах шумело от усталости и отчаянья. «Предатель! Предатель», - вертелось в голове. Назойливая и глупая мысль: кого теперь в чём винить?! Надо же, удивительная принцесса Айнури, которая столько лет обводила весь военный штаб Виасваток-Сипа вокруг своего тонкого пальчика так глупо и бездарно попалась, поверив лже-Дебреису. «Глупая! Доверчивая! Вот я какая! – корила себя Айнури. – Он обманул нас так легко, а мы верили! Все трое! И только эта милая девочка чувствовала! Почему я не прислушалась к её подсознательному крику!»
Руки невыносимо ныли от тяжести чёрной секиры, рассчитанной далеко не на хрупкую девушку. И этот шаман куда-то исчез. Не даром его предки подписывали договор с демонами. Он и сейчас умудрился покинуть Айнури, священника и танцовщицу! Но нет! Дух леса был повсюду, он приближался, принцесса чувствовала его. «Значит он не такой, да простит мне Мевенисс мои несправедливые мысли!»
- Наружу! Сейчас может все рухнуть! – крикнул священник и, подхватив на руки испуганную девушку-танцовщицу, устремился прочь из таверны.
- Будь ты проклят Жизнью, Мадок жизнью, не достойный носить звание сына Севза! – Айнури пустила на прощание стрелу в лже-Дебреиса, но та была сожжена адским пламенем, чего и требовалось ожидать.
Эльфийка выскользнула из таверны и остановилась рядом со священником, спиной к его спине. Старый приём. Надёжный приём. Где-то рядом был уже и раМаААР. Но демонов было слишком много. Одолеть втроём полчища тварей было просто физически невозможно.
Айнури прикрыла глаза и запела песнь-призыв к духам леса. Мелодичный напев был тих, так тих, что не мог сразиться с оглушающим шумом битвы, гортанными криками демонов, ведомых Мадоком и его помощником Энтером, треском рушащейся таверны, где остаются погребёнными и прекрасный менестрель, и радушный хозяин, и старик, приведший шамана. Для них уже ничего нельзя сделать. Но тихий напев, вопреки здравому смыслу, летел к лесу, не растоптанный грубым рёвом, он достиг ушей древ. Некоторые думают, что у деревьев нет ушей, им всё равно, как к ним относятся, но ведь и у них есть души: они чувствуют так же, как и мы. Сейчас они чувствовали гнев и ярость по отношению к чудовищам, испоганившим их владения, убившим их друзей, зверей лесных, рубившим их руки-ветви. Две крайние сосны первые услышали зов помощи принцессы и с яростным усилием вырвались из объятий земли, боязливо удерживавшей их. Не характерной для древ или энтов скоростью они направились к городским воротам и принялись раскидывать тех тварей, что были поменьше, обходя огнедышащих ящериц, горбунов с факелами и самую страшную Адскую гончую.
Тем временем, Айнури уже мысленно попрощалась со своей недолгой по эльфийским меркам жизнью и из последних сил натягивала тетиву лука, крутилась, уворачиваясь от неистовых ударов могучих чёрных рыцарей. Принцесса уже отвернулась, чтобы сразить стрелой очередного рогатого уродца, как боковым зрением заметила слева саламандру, готовящуюся к молниеносному удару, огненному плевку. Эльфийка никак не успела бы увернуться или ответить прежде, чем струя пламени испепелила бы её, когда нечто большое и тяжелое обрушилось на хребет твари, захлебнувшейся огнём и издавшей неожиданно высокий предсмертный писк. Гигантское дерево, в некоторых местах уже объятое пламенем прорычало приветствие, топча приближающихся врагов. С другой стороны помогало священнику другая сосна, ещё более высокая старая и отчаянная в нападении на огненосных тварей.
- Если бы только кто-то владел магией воды, чтобы помочь благословенным древесным воинам, - прошептала принцесса.
В минуту относительной передышки, когда двум воинам и подоспевшему шаману-волку помогали лесные стражи, Айнури острым эльфийским зрением увидела человека, скрытого мраком переулка. Этим человеком был молодой мужчина, точная копия того, кто встречал детей королей в таверне.
- Дебреис! – догадалась Айнури. – Это он! Наконец-то!

Анахорет

Жгучая боль, словно кислота, разъедает тело. Анахорет осторожно опускает девушку на землю, «лава» раны попадает и на танцовщицу.
-- Прости, - тяжело произносит священник.
Силы уходят, закрываются веки. В сознании, точно сам «дьявол» - художник, проявляется мрачная картина.

Вдох таверны, и священник - навсегда забирающий ее дыхание…Демоны, люди, – один заплесневелый коктейль…
Опустошающий голос: «Ты погреб и надежду выбраться…»
«Слайд» меняется.
Костлявые останки школы… Темное булькающее пятно под раздавленным черепом женщины, и червь-заморыш – находящий в этом развлечение…
Вбивающий как молот сваю, уничтожающий рык: «Ты! ты во всем виноват!.. Реки алой крови впадают в моря, с одним роковым словом блуждает ветер-почтальон, а воздух, пропитанный криками и стонами, испускает змеиный яд…»

-- Нет,- беспомощно хрипит отшельник, - это не я…
«Смерть стучится ко всем одинаково, и ты тоже умрешь. Пока есть силы, помоги же им!»
Священник зачерпывает в ладони кровь, рвущуюся из плеча как фонтан, и тихо произносит:
-- Возьми...
На мгновение, кажется, в небе сверкает издевательская улыбка, но жертва Анахорета – будет оплачена.
Учеников школы, юнца, и старца, которого, видать, сумел таки вытащить молодой следопыт, окутывает светящийся, как светлячок, купол - начинает спасительное движение подальше от созданного здесь «мертвого болота».

Сердце странника утихает... Тук-тук-тук… Обмякшее тело плавно опускается... Тук-тук… только черные бугры на левой стороне лица продолжают пульсировать. В запасе остается последний удар…

Сообщение отредактировал Anahoret - 31-08-2006, 18:10

   Пахнет кровью. Пахнет дымом. Не учаять ничего, в этих сильных запахах, иного. А где-то рядом оказался старый и неплохой знакомый. Да, неплохой... В темноте быстро раМаАРР нашёл глазами грязную фигурку человечка, твёрдо несущего перед собой игрушку-меч. Дебреисс. Добрый Мечникк. В его сердце пели Добрые Духи, и их песня была столь сильна, что всегда отражалась в сердцах всех-вокруг.. Смешной и чудаковатый (конечно, по меркам мараАТ - их смешат всякие добрые люди), этот человечек вполне уважался в клане раМаАРР-а. Маленький Шаман вполне его знал - их знакомил Шаман Ушастый *ррХи - общественное имя родителя раМаАРР - "Ушастый"*. Дебреисс был вполне не-задохликом. Хотя в клане, конечно же, его не могли не признать чуток чудаковатым - излишне милосердным и верящим-в-хорошее он был. Тем не менее раМаАРР-у всегда приятно общаться было с ним.

   Едальня просматривалась хорошо. Что-то там затевалось. Дебреис подошёл и раМаАРР глубоко поклонившись (как-никак человек был значительно старше Маленького Шамана) кивнул в сторону пылающей едальни:

   - зиКХаррр. (признанная кличка Дебреиса "не-задохлик") Щенки (Дети) Больших Вождей (Королей)! Там. Там! - на Дальнем Устном воржьем.

   Кажется двулапый понял. Немножко расстроился.

   *Едальня сотрясается; внутри уныло текут силы какой-то из Упорядоченных Магий; на улицу через вход сдержанно выплёскиваются останки демонского происхождения, а спустя пятёрку ударов сердца на улицу высыпают "знакомые морды"*

   раМаАРР смотрит за происходящем (он рад, что лесники живы). Жизненные устои шамана пошатнулись - он всегда считал, чтокамни не летают, а деревья не ходят. Потом *когда едальня задумчиво, неуверенно обрушилась* он обратил внимание на длинного двуного в Чёрном Одеянии. Этот всерьёз собирался загнуться. Шаман "за просто так" в своей жизни помощь постороним не раздавал, но сейчас решил начать. Ибо колдун только что убрал с глаз долой местных щенят (достойно) и следопытов (исчез отвлекающий источник очарования).

«Добрый раМаАРР, сильный раМаАРР!». Дебреис не ожидал увидеть его здесь. Но был невероятно счастлив, и лишь оглушительный рев, рыскающих повсюду демонов, не дал ему заключить в дружеские объятия шамана. Он помнил, как тяжело ему было на порах в кругу шаманов, когда отец – сагг Серз, говорил ему «Ты должен чувствовать природу, мой мальчик. Вот, это те, кто живет ею». Да, как тяжело ему было сначала! Сила, знания, древние тайны были открыты ему. Но все это не сравнится со смиренностью и пониманием, которое юноша обрел, благодаря раМаАРР-у. Сам того, не подозревая, этот шаман научил Дебреиса главному – ощущать неразрывную связь с Антабертом, ловить каждую слезу этого прекрасного мира, чувствовать каждый вдох, ощущать на себе каждый ноющий шрам ниспосланный Заркахом. Но он не мог лечить их...
- зиКХаррр. Щенки Больших Вождей. Там! Там!
С благовейным трепетом, Дебреис всматривался в фигуру раМаАРР-а, искаженную яркими отблесками огня. Да, он был поистине рад видеть его здесь, раМаАРР-а, на которого он мог положиться, которому мог доверить собственную жизнь. И только сейчас слова шамана достигли его слуха. ««Дети»!» Мрачные картины всплыли перед его глазами.
- Ведь, братец мой, тоже там, не так ли? – Обратился он к другу, как увидел, по направлению его беспокойного взгляда высокого священника. Что ослепляло его, что он не видел его раньше? Человек был ранен. А возле него, почти без чувств сидела молодая девушка. Она была жива. Да, жива! Первая из жителей Сиза, кого он видел невредимой. Но он ошибался, ее душа была изранена множеством ударов. «Анахорет…»- припоминал Дебреис. Да, он слышал о нем, считая нужным узнавать о жизни «детей королей». Он был так не похож на своего отца. «Помоги ему маКхРР!» - Взмолился он, все еще помня, как в детстве в кругу шаманов называл он жизненную силу.
- раМаАРР, - произнес юноша затем с чувством, - Мы должны продержаться, мой друг! Помощь уже идет, это сагги (маги древней силы), скоро они будут здесь! Но пока, мы должны держаться! Помоги ему, - указал он в сторону Анахорета. А сам бросился к дороге навстречу пылающим руинам таверны. – Я должен встретиться с братом! - В эту минуту Дебреис понимал, что может и не вернуться.
Он ринулся в огонь. Сухой, горячий вихрь наступал, кружась в танце с пришедшими на помощь деревьями. Он сосредоточился, и рваные рукава взмыли вверх. Его сила, сила его отца, его знания не боялись беспощадной стихии разрушения. Маги древней силы, силы природы, поддерживали равновесие, и сейчас он должен был вернуть его в этот мир: прозрачная пелена нависла над несколькими деревьями и через несколько секунд холодный поток воды омочил обожженные ветви. Но его сил было недостаточно, где-то рядом, в уничтожающем пламени находился его брат, черпающий мощь ада. Он был сильнее Дебреиса. Дебреиса, и его могучего друга-шамана, единственного, услышавшего его Анахорета. А может быть и хорошо, что единственного, другие не попадут в ловушку, которой, кстати, помог осуществиться именно он. Но Дебреис чувствовал кого-то еще…Несомненно, еще одно «дитя». Айнури, – донес ему ветер, что в тот же миг издал последний вздох.
- Айнури! – Оживился Дебреис. Сама дочь Медерея, правителя серебряных эльфов. Она была здесь, она пришла, и Дебреис почувствовал, как силы возвращаются к нему.
- Айнури! – Прокричал он громко, и слова понеслись сквозь огонь. А совсем рядом затрещали искры, и по испепелившемуся дереву прошел его брат.
- Здравствуй Дебреис! – Мрачная тень неподвижной улыбки шла ему. Огненная алебарда в его руке пела мучительную песнь о тысячи смертях. Не успел Дебреис ничего сказать, как огненная стена окружила юношу.
««Дети», должны быть спасены.» - Подумал он, крепко сжав рукоять меча. – «Помоги им раМаАРР!»

Очнувшись, девушка оказалась лежащей на земле, ее босые ноги тонули в вонючей смеси: грязь и кровь погибших людей. Кровь повсюду…она была даже на ней, крупными пятнами разлилась по платью. Но она не была ранена. Высокий священник все еще был с ней. Она не могла поверить…Ценой своей жизни он защитил ее, вынес из таверны, а сейчас умирал прямо на ее глазах, сильный и слепой, мужественный и почти мертвый…Она кинулась к нему, не контролируя себя, схватила за руку, прижав тонкие пальцы к намокшей от слез щеке.
- Не умирай…- шептала она в лихорадке, умоляя богов спасти его, оставить жить на этой, теперь уже грешной земле. – Живи, пожалуйста, живи…
Рыдая, Денирэ не думала о своем платье, не думала о славе и сладостных аплодисментах зрителей, она подняла глаза к нему, и лицо ее сделалось невероятно сердитым на богов, которым она так усердно поклонялась. В эту самую секунду девушка, когда-то танцовщица, сказала себе, что за жизнь этого человека, спасшего ее, она отдаст все: любовь к музыке и песням, свое веселье и гордость, а главное – любовь к Меррисвелю. Она похоронит ее здесь, в этом самом месте навсегда, и больше никто не услышит от нее и ропота на эту несчастную жизнь. Лишь бы, он жил.

Город пылал.
Нападающие в черных плащах неслись на высоких сильных зверях к небольшому поселению, вливались на немногочисленные улочки, разили широкими кривыми клинками, рвали когтями, метали пламя.
Их было много. Демоны и ревенанты, отринутые саламандры и смертоносные призраки... взгляд, однако, не различал их всех в сумасшедшем круговороте всех оттенков пламени, крови и гари.
Дымы возносились к небесам - и служили только большей силе и ярости воинства зла. Могущество воли их предводителя ощущалось даже на холме неподалеку, как плотные облака перед ночной грозой. И это было ярким лепестком перед глазами, было дуновением вечности, истраченной в аду, было неведомым безумием неотвратимости конца, гибели для всех, кто слаб… было заразительным.
Тэйтрин вздрогнул, ощущая глубоко внутри подступавшую дикое и яростное упоение. Он чуял Силу, а человек, связанный с Дикой Магией, не делает различий в источниках, из которых черпает. Все они – в его власти.
Перед глазами юноши догорал Сиз.
"Не успел", - подумал Тэйтрин почти с облегчением. Его Путь проходил все же в стороне от путей Союза. Его малому миру ничто не могло угрожать, и тем более любая угроза была бессильна, когда в пределах Анклава находился молодой друид. Потому вскоре надо будет вернуться туда.
Сюда он пришел по зову, который был оставлен у одного из Великих Древ, оставлен преклонных лет Хранителю Рощи… а значит, не мог не найти адресата.
И – опоздал. Рука Тэйтрина потянулась к листку, на котором легендарный, но лишенный мудрости человек своим письмом призывал его в Сиз, на встречу детей Королей. Глупость останется глупостью вовек… Кто-то где-то как-то разведал о встрече, не иначе. И где теперь Дети?..
Он не ощущал того, что должно было исходить от Детей. Силы, ненависти, вдохновения… этого не было уже. Не стоило даже спускаться вниз.
Тэйтрин уже опустил капюшон просторного плаща, но краем глаза заметил нечто иное. Нечто, заставившее его вздрогнуть от боли и отвращения.
Внизу сражались ДЕРЕВЬЯ. Две пылающие сосны, корчась, хлестали ветвями демонов, сметали нечисть поменьше, и умирали, умирали. Тэйтрин глубоко вдохнул, глаза налились ядовитой зеленью. Кто-то, мало смыслящий в магии леса, позволил ярости малых братьев поднять и повести их на гибель, кто-то напитал их глубокую и приглушенную ярость своей и бросил в бой! Ни один друид не имел права пропустить такой обиды для мира. Ибо долгоживущим деревьям не место в битве скоротечных.
Порешив для себя наказать самонадеянного чародея (впрочем, скорее всего, уже некого будет), Тэйтрин направился вниз, к городу. Рядом с ним взвихрились слои лежалых листьев… и спустя несколько шагов начали приобретать черты зверей, бегущих обок.
Но на половине пути друид осознал, что был неправ: люди еще оставались в городе.
И они сражались.
Тэйтрин медленно потянулся к Дикой Силе и начал черпать. Порезвились – и будет.

Сообщение отредактировал Вито Хельгвар - 4-09-2006, 3:54

   - Ведь, братец мой, тоже там, не так ли?

   - Ра! (Да!) Вшивая шавка осталась в деревянной едальне...

   - раМаАРР, - пролаял Дебреисс и продолжил очень чётко в низких бархатных тонах- Мы должны продержаться, мой друг! Помощь уже идет, это сагги (удивительные волшебники), скоро они будут здесь! Но пока, мы должны держаться! Помоги ему, - он качнулся в сторону человека в Чёрном Одеянии. – Я должен встретиться с братом!

   - Духи в помощь, зиКХаррр... Я посторожу щенят-которые-выраслив-в-Взрослых. - откликнулся из темноты шаман-варвар. - Будь осторожен с этим Волком - опасен он! - проорал раМаАРР ему вслед. Стройный ряд врагов покачнулся. Ближайшая Настоящая нечисть была раздавлена и брошена в тень; пробила обгоревшуюся дровяную стену берлоги; упокоилась в ярких алых углях.

    В ряду - брешь - в бреши - раМаАРР. Взметнулось длинное оружие - ухваты, алебарды. А огромный, длинный мараАТ - потомок Воргов - уже далековато.
Сейчас важней ему умирающий Чёрный Плащ... Много важней. Над ним девушка. Не вздрогнула она, увидев раМаАРР-а. Необычные глаза.. Старый шаман сказал: в глазах - душа. *Старый шаман - легендарная личность - герой сказок мараАТ* Безумие Дикой Магии меняет иногда бесповоротно тех, с кем столкнулась - в её глазах - новая жизнь... (не худший исход) В её глазах неглубоко прячется её смешное людячье имя - Дэниррэ. мараАТ притормозил, отвлёкся от неё: сейчас интересней Длинный, а то существо разглядим как-нить потом - если будет, что разглядывать.

   Ай, плохо-плохо! Ай, злой у этого Щенка покровитель... И ведь не позаботится ж! мараАТ аккуратно сел и взвыл в ночное небо. Ай, Большой-Большой Нечестный Дух (здесь имеется ввиду покровитель Анахорета), бросил ты, своего преданного служителя - пусть будет тебе стыдно!... Шаман глубоко вздохнул и запел...

   - Тени тихие, тени беспокойные... Попрошу я вас. - несётся над двумя людьми грустный напев. Шаман истаял, стал полупрозрачным. Неправильный круг (кривая окружность, похожая на амёбу...) сотканный из темноты разлился вокруг. раМаАРР расплывается в воздухе - он истаял. Метнулась тень в центре колышащегося хоровода теней-границ, затопила всё внутри. Пропала песня. Поднялась внутри высокой - в человеческий рост - как-бы-чаши бесформенная прозрачная волна, которая ходила вокруг людей по часовой стрелке и окутываля энергией Жизни раМаАРР-а фигурку лежащего двуногого. После броска раМаАРР-а прошло уже достаточно времени - это было видно по демонам. Бряцали лапами те, что в броне, да шипели те, что созданны были из огня. Они выползли из непроглядной *для людов*темноты и пылающих останков таверны и остановились кольцом на расстоянии примерно метра от земли, над которой клубился тёмный, неоднородный, опассный туман. Они смотрят внутрь чаши и ждут. В Мире Снов их вожди видят в самом сердце круга одного мараАТ. И он страшен.

   Мир меняется... дошшть. Дикая Магия нескольких запахов поднимается. Упорядоченная магия Природы и Волшебста приходит. Будет буря, большая буря, если всё так и будет течь... Это интересно, это хорошо. Прямо сейчас был не-маленький мараАТ окружён гончими собаками, которые были очень опасны стаей. Однако недостаток этих конкретных - в отсутствии воображения, в отсутствии мудрости... раМаАРР сейчас был весьма уверен в том, что не запутается в своих сетях обмана. Они затянутся вокруг его врагов. Попляшем...

*возможно, что через два десятка ударов сердца Анахорет уже может считаться живым. шаман создал Форму Безумия из Теней мёртвых - и удерживает её от нападения на "своих" и неподходящих врагов. его силы немножко уходят и сам он становится медленно прозрачным и Ненастоящим.*

Сообщение отредактировал Изумрудный - 2-09-2006, 15:48

Огонь жег Дебреиса, велел сдаться, приклонить колени перед демонами, смириться с судьбой, наконец, но так же, как и брат, стоящий сейчас перед ним, он не мог сделать этого.
«Духи в помощь, зиКХаррр…» - вспомнил Дебреис и, сжав меч крепче, вкладывая в него всю свою силу, прошептал. – Духи в помощь.
В тот же миг, он уже подлетел к брату, с криком обрушившись на него, но огненная алебарда защитила своего хозяина. Теперь была его очередь. Легким движением он откинул навалившегося Дебреиса, и атаковал. Огненное лезвие неутомимо кружилось вокруг юноши, свирепо и яростно разрезая темный дым. Мадоку нужно было время, несколько секунд, но все же время, чтобы занести алебарду над головой, а затем, передав ей часть своей демонической мощи, опрокинуть на противника. Это, да нечеловеческая ловкость Дебреиса были главным в его арсенале. Он видел, кружащих вокруг него тварей: по приказу они не подходили ближе, оставались и ерзали на местах, измученные столь длительным бездействием. Но даже, если ему удастся одолеть брата, они разорвут его на части.
Меч и алебарда, свет и темнота, танцевали безумный танец, в котором должен был быть выбран победитель и побежденный. Два лица, по сути своей два одинаковых лица, но различий в них было больше, чем между эльфом и гномом.
«раМаАРР позаботится о них» - заверил себя Дебреис, когда словно нежный лист молодого дерева упал на землю, под ударом брата-демона. Он схватился за руку, чувствуя, как горит кожа: хлынула кровь.
- Я полагал, это произойдет не так быстро, - Проговорил Мадок, придавая словам оттенок смертного приговора. Он, являя собой, воплощение властности и гордости склонился над поверженным противником, в чьем теле разгорался ураган.
Небо изменило цвет. Когда все, казалось уже решенным, оно заплакало. Багровые краски размывались под натиском крупной грозовой тучи, затянувшей небосвод. Ее темно-синие кудри озарила молния, и тут же полил дождь. Так быстро и так неожиданно.
Лежа на земле с рассеченным плечом, Дебреис ждал удара. И когда тот, наконец, последовал, у него уже было достаточно сил, чтобы увернуться. Проскочив под рукой Мадока, он поднялся на ноги, и долгожданная улыбка осветила его лицо: «Наконец-то».
С затаенным дыханием, он и его брат (который был в замешательстве), видел, как из глубины тучи вылетели два огромных существа. Их мощные туловища, которые могли выдержать на себе человек пять, покрывались серебристыми перьями, и серебряная пыль, сыплющаяся с них, освещала создания мягким светом. Они быстро приближались, и скоро их можно было разглядеть с земли. Небольшие звериные головы, громадные крылья.…У них не было лап, лишь искрящееся голубое сияние, на котором парили эти живые корабли. На одном из них, твердо стояли четыре фигуры, облаченные в длинные монашеские балахоны. Они усердно взывали к небесам, прося защиты и добротного дождя для этой сухой земли. На втором существе, склонив одно колено, находился высокий воин. Его одежда ничем не отличалась, но хмурое лицо было расписано фиолетовой краской и содержало на себе многочисленные узоры и завитушки. Существа закружились в нескольких метрах от земли, и сияние окончательно обволокло их тела, защищая от тщетных огненных плевков и демонических ударов. Человек с раскрашенным лицом сосредоточенно вглядывался вниз в поисках «детей королей».
- Сагги, - Гневно прошипел Энтер и обернулся на повелителя, чье сражение продолжилось, но близилось к концу. Он приказал демонам, во что бы то ни стало задержать эльфийскую принцессу: они не могли упустить их, только не теперь.

   Волк стоящий в центре Ненастояящего круга зашёлся лающим хохотом (вообще-то мараАТ традиционно так не смеются, но подражать смеху двулапых умеют. иногда это полезно.) "Теневая Чаша" опала, стала вышиной всего в ладонь... Четыре вождя демонов, подходящие в этот момент к ней замерли. Форма, расплылась, ударила невесомым туманом вокруг и истаяла. Демоны чуть-чуть пошатнулись, и, удивлённо посмотрели на двух людей. "Духи благосклонны. Планы резко изменились, ваша моральная смерть и моё самоубийство временно откладывается.." в это время мрачно подумал мозжечком почти-настоящий мараАТ естесственно сидящий позади круга злых духов и демонов. Он смотрел завороженно в небо.

   С небосвода недавно собрались две звезды - прекрасные существа.

   Одно из них махнуло огромными крылами недалеко отсюда. Шаман встал и игриво укусил за шею одного из Волков Виасваток-Сипа *йИИ! жжётся! отрава! лечиться! воды!!... думал шаман...*, порядок у тварей пропал. Скоро должно было подлететь то существо - оно ищет рядом... Большой мараАТ уже не подпускал демонов к живым, сбивал с ног, лягал, рвал мышцы. Покрытый ранами он хорошо стоял. Достойно своего рода - подыхает за дело, которое ему понравилось.

Сообщение отредактировал Изумрудный - 2-09-2006, 16:38

- Дебреис! – Закричал сагг с раскрашенным лицом сквозь огненную стену, которую прибивал дождь. Он напряженно выпрямился, будто приказывал существу опуститься на землю. И когда синее свечение коснулось обожженной травы, его нога ступила следом. При всей открывшейся картине, лицо его осталось неизменным. А по сути, никто не видел его выражения под густой сетью причудливых узоров.
Дебреис слышал зов. Он смел троих демонов, беспорядочно уложив их уродливые тела под ногами. И сейчас, слившись с мечом в одно целое, он чувствовал неразрывную связь с отцом, а еще ноющую рану на плече. И она, вместе с ненавистным ему опустошением, предавала силы не только стоять на ногах, но и продолжать борьбу. Дебреис подняв меч над головой, острым лезвием очерчивал круг, время, от времени делая отчаянные выпады на встречу врагам. Но самая серьезная угроза – его брат, была все еще рядом. Видимо, уловив его мысли, высокая сосна, очнувшаяся с помощью добротного ливня, перегородила демону путь, тем самым, подарив младшему сыну Серза шанс на спасение. Побег? Дебреис никогда не бежал. Нет…теперь ему нужно было учиться этому, им всем. Ненадолго оглянувшись, он видел едва уловимые очертания Мадока, рыскающую смерть, а впереди – прекрасные существа и сагги, которые пришли забрать их отсюда. Он кинулся через горящую ограду, какие-то доски, оставшиеся от школы: адская гончая уже подобралась к высокому храму Мевенисс, что стоял в центре города, но терпела отчаянные попытки разрушить святилище богини, в котором прятались все те, кто остался в живых. Хрупкие на вид стены защищала некая сила, а еще вера жителей Сиза, которая продолжала сохраняться, несмотря на тяжелое время, когда смерть была спутницей мыслей каждого.
И вот прекрасное крылатое существо уже рядом, и могучая рука сагга подхватила Дебреиса, ослабевшего от раны, и помогла забраться на мягкие перья.
- Локдайр, - Обратился Дебреис, тяжело дыша – Мы должны подобрать остальных.
Сагг выпрямился, снова напрягся, повелевая лететь вдоль земли. А Дебреис всмотрелся в серую ядовитую пелену: Айнури, раМаАРР, умирающий Анахорет, кто-то еще, дитя природы сражалось на их стороне, возможно еще один «из детей» - он искал их, тех, кто бесстрашно предавал свои жизни и защищал жизни других.

Анахорет

За гранью.
-- Да как он смеет вмешиваться, – раздражительно произносит существо в белом с разбросанными как опилки по одеянию черными линиями. Чувствуется инородное приближение. - Ты опоздал, Аласток, теперь святоша – мой!
В хрустальном шаре расплывчатый образ священника. «Темные черви» заполняют рану, переползают и на правую часть тела.
Легкое прикосновение к шее. «Чернополосый» поднимает руку, но на пол пути забывается во сне.
-- Не угадал. Я ждал, когда поможешь, а сейчас, пусть новые силы, благодаря тебе, и шаман - питают Анахорета.

Охватывает судорога. Кашель. Изо рта выплескивается багровая кровь… Сильные звуки сердца, и желание – жить.
Столб света, точно луч НЛО, вертикально пробивает мрачные тучи: землю накрывает зеленоватый «свет-ковер», от которого - отделяются, словно феи, небольшие капельки, окутывают людей и шамана, ласково наполняют, как Nesquik, зарядом на целый день.
Анахорет чувствует приятное тепло той таинственной девушки… Поднимает абсолютно черные глаза… как Ее прекрасные волосы…
-- «Истинная любовь сказывается в несчастье. Как огонек, она тем ярче светит, чем темнее ночная мгла». Не стоит хоронить любовь, береги ее, быть может, еще не все потеряно…

Сообщение отредактировал Anahoret - 3-09-2006, 10:20

«О, слава Мевенисс! Да здравствует мать всего сущего!» - Темные глаза Денирэ наполнились слезами, при виде очнувшегося священника. Но, что-то подсказывало ей, что где-то идет борьба за его жизнь, жестокая борьба между высшим началом и концом.
- Живой, - Она выдавила улыбку, и быстро смахнула слезы с лица. Боги услышали ее, они послали некого шамана, помочь выбраться из затянувшейся петли. Преданная, навек его рабыня, если позволит, она поспешила помочь ему прийти в себя.
- Тот человек, он ищет вас! – Денирэ указала на парящих у земли существ, и нежный взгляд вернулся на седого спасителя: она все еще беспокоилась за его жизнь. – Я…даже не знаю вашего имени…Вы должны лететь!

Раньше люди в Сизе думали, что от пришествия ада их отделяют многие сотни лет или хотя бы горы Бар вокруг города, но сегодня Ад всё-таки пришёл к ним. Этакие демонические гастроли. Но ирония и сарказм здесь неуместны. Да и принцесса Айнури вряд ли могла их себе позволить, видя как погибли многие десятки людей, как гибнут все живые существа и даже деревья под железной поступью Заркаха, подминающего под себя Антаберт.
Принцесса была более чем уверена, что отец сейчас смотрит откуда-то издалека на неё. Его критический взгляд не столько оценивает её уровень владения боевыми искусствами или магией, а больше присматривается к её душе, где давно нет покоя, где есть лишь всепоглощающее желание уничтожить заразу этого мира. А сейчас глаза отца наполняются тревогой и страхом, ведь жизнь дочери в опасности.
«И чего этот глупый вонючий Энтер только и кружит около меня?» – думала Айнури в пылу схватки с тварями, не в первый раз замечая краешком глаза помощника Маддока. Она была бы несказанно рада, если бы догадка оказалась ложной. Однажды ветер уже донёс до неё слова Маддока: «Айнури нужна живой» или что-то в этом роде. Так или иначе, речь шла о пленении, о заточении во мрак, что было в миллиард раз хуже смерти. Ещё хуже было сознание того, что принцесса, эльфийская принцесса, для защиты жизней своих братьев по оружию призвала древнюю силу леса, тем самым подвергая опасности тех, кого создана была охранять. Но дождь, такой внезапный и такой же естественный, как сама принцесса – гномиха, спас жизни древам. Огонь, ещё не успевший сожрать их жизненные силы, потух, а Айнури пропела им антизаклинание. Два гиганта заторопились домой, ведь за детьми уже прилетели маги древней силы, сагги. «Такое ощущение, что меня обязательно забудут!» – вдруг появилась паническая мысль в голове. Не разбирая дороги, Айнури устремилась к крылатому существу, у которого уже был раненый Дебреис. Сердце наполнилось болью: «Он ранен! О, бедный Дебреис! Храбрый Дебреис! Добрый мечник!» Секира убитого демона полетела в одного из его соратников, разрубая череп, дробя толстый металл шлема. Далее было удобнее орудовать кинжалом. Левой свободной рукой принцесса уже могла дотронуться до белых перьев на крыле. «Спасена!»

«Айнури!» - Лицо Дебреиса просияло, как только девушка оказалась рядом на мягком живом полотне. Она была жива, и, как ему показалось, все еще полна решимости идти до конца. – Здравствуй, - тихо произнес он, согнувшись от ноющей боли, но старался смотреть ей в лицо. А как иначе? Ведь он завел их в эту ловушку, именно он обрек Сиз на смерть. И что он сделал потом? Спас город? Сохранил, пахнущие новизной постройки? Предотвратил хотя бы одно зверство?
Появление эльфийки оставило Локдайра невозмутимым. С каменным выражением на лице, он будто весь был не здесь: призывал саггов не терять времени и спасти оставшихся в живых людей. Но для начала, «детям» нужно скрыться, иначе демоны никогда не оставят это место, превратив в свою новую обитель.
- Простите меня принцесса, - Сухо сказал сагг, когда существо чуть поднялось от земли и полетело в сторону двух размытых фигур: танцовщица и священник. – Я не могу достойно встретить будущую королеву серебряных эльфов, если таковые выживут под вашим заботливым взглядом, саму дочь Медерея. Медерея! – Воскликнул он, будто только что понял, кто перед ним, и с чувством зашептал. – Да будет он всегда с нами, как и мудрость его, как и отвага его, как сила нерушимая!
- Локдайр, - окликнул Дебреис обеспокоено. Юноша скинул грязную кровавую тунику, мокрые волосы прилипли к лицу: он был бы варваром, думая в такую минуту о том, как пугающе он выглядит рядом с принцессой. – Куда мы полетим?
- В Дад – город сагга Серза и повелителя эльфов Медерея, в котором есть частичка каждого «короля». Даже этого священника из Каруса, там находится его посох, на мраморном пьедестале, а тот его сын, если сила меня не подводит. – Локдайр кивнул в сторону Анахорета, который становился все ближе, а потом шепнул принцессе. – Не удивляйтесь, принцесса, ваш отец и великий Серз когда-то возвели город, и настало время вступить туда и вашей ноге.
- Он самый, - Фигура священника совсем прояснилась, и радость захлестнула Дебреиса с новой силой. – Анахорет, раМаАРР!

Анахорет

Анахорет словно погружается в сон…
Беспощадное алое пламя… зловещий, как вода смывающий очертания оскал ветра… а в середине, словно божественный луч света, единственная надежда на спасение - Она…
Отшельник отгоняет наваждение, загадочно смотрит на танцовщицу - «Она так похожа...» - и уверяет:
-- Всё в порядке. Мое имя Анахорет.
Переводит взгляд на Волка, благодарно кивает.
-- Думаю, нам пора…

«Дракон» Саггов приближается...

Сообщение отредактировал Anahoret - 6-09-2006, 15:25

- Всё в порядке. Мое имя Анахорет.
«Анахорет, имя для бога» - подумал девушка.
Крылатый зверь в голубом облаке подлетел прямо к ним, а прямо с него на них смотрела точная копия того странника в таверне, от присутствия которого Денирэ получила предупреждение об опасности. Она отдернулась на секунду, но тут же поняла, что не чувствует ничего плохого, только доброту и сострадание, а еще огромное желание отомстить. А еще ему доверяла эта молодая эльфийка, доверяла, потому что была здесь, рядом. И волк. В его взгляде горело дружелюбие к этому юноше, грязному, и раненому. Он протянул к ним руку, и скоро ноги и лапы вступили на серебряный ковер. На него вступила и Денирэ.

Эльфийка, священник, могучий волк, так неожиданно пришедший на помощь, сам Дебреис и сагг Локдайр, с закрытыми глазами простирающий руки к небу (он управлял существом, направляя его вверх к спасительному небу) как смелые молодые листья на дереве, окруженным огнем, разместились на крылатой твари. А рядом танцовщица, Дебреис не оставил ее, вцепившуюся взглядом и рукой в своего спасителя. Она испуганно озиралась по сторонам, сжалась, прижав колени к нежным перьям, и прекрасный взор ее лишь изредка падал с набирающейся высоты: отсюда она видела весь ужас, заразой разнесшийся по Сизу. Но храм еще стоял…Поднимаясь выше, «дети» могли увидеть высокое здания святилища, где люди поклонялись и возносили почести богине Мевенисс, а сейчас должно быть молились о спасении.
- Подожди, я чувствую кого-то еще, того, кого мы оставили,- Сообщил Дебреис, но тут же услышал:
- Мы не можем больше ждать, Дебреис. Сагги уже идут, они смогут спасти оставшихся, но только, если мы покинем это место.
- Я не могу оставить…
- Можешь. Ты не мог спасти Сиз, но сможешь оставить кого-то из детей, весьма сильного, если древняя сила меня не подводит. Друид, возможно, – Локдайр не открывал глаз. – Он справится, и мы найдем его потом. – Лицо сагга будто полностью покрылось узорами, неприступным видом он давал понять, что разговор закончен. Он выполнял свою миссию, и должен был доставить детей в Дад, измученных и усталых…
Скоро облака оказались под ними, а прекрасный когда-то Антаберт, который оставался таковым лишь в мечтах, с его полноводными реками, полянами дриад, дремучими лесами, множеством пещер, становился серым пятном. Существо двигалось быстро, разметая огромными крыльями кучерявые, как овечки, облака. Оно бережно несло на себе тех, от кого зависело будущее всех существ. Им не избежать потерь, но может быть еще возможно не дать потерять близких, теперь дорогих людей…



Часть Вторая. Грехи отцов.

Дад. Сначала он был точкой в небе, затем стал ближе, вырос и возмужал в глазах. Огромный летучий город – Дад. Издалека он был похож на высокую спираль, со стенами песочного цвета и бесконечными лестницами ведущими вверх: стройные башеньки, из окон самой высокой исходил синий свет, освещающий верхушки даже в дневное время. Таким Дад был издалека. Когда они летели, Дебреис рассказал, что во время союза лиги город был построен Серзом и Медереем, как опорная точка собрания мощных войск для борьбы с Заркахом. Но после их смерти во главе города встал магистр саггов Салигар, и по сей день, он значится его правителем. Играя роль монарха, он не забыл и о своем долге сагга древней силы. В разгар воин, когда исход его народа и жителей всего Антаберта был сомнителен, он готовил большие отряды саггов, но очень скоро их ряды были расформированы и лишь некоторые остались на защите города. Его идеология была проста: Придет время, когда маги будут решать судьбу всего мира, и в то же время он не отрицал, что победа без детей не возможна. Дебреис говорил о нем с уважением, и в эти минуты выражал искреннюю благодарность. Но встреча ждала их впереди, а пока им нужен был отдых и хороший сон.
Существа с каждым взмахом крыльев приближались к стенам Дада, сложенным из странной смеси цемента и какого-то вещества, секрет которого хранили серебряные эльфы, именно благодаря ему город держался в небе, убаюканный беспокойными солнечными лучами, и в то же время это вещество защищало его жителей от их пагубного действия. Но первое слово принадлежало архитектору, создавшему это великолепное строение: нависающие купола небесного цвета, белизна и свет – рука об руку бродили по городу. Покой, исключающий раздражение и злость. Четыре башни, одна выше другой были четырьмя стражами главного дворца, а ворота оригинальные по своей простоте были без охраны. В облаках этот город – магическое создание, о чьем строительстве лучше бы почитать в библиотеке, - был обломком коралла, парящий среди звезд и скрытый от глаз демонов. Крылатые существа приземлились на перьевую платформу из мелких сверкающих частиц, и Локдайр, смог вздохнуть с облегчением. Он тут же сошел на дорожку, из зеленого гравия, и повернулся к остальным. Туи же к нему подошел молодой коротко подстриженный сагг в тунике тоже с фиолетовыми узорами на лице, но более скромными, ограничиваемые лишь лбом и висками. За их спинами открывался чудесный вид, но по достоинству оценить эту красоту могли лишь бодрые, полные сил люди: широкая ровная дорога вела в главное здание, с гладкими стенами, крашенными вставленными рисунками из камней (каждый из них изображал кого-то из «шести королей»), перед самым зданием – небольшая лестница. От середины главной дороги, отходили еще две, узенькие, проходящие вдоль фонтанов с водными поднимающимися грибами, левая дорога вела на ту сторону, за здания, откуда веяло зеленью и прохладой – большой сад, правая – к крутым длинным лестницам, ведущим на второй ярус, где находился сам город (где должна была кипеть привычная городская суета, но никто что там наверняка не знал). Как сообщил Дебреис, здесь кроме самих саггов жили те представители разных народов, которые согласились оставить свои земли, и было таковых немало. Они как правило держались группами. Несколько эльфов шли по главной дороге и говорили они что-то о часовне, Две дриады сидели у фонтана, околдовано опускали глаза вниз, туда, где лежали голые земли Антаберта. Они скучали. Все скучали, но по- своему. Скучали даже те, кто с песнями на губах бежали по правой асфальтированной дороге в город. Длинные белоснежные платья двух молодых особ, людей, равнодушно шелестели по полу. Когда они вдруг остановились напротив прибывших детей, то звонко рассмеялись, словно изумленные их внешним видом. Дебреис искренне не понял их. И был очен рад, когда недовольные хмурые лица Локдайра и его молодого помощника одним своим выражением заставили девушек разбежаться.
- Вот вы и в Даде, - Локдайр ограничился сухим тоном. – Вас ждет правитель Салигар, но разговор с ним будет очень долгим и важным и для него вам понадобятся силы, поэтому он просил предоставить вам время, комнаты, где вы могли бы отдохнуть, покой, а так же мою помощь, если возникнут вопросы. Вот карта города, - Сказал он, и молодой сагг-помощник протянул сверток Дебреису. – Ваши комнаты находятся в главном здании, на первом этаже, попросите служащих, они вас проведут. Вам принцесса будет предоставлена комната вашего отца, все сохранилось, и не было тронуто, за исключением пыли. Вам Дебреис, комната повелителя Серза, вам Анахорет не понравится обитель вашего предка – пустое место, совершенно, но есть там какая-то пульсация, будто так и требует какого-то заклинания, но решайте сами, если захотите побывать там, спросите у служащих в главном дворце, шаману, я могу предложить может быть только пещеру в саду, врятли ему понравятся наши комнаты. Девушка, может тоже взять одну из них. Если кому-то понадобиться медицинская помощь, в главном зале есть мед-зал, сходите туда, если посчитаете нужным. На карте вы найдете все здания города. Если же я вам понадоблюсь, идите мимо сада в большой павильон саггов и спросите меня или моего помощника Руфуса. А сейчас, мне нужно идти и сообщить повелителю о вашем приезде. Отдыхайте и помните, что жертвы неизбежны, не стоит винить себя. – С этими словами оба сагга быстрым семенящим шагом поспешили прочь.
Дебреис обернулся к его спутникам.
- Как ты Анахорет? Я думаю, всем нам надо отдохнуть. Я пойду в комнату своего отца, вот карта – отдал он. – Встретимся утром здесь у фонтана.
Дебреис пошел было, но развернулся, слегка наклонив голову в незаметном поклоне, будто просил извинить его. Он пошел в главное здание.

Палые листья, мелкие веточки, кусочки коры быстрыми струями закружились возле ног Тэйтрина. Струи быстро вырастали в размерах, а затем начали свиваться и переплетаться между собой. Постепенно различимы стали очертания трех Зверей-Братьев, товарищей из Ближнего Круга, - не вполне живых, но от этого и мало уязвимых для чего бы то ни было. Каждое из созданий в холке высотою достигало подмышек друида, тела были длинными и массивными, все более уплотняющимися. Внешне Звери-Братья были сразу всеми зверьми и никакими конкретно.
Юноша уловил момент и перевязал потоки. Теперь Братья будут использовать для укрепления своей плоти все недавно отжившее, что встретится на пути. Ниже, в городе, они станут вбирать свежие кровь и падаль - быстро, очень быстро.
Тэйтрин вспрыгнул на спину Зверя-Брата, бегущего впереди него. Город рванулся навстречу, словно соскучился, словно они встречались после долгой разлуки… а еще навстречу понеслись несколько демонических всадников. Гвизармы и алебарды их уже где-то окрасились кровью, а на грубых лицах ярко рдели окровавленные зубы.
На холках спутников друида взметнулись пучки длинных щупалец, рога и клыки налились формой и твердостью.
Схватка не заняла и двух ударов сердца. Таранным ударом разметав верховых животных Виасватока, Звери-Братья успели щупальцами сдернуть с седел демонов, и не прерывая бега, разорвали их рогами и клыками, а затем метнули под ноги. Трупы не остались позади.
Тэйтрин гнал к деревьям, но все еще был довольно далеко, когда почувствовал, как дождь, неведомо когда начавшийся, хлынул тяжелыми плотными струями, омывая раны сосен и пытаясь одолеть пожары. Юноша сощурился: волшебством от дождя разило за лигу… но покамест это было союзное волшебство.
Затем - о чудо! – он почувствовал, как в сосуды деревьев вливается чья-то сила. Эльф, разумеется. Нет – эльфийка: сила несла послевкусие женской души. Скорее всего, самонадеянная и высокомерная, как и многие из этого народа, не пожелавшего признать, что они и дриады, то есть самое Лес, ходят близкими, однако разными путями… но – Тэйтрин признал, что в творившей волшбу не было скверного умысла. Сосны развернулись и заторопились к лесу, а наперерез их преследователям в шипастых доспехах метнулись Звери-Братья. Пара демонов взлетела высоко к темному небу, разбрызгивая ядовитую кровь. А затем началось.
Юноша отбросил полы плаща за спину. Он отпустил Братьев – во всех смыслах – и теперь они бились, стремительно вырастая в размерах, поглощая все, что убивали, а еще через пару минут они смогут впитывать и живых тварей… Сам Тэйтрин остался стоять у первых полуразрушенных зданий, у кучи тел, лежащих в луже крови. Плоть более подходила для следующего волшебства.
Дикая Магия дала ему немереные силы и сильная дрожь прокатывалась иногда по его лицу. Боль, ужас, смерть… ярость… тугой комок пульсировал под самым горлом. Нужно было отдавать взятое.
Он едва видел серебристые тени созданий саггов, пронесшихся словно вихрь мести над городом и вновь взмывших, унося кого-то на спинах. Теперь люди оставались только в храме. Саги же ушли, оставив свой – уже не было сомнений – ливень.
Об этом, впрочем, можно было поразмыслить на досуге. Попозже. Нынче же…
Тела шевельнулись и потянулись ближе, сползаясь вместе. Словно мокрая глина, слипались они, и что-то иное поднималось с земли. Новые создания друида состояли из восьми десятипалых лап тощих узких и длинных тел и огромных пастей. Стервятники. Их задача – очистить город от скверны демонов, что останется после работы Зверей-Братьев, чьи силуэты уже хорошо виднелись понад крышами: кровь и желчь, яд и пламенная слюна не должны остаться здесь и ранить людей.
Молодой друид двинулся дальше.
У развалин таверны были самые сильные враги: братьям стоило помочь.
У лужи тел остался стоять его посох – еще один малый сюрприз. Мысленно придерживаясь за него, Тэйтрин сейчас вел разговор с глубинной силой здешней земли, с ее плодородием и изобильностью. Он убеждал, медленно, но одолевал в споре. И когда из-за поворота впереди показалась площадь, он уже вел к поверхности Их. Детей земли. Новые всходы.
Он увидел генерала демонов, и увидел, что битва Зверей, доселе истребляющих врагов, словно хорей, остановилась возле свиты генерала и пошла уже на равных. Дождь мешал чарам врага развернуться во всю мощь, но напитывал силами Братьев.
И делал замысел Тэйтрина совсем легким.
Друид ощущал нетерпеливую дрожь земли, почти как свою. Ростки стремились к свету, и важнее этого не было ничего: ни импы и горгульи, заходящие ему в спину (одна из Пастей ловко выстрелила языком и заглотала существо покрупнее), ни подтягивающиеся от храма Мевенисс отряды.
Ни генерал, заметивший его и указавший кому-то, кого юноша еще не увидел.
Все – потом.
Томительно тянулись мгновения.
Импы и горгульи атаковали. Узкий прямой клинок возник в руке друида, клинок цвета ореховой древесины, со следами годовых колец. Деревянный меч описал широкую дугу, вторую, третью. Задетые существа падали в грязь и корчились, ибо из ран прорастали черные колокольчики, рвущие плоть своими корнями. Остальные отпрянули и стали виться значительно выше. Уже не рискуя опуститься.
Отряды, идущие от храма, уже были рядом.
И в этот миг сквозь землю вверх рванулись толстые стебли – повсюду в городе. Под ногами у демонов, сквозь дымящие развалины, внутрь уцелевших зданий. Широким кругом они очертили храм, не прикасаясь к нему.
Стебли обвивали ноги демонов и вгрызались внутрь плоти, пуская побеги сквозь малейшие щели, а там ростки прорастали через мышцы и сосуды, разрывали телесную или же чародейскую оболочку, впитывали в себя без остатка грозное воинство. Затем они наливались, превращаясь в кожистые стволы и начинали ветвиться. Деревья Нового Леса. Город проигран – лишь поэтому их и призвали. Ибо это место лет на триста станет после битвы достоянием Вновь Рожденной Пущи. А такая не уступит и в конце дней. Ну, ничего: главное – вывести людей…
Пошатнулись от касания ростков и рослые бойцы в свите темного генерала. Сколько их выстоит? Не суть важно – Звери-Братья завершат со всеми.
Кроме уцелевшего.
Генерала.
Похоже, где-то есть просчет, нахмурился Тэйтрин. Или он – не демон? Что за неприятные чудеса демонстрирует до того предсказуемый и преодолимый враг?
Более того, генерал упрямо стремился прорваться к молодому друиду. А деревянный меч все же несколько НЕ ТО оружие, с которым хотелось бы его привечать; посох же остался позади.
Юноша пошел вперед медленно и осторожно, перехватывая клинок поудобнее и взвешивая его в руке. Тихо напевая своему оружию. Позади импов и горгулий вылавливали Пасти, уже в открытую прыгая вверх и щелкая челюстями.
И деревянный меч полетел в странного демона – быстро, словно молния, распускаясь плетями побегов, развернувшись, словно сеть, возле головы генерала. Тот рубанул наотмашь – алебарда снесла половину сети… и это было все: Звери уже окружили его, а остатки сети облепили плечи в поисках прорех и пазов.
И тут генерал исчез.
В один момент.
Тэйтрин застыл. Но вблизи уже не чувствовалось чужого присутствия. Значит, ушел.
Кончено.
Звери-Братья покинули свои "тела".
…Люди не пожелали выйти из храма. М только когда на дверях с их стороны расцвел ковер цветов с выложенным красными лилиями знаком Мевенисс, они отперли и высыпали к молодому друиду, чтобы застыть, в изумлении и недоумении уставившись на шумящий неподалеку Лес.
Были вопросы.
Было восхищение и испуг в их глазах.
Особенно - в очах священника, представлявшего, КАКИЕ силы были сдвинуты в этом городке.
И были двое, что выступили вперед и попросили разрешения идти с ним.
Куллах и Лугайрэ. Высокий плечистый горец и местный певец – или наоборот: Тэйтрин почувствовал, что слабеет. Впрочем, нет. Здесь играло роль слишком долгое взаимодействие с Дикой Силой, без защиты, на которую не было времени тогда. Такое бьет по сознанию. Восприятие и сейчас ускользало, словно мокрый обмылок из замерзших рук.
Как-то надо их увести… Собраться!
Куллах и Лугайрэ помогли собрать народ, утешали рыдающих, тормошили замерших.
Но – КУДА их вести?
И тогда вновь появились серебристые звери саггов. На этот раз – больше.
Какой-то татуированный маг обещал Тэйтрину, что о людях позаботятся, но ему самому следует отправиться сейчас с ним, в город Серза, к другим Наследникам. Молодой друид поднял голову. Две фигуры уже маячили прямо перед ним.
- Со мной еще двое, - устало сказал юноша. – да… а у входа в город остался мой посох… не хотелось бы его бросать.
Конечно, разумеется. "Двое" быстро оказались на спине создания, следом медленно поднялся Тэйтрин. Не из важности – просто не знал, как долго и как хорошо еще будет держаться на ногах. И- сколько придется восстанавливаться.
Значит, все-таки Наследники…
Дождь утихал.

раМаАРР:
Люди говорили.
Большой... у шамана не нашлось слов. Наверное - Остров. Затерявшийся в небе, греющийся в лучах рассвета. Ветер. Свет. Надежда. Что-то, в честь чего хочется сложить песню, а потом с ней в глотке идти по лесу под луной. раМаАРР неожиданно отчётливо сейчас ощутил, как изранен его дух, мысль и тело. А ещё нежным глазам было неприятно от несколько яркого освещения! Гордый и наглый мараАТ упёрся лапами в спину пернатого создания и, старательно наводя на себя Морок, встал прямо, не просвечивая, но пачкая белоснежные перья срывающейся до сих пор с порванной шкуры жидкостью и гнилью. А потом он резво (ну - для своего состояния), ухватил за неходящую лапу Доброго Мечника, который уже навострился куда-то сбежать. Потом посмотрел в глаза и просительно внушил - "Мне надо оттохнуть и лечиться, друг. Много. Много-много. И вообще расскажи, о чём вы тут болтали *последнее - настойчиво*". Потом аккуратно отпустил руку двуногого (на которой не осталось ни царапины)
*а потом, догоняя, мараАТ неумолимо (умоляло его его самочувствие, которое замолчало на мысль о том, что здесь самочувствию от простого лежания ближайший день не полегчает!) заковылял-захромал-полился за Дебреисом к лечильне*

Сообщение отредактировал Изумрудный - 7-09-2006, 9:28

Анахорет

Отшельник все время по направлению движения сидел спиной, так, чтобы об него разбивались, как волны о скалы, и обходили прекрасную незнакомку - потоки встречного ветра. Не хотел лишать ее детского восторга и в тоже время испуга, но явно наслаждения полетом, - осторожно с помощью ментальной силы наполнял девушку теплом. Полет же перенес совершенно спокойно, видимо уже не в первой… или что-то иное – более глубокое для понимания.

Небесный город Дад, не раз приходящая нам во сне - мечта.
Анахорет незрячими глазами проводит «сорвавшихся» саггов, Дебреиса и Шамана. Не осуждает. Ибо даже если они и собрались вместе, каждый волен - делать выбор.
«Мы сами избираем свои радости и печали задолго до того, как испытываем их»

Но разве можно упустить момент и не навестить обитель предка?! Пустое место? тем лучше, к тому же не привык он к роскоши, да и день сегодня не для праздника.
Подобно анчару, правило меньшего зла вновь пускает отравленные корни...

«А понравиться ли там Денирэ? Да и вообще, как я выгляжу?» - мысленно спрашивает священник и сам себе удивляется. - «У нее же другая комната…»
И все же вспоминает одно занимательное заклинанице: вытряс у шибко наглого буржуя, - секрет превращения одежды в новую, хотя, еще пользоваться не приходилось.
Проводит по одеянию, и, словно успешное тестирование на материальном объекте эликсира молодости, черная ряса обновляется.
Анахорет будто набрасывает лассо на мрачные мысли, загоняет их глубже, и предлагает:
-- Денирэ, позвольте, я провожу вас в ваши апартаменты.

Сообщение отредактировал Anahoret - 7-09-2006, 18:14

Денирэ казалось, что она спит, или…может быть это смерть… Великолепный город, сладкий воздух сада веял с другой стороны здания, узенькие дорожки, счастливые лица, а облака так рядом...Нет, этот мужчина спас ее, и остался рядом. Не оставил, единственное существо, которому она могла здесь доверять. «Но может быть еще эльфийка…А волк? Какой странный зверь». Но о Дебреисе она того сказать не могла. Слишком много плохого и гнилого она видела в его копии тогда, в таверне, в погибшем и павшем Сизе. «Прощай Сиз! Прощай Меррисвель!» А ведь она пообещала больше не вспоминать его. И больше не вспомнит, может быть лишь в последний раз проститься с ним в часовне, о которой она услышала от проходивших мимо эльфов.
- Денирэ, позвольте, я провожу вас в ваши апартаменты.
Она смущенно подняла глаза. Ряса анахорета светилась чистотой, но еще ярче было его лицо.
- Вы ведь еще не оправились от раны, Анахорет. Может быть, сначала в медицинский зал? Пойдемте, я пойду с вами.
Она открыла карту, которую дал им Дебреис, и нашла главный зал. В нем находилась мед.комната. Воздух раздувал ее грязные волосы, падающие на лицо, которое было обращено к свертку. Внутри же, она все еще дрожала, не веря, что тот ужас закончился. Но надолго ли?

Длинная дорога привела раМаАРР-а от платформы, на которой молодые мальчики уже отряхивали перья серебристых существ: саггов смолоду приучали заботиться об этих созданиях, к главному зданию. Песочные плотные стены, на которых четко виднелись красивые рисунки высотой с человека, и под каждым из них была надпись. Вот фигура высокого эльфа в боевой униформе с луком и поднятой рукой, решительно указывающей куда-то в сторону. А под ней: Великий Правитель Серебряных Эльфов Медерей, сын Эралгула, учитель и отец всех серебряных эльфов Антаберта. На следующем рисунке был сам Серз, в длинной магической хламиде, украшенной вьющимися линиями, на голове его тонкий ободок, а в руках яркие огни, которые были изображены в виде драгоценных камней. – Великий Сагг Серз. Основатель союза. Третьим королем был друид, низкий ростом с длинными волосами, он примостился на дереве, что бережно держало его мощными ветвями. В руке друида был длинный посох, а на его конце символично изображались марсул – ягоды жизни. – Верховный друид Ардус и преданный слуга природы. Четвертый – маг Ательстан. Хранитель силы. Он был изображен, сидя на одном колене с маленькой девочкой и со свитком в руках и мощное сияние защищало его фигуру. Следующий – священник из Каруса Вальдемар. И ниже вместо подписи были представлены его слова: «Виасваток-Сип кровоточащая рана Антаберта, что никак не заживет…такие раны сами не заживают, их нужно лечить». Несмотря на непомерную мудрость Вальдемара, из-за его вспыльчивости и чудаковатости его всегда изображали взъерошенным чудаком, рвущим на себе мантию и бросающимся в бой. Последним рисунком было изображение Румера. Но, ненавидящие сердца, уничтожили его, оставив только части, из которых можно было увидеть, как Румер расторгает союз с демонами и в стороне его ждут все пять королей. Надпись была стерта.
За плотной дверью главного здания пролегал просторный коридор, чистый и светлый, с яркими огнями, рассыпавшимися по стенам. Живописные картины, как маленькие окошки в другие миры. В конце коридора – дверь в главный зал, а справа – мед. Комната, на воротах которой была метка в виде руки с ярким исцеляющим свечением.
Мед. Комнатой, просторным светлым помещением (большие овальные окна с нежными прозрачными занавесами должны были внушить покой и уют, ряд кроватей тянулся вдоль стены, у каждой был столик на тонких ножках из слоновой кости, через зал проходила высокая медицинская ширма, прячащая за собой все медицинское оборудование: бинты, лекарства, микстуры и многое другое, что было заботой лекарей) управляла пожилая старуха, у которой находились на побегушках молодые девушки. Поэтому ее саму было почти не возможно увидеть, лишь в самых крайних случаях. Когда в стенах палаты проходила борьба за жизнь, она выползала впустить вход свои руки. Хоть высокие технологии и компьютеры были неведомы Антаберту, алхимики и врачеватели Дада с помощью различных зелий и заклинаний могли излечивать от самых злостных недугов.
- Добрый день, входите, пожалуйста. - У стены с подносом в руках, на котором можно было найти разные мази (и все эти запахи складывались в один мощный аромат, который и сам мог мертвого поднять) раМаАРР-у улыбалась молодая девушка в белых хлопковых штанах и рубахе с короткими рукавами. На голове у нее была лента, говорящая о знахарских умениях. Круглое лицо девушки не высказало и доли изумления при виде волка, ей не раз приходилось встречать всяких существ.
- Вы вполне здоровы, я дам вам что-нибудь для общего состояния. А лучше всего – длительный сон. – Она прошуршала тапочками по полу и скоро вернулась, держа в руках целительный напиток и круглую миску. (Она не знала из чего поить пациента) и поставила все перед ним на стол.
Через кровать сидели двое. Старый аптекарь измученно вздрагивал от боли в спине, а его собеседник – молодой сагг в митре оживленно говорил о чем-то. При этом его слова были настолько громки, что доходили до ушей раМаАРР-а.
- Все же, молодцы друиды, не оставили, - С восхищением говорил юноша. – когда сагги прилетели оставалось только избавить траву от вонючей мертвой плоти демонов. Те, кто был в храме, спаслись.
- А гончая? Не хочешь ли ты сказать, сказочник…
- Да, что вы Берт! Дураку понятно, когда дети королей были спасены Демоны стали уходить. И Арах был первым, кто покинул Сиз до прихода друидов.
- Даже не верится, - Крякнул аптекарь. – Дети самих королей здесь. Самих королей!
- Только вы особо не переоценивайте их силы, - Прошептал кто-то из угла. Человек лежал на кровати и видимо давно заинтересованно слушал беседу. – Дети, это еще не значит отцы, как и то, что их силы – это силы родителей. К тому же, их мало, насколько я слышал.
- Учитель Локдайр сообщил, что следом прибыл и друид. – Очарованно пробормотал сагг.
- Друид, не друид, а толку?
- Вы нытик Калем, - заметил аптекарь со вздохом. – Ваши дети растут и видят, как вы относитесь к жизни. Как вы думаете, что они подумают?
- Я реалист, уважаемый Берт.



Минуту раньше по тому же коридору, мимо мед. Комнаты прошел Дебреис. Он вышел в главный зал, где высокий служащий с радушием указал на голубой портал, ведущий наверх башни. Там, находились комнаты «шести королей». Стражники, мощные сагги с боевыми посохами охраняли вход в коридор, в котором было шесть разных дверей и на каждой высеченное имя хозяина комнаты. Теперь эти комнаты были похожи на гробницы, неприкосновенные гробницы былых королей. Взяв ключ у стражника, Дебреис открыл замок, и дверь распахнулась. Чистота. Здесь явно убираются, не позволяя пыли скрыть под собой память о великих. В комнате было прохладно и темновато. Серз любил теплые тона, коричневое дерево было частью мебельного гарнитура. Большой стеллаж с книгами и записями, на столе беспорядочно разбросанные свитки. Один из них прикрывал маленький сундучок. Увидев его, Дебреис потянулся к крышке, украшенной мелкими разноцветными камешками. А на ручке было написано «Отец двух лун». Как только рука Дебреиса коснулась его, сундук открылся. Аккуратно сложенный вдвое лист скоро оказался в руках у юноши. Это было письмо отца. Похоже, он писал ему. А вот, несколько строк его брату. «Прости меня» и т.д. Дебреис в мыслях огрызнулся - «О, братец оценит по достоинству». Он бегал по строчкам, без интереса разглядывая послание отца: какие-то поучительные слова о том, что они должны продолжить дело королей. Дебреис был зол на него в эту минуту. В воздухе пахло чем-то родным, таким далеким, забытым. Отложив послание, он сел на широкую кровать и положил голову на подушку. Усталость делала свое дело.



Когда Сабиру сообщили, что детей прилетело всего четверо, он был полон желания узнать их имена и был страшно разочарован, услышав что среди них нет друида, а лишь тот, кто взял на себя его обязанности, а значит хороший друг. И лишь потом, слухи донесли: сын Ардуса в Даде. Сабир взял отцовский кинжал и кинулся на главную площадь, где находилась платформа Дадских существ, куда должен был прилететь этот новоиспеченный сынок Ардуса, имени его мальчик не знал. Сабиру было пятнадцать лет, смышленый, но вечно хмурый, он таил в себе некое желание отомстить. За что? Знал только он, его кормилица, а еще учитиля-сагги, которые жалели мальчика и пытались помочь.
Сабир присел у фонтана и стал дожидаться приезда друида.

Сообщение отредактировал Lady - 10-09-2006, 12:55

Ветер понапрасну пытался сорвать капюшон плаща, низко опущенный на лицо.
Тэйтрин погрузился в размышления еще в Сизской Пуще, и почти не отвлекался. Приближающиеся облака мало занимали его: он сильно переживал оторванность от земли, от послушной и дружественной плоти мира. Будь он внизу, смог бы восстановить свои силы и очистить сознание во много раз быстрее… теперь же приходилось надеяться на время – и, может быть, постороннюю помощь.
Просто сил души не хватало, чтобы одолеть влияние Дикой Силы. Сейчас он видел сопровождающих почти насквозь, видел пульс их крови и сокращения их легких, видел тепло, исходящее от них, и видел странные разряды вдали. Поначалу Дикая Сила отнимала у него зрение, оставляя лишь блеклую черно-белую картину, всякий раз превращая Запретный Зов в действо с мерзким послевкусием. Со временем он сумел справиться с таким последствием – но приобрел новое. Посему в этот миг и в продолжение полета он избегал разглядывать спутников.
Куллах и Лугайрэ время от времени делились впечатлениями, проделывая это живо и с неизмеримой непосредственностью. Куллах, впрочем, воплощал ее в междометиях и вздохах, а вот Лугайрэ, похоже, прямо на ходу навострился сочинить целую поэму о небесах, которая спустя короткое время, однако, уже долженствовала начинаться со слов: "Чудный Лугайрэ, непременно надежный друг каждой девы и почтенной женщины, много верст и мест исходил и изведал…" Это позабавило даже отвлеченного Тэйтрина.
Сагг едва заметно вздохнул. Все-таки погоня была более вероятной, чем можно было решить, посмотрев на побоище в Сизе.
Молодой друид поднял голову.
Между облаков замаячила высокая спираль, с узорчатыми стенами и многочисленными лестницами, вьющимися вдоль стен, мимо и вокруг стройных башенок. Из окон самой высокой башни исходил яркий свет, хорошо видимый даже теперь, ясным днем. Так выглядел город саггов, Дад.
Вскоре крылатые существа садились на самой просторной из площадей заоблачного города, на которой хватило места и для широкой посадочной платформы, и для виднеющихся дальше рядов конюшен летучих существ, и для многочисленных искрящихся фонтанов и статуй из разных пород камня. Если бы это было на земле…
Сагг-вожатый сошел на гравийную дорожку, пригласив Тэйтрина сотоварищи следовать за ним. Рука сага, как и лицо, была покрыта мелкими сложными узорами, и указвала она на широкую дорогу, плавно всходящую к короткой лестнице перед огромным зданием с четырьмя высокими башнями и стенами, украшенными мозаиками. От середины главной дороги, отходили еще две, узенькие, проходящие вдоль фонтанов с водными поднимающимися грибами, левая дорога вела за здания, окружавшие площадь, откуда веяло прохладой и виднелись верхушки крон сада, правая – к крутым длинным лестницам, ведущим куда-то выше в обход большого замка.
Тэйтрин помедлил и спустился на гравийную дорожку. Куллах вкрадчиво скользнул вперед, прикрывая новообретенного предводителя. Лугайрэ же просто сплыл вниз и принялся стрелять большими очаровательными глазами в поисках, видимо, более-менее скучающих особ женского пола.
Группа двинулась вперед, направляясь мимо замысловатого фонтана в виде четырех серн, стоящих вокруг скального уступа и пробивающих его, выпуская водный источник.
На удобной лавке возле фонтана сидел какой-то парнишка лет пятнадцати, с хмурым и вроде бы чем-то озабоченным лицом.
Поравнявшись с ним, сагг, Тэйтрин и его спутники направились к большому замку, где потомка Ардуса ждали покои для отдыха перед встречей с другими Детьми…

Сообщение отредактировал Вито Хельгвар - 10-09-2006, 3:33

Друид вступил на землю Дада. Сабир вспыхнул злостью, крепко сжав зубы, что даже челюсть пронзила ноющая боль. Мальчик ухватился за кинжал и поднялся со скамьи. «А с ним еще двое, наверное, охранники, хотя вот тот что-то не особо похож, и сагг». Присутствие учителя-сагга поубавило его пыл. Он робко опустил голову, и засеменил следом. «А почему бы нет? Они уже ничего не сделают, когда я убью его. Пусть они накажут меня, но месть будет исполнена». Мальчик сделал выдох, чувствуя, как к сердцу подкатила волна адреналина. Он ускорил шаг, подлетел к группе следующей по главной дороге, и, вытащив кинжал, замахнулся, целясь в спину Тэйтрина.

раМаАРР:

   Дорога к лечильне была недолгой. Тихонько огромный волк переставлял лапки, семеня за Дебреисом к воротам. Чёрная шерсть рисовала его силуэт в сумерках прорубавшегося через Высокие облака рассвета. Поток света, захлестнувший верхушки башен и нежно проступивший неожиданно сквозь деревья сада прозрачной алой кровью из лёгкого разлился по камню, вырисовывая верхнюю часть фигуры шамана и Доброго Мечника над ровной полосой темноты. Надо было прищурить глаза. В тенях (которые отбрасывали ветки деревьев) трещины складывались в магические фигуры и то, что люды называют рисунком. Это то, что полуразумный зверь не понимал. Траченное время - на трещины. Много-много. Люды и остроухие вообще в этом - странные. Зачем-то блестящие камушки врубили в такую уродливую стенку *эти камни красивы*.. впрочем стенка и затычка *дверь имеется ввиду* - полезная хитрость: ведь снаружи враги - когда их слишком много, чтобы всех порвать - не влезут. За то можно и потерпеть её существование... Нет, сама идея у того, кто придумал стенки была хорошая. Но цвет у них можно подобрать и по-правильней.

Какой-нить серо-зелёный. Чтобы глаз оттдыхал. И залить кровищей оленя - чтобы охотник мог радоваться душой, созерцая стенки вокруг совей берлоги. Тут будет виден смысл жизни... * а запах быстро выветрится * Для духа молодых и стариков полезна такая стенка будет. Да, с этим можно придумать что-нибудь путное...

   Думая о подобном, шаман уже прошёл через открытую сейчас Затычку и вплотную подошёл ко входу в Лечильную Пещеру. Там какая-то волошба была сотворена давно и поддерживалась каждым вечером... Интересно. Длинный и высокий волк вошёл в проход. Потом - что? Потом медсестра его поприветствовала.

   - Добрый день, входите, пожалуйста.

   Шаман кивнул. Когда она сказала, что он здоров, он уже чувствовал себя хорошо. Ух, шаманство!

   - Вы вполне здоровы, я дам вам что-нибудь для общего состояния. А лучше всего – длительный сон. – Она прошуршала тапочками по полу и ушла.

   У раМаАРР-а сама собой встала шерсть на загривке, когда она (Шуршалка) начала возвращаться с фиговиной-с-травно-наговоренным настоем.

   Шаман не умел говорить по-двуножьи... и понимать это характерное щебетание не умел. Шаманство. Два раза!

   Поражённый, он без лишних телодвижений начал лакать он настойку как большой домашний кот. Вокруг размеренно и несвободно говорили монотонно тени какой-то Глубокой Упорядоченной и парочки Диких Стихий. На грани разумного. Магия... что-то высокое, что сплело и извратило изначальную суть стихий, направило их силу на выполнение каких-то укрытых от шамана тайной незнания законов Антаберта. Тут несомненно есть слова Магов - ведь заклинания повисшие где-то шепчутся - и присутствует льющаяся Сила - в основном Высокое Волшебство *одной из важных ветвей которого, кстати, являются Иллюзии и Мороки... вторая, важная сторона Высокого Волшебства - объединения молнии и ветера...* которой балуются всесильные сагги. Гармоничность песни и толчков Силы было таково, что шаман даже и не разозлился на то, что его так неожиданно удивили. Напиток быстро закончился, мараАТ поднял глаза, голову. Морок расслоился и его *раМаАРР-а* беспокойный дух, впитывающая силы Диких Энергий, потяжелев, начал "правильно" проявлять его в реальное.

Сгустками, жилками, он потяжелел и воплотился почти целиком. Независимо от этого действа мараАТ качнулся - в голове стало легко и светло. На сердце тоже. Это было чувство... Теперь надо ждать пока Энергия станет полноценным духом и тогда можно будет колдовать, отсрочив ненадолго - лет на десять-пятнадцать - Воссоединение со Стихиями. Или затевать битву с демоньём. Шаманы мараАТ иногда растворяются в своей магии. Сердце мараАТ - слабый источник Дикой Магии Естесственного - Природы, иногда Жизни... И тот, кто начинает сознательно развивать силу колдовства будит для себя спящего дракона... Всегда прричудливо сосуществуют Сила и Настоящее существо... В случае со "страшными волками" Дикая Магия начинает замещать большую часть живого существа. После смерти шаманы мараАТ растворяются и находят покой в стихиях. От тела остаётсся только невкуное гнилое сердце и половинка другого-всякого мяса... Неожиданно мысли о скорой *всего-то - через пятнадцать-десять лет... при том, что эти существа редко доживают до сорока* кончине отпустили и стало интересно.

   Естесственно, стоя столбом, он подслушал и разговор троих взрослых псов, наливаясь здоровьем. Но са. Саафсем ничего-ниче... го. В этих высоких измышлениях полезного не н-н-нашёл... А потом чувствуя, что он всех очень-очень любит, покачиваясь после шаманской водички в логово. Пошёл. *издержки зелий Добрых* Где-то тут оно должно быть, верно?

Сообщение отредактировал Изумрудный - 11-09-2006, 21:34

Анахорет

Отшельник чувствует тяжелое состояние Денирэ, соглашается:
-- В медпункт.
Щелчок пальцами и, подобно волшебству «Золушки», танцовщица преображается…

Врывается комок злорадных мыслей. Страшная гримаса искажает лицо… В черных стеклянных глазах танцуют язычки пламени.
Анахорет притягивает Денирэ, оставляет на ее волнующих губах жаркий поцелуй…
Дикая улыбка и слова:
-- Банкет отменяется!
Как куклу хватает ближайшего сагга. Раздается смачный треск костей. Точно выползающий слизень, вываливается «тонко-толстая» кишка.

За гранью...
Нечеловеческое бормотание:
-- Ты мой, мой… мой! - Чернополосый переводит взгляд на Аластока. - И ты тоже…
Стены оживают, как пасть зверя заглатывают Бога.

Сообщение отредактировал Anahoret - 11-09-2006, 16:11

Группа, состоявшая из сагга, Тэйтрина и его спутников, направилась мимо замысловатого фонтана в виде четырех серн, стоящих вокруг скального уступа и пробивающих его, выпуская водный источник. Лни шли к большому замку, где потомка Ардуса ждали покои для отдыха перед встречей с другими Детьми.
Неожиданно за спиною Тэйтрина раздался возмущенный возглас: "Э-эй! Что стряслось-то?", и Лугайрэ, которого только что бесцеремонно оттолкнули в сторону, ухватил за рукав того самого парнишку лет пятнадцати, с угрюмым и нервным лицом, что давеча сидел на скамье у фонтана.
Странствующий певец собрался, позабыв об удивлении перед небывалым городом, отчитать местного жителя, а может, и поругать, но заметив в руках у развернувшегося парнишки кинжал, решительно сменил свои планы.
- Враг! Злодей! - истошно проорал он, заваливаясь на спину, чтобы уйти от возможного удара в свою сторону.
Миг - и перед лицом паренька оказался кончик посоха друида.
- Зачем тебе жизнь этого человека? - мягко полюбопытствовал эфРавилид.

Сообщение отредактировал Вито Хельгвар - 12-09-2006, 3:08

раМаАРР-у выделили небольшую пещеру, за садом, где простирались овраги и холмы, а с каменистой горы падал небольшой водопад. Подобие природы, но хорошее подобие. Пещера была просторной, плохо освященной желтым факелом, вставленным в каменистую поверхность. Внутри ее украшали странные рисунки, когда-то останавливавшихся здесь друидов. Вода с потолка капля за каплей омывала древние кости каких-то существ. Пусть, хозяйкой здесь была тишина, лишь иногда предоставлявшая голос шуму внутренних вод, раМаАРР мог слышать громкие крики снаружи, а если бы он выглянул, то увидел, как на зеленом холме, исписанном яркой зеленью, собрались люди. Они чего-то грозно требовали и недовольно махали руками: «Наказать!». Из их рук летели всевозможные булыжники и ветки, а целью их было зажатое в круг существо, нечто похожее на волка, дарагун.. Дарагун мог принимать человеческий облик и относился к нежети. Черный, худой с длинными лапами, готовыми в момент прыгнуть в тень. Дарагун визжал, прижимаясь к земле и содрогаясь от каждого наносимого удара. «Убить тварюгу!»


Денирэ похорошела на глазах. Ее платье было прежним, таким как тогда, в первый выход на сцену Сиза. Волосы вернули былую пышность и блеск, а лицо божественную белизну. Но теперь уже наверняка никто бы не сказал, что перед ним прежняя танцовщица Великого Сиза, что-то в ней переменилось. Не успела девушка опомниться от чудесного обновления, как внезапный поцелуй обжег ее губы.
Анахорет был не похож на себя. А его глаза…в них было огромное желание убивать…В тот же момент, к ногам девушки рухнул молодой сагг. Он был страшно изуродован, словно огромная сила заключила его в свои объятия.
- Анахорет! – Отшатнулась Денирэ, поймав себя на мысли, что зажимает рот рукой, чтобы не дать испуганному крику вырваться наружу. Она видела как у ворот Дадовских конюшен появился сагг, а рядом с Анахоретом еще один. Третий и четвертый возникли рядом с фонтанами. Без лишних эмоций они принялись что-то бормотать, и кисти их рук закрутились, выделывая разные движения. Они направляли древнюю силу в сторону убийцы сагга, чтобы опутать его и предъявить наказание. Но что-то пока не получалось…



- Пусти, - Шипел сквозь зубы Сабир. – Отзови своих рабов грязный друид, давай один на один!
Он брыкался, вертелся, фырчал и плевал, размахивая кинжалом, дабы задеть кого- нибудь. Глаза его свирепо блестели как у бешеной собаки. – Я убью тебя!!!

раМаАРР:

   мараАТ некием образом сладко спал. Путь из испуганных детишек и покосившихся деревьев вёл к логову, которое он нашёл неуловимой мудростью в момент глубокой гармонии с миром (последствия зелья Добрых). Если бы он вышел и посмотрел наружу, то он несомненно бы увидел как на зеленом холме, исписанном яркой зеленью, собрались люди. И они чего-то грозно требовали и недовольно махали руками: «Наказать!». И из рук их, конечно же, летели всевозможные булыжники и ветки, а целью их было зажатое в круг существо, нечто похожее на волка, дарагун.. «Убить тварюгу!» Но молодой сильный мараАТ сладко спал! И не мог ни выйти, ни посмотреть. Всякие гадкие предчувствия не оставляли его во сне, посему перешёл он на чуткую дрёму и повернулся мордой на вход пещеры... Но дурацкого шума было недостаточно, чтобы поднять раМаАРР-а от сна! А если вдруг проснулся и вышел бы вдруг, то исключительно с целью показать - почему охотники никогда не охотятся на мараАТ, устраивая шумные облавы. Но шаманская водичка действовала (успокавающе), и буйный "воргае" очень не хотел бить друзей.

   Посему мараАТ мирно дремал.

Черное сожженное дерево сочувствовало ему, демону, а может все же и человеку, прислонившемуся к гнилому стволу. Мадок поднял руку, рассматривая как сквозь пальцы пробирается свет оранжевого пламени. Такой стремительный, сильный…
«Да, да…» - шептал ветер.
Огненные массы в кратере безутешно булькали. В их волнах Мадок видел горящий Сиз, вспоминал, как прямо перед его носом сагговские питомцы увезли «детей». А ведь все так хорошо начиналось. Они почти поверили ему.
«Да, да» - доносил горячий поток воздуха снова и снова. - «Этот дохлый Дебреис обзавелся парочкой хороших друзей, и ищи их теперь…»
- Найду, - Огрызнулся Мадок.
- «Найди»
- И найду!
- «Может быть, но, а одолеешь ли?»
Юный демон промолчал, подумал, потом сказал тихо:
- Зачем ты послал Энтера? Они были почти у меня в руках. Дочь Медерея сидела рядом, сын Вальдемара маячил в нескольких шагах…
- «Ну а где они теперь? У-у-у, как далеко!»
Мадок разочарованно хмыкнул.
- «А этот волк, откуда он вообще взялся? Шаманы не остались в стороне, все-таки…Их мало, чтобы противостоять нам. Разочарованный в жизни Дебреис, все еще надеющаяся на что-то эльфийка, выскочка-шаман, еще какая-то деревенщина с ними, »
Лицо демона вспыхнуло, он вспомнил танец этой «деревенщины», мелодичную игру сапфира Сиза, такого он никогда не видел.
- « Анахорет…я слышал о нем много интересного. Все же что-то досталось ему и от отца…»
Мадок почувствовал чье-то вмешательство в его уединение. Тяжелые ноги принесли кучу варварства в это место. Энтер поклонился.
- Мы готовы захватить Сиз, друиды потерпят поражение.
- Это уже не к чему. И сагги и друиды будут стоять до конца, никто не знает, что у них в запасе, Энтер. К тому же, то, что мы ищем, уже очень далеко от этого места.
Энтер остался не доволен.
- «Ну же…ты знаешь, что делать…»
- Мы поведем армию в другое место. К шаманам. Слышишь Энтер, - Мадок улыбнулся. - Они уже начали молиться.


Внезапно драгун зашипел, зарявкал. Сейчас он был похож скорее на собаку, чем на волка. Но глаза его горели и предупреждали, что в пасти у него имеется еше много невыбитых зубов. Перетерпев пару ударов, он подмял под себя ноги, готовясь к прыжку, но люди, окалдованые яростью, не заметили этого. Драгун прыгнул на одного из них и разрнзав лицо, пустился через деревья. Еще долго можно было слышать, как кто-то орет от боли, и тревожные голоса суетятся, как бы ему помочь.

Сообщение отредактировал Lady - 12-09-2006, 18:39

Дад. Айнури никогда не знала о существовании города, построенного отцом. Конечно, кроме множества городов в собственном королевстве. Но этот был шедевром: не каждый день даже во сне увидишь поселение существ разных рас, парящее в облаках. Зрелище было настолько захватывающим, что принцесса даже забыла на несколько минут о боли во всём теле, усталости, она вся погрузилась в восхищённое созерцание этого чудесного города в облаках.
Белокрылое существо опустилось на одну из площадок, и стало совершенно незаметно, что стоишь на тонкой полоске грунта, висящей в сотнях метров над землёй.
Сагг, который привёз детей королей в Дад, дал им указания насчёт размещения по покоям. Покои отца…. «Неужели я попаду туда, где должно быть жил мой отец…» – подумала Айнури и сердце её наполнилось горечью и тоской по погибшему Медерею.
- пожалуй, я схожу в свою комнату, - сказала Айнури, не обращаясь ни к кому лично. Она решила, что обязательно сменит одежду и зайдёт в медицинскую комнату на перевязку. Но это всё потом. Это может подождать. Казалось, что в том заветном помещении ещё присутствовал дух эльфийского короля. Айнури перешла с быстрого шага на лёгкий бег и бесшумным ветром влетела в большой зал здания, служивший холлом. На стенах снаружи она видела изображение отца, он был будто живой.
- Скажите, где комнаты, которые нам отвели. Мне нужны покои Медерея, - охранник у портала, казалось, совершенно не удивился, хотя и не должен был. Наверное, их предупредили о том, кто и где будет проживать.
Принцесса схватила ключи и побежала к двери, над которой витиеватым письмом было высечено имя Медерея и его статус. С ощущением покорного благоговения Айнури вошла в покои и была поражена той нетронутой заброшенностью, которой не могла вспомнить аналога. Вероятно, с того времени, как эльф покинул свою обитель, никто не входил сюда. Каждая пылинка здесь напоминала погибшего отца, а в каждой вещи, помнившей его прикосновение, жила частица его души.
- Прости меня, отец! – неожиданно оставшись одна, впервые за многие годы, Айнури дала волю своим слезам, всему своему горю и тоске, копившимся столько лет. – Прости, что не могу отмстить за тебя, что не могу защитить наш народ! Я бездарная правительница! Я приведу свой народ к гибели! Я не достойна быть твоей дочерью! О, отец!
Она простояла на коленях посреди комнаты около двадцати минут, а когда вновь овладела собой, глаза её были полны той же тоски. Но во взгляде уже сияла решимость, граничащая с помешательством: «Я сделаю всё, я погибну, но не увижу смерти своего народа или кого-то из детей!»
Ещё не высохли слёзы на бледных щеках, когда принцесса была уже в медицинской комнате и одна из молодых девушек-помощниц перевязывала раны на её теле. Потом Айнури поспешила вернуться в свою комнату, предварительно спросив о предоставлении новой верхней одежды.

Вскоре Айнури вышла из здания и встала перед изображением Медерея. Она выглядела посвежевшей и отдохнувшей, хотя кроме ванны не успела ещё нигде провести хоть минуты без действия. Теперь она вновь была принцессой: длинные волосы расчёсаны, кожа отмыта от крови и дорожной пыли, новый чёрный плащ скрывает старые серебряные доспехи, новые сапоги, в отличие от старых, подобраны по размеру. Эльфийка постояла ещё немного рядом с отцом и пошла к фонтану. Вряд ли кто-то придёт сюда так рано, многие будут нежиться в сладком плену сна, чтобы восстановить силы. Айнури не привыкла к такой роскоши, она всегда была в действии.

Лугайрэ проворно перекатился в сторону, Куллах встал так, чтобы в случае чего перехватить удар паренька, но оба не вмешивались, отчетливо увидев, что сагг сплетает какие-то чары, удерживающие дадчанина от необдуманных и негостеприимных поступков.
- Пусти! - вился птицею мальчишка. – Отзови своих рабов, грязный друид, давай один на один!- Он брыкался, вертелся, фырчал и плевал, размахивая кинжалом, дабы задеть кого- нибудь. Глаза его свирепо блестели как у бешеной собаки. – Я убью тебя!!!
Взметнув бровь, Тэйтрин озадаченно уставился на чудное явленье. Покосившись на сагга, защищавшего гостя города, и мельком отметив, что не помнит, когда прикупил себе такого раба, молодой друид криво ухмыльнулся, пытаясь развеять агрессию и, желательно бы, подружиться.
- Почему ты нападаешь? - равнодушно спросил эфРавилид, опершись на посох. - Кто ты такой?
Он способен был и сейчас не один час фехтовать с таким незнакомцем, но чувствовал, что хочет остаться наедине, иначе - только что покинув битву - может запросто переборщить с силой ударов, чтобы побыстрее все решить. Да и поспать бы не мешало. И, действительно, помыться...
Кроме того - это город саггов, их это и головная боль.

Сообщение отредактировал Вито Хельгвар - 14-09-2006, 1:05

- Ты друид, сын того самого, кто разрушил мою семью! Те, кто убил моего отца! Да, конечно же, жизни тех, кого вы посылали сражаться против демонов, никогда не волновали вас! А он был преданным воином Ардуса и умер, думая об этом. – Сабир опустил голову, когда встретился со взглядом сагга.
- Тэйтрин, прошу извинить этого мальчика. Позвольте, я прикажу отвести его к кормилице, и позабочусь, чтобы такого больше не повторилось. – Объяснился сагг с недовольством разглядывая провинившегося. – Идем Сабир.
- Я никуда не пойду, пока он не ответит на мой бой.
- Хватит! – Сурово проговорил он. Как, взглянув в сторону, быстро поклонился. Только что к группе подошел Локдайр и двое молодых помощников.
- Мне сообщили, что произошло. – Казалось, что он сделался выше. – Приветствую вас Тэйтрин, сын Ардуса. Мы знали, что вы найдете нас. Полагаю, нет нужды извиняться за подобное, это уже сделали за меня. Завтра очень тяжелый день, я должен настаивать на вашем отдыхе.
Его помощники собирались устроиться рядом с Сабиром, чтобы отвести его в комнату, когда громкие крики огласили площадь. Были слышны звуки боя, такие редкие и забытые в этом месте.
- Убит сагг!
«Как так?» - Глаза помощников округлились, и они испуганно обратили их на Локдайра. Тот уже спешил переместиться в сторону конюшен, чтобы помочь нескольким саггам остановить взбунтовавшегося священника.


Широкая багровая туча выползла из Виаваток-Сипа, направляясь в сторону Пасмурных лесов, в логово шаманов. Эта зловонная масса испепеляла все на своем пути, преследуя лишь одну цель – поработить все, что все еще остается в неповиновении. Быстро, она накрыла небольшое поселение людей, где останавливались на отдых торговые караваны, и снова двинулась туда, где обитали одни из сильнейших борцов за свободу – шаманы. Энтер трусил по сухим веткам верхом на шестипалом драконе, изредка прислушивался к сухому ветру, придерживая шипящих ящериц, проваливающихся под землю и жаждущих кровопролития. Где-то с другой стороны Пасмурного леса – Мадок во главе новой тучи, несущейся на мараАТ. Скоро начнется…

Сообщение отредактировал Lady - 16-09-2006, 21:08

Айнури недолго сидела на каменном бортике фонтана. Это начинало надоедать и утомлять. Такова особенность характера эльфийской принцессы: долгое бездействие приводит её в уныние и почти физически подавляет. Неужели можно сидеть на одном месте в столь прекрасном городе и смотреть, как прозрачные струи ласкают белый нежный мрамор? А в это время её люди, её друзья в вони и гари складывают по очереди свои буйные, смелые, но преданные делу и полные патриотизма головы.
Рывком Айнури вскочила с месте. У неё был выбор: можно пойти вновь в покои отца и предаться печальным тяжёлым раздумьям, а можно погулять по Даду и присмотреться к его обитателям. Эльфийка выбрала второе.
Она шла по тихим улицам, где было много тихого работящего народа. Принцесса чувствовала себя лишней в этом месте, где нет места всем тем оттенкам страха, которые она повсюду встречала внизу, на земле. Небесный город. Небесные люди. Даже не верится, что это место – создание магии её отца!
Время шло. Айнури скучала всё больше и больше. Решено было пойти вновь к фонтану и подождать остальных.

После долгого, очень долго сна, в котором Дебреис снова переживал все то, что случилось с ним, но в то же время он увидел что-то такое, смутное, страшное - толпа демонов двинулась на шаманов мараАТ. Они умирали…умирали и демоны…, что там происходило точно Дебреис никак не мог разобрать, хоть и пытался уловить каждый момент доносившийся до его сознания, но тщетно. Когда он проснулся, то, наконец, воодушевленный их спасением, встал утром с кровати и направился к умывальне. Ему нужно было переодеться, привести себя в порядок, тот самый в котором надлежало находиться сыну самого могущественного сага Серза. Обновленный, совсем не похожий на того грязного странника, встретившего «детей», он посмотрел в роскошное зеркало, заключенное в бриллиантовую раму. Его удивлению не было границ. Умытый и чистый он был похож на своего брата… «Но нет,…конечно, нет, он был Дебреисом». Накинув чистый зеленый плащ с большим капюшоном, в котором тут же утонуло его причесанная голова, юноша поторопился покинуть покои отца.
Но как только он вышел за пределы комнаты, что-то в атмосфере и во взглядах людей казалось ему измененным. Эльфы шептались, прошмыгнувшая мимо молодая друидка успела лишь одарить его косым взглядом. Дебреис, определенно, не понимал в чем дело. Но и не стал останавливаться, чтобы понять, что произошло и тратить свое время на расспросы. Их ждала куда более важная миссия – встреча с Салигаром.
Ступив на главную дорогу, пролегающую среди фонтанов, Дебреис уловил непонятное ощущение напряжения в городе. Почти никого не было на улицах, поэтому он без труда увидел прекрасную Айнури, чей взор потускнел, но это не мешало ей сохранить эльфийскую красоту. Дебреис двинулся к девушке, увлеченный мыслью, что так и не смог поговорить с ней, встретить дочь Медерея, поблагодарить, как и других «детей».
- Здравствуй Айнури, - Произнес он пылко, сам не ожидая от себя такого тона.
Тут же к ним со стороны подтянулись Тэйтрин с двумя спутниками, раМаАРР, а рядом и Локдайр, видимо готовый провести их к Салигару. Но еще кого-то не хватало…
Дебреис всех поприветствовал. Он присел, обняв друга шамана:
- Спасибо за все. – И как-то тихо, чтобы только он услышал шепнул в волчье ухо. – Я пойму, если решишь уйти, это не твоя битва.
Затем поприветствовал Тэйтрина, крепко пожав ему руку, а другой рукой ударив слегка себе в грудь, как это было принято между друидами и саггами. Его друзьям он слегка поклонился.
Но удрученное лицо Локдайра остудило его пылкую доброжелательность.
- У нас серьезные проблемы…- Начал он, осмотрев собравшихся. – Один из вас, тот, чье имя Анахорет, должен закончить свое путешествие здесь, ибо тьма, заключенная в нем представляет большую опасность для всех. Он убил сагга, а самом Даде и наказание его будет сурово. Я понимаю, что без него вам не достать все души «королей», поэтому буду просить с вами правителя Салигара о его помиловании, но это решать вам, согласны вы пойти на это. Опасность вашего пути и так велика, а с ним…не будите знать, чего ждать.
Дебреис опустил взгляд. Он не знал, что и думать. Как такое вообще могло произойти.
- Где сейчас Анахорет?
- Он в темнице саггов. Я жду вашего ответа…
Юноша повернулся к остальным. Он не мог решать за них.

Денирэ была бледна, а красные глаза как два ярких пятна обезображивали ее лицо. Слезы будто навсегда застыли на нем. Ей разрешили прийти сюда, в темницу и быть рядом с Анахоретом, который находился за фиолетовым магическим полем, создающим небольшую комнатку, из которой он не мог выйти. Она плакала и сидела здесь всю ночь, вспоминая, как был убит сагг, а за тем другие такие же высыпались на площадь как град и окружили священника. Что случилось с ним? Денирэ злостно верила, что демоны добрались до Дада, используя его светлую душу. Она сидела на полу, уставившись перед собой, потому что не могла смотреть, как Анахорет лежит в оцепенении в углу отведенного ему места. Она молилась, чтобы он пришел в себя и был тем, кто спас ее в ту роковую ночь.
- Здесь, - Рядом показался сагг, но говорил он не ей. А мальчику Сабиру, которого притащил за локоть в коридор, всучил ведро с водой и указал на великолепную статую. – Мой.
Мальчик, повинуясь, двинулся по коридору и принялся растирать по ней воду.
- Когда закончишь, вымоешь пол. А потом поговорим о следующем наказании. – Он удалился.
Денирэ молчала, погруженная в свою беду, молчал и Сабир.

"ханаррама" - буркнул чёрный ворг. Возможно бессвязно - кто его поймёт до конца...

Сны были... сны прошли. И то о чём они рассказали тоже прошло.

Сейчас отвратительно светло. И один из щенков вождей умудрился повздорить с местной стаей саггов.. Мир, однако - суетное место.

Прищурившись большой волк недовольно прорычал Дебреису : "В этом саду может расти шаманский гриб, пень, или родник который может помочь этому несчастному щенку - если правильно над ним станцевать конечно... Пойду спрошу у духов. Поищу сам. Вернусь нескоро." тихо вошёл в кусты, оставив притихших двуногов болтать на их птичьем языке.

Где-то тут рядом прошлась нежить. Запах однако был знакомым - что-то похожее мешало ему созерцать половину луны ночью... да, эта сволочь, даже будучи условно-теоритически мёртвой и частично из Ненастоящего, умудрилась пометить полянку недалеко от его пещеры. Впрочем её спугнули двуногие судя по следам.. интересно, кажется это дарагун.. и это порождение совы и летучей мыши однако пробегало тут... Ага, вроде что-то интересное.

Варвар, чуть-чуть отвлёкшись бегает по саду, выискивая следы дарагуна или полянку с правильным средством. Иногда он задевает деревья и они качаются.

Сообщение отредактировал Изумрудный - 22-10-2006, 16:48

"В этом саду может расти шаманский гриб, пень, или родник который может помочь этому несчастному щенку - если правильно над ним станцевать, конечно... Пойду, спрошу у духов. Поищу сам. Вернусь нескоро." - слова друга-шамана как эликсир растеклись по голове Дебреиса, излечивая ее от чувства безысходности.
- Беги, мой друг. – Успел крикнуть он ему вслед и тихо добавил, а нам придется встретиться с Салигаром.
Локдайр кивнул, словно действие шамана было для него ответом на заданный вопрос и, повернувшись к «детям королей» спиной он мягко повел их в сторону сада, где за зеленым уголком возвышалась цитадель саггов и в главной башне находились приемные покои Салигара. Что-то изменилось в движениях Локдайра – так померещилось Дебреису, и он посматривал на остальных, словно гадал, чувствуют ли они это. Неизменная осталась могучая поступь сагга, мужественная осанка, но было здесь и что-то новое, будто он обрел щит осторожности и излишней внимательности от «детей». Несомненно, эта история с Анахоретом сказалась и на нем, и теперь он не будет спешить довериться им. Минуя сад, зеленые спутанные кроны, пещеры и луга, неожиданно раскинувшиеся перед ними, путники, наконец, оказались перед величественной обителью саггов, их домом, их сердцем.
В цитадели не было дверей. Стены цвета песка, и странная симметрия узоров. Продолговатые выемки в стенах, по которым течет голубая вода, куда она стекала, было вопросом. Подойдя к башне и устремив взгляд вверх, нельзя было увидеть ее конца, но издали огромный купол, как часть бесформенного облака украшал своим присутствием. В напряженной тишине сагг провел всех внутрь, он не хотел, чтобы кто-то задавал вопросы, он желал, чтобы Салигар ответил на них, там, в главном зале, перед глазами древних.
Как только ноги «детей» вступили в цитадель, скромные настенные цветы загорелись пурпурным светом, и осветили путь. Коричневой паутиной они обвили широкие своды и арку зала, который становился все ближе, они росли даже на полу и как крохотные маячки освещали дорогу. Живые цветы дарили свет, живые…
Когда они проходили мимо серой стены, в ней внезапно открылся проход. Оттуда вышел хмурый здоровяк в рясе сагга, так нейдущей его мускулистому телу. Руки его, толстая шея и лицо были запачканы кровью демонов. Да, именно ею, уж Дебреис то хорошо разбирался в этом. Мужчина будто не заметил их, и пошел к выходу. А, заглянув в проход, сын Серза увидел лишь длинный кровавый след, и терзающегося на полу демона. Над ним стояли еще двое здоровяков, и хохотали, обрушивая тяжелые удары.
Дебреис узнал этот черный рогатый шлем и мерцающий панцирь. Браден. Ему давно приходилось биться с ним, а сейчас это мерзкое отродье здесь, в плену Дада!!! Да, он не ошибся, на издевательские смешки палачей, демон требовал, чтобы они называли его по имени. Браден – говорил он, захлебывая в крови.
- Идем, Салигар ждет. – У самого уха прохрипел Локдайр. И обернувшись, Дебреис увидел, что заметно отстал. Когда он вернулся к остальным, все уже были около огромной двери, ведущей видимо в покои Салигара. Дверь была проста, без лишней напыщенности. Все чего-то ждали, и Дебреис не решился спросить чего.
Через несколько минут она открылась, но кроме холодного мрака и пары гномов «дети» ничего не увидели. А гномы хмурые и сердитые тут же остановились напротив.
- Вы, - Заговорил один, что, вероятно, был знатнее. Его лохматая, жесткая борода и волосы были украшены железным ободком, а маленькое мускулистое тело защищала прочная кольчуга.
- Познакомьтесь, - Решил представить Локдайр. – Парал, потомок гномов, выживших.
Затем он представил каждого из «детей».
- Как мало вас собралось, - Захохотал Парал. – Ну, удачи.
И он вместе со своим спутником исчез во мраке погасших цветов.
- Значит, гномы не с нами. – Вывел Дебреис. Докдайр кивнул и указал на дверь, которая, распахнув объятия, ждала блудных «детей».
Салигар, костлявый, жилистый сагг в митре ждал гостей. Его хрупкое тело будто присохло к низкому креслу. Раньше, как рассказал Локдайр, он был простым учителем, пока не сменил длинный балахон и крошечную шляпку на наряд правителя. Теперь этот наряд иссыхал вместе с ним. Его руки, кожа, натянутая на кости, выпрямились, подзывая вошедших, и багровые тонкие губы в падающем свете единственного цветка зашевелились.
- Здравствуйте, я вижу, - он натянул улыбку. – Дебреис, повзрослел. Не держи зла на своего отца. Он верил, что ты поможешь саггам, поможешь друзьям, своему брату…Я приветствую тебя Дебреис, сын Серза. Айнури, ты красота матери и мужество отца, посмотри вглубь самой себя, там не раб, там правитель…Я приветствую тебя Айнури, дочь Медерея.- Салигар кашлянул. – Тэйтрин. Ардус бы гордился тобой, ты тот, кого друиды смело могут называть своим королем, не отталкивай никого. Тот, что еще не определился, может помочь тебе. Я приветствую тебя Тэйтрин эфРавилид о’Ардус Но…
Старик закашлял громко и болезненно, а Локдайр двинулся к нему и откуда-то из темноты взял кубок с водой. Салигар омочил горло и продолжил.
- Но я не вижу остальных,
- Салигар, правитель Дада, позвольте мне сказать. – Вышел Дебреис.
- Говори,
- с нами еще раМаАРР, шаман мараат, сейчас он выполняет важное дело и не может приветствовать Вас.
- Я приветсвую раМаАРР-а, шамана мараат.
- Денирэ из Сиза. Ее тоже с нами нет, – Дебреис закопошился в памяти, думая, правильно ли он произнес имя той девушки.
- Я приветствую Денирэ из Сиза.
- Куллах и Лугайрэ…эээ, - Дебреис не знал о них ровным счетом ничего. – Спасающие Жизни,
- Я приветствую Куллах-а и Лугайрэ, Спасающих Жизни. – Словно на автомате повторял старик.
Дебреис постарался, чтобы его голос не дрогнул, он думал, может и сейчас старик будет также ровен.
- Анахорет, сын Вальдемара,
- Хм, Анахорет…ты, верно, знаешь, Дебреис, что он натворил.
- Да,
- Смерть сагга наказывается и жизнь должна быть отобрана у его убийцы.
- Правитель Салигар, - Дебреис присел на одно колено. – Без него, нам не найти души его отца. Позвольте мне поставить свою жизнь, если Анахорет приступит границу еще раз.
- Хм, я позволяю. И приветствую Анахорета, сына Вальдемара. Но свидетели подтвердят, что если от него будет беда, в Даде или нет, ты умрешь вместе с ним, и здесь я ничего не смогу сделать. А теперь, мои друзья, послушайте меня. Мне не долго осталось, и я должен показать вам путь. Каждый из вас это часть одного целого, вы отправитесь в далекие земли Антаберта за поисками пяти частей одного целого, за поисками душ отцов, которые вместе способны уничтожить весь Виасваток-Сип. Этот путь опасен, но ведет он к великому концу, к концу, который можете определить только Вы…Некогда души были потеряна в двух мирах, часть из них находится в Антаберте, другая в самом Виасваток-Сипе. Не нужно быть провидцем, что демоны начнут, если уже не начали их поиски. Локдайр поможет Вам и расскажет, как их найти, но перед тем, как отправляться Вы должны пройти благославление Великой Древней Силы или Источника.
Во время этих слов Локдайр вошел куда-то во мрак, и зеленое сияние осветило его фигуру, стоящую у какого-то прохода, напоминавшего пещеру. Каждый из вас будет говорить с Источником и каждый из вас получит что-то в помощь, а теперь идите, мы еще поговорим.
Лицо Локдайра подзывало всех собраться рядом с ним.
- А как же Анахорет, раМаАРР и Денирэ? – Спросил Дебреис.
- Мы подождем их, а пока, иди первым.



Источник Дебреиса

Дебреис шагнул во мрак. И все будто закрылось за ним. Закрылись двери, закрылась жизнь. Он видел лишь тусклый свет вокруг, каменные стены пещеры, кости под ногами.
- Привет,
Он вопросительно повернулся, на валуне сидел мальчик. Иссиня-черные жидкие волосики, мальчишке лет шесть, но уже такой серьезный. «Я?» Дебреис усмехнулся, «я был таким маленьким….таким бледным…» А скорее его брат, он это понял только потом. Да, его брат, еще маленький, тот, кто будет убивать и калечить, тот, что вырежет целое племя шаманов мараат, тот, что будет служить Заркаху, тот, кого следовало убить еще таким. Но все же тот, что сейчас, сидел перед ним таким маленьким.
- Привет, - Ответил Дебреис, не шелохнувшись
- Я твой источник. Источник твоей ненависти, источник твоей любви…источник жизни и смерти, источник побед и поражений…
Он встал и сделал к нему шаг.
- Не бойся меня, я должен помочь тебе.
- Я и не боюсь, мне сказали об этом.
- Тогда возьми, - Он протянул крохотную ручку, и Дебреис увидел черный камень, обычный черный озерный камень.
- Э, спасибо
- То, что кажется чернее ночи, может светить ярче солнца, запомни, брат. – На этот раз мальчик говорил голосом его взрослого брата. Он побледнел, но во мраке уже продолжала танцевать фигура повзрослевшего брата…
- Подожди! Подожди!
Исчез голос, исчез и образ, только камень, обычный черный озерный камень у него в руке. Через десять минут он вышел к остальным.
И Локдайр сухо сказал:
- Айнури, теперь ты.

Сообщение отредактировал Lady - 23-10-2006, 18:53

Неверный свет скрывал от принцессы все оттенки эмоций, отражённые на лице Локдайра. Эльфийка так долго привыкала всегда быть внимательной и подозрительной к каждому человеку, улавливать все его эмоции, скользившие по лицу, глазам. Однако в этом благословенном городе, пусть уже и затронутом всеобщим проклятием, навык был лишним.
- Да, - коротко ответила Айнури и шагнула в зелень неизвестности.
И сразу мрак поглотил её. Пусть темнота была и неполной, но всё же стало слегка не по себе. Айнури смело шагнула вперёд, не зная, чего можно ожидать от этого магического места или от самой себя?
Несколько шагов по темной пещере, мимо влажных каменных стен, по которым струилась кристально чистая вода. Вопреки своему обычному омерзению, испытываемому в подобных местах, Айнури чувствовала лишь умиротворение. Она никогда ещё не чувствовала такого спокойствия с начала широкого вторжения Виасваток-Сипа в земли Антаберта. Она всегда куда-то спешила, о ком-то заботилась, жила для кого-то. А здесь принцесса почти физически чувствовала отрешённость, отдых от постоянного морального напряжения.
Вдруг в в покои вмешался голос. Айнури не видела его обладателя, но он обращался именно к ней, просто потому что больше никого в пещере не было.
- Айнури, дочь Медерея, приветствую тебя. Зря ты наслаждаешься покоем.
Голос замолк, но не надолго.
- Разве ты забыла про свой народ? Про память об отце тоже забыла? А как же Дебреис и остальные? Они-то ждут тебя, твоей посильной помощи? – неизвестно зачем, но этот наглец пытался пристыдить бесстрашную принцессу.
- Ты не прав. Я никогда не успокоюсь! – отрезала Айнури. – Кто ты?
Незнакомец усмехнулся и шагнул из тени в неверный свет мерцающих камней. Это был призрак прошлого. Никогда Айнури не вспоминала о нём, хотя и знала, что именно память о нём гонит эльфийку вперёд, навстречу тварям Виасваток-Сипа.
- Ты умер. А покойные не должны тревожить живых, - возразила принцесса, хотя сама наслаждалась неожиданной встречей с темноглазым воином. Тамур, человек, внушивший эльфийке мысль о том, что именно она спасёт народ, ибо больше никто не сможет. Он был прав. И ещё большее ожесточение против Заркаха охватило Айнури после гибели Тамура, ставшего ей уже более дорогим, чем просто наставник и друг.
- В такие времена только мёртвые могут знать всю правду. Ты нужна там. Там, где тебя никогда не оставляют бури и гонка со смертью. А когда истечёт твой век… Я дождусь тебя, - Тамур улыбнулся, и улыбка его была по-эльфийски прекрасна.
Полуэльф протянул Айнури талисман. Такие делали волшебники в дальних восточных землях, где правил отец Тамура. В тех землях, где уже в первые месяцы вторжения не осталось ни одной живой души. Этот амулет когда-то спас Тамура, бежавшего из города, где погиб его отец, в город, где родилась его мать-эльфийка.
- Прощай! – шепнула принцесса и выбежала из пещеры.
Казалось, что прошло около получаса, но на самом деле – не больше десяти минут. В зале всё было по-прежнему.
- Я всё, - неизвестно зачем отчиталась Айнури. Она сжимала в руке шнурок, на котором красовался переливающийся камень, несущий свет вслед за своим хозяином. И зачем в тот роковой день Тамур отдал камень Айнури?
Глотая слёзы, эльфийка одела амулет на шею. Никто даже не понял, насколько она была взволнована, она скрыла свои переживания. «Пусть думают, что я и правда сильная!»

Не одна Айнури скрывала свои эмоции. Хоть Локдайр и выглядел спокойным, он был очень взволнован, особенно в те самые минуты, когда каждый из «детей» исчезал в дымящем мраке. Ему казалось, что он уходит туда с ними…к источнику… но ноги его не двигались, а тело оставалось рядом с повелителем Салигаром. Тот тоже выглядел напряженным.
Сердце сагга снова сжалось, когда во мрак вошел Тэйтрин. Но пока все шло хорошо. Дебреис разглядывал что-то в руке, стоя поодаль, Айнури, стояла рядом со странным талисманом на шее, все шло хорошо.
- А что потом? – Вдруг спросил его Дебреис громко, будто только что вернулся из какого-то загадочного путешествия на корабле мыслей.
- Источник должен встретиться со всеми детьми…хотя бы с теми, кто пришел, чтобы продолжить борьбу. Мы должны привести сюда Анахорета.
- «Хоть бы у раМаАРР-a все получилось» - Подумал он, повернувшись к эльфийке. – Ты в порядке?
Прошло около одиннадцати минут, как Тэйтрин так же неожиданно .как и вошел, вынырнул из мрака. У него в руках был абсолютно пустой пергамент, старый желтый лист, на котором не было ни буквы, ни капли, ничего. Но он, безусловно, представлял собой какую-то ценность, подаренную ему источником, что явился к нему в образе его отца, Ардуса. Дебреис неожиданно поймал мысль о том, что пока лишь у Айнури есть что-то стоящее. У него же, обычный камень, которым можно лишь…убить, точно попав в цель.


Волк, тот самый, что был, преследуем людьми, уже давно был в безопасности. Привыкший к такому обращению, он нашел себе местечко недалеко от пещер и наслаждался уединением, когда проходившие мимо в цитадель саггов Денирэ, и пара стражников не дали ему повод для размышления. Они говорили о заточенном. Имя его было Анахорет. И странная болезнь схватила его…вроде злых духов. Что двигало им в те минуты, но он видел, как шаман отстал от остальных людей и поспешил на поиски, а он как никто другой обнюхал в свое время здесь каждый куст. Скрываясь за высоким деревом, он вдруг подумал об одной очень интересной траве, и даже не траве…а мхе.
Рос этот мох в его маленькой уютной пещере, и было его там очень мало, что сам волк подумывал о нем, как о прелестном цветнике в его каменном доме. Но сагги говорили, что некогда он помогал избавиться от духов, словно освобождал душу и возвращал ее в тело, но вредил тем, что силы того, кто испробует его, будут угасать, пока он сам не победит духа или тот его…А потом мох пропал, и лишь жалкая лужица его пушистой зелени щекотала его брюхо по ночам. Он разрыл мох острыми зубами и набрал его в рот. Нужно было только найти этого шамана, но это не трудно…и черный нос, опустившись к земле, позвал его куда-то вперед.

Сообщение отредактировал Lady - 1-11-2006, 19:18

Денирэ сидела у холодной стены. Там, за магической решеткой тюрьмы Дада в темном углу, лежал Анахорет. Там, шла некая битва, из которой он мог уже и не вернуться прежним…Что сделать она не знала. Бежать за помощью – куда? Искать детей – где? Оставить его – нет. Угол отзывался пульсирующем мраком, но все же лучина света откуда-то из стены била в него…
- Почему ты плачешь? – Хмуро спросил Сабир, водящий тряпкой по стене и весьма раздраженный ее рыданиями. – Это твой друг?
Денирэ хватило сил лишь кивнуть.
- Его казнят, он убил сагга. – Заверил мальчик. – Но учитель и повелитель Салигар мог бы тебе помочь, хотя он не поднял бы его на ноги. Что с ним? Он пьян?
- Он болен, - Прошептала девушка сквозь слезы.
- Тогда зачем ты сидишь здесь, вдруг он заразный? Его держат магические решетки, значит он очень опасен. – Не получив ответа, он сделал вид, что продолжает мыть.

Ощущение было мягко говоря дурное. Увидеть того самого человека вновь. И это в момент, когда по всем канонам должен был явиться отец, дабы наставить бравого отпрыска на путь истинный. А появился именно он. Он с большой буквы. И принёс с собой все забытые переживания, трепет, а главное – горечь утраты.
Айнури сжимала в кулаке шнурок талисмана так, что белели пальцы. Вопрос Дебреиса проскочил где-то на грани сознания. Ответ был воспроизведён оттуда же.
- Всё хорошо, спасибо.
Но через пару мгновений принцесса очнулась. Помог ей в этом образ отца, внезапно перекрывший все другие мысли, все образы, носившиеся в голове. Он был недоволен, но вместе с тем, глаза Медерея были полны неземной нежности и бесконечной любви.
- Ты должна быть сильной, - скорее всего, он этого не говорил, Айнури это показалось, ведь то была её единственная разумная мысль.
- Послушай, Деб, - обратилась она к молодому человеку шёпотом, чтобы не нарушать торжественности момента в этом странном зале, - а что же дальше будет?

- А что же дальше будет? – Дебреис был все еще в раздумьях, когда Айнури ответила ему. «А что же дальше будет?» И он ответил себе, что дальше будет…тьма и смерть. ТЬМА и СМЕРТЬ…
Он отогнал жуткую мысль, нависшую черным бархатом над его разумом. Мысль о том, что их жалкая попытка – подобие некогда несостоявшегося сговора их родителей, обречена на гибель. Но он должен был не терять веры. Хотя это слово было ему и чуждо, всю свою жизнь, живя по холодному расчету. Он скрывался и уничтожал демонов, зная свои силы, он срубал с них головы, взвешивая перед этим, сможет ли он это сделать. Он брал в руки красивый меч, вдумываясь, есть ли место для него, иначе не хватит на продовольствия, а погибнуть с голоду ему так же не хотелось, как и умереть от руки врага. А вера… это что-то невесомое, что нельзя доказать, нельзя сопоставить, чем нельзя убить, нельзя прокормиться. Так было для Дебреиса. Он не знал, что ответить ей.
А Салигар толи услышал ее вопрос, хоть он и был, тих, толи увидел смятения в глазах мечника.
- Дальше, дорогие друзья, будет великая битва. – Растянул он. – Исход которой, вырежете вы вашим же оружием. Сейчас силы обеих сторон сгущаются, собираются, и в один день столкнуться в поединке. А вера Дебреис, - Дряхлая голова качнулась в сторону юноши. – Вера должна быть всегда. Твой отец верил, верил Медерей, они погибли, но знали, что их дело будет продолжено. Они сумели создать это, этот город. Сумели начать борьбу. Все не дается в один миг, не достаточно поднять оружие одной рукой, таких нужно тысячи, а то и больше. – Он замолчал, чтобы слова уложились в их головах. – Дад.. Его возвели Серз и Медерей. Серз дал задумку, Медерей же защитил город эльфийской магией. Дад был назван в честь вас
- Я слышал, - Произнес Дебреис, обращаясь к Айнури. – По заглавным буквам имен. Дебреис, Айнури, и…мой брат. Мадок.
- Раньше твой брат носил другое имя.
- Да, я помню. Его звали Десмонд.
- Именно. Не Мадок, а Десмонд, пусть он и погиб в демонической пучине. Очень скоро, вы отправитесь в большое путешествие на поиски душ ваших родителей, и будет оно опасным потому что, не вы одни хотите завладеть ими. И ждут вас приятные встречи, друзья. Очень скоро начнется…

Денирэ очнулась, почувствовав, что кто-то трясет ее плечо. Открыв глаза, она увидела Сабира, и мальчик взволнованно о чем-то шептал. А когда она совсем пришла в себя, то поняла в чем дело. У тюремной клетки Анахорета было двое…раМаАРР и волк.
- Подползи щенок, - велел шаман Сабиру. Мальчик послушался и ему тут же объяснили, что нужно делать. Денирэ тихо приблизилась к клетке: шаман, мальчик и волк стояли над лежащим Анахоретом, и колдовали с какой-то плесенью…или мохом. Потом Сабир осторожно подошел к священнику и небольшими каплями стал подносить смесь к его губам.
- Что это? – Девушка следила за происходящем и трепетно окутывала Анахорета взглядом. – Он должен очнуться?
- Теперь будем надеяться, он не опасен, - заговорил волк человеческим языком. – Но и его разум заточен. Мы ему не поможем, только он сам.
Денирэ хлюпнула носом, но лицо ее сделалось смиренным. Вот ей уж не поможет никакой расчет и логика, а только вера, и она верила…
Подождав немного, волк сорвался с места и через несколько секунд привел двух высоких саггов в рясах, они принесли носилки из плетеного дерева и переложили священника на них.
- Его необходимо привести к источнику, - велел сагг.
- Какому еще источнику? – Денирэ была готова перекрыть им путь.
- Такова воля правителя Салигара. Идемте. А ты, продолжай мыть, - Велел сагг мальчику, и Сабир фырча продолжил уборку. В тюрьме все еще пахло смесью, которую они дали тому полумертвому священнику. И Сабир с досадой проводил взглядом фигуры, следавших к цитадели правителя: двое саггов несли носилки, на которых мирно находился тощий священник, впереди шла пара животных, и худая девушка. Скоро они скрылись из его вида, а мальчик тяжело вздыхая подумал о наказании, которое его еще ждало впереди.

1.Раненное Сердце(псевдоним)настоящее же имя было давно забыто
2.неизвестна
3.среднего роста (около 180-182 см)длинные волосы иссиня-чёрного цвета свободно ниспадают на плечи.Лицо скрыто странной маской.Одет в чёрный плащ колыхается по земле.остальую одежду не видно.
4.за спиной ножны в которые вложен одноручный меч с изображённым на лезвии расколотым сердцем на фоне огня.в руках или же на плече лютня в холщёвом мешке.
5.хорошо владеет одноручным оружием и магией илюзий.
6.Бродячий молодой певец-менестрель.зарабатывает на пропитание и кров своими песнями и магией.обучался в ныне разрушенном и разворованном соборе.исскуству менестрелей научился там же у бродячего старого и мудрого певца.Его девушка была жестоко убита неизвестным и он поклялся над её трупом никого не любить пока не найдёт убийцу и не отомстит за её смерть.всю прошедшую после того момента жизнь находится в поисках.Пока не нашёл убийцу.
7.в разное время.иногда могу не появляться днями но такое бывает редко.

- Великая битва, значит? - протянула задумчиво Айнури. Ей всё происходящее казалось сном. Эльфийка привыкла сражаться всю свою жизнь и это глубокомысленное замечание о Великой битве немного смутило её. Вопреки всему своем опыту, принцесса никогда ещё не воевала с ордой Виасваток-Сипа в команде, в которой от силы наберётся пять клинков. Разве что придётся обратиться к широким массам. - Как же мы будем драться? К тому же, нужно собрать всех детей, а нас всего-то пятеро, да и то пятый попал в дурную историю...
Отчаянье накатило на принцессу: почему все светлые надежды, что было пробудились в душе после того памятного приглашения Дебреиса, могли так быстро разрушиться. Не впервые Айнури готовилась вступить в неравный бой. Однако раньше и такой возможности всё разом прикончить не было.
- Где остальные Дети? Живы ли они? - продолжила принцесса после паузы, кинув быстрый взгляд на Дебреиса, чтобы увидеть его реакцию: он-то, наверняка, всё знает.

Оставив «Феникс» подальше от крупных городов у Наурривского Мыса, Теорус в одиночку отправился в Раугарт, ближайший от Дада порт. Здесь на реке Сили частенько останавливались торговые корабли, идущие в Летучий Город, и он хотел этим воспользоваться.
Зачем? Он бы и сам не ответил на этот вопрос. Какая-то непреодолимая сила тянула его в Дад как магнитом. Мысли о городе постоянно крутились в голове, отвлекая от дел. Сначала, Теорус попытался не обращать на это внимания. Но город с навязчивой регулярностью стал приходить во снах. Это начинало надоедать и раздражать. Сам Теорус никогда не был в Даде, слишком велик риск для пиратских кораблей, появиться в этих местах, и все сны списывал на бурную фантазию. Но, когда он рассказал о них Альдо, видевшему город своими глазами, старик рассеял все его сомнения. По описанию это действительно был Дад, второго такого города в Антаберте не существовало. И Теорус решил отправиться в Летучий Город. В конце концов, с загадками стоило разобраться.
- С ума сошел! – рассвирепел Альдо, услышав слова своего воспитанника, когда Теорус в очередной раз его навестил, - Хочешь, чтобы сагги тебя на тот свет отправили? Себя не жалко, команду пожалей, всех из-за своей глупости подставишь!
- Я один пойду, «Феникс» у Науррива останется. Да и вряд ли я там знакомых встречу, - попробовал успокоить старика Теорус.
- Еще лучше! Один! А если что случится, кто тебя прикроет? – не унимался знахарь.
- Ничего со мной не случится. Я - «Призрак», - усмехнулся Теорус.
Прозвище он получил еще в начале своей пиратской карьеры. «Безумный Призрак» - название первого корабля, на который его устроил Альдо. После гибели капитана, Теорус, не смотря на молодость, занял его место, и корабль стал действительно оправдывать свое название. Легко лавируя между рифами и воздушными потоками, «Безумный Призрак» возникал из тумана прямо перед носом врагов или очередной жертвы, а затем так же успешно уходил от преследования, если оно имело место. Сам Теорус, не смотря на то, что в любом бою бился в первых рядах, никогда не получал серьезных ранений, оттого вскоре и враги, и друзья всерьез начинали верить в его неуязвимость. Даже когда в руки Теоруса попал «Феникс», а старый корабль был списан в расход, его все равно по-прежнему называли «Призраком».
- Тео, я же тебе добра желаю! Хоть Ворона возьми с собой, - предложил Альдо, видя, как все его предупреждения пропадают даром, - Вдвоем сподручнее.
- Нет, он вместо меня останется на «Фениксе».
- Тогда хоть Заморыша! Если что, он других предупредит или помощь приведет.
Теорус задумался. Заморыш – маленькая крылатая ящерица Альдо, зеленая, размером не больше воробья, с костяным гребнем вдоль тела и перепончатыми крыльями. Настоящий дракон-недомерок! Даже огнем плеваться умеет, правда вреда от такого «плевка» практически нет. Достоинства Заморыша - это понимание человеческой речи и способность на своих маленьких крыльях преодолевать огромные расстояния. Так что предложение Альдо было не лишено смысла.
- Ладно, - согласился Теорус, - Ящерицу возьму.

Раугарт встретил шумом и суетой. Город пока еще не подвергался нападениям и не был разорен войной. Жизнь в нем текла по своей обычной колее. В гавани скопилось около двух десятков кораблей. Народ на пристани беспрерывно сновал туда-сюда. Торговцы, наемники, праздные горожане, нищие и знать, приезжие и местные, - все стремились поучаствовать во всеобщей суматохе.
Теорус накинул на голову капюшон куртки, так, на всякий случай. Он не думал, что в этой суете кто-нибудь обратит на его внимание. Да и во внешности его не было ничего особенного. Черная кожаная куртка, явно знавшая лучшие времена, белая батистовая рубаха с открытым воротом, потертые штаны и высокие сапоги, по типу тех, что носят гвардейцы береговой охраны, на поясе – короткий меч и нож, на плече – походная сумка. Теорус походил на обычного наемника, подавшегося в город на заработки, и меньше всего на пирата. Заморыш, не любивший шум, спрятался за пазуху и дремал, цепко ухватившись лапками за подкладку куртки.
Теорус шел не спеша, украдкой следя за прохожими и вслушиваясь в чужие мысли.
«И куда этот кобелина снова подался?»- думает здоровенная бабища в пестром домотканом платье, кулаками и локтями прокладывая себе дорогу сквозь толпу.
«Эх, в трактир бы да пива холодного!» - это грузчик тащит на спине замотанный в мешковину тюк.
«Куплю бусы и еще двадцатка останется…» - девчушка стрелой пролетела мимо.
«Хорошо поработали, вечером – домой.» - бородатый купец жмурится на солнце.
«Щас этот лох без денег останется!»
Теорус быстро развернулся, успев схватить за руку мальчишку-вора.
- Ой, пусти! – парень попытался вырваться.
- Еще раз сунешься, все зубы выбью, -сквозь улыбку прошипел Теорус и, отвесив подзатыльник, отпустил мальчишку.
Несостоявшийся вор тут же скрылся в толпе.
Теорус принялся за прежнее занятие. Он искал любое упоминание о Даде. Ведь должен же хоть один корабль туда отправиться в ближайшие дни! План действий был прост: нейтрализовать кого-нибудь из команды и наняться вместо него. Теорус хотел попасть в Дад на законных основаниях, чтобы не возникло подозрений, а не тайком, прячась от каждого случайного взгляда. Он уже начал терять терпение, когда удача соизволила ему улыбнуться.
«Скоро в Дад… Ничего, стаканчик- другой пропустить успею…Правда сердце с утра побаливало…»
Теорус тут же насторожился, как гончая, взявшая след. Невысокий полный мужчина в богатой одежде просеменил мимо него к трактиру. Что особенно радовало, так это абсолютное отсутствие магии – мужчина ею не владел ни в коей мере, магических амулетов, талисманов и прочей волшебной мелочи тоже не наблюдалось. Теорус развернулся и, соблюдая дистанцию, последовал за ним. В голове его уже родился новый план.
Мужчина шел не торопясь, что было на руку Теорусу - легче сосредоточиться. Перед глазами сплелись силовые линии и структуры полей астрального плана. Теорус быстренько отмел все лишнее, нацелившись на свою жертву. Да, сердечко действительно пошаливает, сосуды - дрянь, как следствие - сердечная и головная боль и повышенное давление. Мужику бы о здоровье подумать, а он в трактир топает!
Видению «насквозь», также как и анатомии, Теорус научился у Альдо. «Все вокруг есть энергия, - говорил старик, - И то, что мы видим, и то, что не видим».
«Так, сейчас сымитируем сердечный приступ», - Теорус, ухмыльнувшись, послал мысленный удар торговцу в область сердца и перекрыл сердечные клапаны.
От резкой боли мужчина схватился за грудь и с воплем рухнул на колени прямо на пороге трактира. Теорус, расталкивая зевак тут же бросился на помощь, по пути несколько ослабив мысленную хватку. А то еще умрет на самом деле!
- Дайте пройти! Я – знахарь, - Теорус опустился на колени рядом со стонущим мужчиной и вытащил из-за пазухи небольшую серебряную фляжку, - Глотните, Вам легче станет…
Торговца не пришлось долго упрашивать. Он жадно ухватился губами за горлышко и сделал большой глоток. Легкие обожгло, глаза полезли из орбит. Пару мгновений торговец хватал ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, затем наконец-то выдохнул.
- Демоны Бездны! Это ж спирт!
- Нет, это настойка на спирте, - как ни в чем не бывало соврал Теорус, оставив сердце несчастного в покое, - Чувствуете, стало легче?
- Да, точно… Мне намного легче, - обрадовался торговец.
Толпа зевак вокруг радостно загудела. Теорус помог мужчине подняться на ноги.
- Меня зовут Леонас. Я – почетный член Торговой Гильдии, - представился торговец, - А можно мне еще глотнуть?
- Много нельзя, - Теорус спрятал фляжку обратно, - Меня зовут Роннан, для друзей – Рон. А сейчас Вам лучше присесть и отдохнуть.
Заметив, что пара гвардейцев из Береговой Охраны заинтересовалась происходящим, Теорус бесцеремонно затолкал торговца в трактир. Трактирщик, наблюдавший за всей сценой через открытую дверь, тут же проводил посетителей к свободному столу.
На радостях Леонас расщедрился, и заказал на двоих обед и вино. При этом он не переставал рассыпаться в благодарностях.
- Как хорошо, что ты оказался рядом! Что бы я делал? Так и умереть можно! Как тебя отблагодарить?
- Мне ничего не надо, господин Леонас. Всегда приятно помочь хорошему человеку! – самозабвенно врал Теорус, уплетая бесплатного цыпленка и прикидывая, сколько бы денег содрать с незадачливого торговца.
- Моя «Исабель» уже готова к отплытию, а я думаю, дай еще прогуляюсь да стаканчик пропущу! Тут сердце как прихватит! Оно еще с утра побаливало, а тут – раз! Такая боль, я даже дышать не мог, не то, что пошевелиться! Ну, думаю все! Помру здесь!
- А куда Вы отправляетесь? – перебил его излияния Теорус.
- В Дад! Меня там хорошо знают. Я торгую тканями: шелка, парча, бархат, шифон, - да всего не перечислить! В общем все от мехов и кожи до кружев и золотого шитья. У меня свои покупатели, которым раз в месяц я поставляю товары… Э-э, а разве мне можно сейчас пить? – торговец заметил, что Теорус разливает по стаканам вино.
- После моего лечения все можно, - заверил «знахарь».
- О, мне такое лечение нравится! – еще больше обрадовался Леонас, - Откуда ты? Я здесь многих местных знаю, а тебя как-то не встречал.
- Я приехал совсем недавно с Науррива. Думаю открыть в городе свое дело.
- Разве там есть поселения?
- Скажу по секрету, - Теорус перешел на шепот, - В лесах есть тайные селения друидов. У них я и обучался знахарству.
- О! - Леонас с восхищением проглотил очередную ложь.
- Однако, хочу предупредить, - продолжал Теорус, - На закате Вам придется принять лекарство еще раз, чтобы приступ не повторился. Лекарство немного другое, но я постараюсь успеть приготовить его и занесу на «Исабель»…
- Его так долго готовить? – Леонас приуныл, - Вечером я должен быть в Даде. Может, когда вернусь?
- Нет, пропускать прием нельзя ни в коем случае. Иначе эффекта не будет.
- Как же так? – торговец чуть не плакал, - Может где-нибудь готовое купить?
- Сомневаюсь, что Вы найдете то, что нужно. Вообще-то я бы мог отправиться с Вами в Дад, а по пути приготовить лекарство. Если взять с собой все необходимое… Жаль, здесь у меня пропадет очень ценный заказ…
- Я заплачу за потерянный заказ и предоставлю все условия для приготовления лекарства! – Леонас заглотил наживку: угроза нового смертельного приступа так страшила его, что он был готов на все, - А в Даде, чтобы не возникло лишних вопросов, скажу, что ты мой личный лекарь! Рон, скажи, что ты согласен! Мы в Дад всего на пару дней. По городу погуляешь! Такой красивый город! А я все оплачу!
Теорус ликовал. Путешествие в Дад со всеми удобствами! Об этом он даже и не мечтал, но, видимо, Госпожа Фортуна снова решила ему улыбнуться.

Прикл закрыт по причине отсутствия активности больше месяца.