Гром барабанов в джунглях, Дикая Африка, львы, носороги, каннибалы

[Рамирес >>>]

На часах Пьера Лавузо, чудом не пострадавших во время шторма и последующего издевательства океана над умирающей "Морской Медведицей" было 8. 45 утра, когда первые выжившие после бури проснулись. Это был Томас Джеферсон, капитан того самого корабля, попавшего в бурю и теперь медленно зарывающегося в усеянный выброшенными водорослями и ракушками песок. Небольшой крабик, недовольный тем, что его потревожили, угрожающе щёлкнул клешнёй и поспешил обратно в воду.
Их корабль мотало добрых три дня- налетевший тайфун словно хотел продемонстрировать, насколько люди жалки перед явлениями природы. Половину экипажа смыло в море первой же волной, нежданно поднятой из воз особенно мощным порывом, который к тому же сбросил ещё нескольких матросов с мачты, пока они убирали паруса. Второй порыв смахнул и саму мачту с парусами, а заодно и тех, кто сумел удержаться во время первого шквала. Потерявший управление и большую часть экипажа корабль, словно щепку, швыряли разыгравшиеся волны океана, когда тайфун неожиданно затих, выглянуло солнце и вконец измученные экипаж и пассажиры высыпали на давшую крен палубу- чтоб заметить обломки мачт другого корабля. Несмотря на то, что шлюпки смыло в море, из обломков досок был сколочен плот и подобрали- всех, кого удалось найти.
Несмотря на то, что спасённые оказались испанцами, общая беда объединила и сдружила их- ни у кого не возникла мысль вспомнить о нынешней вражде из- за колоний Нового Света или Гибралтара, на который хищная рука Британской Короны давно пыталась наложить лапу. Экипаж "Морской Медведицы" по- братски поделился уцелевшей едой, в основном солониной, и остатками пресной воды. Далее судно ещё полдня впустую дрейфовало по водам Атлантики...
Новый удар шторма оказался не столь страшным, как первый, почти все скрылись в трюме, понимая, что ничего поделать нельзя. И этот самый шторм выбросил их на это дикое побережье вчера ночью. Двух моряков сразу же смыло в море, едва они спрыгнули на берег. Остальные благополучно соскочили с зыбкой палубы корабля, пока волна отошла, и уже с безопасного места смотрели, как волны пытаются добить раненую "Медведицу"...
Уставшие люди уснули быстро, вповалку, прижимаясь друг к другу, кое- как укрывшись, даже не разводя костра. И сейчас все начинали просыпаться.
Правый борт "Медведицы" был разбит полностью ударом о сушу. Сам остов, наполовину врытый в песок, словно говорил о том, что он выполнил свою последнюю задачу- сберёг их жизни- и требует оставить его в покое. Сам он стоял далеко от воды, на возвышении- их выбросило в шторм во время прилива.
Вслед за Джеферсоном, уже смахивающем первые капли пота с шеи и лысины- утро оказалось жарким, кряхтя, поднялся Лавузо- при этом пройдясь по правой ладони Селесты, ноге Лоретты споткнувшись о ногу Фергуса (само собой разумеется, не забыв при этом повторять "пардон! Пардон!"). Прищуриваясь, он достал из камзола пенсне, и, нацепив на нос и оглядевшись, он сообщил абсолютно ясное всем:
-мы в Африке! Клянусь Распятием, мы в Африке!
И при этом громко и визгливо чихнул.
Один Ательстейн уже вовсю был занят делом- натаскал сушняка и запалил. Пропитанные солью деревяшки, хоть и подсушенные, разгорались с трудом. Плюс ко всему он уже принёс две больших грозди перезрелых бананов, подобранных у кромки леса. И при этом он уже два раза приложился к чьей- то брошенной на песке бутылке виски. Рубашку он скинул, обнажив на всеобщее обозрение густо поросшую рыжую волосатую грудь и неплохой рыжий волосяной покров на спине и руках.
Диего, монах Святой Инквизиции, едва проснувшись, бесцеремонно взял у Антонио Гомеса, ещё не до конца разлепившего веки, бутылку с вином, и, перекрестившись, открыл пробку и принялся пить из горла большими глотками. Отпив половину, он удовлетворённо крякнул и хотел было положить на место, но увидел, что Антонио уже не спит, и потому поперхнулся, застыв на месте. Две тёмно- вишнёвых капли, задорно блестя на солнце, юрко убежали за ворот рясы.

Начинался первый день группы в Африке.

[дон Алесандро >>>]

(и бабка Гульда)

Миссис Флисс чуть оперлась локтями и приподнялась над песком, и тут же зашлась кашлем, выплёвывая остатки морской воды, после чего с видимым трудом встала на колени и чуть осмотрелась вокруг, заметив что её трость лежит рядом, она ловко схватила её и уперев трость в кусок дерева что в изобилии валялись рядом, попыталась подняться на ноги. Со второй попытки ей это удалось, поправив мокрую вуаль женщина хриплым голосом позвала:
- Вирджиния!!! Деточка моя! – после чего снова закашлялась – Где ты???
-- Я здесь, -- откликнулась Вирджиния. Она поднялась на колени, и, как встрепанная птичка -- оперение, быстро привела в порядок платье и прическу. Затем вскочила на ноги, подошла к миссис Флисс.
Те, кто изо дня наблюдал, как Вирджиния Лоубридж неутомимо хлопочет вокруг капризной, невыносимо беспомощной вдовы, были бы весьма удивлены, если бы увидели, как робко сейчас девушка заглядывает в лицо хозяйки, словно надеясь найти опору.
-- И что теперь с нами будет? -- со странной надеждой спросила Вирджиния. Словно миссис Флисс могла что-то изменить в этой ужасной ситуации.
- Н-не знаю – голос вдовы чуть дрогнул – но мы обязательно что-нибудь придумаем, обязательно!
Лоретта взяла свободной рукой руку Вирджинии и крепко сжала её:
- Обязательно!

[Марк Октавий >>>]

Этьен с трудом разлепил глаза, обнаружил себя лежащим на животе, а под собой обнаружил желтый влажный песок. Во время столкновения корабля с землей Этьена основательно приложило головой о какую-то балки, и он совершенно не помнил, как выбрался из этого плавучего гроба на свет божий. Наверное, его вынесли. Голова представляла собой соединенные воедино кузницу и колокольню в момент самой отчаянной работы в том и другом месте. Хотелось снова упасть и впасть в холодное и спасительное беспамятство, но уже не получалось. Надо было встать... нет, попробовать встать. Или сесть...
Наконец, ученик профессора перевернулся на спину, не без труда сел и огляделся, держась за голову, готовую, казалось, вот-вот разломиться на части. Вокруг был песчаный пляж, вдалеке виднелась стена леса, рядом был костер и добрых полтора десятка товарищей по несчастью. Все, кто пережил эти ужасные несколько дней, когда и болтало по океану, как скорлупку в лохани - напуганных и беспомощных. Теперь под ногами была земля, и это было уже хорошо. Теперь от них хоть что-то зависело.
- Кто-нибудь знает, где мы? - произнес Этьен, скривившись от боли. Вопрос этот получился более напоминающим стон.

[Рамирес >>>]

-в Африке, милейший- не оборачиваясь, ответил Ательстейн, подбрасывая ещё одну коряжину. Та неохотно, с противным треском, начала разгораться. Кверху поднимался густой чёрный дым.
Лавузо, поднявшись, посмотрел в сторону горизонта, и с грустью посетовал на то, что корабля нет. Никакого. На что Ательстейн ответил скабрезной шуткой, наверняка заставившей бы покраснеть не одно хорошенькое дамское личико. Капитан попытался сделать ему замечание, но тот неожиданно взорвался:
-пока вы тут все дрыхли, я перетаскал массу тюков с корабля! И там ещё немало полезного, но один я не унесу- всё в сундуках, и сундуки на замке. И ещё- через два часа прилив- и прощай, вещички! Да я тут...
Моряк готов был орать на своего капитана ещё долго, не помог и резкий окрик, только ещё больше взбесивший Дика. Тогда Джеферсон просто влепил ему мощный хук. Моряк увернулся, и удар пришёлся по уху. Через секунду они уже катались по песку, осыпая друг друга ударами.

[Тельтиар >>>]

- И де я нахожуся? - Антонио открыл один глаз, прищурился, сквозь солнце, и разглядел фигуру монаха, увлеченно пьющего вино, причем из его бутылки. Неслыханно! Он конечно знал, что эти святоши не дураки выпить и закусить, но чтобы вот так, да еще и последнюю бутылку! - Ваше преосвященство! Случаем не врожденная ли христианская скромность не позволила вам сначала испросить разрешения, а уж затем отпить из сей бутыли?
Помотав головой, идальго поднялся, используя как опору ножны с клинком, и несколько раз моргнул, приходя в себя. Да уж, положеньице - сначала один корбль, теперь вот второй. Хоть волком вой!

[бабка Гульда >>>]

Как ни странно, драка моряков помогла мисс Лоубридж окончательно прийти в себя.
Когда ком сплетенных тел подкатился к ногам девушки, Вирджиния брезгливо подобрала юбку, отступила на шаг и с полным самообладанием сказала своей спутнице — так, чтобы слышали все:
— Сударыня, оказаться на пустынном африканском берегу — это, конечно, ужасно. Но еще ужаснее — оказаться там в компании драчливых идиотов. Неужели никто не разнимет этих дурней? Ведь сюда в любую минуту может явиться лев. Или слон.

[Ultramarine(Chaos Marine) >>>]

Алехандро еле-еле выплыл вытаскивая Инквизитора Родригеса из воды. Алехандро отнес потерявшего сознание Родригеса в тень и вышел на пляж к группе людей. К счастью все вещи Алехандро были у него при себе, пистолет и кинжал. Алехандро ненавидел ощущения одежды промоченной соленой водой. Одежда уже высохла и теперь была похожа на корку.
"Где мы находимся?" - спросил он по-испански у стоящих рядом людей.

[Иннельда Ишер >>>]

Теплый ветер. Крупинки песка. Бабочки-ресницы. Нестерпимый блеск в только что открывшихся карих вишнях. Селеста Вальехо.
От боли во всем теле хотелось закопаться в песок и не жить. Девушка внезапно вспомнила, что буря... Да, была большая буря. Дядя!
Беспокойство за единственного родственника заставило Селесту приподняться с песка и оглядеться. Неподалеку от нее копошились люди, разбегалась серыми юркими мышками испанская речь... Однако что-то было не так. Легкая тревога вцепилась в виски и раздувала огонь головной боли, покане сформировалась в ясную мысль: вот мышкам и конец пришел.
Англичане!
Ночью все gato серы, английские в том числе. Отчаянная борьба за жизнь корабля, четкое выполнение дядиных приказов, скомканная громада паруса на палубе, которую так и не сумели удержать... Девушка провалилась в забытье, как только отпала необходимость непременно удержаться на плаву.
Со стоном Селеста упала на песок, не забыв, правда, предварительно убедиться в наличии шпаги на поясе. Что-то будет, caramba! Плачьте, серые мышки...

Сообщение отредактировал Иннельда Ишер - 9-09-2006, 19:33

[Сейден >>>]

-Фери, мой любимый Фери, пора вставать, отец уже запрягает лошадей. Сегодня вы поедете в город, - мать тихонько шептала своему ребенку, нежно поглаживая его такое бесконечно милое лицо. А затем раздался скрип открываемой двери, и повеяло холодом – в дом вошел отец.
-Эл’а, сколько можно спать? Стряхни этого мальчишку с кровати, иначе ему придется бежать за лошадью, клянусь богом, - в подтверждение своих слов отец тряхнул сына за ногу.

Фергус поджал ноги, вздрогнул и открыл глаза. Увы, такие чудесные и милые образы оказались всего лишь сном. В последнее время МакГартнер стал слишком часто придаваться воспоминаниям, слишком часто образы былого стали появляться в его голове.
Шотландец поднялся не сразу. Некоторое время он слушал шум, создаваемый остальными потерпевшими крушение. Лишь приглушенное бульканье, издаваемое со стороны костра, заставило МакГартнера пошевелиться – он проверил сохранность собственной бутылки виски – последнее, что связывало старика с родиной. Но вот уж дальше лежать не осталось ни сил, ни желания и он медленно поднялся на ноги. Голова слегка кружилась. В ней мелькнула мысль прямо сейчас оприходовать бутылочку, но, немного подумав, МакГартнер решил обождать. Кто знает, для чего она может пригодиться. Оглядевшись по сторонам, Фергус нашел свое сокровище, Джастину, все еще спящей. Ее лицо показалось старику столь же живым и бодрым, как и тогда, когда они только отплыли из Британии.
Немного постояв, шотландец медленно прошел в сторону костра и присел прямо на песок возле Лавузо (тот все еще не пришел в себя). МакГартнер слышал, как один из матросов упомянул про Африку. Да, вот оно, идеальное место, чтобы начать свое приключение.

[Эля Элоэрн >>>]

Джастина спала, как ребенок, подложив руки под щеку. На губах играла легкая улыбка, во сне девушка забыла обо всех невзгодах.
Пробуждение было не из приятных, драчуны налетели на Джастину и чуть не отдавили ей пальцы рук.
Приоткрыв глаза, девушка мгновенно оценила ситуацию, так же как и то, что перед ней не извинились. Резко встав и влепив обоим моряком пощечины:
-Спасибо, что разбудили, господа,- грациозно, словно на приеме у короля, девушка присела в реверансе. Но лицо не покидала насмешливая улыбка.
Подняв с песка свой плащ, девушка направилась к костру:
-Дедушка, как Вы?- с тревогой посмотрела Джастина на Фергуса.

[Сейден >>>]

-Джасти, моя дорогая девочка, - Фергус с затаенной горечью посмотрел на свою внучку. – Я никак не могу пережить крушение наших надежд и ящика виски.
Тут МакГартнер резко прибавил громкости и подобно стареющему льву рявкнул на остальную молодежь:
-Вместо того, чтобы дрыхнуть или драться, лучше достаньте из воды эти чертовы ящики, если не хотите голодать до самого Порт-Саида! Я вам что, нянька?! Подъем, живо!
Затем, слегка успокоившись, Фергус вновь посмотрел на свою внучку:
-Боже, что бы сказала твоя бабушка, узнав, куда нас занесла судьба, - старик улыбнулся. – Не поверишь, она никогда не любила путешествовать.

[Рамирес >>>]

-сын мой- монах уже пришёл в себя и вытер с уже порядком покрывшегося щетиной подбородка струйки вина, отложил бутылку на песок и покосился на Алехандро, надеясь, что он не замедлит явиться на помощь- неужели вы пожалели бы своему духовному отцу, молящемуся о вас и о вашем помиловании на небесах, скромную тольку вина?...
Инквизитор собирался продолжить диалог и проповедь, благо горло было промочено, а полбутыли вина вполне хватало, чтоб побудить в нём жажду проповедовать и философствовать одновременно, но тут неожиданно сцепились моряк с помощником капитана. Камзол Джеферсона, и так пострадавший во время бури, лишился рукава, но он не остался в долгу. Очередной хук, попавший прямо под челюсть, опрокинул Ательстейна на песок. Моряк, вскочив на четвереньки, попытался встать, но получил мощный пинок в живот, буквально подбросивший его вверх, потом ещё один и ещё. Издав невнятное хрюканье, он упал, придавив ноги Селесты и затих.
-а ну вставай, скотина- Джеферсон, рассвирипевший не на шутку, абсолютно забыв про свои джентльменские манеры, быстрым шагом поспешил добить матроса, когда в уцелевший рукав вцепился Лавузо.
-ради бога, месье, остановитесь- закричал он. Помощник стряхнул учёного вместе со вторым рукавом, опрокинув того на песок.
Неизвестно чем закончилась бы потасовка, не раздайся треск разрушаемогося корабля- центральная балка, не выдержав напряжения, рухнула в песок. Джеферсон застыл, словно от его движения корабль продолжил бы разрушаться. Матрос поднялся, при этом испачкав одежду Селесты каплями крови. Морщась, он сел, запрокинув голову и безучасно глядя вверх, порой косо глядя на обидчика. Взгляд его не сулил ничего хорошего.

Сообщение отредактировал Рамирес - 14-09-2006, 19:08

[Ultramarine(Chaos Marine) >>>]

"Святой отец!" - воскликнул Алехандро и кинулся к Инквизитору - "Как вы себя чувствуете?"
Родригес покачал головой показывая что все в порядке. Тутже он попросил вина, Алехандро был осведомлен о причудах своего родственничка и не стал спорить. Вдоволь испачкавшись в песке молодой человек наконец раздобыл своему спутнику бутылку вина. Инквизитор глотнул и его тутже потянуло филосовствовать. Алехандро стоял рядом и иногда кивал, якобы соглашаясь с Инквизитором. Самого Ернандеса больше интересовали более насущные вопросы, а именно так и не получивший ответа вопрос о местанахождении. Однако по наблюдениям он понимал, что они где-то в Африке. Ернандес готов был заорать и свалиться на колени. Он собирался лишь сопроводить старика до места назначения, а потом как можно быстрее вернуться в Испанию. Однако кажется ему придется терпеть этого ворчуна гораздо дольше, но Алехандро хорошо помнил слова отца, о том что Инквизитора надо беречь как зеницу ока. А уважение отца, это главное в жизни Алехандро, одна ошибка и прощай мечты. Его отец был скор на расправу, и если с этим его двоюродным дядей что-нибудь случиться, то Ернандесу не видать благополучного будущего.

[Тельтиар >>>]

- Канальи! - В сердцах выругался Тони, глядя, как инквизитор напару со спутником прикончили его вино.
"Черти бы вас всех побрали по одному и вместе взятых!"
Но вслух он ограничился лишь пожеланием приятного времяпровождения, и, развернувшись, пошел прочь, нервно теребя рукоять шпаги - хотелось укоротить на голову если не святошу, то его спутника, но вот обстановка совершенно не распологала к этому.
Интересно - может на корабле осталось чем поживиться?

[Иннельда Ишер >>>]

Селеста приоткрыла хорошенький ротик, уже готовая разразиться проклятиями.
Сaramba, что эти мужланы себе позволяют?
Рука девушки легла на эфес шпаги. Прищуренные глаза метали громы и молнии.
Но вдруг посреди ясного неба раздался гром, и махина английского корабля грузно осела на песок, издав всхлипывающий предсмертный вздох, будто старая женщина, отчаянно цепляющаяся за жизнь.
Madre Dios...
Обратной дороги нет.

[Nica >>>]

Пухлая рука с младенчески симпатичными ямочками осторожно ощупывала доступное ей пространство. Остановилась, словно обдумывая дальнейшее направление поисков и снова, но уже энергичнее и смелее продолжила движение. Со стороны могло показаться, что ветер как то по особому дует именно на эту кучу неряшливо сложенных вещей. Но вот "куча" странно дёрнулась и села.
В сидячем виде и при определённой доле воображения в ней уже можно было распознать человеческое существо. Существо довольно громко икнуло и встало на ноги. Теперь было совершенно ясно что это был толстый парень в некогда зелёной одежде и с медно рыжей копной волос.
- Господи Иисусе!Ик! Где я?! - на простецкой физиономии было написано такое изумление будто ещё полчаса назад он стоял на пыльной площади своего захолустного городка и перед ним была лишь одна проблема, где взять денег на кружку эля. Мотнув головой словно лошадь отгоняющая слепней парень огляделся. Постепенно он вспомнил предыдущие события, отрывочно конечно. Особенно ярко почему- то вспомнилась перекошенная от злости физиономия Стоуна -сквайра старшего, когда он брызгая слюной и потрясая бледными с синими венами кулаками кричал, что у него не мог родиться такой болван и он это сейчас исправит.
Да-да, отправится в путешествие, было хорошей мыслью, по крайней мере тогда ему хотелось быть подальше от дома, да и рыбу он всегда любил. Матушка её изумительно готовила! В животе призывно зурчало..Он огляделся.
Морской берег, разбросанные по нему вещи, товарищи по кораблекрушению...О-о-о, девушка! Дадли засуетился, оправляя насколько это было возможно свой наряд "короля в изгнании. Лицо английского сквайра оживилось, взгляд ярко-глубых глаз стал почти осмысленным.
- Э-э!Разрешите представиться! Меня зовут Дадли Стоун, я англичанин,э-э путешествую, знаете ли..- скорее закончил путешествовать, пронеслось у него в голове.

[бабка Гульда >>>]

Ближайшей к Дадли Стоуну девушкой была Вирджиния Лоубридж.
Обращение симпатичного толстяка явно улучшило настроение девушки, только что испорченное видом драки моряков. Джинни чуть кокетливо склонила головку в сторону собеседника:
— О да, сударь, я видела вас на корабле. Нас тогда друг другу не представили, но я полагаю, что в таких условиях можно немножко пренебречь правилами хорошего тона... совсем чуть-чуть...
Девушка бросила быстрый взгляд на вдову -- но не видно было, чтобы мисс Флисс сердилась на поведение своей спутницы. И закончила скороговоркой:
— Мисс Вирджиния Лоубридж, компаньонка мисс Флисс — к вашим услугам, сударь... Говорят, мы попали в Африку!

[Nica >>>]

Девушка была так свежа и прелестна, что Дадли на мгновенье позабыл где находится и попытался шаркнуть ножкой склонившись в изящном по его мнению поклоне, но тут случилось нечто, что приковало к его персоне взгляд не только его собеседницы. Раздался сухой треск и его бархатные штаны довольно резво устремились вниз являя миру нижнее бельё нежно-голубого цвета!
Впрочем нужно отдать должное нашему кавалеру,очевидно это случалось с ним не впервые, молодой человек с завидной для его комплекции проворностью подхватил одной рукой сползающий предмет своего туалета, а второй достал из кармана припасённый явно на подобный случай обрывок верёвки.
Когда досадная неприятность была устранена Стоун подсел поближе к юной леди.
- Вы так считаете? А мне казалось, что в Африке должно быть очень много людей, я читал, что они постоянно голодают...- Дадли смутился, тема еды как то возникала у него всегда сама собой.

[бабка Гульда >>>]

– Я тоже кое-что читала об этих краях, – охотно отозвась мисс Лоубридж. – Люди здесь есть, но черные, потому что не христиане. Сюда приезжали миссионеры – кажется, испанские. Но язычники их съели.
На мгновение глаза девушки тревожно метнулись к опушке враждебного леса, словно она ожидала, что оттуда вот-вот появится орава голых черных людоедов с копьями.
– Это страшно, – доверительно сказала Вирджиния собеседнику, – но я больше боюсь другого. Вот этого раздора, бестолковости. Тут два капитана – наш и испанский. И ни один до сих пор не принял командование на себя, не объяснил людям, что им надо делать. Поискали бы хоть оружие, еду... ну, ведь хоть что-то уцелело от кораблекрушения?
Тут глаза Вирджинии заискрились веселым лукавством:
– А может быть, вы, сэр, возьмете командование на себя?

[Nica >>>]

Пост написан совместно с бабкой Гульдой.

Рядом с девушкой Дадли чувствовал себя превосходно,
собираясь блеснуть эрудицией и глубокими познаниями, он построил белёсые бровки шалашиком, и произнёс:" Как нам повезло с погодой не правда ли?!"
На минуту девушка нахмурилась - словно заставила себя проглотить три первых варианта ответа. И отозвалась любезно:
- О да. И с погодой повезло, и с путешествием, и со спутниками... - Вирджиния покосилась на моряков, угрюмо потиравших ссадины после драки.

- А для Вас это первое путешествие? Я вот например впервые оказался за пределами своего отечества, видите ли, мой отец посчитал, что для меня это будет весьма полезно и поучительно, словом он расчитывал, что по возвращению домой,- на этих словах голос молодого путешественника немного дрогнул,- я смогу управлять нашим семейным делом! - Если у сэра Стоуна-старшего и возникала подобная мысль, то не иначе после доброй кружки эля, которая приводила его, по мнению миссис Стоун, в состояние невменяемости.
Возможно, что подобная мысль мелькнула и у мисс Лоубридж. Но она ответила вежливо и серьезно:
- Но, сэр, чтобы возглавить семейное дело, вам для начала нужно вернуться домой живым... Может быть, мы продолжим нашу беседу, собирая для костра обломки досок и сухие водоросли? Мучительно сидеть, ничего не делая для своего спасения..

-Хм-м, как Вы не по годам развиты! Конечно я с удовольствием примусь за дело нашего спасения! Только вот не собираетесь ли Вы собирать э-э водоросли и доски голыми руками? Позвольте одолжить Вам свои перчатки, хотя... - он с сомнением посмотрел на ручки юной мисс и на свои перчатки, в одной из них могли поместиться обе руки девушки и ещё осталось бы довольно много места...для водорослей.

Тут терпение мисс Лоубридж лопнуло. И, глядя собеседнику прямо в глаза, она твердо и четко объяснила, что лучше дожить до утра с исцарапанными руками, чем быть ночью сожранными любым голодным хищником, которого нельзя будет отогнать огнем.

Дадлик покраснел как помидор, отчего все до единой веснушки на его добродушной физиономии пропали. Подскочив, словно его укусило какое-то насекомое, он решительно схватился за ближайшую доску и пыхтя потащил её к импровизированному очагу. Если бы матушка могла видеть это рвение своего сыночка, она всенепременно бы послала за доктором, так как не без оснований заподозрила бы у бедняги горячку.

Сообщение отредактировал Nica - 17-09-2006, 20:57

[дон Алесандро >>>]

Вдова безучастно наблюдала за происходящим: драка, бутылка вина что пошла кругом, костёр, женщина поворачивала голову то туда, то сюда, казалось она полностью потеряла всякое представление где находится и что происходит, постояв чуть-чуть, она поправила мокрую вуаль и прихрамывая направилась в сторону Вирджинии, подойдя ближе, она проскрипела:
- Вииирджния! Ты здесь, девочка моя, почему ты бросила старуху, кхе-кхе – миссис Флисс прикрыла рот кулаком затянутым черной перчаткой.
- Кто этот милый молодой человек? – хриплым голосом произнесла вдова.

[Nica >>>]

- О-о! Прошу прощения, мадам, я был конечно обязан вначале представиться Вам, но мне помешали..гм-м!- Дадли ощупал осторожно свои штаны,
- Некоторые обстоятельства! Меня зовут Дадли Стоун, я англичанин, как Вы конечно догадались, у Вас такой прницательный взгляд!- молодой человек с завидной для его комплекции быстротой и ловкостью припал губами к руке дамы. Когда он выпрямился взгляд его голубых, словно незабудки глаз. смотрел так искренне, что мог бы растопить айсберг, впрочем это уже кажется было лишним...

Сообщение отредактировал Nica - 25-09-2006, 19:56

[Сейден >>>]

Увы, слова ни до кого не доходили. Моряки все так же ожесточенно выясняли отношения, будто от этого зависело их личное спасение. Дамы и прочие лентяи занимались либо пьянством либо бесполезной болтовней.
Негромко зарычав, МакГартнер поднялся на ноги и неспешной походкой направился в сторону потасовки. Рука его лежала на эфесе шпаги. Старый шотландец был не прочь пролить чью-нибудь кровь, если от этого ситуация могла измениться в лучшую сторону.
На счастье дерущихся, их схватка закончилась в тот самый момент, когда МакГартнер подоспел к ним. С громких треском корабль стал заваливаться на бок. Дабы драка не повторилась, Фергус поспешил встать между противниками, недвусмысленно держа рукой эфес. В то же время он старался уследить за движениями моряков. Черт знает, что они еще могут удумать. То ли бросятся на тебя, то ли камнем запустят. В любом случае МакГартнер не собирался давать морякам ни единого шанса:
-Мистер Джефферсон, как истинный подданный Британской короны, обличенный властью на корабле Его Величества вы обязаны позаботится о верных подданных короны. Следовательно, обязаны принять командование и организовать спасительную экспедицию, черт вас дери.
-А вы, Лавузо, что Вы удумали? Вы понимаете, что это открытое неподчинение прямому начальству?! Лучше бы взяли в помощь кого-нибудь из этих. Ну хотя бы вот того молодого человека, - с этими словами МакГартнер кивнул в сторону Стоуна, - и, черт возьми, обследовали остов «Морской Медведицы».
С этими словами шотландец отступил чуть назад, по-прежнему не выпуская моряков из поля зрения.

[бабка Гульда >>>]

Вирджиния Лоубридж с интересом и восхищением обернулась на голос старого МакГартнера.
— Ну вот! Наконец-то! Нашелся хотя бы один настоящий мужчина!
Она обернулась к пожилой даме:
— Миссис Флисс, я знаю, вы женщина умная и практичная. Давайте мы поможем мужчинам. Хоть дров соберем. И заодно посмотрим, не выбросили ли волны на берег что-нибудь полезное... в этой ужасной Африке не знаешь заранее, что может понадобиться...

[Рамирес >>>]

Присмиревший моряк, встав, поднялся и направился в сторону всё больше зарывающейся в песок "Морской Медведицы", за ним следом направился Лавузо, жестом приглашая остальных.

Моряк легко вскарабкался по оборванной цепи якоря, откуда уже скинул трап. Следом, кряхтя, полез Пьер, при этом зацепившись за выступившую доску с торчащим гвоздём. Раздался треск, и на костюме учёного засияла просвечивающая сквозь дыру белая рубашка с чёрными от сажи пятнами. Джеферсон даже улыбнулся в усы, наблюдая, как остальные сдерживают смех.

Селеста первой запрыгнула в трюм, где в набившейся воде плавали разные тюки. И увидела самого натурального чернокожего дикаря. Более того, он увлечённо обгладывал чью- то руку. И эта рука была рукой белого человека. Увидев испанку, он бросил "добычу", и, дико заревев, бросился прямо на неё.

(НРПГ: остальные просто услышали рёв. Каждый сам решает, был ли его персонаж на палубе или на берегу).

Сообщение отредактировал Рамирес - 5-10-2006, 18:56

[дон Алесандро >>>]

(в соавторстве с бабкой Гульдой)

Вирджиния Лоубридж, рассыпав по песку собранные ветки и сухие водоросли, метнулась к миссис Флисс, словно старуха-вдова могла защитить и спасти ее от любых опасностей.
- Там... там... из трюма... крик...
- Не волнуйся, дитя, наверное увидели крысу или что-то подобное... - Лоретта левой рукой обхватила свою трость, а правой ловко подхватила девушку под локоть.
- Думаю наши мужчины сумеют нас защитить от грызуна... пусть даже самого большого - проскрипела вдова, после чего чуть повернулась в сторону корабля, таким образом частично закрыв обзор судна для девушки.

[Иннельда Ишер >>>]

(содержание поста согласовано с мастером)

Сел дико завизжала и свалилась в воду.
Зрелище настолько поразило ее, что она даже не успела выхватить шпагу. Неловко упав спиной и подняв фонтан брызг, она все же избежала "объятий" черного монстра, хоть и таким небезопасным способом.
Ухватившись за один из тюков, она закрыла было рот, но потом подумала, что помощь все же не помешает. Вновь заголосив так, что мертвые чуть было не восстали, Селеста потянула из-за голенища сапога тяжелый нож.
Через пару секунд тот рыбкой полетел во врага. на черном фоне расцвел алый цветок.
Рев прервался. Зажимая шею, дикарь рухнул в воду и больше не шевелился.
В проломе показались встревоженные криком люди.

Сообщение отредактировал Иннельда Ишер - 5-10-2006, 20:22

[Сейден >>>]

МакГартнер слышал слова Вирджинии и принял их как должное. Конечно же, поддержание очага должно лежать на женских плечах. Поэтому он просто бросил презрительный взгляд на молодежь и последовал вслед за моряками к останкам корабля.
Непонятный рев встретил шотландца на середине трапа, по которому тот поднимался, прямо источая достоинство и порядок. Но после рева Фергус прибавил в скорости, и его голова успела показаться над палубой в тот момент, когда нечто непонятное свалилось с палубу в воду.
-Что здесь происходит? Мисс Селеста, что с Вами? – с этими словами МакГартнер поднялся на палубу и поспешил к упавшей девушке, тем не менее, внимательно посматривая по сторонам.

[Адимир >>>]

Стив Беккет очнулся в брюхе разбитого корыта, которое служило ему домом, последние....да, кстати, сколько он здесь времени провел? На этот вопрос беглец ответить не смог, как и на вопрос почему это дрянное корыто перестало швырять из стороны в сторону.
Пошарив в трюме, Стив нашел кем-то брошеный топор! Вот это удача! Он с детских лет помогал отцу, который работал истопником, дрова рубить Стив умел, он неплохо рубил не только дрова, но и все что рубилось!
Не откладывая в долгий ящик, Беккет принялся за дело.Пары ударов хватило чтобы разнести в щепки хлипкую перегородку, так он очутился в маленьком помещении заваленом всяким хламом. Дверь наружу была выбита и валялась на полу, а выход из каморки был завален.
Стив начал осматривать хлам, разбросанный по полу и полкам, когда услышал голоса и чей-то крик, то ли детский, то ли женский.
Мысли заметались в голове Беккета-"Что делать? Затихнуть пока все не уляжется или подать голос?"
Решение пришло быстро, т.к. оставаться одному на неопределенный срок не хотелось, Стив во всю мощь своих легких заорал:
-Эй на палубе!!!! Вытащите меня, пока я не разнес это корыто!!!

[бабка Гульда >>>]

(Совместно с Адимиром)

Из чрева корабля, завалившегося на берегу на борт, доносились уже, кроме грохота, и членораздельные вопли на весьма понятном английском. Вирджиния Лоубридж осмелела, отошла от своей "защитницы" и с интересом глядела, как матросы ломают борт – и из пролома в вечерний сумрак вываливается нечто высоченное и могучее...
Рыжеволосый детина озирался по сторонам, явно стараясь понять, куда его занесла нелегкая, и мисс Лоубридж поспешила развеять его недоумение:
– Мы на африканском побережье, сэр... простите, что заговариваю с вами первой, но раз такие ужасные обстоятельства...
Прорвавшись на свободу, Стив Беккет в первые несколько мгновений был ослеплен светом (после тьмы трюма ему и сумерки были светлыми) и красотой дамы, заговорившей с ним.
- Э, мм...- это все что смог ответить Стив. Видок у него был сейчас не самый лучший, с неделю он уже не брился и не мылся, одет в какое-то тряпье, в руке топор. "Господи! Почему мне так не везет с красивыми особами!" - подумал про себя Беккет. В такой ситуации все, что он мого сделать, чтобы выразить свое дружелюбие, это одарить присутствующих своей белозубой улыбкой, во все 32 чудом уцелевших зуба...
Вирджиния Лоубридж не смутилась от такого невразумительного ответа.
– И говорят, что корабли тут не ходят, – продолжила она непринужденно, словно вела беседу со старым приятелем на веранде английского коттеджа. – Зато ходят львы, крокодилы и всякие носороги. Пока, правда, не было ни одного, но вы далеко свой топор не убирайте, ладно? Кстати, может быть, мы друг другу представимся?
И она выжидающе замолчала.
Стив сначала смутился, оттого что красавица не то что не испугалась, но еще и продолжает с ним беседовать, но, услышав, что она интересуется его именем, напрягся. Он огляделся, среди присутствующих, на первый взгляд, полицейских не было.
- Стив...зовите меня просто Стив! - он опять широко улыбнулся - И не надо боятся всяких там домашних животных, здесь вы полностью можете положится на меня! А топор я убирать пока не буду... кстати, как вас зовут? - Стив спохватился. - Простите мою наглость, я вырос на улицах старого доброго Лондона, а там понятие о хороших манерах немного другое! - Великан громко расхохотался своей плоской шутке.
– Ой, я тоже из Лондона! – обрадованно воскликнула девушка. – Вирджиния Лоубридж, к вашим услугам!
И тут из-за ее плеча послышалось сухое покашливание.
– Джинни, милочка, – строго начала миссис Флисс.
– Да, – покаянно обернулась к ней мисс Лоубридж, – Я веду себя просто безобразно...
И, скромно потупив глазки, отступила к своей спутнице.

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 20-10-2006, 1:50

[Сейден >>>]

События развивались. МакГартнер не успел помочь девушке подняться на ноги, когда раздались громкие вопли откуда-то изнутри корабля. Подступившие матросы принялись ломать борт несчастного судна, пока, наконец не проделали достаточную дыру. Оттуда на берег выполз грязноватого вида мужчина. Старый дворянин презрительно фыркнул, разглядывая эдакое чудо природы, а после стал обходить корабль, задумчиво осматривая попадавшиеся на глаз элементы оснастки.
Он добрался до люка, что вел в нижние трюмы, оттащ6ив в сторону солидную бочку, аккурат перекрывшую подходы внутрь. Перед спуском старик присел отдохнуть на одном из ящиков. Он оперся спиной о некий выступ и, собираясь насладится видом берега, повернул голову в сторону острова. Но тут же ойкнул и вскочил с ящика. Огромного размера краб со злостью потрясал своей клешней вслед ретировавшемуся человеку.

Сообщение отредактировал Сейден - 31-10-2006, 1:11

[Сейден >>>]

Потирая часть тела, получившую свою первую настоящую травму натуралиста, МакГартнер поднял крышку люка и заглянул внутрь. Из глубины призывно блестела вода. Шотландец принюхался и огорченно вздохнул. Пахло его любимым виски. Старик бережно погладил единственную сохранившуюся бутылку. Затем стал осторожно спускаться внутрь корабля. Здесь все было по-другому. Скрипела древесина. Но не так, как снаружи, а мягко и таинственно. Капала вода. Пахло виски. Замечательный мир.
Впрочем, первый же недостаток прямо-таки бросался в глаза. В трюме было темно, хоть глаз выколи. Очевидно, что от, гм, каюты, в которой прятался тот «заяц», до здешних погребков стояли толстенные перегородки.
Но МакГартнер не унывал. Он рассчитывал найти сохранившийся провиант, который по его расчетам должен был находиться где-то рядом. Шотландец высунул голову на воздух и крикнул во всю мощь своих легких:
-Эй на берегу! Мне нужен фонарь или любой другой источник света! – и, не дожидаясь ответа, вернулся в свой маленький рай виски.

[Тельтиар >>>]

Тони же тем временем наблюдал за всем происходящим с берега, не слишком - то желая присоединяться к кому бы то ни было: англичан он отровенно недолюбливал, а к своим землякам так же теплых чувств не питал, как и положено благородному дону, а не какому-нибудь там выскочке из низов.
Все же не пристало ему - Антонио Гомесу руки марать, хотя с другой стороны что-нибудь стоило бы поискать в трюме, пока корытце не ушло на дно.

[Рамирес >>>]

МакГартнер, помогший испанке подняться и устремившийся далее вглубь, прокричал, требуя огня, как вдруг из тьмы раздался голос:

-огня не надо, мой друг, здесь столько пролито рома и виски, что мы неизбежно превратимся в море огня от одной искры... пройдите чуть вперёд, мой друг, и уберите этот чёртовы тюки, завалившие меня...
Старый дворянин узнал голос- это тоже был шотландец, с истинно шотландским акцентом, корабельный врач Нафанаил МакКой, с чёрно- седой пышной шевелюрой и усищами, торчащими в стороны подобно тараканьим. И плюс ко всему он почувствовал тёпло- шершавое прикосновение к тыльной стороне ладони правой руки. Через секунду он понял, что это был Топ- рыжая помесь борзой и дворняги, прибившаяся на корабль.

Селеста, встав, посмотрела себе под ноги- невесть откуда появился рыжий корабельный котяра, которого, по словам команды, звали Цезарь, и это был кот смытого за борт капитана. Заурчав, он опёрся передними лапами на её ногу, требуя, чтоб его взяли на руки.

на берегу

Все ушли вперёд, к кораблю, когда раздались крики. Дюжина чернокожих дикарей, схватив наизготовку копья, бросились вперёд- видимо, желая отомстить за своего товарища в трюме, прямо на Джеферсона, единственного оставшегося на месте стоянки, и потому никто не мог ему помочь. Он сам, однако, и не думал бежать. Выхватив ружьё, он выстрелил в толпу. Один из негров повалился, остальные на миг приостановились, но трое наиболее храбрых побежали дальше. Тогда он выхватил пистолет из- за пояса и выстрелил вторично. Когда упал ещё один, все бросились наутёк.

(НРПГ: приключения начинаются )

[Тельтиар >>>]

Антонио, едва услышав выстрелы, бросился к их источнику, выхватывая шпагу - он здраво рассудил, что огнестрельное оружие в этой глуши может быть только у его товарищей по несчастью, а оказать помощь в такой ситуации было делом благородным...
Но к сожалению все что он увидел, это несколько черномазых, удирающих со всех ног...
- Эй, друг! - Крикнул он Джефферсону на столь ломанном английском, что его наверное мало кто сумел бы понять. - Почему все веселье тебе одному?!

[дон Алесандро >>>]

Невоспитанные соседи! Дикари! Выстрелы! Мертвые! Совершенно ужасное место! Любая бы благородная дама давно бы упала в обморок или бы ударилась в истерику, но миссис Лоретта Флисс не любая, когда показались дикари, вдова будто бы вся собралась и приготовилась к чему-то, когда рассеялся дым и импровизированная битва кончилась, вдова повернула голову к воспитаннице:
- Вирджиния! – проскрипела вдова и схватила воспитанницу правой рукой, левой всё ещё сжимая свою трость – Ты цела?
Вирджиния была бледна, она с замиранием обернулась туда, откуда раздавались голоса и выстрелы. Но голос миссис Флисс разом привел ее в себя.
– Я в порядке, – твердо ответила девушка своей спутнице и, оглядевшись по сторонам, взяла из груды хвороста, приготовленного для растопки, прочный длинный сук.
- Вот и хорошо – твердо сказал женщина – тогда пойдём! Я не желаю оставаться в тьме неведения! Мало того что мы так бездарно налетели на шторм так ещё и всё время остаёмся без охраны! Кажется это мистер Джеферсон! Пойдём! Возможно он понимает немного больше остальных, и у него хотя бы есть ружьё!
Вирджиния храбро кивнула и двинулась за своей спутницей, как преданная гвардия идет за бесстрашным командиром.
К счастью, прибыв на поле боя, женщины выяснили, что враг уже отбит.
– Мисс Флисс, – стараясь не глядеть на трупы чернокожих воинов, тихо спросила Вирджиния, – что же теперь будет? Ведь их друзья наверняка вернутся!
- Мда, и вряд ли они будут настроены более гостеприимно – проговорила вдова – Лично я своим женским умом вижу два варианта: первый постараться укрепиться на месте и уповая на Господа ожидать судна, что проходя мимо увидит нас и спасёт… или же, нам следует собраться с силами и отправиться вдоль берега к ближайшему поселению европейцев в этих чёрных местах…
Рассуждала Лоретта приближаясь к Джеферсону.
– И пора мужчинам, в конце-то концов, принять хоть какое-то решение, а то ведут себя, как на прогулке по Пелл-Мелл! – взорвалась мисс Лоубридж, нарочно возвысив голос, чтобы окружающие ее услышали.

( в соавторстве с Бабкой Гульдой)

[Сейден >>>]

Несмотря на свое закаленное в жизненных передрягах сердце, Фергус никогда не мог устоять против умиляющих влияния друзей наших меньших, собак. Какое наслаждение получал он в былые времена, возглавляя или участвуя в охотах вместе с этими великолепными созданиями господними.
Поэтому МакГартнер потратил несколько секунд на то, чтобы потрепать Топа. Пес радостно сопел, старательно подставляя под руку старика свою спину и морду. Как и от всех остальных предметов находившихся здесь, от пса явственно разило виски, что привело шотландца в столь благосклонное состояние, что он уже позабыл и о своем пожелании и о нуждах достопочтенного МакКоя. Наверное, тому пришлось повторить свою просьбу, причем значительно более громким и взывающим голосом, прежде чем МакГартнер вспомнил о нем.
Но раз вспомнив, старый джентльмен уже не терял следа. Бредя по колени в жидкости, примерно в равных частях состоящей из воды, рома и виски, старый дворянин набрел наконец на препятствие, мешавшее врачу выбраться из-под завала. И тихо присвистнул. Обычно, человек оказавшийся под столь огромными предметами, жильцом по определению не считался. Врачу сильно повезло, что все дело происходило в воде, от чего нижние тюки, заранее впитав воды, по одним им понятным причинам стремились вверх, ближе к поверхности, не давая своим коллегам довершись начатое дело погребения уважаемого джентльмена.
Потратив некоторое время на то, чтобы побросать тюки прочь от несчастного доктора (один из бросков сопровождался собачьим лаем, а после недовольным бурчанием пса, на всякий случай прибившегося к ноге Фергуса), МакГартнер помог врачу подняться на ноги.
-Вы не ушиблись? - возможно от физической работы, хотя существовала вероятность, что в этом не в меньшей степени виноваты алкогольные пары, но старый дворянин пребывал в отличном настроении, хотя и несколько пошатывался. В конечном счете было не совсем ясно, кто же кого держит, дабы не свалиться.
-Бог с нами, дорогой мой Нафанаил, мы выберемся. Вы тут пробыли дольше моего... Черт возьми, во всем этом дрянном корабле есть хоть что-нибудь, что достойно нашего с вами внимания? Неразбитое виски, человеческая еда, навигациооные приборы, карты, что-нибудь сухое из материи? И оружие?

[Рамирес >>>]

--веселья хватит надолго, амиго- Джеферсон ответил так же на испанском с сильным акцентом, портящим столь лиричный язык- это первые ласточки перед бурей. А буря грядёт серьёзная.
В это время подошли Лоретта и Вирджиния. Помощник капитана переключил внимание на рассуждения Лоретты, и слушал даже с улыбкой- так опытный учитель слушает выводы ученика- которые заканчиваются правильным решением. Далее вдова разразилась тирадой, требующей немедленного решения, молча выслушанного капитаном.
-милая леди, эти дикари не оставят попыток, более того, не хочется вас пугать, но теперь все окружные племена объединятся вокруг нас, ибо мы для них самые худшие враги, увозящие их далеко в рабство- Джеферсон подошёл к Лоретте после крика мисс Лоубридж- мы вдалеке от торговых путей и нашего огня могут не увидеть совсем. На корабле есть арсенал оружия, и, боюсь, придётся вооружиться каждому, кто способен держать оружие в руках. То есть всем нам. Стрелять из него просто. А ещё лучше- если вы сможете заряжать оружие- помощник капитана нервно покрутил ус, закручивая его вверх. Чтобы уж совсем развеять ваши иллюзии, леди, поспешу сообщить, что вдалеке от торговых путей могут шариться разве что работорговцы. Я был в арабских странах, молодые европейские женщины очень дорого ценятся для восточных гаремов. Очень жаль, леди, но вам надо опасаться за себя гораздо больше, чем другим.

Посмотрев на двух женщин, выслушивающих его, он закончил фразу, обращаясь и к Антонио:
-а теперь предлагаю всё же осмотреть внимательно трюм- я очень надеюсь, что наш корабельный арсенал не пострадал.

Антонио тем временем заметил, что на шее у дикаря, среди звеньев мелких косей, составляющих ожерелье, блеснула золотая плитка с грубо вырезанной мордой какого- то идола. Она была сильно вытянутой в длину и напоминала непонятно кого- то ли мужчину, то ли женщину... но весила она немало.

[Тельтиар >>>]

Чуть покрутив ус, Антонио наклонился над телом убитого дикаря, и сорвал с его шеи золотую пластинку, решив что, стоит рассмотреть ее попозже, а пока отправился за англичанином, к кораблю, потому как лишний пистолет бы не помешал, хотя со шпагой конечно ничто не сравниться.
- Погодите, сударь, я тоже не прочь поразжится уже никому не нужными вещичками.
Однако в кулаке он сжимал золотую пластинку - кто знает, вдруг тут у каждого дикаря полно золота, тогда поистине не так уж плохо, что они здесь оказались.

[дон Алесандро >>>]

Лоретта заинтересованно подошла ближе. Ее явно не испугала перспектива взять в руки оружие.
- Я готова! Мой покойный муж… - вдова промолчала и чуть склонила голову.
- Мой покойный муж научил меня держать в руках оружие! Не могу похвастаться высоким классом стрельбы, однако я знаю с какой стороны браться за него! И помню, как заряжать ружья и пистолеты! – голос миссис Флисс перестал дрожать.
- Давайте своё ружье мистер Джеферсон! Перезарядим его! Заодно, я могу показать Вирджинии как это делается!

[бабка Гульда >>>]

Вирджиния Лоубридж заинтересованно подошла ближе. Ее явно не пугало, что придется взять в руки оружие.
– О, миссис Флисс! Это великолепно! Я и не подозревала, что вы умеете с этим обращаться! Покажите! Скорее!
И с жадным любопытством уставилась на руки своей хозяйки, которая без малейшего трепета взяла ружье, протянутое ей Джеферсоном.
– Куда тут насыпается порох?

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 5-01-2007, 1:31

[Сейден >>>]

Написано вместе с Рамиресом
---------------------------------------------
Топ, скуля, бросился лизать руки старому шотландцу, затем потянул его за собой, ухватив зубами за полу костюма. Тянул он туда, где слышался голос Нафанаила. Тот, кряхтя, всё пытался скинуть с себя тюки груза, но тщетно.
-Друг мой, поспеши же, - раздался почти что ноющий голос доктора.
В проёме показался Ательстейн.
-Топ, собачка, - позвал он. - Есть ещё кто живой, - окликнул матрос, вглядываясь во тьму.
МакГартнер медленно пробрался сквозь тюки и помог доктору подняться на ноги. Настроение у старого дворянина было отменным. Дух доброго шотландского виски, преданная собака. Что еще надо? Даже несколько ноющий голос МакКоя не раздражал старика.
Когда в трюме неожиданно потемнело, МакГартнер повернулся к проему, чтобы узнать, что случилось. Он быстро признал в видневшейся голове матроса, недавно участвовавшего в схватке. Тем не менее, Фергус пребывал в великолепном настроении и махнул тому рукой.
-Спускайтесь сюда, мой друг!
-Ага, это вы, я немедленно иду к вам, - матрос легко спрыгнул и поморщился. - Клянусь, выпивки больше нет. Ах, Топ, - он потрепал подбежавшую к нему собаку, прошёл вперёд.
- Никак, судя по голосу, наш друг доктор тоже здесь? - он схватил первый тюк, принюхался. - Табак, и смею заверить вас, отменный. Далее… - он откинул в сухое место второй тюк, - кофе... и ничего полезного в дорогу.
Гладя за манипуляциями матроса, Фергус кивнул своим мыслям, после чего хлопнул стоявшего рядом с ним доктора по плечу.
-Ну что, мой дорогой доктор, давайте посмотрим, что же ценного возлежало нынче на вашей многострадальной шкуре.
С этими словами МакГартнер подошел к скопищу тюков, сваленных возле дальней стенки. И поднял первый попавшийся. Вымокший табак. В сторону. Следующий - погибшие платья. Следующим оказался бочонок.
-Глядите-ка, что у меня, - невольно воскликнул МакГартнер. - Будь я проклят, если это не порох. МакКой, да над вами прямо сокровища покоились.
Ательстейн с готовностью взялся за ещё один ящик, и довольно крякнул - ему попалось ружьё. Едва он бережно прислонил его к стене, как раздался плеск.
Над проёмом возвышался Пьер Лавузо, который завопил:
-О боже! Мои очки!
Следом за ценнейшим бочонком пороха, переданным доктору, последовал запечатанный ящик с пистолетами.
-Определенно, нам сегодня решительно везет, господа, пистолеты.
Послышался плеск, а после вскрик Лавузо. МакГартнер печально вздохнул.
Вслед за воплем профессора раздалось визгливое "Аааааапчхи", и Лавузо, нелепо взмахнув руками в воздухе, мешком шлёпнулся в воду, подняв большой фонтан брызг и насмешив моряка.

Продолжение, как всегда, следует…

[Рамирес >>>]

Ательстейн молча миновал МакГартнера и сорвал со стены топор, не замеченный шотландцем.
-Хххак- и переборка треснула под вонзившимся топорищем. Ххак, ххак!!!- и дверь, соединяющая нос с трюмом, вылетела, обнажая разодранные переборки, освещённые пробивающимся сквозь дыры в изуродованном полу. И издал свист восторга.
-а вот и арсенал, надо же- он направился к стене, где были закреплены на стене армейские мушкеты, 18 шт. Взяв один, он покрутил его в руках- против дикарей они будут незаменимы- он покрутил в руках пулю- такая помощнее, чем охотничья пуля, такая и льву голову пробьёт- бывалый матрос, похоже, собирался рассказать дворянину и вылезшему доктору о своём опыте обращения с оружием, но Топ неожиданно сердито зарычал. За следующей закрытой дверью раздалось шевеление.
Топ залаял- на сей раз злобно и угрожающе, как лают на незнакомых. Моряк навёл заряженный в процессе рассказа мушкет на дверь.

На берегу

Не успли Лоретта и Вирджиния отойти, как рядом с ними с наклонившейся пальмы упал кокосовый орех, потом ещё один. Схватив обоих дам за руки, Джеферсон бесцеремонно повёл их в берегу.
-мартышки- коротко пояснил он.

Дадли взвыл- умело пущенный кокос попал по ноге.

Кто не отпишется- у того перс получит кокосом по голове

Сообщение отредактировал Рамирес - 12-11-2006, 20:59

[Иннельда Ишер >>>]

НРПГ: *умело перехватила кокос почти у самой своей головы)))*
РПГ: Селеста с котом на руках пробралась к пробоине в днище. Где-то рядом раздавались стуки и выстрелы...
"Caramba, кажется, я что-то пропустила!" - недовольно подумала девушка. Она терпеть не могла, когда что-то веселое просходило без нее - тем более стрельба.
По дороге племянница капитана наткнулась на МакГартнераи Ательстейна, разбиравших оружие. Взяв кота под мышку - к огромному неудовольствию оного, - Селеста с горящими глазами схватилась за мушкет. Цезарь отчаянно пытался выбраться, усугубив положение применением когтей, когда залаяла собака, примостившаяся рядом с Макгартнером.

[Сейден >>>]

НРПГ: Предлагаю из Топа сделать пса. А то собака-собака, но с мужским именем.

МакГартнер решил присесть отдохнуть. Неожиданно (как и бывает в его возрасте) вся тяжесть событий произошедший за последний час навалилась на старика. Голова слегка кружилась. Фергус оперся о пустую бочку с ромом и устало огляделся.
«Боже, куда меня занесло? Пресветлая Дева Мария, всемилостивая Матерь, не оставь верного раба божьего без покровительства своего. Эл’а… мама… Там ли ты? Скоро и мне предстоит последовать за тобой и отцом. Как мне вас недостает…» - Фергус прикрыл глаза. Что-то легонько прикоснулось к его щеке и мягко погладило.
Мальчик едва заметно улыбнулся, а потом открыл глаза. Усталый старик. Увы, все оставалось по-прежнему. Все больше и больше людей набивалось внутрь корабля. И всем им было безразлично до его судьбы, знававшей и войны, и высший свет, и покой собственных владений. А теперь горечь крушения Последней мечты. Даже Топ и тот с удовольствием вертелся среди всей этой кутерьмы.
Фергус свистнул. Пес тут же повернул голову в сторону шотландца и радостно осклабился. Он был в центре жизни. Махнул хвостом и поспешил к МакГартнеру.
Фергус потрепал пса за загривок. Топ устроился у ног шотландца и собирался досмотреть развернувшуюся перед ним пьесу именно с этой позиции. Но тут нечто привлекло внимание пса.
Все случилось после того, как Ательстейн разломал перегородку в соседнюю часть трюма. Арсенал. Тут же вода хлынула вслед в образовавшийся пролом и затопила четыре ружья, видимо, сорвавшихся со своих мест во время, гм, входа в бухту и валявшихся возле своих более удачливых приятельниц.
И пес поспешил туда, но вдруг резко встал как вкопанный. Сначала неуверенно заскулил, а потом зарычал. Кто-то явно скребся за очередной переборкой. Топ яростно залаял и рванулся туда, откуда раздавался шум и как бешеный принялся кидаться на дерево стенки.
МакГартнер с трудом встал на ноги и снял с перевязи свой тонкий длинный меч.
Ательстейн направил в сторону шума свое ружье. МакГартнер встал по правую сторону от моряка и приготовился ко всему, что могло бы случиться.
-Топ, Топ, иди сюда, - властно позвал Фергус пса, чтобы моряк, не дай бог, не пристрелил несчастного.

Сообщение отредактировал Сейден - 13-11-2006, 5:41

[Эля Элоэрн >>>]

Джастина сидела под пальмой, прислонившись спиной к стволу. Головная боль мучила девушку, и Джас не раз посматривала на ветви пальмы, то ли в надежде, что тень успокоит мигрень, то ли что кокос упокоит ее навсегда.
Час или больше, девушка не вылезала из-под дерева, и могла лишь наблюдать за происходящим на и у воды. То ли тень подействовала благоприятно, то ли безделье, но самочувствие улучшилось.
«Ну, все, из-под пальмы надо выбираться, пока меня шальным кокосом не убило…»
-Топ, Топ, иди сюда, - услышала девушка голос деда
«У дедушки новый друг, про меня он забыл…А я ведь лучше собаки!»

[Тельтиар >>>]

- Тупая макака! - Подхватив кокос, Антонио запустил его обратно на пальму, надеясь, что зашибет гадкую тварь. Что за наглость такая... и вообще этот англичанин уже к кораблю пошел, надо бы тоже подсуетиться, а то есть вариант остаться у разбитого корыта.
Это ему не нравилось в любом случае. Поэтому то дон Гомес и припустил вслед за Джефферсоном, в надежде догнать и перегнать, а заодно получить если не бутылку вина, то хотя бы пистолет и мешочек пороха, да пуль... да кинжалов, да еще чего-нибудь, например золота.
Впрочем золото для него было важнее всего другого, а потому он надеялся еще пострелять туземцев по пути - черномазые обезьяны явно владели несметными богатствами...

[Сейден >>>]

-Топ! Да иди же ты сюда, упрямый пес, - шотландец требовательно хлопнул себя по ноге. Топ повернул голову, не переставая лаять. Да, конечно, он прекрасно все понимает, но там, буквально в считанных дюймах притаилось нечто такое, от чего ну просто невозможно оторваться. Ах, большой человек, неужели ты этого не чуешь? Это такой манящий запах. Он так настойчиво зовет. От него совершенно невозможно оторваться. Ну подойдите же и сами гляньте. Что вам стоит?
МакГартнер перекинулся взглядом с моряком. Тот слегка отвел в сторону дуло ружья, и шотландец, со своим мечом наготове двинулся по воде к Топу.
Корабль трещал и легонько покачивался. Сомнительно, чтобы он продержится здесь слишком долго. Любой достаточно сильный отлив утянет его за собой. Поэтому людям стоило поторопиться.
Подхватив переданный моряком топор, Фергус принялся рубить переборку под тихое рычание пса. Как только посыпались щепки, Топ принял мудрое решение и ретировался за спину шотландца, откуда теперь и рычал.
Доска. Еще доска.
-Кто здесь? – нельзя точно сказать, действительно ли МакГартнеру было так уж интересно знать это или же он просто пытался придать себе смелости. В любом случае, ответ последовал незамедлительно. В темноте мелькнула огромная уродливая голова и тут же скрылась. Топ от удивления чуть было не захлебнулся своим криком. Тень заворчала и начала удаляться.
Еще удар – и вот пролом уже достаточно велик, чтобы в него пролез человек. Смело следуя шаг в шаг за спиной МакГартнера к пролому приблизился и Топ. Остановился, видимо, задумавшись, а потом радостно тявкнув исчез там.
Раздались приглушенные звуки возни. Кто-то с силой скребся по некоей поверхности.
-Топ, Топ, - позвал дворянин и, вздохнув, пошел на звук. В проеме появился моряк с фонарем в руке и, Фергус, наконец, увидел схватку.
С беспримерной храбростью Топ то наскакивал, то отступал от огромного метрового блюдца. Кажется, битва шла с переменным успехом. Блюдце имело лапы и даже голову и пользуясь своими далеко не малыми размерами теснило пса к перегородке с явными намерениями расплющить зарвавшегося негодяя.
-Вы только поглядите, - шотландец усмехнулся. - Кажется, наш храбрый Топ воюет с нашим сегодняшним обедом. Это же самая настоящая африканская черепаха. Ату ее, малыш, ату!
Шотландец неслышно подступился к черепахе со спины. И попытался схватить. На удивление черепаха оказалась и тяжелее, и проворнее ожиданий МакГартнера. Она лишь брезглива скосила один глаз в сторону нового противника и ,тщательно обороняя корму панциря принялась отступать. Фергус поднял меч, намереваясь быстрым взмахом закончить схватку. Оценив опасность, черепаха моментально втянула все выступающие части тела в панцирь.
МакГартнер хмыкнул и, теперь не ощущая сопротивления, просто перевернул черепаху на спину, обездвижив ее.
-Ательстейн, Лавузо, помогите мне. Надо вынести это чудо на поверхность. Да будет мой меч в ржавчине, если мы не сможем сварганить из нее приличный ужин.

[Рамирес >>>]

-вот откуда ты тут взялась- Ательстейн, по колено в воде, указал на пробоину в днище корабля- подумала, что тут грот для тебя. Ну что ж, вкусная пища сама пришла к нам- с этими словами он и Лавузо, уже подошедший к общей компании вместе с доктором. Втроём они напали на черепаху, которая в воде оказалась совсем не такой, как на суше- перевернуть её оказалось большой проблемой. Топ залаял с новой силой. Наконец моряк, победно крякнув, перевернул её на спину и выкатил на сухое место. Животное вобрало голову в панцирь.
-что стоите- прикрикнул он на учёного и доктора- я один её наверх не подниму, нужны верёвки. Помогите же- эта просьба была уже к старому шотландцу.
Сам же он проворно поднялся вверх- просить помои.


Макака, заверещав, свалилась с пальмы, сбитая метким кокосом Антонио, остальные, бросив столь увлекательное дело, как обстрел белых людей в странных, непривычных одеждах, поспешили ретироваться вглубь джунглей. Сбитая обезьянка, прихрамывая, поспешила за ними.
-эй, кто хочет черепаховый суп!- Ательстейн появился на палубе и замахал найденным обрывком тряпки- помогите вытащить!!!

[Тельтиар >>>]

- А ну стой, обезьяна! - Прокричал Антонио, бросаясь в погоню, при этом одной рукой придерживая шпагу, а другой - шляпу. Бежать пришлось не долго, поскольку макаку он задел крепко, и той не хватало резвости, чтобы оторваться от ретивого дворянина, схватившего ее за хвост, едва она попыталась залезть на дерево.
Тварюга заверещала, пытаясь исцарапать Гомеса, но тот начал трясти ею в воздухе, а затем, когда та исхитрилась схватить его за рукав, едва не порвав рубашку, накрыл ее шляпой.
Вот, неплохой трофей, для начала...

[Сейден >>>]

Старик устало опустил оружие. Напряжение схватки с черепахой отпустило МакГартнера. Годы с мстительным цинизмом набросились на старика. Сорокалетие ударило под ребра. Пятидесятилетие опустило свои тяжелые руки на плечи. Шестой десяток, покатываясь со смеху, схватил старика за ноги. Седьмой с презрением заставил опустить руки вниз. Восьмой прикоснулся лоб ко лбу.
Шотландец медленно осел по стене. Оружие выпало из ослабевшей руки. Старик закрыл глаза и потерял сознание.

-Смелее, Фьор! – выговор отца всегда отличался серьезностью и значимостью. И, тем не менее, он любил своего сына. Именно по этой причине каждый день, под солнцем, ветром, дождем или снегом он и Фергус отправлялись на луга – великое сокровище клана МакГартнеров, запрятанное от посторонних глаз далеко в горах. И там они тренировались на деревянных мечах. Там же Фергус учился объезжать скакунов, а также постигал науку выживания на первозданной, неприрученной человеком природе.
Так в этот раз отцу удалось почти вплотную прижать юнца к стене.
-Наступай! – очередной выпад, с легкостью отбитый отцовским мечом.
Несколько обменов ударами, после которых меч мальчика отлетев далеко в сторону, упал в высокую и влажную от утренней росы траву. Но отец не прекратил наступления, словно намереваясь одним ударом покончить с беззащитным соперником. Именно в эту минуту дремавшие ранее силы проснулись в душе Фергуса, и он, подталкиваемый собственными ощущениями, сумел не только перехватить отцовский меч, но и направить в его сторону.
-Ты победил, - отец улыбнулся. Второй раз за день. Первую улыбку (Фергус знал) отец всегда дарил своей «Эл’э», матери мальчика. Каждое утро. – Ты выдержишь любое испытание, Фьор. Ты силен. Но не сильнее других, если будешь надеяться лишь на свою силу и волю.
С этими словами отец подхватил мальчика на руки. Оба засмеялись. Этот день оставил светлый лучик в сердце мальчика на всю жизнь.

Старик заставил себя вновь дышать. Сознание возвращалось. Медленно. Годы недовольно бурчали, не желая отпускать тело МакГартнера. Но Фергус знал, как с ними поступить.

[Эля Элоэрн >>>]

«Как же жарко! Эх, зря я вылезла из тени. Хотя, хватит изображать из себя неженку, пора хоть чем-нибудь (пусть даже своим присутствием) помочь дедушке».
Немного расшнуровав ворот платья, Джас направилась к дедушке, точнее туда, где слышался заливистый лай Топа. Идти было нелегко, в модные сапожки, то и дело забивался песок, платье цеплялось за колючки (подстегивая желание его укоротить), а густые волосы прилипали к влажному лбу и шее.
«Еще немного, еще чуть-чуть…»
Вот уже показалась макушка Фергуса, лихо размахивающего мечом, что вызвало легкую обиду девушки (и он еще говорил, что не может дать ей уроки фехтования?!), а затем и МакГартнер предстал во всем пылу битвы. Приостановившись, Джас с улыбкой наблюдала за дедушкой, поражаясь и восхищаясь им, как вдруг Фергус устало опустил оружие и заметно побледнел:
-Дедушка, что с Вами?!- испуганная девушка со всех ног бежала к родному человеку, подарив какой-то пальме часть зацепившегося подола.

[Сейден >>>]

В глубину сознания, туда, где спрятались чувства и разум старого шотландца, прорвался до боли знакомый голос. Знакомый и бесконечно милый.
Старик с трудом раскрыл глаза. Над ним склонилась его Джасти.
-Джастина, - Фергус вздохнул поглубже. Как она бесконечно мила. Как напоминает Ее, свою бабушку. А чем-то неуловимо и мать самого Фергуса, «Эл’у». – Джасти, внучка, что случилось? Кто-то пытается нас убить, нет? Уф, что же ты тогда волнуешься, глупышка? Я ведь здесь, так что все в порядке.
Фергус попытался встать, но ноги и руки все еще не слушались старика. Беспомощно опустив их он посмотрел по сторонам. И удивился. За время схватки он оказался в проеме (вероятно, в том же самом, через который в трюм пробралась черепаха), и каким-то чудом этот проем смотрел как раз в сторону берега. И прямо в воде, не замечая того, что низ платья давно уже вымок и прилип к ногам, стояла она, Джастина.
-Джас, милая моя, помоги мне встать, - ни перед кем другим шотландец не смог бы признать своей слабости. Даже перед собственными детьми. Он бы предпочел утонуть в трех метрах от берега. И лишь внучка, которую он видел меньше года за всю свою жизнь, внучка от дочери, которую он проклял и с которой никогда не общался, так вот, только эта девушка могла без каких-либо усилий разбить любую броню, которую старик одевал на себя.
МакГартнер сделал новую попытку встать.

НРПГ: Ты меня понимаешь лучше многих. Но это мне не поможет.

[Адимир >>>]

Стив неуспел к схватке, но на поверженных врагов все-таки решил взглянуть.
- Видал я таких парней на улицах старого доброго Лондона!- громко заявил он.
- Только те были покрепче и здорово махали кулаками,-он поднял за кисть руку одного из поверженых врагов, осмотрел, немного покрутив и отпустил ее, рука плюхнулась на песок,- а эти тощие как курицы, но зато неплохо улепетывают! - Беккет разразился громким смехом.
-Милые дамы, а вам не кажется что до захода Солнца к нам сюда сбежится пол Африки? Мое предложение возможно кому-то покажется не очень достойным, но я все-таки предлагаю отсюда сматываться, и как можно быстрее!!

[дон Алесандро >>>]

— Бежать? – удивилась и рассердилась Вирджиния Лоубридж. – Но зачем и куда? Разве рядом есть город или деревня? Миссис Флисс, дорогая, ну, хоть вы им скажите, может, они вас послушают! Куда мы побежим на ночь глядя? В джунгли, что ли?
И она вновь обернулась к своей спутнице. Странно было видеть, с какой надеждой девушка глядит в лицо нелепой растрепанной старухе в черном платье со смешными оборками.
Старуха повернулась с молодому парню, её осанка изменилась, спина выпрямилась, и стала походить на трость что женщина сжимала в руке:
- Молодой человек, если вы думаете, что здешние джунгли безопаснее Лондона, я хочу уверить что это не так! И навыки лондонца, здесь стоят меньше чем кружка воды в Ист-Энде!*
– Я думаю, – влезла Вирджиния, – что нам лучше пока остаться тут, у корабля. Нам до утра поддерживать огонь, а тут столько досок... да, миссис Флисс?
- Скорее всего, скорее всего, дитя – голос женщины немного потеплел – в любом случае, лучше дождаться утра!

(и Бабка Гульда)

*бедная часть Лондона

[Сейден >>>]

С помощью Джастины МакГартнер поднялся на ноги и осмотрелся. Оставшиеся на берегу люди разбрелись каждый по своему собственному делу. Вернее не так. Часть осталась у костра, а часть отошла подальше в сторону леса. Они стояли возле какого-то тела (как сумел различить шотландец с такого расстояния). Поцеловав внучку, Фергус строго посмотрел на нее
-Иди на берег, Джас. Мы сейчас перенесем оставшиеся в целости припасы и присоединимся к тебе. Впереди предстоит долгий разговор, - с этими словами МакГартнер повернулся назад к проему в корабле. Оттуда на него жалобно смотрел пес. Вода доходила псу почти до самого подбородка, но Фергус безжалостно поднял пса и опустил его в воду рядом с внучкой. – Джасти, доведи этого пса до берега. Кажется, он слишком боится воды.
Затем МакГартнер вернулся в глубь корабля к своим оставшимся так компаньонам. Те времени зря не теряли. Большинство целого и не вымокшего снаряжения было перенесено наверх. Оставалась лишь черепаха и несколько больших ящиков с неясным содержимым.
-Ну что, господа, приступим? С этими словами МакГартнер сделал решительный шаг к несчастному животному. – Надо отнести наш обед до берега. И желательно, чтобы он в это самое время не уплыл.

А корабль стонал. Корабль потрескивал. Вода билась о его борта. Вскоре должен был начаться прилив.

[Эля Элоэрн >>>]

Подмигнув песику, Джас посмотрела на их «обед»:
-Дедушка, у меня есть другое предложение. Я помогу вам донести наш обед до берега, а потом мы вместе поможем Топу, кажется его так зову, добраться до берега. Отказ не принимается.
На все увещания и призывы к совести (женственности), девушка отвечала презрительным хмыканьем и закусив губу пыталась укоротить платье папиным кинжалом. Выходило неровно и накоротко. Через несколько минут, дедушка успел вспомнить всю родню до третьего поколения, которые покраснели бы от такого поведения своей пра(пра-пра)внучки, и готов был уже перейти к четвертому, но был бесстыдно прерван:
-Дедушка, давайте совместим приятное с полезным: закончим чтение нотации, которая и Вам порядком надоела, и поможем моему платью стать покороче.

[бабка Гульда >>>]

(Вместе с Элей Элоэрн)

Мисс Лоубридж обратила внимание на барышню, которая ножом, выпрошенным у деда, пыталась сделать свой подол покороче. Разумеется, снять платье девушка не могла, а резать его прямо на себе было весьма неудобно.
Вирджиния поспешила на выручку.
– Разрешите помочь вам, мисс. Меня зовут Вирджиния... Вирджиния Лоубридж. И у меня есть игла и нитки!
Закусив губу, Джас кромсала подол платья, иногда кидая хмурые взгляды на дедушку. Милый девичий голос, прозвучавший рядом, оторвал ее от издевательства над платьем:
-Очень приятно познакомиться, я Джастина Варан, внучка Фергуса МакГартнера.О, милая, Вы ангел! Я мучаюсь с этим платьем уже четверть часа, но ничего путного не выходит.
– Сейчас сделаем! Дайте-ка мне нож, мисс Варан... можно называть вас просто Джастина?.. О, чудесно, а вы меня – просто Джинни... повернитесь-ка левым боком... сейчас так подольчик укоротим – хоть на придворный бал...
Долго ли молодым девушкам сдружиться? И вот уже зажурчала беседа.
– А скажи, Джастина, ведь это здесь где-то, в Африке лежит страна Офир, где нет железа, зато очень много золота? Там еще жемчужин, как морского песка!.. Мой... один мой родственник читал мне про Офир совершенно невероятные вещи!
– Правда?- Джас с интересом посмотрела на подругу, поворачиваясь уже правым боком. - Расскажите подробнее. Меня всегда интересовали далекие страны и книги о путешествиях, но я и представить не могла, что когда-нибудь окажусь в самом центре событий.
– Какой-то древний автор... чтоб мне облысеть, если помню, как его звали... писал, – охотно начала Вирджиния, – что Офир лежит в девяти днях пути от побережья, на берегу озера, синего-синего, как сапфир. Его отделяют от моря горы, гладие, как стекло. И пустыня, где кишат свирепые львы. – Джинни состроила свирепую гримаску и негромко зарычала.
В ответ на рычание девушки Джастина начала наигранно дрожать от страха, за что получила укол иголкой:
-Джинни, прекрати! Ну не могу я быть серьезной, не привыкла – скосив глаза, Джас смотрела, как подруга делает последние стежки на подоле. - Ура! Милая, ты спасла меня! Совершенно не представляю, чтобы я без тебя делала.
Урчание в животе заставило Джастину покраснеть, а также вспомнить, что она не ела больше суток:
- А что у нас с обедом?
– Что приготовим, то и поедим, – жизнерадостно ответила Вирджиния. – Черепаху можно испечь прямо на костре, только это без меня, потому что ее надо живьем в панцире на огонь класть. А мы давай пока за водой сходим, я видела тут ручеек, когда собирала дрова.
Вирджиния обернулась к восхищенно взиравшему на нее Стиву, распорядилась насчет черепахи, и обе девушки пошли к обломкам корабля - раздобыть что-нибудь, в чем можно носить воду.
Им повезло: Джастина нашла ведро, из которого матросы окатывали палубу морской водой. А Вирджиния подобрала чей-то шлем, застрявший среди сломанных досок, и гордо объявила, что о лучшей кастрюле и мечтать нечего.
– А еще в Африке водится птица фламинго, – продолжала мисс Лоубридж блистать ученостью, когда подруги шли к ручью за водой. – Птица знаменита тем, что у нее только одна нога!
- Это те птицы, о которых так часто поется в песнях? Мне о них рассказывала мама, когда я училась танцевать. Скажу по секрету, двигалась я не очень грациозно, и мама всегда ставила в пример эту птицу.
- Джинни, смотри, кактусы! Говорят, что если их плоды очистить от колючек, то они вполне пригодны для употребления. Давай наберем!- не дождавшись ответа, девушка бросилась к кактусу и, обмотав руку подолом, начала срывать плоды и укладывать их в шлем.
– А не отравимся? – с недоверием поглядела на кактусы Вирджиния. – Они вроде разные бывают, эти кактусы...
Но все же послушалась подруги и помогла ей собирать незнакомые, весьма недружелюбно выглядящие растения.
Гордые и довольные, девушки вернулись в лагерь с водой и полным шлемом кактусовых плодов.

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 5-01-2007, 1:30

[Сейден >>>]

Все же счастливое стечение обстоятельств в лице мисс Лоубридж пришло Фергусу на помощь. Девушки нашли общий язык и, о чудо!, Джастина даже изменила свой первоначальный план и, забрав-таки Топа с собой, ушла на берег.
Безусловно, МакГартнер был удивлен тем, как легко девушки нашли общий язык в ситуации, когда даже у самых крепких из мужчин сдавали нервы и они пытались восстановить их при помощи кулаков или стали. Пожалуй, знай он о чем девушки беседовали между собой, проявляя в высшей степени поразительную ученость и приспособленность к обитанию в суровом африканском климате, то наверняка бы без разговоров отдал Джастине свою шпагу, как более достойному кандидату носить оружие. Отдал бы, разумеется, если бы подобный образ действий был ему характерен. Скорее всего, молча поцеловал бы руки.
Вместо этого МакГартнер вернулся к своим товарищам по несчастью внутрь корабля и, совместными усилиями они потащили черепаху на берег. Надо сказать, что от старого шотландца проку было не слишком много. Уже после трети пути Фергус почувствовал непреодолимую слабость, опустил добычу и медленно побрел вслед за остальными. Черепаха, почувствовав, что ее шансы на выживание резко повысились, осторожно высунула голову из панциря и с критической миной осмотрела своих носильщиков. Казалось, она была недовольна уже одним их видом. Уж конечно существа, захватившие саму Ее Величество черепаху должны быть в звании не ниже герцогов и уж по крайней мере носить ее на себе должны были хотя бы бароны, хотя, конечно, лучше всего, чтобы графы.
И все же обошлось без происшествий. Черепаху доставили к костру и положили на всеобщее обозрение.
-Ну и что будем с ней делать? – не уверен, чей это был голос. Скажу лишь, что он доносился со стороны недавних носильщиков. Ну а так как все они одинаково запыхались, то и вопрос, соответственно, мог задать любой.
Почувствовав, что решается ее судьба, черепаха враз сбавила спесь. До нее, наконец, дошло, в какой переплет она угодила. Череда глубоких чувств отразилась на морде бессловесной твари. В конце осталось одно лишь умоляющее выражение. Ах, я так молода, мне еще нет и первой сотни лет.
-В таких случаях обед следует проткнуть насквозь, чтобы он не мучался, - данная фраза принадлежала уже МакГартнеру. Видимо, осознав ужасающую перспективу, черепаха бочком-бочком принялась отползать от ужасного и премерзкого (как ей казалось) шотландского дворянина в сторону (как опять же ей только казалось) прелестной, доброй души леди, мисс Флипс. Ах, сударыня, неужели и вы не заступитесь за бедное несчастное существо, в недобрый час заглянувшее на останки погибшего корабля? Неужели вам мало кокосов, которыми так щедро снабдила вас Африка? В конце-концов, я даже не буду возражать против тенденции каннибализма в вашей среде. Но зачем, леди, скажите, зачем вам понадобилась какая-то старая, усталая и, какой стыд, жесткая черепаха? Сжальтесь, леди. Сжальтесь, господа.

[Рамирес >>>]

(НРПГ: с возвращением меня. Кокосы откладываются, готовится первая волна каннибалов)

Уже ночью.

Треск веток постепенно становился всё реже, когда уцелевшие после страшного кораблекрушения заваливались спать прямо на берегу, постелив под себя кто что находил. Жалость к животному поддержки не нашла, и вся компания насытилась сначала супом из черепахи, приправленным найденным в трюме рисом и овощами, которые, похоже, придётся бросить на берегу. Жаркое из того же морского обитателя, приправленное специями, так же оказалось весьма вкусным. Ночь обошлась без приключений, если не считать того, что Пьер Лавузо, как всегда, проявил излишнюю рассеянность и опрокинул сложенные шалашом найденные и собранные ружья и мушкеты- всего двеннадцать стволов, за что получил щедрого пинка от находящегося в это время на дежурстве Ательстейна, получившего наконец возможность разрядиться за дневное унижение.
Утро выдалось унылым- шум прибоя, который, казалось, можно слушать вечно, словно грустил о потерянных душах путешественников, остатки супа за ночь протухли, а у Джастины ноги, открывшиеся во сне, оказались покусаны какими- то насекомыми. Обезьяна, пойманная Антонио, за ночь освободилась и убежала, зачем- то прихватив с собой найденный накануне в трюме дорогой нож в инкрустированных ножнах с изображением влюблённых свинарки и пастуха.
Так же к утру обнаружилась пропажа трупов чернокожих дикарей. Ательстейн рассказал за завтраком, состоящем из местных фруктов, что ночью в темноте слышал грызню на берегу, но ничего не увидел. Остались разве что следы звериных лап и борозда, словно по земле волокли что- то тяжёлое- похоже, местным падальщикам не очень- то хотелось трапезничать так близко от огня, поддерживаемого караульными.
Собирались молча- предстоял долгий переход до форта, о котором говорил Джеферсон, и где не посмотрят на то, какая в тебе кровь- испанская или британская, были бы у тебя деньги... золото. А золото было у всех, а это означало, что можно было, заплатив купцам, увозящим кофе (и не только кофе), уплыть к себе на родину. Надежда на спасение была, и глупо было сидеть на берегу, с каждым часом увеличивая шанс найти свою смерть от... перечислять было много. Копьё дикаря, насекомые, хищники, да и элементарный голод, который так или иначе погубит изнеженные цивилизацией тела, не привыкшие, точнее, уже давно отвыкшие добывать себе пропитание и выживать без сложных технических приспособлений.
-так, слушаем меня, и помним это всю дорогу- Джеферсон прочёл последнее напутствие перед дорогой- движемся вместе, никого не подгоняя, и не расходясь поодиночке Если повторится атака дикарей, то выстраиваемся колонной, справа от меня те, кто может стрелять из ружья или мушкета. Стреляем по моей команде, и каждый целит в дикаря, бегущего тем по счёту справа, кем является стреляющий. Если это их не остановит, то быть готовыми к рукопашной, благо шпаг хватило на каждого, кто умеет держать её в руке, как и пистолетов- он оглядел подпоясавшуюся Селесту, уже прихватившую мушкет, и заправившую за кушак два пистолета и прямую изящную саблю. Остальные почти ничем не уступали ей- по крайней мере те, кто был готов продираться через джунгли с оружием в руках.
Речь капитана прервал грохот барабанов. И дальнейший комментарий Пьера Лавузо:
-мой знакомый в нашем научном обществе... да- да, подождите... именно этот ритм... так стучат дикари, когда объявляют большую охоту или войну. Такие войны, он говорил, происходят, если убивают родственников верховного вождя или шамана.

[бабка Гульда >>>]

Миссис Флисс и Вирджиния Лоубридж тоже заткнули за пояс по два пистолета. Кроме того, Джинни прихватила абордажную саблю, которую несла весьма неловко, а ее спутница от холодного оружия отказалась, продолжая опираться на свою трость.
Со стороны почтенная пожилая вдова выглядела весьма комично, но у Вирджинии на лице не промелькнуло ни малейшей усмешки. Напротив, девушка старалась держаться между миссис Флисс и могучим боксером Стивом. Похоже, так она чувствовала себя в большей безопасности...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 19-01-2007, 7:04

[Сейден >>>]

МакГартнер провел вечер возле костра. Он отказался от участия в убиение невинной черепахи однако же не отказался присоединиться к честнОй компании в деле поедания упомянутого морского обитателя. Простояв первым свою часть ночной вахты, при этом ежеминутно наслаждаясь скрипом агонизирующего корабля, Фергус отправился спать. К тому времени Джас уже заснула. Присев рядом с внучкой старик снял свой платок, которым при желании можно было укутаться с ног до головы, при этом не сгорев от жары и накинул на тело спящей девушки. Пусть ни ночной ветер, ни проклятые насекомые не потревожат мирный сон девушки.
А затем Фергус прилег в нескольких шагах и заснул. Мгновенно. Как убитый.

Таким же было и пробуждение. Мгновенным. Утро выдалось противным и серым. Отряд готовился к походу. Единственное развлечение преподнес Джеферсон со своим «стреляйте в такого-то по номеру из шеренги бегущих»… Как будто туземцы будут выстраиваться шеренгой специально для нас. МакГартнер, не принимал участия во вчерашней схватке, но с любопытством будущего историка рассмотрел тела убитых туземцев. Безусловно, явное отличие от цивилизованных людей наличествовало. Посмотреть хотя бы на развитую мускулатуру низкорослого в сущности тела, на заостренные зубы. Могли ли мы с ними быть родственниками или же мы разные ветви развития? Смутные мысли на глобальные темы почти до самого ухода из лагеря терзали подсознание шотландца. Но в конце-концов ему удалось от них избавиться.
И тут раздались барабанный грохот и последовавший за ним комментарий Лавузо.
«Только этого нам и не хватало»…
Барабаны гремели все с того же расстояния, словно и не приближаясь, но МакГартнер готов был поклясться, что их сейчас окружала толпа дикарей.
На заднем плане появилась одна мысль. Но тут же была отодвинута, как не самая важная. Все же о ней следует упомянуть в разрезе предстоящих событий.
«Если мы и можем справиться с дикарями, так это на открытой местности. А что будет, когда мы углубимся в лес? Как же добраться до цивилизации?»
Но было не до того. Время шло, а туземцы так и не появлялись. Отряд перестроился согласно пониманиям о безопасности и круговой защите составлявших его людей.
Фергус крепко держал в руках свое ружье. Азарт начал пробиваться сквозь его самообладание. Где же, наконец, это черное мясо? Шаг вперед. Осмотреться. Застыть...

[Рамирес >>>]

Ритмичная дробь барабанов прервалась дружным рёвом, вырвавшемся из множества глоток.
-закончился ритуал пляски перед большой охотой- пояснил Лавузо- один из моих коллег изучал их нравы. Ах, да, я же говорил об этом- учёный шёл следом за Фергусом, который был вынужден слушать, как тот бубнит ему в спину. Впереди Фергуса шла его внучка, в отличии от других дам, не путающаяся в складках своего платья. Ну и Селеста, волею случая оказавшаяся в штанах и ботфортах.
-да, да, они сейчас отправят гонцов в соседние племена, пригласить присоединиться к большой охоте- продолжал твердить Пьер- считается, кто съест сердце белого мужчины, тот ублажит своего бога, и тот пошлёт ему удачу в охоте. а кто съест сердце белой женщины, тому не откажет ни одна женщина. Притом сердца съедают ещё живыми, бьющимися, на глазах у жертвы- Лавузо говорил вроде бы негромко, но его слышали все.
Неизвестно, чем бы обернулась речь учёного, если бы не заставивший всех вдрогнуть вскрик Дадли, у тоторого под сапогом раздался противный чавкающий звук и вылетела целая стая огромных зелёных мух, сердитым жужжанием высказывающая всё, что они думают о том, кто потревожил место откладывания их яиц.

[Сейден >>>]

-А не лучше ли нам убраться отсюда подобру-поздорову? – МакГартнер, наконец, не выдержал и остановился. Повернулся к следовавшему за ним доктору… Разумеется, столкновения избежать не удалось. Шотландец покачнулся, но устоял на ногах.
-Что с вами, Лавузо? Ладно. Проехали. Вы можете поручиться за свои слова?
А затем обратился ко всем.
-Может, нам лучше убраться отсюда? В любом случае нам следует двигаться хотя бы вдоль этого чертового океана. Или будем ждать прибытия упомянутых нашим другом натуралистом, гм, неприятностей?
Пальма возле которой остановился Фергус не треснула от подобного святотатства пополам, но сидевшая на ней обезьяна издала презрительный звук, предвещая явную неудачу всего плана в целом.

Сообщение отредактировал Сейден - 23-01-2007, 1:55

[Иннельда Ишер >>>]

- Карамба, какой ты неуклюжий, - глуховато рассмеялась Селеста, глядя на Дадли. - Думаю, тебе нужно бегом добежать до воды и попытаться хоть немного отмыться.
Про себя, однако, девушка додумала: "Хотя от тебя, англичанишка, и так несет за три версты коровьим навозом".
Селеста Вальехо не была ни злой, ни жестокой по своей натуре, однако она не могла так уж легко довериться врагам ее народа, хоть и приходилось теперь находиться с ними в одной лодке. И пока им грозила опасность, видимо, придется грести в одном направлении. А там... "Мадре Диос, укажи мне дальнейший путь," - девушка невинно опустила ресницы, но тут же воинственно взглянула на Мак-Гартнера и Лавузо.
- Сеньоры, у нас всегда есть наши головы и ружья, а о мое пылающее сердце, думаю, обожжется любой покусившийся на него. Потому давайте двигаться тихо и дружно и не пугать ваших леди глупыми разговорами.
Племянница капитана вздернула носик и , взмахнув роскошной гривой волос, не спеша пошла вдоль берега.

[Рамирес >>>]

Злоключения не закончились с Дадли- они только начинались.
Проводив взглядом Селесту, Пьер Лавузо поспешил вслед за ней, и уж потом за ними поспешили шагающие бок о бок Джеферсон и Ательстейн, уже позабывшие о вчерашней размолвке. С Миссис Флисс и Вирджиния Лоубридж поравнялся испанский инквизитор, и заговорил с ними на чистейшем английском языке, попытавшись завязать теологический спор, но он настолько густо пересыпал речь философскими терминами, что обе женщины его так и не поняли.
Гром барабанов всё так же сопровождал отряд, выживший после кораблекрушения. Далеко позади появились несколько чёрных дикарей, но далее не побежали- очевидно, это был всего лишь разведотряд.
За два часа отряд прошёл около пяти километров- ноги вязли в песке, пот заливал глаза, все запыхались- у каждого была своя ноша. Старик шотландец устал больше всех... Джеферсон объявил привал.
Испанец Антонио прилёг на песок, чуть вдали от других. И это было его ошибкой. Прямо с дерева на него спрыгнул какой- то хищник, похожий на леопарда. Через секунду они уже катались по песку.

Сообщение отредактировал Рамирес - 11-02-2007, 0:15

[бабка Гульда >>>]

Вирджиния Лоубридж была воспитана в англиканской вере. Она понимала, что должна вступить с этим католическим священником в диспут и постоять за свою веру. Но что поделать, если она не понимала и четверти того, что говорил испанец (хотя его английский язык был и неплох)?
Поэтому Вирджиния воспользовалась тактикой, которой женщины часто пользуются в таких случаях: на каждую горячую тираду инквизитора делала большие глаза и говорила: "Правда?! Ой, сударь, какой вы умный, сколько вы всего знаете!" И несчастный испанец начинал растолковывать свою мысль в очередной раз...
Мисс Лоубридж продолжала так доводить испанца, когда послышался вопль и хриплое рычание.
Вирджиния обернулась - и пронзительно завизжала...

Сообщение отредактировал бабка Гульда - 18-03-2007, 19:46

[Сейден >>>]

Последний час старик МакГартнер просто-напросто плелся в хвосте процессии. Молодость беспощадна к слабостям старости. А к тому же еще и подстегиваемая близостью опасности, она становится совершенно неуправляемой. Лишь из последних сил Фергус следовал за своими компаньонами. Даже Топ и тот убежал вперед, бросив старика на произвол судьбы.
Силы сгорали быстро. Боль в ногах становилась невыносимой. Сознание появлялось и исчезало. На месте воспоминаний остались лишь смутные картины. Жара, влажный воздух, грохот, яркий калейдоскоп бессмысленных образов.
Черный цветок плясал перед глазами старика. Он извивался в самых бессмысленных, самых диких позах. Он манил к себе. Звал. Требовал. Он пах и от него разило безумной духотой. Фергус не мог набрать в легкие воздуха. Лишь шаг и шаг, шаг и шаг. Ноги сами собой двигались вперед. Прямо навстречу цветку. Огненному цветку.
Видел ли это кто еще? Да нет. Вокруг были лишь джунгли, лианы, заросли, корни. А если бы кто обернулся к старику. Ну что бы он мог сказать? Старик смотрит под ноги и что-то бормочет. Двигается упорно вслед за остальными и не отстает. Лучше его не трогать.

Привал.
Шаг и шаг. МакГартнер медленно опустился на песок. Нет, не упал. Просто подогнулись ноги и он сел, без сил, без движений. Сухие губы отчаянно молили пить, а сердце молило о вечном покое.
-Скорее! Где доктор Лавузо? – закричал кто-то.
-Нет, ну что вы, со мной все в порядке, - хотел отозваться шотландец, но даже не смог пошевелить губами.
Оказалось, что Лавузо звали совершенно за другим. Прямо на прогалине на которой расположился отряд лежали в ряд странного вида копья.
«Что это, святая Мария?» - отстраненно подумал старик. А затем сгорбился и как-то разом осел. Но лишь на мгновение. Вдох и выдох. И вот он снова полон сил. Но как подняться на ноги?

Разумеется, покой отряду только снился. На этот раз пострадал Антонио, по непонятно каким причинам решивший вступить в схватку с огромной пятнистой кошкой. Как и полагается в дрянной бульварной комедии, завизжала одна из дам. Осталось еще звякнуть металлу о металл или громыхнуть выстрелу и все. Вот он, жанр.
Топ, бегавший до этого вокруг доктора, неожиданно бросился в схватку. Он отважно повис, вцепившись зубами кошке в загривок. Тут уж стало не по себе и шотландцу.

[Адимир >>>]

Стив вместе со всеми обернулся на вопли Антонио.
"Веселенькое здесь местечко!" - подумал он. Стив рывком поднялся с песка и побежал в сторону схватки. В руках он держал ружье, но применять его не собирался, боясь задеть Антонио. Позади послышался женский визг. Беккет заскрежетал зубами, уж чего-чего, а женского визга он не переносил.
Подоспев к месту битвы он не останавливаясь с размаху хватанул сцепившихся ногой, пытаясь скинуть пятнистую бестию. Беккет перекатился по песку и развернулся лицом к сражающимся, при этом раздался выстрел, то ли от удара, то ли от того что дернулся палец лежавший на курке его мушкета...
Стив поднялся на ноги и приготовился к бою, держа в руках ружье....

Сообщение отредактировал Адимир - 2-03-2007, 1:55

[Тельтиар >>>]

- Пута Мадре! - Только и возопил Тони, когда какая-то тварь навалилась на него всем весом, да еще и норовя запустить когти куда не следует... не то что бы Гомес не любил, когда его царапают, но обычно это происходило в куда более интимной обстановке. Где-то возле уха клацнули зубы кошака, острые когти погрузились в плечо, легко распарывая отличный шелк! Это ж надо - сохранить рубашку в кораблекрушении и потерять вот так легко уже на суше.
Извернувшись, Антонио ухитрился сменить позу, по крайней мере тварь пусть и находилась сверху, но он уже был к ней лицом, а не спиной, впрочем это особенно не помогло, потому как пятнистое чудовище решило разодрать ему клыками горло...
Какой-то лай, кошка дернула головой и испанцу показалось, что на загривке у нее находится шавка шотландского старичка... Размышлять об этом было некогда, потому что когти хищника успели разодрать юноше бок.
"Да она же меня убьет!!!" - Пронеслось в голове благородного идальго, и тут же его разум вспыхнул одним только словом: "НЕТ!!!"
Рука скользнула к поясу, раздался выстрел одинаково удививший как охотника, так и жертву - видимо потому, что пришелся мимо цели, однако кошка на пару мгновений прервала нападение - этого Гомесу хватило чтобы обнажить кинжал и воткнуть его промеж ребер пятнистой твари.
Издав непонятное рычание, кошак спрыгнул с Тони и дал деру, надеясь поскорее скрыться. Ничего, еще издохнет с такой-то раной.
Тони тяжело вздохнул и попытался подняться. Безрезультатно. Покачнувшись, он рухнул на землю, а окровавленный кинжал выпал из ладони. Потеря крови начинала сказываться.

[Сейден >>>]

-Дьяволе… - Дик Ательстейн, оказавшийся ближе прочих к месту схватки, но так и не сумевший пустить в дело свою саблю – Антонио слишком крутился, чтобы можно было прицельно ударить по леопарду – невольно вздрогнул. Уж больно ему не понравились раны испанца. А тот тем временем уже почти осел на землю.
Только тут начали оживать остальные. К телу почти одновременно подошли Джеферсон и старик МакГартнер.
-О Святая Елена…
-Доктор Лавузо, подойдите сюда, скорее!
Но доктор… валялся в отключке. Видимо, потерял сознание.
-Что б вас все черти поочередно на сковородке переворачивали… - Джеферсон в три прыжка оказался рядом с ученым и отвесил ему увесистую пощечину. Голова Пьера Лавузо дернулась в сторону, и доктор очнулся. Но только для того, чтобы пробормотать:
-У него кровь?.. – и снова потерял сознание.
Мужчины застыли, пораженные, словно громом – доктор не переносил вида крови. МакГартнер негромко кашлянул:
-Надо остановить кровотечение, иначе он умрет прямо у нас на руках.
Ательстейн неожиданно разозлился:
-Ну и пусть, скормим его проклятым африкашкам, может, они тогда отстанут.
Джеферсон как на пружине подскочил и повернулся к моряку.
-А может мы тебя оставим здесь, а?
Доктор в очередной раз пришел в сознание и жалобно простонал.
-Если на рану не наложить жгут процесс станет необратимым, - теряя сознание, Лавузо успел пробормотать. – И промыть, и завязать…
Ругнувшись на гортанном горском наречии, МакГартнер снял с перевязи меч:
-Привал, дамы и господа. Спасаем Антонио и уходим отсюда. Не нравятся мне эти туземцы. Дамы, займитесь раненым, господа, за ружья.
А африканцы уже почти не прятались. Они открыто следили за путниками на относительно безопасном расстоянии, не нападая, но и не убираясь восвояси.

Деревня переживала нехорошие времена. Умер вождь. По традиции, вместо умершего вождя новым становится либо самый сильный воин деревни, либо тот, кого поддержит все племя. На этот раз претендентов было всего двое. Младший брат вождя, Бинда, которому оставался еще месяц до мужского возраста и лучший воин племени Охотник-на-Тени.
По такому поводу решено было принести в жертву немого соплеменника, совершившего крупный проступок в последнем месяце. Скудный, но тем не менее вполне себе праздник.
И была бы схватка, которая определила бы сильнейшего, когда вперед вышел шаман племени Арчимба. Встряхнув трещоткой, шаман грозно выплюнул, что пока Бинда не войдет в возраст – не быть дуэли. А будет до того времени править Бинда, поддерживаемый мудростью духов. Ежели через одну луну у Охотника-на-Тени будут какие-либо претензии, тогда и быть ритуальной схватке.
А на следующий день пришли горестные известия. Возле берега появились странные люди. Бледнокожие, завернутые в странные ткани. И они принесли с собой смерть. Погиб старший сын шамана. Под тяжелым взглядом живущего вечно Бинда отправил нескольких лучших следопытов наблюдать за странными людьми. А сам собрал совет племени.
-Жизнь за жизнь, - молвили охотники, а молодой вождь молчал и неуверенно посматривал на шамана. Молчал и тот. До поры.
Тогда Бинда решительно сменил вопрос:
-Что делать с Н’Баной, женой погибшего воина? Отправлять ли ее к солнцу, вслед за супругом ее, как того требуют обычаи предков?
Над советом племени нависла тишина. Именно в эти дни в племя приехали родственники Н‘Баны, и если племя примет решение предков, быть им принесенными в жертву за компанию.

(НРПГ: девушки, спасаем Антонио, иначе ему не жить, господа африканцы, играем, у нас совет племени)

Сообщение отредактировал Сейден - 18-03-2007, 16:04

[Хелькэ >>>]

Внимательным взором шаман обвел соплеменников, задержавшись дольше всего на вожде.
- Согласно древнему обычаю, так все и должно быть! - Арчимба ударил в землю посохом, оскаливая неровные желтые зубы. - Но внутренний голос подсказывает мне, что должны мы обратиться к духам.
Бинда с трудом выдержал взгляд человека, от которого (вождь чувствовал) зависела его собственная жизнь и смерть.
-Ежели ты так считаешь… - кое-кто поморщился на столь безвольную речь своего вождя. Нет, не таким должен быть правитель деревни. Должен бы он быть сильным и решительным. Как Охотник-на-Тени. Но открыто выступить никто не решился.
К тому же всех интересовало, как шаман будет разговаривать с духами. Обычно он это делал вместе с покойным сыном, устраивая представление перед всем племенем.
Шаман кивнул и начал ритуал.
Казалось, даже дневное солнце с нескрывамым любопытством взирало на его действия. Вначале Арчимба извлек откуда-то мешочек и вытряхнул его содержимое на песок. Пыль взметнулась в воздух, затем осела, и все увидели небольшие человеческие кости - скорее всего, фаланги пальцев ног или рук. Потом из заранее приготовленного пучка трав он извлек пару стеблей неизвестного растения и сунул в рот.
Да, Арчимба подготовил все заранее. В общем, даже гадать ему, по большому счету, и не нужно было. Воля духов всегда совпадала с его собственными желаниями и далеко не всегда - с общественными интересами.
Затем он начал ритуальный танец вокруг костяшек. Воины племени отбивали ритм копьями и завывали в такт. Впечатление со стороны было бы воистину ужасным...Если бы присутствовал хоть кто-то посторонний.
Но шаман был среди своих. Даже наблюдавшие из отдаления за советом Н‘Бана и ее родственники не увидели в этом ничего особенно ужасного. Конечно, таинственно, но на то Арчимба и шаман.
Его дикий танец продолжался еще недолго. Остановившись наконец (воины затихли и перестали стучать копьями), Арчимба вернулся к костям и резко провел по ним ладонью, как будто хотел смахнуть их в сторону. Некоторые из костей сместились, другие же отлетели совсем, какие-то все же остались на месте. Для непосвященных людей это было непонятной мозаикой, сложившейся на желтом песке. Шаман замер, словно читая эти странные письмена.
- Вот она, воля духов! - громко провозгласил он после долгого молчания. - Н'Бана не погибнет, но должна съесть сердце того человека, кто убил ее мужа, если она хочет остаться в живых!
Бинда позволил себе вздохнуть. В течение всего ритуала он следил за каждым движением шамана. Когда он объявил свою волю, Бинда опустил глаза, чтобы никто не мог заглянуть в них и проговорил. Тихо, но твердо:
-Быть посему. Это ответ на оба наших вопроса. Воины, готовимся к схватке.
Если бы кто мог заглянуть в глаза вождя, он бы с удивлением прочел бы яростную решимость и… тоску.

Совместно с Сейденом

Сообщение отредактировал Hellish Cat - 18-03-2007, 19:16

[дон Алесандро >>>]

Пожилая дама будто очнулась от шока, подхватив трость, она в два шага приблизилась к Вирджнии, схватила за плечи и тряханула, да так что зубы девушки клацнули.
- Вирджиния! Прекратите реветь сию же секунду! Не стойте столбом! Помоги мне! – с этими словами миссис Флисс склонилась к кабальеро.
- Ах, какой кошмар! Бинты мне! Скорее!!!
Джинни быстро пришла в себя и кинулась помогать миссис Флисс:
– Бинты, сударыня? Ну, разве что это...
Она рванула с плеч испанца остатки рубашки и проворно разодрала их на полосы.
– Я поддержу его за плечи, а вы бинтуйте!
- Ох, святая Дева, помоги нам – леди Лоретта набожно взяла Библию что болталась на её поясе и… с легким «чпок» открыла потайное горлышко и чуть приподняв вуаль, отпила, проглотила, потом сделала пару больших глотков и с шумом опрыскала раны испанца.
- Давай! – англичанка ловко перехватила полоски ткани и стала туго обматывать раны.
Вирджиния даже повеселела, когда на всеобщее обозрение открылась одна из тайн миссис Флисс.
– Сударыня, я полагаю, сеньору тоже не повредил бы глоточек из вашей фляжки? Для подкрепления. Он потерял много крови...
- О… да. Конечно, дитя моё, мы не должны допустить заражения! – с этими словами дама открыла рот кабальеро и плеснула туда из фляжки.

(и бабка Гульда)

[SimiRel' >>>]

Охотник-на-Тени стоял среди воинов, немного впереди, что более сильно подчеркивало его статус, наблюдал за танцем шамана. Равномерные удары о землю создавали четкий ритм, а голосовые связки самопроизвольно варьировали между криком и воем. Темп ускорялся, капельки пота стекали по его лицу. Достигнув апогея, шаман замер, заставив их перестать отбивать ритм. Сейчас духи будут говорить….

- Вот она, воля духов! - громко провозгласил он после долгого молчания. - Н'Бана не погибнет, но должна съесть сердце того человека, кто убил ее мужа, если она хочет остаться в живых!

Вздох облегчения вырвался у него при этих словах. Его рука еще сильней сжала древко копья. Он заметил какое было лицо у Бинды, гордость за себя взыграла в его сердце. Это тихое *Быть посему*, было как бальзам шамана, который он носил у бедра.
Он направился в свою хижину, вытянув глиняный горшок с краской, принялся наводить марафет, для будущего устрашения заморской еды. Макнув в жидкость руку он одним движением нанес краску сперва на лицо, а потом на остальные части тела, напевая молитву к духам охоты. Закончив ритуал, Охотник-на-Тени взял свой излюбленный лук и дорогие вражьему сердцу стрелы, направился к центру деревни, где начался массовый сбор. Заиграли там-тамы, женщины вынесли напиток фюйу, состоящий из нескольких трав и сока цибалу-пана. Зачерпнув ладонью, он медленно выпил. Знакомое состояние эйфории, вот и первые охотники вышли на танец Смерти….

[Nica >>>]

Вся эта активная возня возле раненого, дала возможность Дадли не привлекая внимания окружающих усесться в сторонке и дать отдых ногам.
Однако от его внимания не ускользнуло невероятное открытие! Доктор не выносит вида крови! Требует наложить жгут "на рану"?! И кажется "завязать", а не перебинтовать...Помилуйте, или судьбе было угодно столкнуть Стоуна с ещё большим недотепой чем он сам, что в принципе было трудновыполнимой задачей, либо доктор не тот за кого себя выдаёт!
Но усталость сделала своё дело и Дадлик глядя на то как профессионально обе дамы обихаживают пострадавшего очень быстро забыл о своих подозрениях.

[Шут Гороховый >>>]

Солнце жарило черную плоть изуродованного человека, привязанного к столбу позади одной из хижин. Он почти не шевелился, и только по часто вздымающейся груди было видно, что он еще жив. Чуть поодаль от него стоял молодой охотник. Он впервые видел этого человека, но ему рассказали, что его зовут Гупа и он одержим. Это было понятно, как еще он мог выжить один эти два года, после изгнания.
Когда его только привели в деревню, почти никто не узнал бывшего соплеменника, но никто не был рад видеть прогневившего духов. Ходили слухи, что он убил льва и съел его сердце, и глубокие шрамы от когтей на спине Гупа были тому подтвержденьем.
Так или иначе, вскоре он будет принесен в жертву богам и все знали об этом.
Вдруг Гупа приподнял голову и не открывая глаз простонал что-то невнятное. Молодой охотник сразу напрягся, ему было велено не приближаться к пленнику. Но ему сказали, чтобы он давал одержимому глоток воды, чтобы тот е умер от жажды раньше времени.
Гупа снова простонал, и охранник налил из кувшина плошку воды и подошел к нему.
Одним большим глотком Гупа осушил ее, и, не открывая рта, взглянул на юношу. Пристально и внимательно, как змея перед броском. Внезапно он резко подался вперед, насколько позволяли тугие веревки, и выплюнул воду в лицо охраннику. Тот отпрыгнул назад, в ужасе глядя на одержимого, сердце охотника бешено колотилось.
А Гупа надрывисто хохотал и метался, словно в конвульсиях. Его глаза безумно вращались, а в широко открытом рту дергался обрубок языка.
Молодой охотник собрался с духом и с силой ударил Гупа кулаком в челюсть.
Одержимый успокоился и вновь обвис на столбе.

Сообщение отредактировал Шут Гороховый - 20-03-2007, 0:31

[Lila >>>]

Родригес не сводил глаз с туземцев: что-то эти нехристи совсем осмелели, даже прятаться перестали. Ружье, принесенное кем-то с разбитой «Морской Медведицы», было для монаха сейчас важнее Святого Писания. Впрочем, последнего у него как раз и не было. Библия вместе с остальными вещами пошла ко дну еще во время крушения «Святой Терезы». Тогда Родригес долго цеплялся за свои пожитки, бултыхаясь в холодной воде, пока не понял, что начинает тонуть вместе с ними. Инстинкт самосохранения оказался сильнее, и инквизитор усиленно заработал руками и ногами, бросив вещи, деньги и документы.
Вот и сейчас все тот же инстинкт подсказывал, что заряженное ружье будет намного эффективнее дюжины молитв. Конечно же, Родригесу приходила в голову мысль, что не плохо бы было обратить местных дикарей в истинную веру. Да только обращение – дело затяжное, а времени в данной ситуации как раз и не хватало. Туземцы теплых чувств к белым не испытывали, в планы же Родригеса не входило закончить свою жизнь нанизанным на копье или упокоиться с проломленной топориком головой.
На всякий случай инквизитор все-таки произнес молитву и, возведя глаза к небу, попросил Всевышнего что-нибудь предпринять, например, обратить все происшедшее в сон или вдруг навести на дикарей кротость и смирение. Но, видимо, Отец Небесный был занят другими, более важными, делами и глас брата Диего, вопиющего к нему с берега Африки, не расслышал. Поэтому вслух монах произнес:
- Господа, а не кажется ли вам, что нам лучше поскорее укрыться вон за теми деревьями? Они вроде как погуще. С раненым далеко не убежишь, бросить его – не по-христиански. А ведь дикари того глади начнут стрелять! Хоть наше оружие и лучше, но их больше по численности…

[Морфи >>>]

Белые люди принесли смерть. Смерть ее мужа. Н’Бана готова была последовать за мужем, ведь она была хорошей женой, а хорошая жена пойдет за своим супругом даже на тот свет. Но кроме самой Н’Баны в жертву были бы принесены и ее родственники, а этого ей совершено не хотелось. Она сама и ее родственники наблюдали за советом племени с некоторого отдаления. Они не разговаривали друг с другом, смотря прямо вперед, на молодого вождя и шамана. Они ждали. И шаман начал свой ритуальный танец вокруг костяшек, а когда танец был завершен…

- Вот она, воля духов! - громко провозгласил он после долгого молчания. - Н'Бана не погибнет, но должна съесть сердце того человека, кто убил ее мужа, если она хочет остаться в живых!

Духи сказали свое веское слово. Н'Бана на мгновение закрыла глаза, затем расслабила плечи. Совсем скоро воины племени встретятся в бою с пришедшими с моря белыми. И сама Н'Бана пойдет вместе с мужчинами, потому что она должна съесть сердце одного из белых пришельцев. А вместе с Н'Баной пойдет ее брат, который совсем недавно достиг мужского возраста. Но до того момента, когда охотники выйдут из деревни, Н'Бане нужно было узнать, как выглядит белый, принесший в руках смерть ее мужа. Она решила дождаться окончания танца Смерти охотников, а затем спросить о белом у шамана. Арчимба должен был знать.

[Сейден >>>]

События разворачивались быстро и нелогично. Пока дамы обрабатывали раны испанца, а МакГартнер встал на стражу, Ательстейн и Джеферсон подошли к потерявшему сознание Лавузо.
Помощник капитана присел на корточки перед несчастным доктором, а Дик презрительно скривился, разглядывая ученого.
-Очнитесь, доктор.
Через несколько секунд Лавузо заморгал и открыл глаза. Попытался сфокусировать взгляд на лице Джеферсона, но потерпел фиаско, вздохнул, снял очки и принялся протирать их платочком.
-Он… вы его перебинтовали?
Бывший помощник капитана, а нынче один из членов небольшой группки выживших, Джеферсон, вздохнул и устало покачал головой.
-Вы потеряли сознание, доктор. Дамы помогли Антонио, но… им не хватало ваших познаний.
Лавузо с отчаянной решимостью водрузил очки на нос и постарался смотреть прямо перед собой, чтобы не встретиться с Джеферсоном глазами.
-Да-да, конечно. Увы, но… Простите, я не переношу вида крови. Это… это семейная болезнь.
-Сочувствую вам доктор, - моряк небрежно подал руку, помогая Лавузо подняться на ноги. – Потому что очень скоро вы имеете шанс увидеть не только чужую, но и свою собственную кровь. Видите наших наблюдательных спутников?
Ательстейн кивнул в сторону африканцев.
-Хм, - глаза натуралиста задумчиво сверкнули. – Насколько я могу судить по внешнему виду, по.. э… инвентарю и по татуировкам наших спутников… Мм… Можно предположить.. ээ… Да нет, я в этом уверен, что перед нами представители одной из неразвитых цивилизаций. Возможно даже, и об этом я могу судить глядя на их зубы (один из туземцев что-то сказал другому, а тот ему ответил), - что перед нами представители одного из племен, склонных к употреблению в пищу человеческой плоти, то есть говоря обычным языком, это каннибалы. Кажется, это наши вчерашние друзья. Хотя я не уверен в этом до конца.
Доктор окончательно смутился и обвел слушателей немножко виноватым взглядом, словно он сам привел сюда этих каннибалов.
Тем временем МакГартнер наклонился к дамам, занимавшимся ранами Антонио, и поинтересовался:
-С ним все будет в порядке? Ему… не потребуются услуги священника? – затем перекрестился и посмотрел на внучку, стоявшую неподалеку. – Джас, девочка моя, возьми одно из ружей. Наши жизни теперь в наших руках.
Джеферсон задумчиво покачал головой.
-Носилки, нам нужны носилки. Ательстейн, Стоун, помогите.

Бинда молился духам. Он стоял в своей хижине перед тотемом и произносил слова, которым его научил еще отец. Племя должно было одолеть пришельцев. Может даже захватить их живыми, чтобы принести в жертву духам. Но даже мертвые, бледнолицые спасут жизнь Н’Бане.
Бинда разгадал замысел шамана почти сразу же, как услышал его пожелание поговорить с предками. Арчимба всегда казался Бинде алчным, стремящимся получить как можно больше. И молодой вождь видел взгляды, кои шаман бросал на жену своего погибшего сына. Непонятное чувство нехорошо сдавило грудь юноши. Что бы не произошло, он решил не отдавать старому шаману Н‘Бану.
Молитва подошла к концу и вождь вышел к своему племени. На битву собралось большая часть взрослого населения деревни. Числом трижды пальцев на обеих руках.
Лучшие охотники. И женщины, и мужчины.
Вождь поискал взглядом шамана. Тот должен был либо отправиться вместе с воинами, либо дать Бинде какой-нибудь знак, обещавший победу племени в предстоящей схватке.

[Nica >>>]

Дадли блаженствовал. Будучи ленивым до самозабвения и трудолюбивым по необходимости он при каждом удобном случае стремился оставить своё крупное тело в покое и неге. Однако до слуха его долетели обрывки разговоров, содержание их весьма обеспокоило юного сибарита. Так например после высказывания доктора о том, что по зубам он может определить каким видом мяса питается человек заставило тут же захлопнуть свой собственный рот. Хотя уж он то человечиной не пробавлялся! Просто наш горе - путешественник обожал конфеты и считал это своё пристрастие детским и не подобающим настоящему мужчине, а посему к обнародованию сего факта не стремился.

Тем временем МакГартнер наклонился к дамам, занимавшимся ранами Антонио, и поинтересовался:
-С ним все будет в порядке? Ему… не потребуются услуги священника? – затем перекрестился и посмотрел на внучку, стоявшую неподалеку. – Джас, девочка моя, возьми одно из ружей. Наши жизни теперь в наших руках.
Джеферсон задумчиво покачал головой.
-Носилки, нам нужны носилки. Ательстейн, Стоун, помогите.
Дадли встрепенулся и подошёл к ним.
- Э-э.., а где же их взять? Носилки-то...

[Адимир >>>]

Беккет сидел на песке и чистил свой мушкет, изредка поглядывая в сторону джунглей. Он намотал на голову то, что оставалось от его изодранной рубахи, и сидел по пояс голый, выглядел он при этом немного комично, чего ничуть не смущался.
Напевая себе под нос песенки лондонских улиц, Беккет переключился на возню возле раненого, на него никто не обращал внимания и он сидел в стороне и разглядывал тех, с кем ему придется, сосуществовать ближайшее время. Может это будет неделя, может месяц, может быть больше, хотя вряд ли, с такой компанией Беккет рассчитывал протянуть в лучшем случае до утра. Он не считал себя лучше всех подготовленным и не выделял кого-то как обузу, просто среди них не было, на его взгляд, хотя бы одного человека, хорошо разбирающегося в военном деле или хотя бы знающего как выживать в этих джунглях.
Поразмыслив над своим невеселым будущим, Стив снова стал следить за своими спутниками, столпившимися возле раненого.
Только он подумал, что без носилок тут не обойтись, как один из собравшихся воскликнул:
- Э-э.., а где же их взять? Носилки-то...
Похоже это был какой-то святоша.
-Эй, любезный! Как вас там! - крикнул Стив священнику - вы, если я не ослышался, хотели узнать где можно взять носилки? Пойдемте, я покажу вам!
С этими словами Беккет двинулся к ближайшим зарослям, доставая из-за пояса топор. Ружье он закинул за спину, чтобы оно не мешало размахивать топором.
- Поторапливайтесь святой отец! Мне понадобится помощь, надо будет сплести носилки, вы ведь умеете делать это или только языком чесать горазды? - Беккет, оскалился, глядя в сторону Дадли - Да не дуйтесь вы! Я не хотел вас обидеть! На худой конец, исповедуете меня, если на нас вдруг нападут дикари! - и Бекетт громко расхохотался.

Сообщение отредактировал Ноэль - 26-03-2007, 20:00

[Nica >>>]

- С чего это вы взяли, что я имею отношение к духовному сану сэр?Конечно мой наряд несколько пестроват и некоторые детали в нём хм-м...откровенно странны,-Стоун потеребил рукой конец верёвки поддерживающей его штаны,
- Но принять меня за священника только из-за того, что я подпоясан "вервием"?! Забавный ход мыслей! Тогда я могу соотнести Вас милейший исключительно к пиратам, если брать во внимание Вашь импровизированный головной убор!
Дадли улыбался, хорошее настроение вновь вернулось к нему и он бодро зашагал рядом с этим явно бывалым путешественником.
- Я не имел чести быть Вам представленным...Меня зовут Стоун, Дадли Стоун к Вашим услугам! Буду весьма Вам признателен если Вы как бы возьмёте надо мной опеку, я видите ли впервые путешествую и совершенно неопытен!
Молодой человек приподнял шляпу и так покраснел от смущения, что даже веснушки на его физиономии стали не видны.

[SimiRel' >>>]

Тепло разлилось по телу, с каждым ударом сердца песня духов ставала ближе. Охотник-на-Тени вошел в круг танцующих воинов. Его гибкое тело начало свой танец, не нарушая гармонию, а дополняя ее. Первое движение, плавное, дикое. Второе, прыжок, как нападает пантера из темноты джунглей. Капельки пота выступили на эбонитовой гладкой коже, внося новые грани в узоры, нарисованные красной краской.
Да, духи с нами, они поют, почти кричат от восторга, предвкушения будущей битвы. Погибшие будут отомщены, а духи предков напоены кровью. Охотник закружился, вздымая пыль вокруг себя, которая укутала его как саваном, оседая на его коже, добавляя возможность слиться с окружающим миром. Теперь свет не будет отражаться на ее поверхности. Знак, только лишь знак вождя и он вырвется на свободу, начнет свою охоту, охоту на белые тени.

[Lila >>>]

Родригес насторожился, когда кто-то там упомянул священника. Но, как оказалось, обращались вовсе не к нему. Наличие еще одного духовного лица, о котором никто доселе и слыхом не слыхивал, несколько удивило брата Диего, и он с интересом прислушался к разговору. Все разъяснилось, когда Стоун (инквизитор прекрасно запоминал имена) ответил, что Беккет обознался.
- Господа, если уж на то пошло, при нападении туземцев я могу исповедовать вас обоих, - улыбаясь предложил Родригес, - А заодно могу помочь с носилками. По крайней мере, это лучше, чем смотреть на раненого, охать и ничего не делать.
Брат Диего перекинул ружье через плечо и направился к зарослям, которые Беккет собирался рубить.

[Хелькэ >>>]

Шаман не собирался отправляться вместе с воинами. Не станет Арчимба рисковать своей головой, голова ему еще пригодится. Ведь молодой вождь нуждается в советнике, который будет направлять его, управлять им... который, по сути, будет править сам. Подчинить Бинду своей воле не составит труда для шамана. А уж затем он получит все, чего хотел.
- Я останусь в деревне и буду молить духов ниспослать победу нашим воинам! - провозгласил Арчимба. - Отправляйтесь же в путь, воины - мое благословение с вами!
И, еще раз взмахнув трещотками, шаман отправился к своей хижине разжигать благовонный костер, чтобы умилостивить духов.

[Иннельда Ишер >>>]

Пока Родригес, Беккет и Дадли священнодействовали над срубленными лианами и молодыми деревцами, Селеста сидела на корне большого дерева, раскинувшегося поблизости. Ей было тепло, немного лениво и сонно.
"Hombre.. Как же они медленно и неуклюже делают элементарные вещи..," - подумала девушка, с кошачьей грацией поднявшись с импровизированного кресла и направившись к мужчинам.
Нелепая пародия на сплетенные якобы носилки лежала на песке. Селеста уверенно взялась за лианы. В детстве ей частенько приходилось плести корзины, чтобы было во что складывать белье и фрукты, собранные в родительском саду.
- Ну что, muchachos, готово! - улыбнулась она.
Однако не тут-то было.
Скользкие тонкие лианы при попытке положить на готовые носилки бесчувственное тело Антонио, развязывались и рвались. "Парень чертовски тяжел!" - только и подумала племянница капитана. Так как подходящих для этой цели веревок не нашлось, юная сеньорита, зайдя за дерево, со вздохом оборвала подол рубахи, оставшись в еле прикрывающей грудь короткой распашонке. Завязав под грудью узел и разорвав ткань на довольно широкие ленты, Селеста с помощью Ательстейна намертво скрепила ветви вместе.

Сообщение отредактировал Иннельда Ишер - 28-03-2007, 21:56

[Сейден >>>]

Фергус перекрестился, глядя на распутницу, и поискал взглядом сочувствия у святого отца.
-Думаю, нам стоит отсюда уходить, - старику надоела близость туземцев и, повернувшись к ним спиной, он собрался было подойти к носилкам, на которые уже собрались было положить тело Антонио Джеферсон и Ательстейн, когда раздался полный ужаса крик натуралиста:
-Пригнииииись!
Не думая ни о чем шотландец упал лицом вниз, прямо в песок. Сквозь то место, где только что была грудная клетка старого дворянина пронеслось копье.
-Нас… - Лавузо, весь побледнев, сделал шаг назад и растерянно посмотрел на спутников. – Они хотят убить нас!
Ательстейн и Джефферсон отпустили тело Антонио и взялись за ружья. Помощник капитана немного пригнулся, вглядываясь в заросли. Затем мрачно процедил сквозь зубы:
-Мерзость. И где они, позвольте поинтересоваться?
За заботами о раненом и за собственными проблемами, спутники не заметили того, что туземцы исчезли. Лишь листья легонько и неторопливо покачивались то ли от ветра, то ли по иной причине…
Удивил всех Лавузо, подошедший к МагГартнеру и присевший на корточки возле копья.
-Бросок змеи… - затем поглядел в сторону зарослей. – Они повсюду.
-В круг, черт возьми! – не долго думая, Ательстейн подхватил дам за руки и толкнул себе за спину, к остальным. Затем встал на одно колено, прицелился в показавшийся ему подозрительный куст и выстрелил. Громовой выстрел раздался над джунглями. А затем наступила тишина. Абсолютная. Кое-кто из путников даже задержал дыхание.
-Вот они! – Лавузо дрожащим пальцем указал куда-то, а затем… над кустами впереди взвилось облако из копий.
Натуралист неверным движением вырвал из земли копье и словно сомнамбула сделал шаг вперед. А затем неожиданно размахнулся и бросил его со всей силы.
…Первое копьё просвистели мимо, разорвав рукав рубашки Лавузо…

Бинда молча проглотил оскорбление – шаман практически отмахнулся от лучших воинов племени. Вождь повернулся к своим бойцам:
-Сегодня мы восстановим честь племени. Нас ведут духи! – Бинда поднял над головой копье и взвыл. – Нас ждет славный пир!
Воины поспешили вслед за вождем. К битве.
Солнце медленно поднималось над джунглями, а воины едва заметными тенями следовали к своей цели.
-Стойте! – один из следопытов племени остановился, подняв руку в предупреждающем жесте. Бинда замер, испытывая невольное восхищение к наблюдательности своего соплеменника.
-Там схватка, - последовало продолжение.
Движение воинов замедлилось. Теперь они шли присматриваясь и прислушиваясь к шорохам, держа оружие наготове.
Следопыт нагнулся и поднял с земли клочок материи. Принюхался.
-Бадунгу.
Кое-кто из бойцов вздрогнул. Бадунгу, самые кровожадные на этом берегу реки. Если они вышли против кого войной – противнику оставалось лишь молить духов о легкой смерти.
Бремя решения повисло над вождем. Бинда нахмурился и склонил голову влево, словно прислушиваясь к своей кости, висевшей в ухе.
-Идем дальше, - наконец решил он. Это наша битва. Но не торопимся. Ждем.

[Nica >>>]

Из затеи с носилками практически ничего не вышло и подоспевшая помощь юной плетельщицы была как нельзя кстати. Правда материал выбранный девушкой удивил Дадлика до чрезвычайности! Приходилось либо признать, что девушка носит рубашки из кевлара либо раненный потерял вместе с кровью большую часть своего веса и тонкие полоски широкой не по размеру рубашки способны выдержать его. Но девушка была красива и обнажившийся живот только добавил ей привлекательности. Стоун засмотрелся на прелестницу и не заметил корень дерева, споткнулся и ...через мгновение уже лежал на земле практически в той же позе что и пострадавший только в другой проэкции.

[Тельтиар >>>]

- Оооох, - простонал, ворочаясь, Антонио Гомес. Он уже ухитрился потерять ориентацию во времени и пространстве, за тот период, что находился без сознания, а потому не слишком хорошо понимал, где сейчас находится. Впрочем уже вскоре ему удалось размежевать веки и понять, что находится он не там, где хотелось бы...
С очередным стоном, юноша пошевелел ладонью, запустив ее в карман и нащупав там золотую цацку, снятую с негра. Нащупал и вздохнул с облегчением. Славно, значит не все еще потеряно... и провалился в небытие.

[Морфи >>>]

Бадунгу... Из-за них нельзя подойти ближе. Из-за них нельзя вступить в бой. Из-за них нельзя выполнить волю духов. А что может одна Н'Бана? Как бы ей не хотелось первой начать атаку на белых, она не может ничего. Только ждать. Ждать, пока не придет время. А потом она отомстит. Убийца ее мужа не должен долго прожить! Но она так и не узнала, кто он. Не успела поговорить с шаманом. И она не знает, кто именно принес весть о смерти мужа. Нужно спросить у Бинды, раз шамана здесь не достать. Н'Бана поравнялась с вождем.
- Прости, что прерываю твои мысли, вождь. Не мог бы ты указать мне на воина, который видел как, умер мой муж? Мне нужно знать, как выглядит тот белый, чье сердце я скоро съем.

[Сейден >>>]

МакГартнер пропустил начало атаки. Он услышал лишь некий непонятный звук, словно что-то ударяло о землю. Раздался чей-то обозленный выдох, в котором было слишком много от ругательства.
Старик обернулся, чтобы застать удивительную картину. Прежде всего в глаза бросался доктор Лавузо, занесший над головой копье. Картина продержалась не долго. Доктор метнул копье в заросли. Кроме того на земле вокруг доктора лежало еще три копья. Еще несколько возле носилок (как при этом не оказалось пострадавших – не смогли бы объяснить и сами атаковавшие) и…
Шотландец крепко сжал в руках ружье, вглядываясь в заросли. Он готов был поклясться, что видел там движения силуэта, но силуэт исчез слишком быстро и дворянин решил не стрелять. Лишь прошипел сквозь зубы:
-Идите сюда, давайте же…

Бинда кивнул Н‘Бане.
-Сорк, - поджарый охотник приблизился к вождю на зов. – Ты был среди наших разведчиков?
Охотник согласно кивнул. Теперь племя двигалось осторожно и неторопливо, обходя сражающихся по дуге. Вождь же получив утвердительный кивок от Сорка, продолжил.
-Ты можешь показать Н’Бане ее обидчика?
-Да, вождь, это легко.
Вождь кивнул и улыбнулся к женщине.
-Будь с Сорком, Н’Бана. Следуй за ним. За твою жизнь заступились духи. Знай, за тобой все наше племя.

[Иннельда Ишер >>>]

(я и Nica)

Нюхать пыль и само по себе занятие мало почтенное для молодого человека, а уж в присутствии понравившейся ему девушки...двойная погибель!! Утешало лишь сознание того, что на землю его поверг не более удачливый и ловкий противник, а его собственная неуклюжесть.
Дадли, несмотря на комплекцию, довольно проворно вскочил на ноги, но, взглянув на племянницу капитана, понял, что в её глазах он не поднялся...и вряд ли ему это удастся в будущем. Девушка смотрела на него так, словно он был неодушевленным предметом
"Забавный он, этот Дад... вот чертовы имена у этих инглез..." - думала Селеста, наблюдая за неуклюжим пареньком. Хотя.. Здоровенный он, можно будет пристроить в дело, если четко объяснить, что к чему, конечно.
- Эй, hombre... - она лениво улыбнулась юноше.
- О-о-о!!- это был настоящий крик англичанина, восходящая интонация и непередаваемый тембр весеннего кошачьего мява.
Копье со свистом вонзилось рядом с когда-то белым башмаком Стоуна. То ли возглас привлёк излишнее внимание противника, то ли Дадли приняли за главного, руководствуясь исключительно размерами, но именно его атаковал внезапно выпрыгнувший из кустов африканец. Мнимый вождь отпрянул и споткнулся об уже знакомый корень. Рухнув теперь уже навзничь, он пребольно ударился о ружьё, висевшее за спиной, увы, в таком положении совершенно недосягаемое....
Селеста выругалась и выстрелила, не успев даже встать в стойку. Естественно, она промахнулась.
Поняв, что пуля не поразила цель, девушка растеряла последние остатки самообладания и ринулась прямо на дикаря, потрясая незаряженным ружьем. Тот явно не успел понять, что происходит, и попытался ткнуть Дадли очередным копьецом, сильно выдвинувшись вперед.
Столкновение двух воителей напоминало деревенскую драку, из которой победительницей вышла сеньорита Вальехо - в пылу сражения она изо всей силы ударила африканца по голове прикладом мушкета.
Едва успев стереть кровь с ружья, которое из огнестрельного стало внезапно ударным орудием, девушка поняла: надо уводить Дадли, иначе, несмотря на его рост, его либо затопчут, либо нашпигуют стрелами.

Сообщение отредактировал Иннельда Ишер - 13-04-2007, 19:41

[Lila >>>]

Глядя на Селесту, Родригес, подобно Фергусу, перекрестился и возвел глаза к небу. Это не помешало ему через мгновение скосить их обратно в сторону девушки. Ведь и во время поста просматривать меню никто не запрещает!
В это время просвистели копья, неуклюжий Дадли растянулся на земле, а Селеста, с грацией дикой кошки, набросилась на беднягу-туземца, пытаясь укокошить его прикладом мушкета. Неисповедимы пути твои Господи! Пока мужчины размышляют, женщины держат оборону!
Родригес выстрелил в черномазого, неосторожно высунувшегося из-за дерева, но так и не смог понять: попал или нет. Туземец исчез в зарослях и больше не появлялся. Инквизитор перезарядил ружье и поспешил помочь Дадли подняться на ноги.
- Сын мой, - Родригес решил, что Господь посылает ему эту маленькую паству в качестве первого испытания, - Не стоит беспомощно валяться на земле. Вставайте быстрее. Я думаю, Отец Наш Небесный не будет в восторге, если сейчас Вы уподобитесь ежу…

[Nica >>>]

Причём тут ежи?-подумалось Стоуну,-кажется у меня скоро случится мозговая горячка от этих бесконечных падений..
- Благодарю Вас падре, - сопя и потирая ушибленную поясницу англичанин во все глаза смотрел на Селесту.
Ловкая, красивая и...опасная, пожалуй да, именно определение "опасная" подходило ей более всего. Впервые за всё время путешествия Дадли поблагодарил небеса за то, что его отцу пришла в голову мысль отправить своего тюфяка-сына в плаванье.
Она так непохожа на тех анемичных барышень, которые наполняли гостиные его родного предместья!
Кое-как отряхнувшись он подталкиваемый Селестой поспешил за святым отцом. Нападение прекратилось так же внезапно, как и началось, во всяком случае у них есть немного времени, чтобы укрыться в зарослях и перезарядить ружья. На ходу Стоун снял со спины ружьё и теперь держа его в руках шёл по тропинке. Со стороны могло показаться, что он ведёт падре на расстрел...Селеста замыкала шествие.

[дон Алесандро >>>]

- О святые небеса! - миссис Флисс казалось была напугана появлением дикарей.
Этим не замедлили воспользоваться парочка черных туземцев с копьями, они подскочили к ней и попытались проткнуть своим жутким оружием, однако ко всеобщему удивлению, мадам Флисс ловко ушла от обоих копий и ловко огрела одного из негров набалдашником посоха, воин повалился на песок, тем временем второй, выпучившись на комок черных тряпок что скрывал боевую вдову, попытался снова проткнуть Лоретту копьём и тут случилось странное, трость, которую сжимала в руках женщина щелкнула и раздвинулась, внутри неё оказалось лезвие, самое настоящее, этим лезвием, дама ловко отвела неумелый удар копьём и мгновенно контратаковала, туземный воитель кулем повалился на песок, окрашивая его в алый цвет.
Вирджиния, только что казавшаяся до смерти перепуганной, при виде отваги своей старшей спутницы словно преобразилась. Выдернув из-за пояса пистолет, она выстрелила из-за плеча миссис Флисс в кусты, откуда уже вставал третий воин.. Перезаряжать пистолет было некогда. Девушка быстро сунула бесполезный пистолет за пояс, выхватила из рук раненого туземца копье и, держа его неловко, но решительно, приготовилась отразить любую атаку.
- Держись за мной! - буркнула вдова, в левой руке она держала обнажённое лезвие, а в правой сжимала трость-ножны.
- Ну кто тут ещё хочет тел, британских женщин?! - Лоретта выглядела по настоящему жутко - черные одеяния, вуаль, и сверкающее лезвие в руках - настоящая фурия.
Желающих не нашлось: ошарашенные туземцы отступили, дав возможность обеим женщинам присоединиться к своим отступающим соплеменникам.

(и Бабка Гульда)

[Хелькэ >>>]

Солнце сегодня было особенно ярким.
Взяв с собой двух воинов - тех, что с вождем не пошли на битву, а остались в деревне - Арчимба отправился к противоположному краю деревни. Там, за хижинами, был привязан к деревянному столбу Гупа, одержимый демонами, которого надобно было принести в жертву. Предстояло очередное представление, на этот раз более кровавое.
Странное предчувствие терзало шамана. Казалось ему, что нечто странное и необычное должно произойти вскорости, а вот что именно, не мог он предугадать. А вот и одержимый...
Арчимба не стал близко подходить к нему по той же причине, по какой не пошел сюда в одиночку. Мало ли что может выкинуть бесноватый? Говорят, пытался он уже напасть на одного воина.
- Развяжите его, только держите крепко, - приказал шаман охотникам. - Прежде чем отвести его в деревню, должен я поговорить с духами, что душой его завладели.
Подозревал Живущий Вечно, что не удастся, скорее всего, толку добиться ни от Гупы, ни от демонов, его околдовавших. Но слишком сильны были, видно, недобрые предчувствия шамана, коли в этот раз взаправду решил он с духами общаться, а не свою волю за слова богов выдавать.
Веревки, державшие до этого помешанного, змеями упали на пыльную, потрескавшуюся от зноя землю.

[Сейден >>>]

Как-то так само собой получилось, что неожиданное нападение туземцев застало отряд врасплох. Так раньше прочих отошедшие от стоянки святой отец, мистер Стоун и мисс Селеста подверглись нападению туземцев. Им повезло набрести на засаду, в которой сидело всего два несчастных африканца, коих тут же перебили из ружей (одного застрелили, второго просто-напросто забили прикладами). На этом удача закончилась.
Святой отец, поведший своих братьев (брата и сестру) по несчастью назад на воссоединение с остальным отрядом, неожиданно оказался преследуем тройкой людоедов, еще двое заходило с фланга. Напомнил, что ружье у мисс Селесты так и осталось не перезаряженным.
Оставшиеся мужчины оставив под защитой дам, Миссис Флисс и Вирджинии Лоубридж, испанца Антонио поспешили на выручку. Увы, им прежде всего стоило бы позаботиться о собственной безопасности. Прямо в отряд полетело еще несколько копий, а вслед за ними выскочила туча (иное слово в тот момент вряд ли было бы уместным) каннибалов, явно вознамерившихся либо проткнуть противников копьями, либо поставить на нож.
Вероятно, сама удача решила поучаствовать в этой замечательной игре. Мужчины синхронно вскинули ружья к плечу и как по комане выстрелили. Прицельно. Трое дикарей как подкошенные свалились наземь. Остальные на несколько секунд замерли, скованные священным ужасом.
Ательстейн поспешил перезарядить ружье. Джефферсон и МакГартнер лишь мрачно переглянулись и приготовились к неминуемой атаке туземцев. МакГартнер взял в руки свой меч, бывший помощник капитана схватился за саблю. Волна из семерых туземцев покатилась на бравых подданных Их Величеств. Старпом и старый дворянин стойко встретили первый удар. Железо против дерева и кремния. За их спинами моряк Дик успел-таки перезарядить ружье и выстрелить в самую гущу атакующих.
Тем временем миссис Флисс и Вирджиния сумели отбиться от напавших на них туземцев и вознамерились было присоединиться к остальным. Тело Антонио так и осталось неприкаянно лежать на песке. В горячке боя о нем попросту позабыли свои и не удосужились подобрать каннибалы.
Туземцы теснили два отряда (группу моряков и группу святого отца) друг к дружке. Девушки оказались за спинами туземцев. Моряки и МакГартнер ввязались в рукопашную, грозившую в любой момент обернуться печальным концом в виду численного преимущества противника.

[Lila >>>]

Родригес ответил бы Дадли, что под «ежом» он подразумевал его самого, утыканного копьями туземцев, но передумал. Молодой человек и так напуган, зачем же выводить его из себя? Поэтому падре промолчал, загадочно улыбаясь, пусть списывают его поведение на чудачества старого человека.
Однако долго заниматься раздумьями инквизитору не позволили – туземцы вновь перешли в атаку.
«Еще не много, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его…», - бормоча псалмы, падре остановился, вскинул ружье и прицелился.
«Нечестивый злоумышляет против праведника и скрежещет на него зубами своими; Господь же посмеивается над ним, ибо видит, что приходит день его…»
Один из нападавших упал, не успев метнуть копье.
«А нечестивые погибнут, и враги Господни, как тук агнцев, исчезнут…»
Родригес, припомнив недавнее поведение Селесты, припечатал прикладом слишком шустрого дикаря, осмелившегося сунуться достаточно близко.

[Nica >>>]

Хм-м..Какие воинственные нынче пошли миссионеры-то! Вера у них оказывается не просто "с кулаками", а прям с пулями и ...прикладами. Это интересно где ж святой отец приобрел сии полезные навыки? Никак в каком нибудь "горячем" монастыре ежедневно атакуемом нечестивыми еретиками - ассасинами.
Рассуждая про себя в подобном ключе Стоун вскинул ружье и довольно метко выстрелил, в том смысле, что попасть-то он конечно попал, но вот куда... Стоявший позади своего передового отряда туземец помимо боевой раскраски имел в носу кольцо делавшее его похожим на ярмарочного медведя, так вот именно его и отстрелил Дадлик! Тонкий и пронзительный визг схватившегося за раскольцованный нос дикаря привлёк всеобщее внимание позволил на миг внести сумятицу в ряды туземцев.

[Сейден >>>]

(Антонио Гомеса, само собой, отыграл Тельтиар)

Ситуация начинала выходить из-под контроля. Святого отца оглушили прицельно брошенным камнем, Селесту и мистера Стоуна туземцы окружили плотным кольцом. Их поражение было уже очевидным. Одно не слишком точное движение, и битва закончится.
У мужчин ситуация была едва ли лучшей. Если Джефферсон и МакГартнер вместе с Джастиной еще как-то отбивались втроем от толпы, пользуясь явным преимуществом в росте, в качестве оружия, а так же в том, что держались вместе, то Ательстейн и Лавузо слишком далеко от них отошли. И теперь были со всех сторон окружены, не имея шанса пробиться к своим.
-Дик! - Джефферсон сумел перезарядиться и выстрелить в одного из туземцев, окружавших моряка.
Тем временем Антонио и оставшегося с ним рядом Стива Блэккета туземцы вниманием обошли. Вернее, свалив одним метким ударом камнем по затылку Блэккета, они оставили два тела лежать и поспешили на помощь остальному племени.
Шум начавшейся борьбы, поначалу далекой, но уже вскоре разразившейся ружейным громом, привел в чувство бедолагу Тони, чуть продравшего глаза, и тихо выругавшегося. Ничего себе, очнулся, подумал он, стараясь приподняться, и, едва лишь к нему вернулась способность видеть - разглядел напирающих отовсюду черномазых коротышек, которым, казалось конца и края нет! Рука, как-то сама-собой нащупала брошенное рядом с носилками ружье, и испанец, перевернувшись на живот, тщательно прицелился в набросившегося на Ательстейна пигмея, а затем нажал на курок, надеясь, что ослабшая рука не дрогнет. Отдача с силой ударила в плечо, мужчина дернулся, выпуская из рук разряженное оружие, и со стоном перекатился на спину.
Увы, роковая случайность нацелила дуло оружия прямо в легкое Ательстейна. Моряк вздрогнул, замер - битва для него перестала существовать, - а затем медленно опустился на колени, в ужасе глядя перед собой. Из раны толчками выливалась кровь...
На удивление его не стали добивать. Видимо, дикарей вело понятие чести, они позвоили Воину, встретить смерть достойно, представ перед ее ликом и сразившись с ней.
-Скоты, мерзавцы! - Джефферсон с ревом бросился вперед, оставив МакГартнера и Джастину вдвоем.
Это был конец? Это могло стать началом конца для всех них, если бы туземцы неожиданно не отступили. Хо! Они словно забыли о бледнолицых, внезапно сцепившись друг с дружкой. А вернее с подошедшим из зарослей очередным отрядом.
Фергус с внучкой успели пробиться к бывшему помощнику капитана, а мистер Стоун и Селеста Вальехо на руках вынесли отца Родригеса к своим. Став полукругом над Ательстейном они приготовились биться до последнего.
Последними к отряду присоединились миссис Флисс и Вирджиния.
-Миссис Флисс, кто научил вас так драться? Клянусь, впервые вижу нечто подобное, - МакГартнер с уважением смотрел на даму.
А между туземцами происходило нечто странное. Вновь пришедшие сумели прогнать остальных и теперь окружили отряд со всех сторон, направив на европейцев свое оружие. Стрелять было нечем, все патроны лежали возле Гомеса и Блеккета... Вернее, они лежали бы рядом с ними, если бы туземцы отступая, не захватили тела обоих европейцев с собой. Нападавшие не стали их преследовать, а, как уже было сказано, окружили отряд.
На несколько секунд все посторонние шумы кроме звуков дыхания, казалось, перестали существовать.
Пользуясь моментом, Джефферсон требовательно повернулся к Лавузо.
-Док, он выживет? - Натуралист как-то отчаянно улыбнулся и с грустью покачал головой.
-Что ж, значит...
Моряк не закончил фразы. Туземцы неожиданно опустили копья. Вперед выступил один из них, молодой, невысокий, смуглый, с костью в ухе. Он остановился напротив мистера Дадли Стоуна и что-то требовательно произнес на своем непонятном языке.

-Так-так, - Бинда с недовольным видом наблюдал за развитием схватки. - Кажется, бледнокожие умрут. И вся слава достанется этим отродьям злых духов...
Вождь подозвал к себе самых опытных воинов деревни. А затем разделившись на два отряда племя вступило в схватку. Бадунгу не ожидали удара в спину, поэтому сражение получилось коротким. Бинда позволил им забрать два валявшихся в отдалении тела, а вернее заметил это только тогда когда было уже поздно.
Бледнолицые собрались вместе, как и подобает племени перед лицом опасности. Вождь произнес одну короткую команду, и его воины опустили копья.
Бинда вышел вперед и ообратился к самому представительному воину племени бледнолицых:
-Нам нужен убийца мужа женщины нашего племени. Выдайте нам его для успокоения духов, и мы вас не тронем.

Сообщение отредактировал Сейден - 11-05-2007, 21:48

[Рамирес >>>]

"Белые пауки медлительны, как Носатые Горы, и неповоротливы, как Болотные Гиганты, но и опасны, как Зубатые Ящеры. Их Огненные Палки несут мгновенную смерть, и духи Джунглей никак не спасут отважного охотника.
Мы враждовали с племенем Зу- Ли, но сегодня пришёл вестник- предложить союз в новой Охоте- и да возвестят Барабаны Охоты о том, что их племя присоединится к погоне за белыми пауками. Раньше они приходили и увозили на огромных лодках много их в неведомые земли. И теперь пришла расплата- их сердца, ещё бьющиеся, должен будет съесть Верховный Шаман- и тогда много лет Духи Джунглей будут благосклонны к ним, им будет везти в охоте, у них родится много сильных воинов, Гривастые Кошки будут обходить их стороной, а батат принесёт хороший урожай.
Мы присоединимся к Зу- Ли, и пошлём гонцов ещё дальше- и когда Огненная Черепаха коснётся края земли, уходя спать, уже множество племён присоединятся к Великой Охоте.
Духи Джунглей повелели принести их живыми, дабы можно было проглотить их сердца здесь, Понга и Нанга, из чьих животов произошло племя Речных Крокодилов, ещё бьющимися, а тела должны быть съедены пирующим племенем. Бананы уже перезрели и кувшины полны Коварного Сока, что делает голову веселее, а язык болтливее. Они выпьют много Коварного Сока, когда поймают Белых Пауков"

-ты, черномазая обезьяна, ещё что- то говорить вздумал- Джеферсон подал знак становиться в линию. Когда подобный строй даёт дружный залп, у противника не остаётся шансов. Рядом уже оказался Ательстейн, держа в руках ружьё, к нему примкнул Лавузо, впрочем, нисколько не внушающий надежды- он держал в руках пистолет, но руки тряслись так, что было непонятно, каким чудом он его вообще не выронил.
-становись в линию- строго произнёс капитан, глядя на остальных- залп по моей команде- он с удовлетворением глянул на встающих рядом плечом к плечу людей.

Чернокожий продолжал что- то лопотать на своём языке. Джеферсон застыл, ожидая, когда остальные встанут в строй.

[Сейден >>>]

"Какого черта?" - МакГартнер с изумлением смотрел на поднявшегося словно из мертвых Ательстейна. На боку моряка явственно виднелось огромное пятно крови. Тем не менее Дик не просто стоял, он был готов к решительным действиям. На губах его плясала яростная улыбочка. Недобро ухмыльнувшись, он взвел свое ружье и нацелил его прямо говорившему туземцу в сердце.
"Легко ему говорить: стройся в линию и стреляй. Ружье-то есть, но где взять заряд, черт возьми?"
-Джефферсон, - старик повел своим мечом из стороны в сторону, разглядывая туземцев. - Нам не выдержать атаки со всех сторон. Мы умрем как собаки. Даже если бы у нас у всех были заряды, они слишком близко и, похоже, уже не боятся звуков наших ружий.

Бинда внимательно вслушивался в слова этих странных чужаков. от них явственно веяло напряженностью, злостью и страхом. Неприятный букет. Один из них что-то промычал... Ужасная речь. Коверкающая звуки и смыслы - разве может так развиваться цивилизация? Лишь интонация позволила вождю определить намерения говорившего. А после того как раненый воин чудом встал и недвусмысленно направил свою палку-оружие Бинде в грудь, вопросов больше не оставалось.
Вождь сделал шаг назад и обернулся. Взгляд большинства воинов выражал кровожадное желание покончить с чужаками. Особенно страшно было смотреть на Н'Гану.
Бинда поспешно отвернулся от нее и отдал короткий приказ. Со всех сторон на бледнолицых были тут же направленны копья.
-Опустите ваше оружие иначе, клянусь честью племени, вам не дожить до заката.

-Вперед! Вперед! - конечно, ни Стив Беккет, ни то приходивший в сознание, то вновь терявший его Гомес не могли понимать слов каннибалов. Но общий смысл был ясен без всяких слов. Двигаться как можно быстрее. Конечно, пленные были бы желательны для хорошего ритуала, но и обычные неостывшие тела также вполне сгодятся для ужина.
Ряды каннибалов поредели после схватки. На половину, а это серьзеная потеря для племени. Совсем недавно Бадунгу готовлись к тому, что скоро от них отделится еще одна деревня, которая займет место какого-нибдуь соседа выше или ниже по реке. Теперь эти мечты были развеяны, а у племени появился новый кровавый враг, с которым следовало поквитаться. но после ритуала отпевания павших.
Антонио тащили на себе сразу двое - вернее, на шесте, к которому привязали чужака за руки и за ноги. Стива гнали в середине толпы, приставив к нему сразу троих воинов.

[Адимир >>>]

После последнего сражения у Стива страшно раскалывалась голова, кто-то из этих черномазых крепко ему зарядил. "Что-то мне не везет! То я не успеваю к драке, то отлеживаюсь, так скоро и юбку можно натягивать" - невесело подумал Беккет. Да ему было очень обидно что он не отправил на тот свет ни одного аборигена!
-Все пропустил!- простонал Беккет- Черт побери!!!
Он плелся в середине колонны, рядом с ним шли три аборигена и по их виду было понятно что это не зеленые юнцы. Беккет оценил ситуацию и сделал для себя неутешительный вывод - удрать сейчас не удастся!
Беккет взглянул на Гомеса:
-Эй амиго, ты как?

[Nica >>>]

Как ни странно, но Стоун почему- то перестал бояться. Вспомнилась присказка старой няньки всякий раз повторяемая ею, когда раскрывалась его очередная шалость, и на Дадлика обрушивалось справедливое наказание:
"Лучше ужасный конец, чем ужас без конца!"- говорила она. Получив всё сполна, и уже лёжа в кровати, юный сквайр облегчённо вздохнув засыпал с чистой совестью, а утром был готов к новым проказам.
Вот и сейчас, он внутренне успокоился, хотя лицо было таким бледным, что без труда можно было посчитать веснушки.
Старик сказал, что нам не выдержать атаки со всех сторон и поэтому мы умрём как собаки...Интересное определение смерти с оружием в руках...А на жертвенном костре мы будем выглядеть героями? Ме-е...героические овцы на заклание...
Счас нас возьмут в плен..., а плен у каннибалов неприятная штука! Радует только, что недолгая...сожрут-с, дикари-с....

Сообщение отредактировал Nica - 30-05-2007, 18:32

[Тельтиар >>>]

Гомес хотел было ответить, что хуже он себя еще не чувствовал, да и в передрягу хуже этой еще не попадал, но тут один из туземцев со злостью ткнул Беккета под ребро тупым концом копья, прокричав что-то на своем непонятном языке. Видимо это было: "Заткнись, каналья", так что испанец решил, что пока можно подержать язык за зубами и определиться наконец, куда их ведут - на суп или на жаркое. Других вариантов разрешения данной проблемы пока не возникало, а бежать он даже при появившейся возможности все равно был не в силах.
Что же, по крайней мере он умрет вместе с новыми товарищами, а не один. Не так обидно хоть будет.

[Сейден >>>]

Бинда стоял и смотрел на бледнолицых. Те молчали, не желая выдавать своего. Может, шаман и развязал бы им язык, но до него сначала добраться надо.
-Проклятие на ваши головы, пришельцы,, в последний раз спрашиваю, кто из вас убил мужа этой женщины? – Бинда указал рукой на Н’Гану.
Молчание затягивалось. Бледнолицые не стреляли, не шли в атаку, они лишь стояли и ждали воли народа племени.
-Что ж, быть по сему. Окружить их! Отнять оружие, - жестикулируя, Бинда продолжал говорить. – Вы пойдете с нами и каждый день мы будем приносить в жертву одного из вас, пока вы не выдадите убийцу или пока все не погибните!
Туземцы молча бросились на европейцев.
МакГартнер отчаянно отбивался от нападавших шпагой. Их было четверо. Увы, круг обороны был пробит практически мгновенно. Последнее, что запомнил шотландец – древко, движущееся ему прямо в глаз и резкая боль. Пара выстрелов не спасла ситуации, уж слишком близко подошли туземцы. Они отняли у европейцев ружья и ножи. Некоторых оглушили. Таких (а это были прежде всего МакГартнер и явно умирающий Ательстейн) несли дальше на руках. Очень скоро сформировалась цепочка. Племя возвращалось в родную деревню.

Тем временем бадунги достигли поворота реки и пошли вдоль ее русла. Глава воинов о чем-то с жаром спорил с невысоким, худым как скелет стариком, разрисованным самым страшным образом. В конце-концов они пришли к какому-то решению. Отряд продолжал двигаться.
Африканцы оживились, узнавая родные места. До деревни оставалось меньше полумили. А скоро и она исчезла. Отряд разделился. Антонио понесли в хижину. За ним следом направился давешний старик. Стива Беккета же привели к глубокой, более трех метров яме, куда его и кинули. Над ним остались нести дежурство двое воинов. Остальные ушли куда-то за вождем.

[дон Алесандро >>>]

Измученные пленники вповалку рухнули на землю меж двух хижин на окраине деревни. Если они надеялись, что останутся без охраны, то были разочарованы: почти сразу рядом с ними возникли двое воинов. Один был стариком, на шее и поясе которого висели травяные гирлянды, унизанные какими-то раковинами и клыками. Второй был молод и очень крепок на вид. Его лоснящуюся широкую грудь украшали только ритуальные шрамы.
Вирджиния жалась к миссис Флисс, словно надеялась найти у старой женщины защиту. А старуха выглядела настолько выдохшейся и несчастной, что у нее даже не отобрали палку. В своих черных одеяниях, развевающихся на ветру, Лоретта Флисс походила на ощипанную ворону.
Сначала охранники молчали. Затем затеяли разговор — короткие презрительные фразы они бросали не друг другу, а пленникам. Потом старик, с ненавистью глядя на бледнолицых, сбивчиво и зло заговорил на языке, похожем на испанский.
- А! Смотрите-ка, а этот козёл учёный! – Флисс хрипло расхохоталась, будто ворона закаркала, – Вирджиния, смотри, говорящий по-португальски козёл!
— Ой, мисс Флисс, не надо, — быстро зашептала девушка, — ой, вдруг они понимают?
Как ни старалась девушка говорить негромко, но все же привлекла к себе внимание молодого охранника. Тот встал, подошел вплотную к девушке, навис над ней своей огромной тушей. Коротко и хрипло спросил о чем-то старика, тот в ответ рассыпался дребезжащим смехом.
Молодой охранник нагнулся над девушкой, подхватил ее на руки и понес к ближайшей хижине. Вирджиния с визгом пыталась отбиваться, но охранника это только веселило. Он даже остановился, повернулся к старику, показал ему свою трепыхающуюся добычу. Смотри, мол, какая кусачая зверушка попалась...
- О, Святая Дева, до чего я дожила охранять меня заставили двух козлов, старого что уже и боднуть не может и молодого которому ещё их растить и растить – дама проскрипела это на португальском, на крайне скверном португальском.
- Заткни себя, дура! Иначе я стукнуть тебя сильно-сильно! – для убедительности старик потряс копьём.
- Кого ты этим хотеть напугать? – женщина выпрямилась – Старый козёл, что забыл, зачем ему рога и копыта!
Дама повернула голову в сторону молодого воина.
- Может этот и мог бы попытаться… хотя… нет. Такой же козёл как и ты!
Тирада женщины заинтересовала молодого, он что-то бросил старику, тот видимо начал переводить, с каждым словом глаза молодого воина наливались кровью, он бросил девушку и рывком приблизился к Лоретте и потряс перед ещё лицом кулачищем.
Женщина снова мерзко расхохоталась, парень не выдержал и с размаху попытался вдарить мерзкую бабу. Но старая карга вдруг с необычайной ловкостью увернулась, выхватила неизвестно откуда-то взявшийся кинжал и всадила молодому вояке прямо в сердце. После чего в один прыжок достигла старика и полоснула его по горлу.
- Джини! Дёру!
Вирджиния мгновенно, словно ожидала именно такого результата этого немыслимого поединка, подхватила юбки и помчалась наутек.
Вслед за своей воспитанницей последовала Лоретта Флис, но она никаких юбок не поднимала, она просто отбросила, под ними почему-то оказались добротные штаны, и в таком виде последовала за девушкой в джунгли.

(и бабка Гульда)

[Хелькэ >>>]

Ступая медленно, чтобы не поднимать дорожной пыли, Арчимба возвращался в деревню. Далеко позади шамана шли и воины, что сопровождали его ранее к месту, где держали Гупу.
Дух, овладевший сумасшедшим, не произнес почти ни одного внятного слова - и немудрено, ведь Гупа лишен был языка, а духу, вероятно, неведомо было это, когда он вселялся в тело. Но показалось Арчимбе, что слышал он приказ, который не просто ошеломил Живущего Вечно, но и заставил задуматься всерьез.
Раньше Арчимба пренебрегал волей богов, пользуясь ее предлогом в рамках лишь собственной выгоды. Но сейчас - сейчас боги действительно обратились к нему устами безумца, верил шаман. И потребовали такого, чего сам бы он не сделал никогда. Арчимба не понимал, зачем это Высшим, но идти против сил природы даже у него, хитрого и изворотливого, считающегося только с собственными желаниями, не хватило бы духу.
Но что происходит в деревне? Шум, суета...Ах да, разумеется. Охотники вернулись, и вернулись не одни, а с добычей.
Шаман направлялся к своей хижине, оставаясь, казалось, в стороне от всей этой суматохи, как вдруг увидел двоих Сынов Племени, несущих на руках умирающего бледнокожего.
"Ты должен спасти белого человека..."
- Стойте! - остановаил их шаман. - Куда вы несете его?
Охотники замялись.
- Как и всякого пленного, мы...
- Несите его ко мне в хижину. Воля богов была на то, чтобы я его вылечил.
Не смея перечить правой руке вождя, воины вместе с Арчимбой отправились к жилищу шамана. Там они положили раненого на подстилку из травы и ушли, а Живущий Вечно начал срывать с потолка пучки целебных трав, которые там сушились.
- На что он богам? - дивился шаман, пытаясь найти котелок, в котором можно было бы приготовить отвар. - Ведь нет на нем ни отметины особой, ни силы великой в нем я не чувствую...
Ательстейн тихо застонал.

[Иннельда Ишер >>>]

(совместно с Сейденом)

Дочь морей Селеста Вальехо грозно сверкала глазами, но не могла поделать ровным счетом ничего - этот туземный сморчок осматривал ее, как кобылу на рынке!
Пока пленников гнали сюда, Селеста несколько раз попыталась вынуть из голенища припрятанный нож, однако связанные запястья так и не позволили этого сделать. Отсутствие оружия знойная испанка компенсировала острыми зубками - когда один из черных, осклабясь, прикоснулся рукой к ее груди, привлеченный то ли самой аппетитной частью тела, то ли сияющим на ней крестиком, Селеста вцепилась ему в ладонь. Воющий от неожиданной боли мужчина отпрыгнул, а Сел завязали рот какой-то грязной тряпицей, которую до сей поры не сняли.
Вообще это обстоятельство играло на руку туземному вождю, который разглядывал девушку. Иначе он давно бы уже оглох от замысловатых ругательств, которые девица была готова высыпать на голову любого из похитителей, как джинн - богатства на своего освободителя.
Но вождь лишь махнул рукой и произнес нечто на своем языке. Пострадавший воин с возмущением уставился на него, принялся бурно размахивать руками и часто-часто говорить.
Молодой вождь поднялся со своего места, что-то гневно ответил, и воин заткнулся. Нет, раздражение не покинуло его лица, но он его проглотил. А вождь, не удовлетворившись эффектом, подошел к Селесте и принялся что-то объяснять собравшимся вокруг них воинам, время от времени указывая рукой то на Селесту, то куда-то ей за спину. Постепенно воины успокоились, и даже пострадавший принялся кивать, соглашаясь с вождем. Наконец Бинда махнул рукой, девушку схватили за плечи двое воинов и потащили дальше.
Все закончилось не так страшно, как могло бы показаться читателю. Девушку всего лишь втащили в средних размеров хижину, сложенную из стволов местных деревьев и крытую пальмовыми листьями, и оставили там - несчастную, связанную и одинокую.

Сообщение отредактировал Иннельда Ишер - 19-06-2007, 22:12

[Lila >>>]

Родригес открыл глаза. Первое, что он увидел, это длинные зеленые листья каких-то растений, нависающие прямо над его лицом. Затем пришло осознание того, что лежит он на спине прямо на земле, и только после - вспомнилось все, что произошло. Родригес прислушался. Вокруг было тихо, если не брать в расчет гомона птиц и стрекота насекомых. Осмелев, падре сел и огляделся, высунувшись из травяных зарослей. Никого. Ни своих, ни туземцев.
Выбравшись из «укрытия» и обследовав недавнее поле боя, Диего пришел к выводу, напрашивавшемуся самому собой: его бросили. Трупов не было (значит их либо действительно нет, либо их забрали с собой), а от поляны в джунгли вела весьма заметная тропа. Падре сомневался, что ее оставили туземцы, вряд ли они ходят, как стадо слонов, а вот на европейцев это очень даже похоже. Значит, что бы ни произошло, они ушли. Без него.
На самом деле Диего был не так уж далек от истины. В пылу сражения и свои, и чужие про него, действительно, просто забыли. Что ж, теперь предстояло решить, что в такой ситуации делать. Впрочем, Родригес не долго ломал голову: дороги он не знал, поэтому просто пошел вслед за всеми по проложенной в зарослях тропе.
Читая молитвы всем святым угодникам, падре блуждал довольно долго, пока вдруг не услышал какой-то неясный шум и треск ломаемых веток. Родригес остановился и вытянул шею, пытаясь разглядеть, что там впереди. Неужели своих догнал? Или это снова дикари?
Треск и шум тем временем неумолимо приближались. Диего, ничего не разглядев, решил благоразумно убраться с тропы до выяснения обстоятельств, но только бедный падре сделал первый шаг в сторону, как в него тут же что-то врезалось и смело с ног. Падая навзничь, ошалевший Родригес выпучил глаза от удивления: сверху на него приземлилась Лоретта Флисс.

[Сейден >>>]

-А!.. Старая, - вождь плевался и стучал ногами по земле, не обращая внимания на столпившихся вокруг него воинов.
-Вот и послушал бы мудрого человека. Я в свои годы могу любого твоего охотника за повязку заткнуть на охоте!
И этому можно верить. Говорившая была никем иным как одной из матерей вождя племени бадунгу. А отчитывала она при всем честном народе собственно вождя. И соплеменники хохотали!
-Я кому сказала глядеть за моей милой внучкой, а? За этим несносным созданием! Где моя егоза, ты, разиня?!
Пожилая африканка, поперек себя шире, уперла кулаки в бока, от чего превратилась в огромную змею, плюющуюся ядом. Впрочем, для чужеземцев ее яд будет смертью, а для своих - лекарством. Но правда и то, что сейчас вождь не отказался бы очутиться где подальше.
-Ну мама!..
-Что мама? Что мама? - усики над верхней губой африанки воинственно встопорщились. - Я десятку таких как ты мама, но сокровище мою, эту антилопу, чтоб ей пусто было, упустить умудрился только ты один! Иди теперь ищи ее!
Соплеменники искренне наслаждались картиной, выражая свои чувства кто как может. Наиболее ретивые даже стучали ладонями по земле.
-Большая Мамма, нас с вождем ждут важные для всего племени дела. Наши соперники, пленники... - шаман попытался спасти своего коллегу по власти в деревни от гнева маммы. Увы, безуспешно. Теперь и он попал под раздачу. И прежде всего удостоился оплеухи. А что поделаешь? Тут только пикни от возмущения, сразу же вторую схватишь
-Я тебе покажу, водоросль пересохшая, дела важные, - неизвестно как, но старушке удалось повысить свой голос минимум на полтона. - Живо вернули мне внучку, а не то такой тебе ритуал устрою, косточки будешь свои по окрестностям целый месяц собирать! Живо, живо, живо!
Воины, женщины и уж конечно дети побежали кто куда. С места сорвались даже стражники ямы, в которой сидел Беккет. Кто бежал с огромным энтузиазмом, кто под давлением авторитета большой маммы, но результат был достигнут.
А старая африканка с тяжелой рукой и дурным характером медленно заковыляла к дальним хижинам, надеясь хоть там застать свою непокорную питомицу.

-Ты видел? - Бинда улыбнулся охотнику, стоявшему рядом с ним. - Вот на таких женщинах и надо жениться. Эх, будь она из нашего племени...
-Да ладно тебе, вождь, - старый мудрый охотник усмехнулся. - Конечно, дело это твое и семьи твоей... гм, да только если шаман не будет против твоего брака, ссылаясь на волю духов, такая связь будет хорошей и крепкой.
Охотники вокруг закивали. Практически всем действия Селесты пришлись по душе. А что? Красивая молодая дама. Очень светлая, конечно, по меркам племени, но ее цвет не так бросался в глаза как белизна остальных. Взять хотя бы эту противную старую тетку, возле которой все время жмется еще одна барышня. Ну, сущий птенец и мать. А ведь с ними еще придется говорить, оценивать.
-...Важно, чтобы вы предложили самых лучших, самых выносливых женщин. И мужчин. Но мужчины ценятся меньше... - Бинда помнил эти встречи. Невысокий чужеземец со злыми глазами. Странно одетый, с полумесяцем на шее. Говорит слащаво. Напомаженные усики. Брат Бинды сидел прямо на своем троне перед ним и слушал внимательно. А потом случилась битва с соседями. И пленные. Семеро мужчин и трое женщин. Вместо того чтобы по обычаю отдать их духам, брат велел передать их этому чужецемку. За ткани и драгоценные бусы. И металл, конечно. Два ножа. Один давно потерян братом. Второй Бинда передал под свое копье.
Чужеземец пообещал вернуться после двух сезонов дождей. Второй совсем недавно закончился. Скорее всего работорговец уже в дороге.
Вождю не нужны были пленные. Но и предавать их духам Бинда не хотел, во всем тайно сопротивляясь могущественной воле Арчимбы, шамана. За старика вождь не расчитывал выменять многое. Умирающего Воина тоже, увы, уже не обменяешь. Остаются три женщины, хмурый Вожак (так про себя Бинда назвал Джефферсона) и второй.
-Важно выбрать самых лучших...
-Что? - Бинда чересчур погрузился в свои мысли и пропустил то, что говорили ему его люди.
-Вождь, духам нужны только самые сильные воины. Да и на праздник...
Бинда хотел возразить, но тут на место совета, в окружении дотошных и любознательных детей выбежал один из стражников пленников.
-Вождь, беда!
-А ну брысь! - один из стариков-охотников цыкнул на детишек, тех как ветром сдуло.
-Говори.
-Старый Кбел начал говорить с пленниками на своем наречии, - старик, некогда попавший в рабство и уведенный в далекие земли, где много белых. Сумел сбежать, но пока был в рабстве, научился болтать на языке своих захватчиков. - Затем начал переводить своему внуку. Они повздорили, набросились на старуху и ее спутницу, а те закололи обоих и дали деру! Мы за ними следом, да только старуха к обрыву - и поминай как звали.
Воин с трудом перевел дыхание. Он сказал все, что мог и теперь ожидал решения вождя.
-Догнать их! Чего ждете? Охотник на Тени, ты как лучший воин племени должен возглавить отряд.

Джефферсон, МакГартнер, Селеста Вальехо и Дадли Стоун сидели в хижине под неусыпным надзором вооруженных охранников.

[Рамирес >>>]

Ввожу в игру тех, кого планировал с самого начала.

Ахмед аль Аддин "Шакал" неторопливо доедал банан, когда его подельник, Саид, появился в хижине из пальмовых веток.
-Манумба вернулся с разведки, и он говорит, что у этих с потопленного корабля много ружей, которые они именуют стреляющими палками. Более того, этот черномазый утверждает, что с ними две молодые белые женщины.
-подойди сюда, Саид- Ахмед смахнул с колен капли пролитого чая- запомни, что это не потерпевшие кораблекрушение, это белые собаки, и так же зови их, когда разговариваешь с этими- он кивнул на чернокожего разведчика, Манумбу. Аллах свидетель, я говорю, что эти белые женщины прекрасно украсят мой гарем- как только я завершу здесь свои дела- он погладил густую чёрную бороду, улыбнулся и продолжил- взгляни, Саид- "Шакал" вынул ятаган, потряс им в воздухе- видишь, сколько голов неверных он снёс с плеч, а до сих пор на нём нет ни одной зазубрины, хотя сталь так и сверкает на Солнце? Это сделано по моему заказу в Дамаске, такой меч режет доспехи как масло, его куют слой за слоем, пока он не достигнет нужной крепости. Он стоил мне дюжину прекрасных наложниц, которые были созданы специально, чтоб ублаждать своего господина. Белые женщины никогда так не смогут угодить мужчине, но тем не менее, на невольничьих рынках за них отваливают большие деньги, гораздо больше, чем за наших персиянок. А почему, не знаешь? Да всё лишь потому что их держат как некую диковинку. Вот рассуди, ты сам какой ятаган возьмёшь? Красивый, диковинный или тот, который применимый в бою?- "Шакала" несло на философию всё дальше, неизвестно, чем бы закончилась его речь, если бы не крики макак, раздавшиеся над головой.
-а ну вставай, ленивые псы- закричал он, и дюжина арабов тут же появились из соседних хижин- чистите ружья, набивайте порох, проверьте остроту ятаганов, мы выступаем за белыми рабами- он криво ухмыльнулся.

[SimiRel' >>>]

-Догнать их! Чего ждете? Охотник на Тени, ты как лучший воин племени должен возглавить отряд.


Духи еще не покинули его сознание. Одни говорили о вечности, другие о смерти. Оклик вождя заставил вздрогнуть и вывел из дремы Охотника На Тени, до сих пор разговаривающего с духами, мышцы были до сих пор напряжены, эта схватка так и не дала до конца освободиться…
Гневно сверкнув глазами, он шагнул за спины воинов. Его рука касалась плеча воина, и тот понимая его жест, безмолвно уходил вслед за ним. Взяв с собой трех воинов Охотник На Тени плавно двигался в сторону удравших пленников, он растягивал время, как пантера играет со своей добычей, так и он хотел, чтоб они на некоторое время почувствовали свободу. Вот их следы… поломанные ветви, так ходят слоны… Сопоставив будущих пленников с животным, он улыбнулся, надо же какие неуклюжие эти белокожие. Он уже видел их страх, перемешанный с ужасом, практически чувствовал его физически, только запах одной… Да, он заставлял чувства как-то расширяться. Да, он должен ее поймать… ее образ не отпускал его, а сейчас его подталкивали духи найти ее, может не духи, может что-то большее..
С этими мыслями он растворился в темноте джунглей.

Сообщение отредактировал Симирель - 22-06-2007, 21:58

[Тельтиар >>>]

с Сейденом

- Оох, - простонал Антонио, приоткрывая глаза. Над ним медленно расплывался узор травяного потолка хижины. Помотав головой, испанец понял - что это просто у него перед глазами все плывет, а не только потолок, и принял решение зажмурить их обратно.
Положеньице, в которое он попал, было из тех самых, в которых есть два выхода: сначала убьют, потом съедят, или сначала съедят, а там уже сам умрешь в процессе. Ни того, ни другого Гомесу не хотелось, и он был готов глаз отдать на отсечение, что любой на его месте думал бы так же. Тогда что оставалось человеку, израненному дикой кошкой, кроме как думать о побеге, не имея возможности его осуществить?
Помотав головой во второй раз, он открыл глаза, сильно прищурившись, и различив впереди чью-то чернокожую спину. Вот так обезьяна. Будь у него нож и хоть сколько-нибудь сил, он бы не теряя ни мгновения, засадил бы в затылок черномазому пару дюймов стали. Ножа не было. Силы же как покинули его однажды, так до сих пор не спешили возвращаться.
А упомянутый ранее африканский джентельмен со скучающим видом переминался с ноги на ногу, неся свой пост. Время от времени ему надояло так стоять и он, украдкой оглядываясь, садился на корточки или начинал бродить по хижине. Когда Гомес пришел в себя, воин бадунгу как змея резко повернулся к очнувшемуся, выставив впереди себя копье. При этом гневно завопил.
-Лежать! - и в сторону. - Гость проснулся!
Но на возглас никто не пришел. Неужели его никто не слышал? Воин хмыкнул и направился к двери, намереваясь задать разине-дозорному по первое число. Но вместо этого открыв дверь с невнятным возгласом отлетел к стене. В дверном проеме возникла огромная тень.
"Похоже сегодня будет дождь" - подумалось Гомесу, ибо он решил что тень, возникшая на пороге - это туча, заслонившая совсем недавно ярко светившее солнце.
А воин сделал некий быстрый жест, приложив руки к груди, а затем опустившись на колени. Подобным образом следовало бы привечать божество. Ну, то, что появилось на пороге для божества было как-то чересчур живым, но по положению в племени вполне соответствовало.
Огромная чернокожая женщина не удостоила стражника своим взглядом, а сразу же прошла к пленному. Гм, возникни у нее такое желание - сесть на несчастного Антонио - тому пришлось бы очень туго. Вернее, подобной нагрузки тело не выдержало бы. К счастью для Гомеса, подобного в голове у Большой Маммы не было и в помине. Она пристальным взглядом изучила лежащего, а затем нагнулась и не слишком сильно, но все-таки, ткнула пальцем возле одной из ран Антонио.
- Оууу! - взвыл испанец.
"Я что, умер и попал в жировой ад?" Подобные телеса он не видел даже у упитанных испанских матрон, и надо сказать - хвала господу, что не видел, а то его разум навсегда сохранил в себе отпечаток отвращения к женскому телу. Впрочем в данный момент у него даже на отвращение сил не наблюдалось.
А африканка нахмурилась и что-то произнесла на своем языке. Было это:
-Какое сочное мясо, - затем принялась бродить из угла в угол по хижине. Места для нее при этом было крайне мало и чтобы не получить невзначай затрещины, воин быстро переместился к центру хижины, там где на листьях лежал пленный. А Большая Мамма бродила из угла в угол вдоль стены и размышляла вслух.
-Но если оно потеряет еще крови и сил, то быстро перегорит и станет столь же безвкусным, как мясо наших соседей по Великой Реке. Как нехорошо-то, - от излишнего волнения Мамма махнула рукой и воин, как не старался, заполучил-таки свою затрещину.
Из того, что сказала толстуха, Антонио не понял ровным счетом ни слова, однако по плотоядному выражению ее глаз понял одно - его хотят, причем не как мужчину, а как вкусное и питательное блюдо. К такому повороту событий он хоть и готовился, но оказался совсем не готов. А потому лишь вздхнул с облегчением, когда негритянка покинула хижину. Похоже если его и собирались скушать, то не сегодня. Это радовало и давало надежду.

Большая Мамма же сделала вполне ясное заключение и теперь намеревалась действовать согласно ему. А точнее, выловив в очередной раз внучку принудить ее выходить эту гору мяса. Пусть приучается, а то все время где-то пропадает

Сообщение отредактировал Тельтиар - 2-07-2007, 23:25

[Хелькэ >>>]

(с Тельтиаром)

Сложно быть дочерью вождя, это Джумаан поняла уже давно. Туда не ходи, сюда не смотри, это не трогай... Принцесса - громкий титул, большая честь, великий почет. И в то же время неудержимо скучная жизнь. Еще и под строгим надзором Большой Маммы.
Из-под него, конечно, иногда удавалось сбежать, да и то ненадолго. Сегодня вот тоже вроде бы удалось, так нет же! Хотела сходить, глянуть на бледнолицых пленников, которых притащили охотники, но Мамма пришла в хижину раньше нее, и Джумаан пришлось вернуться. С тем, чтобы потом почти сразу же встретиться со строгой наставницей, которая, как оказалось, подыскала ей занятие. В общем-то даже интересное, познавательное...
Звеня многочисленными украшениями (или она не дочь вождя?!), Джумаан вошла в хижину. Ту самую, до которой не удалось добраться несколькими часами ранее. А вот и тот самый пленник, о котором говорила Большая мамма. Гомес снова приподнял веки, заслышав чьи-то шаги, но перед глазами плыло, точно после бутылки хорошего испанского вина. Он тихо выругался, и попытался пошевелить головой - та отозвалась тупой болью.
"Шевелится!" - почти с восторгом подумала девушка. Подошла поближе.
Интересно, ему ведь сказали, что ухаживать за ним будет сама принцесса? Впрочем, если и сказали, он вряд ли понял, рассудила Джумаан. Поэтому, наверное, ему совсем необязательно церемониально кланяться...да он, кажется, и не может.
Махнув рукой на обряды, девушка опустилась рядом с раненым на колени и принялась с откровенным нахальством разглядывать его. Еще бы - белый человек, такая диковинка!
Некоторое время Тони лежал спокойно, но затем перевернулся на бок - от долгого лежания у него затекли конечности, а поскольку подняться никаких сил не было, то он старался хотя бы ворочаться. Вот и сейчас, со вздохом испанец плюхнулся на живот, не сумев удержаться на боку.
Джумаан тронула его за плечо - с опаской: вдруг оно кусается? Нет, оно не кусалось...ему и правда было очень плохо. Она похлопала мужчину по тому же плечу - ну давай, попробуй подняться, или не видишь, что здесь дочь вождя...
Испанский гранд грязно выругался по испански, для пущего эффекта добавив пару английских крепких выражений. Во рту было сухо, как в пустыне, но на слова пока сил хватало. На большее же...
Он снова перевернулся и запрокинул голову.
- Тебе больно? - спросила девушка. Ее голос, необычно низкий для человека европейского, в тишине хижины прозвучал очень громко.
Какое интересное лицо...он был совсем не похож на мужчин ее племени. Словно человек из другого мира.
- Что?
Сначала он даже не понял, кому принадлежит голос, потом понял, но вот слов разобрать не смог. Веки попробовали размежеваться. Дважды. Безуспешно. Тони поднял руку, проведя перед собой, чтобы понять - мерещится ему, или все же рядом есть живой человек. Пальцы дотронулись до кожи.
Джумаан вздрогнула, как антилопа, наклонившаяся к реке, чтобы напиться воды и заметившая в ней распахнутую крокодилью пасть. До нее...как он смел дотронуться до нее!
Наклонив голову, снова приглядевшись, она поняла - это случайно, он ее даже не видит. Почему-то ей стало так жалко...
Узкая темная ладонь девушки скользнула по щеке пленника. Мгновение спустя прикосновение сменилось легким похлопыванием.
- Эй, - позвала она.
Антонио помотал головой, стараясь унять тот звон, что стоял у него в ушах. Почему он решительно не понимает этой речи, если это ни английский и даже не французский язык - их он по крайней мере бы отличил от испанского, а тут.
Веки наконец поднялись, в глаза ударил свет проходящих через крышу хижины лучей, но он все же сумел различить чей-то силуэт, прежде чем вновь закрыть глаза. Слабость становилась нестерпимой.
Дочь вождя вздохнула, решительно поднялась... Ладно, прилется немножко потрудиться.
Набрав воды из колодца возле хижины (хорошо хоть, никто не видел - стражников она сама отослала на время), Джумаан сама притащила деревянное ведерко, пусть небольшое, но для нее тяжелое, в хижину. Так, половинку кокоса можно использовать как чашку...
Набрав в нее воды, девушка чуть помедлила, а затем плеснула ей на лицо Гомеса.
В ответ раздалась все таже брань, на сей раз правда приправленная еще более крепкими выраженьями, заимствованными из все известных Гомесу языков (то есть английского и французского), после чего тот, с силой приподнялся на локтях, облизал губы, увлажняя рот и широко раскрыл глаза.
Рассмотрел перед собой чернокожую туземку, а после вновь рухнул на спину, поскольку удержаться на руках ему с первого раза не удалось.
"Интересно, что он сказал?" - подумала девушка. "Поблагодарил, наверное..."
Подобралась поближе, улыбнулась - поднесла чашку с остатками воды к лицу.
- Хочешь?
"За ним будет очень, очень сложно ухаживать".
Девушка наклонилась над ним, Антонио инстинктивно поднял руку, мимоходом выбив чашку, и провел ладонью по ее щеке. И только затем мелькнула запоздалая мысль: "И зачем тебе это в твоем состоянии?"
Половинка кокоса заплясала на полу, кружась все медленнее, медленнее...Джумаан не отрывала от нее взгляда, и только когда та замерла на месте, посмотрела в лицо мужчины. Да, он был совсем не похож на тех суровых охотников бадунгу, которыми девушка тайно восхищалась, наблюдая за их возвращением из-под навеса; не похож на ее отца - вождя... наверное, именно это и привлекало ее. Ее всегда привлекало непонятное, необычное. То, за что ее постоянно упрекала Большая Мамма.
Но сейчас-то ее тут нет. Тонкие пальцы пробежали по груди, по животу мужчины...Странный белый человек, от которого так непривычно и сладко пахнет, которого она пришла спасать от смерти.
Гомес простонал, и уронил руку. Сил у него было разве что снова попытаться открыть глаза и рассмотреть девушку, но и это давалось с трудом, а ее прикосновения лишь еще больше напоминали ему о его нынешней слабости.

[Сейден >>>]

Охотники шли по следу беглецов. К счастью для Джинни и «мисс Флисс», преследователи не решились последовать за ними прямо по обрыву и пошли в обход (местные жители были умными людьми и сознавали что в некоторых местах лучше не ходить, но беглецам фортуна сегодня улыбалась в лицо).
А затем Джинни и миссис Флисс наткнулись на отца Родриго, чудом избежавшего пленения. Куда они двинутся дальше? Что будут делать? О том история впереди. В любом случае у них еще есть время. Немного, и оно быстро истекало – преследователи приближались. Но оно все еще было чтобы решить, что делать дальше.
Тут даже судьба оказалась бессильна что-либо советовать. Разве что зевом странной пещеры, разверзшимся неподалеку от места встречи европейцев. Зев скрывался за свисающими лианами и дикой порослью неизвестного науке растения. Только внимательный глаз мог бы его углядеть.

Тем временем в деревне Бинды все было спокойно. Вождь получил короткое слово, что среди пленников не было того, кто убил мужа Н’Баны. А значит он у ненавистных бадунгу.
И тут Бинде пришлось надолго задуматься, решая немаловажный вопрос, что важнее, честь племени или жизни соплеменников.
К сожалению, разум ничего толкового не подсказал, а обращаться с вопросом к Арчимбе Бинде не хотелось. Все-таки вождь он, а не какой-то там шаман.
Легкого решения не было. Но вот оружие белых… Что если научиться им пользоваться? Вождь держал в руках мушкет МакГартнера. Обычная палка. Но она изрыгала огонь. Что за чудо? Бинда отдал один приказ.

Стражники вывели пленников из хижины и, о чудо!, вместо того, чтобы отвести к котлу на праздник вкусной и здоровой пищи, разделились по отрядам. За каждым из пленников остановилось по двое воинов. Но они ничего не делали. Словно ожидая, как поступят европейцы.
Кто знает, что было у них на уме? Может, они решили позволить бледнолицым прогуляться по деревне? Куда же решат пойти Джефферсон и МакГартнер, Селеста Вальехо и Дадли Стоун?

А в деревне бадунгу в это самое время восстанавливалась повседневная жизнь. Принцесса ухаживала за раненым, Большая Мама продолжала оставаться железной душой племени, а вождь со старейшинами удалились подальше от людских глаз, чтобы детально обсудить план атаки на наглецов, посмевших отнять законную добычу племени. Этих каннибалов, живущих ниже по течению реки.

Сообщение отредактировал Сейден - 28-07-2007, 21:54

[Морфи >>>]

«Нет. Нет того, чья смерть так нужна. Он у бадунгу. И все зависит от решения вождя… Нужно ждать… Я буду ждать! Заняться чем-то… Я все еще хозяйка хижины… И сын не кормлен… Проклятые белые, все из-за них, и да покарают их духи… и мы» - проносились мысли в голове Н’Баны. Охота не принесла удовлетворения, лишь раздражение… Среди пленников нет того, который нужен Н’Бане.
Она вернулась в свою хижину. Попыталась заняться повседневными делами… Покормила сына, переложила дела на младшую сестру и отправилась к шаману. Н’Бане нужно было знать, помогут ли ей духи…

Арчимба был занят… Н’Бана замерла у порога его хижины, не решаясь мешать… Зачем, интересно, шаману понадобилось возиться с этим белым? Пока Арчимба был еще не слишком занят уходом за Ательстейном, Н’Бана решилась отвлечь его:

- О мудрый Живущий Вечно! Прости меня, что отвлекаю от великих дел твоих, но не выслушаешь ли ты мою смиренную просьбу?

[Lila >>>]

- Лоретта! О!, М-мм… э-э…, миссис Флисс! – выдохнул Родригес, стараясь как-нибудь потактичнее спихнуть с себя даму и выбраться на волю.
Сложившаяся ситуация очень смущала, и падре чувствовал себя неловко.
- Примите мои извинения, - бормотал он, по чести, не совсем представляя, в чем был виноват, - Но я вас искал… Думал, вдруг что-то случилось… Эти дикари... Ох…
Родригесс покраснел то ли от временного удушья, то ли от стыда, потерял нить рассуждений и замолчал, надеясь на сообразительность женщин. Может они сами все поймут без лишних слов?

Сообщение отредактировал Lila - 30-07-2007, 18:16

[Nica >>>]

Хм-м...Вот так просто можно прогуляться по стойбищу?
Дадли имитируя прогулочный шаг двинулся вдоль условной главной улицы поселения. Казалось на него никто не обращает внимания, все заняты своими делами, слышится гортанная речь, под ногами снуют полуголые дети.
Он остановился у одной из хижин и стал наблюдать за энергичными действиями туземки занятой приготовлением пищи. Подивившись дьявольскому упорству и терпению несчастной дикарки он решил помочь бедняге добыть огонь не столь трудоёмким способом. Подойдя поближе и изобразив на своём лице самую любезную из своих улыбок он высек огонь с помощью огнива и в мгновение ока разжёг растопку приготовленную женщиной.
Вопль вырвавшийся из груди этой тщедушной представительницы прекрасного пола опроверг всякое представление о возможностях человеческого организма и его голосовых связок в частности. От неожиданности Стоун отпрыгнул в сторону, миф о беспрепятственном передвижении тут же развеялся, рядом с ним словно грибы после дождя моментально вознили два низкорослых, но дюжих молодца с копьями в руках.
- Всё-всё...я только хотел немножко помочь! Мадам было так трудно....-Дадли пятился пока его зад не упёрся во что-то твёрдое, оглянувшись он увидел, что стоит в весьма интимной близости с рослым детиной в боевой раскраске и недружелюбным выражением лица,правда раньше, лица в понимании Дадлика, выглядели совсем по другому.

Сообщение отредактировал Nica - 30-07-2007, 21:32

[Хелькэ >>>]

(вместе с Морфи)

Арчимба, едва успевший приготовить отвар, сурово обернулся - кому он мог понадобиться сейчас, когда он столь занят выполнением воли духов. Но увидев Н'Бану, шаман резко изменился в лице и даже улыбнулся, обнажив кривые желтые зубы (которые местами вообще отсутствовали) и ответил женщине:
- Приветствую тебя, Матерь и Женщина. Если ты здесь - значит, сами Боги привели тебя сюда. Но с какой же просьбой пришла ты, говори?
С каждым словом голос его становился все таинственней и таинственней - о да, кому еще, как не шаману, уметь изображать Загадочность.
- Скажи, о мудрейший, не отвернулись ли духи от меня из-за того, что я не последовала за мужем в Страну Теней? - Н'Бана сильно волновалась. Хотя шаман вроде не сердился на нее за то, что она отвлекла его от дел. - Охота на белых не была удачной, и я боюсь, что из-за меня удача отвернулась от племени.
Арчимба закатил глаза, так что женщине видны были только белки, - ужасное зрелище. Губы Живущего Вечно безмолвно задвигались, словно произнося какие-то неведомые, на ином языке слова.
- Духи ведь сами поставили тебе условие, о Прекрасная, - за последнее обращение Арчимба мысленно укорил себя. Нельзя было раньше времени... впрочем, скоро, если все сложится удачно, эта женщина будет принадлежать ему, а возможно, даже родит ему здорового наследника. - И пусть оно не выполнено пока, но чувствую я - Высшие Силы все еще благосклонны к племени и к тебе. В неудачах наших охотников - если таковые неудачи и были - виновна никак не ты... Это племя бадунгу. Их колдуны строят козни нам.
- Не могу усомниться в твоей мудрости, о мудрейший из шаманов. Я верю, что ничтожные колдуны бадунгу - ничто по сравнению с тобой, о великий Живущий Вечно, и ты призовешь удачу к нашим охотникам, назло шаманам бадунгу. Благодарю тебя за ответ, и еще раз прошу прощения, что помешала тебе. – Н'Бана собиралась распрощаться с Арчимбой. По крайней мере, духи не сердились на нее. А значит, осталось дождаться решения Бинды… От вождя сейчас зависит ее жизнь.
- Не стоит каяться, Н'Бана, - строго произнес Арчимба, - твой визит не помешал мне ничуть. Более того, он даже подсказал мне выход... Да, теперь я знаю, как помочь племени!
Он поставил отвар рядом с изголовьем циновки, на которой лежал Ательстейн, и вместе с женщиной вышел из хижины, провожая ее через порог.
- Прежде чем призывать благословение богов на наших людей, нужно заставить Великих Духов отвернуться от бадунгу, - доверительным шепотом поведал Н'Бане шаман. - Но ритуал будет сложным, мне одному не справиться... Могу ли я рассчитывать на твою помощь, Прекрасная?
- Разве я могу отказать в помощи тебе, о великий шаман? - ответила Н'Бана. - Для меня будет честью помогать тебе, Арчимба.
Тот усмехнулся про себя, сам же благосклонно кивнул:
- А теперь я должен попрощаться с тобой. Дело, порученное мне Богами, не терпит отлагательств, но как только ты понадобишься мне, я пришлю за тобой.
- Буду с нетерпением ждать твоих посланцев, о наимудрейший. - благодарно кивнула шаману Н'Бана, про себя добавив: "старый хрыч".
Шаман снова кивнул и удалился обратно в хижину.
Н'Бана проводила Арчимбу взглядом и отправилась в свою хижину.

[дон Алесандро >>>]

(и Бабка Гульда)

Из кустов, тяжело дыша от бега, возникла Вирджиния Лоубридж. При виде кучи из рук и ног она испуганно охнула, но тут же подняла с земли какой-то сук и явно приготовилась драться с любым, кто представляет опасность.
Но тут же облегченно расслабилась.
— Ох... святой отец, это вы... — И перевела взгляд на "миссис Флисс". — Дядя, ты цел?!
"Лоретта Флисс" скидывала с себя последние обрывки платья и мерзкую вуаль, под которой открылось вполне мцжское лицо, чуть загорелое и совсем ещё не старое.
- Как видишь, но клянусь всеми Апостолами, мы были на волоске!
Вирджиния бросила быстрый взгляд на ошарашенного священника:
— Падре, простите, но подробности потом: за нами погоня. Это мой дядя, Уильям Крук, самый лучший человек на свете. Он только что спас меня... а сейчас за нами гонятся... Дядя, что мы делаем дальше?
Мужчина подмигнул священнику
- Для начала бы надо где-нибудь спрятаться и переждать погоню...
Девушка топнула ногой.
— Спрятаться? Дядя, мы не в Лондоне, а на хвосте — не копы. Эти дикари знают здешние места уж как-нибудь получше нас, верно? И наверняка они хорошие следопыты.
- Ты предлагаешь дать бой? - Крукк хмыкнул - тогда наши шансы совсем нулевые, а возвращаться к дикарям я не собираюсь.
— Драпаем? — неуверенно сказала Джинни и вопросительно посмотрела на падре. — Святой отец, а вы как думаете?

[Сейден >>>]

(Мы с Рамиресом)

За Томасом отрядили присматривать двух опытных воинов. Иллассис и Нелуни. Первый был украшен многочисленными шрамами, доставшимися ему от встречи с местными кошками. Второй высокий, неврастенический тип с половиной зубов.
Они некоторое время стояли возле Джефферсона, затем им это наскучило. Иллассис ткнул копьем в сторону европейца, тем самым крайне немногословно намекая, мол, иди уже, Нечего стоять на площади как столб. Вон, уже и детям надоело смотреть, разбегаются.
-Саид, тише, - Ахмед аль Аддин, подняв ладонь, остановил присевшего рядом араба, у которого из -под ног выпорхнула стайка маленьких ярких птиц, - неровен час, нас заметят. И тогда нам останется только ждать нового шанса. Учти, Абдул приедет послезавтра. Неплохо к слиткам золота будет добавить вон ту- он кивнул на Селесту- наш философ говорил, что когда- то они тоже были мусульманами. Приготовьтесь. Вряд ли будет ещё такой шанс- напасть на этих собак, пока они не охраняются всем племенем. Мухаммед, Ибрагим, запаляйте фитили, поджигайте факелы. Остальные приготовьтесь дать залп. Стреляйте в кого хотите, но если хоть волос упадёт с головы вон той, - он покосился на висящий на поясе Ятаган.
- Бинда, Бинда! – ребятня взволновано кружилась вокруг вождя племени. Тот улыбнулся и сел на корточки.
- Что шумите, ками?*
- Бинда, на высоте рода целое племя бледнолицых!
- У них какие-то палки!
- Они смотрят на жизнь в деревне!
- Бегите домой! - вождь тут же собрался. Доброжелательность куда-то делать с лица, выпустив на волю беспокойство за племя. Кажется, Бинда знал, о ком говорили дети. Работорговцы.
- Н’Ронг, сзывай ополчение! Срочно! – вождь еще надеялся, что схватки удастся избежать.
- Чёрные собаки, бегите, если хотите, чтоб вас не тронули! - "Шакал" зарычал, опуская тюрбан ниже и хватая ружьё, - а ну, вперёд, и не дать им закрыть ворота, - Ахмед первый бросился вниз, вскинув ружьё - держитесь, собаки - он ещё не стрелял, а бежал вперёд, видя, что никого нет у ворот. Чернокожие, охраняющие пленных европейцев, увидели, как со стреляющими палками выскочило столько человек, сколько пальцев на обоих руках, а за ними двое с зажженными факелами.
Саид выстрелил первым, ранив чернокожего, стоящего около Селесты. Ахмед выстрелил в дикаря, бросившегося к воротам. Пуля пробила артерию, вышла навылет. Давясь собственной кровью, чернокожий упал на колени.
- Кто не побежит - убивайте! - закричал Ахмед. - Ибрагим, давай! - и факел, описав красивую дугу, упал прямо на соломенную крышу бунгало- бегите, собаки- закричал аль Аддин.
Единственная ошибка, которую совершил захватчик, заключалась в том, что он не учел – африканцы сражались за свои дома и за свою жизнь.
Работорговцам удалось пробиться в центр деревни, на площадь. Но дальше-то что? А дальше последовало избиение. Ахмед с шайкой мог стрелять сколько угодно, но он был в окружении. Причем не на безопасном расстоянии, а прямо в логове ос.
Бинда немного опоздал с приказом. Вернее, лишь малая часть племени успела собраться с оружием. Но остальные отбивались кто чем мог. Со всех сторон на арабов посыпались копья.
Прежде чем арабы успели уйти, около трети из нападавших лежало в крови. Но до этого…
Пали Н’Ронг и Иллассис. Сквозное ранение в руку получил Бинда.
Но были жертвы и среди работорговцев. Мухаммед, Ибрагим. Средней тяжести ранение получил Саид.
Африканцы горели яростным желанием уколоть врагов побольнее. Если повезет, до смерти.
Саид выстрелил последний раз- перезаряжать времени не было. Сжав зубы от боли, причинённым копьём с кремниевым наконечником, он схватил саблю и бросился к выходу. За ним Бросился Ахмед. Бросив своих убитых товарищей, арабы поспешили прочь.
Чёрный дым разъедал глаза. Прогремел последний дружный залп, и работорговцы, пользуясь тем, что дым стелился по земле, быстро бросились за пределы ограждения. В отличии от чернокожих, которые кашляли от дыма, арабы заблаговременно укрыли лица бурнусами, и теперь были видны только их злые, сверкающие глаза.
Когда дым рассеялся и вода из колодца потушила последнюю хижину, то поле битвы представляло страшную картину из нескольких чёрных, павших под пулями, двух арабов, пронзённых копьями, и нескольких сгоревших хижин.
- Всё, Назир, славная работа, - "Шакал" остановился возле самого здоровенного араба, державшего на плече Селесту. Правое ухо его было в крови - испанка, очнувшись, славно впилась ему в ухо. Но это лишь стоило ей связанных рук и ног.
Если не считать того, что глаза и у туземцев, и у захватчиков слезились одинаково, в остальном преимущество действительно было на стороне последних.
Они успели забрать Селесту Вальехо, но ни о каком грабеже со вкусом и толком даже разговора не шло. Разве что успели оглушить Арчимбу и поджечь несколько хижин.
У нас большой траур, судари и сударыни, Ательстейну не удалось убежать от края могилы. Он… сгорел. Простите.
А племя, как обезумевшее, ринулось в погоню. Почти полмили (огромное расстояние) воины гнались за рабовладельцами. Но каждый новый шаг отделял их от дома. В конце-концов погоня была оставлена и изрядно поредевшие ряды воинства Ахмеда получили возможность уйти.
Над деревней Бинды навис траур. Все ждали следующего совета и большого отпевания духов.

- - -
*ласковое и шуточное одновременно обращение к детям.

[Lila >>>]

Родригес на самом деле пребывал в шоке: дама, упавшая на него, оказалась вовсе не дамой, вернее, вообще не женщиной! Такое событие требовало некоторого времени для дополнительного осмысления и переваривания.
- Неисповедимы пути твои…, - бормотал бедный падре, сидя на земле и наблюдая за перевоплощением Лоретты, пока вопрос Джинни чудодейственным образом не вывел его из ступора, - Конечно, драпаем, как вы изволили выразиться... Ведь недаром сказано: «Благоразумный видит беду и укрывается, а неопытные идут вперед и наказываются». Только… куда бежать? Тут кругом лес…
Родригес поднялся, отряхнул рясу и с надеждой взглянул на своих спутников. Дороги он не знал, в джунглях ориентировался ужасно, поэтому все свои расспросы «благоразумный» падре решил отложить на потом и довольствоваться тем, что посылает Господь в данный момент.

[Рамирес >>>]

Шло время, а дикари, преследующие Вирджинию и её спутников, не появлялись. Вдали слышались их крики, но это были не воинственные восклицания, а вопли бессилия и отчаяния- так можно кричать, упустив добычу, которая была уже в твоих руках.
Родригес заметил чёрнокожую- она прошла почти рядом, но так и не заметила затаившуюся перед ней компанию. Если не считать двух грязных тряпиц, висящих узкими полосками на тонкой верёвке спереди и сзади, и ожерелья из фаланг пальцев на шее, она была полностью обнажена. Её волосы были вскручены в два небольших рога и украшены двумя большими водными лилиями. Она была высокой и гибкой, пышная грудь взымалась и опадала в такт дыханию.
Вся спина дикарки была исписана белой краской- в путаном рисунке узоров можно было разглядеть изображения черепов, змей и каких- то демонических существ. В руках она несла огромный, почти с её рост, барабан. Она шла уверенно- так ведут себя те, кто полностью убеждён в собственной безопасности. Она прошла мимо и скрылась среди зарослей деревьев.
Ещё через какое- то время раздался полный ужаса крик. Это был не гортанный крик дикаря- так кричать мог только европеец. Более того, Вирджиния узнала голос- это был голос Ван Гульдена, голландца, дворянина, неприятно слащавого в своих манерах и сорящего деньгами в каждом порту на дорогую выпивку и портовых шлюх. Он похвалялся своим древним родом и постоянно раздражал обеих спутниц своим стремлением пустить пыль в глаза, в основном своим мотовством, но лишь высказывал свою распущенность и вызывал в лучшем случае сочувствие. А сейчас он стоял привязанный к столбу, в обрывках дорогой одежны, а перед ним расположились полукругом двеннадцать почти обнажённых чёрных женщин, расположивших перед собой огромные барабаны.
Пленник задёргался, когда первая из дикарок начала стучать ладонями по леопардовой коже, обтягивающей остов тамтама. Затем к ней присоединилась вторая женщина, третья... Гром из дюжины барабанов сотряс воздух, пленник задёргался сильнее- и вдруг обмяк, застыл, подобно кролику, застывшему от ужаса перед огромной змеёй.
Позади дикарок вышел ещё один, на сей раз мужчина, настолько старый, что чёрная кожа уже приобрела серый оттенок и не блестела, подобно полированному эбеновому дереву, а была матово- тусклой. Лицо было безжалостно изрезано морщинами- он был очень стар, гораздо старше, чем могут жить смертные. Старик нёс перед собой плетёную корзину, в которой сидела большая кобра.
Старик разложил какие- то предметы вокруг столба, к которому был привязан пленник, повесил огромную, злобно оскаленную маску над головой голландца. Гром барабанов стал ритмичнее и громче, чернокожие амазонки, прислуживающие колдуну, а он был явно колдун, ибо следующие его действия не могли поддаться какому- либо научному объяснению.
Он вытряхнул кобру из корзины прямо перед ван Гульденом. Разозлённая змея, подняв капюшон, принялась раскачиваться, готовясь к прыжку. Барабаны загрохотали ещё громче, полностью перекрыв крик пришедшего в себя пленника, который вновь задёргался, тщетно пытаясь освободиться. И- о ужас...
Пленник вдруг перестал дёргаться, его движения стали напоминать мерные раскачивания готовящейся к прыжку кобры. Колдун перерезал верёвки, и ван Гульден (или тот, кто был им) упал на брюхо и попытался ползти- так, как это делают змеи. Змея же наоборот, попыталась выпрямиться- и упала на брюхо- словно вдруг обезноженный человек тщетно пытается встать. Далее Двое амазонок, бросив барабаны, схватили топоры и перерубили головы- змее (ван Гульдену) и ван Гульдену (змее). Дальнейшее зрелище наполнило сердца европейцев ещё большим ужасом- тело змеи дрогнуло и застыло, а тело ван Гульдена начало дёргаться, подобно обезглавленному телу змеи.
Видимо, кто- то вскрикнул от ужаса- ибо на них вдруг обернулись и шаман, и все двеннадцать дикарок.

[бабка Гульда >>>]

Вирджиния Лоубридж не была трусихой. Ей неоднократно приходилось бывать в суровых переделках и выкручиваться из них. Кроме того, она привыкла к тому, что ей ничего не надо бояться, когда рядом дядя Билли — заступник и лучший друг!
Но увиденное оказалось слишком страшным потрясением для нервов девушки.
Все ее силы духа ушли на то, чтобы не закричать, — и выдох бесшумно прошел через горло и напряженные связки.
А потом Вирджиния без чувств рухнула на траву у ног дяди и священника...

[Сейден >>>]

Самым разумным поступком для МакГартнера стало при первых же звуках выстрелов (то есть как только его охранники остолбенели от неожиданности, не зная, что за напасть на них грядет) сигануть в кусты и раствориться в джунглях. Вот он есть, а вот его и нет.
Ну, не совсем нет, разумеется. Прежде всего, Фергус был старым человеком, на котором путешествие в экстремальных условиях отразились не самым лучшим образом. Он осунулся в лице, несколько потерял в массе, чувствовал постоянную слабость в теле да и сердечко нехорошо пошаливало, словно готовясь отказать раз и навсегда. Оно екало, как будто некий злодей, ухмыляясь, то сжимал, то разжимал кулак, небрежно держа сердце шотландца на ладони.
В общем, МакГартнер нырнул за хижину, а затем растворился в кустарниках, расстилающихся за нею. Столкновение прошло в стороне от него. Арабы-работорговцы не пошли в его направлении Ворвавшись в деревню они сразу же направились к ее центру, а потом, встретив сопротивление, отступили по своим же следам. По той же причине на старика не набрели африканцы – они были слишком заняты отражением атаки.
Когда большая часть племени бросилась вдогонку за захватчиками, Фергус рискнул выползти из своего убежища и добраться до того места, где он в последний раз видел мисс Вальехо и мистера Стоуна.
- Мисс Селеста, Дадли, - зашептал МакГартнер. – Пойдемте отсюда скорее, пока есть время.

Тем временем в племени Бадунгу Большой Мамме не спалось. Она ворочалась на циновке из банановых листьев из стороны в сторону, все больше хмурясь и ворча. Большая Мамма решительно не была довольна сегодняшним днем. Конечно, действовала она по высшему образу, духи могут быть довольны. Оплеухи и ценные для племени в целом и каждому его жителю в частности наставления доставались от нее с поражающей сердце щедростью. Но для полного счастья не хватало чего-то совсем крохотного… Словно занозы. Только если заноза это не интересно, то вот этого чего не было – очень хотелось.
«Попить», - пронеслось в голове Маммы. Кряхтя, она приняла сидячее положение, опираясь на руки, и посмотрела по сторонам. Разумеется никакой воды не было.
Проведя языком по сухим губам, Мамма кашлянула, чтобы проверить голос. Голос был.
- Неужели старая больная женщина должна умереть от небрежения к ней своих же соплеменников? Где это видано, чтобы стариков отказывались поить водой? Есть так кто-нибудь вообще, или вы заигрались в боа?
Почти мгновенно в дверном проеме появился бадунгу, держащий в руках сосуд, до верху наполненный водой.
«Если бы это было что-нибудь чуть более освежающее», - с сожалением подумала Мамма и властно протянула руку. Бадунгу втянул голову в плечи, ожидая крепкой оплеухи. Но ничего не произошло. Старая африканка лишь забрала сосуд у него из рук и с жадностью припала губами к жидкости. Слуга (так бы его службу квалифицировали европейцы) пользуясь моментом, быстро и незаметно ретировался.

[Хелькэ >>>]

(с Тельтиаром)

Джумаан заботилась о чужеземце как могла - пока ей позволяли; промывала раны от острых когтей особенным отваром, составлять который ее научила Большая Мамма, прикладывала к ним свежие листья... "Странный человек" должен был поправиться в скором времени, и это очень беспокоило девушку. Она знала, что ждет бледнолицего, когда он выздоровеет окончательно. И почему-то Джумаан не хотелось, чтобы... чтобы с ним сделали то, что со многими прежде - и соплеменниками, и пришлецами из враждебных племен.
За последние дни она совсем извелась; перестала есть мясо. Даже черепашье - когда брала в руки глиняную плошку с едой, представлялся этот мужчина, и то, как его убивают и... съедают ее же родичи. Никто, к счастью, не замечал, что Джумаан тайком выбрасывает свои порции мяса, а потом по дороге к хижине, где держали Гомеса, собирает какие-то ягоды и съедобные листья.
Антонио же все это время, медленно но верно набирался сил, хотя от долгого лежания у него и затекали конечности, но пока он не хотел показывать дикарям, что ему стало настолько лучше. Боялся - съедят, и видимо все же справедливо боялся.
Джумаан взялась даже обучать его племенному наречию - жестами неудобно было разговаривать, когда в словах все-таки возникла надобность (прежде-то он только мычал что-то невразумительное).
- Ты, - как можно четче произнесла она, показывая на Антонио. Потом на себя: - Я.
Она сидела на земле, отставив кувшин с целебным питьем. Большая Мамма чем-о занята с отцом, решают какие-то вопросы. Сегодня Джумаан можно провести тут половину дня, если даже не больше.
Вождь считал, сидение с "больным" приносит ей пользу. Воспитывает настоящую принцессу племени, если хотите.
- Я, - повторил Антонио, указав на девушку. Что она говорит он все равно не понимал, но разогнать скуку общение помогало, даже столь скупое и непонятное.
- Не так! - она замахала руками. Попробовала повторить: - Это - я. А это - ты.
"Совесем странный чужеземец!"
- Э-этто, - попытался повторить Гомес... естественно вышло коряво, но на этом булькающем языке говорить было не реально.
Африканка рассмеялась, показав на удивление ровные жемчужно-белые зубы. Потом решительно протянула ему кувшин:
- Пей, - это было произнесено уже с серьезным выражением лица. Затем опять улыбка: - Ты смешной. Или глупый.
- Что? - Не понял Тони, приложившись к кувшину.
Джумаан снова захохотала. Слова, которые ему все-таки удавалось произнести, звучали удивительно забавно.
Ей не приходилось раньше общаться с иноземцами. даже с членами других племен.
С мужчинами - тоже.
Она ткнула в него пальцем, а потом постучала себе по лбу с лукавой улыбкой.
Испанец покачал головой, и криво усмехнулся. Чего она от него хотела?
Джумаан встала, выглянула в окно - никого. Стражей к этой хижине давно уже не приставляли, а если и приставляли, дочь вождя их отсылала.
Не было даже ветра. Зеленые листья, совершенно неподвижные, черные змеи-лианы, темнота дальше в лесу, за деревьями... Здесь ей нравилось куда больше, чем в хижине вождя. Вернувшись и снова сев на пол, Джумаан забрала - почти вырвала - кувшин у Гомеса, взяла его за руку и склонившись над ладонью, стала рассматривать его пальцы.
Тот ради интереса пару раз сжал и разжал пальцы, затем зачем-то подмигнул негритянке

[Nica >>>]

Мисс Селеста, Дадли, - зашептал МакГартнер. – Пойдемте отсюда скорее, пока есть время.
Стоун готов был расцеловать его за эти слова!!!Хвалёная английская сдержанность терпела поражение по всем фронтам.
Нет, определённо слухи о том, что моя прабабушка была ирландкой небеспочвенны!
Вскочив на ноги и отряхнув пыль с того, что раньше было его брюками Дадли украдкой посмотрел на своих спутников, но кажется его внешний вид их совершенно не беспокоил .
- Я готов! А Вы знаете в какую сторону нам нужно бежать? Впрочем это мы можем решить в процессе...лишь бы поскорей отсюда!

Сообщение отредактировал Nica - 6-10-2007, 19:36

[Сейден >>>]

НРПГ: прошу прощения, допустил ошибку, мисс Селеста взята в плен недавно напавшими на племя работорговцами. В компании с МакГартнером находятся Дадли Стоун и Томас Джефферсон.

Игра:
- Куда? – шотландец првел рукой по лицу и только сейчас обнаружил, как перепачкался в пыли - руки, лицо, чистого места найти было нельзя. Тут не помешала бы ванна или хотя бы река. Можно было бы попробовать оттереть с большего грязь платком, но оказалось, что вот платка-то на старике и не было. Потерял. Где? Большой вопрос. - Подальше отсюда и как можно быстрее.
- Джефферсон, вы идете? – МакГартнер толкнул помощника капитана в плечо, чтобы вырвать того из состояния оцепенения. – Томас, вставайте.
Затем подобрал валяющееся на земле копье, не обращая внимание на двух женщин-африканок, с пристальным вниманием глядевших на него.
- Куда мы? Думаю, нам стоит выйти к реке и подняться либо спуститься по ее руслу. В джунглях мы погибнем без ориентира.
Прибавляя ходу, ныряя в заросли и продираясь сквозь них, старый дворянин вел своих спутников прочь. Позади остались голоса селения, резкие, беспокойные. Вокруг шумела потревоженная стрельбой и погоней природа. Минут десять, а может и полчаса, а может и час прошел в пути, прежде чем далеко впереди послышался рокот текущей воды.
Погони слышно не было.
Фергус остановился перевести дух, оперевшись рукой о ствол дерева.

[Морфи >>>]

(с Hellish Cat)

К радости Н’Баны, до ее хижины пожар не добрался. Только вездесущий едкий дым, от которого спасения не было. Сама Н’Бана, бросившись в погоню за арабами, об оставшихся в жилище не думала, все мысли ее были только о врагах, посмевших напасть на племя. Выматывающий бег по джунглям ни к чему не привел, и ничего не оставалось делать, кроме как возвращаться. На обратной дороге вспомнилось, что огонь подбирался к самой н’баниной хижине, а там и сын, и сестра… Н’Бана ускорила шаг, торопясь вернуться в деревню.
Хижина стояла на месте, не тронутая пламенем, а красные от дыма глаза домашних Н’Бану не слишком волновали сейчас.
Беспокоило какое-то воспоминание, не давало спокойно действовать… Н’Бана старалась припомнить, что же такого видела она по пути к хижине, что так волновало сейчас.
Трупы своих и чужих. Лежащий без признаков жизни Арчимба…
Идущая по деревне Н’Бана резко остановилась, вспоминая, где она видела убитого шамана. В том, что его убили, она не сомневалась – враги действовали быстро и беспощадно, вряд ли они оставили в живых шамана, если уж напали на него.
Разочарование пришло быстро – Арчимбу только оглушили… Н’Бана задумчиво взвесила в руке короткое копье… Очень хотелось закончить начатое арабами, вот только вряд ли бы убийство шамана будет оценено племенем. Н’Бана несильно пнула шамана, спросив сквозь зубы:
- Жив ли ты, о Мудрейший?
Почувствовав толчок... или ему только показалось, что он что-то почувствовал?... Арчимба с трудом разлепил веки и увидел чей-то смутный силуэт. Проморгавшись, он разглядел Н'Бану.
Голова болела нещадно; его, кажется, ударили чем-то тяжелым - и ударили сильно. Женщина спросила что-то...
Арчимба весьма несвоевременно, но все-таки понял, что находится пред ней сейчас в не самом приглядном виде, точнее, лежа на земле в совершенно неестественной позе, производя, наверное, жалкое впечатление. Он попытался встать, но попытка увенчалась не успехом, а протяжным стоном.
- О, голова моя... Дай руку, женщина, помоги жрецу встать!
Тут уж можно было и забыть об иерархии и упавшем в ее глазах собственном положении.
Н’Бана усмехнулась про себя.
- Похоже, Духам не хотелось терять такого ценного служителя, как ты… - она протянула руку Арчимбе, помогая ему встать.
Тот, кряхтя,поднялся, потер ноющую спину - да, непонятно сколько времени пролежать на земле и после этого остаться в нормальном состоянии ему было не суждено.
- Истину говоришь, - печально произнес Живущий Вечно. перед глазами его до сих пор бегали черные и красные пятна. - Скажи мне, Н"Бана... что с деревней?
- Многие хижины сгорели, сколько погибло наших воинов, я точно не знаю... Но белые не ушли без потерь! Двое из них уже никогда не откроют глаза! А остальных племя преследовало, но проклятые Духами белые ушли... - Н’Бана с грустью вздохнула.
- Ушли! - Арчимба взвыл и затопал ногами. - Нет... они не могли так просто..!
У шамана вдруг резко появилось желание поквитаться с обидчиками за свою голову - и спину - и прочие онемевшие конечности. Если двое бледнокожих убиты, то... нет, даже пытаясь по пальцам подсчитать, сколько их сбежало, Арчимба потерпел неудачу.
- Много их осталось? - спросил он, в очередной раз проклиная себя за наплеватлеьское отношение к собственной гордости.
- Больше, чем пальцев на одной руке, шаман, - откликнулась Н’Бана. - А из-за тех, кто напал, убежали захваченные нами пленники.
Арчимба схватился за голову.
- Неужто великие боги гневаются на нас?! - завопил он, воздев руки к небу. Взгляд его стал уже больше чем наполовину безумным. - Нет, нет, не может быть того... Это испытание, да - испытание, ниспосланное нам свыше, чтобы мы доказали... доказали...
Шаман так и не придумал, что им нужно было доказать.
- Куда побежали пленники?
- Кажется, в ту сторону, - Н’Бана неопределенно махнула рукой. Она уже жалела, что решила проверить, жив ли Арчимба. – По крайней мере, трое. Скажи, Живущий Вечно, не собираешься ли ты преследовать их?
- Преследовать... Точно! - Арчимба начал оглядываться, пытаясь отыскать на земле свой посох. Наконец инструмент был найден. - Н'Бана, помнишь ли ты о воле богов, которую пересказывал я тебе? Помнишь, что нужно сделать было для того, чтобы остаться тебе живой?
- Конечно, помню, как же я могла забыть! Если боги требуют, я буду послушна! - Пусть волю богов диктовал шаман, но вдруг и вправду удастся отвести от племени их гнев.
- Тогда в погоню! - шаман призывно махнул посохом, но... Ноги подкосились, и ему пришлось (не без некоей доли удовольствия) ухватиться за Н'Бану. - Ох..! Спасибо, что поддерживаешь меня, дочь племени. Пойдем. же, пойдем скорее!
Наверно, странно они выглядели со стороны, эта парочка, отправившаяся в погоню за МакГартнером, Стоуном и Джефферсоном.

[Nica >>>]

-О-о-о! Река!- Стоун рванулся к воде словно Моисеевый путник, безропотно шлявшийся 40 лет по пустыне.
Долго пил прозрачную и холодную, до ломоты в зубах, воду. Умывался, приводил в только ему ведомый порядок свою одежду.
Когда он закончил его лицо выражало полнейшее удовольствие и счастье.
- Мы пойдём вдоль реки?!- Дадли улыбнулся, его взгляд блуждал по лицам спутников в ожидании ответа и ...решения, любого, главное, чтобы кто нибудь его принял за него.
Бедный, старый сквайр отославший своего отпрыска в путешествие надеялся, что там обстоятельства принудят его к принятию самостоятельных решений, тщетно.. Глупец, не понял, что закаляя глину он не получит дамасскую сталь...

[SimiRel' >>>]

Охотник на тени бежал как пантера за загнанной дичью... Глаза уверенно подмечали в окружающей среде те нити-следы, которые толкали его вперед, к той, чей образ запечатался в его голове, столь наглым образом вытеснив все остальное. Внутренний зверь говорил ему, что надо найти и убить, но его человеческая часть говорила совсем другое.
Просвет. Здесь кто-то упал. Странная штука, которая закрывала лицо одной пленнице валялась рядом, остатки того, во что была одета эта странная женщина, словно разодранная шкура висела на ветвях близрастущего куста. Ладно, идем дальше.
-Хм, к ним присоединился еще кто-то, так,- рука охотника сильнее сжала копье, - значит, будет сложнее поймать добычу. Этот третий медлителен, стар.
Там-тамы? Таа-ду! Не хватало, чтоб это племя украло у него добычу. Быстрее Охотник-На-Тени, быстрее…
Свет от костра заставил его зажмурить глаза на пару секунд. Привыкнув к освещению он ползком подобрался к месту, где он сможет наблюдать, знаком приказав сопровождающим сделать то-же самое. Эта троица стояла на краю поселка, правда та, за которой он гнался почему-то лежала, а остальные двое застыли с застывшим на лице ужасом. Ну чего они так боятся? Ну принесли в жертву этого белого богам, они разве не понимают, что боги будут милостивы к жителям и дадут пищу…

[Сейден >>>]

Как же все же повезло нашим славным и отважным путникам! Туземцы повернули головы и посмотрели в сторону Вирджинии, её дяди и падре. Нет, разумеется они просто не могли не заметить трёх светлокожих, не самым умелым образом притаившихся в листве. Но (и вот оно истинное счастье) даже мысли об увеличении числа жертв во славу великих духов не посетило их ясных голов.
Из зарослей, с мушкетами, пистолетами и ружьями наперевес вывалился целый отряд бойцов. Перемежая выстрелы отборными голландскими ругательствами они без промедления ввязались в схватку, в равной степени пуская своё оружие в ход как против осмелившихся поднять копья, так и против убегающих.
Когда поле боя осталось за голландскими королевскими войсками (а то что это именно они, никакого сомнения и быть не может), победители обратили своё внимание на растерзанное тело Ван Гульдена и на троих путников.
- Испанцы? Британцы? – взявший на себя роль командующего с презрением оглядел двух мужчин и девушку с ног до головы, тем не менее продолжая говорить на голландском. – Один дьявол. Вы всё видели, да? Мы не успели буквально на считанные минуты, кажется. Да что за день. Вы откуда? Где причалил ваш корабль? Кто ваш наниматель?
На счастье Охотника-На-Тени, солдаты не нашли его.

При всех возможных недостатках Большой Маммы, уж глупой женщиной её точно назвать было нельзя. Так, в принципе ни за чем и ни за кем постоянно не наблюдая, она примечала всё. Так именно по её настоянию вождь всё ещё не отдал разнарядки съесть двух перехваченных бледнолицых. Более того, в отношении них устроили чуть ли не райскую жизнь. В основном, конечно, ради одного человека, а точнее девушки, а совсем точно, то ради не бледнолицего, а внучки Маммы, малютки Джумаан.
Однажды улучив минутку когда они были вдвоем, Большая Мамма поймала непокорное чадо за подбородок и погрозила пальцем. Нет, она не сказала ни слова. Не стала укорять. Лишь погрозила пальцем.
- Выбирай, родная. Но поторопись. Даже я не могу откладывать надолго неизбежное. Или ты его, или… - бабка отпустила девушку прочь, вздохнула и побрела на речку петь песни и ловить рыбу.

- Вдоль реки? – МакГартнер покачивался, чувствуя, что если сейчас сядет на землю, то уже не поднимется. Да, вдоль реки. Куда же еще?
- Направо или налево? – поинтересовался Джефферсон, присев на корточки вглядываясь в воду. – По или против течения? Кстати, мистер Стоун, будьте осторожнее, будьте осторожнее. – И Джефферсон кивнул на воду. На расстоянии метров десяти от него плыла змея. – Будьте осторожнее, мистер Стоун, мы не хотим потерять вас.
«По или против»?
МакГартнер устало пожал плечами.
- Какая разница? Нам надо на север, прочь от берега, если река течет с юга, тогда нам по течению, если с севера, тогда против.
- Дьявол его знает, но север там, - бывший капитан указал направление.
- Значит, нам туда. Пойдемте, Дадли, пойдемте, Томас.
(нрпг: через день или два мы выйдем к деревне Бадунгу)

[бабка Гульда >>>]

Вирджиния Лоубридж пришла в чувство во время сражения - и едва вновь не потеряла сознания при виде кровавого побоища, кипящего на поляне.
Но твердая рука дяди сжала ее плечо, и девушка привычно подчинилась, заставила себя собраться с силами, поднялась на нетвердые ноги.
Когда голландец, командовавший отрядом, обратился к мисс Лоубридж и ее спутникам, Джинни поняла, что ей придется быть переводчицей: языки ей всегда давались легче, чем дяде Биллу.
- О, мингер, - подняла она на голландского офицера распахнутые, полные почти искренних слез глаза. - Мы столько перестрадали...
И с ужасающим акцентом она поведала голландцу историю потерпевших кораблекрушение...

[Сейден >>>]

Итак, спасение потерпевшей крушение экспедиции уже было не за горами. И всё-таки оно оказалось не столь скорым, как бы того могли желать невольные заложники обстоятельств.
Выслушав истории Вирджинии и её спутников, командир голландского отряда первым делом приказал отвести троих спасенных на борт корабля. Прошла служба за упокой души несчастного ван Гульдена, тело предали земле этого чужого и далекого для голландца берега. И вся команда корабля, и весь отряд солдат, и торговцы – все они по этому поводу напились.
Только на следующий день ван Страйкен (именно он командовал экспедицией), прислушавшись, наконец, к словам спасенной девушки, отправил свой отряд вглубь острова на вызволение остальных попавших в беду европейцев.
- Оно, конечно, не дело нам лезть в испано-британские тяжбы, но я так мыслю, огромная благодарность от семей спасенных выраженная в материальном эквиваленте нисколько не помешает нашему благосостоянию, - усмехнулся ван Страйкен себе в усы.
Деревня уже виднелась среди стволов деревьев, когда на встречу голландцам показались местные жители.

Бинда понимал, что второго подобного нападения деревне не пережить, к тому же куда-то подевался шаман Арчимба, исчезли и лучшие воины деревни. Где они сейчас? Того не известно. Но и покинуть родные земли… Увы, вождь был еще слишком юн. Он не осмелился взвалить на плечи своих родных такие трудностью. Как впоследствии оказалось, не зря. Ему повезло. Но что было бы, если бы Ван Страйкен вместо того чтобы кивнуть ему, стоявшему в первом ряду защитников, вдруг приказал стрелять?

Встреча прошла бурно и в то же время весьма плодотворно. Первым делом Бинда вернул голландцам все ружья. Знаний вождя не хватило, чтобы разобраться с этим приспособлением. Так он сказал на своем языке и встретил всеобщую поддержку соплеменников. Лучше пусть всё зло уйдет вместе с пришельцами… Нет, конечно он в них не разобрался. Вы же не думаете, что какой-то варвар способен разобраться в том как вкладывают в оружие пулю, засыпают порох, взводят собачку и нажимают на курок? Не думайте, не надо. Да даже если бы такое и было возможно, и несмотря на все возможные недостатки Бинды, он уже сейчас проявил дар предвидения. Пусть лучше ружья вернуться назад, откуда их и принесли, чем если в них станут разбираться и враги.

Ван Страйкен кивнул, забрал ружья с собой, в обмен приказав отдать все бутылки вина и виски, что его воины прихватили с собой. На удивление получился целый ящик бутылей. Как-то сам собой завязался праздник. Нет, конечно, не сразу. Сначала Бинде пришлось развести руками в стороны, мол, хоть и были, но теперь нету их. Разбежались. Куда?
То не известно. Разве что про Селесту Вальехо вождю удалось чуть ли не рисуя на песке карту, объяснить, что девушку выкрали.
- Кто? Турки, арабы или может все же испанцы? Могут, эти всяко могут, Да побери их все землетрясения, - ван Страйкен ударил себя рукой по колену в жесте крайнего негодования, но вокруг, разобравшись кто есть кто, и хозяева деревни и гости уже устраивали праздник. А это еще одна потерянная ночь…


Джефферсон, МакГартнер и мистер Стоун выбрались на сравнительно высокое место, где до них не могли бы добраться речные твари. Джефферсон наловчился разводить костёр. Из еды было не густо. Подножный корм с уклоном в диету вегетарианца, так можно было охарактеризовать то, что они могли есть целый день. Поужинав, каждый устроился по собственному желанию.
Старый шотландец, дворянин Фергус МакГартнер устроился у костра. Он сидел и смотрел на огонь, обняв руками колени и уйдя мыслями куда-то далеко, в одно только ему известное прошлое. По правде сказать, Фергус и сам себе не мог ответить, каким чудом до сих пор переживал все те трудности, что обрушились на его голову. Родной остров остался в сотнях миль за спиной. Где-то здесь исчез и последний дорогой человек, что был в его жизни.
«Эл’а, мама, я сегодня встретил в горах дядю Майкла»
«Что же вы делали, дорогой мой?»
«Он спел мне, мама. Только… его песня была странной. Он пел очень грустно»
Тогда в разговор вмешался отец.
«Не отнимай время у своей матери, мальчишка, и не говори ерунды, лучше прибери свою комнату».
- Песню скорби, - старик горько усмехнулся. – Теперь я знаю, дядя, ты пел песню скорби о том, что уже никогда не вернуть.
Пламя костра сплеталось в причудливые языки, что устремлялись ввысь. С одним из них отлетела и душа старого путешественника.
«Эл’а»

- Он не дышит, не дышит, - Джеферсон отпустил тело шотландца, оно упало на траву, нелепо раскинув руки. – Не дышит. И именно теперь, когда снова появился хоть призрачный, но шанс выжить. И ты смел уйти?!
Бывший капитан бесновался. Долго и шумно. Его крики были услышаны одним из охотников бадунгу. Через несколько часов пленных конвоировали в деревню. Живых. Мертвого предали земле. Что заставило, по сути, варваров, отдать последнее должное телу? Кто знает. Может, банальное, что он умер не от ран, а самым естественным и самым благородным способом, найдя собственный путь к гармонии с миром.

Сообщение отредактировал Сейден - 26-10-2007, 23:26

[Тельтиар >>>]

А что же тем временем было с Антонио Гомесом? Собственно - ничего особенного, большую часть времени он все так же пролежал в хижине, изображая безнадежно больного, умирающего и обессиленного, усыпляя бдительность негроидных охранников, а те и правда уже почти не обращали на него внимания, привыкнув к тому, что белый кусок мяса валяется в хижине и ждет своего часа. Основной проблемой стала девушка, лечившая его, да к тому же пытавшаяся учить его своему языку. Конечно, она была привлекательна и все такое, но на вкус Тони - темный оттенок кожи сводил на нет всю ее красоту. Поди разберись еще - человек ли она, ведь сказано же в писании, что Господь создал людей по своему образу и подобию. А Господь черным быть не мог, значит - то не люди.
А раз не люди...
То, как он ухитрился украсть нож, достойно было отдельного рассказа, вот только, Гомес никому бы на рассказал, как именно он этот нож достал, и как приставил его к горлу девицы, а после, используя весь тот скудный лексикон, которому она его обучила, пояснил дикарям, что и как именно он сделает с дочерью их вождя, если они не дадут ему спокойно покинуть деревню.
Они дали. Расступились и провожали его ненавидяще-плотоядными взглядами. Еще бы - мало того, что деликатес сам ушел, так еще и девицу уволок. А вот выбравшись за пределы деревеньки, Антонио в серьез задумался, куда дальше идти и что делать... Однако, по крайней мере мысли о том, чтобы добыть золото его больше не посещали. Живым бы хоть куда-нибудь выбраться.

[Сейден >>>]

Ах. Имею счастье сообщить, что прикл в чем-то успешно, в чем-то безуспешно, но наконец-то подошел к своему логическому финалу.

На следующее утро ван Страйкен привел свой отряд к деревне бадунгу. Хватило двух залпов, чтобы африканцы разбежались прочь, подавленные огненной мощью бледнолицых. Мистер Стоун, Джефферсон и Блэккет были спасены.
После недолгих обсуждений был предпринят поход по следам работорговцев, с целью освободить Селесту Вальехо.
На удивление, девушку нашли на расстоянии около двух миль дальше по течению реки. Работорговцев найти не удалось. Из путанного рассказа девушки предводитель голландцев вынес решение, что здесь действуют злые духи. Возможно даже, Ю-ю. И предпочел убраться прочь, обратно на корабль. На обратном пути им повстречались Антонио Гомес и Джумаан.
Таким образом весь выживший отряд тем или иным образом был собран и доставлен на борт «Вильгельма».
Нет, торговец не повернул сразу же на север, в родные воды. Еще около месяца он болтался близ южноафриканских берегов, исследуя береговую линию на предмет наличия удобных бухт и морских течений. Только потом «Вильгельм» направился на север, в голландский Роттердам, где выжившая часть англо-испанской экспедиции сошла на берег.



Вспомним же участников этой экспедиции.

Томас Джеферсон (Рамирес, при случае, Сейден). Начинал капитаном погибшей «Морской Медведицы». Успешно прошел сквозь все испытания и через два месяца вернулся на берега родной Великобритании. После этого похода больше уже не выходил в море на военном либо торговом корабле, а занялся преподаванием в королевской военно-морской академии.

Диего Хуано-Родригес (начал Рамирес, взяла на себя Lila). Святой отец. Инквизитор. Испанец. После возвращения в Испанию сел на другой корабль, направляющийся в Новый Свет. Дальнейшая его судьба теряется.

Дик Ательстейн (Рамирес, при случае, Сейден). Моряк. Погиб от ран, полученных вовремя схватки с туземцами. Погиб после долгой и отчаянной борьбы за свою жизнь. Покойся с миром.

Пьер Лавузо (Рамирес, при случае, Сейден). Доктор. Натуралист. Затерялся в джунглях. Существуют недостоверные свидетельства, что он сумел добраться до колонии британцев колонии, где и осел, сделавшись местным медикусом.

Миссис Лоретта Флипс, он же дядя Билли (Дон Алесандро), а также Вирджиния Лоубридж (бабка Гульда). По возвращению в Старый Свет наше повествование теряет их. Где-то между Манчестером и Ливерпулем теряется след этой замечательной парочки аферистов. Пожелаем же им удачи!

Селеста Вальехо (Иннельда Ишер). Племянница капитана судна «Святая Тереза». Вернулась в Испанию, в родной город, где её дальнейшая судьба так же становится покрытой завесой мрака для нашего повествования.

Антонио Гомес (Тельтиар). Увез с собой в Европу африканскую девушку. Согласно одним источникам, он на ней женился, согласно другим, они просто жили вместе. Известно лишь, что после этого «круиза» с морем у Антонио сложились совершенно особые отношения.

Фергус МакГартнер (Сейден). Старый шотландский дворянин, отправившийся на склоне лет в путешествие. Умер от старости буквально за пару дней до завершения приключения. Его тело так и осталось лежать на африканском берегу. Покойся с миром, добрый старец.

Джастина Варанс (Эля Элоэрн). Внучка МакГартнера. Судьба не известна. Исчезла в джунглях.

Дадли Стоун (Nica). Британец. Сын эсквайра. Успешно вернулся на родину, в Англию, с которой и связал свою дальнейшую судьбу и карьеру, неожиданно набравшись во время сей экспедиции опыта и ума.

Александро Ернандес (Ultramarine). Дальний родственник инквизитора Родригеса. Его следы затерялись в джунглях. И грохот барабанов лишает нас всякой возможности расслышать хоть что-либо о его дальнейших шагах.

Этьен Пуаре (Светозар). Ученик Пьера Лавузо. Сведений о его судьбе мы не обладаем, вследствие того, что молодой человек затерялся в джунглях.

Стив Беккет (Адимир). Уличный боец. Несмотря на то, что попал в плен к племени бадунгу, вышел из всех передряг живым. Вернулся в Европу на «Вильгельме». В Роттердаме всякие упоминания о нём теряются.



И тех, кто остался на родном африканском берегу.

Арчимба (Hellish Cat). Шаман племени Бинды. Пришествие белых осталось зарубкой на древе его жизненного пути, но не более того.

Охотник-на-Тени (Симирель). Первоначально, охотник в племени Бинды. Через месяц состоялась запланированная битва между ним и вождем. Охотник-на-Тени победил и стал новым вождем племени.

Бинда (Сейден). Первоначально, младший брат вождя племени, затем, на время описанных в приключении событий, вождь. Погиб во время ритуальной схватки с Охотником-на-Тени.

Н’Бана Эн’Нунга (Морфи). Жена убитого потерпевшими крушения старшего сына шамана. Вскоре после ухода бледнолицых подцепила малярию и скончалась от лихорадки. Пусть духи будут добры к ней.

Гупа (Шут Гороховый). Пленник племени Бинды. Предположительно, съеден.

Джумаан (Hellish Cat). Дочь вождя племени бадунгу. Отплыла в Европу вместе с Гомесом. О дальнейшей её судьбе известно очень мало, а вернее, почти ничего.

Большая Мамма (Сейден). Она же великая мать всего племени бадунгу ещё долгие годы счастливо правила своим племенем, умерла в окружении всеобщей любви и заботы, а также 3 доживших сыновей, восемнадцати внуков и двадцати шести правнуков в возрасте шестидесяти одного года.

Разумеется, на этом история не заканчивается. Просто тот клубок событий, который связался в «Громе барабанов в джунглях» в потрясающий сюжет, ныне нашел способ распутаться, распасться на отдельные ниточки. Но это уже совершенно иная история.


Конец.