Дочь Черного волка, я - повелитель змей

[Далара >>>]

Нижний город, полицейское управление
10 июня 2015 года

Несмотря на ранний час в Главном полицейском управлении Киото вовсю кипела жизнь. Масаминэ почувствовал себя лишним, будто случайно забредшим зевакой. Помял в руках старомодную, под стать себе, кепку и решительно направился к стойке информации. Почему во всех государственных заведениях за этой стойкой сидят молоденькие улыбчивые девушки почти на одно лицо, сказать трудно, но здесь сидела одна из них.
- Здравствуйте. Что вам угодно? – осведомилась она, не переставая что-то звонко набирать на клавиатуре и прижимая к плечу телефонную трубку.
Внутреннее соединение, отметил про себя Маса.
- Подскажите, где мне найти инспектора Сато Акинобу. – Он продемонстрировал девушке собственное удостоверение. – Мне по делу.
Девушка улыбнулась совсем не дежурно, блеснув глазами патрульному.
- Проще всего будет обернуться, - посоветовала она, на время зажав трубку ладонью и сдерживая смех.
Задумавшийся Акинобу, неторопливо проходивший в нескольких шагах за спиной Суэмото, не слышал этого разговора.
- А... – Маса смущенно кивнул девушке и поспешил догнать уже почти знакомого (досье в архиве было подробным) инспектора.
Девушка улыбнулась еще шире, поклонилась и зачирикала в трубку, не переставая печатать.

(с Хигфом)

[higf >>>]

- Инспектор Сато, можно вас на минутку?
Суэмото в своем темном плаще, не менявшимся, кажется, за последние двадцать лет, не был похож на полицейского, скорее, на пожилого владельца маленькой лавки где-нибудь на городской окраине.
- Да, я слушаю вас? – обернувшись, инспектор с недоумением, которое, впрочем, тут же сменилось вежливым ожиданием, сверху вниз взглянул на неожиданно возникшего собеседника.
- Патрульный Суэмото, - Маса показал удостоверение и ему. – Ночью с восьмого на девятое был убит человек. Вы очевидец. Я хотел бы поговорить с вами об этом.
За секунду в глазах успели смениться недоумение, припоминание, тень раздражения – мимолетно и незаметно, как взмах катаны. И снова спокойствие, добродушная улыбка.
- Я спешу, но убийство дело серьезное. Где вы хотели бы побеседовать?
Суэмото окинул невыразительным взглядом большой холл – стекло, полированный камень, цветы в кадках по углам.
- Вам лучше знать, вы здесь работаете.
- Я обычно хожу по городу... Всегда можно спросить, какие кабинеты для бесед с подозреваемыми свободны.
Он подошел к той же самой девушке, перекинулся с ней несколькими фразами. Вскоре они с Суэмото уже входили в небольшую комнатку, и Акинобу оказался перед затруднением – расположение стульев явно выдавало, кто ведет допрос, а кто ему подвергается. Впрочем, вышел из него быстро – передвинул тот, на котором должен был сидеть следователь, к боковой части стола и уселся на него, глядя на коллегу выжидательно, с грубоватым добродушием, только очень глубоко сидела тревога – некстати.

(с Даларой, само собой)

[Далара >>>]

Масаминэ тоже сел, положил на колени кепку, которую так и не выпустил из рук.
- Все, что мне было известно об этом случае, я передал следователям. Но мне хотелось бы знать, что вам известно о девушке, которая совершила нападение. Насколько я понял, вы следили за ней.
- Если вы заметили так много, коллега, - уточнил инспектор, расслабившись на стуле и положив правую руку на стол, - то должны были видеть, что нападение совершила отнюдь не она.
- Вы любите точность, инспектор. – Суэмото не стал менять позу, продолжал рассеянно смотреть куда-то поверх плеча собеседника. – Но все же, меня интересует девушка-иностранка, которая совершила убийство.
Сато улыбнулся и лениво, почти равнодушно сказал:
- Ее зовут Катерина Рожкова, называет себя Кити, прибыла из Австралии несколько дней назад, программист, кажется. Зарегистрирована по адресу... Впрочем, сделайте запрос в БД управления, я могу что-то перепутать по памяти.
- Вы не собираетесь арестовывать ее, не так ли?
- Я? – некоторое раздражение было то ли искренним, то ли хорошо разыгранным. – Моя работа – присматривать за теми, за кем положено. Я назвал вам подозреваемую в убийстве, оперативники могут арестовать. Или сами, Суэмото-сан. Заранее могу сказать, что ничего хорошего, скорее всего, не выйдет. Газетчики, чтоб им нос дверью прищемило, поднимут шумиху о нападении на иностранку в центре древней столицы, не только отпустить придется, еще и извиняться!

(снова)

[higf >>>]

- Вы не передали данные на нее следователю по делу. Так же как и не вызвали скорую, лишив человека шанса на спасение. – Суэмото заговорил сдержанно, но жестко; мягкость, как у потертой старой плюшевой игрушки, исчезла без следа. – Вы подвергли опасности жителей города и других приезжих.
Масаминэ встал.
- У этого человека была семья, как и у вас. Подумайте об этом.
И вышел.
Акинобу встал. Расслабленность, благодушие, даже самоуверенность слетели и с него, как только скрылся собеседник. Инспектор проводил патрульного долгим взглядом сузившихся глаз. Было что сказать, но даже если б Суэмото не ушел – как заставить другого услышать память, боль, ненависть? Он стоял долго, не меньше пяти минут, пальцы правой руки впились в стол. Потом подхватил чуть не забытый потертый портфель. Дверь захлопнулась во второй раз.

(окончание совместки)

[Далара >>>]

Корпорация
10 июня, утро

Розыгрыш Эби удался на славу, и на рабочее место Шун явился с широкой улыбкой. Мелкие утренние перекидки, вроде «эй, Дазай, выпей кофе, а то и к вечеру не проснешься» или «Наоко, симпатичные туфельки, - а пока она радостно кивает: - только не забудь оформить как следует все факты по вчерашнему случаю в Кита-ку». Наоко всегда так мило притворно дуется, что хочется подзуживать еще и еще.
Сегодня еще по дороге в отдел все цеплялись к новому окрасу волос, но поймав свое отражение в стеклянной двери, пока она не уехала в сторону, Шун неожиданно для себя подумал, что такой вид ему даже нравится. Почему бы нет.
Стол, компьютер, стопка мини-дисков и две запасные флэш-карты. Распечатанный отчет для Ашики с описанием возможных действий андроида в Укьо-ку. Это первым делом... Шун ногой подтащил стул поближе к столу, пару дисков сунул в ящик: полежат, ничего с ними не случится. По привычке, впитавшейся так же глубоко, как привычка нажимать кнопку питания компьютера или вводить пароль перед загрузкой системы, скосил глаза на видео-камеру. Положение не меняли, вот и отлично.
Явился Кацуги, положил рядом со стопкой еще один диск в коробочке с печатным заголовком: «Минами-ку, побег, убийство животного».
- Вот, тут новый красавец. Странное дело, как раз по твоей части.
- Что странного? – Шун вытряхнул диск из коробки и вставил в слот.
- Атмосфера мне там не понравилась. Вроде все прилично, но будто какой-то подвох.
Кацуги прикатил стул на колесиках от соседнего стола и уселся рядом, заглядывая в экран. С «обоев» ловлюкам весело подмигнула Кира Найтли. Денрей открыл текст, пробежал взглядом.
- Что говорит полиция?
- Постовой утверждает, что владелица – почтенная пожилая женщина, ничего дурного за ней никогда не замечалось, вся округа хорошо к ней относится. Пока я там был, подруги не отходили от нее ни на шаг. Сама она в жутком состоянии, говорит, не знает, как такое могло случиться. Андроида называет «такой милый мальчик».
- Действительно милый мальчик, - фыркнул Шун, – свернул шею собаке, перевернул вверх дном кухню и сбежал. Модель АТБ-15, значит, немодифицированная...
В новом окне развернулась таблица характеристик андроида. На имплант пришло сообщение от Ашики с вопросом, собирается ли он сегодня утром почтить своим присутствием ее кабинет. Шунсукэ свернул окна в пиктограмму и подхватил распечатку.
- Пойду доложусь начальству.

[SonGoku >>>]

Начальственный кабинет был чуть побольше кабинета зама и сильно меньше общей комнаты, зато здесь было громадное окно. Само начальство выглядело строго и ухоженно, как всегда. Холеными пальчиками нажимало клавиши. Нос с легкой горбинкой был направлен на экран. Тонкие брови сведены к переносице.
Начальство поразилось новому окрасу своего специалиста по психологии андроидов. Возможно, решило, что его все-таки стоит показать специалисту по психологии людей.
Шун протянул Ашике отчет.
- Я их отсортировал по степени вероятности, так что стоит начать проверку с первого варианта.
Вопросительный взгляд – желает обоснований.
- На киностудии занято много андроидов, они там выполняют всю тяжелую работу – выстраивают декорации, переносят оборудование, следят...
Шун оборвал фразу на середине. В Реальности прошла информационная волна, сначала небольшая, потом сильнее. Спавший до того на третьем уровне в куче красно-зеленых листьев фенек вскочил, заюлил на месте, тряся башкой. Потом остановился, поднял взгляд туда, где хрустальной пирамидой высился панцирь голубоватого льда. Потом – еще выше, разглядывая белую точку над тучами. Ее можно было бы принять за одну из множества звезд на черной занавеси небес, если бы она не двигалась так быстро. До чутких ушей донесся переливистый звон. И другой, с иной стороны, – жесткий и короткий, больше напоминающий треск...
- Шунсукэ!
- А? – Шун тряхнул головой в точности, как фенек, и перестал опираться обеими руками на крышку стола.
Ашика выглядела недовольной и сердитой. Волнуется, что ли?
- Перестань витать в облаках. Мы еще не закончили.
- Да... Так вот, на студии много андроидов, среди которых ему легко будет затеряться. Одним больше, кто их там будет считать, особенно если он поведет себя по-умному, и не будет слишком светиться. Так что предлагаю первым делом проверить студию.
- Хорошо, принято.

(помогаю в выкладении)

[Далара >>>]

То же утро
Набережная Камогавы

Ничего-то эта молодежь не понимает. «Современная медицина, современные технологии», кричат они, а как ребенок заболел, почему-то ничего не помогает, только лекарство от деда Имагучи. Из чего он там его собирает, ему одному известно, да и представлять не слишком хочется, но ведь помогает же.
- А то вишь, привередничают, деда слушать не желают, пока к стенке не припрет, - ворчал старый антиквар, идя вдоль набережной реки Камо.
На вид ему было лет восемьдесят, а то и побольше, но шагал он очень бодро для своего возраста, да и выглядел крепким и не собирающимся в могилу еще лет сто, а может и двести. В руке болтался цветастый узелок-фуросики. Под стать ему была и одежда, сплошь яркое, но гармоничное, многоцветье, как носили еще пять-шесть веков назад.
- Демоны им ушли, прячутся от людей, а один на запад все смотрит, на Америку, так и вовсе говорит, что нет их и не было никогда. Как же нет, когда здесь они, только глядеть надо вокруг, а не в собственную пустую голову. Говорят же, поверишь – будет, а не поверишь – ничего не будет. Сами ж верят, только боятся, загоняют себя в рамки, компьютеров вокруг понаставили, даже в самих себя их засадили, мол, так нам удобнее. Удобство, оно развращает, вот что. Книжки скоро читать разучатся...
Словно бы наглядным возражением перед ним на набережную вывернул сгибающийся под тяжестью стопки толстых книг человек в коричневой традиционной одежде. Любителю чтения было, наверное, шестьдесят, и передвигался он совсем не так, как антиквар, - без целеустремленной энергии, скорее, с упрямым долготерпением того, кто точно знает, что когда-нибудь дойдет, посему и не торопится. Антиквар уже не впервые видел этого человека. Поговаривали, он слугой у инвалида, что живет через три дома от лавки госпожи Санэко, и ни с кем не приходит посидеть, выпить и поговорить. Странные они оба, что слуга, что господин, да только разве ж это дело престарелого антиквара? Пока его не тронут, и он к ним не полезет.
Антиквар свернул к дому родственников, где ребенок больной, выкинув слугу из головы. Навстречу выскочила целая толпа, как они в доме-то все помещаются, непонятно. Антиквар не был уверен, что сумеет вспомнить всех по именам, не говоря уж о том, кто каким именно родственником приходится ему и всем остальным.

[higf >>>]

Нижний город, день
10 июня 2015 года

Через час инспектор закрывал совсем другую дверь, с иным чувством.
Это – пустяки? Архив, не стоящий того, чтоб его доставать? Нет, конечно, «когда не будет более важных и срочных дел...». Не понимают или, может быть, не хотят, старший коллега думает обойтись без него? Что было сказано?
Акинобу вежливо отступил к стенке, пропуская двоих старших по званию. Добродушная улыбка жила на лице сама по себе, тысячекратно повторенные кивки и слова приветствия не нуждались в участии мозга, торопливо перебиравшего сказанные фразы. Нет, ничего совсем конкретного – имен, адресов. Ничего, что позволило бы присвоить его успех.
Хотя можно раскопать при желании и старании... Нет, скорее просто близорукость, та, что не лечится очками и линзами!
Все еще дувший порывами ветер не остудил мыслей и эмоций. Он стоял на набережной, глядя в воду и слагая в голове фразы из мозаики слов...
Мигающей искрой промелькнув по путям Реальности, в почтовый ящик Фудзиты легло письмо. Для отправителя оно было голубем, уносящим на лапе бумажку с иероглифами, а каким видел его получатель – кто знает...

[Grey >>>]

8 июня, НИИ «Параллакс»

Завтрак и легкая порция курительной культуры, взращенной собственными руками, привели Ки-Мани в состояние полного единения с окружающим миром. Доктора не волновали тревожные мысли и пустые терзания, он знала, что Бруха вернется, он не сомневался в этом не единой секунды. А пока его детище бродит в свое удовольствие по мировой Сети, можно было немного и расслабиться, а заодно и проверить главный компьютер на «мусор» и всякие мелкие вирусы, избавить от которых не могла даже удивительно прочная защитная система института.
Откинувшись в кресле, ямаец спокойно начал перелопачивать все те бесконечные цифровые завалы, что уже давно скопились на ста сорока жестких дисках огромного аппарата, предоставленного ему по личной протекции «мистера Джонатана». Работать с этим человеком было приятно, уж кто-кто, а один из наследников дела профессора Хиджиката прекрасно понимал, что нужно для плодотворного труда увлеченного программера.
Механическая работа, по-другому такую проверку назвать нельзя, была отличным способом расслабиться, задействовать те центры мозга, которые отвечали лишь за реакцию и быстродействие. Но неожиданно тревогу подали те рецепторы, которые в языке нескольких народов мира заслужили прозвище «шило в одном месте». На одном из дисков, точнее сразу на двух (на один он просто не поместился), обнаружился вдруг громадный массив данных, не имевший ничего общего, с тем, что должно было тут храниться. Ки-Мани быстро начал проверять запрессованные архивы, включив на полную мощность все антивирусы.
«Параметры биоритмов мозга, модуляторы речи, памятийные образы, кэш-память чип-импланта, логические цепи самосознания (так, правда и неоконченные), какие-то досье…»
Вспыхнуло несколько грифов - Интерпол, КГБ, откуда-то взялся чуть ли непокрытый ветхой пылью личный файл из дела СБС.
«Оперативный псевдоним Дёрк…»
Ямаец сверился с базой данных, файлы поступали сюда в разное время и некоторые совсем недавно.
«Бруха», - усмехнулся про себя доктор. – «Но зачем тебе все это, часть той нужной информации? Но ее слишком много, так много, как будто…»
Человек в кресле за компьютером вдруг открыл глаза и, широко улыбнувшись белоснежной улыбкой, громко расхохотался.

8 июня, Сан-Франциско

Путь до компьютерного клуба был привычен и знаком, Карен посадил машину на специализированную парковку за высоким забором, передал ключи андройду-охраннику и вошел в темный коридор ведущий к гостевому холлу. Такие места были не слишком распространены в США, и держались, как правило, лишь за счет определенной группы состоятельных клиентов, таких например как Мейсман. Создать у себя дома комфортную обстановку для работы в Реальности мог любой человек, также он мог окружить себя сетью защитных и «маскирующих» программ. Но люди старой закалки, те, кто родился еще раньше, чем появился сам термин NET, предпочитали отдавать дань уважения старым традициям клубов и закрытых собраний.
Несколько знакомых, встреченные по дороге, обменялись с Кареном приветствиями. Китаец-слуга быстро провел клиента к любимому кабинету, в котором уже все было готово. Отпустив лакея, Мейсман устроился в мягком удобном кресле, бросил короткий взгляд на локальную сетку, подмечая тех, с кем можно было пообщаться после, и вышел в главный сектор Реальности. Сначала нужно было сделать работу, а потом уже возвращаться к отдыху.
К работе Карен Абрамович всегда относился бережно и аккуратно. Это были важные и нужные человеку качества, если конечно он не хочет оказаться нанизанным на пару литературных кольев противостоящих домов. Триада вновь пыталась сделать ему предупреждение, кубинцы требовали отчета, гаитянцы снова предлагали сыграть в закрытую игру, а новый глава преступного мира Луизианы, так еще и не отошедшей от ураганов Катрина и Берта, продолжал заигрывать с самолюбием Мейсмана. Да, это был его мир и его стихия, в этом Карен чувствовал себя всегда превосходно еще с тех времен, когда в кармане лежала красная корочка ПВГБ.
Реальность заканчивала свой бег, он был почти у цели. Дверь-ширма отошла в сторону, и японская девушка-кукла склонилась в поклоне перед старым клиентом…

Сообщение отредактировал Grey - 4-10-2007, 8:34

[Bishop >>>]

Киото, Нижний город,
дом на Хигашияма-дори, третий от лавки
10 июня, день

С «той стороны» электронное послание выглядело как всплывающее окно на экране ноутбука. В уголке мигал крошечный желтый конвертик, внутри – надпись на двух языках, японском и английском. Значение обеих фраз было идентично: «Вам письмо».
Е-мэйл прочли бы раньше, но тот, кому он был предназначен, крепко спал. Открытый ноутбук стоял в десятке сантиметров от разложенного футона, освещал небольшую, пустую – если не считать инвалидного кресла в углу и груды книг на полу – комнату, с машинным упорством мигал сообщением о доставке почты.
С тихим покряхтыванием старый слуга поднялся на второй этаж по едва слышно поскрипывающей лестнице и в отчаянии замер на пороге.
- Вакагими-сама!
Его хозяин, не открывая глаз, нашарил раскрытую на середине книгу.
- Зачем же так разбрасывать книги, такой беспорядок... - запричитал Камо и кинулся складывать тома обратно в аккуратные стопки. - Вам письмо, - озвучил он надпись на экране. - Вакагими-сама совсем не следит за своим расписанием и порядком. Как же воспользоваться креслом, если весь пол занят?..
- Ты принес то, о чем я просил?
- Конечно.

(с Даларой)

[Далара >>>]

Камо извлек откуда-то из-за пазухи тяжелый прямоугольник жесткого диска для ноутбука модели, которой давно уже никто не пользовался, кроме любителей старья, и двумя руками протянул человеку на футоне. Со свойственной ему занудливостью повторил:
- У вас письмо.
Инвалид ткнул пальцем в "enter". Адрес был незнакомый, но и пометка о спаме отсутствовала; пробиться сквозь тройную защиту еще никому не удавалось. Не то чтобы многие пытались, но безумцы старались недостаточно. Инвалид раскрыл текст письма.
- Здравствуйте, Фудзита-сан! - вслух прочитал он. - Не буду тратить времени, сразу перейду к делу. Я хорошо к вам отношусь, и не хотел бы, чтоб еще разгадка смерти Тагавы Коджи стала достоянием полиции или газетчиков. Хотелось бы знать, могу ли я рассчитывать на понимание и ответную любезность - в материальном, информационном или ином выражении.
Подпись отсутствовала.
Фудзита заговорил не сразу, сначала - покачивая на ладони жесткий диск, поглаживая его, точно кошку, - перечел короткий текст еще раз. Скривил губы, хотел запустить программу-охотник, но передумал.
- Камо! - позвал он.
Электронная собачка сунула нос в комнату, приветственно приподняла одно ухо. Слуга возник откуда-то с лестницы с метелкой для пыли в руке.
- Да, вакагими-сама?

(с Бишем)

[Bishop >>>]

- Слово «дурак» в нашем языке записывается как «рогатая лошадь», - задумчиво произнес инвалид.
- Вакагими-сама не прав, еще можно сказать "изумительно льстивый", "чудные задворки", "человек из дома на задворках", "абсурдно тупой", "впавший в маразм", "пустой притворщик", "персона отвратительного духа", "нежданно отупевший разум", "лошадь внезапных действий", "пропыленная книга", "разрушитель собственного дома", "человек, поскальзывающийся на мыслях", "подушка из дешевого дерева"... - Камо, похоже, мог перечислять до вечера.
- Как мне следует обозначить субъекта, который сначала пытается шантажировать устно при личной встрече, а затем присылает ту же угрозу, но не ставит внизу своего имени?
- "Тот, кто без внутренностей"*? - предположил старый верный слуга.
И даже чуток испугался, не случится ли с молодым господином припадка - тот ржал, прямо как лошадь, о которой шла речь раньше.
- Твоими устами, Камо, говорят сами боги. Так и сделаем. Для начала заплатим ему, пусть расслабится.
- Вакагими-сама всегда играет на много ходов, - отозвался старик. - Снять со счета деньги?
- Сам все сделаю, - Фудзита придвинул к себе ноутбук и поманил собачку, что по-прежнему топталась на пороге. – Хотя... да, сними немного. И вызови девушку, что была здесь. У него будет сладкая жизнь... какое-то время.
- Шантажисты обычно не успокаиваются.
- И не надо.

(futari mama)

[Bishop >>>]

Корпорация,
10 июня, день

Большую часть речей – ту, что не касалась ни его лично, ни его подчиненных, ни дел, которым они занимались, - он пропустил мимо ушей. Система работала и работала хорошо, будет сбой – будет и сообщение. Тогда и придется решать, что делать; всех дыр не предусмотришь, а попытаешься, так сойдешь с ума. Икедзуми не то чтобы дорожил собственным разумом, но предпочитал оставаться в нем.
Наконец-то добрались и до его персоны. Начальник СБК с вежливым вниманием слушал, как перемывают ему кости, разглядывал центр длинного стола, вроде бы улыбался. В паузе, когда ораторы уставились на него в ожидании ответа, обронил, не меняя выражения на лице:
- Новыми охранными программами занимается программный отдел. Вы хотите, чтобы я лично уселся за клавиатуру?
- А вот ваш предшественник...
Ооками поднял тяжелый взгляд.
- Тот, которого выгнали без права выйти в Реальность?
Ему не ответили.
- Мой пред...
Окончание фразы утонуло в сигнале пожарной тревоги. Икедзуми поднялся и направился к двери, где его и догнал вопрос, ответить на который было совсем уж невежливо.
ТЫ СКАЗАЛ НЕ ВСЕ, НЕ ТАК ЛИ?
Шеф СБК оглянулся на главу Корпорации.
Нет. Не все.
Господин Эйкетцу молча разглядывал Черного волка.
- Демоны зашевелились, - сказал тот.

[Далара >>>]

Корпорация
10 июня, день

В обеденный перерыв все посетители кафетерия в Корпорации поняли, что у Денрея происходят какие-то невероятные перемены в жизни, и теперь его замучила жестокая ностальгия. Левой рукой держа миску с рисом, правой он водил по распечатке большой фотографии, какие обязательно бывают в семейных альбомах и сопровождаются подписями "Наш выпуск" или "Учеба закончена!".
На фотографии был выпуск Киотского университета, тот самый, с которым должен был закончить это учебное заведение Шун. Он даже стоял здесь, где-то в заднем ряду, чтобы никого не загораживать. Его тогда пригласили на торжество, хотя формально он не имел к нему никакого отношения, переведясь в начале второго курса на экстернат.
«Пандора». Так прозывали его на первом курсе. Прозвище быстро распространилось и приклеилось намертво – немало способствовали выходки на занятиях – и им пользовались все. Сейчас интересовало другое: кто его придумал. Этот человек и должен скрываться под личиной Count D. Им мог быть кто угодно из сокурсников, почти все пошли по стезе программистов, но Шун отметал их одного за другим.
И остался ни с чем.
Нет, не совсем. Остался со знанием, что этого человека нет на фотографии. У кого бы спросить, кто в тот день не пришел...

[SonGoku >>>]

Клуб NOAVATARS. Реальность

После прохода нового посетителя яркая надпись на входе в он-лайн клуб украсилась двумя нежно-розовыми бантиками. Аватар гостя блистал идеальной белизной улыбки и лицом, которое вызывало в памяти голливудские глянцевые журналы. Возможно, оттуда он и был срисован, к тому же не слишком аккуратно, а о трехмерности создатель и вовсе запамятовал. Девушке-служанке сообщили, что сегодня желают развлекаться в полной мере, а потому выпивка, закуска и женщины просто обязаны присутствовать в громадном количестве. В руке с нарисованными серебряными часами мелькнула неведомо откуда появившаяся кредитная карточка.
Через мгновение искренне довольный гость полулежал, развалившись, за низким столиком-подносом в окружении трех девушек различной степени соблазнительной полуодетости. Столик был забит напитками и едой.
Карточка через служанку перекочевала в руки бармена, вызвав у того короткую оторопь - из всех данных о владельце стояло только имя "Пандора". Остальные поля зияли пустотой, даже те, которые подлежали обязательному заполнению.
В стайку хихикающих красоток затесалась еще одна, хотя соблазнительной она могла показаться разве что жителю древности. Новенькая была наглухо запакована в многослойную старинную одежду, волосы так блестели от масла, что казались приклеенными к голове. Она не старалась оттеснить других или пробиться к щедрому гостю, просто стояла и ждала, когда на нее обратят внимание. А клиент веселился от души, каким-то образом умудряясь заигрывать со всеми прелестницами разом и отдавать должное угощению. Он как будто испытывал терпение девушки-традиционалистки. И в конце концов та не выдержала (а может быть, ее поторопили, как будто невидимый кукловод дернул за ниточки).
- Вас не будут ждать вечно.

(японское трио)

[Далара >>>]

Гость впервые посмотрел в ее сторону.
- А жаль, здесь так весело.
С явной неохотой встал и последовал за семенящей проводницей через весь зал. Перед дверью, что вела на верхние этажи виртуального клуба, провожатая остановилась и указала на надпись.
- Прошу вас, - кукла повернула к шумному гостю безупречно белую маску вместо лица с застывшими в вечной улыбке губами.
Аватар пропал, будто его унесло порывом ветра, и наверх поднималась уже безликая тень.
На пороге верхнего зала она остановилась, дожидаясь приглашения.
Коридор был пуст, из-за наглухо задвинутых перегородок - одна то ли повреждена, то ли плохо прописана; облупившийся темный лак не скрывает системного кода, - доносились негромкие голоса. Дальше по коридору затемненные комнаты встречались чаще, здесь царили тишина и призраки. Прозрачная тень скользнула навстречу, но не остановилась – гость зябко поежился; холод быстро прошел, оставив неприятное ощущение, - утекла куда-то по лестнице, ее не стали провожать взглядом.
Шаг вперед не изменил ничего в коридоре, второй тоже.
- Ты звал, я пришел.
- Это не он. Это просто гость. Некоторые предпочитают режим invisible, - пояснила кукла-бунраку, покачивая головой; гладкие черные волосы казались паклей. - В основном иностранцы.
Гость кивнул, не поясняя, что обращался не к тому, кто ушел.

(трио)

[Bishop >>>]

Его провожатая вновь сделала приглашающий жест, теперь она указывала на комнату, возле которой на полу стоял зажженный светильник. "Неженатый мужчина", прочитала безликая тень на одной его грани, на второй было обозначено "вдова". Кукла опустилась на колени, передвинула фонарь, и стало заметно, что третья грань украшена иероглифом "сирота". Гость предположил, что четвертым станет "одинокий"*.
- Он ждет вас, - сказала бунраку. - И просил передать: гонец должен быть достоин послания.
- Зависит от получателя, - возразили ей, и тень проплыла в открытый проем.
В комнате было темно и - сначала показалось, что пусто. Но стоило гостю войти, а кукле задвинуть перегородку, за прозрачной легкой занавеской легло на пол пятно солнечного теплого света. Там, где должна раздеваться танцовщица, стояла лакированная резная шкатулка; в завитках темного от старости дерева играли пурпурные искры.
- Я решил, что обычная обстановка будет тебя отвлекать, - раздалось из угла. - С чем ты пришел на этот раз?
Гость осмотрел шкатулку, но прикасаться не стал, как и отдергивать занавеску. Опустился на пол в центре комнаты.
- Твоя ссылка показалась мне интересной. И - занятное совпадение - как раз сейчас мне нужно то, что лежит за ней. - Тень помолчала. - Хочешь составить компанию в открытии хода?
- Взломать печати?..
Из черноты, что клубилась в углу, вылезло горбом птичье крыло – какого же размера должны была быть та птичка? – металлические перья с острыми, как бритва, лезвиями шелестели, точно фольга.
- Говорят, я отвечаю лишь на один вопрос. Это – правда.
Маховое перо разодрало циновку, оставило глубокую борозду в деревянном полу.
- Этот был – твой?
Пронзительное ощущение - в облаках над черно-белой площадью парило это существо.
- Второй я оставлю пока при себе. Да, это мой вопрос, а заодно и предложение.
- Мой ответ – да.

––––
*kankakodoku – «не от кого зависеть», слово образуется четырьмя иероглифами «неженатый мужчина», «вдова», «сирота» и «одинокий».

(un!)

[higf >>>]

Киото, Нижний город
9 июня 2015 года, вторник, поздний вечер

Денрей повесил трубку – так говорили до сих пор, хотя самих телефонов, в которых была трубка, оставалось все меньше и меньше. Задумчиво посмотрев на экран, Мурата допил остывший почти чай, посидел несколько минут просто так, задумчиво. Было ощущение чего-то большого, непонятного и неприятного вокруг, незаметно опутывающего его, друзей и знакомых. А может, всю Корпорацию? Впрочем, последняя, конечно, могущественна и неуязвима!
Быстро помыв посуду, поставил ее на место. Женщина от такой расстановки, возможно, пришла бы в ужас, но не падало, и места много не занимало, а что еще надо?
Чтобы развеяться, Васабуро прошел в комнату и включил ноутбук. Машина бдительно, с коротким гудком затребовала пароль. Сборщик андроидов ввел головоломную комбинацию из иероглифов и цифр около двадцати знаков длиной. Переварив ее, компьютер согласился на дальнейшую загрузку.
О страсти Васи к паролям знали все знакомые. Он ставил их на операционные системы, программы, игры, архивы и файлы – словом, где только можно, - причем никогда не короче десяти символов, и очень гордился этим.
На вопрос Шуна о смысле так осложнять себе жизнь Мурата гордо ответил, что защищается от хакеров, а когда тот улыбнулся, слегка обиделся и сказал, что пару раз, не записав и не запомнив пароль, даже он сам не мог открыть файл! Ехидное «Ну то ты!..» со смешком заставило отвернуться и полдня не разговаривать. Последнее, впрочем, было нетрудно, учитывая, что обеденный перерыв закончился.
Поставив около себя банку с пивом и не спеша опустошая ее, Васабуро устроился поудобнее и стал смотреть купленный на днях боевик о днях Реставрации Мэйдзи.

[higf >>>]

Киото, Нижний город,
10 июня, вторая половина дня

Кафе "Гармония" в десяти минутах ходьбы от полицейского управления было весьма большим и процветающим, смешивая в себе прошлое и современность. Европейская мебель, барная стойка, какую можно увидеть в Москве и Нью-Йорке... Вместе с этим рисунки на панелях, покрывавших стены, были выполнены в старинном стиле, и каждый столик был украшен простыми, но изящными цветочными композициями. Те, кто их составлял, знал толк в своем деле, ведь икебана – не просто составление красивых букетов, а новая жизнь*, выражающая гармонию и связь небес, человека и земли.
Стражи порядка частенько забегали сюда перекусить, выпить чая или кофе, расслабиться после тяжелого дня. И сейчас несколько столиков занимали полицейские. Хига Кадзума, молодой человек среднего роста, посмотрел на вошедшего высокого полноватого мужчину. Они поздоровались.
Собеседник Кадзумы выглядел чуть старше и, видимо, был здесь впервые – он часто с любопытством оглядывался по сторонам.
- Кто это?
- Инспектор Сато Акинобу, - чуть пренебрежительно ответил полицейский. – Мы с ним знакомы, исполнительный работник, но не слишком умен. Потому до сих пор начальство его и посылает поднадзорных обходить. Конечно, старается выглядеть самоуверенным, но... Я ему рассказывал, как после академии помогал дело Тагавы расследовать – так слушал с таким любопытством... Только поздновато учиться, умнеть тем более, - закончил Хига и начал рассказывать приятелю про следующую примечательную личность.

За соседним столиком, поймав взгляды и жесты, Акинобу усмехнулся. Об отношении к себе Кадзумы, и не только его, инспектор знал. Зато узнавал немало полезного. Как в картах: когда сперва даешь противнику выиграть, он начинает смотреть пренебрежительно. После этого можно делать с ним, что хочешь.

______________________
*«Ике» значит жизнь, а «хана (бана)» - цветы, таким образом, вместе - новая жизнь цветов.

Сообщение отредактировал higf - 14-10-2007, 19:46

[Bishop >>>]

Киото, Нижний город, Гион
10 июня, день

В этой части квартала дома были поплоше, вывески поскромнее, а цены – ниже, чем по всему городу. Настоящие ценители сюда не заглядывали, только те иностранцы, что не хотели тратить лишние деньги, и местные, что ее отличались разборчивостью. Да и работали здесь в основном полукровки.
- Ну? – спросил Фудзита, разглядывая свесившийся из окон цветник. – Кто хочет прокатиться?
Набеленная щедрее остальных толстушка с веселым нравом и большой примесью индонезийской крови бросила в него ореховые скорлупки. Горластая, дешевая, как пластиковые украшения в волосах и ткань, из которой была сшита ее одежда, она легко перекричала смешливых подружек:
- Меня! Покатай меня!
Она откликалась на имя Ооки, но все вокруг звали ее по-другому.
- Привет, Бука-бука, запрыгивай, - Фудзита похлопал себя по коленям, как будто проверял: выдержат ли.
Круглое, как фонарь над входом, только не красного цвета, лицо Ооки исчезло, зато – из оконного проема свесилась нога в не первой свежести носке. Подол задрался, вся улица лицезрела крепкую лодыжку, полную голень, а Фудзите удалось разглядеть и не менее мясистую ляжку. Он испугался: не раздавит ли его знакомая вместе с креслом, но тут из дверей выглянула еще одна девушка.
- Она застряла!
Бука-бука вопила так, будто в нее втыкали раскаленные гвозди, подружки – кто пытался выпихнуть несчастную наружу, кто втянуть назад, кто развязать на ней зацепившийся за ставень пояс. Фудзита толкнул колеса инвалидной каталки. Новенькая девушка помогла ему убраться подальше от опасности.
- Я – О-гин, - сообщила она, застенчиво спрятала взгляд.
- СТК-31? – уточнил Фудзита, притягивая ее к себе.
- 31.5, - поправила девушка, краснея. – Тайваньская сборка.
На ощупь ее кожа не отличалась от человеческой, даже дыхание сорвалось совсем по-настоящему, когда О-гин почувствовала на себе чужие руки. Фудзита смотрел, как из-под белой пудры проступает на скулах румянец.