Дочь Черного волка, я - повелитель змей

[Grey >>>]

- Согласно постановлению четыре устава содержания заключенных, свидания с родственниками и посетителями проводятся в ограниченное строго определенное время два раза в месяц, - офицер вызвал текст постановления на планшете, но даже не смотрел сейчас на него. - Согласно пункту пять устава содержания заключенных, родственник или человек, действующий от его имени, имеет право просить о предоставлении неурочного свидания один раз в год с последующим погашением этой возможности для всех других просителей. Желаете дождаться субботы следующей недели или воспользоваться пятым пунктом?
- Для семьи господина Кацуры было бы неудобно, если бы эта возможность была отнята у них, тогда как они могли бы пожелать ею воспользоваться, - рассудительно отвечал старик. – Посему я буду ожидать здесь субботы следующей недели.
Он по-прежнему стоял в вежливом полупоклоне и очевидно не собирался уходить. Охранник, молча, повернулся и зашагал в караулку, сопровождаемый подчиненными. Трое ворот закрылись одни за другими, оставляя Камо один на один с серой стеной бетона.

(& Далара)

[Кысь >>>]

Последние ступени, бархатное гудение открывающейся двери... Знакомый зал. Он был похож на другие такие же и одновременно - нет. Тот же запах пота и парфюмерии, пока не откроют окно (зимой) или не включат кондиционер (летом). Тот же смех и негромкое обсуждение. Пол, правда, исчерчен не только женскими каблуками. И не все танцоры сидят на скамейках, пока смотрят тренировки других. Женщина склонила голову в ответ на приветствия и прошла в раздевалку.
Когда Каори снова появилась в зале, большинства приветствовавших ее уже не было здесь - заканчивалась самая оживленная пора вечера и многие уже собирались домой. Мимо прошла высокая, ослепительно-красивая девушка с выкрашенными в медово-рыжий волосами. Танцовщица подавила желание обернуться. Казалось почти непристойным обращать внимание на такие вещи - сейчас, в этом зале. Скрипнула резина по паркету: к "госпоже бывшей учительнице" приближалась другая красавица. Каори привычно окинула взглядом маленькое, кукольное почти тело, детские плечи и тонкое, неожиданно-серьезное лицо знакомой. Аими протянула руку - не японский, да и не женский жест, но Каори с нежностью пожала бледные пальцы танцовщицы. Аи не говорила.
К ним присоединился третий частый гость, полотенце на шее, длинные волосы уже мокрые, с них капает на майку, на колени, смуглая кожа блестит, словно ее натирали маслом. То ли уже был в душе, то ли только собрался.
- Ты сегодня поздно.
- Были дела, - Каори позволила себе на секунду устало склонить голову. Смешно было осознавать, что, собственно, танцы, давно превратились в вид отдыха, а основное ее занятие составляло другое - давление, необходимость договариваться с неприятными людьми. Последние недели женщина часто сбегала сюда раньше положенного времени, но сегодня работа взяла свое сполна. - Заканчиваешь или начинаешь?
- Продолжаю - если захочешь.
Ей протянули руку.
Каори осторожно вложила пальцы в чужую ладонь и привычно шагнула вперед. Разминки сегодня не светило.
Танец показался бы очень непривычным любому из ее партнеров по дневным классам, но сама женщина с легкостью различала элементы того конструктора, на основе которого строилась даже самая свободная импровизация. Подобные мелочи всегда были делом привычки, намного сложнее было другое - принять и понять свою роль. Другие движения, другое отношение к самой себе. Иногда Каори казалось, что именно здесь и сейчас она училась танцевать по-настоящему.
- О чем ты думаешь?

(вдвоем)

[Bishop >>>]

Сегодня все было чуть-чуть иначе, чем обычно. Возможно, потому что ее партнер сам витал где-то мыслями.
- Не улыбайся загадочно. Скажи – о чем думаешь.
- О смысле в классических занятиях. Ты?
- О том, что смысла в них может не оказаться.
- Очень даже вероятно.
Недлинная пауза: поворот. Это раньше казалось, будто в вихрь движения невозможно вставить хотя бы секундную паузу. Сейчас – у них времени ровно столько, сколько нужно. Они выстраивали танец, как им хотелось самим.
- Активируй имплант.
Секунда промедления, потом в Реальности медленно, словно огонек свечи, проявилось пятнышко света. Женщина вопросительно склонила голову набок - показалось продолжением танца. Потом ей почудилось чужое присутствие: не рядом, не где-то – внутри. В безупречное движение прокралась неправильность, секундная оплошность, видимая разве что специалисту... и партнеру. Чуть-чуть дальше - и уже разрушит гармонию. Но нет, разрешилось - красивым, совсем не заученным жестом. Каори снова перехватила чужую руку, выше обычного, почти у запястья.
- Что?..
Встретила до безумия веселый взгляд за темными стеклами очков. На верхней губе партнера мелким бисером выступил пот.
- Ты как будто в доспехах...
- Я и есть, - улыбнулась.
- Зачем?
- Низачем. Почему.
- Принято, - выдохнул партнер. - Почему?
- Привычка, - в пластике танцовщицы что-то изменилось. Теперь она позволяла партнеру вести себя.
- Чего ты боишься? Свободы?
- И ее тоже.
- Почему?

(Neko ya)

[Кысь >>>]

- А вдруг окажется, что там меня не существует?
- А вдруг - что только там можно творить?
- А вдруг - что я неспособна создавать?
- Вот по этому поводу я не стал бы тревожиться.
Танец вновь изменил рисунок, как будто приобрел еще одно измерение.
- Я хочу узнать тебя настоящую.
- Ты не знаешь? - нотка неуверенности, неведомо как проявившаяся в ровно поставленном голосе.
- Ты прячешься.
С нее как будто снимали одежду - слой за слоем.
И каждый раз - легкий сбой в движении, неправильность и импровизация. Словно пыталась не обращать внимания на собственный страх, даже сама шла навстречу. Отражение в огромном зеркале на стене играло в загадки, преображая уверенное и усталое лицо лауреата множества премий то в притуманенный, словно обращенный внутрь взгляд совсем другой женщины, то загоралось тихой и бесшабашной смелостью, редкой даже для той, второй. На секунду показалось, что сходит уже не одежда - кожа. Запрещенное движение, и даже вовсе не фигура танца: Каори присела на поручень инвалидной коляски. Замерла, рассматривая человека - близко.
- Если обопрешься сильнее, упадем оба, - предупредил ее партнер. - Ты - птичка, тебя сложно поймать. И даже н
е знаю, нужно ли...
- Зачем тогда ловишь?
- Потому что люблю нарушать правила.
- И играть с живой добычей, - усмехнулась женщина в ответ, снова соскальзывая с подлокотника.
- А какой смысл - с мертвой?
Он запыхался чуть больше, чем следовало.
- Ей уже все равно, - снова продиктованная движением пауза, выбившиеся из пучка волосы на секунду скрыли черты женщины, превратив ее в безликую стилизованную картинку.
- Вот поэтому - и нет смысла.
В Реальности поднялся вихрь, раскрутил длинный пояс, что скреплял предпоследний слой, оставив танцовщицу лишь в нижнем хитоэ. В реале - неожиданный сквозняк разметал длинные темные с искусственной рыжиной пряди.
- Живые иногда ломаются, - небрежный тон фразы и пристальный взгляд в упор. Мягкое движение - снова протянула руку.
- Доверься мне, - они переплели пальцы. - Я не ломаю свои игрушки. Даже самые любимые.
Каори улыбнулась, приблизив лицо к чужому.
- На самом деле это не важно.
- Воистину...

(и до конца ))

[Далара >>>]

Реальность

Хлопнула за спиной дверь кабинета Ашики. Коллеги делают вид, что ничего не происходит, смотрят куда угодно, только не на него. Уйти подальше от них. И быстрее.
Это ж надо поступить так глупо! И не кто-нибудь, Каунт! Да ну его к они, пусть сам выкручивается из им же заваренной каши!

Монохромной осенью пошел снег, жесткий и густой. Ветер ослаб, и тяжелые окровавленные листья с мокрым всхлипом один за другим обрушивались на асфальт. Посередине его гладкой черной поверхности зияла отвратительная развороченная прореха, а над ней литой статуей застыл искореженный силуэт с мечом, по которому все еще пробегала слабая искра. Невесомые хлопья гари плыли над землей, мешались со снегом, липли к черным веткам деревьев, шершавой чугунной ограде, марали фасады домов.
Воздух всколыхнулся мягко и упруго. Гаргульи на крыше склонили головы, взирая на того глупца, который пришел сюда добровольно. Похожие на любопытных сорок, разглядывали они некрашеные одежды, строгое от сдерживаемых эмоций лицо, светлые волосы до плеч и сотканные из языков пламени крылья за спиной. У существа не было оружия.
Крылатый встал в двух шагах от застывшей в мучительном усилии фигуры. Вытянул перед собой руку с чем-то, зажатым в горсти.
On abokya beiroshano madara...
Осекся. Захохотали в вышине уродливые гаргульи. Словно в насмешку заструились новые разряды электричества, окутали беспомощную фигуру с мечом. Был ли крик? Возможно.

(дальше - с Бишопом)

[Bishop >>>]

Огненнокрылый демон упрямо наклонил голову.
On abokya beiroshano makabodara mani handoma jimbara harabaritaya un.
Швырнул пригорошню белого сверкающего песка в того, за кем пришел, и тут же шагнул вплотную к нему. Отдернул пальцы, обжегшись о раскаленную кожу напарника.
- Проклятье!
Схватил его за плечи обеими руками.
Перехватило дыхание. Искры перед глазами заплясали в безумном танце и сложились наконец в нечто бесподобное. Он знал одно – это была Реальность. Она не делилась на один, два, три, четыре и пять, почти. Она была похожа на коктейль – взболтаешь, и все перемешается; десять секунд – и слои на месте, четкие, нерушимые. Снова взболтаешь, как напиток в баре, и опять все вместе, переплетено, запутано. И снова расслаивается с головокружительной быстротой.
А есть ли еще кого спасать?
Наклонился к уху, четко и раздельно спросил:
- Ты меня слышишь?
То ли почудилось, то ли нет – дрогнули ресницы, маска демона вылепливалась в знакомое лицо. Из трещин в изуродованных доспехах сочилась похожая на масло жидкость, темная с красноватым отливом.
- Что?.. Не сумел остаться в стороне?..
- Язвишь. Значит, живой.
Против ожиданий – облегчение. И снова подленькая мысль, может, оставить его бороться одного, раз находит силы делать вид, что ему все равно. Или... или ему просто нужны доказательства, что он не один, как они нужны и Шуну?

(futari desu)

[Далара >>>]

- Ты не понимаешь... Нельзя останавливаться, - выдохнул металлический демон.
- А пускать все коту под хвост значит можно? – вспылил огненнокрылый. – Зачем ты поперся один, а?! Придурок! Идиот несчастный! Ты же чуть не угробил троих человек!
Демон знакомо расхохотался.
- Все еще боишься подрастерять перья, Пандора?
- Да иди ты!
Хорошо бы думать, что напарник ничего не чувствует, ничего не понимает, что он просто однолинейный персонаж в третьесортной манге. Хорошо бы думать, что он говорит впрямую то, что думает.
- А ты значит ничего не боишься, да? Думаешь, что справишься со всем один?
Провокация, но может, она приведет к тому, что нужно. Лишь бы не потерять связь с собой, не раствориться в многослойной Реальности, которая жаждет подчинить сознание так же слепо, как болезнь жаждет подчинить организм. Mecha-демон оторвал ладонь от рукояти, - следом протянулась металлическая паутина нитей, - перехватил руку нежданного спасителя, вновь стиснул меч.
- С двух сторон, помнишь? – произнес он, когда вместо неба над их головами сомкнулся каменный свод.
Гаргульи цеплялись когтями за свои карнизы, позабыв про крылья, а может – разучившись летать.
- С двух сторон, - повторил за ним приятель, как выученный сто лет назад урок.
Урок и правда был выучен. Зазубрен, затвержен до оскомины на зубах. Но оказалось, сейчас им преподали его снова, с другой стороны и на другом уровне, но урок все тот же.

(все еще вдвоем)

[Bishop >>>]

Они стояли теперь лицом друг к другу. С натужным стоном растрескался асфальт под ногами. Дождь из обломков грозил погрести наглецов под собой. Единое усилие, слаженное, несмотря на многолетнюю размолвку, и светящийся клинок вышел из земли. Засверкали ртутью капли на острие, будто кровоточила сама площадь.
- On aga naya in maya.... – прохрипел демон, закашлялся, начал снова. - On aga naya in maya sowaka.
Налетевший ветер закрутил каменных монстров, словно бабочек. Багряная, словно осенью, луна заняла половину неба, остовы зданий на фоне ее казались обугленными хребтами огромных древних рептилий. Оба гостя, что явились сюда без приглашения, переплели пальцы; теперь их ладони образовывали шестую из куджи-ин – «джин».
Quantus tremor est futurus,
Quando iudex est venturus
Cuncta stricte discussurus!
Слова заполнили пространство, как воздух заполняет мыльный пузырь. Голос – был ли он один, было ли их два или множество? – разнесся над руинами звучно, словно в соборе. И послушно, как по приказу, земля заходила ходуном, зашатались черные скелеты домов, готовые рассыпаться в пыль.
А потом наступила тишина. Безмолвие, ни единого звука в мире больше не существовало.
- Ты боишься?
Но и этих слов не было, лишь движение потрескавшихся губ.

(вместе)

[Bishop >>>]

Киото, Нижний город
11 июня

Желтоватые керамические плитки складывались в узор, слишком расплывчатый и сложный, чтобы собрать мозаику целиком. Требовалась концентрация, насилие над рассудком, что отказывался подчиняться, желал лишь одного – погрузиться в блаженный мрак. В соседней душевой кабинке громко и размеренно ударяли по резиновому коврику на полу капли. Должно быть, кто-то неплотно закрутил кран. За стеной глухоты грохотала музыка. С потолка текла ледяная вода, не ливень – зимний промозглый дождь.
Подташнивало от боли. Было холодно. Было необъяснимое ощущение полета.
И свободы.
Инвалид вывел пальцем на запотевшей стене: «земля», добавил еще три штриха – вертикальный, горизонтальный, наискосок.
Затем приписал: «столица».*
Затем вынул из кармана куртки, что висела на крючке, телефон.

---------
在京 – zai, «быть, находиться, случаться», название седьмой «печати», kyo – «столица»; в сочетании означает «происшествие в Токио»

[Далара >>>]

Ветер нагнал с океана тучи, безжалостно разодрал их в клочья над городом и ушел, оставив плавать в вышине. Сквозь сизые обрывки пробиваются золотисто-багряные закатные лучи. Смутная тень облаков дрожит, как желе, на голом полу. Крошечная прихожая. Такая же миниатюрная кухонька без признаков кастрюль и сковородок. Даже чайника нет. Плиты, впрочем, тоже. Комнатушка, больше похожая на ячейку в сарае. Отслоившиеся кое-где обои висят клоками. Единственный предмет, напоминающий о людях, стоит в углу, его не сразу и заметишь: серовато-бежевый не слишком новый телефонный аппарат.
Тишину нарушает перезвон, следом щелчок.
- Вы дозвонились, - оглашает квартиру бестелесный голос. – Говорите без длинных рассуждений, и тогда я вам перезвоню.
Гудок.
Пауза. Затем тот, кто набрал хорошо известный ему – и зазубренный на память, никаких записей, никаких следов, - номер, произносит:
- Я становлюсь Смертью, Потрясателем миров.
И тут же дает отбой.

Полчаса спустя

Большой, ярко раскрашенный и обклеенный невероятным количеством специфических наклеек и лозунгов мотоцикл спикировал на улицу и затормозил в ослепительном свете неоновой вывески. Девушка на заднем сиденье – на вид ей можно было бы дать лет пятнадцать, если бы не густой слой косметики на пухлом личике – слишком тесно прижималась к водителю. Почувствовав остановку, она села ровнее и недовольно спросила:
- Почему мы больше не едем?
- Омеко, дай телефон.

(Bishop mo)

[Bishop >>>]

- Зачем это он тебе? – надула и без того пухлые губки девица.
- Дай телефон, говорю. Или отправишься гулять дальше одна.
Угроза возымела действие, девчонка полезла в блестящую лакированную сумочку под узкой куртяшкой, которая больше открывала тело в облегающей майке, чем скрывала.
- На вот...
Ее спутник отобрал безвкусно сиреневую раскладушку мобильника и по памяти набрал номер.
За много километров от Токио в двухэтажном старинном доме зазвонил стационарный видеофон. Когда сняли трубку, на экране появилось круглое лицо Ясуры. Казалось, последние шестнадцать лет для него шли в обратную сторону. Волосы всех цветов радуги были перехвачены повязкой и стояли дыбом. На плечах красовалась желтая спортивная куртка.
- Йо, Хацуби! Отпадно выглядишь! Чем помочь на этот раз?
- Как всегда, - хмыкнул его собеседник. – С тебя игрушка, с меня – содержание ее мозгов.
Видеосигнал шел в обе стороны – вежливость за вежливость, пусть даже на грани риска. За спиной хозяина дома была видна старинная ширма, на золотистом фоне танцевали белые журавли.
- Какие теперь игрушки предпочитаешь, большие или маленькие?
Ясура больше не ухмылялся легкомысленно, на широкоскулом лице появилось выражение одновременно заинтересованное и мечтательное, как будто он уже видел контуры будущего своего создания, и мысленно лепил его очертания прямо на ходу.
- Добро пожаловать в мир нанотехнологий, друг мой. Динозавры стимпанка скоро окажутся не в чести, хотя многие будут их вытирать тряпочкой. Ты никогда не задумывался – почему.
- Да, нанотехнологии... ученые лбы думают, это такое заклинание, которое поднимет их научную потенцию. Это их философский камень и лекарство от всего в одном флаконе. Но ты знаешь, я люблю Годзиллу.
- Но она такая старомодная, фу-у, - раздался тонкий девичий голосок, и в кадр влезло маленькое круглое ушко; по крайней мере, на нем не было макияжа.

(futari da yo)

[Далара >>>]

- Вслушайся в глас ребенка, Ясура. Монстр не нужен, разве что крохотный...
Хозяин старинного дома выбил из темно-синей пачки сигарету, закурил, пустил дым к потолку.
- Но почему бы малышке не иметь силы прототипа? – задумчиво произнес он.
- Маленькая шустрая и очень сильная годзиллочка... – Ясуре стало не хватать просто мыслей и он принялся чертить рукой в воздухе. – И такая же вредная, как эта омеко.
- Не называй меня так! – возмутилась девица.
- А кто ж ты еще? – Не слушая ответа, ее спутник отвернулся так, чтобы она не могла влезть в кадр снова. – Ей надо будет вылупиться.
- Инкубационный период?
- Если хорошо кормить, вырастет за недельку.
- Не скупись на еду, - посоветовал собеседник. - Все затраты окупятся.
Ясура развязно подмигнул.
- Она будет красивой девочкой. И даже немножко умной – самую капельку. Есть особые пожелания?
Человек на мотоцикле дернулся, видимо, пытался отогнать неуемную и невидимую теперь девушку.
- Удиви меня.
- Как скажешь. Но мне пора, поболтаем еще как-нибудь.
- Обязательно.
Ясура захлопнул крышку телефона, но не отдал девчонке, вместо этого кивнул:
- Залезай, поехали.
Она устроилась на сиденье позади, обхватила приятеля руками. Мотоцикл рванул с места и ушел в небо по высокой дуге. Девичий восторженный визг сменился воплем негодования, когда сиреневая пластмассовая коробочка ухнула вниз, к расцвеченной отблесками фонарей поверхности реки. Кулачок вполсилы ударил по обтянутой желтой курткой спине.
- На кой ты уронил мой телефон?!
- Зачем тебе эта древность?

(nijin desu)

[Grey >>>]

Когда-то в прошлом... или во сне...

Кансен отловил Хацуби уже после ужина, когда в короткое свободное время основная масса заключенных шла смотреть в "клуб" старый кинескопный телевизор с выпуклым экраном. Некоторые, правда удалялись в тренажерный зал или, уединяясь группами в камерах, проводили запрещенные тараканьи бега. И не только...
- Пойдем, кое-кто хочет с тобой побеседовать, - с хитрым видом сообщил сокамерник.
Телевизионные программы Хацуби не интересовали, хотя поначалу он исследовал древний аппарат с восторженным идиотизмом первооткрывателя. Чаще он бывал в зале или – сидел один. Сейчас он удивился, но не стал возражать. Лишь с ухмылкой спросил:
- Я переживу разговор?
- Надеюсь, - с издевкой ответил Кансен.
Он привел его на третий ярус камер, в самый угол серого бетонного коридора. Толстая решетчатая дверь была приоткрыта и, судя по звукам, внутри было пять-шесть человек (слишком много для маленькой камеры).
Хацуби бросил недоуменный взгляд на провожатого, пожал плечами. Он не принадлежал к фаталистам, как многие его соотечественники.
- Отец любит повторять: кто пьет, тот не знает о вреде вина, - сказал Хацуби в пространство. – Кто не пьет – никогда не узнает о его пользе.
И открыл дверь...
Их было пятеро, двое сидели на нижней полке, скрестив ноги, двое - на верхней. Привалившись спиной к дальней стене, стоял Теккин, скрестив руки на груди в своей привычной невозмутимой позе. Те, что сидели внизу, были явно старше остальных, с ними Хацуби еще никогда не пересекался, видел во дворе и столовой, но не более. "Старики", так их называли за глаза, всегда держались обособленно. Тех двоих, что устроились на верхней полке, прозывали Ноль-Один и Мукадэ, эти всегда были среди главных спорщиков во всех дискуссиях прогулочного двора, и почти никогда не говорили о том, чего не знали (в отличие, кстати, от большинства остальных).

(& Bishop-san)

[Bishop >>>]

- Это он, - сообщил Теккин, решетка за спиной у Хацуби закрылась. - Догадываешься, зачем ты тут?
Невольный «гость» коротко поклонился – без поспешности и без наглости. Про «стариков» он уже наслушался, и теперь самому было интересно, по какой причине его привели сюда. С Мукадэ они как-то поспорили несколько раз, не убедили друг друга, и Хацуби тогда еще прошелся, что у оппонента столько же мнений, сколько ног у сороконожки.
- Подозреваю.
- Еврейский ответ, - неожиданно хмыкнул Старик с Бородой.
- Подходящий, - уточнил Старик с Серьгой в Ухе.
- Мы хотим тебя проверить, - сказал усатый айну, не обратив внимания на эти реплики. - Способен ли ты научиться чему-то у нас, и способен ли сам чему-то нас научить. Готов попробовать?
Хацуби давно усвоил: Теккин не задает вопросов, на которые не знает ответа.
- Сейчас увидим, - сказал он.
- Сколько уровней Реальности ты знаешь? - резко спросил Старик с Бородой.
Ответ последовал без запинки:
- Шесть. Работаю на пяти, шестой – видел мельком.
Простая констатация факта, он не хвастался.
- Один раз, - для справедливости уточнил Хацуби.
- Алгоритм говорил о семи, - обращаясь скорее к остальным, чем к испытуемому, пояснил Старик с Серьгой в Ухе.
- О семи болтают все кому не лень, - пробормотал себе под нос Хацуби.
- Хиджиката вообще говорит о бесконечном сечении граней информационного поля, - буркнул сверху Ноль-Один.

(Grey-sama to)

[Grey >>>]

- Ты еще вспомни о теории превосходства человеческого разума от Козлова, - съязвил Мукадэ.
- Теория верна, просто ты не понимаешь, - оборвал его Старик с Бородой. - И не поймешь.
- Ладно, - прервал всех второй Старик. - Моя очередь. Знаешь, в чем базовое отличие "скользящего" процессора от стандартного импланта высокой пропускной мощности?
- Только одно? – усмехнулся «абитуриент».
- Можешь назвать все, что знаешь, но подумай сначала сам, какое интересует нас.
Теперь самое главное – не перетянуть с паузой. Ответишь слишком быстро, будешь выглядеть дураком, будешь думать слишком долго – еще большим.
- Имплант внутри, - Хацуби по привычке провел указательным пальцем за правым ухом, почувствовал под кожей утолщение. – В «скользящем» процессоре человек сам почти что имплант. Не он руководит процессом, он – деталь, не больше. Это первое отличие. Второе: при работе HKU выдирает нужные ему данные, не фиксирует пакеты данных в сознании. Процесс опять же неконтролируем.
Он опять помолчал, чтобы дать им секунду на возражение, но опередил:
- Если работает неопытный программист, конечно. Но это – теория, до практики я не дошел.
- Здесь и сейчас все - лишь теория, - хмыкнул в своей любимой манере Теккин.
- Можно ли управлять человеком через Реальность, как куклой? - Ноль-Один не тратил лишнее время на обсуждение, за простоту в общении его и прозвали такой кличкой.
- Если знаешь параметры его импланта, почему бы нет? Если на нем нет «льда». Если «лед» есть, но знаешь, как прорубиться. Но имплант – не ниточки марионетки, я могу заставить человека увидеть, будто он на лужайке, а не на крыше Корпорации, но шаг вниз он должен сделать сам.
- Это было "да" или "нет"? - усмехнулся Старик с Серьгой.
- Это был "подходящий" ответ, - передразнил его Старик с Бородой.

(все те же)

[Bishop >>>]

- Ладно, а теперь задачка из практики, - оскалился Мукадэ. - На чем построен принцип работы тех устройств, что не дают нам выходить в Реальность из этих стен?
- Понятия не имею, - честно сознался «студент.
Хацуби и чувствовал себя как на экзамене. Даже признал, что некоторым преподавателям в Университете далеко до Стариков – в вопросе доведения до испарины.
- Раньше не интересовался, но могу вывести несколько гипотез, если понадобится. Нужно?
Он посмотрел на собравшихся.
- Классический «лед» отменяется. «Бан» - тоже. Кто-нибудь обязательно нашел бы лазейку, не отсюда, так попросили бы тех, кто снаружи. Еще два-три способа с разной степенью геморроя по сложности. Заплатили, например, местному провайдеру, чтобы организовал внутреннюю сеть. Но это все дорого, есть способ проще. И принципа нет, потому что нет никаких устройств. Как и ретранслятора. Нет Реальности – нет и выхода в нее.
- Реальность есть везде, где есть человеческий мозг, без него даже самый мощный компьютер лишь набор запараллеленых электродов, - Старик с Серьгой повел шеей в сторону, пока не раздался отчетливый хруст. - Лунная база имени Армстронга-Купилева пользуется стандартным ретранслятором направленного действия, который легко покрывает все тридцать восемь с лишним тысяч километров до Земли, а количество общих глобальных серверов-портов только в Японии трижды накрывает собой всю Тихоокеанскую зону.
- "Колпак" над тюрьмой Хиросимы и такими местами, как филиппинская колония в Холо, создается по принципу обратному закону проникновения информации, - продолжил мысль Старик с Бородой.

(futari ma)

[Grey >>>]

- Это значит, что кроме всех тех способов, которые ты описал, и которые здесь используют, не взирая на затраты средств, где-то внутри административных помещений стоит чудовищный магнитный индуктор выпуска так 76-78 года, - закончил за всех Теккин. - А в воздухе распылена тончайшая взвесь алюминиевой пыли, вот так простая физика побеждает могущество кибернетики и программирования. Свой вопрос я оставляю на потом, теперь твоя очередь. Спрашивай.
- Почему труднее всего на свете заставить птицу поверить в то, что она свободна? Каждая птица способна убедиться в этой простой истине сама, стоит лишь немного потренироваться. Почему же это так трудно?
- Потому, что пытаясь взлететь в небо, птица рискует оставить лапки на той жердочке, за которую они так цепко держатся. Потому что она не знает, как можно не держаться, потому, что ее научили, так крепко за нее держатся. А без лапок, птица не сможет сесть обратно, и не сможет летать вечно. Стоит ли короткий миг свободы такой цены? - усмехнулся Старик с Серьгой. - По мне, нет. Сначала нужно научиться разжимать лапки, но не те, что держатся за жердочку, а те, что крепко держат все здесь, - закончил он, постучав пальцем по лбу.
Второй Старик, похоже, не был до конца согласен, но промолчал, посмотрев на Хацуби, ожидая реакции последнего. Тот кивнул, принимая ответ, - или давал понять, что услышал его.
- Что ж, - сказал мальчишка. – Тогда приступим к теории горизонтального полета.
- Опять он о теории Козлова! - буркнул Мукадэ.
- Неуч, - хмыкнул Старик с Бородой. - Ты вообще уроки английской литературы посещал? Обязательный предмет, вообще-то.
- У меня и аттестата нет, - набычился хакер. – Извините, не сподобился! Мне семью кормить надо было, или я от хорошей жизни здесь оказался! Как этот! - ткнул он пальцем в Хацуби.

(...)

[Bishop >>>]

- Я так понял, что у меня еще есть возможность задать вопросы, - уточнил неожиданный объект спора.
- Еще четыре, - кивнул Теккин.
- Тогда я хочу знать, по какой причине я тут, - Хацуби обвел жестом серые шершавые стены камеры. – Не мои догадки, а ваши.
- Ты заигрался, и встретил кого-то, возможно не более сильного, но более опытного, - судя по тому, что теперь заговорил Старик с Бородой, отвечать собравшиеся намеревались в том же порядке, что и задавали вопросы. - Твое обвинение хорошо скроено, но это липа. Ты не похож на того, кто попадется на кибстиме и таких мелочах. Поэтому ты здесь. Тебя пожалели. На первый раз.
- Я имел в виду не тюрьму. Эту камеру. Тоже – жалость?
- Нет, не совсем, но и из-за нее, если хочешь точности. Нам в том числе, интересно и то, почему тебя пожалели.
Хацуби по-детски очаровательно улыбнулся.
- Быть может, я – обаятельный.
- То-то Могара от тебя в таком восторге весь последний год твоего пребывания здесь, - съязвил Мукадэ.
- Ему – ничего не светит. Он не в моем вкусе.
- Он немногословен, спрашивать не будет.
- Заткнись, - "попросил" Теккин.
Хацуби по пальцам пересчитал положенные ему вопросы, кивнул.
- Остался последний: когда мы начнем?
- Когда ответишь на вопрос Теккина, - Ноль-Один словно проснулся, до этого лишь молча пялясь в стенку. - И задашь еще два своих.
- Не хотелось бы их расходовать впустую, можно отложить мою очередь на потом? – Хацуби оглянулся на Теккина.

(мы)

[Grey >>>]

- Можно, но задать ты их должен до того, как выйдешь из этого помещения, - то ли согласился, то ли предупредил айну.
Хацуби кивнул:
- Разумно.
- Ладно, раз хочешь мой вопрос, то отвечай. Чему-нибудь научился, ради чего стоило приходить?
Бывший студент помедлил секунду, во время которой напомнил себе: «на которые не знает ответа».
- Да. Кое-что умею.
- "Умею" надо подкреплять практикой, - Старик с Бородой лукаво прищурился.
- Так, "умею" или "знаю"? - уточнил второй.
- Знаю, - подтвердил Хацуби. - И умею. Но второго здесь не проверить, верно?
Старик с Серьгой кивнул, а, сидевший над ним, Мукадэ все же не удержался:
- Самоуверен донельзя. Смотри, как бы потом не пришлось отвечать за чересчур громкие слова.
- Тогда за помощью я пошлю кого-то другого, а не твоего родственника с Хонсю, - беззлобно парировал Хацуби.
- Вопрос задавай, - огрызнулся хакер.
- Без проблем. Чему вы можете меня научить?
- Тому, что знаем, - издевательски хохотнул Мукадэ. - Если ты окажешься способен к этому.

(два хакер-ЗК)

[Bishop >>>]

- Боишься, что окажусь сильнее тебя? – усмехнулся Хацуби, перехватил взгляд Теккина, уточнил: - Нет, это не был вопрос. С какой периодичностью в день необходимо обновлять слой алюминиевой пыли, учитывая тайфуны, дожди и просто морской ветер?
- Учитывая тепловые генераторы и магнитные ветряки, которые на тридцать процентов контролируют погодные изменения в этой обособленной зоне, - то это происходит примерно раз в два дня, - Теккин провел рукой по усам, подняв глаза к потолку с задумчивым видом. - Но конечно, они страхуются, даже без обновления слой пыли рассеется полностью не раньше чем через неделю, а вырваться в Реальность появится возможность не раньше, чем на пятый день. Но существует другая проблема, здесь очень высокий радиационный фон, и если пыль не будет обновляться, то вредные элементы, оседающие на частицах алюминия, начнут концентрироваться в опасных количествах уже на четвертые сутки. Короче, если система сломается, то нас здесь всех просто перетравит.
- Некоторых и не жаль, - вздохнул Хацуби, мотнул головой, отказавшись от какой-то идеи, которую не высказал, да и не собирался. - Итак?
- Что скажете? - Теккин посмотрел на остальных.
- Пусть попробует, - пожал плечами Старик с Бородой.
Старик с Серьгой и Ноль-Один просто кивнули.
- Этот будет учиться только на своих ошибках, - хмыкнул Мукадэ. - Его выбор. Пусть попробует.
- Завтра, - айну снова посмотрел на Хацуби. - На прогулке. Начнем с небольшого ребуса, который уже порядком поднадоел большинству собравшихся.

(и новичок)