Успеть добраться, времени всё меньше и меньше...

[Father Monk >>>]

Предводитель молча повернулся к рыжему с немым вопросом в глазах, который можно было перевести не иначе как "Чаво это она?". Паренек улыбнулся шире, вытер губы тыльной стороной ладони и многозначительно кашлянул:
- Почему энто... девушки? - повторил он. - Потому что энто... девушки-то не иначе как продолжением рода чаво-то там делаются...
- Являются, - подсказал кто-то из селян позади.
- Точно, - рыжий кивнул. - Являются. Родом, значит, продолжения. Или как там.
- А-а-а... - вожак, все это время глядевший на рыжеволосого, повернулся к путникам. - Да. Так что энто... дык, теперича никуда вы энто... не энто... как его... Не того-самого...
- Не уйдете, - вставил рыжий.
- Ага, - легко согласился предводитель. - Дык, ибо энто... Озерный-то... евойные энти... аппетиты надобно утолить. Вот.
- А что насчет вашего спутника, который у Мельды на подхвате, - рыжеволосый вновь многозначительно кашлянул. - Так я не стал бы за него переживать... Уже, как бы так сказать... энто... поздно.
- Ага, поздно, - поддержал паренька вожак. - И энто... дык мы не энти, как их, не насильники. Токмо ритуал, и все. Вот. Так что не энто... не того-самого... как энто, Дик?
Паренек почесал в затылке, силясь понять, о чем спрашивает предводитель, и неуверенного произнес:
- Не бойтесь?
- Во-во! Не бойтесь! - закачал головой вожак. - Но и не энто... не... эээ... брыкайтесь, во. Хужее будет, вот.
Он кивнул в очередной раз, и дверь в сарай была отворена настежь, являя взору толпившихся за ней селян. Те тихо перешептывались, поглядывая на девушек.

Среди всей этой толпы можно было разглядеть, как от дальней стороны деревни кто-то быстро прокладывает себе дорогу, размахивая руками.

[Эсмеральда >>>]

Майя оторопела от быстрого потока событий. Девушка даже не сразу сообразила, что именно хотят селяне от неё и от Вивьен. Но когда наконец-то дошло, её это вовсе не порадовало. Вив права: почему все неприятности обязательно сыпятся именно на них!
- Что за? - только и сумела прошепатать Майя, пятясь назад, но в это время её буквльно пригвоздил к месту взгляд одного из деревенских мужиков, и девушка невольно замерла на месте. Единственное, на что хватило сил - это потянуться к кинжалу на поясе. Только что может сделать кинжал в женских руках против толпы одержимых мужиков?!
Внезапно внимание Майи привлекла фигура, прокладывающая себе дорогу в толпе. Пожалуй, это была единственная возможность как-то отвлечься. Подсзнательно девушка вс ещё ждала, что кто-то из мужчин наконец заступится за девушек.
Перебирая в уме имена и лица мужской половины отряда, Майя натолкнулась на Вардамира. И тут-то все её опасения нашли свою кульминацию: скорее всего именно этот священник-пьяница завёл их в ловушку, не мог же он просто так встретиться на дороге заблудившейся компании и разом за этим последовало бы две вот такие неприятности!
- Предатель! - прошипела Майя, а её рука сжала рукоять кинжала.

[Father Monk >>>]

Вардамир никак не отреагировал на заявление Майи - лишь только его пьяный храп разлился сильнее, даже заглушив удивленные смешки селян. Перегар сильно бил в ноздри стоявшим внутри сарая. Молчание затягивалось, и предводитель уже набрал в грудь воздуха, дабы что-то сказать, когда, наконец, кто-то позади протолкался сквозь ряды мужчин, оказавшись юношей с копной светлых волос, и быстро зашептал на ухо вожаку, активно жестикулируя и указывая куда-то за спины селян.
- Проклятье... - буркнул вожак, кивнув посыльному, и тот быстро скрылся позади. - Кто вы такие, Озерный Бог вас загреби?! А?! Кто вы, шоб вас всех, такие?!
Рыжий удивленно приподнял брови, отшатнулся в сторону от вожака, который крепко сжал оружие в своей руке.
- Сегодня вы... энто... приходите, дык, сюдыть, мы вас того-самого... потчуем, значица, кров даем... а вы, значица, мертвяков на своем хвосту... хвосте... того-самого... тащите, да?!
Откуда-то сверху неслышной тенью спрыгнул Хром, оголенный по пояс. Он очутился ровно между предводителем селян и спутниками, спокойно и как-то даже удивленно глядя на оторопевшего вожака. В руке Хром держал длинный кинжал. По легкому покачиванию оружия казалось, что кинжал весит не больше легкого перышка.
Однако даже это появление не убавило пыл предводителя:
- Ты, значица, откуда такой взялся, а?! Кто такие?! Какого дьявола вам понадобилось в нашей деревне, а?!

[Эсмеральда >>>]

События развивались по нарастающей: теперь ещё оказлось, что проклятая нежить преследует компанию по пятам, и теперь упыри и прочая прелесть уже на подступах к деревне. Однако это уже мало могло напугать едва ли не отчаявшуюся Майу. Её смелость и пыл куда-то улетучились, это вновь была всего лишь напуганная девчонка.
Майя проскочила за спину взявшемуся ниоткуда Хрому, прошмыгнула обратно в сарай и встала прямо за дверью, тем не менее, не убирая руки с кинжала.Самым большим желание было подойти к храпящему телу, отравившему воздух своим перегаром, и пнуть его как следует, но странное оцепенение не давало девушке двигаться.
Майя напряжённо думала, что делать, ведь компания отважных героев оказалась теперь меж двух огней, причём неизвестно ещё, что хуже: ходячие трупы или безмозглые аборигены...
Девушка окинула взглядом сопартийцев и тяжело вздохнула, опуская горящие паникой глаза.

[Father Monk >>>]

Хром решил не отвечать на вопрос, или же попросту его не понял. Судя по лицу их спутника, он был на такое способен - взгляд Хрома блуждал по лицу вожака, как будто искал нечто спрятанное, незримое и одно ему известное. Предводитель все-таки смутился и отступил на пару шагов назад.
- Мы никого не привели! - слегка дрожащим голосом выкрикнул Жденек. - Никого!
- Да? - вожак оглянулся на паренька, брови его сошлись на переносице. - Дык, а кто ж тогда энти... могилы-то, а, разорил?! Как токмо вашенская нога к нам ступила, так сразу же ктой-то решил разорить, так, дык, шо ли?
- А причём тут мы? - вдруг выкрикнула Майя, всё ещё прячась в темноте сарая. - Пришли и раскопали?
Вожак почесал лоб, все еще неприязненно глядя на путников.
- А кто, значица, тогда? - наконец, придумал вопрос он и оглянулся на рыжего. Тот неуверенно пожал плечами. - Может, не вы. Но, дык, значица, кого-то вы энто... на хвосте своем привели!
- Откуда нам знать? - робко парировала девушка, оглядываясь на Вивьен и Жденека, в то же время стараясь держаться за спиной Хрома.
Майя призадумалась: а что будет, если выдать случай с мертвецами за гнев вонючего озёрного божества? Подумала, но решила пока промолчать.
- Давайте уж решайте, а? - апатично протянул Войт Вишский. - Или уж убейте сейчас, чего уж мучиться...
- Убить? - фыркнул предводитель.
Рыжий хохотнул, правда, быстро унял свой смешок.
- Мы вам энто... энту... как ее, честь оказывали, а вы!.. Энто... дык, мертвяков...
- А может энто и не они были? - тихо произнес рыжеволосый. - Я за ними весь вечер следил. Они сразу же после энтого, ужина-то, сюда притопали...
Вожак почесал лоб во второй раз, хмуро глядя на путников, потом обернулся на селян:
- Ну что там?
- Никого не нашли, Лоджик, - пожал плечами стоявший позади мужчина с вилами. - Токмо энти... могилы, и усё.
- Ну-у... энто... кхм, - предводитель повернулся обратно, развел руками. - Звиняйте тогда, гхм. Мы вас энто... в ритуале, значица, просили принять участие. Мда.
Майю охватило волнение, от которого трясутся поджилки, перехватывает дыхание, когда нужно сделать или сказать что-то рискованное, важное. Но выбора не было: соблазн участвовать в ритуале был не велик.
- А вдруг это ваш... - девушка запиналась от страха, - ваше божество гневается?!
Не глядя в толпу, дабы не потерять остатки храбрости, она продолжила:
- Может, ваш бог сегодня против подобного обращения с гостями?! - Майя замолкла в изнеможении.

(проясняя ситуацию с Эсмеральдой на пару)

[Эсмеральда >>>]

ик ухмыльнулся, как-то гаденько. Вожак Лоджик повернулся к нему опять с тем же немым вопросом "О чем это она?". Рыжий не стал отвечать предводителю, многозначительно пожал плечами:
- Тогда вас...
- Погодь, - вожак остановил речь Дика взмахом руки. - То бишь, как энто - против? Против чаво? Э-э! Мы все как энто, как надыть сделали, да-да! Охраняли вас, посреди ночи вошли, и энто... девушек, значица, позвали. Как он узнал, а? Эй, Дик! Тебе грю! Как он того-самого, узнал-то?
- Я думаю, они считают себя жертвами, - ответил рыжий. - Думают, мы их на камне серпом разрежем.
- Э-э? - Лоджик помолчал, затем уверенно покачал головой. - Не! То бишь, как энто, дыть, на камне? Мы ж энто... как его...
- Танцы, - подсказал рыжий.
- Во! Энти самые! Пляски! И Озерный об энтом не узнает! Не узнает же?
Селяне позади недружным хором выразили согласие.
Майя ровным счётом ничего не поняла из разговора селян. Единственное, что стало для неё ясным: нужно продолжать гнуть свою линию, ибо хуже уже не станет.
- Да вы посмотрите, ваш бог гневается! - срывающимся голосом начала она. - Сегодня он не хочет никакого ритуала и рассержен тем, что вы докучаете простым путникам.
Душевные и физические силы начали понемногу оставлять Майю.
Она уповала лишь на то, что её глупые россказни вселят в умы селян сомнение.

*совместно с Father Monk

[Father Monk >>>]

- А-а-а! - многозначительно протянул вожак. - Все ясно. Конечно! Дик?
Рыжий, готовый прыснуть со смеху, посерьезнел, прокашлялся:
- В том-то и суть, что Озерный Бог не должен хотеть риутала. В пророчестве сказано, что, когда странницы извне в... м-м-м... - он задумался, пытаясь припомнить слово, но затем решил просто продолжить, - тогда мы освободимся из-под опеки нашего славного Бога. Потому в Ночь Посещения мы охраняем путниц, дабы Рашмаа не заметил их присутствия, и устраиваем праздник, когда солнце уходит с небосклона, а Озерный Бог отправляется спать.
- Прелестно, - констатировал в своей привычной апатичной манере Войт.
- То есть... вы нас... не будете этого... убивать? - протянул Жденек.
Дик улыбнулся шире. Ответа на сей вопрос, судя по его лицу, не требовалось.
- Так шо вы энто... мы там... костры, того-самого... - Лоджик нахмурился, кивнул Дику. - Ты энто... потолкуй с ними. А я пойду энти... могилы-то... Эй!
Вожак вышел, сопровождаемый селянами, оставив в сарае лишь ухмыляющегося рыжеволосого Дика и двух мужиков снаружи. Вся толпа всколыхнулась и потянулась прочь от сарая.

[Эсмеральда >>>]

Майя замерла в смятении. Девушка окнчил свою речь, но рот так до конца и не закрыла. В целом, она являла собой довольно забавную картину, чьей живописности, к несчастью, никто оценить не мог: нелепое выражение лица, растрёпанные светло-каштановые волосы и руки, выставленные вперёд будто в жесте защиты.
Толпа начал понемногу рассасываться, а компания путников так и оставалась в сарае.
За всех Майя судить не бралась, но от себя могла бы произнести целую речь о том, какие деревенские мужики тупые и насколько плохо они владеют речью, ибо она не пояла ровным счётом ничего из того, что сообщили "парламентёры".
Девушка решила прервать своё неадекватное состояние движением. Движением головы: она осмотрелась, пытаясь прочестьна лицах товарищей последствия и их реакцию.

[Амиликэ >>>]

Улыбка стремительно сползла с лица Вивьен, как только до ушей целительницы долетели слова рыжего о судьбе Дугласа и Фэйтта.
- Как это, поздно? – бесцветным голосом произнесла она, ощущая как земля уходит из-под ног.
Дальнейшие разговоры, препирательства Майи, даже ее слабая попытка ввести селян в заблуждение, остались без внимания Вивьен. Все это время целительница стояла молча, нервно теребя заледеневшими пальцами полы рубахи, с ужасом понимая, что без одного единственного человека ее существование больше не имеет ни малейшего смысла. В неверном свете чадящих факелов девушке вдруг показалось, что черные тени тянут к ней свои скрюченные руки, пытаясь завладеть ее душой. Но что значит душа, когда они и так отняли у нее самое дорогое?
Когда разговоры смолкли и мужчины потянулись к выходу, Вивьен внезапно пришла в себя. Она резко дернулась вперед, пытаясь ухватить выходящего из сарая рыжеволосого мальчишку за руку.
- Что значит «поздно»? Где они? Я должна его увидеть! – выпалила Вивьен на одном дыхании. В этот момент не волновали ни новые полчища восставших мертвяков, ни дурацкие подношения озерному божку. Где-то глубоко внутри все еще теплилась надежда, что Джон жив.

[Father Monk >>>]

Рыжий Дик скривился, глядя на то, как Вивьен схватила его за руку, поднял взгляд на девушку и пожал плечами:
- Можешь и увидеть. А толку-то? - он выдернул руку из хватки целительницы. - Иди за мной тогда.

- Я не понял, - глядя на зашагавшую следом за рыжеволосым Вивьен, произнес Жденек, устало опускаясь возле входа в сарай. - То есть, мы не... они нас не...
- Нет, - отозвался Войт. Вардамир всхрапнул, будто бы соглашаясь со словами Вишского.
Хром, молчаливо стоявший в углу, не ответил, полез обратно на крышу. Казалось, для него вообще ничего не существовало, кроме своих собственных мыслей.
- Тогда почему...
Вишский носком сапога поддел камешек, скинул его в воду с платформы.
- Потому что это называется деревня, парень, - спокойно и лениво протянул он. - Потому что обряды для них - святое дело.
- Я думал, они нас собираются принести в эту... в жертву со славу своего бога...
- Не собираются, - пожал плечами Войт. - Как видишь.

Дик шел уверенно, не оборачиваясь, даже не глядя, следует ли Вивьен за ним. Мощный гул голосов в деревне замолкал, успокаивался, уходил куда-то в глубь поселения, толпы возле сарая расходились, а в центре, там где вместо деревянной платформы была ровная каменная поверхность, можно было заметить зажегшиеся костры, бросавшие снопы искр в темный воздух вокруг них. Черные на фоне света фигуры перемещались, сбиваясь в группки, а потом с той стороны донеслись протяжные звуки, издаваемые странными музыкальными инструментами.
Рыжий удалялся от костров и звуков, от гула голосов, нырял в черную темень, будто бы живой массой зависшей между деревней и окружающим миром. Одиноким островком среди ночи возвышался чуть отстраненный от остальных домик, к которому вела узкая пристань от общей платформы деревни.
- Пожалуйста, - развернувшись к Вивьен, произнес Дик, - дом Мельды. Если не боишься, можешь идти. Дорогу назад, думаю, сама найдешь.
Он не дал ей ответить, направился назад, и его рыжие волосы скрылись во тьме, потерялись среди приземистых домиков.
Почему-то здесь было очень тихо, и голоса и звуки от центра будто бы робко удалялись в сторону, боясь потревожить покой знахарки. Тишину подчеркивал стрекот ночных насекомых и голос одинокой лягушки, спрятавшейся где-то под сваями.
- Вивьен? - темная фигура медленно поднялась со ступеней, ведущих к дому Мельды при приближении целительницы. На бледном лице Арея, осветившимся одиноким факелом, отразилось удивление.

[Эсмеральда >>>]

Едва Вивьен исчезла в толпе вслед за рыжим, Майя стряхнула с себя оцепенение. Первое, что пришло ей в голову - это то, что целительница сейчас очень рискует, отбиваясь от группы в этой донельзя странной деревеньке, но и бросаться на подмогу товарке Майя не спешила, ибо сил у неё оставалось лишь на то, чтобы зайти поглубже в темноту сарая, срыться там от потсоронних глаз, сесть на солому, от которой в любой момент мог открыться вновь насморк, и закутаться в плащ.
Девушка замерла на месте, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь хорошее. Но ничего не шло в голову юной воительнице. Да и что хорошего в том, что половина отважной компании безумна, другая - подозрительна, что твою родину разрывает на части орда нежити, что многие, кого ты знал, погибли, что ты застрял неизвестно где и неизвестно с кем, ты никому не нужен и так далее и тому подобное.
Майя просидела так довольно долго, но, даже перестав думать о своих проблемах, девушка не нашла в себе сил действовать. Она просто сидела, молчаливая и грустная. А ещё грязная и страдающая от этого.

[Амиликэ >>>]

Шагая вслед за Диком, Вивьен то и дело беспокойно оглядывалась по сторонам, будто опасаясь, что селяне в любой момент могут передумать и шаткому перемирию придет конец. Девушке не верилось, что им так легко удалось избежать кровопролития, и что странный озерный божок вовсе не нуждается в жертвах. Должно быть, после стольких недель вынужденного бегства нервы путешественников стали давать сбои, заставляя думать о наихудшем развитии событий.
Рыжеволосый безмолвствовал, выказывая полное равнодушие к целительнице, а Вивьен не решалась нарушить затянувшееся молчание неуместным вопросом из числа тех, что роились сейчас в ее голове. В темноте, слабо разбавленной неровным светом факела, Вивьен едва не налетела на Дика, когда тот резко остановился и возвестил о конце пути.
- Пожалуйста, - развернувшись к целительнице, произнес он, - дом Мельды. Если не боишься, можешь идти. Дорогу назад, думаю, сама найдешь.
-Спасибо, - растерянно пробормотала Вивьен, провожая взглядом рыжеволосого парнишку.
- Вивьен? – этот голос определенно принадлежал Арею, и девушка смогла в этот убедиться, когда в свете факела разглядела лицо юного проводника.
- Арей, как я рада тебя видеть! – воскликнула Вивьен, бросаясь ему навстречу. Во взгляде парня читалось удивление, и Вив вдруг осознала, что они не виделись всего несколько часов и ему наверняка неведомы события, произошедши с ней и остальными в этот короткий промежуток времени.
Девушка неловко опустила руки, поскольку несмотря на всю радость встречи объятья здесь были неуместны.
- Арей, с тобой все в порядке? Где Дуглас? Что с ним? – быстро проговорила она, понизив голос до шепота. – Он жив?
Предательская дрожь в голосе выдавала истинные чувства целительницы.
Фэйтт, двинувшийся было вперед, когда Вивьен бросилась навстречу, остановился, замедлил шаг. Отвернулся, слушая вопросы Вивьен. По его лицу быстро, почти незаметно, проскользнула грустная улыбка, и Арей потупил взор, разглядывая носки сапог.
- Жив, - наконец, ответил он, поднимая взгляд, но не глядя девушке в глаза, а куда-то поверх ее головы. - Я обещал тебе, Вив, что прослежу, что все будет в порядке.
Он поправил перевязь с мечом, и целительница смогла заметить, что ножны он тоже повесил за спину, на манер Дугласа.
- Он внутри. Мельда заверила, что через пару часов поставит его на ноги. Я не знаю, сколько с тех прошло времени.

Впервые за долгое время лицо целительницы озарила искренняя счастливая улыбка. Казалось, что вся боль, как снежный ком копившаяся внутри нее, вдруг растаяла словно под лучами весеннего солнца.
- Спасибо, Арей, - взволнованно произнесла Вивьен, лишь на мгновение коснувшись руки парня. – Я должна увидеть его!
На ходу оглянувшись, чтобы еще раз поблагодарить Фейтта за приятные вести, Вивьен поспешила к дому знахарки, сгорая от нетерпения вновь увидеть северянина. Позади нее Фэйтт отвернулся, вновь потянул за ремень, на котором висели ножны, и двинулся во тьму, сливаясь с окружающей его ночью.
Лишь перед дверью в дом целительница ненадолго задержалась, прикидывая как поступить и как себя вести после столь нелестного обращения со старухой. Мысленно собравшись с силами, Вивьен несильно, но уверенно постучала в дверь. Та отворилась без ожидаемого скрипа почти тут же, не успела Вив ударить в третий раз. На пороге, округлив глаза не то от ужаса, не то от удивления, застыла со свечой в руке Эйна. Русые волосы все также были заплетены в косу, перехваченные водянистого цвета тесемкой. Девушка была одета в длинную бело-серую рубаху, чуть оголяющую ее бедра, с длинными рукавами, которые Эйна заправила, дабы было удобнее держать в руке свечу.
- Здравствуй, - от прежней взбалмошной чужеземки, которая взглядом метала молнии в доме старосты, не осталось и следа. Перед Эйной стояла обычная девушка, по виду сильно уставшая и нуждающаяся в помощи. На лице Вивьен отразилась виноватая улыбка, - Прости за вторжение, да и за недавнюю сцену тоже…
Целительница запнулась и опустила глаза, пытаясь подобрать нужные слова.
- Очень важный для меня человек сейчас находится у вас. Я благодарна, что вы не отказали ему в помощи, даже несмотря на мои слова… - Вивьен посмотрела в глаза девушке, сглотнув подступивший к горлу комок, - Могу я его увидеть?
Эйна молчала, разглядывая лицо Вивьен и все также округлив глаза.

(Разумеется, с Father Monk'ом)

Сообщение отредактировал Амиликэ - 7-11-2007, 5:42

[Father Monk >>>]

- Кто там, Эйна? - сухой голос Мельды прервал затянувшееся молчание, и девушка вздрогнула, обернулась. - Уйди.
Не проронив ни слова, Эйна легко и проворно спорхнула с места, исчезнув в глубине дома. Мельда, отворив дверь шире, воззрилась на Вивьен, расплылась в беззубой улыбке.
- Пожаловала-таки... Ну проходи, чего встала?
Поборов чувство неловкости, Вивьен перешагнула порог дома, чувствуя себя как на вражеской территории. Однако тот факт, что сейчас она сможет вновь увидеть родное лицо Джона, придавал ей уверенности.
- Все еще собираешься его лечить, а, деточка? - как-то издевательски и с нотками торжества в голосе произнесла Мельда, закрыв дверь и, тяжело опираясь на клюку, встав меж Вивьен и проходом в соседнюю комнату, в которой был заметен краешек кровати. - Все еще не веришь в чудодейственную силу старухи Мельды, да?
Эйна, показавшаяся возле кровати, при последних словах вскинула голову, слабо охнула, прикрыв рот ладонью.
Вивьен неслышно скрипнула зубами от бессильной ярости, стараясь не потерять самообладания. Издевательский голос старухи был подобен скрежету стальной иглы по стеклу. Несмотря на то, что Вивьен безумно хотелось дать волю гневу, она все же сделала над собой усилие, выдавив слабое подобие улыбки:
- Что вы, я нисколько не сомневаюсь в вашем мастерстве, - мягко говорила она, надеясь, что старуха не заметит фальши.
- Лжешь! - каркнула Мельда и стукнула клюкой по полу. - Лгунья! Думаешь, раз ты молода и красива, значит можно нагло лгать старой Мельде в глаза, да?! Можно угрожать ей, раз она ничего не сможет сделать, не имея возможности ходить без своей клюки, да?!
С каждой фразой голос знахарки повышался, она гневно и полубезумно сверкнула глазами из-под серых волос, спутанным водопадом упавшими на плечи и лицо Мельды. Эйна, все также молчаливо, поспешно удалилась в глубь комнаты.
- Я вижу тебя насквозь, жалкая вертихвостка! - понизив голос, но попрежнему с какими-то злыми нотками, произнесла старуха. - Вижу, как ты пытаешься отстранить меня с пути, убрать, но твоя жалкая защитная оболочка, которую ты зовешь воспитанностью, не дает тебе это сделать! Ты жалка и слаба!
Вивьен давно разучилась рационально и адекватно действовать в тех условиях, которые ей навязывались. Дряхлая беззубая ведьма, зря сотрясающая воздух своими гневными речами, не вызывала никаких чувств, кроме жалости и отвращения. Ее слабые потуги встать на пути Вивьен оставила без внимания. С едва различимым сочувствием во взгляде, внезапно сменившим чувство гнева, она уверенным жестом отодвинула знахарку в сторону. Вивьен было наплевать, распластается ли старая ведьма на полу, не удержавшись на своих иссохших ногах, или же попытается остановить ее, став преградой между ней и Дугласом. Готовая смести все барьеры на своем пути, целительница устремилась в комнату, где по ее мнению находился раненный северянин.
Мельда подалась в сторону легко, с глухим стуком упала где-то за спиной Вивьен, и Эйна судорожно охнула, когда целительница оказалась в комнате с кроватью. Постель не была заправлена, однако никакого следа пребывания, кроме этого слабого намека, Джона в комнате не обнаружилось. Эйна все также беспомощно смотрела на Вивьен, будто та совершила самое ужасное преступление на всем видимом Создателю свете.
- Грязная полукровка! - что-то невидимое, но до предательских слез в глазах раскаленное хлестнуло Вивьен по спине, бросило на колени посреди комнаты. - Все вы такие... молодые и наглые! Думающие слишком много о себе! Я тоже была такой! Была, слышишь, грязная тварь?!
Мельда тяжело шагнула следом за Вивьен, с приоткрытым ртом и дрожащими руками. Клюка, слабо стукнув, упала на пол рядом со знахаркой, когда та вытянула руки в сторону целительницы. Вновь что-то невидимое, но удушающее, раскаленное, тяжелое обхватило горло Вивьен, толкнуло ее назад.
- Никакого уважения! Ты видишь, Эйна? Смотри, смотри внимательнее! Чтобы знала впрок, чтобы больше никогда не спорила со мной, слышишь, Эйна?! Слышишь?!
- Д-да...
Вивьен судорожно пыталась вздохнуть, но попытки оказались тщетны. Внутренности жгло от нехватки кислорода, а на глазах выступили слезы отчаяния.
- Что ты с ним сделала, проклятая ведьма? – попыталась сказать Вивьен, но не смогла произнести ни звука. Неведомая сила все сильнее сжимала горло.
Очертания комнаты поплыли перед глазами.
- Джон, - беззвучно произнесли губы Вивьен, хотя никто не смог бы услышать этого имени - из горла целительницы вырвался неясный хрип.
В следующее мгновение хватка ослабла, и девушка закашлялась, пытаясь кашлем оправиться от последствий магической - явно магической! - хватки. Подняв взгляд, Вивьен замерла.
Позади Мельды, у горла которой зловеще поблескивал длинный нож, виднелось небритое лицо Дугласа. Волосы свесились на глаза, тени нарисовали причудливое картину, и лик Джона был похож на рисунок Извечного Демона, пробудившегося от многовековой спячки.
- Ну давай, - неожиданно слабым голосом, но все с той же хрипотцой в нем, произнес северянин. Нож чуть дрогнул. - Давай, пошамань мне тут еще. А я посмотрю, как весело кровь будет фонтанировать в этом Создателем забытом месте. Мне всегда это повышало настроение.
- Я спасла тебя, северянин, - знахарка говорила тихо, скосив глаза на оружие у своего горла. - Спасла, когда эта... эта...
- Заткнись, - поморщился Джон. - От тебя воняет.
Он резко убрал нож и толкнул Мельду в спину. Старуха припала на одно колено, медленно поднялась, глядя на Вивьен. В ее взгляде не осталось безумия, лишь какой-то странный, непонятный девушке интерес. И улыбка. Беззубая улыбка.
- Эйна, почему ты упустила нашего гостя? - каркнула знахарка. - Тупая девчонка, ты никогда, слышишь, никогда не станешь знахаркой! Лес не любит робких!
- Уж кто бы говорил, - Дуглас покачнулся, схватился за косяк, тяжело выдохнул, опустив взор. - Робких он не любит...
- Ты слаб, северянин. Как и эта юная девчонка. Лишь только в ней есть магический потенциал. А ты пуст, как яичная скорлупа. Вы мне неинтересны. Убирайтесь.

(совместно с Амиликэ)

[Амиликэ >>>]

Целительница все еще не могла прийти в себя. Сидя на полу, она судорожно ощупывала дрожащими пальцами шею, словно боясь обнаружить на ней кровоточащие раны. Несмотря на то, что старухина магия больше не действовала, Вивьен было трудно дышать. Однако все это отошло на второй план, когда целительница осознала, кого следует благодарить за неожиданное спасение.
- Джон, - негромко произнесла девушка, восторженно глядя на северянина. В преддверии этой встречи, Вивьен представляла, как скажет Дугласу, что не держит на него зла, что прощает его. Столько слов остались невысказанными, однако взгляд пепельно-серых глаз, устремленный на Джона, был гораздо красноречивее. Слабая улыбка тронула губы Вивьен.
- Вивьен, - саркастически повторил вслед за девушкой Дуглас, скривился, вновь хватаясь за стену. - Я надеюсь, мне простят мои варварские замашки?..
Он красноречиво кивнул в сторону девушки, давая ей понять, что протянутой руки кто-либо здесь вряд ли дождется. Эйна безмолвно следила за ними взглядом, Мельда закашлялась.
Вивьен неловко поднялась с пола и, подойдя к Дугласу, позволила ему опереться на свое плечо. Судя по потрепанному виду, северянин чувствовал себя куда хуже целительницы.
- Пойдем отсюда, - ровным тоном произнесла Вивьен и повела мужчину к выходу. Перед самой дверью Вивьен обернулась и бросила взгляд на Мельду.
- Спасибо, что вылечила его, - в словах не было злобы или сарказма, но и особой признательности тоже. Они вышли какими-то бесцветными, как медяк, поданный нищенке.
Дуглас пошатывался, тяжело оперся о плечо Вивьен, стиснул зубы, когда наступил на левую ногу... Однако шел. Несмотря ни на что, он шел и не позволял себе падать. Дверь открылась, выпуская целительницу и северянина из дома знахарки, а в темноте шевельнулась фигура:
- Я помогу, - Фэйтт подхватил Дуглас с другой стороны, забросил одну его руку себе на плечо.
- Таки пригодился... - сквозь стиснутые зубы, бросил Джон.
Он зашагал чуть увереннее, все еще припадая на левую ногу, но делая усилия, дабы совладать с болью. В свете факела на правой щеке северянина были видны три коротких розовых и пареллельных друг другу шрама. Они еще не скрылись за отросшей с момента битвы щетиной, что казалось черной в окружающей троицу ночи.
- Дерьмо собачье, - ругнулся Дуглас, сжал и разжал пальцы правой руки. - Не думал, что мертвый мешок с дерьмом меня так поцарапает, но так и не утащит за собой. Теперь вонять буду. За версту.

(Я & Father Monk)

[Father Monk >>>]

- Ерунда какая! - Вивьен осторожно коснулась щеки северянина кончиками пальцев и ободряюще улыбнулась, - шрамы украшают мужчину!
Подумав о том, что следует все же обработать порезы лечебной мазью, целительница с сожалением припомнила, что сумка со всеми ее лечебными снадобьями и травами, которые она несколько лет заботливо собирала, были безвозвратно утеряны.
- Я думаю, нам следует как можно быстрее убраться отсюда, - негромко проговорила Вивьен, оглядываясь по сторонам. – Предупредить остальных и уходить не медля, пока эти деревенщины не передумали и не принесли нас в жертву своему божку.
Вив не стала вдаваться в подробности того инцидента, но ее тон явственно давал понять, что подозрения и волнения девушки отнюдь не беспочвенны.
Оставаться в деревне лишнюю минуту Вивьен не хотелось, но еще меньше целительница желала повстречаться среди ночи в лесу с ожившими мертвецами. Однако оставалось решить, какое из двух зол предпочесть. В ответ на ее слова Дуглас лишь закашлялся. Бросив на него беглый взгляд, девушка могла понять, что Джон смеется, поперхнувшись слюной.
- Они не принесут нас в жертву, - подал голос Арей. Он посмотрел на Вивьен, моргнул, отвел взгляд. - Они хотели пригласить девушек на танцы. Пока их озерный бог дремлет...
- Но? - уловив незаконченность фразы и прочистив горло, северянин сплюнул в сторону, умудрившись не попасть на сапоги шагавшего с той стороны Фэйтта.
- Кто-то разворошил могилы на их древнем кладбище, - после недолгого молчания произнес Арей. Он не стал говорить о том, кто это мог быть. Все подумали об одном и том же.
- Кровь и треклятый пепел, - ругнулся Джон.
- Да хоть бы и танцы, - рассеянно отмахнулась Вивьен. Девушка отрешенно глядела в темноту, - я все равно им не доверяю. Я куда больше верю своим ощущениям, а они мне подсказывают, что здесь небезопасно.
Под ногой целительницы громко хрустнула сухая ветка, отчего девушка невольно вздрогнула и остановилась. Осознав, что сучок не представляет собой никакой опасности, Вивьен досадливо отшвырнула его в сторону носком сапога и продолжила движение. Однако тут же была вынуждена остановиться, так как Джон резко и грубовато схватил ее за плечо. Арей тоже остановился, вопросительно вскинув брови и переводя взгляд с Дугласа на Вивьен и обратно.
- И куда ты собралась идти, а? - хрипло, будто в горле что-то мешало, проговорил северянин, закашлялся и сплюнул, ругнувшись себе под нос. - В пасть к этим ходячим уродцам, коих кое-кто из могилы поднимает себе на треклятую радость? А может сразу пешком до Столицы пойдешь, по ночам шорохаясь, дабы кого честного не спугнуть своим видом?

(блистает Амиликэ с моим скромным и маленьким участием)

[Амиликэ >>>]

- Джон... - начал было Фэйтт.
- Заткнись, парень, - посоветовал ему северянин. - Не тебя, кажись, спрашивал.
Он повернулся к Вивьен, отпустив ее плечо:
- Северного грооха мне в одно место, мы уже успели понаблюдать, какие все отважные герои, когда дело касается грязного и низменного мордобития. Собираешься уходить сейчас, когда твои мертвые дружки шастают по окраине? Вперед. Кричи погромче, а я посчитаю шаги, насколько далеко ты успеешь дойти.
Лицо целительницы мгновенно вспыхнуло гневом, и девушка инстинктивно отпрянула от северянина.
- Не смей так со мной разговаривать, - произнесла она ледяным тоном, в котором не осталось ни намека на прежнюю теплоту. Колкий упрек относительно «благодарности за спасение» едва не сорвался с ее губ, но Вивьен все же сдержала этот порыв.
Исподлобья глядя на Дугласа, она судорожно пыталась понять, как стоящий перед ней человек может так разительно отличаться от того, кто клялся защищать ее и оберегать, как эти грубые слова отличались от тех, произнесенных в беседке. Пренебрежение, сквозившее в его голосе, больно ранило девушку. Она давно смирилась с тем, что из неотесанного мужлана сделать вежливого джентльмена практически невозможно, но таких слов она явно не заслуживала, даже если они вызваны сильным беспокойством за ее судьбу.
- Я думала, что ты… что мы… - Вив резко отвела взгляд, не в силах продолжить, - какая я дура…
Она опустила голову и зашагала вперед, в сторону сарая. Вивьен казалось, что теперь все должно было быть по-другому. Что Дуглас изменится, изменится его отношение к ней, а он теперь казался ей не лучше, чем в тот день, когда они наткнулись на разбойников. Девушке стало мерзко от того, что этот человек заставляет ее вновь разочаровываться в нем, когда она, казалось, разобралась в своих истинных чувствах.

(и снова на арене - Ами & вечно прибедняющийся Father Monk)

[Father Monk >>>]

Дуглас ничего не ответил, лишь только цепкой и твердой хваткой удержал рванувшегося следом за Вивьен Фэйтта. Арей вскинул взгляд своих карих глаз, с вызовом посмотрел в лицо северянину:
- Что ты вообще понимаешь? - тихо сказал юноша Джону, скидывая руку со своего плеча.
- Больше, чем ты думаешь, - чуть прищурившись, ответил Дуглас, - парень. Не надейся, что твой невинный взгляд и белое лицо не скроет того лошадиного помета, что обычно люди прячут на дне рюкзака своей жизни.
Фэйтт молча смотрел в лицо северянину, не отвечая. Затем повернулся и зашагал за Вивьен, убыстряясь с каждым шагом. Он потерялся, растворился в ночи, оставив Джона одного среди поскрипывающих свай и пустых глазниц домов, откуда несся затхлый запах рыбы и тины.
Никто не видел, как Дуглас медленно, болезненно скривившись и опираясь о стенку покосившейся хижины, опустился на пристань, свесив одну ногу вниз, к воде. Никто не видел, как он замер, глядя на черную гладь внизу, в глубине которой по местным поверьям дремал Озерный Бог. Никто не видел, как северянин медленно уперся локтями в свои ноги и опустил лицо на сложенные ладони. Северная Марка был суровым краем. Краем, откуда не выходило романтических героев верхом на белом скакуне благородной западной породы и в блистающих доспехах. В Северной Марке от подобных рыцарей оставались лишь пьяницы в окраинных тавернах, вещавших хриплыми голосами о своем славном прошлом. Север был похож на грубый камень - острый, шероховатый и грубый, он не сгибался под весом опасности и тяжести пути. Только ранил, как и грубый камень в руках нежной южанки, всех вокруг, не разбирая своих и чужих. Для севера все были едины.

К кругу зажженных костров в центре деревни вернулись посланные к местному кладбищу жители, вооруженные простым оружием вроде копий, вил и топоров, размахивая руками и быстро о чем-то рассказывая, перебивая друг друга и не обращая на это внимания. Звуки музыки быстро утихли, и лица крестьян, бывшие глуповато-простыми после выпитого, стали мрачнеть, глаза скрылись под нахмуренными бровями, а в руках появилось оружие. Однако никакие новые походы не принесли ожидаемого результата. Кто-то разворошил ряд могил, раскопав древние останки и не постеснявшись разбросать кости вокруг могилы. Однако ни следов человека, ни кого либо еще вокруг обнаружить не удалось, и жители вернулись обратно, не тревожа усталых путешественников, за которыми, незаметно для них, велось наблюдение.
С утра, когда в сарай проник жидкий белесый свет затянутого туманом утра, рыжеволосый Дик, сидя на перевернутом ведре и стругая что-то маленьким ножом, увлеченно пересказывал в свойственной ему манере ночную историю о развороченных могилах. Путники слушали молча, хмуро, умываясь колодезной водой и заедая выданной им женой мэра едой. Сам Вилло, равно как и Вардамир, после ночной попойки уединился на окраине деревни, споря о чем-то возле лодок со священником и длинным худым рыбаком с орлиным профилем. Вардамир ерошил свои волосы, стараясь больше избавиться от звенящей боли в голове, нежели следовать за смыслом пустой дискуссии.
Расправившись с завтраком, путники с удивлением обнаружили аккуратно сложенную чистую и явно второпях собранную одежду для отряда. Первым не выдержал Жденек, разворошил все, пытаясь найти что-то себе по размеру. Когда остальные последовали его примеру, кроме Хрома, усевшегося медитировать, за спиной что-то застучало по деревянным сваям, и рыжеволосый проворно соскочил с ведра, поспешив ретироваться. Джон Дуглас, одетый в старую и потрепанную, но все же в большей степени новую кожанкую куртку, чем та, что была на нем до прихода в деревню, медленно застегивал на груди ремень с ножнами, не глядя ни на кого из спутников в отдельности. Его чуть осунувшееся лицо казалось слегка серым в мутном тумане утра, однако движения были ровными и уверенными. От северянина, будто в живую, повеяло холодом и снежным дыханием Северной Марки.
- Где Вардамир? - спросил он глухо. - Нам пора.
Он вновь не стоял на краю пропасти, где чаша весов решает - упасть ли тебе в черную пустоту загробного мира или же остаться здесь, среди живых людей. И, как и в прошлый раз, когда дыхание смерти отодвинулось от лица Джона, Дуглас принял командование на себя. Никого не спрашивая. Не нуждаясь в подобных вопросах.
- Мы тут это, собрали кой-чего, так, на дорожку, - проговорил, чуть почесывая кадык, Вилло, когда они со священником приблизилсь к отряду. - О, я гляжу, уже и одежку вам выдали. Ай, красота, словно вчера в ней и родились. Скажи же, Вардамир?
- Угу, - неопределенно буркнул священник, поморщившись от громкого голоса мэра.
- По реке пойдете. До Даэллы - самий краткий и удобный путь. Мы тут вам пару энтих, лодок дадим. Вы уж их там в одном месте оставьте... Ну, Вардамир знает в каком. Знаешь же, Вардамир?
- Угу.
- Вооот. Мы их как-нибудь потом, когда на ярмарку поедем... ну и это... немного, конечно, но кой-чего съестного собрали. Авось, хватит. Ну а дальше уж как Озерный, да все остальные боги пожелают... ну или как карта ляжет. Чего морщишься, Вардамир?
- Вспомнил про карты и про Даэллу.
- Аааа, пустое. Он и забыл уже, - Вилло вздохнул, подтянул штаны. - Ну, бывай, что ли?..
Они обнялись, Вилло похлопал Вардамира по спине, отстранился, подмигнул девушкам.
- А, забыл. Флягу тебе дам хорошую, Вардамир! - хлопнув себя по лбу, улыбнулся Вилло. - Ну... ты помнишь, мои фляги всегда хорошими были...
- Господь мне свидетель, после такой ночи я и помыслить... - начал было священник, но пошел за мэром.
- Собирайте свои конечности и вперед, - повторил Джон, зачерпнув из питьевой бочки воды и отхлебнув. - Нам пора.
Он не стал дожидаться и направился к видневшимся лодкам, где крутился рыбак с орлиным профилем, проверяя весла и веревки. Отряд медленно потянулся следом, когда Жденек дернул Вивьен тронул Вивьен за руку и кивнул куда-то назад. Когда целительница обернулась, она увидела длинную фигуру, направляющуюся прямиком к ней. В фигуре, когда та достига некой видимой точки в тумане, Вивьен с удивлением узнала Эйну, на лице которой застыла странная горькая решимость.

Сообщение отредактировал Father Monk - 30-11-2007, 2:59

[Эсмеральда >>>]

Утро заявило о себе пробирающей до костей свежестью и молочно белым светом солнца, плотно затянутого облаками. Однако даже в таких условиях уставшая, измученная и чувствовавшая себя самой несчастной на свете Майя умудрилась проспать дольше всех. Она так удобно устроилась в копне соломы, что даже шум и тихий говор товарищей, просыпавшихся и собиравшихся в дорогу, не разбудил ей.
Проснулась же девушка будто от толчка. Такое часто бывает, когда в подсознании спящего чётко отпечатывается необходимость утром куда-то идти, торопиться, быть готовым ко времени. Так произошло и с Майей. Она резко подяналась и, сидя на соломе, огляделась. Мало того, что сопартийцы в большинстве своём были давно на ногах, так они ещё раздобыли где-то себе новую одежду. А кто-то заботливо положил рядом с девушкой ту часть обновок, что могла пригодиться ей.
Выбрав время, когда все мужчины выйдут из сарая, Майя спешно переоделась, тут же почувствов себя намного лучше, и вышла из сарая умыться.
Вскоре отряд был готов выступить. От прошедшей ночи подобно похмельному туману осталось какое-то неясное ощущение стыда и тревоги, которое Майя этим чистым утром, когда даже затхлый рыий запах чувствовался не так остро, старалась гнать прочь от себя.
Что бы не произошло несколько часов назад, сейчас всё шло гораздо лучше. Майя даже нашла в себе силы ответить на подмигивание Вилло, ибо как-никак, но он очень помог компании заблудившихся измотанных героев безымянной деревушки.
Не говоря ни слова, Майя направилась к лодкам. Едиственное, что до сих пор расстраивало девушку - это потеря грубо сделанного, почти бесполезного меча. Она похлопала себя по бёдрам будто в надежде, что ружие вдруг появится на перевязи на поясе, и остановилась у самого края настила перед лодкой.

[Амиликэ >>>]

Удивление Вивьен быстро сменилось настороженностью. И хотя за спиной Эйны не маячил сгорбленный силуэт старой ведьмы, внезапное появление ведьминой ученицы вызывало тревогу.
- Что тебе еще нужно? – в голосе целительницы не было и намека на приветливость. Вивьен была напряжена, словно дикая кошка со вздыбленной шерстью, приготовившаяся всадить острые когти в шкуру врага. Холодный взгляд пепельно-серых глаз был устремлен на девушку, замершую в нерешительности.
Лицо Эйны приобрело еще более испуганное и горькое выражение, она отшатнулась от Вивьен, руки девушки дернулись так, как будто Эйна хотела закрыть лицо, спрятаться от взгляда целительницы. Только в глубине ее водянисто-голубых глаз мелькнула на секунду решимость.
- Она меня не посылала!.. – голос сорвался. Эйна опустила взгляд к земле, боясь смотреть в глаза Вивьен. – Я сама пришла… Я хотела… - с каждым словом голос Эйны становился все тише, в нем слышались истеричные нотки. – Пожалуйста, только выслушайте, не гоните!
На секунду девушка подняла взгляд, но тут же опустила. Склонила голову, руки прижала к груди, ожидая ответа – приговора.
Поведение Эйны несколько обескуражило целительницу. По сути, Вивьен впервые слышала внятную речь из уст девушки, поскольку та была крайне молчалива. Хотя что она ожидала услышать, слова проклятия или извинения?
- Говори, - отрывисто бросила Вивьен, сцепив руки в замок и по-прежнему не сводя с Эйны настороженного взгляда.
- Вы уходите… - прошептала Эйна. Она замолчала ненадолго, обдумывая следующие свои слова. Наконец, решилась, сжала руки в кулаки, стараясь внушить себе веру в собственные силы. – Возьмите меня с собой! – Внезапно девушка бросилась к Вивьен, вцепилась той в руку и зашептала, быстро, исступленно, дрожащим голосом, поминутно оглядываясь, как будто боялась увидеть за своей спиной Мельду. – Я так не могу больше! Она убьет меня, убьет, совсем скоро! Пожалуйста, я вас умоляю, возьмите меня с собой! Я училась, я умею, я не буду обузой! Я не хочу умирать! Пожалуйста! - Эйна еще сильнее сжала руку Вивьен, падая на колени. – Госпожа целительница!... Спасите меня…
Голос сорвался. Эйна замолкла, стоя на коленях, опустив голову как можно ниже. Только плечи дрожали от еле сдерживаемых слез.

(совместно с Морфи)

[Морфи >>>]

- О Создатель, - прошептала Вивьен, испытывая одновременно и сострадание к девушке и раздражение от того, что той приходится так унижаться.
- Поднимайся немедленно, - голос целительницы прозвучал неожиданно мягко, она бережно подхватила девушку под руки, помогая ей подняться. – Успокойся, тебе нечего бояться.
Держа Эйну за плечи, Вивьен заглянула в ее глаза, влажные от слез. У целительницы не осталось больше никаких сомнений насчет искренности мельдиной ученицы, такие сильные эмоции слишком сложно подделать.
- Ты пойдешь с нами, - тихо, но уверенно произнесла Вивьен, словно именно ее голос в этом вопросе был решающим. – И никому, слышишь, Эйна, никому больше не позволяй себя так унижать, как это делала старая карга Мельда!
Вивьен ободряюще улыбнулась девушке и, чтобы как-то разрядить обстановку, добавила:
- Надеюсь, ты собрала свои вещи, нам уже пора уходить.
Эйна вздрогнула, когда ее коснулись руки Вивьен. Съежилась еще больше, как будто ждала удара. Однако наоборот, к изумлению девушки, целительница помогла ей подняться на ноги и говорила с участием в голосе. Долго смотреть в глаза Вивьен Эйна не смогла – она опустила взгляд, разглядывая свои ноги, так, чтобы лица ее нельзя было рассмотреть. Только срывались с подбородка слезинки.
- Я… У меня нет никаких вещей, госпожа. Только то, что на мне… Я хотела взять что-нибудь из мель… - Эйна передернула плечами. – Из ее запасов, но не решилась – моего отсутствия она может не сразу заметить, а вот если бы пропали какие-нибудь ее зелья, сразу бы подняла хай.
Девушка замолчала, поднимая взгляд… Она все еще не верила в то, что ее уведут отсюда, подальше от Мельды.
- Госпожа… Вы правда возьмете меня?
Как бы хотела Эйна, что бы хотя бы в такие моменты ее голос не дрожал предательски, выдавая всему свету ее нерешительность и страх.
От такого обращения Вивьен стало неловко.
- Никакая я не «госпожа», - произнесла она со смущенной улыбкой, - У нас с тобой едва ли есть разница в возрасте, так что брось это обращение, здесь все свои. И если ты всерьез намереваешься идти с нами, тебе не следует об этом забывать. Вытирай слезы и пойдем, а то вдруг они уплывут и оставят нас в этом забытом богами месте.
С этими словами она взяла девушку за руку и потянула за собой.
Эйна вцепилась в протянутую руку, как в самую надежную в мире вещь.
- Да, да, конечно, гос... Вивьен. Пойдемте.
Смотрела девушка по-прежнему в землю, так что никто не мог видеть, что в глазах Эйны мелькнуло на секунду что-то, напоминающее злобное торжество.

(вместе с Амиликэ)