Юля и шоколадный торт, новогодняя история Сказочника

Давным-давно, в некотором царстве, в некотором государстве…
Стоп, стоп…Это не из этой истории. Наша история начинается в одном замечательном современном городе в самом обыкновенном доме в обычной квартире, где живет самая, что ни на есть настоящая девочка и ее родители.
Юля, а так зовут нашу сегодняшнюю героиню, еще маленькая, но уже может по взрослому рассуждать и встревать в умные взрослые разговоры. Правда, сами взрослые этого не понимают и, поэтому после очередного выступления Юли, она обиженная идет спать или ее отправляют спать родители.
Вот и в этот вечер, когда начинается наша история, Юля в очередной раз решила продемонстрировать свой не дюжий ум и познания в области кулинарии. Что из этого вышло? По мнению самой Юли все вышло как нельзя лучше. А вот мнение родителей было диаметрально противоположным. Они считали, что печь шоколадный торт перед самым Новым Годом не самая лучшая идея. И теперь обиженная девочка, моя в раковине перепачканные в шоколаде и муке руки, думала о том, что вот бы ей кто-нибудь испек этот самый вкусный в мире шоколадный торт.
С этой мыслью она провела остаток вечера и ней же легла спать…
А пока Юля мирно посапывала в своей уютной постельке, где-то далеко в сказочном мире по одной ему ведомой тропе шел фавн. И даже не шел, а приплясывал на ходу. Из его свирели доносились веселые звуки, услышав которые тоже хотелось пуститься в пляс…
И жизнь этого сказочного существа текла весело и беззаботно, пока он не увидел, что на поляне, на большом старом пне спит маленькая девочка. Фавн подошел к малышке и решил коснуться ее рукой: настоящая девочка или это праздничный морок?
- Скорее всего, она мне кажется, - решил Фавн, ведь где это видано, что бы маленькие девочки в одной ночной рубашке спали на большом волшебном пне, да и еще зимой.
Он несколько раз моргнул своими большими ресницами, но девочка все так же продолжала мирно спать. И тогда Фавн все же коснулся оголенного плеча девочки…

НРПГ: Обсуждение темы и заявки на персонажаЗДЕСЬ

"Ну и ладно! Не нужен им, видите ли, торт… Можно подумать, что "мимоза" подходящий к празднику салат... И опять же эта нудная "селедка под шубой". Да в ней зимнего - одно название, да и то, кому только в голову пришло, что рыбы шубы носят! Ведь и ежику понятно, что рыбьих шуб не производят, а плавниками шить не удобно!"- обиженно думала Юля, забираясь под одеяло.
Несмотря на свой, совсем еще юный, возраст, она была уже крайне самостоятельна: сама переодевала кукол, решала каким цветом закрасить елку на рисунке и даже собственноручно завязывала шнурки. Только вот родители все никак не хотели понять, что их ребенок уже вырос, и всячески навязывали свое мнение.
Крайне недовольная несвоевременной отчей опекой, девочка заснула.
***
Ребенок сладко спал, не замечая даже вполне январского мороза. Может, это все из-за того, что в сказках обычно холодно не бывает. А вполне возможно, что причиной было то, что дети всегда живут в своем, особом мире, на которой не распространяются законы физики, химии, природы, столь чтимые взрослыми. Но вот прикосновение Фавна все же вырвало ее из мира Грез. Юля открыла глаза, и первый момент даже не могла понять, кто это над ней склонился. Она ошарашено села, потерла кулачками глаза и, убедившись, что явление не исчегзло, поинтересовалась:
-Козлик, а что ты тут делаешь?

- Козлик? - удивленно переспросил Фавн, оглядываясь по сторонам, но никакого "козлика" он не видел.
- Аааа...Ты имеешь ввиду меня! - догадался он и улыбнулся. - Нет, я не "козлик" я фавн!
Последнее было сказано с гордостью за самого себя и всех представителей его рода.
- И что я здесь делаю, я знаю, а вот как тебя занесло на этот старый пень, да и еще в одной ночной рубахе? - тут до фавна дошло, что девочка может замерзнуть. - Здесь неподалеку живет одна чудная женщина, она прекрасно готовит грок и всякую другую вкуснятину, то есть я хотел сказать, что она отлично готовит пироги и другие сладости, но грог тоже. Пошли, а то тебе недолго и простудиться.
Фавн протянул девочке руку, но тут вспомнил еще одно:
- Чтоб мои рожки отвалились, совсем растерялся встретив тебя здесь, что даже забыл о правилах вежливости. Меня зовут Седрик, а тебя?

Лес почти звенел уютной вечерней тишиной. Скрип снега под ногами, почти неслышный шум деревьев - все это сливалось в единую симфонию природной гармонии.
На самой окраине леса, там, где деревья только начинают сплетать ветви в гигантскую паутину, стоял небольшой домик. Казалось, он был сделан из печенья и шоколада, а из окон липким золотом льется не свет, а карамель.
Тетушка Молли, маленькая юркая женщина, напоминающая сдобную булочку, сидела в своем кресле у окна и дремала. Она только что испекла последнюю порцию овсяного печенья и уже приготовилась провести вечер в компании горячей кружки глинтвейна и уютного очага.

Девочка удивленно смотрела на Фавна, решая, подавать ему руку или нет: пусть попробует сначала доказать, что фавны - травоядные, и не употребляют маленьких девочек в качестве аперитива. Но детская доверчивость, побуждающая любого ребенка дружелюбно относится к каждому встречному, если тот не пытается накормить его кашей или отобрать игрушки и отправить спать, все же победила. Тем более что зимний холод тоже работал против длительных колебаний.
Юля слезла с пенька и обратилась к Седрику:
"Меня Юля зовут. Я в школу скоро пойду. Через год!"
Но только продолжению монолога "О себе" помешали крайне неприятные ощущения, испытанные девочкой в момент "приземления": она же была босая, а снег похож на мягкий ворсистый ковер только внешне, но стоит только ступить на него…
"Не, я так не играю,- вскрикнул ребенок, вскакивая обратно на пень,- Вот если бы ты был лошадкой, то я бы на тебе поехала! А так, я не могу с тобой пойти!"

- Это не проблема, - фавн подхватил маленькую девочку на руки и посадил себе на плечи. – Держись крепко, а то упадешь и ушибешься.
Как только девочка уселась, он тут же побежал к домику тетушки Молли. Когда он на прошлой неделе был у нее в гостях, то тетушка обещала испечь медовые коврижки к его следующему визиту. А если тетушка Молли обещала, то обязательно испечет.
- А еще, тетушка Молли может угостить тебя вкусным смородиновым чаем и клубничным вареньем, - как бы продолжая свою мысль, сказал фавн Юле. – Тебе там должно понравиться.
Мимо нескольких старых елей, пяток поворотов и парочку высоких сугробов они оказались возле пряничного домика.
- Надеюсь, ты там не замерзла? – поинтересовался Седрик у Юли, опуская ее на порог домика.
- Тетушка Молли, открывай! Это Седрик пришел! – крикнул фавн и дернул за шнурок звонка. В доме разлилась веселая мелодия. Седрик посмотрел на свою юную спутницу и произнес:
- Она немного глуховата или старается такой казаться, но очень добрая.

Тетушка Молли любила гостей. Более того, она любила нежданных гостей, хоть они и приносили ей много хлопот порой.
Но.
Тетушка Молли любила коротать вечера наедине с самой собой. Звоночек отвлек ее от этого несомненно приятного занятия. Сначала женщина хотела притвориться, что ее здесь нет. И какая разница, что она дома всегда, и об этом знаю все?
Но когда она услышала имя своего старого друга, она встала и торопливо зашагала открывать, ворча себе под нос скорее по привычке, нежели от настоящего недовольства.
- Ну здравствуй, здравствуй, поздний гость! - с улыбкой впустила она фавна, - Ох ты ж боже мой, силы лесные! Кого это ты привел с собой?
Лицо тетушки расплылось в нежной улыбке - у нее никогда не было детей, и потому она души в них не чаяла. А они - в ней, потому что пахло от женщины всегда вкусными булочками, пирогами и конфетами.

Сообщение отредактировал Мориан - 4-12-2006, 10:06

- Вставай, старая! В гробу належишься - мерзкий дребезжащий голосок наполнял избушку, проникая даже под тёплый полушубок, под которым сладко почивала Яга.
- Вставай, говорю, нсчастная. Ты которая не может в своём вкусовом и ольфакторном убожестве отличить фуа гра от фондю, и всё вместе от фрикасе... Я печь топить не нанимался! Контракт не соблюдаешь, бабуля!

Шайтан-хорёк метался по комнате. Выглядел он при это припотешно - фартук с изображением мускулистого мужского торса и золотое пенсне, чудом держащееся на круглой мордочке.
Надо отметить, что характер у зверя был премерзкий.
Был зверь эгоистом, хамом. Порой отличался инфантильностью и желчностью.
Зачем Яга пустила к себе такого приживалу, сказать сложно. Нет были конечно у шайтан-хорька свои плюсы, например умение готовить. Но вполне успешно можно было околеть от голода, прежде чем следуя всем тонкостям рецепта, соблюдая все кулинарно-гастрономические традиции, подавалось тебе вкуснейшее блюдо.
Ещё Искандер (собственно так звали шайтан-хорька), очень любил рассказывать как не сошёлся он на узкой дорожке политических воззрений с Тьмутараканским баскаком. А ещё с Шамаханской царицей, чудью белоглазой... Да мало ли кого можно обхамить за жизнь. Искандеру везло (или не везло) лишь в том, что хамил он, ну очень значимым людям, после чего перед ним вставала альтернатива поменять либо внешность путём усекновения главы, либо гражданство и место жительства. Выбиралось естественно последнее.

Шайтан-хорька можно было поздравить. Он нашел для себя действительно подходящее место. Избушка на курьих ножках не просто привыкла к хамству – она пропиталась им, как пропитывается мазутом шпала на железной дороге. Здешние обитатели просто не знали никакого другого обращения, кроме хамства.
А потому под потолком завозился пропыленный комок перьев, и Кондрат Кондратьевич, многоученый старуй ворон, откликнулся на вопли Искандера:
– Топор-р в сар-рае, шантр-рапа зар-рубежная!
– И пила одноручная тоже там! – совершенно не сонным голосом сообщила бабка из-под тулупа.

Заяц прыгал по лесу, слегка прихрамывая на левую заднюю лапу.
- Не хотят помощи - и не надо! - обиженно бормотал он под нос, иногда, правда, переходя практически в крик. - Но лапу-то зачем?! Ох, лапка моя, лапка... А еще сказочный лес! У-у-у! - он погрозил белой лапой невидимым собеседникам, прибавив, однако, после этого шагу.
- Лапки мои, хвостики... А ведь согласно теории относительности они совсем не правы! Там же черным по белому написано, что... - Заяц очень любил рассуждать сам с собой вслух, конечно, если вокруг никого не было. А если были, то на голову бедняг выливался такой дождь информации, что никакая сказка не опишет!
Заяц проверил свои доводы по Толковому Словарю, что всегда носил с собой. Ну конечно, прав, как всегда, он и только он!
- Нет, ну что за существа... - снова сокрушенно покачал он головой и продолжил свою прогулку по зимнему лесу.

-Он привел с собой меня!- сообщила девочка и оглушительно чихнула.
Мороз- это вам не дядя Вася, сосед и товарищ. Уж коли оказались зимой в лесу без теплых вещей, то получите- распишитесь: простуда с доставкою на нос. Хотя, ребенок выглядел вполне довольным жизнью: еще бы, ведь не часто по лесу на человекокозлике поездишь.
-Седрик сказал, что ты угостишь нас вареньем. И еще каким-то там рогом.
Юля улыбнулась стоявшей перед ней женщине, продемонстрировав вполне себе голливудскую улыбку, если не зацикливаться на общепринятых понятиях о нормальном количестве зубов. Кто сказал, что тридцать два зуба- это норма? Для детей закон не писан, а любая истина- относительна.

(совместно с неподражаемой Гульдой)

В голову ворона полетела миска, от которой тот с трудом, но увернулся.
- Цыц попугай рязанский - заверещал шайтан-хорёк - А то пирог с воронятиной создам. Этакий антикулинарный шедевр!
Ворон грубияна уважал не сильно, но меж тем слегка побаивался - от истерика можно было ждать чего угодно.
- А ты, ошибка костоправа. Даже и к лучшему, что личина тулупом сокрыта - обчная паранжа такого обилия красоты неземной не скроет - визжал Искандер. - Вставай говорю. Или я ща забастовку объявлю. Я даже у царевны Шамаханской дров не рубил. А уж она была - не тебе чета. Правда дура редкостная. И стерва. И жмотка. И далеко не красавица. И...
– Знаю, – перебила постояльца Яга. – Еще б ей красавицей быть, после того как я с нею потолковала. Помнится, крепко косу ей прополола. И по мордахе так ногтями прошлась, что никакими белилами не замажешь. И сережку с изумрудом из уха выдрала...
Ворон Кондрат, опасаясь, что Яга вспомнит о судьбе своего трофея (сережку он подарил своей ненаглядной птице Гамаюн), поспешил вмешаться:
– Так др-рова р-рубит гр-рызун басур-рманский?
Яга откинула тулуп и села (она спала прямо в одежде и в валенках).
– Нет. Скажи домовому, чтоб нарубил. А ты, чудо иноземное, еще раз расскажи, что это за кофий такой. А то я что-то не поняла в прошлый раз. И про шоколадный торт расскажи. Чего тебе для этого торта надобно?
- О! - постоялец закатил глаза, как в приступе падучей - Серость необразованная. Кофе - это поэма вкуса. Это гармония! Это квинтесенция наслаждения! Для понимающих естественно. А эта ваша привычка хлебать настой трав... У чинцев набрались, что ли. Значит смотри сюда. Берём зёрна кофе и обжариваем их. Так, чтоб они треснули. Потом мелко молем. Потом порошок насыпаем в джезву... А у тебя же джезвы нет... О! Горе мне. Я вынужден прозябать и губить свой талант в этой дикой стране. Я который чуть не отравил Селима Высокомерного! Заставил мучаться животом войта чуди. Вобщем пока джезву не достанешь - не будет тебе кофе. А торт. Что торт. Это... это... Как ваши варварские пироги, только высокие, с шоколадом, с орехом грецким. Ну что ты смотришь так на меня? Ты что и шоколад не знаешь что такое?!
– Зато я знаю грецкие орехи, – защищалась Яга, – джинн знакомый угощал... Так ты, касатик, говори, чего тебе надобно? Из под земли вырою, в ступе на край света слетаю... вместе с тобою, понятное дело! – поспешила уточнить старуха, представив себе, как этот прохиндей шарит по всем углам оставленной без присмотра избы.
- Чего?! - глаза шайтан-хорька стали похожи на два чайных блюдца, пенсне на их фоне казалось маленьким и неубедительным - Слетаешь со мной! А-а-а-а! Это заговор - зверь заметался по избе создавая хаос и вихревые потоки - Это заговор! Ах!
После чего осел на пол в обмороке.
Может, в каких-нибудь персидских землях Искандера начали бы овевать опахалом и отпаивать дорогими винами. Но Яга невозмутимо встала, прошествовала стоящей в углу бадейке и вылила на непонятого страдальца целый ковш холодной, припахивающей тиной водицы.
- О боги! - простонал тот, моментально приходя в себя. -Топить меня! Ты... ты... Ты шовинистка! Вот
Шайтан-хорёк сел на полу отряхиваясь.
- Однако, злые вы - как-то задумчиво, без обычной экспрессии протянул он - Но идти один фиг некуда. Слышь, пернатый. Принеси соку берёзового. А, пропасть, зима ж на дворе.
В избушке воцарилась недолгая тишина.
- Компоту хочу - подал голос Искандер - вишнёвого. А что касаемо торта, то, перво-наперво нужны яйца, предупреждаю сразу свежие!
– Добудем, – раскинула мозгами Яга. – Клестам как раз самое время яйца снести, а Кондрату не впервой гнезда разорять... Чай, не побрезгуешь клестовыми яйцами, умелец?
- Чьими? Не знаю, не видел. Ты принеси сперва, а там видно будет. Не могу же я творить, не зная из чего. Я конечно гений, но... И вообще.
Искандер стянул фартук и неспешно прошествовал в свой угол, где устроился под лоскутным одеялом и моментально заснул.

Сообщение отредактировал Момус - 7-12-2006, 23:20

Шурррх... Шурррх... Снег мерно поскрипывал, будто по нему волоком тащили нечто тяжёлое. Белка, что-то выискивающая под деревом буквально взлетела на ветку и оттуда воззрилась на невиданное чудо - ходячий валун. Большой, серо-зелёный и шероховатый, необычный камень медленно рывками полз через поляну.
"Как всё необычно на этой суше. Мало того, что двигаться тут куда тяжелее, так ещё и эта белая субстанция... Она несомненно является водой, но как вода может такой становиться?" - эта мысль, впрочем, как и многие другие, обдумывалась не первый раз. Но надо же чем-то занять себя в столь длительном путешествии? И Устрица занималась построением умозаключений.
Морское дно, где она раньше жила, было весьма нескучным местом, где было с кем побеседовать, а слухи и новости буквально стекались отовсюду. Вот один такой слух о пресноводных родственниках и сподвиг Устрицу пуститься в долгое путешествие через пресную воду и сушу на поиск истины.
Поляна осталась позди. Впереди, обрамлённый небольшими сугробами и корочкой льда бил родник.
- Ах, мошет шдешь? - и Устрица устремилась к воде. Но спустя некоторое время она двинулась дальше расстроенно бормоча:
- Нет-нет. Офять неуташя, это не ошеро.
Наконец, добравшись до очередной опушки, она остановилась и наполовину погрузилась в снег. Ей хотелось поразмышлять в спокойной обстановке.

- Вот как! - продолжала улыбаться женщина, - Ну тогда я не могу подвергнуть его слова сомнению. Будет вам варенье!
Молли потрепала девочку по голове и повернулась к Седрику:
- А ты что стоишь? Давай, подвинь кресло к камину, пусть малышка согреется! А я пока все приготовлю..
И она побежала скорее в свой "мастерской угол" - кухню, - где хранилось свежее печенье и круассаны, испеченные сегодня вечером. Там же она поставила греться молоко и воду.
Седрик, ты можешь тоже присесть у огня погреться! - обратилась она к фавну, не отрываясь от приготовлений, - В общем, как всегда, чувствуй себя как дома.
Молли засуетилась, сходила в подвал за обещанным некогда грогом, и снова вернулась к плите чтобы проверить, скоро ли все будет готово.
- Кстати, милая девочка, меня зовут тетушка Молли. А тебя? - женщина снова отошла от плиты и тяжело присела возле кресла, где уже приютилась, укутанная в мягкий плед, маленькая путешественница по мирам.

Сообщение отредактировал Мориан - 8-12-2006, 22:20

На краю леса и степи, в большой и извилистой пещере, которая была прорыта в неизгладимодальние времена в Чёрной горе (А что вы хотите? С сказках и не такие описания географии живут, и ничего) жил был огр Загремел. Как все добропорядочные огры, он валил лес и складывал его в аккуратненькие поленницы возле своего жилища. Зачем? Во-первых, надобно же чем-то топить пещеру в суровые зимние ночи, во-вторых, надо же чем-то заниматься, чтобы совсем не свихнуться от скуки и одиночества в те сезоны года, когда вокруг одни лишь сосульки, а из прекрасного пола можно узреть разве что снежную бабу. Ну а в-третьих, сила привычки. Уж так заведено природой, что огры рубят лес и дробят камень, а конечная цель этого процесса давно уже канула в века и Загремелу его отец, а тому его говорили лишь, - «Так надо», когда они по молодости путались понять всю сокральность процесса вырубки древесины и складирования оной в художественные поленницы. По субботам, как весьма и весьма благовоспитанный огр, Загремел ходил на охоту на людей (что поделать, если огры (они же - людоеды) так консервативны в своих гастрономических пристрастиях?), а по воскресением занимался приготовлением недельного запаса пищи в большом котле в центре своей пещеры. Перед этим он по обыкновению общался с пленёнными субъектами, жадно впитывая от них все последние новости мира (погода, географическое положение, пища употреблённая непосредственно перед пленением) и читая им свои стихи. А что вы хотели? Разве вы не знаете, что огры разговаривают стихами? Да-да и только стихами. Уж такова их природная особенность, что они жутко ненавидят прозу и готовы любого, кто не поддерживает их точку зрения использовать в качестве гостя по выходным (вы, надеюсь, поняли о чём это я? Нет? Что ж, зайдите к Загремелу, он вам красочно объяснит).

-Юля,- представилась разомлевшая девочка. Она закуталась в плед так, что виден был только кончик носа и два серых глаза, лучившихся весельем и любопытством. Простуда, так и не начавшись толком, уже начинала покидать свое временное пристанище, изгнанная толи сухим потрескиванием огня в камине и мягкой теплотой шерстяного пледа, толи непередаваемой атмосферой уюта и доброты, царившей в домике.
-Тетушка Молли, а где твоя внучка Красная Шапочка?- поинтересовался ребенок, рассудивший, что добрая женщина, живущая одна в лесу, непременно должна оказаться той самой бабушкой, так и не полакомившейся пирожками, а ставшей закуской для волка.

Заяц, бесцельно бродя по лесу, успел замерзнуть. А в норку, где он одиноко жил, возвращаться не хотелось. Поврежденная лапа заледенела прежде всех остальных конечностей, даже раньше ушей.
- Ох-х, лап-пки мои, хвостики, - бормотал заяц уже без прежнего энтузиазма жалости к себе: нелегко, знаете ли, блюсти роль, когда замерз как хорек! - Да где же помощь старому усталому путнику? Бр-р-р! - согреться ну никак не получалось. Но внезапно заяц увидел не так далеко от себя домик тетушки Молли. Он с сомнением задумался о том, какой сейчас час. Да, все верно: в такое время тетушка предпочитает одиночество. Заяц вздохнул, - избушка была так близко! - но вдруг увидел какие-то тени в окне.
- Аг-га! - обрадованно воскликнул заяц. - Она не одна! Значит, и мне можно! - и он припустил к двери, пару раз чуть не выронив толковый словарь.
Заяц подбежал к двери и, подвернувшись к ней спиной, начал усиленно стучаться задними лапами.
- Тетушка Молли! - крикнул он. - Это я! Тьфу, то есть это Заяц! Замерзший, усталый... и голодный, - уже тише добавил он, сообразив, что на всех не напасешься. Но левая лапа вновь заныла, и заяц закричал с новыми силами: - Эгей, там, внутри! Откройте, пустите, простите-извините! Добром отплачу, по осени морковками сушеными! Ой-ой-ой... - заяц совсем замерз.

Молли негромко рассмеялась:
- Милая, ты путаешь меня с моей давней подругой, Бабушкой Джелли! Это у нее внучка - Красная Шапочка. Но сейчас она совсем занята.. Перевозки по всему миру - дело нешуточное!- и женщина, продолжая улыбаться, вернулась к плите.
Вскоре на столе стояло какао, печенье, теплые булочки и грог для Седрика.
Тетушка и сама хотела уже приземлиться за стол, куда перебрались к тому времени ее гости, но тут в дверь яростно застучали.
- Кто там еще? - заворчала хозяйка домика, медленно вставая и идя к двери, откуда слышался уже чей-то голос.
Как только она открыла дверь, в гостиной домика появился новый гость..

Ни капли не расстроившись из-за своей ошибки, Юля принялась за употребление булочек, печенья и какао. Девочка брала булочку в одну руку, печенье в другую и поочередно макала в напиток и кусала. Было вкусно, тепло и интересно. Так же она неприминула сунуть нос в чашку, поданную Седрику, но, по запаху определив, что к сладостям сей напиток отношения не имеет, девочка состроила недовольную гримасу и с удвоенным аппетитом принялась за свою порцию.
От приятного процесса поедания булок с печеньем и какао Юлю оторвало появление Зайца. Девочка, волоча за собой плед, направилась к зверьку и с детской непосредственностью схватила его на манер плюшевого.
"Какая ты миленька, зверушка! Замерзла, наверное, зайка-побегайка!"- лепетала она, радостно заворачивая пушистого трусишку в теплую материю.

Не успела тетушка Молли отойти в сторону после того, как отворила дверь, как Заяц уже вбежал на середину комнаты и, громко стуча зубами и лапами от холода, принялся лопотать:
- Тетушка, вы чудо, спасибо, что пустили! Ой, девочка - ДА-ОТОЙДИ-УЖЕ-ОТ-МЕНЯ-Я-НЕ-ПЛЮШЕВЫЙ-спасибо, - какая ты... миленькая... Привет, Седрик! - с облегчением закончил Заяц и присел на какой-то из свободных стульев, подальше от девочки, на которую глядел явно с опаской. - А грог есть, тетушка? - Заяц было обнаглел, но после вспомнил, что он всё же в гостях, и виновато прижал уши к голове.
- А про морковку, - добавил он тихо, исподволь глядя на тетушку Молли, - это была не шутка, нет. Я - честно - отдам!
Заяц прижал к груди толковый словарь, пытаясь успокоиться. От пледа он так и не избавился: к чести девочки надо добавить, что хоть кто-то сообразил, что гость замерз!