Паруса-2, или За золотом богини Чиаталу!

[Амиликэ >>>]

(соавтор - Sarina)

-Эй ты! Да, ты, - штурман приметил юнгу Камингса, стоявшего без дела. – Иди сюда… Разбери ту кучу канатов. Какой-то дурак все перепутал, смешав их чуть ли не в узел. Сложи их нормально.
- Да, сэр, - без особого энтузиазма произнес Джек и поплелся в сторону кучи канатов. Тугой моток веревок напоминал клубок змей, нежившихся на солнышке, и поэтому прикасаться к ним хотелось не больше чем к ядовитым пресмыкающимся. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что канаты переплелись настолько прочно, что с ними придется хорошенько повозиться.
- Их нарочно что ли путали? – недовольно проворчал Джек, почувствовав нарастающую боль в руке. Рана, полученная в недавней схватке, вновь начала саднить, но Джек старался этого не замечать.
Когда половина работы была уже сделана, Камингс позволил себе небольшую передышку. Он присел на оставшуюся часть канатов, подставив лицо солнечным лучам.
Дэниэл шел вдоль правого борта и тут взгляд его наткнулася на юнгу, который любовался небом сидя на канатах. Лейтенант остановился.
- Бездельничаем, митер Каммингс?
Раздраженный голос лейтенанта заставил юнгу вздрогнуть.
- Никак нет, сэр, - почти прокричал Джек, вскакивая с места. Он уже прекрасно себе представлял, какие могут быть последствия, если не получится придумать достойную причину своего бездействия. То, что парень устал и у него болит рука, вряд ли станет достойным поводом чтобы отлынивать от работы, по крайней мере, в глазах высшего чина.
- Сэр, - неуверенно промямлил Джек, нарочно отводя взгляд, - я закончил работу. Мистер Каралис приказал мне разобрать лишь эту часть канатов, остальное он позволил мне закончить чуть позже.
Хантингтон скептически приподнял левую бровь, прожигая юнгу взглядом.
- Тогда займите себя тренировкой, мистер Каммингс. Саблю в руки и чтобы час я слышал ее свист.
Опустив голову, юнга чуть слышно скрипнул зубами, но вовремя справившись с собой, поднял взгляд, встретившись глазами с лейтенантом.
- Да, сэр, разрешите приступить? – произнес Джек ледяным тоном.
- Тогда приступайте!
Хантингтон отошел к борту и прислонился к поручням, явно собираясь понаблюдать начало тренировки.
«Ему самому заняться нечем?» - подумал Джек, искоса взглянув на лейтенанта.
Сжав посильнее рукоять сабли, Джек начал тренировку. От недостатка практики движения выходили немного неловкими, да и нельзя сказать, что юнга сильно старался. Под пристальным взглядом лейтенанта орудовать саблей было вдвойне тяжело, да еще и боль в руке сильно отвлекала. Уже спустя пятнадцать минут движения Джека замедлились, и стало очевидным, что он подустал.
Понаблюдав минут десять, лейтенант ушел по своим делам, оставив юнгу работать над своим ударом.

[Сейден >>>]

(Тот самый случай, когда капитан и юнга отписались одновременно в двух лицах, моем и Амиликэ)

Как ни странно, но усталость вскоре сменилась азартом. Избавившись от надзирателя в лице лейтенанта Хантингтона, Джек заметно приободрился. Тренировка не только перестала быть рутинной, но даже сделалась больше похожей на игру. Во все стороны летели головы незримых противников, когда юнга Джек Камингс шел в атаку. Он размахивал саблей так ловко, что невольно начал собою гордится.
«Видел бы все это капитан, он бы точно не пожалел, что взял меня в команду!» - шальная мысль промелькнула в голове паренька. Джек уже представлял себе, что в следующий раз, когда ему доведется вступить в настоящий бой, он точно не уступит в мастерстве никому из бывалых флибустьеров!
Очередной молниеносный выпад, и бочка, служившая для юнги плацдармом боевых действий, предательски пошатнулась. Незримые противники наверняка бы зловеще расхохотались, глядя как их главный соперник, неловко взмахнув руками, рухнул на землю. Вернее, на кучу канатов, разобрать которую он так и не удосужился. Все бы ничего, злорадство воображаемых врагов вполне можно было пережить, но вот гнев вполне материального капитана…
Выпущенная из рук в момент падения сабля едва не снесла голову капитану, на свою беду решившему прогуляться по палубе и подышать свежим морским воздухом.
Лишь многолетняя привычка справляться с самыми неожиданными опасностями спасла Монбижу жизнь. Заметив краем глаза некое движение флибустьер бросился в сторону. Сабля пролетела мимо капитана, располосовав ему рукав камзола, коий Франсуа одел по случаю замечательной погоды.
Капитан восстановил равновесие, сабля загремела, подскочив на досках.
-Какого черта? – выхватив из ножен собственное оружие, Монбижу стал в защитную стойку и быстро осмотрелся, но рядом был лишь один-единственный юнга, с праведным ужасом наблюдавший за капитаном.
-Какого дьявола? – сдерживая ярость, Монбижу быстро приблизился к юнцу, схватил его за рубаху и приставил острие сабли к горлу. – Ты собираешься отправить к Морскому Дьяволу своего капитана? А, сынок?
Джек лишь испуганно вытаращил глаза, не в силах вымолвить ни слова. Капитан резко тряхнул несчастного юнца.
-Или может быть у тебя слишком много свободного времени и дури в голове? Кто тебе вообще позволил держать саблю?
На беду Камингса, Каралис, так же находившийся неподалеку, услышал слова кэпа и подошел, чтобы узнать в чем тут дело.
-Что случилось, кэп?
Монбижу выпустил юнгу и брезгливо тряхнул рукой, словно мог испачкаться.
-Улыбнись, Энрике, благодаря этому мальцу ты мог стать сегодня новым капитаном нашего славного «Ле Глейва».
-Что? – штурман вздрогнул, поджал губы и внимательно посмотрел на юнгу, словно рассчитывая разглядеть в его несчастном и изумленном лице следы коварных замыслов.
В этот момент Джек готов был самолично отправиться на корм акулам, лишь бы оказаться подальше от разгневанного капитана, который наверняка уже выдумал пытку пострашней этой. Вздернуть на рее или четвертовать – что покажется ему предпочтительнее? Нет, Монбижу наверняка припас для юнги что-нибудь более изощренное и жестокое.
-Кто-то вручил мальчишке саблю, которую он мне чуть не вогнал в сердце.
Штурман сделал шаг вперед, чтобы оказаться между капитаном и юнгой. Теперь могло произойти все что угодно. Монбижу мог и посмеяться над этим как над забавной шуткой, а мог с легким сердцем отправить Джека на смерть.
-Капитан, я приказывал юнге разобрать эту груду канатов, - Каралис кивнул в примелькавшиеся нам узлы и петли, в которых потерялись последние намеки на ясность.
-И это, по-твоему, разобрать канаты?! Нет, Энрике, боюсь, мальчишка зашел слишком далеко.

[Father Monk >>>]

Джон Эдрик Севельсторм

- Мсье Монбижу, - раздался знакомый голос позади капитана, когда рядом возник Игрок, поправляющий ремень на своих штанах. - Ох, простите, я застал Вас в не самое подходящее время, не так ли?..
Взгляд Джона упал на юнгу, одна бровь удивленно вскинулась вверх:
- А почему ты лежишь, когда Хантингтон дал тебе приказ упражняться в фехтовании, стоя босиком на этой... - рука Игрока качнулась в сторону бочки, затем Севельсторм перевел туда же взгляд и вернулся им к Джеку. - Ах, ну да, кажется, мне становится все понятно.
Заметив удивленный взгляд капитана и даже искорку недоумения в спокойных глазах Энрике (глазах убийцы, как не преминул напомнить Энди), Севельсторм безоруживающе улыбнулся и развел руками:
- Лейтенант считает, что каждый юнга, вместо того, чтобы заниматься положенным делом, должен вращать саблей в опасных местах...
Медленно, дабы скрыть от взглядов своих двух собеседников это движение, Игрок остановился так, чтобы парнишка оказался чуть за его спиной.

[Анж >>>]

Алонзо Каралис.


Алонзо с палубы никуда не ушёл. Ситуация с девушками разозлила его до неприличия сильно, но прошло некоторое время и теперь его руки уже не так сильно сжимали борт. За пределами корабля ничего интересного не наблюдалось. Да и что может быть интересного в море кроме волн, но когда видишь их каждый день, и они перестают волновать. Посему, как только молодой Каралис немного успокоился, он повернулся к миру и к обитателям корабля в частности. Свист сабли юнги в этот момент усилился, а потом раздался глухой стук, будто кто-то со всего размаху уронил ни доски мешок с… картошкой. Это неугомонный юнга свалился со своей бочки. Эскападу с саблей Алонзо видел буквально из партера. Дядя, приближаясь к капитану, кивнул своему племяннику, сегодня они ещё не виделись, а потом мимо Алонзо прошёл Севельстром. Юноша подвинулся ближе к говорящим и оказался рядом с бочкой и юнгой, прямо за спиной у счетовода. Никто кроме Камингса, которому юноша протянул руку, не обратил на него никакого внимания.
- Поднимайся, - произнёс он не громко,- нечего перед капитаном задницей палубу протирать.
Всё это Каралис сказал вполне дружелюбно, поэтому обижаться юнге было совершенно не на что.

[Sarina >>>]

Хантингтон шел по палубе, объясняя еще одному члену абордажной команды, Жану Валье, как ему себя вести в ближайшем бою.
Внезапно Дэниэл решил проверить как выполняет его приказ юнга и как раз подходил к тому месту где оставил Джека, когда услышал несколько голосов. Капитан, штурман, счетовод и юнга. С каких пор тренировки с оружием стали зрелищем?
Дэниэл встал рядом с крабельным счетоводом и скрестив руки на груди, поинтересовался:
- Что тут происходит?

[Сейден >>>]

(при участии Амиликэ)
Монбижу позволил себе улыбнуться, окинув пристальным взглядом всех собравшихся.
-Так-так, вы только посмотрите, - капитан вложил саблю в ножны. – Месье Севельсторм, надеюсь, вы уже подготовили мне свой отчет о нашем состоянии, как это следовало сделать. Кажется, вы мне его еще не приносили.
-Камингс, - фамилия юноши прозвучала как удар мокрого хлыста о спину раба. Кто знает, какого было бы продолжение реплики, если бы к собравшейся вокруг капитана и юнги группы не подошел лейтенант.
-Что тут происходит? – поинтересовался Хантингтон.
Монбижу лишь улыбнулся.
-Лейтенант, говорят, вы отменили приказ нашего штурмана, велевшего этому… - тут Монбижу на мгновение замолчал, стараясь выбрать не самое грубое слово из своего словаря, - ничтожному моряку складывать канаты. Так, месье Каралис?
-Абсолютно верно, кэп, - Энрике кивнул. – Только я не говорил, что лейтенант что-либо отменял. Вероятно, юнга сам ввязался в очередную авантюру.
Монбижу бросил взгляд на Камингса, дожидаясь ответа.
Лицо Джека вспыхнуло от гнева, слова капитана, посмевшего назвать его «ничтожным моряком», крепко задели юнгу за живое. Монбижу недолго наблюдал за мальчишкой, а затем с явным презрением отвернулся к своим помощникам.
-Что ж. И тем не менее это не снимает второго вопроса, – тут Монбижу посмотрел Бритту в глаза. Сурово и холодно. – Какого дьявола юнга остался без наблюдения? Что он мог натворить с оружием, а? Что он едва не натворил.
Тут капитан, провел рукой по разорванному рукаву камзола.
-Лейтенант Хантингтон, отвечайте.

Сообщение отредактировал Сейден - 13-04-2007, 22:03

[Father Monk >>>]

Джон Эдрик Севельсторм

В руке суперкарго возник конверт, не запечатанный, но закрытый, в котором отчетливо виднелся исписанный ровным почерком лист бумаги. Однако капитан уже отвернулся от Игрока, вступая в разговор с Хантингтоном. Взгляд Джона задержался на лице Дэниэла, который выслушивал своего нового начальника, по губам Севельсторма хотела было скользнуть улыбка, но он сдержался, потупил взор, отодвинулся назад, мимо молодого Каралиса и юнги.
- Отчет будет у Вас в каюте, кэп, - сообщил он спине Монбижу, особо не заботясь о том, услышит ли Франуса его или нет. Когда все остались позади, Игрок легко усмехнулся, спрятал конверт с аккуратно вырванной из старой отчетной книги страницей за пазуху. Смотри де Монбижу на Севельсторма требовательно, и он бы ни за что не достал бы этот конверт, даря капитану возможность изумиться состоянию дел, о котором он говорил, при чтении старой записи. А так - на задворках сознания у Франуса, быть может, останется в памяти то, что Джон-таки написал этот проклятый отчет. А может и нет. Значит, это останется в памяти у Энрике. Этот подмечает всё.
И это было не очень хорошо. Но Каралис сейчас с капитаном. А капитан явно будет разбираться с Хантингтоном... И его каюта была совершенно лишена посторонних глаз.
Игрок очень аккуратно провел языком по губам и решительно направился к капитанской каюте.
В голове медленно, но отчетливо застучали игральные кости.

[Sarina >>>]

Дэниэл зло сверкнул взглядом на капитана и штурмана. Хм... Чего хотят эти двое? Чтобы он нянчился с каждым членом абордажной команды? Тогда о каких абордажах идет речь.
- Простите, капитан, но я не нянька, чтобы вытирать носы пиратам. Во время абордажа я не смогу следить за Каммингсом все время. Или это военный, ах простите, пиратский корабль или институт благородных девиц. А если Камингс не может справиться с саблей, тогда место ли ему в абордажной команде?
Произнеся эти слова лейтенант щелкнул каблуками и кивнул, словно издеваясь над Монбижу.

[Father Monk >>>]

Джон Эдрик Севельсторм

Его решительный шаг замедлился, и Джон остановился возле двух пиратов, что сосредоточенно рассматривали сеть с недавним уловом.
- Pourquoi vous avez arreté*? - поинтересовался Игрок, скрестив руки на груди. Оба пирата обернулись, переглянулись друг с другом и склонились, чтобы поднять сеть с палубы. Джон проводил их взглядом. И одновременно посмотрел, нет ли за ним слежки. Особо расторопный посыльный или скучающий человек на корабле вполне мог лениво наблюдать за действиями суперкарго.
Слежки за ним не было. И кости загремели чуть громче.
- "Ты проиграешь," - усмехнулся про себя Джон, направившись дальше. - "Ты проиграешь, рано или поздно".
Когда-то давно мадам Пенье сказала маленькому мальчику с голубыми глазами, что шанс, лежащий на поверхности, может оказаться ловушкой. Что не все то золото, что блестит, и все может быть намного сложнее, чем кажется поначалу. Но затем она всегда добавляла, что подобные глупости существуют для философов. У вора шанс, порой, бывает только один. И нужно хватать его. Пока он не уплыл по волнам к кому-то другому.
А потом вор должен уметь соображать очень быстро. Очень-очень быстро.
Севельсторм до сих пор был жив и ни разу не сидел в тюрьме. Он искренне надеялся, что это и есть показатель того, как быстро он соображет.
- Ох, простите... - словно нечаянно толкнув и открыв дверь, произнес Джон на случай, если в каюте кто-то был. В ней никого не было, лишь заметнее было, как качается корабль, рассекая волны.
Кости гремели, бесконечно крутясь на невидимой игральной доске. Джон огляделся, но в коридоре никого не было. Шаг вперед - и дверь закрывается за Игроком. Он потерял ровно одну секунду, чтобы постоять, оперевшись о ручку двери, и выровнять дыхание.
- "Быстрее!" - громким шепотом сказал Энди.
В каюте первым, что бросалось в глаза, был стол. На нем, с аккуратной закладкой внутри, лежала пухлая книга в странном переплете. Открыв ее, Джон прочел пару слов, убедившись, что догадка его верна и это бортовой журнал. Он закрыл его и оглядел помещение.
Он был профессиональным вором. Он умел находить вещи. Он видел вещи, которые люди пытались спрятать. И де Монбижу не был исключением. Ведь он был человеком.
Маленькая картина, изображавшая какой-то пейзаж. Несколько книг на французском. Одежда. Кровать.
- "Быстрее!" - вновь зашипел Энди.
- "Заткнись!" - огрызнулся Севельсторм.
Где можно спрятать что-то в этой каюте?.. Лучше всего вещи прячутся в тех местах, что всегда на виду. Все будут искать тайники, и не посмотрят на то, что разложено на столе.
Картина была достаточной маленькой и легкой, словно и не было этой тяжелой деревянной рамки, в которой и был заключен холст. Джон взвесил ее в руке, подцепил ногтем раму, и та слегка поддалась. Аккуратно разомкнув ее, Игрок позволил себе ухмыльнуться. Внутри, в маленьком, действительно заполненном по сути воздухом, тайничке был сложенный пергамент. Джон извлек его, закрыв картину и водрузив ее на место.
"Предъявитель сего работает во славу Франции и является под ее защитой и опекой..."
На пергаменте не хватало имени предъявителя. И была королевская печать.
- Франсуа, Франсуа... - шепотом произнес Севельсторм, покачав головой и пряча патент в тот самый конверт, который демонстрировал капитану.
Игрок быстро выдвинул ящик стола, в котором, поверх различных драгоценных побрякушек, лежала еще одна тетрадь, похожая на бортовой журнал. Он достал его и раскрыл на середине. Оттуда, более не сдерживаемый другими страницами, выпал листок, плавно опустившийся на пол. Игрок быстро поднял его, чуть прищурившись, и пробежал глазами. Имя, упоминаемое в письме, шевельнуло что-то в памяти Севельсторма, и он прочел внимательнее:
"... что касается нашего общего "друга", из надежных источников мне стало известно, что Чарли Щеголь сменил имя и обзавелся земельными владениями на островах. Мистер Щеголь процветает, похоже. Поговаривают, у него есть дочь, которую он несколько лет назад отправил в Англию на обучение.
Мы задумываемся нанести визит "старому другу", если..."
Чарли Щеголь? Игрок вложил письмо обратно в раскрытую тетрадь. Если память совсем не изменяла Джону, то это было имя того самого человека, о котором Франсуа предпочитал не распространяться. В воздухе запахло враждой. И по лицу Севельсторма вновь расползалась улыбка. Перелистнув пару страниц, он понял, что держит в руках личный дневник капитана. На последней странице в ярких выражениях Монбижу высказывался крайне пренебрежительно относительно новичков и уверял самого себя в верности "старой гвардии". Было названо одно имя, заставившее улыбку Игрока увять - Энрике Каралис.
- Каралис, - задумчиво прошептал Севельсторм, закрывая дневник и собираясь положить его обратно в ящик, когда заметил, на чем конкретно лежала тетрадь.
Это был золотой медальон со странным и длинной золоченной цепью. Джон аккуратно подцепил его, извлекая и оценивая. Хорошая вещь, судя по всему, сделанная по специальному заказу. Такие вещи дарят возлюбленным - уж в чем-чем, а в этом Игрок мог поклясться. Он своровал не один такой медальон. И знал, что каждая подобная вещь хранит память о том, о ком думал его владелец.
На этом медальоне же памяти никакой не было. Очевидно, Монбижу думал лишь о море... Палец Игрока, поглаживая поверхность медальона, прошелся по едва ощутимой выемке. Обычный человек не обратил бы внимания. Джон насторожился. И пригляделся получше. Выемка была единственной, в одном конкретном месте. Это не было обычным украшательством драгоценности для поимки световых лучей. Это было сделано специально.
Мадам Пенье говорила, что первый шаг к решению проблемы - это осознать проблему. Медальон был с секретом. А Джон Севельсторм умел разгадывать секреты и открывать запертое. Это была его профессия.
Щелкнув, створки медальона подались в сторону. Игрок нетерпеливо открыл его и удивленно приподнял брови.
Внутри, вместо алмаза или сапфира, был портрет. Портрет женщины, которая до безумия напоминала юную Кэтрин Уэйкхилл, смуглую, черноволосую... Что-то вновь шевельнулось в памяти Игрока. Что-то, касательно трофея, касательно стародавней вражды Чарли Щеголя и Франсуа де Монбижу...
Наверху кто-то громко рассмеялся, затем быстро протопал мимо. Не было времени. Закрыв медальон, Джон положил его на место, сверху накрыв дневником, задвинул ящик. Подошел к двери, секунду вслушивался в окружающие коридор звуки, затем решительно открыл дверь и быстро прикрыл ее за собой. В коридоре никого не было. Стряхнув несуществующую пылинку, Севельсторм вернулся на палубу.

(с разрешения мастеров)
___________

- Pourquoi vous avez arreté? - Почему вы остановились?

[Анж >>>]

Алонзо Каралис.

Алонзо выпрямился. Камингс никак не прореагировал на его реплику и протянутой рукой не воспользовался. В общем-то, делать в этой компании юноше было, откровенно говоря, нечего. Дядя стоял рядом с капитаном и на племянника никакого внимания не обращал, де Монбижу тем более. Юноша кивнул куда-то в пространство, развернулся на каблуках и отошёл. Надо было что-то придумывать, чтобы развеять скуку. Работать не хотелось, да и не надо было, кто же в своё свободное время работает. Поэтому Алонзо достал нож, придирчиво осмотрел его лезвие, потом подбросил его на ладони. Раз- с переворотом, оружие легло точно так же, как и лежало перед полётом. Ещё раз- лезвие блеснуло в воздухе и, не докрутившись, нож ударился остриём о ладонь и отскочил.
- Чёрт!
На руке видимых следов неудачи не было. Алонзо нагнулся, поднял своё оружие и снова его подкинул. На этот раз всё прошло более или менее удачно.
«Во что бы его метнуть?»,- на ум приходила только одна из мачт или палубная доска, но ни то ни другое нельзя было использовать в качестве мишени. «Щит, что ли, у дяди попросить? Да нет, не даст, тем более сейчас»,- и юноша продолжил своё занятие, задумчиво глядя куда-то в даль.

[Сейден >>>]

Разумеется, капитан не мог спустить подобный спор на воду, будто его и не было. Наоборот, со свойственным ему цинизмом Монбижу не только позволил лейтенанту самому себя закопать, но еще и улыбался во время своей собственной речи, довершая разгром Бритта.
-А вот насколько месье Камингс готов к абордажу вы и должны были меня известить, лейтенант. Вместо этого, вынужден с прискорбием сообщить, мне пришлось лично познакомиться с необученностью юнги. Лейтенант Хантингтон, в следующий раз относитесь к своим обязанностям с большим вниманием.
Конечно, на этом можно было бы поставить точку. Но Монбижу не собирался упускать момент. Повернувшись в пол оборота, словно собираясь уходить, капитан искоса глянул на Хантингтона:
-Совершенно нежелательно, чтобы во время абордажа абсолютно у всех матросов вылетали сабли из рук. Противник может неправильно понять наш маневр. А как считаете? Лейтенант? Штурман? – во время этого обращения капитан слегка кивал тем, к кому обращался. – Что скажешь, юнга?

[Амиликэ >>>]

- Сэр, - лицо юнги вспыхнуло от стыда под пристальным взглядом капитана. – Я понимаю, что такое поведение недопустимо. Но, в этом только моя вина…
Джек резко опустил глаза, собираясь с силами.
- Я был недостаточно усерден в тренировках, - парень чеканил слова, словно опасаясь, что в любой момент может потерять самообладание, - в реальной схватке это могло стоить жизни мне или моим товарищам. Здесь лишь моя вина, сэр, не лейтенанта Хантингтона.
Произнеся свою короткую речь, юнга бросил взгляд на лейтенанта, ища в его глазах отклик. Надежды на одобрение и поддержку было мало, но Джек Камингс в них и не нуждался. Он наслаждался своим превосходством, тем, что он сумел признать свою вину, или даже взял вину лейтенанта на себя. Глупое, мнимое превосходство, которое могло повлечь за собой строгий выговор, а то и того хуже.

Сообщение отредактировал Амиликэ - 27-04-2007, 22:17

[Сейден >>>]

(При участии Сарины)

Будь Монбижу отцом Джека – имел бы полное моральное право влепить зарвавшемуся юнцу затрещину. Но капитаны подобными категориями не мыслят.
Не скрывая ироничную улыбку, Монбижу смерил юнгу с ног до головы взглядом, от которого и у бывалого морского волка могли бы подняться волосы дыбом (а если при этом этот самый моряк еще бы не мог убежать, выпрыгнув в окно…).
Юноше могло достаться и от лейтенанта. Хантингтон прожигал юнгу взглядом. Его еще никто и никогда не пытался выгородить, как маленького провинившегося мальчика. Но лейтенант все же промолчал.
-Хорошо, - капитан отвернулся от Камингса и поймал взгляд Хантингтона. – Лейтенант, выношу вам предупреждение. В следующий раз отнеситесь к подготовке моряков с должным вниманием, чтобы нам в самом деле не пришлось переживать из-за них при первом же абордаже.
Дав понять, что разговор на этом закончен, Монбижу неторопливо обошел своих помощников и юнгу и направился прямым курсом к своему капитанскому мостику. Всякое желание делать обход корабля после подобной ссоры пропало напрочь.
Энрике Каралис так же недолго стоял после ухода капитана. Бросив на Камингса короткий взгляд и кивнув лейтенанту, он удалился прочь. Юнга и Хантингтон остались вдвоем.

[А'den Revenger >>>]

(Мы с Олорином)

- Черт! Вы видели это??? - Девильяно начал заручаться помощью моряков, иначе без доказательства его меткости - вышвырнут с корабля за глупую растрату патронов, да и нервов команды... Испанец уже успел себя проклянуть за вечное никому не нужное и никем не видимое щегольство, и теперь решил сменить щегольство меткостью...
- Видели, неплохо, - ответил на вопрос, обращенный ко всем окружающим, Хаббард. Он как раз шел от капитана, когда испанец, с которым они познакомились накануне вечером, решил поупражняться в стрельбе, и, так как делать было особенно нечего, остановился посмотреть. - Но место ты выбрал, конечно, самое подходящее, - улыбнулся канонир.
- Это уж точно... - усмехнулся Девильяно и скривил жалостливую морду. Кому, а уж ему точно сейчас будет не до смеха. - Интересно... - испанец чуть не вскрикнул морякам, до сих пор не понимающим в чем именно дело... - А за это выгоняют, или просто пару раз плеткой по спине?
- Да как знать... - Хаббард был по-прежнему весел. Он был уверен, что самое страшное, что может случиться с испанцем - строгий выговор. Хотя как знать, что за порядки царят на этом корабле. Он знал пару офицеров, которые за подобное развлечение вполне могли бы и на рее повесить, если б не устав. Он решил подбодрить Девильяно.
- Да не печалься ты раньше времени, уверен, ничего страшного тебе не грозит.
-Да уж... - решил все же приободрится испанец. - Я - то отлично помню, что со мной хотят сделать на Ямайке... Поэтому - сейчас я не очень хочу быть вышвырнутым с корабля... Будем надеяться, что офицеры будут ко мне хоть немножко благосклонны. Нда... Ладно, зовут - то тебя как, пират?
- Джеймс Хаббард. А ты, если не ошибаюсь, Девильяно де... - канонир вдруг осознал, что не помнит фамилии испанца. Он виновато улыбнулся. - Прости, запамятовал...
-Не волнуйся, со мной это часто бывает. Уж слишком у меня имя впечатляющее... Девильяно Де Вастего, если я не ошибаюсь...
- лицом обратившись к небу, он медленно протянул - Madre, я прав?
Джеймс несколько удивленно наблюдал за этой клоунадой.
- Хм... Первый раз вижу человека, который сомневается в собственном имени, - наконец произнес он.
Девильяно пожал плечами.
-А я впервые вижу человека, который обращает на это внимание... Ладно, у нас... испанцев... Это обычное...
Возразить на такое замечание было нечего, Хаббарду оставалось только признать, что его опыт общения с испанцами был более чем скромен, и, следовательно, судить об их обычаях он не мог.
- И какими же, если не секрет, судьбами ты попал в Новый Свет? - Сообразив, что вопрос этот был несколько бестактным, он торопливо добавил: - Впрочем, если не хочешь распространяться, это твое право.
Вопрос Хаббарда не застал испанца врасплох. Даже наоборот, развеселил.
-Родился... - усмехнулся испанец. - Я вообще, на вашей колонии родился, так что мне англичане - как родные. Тринидад и Тобаго, знаешь такие острова? Так вот, я оттуда. Родился - то на Тринидаде, но часто уплывал на Тобаго и жил там... Хех...
А ты - то тут как оказался, Англия ведь, далеко!
- А я вот в Британии родился, а сюда приплыл лишь недавно. Правда, зачем - это вопрос хороший... Приключений искал, наверное. И, знаешь ли, нашел! Довольно быстро причем... Ну да ты сам вчера видел, - он усмехнулся.
-Нда... Приключения... Поверь мне, когда - нибудь эти приключения тебе чем - нибудь нехорошим вывернуться... Вон, видел сколько у меня шрамов? А я вообще - то недавно второй десяток отметил. Так что, волей - неволей, Карибы тебя наверное пощадят, но в сердце ранят - точно... - закончив речь красивой фразой, Девильяно оглянулся... Уже была слышна ругань старшего офицера.
- Поживем - увидим, - пожал плечами Джеймс. Так же, как и его собеседник, англичанин следил за приближающимся начальником. Кажется, сейчас он разрешит все их сомнения о мерах наказания, принятых на "Алоцвете".

[ores >>>]

Один день из праздной жизни Алана Стронбарда

Алан нехотя открыл глаза и посмотрел на потолок. Затем перевёл взгляд на окно. За окном ночь отступала, отдавая власть над островом жаркому солнцу. Сегодняшний день обещал быть тоже неплохим.
И вот, одетый и побритый, Алан спускается вниз, на кухню. Во дворце обычно завтракают попозже, но и сейчас на кухне есть немного прислуги. Они были предупреждены о раннем подъёме господина, и понемногу хлопотали над стряпнёй. Отдельное удовольствие было в том, что не придётся, как обычно, крутить в руках нелюбимые Аланом вилочки, а можно, даже не заходя в обеденный зал, просто наколоть на нож огромный жирный кусок прожаренного и хорошенько перчёного мяса. И есть, отрывая от куска волокнистые лоскуты сочной говядины прямо зубами. Впрочем, не стоит думать, что Алан был таким уже дикарём. Он не утирал рот рукавами камзола, синий бархат которого нравился Алану своей красотой. Утирался Алан салфеткой, и даже ел, наклонившись над столом, чтобы не слишком залить грудь жиром.

А был организован такой ранний подъём потому, что сегодня Алан Стронбард, вместо того, чтобы хлопотать о скорейшем оснащении кораблся, решил немного развлечься. Он вместе с сыном одного богатого торговца, проживающего на острове, двадцатипятилетним франтом, Себастьянон Редфорнон должен были отправиться на дальнее побережье острова, туда, где к морю, к ярко-белому песчаному откосу выходит сочный и полнокровный тропический лес, который покрывал часть острова Истрок. Там, не углубляясь в лес, оставаясь на гладком и чистом песке, они собирались поохотиться.

Собственно, к полудню они уже были. Алан, Себастьян и полтора десятка слуг и рабов. Слуги несли ценные предметы, вроде охотничьих ружей и патронов, а чернокожие рабы несли необходимые вещи, например, еду. Или большие зонты, призванные защитить утомившихся ходоков от немилосердного солнца, под одним из которых сейчас расположился Себастьян с бутылкой вина.
«Хоть и слышно только треск насекомых, на самом деле в лесу полно всяких тварей. Даже на краю. Ну-ка Джереми, давай.» - скомандовал Стронбард. Джереми, слуга, которому можно было доверить ружьё, как и было приказано, выстрелил в сторону леса. С неодобрением на лице – Джереми не считал очень хорошим занятием палить из ружья по лесу.
От шума выстрела лес встрепенулся, чуть качнулись пальмы, а затем яркими разноцветными брызгами ввысь взмылись десятки птиц: красных, зелёных, синих, фиолетовых.. Алан, тоже державший ружьё, прицелился и выстрелил. Одна из пёстрых птиц соскочила со своего пути и, кувыркаясь, полетела вниз. «Том, видел куда упала эта цветастая утка? Иди принеси.» И один из негров отправился за добычей своего хозяина. Алан с довольной улыбкой посмотрел на Себастьяна, который кивком подтвердил удачность выстрела. Улыбка Алана чуть скривилась, ему казалось крайне дурацкой идеей то, что Себастьян наливал вино в бокал. Уж сам он собирался пить прямо из бутылки.

* * *
Солнце недвусмысленно демонстрировало своё намерение через пару часов скрыться за очертаниями острова. Охота была завершена, и в двух больших корзинах были сложены трофеи, никому не нужные мёртвые комки перьев, которые к вечеру уже выкинут вместе с помоями. В корзине Себастьяна птиц было больше. Он радовался, и не удержался от того, чтобы поделиться:
- Я вижу, вы нечасто упражняетесь в стрельбе, мистер Стронбард.
- Достаточно. Дело в том, что ты больше старался получить удовольствие от морского воздуха, чем от стоящего вина.
- Нет, мне так не кажется. Я нисколько не воздерживался. Да и Вы пили не так уж и много.
Алан нахмурился. Он почувствовал, к чему движется в разговор. К столь любимому изнеженными безусыми юнцами и старыми увешанными серебром матронами искусству оскорблений. А Себастьян продолжил:
- Разве что, может быть, с вашим вином что-то было не так. Оно не было немного… - здесь Себастьян сделал паузу, позволяя всплыть в воображении винному подвалу губернаторского дворца, - кислым?
В общем, ясно, что он собирается каким-нибудь образом сказать, что в бочках у губернатора налиты помои, тогда как у Редфорнов можно выпить настоящего вина. Алан не собирался терпеть насмешки. Он развернулся, схватил Себастьяна за ворот, и приподнял над землёй (благо, крепкое качественное шитьё могло удерживать своего обладателя на весу, даже не затрещав).
- Слушай, может я и не смогу назвать твою мать портовой шлюхой так, чтобы женщины не покраснели, а засмеялись, зато я могу переломать тебе все кости в плечах, а лицо превратить в кровавые узлы шрамов.
У Себастьяна вся кровь отлила от лица. Он стал бледен и молчалив.
Так, в молчании, они и добрались назад. И слуги позади них тоже опасливо разделились на две кучки и старались не подходить близко к слугам другого хозяина. Чтобы чего-нибудь не спровоцировать.

[Элиана >>>]

Выстрел отвлек Рэйнольда от размышлений. Обернувшись, абордажник увидел молодого испанца, такого же новичка на корабле, как он сам. Хотя Нож, уроженец Тортуги, и не любил испанцев, но главный закон "Алоцвета" он помнил: в команде нет распрей.
Да и, если честно, не так уж Рэя этот парень и раздражал. Ну рисуется, ну дурью мается, так сейчас его Фридрих на место поставит. А увидев старательно скорченную испанцем жалостливую мину, Рэйнольд ухмыльнулся. Боится Девильяно, что с корабля выкинут.
- Так что, волей - неволей, Карибы тебя наверное пощадят, но в сердце ранят - точно...
Абордажник присвистнул. Умеет юнец говорить, а ведь моложе самого Рэя. Зато шрамами хвастается совсем по-мальчишечьи.
- Эй, Девильяно, - окликнул он парня, - не дрейфь, не выгонят тебя. По ушам получишь, только и всего. Веришь, "Алоцвет" - не тот корабль, где бьют за мелочи.

Сообщение отредактировал Элиана - 8-05-2007, 20:03

[Сейден >>>]

(Совместный пост меня как мастера с Олорином в первой части и как капитана с Фазером Монком во второй)

-Какого дьявола ты творишь?! – Один из старших офицеров "Алоцвета" присовокупил несколько непечатных выражение. Он явно был не в лучшем расположении духа. - Значит, пострелять захотелось?! А на гауптвахту на недельку тебе не хочется?! На этом корабле оружие используется только в бою, либо по разрешению начальства! А стрелять просто так будешь в тире! Кувшин ему помешал! А больше тебе ничего не мешает?! А вы что стоите? Цирк вам тут, что ли?!- рявкнул он на нескольких матросов, глазевших на эту сцену. - А ну бегом по постам! А вы, - он снова повернулся к Девильяно, - будете...
- Но сэр, он только... - осмелился вступиться за нового сослуживца Хаббард.
- Спорить с приказами начальства у нас запрещено. В противном случае у тебя есть все шансы отправиться следом!
Кто знает, что бы офицер еще успел такого сказать, но тут неожиданно сверху, из вороньего гнезда, раздался крик впередсмотрящего:
-Шторм по левому борту!
Ситуация мгновенно переменилась. Раньше люди передвигались по кораблю хоть и целеустремленно, но не слишком торопливо. Ровно настолько, чтобы не получить нагоняй от командования. Теперь же на корабль явственно надвигалось бедствие. А это аврал!
Девильяно толкнул в бок пробегавший мимо моряк, спешивший занять свое место.
Через пару минут уже любой желающий мог бы заметить на самом горизонте темное облако, которое быстро росло, приближалось.
-Сэр, разрешите отправиться на пост? - Хаббард спросил скорее ради приличия, вряд ли начальник будет задерживать кого-либо при приближении шторма.
-Иди, - офицер кивнул, глянул в сторону приближающейся грозы и нахмурился.- Ты тоже, свободен. Капитану будет доложено о твоем поступке. Если еще раз застану за повторением…
Получив позволение, он кивнул старшему офицеру и Девильяно и отправился на орудийную палубу. Там уже выполнялись все необходимые приготовления: матросы под руководством главного артиллериста отодвигали и закрепляли пушки, задраивали порты. Джеймс принялся по мере сил содействовать этим приготовлениям.
А офицер не закончил фразы. Его кликнул к себе штурман – и он ушел.

Тем же утром впередсмотрящий на «Ле Глейве» проводил глазами мрачную тучу, показавшуюся и исчезнувшую на горизонте. Жизнь на фрегате текла своим чередом.
Капитан вышел из каюты совершить утренний моцион, неторопливо направляясь в сторону мостика. Там его уже ждал с докладом вахтенный. Но Монбижу не торопился, наслаждаясь утренней прохладой и с удовольствием подставляя лицо навстречу ветру.
Возле трех связанных меж собой бочек крутилось два неповоротливых матроса, стукаясь лбами и ругаясь сквозь зубы на странной смеси испанского и французского. На лестнице, ведущей на капитанский мостик, виднелась фигура Севельсторма, лениво облокотившегося о перила и задумчиво вертя что-то в своих руках, периодически отрываясь от своего занятия и оглядывая действия двух подчиненных.
-О! Месье Севельсторм! – Франсуа улыбнулся и поднял руку в приветственном жесте. – Рано поднимаетесь.
Капитан подошел поближе, не обращая внимания на пиратов. Отдавших ему честь, а затем тут же ретировавшихся от греха подальше.
Улыбка Джона была искренней и безмятежной, сверкнувшей белыми зубами:
-Мсье капитан, - учтиво поздоровался он. - Меня разбудила морская качка. Сколько уже дней на корабле - и все никак не привыкну...
Монбижу кивнул, притронулся рукой к усам. Несмотря на приданных им этим утром вид, увы, сегодня они не являлись гордостью Франсуа.
-Все еще считаете, месье, что нет ничего лучше доброй морской жизни? – капитан негромко рассмеялся. – Прочитал я ваш доклад… Признаться, занимательнейшее чтиво.
-Я рад, что мсье капитан находит мои доклады увлекательными, - вновь улыбнулся Игрок, чуть склоняя голову. - Я стараюсь не повторяться, как мсье капитан мог заметить, в выражениях.
-Ну, - капитан позволил себе мелкую остроту. – Все же в некоторых понятиях, например, в цифрах, иногда стоит повторяться. Вот хотя бы наши запасы пресной воды… Мы еще не трогали бочки из нижнего яруса трюма. Тем не менее, во вторичном вашем донесении они чудесным образом испарились. Неужели кто-то из команды под покровом ночи тайно вынес их и перепрятал?
Игрок сдержал смех, склонив голову вниз и потупив взор, затем вновь поднял взгляд, в котором читалось веселье:
- Мсье, половину из того, что Вы назвали "нетронутым", Ваши бравые моряки уже выпили или использовали для мытья. У одного из Ваших... абордажников товарищи нашли вшей, и пришлось остервенело мыться всей группе, вместе с мылом, дабы предотвратить распространение. Увидите лысых моряков, можете уверенно заявлять, что у одного из них раньше вши сосали кровь. Ну а соленой водой не особенно помоешься, насколько я понимаю. Вторую же половину бочек, Вы правы, я поднял на первый ярус. Соответственно, они со второго яруса... испарились.
- Что ж, если судьба воды не будет установлена в ближайшие дни, будут найдены и примерно наказаны виновные. Кто бы это ни был, - Монбижу поджал губы и глядя куда-то мимо суперкарго. - Надеюсь, наши расходы все же останутся в пределах разумных норм. Не хотелось бы узнать, что господа корсары, презрев обычаи и здравый смысл, потратили драгоценный запас воды в едином массовом порыве помыться в настоящих солдатских банях… Любопытная точка, не находите? – капитан кивнул головой, привлекая внимание Джона. Уже некоторое время Монбижу наблюдал за небольшим пятнышком на горизонте.
Севельсторм обернулся, взглянул на указанную капитаном точку, и демонстративно пожал плечами:
-Я считаю выручку, продукты и прочие вещи на Вашем судне, мсье. Любопытными точками в море с огромным удовольствием оставлю заниматься наиболее искушенных в этом деле, то есть, - Игрок вежливо склонил в очередной раз голову, - нашего славного штурмана Каралиса...
С высоты раздался голос дежурившего там моряка:
-Корабль! Испанцы! Колония!
Монбижу кивнул и поспешил наверх, на ходу сняв с пояса подзорную трубу. Поднявшись, стал вглядываться. Затем оскалился и посмотрел вниз на Севельсторма.
-Значит, говорите, точки вас не интересуют? Боюсь, с одной из них мы сейчас познакомимся поближе. Эй, дежурные, спустить "Веселого Роджера" и "Лилии"! Поднять испанский флаг! – затем уже тише. – Подойдем поближе.

Сообщение отредактировал Сейден - 13-05-2007, 20:05

[Анж >>>]

Алонзо Каралис.

Алонзо бросился к борту, он оказался недалеко от капитана и его спутника. Вдалеке и правда виднелось что-то тёмное, но похожее скорее на пятно, нежели на корабль. «Какое же чертовски хорошее зрение у этого малого, раз он с такого расстояния углядел, что это не просто, а испанский корабль!»- парень приставил руку ко лбу в тщетной попытке разглядеть, что за корабль впереди и куда он движется. «Интересно, он в нашу сторону идёт, или наоборот?»- юноше ещё ни разу не приходилось участвовать в нападениях на судна и его возбуждённое воображение рисовало славные картины, в которых он, конечно же, выступал в роли победителя, спасителя, в общем, героя. Мысли о гибели если и допускались, то, конечно же, исключительно геройской. Например: их берут в плен, а он освобождается и спасает всех остальных, но в последнюю минуту, когда вражеский капитан уже лежит, проткнутый шпагой, но с пистолетом в руке, он, испуская дух, нажимает на курок и предательская пуля попадает Алонзо в сердце…, но умирает, но его подвиг живёт в легендах. В общем, богатое воображение было у мальчика и оно, конечно же, рисовало ему картины любви прекрасной девушки, ждущей на берегу и обливающейся слезами при расставании. Сейчас, правда, девушка обреталась вовсе не на берегу, а на корабле и могла, в случае чего, подвергнуться опасности. «Надо её предупредить!!!»- Алонзо уже хотел, было, кинуться вниз, но потом решил, что благоразумнее спросить разрешения капитана, чтобы потом за несанкционированные действия не отвечать. Он приблизился к капитану.
- Сэр. Разрешите предупредить леди о приближении вражеского корабля.

[Father Monk >>>]

Джон Эдрик Севельсторм

В голове медленно раздался знакомый постук, такой знакомый, что Джон оторвался от созерцания ленивых волн и повернул голову в сторону спрашивающего разрешения Алонзо. На деревянную доску невидимой игры Судьба бросила кости. И те замерли в тот последний миг, когда не знаешь, что выпадет на обращенных к небу гранях - шестерки? Пятерки?..
Будучи в темной и сырой каморке в тупичке Айлворд-стрит*, в последний миг перед тем, как кости явили цифры миру, Игрок смахнул их с игральной доски, не дав сопернику и шанса.
- Я думаю, мсье Каралис, что славным воинам, входящим в число абордажной команды, не стоит тратить попусту время на расхаживание по палубе и предупреждении дам, - Джон вежливо улыбнулся, сделав над собой изрядное усилие. Чтобы сказала мадам Пенье, увидев его сейчас? - Я думаю, с этим простым заданием справится и суперкарго, благо здесь ему более делать нечего.
Не дожидаясь ответа, Севельсторм сунул то, что держал до этого в руках, за пазуху и спокойно, выдержанно, спустился с той половины лестницы, на которой стоял, и двинулся прочь от капитанского мостика среди снующих моряков.
_______

* Айлворд-стрит, Уайтчапел (Aylward Street, Whitechapel) - улица и область в старом Лондоне

[Анж >>>]

Алонзо Каралис.


Бровь Алонзо дёрнулась от такой неслыханной наглости: влезать в чужой разговор, тем более в разговор с капитаном, когда тебя не спрашивают, это показалось парню верхом неприличия, тем более что суперкарго поставил под угрозу весь чудный план, уже продуманный юношей. Когда он ещё сможет увидеть Анну, а тут, такая возможность!
Каралис не повернулся, но его слова не могли не долететь до ушей Джона.
- Сер,- обратился парень к капитану,- подобает ли достопочтенному суперкарго уподобляться мальчишке на побегушках? А что касается абордажной команды и моей скромной персоны, то мистер Джон принесёт неоспоримо большую пользу на палубе, чем я, с его-то опытностью и мастерством, которое он совсем недавно нам всем с блеском продемонстрировал. Так что позвольте всё же мне отправиться к милым дамам,- юнец произносил всё это с нарочитой учтивостью и, даже, немного растягивая слова. Смотрел он, конечно же, не Монбижу, но реплика в большей степени относилась к Севельстрому.