Чёрный герцог, ...на тёмном грязь не так заметна...

[Тот >>>]

Одрета разбудил женский голос. Вот, так всегда бывает. Стоит мужчине смежить усталые веки, отдавшись безраздельно объятиям радужных снов, как обязательно его разбудит женский голос. И чего им всем надо?
Одрет вздрогнул и открыл глаза, осознание того, где он сейчас находится, навалилось тошнотворной волной страха. Боль в развороченных губах, о которой удалось забыть во сне, вспыхнула вновь. Это было пустяком, по сравнению с ситуацией, в которой он оказался благодаря своей беспечности. Хвататься за меч было бессмысленно, этот вариант Одрет отверг сразу. Но как объяснить этим людям, вооружённым и без сомнения негативно настроенным ко всему ингрийскому, что он и не ингриец вовсе. Форма имперского егеря, такая удобная и полезная во всех отношениях вещь, сослужила плохую службу.
«Играть до конца», - напомнил себе Одрет.
- Я свой, - с трудом разлепив губы и кривясь от боли, заговорил он. – Я не дезертир… Мы шли в атаку… А тут стрела… Очнулся – все мёртвые… И Нообре погиб… Свой я. Не дезертир…

[Lila >>>]

На взгляд Дарэка, девушки довольно бездумно бросились к лежащему на земле человеку: он ведь мог оказаться кем угодно, в том числе и врагом. Да и не известно, насколько серьезны его раны.
Спрыгнув с лошади, Дарэк подошел ближе. Сразу отметив, что незнакомец вооружен, он направил на него арбалет. С такого-то расстояния грех не попасть.
- Я свой, - с трудом разлепив губы и кривясь от боли, заговорил раненый, – Я не дезертир… Мы шли в атаку… А тут стрела… Очнулся – все мёртвые… И Нообре погиб… Свой я. Не дезертир…
Дарэк засомневался: вроде внешне на ингрийца не похож, да и говорит по нашему. Хотя может он новообращенный? Перебежчиков на сторону врага сейчас развелось немало. А форма… Да что форма? Вон крестьянин тоже в ингрийской куртке щеголяет. Разве можно так с ходу о чем-то судить?
- Поосторожнее с ним, - предостерег он рыжеволосую девушку, - С чего ты взяла, что он на нашей стороне? Забыла, как эти сволочи только что всех перебили?

[Хелькэ >>>]

Дрозд насторожился сразу, как только услышал удивленный голос парнишки, нашедшего что-то... а оказалось, кого-то. Крестьянин пошел следом за всеми и увидел юношу ли, мужчину ли - разобрать было трудно, тем более, что лицо его было искалечено.
- Погодите-ка, - жестом руки Дрозд прервал Дарэка, предостерегавшего Маару. - Ты, паренек, опусти пока арбалет. Я с ним поговорю. - Дрозд приблизился к раненому, присел рядом с ним на корточки. И снова перевел взгляд на Дарэка. - Но если он дернется в мою сторону - стреляй.
"Куда ему дергаться", тут же подумал Дрозд, "вон, еле-еле разговаривает. А вообще - кто его знает?"
- Говорить тебе, конечно, трудно, - промолвил Дрозд, наклонившись над незнакомцем, - но ты уж потрудись объяснить, какой это такой ты нам "свой"? И почему на тебе, если ты "свой", одежка с вражеского плеча? Ежели ты и правда наш, рану твою залечим - в лесу полезные травки растут, а ежели нет - не обессудь. У меня с врагом разговор короткий.

[Тот >>>]

"Повезло, - подумал Одрет, - теперь главное не сбавлять темп. Цивилизованные попались, просто так не прибьют. Три женщины... Одна слепая. Интересно. Стрелок и этот... С этим надо бы поосторожнее".
- Я из свиты Нообре, - вдохновенно начал Одрет, - когда ингрийцы разбили наше правое крыло, герцог приказал идти в атаку. Мне стрела в забрало попала. Когда очнулся, уже ночь была. Своих никого... Я по лесам неделю ходил, не знал где свои, где ингрийцы. От Быстрицы на восток, думал наши отступили к Позвоночнику... Потом в засаду попал, еле отбился... Мало их было, разведчики... Егеря. Я с одного одежду снял, в пору пришлась... Там они лежат, - Одрет махнул рукой, - если надо показать могу. Только, лучше не возвращаться... Примета плохая. Потом ещё двоих встретил, вроде как беженцы... Девушка немая и парень. Ждут они меня, я вернуться обещал...
Губы разрывало от боли. Одрет терпел. Люди слушали.

[Каиливи >>>]

Все занялись новой находкой, погрузились в изучение ее с головой. Всем было интересно, кто это, откуда это и так далее, что вовсе не занимало слепую, которая в одиночестве сидела на лошади. На лицо пала маска полного равнодушия, что в принципе совпадало с её внутренними ощущениями. Если сначала она попыталась вслушаться в окружение, то теперь из-за поднятого шума она вовсе ничего не могла разобрать, кроме абсолютно не интересующих ее разговоров.
«Поездочка-то затянулась» промелькнула эгоистическая мысль в голове, столь не присущая ране молодому созданию, лошадь видимо поддерживала скучающего седока и всеми силами стала пытаться «сделать ноги», хотя возможно это было лишь потому, что животное почувствовало опасность.
-Я из свиты Нообре, - вдохновенно начал Одрет, Айна подумала, что сейчас его монолог затянется надолго… - когда ингрийцы разбили наше правое крыло, герцог приказал идти в атаку. Мне стрела в забрало попала. Когда очнулся, уже ночь была. Своих никого... Я по лесам неделю ходил, не знал где свои, где ингрийцы. От Быстрицы на восток, думал наши отступили к Позвоночнику... Потом в засаду попал, еле отбился... Мало их было, разведчики... Егеря. Я с одного одежду снял, в пору пришлась... Там они лежат, если надо показать могу. Только, лучше не возвращаться... Примета плохая. Потом ещё двоих встретил, вроде как беженцы... Девушка немая и парень. Ждут они меня, я вернуться обещал...
Айна выслушав речь «находки» стала совещаться с единственным своим слушателем, нагнувшись к его уху, чуть не съехав с мокрой шерсти.
-Вот пусть и возвращается, как мне не стыдно? Ну, лошадка понимаешь, даже не знаю, как тебе объяснить, ну стыдно конечно, но ведь он сам хочет уйти. Или не хочет? Как ты думаешь?
В ответ слушатель лишь подергал ушами, задев при этом губы Айны. Приняв это за: «как не стыдно говорить такие глупости», девушка обижено отвернулась в прямо противоположную сторону разговаривающей компании.

[Морфи >>>]

"Может, и не врет... Кто его знает? Зачем я вообще влезла? Откуда у меня такая уверенность в собственной неуязвимости? Что сегодня за день? Веду себе как дура, как круглая идиотка!!! Мало мне Айны, так еще теперь и этого тоже жалко?! Он, может, вообще ингриец, а я к нему бросилась без оглядки. Он вооружен, между прочим. Да, Дарэк прав, я слишком беспечно себя веду..." - Маара внимательно разглядывала лежащего человека. - "Ему ведь очень больно говорить, скорее всего. И, похоже, он действительно беспокоится об оставленных людях. А вдруг это ловушка? Что же делать? Быть может, этот наш крестьянин способен отличить правду от лжи? Ох, как я на это надеюсь. Не знаю почему, но я ему верю... хотя..."
- Где вы оставили ваших спутников? - "О боги, что я делаю? Почему я это спросила?" - Если они недалеко, и вы говорите правду... Может, мы... я смогу помочь?
Маара стояла справа от Дрозда, ожидая ответа, на свой идиотский (с ее точки зрения) вопрос.

[Тот >>>]

И снова по кругу бегут. В метель не так, намного хуже весной, в грозу. Как мама в детстве…
- Ты понимаешь, - опять спрашивает Вальдо Гремлин. – Тебе проще. Я пол жизни отдал, а мог выкинуть.
Смеётся… Смеётся зубастый. О чём думает? Бежит по кругу. Вся цель – этот бег. Как в детстве…
Умчали за горы наветчины бед,
Искать бесполезно.
Ходить по сугробам, здоровью во вред,
Простыли болезно.
- Зачем детей пугаешь, - спрашивает, смеётся… И архивариус с ними. Белый. Как бумага писчая. По-кругу.
А слёзы лишь пролились, замёрзли на щеке,
Мороз им выбелил усы.
До боли драли глотки, сжимали боль в руке
И к небу выли, словно псы.
- Никто не знал, - говорит Вальдо, - их же все уничтожили. А я сберёг. Закрыта она от магического взгляда.
- И никакое это не стихийное явление. Лучше нас, останов, никто не знает. Душа-то, она у каждого есть. А у этих нет. Одно слово – ведогоньи.
Ох, не к добру закричать, по-собачьи рычать,
Зубы скалить.
На четвереньках ползти, лапой землю грести,
Кожу вялить.
По кругу. Мама пела. Если ты проснёшься рано, то глаза не открывай… Смеётся ведогонья.
- Я здесь полежу, - говорит Вальдо. А сам улыбается.
- Слепые они. По кругу.
Шерстью обросла грубая рогожа.
Изменилась стать, озверела рожа.
Знать богов гневили криками хулы.
Души обратили…

Лютош вскрикнул и проснулся. Опасность была рядом. Она затягивала свою смертельную петлю и сжимала в тисках паники.
«По-кругу? Вокруг?! Окружают?!» - память услужливо подсовывала обрывки сна.
Перепуганная поведением Лютоша девушка вцепилась ему в куртку, магику даже показалось, будто она выдохнула: «Что?!»
- Эй! Колдун! Не вздумай молниями швыряться! Это же я, Одрет!
Это и впрямь был рыцарь. Лютош узнал его голос, который из-за разбитых губ трудно было спутать, а через мгновение увидел и самого рыцаря. Одрет шёл не один. Он привёл с собой целую группу, да к тому же ещё и лошадей. Наверняка и про еду, рыцарь не забыл.
- Вот, - радостно воскликнул рыцарь, - знакомьтесь.

[Черон >>>]

Как он из подорожного бредуна превратился в лежачего на лавке больного - оставалось неясным. Это скрылось куда-то за фон происходящих событий, а он был слишком слаб, чтобы вдумываться в что-нибудь, кроме зримого перед глазами.
Перед разлепленными с трудом глазами был деревянный потолок, желтые доски одна к другой. Время от времени какие-то туманные фигуры - лиц не разобрать - склонялись над ним. Тогда случалось разное - то куда-то пропала промокшая рваная хламида, то во рту ощущался вкус горячего и острого бульона, и еще лепешек, напоминавших тчепалгаш (откуда?)...
Тепло потихоньку пробиралось к костям. Нииильф... - шептал кто-то издалека, но так и не дозвался сквозь сон.

Колдун проснулся, и первым движением попытался нашарить свою сумку, где должно было храниться что-то важное. Но на плече сумки не было, и это отчего-то испугало его. Он вскинулся было с места, но взгляд тут же наткнулся на ее самую, прислоненную к стене избы... целую и невредимую.
Нильф огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда он попал.

[Lila >>>]

Дарэк в переговоры не вступал, просто слушал, держа наготове арбалет. Поверил ли он рыцарю? И да, и нет. Что-то ему показалось правдивым, что-то - не совсем… А может рыцарь просто не договаривал?
Так или иначе, мнения Дарэка никто не спрашивал, да он и не возражал. Наоборот рад был, что теперь вся ответственность за их передвижение легла на плечи кого-то другого. Крестьянин возглавил их маленький отряд, и вместе с рыцарем все двинулись в глубь леса на поиски якобы жаждущих помощи беженцев.
Ведя лошадь в поводу, Дарэк тащился позади всех. Ноги заплетались, в висках стучало. Только разве скажешь об этом остальным? Какая им разница? Бросят и уйдут. И что он будет один делать? «Сколько смогу, столько продержусь», - думал Дарэк, запинаясь чуть ли не за каждую корягу. Благо хоть дождь прекратился!
Идти пришлось недалеко, на поляне их действительно ждали. Молодой парень и девчонка… И на ингрийцев они явно не походили. А значит в этом рыцарь не обманул.

[Тирэл >>>]

Встреченные Тирэлом люди оказались на удивление дружелюбны и, в некотором роде, милы. Гилье был оруженосцем Узиля Ардани Ирес а’Арстада и не отличался умом, да и талантами никакими особо не блистал. Разве только неведомым для священника образом он буквально из куска сыра, ломтя хлеба и полоски сушёного мяса варил невероятно вкусную похлебку. А’Грола часто винили в чревоугодии, но на самом деле он никто не опускался до этого греха. Просто церковник в буквальном смысле есть за двоих, что не могло не удивлять людей при его телосложении. Тирэл был довольно высок и худ, и скорее походил на гончую, чем на пса, сторожившего приход и отъевшего брюхо до невозможности.
Узиль оказался весьма приятным собеседником и умелым богословом. Что ни говори, а голубая кровь делала своё дело, превращая мужлана в светского льва. Он оказался четвёртым по старшинству из шестнадцати сыновей рода а’Арстада. Надо отметить, что этот род был более чем славен и древен, и все из потомков по мужской линии были рыцарями Ордена.
Из разговора выяснилось, что и священник и рыцарь ордена около двадцати лет назад участвовали в одном из многочисленных пограничных конфликтов империи. Только Тирэл был капелланом в одном из штрафных подразделений, иначе именуемых, как пушечное мясо, а Узиль командовал сотней латников. И, как они порешили, возможно, даже встречались на поле боя, когда тяжёлая конница в буквальном смысле сминала передовые порядки неприятеля. Правда с этими порядками в этот момент как раз насмерть рубились штрафники, но это никогда не ставило командование в затруднительное положение. Мясо таковым и остаётся и его потери совершенно не должны никого волновать.
Поначалу рыцаря и слугу смущало неукротимое дружелюбие священника и отсутствие какого-либо снаряжения для похода. Да оно и понятно, ведь сын Марида кроме провианта и нескольких маленьких книг ничего не вёз с собой. У него не было никакого оружия, даже банального ножа не имелось в его вещах. Никакой даже самой простенькой кольчуги так же не было одето под неизменный плащ. Единственное, что худо-бедно могло претендовать на часть военной экипировки, так это складная бритва, носимая Тирэлом в нагрудном кармане. Каждое утро он до синевы скоблил подбородок, правда, чего это ему стоило при отсутствии воды отдельная история, достойная песен бродячих музыкантов.
Так прошло несколько дней, а путь всё никак не хотел оканчиваться.

[Тот >>>]

- Очнулся, - доложил подошедший сотник.
Затянутое тучами небо озарила вспышка, но раската не последовало. За эти два дня, что бахадур провёл в Могилках, поселение преобразилось. Селяне и беженцы, которых теперь было велено пропускать, трудились в поте лица, возводя частокол и окапывая деревеньку, причём канава получалась довольно широкой, хотя местами в глубину едва скрывала по пояс. Бахадур ругался и грозил. Кметы ругались и копали. Конные разъезды круглосуточно патрулировали окрестности. Один раз столкнулись с отрядом ингрийцев, выманили тех из леса, а потом расстреляли. Тела бахадур приказал захоронить, а оружие и снаряжение запереть в одном из амбаров. Сотник не привык обсуждать действия военачальника, он и сейчас не делился ни с кем своими мыслями о том, что трём сотням здесь и ещё семи на перевале не выстоять против целой армии, причём не просто армии, а армии победоносной.
- Заметь, совсем нет старых людей и очень мало детей, в основном молодежь, - сказал бахадур. – Поэтому мне их даже не жалко. Если сумели добраться досюда, значит бежали без оглядки, бросая скарб, немощных, раненых. Таких жалеть – большая глупость.
- Да, - оживился сотник, - но не все как один.
- Ты прав, Тасмит другая, - улыбнулся бахадур. – Будем уходить, её с собой возьмём.
Сотник открыл дверь и пропустил бахадура в светёлку. Тасмит не была ограничена в свободе передвижения, однако предпочитала оставаться с раненым, лишь изредка выбираясь погулять. Вот и сейчас её не было.
Бахадур уверенным шагом пересёк комнату и сев рядом с пришедшим в себя человеком, спросил:
- Ты рукоблудием занимаешься?
Расчёт был прост: если знает язык, на котором был задан вопрос, непременно удивится, причем, скорее всего, удивится на мангри.

[Тот >>>]

Секретарь застал Камилла а’Риосто за изучением бумаг, доставленных из Мидмара. Шеф корпел над ними вторые сутки, хотя было ясно наперёд – акт передачи младенца не задокументирован, либо бумаги были своевременно уничтожены. Дикая страна - дикие нравы. Шеф внутренней стражи знал, что прежде чем попасть к нему на стол, документы уже прошли всесторонний анализ и всё равно, хотел удостовериться лично – а не пропустили ли чего?
- Кхе-кхе, - возвестил о своём появлении секретарь.
- Что, - отозвался Камилл.
- Капитан имперских егерей Редрик а’Вирра, посредством штатного монаха, доложил о поимке некоего Болиголова - лидера повстанческого отряда, действовавшего в окрестностях Хоула. Люди присоединялись к отряду, так как ходил слух, что его лидер, Болиголов, на самом деле наследник мидмарского трона.
- Редрик… Редрик… А! Вспомнил, усатый такой, хороший военный, хоть и выбился из самых низов, - шеф спецслужб помассировал виски. – Хорошо. Не думаю, что это именно тот, кого мы ищем, но лучше, чем ничего. Направь туда а’Грола, пусть разберётся как можно быстрее.
- Что-то нашли? – лукаво улыбнулся секретарь.
Камилл скинул в кучу на полу ещё один листок, при этом от секретаря не укрылось, что среди хаоса, царящего на столе, просматривается некое подобие упорядоченной системы. Особенно секретаря заинтересовала группа листков лежащих веером.
- Видишь ли, - сказал Камилл, - ни как не могу взять в толк, зачем придворным дамам усыновлять или удочерять чужих детей. У них что, своих нет?
- Даже так? Значит, их было несколько?
- Уловил? Выходит не один, если, конечно, моя догадка верна.

[Черон >>>]

Первым рефлекторным порывом было вздыбить брови в два тугих полумесяца к небу и удивленно переспросить. Как хорошо, что колдун давным-давно разучился поддаваться первым порывам.
Нильф наморщил лоб, пытаясь разобраться в произнесенном. Понятным было разве что обращение "чи", да то, что ему явно задали какой-то вопрос. И лицом воин напоминал степняка... сородич?
К сожалению, слов родного языка Нильф знал от силы десяток, и слышал их еще от бабки, лет двадцать назад. Некоторые с тех лет позабылись, какие-то еще теплились в памяти, но для поддержания разговора их было явно недостаточно.

Может это приветствие?
- Хао, - несмело попытался ответить он, уже "в полете" понимая, что ошибся. Ничего не оставалось, кроме как развести руками.

[Тирэл >>>]

Тирэл провёл ещё два дня вместе со своими случайными попутчиками. Пока однажды днём не получил сообщение по духовной линии связи. Со стороны это больше походило на то, как больной разумом человек общается с одному ему видимыми людьми.
Голос донёс до Тирэла сведения, что он должен добраться до населённого пункта Хоул. Дальнейшие распоряжения должны были поступать от капитана имперских егерей Редрика а’Вирра.
Так он и поступил. Распрощавшись с Узилем Ардани Ирес а’Арстадом и Гилье, Тирэл направился в Хоул. Дороги как таковой не было, ведь постоянные дожди размыли даже то подобие торгового тракта, которое было здесь. Путь был уныл и однообразен, дорожные указатели сменялись друг за другом, да и природа не блистала красотой.

- Капеллан Тирэл Марид а’Грол прибыл. - Представился военный священник.
Именно прибыл, не явился. «Являются только черти во сне, а солдаты прибывают!» - некогда орал на новобранцев сержант. И этот урок, подкреплённый пинками и зуботычинами, церковник запомнил на всю оставшуюся жизнь.
- Во время, уже и не чаяли лицезреть! – Саркастично заметил капитан Егерей. Казалось, что была бы его воля, то он бы ещё и плюнул ему в лицо.
Редрик был лет на десять младше священника, да и ростом не выделялся, едва дотягиваясь до его плеча. Церковник ничего не ответил, лишь совершенно не по уставу пожал плечами и смерил собеседника взглядом, после чего ответил:
- Тебя, сопляк, только на плаху и вести. – Он презрительно фыркнул и сделал едва заметный жест рукой.
В воздухе раздался неприятный свистящий звук и с формы егеря опали, как листья осенью, все знаки отличия. А’Вирр побледнел.
- Гнев… – Вновь доброжелательная улыбка вернулась на лицо церковника. - Так что вы, уважаемый, говорили о цели моего визита?


В помещении стоял неприятный запах крови. Такой запах был свойственен скотобойням и госпиталям. Низкий потолок, плохое освещение и по какой-то причине липкий пол делали эту комнату до отвращения неприятной.
За столом сидели два человека. Один из них тепло и дружелюбно улыбался другому. Второй был привязан к стулу и его лицо представляло из себя один большой кровоподтёк.
- Как неаккуратно работают, лишь бы ударить. Больно, наверное? – Улыбающийся скрестил ноги и уставился в потолок немигающим взглядом.
Связанный молчал.
- У нас есть несколько вариантов развития событий. – Всё так же улыбаясь потолку продолжил Тирэл, - Первый: ты отрекаешься от своих божков и обращаешься в нашу веру, после чего в исповедальне рассказываешь мне всё, что знаешь. Второй: ты не принимаешь истинного Бога и я тебя за это страшно пытаю, пока ты не начнёшь говорить, после этого быстро умерщвляю тебя, ведь милосердие нужно дарить людям, а ты вряд ли захочешь жить калекой. И третий, - Он посмотрел прямо в глаза связанному, - Я тебя просто так пытаю, пока ты не начнёшь визжать, как свинья. Информация не имеет значения, важен лишь сам процесс, а такое дерьмо, как ты, будет приятно мучить.
Улыбка говорившего совершенно не вязалась с той пустотой, которая была у него в глазах. Такие глаза свойственны покойникам, а не живым людям.
Связанный молчал.
- Что же, ты сделал свой выбор. – Оскалился а’Грол.
В комнате раздался свистящий звук в то время, как Тирэл делал пасы руками, как будто месил тесто. У Болиголова от связанных за спиной рук отвалились указательные пальцы, и он истошно завыл.
- У тебя ещё очень много совершенно ненужных тебе пальцев, верно? – Сын Марида гадко засмеялся.

За дверью время от времени раздавались жуткие вопли. Потом послышался хлюпающий звук и они стихли. Двери отворились и из них вышел высокий, худой человек.
- У них есть ещё один лагерь недалеко от болот. – Тепло улыбаясь стражникам он продолжил, - Это не он.

Сообщение отредактировал Тирэл - 28-02-2007, 13:44

[Тот >>>]

- Вот так я и попал на этот злополучный тракт, - закончил свой рассказ Лютош. – Ну а дальше, сами понимаете. Думал, два раза подряд не везёт, да боги вновь миловали, и на этот раз от ингрийцев ушёл. Потом с ней вот встретились. Лошадь у неё пала, да и сама еле жива была. Немая она…
- Я не немая, - со странным акцентом произнесла девушка.
Повисла неловкая пауза. Лютош смотрел на девушку, будто впервые её увидел, лицо магика сделалось таким смешным, что Одрет не выдержав, рассмеялся:
- Да не смотри ты на неё так, - сквозь смех сказал Одрет, - может, когда ты грязный, в разодранной куртке, да с рожей расцарапанной на неё из кустов выскочил, она от испуга язык и проглотила.
Отсмеявшись, рыцарь подкинул в костёр ещё дровишек и, подмигнув девушке, спросил:
- Ну, раз такое дело, может, расскажешь и о себе?
- Не буду я ничего рассказывать.
На этот раз лицо изменилось у Одрета, а пауза висела ещё дольше.
- Как хочешь, - неуверенно сказал рыцарь. – Ну, тогда вы что ли рассказывайте, обратился он к недавним знакомым. Мы с Верховцем свои истории уже поведали, теперь, стало быть, ваша очередь.

Сообщение отредактировал Тот - 28-02-2007, 15:28

[Хелькэ >>>]

Дрозд огляделся. Все пока молчали, сосредоточенно обдумывая... интересно, что? Рассказывать или не рассказывать?
Внезапно крестьянин понял, что, по сути, пока не знает ничего о своих спутниках, которых он всего-какой-то час назад, опять же по сути, спас.
- Давайте уж, скажу о себе пару слов, - произнес наконец он. - Дроздом меня кличут. Я из Красных Зорек, деревушка такая тут неподалеку...была. Ингрийцы спалили дочиста, сам чудом выжил, а вот дочку с женой спасти не смог, - он взглянул на Одрета. - Повезло тебе, что на тебя в лесу не я наткнулся, а вот этот парнишка. Я бы сразу убил. Не послушал бы...
Дрозд умолк и отвернулся от костра. Он не мог спокойно смотреть на огонь.

[Зверекъ >>>]

*Совместно с Морфи*
Почти всю дорогу Найда сосредоточенно молчала. Дождь уже перестал, а на поляне, куда вывела их компанию раненая «находка», горел костер. Вот только новые знакомые, да и сам Одрет доверия не вызывали. Не ингрийцы, нет, конечно, но мало ли… Второй мужчина сильно походил на колдуна, а их Найда недолюбливала. Шагнув поближе к Мааре, девушка попыталась шепотом высказать все свои опасения, но та, кажется, не расслышала. Зато рыжая, видимо, решила нарушить возникшее после рассказа Дрозда молчание и, ни к кому отдельно не обращаясь, сообщила:
- меня зовут Маара Линт, родилась я в столице 20 лет назад. Но, когда мне было 18, я сильно поругалась с отцом, плюнула на все и ушла из дому. Вот уже два года скитаюсь, останавливаюсь в городах ненадолго…
Тут девушка запнулась, заметив старательно скрываемую скептическую усмешку Найды, но тотчас продолжила: «Ушла из очередного города с обозом беженцев, да только не много успели пройти...»

[Lila >>>]

Часть разговора Дарэк пропустил мимо ушей. Не нарочно. Просто, согревшись у костра, его немилосердно потянуло на сон, и реальность на какие-то мгновенья стала незаметно пропадать. Еще когда-то в школе он освоил науку зевать с закрытым ртом, сейчас, похоже, придется учиться спать сидя.
Когда все присутствующие представились, Дарэк понял, что и ему следует что-то сказать. Только разве будешь первому встречному все о себе выкладывать?
- Дариан, можно просто Дарэк. Я из Кана. Недалеко отсюда, около дня пути… был… Прошлой ночью, когда я уходил, там уже одни руины остались. Потом я к обозу вышел, а дальше вы уже знаете.

[Тот >>>]

Айна говорила дольше остальных. О себе, о солдате, обо всех ужасах, что довелось ей пережить, её рассказ всё не кончался, и Лютошу подумалось, что, наверное, так и должно быть, ведь она не воспринимает окружающий мир как все, а информацию получает при помощи звуков и… прикосновений… Магик почувствовал, как кровь прихлынула к его щёкам. И не только к ним… Он поспешил отвести взгляд и направить свои мысли в иное русло. Безуспешно.
- Вот и познакомились, - радостно изрёк Одрет. – А ты, сестричка, ничего не скажешь? Как хоть звать-то тебя?
- Тэстаросса…
- Хм… Странное же у тебя имя, подруга. Но красивое, - рыцарь попытался улыбнуться девушке, но с его ранами улыбка выглядело жутко.
- Осторожно! – воскликнул Лютош, потянувшись к Айне, но тут же отдернул руку. – Обожжешься…
- Друзья, - твёрдо сказал Одрет, - предлагаю заняться выработкой стратегии и решить, что же нам теперь делать. На мой взгляд, первым делом необходимо обеспечить безопасность женщин. Им не место на войне, надо увести их как можно дальше от этой чумы. Однако хочу сразу напомнить, что для длительного похода у нас нет достаточного количества провианта, да и лошади на подножном корме долго не протянут. Поэтому еду придётся добыть. Если нам удастся осуществить вышесказанное, то долг мужчин обяжет нас вернуться и, разыскав регулярные войска мидмара, продолжить борьбу с захватчиками.
- Я не собираюсь воевать, - подал голос Верховец.
- Что?!
- Я не буду воевать, - сжавшись в комок, повторил Лютош. – Я не военный. Я… Жить хочу… Не буду…
Лютоша трясло. Он смотрел на свои колени и не мог видеть выражения лица Одрета. Но даже если б видел, то не смог бы понять, какие чувства испытывает сейчас рыцарь.
- Сволочь ты, - спокойно сказал Одрет. – Постеснялся бы хоть при девушках-то. Потом с тобой поговорим, а сейчас, хочу послушать, что остальные скажут.

[Тот >>>]

- Она знает?
- Тэсса? Конечно.
- Это вы ей сказали…
- Да.
- Поэтому она и сбежала… Потому, что узнала, кто вы на самом деле?
- Я не мог поступить иначе.
- Не мне вам говорить, что должны были. Гроссмейстер уже в курсе?
- Он приказал догнать её.
- Вам?!
- Нет. Не мне. Брату Утмору, вечный покой даруй ему, Господи… Гилье, я никогда не причиню зло Тэссе.
- Вы уже погубили её. И нам теперь тоже конец. Вы понимаете это?
Узиль Ардани Ирес а’Арстад протянул руку к костру, некоторое время держал ладонь над язычками пламени, а затем сунул её в огонь. Рукав его куртки задымился, начал тлеть, Узиль просунул кисть глубже, раздвигая поленья, зачерпнул горсть горячей золы.
- Ты готов к ритуалу, - спросил рыцарь Ордена своего оруженосца, вынимая руку из пламени.
Гилье кинулся к хозяину, обернул своим плащом горящее предплечье.
- Она холодная, - говорил Узиль, не обращая внимания на действия оруженосца. – Она серая и холодная. Но она есть. Я верю в это.
Он разжал руку.
- Примерно столько же осталось от брата Утмора, - сказал а’Арстад. – Если ты пройдёшь ритуал, от твоей души останется лишь горстка пепла. Ты готов?
- Д-да…
- Зато я не готов отнять у тебя всё. Пока ещё не готов.