Корабль, Демон., (с первым апреля)

[Соуль >>>]

-Видел когда-нибудь? У них красивые корабли, - взгляд остановился на клипере с белоснежными парусами. – На стоянке нельзя сходить на берег без разрешения капитана. За первое ослушание штрафуют. За второе – садят в кандалы. За третье – могут искупать с реи. За драку – проводят под бортом. Потом могут закинуть созерцать небо. Все подчиняется минутам. Страх и вместе с тем удивительная сплоченность.
-Белые паруса на горизонте, - тихо. - Вечно спорили, погоняться за ними или доброе соседство дороже... - Лют опустил голову.
-Дороже, - хмуро буркнул Сулла. – Назовешь корабль, на котором человек, – найду.
Он серьезно посмотрел на моряка и раскрыл ладонь. В глубине тихо сверкнула снежная искра. Тот не менее серьезно кивнул. Капитан напряженно улыбнулся и убрал упавшие на лицо пряди:
-И мага-лекаря стоит попытаться найти на острове…
-Сейчас собирался ехать, - словно по привычке, улыбнулся.
-И отыщи в городе человека по имени «Малита». Слышал, его выгнали с очередного корабля, а «Ните» нужен капитан.
Кивнул и, не прощаясь, скользнул к берегу. Сулла какое-то время смотрел ему вслед, потом поднялся и вернулся к начавшей превращаться в легкий и маневренный корабль шхуне.
С Малитой он познакомился пятнадцать лет назад, когда только перебрался с юго-востока на запад и пошел штурманом на фрегат наемного флота. Седовласый старик был одним из корабельных магов и отличался редким отсутствием дисциплины и уважения. Его штрафовали, пороли, сажали в кандалы, но… на следующий день все начиналось сначала. Сулла приносил ему сухари и воду и, когда старика в очередной раз отправляли в трюм, не выдержал, напрямик поинтересовавшись причинами.
Малита был родом из холодной и неприветливой Целли. Низкорослый, седой до последней пряди и загорелый до черноты за годы жизни на Пайратосе. Более полувека назад, когда северный остров архипелага еще был пристанищем головорезов всех мастей, он со своим крылом не раз портил прекрасную жизнь, и имперским, и республиканским портам, ходил ниже, на юг, добирался до Сурина и Сулана, до берегов Дхэрэн-Ла.
С усилением Сообщества и Гильдии его эскадра постепенно распалась. Капитаны, которым обещали достойную оплату, защиту от официального флота, один за другим откалывались от пиратской стаи. Флот превратился на отдельные кораблики, потом – первое серьезное поражение, затем бунт… так Малита оказался на берегу и стал наниматься на разные суда в поисках работы и возможности выхода в море. Денег на новый корабль он так и не собрал.
…Доставили остальные паруса для «Ниты», белоснежно-белые, еще не узнавшие ветер, наивно-детские и чистые. Сулла присел на корточки рядом с плотными, хрустящими листами и ласково провел ладонью по гладкому полотну. Среди молочных крыльев лежали два черно-золотых со светлыми разводами. При полном вооружении шхуна будет напоминать восточную красавицу – Малите понравится. Старика всегда привлекали девушки с северо-востока, с Вейлина, миниатюрные, светлокожие, с длинными темно-синими раскосыми глазами. У «Ниты» был красно-охристый корпус, но все равно она походила на светлокожую северянку.

[Кысь >>>]

Оставался элегантный «Призрак». Побитый, израненный и чудом добравшийся до Звезды. Золотоволосый штурман шхуны (кажется, Витана) рассказал, что произошло. После удачного нападения на имперский порт, эскадра направилась к Храмовой Бухте. После разговора Бабочки и капитана флагмана на повышенных тонах, «Призрак» отошел от стаи без положенной доли добычи. Спустя сутки шхуну нагнали «Стасеуи», «Дева» и «Инвиетт». Юнга и вахтенный не доложили о подплывающих кораблях и, почти без потерь со стороны «Барства» судно было взято. Потом начался южный кошмар.
От команды «Призрака» осталось не более тридцати человек, сумевших чудом выправить нетронутое судно. Суеверные моряки «Девы» побоялись тронуть корабль с-того-света. Танэ увела судно в туман, потом закрылась в каюте, переложив обязанности на темнокожего помощника (Хатла?).
Сулла мысленно проклял себя за слабоволие, но воспоминания примчались высокой приливной волной, лишив способности соображать ясно. Проще было заняться израненным кораблем, чем смотреть на знакомые порезы. Обладателем подобного узора капитану «Кайры» уже приходилось становиться.
Что юго-восточные забыли в западном море? Сулла отвлекся, и канат, вырвавшись из рук, хлестнул по плечу, оставив на светло-золотистой коже красный след.
-Капитан! – испуганно-укоризненно опустил взгляд рыжеволосый матрос, нанятый в Исте несколько месяцев назад.
-Продолжай, Ин, - Сулла вновь подхватил конец и, затянув крепким узлом, перешел к следующему тросу.
Часть команды «Кайры» уже согласилась перейти на «Ниту», но еще следовало найти людей, чтобы ожил «Призрак». С каждым кораблем увеличивалась сложность, с каждым человеком росла ответственность. Сулла с трудом признавался себе, что в предложение Хияра принял только ради людей, с которыми ходил под парусами не один месяц. Это было правильно, и одновременно тяжело. Не хотелось подчиняться, возвращаться к тому, с его начинал.
В свое время Сулла достаточно налюбовался на законы Лахты. Отдельные маленькие Гильдии, на которые работают отдельные капитаны. Товарищи, которые из-за найма сходятся в поединках, и ненавидящие друг друга враги в минуту опасности со стороны официального флота становящиеся борт о борт, чтобы отстоять архипелаг. На эти воспоминания накладывались другие – туманные фантомы южных морей. Суровые морские хранители, редко когда нападавшие первыми, но обращавшиеся с противниками так, что куда лучшей участью была бы обычная смерть. Они редко ценили пленников-мужчин, пользовались женщинами, жестоко расправлялись с теми, кто пытался бежать. Весь ужас отражался одним и невозможно ярким воспоминанием, сопровождавшимся грохотом приливных волн, криками прибрежных птиц на скалах и матросов привязанных к деревянным, вкопанным в песок столбам с искусно вырезанными морскими животными на отшлифованных боках. Хранители наблюдали с моря. Ладонь капитана «Светлейшей» лежала на плече, и блик от бриллиантовой чистой капли плясал на щеке, изредка забираясь в глаза. Сквозь это беспорядочное мерцание и дрожь полуденных бликов на темно-серой воде, мальчишка поймал взгляд одного из приговоренных. Удивительные глаза - широко распахнутые, прозрачно-черные, как зимнее море возле Лахты, испуганные и смотрящие с жалостливым презрением… женские.

[Соуль >>>]

То же, что не позволяло Сулле поднять руку на друга, запрещало вставать рядом с врагом – малейшая ниточка в сторону юга. Он перенял многие обычаи своих учителей: взявшему нож против товарища прикалывали руку к мачте, укравшему дарили железный браслет, убившего бросали в воду, связанного с убитым, бунтовщиков высаживали на камнях с флягой вина… но уже года три на «Кайре» не возникало необходимости в наказании жестче порки. Сулла или Таину лично беседовали с каждым, кто поднимался на серую палубу, и большинство из тех, кто приходил, знали, какие обычаи бытуют на судне. Жесткость, даже некоторая жестокость капитана клипера не отпугивали моряков. Те, кто приходил, оставались на месяца, года: опыт, удивительные удача и чутье, иногда приводящие в недоумение принципы притягивали не хуже золота. Удивляло отношение к людям – Сулла ценил каждую жизнь и редко брал пленных, зачастую оставляя суда без груза и денег, но с сильно поредевшей командой на борту.
Капитан помогал устанавливать парусное вооружение на «Ните» и думал, что будет, если придется вставать в крыле рядом с гнилью вроде Серых и капитана «Стасеуи». Возможно, он наступит еще раз на горло гордости ради судов, возможно, это будет не последний случай - и с каждым будет крепнуть презрительно-жалостливый взгляд прозрачно-черных глаз, смотрящих через маску коричнево-белого ила. Внутренние убеждения шли вразрез с необходимостью.
-Хэ, Сулла! Скоро собираешься красавицу выпускать? – Таину, руководивший погрузкой балласта, теперь растеряно ходил по палубе.
Капитан передал канат одному из матросов и ловко соскользнул вниз, озабоченно заглядывая в смуглое лицо моряка. На черных губах Таину как всегда блуждала едва заметная улыбка, на смуглом лице после последних сражений добавилось белых нитей. Взгляд был усталым.
-Паруса поставят, в остальном «Нита» почти готова.
-Работали с ней по шестнадцать часов в день, - хмыкнул шкипер и одобрительно постучал пальцами по теплому дереву. – Хэ… с «Призраком» чего?
Сулла вздохнул:
-Не понимаю, как дошел. Если только на самом деле призраком не стал, - неудачно скаламбурил капитан. – К двадцатым числам закончат с ним. Я Волчком займусь.
-Задумал чего? – вскинул брови Таину.
-Пусть учится ходить. Я не могу быть при ней вечно, а Малите понадобится шкипер. Он отличный капитан, но не великолепен при прокладке курса.
Таину отстраненно кивнул, словно хотел спросить совсем не об этом. Снова постучал кулаком по светлому дереву восточной красавицы.
-Не думал о шипах?
-Не…, - Сулла осекся. – Не думал о таране, поэтому снял. Он понижает маневренность судна, как и боковые лезвия, но у шипов площадь меньше и обтекаемая форма.
-Поставишь? – обернулся Тиану, со странным выражением смотря на капитана.
-Поставлю, - он едва заметно мечтательно улыбнулся, представив во что превратится «Нита». – Опасная красавица будет. С ее легкостью – подойти к борту и прошить бок.
-Хэ… в корсете.
Сулла озадаченно посмотрел на моряка и привалился плечом к пахнущему смолой бруску. Таину внимательно ходил вокруг стаксельной шхуны, любовно поглаживая красные бока и изредка поднимая взгляд на безвольно висящие без ветра паруса.
-Желаешь перейти на «Ниту»? – бросил пробный камень Сулла, и был тут же озадачен ответом.
-Нет, хочу с тобой на «Кайре» ходить.
-Не устал от меня, Таину? – вновь попытался догадаться капитан, но шкипер только улыбнулся шире:
-Хэ, не-а, я без тебя – давно никуда, - он подошел и обхватил светлую кисть смуглой рукой. – И не думай, что привязан. Сам хочу. Просто «Нита» и вправду красавица… с южной прической.
Старик хохотнул, и Сулла внимательно заглянул в черные глаза. Странное выражение пропало, сменившись знакомым философски-веселым блеском россыпи угольков. Капитан накрыл узкое, высушенное ветром плечо и дружески встряхнул шкипера. Засмеялись оба.
-Хэ, пойду в город прогуляюсь. Вахте – конец, времени… - Таину незаметным движением освободился от хвата и махнул рукой.
-Попутного! – пожелал Сулла и вернулся к установке парусов, упрямо отгоняя прочь неприятное ощущение: будто упустил из виду лежавшее на поверхности.

[Кысь >>>]

Элеста оказалась больше чем ожидал - домики из камня и дерева взбирались по обширному склону бухты, несколько крыш виднелось над обрывом. Спросил у какого-то моряка, где искать лекаря, тот кивнул на одну из улиц у самого верха. Вывесок с Белым Корнем - традиционным символом лекарей - не было, но зато была довольно большая таверна. Туда и зашел, обратился к пареньку за стойкой с привычным уже вопросом.
-Морской, - мальчишка на секунду отвлекся и указал пальцем на лестницу, - там. Он вчера буянил, сильно, вы… напомните ему, чтобы заплатил за разбитые столы.
Последняя фраза была произнесена как-то неуверенно.
-Напомню, - улыбнулся. - Какая дверь?
-Вторая, справа, - ответил тот и вернулся к своему делу.
Лют взбежал по ступеням и без стука толкнул указанную дверь. Из-за створки, злобно шипя, выскочил огромный, пушистый серо-черный кот и уставился на моряка сияющими зелеными глазищами.
-Уголек, кого там еще принесло? – раздалось из второй комнаты, и зверь протяжно и противно мяукнул, не спуская настороженного взгляда с гостя. – Сейчас выйду.
-Пахну плохо? - участливо спросил у кота штурман.
-Пахнешь – рыбой, - в комнате показался невысокий седой человек, к которому с одинаковым успехом можно было дать от сорока пяти до шестидесяти лет. Неопрятные космы падали на загорелое лицо, частью скрывая уродливый ожог, ливший лекаря правого глаза. – И еще чем-то…
Он ударил себя рукой по колену, и Уголек отошел прочь, устроился на невысоком кресле клубком, не спуская с гостя настороженного взгляда.
-Кровью. Чужой. Поедешь?
-Сядь и расскажи сначала, - хозяин комнаты потрепал черно-серый мазок бородки и указал на место рядом с котом.
-Бухта на северо-западе, небольшая стая под рукой Суллы, - опустился на второе кресло, - у од...
Дверь раскрылась и в помещение скользнул еще один человек. Разрез глаз и линия скул выдавали кровь кочевников, покрывающие лицо и шею шрамы - бурную биографию. Больше всего мужчина напоминал кинжал или гремучую змею. И улыбка тоже походила на оскал.
-Рыжик!

[Соуль >>>]

-Как нежно, - мгновенно среагировал задумчиво почесывавший подбородок владелец кота. Зверь при виде гостя, рванулся и просительно мяукнул, смотря снизу – верх. Во взгляде единственного глаза лекаря застыла вопросительная нота. – Хетта?
-Работали, - раскосые глаза моряка, пустой черный и бесстрастный золотой, стали очень серьезными. Подошел и, взяв золотокожего штурмана за плечи, грубо тряхнул.
-У нас.. одного из капитанов здорово прибило, - отмахнулся тот.
-Едем, - Хетта оглянулся на лекаря.
Единственный глаз мага сверкнул стальной искрой:
-Я бы и так поехал. А вообще, гость, представляться надо. Малита, Кот. Черный – Уголь.
Он исчез в комнате - донесся шорох складываемых вещей.
-Твоя?.. - золотоглазый сел на пол рядом с креслом, критично осматривая старого знакомца.
-Нет, по найму.
-Давно?
-Все время.
Смуглый моряк задумчиво кивнул. Оставшиеся минуты не произносили ни слова. Уголек исчез в комнате хозяина и появился только вместе с ним. Через плечо лекаря была переброшена легкая холщевая сумка, в которой весело стучали боками склянки. Он перевязал узел черного кушака и оправил пальцами пройму жилета, одетого на голое тело, несмотря на стелющийся по улицам холод. Молчал, золотая серьга в левом ухе выразительно блеснула матово-зеленым малахитом.
-Я Лют, штурман "Кайры", - золотокожий поднялся, его собеседник тоже. - Хет, с нами?
Малита пожал плечами и вышел из комнаты. Черный кот побежал следом, задевая хвостом голые икры.
-У вас работа есть?
-Даже слишком много.
Ни слова больше не говоря, изукрашенный шрамами матрос выскользнул за дверь. Лют - сразу следом. Внизу, Кот что-то доказывал уже известному мальчишке, потом раздраженно швырнул на стол несколько монет и вышел, хлопнув дверью. Солнце резануло по глазам. Кот тихо выругался, проклиная на чем свет стоит кости: он не пил, но проигрышу заставили.
Легкий шлюп донес до бухты к вечеру. Берег встретил сиянием рыжих огней. Из дока тянуло смолой, доносилось хлопанье натягиваемых парус. Высокий крик оповестил команду о возвращении, и светлый прямоугольник на секунду закрыла тень.
-Всех нашел, Лют? – Сулла быстрым шагом подошел к троице и протянул руку лекарю, казавшемуся карликом по сравнению с капитаном. – Рад, что ты в добром здравии, Кот.
Седой кивнул, пожимая ладонь, и спросил:
-Чего тут у тебя приключилось? Работа есть?
-Есть. Что произошло – объяснит Лют, о работе поговорим позже, - капитан перевел вопросительный взгляд на третьего, неизвестного ему моряка.
-Хетта Кинжал, матрос. Рыжий сказал, могу понадобиться, - даже на высокого Суллу разноглазый моряк умудрялся смотреть "на равных". Лют уже вел седого к строениям на берегу.
Кончики тонких губ приподнялись доброжелательной улыбке:
-Можете, - Сулла проводил взглядом Кота и махнул рукой. – Пойдемте, покажу, в чем будет заключаться работа, и вы назовете свою цену.
Раскосый моряк кивнул акцентированным движением, потом двинулся следом.

[Кысь >>>]

Малита подошел к хижине и наклонился, приготовившись скользнуть внутрь, но темнокожий моряк, покинувший палубу «Призрака» и, похоже, решивший поселится на берегу, пока капитан не придет в себя, оставил его. Лекарь выразительно поморщился и обернулся на Люта.
-Подожди здесь, пока не позову, - штурман скользнул за дверь.
Лекарь еще раз выразительно скривился и присел, подозвав к себе кота. Тот заурчал от незамысловатой ласки и подставил пушистую голову под ладонь.
Золотокожий прикрыл дверь и, скользнув к лежанке, осторожным прикосновением попытался разбудить спавшую там женщину. Она наклонила голову, пряча лицо, и слабо взмахнула здоровой рукой:
-Не сплю, - ослабевший от лихорадки голос дрожал.
-Привезли лекаря... Может войти? - мягко коснулся горячего плеча.
Танэ сжалась.
-Он посмотрит руку, - тихо.
-…при тебе, - четко выговорила женщина.
Кивнул и, погладив плечо еще раз, скользнул к двери, впуская Малиту. Снова подошел к постели, опустился рядом. Маг присел на край, странно смотря на лежавший под покрывалом сверток. На обожженном лице появилось такое выражение, словно лекарь увидел что-то страшно кощунственное.
-Иди сюда, Уголек, - тихо произнес он, и кот запрыгнул на тахту, пытаясь забраться носом под пушистую челку. Послышался слабый женский смешок, тенью-улыбкой отразившийся на лице штурмана "Кайры".
Малита бережно дотронулся до исцарапанной шеи, нащупывая дико бьющуюся жилку, и сосредоточенно прикрыл глаза. Ладони скользнули под покрывало по плечам, пальцы остановились между ключицами. На секунду брови взлетели вверх, и Кот пробормотал что-то в духе:
-Капитан, как же… - в одной этой фразе звучало все, что думал лекарь о женщинах.
Потом продолжил осмотр, а после бережно сжал между ладонями разбитую кисть. Загорелое лицо посерело, а Танэ дернулась, когда маг начал тихо напевать грудным голосом непонятные слова.
Золотокожий только взял ее за здоровую руку. Губы женщины побелели, когда косточки она за другой принялись собираться в правильном порядке, но Малита только грубее и резче сжал кисть.
-…за пять дней соберу, - хрипло сообщил он через час. – Мази сделаю, чтобы следы затянулись. Счастливая.
Золотокожий кивнул и поднялся вслед за ним, провожая из комнаты. На пороге Малита еще раз обернулся, пробормотав: «Счастлива». Уже за дверью Лют мягко взял его за плечо.
-Она - капитан "Призрака". Очень хороший капитан. На "Кайре" в команде есть женщины, возможно и на "Ните" будут. У нас принято уважать друг друга, хорошо?
-Хорошо…, - отстраненно проговорил Малита и тряхнул головой. – Где Суллу искать?
-В доках, - Лют снова скользнул в комнату больной.
Малита еще раз кивнул и исчез в указанном направлении.

[Соуль >>>]

Зима 138 года, седьмого цикла, 5 декабря.

«Нита» сошла на воду к вечеру пятого декабря. Красно-коричневое отражение дрожало на черном зеркале моря. Белые паруса сияли, черные – пропадали в глубине, почти сливаясь по цвету с водой. Сулла с широкой улыбкой наблюдал за блестящими ниже ватерлинии шипами, тугим корсетом охватывавшими стройное тело. Малита суетился на палубе, старательно проверяя снасти, будто не сделал этого до – трижды. Бывший гроза Пайратоса был счастлив, как его питомец, которому предложили связку свежей рыбы.
«Нита» понравилась ему с первого взгляда, в то время, как стоявший рядом на ремонте «Призрак» вызвал вздох искреннего ужаса. Сулла вспомнил, как кинулся в сторону закаленный моряк, спеша оказаться подальше от сиреневой шхуны (при его суеверности, неудивительно) и рассмеялся.
-Нравится «Нита», Волчок?
Та кивнула, не отрывая восторженного взгляда от шхуны.
-Красивая...
Сулла смерил ее испытывающим взглядом и накрыл ладонью хрупкое плечо, потом вновь посмотрел в сторону «Ниты»:
-И удачливая будет. Пойдем, покажу.
Та кивнула и легко сорвалась следом. Сулла спрыгнул в глубокую, ведущую из дока борозду. Сандалии подняли брызги. Прошел чуть дальше, туда, где дрожало оранжевое отражение светильника и раньше стояла шхуна, и подозвал к себе девушку. В темной воде мягко светились голубым полупрозрачные камни. Сали оставила халат и сапоги наверху - босые ноги скользнули в воду даже не подняв особых фонтанов. Заинтересованно подошла ближе.
-На юго-востоке дэхиен-та, - капитан произнес неизвестное слово даже без легкого акцента, - не редкость, но здесь встречаются не часто. Моряки считают хорошей приметой, если дэхиен-та оставляют кладку у корабля. Это подводные птицы.
Один из камней раскололся и невидимое, узкое и длинное тело унесло языком нахлынувшей волны.
На золотистом от загара лице блеснула улыбка. Наклонилась, рассматривая - рыжие волосы сразу же подхватила какая-то волна.
-Они когда-нибудь выходят на сушу?
-На суше они становятся видимыми, и легкой добычей. Я хочу купить еще одну шхуну. «Дэхиен-та», ее сейчас продают в Элесте. Она белая, с серыми парусами и очень легкая, почти как «Призрак», - Сулла поднялся, смотря как раскалывается еще один лазурный камушек.
Девушка улыбнулась невидимому птенцу.
-Придется набирать очень много людей?

Сообщение отредактировал Соуль - 1-04-2007, 23:04

[Кысь >>>]

Капитан пожал плечами и принялся подниматься, бросив через плечо:
-Не слишком, около шестидесяти человек. «Кайра» по сравнению со шхунами – великан. На ней – начну учить ходить под парусом. Хотел на «Ните», но Кот не потерпит женщину на борту.
Задумчиво и сосредоточенно кивнула, пряча азартный блеск в глазах.
-А капитаном корабля в стае?
-Стая будет состоять из четырех кораблей, - капитан запрыгнул на балку и протянул девушке руку. – Какой из них тебя интересует?
-Пока у нас только одна женщина-капитан, - прищурилась рыжеволосая. - Или?..
Сулла обхватил светлую кисть и поднял девушку.
-Увидим. Пока талисман предпочитаю держать на «Кайре», - улыбка замерла в уголке губ.
Сали серьезно кивнула, потом неожиданно звонко рассмеялась - представилась Шеннара на капитанском месте. Через несколько мнговений лицо снова стало серьезным.
-Четыре корабля... - едва слышно.
Сулла направился к выходу из дока:
-Четыре. Я ходил в составе куда больших стай, - на светлом лице опять появилась едва заметная улыбка. – Тебя это пугает?
- Нет, - рассеянно мотнула головой. Улыбнулась.
-Тогда что тебя беспокоит? – капитан вновь остановился на берегу, скользя взглядом по мерно качающимся на волнах кораблям, по окружающим бухту скалам и редким деревьям на склонах. На секунду показалось, что между стволов мелькнула чья-то тень. Потом еще раз. Сулла прищурился, вглядываясь.
- Координирующему придется тяжело, - обронила девушка. Тут же виновато опустила голову. - Прошу простить, у меня работа, - легко накинула халат на плечи, уходя в сторону "Кайры".
Сулла тряхнул головой, отгоняя видение и, нахмурившись, посмотрел в сторону девушки. Смысл слов ускользнул, оставив неприятный осадок.

[Соуль >>>]

Зима 138 года, седьмого цикла, 7 декабря.

Танэ сидела на берегу, подставив холодному ветру открытые плечи. Шерстяное, подвязанное над грудью покрывало согревало, вымытые волосы легкой паутиной скрывали лицо. Тонкая палочка скользила по песку, оставляя след – карту бухты. Кажется, благодаря помощи Люта, сумела выучить ее наизусть.
Рядом, под полой лежал катлас, так и не сумевший помочь во время последнего сражения – выбили из руки. Бабочка подняла взгляд и нашла еле заметную точку на небе – белый сокол Братства отправился на поиски фрегата Тэкке.
От "Кайры" отчалила очередная лодочка - в одной из черно-коричневых фигур можно было легко узнать Люта, вторая была незнакомой. Сошли на берег. Забавно смотрелись вместе - гладкий, похожий на сытого кота штурман "Кайры" и словно грубо вырезанный ножом из дерева новичок. Южанин заметил Танэ и оба направились в ее сторону.
Женщина лениво отвела взгляд и стерла искусное изображение. На серой глади начали появляться контуры «Кайры».
Подошли. В реальности двоих мужчин разделяли едва ли полдюжины лет, но можно было дать - не меньше двадцати. Лют мягко опустился рядом.
-Хет, новый штурман "Ниты" и самый компанейский парень по эту сторону земли, - представляемый даже не улыбнулся, но и обиженным совсем не выглядел. - Фиолетовая Бабочка, капитан "Призрака".
Теперь желтый раскосый глаз явно изобразил подобие улыбки. Резким, красивым жестом Хетта склонил голову. Пушистые ресницы вздрогнули:
-Не люблю, - она по-морскому отдала честь катласом. Лезвие не поднялось выше подбородка.
Хетта серьезно кивнул - почти одними глазами. Откровенно скептически посмотрел на Люта - и тут же схлопотал горстью песка в лицо. Успешно уклонился и ответил тем же.
Бабочка проводила их глубоким взглядом из-под ресниц и вновь вернулась к рисунку.
-Закончите – предупредите.
Оба тут же затихли - на невыразительном лице Хета отпечаталась тень лукавого скептицизма, а Лют выглядел немного сконфуженным.
-Сюрприз для бесхвостого, - голос нового штурмана напоминал треск рвущейся бумаги, и почти не передавал интонаций.
-Я с ним уже поговорил, - улыбнулся Лют, потом повернулся к женщине. - Малиту, лекаря, взяли временным капитаном на "Ниту".
Танэ кивнула, не отрывая взгляда от черточек на песке.
-Если взяли – значит, не лекарь. Вы закончили?
-Закончили, - кивнул золотокожий, посмотрев Бабочке в глаза. Новый матрос молчал, только с непонятным выражением наблюдал за южанином.
Женщина улыбнулась и, отложив палочку в сторону, откинула волосы с лица. Миниатюрная ладонь коснулась загорелой кисти:
-Хорошо.

[Кысь >>>]

Вторая накрыла светлые пальцы сверху, погладила золотистую от загара кожу. Кинжал опустил голову, пряча удивление под отросшей челкой.
-У него – красивые глаза, - Танэ кивнула в сторону штурмана «Ниты» и поднялась. – Можешь отдохнуть?
- Могу, - улыбнулся южанин. - Должен еще показать Кинжалу пару мест, но, кажется, моя болтовня его уже вполне утомила.
- Утомила, - после полусекундной задержки согласился Хетта. - Рыжик.
Моряк поднялся, собираясь продолжить обход кораблей уже самостоятельно. На лице Танэ вновь появилась улыбка. Она повторила одними губами: «Рыжик» и легким шагом направилась в сторону хижины. Лют наградил разноглазого шутника многообещающим взглядом и скользнул следом.
-У тебя хороший друг, - бледная в полумраке ладонь накрыла плечо.
-Он слишком много помнит, - улыбнулся Лют. - Причем одни глупости.
-Мне нравится, - со странной нотой проговорила женщина и присела на тахту, растирая ладонями замерзшие ноги. Крупинки серого песка застучали о пол.
Южанин устроился рядом - золотая щека ласково коснулась холодной шеи.
-Забавная компания подбирается... Не удивлюсь, если Кота тоже мечтает отловить десяток варварских государств.
Танэ растеряно кивнула и обернулась. Светлые пальцы заскользили по смуглым скулам, отмечая одной Бабочке заметные точки.
Мягко обнял скрытую под покрывалом талию, поцеловал изгиб шеи.
-Как тебе "Нита"?
-Красивая. Строят в Вейлине. Похожие. – потянулась и спрятала лицо в ворохе темных волос.
-Что-то не так? - погладил высокую скулу.
-Ха-э, - тихо ответила Бабочка. Похоже, это означало «нет». – Мне нравится.
Кивнул и пригладил легкие пряди. Хетта притащил с собой целый ворох воспоминаний - шутки, ходившие внутри стаи, проделки на берегу... Память будоражила и словно делила надвое - и каждый из золотокожих штурманов не слишком нравился другому. Отвлекаясь от странного противостояния, поцеловал бледный висок.

[Соуль >>>]

-Мне показалось, что уводит тебя, - Танэ вновь зарылась в копну темных волос. – Ты снова будешь смеяться, но мне нравится запах соли в прядках, нравится смотреть в глаза, нравится проводить пальцами по обветренной коже, нравится считать шрамы, - ладонь коснулась груди, - нравится…
Тихие слова покатились быстрыми приливными волнами, искренними и честными.
-…ты снова будешь смеяться, я знаю.
-Нравится быть свободной? - тихо, в самое ухо.
-Снова смеешься, - прозвучало странно-горько. – Свобода – привычка.
-Не смеюсь, - еще тише. - Не хочу удерживать... насильно.
-Тоже, но мне нравится, что «Кайра» рядом, что можно…, - она обхватила смуглые руки и прижала теплые ладони к лицу. – Не уходи. С ним.
В темно-карих глазах показалось странно-болезненное выражение, тут же загнанное в самую глубину.
-«Азура»... Пошла бы следом, - опустил голову.
Танэ отняла чужие ладони от лица и посмотрела на сидевшего рядом человека. Ресницы задрожали. Мягкие губы коснулись чужих, и от тонких пальцев, легших на виски, повеяло едва ощутимой прохладой. Веки болезненно сжались. Ответил на поцелуй с нездоровой почти нежностью, прижал Бабочку к себе, вдыхая еле слышный запах кожи. Она отстранилась, смотря в лицо, разглядывала несколько секунд, потом резко выпрямилась, но в следующую секунду плечи вновь сникли… осторожно, бережно провела Танэ пальцами по лицу, разглаживая черты. Ресницы дрожали, уголки губ замерли.
-Нужна мне, - тихая, бледная улыбка. Снова бережно притянул к себе.
Женщина нежно прильнула щекой к теплой шее и благодарно поцеловала смуглое плечо.

[Кысь >>>]

Зима 138 года, седьмого цикла, 9 декабря.

-Чем занимаешься, Таину? – Сулла возник позади неожиданно, и старик, до того задумчиво сидевший на берегу и разглядывавший стальную пластинку с золотой гравировкой, вздрогнул и закрыл ладонь. Затейливый амулет исчез под грязно-бежевым шейным платком.
-Хэ, на море смотрю, - задумчиво-весело отозвался моряк и подвинулся, освобождая место на камне. Капитан присел рядом на корточки, внимательно заглядывая в темное, смуглое лицо.
-Не видел на острове чужих?
-Чужих? – переспросил Таину и вскинул темные брови со штрихами седины на концах.
-Показалось, что видел. Не первый раз уже… - пояснил Сулла и протянул моряку ситхак. – Надо осмотреть.
-Не видел. Никого больше не возьмешь? – Таину поднялся и перекинул колчан через плечо, бросив взгляд в сторону «Ниты» и «Кайры».
-Пока это пустое опасение, - улыбнулся Сулла, но тут же помрачнел, - которое вполне может превратиться в реальную беду. Но поднимать команду ради опасения одного капитана не стоит.
Таину кивнул:
-Где видел?
-На сосновом мысе, - капитан быстрым шагом направился в указанную сторону.
Песок кончился, начались неопрятные серые камни, между которыми плескались волны. Концы подрезанных закатанных до середины икр штанов намокли, как и конец пояса, стягивавшего короткий халат. Сандалии оставляли на черно-рассветных щеках мокрые следы, тут же смывавшиеся языками волны. Тиану легко перепрыгивал с одного камня на другой, изредка недовольно морщась, когда накатывала слишком сильная волна, поднимавшая ворох брызг, обдававших с ног до головы.

[Соуль >>>]

Сулла присел возле покрытого тиной валуна и прищурился, внимательно рассматривая свежие царапины. Клочки зеленого шелка были выдраны, бесстрастно-серое полотно расчертили глубокие штрихи. Таину остановился рядом, рассматривая склоны и указал рукой на трепещущий на ветру кончик темно-изумрудного полотна:
-Там. Может быть кто-нибудь из матросов?
-Может, - не стал отрицать капитан.
Он вытянул руки и нашел пальцами уступ. Подпрыгнул и зацепился, потом перекинул тяжелое тело и обернулся на старика. Таину в два легких движения оказался рядом и застыл, покачиваясь на носках и возвращая равновесие. Поднял пальцы к лоскуту и поморщился:
-Не сорвало – повесили.
Сулла кивнул, разглядывая ровное полотно, обшитое по краю каймой со сложным узором. Он видел подобные переплетения на лентах имперских торговых представителей, когда еще «Кайра» «официально» перевозила чай. Потом обернулся, вглядываясь в россыпь остров звезды. Показалось, что северо-западнее блеснул зеркальный огонек. Моргнул, всматриваясь в низко стелющийся у самого горизонта туман и серую полосу островка.
-Оставь и давай выше, - он уцепился за ствол молодой сосенки и выбрался на горизонтальную площадку мыса. – Я отправлял людей на обход, но они ничего не обнаружили.
-Хэ, а говоришь: не стоит поднимать команду, - Таину приземлился рядом и присел, водя ладонью по земле. В каменной пыли виднелись едва различимые глазу наполовину стертые следы. – Как думаешь, кто?
Сулла отошел дальше, туда, где начинались редкие сосны, и поднял пальцами сломанную веточку. Опустил.
-Помнишь имперский флот, который пришел следом за нашим рыжим талисманом? - Таину остановился радом, оглядывая уже приподнявшийся мох – совсем недавно здесь прошли – и кивнул. – Полагаешь, что они успокоились, когда один излишне юркий клипер ушел? Судя по размаху, с которым искали Волчка – конец истории еще не скоро… По всем правилам здравого смысла и логики полагается искать судно, на котором ее видели в последний раз, но, честное слово, хотел бы я знать, Морской дух, имя того подлеца, который выдал «Кайру».

[Кысь >>>]

Темные глаза нехорошо сощурились. Сулла и Таину принялись спускаться вглубь острова, где по мягким, пологим долинам разбросало огромные валуны.
-Шли недавно, - кивнул моряк, указывая себе под ноги.
Капитан кивнул и отошел за камни, на ходу снимая с плеча ситхак.
-Если нападут – нападай. Постарайся одного оставить. Я хочу знать.
Таину исчез в противоположной от тропы стороне. Кончик золотистого платка изредка мелькал в зазорах между обломками скал. Темные глаза внимательно и цепко следили за дорогой, отмечали едва заметную долговязую тень капитана, искали следы чужаков.
Первый из них показался за золотисто-коричневой грядой. Незнакомцы устроили лагерь между валунов так, что, и со стороны бухты, и со стороны мыса было сложно заметить охристые полотна, почти полностью сливавшиеся с окружающим пейзажем. Если идти с противоположной стоянке стороны – лагерь был как на ладони, но туда моряки «Кайры» ходили редко. Слишком редко.
Таину вновь задумался и вздрогнул, когда холодный кончик клинка лег на плечо. «Старею», - мысленно вздохнул моряк - по темным губам пробежала лихая улыбка. Он резко отклонился в сторону, обнимая лезвие ладонями и дергая на себя. Не ожидавший подобной подлости воин наклонился вперед, успев крикнуть только одно слово на неизвестном языке, и ладонь моряка опустилась на шею воина. Позвонки хрустнули.
Люди в лагере вскочили с мест. Через секунду такой же крик долетел со стороны камней, где прятался Сулла, и Таину с философским вздохом выскользнул на тропу, привлекая к себе внимание. Стрела легла на тетиву ситхака, а через секунду помчала в сторону часового. Ее белооперенная подруга сорвалась с лука капитана. Успела добраться еще одна, пробившая ногу человеку в темно-зеленой одежде, а следующую снесло потоком хлопающего ветра. Шкипер впервые пожалел, что рядом не оказалось Нахтиэла…

[Соуль >>>]

От удара первого воина старик отклонился назад, разрубая лезвием на конце ситхака незащищенную грудь мужчины и флегматично подумал, что ему и Сулле еще повезло: гости могли успеть приготовится и одеть доспехи. Таину припал к земле, пропуская удар над собой, и вытянул саблю из ножен. Тонкий клинок врубился в грудь снизу – вверх.
Шкипер отбросил противника прочь, и угрем вписался между двумя воинами, стремясь поскорее добраться до чародея. Краем глаза отметил, что Сулла уже избавился от одного из доставшейся ему троицы, но дерется левой рукой. Правая – безвольно висела вдоль тела.
Сабля рассекла богатый кушак халата, оставив длинную багровую полосу на белом шелке, быстро превращавшуюся в неопрятную дорожку. Чародей охнул, прижав руки к животу, и Тиану обернулся, принимая удар чужого клинка на эфес. Второе лезвие пронеслось по бедру, оставляя глубокую царапину.
Послышался резкий голос Суллы. Шкипер мысленно кивнул, отмечая про себя знакомый монастырский диалект, но кинуться за помощью не поспешил.
Подмога пришла со стороны маленького вихря темно-зеленого шелка с гибридом длинной палки и сабли в руках - просто и аккуратно подрубила ту шею, которую сочла лишней, и тут же развернулась, пытаясь попасть оконечностью шеста в зубы другому нападающему. Таину еще раз мысленно кивнул, отмечая, что капитану стало полегче, и пнул второго противника коленом в бедро. Ребро ладони встретилось в не укрытыми защитными платинами ключицами – воин отшатнулся назад, и сабля шкипера опустилась на изгиб шеи. Первый воспользовался моментом и дотянулся до смуглого плеча, но отчего-то клинок пошел плашмя, и вскользь…
Сулла уклонился от ятагана третьего врага, и со всего размаху опустил тяжелый катлас на плечо дернувшегося от удара по лицу воина. Лезвие рассекло кости и глубоко вошло в тело, почти до грудины. С такой же силой рванулось обратно, встречая выбоиной на не заточенной стороне клинок оставшегося противника. Секунда заминки – и капитан четким, привычным движением ударил пяткой по колену врага.
Девушка воспользовалась моментом - лезвие нагинаты почти без замаха пошло на сближение с шеей, но в самый последний момент повернулось, едва скользнув по коже - рыжеволосая перехватила второй конец, удерживая человека так, что в любой момент могла просто передавить трахею. Воин испуганно застыл, ослабив напряжение в руках, и катлас капитана мягко скользнул выше, по руке, к плечу и острием вошел под подбородок. Сулла на секунду закрыл глаза и резко обернулся, ища взглядом шкипера. Тиану сидел рядом с обездвиженным человеком, дико вращавшим темными глазами.
-Волчок – к кораблю, бегом. Пусть прочешут до скал. Таину – его – в трюм. Я возьму команду и сниму лоскут. Если…, - черные глаза сузились до состояния щелочек. – Быстро.
Старик кивнул и поднял тяжелое тело, цепко оглядывая капитана. Правая рука безвольно лежала вдоль бока, Сулла был несколько бледнее обычного и тяжело дышал. Черный кушак неестественно льнул к телу на талии:
-Сулла…?
-Быстро, - повторил он и резким шагом направился в сторону мыса.
Таину посмотрел ему вслед – ткань халата сморщилась на плечах. Девушка поглядела на капитана, вздохнула - и бросилась вниз. Он быстро следовал за ней. Таину тяжело шел с пленником позади. На тихом берегу прозвучали первые команды. Несколько матросов рванулись к капитану, потом на секунду скрылись возле доков, где во время стоянки держали оружие – и группа в двенадцать человек скрылась за мысом.
Таину передал пленника штурману и принялся собирать людей.

[Кысь >>>]

Каперы вернулись поздно вечером, после заката. Некоторые поддерживали тех, кто не мог идти самостоятельно, другие были сильно потрепанны, словно выдержали схватку с самим Морским демоном. Сулла с трудом тащил за собой рыжеволосого Ина, перекинув руку моряка через плечо и придерживая здоровой ладонью кисть.
-Позови Малиту, - хрипло приказал он кинувшемуся навстречу матросу. Таину выглянул из дока и кинулся к капитану. – В порядке. Подготовь шлюпку. Я хочу поговорить с пленником.
Темные глаза под спутанными черными прядями недовольно блеснули, но перечить капитану шкипер не решился. Кто-то принял с плеча рыжеволосого матроса и потащил в сторону хижин. Кот, на ходу завязывавший пояс жилета, зашипел, убегая следом и костеря на чем свет стоит доброжелателей: «На месте, на месте держите, кр-ретин-ны». Сулла проводил его бледной улыбкой и повернулся к подошедшему Тиану:
-Устрой остальных. Лют, возьми еще нескольких человек и позаботьтесь о тех, кто остался за мысом, - в голосе пронеслось что-то горькое. – Еще человек в команду.
К фразе добавилось слово на юго-восточном диалекте, вполне определявшее все, что капитан думает об империи и случившемся.
-Охрану. Увижу вне вахты…
Лют кивнул и начал собирать наименее потрепанных. Откуда-то вынырнула Волчок, молчаливой тенью застыла рядом. Сулла забрался в шлюпку и стянул шафрановую ленту с волос, провел желтой тканью по лбу, к левому виску и отложил в сторону – на ясной ткани осталось багровое пятно. Матрос покосился на капитана и молча взялся за весла. Лодка качнулась, принимая еще и девушку.
У «Кайры» Сулла с трудом поднялся по лестнице и поймал испуганный взгляд моряка:
-Днем шкипер привез человека…

[Соуль >>>]

-Он мертв, капитан, - вжал голову в плечи матрос. – Он задушил себя цепью.
Сулла тяжело прикрыл глаза на несколько секунд, потом кивнул:
-Хорошо. Воду и все необходимое для перевязки ко мне в каюту, - он исчез в указанном направлении. Только тихо хлопнула дверь.
Девушка тихо скользнула за ним. Остановилась в нерешительности перед ширмой, потом упрямо мотнула головой и юркнула следом. Сулла на краю застеленной кровати, осторожно снимая халат. На лице застыла гримаса боли, тут же сменившаяся маской невозмутимости, стоило ему встретится взглядом с девушкой.
-Волчок, элементарные понятия вежливости Таину тебе не объяснял? – кортик сверкнул в руке, отсекая лоскут. Сожженная ткань упала на пол, открыв неопрятный черно-красный ожог поверх глубокой раны на правой руке.
-Объяснял, что самого себя перевязывать неудобно, - с сосредоточенным выражением на лице окинула взглядом одежду капитана. В дверь постучали.
-На столе, - тихо рыкнул капитан. Звякнуло металлическое дно о дерево - девушка кинулась за ширму и вскоре вернулась с тяжелым ушатом кипятка и ворохом вываренных тряпок.
-Не хочешь подождать там? – брови приподнялись. Во взгляде черных глаз мелькнула болезненная искра, словно говорить было тяжело. – Потом разрешаю издеваться.
Вздохнула - во взгляде промелькнуло что-то, напомнившее о тех женщинах, что возятся с капризными больными детьми.
-Позовешь, - скользнула за ширму.
Сулла устало принялся промывать раны. Разделся, осторожно обработал глубокий порез, тянущийся от талии до колена, и попытался подняться. Скривился – разбереженная рана напомнила о себе. Со вздохом сел обратно, затягивая пояс свободных и легких восточных шаровар. На ладонь упала капля шелкового масла – сцепив зубы, принялся втирать в обожженную правую руку. Кровь из раны побежала тоненькой струйкой, стекая по руке на белую ткань, брошенную поверх покрывала.
-Волчок? – тихо позвал Сулла. В голосе прорезались хриплые ноты.
Та появилась сразу же. Уничтожающим взглядом смерила мужчину. Разложила плошки - кипяток, теплая вода, масло для ожогов, еще одна, пустая.

[Кысь >>>]

Он кивнул в сторону одной из полок красного дерева и произнес:
-Достань флакон из белой глины и дай мне.
Метнулась доставать, но протягивать не стала.
-Что с ним делать?
-Дай сюда, - Сулла поморщился и протянул руку.
-На мне ни одного пореза. Просто скажи, что делать.
Капитан сцепил зубы и опустил голову, указав на плечо:
-Ровным слоем по ожогу, потом кладешь тряпку. Сухую. Потом перетягиваешь. Я понятно объяснил?
-Я могу перевязать и если будешь лежать, - заметила. Наконец, вся обожженная кожа была покрыта белесым слоем, только вокруг ран оставались полосы чистого места. Стерла остатки "сливок" с руки тряпицей.
Сулла молча мазнул пальцами по краю флакона и быстрым движением нанес состав на левый висок:
-Будет неудобно. Потом. Порезы.
Девушка тем временем подняла пустую чашу. Острый нож мазнул по запястью - красная полоса прочертила дорожку ко дну. Подождала, пока не наберется достаточно. Капитан молча поймал кисть и поднял голову, тяжело, давяще заглядывая Волчку в лицо.
-Кровь потеряется, придется еще раз резать, - в обычном спокойствии послышались нотки усталости. - Это лечит. Правда.
-Перетянула руку. Быстро, - в голосе зазвучала сталь. – Потом продолжишь.
-Я неглубоко. Кровь сама перестанет идти через минуту. На мне заживает слишком быстро.

[Соуль >>>]

Сулла глубоко вздохнул и поймал пальцами светлую ленту. В мгновение ока она захлестнула кисть. Кончик скользнул под петлю – полоса стянулась. Капитан опять наклонил голову. Девушка подняла чашу - между рыжими бровями появилась едва заметная складка. Тонкая красная струя побежала по первому порезу. Сулла дернулся, когда упала первая капля, потом застыл. Черная голова опустилась еще ниже. Закончив, девушка снова подняла флакон из белой глины и закончила намазывать ожог. Потом обернула сухой тряпкой - руки не дрожали, хотя и движения были скованнее обычного. Перемотала. Легко надавила на здоровое плечо, пытаясь уложить.
Сулла медленно перебрался на бок и, откинув покрывало лег, выпрямившись во весь немалый рост. Черные волосы рассыпались по белому полотну.
-Благодарю, - проговорил сдержано, не открывая глаз.
Девушка кивнула. Несколько секунд сидела без движения, не поднимая головы, потом занялась чашками.
-Оставь на столе у двери. Завтра отнесу.
-Завтра их уже нести обратно, - наконец, упаковала все так, чтобы можно было поднять за один раз.
-Завтра мне это не понадобится, - Сулла открыл глаза и едва заметно мягко улыбнулся.
-Вряд ли, - опустила голову. Уже из под завесы волос, - вот послезавтра возможно...
-Волчок, я прекрасно справлюсь. Благодарю за беспокойство.
-Я верю, что ты можешь справиться с чем угодно, - вздохнула, поднимаясь.
Сулла кивнул и поднял здоровой рукой край покрывала. Набросил на ноги и вновь лег, прикрыв глаза.
-Благодарю, Волчок.
-Но не верю, что в этом есть необходимость, - проговорила, уже уходя.

[Кысь >>>]

Зима 138 года, седьмого цикла, 10 декабря.

Сулла проснулся, когда солнце уже настойчиво било через стекла. Он попытался подняться – с первого раза не вышло. Сцепил зубы и с трудом оттолкнулся здоровой рукой от постели. Сел – отозвалась болью израненная нога. Захотелось взвыть – послышалось сдавленное рычание.
Капитан намочил полотенце и, тихо ругаясь про себя, принялся протирать плечи, руки, грудь. Морщился, когда влажная ткань задевала царапины. Потом окунул голову в жестяной сосуд, смывая с черных прядей соль, и выжал волосы – каждое движение отзывалось напряжением, слабостью и болью.
Щелкнул замок шкафа, и Сулла набросил на плечи темно-коричневый короткий халат с воротником-стойкой. Аккуратно подвязал и недовольно посмотрел не валявшуюся на полу одежду. События вчерашнего вечера вспоминались плохо, как через пелену. Он сгреб тряпки в неопрятный сверток и бросил в угол, потом отодвинул ширму и недоуменно уставился на Волчка, сидевшую за столом над книгами.
Та оторвалась от чтения и поднялась.
-Принести что-то?
Черные брови на секунду озадаченно сошлись у переносицы.
-Нет, благодарю, Волчок. Ты и так достаточно сделала, - заметно прихрамывая, капитан направился к выходу из каюты.
-Тебе пока нельзя вставать. Скажи, что нужно, я принесу или приведу, - девушка подошла и остановилась прямо перед Суллой.
Он мягко опустил руку на тонкое плечо. В уголке губ появилась сдержанная улыбка, но взгляд стал тяжелым.
-Благодарю, Волчок.
-Я объясню, а потом, если захочешь, пойдешь, хорошо? - маленькая рука легла на большую.
-Не надо, - Сулла мягко попытался ее отстранить. – Не в первый и не в последний раз.
-Пожалуйста, - не двинулась с места.