Корабль, Демон., (с первым апреля)

[Кысь >>>]

Улочки вниз вились змеями. Ветер и звуки путались, сбивая с толку, и нельзя было понять в какой стороне море. Волны шумели то справа, то слева. Окончательно стемнело, и только рыжевато-алые худые и болезненные блики свечей плясали по присыпанным песком дорожкам. Сулла прижал ладонь к виску, пытаясь сосредоточиться на направлении и запрокинул голову, стараясь рассмотреть звездное небо. Скупых лоскутков, проглядывавших через прорехи в навесах и между острыми крышами, было недостаточно, чтобы представить общую картину.
-Заблудился, - отстраненно проговорил он под взрыв хохота из расположившегося рядом кабака.
Девушка только тихо кивнула, прижавшись щекой к чужому плечу. Потом, словно стараясь сосредоточиться на реальном мире, произнесла:
-Будут стоять на пути к кораблям. Сэтэ-дхалиэ. Можно не торопиться, - улыбка.
Сулла кивнул, потом указал на дом, откуда лился теплый, желто-рыжий свет и доносились веселые крики:
-Выспишься? Я поговорю с людьми и узнаю, как добраться до порта, - на лице появилось сосредоточенное выражение.
-С тобой - нельзя? - растерянно уточнила.
Капитан посмотрел на нее и качнул головой:
-Найдем человека, потом выспимся, - задумался еще на несколько секунд. – Утром проберемся на «Кайру» с воды.
Девушка ответила кивком.
Внутри было шумно, душно. Разносился запах хмеля и тяжелого дешевого табака. Ткань одежды мгновенно пропиталась им насквозь, как и волосы. Капитан замер у стойки, беседуя на южном с высоким сухим стариком. Зазвенели монеты – и тот указал ведущий вглубь коридор. Сулла подобрал одну из устроившихся на бочке свечей и потянул девушку за собой. Приоткрыл дверь, впуская внутрь.

Сообщение отредактировал Китти - 2-04-2007, 0:34

[Соуль >>>]

Комната была небольшой и темной. Маленький огонек вырвал из тени деревянный таз с водой, лежанку у стены и стол. Капитан отдернул с окна тяжелую ткань и раскрыл ставни, впуская в помещение сыроватый и прохладный ночной воздух.
Сали подошла к воде и плеснула немного в лицо, провела по шее мокрыми пальцами. Замерла и прикрыла глаза, когда прохлада легким сквозняком дохнула на влажную кожу.
-Тебе следует выспаться, - капитан повторил ее действия и посмотрел из-под спутанных мокрых прядей. – Пообещай не делать глупостей, Волчок?
-Обещаю не сбегать, не приставать и не приносить высоких клятв, - бледная улыбка.
Уголок бледных губ дрогнул:
-Тогда засыпай скорее.
Свернулась на лежанке.
-Уйдешь?
-Нет, - он вытянулся на полу, заложив руки за голову, и прикрыл глаза. Девушка молча скатилась вниз и легла рядом, положив щеку на согнутый локоть. Капитан вздохнул. – Если я сяду там, ты не станешь спать на досках?
-Не стану, - в интонации мелькнула неоднозначность.
Капитан поднялся и устроился в изголовье:
-Иди сюда.
Скользнула наверх, села рядом. Сулла устроил девушку так, чтобы рыжая головка опустилась на колени и пригладил легкие пряди.
-Выспаться надо обоим, - напомнила.
-Я высплюсь, - ласково отозвался он и провел рукой по лицу, заставляя прикрыть веки. – Засыпай, Волчок.
Та сонным жестом обняла колено. Выражение скептицизма на лице постепенно сменилось спокойствием сна. Сулла укрыл девушку и улыбнулся, проведя ладонью по спрятанному под грубым покрывалом плечу.

[Кысь >>>]

Весна 139 года, седьмого цикла, 1 мая.

Проснулась от прохладного соленого ветра - словно на корабле. Кожу пощипывал предутренний холод. Осторожно поднялась и набросила покрывало на мужчину, едва ощутимо погладив плечо. Скользнула к тазу с водой. Сулла тряхнул головой и покосился в сторону распахнутого окна – лились серые рассветные лучи. Он наклонился, опуская руки в прохладную воду и растер капли по лицу, краем глаза наблюдая за девушкой. Та щедро плеснула в лицо остывшими за ночь каплями, прогоняя пелену сна. Поежилась, когда холодная струйка укатилась за шиворот. Пряди у лба намокли и потемнели. Подняла взгляд.
-Я вчера узнал как добраться до порта, - он выпрямился. – Пойдем.
Кивнула и тоже поднялась. Вчерашний, шумный и ночной кабак ничем не напоминал утренний, тихий. Рассеянный свет лился на неопрятные деревянные столы, за которыми сидели несколько ранних посетителей и спали припозднившиеся. За стойкой дремал давешний старик. Он приоткрыл один глаз, провожая странных светлокожих гостей взглядом, и тут же опустил веко.
Танцующие тени во дворе пропали. Их место заняли нечеткие и едва заметные. Капитан уверенно направился вниз, упрямо забирая вправо.
Рыжеволосая шла чуть позади, так же не говоря ни слова. Босые ступни ступали по камням почти неслышно. Впереди сверкнуло море, раз другой. Сулла спускался к берегу далеко от порта, мимо неприметных, рыбацких домиков, утопающих в больных деревьях и перелатанных сетях. Дорожка пропала, сменившись мелким белым песком, смешанным с осколками ракушек.
-Видишь «Кайру»? – он приложил ладонь ко лбу и указал на белеющие метрах в пятистах паруса. Снова кивок. – Нам нужно добраться вплавь во избежание неприятной встречи.

[Соуль >>>]

Сулла уверенно направился к берегу, на ходу стягивая тонкую рубаху. На спине, плечах и руках белели шрамы. Он присел на корточки у воды, расшнуровывая сандалии и улыбнулся раннему мальчишке, латающему сеть.
Сали легко вошла в воду, когда стало доставать до пояса - по-рыбьи нырнула. Появилась уже в нескольких метрах. Сулла поднялся следом. Зашел по грудь и поплыл, широкими резкими гребками, стараясь держаться рядом с девушкой.
Вода у берега была чистой, но, чем ближе к порту – водоросли, мелкие ракушки, жучки. Плавание в стиле лазурной пришлось прекратить - грязная вода резала глаза. Вынырнула и заскользила по глади, поминутно меняя стиль, словно пытаясь найти самый быстрый. Сулла поплыл медленнее:
-Выдохнешься, - тихо бросил он, разгребая темные, подводные нити. Слева оказалось первое судно – небольшой ког. Капитан постарался держаться поближе к скулам, прячась за бортами так, чтобы не было видно с пристани. Серебряная чешуя налипла на черные волосы полупрозрачными, изредка серебрившимися точками.
Остановилась на варианте брасса, поплыла следом, стараясь следовать тем же путем. Тяжело дышала, но все равно старалась не открывать рта - вода не блестела чистотой. Сулла свернул, прячась за небольшой шхуной и остановился, кивком головы указав себе на плечи. Отрицательно мотнула головой и постаралась плыть быстрее.
Слева потянулся серый, потрепанный бок «Кайры». Становые якоря висели тяжелыми грузами на легких боках. Ходили матросы - сушили снасти. Капитан задумчиво посмотрел на светлые скулы, потом оттолкнулся и отплыл. Послышался мелодичный свист. Один из матросов замер, недоверчиво оглядываясь. Перегнулся через борт, и Сулла повторил переливчатые ноты. Без слов вниз полетел канат.
-Цепляйся, Волчок.
Девушка ухватилась руками, подтянулась вверх, уцепилась ногами. Через некоторое время, тяжело дыша, перекатилась через борт клипера. Тут же - взгляд вниз. Сулла в несколько хватов поднялся и приземлился на родную палубу. Похоже, он сразу стал чувствовать себя увереннее.

[Кысь >>>]

С волос, с ткани стекала на палубу грязная вода. Матрос странно смотрел на своего капитана.
-Сулла! – послышался возглас Таину. – Какого демона с вами случилось?!
-Десс Мелани не появлялась? – Шкипер отрицательно мотнул головой, и капитан приобнял девушку за плечи, подталкивая в сторону своей каюты. – На берег никому не сходить. На борт никого не пускать. Трап убрать и отойти в выходу. Передать на остальные корабли. Приблизятся имперцы, отстранить вежливо. Станут пытаться проникнуть на палубу, - черные глаза сузились, - жестко напомнить, что такое чужой корабль. Позвать меня.
Сали тихо скользнула в указанном направлении, стараясь не смотреть на шкипера. Таину проводил ее встревоженным взглядом:
-Потом объясню, - резко оборвал все вопросы Сулла и исчез за дверью. Он отодвинул ширму в сторону и кивнул девушке на простой умывальник.
-Лен рядом. Держи, - щелкнул ключ в одном из замков и рядом упал мужской долгополый халат. Капитан переставил панели, оставляя девушку одну. – Я – потом.
Благодарно кивнула, занявшись счищением чешуи с волос и соленой, жирной воды - с кожи. Через несколько минут показалась снова, в мокром льняном халате, с охапкой ткани в руках. Улыбнулась из-под свисающих на лицо мокрых прядей. Сулла отобрал влажный ворох и, бросив оный в деревянный таз, скрылся за ширмой. Некоторое время был слышен только плеск воды и фырканье. Потом панели отошли в сторону – переоделся в светлые шаровары и копию льняной белой рубахи. Устало присел на край кровати и положил подбородок на сцепленные пальцы, задумчиво смотря на девушку.
-Сплошная неприятность, да? - улыбнулась.
-Рыжий талисман.
Девушка подошла ближе и опустилась рядом на пол, уткнув нос в чужое колено. Капитан поднял ее и усадил рядом, обняв и прижав голову к плечу.
-Все хорошо, Волчок. На море никто не посмеет тебя коснуться.
-А тебя? - тихо.
-У меня девять жизней, как у Малиты, - отшутился он. Рассеянно кивнула - тонкие пальцы скользнули по льняной рубахе там, где запомнила шрам. – Одна женщина сказала мне, что я никогда не умру в море.
-Не выходи на сушу, - улыбнулась.
Сулла подавил тихий смех и, пригладив мокрые рыжие пряди, уже рассмеялся, едва слышно:
-Мне не нравится бывать на твердой земле.
Снова улыбнулась и успокоено спрятала лицо на груди. Капитан обнял ее, и прижался щекой к мокрым волосам, прикрыв глаза. До сих пор с трудом верилось, что шторм не задел крылом: на море было легче.

[Соуль >>>]

Оставив девушку отдыхать, Сулла перебрался в ту половину каюты, где находился стол и, приоткрыв дверь, впустил маячивших неподалеку штурмана и шкипера. Таину упал на коричневые подушки, скрестив ноги и принялся сверлить капитана выжидательным взглядом. Лют, кажется, со спокойным интересом опустился рядом. Сулла с непроницаемым лицом расстелил на столе карту южного побережья и, опустив на стол три маленьких плошки, разлил густой травяной отвар.
-Сулла, чего случилось, не тяни, - мрачно попросил шкипер.
-Меняем курс, - на карту упали заточенные до состоянии игл грифели.
-Насколько сильно? - уточнил Лют.
-Несколько десятков миль. Некоторые стоянки изменить не выйдет, но те, что возможно, следует, - кончик грифеля отметил несколько точек. – Иногда мне кажется, что Империя вездесуща.
-Все что от Силаама и дальше - можно не трогать, - задумчиво произнес Лют. - Но вот в Цкале может стоять сильный флот. Я успел побегать по берегу за новостями.
Капитан протянул нить, замеряя точки:
-Необходима одна остановка, слишком большое расстояние.
-Любой нестоличный порт. Чем глуше провинция, тем лучше. Как насчет... - золотой палец указал на небольшую точку побережья. - Там хорошо идет торговля, но Чи-лам почти не участвует в политических играх.
-Вы позволите? – дверь каюты тихонько скрипнула, и показалась каштановая голова десс Мелани. Изучавший карту Сулла вздрогнул и кивнул:
-Мы говорим об изменении курса.
-Я догадалась, - улыбнулась женщина одними глазами. – Чи-лам подходит для «Куницы», однако в следующий раз я бы попросила предупреждать об изменениях заранее, капитан.
-Мои извинения, десс Мелани.
-И о любопытных членах команды тоже.
Темная голова склонилась еще ниже, а шкипер тихо охнул, спросив что-то на южном диалекте у капитана. Тот едва заметно кивнул, ответив парой слов.
-Опять за девочкой гоняются? - штурман говорил на языке дхэрэн с сильным акцентом.
Штурман обернулся с интересом, а капитана заметно передернуло. Он перешел на общий:
-Да, снова пытаются поймать Волчка.
Лют кивнул, снова кидая взгляд на карту. В руках десс Мелани затанцевала кисть, а ореховые глаза зажглись заинтересованным огнем.

[Кысь >>>]

-Скажите, капитан, почему вы идете на конфликт? Вы подвергаете опасности не только свои корабли, но и мои.
-Десс Мелани, если вас не устраивает сопровождение, вы всегда можете найти замену нашим кораблям на Пайратосе.
-Увы, у меня нет времени.
Разговор потек в ключе обсуждения достоинств и недостатков портов и кораблей. Несколько раз на карте появлялись новые точки, потом тут же исчезали. Десс Мелани один за другим отвергала не подходящие варианты. Наконец, керамическая хозяйка дома поднялась и вышла – на палубе ожидал Альгеи.
-Переназначить отправление на четыре часа, капитан?
Сулла кивнул, и когда за Мелани закрылась дверь, тихо произнес:
-У нас на борту лицо императорского дома.
Шкипер философски склонил голову с преувеличенно флегматичным видом рассматривая морскую карту с новопроложенным курсом.
-Незаконнорожденный ребенок какого-нибудь ушлого императора? - попробовал пошутить Лют. Остроты не оценили.
-Хуже, - Сулла подавил смешок. – Таину, что с командой?
-Беспокоятся, - вздохнул старик. – Пустил слух, что капитан в очередной раз не поладил с кем-то на берегу, и ему пришлось добираться, - ухмылка, - водой. Растет беспокойство. Если доберемся до Треции без неприятностей, сойдет, думаю. Может…?

[Соуль >>>]

-Нет, - отрезал капитан, тряхнув головой. – Таину, ты знаешь, о чем говоришь. Если человек бежит, у него есть на то причины. Издавна, приходивших в вольницу.ю не спрашивали кто они и откуда, только как долго ходили под парусами. Пусть и сейчас будет так. Здесь девушка – Волчок, кормчий. Другой для команды не существует.
-Выберемся, - кивнул Лют. - На официальную охоту Империя всяко не пойдет, особенно в этих водах.
Сулла цепко на него посмотрел, потом благодарно кивнул. Шкипер вздохнул, опустив глаза.
-Пойду проверю запасы, - он поднялся и вышел. – Ну, Сулла…
Капитан хмуро посмотрел ему вслед и развел руками:
-Ты тоже свободен.
Еще один кивок - и золотокожий скрылся за дверью. Капитан поднялся и, вновь отодвинув деревянные панели, присел на край кровати, где спала девушка. Задумчиво оправил край покрывала и всмотрелся в светлое лицо с правильными чертами. Спала. Улыбнулся и сел рядом, осторожно устроив рыжую голову на коленях. Ресницы дрогнули. Подняла голову и, осторожно улыбнувшись, перебралась на самый край, освобождая место. Сулла тихо засмеялся и лег рядом, прижав к груди закутанный в покрывало сверток, поцеловал висок и, вновь проведя ладонью по легким волосам, успокоено прикрыл веки. Девушка в ответ нежным, едва заметным движением потерлась щекой о плечо.

[Кысь >>>]

Весна 139 года, седьмого цикла, 25 мая.

Плавание по южному морю было мирным - даже слишком. Только раз налетел буйный шторм, облил корабли целым ливнем соленой воды и исчез так же внезапно, как появился. Когда огибали мыс у самой границы Харита, из влажного, слишком зеленого леса вышли массивные голокожие звери - тяжелые морды украшали рога. Сначала они казались размером с крупных собак, но потом одна смелая чайка приземлилась на голову гиганта - и стало понятно, что Сали могла бы пройти под брюхом самого крупного, не пригибаясь. Море было то лазурным, то зеленым, а в одном месте у побережья даже темно красным, как венозная кровь. Все это видела мельком - почти не отходила от капитана, тенью маяча где-то рядом, пока не находили занятия. С Таину старалась не говорить. С Лютом сначала тоже - но тот поймал сам и держался так, что на прощание даже не удержалась и поблагодарила. Жара на море чувствовалась не так сильно, но на коже вопреки всем усилиям прочно утвердились ожоги, облезающие и сразу же обгорающие снова. Когда оставалась совсем без занятия - пыталась переписать на общий старинные баллады Айона.
Наконец, корабли повернули к берегу и вскоре на зелено-белом побережье показались светлые камни города.
-Простоим на якоре два дня, Волчок, - шкипер появился из-за спины также неожиданно и бесшумно и остановился, разглядывая глиняные прибрежные хижины, укрытые пожелтевшими на солнце огромными листьями.
Та едва заметно вздрогнула и кивнула, не поворачивая головы - ветер играл рыжими волосами, скрывая лицо за персикового цвета сеткой. Старик остановился рядом, с прищуром смотря на быстро приближающийся берег:

[Соуль >>>]

Голова опустилась еще ниже. Несколько секунд молчала.
-Это из-за меня ушли.
Шкипер опустил взгляд на девушку и несколько секунд молчал. Черные губы растянулись в улыбке:
-Я знаю. – девушка кивнула. – Хэ, не переживай, и не такие в вольницу приходили.
-Куда хуже? - усмехнулась.
-Слышала легенду о Харитском Правителе? – ухмыльнулся шкипер. Волчок отрицательно мотнула головой, заинтересованно посмотрев на Таину. – Я, конечно, не как Кот рассказываю: он-то и показывать умудряется…
Шкипер положил локти на борт и принялся говорить:
-В день шторма показался в Лабиринте краснокожий моряк. Хэ, примета не хорошая, даже, сказать можно, дурная. Никто не хотел брать его на палубу (и ведь не зря не хотели!), но один капитан сжалился и принял молодого человека. По морским меркам тот был староват для обучения, лет, наверное, эдак за двадцать, может, за двадцать пять, и… не умел ничего. Представляешь, как ему доставалось? -кивнула, не сводя внимательного взгляда. – В общем, перепадало краснокожему через раз. А тут еще и харитские корабли повадились часто наведываться в лабиринт. «Дурная примета, дурная примета», - говорили, косясь в сторону матроса, который почему-то становился тише воды и ниже травы при упоминании Харита. Но в целом относились тепло. Потом мальчишка пропал. А встретился уже с капитаном объединенных стай после осады мыса. Харитский Правитель. Лицо капитана Малита умеет изображать хорошо, у меня так не выходит… правда по легенде он, - шкипер вздохнул, - погиб в бою, ушел на дно вместе с флагманом. Хороший человек. Был. Следующий Правитель разорвал каперские договоры и начал искоренять каперство в водах Харита.

[Кысь >>>]

-Тут другое, - вздохнула и опустилась на палубу, прижавшись к борту лбом.
-Ну и пусть другое, - Таину наклонился, положив смуглую руку на плечо девушке. – Его никто не прогонял и оценивали по успехам и промахам. Так и здесь. Пока ты на «Кайре», ты с вольницей. Морской закон. Захочешь пойти обратно – держать не станут.
-Не захочу, - грустно улыбнулась.
-Хэ… ну тогда… зачем дело стало?
-Травить будут.
-Скажи это Сулле, - он взял девушку за ворот и поставил на ноги. Темные глаза лукаво блеснули. – Он ответит.
Девушка скосила глаза на светлый лен мужского халата и улыбнулась. Шкипер проследил за ее взглядом и задумчиво почесал затылок под грязно-бежевым платком:
-Пойдешь со мной на берег? Что-то подобрать надо. Жарковато в этих водах.
-Хорошо, - кивнула и благодарно улыбнулась.
Заскрипела якорная цепь. На «Кайре» начали сворачивать паруса. Забегали матросы, готовя корабль к непродолжительной стоянке. Сверкнули сигнальные огни на «Кунице», и шкипер вздохнул:
-Сейчас, - он исчез в направлении носа, на ходу доставая из-за пояса флаги.

[Соуль >>>]

На первый взгляд казалось, что Хаэрту просто выкладывает странного вида мозаику из ракушек на приземистой крыше камбуза - только вот жаркий, пахнущий рыбой ветер, иногда налетавший откуда-то с побережья, не сбивал ни одной. Раковины собрал тут же, на побережье, в нескольких сотнях шагов - магов в порту отпускали куда угодно без особых хлопот - красные, синие, зеленые скорлупки.
-У тебя цвета диссонируют, - черные пряди упали на плечо огненного чародея, следом – показалась милая мордочка Нахтиэла.
-Так и задумано, - заявил зеленоглазый, оборачиваясь. Раковины, частью утопленные в древесине, складывались в странный, асимметричный узор. - Харитские ставни понравились, только они клеят - непрочно.
-Лучше переместить так, так и так, - указал тоненьким пальцем чародей и улыбнулся.
-Теперь я понимаю, почему живопись из МФ не ценится на земле, - вздохнул Хаэрту.
Поток ледяного ветра растрепал волосы чародея – со стороны это больше всего напоминало хороший подзатыльник. Таину, проходя мимо, возвращаясь к Волчку, бросил на них усталый взгляд:
-Хэ, вы, оба, если хотите на берег, то сейчас отойдет шлюпка.
Натхиэл подпрыгнул, оборачивая и благодарно кивнул. На светлом лице заиграла миловидная улыбка, он вцепился в руку шкипера и благодарно коснулся щекой плеча:
-Спасибо, Таину.
Старик поморщился, освобождая конечность и исчез.
-Учись-учись, - ласково бросил лазурный через плечо Хаэрту, - может быть, у тебя получится.
-Обниматься со шкиперами? Второго тебя он точно не переживет...
-Рисовать, глупый.
Вслед за Нахтиэлом в шлюпку легко соскочила Сали - у девушки до сих пор не хватало терпения спускаться по веревкам до конца. Пока дожидалась шкипера, игриво брызнула теплой морской водой на лазурную. Она рассмеялась. Таину легко спрыгнул вниз, за ним последовали еще три человека, и один из матросов взялся за весла.

[Кысь >>>]

До берега добрались быстро - Сали первая спрыгнула на разноцветную кромку у самой воды, уколола босую пятку ракушкой, перебралась на полосу влажного песка. Неподалеку уже пристали к берегу женщины и несколько матросов с "Куницы". Шкипер сдал девушку и мага на руки Мелани и увел матросов куда-то к громоздящимся прямо на песке ящикам. Рядом с керамической владелицей табачного дома семенила Танэ, в просторном, свободном халате. Уже месяц как она покинула призрак и перебралась на «Куницу», то ли из соображений безопасности, то ли стесняясь своей команды. Светлые скулы изредка покрывались румянцем, когда встречалась взглядом с кем-нибудь из матросов.
-Я вас оставлю, - тихо произнесла она, - мне следует уладить дела со старыми партнерами, - она коснулась миниатюрной ладони Бабочки и принялась подниматься по выложенным плохо обработанным камнем лесенкам в поселок.
Рыжеволосая замерла рядом с капитаном "Призрака" - почти не общались с самой осени и девушка снова ощутила укол давней вины. Песок обжигал пальцы - но на корабле были только привычные сапоги, а в них было еще хуже, так что просто сняла подошвой верхний, самый горячий слой. Танэ спокойно посмотрела на нее из-под приопущенных ресниц – мягкие губы сложились в улыбку. Нахтиэл весело оглянулась:
-Волчок, веди. Ты – талисман. Тебе положено.
- Ну, если хочется неприятностей... - улыбнулась лазурной девушка. - Ты сам предложил.

[Соуль >>>]

Городок встретил светлым розоватым камнем улиц - на обтесанной глади темными крапинками виднелись следы древних ракушек. Тут и там росли пальмы - кажется, их даже поливали специально, для тени. Девушка смешно перебегала от тени к тени - уже начинала жалеть об оставленной на корабле обуви: камень жег ступни. Крыши домов иногда оставляли плоскими - и тогда там виднелись выгоревшие до белизны циновки или даже привязанные к втопленным в потолок столбам гамаки под навесами. Мимо прошли несколько человек с плетеными ручными тележками - из-под крышек доносился характерный запах рыбы. Девушка повернула за ними и вскоре они правда вышли к рынку. Базар был большим, намного больше, чем можно было ожидать от такого маленького города - за рыбными рядами и рядами продавцов животных угадывались лотки с менее ароматным товаром - коврами, корзинами, тканями... Осторожно обогнув резко пахнущие лотки, Сали уверенно ступила под тень крытого ряда - на широких столах лежал шелк, атлас, лен, даже дорогие газовые ткани.
Нахтиэл скрылась в небольшой лавке, где торговали плетенными из кожи и ракушек украшениями, а Танэ остановилась шла позади девушки, рассматривая светлые ткани. Здесь, на юге, они ценились куда больше темных, притягивавших свет.
-Там, - произнесла она и указала подбородком на темную лавку в стороне от других.
Девушка покорно проследовала в указанном направлении, рассматривая одежду. Почти сразу бросилась к сандалиям - пришлось несколько помучиться с размером, но детские здесь тоже были. Потом выбрала длинную, до колен, рубаху из едва осветленного льна. Здешняя одежда нравилась больше канареечно-ярких тканей других лавок, но покрой все равно казался непривычным и неуютным. Танэ оценивающе сощурила глаза, потом махнув рукой торговцу, чтобы не мешал. Вытянула из вороха несколько ситцевых рубах и светлые, не слишком широкие, шаровары. Задумчиво посмотрела на пояса и сняла один с плетенными из разноцветной кожи кистями. Его тоже протянула девушке. Сали приняла помощь, стараясь не выказывать сомнения. Расплатившись с продавцом сразу же натянула сандалии на ноги, еще одни - такие же - завернула в ткань. Выскользнула из лавки, отыскивая глазами пропащего мага. Бабочка задержалась, тихо спрашивая о чем-то продавца. Нахтиэл махнула рукой из уже другой лавки, а потом показалась, прижимая к груди сверток.

[Кысь >>>]

-Смотри, не правда ли он мил? – из-за подсушенного мясистого листа показался острый, черный нос в обрамлении короткого терракотового меха. Блеснули умные глаза-огоньки.
-Капитан нас убьет, - восторженно улыбнулась девушка.
-Это кифи, южный зверек, - словно подтверждая слова чародейки, кифи вывернулась из листа и взбежала по руке на плечо. Маленькие лапки с длинными подвижными пальчиками принялись перебирать темные пряди, острый нос задергался, а недоразвитые крылышки за спиной затрепетали. – Назови ее?
-Мэани, - еще одна улыбка. Где-то вдалеке заметила силуэт знакомого покроя и нырнула в просвет между лотками, пытаясь найти дорогу. Нахтэл побежала следом, вцепившись светлыми пальчиками в рукав халата.
В лавке действительно оказалась одежда имперского покроя - правда из непривычно-легких, жестких тканей. Продавца тут же ограбили на целый ворох некрашенных рабочих штанов, столько же коротких халатов и даже несколько безразмерных и долгополых. Для довершения разгрома подцепила сплетенный из бечевок рыбачьей сетью кушак и сабо, цепляющиеся мягкой веревкой между большим и указательным пальцем ноги. Над самым входом весели развевающиеся женские одежды из тонкого батиста - на них только покосилась с тоской. Специально для нового питомца лазурной выбрала узкий пояс из переплетенных ленточек. Маэни тут же со звериным изумлением принялась разглядывать подарок.

[Соуль >>>]

-Вот где, - Бабочка появилась на пороге неожиданно. На темные волосы была наброшенная легкая, полупрозрачная ткань. Натхиэл улыбнулась:
-Да. Смотри, - чародейка вытянула руку, и кифи сбежала по ней до кисти, обнюхав рукав одеяния капитана «Призрака».
-Кифи, - констатировала женщина и махнула рукой, указывая на лоток с клетками. Там тихо переговаривалась о чем-то с невысоким торговцем керамическая владелица «Куницы». Из ладоней старика в ее рукав скользнула светлая коробочка – тут же исчезла в складках одеяния.
Девушка задумчиво проследила за покупкой, потом кивнула на ворох ткани.
-Мне все это отнести надо... вы задержитесь?
-Я помогу, - улыбнулась Нахтиэл.
Танэ кивнула и плавным шагом направилась в сторону десс Мелани. Она резко обернулась от неожиданности, едва не выронив прибор, а потом засмеялась и раскрыла светлую коробочку, демонстрируя съежившиеся от жары листья неизвестного растения. Сали потянула лазурную обратно к шлюпке.
-Как думаешь, что это было? – спросила она. Кифи скакала по плечам и рукам чародейки, вовсю мотыля хвостом с яркой розовой кисточкой.
-Специя... Наркотик... Лекарство... - рыжеволосая задумчиво наклонила голову набок.
-Может быть. Пахло приятно, - словно демонстрируя, Нахтиэл потянула носом воздух, и это движение повторила Маэни.
-Ты на таком расстоянии почуял? Или видел коробочку раньше?
-Ветром, - она указала на нос, и ррыжеволосая довольно рассмеялась.

[Кысь >>>]

Весна 139 года, седьмого цикла, 28 мая.

Вечер казался Волчку необычно-жарким даже для этих мест: заход солнца не принес прохлады, а воздух, казалось, стал только удушливее от аромата вечерних цветов. От запаха слезились глаза и болела голова. Сали едва дождалась конца вахты - скользнула вниз, только завидев сменщика. Здесь оказалось еще жарче, даже если распахнуть маленькое окно. От горячего, влажного воздуха мысли мутились - не получалось ни спать, ни читать, ни даже просто думать о чем-то. Закрыв дверь на засов, скинула одежду - по белой коже катились невидимые, но ощутимые ручейки пота. Стоило прислониться плечом к стене - и дерево становилось темным от соленой воды, стоило сесть - и капли уже катились по ногам от сжатых коленок. Хотелось воды, но о том, чтобы одеться и пойти на камбуз, не было и речи - казалось, любое лишнее прикосновение делает хуже. Из глаз катились слезы, хотя плакать было и не о чем - так, словно цветочный запах стоял и здесь. Непривычное к жаре тело реагировало то головокружением, то тяжелой, тянущей болью где-то в груди.
Перед рассветом жара ушла. Порыв ветра, хлопнувший ставней окошка, не был ледяным, но оставлял только холод. По телу волной прокатилась дрожь, осталась на коже бледными пупырышками, словно у ощипанной птицы. Девушка бросилась к ящику, что служил шкафом, вытащила сразу несколько старых, с зимы, теплых халатов. Успокоилась, натянув третий. Пить хотелось еще больше, но теперь сквозь тяжелую сонную одурь шевелилось ощущение, что выходить нельзя. Совсем нельзя. Когда солнце встало, - первые лучи мазнули по столу, заставив зажмурить глаза, - ощущение переросло в уверенность: больна. В комнате кружился призрачный свет, а стены словно раздваивались - крепкое дерево корабля было в то же время и ажурной садовой беседкой с потемневшими от дождей панелями. За тонкими опорами кружился снег. Верхний, самый теплый халат был алым - и сейчас сатиновая поверхность время от времени начинала лосниться дорогим атласом. Одежда едва спасала от холода, и плечо, прижатое то ли к стене, то ли к опоре, ощутимо дрожало. Закрыла глаза, чтобы не видеть больше странного, вызывающего головную боль расслоения. Беседка только ярче проступила под веками. Снег кружился, оседал на голые ветви деревьев, падал в тишину пустого сада. Рядом потрескивал огонь в жаровне, но пламя не давало тепла, только звук и мерное, завораживающее движение. "Летом мы любуемся бегущей водой, зимой - танцующим пламенем". Стены расплылись и исчезли, оставив только деревянные колонны опор и небольшую светлую скамейку. Почему-то не хотелось ее касаться.

[Соуль >>>]

Землю укрывало тяжелое белоснежное полотно. Такой - полупрозрачной, сияющей, с едва заметным синим отливом - никогда не бывает бумага, и снег рисуют легкими мазками голубого. Но он все равно получается тусклым. Звезды на этом пушистом покрывале превосходили те, что бывают на небе, и по яркости, и по нежности. Протянула руку - тяжелый алый атлас рукава замерцал прозрачными искрами. Зрелище волновало, будило смутное, едва ли осознанное беспокойство. Почему алый? Стройные стволы деревьев бросали на снег четкий лиловый орнамент теней, но солнце занимало полнеба, отражалось самим воздухом. От расплывчатой, невыносимо-яркой полусферы голова раскалывалась тяжелой, гнилой болью - и эта боль заставляла помнить о маленькой каюте, пропахших тревожным, нездоровым потом простынях, пересохшем горле и невыносимо-зябком ветре. Спокойствие умершего до весны сада нравилось больше. Чтобы не потерять ощущение, не стала закрывать окно - только укуталась с головой еще и в покрывало, почти спрятав лицо под грубой шерстяной тканью. Беседка приветливо обняла спокойным холодом и тишиной, изредка прерываемой только далекими переборами битвы.
Время бежало. Раздался глухой стук - топор вгрызался в иссушенную погодой древесину опоры, потом еще и еще раз. Каждый удар отдавался едва ощутимым толчком в плечо. Девушка попыталась протестовать, но не получалось даже повернуть головы - в шее у затылка появились плотные узелки боли, а снег смазывался и бледнел от каждого движения, сменяясь тошнотворным хаосом из всех оттенков черного. Вяло простонала, чтобы оставили место в покое. Из глаз снова потекли слезы - то ли от боли, то ли от того, что возврат к реальности отзывался тихим отчаянием.
Один из воинов подхватил под руки - ее вели по пустым коридорам - окна были открыты и полупрозрачный шелк драпировок утопал в снегу.
- Оно все растает, - проговорила почти одними губами. - Потечет водой. Закройте.
Стражник - почему-то темноволосый - не послушался, но приказывать не было сил. Только наклонила голову в жесте недовольства. Коридоры изгибались змеями, но из каждого окна открывался один и тот же вид: заснеженная беседка, где-то на грани восприятия - алые блики на белой поверхности. И привели в конце концов туда же - знакомая скамья из светлого дерева, потухшая, выложенная камнями жаровенка. Не хотелось, совсем не хотелось касаться гладкой поверхности.
Снова сумрак.

[Кысь >>>]

Лежала... на смутно знакомой кровати, на деревянной скамейке, прямо на снегу, в звенящей черной пустоте. Иногда открывала глаза и к тяжелым, сумбурным образам прибавлялось еще едва ли знакомое, но почему-то вызывающее нежность лицо. Алый атлас переливался звездами, а снег в тени ткани был сумеречно-лиловым. Пурпурные блики ласкались к ткани, и казалось, она вот-вот вспомнит... Память пыталась пробиться сквозь тяжелые путы боли, казалось, стоит только понять, и все закончится, и можно будет навсегда остаться в этом снегу, и больше ни о чем не думать... Рукава одежды становились крыльями, прозрачными, оранжевыми, белыми, золотыми крыльями. Старинная баллада сама собой ожила где-то внутри, заиграла знакомыми с детства образами, выходившими из пересохших губ немелодичным хриплым полушепотом. Арисэлли, что танцевала у прибоя, заметивший ее матрос, корабль, что покинул гавань... Как заклинала закат, чтобы обратил в чайку, как тоска стала призрачными, прозрачными крыльями... Как не долетела до корабля. И тоскливые крики птиц, чаек с оперением цвета заката, тех, что водятся только на скалистых побережьях Айона. Что-то важное было в этой балладе, быть может, одно-единственное слово, образ... Не могла вспомнить. Снова открыла глаза, ища взглядом знакомое-незнакомое лицо.
-Дига? – в холодном, резковатом голосе, пробивавшемся через видение, ломался лед.
-Дига. Водяной маг протащил кифи на корабль. С трудом пробился и отобрал, запер зверька пока у себя и напоил травной. Начал заваривать то же для матросов, чтобы избежать...
-Хорошо, - на лоб девушки легла мокрая ткань, распространяющая терпкий, режущий глаза аромат. – Дига передается только зверем. Многих успел заразить?
-Человек десять. Я успокоил команду, устроил остальных. Люди здорово напуганы, но смотря как дюжина приходит в себя, постепенно возвращаются к прежнему настроению.
-Хорошо. Идти, Таину. Я позабочусь здесь, потом помогу тебе с остальными.
Голос замолчал, словно прислушиваясь к тихим словам. Что-то о корабле, который не вернется и полупрозрачные крылья за чужой спиной, чайки, погоня.
-Тише, тише, Волчок, - зажурчала вода и на лоб лег свежий компресс. – Потом, всё потом.
Послышался скрип досок, потом шаги и щелчок замка.

[Соуль >>>]

Лето 139 года, седьмого цикла, 2 июня.

Долгое время вокруг были только сумбурные, суматошные видения, перемежающиеся периодами тяжелой пустоты. Часть она помнила, о части только догадывалась, а некоторые и навсегда скрылись где-то в самой глубине сознания. Когда, наконец, проснулась, первые секунды не могла думать от пугающей пустоты. А потом открыла глаза - и пустота сменилась дурным, тянущим ощущением во всем теле, серым неярким светом и привычной качкой. Слышно было, как о борт корабля плескалась вода, как скрипело дерево, как шелестела бумага где-то рядом. Попробовала подняться - руки отозвались неожиданной слабостью. Зато узнала каюту.
Сидевший рядом темноволосый мужчина встрепенулся и поднял покрасневшие глаза от лежавших на коленях карт. На столе неподалеку стояли деревянные плошки, откуда доносился тяжелый, горьковатый запах. Лежали мокрые тряпки, съежившиеся темно-коричневые листы… Светлая, сухая ладонь легла на лоб девушки - он успокоено вздохнул.
Сали виновато спрятала глаза.
-Вахта... Я... Надо было предупредить?
Сулла отрицательно покачал головой и принялся разливать из гревшегося на усиках небольшой жаровни чайника горячую воду по деревянным чашкам. Горький запах усилился и стал нестерпимым.
-Дага, южная лихорадка. Кифи переносят. Здесь этим болеет в детстве каждый ребенок.
-Долго?..
-Пятый день, - капитан приподнял рыжую голову одной ладонью и поднес к губам девушки чашку. – Пей, Волчок. Тебе не следует вставать еще несколько дней.
Покорно выпила, потом начала возражать.
-Я быстро оправлюсь, - очередная попытка приподняться на локте.
Сулла легко уложил ее обратно и сел рядом, укрыв теплым пледом по шею. Прозрачно-черные глаза смотрели строго и одновременно тепло:
-Не беспокойся, Волчок. Отдыхай, - он снова опустил ладонь на прохладный теперь лоб. – Ты много говорила в лихорадке. Айона, Арисэлли, что-то о кораблях, чайках и преследовании. О снеге. Металась, словно было тяжело.
-С-не-г... - задумчиво моргнула. - Это ничего, это Элеане... и баллады.
Взгляд стал непонимающим, когда произнесла последнее слово. Капитан согласно качнул головой, и, наклонившись, поцеловал укрытый спутанными прядками светлый лоб. Девушка прикрыла глаза и едва заметно улыбнулась.