Над облаками

[Янтарь >>>]

Продолжение

А там оказался... да, тот самый протез.
Кримт уже успел поработать и с доставленной ему мягкой кожей - самой близкой по цвету и качеству к человеческой, какая только была. Кристаллы и врожденная магия корладов помогли ему намертво спаять покров с тонкой металлической основой, так что сейчас протез на взгляд ничем не отличался от оригинала. Впрочем, самое удивительное от глаз было скрыто - внутреннее устройство. Тейгар заслуженно гордился тем, что смог точно воспроизвести все дыхательные пути.
По размеру протез полностью соответствовал ранее отданному корладам портрету.
- Длинный, всё равно длинный! - лоб девушки прочертили морщинки разочарования. - Папочка должен был передать вам, что я хочу как можно короче!
- Иначе было невозможно, - речь зашла о протезе, так что Тейгар счел нужным вмешаться. - Более короткий не вместил бы всего необходимого. Могу показать расчеты, я захватил их с собой.
- Давайте сюда ваши расчёты, - неожиданно для всех, в том числе и для себя самой, потребовала Тимея.
- Пожалуйста, - кивнул корлад; из второго футляра появилась пачка листов, покрытых цифрами, чертежами, и многочисленными пометками на корладском. Кримт вежливо протянул бумаги девушке.
Тимея чуть дрожащими пальцами приняла бумаги из рук Тейгара. Развернула один лист наугад, хмуро вперилась глазами в четкие линии проекций носовой полости, пробежалась глазами по столбикам малопонятных цифр и совсем уж непонятных записей сбоку от чертежа. А потом всё так же наугад ткнула пальцем в одну из линий на рисунке.
- Вот это я б на вашем месте я сделала бы совсем по-другому. И вот это тоже.
И, не дав корладу ни малейшего шанса полюбоваться на мнимую оплошность, как бы невзначай быстро перемешала все бумаги, протянув их Тенгару обратно.
- Но времени у меня совсем мало, потому, так уж и быть, буду довольствоваться тем, что есть.
Брови Кримта взлетели вверх; он уже было собрался задать вопрос, но поймал взгляд Риены, и промолчал.
- После операции необходимо некоторое время для реабилитации, - вернула разговор к прежней теме Дарующая.
- И сколько? - снова сощурившись, поинтересовалась Тимея.
Риена пожала плечами.
- Для людей - вероятно, несколько дней. Срок можно сократить за счет максимально осторожных движений, но ненамного.
- Я не могу позволить себе ждать так долго! - всплеснула руками Тимея, впервые выглядевшая искренне огорченной. - У меня свадьба на но...
Она замялась.
- У меня свадьба совсем скоро.
- Я ничего не могу сделать с человеческим организмом, - пожала плечами Риена. - Иначе протез просто не приживется, и вам будет еще хуже. Я и так старалась сократить сроки до минимума, но день-два - меньше нельзя.
- День, - исподлобья глянула на неё Тимея. - Хорошо, день - это ещё куда ни шло.
- А дальше - крайне медленные и осторожные движения, - напомнила Даклен. - Иначе опять-таки есть риск отторжения.
- Ладно-ладно, я согласна, - брезгливо передернула плечами Теимя, которой от предупреждения Дарклен стало не страшно, а скорее пакостно.
- Тогда попрошу вас, - Риена, уже расставлявшая извлеченные из футляра флаконы, протянула один из них девушке, - капнуть этим на кожу. На руку лучше всего.
Поняв, что операция начинается, Тимея заметно побледнела - она-то была не прочь поспорить с корладами ещё часок, а лучше парочку, а там, глядишь, нос сам собою волшебным образом бы и вырос. Но, какой бы избалованной ни была, девушка всё же понимала, что не всё в мире будет идти сообразно её мечтам. Теперь уже вовсю трясущимися пальцами она взяла флакон и, наклонив, уронила на подставленное запястье несколько густых матово блестящих в свете канделябров капель. Жидкость мгновенно впиталась в кожу; на мгновение появилось бледное розовое пятно, тут же пропавшее. Риена удовлетворенно кивнула.
- Аллергии нет, значит - "ремский сон", - она подняла один из флаконов, в котором мягко мерцала синеватая жидкость. - Так... этот стол подойдет. Давайте начнем. Тейгар, инструменты.
Кримт кивнул, принимаясь распаковывать требуемое; Риена тем временем сбросила верхнее одеяние, опустив на один из стульев. "Хирургические руки" отделились от основных, затрепетав в воздухе тонкими пальцами, пинцетами и лезвиями.
- Прошу, - Дарующая кивком указала на стол.
Но Тимея, ещё минуту назад такая решительная, замерла на месте мраморным изваянием и лишь испуганно хлопала ресницами. На помощь пришёл Корт - мягко подхватив госпожу, он поднял её на руки, перенёс на стол и бережно опустив на заранее расстеленную простынь. А потом с трепетом снял с лица девушки вуаль, обнажив уже наполовину затянувшуюся тонкой розовой кожицей рану.
- Так... - Риена с профессиональной сноровкой осмотрела лицо. Две из "хирургических рук" легко коснулись раны; между сдвинутыми бровями Даклен появилась морщинка. - Ясно. Выпейте. Трех глотков хватит.
Она протянула уже откупоренный флакон с синей жидкостью.
Тимея смогла только открыть рот, зелье туда тонкой струйкой влил уже Корт, точно отсчитав нужный объем. Едва упала последняя капля, испуганно распахнутые глаза девушки начали медленно закрываться, дыхание сделалось из неровного лёгким и глубоким, а руки, сжимавшие края простыни, спокойно легли вдоль тела.
- Госпожа, прошу, обращайтесь с ней как можно бережнее, - тихо, словно боясь разбудить уснувшую, прошептал Корт, протягивая Риене остатки снотворного. - Тимея - девочка вздорная, но в сущности добрая. Она заслуживает быть счастливой...
- Я не заметила в ней доброты, - вздохнула Даклен, завинчивая флакон. - Но каким бы ни был пациент, это не имеет значения. Я Дарующая, и мой долг - работать со всеми одинаково. А счастье будет делом уже ее собственных рук.
- Спасибо, - совершенно искренне поблагодарил её слуга. - Тогда не буду вам мешать. Если что - зовите.
Он отошел на почтительное расстояние и замер у стены, внешне безучастный ко всему, но в любую секунду готовый прийти на помощь, если целителям от него что-нибудь понадобится.
- Спасибо, - совершенно искренне поблагодарил её слуга. - Тогда не буду вам мешать. Если что - зовите.
Он отошел на почтительное расстояние и замер у стены, внешне безучастный ко всему, но в любую секунду готовый прийти на помощь, если целителям от него что-нибудь понадобится.
А Корлады меж тем принялись за нелегкую, кропотливую работу.

(С мастером Ви-Зетом)

[Кысь >>>]

Утро наступало медленнее обычного, и не только для одной Геры. Орки все как один подскочили еще до зари. Посольство определенно становилось нервным. Это означало проблемы, но одновременно нравилось, означало, что не придется занимать свое время изучением архитектурных красот. Кроме того, угроза неожиданно сплотило посольство куда более привычных формальных уз - оркина поймала себя на том, что поддразнивает рыжеволосую ведьму, а Шагра улыбалась в ответ без привычной опаски. Аграт казался здорово раздраженным необходимостью жить в четырех стенах, но был на удивление толерантен по отношению к играм женщин.
Наконец, небо посветлело достаточно, чтобы Гера решилась побеспокоить охрану. Гонец, отправленный ей, вернулся со странной вестью - король нездоров, но император примет гостью в тронном зале за них обоих. Это заставило бурую сощурить брови в подозрительном жесте (неверно истолковавший гримасу охранник укатился за дверь намного быстрее, чем требовали обстоятельства), но выбора не было. Гера снова открыла дверь и нашла взглядом храброго воина.
- Я пойду говорить с императором. Проводи.
Короткий, полный почтения кивок в ответ.
- Следуйте за мной.
Император был в тронном зале не один. У стены, скрестив руки на груди, возвышался Рейнальд Зегенхайм, огромный в своих синих рыцарских доспехах. Лихо подкрученные усы капитана "Несущих кару" говорили о неплохом настроении, а круги под главзами - о бессонной ночи без глотка спиртного. И не первой. Сам Император сидел на троне, положив левую руку на рукоять упёртого в пол меча, как на подставку, и листал на коленях толстую книгу. Чёрная траурная мантия и сегодня украшала плечи правителя, словно огромные сложенные за спиной крылья ворона.
Гвардейцы без слов открыли дверь и взяли алебарды на караул. Посланницу ожидали.
Гера постаралась не выдать, что знает кого-бы-то-ни-было в этой комнате, но не была уверена, что получилось. Оставив охранников позади, оркина поклонилась императору, и только после этого подошла к трону.
- Меня называют Гера, и говорить мне разрешил Ахарак, воздушный отец Армады. Посольство ночью было арестовано по доносу. Аграт, рука Гранд-Капитана и я, наблюдатель Шамана, ставим свое слово против. Я прошу расследования. В одну ночь посольство дважды подвергали опасности. У общего врага есть выгода в этом.
Император отложил книгу и поднялся с трона.
-Я знаю, посланница. Я знаю и другое. Вчера мне пришли тревожные вести, Гера. В них говорится, что ваш народ напал на наши поселения на границе. Я знаю, что те, кто прибыл к нам для переговоров, были посланы Гранд-Капианом. Скажи мне - честно, без обиды и без гнева, если мои слова будут тяжелы... Мог ли Гранд-Капитан Армады не доверить своих истинных замыслов вам? Мог ли он использовать вас, чтобы затеять войну, пока Альянс ослаблен. Скажи мне - от этого ответа будет многое зависеть.
- Он мог продать нас как любого другого. Шахета мог тронуть только Верховный Отец. Я не дам тебе гарантии, Император.
- Значит так... Это трудное решение теперь, Гера. Таллас - великий лорд, пусть и только на словах. Его род славен, но судить о человеке по роду - значит судить о яблоке по кожуре. Внутри оно может прогнить... Скажи, что нужно вам, чтобы принести мне слово Гранд-Капитана о союзе на время войны с демонами? Если - только слово моё и короля людей - я готов и имею право дать их, - Давион слетел вниз, шурша складками мантии. Густо-синий шрам на щеке, казалось, горел изнутри. - Я рискую всем, что есть у меня и у Альянса. Пусть Гранд-Капиран услышит слово правителей волитаров и людей - мы клянёмся нашими Богами, нашими предками и нашими жизнями не чинить зла народу Армады во время войны с порождениями Пустоты и пять лет после неё. Всякого, кто ослушается этого - настигнет кара по закону и воле Короля людей и Императора волитаров. Того же мы просим от Гранд-Капитана, и если примет он наше слово, с того дня будет заключён союз. Кроме того, - он бросил взгляд на Рейнальда. - Я готов довериться вам и здесь. Я снимаю арест с посольства своей волей. Случившееся этой ночью будет рассмотрено самыми доверенными из тех, кто служит мне. Если истина будет ко злу - так решили Боги. если к добру - значит я не зря доверял вам. Так решили я, Давион Волитар, Император Волитаров, и король Менгаард, владыка людей, правители Альянса.
- Посольство берет обязательство донести слово Императора до Гранд-Капитана и от Гранд-Капитана Императору. Посольство также может поставить свой груз на весы. Мы благодарим Императора за оказанное доверие и волю к исполнению моей просьбы, - Гера полностью вернулась в роль специалиста по людям, и теперь в ее речи почти не слышалось даже орочьего отрывистого акцента. Оркина сама бы удивилась собственному спокойствию, если бы осознавала его. - Осмелюсь просить у Императора еще одного. Наши слова будут иметь больше веса в Армаде, если любой из посольства увидит воочию тень и борьбу с нею.
- Хорошо. Одержимый будет продемонстрирован вам сегодня же, - кивнул Давион. - Ещё я прошу передать Гранд-Капитану следующие слова: никто из верных Альянсу воинов не тронет орков на нашей земле, на островах и между ними - я отдал такой приказ, и ему последуют. Все, кто не подчинится моему слову - изменники, - щека со шрамом дёрнулась, но Император договорил. - А кара изменникам - смерть. И если они примут её от рук наших союзников - это их вина и воля Богов. Пусть воины Армады не дают им пощады.
- Слова Императора достигнут ушей Гранд-Капитана. Благодарю за аудиенцию.
Гера снова поклонилась императору, теперь - в знак того, что ее собственные вопросы исчерпаны.
Давион улыбнулся, на миг снова из правителя обратившись в юношу.
- Я надеюсь, никто из вас не пострадал. Ночь была непростой, мы многих потеряли... Но и многих уничтожили. Скажи, Гера - что думают в посольстве о случившемся и о тех, кто за этим стоит? Всё, чем вы можете помочь изобличить того, кто подставляет вас, будет полезно. И главное... в самом посольстве и на вашем клионе ведь нет демонов, так? Кто ещё мог бы узнать о вас - по чести или бесчестно? Кто-то сталкивает нас лбами, я чувствую это... Но кто?
- Если наш противник не уверен в себе, союз будет пугать его. Посольство - не секрет для дворян людей, для их партнеров по тренировкам и для их слуг. Но у того, кто вам нужен, есть деньги и знание армии.
- И жажда войны. Как угодно - всё сходится на Талласе или Солидоре. Но они никогда прежде не ладили... Неужели это был просто долгий спектакль для нас? - пожал плечами Джаст. - Хотя... Одержим ли Таллас - сложный вопрос, но Вэин одержим, и это знают все. Хватит ли глупости Лорду Пустого Места... Я узнаю всё, обещаю. Пока что - будьте осторожны. Никакие запреты на магию и никакие ограничения свободы на вас, как я уже сказал, не действуют. Прошу об одном: убедите Гранд-капитана.
Император посмотрел на оркину ещё раз и, виновато пожав плечами, отвернулся, снова взлетая к трону.
- Сэр Зегенхайм, проводите посланницу Геру и проследите за её безопасностью. Помните о моих поручениях. До захода я жду доклада об их успешном исполнении.
- Слушаюсь, мой Император, - Рейнальд лязгнул кулаком о грудь как самый настоящий корлад и поклонился оркине, - Прошу вас, миледи.
Император, вернувшись на трон, снова раскрыл книгу.
Гера повторила поклон еще раз, после чего проследовала за стражниками и капитаном. Последние, будучи разжалованы из тюремщиков, почувствовали себя не в пример увереннее. Сама же бурая, вдруг осознав, что было и не было сделано, что из возможностей было выбрано, а что упущено, чем обернулся визит, чем он грозит уже в ближнем будущем, и как многое теперь изменилось, почувствовала, что дрожит. Но только выше вскинула голову.

(и Скорп =) )

[higf >>>]

Утро 10
Опасная встреча

Проснувшись, Мири не сразу вспомнила то, что было вечером, а вспомнив, не сразу поверила. Прогулка к площади, где раздавали хлеб прямо с фургонов, попытка первой пролезть к освободившемуся окну. Девчонка ловко лавировала между прохожими, но этих двоих попросту не заметила. В результате - едва успела выставить локоть перед лицом, чтоб не расквасить нос о панцирь Клоута. И сразу же - испуганно отлетела в сторону, надеясь, что за слоем грязи наемник ее попросту не разглядел.
- Смотри куда лезешь, щенок!
Рейзор оскалился, бросив на Мири неприязненный взгляд - действительно, в этих обносках он ее не то что не узнал, даже принял за мальчика.
- Что, жить надоело? Я тебя проучу сейчас!
Он шагнул вперед, но другой воин положил руку ему на плечо:
- Рей, не стоит об этого оборванца руки марать. Да и дело наше...
- Тьфу, - Клоут плюнул в лицо Мири, и зло процедил: - Живи пока.
Оцепеневшая от страха девчонка даже не увернулась бы от плевка, но он сам большей частью пролетел мимо. Наконец, почувствовав себя в состоянии двигаться, девчонка пробормотала "угу" и бросилась прочь.
Позавчерашнее сражение заставило портного почувствовать себя сильнее и увереннее. Нет, ради себя он не стал бы спорить с солдатами, но...
- Я думал, что воины должны защищать мирных людей, - Кремиш задержал мальчика, положив руку ему на плечо, и становясь между ним и солдатами.
- Не надо, - шепнула Мири и потянула защитника за рукав.
- Почему? – сбавив тон, обернулся портной.
- Потом расскажу... пошли.
На губах Фиарского Клоуна заиграла улыбка, уже знакомая девушке по их первой встрече - плотоядная улыбка хищника, повстречавшего беззащитную добычу.
- Считаю до трех, и чтобы духу вашего здесь не было, - медленно прошипел он.
- Мы не получили еду.
Ремесленник бросил злобный взгляд на Рейзора, но повернулся, следуя за мальчишкой, гораздо лучше приспособленным к уличной жизни.
Тот углядел поредевшую очередь к одному из фургонов, и потянул мужчину туда.
- Это человек Бейли. Он даже не будет наказан.
Портной оглянулся вокруг и понизил голос:
- Белой Маски на них не хватает. Одного мало, видать. А говорят еще про закон!
- Если увидишь его близко - постарайся, чтобы он тебя не узнал. Это важно.
- Хорошо... Откуда ты его знаешь? – запоздало сообразил Сайц, почесав редеющие волосы на затылке.
- Я.. один раз обманул его. - Мальчишка вздрогнул. - До сих пор кажется, что он идет за нами.
- За что тебя ищут? Или это тайна?
- Это тайна, - грустно улыбнулся оборванец. - Смертельная.
- У тебя слишком много тайн, - вздохнул портной и положил руку на плечо мальчику. – Слишком много, чтоб мой дом надолго смог укрыть тебя.
Тот кивнул.
- Мне скоро придется уйти... Только не хочется.
- А тебе есть, куда? – Кремиш нахмурился.
- Нет. Не бойся, все будет в порядке.
Они добрались до окошка, и разговор прервался. Сайц чувствовал себя неуютно, получая свою порцию, и подавил вздох. Когда они чуть отошли, мужчина сказал:
- Знаешь, мой дядя стал солдатом... не захотел быть ремесленником. Уходя на войну с Армадой, он тоже говорил, что все будет в порядке.
- Но Армада же нас не разбила, - улыбнулся мальчишка.
- Только дядя с этой войны не вернулся, - пожал плечами портной.
Оборванец долго молчал. Потом добавил:
- Если бы ты знал, в чем дело, ты сам бы меня убил.
Кремиш долго смотрел на своего спутника и даже чуть не упал, столкнувшись с каким-то прохожим. Извинился, затем, глядя перед собой, тихо сказал:
- Ты меня спас. Не могу представить, за что я мог бы убить тебя. Ты разрушил мой дом? Или ты одержимый, Картис?
- Нет. Но, кажется, это все из-за меня.
- Что – всё? – удивленно вскинул брови ремесленник.
- Убийство императора, война...
Встревоженный Сайц торопливо потрогал свободной рукой лоб мальчишки.
- Ты заболел? Лоб холодный. Потрясения последних дней... Не волнуйся, это бывает. Только никому об этом не говори!
Портной вовсе не хотел, чтоб над мальчишкой смеялись. Лекари, конечно, не заберут сумасшедшего – не до того им сейчас. А вот другие ребята могут поднять на смех, а то и побить.
- Я серьезно. Но не волнуйся. Меня больше заботит будущее.
- И что же собираешься делать? – вздохнул Кремиш, думая, что это пройдет. Вот Картис поест, поспит...
- Я не могу убить его, даже если решу. Оставаться во дворце - зло и нет пользы. Уйти я не могу тоже. Буду здесь, когда все начнется.
- Может быть, когда-нибудь я пойму, - задумчиво произнес Сайц. – Тебя спрятать в подвале или еще где-то?
- Нет. Искать будут маги. Лучше я просто уйду завтра утром.
- Я не гоню тебя!
- Я знаю. Но так будет лучше.
Сейц вздохнул и не сказал ничего.

Сейчас утро настало. Мири закрыла глаза и лежала еще две или три минуты, делая вид, что спит, но потом собственное притворство показалось глупым. За окном уже рассвело. Девчонка влезла в штаны и притихла, пытаясь по звукам определить, встал ли уже портной.
Ровное дыхание, шорох – такой бывает, когда человек ворочается на ложе, не просыпаясь.
От вчерашнего хлеба осталось три куска. Один Мириам завернула в пояс. Скрипнула и неслышно закрылась дверь.
Сейц приподнялся на локте и посмотрел на закрывшуюся дверь.
- Надеюсь, мы еще увидимся, - шепнул он. - Прощание – тяжелая вещь.

(c Кысь и Тельтом)

[V-Z >>>]

День десятый, ранее утро
Император и маг (со Скорпионом)
Несмотря на то, что Тиверен Киймар никогда особенно не любил рано вставать, при необходимости он это мог, причем без особенного труда. Главное, чтобы причина была веской. Университетская жизнь, где ранние лекции были отнюдь не редкостью, к этому неплохо приучала.
Так что этим утром он поднялся достаточно рано, помня о высказанной вчера просьбе коллеги. И лишь надеялся, что Император тоже окажется уже на ногах.
Проходя коридорами дворца, Мастер Сведений привычно прятал левую руку в складках одежды. Это в Университете его протезу уже никто не удивлялся, а в Столице он каждый раз привлекал внимание. Люди и так взволнованы, не стоит еще больше будоражить, пусть и немного.
А, вот и нужные двери впереди... разумеется, с гвардией.
- Мастер? - один из гвардейцев, кажется, узнал гостя в лицо. - вы к Императору? Осмелюсь заметить - он в жутком расположении духа - после ночной резни... Если угодно - я о вас доложу.
- Я хотел бы попросить аудиенции, - кивнул Киймар.
Упоминание о резне заставило его лишь покачать головой. О ночных событиях Мастер Сведений уже знал, пусть и без деталей; но и того, что было услышано, хватало, дабы оценить масштабы случившегося. На ум приходило лишь старое слово "гекатомба", услышанное еще в молодости, во время странствий.
- Минутку, - гвардеец открыл дверь и скрылся внутри тронного зала.
"Мастер сведений Киймар к Императору!" - и в ответ голос, словно постаревший лет на десять за последние дни: "Пусть войдёт". Казалось, в этом голосе - усталость тысячи человек, настолько тяжело он звучал. Горечь, досада, вина, тоска, немыслимое напряжение сил - всё слилось в простых словах: "Пусть войдёт".
- Император приглашает вас, - с лёгким поклоном возвестил вернувшийся гвардеец, открывая проход перед Киймаром.
"Похоже, гвардеец был более чем прав", - с такой мыслью маг перешагнул порог. Вежливо поклонился по правилам этикета, и, выпрямившись, задержал взгляд на лице Давиона.
Да. Не надо быть целителем, чтобы понять - молодой Император устал, почти до изнеможения. И черная мантия это только подчеркивает; пожалуй, даже нынешняя постоянная спутница выглядела менее изможденной.
Тиверен остро ощутил, что не стоит взваливать на правителя волитаров лишние заботы... но он ведь уже пришел.
- Приношу извинения за беспокойство, - произнес Киймар, - но вчера состоялось заседание Совета Университета, и я был направлен, чтобы доложить о результатах.
- Докладывайте, - выдохнул Джаст. Говорить ему, похоже, и правда было очень тяжело. - Прошу прощения, с утра пришли дурные вести.
- Я слышал, - помрачнел Тиверен. Машинально переплел пальцы, живую плоть с корладским сплавом. - Волей Совета Архимагом избран Сагемир Велгест, Мастер Воды. Совет желал бы провести ритуал наделения Волей как можно скорее, возможно - даже сегодня. Он просит предоставить для этой цели какой-либо из залов дворца.
Сухие, ритуальные фразы показались неуместными, но что поделать - иных для таких случаев не существовало.
- Дворца? Ах да... подождите... Ритуал Одарения, это так называется? Я ничего не путаю? От усталости у Императора тоже всё может перемешаться в голове, - Давион поднялся, расправил плечи и кулаком протёр посиневшие глаза. Совсем как мальчишка, уставший после долгой бессонной ночи и теперь искренне пытавшийся не заснуть ан уроке у строгого учителя.
- Именно так, - подтвердил Киймар. - "Наделение Волей" - немного более старое название, его до сих пор в некоторых документах используют.
- Понятно. Скажите, мастер Киймар, а как отнесутся отправившие вас, если я предложу для этой церемонии Дворец Высокородных? Обитель Чистокровных - чем не достойное место, и лики богов там не замутнены, несмотря на попытку предателя осквернить их. Да и потом Одарение наверняка очистит этоместо от любой скверны, что там могла сохраниться? Что скажете? - в глазах Джаста неожиданно блеснул огонёк, Император распрямился и положил левую руку на эфес меча.
- Я думаю, это более чем подойдет, - улыбнулся Мастер Сведений. - Насколько я помню архитектуру, главный ритуальный зал в Университете устроен похожим образом, так что это отличное место. И вы правы насчет очищения; там, где воля Четверых обретает форму, нет места их врагам.
Он разомкнул пальцы, и солнечный луч отразился от полированной стали левой руки.
- Красиво... как это случилось? - поинтересовался Давион, любуяфсь тонкой работой и изяществом искусственных пальцев. - Мне только кажется - или работа и вправду корладская?
- Именно так, - подтвердил Тиверен. - Корладский хирург, хотя соединял он руку с телом не в Горнарисе. А что до того, как случилось...
Он пожал плечами.
- Я был молод, и очень много путешествовал, в том числе... - он на мгновение запнулся, а потом улыбнулся. - Сейчас уже вряд ли важно. В том числе и на корсарском корабле, у капитана Барзака. В Армаде его то считали героем, то ругали на чем свет стоит за поношение традиций. Во время одного совершенно фантастического дела я и лишился руки; среди прочих на "Саламандре" было два корлада. Один из них был воином, другой - врачом; он-то и сделал мне эту руку. И вот теперь уже сколько лет она мне служит.
- Врач-корлад на корсарском корабле? И какая же нелёгкая могла занести туда корладов? Или они не рассказывали? - с каждой минутой любопытство становилось сильнее усталости. Давион не мигая смотрел на протез. - Напомните мне, мастер Киймар, сколько вам лет?
- Сорок восемь, - отозвался Мастер Сведений. - А что до того, как они оба оказались на корабле...
Маг помедлил несколько секунд.
- Я знаю, но не уверен, могу ли рассказывать. Послы корладов - наверняка имеют право; если хотите, спросите их о тех, кто носят прозвища Ложное Сердце и Злая Легенда.
- Хорошо... быть может я спрошу. Скажите, а кто будет присутствовать на церемонии от Огня Небесного? Я успел кое-что почитать по этому поводу, - Джаст рассеянно пожал плечами, указывая на всё ещё сваленные возле трона и разложенные стопками книги. - Должны быть отмеченные всеми стихиями, верно?
- Будут все Мастера, - кивнул Киймар. - Мастера Астремиса и мастера Велгеста, который будет в центре ритуала, заменят их заместители. Также нужны еще два-три мага, чтобы контролировать высвобождаемые силы.
- Понимаю. Кто ещё, кроме вас, окажется в числе этих двух-трёх?
- Думаю, что еще кто-нибудь из магов в Столице, подходящих по силе и мастерству, и Говорящий от Университета.
- Чтож, буду очень рад поздравить нового главу Университета с Обретением Воли, - печально улыбнулся Давион,возвращаясь на трон. Медленным, тяжёлым движением юноша извлёк из кипы бумаг, кнпиг и рукописей довольно большой свиток и протянул Киймару. - Прошу вас, мастер. Я составил документ заранее, осталось только вписать место - сделайте это сами. Моя подпись и императорская печать приложены к документу. Только не забудьте, - и снова - вспышка. Короткий, но выразительный взгляд Давиона скользнул с лица собеседника на свёрток, затем снова встретился со взглядом Тиверена. - Хотя кому я это говорю, право слово.
- На моей должности необходима хорошая память, - отозвался Киймар, бережно принимая свиток. - Благодарю вас. Я немедленно сообщу Совету.
- Всего хорошего, - Давион склонился на троне, сгорбившись, подперев лоб поставленной на подлокотник рукой. Судя по всему, скорбь, печаль и усталость окончательно завладели душой Императора.
Киймар коротко поклонился в ответ, и двинулся к двери. Но, уже у самого порога, остановившись и не оборачиваясь, произнес:
- Когда я потерял руку, то посчитал, что прежней жизни не вернуть, и почти утратил волю к сопротивлению. Безмерная усталость, и горечь в душе - все, что было. Но потом Доран Злая Легенда вытащил меня на палубу, ткнул пальцев в солнце и велел поднять голову. Я поднял, и мне в глаза ударил яркий свет, неожиданно теплый. А Доран сказал: "Свет есть всегда. Ты можешь потерять руку, друзей, семью или свое дело - но свет есть всегда. Пока ты это будешь помнить, ты непобедим".
Мастер Сведений едва заметно пожал плечами.
- Я запомнил.
Давион словно не слышал его слов. Не шевелясь, полуукрытый чёрной мантией, похожий на старого седого ворона, Император недвижно сидел на троне, и лишь левая рука его медленно гладила навершие рукояти меча, прежде прнинадлежавшего лорду Финеасу Санкристу.
Киймар бросил взгляд через плечо, снова медленно кивнул и покинул зал.

[Daelinn >>>]

День 10. Визит к императору.

- Миледи Лаари.
Настойчивый стук в дверь как никогда напоминал об обязанностях - в том числе и стучавшему гвардейцу. Император Давион словно торопился куда-то - в глазах наследника Астерионов то играли огни, то лучился непонятный холод, затем резко сменяясь апатией и безразличием. Гвардеец, полдня простоявший в карауле в тронном зале, у самых дверей, пропускал туда сегодня такое количество разномастнейшего народу - и всех Император принимал по-разному, но всегда с книгой в руках. Гвардейцы всерьёз боялись, что ночные кошмары и сообщения с утра помутили разум Императора... если бы он не делал всё нстолько разумно, насколько мог бы любой из них.
- Миледи Лаари, Император Давион просил передать, что желает видеть вас.
Несколько секунд спустя из апартаментов "фрейлины" донесся сопровождаемый легким шорохом ответ.
- Благодарю, я прибуду немедленно, как только смогу.
- Поторопитесь, миледи. Император еле успевает со всеми своими делами... Кроме того, он просит вас почтить сегодня во дворце Высокородных церемонию принятия жезла и надеется, что вы не откажетесь. Я передам ему, что вы скоро будете.
Шаги за дверью торопливо удалились в напралении тронного зала.
Пять минут спустя (согласитесь, это довольно оперативно для любой леди, будь она Лаари или нет) дверь наконец открылась в уже пустой коридор. Милеана выглядела почти так, как в памятную ночь - темно-зеленый шелк платья и уложенная с помощью десятков заколок темно-рыжая шевелюра. Перехватив ладонью гроздь как обычно висящих на шее кулонов. Волитари обернулась на секунду - достаточно, чтобы закрыть вход в свои покои и для любопытных магов, - и полетела в ту же сторону, откуда к ней наведывался посланник Давиона. Спасибо пожару, оба правителя обретались сейчас в одном крыле.
- Леди Милеана Лаари к его величеству Давиону Волитару!
- Проси, - потребовал усталый голос из тронного зала, и алебарды на входе щёлкнули, пропуская даму внутрь. Двион, как и весь день, сидел на рроне, утопая в чёрной траурной мантии и листая огромный фолиант, раскрытый на коленях. Шрам на щеке правителя был налит яркой синевой крови - словно воспалённый. В глазах застыло выражение холодной отчуждённости, взгляд рыскал по строчкам, не поднимаясь к вошедшей.
Как и в предыдущий раз, чародейка вплыла в зал и ненадолго зависла в поклоне.
- Вы хотели видеть меня, Ваше Высочество.
- Да, - кивнул Давион. - Надеюсь, для вас ночь обошлась без бед? Мы многое потеряли за эту ночь... Думаю, вы уже извещены?
- Да, этого сложно было бы не заметить даже без докладов, - а именно, по отзвукам и поведению связанных магов, а особенно отсутствием или стилем получаемых от них ответов, но детали вряд ли интересовали усталого правителя. Огненная перевела взгляд влево, на серые стены за возвышавшимся троном. - Поэтому сказать, что "без бед", получится вряд ли. Разве что в отношении собственной жизни.
Взгляд чародейки переметнулся назад, к Давиону - решительный и отрицающий, словно пытался отбросить любую попытку обвинения.
- Понятно. Миледи, сегодня вечером во дворце Высокородных состоится ритуал Одарения. Сагемир Велгест, мастер воды, будет наречён новым Архимагом и одарен Волей Четверых. Я, увы, не смогу присутствовать там, и его величество Менгаард - также. Не уверен, что будет возможно присутствие и леди Наори, а поэтому я прошу вас от имени владык Альянса посетить этот ритуал.
Милеана медленно кивнула, оценив значение представительства. Благо, теперь у нее имелись два помощника, и выполнять прямые обязанности можно было без настолько пристального внимания к Его Величеству. Хотя бы иногда, если ситуация вынуждала.
- Я буду там от имени правителей, - подтвердила чародейка. - Хотя, признаться, я предпочла бы не оставлять Короля Менгаарда без... должной охраны, - "без присмотра", имела в виду огненная, но это прозвучало бы не очень тактично.
- Государевы люди надежны, как скала. Я уже написал указ, наделяющий вас нужными полномочиями. Прошу вас, - Давион протянул длинный свиток, лежавший у него рядом с книгой. - Я буду очень рад, если вы сможете быть полезны совету Университета, а также руке Архимага Ларсе Венаату. Это и пожелание его Величества Менгаарда тоже. Не волнуйтесь за него - сегодня вечером мы будем слушать музыку вместе. ручаюсь вам,я нашёл совершенно уникального певца, дабы усладить его слух.
- Желаю приятного вечера, - наклонила голову Милеана, на этот раз действительно удивленная выбором способа времяпреповождения. Или, по крайней мере, его внешней стороной. - Что-то еще?
- Прошу вас, отнеситесь со всей серьёзностью к вашим полномочиям, - устало улыбнулся Император. - Как бы они ни были... широки. Это в интересах Альянса, и может потребовать больше внимания - хоть мы оба и знаем, что внимания тому, кто охраняет государя людей, не занимать. Пусть при вас или достаточно близко будет кто-то, кто сможет быстро донести до меня вести обо всём, что вы сочтёте достойным моего времени и внимания.
- Позвольте в таком случае спросить, где именно вы будете находиться и будут ли при вас другие чародеи? - с некоторым облегчением огненная погрузилась в детали.
- Могут быть, могут и не быть. Если вам будет удобнее - будут. Я практически весь день буду здесь... кроме церемонии вручения лорду-командующему жезла и последующих событий. Там запланированы кое-какие скучности... но Император не может, как лейтенант гвардии, возиться со своими подчинёнными весь день, отрабатывая приёмы боя. Придётся там побывать... да и старик Данатор, думаю, порадуется.
Лаари чуть заметно улыбнулась.
- В таком случае, я буду рассчитывать на двух своих новеньких... помощников. Поэтому рекомендую правителям Альянса держаться вместе. Что же до вестей... Вы уверены, что Руке Архимага требуется просто помощь, а не... - чародейка собрала волной пальцы, затем так же волной раскрыла и опустила ладонь, - присмотр?
- Я уверен, что присмотр требуется за ритуалом Одарения. Как бы я ни доверял главам Университета, в наше время... одним словом, не помешает проследить, чтобы всё было выполнено идеально. А что будет нужно Ларсе Венаату - он наверное объявит вам сам. Как я уже сказал, полномочия у вас будут широкие.
- Понятно. Применять их я также могу на свое усмотрение? Или - не применять.
- Разумеется. Я вам полностью доверяю, леди Лаари. Кому, если не вам? - и снова усталая улыбка. Похоже, все улыбки Императора успели устать даже больше, чем он сам.
- Тогда мне не стоит более отвлекать Ваше Высочество.
- Благодарю за визит. Возможно, мы сегодня ещё увидимся. Будьте осторожны, Милеана, - Давион снова открыл книгу и опустил глаза, оставаясь наедине со страницами. А рыжеволосая женщина, сделав короткий реверанс, неслышно вылетела из мрачного зала.

[Scorpion(Archon) >>>]

День 10
Подбор одержимого
(с Телем)

Переговоры с оркиной произвели на Сорогота Йогсора интересное впечатление: с одной стороны, результат их был в целом в пользу Альянса. С другой... Лейтенант слишком доверял послам. А доверять оркам - дело опасное. Они думают по-другому, иначе - с этим ничего не поделаешь. Гарантией их верности могло быть только слово Гранд-капитана... и то до тех пор, пока оный не соберётся взять слово назад. Но не признать, что орки - меньшее зло, было сейчас неразумно.
Именно поэтому старый гвардеец, дождавшись, когда галантный гигант-рыцарь выйдет вслед за посланницей, тут же предложил Императору свою помощь - а точнее помощь Смотрителей. Ведь в подземельях под Дворцом Закона и Равенства оставалась пара одержимых...
Император был даже рад удачному стечению обстоятельств, и, хоть Сорогот и не испытывал большой радости от нового своего визита к законникам, но долг свой исполнял достойно.
По крайней мере на этот раз не поливал с неба дождь.
- А, господин Йогсор, - смотритель стоявший на страже, гаденько улыбнулся. - Что-то вы зачастили, никак понравилось у нас?
- Приглядываюсь, - осклабился гвардеец. - Может и понравилось. Господин Элан у себя? К нему дело от самого Императора.
- Вы проходите, располагайтесь, - услужливо отступил от входа смотритель. - А Элана мы позовем, коли уж дело такое важное.
Судя по выговору, этот молодчик был из деревенских - а раз так, значит в последнем наборе на службу смотрители были не так разборчивы, как до смерти Дрейна.
Сорогот осторожно оглядывал всё, что попадалось по пути, подмечая малейшие изменения. на первый взгляд казалось, что особняк жил своей жизнью, и старый гвардеец старался, как мог, успокоить себя - но деревенский говорок смотрителя врезался в память острой гранью. Элан искренне верил в Дрейна... но по нему ли сапоги покойного лорда?
Старший Смотритель появился далеко не сразу, и выглядел несколько устало - не иначе, как поднимался из подвала.
- Гвардеец, что на сей раз? Мне казалось, дела с их величествами улажены.
После вчерашнего разговора с королем, Зубастый держался куда увереннее, чем до этого.
- Спокойнее, Элан. Я как всегда по делу. Во-первых, я ведь должен проследить, как развиваются ваши начинания, - примирительно начал Сорогот. - Во-вторых, у Императора так вам есть важное дело. Речь идёт, как нетрудно догадаться, о будущем Альянса.
- Все, что касается императора - касается и будущего Альянса, - пожал плечами смотритель. - Чем я могу помочь Его Величеству?
- Дело в том, что союз с Армадой почти заключён. Единственное, чего хотят орочьи посланцы - это убедиться в реальности демонов и их сил. Император просит вас провести показательную казнь одного из пленённых вами одержимых.
Сорогот понимал - просьба не мала, да и решится ли Элан тешить орков? Но отступать было некуда. Давион решил, что союз будет - значит он будет.
- Ну идем, - почти сразу мотнул головой Зубастый, обнажив клыки в неприятном оскале: - Все равно мне их девать некуда.
- Напомни, много их у тебя, - гвардеец бестрепетно следовал за Смотрителем по пятам, и все прежние жуткости и ужасы уже не казались опасными. Его-то, по крайней мере, Элан не собирался здесь заморить до смерти. - Нужен не очень опасный, но такой, чтобы не постеснялся показать нам своё прогнившее демонское нутро.
- Два, так что сам выберешь.
Они шли все тем же знакомым путем - до винтовой лестницы в подвал, и два этажа вниз, в клети для особо опасных преступников.
- Троих Марнел казнил перед... - Зубастый запнулся, поджав губы: - Перед смертью лорда. Известны имена еще нескольких, но взять их под арест не успели.
- Не хватило людей? И кстати, кто из ваших может казнить одержимого, не подвергая никого риску? Теперь, когда нет Марнела? - всё равно хотелось говорить. Кажется, только слова могли в этих стенах продолжать напоминать, что ты однажды отсюда уйдёшь.
- Казнить одержимого - не велика премудрость, - снова сверкнули клыки. - Вот что с начинкой потом делать? Тут магик нужен.
- Я об этом же. Значит предоставим. Давай показывай, - ухмыльнулся Сорогот.
- Да ты видел уже вчера - ничего не изменилось. Сейчас прикажу молодцам, они и выволокут паскуду...
- Элан, мать твою Землю!
Уродец-водяник возник настолько неожиданно, что даже Старший Смотритель отпрянул к стене.
- Маэль, какого хрена?
- Тот придурок, которого ты оставил следить за убийцей, пустил ему арбалетный болт промеж глаз!
Зубастый сглотнул, скрипя зубами и, видимо, пытаясь подобрать выражения не только нецензурные, но еще хоть немного информативные.
- Чего-о?! кто кому зарядил? Так, пошли разбираться, я тут с полномочиями от Императора. Никого никуда не выпускать! Скажи им, Элан, ты же тут главный! - толкнул Смотрителя в бок Сорогот.
- Предупреждаю, Йогсор, зрелище там не для слабонервных. Четвертый уровень.
- Нет выбора и нет времени, - отмахнулся гвардеец. - Ведите.
- Где ты набрал этих идиотов?!
Негодующе взвизгнул Маэль, оказавшись за спиной Старшего Смотрителя.
- Такой эксперимент сорвать! Наши старые ребята не посмели бы нарушить приказ!
- Ну хватит уже, сейчас разберемся!
Еще один лестничный пролет, и они оказались в караульном помещении, предваряющим выход к камерам четвертого подземного этажа. Прямо напротив лестницы двое смотрителей стояли позади третьего, привязанного к стулу:
- Ты это сделал, выродок! - Подавшись вперед, Элан схватил парня за тонкую шею, приподняв его вместе с сидением. - Зачем? Кто тебя подослал?!
- Он.. кхе.. мучился... - вырвалось с хрипом. - Я не мог этого видеть...
- Ну так отвернулся бы, неженка!
- Он и должен был мучиться! - Возник подле них Маэль. - Ты хоть понимаешь, что натворил? Или у тебя дерьмо вместо мозгов?!
- Погоди, - пальцы Зубастого сомкнулись сильнее. - Он не так прост, я уверен. А ну отвечай, сучье семя - тебя гильдия подослала?
- Отвечай мразь, или сгниешь тут! - Добавил колдун.
- О Четверо... Чем дальше, тем лучше, - недовольно буркнул Сорогот. - Мне тоже это милосердие не нравится. Обыщите его. Наверняка какую-нибудь связь с Гильдией можно будет установить. Настолько нахально ведут себя только неопытные убийцы.
- Или полные идиоты, - буркнул один из смотрителей.
- Займитесь им, - кивнул Элан, опуская едва не задохнувшегося парня обратно. - И вы, мэтр Маэль - тоже.
- Уж я им займусь, - мстительно прошипел маг, а его и без того уродливое лицо исказила злобная гримаса: - Он у меня по другому запоет.
- Нет! Неееет! Только не он!
Завопил несчастный, но тут же получил кулаком по затылку.
- Вот ублюдок, - Зубастый обернулся к гвардейцу. - Прикончил нашу единственную зацепку к гильдии. К убийцам лорда Дрейна!

Сообщение отредактировал Scorpion(Archon) - 23-02-2009, 22:26

[Тельтиар >>>]

Те же, там же

- Мастер по страданиям, да? - Сорогот пытался не показать, какое отвращение вызывает у него всё происходящее. - Как вы можете заставить его страдать? Нужно, чтобы он заговорил. И желательно - до того, как умрёт, а ещё лучше - до того, как я уйду. Если мне удастся доложить об успехах в раскрытии убийства лорда Дрейна - это будет для Смотрителей лучшей рекомендацией.
- Ничто не развязывает язык лучше, чем добрая пытка. Приступайте, а мы с господином Йогсором пока попьем чайку, - Старший Смотритель развернулся к выходу. - Идем, уверяю - результат не заставит себя ждать.
- Верю, - внутри всё дрожало от злости, но... но. Император Давион должен об этом узнать. В своё время. И тогда Сорогот Йогсор с радостью примет всю ответственность на себя. Тогда, не сейчас. - Но сперва - одержимые. Пойдёмте за ними.
- Пошлем человека за магиком, огненным, - уточнил Зубастый. - Сюда, пожалуйста.
Подниматься на самый верх они не стали - вышли на втором подвальном в караульное помещение. Чай уже был готов и в больших кружках поставлен на стол вместе со свежим хлебом и печеньем.
- Спасибо. Признаться, сегодня суматошный день, - благодарно кивнул гвардеец, усилием воли выгоняя из головы память о перекошенном от страха лице юноши, о мольбе и холодном ужасе в его почти детских глазах. - Император трясёт всех и вся. После ночи... он, наверное, в гневе. Вас-то не задело?
- А кому мы теперь нужны?
Элан отхлебнул чая, поморщился.
- Горячий, зараза.
- Ну, раз у вас в плену одержимые... мало ли? И патрульные, опять же.
- Я слышал, чароплетов резали в основном - а у нас только это чучело-Маэль. Бери печеньку, вкусная.
- Вкусное, - кивнул Сорогот, довольно хрустя. - А это чучело... Марнел у вас был лучше. Жаль, что тоже погиб - верный был маг, достойный. Чем он его пытает-то хоть?
- Марнел был боевиком, знал как поджарить негодяя, коли надо, а этот - водяник, - Элан выдавил с каким-то презрением. - Поначалу, наверное на дыбе растянут.
- А магические пытки?
- Этому, думаю и дыбы хватит, но - посмотрим.
- Дааа... Сегодня, кстати, Данатор будет жезл принимать. Сходите, для авторитета Смотрителей будет полезно, - Сорогот отхлебнул чаю. - Пусть помнят, что гибель милорда Дрейна - не конец, и спуску им не будет!
- Вечером его светлость будет погребен на дворянском кладбище, - в свою очередь сказал Зубастый. - Было бы хорошо, если Данатор пришел отдать последние почести милорду.
- Это надо обращаться к нему, - пожал плечами Сорогот. - Он может и согласиться, в принципе... Думаю, все планы на войну уже утверждены, дорабатывать-то нечего.
Печеньки хрустнули на клыках Элана.
- Я слышал - стражу перевели под начало дворцовых? Это правда?
- Должно быть так. Этот осёл Оррик надоел уже всем! - стукнул по столу кулаком старик. - Говорят, вернулся его сын - раненый, героем вернулся. И как ему жить с таким отцом? Позорище!
- Время покажет, - довольно безразлично ответил смотритель.
В дверях появилось лицо другого воина:
- Он во всем признался, господин.
- Говори! - Глаза Элана сверкнули неподдельным интересом.
- Сначала отрицал, но мы его вывели на чистую воду - засланный паренек-то оказался. На золото падок, гад - вот убивцы его и подкупили, а Санд, гад, взял без проверки.
- Кто такой Санд, напомните? Сдаётся мне, без отличного боевого мага вам тут совсем никуда. Надо ускорить процесс, - сердито проворчал Сорогот.
- Санд изгнан из рядов смотрителей за мерзкие дела, - в голосе Элана явственно слышалась неприязнь. - Хотя, надо было казнить гада.


- Быть может. Какие-то зацепки пытаемый вам дал? - нетерпеливо поинтересовался Йогсор.
- Пару имен, вот, - смотритель протянул Элану протокол допроса.
- Возьми десяток толковых ребят и арестуйте всех подозреваемых, - мельком глянув на лист, велел Зубастый.
- Так, хорошо, теперь - всё-таки за одержимым, - поднялся Сорогот. - Он мне уже к середине дня будет нужен.
Смотритель кивнул, и напоследок бросил уходившему подчиненному:
- А тело в яму скиньте, не возитесь.
- Это об убийце? вы осторожнее. мало ли что ваш знаток мучений с ним учудил, - прокряхтел гвардеец, поправляя на плече алебарду.
- По правде говоря, Маэль в этом допросе выступал лишь зрителем, - уже по пути объяснил Элан. - Ну и вел протокол, а мерзавца слишком сильно растянули на дыбе, не рассчитали.
- И часто у вас такое? Когда "не рассчитываете"?
- Не забивайте себе голову ерундой, Сорогот, - не оборачиваясь бросил Старший Смотритель.
Гвардеец только ещё больше нахмурился. Кажется, Элан Зубастый, работая не за страх, а за совесть, медленно и наверняка лишался и того, и другого. И это Император тоже узнает - в своё время.
У входа на третий этаж их ожидал плечистый рыжеволосый детина в кожаном фартуке.
- Господин Элан, я по магической части пришел - говорили, огневик нужен? - Пробасил он, проведя могучей ладонью по всклокоченной бороде.
- А вы, стало быть, тот самый маг? - Осведомился Старший Смотритель, подойдя ближе - роста они оказались почти одинакового.
- Я кузнец вообще-то, - не без гордости признался рыжий. - Но вот, не обделен колдовским талантом, да.
- Демона удержать сможешь? - Прямо спросил Элан.
- Не доводилось, но думаю сдюжим.
Глаза смотрителя сузились:
- Почему у тебя нет браслета?
- Так ведь, это - я ж университетов не кончал, - и добавил уже тише: - Вступительные эти, экзамены провалил. Но, кой-чему научили добрые люди. А вообще - я ж в кузне работаю! Отец, дед - все в роду кузнецами были.
- Лидиум сюда, - скомандовал Сорогот. - И, - повернулся он к детинушке, - покажи, что умеешь.
Видимо, не сразу поняв, что от него нужно, маг-кузнец двумя пальцами скрутил принесенную лидиумную вилку петлей.
- Да не так! - рявкнул Сорогот. - Магию покажи!
Здоровяк сглотнул, кивнул и положив все ту же многострадальную вилку на каменный пол, ударил по ней струей пламени - железо растеклось горячей жижей, а лидиумная сердцевина медленно взлетела к потолку, словно и не собираясь плавиться.
- А сильнее можешь? - поинтересовался Йогсор. - Не показывай, просто скажи - можешь или нет?
- В кузне-то оно всякое случается - можно и еще жару добавить.
- Подойдёт на пока, - кивнул Сорогот. - Пошли с нами, будешь подстраховывать.
- Запомни, кузнец - на этом уроде заклинание другого мага, сними его аккуратно.

[Scorpion(Archon) >>>]

И всё туда же, до того же

Судя по несколько удивленному лицу, здоровяк не слишком хорошо понимал, как снимать чужие чары, но все же прошел в коридор, а затем первым нырнул в открытую камеру. Спустя некоторое время он вытащил оттуда исхудавшего и покрытого синяками дворянчика в рваных подштанниках.
- Вы его что, не кормите?
- Вот еще, еду на них переводить, - искривились губы Зубастого. - Дернется - жги гада!
- Это кто? - и снова - типичное зрелище в "смотрительском стиле". Нет, всё же хорошо, что они под конт ролем. А как выйдут... Впрочем, до этого можно и не довести. Если осторожно. - Когда выявили, насколько опасен?
- Да хрен его упомнит, - махнул рукой Элан, но все же посмотрел в записи: - Эрвиндо Малкус какой-то. Пять дней тут сидел, а выловили случайно лидиумом.
- Говорить может?
- Эй, урод - говори!
Элан обогнал мага и с ходу ударил одержимого кулаком в лицо, переломав нос. По его лицу заструилась кровь, стекая на пол. Эрвиндо застонал, свободной рукой зажав разбитое лицо.
- Так-так, погодите! Он нужен живым и пока что целым! - поохладил пыл Смотрителя Сорогот. - Парень, говори. Не бейте его... пока.
- Да пошел ты, - сплюнул Малкус. Кровавый сгусток шлепнулся рядом с сапогом гвардейца.
- Я-то пойду. А ты останешься здесь. И долго не протянешь, это я тебе обещаю. Тут бывает два вида смерти - мучительная по заслугам и очень мучительная по особым заслугам, - холодно констатировал Сорогот. - Итак, попытаемся ещё раз - говори.
- Сейчас я тебе шепну кое-что на ушко, - с хрипом вырвалось из глотки одержимого. - Прихвостень императорский.
- Мразь ты моя заблудшая, - тяжело выдохнул Сорогот. - Верните в камеру. Покажите другого.
Элан мрачно кивнул магу, но в этот момент одержимый с удивительной для его состояния силой рванулся к гвардейцу, словно желая вцепиться в шею. Сверкнули иссиня-черные когти, которых еще мгновение назад и в помине не было.
- Жги его! - выкрикнул Сорогот, отшатнувшись назад и выставляя вперёд алебарду. Годами тренированные рефлексы и огромный опыт был на стороне воина, но такой прыти от одержимого он всё же не ожидал.
Отступивший к стене Элан сделал подсечку ринувшемуся на Йогсора заключенному, а затем замешкавшийся было маг обрушил на упавшего поток пламени, буквально вплавляя его в пол. Спустя несколько мгновений крик стих.
- Вот и поговорили, - процедил Зубастый.
- Гнида, - не стесняясь выплюнул Йогсор. - Второй - ещё хуже? Надеюсь, он-то для демонстрации подойдёт лучше. Если что, - повернулся он к кухнецу-колдуну. - отжигай его, не давай приблизиться - но не убивать в этот раз. Приказ понял?
- Не умеете вы, Сорогот, с людьми ладить, - пока маг отправился за вторым одержимым, сказал Старший Смотритель. - У меня он как шелковый был.
- Потому что постоянно били? - покачал головой в ответ гвардеец. - Учтём.
- А с этой мразью по другому нельзя - они ж от Богов отреклись, нелюди!
- Я тоже не людь - я волитар, - усмехнулся его собеседник. - Тоже верно, вообще-то. Ну где там нелюдь второй на сегодня?
- Ведут голубчика.
Новый одержимый был одет получше предыдущего - у него сохранились бриджи и некогда белая рубаха, но синяков и ожогов на теле наблюдалось не меньше.
- Кхарган Горций, - зачитал Зубастый. - Гость столицы с солнечного юга, прибыл посмотреть совет достойнейших, а потому в какой-то корчме его и взяли, когда стал красными глазками сверкать.
- Ложь, я невиновен! - Прорычал Кхарган и добавил пару слов на гортанном южном наречии.
- А всё просто. Лидиум поднесите. Прямо сейчас, - кивнул Сорогот. - И переобыщите. При мне.
- Да проверяли уже, - Элан вынул из кармана десертную ложечку и подошел поближе: металл засветился. - Невиновен, значит!
Смотритель что есть силы заехал ложкой по лбу одержимому.
- Если ты невиновен, почему светится лидиум? - коротко задал вопрос Сорогот и тут же сам ответил. - Ты лжёшь. Когда и почему ты присягнул Рождённому Сном?
- Зачем мне отвечать?
Южанин гордо вскинул голову.
- Потому что так у тебя остаётся шанс на справедливость, а иначе - сгниёшь как собака, это тебе обеспечат, - холодно констатировал Сорогот. - ты можешь умереть - и ты умрёшь в любом случае. А как - твой выбор. Или мучеником, сумевшим порвать порочные сети Рождённого Сном в последнем отчаянном шаге, или - ещё одной кучей пустотного дерьма, которую предала даже её вонючая начинка.
- Красиво говоришь, соловей прямо, - одержимый присвистнул, чем заслужил подзатыльник от Элана.
- Маг, ты будь на стороже!
- Дык, у меня заклинаньице уже готово, - отозвался кузнец.
- Соловей не соловей - решай, - упрямо повторил Йогсор. - Герой или грязь помойная. Выбор невелик, увы. Но ты сам не оставил себе другого.
- И что я должен буду сделать?
Похоже, слова воина все же нашли отклик в сердце гордеца.
- При всех отречься от Рождённого Сном и молить о прощении Богов. Тогда тебе будет дарована чистая и достойная смерть, а ту тварь, что сидит в тебе, выжгут колдовским огнём и лидиумом. Ты же останешься в веках как первый, кто нашёл в себе силы сопротивляться той гадости, что в тебе засела. Если у тебя есть родичи или близкие, о них позаботятся сами Владыки Альянса. Иначе... не мне тебе объяснять, Элан и так уже, думаю, довёл до тебя всё многообразие возможных "иначе" - Сорогот, опершись на алебарду, сжал пальцы. Было слышно, как прихрустнули старые костяшки пальцев.
- У "той твари внутри" есть имя - Слазар, - южанин отклонил голову от очередного удара. - И мы с ним связаны очень крепко. Но вы ведь и так, и так убьете нас обоих? Что же, идем - хоть взгляну последний раз на небо.
- Может его лучше прямо тут того? - Предложил Зубастый.
- Подготовьте его. Сегодня в четыре часа тебя поведут на казнь. Тогда и пойдёшь, - кивнул Сорогот. - И передай Слазару, чтобы он примирился с породившим его. Не знаю, куда деваются после гибели демоны, а вот тебе отвечать перед Черырьмя - если хоть что-то от души у тебя осталось, - он обернулся к Зубастому. - В четыре часа, Элан. Обеспечите? Ко дворцу Высокородных.
- Его причесать-приодеть? Или как есть?
- Приведите в порядок, но без сюсюканий и риска, чтобы выглядел пристойно. Всё-таки он идёт в последний путь.
Элан хлопнул кулаком по ладони и улыбнулся:
- Ну, похоже, маг, ты до вечера будешь моим гостем. Кузня не убежит, ведь?
- Да нет, - рыжий пожал плечами. - Заказов, правда полно, но тут интереснее.
- Вот и договорились. Идёмте, Элан, я вам дам напоследок кое-какие распоряжения, и будем считать, что мой хвалебный рапорт у Императора, а его благодарность и признательность - у вас.
"А все кошмары, что тут творятся - при мне. До поры".
- Еще чайку или уже уходите?
Невозмутимо поинтересовался Старший Смотритель, пока одержимого заталкивали обратно в камеру. Маг-кузнец, с трудом, но сумел воспроизвести сдерживающее заклинание Марнела, так что за сохранность Горция можно было не беспокоиться.
- Ухожу. Элан, всё как мы договорились, - и, оглядевшись и убедившись, что вокруг не осталось никого, желающего подслушать, гвардеец негромко добавил. - Только в три часа, а не в четыре. Ясно?
- Думаешь, демон мог что-то предпринять? - Заговорщицки подмигнул здоровяк.
- Кто знает? Ты их понимаешь? Я - нет, и врядли кто-то понимает до конца. Так что - будет нелишним.

[Латигрэт >>>]

Утро-день 10.

Наступление утра благополучно прошло мимо сознания Наори, тем более внешне серое небо от черного не слишком разнились. Как и многие этой ночью, разбуженная в самый темный час самыми отвратительными новостями, чародейка испытала много добрых чувств к демонам, последовательно обнаружив что: демоны напали, демоны напали синхронно в десятках мест, демоны напали не на дворец, а ведь могли бы и сюда заглянуть... но все таки не заглянули.
По мере следования новостей попытки Ваш’тэ удержать ровный и деловой настрой получались все хуже и хуже, а когда финальным аккордом телепатической свистопляски явилось осознание, что ждать гостей во дворец напрасный труд, воспитанной и вежливой волшебнице захотелось встретить демона и сказать ему свою версию рождения виера, исключительно в экспрессивных просторечивых выражениях. А потом, конечно же, порвать в мелкие клочья. Руками, благо пристрастия Кадара к механическим помощникам советница никогда не разделяла.
Увы, ни один из многочисленных виера, навестивших сегодня немало магов, офицеров и целителей, встречаться с Ваш’тэ не пожелал и к общему эмоциональному фону чародейки добавилось неудовлетворенное глухое бешенство.
Через час фон пополнился немалым удивлением (способности выживших одаренных и способы их спасения), легким любопытством (последствия этих способов), накапливающейся усталостью (все равно почти всех приходилось лечить), жалостью (очень объемлющее чувство) и признаками паники, которые дрессированному разуму пришлось срочно давить. Завал дел – начиная с простого лечения, продолжая координацией мысленных разборок куда селить вылеченных, и заканчивая оценкой сколько всего выжило (и опять же, что с ними в таком числе делать) – по мере своего рассасывания ввергал Наори в нервную и плохо контролируемую хандру, когда взамен вспышкам придушенной ярости приходили такие же придушенные порывы опустить руки. Уставшей чародейке в какое-то мгновение показалось, что мир сошел с ума и наступивший в нем бардак... нет, хаос – чистый хаос, распространяется кругом с возрастающей скоростью и уже нет силы способной его остановить, вернуть на место, восстановить порядок...
И этом мгновении отчаяние столкнулось с таким же отчаянием в душе, хорошо спрятанным, но пылающем даже со дна – мир сошел с ума и положенных ему порядков в хаос еще десять дней назад, когда вместо праздника ее «очи» увидели рукоять меча в потолке, - со звоном рвущихся нервов превращая миг в маленькую вечность.
«Мир сошел...» - проблеск мысли утонул в океане чувств.
«Хаос» - четкое понимание.
«Четверо, как же... тяжело будет его разгребать...» - и такое же четкое следствие-вывод.
- Четверо... – вслух повторила волшебница, и в этот момент наконец заметила, что ночь уже уступила место утру. Успокоившийся разум – где-то за гранью восприятия мелькнуло понимание, благодаря чему, или кому, - с вернувшейся привычной иронией отметил, что пора составлять статистику ночных происшествий, потому как мирные ночи становятся феноменом и воистину чудом из чудес. Регулярная полуночная резня, основной признак... демонов? Междуцарствия? Бардака в этом благословленном богами мире?
На некоторое время задумавшись, что в выведенном описании причина, а что следствие, Наори окончательно успокоила нервы, поиграв мыслями «устранение следствия для нивелирования причины» (в варианте срочно короновать кое-кого как причину «междуцарствия»), и именно этот момент Анэхай выбрал, чтобы сообщить последние новости. Ибо несмотря ни на какие авральные завалы, свою собственную работу он помнил хорошо. И никак не мог пропустить таких новостей...
- О...кеанская дева, - прокомментировала советница, уяснив глубину очередной пропасти, которая открывалась вместе с новостями лорда Эрбрейса, уже не сына регента. Стоящий неподалеку Кадар (он, к слову, все еще мечтал сплавить Наори выживших водников и земляных, и при том навсегда, а не полночи...) заинтересованно шевельнулся, слегка отклеившись от любимой доски.
- Вечный покой лорду Алсимару, и его эскадре, - лаконично пересказала она. – Так что сию секунду марш отсыпаться, твоя доска приобретает политическое значение, - и несмотря на извилистость пути, проделанного мыслью от бужербских новостей и дошедшей до лидиумных выводов с ракурсе политики, воздушник понял с полуслова.
- Спасибо что не вес, - саркастично согласился, подхватывая невесомый диск. Часть учеников воспылала было желанием последовать то ли учителем, то ли за его средством передвижения (в его действенности ночью убедились все желающие), однако оставшаяся с Наори пожилая огненная успешно их переубедила. Водная помогла и отвлекшись от бытовых вопросов прочитала как нельзя более актуальную лекцию о пользе мести, если она своевременна и подготовлена... некоторым лекцию пришлось вдалбливать в не фигуральном смысле слова, других лечить, третьих кормить, и абсолютно всех подряд учить. Вслух.
К обеду, когда расселение, лечение и координация одаренных была закончена и практически, и бюрократически, и из безликой толпы шумных и шалых существ в память Наори врезались несколько весьма перспективных личностей, волшебница уже решила повысить гонорар Кадара за великое терпение, а Нлое предложить какой-нибудь педагогический пост. После обеда великая волшебница пришла к выводу, что эти милые дети (некоторое втрое ее старше) просто перенервничали ночью, но отнюдь не «существа», а уж когда бессменный Ан отрапортовал об очередных новостях, кисло сообщив что дворец превращается в гостиницу (Наори предпочла не заметить, какие еще ассоциации нечаянно протелепатировал секретарь), ей и вовсе захотелось остаться на уютном полигоне, в мирных казармах, среди простых и понятных Одаренных. И наверное впервые поняла, отчего ни Танвар, ни Кадар не любят работать во дворце. Жаль, с желаниями дочь рода Ваш’тэ давно привыкла разбираться как и с эмоциями – полезные оставались, ненужные исчезали...
Разобравшись с последствиями ночной атаки, волшебница припомнила текущие планы и кисло констатировала, что срочно отдыхать и копить силы для политического-магического веса надо и ей самой, а если между всеми демоническими интригами вспомнить простые обязанности – заглянуть к охраняемому телу наследника-императора и... хотя бы просто заглянуть. Логика тихо подсказывала, что Давион, в отличие от некоторых, не маг воды, а нервное истощение скоро станет хронической болезнью элденского комплекса.
Посередине диалога с Грацией (которой никакие мысленные координации, ученики Манфри, нападения виера и обязанности помощницы не помешали повторно закопаться в библиотеке) и обсуждения, кому проще лечить императора, Наори смогла полюбоваться пожарищем, оставшимся после Танвара, и вспомнила о еще одном подчиненном тандеме, о котором уже почти неделю не было никаких вестей. Что в сочетании с прибывшими новостями от Бужербы наводило на нехорошие подозрения.
Уловившая эту мысль Тами немедленно сплела «кольцо», предложив хотя бы попытаться дозваться до напарников, а когда объединившие усилия водные чародейки дружно позвали...
Отдыхающего после праведных трудов погодника Верта вынесло из гамака и звонко уронило на палубу Эскодуса.
- Мать... Земля! – приветливость из блудного воздушника просто изливалась.

[Тельтиар >>>]

День десятый.
Пиво и не только

Ящик за ящиком исчезал в ненасытной утробе трехэтажного здания, именуемого Домом Свиданий госпожи Марны. Крейг Мендор, прикрыв лицо батистовым платочком, наблюдал за этим процессом с нескрываемой гордостью - крупная партия чеппардовки прибыла только утром, и уже была пущена в дело. После того, как в Нижней разместились войска, это заведение стало настоящей золотой жилой - солдатики на баб и выпивку денег не жалели.
- Мне порой кажется, что эти демоны были самой судьбой посланы, чтобы нас обогатить, - усмехнулся дворянин, повернувшись к Риверну.
Контрабандист только головой покачал:
- Богохульство это, Крейг, богохульство, но - никто ведь не запрещал руки нагреть на том огне, что когда-нибудь всех демонов поглотит.
- Твоя правда. Когда следующую партию привезешь?
- Дня через три - этого пока с лихвой хватит, а там может второй корабль найму и хоть залейтесь этим пойлом.
- Как ты неуважительно к источнику собственного дохода.
- Доход-доходом, а ведь та еще гадость - эта чеппардовка.
Дворянин молча согласился - сам он, зная из чего варят пива, по своей воле ни глотка бы не сделал, а вот наживаться на постепенно спивающихся военных совесть ему позволяла. Тем более, что идея объединить усилия с мадам Марной оказалась очень прибыльной.
Сама мадам сейчас находилась в своем будуаре, на верхнем этаже дома и вела беседу на повышенных тонах с Шаганом.
- Знаешь Марна, при всем моем уважении, это уже слишком, - Нетопырь бросил на стол несколько золотых, со звоном покатившихся к краю. - Неужели шесть лет в тюрьме тебя ничему не научили?
- Мой дорогой Эдвард, - женщина улыбнулась, накрывая монеты ухоженной ладонью. - Сейчас Альянс подошел к той грани, когда само его существование поставлено на карту и вряд ли кто-то заинтересуется моими делами...
- Кроме смотрителей, - отрезал Шаган. - Во второй раз я не смогу уберечь твою шкуру от кипящего масла.
При упоминании Смотрителей, Марна брезгливо поморщилась:
- И что ты предлагаешь?
- Дворянское серебро - стоит конечно дешевле, но доказать, что оно поддельное куда сложнее. А в крайнем случае, можно будет переложить вину на лорда эту монету чеканящего - то-то смотрители рады будут.
Нетопырь скупо улыбнулся.
- Что же, попробуем, - женщина кивнула, проведя ладонью по золотым монетам - и они превратились в серебряные.

Чигирь откупорил бутылку чеппардовки, и приложился к горлышку:
- Хороша, зараза! - Его аж перекосило от удовольствия.
- Это точно, - кивнул Клоут, так же сделав глоток. К чеппардовскому пиву командир Летучих Волков пристрастился примерно полгода назад и теперь ни дня не мог прожить без поллитра. - Неплохо мы устроились с этим борделем, а?
Он хлопнул Чигиря по спине, так что тот поперхнулся.
- И не говори, - наемник рассмеялся. - А знаешь, что мне больше всего в этом деле нравиться? То что девочки - бесплатно!
- Да и Бейли до сих пор деньгу платит, - Рейзор расплылся в улыбке. - Двойной прибыток. Эх, жаль я с этим Упырем раньше не познакомился...
- Нетопырем, вообще-то, - поправил Чигирь.
- А какая разница, - зевнул фиарец, снова отхлебнув пива. - Главное работка не пыльная и досуг насыщенный.
- Ну ты словечек нахватался...
- А то, все при лордах, все при лордах. Ты же сам во дворце был.
- Пока солдатня не выгнала, - скривился наемник. - Вот уроды, и правильно, наверное, что их демоны так порезали.
- Быть может, как бы теперь нас вместо них драться не заставили. Вот захочет Ник лояльность проявить и пошлет нас в первых рядах на Солидора и его кодлу!
- Не пойду, - мотнул головой Чигирь. - У меня, можно сказать, только жизнь начала налаживаться. С Нетопырем останусь.
- Тут-то и оно, а то уж больно странные приказы отдавать начал Олдгейт - то девченку зарезать... ты ведь и не знаешь - была такая черноглазая во дворце, ее наш принц где-то откопал на потрахать.
- Да уж слухи ползут, - воин рассмеялся. - Уж сколько при нем баб, а ему все мало.
- Вот, ну я что - взял ножик, да... дааа...
- Эй, Клоун, ты чего?!
- Чигирь, помнишь оборванца, что на меня наткнулся утром?!
- Ну положим помню?
- Возьми ребят и хоть носом землю ройте, но притащите его ко мне!
Наемник аж поперхнулся:
- Да чего ради?
- Денег ради, вперед! И если кто мешать будет - убейте.

[Кысь >>>]

Мири - продолжение

В этот раз ноги сами вынесли Мириам на знакомые улицы. Эта часть города пострадала больше всего - выломанные двери домов, обугленное дерево, обвалы и выдранные из стены "с мясом" резные наличники. Кажется, единственным неповрежденным зданием был дом врача - да еще школа. Ее мрачноватая подкова огибала сожженный дотла парк. Мири наносила сюда визиты в течении пяти лет, дважды в неделю и за полдень - как и все, кто мог позволить себе заниматься в "богатых" группах по трое. Тогда ей казалось, что если отец мог выкидывать на нее деньги, он вполне мог заставить их всех приходить к ней домой. Еще один повод почувствовать себя наскучившей за годы обузой. Двери школы были намертво заколочены, но кто-то уже выбил стекла, и изнутри тянуло гнильем. На крыльце валялась горка изуродованных, промокших книг. Мириам подняла одну, старый, еще в металлическом переплете, том сочинений Мальтена.
Когда-то эти места принадлежали не слишком бедным ремесленникам - из тех, что могли позволить себе и резьбу на многочисленных коновязях, и починку широкой улицы, и хорошего врача, живущего в одном доме с четверкой помощников. Его особняк до сих пор возвышался памятником минувшего благоденствия. Мири не стала останавливаться и заходить за ограду. Сквозь пролом уже пророс чахлый бурьян.
Ее собственный дом некому было восстановить, и некому было продать. Изнутри вынесли трупы, мебель, и почти все, что имело какую-то ценность, оставив на слишком крепком полу только обломки и пятна. Кто-то грелся здесь ночью, спалил пару стульев, полшкафа, и все те книги, что в нем стояли, нашел голубую чашку со старой трещиной, и пытался варить в ней что-то. Мири успела привыкнуть к смертям, но чашку было как-то особенно, до смешного жалко. Ее берегли много лет, и никогда не наливали ни горячее ни холодное, чтобы не треснула дальше. Вместе с кусочком фарфора ожил разбитый комод на кухне, место, где когда-то был стол, снова его обрело, и на столе, как раньше, посередине, стояла хлебница. Девчонка пыталась успокоиться, вытереть слезы, но каждое место теперь просыпалось, обломки превращались в набивший когда-то оскомину интерьер, и теперь этот интерьер казался очень уютным. Над столом висела картина - добродушный толстяк с огромной трехзубой вилкой, которого Мири когда-то прозвала Менгаардом. В углу, у места, где ставили бочку с водой, когда приходило время принимать ванну, лежал вязаный коврик со смешным лупоглазым котом, и у кота развязалось ухо.
Ступеньки скрипели, и Мири старалась не замечать ни пятен на них, ни прогорклого запаха застарелой крови. Вверху вынесли только легкое, да еще разломали два шкафа, наверное, на дрова. Стояли на месте тяжелые рамы кроватей, теперь незастеленные, огромные платяные шкафы лишились только кое-где дверец, а письменный стол самой Мириам только примяли чем-то тяжелым. Часть ее книг сохранилась - самые ветхие, и - смешно - самые дорогие.
За спиной горько и хрипло мяукнули. Девчонка обернулась так резко, что чуть не выронила томик сказок, но комок костей в облаке потускневшего меха уже терся об ее ноги. Из всех кошек осталась одна, самая дикая и нелюдимая. Мири торопливо вывернула из пояса хлеб и отломила крошечный ломтик. Зверек, чуть не задохнувшись от жадности, проглотил его целиком. Следующий кусочек был еще меньше.
Когда кошка насытилась до того, что перестала глотать хлеб целиком, не разбирая вкуса, Мириам разломила ломоть на два. Полосатая еще немного поела, потом понюхала то, что осталось, и села рядом с девчонкой. Только когда хозяйка хлопнула ладонью по пропыленным штанам, зверь решился взобраться на руки.
- Че... Челеста, - Мири не сразу вспомнила имя кошки. Но тощий и пыльный зверь вспомнил сразу, поднял вверх уши и скорбно мурлыкнул.
- Ты все равно красивая, - утешила ее девушка. - И больше не пропадешь.

[Янтарь >>>]

Триптих, картинка первая
Утро десятое, утро седое

Мастер Эшторил бодро вышагивал вдоль стен домов улицы Полуденного Луча, временами - скорее из удовольствия, чем по необходимости - постукивая тростью о плиты мостовой. Конечно, он мог бы с легкостью поймать экипаж, его нынешний доход позволил бы ему нанять упряжку даже из четырех лошадей, вот только на улицах с утра было слишком людно и суетно, чтобы экипаж помог бы выгадать ему хотя бы пару минут времени, к тому же мастер Эшторил был уверен, что небольшая пешая прогулка не сумеет навредить его положению в обществе.
С утра он пребывал в самом бодром расположении духа и желал не растерять ни крупицы своего решительного настроя по дороге, так как сегодня намеревался серьезно поговорить с кожевенником Йеремией. Йеремия задолжал мастеру Эшторилу двадцать выдубленных виверновых шкур и уже успел выбрать все мыслимые отсрочки. Конечно, Эшторил прекрасно понимал, что взяться этим шкурам со времени их последней встречи было неоткуда. Отношения Альянса и Армады, несмотря на с помпой встреченное пару дней назад посольство, оставались более чем натянутыми - поговаривали, что конфликт на восточных рубежах вспыхнул с новой силой. А беспорядки в самой Столице отпугивали торговцев и даже контрабандистов хуже серой лихорадки. Но мастер Эшторил сказал себе, что уж его-то проблемы Иеремии должны волновать в последнюю очередь. Не можешь выполнить заказ - возвращай аванс и будь добр оплатить неустойку. Иеремия, конечно, заведёт песню про некормленых детей и попросит ещё "хотя бы недельку", однако мастер Эшторил пообещал себе, что останется глух и к этим мольбам, а если что - пригрозит жалобой к властям.
Подумать только, ещё месяц назад один вид младшей дочки Иеремии, щупленькой синеглазой девчонки с тонкими, что твой мизинец, косичками наверняка растрогал бы Эшторила да такой степени, что тот ещё чего доброго и аванс вернуть не потребовал. А кожевенник - стыдно признаться, перед широкоплечей деревенщиной обувных дел мастер испытывал первобытный ужас, какой поражает комнатную болонку при встрече с матёрым волкодавом. Но сейчас всё изменилось. Дела у Эшторила пошли в гору, и из обычного сапожника он превратился в преуспевающего фабриканта, сколотившего благодаря своему делу солидный капитал. Теперь он мог позволить себе иметь дело с людьми куда более солидными и обязательными, чем Иеремия, и имел на своей стороне союзника, против которого была беспомощна грубая физическая сила.
Погруженный в приятные мысли, мастер Эшторил совсем перестал смотреть под ноги и, лишь услышав громкое хлюпанье под подошвой сапога, понял, что наступил аккурат в центр не пойми откуда взявшейся посреди мостовой грязной лужи. Проигнорировав обязательные для людей его ранга хорошие манеры, фабрикант довольно громко чертыхнулся. Иеремия, конечно - сущая деревенщина, однако беседа с ним обещала быть очень непростой, и не начинать же её, право слово, стоя перед кожевенником в грязной обуви? Мастер Эшторил беспомощно оглянулся и тотчас же просиял: на его счастье по ту сторону улицы, выставив перед собой грубо сколоченную табуретку и разложив вокруг неё щётки, тряпки и коробочки с ваксой, стоял, ссутулившись, чернявый паренёк лет четырнадцати от роду. Мастер Эшторил улыбнулся - у него появился замечательный шанс одновременно и облагодетельствовать мальчишку, и решить свою маленькую неприятность.
- Натри-ка до блеска, мальчуган, - приказал он, выставив на табурет грязный сапог и сверкнув в дневном полумраке полновесным серебряным кругляшом.
Паренёк поднял на него бархатисто-черные глаза и непонимающе моргнул.
- Ну, чего встал? - ухмыльнулся мастер Эшторил. - Серебряного пенни ни разу в жизни в руках не держал? Постарайся как следует - и он твой.
Чистильщик смущенно улыбнулся, но насмешливый и едкие его слова разнились с улыбкой, подобно небу и земле.
- Где ты был вчера ночью, Зехир?
- Что? - удивленно переспросил сконфуженный Эшторил. И со страхом почувствовал, как удушливой волной к его горлу подкатывают сухие волны чужой речи.
- Кто ты? - спросил демон устами человека.
- Тот, кто хочет получить ответ на свой вопрос.
- Ты знаешь, что я могу заставить тебя пожалеть о твоей любопытности, дитя Великого Спящего?
- Нет, - нараспев произнёс мальчишка и издевательски медленно покачал головой.
И мастер Эшторил впервые ощутил, как в унисон с его собственным сердцем о ребра бьётся ужас Зехира.
- Я расскажу, - пообещал демон. - Прошлой ночью я покинул хиетра и убивал отмеченных Четырьмя.
- Не по собственной воле, конечно, - мальчишка с интересом окунул палец в коробку с ваксой, пристально осмотрел испачканный ноготь и брезгливо вытер об атласные штаны фабриканта. - Кто отдал приказ?
- Ваати, - против своего желания выплюнул имя демон.
- Очень хорошо, - вполне искренне обрадовался мальчишка. - Скажи, ты убивал в одиночку?
- Нет. Со мной было ещё несколько теней и убийц. И исказителей.
- Их привёл Скамах, - мальчишка задумчиво постучал грязным пальцем по подбородку. И отмахнулся, заметив, что Эшторил снова открыл рот. - Можешь не отвечать - кроме него, больше некому. Назови лучше имена убитых смертных. Если запомнил, конечно.
И Зехир начал вспоминать. Эшторил хотел бы заткнуть уши или вовсе оглохнуть, но голос, от которого невозможно было избавиться, звучал у него в голове, называя имена одно за другим, одно за другим... то, что он не знал и десятой части этих людей, служило для фабриканта слишком слабым утешением.
- Хорошо, - мальчишка и ухом не повел. - Я доволен ответом, Зехир. Можешь быть свободен. Передавай привет Ваати.
Он опустил глаза и вдруг, досадливо поморщившись, поднял руку:
- Нет, подожди минуту. Хиетра, видишь, какие пыльные? - он показал всё ещё грязным пальцем на порядком стоптанные башмаки. - Надеюсь, ты не будешь против?
- Ты обещал, что мне никогда и ничего не нужно будет бояться![i] - возопил мастер Эшторил, опускаясь на колени. - [i]Ты обещал, что я поднимусь над остальными, что забуду о чёрной работе...
- Молчи и делай, как он говорит! - огрызнулся Зехир.
И человек подчинился. У него не было ни малейшей возможности не подчиниться.

[Тельтиар >>>]

Время обеденное.
О Вице-Короле

Лорд Айрон Таллас обедал в одиночестве - те немногочисленные слуги, что вернулись к нему, до совместной трапезы с господином не допускались, в гости же к нему никто не заглянул. К тому же в особняке до сих пор оставался запах гари, не смотря на постоянные проветривания. Вот и сейчас, доедая бифштекс, Таллас не мог отделаться от мысли, что мясо подгорело. Пару раз хотелось отчитать повара, но лорд не был уверен, что сможет потом найти нового, а голодным оставаться не хотелось.
Более того, настроение Вице-Короля было испорчено отказом на его требования арестовать орочьих послов, этих буромордых нелюдей, которым самое место было в темнице, так ведь нет - во дворце остались, как почетные гости. Особенно же хотелось Айрону прикончить того выродка, которого он застал у короля, и почему только демоны не стали устраивать там резню? Почему пощадили всю эту дворцовую мразь?
- Вешать, через одного вешать, остальным - головы рубить, - сквозь зубы процедил лорд, пытаясь пережевать кусок мяса.
"Ты сам можешь очень скоро оказаться в петле, - виски Айрона словно в тисках сжали. - Если продолжишь в том же духе".
- Ваати, - проскрежетал, оглядываясь Таллас - барона теней нигде не было видно, но он точно находился здесь. - Какого...
"Молчать, - оборвал его демон. - Разве я велел тебе идти во дворец? Или подбивать пьяную толпу на бунт?"
- Да как ты смеешь со мной говорить в таком тоне! - Возмущенно ударил кулаком по столу Айрон. - Я - носитель Намест...
- Ты - ничто, - холодно осадил его Ваати. - И вполне возможно, ничем и останешься, если еще хоть раз меня подведешь. Первый сможет найти себе хиетра и потолковее.
- Но, но ты же обещал мне! Как же так?!
"Мне казалось - ты умнее, - то спокойствие, что ощущалось в голосе барона пугало Талласа куда больше, нежели гнев. - Я ошибался".
Вице-Король поперхнулся, и с кашлем выплюнул остатки обеда обратно в тарелку. Этой ночью Ваати истребил десятки людей - что ему стоило избавиться от Талласа? Нет, становиться ненужным демону Айрон не желал, по крайней мере не сейчас.
- Так, орки, ведь нельзя же было, чтобы они союз заключили.
Попытался он привести последний довод.
"Из-за тебя этот союз будет заключен быстрее. Ты испортил многое, Айрон, поэтому если тебе еще дорога жизнь - забудь об орках. Забудь навсегда".
- А как же Армада?
"Я сам улажу эту проблему", - прошептали тени.
Оцепенение, овладевшее Вице-Королем спало не сразу - прошло около получаса, прежде чем он смог вернуться к еде.

[V-Z >>>]

День десятый, между одиннадцатью и полуднем
Невидимый ветроплав (со Скорпионом)
Жеан Делльяр был человеком спокойным и уравновешенным… обычно. Но сейчас он ощутимо нервничал, и причин тому было несколько.
Во-первых, он немало времени пролетел на одном корабле с могущественными магами. Во-вторых, час назад они над ним колдовали. В-третьих, они послали его не куда-нибудь, а во дворец Императора – тайно творить что-то на благо государства и Университета.
Можно понять, почему Жеан нервничал?
А с каждой улицей, которую он проходил, ощущение все больше усиливалось. Делльяр был человеком крепким и видным, и он как-то не привык к тому, чтобы прохожие его не замечали. Вообще не замечали!
Умом Жеан понимал, что это эффект чар, и так и должно быть. Но ощущения были непривычными и неприятными.
Хорошо еще, что он Столицу относительно неплохо знал; сейчас-то и спросить дорогу не у кого. Архимаг об этом особо предупреждал, когда накладывал чары.
«Буду думать не «маги меня втянули демон знает во что», а «выполняю поручение Архимага», – решил про себя Делльяр. – Так как-то успокаивающе звучит… наверное».
Единственный путь ко дворцу, который Жеан помнил, проходил мимо казарм; ветроплав ничуть не удивился, услышав резкие окрики офицеров-тренеров. Похоже, что бы в городе ни творилось, обучаться солдаты не переставали. Впрочем, среди возгласов слышались и какие-то совершенно незнакомые команды…
Любопытство побудило Жеана заглянуть за каменный забор, для чего пришлось забраться на бочку рядом. И он едва не свалился с нее, поразившись увиденному.
Корлад. Здоровенный корлад в черной броне, деятельно гоняющий солдат. Спутать его с кем-то другим было никак невозможно, уж больно характерно выглядели жители Горнариса.
Делльяр внезапно почувствовал себя очень обыкновенным и непримечательным, даже под маскирующими чарами. Покачав головой, он слез с бочки и направился дальше, ускоряя шаг. Маскировка-то не вечна…
А вот и дворец, в котором Делльяр в жизни не бывал. И хотя ему подробно объяснили, куда идти… ветроплав почувствовал себя еще более неуютно. Ну куда ему лезть к правителям-то? И если попадется… доказывай потом, что ты не грифон.
Жеан пару минут поколебался, разрываясь между приказами третьего из правителей Альянса и полным нежеланием соваться на территорию двух других, и в конце концов все же ступил за ограду дворца.
Внутри было полно гвардии. даже по меркам дворца.
Суровые, сосредоточенные гвардейцы были повсюду, мерно чеканя шаг (если это были люди - волитары чаще качали алебардами и клинками, видно так отсчитывая время в патруле). Тем не менее никто не обращал внимания на путника - чары Архимага и мастера магии Матери-Земли, видимо, могли обмануть любые охранные чары дворца, и даже бдительные стражи у входа, переглянувшись, долго всматривались в пустое место, которое миг назад пересёк ветроплав, но увидели в конце концов только друг друга.
Оставалось только найти достаточно подходящее место для выполнения задания власть имущих от колдовской братии, и уйти целым и невредимым.
"Самое лучшее - в покоях Императора", - припомнил Делльяр, и вздохнул. Нет, вот туда он точно соваться не будет. Мало того, что стража... так там наверняка еще и сплошные маги вокруг. Не-ет, лучше уж найти какой-то укромный закуток... вот, например, о котором мастер Бактр упоминал, внутри дворца, на пути к императорским покоям...
Он очень осторожно скользнул в коридоры, стараясь ступать как можно тише. Ну и что, что чары приглушают звук? Все равно ведь береженого Четверо берегут.
Главное - не попасться магам...
Но магов по пути, по счастью, не оказывалось. Хотя, помимо собственно гвардии и многочисленных слуг во дворце хватало и прочего люда. Знать всех мастей словно снова слетелась на празднество по какому-то только ей ведомому поводу, и пройти по некоторым коридорам или галереям, никого не задев, оказывалось трудновато... но не невыполнимой. Везде царила атмосфера напряжённой суеты,а кое-где - суетливого напряжения, но серьёзности, с которой гвардейцы и стражники подходили к несению службы, казалась со стороны болезненной - малейший шорох заставлял обернуться всех вокруг, тихий свист ветра или скрип открывающейся двери - и то тут, то там вылетал из ножен меч или опускалась к бою алебарда. И - снова к счастью - ни один из этих звуков к персоне ветроплава внимания гвардейцев не привлёк, а если системы магической защиты во дворце и работали против него, ему они об этом не сообщали.
Каждые десять шагов Делльяр не переставал благодарить Четверых; в конце концов, должны же они помогать помощнику своего избранника, или как он себя может назвать?
От какого-то раззолоченного придворного он едва увернулся, и мысленно обложил в несколько этажей "высокородного пузана". Ну как можно пройти мимо того, кто лишь немногим уже коридора?
К счастью, с направлением проблем не возникало. Все-таки Жеан не первый год ходил на кораблях, и изучать карты ветров считал своим долгом. А после запутанных воздушных потоков... коридоры - это уже несложно.
Ну вот. Вот, вроде, и тот обычно пустынный закуток, который ему советовал Бактр.
Оставалось немного - просто бросить на ближайшую достаточно "земляную" поверхность горсть той пыли, которую щедро насыпал ему земляной волшебник - в табачный кисет, при этом вытряхнув весь табак. Дорогой, с самого Юга Альянса - по слухам даже с какими-то добавками из Армады. Но мастер Бактр обещал, что Жеан, если справится, сможет до конца жизни курить лучший табачок в Альянсе - и не только табачок. А так как отказываться ему никто не позволял, оставалось надеяться, что колдуны слово сдержат.
В качестве "земляной поверхности" подошла бы, наверное, любая стена - камень, какой бы он ни был, рождается из земли, и Мать-Земля не зря наделила своих избранников властью над ним...
Так...
Делльяр осторожно вытащил кисет из-за пазухи. Бережно, чтоб не просыпать ни щепотки; огляделся, и удовлетворенно кивнул - вот, хорошая, чистая стена. Ни гобелена, ни ковра... хотя чего-то тут, судя по следам, висело. Но, видимо, сняли.
Что висело, зачем - этим вопросом Жеан задаваться не стал. А вместо этого поднял руку - и тщательно осыпал гладкий камень волшебной пылью; к уже привычной нервозности примешалась и доля восторга - что сейчас будет, а?
Крупинки пыли плотно прилипали к стене, равномерно покрывая её тонким слоем блеска. Ни одна не улетела в сторону, не упала на пол - камень манил их, притягивая, словно всасывая, впитывая каждую крошку. А потом пыль заблестела.
Казалось, что к стене прилепили кусочек чистого неба - стена осветилась ярко-голубым переливом, потом побледнела, чтобы тут же вспыхнуть солнечным светом. Казалось, что вмиг вырвавшийся из недр каменной кладки огонь поглотит всё вокруг - но свечение тотчас померкло, окрасившись тёмным багрянцем, загустев до темно коричневого и... пропав. Стена осталась стеной, след от прежде висевшего гобелена или картины даже не изменился по цвету.

А в порту, на борту корабля, некогда звавшегося "Экзодусом", мастер Нерелмор Бактр довольно потёр руки и обернулся к Архимагу Университета Кориону Рантельму со словами:
- Как я и думал. Совместные усилия по маскировке, колдовская пыль... Никакой маг не смог бы засечь ни его, ни нас под таким коконом отводящих и блокирующих заклятий. Жаль, что проход придётся открывать Волей... но на крайний случай мы им воспользуемся. Теперь можно действовать дальше, уважаемые мастера.

"Ну вот, - вздохнул с облегчением Делльяр. - Все сделано. И теперь главное - смотаться отсюда, пока чары не рассеялись. И вдруг еще от этого блеска сейчас у всех магов во дворце в ушах стреляет?"

[Anmorium >>>]

Нарроты.
День Десять, полдень.

Пять кораблей, больших и неклюжих, медленно подплывали к причалам Верхней Столицы. Они казались бы мрачными из за черной краски на них, больше напоминающую гарь, но причудливые золотые линии, оплетающие корпуса словно вены, каким то образом стирали все ассоциации о мрачности. На главных мачтов трепетало пять одинаковых флагов дома Наррот, а волитары в чёрных доспехах стояли у бортов и смотрели на Столицу - многие видели её в первый раз. Несколько часов занял процесс проверки прибывшей армии лидиумом, и, к чести командира армии, юного Габриэла Наррот, лидиум не засиял ни разу. Офицеры тотчас занялись расквартировкой гвардии, бегая от пристани до кораблей раз за разом, и громко выкрикивали имена нужных им солдат. Сам Габриэл стоял, оперевшись на перила пристани, и с восторгом смотрел на шпили Императорского Дворца, виднеющиеся вдали. Как и большая часть прибывших, он никогда не покидал Наррот до этой войны, и колыбель Альянса во всём её великолепии поражала его до глубины души. Мысли невольно ушли от предстоящих битв, и унеслись куда то в детские и юношеские мечтания. Замечтавшись, он даже не заметил, как в нескольких шагах остановилась карета, и другой волитар, с цепочкой в виде летучей мыши и перекошенным от злости лицом, быстрым шагом направился прямо к нему. В последний момент Габриэлу удалось заметить движение руки, и звук пощёчины наотмашь разлетелся над пристанью. Юноша удивлённо повернулся к обидчику и замер, увидев своего дядю.
-Какое слово в фразе "не смей лететь в Столицу" тебе не ясно?! -голос Габранса был сухим, но по посиневшему лицу можно было судить о крайней степени раздражения.
-Но вы же сами приказал привести гвардию! - удивление и даже страх.
-Приказал. И я написал два раза, чтобы никто из наследников не смел показываться тут!
-Но это мой долг! Защищать вас, дядя! Защищать Высокого Лорда!
-Идиот. От кого ты собрался меня защищать? - к раздражению добавился ещё и ядовитый скептицизм.
-Так демоны же! Даже на Нарроте мы нашли нескольких! Я лично проследил, чтобы их сожгли!
-Габриэл, на Нарроте сейчас спокойно. Я не смогу оправдаться перед твоими отцом и бабушкой , если ты героически погибнешь здесь.
-Но это мой долг! - понимание, что мечты о Столице скорее всего обернутся дорогой домой, начало закрадываться в душу.
-Твой долг - подчиняться приказам своего Лорда! - вторая пощёчина разбила губу юного лорда - Твоё эгоистичное желание выслужиться и стать героем приведёт к смерти, Габриэл!
-Пусть так! - младший вспылил - Это лучше, чем сидеть в Нарроте, пока здесь идёт настоящая жизнь!
-Вчера ночью демоны убили почти одну пятую всего офицерского состава, не считая магов, пока те спали. За одну ночь. Ты никак не поможешь дому Наррот, если тебя прирежут во сне!
Юноша побледнел.
-Но...
-Никаких но. Раз уж ты здесь, то я спрячу тебя в самое безопасное место во дворце, и посмей только, я дважды предупреждаю тебя, Габриэл, посмей только найти себе на голову приключение. Я клянусь кровью своей, что ты отправишься в Наррот следующим же кораблём, с моим пинком вместо благодарственного письма!
Габриэл сглотнул и молча кивнул. Его дядя вздохнул, и повернулся обратно к карете. Несколько офицеров и солдат, видевших разговор издалека, начали тихо обсуждать странное поведение Высокого Лорда. Через полчаса за Габриэлом приехала карета с требованием появиться во дворце для доклада.

[Янтарь >>>]

Триптих. Центральная картинка
День десятый, скрытое дымкой солнце успело перевалить за полдень

В последние дни Салем Уинтроу слишком часто манкировал своими прямыми обязанностями, и теперь это воздавалось ему сторицей. С раннего утра в его доме не ослабевал поток пациентов, и к полудню доктор совсем сбился с ног. Иные жаловались на мелочи вроде головных болей, ломоты в костях или дурных снов – кошмары снились почти всем без исключения, но другим нужно было помочь немедленно, тянуть и дальше в их случае значило бы подвергать людей смертельной опасности. Астрион смеялся над мыслями Салема: они оба знали, что больным суждено умереть куда раньше, чем недуги выпьют из них остатки сил, но Уинтроу поклялся, что сделает для здоровья пациентов всё, что в его власти. Он не умел по-другому, каждую свою неудачу воспринимая как жестокий удар судьбы. Самый тяжёлый однажды сбил Салема с ног и поставила на колени, и только благословение забытого бога смогло вытащить доктора из пучины отчаяния, в которую он с каждым днём погружался всё сильней и сильнее.
Воспоминания о минувшем закаляли душу и придавали сил, но эти силы были на исходе, когда доктор, повесив на ручке двери предупреждающую табличку, всё-таки позволил себе сделать небольшой перерыв. Устало он опустился на шаткий стул, свесив руки плетьми вдоль туловища, но тут же вновь вскочил на ноги. Принявшись разжигать горелку под небольшим пузатым чайничком. Глоток отвара из ромашки и бергамота, сдобренного несколькими палочками душистой корицы, действовал на него столь же бодряще, как на других – кувшин хорошо выдержанного вина. Но сегодня, решил про себя Салем, ему, пожалуй, стоит добавить в отвар рюмку кедровой настойки.
Потянувшись за бутылкой, стоявшей на верхней полке подвесного шкафчика, доктор услышал скрип плохо смазанных петель у себя за спиной. Оставив попытки достать настойку вместе с мыслями о нескольких минутах отдыха, он обреченно обернулся, встретившись глазами с нарушившей его покой пациенткой. Это оказалась женщина средних лет, высокая, крупная, с красным от напряжения лицом. Она тяжело переводила дыхание, будто до дверей дома Уинтроу ей приходилось добираться вприпрыжку.
- Простите меня великодушно, - опережая любую из её фраз, произнес Салем, - но, если вас не затруднит, подождите снаружи хотя бы десять минут. У меня, знаете ли, перерыв. Можете в это время зайти в лавку напротив, там продают чудесные…
- Доктор, - с трудом переводя дыхание, взмолилась женщина, - это… срочно…
- Тогда я вас слушаю, - окончательно сдался Салем.
- Мне нужно… лекарство, - проведя ладонью по вспотевшей шее, заявила пациентка тяжёлым шепотом.
- Можно поточнее, какое лекарство? - призвал на помощь всё своё терпение доктор.
- От моего огро… огромного бюста, - выдохнула женщина.
Салем опешил на долю секунды и рефлекторно опустил взгляд. Грудь, вздымавшаяся под нелепым розовым платьем незнакомки, были и правда внушительных размеров, но… какую дикость, боги помилуй, она только что сказала!
- Что? – отказываясь верить собственным ушам, переспросил Салем.
- Посмотрите, доктор, она просто гигантская! – взмолилась дама. – Она растёт, как сорняки под солнцем, и пьёт из меня все соки. Помогите, доктор, мне душно, я погибаю!
В глубоком замешательстве, не силах и пошелохнуться доктор наблюдал за тем, как дама, лишившись чувств, сползает вниз по дверному косяку, а её бюст с каждым мгновением увеличивается в размерах, выпирая через декольте, грозя разорвать розовый атлас на клочки…
Внезапно резкая боль заставила Уинтроу схватиться за виски и на мгновение зажмуриться, а когда он открыл глаза, на полу вместо розовой женщины сидел худощавый паренёк с чёрными, как смоль, волосами. Мальчишка заливисто хохотал, сложившись пополам и жадно хватая воздух белозубым ртом.
- Ричард? – озадаченно прошептал Салем.
- А кто же ещё? – утерев выступившие в уголках слёзы, чуть хриплым после смеха голосом. – Или мне вернуть даму с большими проблемами?
- Не стоит, - пробормотал Салем и, окончательно стряхнув с себя наваждение, добавил. – Тебе не стоит здесь бывать, Рик.
- В чем дело, док? – осклабился мальчишка. – Боишься за свою шкуру, да? Слышал, сейчас за голову любого демона отсыпают приличную сумму чистым золотом. Как ты думаешь, сколько будет весить твоя?
Салем лишь покачал головой: Рик питал большую слабость к злым, вовсе не смешным шуткам. Что неудивительно, если принять во внимание его трудный возраст… и того демона, который сидел у мальчишки внутри.
- Ричард, - осторожно подбирая слова, произнёс доктор, - положение в Столице сейчас и правда не самое простое. Помни, кроме собственных, мы несём ответственность и за жизнь Катрины Аш, а…
- Трус, - с презрением в голосе перебил Салема Рик. Но потом вдруг ехидно улыбнулся, - а у меня для тебя подарочек есть! – и прикусил губу, явно замыслив очередную пакость.
Сопровождаемый взволнованным взглядом доктора Уинтроу, мальчишка поднялся с пола, сунул руку за пазуху и вытащил оттуда идеально круглую сферу, протянув её Салему. Сфера медленно вращалась вокруг своей оси, плавала в воздухе, не касаясь тонких юношеских пальцев, но что самое страшное – она сияла ярко, как солнце в погожий день.
- Лидиум! – прошептал, отшатнувшись, доктор. – Где ты это достал? Убери, убери немедленно! Ты, должно быть, совсем с ума сошёл, нас же могут увидеть с улицы!
Застонав, он бросился к окнам и принялся лихорадочно задергивать шторы, а Рик недобро скалился ему в спину, и лидиумный шар озарял его смуглое лицо бледным, неестественно белым светом.
- Прекрати играть с моим хиетра, – раздался в голове у Салема знакомый голос.
- Ты скучный, как борода Небесного Болвана, - скривился Рик, и шар тут же исчез у него из рук, словно не появлялся вовсе.
- Если ты пришёл только затем, чтобы позлить меня, можешь убираться к Четвёрым, - прогрохотал демон. – У меня нет настроения терпеть глупые остроты.
- Хочешь говорить серьезно – покажи своё лицо, а не морду этого смертного, - скривился Рик, совсем не обрадованный упрёком.
- Будь по-твоему, - прогрохотал демон.
И Салем Уитроу почувствовал, как вдруг начинает выворачиваться наизнанку. Это было странное, болезненное и в то же время почти экстатически приятное ощущение – словно ребра, отделившись от скелета, прорастали сквозь кожу пышными гребнями, плечи расходились в стороны гигансткими наростами, а сердце, расплавившись, растекалось по желудку. Через несколько мгновений на месте Салема Уитроу стояло существо, в котором причудливо переплелись черты человека и виера, гибрид смертного существа и демона.
- Доволен? – просипел Астрион, выплюнув слова сквозь широкий безгубый рот. – Теперь выкладывай, что у тебя на уме.
- А ты умеешь произвести впечатление, братишка, - ухмыльнулся Рик, а потом впервые с того момента, как вошёл в дом, принял серьезный вид. – Ты, конечно, слышал, что произошло в Столице сегодня ночью?
- Разумеется, - ответил Астрион.
Сквозь туман чужих мыслей Салем вспомнил, как многие из его сегодняшних мыслей взахлеб, со страхом в голосе рассказывали о ночных погромах и сотнях жертв среди солдат, магов и простых жителей. В каком-то смысле эта резня стала избавлением для самого Уинтроу, при таком количестве жертв никто не удивится исчезновению молодого волитарского лордика, чьё тело сейчас гниёт сейчас в сточной канаве чуть поодаль от трупов двух неудачливых убийц. Экипаж, без лишних свидетелей вывезенный из переулка, тотчас же изрубили на мелкие доски и разожгли ими камины в комнатах слуг.
- А ты знаешь, кто стоит за этим? – продолжал допытываться Рик.
- Нагриаш, - пожала гротескными плечами тварь, ещё недавно бывшая доктором Уинтроу. – Или кто-то из баронов. Мне всё равно.
- Это был Ваати, - покачал головой Рик. – И помогал ему минимум один из баронов Нагиаша, думаю, Скамах или Шекарра.
- Что с того? – Салем чувствовал, как его демон силится понять ход мыслей своего собрата, но терпит неудачу.
- А то, что ни мне, ни тебе не было известно об этой атаке заранее, - медленно, будто желая подтолкнуть Астриона к нужно мысли, ответил мальчишка.
Но виера лишь промолчал в ответ. Отметив это, Рик обреченно вздохнул.
- Пораскинь мозгами, братец. Ваати решился на очень ответственный шаг, поставив в известность не всех находящихся в Столице баронов, - он сделал паузу, дав Астриону время понять всю важность сказанного, - а скорее всего, даже и герцогов.
- Ваати своевольничает, и это далеко не первый раз, когда он… скажем так, проявляет инициативу. На его стороне находится немалое число младших виера, вдобавок он вступил в договоренность с кем-то из остальных баронов. Всё, на что бы он пока ни решался, идёт на пользу делу нашего Отца, но всё же – это отхождение от первоначального плана, понимаешь?
- Ваати хочет пойти против герцогов? – осмелился предположить Астрион.
- Нет, что ты! – рассмеялся Рик. – По крайней мере, в открытую – никогда. Но ночной выпад больно ударил не только по силам смертных, но и по их самолюбию. Не исключено, что в самое ближайшее время они решатся нанести ответный удар, и уж определенно точно – ужесточат меры защиты и прочешут Столицу с лидиумной посудой наперевес.
Он перевел дыхание, а потом вновь пустился в разъяснения:
- Невелика беда, если они поймают пару мелких сошек, но, мне кажется, они готовят сети и на рыбку покрупнее. Подумай – принцу и его шайке давно известно, кто скрывается за личиной Вэина Солидора, и, боюсь, Ларса Венаат уже успел выдать себя несколькими неосторожными словами и действиями. От дворцовой ведьмы наверняка не укрылось то, как он пытался защищать Солидора во время суда, а сопоставив факты с подозрениями, она вполне способна прийти к верным выводам, - он нахмурился, глянув на собеседника исподлобья. - Но охота может пойти и по третьему следу...
- Акаша! – проскрежетал Астрион, и Салем почувствовал, как гнев огненной дугой обжёг разум виера.
- Да. Насколько мне известно, пока что она вне подозрений, но безопасность в эти дни – лишь красивое слово.
- Я должен её защитить, - сжал кулаки Астрион. – Если ты уверен, что Ваати помышляет недоброе против герцогов, кто помешает ему нашептать имена на ухо принцу волитаров?
- Нет, - подумав, отверг предположение демона мальчишка. – Ваати в половину не настолько смел и на четверть не настолько глуп. Если он навестит принца самолично или пошлёт к нему одну из своих теней, Акаша быстро проведает об этом. А что случается с предателями, мы все хорошо знаем на примере Шепчущего.
Рик покачал головой и с досадой в голосе признался.
- Но кое-что мне непонятно до сих пор. Ваати ведёт тайную игру, желая стравить герцогов и принца, но какой ему самому от этого толк? Даже если предположить, что смертные перед тем, как пасть, сумеют уничтожить всех троих, то в начавшейся в борьбе за власть он будет совсем не фаворитом. Среди оставшихся виера слишком многие превосходят его в силе.
- Кажется, мне есть, чем удивить тебя, - вдруг ответил Астрион. – Да будет тебе известно, что три ночи назад я покинул тело своего хиетра и отправился вниз, к воротам древнего Гонариса. Там я уверовал в то, что заподозрил ещё наверху. Наместник пробудился и набирает силы.
- Что ж, - с расстановкой произнёс Рик, - в этом есть смысл. Втроём герцоги с легкостью победят Первое Дитя, пока оно слабо. Когда их будет двое, никто не сможет предсказать итог этой битвы, но в одиночку им не справиться ни за что. Если Ваати к тому моменту, когда падёт Столица, сумеет избавиться от одного или парочки герцогов, Первое Дитя, вырвавшись на свободу, способно прикончить оставшихся, а Ваати сделать свой правой рукой.
Рик замолчал на секунду, а потом с неохотой добавил:
- Умный план.
- Мы должны защитить Акашу, - взвился Астрион.
- Акаша преспокойно защитит себя сама, - возразил ему Рик.
- Ты снова шутишь? – прогромыхал демон. – В ней не осталось ни крохи здравого смысла. Столица сияет проклятым металлом, а она разъезжает кругом как ни в чём не бывало, а про возрождение Наместника не пожелала и слушать.
- Подумай, как подозрительно будет, если сиятельная леди вдруг превратиться в аскетку, не желающую и носу казать из дома? – спокойно парировал мальчишка. – К тому же… ты ведь знаешь, что на фоне братьев Акаша всегда казалась самой слабой. Обычно это расстраивает её, но сейчас, мне кажется, она решила этим воспользоваться. После нападения Шемхазая она знает, что среди виера есть те, кто желает ей зла, и теперь стремится показаться беззащитной. Тот же Ваати наверняка думает, что Акаша не представляет особой угрозы.
Рик задумался, совсем по-детски запустив пятерню в волосы и почесав затылок.
- Иногда мне кажется, что Акаша знает то, о чём я даже не подозреваю. Она способна за себя постоять.
- Она слишком потакает своей оболочке, - просипел Астрион.
- Неудивительно, братец, - образ Рика тут же потерял всю свою детскость, улыбка на губах мальчишки была жесткой и чуть печальной, - подручные Элокхая видят в смертных либо врагов, либо оружие, которое не жалко и сломать, последователи Нагриаша смотрят на смертных свысока, те для них – лишь поле для экспериментов. Мы же связаны с миом проклятой четверки куда теснее, чем можно представить. И, выбирая себе хиетра, подстраиваем его под себя, но в чём-то неизбежно ему уступаем.
- Ну, своего хиетра ты подчинил себе полностью, - бросил демон.
- Гораздо меньше, чем ты можешь себе представить, - насмешливо ответил мальчишка, и в его глазах вновь заплясали злые огоньки. – Пожалуй, я узнал всё, что хотел узнать, и сказал всё, что хотел сказать. Мне пора, можешь не провожать.
- Стой! – в удивлении поднял полуклешню-полуруку Астрион. – Но что ты теперь будешь делать? И что делать мне?
- Тебе? – Рик смерил демона взглядом, в котором сквозило пренебрежение. – То же, что и всегда. Следи, чтобы ни один волосок не упал с головы хиетра нашей драгоценной Акаши, цепной пёс. И, если узнаешь, где Четверо носят Нагриаша, можешь начать оберегать и его тоже. Я бы дал тебе задание узнать, кто из баронов в сговоре с Ваати, а кто ещё нет, но, боюсь, для тебя это слишком сложно, Дурной Советник.
- Не забывайся, - с ответным пренебрежением в голосе, но всё же вполне дружелюбно отозвался Астрион. – И - ты до сих пор не сказал, чем сам займешься в это время.
- Я? – теперь в улыбке Рика сквозило чистой воды безумие. – Я заберусь в пчелиный улей, прогуляюсь по лезвию ножа и постараюсь обратить хитрость Ваати против него самого.

[Кысь >>>]

Посольство. Во время переговоров с Джастом.
Окно комнаты было полузакрыто шторами, и три полосы жемужно-серого цвета падали на ковер. В тишине хлопали крыльями и переговаривались два беркута. Заказанный рыжей оркиней завтрак — полосы сухого продымленного мяса и крепкий несладкий кофе — остался нетронутым. Шагра вздохнула и осуждающе посмотрела в сторону неподвижной тени советника.
- Нервы? - женщина не удержалась от ехидства.
- Место, - сощурил глаза Аграт. Похоже, шутка задела его больше, чем предполагала оркиня.
- Я маг.
- Не шаман.
- Не важно, - рыжая почти разозлилась, но потом одернула себя — быть вместе с посольством означало необычную честь, и издеваться над теми, кто ее позвал, пожалуй, все-же не стоило. - Я изменила еду. Могу согреть.
- Ухаживаешь? - теперь от иронии не удержался посол. Впрочем, определить разницу было трудно.
- Прочу место, - сверкнула клыками Шагра.
- Не люблю матерей.
- Я не шаман.
- Не важно.
Шагра не нашлась, что ответить. Внутри шевельнулось неприятное чувство незащищенности, быстро перерастающее в антипатию — словесные баталии были самой сильной стороной колдуньи после пожаров и вспыльчивости, и различие между ней и Агратом в статусе только усиливало эффект. Чтобы скрыть неловкость, женщина вытряхнула из каминного шкафа несколько деревяшек и выбрала самую крупную для вырезания.
Говорят, неприятные ощущения ручная работа лечит особенно быстро. А неприятные ощущения отравляют ручную работу еще быстрее. Особенно ту, в которой понимаешь не слишком много. Опытный древорез никогда не срезает сучья против их роста, и редко берет глубже обычного там, где древесина прочнее. Нож застрял по самую рукоятку, и ничего больше, чтобы разрубить деревяшку, у Шагры не было тоже. Женщина пробовала раскачать нож, даже использовать другое полено в качестве рычага, но на все усилия инструмент реагировал только опасным потрескиванием. Шагов она не заметила, и вздрогнула, когда чужая тень на секунду закрыла оконный свет. Аграт опустился на корточки рядом, забрал полено и одним странным, непрямым движением вытянул из него клинок. После чего усмехнулся и снова ушел к светлой полосе оконного цвета, где ожидала книга — неуклюжий и трудночитаемый «третий закон» с тяжелыми жестяными страницами.
Шагра долго смотрела на бревно, а потом на нож, и старательно давила в себе желание подпалить на советнике волосы.

В Армаде.
Две вещи Гарратх знал точно — то, что никто лучше Аграта не справится с щекотливым заданием... И то, что лучшего случая скинуть советника еще долго не будет. Обычай позволял капитану слушать только одного помощника зараз, и помощника должны были одобрить шаманы и таны. Владельцы стай презирали сухопутную крысу и рады бы были случаю сбросить ее со слишком высокого ящика, но Круг пока горой стоял за нынешнего советника, а крупных ошибок, способных повлиять на мнение Матерей и Отцов, Аграт практически не совершал. До этой, последней, поездки. За годы совместной работы с лучшим врагом гранд-капитан выучил главную слабость собственного помощника, и сейчас эта слабость должна была привести к роковой ошибке. Советник был глазами, ушами, логикой и резоном гранд-капитана, но одного ему не дозволялось — принимать решения за избранного ветрами тана Армады. И Гарратх готов был поставить собственную отросшую гриву, что в этот раз посол, как и всегда, вернется с готовым решением. И не просто решением — решением о судьбе всей Армады. Чтобы дать Аграту возможность совершить эту одну роковую ошибку, Гарратх не раз прощал ему меньшие... и теперь был уверен в успехе

Херкет был одним из лучших капитанов Армады уже в свои немногие годы, и мог справедливо этим гордиться. Еще пять лет, и удачливого небесника выберет таном стая, еще пятнадцать — и не будет никаких причин не встать со всеми в гонку Гранд-Капитана. А пока... А пока Херкет был уже слишком горд, чтобы стоять за одним кораблем, и слишком молод, чтобы стоять за стаей, и короткое слово гранда не только держало его на Глыбе, но и прочило что-то сложное и почетное уже в ближайшее время. Орк всегда распускал волосы по премеру Гарратха и не скрывал собственного преклонения перед живой легендой умения и жестокости. И сейчас это преклонение могло окупиться сторицей. Херкет не знал, что происходит и произойдет в ближайшее время, но не собирался стоять в стороне.

Жизнь мага так отличается от жизни обычного человека, что жаловаться на негативные стороны было бы просто бесчестно. Жиара и не собиралась. Рыжина в волосах чародейки давно запуталась в белизне, и угасала с каждым годом все больше, а вместе с ней — силы, память и волшебство. Волшебный огонь выжег тело маленькой женщины изнутри, и сейчас от нее осталось не больше, чем от оголодавшей двенадцатилетки. Жизнь шаманки подходила к концу, и она уже могла сосчитать каждый оставшийся день. На столе стояли три статуэтки из обожженной глины, и каждая из них изображала преемницу. Высокая Шагна с вызывающе-коротко стриженными волосами. Одна из сильнейших в последние годы, но — быстрая, резкая, нетерпимая. Все три качества были типичным портретом огненной чародейки... Но, увы, не подходили Огненной Матери. Место Праматери всегда было особенно-важным, рыжие волосы не стригли и не прятали даже те орки, кто не имел ни капли магической крови, а Мать была женским перевесом в круге, голосом самой древней природы всей расы. Нет, не была Шагна Матерью... Даже просто матерью не была.
Следующая, Гиярра, была откровенно-красива. Высокая, сильная женщина с ниспадающей гривой волос и сияющей золотисто-бурой кожей. Пурпурный мазок крупных губ, дерзко очерченные глаза цвета ночного неба, длинные брови вразлет, фигура, вылепленная словно самой земляной праматерью... Она знала себе цену и держалась так, словно только что вышла из текучего огня Предначалья. Увы, Жиара была уже слишком стара, чтобы доверять непрочной скорлупе мира. Она всегда умела видеть сквозь плоть, а сейчас, со своим слабым зрением и непрочным слухом, мир предначальных сил был намного важней мешанины цветов и форм. Гиярра никогда не уделяла внимания тем наукам, что не показывали ее воплощением древней Праматери. И Жиара видела это яснее, чем отблески пламени в фантасмагорических темно-синих глазах волшебницы.
Последняя статуэтка появилась здесь не так давно. Раньше на этом месте стояла Мирк, любимая ученица и основная надежда старой колдуньи. Ее статуэтка еще валялась, расколотая, на полу под столом, и старуха не могла найти в себе сил бросить черепки, как полагалось, в очаг. Смешная, нелепая Мирк, орк только отчасти, но при этом — одаренная не только огнем но и тем особенным, редким пониманием непотревоженного огня, что встречается только у орков, и даже у них — с удручающей редкостью. Тощую девчонку, взятую почти силком из окраинного борделя, трудно было успокоить и приручить, и даже тогда наставница редко имела дорогу в сумбурные мысли своей ученицы. А потом что-то случилось, и Мирк пропала. И еще раньше, чем опустела ее постель, глиняная статуэтка тощей изрезанной девчонки раскололась на две поперечные части.
Сейчас место Мирк занимала Арша. Коренастая, очень крепкая, способная кулаком проломить череп взрослого орка (и изредка это проделывавшая), Арша отличалась и чувством собственного достоинства, и упорством, и рассудительностью, и знаниями. Жиара все больше склонялась к тому, чтобы выбрать ее. Против было одно только чувство, которое шаманка не умела объяснить и сама, но которое заставляло ее избегать общества будущей Огненной Матери уже сейчас.
Но разве может будущая судьба Армады зависеть от чувств теряющей силу старухи?..

Сообщение отредактировал Кысь - 28-02-2009, 8:49

[Anmorium >>>]

День 10, час после полудня.
Верхняя Столица
(Скорп был здесь)

День в который раз не задался. Император в который раз издевался. Но ведь дёрнул же кто-то за язык сказать всё! Пора привыкать, Рейнальд Зегенхайм, пора привыкать, что Давион Волитар изменился и уже не будет размениваться на охи-вздохи о любви, стоит услышать о чувствах друга. И это обернул себе на пользу! Как смерть отца... Их с Эрбрейсом отца! Вышагивать о улицам Верхней под мысли о покойном отце было мерзко. День и тот смеялся над Рейнальдом - был обычным дальше некуда. Лорда Алсимар Рейс мёртв, его младший сын - мёртв, его бастард влюблён в оркину, его дочь помолвлена с Императором... И всё - как обычно! Ах да, а ещё у этого бастарда есть друг-одержимый. Или одержимый друг - что важнее, решить было ужасно трудно. И решать не хотелось. Хотелось прежнего Габранса, и живого отца, и весёлую довольную жизнью Алси, только-только учащуюся кидать свой первый нож. "Ага, и ещё луну в одно око и солнце в другую!" - передразнил себя Рейнальд и ускорил шаг, прислушиваясь вместо мыслей к стуку сапог по мостовой.
Улицу огласил крик возницы, в характерных выражениях требующий народ, заполонивший улицу, посторониться. Карета, чёрная как уголь, урашенная причудливыми золотыми линиями, довольно медленно и в то же время тихо позла вперёд на всех четырёх колесах. Окна были плотно зашторены, и даже летущая мышь на дверях словно опустила крылья, ощущая тяжесть атмосферы внутри. На фоне белоснежных зданий центра Столицы она казалась запряженным гробом аристократа, не иначе.
"В гробу я его видал. Теперь уж точно" - попробовал пошутить Рейнальд, но шутка даже ему самому показалась плоской. Не особенно прислушиваясь к брани возницы, рыцарь парадным шагом двинулся наперерез карете, гремя сапогами так, словно шествовал целый полк. - Эй ты, ан карете! Лорда Наррота везёшь? - заорал Рейн. - У меня дело к нему, от государя!
Возница прищурился, словно увидев рыцаря впервые, и остановил карету. На мгновение стало слышно два голоса, явно на повышенных тонах, которые оба оборвались на полуслове. Ещё секундой спустя из открывшейся двери выглянула нахмурившаяся голова высокого лорда с явной готовностью высказать сомнения в профпригодности кучера, но взгляд быстро перекинулся на Зегенхайма, и бровь волитара заметно дёрнулась. Возница в свою очередь вжался в борт кареты и сделал вид, что его тут вовсе нет.
- Аудиенцию в лорда Габранса, немедленно! - подбоченясь, провозгласил Рейн прямо в лицо волитару. - У меня дело особой важности, нужности и сложности. Приказано наградить лорда Наррота за его помощь в обороне Столицы!
Бровь дёрнулась ещё раз. Волитар демонстративно закатил глаза и буркнул:
-Залезай.
Рейнальд качнул карету так, что та накренилась, и с выражением глубочайшего чувства собственной значимости ввалился внутрь.
Габриэл с удивлением оглянул появившегося и занявшего почти всё свободное пространство рыцаря, с каким то детским восторгом оглядывая доспехи Зегенхайма. Габранс, сидевший с другой стороны, молча раскупорил бутыль с чем то спиртным и, судя по запаху, крепким, и с выражением отвращения к самому себе на лице приложился к горлу.
- Ты начинаешь пить больше, чем я. Это не в твоём духе, - скрестив на груди ручищи, объявил Рейнальд. - А это кто с тобой? Лицо вроде бы твоё... Или мне мерещится? Только не говори, что у тебя был бастард - в жизни не поверю! По крайней мере такого, чтобы ты его ещё и признал.
Юноша покраснел и перевёл взгляд на Габранса. Высокий лорд оторвал от себя бутылку и смерил Габриэла таким взглядом, что тот сжал плечи и уставился в пол. Переведённый взгляд на рыцаря был чуть теплее, но все равно холодным как Фейвудские ночи.
-Зегенхайм, познакомься с Габриэлом Наррот-Волитар, моим племянником. Габриэл, это Зегенхайм Рейнольдс, но он ещё Эрбрейс частично.
Габриэл удивлено посмотрел на рыцаря, чуть покраснел, и протянул руку.
- Частично Рейс, - поправил волитара Рейнальд. - Но об этом не принято говорить здесь. Хотя теперь говорить точно будут, благо отца нет, чтобы их заткнуть, а у Эрба и так забот выше крыши. Рыцарь-капитан Несущих Кару, Рейнальд Зегенхайм, в вашим услугам, милорд, - рыцарь протянул Габриэлу руку, прямо в латной перчатке.
-Несущие Кару?.. Настоящий небесный рыцарь! - восторг в его чистейшей форме.
-И дурак, каких мало, Габриэл, поверь мне - сарказм в голосе высокого лорда прозвучал вполне искренне - но я думаю тебе это близко. Так с чем ты пожаловал, лыцарь?
- Что таких, как я, мало - в этом твой дядя прав. К нам и правда не каждого облома с железках примут, - покручивая ус свободной рукой, сообщил Рейн. - Впрочем, у каждого свои предпочтения и свои интересы, правда, Габр? На, держи, Давион велел передать. Вытянув из-за пояса длинный свиток с императорской печатью, Рейнальд торжественно сунул послание габрансу, одарив одним из самых своих дружелюбных боевых оскалов.
- Дада, передай его императорскому высочеству мои нижайшие благодарности - казалось, волитар с трудом подавил зевок, чем вызвал яростное негодование племянника - можешь пока рассказать ребёнку, почему детям опасно быть в Столице в наши неспокойные дни.
- Так, парень, тебе сколько лет? - деловито осведомился у Габриэла Рейнальд, смерив дядю юноши презрительным взглядом. - Тебя родители сюда что ли привезли, что он с тобой как с молокососом говорит?
- Двадцать лет, сэр Рейнольдс! - восторг от знакомства с настоящим рыцарем звучал ярче, и это явно раздражало Габранса, который деловито и аккуратно разворачивал свиток - Я прилетел сюда вместе с армией дома Наррот, как их командующий, пока высокий лорд - тяжелый взгляд на бутылку рядом с лордом - отсутствует на острове.
- Значит будем говорить по-простому. Мужчине я могу сказать всю правду... Хотя в Столице её и мальчишки знают. Итак, всё просто. Вам, милорд Габриэл, читали когда-нибудь сказки? Про демонов, про драконов и что-то ещё такое? Так вот, можете нас поздравить - эти сказки уже сожрали кучу островов на юге и востоке Альянса, и теперь толпа их движется сюда. По ночам многие боятся заснуть - благо в городе полным-полно одержимых демонами людей и волитаров самого разного толка и положения. Каждую вторую ночь - резня, народ в панике, благородные изощряются в том , кто падёт ниже... В общем, самое обычное вторжение чудовищ Пустоты. Рейнальд запнулся и громко откашлялся, прочищая горло. - Император и его сын убиты, лорд Алсимар Рейс - убит. На троне - Император Давион Волитар, лордом-командующим назначен Эльмар Данатор, а Вэин Солидор - предатель, убийца и одержимый. Я вас ещё не очень утомил, милорд?
-Нет, ни в коем случае! Потому мы и привели гвардию - нельзя позволять этим чудовищам добраться до мирных земель на западе! Мне жаль, что мой дядя иного мнения...
-Наверное потому, что если тебе перережут глотку, то перед твоей бабушкой придётся предстать мне. А мне хватило её слез по своим братьям и отцу, чтобы ещё раз видеть её такой из за смерти внука.
- Опасения вашего дяди я, признаться, раздеяю. если ему, как всегда, повезёт в любом случае, то на вас эта удача врядли распространяется, так ведь? - пожал плечами Рейнальд. - Вы единственный наследник рода?
-Нет, сэр Рейнольдс. Мой отец следующий просле лорда Наррота. И предо мной идут двое моих старших братьев. - юноша нахмурился, словно признавая, что шансов у него мало.
-Что конечно же даёт тебе причины героически пожертвовать собой во славу Альянса. Бери пример с меня, я седьмой сын седьмого сына, и вот, я управляю домом. Управляю неплохо, заметь. - последнее было сказано уже чуть рассеянно, было видно что лорд поглощён текстом письма.
- Зовите меня просто Рейн, или сэр рыцарь, если вам угодно, - поёжился Зегенхайм. - Вы храбрый юноша, Наррот. Только не знаю, как вам поможет ваша храбрость. Не далее как вчера прибыли северяне - всё командование флотом, и сегодня ещё подойдут. А ночью эти твари перебили почти всех высших офицеров. нахально, жестоко - не щадя ни себя, ни нас. И так тут может случиться каждую ночь. вы уверены, что готовы к этому?
Габриэл явно посерьёзнел. Впрочем, Габранс сомневался, что его племянник мог всерьёз представить себе опасность, грозящую ему. Глаза бежали по буквам, выделяя общий смысл, и высокий лорд нахмурился так, что внезапная и не свойственная молодому лицу морщина стала похожа на уродливый шрам поперёк лба.
-Зегенхайм, где сейчас твой брат?
- Сейчас - без понятия, - покачал головой Рейнальд. - должен быть ан церемонии вручения жезла Данатору. Он там какого-то лордёныша в рыцари посвящает.
- Можешь сделать мне одолжение? - голос звучал спокойно, но оттенок волнения в нём чувствовался. Даже Габриэл заметил это, и перевёл взгляд на дядю.
- Что нужно? - так, ну вот и одержимые начали об одолжениях просить. Скоро то, что в ком-то демон сидит, вообще перестанет удивлять. "Дорогой, тебе налить чаю? - Нет, любимая, я не хочу, а вот Приветяурод внутри меня с лимоном хочет!" Тьфу ты!
- Нужно спасти красавицу. Точнее красавицу буду спасать я, а ты будешь заниматься грязной работой. Задержи своего братца на час хотя бы, поговори с ним, познакомь с Габриэлом. Что нибудь.
- После церемонии? Вот уж не думал, что мой братец сейчас решится приударить за кем-нибудь. Видать род решил продолжить, пока не поздно. И что, девушке он настолько неприятен? - громко хохотнул Рейнальд, но сам оборвал смех и кивнул. - Хорошо, если это и вправду нужно. Надеюсь, Альянсу от этого будет польза.
- Я не останусь в долгу, ты же знаешь. Увы, больше не могу говорить. Останови! - последнее было сказано уже вознице.
Габриэл уже едва ли не шокированно смотрел на Габранса.
-Увидимся, малыш. Зегги, пригляди за ним. Если с ребёнком что случится - голову оторву.
- Сохраню его голову, чтобы ты мог оторвать её сам, когда захочешь, Габр, - пообещал Рейнальд. - Не удивляйтесь. У вашего дяди много дел. Особенно сейчас. Думаю, сложившаяся ситуация его... вдохновляет.
- Иди ты. - Волитар ловко соскочил на мостовую, ухватив бутылку с собой - Я тут мир спасаю, а ты шутки шутишь! - и бодрым шагом исчез в переулках.
- Он всегда так, - ни к кому не обращаясь буркнул Рейнальд. - Мир он спасает... Кто бы спас мир от него самого!
- Вы не знаете моего дядю как лорда, сэр Рей.. рыцарь. Он через многое прошёл, чтобы стать таким.
- Поверь, я знаю твоего дядю как волитара. И как лорда, и ещё много как кого - тебе и не представить. И не первый год, хотя недавно он меня снова... удивил. И я очень не хочу удивляться также снова.
- Я не знаю, какой он в Столице, сэр рыцарь. Но могу вам сказать - он выстрадал достаточно и сделал достаточно, чтобы заслужить доверие. Конечно, он не образец рыцарства или даже просто хорошего волитара, но... он же дитя Богов, как и все мы. А взял он на себя больше, чем многие древние герои могли бы.
- А ты уверен, что знаешь, о чём говоришь?
- А что вы знаете о нём? Высокий Лорд в двадцать пять лет, переживший смерти двенадцати членов семьи. Особенно смерть Беатрис, ей всего три было. Он рисковал, боролся с семейными долгами пять лет, пока не выплатил их всех. Вновь сделал семью влиятельной. Он приказал всей гвардии выдвинуться сюда, а вы ведь знаете, на Нарроте все так или иначе Нарроты. Он отказался от всей своей старой жизни ради Дома Наррот. Разве это не повод для уважения? - юноша впервые заговорил серьёзно.
- Повод. Пока толком не разберёшься, когда, от чего и для чего он отказался, - устало кивнул Рейнальд. - Я тебе о твоём дяде тоже могу кое-что рассказать. Уж не знаю, понравится ли тебе. В общем... Эй ты, чего стоим-то? Быстрее давай! - рыцарь ткнул локтем в стенку кареты - туда, где скорее всего находился по ту её сторону зад кучера. - В общем, как-то раз мы с ним встретились в центре Верхней и подумали, а почему бы нам не...

[Кысь >>>]

День 10, от полудня и до пол-третьего.

День встретил Хару в сожженном почти дотла доме. Ломило спину и безумно хотелось травы. Есть не хотелось, хотя последний кусок был украден еще больше суток назад. Вчера, наконец, предоставился шанс уйти с корабля, и женщина не стала ждать, пока он уйдет. Как именно люди ее не заметили, сизоволосая оборванка предпочитала не думать. Нужно было найти воды и травы, чтобы жить дальше. Нехотя поднявшись с тряпичной, собранной на скорую руку постели, женщина выбралась из развалин.
Город был наверху. Этот факт озадачил бродягу еще больше чем предыдущий. Потом за спиной курлыкнули, и Хара увидела на торце здания огромную бурую птицу. Скриа. Украденная вчера. Детали побега начали проясняться, но успех его все еще был совершенно неясен. Хара твердо помнила кричащую толпу и летящие в корабль камни, видимые даже ей из ветровых прорезей в трюме. Что было потом? Обугленный след на двери, птичьи перья, медленное, тошнотворное кружение вниз, темная дыра, похожая на изувеченный дом. Собранное для сна тряпье и огромная крыса, придавленная могучей лапой ездовой скриа.
Округа была выжжена и поломана так, как Армаде не удавалось давно. Полукровка легко различала боевые «ранения»... и то, что было доделано мародерами. Содранные с петель двери уже не валялись в пыли, а детали богатых оград были выдраны вместе с каменными креплениями. Судя по этим деталям, бойне было не меньше недели, и искать здесь еду было делом бессмысленным. Зато в конце улицы ясно был виден колодец с содранной крышкой.
К сожалению, ведра не было тоже, и поиски подходящего черепка заняли почти час. Наконец, нашелся обломок кувшина с сохранившейся ручкой. Хара закрепила на нем веревку и, наконец, набрала воды. Рядом заклекотали, и сначала пришлось наполнить одну из конских поилок поблизости. Птица пила очень шумно, но не потому, что привыкла так, а просто, чтобы присутствовать повесомей. Хара даже не улыбнулась. От недостатка травы (последняя была стерта вчерашним полднем) подводило желудок и странно билось сердце.
В окне одного из зданий показалась полосатая кошка, и скриа, радостно крикнув, устремилась на перехват. Кончилось это ничем — полосатый зверек просто соскочил внутрь, а проем был слишком узок для птицы. Но следом за глуховатым ударом крыла о стену в проеме появился ребенок и зарычал на птицу. От изумления Хара на миг даже забыла о боли. Птица тоже не ожидала такого отпора, в результате чего неуклюже спикировала во двор небольшого дома.
Ребенок. Человеческий. В человеческом доме. Человеческие дома насколько хватает взгляда. Человеческий остров на тяжеленных цепях вверху. Куда ее, Дыра возьми, занесло?...
Ребенок тем временем выгнал птицу из сада обломками мебели и, наконец, заметил «оркину». И замер у остатков забора, разглядывая пережженные волосы паклей, обрывки одежды с перьями скриа в прорехах, раздувшийся, словно опухоль на животе, кушак. Потом женщина не выдержала сама.
- Трава есть?
- Нет.
- Где можно взять?
- Не знаю.
- Что здесь случилось?
- Напали.
- М.. Орки?
Девочка (судя по голосу) отрицательно покачала стриженной головой. Вблизи она выглядела старше, чем показалось вначале — или, может, была просто слишком серьезной для своих лет. Хара ощутила, как под ребрами собирается холодный клубок. Словно пока ее не было, мир перевернулся с ног на голову. Но возвращаться совсем не хотелось.
- Мне очень нужна трава. По.. жалуйста.
Девчонка вздохнула, зажмурилась и потерла пальцами брови.
- У тебя деньги есть?
Хара указала на пояс:
- Немного.
- Я куплю тебе траву, ты купишь для нас еды.
- С..сколько вас? - встрепенулась «оркина».
- Две. Я и кошка.
Оборванка кивнула и бережно опустила разбитый кувшин рядом с колодцем — вдруг больше не удастся найти такой же, чтоб с ручкой? Девчонка скрылась в двухэтажной постройке, и пропадала там добрый десяток минут. Когда вышла, полосатый зверек уже сидел на ее руках, деля не слишком просторное ложе с книгой.

Ближайший квартал развлечений был далеко, и дорогу к нему Мири помнила не особенно твердо. Впрочем, сейчас, на почти опустевших улицах,можно было просто искать те дома, что дымят. Мало у кого остались запасы всерьез, и люди переезжали друг к другу, невольно кучкуясь вокруг центров раздачи еды и общественной жизни. А какое же общество без баб, карт и импортных орочьих развлечений? Когда за наспех залатанными воротами залаяло сразу две собаки, девчонка обернулась к своей долговязой спутнице.
- Подожди лучше здесь. Деньги дай.
- Хара безропотно вытащила из пояса тряпку с монетами и отсчитала девчонке несколько. Та удивленно посмотрела в глаза «оркине», потом пожала плечами и спрятала деньги в свой пояс.
- И кошку держи. Сейчас буду.
Собаки загавкали громче, потом перешли с лая на вой — в трех домах от того места, где Мири оставила Хару, на крышу приземлилась огромная птица. Четвероногая стража округи устроила по этому поводу настоящий концерт, из некоторых домов показали нос и хозяева. Кто-то попытался сбить птицу камнями, но не учел принципов воспитания скриа. Крылатая бестия — больше по привычке, чем из природной злобы — попробовала на него спикировать и проколоть шею когтями. Хозяева быстро исчезли, да и собаки сочли за нужное переместиться куда-нибудь под навес, а осмелевшая птица опустилась перед особенно крупной будкой и теперь лакомилась собачьим завтраком.
Хара почти успела заснуть, притулившись под неразбитым забором, когда вернулась ее знакомая. «Оркине» вручили жестяную коробку, а перед кошкой положили небольшую тощую рыбку. Не поверив своему счастью, зверек почти сразу же подавился, и пришлось разломить рыбку на кусочки.
- Ты голодна? - Мириам осторожно скармливала питомице рыбу по ломтику.
«Оркина» только качнула в ответ головой. В коробке оказалось удивительно много травы. Кажется номинал монет действительно был какой-то не тот, но сейчас это не было важным — женщина торопливо растирала несколько листов в порошок в ладони. Мири поморщилась.
- Зачем тебе эта гадость?
- Я без нее умру.
- Нет, - девчонка безразлично вернулась к кормлению кошки. - Просто не хочешь помнить.
- А я и не помню.
- Помнишь.
Хара замахала свободной рукой, словно отгоняя назойливую ядовитую муху. Трава еще не начала действовать, и очень хотелось увеличить порцию — только на сегодня, сейчас — но было и страшно. Полукровок на окраинах было много, и не видеть, что делает с нечистой кровью трава, мог бы только слепой идиот. А Хара, увы, была зрячей дурой.
- Хочешь? - «оркина» протянула ладонь с порошком девчонке. Та шлепнула по ней снизу, и пыль растворилась в воздухе.
- Нет.
Вздрогнувшая, и на секунду потрясенная до глубины души (пока не вспомнила, что еще есть коробка), Хара не сразу нашлась, что ответить.
- Ты еще слишком ребенок.
- Нет. Ребенок — ты. Что ты видела и натворила?
- Ничего, - искушение победило, и женщина потянулась за новым листком. Но теперь Мири хлопнула по коробке, вбивая поглубже крышку. - Ты купила себе еду. Прощай.
- Жалко тебя, - вздохнула девчонка. - Кем ты была раньше?
- Никем, - Хара уткнулась подбородком в колени и закрыла глаза. - Ни-кем.
- Тогда я отведу тебя в пустой город, - пожала плечами Мири, - и там оставлю. Вставай.
«Оркина» молча поднялась на ноги, едва сохранив равновесие. Руки уже переставали слушаться, но в голове было все так же уныло и сумбурно. Определенно, требовалась вторая порция...

Сообщение отредактировал Кысь - 3-03-2009, 3:42

[higf >>>]

День 10
В далеком южном городке...

Йерним отличался от северных городов: белые стены, светлые крыши, отсутствие окон – темные квадраты глядели во дворы, где властвовали прохлада и тень. Сайте набросила на голову легкий шарф и старалась держаться в тени. Она спокойно и с тихим энтузиазмом рассказывала об истории острова, заставляла корсара останавливаться на перекрестках, показывая на стенах домов резные узоры и объясняя значение переплетений.
- А там – квартал алых огней, - Юлаль шутливо кивнула на убегающую к порту улочку.
- И половина нашего экипажа, - усмехнулся Балтьер.
Он с интересом слушал негромкий голос женщины, иногда кивал и задавал вопросы, чувствуя редкие спокойствие и беззаботность. Сайте не отпускала обветренную руку – словно боялась потерять или потеряться сама, как маленький ребенок в огромном городе. Ветер собирал огромные клочья облаков в единых ворох, пряча за ним сероватую синеву. Тени то тускнели, то становились ярче.
- К завтрашнему утру ты обгоришь.
- Сомневаюсь, что небесник может обгореть, - усмехнулся он.
- Это - юг.
- Посмотрим. Впрочем, я не заметил сочувствия... - он подмигнул, и в этот момент почувствовал прикосновение руки к поясу. Вцепился в тонкую кисть, с силой сжал её и повернулся, оказавшись лицом к лицу с худощавым смуглокожим подростком.
Мальчишка лет двенадцати взвизгнул, дернулся назад, пытаясь вырваться и не отпуская кошелек. Пальцы Балтьера сдавили руку еще сильней, вцепившись как клещи.
- Куда это ты собрался с моим кошельком? – сердито спросил корсар.
Звать кого-то он, впрочем, явно не собирался. Мальчишка быстро залопотал. Сайте с любопытством выглянула из-за мужского плеча и, увидев испуганную рожицу маленького вора, улыбнулась:
- Он спрашивает, отпустишь ли ты его без кошелька.
Прохладный порыв ветра приподнял край золотистого шарфа.
- Не тащить же мне его стражникам, - пожал плечами пират. - Хотя урок ему не помешал бы.
- Меня здесь трижды обворовывали, - хмыкнула Сайте и что-то сказала мальчишке на его родном языке. Ворёныш испуганно попятился.
- Что ты ему сказала? – полюбопытствовал корсар, все еще не отпуская запястье.
- Отпусти ребенка, - прищурилась Сайте.
- Как пожелаешь, - мальчик обрел свободу и тут же стремглав бросился прочь.
- Я сказала, что пираты едят на обед человеческое мясо, - Хранительница повела плечами. - Южане очень суеверны.
Ответом был красноречивый возмущенный взгляд.
- Зато в ближайший год он не полезет в кошелек ни к одному чужеземцу, - рассудила Сайте.
Она юркнула в сторону от людского потока и подняла голову к небу. Облака набухали дождем.
- Будем прятаться или мокнуть? - корсар проследил за ее взглядом.
Юлаль задумчиво улыбнулась в ответ. Он снова подал ей руку и повёл дальше, чуть сдвинув кошель вперёд.
- Ты любишь этот город?
- Мне хорошо везде, где постоянно не напоминают о титуле, - Юлаль подставила ладонь, ловя первые капли дождя.
- Ты никогда не думала отказаться от него? - неожиданно спросил капитан, искоса взглянув на спутницу.
- Я не уверена, что у меня есть достойная замена.
- Неужели никого? Хотя иногда мне кажется, что глупо делать такой титул достоянием одного рода. Даже короля выбирают...

(и ныне, и присно, и еще надолго вперед все это с Соуль)