Над облаками

[Латигрэт >>>]

день 11
(+Хигфе)
Стынущая кровь

День у Алфара не задался. Проснувшись утром, он создал водную иллюзию демона и разделал ее в пух и прах – к собственному удовлетворению и ради утренней зарядки. Потом позавтракал, долив в чай молоко. Сперва лениво поразделял их, но почти сразу же решил, что вместе пить приятнее. На этом его удачи закончились.
Юный маг решил выполнить просьбы Ровены, а для протекции нужен был кто-то знатный и имеющий весом во дворце. Самым большим, несомненно, обладал Менгаард, но знакомство с его человеческим величеством было уж слишком мимолетным, и к нему мальчишка собирался обратиться в последнюю очередь.
Первый неприятный сюрприз поджидал у почти закадычного приятеля – Зегенхайма. Собственно, сюрприз поджидал, а вот капитан Несущих Кару – нет, ибо уже отбыл в Армаду. Манфри помянул орочьи части тела, с которым предстояло, видимо, познакомиться Рейнальду, но лениво и беззлобно, а затем уставился в окно. За прозрачным, чисто вымытым стеклом робко собирался дождь, пробуя подрагивающими пальцами капель землю. Для водного мага – чудесная, вдохновляющая погода... если бы хлынуло. Увы, облака слишком долго не решались, и ветер отогнал их, стегая короткими порывами.
Не признаваясь самому себе, что слегка робеет просить наставницу, мальчишка постоял немного и направился к Винзору. Казначей, впрочем, не принимал и был, похоже, менее доступен, чем Король и Император вместе взятые. Делать было нечего, тем более, что подходило время урока – и вскоре Алфар, стоя перед дверью Грации, громко подумал, что он явился на урок, и только потом постучал в дверь.
Вот только ни мысленный, ни физический стук действия не возымел, из чего осталось заключить, что либо чародейки нет, либо она решила отзываться лишь в случае, если будут ломать дверь. Первый вариант понравился Алфару больше по той причине, что быть главным действующим лицом во втором не понравилось вовсе.
- Наверное, спала на книгах? – заключил он, вспомнив вчерашнее затворничество, и зашагал в сторону библиотеки, куда и вошел без предупреждения – стучаться надоело.
За что немедленно поплатился – мрачная мина на личике волшебницы, украшенном синеватыми следами если не спанья на книгах, то многочасового пребывания среди тех, явно обещала двойную лекцию в компенсацию вчерашней, и половину из них собиралась посвятить этике.
Впрочем, помешать обрадоваться успешному розыску неуловимого педагога это помешало. А педагог, истратив остатки душевных сил на должную приветственную гримасу, без всяких театральностей уронила голову на стол (но не забыв подставить локти).
- Доброго утра тем, кто способен ощутить всю прелесть созданного Океанской Девой утра, - тоном, в котором радость слышалась из минусовой степени, сообщила Алатамириэннэ. – И дня. А так же вечера, который некто юный Одаренный ранее сказанной богини проведет за помощью своему наставнику во дворцовой библиотеке, если в грядущем не усвоит желание оного наставника всегда слышать предупреждающий стук или иное вежливостью предусмотренное обозначение своего присутствия. С каких пор тебе снятся кошмары? – и, что интересно, интонации даже не поменялись. Не первый раз мелькнула мысль, что водники жульничают на длину дыхания во время лекций.
- Э... – Алфар хотел вежливо, хоть и запоздало, постучать по столу, но решил, что не будет оценен.
Впрочем, мысль была настолько мимолетная, что вряд ли Тами ее уловила – тем более подросток усиленно тренировался в защите. А вопрос создал в голове такой шумовой эффект, что всем читающим мысли пришлось несладко. Последний сон никак не мог быть отнесен к кошмарам, и из глубин мыслей сразу всплыли бездонная пропасть и разворачивающиеся черные крылья. И вверх, вверх среди отражений. Сверкание и смех... Манфри потряс головой.
- Такие – в первый раз.
- Тренируй мыслительную дисциплину до и после сна, - буркнула чародейка. – Не заставляй разум быть постоянно напряженным, позволяй мыслям свободно течь, но в нужном направлении. Вода в твоей крови, мыслях, действиях, образе жизни – так как ни тандемная работа, ни вторая стихия не грозят, Она будет с тобой всегда, и только она.
На сей пафосной ноте Тами изволила поднять голову с "подушки" – ей оказался очередной талмуд по истории архитектуры – сдула со лба упавшую прядку, и с облегчением откинулась на спинку стула. Уже с привычной грациозностью. И, как всегда, валянье лбом об стол принесло живительный результат, изрядно освежив серую физиономию (примерно до уровня "лица").
- Я смею надеяться, практика после прошлой лекции не привела ни к одному летальному исходу?
- По-моему, он жив, - честно ответил Алфар. – Я не проверял, но Загенхайм мне ничего не сказал. Только вот как-то наоборот получается...
Выражение лица Тами можно было истолковать вроде "Я-же-всерьез-не-надеялась-что-маг-Манфри-обучающийся-во- дворце-в-период-такой-духовной-нестабильности-станет-соблюдать-правила- безопасности-и-не-тренироваться-на-дворцовых-собутыльниках". А нечитаемое отдавало даже некоторым одобрением. Ну, не умер ведь? И кто не рискует... тот вырастает умным, рассудительным и законопослушным магом. Покажите хоть одного в Столице.
- Смешивается?
- Не, разделяется, - помотал головой Алфар. На физиономии было написано: «что я, совсем дуб?». – И похмелье проходит. А вот трезвее они не становятся. Тут-то и наоборот.
Он невольно хихикнул.
- Значит просто недостаток опыта, - успокоилась учительница. – В свете последних событий и начатой анатомической темы, наверное, можно заняться некоторыми приемами... самообороны. Алфар, прошу навострить уши вместо лыж и вдвойне запомнить: самооборона называется так, поскольку направлена на личную безопасность, а не вражескую поверженность. Если это совпадает, в самооборону адекватно вписываются атакующие чары. Но твоя безопасность оказывается под угрозой не превентивно, а по факту нападения. Иначе говоря, за отсутствием прямых указаний начинать безобразие первым – а их в ближайшие годы с высокой вероятностью не будет, - быть заводилой, тебе, как ученику, дворцовому магу и личности, официально профилирующей в роли лекаря – запрещено.
- Любое действие против одержимого есть самозащита, - вообще-то ученик хотел это только подумать, но сделал это слишком «громко», и потому понял, что Грация все равно услышит.
Он присел на край стола, аккуратно отодвинул какую-то книгу – тихо прошуршали пожелтевшие страницы с витиеватой вязью.
- С учетом доказанности его одержимости, - согласно улыбнулась водница. "И если на него будет действовать магия" – отголосок мысли также был неплохо слышен. – Тут есть стулья, - и вслух ей нашлось какую вредность сказать...

[higf >>>]

- Даю теорию, практиковаться будешь не здесь. Наиболее эффективными в скрытном уничтожении – изменения внутренней жидкости в организме. Скрытный – поскольку до уровня дистанционного воздействия на эти жидкости расти еще долго, а в бою подержать противника за руку не всегда получается. Однако, у многих водников практикуется рукопашный бой с открытыми ладонями, именно для таких целей. Если заинтересует, поинтересуйся у своих вылеченных от похмелья друзей, но это автоматически повлечет за собой более высокий уровень скорости воздействия – касания в бою мгновенно, в отличие от мирного лицедейства. Хотя, - Тами смерила ученика критическим взглядом, - тебе это действительно слабо грозит... Драчливый Манфри, кого я воспитываю? Младший, – это прозвучало надгробной эпитафией; дворцу.
- Самые простые – сменить у крови агрегатное состояние. Если выпарить не получится, хотя бы вскипятишь – у большинства ныне живущих это вызывает быструю смерть. Меньшинство обходится без жидкостей в теле. С тем же результатом – превратить в лед. При этом лучший результат достигается при воздействии вблизи основных органов... ты читал анатомию?.. продолжай читать, в этой библиотеке нет только корладов по уже сказанной причине... Но хватать кого-то ручками вблизи сердца или печени затруднительно, так что, если нет возможности нацеливать удар, проводи изменение где придется, но с усилением. Случаются умни... талантливые личности, которые при незатронутых органах выживают, и такие прецеденты сильно портят уже твою собственную жизнь. Хорошо проходят локальные изменения на голове, но если импульс не пройдет сквозь череп, в наш просвещенный Его Величеством век развития лечебной магии... Такое можно себе позволить только в качестве обдуманного урока оппоненту, и все равно я крайне не рекомендую оставлять живых и недовольных противников, пока не достигнешь уровня... скажем, отбивать память и работать с амнезией. Хотя и это не гарантия, как не так давно выяснилось, - грустно подытожила Тами. – Впрочем, с одержимыми об этих тонкостях можно не заботиться.
- Распылять силы во все стороны не советую, так что для начала выбирай – оледенение или кипячение.
Манфри задумался. В последнее время он завидовал огненным магам – рыжие стали основной силой, поскольку их магию демоны чувствовали лучше всего на том, что было у них вместо шкуры. И все же колючки из замерзшей воды давались ему легче.
- Оледенение, - выбрал юный чародей, и, замявшись на миг, вдруг спросил: - а вам горничная не нужна?
Лучше б, конечно, начать издалека, но похитри-ка с человеком, от которого удается скрыть меньшую часть мыслей.
- Здрасте, - поприветствовала смену тему девушка. – Затрудняюсь сразу сказать, зависит от первопричины такого вопроса.
- Мне... у меня кандидатура есть, - вздохнул Алфар и уставился на стол перед Тами. Точнее – на книги, из-под которых местами проглядывала темная слегка припыленная полированная поверхность.
- И тебя интересует благоустройство этой особы, или ее саму – горничная работа?
- Она меня попросила, - быстро сказал Манфри.
Брови Тами изобразили сложно читаемую фигуру, чуть-чуть намекнув на ироничное настроение хозяйки, но язвить вслух она не стала.
- Мне надо знать еще что-то?
Алфар хотел было снова вздохнуть, но, видимо, решил, что для истинного Манфри два вздоха в день непозволительная роскошь, и принялся излагать:
- Ее зовут Ровена Федерика, недавно приехала сюда с юга, одна, очень... воспитанная, из хорошей семьи, наверное. И... – а что он еще знал о девушке? – ну, чуть пониже меня ростом.
Сообщив эти ценные сведения, мальчишка выжидательно уставился на Грацию.
- Как педагогу мне не стоит говорить, что пока твоя сфера интересов ограничивалась лордом казначеем... – водница выразительно фыркнула, - с другой стороны, как педагогу она мне все равно не нравится, и так как я тщусь нести это звание в общении с Манфри, ты этого не слышал. Приводи сударыню Федерику вечером на собеседование, куда-нибудь после этого она устроится. Если твоя характеристика полна и верна. Я верно поняла, что она уже во дворце с тем или иным пропуском?
- Да, здесь. Я ей сегодня крышу показывал, - похвастал Алфар, мысленно не поняв, что не нравится Альтамириэннэ. – А как кровь-то замораживать?
- Как и все остальное. Тренироваться на посуде с толстыми стенками, но начни со стеклянной. Хорошая практика на кухне при забое будущего жаркого, и заморозке воды в нагреваемом котелке. Но обязательно сначала договорись с поваром, или это будет первый и последний семинар у очага. Если портить котелки не разрешат, вчера вернулась Холера, у нее точно будет свободное время помочь потренироваться. С Ра общаться только в изолированной комнате, в присутствии Верта или под открытым небом подальше от построек. В любом противном случае нагоняй от леди Наори получишь лично и последующие дня три-семь я буду преподавать только лечение. Если останется кому, - улыбка Грации оказалась шкодливой, но с подозрительной примесью серьезности.
- В боевых условиях лед также полезен, если не удается "захватить" кровь, общей направленностью. Пока широкие лучи заморозки не научился, актуально использовать прицельные. Уязвимые места в том же анатомическом, самое эффективное – суставы. Даже если насквозь не проморозишь, всегда есть шанс наградить противника радикулитом, - а теперь точно сплошная шкода. – Хочешь убежать – колени, победить – руки, разозлить – в голову. Сильнее чем на "разозлить" у тебя по голове вряд ли получится, тем более у Одержимых это обычно не "уязвимое место". С фокусировкой холода практикуйся на полигоне, или в парке. Не на живых объектах. Парковые деревья я отношу к живым. Вообще идеальное место для такой тренировки – облако, но если ты ухитришься найти способ в него забраться, не парализовав движение на Цепи, тренируйся с краю. Если перестараешься, боковое обморожение лучше полного да с градом.
Эта тема вызывала интерес куда больший, чем разделение жидкостей и не меньший, чем обмен мыслями. Он сидел на краю своего стола, болтал ногой и смотрел на столб пылинок, обреченных нападение, крутились в тусклом солнечном луче, проложившем дорогу между книг, шкафов и занавесей. Смотрел, не видя – все внимание было сосредоточено на учебе. В школе бы точно порадовались такому невиданному прилежанию раздолбая Алфара.
Если послушать Тами, любая попытка хоть что-то сделать грозила невообразимым количеством дурных последствий. Проще всего это выражалось поговоркой – куда ни кинь, всюду клин. Манфри занимал вопрос – а как тренировалась она сама, испытала ли все это на своей... м... коже? Во всяком случае голову никто из благодарных объектов ей точно не проломил.

(с Лати-наставницей)

[Тельтиар >>>]

Ближе к 11 вечеру.

Два старых прохиндея.

После разговора с Шутом, Дерек Стронц вновь преуспел – не иначе, как у него началась полоса везения! – ему удалось сначала задержать приказ Давиона о наборе новых гвардейцев из числа северян, а после и вовсе прибрать этот документ к рукам и, скомкав, спрятать на дне своего мешка до времени. В любом случае, сначала надо было посмотреть, кого приведет Эшен, отобрать наиболее подходящих, а уж на оставшиеся места приглашать солдатиков, от которых ему, Дереку, все равно никакого проку бы не было. И вот, спокойный за то, что уже скоро гвардия будет сформирована так, как ему того надо, старик покинул дворец, в первую очередь для того, чтобы посмотреть на пегаса, которого обещал ему подарить лорд Карст – скакун действительно оказался выше всяких похвал, породистый, с лоснящимися белоснежными боками и крепкими зубами.
«На таком не стыдно будет свататься!»
Хотя планы о женитьбе Стронц решил отложить до того момента, пока ему не пожалуют дворянское достоинство, для пущей важности. Убийца Маски видел свое будущее в исключительно ярких, торжественных цветах – подумать только, простой наемник, каких сотни, а под старость лет взлетел к самому кормилу власти! В такие моменты Дерек сам себе удивлялся. Вот только, кое-что все равно не давало ему покоя – мотивы ночного убийцы. Казалось бы, награда получено, тело предъявлено – можно забыть о кошмаре дворян и наслаждаться жизнью, но старик хотел довести это дело до конца, хотел понять, что заставило Лайоро выйти с оружием на ночные улицы и убивать. И более всего хотел узнать Стронц, что же связывало Магнуса Нэра и Анака Дерри с такими негодяями как Фред Карст и Гастон Тайл в глазах Белой Маски. А помочь ему в этом мог только Генрих Эврар, и, возможно Лара, хотя лучше бы женщине держаться подальше от этих грязных тайн, ведь неизвестно, что они могут узнать, продолжая расследование. Кадикс уже погиб, и Стронц не хотел, чтобы колдунья разделила его участь.
Сначала Дерек хотел прогуляться до апартаментов Эврара и поговорить с ним, однако решил, что магу нужен отдых, к тому же ничего нового все равно сообщить пока не удастся. Наверное, именно поэтому, отогнав сомнения, гвардеец решил все же открыться старому другу, Артикусу Кваку и попросить его помощи – все же, не смотря внешнюю дурашливость, земляник был надежным боевым товарищем и опытным чародеем, пусть и не умел держать язык за зубами.
«Лишь бы Сэйди не втягивал в это, девочка и так достаточно насмотрелась!»
Обнаружить Квака оказалось не сложно – он продавал провинциальным дворянам (коие в изобилии заполонили город в последнее время) камни, «пропитанные кровью Императора и Санкриста», в качестве талисманов на удачу и оберегов от демонов.
- На удачу лучше бы кровью Наррота торговал, - посоветовал приятелю Стронц, и Артикус был вынужден согласиться.
- Все-все, лавка закрывается! – Провозгласил он, чувствуя, что у Дерека к нему есть серьезный разговор. – Последний камень – тридцать фераев! Кто больше?
- Тридцать один!
- Тридцать один господин в фиолетовой шляпе, - жулик подкинул на ладони булыжник.
- Сорок! – Бухнул другой покупатель, звеня кошелем.
- Сорок… еще желающие? Нет желающих! Прошу – будьте уверены, теперь-то демоны вас не тронут, сударь!
Камень перекочевал в руки довольного лорда, а золото тут же исчезло в бездонных карманах колдуна.
- Так и живем, потихоньку, - улыбнулся в бороду Квак, когда покупатели разошлись.
- Я смотрю, у тебя торговля хорошо идет.
- Ты ведь тоже на достаток не жалуешься, - парировал земляник. – Одно убийство, а сколько привилегий сразу.
- Это было правосудие.
Артикус рассмеялся в голос:
- Ну, кого ты обманываешь, Дерек! Я что, Давион Волитар, чтобы верить в эти бредни? Ты убиваешь, потому что любишь убивать, уж я-то знаю – а все слова про правосудие и долг тебе нужны, только чтобы сохранить лицо перед кучкой дворян.
- Я изменился, - в голосе зазвенело железо. – Все это в прошлом.
- О, ну конечно – ты ведь у нас почти лорд, - фыркнул маг, тряся бородой. – «Артикус, пшел вон!», а как что надо, так сам прибегаешь.
- Прекрати! Я никого не хотел в это втягивать…
- И втянул всех, кого только мог! Давай, выкладывай – я все-таки твой друг, хоть ты и ведешь себя как последняя свинья.
Стронц перешел на шепот:
- С Маской не все так просто, я хочу узнать, что происходит на самом деле.
- Сдурел на старости лет? – Вновь не удержался от смеха Квак. – Маска убит, ты его сам зарубил.
- Но я не понимаю, зачем гвардейцу…
- Давай, вызови его дух и допроси!
- Тебе что, не интересно, - гвардеец опешил. – Не узнаю тебя!
- А чего ты ждал? – Квакнул Артикус. – Здесь нет никакой тайны, никакого интереса – у тебя мозги заклинило на этом, вот и все. Маска убивал преступных дворян, ты убил Маску – кто-то убьет тебя, когда-нибудь, вот и все.
- В том-то и дело! Анак Дерри был чист перед законом, а Маска убил его!
Земляник передернул плечами:
- И что с того? Копни глубже – найдешь и за Дерри грешки.
Они остановились перед лавкой портного, услужливо разложившего товар.
- Как думаешь, Сэйди это пойдет? – Маг указал на платье цвета лазури с кружевами.
- Тему не меняй.
- Упакуйте, я заберу на обратном пути, - бросив горсть золотых, явно превышающую цену платья, Квак пошел дальше, и лишь отойдя шагов на десять, притянул к себе товарища, злобно прошипев: - И что ты надеешься найти? Заговор против короны?! Перестань гоняться за призраками!
- Ты ведь говорил, что будешь рад принять участие в перевороте, - прищурился Стронц, схватив приятеля за бороду. – А теперь, значит, на попятные?
- Отпусти! – Снова квакнул маг. – Было бы тут, что переворачивать. Я уже достаточно получил с этой маски… да-да, вот с этой.
Он вынул из мешка собранную из осколков и восстановленную колдовством маску, которую прошлой ночью разбил Дерек. На местах разломов сохранились трещины, пары фрагментов не хватало, однако, несомненно, Квак специально так поступил.
- Зачем ты ее собрал? – Не смог скрыть удивления гвардеец.
- По кускам продавать дешевле, чем всю разом выйдет. Может Тайл или Дерри захотят выкупить личину кровного врага… на память. Да мало ли кто.
- Ты превратился в торгаша, Арти, - разочарованно вздохнул Стронц. – Все на доход да деньги меряешь. А как же авантюризм? Приключения?
Артикус поправил всклокоченную бороду:
- Хочешь приключений? Тайны? Лучше тогда подумай об убийстве Клоуна.
- Так его же…
Договорить Дереку не удалось, Арти прочно перехватил инициативу:
- Еще скажи, что веришь в эти глупости?! Мы ж с ним три года одну кашу хлебали – какой из него убийца?! Да еще из Гильдии.
- Мало ли, - прежней уверенности в словах уже не было. Стронц, до этого поглощенный лишь мыслями о Маске, теперь всерьез задумался над поставленным вопросом, и, похоже, пришел к выводу, что в этом деле тоже не все так гладко, как казалось сначала. – Но, тебе-то что от этого?
- Клоун мне как-то жизнь спас, давно, - отмахнулся Квак. – Не хочу остаться неблагодарной скотиной. Так что – ты поможешь мне в этом, а я, так и быть, поддержу твои бесполезные искания, связанные с Маской.
- Ну, ты и фрукт.
Рассмеявшись, Стронц с силой хлопнул мага по спине… и отбил ладонь напрочь, поскольку знающий повадки гвардейца, Арти успел превратить кожу в камень. Он действительно был тем еще фруктом.
- Слушай, люди говорили – это дело не стража, а Смотрители ведут.
- Да, - с готовностью ответил Квак. – Некто Хейдан Роут, милейший человек…
- Данни?! Вот так новость! – Гвардеец широко улыбнулся, услышав знакомое имя. – В смотрителях теперь, значит. Он ведь под моим начало служил раньше. Навестим?
Теперь в планах на вечер у них обоих был поход в Особняк Закона и Равенства, для беседы с Роутом и последующего чаепития (Квак каким-то образом прознал, что у Смотрителей готовят просто замечательный чай и хотел его попробовать).

О страже и не только.

Теперь, после того, как и король и Император выразили завидное единодушие, отправив в отставку начальника стражи (пусть каждый и по своим причинам), влиянию лорда Оррика при дворе, казалось бы, наступил конец. Но этот интриган средней руки, успевший многому научиться у Винзора, не собирался так просто отказываться от доходного места – ведь стража давала ему власть, какой мало кто обладал, и потому Ланс вынул из рукава свой последний козырь: лейтенант Кальта Мурдала, совсем недавно вернувшегося с опаснейшего задания.
Сам Мурдал никогда не отличался избытком скромности, а потому в отчете, рассказывающем о противостоянии с Нукулайсом, все заслуги приписал себе. Более того, Кальт отметил, что именно благодаря ему они сначала посетили Университет, где оказали посильную помощь в спасении Архимага из лап Венаата, а после (как говорилось в отчете) лейтенант показал чудеса храбрости, едва ли не в одиночку отражая атаку орков-пиратов. На деле все это время Мурдал, конечно же, прятался в каюте, но в той толчее и неразберихе, что царила на борту во время боя, его отсутствия никто не заметил и хитрец мог написать что угодно.
Так или иначе, но за проявленную доблесть, Оррик еще до отставки успел произвести Мурдала в капитаны (благо, место Анкера Тайла до сих пор пустовало), и теперь собирался спросить с него ответной услуги. Они встретились в Нижней, где Кальт сорил наградными грифонами в самых злачных местах.
- О, командир, - пухлощекий сын провинциального торговца сразу же полез обниматься к лорду, и тот стоически вытерпел это, стараясь не отражать на лице пренебрежения. – Я так рад вас видеть! Так рад!
- Это чувство взаимно.
Они сидели за столом в каком-то, наполненном солдатней борделе, лениво поигрывая в карты – обычно в игре Оррик денег не жалел, но теперь, из-за своего бедственного положения вынужден был быть бережливее, а вот Мурдал играл рискованно.
- Сделаешь одолжение?
Ланс решил без лишних предисловий, сразу перейти к делу, тем более, что Кальт, как потомственный торгаш, долгих прелюдий тоже не любил.
- Для друга – что угодно, - расплылся в широкой, сальной улыбке капитан стражи.
- Ты теперь командир дворцовой стражи, первый капитан, - всего в Столичной страже было три капитана – дворцовый, Верхнего города и Нижнего города, из которых дворцовый считался страшим по званию.
- Благодаря вам, - толстяк отлично знал, что долг платежом красен, и хотел как можно скорее рассчитаться за это назначение, чтобы не быть более обязанным.
- Сделай так, чтобы обо мне помнили, - попросил Ланс. – Ты понимаешь, да: в нужный момент сказать, что при мне дела лучше делались, или шепнуть кому следует, что Оррик готов вернуться к службе, или…
- Я все понимаю, - кивнул Мурдал. – И, поверьте милорд, буду только рад, если вас восстановят в должности. Будьте спокойны – два-три дня, и все вернется на круги своя.
- Ты хороший друг, Кальт, - он крепко пожал руку капитану.
- А зачем еще друзья, как не для того, чтобы помочь в трудную минуту.
Тепло распрощавшись с толстяком, Оррик бросил карты на стол и ушел – игра все равно не складывалась, а сидеть в солдатском притоне он считал ниже своего достоинства. Теперь ему оставалось только подождать, пока Кальт все устроит, однако Ланс не знал главного – в тот же день, спустя всего несколько часов, Мурдал сильно проигрался в карты, был вынужден заложить собственный дом и награды, и уже к вечеру остался нищим. Тогда же некий господин, представившийся Эдвардом, предложил ему расплатиться с долгами в обмен на некоторые услуги, которые мог оказать капитан дворцовой стражи – и тому ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Король или целитель.

Его величество, король Менгаард вернулся во дворец, когда уже окончательно стемнело – до последнего момента он оставался в госпитале, облегчая страдания раненых, возвращая к жизни тех, кого другие лекари считали обреченными. Лишь благодаря ему, выжили многие жертвы Ночной Резни, устроенной демонами несколько дней назад. Король отказывался от отдыха и даже легкого перекуса, не желая бросать пациентов, так что из госпиталя его пришлось забирать едва ли не силой – по крайней мере Рикардо и Стэнли выволокли короля за руки и усадили в карету, не смотря на протесты венценосной особы. Оказавшись в экипаже, Его Величество заметно сник и смирился с тем, что ночь придется провести во дворце. Ехали молча.
Уже во дворце, когда стража разошлась, Эрнесто остался с забравшимся на кровать правителем:
- Государь, я взял на себя смелость подписать одну бумагу.
- Что же? – Скучающим голосом спросил Менгаард. Несомненно, ему не терпелось поскорее уснуть, чтобы утром же вернуться в госпиталь.
- Дерек Стронц, достойный подданный Альянса подал рапорт с просьбой рекомендовать его на должность сержанта гвардии.
- Даа? – Его Величество зевнул, выражая полное отсутствие интереса.
Эрнесто зло скрипнул зубами:
- Да, мой король, и, учитывая его заслуги, я посчитал возможным это назначение.
- Хорошо. Это все, Эрни?
- Да, государь.
Поклонившись, лорд отошел к двери, но затем резко обернулся:
- Позвольте сказать откровенно, Ваше Величество, - поначалу Матеус хотел избежать этого разговора, но не смог. – Вы здесь чахнете. Дворец вас убивает, словно медленный яд.
На лице правителя появилось озадаченное выражение.
- Я видел, как у вас глаза сияли там, в госпитале! Государь, вы ведь только этого и хотите – снова людей лечить! Я прав?
Менгаард кивнул, ошарашенный этим неожиданным разговором настолько, что лишился дара речи, и мог отвечать лишь жестами.
- Конечно, я прав! Мы ведь не слепые, Менгаард – и все очень переживаем за тебя: Рик, Стэн, я – даже Перси, хотя и делает вид, что ему все равно.
Лорд Матеус на одно колено перед резной кроватью монарха:
- Ваше место в госпитале, мой король, ведь я же видел – вы там к жизни возвращаетесь! А здесь только интриги и обеды, и непомерная ноша, которую вы взвалили на плечи пять лет назад. Ведь это не ваша ноша…
- Ты правда так считаешь, Эрни? – Наконец разомкнул уста целитель, все еще сохраняя на пухлом лице выражение крайнего недоумения.
- Только так, со всей возможной искренностью и любовью к вам – теперь я понимаю, насколько прав был Дрейн. Вы чахнете на троне, вы – способный исцелить сотни людей, губите сами себя! И мне больно видеть это!
- Но, почему сейчас?
- Там, утром вы вчитывались в каждую строчку, мгновенно определяли недуги и выбирали лечение, а когда я завел речь о сержанте гвардии, не проявили и малой толики интереса! Менгаард, государь, прошу, прислушайтесь к моим словам – я желаю вам только добра, поэтому лишь так говорю. Корона для вас – смерть, прозябание. Я больше… не могу больше молчать!
- Иди, Эрни, - махнул рукой король, и добавил уже тише. – Ты прав… прав как никто другой.
Лорд Эрнесто Матеус ушел, посеяв в душе правителя сомнения, в то время как самого его изнутри грыз червь вины – вины за ложь и предательство, за то, как он поступил с человеком, некогда спасшим ему жизнь.
«Ты близок к королю, как никто, лорд Матеус, - вспомнился разговор за обедом этим днем. Рикардо как раз понес угощение королю, а Эрни остался один, и к нему за столик подсел чопорный старик с весьма заманчивым предложением. - Уговори его уйти. Самого. Не спорь, вспомни, чьим вассалом ты стал, приняв имя Матеус. Мой господин щедро тебя одарит».
Рубец оправдывал себя тем, что поступает во благо Менгаарду, но на душе все равно было паршиво, он сам себе стал противен в этот миг, хоть и понимал, что наутро уже не будет испытывать вины за содеянное.

[Барон Суббота >>>]

Перед следственным экспериментом.

Кто присмотрит за Смотрителями?

Несмотря на обещанный Зубастым отдых, уже к полудню Гротха (и других смотрителей, участвовавших в портовой облаве) призвали обратно на службу. Шайран сам зашел за орком:
- Снова в бой, да?
Бывший наемник ощерился, так дружелюбно как мог.
- А почему и нет? - орк, долго размышлявший, стоит ли отложить премиальные на чёрный день или традиционно пропить, был рад причине отложить нелёгкое решение и, в свою очередь, растянул губы в улыбке. - Лучше хорошей драки - только хорошая выпивка! И хороший корабль, конечно же. А кого на этот раз рубить будем, уже сказали?
Он закончил колдовать над завязками плаща, нацепил шляпу, сунул кошель запазуху и встал, собираясь идти за Шайраном.
- Ты слышал уже, что под вечер у цепи учинили? - По пути спросил смотритель. - А то перед ночным светопреставлением многое меркнет.
- Не слышал, - честно признал Гротх. - Я тогда во дворце был, не до слухов там как-то...
- Человек двадцать прикончили на глазах у народа прямо.
И Шайран рассказал вкратце о случившемся в Нижней, опуская ненужные подробности, но в целом передав, как солдаты расправились с убийцами из гильдии. Собственно, интерес к этому делу у смотрителей и был вызван тем, что оно касалось гильдии, а так же - что убитые считались людьми Предводителя Дворянства.
- И чего от нас хотят?
- Хейдан хочет взглянуть на тела, пока их не забрали люди Бейли. Будем охранять.
- Я-то думал, что будет приличная драка, - пробурчал Гротх себе под нос.
Надо сказать, что на улице орк при регалиях смотрителя производил потрясающее впечатление. Ему и раньше дорогу старались не заступать, отмечая крепкие мускулы, кулаки размером с голову среднего младенца и не самое дружелюбное выражение лица, но теперь с его пути шарахались и отскакивали, словно кожа Гротха была раскалена докрасна и к нему было опасно прикасаться.
- Найдем гильдейцев, кишки им повыпускаем, - пообещал Шайран. - А пока этот книжник пусть поработает.
К Роуту наемник Шайран явно относился с пренебрежением, считая его методы слишком муторными и непонятными. Но Зубастый по какой-то причине считал работу Хейдана весьма ценной, а потому требовал всяческого тому содействия.
Уже скоро они добрались до Цепи и караульный, с заметным недовольством пустил их к сержанту.
- А, Смотрители пожаловали, - оглядев гостей исподлобья, пробурчал стражник. - Утром уже один ваш захаживал, проблем делал.
- Каких еще проблем? - Прищурлся Шайран.
- Покойничков велел придержать, Олдгейт же их себе требует, а мне - хоть разорвись!
- У нас приказ, - добродушно улыбнулся Гротх. - Так что, мы покараулим их тут пока, а ты, если что, вали всё на нас!
- Это мы запросто, - уважительно покосившись на массивную фигуру орка, кивнул сержант. - Если еще что, вы говорите.
- Тела где?
- Тама.
Стражник отмахнулся в неопределенную сторону и позвал подчиненного, чтобы проводил. Тот, сонный и злой, довел смотрителей до какого-то сарая, впустил внутрь и указал на крышку погреба.
- В холоде их держим, чтобы не гнили, значит, - объяснил.
- Надо проверить! - сказал орк и взялся за тяжёлое кольцо. - Ты их видел уже, мертвяков этих?
- Да ну их к демонам! - Решительно запротестовал стражник. - Мне за это денег не платят.
- Тьфу, вот темнотища. Светильник хоть дай!
Это уже Шайран потребовал, заглянув в открытый орком подвал. Наконец, получив фонарь с давно не мытыми стеклами, он осветил им в беспорядке сваленные на пол тела. Как выяснилось - Цепная Стража Нижней и Верхней Столицы два часа спорили, кому оставлять мертвяков, а потому убитых то поднимали, то опускали (а одина раз и вовсе грозились просто покидать вниз). Наконец, когда более-менее определились, что этим все же займется Верхняя Стража, поскольку убийства произошли ближе к летучему городу, разозленный сержант велел сбросить все тела в погреб и там оставить до востребования.
Гротх опёрся на откинутую крышку люка спиной и обвёл присутствующих в верхнем помещении нехорошим взглядом. Всё же, годы полётов на пиратских и контрабандистских кораблях так просто не проходят, волей-неволей приучая к осторожности. Ну, а некоторые правила въедаются в плоть и кровь намертво.
- Закрывай, - сморщившись от доносящегося из подвала запаха, велел Шайран. - Пусть с ними Роут возиться, когда придет.
- Вы, когда эту бабу найдете - скажете, ладно? - Попросил один из стражников.
- Тебе зачем?
Тот оскалился:
- Она Крайвена убила, свояка моего, сука! Надеюсь, она будет мучиться перед смертью.
- Что за баба-то? - орк опустил крышку и чуть потянулся, разминая мышцы.
- Присцилла Богохульница... или как-то так, - пояснил смотритель. - Замочила сержанта прямо у корзины.
- Ага, - закивал стражник. - А у него семеро по лавкам, старшему еще и пяти нет.
- Сука, - покивал Гротх.
- В итоге, как я понял - кучу народа перебили, - жест в сторону погреба. - А она сбежала, да?
- Да... говорят - в дыму, по цепи спустилась! - Вступил в разговор второй страж. - Представляете!
Гротх прикинул размеры Цепи и уважительноп присвистнул.
- Лихая баба, ничего не скажешь!
- Бред какой-то, - добавил на это Шайран. - Что внизу, что вверху у цепи стража.
- А иначе-то как она бы ушла? - Возопил стражник, видимо сильно уверовавший в свою версию. - В корзине то полно солдатни было. И эти еще, леди-то.
- Леди, ляди - разберемся, - отмахнулся было Шайран, но тут дверь со скрипом открылась.
На пороге стоял растрепанный мужик с армейским тесаком у пояса, но явно не принадлежавший к Армии Альянса.
- Так, у меня приказ забрать тела погибших, - бросил он. - Ну быстро, быстро - я весь день тут торчать не собираюсь.
- Ты кто такой, родное сердце? - скрытая полой плаща, рука Гротха незаметно легла на ятаган.
- Я? - Тот несколько опешил. - Орочья морда, я - Хайранз, и служу лорду Бейли. Это его люди и он хочет устроить им достойное погребение.
- Обойдётся, - орк продолжал растянул губы в усмешке. - У нас приказ от официальных властей, а не от какого-то там лорда! Иди от сюда, мил человек, как наши закончат тут, мы твоего хозяина сами известим.
- Я вернусь... обязательно, - процедил Хайранз, понимая что оказался в меньшинстве. - Тогда попрыгаете, как кролики.
Он хлопнул дверью с такой злостью, что чуть ее не вышиб, и ушел.
- Вот урод, - заметил Шайран. - Если остальные пятнадцать были такими же, то и поделом им.
- А ведь у него дури хватит вернутся-то. Слышь, сержант, не знаю, как тебя звать, можешь отправить кого-нибудь из своих к Смотрителям? Пусть пришлют нам ещё троих с арбалетами на всякий случай.
- Вы тут что, еще одно побоище хотите устроить?
- А куда деваться, если эти придурки полезут?
- Сам схожу.
Стражник ушел. Толи к смотрителям, толи просто подальше от возможной драки.
- Видишь, скучно не будет, - подбодрил орка Шайран.
- Ага, - орк достал ятаган из ножен, придирчиво изучил клинок и принялся править несколько зазубрин извлечённым из специального кармашка точилом. Душераздирающие звуки наполнили помещение.

(с Тельтиаром)

Сообщение отредактировал Orrofin - 29-06-2009, 22:19

[Тельтиар >>>]

За этим нехитрым занятием их и застал Хейдан Роут - невысокий лысеющий мужчина со смуглой кожей и острым взглядом. Доверенный дознователь Элана Зубастого с первого взгляда казался невзрачным и малозначимым.
- Как служба, волки не беспокоят?
- Эти, - Шайран ткнул в сторону подвала. - Уже отлетались, а другие порой бывают очень назойливыми.
- Ну, это нормально. Если я хоть немного смыслю в сыске, лорду Бейли будет очень не по душе наше расследование.
- Заходили тут от него уже, - кивнул Гротх, не отрываясь от столь увлекательной и полезной деятельности. - Мы послали. Далеко.
- И, надеюсь, надолго, - добавил Шайран.
Роут скупо улыбнулся - шуточки его сейчас занимали мало.
- Открывайте.
Орк напару со смотрителем снова откинули тяжелую крышку, и теперь уже дознаватель склонился над грудой тел, пытаясь что-то высмотреть с помощью фонаря. Свободной рукой он зажал рот и нос кружевным платочком, чтобы не задохнуться от трупного смрада.
- Если хочешь избавиться от следов, попроси стражу их охранять, - брезгливо поморщился Роут.
- А чего ты там ищешь-то? - полюбопытствовал орк. - Жмуры, как жмуры...
- Интересно? Пошли со мной, фонарь подержишь, - и не дожидаясь согласия Гротха, сунул ему в руки светильник, а сам уже начал спускаться, крепче прижимая к лицу платок.
- Эхх, - орк снял шляпу и замотал нижнюю часть лица плащом. - Шайран, следи в оба и если что сразу ори!
Хейдан уже вовсю разгребал мертвецов, понемногу привыкая к тусклому освещению. Как ни странно, крови в подвале оказалось не так много - видимо вся вытекла, пока убитых гоняли вверх-вниз на корзине. Роут осмотрел шею первого волка, хмыкнул, затем перешел ко второму, вновь провел пальцами по шее, осмотрел тело. Хмыкнул еще раз.
- Гротх, верно? Вот посмотри - оба убиты точным ударом в горло.
- Кололи чем-то, - тут же определил многоопытный орк. - Хотя, нет. Просто очень узкое лезвие
- А вот этому просто глотку перерезали, но готов поспорить - лезвие то же, посвети, - Хейдан показал на третье тело. Глубокий порез, сделанный умелой рукой, и заляпанная кровью одежда были красноречивее любых слов.
- Тьфу, как пахарь плугом! - скривился орк, глядя на глубокую борозду, перечеркнувшую шею покойного. - Нет чтобы башку снести, раз такое дело...
- Посмотри получше, такое впечатление, что ему оттянули голову назад, а после был нанесен удар.
- В бою такое бывает. Сам делал что-то вроде - оодин хватает за голову вот так, - Гротх сделал резкое движение, показав, как именно, -, а второй быстро чиркает ножом. Только это надо очень хорошо напарника своего знать. Сработаться с ним до такого, чтобы он мог за тебя предложение договорить, даже если оно исключительно матом!
- Тут-то и оно. Слушай, ты мужик расторопный, я вижу - осмотри тех шестерых, чтобы время не терять. Лады?
- А светить тебе кто будет, чернильная твоя душа?! - хохотнул орк, всучивая лампу Хейдану. -Ладно уж, держи, я и так посмотрю.
Огненный народ действительно видел в темноте гораздо лучше, да и Гротх, привычный обчищать карманы у трупов, давно навострился быстро осматривать мёртвые тела.
- Слушай, книгочей, тут странные дела творятся. Им всем глотки поперепиливали...
- Моим тоже, - задумчиво согласился Роут, закончивший со своей частью мертвецов. - Ты бы что сказал по этому поводу?
Дознаватель нарочно спросил орка, не знакомого со всеми деталями произошедшего, чтобы его мнение основывалось исключительно на осмотренных телах.
- Такое бывает, когда работает группа специально обученных ребят, которые привыкли снимать тихо. То есть, подобраться с спины и быстро пустить кровь... но не такому же количеству бойцов! Это либо кто-то очень быстрый, либо наглая подстава. В последнем случае, этих ребят грохнули иначе, а этим просто прикрылись.
- Спасибо. - Даже в тусклом свете фонаря было видно, как нахмурился Роут. - Давай осмотрим виновника торжества.
Кое-как, вдвоем они вытащили из-под груды тел Рейзора Клоута в окровавленном, однако все еще пестром одеянии. Чей-то кинжал нарисовал ему посмертную улыбку от уха до уха.
- Клоун - он клоун и есть, - мрачно пошутил дознаватель.
- Это что за чучело...было?
- Фиарский Клоун, предводитель летучих волков, - несколько пренебрежительно отозвался о нем Роут, и добавил: - В свое время часто в застенках сидел за драки, но все отпускали.
- Я только про волков и драки понял, - честно признал орк. - Спрошу ещё раз: что это за чучело?
- Человек Бейли. Рассказывать долго, но вся каша из-за него заварилась.
- И его...так же, как остальных?
- Даа... ты смотри как зубы сцепил... ого.
Когда орк поднес светильник поближе, Роут при помощи кинжала разомкнул ему челюсти и достал кусок материи.
- А волчок-то был кусачий. Похоже, ему перед смертью зажали рот...
Дознаватель выглядел основательно озадаченным.
- И что это значит?
- Что все еще запутаннее, чем... - Его взгляд снова упал на кинжал. - Оружие. Пошли!
Резко оборвав разговор, Хейдан полез обратно в караулку, где их ожидал заскучавший было Шайрон.
- Эй, - едва высунувшись из подвала, дознаватель бросил стоявшему у дверей стражнику: - Куда дели оружие убитых?
- Так ведь... сержант...
- Куда, я тебя спрашиваю?! Зови своего сержанта, быстро!
Сержант вернулся, несколько озлобленный тем, что его от чего-то оторвали, однако почувствовав угрожающие взгляды смотрителей, недовольства в открытую выражать не решился.
- Так, чем могу быть полезен?
- Оружие волков куда дел, паскуда? - Этой фразы сержант мог ожидать от орка, мог от хмурого Шайрона, но никак не от субтильного низенького дознавателя. - Отвечай, быстро!
Видимо, не смотря на былую службу Роута, вместе они не работали никогда, а потому стражник, вздрогнув что-то замямлил, и потребовал немедленно принести все, что осталось. Как выяснилось, караульные у цепи все себе растащили, и кое-что уже успели даже продать.
- А вас, идиотов, потом этими же ножами резать будут, - презрительно процедил Хейдан, глядя на горку трофеев. Он достал несколько ножей, придирчиво осмотрел их, а так же мечи и топорики. - Какой сучий сын чистил лезвия? Вашу мать-землю, вы тут совсем охренели?!
Гротх задумчиво взял один из "волчьих" ножей, покрутил его в руках и бросил в общую кучу.
- Вроде самые обычные финки! Ничего особенного!
- Так, да, чего в них особенного-то? - Попытался поддакнуть сержант, но весь скукожился под взглядом Роута. - Не чистили мы их... клянусь Океанской Девой!
- Как так? А кровь?
- Не чистили, говорю же, - стражник вжался в стену. - Такими они и были. Вот этот вот Клоута, точно помню.
Желая выслужиться, он протянул дознавателю кинжал в узорчатых ножнах, столь же нелепых, сколь и их покойный хозяин.
- Понятно, - произнес Роут, осмотрев лезвие и загнав его обратно. - Вы сможете повторить свои слова в суде под присягой?
- Да, да!
- Вызови отряд и телегу, быстро. Идиот.
Последнее слово Роут добавил, когда стражник уже ушел. Не смотря на внешнюю злость, выглядел смотритель раздосадованным и сбитым с толку.
- Слушай, книгочей, если ты что-то понял, то я - нет! Рассказывай, уже!
- Похоже, не все так гладко, как бы мне хотелось, - он устало вздохнул. - Староват я уже... Гротх, Шайран - когда телега будет - грузите скарб и трупы, все в особняк. Появится кто от Бейли - скажете, что вечером получит своих волков, не раньше. И еще, скажешь Элану, чтобы слал к цепи Маэля. Все понятно?
- Ни хрена! - честно признал орк. - Но я всё запомнил и передам.
- И чтобы пока оставались в Особняке оба. Я на вас очень рассчитываю.
В голосе тщедушного дознавателя звякнул каленый металл.
- Сделаем, - орк привычно выпрямился, словно перед капитаном или боцманом, но вовремя одёрнул себя. - Только сперва один вопрос.
В глазах Роута явно мелькнула фраза "Вопросы здесь задаю я", но он все же кивнул.
- Ты где вообще научился ругаться, чернильная твоя душа?!
- Двадцать лет в страже, - ответ прозвучал с заметной гордостью.
- Вот это выдержка! - Гротх, общавшийся ранее со стражниками исключительно на равных, хорошо оценил те старания, котоыре приходится прилагать Роуту, чтобы не высказаться по-настоящему.
- Больше дурацких вопросов не имею!
- Иди, мне еще по цепи кататься.
Сказано было с некоторой усталостью. Когда оба смотрителя покинул сторожку, Шайран ткнул орка в бок:
- Во дает! Я и подумать не мог, что он на такое способен!
- Да, силён мужик! Всё же, двадцать лет...кстати, как его зовут-то?
- Хейдан Роут. Ох, боюсь наведет еще шороху - Зубастый его сильно поддерживает.

(С Оррофином)

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 11
На пути к истине

- Нерелмор?
- Да? Ты хотел что-то спросить?
- Даже и не знаю, - пожал плечами Давион. – Леди Алсиманд…
- Говори, что там у тебя с ней. Ээх, Давион. Я понимаю, чего ты пытаешься добиться, но стоит ли оно того?
- Стоит. Конечно стоит, - не раздумывая бросил Джаст и отвернулся. – Я дал Рейнальду с собой в дорогу записи отца. Там много… о магии. Я никогда толков не пытался в них разобраться, но всё же…
- Слушаю тебя.
- Там говорится, что мой отец… - следующие слова не шли. Не шли, как не пытался Джаст выдавить их из себя. «Мой отец – культист»… Даэрон Астерион-Волитар был связан с культом… Или всё же нет? Алсиманд могла чего-то не понять. В конце концов кто она такая, чтобы хоть на каплю понимать в магии? Ах да, сестра одарённого самой Матерью-Землёй, так ведь? Ну и что? Отец был воздушником, мама – огневичкой…
- Алсиманд сказала, что в дневниках лорда Даэрона указано о связях с культом, - наконец, не оборачиваясь, еле слышно прошептал Давион. – Это правда?
- Да.
- Нет. Это невозможно.
- Это правда, Джаст, - Нерелмор чуть откашлялся, смахнул со лба капельку пота. Давиону показалось, что старику ответ дался не легче, чем ему вопрос.
- Этого не могло быть.
- Так было. Но не только так.
- Объясни, - глухо вымолвил юноша. – Я не понимаю.
- И никто бы не понял. Поэтому было трое, кому лорд Даэрон на самом деле доверял всё это. Только трое.
- Не многовато ли для тайны? – и для предательства такого размаха. В голове не укладывалось и не желало. Лорд Реан, Матеус Берган – одержимы – хорошо, Четверо им судьи. Габранс Наррот одержим – и как-то не так. Ладно, и это понятно. Но отец?! Отец – это же совсем, совсем другое!
- Достаточно. Один из этих троих – я. Торой – дневник. Третий…
- Кто-то в Культе?
- Нет. Твоя мать.
- Как?! – И она?! Четверо, и она тоже! Невозможно, недопустимо! Не так, не так, не тааак! – Причём тут Мама.
- Миледи всегда была в курсе всех дел своего мужа. Ты ведь знаешь, как она его любила.
- И пошла за ним даже в Культ. Предала богов, свой народ, своего Императора, своего…
- Сына? Тебя?
Да. Но этого он не скажет. Не скажет никогда. Потому что это не может быть правдой. Потому что его мама… мамочка… Нет, это ещё что?! Нет, нет, нельзя, нельзя же! Император в слезах! Гвардия, лорды… да даже прислуга – засмеют, чтоб их, проклятые глаза, не желают слушаться!
- Ты ещё совсем ребёнок. Стыдись, тебе двадцать пять лет!
- Не твоё дело.
- Моё. Я воспитывал тебя. Всю жизнь.
- И что?
- И когда твоим воспитанием занимались более тщательно, ты умел слушать, - покачал головой Нерелмор. – Может, и сейчас дослушаешь до конца?
- Зачем?
- Затем, что я ещё не всё объяснил.
- Я слушаю.
- Точно.
- Наверняка.
- Твой отец, Давион, - вздохнув, начал Нерелмор. – Твой отец был хорошим лордом. Хорошим волитаром, хорошим отцом. Достойным магом. Он никогда в жизни не совершил несправедливости, никому не нанёс незаслуженной обиды, никогда не…
- Я знаю. К чему это теперь?
- Не перебивай! Ты обещал, что дослушаешь меня, разве нет?
- Прошу прощения.
- Так вот. Когда темнеющее, тускнеющее небо стало заметно всем, твой отец, как и многие маги, не смирился с этим. Воздушник, смирившийся с серым небом – это немыслимо, даже я могу это понять. Всё равно что видеть, как величественный горный утёс рассыпается в песок и мелкую крошку. Это обидно. Но все утёсы рассыпаются, и мы смиряемся. А небо… небо не должно сереть. Не дожжен тускнеть свет. «Солнце должно сиять», - так твоя мама говорила, помнишь?
- Да.
- Лорд Даэрон искал. Искал долго, упорно, не жалея денег и сил. Ты же помнишь, как он не любил отказывать во времени тебе или леди Сэвлари, как вообще не любил бывать занят… но это захватило его. Всю его душу.
- И ради этого он продал её демонам? Чтобы очистить небо?
- Клянусь, мой Император, - гневно фыркнул Нерелмор. – Ещё одно слово, и конца этого рассказа вы не услышите никогда!
- Виноват, приношу свои…
- Сколько можно ещё болтать?! Замолчи и слушай! – отрезал маг. Джаст затих.
- Твой отец вышел на культ незадолго до того… случая. И да, он встречался с членами культа. Изъявлял желание вступить в него. У культистов везде были свои агенты – кажется, даже на Астере. Твой отец использовал это в своих интересах. Он входил к ним в доверие. Обещал. Давал знания, которые ник чему не вели или которые нельзя было проверить… А сам выяснял. Узнавал, что мог, докапывался до новых и новых сведений. Изучал, следил. Используя магию и свои связи, порой – теряя сторонников или вновь обретая. Это стало заметно не сразу, но… в конце концов он вынужден был всё рассказать твоей матери и мне. И показать нам дневник, который не должен был попасть в чужие руки. Поэтому-то он и оказался в твоём распоряжении. А теперь – самое важное.
- Да? О нет, опять перебил…
- Неважно. Лорд Даэрон и леди Сэвлари узнали достаточно. Твой отец был хорошим магом. Достаточно хорошим, чтобы из украденной, вытащенной, выдавленной по крупице из культа информации понять, чего они добиваются и как можно использовать это в своих целях. Твоя мать готова была идти за ним хоть на край света. Они вместе разработали формулу, на основе культистской. Написали и распланировали сложнейший ритуал. И попытались провести его. Вдвоём. Только вдвоём – провести ритуал, ан который мало и Архимага. Но они попытались.
- Ритуал…
-… они хотели очистить небеса. Ты знаешь, почему небо сереет?
- Никто до сих пор не знает.
- Неправда. Твои родители знали. Может, кто-то из Мастеров Университета знал или догадывался. Скорее второе. Не происходи то, что случилось с Архимагом – он бы точно знал. Но культ был осторожен. Даже твой отец недооценил его. Его, но не свои силы.
- Я не понимаю.
- Это я уже слышал. В мир проникает Пустота. Темнеют небеса – это Рождённый Сном рвётся на свободу. Понимаешь? Пустоту нужно загнать обратно в темницу. Навсегда. Но для этого… нужен проход.
- Отец пытался его открыть.
- Да. И с помощью твоей матери, может, и сумел бы. Но Культ не дал себя одурачить. Знаний ли не хватило, силы ли… но ритуал пошёл не так. Чтобы не позволить Пустоте поглоить всю Астеру, твой отец принял на себя всю мощь собственного заклинания. А леди Сэвлари...
- До конца пыталась спасти любимого. Пыталась спасти отца.
- Да.
А ты?
- Они не позволили мне участвовать, хоть я и просил их. Объяснял, что три стихии надёжнее, чем две. А они сказали, впервые за весь разговор голос старого волшебника дрогнул. – Они сказали, что кто-то должен будет позаботиться о тебе. Что тебе потребуется моя помощь, если всё пойдёт не так. Я предлагал остаться кому-то из них… Они отказались. Мне жаль, Джаст. Правда жаль.
- Мне тоже. Это было…
- Глупо?
- Нет. Это было правильно. Мне жаль, что я в них сомневался. Так ты говорил про тронный зал. Что мы должны там найти?
- Ты видел императорские доспехи когда-нибудь?
- И даже одевал, а что?
- Не эти. Настоящие. Паэлэд Дракониэс. «Латы дракона» - ибо Император и сам дракон.
- Никогда их не видел.
- А я видел. Один раз. На Императоре Вейлароне.
- Погоди-погоди… Когда это было?
- В день его коронации. И облачился он в них в тронном зале. Мен ещё тогда заело любопытство узнать, где же они хранятся? Выяснилось, что никто не видел, как их вносили или выносили оттуда. Понимаешь?
- Ещё не совсем… то есть латы хранятся где-то там?
- И надеваются в день коронации.
- А в день коронации видели дракона!
- Я же говорил, что ты быстро усваиваешь знания, - гордо подбоченился старый колдун. – латы дракона. Император – дракон. Дракона видели в день коронации. Связь очевидна.
- Знать бы ещё, где начать, - пожал плечами Джаст.
- Я же уже говорил – в тронном зале, конечно.
Гвардейцы у дверей взяли алебарды ан караул, пропуская Императора и его спутника.

[higf >>>]

День 11
Старые знакомые

Выйдя из дворца, Эшен оглянулся вокруг. Он не был в городе уже несколько дней, исключая страшную ночь бойни, и совсем забыл, оказывается, как выглядят мирные улицы. В эти мгновения, часы, сутки – было слишком много происшествий, из-за которых время растягивалось, чтоб вместить в себя все. И одновременно рутина службы, которая сравнивает недели и годы. Службы почетной и неожиданной.
Теперь он чувствовал себя спокойнее, чем когда бы то ни было. Тея во дворце, а слухи насчет нее и Джаста, судя по поведению сестры, просто сплетни. Можно не тревожиться, что с девушкой случится что-либо, если демоны не победят. Но над этим ломать себе голову Шут не собирался – пусть Император лейгвард думает...
Он не пошел в те кабаки, где набирал людей для Талласа. Та шушера годилась для Лорда Пустого Места, кое-кто подошел и в гвардию, но остальные – нет. Нет, лучше обратиться к тем, кого он не стал трогать по просьбе вице-короля, да и не отозвались бы...
Времени маловато, ну да посмотрим...
Он свернул к северной стороне острова. По мере отдаления от центра улочки становились уже – это были менее престижные районы. И все же трущоб как таковых с бедняцкими развалюхами в Верхней просто не было. Те, у кого не хватало на сколько-то приличный дом – не могли бы поселиться здесь, на главном из летающих островов. Разве нищие, просившие подаяние и прятавшиеся от стражи либо бравшие ее в долю, были исключением, хотя у многих из них имелись весьма приличные кубышки с фераями.
Впрочем, на чистой улочке, по которой сейчас продвигался Шут, нищих не было. Не бывало здесь и любителей легкой наживы с ножичками за голенищам, да и карманников – тоже. Он хорошо знал это.
- Поговорить надо, Барг, - войдя в лавку, сказал Эшен средних лет мужчине, игравшему кинжалом.
Тот кивнул и положил оружие на место. На стойках, стенах и прилавке были разложены поблескивающие в тусклом освещении средства убийства и защиты от оного: кинжалы, ножи, мечи, копья, парочка алебард, кольчуга, шлемы... Пахло металлом и полировкой. Впрочем, явно виднелись и пустые места среди товара.
- Давно ты не заходил, - у торговца оказался приятный, раскатистый баритон.
- Да... вот решил вспомнить былые по... беды, - усмехнулся Эшен, но глаза смотрели серьезно. – Время есть?
- Для тебя найдется. Пригляди за товаром, - бросил оружейник молодому парню лет двадцати, со светлыми усиками.
Мужчины исчезли в доме.
- Никогда не поверю, что ты зашел просто вспомнить былое.
- Кто помянет, тому глаз вон, а мне и пальцев хватает, - спокойно произнес Шут. – Тебя, вижу, беды не затронули?
- Какие там беды, - Барг пихнул ногой стул, со скрипом проехавший по полу, выставил на стол кувшин вина. – Сейчас самая торговля. Запасы пополнять не успеваю. Все вооружаются, как могут...
- Это хорошо, - Шут сел, закинув ногу за ногу, и смотрел, как красной струйкой вино льется в кружку. – А сам за него взяться не желаешь?
- Ты, как всегда, - поморщился оружейник. – Ну, за встречу!
Они выпили, и хозяин продолжил.
- Ты же знаешь, мы с ребятами больше не хотим по всяким сомнительным делам рисковать шкурой. Добыча на последней войне хоть нас Винзорами и не сделала, но того, что прихватили, достало. Да чего тебе говорить! Я предлагал...
- Знаю, - перебил его Эшен, помрачнев. – Я не могу, мне надо накопить побольше, Тея... да сам знаешь!
Барг кивнул и хотел что-то сказать, но Шут помешал:
- Я ж тебе не авантюру предлагаю. Наоборот. Служба в гвардии. Я сам там сейчас.
Присвистнув, оружейник внимательно посмотрел на него.
- Все шутишь?
- Нет, никаких шуток. Слышал, Дерек Стронц белую Маску убил? Так вот, он сейчас добирает народ в гвардию взамен тех, что демоны и маска порезали, и хочет ребят понимающих, дисциплированных, хорошо владеющих оружием и помнящих, кому обязаны.
Барг залпом допил свою кружку, словно бы разбавляя неожиданную новость.
- Во как... Надо подумать. Я-то, наверное, не пойду. Торговля хорошо идет. А вот другие ребята... Опять же сыновья у них есть, помощники.
- Там сейчас карьеру можно сделать. Коли не прикончат, конечно, - засмеялся Эшен. – Но ответ мне нужен поскорее. Завтра к утру, скажем, сможешь у восточного входа во дворец народ собрать?
- Ты уж погодь... Лучше сам кое с кем поговори... Я соберу.

Они знали друг друга давно, с мальчишеских лет. Оба рано остались сиротами, чтоб не сдохнуть от голода, подворовывали на рынке, причем Эшену надо было кормить совсем маленькую еще сестру. В одной из отчаянных драк рыночной шантрапы будущий Шут и лишился пальцев, что некоторое время пытался скрыть от девочки... В юношеские годы сменили профессию на наемническую, и не раз работали вместе. Однажды во время войны с орками их отряду удалось прихватить большой куш, который на удивление без междоусобной резни поделили. Правда, и людей там был не десяток, так что на каждого перепало не то чтобы так уж много. Счастливчики поселились рядом в Верхней, завели лавки и мастерские. Несмотря на то, что многие в прошлом имели за собой грешки, терпеть воров и грабителей рядом со своими домами бывшие солдаты не стали. Сентиментальность и жалость никогда не были отличительными чертами наемников.
Брат Теи здорово рассчитывал, что место в гвардии привлечет внимание ребят.

(с Хигфом, и ни с кем больше, не будь я Хигф)

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 11
Иные пути к истине
(с Тельтиаром)

В Особняке Закона и Равенства работа кипела, быть может даже активнее, нежели в новом Генеральном Штабе - смотрители метались по коридорам, что-то выносили, что-то наоборот вносили, где-то внизу слышался лязг и глухие удары (это ремонтировали помещение, разрушенное налетчиками-магами в день смерти Дрейна). Посреди главного зала повесили три портрета, так чтобы все входяще сразу их видели - короля Менгаарда, принца Давиона и лорда Дрейна, причем последний явно был нарисован уже после похорон Старшего Смотрителя, с ранних рисунков, а потому Алистер выглядел на нем бодрым и моложавым, но вполне суровым при этом.
- Доброго дня, - приподнял шляпу караульный, увидав Роута и Турссона. - Добро пожаловать.
- Расшаркиваться перед лордами будешь, - беззлобно бросил дознаватель. - На вот, лучше, отнеси нашему граматею, пусть быстренько перепишет по-человечески, полковник и так опаздывает.
Он передал записи, сделанные в корзине и смотритель поспешил выполнить просьбу.
- Ну что, показать вам особняк или просто чаю, пока ждем? - Обратился он уже к Брандиру.
- Знаете, пожалуй чаю. У вас тут и так много суеты - не хочу мешаться под ногами, - Турссон осматривал происходящее вокруг с неподдельным восторгом. - Знаете, а ведь это доказывает, как неплохо научился лорд Дрейн разбираться в людях. Верные его делу продолжают его борьбу с удвоенным усердием, а?
- Скорее, его гибель заставила нас измениться - те кто действительно желали добра Альянсу остались, прочие - ушли.
- И многие ушли? - мрачно оглядел присутствующих Смотрителей полковник. Кто-то ему очевидно нравился, кто-то - также очевидно нет. - У вас в основном люди кстати?
- Есть один замечательный орк, - лысоватый дознаватель говорил с явным одобрением к нелюдю. - Буквально сегодня с ним познакомился. И более чем уверен - вы тоже его скоро увидите.
- Орк? Как же он к вам попал? - изумился Брандир. - И кем работает? Неужто идейный.
Брандир снова огляделся вокруг, словно ожидая тотчас же повстречать среди Смотрителей орка - плечистого, высокого, клыкастого и вооружённого здоровенным тесаком.
- Он по особым поручениям.
Они спустились на этаж ниже, прошли мимо нескольких открытых комнат (в особняке было довольно жарко, а потому смотрители таким образом устраивали небольшой сквозьнячок), и остановились возле кабинета Хейдана Роута. Клацнули ключи - дверь открылась.
- Прошу. Только этой ночью бурокожий отбил у одержимых секретные документы, украденные из генерального штаба.
Рассказывал об этом Роут потому, что теперь это уже не составляло государственной тайны, а напротив было гордостью для Смотрителей.
- Из генерального штаба? Кто умудрился их упустить?! - гневно стукнул кулаками Брандир. - Мы тут воюем, а в генеральном штабе пропадают документы! Куда смотрят наши господа командующие?
- А вот это уже тема для отдельного разговора, и боюсь, не со мной.
Хейдан сбросил на вешалку плащ и шляпу, после чего разместился за столом, указав гостю на жесткий стул возле стены. Порывшись в ящике, Смотритель достал две глиняные кружки внушительных размеров и маленькие (возможно лидиумные) ложечки.
- Марк, любезнейший - сообразите нам чаю, будьте так добры, - по всей видимости, у дознавателя случались резкие перепады от явной грубости до подчеркнутой вежливости в общении с окружающими.
- Будьте уверены, я постараюсь это выяснить! - хрустнул костяшками пальцев военный, располагаясь на предложенном ему седалище. - Не моё дело конечно, но интересно, как это наша армия дошла до такого? Вместо генерального штаба - проходной двор! да что там проходной, спасибо не постоялый! У вас, полагаю, такого не случается, а ведь и месяца не просуществовали!
- Вы будете смеяться - несколько дней назад к нам кто-то вломился, убили двоих смотрителей и еще двоих похитили.
- Кто мог осмелиться на такое? Вы уже что-то установили? - взволнованно поинтересовался Брандир.
- У меня есть несколько предположений.
Тем временем подоспел Марк с большущим заварочным чайником и расплескал его содержимое по чашкам. Роут пододвинул одну к гостю.
- Печенья?
- С удовольствием, - кивнул Брандир. - Новость за новостью. Признаться, у меня немного голова идёт кругом - событий в день больше, чем есть часов на них. Итак, я вас слушаю.
- А я разве обещал что-то рассказать? - Удивился Роут, но печенье все же передал - оно было большое, с изюмом и на узорчатом блюдце).
- Простите, привычка, - виновато пожал плечами полковник, принимая угощение. - Привык, что все предположения так или иначе относятся ко мне - по службе, знаете. Я хоть и не последняя инстанция, но уже и далеко не первая у себя в армии, разумеется. Знаю, здесь это не к месту. Приношу свои извинения.
- Вы кушайте. У нас один кузнец служит - он это печенье сам делает.
- Кузнец - и печенье? Многими же талантами его природа одарила, - пожал плечами Брандир, откусывая заметный кусок. - Интересно, что он ещё умеет.
- Он - огненный маг.
Сам Хейдан ел потихоньку, тщательно запивая.
- Плавит металл и поджаривает печенье на одном колдовском огне? Воистину личность многих талантов, - Брандир откусил ещё немного. - И если со всем справляется также, как с печеньем - то это настоящий самородок.
- Как чай? Нравиться?
- Да, очень вкусно, спасибо.
- Это от яда такой вкус, - Роут рассмеялся. - Шучу-шучу... видели бы вы свое лицо сейчас! А моего прошлого собеседника прямо на пол вырвало.
- Такое время, - полковник попытался улыбнуться, но вышло не очень хорошо, и синева щёк явно ещё бросалась в глаза. - Никто никому не доверяет. Пройдёт ещё не один год прежде, чем народ Альянса заснёт в своих постелях без страха не проснуться утром.
- В наших силах приблизить это время. Верность присяге, долгу, закону - о них нельзя забывать никогда.
- Чем мы все и занимаемся, - кивнул Турссон. - Каждый по-своему, каждый на своём месте.
Хейдан Роут допил чай и налил еще чашечку - уже не такого горячего, но все еще очень ароматного напитка.
- Каждый должен знать свое место, это так, - сказал он, сделав долгий глоток. - Иначе ведь никакого порядка не будет.
- Хотя замечу, что "своё место" - понятие сложное. Вот возьми наших правителей - вроде бы все на своём месте, а поспрашиваешь в народе - разное толкуют. Впрочем, из толкующих половина изменники, половина трусы, - мрачно буркнул в ответ волитар. - Что ни говори, а общество показывает, чего стоит, только в годину бедствий!
В дверь просочился еще один смотритель с пергаментом, пахнущим свежеми чернилами.
- Тернель сказал, что ему надоели твои игры, - бумага легла на стол, Роут быстро прочитал написанное. - Спрашивает, неужели нельзя все делать проще?
- Проще - не значит лучше, - дознаватель удовлетворенно кивнул и отодвинул бумагу полковнику. - Ну, вот собственно все - подписывайте.
На пергаменте каллиграфическим почерком бывшего служителя столичной библиотеки было выведено: "Я, полковник северной армии Брандир Турссон, признаюсь в убийствах Рейзора Клоута, известного так же под именем Фиарского Клоута, а так же еще пятнадцати человек, состоявших на службе у Лорда Бейли, совершенных по злому умыслу и сговору с гильдией наемных убийц".

[Тельтиар >>>]

Факты и аргументы.
В те же лица.

- Любопытно, - улыбнулся полковник. - Если это шутка, то не очень удачная. если же нет - я бы попросил вас объясниться, пока ещё не поздно.
- Я пытался найти доказательства вины Николаса Бейли, но картина получилась совсем другая. Рассказанная вами история, к моему сожалению, содержит слишком много недосказанностей и вопросов, которые сразу же отпадают, если рассмотреть другую версию. Впрочем, если вы настроены отрицать свою причастность к гильдии, чего я вам настоятельно не советую, я расскажу по порядку.
- Вздор конечно, но рассказывайте. Помнится, однажды у нас так одного из моих приятелей обвиняли в краже фуража. Попросите принести ещё печенья, если вас не затруднит, - Брандир поднялся, поправил одежду уверенным жестом офицера. - Итак, я слушаю вас.
- Марк, будь другом, выполни просьбу полковника, и, если не сложно, позови Гротха, он здесь где-то должен быть.
- Гротх... это не тот ли орк, случаем? Точно не волитарское и не людское имя, - полюбопытствовал Турссон.
Дознаватель кивнул и снова наполнил обе чашки до краев.
- Итак, в первую очередь - ситуация, сложившаяся у Цепи: Рейзор Клоут и его люди пытались арестовать Присциллу, более того, именно Клоут, как мне стало известно приказал Крайвену задержать эту женщину и ее спутниц, следовательно без вмешательства Клоуна они бы просто поднялись наверх. Несколько волков погибли от рук убийц прямо там, еще один был жестоко изувечен и, я боюсь не дотянет до вечера даже благодаря целителям. Абсурд получается, мягко говоря.
- То есть то, что кто-то из Волков служит убийцам, а кто-то - нет, для вас абсурд? И то, что Рейзор Клоут пользуется - простите, пользовался такими мерзкими методами, устраняя неугодных и добиваясь всё больших возможностей для внедрения убийц в ряды элитной гвардии Предводителя дворянства - совершенно невозможно? - усмехнулся Брандир. - Лично мне эта версия казалась очевидной - благо я-то знаю, что я не убийца, и ваш вариант не рассматривал.
- Именно поэтому я беру этот факт в расчет только вкупе с остальными. Но, не будем на нем останавливаться, перейдем к вашему появлению. Практически сразу рекомая Присцилла сдается. Вам, не кому-нибудь. Еще один подозрительный фактор, то как бережно обращались ваши люди с убийцей, только что прикончившей двух человек у всех на глазах.
- Эта убийца, какой бы тварью она не была - тоже человек, и вдобавок женщина, верно? Я - солдат и не имею права вершить правосудие, как бы мне того не хотелось. А на что способны Летучие Волки - известно всем, - холодно парировал Брандир. - Может, мы и воины, но мы не звери, не судьи и не палачи. Или объяснять, почему не всегда преступника можно растерзать на улице за кражу луковицы, мне тоже придётся?
- У нас не философский диспут. Перейдем к составу вашего отряда, севшего в корзину. Часть из них солдаты этой самой роты видели впервые - и это при условии, что официального донабора в полку не осуществлялось, а в казармах они этой ночью не ночевали. Но, не смотря на это - они вновь появились, когда я устраивал наш маленький эксперимент у корзины. По счастью, я успел подготовиться и попросил в штабе Северной Армии ротные списки. Вы будете удивлены - в армейский списках эти люди тоже не значатся.
- Скажите, какими полномочиями вы располагаете в армейских вопросах?
- Благодаря Его Величеству, у меня есть допуск к секретным документам по мере необходимости.
- Вы им пользовались?
- При получении списков.
- Чтож, хорошо. Если вы настолько уполномочены, я думаю, если вы всё узнаете, ничего страшного не случится. данные солдаты - сотрудники моей части секретной службы армии. Они набраны отдельно, и информация о них не является достоянием гласности. Подобные службы были сформированы по приказу Лорда-Командующего - правда, ещё прежнего. разве удивительно, кстати, что среди них оказалось полно одержимых? Те, кто был со мной - из тех, что остались чистыми. Документ и список их фамилий, званий, послужные списки и наградные листы могут быть предоставлены по первому требованию при условии, что оно исходит от Лорда-командующего. Никаких новых предписаний от лорда Данатора мы не получали, но урегулирование данного вопроса вне моей компетенции.
- В таком случае... А, Марк, ты вовремя, давай печенье, давай, - мешочек лег на стол, выпечка была еще теплой и очень мягкой. - Так, сходи к Тернелю, пусть напишет запрос на имя Лорда-Командующего, относительно списков секретной службы по каждой роте отдельно. Элан потом пусть печать поставит. И чтобы бегом!
- Ни минуты покоя, - сквозь зубы процедил смотритель, но все же поспешил, умыкнув на память одну печеньку.
- Пока поверю вам на слово, Брандир - но, только до получения официального подтверждения.
- Главное чтобы нынешний Лорд-командующий знал, где хранятся эти документы, - пожал плечами волитар. - У меня есть распоряжения относительно тех, кого знаю и с кем связан я лично. Но остальное было, я полагаю, только у Вэина или близких по рангу военных. Что-то ещё, что говорит в пользу вашей версии?
Полковник снова взял печенье, откусил не меньше трети.
- Итак, мы несколько раз проверяли, сколько человек село в корзину: тридцать солдат, пятнадцать волков, включая Клоута, и дамы. Со стороны Рейзора было бы абсолютной глупостью при подобном численном перевесе, брать с собой расходный материал, вместо преданных бойцов. И тем не менее, он сознательно, по вашему, сделал так, чтобы его людей было в пять раз меньше?
- Знаете, меня это тоже удивляет. Я могу сослаться только на стечение обстоятельств и, наверное, на то, как переоценил себя или недооценил нас сам Клоут. С одной стороны, это выглядит безумством, - дожёвывая печенье, признался полковник. - С другой - Клоут ведь был человеком тщеславным. В жизни бывают роковые ошибки. Может мы имеем дело как раз с таким случаем?
- Или он надеялся на вашу порядочность. Я имел сомнительную честь быть знакомым с Клоутом - несдержанный пьяница, охочий до шлюх и драк, завсегдатай тюрьмы, откуда его часто вытаскивал дворецкий Олдгейта. Это несколько не те качества, которые должны быть присущи наемному убийце. Да вы ешьте шестое печенье, я не считаю.
- Учитывая, что, стоит мне не суметь доказать свою невиновность - и я врядли увижу даже сухой паёк рядового - пользуюсь случаем, - невинно развёл руками Турссон. - А насколько хорошо вы его знали? Убийца, если он ещё и у всех на виду, вполне может быть особой двуличной. Хорошо если дву, а не больше. Это ведь ещё одно основание, на котором я - главный подозреваемый сейчас? Клоут тут подходит не хуже меня.

[Scorpion(Archon) >>>]

Нестыковки и пояснения
(мы же)

- Поэтому, опять же я не считаю этот факт основным доказательством. Однако, все сказанное ранее, как раз и было лишь дополнительными материалами - гораздо больше информации нам дает инцидент в корзине. Он начался, когда половина была пройдена, по вашим словам, Клоут использовал какое-то устройство, чтобы создать дымовую завесу. Так? Так. А перед этим сказал странные слова: "Элнай Селента".
- Устройство это было или что-то ещё - не знаю. Магом Клоут не был. А всё остальное в точности так.
- "Элнай Селента", что, думаю, для вас не секрет - "Слушаю Товарища", или около того, в зависимости от диалекта. К кому мог обращаться с подобным воззванием Клоут? Его люди и так уже готовы любой приказ исполнить, у арестованной во рту кляп, а ведь ответ должен был последовать обязательно.
Дверь в помещение распахнулась несколько резче, чем следовало, и, невольно поклонившись из-за низкого дверного косяка, внутрь вошёл орк, на плечах которого уже вполне привычно расположился плащ Смотрителя.
- Здравия желаю! - он обвёл присутствующих взглядом и наклонил голову в знак приветствия, увидев Роута. - Смотритель Гротх, к вашим услугам.
Как здороваться по уставу, его по дороге научил Шайран, но было видно, что истёртые тысячей повторений слова для орка не привычны.
- Тааак... Судя по вашей версии - ко мне. Если не ко мне - то остаются леди Алсиманд, её спутники или мои воины, - волитар на мгновение прервался, глянул на орка и, похоже, нашёл его как раз таким, каким найти и ожидал. После чего продолжил. - Это настораживает. Если предполагать, что убийца - не я, что же получается?
- Если следовать моей версии - эти слова произносил не Клоут. Приветствую, Гротх - ты вовремя, - дознаватель улыбнулся орку, кивком указав на последний свободный стул. - Итак, по словам господина полковника, летучие волки сначала прикончили часть своих же, а потом напали на солдат, и в завязавшейся схватке были убиты. Гротх вместе со мной осматривал тела, и может подтвердить - у всех волков так или иначе было перерезано горло. А в то же время ваши люди, Турссон получили только легкие ранения, ни одно из которых не представляло реальной опасности.
- Точно, - кивнул орк, садясь на указанный (и почти не затрещавший) стул. - Глотки у всех от уха до уха второй улыбкой ухмыляются. Словно баранов их порезали, а не в бою перебили.
- А вы сопоставьте, - рассмеялся в ответ волитар. - Если предположить, что мои агенты - секретная служба, туда явно не берут новичков. Собственно, это объясняет, почему у наших только лёгкие ранения. И при этом Присцилла ускользает! Для профессионалов это недопустимо оставлять безнаказанным, так ведь?
- Вас было тридцать человек, их шестеро - и вы, "профессионалы" упустили связанную бабу. К тому же, это все равно не объясняет, почему у Волков не было других ранений - только перерезанные шеи.
- Потому что "профессионалы" умеют устранять врага бесшумно даже в самых непредвиденных ситуациях. А вот почему Вэин Солидор создал подразделение с такими функциями - вопрос к нему. Идите и спросите. И кстати, как поймаете эту связанную бабу - посмотрим, что у вас получится. Пример для сравнения ведь есть?
- Тогда потрудитесь объяснить, как убитые своими же волки и убитые вашими людьми получили практически неотличимые раны?
- Черни...кхм, господин Роут, а в чём, собственно, дело? - Гротх попытался понять что-то из реплик говорящих, не смог, и только после этого обратился к единственному знакомому здесь человеку.
- Допрос, - спокойно ответил орку дознаватель. - Я считаю, что господин полковник принадлежит к гильдии убийц, а он, соответственно, пытается доказать обратное.
Орк молча кивнул, понимая, что допрос - дело серьёзное. К тому же, он предполагал, что в случае пытки могут обратиться к нему, а Гротх никогда не любил вырывать руки из суставов беззащитным противникам. Хорошая драка - это одно дело, а издевательства, пусть и оправданные - совсем другое.
- Тренировки и оттачиваемые навыки для наших бойцов данной категории утверждал Вэин Солидор. Где он их взял - снова вопрос к нему.
- Говоря простым языком - у вас нет ответа на мой вопрос. А вот если предположить, что всех волков перебили вы - несуразности пропадают.
- Ха, перебили! - не выдержал орк.- Да эти волки ваши даже оружия достать не успели! Чистенькие клинки все, даже масло осталось!
- Говоря простым языком, вы не опровергли того, что сказал я. Пока что кроме ваших домыслов я не вижу доказательств своей виновности, а вот доказательства моих слов имеются, равно как и свидетели происходившего. Впрочем, открыто допрашивать невесту Императора я бы не рекомендовал, пока есть иные варианты. А ваши слова, господин орк, я поставлю под сомнение. Соблаговолите сказать, когда вы видели клинки, которые поименовали чистенькими?
- Сегодня же. И, замечу сразу, следов недавней чистки на них не было. А отполировать "в зеркало" никто за такое время не успел бы.
- Кто проверял оружие, помимо господина Гротха? До него либо после - никто?
- Это делал я в присутствии караула Верхней Цепи, - ответил Роут. - Кстати, что еще мне показалось странным, стража говоря об убитых, не помнила, чтобы в руках у них было хоть какое-нибудь оружие. Все в ножнах.
- Здесь стража также ошибается или сознательно вводит вас в заблуждение - уже хотя бы потому, что Волки в присутствии Присциллы его не убирали. Но отметём второе, наговаривать зря я не хочу. Это наводит меня на неприятные размышления... но подтвердить или опровергнуть свои предположения я смогу только по получении вами подтверждения и доступа к документам касательно секретных подразделений. Понимаю, это звучит недостоверно, но сегодня я и так сказал очень немало.

[Барон Суббота >>>]

(продолжение)
- Добавим к этому еще вот что - если бы дым появился, как вы говорили в начале атаки, то есть на середине цепи, то его бы хорошо видели все столпившиеся внизу, однако, когда я расспросил зевак об этом - то про дым упомянуло лишь несколько человек, сказав что корзина тогда же исчезла в недрах Верхнего Города - а это последняя четверть пути. Начнись бой там - не успел бы закончиться до окончания подхема. Это навело меня на мысль, что дым появился уже после серии убийств.
- Сколько наблюдавших утверждают подобное? Один человек или волитар ведь мог ошибиться.
- Людей хватало - только стражи собралось почти полсотни.
- Хм... значит кто-то из нас ошибается. Или они - что маловероятно, или мы - но тогда как оно всё могло произойти так быстро? Странно. Как скоро вы сможете ожидать получения запрошенной вами информации?
- Зависит от расторопности штабистов, но надеюсь, Генерал-Полковник удовлетворит запрос как можно скорее.
- Думаю, если там будет то, что я ожидаю найти, большинство ваших противоречий разрешится. И надеюсь, что это произойдёт достаточно скоро. Ходить под подозрением немного неудобно, сами понимаете.
- А зачем ходить, - улыбнулся Роут. - Вы пока посидите.
- Затем,что у меня есть солдаты, которыми я должен руководить. Если не доверяете мне - прикомандируйте кого считаете нужным. Сейчас война, и военные обязанности я должен был бы исполнять, даже болтаясь вниз головой на якоре "Серебряного Стража", - словно извиняясь, пояснил волитар. - С этим ничего не поделаешь.
- На то, чтобы отстранить вас от занимаемой должности на время расследования хватит королевской печати, - на лице дознавателя больше не было улыбки. - Вы выйдете отсюда, когда ваша непричастность будет установлена - или же когда вас призовут на судебное разбирательство.
- Я волитар, - Брандир посмотрел и на Хейдана так, будто тому никак не удавалось понять очевидное. - Меня могут отстранить вышестоящие военные - в связи с провинностью как воина, либо Император в связи с указанной вами причиной. Уровень как раз его - гильдия ведь замешана. Подавайте прошение, если вам угодно. А пока что в ваших же интересах меня отпустить, не раздувая скандал.
- Вам, наверное не известно, что Император полностью одобрил деятельность смотрителей и наделил соответствующими полномочиями.
- Подтверждения есть? если есть - чтож, посижу у вас тут, но за количество выпитого мной чая отвечать перед Старшим смотрителем придётся вам. Печенья, так и быть, я пощажу, но - мой полк не может остаться без командующего. Потребуется посланец из числа тех, кто устроит и вас, и меня. Передавать приказы. Запечатаны они, само собой, не будут.
- Управление полком перейдет к вашему заместителю. Единственное послание, которое вы можете сейчас написать - это прошение на имя Давиона Волитара. Запечатано оно, само собой, не будет.
- Давайте письменные принадлежности. И тогда всё ещё проще - сейчас ваш Смотритель пойдёт и приведёт одного из моих людей или волитаров. Любого. Проводит его до дворца. Извините уж, но я хочу быть уверен, что моё прошение доставлено, со слов своего бойца. А вы хотите быть уверены в том же со слов вашего Смотрителя. Вот и будете.
- Пишите. Но вам придется подождать, пока мы приведем кого-нибудь из Северной Армии. Кстати, относительно ваших людей - те тридцать, что присутствовали днем на дознании, арестованы. Я подумал, вам будет интересно это узнать.
- Блефуете? Или так разошлись за последние дни? Если второе - могу поздравить, скоро сурового Закона и Смотрителей будут бояться больше, чем демонов - если предполагать, что мы победим последних, - рассмеялся волитар.
- Нет. Они находятся под подозрением, а потому пока посидят в застенке. Каждый из них будет подвергнут стандартной процедуре допроса, и уж поверьте - чая с печеньем она не предусматривает.
- Если хоть кто-то из них пострадает физически - вам этого не простят, Хейдан, - коротко отчеканил Брандир. - будьте осторожны, вы играете с огнём. Я сам рад, что есть, кому навести порядок - но вижу, что больше половины слухов о Смотрителях правдивы. А жаль, очень жаль.
- Если мои подозрения подтвердятся - то каждый из них пожалеет, что вообще родился на свет, - Роут улыбнулся. - Я занимаюсь сыском почти двадцать лет, и привык верить своему чутью. А пока, последний вопрос - узнаете?
Он достал из ящика стола кинжал в узорчатых, цветастых ножнах.
- Узнаю. И что?
- А вот что, - он медленно обнажил лезвие. - Выковано под заказ, наносит болезненные, рваные раны, а ваше ранение, которое я имел возможность видеть утром слелано лезвием, больше похожим на обычный армейский кортик - прямой, острый.
- Дадите полюбоваться?
- Пожалуйста.
- Нда... лезвие и правда зазубренное. Это я могу объяснить, но ведь вы снова мне не поверите. так что дождёмся ответов от тех, кто выше меня. А дальше уж посмотрим. Жаль, теряю тут время, а ведь есть догадки. ну ладно, - полковник вернул оружие Роуту. - У вас тут удобные камеры или мне посидеть здесь? Мне всё равно, честно вам признаюсь.
- Вы и так весь мой чай выпили. Пишите, - он положил перед офицером чистый лист и пододвинул чернильницу с пером.

[Тельтиар >>>]

Как стать Лордом-Смотрителем.
С Оррофином.

Когда Брандира Турссона увели в камеру, Роут прочитал его прошение на имя Императора и отложил бумагу на край стола. Мысли роились в голове злыми осами, нещадно жалящими мозг - с одной стороны объяснения полковника выглядели логичными, но с другой все равно получалось множество несостыковок, заставляющих усомниться в каждом слове офицера. А ведь Элан рассчитывал прижать этим расследованием Бейли! В итоге получалось, что Старший Смотритель тоже будет не доволен, однако Хейдана больше интересовало, что же произошло на самом деле, нежели довольство Зубастого.
- Скажите, Гротх, а вы что думаете по этому поводу?
- Дело гнилое, как зубы у старой шлюхи! - честно ответил орк. - Полковник этот...шустрый, ничего не скажешь. Правильно говорят, что все волитары, как сквозняк - в любую щель утекут! В общем, не знаю. Прижать его вроде можно, но он так извивается, что ещё попасть можно.
- Было бы деньков десять в запасе - как миленький бы все рассказал, - вздохнул дознаватель. - Но, надо форсировать. И, сдаеться мне, относительно раны у него ответа все же не было.
Кинжал Клоута отправился обратно в стол.
- А этого мало?
- Чтобы раздавить Турссона - вполне достаточно, но мне-то нужна не его казнь, информация о самой гильдии: имена, убежища, списки жертв.
- А если его того, прижечь немного по пяткам?
- Нельзя, и дело даже не в том, что я противник пыток, ксатати печеньку будешь? Тут еще остались, - он указал Гротху на мешок с угощением. - Я ведь про императорское разрешение приврал немного. Нет его у меня.
- Ух ты! - восхитился орк. - Ну, ты и жулик! а он поверил?
- Поди пойми. Одно знаю точно, если Данатор об этой их секретной службе ни слухом, ни духом - то полковник уже не отвертится.
- А если слухом и духом? - Гротх всё же взял несколько печенек и увлечённо ими захрустел.
- Тогда для начала проверим, принадлежат ли наши арестанты к этой самой службе. И, если принадлежат, - предвосхитил следующий вопрос Хейдан. - То это все равно не решает остальных вопросов.
- Тогда...тогда я совсем запутался и ничего не понимаю!
Дознаватель снова улыбнулся, а в дверь протиснулся Марк - несколько запыхавшийся, но всем своим видом выражающий готовность исполнять приказы.
- Значит так, дорогой мой, слетай в Нижнюю и там в ставке Северной Армии сообщи, что полковник Брандир Турссон до завтрашнего дня задержан. Пусть назначат заместителя в полк, и кого-нибудь, чтобы отнес его прошение во дворец - нам-то он, видите ли не доверяет.
- Я мигом!
- Нет-нет, мигом как раз не надо - ты не спеша.
Смотритель немного подумал и кивнул.
- Дрейн бы тут мигом всех на чистую воду вывел, - вздохнул Хейдан, когда Марк ушел. - А мы мучайся, доказательства собирай.
- А что мешает...ну, как Дрейн?
- Чтобы действовать как Дрейн - нужно быть Дрейном. Алистер был Лордом-Смотрителем, а Элан всего лишь Старший Смотритель, более того - его полномочия еще даже не утверждены высочайшим указом, а только на словах.
- А как стать Лордом-Смотрителем? - заинтересовался Гротх, вспомнивший о "вашестве" Менгаарде.
- Тернель составляет особый указ - когда король его подпишет, у нас будет достаточно власти, чтобы вершить суд над людьми, а если так же свою подпись поставит Император - то и над волитарами.
- Серьёзно...
- Вот и я о том же, - Роут скрипнул зубами, затем попытался налить себе еще чаю, но чайник оказался пустым. - В любом случае, если Брандира оправдают, королевской подписи мы еще долго не получим.
- Посмотрим, чернильница, ой посмотрим...слушай, можно устроить, чтобы я с королём поговорить мог?
Хейдан задумался, а затем кивнул:
- Отправим тебя со срочным посланием во дворец. Чтоб лично в руки королю.
- Вот и славно...и бумагу мне насчёт Лорда-Смотрителя дай на всякий случай...я её заодно вашеств...королю Менгаарду и передам!
- Так и сделаем. Ты иди, отдохни пока - как только все будет готово, я дам знать.
- Как скажешь! - Гротх поднялся и вышел из комнаты.
Роут достал из мешочка последнее печень и доел его всухомятку. Помимо Брандира у него было еще тридцать арестованных рангом пониже и с ними он церемониться не собирался. Как раз сейчас несколько смотрителей допрашивали подозреваемых одного за другим, выискивая любые несовпадения в их рассказах.

[Янтарь >>>]

Снова о жизненно важных органах леди Бейли
Утро-12, надо полагать

Когда Тимея открыла глаза в первый раз, то не смогла ни толком сфокусировать взгляд, ни вспомнить, где и зачем находится. Она лишь глубоко вздохнула, повернулась на подушках, довольно внятно произнесла “сегодня никакого лосося” - и после этого заснула вновь, не обращая никакого внимания на то, в какой шок привело её минутное пробуждение Клариссу. Рыжеволосая магичка охнула, вскочила с кресла, где в полудрёме провела последние пять часов, и подбежала к кровати почивающей госпожи. Её колени подгибались от волнения.
По правде говоря, Клариссе вовсе не обязательно было находиться рядом со спящей леди Бейли. Этот день был для неё выходным, одним из немногих, который она целиком могла потратить на личные нужды. Но личных нужд у магички было не так уж много, а перед юной госпожой она чувствовала себя очень виноватой. В конце концов, не перегороди Кларисса с Кортом выход из особняка в тот злополучный день, с леди Тимеей не случилось бы этой страшной трагедией.
Неожиданное пробуждение юной госпожи и обрадовало, и испугало Клариссу, но она сумела быстро взять себя в руки.
И когда примерно час спустя Тимея открыла глаза во второй раз, и потребовала хриплым шёпотом:
- Воды!
Кларисса тут же поднесла к губам госпожи бокал, который та осушила залпом.
Отдышавшись, Тимея ленивым взглядом только что проснувшегося человека пробежалась по стенам покоев, в которых провела последние сутки. На мгновение она удивилась, почему находится не в своей спальне, но, вспомнив, какой разгром учинила там в прошлый раз, огорчилась и очень пожалела из-за недавней вспышки ярости. Сейчас ей как никогда раньше были нужны яркие краски родных комнат, здесь же, окруженная стерильно-белыми потолками и серыми шторами, она почувствовала себя больной и очень несчастной.
- Сколько времени я проспала?
- Всего сутки, госпожа.
Тимея на мгновение зажмурила глаза. Значит, корлады выполнили своё обещание. Она выпростала из-под одеяла всё ещё непослушную руку и коснулась повязки на лице.
- Леди Тимея, прошу вас, будьте осторожней, - запричитала Кларисса, - госпожа Даклен просила вас не снимать бинты ещё несколько суток.
- Да помню я, перестань истерить, - с нескрываемым раздражением оборвала её Тимея. – Или ты меня полной дуррой считаешь?
- Как можно, госпожа, - залилась краской Кларисса.
- Тогда не учи меня жить, - припечатала Тимея. А потом невпопад добавила: - Я голодна.

***

Обедать Тимее пришлось густым супом из небесного лосося – Кларисса заявила, что он непременно поможет госпоже восстановить жизненные силы. Тимея попробовала было вытребовать у магички более аппетитное, но та, рассыпаясь в извинениях, перемежаемых с уговорами, настаивала на том, что только супчик способен поднять юную леди Бейли на ноги. И той пришлось позволить Клариссе потчевать себя теплой клейкой жижицей – с ложечки, потому как руки плохо слушались дочь лорда Николаса. Тимея мысленно пообещала себе, что терпит такой позор в первый и последний раз.
Кларисса, обычно даже слишком тихая, на этот раз отчего-то болтала без умолку. На Тимею посыпались подробности столичной жизни в последние дни, жизни, надо сказать, богатой на страшные события. Впрочем, судьбы остальных людей всегда волновали юную леди Бейли постольку поскольку касались её собственной, а потому магичку она слушала хоть и не прерывая, но в пол-уха.
Наконец, супчик был доеден, а последние сплетни – дорассказаны. Кларисса начала суетиться вокруг госпожи, поправляя перины и подушки и щебеча о том, что “юной леди было бы полезно отдохнуть несколько часиков”. А та вдруг отчетливо поняла, что её исчезновение, должно быть, прошло совершенно незамеченным для Столицы. Насыщенные событиями последние дни наверняка помешали всем почувствовать пропажу девушки, которая хоть и была всегда душой компании и образчиком идеального вкуса, по сути оставалась всего лишь человеком, одной из тысяч ей подобных. И юная леди вдруг почувствовала, как над нею снова начинает нависать пепельно-серой тучей опостылевшее, но неизбежное одиночество.
- Скажи, - спросила она у Клариссы со всей напускной небрежностью, которую позволял её всё ещё слишком слабый голос, - меня кто-нибудь навещал за последние сутки?
И уже приготовилась впасть в жесточайшее уныние, услышав отрицательный ответ.
Кларисса наморщила лоб. Она была бы не прочь утаить эти сведения от госпожи, так как считала, что приём визитеров непременно отнимет у той последние силы, столь необходимые для полного выздоровления. Но понимала также, что на в лоб заданный вопрос ответить очень придётся, и хорошо представляла, как живо отреагирует Тимея, если Кларисса попытается её обмануть и обман этот однажды всплывёт наружу.
Поэтому Кларисса решила отвечать честно, но предварив ответ казавшимся ей очень дельным советом:
- Миледи, позвольте напомнить вам, что принимать гостей в вашем состоянии было бы очень неосмотрительно. Если вам так важно знать, граф Петер Лодвиг несколько часов назад справлялся о вашем здоровье и выразил огромное желание вас увидеть.
Все переживания и сомнения мгновенно вылетели из мыслей Тимеи, и их безраздельно заполнил светлый образ молодого графа. Внезапно испугавшись недогадливости Клариссы, она с недоверием выпалила:
- Что ты сказала ему, когда объясняла, почему я не могу его принять?
- Что миледи серьезно простудилась, что промаялась жаром всю ночь, лишь недавно забывшись целебным сном, и что я ни за что не решусь её разбудить.
- Хорошо, - изобразила нечто похожее на благодарный кивок Тимея.
И призадумалась. В предупреждении Клариссы была солидная доля истины – Тимея и правда находилась не в том положении, чтобы принимать визитеров. С другой стороны, соблазн увидеть графа Лодвига – о, Петер! – был слишком велик, и девушка знала, что ни за что не простит себе, если позволит расстроиться их свиданию, пусть даже мимолетному.
Поэтому, посомневавшись несколько мгновений, она самым решительным взмахом руки, который только позволяла ей нынешняя слабость, велела служанке принести ей что-нибудь, чем можно спрятать повязку на лице.

***

Петер опасливо вошел через распахнутую перед ним служанкой дверь. Судя по лёгкости, с которой девушка исполнила низкий реверанс и с которой пригласила юного Лодвига войти в покои её госпожи, нраву она была кроткого, и всё же во взгляде её молодой человек заметил осуждение, а огненно-рыжая грива волос на голове без сомнения выдавала в ней огненную магичку. Магов Петер Лодвиг и недолюбливал, и побаивался всегда, а недавно у него появилась ещё одна, очень существенная причина для осторожности в общении с ними, особенно одаренными Огнём Небесным.
Чтобы хоть как-то сгладить недовольство магички, Лодвиг прибегнул к самому непритязательному и в то же время к самому проверенному средству, благодаря которому не раз меняла гнев на милость ещё его покойная матушка - он широко и добродушно, чуть виновато улыбнулся своей провожатой. Как ни странно, приём сработал и на этот раз - взгляд рыжеволосой служанки заметно потеплел. По-видимому, её нерадушность была вызвана и правда лишь тем, что Петер грозил потревожить покой юной госпожи, о нездоровье которой молодой человек был уже трижды предупреждён.
Комната, в которую служанка привела Петера, была обставлена весьма скромно по меркам семейства Бейли. Если бы молодой человек не подозревал, что каждый предмет мебели здесь стоит больше, чем иные дома целиком, он счёл бы эти покои простоватыми. Воздух в комнате был тяжелым, такой быстро устанавливается в тех покоях, где прикованный к постели человек вынужден считать мучительно медленно тянущиеся минуты до своего выздоровления. На маленьком столике у окна стоял вазон, полный нежно-кремовых, аромат которых хоть как-то оттенял тяжёлый запах болезни.
Тимея лежала в равной степени дальнем и от окон, и от двери углу комнаты, буквально утопая в мягких перинах и подушках, подложенных под неё со всех боков. Петер мог видеть лишь руки, которые девушка сложила на груди поверх пухового одеяла, и лицо - точнее, глаза, так как все остальные его черты были укрыты под тонкой, но совершенно не проницаемой для глаза тканью. Вероятно, её и правда сильно мучила простуда. При виде Петера Тимея вздохнула так сильно, что ткань на её лице заметно колыхнулась, и произнесла голосом куда более тихим, чем юный граф привык от неё слышать:
- Петер, я непередаваемо счастлива увидеть вас снова! Прошу, присаживайтесь.
Она слабо повела ладонью в сторону кресла, стоявшего в ногах её кровати, и Петер счёл невозможным не подчиниться этой просьбе.
- Признаться, я уже начал сомневаться, правильно ли поступил, потревожив ваш покой, Тимея, - посетовал он, положив руку на мягкий бархат подлокотника. - Меня предупреждали, что вам нездоровиться, но я и не думал, что ваша болезнь настолько серьезна.
- Признаться, я и сама смущена, что приходиться встречать вас в таком виде. Мне даже пришлось нацепить эту нелепую вуаль, - Тимея слегка делано рассмеялась. - Врачи уверяют, что моя хворь не представляет опасности для окружающих, но даже принимая во внимание их слова, я, разумеется, приготовилась сделать всё, чтобы не подвергать риску ваше здоровье. Что до меня, то ваше присутствие, я уверена, поможет мне исцелиться от любого недуга в считанные мгновения.
- Весьма лестно слушать от вас, миледи, такое признание, но я и правда не уверен, что поступаю верно, - всё ещё сомневался Лодвиг. - По правде говоря, у меня к вам есть серьёзный разговор.
- Я готова говорить с вами хоть о политике, - Тимея наверняка кокетливо улыбалась под своей импровизированной вуалью.
Петер вдруг почувствовал себя обреченным и опустошенным.
- Что ж, тогда не будем откладывать дело в долгий ящик, - пробормотал он себе под нос, и Пустота согласным вздохом ответила ему изнутри.
- Тимея, - теперь голос Петера звучал громко, но необыкновенно высоко, почти превратившись в сдавленный крик, - будьте моей женой.

***

Тимея подалась вперёд так резко, что кружевная ткань опасно колыхнулась, лишь чудом удержавшись на лице. Она была уверена, что ослышалась, это был бы невероятно, если она не ослышалась, если правда…
- Вашей?..
- Моей женой.
Нет, Петер был абсолютно серьезен. Его голос, хоть и дрожащий, был четок настолько, чтобы не оставить ни повода для сомнений, его лицо было абсолютно серьезно, что исключало всякую вероятность глупой шутки.
- Но мой отец… - выдавила Тимея.
- Вчера я просил у него вашей руки, он дал разрешение.
Тимея прикрыла глаза дрожащей ладонью. Происходящее казалось ей чем-то нереальным, волшебной сказкой, чудом…
- Тимея Бейли, вы будете моей женой? – повторил Петер, и по его голосу Тимея поняла, что молодому человеку не терпится услышать ответ.
Она не стала мучить его томительным ожиданием.
- Да!
Что ещё она могла ответить?

[Тельтиар >>>]

Следствие ведут Смотрители.

После ухода Гротха, Хейдан Роут основательно задумался – если уж даже орк чувствовал, что в этом деле что-то не так, значит там действительно было не все гладко, и на чем-нибудь Брандир обязательно совершит ошибку. Однако, ситуация так же осложнялась тем, что дознаватель симпатизировал Турссону, и был несколько расстроен тем, что был вынужден искать доказательства его вины, но – правосудие было для Роута приоритетом.
- Марк, чаю! – Решать подобные вопросы смотритель мог только поглощая ароматный напиток в огромных количествах, и приставленный к нему помощник это знал, а потому поспешил заварить еще кипяточка.
Взгляд Хейдана упал на прошение полковника, адресованное Императору. И почему, прочитав его три раза, дознаватель только сейчас понял, какой подарок оставил ему Турссон. И было бы непростительной ошибкой этим не воспользоваться.


У мага-кузнеца щеки до сих пор были в муке – он даже ополоснуться не успел, как его позвали к Маэлю. Отвратительный карлик сидел на высоченном стуле, болтая ногами, не достающими до пола и вращая в цепких пальцах запечатанную колбу.
- Как вы знаете, вода может быть не только водой, - произнес он. Сэлла зевнула со скучающим видом – отравительнице слушать колдуна было не интересно, а вот рыжебородый напротив жадно ловил каждое слово. – Да что там вода – любая жидкость. Вот, мы ее немного заморозим, и получим лед… хотя лед нам сейчас не нужен. Лучше, мы эту жидкость разогреем.
Он действительно начал греть колбу в руке, и желтоватая жидкость внутри на глазах у зрителей превратилась в оранжевый дым.
- Восхитительно, - усмехнулась Сэлла. – А теперь расскажи то, чего мы действительно не знаем.
- Я не знал, - заметил огневик.
- У тебя печенье вкусное получается, - зачем-то сказал Маэль. – Сделаешь еще немного?
Кузнец возмущенно замотал кучерявой головой:
- Да вы что, сговорились! Наймите пекаря!
- Ладно, ладно… лови.
Колба перекочевала к рыжеволосому.
- А что тут?
- Яд, - улыбнулась уголками губ волшебница. – Смотри не разбей.
- Оно мне надо?
Боязливо поморщившись, здоровяк отставил колбу подальше.
- Итак, пары особых зелий могут приобретать весьма необычные свойства, - продолжил тем временем Маэль. – К чему я все это говорю, если вы еще не поняли: у нас тридцать человек в молчанку играют на втором подвальном. И, некоторый особый, дурманящий аромат, поможет развязать им языки.
- Ты хочешь им мозги в студень превратить? – В глазах колдуньи блеснул неподдельный интерес. – Как мило.
- Вы серьезно? – Кузнец переводил взгляд Сэллы на Маэля и обратно. – Они ведь люди.
Призыв к совести магов-душегубов прозвучал слабо и неуверенно.
- Они – убийцы, по которым петля плачет, - отрезал водяник. – И Элан велел во что бы то ни стало заставить их признаться. Я бы конечно предпочел Волдырянку или Черную Оспу, как более действенное средство, но…
- Велено обойтись без пыток, да? – Догадалась Сэлла, задумчиво дымящееся разглядывая содержимое колбы.
- Роут, чтоб его, - кивнул уродец. – Нет бы пыток… а он: «Умом надо, докажите их вину сначала». Когда кости ломают – вот чем не доказательство?
- Хейдан Роут хороший человек, - вступился за дознавателя кузнец. – Умный.
«Да уж не чета тебе», - но вслух говорить этого Маэль не стал, надеялся на печенье.

Чай кончался с поразительной скоростью, гораздо быстрее, нежели в голову приходили толковые идеи. Дознаватель уже раза три вынужден был выходить в отхожее место, но и там мудрые мысли посещать не спешили. Турссон что-то скрывал, его рана, причины гибели летучих волков, побег Присциллы, секретная служба эта, которой вовсе могло не быть – все складывалось одно к одному, но при этом неопровержимыми доказательствами не являлось. Нужен был козырь, такой, какой гильдия уже не сможет побить. Тернель свою работу сделал отлично – в этом к писцу претензий не было, еще восемь смотрителей сейчас проводили допросы арестованных солдат. В корзине те проявили завидное единодушие в показаниях, но Роут хотел увидеть, как они запоют по отдельности, а не все разом. Любая их ошибка, любой просчет были бы ему сейчас на руку.
- Дым, оружие… «Элнай Селента».
Клинки Летучих Волков лежали под замком, их время еще придет позже, когда потребуется предъявить доказательства суду, а вот кинжал Клоута дознаватель положил перед собой, глядя на зазубренное лезвие. Особая заточка этого клика не позволила бы нанести такую рану, какую он видел у Брандира, к тому же, кинжал был чист от крови. Какая-то ерунда получалась. В сердце Хейдана закралось еще более жуткое подозрение: если Турссон принадлежит к гильдии, то насколько глубоко пустила эта зараза корни в армейской верхушке? Был ли с ними связан Вэин Солидор? Кому на самом деле служит Генерал-Полковник Севера? И, что знает Лорд Данатор? Бросать вызов всей армии было страшно. Одно дело сорвать личину с отщепенца, с предателя, с преступника – и совсем другое осознать, насколько прогнила вся система. Для этого следовало быть Дрейном.
Роут же Дрейном не был. Никто из Смотрителей не мог назвать себя полноправным наследником лорда Алистера, им не хватало решимости, силы духа, уверенности в том, что их дело действительно правое, и, что самое главное – они боялись, а Дрейну страх был неведом.
«Но Дрейн мертв, и Брандир принадлежит к числу его убийц. Гильдия должна заплатить за все те преступления, которые совершила».
Хейдан Роут размял пальцы – быть может, стоило ему самому заняться допросами, пока не пришел ответ от Лорда-Командующего?

Солдата приковали цепью к стене, так чтобы он не мог согнуться, сорвали верхнюю одежду. Все это должно было заставить его чувствовать себя жалким и униженным – стража пользовалась подобными методами уже лет сто, так ломали самых слабых, но в то же время и подтачивали волю сильным. В камере, так же был сквозняк – ее специально так построили. Сквозняк и крысы.
- Отвечай, мразь, - рявкнул смотритель - могучий детина с бородой лопатой, развалившийся на стуле перед узником. – Зачем напали на волков? Кто приказал их убить? Как давно ты в гильдии?
- Я солдат Альянса.
- Ты меня этим говном не корми!
- Но это так!
- Так? Щас я тебя от дерьма отмою!
Схватив стоявшее рядом ведро, смотритель окатил арестованного холодной водой. Учитывая морозный ветер, гуляющий по камере, это «мытье» вполне могло закончиться воспалением легких. Допрашиваемый пока что стойко молчал, но бывший тюремный надзиратель знал – уже скоро заговорит, лишь бы обтерли и дали чем-нибудь укрыться. Роут просил обойтись без пыток – что же, никто не назовет это пыткой.

Дознаватель уже собирался покинуть кабинет, когда Марк доложил, что к нему пришел какой-то гвардеец. Неужели во дворце уже узнали об аресте Брандира и требуют его освобождения? Нет, это вряд ли! Он кивнул помощнику, чтобы пропускал гостя.
- Данни! – С порога рассмеялся седобородый гвардеец, раскрывая могучие объятия.
- Капитан Стронц? – Роут сначала не поверил собственным глазам, а потом, все же, сдержанно пожал бывшему командиру руку. – Значит, меня почтил визитом сам убийца Маски, проходи, располагайся.
- Со мной друг, - предупредил Дерек, но верткий Квак уже успел пролезть между товарищем и дверным косяком.
- А мы уже знакомы, - дознаватель улыбнулся. – Этот маг сегодня пытался меня убедить, что некоего мерзавца облыжно обвиняют.
- Клоута что ли? – Приподнял густую бровь Стронц.
- Ты уже в курсе? – Лысоватый смотритель, казалось, был не сильно удивлен. – Узнаю капитана стражи – всегда в центре событий.
- Ну, уж нет, - отрезал Дерек. – Я случайно зашел.
- На самом деле, - с нажимом сказал Артикус. – Дерек пришел предложить посильную помощь в этом запутанном деле. Во дворце есть ниточки, за которые он может подергать.
Стронц, казалось, готов был метать взглядом молнии… если бы мог. Хейдан лишь улыбнулся, помощь ему была бы очень кстати, но как-то слишком вовремя эти двое появились, а в совпадения дознаватель не верил.
- Так, что вы можете мне предложить? – Наконец произнес он, садясь обратно за стол.
- Может, сначала чаю?
- Наглый какой, - хмыкнул Роут. – Марк!
Из-за двери послышалось:
- Да сколько можно… я что подавала в трактире?
На этот раз смотритель притащил сразу четыре чайника, доверху заполненные крутым кипятком и заварил их на месте (видимо для того, чтобы его больше не дергали).
- Аххх, вот я такой люблю, да, - восхищенно заметил Артикус, делая несколько глотков. – Настоящий чай, крепкий!
- Хороший вкус, вынужден согласиться – в этом вы толк понимаете, - кивнул Дерек Стронц, распробовав напиток.
- У нас не трактир, - вынужден был напомнить Хейдан. – Вы не только чай пейте.
- Намек понял.
Квак издевательски подмигнул дознавателю, продолжая взахлеб истреблять запасы смотрительского чая. Казалось, он только за этим сюда и пришел.
- Знаешь, Данни, я тоже хотел выразить сомнение, что Клоут мог быть убийцей… точнее, головорезом-то он был отменным, но вот к гильдии отношение имел вряд ли, - гвардеец попробовал подобрать слова так, чтобы получилось как можно меньше ругани. – Три года – большой срок, я хорошо его узнал за это время. Такого друга и врагу бы не пожелал, но он был наемником, не наемным убийцей.

Стол, два стула, к одному из которых человек прикован цепями так, что не может рукой пошевелить. На другом сидит смотритель с аккуратно выщипанными усиками на утонченном лице и задумчиво курит трубку.
- Итак, Джанник, это ведь твое имя?
- Да, мое.
- Зачем вы убили летучих волков?
- Они напали на нас – мы защищались.
- Пожалуйста, говори правду – ведь иначе, как я смогу тебе помочь? Признание облегчает вину, - смотритель выпустил кольцо дыма в потолок. – Если ты расскажешь, что именно стало причиной – настоящей причиной! – этой резни, то тебя не казнят.
- За что меня казнить? Я свой долг исполнял.
- Ты ведь принадлежишь к гильдии?
- У меня отец в гильдии, - буркнул солдат.
В глазах смотрителя блеснули искорки азарта:
- Вот как? Расскажи подробнее!
- Он мастер в гильдии ювелиров, лорду Талласу на свадьбу кольца делал.
- Но ведь мы не об этой гильдии говорим, - реплику сопроводил усталый вздох. – Наемные убийцы, ты в их гильдии состоишь? Тебе Брандир приказал убить волков? Отвечай честно, иначе я перестану быть таким вежливым и отрежу тебе яйца.

- А помнишь, было время – так мы этих убийц ловили… ну и прочую мразь уличную!
Стронц с силой ударил кулаком по столу, отчего дерево издало протяжный стон.
- Мы ловили, а некоторые отпускали, - добавил Роут с явным сожалением.
- Ты про Оррика-то?
- Про него, и про тех кто был до него… и вместе с ним, - дознаватель оказался любителем повспоминать минувшие дни. – Это ведь настоящий кальмар – везде щупальца запустил! А ведь я эту «Элнай Селенту» еще пять лет назад мог на чистую воду вывести. Так нет – дело закрыть, узников отпустить. Я потому и ушел из стражи – вершить правосудие можно, только когда у тебя руки свободны.
- Согласен, - кивнул гвардеец, отхлебывая начавший остывать чай. – Взять хотя бы мою ночную облаву. Ведь, расскажи я кому, что задумал – никогда бы не поймали Маску!
Хейдан покачал головой:
- Много людей положил, такая операция скорее провал, чем успех.
- Ну, хоть Маска мертв – больше не будет людей пугать.
- Пока кто-нибудь еще маску не наденет, - усмехнулся Квак. – Вот, кстати одна такая – смею заметить, настоящая! Хотите примерить?
Он залез в мешок, и вытащил оттуда собранную из осколков личину ночного убийцы.
- Спасибо, не надо, - запротестовал Роут, которому маг попытался надеть маску насильно. – Лучше, все же вернемся к нашим баранам.
- Волкам, - поправил с ядовитой усмешкой колдун. – Я как раз говорил, что Клоут мне жизнь спас. Нет, он конечно был тот еще засранец, но уж коли чего решил, да еще слово дал – всегда исполнял. О, вот этим, кстати ножичком!
Роуту стоило немалых трудов не дать Артикусу завладеть кинжалом Фиарского Клоуна – загребущие руки земляного мага так и норовили стянуть оружие, едва только дознаватель ослаблял бдительность.
- Как сейчас помню – он им орков вскрывал нараз! Жуткие раны – вроде легонько полоснет, а кровь так и хлещет во все стороны!
- Это верно, - кивнул Стронц. – Кого не убьет, того покалечит уж наверняка.
- У кинжала этого имя ведь есть: Волчья Пасть, - продолжал, отчаянно жестикулируя, колдун. – Рейзор им владел мастерски.
- А он мог так ранить человека, чтобы рана за день затянулась?
- Нет!
- Исключено!
В один голос заявили оба визитера, а Квак еще и добавил:
- Коли полоснет, так все – кишки наружу, мясо, сухожилия… даже кости порой перепиливал, хотя… - он задумался. – Если бы рану лечил король, то еще возможно, но надо быть везучим как Наррот.

Дверь со скрипом отворилась. Палач – широкоплечий, в меру упитанный мужчина в черной одежде смотрителя выглядел вполне радушно, насколько это вообще возможно для человека его ремесла.
- Ты проходи, не стесняйся.
Чтобы гость не стоял на пороге, его впихнули в пыточную тычком под ребра. Солдату связали руки за спиной, к тому же его охраняли двое смотрителей, помимо хозяина помещения.
- Итак, позволь показать тебе мое маленькое царство. Начнем с простого – это у меня что?
- Щепки, - хмыкнул один из конвоиров.
- А вот и нет, - с умильной улыбкой на лице ответил палач. – Эти щепочки мы загоняем под ноготочки… молоточком. Как известно, плоть под ногтями особенно чувствительна – боль волнами растекается по всему телу, из глаз выступают слезы. У меня даже самые стойки реветь начинают!
Он щелкнул пальцами, и подхватил изящные клещи:
- А вот этим вот мы ноготочки потом-то и вырываем! Нравиться? По глазам вижу, что нет, - не смотря на то, что палач в Особняке Закона и Равенства без дела не сидел, он был полон энтузиазма. – Но ладно, что там говорить о потере чувств от дикой боли, о том, что пальцы уже никогда не залечатся и ты останешься калекой до конца жизни. Зачем, ты ведь у нас парень волевой, такой мелочью тебя не испугаешь.
Он рассмеялся и его смех подхватили оба смотрителя. Солдат выглядел подавленно – вполне возможно, что морально он готовился к пытке, а не к рассказу о застенках, но палач свое ремесло знал.
- Кнут. Есть простой, немного просоленный, сшитый из полос воловьей кожи – одним ударом можно рассечь плоть человека до костей. При хорошо поставленном ударе боли поначалу почти не ощущается, только жжение, но, если кнут находиться в руках настоящего мастера, то непередаваемые ощущения гарантированы. Можно сдирать кожу лоскутками, можно сыграть любимую мелодию на ребрах, можно заставить человека забыть мать родную, и при этом даже не нанести ему серьезных увечий. А вот здесь моя коллекция кнутов, прошу…
Он широким жестом обвел целую стену, увешанную кнутами – многохвостыми, с шипами, стальными нитями, с когтями и крючьями.
- Всю жизнь собираю, - похвастался истязатель. – А вот здесь милое колесико – это дыба. Мы тут занимаемся тем, что увеличиваем людям рост, хе-хе, вопреки их желанию. Сначала кости выходят из суставов, потом начинают рваться жилы, и наконец что-нибудь не выдерживает: либо руки, либо ноги. Порой, сначала ломается хребет.
Палач прокашлялся и ополоснул горло.
- Кстати, водички хочешь? Будет тебе водички сколько хочешь – вот здесь вот. Привязываем мы человечка крепко, хорошо голову в тисочках зажимаем и водичка по темечку кап-кап-кап. Самые везучие просто лишаются рассудка.
Один из смотрителей поморщился, второй просто улыбнулся и подмигнул узнику – мол, скоро уже здесь будешь.
- Ладно, на допрос его, посговорчивее будет, коли снова сюда попасть не хочет, - велел палач. – А мне сюда следующего ведите.

- Данни, ладно мы – но почему ты начал это расследование? Ведь и стража у Цепи, и люди – словом все считали слова Турссона правдой.
- Они ничего своими глазами не видели, - оспорил Роут. – Ты ведь сам знаешь, что для стражи спокойнее, когда дело сделано. Они во что угодно бы поверили, лишь бы самим ничего не делать. Оррик распустил их.
- А ты, стало быть – засомневался?
- Не сразу. Я искал связь гильдии с лордом Бейли, а нашел настоящих убийц. Версия Турссона только на первый взгляд выглядит гладкой, а на самом деле в ней полно несуразностей. Возьмем к примеру перебранку Клоута и Присциллы, где убийца при всех хулила Олдгейта, видимо имея ввиду, что тот не посмеет выступить против гильдии. Здесь ведь не просто игра на публику.
- Точно. Олдгейт такого не прощает, - Квак сам себя дернул за бороду: - Но что это все значит, узнать бы.
- Тебя только загадка волнует? – Спросил дознавателя Стронц.
Роут покачал головой:
- В последнюю очередь. Если я прав, значит солдаты хладнокровно убили пятнадцать человек. В последнее время жизнь стала слишком дешево стоить в Столице, но это не значит, что мы должны спускать подобное с рук кому бы то ни было.
Третий чайник подходил к концу, а разговор все продолжался, и Хейдан успел позабыть, что собирался сам заняться допросами. Впрочем, он составил списки необходимых вопросов и хорошо проинструктировал своих помощников.
- Я могу оправдать убийство в бою, во имя Альянса – но и только. Карать кого бы то ни было имеет право только суд.
- Полностью согласен, - улыбнулся гвардеец. – Те же слова я говорил о Маске. Какими бы идеалами не прикрывался преступник – он заслуживает всей строгости наказания. И я постараюсь помочь тебе в этом, как смогу – не только по старой памяти, а потому, что разделяю твои взгляды.

(Продолжение следует)

[Барон Суббота >>>]

Почти утро 12 дня

(+Тельтиар)

Как и было условленно, Хейдан Роут послал за Гротхом в надлежащее время и передал ему драгоценный указ - теперь вся дальнейшая судьба Смотрителей оказалась в руках орка, поспешившего во дворец. Стража на входе поначалу не хотела пускать его, однако черные одежды и здесь сыграли добрую роль, путь к королю был свободен.
Тем не менее, сразу к Менгаарду Гротх не пошёл, вместо этого наведавшись в свою комнату и вытащив из-под кровати мешок с вивернёнком. Ящерка спала, время от времени тихо попискивая. Орк оттянул своему питомцу веко и убедился, что глаз покрылся мутной плёнкой - приближалось время первой линьки.
- Малыш растёт, - тихо пробасил Гротх вновь закрывая мешок и убирая его под кровать. Через десять минут он уже был в приёмной короля, одёргивая на себе плащ и заранее сняв шляпу.
Стоявший на страже Усач, завидев орка усмехнулся:
- Эй, клыкастый - ты чего в такую познь?
- Срочное дело от этого, как его, ну, от Зубастого, в общем! - орк не то чтобы боялся визита к Менгаарду, но несколько нервничал из-за важности поручения.
- Так, спит же король, умаялся за день.
- Дело очень важное, усатый. Если сейчас промедлить можем упусть гильдию убийц, смекаешь?
- Ух ты! - Понимая важность момента, страж разгладил усы. - Ну раз такое дело...
Он было дернулся открыть дверь, потом остановился, убираю руку:
- Короля будить - это не орехи щелкать, понимаешь ведь, да?
- С меня бутылка, - вздохнул Гротх, понимая, что без подобного обещания будет выглядеть жлобом.
- И это, - решил все же напомнить Перси. - Мне тогда не повезло просто, так что - будем живы, еще разок сразимся.
- Живы будем - сразимся!
Удовольствовавшись этим, Усач скрылся за дверью. Гротху сильно повезло, что в покоях короля более никого не было - стражники и лорд Матеус уже спали, утомившись за день, а потому воспрепятствовать орку было некому. Вскоре Перси вернулся:
- Проходи, и не задерживайся - королю надо выспаться.
- Как скажешь, - покладисто согласился Гротх и быстро зашёл в опочивальню короля.
В тусклом пламени свечей монументальная фигура монарха была едва различима - Менгаард сидел на кровати, облокотившись о пышные подушки. Выглядел он сонным и недовольным.
- Доброй тебе ночи, вашество! - поздоровался орк. - Ты прости, что я как последняя деревенщина в такой час напролом лезу, но дело уж очень важное, совсем отлагательства не терпит. Послушаешь меня три минуты?
- Грооотх, - на лице короля появилась улыбка, отчего пухлые щеки надулись еще больше. - А я думал, что там за орк пожаловал... посольство-то улетело. Садись!
Государь махнул рукой, приглашая гостя расположиться на краю кровати, и глубоко зевнул.
- Говори... ааах... а то усну снова.
- Государь, мы с милордом Роутом и милордом ... Старшим смотрителем вышли на след гильдии наёмных убийц! - орк выдержал драматическую паузу и многозначительно продолжил: - Следы ведут в дворянство Альянса, но у нас нет полномочий предпринимать каких-либо действий. Ты назначил милорда Дрейна Лордом-Смотрителем и он смог начать дело очистки твоей страны от беззакония. Так дай тот же титул его преемнику, чтобы мы могли продолжать следить за соблюдением законов где бы они не были нарушены!
Орк говорил жарко, но в его устах подобные слова звучали не слишком естественно. Гротх чувствовал фальшь и решил исправить дело одним махом, сказав, что думает:
- Вашество, Смотрители могут выбить дерьмо из любой паскуды, что под твой трон подкапывается, но чтобы добраться до некоторых, нами должен командовать полновесный Лорд. У меня здесь соответствующая бумага о наделении Старшего смотрителя соответствующим титулом и правами. Подпиши её, твоё вашество, не дай Смотрителям загнуться на корню!
- Ого!
Понять восхищен король, удивлен или же находиться в негодовании по интонации было невозможно, однако же слова Гротха явно произвели на монарха неизгладимое впечатление. Однако, дело было серьезным и, прежде чем подписывать, следовало его обдумать хотя бы ради приличия. По странному стечению обстоятельств, к этому орку король испытывал некоторую симпатию и верил его словам больше, нежели некоторым лордам, но просил он очень многого.
- О Смотрителях ходят дурные слухи, - вздохнул Менгаард. - Даже о покойном Дрейне отзываются скорее с неприязнью, нежели с уважением. Люди не любят их.
- Потому, что спуску не дают никому вообще! Даже взяток не берут. Ну и...да, покойный Дрейн действительно выбирал не самые терпимые методы, но иначе вообще ничего бы не вышло. Такие времена требуют трудных решений.
- Неужели это так необходимо?
Король поджал губы, с надеждой глядя на орка. Он явно колебался, с одной стороны желая добра стране, а с другой боясь, как бы смотрители не перегнули палку.
- Сейчас уже нет. А вообще, вашество, ты не думал, что можно просто потребовать с Лорда-Смотрителя предоставлять ежемесячный отчёт? И если там будет что-то, что тебе не понравится, ты на него посмотришь сурово и...объяснишь всю глубину неправоты! - Гротх заговорщически улыбнулся, стараясь не очень демонстрировать клыки.
- Нооо, - король крепко задумался. Так вышло, что перед натиском Дрейна, с яростью отстаивавшего свою правоту, Менгаард сам робел и не мог сказать даже слова наперекор, однако орк сейчас говорил дело.
Его Величество развернул бумагу, просматривая указ - ему, сонному, в целом документ показался вполне логичным, хотя, конечно, Смотрители хотели весьма обширных полномочий.
- Ты пойми, вашество, милорд Дрейн был милордом с детства и привык общаться с... тобой, в общем. А Зубастый он из простых, из тех, что тебя выбирали. Перед королём точно оробеет и послушный будет!
- Да, - наконец кивнул правитель, вспомнив, как скромно вел себя Элан, когда пришел просить места Старшего Смотрителя. Тогда он о лордстве даже не заикался. - Скажи вот что, Гротх - ты сам что о смотрителях думаешь?
- Дело они делают хорошее, вашество. И в начальниках у них сидят сейчас, кажется, умные люди, - орк вздохнул. - Ты извини, но Дрейн ненормальный был. Я таких во флоте видел во время абордажа...страшная картина, я тебе скажу. А сейчас там в головах другие. Более спокойные, крови не жаждущие. Честно, я всерьёз думал у них остаться, если кэп Балтьер отпустит, конечно!
- Будешь смотреть, чтобы все по чести делали, если я прикажу?
- Твоё вашество, я же орк! - поразился Гротх. - И ты мне поверишь?!
- Тан... Балтьер же тебе верил.
- Так то на корабле! Там если рулевому не верить, вообще жить нельзя. Капитан, боцман и рулевой - вот трое, кто над облаками друг без друга действительно никуда.
Король снова вздохнул:
- Завтра пусть Элан придет, а пока подай мне чернильницу - вон там, на тумбочке.
- Держи, вашество, - Гротх поднялся и быстро вручил королю чернильницу. - А что до докладов...сделаю, если останусь. Я конечно не крыса, но для тебя и государства твоего, сделаю!
Бумагу Менгаард подписал неуверенно, словно до сих пор сомневаясь, следует ли это делать, но все же аргументы "за" перевесили.
- У тебя все? - Устало спросил правитель Альянса, с явной надеждой, что уж теперь-то сможет поспать.
- У меня всё, вашество, - орк подул на документ, давая печати высохнуть и снова спрятал за пазуху. - Извини ещё раз, что потревожил. Спокойной тебе ночи и честное спасибо!
- Завтра пусть придет Зубастый, - напомнил король, снова зевая, и, потянувшись, поудобнее лег на мягкие перины.

Сообщение отредактировал Orrofin - 15-07-2009, 20:52

[Тельтиар >>>]

Изобличить убийцу.

Трое магов наблюдали за результатами своей работы. Маэль и Сэлла улыбались, их явно радовало то, что они делали, а вот рыжий кузнец выглядел несколько растерянно.
- Красота, - протянул уродец. – Конечно, жаль, что у нас нет воздушника – он бы лучше справился, но и так все получилось.
Огненному и водяному магам пришлось вместе управлять парами странного зелья, созданного Сэллой, чтобы направить эту отраву в камеры заключенных. Ведьма говорила, что это пойло, если употреблять его осторожно, помогает расслабиться, однако здесь доза была явно больше – таким образом Маэль хотел ослабить волю узников, погрузить их в состояние между сном и реальностью, вызвать видения и, в конечном счете, вырвать необходимые показания.
- Пытки здесь мало помогут, - заявил он. – Если эти люди наемные убийцы, то они умеют сопротивляться боли, болезнь их тоже не берет… проверяли уже. Но разум слабее тела – его можно обмануть, заставить сказать то, что нам нужно. В плену болезненных видений, они станут куда разговорчивее, чем сейчас.
Роут разрешил проверить зелье на пятнадцати узниках, и результаты действительно не заставили себя ждать: движения арестантов, надышавшихся ядовитых паров, стали замедленными, голоса тихими – они словно спали, но в то же время бодрствовали и понимали, что происходит вокруг.
- Ладно, убираем этот дым, - велел водяник. – Как долго они будут в этом состоянии?
- День, может больше, - пожала плечами магичка. – Хотя, некоторые, возможно, вообще в себя не придут.
- Им же хуже. Пусть начинают допрос.
Кузнец кивнул, и взялся за чары, должные развеять отравляющий дым в камерах, чтобы туда могли войти смотрители.

- А ведь я хорошо знал Дрейна, - заявил Артикус Квак, заметив, что Роут и Стронц слишком увлеклись, вспоминая службу в городской страже.
- Шутить изволишь? – Искренне удивился Хейдан, не понимая, чего ради лорду Алистеру было водить дружбу с таким типом.
- Нет, напротив – я сопровождал его в Столицу из изгнания.
- Тут он прав, - поддержал товарища Дерек. – Это было в ночь убийства Императора, Артикус пришел ко мне – мы о многом тогда говорили, в том числе и о возвращении Дрейна.
- Стража еще арестовала Джаго и Амрана, - напомнил Квак. – Посчитав их виновными в смерти Гастона Тайла и этого…
- Фредерика Карста, - Стронц хорошо помнил, ведь отец убитого сегодня щедро его вознаградил. – А вина лежала на Белой Маске.
Хейдан Роут задумчиво улыбнулся:
- Вы не находите, что в чем-то похожая ситуация складывается и сейчас? Впрочем, я хочу услышать, как вы познакомились с Дрейном.
- Около трех лет назад, - начал рассказ Артикус. – Он был сломлен, лишен владений и достатка, прозябал на островке у самой границы.
- Ты говоришь о лорде Алистере?! – Роут не смог скрыть возмущения, он помнил лорда-смотрителя совсем другим.
Квак с улыбкой кивнул:
- О нем. Человек, которого вы знали – несгибаемый, волевой, появился благодаря мне.
- Объяснись, - потребовал Хейдан, Дерек же лишь удивленно поднял брови – он конечно знал, что Артикус способен на многое, но не «создать Дрейна» в самом деле!
- Он лишился цели, когда был изгнан – претерпел несправедливость за то, что хотел Альянсу добра, и после видел ее повсюду. За время скитаний Алистер хорошо узнал, насколько прогнил остов государства, во что превратились дворяне – в кучку выродков, тянущих жилы из страны, которую они поклялись защищать. Мы путешествовали вместе, много говорили…
- Никогда бы не поверил, что тебя интересуют беды Альянса, - фыркнул гвардеец.
Колдун лишь усмехнулся в ответ:
- Нет, конечно, меня интересовал сам Дрейн. Я чувствовал, что он на многое способен – было бы преступлением дать ему зачахнуть где-нибудь на Фейвуде, или погибнуть в портовой драке от ножа какого-нибудь пьяницы.
- Хотите сказать, что смотрители обязаны своим появлением вам? – Роут выглядел в крайней степени обескураженным.
- В какой-то мере, - помотал головой Квак. – Я не знал, что сделает Алистер, просто помог ему вернуться в Столицу.

В камеру к одному заключенному впихнули другого и закрыли дверь.
- Ренис, они знают что это мы сделали, - со злостью бросил он.
- Что сделали? - Второй солдат изобразил удивление.
- Что мы убили волков.
- И что с того? Это все знают, - тот пожал плечами. – Мы защищались.
- Ты не понимаешь, - он понизил голос. - Они знают, что мы из гильдии…
Хозяин камеры вскочил с подстилки:
- Что за вздор? Тебя пытали?
- Нет, но… но… Джекоби сознался, Эрис тоже. Бессмысленно дальше отрицать, гильдия нас не защитит! Чего ради тогда защищать ее?!
- Что ты несешь? Какая гильдия?
- Ренис, нас казнят завтра – этого ты хочешь? Если признаемся во всем, то может еще выживем, мы солдаты – нам дадут искупить свои преступления в бою.
Дверь открылась, вошло двое смотрителей:
- Так, ты – на выход! – Он схватил за шиворот недавно брошенного в камеру заключенного. – А с тобой скоро палач будет говорить!
- Подумай, подумай о том, что я сказал, Ремис! – Прокричал, прежде чем дверь закрылась, второй арестант, а когда отошел от камеры шагов на двадцать, улыбнулся. – Крепкий орешек, хрен расколем.
Личина солдата стекала с него, подобно воде, вышедший из ниши Маэль удовлетворенно хмыкнул – маскировка получилась на славу, хоть и не слишком продолжительная.
- Думаешь, не клюнул?
- В любом случае, задумается, - бросил другой смотритель. – У нас их еще много, кто-нибудь да согласиться. И все же, я считаю, что мы недооцениваем старую добрую пытку.
- Почему это?
- Человек может выглядеть крепким, но боль все меняет –пыток никто не выдерживает, если их правильно проводить.
Колдун с сожалением вздохнул:
- Ну, это не нам решать, к сожалению.
Остальные понимающе кивнул – для применения пыток к солдатам, помимо подозрений, требовалось еще и разрешение офицера рангом не ниже полкового дознавателя либо королевское дозволение. Ни того, ни другого на руках у Хейдана Роута пока еще не было.

Последние капли чая пролились в кружку земляного мага. Четвертый чайник закончился – к этому времени они уже успели обсудить почти все важные дела, вспомнить разные случаи из своего прошлого, а заодно потравить шутки на злобу дня. Несколько раз и гости, и хозяин кабинета отлучались по нужде – благо искомое помещение находилось совсем рядом.
- Я вам кое-что покажу, - наконец сказал Роут, видя, что пить больше нечего. – Наша цель – найти эту женщину, Присциллу.
- Это мы уже слышали, - заявил Квак. После рассказа о Дрейне, уважение дознавателя к магу сильно выросло, и Арти беззастенчиво этим пользовался.
- Идем.
Они спустились на третий подвальный этаж, почти пустой, если не считать нескольких смотрителей, снующих по коридору. Из-за двери, к которой вел Роут, слышался тихий, исполненный муки стон.
- Что, пытаете кого-то? – Поинтересовался Стронц.
- Если бы, - дознаватель покачал головой, и впустил их внутрь.
Лежащий на жесткой постели, лишь отдаленно напоминал человека – посеревшая кожа, распухшее тело, пустой, уставившийся в потолок взгляд. Руки, превращенные в культяпки с огрызками пальцев, пропитавшиеся кровью бинты.
- Какая гадость! – Выдохнул Артикус, брезгливо морщась.
- Кто его так? – Сурово сдвинул брови гвардеец, наслышанный о гостеприимстве смотрителей, но не веривший, что Хейдан мог в таком участвовать.
- Присцилла, - ответил дознаватель. – Мы подобрали парня уже после бойни, едва живого. Впрочем, долго он все равно не протянет – в его жилах сильнейший яд, бедолага держится только на чарах и каком-то колдовском пойле.
- Зачем ты нас сюда привел, Данни?!
- Хотел показать, против чего я борюсь, - спокойно произнес смотритель. – Для него каждое мгновение жизни – нестерпимая мука.
- Так может, стоит позволить ему умереть? – Предложил Квак.
Роут покачал головой:
- Нет, я хочу, чтобы суд увидел его, когда будет выносить убийце приговор. Эта женщина не заслужила ни капли снисхождения.
- Жизнь хуже смерти, - еще раз окинув взглядом умирающего, бросил Стронц. – Я дрался с орками на востоке, с разбойниками, с наемными ротами лордов. Но эта жестокость выше моего понимания.
- Порой, пытки и боль необходимы, - добавил дознаватель. – При допросе, например, когда следует выявить истину. Но нельзя же заставлять человека страдать просто так.
- Говорят, ее называют Присцилла Божественная? Скорее – она демоново отродье!
- Пойдем, ему нужен покой, а нам тоже никакого удовольствия на него смотреть нет, - Хейдан вновь открыл дверь.
Они вернулись обратно в кабинет дознавателя, где Дерек решительно сказал:
- Гильдия должна быть вырвана с корнем, как сорняк. Этой мерзости не место в Столице.

Смотрители прицепили одного из арестованных солдат к якорю – хитрому приспособлению, заставляющему человека находиться в скрюченном, унизительном положении. Любая попытка расправить плечи, или вытянуть конечности причиняла боль и заставляла сгибаться еще сильнее.
- Ну, так что, будем отвечать?
- Мне…вам сказать нечего.
- Признайся, что состоишь в гильдии, большего от тебя не требуеться.
- Я солдат Альянса!
- Которого нет в ротных списках! Ты самозванец, надевший форму – это уже преступление!
Пользуясь тем, что некоторых солдат не было в ротных списках, полученных Роутом, а на запрос Лорду-Командующему ответа пока еще не пришло, смотрители условились считать всех, кто якобы принадлежал к «секретной службе», самозванцами и потому применяли к ним пытку, как к частным лицам, не находящимся в составе армии Альянса.
- Чего ради ты нацепил форму? Почему Брандир тебя принял? Кто ты такой?
- Работаешь на гильдию? Кого убил за последний год?
- Тебя четвертуют пегасами, если будешь молчать!
- Отвечай, кого еще ты знаешь из убийц?
Двое смотрителей чередовали вопросы и угрозы, надеясь сломить волю узника измором.

Гости уже собрались уходить, но Роут решил напоить их еще чаем на дорожку. Относительно качества смотрительского чая Квак был абсолютно прав – лучшего даже при дворе не держали (впрочем, это объяснялось тем, что заваривали в Особняке Закона и Равенства чай, конфискованный со складов покойного Гуарре).
- Ну так, слушай – помню, когда мы в страже были, нам этих доказательств, какие ты собрал, хватало выше головы для суда, - решив, что просто молча пить не вежливо, высказал мнение Стронц. – Чего ты с ними миндальничаешь?
- Так, есть у них один козырек нехороший, - признался Роут. – Леди Рейс.
- Невеста Императора? – Гвардеец даже не стал скрывать удивления.
- Она полностью подтверждает слова Турссона. Слово чистокровной волитари, и все прочее – знаешь ведь, летуны до этой ерунды сами не свои. Я им могу ворох фактов в лицо бросить, а в ответ получу что-нибудь, вроде: «Вы сомневаетесь в честности этой благородной леди?»
- Даааа, незадача, - хмыкнул Квак, оторвавшись от кружки, хотя вполне возможно эти слова касались закончившегося чая.
- А если девушку запугали? Если заставили солгать под угрозой смерти? – Выдохнул Дерек. – Надо поговорить с ней, все выяснить!
- Хотите устроить допрос будущей Императрице? – Усмехнулся Хейдан Роут. – Столь смелая мысль даже меня не успела посетить.
- А, господа, - Артикус хитро прищурился. – Желаете прямо здесь и сейчас услышать еще более смелую мысль?
- Ну, говори.
- Что, если Алсиманд Рейс сама принадлежит к гильдии?
- Чушь какая! – Первым бросил дознаватель. – Хрупкая девушка из знатного рода, запутавшаяся, напуганная, как вы могли такое подумать?
Действительно, подобный пассаж мог придти в голову только Артикусу Кваку, для которого не существовало ничего невозможного, и чем более абсурдным было бы предположение, тем охотнее он в него верил и желал воплотить в реальность.
- Присцилла тоже не на орка похожа, - парировал земляник, делая вид, что не замечает, как Стронц подает ему знак остановиться. – Я уже не говорю о моем милой Фиерне, которая могла человека в головешку превратить.
Роут помотал головой, и второй раз за день потребовал от Квака объяснений.
- Женщины склонны ко лжи и притворству, а мужчины, в силу своей к ним слабости, верят, порой не допуская мысли, что это все обман! С этим-то надеюсь, никто из вас спорить не станет?
- Да что спорить, - бухнул Стронц, задумавшийся о чем-то своем. – Тут ты прав.
- При дворе интриги плетут все, кому не лень, - продолжил маг. – Настоящий гадюшник, взять хотя бы Идену Таллас, добивавшуюся ареста собственного мужа, кстати оправданного. Или всеобщую любимицу, Катрину Аш, которая крутит кавалерами как ей заблагорассудиться безо всякого стыда. Чистокровная волитари, заметьте.
- Переходи к леди Рейс.
Хейдан Роут уже успел понять, что в случае, если нелепые обвинения земляника будут доказаны, то дело приобретет еще более опасный оборот, напрямую касаясь императорского дома. Однако, если это действительно правда, то медлить было нельзя ни в коем случае.
- Напомню, для начала, что ее брат оказался одержимым, а папаша – ослом, что к делу не относиться, но все же, - Квак рассмеялся, но остальные его шутку смешной не сочли. – А вот что интересно – так это убийство Ракшейсом Рейсом Остина Чилкара. Говоря проще – та еще семейка.
Стронц кивнул. Подобный поворот дела был ему неприятен, однако доводы Артикуса звучали на редкость логично (что уже само по себе было удивительно). К тому же, Квак все равно вынудил бы его помочь, в этом-то Дерек не сомневался, а значит проще было согласиться с ним сразу.

Смотрители вошли в камеру, к прикованному к стене солдату. Допрос продолжался уже несколько часов, а потому, согласно плану Роута, они перешли к следующей его стадии:
- Вот сидишь, упорствуешь, - процедил один из них. – А что толку? Мы знаем, кто ты такой.
- И все знают, - добавил второй. – Видишь, никто не спешит тебя освобождать. Командиры отреклись от вас, узнав, чем вы промышляете.
- Вы, позор Северной армии.
- Позор всей Армии Альянса. Нет, ты молчи, дослушай – у нас есть и хорошая новость.
Он достал бумагу и показал ее арестованному:
- Полковник во всем признался. Вот его подпись – он все рассказал, так что нет смысла больше молчать.
Они ходили по камерам, задавали вопросы – кто где сидел? Как началась атака? Почему от вспышки никто не ослеп? А если ослеп, то почему так легко расправились с волками? Почему части людей нет в ротных списках? Кто погиб первым? Какое у кого было оружие? Почему со стороны солдат не было потерь? С какой стороны светило солнце? Был ли ветер? Что такое «Элнай Селента»? Как давно они работают на гильдию? Кого еще убили? Кто где сидел?..
Вопросы постоянно повторялись, все ответы записывали, и при малейших несовпадениях следовал новый поток вопросов, направленный на то, чтобы установить истину.

Дерек Стронц поднялся со стула:
- Ну, пора прощаться, Данни, - он протянул дознавателю ладонь. – Хорошо посидели. Обещаю – сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.
- Я тебе благодарен, - скрепил рукопожатие Роут, и в этот момент в двери появился Марк.
- Хейдан, тут солдатик пришел за прошением.
- Хорошо, - смотритель кивнул помощнику – тот справился с заданием отлично, выиграв для следствия несколько часов, так как привел доверенное лицо Турссона только сейчас.
- У них там весь полк на ушах стоит, - добавил Марк, а затем его оттеснил офицер в форме Северной Армии.
- По какому праву вы удерживаете полковника Турссона? – Гневно воскликнул он. – Немедленно выпустите его! У меня приказ генерала…
- Можешь им подтереться, - Роут бросил эти слова сухо, отрывисто – совсем не тем тоном, каким только что говорил с гостями. Офицер, не ожидавший такого приема, опешил, так и застыв с раскрытым ртом. – Бери письмо и проваливай.
Марк сунул прошение Брандира в руки лейтенанту, пока тот пытался подобрать слова для достойного ответа дознавателю.
- Доложишься Императору в порядке очереди, - велел Хейдан. – А еще раз сунешься без приглашения, всыплю плетей. Пошел вон!
Дверь захлопнулась, дознаватель устало выдохнул.
- Вот обнаглела солдатня, - раздраженно пробурчал он. - Как к себе в казарму зашел.

[Scorpion(Archon) >>>]

День 11
Из Альянса с орками
(и с Кысь)

Носоряс встретил рассвет уже под самым небесным сводом - сероватая дымка простиралась вокруг и совершенно скрывала землю внизу, зато над самыми парусами едва заметно проступали оттенки лилового утреннего зенита. Птицы кричали и кружили вокруг вымокших мачт, почти в тон им - сипло - перекликались орки. Оранжевое пятно на востоке казалось не столько размытым солнцем, сколько отражением рыжей оркины в медного цвета платье, сидевшей возле грот-мачты и лениво испарявшей воду с одежды старшей помощницы.
- Вставай, - не унималась Ракке, - палубу мыть отправлю.
Сухой участок на ее тунике сменился черным пятном. Прорычав что-то нецензурное насчет "дай виверне топор", зеленая, наконец, отстала.
Внутри, в полутьме каюты, захлопнулась последняя дверь - Аграт ушел к себе, в задумчивости едва не бросив тяжелую занавесь полуоткрытой. Где-то, шумно хлопая крыльями, вылетела в узкое окно крупная птица.
Рейнальд смотрел вперёд, не оборачиваясь. Там, где осталась Столица, было почти всё его прошлое - а думать о прошлом не хотелось. Жизнь в последние дни давала один крутой вираж за другим, изображая необъезженного грифона - но ведь Рейнальд и не таких уламывал... И уломает.
Общество орков не тяготило, спать не хотелось. Тем более что кто-то из здоровяков умудрился "пошутить", подвесив гамак для бравого посла Альянса под самым вороньим гнездом. Гамак Рейнальд снял, а незримого шутника поблагодарил за заботу о его здоровье - тем более вид оттуда и правда открывался восхитительный. Но осадок остался. Он был здесь чужим. Он, вообще-то, везде был чужим.
Вспомнив добрым словом горячо любимого отца, умудрившегося намешать волитарскую кровь в человеческой, Рейнальд, закрывая глаза ладонью от солнечных лучей - здесь было не в пример ярче, чем снизу - снова начал прикидывать шансы на успех дипломатической миссии. С самого своего прибытия на Носоряс рыцарь упорно старался изображать плохое знание языка: Аграту, капитану ("Гыркрапу" - мысленно поправил себя посол), огневичке и Гере он вполне доверял, но остальные... кто знает?
Успех на дипломатическом фронте сам собой перекинулся в успех на любовном - пока что только в размышлениях. Но мысль "договорюсь с Армадой, и всё получится" заняла в голове слишком прочное положение и уходить отказывалась - тряси не тряси.
Одежда посла неожиданно словно бы стала суше и отлегла от тела - так, как сделала бы под дневным солнцем в хороший день, только пряжки нагрелись подозрительно быстро и совсем не по-утреннему. Впрочем, огненная не могла этого сделать - она вообще смотрела в другую сторону. К Зегенхайму же подошла другая - высокая и зеленокожая.
- Твою постель перенесли в каюты.
- Спасибо, - знание этого слова скрывать вообще не было смысла. - Красиво. Хороший корабль.
Орки казались всё интереснее с каждым проведённым с ними часом. Что-то гордое, красивое, неиспорченное было во всём народе... И всё равно - война. Вражда на долгие годы - вот так. Интересно, кто её начал?
Рейнальд пытался вспомнить сказки, которые рассказывала в детстве мать. легенды, которые ходили из уст в уста последние дни. Получалось не очень хорошо. По кусочкам. И ни в одной из них не было ответа - кто на самом деле начал.
Интересно, а были случаи вроде его?
- Как сейчас в самой Армаде дела? - себе под нос произнёс Рейн, покручивая ус. - Надеюсь, успею сделать хоть несколько шагов до первой атаки. Я всё-таки дружить прилетел... Дружить. "Против кого дружим"? Всегда - так.
- Напряжение, - подумав, сделала вывод оркина. Снова помолчала с минуту. - Будет хуже.
Встряхнув ворохом туго стянутых кос, старший помощник поморщилась и посмотрела на небо.
- Иногда поднимаемся выше. Но не с гостями - воздух плохой.
- Хуже - нет. Лучше может. А вы - привыкли? - интересно, а он смог бы так высоко летать? Чем вообще отличаются человек, орк и волитар на такой высоте. Падать-то всем одинаково... Только волитар может уберечься, но к Зегенхайму это не относилось. Он летать не умел. Умел бы - стал бы наследником пораньше всяких Эрбрейсов, дай ему Четверо удачи.
- Змей - сильный Гранд-капитан. Это будет трудно, - снова не обращаясь ни к кому - или к солнцу и Огню Небесному - пробурчал себе рыцарь.
- Его не любят кэпы. Таны - да... - Оркина замолчала и отвернулась резче, чем сама хотела бы.
- Таны сильны. Но таны без капитанов - усидят? - мрачная ухмылка. - А за что не любят?
- Говорят, Хартаку не стоило пить с Гарратхом перед забегом. Еще суды.
- Суды?
- Когда судит гранд, побеждает тот, кому верит гранд. Змей верит в корабли и монеты.
- Змею придётся мне поверить, - сжал кулак Рейнальд. - Если он хочет, чтобы его народ выжил и подтвердил свою славу.
- Я не знаю мыслей Гарратха, - сощурила глаза оркина. - Никто не знает.
- Кроме богов, - пожал плечами Рейнальд. - На корабле - кто где, сейчас?
- Гыркрап - камбуз, Жмур - руль, Шагра, Злата - где-то, послы - в каютах, я - палуба.
- Посмотри на солнце. Видишь?
Рейнальд отвернулся и аккуратно кивнул. На самом краю скопившейся снизу громады облаков и пылающего золотого диска еле-еле виднелась чёрная точка. - Думаю, кэп знает. Я только увидел, решил сказать. Что может быть?
- Другой летун. Эту высоту любят, - оркина покачала головой, словно отрицая какую-то необходимость в тревоге. - Твоя постель с Агратом. Стоит поспать.
- Стоит. Все знают, что мы - посольство? - на всякий случай уточнил Рейнальд.
- Теперь да. Ночью спала я, - недобро сощурилась Ракке куда-то в сторону грот-мачты.
- Хорошо, - кивнул Рейнальд. Осторожно поправил застёжку тёплого плаща - на всякий случай, опять же высота есть высота. Медленно прошествовал в каюту, уважительно кивнув оркине напоследок.

[Кысь >>>]

день 11
Нигде, Армада

Первым, что она увидела, было черное небо без звезд, такое глубокое, что голова кружилась. Женщина приподнялась на локте и осмотрелась. Вокруг простиралась бесконечная, ровная словно стол пустыня, усеянная острыми каменными осколками. Горизонт был ровен и пуст, только на севере в буром мареве проступали резкими линиями пики неведомых гор. Восточный край неба тронула полоса зари. Воздух пах заброшенностью и серой.
Оркина поднялась на ноги не без труда — острые камни впивались в ладони и ступни, оставляя на коже неровные темные полосы. Здесь было пусто, даже ветер не прикасался к коже, даже звук потревоженного движением щебня словно бы потерял все силы.
Женщина шла вперед, к северным пикам, небольшими нерешительными шагами, изучая камни с неуверенным и сторожким вниманием. Она помнила это место, как можно помнить давние сны. Здесь не нужно было бояться существ из плоти и крови — даже таких же странников, как она. А от тех, что не жили и не дышали, все равно было не уйти. Это было место исчезновения, место, где ничему больше не родиться, с тех пор, как был зажжен первый огонь.
Мирк остановилась и сорвала шарф, что стягивал волосы. Длинные, тяжелые пряди упали почти до земли, но рыжего в них больше не было — только сизый цвет едкой уланской краски. На руках проступали пурпурные пятна, пальцы дрожали. Это оркина тоже помнила очень смутно — клубы дыма, страх, переходящий в желание просто исчезнуть, не существовать больше никогда, страх, который не искупишь даже убийством тела. Погибших по прихоти эта пустыня в себя не пускала. Что же сейчас — долгожданный отдых за отрогами гор?..
Смешно, но сейчас Мирк уже не хотела ни исчезнуть, не умереть. Осознание себя, своих сил, своей жизни — не причиняло боли. Женщина шла по равнине на север, ощущая правым плечом и холод воздуха, и острый жар рассвета, и неподвижный, кусачий от серы воздух. Мать не спрашивала, помещая нежеланную дочь в утробу другого отчаявшегося ребенка, как не спрашивала, дав ей — покалеченной, недостойной, приговоренной к совсем другой жизни — силу приказывать в непонятном ей мире. Мирк могла бы быть лучше, как могла быть и хуже, как могла бы и вовсе не быть, но не Матери ли решать, и не ей ли — пытаться сделать со своим даром то, что еще можно? То, что еще осталось?..
Мирк никогда не бывала здесь по-настоящему, никогда не проходила дорог собственными ступнями, и теперь ее удивило, что мысль о наставнице тоже не вызвала ни сожаления, ни вины. Жиара не смогла научить любимицу, та — не смогла научиться. Мирк никогда не чувствовала себя способной думать и размышлять так. Когда разум не застилала горечь, не затуманивал страх и неясные сожаления. Может быть, стоило появиться здесь раньше. Может быть, раньше было просто нельзя.
Прядь вьющихся волос цвета отполированной меди лежала на серо-зеленом камне, и беспощадно-яркий рассвет заставвлял ее вспыхивать пламенем. К рыжему густо примешивалась седина. Мирк подошла поближе и подобрала жесткий локон. Он рассыпался в пальцах золотой и серебряной пылью. Песчинки не долетели до блеклого щебня равнины. Оркина ускорила шаг.
Пряди попадались все чаще, оранжевая пыльца притуманивала полунагретый воздух, несколько раз Мирк казалось, что впереди можно видеть силуэт старой женщины. В них было все меньше золота, и на этот раз молодая оркина не могла подавить тяжелый, душный спазм в сердце — плохой признак. Последний локон — звездного, метрвенно-белого цвета, лежал на щебнистой земле прямо под израненными ногами Мирк, и, подняв глаза, она едва успела поймать контур неясного силуэта, туманом взметнувшегося над равниной, и сдутого неощутимым ветром на запад.
Последним, что запомнилось женщине, был голубовато-белый, беспощадно-горячий край восходящего солнца.

- Я не знаю, - покачала головой Ирэ. Земляная мать относилась к тем женщинам, что расцветают тогда, когда увядают другие. Ее лицу шла зрелость так же, как юным прислужницам шли их яркие ткани и украшения из разноцветных металлов. Но сейчас и она казалась старше обычного. Каждый из собравшихся знал, чем окончилась история Огненной Матери, каждый видел стол в ее юрте. И морда маленького глиняного зверька у изголовья умершей казалась теперь напуганной и одинокой. - Вчера это была Арша.
- Арша хорошая дочь, - согласно кивнул коренастый орк с неожиданно-темной кожей серо-бурого цвета. Его глаза были тепло-карего цвета и обрамлены морщинами, его руки двигались так неспешно, что волноваться в его присутствии казалось на редкость сложной задачей. Его супруга и соправитель положила свою ладонь на его узловатые пальцы.
Третий присутствующий покачал головой. Его кожа была того неопределенного цвета, что выдавал примесь множества разных кровей. Шаман был на редкость высок и массивен даже для орка, но это было не первым, что привлекало в нем взгляд. Ахарак был из породы тех орков, про которых говорили «родился с атаманской дубиной», в каждом его жесте и взгляде невольно сквозили контроль и властность, редкие даже для самых амбициозных танов. Мало кто решался смотреть на него на равных, и никто еще — сверху вниз. Поговаривали, он сам себя выбрал в преемники собственного учителя.
- Нельзя нарушать закон, - заговорил Ахарак. - Арша будет, пока не придет другая.
Шаманка земли огорченно качнула головой и, взяв мужа за руку, поднялась на ноги. Совет был окончен, решение принято.

Сообщение отредактировал Кысь - 22-07-2009, 10:25

[higf >>>]

День 11
О прическах и пытках

Везде – на тронном зале, покоях лордов, даже помещениях для стражи и слуг лежал отпечаток перемен. Кого не смог победить страх – держала начеку тревога. Серое небо, как свинцовый груз, придавило резиденцию правителей Альянса, напоминая о приближающейся угрозе. Напряжение висела в воздухе, делая голоса излишне резкими или чересчур, а движения скупыми. И лишь кухня не поддалась этому настроению. Будто бы не было ни смерти Ваана и Вейларона, ни бунта в Нижней, ни бегства Солидора. Что бы ни случилось – есть хочется всегда, а потому многочисленной армии, кормившей дворец, просто некогда было отдыхать или тревожиться. Запахи трав, мяса и овощей смешивались в воздухе, таком густом, что еще чуть-чуть – и его можно будет раскладывать по тарелкам и подавать на стол Его Величеству в качестве диетического блюда.
Алфар пробирался среди кричащих поваров и мечущихся поварят, отыскивая Ровену. Более удобное места для встречи вряд ли существовало, особенно для встречи с девушкой, которая знает в огромном комплексе зданий несколько мест, среди которых большинство – малоподходящие, вроде крыши или тронного зала.
В углу за огромной коптильней, там, где ютился небольшой стол, за которым пили чай служанки и кухонные девицы, царило необычное оживление. За почерневшими мрачными решетками видно было только лоскутья форменной материи платьев и ослепительно-белые вспышки передников. Девушки образовали полукруг возле стула, на котором сидела рыжеволосая гостья, и одна из них, хорошенькая шатенка с едва заметной голубизной на щеках, старательно заплетала золотисто-оранжевые пряди девочки в сложный и старомодный узел.
«Устроили девишник!», фыркнул про себя Алфар, быстрыми взглядами оценивая то Ровену, то шатенку, то скромно державшуюся синеглазую служанку года на три постарше его. Некоторых из них он уже знал.
- Доброго дня! – поздоровался он, остановившись и, небрежно закинув ногу за ногу, оперся рукой о теплое, повлажневшее от пара дерево перегородки.
Ровена поздоровалась одним взглядом - первая же попытка повернуть голову кончилась целым выговором от самозванного парикмахера. Девушка лукаво сощурила глаза и с выражением безмерной скуки посмотрела наверх. Служанки помоложе притихли и засмущались, одна даже перебралась подальше. Старшие девушки поприветствовали Алфара с самым искренним удовольствием - теперь в их распоряжении были сразу два "прелестных ребенка".
Правда, один из них себя таковым не считал. Хм, его только взгляда удостоили? Ладно. Тогда известие немного подождёт...
- Готовите новую придворную даму к приёму? – весело фыркнул мальчишка.
- Это новая пытка для королевских застенков, - заговорщическим шепотом поведала Ровена, на которую тут же шикнули снова.
- Я училась на гардеробную, сир, - присела в кокетливом реверансе ее мучительница.
- О, что вы, можно без титулов, - небрежно повел свободной рукой подросток, улыбнувшись. – Как интересно! Я никогда не был в застенках!
- Оттуда не выходят... Целыми точно, - смех Ровены был встречен возмущенной тирадой кокетливой горничной. Несколько прядок выскользнуло из почти готовой прически.
- Так намного современнее, - прокомментировала перемену рыжеволосая, за что получила порцию весьма болезненного вычесывания.
- Смотря кем входить, - Манфри отбил костяшками пальцев несколько тактов по перегородке. – Цыплята из котла тоже целыми не выходят, а вот повара... Может, и мне заказать прическу? Кстати, Ровена, чуть не забыл...
Девушка приложила палец к губам.
- Спаси меня от дракона?.. ой!
- ...чуть не забыл - приём уже начался и король с императором требуют даму к себе!
- Ой! Мне нужно идти, очень срочно, - радостно подхватила Ровена и, воспользовавшись замешательством гувернантки, выскользнула из-под гребня. - Я очень сожалею насчет прически.
Благодарно улыбнувшись Алфару, девушка скромно последовала за ним.

(с Кысь)

[Кысь >>>]

День 11
Носоряс.

Чувствовать палубу под босыми ступнями, косой взгляд давнишнего недруга-корабела, промозглый холод верхних маршрутов было приятно, но возвращение на борт Шагру не радовало. Впервые она была здесь не как член команды, в два слова переведенная послом из лагеря вольных пиратов в лагерь интриганов у власти. Оркина никогда не считала себя равной пиратам, даже Ракке или безумной Злате, но это неравенство всегда было в ее пользу, а сейчас женщина ощущала себя вещью, взятой на всякий случай. Корабль, кажется, только вздохнул спокойно теперь, когда она не принадлежала ему, только, пожалуй, Ракке и капитан вели себя так же, как прежде.
Когда основательно просушенная старший помощник ушла говорить с человеком, женщина поднялась с теплой палубы и ушла вниз, в каюты. Трудно было поверить, что в третьей комнате нет шамана. К его присутствию оркина успела привыкнуть и привязаться. Ощущение спокойной, словно разлитой в воздухе силы настоящих шаманов и успокаивало ее, и заново заставляло чувствовать свою собственную — по-человечески связанную, натянутую пружиной. В одной из комнат спала разряженная бурая. Посол от людей не собирался пока возвращаться.
Шагра зашла в комнату, отведенную для мужчин, и опустилась на край постели, разложенной для человека. Маленькое нарушение правил понравилось. Орк забавно спал, так, словно мог подняться от малейшего шума и сделать вид, что просто читал, но шум юбки волшебницы даже не заставил его ворочаться. Осмелев, Шагра подошла достаточно близко, чтобы поднять оставленные у изголовья листы плотной зеленоватой бумаги. Человеческая была лучше, но и более уязвима. Орк вел записи постоянно, но женщине ни разу не доводилось посмотреть на них по-настоящему. Вернувшись на соседний прямоугольник из одеял, Шагра свернулась в клубок и занялась разбором непривычной вязи старинных букв.
Первая бумага была не слишком интересна оркине, хотя, наверное, стоила больше чем много других в этой стопке — краткое описание ареста, внешние описания лиц и манер арестовывавших, их положение. Были здесь и бумаги, касающиеся банкета, заметки о войсковом параде, бессмысленные на вид эпизоды дворцовой жизни. К облегчению Шагры, конфиденциальные разговоры Аграт не считал нужным записывать. Кроме описаний поездки, женщина с удивлением обнаружила два листа, посвященных людским обычаям, лист, описывающий несколько рукопашных боев на тренировочной площадке дворца, даже лист, перечисляющий особенности поведения капитана. На обратном стороне его красовался заголовок «Огненная с корабля». Страница под ним оставалась пустой.
Позади, в холле, заскрипела деревянная дверь наружу. Шагра поспешно сложила бумаги вместе и прислонилась к стене, сделав вид, что заснула.
Ступая осторожно, чтобы не разбудить хозяев, Рейнальд отодвинул тяжёлый полог и проскользнул внутрь.В каюте, где его всё же поместили, всё так и дышало орочьим духом, и рыцарю было непривычно являться сюда, как к себе. Впрочем, это ведь ненадолго...
Записи, полученные от Давиона, были надёжно упакованы в дрожную сумку, рядом красовалась его тяжёлая булава - в сохранности и оружия, и снаряжения Рейн не сомневался. А ещё рядом - там, где полагалось быть его постели - растянулась рыжая оркина, явно почитая данное место своим собственным.
Найдя компромисс между желанием отдохнуть и врождённой учтивостью, не позволявшей будить даму - особенно ту, что со всей очевидностью была одарена Небесным Огнём - рыцарь осторожно опустился у постели на пол, с трудом умудрившись скрестить ноги. Орочья манера сидеть давалась небыстро, особенно в латах, но громадное тело посла всё же слушалось его много лучше, если сравнивать, к примеру, с братцем: выучка наездника на грифоне...
Гера наверняка спала где-то недалеко - если спала. Попробовать заглянуть? Эту мысль Рейнальд всё же отбросил - светло, а падать с клиона куда дальше, чем из дворцового окна.... Что же оставалось делать? Сидеть и ждать, когда прилетят. Хоть до посинения.
Шагра лежала без движения пять минут, на протяжении которых ей стало ясно одно - человек не уйдет, и не станет производить достаточно шума, чтобы позволить ей "проснуться" естественно. А тем более - как-то вернуть бумаги, захлестнутые широкой парусиновой юбкой, на место. Поджечь постель Геры или койку в свободной каюте? Огонь слишком явно указывал на нее, и с таким же успехом женщина могла бы просто подняться и попросить Зегенхайма выйти на полминуты. Заморозить воздух? Шагра умела забирать тепло так же, как отдавать его - даже не каждый маг из людей помнил, что огонь может дать такую возможность. Что уж говорить об обычных людях?)
Других решений все равно не было. Жаровни потухли пару часов назад и в каютах уже холодало. Шагра с энтузиазмом взялась за ускорение естественного процесса.
Рейнальд снова поправил застёжку на плаще. В воздухе почему-то холодало, но рыцарь привык и не к такому. Становилось интересно, как это орки летают по такому морозу? Привыкли? А новички? Или такой принцип - кто не замёрз, тот и будет ветроплавом...
Поёжившись и убедившись, что колдунью всё равно в ближайшем будущем не разбудить и не проснуть естественными методами, рыцарь лязкнул сапогами и, неуверенно перевернувшись, поднялся на ноги. Стащил перчатки, снова лязгнув железом, мысленно ругнулся и, опустившись ан колено, принялся развязывать сумку. Может, попробовать разобраться в написанном, пока не прилетели? А то снова впутаешься не в ту историю...
Лязг железа разбудил оркину. Она виновато опустила голову и поднялась с постели, поспешно подняв стопку зеленоватой бумаги.
- Прошу прощения.
Женщина вышла из комнаты. Сликшом быстро, чтобы Рейн успел даже извиниться. Было как-то непривычно так сгонять женщину... и тем не менее место освободилось. Не придав никакого значения листкам в руках оркины, рыцарь пожал плечами, тряхнул головой (ему показалось, или стало немного теплее?) и раскрыл первую страницу переданных для армадцев документов. Интересно, Ахарак это оценит? Так его, кажется, зовут...

(и Скорп)

Сообщение отредактировал Кысь - 23-07-2009, 1:28