Над облаками

[Scorpion(Archon) >>>]

(мы же, далее)

- Нравится? - коренастый капитан подошел тихо, словно большой корабельный кот. Его плотная ладонь опустилась на плечо старпома. Ракке качнула коротко остриженными косичками.
- Осадная крепость, а не корабль. Плохое чувство.
- Мы пройдем мимо, - улыбнулся небоход то ли корабельному носу, то ли серым облачным клубьям.
- Они орки.
- Мы не грабить пришли. Послы - помнишь? Это небо людей.
- Сигналы в ответ?
- Спроси, чего нужно. И готовь все к прыжку. Я найду Злату.
Старпом пожала плечами и занялась привычным делом постройки матросов. Двое самых смышленых - стареющий Кот и похожий на него, словно сын, орк - отправились переводить вопрос в форму простых и доступных сигналов веревками и платками. Свободные от дежурства - поставили два дополнительных паруса и перебрались к заклепленным в стальных пазах крыльям клиона. Зеленые цвета недоверия и вопроса уже стелились над бортом.
Расстояние между кораблями сокращалось. Сигналы бились о сигналы, словно перекрёстный огонь - корабль не был похож на орочий, но явно давал понять, что на борту орки. Вскоре над неизвестным ветроплавом уже можно было различить знак не только Армады, но и Кархарота Безбожника - капитана без головы, совести и чести, но известного на всю Армаду своей удалью и громким рёвом в сторону Пятерых - не хвалебным. По лихости с ним мог сравниться разве что щелкопёр да ещё несколько из тех, кому больше везло, нежели удавалось.
"Свои", "срочно", "общение", "подхожу", "вопрос". И так далее. Кархарот спешил к Носорясу, как ударенная скриа, не сбавляя скорости ни на миг.
- Совсем не нравится, - прокомментировал Гыркрап, снова появляясь рядом со старпомом неслышно. - Готовы все?
- Да. Злата.
- Я надеюсь, - покачал головой капитан. Шаманка редко подводила корабль, но заранее не мог предсказать никто. - Вывесьте зеленые флаги.
Чекет и второй орк послушно смотали бледно-зеленые тряпки - теперь корабль был ярко-зелен от недоверия.
- Змей? - предположила Ракке. - Может, известия?
- Не в людском небе, - покачал головой Гыркрап, сам не сводя взгляда с корабля. - Змей. Здесь не летают на верхнем небе. Никто не найдет, что случилось.
"Опасность", "срочно", "свои". Кархарот упорно пытался приблизиться, давая понять, что спешит предупредить о какой-то непонятной опасности. на палубе появился длинный, чем-то перемазанный орк, замахал руками, громко крича. Рядом тотчас возник сам Кархарот - манеры выдавали капитана даже для тех, кто не знал его в лицо. Орк получил затрещину, а сам капитан прикрикнул в сторону и, щёлкнув клыками, отвернулся.
"Опасность", "срочно", "свои". "Опасность", "срочно", "свои", "подходить", "вопрос". И ничего больше.
- Что происходит?
Рейнальд, сжав в руках недочитанный фолиант, полученный от Императора, снова выглянул на палубу - кажется, что-то услышал. Или почувствовал?
- Позволь, я пойду, - Кот неожиданно повернулся к Гыркрапу. Тот покачал головой.
- Не верю.
- А вдруг правда чего-то нужно? Нам-то ждать не резон - во какие пушки. Не думал что Карх до такого дойдет... - Чекету случалось пить с кархаротовой бандой, и сейчас непонятная ситуация задевала его так, словно это его лояльность подвергалась сомнению. - Скриа возьму, и...
- Обратно не вытянем, - Ракке завидовала спокойствию капитана. Вдруг правда друзья, правда ловушка ждет впереди?.. Не заметив, она стиснула незатейливое украшение так, что полетели стальные кольца. И вздрогнула, когда ладонь капитана решительно легла на ее собственную, заставляя пальцы разжаться.
- Пойду я. Если не догоню до заката - ты капитан. Близко не подпускать. Это все.
Капитан развернулся и пошел к загону для скриа. Ракке - отвернулась к столбу, в первый раз в жизни желая опустить традиционную вуаль на татуированное лицо.
Через минуту коричнево-зеленая виверна взмыла над кораблем и уверенными взмахами крыльев начала сокращать дистанцию между собой и кораблем Кархарота.
- Зайдите вниз, вашебродь, - осклабился несколько оскорбленный Чекет. - Тут скоро болты летать будут. Уж я этому богохулу потом...
Рейнальд спорить не стал. Просто вернулся в каюту и молча, отложив на постель записи, натянул перчатки. Подхватил булаву, чуть подбросил в руке - тяжесть оружия сама собой успокаивала. Болты - тут? Значит, чутьё не обмануло. Уже не первый год он дрался в воздухе, дольше - на земле, но палубный бой привычным не был. И в голову лезли не самые приятные мысли...

[Кысь >>>]

Утро 11
Дружеская беседа на подоконнике и на крыше.

Эта комната была еще дороже, чем предыдущая. И еще безвкусней. Мириам успела уже отоспаться, отмыться, побыть одной, успокоиться, разозлиться, успокоиться снова и, наконец, заскучать. Кошка округлила бока, изучила каждый сантиметр атласа на кровати, и разорвала в полоски розовый шелк занавесок. Девушка была ей благодарна. Среди вороха нежно-лиловых и тускло-малиновых платьев было одно единственное черно-зеленое, мрачное, и без единой органзовой розы - к рукаву была привязана записка от Алсиманд. Мири не в первый раз подумала, что с удовольствием взяла бы волитари в сестры. Ножи, конечно же, прилагались - надежно спрятанные в корсаже.
Темных штор здесь не было, а сквозь розовый шелк просвечивал серый свет. Убрав их подальше от взгляда, девушка забралась на подоконник и задумчиво высунула наружу нос. Три этажа. Водосточные трубы - вне досягаемости. Нет, пожалуй, для старшей сестры Алси слишком хорошо ее понимала. Слишком.
Впрочем... помимо труб были и другие способы. Один, например, начинался с прыжков с подоконника не глядя вниз, и заканчивался ворчанием кое-кого на кое-кого, или точнее вес, массу и коленковость кое-кого.
А мысль оказалась своевременной.

Кадар, чья совесть как у любого... гм... работника Наори была дрессированной, о взятых обязательствах вспоминал прямо пропорционально угрозе дела для жизни (с Мири этот индекс быстро повышался), оплате этого дела, степени его симпатичности (а тут индекс полз в другую сторону) и стадии аврала от других занятий. В общем, точно знал что дурак, но виноватым признаваться не хотел. Разум усердно отрицал, что сначала ему не сказали, а потом было много демонов, да еще верховная власть успела поменяться, и всякая политика кругами летает, драконами вопит... Дрессированная совесть молчала. Но не тактично, как должна была бы, а подозрительно выразительно. Она так дрессированно молчала, что помимо решимости на разговор выжала из воздушника истинные угрызения. И искусания. А так же обцарапывания.
И еще множество глаголов, потому что вредное животное, найденное магией, но никак ею не ловящееся, с истинно кошачьей (читай – проклятой) ловкостью вываливалось из воздушных щупов, вызывая у Кадара мечтательные видения использовать не щупы, а струны. Вроде тех, что давеча в дрова нарезали несколько домов.
Под эти красные, розовые и местами пушистые мечтания маг спустя добрые полчаса справился с задачей, которая у самой Мириам заняла бы минуты две (приговаривания "кис-кис"), и, обменявшись с плененным врагом мрачными взглядами ("Драться – буду!" – "Данужентымнескотина"), отправился к даме. Осталось молча протерпеть какое-то время словоизвержения и можно будет даже поговорить...

- Держи, - лаконично буркнул маг, спускаясь откуда-то сверху в излюбленной манере "закосить под волитара" и зависая напротив окна. В исцарапанных руках висел уже знакомый "ершик", иногда раздраженно передергивая хвостом, но не делая попыток вырваться.
- Как раз о тебе подумала, - радостно объявила Мириам и приняла кошку, каким-то чудом умудрившись получить всего полцарапины. - Ты не занят?
Судя по выражению Кадара, он, во-первых, только что вспомнил двадцать восемь срочных дел, во-вторых от мысли что о нем как-раз-только-что-подумали пришел в легкую панику, и в-третьих, от слов про занятость... Нет, в-третьих увидел вторую кошку в комнате и к двадцати восьми добавил еще три дела.
- Нет, - в голосе, впрочем, ни энтузиазма, ни паники не отразилось. Забравшись на подоконник, маг устроился по-орочьи, похоже, настроившись на долгое сидение. С другой стороны, от окна-то не отошел...
-Мне очень нужно отсюда уйти, - так же спокойно, и даже вежливо сообщила Мири, осторожно выцарапывая из хвоста ершика полметра атласной нитки.
"Это мы только что проходили" – мысль отпечаталась на лбу мага толстым, крупным шрифтом, но он промолчал и выжидающе дрыгнул бровью. Явно нахватался у Ваш'тэ.
- Не волнуйся, - оценила жест Мири. Нитка, наконец, подалась. Девушка почесала кошку за ухом и вздохнула задумчиво. - Философия хорошая вещь.
- А она тут причем?
- Меня все равно найдут. И ты, и Габранс, и демоны, и все, кто захочет. Значит действие равно бездействию. Но бездействие мне уже надоело.
"Ничего себе, такое маленькое бездействие" – кисло согласился собеседник. Опять молча.
- Нужна ты им... – искренне пробормотал он вслух. – Мири, даже если от меня это звучит странно, но как насчет доверять старшим?
- Зачем? - искренне удивилась девчонка. Маг ожидаемо завис.
- Кому-то все равно придется, - наконец родил он. – Разве что тебе нужна божественная охрана сразу, выше только они остались.
- Зачем мне охрана? - зависла и Мири.

(и Лати )

[Латигрэт >>>]

- А кто только что про демонов, габрансов и всяких хотельщиков ворчал? – если до того у воздушника еще были надежды "ожидаемо пообщаться", то теперь он убедился, что ну-совершенно-абсолютно-вообще не понимает ни детей, ни женщин, ни мириамов.
- Они все меня охраняют, - вздохнула Мири. - Только богов мне еще не хватало.
Поза терпеливого орочьего шамана дала сбой и беловолосый сначала стукнулся об подоконник локтями, а потом еще и лбом ухитрился. Спустя мгновение разогнувшись обратно и приняв обычный невозмутимый вид, но видение "кадара-достало-все-на-свете-особенно-кое-кто-на-М" пополам со змеиной гибкостью осталось. Почему-то представилось, как окончательно запутанный и замурзанный обычным ребенком убийца спасается бегством... в форточку кошачьих форматов...
И, к сожалению, успешно.
Мириам пришлось сморгнуть, чтобы убедиться что воздушник еще не ретировался, да и в такую дыру...
Хотя нет, надо будет – пролезет.
- Прими свой крест и неси его с честью, - вместо смешного наваждения фыркнул он. – С такой "охраной" нужна охрана от охраны, так что возвращаемся к первым баранам. Либо не менее чем божественным вмешательством избавляешься от всех, либо выбираешь что-то одно, и остальное уже не свои.
- Ни один из них мне не поможет. Найти кого-то еще?
- А ты их спрашивала? – уныло уточнил собеседник.
- Тогда они будут мешать.
- Женская логика... – биться головой маг не стал, просто обхватил руками.
- По крайней мере она логична, - пожала плечами Мири.
Кадар издал странный звук, наверное обозначающий "девочка, пожалей старого взрослого нелогичного человека!", и уточнил:
- У тебя есть план, что делать вне дворца и опеки?
- Да.
- Поделишься?
- Нет.
- Ну и я тоже – нет.
"Вот и поговорили".
- У тебя нет планов, - рассмеялась Мири и бросила в Кадара ярко-оранжевой ниткой. - Планы у твоего начальства.
- Для твоего плана это принципиальной разницы не имеет, - нитку отбросило порывом ветерка, быть может, случайным.
- Имеет.
- Угу-угу... Мири, не хочешь по-хорошему, посмотри с другой стороны. Ты веришь, что кто-то согласится что-то делать вслепую? При всем твоем обаянии и политической ценности, тут императорский дворец. Пусть даже с домашними кошками.
- Значит придется всем заниматься самой, - вздохнула девчонка и уткнулась носом в коленки.
- Ребенок... – убийца тоже тяжело вздохнул, разгибаясь и пододвигаясь. Погладил черные волосы, подозрительно посмотрел на прижавшего уши кота. Свободной рукой показал тому кулак.
Волосы у Мириам были мягкие, а коленок, локтей и острых носов, кажется, стало еще больше с последней "мягкой посадки".
- Чего ты хочешь, скажи наконец?
Девушка посмотрела на собеседника с неподдельной тревогой.
- Тебе бы я рассказала. Ты от меня убегал, прятался и почти упал с окна. Дважды. Ну, могу поцеловать для верности. Но ты тут потому что так хочет начальство. А начальство хочет чтобы я была здесь в случае если возникнет нужда.
- О Четверо, дайте мне сил, - в глазах мага отобразилось мучительное желание щелкнуть одну умную особу по носу. Хотелось верить, что сил он просил дабы не щелкать, а не для мощности удара. – Суицидальные, романтичные, таинственные, женственно логичные дети, вляпавшиеся в дружбу и интриги... ни в одном месте не романтичного и нелогичного двора. Пошли наверх, выгуляешься, проветришься. – несказанное "поумнеешь" осталось несказанным.
- Они еще не знают, что нужды во мне нет, - покачала головой Мири, поцеловала собеседника в кончик носа и без лишних церемоний прыгнула из окна вниз. - Лови!
- ...Ненавижу детей!
На крышу собеседники добрались вместе, но поотдельности. Во-первых, остолбеневший Кадар затормозил догонять шуструю мигрень самостоятельно, а во-вторых, даже когда поймал воздушными щупами, обниматься ему расхотелось.
Девушка опустилась на крышу с грацией королевы, привыкшей что ее каждый день носят по воздуху. Задумчиво остановилась на самом краю.
- Еще одна попытка - и ты мне поможешь, хочет того тот, кто тебя прислал, или нет.
- Стерва – это комплимент, как говорила Тами... – тихонько пробурчал себе под нос маг, позаботившись чтобы адресат этого не расслышал. – Диагноз – суицидальная маниакальность. Мне кажется, Алсиманд в тебе заинтересована не с политической точки зрения.
- Она хорошая, - вздохнула Мири и села, подобрав под себя ноги. Край юбки упал с карниза. Девушка замолчала, глядя куда-то сквозь парковые деревья внизу.
- Неси ответственность за тех кого приручил, и за тех кем приручился.
- Я никого не приручала. Слабость вызывает желание помочь.
- Зато приручилась, - чародей улыбнулся. – Поздно поступать как гордый одинокий... щенок.
"Мы тебя не отпустим. Ну, пока не поумнеешь. Никогда, надеюсь".
Девчонка совсем съежилась на краю крыши.
Некоторое время помолчав, Кадар тихо хмыкнул и устроился рядом. Как и раньше. Одной рукой обнял вредное создание, заверив себя что не желает опять ловить ее у земли, стал разглядывать царапины на другой.
- Вредные, царапающиеся и с магией нелады. Видать, за то и любят.
- Они пушистые, - объяснила Мири тихо, уткнувшись носом в плечо воздушника.

(Кошка в лице юного носорога была тут)

[Янтарь >>>]

Бегство
День одиннадцатый
С Тельтиаром

Не смотря на ожидания младшего Тиабара – шести персон к нему в гости не пожаловало. Поэтому, едва проспавшийся, и ничуть не протрезвевший толстяк принял в особняке всего троих – тощего, словно сама смерть господина, с хищным лицом и весьма цепким взглядом, благообразную старушку и молодцеватого усача с кинжалом, украшенным драгоценными камнями. Вскоре заявился и Валдар, едва пройдя в гостиную раскуривший трубку, снова набитую каким-то орочьим зельем. Видимо, чеппардовского пива ему категорически не хватало для душевного успокоения, поэтому он нашел средства посерьезнее – клубами дыма заволокло потолок, и худосочный гость, назвавшийся Эдвардом сделал ему замечание:
- Мой дорогой Валдар, разве вы не знаете, что курение сильно вредит здоровью? – На тонких губах мужчины появилась скупая улыбка: - Вот например, если вы сейчас же не затушите трубку, мы будем вынуждены разбить вам лицо.
- Кто это мы? – Отозвался Тиабар, все же послушавшийся настойчивого совета. – Положим, Марну я знаю, а кого ты еще привел в мой дом?
- Это Пирс Маер, весьма даровитый молодой человек, который заменит нам Клоута.
- Премного рад знакомству, - покрутив напудренный ус, улыбнулся наемник.
В прокуренную комнату незаметно, стараясь едва касаться подошвами старого паркета, проскользнула Шиара. Смахнув с широкого стола несуществующие пылинки, она расстелила поверх столешницы белоснежную скатерть. Делая вид, что разглаживает многочисленные складки на ткани, девушка краем глаза успела разглядеть всех троих тиабарских гостей. Никто из троицы не вызвал у Шиары ничего близкого к симпатии, а больше всего ей не понравился худощавый тип с резкими, неприятными чертами лица, имя которого пока что оставалось девушке неизвестным. Сама она такого и к порогу бы ни за что не подпустила, но Валдар, похоже, очень считался с мнением незнакомца - если не сказать строже.
Ну, а что ещё можно было ждать от Тиабаров?
- Какая красавица, - Маер рассмеялся, отвесив девушке шлепок пониже спины. Оба братца, сочтя это весьма забавным, тоже захохотали.
- Доточка, - добродушно улыбнулась старушка. - Тебе бы при твоих внешних данных работать в солидном заведении.
Шиара покорно - ей пришлось привыкнуть к подобному обращению за последние дни - вытерпела шлепок и даже пробормотала невнятное "спасибо" в сторону старушенции, не совсем понимая (точнее - отчаянно не желая понимать), что та подразумевает под "солидным заведением".
Тщательно маскируя отвращение к собравшемуся обществу за расторопностью добросовестной служанки, Шиара поспешно выскользнула из залы и лишь за дверьми позволила себе тихонько выругаться сквозь плотно сжатые зубы.
- Эй, чтоб жаркое было в скорости!
Донеслось ей вслед приказание Валдара.
- Не скатерть же жевать, - добавил он с ухмылкой.
- Да, я голоден как тысяча демонов!
Пирс в подтверждение своих слов бухнул по столу кулаком, сминая тщательно разглаженную служанкой скатерть.
- Тебя наняли не для того, чтобы ты ел, - спокойно заметил худощавый.
С главным блюдом Шиара и правда не стала затягивать. Знала, что курица в густой подливе, да заправленная чесночком и острыми специями, да поданная вместе с отварным картофелем и свежими овощами, да в компании с крепким молодым вином на какое-то время всецело займёт собою пеструю компанию тиабаровых гостей, а после - развяжет им языки.
Через несколько минут стол был полностью накрыт - кушать подано.
Пышноусый Пирс Маер, как будто бы и вовсе не был знаком со столовым этикетом - вооружившись ножом и вилкой, он отрезал себе самый большой кусок курицы, тут же впившись в него зубами. Эндар, при виде этого, скривился - как истинный гурман, он любил торжественную неспешность при поглощении пищи, однако в соседстве с Пирсом это, похоже, означало остаться голодным.
Второй Тиабар тайком попытался раскурить трубку, однако заметивший это тощий господин вырвал ее из рук Валдара и бросил в окно.
- Эд, ты што! - Побледнел хозяин дома. - Она же сорок фераев стоила!
- Нашел о чем жалеть, - искривились в улыбке тонкие губы.
- А ваша девочка не плохо готовит, - между делом заметила Марна, косясь в сторону бессовестно чавкавшего наемника, успевшего поглотить львиную долю курицы и потянувшегося за добавкой.
Шиара, спрятавшаяся на своём обычном месте за дверным косяком, передернула плечами. Ей бы хотелось, чтобы её имя за столом упоминалось как можно реже. Особенно - этой седовласой Марной. Как ни странно - а может быть, вовсе не странно - старушка пугала её много больше всей остальной честной компании. Было в её внешности и манере поведения что-то, позволявшее Шиаре сравнить ту с паучихой-птицеедом, разорившей не один десяток гнезд неосмотрительных птах.
- Пирс, зараза, - проскрежетал младший Тиабар, глядя как нежное белое мясо исчезает в ненасытной утробе усача. - Ты же все съел!
- А разве не затем курица вообще нужна, чтобы ее есть?
- Совести у тебя нет! Эй, вина и фруктов!
- Даа, - мечтательно протянул Маер. - Щас бы чего покрепче да с огурчиком.
И снова Шиара не заставила себя долго ждать. Утренний поход на рынок стоил ей сорванной спины и больных ног, зато теперь праздничный стол мог удовлетворить самые взыскательные вкусы собравшихся. Были здесь и фрукты, и вина, и сырные, овощные, мясные нарезки. И "чего покрепче" с аккуратно разложенными на тарелке маринованными огурчиками, укрытыми луковыми кольцами.
На этот раз Эндар, не теряя времени даром налил себе побольше вина и взял на закуску бутерброд, съеденный им практически не жуя, и все-таки от Пирса он непного подотстал - тот успел умять три бутерброда, закусив их огурцом и вылакав половину графина столь крепкого пойла, что казалось сейчас он начнет дышать огнем. Не начал.
Худосочный Эд уже откинулся на спинку стула, лениво потягивая вино - ему много было не надо, судя по всему, к тому же он весьма осуждающе косился на соревнующихся в опустошении стола Тиабара и Маера.
- Когда я сидел в тюрьме, нам давали по куску хлеба и две ложки похлебки на день. И никто не жаловался, - укоризненно заметил он.
Снова спрятавшаяся за дверным косяком Шиара с ухмылкой отметила про себя, что среди друзей Тиабаров водятся бывшие уголовники - и, как знать, вполне возможно, и не думавшие завязывать с криминальным прошлым.
Ещё один железный прут для решётки, которую девушка собиралась вскорости преподнести своим нынешним господам.
- Так, а отхожее место тут у вас где? - Маер, пошатываясь поднялся. - Мне надо срочно...
- Пить надо меньше, - огрызнулся Эндар. - Выйдешь и направо по коридору.
- Да... ик!
Перепивший наемник едва не врезался в стенку, но все же вовремя повернул к двери, открыв ее собственным лбом.
Шиара метнулась в угол загнанной крысой, отчаянно моля Четверых, чтобы захмелевший наёмник её не заметил.
Тот остановился совсем рядом, задумчиво разглядывая потолок, словно забыл, куда вообще собирался. Из кухни донесся едва различимый шепот Эда:
- Надеюсь вы сделали все, что требовалось?
- Да, сам посмотри, - с готовностью ответил Валдар. - Все купчии здесь. Нижний город уже одной третью наш. Братец, куда ты их дел?!
- Вот, - тумбочка скрипнула, а затем пухлая папка упала на стол. Зашуршали листы пергамента.
- Хм... таак... - тощий уголовник быстро просматривал те документы, которыми так дорожили Тиабары. В какой-то миг шуршание прекратилось. - Где перечень?
- Так был же здесь! - Листы снова зашуршали. - Точно был!
- Эни, ты дурак! Куда дел перечень?!
Послышался звук глухого удара.
- Ай! Я не брал! Не надо! Ой! Ай!
- Идиот! - Неистовствовал старший из Тиабаров. - Ты хоть знаешь, с каким трудом я его сделал?!
- Молчать, - прошипел худощавый. - Вы хоть знаете, чем это всем вам грозит?
- Да я же их... в тумбочку... сам... - захныкал Эндар. - Вали, ты же видел... мы одни были...
Он осекся.
Всё ещё прятавшаяся в углу, Шиара почувствовала, как ей делается дурно. Наугад вырванный из книги листок был как всегда при ней - спрятанный в чулок под туфлей. Припрятать его в другом месте Шиара просто не решалась, к тому же само прикосновение к этой бумажке очень успокаивало её: оборванная страница являлась её билетом в будущее, гарантом того, что Тиабаром воздастся по заслугам.
Но теперь из-за этой бумажке Шиаре грозила нешуточная опасность.
Не поднимаясь с колен, стараясь даже не дышать она начала пробираться к черному ходу особняка.
- Найдите эту суку! - Это уже кричал Валдар. - Эй, Шмара! Или как тебя там?!
- Шиара... - поправил его брат, за что получил еще одну оплеуху.
- Раз знаешь, как ее зовут - сам и ищи!
Толстяк вылетел из кухни, едва не сбив Пирса.
- Видел эту неблагодарную дрянь?!
- А что?! Ловим ее, да? - Усатое лицо расплылось в похотливой ухмылку. - Уж я ее поймаю - так поймаю!
- Так лови!
- Хе, - пьяный невольно моргнул. - У входа мои ребята - попробует выйти, уж мы ее оприходуем!
- Пошли!
Тиабар схватил наемника за ворот и поволок по коридору на второй этаж, обыскать жилые комнаты. А внизу уже рыскали Эд и Валдар.

[Тельтиар >>>]

Погоня и развязка.
С Янтарем.

Шиара возблагодарила Четверых, давших ей при рождении отличный слух и должное любопытство, чтобы зачастую тренировать этот слух такими недостойными вещами, как подслушивание. Крики, голоса и даже шаги Тиабаров и их гостей она слышала превосходно. И благодаря этому знала, что через чёрный ход, равно как и через парадный, путь ей заказан.
К счастью, за те недолгие дни, что она провела здесь, девушка успела неплохо изучить своё временное жилище. Как небезосновательно подозревала, куда лучше тех же Тиабаров.
В одной из пустующих и чрезвычайно пыльной комнате на первом этаже в стене была хитро спрятана дверь, тем более незаметная, что совсем заросла паутиной. Шиара поначалу сочла эту дверь обманкой или наглухо запертой, но вчера, пытаясь прибраться в комнатке, неожиданно заметила, что дверь заперта изнутри на один засов, который легко выходит из пазов. Дверной проём за дверью выводил в узкий переулок, которым, петляя между глухих стен домов, можно было выйти всё на тот же рынок. Вероятно, раньше в этой комнатке проживал кто-то из особо доверенной и обремененной работой прислуги.
Сейчас эта дверца могла - должна была! - спасти Шиаре жизнь.
Четверо сегодня были явно на стороне девушки. До комнатушки с потайной дверью ей удалось добраться незамеченной. Сдвинув с места засов, она медленно открыла заскрипевшую было дверь. И что есть мочи ломанулась прочь по переулку. Возможно, закрой она за собой дверь - преследование на этом бы и закончилось, но на беду Шиары, Валдар заглянул в эту коморку слишком скоро после того, как девушка выскочила из дома (кто знает, может его привлек скрип давно не смазанных петель?) и, увидев распахнутую дверь, закричал остальным, чтобы бежали сюда. Уже скоро оба Тиабара и кто-то из людей Маера выбежали в переулок и бросились следом за беглянкой. Сам Пирс немного подотстал, но его желание пообщаться с Шиарой поближе было слишком велико, и потому он тоже погони не прекращал.
Возможно, Шиаре и раньше приходилось мчаться так же быстро, выжимая из себя остатки сил, но навскидку ни одного такого случая она припомнить не могла. К тому же девушке приходилось петляться по изгибам переулка, зачастую выбирая направление наугад. И молиться, чтобы тесная улочка не закончилась для неё тупиком.
Но Четверо, похоже, были на её стороне - сегодня. Сделав очередной головокружительный поворот, Шиара заметила, что тесный переулок начал расширяться, а вскоре расслышала впереди гул многочисленных голосов. Несколько мгновений нечеловеческого напряжения сил и воли - и она оказалась на рыночной площади: на бегу врезавшись в спину лоточнице, торговавшей апельсинами. Та, не удержав равновесия, навалилась мощными телесами на ящики с товаром, в нос Шиаре ударил резкий запах цитрусовых.
Тётка заголосила что есть мочи, а Шиара снова рванулась вперёд, постаравшись как можно быстрее смешаться с пёстрой толпой.
- Ловите воровку! Воровку! - Выбежавший первым Валдар заорал что есть мочи, срывая дыхание, и запыхавшись прислонился к стене.
Остальные четверо преследователей пробежали мимо него - благо, крики Тиабара заставляли людей шарахаться от Шиары, хотя, как и следовало ожидать - ловить ее никто не собирался.
- Стража! Стража! - Старший из братьев уже не бежал, а ковылял вслед за товарищами, искренне надеясь, что стражникам будет не лень откликнуться на его зов.
Однако, наибольшую прыть показывал Пирс, этот пьяница, едва ходивший по дому, тут с завидным упорством сокращал расстояние, отделявшее его от беглянки.
- Сами они воры! - крикнула Шиара на бегу и понеслась к прилавкам, понимая, что не толстому старшему Тиабару и не неуклюжему младшему угнаться за нею, петляя между палатками с расставленными на них товарами. А Пирсу она изловчилась спихнуть под ноги целый ящик спелых и глянцево поблескивающих на солнышке яблок.
Наемник, споткнувшись, растянулся на мостовой, однако один из приятелей помог ему быстро подняться. Так или иначе, он ненадолго отстали, а Эндар уже начал выбиваться из сил - все же брюхо, да еще и набитое, оказалось крупной помехой для бега.
- Тебя в колодки закуют! - Грозя кулаком пообещал он. - Да хватайте же ее, за что вам деньги платят!
Маер пронесся мимо Тиабара, даже не обратив на того внимания - глаза у него налились кровью, и он едва разбирал дорогу, скорее следуя за своими же людьми.
Оглядываясь на преследователей и понимая, что отставать те не собираются, Шиара мало-помалу начала ощущать, что выдыхается. Каждый новый метр давался всё труднее, разноцветные палатки и пёстрые наряды продавцов и покупателей мелькали перед глазами, мешая сосредоточиться. Вперёд Шиару гнал только животный страх и вполне трезвое понимание того, что Тиабары и их сообщники сделают с ней, если поймают.
В отчаянии Шиара снова свернула в первый попавшийся на глаза переулок и тут же поняла, какую ошибку совершила - затеряться в безлюдной улочке у неё не было ни малейшего шанса, а снова петлять между домов - не оставалось сил.
Следом вышел Пирс и еще один наемник с ножами на перевязи - они уже не бежали, но шли быстро. На губах у Маера играла самодовольная улыбка, вкупе с красными глазами выглядевшая зловещей своим напоминанием о демонах. Был ли Пирс одержимым, или просто допился до такого состояния - сейчас значения не имело.
- Ну что ты, - бросил он. - Не бойся, мы тебя обидим.
- Да пошёл ты, - тяжело выпуская воздух из лёгких, прошипела Шиара.
- Я тебя научу покорности, шлюха, - оскалился Маер.
Его приятель рассмеялся, а со стороны рынка показалась тучная фигура Тиабара, поддерживаемого вторым наемником. Позади девушки так же раздались уверенные шаги и стук трости.
Собрав в пересохшем горле последние остатки слюны, Шиара зарядила в сторону Маеса смачным плевком. К сожалению, будучи неопытной в таких делах, она промахнулась и попала мужчине лишь на запылившийся во время погони сапог.
Назад она не оборачивалась - кровь билась в ушах в унисон с частыми ударами сердца, поэтому стука трости она попервоначалу не расслышала вовсе.
Наемник сжал кулак, собираясь ударить Шиару, глаза Пирса сверкнули, но затем он направил взгляд чуть дальше за нее и замер. На плечо девушке мягко опустилась чья-то ладонь и знакомый голос прошептал:
- Не бойся их.
От этого прикосновения девушка пошатнулась сильнее, чем могла бы от удара Пирса. В голове пронеслось лишь - "невозможно, это не может быть он"
- Ты кто такой? - Скривился Маер, однако вместо удара, погладил рукоять кинжала на поясе.
- Пошел вон, - голос звучал спокойно, и это, казалось, еще больше злило наемника.
Шиара медленно, словно через силу повернула голову и, едва увидев его лицо, зажмурилась, как от попавшего в глаз яркого солнечного луча.
Он сильно изменился за те немногие - и такие долгие! - дни, что она его не видела. Черты лица стали резче, в волосах невесть откуда появилась первая заметная глазу седина. И всё же это был он, несомненно он - Дангер Оррик. Юноша шагнул вперед, заслоняя любимую, от все же решившегося напасть на них Маера, и в следующий миг наемник оказался на мостовой, закрывая ладонями разбитое лицо. Дангер ударил быстрее, чем кто-либо мог уследить за его рукой - набалдашник трости сломал Пирсу нос и выбил несколько зубов. Второй наемник предпочел отойти, оглянувшись через плечо - Эндар и еще один воин уже были всего в нескольких шагах от них.
- Я искал тебя, - Оррик улыбнулся, повернувшись к Шиаре. - С того дня, как вернулся.
Шиара лишь тяжело дышала, покачиваясь из стороны в сторону, не в силах вымолвить ни слова от усталости и потрясения. Дангер вновь обернулся к наемникам и запыхавшемуся Тиабару:
- У вас какое-то дело к моей невесте? - Поинтересовался он, поудобнее взяв трость ближе к набалдашнику.
- Она, уф... украла...
- Следите за языком, сударь, - одернул Эндара юноша.
- Но... - толстяк явно растерялся. Он знать не знал, что у этой вороватой плутовки есть жених, да еще и из знатных господ, судя по одежде.
- Советую вам немедленно принести извинения и убираться отсюда.
- А список? - Выдавил Тиабар, боявшийся возвращаться к Нетопырю с пустыми руками.
Наемники медленно начали обходить Шиару и Дангера с двух сторон.
- Дангер, - зашептала Шиара. - Прошу, будь осторожнее. Я не хочу... я не могу тебя снова потерять.
- Я всегда буду рядом, - заверил ее Оррик.
Краем глаза он заметил, как поднимается Пирс, размазывая по лицу кровь. Казалось, сейчас все трое набросятся на храбреца с ножами, но в этот момент переулок наполнился грохотом железа. Следом за одним Тиабаром, появился второй, притащивший отряд стражников. Наемники были вынуждены опустить оружие.
- Вот, это она! Воровка! - Выкрикнул Валдар, не сразу понявший, что молодой человек возле Шиары в погоне не участвовал. - Арестуйте ее!
Юноша предупреждающе поднял ладонь, когда стражники двинулись вперед:
- Я Дангер Оррик, рыцарь рода Волитар-Рейсов, - отчетливо бросил он. - Эти люди разбойники и негодяи.
Стражи замялись, не зная, что делать.
- Сын Ланса, - прошептал один. - Точно он. Я видел, как его вчера Император награждал.
- Мы, наверное ошиблись, - поняв, что ситуация складывается не в их пользу, старший Тиабар невольно попятился. - Может это и не она вовсе. Трудно сказать.
- Да, совсем не она, - замотал головой Эндар. - Совсем-совсем.
Шиара не смогла сдержать торжествующей улыбки. Сегодня Четверо были и правда необычайно благосклонны к ней.
Спустя какое-то мгновение оба Тиабара, не смотря на то, что едва на ногах держались от усталость, уже скрылись где-то в лабиринтах столичного базара. Пирс продолжал злобно скалиться, явно недовольный тем, что происходит, особенно учитывая то, что ему уже пришлось выплюнуть три выбитых Дангером зуба.
- Этих денек в камере подержите, - приказал Оррик, видя, что стражники готовы выполнить его приказ. - А потом отдайте вербовщикам - они первые добровльцы на борьбу с Солидором.
- Будет сделано, милорд! - С готовностью ответил командир патруля. - Ну, пошли, потолкуем.
Наверное, в этот момент наемники пожалели, что не убежали вместе с нанимателями.
Шиара смотрела вслед ковыляющем Тиабаром, чувствуя, как огромная гора нехотя сползает с её плеч. Потом повернулась к Дангеру и вгляделась в его лицо взглядом, полным нежности, печали, недоверия и надежды.
- Ты вернулся!.. Но твой отец... он сказал, что я больше никогда тебя не увижу.
- И ты думала, что я подчинюсь его решению? - Юноша решительно тряхнул головой. - Я не могу жить без тебя, Шиара, и к демонам моего отца!
А она зажмурила глаза и вздохнула. Потом из-под опущенных век её по щекам побежали дорожки слез, и она бросилась к Дангеру на грудь, прижавшись к нему изо всех сил, словно через секунду её могло унести прочь сильнейшим ураганом.
И в этот момент почувствовала, а почувствовав - поклялась столь благосклонным к ней Четверым, что обязательно полюбит Дангера.


Немного о Предводителе Дворянства.

На город медленно опускалась ночь. В какой-то степени более спокойная, ведь Белая Маска получил по заслугам и более не станет тревожить благородных дворян, однако с другой стороны всем было страшно… страшно от близости армии одержимых, ведомых Вэином Солидором. По улицам ходили армейские патрули, ищущие одержимых и преступников, в последнее время заполонивших Нижний город. По приказу Военного Министра, любого, уличенного в разбое в Столице, следовало предавать казни на месте, как врага Альянса.
Впрочем, лорда Николаса Бейли эти подробности мало интересовали, ведь все его мысли сейчас были заняты лишь двумя вещами – во-первых, предстоящим замужеством дочери, которое следовало устроить так пышно, как никто еще не устраивал свадебных церемоний. Олдгейт хотел, чтобы люди запомнили этот день, запомнили на всю жизнь и потом рассказывали детям и внукам. Это должна была быть королевская свадьба с угощением и подарками для всех жителей Столицы, с раздачей милостыни нищим, более того, Николас собирался посвятить в рыцари не менее сотни молодых дворян, находившихся у него на службе и потребовать, чтобы они прилюдно поклялись служить его дочери.
Этим вечером в город прибыли корабли из Старых Врат, а так же с юга – в Нижней теперь разместились почти пять тысяч воинов Предводителя Дворянства. Еще больше их должно подоспеть к исходу следующего дня, ровно столько, сколько он обещал Данатору для сражения с мятежниками. В основном, все наемное войско Бейли было родом с юга, часть – горцы, часть жители долин и степей, отлично владеющие оружием и решившие заработать неплохие деньги, служа знатному господину. Еще недавно они устраивали мятежи и бунты в провинциях, однако Олдгейт пообещал им больше, чем они могли получить выступая против законной власти. Командовать этим войском лорд поручил Младшим Сыновьям – его отборному отряду, в который входили лишь отпрыски знатных семей, связанных с Бейли вассальной клятвой. Именно из их числа лорд хотел произвести в рыцари самых достойных. К тому же, по зову господина, в Столицу явились Бессонные – эти получили свое название за то, что благодаря жестким тренировкам, действительно могли не спать по трое суток, если на то была необходимость. Бессонные были отборными телохранителями рода Бейли уже много лет, впервые этот отряд созвал еще прадед Николаса, и с той поры служба в нем считалась весьма почетной – куда почетнее, чем в Летучих Волках, так и оставшихся простыми уголовниками, по большей части. Предводитель Дворянства велел им охранять свою дочь и будущего зятя от любых посягательств и не стесняться пускать в ход оружие, когда возникнет нужда.
- Корт, - оставалось еще одно дело.
Верный дворецкий, расправив бакенбарды, остановился в трех шагах от господина.
- Звали, милорд?
- Да, - Бейли кивнул. – Спасибо тебе. Ты все хорошо сделал.
- Для меня честь служить вам, милорд.
Николас действительно не представлял, как справлялся бы с делами, не будь этого чопорного старика с хваткой виверны. А ведь Корт ухитрялся исполнять обязанности дворецкого в столичном особняке, приглядывать за кастеляном Старых Врат, а так же исполнять ряд весьма деликатных поручений, и помимо всего прочего держал в руках большую часть тех дел Бейли, о которых лучше было не говорить вслух.
- Тебе удалось что-либо узнать?
- Господин, возможно, мои слова несколько преждевременны, но учитывая несчастье, случившееся с вашей дочерью и происшествие у Цепи, я вынужден придти к выводу, что Гильдия замышляет против вас нечто худое.
Лорд кивнул – здесь было и злословие, и увечье его дорогой Тимеи, и не выполненный контракт, и наконец, убийство Клоута, на которого пытались свалить причастность к Гильдии.
Николас Бейли не мог потерпеть подобного оскорбления ни от кого:
- Они должны пожалеть о том, что перешли мне дорогу.

[Янтарь >>>]

И снова немного о Тайлах
И снова с Тельтиаром

Книга оказалась на редкость скучной, и Аника давно отложила бы её в сторону, но больше ей было совершенно нечем заняться. Спать не хотелось вовсе, вышивка вконец опостылела девушке за последние дни, а пройти прогуляться по дворцовым галереям ей было попросту боязно.
Краем глаза она наблюдала за Риком - её кузен, разложив на столе листы плотной бумаги, увлеченно рисовал уже не первый час кряду. Выглядел мальчик по-прежнему неважно, со вчерашней ночи он будто бы осунулся ещё сильнее, кожа его, и без того бледная, приобрела мертвенно-белый оттенок, а под глазами залегли тени, словно нарисованные тем самым угольным грифелем, что был зажат в его тонких пальцах. Рисунки у Рика выходили странно похожими друг на друга - узоры и разводы, похожие то ли на переплетенные стебли диковинных цветов, то ли на струйки дыма, поднимающиеся в небо. На первый взгляд, узоры эти не складывались в цельную картину, а едва Аника попыталась пристальней вглядеться в завихрения чёрных линий, у неё тут же разболелась голова.
Впрочем, первое, что изобразил Ричард, усевшись за стол - портрет принца Давиона с сияющим мечом в руке, на удивление точный. Волитар парил в воздухе, сияние меча бликовало на его усталом лице, а вокруг клубились тени - всё те же переплетения чёрных завитков. Портрет Давиона очень понравился Анике, она уже хотела похвалить кузена за такую чудесную работу - но Рик, увидев, что девушка с интересом разглядывает его рисунок, тут же безжалостно смял его в тугой комок и зашвырнул в угол комнаты. После этого желание завязать разговор отпало у Аники само собою, и каждый из молодых людей занялся своим делом, просиживая час за часом в полном молчании.
Ближе к вечеру в их покои вернулся Анкер, выглядел он усталым, но довольным.
- Скучали без меня?
Впрочем, лорд Тайл понимал, что если они и скучали, то явно не по его обществу, однако сам он от общения с родственниками сейчас бы не отказался. Хотя бы потому, что после долгих разговоров с казначеем о тех или иных выгодах от кораблестроительства, ему хотелось легкой и непринужденной беседы.
- Очень, - Аника тут же с радостью отложила в сторону книгу и, указав на кресло напротив, попросила: - Присаживайся. Как прошёл день?
Рик же, подняв голову, будто бы удивился при виде Анкера, потом, склонив голову набок, отчётливо произнёс короткое:
- Привет!
И снова принялся за свои рисунки.
- Скучно, - охарактеризовал одним словом свою деятельность молодой лорд, усаживаясь поудобнее. - Как папа со всем этим управлялся?
Аника пожала плечами - она не знала, Рик так и не поднял головы - он не знал не только про дела лорда Гастона, но и самого его никогда не видел.
- Вы-то тут как? Бабушка не возвращалась?
- Нет, бабушки мы с утра не видели, - покачала головой Аника. - А так... тут тоже скучно.
Признание далось ей с трудом, она не привыкла жаловаться на свою жизнь никому, кроме себя самой.
- Тогда почему ты сидишь тут, сестренка? - удивился Анкер.
- Я... - замялась Аника.
Признаваться Анкеру, что на прогулку по дворцу отправляться ей было попросту страшно, Анике не хотелось.
- Я присматривала за Риком, - нашлась девушка.
- Не надо за мной присматривать, - тут же раздался ровный голос паренька из другого конца комнаты. - У меня всё хорошо.
Аника зарделась.
- А я слышал, тебе как раз сделалось плохо, вчера, - лорд произнес это беззлобно, в шутку.

Рик смерил его ничего не выражающим взглядом матово-чёрных глаз.
- Сейчас, - с нажимом повторил он, - у меня уже всё хорошо.
- Что рисуешь? - Сменил тему Анкер.
- Так, - неопределенно пожал плечами Рик. - Что на ум придёт.
- Дай взглянуть.
- Смотри, - Рик обвел рукой коллекцию своих однообразных творений, разложенную на столешнице.
Лорду Тайлу рисунки явно не приглянулись:
- Тоска какая-то.
- Да? - будто бы удивился Рик, потом вгляделся в переплетение чёрных линий на неоконченном рисунке. - А по-моему, вполне символично.
- Символично у тебя было на том, который ты смял и в угол забросил, - подсказала Аника. - А остальные - и правда, жуть.
Рик оставил её комментарий без внимания.
- А что там было?
Не то, чтобы юноша сильно интересовался творчеством кузена, но уж если Аника встряла в разговор, чего за ней обычно не водилось, то рисунок должен был что-то из себя представлять.
- Принц... То есть уже Император Давион Волитар! С мечом в руках. Просто как настоящий!
- Ну-ка...
Анкер нашел взглядом скомканный листок и наклонился его поднять. Но когда развернул смятую бумагу, обнаружил на ней всё те же чёрные разводы - точь-в-точь как на остальных рисунках.
- Хм... - Задумчиво произнес Анкер и протянул "рисунок" сестре.
Та аж икнула от удивления.
- Но я же собственными глазами видела...
Взгляды обоих обратились к Рику, который, не отрывая глаз от очередного листка с завитками, пояснил:
- Возможно, не у всех всё так хорошо, как у меня.
- Сестренка, тебе стоит развеяться, пока ты во дворце, - лорд решил вновь переменить тему. - Отдохнуть, а то домашние заботы тебя окончательно вымотали. Коль скоро Рику не нужна твоя помощь, почему бы тебе не прогуляться по саду?
Аника перевела взгляд с Анкера на смятый лист и обратно.
- Наверное, ты прав, - произнесла она с нотками обреченности в дрогнувшем голосе.
- Тебе что, не нравится дворец? - Лорд был несколько удивлен. - Леди Тайл не следует становиться затворницей!
- Нет-нет, он мне очень нравится, - поспешила возразить Аника, которая и правда была в восторге от своего нового пристанища. - Просто... просто...
Она взмахнула руками, подбирая нужное слово, а потом беспомощно сложила их на коленях, не в силах придумать ничего достойного. Ну, в самом деле, не огорошивать же братца признанием вроде "я жуткая трусиха, а потому и в этой-то комнате сидеть боюсь, не то, что из неё выйти"?
- Я понимаю, - поднявшись из кресла, Анкер обошел сестру и положил руки ей на плечи. - Сначала папа, потом Августо... и Ланни все еще плох. Но ты не должна заставлять себя страдать из-за них.
Слова брата подняли в душе Аники целый вихрь эмоций. Снова напомнили о себе боль и горечь недавних потерь, загнанные было в уголки сознания новыми страхами. Остро резануло сердце беспокойство за Ланни, бабушку и Энию. И, наконец, ярко запылал, ударив краской по щекам, стыд - за то, что, забыв о трауре и молитвах, она, эгоистка, мучается собственными глупыми страхами.
Не в силах справиться с таким ураганом чувств, Аника, спрятав лицо в ладонях, вдруг совершенно некстати разревелась.
- Эй, ты чего? - Анкер крепче обнял сестру, совершенно не понимая, что с ней происходит, но пытаясь хоть как-то ее успокоить.
- Ни... ничего, - прорыдала Аника, уткнувшись в заботливо подставленное братом плечо.
- Ани, солнышко, - брат погладил девушку по волосам. - Все будет хорошо, я обещаю.
Девушка в последний раз всхлипнула, а потом отстранилась от брата, утерла слёзы и, неизвестно зачем, принялась разглаживать юбки ладонями.
- Спасибо, - пробормотала она. - Наверное, мне и правда нужно немного развеяться. Сейчас умоюсь и пойду прогуляюсь по дворцу. Наверняка здесь есть зимний садик...
Юноша улыбнулся:
- Только вернись раньше, чем ба начнет тебя искать.

Сообщение отредактировал higf - 27-07-2009, 21:09

[Scorpion(Archon) >>>]

Начало ночи 11
Великое раскрытие

- "По воле Императора", - прочитал нараспев Нерелмор, разглядывая свежедоставленную карту. За полчаса или около того волшебник и го воспитанник (он же Император) успели облазить в тронном зале каждую щелку, сдуть каждую лишнюю пылинку и даже заглянуть под неё. Давион был мрачен уже с пятнадцатой минуты поиска, несмотря на постоянные заверения Нерелмора, что доспехи здесь. Принц качал головой, вздыхал, пожимал плечами, но не переставал искать. Наконец, после получасовых изысканий в тронный вломился человек и всучил лично правителю волитаров широкий пергаментный свиток, видевший явно не одно столетие и половину данного срока собиравший в библиотеке уже исключительно коллекционную пыль.
- Зал. Трон. Капля. И эта надпись. Значит, здесь? - уточнил Джаст, разглядывая карту, готовую рассыпаться в прах в старческих руках мага.
- Точно здесь. Осталось только быть полностью уверенным, что под троном. Нужно проверить.
- И как?
- Есть версии, - покачал головой старик. - Например: произнести "по воле Императора" и окропить трон императорской кровью. Сидя на троне и будучи носителем крови Императоров, произнести данные слова...
- ... искупаться в крови и пропеть "по воле Императора" в любой кровавой бане, можно на Бужербе или чуть дальше? - съязвил Давион. Нерелмор поморщился.
- Ладно, - сдался Джаст, вытягивая руку и поднося ладонь к лезвию Разящего Света. - Пробовать так пробовать. По воле Императора!
Капля крови упала на трон.
Ничего.
- Да свершится моя воля!
Давион сел на трон, уже привычно ощутив, как взметнулась мантия.
Ничего.
- Попробуй родовой девиз, может дело в нём? Что ещё лучше выражает императорскую волю? - предположил старый маг. Джаст кивнул и, поднявшись, снова выдавил каплю крови из надреза на ладони.
- Лишь правый непобедим!
Ничего.
- Не тот девиз. Попробуй самого рода Волитаров, - снова предположил Нерелмор.
- Во имя крови, во имя народа, во имя Альянса! - прокричал Давион. Трон на глазах дрогнул... но с места не сдвинулся.
- Ещё варианты? По правде говоря, я начинаю думать, что и доспехи, и драконы, и много что ещё - всё же сказки.
- Сказал истребитель демонов и гордый носитель лидиумного меча, казнящий и милующий лордов одним движением брови, - рассмеялся Нерелмор. - А если...
- Во имя крови... - капля крови упала на трон.
- Во имя народа.
Трон задрожал. Вместе с ним, казалось, задрожал и пол. Тихим, низким гулом ответили колонны. Раздался треск. Давион резко обернулся, готовый поразить - кого угодно; руки Нерелмора покрылись каменной коркой...
Трон на глазах с громким треском разошёлся надвое, открывая глазам мага и Императора небольшую широкую комнату. И...
- Они, - ошарашенно промолвил Джаст, любуясь сияющими гранями прекрасных лат. Зерцало, шлем, наплечники... полный доспех, равных которому Давион прежде ещё не видел. И - дракон. Сияющий белый дракон на алом поле.
- Императорские доспехи. И... - Нерелмор указал на другую сторону
- Они, - улыбнулся Нерелмор. - И больше того... Видишь?
- Вижу, - кивнул Давион, спускаясь вниз. У дальней стены комнаты переливался тем же белым сиянием раскинувший крылья дракон - герб, вырисованный на увесистой двери. Над драконом сияли светло-голубой краской - или волитарской кровью, так было похоже - изящные письмена: "Во имя крови, во имя народа".
- Проход. Куда? - озадаченно протянул Джаст, обернувшись к Нерелмору. Тот снова усмехнулся.
- Ты сам знаешь куда.
- Ай да господа Лератены. Срочно... - Джаст чуть не задохнулся от возбуждения. Голова кружилась, руки дрожали, торопясь прикоснуться к имперским реликвиям. Теперь это он - Император в Драконьем доспехе. Паэлэд Дракониэс. - ... срочно их сюда. Сюда же отряд гвардии, сюда же - магов во главе с Архимагом, сюда же - лорда Олдгейта, если найдёте. Ему полезно будет посмотреть! быстро.
- Я всем передам. Только... Давион?
- Что?
- Ты пойдёшь один?
- Да.
- Возьми хотя бы... эту девушку, Тею?
- Некогда. Впрочем, пусть тоже приведут её сюда. И пусть идут по моим следам.
- А если путь разойдётся?
- Нет времени. Ночью... мне нужно успеть до полуночи или около того. Совсем нет. ни минутки лишней. Передашь сообщения? Им всем, только срочно, - Джаста словно трясло в лихорадке. - Только сперва... поможешь их надеть?
- Помогу. Эээх, стар я стал, стар... зато ты - Император, - тяжело крякнув, слетел вслед за учеником маг.

[Инэйлэ >>>]

Апартаменты Лератенов.
Ночь 11.

Алексис потянулся и поудобнее устроился в кресле. К его огромному удивлению, последние часы оказались наполнены банальным бездельем. Вся информация собрана, систематизирована и передана Давиону, ребята шныряют по дворцу кто следит за Риком Тайлом, кто просто в поисках «незнамо чего, но интересного и полезного», даже Аэция – и та нашла себе дело, использует свой возраст и «провинциальность», чтобы подобраться к некоему юному Тайлу.
Одному ему нет никакого дела.
И когда же Доминик с Луцием вернутся?
Тишину нарушил еле слышный условный стук в дверь.
- Входи, Кассий, - Алексис подобрался в ожидании новостей.
- Вам передано письмо, господин Алексис. Вот оно, - и пожилой слуга протянул небольшой конверт.
- Посмотрим, - Лератен сломал императорскую печать и вытащил небольшой листок.

Лорд Лератен, выражаю Вам и Вашей дочери Аэции огромную признательность за помощь и предоставленные материалы и прошу вас прибыть в тронный зал.

Подписи нет – да и не нужна она. И так ясно, от кого поступило приглашение – и что за этим последует.
Балконная дверь тихонько отворилась, и в комнату, постукивая тростью, вошла Аэция.
- Отец, я… - начала девушка и осеклась, когда тот резко встал.
- Хорошо, что ты зашла, дочка. Нам пришло приглашение на приключение.
- Приключение? – девушка слегка нахмурила брови, пытаясь из напряжённо-шутливого тона отца вычленить суть его объявления.
- Приглашение лично от Давиона Астерион-Волитара прибыть в тронный зал. Думаю, в свете прочитанных нами документов к этому ничего добавлять не надо.
- Ты прав, папа, - Аэция коротко кивнула. – Не надо. Я скоро.
Плавно развернувшись на месте, девушка сделала три шага и повела тростью, ограничивая дверной проём. Затем вышла на балкон, повернулась направо и, преодолев около четырёх метров огороженного перилами пространства, вошла в свою комнату.
Столь же осторожными и чётко выверенными шагами Аэция прошла к платяному шкафу и распахнула дверцы. Обычно она старалась осторожно обращаться с вещами, но сегодня её платье было просто брошено на близстоящее кресло. Быстро и уверенно девушка оделась в простую рубашку, узкие штаны и жилет. На пояс она повесила кинжал в ножнах и четыре метательных ножа, и обула мягкие сапоги без каблука. Заплетя волосы в косу, Аэция снова взяла в руки трость и тем же слепым шагом вернулась в комнату отца.
Алексису, в отличие от дочери, переодеваться не было нужды, зато оружия он на себя навесил гораздо больше – два коротких меча за спину, сюрикены, шарики, и метательные ножи в ножнах на запястьях.
Дочь вошла уже полностью готовая, по-прежнему поддерживая образ, и Алексис только мысленно кивнул, порадовавшись её упорству и осторожности.
- Идём.

[Тельтиар >>>]

А что там вообще?
Скорпион, Тельтиар


Появление Нерелмора Бактра, считавшегося погибшим, произвело на дворцовкю челядь впечатление двойственное. С одной стороны, Кориона Рантельма тоже считали погибшим, а теперь всем уже было известно, что Архимаг жив, довольно здоров и боеспособен. С другой, воочию Рантельма во дворце ещё не видели, а мастер бактр предстал перед всеми не только во плоти, но и сперва с Императором подле себя, а потом с его приказами в собственных руках. Кои и были переданы по адресатам со всей оперативностью.
Тарренс Саватар, ветеран гвардии и "идеальный солдат", таких перетрясок всего и вся не любил, но дйствовать принялся по обстоятельствам: собрав три десятка гвардейцев - практически всех из числа проверенных боями и годами службы - волитар возглавил отряд и направился в тронный зал. Разбираться с ситуацией - по-своему. Прямого неподчинения приказу не было, и Тарренс с удовольствием командовал в отсутствие лейтенанта, перерасставляя посты с учётом отъёма своих соотрядников и проверяя надёжность сослуживцев. Те подчинялись - степень доверия к Тарренсу со стороны Джаста была общеизвестна.
Стронц увязался тридцать первым, не смотря на то, что сегодня он был свободен от дежурства - старик почувствовал, что там твориться нечто интересное, а поскольку весь день он только и делал, что получал подарки от благодарных дворян и пил чай со Смотрителями, под вечер ему стало откровенно скучно. Второй причиной было желание снова оказаться в гуще событий, если получиться - все же перед императором следовало примелькаться, чтобы с гарантией получить дворянство и звание сержанта.
- Дерек! И вы здесь? - заметив старика, окликнул его Тарренс. - Вовремя. Вы в курсе происходящего, я полагаю?
- Как обычно, - улыбнулся в бороду бывший стражник. - Опять с Винзором беседовать?
- Будем надеяться, что нет... хотя может статься, что и хуже, - пожал плечами волитар. - Кажется, наш Император вконец решился находить дракона. Если найдёт... будем надеяться, что Столица не развалится. Надежда ведь умирает последней... и явно в мучениях, смотря по предыдущим дням. Как ваши успехи, кстати?
- Еще пара дней, и будете обращаться ко мне - ваша светлость, - как-то совсем вскользь, словно о чем-то не значительном, сказал Дерек.
У входа в тронный зал, караульные отдали честь подошедшему отряду и открыли двери.
- Неужто на лидиумный доспех наградных хватит? - усмехнулся тарренс. Процессия гвардейцев дружно влетела - кто по воздуху, кто пешком - в тронный зал... и замерла.
- Мать честная!
- О Четверо!
- Ничего себе!
- Отставить! - выдохнул Тарренс, хоть и ему стало не по себе от вида разъехавшегося в разные стороны трона и видневшегося даже из дверных проёмов провала под ним. - Спокойной! За мной, оружие держать наготове!
- А землятресения вроде не было, - пробурчал себе под нос Стронц, пристроившись в хвосте процессии, и положив ладонь на рукоять Змеиного Жала.
- Стройся в колонну по двое! Прикрывая друг друга, вниз по проходу, скомандовал тарренс. - Дерек, возьмите тех, кто у входа, прикрывать с тыла будете. Император... - Тарренс тяжело вздохнул. - ... по всей видимости пожелал последовать вниз. Куда - одни Четверо знают. Пойдём искать.
- Факелы зажечь! - Распорядился Дерек, подзывая караульных - уже скоро те раздали бывшие в наличии восемь факелов, равномерно распределив их по колонне.
Заходили в дворцовые катакомбы медленно, с опаской - к тому же получалось, что тронный зал остался без охраны... хотя и охранять по сути было уже нечего.
- Вот придём мы в самый-самый низ - и что найдём? - вслух рассуждал тарренс. - нашего джаста верхом на драконе? Кости - или того, или другого? А то и обоих сразу, да ещё обугленные... Никогда вообще не думал, что тут что-то есть!
- Потому ты и не Император, - встряла Гудрин, выставляя перед собой в проход меч и факел. - мы его найдём. Вопрос - когда. Это же может под всей Столицей тянуться!
- Тут много интересного может быть.
Это бросил Корв, один из гвардейцев, выживших в ночной схватке с Маской.
- Может быть, лидиумное оружие?! Должно же оно где-то быть!
- Есть. У Импеератора в руках - и он его с собой унёс наверняка, - заметил Тарренс. - А вдруг там засада, никакого дракона нет, а его демоны поджидают?
- Тогда надо ещё быстрее идти, вот и всё, - заметил кто-то из гвардейцев сзади.
- Чтобы угодить в засаду раньше Джаста! - радостно заметила Гудрин. - У нас-то шансов много больше: у него всего один меч, а у нас целых восемь факелов!
- И чего мы магов не... мать... позвали!
Говорящий ухитрился споткнуться о выступающий камень, и едва не грохнулся, но был вовремя подхвачен товарищами. Доспехи со скрежетом лязгнули.
- Может Давион распорядился? Хотя времени-то нет. мы за его безопасность отвечаем! - выпалила Гудрин, развеивая тьму за поворотом взмахом факела. Выложенные мрамором ступени в неровных, но явно подработанных и подправленных стенах вели вниз по довольно крутому спуску, теряясь в далёком мраке.
- особенно ты! - вякнул кто-то из гвардии, шедший в хвостовых парах.
- Тоже умник нашелся, - рявкнул на него Стронц. - Иди да помалкивай.
Катакомбы ветвились и извивались, место здесь было совершенно не торжественное, к тому же из любой мог выползти демон или что похуже. Дерек еще в детстве наслушался историй о том, что под Столицей обитают разные чудовища.
- Так, и куда теперь? - раздался спереди голос Гудрин.
Проход расходился надвое. Один точно также был выложен мраморными ступенями, другой отходил вправо и больше напоминал настоящую пещеру или тоннель. Темень что тут, что там стояла непроглядная.
- Идеи у кого-нибудь есть? - оценивающе оглядев оба прохода, обратилась гвардейка о остальной экспедиции.
- Если никто не сможет найти принца по запаху, то будем делить отряд надвое.
- По запаху нет, - Гудрин осторожно наклонилась, изучая отростки сталагмитов, высунувшиеся из пасти ответвления-пещеры. - А что скажешь на это?
Верхушка одного из каменных шпилей была аккуратно сбита... есчли не сказать - срезана.
- В природе такое бывает?
- В природе нет, но если предположить что по этим тоннелям ходит не только Давион Волитар...
- Тогда вопрос: что может так обрезать верхушку? Точнее - какой оно остроты? - деловито заметил тарренс, приглядываясь к срезу.
- Арканит, некоторые клинки особой заточки... и несомненно меч Императора, - довольно быстро ответил Стронц. - По крайней мере, я бы не стал рисковать лезвием, чтобы кромсать камни.
- если бы не знал, что за мной пойдут, - продолжала рассуждать Гудрин. - А Император отдал приказы... хоть и не нам.
- Пока мы тут стоим - только время тратим!
Карв, чтобы придать словам веса, смачно выругался.
- Хорошо. Делимся пополам. Малсур! Ведёшь пятнадцать налево. Я, Дерек, Гудрин, остальные с правой стороны - направо! И ты, Корв, с Дереком с тыла, как было. Если кто-то упирается в тупик или развилку - возвращайтесь и следуйте за нами. Запоминать всё, смотреть в оба! Возражения и предложения есть? - отчеканил по-командирски Тарренс.
- Может стоит послать кого за подкреплением?
Высказал предположение Стронц.
- А кого ещё сюда привести? Всю гвардию или стражу? Будем мешать друг другу, - пожал плечами Тарренс. - Если что-то встретим - может ещё и пошлём.
- Будет поздно, может статься, - хмыкнул Корв, держащийся поближе к Дереку.
- Ладно, идем! - Махнул рукой старик. - Вам бы все лясы точить.

[Инэйлэ >>>]

дуэт со Скорпом

Коридоры дворца, тронный зал. Элрусы и Лератены.
ночь 11.

Если бы в коридорах ночного дворца было бы побольше народу, то полуночничающие люди и волитары были бы как минимум удивлены видом двух аристократов (вроде бы), очень быстрым шагом, на грани бега, движущихся строго друг за другом в неизвестном направлении. Вид Аэции в мужской одежде поднял градус их чувств до изумления, а большое количество оружия, навешанного на обоих, привело бы в шок.
Но праздных полуночников на пути Лератенов не случилось – последние дни, богатые на события, отбили у придворных шаркунов охоту бродить по ночам, и отец с дочерью добрались до дверей тронного зала без помех. Коридор перед главной комнатой дворца был пуст и тих, Аэция напрягла слух, сделав отцу знак замереть – но никаких звуков, долженствующих возвещать о наличии охраны она не услышала – ни шепота, ни скрипа доспехов при дыхании их носителей – но-че-го.
- Охраны нет, - еле слышным шепотом сообщила отцу она.
- Скорее всего, Император убрал её, - выдвинул предположение Алексис, но руки его легли на карманы с оружием. – Если бы я нашёл то, что искал – всенепременно бы убрал из нужного места всех посторонних…
- Охрана – посторонние?.. – пробормотала себе под нос Аэция, след в след, по пути звука шагов, двигаясь за отцом.
Алексис пожал плечами, и, миновав последний поворот, остановился перед дверью. На миг воин замер без движения, а потом взял в левую руку сюрикен и левой открыл дверь.
- Что здесь происходит?
Тронный зал был пуст, а из дверей напротив выглядывал - кто бы мог подумать! - Сандер Элрус. За спиной молодого знаменосца высилась фигура лорда Сакондара, а в руках у обоих были мечи.
- Милорд Лератен? Аэция? Какими судьбами? У вас какое-то дело... к Императору? - осведомился волитар. Дышал он тяжело, светлые волосы прилипли к щекам, плечи вздымались в такт вдохам.
- Думаю, то же самое дело, что привело сюда вас, - Алексис распахнул дверь, убрал сюрикен в держатель и войдя в зал, шагнул в сторону, давая дорогу Аэции. – мы получили записку с приглашением прибыть в тронный зал. А вы?
- Мы... не то чтобы получили, - замялся Саендер. - Просто... отец всегда пользовался в гвардии авторитетом. И когда мы узнали, что Император куда-то ушёл... или точнее отправился... Гвардия отвечает за его безопасность. И где же она вся?!
- Может, там? – шепотом спросила у отца Аэция и толкнула его локтём в бок, коротким движением головы предлагая посмотреть…
- Вот ведь …! Вы только поглядите! – Алексис рефлекторно схватился за сюрикен.
Императорский трон, символ власти владыки Волитаров, был разделён надвое, удерживаясь в вертикальном положении одному ему понятным образом.
- Эээ... почему-то мне кажется, что именно это мы и искали, - пожал плечами Сандер. - И что нам делать? Долг повелевает не сидеть сложа руки.
Лорд Сакондар неожиданно-резко отодвинул сына в сторону и величественно, словно на смертный бой, занеся меч для удара, проплыл по залу вплоть до трона. Резко опустив клинок, лорд обернулся к сыну и друзьям и помахал рукой.
- Подойдём поближе? - осведомился Сандер. - Надеюсь, это не опасно... для Императора.
- Идём, - решительно кивнул Алексис. – Для этого, в конце концов, нас и позвали…
Аэция ускорила шаг и достигла тайного хода первой. Опустившись на колени, она склонилась над тёмным проёмом, и подняв руку, призывая к тишине, прислушалась.
"Ветер воет. Идти далеко", - лорд Сакондар, подсунув друзьям табличку, осторожно слетел вниз и, на миг задержавшись взглядом на двери с драконом, пригнулся и исчез в темноте.
- за отцом, - коротко кивнул Сандер. - Во имя Императора и будущего Альянса... я думаю.
Поудобнее перехватив один из пары мечей, юный лорд тряхнул головой, словно отгоняя сомнения... но снова остановился.
- Аэция... там очень темно. Может быть... неудобно.
- Мне-то как удобнее, чем вам, - грустно улыбнулась девушка. – Я уже давно приучаю себя поменьше полагаться на зрение, и побольше на остальные чувства. Впереди как минимум на пару минут пути никого нет - дальше сложно расслышать из-за ветра.
- По-моему, Сандер имеет в виду, что пола не видно, и тебе может быть неудобно спускаться… - тихо вставил Алексис, опускаясь на корточки.
- Ну... да. Поддерживайте её, милорд. Лучше морально, - улыбнулся Сандер и, снова посерьёзнев, спустился вслед за отцом.
- Тогда я иду первым, - заявил Алексис, и выждав пару секунд, чтобы молодой лорд успел отлететь в сторону, и единым движением перетёк вниз. Едва он выпрямился и сделал шаг вперёд, как за ним последовала Аэция. Порыв ветра, шорох шагов, скрежет трости – о стену, понял Алексис, обернувшись.
- Всё в порядке, - улыбнулась девушка. – Я за вами угонюсь.

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 11
Путь во мраке

У людей есть свои преимущества. Телосложение, красная кровь – ерунда, просто внешние различия – тоже… Но в таком коридоре звук шагов хоть немного развеял бы насевшую пыль, добавив живого звука вокруг.
Впрочем, Давион подозревал, что шаги здесь утонули бы в пыли, а вслед за ними и лёгкие. Коридор был то неприятно узок, подступая со всех сторон, давя и прижимая к полу, словно всамделившнего человека, то расширялся, чуть светлел… но всё равно вёл вниз, а внизу дрожала живая тьма, словно утроба самого Рождённого Сном.
С самого начала, стоило Давиону завершить облачение, он почувствовал, как по венам вместе с кровью понеслось что-то ещё – живое, настоящее… Какая-то новая, или просто вновь открывшаяся часть его самого заиграла в жилах, загорелась, зашипела едва слышным раскалённым шипом, подхлёстывая сердце, сбрасывая усталость, как старую ненужную кожу. Теперь он смотрел на свои руки – и не верил, что эти огромные белые ладони, отливающие в отблесках Разящего Света металлом, принадлежат ему. Со стороны он не видел себя, но доспехи сидели как влитые, став второй кожей – тут же, словно родились вместе с ним! – и ни капли не стесняя движений. Нерелмор сказал бы на это: «Чудесатее и чудесатее!» Если бы они сейчас были дома, а маленькому Джасту было лет пять-шесть…
Спуск уже один раз разветвился, и Давион выбрал правую дорогу, как бы ни зазывала к себе левая. Времени было в обрез, далеко идти – несподручно, распоряжения по подготовке торжественных встреч были отданы – снова пригодилось волшебное зеркало в родной комнате. Возблагодарив мысленно сперва Четверых за Нерелмора, а потом лично старого мага за большой опыт и смекалку, Давион обогнул сросшуюся пару сталактитов, выставляя вперёд клинок, как защиту от маяк. С самого спуска меч начал тонко светиться. Сперва Джаст решил, что и сюда проникли проклятые дети Пустоты – но ни одного по пути ему ещё не попалось… И либо враги Альянса так искусно прятались – либо дело было в другом. В чём только?
Сталактитов становилось всё больше, чаще – сросшихся то между собой, словно огромные ряды древних выбеленных зубов, то с вылезавшими из пола длинными собратьями. Иногда приходилось протискиваться в довольно узкие проходы… но Давион ловил себя на мысли, что всякий раз проходит сквозь нагромождения каменных стражей, как уж сквозь мелкую гальку. Этим путём пользовались. Редко, но пользовались, и или поддерживали сами, как могли, в пристойном виде – или заколдовали.
Льдистое сияние Разящего Света дёрнулось, пару раз вспыхнуло холодным пламенем. Джаст зажмурился – глаза ощутимо резануло. Наугад махнув мечом, хоть и защищаться-то было не от кого, Джаст чиркнул по стене, кажется задев какой-то сталактит. Однажды он уже делал так, но сам, своей волей – помечал путь на развилке… «Своей волей». Ещё бы подумал про «Волю Императора» или вообще «Волю» Архимага. Хотя она бы сейчас ой как пригодилась…
Сияние меча улеглось, уступив внезапно всплывшему перед глазами источнику мертвенно-холодного света. Щуря истерзанные яркими перепадами глаза, Джаст приблизился ещё немного, тщетно пытаясь разглядеть, что светится впереди. Не выходило. Где-то в душе бились, словно обезумевшие птицы, сомнения и страхи, вырывая друг у друга из рук безмерно уставшую, выдохшуюся душу…
Новый свет померк вслед за клинком. Перед Давионом высилась огромная арка – в два его роста что в ширь, что в высь. Принц тряхнул головой, сгоняя со щёк последние слёзы – глаза всё ещё болели. Отчего-то резко укололо шрам на щеке. Арка была украшена теми же голубыми письменами… Письмена на волитарской крови.
«Путь Императора прям, сколько бы ни было соблазнов. Держись его – как держался всякий до тебя».
За аркой широкий коридор, выложенный мозаичной росписью, вёл в темноту. Лишь изредка вспыхивали, словно колдовские манки, слабые синеватые огоньки на стенах – магические светильники, которых уже многие годы никто не касался. В их бледном мерцании с трудом удавалось различить что-то, кроме странных узоров на полу: волитары, один за другим, в сиянии славы и в славе посмертия, в доспехах, одеяниях и рубищах, с мечами, посохами, жезлами, чашами, свитками… Волитари, изысканные и простые, в одеяниях властительниц и простых платьях безродных крестьянок, в венцах и венках, с кинжалами и цветами, с яблоками и серпами, с книгами и змеями… Образам не было конца, и синий блеск тусклых светильников наполнял каждое из лиц мрачным, мудрым блеском, отражаясь живым огнём в глазах… Жемчуг. Глаза всех, изображённых на полу, были сделаны из жемчужин. И смотрели прямо на Джаста – все до единого… смотрели, смотрели белёсыми и голубыми, чуть зеленоватыми и перламутровыми жемчужинами – прямо в душу. Прямо в сердце. В кровь, если бы в крови можно было что-то разглядеть…
Шрам снова кольнуло. Давион тряхнул головой, отгоняя наваждение. Поудобнее перехватил клинок, пару раз сжал и разжал левую руку, глубоко дыша. Оглянулся, на миг прислушался, ожидая услышать во мраке чьи-то шаги. Но каменистый спуск промолчал, не снизойдя до ответа Императору.
Снова вздохнув, Джаст вступил под арку и двинулся во мрак, рассекая темнотуу и синие вспышки выставленным вперёд клинком.

[higf >>>]

Ночь 11
Мысли на троне

Кто из Четверых, если не Пятерых, занес Алфара в окрестности тронного зала – известно было только им самим, а также той части тела, которая обычно ищет приключений. Иногда находит, и успешно – на беду противоположной части.
Собственно, ничем интересным в пустынных коридорах даже не пахло, только дымом от факелов. Но лишь до поры, до времени. Сперва мальчишка даже не понял, чего ему не хватает, а потом потрясенно охнул. Нет стражи, ои открыта дверь, которой совсем не полагается быть отворенной и неохраняемой, ведь она ведет к престолу Императора.
Может, демоны напали, всех вырезали? Алфар осторожно прокрался к дверям и заглянул внутрь, готовый отскочить. Но в тенях, разгоняемых мягким волшебным светом, не сверкали красные глаза, зато на месте трона обнаружилась дыра, в которой как раз исчезала стройная невысокая фигурка. Исчезла – и в зале стало пусто. Совсем.
Манфри немного расслабил напрягшиеся мышцы, вошел, оглядел разошедшийся трон и потрясенно присвистнул.
Вот те на. Что здесь вообще случилось. Где стража, где Император?
Тот, конечно, мог и в спальне быть, но охрана-то – нет. Или все туда поперлись? А если сейчас снова сойдется, да и не выберутся? Илиоты какие-то! Вот когда они в редкие отлучки из школы воровали яблоки в купеческом саду неподалеку – всегда оставляли кого-то на стреме.
Он то и дело кидал взгляды на разошедшийся трон, и наконец не выдержал. Упустить такой шанс почувствовать себя правителем Альянса? Ну нет уж! Мальчишка осторожно присел на одну из половинок императорского седалища и важно откинулся назад, представив зал полным просителей, и тут же вскочил. А дыра все влекла к себе, как луза – бильярдный шар или вырез платья – дерзкий взгляд. Наверняка там сокровища, а еще... Интересно, Давион там? Может, попал в беду? Было бы здорово спасти Императора, а потом тот даст ему должность... э... Тут мечты Алфара резко затормозили, чуть не свалившись с опасного края. Стоило один раз увидеть Наори, чтобы понять – о месте придворного мага лучше даже не мечтать. В ближайшие лет тридцать. Ладно, что-нибудь даст.
Так что же все-таки случилось?
Последние мысли мальчишка додумывал, уже прыгая в проем. Впрочем, Алфар полез бы в подобную дыру, даже грози это одним лишь наказанием.
Отблеск факелов – если у его предшественников были факелы – пропал. Идти приходилось наощупь, касаясь рукой стены. Если все время касаться стены, обязательно выйдешь, наставник как-то говорил. И добавлял: если доживешь
Холод и темнота окутывали подростка, и сейчас он жалел, что не отмечен Огнем или Воздухом. Вспомнилась непроглядно черная стена из недавнего сна, и на миг он снова почувствовал себя тем, неведомым и заточенным, и мрак был родной стихией, в которой разворачивались могучие крылья...
И все же человеческим глазам это не добавляло способности видеть в темноте. Лишь ощущение от редких капель влаги на стенках создавало в уме зыбкие, колеблющиеся контуры, заставляя продвигаться все дальше.

[Тельтиар >>>]

Где-то
С кем-то

Спуск по каменистой пещере был неудобным , но с каждым шагом становилось понятно - этой дорогой пользовались. И пользовались волитары - людям было ощутимо труднее. Порой неудобно было перебираться через шершавые наросты на полу, над которыми волитар мог легко пролететь. Порой самые рослые или плечистые из гвардейцев чуть не застревали в проходах. Но путь продолжался. Факелы мерно тлели в темноте, добавляя капельку света в царстве подземного мрака, вырывая из темноты то клочья паутины - и какой паук стал бы тут жить? - то поблёскивающий прожилками какого-то металла сталактит, то очередные зубцы и отростки каменных лезвий на стенах. И всё равно дорога была хоженой, не случайной...
- В такую щёль дракон точно не пролезет, - не унималась ни на минуту Гудрин, упорно шестовавшая первой - благо и телосложение, и рост ей мешали меньше, чем мужчинам, а с неспособностью летать ловкая гвардейка худо-бедно управлялась. - Почему здесь? Почему Четверым не поселить дракона отдельно и так, чтобы к нему было удобно добираться?
- На всё Их воля, - глубокомысленно изрёк Тарренс. - Да и потом - не ходить же к дракону, как на воскресный базар. Дракон - на то и дракон.
- Сдаеться мне, дракон не шибко милая зверушка, коли тут живет, - попытался пошутить Стронц, но вышло не слишком весело. Старик не любил пещеры, предпочитая открытые пространства - а тут даже мечом не замахнуться! - С другой стороны, почему мы вообще решили, что здесь будет дракон?
- Должен быть! Иначе чего он сюда-то попёрся? - не скрывая злости, бросила Гудрин, перелезая через очередной выступ. - Не каждый день Императоры уходят в подземелья, особенно когда демоны на пороге... Эй, а это что? Эй! Эээй... ааа!!
Девушка вскрикнула, и прежде, чем гвардейцы успели кинуться на помощь, мертвенно-белая вспышка накрыла весь отряд. разом вспыхнули несколькими рыжими звёздами факелы, белое сияние проникло в само сознание бойцов, на миг парализовав, лишив воли, остановив лучших воинов Альянса на месте, словно ряд мраморных статуй...
Факелы притухли. Сияние сгинуло также, как появилось. Темнота вокруг, словно почувствовав, что её извечный враг ослабел, бросилась вперёд, обнимая гвардейцев, обволакивая со всех сторон...
- Спина к спине!
Дерек вырвал из ножен Змеиное жало, выставив его перед собой. Пофехтовать здесь, конечно было сложновато, но наколоть врага на лезвие - вполне возможно.
Повторять дважды не пришлось. движения, отработанные за годы тренировок, не подвели и в узком коридоре пещеры. Мечи, алебарды, щиты выстроились, прикрывыая друг друга, факелы, ещё тлевшие, сгрудились в середине наспех сомкнувшегося построения...
- Эй вы, лезтье сюда! - раздался среди лязга обнажаемых клинков и выставленных в проход алебард голос Гудрин. - Тут такое... Словом не описать! Живее!
- ты цела?
- Цела, я цела, быстрее давайте!
- Сейчас... где-то у меня было огниво...
Стронц плеснул на факел из глиняной флажки, которую держал на поясе, а затем чиркнул кремнем, снова разжигая огонь.
- Наёмника с земли видно, - усмехнулся кто-то из гвардейцев. - Всё при себе, всегда и везде.
- Им и за это платят, надо думать, - улыбнулся Тарренс, перелетая очередную преграду.
Гвардейцы один за другим перебирались к Гудрин. Та, разинув рот, стояла перед огромной аркой - в два роста, а то и побольше во все стороны. За ней простирался на много шагов вперёд тёмный коридор, лишь изредка озаряемый тусклыми синими вспышками настенных светильников.
- Это больше на нору дракона похоже, - выразил общую мысль Корв.
Стронц спустился последним, на всякий случай еще раз осмотрев и потыкав факелом все подозрительно темные углы.
- Особенно это, - Тарренс кончиком клинка указал на пол. - Глядите. Жития Императоров от самого Великого Волитара... С него, кстати, и начинается. А на той стороне - заканчивается. Холодновато здесь, кстати... Или мне кажется?
- Кажется-кажется, - усмехнулась Гудрин и сама тут же поёжилась. - Значит пошли?
- Погодите, тут написано что-то! - подал голос один из оставшихся с отрядом волитаров.
- Что ещё? У нас времени мало, - огрызнулась Гудрин.
- Про путь Императора. Что он прямой... - протянул обнаруживший написанное.
- Это мы и так знаем. Некогда, пошли! - Тарренс снова закинул меч на плечо и устремился в озарённый вспышкам и мрак коридора. Гудрин двинулась за ним...
Новая вспышка, ещё ярче прежней, накрыла гвардейцев. Весь коридор озарился белым сиянием, на миг стали видны коридоры и ответвления, шедшие в разные стороны и справа, и слева. А затем громоподобно ухнуло вдали:
- Не Император!
- Не Император! - высоко крикнуло что-то из ближайшего левого коридора.
- Нее Импераатооор! - тяжело взвыл низкий голос из второго справа прохода.
Порыв вета ударил в лицо гвардейцам, а вслед за ним проход огласил тяжёлый металлический лязг. Раз. Два. Три...
Стронц на всякий случай отступил на пару шагов назад, благоразумно предположив, что возможно наложенные на этот тоннель заклинания могут и вовсе убить любого, кто "не Император".
- Не Император! Не Император! Не Император!
Они появлялись один за другим - по одному из каждого прохода. Разные, совсем не похожие друг на друга - и все жутко одинаковые, словно родные братья.
- Кто это? Откуда?
- Четверо, помилуйте нас!
- Это охрана, - глядя на подходивших, словно запертый в угол зверь - на охотников, Тарренс стиснул рукоять меча. - И они - за нами. Потому что пришли не волитары.
Огромные, тонкой работы доспехи, один за другим, выходили в коридор и оборачивались к гвардейцам. В глазных прорезях одних плясал синий огонь. У других клубок живого пламени заменял голову или выглядывал из под надвинутого забрала. Третьи переливались им с ног до головы. Поднятые неведомой силой латные перчатки неестественно-прямо держали тяжёлые цепы, длинные, неподвластные времени копья и изящные мечи, на кончиках которых подрагивало всё то же синее пламя.
- Надо было звать подкрепления, - сквозь зубы процедил Корв.
Кто-то из соратников на него шикнул, Стронц поправил шлем и выругался сквозь зубы.
- Ну что, рубим это и идем дальше?
Допускать мысли, что гораздо вернее "это" порубит их, наемнику не хотелось.
- Не Император! Не Император! Не Император!
- Может не поздно к нашим отступить? - предположил один из вагрдейцев.
- Не Император! - проход за спиной перегородили две таких же одоспешенных фигуры - с синим пламенем вместо лиц.
- мы - гвардия Императора. мы пришли по его воле! - как можно громче выкрикнул Тарренс.
- Не Император! - хором повторили истуканы.
- Дубины призрачные! - рявкнула Гудрин и, высоко подняв над головой меч, кинулась вперёд, опередив волитара.
- Да уж, явно не Император!..
Наклонившись, Дерек подхватил камень поувесистее и запустил его в оживший доспех. Промахнуться было сложно - их призрачные рожи в темноте были видны превосходно.
Камень влетел в огонь и замер.
- Не Император! - на этот раз слова явно исходили от этого существа. Если оно было существом. Камень внутри пламенного "лица" разлетелся в мелкую крошку.
- Не Император!
- Да замолчи! - крикнула Гудрин, со всей силы опуская меч на блиайший доспех. Тот покачнулся, отступил на шаг назад, неуклюже выпрастал вперёд руку с цепом. Гудрин играючи ушла от удара и всадила клинок в лицевую пластину, прямо в прорезь для глаз.
- Не Император! - прогоготал доспех и, схватив клинок, мотнул головой в сторону. Гудрин не устояла на ногах, выпустила рукоять и с руганью отскочила обратно, оставив меч торчащим внутри твари.
- За мной, на помощь! - прокричал тарренс, походя снося кинувшегося к нему с неожиданной прытью призрака в чёрно-красном доспехе со знаком молота.
Гвардейцы ринулись в атаку.
- Тарренс, ты дурак!
В сердцах бросил Стронц - куда логичнее было по его мнению сначала смять двоих призраков, а уже потом перейти к большей части, чем дробить отряд.
- Не император!
- Корв, прикрой меня!
Ситуация складывалась неприятная, конечно Дерек и раньше не раз глядел в лицо смерти, но даже Маска был человеком, а что делать с этими гвардеец решительно не понимал. Приняв удар доспеха на лезвие, он ткнул того зажженным факелом, впрочем - особой надежды на огонь тоже не было, все же не с демонами дрались.
- Я не дурак. Я волитар! - отмахиваясь от призрачных воинов, крикнул Тарренс. - Пробиваемся на тот конец! Это единственный шанс!
- Мой меч! - уже успевшая подняться Гудрин рванулась было к мотавышему забралом призраку, надеясь освободить оружие, но кто-то из гвардейцев бросился наперерез:
- Какой меч, дура?! Нас сейчас разорвут! Пробиваемся насквозь!
- Алебардами работайте, алебардами! Держите на расстоянии! - кричал тарренс, словно лев сражаясь сразу с тремя врагами. Вот отлетел в сторону один, но тут же поднялся и снова ринулся в бой - неуклюже, валко, но уверенно, словно одержимый. Страшнее, чем одержимый...
- Дерек, Корв, кто ещё рядом, сюда! - крикнула Гудрин, понимая замысел Тарренса. - Пройдём насквозь, будет легче! Там ведь Давион!
- будем надеяться! принимая очередной удар на лезвие палаша, прошипел Тарренс, лицом к лицу сталкиваясь с призрачным огнём вместо голову.
- НЕ ИМПЕРАТОР! - взревел дух, напирая на лезвие.
Стронц зарычал, бросаясь вслед за другими воинами, рядом с ним все еще находился Корв, успешно отражающий удары оживших доспехов, однако те просто напирали, не заботясь о защите.

(на самом деле пост писался со Скорпом)

[Янтарь >>>]

Леди в изгнании
Ретроспектива дня одиннадцатого

Наступала ночь, время суток, когда Катрина Аш всегда ощущала особенный прилив сил и бодрости, но сегодня уже к закату солнца она чувствовала себя усталой и вымотанной до предела. Несмотря на то, что волитари сбежала далеко от Верхней Столицы, где за последние дни вершились события одно страшней другого, и укрылась в безопасной скуке родового поместья, причин для усталости было вдоволь. И главной из этих причин была Акаша.
Герцогиня виера, вырвавшись из оков скорбного молчания, внезапно проявилась внутри леди Аш так явно, как никогда с момента их первого контакта. Раньше демонесса всегда находилась будто бы на некотором отдалении, и волитари временами совсем не чувствовала её присутствия, словно и не была одержима. Но теперь сущности Акаши и её хиетра сплелись в тугой клубок, и мысли, чувства, воспоминания Герцогини просачивались в разум Аш, мешаясь с её собственными; волитари уже сложно было отличить одни от других.
Герцогиня объяснила... Нет, не так. Теперь Аш сама знала, что на самом деле случилось минувшей ночью, горе и ярость Акаши пылали и в её душе. Хуже всего, что путь обратно в Столицу для волитари был заказан. Если приказом Элокхая можно было пренебречь, то для того, чтобы пренебрегать здравым смыслом, наступили не лучшие времена. Акаша и её дети знали смертных куда лучших остальных виера, и редко подавляли их волю, как делали это слуги Элокхая и Нагриаша, предпочитая доверять своим хиетра и контролировать их действия лишь в исключительных ситуациях. Однако после полного истребления демонов в Столице Герцогиня решилась на нечто, что именовала туманно Полным Слиянием, и, разделив с ней мысли, Аш поняла, чем могла обернуться для неё рожденная гордыней минутная блажь.
Конечно, ни Аш, ни Акаша не собирались сидеть сложа руки и наблюдать, как в противостоянии Нагриаша и принца Давиона Волитара решается судьба мира. Леди Аш не могла вернуться в Столицу из-за приказа Элокхая и подозрений Волитара-Рейса, но она могла, как и раньше, действовать чужими руками. Среди слуг волитари не было одержимых, но хиетра в любом случае не удалось бы проникнуть в Верхнюю Столицу: несмотря на аутодафе, устроенное демонам ночью, Давион вряд ли убрал с Цепи снаряженных лидиумом постовых, в этом Аш была уверена. Но у Акаши наготове был другой план. Сопряженный с некоторым риском – но риска не боялись ни волитари, ни виера, в этом они были похожи.
План этот очень не понравился челяди в особняке Браунди. Аш сначала осторожно, а после настойчиво, мольбами и запугиванием, уговаривали отказаться от прогулки, но всё же, уступив прихоти своевольной госпожи, оседлали ей гнедого тонконогого жеребчика. Аш, не слишком таясь, посмеивалась над недовольными и встревоженными минами служанок. О, да, она хорошо знала, как неспокойно в Нижней, как много лиходеев развелось в её окрестностях – иначе зачем ей, во имя Рождённого Сном, в одиночку затевать конную прогулку по этой дважды оставленной богами земле?
Пылить по местным тропинкам Аш пришлось совсем не долго. Из ближайшей рощи на неё выскочило сразу трое, и действовали они на удивление слаженно – один ринулся наперерез её пущенному неспешной трусцой жеребчику, заставив того встать на дыбы от испуга, двое других подлетели к ней с боков. Тот, что теперь крепко держал за повод гнедого, с щербатой улыбкой отпустил в её адрес несколько донельзя непристойных обещаний, и волитари, ничуть не думая пугаться, торжествующе улыбнулась ему в ответ. Риск оправдал себя с лихвой: её не встретили болтом между лопаток. Разбойники захотели более близкого знакомства с одинокой путницей, и они его получили.
Когда двое, грубо схватив её под руки, потащили из седла, она изловчилась ухватить ладонями на их давно не мытые жилистые шеи. На этот раз фокус, когда-то исполненный Акашей в качестве крайнего средства для спасения своей хиетра, вышел у волитари сам собою – сила Герцогини, чёрной кровью струившаяся по её венам, вырвалась наружу ядовитыми шипами. Двое разбойников недвижимыми изваяниями замерли по сторонам от своей новой госпожи, и первым приказом, что отдала им волитари, было стереть похабную улыбку с лица щербатого.
Жаль, но гнедой жеребчик, перепуганный и обезумевший от резкого запаха человеческой крови, галопом унесся прочь, едва рухнувший ему под ноги лиходей выпустил из слабеющий пальцев поводья. Но волитари недолго расстраивалась по этому поводу. В особняк она возвращалась, хохоча, на плечах у одной из новых марионеток.
Челядь, встречавшая сиятельную леди у ворот, наблюдала за её приездом со смешанным чувством страха, отвращения и непередаваемого изумления. А она не сочла нужным ничего им объяснять: пусть думают, что хотят. Лишь бросила, чтобы поскорее приготовили ванну для её “найдёнышей”. А сама украдкой отдала им короткие, точные приказы – с ними по-другому было нельзя. А сама засела за бумагу и перо.
Герцогиня знала на удивление мало о том, что случается с теми несчастными, что попадают под её полную, безраздельную власть. Возможно, владей этой способностью Нагриаш, он бы постарался изучить её природу, а Элокхай наверняка захотел бы передать её и своим “выкормышам”, но Акаша просто пользовалась своим даром как данностью, как зрением или слухом, не слишком заботясь об остальном. Здесь была какая-то связь теми из носителей, кто терял своих виера, оставаясь при этом в живых. Пусть тело оставалось невредимым, но Пустота, исчезая, забирала с собою души этих несчастных, и разум их с каждым мгновением всё сильнее погружался во тьму. Акаша рождала на месте этой пустоты страстное желание служить ей, заменяя собою беспамятство и безумие, а лучше она и сама объяснить не сумела бы.
Через несколько часов перед Аш, чьи нежные пальчики были перепачканы чернилами, стояла троица мужчин, одетых в темно-зелёные шерстяные куртки с гербом дома Браунди на груди и на левом плече. Их глаза были пусты, но уши ловили каждое слово сиятельной леди. Аш с гордостью подумала о том, что все они когда-то пытались причинить ей зло – и вот теперь были у неё хуже, чем в рабстве. И решила, что так будет с каждым, кто посмеет поднять на неё руку – будь то головорез с большой дороги или сам Давион Волитар.
Каждому она отдала ряд указаний, в которых не было двусмысленностей, зато были предусмотрены все варианты и просчитана, как ей казалось, каждая мелочь. Каждому отдала в руки по стопке конвертов. Акаша не думала, что среди одержимых в Столице мог выжить хоть кто-нибудь, но любой из её детей, чудом оставшийся в живых, пролил бы бальзам на её израненную горем душу. Аш считала, что в живых сумели бы остаться только те, кто по каким-то причинам провёл ночь вне Столичного острова – как она сама – и поймала себя на мысли, что, хоть она и называла своих ухажёров не иначе как щенками, очень бы хотела увидеть вновь хоть кого-нибудь из них. Мысль о том, что она осталась одна, страшила её больше могильного холода.
Желая узнать, повезло ли из них хоть кому-нибудь, Аш созывала гостей на бал, которому не суждено будет состояться. Среди имен приглашенных на бланках – слишком скромных для такой известной аристократки и с гербом позабытого дома Браунди, а не лично Катрины – были не только одержимые, но и ничем, кроме титулов и солидного состояния, не примечательные волитары и люди: это было сделано на тот случай, если конверты перед тем, как добраться до адресатов, пройдут через руки кого-нибудь до неприятности любопытного и наблюдательного. Бал в особняке Аш назначался через неделю, и по маленькой прихоти волитари ответить согласием или отказам приглашенным следовало до вечера, а молчание она расценивала как отказ в особо невежливой форме. Разумеется, все эти маленькие хитрости не давали волитари никакой гарантии, что она отыщет хоть кого-нибудь из выживших, но плана надежнее Аш придумать не смогла.
Наблюдая, как троица её бездушных посыльных удаляется по направлению к Нижней Столице и Цепи, Аш размышляла над тем, что до наступления темноты ей остается лишь ждать, и бездействие уже начинало подтачивать её без того слабые нервы. Задумчиво играя кистями тяжелых пыльных штор, она вспоминала и того, кому была обязана этим бездействием. Аш знала, что Габранс жив – Акаша была уверена, что почувствовала, если бы Кейрати, или Астрион, или Тьорум погиб – и вынуждена была признать, что, возможно, и сама осталась жива лишь благодаря золотоглазому волитару. Та настойчивость, с которой Габранс уговаривал свою возлюбленную на время переехать жить в Нижнюю Столицу, в свете событий минувшей ночи приобретала новые краски, а ещё в памяти Аш всё чаще всплывал недавний спор про будущее – их собственное и всего мира в придачу. Аш старалась гнать прочь подозрения, но они уже врастали тонкими корнями в её разум. Что, ради Рождённого Сном, задумал Габранс и что из задуманного уже успел воплотить в жизнь?

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 11
Манфри под землёй
(и Хигф с ним)

Коридор никак не желал ветвиться и просветляться. То там, тот тут под ногами валялось невесть что - или это просто был такой спуск. Полнейшая темнота не давала ничего разглядеть, а издалека раздавался то тихий стук, то еле слышный срежет и лязг. Если здесь всё и было приспособлено - то исключительно для волитаров.
Наконец - казалось, через целую вечность, если не две, рука соскользнула со стены сама собой. Поворот? Но вместо поворота перед глазами, уже немного привыкшими к темноте, всплыли нечёткие очертания раздвоившегося прохода. Было не очень понятно, кому требовалось создавать тут второй путь - разве что чтобы запутать незваных гостей? Но незванные гости в подземном обиталище дракона были скорее похожи на легенды деревенских бабок. И то перевранные.
Впрочем, тут ведь не обязательно обитал именно дракон. Например, Джереми Винзор мог заныкать здесь украденное из казны золото. Конечно, вряд ли он делал бы это под троном Императора, неудобно немного... Зато никто не заподозрит.
Бред, конечно. Но разве прячущийся столетиями в недрах острова дракон – меньший бред?
Но куда же теперь? все то же ощущение капель влаги давал призрачную, неверную картину – вправо следовал длинный спуск. Говорят про такие – головоломный, но какой же «голово», когда ноголомный? Влево коридор оставался примерно таким же. Дело случая – с самого начала рука касалась левой стены, и Алфар решил сохранить верность правилу.
Верность не подвела.
А вот пол подвёл. Несколько шагов по коридору гулко отдались впереди. Лязг меалла словно услышал и откликнулся в ответ, начал приближаться. коридор стал гнуться и ломаться, словно кто-то зажимал клещами змею. на стенах попадались светильники - пустые, но чуть поблёскивающие в темноте металлом оснований. В основном - в форме лилий. Может, лилии что-то значили раньше. Ещё один раз рука сама ухватила пустоту - к счастью, не кусающуюся и огненноглазую, а обычную тёмную пустоту, в которой ничего не было, кроме углубления, также пустовавшего.
Наконец коридор закончился тупиком. Впрочем, не совсем - огромный канделябр-подсвечник-светильник - тоже в форме цветка лилии, торчал прямо из пола и чуть сиял в темноте. Привыкшие глаза юного м ага различили, что половина лепестков цветка была отогнута вниз.
Лидиумный он, что ли? В игорных домах канделябрами иногда били шулеров, и Алфар это одобрял. Сам виноват – не надо попадаться!
Но что ж дальше-то? Возвращаться туда, к развилке? Не-а... Интересно, зачем тут эти линии. Орк знает – вспомнил он присловье отца. Найти б того орка.
Он коснулся подсвечника, попробовал согнуть один из оставшихся лепестков.
Лепесток не ггнулся, но что-то резко щёлкнуло, и лилия раскрылась, грохнув по полу и отправив гулкое эхо бродить по коридорам за спиной. Цветок, в центре которого, как оказалось, тихо переливался гранями разноцветный кристалл, начал неторопливо вращаться, отбрасывая на лицо Алфара разноцветные грани тусклого, слабого цвета - но и то впору было зажмуриться, хоть бы от неожиданности. Вращение длилось несколько минут, потом прекратилось, и все лепестки встали на место, закрыв кристалл внутри металлического бутона.
Исчез! А ведь он не только магический и драгоценный, еще и красивый. Ровену бы явно впечатлил! Но постой. Лепестки... Мальчишка принялся отгибать их снова. Теперь он кристалл не отпустит. Сперва лилия сопротивлялась всей силой металла, но недолго. Неожиданно лепестки подались и Манфри вместе со своей добычей провалился куда-то вниз.
Закусив губу, он сдержал крик, который мог привлечь кого-то. Здесь, в тишине забвения, это казалось и невозможным, и страшным, как пугающее детей чудовище, что живет под кроватью. Алфар поспешно осмотрелся. Вокруг царила пустота, наполненная чем-то горячим и тяжёлым. В глазах начало слезиться, и первое же движение в сторону было сурово наказано – коленки, вместе со странным цветком из металла, кристаллом в его сердцевине и всем остальным начали безбожно скользить и покатились вниз. Спуск был недолгим, но жёстким, после чего и странное устройство, и Алфар скатились ещё ниже, рухнули, грохотнули и, перекувырнувшись, бухнулись вниз – к счастью, «цветок» перелетел юного мага и понёсся куда-то вперёд с диким грохотом. Впрочем, Алфару было уже не до него.
То, на что умудрился свалиться юный волшебник, оказалось большим, зеленоватым, в молочно-белых прожилках – даже в темноте было видно, ибо прожилки светились – шершавым и удивительно крепким…

… яйцом.

[V-Z >>>]

Параллели
Трое пожилых людей – двое седых и один, сверкающий гладкой головой – в позднее время, на улицах Столицы, без какой-либо охраны… Глупость, безумие! Особенно в нынешнее время…
Впрочем, так подумали бы лишь те, кто не знал их в лицо, и те, кто не обладал волшебной силой. Потому что нападать на двоих мастеров Совета и Архимага в открытую – вот это было бы действительно глупостью и безумием.
– Жаль, что мы не смогли повидаться с Императором сразу после возвращения, – негромко произнес Рантельм; сейчас посох в его руках больше напоминал не опору, а готовое к бою рыцарское копье.
– При всей моей преданности делу Альянса, – столь же тихим тоном отозвался Демрис, – не могу сказать, что я об этом жалею, Корион.
– Еще бы, – усмехнулся Архимаг. – Но, право же, Крайдон, вы умеете заставить терзаться от любопытства. Уже не раз намекаете на какие-то обстоятельства, которые позволили вам так хорошо подготовиться…
– В моем возрасте трудно рассказывать истории по многу раз, не впадая в старческое слабоумие, – вздохнул Мастер Земли. – Так что я предпочту сказать все при Императоре…
– Мастер Демрис, вот кто бы жаловался на возраст, только не вы, – неодобрительно заметил Астремис.
– Тем более, что я вас старше, – присоединился Рантельм.
– Это приятно, когда рядом есть кто-то старше, – ехидно отозвался Демрис. – Иначе чувствуешь себя самым древним в Совете… впрочем, кое-кто в подобной ситуации может ощущать себя совсем юным.
Он покосился на Астремиса, смущенно кашлянувшего; Мастер Огня, будучи изрядно моложе спутников, действительно себя чувствовал именно так.

Три тени – крупная и две немного меньше – стелющиеся по подземным переходам, с легкостью проскальзывающие там, где не пройти даже мыши… Видение? Мираж? Обман зрения?
Так подумали бы лишь те, кто еще не встречался с демонами и не слышал о них… впрочем, сейчас в Столице, пожалуй, таких и не осталось. И уж точно никто не стал бы шагать навстречу теням – потому что мало нашлось бы людей или волитаров, способных совладать с Герцогом Искажения и двумя его баронами одновременно.
«Это надо было сделать давно, – промелькнула недовольная мысль Нагриаша. – Не дожидаясь, пока Давион настолько развернется…»
«К сожалению, мы его недооценили, мой повелитель, – удрученно признал Скамах. – Впрочем, если бы Герцог Битвы и его хиетра так не поспешили…»
«Как всегда», – проронил Экаделл, ограничившись этим.
Некоторое время тени виера стелились в темноте молча.
«Не сдерживайтесь, – велел Нагриаш. – Даже если для уничтожения волитара придется обрушить весь дворец – тем лучше».
«Жаль, нет Найшара, – посетовал Барон Волны. – Он мастер как раз подобного… что ж, придется справляться без него».
«Это особенно касается тебя, Скамах, – исполинская тень на мгновение сверкнула алым взглядом. – У тебя уже случались неудачи с целями».
Тени, составлявшие тело барона, недовольно всколыхнулись, но более он ничем не выдал раздражения. Полковник ведь и в самом деле выжил… и хотя Скамах считал это скорее ошибкой тех, кому была поручена больница, произносить оправдание вслух он благоразумно не стал.

– Нам понадобится вся сила, которую можно противопоставить демонам – и отнюдь не только магическая, – Рантельм задумчиво перешагнул через случайно оказавшийся на пути крупный камень. – Пожалуй, даже больше, чем магическая – в конце концов, боги благословляют немногих, а вот обладателей сильного духа куда больше.
– Вероятно, это даже более сильное благословение, – заметил Демрис, концом посоха откатывая тот же камень с дороги. – Ведь чего стоит волшебная мощь, если она не сопровождается столь же могучей душой?
– Говорят, что слабая личность и не сможет достичь вершин мастерства в магии, – пожал плечами Астремис. – И, в общем-то, я согласен с этим – мастера волшебства могут быть честными или подлыми, серьезными или легкомысленными, гуманными или смертоносными… Но не слабыми.
– А чем, собственно, наше искусство отличается от других? – бросил на него взгляд Мастер Земли, слегка прищурившись. – Никакой мастер слабым не бывает.

«Меня всегда раздражали такие смертные, – заметил Скамах, легко огибая угол. – Никакой волшебной силы, навредить нам они могут лишь если достанут предмет, обладающий могуществом, но при этом…»
«Но при этом без всякой магии способны увлекать за собой и делать из последователей единое целое, направленное на одну цель. Силу Четверки им заменяет собственная – которая отражается в глазах и душах тех, кто с ней соприкасается. Корлады пропитаны чувством единства, и потому такие личности у них появляются редко… и, наверное, потому, когда рождается такой человек, волитар или орк, он достигает куда большего, нежели наши древние враги».
Исполинский хаос теней и текучая чернота застыли, удивленно повернувшись к неспешному темному монолиту; молчаливый Экаделл редко произносил подобную речь.
«Не придавай ему слишком большого значения, – бросил Нагриаш, справившись с изумлением. – Он всего лишь смертный».
«Все они – всего лишь смертные, мой господин. Но земля и небо сейчас принадлежат им».
«Возможно, ты прав, – неохотно кивнул герцог. – Впрочем, это будет иметь значение, если он останется жив».
Через несколько секунд перед виера выросла каменная кладка: этот коридор был заложен.
Скамах, припав к стене, с легкостью просочился сквозь незаметные глазу щели, смешавшись с тьмой на другой стороне. А Нагриаш лишь коснулся преграды.
И она осыпалась мелкой крошкой, через которую молча перетекли герцог и Барон Скалы.

[Барон Суббота >>>]

В вашем дворце тихо и спокойно? Тогда мы идём к вам!
(с) Конструкторы

   Большая часть дворца погрузилась в сон. Ближайшие придворные забылись видениями, в которых наконец-то не присутствовало Белой маски, челядь торопилась вкусить отдых перед новым рабочим днём, стражники похрапывали с чуткостью, отточенной годами службы и десятками разносов от внезапных проверяющих.

   Младший сержант стражи Симеон Горне в число этих счастливчиков не входил. Несколько часов назад он проиграл в карты полную ночную вахту на этаже, где разместили эту полоумную парочку любителей железок. За несколько дней своего пребывания во дворце они успели породить среди слуг и стражников настоящий ужас и целый сонм легенд, окутывающих их персоны аурой хтоничного ужаса. Взять хотя бы то, что с раннего утра и до позднего вечера на их этаже постоянно что-то взрывалось, щёлкало или источало клубы раскалённого пара. Фраза старшего из сумасшедших «А интересно!» уже однозначно воспринималась окружающими, как команда «Всем на пол!», а появление младшего, этого рыжего громилы, еле протискивающегося в двери, повергало в невольный трепет. Одним словом, дежурство на этаже конструкторов стало для стражников чем-то вроде тренировки в обстановке приближённой к боевой.
«Ну, ночью-то они должны спать! Люди они или нет, в конце концов?» - пытался успокоить себя Симеон, но реальность тут же опровергла его тщания.

   Из-за дальней двери раздался скрёжет и тихое шипение. Стражник попытался игнорировать это, стоя у двери, но звуки повторялись, и, наконец, он не выдержал: воровато озираясь, пошёл к двери.

- Мэнни, ты всё проверил? – раздался приглушённый голос старшего психа.
- Да, дядя.
- А теплоизоляцию?
- Дважды, дядя.
- Всё равно, я не уверен, безопасно ли это!

   Симеон попытался представить себе, что может вызвать у этих отморозков неуверенность в безопасности, не смог, и немедленно испытал прямо противоположные чувства: инстинкт самосохранения велел убираться с этажа, из дворца и из Верхней столицы в целом, а любопытство, в общем-то, согласное с предыдущим порывом, убеждало сперва заглянуть в замочную скважину. Трезво рассудив, что сделать ноги он успеет, Горне наклонился и прильнул глазом к металлу замка. Его взгляду открылся просторный зал, чьи стены, пол и потолок были изрядно чем-то иссечены и выщерблены. У дальней стены, терявшейся в полумраке, виднелась куча каких-то обломков, а в центре, рядом с возбуждённо подпрыгивающим и расхаживающим взад-вперёд Пферцбергом-старшим стоял… корлад. Настоящий, живой корлад, в полном доспехе, только несколько странном. Тут и там его покрывали швы и заклёпки, явно сделанные человеческими руками, а на спине было приторочено что-то большое, похоже на ведро, которое кто-то засунул в металлический заплечный мешок. Приглядевшись внимательней, Симеон разглядел и то, что забрало у «корлада» было поднято, и через него было видно как всегда хмурое лицо Манфреда.
«Совсем с ума сошли! – понял стражник. – Ни у одного человека не хватит силы, чтобы двигаться в этом. И как он ему не велик?»

- В общем, Мэннни, это твой проект, - тем временем продолжал Зигфрид.- А я снимаю с себя всю ответственность и готов исключительно ассистировать тебе, не более!
- Спасибо, дядя, ты читаешь мои мысли, - отозвался гигант. – Сколько пара в двигательной сфере?
- Треть. Для испытаний этого хватит, я думаю.
- Хорошо. Открой главный клапан, пожалуйста.

   Старший Пферцберг обошёл племянника и что-то сделал с уродливой нашлёпкой на спине доспеха. Раздалось шипение тысячи кошек, увидевших тысячу собак, застрекотал целый сонм взбесившихся сверчков, потом к этой адской какофонии присоединилось мерное постукивание и ещё множество звуков, определить которые Горне был не в силах. А дальше случилось чудо: Манфред Пферцберг, человек силы, конечно же, исключительной, но вовсе не сверхъестественной, поднял руку и опустил забрало на лицо. Его дядя тут же проявил прыть, несвойственную его годам и отскочил к дальней стене, явно опасаясь, что племянник не справится с управлением. Симеон же застыл, со смесью благоговения и ужаса глядя, как обычный человек медленно водит руками и переступает с места на место. Движения у него выходили странные, то слишком резкие, то неестественно плавные, а грохот и лязг из доспеха стояли такие, что с потолка сыпалась пыль. Но и на этом чудеса не закончились! Доспех шагнул вперёд, потом ещё и ещё, постепенно переходя на бег. Из странной штуки на его спине валил пар, шипение резало уши, что-то орал Зигфрид, а стражник вдруг понял, что взбесившийся Манфред вовсе не собирается останавливается и сейчас разнесёт дверь вместе с ним, Симеоном Горне, на мелкие кусочки!
Безумный кульбит, который исполнил бравый сержант, был достоин зависти всех акробатов всех бродячих цирков этого несовершенного мира, и он спас ему жизнь – секундой позже дверь вместе с частью стены вылетела в коридор, и в облаке осколков явился Манфред, развивший сумасшедшую скорость и грянувший всей махиной в противоположную стену коридора. По счастью, это оказалась несущая стена подвала, и натиска психа в доспехе оказалось недостаточно. Металлический гигант ударил шлемом в стену, внутри него что-то оглушительно задребезжало, и он сполз на пол, явив миру внушающую уважение вмятину на стене.

   Симеон лежал, дыша через раз и понимал, что теперь ему не страшны никакие виера. Хуже этого они всё равно быть не могут. Через пробитую доспехом дыру выбрался Пферцберг-старший. Он подскочил к доспеху и трясущимися руками откинул забрало.

- Мэнни, мальчик мой, ты цел? Скажи что-нибудь!
- Теплоизоляция в норме, а над амортизацией надо поработать. И над чуткостью внутреннего контроля тоже, - прозвучал в ответ спокойный голос Манфреда, а потом раздался глухой стук. Видимо, горе-испытатель потерял сознание.
- Над амортизацией говоришь? – задумчиво произнёс Зигфрид, почёсывая подбородок. – Занятно-занятно…
Тут он заметил Симеона и приказал ему, направляясь в сторону своего кабинета:
- Молодой человек, пошлите кого-нибудь вытащить моего племянника и прибрать тут. Конструкт доставьте в мою лабораторию.
Симеон улыбнулся, глядя перед собой безумными глазами, кивнул и последовал примеру Манфреда.

Сообщение отредактировал Orrofin - 19-08-2009, 10:28

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 11
Эти глаза в темноте


Когда спускаешься в подземелье, рассчитывая найти там дракона, врядли имеет смысл чему-нибудь удивляться. И всё равно, твёрдо решив ничему не удивляться, удивляешься всему - потому что подземелье, где обитает дракон, просто обязано быть удивительным.
Так, наверное, иногда бывает: за несколько дней своей жизни ты теряешь самых близких из оставшихся у тебя людей, узнаёшь о предательстве своего командира, дерёшься на дуэли, становишься Императором, получив при этом почти неограниченную власть, принимаешь послов орков и корладов, интригуешь с людскими и волитарскими дворянами, обещаешь жениться на нелюбимой, разоблачаешь предателей и строишь ловушки для убийц, предварительно выжигая множество демонов при помощи древнего ритуала и волшебной силы, направленной через меч из чистого лидиума... В общем, всё это ы делаешь, и всё равно за каждым углом что-то встречаешь - и удивляешься. По-настоящему удивляешься, будто ничего страннее этого и произойти не могло.
Джаст минута за минутой вспоминал всё, что произошло с ним с того момента, как невероятный коридор с ответвлениями, то и дело мерцающими синевой колдовских светильников, наконец закончился. С пола на Давиона несчастными, потухшими жемчужинами смотрел Вейларон Волитар. Вокруг фрагмента, изображавшего последнего Императора прямой династии, потомка Великого Волитара, словно зарево грядущего пожара вырисовывался красный ореол, а шею украшала большая ярко-багровая звезда. такого украшения Давион у дяди не видел никогда, и, лишь задержавшись на мгновение над ликом последнего Императора, его невольный наследник узнал в звезде кровавую рану, нанесённую Элокхаем. Узнал. Не понял, как картина, изображающая гибель Императора, могла появиться здесь, и кто отдал такой приказ... И двинулся дальше. Магия, чудеса Четверых, кошмары Пустоты... Если здесь есть дракон, его нужно было отыскать.
Массивная дверь с имперским гербом, символом династии Волитар, бесшумно разошлась в стороны, вновь открывая длинный каменистый спуск. Давион снова чиркнул Разящим Светом, срезая верхушку ближайшего сталагмита, и решительно устремился вниз, то и дело цепляясь плечами за острые выступы - дорога сделалась необычайно узкой даже для волитара, но Джаст не останавливался ни на миг. В какой-то момент спуск сделался круче, всё круче и круче, пока вертикальный полёт вниз не оказался единственным возможным способом перемещения. Давион ещё раз мысленно заметил, что весь пусть устроен специально дял волитаров, и улыбнулся в предвкушении - только чуть кольнуло сердце страхом, но страхом сладким. Куда-то пропали все сомнения, вся неуверенность в собственной достойной крови, в происхождении и законности его пребывания на троне. Всё ушло осталась только странная, непонятная и оттого ещё более жгучая жажда доделать такое трудное дело до конца.
Коридор снова начал подниматься и расширяться. То тут, то там на стенах расширявшейся каменной галереи пробивались побеги мха, вслед за ним стали попадаться грибы, затем - кристаллы, самых разных цветов и оттенков. Что-то где-то шебуршало - не расслышать, не разглядеть, но Давион спиной чувствовал, как где-то сзади в темноте загораются мелкие глазки звёрьков, чтобы проводить незваного гостя. Ничего, пусть загораются - лишь бы не алым! Давион невольно залюбовался некоторыми из кристалльных наростов - даже сейчас,в темноте, каждый из них, словно набрав где-то вдоволь живого небесного света, переливался яркими красками... Увлёкшись, Император чуть было не споткнулся - внезапно толкнуло вперёд, повело и тут же выправило назад, словно в воздухе зависло что-то тяжёлое и теперь качало. Давион шатнулся раз, другой, выправился, малость зацепив ногами чересчур высокий сталагмит. Рука чиркнула по камню, сколов несколько крошек породы.
Ничего. Звуки словно умерли, и Давиона качнуло снова. Ещё миг - и снова толчок. И опять - туда-обратно, туда-обратно...
- Что тут ещё такое?! - выкрикнул в темноту Джаст, забывая о сякой осторожности. Разящий Свет в руках владельца сверкнул сияющим лезвием в блеске разноцветных кристаллов. Утонуло в коридоре, словно и не рождалось вообще, едва различимое эхо.
Снова толчок - туда-сюда. Словно что-то втягивало воздух там, на другом конце прохода, тут же извергая его обратно.
И - свист. Громкий свист, словно по пещере носился случайно заблудившийся ветер, ища хоть малую щелку, через которую смог бы он прорваться на волю, снова лететь к Небесному Отцу просить прощения.Давион, не медля больше ни минуты, кинулся вперёд. Каждый первый удар сердца - толчок назад, каждый шестой - рывок вперёд. Чуть приноровившись, Джаст уже двигался вперёд, когда неведомая сила тянула воздух туда же, и прижимался к стене, когда порыв шёл обратно. Коридор становился всё шире, и поймать поток было легче - он шёл точно посередине...
Точно сказать, сколько длилась эта игра, Давион не мог. Он и сейчас ещё продолжал считать удары сердца. Первый - четыре быстрых - шестой. Первый - четыре быстрых - шестой...
Сердце билось. А проход кончился. Кончился дверью, которая еле держалась на мощных петлях - так сильно втягивало и вытягивало её каждые несколько секунд. Лишь голубоватое свечение, тонкими струйками исходившее из дверных трещин, позволяло понять, что спасает дверь.
Чары. Те же, что на светильниках в галерее Императоров. Очень древние и надёжные.
Давион осторожно коснулся двери и прошептал:
- Во имя крови, во имя народа.
Без единого скрипа дверь отворилась внутрь. И Давион остановился, не в силах пошевелиться.
Первый - четыре быстрых - шестой. первый- четыре быстрых - шестой.
Вдох-выдох. Вдох выдох.

Когда идёшь в подземелье искать дракона, нужно быть готовым к самому невероятному.
В голове путались мысли. Даже такое зрелище было для Давиона неожиданностью. Все говорили, что дракон огромный: и те, кто помнил коронацию Императора Вейларона, и те, кто любил старые легенды, и даже сами легенды говорили, что драконы были огромны...
Насколько, они не уточняли. И очень зря.
Потому что из-за двери, словно из замочной скважины, смотрел на замершего от изумления Джаста огромный, окаймлённый белой чешуёй со всех сторон тёмно-зелёный глаз. И не просто смотрел.
Видел. И оценивал. Давион не понял это - просто почувствовал.
А потому - просто стоял, не двигаясь, и считал удары сердца, надеясь, что ударов этих хватит хотя бы до конца ночи...

[Тельтиар >>>]

Не император.

Призрачные стражи, как вкопанные, остановились на пороге мозаичного пола, протягивая руки и продолжая кричать, тно не смея сдвинуться вперёд хоть на волосок.
-НЕ ИМПЕРАТОР! НЕ ИМПЕРАТОР!
- да заткнитесь наконец, чучела! в который раз сорванным голосом рявкнула Гудрин. Свой меч ей вызволить так и не удалось, Императора в конце прохода отыскать не вышло, и гвардейку жутко точила злоба на всё происходящее.
- Остановились, - тихо промолвил тарренс, облизнув пересохшие губы.
За путь, в считанные минуты проделанный по галерее, гвардейцы потеряли троих товарищей. Убитыми ли, сказать было трудно - их просто утаскивали в темноту, и синие вспышки укрывали и их, и призрачных истуканов в глубинах оставленных прорывавшимися за спиной боковых коридоров.
- Что теперь? - прошептала Гудрин, тяжело дыша.
- То же самое. дальше по коридору. Медленно и уверенно, прикрывая тылы, - не терпящим возражений тоном скомандовал Тарренс.
- НЕ ИМПЕРАТОР! - напомнили о себе истуканы, протягивая руки и мерцая синим паменем сквозь шлемы и латы.
- Надеюсь, сюрпризы кончились, - хмыкнул Стронц.
Ему удалось отделаться легким испугом и порванным плащом, однако встречаться с еще чем-то подобным больше не хотелось. Так или иначе, но Дерек привык, когда противника можно убить... когда хотя бы есть такая возможность. И еще не давала покоя одна мысль - что там дальше по коридору, ведь не дракона же охранять поставили эти доспехи! Врядли живому воплощению могущества Богов нужна подобная стража.
Гвардейцы начали перестраиваться. Оставшиеся в живых то и дело с ненавистью смотрели на бессловесных призраков, махавших руками в нескольких шагах от двери, открывшейся перед гвардией в самом конце прохода: эти твари забрали троих их товарищей, а сами оставались неуязвимы. Каждый в гвардии был прекрасным бойцом, но эти существа... или не существа... Таким даже нельзя отомстить. Никак.
- Мага бы сюда, - снова вздохнул один из бойцов.
- Не дождались. теперь отступать не след. Да и некуда, - спокойно заметил Тарренс, поудобнее перехватывая клинок. - так, а что здесь?
Все повернули голову вслед за командиром. на двери, которая медленно закрывалась за воинами Императора, в свете пылающих мертвенной синевой забрал проступала картина: молодой волитар в сияющих доспехах, окутанный пламенем. Глаза волитара смотрели ясно и прямо, в правой руке блестел белизной длинный изящный меч, левая была сжата в кулак. Над головой юноши высилась исполинская фигура выдыхающего пламя дракона, которого сам волитар словно не замечал.
А на левой щеке молодого воина змеился тонкой синей молнией еле заметный в тусклом блеске шрам.
- Давион... - прошептала Гудрин.
Створки двери с низким гулом сошлись и остановились. Призрачный свет погас, оставив гвардейцам лишь тонкие огоньки догоравших факелов, которые чудом умудрились сохранить в о время боя.
- Ого, - Корв так и застыл, продолжая рассматривать изображение Давиона Волитара. Кто и когда успел написать эту картину было загадкой едва ли не более таинственной, чем оставшиеся позади живые доспехи.
- Одно из двух, - потеребил бороду Стронц. - Либо принц взял с собой художника, либо...
Договаривать он не стал.
- Этого не может быть, - с трудом выдавила из себя Гудрин.
- Это тоже не имеет значения, - тряхнул головой Тарренс. - надо идти. В любом случае - надо. Мы - гвардия.
- А если его уже нет? - предположил кто-то.
- Пока мы этого не знаем. Но он ушёл сюда. Это всё, что нам нужно знать, чтобы выполнять приказ.
- Назад-то все равно дороги нет, - Дерек грустно усмехнулся. - А так, может пройдем остров насквозь, и вывалимся прямо на Нижний город.
- Даже волитарам это не поможет. В доспехах не затормозишь при падении, - невесело ухмыльнулся Тарренс. Гудрин промолчала и, выдернув у товарища факел, отправилась вперёд. Тот хотел было одёрнуть девушку, но, случайно заглянув ей в глаза, прикусил язык.
Коридор с трудом пропускал гвардейцев вперёд. То там, тот тут порой приходилось даже вставать на колени - широкоплечие бойцы не протискивались в излишне узкие проходы. Где-то капала вода, и падающие капли оглашали длинный коридор радостным плеском, звеня в тишине громче колокола.
- Если Императорам каждый раз приходилось проходить такой путь, чтобы добраться до дракона, - в очередно раз протискиваясь в узкий лаз, заметил Дерек. - То я им даже сочуствую.
Наемник решительно не понимал смысла всех этих лабиринтов и той таинственности, которая окружала Дракона Волитаров. Неужели нельзя было держать символ власти в более доступном месте?
- Чтобы люди не мучились, до него добираясь, - проскрежетал он уже вслух.
Внезапно сильный порыв ветра толкнул всех гвардейцев назад - и тут же рванул вперёд. Факел выскользнул из руки Гудрин, ткнулся огненной шапкой в пол и покатился куда-то в сторону. Второй порыв тут же рванул гвардейцев вперёд. Тарренс ткнулся в стену боком, стиснул зубы от дёрвнувшейся в локте боли и ругнулся, когда кто-то из соратников налетел на него сзади.
- Это ещё что?! - процедил тот, также вжимаясь в стену.
- Сейчас выясним, - глухо отозвался волитар.
- Веревка есть с собой? - Спросил Стронц, не слишком надеясь на то, что кто-нибудь из гвардейцев оказался более запасливым, чем он сам.
- Найдётся, - внезапно выпалил из-за спины тарренса гвардеец. Обернувшиеся бойцы недоумённо смотрели, как их товарищ вытаскивает откуда-то из-под плаща солидный моток каната.
- Откуда взял? - поинтересовался Тарренс.
- В детстве лазил по пещерам, - пожал плечами тот. - Вот и подумал - пригодиться может.
- Обвяжемся, чтобы никого не унесло, - тут же велел старый наемник. - А ты, раз опыт имеешь - пойдешь первым.
Гвардеец кивнул.
- Тогда я второй, - всё также тихо вымолвила Гудрин. Даже сейчас, в тусклом полумраке, почти без света было видно, как опустились плечи гвардейки, как побледнело лицо. Проклятая картина с Джастом, горящем в драконьем пламени, не давала ей покоя ни на минуту.
Обвязаться оказалось неожиданно трудно - порывы странного ветра то нарастали, толкая всех в стороны, то возвращались, расшвыривая не успевших вовремя ухватиться или прижаться к стене. гвардейцы-люди падали, ругались, поднимались и снова падали. Волитарам было чуть полегче - привычка держаться без опоры помогала. наконец, все были обвязаны и пристроились друг за другом, последними - Саватар и Стронц. Движение возобновилось.

Со Скорпом

[Scorpion(Archon) >>>]

Ночь 11
В глазах дракона...

Дракон был и правда огромен. Давион смотрел на гигантскую голову древнего исполина, мирно покоившуюся на длинных передних лапах. Одна эта голова вчетверо превышала в длину его собственную лейтенантскую комнату, а в ширину была почти втрое больше оной. Глаза дракона светились зелёным пламенем, переливаясь множеством блещущих оттенков, а чешуя – белая, словно снег январским утром – даже в темноте подземелья горела ярче солнца, и глаза слезились от одного вида великана.
Дракон существовал. Он был здесь, он был огромен, он был силён… От вида древнего чудовища перехватывало дыхание. Каждый коготь на огромных лапах, белый, как мел, был размером с самого Джаста. Хвост, которым дракон обернул своё исполинское тело, наверняка мог бы обхватить весь дворец – и хорошо, если только один раз…
Дракон мерно дышал, глядя на пришельца и словно не видя его. Мгновение назад проницательные, острые, как кончик ашкрона, зелёные глаза погрузились в полудрёму сразу, как только Давион вошёл в огромную пещеру. Длинное туловище дракона почти упиралось в её потолок, который Давион мог разглядеть, лишь задрав голову до предела. Огромные кожистые крылья были сложены на спине, тихо подрагивая порой, от чего с потолка сыпались струйки песка, устилавшего дно пещеры ровным крошевом. а из ноздрей его вырывались потоки воздуха, гуляя среди множества скальных наростов и порой вылетая в не закрытую принцем дверь.
Давион ждал – но, кажется, дракон тоже ждал чего-то: или давал пришельцу насладиться видом собственного величия, или просто признал его не стоящим внимания. Разящий Свет , который Джаст из рук не выпускал, тихо подрагивал и словно рвался вперёд, но почему? Ведь дракон – уж точно не демон… Облокотившись на огромный сталагмит, Джаст смотрел в мрачные, сонные глаза дракона и ждал, ждал, когда его заметят. Сколько это длилось, сказать он бы не решился, но вдруг…
- Я – МАЛАТАРОНТООРТОНАФАРЛАТРЕОН!
- Что?! – Джаст завертел головой, не понимая, откуда раздался неведомый голос. Вокруг не было никого, только он сам да огромный дракон.
- ОБЕРНИСЬ, ВОЛИТАР! ЭТО Я ГОВОРЮ С ТОБОЙ!
Давион повернулся к дракону. Голова великого змея снова приподнялась, и резкий порыв толкнул Джаста спиной на сталагмит. Голос продолжал:
- ТЫ ПОНЯЛ?
- Почему ты не раскрываешь… рта? – ничего умнее в голову просто не пришло. Дракон и правда не открывал пасти, а лейтенант-Император опешил уже настолько, что замену «пасти» «ртом» и ту успел произвести в голове в последний момент.
- НА КОГО ПОХОЖ МОЙ ГОЛОС?
- На отца… и на лорда Санкриста, - тихо вымолвил Джаст.
- ДРУГИЕ ПРИДУТ – И УСЛЫШАТ ДРУГОЕ. Я ДУМАЮ – ТЫ СЛЫШИШЬ. ЗАЧЕМ ТЫ ПОТРЕВОЖИЛ МЕНЯ?
- Я… я явился… мне нужно… Ты нужен наверху… - выдавил из себя Давион, стискивая рукоять меча до синевы костяшек. Драконьи латы, разящий Свет, все годы тренировки и выучки – какая теперь разница? Дракону хватит одного движения лапой, чтобы превратить его в кровавое пятно. Но ведь это – Императорский Дракон, слуга правителей рода Волитаров. Дитя Четверых. Или…
«Неужели… я не тот?»
- НАВЕРХУ НЕСПОКОЙНО… ПРОШЛОЙ НОЧЬЮ БЕЛОЕ ПЛАМЯ СОШЛО НА МОЙ ОСТРОВ… Я ОЩУТИЛ ЕГО ВСЕЙ ШКУРОЙ. КТО ТЫ? ТЕБЯ ПРИСЛАЛ ВЕЙЛАРОН?
- Вейларона Волитара больше нет… Он погиб, - Джаст попытался взять себя в руки, но выходило очень плохо. Голос дрожал, глаза бегали по всей фигуре дракона, не давая взгляду задержаться на морде… то есть лице собеседника. Настолько необычно смотрело чудовище.
- У НЕГО БЫЛ СЫН…
- Ваан волитар тоже мёртв. Династия Волитаров… пресеклась.
- ТОГДА ЗАЧЕМ ТЫ ЗДЕСЬ? КТО ТЫ?
- Джаст… Давион… Давион Жеррод Астерион-Волитар.
- НАСЛЕДНИК СЕВЕРНОГО РОДА…
- Да.
- А ГДЕ ТВОЙ ОТЕЦ? ГДЕ ДАЭРОН ВОЛИТАР!?
- Он… не может прийти сюда. Пришёл я… Это я должен был сделать… - Джасту наконец удалось справиться с голосом. Громкий, словно раскаты грома, голос дракона не казался зловещим – просто очень строгим. Так с ним говорил отец, когда Джасту случалось провиниться.
- ТЫ МНЕ НЕ НУЖЕН. Я СЛУЖУ ИМПЕРАТОРУ. ДРАКОН И ДРАКОН. ВОЛИТАР И ТОТ, КТО ПОСЛАН ЕМУ ЧЕТВЕРЫМИ.
- Император мёртв. Его убили виера! Демоны пустоты вернулись в мир! – твёрдо произнёс Давион, выпрямляясь под колким взглядом зелёных глаз. – Династия Волитаров погибла. Я – её наследник. Я – император, и говорю тебе – ты нужен нам. Ты нужен миру, нужен народу, которому всегда служил! Я взываю к тебе и призываю тебя, о великий… великий…
Имя дракона он запомнить не смог и теперь чуть не проглотил язык от стыда. Император, как же! Юнец!
- Я СЛУЖУ ИМПЕРАТОРУ И ЕГО НАРОДУ! ВО ИМЯ КРОВИ ВОЛИТАРОВ. ВО ИМЯ БОГОВ. А ТЫ – НЕ ОН!
- Но кто тогда? Мой отец – пленник в своём собственном заклинании. Он не может править! Ваан и Вейларон убиты. Кто взойдёт на трон? Или ты нес лышал меня? – пренебрежение, вновь сверкнувшее в глазах дракона, обожгло Давиона хуже пощечины. Сразу болезненно кольнуло щёку, и Джаст понял: это шрам вновь наливается синевой. – Виера вернулись. Императора убил Элокхай!
- ЭЛОКХАЙ!?!?!
Давиона на миг оглушило. Дракон высоко поднял голову, когти с громоподобным скрежетом полоснули по полу пещеры, вырвав несколько сталагмитов на пути.
- СТАРЫЙ ВРАГ ВЕРНУЛСЯ… СТАРЫЕ РАНЫ ОТКРЫВАЮТСЯ, А НАРОДЫ ЧЕТВЕРЫХ ПОЗАБЫЛИ О САМИХ СЕБЕ…ГДЕ АРХИМАГ? ГДЕ ЛОРДЫ ЛЮДЕЙ? ГДЕ ЧИСТОКРОВНЫЕ? ИМПЕРАТОРСКИЙ РОД УГАС… ЗНАЕШЬ ЛИ ТЫ, ЧТО СДЕЛАЛ ДРАКОН ЛЮДЕЙ В ДЕНЬ, КОГДА ПОСЛЕДНИЙ ИЗ ИСТИННЫХ ХАРРАНТОВ ОСТАВИЛ ЭТОТ МИР?
- Причём здесь это?! Я – Император, имоему народу угрожает гибель! Весь мир в опасности, а ты лежишь тут и рассуждаешь о чистоте крови и королях прежних времён? О Великий… - Давион снова запнулся. – О Великий ДРАКОН, разве имеет это значение?! Ты был дарован Императору…
- ДАРОВАН?! НИКТО НЕ СМЕЛ МЕНЯ ДАРОВАТЬ! – голова дракона на длинной шее, украшенной белокостным гребнем, опустилась к Давиону. Порыв ветра из ноздрей столкнул принца, лишил равновесия, бросил на каменистый пол. Глухо лязгнул выпавший из руки лидиумный клинок, ударившись о камень и зависнув в нескольких шагах от Джаста.
- ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ, МАЛЕНЬКИЙ ПОТОМОК ОТЦА НЕБЕСНОГО… - чего было больше в этих словах, горечи или грусти? Дракон смотрел на Джастаа в упор, не сводя с него взгляда. – МЫ – БРАТЬЯ. ЕДИНАЯ КРОВЬ. КРОВЬ ДРАКОНА В ВЕНАХ ВОЛИТАРА. ОДНО НЕБО – ДЛЯ ДВОИХ… ВОЛИТАР ЧУВСТВУЕТ ДРАКОНА, ДРАКОН ЧУВСТВУЕТ ВОЛИТАРА! КАК БЛИЗНЕЦЫ. СМЕНЯЛИСЬ ИМПЕРАТОРЫ, А Я ОСТАВАЛСЯ ВЕЧЕН… НО КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА НОВЫЙ ВЛАДЫКА ТВОЕГО НАРОДА СПУСКАЛСЯ СЮДА, Я СМОТРЕЛ НА НЕГО – И ВИДЕЛ ДРАКОНА… ДРАКОНА, А НЕ ВОЛИТАРА.
- Но я – Император! Я – дракон! Такой же дракон, как и ты! Взгляни на меня… Давион не мог поверить. Не хотел верить. Неужели он всё же не достоин… Что же это? Капля человеческой крови? Одна капля? Нет! Не может такого быть. Четверо такого бы не допустили! Никогда! – Я – твой брат. Я – дракон на троне волитаров!
- НЕТ! ПОСЛЕДНИМИ ДРАКОНАМИ БЫЛИ ВЕЙЛАРОН И ВААН. ТЫ – ДРУГОЙ. Я НЕ ЗНАЮ, КАК ТЫ ПРОШЁЛ СЮДА. НЕ ЗНАЮ, КАК ТЫ УЙДЁШЬ. НО СЕЙЧАС – ТЫ УЙДЁШЬ. ОСТАВЬ МЕНЯ. ЕСЛИ ВЕРНЁТСЯ ИСТИННЫЙ ДРАКОН – С НИМ ВЕРНУСЬ И Я.
- Но ты нужен нам! Кто защитит мир от демонов? Мы боремся и гибнем, когда ты лежишь здесь! Ты один мог бы разорвать на части их всех! Испепелить, утопить в их поганой пустоте, из которой они состоят! Что тебе мешает? Или я недостаточно чистокровен для тебя? Скажи же! – разящий свет метнулся в вытянутую руку принца. Давион поднялся, выставив клинок перед собой! – Скажи мне, наследник самих Четверых, почему ты отказываешься защищать их детей?!
- ЧИСТОКРОВИЕ? ТЫ ЧИСТОКРОВЕН – КАК ВОЛИТАР! НО Я ЖДУ ДРАКОНА. ЭТО ВСЁ. ПОКИНЬ МОЙ ДОМ! И УЧТИ – ПОВТОРЯТЬ ЕЩЁ РАЗ Я НЕ СТАНУ!
- Так и я не стану повторять ещё раз! – не выдержал Джаст. Глаза, и так измученные бессонницами и блужданиями в темноте, обожжённые светом горящей чешуи, не выдержали. По щекам потоками потекли слёзы, шрам кололо, словно десятком иголок. Но голос звучал громко, дерзко – какая разница теперь?! Смерть – так смерть, но это страшилище он заставит себя выслушать! Потому что так – не бывает. Не должно так быть! – ты нужен наверху! Не для коронации, как ты привык за последние годы! Ты нужен для войны! Войны с демонами, чтоб они тебя и побрали!
- ЗАМОЛЧИ!
Голос дракона рокотнул гневом, но Джаста уже было не остановить.
- Ну уж нет! Я не буду молчать! Дракон я или нет, мне наплевать! Ты говорил, что дракон и Император едины – так почему ты его не почувствовал? Почему ты не услышал его предсмертного хрипа?! Почему не защитил, почему не спас его сына? Я тебя спрашиваю, виверна-переросток!
Громогласный рёв чуть не придавил Давиона к полу, но молодой правитель выстоял, держа перед собой сияющий лидиумный клинок.
- КАК ТЫ СМЕЕШЬ ОСКОРБЛЯТЬ МЕНЯ?! МЕНЯ, НАСЛЕДНИКА ЧЕТВЕРЫХ! КТО ТЫ ТАКОЙ!? КТО?! ОТВЕЧАЙ, ИБО СПРАШИВАЕТ САМ ВЕЛИКИЙ МАЛАТАРОНТООРТОНАФАРЛАТРЕОН, БЕЛЫЙ ДРАКОН НЕБЕС!
- Я – Давион Астерион, - сквозь зубы процедил юный волитар. – Я – Император волитаров и правитель детей Отца Небесного. Я – дракон, и значит я равен тебе! И я зову тебя на бой с выплодками Рождённого Сном! Слышишь, ты, белёный ящер!!!
- ТЫ – МОТЫЛЁК, ДЕРЗЯЩИЙ ПЛАМЕНИ! И СУДЬБА ТВОЯ – СГОРЕТЬ! – голос дракона заглушил шум расправленных крыльев. Заглушил треск ломающихся камней под огромными лапами. Пасть чудовища разверзлась, и безудержная краснота блеснула в глубине огромной глотки.
- Моя судьба не имеет значения! Ты нужен нам! И я вытащу тебя отсюда – хоть бы и за хвост! – Давион вскинул сжатый кулак левой руки, словно разящий ашкрон.
- Д-давион… - срывающийся на крик женский голос заставил Джаста обернуться. Юный Император успел услышать своё имя, успел узнать ту, что кричала…
А потом на голову Давиону Астериону обрушилось золотисто-рыжее пламя, поглотив волитара в один миг.